За три дня до захвата Житомира немцами, 6 июля 1941 года Гриша, Катя и Фира сели в поезд и поехали в Днепропетровск. Но поезд туда не пропустили, потому что немцы быстро продвигались и в направлении Днепропетровска.
Пассажирам поезда сказали, что нужно каким-то образом добираться до Сталинграда. Однако пассажирских поездов в этот момент уже не было, и ехать было не на чем. Где-то на запасных путях стоял товарный состав с песком и щебнем. Люди вручную разгрузили вагоны, загрузились в них и поехали в Сталинград.
В Сталинграде на городском стадионе собирали всех эвакуированных и беженцев. Здесь семья Грибер прожила два или три дня под открытым небом, после чего её отправили в Астрахань.
На распределительном пункте в Астрахани семью разделили: Гришу мобилизовали на трудовой фронт, а Катю и Фиру направили на работу на рыбный комбинат в посёлок Оранжерейное Икрянинского района Астраханской области, расположенный в дельте реки Волги, в 90 километрах юго-западнее Астрахани.
В годы войны с фашистами комбинат поставлял фронту консервы, вяленую рыбу. Наряду с выпускавшейся ранее продукцией было налажено производство рыбных сухарей из филе щуки, судака и сазана. Рыбные сухари, как и другая рыбная продукция, отправлялись на фронт. Все было подчинено нуждам фронта.
Многие технологические операции, даже очень тяжелые, приходилось выполнять вручную. И делали это, выбиваясь из сил, старики, женщины и дети. Выполняли любую работу, делали все, не жалуясь на тяжелые условия жизни.
Нелегко было труженикам Оранжерейного. Не хватало хлеба, продуктов питания, одежды, топлива, строительных и ремонтных материалов. Особенно тяжелые условия труда были в зимнее время: стояли жуткие морозы, затруднявшие лов, транспортировку и обработку рыбы, часто задерживалась доставка хлеба, других продуктов, сырья, материалов. Доставка грузов зимой осуществлялась по льду на машинах, санях и телегах.
И тем не менее рыбаки и работники рыбокомбината успешно справлялись с принимавшимися планами и обязательствами: добывали рыбу, вырабатывали и отправляли на фронт сотни тысяч центнеров продукции в виде охлажденной, мороженой, соленой и вяленой рыбы. Консервный цех, вступивший в строй в годы войны, сыграл огромную роль в деле снабжения фронта пищевой продукцией. Он выпускал консервы из осетровых и крупных частиковых рыб.
Тополиная роща, которая была до войны излюбленным местом отдыха и гуляний для жителей посёлка Оранжерейное, в годы войны заросла бурьяном, одичала, тополя засохли, многие из них были срублены на дрова.
В этом посёлке Катю и Фиру поселили сначала на какой-то квартире, но они стали замечать, что у них пропадают вещи. Когда они заявили об этом, их перевели на жительство в бывшее общежитие пожарной части. Огромную комнату люди перегородили простынями, и жили так, каждая семья в своей ячейке.
Фира работала на комбинате учётчицей на складе готовой продукции. Катя в то время была настолько слаба и больна, что она не могла работать. Фира отдавала ей свою рабочую пайку, а сама жила впроголодь. Единственно что выручало, так это то, что работникам комбината продавали рыбьи хребты и кости, из которых можно было варить рыбный супчик. Так продолжалось почти пять месяцев.
Как только Фире исполнилось 18 лет, её мобилизовали в декабре 1941 года на строительство железной дороги Кизляр - Астрахань, которое началось по решению Государственного Комитета Обороны с целью улучшения транспортного снабжения советских войск во время сражений под Сталинградом и на Северном Кавказе.
Условия жизни и работы на этом строительстве были очень тяжёлыми. Жили в землянках, питание было скудным, не хватало спецодежды. Работать приходилось почти при полном отсутствии средств механизации, в любое время суток, при любой погоде. Налёты и бомбёжки вражеской авиации происходили почти ежедневно.
Фира была старшей в группе по доставке всех необходимых материалов на строительство. Эта группа следила за погрузкой материалов на товарный состав, который все называли "вертушкой", и за разгрузкой их на месте строительства.
