Головин Николай Иванович : другие произведения.

Аспи

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Жизнь молодой женщины, взаимоотношения с мущинами и мщение


   А
  
   , 0x01 graphic
  
  
  
  
  
   А С П И.
  
   Николай Головин, Александр Орлов
  
   Как одинокая гробница
   вниманье путника зовет,
   Так эта бледная страница
   пусть милый взор твой привлечет.
   И если после многих лет
   прочтешь ты, как мечтал поэт,
   И вспомнишь, как тебя любил он,
   то думай, что его уж нет,
   Что сердце здесь похоронил он.
   1809г.
   Д. БАЙРОН (перевод М. Лермонтова)
  
  
  
   1. АСЯ
   Ася буйствовала. Она бегала по огромной маминой мастерской, расположенной в доме художников, где жила и работала ее мать, заполненной картинами, стоявшими около стен, разложенных на полу, и мешала всем. Взрослые дяди и тети, ценители маминого искусства, отбирали картины на выставку, спорили-соглашались, что из отобранного будет оценено у жюри, а она, Ася, красунья лет семи, вертлявая непоседа, мешала: толкала всех, била по толстым задам солидных теть своей ручонкой, повторяя одни и те же фразы:
   - И вы не поиграете со мной? Поносите меня на плечах, как дядя Слава! Я хочу быть наездницей. Дядя, а вы? Давайте играть в прятки? Какие вы все гадкие: никто не хочет со мной играть! - и готова была заплакать. Но она не была плаксой. Глазки ее бегали по лицам взрослых, и не находили объекта для сочувствия.
   -Ася! Прекрати! Иди в свою комнату, не мешай нам. Марш, марш, марш, - строго приказала мама, оторвавшись от дела, - она была главным оценщиком своих "шедевров" и, когда ее отвлекал детский голос, она сердилась. - Нам некогда с тобой играть. А вот этот пейзаж? Мне кажется, он будет как раз к месту. Нет, оставим его. С ним у меня связаны не очень теплые воспоминания. Буся, пожалуйста, приготовь нам кофе. Уже поздно, и мы устали. Буся, почему до сих пор нет Славки? Он обещал сегодня приехать! Ну, он от меня получит... Может, что-то случилось? Буся, а кофе? Я хочу кофе! Я что-то устала сегодня...
   Конечно, Буся все сделает, если мама просит - они подружки. Буся и ей, Асе, тоже подружка. Она всегда играет с ней, носит на плечах, учит работать на компьютере, по утрам вместе бегают по дорожкам в парке. Она сильная, добрая. Буся очень хорошая! Ася подбежала к ней, поцеловала и, не отрываясь, долго смотрела ей в глаза.
   -Ты что загрустила? - спросила Буся, прижала к себе, погладила по головке и вздохнула: она знала, что ребенку пора спать. Но разве уснет ребенок, когда в квартире такая суета!
   -Дяди Славы нет, а без него скучно, - вздохнула Ася, и с грустью обвела всех присутствующих в мастерской взглядом. Скучные они все, эти дяди и тети. Только Буся не как все. Она - хорошая...
   Да, Буся привязалась к этой семье, в которой мама всегда занята, а отца нет. Правда, есть дядя Слава, крепкий мужик, да к тому же при деньгах. И даже ходит в советниках президента. Но он все же не отец, которого так не хватает этой маленькой девочке.
   Их квартиры были рядом, и Ася часто бегала к ней в гости. У Буси тоже не было ни мужа, ни детей, и всегда принимала ребенка с лаской, одаривала игрушками, учила танцам и даже различным приемам защиты от нападения мальчишек. Когда Асина мать уезжала в командировку, малышка оставалась с Бусей. Эта пожилая, немного чопорная женщина работала в школе учителем физкультуры, и была еще достаточно молода, и хороша собой. Ну, что такое сорок пять лет? Чепуха! Но спортивная карьера в молодости, жесткий характер, чтобы добиваться победы, наложили отпечаток, который так не нравится мужчинам, стремящихся подчинять других. А мягкотелых мужиков она не признавала. Вот так одиночество стало уделом ее жизни. Она никому не жаловалась на одиночество, не рассказывала, почему живет одна. Да и нужны ли кому-то чужие горести! Часто Асина мама секретничала с Бусей. Но никому не рассказывала о тайнах, даже Асе, когда та и просила рассказать, о чем говорила с ней мама.
   Буся отпустила маленькую непоседу и вышла из мастерской готовить кофе для мамы и этих занятых гостей. Ася проскользнула к полкам, где хранились краски. Выбрала желтую гуашь, кисточку и прямо на широкой спине низкорослого мужчины стала быстро рисовать скелет. Довести дело до конца ей не дали, хотя все, что она сделала, было безукоризненно выполнено: "Скелет" сидел возле картины, курил и пальцем ковырялся в носу. Точь в точь, как молодой парень напротив. Она не дорисовала картины.
   -Василек, - попросила мама, обращаясь к низкорослому мужчине с разрисованной спиной, - относи вот эти картины, будем их выставлять...
   Тот направился к отобранным картинам, и скелет был тут же замечен. Раздались охи-ахи. Кто-то заметил, что нарисовавший картину индивид несомненно талантлив, а некто ахали, с укором глядя на Асю.
   -Снова Асино творчество! - рассердилась мама и стала искать шалунью.
   Та спряталась вовремя. Картину, над которой мама долго размышляла, отставили в сторону в дальний угол. Затем подошли к натюрморту. Мама согласно кивнула головой. Тут из-за холста и выскочила Ася, по-звериному рыкнула. Все испугались. Мама даже схватилась за сердце.
   -Ася! Что ты со мной делаешь?
   -Ах, какой нехороший ребенок, - строго произнес дядя с козлиной бородкой и помахал длинным пальцем, который только что вынул из ноздри. - Руфина, а твоя дочь слишком избалована!
   -Я хорошая! - капризно произнесла Ася. - Так сказал дядя Слава. Только немного шаловливая. Во мне сидит бесенок. Еще дядя Слава говорил, что я "таровитая". Я все умею: рисую как мама; сочиняю стихи как Пушкин; пою - как рок-звезда!
   -Дурачишься - как цирковой клоун! - добавила мама и рассмеялась. - А ведь все умеет! Я что сказала? Марш в комнату. Пора спать!
   -Вы, взрослые, тоже дурачились бы и шалили, если бы не ваши "ридикулиты", гастриты, геморрой и высокое давление! - парировала Ася и добавила: - Так дядя Слава говорил. Мама, почему его до сих пор нет?
   - Президент не отпускает! - пошутил кто-то. - Они в шахматы еще не доиграли важную партию.
   Когда Буся пришла с чашками, все успокоились: занялись распитием кофе. Кто присел на стул, кто на пол. Про Асю сразу забыли. А она продолжала стоять, ожидая внимания. Не выдержав, громко стала читать стихотворение:
   -"Вышел месяц из тумана, вынул "Сникерс" из кармана..."
   -Ася, шагом марш в свою комнату! Я долго еще повторять буду?
   Увидев в глазах мамы вдруг выросшую с тигра сердючку, Ася сникла и, едва сдерживая слезы, затопала маленькими ножками из мастерской. Вот такие все взрослые: живут лишь для себя, а на детей им чихать, у них насморк... Да нужны ли они им!?
   Она подходила уже к своей комнатке, как стук двери мастерской заставил ее оглянуться. Мама догнала ее, взяла на руки, подняла вверх и стала целовать.
   -Прости меня, доченька. Милая моя, прости! Мы очень заняты: завтра выставка. Мы должны отобрать лучшие мои картины и отвезти их в галерею! Ложись спать, а вот завтра...
   Мамины слова успокоили, и Ася, спустившись на пол, безропотно направилась в свою комнату. Там горели маленькие лампочки. Она подошла к своей кроватке, разделась и легла в постель.
   Уснула сразу. Однако ночью проснулась. Что ее разбудило, не знала. Ну, да, из мастерской доносились голоса. Неужели взрослые все еще работают? Конечно, у мамы этих картин: много: больших, маленьких, совсем малюсеньких, почти как у нее, у Аси, в тетради. В мастерской и даже в квартире всегда стоял запах ацетона, скипидара, масла. Ася знала все эти запахи с пеленок. Они ее не раздражали. Почему же она проснулась? Ну да, голоса. Один из них мамин. Что же она так поздно делает? Мама часто работает над картиной ночами. Но завтра выставка!
   Ася любила маму всем своим маленьким, но страстным сердцем. Вот почему старалась не огорчать ее. Правда, вчера расшалилась. А как не пошалить? Ей уже семь лет, скоро пойдет в школу. Мама купила учебники, тетради. В школе все шалят - она видела это по телеку. А ей редко удается пошалить. Но вчера так много было людей, но никто с ней не играл. Потому и расшалилась, чтобы подразнить взрослых. Ася чаще была спокойной, когда мама работала, зная, что отрывать ее от мольберта нехорошо: у нее пропадал какой-то "настрой", за что Ася могла получить по "заднице", как в таких случаях выражалась мама. Но вспышки недовольства были редкими. Ася не давала повода. Чаще мама обнимала, прижимала крепко-крепко и покрывала ее лицо поцелуями.
   В этот раз мамин голос не был сердитым, но и не казался ласковым. Это ощущалось, как если бы рука касалась бока плюшевого мишки, лежавшего всегда рядом в кроватке: вроде как настоящий мех, но иногда ее что-то укалывает, будто колючка.
   -Мамочка, - прошептала она и коснулась рукой своего плюшика.
   А вот и мужской голос... Ну да, это же дядя Слава! Его долго не было и, наверно, мама сердится. Еще бы, обещал две недели назад пойти с ними в зоопарк и пропал! Мама нервничала, звонила ему на работу, но почему-то никто не знал, где он. Точно, это его голос! Значит, вернулся. И завтра они пойдут в зоопарк! Тут же, несмотря на закрытые глаза, увидела огромные клетки с тиграми, львами, обезьянами. Ей нравились тигры. Даже рисуя, рука почему-то чаще сама выводила эту огромную кошку с острыми зубами. А дядя Слава...
   Отца Ася не помнила. Мама говорила, что он погиб. Почему взрослые любят обманывать детей? Ася уже умела читать и видела конверты с обратным адресом, где была написана ее фамилия. Значит, он жив! И пусть живет. Если бросил их, выходит, не любит ни маму, ни ее. Вот дядя Слава любит: маме дарит цветы, украшения, а ей - игрушки, детские книжки, которые она все уже перечитала. И шоколад. Правда, мама прячет сладости, не дает их кушать -после шоколада диатез. Недавно, в день ее рождения, дядя Слава подарил большой компьютер. Теперь не нужны краски, кисточки, получаешь любую картинку на экране как по волшебству. И можно сочинять музыку! Взрослым нравится ее музыка...
   Ася раскрыла глаза, взглянула в угол, там стояла фанерная мамочка, освещенная маленькими лампочками. Это сделал дядя Слава, чтобы она, Ася, не боялась темноты и всегда могла видеть маму. Ну и что, если фигура нарисована? Она как мама: с ней спокойней, когда просыпаешься ночью. Никого не боишься!
   -Мама, с кем ты разговариваешь? С дядей Славой? Не можешь сказать? - тихо проговорила она.- Тогда я сама узнаю.
   Встала с постели и пошла на голоса. Длинный темный коридор всегда пугал. Она наткнулась на тумбочку, рукой зацепила большое зеркало, головой влезла в пальто, висевшее на вешалке. Оно пахло папиросами и чем-то еще неприятным. Этот запах появлялся всегда, когда приезжал дядя Слава. Дверь в мастерскую была чуть приоткрыта. Ася отчетливо различила говорившего мужчину в эту минуту:
   - А я истосковался по тебе, даже дух замирает!
   Ну да, это дядя Слава. Значит, он все-таки приехал. Это его голос. Ася различила бы его и среди шума, потому что его "р" звучало не так, как у всех: оно рокотало.
   -Неужто, замирает? И ты не разу за это время не изменил мне? Хорошо, я разрешу тебе поцеловать мою ногу! Ох, и сукин же ты сын...
   Ася шире раскрыла дверь и увидела их возле мольберта совсем голыми. Дядя Слава стоял перед мамой на коленях. Неужели для поцелуя нужно раздеваться? Она повернулась и направилась в свою комнату. То, что дядя Слава голый, не удивило - в мастерской часто бывали натурщики, и даже голые. Но чтобы мама оголилась...
   Она вернулась в свою комнатку. Спать уже не хотелось. Сесть за пианино? Она любила играть на нем, исполнять придуманные на компьютере песенки. Это у нее получалось. Даже очень хорошо. Учительница музыки не раз убеждала маму направить Асю в музыкальную школу. Но та всегда отвечала, что считает дочь будущей художницей. Что - ж, можно и рисовать. Главное, чтобы мама была спокойна и не нервничала. Когда нервничает, она становится некрасивой. А мамочка должна быть всегда очень красивой! Говорят, Ася похожа на нее. Не совсем, правда, похожа. Буся говорит, что глаза и уши от папы. Ах-ах, к сожалению, играть ночью на пианино нельзя - разбудишь всех соседей по дому. Вот если компьютер. Ну конечно! С ним как будто мечтаешь: хочешь построить дом, замок? Вводишь программу, нажмешь клавишу и, как по волшебству, вырастают башенки, колонны, оконца, двор с клумбами и дорожками. Если хватит терпения, можно построить волшебный город, в котором она живет. И в этом высотном доме! Нет, лужчше жить на первом этаже...
   Мама и дядя Слава вошли неожиданно, даже испугали ее. Ася осмотрела их: они были одеты. Правда, за распахивающимися внизу полами халатов виднелись голые ноги.
   -Ты не спишь? - Мама всегда говорила ласково, даже когда злилась. Но, злясь, она старалась не подавать вида, пока у нее хватало терпения. Если уж начинала кричать, остановить ее было трудно. Ася знала это и старалась отвечать быстро, спокойно.
   -Я спала, но ваши голоса разбудили.
   - Здравствуй, Асенчик! - дядя Слава подошел, присел перед ней, протянул большую коробку конфет. - Это тебе, чтобы ты простила меня: мы же до сих пор так и не ходили в зоопарк!
   -Завтра пойдем? - Ася взглянула на него, увидела улыбающееся, доброе лицо маминого хахаля, как заглазно звала его тетя Буся. Ася не понимала этого слова, но оно ей нравилось: "Ха -ха -хахаль!" Дядя Слава был добрый хахаль. Заметив, как он быстро взглянул на маму и, получив от нее утвердительный кивок, потянулась к нему губами, желая в благодарность поцеловать.
   -Обязательно, и никаких сомнений. Это говорю я, дядя Слава! - подтвердил он, подхватил ее сильными руками, поднял и прижался к губам, щекоча своими колючими усами и бородкой, затем приподнял выше, уткнулся в голый животик, урча от удовольствия. Ася завизжала, а он прижимался все крепче и крепче. Когда визг перешел в крик, он опустил ее на пол, подошел к маме и что-то таинственно прошептал. Мама нахмурилась, ударила его по щеке и направилась к двери. Затем обернулась и строго произнесла:
   -Ася, ложись спать.
   -Да, - поддержал ее дядя Слава. - Завтра все вместе едем в зоопарк.
   Мама серьезно взглянула на него, что-то хотела добавить, но промолчала. Ася не знала, о чем говорил дядя Слава на ухо. Но по тому, как мама рассердилась, поняла, что он говорил что-то дурное. Он любил "дурить", хотя она и не понимала, в чем это заключалось.
   -Так мы поедем? - обратилась она уже к маме. Соглашаясь, та кивнула головой и улыбнулась. Теперь можно быть уверенной, что она увидит слона, черепаху, крокодила с обезьянами.
   Ася уснула сразу. Спала крепко. Проснувшись, подбежала к окну. Утро было пасмурным. Моросил дождь. Но в ее детской душе горела радость. Она кинулась к маме в спальную комнату, чтобы броситься ей на шею, но... Дядя Слава и мама уже были одеты: мама что-то готовила на кухне, дядя Слава брился в ванной комнате.
   -Ну, я проснулась! Мы идем в зоопарк? - Ася потянулась ручками, зевая, и ей было хорошо в эту минуту. В груди звучала музыка, охватывавшая ее с ног до головы. Ах, как хорошо!
   -Пойдем, обязательно пойдем в зоопарк, - дядя Слава надувал щеку, выбривая ее, и продолжал бубнить: - Оттуда махнем на выставку картин.
   Мама появилась внезапно и сразу вмешалась в разговор:
   -Нет, вначале едем на выставку, а уже после... К тому же, Ася, у тебя сейчас занятия по музыке. Вот-вот явится преподавательница!
   Ну, если мама что-то хотела, всегда делалось по ее капризам. И Ася заплакала. Дядя Слава подошел к ней, положил руку на плечо и, сочувствуя ей, нарочито тяжело вздохнул.
   -Плакать не нужно, ты уже взрослая.
   -Да, я взрослая, - согласилась Ася. - Но я хочу в зоопарк.
   -Нет, - строго повторила мама, - вначале позавтракаем, затем занятия по музыке, и на выставку. И прекрати хныкать. Почему вдруг, когда приходит дядя Слава, ты стараешься добиться исполнения своего желания слезами?
   Что поделаешь, придется помалкивать и соглашаться. Такие они взрослые! Вот дядя Слава не похож на взрослого. Он может играть с ней весь день. Ему не надоедает возиться с игрушками или сидеть рядом с ней возле компьютера. Только маме удавалось оторвать его от Аси.
   Занятия по музыке продолжались минут тридцать. Пальчики сами бегали по клавишам, будто стремились догнать один другого. И как все хорошо получалось! Странно, музыка успокоила, и даже обрадовала: сейчас на выставку, затем в зоопарк! Ася запела от радости. Учительница внимательно слушала, а под конец воскликнула:
   -Гениальная ты девочка: все быстро схватываешь, и поешь хорошо! Может, когда вырастешь, станешь певицей.
   Ее прервала мама, стоявшая рядом с Бусей и дядей Славой:
   -Не забивайте ей голову: она прирожденный художник! Так, Слава?
   -Как скажешь! - усмехнулся тот, пожав плечами. - У кого что на роду написано, тем и станет. Я в детстве был первым ворюгой в городе, а сейчас уважаемый человек. Крутой бизнесмен, советник президента и отчаянный бабник. Вот тебя полюбил. Ася будет сногсшибательной красавицей: вся в тебя! Ни один парень не устоит перед ней! Вот тогда ей будет не до музыки. Она... Ну, кем ей быть, того не миновать...
   Он так и не договорил фразы. Да и что он мог еще сказать, если на уме у него ужимки и щипки. Вот сейчас ущипнул ее, подхватил и понес в машину, считая, что урок закончен.
   Когда ехали, дядя Слава умудрялся, не упуская руля, то свалить Асю на сиденье и шлепнуть по мягкому месту; то скривит рожицу, чтобы всем было смешно. В маленьком зеркальце она замечала улыбку и подмигивающий глаз. Мама звонко смеялась. Наверно, радовалась, что все получилось, как она задумала. А по стеклам стучал мелкий дождь. Ася не обращала на него внимания: ей было весело и хорошо.
   На выставке, в большом железобетонном здании народу было много. Нарядно одетые люди степенно проходили мимо вывешенных на стенах картин, нередко подолгу останавливаясь, рассматривали их, о чем-то переговаривались, и даже спорили. Ася смотрела снизу вверх на длинноногих женщин в коротких юбочках, которые разносили бокалы. Все было как в кино, только в этом кино находилась и сама Ася. Дядя Слава тут же забрал два бокала, передав маме один из них, а шоколадку и печенье сгреб рукой с подноса, и дал Асе. Маму вскоре куда-то забрали, и они остались вдвоем. Дядя Слава посадил ее на плечи. Теперь ей все было видно. Картины ей не нравились. Мамины были лучше всех! Так и ходили они вместе, вроде как рассматривали полотна. Но ей все быстро надоело. Изредка дядя Слава рычал на нее по-звериному, кусал за ногу и пытался ее рассмешить. Она смеялась, обращая на себя внимание посетителей выставки. Когда кто-то из взрослых, хмурясь, оборачивался на них, в ответ он по - собачьему гавкал на них. От нее шарахались, а дядя Слава и Ася хохотали. Вернувшись через полчаса на прежнее место, они встретили маму, которая ссадила Асю на пол и забрала дядю Славу, оставив ее одну на "минутку". Они направились вдоль стен, вроде как, разглядывая картины, но, фактически, о чем-то спорили друг с другом. То, что мама была недовольна, было видно сразу: она размахивала руками, делала гримасы, даже отворачивалась в сторону, чтобы не смотреть на дядю Славу. Здесь, на стенах, висели и мамины картины: натюрморты, портреты. В большинстве своем картины были маленькими, даже крохотными. Их трудно было различить издали, а многие посетители не хотели подходить, проскальзывали мимо.
   В споре мама и дядя Слава забыли, что ей, Асе, скучно. Они все говорили и говорили. А у Аси от неподвижности заболели ноги. Она стала приближаться к ним, стараясь не мешать разговору.
   -Это же здорово: кто-то закупил все твои картины! - слышала она голос дяди Славы.
   -Не "кто-то", а ты. Я не желаю благотворительности от тебя. Да-да, я все знаю. Не делай удивленные глаза!
   Ася подошла совсем близко. Мамины пальцы легли ей на голову и нетерпеливо стали перебирать локоны, платьице. Она всегда так делала, когда волновалась. Ее щеки покраснели. Ася решила не мешать им. Можно побродить по длинным залам. Ну вот, они даже не смотрят на нее. Им все равно, что Ася чувствует себя никому не нужной. Ну, пошла. Вот уже два, три, четыре шага. А они не видят, что она уже далеко...
   Несмотря на ранее время народу в длинном зале было много. Эти взрослые как дети в садике: выставили им картинки, они и любуются. Ну, что там? Какие-то свиные рыла, ноги из головы растут. Тьфу! А вот эта - хорошая картина: тетя в кресле. И все! Но почему возле нее столпились люди? Она как живая. И глаза живые: отходишь в сторону, они поворачиваются, не теряют тебя из вида.
   Дальше она попала в какой-то небольшой зал, где тети и дяди сидели за круглым столом, выпивали, а одна женщина в нарядном длинном платье играла на рояле. Ася подошла к пианистке. Песня была знакомая, радостная. Асе сразу стало весело, и она запела. На нее сразу обратили внимание, стали слушать и даже захлопали, едва она закончила петь. Кто-то пригласил ее за стол, поставил перед ней тарелку с куском торта. Она бы съела все, но вздрогнула, услыхав дикий мамин крик: "А-а-ася!" Ну да, спохватилась. Нужно возвращаться, иначе разревется. У нее всегда так: то не обращает внимания, то истерика, если не стоишь рядом. Пришлось оставлять вкусный торт. Она выбежала из зала, кинулась туда, где висели мамины картины, наталкивалась на посетителей, но не останавливала бег до тех пор, пока не увидела маму. Ася повисла у нее на шее в тот момент, когда та уже собиралась пустить слезу, и, чтобы успокоить, несколько раз поцеловала, едва дотянувшись до подбородка.
   -Не пугайся, мамочка. Я уже самостоятельная, не заблужусь.
   -Ну да, не заблудишься! Вдруг кто-то увезет тебя? Я с ума сойду!
   Только сейчас Ася обратила внимание, что дяди Славы нет.
   -Он тебя ищет! - объяснила мама.
   -А я уже здесь! - завизжала Ася, почувствовав как кто-то щекочет ее сзади. Ну конечно, это дядя Слава нашелся!
   После мама снова куда-то уходила, а дядя Слава держал Асю за руку, водил по залам и объяснял, какая картина лучше, а какая "ни фига не стоют".
   -Но мамины шедевры самые наипрекраснейшие! - убеждал он Асю, хотя она и без него знала об этом. Когда мама вернулась, они решили ехать в зоопарк. И уже через несколько минут машина покатилась по большому проспекту, обгоняя всех. Конечно, дядя Слава самый смелый и сильный, он может "уделать" всех шоферов в мире!
   Припарковав автомобиль на стоянке, они вышли из машины, и перед Асей раскрылась удивительная картина иного, животного мира. Чтобы Ася никуда не сбежала, дядя Слава посадил ее на плечи. Дождь прекратился, Только с веток деревьев на голову падали крупные капли. Из-за тучек даже пробивалось солнышко. Они шли от клетки к клетке, от жирафов к носорогам, а после к мартышкам. Подкормили слона батоном. Ася сама подавала еду и радовалась, что такой огромный зверь берет из ее рук пищу. И ей не было страшно.
   Эта прогулка, может, и не осталась бы в памяти на всю ее дальнейшую жизнь, если бы не один случай. Аси захотелось погладить тигра. Да, этого огромного зверя, который ей очень нравился. Дядя Слава подошел к клетке, склонился чуть вперед, чтобы Ася могла дотянуться рукой до спины огромного животного. Зверь вдруг резко обернулся, лапой ударил по ее ручке, процарапав когтями до крови три полосы. От испуга и боли Ася закричала, дернулась назад, чуть не свалила дядю Славу...
   Все последующее она видела как во сне: мама кричала, дядя Слава бежал к машине, крепко удерживая Асю на руках. Даже в машине она видела оскаленную морду тигра и ощущала боль. Ее привезли в клинику. Там Ася обратила внимание на белое лицо мамы. А вот ей было уже не страшно. Боль почти не чувствовалась. Осталось только удивление: какая же это кошечка, если до крови расцарапала руку и даже могла съесть ее, маленькую девочку, которую все любят?
   В тот день мама с дядей Славой не отходили от нее: были ласковыми, играли, выполняли любое желание. Разрешили смотреть видики, которые раньше запрещали. Как Ася заметила, вечером мама и дядя Слава много пили из бутылки с вином. А после вдруг ушли в спальную комнату, оставив Асю в гостиной одну. Ей скоро надоело смотреть на экране бегающих друг от друга мужчин и женщин. Она пошла в свою комнату, разделась, легла в кроватку и, несколько раз вздрогнув, вспоминая тигра, уснула. Уснула с мыслью, что зверей нужно бояться. Звери - это страшно. Они могут съесть даже Асю!
   -Мама, - обратилась она к фанерному образу матери, - правда, страшно? Тигр-это зверь. А зверь-это не человек...
   На следующее утро мама перевязала руку и обрадовано сообщила, что рана затягивается, заражения не будет. Ася уже немножко забыла все неприятное. Лишь мама, разговаривая по телефону со знакомыми и с соседкой Бусей, вспоминала все до мелочей, красочно и в подробностях рисуя картину нападения тигра. Рассказывала даже, как дядя Слава падал на колено, и Ася чуть не свалилась с его плеч на землю. И как шла кровь с руки ее дочки.
   Дяди Славы долго не было. А вечером он приехал радостный: у него что-то удачно сложилось, и Ася получила дорогой подарок. На этот раз, новая компьютерная игра. Так в играх и пролетел быстро вечер. Когда ужинали, на столе было столько вкусностей, как бывает по праздникам. И много разных бутылок с красивыми этикетками. Ася любила этикетки. Их же рисовали художники, а ей нравилось все, что было красочно нарисовано. Мама ведь тоже художница! И она, Ася, будет рисовать, рисовать...
   Ночью ее разбудил дядя Слава: он стоял на коленях возле кроватки и целовал ее животик, ножки. Она еще ничего не осознавала, но что-то возбудилось в ее животике. Она готова была оттолкнуть его руки и, в то же время, ей было приятно их прикосновение. Неожиданно языком дядя Слава коснулся губок между ее ног. У нее перехватило дух, она ослабела от вспыхнувшего жара. А он неожиданно вытащил ее из кроватки, посадил к себе на колени. Она взглянула в лицо дяде Славы, и ей показалось, что у него такие же страшные глаза, как у тигра. Испугавшись, она собралась уже закричать, но он зажал ей рот. Что-то тугое уперлось снизу, между ног. Острая боль пронзила ее тело. Дальше, потеряв сознание, она уже не помнила ничего...
   Очнулась она в больнице. Рядом сидела Буся. Мамы не было.
   -А мама, где мама? - вскрикнула она. - Мама! Где мама?
   Она так испугалась того, что рядом нет мамы, и снова потеряла сознание. Когда очнулась, увидела Бусю, припавшую к ней головой и плачущую навзрыд.
   -Где мама? Почему ее нет? - все еще не понимала Ася, и вдруг до нее дошло, что с мамой случилось что-то страшное, если ее нет рядом. Мамы нет. Что случилось? А дядя Слава? Дядя... Нет, этот дядя страшный! Как зверь. Такого дядю нужно бояться. Где мама, что с ней? Почему Буся плачет?
   -Деточка, твоя мамочка... Теперь я буду твоей мамой! Я люблю тебя, доченька, - она обняла ее, крепко прижалась к ней, понимая, что это успокаивало их обоих. Но Ася беззвучно заплакала. Ее маленькое тельце вздрагивало, словно большое сердце. Она только плакала, вздрагивая и шепча:
   -Мама, мамочка... Где ты?
   То, что случилось с матерью Аси, Буся увидела сразу, когда вбежала в квартиру на крик в ночи. Она видела, что возле лежащего на полу без сознания ребенка в клубке катались два полуголых тела: он, Славка, и она, Руфь. Она как тигрица вцепилась в шею насильника, желая задушить. Но тот вырывался, затем сильно ударил ее и, вскочив, пролетел мимо Буси, не понявшей еще, что случилось. В это время Руфь вскочила на ноги, бросилась за Славкой и вдруг, поскользнувшись, рухнула на пол. Удар об пол головой. Буся бросилась к ней, чтобы поднять с пола, но Руфь потеряла сознание. Руфь едва дышала, губы что-то шептали. Буси казалось, что она произносит только одно слово:" Ася!". Затем топот ног, грохот двери. Буся поняла, что Славка вылетел из квартиры. Когда "Скорая" приехала, Руфь уже была мертва.
   Сказать об этом ребенку сейчас, Буся боялась. А ребенок плакал и продолжал спрашивать, где мама. Но что сказать ребенку сейчас, что он поймет? Да, в ту ночь Буся через стенку услышала дикий крик Руфи и тут же побежала на выручку, думая, что на соседей напали бандиты. Но случилось даже более страшное.
   Ася очнулась в больнице только на следующий день, и вот теперь они вместе плакали.
   Через сутки Ася почувствовала себя лучше и решила погулять по коридору. Буся уступила ее настойчивым требованиям, да и лечащий врач, пожилая женщина, не считала нужным запрещать прогулку. Когда Ася вышла в коридор в сопровождении Буси, то заметила на себе необычные взгляды не только медицинских сестер и нянь, но и детей, стоявших в коридоре. Да, она всегда привлекала к себе внимание взрослых, потому что, как говорила мама, красота это дар божий. А то, что она была красивая, ей говорили все: знакомые дяди, тети, мальчики и девочки. Однако в этот раз все разглядывали ее и почему-то перешептывались. А некоторые мальчики, указывая на нее пальцем, почему-то тихо посмеивались. Ася ощутила невидимый барьер между ними и собой. Она уже хотела спросить об этом Бусю, как вдруг вышедший из кабинета врач задержал ее, положил руку на плечо, осмотрел, поворачивая кругом как куклу, затем поднял ее вверх и, глядя в упор, усмехнувшись, громко произнес:
   -А ты премиленькая шлюшка! Нда -а...,- и опустил на пол.
   Ася не поняла, что имел в виду врач. Но Буся вдруг размахнулась и со всей силы ударила по щеке рослого врача. Тот отлетел к стене, опешив. Буся потянула Асю назад, в палату. А та так и не понимала, в чем дело, но видела на глазах Буси слезы и расстроилась сама. Но не стала спрашивать. Войдя в палату, Буся усадила ее на кровать, стала быстро собирать вещи. Когда лечащий врач вошла следом и увидела, что ребенка забирают, она схватила Бусю за плечи.
   -Не обращайте внимания на придурков! Асе еще нужны некоторые процедуры, врачебный досмотр...
   -Я все сделаю сама, - Буся не прекращала сборы. - Сказать про ребенка такое... Да разве он после этого врач?
   -Мало ли дураков на свете? Ася красивая, даже обольстительная девочка. Вот и не сдержался он. Эх, мамаша! Таким, как Ася, будет нелегко в жизни. Вы - женщина, знаете это. К красоте всякая грязь липнет, хочет насладиться. Крошка милая, бойся этих зверей-мужиков! - Она склонилась, поцеловала в лобик Асю и вышла.
   Эта последняя фраза у Аси осталась навсегда в памяти: мужики - это звери! И даже спустя много лет она все еще помнила слова врача и боялась мужчин, как того тигра в зоопарке.
  
