Горбачева Юлия Олеговна : другие произведения.

Полночь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В одной далекой-далекой галактике... тьфу, в общем, в одном "типа фэнтезийном" мире власть над Радужным морем делят между собой два государства. Ведя непрерывные войны друг с другом, они выпустили джинна из бутылки: недовольные войной, разорившиеся, нищие, бывшие солдаты собрались в одну огромную силу - пиратское братство. У пиратов, вот уже 100 лет успешно досаждающих этим двум странам, есть две легенды: Король Пиратов и Корабль-Призрак... На фоне столь масштабного вступления, жизнь пятнадцатилетней девчонки с маленького острова кажется мелочью, но именно она стала героем нашего рассказа... ВАЖНО: я решила тут немного переделать сие произведение и полностью убрала из него всю магию. ОБНОВЛЕНИЕ: 21 ноября 2013 года

ПОЛНОЧЬ

  
   Когда другие слепо следуют за истиной, помни... Ничто не истино. Когда другие ограничены законом или моралью, помни... Все дозволено.

Assassin's Сreed

  

Глава I. Знакомство.

   Солнце стояло в зените и каменный город, сползающий с покрытой темно-зелеными лесами горы, составляющей весь маленький остров посреди океана, плавился в его лучах как шоколадная конфета в руке. Небо, ярко-голубое и в то же время бесцветное, пустое и ничем не запятнанное, прозрачным куполом накрыло весь видимый человеческим глазом мир. Отражая его, спокойный до легчайшей ряби океан походил на гигантскую лужу разлитой неуклюжей рукой краски. Белый каменный город, тихий и безжизненный в час полудня, раскалился, и воздух на улицах волновался, пытаясь вырваться из лабиринта узких белых улиц.
   В порту на внутреннем рейде стояло всего три судна и несколько рыбацких лодок. На внешнем рейде, рядом с фортом, из города кажущимся совсем игрушечным, лег в дрейф маленький почтовый люггер. Тишину полдня нарушали только редкие, лениво-наглые крики жирных чаек да грызня портовых бродячих животных. Люди, испуганные жарой, благоразумно прятались в манящей прохладе собственных домов...
   Ну да все это лирика. Если сейчас решается твоя судьба, никакая жара тебе мешать не будет! А если будет, значит... Ну да вы поняли. Я стояла перед пришвартованным бригом. Выкрашенный черной краской корпус блестел на солнце, ветер легонько раскачивал верхушки мачт, вода чуть слышно плескалась между причалом и бортом. Там, на корме, гордо сверкала на солнце золотая надпись "Морской волк". Этот бриг - легенда, самый быстрый и маневренный корабль во всех трех морях, несущий флаг другой легенды - флаг пиратов "Веселого Роджера". Слава об этой пиратской команде затмевает даже славу Короля пиратов!
   "И я собираюсь стать частью этой команды!" - гордо подумала я.
   - Эй, кхе-кхе! - от волнения голос сорвался, но, прокашлявшись, я попыталась вернуть ему эпичную глубину. Вроде получилось. - Эй, там, есть кто живой?!
   Прошло минут пять, но корабль все так же был тих и безжизнен. Немного струхнув, я покричала еще. Наконец, из нутра брига послышалась недовольная возня, и из трюма показался дряхлый грязный старик. Ругаясь сквозь зубы, он пропитым голосом поприветствовал меня:
   - Эй, чего надо, шпана портовая?! Совсем страх потерял?!
   - А... Э... Я...это...к дяде пришел... - растеряно забулькала я, мгновенно позабыв про всякую героику, подвиги, легенды и прочие мечты. Пьяный, грязнющий старик в мою светлую картину мира как-то не вписывался. Ну совсем.
   - К какому такому, дьявол тебя дери, дяде? - орал пьяный дед. Корабль, надежно привязанный к причалу, стоял ровно, не шелохнувшись, но старика штормило так, словно он повстречался с кошмаром любого моряка - Красным Ураганом. - Вали отседа, шп-шпана недоделанная!! А не то я тебя... я тебе...!!!
   - А-ага, уже сваливаю... - начала потихоньку отползать я, опасаясь вызвать еще большее неистовство пьяницы попытками к сопротивлению.
   - Что за шум, а драки нет? - послышался измученный голос со стороны грот-мачты, и на сцене появился третий актер: то ли парень, то ли уже почти мужчина, в грязных лохмотьях, сальной шевелюрой предположительно светлого оттенка и опухшим лицом бледно-синего цвета. - Ох, мать... А, это ты, Бердс... Какого дьявола ты так орешь с утра пораньше?
   - Да тут...этот...пацан какой-то...спать не дает... - невнятно прохрипел старик, но, видимо, с тем, вторым, они были на одной волне, так как прекрасно понимали те хрипы, что издавали вместо нормально речи.
   - О, точно, пацан! - непонятно чему обрадовался нововыползший. - Ча-чего надо?
   - Эээ, к дяде я... к это, к Шарку... - пролепетала я, уже тридцать раз пожалев, что вообще выбралась сегодня из дома.
   - К доку, что ль? Ну так вали к нему, чего встал? - отмахнулся от меня он. - А я спать...
   Послушав дружка, пьяный дед, как был, рухнул на палубу и раскатисто захрапел. Его молодой приятель уютно пристроился неподалеку, нежно обнимая маленький бочонок. От бочонка отчетливо несло солеными огурцами, так что чем похмелится у этой парочки точно будет. Дождавшись, когда к храпу присоединится сопение, я неуклюже забралась на палубу. На цыпочках дойдя до крутой лестницы, ведущей внутрь корабля, я боязливо застыла. Так и не придумав достойной причины свалить из этого дурдома куда подальше, я нырнула в темноту.
   Внутри брига было темно и тесно. Очень темно и очень тесно. Пересчитав все углы, выступы, ступеньки, а так же несколько раз поприветствовав потолок и стены, я наткнулась на маленькую дверь (хотя там все двери были маленькими), из-под которой виднелся хрупкий свет. Постучав, но так и не дождавшись ответа, я толкнула дверь, порадовавшись, что она оказалась незапертой, и, как ни странно, попала куда надо. В лазарет.
   В маленькой темной каюте с низким потолком, маленькими окошками с трудом помещались небольшой стол, койка для больного, шкафчик, сундук и стул. На специальных полках, больше похожих на ящички, были расставлены различные баночки и коробочки (видно, чтобы не падали и не разбивались при сильной качке), стол был завален бумагой, а свеча стояла в опасной близости от края столешницы. На стуле, спиной ко мне, сидел седой старик и, скрючившись, читал в неверном свете дешевой свечи, исписанные чьей-то рукой листы.
   Смахнув оцепенение, я, прокашлявшись, позвала. Тихонько, словно нарушить здесь и сейчас тишину - непростительный грех, за который ждет суровое наказание.
   - Эм... дядя Шарк?.. Дядя Шарк!
   - А? Что? - вздрогнув, всполошился он. - Во имя морского дьявола! Полночь! Ты что здесь делаешь?!
   - Д-дядюшка!.. - внезапно захлюпав носом и расплакавшись, подбежала к нему я, уткнувшись в плечо. - Дядя-я!..
   - Ну-ну, моя маленькая... - терпеливо успокаивал меня он, не пытаясь остановить слезы, а просто дожидаясь, пока я не наплачусь вдоволь. - Что случилось, девочка моя? - спросил он, когда я, наконец, немного успокоилась. - Давай, вытри лицо и рассказывай по порядку.
   Я кивнула, шмыгая носом. И рассказала. О том, что отец погиб в море, попав в шторм. О том, что родственники давно умершей матери резко всполошились, внезапно обеспокоившись моей судьбой. О том, что одни из них пытались меня запугать, заставив подписать какие-то бумажки, а другие едва ли не выдали замуж. О том, что, оказывается, до моего совершеннолетия никто, даже я сама, распоряжаться нехилым наследством не может. И о том, что жить с этими родственниками я просто не могу, а идти мне некуда. И, наконец, о том, как вспомнила о лучшем друге отца, корабль которого как раз вскоре должен был зайти в город...
   К концу сбивчивого рассказа я опять расплакалась. От слез заболела голова, а от напряжения и усталости резко начало клонить в сон. Цепляясь угасающим сознанием за реальность, я, бессвязно лепеча, пыталась заставить дядю согласиться взять меня с собой в море...
   Проснувшись, я не сразу сообразила, где нахожусь. В маленькие окошки проникал тусклый утренний свет, а значит, я проспала больше пятнадцати часов - сказывались бессонные ночи накануне. За это время в тесном помещении скопился спертый воздух, смешанный с запахами смолы, дерева, морской воды, старой одежды, грязи и прогоревшей свечи. Сон на неудобной койке в скрюченном состоянии - явно удовольствие на любителя. Затекшее тело болело и плохо случалось, а полученные вчера ушибы размытыми синими пятнами украсили локти, колени и руки. С трудом доковыляв до лестницы на палубу, я, осилив это невероятно сложное препятствие, выбралась наконец на утопающую в легком утреннем тумане палубу и застыла. Впрочем, то была реакция не на красоты утра.
   - Ну что, девочка моя, как спалось? - подошел ко мне дядя Шарк, пока я пыталась поймать и водрузить на место упавшую челюсть. Весело хлопнув меня по плечу, он расхохотался, видя мою реакцию: - Ладно, давай я тебе капитана представлю! Капитан, подойдите сюда! С племянницей познакомлю!
   В полном изумлении, с трудом отреагировав на слова дяди, я повернула голову в сторону кормы, где должен обычно находиться капитан. К развеселившемуся сверх меры доктору Шарку немного заплетающейся походкой шел капитан...который недавно столь мило спал в обнимку с бочонком солений.
   - Э, Шарк, старый пень, это что, и есть твой "славный малый, будет хорошим юнгой"?! Совсем голова на старости лет не варит?! Это что за мелкая девчонка?
   - Да ладно тебе, капитан! - опять громко рассмеялся док. - В чем проблема-то? Мелкая, так кормить меньше надо будет!
   - А, да ну тебя, делай что хочешь, только чтоб она под ногами не мешалась! Сам за ней смотри!.. - махнув рукой, капитан чуть штормящей походкой пошел к штурвалу.
   - Ну вот видишь, как все отлично складывается, а, Полночь?
   Не отвечая, я сползла на мокрые доски палубы, не справившись с ослабевшими коленями.
   - Вашу мать... - схватилась за голову я.
   Поднявшееся над туманом бледное солнце развеяло его прозрачно-молочное покрывало. Небо было все таким же: бледно-голубым, без единого облачка. Море, сверкая брызгами, окрасилось в зеленый, серебрясь на верхушках волн. Бриг "Морской волк", оставив позади один из сотен маленьких островов Трех Морей, отправился в один из своих бесчисленных походов в поисках приключений на свою корму и пятые точки своей безбашенной команды.
  
