Ничего, говорят, не было - только старик. Один был. От скуки решил он думать, и придумал, что нет у него женщины, чтобы кашу сварить. Расстроился. Говорит:
- Ай, несчастный я старик! Все я могу, даже думать могу. А похвастать некому. И каши мне, старому, никто в горшке не сварит, никто в миске не поднесет. Нехорошо, пойду сам кашу варить, говорит.
И пошел. Придумал развести огонь в центре мира - и стал мир, и стал огонь в центре. Придумал зерна и воду, чтобы варить. Придумал горшок, и миску, и ложку - про запас постарался. И стали и горшок, и вода и зерна быть в мире. Даже соль и коренья придумал, чтоб вкусно было потом кашу есть. Вот такой он был умный, этот старик.
Горит костер, а горшок хозяин на уголья с краю поставил, и воды в него налил, и зерна насыпал. И солью с кореньями заправил, и жиром. Жир он потом уже придумал, чтоб еще вкусней кашу есть стало. Говорю же: умный был. Теперь сидит и ждет. А чтоб ждать быстрее было, палкой уголья ворошит, жар нагоняет.
Вьются искры, шипят недовольно. И вылетел из костра огненный змей. Нехорошо, - говорит змей, - спать мешаешь, палкой ворошишь. И кашей не поделишься, уж я-то знаю. - Обиделся змей, и улетел вместе с искрами в небо, и прорезал небо молнией. Вот такие они, змеи.
А в небе орел: рассердился на огненного змея, крыльями огромными машет, клювом железным щелкает, ветер нагоняет и тучей полнеба закрыл - на змея сердится. Нехорошо, - говорит орел, - спать мешаешь, небо молниями режешь. И от старика улетел, он теперь с тобой кашей не поделится, а ты со мной не поделишься, знаю я. - Схватил огненного змея когтями, да и бросил в воду. Вот такие они, орлы.
А в воде рыбина большая. Как луна и даже больше еще. Зашевелилась, волны хвостом подняла и ил со дна - на орла разозлилась. Нехорошо, - говорит рыбина, - спать мешаешь, змея огненного в воду бросил. Теперь вода мутная, как я жить буду, э? И от старика змей улетел, тот теперь с ним кашей не поделится, а он с тобой. А ты то ужточно тогда и со мной не поделишься, знаю я. - Схватила огненного змея и созлости на землю вышвырнула. Вот такие они, рыбины.
А на земле кот. О дерево, что небо на ветвях держит, когти точит. Глазами сверкает. Посмотрел на воду, и на небо, и на кашу. Нехорошо, говорит кот. Вам змей не нужен, и бросаете его куда ни попадя, и кашей никто ни с кем не поделится. Так а мне онзачем на земле? Он мое дерево сожжет еще, и когти точить не обо что будет. - Схватил змея в зубы, да и бросил обратно в огонь. И пошел к старику ластиться,каши выпрашивать. Вот такие они, коты.
А старик посмотрел на все это, и на пригоревшую кашу посмотрел. Хлопнул себя ладонью по лбу:
- Такой я умный, - говорит старик, - а до самого главного не додумался. Горе мне, старому.
И создал женщину, чтоб каши ему сварила - да не горелой, а правильной, вкусной.
Женщина кашу сварила, и горшок вымыла, и миску с ложкой потом вымыла, и детей старику родила. А дети шумели сильно, мешали старику думать. Он ведь умный был, думал много. Каждый день думал. Даже ночь себе еще выдумал, чтобы отдыхать. А как тут отдохнешь, когда дети шумят? И прогнал он детей, чтобы думать не мешали, и разбежались они в разные стороны. И стали еще люди на земле.