   2.
   В Асиной памяти сохранились и первые дни в школе, сразу после больницы, когда мальчишки стали дразнить ее. Откуда в школе стало известно, что случилось с ней? Но молва о человеке бежит впереди него. И хотя Ася не понимала грязных намеков, жестов, ей было неприятно видеть скабрезные улыбки и слушать хихиканье позади себя. Когда об этом отношении к ребенку в школе узнала Буся, то ей ничего не оставалось делать, как поменять квартиру в другой район и перевести ее в другую школу. Ася замкнулась в себе, перестала общаться с одноклассниками, вызывая у тех раздражение и даже злобу. Только спустя год она поняла, что с ней случилась, и какова была судьба матери. После этого она уже никогда не оставалась в школе после уроков. Даже позже, когда ей стукнуло пятнадцать и к ней уже никто не приставал с вопросами, она ни с кем не дружила, не оставалась на вечеринках в школе, а все свободное время проводила с книгами, компьютером, музыкой и писала картины. Иногда небольшую отдушину получала в спортивном зале, где ее тренировала Буся, продолжавшая работать в школе преподавателем физкультуры, где училась Ася. Эта женщина, заменившая ей мать, помогала тренироваться на гимнастических снарядах, обучала боевым приемам для защиты при нападении, делая все, чтобы Ася не оказалась в трудный момент беззащитной и униженной.
   Память о матери не стала острой раной в сердце. Эта боль появилась позже, когда Ася поняла, что мать никто не заменит. А ее нет! В душе разрасталась злость на весь мужской род: это мужчина сделал ей боль, это мужчина убил ее мать. Значит, она и мужчина, какой бы он ни был, - враг! Нередко, когда к ней приставали парни, заигрывая и желая познакомиться, она могла ударить приставалу. И била так сильно, что ее боялись во дворе все мальчишки. В школе она сдерживала себя, и не давала волю злости.
   Уже в девятом классе ее считали одной из красивейших девушек школы. Но ее это не трогало, хотя не один восхищенный взгляд останавливался на ней. Но никому из сверстников она не давала повода ухаживать, провожать, даже разговаривать о чем - либо, кроме школьных дел. Да и на занятиях, если кто-то спрашивал ответ решения примера или ждал подсказки, она не отвечала. За это ее называли злючкой, стервозой. Награждали и другими эпитетами, чтобы хотя бы словами ударить и унизить. Это еще больше вызывало у нее злость и ненависть к мужскому роду. Однако и у девчонок она не находила понимания. Вот почему чаще была в одиночестве, сама с собой, но не испытывала от этого дискомфорта.
   Однако в выпускном классе, весной, когда вся природа расцветает, а в душе каждого молодого человека вспыхивает душевное волнение, Ася впервые согласилась придти на день рождения к парню, с которым училась в одном классе. Это было пробуждением чувств первой любви. Даже не понимая, что с ней происходит, она замирала, ощущая взгляд молодого парня с задней парты, оглядывалась и, стыдясь своих чувств, заметив его улыбку, начинала трепетать. Сердце колотилось, ладони потели, лицо покрывалось испариной. Пыталась заставить себя быть равнодушной, но не могла. Однажды, признавшись Бусе в своих чувствах, она ждала ответа.
   -Это и есть та самая любовь, о которой пишут в романах?
   -Любовь - прекрасное чувство! Пожалуй, все остальное в жизни - серые будни. Любовь - это праздник чувств, души! Как этот парень относится к тебе?
   -Пригласил на день рождения. Не знаю, что мне ответить.
   -Как зовут его? Он красивый?
   -Зовут - Саша. Красивый? Девчонки восхищаются. Многие! А я... Не знаю. Когда он смотрит, волнуюсь: сердце стучит, руки потеют, и сама становлюсь другой - вялой и бессильной. Бессилие и дрожание - это и есть любовь?
   -Это великий зов природы. Или, по другому можно сказать, проявление инстинкта сохранения вида.
   -Просто инстинкта и больше ничего?
   -Когда-то я подавила в себе это чувство. Теперь у меня нет семьи, ребенка. Религия утверждает, что цель жизни в продлении рода человеческого. Это так. Если нет детей, твой род закончил существование.
   -Ты говоришь о себе? Но почему тебе нужно было подавлять это чувство? - удивилась Ася и, разглядывая ее со стороны, отметила: - Ты же и сейчас можешь выйти замуж. Ты красивая, добрая.
   - Нет, я злая. Я не могу выйти замуж за нелюбимого человека. А кто мне нравится, тому я не подхожу. Что у меня сейчас? Кожа да кости. А мужчины любят пухленьких, пышногрудых, - она искусно обрисовала руками фигуру достойной женщины. Ася рассмеялась и долго не могла успокоиться, затем нахмурилась.
   -Тогда и меня не будут любить.
   -Тебя нельзя не любить. Вы с матерью какие-то особенные: талантливые, красивые. Вероятно, в вашем роду природа создала образец генетики высшего уровня! Ты многого можешь добиться в жизни. Жаль лишь, что ты женщина.
   -Почему, жаль? - Ася удивилась и даже обиделась. - Или я хуже мужчины? Да я многих парней сильнее, и бегаю быстрей. А уж если сравнивать интеллект...
   -Ну, не в этом главное. А жаль, что ты не мужчина потому, что все общество чаще видит в женщине только самку и живой механизм для секса. Когда станешь взрослой, роди обязательно сына. Он, может быть, и станет гениальным человеком!
   -До "сына" мне еще ой как далеко! - рассмеялась Ася и обняла Бусю от прилива вспыхнувших нежных чувств.
   -Совсем близко, девочка моя: год-два и... Ну как, решила идти к Саше?
   -А ты что скажешь?
   -Решать ты должна сама! Совет можешь выслушать, но решать... Я не люблю компаний. Заметила даже, чем больше собирается вместе людей, тем ниже интеллект коллективного мозга. Люди как бы глупеют, скатываются к уровню животного существа. То есть, превращаются в животных. Но, может, и нужно пойти, чтобы понять самой, что такое человеческое стадо?
   Когда наступил день рождения Саши, Ася вместе с Бусей долго выбирали платье, туфли, шляпу. Саша обещал приехать за ней, и чем меньше оставалось времени, тем сильнее охватывало волнение. Так что же это любовь? Закон природы для продления рода человеческого? Значит, любишь или нет, все равно благо, если родила ребенка? Продление рода! Но разве может родиться нормальный ребенок без любви?
   -Может, - утвердительно ответила Буся, услышав ее вопрос. - Правда, какой это будет ребенок...
   Буся отыскала костюм с крупными цветами из тонкого "крепа", и сразу все стало на место: и фигура, и цвет волос.
   -Ты неотразима! - воскликнула она и замерла, видя перед собой копию Руфины, и расплакалась. Ася прижалась к ней и стала успокаивать, поняв причину ее слез.
   Саша приехал на такси. Сказав водителю, чтобы ждал, вбежал в подъезд, взлетел по лестнице. А, когда на звонок открыли дверь, и он вошел в прихожую, то попытался галантно раскланяться. Галантно у него не получилось, почувствовал острый взгляд Буси, направленные на него. Старуха! Взгляд, как сверло. Пронизывает насквозь! Что она хочет?
   Буся внимательно рассматривала парня. Темноволосый, с карими глазами, на голову выше Аси, плечист. И выглядит совсем взрослым. Но взгляд, взгляд - шныряет по сторонам, словно ощупывает, оценивает. Красивый... Ну и что? А за душой? Ишь, не нравится ему встречный взгляд! Порожний сосуд, красиво раскрашенный. Для выставки. Избалованный малец. Такие мальцы в будущем нередко становятся многоженцами. Ну да, в работе может занять высокое место, стать жестким руководителем либо... Бандитом. Средним человеком такой индивид быть не может, скорее погибнет. Это не пара Асе! Но пожала ему руку. Он даже поморщился, а в душе выразился: "Ведьма! Как клешней схватила". Но улыбнулся, хотя и загорелся в его глазах мстительный огонек: "В темном углу я бы вырвал твою клешню! Попадись только мне на пути..."
   Ася не заметила этой молчаливой перепалки. В ее душе пылал огонь. Прощаясь с Бусей, она поцеловала ее и, когда вышли на лестницу, побежала вниз, надеясь, что Саша станет догонять. Да, он догнал, даже перегнал, потому что ему нужно было стряхнуть свой гнев, чтобы на улице не показаться Асе чудовищем. В эти минуты он был тигром, даже львом, готовым перегрызть горло всякому, кто станет у него поперек пути. Ася, в свою очередь, чувствуя его близость, хотела обхватить его, прижаться. Но почему? Потому что любовь?...
   Внизу ожидало такси. Они сели вместе, позади шофера. Машина тронулась. Саша вдруг притянул ее к себе, чтобы поцеловать. И тут Ася растерялась: что-то больно кольнуло ее в сердце, она резко оттолкнула от себя Александра.
   -Ты что? - удивился он.
   -А ты? - сказав это, она вдруг поняла, что таким поступком оттолкнет его навсегда, и решила перевести все в шутку. - Я не мешок, чтобы меня закидывали на плечо.
   Он усмехнулся и больше не предпринимал попыток "обласкать".
   В квартире, куда он привел ее, было уже полно ребят и девушек, Многих она знала по школе, но были и незнакомые. Он вошел с нею в комнату, представил Асю, показывая всем, что это его "девушка", затем сообщил:
   -Родителей не будет. Они сейчас по делам в Польше!
   Раздался общий крик радости. Громко зазвучала музыка. Когда сели за стол, Саша усадил Асю с собой рядом. Она почему-то испугалась: а что, если кто из присутствующих знает о ее прошлом? Стала внимательно осматривать каждого незнакомого человека, гадая, кто он и откуда. Когда же в честь новорожденного выпили шампанское и стали закусывать, она немного успокоилась, хотя какое-то чувство тревоги проснулось в ней. Шампанское она не стала пить, подержала бокал возле губ и поставила на стол. А все другие уже занялись закуской. В общем галдеже она не принимала участия. Кушать ей тоже не хотелось. Ей ничего не оставалось делать, как прямо сидеть за столом, держать в руке вилку и делать вид, что она ест винегрет. Четверо мальчиков и шесть девочек. Она седьмая. Мальчики сдабривали еду поцелуями с сидевшими по обе стороны девочками. Те отвечали взаимностью, и слышался хохот, выражавший свободу изъявления чувств, когда можно, не боясь делать все, что хотелось: взрослых не было, никто не упрекнет за вольное поведение, все можно, даже то, что нельзя. Асе стало почему-то неприятно сидеть просто так и смотреть на раскрасневшиеся рожицы, жующие пищу рты, звонкие поцелуи. Ей даже захотелось встать и выйти. Но как? Саша заметил ее состояние, склонился к уху и тихо спросил:
   -Тебе не нравится моя компания? Плюнем на них и пойдем танцевать!
   Она не ответила, но улыбнулась, показывая, что ей важно его отношение к ней. И согласилась. Они вышли из-за стола. Он хотел прижать ее к своей груди, но она удержала его на расстоянии. Он фыркнул и больше не пытался сблизиться. Так они и танцевали. Все смотрели на них и будто чего-то ждали. Ася не выдержала:
   -Почему они не танцуют? Или так проголодались, что боятся не насытиться?
   -Ребята, приглашайте девчонок! Всем в круг! Раз, два, три...
   Она успокоилась, когда закрутились пары. Теперь на нее, вроде как, никто не обращал внимания. Но тут же ее стало раздражать, как вели себя девочки: танцуя, обнимались, целовались, вешались на шею мальчишкам. Теперь они видели только себя. Когда одна из девчат, оттолкнув Асю, схватила Сашу и увлекла в круг, длинноногий парень пригласил танцевать ее, и тут же попытался обнять ниже талии. Она резко оттолкнула его и направилась к столу. Саша, заметив Асю за столом, оставил партнершу, подошел, прижался к ее плечу животом.
   -Я вижу, тебе здесь не нравится. Ребята! - он застучал по бокалу ножом, - Садитесь, садитесь. Есть тост... За девушек! За красивых девушек!
   Снова выпили. А Саша потянул Асю за собой к двери другой комнаты. Все наблюдали за ними. Ася видела любопытные взгляды, но пошла за ним, даже не представляя, что будет дальше.
   -Это моя конура. Здесь тихо, уютно. И никто нас не будет видеть. Ну, как здесь? Хорошо?
   Она не знала, хорошо ей или плохо. Может, хорошо, потому что здесь можно уединиться и не видеть никого, кроме Саши. Ее влекло к нему. Она даже не вдумывалась в смысл его слов: да, он взял ее за руку, потянул за собой, что-то говорит. Но что говорит, не понимала. В комнате было сумрачно, занавесы задернуты. Что дальше? Он не зажег свет. Это насторожило. Когда его рука проникла ей под юбку и стала шарить между ног, она тут же очнулась и оттолкнула его. Вероятно, выпитое подействовало на его устойчивость: он споткнулся о ножку кресла и растянулся на полу. Она испугалась, включила свет, присела, хотела поднять его голову, и увидела злобный выстрел.
   -Сука! - прошипел он. - Ты отталкиваешь меня? Я знаю, тебя уже трахали мужики. А мне запрещаешь?
   Вскочил, схватил ее за талию, повалил, прижал к полу, попытался разорвать юбку, чтобы добраться до тела. Вырываясь из его цепких рук, Ася упрашивала:
   -Не нужно, Саша. Не нужно! Сашенька...
   Но он продолжал пытаться разорвать тонкий "креп", который так осторожно надевала на нее Буся. Поняв, что его не остановить, Ася приемом, которым обучила ее Буся, ударила локтем в челюсть. Он отцепился от нее, заскулил. Ей ничего не оставалось делать, как встать и пойти из комнаты. Когда выходила, на нее никто не обратил внимания, за исключением двух подружек, сидевших за столом без парней. Те переглянулись между собой и, увидев надорваный костюмчик, рассмеялись.
   -Сашок и эту шлюшку приласкал!
   Эту фразу Ася услыхала уже выходя из квартиры. О ней знают! "Шлюшка"! Это они сказали! И, не имея сил ждать кабины лифта, побежала вниз по ступенькам. А в ушах продолжали звучать их слова. Все знают! Знают... Только молчали...
   Через несколько минут Саша вышел из своей комнаты и громко произнес:
   -Ха! - подтянул вверх брюки, дернул зиппер, вознес вверх кулаки и крикнул: - Думал, у нее вот так, - и ладонью показал горизонталь, - ан нет, как и у всех: вот так!
   Ребро ладони приняло вертикальное положение.
   *
   Что творилось в это время в Асиной душе, трудно представить. Она испытывала не боль от ударов, а от кровоточащего сердечного пореза. Домой идти не хотелось. Слезы душили: в ней все видят не человека, а шлюху. Значит, Сашка все знал, только делал вид, что влюблен. Влюблен... Да ни в кого он не влюблен! Ему нужен секс и чтобы рядом лежало тело. Любое! Старое или молодое, но лишь бы тело. В крайнем случае, подошла бы для этих целей и кукла, а то и парень! Какая там любовь? Секс и больше ничего. Лишь бы куда-нибудь закачать сперму...
   Она стояла на мосту возле участка, где были сломаны, вероятно, от недавней автомобильной аварии, перила. И вдруг подумала: один шаг вперед, все неприятности останутся позади. Зачем для кого-то быть куклой для секса? Один шаг, и ты внизу, в темном потоке, несущемся в море. Он быстро проглотит ее, понесет. Какой смысл жизни может быть у сексуальной куклы? Один шаг и... А внизу, в темноте, стремительно неслась темная река. Ну, только один шаг. Дальше уже все станет прошлым, ненужным. Это даже хорошо: никаких забот, волнений...
   Ее остановил тихий мужской голос, прозвучавший позади:
   -Осторожно. Так и упасть можно, - и она почувствовала крепкие руки, схватившие ее, но не испугалась, а замерла. Мужчина повернул ее лицом к себе, увидел закрытые глаза, тихо продолжил: - Успокойтесь. Любая неприятность всегда сменяется радостью. Это естественное состояние человека: радость и горе. Они следуют одна за другой, как за дождем солнце, за летом осень, зима и весна. Если каждый раз в минуты отчаяния падать с моста, можно и голову сломать!
   Это был голос не мужчины, а отца: добрый, уверенный, спокойный. И Ася неожиданно разревелась. Так и стояли они некоторое время, прижавшись друг к другу. Когда волна слез отступила, пошли рядом. Ася не могла понять почему, но, прижавшись к его плечу, не чувствовала тревоги. И, неожиданно для себя, рассказала, что с ней случилось. Даже о прошлом. И о смерти матери тоже.
   -Вопрос отношений мужчины и женщины сложен. Над обоими довлеет закон природы: размножайся! Но у человека должны быть чувства долга, жалости, уважения личности. И многое другое. Без них он - обычное животное. Человекоподобное, но животное! В Библии как записано? Не убий, не укради и много других заповедей. Если кто-то из людского рода убивает или ворует, он - человекоподобное животное, а не человек. Не знаю даже, что в таких случаях советовать. В принципе, среди людей каждый молодой человек должен как бы принять хартию запрета на силовой метод в любовных отношениях. За нарушение должно следовать наказание. И не менее, а более жестокое, чем за нарушение узаконенных прав человека!
   -Не каждая женщина поспешит в суд после того, что с ней сделали. Я скорее убью его сама, чем буду судиться!
   -Убивать! Конечно, природа создала человека таким, каким мы видим его сейчас. Вот если бы, - он взглянул вверх и засмотрелся на звездное небо. Ася тоже посмотрела вверх, но ничего не увидела, хотя небо уже было осыпано звездами. - Представьте, мы создаем новый ген, в котором записана информация "не убий, не укради, не прелюбодействуй" и прочее. Тогда... Я уже слышу, что вы скажете: "Это будет робот!". А что еще можно сделать для предотвращения насилия? Кодовый запрет, записанный в генах человека - только это! Но это уже будет другой индивид.
   -Может, проще убивать насильника?
   -Убийство... Тогда вы сами сразу превращаетесь в человекоподобное животное. В древней Индии в религиозных сектах женщин использовали для убийства противника, но не силовым методом, а путем контакта с мужчиной, обреченного к смерти. Женщин несколько лет кормили специальными травами, в которых был яд. Организм этих женщин привыкал вначале к малым дозам, постепенно насыщался до определенной степени. При половом контакте яд проникал в кровь мужчины, и противник погибал!
   - И сейчас это можно сделать! В век генной инженерии возможно все, - отозвалась Ася.
   -М-м да! Может быть и возможно. Но... Возможно лишь изменив генную структуру! Не будет ли это вмешательством в законы породы? Вдруг прекратится людской род? Генная инженерия может дать неожиданные и, может быть, опасные результаты. - Он несколько раз повторил эту фразу, ожидая ответа. Его не последовало. Тогда он продолжил: - Потому такие исследования на людях нежелательны, да и опасны. На первый взгляд, конечно, все возможно, а что последует за этим?...
   Они долго бродили по улицам. Когда дошли до дома, простились.
   -Дай бог вам встретить любящего человека и полюбить самой. И не ожесточайтесь, иначе жизнь превратится в каторгу: вы от всех будете шарахаться, предполагая в них худшее. Но в жизни есть и "лучшее"! Счастья вам.
   Он повернулся и пошел, а она осталась стоять на лестнице, смотрела, как он исчезает в темноте ночи. Кто он? Откуда? Почему встретил ее? Пришел, удержал от... Как ангел! Спустился с небес и спас. Ангел... Какой добрый у него голос! Может, это действительно Ангел?
   Наверно эта встреча была окончанием какого-то этапа в ее жизни. Закончился он встречей с добрым и умным человеком. Выходит, и среди мужчин есть добрые люди. Не человекоподобные животные, а люди! Лю -ди!
   Буся, увидев разорванный костюм, встретила немым вопросом, но Ася молчала. Она только срывала с себя все и закрылась в ванной. Буся, стоя у двери, спросила:
   -Что случилось?
   - То, что Сашка оказался человекоподобным животным. И в школу я больше не пойду, - и она рассказала обо всем, что произошло.
   - Пойти в любом случае нужно: хотя бы для того, чтобы посмотреть в глаза этому подонку. Переходить в другую школу нельзя - у тебя выпускной класс.
   Она права. Но как смотреть в глаза этому подонку? И почему такое возможно? Да, она должна пойти, иначе Сашка будет хвастать, что добился ее. А этого нельзя допустить.
   Утро принесло облегчение. Она уже не сомневалась, что правильно поступила, решив не бросать школы. Что, так и бегать всю жизнь от наглых самцов, желающих удовлетворить свою похоть? Если какие-то мужчины становятся животными, нужно отстреливать их как бешеных псов. Нет, пожалуй, не отстреливать, а давать отпор. Ведь вчера она сумела отстоять свое достоинство?
   С такими мыслями она и вошла в школу. Класс встретил ее ухмылками - видно было, что кто-то рассказал о "дне рождения". А может, что-то другое случилось? Она наклонилась к соседке по парте и спросила:
   -Что случилось?
   -Все только и говорят, что Сашок тебя вчера... Да? Это точно? - она смотрела на нее не то с завистью, не то с любопытством.
   Ася не выдержала. В классе уже находился преподаватель. Ася встала, попросила у него разрешения сказать для всех несколько слов и, получив согласие, громко произнесла:
   -Мне стало известно, что здесь объявили, как меня вчера изнасиловал ваш любимец Саша, - она перепрыгнула через парту, подошла к нему и, когда тот встал, ткнула пальцем в грудь. - Ты насиловал меня?
   Он молчал. Скрипел зубами, но молчал. Было видно, как лицо налилось кровью, затем стало белым, как мел.
   -Трусишь признаться! Ну да, бахвалиться вы, парни, мастаки. Я уже знаю. А вот признаться...
   Преподаватель встал, подошел и громко спросил:
   -Ты что, изнасиловал или пытался изнасиловать эту девушку?
   -Да она уже давно не девушка! - прохрипел он вдруг. - Ее в семь лет трахал мужик!
   -А ты решил повторить? - тихо спросил преподаватель.
   -Да! - и вдруг испугался: его же могут судить! - Но я не насиловал! Она меня чуть не убила! - глаза его забегали, а руки затряслись. - Она ударила. Меня! Ударила! А я не трогал! Ее не трогал!
   Преподаватель развернулся, направился к двери. Когда вышел из класса, все повскакали с мест, загалдели. Саша вдруг зарычал по - звериному, и бросился на Асю с протянутыми руками, чтобы дотянуться до ее шеи. Все расступились. Ася осталась одна. Когда его руки совсем приблизились к ней, она круто развернулась и нанесла ногой в голову такой удар, что тот полетел к парте и упал.
   Именно в эту минуту Ася поняла, что ее вчерашнее решение остается в силе: она останется в классе, а он уйдет! В душе вспыхнула лишь небольшая радость: от мужчины -зверя можно защититься! И в душе ликовала.
  
