Горина Юлия : другие произведения.

Гениальное решение

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    "У нас миллиарды людей, которые абсолютно нормальны! И абсолютно бесполезны. Аутизм - это закрытая форма гениальности, сверхгениальность, которой бесконечно скучно заниматься всякой ничего не стоящей ерундой, в том числе и общаться, и надевать штаны, и чистить мандарины. Я нашел ключ, с помощью которого можно войти в их мир и наладить диалог. Ты говоришь - инвалидная беспомощность, а я не считаю их инвалидами! Это мы с тобой и еще куча людей - инвалиды. Потому что мыслить умеем только стереотипами, навязанными школой, общественным мнением, массовым опытом, а так ничего нового создать невозможно"... Рассказ был опубликован в журнале "Искатель/Adventurer" в 2009году
  
  
  
  Гениальное решение.
  
  - Степанова Анна Юрьевна?
  - Да, это я, - удивленно проговорила женщина, неловко запахивая поглубже старенький халатик.
  - Мы хотели поговорить о вашем сыне.
  - Вы из соцзащиты? - обрадовалась Анна, приглашая гостей внутрь.
  - Не совсем. Разрешите представиться: Иволгин Николай, главный психолог частного приюта для детей с психическими отклонениями 'Радуга'.
  Он показал женщине свои документы, внимательно наблюдая, как ее радость сменяется растерянностью. Иволгин чинно и неторопливо представил своего помощника и юриста заведения, и продолжил разговор.
  - Я знаю, вы получили отказ специнтерната. У них нет мест, и к тому же там не работают с аутистами. Мы готовы предложить вам свои услуги.
  - Благодарю, но я не в состоянии оплачивать содержание моего сына в частном заведении.
  Иволгин кивнул.
  - Да, я понимаю, что одинокой женщине с ребенком-инвалидом на руках приходится нелегко. Но наши услуги обойдутся вам бесплатно. Дело в том, что наш приют по решению хозяина на десять процентов благотворительный. Сейчас формируется новая группа, и есть еще одно вакантное место...
  Илья с восторгом наблюдал, как виртуозно лжет его начальник. И самое главное - документы, которые сейчас показывает юрист озадаченной матери, подтвердят его каждое слово.
  - Приезжайте к нам в воскресенье, посмотрите, как живут ребята, и примете решение.
  Анна все еще недоверчиво косилась на Иволгина, но обещала приехать.
  - И еще. Прежде чем вам что-то гарантировать, нам необходимо увидеть мальчика и оценить его состояние. Видите ли, мы всегда пытаемся подбирать группу примерно одного уровня сложности, чтобы работа оказалась эффективней. Если ваш сын подойдет...
  - Да, конечно.
  Анна пригласила Иволгина с помощником в комнату. Затхлый запах, старая мебель и довольно приличный компьютер на полу, покрытом толстым ковром. И мальчик в спортивном костюме в центре комнаты.
  Ему было около десяти. Он чуть покачивался из стороны в сторону в такт несуществующей музыке, обнимая одно колено и таская маленькую машинку возле себя взад-вперед.
  - Позвольте, мы побудем с ним наедине?
  - Но он пугается чужих! - возразила Анна.
  - Я все-таки профессионал, меня он не будет пугаться.
  Юра поднял на гостей свой странный, совсем недетский взгляд. Когда дверь комнаты закрылась, Иволгин вынул из кармана кубик Рубика и положил рядом с ребенком. Тот даже не посмотрел в его сторону, а продолжал играть.
  - Хмм... Мне его описали несколько по-другому, - озадаченно проговорил психолог. - Но попробуем еще раз.
  Он достал из сумки головоломку, состоявшую из множества сцепленных хитрым образом элементов.
  - Не хочешь поиграть с этой штукой? Ее надо разобрать и собрать обратно. Она интересней твоей машинки.
  Мальчик взглянул на предложенную забаву, отложил машинку и в одно мгновение разобрал головоломку и собрал снова. Потом еще раз разобрал и собрал уже совершенно по-другому.
  - Нет, - сказал он и вновь взялся за свою игрушку.
  - Потрясающе! - выдохнул Иволгин. - Ты знал о таком решении?
  Илья отрицательно покачал головой. Присев рядом и, с восхищением глядя в холодно-отстраненное лицо Юры, взял головоломку. Повертел ее у руках, безнадежно пожал плечами.
  - Как ты сделал это?
  Мальчик улыбнулся, ткнул пальчиком в одно из звеньев - и вся конструкция рассыпалась.
  - Великолепно! - сиял Иволгин, присматриваясь к компьютеру. - Славная у тебя техника. Ты любишь играть в компьютерные игры?
  Юра безразлично возил машинку по колену.
  - Можно, я взгляну?
  Иволгин начал шариться в компьютере.
  - Невероятно! Галина была права. Нет, ты только посмотри! Ему и правда нравится считать сложные уравнения!
  - Он умница.
  - Ты шутишь? Да этот мальчик гений! И он мне нужен!
  
