Горина Юлия : другие произведения.

Танец последнего бога

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    "Горячее дыхание ветра медленно уносило с раскрытой ладони частички высохшей земли.   - Ты просто слишком долго шел,- сказал Шипе маленький белый койот, сидевший у его ног.   Шипе вздохнул. Солнце медленно опускалось на вершину великой пирамиды.  Последняя пылинка умчалась вслед за порывом ветра.   - Они все ушли. Я остался один под солнцем и луной. Я - последний,- сказал Шипе койоту." Еще один старенький, но любимый рассказ.
  
  Горячее дыхание ветра медленно уносило с раскрытой ладони частички высохшей земли. Украденные комочки рассыпались в пыль и стелились сероватой дымкой.  
  - Ты просто слишком долго шел,- сказал Шипе маленький белый койот, сидевший у его ног.  
  Шипе вздохнул. Солнце медленно опускалось на вершину великой пирамиды.  
  Он снова взял в руку пригоршню земли. Она текла меж пальцев, как вода, и в ее растворяющемся потоке Шипе видел прошлое.  
  Оживленные улицы города. Великие сборы. Грустные лица сестер. Тела убитых братьев. Он слышал топот многих сандалий по дороге и голодное потрескивание разведенного напоследок огня.  
  Его народ разрушил два святилища, библиотеку и Дом Юношей, где лаской и строгостью из поколения в поколение воспитывались такие, как Шипе. А потом, чтобы никто из недостойных не смог почерпнуть не только знания, но и силу, руины предали пламени. Только три великие пирамиды никто так и не решился тронуть. Одна из них, обращенная к солнцу, хранила тайны будущего и секреты живых. Вторая, обращенная к луне, была посвящена прошлому и секретам мертвых. А третья заключала в себе силу знания. Но они были настолько могущественны, что могли сами уберечь себя.  
  Последняя пылинка умчалась вслед за порывом ветра.  
  - Они все ушли. Я остался один под солнцем и луной. Я - последний,- сказал Шипе койоту.  
  - Опоздать - это не предательство,- отозвался тот, тыкаясь носом в колени жреца.  
  - Может, и так. Сколько лет ты следуешь за мной? Двадцать? Скажи, каково это - быть духом среди людей?  
  Койот отвел уши назад и высунул розовый язык, от чего его морда стала улыбающейся и хитрой.  
  - Ну, я ведь сам выбрал тебя. И потом никогда не жалел, потому что с тобой не скучно.  
  Шипе улыбнулся своему духу-помощнику и ласково коснулся бело-серебристой шерсти на его груди. Койот от удовольствия прикрыл глаза, а потом вдруг вздрогнул и вскочил на лапы.  
  - Что случилось?  
  - Кажется, ты напросился на компанию. Сюда идут люди. Много, много людей!  
  - Это хорошо,- кивнул Шипе, поднимаясь на ноги.  
  - Хорошо? Они идут в торжественных одеждах и с оружием, от которого так и несет человеческой кровью! Они явно здесь не для того, чтобы поиграть в мяч!  
  - Убийцы не приходят в мертвые города, а разоряют живые. Эти люди хотят искать знание, или разрушить память о нем. Посмотрим, что им нужно.  
  Шипе скинул с себя сандалии, маштли, обвитую вокруг его бедер, черный жреческий плащ, и спрятал все это у основания пирамиды солнца. Обнаженный, он поднялся по крутым ступеням вверх примерно на три своих роста, и, присев на корточки, прошептал:  
  - Я - внук внуков тех, кто создал тебя. Позволь мне стать твоей частью.  
  Ступень под его босыми ногами засветилась нефритовым сиянием. Тогда Шипе приказал своим мыслям остановиться. В абсолютном безмолвии его молодое жилистое тело цвета бронзы становилось серым и текучим. Оно проникало в пористый камень, оно само становилось камнем - и уже через несколько мгновений никто не мог бы сказать, что только что тут сидел человек.  
  Теперь Шипе мог видеть только духом.  
   
  Большая процессия двигалась неторопливо. Там были воины, украшенные праздничными головными уборами, рабы, несущие на своих плечах двое расписных носилок, и жрецы в громоздких ритуальных одеяниях, соленых от пота и грязных от дорожной пыли. На центральной аллее рабы опустили носилки на землю, и с одних спустился пожилой человек в богатых одеждах и украшениях из золота и яшмы, а с других сошла прелестная девушка. Пожилой господин почтительно склонил пред ней голову, пропуская вперед, и процессия двинулась дальше.  
  Шипе не мог рассмотреть их лица, но вокруг пожилого тускло светилось усталое облако немощи, а вот девушка сияла золотым коконом, таким ярким, что иногда ее хрупкая фигурка тонула в нем полностью, превращаясь в солнечное веретено.  
  Над ухом Шипе ехидно засмеялся койот.  
  - Из камня, смотри, ненароком не выпрыгни. Что, стосковалась молодость по нежному женскому лону?  
  "Уши оторву",- мысленно пригрозил жрец негоднику.  
  - Ну, для этого сначала надо руки обратно отрастить,- с противным хихиканьем сказал дух-помощник, решивший немного побыть духом-мешальщиком.- А она красивая, и лицо, и грудь...  
  "Уж грудь-то ты как разглядел?"  
  - Сунул нос в вырез ее уипил, конечно!  
  "Ну погоди же, вот вернусь!.."- всерьез рассердился Шипе и приказал духу замолчать.  
  Люди приблизились к пирамиде солнца и склонили головы. Жрецы суетливо вытаскивали из дорожных мешков маленькие курильницы. Бережно положив на них кусочки ароматной смолы, они начали петь ритуальные песни. В воздухе сладко запахло ароматными смолами.  
  Девушка со стариком стали медленно подниматься к верхнему храму на вершине пирамиды: мужчине с трудом давалась каждая крутая ступень. Там, наверху они оставили в дар несколько кусочков яшмы и нефрита, и мешочек с драгоценной душистой смолой.  
  Всю ночь в мертвом городе звучали бубны и голоса, прославляющие тех, кто жил здесь и был подобен богам.  
  "Они называют мой род богами? Они поклоняются нам?"- удивлялся Шипе, слушая песни жрецов.  
  - Люди лживы,- заметил койот.  
  "Про койотов тоже так говорят", - парировал Шипе.  
  - И мои уши, и твои руки знают, что это правда!- хихикнул дух.- Ты волен поступать, как хочешь. Можешь немедленно выйти из камня и поразить всех своими божественными достоинствами! А если они возьмут оружие в руки, призовешь союзника и просто покрасишь дорогу в красный. Их жрецам нечего противопоставить тебе, кроме перьев на головах.  
  "Ты знаешь, мне противно убивать".  
  - Мне тоже не нравится запах крови. Но твоей - особенно.  
   
