Шри Ауробиндо : другие произведения.

Шри Ауробиндо. Савитри, Книга2, Канто 9

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Canto IX Песнь девятая
   THE PARADISE OF THE LIFE-GODS Рай Богов Жизни
  
  
   Around him shone a great felicitous Day. 233
   Вокруг него блистал великий, чудный День.
   A lustre of some rapturous Infinite,
   Великолепие какой-то восторженной Бесконечности,
   It held in the splendour of its golden laugh
   Она несла в сверкании своего золотого смеха
   Regions of the heart's happiness set free,
   Счастливые пространства освобожденного сердца,
   Intoxicated with the wine of God,
   Опьяненного Божественным вином,
   Immersed in light, perpetually divine.
   И погруженного в свет, вечно божественный.
   A favourite and intimate of the Gods
   Любимица и сокровенная подруга Богов,
   Obeying the divine command to joy,
   Покорная божественной команде радоваться,
   It was the sovereign of its own delight
   Она была царицей своего собственного восторга
   And master of the kingdoms of its force.
   И владычицей царств своей силы
   Assured of the bliss for which all forms were made,
   Уверенная в блаженстве, ради которого все формы были cотворены,
   Unmoved by fear and grief and the shocks of Fate
   Незатрагиваемая горем, страхом и ударами Судьбы,
   And unalarmed by the breath of fleeting Time
   И не тревожимая дыханием мимолетного Времени,
   And unbesieged by adverse circumstance,
   И не осаждаемая враждебным обстоятельством,
   It breathed in a sweet secure unguarded ease
   Она дышала сладостной, беспечной, не знающей тревог, непринужденностью,
   Free from our body's frailty inviting death,
   Свободная от нашего бренного тела, призывающего смерть,
   Far from our danger-zone of stumbling Will.
   Далекая от нашей опасной зоны спотыкающейся Воли.
   It needed not to curb its passionate beats;
   Она не нуждалась в том, чтобы сдерживать свои страстные удары;
   Thrilled by the clasp of the warm satisfied sense
   Трепеща в объятиях теплого удовлетворенного чувства
   And the swift wonder-rush and flame and cry
   И стремительной погони чуда, крика и огня,
   Of the life-impulses' red magnificent race,
   Великолепных скачек багряных всплесков жизни,
   It lived in a jewel-rhythm of the laughter of God
   Она жила в драгоценном ритме Божественного смеха
   And lay on the breast of universal love.
   И покоилась на груди универсальной любви.
   Immune the unfettered Spirit of Delight
   Свободный и не сдерживаемый ничем Дух Восторга
   Pastured his gleaming sun-herds and moon-flocks
   Пас свои мерцающие солнечные стада и лунные табуны
   Along the lyric speed of griefless streams
   Вдоль лирических берегов бесгорестных потоков
   In fragrance of the unearthly asphodel.
   В аромате неземной асфодели.
   A silence of felicity wrapped the heavens,
   Безмолвие блаженства окутывало небеса,
   A careless radiance smiled upon the heights;
   Беспечное сияние смеялось на высотах;
   A murmur of inarticulate ravishment
   Шепот невыразимого восхищения
   Trembled in the winds and touched the enchanted soil;
   Трепетал в ветрах, касаясь очарованной земли;
   Incessant in the arms of ecstasy 234
   Неустанно повторяя в объятиях экстаза;
   Repeating its sweet involuntary note
   Свою спонтанную и сладостную ноту,
   A sob of rapture flowed along the hours.
   Рыдание восторга текло сквозь часы.
   Advancing under an arch of glory and peace,
   Идя под небесами великолепия и покоя,
   Traveller on plateau and on musing ridge,
   Шествуя по погруженным в раздумье плоскогорьям и горам
   As one who sees in the World-Magician's glass
   Как тот, кто в зеркале Мирового Мага видит
   A miracled imagery of soul-scapes flee
   Чудесные образ избавительного бегства души,
   He traversed scenes of an immortal joy
   Он пересекал пейзажи бессмертной радости
   And gazed into abysms of beauty and bliss.