  Детский дом, где теперь жил Юра, не мог не радовать его мать. Здесь все соответствовало ее представлениям о безопасности и удобстве. Солидная охрана, пропускной режим. Небольшое двухэтажное здание приюта утопало в цветах и зелени, а недалеко у входа даже бил фонтанчик. Во дворе администрация учреждения держала прирученных собак и кошек, потому что, по мнению психологов, общение с животными способствовало улучшению состояния их пациентов.
  Детей делили на небольшие группы по возрастному признаку и в зависимости от их диагноза. В Юриной группе всего было семь ребятишек, шесть мальчиков и одна девочка.
  А под зданием располагались три подвальных этажа, и количество сотрудников, прибывающих сюда каждый день рано утром, превышало число содержащихся в учреждении детей.
  ***
  - Николай Георгиевич, можно вывести Юрку погулять? Вся группа уже вторые сутки на улицу не выходит и даже на верхние этажи не поднимается, - попросил Илья Иволгина.
  - Поверь, они этого не заметили. Если, конечно, их кураторы работают, а не занимаются ерундой, - получил он резкий ответ. - Некогда гулять. Научный сектор прислал ему следующую задачу. Вот диск, начинайте.
  Дверь закрылась, и они снова остались вдвоем.
  Год назад, когда Илья только поступал на работу, ему популярно объяснили все условия. От нового сотрудника требовалось сохранение проекта в тайне, полная уголовная ответственность за разглашение любых сведений, максимальная заинтересованность в своем сегменте работы и абсолютное отсутствия интереса ко всем остальных. Даже суть проекта ему никто объяснять не собирался. Тогда он, будучи честолюбивым, охотно принял предложение.
  Сектор Ильи заключался в том, чтобы заставить Юру отнестись к задаче как к головоломке, к игре, и четко отслеживать его психическое состояние и настроение.
  В просторной комнате стоял компьютер с огромным монитором, на зеленом ковре в одном углу лежали различные игрушки. Здесь же находился диван, на случай если мальчику захочется спать, и стол с вазой, полной любимых Юркой мандаринов и ирисок. И два кресла. А по углам располагались следящие камеры.
  - Ну что, нам принесли новую игру. Посмотрим?
  Мальчик взял мандарин со стола и протянул Илье.
  - Почистить? Давай...
  Через час закончится его смена, детей соберут в игровой, и ими займется воспитатель.
  А пока Юрка жует мандарин...
  - Братишка, садись поближе к монитору? Вот так...
  Илья запустил диск.
  На мониторе появилась непонятная психологу абракадабра из цифр и букв. Мальчик уже неоднократно получал аналогичные задачки. Неужели с их помощью можно узнать, что творится в детской голове? Или на самом деле научный сектор занимают совершенно иные вопросы?..
  Чем сильней становилась привязанность к подопечному, тем больше хотелось понять истинную суть происходящего.
  - Странная задачка, - сказал мальчик, переставая жевать.
  - Она не странная, а просто новая, - ободряюще улыбнулся Илья. - Ты сможешь найти решение?
  Мальчик задумался. Поковырял ноготком мышку.
  - Трудно, - сказал он наконец.
  - Но тебе интересно?
   Мальчик словно не услышал вопроса психолога. Он смотрел в монитор, а потом началось то, что Илья иначе, кроме как чудом, не мог назвать. Маленькие пальчики бегали по клавиатуре, а на странице появлялись невообразимые тирады из цифр и букв. Словно задача была письмом на секретном языке, понятном Юре, и теперь он строчил ответ.
  В углу негромко запищал звонок. Это означало, что смена Ильи закончилась.
  - Братишка, нам пора в игровую.
  Юра не обращал на куратора никакого внимания. Он медленно стирал написанное. Решение показалось ему неверным.
  Илья взял ребенка за руку.
  - Мы должны идти.
  Юра поднял на Илью свои огромные, малоподвижные глаза:
  - Задачка интересная. Не хочу.
  Илья связался с Иволгиным.
  - Николай Георгиевич, мой подопечный не желает прерываться. Как быть? Что?.. А... Да, я понял. Хорошо.
  Вздохнув, положил трубку. Устроился в кресле поудобнее. Прикрыл глаза, пытаясь расслабиться.
  Начальство строго настрого запретило прерывать занятия мальчика, пока тот сам не устанет.
  Вот и пытайся после этого наладить личную жизнь...
  