  

Глава II. Никакой романтики.

   Как там было у бессмертного классика? "Ветер по морю гуляет и кораблик подгоняет, он бежит себе в волнах на поднятых парусах..." (А.С. Пушкин "Сказка о царе Салтане"). Ага, щаззззз...
   Ветер и гулял, да судно наше подгонял. Холодный, кстати, ветер, да неслабый к тому же. Очень неслабый. Солнце за тучами вообще видно не было, погромыхивало зато прилично. Дождик шел...точнее нещадно хлестал мелкими колючими каплями по телу не хуже плетей по собачьей спине... Отлично, вы, наверное, уже догадались, в какую отвратительную ситуацию я попала. Угу, в шторм.
   Бриг так сильно раскачивало на волнах, что временами мне казалось - мы вот-вот уйдем под воду. Из-за непрекращающейся уже несколько часов болтанки меня мутило, голова раскалывалась, трясло от холода и вообще, мне казалось, что я сейчас отдам богу душу... Кошмар, одним словом.
   Корабельный кот по кличке Крысик, старое и на редкость безобидное создание, как мог пытался меня утешить, но его хриплого мурлыканья не хватало для обретения точки опоры в этом внезапно ставшем хаотичном мире. Практически вся команда, за исключением меня да двух больных обреталась наверху, прилагая все усилия, чтобы бриг вместе с нами не посетил царство морского дьявола. Впрочем, по абсолютно непонятной мне причине, все эти головорезы несказанно радовались этому "маленькому шторму", как сказал боцман. Особенно сильно радовался капитан. ("Психи...." - взвыла я про себя). Какая, к чертям, романтика дальних приключений?! Я хочу домо-о-о-ой...
   Чтобы отвлечься от качки нужно либо что-то делать, либо усиленно думать. Делать что-то сейчас вряд ли получится, при такой-то болтанке, а вот думать... Вот и пришлось мне вспоминать курс географии и истории, чтобы отвлечься, а заодно понять, куда я попала и чем мне это грозит.
   Пираты появились очень давно. Впрочем, также, как и разбойники. Ведь что такое пират? Да обычный разбойник и вор, только на море. Но "золотая эра" пиратства началась примерно сто-сто двадцать лет назад и вот каким образом: на северо-востоке находится огромный остров, на котором расположилось государство Вария, консервативный до нельзя патриархат; на юго-западе же на полуострове раскинулся Морлэнд - "дерьмократия", как говорил мой отец. И испокон веков эти две страны постоянно воюют. А главная причина этих воин - Островной край - тысячи островов, богатых золотом и серебром, ценными породами дерева и пряностями, расположенные в Радужном море, то есть как раз между Варией и Морлэндом. Исторически сложилось, непонятно почему, правда, но в основном на этих островах селились беглые рабы и преступники, нечистые на руку торговцы и ссыльные, а также разношерстные авантюристы. Понятно, что если были те, кто решил разбогатеть, занимаясь золотодобычей или плантаторством, то были и те, кому больше по душе пришелся грабеж... И вот больше столетия назад эти два государства развязали очередную войну, затянувшуюся почти на два десятилетия. Но вот беда, призванные в армию люди очень скоро стали массово дезертировать, причем не по одиночке, а иногда даже целыми кораблями! А уж в чем-чем, а в кораблестроительстве и Вария, и Морлэнд изрядно преуспели. И вот, поздно спохватившиеся державы внезапно обнаружили у себя под носом Островное братство, осевшее как раз в вожделенном Островном крае. Им бы, державам этим, сообща задавить пока неокрепшее братство, но... Обе страны были истощены долгой войной, а если добавить к этому вечные разногласия, то очень быстро оказалось, что шанс упущен.
   Но Островное братство, это сборище неуправляемых разбойников, воров и убийц, все равно нуждалось в своих законах (хотя законами Кодекс назвать трудно, это скорее предписания) и своем лидере. И таким лидером стал Веселый Роджер, вариец по рождению, сын торговца. Всего за несколько лет он сколотил сильнейшую эскадру, а его имени боялись и военные, и сами пираты. Он-то и стал первым Королем Пиратов. На сегодняшний день сменилось восемь Королей (что поделать, долго они обычно не живут - профессия такая), среди которых было две женщины (и какие женщины!).
   За столетие пираты практически полностью уничтожили когда-то крепкие несмотря на все войны торговые отношения между Варией и Морлэндом. Казалось бы, теперь век пиратства закончен (грабить-то стало некого), но... восьмой Король Пиратов не зря был торговцем по образованию. Он стал поощрять пиратов-ветеранов, чтобы те использовали накопленные за годы пиратства деньги и открывали свое дело. Кто-то открывал кабак, кто-то становился плантатором, кто-то - торговцем. Например, мой отец, в молодости вдосталь навоевавшись, занялся поставками провианта для Островного братства (ну, рыба там, сухари, сушеные фрукты, мясо) и очень быстро разбогател при поддержке все тех же пиратов. И остальные торговцы, чьи корабли пираты не трогали (за определенную сумму, конечно), тоже богатели неимоверно быстро, сбывая втридорога товар все тем же Морлэнду и Варии... В общем, быть пиратом стало очень престижно и прибыльно. Неудивительно, что дети, вне зависимости от пола и социально-материального положения, мечтают именно о жизни под черным флагом...