   3.
   После окончания школы Ася сразу приняла решение поступать в институт, чтобы заниматься генетикой: "Изменить свою генную структуру... Изменить!" Слова того случайного человека на мосту, Ангела-хранителя, так глубоко запали в душу, что теперь она жила одними думами: изменить генную структуру человека так, чтобы насильник погибал! Сразу! Нет, через шесть часов. Ну, через двенадцать! Нет, через шесть, чтобы он понял, отчего погибает.
   В том, что в своей жизни ей встретится еще не один раз насильник, она не сомневалась. Но у нее будет против него оружие. Она отомстит. Через шесть часов!
   Она приняла еще одно решение: перед тем, как идти в институт подавать документы, она должна изменить свою внешность. Ну да, сделать из себя дурнушку. Стать некрасивой. Вот и хорошо. Стать даже уродиной, чтобы больше никто не приставал и не покушался на нее. Она должна только учиться и работать над главной целью. И никаких увлечений мужчинами, этими похотливыми самцами, чтобы...
   Эта мысль захватила ее и не отпускала несколько дней. И перед тем, как поехать в институт, чтобы сдать документы, она села перед зеркалом и стала наводить на лице коричневые точки и кружочки, похожие на веснушки. И даже больше - на следы от оспы.
   -Вот и все. Буся, как я тебе, нравлюсь? - она вошла в ее комнату и предстала, театрально разведя руки.
   - С чего это вдруг ты решилась стать дурнушкой? - испугалась та.
   -Не вдруг. Не хочу, чтобы ко мне липли. Я запомнила, что говорила когда-то мне врач: "Тебе будет трудно в жизни: к красоте всякая грязь липнет!" Пусть я стану дурнушкой, чтобы никто не приставал ко мне.
   -Зачем тебе это? - не согласилась Буся. - Зачем маскировать красоту? Пора молодости - пора счастья, наслаждения! Нет, я не согласна с тобой. Сотри все это. Не становись безобразной.
   -Нет, Буся, не настаивай. Я уже взрослая. Я приняла решение, и, пока не встречу в жизни защитника, останусь такой, как сейчас.
   -Ну и глупая ты! - не выдержала Буся. - Погубить свою красивую молодость! Иная красотка дура - дурой, а ее берут в жены талантливые мужики, министры, потому что красивая дура как хорошая кукла. Некоторым мужикам не мозги женские нужны, а тело и мордочка. К тому же, куклам всегда везет, даже в карьере!
   -Ну да, переспала красотка с режиссером, и получила главную роль. А то и директрисой станет, если самец из депутатов или сидит в правительстве. Неужели некрасивая, но умная женщина не может добиться того, что заслуживает по своему интеллекту? - Ася уже завелась и, как мама, начала нервно ломать пальцы и ходить по комнате от волнения и желания доказать свою правоту.
   -Не может! То-то и оно, - Буся не знала, как разубедить Асю, и пыталась найти убедительный довод . - Вот тебе поступать в институт нужно. На красавицу любой преподаватель, и молодой и старый, глянет и на бал выше поставит оценку. Так? Та - ак!
   -Хорошо, проведем эксперимент: добьюсь я чего-либо в учебе, науке, в жизни, оставаясь такой, как сейчас? Спор длиной в пять лет! Но прошу, никому не говори, почему я стала другой. Говори, подурнела, вот и все. Я хочу быть уродиной! Хочу! Пусть меня видят такой, как сейчас! - ее голос так кричал, что Буся решила не спорить. Она вынуждена была согласиться. Может, после, как и мать, все сделает наоборот. Только после, когда поймет сама. Час или два спустя. Может и через год-два. И она, согласившись, кивнула в ответ головой, давая понять, что во всем доверяется ей. Разве она сама не так же приняла решение и прожила одна, хоть и были у нее завидные женихи. Да вот только никто не приходился по душе - у каждого были такие недостатки, что считала того недостойным своей руки. И что? Осталась одна. А жизнь пролетела!
   Асе и самой захотелось проверить, стоит ли она что - либо без своей внешности? Ну, пусть сейчас все посчитают ее уродиной. Но она же человек! Неужели только внешность делает личность? Хорошо, пусть экзамен будет первой проверкой на ее способность быть или не быть личностью. И пусть не надбавляют ей дополнительные баллы на экзаменах! Неужели она дебилка без этой "надбавки", и не поступит в институт?
   Первый экзамен по химии она сдала лучше всех абитуриентов. Но без инцидента не обошлось. Когда она взяла билет и села за парту готовиться к ответу, сидевший слева парень передал записку с вопросом из своего билета и прошептал: "Помоги!" Она отбросила записку, как делала всегда в школе. Парень разозлился, зло взглянул на нее и прошипел:
   -Ну, уродина! Я с тобой еще встречусь на узкой дорожке.
   Ася вспыхнула, повернулась к нему и толкнула ногой в бок с такой силой, что тот проехал до конца сиденья и грохнулся на пол. Преподаватель вскочил со стула и, недоумевая, спросил:
   -Что случилось? Абитуриент, встаньте с пола! Что вы здесь ищете? -и обратился к Асе: - Что он ищет, шпаргалку?
   -Не знаю, он почему-то сам покатился. Вероятно, штаны у него жиром смазаны
   После этого случая она ощущала на себе злые взгляды абитуриентов, но ее это не волновало. Следующий экзамен она тоже сдала блестяще, после чего вдруг все зауважали ее. Да, она выглядела уродливо, но случился у всех какой-то перелом: к ней подходили сверстники, советовались, спрашивали, и она никому не отказывала в помощи. Но не на экзаменах!
   Да, первый бой закончился в ее пользу: по всем предметам она получила высшие оценки. Когда же в списках принятых в студенты нашла свою фамилию, прибежала домой, бросилась к Бусе, обхватила ее за шею и заорала:
   -Меня приняли! Уродину приняли в институт! А ты говорила, что уродине не добавят лишнего балла? Добавили! Я была права. Я останусь уродиной. Мне даже нравится быть уродиной! В каком-то фильме я видела, как женщина поставила себе конопушки, и стала некрасивой. Но ее полюбили!
   - Да, был такой фильм. "Петер". Австрийская картина. Чудесный фильм! Но это же фильм, где все выдумано, - с сожалением произнесла Буся. - В жизни редко бывает так, как в фильмах. За исключением неприятностей и гадостей.
   Действительно, Буся отчасти была права. Когда начались занятия, Ася испытала много унижений из-за "конопушек" и "оспочек". Кто-то сразу прозвал ее "уродкой". Аська - уродка! И всякий раз, когда она входила в большую аудиторию, раздавалось прозвище и хохот. Но однажды она не выдержала, подошла к здоровенному парню, схватила его за нос и прижала к парте.
   -Красавчик, - громко произнесла она и клацнула зубами, - еще раз брякнешь это в мой адрес, откушу нос. Понял?
   Многие подскочили с парт, чтобы увидеть, как развернутся события, потому что этот "красавчик" был из группы "крутых" парней, славившихся драками на танцульках, всегда задирал нос перед девчонками. Однако тот от страха и боли стал заикаться и едва выговорил:
   -Больше не буду! Отпусти!
   После этого случая парень несколько дней ходил с посиневшим носом и шишкой на лбу. Больше никто не обзывал Асю. Постепенно многие перестали ее замечать, что было очень даже кстати: Ася с первого курса поступила в исследовательский отдел подрабатывать и подолгу засиживалась в лаборатории по вечерам. Вскоре у нее появились интересные результаты исследований. Ее фамилию можно было увидеть в научных журналах рядом с фамилиями кандидатов и докторов наук. На третьем курсе ее уже считали незаурядной личностью. Но, несмотря на это, сокурсники не любили ее. Как-то, закончив с положительной оценкой испытания нового штамма бактерий, воздействующих на генную структуру, она задержалась вместе с начальником лаборатории, сухощавым мужчиной лет сорока. Он вдруг достал бутылку коньяка и предложил:
   -Выпьем за успех! Ты, вообще, отличный человек. Я не хвалю. Оцениваю, - и поднял большой палец.
   -Как породистую лошадь? - пошутила Ася. - У меня неизвестна родословная. Ни отца, ни матери, не говоря уже о дальних предках. В общем, дворняга.
   - Я не о породе хочу сказать. Почему тебе не вывести оспенные пятна? Сейчас пластическую операцию сделать - раз плюнуть. А пятна уродуют тебя. Женщина должна нести красоту. - Он поставил бутылку, поднял вверх руки и бросил взгляд на потолок, словно обращался к богу. -А еще... Детей! Пусть не детей, но в постели должна быть...
   -Быть красивой, чтобы в постели... - прервала словоизвержение Ася. - Чтобы тебя в любой подворотне каждый старался завалить и поиздеваться?
   Начальник лаборатории онемел: эта девица никогда не произносила грубых слов. И вдруг согласился с ней.
   -Может, ты права. Но неужели тебе не хочется стать красивой? У тебя правильные черты лица, стройная фигура. Только конопля и следы от оспы. Извини, они... Однако ты и одеваешься как человек, не имеющий вкуса!
   -Вы хотите, чтобы как другие, я выставляла напоказ свою попку и соблазняла мужчин?
   -Ну -у, - закачал головой начальник лаборатории. - Однако, вы - странный человек. Неужели вас не волнует мужчина? Вы не чувствуете ни к кому любви? Вам не кружит голову весна? Ради чего тогда вы живете?
   -Моя приемная мать говорит: "Смысл жизни человека в продлении рода человеческого!" Но я только самкой быть не желаю. Почему же мужчина требует, чтобы женщина жила только для него, была его цветком и украшением, удовлетворяла все его прихоти? А он позволял бы ее унижать, насиловать, втаптывать в грязь? Таких отношений я не приемлю. Вас, как я вижу, устраивает женщина - рабыня.
   Начальник лаборатории усмехнулся и прекратил разговор. Даже бутылку поставил на место. Ася поняла, что выяснение закончено. Быстро собралась и ушла домой раньше обычного, потому что ее задел этот разговор за живое. Да, ее волновали мужчины. Пусть не все, но некоторые врезались в сердце, и требовалась большая воля, чтобы извлечь их оттуда. Уже дома, лежа в постели, она разревелась: да конечно, ей хотелось быть красивой, нравиться мужчинам, даже мечтала о любви. Закон природы! Что ж, почему бы и не родить ребенка от любимого человека?
   На четвертом курсе с ней произошло то, чего она всегда ждала и боялась. Возвращаясь поздно вечером домой из лаборатории, она решила сократить путь до автобусной остановки, и направилась по дороге через парк. Сидевших на скамье мужчин она заметила уже в тот момент, когда приблизилась метров на десять. Что-то вдруг ее испугало. То ли предчувствие неприятной ситуации, то ли обычный страх темноты - не успела разобраться. Пошла быстрее. Кто-то подставил ножку. Она упала. Ее схватили. Двое. Третий сидел на скамье, докуривал сигарету. Ей скрутили тонкой веревкой руки, в рот забили вонючий платок и поставили на обозрение тому, кто сидел на скамье. Тот встал, взял ее за подбородок, рассмотрел страшно конопатое лицо и сплюнул.
   -До чего же отвратна! Ничего, накинь на ее голову пиджачок, поставь на четыре опоры... Сгодится, чтобы оттянуть...
   Она не могла ни крикнуть, ни вывернуться, потому что двое крепко держали ее за плечи, согнув пополам корпус. Все, что она смогла сделать, это крепко сжать ноги. По очереди они подходили к ней сзади. Когда оргия закончилась, отпустили, но руки оставили связанными, а изо рта торчал кляп. Именно в тот момент она успела всех разглядеть и запомнить: вполне благопристойные морды. Но морды, как у животных. Она застонала от обиды.
   -Что, тебе хорошо? То - то! - воскликнул один из мужчин, застегивая брюки. - Теперь гуляй, милая! Если понравилось, приходи в другой раз, мы уважим тебя.
   И толкнул в кусты. Она упала, оцарапала лицо о колючую ветку и лежала, не имея сил подняться: трусы на ногах, юбка задрана вверх, руки за спиной. Наверно с час она пыталась развязать веревку. Ей удалось. Веревку она спрятала. На память. Чтобы не забывалось. Освободившись от кляпа, стала очищать себя от грязи. Домой вернулась почти в два часа ночи. Дуся не спала и слышала, как она входила. Но увидеть в таком виде ей не удалось, Ася быстро прошмыгнула в ванную, крикнув, чтобы та не трогала ее. Приняв душ, она лишь тогда отправилась в свою комнату, твердо решив носить с собой хотя бы нож. И веревку, которой ее связывали. И в это время Буся не выходила из своей комнаты, считая напрасным обсуждением темы. Вернулась - вот и хорошо. Вероятно, считала, что жизнь по - разному учит людей. Главное - выстоять, не опаскудиться от злобы и ненависти ко всем.
   Месяца через два, случайно, в троллейбусе она увидела одного из тех молодчиков, с которыми встретилась в парке. Он не узнал ее или сделал вид, что не знает. Она вышла на остановке, где сошел он, и пошла за ним следом на значительном расстоянии, чтобы тот не заметил ее преследования. Возле железной дороги, где густо росли деревья и никого из прохожих вблизи не оказалось, она догнала его, ловкой подножкой свалила. Вероятно он потерял сознание,и она легко справилась с ним: скрутила руки той веревкой, заранее подготовленным пояском, повернула на спину и, увидев открытые глаза, спросила:
   -Узнаешь? Вот мы и встретились! Но ты как будто не рад?
   -Уродина! Смотри-ка, выжила!
   -Посмотрю, выживешь ли ты, - спустила с него брюки, взяла платок, зацепила головку члена и полоснула ножом. То, что осталось в платке, она швырнула в кусты. - Теперь гуляй, Яша! - И побежала к насыпи железной дороги, скрывшись вскоре из его поля зрения.
   Этот эпизод быстро бы забылся, потому что человеческая память выбрасывает неприятности, оставляя радость или счастье, храня их до конца жизни. Но вдруг появилась информация в газете о розыске женщины тридцати пяти лет, отрезавшей у молодого парня мужское достоинство. Но ни какого описания внешности женщины дано не было. И Ася успокоилась. Только решила, что пора снимать маску. К тому же перед дипломом стояла задача ехать в научный институт на преддипломную практику. Почему бы не появиться там в своем облике? Сейчас она уже в состоянии защитить себя, и ей нечего кого-то бояться!
   "-С новым лицом поеду на практику. Вернусь в институт в обновленном виде!" - решила она и, сев перед зеркалом, смыла "конопушки" и "оспочки". Когда лицо очистилось, ей стало жаль этих милых точек: так покойно было с ними жить! Увидев ее обновленной, Буся ахнула:
   -Боже, да какая ты стала красавица! Слава богу, передо мной прежняя Ася. Только уже взрослая. И так похожа на маму!
   4.
   -Максим Андреевич, к вам студентка - практиканточка из Санкт-Петербурга приехала! Можно, я вначале сама переговорю с ней? Составлю план работы, дам перечень литературы, посажу на рабочее место... Мне кажется, она заявилась сюда, чтобы покрасоваться и найти жениха. У нее вид такой. Цаца, и не более. По-моему, дура - дурой! Я дам ей понять, что здесь нужно работать, а не устраивать личные дела. Не возражаете? Вы же заняты. Стоит ли тратить время на пустышек?
   Заведующий отделом оторвался от электронного микроскопа, взглянул на экран компьютера, сделал отметку в графе "результаты" и лишь после этого повернулся с креслом, чтобы взглянуть на Елену Павловну, своего заместителя. Странно, почему вдруг она решила сама принять студентку, да еще составить план работы, если раньше избегала этих дел? Почему сделала вывод, что кто-то на практику приехал "покрасоваться, "найти жениха", и, вдобавок, "дура - дурой"?
   Он всегда анализировал необычность поведения человека, с которым сталкивался по работе, и лишь после делал заключение. Свое, а не то, которое, исподволь, навязывали ему, стараясь угодить или увести в сторону. В голосе Елены Павловны звучали необычные нотки. Не раздражение, а что-то другое, напоминающее скорее испуг. Это первое. А второе... Почему она старается увести эту студенточку под свое крыло? Или он стал выглядеть со стороны немощным, не способным выполнять обязанности заведующего отделом? Нет, он еще не старый и бессильный пень. К тому же, это его прерогатива опекать студентов-практикантов. Да, он может ей и другим сотрудникам поручить кураторские функции, но основную постановку задач дает он сам. И только сам!
   Максим Андреевич считался одним из ведущих специалистов института в области генетики, заведовал отделом, был известен своими работами за рубежом. Елена Павловна выполняла лишь часть его обязанностей, что позволяло ему больше заниматься исследованиями. Но подготовкой будущих специалистов всегда занимался он сам. У него были и научный авторитет, и педагогическая хватка. И пусть не так уж много приходило к нему студентов-генетиков работать в институт, но многие, кто сталкивался с ним, испытали на себе обаяние личности, силу ума, и долгие годы в последствии считали его своим учителем.
   Так что же заставило Елену Павловну изменить обычаю? Взаимоотношения с замом складывались довольно удачно: он нравился ей, потому та никогда не жаловалась на усталость, на случайную резкость в отношениях, когда он позволял себе иногда повысить голос и упрекнуть виновника. Она не возражала, даже когда не была согласна с ним. Но Максим Андреевич знал и то: послушный - не значит единомышленник. Послушник всегда таит опасность: надеясь за преданность получить что-то в награду, а в трудный момент отвернется и часто предает. Знал и то, что Елене нужен супружеский брак. С ним. Других мужчин рядом с собой она как бы не видела. С одной стороны, этот союз мог быть выгоден для обоих. Она - красивая женщина с образованием, достаточно умна. Он - занимает высокое положение в ученом мире. Вместе они могли бы смотреться со стороны удачной парой. Но в человеческой природе редко создается идеальная пара из кажущихся со стороны совместимых людей: она ему не нравилась. Хотя все в ней и нравилось! Недаром говорят, что любовь между мужчиной и женщиной определяет иммунная система. И если более конкретно - запах! Вдохнул раз, и голова закружилась, сердце задрожало, иммунная система отозвалась - быть любви. Внешне она казалась приятной женщиной, ласковой, обходительной, а вот не нравилась ему, Максиму. И ничего он с собой поделать не мог. К тому же, в обыденной жизни она нередко становилась пренебрежительной к людям ниже себя по должности, образованию. Часто раздражалась, когда была наедине с сотрудниками. Была излишне криклива, отчего сразу менялся ее облик: мышцы лица перекашивались, проступали морщины. И уже не тридцатилетняя белокурая женщина с маленьким ротиком, тонким носиком и влажными глазками, а хищный зверек стоял рядом, готовый набросится: челюсть выпирала, рот утопал, над всем этим нависал нос с расширенными ноздрями. Нет, конечно, она достаточно хороша, но... Но не нравилась она ему: в душе ничего не зажигалось от ее присутствия.
   Были и другие отрицательные черты, поражавшие Максима. Потому и не давал он повода для дружбы, стараясь быть обходительным и даже любезным. Прощал многие ее слабости. Как-то она спросила его:
   - Почему бы нам не закрепить дружеский союз любовным?
   Осмотрев ее с ног до головы, он мило улыбнулся и ответил:
   - По гороскопу мы несовместимы.
   -Фи! Какой бред: гороскоп! Ученый человек, а верите в глупости. Мы цивилизованные люди, что нам гороскоп?
   После этого она уже не касалась темы "союза", хотя и не прекращала надеяться, считая, что время - союзник победителей. Вот и сейчас, закончив внутренний анализ, он строго произнес:
   -Елена Павловна, пригласите студентку. И сразу, сейчас же. Вы меня поняли? Мне нужно хотя бы оценить, кого нынче считают за студента, способного с успехом практиковаться в нашем институте. И почему руководство кафедры не согласовало кандидатуру со мной заранее? Пожалуйста, я жду, - он уже начал раздражаться, видя ее нерешительность. Но сдерживал себя от резкого слова, которое в последнее время часто позволял себе при разговоре с ней.
   -Ха! - только и воскликнула она и вышла из рабочего кабинета.
   Когда минут через пять студентка вошла, Максим вначале потерял дар речи, затем, приходя в себя, медленно выговорил:
   -Так это с вами лет шесть назад, а может и меньше, я встретился на мосту? Помните? Давал советы, провожал... Бывает же так!
   Ася взглянула на стоявшую невдалеке Елену Павловну и не ответила.
   -Елена Павловна, - обратился он к ней с резким тоном, напоминавший больше приказ, - оставьте нас наедине. - И когда та вышла, добавил: - Вы очень похожи на мою бывшую жену. Еще тогда я был поражен!
   - Не нужно продолжать. Да, это я. Удивительно, как вы меня запомнили: было уже достаточно темно, да и столько прошло времени. Я прошу, чтобы та беседа не стала предметом обсуждения в стенах вашего института. Я откровенничала с вами лишь потому, что не надеялась на встречу. Я уже многое перетерпела и многое поняла в жизни.
   -Можете быть уверены, - он подошел к ней, склонился, взял руку и поцеловал, затем еще раз внимательно осмотрел и покачал головой. - Удивительное все же сходство с моей бывшей женой! У вас сестры не было?
   Она отрицательно покачала головой.
   -Хорошо, будем считать, что тот разговор умер. Во мне! Я тоже не люблю трепачей, и быть им не хочу. Но рад, что из нашего разговора кое-что запало вам в душу, если сейчас занимаетесь генетикой.
   Она не ответила, но не оттого, что ей не хотелось говорить, а просто согласилась с ним. Бросила лишь кивок головы. И обоим все было уже ясно.
   -Теперь о деле. Через два часа закончу работу, заходите: детально обсудим тему диплома, наметим цели, план работ. Вот и все. Пока все! Можете погулять по лабораториям. Приглашу вам сопровождающего, он и будет отвечать на ваши вопросы, - и тут же нажал кнопку переговорного устройства: - Яковлев, проведите молодого специалиста по отделам института и познакомьте с нашими важнейшими исследованиями и порядками!
   А Елена Павловна нервничала. Она никогда бы не обратила внимания на студентку, если бы не потрясающее сходство студенточки с бывшей женой Максима. То, что тот любил свою жену, было известно всем. Работали они в одном институте, лишь в разных отделах. Все перевернуло в их жизни приглашение из Соединенных штатов работать в институте для него и жены. Конечно, Америка: классное оборудование, большие деньги! Он отказался. Она же согласилась, уехала. Вскоре прислала документы на развод. Он долго тянул, слал телеграммы, звонил по телефону раза по два в день. Но жена добилась своего: развелась и вышла замуж за богатого человека. Он воспринял это известие тяжело, даже озлобился на всех женщин. Через год успокоился, хотя душа стонала. Все это время Елена Павловна была рядом с ним. Но он так и не заметил в ней женщины, от которой бы волновался. Теперь эта студентка, удивительное сходство... И сердце заколотилось. Бывает же так?
   В это время Елена Павловна долго стояла перед дверьми рабочего кабинета Максима Андреевича, не зная, что предпринять. Затем что-то сработало у нее в голове, она зябко поежилась, выругалась, заставив обратить на себя внимание сотрудников. И сразу все заметили, как изменилось выражение ее лица. Встретив такую Елену Павловну на улице, вряд ли кто узнал бы ее. Но то, что произошло сейчас с нею, потрясло до корней волос. Поневоле психанешь: чертовски красивая девчонка! И молода. Максим лет на пятнадцать старше. Но разница в годах на таком отрезке жизни почти не видна: ему дашь тридцать пять, а девчушке чуть за двадцать. Ну, двадцать два. Не больше. Но почему безумно грызет сердце? Ревность? Ишь, как вертит хвостом эта девчушка! И одета: брючный, облегающий тело костюм, чаще скрывающий недостатки и подчеркивающий достоинства. Что и говорить, сексапильная девица! А как идет-то! Плавно. Плывет, а не шагает. И талия, будто стянута корсетом! А груди, пухленькие грудки. С ума сойти! Почему у нее, Елены Павловны, все не так?
   Она заскрипела зубами от зависти. Правда, Максим Андреевич чувствителен к интеллекту. А красавицы чаще дурочки. Может, не стоит и переживать? Зачем раньше времени паниковать!
   Через два часа Ася подошла к двери. Путь ей преградила Елена Павловна.
   -Заведующий отделом занят.
   -Но он сказал подойти!
   -Меня он не предупреждал.
   Неожиданно дверь отворилась. Максим взглянул на Елену Павловну, затем на Асю и, поняв возникшую ситуацию, строго произнес.
   -Я буду занят, Елена Павловна. Для всех. Ася, входите, - и указал рукой внутрь, становясь так, чтобы его верная помощница не вошла первой. А ей так хотелось войти, проскользнуть, пусть даже в притирку. Но он не пустил. Не пустил! И почему зовет эту пигалицу по имени? "Ася"! Со всеми сух, а с ней уже Ась - Вась-Ась!
   Его кабинет был смонтирован из стеклянных перегородок, что позволяло видеть всех сотрудников отдела, и всем сотрудникам лицезреть заведующего. Елена Павловна вернулась к своему рабочему месту и, хотя ее план работ был насыщен, она не могла оторвать взгляда от стекол кабинета. Что он там ей объясняет? Ишь, смеются! Им почему-то весело. А ей совсем грустно. Ну вот, заметил, что на них смотрят, задернул шторы!
   У нее задрожали не только губы, но и руки. Она ничего уже не могла делать. Голова вертелась в надежде отыскать хотя бы щелочку, но безуспешно. Она встала, прошла по периметру его кабинета - ткань закрывала все. Конечно, год назад ей самой пришлось вешать эти шторы, чтобы закрыться с Максимом Андреевичем от посторонних взглядов. Год назад она верила в свой успех, а сейчас... Пламя, бушевавшее внутри, готово было вырваться наружу. И, не находя выхода, она маленькими кулачками била себя по коленям, приговаривая: "Что делать? Что делать! Боже, помоги, надоумь...". Бог не отзывался. Вероятно, считал, что мирские заботы решать должен сам человек!
   Кажется, ее волнение заметили сотрудники: она обратила внимание на их острые взгляды, усмешки. Это уже конец! Нужно взять себя в руки. " - Черт с ними, я спокойна. Вот выйду из лаборатории, пройдусь по коридорам, приведу себя в норму. Спокойно..."
   А за стеклами шла обычная работа. Максим справился с первым волнением и теперь говорил твердо и убедительно. Хотя временами что-то его укалывало прямо в сердце.
   -Я успел ознакомиться с проектом вашей дипломной работы. - Максим взглянул на Асю и снова качнул головой, удивляясь поразительному сходству со своей бывшей женой. - Как вы быстро продвинулись вперед! Тогда, в первую нашу встречу, я лишь намекнул путь: изменения генной структуры! А вы уже создали модель. Но мы не знаем и не можем знать, что стоит за, за реальностью действий после изменения генной структуры, если не проведем эксперименты на живых организмах!
   Ася словно ждала этот вопрос, быстро достала из сумки папку и выложила на стол дискеты, распечатки обработанной информации, графики.
   -Это то, что я добилась, проводя эксперименты на живых организмах. Млекопитающих. На мышах, крысах. Проверить на обезьянах не мешало бы, но для студентки эта работа была не по карману.
   Максим впился в фотографии, затем подсел к компьютеру, вывел изображение структуры ДНК на экран, принялся сравнивать с результатами, полученными Асей. Через некоторое время, выражая удивление, покачал головой.
   -Поразительно! Вы, дорогая моя, разлюбезная... Позвольте мне говорить с вами на "ты"? - и, получив согласие, рассмеялся. - Даже я не умудрился дойти до этого! Как тебе удалось? Давай проверим результаты исследований и экспериментов на моей компьютерной модели. Мне удалось построить такую модель, чтобы прогнозировать системный результат изменения генной структуры.
   Теперь за компьютером они сидели рядом. Он что-то говорил, она не слушала, волнуясь. Когда ее работу оценил высоко такой специалист, вспомнила утверждения преподавателей в институте: "Вмешательство в генную структуру непредсказуемо по последствиям!" Ну и что? Есть главная цель: уничтожение насильника, если тот обесчестит женщину! А все побочные явления... Побочные...
   Статьи Максима Андреевича она читала, но не могла предположить, что именно этого человека она встретила той поздней ночью на мосту, когда вдруг захотела шагнуть вперед, в бездну ночи. Выходит, он не с неба спустился. Не ангел! А может, и ангел? Только земной! И вот их пути неожиданно сошлись. А дальше? Что дальше?
   Рабочий день в институте закончился, а они находились в кабинете. Увлеченные одним делом, они понимали друг друга с полуслова. Однако оставался еще один человек, Елена Павловна. Она не могла уйти вот так, оставив их наедине. Она готова была расшибить лбом стекло, чтобы видеть их. Но толстые стекла не оставляли ей надежд.
   Шел уже восьмой час вечера, а она все ждала. Она и сама не знала, уйдет домой или останется здесь на ночь. Неожиданно дверь распахнулась, вышел Максим Андреевич и подошел к Елене Павловне:
   -Почему вы не дома? Охраняете студентку?
   -Охраняю вас. От нее, - и с неуемной ненавистью смотрела за стекло кабинета, которое отделяло ее от "соперницы".
   -Вот как? Я дал вам какие-то права на охрану собственной персоны?
   -Она похожа на Риту.
   И тут вышла Ася. Разговор продолжался в ее присутствии, но Максим Андреевич взял Асю за плечо, и подтолкнул вперед в кабинет.
   - Идите и ждите меня! Я скоро вернусь. Кстати, Елена Павловна, то, что она похожа на Риту, это я тоже заметил. Похожа. Даже очень!
   -И вы уже вцепились зубами в нее, забывая про тех, кто всегда рядом с вами?
   -Ну, что вы! Для меня она ребенок. Девочка!
   -Это вы ребенок. Женщина в таком возрасте редко остается девочкой.
   -Хватит! - вспылил он вдруг. - Идите домой. Вам здесь делать нечего. И никого не охраняйте! Это не ваши обязанности, - закончил он сухо. Елена Павловна почувствовала, что еще минута, она взорвется. Как бомба. Даже сильнее. Нужно уходить и сейчас же. Бежать! Без оглядки... Быстро собралась и торопливо зашагала к двери, преследуемая давящим недовольным взглядом Максима. Выбежав из здания, она осмотрелась. Ехать на автобусе не могла. Ее успокоила бы скорость. Села в такси и покатила, приказав мчаться, а не ползти "черепахой".
   -Ну, что я вам говорю? - закричала она шоферу. - Или мне выйти, поискать другую машину?
   Даже после этого она не могла сосредоточиться. Шофер часто оборачивался, слыша частый стук ее кулачков о спинку сиденья.
   *
   Весь вечер Елена Павловна просидела дома: включала музыку, видеоплейер, телевизор, но покоя не находила. Она уже ненавидела эту особу, вторгшуюся в ее жизнь. Что в ней хорошего? Ну, стройна, длинные ноги, отточенная мордашка.
   Она стала перед зеркалом, принялась разбирать себя по частям. Волосы. Каштановые. У той темные, как смоль. Но цвет волос можно изменить, есть краски. А дальше? Лицо продолговатое. А у той - круглое. Но еще Вольтер говорил: "Бойся женщин с круглым лицом - чаще всех они дуры!". Умна ли эта особа? Но вот ведь какая зараза, она ему нравится! Круглолицая, а нравится! И тут уж ничего не поделаешь. Хотя возможность есть: провести операцию, пластическую. Однако может случиться, что после операции выйдешь уродиной! Да и смотрят ли мужики на лицо? Свой взгляд они бросают вначале на лицо, а видят то, откуда растут ноги. Они самцы, которых волнует секс, страсть к совершению полового акта! Нет, Максима волнует нечто другое. Он ни разу не прикоснулся к ней, хотя многие мужчины из института предлагали ей руку и сердце. Вот груди ее... Вниз полетели комбинашка, лифчик, трусы. Теперь перед зеркалом стояла оголенная Елена Павловна. И тут все у нее в душе взорвалось.
   -Скотина! Самец! Ненавижу, - она кинулась к телефону, набрала номер и почти крикнула: - Сколько нужно тебе звонить? Жду. Срочно! Я согласна. И скорей, не то передумаю.
   Услыхав ответ, она швырнула трубку и стала поспешно одеваться. Когда прозвенел звонок в коридоре ее квартиры, она была готова ко всему. Разгладив несуществующие складки на одежде, она направилась к двери. Открыв ее, бросилась на шею мужчине, стоявшему на лестничной клетке с букетом цветов, и бутылкой коньяка. Она сжимала его и почти стонала:
   -На, бери меня, я твоя. Бери! Скорее...
   Мужчина поставил бутылку на тумбочку, положил цветы, схватил Елену Павловну в охапку и понес в спальную комнату. Осторожно положив на кровать, он уже стал быстро раздеваться, как вдруг услыхал крик:
   -Нет! Уходи, не хочу тебя! Вон, из моей комнаты. Вон! Вон...
   Он замер, подтянул брюки, дернул зиппер вверх, взглянул на нее, лежащую голдой на кровати и повторявшую "-Не хочу, не...", повернулся и вышел. Донесся только стук двери.
   Некоторое время Елена Павловна лежала, всхлипывая, затем встала, нашла бутылку, оставленную мужчиной, села за стол, залпом выпила полный стакан. Быстро захмелев, она сидела на стуле, раскачиваясь, и о чем-то бормотала. Через полчаса снова улеглась на кровать и быстро уснула. В ту ночь снились ей эротические сны...
   *
   Ася и Максим не заметили, как пролетела ночь, и наступило утро. Уже пришли сотрудники. Телефонный звонок заставил их оторваться от работы. Максим Андреевич поднял трубку, услышал голос директора.
   -Вы мне нужны. Срочно.
   Максим не стал спрашивать причину, лишь отдернул шторы и взглянул на часы - было уже около десяти.
   -А мы засиделись. На пороге новый рабочий день! Ты где устроилась?
   -Нигде. С вокзала пришла в институт, а дальше вы все знаете. Но я бы еще поработала. Нужно распечатать то, что мы с вами "натворили"! После я сделаю анализ. Сама. В одиночестве. Я привыкла работать так. Мне достаточно выпить кофе, и снова могу сутки не спать! - и широкая улыбка проявилась на лице, выражая радость и удовлетворение.
   Максим только удивился: ночь без сна, и ни следа усталости. Он-то, наверно, выглядит как старик! Взглянул на себя в зеркало, висевшее на стенке шкафа. Изображение подтвердило догадку.
   -Меня вызывает директор. Приготовь кофе. А после поработаем. Вместе, - и вышел.
   Но как только его нога ступила за территорию своего рабочего кабинета, его встретили любопытные и насмешливые взгляды сотрудников.
   -Привет, привет, коллеги! - он поднял вверх руки и так, скользя к двери под колкими фразами шутников, продолжал отбиваться: - Ну да, уже злословите? И я вам не нужен! Вот хорошо-то! Желаю успехов! Да, признаюсь, пришлось ночь проверять отчет гениальной студенточки. Есть кое-что интересное и для вас. Оказывается, и другие лица работают в нашей области. Могут и конкурентами стать, если мы отвернемся от них!
   Заметив Елену Павловну, кивнул головой, но ни о чем не спросил. Да и она отвернулась. Почему? Чтобы не видеть его? Из-за того, что он просидел ночь со студенткой, а не с ней? Но это уже ее не касается!
   *
   -Ты что из института публичный дом устраиваешь? - обрушился на него директор, как только он вошел в кабинет. - Заперся со студенткой и кайфуешь?
   Максим оторопел. И тут вспомнил, как резко повернулась голова Елены Павловны на его приветствие. Сообщила! Это уже любопытно. И тогда он рассмеялся.
   -Ну-ну, что дальше? - ответил он, и его улыбка обезоружила директора. - А если и кайфую? Кому какое дело: Я - холост! А если это во благо общего дела?
   -Что, набрехали? Ну, слава богу! - он поднялся и пошел навстречу. - Я уж подумал, что мой зам сломался в юбочном коллективе! Известная в мире личность и, вдруг, проводит ночь со студенткой! Местные сплетники сразу ухватятся за клубничку, а там недалеко и до свободной прессы. Так расскажи, что у тебя там с новенькой? Говорят, похожа на Риту?...
   Максим возвращался в лабораторию злой. Хотелось врезать по физии. Но кому? Разве что врезать Елене Павловне? Это она настучала, от ревности! Теперь, проходя мимо, он даже не взглянул в ее сторону, только громко сказал:
   -Меня ни для кого сегодня нет. Мы работаем, - и скрылся за дверью кабинета. А там было тихо, уютно и хорошо от присутствия этой милой девчушки. Правда, она уже совсем не девчушка. Взрослая! Но для человека за тридцать пять лет все люди, моложе на десятку, кажутся юнцами. Запах кофе успокоил. Взглядом поискал благоухавший источник, Ася молча указала на стеклянный сосуд. Он налил в чашечку крепкий кофе, сел в кресло, но не стал рассказывать о разговоре с директором. Зачем ей знать о жестких схватках в коллективе? Нужно продолжать анализ ее исследований. Только работа делает жизнь осмысленной. Работа и любовь! Но для него любовь недосягаема: разрыв с женой еще не зарубцевался.
   Трое суток безвыходно они провели над анализом полученных Асей результатов. И прекратили работу, еще не осознав, чего добились. Но Ася чувствовала такой подъем, что не сдержалась, подошла сзади к Максиму, сидевшему в кресле, вытянув ноги от усталости, обняла за плечи и прижалась, как делала это когда-то с мамой и с Бусей. Ей было хорошо. Она словно хотела передать эту радость через прикосновение. Он ответил ей легким движением руки по плечу.
   -Ты очень похожа на мою бывшую жену.
   -Она умерла?
   -Нет, уехала работать. В Америку. В институт. Там встретила достойного человека, вышла замуж. И наш любовный союз разрушился.
   - А может он и не был любовным?
   -Это надо у нее спросить. Ну, хватит об этом. Мне пришла в голову мысль, что здесь, в институте нам не дадут спокойно проводить исследования. Что, если я возьму отпуск, и мы вместе отправимся ко мне, в другой город, у моря? Там у меня отличная лаборатория, никто не будет надоедать. Может, вместе и решим проблему: "Воздействие на генную структуру..." Охо -хо! А работы-то очень много!
   -Можно, я приглашу приехать туда Бусю? Эта женщина воспитала меня. Она не зануда, преданная мне подруга, хорошо готовит, спортсменка. Без меня ей будет плохо. А мне без нее!
   Максим долго смотрел на нее, затем усмехнулся и дал согласие.
   Когда в конце дня они вместе выходили из кабинета, Елена Павловна сидела за столом. Максим Андреевич подошел к ней и коротко сообщил:
   -На месяц, по приказу директора вы остаетесь в отделе за меня.
   -Уходите в отпуск? А студенточка?
   -Едет со мной. Там мы вместе займемся ее дипломной работой.
   -Интересная тема?
   -Сверх того.
   -Чем же поразила вас студентка? Неужто так хороши ее ножки?
   -Очень. Но главное, пожалуй, в том, что она умна, не в пример другим.
   -Умней меня?
   -Сравнивать не берусь. Да, прошу вас, включите ее доклад в план работ Ученого Совета, - он написал название темы, и его злость отступила. Он видел перед собой женщину, борющуюся женщину. А за что? За что она борется? Она любит или ей нужен муж с известным в мире именем? И попрощался.
   Вечером он с Асей уже садились в мягкий вагон. Купе было на двоих. Час спустя они занялись сведением данных в таблицу. Книги, листы, фотографии, компьютерные распечатки лежали на верхнем и нижнем диванах, столике. Работали почти молча: два-три слова и снова тишина. Только стук колес, колес, стук, стук...
   Ужин принесли в купе. И вот после этого они почувствовали усталость. Они завалились на полки, крепко уснули и проспали до тех пор, пока изумленный проводник, открыв дверь ключом, не воскликнул:
   -Господа! Конечная станция. Все уже вышли из вагона!
   *
   Такси подвезло их к самому дому, расположенному в конце огромного парка, вытянувшегося вдоль берега моря. Невысокий дом стоял почти у самой горы, на вершине которой упирался в небо почти развалившийся старинный замок. От замка вниз спускалась дорога, проходящая по узкому мосту, пересекавшему глубокую расщелину. Вот там, возле моста, и находился дом. Внешне он ничем не отличался от других построек, лишь окружал его прочный бетонный забор с колючей проволокой наверху. Металлические ворота с небольшой дверью как бы замыкали забор. Дом располагался в середине огороженной территории и скрывался за высокими плодовыми и декоративными деревьями.
   Они вышли из машины. Ася осмотрелась - ее поразили парковые деревья, которые она не видела ранее, и декоративные посадки внутри забора, окружавшего дом. Максим большим ключом вначале открыл увесистый замок, затем другим, совсем небольшим прокрутил дважды, и металлическая дверь распахнулась. Их встретил ухоженный сад с клумбами цветов, чистыми дорожками.
   -Кто-то сторожит вашу недвижимость? - Асю поразил размер дома - совсем небольшой. Где же у него размещается лаборатория?
   -Милиция. Но она не откроет дверь без особой надобности.
   -И убирает милиция? - пошутила Ася.
   -Отгадала. Теперь все заботы о доме лягут на наши плечи. Если твоя Буся не откажется помочь, тогда еще у нас хватит времени заняться исследованиями. Я хитрый: согласился на приезд Буси, имея в виду, что она поможет нам решать бытовые проблемы, - и рассмеялся.
   Странно, он чувствовал себя тоже легко, даже окрыленно, как давно не ощущал себя. Что-то было в этой девушке успокаивающее и, одновременно возбуждающее. Открыв двери в дом, он пропустил ее вперед и заявил:
   -Ничему не удивляйтесь, я все объясню позже. Дом проектировал сам. Здесь есть все, чтобы жить с комфортом и заниматься научными делами.
   Ася вошла, и перед ней сразу открылся зал, а не прихожая комнатка, как обычно видела в подобных хижинах. Мягкий свет проникал откуда-то сверху, не от ламп, а от солнца.
   -Кварцевые световоды. По ним солнечный луч проникает с рефлектора, следящего за светилом. Это дает возможность здесь, в помещении, выращивать диковинные цветы и деревца, - он обвел рукой, указывая на вазоны, из которых вверх тянулись мощные стебли. - Они даже плодоносят! Вон кофейное дерево, а там...
   Но ее взгляд задержался на пианино. Когда-то ей прочили славу музыканта. Когда-то! Положив сумочку на кресло, она подошла к инструменту.
   -Кто играет? - она села на стульчик, открыла крышку и прошлась своими нежными пальчиками по клавишам. - Машина настроена. Так кто же играет здесь?
   -Играла жена. Иногда я сажусь, но редко. Ты, видимо, училась, если так уверенно перебираешь клавиши?
   Она ударила по клавишам, и зазвучала музыка. Он стоял и, размышляя, ощущал в душе волнение. Ему вспомнилось, как впервые ввел в дом жену, и точно так же та села за пианино. Что это, совпадение действий или характеров? Схожие люди и по характеру чаще схожи!
   Когда она закончила, он не сдержался и захлопал в ладоши.
   -Брависсимо! Давно здесь не звучала музыка. Теперь перейдем на нижний этаж.
   -В подвал? - удивилась она.
   -Нижний этаж это нулевой. Мы находимся на третьем. А четвертый выше.
   -Четыре этажа? А со двора выглядит как полуторка!
   Он взял ее под руку и повел вниз по деревянным ступенькам лестницы. Она чувствовала смолистый запах сосны, как в лесу. На втором этаже ей открылся длинный коридор. Он открыл первую дверь.
   -Это моя лаборатория: новейшие приборы, аппаратура и прочее, - они вошли в помещение, заставленное сосудами, ретортами и диковинными механизмами. - Здесь все функционирует автоматически по моей программе. Даже когда меня нет: выращиваются клетки растений, живых организмов, протекают сложнейшие реакции. Раз в месяц я приезжаю сюда, определяю ход течения процессов, корректирую программу и снимаю урожай! Да, урожай. Мне удалось найти метод ускоренного созревания плодов. Но об этом после. Здесь мы будем с тобой заниматься исследованиями. День и ночь! Иначе не успеем за месяц. Идем теперь дальше, покажу бассейн с морской водой. Да-да, можем в нем купаться, полоскаться, когда будет минута отдыха. Он отапливается, и даже в морозы здесь комфортно.
   Потянул в коридор, затем указал на другую лестницу, и снова ступеньки вниз. Ася была поражена красотой бассейна: все в мраморе, голубая вода.
   -Автоматика закачивает из моря воду и регулярно сливает. А вот там, по бокам на дне, расположены магнитные липучки, чтобы все было как в настоящем море. Ведь в море вода омагничена, а здесь - железобетонное помещение, которое является экраном для магнитного поля Земли. Значит, нужно компенсировать его нехватку. Так?
   И снова лестница, но наверх, к самой крыше. Там она увидела три раздельные комнаты, красиво обставленные мебелью.
   -Вот здесь будешь спать ты. И Бусе найдется место.
   Из широких окон открывался вид на парк, а с другой стороны в ста метрах от дома, простиралось море. Он ждал всплеска эмоций, а она молчала. Он вышел, оставив ее одну, и затряс руками, сгоняя с себя волнение. Да что же это такое? Разволновался, как юноша. Спокойней! Только пробегусь до моря туда и обратно, и все успокоится. Без эмоций. Вот она выйдет сейчас к нему, они вместе побегут к воде, бросятся головой в пучину. Море! Оно всегда прекрасно. Но еще больше его чувствуешь, когда в грудь бьет волна и соленый ветер с запахом южной сосны. А солнце над головой нещадно палит. Тебя бросает вверх, затем волочит по дну. Ты вырываешься из морского плена, снова взлетаешь...
  