  Юра оторвался от компьютера только в час ночи. Илья на руках отнес пластелинового от усталости ребенка на диван и уложил его спать. Ехать домой уже не имело смысла.
  
  Рано утром, когда все нижние помещения еще находились в сонном оцепенении, Илья отправился в буфет сделать себе кофе.
  Дверь в кабинет Иволгина была приоткрыта. Илья точно знал, что в отличие от многих других комнат там нет следящих камер. Охрана сейчас дремлет, никого кроме детей и медиков на постах нет...
  Искушение оказалось слишком велико. Проскользнув в темное нутро кабинета, он плотно прикрыл за собой дверь, и через какое-то время вышел, сжимая в кулаке флэшку. Кофе пить уже не хотелось. И тем не менее Илья поднялся, зашел в буфет, как и планировал, пытаясь вести себя естественно.
  Обратно он шел, не чувствуя под собой ног.
  Юра негромко сопел, обхватив подушку обеими руками и уткнувшись в нее лицом.
  Запустив пасьянс, Илья незаметно сунул флэшку в гнездо, и в крошечном окошке открыл файл, скачанный у Иволгина. И жадно вцепился глазами в данные.
  Кровь прилила к его щекам. Сердце гулко забилось внутри. Не может быть!.. Но тогда...
  - Я понял!
  Илья чуть не подпрыгнул от неожиданности.
  Мальчик сидел на диване, уставившись в одну точку.
  - Задачка неправильная!
  - В смысле неправильная? - голос предательски дрогнул, руки поспешно выдернули флэшку.
  Юра словно о чем-то догадался. Он смотрел на Илью своими недетскими предельно серьезными глазами, и молчал.
  - Братишка, хочешь еще раз посмотреть на задание? - осторожно спросил Илья. Мысленно он прикидывал, куда бы деть зажатую в кулаке улику. На выходе всех сотрудников обыскивали.
  Переместившись в угол с игрушками, Илья всунул флэшку в одну из многочисленных обожаемых Юрой машинок, и теперь растерянно крутил ее в руках.
  Мальчик поднял вопрошающий взгляд на своего куратора, которого, кажется, считал другом.
  - Хочешь, чтобы она была только твоей? - выдал он необычно длинную для себя фразу.
  "Умничка... Спасибо тебе!"
  - Это было бы замечательно, если бы у меня была своя отдельная машинка.
  Юра взял у куратора игрушку и засунул ее в карман.
  - Буду беречь, - сказал мальчик, а потом взобрался в кресло у компьютера и поменял что-то в условиях задания.
  