  Жрецы пели до самого рассвета. После бессонной ночи и танцев, все направились к месту, где рабы уже приготовили шатры для отдыха. И только воины остались снаружи, одни улеглись спать на свои плащи, другие старались не дремать на посту.  
  Шипе густой тенью сполз вниз, к подножию, где обрел привычные очертания и быстро оделся.  
  А когда гости проснулись и засобирались в обратный путь, он направился к людям.  
   
  ***  
   
  Его волосы были чернее ночи, а в глазах сияли тысячи звезд. Плащ развевался от порывов ветра, открывая устремленным взорам мускулистое тело. Под смуглой кожей жидким огнем светилась истинная сила.  
  А рядом с ним шел бело-серебристый койот.  
  Шипе остановился чуть поодаль, позволяя разглядеть себя как следует.  
  Сначала все стояли, широко раскрыв рты и боясь даже пошевелиться.  
  Шипе по традиции сел в знак приветствия, демонстрируя, что у него нет дурных намерений.  
  И в это мгновение воины и жрецы упали на колени, вскинув руки к небесам. Старик чуть замешкался, но потом последовал вслед за ними. Рабы уничижительно прижались лбами к земле. И только девушка, прижав узкие ладони к разгоряченным щекам, продолжала стоять, не в силах отвести взгляда от прекрасного бога.  
  А потом старик крикнул:  
  - Прогони свою лунную собаку, о великий, она нас пугает!  
  - Прогнать? Как это - прогнать?- обиделся койот.- И где он, слепой перестарок, увидел собаку?  
  Шипе улыбнулся.  
  - Просто полезай ко мне в ухо, где тебя никто не увидит.  
  Койот не стал спорить, а только фыркнул и растаял в воздухе.  
  Пожилой господин повернулся к воинам и закричал:  
  - Возьмите бога живым! Сражайтесь, но не убивайте его!
  Воины нехотя поднимались с колен, растерянно поглядывая друг на друга.
  - Идите же, и свяжите ему руки, пока он не погубил нас огнем, исходящим из пальцев!
  "Чего-чего?- переспросил койот Шипе.- О чем это он?"
  - О предрассудке, взятом из каких-то глупых легенд,- негромко ответил ему жрец.
  Воины направились к Шипе, переминаясь с ноги на ногу, словно земля под их стопами стала горячей, как глиняная печь. Пожилой поспешно уводил протестующую девушку: видимо, опасаясь за ее жизнь.  
  - Не бойтесь, я никого не трону,- сказал Шипе, не поднимаясь с места и прижимая ладони к земле.  
  Воины быстро связали ему руки, стараясь не прикасаться к светящейся коже бога. А потом подвели к пожилому.  
  Тот почтительно склонил перед пленником голову.  
  - Прости нас, о великий, но сила твоя пугает нас.  
  - А так - вам спокойнее?- улыбнулся жрец, протягивая старику связанные руки.  
  - Прости нас,- еще раз повторил старик.- Позволь, мы отвезем тебя в наше племя и представим вождю.  
  - Почему бы и нет. Давайте попробуем,- ответил пленник, спокойно глядя ему в лицо.  
  - А я - дочь вождя нашего племени!- прозвенел девичий голосок. Шипе повернулся к той, кому он принадлежал, и улыбнулся.  
  - Прекрасные очи, гибкий стан, чистое и храброе сердце - что может сделать девушку еще красивее? Разве что звонкий голос, подобный пению утренних птиц?- сказал он, любуясь проступающим на нежных щеках румянцем.  
  - Меня зовут Чантико,- сказала дочь вождя, потупив взор.  
  - А меня зовут Шипе.  
  "Владыка в ободранной коже!"- с трепетом в голосе зашептались воины.  
  - Ты покрываешь свою спину кожей врагов?- удивленно спросила Чантико.  
  Жрец хмыкнул.  
  - Это имя мне дали, когда я вернулся чуть живой после битвы с одним великим противником. Ободранной кожей назвали мою собственную, потому что она с трудом удерживалась на моих плечах.  
  Чантико заулыбалась.  
  - Госпожа, я должен просить тебя уйти к своим носилкам, и более не говорить с богом Шипе.  
  Девушка нехотя подчинилась.  
  - Слушайте все! Он поедет на моих носилках. Мы завяжем богу глаза и в пути ни днем, ни ночью никто не должен ее снимать! Никому с ним не разговаривать, а только молча приносить еду и подавать сосуд для справления нужды.  
  "Какая прелесть! Посудиной для мочи тебя еще никто не чествовал, о великий!"- насмешливо сказал дух, сидевший в ухе Шипе.  
  "И не говори, о лунная собака!"- мысленно ответил ему жрец.  
   