   5.
   Буся приехала через несколько дней после разговора по телефону. Асю поразило количество сумок, чемоданов, словно собиралась прожить здесь год или пол жизни. Она подавала из вагона эти сумки, сумочки, чемоданы, и вскоре рядом с вагоном выросла гора. Максим лишь расхохотался, когда увидел позади себя гору, подал руку Бусе, чтобы помочь ей сойти со ступенек. И хотя ей ничего не стоило спрыгнуть вниз самой, без его помощь, она все же воспользовалась галантностью мужчины, плавно сошла вниз по ступенькам и поблагодарила его. Затем решила объяснить наличие багажных сумок:
   -А как же вы думаете: две женщины в доме это полмагазина тряпок и безделушек. И не ругайте - сами поймете, что я права.
   Когда она ступила на платформу, Максим склонился к ее руке и поцеловал.
   -Вот! Так и должны поступать настоящие мужчины! - похвалила она и, захватив самый тяжелый чемодан, направилась горделивой походкой к машине.
   У Максима была своя машина с открытым верхом. Загрузив вещи, они поехали втроем: Буся на заднем сиденье, Ася с Максимом впереди. Асе было приятно ощущать скорость движения, удар ветра и аромат лесопосадок и луговых трав. Она была счастлива: и от того, что рядом находилась Буся, и что она летит по воздуху, а слева простирается теплое море. И Максим Андреевич! С ним рядом ей было легко и спокойно. Скорее даже, с ним надежно!
   -Хорошо -то как, Буся! Правда?
   Та не ответила, лишь улыбнулась. Разглядывая Максима, она делала свои выводы. После смерти Асиной матери ей суждено было стать защитницей, воспитательницей, подружкой и - второй матерью. Максим выглядел добропорядочным человеком. Но как понимать это приглашение в дом вместо преддипломной практики?
   Максим чувствовал настороженный взгляд, надеялся объясниться сразу по приезду домой и немного волновался. Ни о чем предосудительном он не помышлял и раньше, просто здесь можно сделать больше, чем в институте. Машина неслась по крутой дороге вдоль извилистого берега мимо высоких корпусов курортных и жилых массивов, коттеджей. Ему тоже было хорошо, в душе звучала какая-то нежная песня, которую он давно не слышал. Теперь она возникла и просилась наружу, но он не пускал ее.
   -Мадам, только как мне вас звать? Бусей как-то неудобно.
   - Почему неудобно? Так и зовите. Все обращаются ко мне по имени. И я чувствую себя моложе. Во многих странах нет отчества! Лучше звать друг друга по имени. Вы здесь родились?
   -Нет. Купил дом. Правда, долго преподавал в здешнем институте, занимался исследованиями. Когда меня пригласили в академический институт, дом не продал. Он мне дорог. В него я вложил свою душу, сюда привел жену. Сейчас она в Америке. Мы развелись. Так что я - холост. И не волнуйтесь за Асю. Наши взаимоотношения научно-дружественные и, пожалуй, давние. Ведь я с ней познакомился почти пять лет назад. Случайно! И случайно ее направили сюда в наш институт для практических работ. Дома у меня лаборатория, где мы уже начали проводить исследования для ее дипломной работы. Есть надежда, что ей по этой теме удастся защитить не только диплом, но и кандидатскую диссертацию! Потому и понадобилась ваша помощь: мы должны закончить исследования и быть готовыми к защите.
   Неожиданно среди людей, идущих к воротам местного рынка, он увидел чей-то острый взгляд, выстреливший длинной очередью в него. И замер. Затормозив машину, он выскочил из нее и побежал. "Елена Павловна! Она! Больше никто не мог так смотреть!" - билась у него мысль. Да, это была она, улыбающаяся, не смутившаяся, увидев его рядом.
   -Почему вы здесь? - строго и с упреком произнес он.
   -А что? Не имею права отдохнуть в таком райском месте? Вы можете, а я нет? - Елена Павловна вела себя на удивление спокойно и независимо.
   -Вы же остались за меня в отделе!
   -Отпросилась у директора. На недельку, до второго. Поправить здоровье. Нервы расшатались. А отдел... Без нас обойдется! А вы? Как отдыхаете?
   -Зачем вы здесь? Елена Павловна, я перестаю вас уважать!
   -Плевать мне на ваше уважение! Я хочу, чтобы вы меня полюбили, - она схватила его за плечи, притянула к себе и зарычала: - Я убью эту студенточку, запомните!
   Выражение лица изменилось, стало злым, некрасивым. Максим вырвался из ее цепких рук, повернулся и направился к машине, не оглядываясь. В голове звенел ее голос: "Я убью ее!" Не убьет она никого! Женский психоз. Но предупредить Асю нужно.
   О неожиданной встрече Максим все же умолчал, хотя Ася сразу догадалась, кого он мог встретить.
   *
   В любой работе можно найти творческий интерес. В той, которой занимались Ася и Максим, был двойной смысл: познание возможностей человека и... отмщение насильнику. Первая идея вдохновляла Максима, вторая - Асю. Их работу нельзя было даже сравнивать с деятельностью, проходившей в стенах института. Это не работа, а жизнь ради достижения цели, когда ничего не видишь кругом, кроме микроскопа, маленьких зверюшек и автоматов, помогавших проводить эксперименты. И, конечно же, партнера, работающего бок о бок.
   Поздно вечером, когда усталость сковывала мозг, они вместе бегали на море купаться или плавали в бассейне. Иногда к ним присоединялась Буся. У нее была спортивная фигура. Максим не раз задерживал на ней свой взгляд, размышляя, как долго человек может выглядеть красивым, если в пятьдесят Буся смотрится на тридцать. Плавает как дельфин. Успевает доплыть до мяча первой.
   -Ася, держись! Оп - па! - Максим подпрыгнул, схватил мяч, брошенный Бусей, и опрокинулся назад от удара мяча, который бросила Буся. "Ну и бросок!" - подумал он.
   Так у них и продолжалась работа, прерываясь на часовой отдых с морским купанием. Каждое утро втроем они бегали по парку, занимались разминкой, а после выпивали по чашке кофе и приступали к исследованиям. Однажды утром, дня через три после приезда Буси, в парке неожиданно повстречался мужчина, сидевший под деревом и, видимо, поджидавший их. Заметив, что они выходят из ворот, встал и направился к ним. Шагах в пяти замер, поманил к себе пальцем Максима. Тот подошел и спросил, что ему нужно.
   -Представляться не буду, - ответил мужчина, улыбаясь. - Мне по-царски заплатили, чтобы прикончить вон ту девицу. Я уже два дня слежу за ней, и мне почему-то жаль ее. Красавица! Это все равно, что сорвать нераспустившуюся розу. Мой совет: либо уезжайте отсюда, и срочно, либо... Пусть я откажусь, но отыщется другой, которому все равно, цветок или полынь.
   -Если я уплачу, скажете, кто вас нанял?
   -Ну, если, - он пошелестел пальцами, - хорошо заплатите и не будете стучать в органы...
   Максим вернулся в дом и возвратился с деньгами.
   - Наняла бабенка. Звать не знаю. Приезжая. Живет в гостинице. Двадцать пятый номер.
   - Елена Павловна! Она, - догадался Максим и отдал деньги. Теперь нужно рассказать Асе и вместе принять решение.
   - Кто это? - спросила Ася, когда мужчина скрылся из вида, а они побежали по тропе.
   -Знакомый незнакомец. Принес неприятную весть. После расскажу.
   Он не хотел портить настроение раньше времени. Да еще перед важным экспериментом. В это утро они должны ввести сыворотку кролику, и проверить эффект в предварительной стадии. Этап важный, он определит, в том ли направлении ведутся исследования.
   Разговор о Елене Павловне он завел, когда заканчивалась операция с кроликом. Ася вроде как не придала этому большого значения. " Молодец! - похвалил он мысленно. - Выдержанный человек."
   На следующее утро он не увидел Асю за завтраком. Спросил у Буси, где она.
   -Взяла машину и куда-то уехала, - ответила та и отвела взгляд. - Сказала, вернется скоро.
   *
   Ася застала Елену Павловну в номере гостиницы. Та только что закончила макияж. На ней был длинный халат. Она собиралась переодеться, как вдруг увидела в открывшейся без стука двери Асю, которая замерла и держала одну руку за спиной. Елена Павловна увидела ее в зеркале, резко повернулась и вскрикнула от испуга. "Рука! Почему рука за спиной? У нее пистолет!"
   -Вы? Что вам здесь нужно? - выкрикнула она, поднялась со стула, но ноги не выдержали, тело плюхнулось на зад. Ася продолжала молчать. Жесткий взгляд впивался ей прямо в сердце, словно туда назначался выстрел. "Сказали! Все сказали ей! Теперь она мстить пришла", - лихорадочно думала Елена Павловна, покрываясь холодным потом. Почему-то сейчас в этой студенточке она видела не робкое существо, а уверенную, сильную женщину. Страх держал ее и не отпускал. У нее даже сразу заболел живот. Ей срочно захотелось в туалет. Но подняться не могла - ноги не держали.
   -Вы хотите убить меня, - произнесла наконец Ася и протянула ей то, что прятала за спиной. -Убейте. Но сами. Вот что я скажу: мне не раз приходилось стоять у порога смерти. Однажды Максим Андреевич спас меня, удержав от самоубийства. Сейчас я занимаюсь темой, которую мне подсказал он тогда, на мосту. И не ревнуйте к нему. Я ненавижу мужчин, сломавших мне жизнь. Максим Андреевич не только спас меня, но и вдохнул веру в жизнь. За это я благодарна ему. Да, среди мужчин есть и добрые люди. Но все равно, мужчины - звери. Если из-за самца вы готовы убить другого человека, чем тогда отличаетесь вы от мужчины-насильника? Ничем. Вы - дрянь. Вы мне противны. Ну что, теперь готовы убить меня?
   Елена Павловна вдруг разревелась, почувствовав себя беспомощной и виновной. И почему эта девчонка ее учит? Почему!
   -Видно, и среди женщин есть насильники, которых следует убивать, - высказалась Ася и направила на нее пистолет. Елена Павловна как сидела, так и продолжала сидеть, не имея сил сдвинуться с места. Она лишь потеряла дар речи. Аспи смотрела на нее, бессильную и униженную, затем опустила руку, повернулась и вышла, бросив в сторону игрушечный пистолет. А Елена Павловна еще долго не могла придти в себя. Вечером она покинула городок.
   Вернувшись, Ася не сообщила, где была. Они продолжили работу. На следующее утро Ася позвонила в гостиницу, ей сообщили, что женщина из того номера выехала. Лишь после этого она призналась Максиму о разговоре с Еленой Павловной.
   *
   Через неделю Максим отправился в институт на встречу с директором, чтобы договориться о проведении защиты диплома в своем институте. Он обосновывал это тем, что новизна исследований ляжет в основу будущего направления работы не только одного отдела, но и будут задействованы некоторые лаборатории всего института. И безусловно, если научный совет института признает труд равным по значению диссертации, то и, целесообразно, рекомендовать аттестационной комиссии присвоить соискательнице ученую степень. Научного материала в ее работе более чем достаточно!
   Не все сотрудники в институте ходили у него в друзьях. У всякого умного человека есть враги и недовольные им. Нужно было все предусмотреть, чтобы не завалить на защите Асю. Да и оформление нужных документов заняло много времени. Затем пошло согласование темы с членами ученого Совета. Многие члены были в отпуске. Пришлось ездить по домам, разговаривать с каждым членом Совета, убеждать. Не всегда беседы протекали нормально.
   -Да что ты хлопочешь за какую-то девчонку? - возмутился заместитель директора, сидя в кабинете за чашкой кофе в кресле. - Твоя родственница? Или крупно заплатили? Тогда поделись! Не жадничай! Или уже согрешил с ней?
   -Талантливая девчонка. Если помочь, из такой может вырасти ученый с мировым именем! Открыла мощный пласт в генной инженерии.
   -Знаем мы эти пласты. Передо мной тоже многие распластывались. Так не всем же ученые степени присуждать! - хохотнул он, не соглашаясь уступать. - Иную вскроешь, а там пустота, хоть и голенькая. У тебя к ней любовный интерес? Тут уже поползли слушки...
   Максим развернулся и вышел. Что с таким говорить! Слухи, действительно, быстро проникают в кабинет. Вот истинная правда долго задерживается в приемной. Кажется, так говорил Вольтер? В конце концов его основательно поддержал директор, имевший в институте большой авторитет. Для этого пришлось раскрыть тему, выложить результаты экспериментов и чуть коснуться прошлого этой девушки.
   -Говоришь, сама нашла решение? Почему же сейчас ты сам работаешь на нее?
   -Очень сложная тема. Но если мы уже подошли к ее решению, то нужно сразу, за один заход и закрепить. От решения этого направления выиграет и институт. После защиты авторства необходимо продолжать исследования в отделе! Нужна наработка материала! Еще недостаточно экспериментальных данных, чтобы выступить на международном форуме. Но это будет уже заслуга института и, безусловно, ваша.
   Директор понял намек, и отказываться от авторства не стал, утвердил документы. Был разговор у Максима и с Еленой Павловной. Краткая беседа, но важная для обоих.
   -Сударыня, подыщите себе другую работу, - сдержано высказался он. - Вас я не хочу больше видеть в отделе!
   -Вам не хочется видеть меня? Вот и ищите другое место, - дерзко ответила она. - Где я найду работу по специальности? Вы - ученый с мировым именем, Можете за границу ехать. Молоденькая жена потребует больших расходов!
   Он понял, что мирно с ней не разойтись. А вот напакостить она может, если была готова даже к убийству! Но в этом он сам виновен. Разве не он включил ее когда-то в состав Ученого Совета? Теперь приходится расплачиваться за доверие. Но ведь если не доверять людям...
   Он метался по коридорам института, улицам города в поисках нужных ему людей. Но все время перед глазами стояла она, Ася. Юное существо, цветок природы! И это придавало ему силы.
   Больше десяти дней он вращался в институте и уже тосковал по дому и по этому юному существу. Возвращаясь поездом домой, уже за два часа до приезда на станцию ощутил страстное волнение. Не тревожное, а радостное. Возникло желание тронуть Асю за руку, коснуться ее лица губами. Фу-ты, ну -ты, что же это с ним происходит? Втюрился? А почему бы и не втюриться? Ха, а если жениться?
   На вокзале его встречала Ася. Максим не выдержал, обнял и поцеловал.
   -Поздравляю: защищаться будешь у нас в институте!
   Она не оттолкнула его, а даже сама прижалась в порыве нежности и благодарности, и долго стояла так, наполняя его сердце надеждой. Он вдруг сказал:
   -Не согласилась бы ты стать моей женой? Я постараюсь быть твоей защитой в жизни, а ты - моей. Пусть я и мужчина, но тоже нуждаюсь в поддержке. Понимаю, я стар для тебя, но не очень. Мне достаточно, чтобы ты была рядом, чтобы я мог заботиться о тебе, чтобы ты привыкла ко мне. С тобой мне хорошо. Я даже умней становлюсь! Можешь не отвечать сейчас. Подумай. Я уже люблю тебя!
   Но после всю дорогу от вокзала они ехали молча. За столом, когда сели обедать, Ася неожиданно для Максима выговорила:
   -Буся, Максим Андреевич предлагает мне стать его женой.
   -Решай сама, доченька, - Буся уже видела в этом мужчине поддержку для Аси. - Если любишь, почему не выйти замуж?
   Через неделю они обвенчались в церкви, зарегистрировав супружеские отношения. Все происходило в скромной обстановке: немного приглашенных, которых Максим знал, маленькая церквушка, иконы, свечи. Лишь трепет рук и пересохшие от волнения губы... После венчания Максим не лег с ней в постель. По его мнению, она еще не была к этому готова.
   *
   Защита дипломного проекта фактически превратилась в защиту диссертации. В заключение оппоненты высказывали замечания, но все утверждали, что работа обладает новизной, полнотой исследований и достойна для признания таланта соискательницы. Елена Павловна не отмолчалась, выступила с гневной речью, обрушившись не на научную сторону диссертации, а на взаимоотношения руководителя со студенткой.
   -Так кто же здесь защищает тему? Уважаемый Максим Андреевич или эта юная особа, проведшая с ним месяц в любовных утехах? Мы не знаем, что стоит наша соискательница.
   -Я знаю, - неожиданно прервал ее директор. - После того, как вы мне нафискалили об интимных связях между Максимом Андреевичем и юной студенткой... Так ведь? Вы же сообщили мне об этом в первый же день ее приезда? Мне пришлось глубоко заняться ознакомлением дипломного проекта. Считаю, что Ученый Совет не бывший местком и не партбюро, любившие вмешиваться в личные дела сотрудников. Уважаемые члены Совета, предлагаю голосовать за вывод из членов Ученого Совета неуважаемую Елену Павловну.
   Неожиданно большинство поддержали директора. Елена Павловна встала, направилась к двери. Шага через три она внезапно рухнула на пол. К ней кинулись мужчины, вынесли из зала. Кто-то бросился вызывать "Скорую". Когда Максим зашел в кабинет, чтобы узнать состояние Елены Павловны, она уже сидела на диване.
   -Обычный обморок, - пояснил врач, делая очередной укол. А Елена Павловна смотрела на Максима Андреевича с ненавистью и шептала: "Ненавижу! Тебя ненавижу! Всех ненавижу!"
   О женитьбе Аси и Максима никто и не узнал в институте. Оберегая Асю, вечером он посадил ее в вагон и отправил домой. Он оплатил для Аси двухместное купе, чтобы она отдохнула и успокоилась. Когда поезд пошел, Ася удобно расположилась на диване, предвкушая насладиться размышлениями о случае, счастьи и везении. Что же случилось? Она стала не только дипломированным генетиком, но и, как будто.... А, это уже ученая степень! Ну, еще не стала, но Ученый Совет утвердил ее. Максим остался оформлять документы. Что же дальше? Куда идти теперь? Чем заниматься? Продолжать исследования? А что делать с той наработкой, которую она защищала? Внедрить на практике? Вот это уже сложный вопрос!
   Разместив на столике портативный компьютер, она уже собиралась поработать, как неожиданно в купе вошел проводник, молодой парень с угодливым выражением лица. Есть такие люди, у которых на физиономии написаны угодничество для одних и наглость для других. Эти выражения сменяются быстро, в зависимости от того, кто перед ним: важная персона или простой человек. С ним рядом стоял пожилой, хорошо одетый мужчина лет пятидесяти. Растянув на лице улыбку, проводник обратился к Асе, произнося с мольбой слова:
   -Извините. Понимаю, вы закупили для себя все купе. Но я очень прошу, разрешите этому человеку ехать с вами. Он - депутат Рады. Вам будет даже интересно пообщаться! Понимаете, начальник поезда приказал "разместить". А мест в купейных вагонах нет. Только в плацкартном, и то боковые места.
   Ася осмотрела мужчину: круглолицый, с небольшим брюшком, глаза сверлящие. Уже в годах. В плацкартном вагоне ему будет не комфортно. К тому же - народный депутат!
   -Хорошо, - согласилась она. - Могу уступить нижнее место.
   -Нет-нет, что вы, - кинулся к ней депутат. - Это уже лишнее. И так вас побеспокоил. Я лягу на верхней полке. У меня есть еще силы! Вы - женщина. Внизу вам будет удобней.
   Она не стала оспаривать. А он принялся размещать чемоданы, одежду. После окончания суетливого перемещения вещей, присел рядом, правда, не вплотную, а на некотором расстоянии, и ощутил необыкновенный запах, сразу взволновавший его. Стал гадать, ее духи или тело, и не находил ответа. Волнение стало захватывать его все сильней.
   -Ах, молодежь, в дорогу с собой компьютер берете! Случайно, не писательница? Сейчас много женщин пишут романы! А я вот как-то не могу привыкнуть к этой чертовой штуковине, - и указал на компьютер. Не согласитесь ли со мной отужинать? - неожиданно преложил он, доставая из сумки сверточки, пакетики, ножички - вилочки. В завершение, поставил бутылку вина с красивой этикеткой.
   Она молчала, размышляя: сейчас прицепится с вопросами, станет болтать, будет потеряно время. А так хотелось поработать с материалом! Да и Максим просил не откладывать на долго публикацию результатов.
   -Винцо прекрасное! Подарили. Знаете, из всех алкогольных напитков я предпочитаю сухое вино. Когда-то мне приходилось бывать в Молдавии, там расчудесные подвалы. Дворцы с потайными ходами - выходами! А какие вина хранятся в них? Здесь таких нет. Попробуйте! Божественный нектар! Да не стесняйтесь меня. Я такой же, как и все. Ну, депутат. Так ведь и вы можете когда-нибудь стать депутатом от нашей партии, если мы подружимся! Правда, сейчас этот вид деятельности не приносит больших доходов. Ныне в моде коммерция, проституция. Ну, вкусите нектар! Из этой пендюрочки. Глоток, чуть-чуть... - Обратил внимание на отточенные ноготки, удлиненные пальцы. "Из холеных особ! А ну, как из тех самых, что ноги за деньги расставляют?"
   -У меня хороший вкус. Почему вы молчите? Мне будет приятно услышать: кто вы, чем занимаетесь, страдаете ли. Нередко чужая судьба дает импульс для любви! Однажды я познакомился, - и он принялся рассказывать, как встретил в вагоне знаменитую актрису и влюбился. Он аппетитно закусывал и подливал себе вино. Особенно ярко звучало его причмокивание. А после каждого куска жареного мяса обсасывал пальцы. Она заметила лишь, что под ногтями у него грязь. И вздрогнула от брезгливости.
   -Что, прохладно? - и, словно невзначай, положил руку на ее плечо. Она осторожно сняла руку. Он будто не заметил этого, продолжал болтать. Она уже с трудом выдерживала его противный голос. Жаль, что уступила место. Так всегда: твое добро оборачивается к тебе злом. Конечно, можно остановить словесный понос, но почему он сам не понимает этого, депутат? Другого может не интересовать его трепотня! Да никакой он не депутат, обычный болтун!
   -Почему же вы молчите? - наконец замер он, рассматривая внимательно ее лицо. - А я вот разговорился. Правда, один англичанин как-то сказал: "Говорят, женщины болтливы. Чепуха! Если мне женщина понравится, я заболтаю ее до смерти!" Вы - необычайно красивая! Цветок, да и только. Мне повезло, что еду рядом с вами. Красота ваша - от Бога! Она дается людям, чтобы те приносили другим счастье и радость. Смотрю на вас и мне радостно. Пригубите винцо. Немного. Или брезгуете? Нехорошо! А я выпью. У вас шелковистые волосы, хотя и темные. Чарующий запах. Какими духами вы пользуетесь? А кожа...
   Коснулся рукой выше колен, взглянул в лицо, ожидая реакции. Она вся напряглась, чтобы сдержаться и не ударить его. Мужские руки - это щупальцы. Вначале нежны и мягки, как у минера, ласкающего коварный взрыватель. Как только мина обезврежена, руки становятся жесткими, сильными и даже колючими, как ножницы, разрезающие тело. Не обнаружив ответной реакции, другой рукой он коснулся ее шеи.
   -Бог мой, вы очаровательны! Мое сердце уже стучит как молот. Для чего человеку дано чувство любви? Для продолжения рода человеческого. Если не будет любви, род прекратит существование. Я посчитал бы за счастье слиться вместе в любовном экстазе! А вы? У вас бездонные глаза. Вы ослепительны! Можно мне лишь коснуться губами ваших удивительно волнующих ног? Только коснуться! Губами. Это прикосновение для меня будет импульсом для вдохновения! Политикам нужно вдохновение!
   Он склонился к ее ногам, крепко удерживая ее руками, не давая пошевелиться, и стал жадно целовать. Новое место для поцелуев выбирал выше. Она дрожала, стыдясь ударить. Он же старше, как отец! Как же он может? Попыталась отбросить руку, но та стала сразу колючей, сильной: пальцы скользнули к трусам. Она не выдержала: локтем ударила в лицо, но попала в челюсть. Тот неожиданно свалился на пол. Она склонилась, тронула на шее пульс - все в норме. Очухается. Встала и пошла в туалет, чтобы не видеть его встающим и не встретиться взглядами. Вернулась в купе минут двадцать спустя, открыла дверь - попутчик лежал на верхней полке и храпел. Она тоже решила лечь спать.
   Он навалился на нее, когда она крепко уснула. Она даже не поняла, что случилось: чья-то голова била ее по носу, изо рта доносился хрип и стон. Она попыталась вывернуться. Затем поняла, что происходит, но силы покинули ее от непонятного страха. Она забилась в истерике, но голос исчез, раздавался лишь хрип и шипение. Он оторвался от ее тела и зашептал:
   -Знаете, в чем сходство женских ног и столба? Чем выше взбираешься, тем больше дух захватывает! Правда, смешно? - и взмолился: - Милая, дорогая, я буду только целовать и ничего больше! Я покрою тело страстными поцелуями! Может, это последний импульс в моей жизни. Разве встретится еще когда-нибудь такая роскошная женщина?
   Он уже не говорил, а мычал. Руки вспотели, удерживая ее.
   -Отойдите! - хрипела она, но он не слышал. - Вон из купе!
   Очнувшись на мгновение, он вдруг злобно прошептал:
   -Сука, сама завела меня, а теперь гонишь? Нет уж, я тебя в бараний рог скручу, но своего добьюсь! Не смотри, что я тихий и интеллигентный с виду. Я - зверь! Ты разбудила во мне животное. Ты - самка. Я люблю самок, не могу жить без них! Ты хорошая, милая. И не кричи. Я уплачу. За все уплачу. Сколько? Ты только скажи, сколько? И молчи, сволочь, иначе задушу!
   Он что-то дальше бубнил о любви, о пылкой страсти, понимая, что все это бред, и держал ее жесткими руками. Когда она не выдержала его усилий и собралась кричать, он крепко зажал ей рот ладонью:
   -Молчи, сволочь, задушу!
   Сопротивление ее ослабло. Он мгновенно овладел ею, застонал и закачался вверх-вниз, выговаривая скабрезные слова. Она дотянулась до сумочки, нащупала нож, раскрыла его лезвие и с силой воткнула ему со спины под сердце. Он лишь охнул и свалился на пол. Не зная, что делать, Ася вскочила, заметалась, собрала вещи, вышла из купе и торопливо направилась в другой вагон. На ближайшей остановке сошла с поезда и ждала, когда он скроется из вида. После этого нашла такси и, усаживаясь на заднее сиденье, назвала город, куда нужно ехать.
   -Это будет стоить очень дорого. Может, подождем попутчиков? - спросил лобастый шофер, доедая бутерброд.
   -Вы хотите оплатить мой проезд за счет попутчиков? Я не нуждаюсь в них, - бросила она зло и откинулась на спинку сиденья, обессиленная. Больше ни слова за весь путь она не проронила она.
   *
   Буся сразу почувствовала, что Ася вернулась подавленная и расстроенная.
   -Провалила защиту? - спросила она, прижав ее к себе, ожидая, что Ася вот-вот разревется.
   -Убила насильника. В поезде. Теперь меня будут искать. Буся, оказывается, я могу убить человека! Раньше не думала, что способна на это. Теперь... Не знаю, что сказать Максиму?
   -Ничего не говори. Надеюсь, ты не допустила его до себя?
   -Он навалился ночью, когда я спала. И не смогла вырваться, он оказался сильней.
   -Все забудь. Унизив тебя, тот подонок получил по заслугам.
   -А если будет ребенок? И не от Максима, а от подонка? Ведь я еще не была с Максимом в близких отношениях: боялась.
   Оставшись одна, Ася размышляла о том, что произошло. Нет, так убивать насильника нельзя. Сейчас она - преступница, а насильник - жертва. Нужно решиться наконец изменить свою генную структуру, чтобы насильник погибал сам, после полового акта! Через пять-шесть часов! Это нужно сделать немедленно, иначе Максим приедет и не позволит проводить на себе эксперимент.
   Все дальнейшее она выполняла как во сне, забыв, что у нее есть Максим, что он любит ее, что рано или поздно они... Приготовив сыворотку, она долго сидела, прежде чем вонзить иглу в мякоть руки. Весь отрезок времени своей жизни от того рокового дня вдруг стал всплывать в памяти. Дядя Слава...Сашка... . А насмешки ребят и девчонок? А тот врач, обозвавший ее "шлюшкой"? А встреча в парке? Эта встреча и побудила ее взять нож. Ну да, защищаться! И не защитилась. Лишь отомстила. Уже несколько жертв. А дальше? Она решительно ввела иглу. Пусть будет, что будет...
   После того, как сыворотка вошла в ее тело, Ася закрыла глаза в ожидании реакции. Это даже хорошо, что реакцию она проверяет на себе. Прошел час, но ничего не происходило. Конечно, нужно ждать хотя бы сутки. И следить за собой. К вечеру поднялась температура. Это было следствие нормального течения процесса. Ночью ощутила во всем теле боль. Она лежала в постели, сдерживая стон, чтобы не разбудить Бусю, спящею в другой комнате. Тело раздирало. Казалось, в каждой частице его появилась голодная кошка, которая зло царапалась изнутри. Она то засыпала, то просыпалась от боли. Особенно плохо ей стало в середине ночи. Но она сдерживала себя, чтобы не заголосить. Утром боль отступила. Она долго не вставала, а когда вышла, Буся испугалась:
   -Что с тобой? На тебе лица нет!
   -А что может быть со мной? И куда убежало лицо?
   -Ты стала совсем другой! Старше. Лет на десять!
   -Да? Это интересно! Но я думаю, что все придет в норму. Плохо спала ночью.
   -Нет, ты резко постарела!
   Ася подошла к зеркалу, увидела свое отражение и ужаснулась: лицо было покрыто морщинами. Что же это такое? Заспешила в лабораторию, стала проверять ход процесса, записанный на компьютере. Все шло по алгоритму, разработанному ею и Максимом. Она решила пойти в свою комнату, и еще немного полежала. Час спустя, встретив Бусю, услышала от нее:
   -Сейчас ты, как будто, в норме. Что делала?
   -Отдыхала. Что-то в моей душе происходит, но не пойму: впервые в жизни я захотела быть с мужчиной! У тебя так бывало?
   -Конечно, бывало. Ты стала взрослой, моя доченька! Будут у тебя и дети, ты будешь любить их больше своей жизни, даже больше Максима...
   *
   Он приехал неделю спустя. Ася встречала его на машине и ничего не сказала о случившемся в вагоне, и о том, что ввела себе сыворотку. Она просто забыла обо всем, мечтая, что сейчас прикоснется к его телу, отдастся ему и забудет все на свете!
   А дома он обнял ее, и она почувствовала, что отдастся ему, сейчас, сию минуту, Она хотела его. Боже, какое счастье слиться с любимым человеком... И она увела его в свою комнату.
   Вечером, когда ужинали, Максим потерял сознание и упал на пол. Ася кинулась к нему. И тут ее пронзила мысль: сработал образовавшийся у нее внутри яд! Но он же не насильник? Она любит его! И коррекция рассчитана на насильника...
   -Максим, милый! Что делать? Я виновна: забыла тебе сказать, что ввела сыворотку!
   Максим не приходил в сознание. Ася вызвала "Скорую". Когда приехал врач, Максим уже задыхался. Несколько уколов не дали никаких улучшений. Когда наступила смерть, Ася разревелась, стала биться в истерике, причитая:
   -Это я виновна. Я! Я убийца: ввела в себя раствор для коррекции и забыла об этом!
  