   Вот уж не знаю, сколько нас так болтало. Мне показалось, что пару лет. Если судить по солнцу и часам, где-то часов пять. Когда сквозь окошки робко проглянули лучи солнца, а болтанка свелась к уже привычному ощущению шаткой опоры, я на дрожащих ногах поползла на палубу. Потеря ориентации во время шторма сильно сказалась, так что я в очередной раз пересчитала все выступы, ступени, пару раз поздоровалась с потолком и стеной. Но свет божий и свежий воздух были мне наградой.
   На палубе царила разруха. Точнее, так казалось. На деле же, все непонятного мне назначения вещи, вроде бочек, мелких табуреток и тому подобного были либо надежно привязаны, либо вообще прибиты к палубным доскам. А вот грязь была самая настоящая: песок, щепки, водоросли и даже несколько особо несчастливых рыбин. Слабый, уставший ветер мирно и невинно, словно извиняясь, надувал паруса (э, как же их дядя Шарк называл? Что-то про кливер и бизань...).
   Пираты спали. Кто заснул, где стоял, кто подгреб в тенек, кто в обнимку друг с другом. Только хриплого вороньего карканья не хватает, а так - поле после побоища! Не спали только трое: дядя Шарк стоял за штурвалом да на бушприте нес вахту матрос. Ну, и я.
   И тишина...в которую незаметно вплетался плеск волн о корпус корабля и крики чаек. Справа по борту, если долго и пристально всматриваться, туманился остров. Бриг чуть заметно покачивало, хлопали паруса. Пахло ни с чем не сравнимым запахом моря, горько-свободным. Небо - яркий синий купол - накрыло этот хрупкий и беззащитный пока мир. Казалось, мы одни, казалось, весь мир - небо, море да этот маленький бриг, что как щепка волнуется на ладонях то ли бога, то ли дьявола. Казалось, дунет ветер, распахнешь руки - и полетишь, растворяясь в горьком аромате моря...
   Ну да все это лирика. Реальность, как правило, идет в разрез с романтическими мечтаньями. Вот и сейчас, быстро очнувшись от бесполезных грез, я поковыляла к дяде, в тридцать третий раз проклиная свое опрометчивое решение податься на поиски приключений.
   - Ну что, как себя чувствуешь после "боевого крещения"? - устало, но в то же время весело спросил дядя.
   - Отвратительно, - честно ответила я. - Неужели всегда так?
   - Что ты, что ты! Это так, маленькая неприятность. Иногда болтает не только сильнее, но еще и по нескольку дней.
   - Боже... - содрогнулась я. Поежившись, я плотнее запахнулась в одеяло, спасавшее меня от холода последние несколько часов. Взгляд наткнулся на спящего капитана. Ну вот не выглядит он как пиратский лидер! Ему ж и тридцати-то нет! Сам мелкий, худой и жилистый, грязный и оборванный как последний нищий! Не таким должен быть легендарный пират! - Дядь, а дядь! Как вы капитаном такого...эээ...неприглядно выглядящего человека выбрали? Он скорее на нищего похож или на разбойника с большой дороги...
   - Ха, Полночь, а мы, по-твоему, кто? Рыцари в блестящих доспехах? Или благородные доны?
   - Ну, эээ, почти... - растерялась я. - Но все равно, он же меня лет на пять-семь всего старше! Почему ты ему свой корабль и свою команду отдал?!
   - Хм... - задумался дядя и, помолчав, продолжил: - Много почему. Во-первых, как раз потому, что он молод. Молод, упрям, амбициозен и в силу этого может идти к поставленным целям, не отвлекаясь на мелочи и препятствия. Во-вторых, его выбрал корабль и команда. "Волк" ведь на самом деле капризен как благородная девица, его доверие мало кто просто так, за улыбку да счастливую наглость, заслуживает. К тому же, он не зря с пяти лет со мной в море ходил!
   - Стоп, капитан твой родственник что ли? - изумилась я.
   - Нет, я его в пять лет подобрал, с тех пор он в команде "Морского волка". И за это время его имя успело облететь все Радужное море! Имя Делвина Блейза и его приключения знают в каждом порту!
   - Э, правда?.. Хотя, да, что-то припоминается... Видать, даже я, сидя дома, про него слышала, - пробормотала я себе под нос.
   - О, кстати! - хлопнул себя по лбу дядя и, ненадолго скрывшись в трюме, вернулся, торжественно неся ведро и щетку. Столь же торжественно всучив мне эти орудия труда, он обрадовал: - Ну что, юнга, выполняй свою работу!
   - Хах?! - вытаращилась я.
   - Давай-давай, тебе до темноты палубу надо вычистить! Или хотя бы просто привести ее в божеский вид...
   Шоркая выкрашенные черной краской палубные доски, я тихо ругалась, проклиная себя, свои глупые мечты, отца, родственников, дядю Шарка, корабль и весь мир в целом. Сначала речь моя была вполне прилична, но спустя три часа я уже не просто ругалась - я материлась в голос! Проснувшиеся пираты радостно хохотали, иногда подбадривали после особенно забористого предложения, а иногда даже подсказывали заковыристые обороты и иностранные ругательства. Когда закат окрасил небо в нежно-розовый, а смущенное солнце готово было вот-вот спрятаться в море, а я исчерпала весь запас не только ругательств, но и цензурных слов, палуба была наконец кое-как вычищена. Спина нещадно болела, руки были в мозолях и волдырях, а колени содраны до крови. Сил не было даже на то, чтобы добраться до закутка рядом с лазаретом. В полусне я почувствовала, как дядя Шарк бережно поднял меня и на руках донес до гамака, в котором я спала последние несколько дней. Не знаю, как это у него получилось, но впервые я не пересчитала лбом ни ступеней, ни выступов. Но тут сознание отключилось, отправляя уставшую меня в блаженное царство сновидений. Последней связной мыслью было: "В гробу я видала всю эту романтику великих приключений!!!"
  
