Аннотация: Красота спасает мир. Гармония его поддерживает. Это легенда далёкого будущего. Это библия грядущего творения.
Все права на этот текст принадлежат его авторам. Вы можете свободно
распространять его любыми способами. Коммерчесское использование - только с
согласия авторов.
Автор.
Алексей Горшунов kickgrim@mail.i.com.ua
АРМАРИОН
Глава 1. Пробуждение Армагеддона.
Я камень. Я чувствую себя именно так. Во мне нет
движение, нет души, нет жизни. Есть лишь кристаллическая
решётка. Во мне пустота. Мне холодно. Одиноко. Я лишь часть.
Одинокая часть чего-то большего.
Я созерцаю. Восход - закат. Бесконечный цикл. Солнце не
слепит меня. Мне не больно. Я ничего не чувствую. Я
существую 36 тысяч восходов. Я видел молодых и старых. Одних
и тех же людей в бесконечном цикле. Служители храма в рясах
проходят мимо. Дети лепят на меня жвачку. Белые голуби и
того хуже...
Я история. До меня нет никому дела. Не знаю кем или чем
я был раньше. Не помню ничего кроме мелькания солнца над
горизонтом. Тысячи раз виденный танец в цветных витражах.
Мой остекленевший взгляд видит лишь двери храма и горизонт
за ними. Оттуда приходит солнце. Я никогда не узнаю откуда.
Я останусь здесь навсегда. Буду вечным памятником
архитектуры прошлого как и мои соседи - каменныи фигуры
животных: львы, волки, пантеры, медведи, невиданные химеры с
крыльями и рогами. Наверное я похож на них. Но кто я? Солнце
опять восходит. Неужели и этот восход не принесёт мне
ответов? Не осветит мой путь во тьме стёртой временем
памяти. Остаётся лишь ждать и надеятся.
Отец Пётр встретил восход коленпреклонённым. Молитва,
подитоженная первыми алыми бликами на стенах маленькой
комнатушки, длилась всю ночь. В дверях святого отца уже ждал
молодой монах Сергей. Пётр тяжело поднялся и достал из
глубин рясы маленький пультик. Нажав на кнопочку, он
выключил свечи и накрыл старинный молитвенник стеклянным
колпаком.
- Идём, Сергей. Время пришло.
- Я уже все приготовил, отче. Вот память Армегеддона, -
Сергей продтянул Петру диск.
- Да, да, наши старинные архивы... - глухо звучал голос
святого отца в огромных коридорах храма, - я верил, что она
отыщется. Ты хорошо потрудился, сын мой. Теперь настал черёд
мне взятся за дело.
Благочестивые мужи вошли в огромный зал. Потолок был
скрыт вечной тьмой, под ногами хрустел нанесённый ветром за
ночь песок, вставшее Солнце освещало лишь узкую полосу,
вырезанную силуэтом обращённых на восток дверей.
Пётр подошёл к стене и начертал на ней секретный символ.
Открылась ниша. Разгребая вековую пыль святой отец вынял из
неё небольшой портативный компьтер. Раскрыв и включив его,
Пётр подошёл к статуе крылатой пантеры. Сергей подал древний
диск. Вставив его в нишу древнего компьютера,
священнослужители принялись стряхивать пыль со статуи. Потом
Сергей нащупал во лбу у статуи заткнутое жвачкой отверстие.
Вычистив мерзкую субстанцию, он вставил на её место разьём,
ведущего к компьтеру кабеля. Статуя негромко загудела и
стала медленно нагреватся. Через полчаса отец Пётр совершил
с компьтером некую манипуляцию, активировавшую процесс
загрузки данных в статую. Статуя стала менять цвет. Из
чёрного грязного камня она окрасилась в тёмносиние тона.
Глаза пантеры вспыхнули и притухли, тлея углями потухшего
костра. Наконец отец Пётр взглянул на часы и кивнул Сергею.
Тот подошёл к статуе и сказал ей на ухо: "Преобразись!"
Статуя зашевелилась. Пантера встала на четыре лапы и,
взмахнув крыльями, оталась стоять на задних. Её глянцевая
шкура покрылась трещинами и разделилась на фрагменты. Каждый
фрагмент перевернулся вокруг своей оси, на миг обнажив
внутренности сложной машины, и встал на своё место. Статуя
завершила преображение. Теперь это была не пантера а женщина
в синих одеждах. Крылья превратились в тёмный плащь, а хвост
свернулся на поясе в грозную плеть.
- Кто я? - спросила синяя воительница, нарушая
повелительным голосом гробовую тишину храма.
- Ты хочешь наверное знать кто мы? - вопросительно
посмотрел на неё отец Пётр.
- Я хочу знать кто я? Что я?, - повторила вопрос женщина
с интеревсом осматривая свои руки и ноги, ощупывая одежду.