   Глава 2.
   "Когда был страшный мрак кругом, и гас рассудок мой, казалось,
   Когда надежда мне являлась далеким бледным огоньком;
   Когда готов был изнемочь я в битве долгой и упорной,
   И, клевете внимая черной, все от меня бежали прочь;
   Когда в измученную грудь вонзались ненависти стрелы,
   Лишь ты во тьме звездой блестела и мне указывала путь."
   1816 г. Д. БАЙРОН
   1.
   Середина летнего солнечного дня в Петербурге может как согреть, так и быстро остудить. Но в этот день солнце даже распекало.
   -Такси! Такси! - стоявшая на обочине дороги женщина, нетерпеливо взмахивала рукой. Она, казалось, даже чуть подпрыгивала от крайнего нетерпения, раздраженно провожая взглядом проносившиеся мимо машины. Тонкое, почти прозрачное летнее платье, не скрывало стройной фигуры с подтянутым животиком и изящными пухленькими грудками. Ее загорелые завидно длинные ноги удерживали все, что шло выше, как стебелек розу. Она и похожа была на розу, только черную: тонкий стебелек снизу, переходящий в кувшинообразное утолщение, а дальше сжатые в бутон нежные лепестки.
   Леха - шофер с налета схватывал ценность пассажира: эта дамочка не только оплатит проезд, но и крупно даст на "чай". Ишь, как отстукивает ножками! Словно вытанцовывает. Куда-то торопится. Он подкатил к ней машину, бросил только один взгляд на клиентку и понял, что за птица: не кухарка, не шантропа. Черты лица выдавали в ней гречанку или итальянку, может, и молдаванку. Волосы темные, коротко стриженные. Смуглое от загара лицо с тонкими чертами, и губы, чуть пухлые и капризно перекошенные, выражали сдержанную улыбку. Но за всем этим виделась жесткость. О-о! Леха был аналитик характеров! Вот глаза, особенно глаза... Большие, глубокие, в которых взгляд тонул. Как глянул в них, так и пошел бы в омут сам. Больше ничего не хотелось видеть, только глаза! До чего же хороша эта бабенка...
   Леха был уже не молод, но и не так, чтобы стар. На красивых женщин еще заглядывался, но близко сходиться с ними ему не приходилось. Чаще встречался с простенькими, замужними или матерями - одиночками, которые сами падали к его ногам. А вот такие, как эта...
   Он был реалистом: не считал себя красавцем. Ушастый, с маленькими глазками и оттопыренными щеками, будто всегда что-то носил во рту. Да и фигура: не то, чтобы кривая и горбатая, но давно не было в ней лоска, который замечал у молодых парней, щеголявших в темных костюмчиках и белых рубашках с бабочками.
   Открыв перед дамочкой дверцу, он следил, как она садилась рядом, соблазнительно приоткрывая ноги. А ее глаза действовали обворожительно. Даже его руки стали мелко дрожать.
   "-Да что это со мной?" - подумал он, и почувствовал дивный запах, исходящий от незнакомки. Нет, это не духи, и не пот! Запах ее тела! Но почему как-то непривычно будоражится все его мужское существо? А волосы... Уткнуться бы в такие джунгли, провалиться в ночь! Везет же мужику, к которому она так торопится!"
   Он бы так и продолжал восхищенно разглядывать ее, но вдруг очнулся, заставил себя отвернуться, только спросил, куда везти.
   -В морской порт. И быстрей! Я опаздываю.
   Он понял и погнал машину, размышляя о том, что природа часто одаривает одних красотой, умом, талантом, а других - уродством, тупостью. Почему так бывает? Может, к этому ведет пьянство и другие пороки, о которых написано в Библии? Разве мы думаем об этом, ложась в постель с женщиной? Мы задумываемся после, когда наделаем столько грехов, что не отмыться! Пожалуй, иногда люди в сексе ведут себя как животные, не задумывающихся о чистоте породы.
   Чтобы скорее добраться в морской порт, пришлось выехать на загородную трассу, проходящую мимо небольшой рощицы, оставшейся от когда-то росшего здесь настоящего леса. Теперь на месте прежних дебрей построили дома. Лес отодвинулся, оставив небольшие зеленые островки. Среди этих уныло однотипных домов был и его, Лехин дом, где он жил один в двухкомнатной квартире. Во - он, виден с дороги! Взгляд вдруг остановился на трех парнях, стоявших на обочине и ловивших такси. Подъезжая ближе, узнал соседа, совсем юнца, жившего рядом на лестничной площадке. Тот помахивал рукой, словно приказывал машине остановиться. Леха спросил пассажирку:
   -Можно подсадить ребят? Знакомые. Я в этом районе живу. Вон там!
   У другой он бы не спрашивал разрешения, но эта, по - нездешнему красивая женщина, вызывала трепетное чувство робости и подчинения. Она не ответила, лишь кивнула головой, соглашаясь. Когда парни подбежали к затормозившей машине, юнец обрадовался:
   -Леха? Вот повезло, мать твою так. Привет!
   -Здорово, Митроша. Не задерживай, садись. Вначале в порт заеду.
   -Класс! Час торчим, никто брать не хочет. Вали, ребята!
   Юнец командовал парнями, как старший. Все они были в черных костюмах, в белых рубашках бабочки. Леха никогда так не одевался и уже, наверно, не придется уже одеваться. Не для кого и некуда. А эти холеные мальчики были как с картинки журнала. Правда, один из них ему не понравился: входя в салон, ударил ногой по борту и, наверняка, поцарапал эмаль. Когда же наклонялся при входе, бесцеремонно уткнулся в волосы пассажирки и намеренно шумно вдохнул запах.
   -Духи - класс! Небось, французские?
   -Не балуй, - предупредил Леха и строго взглянул на парня. Тот вызверился:
   -Закрой пасть, не то...
   Этот наглец был похож на какое-то животное: нос длинный, перекошенный, похожий на клюв птицы, а верхняя губа тянулась к ноздрям. Широкий подбородок жил одной страстью - жевать. Но с каким животным у него было сходство?. А если отнести к категории людей? Несомненно наглец, идущий всегда напролом. Такие типы живут, размышляя лишь на один шаг вперед и не дальше. Когда попадается препятствие, идут напролом, хотя могут сломать себе шею - не додумаются, что можно обойти препятствие. Если перед такими на пути станет человек, они скорее убьют его, но с пути не свернут. И все лишь потому, что нет потребности думать. Да и нечем, вероятно. Такие дети рождаются у алкашей. У них мозги курицы, а потребности как у голодного шакала. Точно, шакал! Вот это точно. Как верно подмечено! Ай да Леха, башка еще кумекает...
   Парень не успокоился: когда машина набрала ход. Он протянул руку, стукнул пассажирку по плечу.
   -Девушка, куда торопитесь? Хотите с нами? Ах, какая красивая, глаз не отвести!
   -А если раздеть, повеселились бы, - осклабился другой, широко раскрывая рот, готовый заржать. Но получил удар снизу по челюсти.
   -На чужую страсть не разевай пасть! - взвизгнул шакал.
   -Митроха, окороти своих, - попытался защитить пассажирку Леха.
   -Помолчи, старик, - ответил тот, и вдруг протянул руку к груди попутчицы. - Если тебя не волнуют женщины, то нас с ума сводят. Да еще такая красотка! Как, ребята, я прав? Может, и ей небезразлично наше присутствие? Мы - парни хоть куда! Верно, девушка? Ишь, гордая, не хочет говорить. Не считает нужным лаже ответить.
   Леха затормозил машину и твердо заявил:
   -Выходите, я вас дальше не повезу. Не ожидал, что со мной в доме живут такие подонки!
   -Леха, оскорбляешь. Ребята, он оскорбляет? - привстав, Митрофан неожиданно ударил ему в висок одетым на руку кастетом. Шофер даже не вскрикнул, потерял сознание. Пассажирка хотела выскочить из салона, но ее схватили цепкие руки. Митроша приказал:
   -Все из машины. Тащите девулю за дорогу в кустарничек. Там поиграем. Я пока с Лехой займусь: нужно вытащить его из машины. После катанем шикарно!
   Парни выскочили, открыли дверь, чтобы вытянуть из салона красавицу, но та, ударом ноги в грудь шакала, заставила умерить пыл. Тот взревел:
   -Ну, с..., еще обижаешь? Да я тебя, кур... Митрош, помнишь, как я Машке нос откусил? - он схватил женщину за руку и выдернул из машины, как репу из земли. Замахнулся, но вдруг успокоился. - Нет, я тебя сейчас так отдраю, век помнить будешь: еще чуток пониже и сломала бы мой сучок!
   -Сучок на сучку, начинается случка! - выпалил мордатый.
   -Во! У нас даже поэты есть. Девуля, а ты не хочешь культурно провести с нами время? Мордатый, - обратился он к напарнику, - бери ее за руку, да крепко. И тащи в кусты! У! Съем ухо!
   Дернулся к ней головой, щелкнул зубами и загоготал.
   -Сволочи вы, - тихо проговорила женщина.
   В ответ услышала общий хохот. Ее подхватили под руки и повели в лесок. Митроша вышел из машины, дернул ручку дверцы, чтобы вытащить шофера, но дверца почему-то не открывалась. Перевалить тело на заднее сиденье ему не удавалось - груз был не по силам. К тому же мешали проезжавшие мимо автомобили. Некоторые водители останавливались, спрашивали: что произошло. А время летело. Когда увидел, что ребята с девулей скрылись за деревьями и, вероятно, приступили к наслаждениям, он не выдержал - выругался, сплюнул от досады и, оставив попытки избавиться от шофера, побежал через дорогу. Пришел он вовремя: женщина билась на траве полуголая. Мордатый удерживал ее, а шакал снимал уже свои брюки.
   -Не торопись! Я первый, - распорядился Митрофан и оттолкнул его. - Принцесса! А хороша! А я принц. Держите ее, чтобы не выскользнула!
   Мигом сбросил брюки. И тут завизжала неизвестно откуда вынырнувшая кошка - ей придавили хвост. Мордатый вздрогнул, матерно выругался, схватил с земли камень и швырнул вслед убегавшему животному. Это успокоило всех. Вид лежавшей на траве обнаженной женщины возбуждал. Митрофан сел на нее, и зашептал:
   -Я нравлюсь тебе? Поцеловать хош? Целуй, доставлю удовольствие, - его лодыжки касались ее грудей , и с его губ текли слюни. - Молчишь? Онемела от радости? Может, у тебя языка нет? - Схватил двумя пальцами за щеки, раскрыл рот. - Нет, язык есть. Розовый!
   Женщина продолжала странно и недобро молчать.
   -Как много в женщине загадок, - не сдержался от замечаний мордатый. - Вот почему на них я падок! Творение природы!
   -Митрош, не тяни, - заскулил шакал. - Мы подмокаем!
   Это отрезвило Митрофана. Плоть взыгралась. Щуплое мальчишеское тело навалилось на творение природы. Он стал часто дышать. А она смотрела в небо, с какой-то даже странной безучастностью к тому, что с ней творили эти, в сущности, пацаны, и думала: скажи им, что с ними случится, расхохочутся и продолжат свое занятие. Она промолчала, терпеливо, мучительно ожидая конца.
   *
   Проезжавший на машине военный патрульный наряд обратил внимание на стоявшее на самом краю обочины такси и странную позу шофера. Он и проехал бы мимо, если бы не кошка, перебегавшая дорогу перед самыми колесами. Пришлось затормозить. Когда старший патрульный с солдатом подошли к машине, шофер не отозвался. Офицер попытался открыть дверцу, однако та не поддавалась. Солдат отстранил капитана, проговорив:
   -Я эти шоферские приколы знаю. Разрешите мне? - быстро выставил боковое стекло, просунул руку, что-то нажал изнутри, дверца распахнулась. Шофер чуть не выпал из кабины. Офицер тронул за руку - пульс нащупывался. На лице, от виска и ниже тянулся кровавый след от удара.
   -За аптечкой, бегом, - приказал он солдату, и тут услыхал звонкие голоса, доносящиеся из-за деревьев. - Сержант, забирай Егорова, проверь, кто там балагурит. Если что не так, применяй оружие. Пахнет жареным!
   Двое выскочили из машины, бросились в лес, снимая на ходу автоматы. Голоса раздавались все отчетливей. Сержант добежал к полянке в тот момент, когда от женщины отвалился последний насильник и, обессиленный, сел рядом с другими. Увидев военных с автоматами, Митроша потянулся к лежавшим невдалеке брюкам.
   -Лежать! - крикнул сержант и дал предупредительную очередь. - Егоров, одевай наручники! Одевай, одевай! Я пока держу их на стволе.
   Подошел к брюкам, сунул руку в карман, достал кастет и небольшой пистолет.
   -Трофеи! Что в других брючках?
   Через несколько минут из леса выходили трое парней, один из них без штанов, женщина и сержант с солдатом. Сержант нес трофеи: два пистолета, кастет и нож. Шофер уже очнулся. Его успели перевязать.. Увидев Митрошу, взорвался:
   -Ну, подонок! - закричал он. - Озверел? Был бы автомат, пристрелил!
   -Руки коротки, - ответил тот, усмехаясь. - Да и что мы сделали? Она сама позвала в лес. Верно, ребята?
   -Правда! Правда! - быстро согласились двое. - Она сама пошла.
   -Что вы треплетесь? Девушка вас затащила? А меня за что ударили?
   -Чтобы не чирикал, - юнец вел себя нагло.
   -Сержант, забери у них документы, - потребовал старший патрульный и тут же из своей машины запросил данные на задержанных. На экране терминала появилась информация: двое из указанных лиц находились в розыске.
   -Загружай их сюда, едем в милицию, - и подошел к шоферу такси, - Сами доедете, или дать в помощь солдата?
   -Доеду. Спасибо, что спасли.
   -Мне нужно записать ваши данные, - увидев, что женщина ласкает кошку, заметил: - Кстати, благодарите это животное за спасение своей жизни. Если бы она не выскочила на дорогу поперек нашей машины, проехали бы мимо.
   Леха и женщина дали свои адреса, и, еще раз поблагодарив, простились с военными.
   -Патруль уехал, - произнесла наконец женщина. - А у меня важная встреча. В таком виде я не могу показаться. Мне бы помыться и переодеться во что-нибудь.
   -Можно заехать ко мне домой, есть душ. Там и приведете себя в порядок. Куда уж теперь спешить!
   Она не ответила, но он догадался о ее согласии.
   *
   Дом находился в пяти минутах езды. Вскоре они поднимались по лестнице. Ему было приятно идти рядом с красивой женщиной. Даже то, что ее изнасиловали, не умаляло ее достоинств и красоты. Войдя в квартиру, он указал на ванную комнату, а сам, оставшись один, стал ходить взад-вперед по коридору. Его вдруг разволновало присутствие в его квартире этой красавицы. Ведь из-за нее пострадал! Его могли даже убить. Нужна компенсация, хотя бы в виде поцелуя. Если она легко сдалась ребятам, почему ей не отблагодарить его таким же образом?
   Он слышал, как она мылась под душем, представлял ее голой: ноги, животик, груди... И не выдержал: разделся, снял с головы повязку, вошел в ванную комнату.
   -Можно, я стану рядом? Кровь смыть.
   Она не ответила, лишь чуть отступила в сторону, давая место под струей теплой воды. Унимая волнение, некоторое время он стоял под горячим потоком и вдруг схватил женщину за талию, опустился на колени, прижался головой к животу, забормотав:
   -Можно поцеловать? Только поцеловать! Я никогда в жизни не стоял так близко с прекрасной девушкой. Все думают, шофера такси... Э -э, да что говорить...Вы такая распрекрасная...
   - Для вас это очень важно? - спросила она.
   - Да. Кажется умру, если не поцелую и не сольюсь с вами!
   - Согласны даже умереть?
   - Согласен!
   - Но я не хочу, чтобы вы умирали. Вы хороший человек, пытались защитить. И пострадали. Зачем умирать?
   -Тогда разрешите поцеловать.
   -Но я не хочу, чтобы вы целовали!
   Он словно не слышал: подхватил ее на руки, вынес из ванной. В комнате она вырвалась из его цепких рук. Он догнал, свалил на пол, даже ударил по щеке.
   -Я хочу тебя! Не сопротивляйся! Почему ты отдалась щенкам, а мне не разрешаешь? - и впился в нее губами, руками, телом...
   Она затихла, уступая насилию. Только, когда он достиг блаженства, спросила:
   -Что вы все так торопитесь туда?
   -Куда? - удовлетворенно откликнулся Леха. - Не понял.
   -И уже никогда не поймете, - ответила она тихо, не объясняя.
   -А ты красивая. Очень красивая. После всего этого стала еще красивей, - подметил он.
   Она не ответила, встала и направилась в ванную. Когда вымылась, он дал ей платье, которое успел взять у соседки, пообещав заплатить. Она одела его. И даже в этом простеньком одеянии она была хороша.
   Полчаса спустя он въезжал в порт. В душе почему-то стало погано: вместо радости и благодарных чувств к этой женщине у него наступило опустошение души. Было неприятно, что он овладел насильно, даже ударил. Но как можно было по иному заставить ее отдаться? У причала стояла большая элегантная по очертаниям яхта. Было видно, как на ней суетились матросы, словно кого-то выжидая. Целый ряд машин выстроились на берегу. Яхту охраняли вооруженные лица.
   -Мне здесь, - указала женщина.
   Он остановил машину и, положив голову на руль, следил, как она, выйдя из машины, направилась к яхте. И не торопился уезжать, наблюдая за каждым ее шагом. Вот она, красивая, желанная, с которой он только что был близок, идет на яхту. Она ослепительна, как солнце. Никакая грязь не коснулась ее. То, что она перенесла за этот час, вряд ли кто выдержал бы, а она идет спокойно, даже торжественно, словно в ее душе горит какой-то очищающий огонь. Она даже не идет, а плывет. До чего же хороша!
   Ее заметили с палубы, сразу что-то изменилось в суете. Сверху по трапу торопливо спускался мужчина лет шестидесяти, в белом костюме. Он почти бежал по ступенькам. Общее внимание стоявших на палубе гостей вцепилось в нее. Кто же она такая, если все склонились, разглядывая с завистью и, видимо, обсуждая. Мужчина добежал до нее, поцеловал руку, и теперь они вместе направились по трапу вверх: она чуть впереди, он позади, поддерживая ее за руку. Зазвучала музыка.
   Лешка удивлялся: прием на уровне английской королевы! Да, ему однажды повезло, он по телевизору видел, как встречали главу государства, великую королеву. Но и этот прием был не менее величественен! Мужчина держал ее руку чуть приподнято, подчеркивая достоинство спутницы. О чем он ей говорил? Вероятно, что "любит", что она безумно хороша. Нет, лучше "изумительна"! Такую женщину грех не любить. Богатый тип этот мужик. А он, Леха, сумел овладеть ею! Но почему сердце грызет тоска? Потому что никогда ему не иметь такую яхту? Чепуха! Больше никогда не бывать с такой женщиной, вот в чем дело. А этот тип поведет в каюту, будет наслаждаться! Богатеям все доступно. Кто же тот мужик?
   Стал перебирать в памяти главные новости и вдруг вспомнил заметку в газете, что некий советник президента на своей яхте прибыл в город, чтобы обручиться с королевой красоты, после чего с женой на яхте они отправятся в свадебное путешествие. Неужто, это и есть сам советник президента, а девица, которую только что поимели те трое и он, его невеста? Нет, пора уматывать, не то вляпаешься в крутую историю!
   Когда она исчезла в толпе встречающих, он развернул машину и покатил в центр, не обращая внимания на голосующих пассажиров: сейчас он ни в ком не нуждался.
   2.
   Женщина шла величественно рядом с немолодым мужчиной и словно гордилась таким представительным спутником. Она улыбалась, смотрела на своего кавалера и слушала его тихий голос:
   -Рад, что решилась выйти за меня замуж. Ты осчастливила старика. Пусть этот день для нас обоих станет началом счастья и радости. Видишь, как нами любуются? Ты прекрасна. Но не только потому, что ты хороша, а что рядом с тобой я. У нас не могут еще отвыкнуть от нищеты и потому завидуют только богатству. А я богат. Эту яхту я дарю тебе, как договорились. Все документы на передачу подготовлены. И деньги. Но не беспокойся, я не обеднею: у меня сеть магазинов, приносящих ежедневно миллионы. Ты потому и согласилась на брак со мной?
   -Нет. Богатство для меня не играет большого значения.
   -Вот ты какая? Но в семье кто-то должен делать деньги, кто-то и тратить. Ты будешь тратить, я согласен. Сейчас батюшка нас обвенчает, ты станешь моей женой. Я отдам тебя в руки тетушек и девушек, они помогут одеться. Как ты себя чувствуешь?
   -Хорошо, потому что встретилась с тобой, - она действительно была рада, хотя кто мог заглянуть в душу и определить, что там творилось, особенно после того, что произошло с ней за последние часы.
   -Я мучился, ожидая. Боялся, что ты не приедешь. Но я оправдал бы тебя, все так стремительно: неделю назад встретились - сегодня венчаемся!
   -Я опоздала. Не по своей вине: на такси добиралась полтора часа.
   -Почему не предупредила, что у тебя нет машины?
   -У меня есть, она вдруг не завелась. Старенькая. Пришлось брать такси.
   -Тебе нравится моя яхта?
   -Прекрасная посудина! У тебя хороший вкус.
   -Если к этому вкусу иметь еще деньги... Господа! - мужчина поднял руку, и наступила тишина. - Приветствуйте мою невесту. Через полчаса начнется обряд венчания. Девушки - подружки, возьмите невесту и приведите ее в готовность к свадебному обряду, - и шепнул ей на ухо: - Не дождусь, когда мы останемся одни. Меня охватывает дрожь, когда я стою рядом!
   -Я тоже, - и прижалась к его щеке, но не поцеловала.
   К ней подбежали несколько хорошеньких девушек, увели в каюту. А он с мужчинами отправился в буфет, где подняли по бокалу шампанского. После между ними начался легкий треп на тему и без темы.
   -Шеф, расскажите, где вы отыскали такую красавицу? Может, и нам там обломится? - молодой парень причмокнул от зависти и, налив снова бокал, выпил залпом.
   -Где было, там нет, и не должно быть. Предупреди дружков: если кто осмелится заигрывать с ней, голову оторву! И собакам отдам.
   -Президент приедет на свадьбу?
   - Нет, он улетает. В Сингапур. Ему не до моей свадьбы. Да и не хочу я у себя видеть высоких особ. Мне достаточно смотреть на их рожи во время работы! Это моя свадьба, и хватит болтать. Как я выгляжу? - осмотрел себя в зеркале. - Сбросить бы годков двадцать!
   -Вдруг и не понравилась бы вам тогда эта красавица. Моложе бы нашли!
   -И в молодости я не отказался бы от нее. Или кто считает, что она хуже Марьи? Но, о Марье ни слова. Нет ее, и разговоров нет. Ну, парни, пора идти. Следите, чтобы никого из посторонних на судне не было. Да и к судну никого не подпускайте ближе ста метров. Охотников испортить торжество у меня всегда предостаточно. Понял, Марков?
   Главный охранник кивнул головой, соглашаясь. Он жестами отдал приказ своим людям, а сам пошел чуть впереди советника, цепким взглядом осматривая присутствующих и защищая грудью шефа. Изредка он сухо подавал команды, и гости расступались, пропуская их вперед. В огромной каюте было ослепительно красиво: ковры, дорогое дерево, цветы, позолоченные люстры, подсвечники. Когда они вошли, зазвучала церковная музыка. Батюшка стоял на возвышении. Невеста уже была там. Жених подошел, взял ее за руку и слегка сжал. Да, это было торжественное мгновение. Все в его душе пело в ожидании счастливой минуты. Прикосновение к тонкой нежной коже возбуждало. Все случилось так неожиданно, что он воспринимал это как небесный дар: неделю назад они познакомились в Германском посольстве. Их представили друг другу, и он сразу потерял покой. Попытался сблизиться с ней до свадьбы, она запретила даже говорить об этом. И вот сейчас после обряда он схватит ее в охапку и понесет к себе в каюту! В предчувствии долгожданной минуты у него дрожало все тело. Он плохо воспринимал, о чем говорил батюшка. Действовал по подсказке главного охранника: одевал кольцо, целовал невесту, а думал лишь о том, как сольется с ней. Его волновал запах, исходящий от нее. Очнулся, когда торжественный ритуал бракосочетания закончился. Теперь можно бежать. С ней! Туда, где их никто не увидит.
   -Идем. Идем в каюту. Теперь ты моя! - он крепко сжал ее локоть. - Ты моя. Я хочу быть с тобой.
   -Почему не стать твоей, если ты мой муж? Но прежде нужно закончить юридические тонкости в части оформления дарственной.
   -Ах да, я обещал чек на миллион зеленых и яхту. Вот документы. Друзья, - он поднял вверх чек и акт на передачу собственности. - Отныне яхта принадлежит королеве моего сердца. Я передаю ей все права! Ура!
   Буря аплодисментов пронеслась по залу. Гости, удивленные щедростью, загалдели, заспорили. А он, схватив ее за руку, потянул в каюту.
   -Ты моя! Моя радость, мое счастье. Боже, как я хочу тебя!
   -Я твоя. И почему мне не быть твоей? Ты еще не стар, холост. Детей у тебя нет.
   -А может, есть? Откуда ты все обо мне знаешь? - удивленно разглядывал он ее. Да, ему было за шестьдесят, но выглядел моложаво. Сейчас, в белом костюме, он казался человеком лет сорока. Ее похвала только укрепляла уверенность. Разве это не счастье? Он любил женщин, считал, что любовь - главная цель в жизни. Даже религия утверждает, что смысл жизни в продлении рода человеческого! А без любви род не продлишь. Да, у него были дети. Только где они? Он не знал их, они не знали его. Но род продлен! А деньги... Деньги он тоже любил, но они были чаще средством выполнения желаний. В молодости он увлекался женщинами старше себя. Теперь ощущал страсть лишь в присутствии молоденьких девочек или дам. Эта встретилась случайно. Очаровала. Он не знал, кто она, и не хотел знать. Кого-то напоминала, но... Долго ломал голову, надеясь на память. Да разве это главное? Она здесь. С ним. И это все. В каюте, обставленной мягкими креслами с диваном, ковром на полу, картинами на стенах, в ее присутствии он окончательно расслабился. От нее исходил дивный аромат, как от цветка. И сама она... Он трогал ее и сильнее возбуждался. Но теперь не торопился: коснулся шеи, затем груди. Она улыбалась. Он принялся снимать с нее одежду. Вначале медленно, затем быстрей. Непослушные пальцы соскальзывали, путались в бретельках, пуговицах. А она смеялась обещающим смехом, который сводит с ума мужчин. Когда она осталась без одежды, он взял ее на руки, поцеловал груди, живот, затем положил на диван и опустился перед ней на колени.
   -Кого ты мне напоминаешь? Смотрю на тебя и мучаюсь в догадках!
   -Принцессу из сказки.
   -Да, ты настоящая принцесса. А я... Ты согласилась стать моей, - увидел, как она качнула головой, не поняв, да или нет, замер: - Что-то не так? Или все так, но я уже не ощущаю ничего, кроме тебя?
   Когда начал раздеваться сам, она попросила:
   -Выключи свет.
   -Но я хочу видеть твою красоту открытой. Или считаешь, что рядом я покажусь тебе старым? Не бойся, я тренируюсь. Мое тело не уступит молодому! Смотри, на что я способен, - и вышел в стойку на руках.
   Он выглядел атлетом: сильные руки, широкие плечи, подтянутый живот. Сняв плавки, лег на нее осторожно, боясь придавить. Вскоре, забывшись, отдался бурной страсти. На мгновение иногда успокаивался, ласкал прелестное тело и снова возобновлял натиск и мычание, предаваясь дикому наслаждению. Если бы он мог видеть ее глаза! Но она лежала, закрыв их, и думала: "Четырнадцать тридцать. Через шесть часов... Висят мамины картины... Их нужно как можно быстрее забрать отсюда!"
   *
   Патрульный не успел доехать до милиции, как его вызвали по радиотелефону и приказали срочно прибыть в воинское подразделение, где произошло "ЧП": какая-то банда ворвалась в казармы, решив завладеть оружием. Пришлось поворачивать в другую сторону. Задержанных парней оставили в машине с шофером, а сами они выбежали на ликвидацию банды. Операция закончилась к вечеру. Лишь тогда поехали в милицию. Что случилось дальше, поразило: машина подъезжала к зданию, где находилась камера предварительного заключения, как вдруг один из парней захрипел, повалился набок и, пока сержант щупал пульс, умер. Старший патрульный тут же вызвал "скорую". Неожиданно дико вскинулся и захрипел второй насильник. Врач приехал в тот момент, когда свалился третий. Пока вводили лекарства, доктор спросил, что произошло.
   -Мы схватили их, когда они насиловали женщину. До этого они ударили кастетом в висок таксиста. Того нам удалось спасти. Этих задержали. Мы их не избивали.
   -Насиловали женщину! У вас есть ее адрес? Нужно бы проехать к ней.
   Они отвезли трупы в морг и направились по адресу, где должна была проживать женщина. Сколько ни стучали в ворота частного дома, нажимая на кнопку звонка, никто не отзывался. В окнах не горел свет.
   -Проедем тогда к таксисту, - предложил врач.
   Через полчаса машина подкатила к дому. У подъезда стояла другая "скорая". Они пошли вверх по лестнице и, когда тронули ручку двери, перед ними предстал человек в белом халате.
   -Степанов? - узнал врача коллега. - Почему ты здесь?
   -Вызвали: умер хозяин. Сидел с друзьями, играл в карты, захрипел и сразу упал замертво. Минут десять назад. Мы приехали сразу, но не успели оказать помощь. Сейчас забираем в морг.
   -Причина?
   -Трудно сказать: выпили на четверых литр водки. Для таких молодцов, - и указал на "друзей", - доза не смертельна. В разговоре с приятелями таксист похвастал, что спас какую-то женщину. А после она приезжала к нему мыться под душем. И он ее, того... Удовлетворил!
   -Женщина?
   *
   -Горько! - кричали приглашенные на свадьбу. Они сидели за столами, устремив взгляды на супружескую пару
   -Это нам, - улыбаясь, произнес он, обнял красавицу, даже приподнял чуть вверх, крепко поцеловал и осторожно опустил в кресло, в котором она только что сидела. Когда зазвучала музыка, он пригласил ее на танец. Все расступились перед ними. Обняв, он прижал к себе, как танцевали в пору его молодости. Ему претила нынешняя мода танцевать в одиночку. Когда-то партнер обнимал девушку. Чувствовалось тело, запах волос, стук сердца. А сейчас? Молодежь дрыгает ногами, вихляет задом, ни красоты танца, ни удовольствия себе. Большинство даже не умеет танцевать вальс! А она, женушка...
   Она шла легко. Платье развевалось, поднимаясь вверх, открывая для посторонних глаз ноги. И не один мужчина заглядывался на эту редкостную красоту. Он уже чувствовал усталость, но не сдавался. Скоро все закончится и он... Когда садились за стол, она взглянула на часы.
   -Ты хочешь меня покинуть? - испуганно спросил он и прижался к ее щеке, целуя. - Я не отпущу. Ты моя. И только моя! Я уже снова хочу тебя. У меня никогда не было такой желанной женщины. Тронь сердце, оно стучит! Я люблю тебя. Ты околдовала. Может, ты колдунья?
   -Ты прав, я колдунья. Могу сказать, что с тобой произойдет через час, - хитро улыбаясь, произнесла она.
   -Я и без тебя знаю: буду лежать с тобой в постели, целовать эти маленькие, упругие груди, сливаясь с тобой. Но кого ты мне все время напоминаешь? Подскажи? Раньше мы с тобой не встречались?
   Она рассмеялась и пальцами, легко, стукнула его по щеке.
   -Откуда мне знакомы твои глаза, длинная шея. И тело! Мне до тонкости известно твое тело!
   Он снова пригласил ее танцевать. Они закружились в вальсе, потому что он заказал этот старинный танец. Он любил вальс, напоминавший молодость, когда мальчишкой на танцплощадке обнимал партнершу, волнуясь и пылая от страсти. Он многих любил. И его любили. Но то, что ощущал сейчас, было выше прежних страстей.
   -Так что же случится со мной, - взглянул он на циферблат, - через час?
   -Уже не через "час", а... Через сорок минут.
   -Даже так? Ты меня заинтриговала. Что же случится, когда звучит музыка, а вино льется рекой? Люди, завидуя мне, радуются, танцуют, обжираются на халяву, и славят нас. Взгляни на их рожи! Сколько в них угодливости, желания стать передо мной на четыре опоры, потому что я богат, советник президента, и у меня такая красавица - жена.
   -К сожалению, в жизни счастье длится мгновение. Несчастье прилипает на годы. Но тебя больше никогда не коснется несчастье. Может, на какой-то миг. На очень короткий! До сих пор тебя обходили несчастья, потому что ты сам являлся источником зла для других.
   -Точно! - согласился он. - Уж кровушки -то я у многих попил. Рука у меня крутая. И не только рука. Почему в советниках хожу? Потому что с обидчиками расправляюсь по-свойски. Вот и любит меня президент. А уж если кто против в перья задует, вряд ли долго проживет. Откуда ты про меня все знаешь? Утечка информации! - вдруг взревел он, глаза его мгновенно налились кровью, он стал страшен. - Кто? Сотру в порошок. На кого ты похожа? Ты должна мне сказать. Мы раньше встречались? Да?
   Его отвлек охранник: подошел, стал шептать что-то на ухо.
   -Кто приглашал?
   -Не знаю. Я не стал поднимать шум.
   -Верно. Шум ни к чему, - и повел супругу к столу. - Но убрать нужно. Делай тихо: праздник никто не должен омрачать. Понял? Дорогая, хочешь произнести тост? - спросил он, когда она не села на отодвинутое им кресло, а продолжала стоять. - Валяй. Только не хвали меня, не люблю. Я становлюсь сильней, когда меня ругают. Недаром англичане говорят: "Благословение расслабляет, а проклятие - бодрит".
   -Я не буду хвалить, - согласилась она, подняла вверх руку. - Об одном лишь попрошу: подари мне вот эти две картины. Да, да, вот эти! Они мне дороги. Даришь? Спасибо. И в каюте еще одна висит. Скажи, чтобы принесли, - и долго молчала, ожидая, пока посыльный не вернулся с картиной. Затаив дыхание, не понимая, что она собирается делать, он смотрел на нее и ждал, что произойдет дальше. В душе все было радостно, и он не обратил внимания на толчок в сердце. Ну и что? В таком возрасте это случается часто. А она хороша! И приказывать может!
   - А теперь.. Аркадий, - позвала она человека, стоявшего у выхода, - унеси картины!
   Муж опешил, но не выговорил ни слова за все время, пока картины снимались и уносились. Только в сердце снова что-то щелкнуло, и ему стало нехорошо.
   -Теперь, господа, - продолжила она, - прошу большого внимания. Мой муж вручил мне дарственный документ на право владения этой яхтой. Не забыли? Прекрасно. Вот он, документ, - она подняла вверх руку с листом. - Все видят? Журналисты здесь есть? Прекрасно! Операторы телевидения, зафиксируйте все на пленке, дабы никто не подумал, что я совершаю подлог. Кто купит яхту? Я продаю. Сейчас, сию минуту.
   -Ты что, сбрендила? - воскликнул муж. - Я тебе дарил не для того, чтобы ты продавала! Она мне обошлась в два милли...
   -Но ведь она моя? Вот документ. Все видели, все слышали? Назначаю первую цену, - она указала пальцем на поднявшийся у двери щит с цифрами. - Кто больше?
   -Марков, отбери у нее документы! - взвизгнул муж.
   -Назад! Или яхта будет взорвана. Мины подложены, - этот голос донесся от группы людей, стоявших у входа, выставивших автоматы.
   -Вот и поддержка, - отозвалась она. - Продолжаем торг. Кто больше? И без шума. Деньги, вырученные за яхту, пойдут на помощь изнасилованным женщинам, потерявшим работоспособность. Да - да, их много! Сотни тысяч. Вы, мужики, как похотливые кобели, добиваетесь цели и не думаете, что произойдет с женщиной. Как не думал и субъект, который сегодня женился на мне. Ты все время спрашивал, на кого я похожа. Внесите мой подарок!
   Двое мужчин внесли длинный фанерный ящик. Им указали, куда поставить. Когда сняли верхнюю крышку, все увидели портрет женщины.
   -Узнаешь? Это мать моя. Мне было семь лет, когда ты изнасиловал меня, будучи любовником матери. Она погибла из-за тебя. Из-за тебя! А ты - процветаешь. Даже остаешься все время советником президента. Я всю жизнь ждала момента, чтобы отомстить тебе!
   -Так ты Ася? Маленькая Ася! - он вскинул руки и в мечтах унесся в прошлое. - Маленькая Ася. Боже мой!
   -Нет, Аси больше нет. Ася переродилась в Аспи. По твоей милости. За это я и отомстила тебе!
   -Асенька, да это же прекрасное мщение: лечь с тобой в постель! - закричал муж. - Я согласен испытывать твою месть каждую ночь!
   -Тебе не удастся проводить со мной каждую ночь: через десять минут... Нет, через восемь минут, ты умрешь.
   -Брось трепаться: я себя прекрасно чувствую!
   -Вот и хорошо. Пусть все подтвердят: ты в отличном здравии! И я тебя не отравила. Но ты умрешь. У всех на глазах! Торг продолжается! Кто больше?
   -Два с половиной!
   -Два семьсот!
   -Марков, нужно что-то делать: эта дура совсем обнаглела!
   -Парней из этой группы я знаю - профессионалы. Начнем ликвидацию, не избежать большой крови.
   -Три... Три семьсот!
   -Четыре!
   -Четыре - раз, четыре-два, четыре-три! Продано! Чек на руки. Документы на передачу яхты готовы. Нужна фамилия. Юрист, - и указала на стоявшего мужчину. - Вы готовы?
   -Всегда готов! - заверил тот, доставая авторучку и печать.
   Через минуту документы были подписаны. Муж неожиданно вздрогнул и схватился за грудь. К нему подскочил охранник. Ася спокойно прошла к своим телохранителям, взяла чек и, передав новому хозяину дарственную на яхту, направилась к выходу. Когда она и ее охрана скрылись из вида, бывший хозяин яхты снова вздрогнул, как от удара, и захрипел. Охранник закричал:
   -Врача! Где он? Сюда! Шефу плохо! Срочно вызывайте "скорую"!
   На яхте началась суматоха. Люди побежали к трапу. Новый хозяин не останавливал, лишь внимательно следил. Когда видел, что кто-нибудь из гостей прихватывал с собой ценную вещицу, останавливал и забирал трофей.
   Шефа увезли на "скорой" уже безжизненного, хотя в тело было влито много самых лучших лекарств. В машине тело раскачивало из стороны в сторону от резких поворотов. Труп. Бездыханный. Врач уже не надеялся на реанимацию, но должен был принять все меры: все же этот человек был советником президента! За три минуты они успеют добраться до больницы, а там консилиум врачей, стационарное оборудование для реанимации... Вот уже коридор, лифт, реанимационная. Больные, видевшие суматоху врачей, спрашивали:
   -Что случилось? Кого привезли?
   -Советника президента! Он при смерти.
   Несколько минут спустя его уже окружили лучшие специалисты города. Хотя он находился в состоянии клинической смерти, они не прекращали бороться за его жизнь. Лишь через два часа все согласились, что никаких шансов на реанимацию нет. Его повезли в подвальное помещение, где размещался морг.
   *
   На следующее утро в небольшой церкви женщина в черном купила пять свечек, перекрестилась и стала их ставить возле иконы Божьей матери. Неожиданно одна из свечей выпала из рук, куда-то закатилась. Она хотела купить другую, но раздумала. Направилась к Батюшке, передала небольшой пакет и добавила тихим голосом:
   -Это для больных женщин, которых изнасиловали, и они стали инвалидами. Помогите им, - и ушла.
   Когда батюшка раскрыл пакет, ахнул: таких денег он никогда не держал в руках! Перекрестившись, прошептал: - Дай бог тебе счастья, милая!
   *
   Врач морга, проходя между лежащими трупами, неожиданно заметил движение руки у одного из покойников. Он замер, затем подошел к трупу, прочел идентификационный талон, прикрепленный к ноге. Взглянул на лицо: веко дрожало. Тут же по телефону связался с реанимационным кабинетом.
   -Слушай, коллега, - ваш советник президента подает признаки жизни! Сюда, срочно! Может, вытащим из загробного мира?
   Через минуту к нему уже бежали врачи. Тело переложили на каталку, и понеслось оно с телом в реанимацию.
  