  

Глава III. Первый бой, он трудный самый...

   На небе недосягаемой золотой монетой светило солнце. Парящие на горизонте барашки-облака наводили на мысль о сахарной вате и плохой погоде. Месяц на "Морском волке" научил меня, что любое, даже самое безобидное на вид облачко, в скором времени может превратиться в сильнейший шторм. Море зеленело, взблескивая иногда и пенясь в кильватере. "Рыба-рыба-рыба!!!" - надрываясь, орали чайки - неподалеку зеленел очередной маленький островок. Теплый, ласково-горьковатый ветер исправно надувал паруса... В общем, обычный, ничем не примечательный день.
   Накануне вечером я, перебрав свой крайне скудный гардероб (большею частью вещи в нем были пожертвованы другими членами команды), пришла к неутешительному выводу: я просто обросла грязью! Бывшие свидетелями этой сцены боцман, шкафообразный мужик с бородой-лопатой, громоподобным голосом и простоватым характером, и давешний старик-пьяница, оказавшийся местным завхозом, только рассмеялись моему горю. Конечно, здесь, по ходу, вся команда живет по принципу "пять сантиметров не грязь, а дальше сама отвалится"!
   Собственно, именно поэтому для меня сегодняшний день начался со стирки. Позаимствовав огромное корыто, из которого кормят животных, взятых в плавание на убой, я расположилась прямо на палубе, благо места достаточно, а воды - целый океан. Естественно, такое небывалое событие, как стирка, не могло не привлечь зрителей, а потом, не прошло и часа, и вовсе посыпались просьбы постирать еще чье-нибудь тряпье. Видно, этих бывалых морских волков до глубины души поразило чудо превращения ранее черных от грязи и пота тряпок в серые, но мягкие рубахи...
   В итоге, стирка затянулась до самого вечера. В очередной раз прокляв на свете все и вся, я забинтовывала руки, стертые сначала уборкой, а потом добитые многочасовой стиркой. Мда, за последние три недели, мой словарный запас существенно увеличился за счет всевозможных ругательств...
   - Юнга, ты чего свои кольца не снимешь? - во время ужина заботливо спросил кок - милейший и добрейший дядя с шикарными усами и одной ногой. Вместо второй красовалась толстая деревянная палка. - Неудобно же...
   Я покосилась на правую руку: два кольца, на среднем пальце и мизинце, соединяла тонкая цепочка. Дядя Шарк, помрачнев, уткнулся взглядом в тарелку.
   - Ни за что, - с чувством ответила я. - Это все, что у меня осталось!
   Пожав плечами, кок оставил меня в покое. У меня же настроение испортилось бесповоротно, и, быстро дохлебав жидкую рыбную похлебку, я пошла спать. У юнги-новобранца несмотря ни на что есть одна привилегия: отсутствие вахт, в том числе ночных. Так что пойду-ка я лучше спать, утро вечера мудренее.
   Но, видно, сегодня у морского дьявола было особенно хорошее настроение, ибо выспаться мне не дали. Где-то после пятой склянки прозвучал сигнал тревоги. Подорвавшись от громкого звука, запутавшись в гамаке и рухнув на пол носом вперед, я, плохо соображая спросонья, кое-как выпуталась из пут своего спального места и прижалась к стене. Испуганное сердце громко стучало, в ушах шумела кровь, и подгибались от страха и волнения колени. Пираты (их всего было человек пятьдесят - достаточно много для такого брига, как "Волк") быстро и оперативно освобождали пушечную палубу, служащую общей спальней в обычное время, от висящих гамаков и прочих ненужных вещей. На первый взгляд казалось, что эта толпа народу просто бесцельно наматывает круги по нижней палубе, но вот неизвестно откуда появились пушки (как хвастался мне помощник главного канонира, 24-фунтовые), которые уже заряжали большими чугунными ядрами, а Смайли, главный канонир, задерживаясь у каждой пушки буквально на полминуты, настраивал прицел.
   Оставив два десятка человек пушечной обслуги заниматься своим делом, я побежала в лазарет к дяде Шарку. Но там никого не было, только полки опустели, и исчез чемоданчик с медицинскими инструментами. Запаниковав, я выбежала в коридор, но пойманный матрос сказал, что лазарет временно переехал в капитанскую каюту, так как она самая большая. Внутренне содрогнувшись ("Значит, будет много раненых?"), я поспешила в указанное место. В каюте капитана был полный бардак: пятеро раненых стонали, лежа прямо на полу, шестого дядя быстро перевязывал, пытаясь остановить ручейком бегущую кровь. Врач сам был перепачкан в крови не хуже мясника, круглые очки запотели, одного рукава не было, а на щеке краснела царапина.
   - Полночь, помоги! - крикнул он, заметив меня. На дрожащих ногах подлетев к нему, я застыла, ожидая приказаний. - Держи крепко! - велел дядя, сунув мне окровавленную руку матроса. У меня потемнело в глазах, в ушах стоял рев и грохот пушечных и пистолетных выстрелов, а от запаха пороха, спирта и крови мутило.
   Сознание немного прояснилось лишь когда вместо грохота выстрелов и криков там, на палубе, воцарилась тишина. Тревожно замерев, дядя прислушался к тишине, потом, наскоро закончив очередную перевязку, подошел к большому шкафу. Вытащив оттуда саблю, нож, три пистолета, он повернулся ко мне:
   - Так, слушай внимательно, Полночь, - тревожно и предельно серьезно начал он. - Я сейчас пойду наверх, узнаю, что там происходит. Если меня не будет дольше десяти минут или в трюм станут спускаться неизвестные, твоя задача - сбежать! Проберешься на палубу, отстегнешь шлюпку - и греби что есть силы! Будет милостив дьявол, спасешься. Так, вот тебе нож и пистолет. Он заряжен, но у тебя будет всего один выстрел, помни!
