Во всём есть положительные моменты. Ну, ошиблись с координатами. Ну, впендюрились в спутник со всей дури. Ну, все средства связи гикнулись конкретно. Ну, потеряли всё топливо: и горючку, и окислитель. Но! Окислитель с горючим не самовоспламенились, не взорвалось. Оба живы? Здоровы? Не то слово! Ни одной царапины или, там, ушиба какого. Н-да... А вот как теперь вызволяться с этого самого спутника? Который официально называется Монета, поскольку с планеты луна выглядит как желанная золотая денежка, вечно повернутая аверсом.
А спастись надо. Ибо не только две жизни стоят на кону. Жизни что? Бог дал, Бог взял. Беда в том, что один из двух потенциальных покойников - посол мира Кенребийцев. Хоть и гуманоид - глянешь, подумаешь: "Ну и уродливым же этот негритянский карлик уродился", а он идеал на своей планете. Эдакий кнребийский Аполлон. И из-за этого идеала расового может случиться армагеддон вселенского масштаба. Ага. Корабль в районе протектората Земли вышел? Вышел. И где наш красавец-посол? А нету.
Ну, найдут две мумии в скафандрах. Его преосвященства Хнпрткфстрл и пилота Иванова. А толку? Профукали посла? Всё, нет вам великой хартии о взаимопонимании. Поскольку не понимаем, как можно всего в миллионе вёрст от базы не учуять терпящий бедствие космический корабль.
А кто самая пострадавшая сторона в таком случае? Не знаете? Вот, тем не менее, пилот Иванов, Василий Фёдорович. Так как окажется мумией, когда его отыщут, простите за подробный натурализм. И не простой мумией, а во всём виноватой.
Вот и пыхтит Вася, предлагает мистеру Хн-пр (у Иванова по иному произносить фамилию посла не получается) разнообразные варианты спасения.
- Давай пешком.
- И что дальше? Ну, предположим, до видимой с планеты части Монеты мы добредём. И что дальше?
- Угу. - Легко согласился Хнпрткфстрл. - А сколько время пройдет? Как только кончим топтать, так оздух и кончится. И они заберут наши трупы для кремирования.
- Почему? - Возмутился Вася. - У меня жена из Индии! Меня по Гангу должны отправить, по течению!
- Счастливого плаванья, - грустно пожелал посол.
- Так. Ну, давай ты один пойдешь, и натопчешь. А я тут сдохну, ради Родины.
- Э, нет, дружище. А вдруг это все подстроено вашими службами, что бы я чувствовал вину? И был сговорчивее на переговорах?
- Что!!!??? Я жизнь свою готов отдать, а ты подозреваешь...
- Не тебя. Их. Они-то жизнь твою отдадут запросто - перебил Иванова Хнпрткфстрл.
Фёдорович примолк. Потом смущенно чуть слышно пробормотал:
- Эт они могут. А вот у нас аварийная капсула.
- Ваш "летающий гроб"? Я про него слышал.
"Ай. Язык мой - враг мой." - Уж в какой раз в жизни укорил себя Иванов. Ведь сам от нечего делать трепался о качестве техники...
- Что обидно, - заявил инопланетянин, - энергии на корабле хоть сфинктером жуй, а вот с этого места деться некуда. - Иванов обычно пользовался простыми словами, но случайно знал, что такое "сфинктер", так что смысл фразы уловил.
- Да, - сам себе посочувствовал землянин, - и, главное, весточку никак им не подашь!
А на самом деле: как подать весточку, если они оказались на той части Монеты, которая никогда в современной истории не поворачивается к планете? Полный реверс. Глухой такой, надежный реверс.
- Слышь, мистер Хн-пр, ты это... Напиши, на бумажке, что наши службы не виноваты.
-Капитан Иванов, думайте как нам отсюда выбраться, а коль не надумаете, будет мировая или первая галактическая война. Ничего писать не буду. Это не достойно посла.
Табличку "Организатор первой галактической" Иванов иметь под своей фотографией не хотел. Пусть и посмертно. Он, конечно, не против попасть в учебники истории, но не в таком же качестве: поджигатель войны! Надо думать, как спастись. Ну, как спастись?! Вот, взять, для примера, этого посла. Как, пёс возьми, научился по земному шпарить!? А? А придумать где путь к спасению лежит - не собирается. Оно, конечно: смерть Хн-пр на пользу его чертовой планетке: компенсация и всё такое. Но Иванову от этого какая прибыль?