  ***  
   
  Его вели сквозь толпу.  
  Глаза закрывала повязка, но духом Шипе прекрасно видел, как людские силуэты, окруженные светом, склоняются перед ним.  
  А потом он увидел слабый кокон с темно-серым пятном в том месте, где у человека должна быть грудь.  
  Шипе остановился.  
  - Старец, связавший меня - ты ли идешь справа от меня?  
  Кокон склонился в почтительном поклоне.  
  - Да, это я, великий.  
  - Ты совсем болен. Пеший переход сломил тебя. Я вижу боль в твоей груди, которая мешает тебе дышать. Позволь, я уберу ее.  
  Кокон склонился еще ниже.  
  - Все так, как ты сказал. Но я не могу развязать тебе руки, только вождь может сделать это.  
  - Чтобы убрать ее, мне совсем не нужны руки. Просто не шевелись.  
  Шипе взглянул на себя со стороны. Из своего яркого голубого пламени он высвободил одно щупальце и остудил его, так, чтобы оно стало светло-золотистым. А потом осторожно протянул его к угасающему кокону старика и прикоснулся к пятну. Старик тяжело задышал. Щупальце медленно втягивало в себя все темное. Когда оно совсем исчезло, Шипе решил добавить бедняге немного жизненной силы. Чистое золото потекло в бледное свечение старика, делая его ярче. А потом Шипе убрал щупальце - и вернулся в себя.  
  Старик упал на колени, прижимаясь лбом к земле.  
  - Благодарю тебя!- проговорил он, и голос его прыгал, как каучуковый мяч, пущенный дрожащей рукой,- Ты забрал всю боль! Мне стало так легко, как не было уже лет пять!  
  "Скажи ему, что с такой же легкостью ты мог выпить его до дна",- фыркнул койот.  
  "У меня есть то, что может помочь людям сделать жизнь легче и приятнее - это гораздо важнее, чем разрушительные навыки. Я не хочу, чтобы они меня боялись. Давай просто посмотрим, что будет дальше?"- ответил ему жрец.  
   
  Шипе ввели в просторный дворцовый зал, и властный голос вождя немедленно потребовал снять повязку с лица бога.  
  Ткань, как ни старались, так и не смогли развязать, и просто разрезали ножом.  
  В зале было много людей, судя по одежде - сановников и жрецов. У входа стояли воины. А в самой глубине находилось возвышение, где на расшитых подушках восседал правитель племени. Чантико рядом с ним не было.  
  Он был почти сед, а гордое жесткое лицо напоминало орла. Вокруг глаз и рта пролегали глубокие морщины. На обнаженной груди и плечах маслянисто поблескивало тяжелое ожерелье с изображением головы ягуара.  
  Глаза ягуара сощурились, а потом широко раскрылись.  
  Ожерелье было предметом силы, но вождь носил его в качестве простого украшения, не владея искусством постижения предметов.  
  - Я вижу, что ты и вправду не совсем человек,- сказал вождь Шипе.  
  - Я принадлежу к племени людей знания.  
  - Священный город, где становятся богами - твой город?  
  - Да, это город моего народа.  
  - Но твой народ исчез с лица земли в те времена, когда мой дед учился ходить!  
  - Да, это случилось давно.  
  - Но откуда же тогда взялся ты?  
  - Это долго объяснять. Я и сам не знал, что потерял так много времени,- признался Шипе, чувствуя, как печаль снова начинает сжимать его горло.  
  Вождь жестом приказал всем покинуть зал. Оставшись наедине с пленником, он спустился со своего возвышения, и, приблизившись к Шипе вплотную, заглянул ему в глаза.  
  - Что в твоем взоре сияет, словно тысячи звезд? Ненависть? Мудрость?  
  - Ты видишь в них бездну,- ответил Шипе.  
  - Так значит, такими глазами взглянет на меня смерть, когда придет ее время?  
  - Я не знаю, в каком облике к тебе придет твоя смерть, вождь. У нее тысячи обличий.  
  Вождь вздохнул и отвернулся.  
  Смотреть в бездну - это не так просто, как кажется.  
  - Я слышал, твой народ умел убивать одним только взглядом. Так ли это?  
  - Нет. Но таким, как я, чтобы убивать, не требуется оружие.  
  Вождь кивнул на связанные руки Шипе.  
  - Ими?..  
  - Нет. Мыслью.  
  - То есть, если ты захочешь, то сможешь убить меня прямо здесь и сейчас?  
  Шипе кивнул.  
  - А тех, что за дверью?  
  - Тоже.  
  - Докажи.  
  - Зачем?  
  - Чтобы я поверил.  
  Шипе вздохнул.  
  Стрела намерения с привычным неприятным покалыванием вынырнула из его живота и легонько кольнула вождя в правую ногу.  
  Вождь вскрикнул, схватился за ногу и упал на одно колено.  
  На шум прибежали воины, но вождь, превозмогая боль, невозмутимо встал и приказал им убраться.  
  - Что ты сделал со мной?- спросил вождь, потирая больное место.  
  - Я уколол тебя в ногу, совсем слегка. А мог направить настоящий удар в голову, или в сердце.  
  Вождь взял нож, подошел к Шипе и разрезал веревки, связывавшие его руки.  
  - Все эти меры предосторожности смешны по отношению к тебе. Если бы ты хотел, ты уже давно мог всех нас убить.  
  "А он не глуп, этот седовласый! Не то что тот смешной старикан"- сказал койот.  
  - Правда ли, что за тобой следует лунная собака?  
  "Я - не собака! Не со-ба-ка!"- обиженно затявкал дух, и Шипе улыбнулся.  
  - Он не собака, а белый койот. Если ты не боишься, я бы с удовольствием его выпустил: у меня от его возмущенного визга уже в ухе чешется.  
  Когда после четырех часов беседы Шипе вышел наружу, с духом-помощником, с развязанными руками, почти свободный, он ощутил, что переступает порог своей новой эпохи.  
  А из толпы придворных на него смотрели прекрасные очи Чантико.  
   