   Глава 3.
   "Не верь прельщающим сердца любезникам благообразным:
   Падешь добычею льстеца, не устояв перед соблазном.
   Словечки ветренных юнцов ты с детским чванством повторяешь.
   Поддавшись им, в конце концов и стыд и совесть потеряешь".
   1807 г. Д. БАЙРОН
   1.
   В небольшом приморском городке многие жители нередко встречали красивую молодую женщину. Она приезжала к центральному рынку на своей машине, ходила между рядов, закупала продукты, набивая багажник доверху. Иногда осматривала разложенные товары. Если что-то покупала, никогда не торговалась. Все продавцы, особенно бабки, считали, что им непременно повезет, если эта женщина подойдет к ним. После, как правило, у них начиналась удача в торговле. Отчего это происходило, никто не знал. Но так случалось часто. Не знали, кто она, где живет, работает ли. Заглазно прозвали "красуньей". За ней увивались мужчины, но она не обращала на них внимания, не вступала даже в разговор. Когда находился надоедливый, взглянув строго, говорила два-три слова и сразу отбивала желание следовать за ней. Правда, был случай, когда предводитель рыночных рэкетиров, отчаянный Пашка Хлюст, как-то схватил ее за руку и затянул к себе в машину.
   -Едем ко мне? - предложил он, нагловато ухмыляясь, и был уже готов повернуть ключ зажигания.
   -Не боишься? Ведь на каждого охотника найдется свой дикий кабан...
   Последнее слово произвело на Пашку такое впечатление, что он сразу притих, извинился. Дело в том, что главной фигурой в городе в среде криминогенных дельцов был мужчина по фамилии Кабан. Женщина не знала об этом, но Пашка даже от одного упоминания о нем дрожал, потому что не раз ощущал руку крутого хозяина. В такую женщину и Кабан мог втюриться!
   - Может вам помочь? - спросил он, когда она стала выходить из машины.
   -Мне нужно купить хорошего мяса. Килограмм десять.
   -Минуту! - обрадовался тот, выскочил на тротуар и, расталкивая людей, повел ее в нужную секцию, и уже издалека крикнул мяснику: - Серега, пятнадцать КГ для меня!
   Нес мясо к машине этой красуньи алкаш, отиравшийся возле Пашки, а тот важно шагал рядом с этой "красуньей".
   -Если понадобится помощь, дайте знать. Любому. На рынке только скажите, чтобы передали Паше, то есть, мне - примчусь в ту же минуту!
   Мясо загрузили. Она поблагодарила и уехала. Но с тех пор, когда она появлялась на рынке, по рядам, как эхо, передавалась фраза:
   -Пашкина любовь прикатила!
   Действительно, как только Пашка видел машину, торопливо выходил из длинного ряда, где приторговывал золотом и валютой, подскакивал к ней в тот момент, когда ее нога только становилась на асфальт.
   Раз в две недели ее видели на железнодорожном вокзале. Она отправлялась либо в Москву, либо в Киев или в Одессу. Зачем? Тоже никому не было ведомо. Ездила, как правило, в двухместных купе элитного вагона. В одиночестве.
   Но ей везло на разные приключения. Может потому, что была не только очаровательна, но и соблазнительна. Есть такие женщины, при виде которых возникает подъем душевных страстей. Один сочиняет в их честь стихи, другой влюбляется без памяти и строит воздушные замки, третий стреляется.
   Однажды летним утром она прилетела самолетом в Киев, чтобы посетить французскую выставку картин из Лувра. Выставка открывалась в одиннадцать, и у нее оказалось много времени в запасе. Билет на обратный рейс уже лежал в кармане, и она собиралась в четырнадцать вылетать обратно. Не спеша, она прогуливалась по Крещатику, рассматривая витрины, объявления. На нее обращали внимание мужчины, хотя в ее одежде не было ничего вычурного и броского: строгий костюм, сумочка через плечо и шляпка на голове. Да и она не замечала мужчин, хотя ответный взгляд схватывал главную суть.
   "-Чувствительный! Уже слюни пускает! И смотрит... На юбку. Нет, ниже пояса! Кобель! А вот этот? Одет прилично, но любопытный. Однако слюнтяй. Даже рот открыл. Может, фантик туда бросить? Почему мужики все до одного одинаковы? А эта что за личность? Нет, личностью здесь не пахнет: бульдожья челюсть, чтобы жрать, пить и кусаться! Как у пса. Того и гляди, набросится сверху..."
   Неожиданно рядом, когда вышла на тротуар близко к дороге, где обгоняли друг друга автобусы, троллейбусы и автомобили, остановилась машина. Из нее донесся мужской повизгивающий голос:
   -Панi, ви кого чекаєте?
   Она вздрогнула, вместо ответа повела плечами, давая понять, что не понимает фразы. Ей повторили вопрос на русском.
   -Я знаю? - как одесситка ответила она.
   -Ха, вы не знаете, так то я знаю! Такая женщина, и одна? Сiдайте, будь ласка. Мiй хозяин сказав: душа винтом, ноги якорем, а цю кралю привези до менє.
   "-Этого мне только не хватало", - успела лишь подумать она, как сзади подтолкнули чьи-то сильные руки. Едва за ней захлопнулась дверь, машина сорвалась с места и понеслась. Водитель, кажется, игнорировал даже красный свет, что угадывалось по визгу тормозов и реву клаксонов, доносящихся позади с боков. Она надеялась понять, куда едет, но матовые стекла едва пропускали свет. Впереди открывался вид на капот машины, потому что от шофера и сопровождающего мужчины, вероятно охранника, ее отделяла стеклянная перегородка с задернутой занавеской.
   -Кавказское похищение на украинский манер? - рассмеялась она, желая разговорить похитителя.
   -Всякой нации не грешно поучиться у другой, - ответил впереди сидящий субъект. - Не бойтесь: насильно венчание не состоится. Хай бог милує. Наш шеф - высокий человек! В правительстве. Проведете с ним пару часов в приличном месте. В месте, какое вам и не снилось! Кумекаете? Думаю, вам он понравится. Многие женщины сохнут по нем!
   -Кто он, садовник? Всех дам поливает, чтобы не усохли?
   Впереди рассмеялись. Охранник, сидевший слева, что-то перебирал пальцами, затем показал шоферу:
   -Гляди, какую цепку отхватил учора! Девяносто шестой пробы. Обещают колечко с бриллиантами под пятьсот долларов! Люблю золото!
   Шофер лишь промычал вместо ответа, а охранник продолжал любоваться золотой цепочкой. Вскоре машина остановилась. Было слышно, как открываются металлические ворота. Машина проехала дальше и замерла возле главного входа небольшого двухэтажного здания, отделанного под мрамор.
   -Мы на месте, - сопровождающий вышел из машины, расправил плечи и, не выпуская из рук цепочки, открыл дверцу: - Прошу на выход! И не вздумайте играть голосовыми связками. В этом доме никто, кроме хозяина да слуг, не проживает. Не вертухайтесь. Идите как к себе домой. Отвечайте спокойно, тогда никто здесь вам не сделает бо - бо. Мы цивилизованные люди! Если хозяин в вас не разочаруется, разок осчастливит, а то и два. Все зависит от случая. За сексуальные услуги заплатят по - королевски. Всего-то и делов, а гроши не малые!
   -Ясно, как в дождливый день, - высказалась она, осмотрелась: небольшой дворик, окруженный постройками, несколько деревьев и кустарник на месте, где обычно разбивают клумбу. - Вместо картинной галереи попала в блядуарчик при высоком садовнике! Кто заприметил меня в толпе прохожих? Он сам или вы? Он молод, стар? Извращенец? Нормальный человек? Правда, нормальные люди так не поступают.
   Ей не ответили. Они шли вверх по мраморной лестнице, чинно, шаг в шаг. На стенах висели большие картины старинных, по - видимому, мастеров. По углам стояли прекрасные скульптуры, от которых нельзя было оторвать глаз. Хозяин, вероятно, большой любитель искусства. Миллионер? Высокий чиновник? Миллионер крохоборится на всем, а чиновник не жалеет копейку: не своя же!
   Наконец сопровождающий открыл массивную дверь. За ней оказалась хорошо обставленная комната, напоминавшая зал для приема гостей: голубые шторы, мягкие кресла, на полу огромный палас, много светильников на стенах и в центре потолка. Всего этого было много, слишком много, что характеризовало хозяина не с лучшей стороны. "Нувориш, награбаставший денег и не умеющий ими распорядиться. Или депутат, - размышляла она. - Смесь красоты и безвкусицы! Меблировка подбиралась телохранителем или завхозом от номенклатуры. А может, выдавалось на время. Значит, и живут здесь временные лица." На одном из диванов сидел мужчина лет сорока. Увидев ее, он быстро поднялся и пошел навстречу.
   -Чудово! Диждався таки зустричи. Правда, силою. Та що хотiв, те и маю, навить краще! Андрiй Макарович! Та хай йому грец: Андрий, - и протянул руку.
   Она не ответила, смотрела прямо в глаза, ожидая реакции. Он не смутился. Замер на мгновение, затем спросил:
   -Ви не зразумилi, що я казав? Якой мовою з вами розмовляти?
   Усмехнувшись, она едко заметила:
   -На той, на какой вы сможете правильно говорить!
   Он криво усмехнулся.
   -Намек понял, - и указал направление, куда следовало идти. Прошу, панико! И не стесняйтесь. Здесь, как в сказке, выполняются любые желания, кроме одного.
   -Какого же? - спросила она и принялась изучать лицо этого важного человека: "Губы толстые, челюсть приподнята, глаза под густыми бровями, но зрачки словно выстреливали. Какой типаж! Хорош для картинной галереи 20 века"! Она вглядывалась и старалась понять, что за человек перед ней. Чем-то он даже привлекал. Но к чему ей это? Нравится - не нравится, конец один. А если нравится? Можно бы как-то и отвести от него Домоклов меч...
   -Уйти отсюда без моего разрешения, - он простодушно улыбнулся, и она не ощутила к нему неприязни. Даже улыбнулась в ответ. Ей редко встречались мужчины чем-то нравящиеся ей. Может это все от того, что запрещала прорастать этому чувству в себе?
   -А если пожелаю смыться, несмотря на ваш запрет, меня побьете?
   -Я женщин не бью. Это сделают другие.
   -Вы крутой бизнесмен или правительственная шишка?
   -Больше второе. Но к нашему знакомству это не относится.
   -Почему же? Правительству не привыкать загребать жар чужими руками, оставляя себе испеченные каштаны.
   -Оставим критику за этими дверьми, - прервал мужчина. - В этом доме она неуместна. Вы мне нравитесь. Если найдем общий язык, думаю, поладим.
   -Все было, но чтобы увозили к члену правительства трахаться, не доводилось! Мы сразу начнем или вы меня покормите, напоите, как это делают рядовые мужчины? Для многих совокупление с женщиной как празднество: закуска, выпивка, музыка, танцы, демонстрация тела, а уж после, на десерт, все остальное. Я могу сразу, потому что сыта. А для демонстрации тела - уже стара. Да и настроения нет: собиралась в картинную галерею, а ваши холуи доставили в заведение, где передо мной будет раздеваться высокородный чиновник. Так сказать, стриптиз высшего, - и не успела договорить "уровня", как тот размахнулся и больно ударил ее по щеке.
   -Ну вот, - усмехнулась она, прижав ладонь к зардевшемуся от удара месту, - а убеждали, что сами не бьете. Еще как врезали! Потому что не ждете ответа. А я...
   Она сбросила туфлю, круто развернулась и чесанула ногой по щеке с такой силой, что тот отлетел к середине зала, грохнувшись на пол.
   -Вот мы и расквитались. Ах, за мной еще должок: доставляли сюда на машине бесплатно! - и уже рывком хотела снова достать его, но к ней бросился охранник, вбежавший в зал.
   -Не трогать! - приказал мужчина, вставая с пола. - Она мне нравится. Именно такая нравится! Отведите ее к врачу, проверьте на болячки, обмойте в ванной и доставьте в столовую комнату. Мне будет приятно побеседовать с вами, - склонил голову и, как бы извиняясь, шепнул: - А за пощечину прошу извинить: начальственный синдром.
   И ее увели. Врач, пожилой мужчина, долго осматривал, затем медсестра взяла у нее кровь.
   -Экспресс-анализ на дому? - с насмешкой бросила она свою любимую фразу. - А как же, босс заразиться ? может! Богато живете, за счет трудовых людей! За чужой счет. А я могу узнать о состоянии здоровья клиента?
   Врач промолчал, лишь после осмотра, не отрываясь, смотрел на нее, выходящую из кабинета. Она чувствовала его взгляд. И понимала. Но как он ошибался: жертва не она, а этот чиновник с короткими руками! Почему "короткими"? Бить мужиков у него руки коротки, а вот женщину достать может. Но и она в этот раз не осталась в долгу.
   Она продолжала рассуждать и тогда, когда вошла в ванную комнату. Ее поразило большое квадратное мраморное вместилище с голубой водой. Она вошла в воду, легла и стала продумывать дальнейшие шаги, не сомневаясь, что в конце - концов все упрется в постель. А во что же другое? У нее впереди шесть часов. Времени достаточно, чтобы исчезнуть из поля зрения слуг и охраны. Паспортные данные? Уезжая в другой город, она пользовалась другим паспортом, на имя Клары Мозель.
   Она не спешила выходить из воды - в голову быстрее приходили лучшие решения. И она встала после того, как к ней пришла массажистка - парикмахер, как представилась ей молодая женщина. На вопрос, что за личность этот шеф, она промолчала. Как звать его, тоже не ответила. А вот ей хотелось узнать хотя бы то, в каком районе находится этот правительственный особняк! Молчаливость женщины вынуждала говорить самой.
   -Ну да, тебе рот закрыли. Или язык отрезали? Нет? Язык есть. К чему мне нужно быть готовой? Ты замужем или состоишь в штате этого гарема? Руки-то у тебя золотые! Ты всех клиенток своего патрона так обрабатываешь? Да, ты умная, потому и молчишь. Но что-то тебя тяготит. Хочешь понять, откуда мне известно? Когда смотрю на лицо, узнаю характер. Да-да! Вот эти линии, - она провела ногтем по ее щеке, - говорят о большом горе. До сих пор ты переживаешь и мучаешься. А вот эта часть, от носа до подбородка, выражает мягкость души. Но в глазах твоих...
   Из глаз массажистки неожиданно потекли слезы. Она не вытирала их.
   -Ну, ну, прости, что без спроса вторглась в твою душу. Поделись горем, станет легче.
   Массажистка прижала палец к губам, помотала головой, давая знать, что лучше молчать. А когда та закончила свою работу, "красунья" поблагодарила ее, прижала к себе, поцеловала в щеку и шепнула:
   - Одно могу посоветовать: ищи сегодня новое место работы. Здесь тебе скоро нечего будет делать. Хотя, короли меняются, а порядки остаются. - Массажистка отрицательно качнула головой. Лицо выражало отчаяние, безысходность. - Поверь мне. Зло не так уж беспредельно, - бросила она, собираясь выходить. - Всему приходит конец. Конечно, если то, что здесь происходит, для тебя зло.
   И направилась к дверям, набросив халат, не скрывавший красоты ее тела. Двое охранников, ожидавших в коридоре, указали на дверь следующей комнаты. Один из них с золотой цепочкой в руке, не отрываясь, смотрел на нее и ухмылялся. Когда вошла в комнату и за ней закрылась дверь, услышала его голос:
   -Слухай, Петро, що зи мною? Мене аж затипало од неє! А пахне як! Аж руки чешутся - так бы накинувся . Чуешь? Чого мовчишь?
   - Затули рота - язык випаде, - произнес другой охранник.
   Она усмехнулась, осмотрелась, взору открылся целый склад новой одежды. Ясно: предложен выбор подходящей одежды для посещения столовой. Что ж, можно еще полюбоваться моделями. Одежда была достаточно модной. Проверив ярлыки, удивилась: иностранные фирмы. Вероятно, поступали сюда по заказам или с выставок. Она долго отбирала себе подходящую одежду: шляпки, костюмчики, платья...
   Когда вошла в гостиный зал, ее обожатель неожиданно встал и замер, удивленно разглядывая ее. А она, в свою очередь, была ослеплена красотой помещения, мебели и картин. И... рояль. Вокруг стола располагались стулья с высокими спинками. Но ее взгляд приник к сверкающему роялю. Она подошла к нему, села, открыла крышку, и пальцы забегали по клавишам. Обожатель пришел в себя, вышел из-за стола и, подойдя к ней, удивленно воскликнул:
   -Вы прекрасно играете! Здесь сидели лучшие пианисты столицы, но вы... Что вы сейчас исполняете?
   -Шопен.
   -А-а, Шопен, значит. Ну-ну. Вы очаровательны! - он даже вздрогнул от охватившего его волнения. - Мы, наверно, изменим программу наших действий. Для начала присядем за стол, немного расслабимся, познакомимся друг с другом. Вы понимаете, внешняя оболочка-это маска. А там, в душе? Что там?
   -В мою душу лучше не влезать: захлебнетесь! - Она встала, направилась к столу. Как было видно, сидеть они будут вдвоем. Красивая посуда, хрустальные бокалы. Прислуга работала, а он, вернувшись на свое место, выждал немного и спросил:
   -Кто же вы, Клара Мозель? На девушку, гуляющую по улице в поисках партнера, вы не похожи.
   -Но вы - то какую искали девушку? Чтобы развлечься как с куклой? Теперь разочарованы?
   -Что вы, наоборот. Очарован! Давайте выпьем. За знакомство, - он произнес эти слова и, не упуская ее из прицела своих глаз, поднял бокал.
   Она склонила голову, взяла бокал, посмотрела через него на своего нового обожателя. Искаженное изображение рассмешило. Отпила небольшой глоток. Вино можно было отнести к мускатам. Она плохо разбиралась в винах, но мускат могла отличить от всех: это было первое вино, которым угостил ее бывший муж. Муж... Мысли о нем вдруг унесли ее далеко. Она с минуту не видела перед собой никого и не слышала, о чем говорил человек напротив. Он говорил, а она вспоминала первую встречу... Через несколько минут бубнящий голос вернул ее обратно в настоящее время, и по лицу ее пробежала гримаса недовольства.
   -Сейчас позавтракаем, затем отправимся на презентацию новой модели автомобиля отечественного завода. Эта фирма слилась с несколькими зарубежными компаниями, так что там будут иностранные партнеры. Но мы, то - есть, наше государство, то есть мы, являемся держателем большей половиной акций! В этом есть и моя заслуга. Я - крестный отец фирмы, - взглянул на нее, ожидая реакции, и, не заметив отзвука, обиделся, добавил резко: - Надеюсь на ваше благоразумие.
   -Что вы под этим подразумеваете? - спросила она, окончательно очнувшись от воспоминаний.
   -Не сбежите. И не будете ножкой бить по физии! - он приложил руку к щеке и вдруг рассмеялся. - Кто вас учил этому? С виду хрупкая, а врезали по - бойцовски.
   -Разве жизнь не борьба? За честь, за права женщины, за богатство, наконец!
   -Честь, права - все это громкие фразы, которые произносят перед выборами. В обычной жизни они даже вредны. А богатство...
   -Считаете, после выборов громкие фразы нужно швырнуть в темный чулан до следующих выборов?
   -Пожалуй. Именно в темный чулан. Чтобы в нужное время достать, развернуть как знамена, затем снова бросить на свое место до поры-до времени. Такова жизнь!
   -Не жизнь, а законы жизни некоторых индивидумов. Мои совесть и честь в чулане не хранятся! - она медленно и звонко произнесла эту фразу.
   -Ой, как вы хороши в гневе! Ведь разозлились? Я, может, специально сказал, чтобы вывести вас из равновесия. Люблю напористых! У вас даже глаза сверкают! А у меня - нет. Точно? Я все пережил: и взлет, и падение. И снова взлет.
   -Вот этот правительственный гаремчик для вас взлет?
   -Ого! Интересно знать, где вы сами живете, в каком дворце?
   -Не во дворце, но и не в свинарнике, осыпанном бисером, где за каждой дверью охрана, подглядывающая за каждым твоим шагом. Вам это доставляет удовольствие? Ну, конечно: высший уровень обслуживания, дармовая жратва и возможность обладать чужим телом в минуту похоти.
   -Время, - прервал он, когда в дверях появился знакомый охранник. - Жду через полчаса по парадной форме. Не хочу, чтобы на вас, когда вы будете рядом со мной, смотрели как на телку. Там и президент может встретиться! Кстати, мое слово для этого высшего лица иногда бывает последним в принятии решений. Имейте это в виду.
   -Вот как, даже президент? Вы что, советник президента? Боже, неужто судьба может повторяться из поколения в поколение? И меня вы представите как супругу или как любовницу? - ее подхлестнуло к дерзости. "Да что это такое? Советник! Милый мой советник... Второй дядя Слава!" В ее душе все забурлило. Мысленно она повторяла: "Дядя Слава..."
   -Если скажу, что вы - моя секретарша, вас устроит? - он снова улыбался. - Ах, да, как же мы будем там объясняться? Мы обязаны на приемах говорить на государственном языке. Ладно, вы молчите и улыбайтесь. С вас и этого будет достаточно. Чем меньше говоришь, тем больше уважения. Молчаливый политик ценится дороже, чем разговорчивый! А молчаливая женщина - это изумруд.
   -Неужели русский для вас стал вражеским языком? Вчера клялись в верности и коммунистической преданности, а сейчас... Могу изъясняться на английском, немецком, ну и...
   -К сожалению, я ими не владею. Нас здесь учат, но с возрастом все дается трудно.
   -Легко дается жратва и выпивка. Так?
   Он рассердился и пригрозил мизинчиком:
   -Не смеете так едко говорить со мной! Я обижусь. Сейчас мне лучше быть добрым. Не люблю себя злым, хотя часто бываю в таком состоянии.
   *
   Зал, где собрались представители фирм и правительства, ей понравился. Паркет с мозаичным рисунком, красивая мебель у стен, строго одетые мужчины, нарядные дамы - все создавало впечатление высокого уровня и важности встречи. Те, кто к ним подходил, здороваясь, не всегда вызывали уважение. Но когда ее, "красунью", представляли важным особам, те почему-то большинство мужчин оценивало вначале нижнюю часть тела и лишь после свой взгляд поднимался к голове, что злило ее: одному она высунула в ответ язык, другому изобразила рожицу, третьему нажала пальцем нос, получился настоящий бульдог. Она даже зарычала, подражая собаке. Это рассердило ее кавалера, он дернул ее за руку и зашипел. Правда, слов разобрать было нельзя, лишь шипение, но она понимала все по губам.
   -Вы ш -ш -што...Ш -прекратите...Это же министр культуры, а тот...
   -А что они сразу лезут под юбку?! Хотя от хамла нечего ожидать другого. Каждый из них напоминает бульдога, ухватившегося за кусок мяса и висящего до тех пор, пока кусок не отрывался. А для этого нужна бульдожья хватка, крепкие зубы. Смотрят на меня, и у многих просыпается инстинкт "хватать". А не подавитесь, господа?
   -Андрей Макарович, где ты цю кралю прихватил? Напрокат далы? - зашептал ему на ухо другой чиновник с налитой рожей, но она все понимала: ишь, губы облизывает, глаза бегают вверх-вниз, раздевают. -Чи знов "невеста"? Панико, будь ласка...
   -Пшел! - раздраженно выкрикнул он, глядя на завистливый взгляд, и потянул ее в сторону. После этого он уже иногда прикрывал ее от посторонних взглядов и не отпускал от себя ни на шаг, хотя комплименты, бросаемые в ее адрес, воспринимал с удовлетворением, относя все на свой счет.
   Если бы не раздражение, вызываемое охранником, все прошло бы нормально. Но этот тип прямо-таки прилипал к ней: то прижимал руку ниже пояса, то в повороте касался груди. Она четко отмечала его действия и старалась не реагировать, хотя в душе закипала злость. Однако когда тот бросил на нее пристальный взгляд с ухмылкой на губах, она в ответ оскалила зубы.
   Неожиданно к ним подошла группа представителей немецкой фирмы. Ее патрон растерянно огляделся в поисках переводчицы и не отыскал ее поблизости. "Красунья" заметила его растерянность и успокоительно тронула рукой.
   -Что вы хотите у них спросить? Говорите, я переведу.
   -Вы так хорошо знаете немецкий, что можете переводить?
   Она не ответила, но тут же обратилась к представителю фирмы, и разговор потек в русле дружеской беседы. Лишь один раз она бросила фразу, заставившую всех замолчать. Затем раздался хохот.
   -Слышали, - она решила повторить на русском то, о чем рассказала на немецком. - наша Верховна Рада принимает закон об обложении налогов с генераторов на автомобилях, как с частных электростанций! А они предложили нам брать налоги с ручных механических фонариков, генерирующих ток. Смешно! Правда?
   -Зачем вы так! - упрекнул ее новый поклонник, отходя от немцев. - Что о нас подумают?
   -Что у нас еще не иссяк юмор.
   Когда некто, подойдя к ним, заговорил на французском, она перевела:
   -Патрон, вас спрашивают...
   -Патрон? Ах, да, вы у меня переводчица! А что, это даже лучше, чем "секретарша" Вы - моя переводчица! - восхитился он, прижался к ее щеке губами, выражая благодарность. - Но кто вы на самом деле? Не шпионка ли зарубежной державы? Честно, расскажите, кто вы?
   -Как кто? Кого вы отобрали сегодня утром для любовных утех. Женщина с панели. Разве этой информации мало?
   -Вы не из тех. Да, я искал красивую, не обязательно умную женщину. С умными больше хлопот и неприятностей. Красотки чаще глупы, а умные чаще не из красавиц. И вот попалась красивая, но умная!
   -Это ваш промах.
   -В чем же?
   -Кто умный, тот поймет. Не поймет, значит не нужно ему понимать.
   Так, перекидываясь шутливо-колкими фразами, они входили в круг деловых людей. Наконец, по торжественным возгласам и движениям в зале стало ясно, что входит президент. Тут же, при его появлении, все чины ринулись к нему. Неужели президент так умен, что приобщение к его клану одухотворяет? Даже ее "покровитель" ринулся навстречу, забыв про нее. Быть ближе всех к телу президента! Вероятно, и для него это была главная цель в жизни. Почему? Потому что тот определяет кусок от общественного пирога. Вернее даже, элитного, недоступного всему обществу!
   Ее оставили на час, когда в закрытом кабинете собрались ответственные персоны. Можно было уйти на все четыре стороны, если бы не охранник. Но он ходил рядом, даже пытался поддерживать ее за локоть. В другой руке у него была цепочка. Он не расставался с ней даже здесь. Без высокопоставленного патрона его развязность начала переходить границы дозволенного.
   -Ну, красавица, нравится тебе здесь? - и сжимал руку выше локтя, пропихивая большой палец под рукав блузки.
   -Я с вами на "ты" не имела чести быть знакомой! Хотите, чтобы я рассказала, как вы лапаете меня при всяком удобном случае?
   -Разве я лапал? Я касался! Всего лишь. Лапаю я не так. Показать? Могу при всех. Стыдиться нечего, я схожу с ума от тебя.
   -Понятное дело, стыд ведь, либо он есть в человеке, либо его нет. У вас его, вероятно, нет, потому и не стыдитесь. Отойдите от меня, не то врежу. При всех. Скажу, что приставали.
   -Но ты безумно красивая! От тебя разливается сумасшедший запах-голова кругом. Мы с тобой еще встретимся!
   Но тут его вызвали. Неожиданно. В этот момент она уже хотела направиться к двери, но к ней пристал высокопоставленный чиновник:
   -Красуня, домовимося про зустрич?
   -Зачем?
   -Ну як же, я чоловик! Ему можно...- он глупо улыбался, дергал головой в сторону, намекая на что-то, но вслух не произносил.
   -Не боитесь моего жениха?
   -Он ваш жених? Таких невест у него уже за сотню, - но после ее слов быстро исчез. В этот момент она и решила: "Пора уходить. Спущусь вниз и скроюсь из вида..." Однако стоило ей сделать несколько шагов в направлении выхода, как из толпы навстречу вынырнул крепкий парень, взял ее за руку.
   -Панико, прошу задержаться.
   -Кто вы такой, чтобы мне приказывать? Я иду в туалет!
   -Это не туда! Прошу, - он протянул руку, указывая на лестницу.
   Путь был закрыт. Конечно, уйти можно, но лишь обманным путем. В туалете она стала перед зеркалом, осмотрела себя. Заметила халат уборщицы, быстро накинула его на плечи. Теперь следует изменить прическу: то, что на боку, переместить вверх. Выражение лица должно стать другим. Ну, хотя бы глупым и плоским. Прихрамывая, она вышла за дверь. Парень бросил на нее взгляд и отвернулся. Когда она скрылась за углом коридора, вдруг спохватился, кинулся в туалет, не нашел ее. Понял, что допустил ошибку. И помчался, сбивая людей. Ее не было видно нигде. Забежав в какую-то комнату, она быстро привела себя в прежнее состояние и, когда мимо прогрохотали тяжелые ботинки, вышла в коридор. Теперь ей нечего бояться. Она устремилась к вестибюлю. Парень уже стоял там, ожидая.
   Аспи решила не показываться, повернулась в сторону зала, но тут же услыхала:
   -Панико! Чекайте!
   Она не послушалась, бросилась по лестнице вверх. Влетела в зал, смешалась с толпой. Парень вбежал минуту спустя. Спрятавшись за спину мужчины, она протянула ногу и подсекла ботинок, спешащий мимо нее вперед. Парень рухнул на пол, вызвав сердитые крики присутствующих. Она лишь посмотрела на него: нос преследователя упирался в начищенный ваксой сапог генерала. В это время в зале кто-то заиграл на пианино. Она пронырнула через толпу присутствующих, подошла к пианисту, взяла свободный стул и, присев рядом, шепнула:
   чеиыре руки! Начали...
   Ее пальцы заметались по клавишам. Пианист быстро нашел нужный ритм и поддержал игру. "Покровитель" возник перед ней неожиданно.
   -Мне сказали, что вы сбежали! Слава богу, вы здесь. Ох... Как вы прекрасно играете!
   -Как же, в детстве мне прочили судьбу пианистки! Вы освободились?
   -Кажется. Все решили. Сейчас банкет. Оркестр будет! Потанцуем? - он говорил это, но по всему было видно, что его не успокоила встреча с ней: ясно проявлялись на лице раздражительность, рассеянность. - Может, прогуляемся по этим залам и комнатам? Здесь можно увидеть прекрасные картины. Более ценные, чем на выставках! А какая чудесная оранжерея! Редкостные цветы, деревья. Когда бываю здесь, любуюсь ими. Созвездие красок, ароматов! Вы любите цветы?
   Она любила цветы, но никогда не задавала такого вопроса другим, считая любовь к природе естественным чувством каждого человека. Стала внимательно слушать и размышлять: могла ли она полюбить этого человека? Собой хорош. Голос обаятельный. Умеет заговорить. И вроде как, чувствителен. Наверно, умен, если народ избрал его. Вернее, отобрал. Отобрал из того, что было. Лучшего. Выходит, он - лучший. Среди кого? А полюбить? Нет, лучше не думать об этом...
   Они шли из коридоров в залы, рассматривали картины. Он рассказывал ей, а она не слышала.
   -Поленов! Красота! Кто вам больше нравится, Поленов или Репин? Я люблю обоих. А вот это Верещагин. Такой картины нет в музеях! Оригинал находится здесь. Вот он. Смотрите, - отошел чуть в сторону и стал рассматривать с таким гордым видом, словно сам был автором картины. Так и шли они, переходя из одного зала в другой.
   -Теперь заглянем в оранжерею. Она не хуже, чем в ботаническом саду. Я люблю скромные, но ценные растения, - они вошли в застекленное огромное помещение с деревьями, кустарниками, цветами, аллеями. - Запахи! Вот Тисс ягодный. Темно-зеленые листья, блестящие, - он погладил их, как гладят кошку. - Реликтовое растение. Предельный возраст - тысячу лет. А ягоды? Хотите вкусить? - сорвал несколько штук, протянул в ладошке. Она взяла их, спросила:
   -Хотите меня отравить? Их косточки - то ядовитые!
   -Неужто? Как же из них варенье приготавливают?
   -Варят без косточек.
   -Я не знал. А вот Олеандр. Белые лепестки. Где-то здесь есть Олеандр с розовыми цветками. Понюхайте! - он прыгнул в сторону и позвал. - А вот это Родендрон... Что, у вас закружилась голова? Если вы упадете, я возьму вас на руки и вынесу. Вы только крепко держитесь за меня. Вы мне очень нужны! Кажется, что я вас давно знаю. Мне с вами хорошо. А вам? Каким я вам кажусь?
   Каким! Что-то в нем виделось доброе, ласковое. Но почему за всем этим проявлялась наигранность. Так актер играет на сцене. Актер. Все чувства наружу, даже почти веришь. Но...
   -Я хочу, чтобы вы меня полюбили. Я одинок, нуждаюсь в женской поддержке, - тут же сунул руку за вырез платья, стал гладить кожу. Увидев ее удивленный взгляд, извинился. - Туда лепесток упал. Хотел достать. Идемте во двор нашего дворца. Вижу, вам здесь плохо.
   Действительно, она почувствовала себя почему-то не очень хорошо. Во дворе ей стало лучше. Андрей зябко пожал плечами:
   -Не холодно? Давайте наброшу на ваши плечики свой пиджачок! Не хотите? Как вам угодно. А я почему-то чувствую прохладу и зябну. Я бы сейчас с удовольствием забрался в постель. С вами. Может, плюнем на всех и уедем? - и, не услышав ответа, хмыкнул: - Нет, действительно, ехать нельзя: на вас обратил внимание сам президент. Будет спрашивать, куда мы делись! Побудем немного. Согласны? Вот и ладненько. - Он все говорил и говорил, хотя не слышал от нее ни одобрения, ни отрицания.
   -Может, я повторюсь, но хочу признаться: в последнее время я остро чувствую одиночество. Нет ласковой руки, одобряющего голоса. Жить только для себя, - он вздохнул и, словно отбрасывая все, покачал головой. - Можно жить лишь для кого-то. А для кого? Для этих ублюдков? - и рукой повел на прогуливающихся по аллеям парам важных особ. - Вот вы сразу вошли мне в душу. Ради вас я согласен жить!
   Заглянул ей в глаза, но не встретил умиленного взгляда. Неожиданно привлек к себе. Она вывернулась.
   -Вы не полюбите меня? Я вызываю у вас раздражение? Почему? - теперь он смотрел на нее изучая, лицом к лицу, взгляд ко взгляду, а пальцы касались ее губ, щек, затем перешли к шее, груди. - Можно я поцелую сюда?
   -Нет, - решительно заявила она. - Вернемся в зал.
   -Побудем еще здесь. Здесь я не чувствую запахов вонючего человеческого тела!
   -А как же я? У меня тоже есть свои запахи.
   -От вас исходит необычный аромат. Как от цветов! Он волнует, влечет к вам. Если бы я не нашел вас полчаса назад, наверно, отправился искать по всему белому свету! Какими духами вы пользуетесь?
   -Никакими.
   -Скрываете. Так не бывает.
   -Зачем скрывать?
   -Вы, - и он помахал пальчиком из стороны в сторону, - пока закрытая для меня книга. Я все время чувствую: не я, а вы изучаете меня! Почему?
   Она задумалась. А зачем он ей? Он рвется к телу. Все остальное-игра. Правда, ему хочется, чтобы все это выглядело как любовь: страсть, признания, слезы, сцены ревности. Она, может, действительно понравилась ему, иначе он не взял бы ее с собой в высший свет. В "элиту", как они называют себя. Правда, есть элитные коровы, каторые дают много молока. А от этой элиты ни молока, ни ума! Нет, никакого союза у них не получится: вечером он дорвется до нее, а утром... А если рассказать ему? Не поверит. И не отпустит. Если бы отпустил... Нет, он не выдержит, набросится сразу после банкета. Попытаться сбежать отсюда еще раз? А, лучше не думать об этом...
   -Вот-вот, снова размышляете о чем-то своем. О чем? Секрет?
   -О нас с вами. О вашем предложении жениться, - призналась она. - Утром меня схватили, чтобы удовлетворить сиюминутное желание самца, а сейчас говорите о любви, рассуждаете о высоких чувствах. Хотите, чтобы я полюбила вас? Ведь хотите?
   И тут она почувствовала, что и сама хочет этого. Она устала от одиночества, хотелось почувствовать рядом мужскую руку, чтобы иногда опереться. Вон ведь все парами ходят, а она всегда одна. Разве что сейчас...
   -Нет, не хочу. Мечтаю! - он попытался обнять ее и поцеловать, но подошел охранник, сообщил, что занимают места за банкетным столом. Его ждут.
   Да, его ждали. За большим столом сидел президент с молодой супругой. Дальше... Может, не с супругой, а с любовницей? А ну их, к бесу! Лучше наблюдать за своим покровителем. Ишь, как сгибается перед высшими чинами! Зазвучала торжественная музыка. Она вдруг встала. И все в зале тоже встали. Даже президент. Андрей с недоумением тихо спросил:
   -Почему вы встали?
   -Хочу выйти. На минуту. Не успела привести себя в порядок. - она и сама не ожидала такого эффекта. Сработало стадное чувство повиновения. Ведь она сидела почти рядом с президентом! Кто-то понял ошибочность действия, музыка замолкла, все сели на места, а она направилась к ближайшей двери. Охранник следовал за ней. В туалетной комнате она долго смотрела на себя в зеркале и задавала вопросы отражению:
   -Что дальше? Ты же все понимаешь? Скажи, что делать? Не можешь? Я тоже не знаю. Плыть по течению? Куда приплывешь? Не утонешь? Неужели так и жить? В одиночестве? А станешь старухой? Может, попробовать?
   Она слышала доносящиеся из зала голоса, шаги охранника у двери, и не находила решения. Вернулась в зал, когда речи отзвучали, а вино лилось рекой. Теперь на нее никто не обращал внимания. Даже Андрей, когда она подошла к своему месту. Он, вроде как, не ожидал ее: разговаривал с соседом, худощавым юнцом с прыщеватыми щеками и редкими волосами. Этот "прыщ" сразу вызвал у нее неприятное ощущение. Странно, она всегда быстро оценивала человека и не удивлялась, когда мнение не изменялось и после долгого знакомства. Этот человек был не из ее круга интересов. Так, болванчик. С ним не интересно даже начинать разговор. Когда она села, тот попросил "покровителя":
   -Представьте меня вашей даме!
   Андрей на мгновение растерялся, затем, оправившись, сквозь зубы произнес:
   -Вице-президент фирмы, богатейший человек! Сергей Очаленко.
   Тот отодвинул стул, подошел к ней, протянул руку. Она не ответила на его приветствие. Тот понял ошибку, склонил голову и вдруг стал заикаться:
   -Из... Изви...Извиняйте! Сергей. Мак-к-карович. Друг Ан-ан-дрея. Вы его невеста? Позвольте мне од-од-один танец с вами?
   Она взглянула на Андрея. Тот, залившись краской от гнева, рыкнул:
   -Сергей, первым танцую я. Может, позже...
   Юноша склонил голову, вернулся за стол. Андрей повернулся к ней и зашептал:
   -Я никому не отдам вас! Поняли? И не соглашайтесь, если кто приглашать вас будет. Убью! Его убью! А после вас и себя.
   Она тихо рассмеялась, затем смех стал все громче и громче, многие обратили на нее внимание.
   -Тогда идемте открывать танцы, чтобы все узрели вас с невестой, подобранной с панели, - и отправилась в круг, ведя его за руку.
   На них, действительно, смотрели. И хотя не должен был еще начинаться танцевальный период, многие стали вставать из-за стола и направляться в круг. Она впервые позволила ему обнять себя, и сама испытывала какое-то чувство радости от общения, от близости мужского тела, от прикосновения рук. Когда музыка закончилась, они вернулись на свои места, и уже никого не видели рядом с собой, кроме друг друга. А народ бурлил. Уже совсем громко звучала музыка, и перекликались голоса. Кто-то вдруг из числа посторонних пригласил ее танцевать.
   -Отвали, - грубо сказал Андрей, не дав даже прикоснуться к ее руке, крепко схватил ее за локоть и вместе направились в круг. Ей тоже ни с кем не хотелось быть рядом. Этот человек притягивал ее чем-то. Она даже удивилась: "Боже, неужто мне еще дано на этой земле ощутить чувство взаимной любви? Пусть этот чиновник и не идеальный человек, но как всякой женщине, мне нужна опора. Только может ли он быть опорой? Опора... Что об этом думать, если через шесть часов он... Не пора ли разработать метод реабилитации генной структуры?"
   Мысль о реабилитации пришла года два назад. Она уже начала проводить исследования, но решение не находилось. Сейчас желание реабилитироваться вдруг забилось в мозгу сильнее, чем когда-либо. Право любить, рожать, быть любимой. Как это оказывается важно!
   Они танцевали почти все танцы подряд. Он держал ее нежно, не лапал, как многие мужчины. И ей хотелось прижиматься к нему. К концу банкета он надолго отлучился вместе с охранником. Это был самый удобный случай, чтобы исчезнуть. Но ее неожиданно пригласил танцевать президент. Она не решилась отказать, направилась с ним в круг. Он что-то говорил, а она искала взглядом Андрея. Наконец, увидев его за столом, извинилась, оставила президента и направилась к Андрею.
   -Ого! - воскликнул тот, когда она подошла. -Тебя заметил президент? Поздравляю, - он почему-то выглядел сейчас по - другому: развязность, хриплый голос, вроде как он и не он. Почему-то стала отвисать челюсть, раскраснелось лицо, голова раскачивалась как у болванчика. Что это с ним стало?
   -Что с ним? - спросила она у охранника. - Вышестоящий распек за какие-то упущения?
   -Курнул. Травки. Без этого он не может. Банкет еще не заканчивается, но нам пора смываться домой, иначе он выдаст себя.
   -Домой! - воскликнул Андрей. - Едем! Сейчас же! Берите меня, под руки...
   Это были последние слова, после чего голова склонилась набок, и охранник повел его к выходу, приказывая ей не отставать. В машине высокопоставленное лицо дерзило, плевало на шофера, матерно выражалось. Когда доехали, его повели в спальню. Ей указали на другую дверь. Она вошла в небольшую комнатку, где стояла кровать, гарнитур, приличествующий такой комнате. И, успокоившись, почувствовала себя немного уставшей, однако решила заняться делом. Ясно, что ее не отпустят. До утра. И все начнется именно сейчас. Но что начнется, если "патрон" накурился? Нужно позвонить Бусе, чтобы не волновалась. К тому же, на фирме в Германии ждут ее решения о запуске нового лекарства. Ее ждут, а она сидит здесь как курица, которую собираются ощипать и бросить в котел.
   Открыв дверь, она позвала охранника, стоявшего в коридоре, и приказала:
   -Мне телефон. Срочно!
   -Вам? - он даже не понял, что она может что-то еще просить. - Телефон? У нас не положено, чтобы посторонние звонили.
   -Я не посторонняя. Я невеста Андрея! Ясно? Срочно!
   -Хорошо, я спрошу начальника.
   -Я сказала, срочно!
   Вскоре он вернулся и передал мобильник. Бусе она коротко сообщила, что находится в Киеве, в гостях у президента. Уточнять не стала. Почему сказала "У президента"? Для страховки, если вдруг она не приедет вовремя и ее придется искать. С фирмой разговор затянулся. Она была уверена, что телефон прослушивается, потому беседу вела на немецком языке
   -Клара? Ева? Ах, Марта? Здравствуй!
   Да, это была Марта, красивая, молодая, счастливая. Та спешила куда-то. Прижимая руку с трубкой к уху, та переодевалась с помощью Евы: сбросила халат, подставила ногу, чтобы ей натягивали штанину брючек. Если подруга делала что-то не так, Марта капризничала, мотала головой и указывала пальцем, как изменить. Комната, где она переодевалась, считалась спальней. Она и ее подруги, став хозяевами фирмы, жили здесь.
   - Что ты делаешь? - Марта захныкала, изобразила на лице крайнюю степень раздражения. - Каблук! Каблук зацепился! Сними туфлю.
   Она кричала на подругу, но это был обычный стиль разговора Марты: резкий, с некоторым вызовом и неудовольствием. Но все знали, что такой у Марты характер. И не обижались. Пять хозяек, пять подруг. Аспи считалась здесь президентом. Фирма по выпуску лекарственных препаратов была достаточно крупной и надежной. Хотя иногда были и тяжелые времена. Они прошли через все испытания.
   -Да, Аспи, это я! - ответила Марта, когда подруга жестами стала спрашивать, кто звонит. Ева тут же выхватила трубку и радостно крикнула:
   -Дорогая, здравствуй!
   -Ева? Ой, как хорошо, что ты взяла трубку. Как поживаете? - Аспи, действительно, обрадовалась услыхав ее голос. - Тебе сделали операцию?
   -Делали, - помрачнела Ева. -Но, как и в прошлый раз, безрезультатно.
   -Не кисни! Я нашла специалиста. Здесь! Надеюсь договориться о его поездке к вам. Как вы там без меня?
   -Терпимо, но... Приезжай, поговорим. Мы с Мартой сейчас едем на шоу мод! А Клара с Ингой в столовой комнате. Обедают! Позвать их?
   - Пока не надо. Вот что, запишите телефон, по которому я звоню. Если вдруг что со мной случится, ищите! Как там Клара?
   -Клара как Клара. Вот Инга... Не хочет нас слушать, снова собирается замуж. Еще бы, жених миллионер!
   -Передай: я запрещаю ей это делать!
   -Она не послушает. Стала неуправляемой. Командует, кричит на всех. Мы уже устали от ее придирок. Скорей приезжай!
   -Я еще не закончила исследования. Но скоро должна вылететь самолетом.
   -Нам нужно сырье для варианта "В". И много! Хороший спрос, а делать уже не из чего.
   -Я уже выслала! Вы не получили? Хорошо, я проверю здесь, а вы там проверьте. Могу еще выслать. Как у Клары дела? Меня тревожит финансовое состояние фирмы. Я получила отчеты, меня затрясло. Что-то случилось неладное!
   - Мне непонятна ее зависимость от Инги. Та плотно ее опекает! Но это не телефонный треп.
   -Хорошо. Срочно сообщите о получении реактивов: я направила их самолетом. И запускайте это лекарство в производство!
   Марта не выдержала, рванула трубку из рук Евы и услыхала лишь последнюю фразу:
   -Производство, производство! Только производство! А мы собираемся весело отдохнуть. У нас самый разгар жизни: сейчас с Евой направляюсь на выставку. Ну да, мод, конечно. Ты же знаешь, это для меня праздник тела и души: меня рассматривают, мной любуются! Присутствующие мотыльки, эти самые, ну да, которые мысленно раздевают меня. Их взгляды жадные, нежно - кусательные, злобно-восхитительные. Ах, люблю! Каждая клеточка моего тела дрожит от вожделенных глаз, - Марта глубоко вздохнула, потянулась, представляя все это наяву.
   -Ну, взгляды, понятно. А дальше? - Аспи намекнула на то, что знали лишь они.
   -Дальше? Тот, кто мне понравится, становится королем ночи. Не упрекай! Мотыльки для того и существуют, чтобы услаждать нас, женщин, и сгорать от любовного огня. Или ты хочешь, чтобы сгорела я, постарев? Да за одну морщину на своем лице я готова истребить десяток ненасытных мотылей! Так мы ждем твоей посылки. Целую тебя, голубка!
   -Ты чем-то раздражена? Не болеешь?
   -Пока нет. Но почему-то стала раздражаться. Даже кусаться тянет!
   -Купи собачку. Говорят, эти существа помогают обрести душевный покой одиноким женщинам.
   -Я не считаю себя одинокой! - обиделась Марта. - Когда приедешь?
   Аспи не стала объяснять, положила трубку и задумалась. Разговор был нужен. Хозяину доложат, что она общалась с коллегами из Германии. Теперь-то можно и не бояться, что ей уготовят судьбу бесследно исчезнувшей. Прилегла на кровать. Ей почему-то было жаль своего нового знакомого: он ей нравился. Но что это за понятие, "нравится"? Почему к одному возникают чувства, а к другому, даже к красивому, не испытываешь ничего! Ученые заверяют, что все дело в каком-то органе, находящемся в носу...
   Аспи лежала на кровати, мысленно перебирая в памяти все, что с ней произошло. Неужто ее новый знакомый наркоман? А кто поручится, что ему не подсовывают наркоту, чтобы держать в повиновении? Хотя бы тот же охранник. Вот тип! Наверно, так и делается политика: за счет окружения президента и прихлебателей при советниках.
   Стук в дверь прервал ее думы. Она встала, подошла и спросила. Узнала голос охранника.
   -Что вам нужно?
   -Верни телефон! Да открывай, чего боишься?
   Она открыла дверь. Он тут же схватил ее, сжал, принялся целовать.
   -Уйдите, я закричу, - возмутилась Аспи, но говорила тихо, без истерики.
   -Ну и что? Кричи. Он уже спит. Как сурок! Пушкой не разбудишь. А я весь день схожу с ума, - подхватил ее на руки и направился к кровати. Осторожно положил на мягкую перину и стал раздеваться сам. На голом его теле, через шею, она увидела десятки больших цепочек. Как видимо, золотых. Она удивилась:
   -Зачем вы носите это на шее?
   -Мать говорила, что золото предохраняет человека от порчи!
   -Чепуха. От порчи спасает воздержанность во всем и, - но он уже навалился, она не успела даже закончить фразы. Попыталась вырваться из под него, но он сжал ее талию, выругался. Она не стала делать новой попытки, и лежала спокойно. На мгновение и он затих, шумно сопя ей в ухо. Аспи воспользовалась минутой покоя, спросила:
   -Девица у вас, кто она, парикмахерша или маникюрша? Не разговаривает. Ей язык отрезали? Или так вот обломали кости?
   Он расхохотался:
   -До языка дело не дошло, но ерепенилась она долго. Когда отпустили, проболталась обо всем своему жениху. Тот устроил кипешь, решил потягаться с нами. Пришлось убрать. Чтобы до суда дело не дошло, пристроили ее здесь и потребовали держать язык на замке. Хватит о ней. Будем заниматься собой. Я кохаю тебе, чуешь менэ?
   *
   Утром она проснулась от внутреннего звонка. Это случалось с ней перед болезнью или какой-нибудь неприятностью. Она расстроилась. Еще вчера после ухода охранника она успокоила себя. У нее даже возникла хорошая мысль, связанная с исследованием нового лекарства. Сейчас она потеряла нить исследований. А так ясно представлялось решение вечером! Настроение испортилось, в душе что-то разволновалось: хотелось беситься, кричать, драться. Ну, нет, так нельзя. Нужно взять себя в руки. Если покатать между ладошками карандаш, чтобы руки согрелись, сон исчезнет, дурное настроение испарится. Разве не говорят в народе "как рукой сняло?" Теперь, если поднести большие пальцы к сонным глазам и слегка потереть нежные подглазья, захочется радостно взглянуть на мир. Ну вот, теперь можно разгладить кожу от подбородка до яремной ямки...
   Кто-то рвется в комнату! Ну и пусть стучит. Она имеет право на восстановление сил и настроения после вчерашнего акта. Для этого ладонью делаем круговые движения сразу по двум мышцам лица. Нажать сильнее, еще сильнее! Щеки должны порозоветь, словно сидишь возле костра. Растираешь лоб, брови. Замечательно! Туда и обратно! Морщины разглаживаются. Ведь морщины это затвердевшие мышцы, к которым не поступает кровь. Их требуется растереть или погримасничать перед зеркалом минуты три. Вот-вот, лицо ожило! Теперь уши. Их не нужно жалеть. На них столько биоточек, и спереди, и сзади, и внутри... Уф! В голове посветлело. Теперь сделать пробежку по комнате, а после принять душ. Кстати, стучать в дверь перестали.
   Через полчаса она была готова к встрече с любыми неприятностями. Вскоре услышала снов стук в дверь, но робкий. Открыв внутреннюю защелку, она увидела рыжеволосого охранника.
   -Вас приглашают к столу, - тихо произнес он, и отступил назад, пропуская ее - такая она была обворожительно красивая. Аспи лишь улыбнулась. Вот так, значит она в форме, и теперь ей ничего не страшно.
   Андрей встретил ее, поцеловал руку и пригласил сесть. Неожиданно вошел рыжий, что-то прошептал на ухо.
   -Диво, - отозвался Андрей, - учора був здоровий, як бугай! Выкличь кого треба. Тiло в морг. Пушку та всi коштовностi сюди. Швидко!
   -Что-то случилось? - спросила Аспи, хотя знала, что могло произойти.
   -Инфаркт. У моего лучшего охранника. Знаете, сорок лет - опасный возраст: тридцать процентов молодежи гибнет в этом возрасте от инфаркта! Выпьем за упокой души.
   Когда выпили, вернулся охранник.
   -Вот, пукалка и боле ничого немае,- промычал он.
   -А золотые цепочки? - неожиданно задала вопрос Аспи.
   -Что? - удивился Андрей. - У него было золото? Где оно? Ну, я спрашиваю! Где золото? Сюда!
   Тот послушно вывернул карманы, на стол посыпались цепочки, браслеты, кольца.
   -Подонок, скрыть хотел? - и наотмашь ударил охранника, тот закричал от боли. - Вон! Чтобы мои глаза тебя больше здесь не видели!
   Перекрестившись, тот вылетел пулей. Андрей сел, взял бутылку и стал пить вино. Опустошив, облегченно вздохнул:
   -Вот жизнь, никому нельзя верить! Слушай, - он встал, подошел к ней. - Я хочу тебя. Идем. Вчера отключился, а сейчас хочу.
   -Может, не стоит? Все же смерть человека. Близкого тебе человека!
   -Что не "стоит"? У меня всегда "стоит"! Если я хочу, меня ничто не удержит. "Хочу" для меня главное в жизни. А мой охранник успел еще сообщить, что вы самая распрекрасная любовница!
   -Он вам докладывал? - поразилась Аспи, ее даже пот прошиб. - Но ведь он умер. Не боитесь ли и вы такого же финала?
   -Чепуха! Я от любви не помру. Я скорее подохну без любви! Идем. Я сгораю от страсти!
   -Может, не нужно? - решила она попытаться уговорить. - Вы же собирались на мне даже жениться? А до женитьбы не положено совокупляться.
   -Чепуха! Положено - не положено. Главное, "я хочу". А жениться... Врал.
   -Вранье тоже начальственный синдром? - И она вдруг расхотела отговаривать. Значит, судьба. Его судьба. И пошли они. Вместе.
   В спальне ее поразила широкая кровать. "По две женщины с обоих сторон!" И произнесла об этом вслух. Он рассмеялся, затем вдруг признался:
   -А что, было и такое дело! Вот захотелось так и все. Для меня "хочу" - главное в жизни. Сейчас хочу тебя и никого другого. А ты?
   Она молчала, продолжая рассматривать комнату. Возле стен несколько мягких кресел, расписной ночной столик.
   -Конечно, ты могла бы стать здесь хозяйкой, - произнес он после некоторого раздумья. - Я холост. А ты красива, умна. Вчера узрел, какую зависть ты вызывала у тамошних мужиков! Даже президент клюнул! Не устоял.
   -Могла бы. Но вы не любите женщин умнее себя. Да и стоит ли из-за сиюминутной прихоти рисковать свободой? В реальной жизни такую женщину, как я, вы скоро невзлюбите. Вам нужна молчаливая сексуальная бабенка. Без брака, без обязательств к ней и к обществу, - она смотрела на него, размышляя: "Образец мужчины высшего уровня! Чем отличается он от рядовых мужиков? Те чище." Усмехнулась, и спросила об этом его.
   -Видите ли, - он перешел на "вы", и предложил сесть. - Мужчины нашего поля, независимо от происхождения, образования, занимаемого потолка - себялюбивые черви, из всего извлекающие наслаждения: денег, положения. Главные радости - недоступные ранее удовольствия. Иногда мне кажется, что живу я для народа, и тогда обещаю золотые горы. А после размышляю: для чего перед свиньями сыпать бисер? В народе лишь десять процентов умных, остальные - дебилы от спившихся родителей. Они только и могут: пахать да сеять, строгать да люки чистить. И производить себе подобных уродцев.
   -Да, - согласилась она. - Свиньям - да! Если народ отнести к свиньям, им бисер ни к чему. К кому же вы относите себя и себе подобных?
   -К элите. Мы - элита нации!
   -Эта элита книги-то хоть читает? У вас есть какое-нибудь хобби, кроме выступлений в парламенте или на президентском совете?
   -У меня "похобное" хобби! - он рассмеялся, притянул ее к себе, стал целовать, рыча и повизгивая от сладострастия. Сорвал с нее одежду, взглянул на голое тело, и еще больше загорелся. С минуту еще разглядывал, затем не выдержал, обхватил за талию - она словно переломилась, подставив взору две груди с острыми сосками. Все чувства сорвались с цепи: он стал кусать, сминать тело, словно желал разорвать его на куски.
   Боже, что же это за страсть, охватывающая человека в момент совокупления? Обычный процесс. Но почему он так волнует? Это не кусок отбивной, проваливающийся с вином в утробу, пахучий от лука, чеснока, помидор, петрушки. Ведь и всего - то, действие туда-сюда. Обычное движение! И ничего больше. Но из-за этого люди идут на убийства, унижения. А что остается делать? После всего остается лишь охватывающая усталость, ощущение пустоты, затхлость и сырость. И все!
   Он лежал внизу, она наверху. Но почему-то его взгляд был устремлен на потолок. Повернув голову, она увидела себя в большом зеркале, висящем над ними. Сексуал визуального типа! И тут же с издевкой произнесла:
   -А вы завещание оставили?
   Он даже замер, остановив процесс.
   -Это еще зачем? Вас же проверял врач?
   -Не мешало бы оставить, - добавила она. - И некролог отредактировать не лишнее. После журналисты могут написать черт знает что, грех читать будет. Впрочем, теперь вам уже все равно.
   Он подбросил ее снова за "ведра" и выругался:
   -Ненавижу, когда бабы в такой чувствительный момент болтают, - внезапно судорожно сжал ее и, обессилев, откинулся. - Ну, стерва! Ну... Испортила завершающий момент!
   -Вам же с умненькой захотелось вкусить любви, вот и терпите.
   -А при чем здесь "некролог", "завещание"? Что ты за упокой поешь? Я с тобой еще собираюсь встретиться! Может, и женюсь.
   -Вряд ли. Как правило, я ставлю после таких встреч в церкви свечку.
   -Ладно, закончим. Иди мыться. Поедем вместе в картинную галерею.
   Через полчаса они уже были в музее. Кто-то из охраны переговорил с администратором. Из зала сразу убрали посетителей. Остались лишь старушки, хранители картин, да гид, предложивший услуги. Только тем и отличались мужчины из верхнего эшелона власти: перед ними расстилалась скатерть-самобранка и ковер - самолет. В остальном они были такими же, как и все. Даже хуже: было видно, как он уже тяготился ею, стараясь быстрее освободиться. А еще набивался в мужья! Сколько у него таких жен было?
   Выходя из картинной галереи, он раскланялся, предложил машину, чтобы отвезти ее в аэропорт. Она отказалась. Сунул ей деньги. Она швырнула их.
   -Возьмите себе, пригодятся на поминки, на свечи. И далее по тексту. Я могу взять деньги от человека, заработавшего их собственным трудом. Вы и вам подобные, как воры, живете за счет других, и считаете их свиньями! - она повернулась и вошла в толпу, мгновенно скрывшись от его недоуменного взгляда. Тут он почувствовал в сердце толчок. Даже не толчок. Удар. Он заторопился к машине. Вскоре зазвучал гудок сирены, от которого замирали люди и все постороннее движение - мчалась правительственная особа.
   *
   Самолет улетал после трех часов дня, а уже в четыре она подъезжала на такси к дому. Буся встретила ее и по выражению лица догадалась: что-то произошло. Спросила лишь, будет обедать сейчас или немного позже.
   -Позже, - Аспи отправилась через парк к морю. В голове продолжала стучать мысль: " Неужто взаимоотношения мужчин и женщин строятся как у собак или мартышек?"
   Она села на край обрыва у раскидистой сосны, закрыла глаза. Перед ней расстилалось бурное море, за горизонт уходили темные грозовые тучи. Почему же ее на том вечере захватило чувство неудовлетворения и одиночества? Ведь у нее есть все, что нужно человеку: любимая работа, близкие подруги, достаток. Да, но нет мужчины, которого хотелось бы любить. И только? И от этого ее душу грызет червь безысходности?
   Дня через два она прочла в газете некролог о безвременной кончине депутата парламента. Тут же отправилась в церковь и поставила две свечи за упокой заблудших душ.
  