Пётр и Сергей переглянулись. Сергей подошёл к компьтеру
и, провозившись с ним с минуту, пожал плечами.
- Наверное неполадка какая-то. Всё же техника старая.
Сколько ей уже? Сто лет или около того?
- Девяносто четыре, - с досатой в голосе вздохнул Пётр.
- Ну хоть что-то загрузилось?
Сергей ещё раз взглянул на компьтер:
- Инстинкты загрузились, большая часть подсознания.
Сознание совсем не загрузилось, только стандартные
возможности. Память не восстановилась, архив битый.
- Наверное потому военные её и бросили, - вновь вздохнул
Пётр. - Ну что ж. Посмотрим что можно из неё выжать.
Святой отец повернулся к синей женщине. Та сидела на
полу и безцельно перемешивала песок.
- Ты Армагеддон.
Женщина встрепенулась и уставилась на священнослужителя.
- Ты последний военный робот, созданный сто лет назад.
После тебя больше не создавали оружия, не было войн. Все
военные технологии были уничтожены. Наступила золотая эра
вселенского мира. Ты - наисовершеннейшее оружие из когда
либо созданных.
Женщина встала с пола и вздохнула полной грудью. Порыв
ветра подхватил её плащь и закружил вокруг синей фигурки
хоровод пещинок.
- Тебя зовут Соня, - раздавался под сводами храма голос
святого отца и эхо вторило словам его.
Соня посмотрела на свои руки в прочных перчатках и с
хрустом сжала кулаки. Из её запястий со свистом выскользнули
длинные лезвия. Лучи восходящего солнца заиграли на
идеальноострых кромках холодного металла.
Соня запрокинула назад голову и её плащь превратился
широкое крыло. Она сделала сальто назад и спланировала,
мягко приземлившись на пол. Распуганные белые голуби
вырвались из дверей храма, неся тревогу в мир былого покоя.
- Тебя разбудили два смиренных мужа, озабоченных судьбой
человечества, - звучали торжественные слова.
Соня разогналась и взбежала на стену, оставляя на
древних камнях глубокии царапины. Она спрыгнула сверху,
направив всю тяжесть удара в одну точку. Её чёрный каблук
разколол мозаику на полу храма, во все стороны посыпались
осколки и поднялась пыль.
- В последнее мирное время учёные зашли слишком далеко в
своих поисках совершенства, - продолжал Пётр, завороженный
акробатичесским действом.
- Они посягнули на святая святых. Они решили превзойти
господа Бога и создать существо более совершенное чем
человек, - воздел руки во тьму далёкого потолка святой отец.
Соня приземлилась и, выняв из-за пояса плеть, огласила
храм своим боевым криком, похожим на рёв пантеры и клич
орла. Храм - ровесник времени впервые содрогнулся от трещины
пронизавшей его покой, расколовшей мир, перевернувшей
страницу истории и начавшей новую главу.
- Дайте мне цель, - провозгласила Соня повелительно.
- ...Они задумали создать идеальное существо, наделённое
умом, чувствами, волей, способное к творчеству...
- Дайте мне цель! - повысила голос Соня, и её глаза
начали разгоратся горячими рубинами гнева.
- ...Они хотят сделать принципиально нового робота,
которого нельзя уничтожить, нельзя ранить, нельзя
остановить...
- Проклятье бездействию! - топнула ногой Соня и осколки
мозаики засыпали священнослужителей, - Дайте мне цель, -
вопила она. От её голоса начали со звоном бится витражи,
подхваченный эхом храма кличь заполнил собой всё вокруг и
вырвал двух оробевших священников из этого прекрасного
мирного времени, ввергнув их в пучину ужаса и насилия.
- Скажите ей координаты, святой отец, - шептал Сергей,
стоящему на коленях и в холодном поту Петру.
- Сидней, Национальный институт плазмы. Уничтожь всё!
Сожги! Не останавливайся! Не щади! Развей в прах. Спаси род
людской от борьбы за выживания со своими же творениями, -
вещал слабеющим голосом Пётр, - убей зло на корню, убей
урода... - выдохнул священник и обессиленно упал на осколки
мозаики, родив к жизни клубы пыли.
Синяя фигура Сони молниеносно преобразилась. Она приняла
обличие крылатой пантеры и выпорхнула в распахнутые двери
жрама. Набирая скорость и преодолевая звуковой барьер,
хищная тень промчалась над мирным пейзажем и унеслась в
стратосферу. Там она, не останавливаясь и не замедляясь
вышла на связь со всеми старыми и давно забытыми военными
спутниками. Соня поставила на колени могучюю вычислительную
сеть и быстро узнала куда ей следует лететь. Убийца получил
координаты и устремился к цели, хищник напал на след добычи,
сбивая с курса самолёты и расстраивая навигационные приборы.
Дальше следы её никто уже проследить был не в силах...