  Она пришла к нему ночью, когда огонь догорал в очаге, а двое рабов, данных ему вождем, уже вернулись в дом своего господина.  
  Ее волосы пахли ароматным маслом, а праздничный энагуа, узко облегавший стройные длинные ноги, открывал нежную щиколотку.  
  - Позволишь ли ты мне войти, бог Шипе?- спросила Чантико, стыдливо опуская глаза.  
  Он жестом пригласил ее войти.  
  - Пожалуйста, зови меня просто по имени. Я сейчас раздую огонь.  
  Она опустилась на циновку, накрытую тканым одеялом, и тихо наблюдала, как в очаге возрождается пламя, которому предложили еще немного пищи.  
  Шипе сел рядом с ней. Он не спрашивал, зачем Чантико пришла к нему под покровом темноты, а только ждал, когда она сама скажет ему все, что считает нужным.  
  - Я... Я хотела спросить тебя,- проговорила, наконец, девушка, опуская еще ниже лицо.  
  - Я отвечу на любой вопрос, который ты задашь,- мягко сказал он, любуясь ее красотой.  
  Она долго не решалась продолжить, и он осторожно взял ее за руку, чтобы помочь набраться смелости.  
  И Чантико задала свой вопрос.  
  - А правда, что люди твоего племени умели летать в небесах, как птицы, и стелиться по земле, как ягуар? Правда ли, что они были свободны, как ветер?  
  Он улыбнулся.  
  - Правда.  
  - И что они понимали язык дождя и деревьев?  
  - Тоже правда.  
  - Я тоже хочу летать, как птица!- воскликнула девушка, и тут же смутилась.- Только не смейся надо мной, прошу. Надо мной все смеются, что я мечтаю постичь то, что недоступно даже нашим жрецам.  
  - Посмотри на меня, Чантико. Посмотри мне в лицо - разве я смеюсь?  
  Шипе раскрыл ее ладонь и сказал:  
  - Взгляни на свою руку, на кончики нежных пальцев и скажи, что ты видишь?  
  Девушка какое-то время разглядывала свои пальцы, а потом ответила:  
  - Прозрачную тень, будто вокруг них слой воды.  
  - Когда она станет цветной, и, стекая с руки твоей, станет превращаться в подобие факела - тогда ты сможешь летать.  
  - А как ее сделать цветной?  
  Он улыбнулся.  
  - Ее никакой делать не нужно, она такая, какая есть. Просто ты еще не настолько сильна, чтобы увидеть ее полностью.  
  - А как мне стать сильнее?  
  - Научись молчать. Не только снаружи, но и внутри. Это гораздо труднее, чем кажется. Но когда внутри тебя наступит молчание, твой дух расправит плечи и мир вокруг изменится. Ты никогда не забудешь тот день, когда в первый раз достигнешь безмолвия.  
  Шипе договорил, но Чантико не торопилась отнимать руку. Девушка затихла, а он никак не мог найти повод задержать ее еще хоть на немного.  
  - Спроси у меня еще что-нибудь,- тихо попросил он.  
  - Я не знаю, о чем,- призналась она, смущенно улыбнувшись.- У меня было столько вопросов, а сейчас все вылетели из головы.  
  - Если хочешь, я могу познакомить тебя с моим духом-помощником, койотом.  
  Чантико оживилась.  
  - А можно? Я видела его, когда ты выходил от отца. Он очень красивый!  
  - Он славный, хотя и большой насмешник.  
  Скоро разговор стал легким и непринужденным. Довольный койот растянулся у ног гостьи, подставив бело-серебристое пузо для поглаживаний, и время потекло незаметно.  
  Когда Чантико уходила, ее верная рабыня, спрятавшаяся под деревом, уже давно наслаждалась сном, а небо на востоке начинало светлеть.  
   