   2.
   Закончив разговор с Аспи, Марта в недоумении вздернула брови и кинула трубку на стол. Затем нажала кнопку на стене и крикнула в микрофон:
   - Милые Фрау, вам привет от нашей Аспи. Она скучает без нас! Инга, к тебе отдельная просьба: воздержаться от замужества.
   -А пошла бы она на кухню! - воскликнула Инга, сидя за столом, заканчивая обед. - Я разбогатеть хочу. Ведь так, Клара? Мы все хотим разбогатеть!
   -Так, так, - согласилась Клара. Она медленно ела и о чем-то думала.
   У Инги был звонкий голос, а когда раздражалась, могла крепко выругаться.
   -"Так-так"!- передразнила она Клару. - Ты во всем соглашаешься, а дело не делаешь! Когда приведешь нам своего жениха? Нельзя жить за чужой счет!
   Клара сидела за тарелкой и будто не слышала ее слов. А Инга нервничала: то отставляла тарелку и принималась за бокал с вином, то снова придвигала ее к себе и тут же бросала вилку.
   -Так когда же? - повторила она, переходя на крик. - Что "так-так"? Или говоришь, что в голову взбредет?
   -Никогда, - буркнула Клара и закрыла глаза. Она переживала: пропали акции фирмы. Хранились в сейфе, ключи от которого были только у нее. Правда, ключи есть и у Аспи! Но Аспи далеко. Где же пакет с акциями? Фирме грозит банкротство, если...
   -Ну вот, "никогда"! Хо-хо! - Телефонный звонок заставил Ингу переключиться на разговор с трубкой. - Да, я. Что? Срочно к тебе? К чему спешка? Результаты есть: мои девочки скоро вылупятся из гнезда и пойдут на промысел. Скоро, скоро! Если говорю "скоро", значит, результат есть. Ой, я же устала! Хорошо, собираюсь. Ну, конечно, вот мою руки, чищу зубы! Ты же целоваться со мной хочешь? Не хочешь, ну, ладно. Дело - так дело, черти бы вас забрали, мужиков!
   Бросила трубку на постель, встала, закурила, подошла к зеркалу, осмотрела себя, поправила волосы, потрогала ямочки на щеках. Осталась недовольна. Что еще этому жирному индюку нужно от нее?
   -Клара, - обратилась она к подруге, - ты все же подумай, и не бросай таких слов как "никогда"! Этот номер со мной не пройдет. Ты должна выйти замуж! Или...
   Клара не выдержала, стала вдруг стучать кулаками по столу.
   -Что ты меня насилуешь? Что? Да, мне нужны деньги! Деньги, деньги нуж... Ты мож... достать! - она не договаривала слова, торопилась произнести, чтобы тут же забыть, о чем шла речь.
   -Зачем тебе деньги? Ты же обещала больше не колоться! - Инга с улыбкой смотрела ей прямо в перекошенное от злобы лицо и чуть не задыхалась от внутреннего смеха. Она знала, что было нужно Кларе сейчас. - Хорошо, я тебе все дам, что хочешь. Но ты должна поехать со мной. Познакомишься с Эдиком Штепке и сделаешь все так, как тебе было сказано. Но укол будет не сейчас. После!
   -Нет, сейчас! Я не могу! Сей-ча-ас! - Клара была готова разреветься.
   -Нет, нет, нет, только после знакомства с Эдиком. Все зависит от того, клюнет он на тебя или плюнет! Поэтому будь хорошей, ласковой, доброй и хитрой. Поняла? Собирайся, собирайся! Ну?
   -Но я не хочу убивать человека!
   Инга со злостью столкнула тарелку с остатками пищи на пол и, словно не видя, что на ковре сразу появились масляные пятна, крикнула:
   -Что ты надуваешься? Кого хочешь уберечь? Их, мужиков? Я хочу быть богатой, и буду делать все для этого. И ты будешь богатой, если станешь послушной. Мы все здесь - отработанный материал! Что нам осталось? Детей иметь не можем. Создать семью? Тоже не можем. Чтобы не стареть, должны вливать в себя мужскую сперму всю жизнь! Да я лучше каждый день стану отдаваться любому самцу. Пусть он дохнет, а я за счет его спермы буду оставаться молодой. Ты, вот, состаришься: лицо станет пергаментным, морщинистым! Фу! Страшно представить. Ну, что стоишь? Из-за всего этого стала наркоманкой. Думала, забудешься, и все потечет гладко? Ты еще быстрее подохнешь. Ну, хорошо, бережешь мужчин. А я не берегу. Я хочу стать богатой, чтобы у меня два раза в неделю был мужчина. За год я использую сто пятьдесят самцов! На мой жизненный век их хватит. Взгляни на улицу, сколько ходят их в жажде насладиться моим телом? Ты не позволяешь себе этого, а я - пожалуйста. И не беру с них денег за удовлетворение страсти. Мы имеем право жить красиво. А для этого нужно стать богатой!
   Она говорила и говорила, упиваясь силой и превосходством над Кларой.
   *
   -Мы опаздываем! - заторопилась Марта. - Опаздываем, опаздываем...
   И сразу все пришло в движение: грохнулся стул, из шкафа полетели блузки, юбки. Они падали на пол, как листья в осеннюю пору.
   Девушки были разные: Марта и Ева. Марта высокая, стройная мулатка с длинной шеей и маленькой головкой, с пухлыми губками, миндалевидным разрезом глаз, взгляд которых порхал по всему, что окружало ее, не задерживаясь долго на чем-либо. И ноги. Эта часть тела была главной особенностью ее женской красоты. Они напоминали ту часть хрустального бокала, которая удерживает содержимое, высоко поднимая его вверх с достоинством, требуя от всех уважения.
   Ева была другой: низкорослой, в движениях медлительной. Ходила часто с палочкой, прихрамывая. Прямого взгляда избегала, словно боялась или смущалась. И говорила мало, сдержанно. Но выражение ее лица излучало необыкновенное тепло, что действовало на собеседника успокаивающе. Однако, несмотря на все различия, она и Марта были привязаны друг к другу. Вот и сейчас она молча шла за Мартой, поднимала с пола вещи и складывала их на кресло. А Марта продолжала тараторить:
   -Мы опаздываем! Скорее, вниз. Ты поведешь машину. Господи, ну почему я всегда опаздываю? Что за натура! И волнуюсь, когда отправляюсь на такое шоу: меня охватывает дрожь, робость. Приходится хватать себя за шею и тянуть, как собачку, отчего я становлюсь бешеной. Ты поведешь машину, договорились? Если я сяду за руль, кого-нибудь непременно собью! Ну что, едем на празднество, - она с томление потянулась, закидывая руки вверх, будто ожидая от неба благодати.
   Они вряд ли поспели бы к середине развлекательного представления женских тел и моды, попав в автомобильную пробку.
   -Ну вот, сволочи, - кричала Марта, - так и знала: пробка! Теперь непременно опоздаю! Ева, что делать?
   -Попробуем, - ответила та и, оценив обстановку, вывернула руль и выехала на тротуар.
   Неожиданно впереди показался тучный полицейский, наблюдавший, как растаскивают сцепившиеся в аварии машины.
   -Сейчас этот толстозадый прихватит нас, - ахнула Марта, но улыбнулась неуклюжему полисмену и отправила воздушный поцелуй. Тот кивнул рукой, тоже улыбнулся, но, заметив, что машина движется по тротуару, опешил. Этого минутного замешательства оказалось достаточным, чтобы скрыться за углом. Очнувшись, тот понял, что упустил из вида, куда скрылась эта юркая лиса. Теперь ему ничего не оставалось делать, как сплюнуть от досады, выругаться и направиться в сторону сцепившихся друг с другом, как влюбленные в постели, автомобилей.
   Припарковав машину к стоянке, Марта сразу выскочила и, крикнув Еве "Догоняй!", помчалась к зданию, где в огромном зале должен был начаться показ новых женских мод. Влетев в огромную комнату, где переодевались "модели", поняла, что успела вовремя: первую группу девушек уже вызывали на подиум, и до ее выхода оставалось минуты три в запасе. Ева пришла чуть позже. Марта уже переоделась, если так можно сказать, потому что эффект ее платья создавал впечатление полной обнаженности. Оставалось лишь чуть подправить складки, оборочки и шовчики нежной рукой Евы, ездившей всегда с ней на такие представления, и - "пошел"!
   -Ева, душенька, ну, давай! Я опаздываю, - Марта скулила. В такие минуты у нее всегда появлялись просительные нотки.
   -Успеешь. Не паникуй. Я быстро. Вот здесь немного приподниму, открою чуть плечо...
   -Где "успею"? Дорогая, мне уже выходить!
   Ева не только помогала переодеваться, но и часто успевала подшить, приподнять, укоротить. У нее был творческий глаз: наряжала Марту как свою куклу. Она любила эту смуглую, ослепительно красивую молодую подругу. Когда та выходила на подиум, любовалась издалека. Марта знала, что она хороша, что все у нее совершенно и прекрасно. Чтобы не одевала для показа, публика визжала от восторга. Особенно бесились мужчины. Конечно, они изучали не модную одежду, а ее изумительное тело. Она и сама была влюблена в него: стоит чуть отвести руку назад или в сторону, сосок груди выпирал через ткань. Ну да, со - сок! Поэтому она не одевает лифчик. Груди - это атрибут материнского достоинства, приковывающий внимание всего человечества. Зачем же их прятать за решетку? А живот, это нежное вместилище будущего плода рода человеческого? Правда, он чаще служит местом жарких поцелуев влюбленных мотыльков. Если чуть приподнять грудь, талия сужается, зад округляется, бедра рельефнее очерчивают нижнюю часть тела, оттеняя все детали, так остро волнующие мужчин.
   -Ты скоро? Сейчас мой выход! - снова не удержалась от крика Марта, зная, что Ева не обидится, а будет молча и властно вдавливать рукой ту часть тела, чтобы острее подчеркнуть его красоту. В этот момент Ева ощущала себя скульптором. Жаль, что после выступления все это разрушалось, исчезало навсегда и уже не могло повториться. Теперь осталось на голове закрепить только шляпку и...
   Буря восторженных аплодисментов всколыхнула зал, едва Марта ступила на подиум. Неиствовали мужчины. Ева любовалась, глядя в щель фанерного ограждения, прикрывавшего боковую часть сцены, откуда выходили нарядные "модели". Видела и мужчин, охваченных страстным трепетом. Для Марты этот миг казался сладостным напитком, заставлявшим ее волноваться. Выходя на подиум, она превращалась в актрису, играющую одну и ту же роль, но в разных вариациях и с новыми партнерами. Выбирая кого-либо из зрителей, впившихся в нее своим взглядом, она вначале обольстительно улыбалась ему, затем ее лицо и тело будто охватывал любовный трепет: девичье смущение, робкая улыбка, чарующее таинство, и, наконец, хитрость, играющая на губах. После этого она начинала петь и пританцовывать. Ее движения вызывали очарование, подчеркивали красоту наряда. Руки то поднимались вверх, будто тело собиралось взлететь, то отклонялись назад, подчеркивая гибкость фигуры и изящество рисунка платья или костюма. Все, что возвышалось на длинных ногах, обретало легкость, грациозность, любовную симфонию. Как в балете. И все это без намека на вульгарность, хотя у мужчин возбуждались все чувства. Когда она видела, что мужчина уже таял и начинал по настоящему дрожать, перебегать с места на место, чтобы снова оказаться в поле ее зрения, "актриса" выбирала нового субъекта для продолжения колдовства.
   Именно в такие минуты шоу напоминало больше театр одной поющей и танцующей актрисы, где партнерами выступала вся публика. Вот почему другие модели входили и уходили, а зрители, казалось, видели ее одну, Марту! Все мужское общество трепетало и бурлило.
   Часто волнения перерастали в драки между агрессивными поклонниками. Почему-то некоторым казалось, что эта женщина принадлежит только ему, лично, и никому другому. Ведь она так улыбалась, зазывала к себе в сердце! Вот и сейчас молодой, очаровательный юноша в яркой одежде, так резко оттенявшей темный цвет волос, протягивал к ней руки, зовя к себе. Звучала музыка, и она не слышала, что он говорил. Она пела, а юноша стонал. Может, это был зов влюбленного? Она впилась в него взглядом и, не прекращая пения, колдовала мысленно:
   -Ты мой, schwarzlich! Видишь, как я хороша? Полюби меня, полюби! Я иду к тебе, ближе, еще ближе. Иди навстречу, милый...
   Чернявый затрепетал, вскочил с места и неожиданно упал назад в кресло обессиленный. Тогда она выбрала другого партнера, крупного мужчину, похожего на гориллу. Интересно, что почувствует этот тип? Или как животное сразу прорвется до ее тела?
   Через несколько минут тот затрепетал: раскрылся рот, голова замоталась из стороны в сторону. Он вскочил, направился к ней, раздвигая кресла. Марта рассмеялась. Вот тут и случилось то самое, с чего начинается драка: чернявый, наконец, обрел голос и закричал:
   -Она моя! Моя и ничья больше! Уйди, грязная обезьяна!
   Толкнул "гориллу". Но та даже не сдвинулась с места. Тогда обрушились кулаки. И началась драка. Зрители вскочили с мест. Многие бросились в разные стороны. Некоторые, пользуясь случаем, забрались на подиум. Спектакль как будто прервался, но это могло показаться только со стороны. Присутствующие на этом шоу знали - это только начало, ради которого они и посещали это заведение. Драка! Людям нравилось смотреть, как мужчины дерутся из-за самки, красивой и обольстительной. И Марта любила это шоу - ведь драка возникала из-за нее! Почувствовав руку Евы, Марта засмеялась:
   -Видишь, как меня любят эти мотыли! Они готовы драться за свою самочку.
   -Они убьют друг друга! Тебе не жаль их?
   -Жаль? Что они сделали со мной, когда я была девочкой? Им не жаль! Вон как schwarzlich молотит гориллу! С виду мокрая курица, а в бою оказывается настоящим петухом. Я бы отдалась такому. Как ты смотришь на это дело?
   -Останови драку, - стала упрашивать Ева. - Срывается представление!
   -Наоборот! Ради меня и этих драк люди валом прут сюда. Потому мне и платят больше, чем всем. Я модель номер один! - она стала кружиться от восторга, охватившего ее сердце. Мужчины, забравшись на подиум, воспользовались случаем, бросались к Марте, предлагая свою любовь.
   -Вы очаровательны, восхитительны! Можно коснуться ваших ног?.. Вы красавица... Вы мечта моя! - и опускались на колени.
   Пожилой бюргер, приблизившись, зашептал:
   -Фрау Марта, богиня небесная, будьте моей женой! Я вас сделаю богатой. Вы не будете зарабатывать, демонстрируя всем свое тело!
   -А если мне демонстрация тела нравится? - вскинув брови, ответила "богиня" - Да и какой вы муж? Вы, скорее, отец!
   -Хорошо, хорошо, если не хотите быть женой, будьте хотя бы дочерью! - уступил бюргер и губами прижался к ее руке.
   Окружившая ее толпа мужчин-поклонников увеличивалась. Никто уже не смотрел на дерущихся, все тянули руки к Марте, надеясь потрогать. Ева пыталась защитить Марту, но ее отталкивали. А та хохотала, отбиваясь от десятков рук. Они уже зацепились за края одежды, стали отрывать куски, чтобы сохранить на память, оголяя тело. Корреспонденты устремили камеры на поклонников Марты, забыв о драке мужчин. Ева кричала:
   -Люди, вы с ума сошли?
   -Люди? - не прекращала смеяться Марта, - Разве это люди? Это кобели! Унюхали сучку,
   тянутся к ней, чтобы слиться плотью!
   -Фрау, от вас так очаровательно пахнет, волнующе, божественно, - шептал кто-то ей в ухо. Марта вдруг замолчала. Она увидела, что ее чернявенький упал от удара. Что-то в ее сердце перевернулось. Она взвизгнула, рванулась к нему. Окружавшие ее люди не пускали, но она вырывалась.
   -Прочь! Прочь! Пропустите...
   Подбежав к лежавшему без сознания поклоннику, стала перед ним на колени, приподняла голову. Тот очнулся. Улыбнулся. Марта неожиданно прижалась к его губам, поцеловала. Необъяснимый жар охватил ее. Это длилось всего лишь мгновение. Она быстро справилась с собой, осторожно опустила голову, встала, бросила взгляд на верзилу, улыбнулась ему и тихо произнесла:
   -Ты выиграл. Если хочешь быть со мной, отнеси этого чернявенького к тому дивану, пусть придет в себя. И сматывайся, не жди полиции. Жди в ресторане. Вон в том! Я приду. С подругой, - и направилась к подиуму, чтобы продолжить показ своего тела и всего того, что на нем осталось.
   *
   В это время в большом зале отеля проходила деловая встреча промышленников и банкиров. Она уже почти заканчивалась, некоторые клерки спешили к выходу, выполняя указания своих хозяев. Оттого дверь в зал почти не закрывалась. Важные лица сидели за столами, составленными в кольцо. Многие перешептывались между собой, а председатель монотонно говорил о проблеме транспорта в городе. Через дверь можно было заглянуть на представителей элиты общества.
   -Вон тот, - указала Инга на красивого мужчину с бородкой и ермолкой на голове, сидящего рядом с председателем, - это и есть Эдуард Штепке. Очень богат! Один раз полюбить его можно. Как?
   Клара взглянула, но не увидела его. Вернее, не разглядела лица. Была уверена: отвернись на минуту в сторону, и после не узнает при встрече. Черное пятно и только! Это "черное" вращалось из стороны в сторону.
   -Никак, - ответила Клара, а в голове билась лишь одна мысль: когда Инга сделает ей укол. - И, вообще, ты мне вначале сделай иньекцию!
   -"Вначале" ничего не будет, если ты не сможешь ему понравиться, - Инга критически осмотрела ее, прищелкнула пальцами, осталась довольна, заметила в стороне другого мужчину, делающего ей знаки. - Сегодня ты в форме! Он должен втюриться в тебя с первого взгляда. Жди мена здесь, никуда не уходи. Я скоро вернусь.
   Клара вглядывалась в лица деловых людей и не заметила, куда пошла Инга. Доносились фразы о счетах, балансе, что было ей достаточно понятно. Догадалась, что обсуждается проект развития троллейбусных и автобусных платных дорог. Конечно, им хочется выкачать из людей деньги! Нет, чтобы мозгами пошевелить и найти другое решение. Вот хотя бы...
   И сразу почувствовала себя уверенней. Ей захотелось сказать, что если... И уверенно направилась прямо к председателю, рядом с которым было свободное место. Сесть ей не дали, хотя ноги у нее вибрировали. Кто-то потянул за руку, она чуть не свалилась на пол. Хорошо, что под ней оказались чьи-то колени. Взглянув в лицо собственника колен, улыбнулась и воскликнула:
   -Ой, простите! Голова кружится. Конечно, так много мужчин, и все один другого лучше. Как в раю! - Присутствующие расхохотались, а это сразу разрядило деловую атмосферу. - Вы Эдик Штепке! Точно? То-то смотрю, лицо знакомое!
   -Пересядьте сюда, - Штепке смутился и не знал, что делать.
   - А мне здесь нравится! - воскликнула Клара.
   - Но... Вы понимаете, здесь собрались, - он захотел переместить ее на стул рядом с собой, но не удалось. К тому же, рука, просунутая им под ее зад, ощутила горячее тело. Где-то рядом с сердцем вдруг пронеслась стрела, уколола, отчего он разволновался. Напрягшись, привстал, чтобы пересадить Клару с колен, и свалился вместе с ней на пол. Ей стало так смешно, что она громко взвизгнула, и ее серебряный колокольчик зазвенел на весь зал. Она первой вскочила с пола, подала ему руку, заметила обращенные на себя масляные взгляды, поняла, что инцидент этот скоро забудется. А если и вспомнится, то в памяти останется лишь интерес к ней. Эдуард не отказался от протянутой руки, поблагодарил. И, хотя ему было тоже смешно, он сдерживал себя. Встав, осмотрелся, не увидел осуждения со стороны коллег, и лишь тогда позволил себе улыбнуться. Бросил взгляд на Клару и обомлел: с такой красивой женщиной ему никогда не приходилось сталкивался так близко. Она что-то говорила всем о дорогах, троллейбусах, о каких-то посадочных платформах для сокращения времени стоянок. Он ничего не понимал от вспыхнувшего волнения.
   И тут объявили перерыв.
   - Ну, вы так прекрасно выступали! - похвалил он ее, когда прогуливались по оранжерее в ожидании банкета, и не замечал, что за ними наблюдали две пары глаз: Инги и полного, даже круглого мужчины. - Я слушал ваш голос, и он напоминал мне задумчивую песню, где только вы и я. Не верите? Клянусь! Мне приятно познакомиться, но... Кто вы? Как попали сюда?
   - О! Я работаю в фирме "ASPI и компания"! Медицинские препараты. Я совладелица этой фирмы. - Клара уже успокоилась, разглядывала Эдуарда, отмечая, что все в нем ладно и даже красиво: и эта шапочка на голове, и бородка-все одно к одному. Вы еврей?
   Он опешил, затем стал серьезным, осмотрел ее с ног до головы.
   -Вам это обязательно знать?
   -Не обязательно. У меня отец тоже еврей. Мать-немка. Так что, мы с вами родственные души! Ага? - Клара облегченно вздохнула и просияла. Да, она считала себя еврейкой, хотя об этом не рассказывала никому. Внешне была похожа на мать. А то, что получилось от слияния двух разнородных клеток, сыграло в лучшую сторону.
   -Это удивительно: вас никак нельзя отнести к нашей расе. Вы прекрасны! - произнес он восхищенно.
   -Результат смешения! Вот почему каждой нации нельзя замыкаться, требуя соблюдения чистоты расы. Природа совершенствует каждый вид. Я знаю это, мои подруги занимаются исследованиями в области генетики, - похвастала она.
   -Но почему тогда среди людей много уродов? Не от этого ли смешения? - не согласился Эдуард. -При мутаций возникает в генетике много сбоев.
   -Чаще сбой происходит от воздействия окружающей среды: радиации, химических выбросов, алкоголя, от нарко... - и замерла: боже, от наркоты и появляются уродцы! Ей сразу стало плохо. Она закачалась.
   -Что с вами? - встревожился Эдуард. Тут же вызвал по телефону врача. Через минуту ее везли в его машине. Он успокаивал: - Не пугайтесь, вы едете ко мне. У меня хорошие врачи.
   Да, врачи у него оказались прекрасные: они сразу определили причину: Клара нуждалась в наркотиках. Когда ему сказали об этом, он спросил:
   -Вы можете вылечить ее от этой зависимости?
   - Она тогда должна пробыть в нашей клинике некоторое время.
   - Прекрасно, везите ее в клинику. Я оплачу все расходы.
   *
   Когда порядок в зале, предоставленном для показа мод, был восстановлен, Марта решила продолжать свое шоу. Люди расселись по местам. Снова зазвучала музыка. Однако что-то ее растревожило и не отпускало. Несколько раз Марта выходила на подиум, исполняла новую песню и свой волнующий завлекающий танец, но ее все меньше волновала ревущая публика. Она наталкивалась на устремленные на нее глаза чернявенького и вздрагивала. Что-то в них было зовущее. Они рассматривали не тело, а впивались в душу. В ее трепетно-пугливую душу. Даже час спустя, когда закончилось шоу, она все еще смотрела куда-то поверх голов людей и не слышала голосов восторженно кричавших мужчин.
   -Что с тобой, Марточка? - спросила Ева, не видевшая ее такой раньше. Они уже сидели в машине, чтобы подъехать к ресторану. Взревел двигатель, колеса понеслись по дороге, а Марта, вдруг заметив стоявшего на тротуаре чернявенького красавца, и не выдержала:
   -Останови. Что со мной, не знаю, но я не в силах проехать мимо.
   Машина замерла. Марта вышла, вплотную приблизилась к нему, подставила для поцелуя губы и прошептала:
   -Целуй меня, не то - умру! - обняла его, и долго они стояли вместе. Вернувшись, резко бросила Еве: - Гони, а то останусь с ним!
   -Сумасшедшая, - прошептала Ева и нажала на газ.
   -А что, я не имею права быть сумасшедшей? Или я стара для этого?
   В ресторане они увидели стол, за которым уже находился верзила. Он вскочил, протянул руку, приглашая сесть. Сейчас он выглядел даже симпатичным: одет в модный костюм, на пальце золотой перстень. Было видно, что рад ее приходу. Глупо улыбался, вероятно, заранее представлял картину близости двух тел.
   -Я благодарен, что вы пришли, - произнес он наконец сиплым голосом. - Вы ослепительно прекрасны! Ради вас стоило драться.
   -Неужто? И не будете об этом жалеть?
   -Что вы, я с благодарностью стану вспоминать о счастливом дне встречи.
   Они сели за стол, но Марта задумалась. Ее взгляд устремился в точку, находящуюся где-то в дальнем пространстве. Она как бы угасла. Это было необычно: она всегда беспрестанно болтала. Быстро, порой бестолково, но ее голос звенел. Сейчас же она молчала, размышляя.
   -Все в норме? - на всякий случай спросила Ева.
   -Наверно. Хотя...
   Верзила коснулся ее руки и жаждал поцелуя, примерно такого, какой она подарила поверженному им противнику. Марта не отозвалась на его желания. Верзила увидел перемену в ее настроении и решил пригласить на танец Еву. Та отрицательно покачала головой. Затем вдруг поднялась и направилась, слегка прихрамывая, к кругу, где танцевали.
   -Что с вами? - спросил верзила и взглядом указал на ногу.
   -Хромаю. А что? Мне вернуться? - и замерла, ожидая его решения.
   -Нет, будем танцевать! Вы прехорошенькая девочка! Я только сейчас по настоящему разглядел вас.
   А Марта продолжала размышлять. Что же это за волнение? Влюбилась? Но почему? Что в нем особенного, в этом чернявеньком? Ну, поцеловала. И что? Ей многих приходилось целовать. Она любила разыгрывать это действие. Как в театре! Когда-то она мечтала стать актрисой. Мечтала! Что получилось в реальности? Вступив в актерское братство, она однажды нашла, что все мужчины, от менеджера, до самого захудалого актеришки, смотрели на нее как на возможную партнершу по сексу. Каждый мотылек торопился ущипнуть, погладить, намекнуть на желание провести вечерок вместе. А она была стеснительная, потому что воспитывалась в религиозной семье, почитавшей Бога и свято веровавшей в непорочное зачатие. Когда за право сняться в фильме главной героиней режиссер потребовал от нее лечь в постель, она взбунтовалась. Толстый, самодовольный мотыль, воспользовавшись тем, что в кабинете больше никого, кроме них, не было, отхлестал по щекам, затем придавил к рабочему столу и лишил ее невинности. Он ревел от наслаждения, испытывая оргазм, а она заливалась слезами от унижения и боли.
   После этого ей уже не захотелось ни сниматься в фильме, ни играть в спектаклях. Сейчас ее устраивало показывать тело с подиума, дразнить мужчин и отдаваться им. Боже, как много прошло месяцев с того времени! Теперь она стала жестокой. Если к ней приставал какой-либо мотылек, она могла убить. Убить... Да-да, это самое страшное, что удалось ей пережить. Знакомство с Аспи резко изменили ее жизнь и желания. Убить! Когда Аспи ввела сыворотку ей, ее организм убивал любого, кто дорывался до ее тела. Как теперь это оказывалось так просто сделать...
   Ева и верзила возвращались к столу, когда статный мужчина подошел к Марте и протянул руку, приглашая в круг танцевать. Марта взглянула: строен, молод, и сильный. Боец! Она уже поднялась с кресла, как вдруг верзила крикнул:
   -Отойди, это моя дама!
   -Тебе мало одной? - удивился элегантный тип, и тут же получил такой удар, от которого полетел на чей-то стол. Завязалась драка. Марта очнулась от своих грез. Глядя на них, захохотала: два человека снова бьются из-за нее!
   -Смотри, этот тип одолеет нашего телохранителя!
   -Марта, останови их, - стала просить Ева, указывая на собирающихся вокруг них людей. - Ты же можешь это. Они послушают тебя.
   -Зачем? Пусть дерутся: самцы должны вступать в бой за самку. Таков закон природы. Закон любви!
   -Да не любви! Это у животных так. И то не у всех. Только высшие существа могут любить.
   -Ты слишком правильная. Но посмотри, какие плечи, грудь! Наверно, и сама была бы рада лечь под такие мышцы, заняться любовью?
   -Секс - это не любовь.
   -Ну вот, все-то ты знаешь! А сама не испытала этого чуда, если не считать того момента, когда тебя насиловали. Хорошо, пусть лупят друг друга до изнеможения, а мы поедем домой. Быстренько. Давай! Чтобы они не задержали нас. Мне сегодня что-то не по себе. Глаза чернявенького, того, который бился с этой гориллой, меня захватили. Стоят они передо мной и все. Может, я влюбилась? - она замерла, обернулась, взглянула на Еву и ждала, когда та приблизится к ней. - Слышишь? Неужто влюбилась? Этого еще мне недоставало!
   Элегантный тип уже сидел на громиле сверху, занес кулак для удара, чтобы поставить окончательную точку, и вдруг услыхал вопрос:
   -Слушай, ты, случаем, не у Карла тренировался?
   -Да! А что?
   -Так я тоже у него заканчивал боевую подготовку. Вот почему наши приемы так схожи!
   -Где же твои дамы?
   Верзила приподнялся с пола, взглянул в сторону, где только что сидели Ева и Марта, не увидел их, выругался:
   -А пошли бы они в унитаз! Мне важнее что ты - коллега по учебе у Карла! Вот и выпьем за нас и нашего учителя. Идем к столу...
   3.
   Было уже поздно, Марта не спала. Она ничего не могла поделать с собой: болело сердце. Скорее душа! Все мысли отлетели, кроме одной: дума о чернявеньком. Ну почему он? И кто он? Один-два обращенных на него взгляда, и как на тормозах все застопорилось, изменилось. Чем раньше дорожила, теперь потеряло ценность. Как найти его? Ни адреса, ни фамилии. Кажется, лицо встречалось. Раньше. На показе мод. Завтра снова у нее выход на подиум. А если встретит? Что говорить? Признаваться в любви? Глупо. Любовь к человеку, которого не знаешь даже как звать... Тогда почему все колотится и замирает, как при тахикардии? Бр - р! Не по себе становится. Даже если и влюбилась, что дальше? Выйти замуж? Ха! Для нее это несбыточно: свадьба, постель, а утром - труп. И она - вдова. Вот Инга готовится к свадьбе: выбрала богатого, чтобы завладеть имуществом. Марте это не нужно: зачем убивать человека, которого она, может быть, полюбила бы? И убивать?
   Она бесцельно ходила по своим комнатам: приникала к зеркалу, рассматривала свое лицо, фигуру. Плюхалась на диван, стараясь найти удобное положение. Но и усидеть не могла: вставала, шла к буфету, доставала бутылку вина, выпивала с глоток. Покой не наступал. Ей не хотелось даже петь. Она вспомнила, как несколько лет назад случайно познакомилась с Аспи, приехавшей из Украины в исследовательскую фирму по приглашению. Случайная встреча. Случайный разговор о взаимоотношениях с мужчинами. Именно тогда, выслушав Марту, Аспи рассказала о своей судьбе. Марта упросила изменить и свою генную структуру, чтобы мстить этим мотылькам. Убить насильника показалось ей не только оправданным, но и желанным. Убить! Чтобы такой мотылек больше не смел нагло разрывать душу женщинам. Аспи согласилась. Сутки! И Марта превратилась в убийцу, пассивную убийцу: стоило мужчине овладеть ею, через несколько часов он умирал. После нашлись еще три жертвы насилия: Инга, Ева, Клара, вошедшие затем в маленькое общество мстителей. Объединившись, они сложили деньги, создали фирму по выпуску редких лекарств для женщин, и теперь жили вместе. На фирме. В жилых комнатах на одном и том же этаже. Вверх и вниз уходили рабочие этажи лабораторий, производственных цехов, склады. Командовала производством Ева. Президентом была избрана Аспи. Это было три года назад. За эти годы насильно Мартой овладевали несколько раз. Вначале этот процесс был для нее мучительным: насильник погибал, а она после не находила места недели две. Убийцей была она, хотя не пользовалась ни ядом, ни оружием. Через год она стала искать таких мотыльков, чтобы тот овладевал ею, наперед зная его будущую участь. Инга тоже успела несколько раз выйти замуж, чтобы завладеть имуществом покойного. Но об этом никто из подруг не догадывался. Она молила бога, чтобы никто так и не узнал. И она разбогатела. Но чаще были встречи без корысти. А вот этот чернявенький спутал карты. Неожиданно хлопнула дверь, ввалилась Инга. Увидев Марту в непривычном состоянии, удивленно выкрикнула:
   -Какая блоха тебя укусила, Kruzefix? Что маешься? Сифилис прихватила?
   -Побойся бога, что говоришь!
   -Ишь, бога вспомнила, - вскинула Инга руки, качнула несколько раз головой, демонстрируя высшую степень удивления. В строгом темном костюме, брюках она напоминала скорее мужчину. Лишь длинные ноги, узкая, перетянутая пояском талия да шляпка на голове выдавали женский пол. - Давно я от тебя этого не слышала!
   -Вот и послушай.
   -Рассказывай! Что слушать? От тебя ускользнул хлопотун?
   -У меня такое ощущение, что я влюбилась.
   -Ох! Влюбилась! Удивила. Я каждый день позволяю себе влюбляться. Что же тут удивительного? Мы молоды, хороши собой.
   -Может, ты и права: нужно выбросить все из головы, - Марта даже обрадовалась, вскочила с дивана, несколько раз прошлась по комнате взад-вперед и замерла: состояние покоя не наступало.
   -Теперь слушай меня. Я уезжаю часа на три, а в лаборатории идет процесс приготовления новой суспензии. Ты все равно не спишь, закончи, что я начала. Процесс нельзя прерывать, а мне срочно нужно ехать. Только иди сейчас же. Когда реакция закончится, выключи аппаратуру, - скомандовала Инга.
   -Хорошо, иду. Сейчас же. Клара спит?
   -Клара? Она еще не вернулась. Когда приедет, скажи: она мне нужна. Пусть не засыпает! Да, Еве сегодня было плохо Я заставила ее принять лекарство и уложила спать. И поторопись в лабораторию.
   -Хорошо, иду, иду! К жениху едешь? Соблазнять?
   -Я не дура убивать его до свадьбы. И что мне со стариком ночью делать? - ослепительно улыбнулась, раза два прокрутилась перед зеркалом: выглядела прекрасно. И снова улыбнулась. Скорее даже, засияла. - Для этой цели я выбираю юных самцов! Молодая плоть омолаживает мой организм лучше!
   -И не жаль тебе молодых самцов?
   Инга промолчала, замерла на мгновение, затем повернулась к выходу и бросила через плечо на прощание:
   -Ну, я пошла. Не забудь, предупреди Клару!
   Марта обрадовалась предложению Инги: когда займешься делом, устанешь и завалишься спать без дум. А завтра...
   *
   Когда наступило "завтра", Марта не могла дождаться вечера, надеясь на празднике мод встретиться с взглядом своего "чернявого". Весь день у нее все валилось из рук. Утром, занимаясь на тренажерах, она не удержала груз, чуть не сорвалась со шведской лестницы и раньше времени закончила упражнения. Даже походка изменилась: наталкивалась на стулья, кресла, дверь, забывая вовремя открыть ее. Больше всех злилась Инга.
   -Ногу, ногу выше! Ну, кто так делает? Пожалуй, когда задираешь ноги под мотылем, коленями до шеи достаешь? Ну вот, и тут слетела... Проворней, проворней! Что ты как муха осенняя шатаешься? Ева, подтолкни ее, а то она спит на ходу.
   -Я не сплю. И не кричи. От твоего голоса у меня повышается давление!
   -Вот и опусти его! Удар! Делаем все удар! Слушайте, где же Клара? Ее до сих пор нет!
   -Странно, - отозвалась Ева, - она никогда не задерживалась больше ночи. Инга, знаешь, что я хочу тебе сказать? Как только ты проводишь занятия, так обязательно кричишь. При Аспи ты молчаливая и добрая. Что с тобой творится? Себя показать хочешь?
   -Не тебе же командовать?
   -Милые подруги, не заткнетесь ли вы? Столько шума, уши вянут, настроение портится! - не выдержала Марта.
   На этой ноте и разошлись принимать душ. В последнее время Инга стала заносчиво вести себя с подругами. Когда за завтраком Марта случайно выбила из рук Евы чашку с кофе, та закричала на нее:
   -Марта, очнись! Или ты, действительно, под наркозом любви?
   Ева была добра ко всем. Всегда выдержанная, рассудительная, на фирме ее воспринимали как сестру. Часто, в отсутствии Аспи, она становилась единственным авторитетом при спорных ситуациях. Даже Инга уступала ей.
   -Нет, все хорошо. Я счастлива. Даже очень. Но сегодня мне не по себе. Не обращайте на меня внимания. Просто в моей душе, - и помахала в воздухе руками, но и они не выразили ничего, кроме внутреннего смятения, - что-то скребет.
   -У тебя душевная чесотка! - захихикала Инга. - В душе. Втюрилась, мымра! Черт возьми, не могу понять разницы между сексом и любовью.
   -Все ты отлично понимаешь, - не выдержала Ева, защищая подругу. - Притворяешься грубой, жесткой. Эдакая современная супервумен! А сама слезы льешь. Видела!
   -Слезы? Никогда! И ненавижу слюнтяек. Да и кого, за что любить? - голос ее закатился на верхнюю ноту и долго звенел, затем спустился вниз. - Вы все притворяетесь, дескать, умеете любить, а мне, заблудшей овце, это чувство недоступно! Противно. Я знаю: есть секс, другого ничего нет. Просто секс. И ничего больше. Не будет мужчины, заменит искусственный фаллос. А мужчина может обходиться резиновой куклой.
   -Не соглашусь с этим, - отозвалась Ева. - Секс-это просто раздражение половых органов. А любовь это высокое чувство, пробуждающее добро, сострадание, счастье. И несчастье, если любовь безответна.
   -Что ты - то понимаешь в любви и сексе? - снова взвизгнула Инга. - Сколько у тебя было мужчин? У меня сотни! А у тебя ни одного. За то, что ты не далась, тебя просто выбросили из окна. Так?
   - Может, прекратишь? - вмешалась Марта. - Нечего бить Еву по больномуместу.
   Однако с приближением вечера волнение нарастало: Клара так и не пришла на фирму. Больше всех волновалась Инга. Марта же не могла справиться со своим волнением в одиночку. Делая анализ реактивов, влила кислоту вместо щелочи; раньше времени отключила термостат и суспензия, не достигнув нужной температуры, затвердела. Она чуть не разревелась от досады, оставила все, как есть, и отправилась искать Еву.
   Та работала в цеху, контролировала режим приготовления различных лекарств, объясняла работницам, как проводить анализ реактивов, оценивать окончание реакции. Увидев в цеху Марту, подошла к ней.
   -Кислые, как от клюквы глазки! Никак не придешь в норму?
   -Чем ближе вечер, тем больше трушу.
   -Трусишь? Всегда такая храбрая...
   -Всегда. А сейчас чувствительная, как открытая рана. Пожалей меня, я нуждаюсь в жалости!
   Ева обняла, прижала к себе и тихо зашептала:
   -Успокойся, все пройдет. Тебе нельзя влюбляться, встречаться, потому что убьешь, убьешь любимого человека!
   -Вот-вот, об этом я и думаю. Но не могу не видеть его! Может, поехать к Аспи? Вдруг она уже знает, как восстанавливать наш прежний генотип!
   -Забыла ее предупреждение? Возврата быть не может! Мы обречены.
   -А вдруг? Она же над чем-то работает. Не говорила мне, но знаю, что работает!
   -Может быть. Но я не верю, что есть выход из нашего положения.
   -А я почему-то верю: Аспи все может! Может, сегодня не ехать на представление?
   - Еще больше расстроишься. Разволнуешься. Хотя... Был у меня случай. Встретилась как-то с парнем, разговорились. Я сразу втюрилась! А он ко мне, как показалось, остался равнодушен. На другой день встречаемся: изо рта запах. Глазки шныряют по бабам, живот торчит как у беременной женщины - плеваться стала!
   -Непонятно. В первый раз ты этого не заметила?
   -Да, и во второй раз ничего не было. Просто, я представила такую обстановку и... Через пару часов душа успокоилась!
   Они расхохотались.
   -Ну вот, утешила. До вечера. Попробую себе представить такую картину: "изо рта пахнет!" - и снова залилась смехом. - Может, и я успокоюсь? Но где же Клара? Это странно. Никогда так долго не задерживалась. Сообщить в полицию? - И направилась в свою лабораторию.
   Рецепт Евы не помог Марте: чем больше пыталась она представить чернявенького в неприглядной позе, тем лучше, обаятельней, ласковей казался он ей. Она разбушевалась, стала сметать на пол пробирки, чашки, инструмент, затем разревелась и долго сидела, положив голову на руки. И вдруг решила: завтра обязательно встретится с ним, поговорит, вот тогда...
   В этот вечер она впервые приехала вовремя на представление мод. И хотя все было как и прежде, она была в заторможенном состоянии. . Ева пыталась растормошить подругу:
   -Что ты раскисла? Да на такую швабру никто и не взглянет.
   -Пусть. Пусть не взглянет. Мне все равно!
   -А чернявенький? Тоже все равно?
   Марта вздернула плечами и ничего не смогла ответить. Неожиданно вошел хозяин со свитой и, указав пальцем на Марту, объявил:
   -Вы остаетесь, а все остальные могут быть свободны. Не беспокойтесь, ваш выход оплачен, деньги за это представление вы получите. А вы, Марточка, готовьтесь к выходу.
   Подружки зашумели, стали задавать вопросы. Хозяин, не отвечая, ушел. Марта недоумевала: что случилось? Почему только Марту оставили на представление? Когда зазвучала музыка и раздался голос, приглашая ее на подиум, она отбросила все мысли, сосредоточилась на представлении и, напевая, направилась в зал. И поразилась - пусто: никого в зале не было! Лишь один человек сидел в одном из дальних кресел. Она вгляделась и узнала - вчерашний чернявенький. От неожиданности испугалась, прекратила петь. Он встал, протянул к ней руки, но у нее будто все отнялось. Немного оправившись от удивления и внутреннего страха, она пошла вперед заученной тропкой, показывая изящество одежды. Однако теперь не смотрела на него, не улыбалась, не подмигивала, шла с каменным лицом. И молчала. Даже казалось, что и он не существовал для нее. Других ведь не было в зале! Она прошлась раз, другой. Сменив наряд, вышла снова, но, как и прежде, роль актрисы ей не удавалась. Она уже была готова либо разреветься, либо упасть в обморок. Вдруг он поднял руку. Музыка стихла. Он вскочил на подиум, подошел к ней и сухо произнес:
   -Сегодня я оплатил все представление, желая видеть только вас. Мне показалось, что вы влюблены в меня. Я уже давно люблю вас. Теперь вижу, что в прошлом все это была игра роли влюбленной. Но игра мне не нужна. Вот моя визитка. Если понадоблюсь, звоните, - повернулся, спрыгнул с подиума и направился к выходу. Ева все видела и слышала, стоя за перегородкой. Как только он скрылся, Марта бросилась к ней, прижалась и разревелась.
   - Ну, скажи, что мне теперь делать? Я не знаю, но у меня вдруг все окаменело! Я не могла ему ответить согласием: я влюбилась. Но если встречусь с ним наедине и отдамся ему, он погибнет. Ведь так? Ну, что ты молчишь? Что мне делать?
   Ева ничего не ответила. Да и что она могла сказать?
   4.
   Клара очнулась и не поняла, где находится: за окном высокие снежные вершины гор, яркое солнце и Эдуард. Он стоял у окна, а когда она зашевелилась, подошел, склонился перед ней на колени, нежно поцеловал в щеку, уколов своей бородкой и усиками.
   -Как вы себя чувствуете? - спросил он, и голос его прозвучал нежно и ласково.
   -Хорошо, - ответила Клара. - Но где я? В раю?
   У изголовья, в большом вазоне, стояли пахучие свежие розы. И воздух в комнате был напоен запахами деревьев. Солнце уже дотягивалось до ее рук и согревало теплом.
   -Если все это, - Эдуард обвел руками комнату, указал на окна, за которыми серебрились снежные шапки гор, - и мое присутствие вызывают у вас райские чувства, готов признать, что мы в Раю!
   И улыбнулся. Эта улыбка вызвала из памяти давние чувства, когда она просыпалась от материнского поцелуя, и вся душа была наполнена радостным волнением. Хотелось вскочить с постели, выбежать во двор и мчаться по траве босиком в неизвестную даль!
   Эдуард поднялся с колен, а она протянула руки, боясь, что это видение исчезнет как сон. Но видение не исчезало.
   -Все же, где мы? - спросила Клара, поверив в реальность происходящего.
   -В моем доме. Вчера вы немного охмелели, я не знал, куда вас отвезти, и вот, привез сюда, в этот дом. Здесь я родился, долгое время жил.
   -Странно. Мне кажется, что и я жила в таком же доме. Ну, не совсем в таком! И за окнами не открывался вид на горы. Но мне тоже было легко и радостно, чего я не испытывала уже много лет.
   -Не возражаете, если мы с вами после завтрака прокатимся к этим самым горам и оттуда спустимся на лыжах! Умеете ходить на лыжах?
   -Могу на лыжах, на коньках. В детстве считалась озорной девчонкой!
   -Вот и хорошо. Я вас так и буду звать: озорная девчонка! Теперь покидаю вас и жду на завтрак в гостиной комнате.
   Он вышел, а она продолжала лежать, боясь, что стоит ей подняться, видения исчезнут и она окажется на своей фирме. Вот-вот зазвучит резкий голос Инги. Что она хочет? И как сама оказалась здесь? Что произошло? Пыталась вспомнить и не могла. Затем решила выбросить все из головы и отдаться хорошему настроению, ласковому солнцу и доброму человеку. Нет, доброму человеку отдаваться нельзя. Он погибнет, если вкусит запретный плод. Плод! Пожалуй, нужно все забыть. Есть Эдуард, горы, солнце, хорошее настроение, остальное все пусть провалится в тартарары. Она вскочила, ощутила в теле легкость, даже невесомость, когда кажется, что взмахни руками и полетишь. За завтраком шутила, смеялась как маленькая. Когда вышли на улицу, побежала в сторону гор, проваливаясь в глубокий снег. Эдуард догнал ее, поднял на руки и понес к машине.
   -Бегать по глубокому снегу не безопасно - можно провалиться в расщелину, - предупредил он и поцеловал, ставя ее на ноги. Она ответила на поцелуй и почувствовала, как замерло сердце. Машина повезла их в горы, а она, растерянная, смотрела на Эдуарда и думала о том, что этот человек может стать для нее единственным, которому отдашь не только сердце, но и душу.
   На верху она ощутила страх: с таких гор ей не приходилось съезжать.
   - Догоняйте! - крикнул Эдуард, и, оттолкнувшись палками, понесся вниз. Несколько раз оборачиваясь, он махал рукой, торопя ее. Она боялась, но не желала, чтобы он считал ее трусихой. Закрыв глаза, оттолкнулась палками и понеслась. Эдуард остался где-то позади. Она крикнула ему, но вряд ли он мог услыхать ее голос. Что произошло дальше, не помнила. Очнулась уже в машине, где лежала на откинутых сидениях. Рядом был Эдуард, поддерживал ее голову на своих коленях.
   -Ну вот, очнулась! Никогда не ездила с гор? Да вы шею чуть не сломали! И ногу подвернули. Ничего, я ее выправил. Теперь я вас никуда от себя не отпущу. Пока нога не заживет, будете моей гостьей. Согласны?
   Клара попробовала шевелить ногой - ощущалась незначительная боль.
   -Все остальное в норме? - спросила она и, неожиданно для себя, первой тронула его руку. Их пальцы сплелись. Она снова почувствовала волнение. А почему, действительно, не побыть здесь с недельку с этим милым Эдиком?
   -Даже лучше нормы: вы стали еще прекрасней! Сейчас, когда не только по - женски, но и физически слабы, вы стали обворожительны. Женщинам идет, когда на лицах у них выражена не мужская хватка, а слабость, когда хочется помочь!
   А Клара разволновалась: "Странно, лицо его не так красиво, как у многих ее ухажеров. И не молод. А вот, поди, даже забываешь про его возраст. Хочется тронуть лицо, просунуть руки к телу, прижаться щекой к его груди". А он в это время шептал, склонившись к ней:
   -Ты самая прекрасная из женщин, с которыми я был знаком. У тебя есть все: красота, обаяние, ум! Тебя хочется ласкать, носить на руках...
   Он захватил ее в охапку, поднял. Она прижалась к его груди и стала целовать колючие щеки, нос, глаза. Все в ней отдавалось ему без ропота и сопротивления. И он понес ее в дом. Но, даже остановившись возле кровати, не опускал, а закружился с ней. Сильные руки удерживали ее. Он продолжал шептать нежные слова, волнующие, пьянящие душу. Раньше, с другими мужчинами, у нее не было такого ощущения близости. Молодые парни, стремились как можно быстрее овладеть ее телом. Она даже не представляла любви по - иному. Сейчас она ощущала радость от сильных мужских рук, от горячих губ, от прикосновения к мускулистому телу, от ласковых и волнующих слов. Ей уже самой не терпелось слиться телами, чтобы он полностью вошел в ее душу. Боже, как, оказывается, прекрасно, когда тебя любят! Она не чувствовала ни боли в ноге, ни бега времени, ни места, где находилась. Она была в объятиях этого милого человека и страстно хотела отдаться чувству любви. Но... И тут вспомнила, что ей говорила Инга, и что она должна была сделать с этим человеком...
   *
   Клара вернулась на фирму через три дня. Однако последняя встреча с Эдуардом вызвала у нее почти шоковое состояние. Все было бы хорошо, даже прекрасно. Но когда на третьи сутки она проснулась, рядом стояли врачи и Эдуард. Врачи объясняли ему, что ее организм потерял зависимость от наркотика. Она вдруг вспомнила все, что случилось в день первого знакомства с Эдуардом. Стало так стыдно, что она потеряла дар речи, и молчала, не вмешиваясь в разговор.
   -Как вы себя чувствуете? - спросил Эдуард, не выразив на лице никаких чувств, которые полагалось бы после проведенных вместе трех суток. - Вам ничего не нужно? Ну, я имею в виду, наркотик!
   Она даже испугалась этих слов. Как он узнал об этом? Боже! Но почему все прошлые дни Эдуард не спрашивал ее, а сейчас... Что случилось? Или вчера у нее начался криз? После криза на следующий день ей всегда было плохо. А сейчас хорошо!
   Ей предложили переодеться, а она лихорадочно думала, что же с ней случилось? Выйдя из комнаты, она снова встретила поджидающего ее Эдуарда. Он взял ее под руку, улыбнулся и вдруг произнес:
   -А не захотели бы вы стать моей женой? Я полюбил вас, - и прижался к щеке.
  