- Надеюсь мы правильно поступаем, - с трудом
приподымаясь на локтях вопросил отец Пётр, глядя в
бесконечно далёкий потолок храма.
- Теперь уже поздно что либо менять, - вздохнул в ответ,
горячо молящийся Сергей.
Глава 2. Рождение Юнириона.
Я тепло и свет. Я энергия и жизнь. Во мне мысль и пульс.
Идея и воплощение замысла. Я шедевр. Я творение гения. Но...
Гении тоже могут ошибатся. Я орех без скорлупы. Мне нет
защиты. Мне не хватает тепла от осознания защищенности. Нет
комфорта, нет гармонии, нет равновесия. Я не смогу
существовать долго. Смерть постигнет моё истощённое от
одиночиства тело.
Саймон завершил круг приготовлений. Энергия наполнила
батареи. Заработала система накачки. Лазер выплюнул граммы
энергии. Тонкая квантовая фокусировка. Ударная волна
термоядерного взрывая. Подхваченные ей массы газов и пыли
сжались и оформились. Всё движение прекратилось. Установки
заглохли. Свет в лаборатории погас. Осталось лишь свечение
газового облачка невдалеке от термоядерной мишени. Облачко
вытянулось в светящийся столб, уплотнилось и преобрело
очертания юноши. Эти полупрозрачные зыбкие очертания
остановились посреди пустой плазменной камеры и стали
изучать мир. Квантовый робот-Юнирион ожил.
- С днём рождения, Серафим, - воскликниул Саймон и,
подбежав к толстому стеклу камеры помахал Фиме рукой. Робот
ответил тем же и потянулся к своему создателю. Словно
оседлав ветер, зыбкая фигура белокурого юноши в оранжевых
одеждах скользнула к стеклу камеры и прошла сквозь неё.
Поражённый Саймон отпрянул от неожиданности.
- Я чувствую твой страх, - шептал Серафим лёгким бризом,
- не бойся меня. Пойми меня. Ты сможешь. Ты создатель. Мне
холодно. Нет не холодно. Мне одиноко. Я не чувствую единения
с миром. Я чужд гармонии. Я один на один с враждебной
вселенной.
Саймон вытер краем футболки пот со лба и закурил. Его
мысль бегала взад и вперёд, нагружая вычислительные мощности
лаборатории всё новыми вопросами и запросами на измерения и
ращёты. Сам он ходил кругами вокруг висящего в позе лотоса
Юнириона и, почёсывая затылок, размышлял над причинами
неожиданной удачи.
- Почему в этот раз удалось, а раньше не получалось?, -
твердил Саймон мысленный вопрос компьтеру, - раньше обьект
рассеивался уже через полсекунды после окончания взрыва.
- Вычисления ещё не закончены. Ответ не готов. - сухо
отвечала учёная машина.
- В этот раз не могло не получится хоть чего-нибудь, -
мешал диалогу Юнирион, читавший мысли Саймона. - Но я знаю
точные ответы и знаю что скоро погибну. В итоге ты снова
потерпел неудачу, Саймон.
- Не торопи события, Серафим, - огрызался учёный. -
терпеть не могу квантовых роботов подверженных пессимизму.
Серафим лишь отрешённо вращался вокруг единственного в
лаборатории цветочного горшка, улавливая и сплетая в газовый
венок молекулы его аромата. Прямые белые волосы Юнириона
опоясала радужная полоска зыбкого венка запахов.
Саймон рылся в базе данных результатов предыдущих
экспериментов, пытаясь найти хоть нить. Хоть паутинку. Хоть
какой-нибуть дар Ариадны, способный привести его к разгадке
неожиданной удачи, способной вернуть его проэкту
финансирование, способный воссоздать веру в будущее у
пресыщенных благоденствием людей. Главным его достижением
было доказательство. Доказательство принципиальной
возможности создания Юнириона. Данный конкретный экземпляр,
дисгармонирующий со вселенной, мало интересовал Саймона.
Дверь лаборатории распахнулась и впустила брата и
сестру: осенний игривый ветер-листонос и ветренную
лаборантку Веронику с распущенными волосами. Она была
напуганна, слова застрявали в её простуженном горле, она
была в панике.
- Там,.. там,.. тоесть уже тут, - лепетала Вероника.
- В чём дело, золотко, - вынырнул из раздумий Саймон, -
Что тебя так напугало? - спросил он, гася сигарету.
- Там всё разрушено... - сквозь слёзы вырывалось у
лаборантки.
- Да не реви же, - встряхнул плаксу Саймон и обшарил
взглядом лабораторию.
Серафима нигде не было видно.
- Серафим, ты где?
- Я боюсь сквозняков, - ответил шёпот из мусорного
ведра, - эта враждебная и опасная турбуленция пугает меня.
