Еще рассвет над дальней крышей
Не красил небо в бирюзу.
Скрип тормозов. - Здорово, Миша!
Тебе куда? Я подвезу.
Я, брат, не Миша, а Володя.
Да ладно, прыгай. А похож.
Куда ты по такой погоде?
Писать рассвет?! Ну ты даешь!
Вот я - на рынок, я при деле.
Тут и не хочешь, а вставай.
А то б лежал сейчас в постели,
И хоть совсем не рассветай.
Вы все, художники, с "приветом".
Я тут с одним таким знаком.
Людям - дела, ему - рассветы,
Все - на машинах, он - пешком.
Гляди, ты сам белей бумаги.
Ведь явно болен. Что за вид?!
А у того, у бедолаги,
Который год душа болит.
Болит о тетке Пилагее,
Что из Афгана сына ждет,
О том, что зеркало стареет,
И что пропал любимый кот,
Что жизнь - сплошные передряги, 
Что не хватает на холсты,
Что мерзнут бедные дворняги,
Поджав намокшие хвосты,
Что за спиной - почти полвека,
А за душою - ни гроша.
Болит в груди у человека
Незащищенная душа.
Ее терзает ум пытливый,
Что все старанья - не предел.
Ведь сделать женщину счастливой,
Как ни старался, не сумел.
Не сделал то, не сделал это,
Тут упустил, там не урвал.
Зато наедине с мольбертом
Ни разу в жизни не соврал.
Но нет и в этом утешенья.
Тут иль искусство, или быт.
И от такого раздвоенья
Душа болит, болит, болит...
И, видимо, уже не будет
Уже ни взлетов, ни побед...
Идет художник на этюды.
Идет во тьме.
                        Писать рассвет.