  Стоило девушке выйти, как Шипе уже начал скучать по ней.  
  - Никак, впереди тебя ждет новая жизнь?- хихикнул койот.- Теплый дом с очагом и ласковой женщиной?  
  Шипе отмахнулся от него.  
  - Перестань.  
  - Разве ты не готов следовать за ней, как я следую за тобой? Разве ты не жаждешь до самых седин оберегать ее лицо от печали, а глаза - от слез?  
  Шипе хотел что-то ответить ему, но в этот миг он увидел знакомое облачко, клубящееся немного позади.  
  Койот заворчал и попятился.  
  - Здравствуй,- тихо сказал Шипе облачку.- Ты пришла за мной?  
  Яркий сноп света на мгновение ослепил его, и внутри себя он услышал ответ: "Нет, еще не сейчас".  
  - Если ты здесь, значит, скоро мне предстоит великая битва?  
  "Самая великая битва из всех, что были у тебя до сих пор. Твоя последняя битва".  
  - Я не смогу победить?  
  "То, что кажется победой, не всегда ею является",- ответил свет и растаял. А облачко сжалось до размера птичьего пера и повисло чуть поодаль левого плеча Шипе.  
  - Ненавижу, когда она приходит,- признался койот.- Это никогда ничего доброго не сулит.  
  Шипе погладил его по груди.  
  - Смерть - самый мудрый советчик, потому что бесстрастна и всегда где-то рядом.  
  - Но иногда она слишком уж близко,- ответил дух, настороженно поглядывая на перышко около плеча Шипе.  
  - Не в первый раз,- улыбнулся жрец.  
   
  ***  
   
  Скоро люди племени привыкли к странному человеку, которого звали богом. Они кланялись ему издалека, и приводили больных и раненых в его шатер, чтобы получить исцеление. Жрецы ревниво следили за ним, но неизменно выказывали только глубокое почтение. Вождь каждый вечер приглашал его для беседы.  
  Шипе понимал, что его по-прежнему боятся, но страх этот начинал входить в привычку и потерял былую остроту, как нож, которым пользуются слишком часто.  
  Иногда Чантико приходила к нему, или он искал ее на окраине города,- там, где с высокого холма было видно, как небо с землей сливаются в объятиях. И когда Шипе брал ее за руку, мир вокруг становился ярче, а в груди разгорался жаркий огонь.  
  Приближался какой-то праздник, и племя тщательно готовилось встретить его, как подобает. Жрецы начищали курильницы для благовоний и посуду для ритуальных напитков.  
  А потом на украшенное место жрецы водрузили большой тяжелый столб.  
  - Что за праздник готовят люди твоего племени?- спросил Шипе у вождя, когда пришло время беседы.  
  - Мы называем его "Атлкоуалко", или "Нужда в дожде"- время, когда мы молим о ниспослании дождей на наши поля. Последние два года боги немилостивы к нам, и небеса не дарят нам достаточно воды, чтобы вырастить урожай. Запасы подходят к концу, и если и в этот раз мы не сможем умилостивить богов, племя ожидает голод.  
  Шипе нахмурился.  
  - Но разве твой народ не торгует с другими народами?  
  - Племена, с которыми мы в основном ведем торговлю, сами нуждаются в дожде. А редкие гости издалека - те требуют такую цену за мешок кукурузы, что даже если мы отдадим все наши нефритовые украшения и яшму, этого будет недостаточно, чтобы кормить племя вдоволь до следующего урожая.  
  - А для чего жрецы возвели резной столб?  
  - Столб- место для посланника богам,- ответил вождь.- И сегодня я позвал тебя, чтобы говорить об этом.  
  - Внимаю словам твоим.  
  - Каждый год в дни Атлкоуалко мы отправляем к богам самого доблестного воина или самую красивую девушку.  
  Чувство грядущей беды стиснуло грудь. Шипе с трудом верил услышанному.  
  - Правильно ли я понял, что вы предаете своих лучших людей смерти?  
  - Мы освобождаем их дух от тела, чтобы они смогли подняться в мир богов и рассказать им о наших печалях. Как можно отправить богам недостойного посланника? Боги не вняли мольбе, принесенной им молодым воином, и девушка, которую мы даровали им, видимо, была не достаточно хороша. В этом году племя нуждается в особой жертве, потому что нам очень нужен дождь,- сказал вождь, и в его голос был тверд, как боевой топор.  
  - Но ты же мудрый человек! Неужели ты и в самом деле думаешь, будто чья-то смерть оросит ваши поля обильным дождем?- изумленно проговорил Шипе, и земля качнулась под его ногами.  
  - Так было всегда,- отрезал вождь.  
  - Веришь ли ты тому, кого люди зовут последним живым богом? Говорю тебе - дождь не связан с пролитой кровью!  
  - Можешь ли ты вызвать воду с небес, живой бог?  
  - Нет.  
  - Тогда я не верю тебе.  
  Шипе закрыл глаза - с шумом и оглушительным грохотом у него за спиной ломались мечты, которые он возводил с такой нежностью.  
  - Кого же из своих детей ты принесешь в жертву, вождь?  
  - После войны с кочевниками у меня осталось только двое детей. Будущего наследника я не могу отдать богам. Завтра на рассвете к жертвенному столбу взойдет Чантико.  
  Тяжелый валун рухнул Шипе на плечи. Он стиснул зубы и даже прижал руки к животу, чтобы не убить вождя на месте своей вспышкой ненависти.  
  - Как же ты можешь? Неужели ты не любишь родную дочь?- с трудом проговорил Шипе.  
  - Не смей говорить таких слов, подобный богу! Я люблю своих детей больше жизни, и если бы мог, то сам бы взошел на жертвенник!- крикнул вождь, и его морщины стали еще глубже.- Но я не могу, потому что кроме детей по крови у меня еще есть дети по духу, которые верят мне, и которые в голодный час придут ко мне и скажут : "Отец, наши младенцы умирают, а старики молят богов о смерти - где твое сердце?"  
  Чтобы не упасть, Шипе опустился на пол. Гнев захлестывал его, а горечь застыла горячим комом в горле.  
  - Неужели нет ничего, что может изменить твое решение?  
  Вождь помолчал немного, а потом ответил:  
  - Кто может быть более достойным посланником перед лицом богов, чем красавица с царственной кровью?  
  Сознание прояснилось. Земля остановила свое кружение.  
  - Тот, кто подобен богу?  
  Вождь кивнул.  
  - Но на жертвенник никто из свободных не поднимается против воли. Это великая честь, и тот, кто на нее отважился, заслуживает великого почтения.  
  "Уходи отсюда! Уходи! И никогда не возвращайся!"- услышал Шипе голос койота, но его мысли были сейчас далеко.  
  Они кружились пестрыми бабочками вокруг хорошенькой головки Чантико, заглядывали ей в глаза, касались ее нежных тоненьких пальцев.  
  Шипе встал.  
  - Завтра я сделаю все, что ты скажешь. Но ты поклянешься честью перед лицом солнца и луны, что больше никогда жертвенный нож не будет угрожать твоей дочери.  
  - Я клянусь!- сказал вождь, и морщины на его лице разгладились.  
   