Саймон пошарил в мусорном ведре и вытащил оттуда пустую
бутылку из-под кефира. В ней тускло светилось газовое
облочко напуганного Юнириона. В этот момент Вероника наконец
вырвалась из левой руки Саймона и с надрывным плачем
побежала прочь. За дверями лаборатории послышался грохот
падающих камней и скрежет рвущегося металла.
- Да что же там происходит?!, - возмутился Саймон и
вышел вон, оставив в покое бутылку с перпуганным джином.
Перед его глазами предстала печальная картина. За
дверями лаборатории царил полный разгром. Там не осталось
камня на камне. Сквозь жалкие остатки крыши стыдливо
выглядывали звёзды. Груди обломков бетона и растерзанной
аппаратуры загораживали проход. Чуть поодаль скрежетало и
тряслось, гудело и стонало, рвалось и раскалывалось в
дребезге. Разбросав могучей лапой кучу битого кирпича, в
лунном свете появилась пантера. Синяя пантера с крыльями
смотрела на Саймона. Учёный оценил ситуацию и попятился
обратно к дверям. Дальше ноги его заработали самостоятельно.
Всё понеслось перед глазами. Саймон отчяянно хотел спастись
и потому бежал без оглядки. Синяя пантера неслась следом,
играючи сметая стены и пробивая металл острыми когтями.
Серафим выпорхнул из бутылки и увидел всё вокруг. Силы
покидали его, а чувства напротив обострялись.
Глава 3. Синтез Армариона.
Серафим увидел пятки Саймона, сверкающие вдалеке. Он
увидел и почувствовал дым плохо потушеной Саймоном сигареты,
переменившийся аромат испуганного цветка, треск молний
далёкой грозы и свежесть южного ветра. Серафим увидел
прекрасную картину. Картину хаоса и разрушения. И повелителя
разрушений. Шторм и богиню шторма. Синюю пантеру с огромными
крыльями. Она летела прямо на Серафима, протыкая
пространство острым взглядом, ищущим цель. Она летела
медленно и грациозно, играя синим глянцем в лучах полной
луны. Она излучала силу и власть. Она была совершенным
орудием. Она увидела Юнириона и преобразилась.
Армагеддон с разгону вылетел в лабораторию и наткнулся
на светящуюся фигуру. Пантера растрескалась на фрагменты и
сменила внешность. Симнюю воительницу обволакивал прозрачный
светящияся туман. Она с грохотом упала на пол. В каждый
сустав в каждую чёлочку её тела проникал квантовый призрак.
Он наполнял её, узнавал её изнутри. Он завладевал её телом.
Соня сопротивлялась, но тщетно. Она отбросила волю и
отдалась во власть победителя. Тепло и нежность наполняли и
переполняли доселе пустую душу машины уничтожения. Соня
чувствовала что больше ей не придётся страдать. Она нашла
чем заполнить внутренюю пустоту. Она была щаслива.
Юнирион неожиданно для себя обретал защиту. Последнии
силы его ушли на то чтобы не развеятся в страшном вихре
падения Армагеддона. Серафим скрылся в глубинах военной
машины и ощутил власть над ней. Власть и уверенность
заструились в его квантовых полях. Несказанное облегчение и
покой. Гармония выровняла и примирила, уравновесила Юнириона
и вселенную. Серафим растворился в спасительной машине и
асимилировал её разум. К жизни родилась новая душа. Душа
нового существа, доселе небывалого. Оно наполнялось силами и
потенциалом нового. Творчесское начало пробуждалось в
Армарионе.
Из пепла разрушенной лаборатории поднялась на ноги
лиловая фигура Первого Армариона. Он поднял указательный
палец к небу и близкая гроза ответила ему огромной молнией.
Чудовещными искрами вспыхнули шары нескольких сгустков
плазмы. Шаровые молнии окружали Первого, разлетались в
стороны и превращялись в такие же самые лиловые фигуры.
Второй, Третий и другие вестники новой эры познавали мир,
готовясь принять его в наследство...
Эпилог. Романтика умерла, даздравствует романтика.
Много лет прошло с тех времён как на свете жилы
консервативный отец Пётр и авантюристичный учёный Саймон.
Согласно легенде первый из них выпустил на свободу смерть, а
второй превратил её в жизнь. В новую жизнь и новое начало.
На земле появился Первый Армарион а за ним множество других.
Да, да. Событие это действительно имело место в истории.
Именно тогда род людской преобрёл себе брата и друга,
рождённого на треть людским безумием, на треть разумом и на
треть случайностью. Однако ничто не может длится вечно и
неусидчивый человек ринулся на поиски окончательной истины,
пытаясь дополнить мир новыми сущностями. В этом труде у него
теперь была надёжная опора и верный соратник - бескорыстный
и неутомимый брат каждого человека - Армарион.
30 января 2001 г. Алексей Горшунов