   И заглядывал в долины красоты и блаженства.
   Around him was a light of conscious suns
   Свет сознательных солнц сиял вокруг него
   And a brooding gladness of great symbol things;
   И созерцательная радость великих символических вещей;
   To meet him crowded plains of brilliant calm,
   Его встречали равнины, исполненные сияющего покоя,
   Mountains and violet valleys of the Blest,
   Горы и фиолетовые долины Счастья,
   Deep glens of joy and crooning waterfalls
   Глубокие расселины радости и поющие водопады,
   And woods of quivering purple solitude;
   И леса трепетного, багряного уединения;
   Below him lay like gleaming jewelled thoughts
   Под ним лежали, мерцая словно россыпь драгоценных мыслей,
   Rapt dreaming cities of Gandharva kings.
   Восторженные грезы-города царей Гандхарвов.
   Across the vibrant secrecies of Space
   Через вибрирующие таинства Пространства
   A dim and happy music sweetly stole,
   Сладостно, украдкой проникала неясная, счастливая музыка,
   Smitten by unseen hands he heard heart-close
   Которую он слышал рядом с сердцем, что извлекалась незримыми руками,
   The harps' cry of the heavenly minstrels pass,
   Рыданье арф небесных менестрелей
   And voices of unearthly melody
   И звуки неземной мелодии
   Chanted the glory of eternal love
   Воспевали великолепие вечной любви
   In the white-blue-moonbeam air of Paradise.
   В лунном бело-голубом воздухе Рая.
   A summit and core of all that marvellous world,
   Вершиной и центром всего этого чудесного мира
   Apart stood high Elysian nameless hills,
   Вдали возвышались безымянные холмы Блаженства,
   Burning like sunsets in a trance of eve.
   Горящие словно солнечные закаты в вечернем трансе.
   As if to some new unsearched profundity,
   Как будто в какую-то неведомую, неиследованную глубину
   Into a joyful stillness plunged their base;
   В радостной неподвижности уходило их подножие;
   Their slopes through a hurry of laughter and voices sank,
   В торопливом смехе и многоголосье их склоны сбегали вниз,
   Crossed by a throng of singing rivulets,
   Пересекаемые толчеею поющих ручьёв,
   Adoring blue heaven with their happy hymn,
   Воспевая голубые небеса своим счастливым гимном,
   Down into woods of shadowy secrecy:
   Они бежали вниз, в таинство тенистых лесов:
   Lifted into wide voiceless mystery
   Поднятые в бескрайнюю, безмолвную мистерию,
   Their peaks climbed towards a greatness beyond life.
   Их вершины взбирались к величию, лежащему за гранью жизни.
   The shining Edens of the vital gods
   Сияющие Эдемы витальных богов
   Received him in their deathless harmonies. 235
   Приняли его в свои бессмертные гармонии.
   All things were perfect there that flower in Time;
   Там было совершенным всё то, что проявлено во времени;
   Beauty was there creation's native mould,
   Красота была естественной формой творения,
   Peace was a thrilled voluptuous purity.
   Покой был трепетной, чувственною чистотой.
   There Love fulfilled her gold and roseate dreams
   Там Любовь творила свои золотые и розовые грезы
   And Strength her crowned and mighty reveries;
   Увенченная Силой и могучими фантазиями;
   Desire climbed up, a swift omnipotent flame,
   Желание вздымалось стремительным, всемогущим пламенем
   And Pleasure had the stature of the gods;
   И Наслаждение несло в себе достоинство богов;
   Dream walked along the highways of the stars;
   Мечта там шествовала широкими путями звезд;
   Sweet common things turned into miracles:
   Обычные, сладостные вещи превращались в чудеса:
   Overtaken by the spirit's sudden spell,
   Охваченная внезапным очарованьем духа,
   Smitten by a divine passion's alchemy,
   Сраженная алхимией божественной страсти,
   Pain's self compelled transformed to potent joy
   Сущность боли была вынуждена преобразиться в могучую радость,
   Curing the antithesis twixt heaven and hell.