"Эх-ма, - подумал капитан, - мне б этого красавца уговорить, что ему выжить надо, а он сам придумает, как чего делать."
Фёдорыч задумчиво оглядел товарища по аварии и выдал гениальную фразу:
- Слышь, посол, а ведь наши, когда трупы обнаружат, скажут что никого не нашли.
- ....?
- А ты думал? - Не упустил случая позлорадствовать Иванов. - И все документы подчистят, все записи. Сгинули, мол, бесследно в подпространстве. Вот такая вот эпитафия.
Хнпрткфстрл призадумался.
- А тут нет где-то залежей жидкого водорода и кислорода? - Наконец осведомился он деловито.
- Нет, - честно признался Иванов. - И никогда не было. Тут вообще никаких газов нет. Только кратеры, скалы и пыль.
- Тогда надо использовать пыль как газ, - в голосе Хнпрткфстрл появились командирские нотки. - Взлетим, выйдем на околомонетную орбиту, нас и заметят.
Что ни говори, а быть руководителем - хорошо. Кинул идею, а после требуй от подчиненных выполнения. То, что исполнение задачи связано с кучей всевозможных трудностей - по боку.
Бедный-бедный Иванов. Сколько раз, переналаживая двигатель под пыль, он мечтал оказаться Йориком. Ладно, поставить насосы в двигатель. Ладно, залатать дыры в баках. Ладно, засыпать в баки монетный грунт. Хотя это не просто. Мало ли, что всё на Монете весит в десять раз меньше. Попробуй, взвали на спину четыреста фунтов! Вес-то да, уменьшился, но поднять-то приходится постоянную массу!
Насосы могли придать частицам пыли скорость пятьсот метров в секунду. Раз в десять меньше, чем скорость паров воды из двигателей, что получалась при сжигании водорода. Но и сила притяжения Монеты в десять раз меньше. Плотность пыли практически равнялась плотности жидкой криогеники, так что и с размерами баков проблем не возникло. Вот только вручную загружать сто тонн песка, хоть и мелкого, для Иванова показалось несколько утомительным. В скафандре трудился. Между прочим, несколько дней работы. Да-да! Но, опять-таки, не это самое трудное. Вот организовать подачу пыли к насосам - была проблема. Семьсот килограмм в секунду. Такой расход должны обеспечить насосы. И так - полторы минуты.
Василий вытащил аварийную посадочную капсулу, достал парашюты и превратил их в надувные шары. По замыслу, тормозным двигателям придется надувать шары прямо в баках, а те, в свою очередь, должны выдавливать пыль и песок к насосам.
Вопросов оставалось несметное количество: не загорится ли ткань? Она жароустойчива, но все же. Не засорятся ли песком и пылью газовые подшипники насосов? Да как, в конце-концов, сработает вся эта придуманная и сварганенная на коленке конструкция?
Василий Федорович перед стартом истово помолился. И заставил Хнпрткфстрла помолиться. "Пусть своих богов просит, - думал про себя капитан Иванов. - Хуже не будет. А поскольку его боги - это для нас демоны, то поддержка с двух сторон в самый раз окажется".
Когда позже капитан Иванов увидел, случившееся с насосами, он подумал, что не зря этот чертов посол молился. Взлетели они, судя по всему, только по воле богов, убоявшихся резкого сокращения паствы в результате космических войн. Как не крути, твердость Монетной пыли не уступает твердости металла крыльчаток насоса. Что осталось от лопастей? Да практически листы туалетной бумаги, причем уже немного помятые. Но это мелочи жизни.
Главное, оставив под собой монетный кратер, космический корабль "Зигфрид" буквально выполз на орбиту и закружил вокруг Монеты. А "Зигфрид" - это не надпись "СОС" на песке. Это - материальный объект с владельцем, на которого можно наложить штраф и применить иные меры административного воздействия. Так что катер службы безопасности околопланетного движения, сокращенно СБОД, примчался к не отвечающему на запросы нарушителю буквально через час.
Вот так был спасен мир между двумя цивилизациями, а капитан Иванов стал создателем ПРД - пылевого ракетного двигателя. Хотя, как знать, может вовсе не он первооткрыватель? На Луне столько кратеров... Если исследовать: вдруг не все они метеоритного происхождения?
Жаль, что СБОД не оставила Василия Федоровича в покое. И таки выписала ему штраф. "За запыление околомонетного пространства".
Но, что поделать? Во всём есть отрицательные моменты.