  Когда Илья курил около машины после окончания смены, к нему подошел Иволгин.
  - Дашь сигарету? Мои кончились.
  Влажный ноябрьский сумрак шуршал по листьям мелким дождем.
  - Илья... Ты мне нравишься, но я должен тебя кое о чем предупредить. Ты ведь был в моем кабинете сегодня. так? И заглядывал в мой компьютер.
  Спина покрылась холодным потом.
  - Не отвечай, я это знаю. Да, у меня не стоят камеры, но там есть другая хитрая система отслеживания визитов. Думаю, у тебя появились вопросы, и мне бы хотелось их обсудить. Ты ценный работник, тебе единственному удалось найти подход к самому главному и с некоторых пор самому полезному элементу системы.
  - Он не элемент, он просто ребенок! - возмутился Илья, понимая, что отпираться бесполезно.
  - Может быть, из-за такого твоего отношения он тебя и выбрал. Я не имею ничего против подобных эмоций, если, разумеется, в итоге они не повлекут неприемлемые действия. Поэтому лучше спроси обо всем, что тебя волнует, сейчас.
  - Николай Георгиевич, я правильно понял - ваша методика провоцирует усугубление аутизма?
  - Да.
  - Но зачем??? Зачем, если, оказывается, вы в состоянии его лечить?
  - Илья, ты убого мыслишь.
  -Почему вы, опираясь на свои знания, не разработаете лечебную методику? Зачем усугублять заболевание? Чтобы они никогда не вышли отсюда и всегда зависели от вас? Или вам доставляет садистское удовольствие их инвалидная беспомощность? Кое-кто из них и так не в состоянии даже самостоятельно штаны надеть!!.
  - Ничего, штаны я им и сам надену. Зато я никогда не смогу сделать того, что умеют делать они. В чем польза от надевания штанов, Илья? У нас миллиарды людей, которые абсолютно нормальны! И абсолютно бесполезны. Аутизм - это закрытая форма гениальности, сверхгениальность, которой бесконечно скучно заниматься всякой ничего не стоящей ерундой, в том числе и общаться, и надевать штаны, и чистить мандарины. Я нашел ключ, с помощью которого можно войти в их мир и наладить диалог. Ты говоришь - инвалидная беспомощность, а я не считаю их инвалидами! Это мы с тобой и еще куча людей - инвалиды. Потому что мыслить умеем только стереотипами, навязанными школой, общественным мнением, массовым опытом, а так ничего нового создать невозможно. Ты так и не понял, какого уважения и восхищения заслуживают наши ребята. Если запустить программу, о которой ты говоришь, человечество перестанет развиваться. Ты знал, что Эйнштейн был аутистом? И Поль Дирак? В среднем коэффициент интеллекта аутиста в два раза выше, чем у обычного, нормального человека! Это в среднем!
  - Они могли бы быть счастливыми. беззаботными, свободными , потом завести семью и...
  - И что? Родить очередных детей и с чувством выполненного долга уйти в мир иной? И так по кругу? Открою тебе часть секретной информации, которой владею. Ты помнишь в прошлом месяце наши ученые заявили о новой сыворотке, которая в десятки раз увеличивает сопротивление человеческого тела радиации? Это наши детишки. А сейчас мы работаем над легко изготавливаемым материалом с отрицательным коэффициентом преломления. Понимаешь?
  Илья замер и изумленно открыл рот. Он-то думал, что ученые занимаются исследованиями психики!
  - Подумай об этом. Завтра продолжим разговор, хорошо? - сказал наконец Иволгин, когда понял, что его собеседник не в состоянии реагировать должным образом.
  Илья кивнул.
  