   Залечивая резкий контраст между небесами и адом.
   All life's high visions are embodied there,
   Там были воплощены все высокие грезы жизни,
   Her wandering hopes achieved, her aureate combs
   Осуществлены её странствующие надежды, её золотистые соты,
   Caught by the honey-eater's darting tongue,
   Схвачены стремительным языком вкушающего мёд,
   Her burning guesses changed to ecstasied truths,
   Её жгучие догадки, превратившиеся в экстатические истины,
   Her mighty pantings stilled in deathless calm
   Её могучее тяжёлое дыхание затихло в бессмертном покое
   And liberated her immense desires.
   И были освобождены ее огромные желания.
   In that paradise of perfect heart and sense
   В этом рае совершенного сердца и чувства
   No lower note could break the endless charm
   Никакая низкая нота не могла нарушить бесконечное очарование
   Of her sweetness ardent and immaculate;
   Её пылкой и безупречной чистой сладости;
   Her steps are sure of their intuitive fall.
   Её шаги не сомневались в своей интуитивной поступи.
   After the anguish of the soul's long strife
   После муки долгой битвы души
   At length were found calm and celestial rest
   Был обретен, наконец, спокойный, небесный отдых,
   And, lapped in a magic flood of sorrowless hours,
   И, окутанные магическим потоком безгорестных часов,
   Healed were his warrior nature's wounded limbs
   Были излечены израненные члены его природы воина
   In the encircling arms of Energies
   В объятиях окружающих его Энергий,
   That brooked no stain and feared not their own bliss.
   Что не выносят пятен и не страшаться своего собственного блаженства.
   In scenes forbidden to our pallid sense
   Средь сцен, запретных для наших слабых чувств,
   Amid miraculous scents and wonder-hues
   Средь дивных запахов и чудесных красок
   He met the forms that divinise the sight,
   Он встречался с формами, что обожествляют зрение,
   To music that can immortalise the mind
   И слушал музыку, способную обессмертить ум
   And make the heart wide as infinity
   И сделать сердце необъятным, словно бесконечность,
   Listened, and captured the inaudible
   Он прислушивался и улавливал неслышные
   Cadences that awake the occult ear: 236
   Ритмы, пробуждающие оккультное ухо:
   Out of the ineffable hush it hears them come
   Оно слушал, как они возникают из невыразимой тишины,
   Trembling with the beauty of a wordless speech,
   Вибрируя красотою бессловесной речи,
   And thoughts too great and deep to find a voice,
   И мысли, слишком великие и глубокие, чтобы воплотиться в звуке,
   Thoughts whose desire new-makes the universe.
   Мысли, чьё желание творит вселенную заново.
   A scale of sense that climbed with fiery feet
   Гамма чувств, взбирающаяся на огненных ногах
   To heights of unimagined happiness,
   На высоты невообразимого счастья,
   Recast his being's aura in joy-glow,
   Переплавляя ауру его существа в радостное пламя,
   His body glimmered like a skiey shell;
   Его тело светилось как небесная оболочка;
   His gates to the world were swept with seas of light.
   Его ворота в мир были сметены морями света.
   His earth, dowered with celestial competence,
   Его субстанция, наделённая божественной способностью,
   Harboured a power that needed now no more
   Таила теперь силу, не нуждющуюся больше в том,
   To cross the closed customs-line of mind and flesh
   Чтоб проходить закрытую таможню между умом и плотью
   And smuggle godhead into humanity.
   И контрабандой доставлять божественное в человеческое.