   - Но...но... - от страха и волнения я не могла совладать с языком. - Как... как же вы можете...проиграть?!
   - На нас случайно наткнулся Лейси. Повезло мерзавцу. В прошлом он не раз обламывал о нас зубы, но сегодня у него галеон с полусотней пушек и больше ста человек команды. Будет чудом, если мы победим.
   Хлопнув меня по плечу на прощание, дядя Шарк скрылся в темноте коридора. Минуты ползли подобно дохлой рыбе: куда ведет течение, туда и плывет рыбий труп. Прижав к груди пистолет и нож, я тряслась от страха. Мне было просто страшно, а в голове не было ни единой мысли. Даже о том, что ждет меня, когда нападавшие узнают, что я девчонка.
   Неловко дернув ногой, я споткнулась об раненого и, едва удержав равновесие, уронила оружие на пол. Глухой бряк неожиданно привел меня в чувство. Страх ушел куда-то в глубину души, поселившись на краю сознания будоражащим кровь родником. Бросив взгляд на настенные часы, я поняла, что время для ожидания вышло. Пора сваливать отсюда.
   Нож в ножнах рукоятью вниз надежно привязан бинтами к телу и укрыт рубахой, пистолет сунут за пояс. Поцеловав кольца на руке, словно помолившись, я вышла в коридор. Прокравшись к лестнице, я тихонько, следя за каждым движением, выползла на палубу.
   Кажется, когда-то я сравнивала ее с полем боя? Увы, но сейчас именно поле боя предстало моим глазам. Не знаю, сколько именно было нападавших, но победа далась им явно нелегко: у бизань-мачты собралось человек десять, в числе которых был мешком валяющийся боцман, дядя, со связанными руками и приставленным к горлу ножом, и капитан. Делвин Блейз, один из самых известных пиратов Радужного моря, весь в крови, своей и чужой, стоял на коленях перед каким-то расфуфыренным долговязым подонком.
   Задержав взгляд на этой картине с минуту, я на корточках двинулась в сторону шлюпки, но резкий рывок за руку нарушил мои планы.
   - Эй, босс, смотрите, что за котенка я нашел! - издевательски расхохотавшись, крикнул поймавший меня бугай. Я только злобно шипела, пытаясь извернуться в воздухе и пнуть врага, чтобы освободиться. Но тот лишь еще громче рассмеялся и одним мощным движением бросил меня в кучку своих подельников. Больно ударившись плечом, я громко выругалась под предвкушающие крики пиратов. Тот самый расфуфыренный сгреб мои волосы в кулак, заставив поднять лицо к небу.
   - И правда, милый котеночек, только больно шумный! - с этими словами он с размаху ударил меня по лицу. В глазах потемнело, и запрыгали желто-зеленые звездочки. Рывком повернув меня лицом к капитану и приставив к виску мой же пистолет, он продолжал прерванный, по-видимому, мной, разговор с капитаном: - Ну что, Блейз, этот аргумент тебя устроит? Я спрашиваю тебя еще раз: где оно?
   - Провались к дьяволу, - с чувством пожелал капитан. И тут же получил кулаком по лицу.
   - Давай-ка повторим, - притворно ласково, едва сдерживая ярость, продолжил пират. - Где оно? Где та вещь, что дал тебе Король Пиратов?!
   - Понятия не умею! - попытался улыбнуться разбитыми губами капитан.
   - Ах ты!.. - начал было долговязый, но внезапно побледнел и забулькал. Из горла потекла тонкая струйка крови, едва заметно пузырясь на губах.
   - Знаешь, дядя, отец часто повторял: "Если хочешь кого-то убить - убивай, а не болтай попусту!" - тихо, в самое ухо пирату посоветовала я, глядя на него почти с нежностью. Всаженный по самую рукоять нож подрагивал в такт судорожному дыханию жертвы. Закачавшись, расфуфыренный и окровавленный, он мешком рухнул на грязные доски палубы.
   Очнувшиеся от шока пираты, заорав что-то невнятное, кинулись на меня, размахивая саблями, благо пистолеты были разряжены еще в самом начале драки. Я, все еще пребывая в каком-то трансе, хотела было ринуться в бой (куда?! Там же десяток головорезов!!!), но чей-то крик заставил меня споткнуться и, подскользнувшись, рухнуть на палубу. Это и спасло мне жизнь: сабля, которая должна была снести мне голову, рубанула воздух, а сам пират, запнувшись уже об меня, упал сверху. Видимо, он порядочно треснулся головой о доски, потому как не делал попыток встать, намертво придавив меня своим весом.
   "Все, приплыли..." - пронеслась в голове тоскливая мысль. Умирать не хотелось. Ну вот совсем-совсем. Однако то ли бог, то ли дьявол был на нашей стороне: из трюма с криками, воплями и стрельбой вылезали всеми позабытые моряки с пушечной палубы "Волка"... В общем, чем не чудесное спасение?
   Почувствовав прилив вдохновения, я завозилась, пытаясь высвободиться от груза, и, о чудо!, мне это удалось. На корабле царила свалка. Все орали, бегали, размахивали оружием, ругались и стонали от боли. Капитан и дядя дрались спиной к спине словно герои эпической поэмы, "кроша врагов в капусту". Ошалев от подобного зрелища, я, не будь дура, на карачках ломанулась к корме, спратавшись за лестницей на ют...
   Казалось, это будет длиться вечно: крики, кровь, отблески стали, редкие выстрелы, снова крики... Я попыталась закрыть уши руками, но увидев на них кровь (видимо, того расфуфыренного...), инстинктивно дернулась прочь, знатно треснувшись затылком о лестницу.
   - Чт... - пискнула я, но в глазах потемнело и сознание, трепыхнувшись разок для приличия, оставило мое бренное тело, свалив в более благодатные края.
  