  Он ехал по ночной трассе, погруженный в вихрь размышлений. С одной стороны, Иволгин в чем-то прав...
  Но когда после всего он вспоминал серьезный взгляд Юрки, работавшего в среднем по восемь часов в день, неделями не видевшего солнца, никогда не знавшего, что такое детская беспечность, ему становилось стыдно собственных мыслей.
  Его используют, а он даже не в состоянии этого осознать... Но Юра не компьютер, не вычислительная машинка, не аналитическая программа, а живой человек! Сказать матери, чтобы забрала ребенка? Глупо. Никто не отдаст. И найдут тысячу причин, в которые она поверит.
  Господи, и зачем он только в это вляпался.
  - Алло, Миша, это Илья.
  - Привет, дружище, давно тебя не слышал! Как жизнь?
  - Надо бы увидеться.
  - Хорошо, где, когда?
  - Да приезжай где-нибудь через час ко мне, водку попьем, поговорим.
  - Оке.
  Ну вот и все. Обратного пути уже не будет.
  ***
  "В следующем месяце стартует первая пилотируемая миссия на Марс. Это событие станет новым шагом в истории человечества. Участники полета будут использовать новейшую разработку наших ученых, особую сыворотку..."
  - Миш, переключи программу? Не могу я слушать такое.
  - Ладно, не нервничай.
  В кухне приятно пахло жареной картошкой, соленые огурчики жизнерадостной горкой поблескивали в плошке.
  - Так как ты предлагаешь все сделать?
  - Я думаю, одновременно. Информация о скрытых этажах и проводимых над больными детьми экспериментах должна всполошить общественность. Подвалы ведь не снесут? И средь бела дня просто так многое из местного оборудования не вынесешь. Для того чтобы никто не отвертелся, нужна прямая трансляция... И выложить документы. С твоей помощью и твоими связями я думаю это возможно. Ты популярный человек, медийная личность, и вообще пресса - великая сила, особенно если кое-кто является сыном генерального прокурора, - сказал Илья.
  - А если они удалят все данные?
  - Возможно. Но даже того немногого, что есть у меня на спрятанной флэшке, должно хватить для подтверждения проведения экспериментов над детьми. Ты сделаешь себе имя, дружище!
  - Или вырою могилу нам обоим.
  ***
  В восемь утра в кабинете Иволгина зазвонил телефон.
  - Здравствуйте, Антон Сергеевич. Что-то случилось?
  Он слушал человека на том конце связи, и его лицо чернело буквально на глазах.
  - Да, я понял. Спасибо. Да, я все сделаю.
  Бросив трубку, Иволгин схватил внутренний телефон.
  - Павел, собирай ученых и немедленно покиньте лабораторию. Бросайте все, скопируйте данные последнего эксперимента, а все остальное уничтожить!
  Сотрудники верхнего помещения с изумлением наблюдали в окно, как неведомо откуда взявшиеся люди в халатах, в строгих костюмах спешили из пожарного выхода к стоянке автомобилей.
  Иволгин, ругаясь и кляня на чем свет стоит человеческую глупость, дрожащими руками удалял файлы из памяти своего компьютера. Успеть бы!
  Открыв сейф, вытащил папку с бумажными документами первой важности.
  - В топку, все в топку!
  Специальный уничтожитель бумаги жужжал и крошил листы в конфетти.
  Машины спецназа остановилась неподалеку. Охрана по приказу Иволгина сопротивления не оказывала.
   Люди-тени в масках ворвались в здание приюта. Плач детей, топот ног по лестницам, растерянные и испуганные лица сотрудников.
  - Все лицом к стене! Выйти из кабинетов!
  Их наскоро обыскивали, врачей выставляли из кабинетов, арестовывали документацию и, складывая ее в коробки, выносили для последующего изучения.
  - Файлы уничтожены!
  - Восстановить можно?
  - Сложно сказать.
  - Ребята, снимайте системные блоки, там ай-тишники разберутся.
  Плачущих детей выносили на руках, потому что от стресса многие из них отказывались идти и просто рыдали. Во дворе их передавали с рук на руки представителям социальных служб. Два журналиста с камерами фиксировали происходящее.
  - Мы нашли вход в подвальные помещения!
  - Отлично, работаем!
  Дверь вынесли несколькими ударами плеча.
  - Перекрыть все входы и выходы!
  Нижние этажи поражали воображение. Огромные лабораторные залы напоминали картинку фантастического фильма о будущем. Странные устройства, хромированные детали непонятных устройств.
  - Журналистов внутрь не впускать! - прозвучал приказ.
  Блеск металлических поверхностей, стекло, лампы дневного света.
  - Мать моя женщина, что это?..
  - Почему здесь никого нет?
  Руководитель операции рявкнул:
  - Отставить! Арестовать все, но наружу ничего не выносить!
  Люди в масках набились в лифт и поплыли на следующий уровень.
  Уютный коридор с мягким покрытием тут же покрылся множеством следов грязных ботинок. В комнаты открывались двери, оттуда вытаскивали кураторов и их подопечных. Иволгин сам вышел из кабинета, его тут же развернули к стене и, щелкнув наручниками, поволокли к выходу. Илья вытащил из кармана жмущегося к его ногам Юрки машинку.
  - Не двигаться!
  - Это информатор, оставь его.
  Иволгин обернулся, и их взгляды встретились.
  К Юре потянулись чужие руки, и он от страха со всей силы вцепился в свитер своего куратора, своего сильного взрослого друга, как испуганный котенок.
  - Оставьте мальчика со мной, он напуган!
  - Не положено!
  От Ильи отцепили упирающегося ребенка и понесли на выход. Малопослушные пальцы, которыми он сейчас вытаскивал флэшку с уликами, подрагивали от волнения так же, как и голос.
  - Возьмите, это вам пригодится. Там кое-какие материалы...
  - Отлично. А сейчас поднимитесь наверх, не мешайтесь. Там вам скажут, что делать.
  Игрушку швырнули на пол за ненадобностью, и через пару мгновений она жалобно хрустнула под чьим-то тяжелым ботинком.
  ***
  Анна собиралась на работу, когда вдруг в новостях сообщили о чрезвычайном происшествии.
  "Как было установлено, детский приют "Радуга", принадлежащий Иволгину Николаю Георгиевичу, на самом деле занимался проведением незаконных экспериментов над психически неполноценными детьми. Прикрываясь строжайшей секретностью и связями с некими спецслужбами, Иволгин обязал своих сотрудников молчать..."
  Из ее рук выпал свитер, который она собиралась надевать. На экране мелькали кадры, на которых спецназ штурмовал учреждение, потом - картинки внутренних помещений, рыдающих испуганных детей, почти абсолютно пустых, неизвестно для чего оборудованных страшных залов нижних этажей...
  - Юрочка! - вскрикнула Анна, прижимая ладони к щекам. - Юрочка!!!
  "А что ты способен дать им взамен? Что ты дашь им взамен? " - кричал Иволгин кому-то в толпе.
  "Практически все данные о происходивших здесь чудовищных исследованиях оказались удалены, однако благодаря скопированным одним из сотрудников документам..."
  Анна даже не вытирала набегавшие слезы. "Юрочка... Юрочка..."
  "Просим родителей и опекунов связаться по номеру..."
  Анна побежала к телефону.
  Ей сказали, что с мальчиком все в порядке, и попросили приехать.
  Анна бежала по мокрому снегу, ее сапоги скользили, а перед глазами все плыло.
  "Юрочка... Мальчик мой..."
  