   It shrank no more from the supreme demand
   Она не уклонялась больше от высочайшего требования
   Of an untired capacity for bliss,
   Неутомимой способности к блаженству,
   A might that could explore its own infinite
   Могущество, способное исследовать свою собственную бесконенчность
   And beauty and passion and the depths' reply
   И красоту, и страсть, и отклики глубин,
   Nor feared the swoon of glad identity
   Не страшилось восторга радостной отождествленности,
   Where spirit and flesh in inner ecstasy join
   Где дух и плоть соединяются во внутреннем экстазе,
   Annulling the quarrel between self and shape.
   Прекращая спор меж сущностью и формой.
   It drew from sight and sound spiritual power,
   Она извлекала духовную силу из виденья и звука,
   Made sense a road to reach the intangible:
   Сделав чувство дорогой, чтобы достичь неуловимое:
   It thrilled with the supernal influences
   Она трепетала от божественных прикосновений,
   That build the substance of life's deeper soul.
   Творящих субстанцию более глубокой души жизни.
   Earth-nature stood reborn, comrade of heaven.
   Земная природа восстала, перерождённая, товарищем небес.
   A fit companion of the timeless Kings,
   Достойный соратник бессмертных Царей,
   Equalled with the godheads of the living Suns,
   Став в один ряд с божествами живых Солнц,
   He mixed in the radiant pastimes of the Unborn,
   Он присоединился к лучезарным играми Нерождённого,
   Heard whispers of the Player never seen
   Слыша шёпот вечно незримого Игрока,
   And listened to his voice that steals the heart
   И внимая его голосу, что украдкой похищает сердце
   And draws it to the breast of God's desire,
   И влечёт его к груди Божественной страсти,
   And felt its honey of felicity
   И чувствовал мёд его блаженства
   Flow through his veins like the rivers of Paradise,
   Поток, бегущий через вены, словно реки Рая,
   Made body a nectar-cup of the Absolute.
   Сделавший тело чашей, исполненной нектара Абсолюта.
   In sudden moments of revealing flame,
   Во внезапных мгновениях пламенного откровения,
   In passionate responses half-unveiled 237
   В страстных полураскрытых откликах,
   He reached the rim of ecstasies unknown;
   Он достиг края неведомых экстазов;
   A touch supreme surprised his hurrying heart,
   Высочайшее прикосновение поразило его охваченное нетерпением сердце,
   The clasp was remembered of the Wonderful,
   Память сохранила объятия чудесного,
   And hints leaped down of white beatitudes.
   И намёки чистых блаженств слетали вниз.
   Eternity drew close disguised as Love
   Вечность стала близка, скрываясь за маскою Любви,
   And laid its hand upon the body of Time.
   И наложила свою свою руку на тело Времени.
   A little gift comes from the Immensitudes,
   Малый дар проистекает из этих Необъятностей,
   But measureless to life its gain of joy;
   Но безмерен для жизни ее выигрыш радостью;
   All the untold Beyond is mirrored there.
   Всё невыразимое Запредельное отражено там
   A giant drop of the Bliss unknowable
   Гигантская капля непостижимого Блаженства
   Overwhelmed his limbs and round his soul became
   Переполнила его члены и, объяв его душу, стала
   A fiery ocean of felicity;
   Пламенным океаном восторга;
   He foundered drowned in sweet and burning vasts:
   Он тонул, погружаясь в сладостные, пылающие беспредельности:
   The dire delight that could shatter mortal flesh,
   Ужасный восторг, способный разорвать смертную плоть,
   The rapture that the gods sustain he bore.
   Упоение, он вынес, которое переживают лишь боги.
   Immortal pleasure cleansed him in its waves
   Бессмертная радость омыла его в своих водах
   And turned his strength into undying power.
   И обратила его силу бессмертное могущество.
   Immortality captured Time and carried Life.
   Бессмертие пленило Время и подхватило Жизнь.
   End of Canto Nine
   Конец песни девятой.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Book 2 Canto 9 10

  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"