  

Глава IV. Скелеты в шкафу.

   Ночь. Даже с закрытыми глазами можно было это понять: по особенной, то ли мистической, то ли интимной тишине; по странному, ясно-тяжелому сознанию; по ощущению жесткой койки и колючего шерстяного одеяла; по теплому хрипловатому мурлыканью старого кота, примостившегося под боком; по приглушенным голосам, раздающимся рядом.
   - ...ты что, издеваешься? - трагическим шепотом стонал капитан. Перед глазами так и мелькнуло видение схватившегося за голову кэпа. - Да ни в жисть не поверю!
   - Тише, Делвин, разбудишь, - одернув его, недовольно прошептал дядя.
   - То есть ты хочешь сказать, что из-за этой дурынды нас чуть не отправили на корм рыбам?!
   - Она ни о чем не подозревала. Откуда ей было знать, что дорогие родственнички наймут для ее возвращения твоего злейшего врага? Лейси ведь ее даже не узнал! У него с нами были свои счеты, а это так... просто повод.
   - Да мне начхать, как оно на самом деле было! - резко, но все так же шепотом, отрезал капитан. - Если команда узнает, что это она привела погоню... Ее же просто убьют. И тебя тоже, ведь ты, как оказалось, обо всем знал!
   - Догадывался... - поправил доктор.
   - И что? - вскинулся тот. - Если я стану защищать вас двоих, команда перестанет мне доверять. Ты хочешь бунта?
   - Но именно благодаря ей, ты вообще сейчас дышишь и сидишь здесь, - хмыкнул дядя.
   - Спасибо скажу, и хватит с нее, - отмахнулся капитан.
   - Но сам подумай, - наставал док, - она осталась совсем одна: мать умерла, отец тоже, родственники нацелились на ее наследство и, можно сказать, подослали убийцу... Да и, кстати о птичках, со смертью Александриса все неясно...
   - Если она так богата, как ты говоришь, пусть подцепит себе муженька из сыночков богатых папенек, нарожает ему кучу детишек и живет в свое удовольствие!..
   - Делвин, ей всего 15! - взмолился дядя. - Какие дети? Ей до совершеннолетия еще 10 десять лет жить!..
   - Ага, щас, разбежался! - не выдержала я, не обратив внимания на слова дяди Шарка. Капитан, похоже, тоже его не слушал. - Только шнурки поглажу и вперед!
   - О, Полночь, проснулась? - обрадовался дядя, поняв, что если сейчас не вмешаться, будет скандал. А скандалы он очень не любил. - А я уж начал беспокоиться: ты почти два дня проспала.
   Сев с помощью дяди на койке, я поняла, что нахожусь в лазарете. В хрупком и неверном свете свечи с трудом можно было разглядеть силуэты двух мужчин: массивный и лохматый дядин и по-мальчишечьи хрупкий и угловатый капитана. Знаком попросив воды, я с жадностью накинулась на кружку. Напившись, я продолжила:
   - Меня, скорее всего, просто похитят, стоит мне сойти с корабля.
   - Почему?
   - Если все услышанное мной сейчас - правда, то сомневаюсь, что, узнав о провале, жадные тетушки и дядюшки не отправят за мной еще кого-нибудь, понадежнее.
   - Хм, что верно, то верно... - чуть смущенно пробормотал тот. - И репутация отца тебя не спасет...
   - О чем это вы? - явно раздосадованный тем, что про него забыли, спросил капитан.
   - В молодости Александрис был в команде Верде, нынешнего Короля Пиратов, - вместо меня ответил дядя Шарк. - Ох, и веселое времечко то было...
   - Что?! - потрясенно переспросил капитан. - Шутишь?
   - Ни в коей мере!
   - Кхм, - напомнила я о себе, - кстати, об отце. Не знаю, кем надо быть, чтобы поверить, что преуспевающий торговец вдруг ни с того ни с сего уходит на рыбалку в шторм! Тем более, если хоть чуть-чуть знать отца! Он со смерти матери ни разу даже в лодку не садился... А тут такое! - долгая речь утомила, но немного отдышавшись я продолжила: - Он не появлялся дома три дня, внезапно исчезнув из своей конторы, а на четвертый день находят обломки одной из лодок, принадлежащих кампании, и все дружно, как по волшебству, решают, что отец утонул, выйдя в море в шторм. Честно, большей нелепицы я не слышала. А на похороны откуда не возьмись слетаются родственники матери, которых я никогда не то что не видела, даже не слышала об их существовании!
   - Может, конкуренты постарались? - задумчиво предположил дядя Шарк.
   - Может, они мне не отчитывались, - хмыкнула я.
   - Это все, конечно, очень печально, - вновь завелся капитан, - но проблемы не решает. Что нам с тобой делать, ходячее несчастье?
   - Оставить как есть, - заискивающе посмотрела я на капитана, попытавшись состроить жалостливые глаза.
   - Чтобы за нами гонялись по всему Радужному морю? - саркастически уточнил он, не оценив моих усилий в кривлянии.
   - Можно спрятать ее, - подал голос дядя Шарк. - Вот только сделать это надо очень осторожно.
   - Что?! - вскинулась я. - Но я хочу стать пиратом!
   - Тебе так понравилась эта бойня? - резко перебил меня Блейз.
   - Нет... - побледнела я.
   - Тогда тебе среди нас не место, - тоном "вот и отлично" заключил он. - Пойми, глупый ребенок, пиратство - не рыцарские подвиги, а кровь, смерть и постоянный риск. Зачем тебе складывать голову ни за что? У тебя целая жизнь впереди! Вот подрастешь и сама решишь, будешь ты пиратом или оперной певицей. А сейчас мне не улыбается нянчиться в капризной девицей!
   Воцарилось тяжелое молчание. Я пристыженно молчала, покраснев от досады и стыда не хуже спелого помидора. Дядя хмурился, но отводил глаза, недовольный тоном капитана, но явно во многом с ним согласный. Делвин Блейз, переведя дыхание, молчал, думая о чем-то своем. Придя к какому-то решению, он хлопнул себя по колену и сказал:
   - Так, Полночь, у тебя сон-час. Отдыхай, а то ты больше на свежего покойника похожа, чем на добропорядочного юнгу. Ты тоже иди спать, док, завтра, на свежую голову, поговорим. Тебе ведь еще с ранеными возиться надо, не выматывай себя, - и, раздав эти ценные указания, он быстрым шагом скрылся в темноте коридора. Покачав головой ему вслед, дядя Шарк помог мне улечься поудобней и тоже ушел спать, наверное, на пушечную палубу, где до недавнего времени было мое место.
   Проснулась я поздно, с тяжелой головой. Тело ломило от боли, хотя, насколько помню, в этот раз мне почти не перепало тумаков. Собравшись с силами, я тихонько, шажок за шажком, выбралась на свет божий. Небо хмурилось, но дождя не было. Ветер, изрядно посвежевший, с особой радостью надувал паруса. Человек пять раненых лежали рядом с баком, дыша свежим горьковатым воздухом. В общем, тишь да благодать.
   На шканцах были только капитан и дядя Шарк. Поежившись, то ли от ветра, то ли от страха, я пошла к ним.
   - Доброе утро! - улыбнулся дядя. - Как самочувствие?
   - Так себе, - поморщилась я. - Ну...эээ...
   - Что, не терпится узнать, что капитан наш надумал? - рассмеялся доктор.
   - Эээ...да...
   - Ничего хорошего... - уже привычным недовольным голосом прервал дядю капитан. Но, неожиданно смягчившись, он потрепал меня по голове, превратив воронье гнездо из волос в прическу а ля "я упала с сеновала, тормозила головой": - Все-таки я не зверь какой-то. Выкидывать тебя за борт я не буду. Но и оставаться на "Морском волке" не могу тебе позволить. Поэтому пока мы с доком не найдем тебе хорошую пристань, ты все еще юнга.
   От разочарования, пусть и не самого горького, у меня засвербело в носу, и я совсем по-детски расплакалась, глотая сопли и размазывая по грязному лицу слезы. Испуганный моей реакцией капитан, не зная, что делать, беспомощно смотрел то на меня, то на дядю Шарка. А тот только усмехнулся, даже не пытаясь взять на себя миссию по моему успокоению. Нервно почесав в затылке, капитан одной рукой притянул меня к себе, а грязным рукавом другой стал вытирать мне лицо.
   Небо все так же хмурилось и скучало. Море, похожее на разлитую ртуть, взбрыкивало остроконечными волнами. Из недр камбуза доносились аппетитные ароматы, и проголодавшиеся пираты с нетерпением поглядывали друг на друга, ожидая сигнала к завтраку. В общем, был обычный день на легендарном пиратском бриге с романтичным названием "Морской волк". Но мне это утро запомнилось на всю жизнь.
  