  Когда она обнимала и целовала его, он сидел молча и неподвижно. Такой же утонченно-красивый, с устремленным в какой-то иной мир взглядом.
  - Анна Игоревна, мы взяли на себя труд найти места для всех содержавшихся здесь. Вот направление...
  Анна растерянно смотрела в бумаги.
  - Но здесь написано: 'Диагноз - шизофрения'?
  - Именно такой диагноз поставили вашему ребенку...
  - И это не дом ребенка, а клиника!
  - Да, это лечебница для умственно неполноценных детей.
  - Но ведь там будет медикаментозное лечение... и... он никогда не станет нормальным?
  - Послушайте, вы же взрослый человек. Ваш ребенок - инвалид, и это следует признать. К сожалению, в нашем обществе пока еще нет места для таких детей, как ваш. В клинике ему помогут...
  
  Анна долго стояла у порога заведения с серыми стенами.
  - Прости меня... Но мне надо работать... Как только я смогу, я заберу тебя... Ты меня понимаешь? Посмотри на меня! Я не оставлю тебя здесь, слышишь?
  Она покрывала его голову поцелуями, изнемогая от осознания собственной беспомощности, а тот недоумевающе хлопал ресницами и молчал.
  - Я знаю, ты меня понимаешь. Они все говорят что ты ничего не смыслишь, но это неправда! Я люблю тебя! Миленький мой...
  Женщина заглядывала ему в лицо, пытаясь улыбаться сквозь слезы и поправляя непокорную светлую прядь на родном затылке.
  - Прости меня... Прости пожалуйста. Я заберу тебя как только смогу...
  