  Солнце еще золотило крыши дворцов и храмов, когда Чантико, никого не таясь, вошла в его дом.  
  Ее глаза были влажны от слез.  
  - Мне сказали, что завтра ты отправишься к богам,- сказала она, и каждое слово давалось ей с трудом.  
  - Да, это так,- ответил Шипе.  
  - Лучше бы это была я!  
  Шипе улыбнулся.  
  - Но ты же не станешь спорить, что я более достоин этой чести, чем ты?  
  Он взял ее за руку, и Чантико расплакалась.  
  - У нас не так много времени, чтобы тратить его на слезы,- мягко сказал Шипе, касаясь ее подбородка.- Посмотри на меня и улыбнись - я хочу именно таким вспоминать твое лицо завтра, у столба.  
  Она опустила голову еще ниже, и теперь ее лоб почти касался его обнаженной груди.  
  - На жертвеннике думают о богах.  
  - Это уже мое дело, о чем я буду думать - о богах или о самой прекрасной девушке, какую только встречал.  
  Она прижалась к нему горячим лбом, и он ласково погладил ее по волосам.  
  - Ты знаешь, что происходит после смерти?- спросила Чантико.  
  - Мой учитель рассказывал, что дух возвращается к изначальному орлу, который проглатывает его, чтобы смешать его силу со всеми другими. А потом он порождает новый дух в новом человеке.  
  - То есть, тебя больше не будет?  
  Она взглянула ему в лицо, и по ее щекам снова заструились слезы.  
  - Как мне жить на земле, где больше не будет тебя?- проговорила она.  
  Шипе обнял ее. Он и сам не смог ответить на подобный вопрос.  
  - Я буду во всем, что ты видишь вокруг себя,- тихо сказал он, касаясь щекой ее волос.- В дереве возле твоего дома, в камне под твоей ногой, в лунном свете, который коснется твоих плеч. Я всегда буду где-то рядом, потому что не смогу находиться в другом месте.  
  - Знаешь ли ты, что герой шахош-тун имеет право требовать самую вкусную еду, сладкое питье, богатую одежду и... ласку любой понравившейся ему девушки?- чуть слышно прошептала она.  
  - Я не хочу ласки, которую нужно требовать. Я возьму только то, что ты сама захочешь мне подарить.  
  Чантико отстранилась от него. Сначала к ее ногам упало шитое цветными шнурками уипил, а следом за ним - узкий энагуа. Яркий румянец разлился по ее щекам.  
  - Тогда возьми все, что я хочу тебе подарить,- сказала девушка, поднимая глаза на Шипе.  
  Нагота Чантико была ослепительной.  
  Любуясь ее красотой, Шипе медленно расплетал длинные косы Чантико, и все чаще билось его сердце, и все горячей становилась кровь.  
  Волосы смоляно-черным водопадом упали на смуглые плечи и грудь.  
  - Ты красивее юной луны,- прошептал он, вдыхая сладкий аромат ее кожи и увлекая девушку за собой на покрытую одеялом циновку.  
  Шипе ласкал ее долго и нежно, наслаждаясь каждым мигом, каждым сладостным стоном, срывавшимся с милых губ. И когда, уже утомленные любовью, они лежали в объятиях друг друга, как земля лежит в объятиях неба, Шипе сказал:  
  - Я могу украсть тебя на край света, где нас никто не найдет. Сейчас, в эту минуту мы можем исчезнуть, и твой народ сложит песни о том, как злой бог похитил прелестную Чантико.  
  Она приподнялась на локте и погладила его по щеке.  
  - Если бы я могла! Если бы я только могла!.. Но тогда моему отцу придется отдать богам маленького Пайнала или самого себя. В любом случае, племя останется без сильного вождя в тяжелые времена. И потом, я покрою бесчестьем седины того, кто родил и воспитал меня...  
  Шипе вздохнул.  
  - Я знал, что ты так скажешь.  
  "А еще он чуть не отдал тебя в жертву!"- проворчал в ухе койот.  
  "Я не стану говорить этого. Она не поймет".  
  Когда Чантико уснула, Шипе осторожно освободился от ее объятий, оделся и вышел на улицу. Маленькое перышко смерти теперь висело совсем рядом, почти касаясь его плеча.  
  - Что будешь делать?- спросил дух-помощник, принимая вид белого койота.  
  - Готовиться к последней битве.  
  - А я думал, ты сдался без боя.  
  - Ты не понял. Моя последняя битва - это схватка со смертью,- сказал Шипе. Он сел на землю и поднял глаза к звездам.  
  - Вот это я и называю: сдаться без боя.  
  - То, что кажется победой, не всегда ею является. Кажется, так она сказала.  
  - На беду ты встретил свою женщину в мертвом городе,- поворчал койот, сворачиваясь у ног Шипе.  
  - Я ни о чем не жалею. Любой путь ведет к смерти, мой друг. Не важно, рано ты ее встречаешь или поздно, главное - сохранить свое достоинство и честь, когда она приглашает тебя исполнить последний танец.  
  - Мне казалось, ты сможешь сделать их лучше и научишь искусству силы, раз среди них рождаются такие светлые люди, как твоя женщина,- признался дух.  
  - Я тоже так думал, но я был слеп. Я шел не к ним, а за ней. А они хотели не моих знаний, а моей крови. Но это уже неважно. Спасибо, что был со мной.  
  - Я останусь с тобой до конца,- еле слышно ответил койот, и его шерсть вспыхнула серебряными искрами.  
   
