- Кто крайний? - осведомился Иван - дурак - царевич, пристраиваясь в конце очереди соискателей.
- Ты, - последовал лаконичный ответ, и детина в чёрном, стоящий перед ним, душевно улыбнулся.
- Иван - дурак - царевич, - вежливо представился Иван - дурак - царевич.
- Сигизмунд, гот - комик, - снова ощерился впереди стоящий.
- Кот - гомик? - уточнил царевич.
- Чтооооо?! - перекрывая гул взлетающего реактивного дракона, проревел гот. - Как ты меня назвал, мачо - чмо? На абордаж! - и вытащил из-за пазухи абордажные кошки. Кошкам такое отношение не понравилось, и они с диким мявом разбежались по окрестностям.
- Сарынь на кичку! - поддержал его Иван - дурак - царевич и взмахнул косой.
А коса у царевича была знатная. Толстая, длинная, ниже седалища. Ему все девки на селе завидовали. Гот тоже оценил оружие соперника.
- Эх, мне бы такую! Я бы её в чёрный цвет перекрасил!
- А это какой? - удивился Иван, глядя на свои смоляные волосы.
- Так на губе у тятеньки проживаю, царя Гороха, - горделиво поведал царевич.
- Знатная, видать губа у Вашего папеньки, - с завистью пробормотал офис - менеджер. - Пол?
- Так липовый, недавно поменянный.
- Даааа?! - секретарь недоверчиво окинул взглядом претендента, его косу, перекинутую через плечо, и стал задумчиво жевать лист.
- Эй, парень! - потрепал его по спине Иван, - ты, чай не козёл, листьями питаться. Да и не вкусные они, ясеневые, то ли дело, кленовые!
Офис - менеджер выплюнул недожёванный лист и снова приступил к анкетированию.
- Семейное положение? - со вздохом произнёс он.
- Вдовец, - эхом вздохнул царевич.
- Завидую, - снова вздохнул секретарь. - Давно?
- В следующем году.
- Не долго осталось. Везунчик! Твой номер шестьсот шестьдесят шесть. Я же говорю, везунчик...
- А то! Меня же тятенька недаром Иваном назвал!
- Лук то у тебя имеется, царевич?
- Так рано ещё, - удивился номер 666, - мы его только надысь посеяли.
- Тогда в вон той куче поищи, - посоветовал секретарь.
Выбрал себе Иван - дурак - царевич лук покрепче, натянул его да и расплакался. Больно уж едучим тот оказался. Но, не будь царевич царевичем, коли не справился бы с такой пустяковиной. Утёр глаза ладонью, да и выстрелил. Полетела стрела калёная за степь, за лес и угодила в самое топкое болото. Побежал Иван так, что ветер в ушах засвистел. Реки перемахивает, барханы перепрыгивает, горы перескакивает. Прибежал на болото и видит: жаба его наречённая Сигизмунда душит. Сидит гот - комик на трухлявой колоде и тяжёлым взглядом на царевича смотрит.
- Опоздал ты, Иван. Ко мне она прицепилась, треклятая. Только познакомились, а она меня уже со свету сжить пытается!
Смотрит царевич, как его невеста Сигизмунда лапами за шею обнимает, нежность и ласку демонстрирует. Опустил очи долу, но краем глаза заметил, что ласка извернулась, да и убежала от жабы, скрывшись в кроне тополя.
"Серьёзное вооружение,- оценил установку Иван. С детства испытывал он трепетную любовь к оружию. - Нам бы такую на губе поставить. Все соседи зареклись бы репу у нас с огорода тырить!"
Пока он размышлял, жаба задушила-таки громадного Сигизмунда и скинула его с колоды. Карты, бабочками запорхали над болотом. Одна упала к ногам царевича.
- Дама пик, - задумчиво пробормотал Иван и покрыл её шестёркой бубей.
- Ты чего мухлюешь?! - возмутилась жаба.
