Пронзая шприцем до боли мякоть
Всю розовую и нежную круглого вида
И заставляя от боли вторжения плакать
И поражая промежность гибло...

И расторгая родильное свежее мясо
На хруст и вой озверевшей плоти,
Откусывая огонь и крови мякоть,
И объедаясь жиром горячим против.

И вырывая из глубины запах
Соком животный и сладострастно грязный,
И выворачивая розовую изнанку
Я в этой диком и сатанинском вязну...

Ты, вырываясь из глубины стервозно
Этих зубов красных и коренных на небо.
И не смириться, что омертвеют и замерзнут
Плавленые на губах части чрева...
 
И надругаюсь шприцем, переползая
Общие губы горелого родов мрака,
Переломлю на семя рыдать и плакать,
Перепашу и ласково растерзаю.

Чрева святого, распятого на скрижали,
Мягкое это, неверное как предатель,
Липкое и в глубине черной, моя чужая,
Буду как свет, как отец и как праматерь.