  ***  
   
  Утро только начало заниматься, когда воины вождя и жрецы пришли за Шипе.  
  Они напоили его противным вяжущим напитком, от которого язык стал сухим и деревянным. Потом заплели ему волосы в сложную прическу, раздели донага и покрыли всего с головы до ног лазурью. На запястья и щиколотки Шипе они надели драгоценные браслеты, а на шею- тяжелое ожерелье.  
  Торжественная процессия двинулась к месту праздника. Там уже дымились ароматные смолы, жрецы кружились в танце, и над площадью неслись звуки бубнов. Люди в нарядных одеждах теснились вокруг возвышения, где стояли жертвенный столб и вырезанный из дерева идол какого-то божества. Здесь же в окружении придворных сидел вождь.  
  При виде раскрашенного голубой краской Шипе гости праздника опустились на колени, простирая руки к небесам, а жрецы еще быстрее закружились в своем странном танце.  
  Его подвели к расстеленному на земле пестрому одеялу с расшитыми цветными шнурками подушками. Усадив на них будущую жертву, провожатые низко поклонились и отошли в сторону.  
  По приказу главного жреца Шипе поднесли огромное блюдо с различной едой.  
  Бубны смолкли.  
  - Что мне делать?- спросил он.  
  - Ты должен что-нибудь взять,- подсказал жрец.  
  - Хорошо.  
  Он отломил крошечный кусочек лепешки и сунул в рот. Из-за напитка Шипе плохо чувствовал язык, и потому решил проглотить не разжевывая.  
  Потом ему поднесли сладкое питье, и он сделал символический глоток из чаши. От богатых одежд Шипе отказался.  
  - Хочешь ли ты исполнить танец с самой красивой девушкой племени?- спросил вождь. Глазами Шипе нашел в толпе придворных побледневшую Чантико, чуть улыбнулся ей - и отказался.  
  - Может быть, ты желаешь станцевать военный танец?  
  - Нет,- ответил Шипе.  
  Облако над плечом стало нестерпимо ярким. А у ног появилась юркая тень - это пришел дух-помощник, чтобы исполнить обещанное.  
  Жрецы помогли ему встать с подушек и подвели к столбу. Жесткая веревка впилась в запястья. Теперь Шипе стоял с вздернутыми над головой руками, еле касаясь пятками земли. Главный жрец подал вождю лук и стрелу.  
  Седовласый встал, натянул верной рукой тетиву - и стрела с тонким свистом вонзилась Шипе в самый низ живота.  
  От боли потемнело в глазах. Шипе услышал крик, похожий на звериный рев - и только потом понял, что он вырвался из его гортани.  
  Вокруг загремели бубны, замелькали кружащиеся в танце жрецы и воины с луками. Главный жрец подошел к Шипе и выдернул окровавленную стрелу. Алыми ладонями он провел по деревянному лику божества, и танцующие вскинули руки к небесам, словно призывая в свидетели.  
  Чантико, пальчиками прикрывая дрожащие губы, смотрела на терзаемое тело, к которому всего несколько часов назад прижималась в сладкой истоме. Слезы струились по ее лицу, а жрецы все пели, а воины продолжали танцевать, по очереди выпуская стрелы в привязанную к столбу жертву. Струйки крови на лазурной краске казались почти черными.  
  - Нет! Нет, прошу! Пусть это буду я!- закричала она и рванулась, чтобы побежать к любимому, но тяжелая пощечина отца едва не сшибла ее с ног.  
  Ее голос утонул в звуке бубнов.  
  - Веди себя, как подобает, или я прикажу тебя связать, как рабыню!- рявкнул вождь.  
  "Сними хоть немного боль, что ты делаешь, безумец!"- кричал койот в ухо Шипе.  
  "Если я буду сопротивляться, это продлится вечность".  
  Вспышка. Еще одна. Еще. Все его тело - сплошная кровоточащая рана. Все его тело - одна сплошная боль.  
  Он с трудом разлепил веки, и увидел несчастное, опухшее от слез лицо Чантико.  
  - Я останусь рядом с тобой,- сказал Шипе, стараясь четко выговаривать слова, чтобы она могла прочитать их по губам.  
  Чантико разрыдалась и кивнула.  
  А танец все длился, ускоряясь с каждой минутой.  
  Он закрыл глаза - и растворился в обжигающей боли.  
  А потом все исчезло.  
  И звуки бубнов, и голоса, и ощущение тела.  
   