- Козыри - бубы! - напомнил ей царевич. - Проиграла ты, квакушка! С тебя три желания!
- А ты ничего не путаешь, Иван - дурак, царевич? - ехидно поинтересовалась жаба. - Я тебе не золотая рыбка, желания исполнять! Это ты меня ублажать - целовать должен!
- Ещё чего! - возмутился наследник царя Гороха. - Амуры ей подавай! Такого в контракте не было!
- А чего же тогда было? - продолжала язвить болотная жительница.
- Стрелобол был, полоса препятствий, поединок...
- Так от поединка я тебя избавила, - радостно заквакала жаба и прыгнула на грудь бездыханного гота.
А потом началось настоящее светопреставление. Она стала выделывать на поверженном Сигизмунде неистовые па, сопровождая это действо грохотом, свистом и улюлюканьем.
- Жесть! - только и смог промолвить опешивший царевич.
- А я то думаю, что так жёстко? В металлолом сдадим, и то хлеб, - хозяйственно заявила фанатка Терпсихоры.
- Жалко, - всплакнул Иван над телом гота - комика.
- Жалко у пчёлки... Ты нюни то не разводи. Он всё равно был не жилец. Рак у него был!
- Так ты и рака замочила? - поразился кровожадности наречённой царевич. - Не жена ты мне боле, не жена!
- Вань, ты чего? - жалостливо заквакала жаба. - Я же для тебя, дурака, старалась!
- Прости меня, Ваня! - взмолилась жаба. - Такого больше не случиться...
- Я подумаю, - недовольно буркнул Иван.
- И то верно, - согласилась, успокаиваясь амфибия, - с думой переспать надо.
- Чтооо? Переспать! С Думой?! Так ты ещё и гулящая?! - набросился на неё суженый. - Некондицию лицам царской крови втюхивают!!! Сук подсовывают!
Жаба, видя такую непруху, приняла решение о самоликвидации. Несостоявшийся жених в сердцах топнул по болотной жиже удалой ножкой и решил написать организаторам досуга ноту протеста. Но, пока шёл обратно, засомневался: "А, стоит ли про тесто? Может, лучше сразу про каравай, или про сухари... А может, уже и не стоИт?" В невесёлых мыслях предстал сердитый Иван - дурак - царевич перед столом офис - менеджера.
- Книгу жалоб и предложений! - потребовал он.
Секретарь с унылым видом передал ему потрёпанную книжицу. Царевич резко выхватил её и принялся судорожно листать страницы, выискивая чистые листы.
- Ручку!
Парень протянул ему узкую ладонь. Хмурый Иван - дурак - царевич одарил его крепким рукопожатием.
- Вы мне кисть повредили! - застонал офис - менеджер.
- Эх, дрожжей бы ещё раздобыть, - мечтательно произнёс секретарь, поднимая глаза к небу. - Глюкоза с них хорошо бродит...
- Где бродит? - царевич заинтересованно посмотрел на канцелярского служителя.
- У Лукоморья, на пару с лешим. Бродит и бродит, бродит и бродит, бро...
- Ээээ... А кто ты по образованию? - перебил его Ваня, но не до смерти, а так, легонько.
- Так это, - засмущался секретарь, потирая бекрень, - алхимик... это... неоконченный.
- Аха, - почесал царевич затылок, о чём-то покумекал и изрёк, - подходит.
- Что, извиняюсь...
- Как что? Соль, моль, карамболь. Собирайся, аспирантус, пойдёшь служить царю Гороху!
- Ё! Я только это... сестричку прихвачу.
Ликующий Иван - дурак - царевич бодро топал по просёлочной дороге к родному дому, поглощённый мыслями и радужными винокурильными перспективами. Позади него, не уступая в прыти, топал хэндхантернутый офис - менеджер.
"Ну, не нытьём, так катаньем," - думала довольная Василиса - прекрасная - премудрая, удобнее устраивая усталые лапки в ранце секретаря.