  

Глава V. Камелия по прозвищу Фея.

  
   - Так, вот эта хрень называется летучий кливер, - уверенно отвечала я, тыкая пальцем в вышеозначенный предмет, точнее, парус. Рядом стоял "первый помощник" капитана (правая рука, говоря проще) по имени Роберт Син, тридцатипятилетний мужчина "в самом расцвете сил"...был бы, если бы не туберкулез, медленно и с удовольствием смакующий его здоровье, словно дорогое вино. Син закончил военно-морское училище и где-то полгода ходил на Варийском военном корабле, но по непонятным причинам, о сути которых знал, пожалуй, только капитан, со скандалом ушел со службы и присоединился к пиратам. Так как он был самым образованным человеком среди тех оборванцев и бывших солдат, что составляли команду "Морского волка", то и учить меня премудростям морского дела пришлось именно ему. На кой черт мне надо зазубривать эти дурацкие названия, я так и не поняла, но подчинилась. Подозреваю, что капитан просто-напросто решил спихнуть меня на попечение кого-то более терпеливого, нежели он сам. Да я и сама поняла, что вечно цепляться за дядю или за того же капитана у меня уже не получится...но очень хотелось. - Вот это - средний стаксель, а во-о-он та фиговина - грот-бом-брам-стаксель... тьфу, язык сломаешь!..
   - Молодчина, быстро запоминаешь, - похвалил меня Син. - Только не забудь все это так же быстро, как выучила.
   - Попробую, - максимально честно ответила я.
   - Тогда дуй к доку, ему вроде помощь нужна была.
   Кивнув, я с радостью пошла, куда послали. Дяде и впрямь помощь не помешала бы: он решил навести порядок в лазарете и рассортировать все свои баночки и скляночки по полкам, а также наклеить на них этикетки, чтобы ненароком не перепутать. Всю эту медицинскую утварь мы, конечно, рассортировали...но только к вечеру. Бумаги было мало, поэтому ее приходилось беречь, в результате чего надписи пестрели орфографическими ошибками, помарками и пятнами. Иногда даже приходилось клеить не бумагу, а обрывок ткани с непонятными каракулями. С нормально заточенными перьями на корабле тоже было плохо.
   На ужин были макароны по-флотски. Рецепт сего нехитрого блюда, как ни странно, знала только я. Как-то, помогая коку чистить кастрюли, я случайно обмолвилась о мамином любимом блюде, а одноногий кок по имени Кук возьми и загорись: научи да научи! Ну, я и научила, благо блюдо простейшее, а плюсов у него - выше грот-мачты.
   В общем, так моя жизнь на корабле и текла: ни свет ни заря встать, умыться-помыться пока команда спит (а чего здоровых мужиков провоцировать? Я, конечно, по их мнению, еще дите несмышленое, но...до береженого морской дьявол не доберется), потом на отбывание своей вахты с ведром да тряпкой. Перед обедом нудное зазубривание языколомательных названий под руководством Сина, после, собственно, обед. Затем помощь дяде до самого вечера. Иногда он рассказывал мне, для чего применяется та или иная настойка или мазь. Слушать его было интересно, но скоро у меня начинали слипаться глаза, и на ужин я уже плелась в полусне... А, забыла еще сказать, что капитан в одном из своих сундуков откопал старую книгу, лет 50 назад напечатанную, и с торжественностью отдал ее мне. В ней было нечто среднее между географическими очерками, дневником путешественника и судовым журналом. В общем, радости моей не было предела, однако редко оставались силы вечерком почитать при свечке...
  
  
   Шестого для третьего осеннего месяца, накануне начала зимних штормов, бриг "Морской волк" величаво пристал к каменному причалу одного из самых крупных островов архипелага, Зеленому Берегу. Торговый город Каннельшторген, расположившийся в удобной бухте, защищенной с двух сторон скалами, а с третьей - самим островом, как и полагается большому и популярному у торговцев городу, шумел, гремел, пылил и вообще всячески демонстрировал свое процветание.
   Усевшись на носу рядом с бушпритом, я вовсю глазела на приближающийся город. В отличие от родного городка, в котором все достопримечательности - фирма покойного батюшки да скалы на южной окраине острова, куда два раза в год прилетало видимо-невидимо птиц для гнездования, здесь, в славном граде Каннельшторгене, интересностей было так много, что глаза разбегалась и ссорились один с другим, за что бы уцепиться!
   Город сей был знаменит не только аж пятью торговыми гильдиями (так варийцы крупные фирмы и компании называли), но и обосновавшейся в одном из кварталов отделением Соловьиного гнезда. Соловьи - это одновременно шпионы, послы, воры и убийцы, служащие только одному - Островному Братству. Об их преданности Островному Краю ходили легенды, причем почти всегда в разряде страшилок. Говорили, что за предательство одного Соловьи вырезали не только семью предателя, но и всех его родственников до третьего колена, а иногда и ближайших друзей. Страх и ужасть, короче... Однако, Соловьи ради процветания Островного Края или выполнения замыслов Короля способны на невозможное. В общем, жуткие типы...
   - Док, бери за шкирку это ходячее недоразумение и иди к Камелии, - с юта крикнул дяде капитан. - А я отведу "Волка" на ремонт.
   Не дожидаясь тычка в спину от кого-нибудь из матросов, я зашагала за дядей. Вцепившись ему в руку, я с трудом поспевала за широким ходом моряка. Он рассекал людское море подобно могучему галеону, а мне оставалось только подстраиваться под его шаг и держаться в кильватере. Подняв глаза на дядю Шарка я спросила, силясь перекричать шумную толпу всяческого народа (читай: сброда), ошивающегося у пристани:
   - А зачем корабль ремонтировать? У нас же вроде ничего не сломалось!
   - Мы долго были в море, дно сильно обросло, - пояснил моряк, все-таки услышав меня. - Из-за этого "Волк" серьезно потерял в скорости. Да и любой корабль раз в несколько месяцев нуждается в осмотре и ремонте. В море многого не сделаешь, а проблемы копятся - значит, в самый ответственный момент судно может подвести.
   - О, понятно... - протянула я. - А кто такая Камелия?
   - Это та самая дама, у которой я предложил тебя спрятать. Я давно ее знаю и доверяю ей.
   - Понятно... - повторила я.
   Квартал, в котором жила эта самая Камелия, оказался в опасной близости к \Соловьиному Гнезду. Ну как специально! Я ж после рассказов боцмана об этих соловьях три ночи спать толком не могла - ужасы всякие снились! Пока я вертела головой в поисках Гнезда (мне казалось, что это должен быть мрачный замок... или вообще скала какая-нибудь - гнездо же), дядя Шарк уже стучался в чью-то дверь. Яркая, если не сказать пестрая, вывеска гласила "Лес фей".
   На подходе к ярко украшенному зданию, с пестрой вывеской, пестрыми шторами, цветами на окнах и балконах, из открытых дверей которого слышались музыка, женский смех и множество голосов, меня начали одолевать подозрения...
   - Э-э-э... - тормознув дядю, протянула я, - это что, бордель?!
   Док остановился и немного смущенно ответил:
   - Ну да... Здесь тебя вряд ли станут скоро искать, а Камелия сумеет скрыть тебя не хуже, чем соловьи важных свидетелей.
   - Да?.. - не в силах сформулировать собственные мысли, пролепетала я, покорно продолжив плестись за дядей Шарком. С одной стороны, он прав. Кто их считает, этих девиц в борделях? Там каждая третья сбежала из дома в поисках лучшей доли! Да и все подобные заведения точно не осмотришь, а в половине вообще зазимуешь, но... бордель?! Дьявол меня раздери, как я на том свете матери в глаза посмотрю?!
   В оплоте роскоши и разврата оказалось шумно и весело. И очень пестро. На стенах висели какие-то тряпки (вроде гобеленов или вместо картин?), сотканные из множества цветных нитей. Во всех углах, даже на большой парадной лестнице стояли цветы в горшках, чей аромат при входе буквально ошарашивал гостей. В открытых дверях, мелькали нарядно одетые и полураздетые девушки и женщины, отовсюду слышались смех и голоса, кто-то пел песни (весьма романтического содержания, кстати), кто-то читал стихи. В холле, рядом с лестницей, стояли трое мужчин, о чем-то живо беседуя с нарядно одетой дамой лет сорока.
   - Камелия, моя прекрасная фея, как же я рад снова увидеть твои волшебные глаза и слышать твой восхитительный голос! - прямо с порога радостно возвестил дядя Шарк, целенаправлено устремляясь к женщине. Галантно поцеловав ей руку, он тут же сгреб ее в охапку и расцеловал в обе щеки.
   - Ох, охальник, отпусти! - засмеялась та в ответ. Позабытые кавалеры досадливо поморщившись отошли в сторонку, повинуясь повелительному жесту. Впрочем, неизвестно откуда взявшиеся феи легко излечили их от недовольства. - Пойдем, поднимемся в мой кабинет. И девчонку не забудь, - подмигнув, снова засмеялась она. У меня немедленно пересохло во рту. Сама недоумевая над своей реакцией, я поднялась на третий этаж вслед на щебечущей парочкой. Видимо, подобное тут случалось часто, и никто даже не подумал посмотреть куда мы идем или прислушаться, о чем говорим...
   "Бордель..." - с тоскливым вздохом подумала я.
  