  Шипе стоял посреди залитого невидимым солнцем нефритово-зеленого поля. Ни ветерка, ни птичьих вскриков. Только чуть поодаль сидел верный дух-помощник в облике белого койота, а рядом с ним клубилась огромная черная тень.  
  - Здравствуй,- сказала она ему.  
  - Здравствуй,- ответил ей Шипе.  
  - Танцуй, воин духа. Танцуй - я буду ждать,- сказала смерть, свиваясь в плотную воронку и покачиваясь из стороны в сторону.  
  Он на мгновение почтительно склонил перед ней голову - и все нити его кокона распустились диковинным цветком, уходя на сотни метров вверх и в стороны. Шипе вскинул руки - и россыпь цветных искр взметнулись в небо. Покачиваясь и кружась, он связал нити сияющим снопом, а потом вновь распустил их, и теперь лепестки больше походили на легкие перья. Они переливались и вспыхивали, то сплетаясь, то расплетаясь вновь. Постепенно синее свечение уступило место золотому, а потом начало медленно гаснуть. Шипе танцевал - и этот танец был величественным и ярким.  
  Все меньше лепестков оставалось у цветка, все тусклее становилось их свечение. Каждое новое движение теперь давалось ему с трудом. Наконец у него над головой осталась только полупрозрачная лилия, и последним усилием воли Шипе превратил ее в птицу. Взмах ладонью - и яркая вспышка осветила ее, чтобы тут же погаснуть.  
  В изнеможении Шипе упал на колени.  
  Черная воронка приблизилась к нему.  
   
  Жрец выхватил последнюю стрелу - и вонзил ее под ребро, прямо в сердце.  
  Тело дернулось - и обмякло, безвольно повиснув на руках.  
  Музыка остановилась.  
  - Примите в себя силу бога! Станьте богами! Никто не сможет сравниться с нашим племенем - племенем богов! - прокричал толпе жрец, и вскинул острый нож. Он резал еще теплую плоть - и бросал ее куски в толпу, ловко свежуя тело, словно это была туша убитого на охоте оленя.  
  Толпа визжала от восторга и пожирала брошенные ей куски. Те, кому повезло, улыбались окровавленными ртами и отходили в сторону, уступая место тем, кому еще предстояло утолить свой голод силы. Они ждали, когда их кожа начнет светиться, как жидкий огонь, а в глазах засияют звезды - и не знали, что ожидания их напрасны, потому что предания не всегда говорят правду.  
  Один из воинов отошел в сторонку и передал что-то завернутое в ткань одной из рабынь. Та торопливо выхватила маленький сверток из его рук, и поспешила к своей хозяйке.  
  - Госпожа Чантико! Я принесла!- громким шепотом окликнула рабыня обессиленно склонившую лицо над своими коленями девушку.  
  Чантико обернулась не сразу.  
  - Чего тебе?- проговорила она, наконец.  
  - Ты хотела силу, как у бога Шипе - так возьми и ешь!  
  Рабыня с гордостью развернула ткань, и Чантико увидела окровавленный кусок рваной плоти. Ее глаза широко распахнулись.  
  - Ешь, пока не ушла сила!- торопила рабыня, протягивая госпоже страшный сверток.  
  Дрожащими руками Чантико оттолкнула подношение и побежала прочь, мимо изумленных горожан.
  
  Она остановилась лишь тогда, когда воздуха перестало хватать для дыхания.
  Отсюда, с холма, открывался прекрасный вид. Здесь, как всегда, небо обнималось с землей, будто двое влюбленных. Будто Чантико и Шипе.    
  - Я должна была пойти с тобой!- крикнула Чантико небесам и земле.- Я должна была стать счастливой! Что они сделали? Сначала убили, а потом разорвали в клочья, словно стая диких собак! Мой отец стар и сед, а ты был так молод и так нужен мне!  
  Она закрыла лицо руками.  
  - О боги, что я говорю? Это же мой отец! Что же мне теперь делать? Как мне жить теперь, когда я узнала тебя, и вот - тебя нет? - шептала Чантико.  
  Золото ее кокона сияло, как сто солнц, но больше не осталось никого, кто мог бы это увидеть.
  И в этот миг вдруг резко потемнело. Быстрый ветер с севера принес большую серую тучу. Тяжелые дождевые капли застучали по жаждущей влаги земле...
    
  ***
  
  Шипе осторожно смахнул слезинку с подбородка Чантико.
  - Бедная моя! Потерпи немного. Твое горе растворится во времени, и раны заживут. Я знаю. Надо же - дождь идет... Бывают же такие совпадения! Попробуй теперь докажи, что это не мой дух упросил богов даровать его!
  - Скоро тебя самого сделают богом плодородия и сева, - сказал койот.
  - Именно так все и будет.
  Шипе явственно видел сквозь время, как вокруг глаз его возлюбленной лягут глубокие морщины, а косы станут искристо-белыми. Как она забудет его лицо, хотя будет думать, что все еще помнит. Как будут славить и приносить жертвы богу плодородия Шипе. А потом вместо города останутся только укрытые лесом руины, а на развалинах храмов будут сидеть странные и чужие люди... Все станет иным.
  Одно останется неизменным - это привычка убивать своих богов.
  - Пойдем отсюда, - сказал Шипе своему духу-помощнику, расправляя плечи. - Нас ждет долгая дорога...
  
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"