  За все время пребывания в больнице он не скажет ни слова и почти перестанет двигаться. Глядя в одну точку, снова и снова будет мысленно прокручивать решение последней задачки.
   Белый цвет потолка. Жужжание лампочек по ночам. Одинаково унылые лица, одинаково пустые глаза.
  Больше никаких головоломок.
  Серые стены.
  Пусто.
  Скука медленно убивала желание думать.
  ***
  Илья раздраженно отшвырнул конверт.
  Боже мой, неужели нет выхода? Неужели он вытащил ребят из того кошмара, чтобы погрузить их в другой?
  Специальных учреждений - по пальцам пересчитать. Специальных учреждений с отлично квалифицированными специалистами - и того меньше.
  В полумраке комнаты громко тикали ходики.
  Илья стиснул голову руками. Он снова и снова спрашивал себя, правильно ли он поступил? Да, да! И еще раз да! И если бы снова пришлось выбирать... Лабораторию закрыли. Пусть не все виноватые наказаны, пусть Иволгин лет через десять выйдет на свободу - неважно. Главное - никто не будет больше ставить эксперименты над беззащитными детьми! Больше никто не использует их, как вычислительные машинки или рабочие программы!
  Но воображение безжалостно рисовало казенную койку, холодные стены, синее одеяло на постели и маленькую одинокую фигурку с поджатыми к груди коленями, монотонно покачивающуюся из стороны в сторону в такт несуществующей музыке...
  ***
  Иволгин рассматривал свои новые документы.
  - Так значит, я теперь Скворцов. Что-то одни птичьи фамилии, а?
  - Надеюсь, во время задержания с вами обошлись не слишком резко?
  - Да что вы, Антон Сергеевич, пара тычков - и то для вида. Я не в обиде. Хорошо, что нам удалось так быстро отозвать научный сектор, если бы всех застали на месте, началась бы такая волокита. И что ни один серьезный прибор не попал в объектив.
  - Да уж, еще бы. Пришлось конечно повозиться... Получив такой печальный опыт, мы придумали новую схему работы. Чтобы больше такой неприятности, как в этот раз, не случилось. Государство слишком много средств вложило в этот проект.
  - Я полагаю, все затраты уже давно окупились.
  - Бесспорно, но теперь на вас возлагают просто грандиозные надежды. Ознакомьтесь?
  - Я соглашусь на все, при условии, что мне разрешат набрать тот контингент, который я считаю оптимальным.
  - К сожалению, вам видимо придется отказаться от тех, с кем вы уже работали.
  - Ни в коем случае. Мне необходимы, понимаете, просто необходимы хотя бы трое из прежнего состава: Леночка Ведерникова, Тим Конев и конечно Юра Степанов.
  - Они настолько уникальны?
  - Да. Они... особенные. Я не знаю, сколько времени пройдет прежде чем я смогу найти кого-нибудь с похожими склонностями. Это уникальные умы! И я слишком ценю их талант и их способности, чтобы позволить их сгноить в каких-нибудь психиатрических лечебницах и детдомах для умственно отсталых.
  Антон Сергеевич, человек в тени, сложил руки в замок на своем заметно выступающем животике:
  - Хорошо. Вы получите тех, о ком просите. Я сам позабочусь обо всем.
  Антон Сергеевич поднялся с кресла и подошел к окну, за которым буйствовала весна.
  - Всегда удивлялся, и как вам только удается находить с ними общий язык? Почему они начинают с вами контактировать?
  - Я просто не пытаюсь их сделать похожими на себя. Они не хотят быть как мы, они другие. И я уважаю их желание.
  Антон Сергеевич раскрыл окно, и впустил свежий ветер вместе с уличным гамом и ароматом цветущих яблонь.
   А где-то там, в недрах города, жили мальчики и девочки с удивительными глазами, способные изменить внешний мир, не покидая своего собственного, глубинного, не понятного никому.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"