Во время переездов Фире разрешали находиться на паровозе. Во время одного из налётов немецких самолётов на поезд-"вертушку" пуля, выпущенная из пулемёта, чиркнула Фиру по правой стороне шеи около челюсти и угодила в руку машиниста поезда. Ещё какой-нибудь миллиметр в сторону, и некому было бы писать эти строки.
Катя поехала вместе с дочерью на строительство этой железной дороги, хотя она и не была мобилизована по возрасту. Землянка, в которой они жили, была стараниями Кати самая чистая и ухоженная. И, когда на строительство прибыли какие-то важные воинские чины, их на ночлег поместили в землянку Кати и Фиры Грибер.
Полностью строительство железной дороги Кизляр - Астрахань было завершено к концу 1942 года. Всем участникам этого строительства Сталин объявил благодарность.
Как складывалась дальнейшая жизнь Кати в эвакуации после окончания строительства этой железной дороги мне не известно.
Фира вскоре заболела сыпным тифом и очень долго болела. Какое-то время она лежала в больнице в Астрахани. Каким-то образом Гриша узнал, что его дочь находится в больнице. Он пришёл навестить её и принёс ей какой-то подарок. Тогда Фира сказала ему: "Папа, лучше бы ты принёс мне немного хлеба."
Молодой организм в конце концов победил страшную болезнь. После выздоровления Фира работала официанткой в столовой.
В 1944 году Гришу, после его многочисленных обращений, призвали в армию. Он участвовал в Великой Отечественной войне в составе Военно-эксплуатационного отделения ? 22 Первого Украинского фронта в должности путевого рабочего.
В самом конце войны Фира оказались в городе Минеральные Воды. Здесь Фира встретила Нагибина Михаила Леонтьевича, моего будущего отца. Он имел какое-то отношение к театру, но в спектаклях не мог участвовать, так как в то время хромал и ходил с палочкой.
Миша был женат, но ему сообщили, что его семья погибла во время войны. Фира и Миша полюбили друг друга и стали жить вместе. Сначала всё было хорошо, но потом Фира стала замечать, что Миша ходит какой-то озабоченный. Он к тому же стал часто куда-то уезжать, как он говорил, по работе.
Как-то совершенно случайно, занимаясь чисткой Мишиного костюма, Фира обнаружила в кармане его пиджака записку, в которой было написано, что нашлась считавшаяся погибшей Мишина семья.
Сразу стало понятно состояние Миши, и Фира решила серьёзно поговорить с ним. Она сказала ему, что никто не виноват в том, что случилось с ними, виновата только эта проклятая война.
Фира решила не говорить Михаилу о том, что она беременна, чтобы не нагружать его ещё большими проблемами. Она сказала только, что нет выхода и Миша должен вернуться к своей прежней семье.
После этого Фира собрала свои вещи и уехала к своим родителям, которые сразу после окончания войны вернулись в Житомир. Их квартира была кем-то занята, но им освободили в ней одну большую комнату, в которой они втроём жили, до тех пор, пока и вторая комната вернулась в их распоряжение.
Жизнь постепенно стала возвращаться на круги своя. Гриша вернулся на работу в потребительскую кооперацию. Несколько позже он работал заведующим складом материалов для школьных буфетов и столовых, который находился на улице Кафедральной ( Кооперативной ) около Старого базара.
Изя, который в 1940 году был призван в армию, продолжал находиться на Дальнем Востоке. Сначала Изя служил в городе Ворошилов в роте связи командиром отделения приёмного центра, на котором принимались телеграфные извещения о нарушении границы самолётами. Затем это всё обрабатывалось и передавалось в штаб 1-й Воздушной армии. Спустя какое-то время Изю перевели в роту материального обслуживания воздушных частей 10-й Воздушной армии, а затем в 10-й разведывательный полк. После этого была также служба в Приморье и на Сахалине в различных авиационных полках.
Екатерина Исааковна ( Катя ) и Григорий Семёнович ( Гриша ), узнав, что их дочь Фира беременна, были, мягко говоря, очень расстроены. Но делать нечего - что случилось, то случилось, и с этим нужно было продолжать жить.
Родная сестра Екатерины Исааковны - Катя-Гитл Абрамович жила в то время со своими детьми в городе Пятихатки. И вот на семейном совете принимается решение отправить Фиру к Кате в Пятихатки, чтобы она там рожала вдали от соседских глаз. Сказано - сделано. И Фира уехала в Пятихатки.