В начале ноября, внезапно, вернулась Осень. Так же, как
сбежала, двдцать первого октября, после чудесного сентября и тихих
октябрьских дождей. Двадцатого разко похолодало, появились белые мухи,
а на следующий деньземлю укрыл тонкий слой снега. Жить ему
предполагалось до вечера, а потом стать пресловутым мокрым местом.
Но Осень на стала защищать свою территорию и время. Вместо этого,
тихо ушла, подарив жизнь чужой, преждевременной белизне.
И ранняя Зима этим воспоьзовалась, призвав на помощь
студеный северо-восточный ветер. Стало холодно, как в начале декабря,
только без снегопада. День за днам мы привыкали к Зиме. Рановато,
конечно, зато каким прекрасным было Лето и первый месяц Осени.
А слишком хорошо не бывает, надо чем-то платить за радость.
Ранняя Зима, чем она плоха? За десятьдней привыкли.
И тут пошел снег. Не такой, как в декабре, а мартовский, мокрый,
из которого хорошо делать снежки и лепить снеговиков. Он падал и таял,
увлекая за собой другой, лежалый, пока не сменился мелким дождем,
шедшим всю ночь. Стало сыро, везде хлюпала вода. Бедная зимняя обувь,
ее берегли, как могли, но вездесущая сырость, словно, проикала сквозь
кожу.
Утром снег исчез. Беглянка Осень вернулась, но никто ее не ждал,
кроме последних скрюченных листьев на березовых ветвях. упрямо
цеплявшихся за каждый день жизни, не веривших в ранний уход Осени.
Они дождались и спокойно покинули ветви, уйдя в землю, чтобы
Весной стать пищей для новой жизни.
А больше Осень никто не ждал. Жили Зимой и не слушали жалких
оправданий.
Но что ей было говорить? Зима опять обманула, расчувствовала
жалостью к тяжкой судьбе первого снега. Когда Осень согласилась
подождать денек-другой, ее сокрушил вызванный Зимой на подмогу
северо-восточный ветер. Он ударил больно, оскорбил вероломством
и заслужил отмщения. Пришлось просить о помощи Юг, унижаться,
признавать слабость.
Юг, вдоволь насладивись мучениями беглянки, помог. Это было
славное сражение. Южный ветер отработалсвое и убыл восвояси. Северо-
восточный отступил, зализывая раны.
Но победа уже не радовала. Осень, с горечью, видела наши
мучения и лышала наши проклятия. Вернувшая свое, ставшее чужим.
Никому не нужная, кроме тех, последних, листьев .
Стоит ли цепляться за остатки пространства и времени? Или
собратья и тихо уйти, больше не споря с Зимой.
Обманутая, проклинаемая, несчастная беглянка будет ждать
целый год, восстановит силы, поборет печаль и вернется, не помня обид.
Будем помнить о ее терпении.