  
   К моему удивлению, "кабинет" оказался именно кабинетом: изысканная мебель (орех, кажется), зеленые обои, темно-зеленые с золотыми цветами шторы, узорчатый ковер, шкафы с книгами, пейзажи на стенах, удобные кресла, аккуратные салфетки с цветочной вышивкой и фиалки на подоконнике. Все мило и опрятно, с изящной простотой и достоинством.
   Усадив нас с дядей в кресла, хозяйка позвонила в колокольчик и примчавшей прислуге было велено приготовить чай для дорогих гостей. И пока ароматный напиток не был разлит по чашкам, а я не сгрызла третью печенюшку (вкуснятина!), серьезный разговор так и не начался.
   - И чем же я обязана твоему визиту? - от легкомысленного щебетания не осталось и следа, перед нами сидела настоящая леди, можно сказать, Хозяйка заведения. Именно с большой буквы.
   - Хочу попросить об услуге, - не стал ходить вокруг да около дядя Шарк. Четвертая печенюшка. "Ммм, с изюмом!" - Это Полночь, дочь моего старого друга. Увы, недавно почившего. И ее надо куда-то надежно спрятать.
   - И ты хочешь оставить ее здесь? - посмотрела на меня Камелия. Окинув придирчивым взглядом, она улыбнулась краем губ и продолжила: - Выглядит она как оборванка. Что неудивительно, мужчины мало внимания уделяют чистоте и опрятности на своих кораблях. Сколько времени она провела на "Морском волке"?
   - Почти два с половиной месяца, - наморщив лоб, через минуту ответил доктор.
   - Бедняжка, - сочувственно протянула женщина. Я только невнятно хмыкнула, наливая вторую чашку чая и нацеливаясь шестую печеньку. Мне определенно нравится здешняя выпечка!
   - И почему сразу бедняжка... - обиделся дядя, но тут же рассмеялся, - хотя вполне может быть! В общем, история Полночи не блещет новизной: мать давно умерла, а после внезапной кончины отца, ей на голову свалилось приличное наследство и родственники, отчаянно его жаждущие. Но доступ к деньгам можно получить только после совершеннолетия наследницы.
   - А совершеннолетие наступает по достижении двадцати пяти лет, либо же после замужества ее муж получает доступ ко всем средствам жены, - понимающе закончила Камелия.
   - Именно! - щелкнул пальцами дядя. - Вот только родственнички больно мутные. Когда Полночь удрала ко мне искать лучшей доли, они не поскупились и наняли вернуть ее Лейси Стигнассона! Нашли кого просить, дьявол им в печенку. Лейси, как узнал, на каком именно корабле сбежала Полночь, окончательно потерял мозги. Он же все еще был уверен, что Делвин получил кое-что от Верде и третий год за нам гонялся. А тут такой повод... В общем, этот спятивший бедняга уже никому не доставит хлопот, но...
   - Девочку надо где-то надежно спрятать, чтобы она могла вырасти как обычная девушка, - снова закончила Камелия. - Но, Шарк, ты уверен, что бордель - это то место, где может вырасти обычная девушка? Пусть она никогда не будет обслуживать посетителей, но она будет жить при доме удовольствий. Я могу дать ей убежище, образование, защиту, но весь город будет знать ее как воспитанницу куртизанки...
   - Просто я больше не знаю, где можно спрятать пятнадцатилетнюю девчонку так, чтобы не возникло лишних вопросов, - помолчав, сказал дядя Шарк. - Я понимаю, что ее мать прокляла бы меня за это решение, однако другого не вижу. К тому же, Полночь искренне мечтает стать пиратом даже после того, как Лейси приставил ей пистолет к виску. Так что, если ты согласна оказать мне эту услугу, то я бы хотел оставить "племянницу" у тебя.
   Камелия долгим взглядом посмотрела на своего собеседника, а потом перевела взгляд на меня. Видимо, увиденное ей понравилось (я тихо и скромно допивала третью чашку чая, красиво отставив мизинец):
   - Хорошо. Только не забывай навещать племянницу.
   - Замечательно! - улыбнулся доктор. - Ну что ж, Полночь, пойдем за твоими вещами! Теперь твой дом - самый настоящий лес фей!
   - Угу, - кивнула я, с сожалением оставляя на расписной тарелке последнюю печенюшку. Поставив изящную чашку из тончайшего морлендского фарфора на блюдечко, как положено, без стука, я распрощалась до завтрашнего дня с Камелией и вышла вслед за дядей.
  
  
  

Глава VI. Будни, серые как волк, и пестрые, как дворовая кошка

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   1
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"