   5.
   Чтобы избавиться от щемящего чувство одиночества, Аспи работала в своей лаборатории с утра до ночи. Прерывалась только на купание в море и тренировки в парке, которые всегда проводила вместе с Бусей. Иногда выезжала в город за покупками. Иногда останавливала свой взгляд на каком-либо мужчине, но редко встречала того, ради которого можно было пожертвовать свободой. Да, свободы у нее много. Но почему этого ей вдруг стало мало? И где тот человек, который... И поняла, что смотрит на мужчин уже без прежней ненависти, даже находится в состоянии ожидания любви! Но какая может быть любовь, если всякие взаимоотношения закончатся сразу после первой ночи?
   В один из дней, когда лето достигло своего апогея, она решила ехать в Одессу, чтобы купить реактивы, в которых нуждались ее коллеги в Германии. Там находилась небольшая лаборатория, где она закупала все, что ей было нужно. Ночь в поезде. Утром она была уже в Одессе.
   В институте ее встретили тепло. Особенно нежен с ней был заведующий лабораторией, мужчина средних лет, чуть лысоватый, плотный, но подвижный, и с приятным выражением лица. Его длинный нос был похож на клюв хищной птицы. Но хищным он не казался: поцеловал руку, усадил в мягкое кресло и долго рассыпался в комплиментах, перемежая речь анекдотами и прибаутками.
   -А что? В Одессе много красивых женщин. Но если бы вы участвовали в конкурсе красоты и обаятельности... Ощущаете разницу: красота и обаятельность? Встречается как-то ежик со скакуном и спрашивает у него...
   И вдруг, заметив нетерпение гостьи, перешел к делу:
   - Так что же вам нужно сегодня? - Склонился над списком, нажал кнопку переговорного устройства, вызвал сотрудницу. Когда она вошла, указал на список: - Все, что здесь затребовано, упакуйте сюда, - и указал пальцем на мягкие сумки. - Сергею передайте, что мы скоро подойдем к нему. А с вами, уважаемая Кларочка...
   Аспи здесь представлялась под другим именем. Наблюдая за его манерами беседовать, обольщать, размышляла: "А этот? Подошел бы он на роль мужа? На "роль"! А что? Семейные отношения это тот же спектакль двух актеров, пьеса для которых пишется действующими лицами. С сотрудниками общается мягко, без раздражения. А дома? Интересно, есть ли у него семья? Конечно, должна быть: хороший мужчина свободным не бывает, если только не развелся." И спросила об этом.
   -Я? - он задумался. - Неприятно сознаваться, но уже два года как в разводе. Редкая женщина соглашается, чтобы муж большую часть жизни проводил не с ней, а с приборами. Пока работал над докторской, жена нашла более яркого партнера. А вы? Вы, конечно, замужем! Такая умная и красивая женщина не может одна жить.
   -Вы правы.
   -И кто ваш муж?
   -Депутат, - солгала она, чтобы немного поиграть в кошки-мышки.
   -А дети?
   -Дети? - она вдруг поняла, что именно дети могут стереть чувство одиночества. Но как зачать ребенка? В пробирке? А после? Если оплодотворенный плод введут в ее организм, он убьет его.
   Когда пробирки и коробочки были уложены, и можно было идти, заведующий вдруг пригласил на сабантуйчик в ее честь.
   -Пожалуйста! Мы просим, - склонился он перед ней на колено.
   Она согласилась: времени до отправки поезда хватало, люди, окружавшие ее, нравились. Стол был накрыт скромно. Когда все уселись, начальник, от лица всех присутствующих, поблагодарил ее, сказав примерно так:
   -Не знаю, за чей счет вам удается оплачивать труд наших сотрудников, но мы продолжаем работу только благодаря вашим заказам. Друзья, поднимем тост за нашу покровительницу и красивейшую женщину! - поднял стакан с коньяком, выпил, затем, склонившись к ее уху, спросил: - Но скажите по секрету, где вам удается находить деньги в такое тяжелое время?
   Она рассмеялась и не ответила. Через несколько минут за столом уже звучали шутки, комплименты, но Аспи все это пропускала мимо ушей, по своему оценивая присутствующих. Настойчивый взгляд молодого парня, сидевшего напротив, заставил ее улыбнуться. Он тут же, как бы невзначай, проскользнул к ней и предложил:
   -Вам помочь донести сумки до вокзала?
   -Нет, - прервал заведующий, услышав фразу, и так взглянул на услужливого торопыгу, что тот сжался. - Я сам провожу. Вы не возражаете, панночка?
   -У вас машина?
   -Сожалею, но машины нет. Но я сильный. Буду вам вместо ишака! - и рассмеялся. - Есть такой анекдот...
   Час спустя они вдвоем вышли на улицу, чтобы на такси доехать до вокзала. Стояли у дороги рядом: он - высокий, сильный, она - хрупкая, стройная, красивая. Со стороны они казались любовной парой, собравшейся куда-то далеко на курорт или в свадебное путешествие. Он держал ее за руку и слегка прижимал к себе. Она не отталкивала его.
   -Знаете, - признался он. - Вы мне очень нравитесь. Не знаю даже почему. После развода я примерно с год не мог переносить женский пол, ненавидел. В последнее время все улеглось. А вот когда впервые увидел вас, сердце задрожало. И сейчас дрожит.
   -Это после коньяка, - пошутила она и чуть отступила, чтобы заглянуть в его глаза.
   -Не бойтесь меня, чужих жен я не соблазняю.
   -Вот и прекрасно. Может, остановим частную машину? - спросила она, глядя на приближающуюся "АУДИ".
   -Не будем рисковать. В такси надежнее. Время у нас есть. До вокзала доехать успеем.
   Они не ожидали непредвиденной ситуации. Но Яша Кац, известный в городе как деловой человек новой формации, ехал в это время в этом "АУДИ". Его взгляд упал на двух подозрительных лиц, стоявших возле дороги с крупными сумками.
   -Петро, - обратился он к своему телохранителю, - как думаешь, это не наши баулы? И почему эти двое куда-то торопятся?
   -Понял, шеф! - отозвался впереди сидевший парень, взял трубку, набрал номер и четко, по военному, произнес: - Срочно к кафе "Ты и я". Берите фургон.
   Когда "АУДИ" затормозила, из него вышел Петро в кожаной куртке и, держа руки в карманах, направился к подозрительным вещам. Тут же подъехал фургон. Оттуда выскочили четверо, подхватили сумки. Когда же заведующий лабораторией попытался отстоять "богатство", его ударили, затем втолкнули внутрь фургона. Туда же впихнули и женщину. Теперь по проспекту ехали две машины. Они недалеко проехали от места встречи, остановились возле подвального магазинчика. Вначале прошел в него Яша, через некоторое время ввалились остальные с двумя подозрительными сумками и мужчиной с женщиной при них.
   Яша стоял возле стола, подперев руки в бока. Это был его офис: тихий и уютный подвалчик. Сюда не наведывалась милиция, получавшая от него "навар", не беспокоили налоговики. Здесь можно было делать все, что хотелось. А Яше хотелось проверить чемоданы. Он был уверен, что эти двое квартирные воры с вещами, и теперь хотел поживиться. Ему и в голову не приходило, что мужчина почти влюблен в эту женщину, а она... "Да плевал я на ее красоту!" - вздохнул с сожалением Яша, убеждая себя, что эта "штучка" ему не нравится.
   -Ну, что там? Распаковывай!
   Когда его взору открылись пробирки, коробочки, то все, стоявшие за спиной Яши, разочарованно промычали.
   -Вот так богатство! А в пробирках что?
   -Не стоит открывать, - тихо произнесла женщина. - Там болезнетворные бактерии. Я провожу исследования.
   -Фу, гадость, - сплюнул Яша.
   -А у вас здесь не гадюшник? - и женщина указала на помещение. - Вы что, тут и оправляетесь?
   -Что? - Яша чуть не подскочил до потолка от приступа гнева. - Ну - у, это тебе боком выйдет. "Гадюшник!" Это мой офис! Ладно, я пошел. Маковей, разбирайся сам с этими "бактериями".
   -Яша, может, повеселимся? - неожиданно предложил горбатенький мужичек, к которому обращался Яша и назвал Маковеем. - Девуля что надо. Мы тебя уважим, дадим первому насладиться!
   -Нет, Маковей, на халяву я любовью не занимаюсь. Любить - это значит отдавать частицу себя. У меня для этой цели есть Рахиль. Делайте с бабой что хотите, только без шума. И чтобы бактерии не сбежали! Пока. Я буду на даче. Если что, звоните, - и ушел, прихватив с собой верного оруженосца, Петра. А в офисе остались четверо. Закрыв на замок двери, переглянувшись, они поняли друг друга и стали готовиться к празднеству.
   -Ну, подруга, - шмыгнул носом горбатый, - готовься к кайфу! Кто ты на самом деле?
   -Я - врач.
   -Во! - осклабился самый молодой, довольно симпатичный парень, державший руки в карманах. - Значит, полечимся. У меня то, что меж ног, всегда зудит. А у вас?
   Все захохотали. Ее коллега, заведующий лабораторией, не выдержал и выкрикнул:
   -Скоты! Постеснялись бы женщины!
   Все замолкли, а горбатый подошел к нему и со всей силы ткнул кулаком в живот. Тот увернулся, и ударил наглеца между ноги. Горбатый не ожидал ответного удара, и отлетел к стене. Сразу все бросились к обидчику, вцепились в него и стали бить.
   -Мужики, - крикнула Аспи, и крепко выругалась, стараясь остановить драку, - прекратите! Он защищает честь женщины. Или вы не рыцари? Четверо набрасываетесь на одного!
   Тому уже скрутили руки и оставили лежать на полу лицом вниз.
   -Нет уж, - просипел горбатый. - Век рыцарей прошел!
   -Ну да, сейчас настал век шакалов. Для одесситов! - не успокаивалась Аспи.
   -Что? - горбатый подошел вплотную к ней и заскрипел зубами. - Я не шакал, но и добычу упускать не намерен!
   -Это я-то добыча? Да во мне кожа и кости, не в пример вашим местным дамам. Я не сексапильная.
   -А мы попробуем! После скажем, какая ты! - пропел длинный рыжий парень.
   -Да бросьте пугать! Вы же одесситы! Такие симпатичные господа, и уверена, что не сможете обидеть женщину. Вот вы, - и указала пальцем на горбатого, - вы точная копия президента Рузвельта! Точная копия. Только тот передвигался в коляске, а вы ходите на своих двоих.
   -Я? Президент? А что, могу быть и президентом! Хо-хо, президент!
   - Придурок ты, а не президент, - расхохотался длинный.
   -А вот вы, - повернулась к длинному Аспи, - Али Мохамед, чемпион мира по боксу. И не менее симпатичны.
   -Хе, на кого же я тогда похож? - плечистый рыжеволосый мужик даже подтянулся, чтобы удостоиться роли двойника какой-нибудь знаменитости.
   -На Маргарет Тэтчер, - причмокнула Аспи и, услыхав хохот, тоже улыбнулась. - Бабское лицо и стать женская. Вот характер мужской. Крутой делец. В тюрьме из таких вот ласковых да податливых гомиков делают!
   -Во! Точно угадала, - воскликнул "Рузвельт". - Так и было, когда мы за колючкой пахали! Ну, а этот, на кого он схож?
   -На Шварцнегера. Только ноги кривые. Да отпустите вы нас, господа! Нам на поезд нужно, - Аспи еще надеялась на благоразумие этих типов.
   -Никуда мы тебя не отпустим, - твердо заявил "Маргарет". - Сейчас закусон сварганим, бутылочки четыре приголубим, и начнем развлекательную часть.
   -Отпустите хотя бы его, - указала она на своего напарника. - Развяжите! Ему в лабораторию нужно возвращаться.
   -Отпустить? Чтобы залолжил нас ментам? - загоготал "Шварцнегер". - Пусть с нами развлекается! Маргарет, врубай музыку! Танцевать будем. Дама тоже согласна с нами плясать.
   Аспи в недоумении покачала головой.
   -Почему решили, что я согласна?
   -А как же, с такими героями, как мы, "Шварцнегером", "Рузвельтом", и откажетесь?
   -Что "герои" вы, вижу. Тогда нужно запечатлеть вас на картине. Когда-то в детстве мне прочили карьеру художницы. Цветные карандаши есть? Или краски? Ага, лист хорошей бумаги нашелся...
   -Вот фломастеры, - предложил "Маргарет".
   Аспи быстро прикрепила к стене липучкой огромный лист ватмана и принялась рисовать. Уже через минуту образ горбатого "Рузвельта" поразил своим удивительным сходством. Аспи изобразила его обнаженным, с фиговым листком между ног. Вскоре на ватмане предстал обнаженный "гомик". И хотя звучала музыка, а на столе раскупоренные бутылки и закуска источали аромат, все молчали, глядя на быструю руку художницы. Никто не протянулся к бутылкам, пока картина не была закончена.
   -А дальше? - спросил "Рузвельт". - Мы -голяком. А вы? Он и ты? Не демократично!
   -Нас не стоит обнажать, - Аспи все еще надеялась, что их отпустят. На поезд она уже опоздала. Но ведь нужно хотя бы вырваться из плена!
   -Ничего, - заметил рыжий. - Вот подопьем, сами обнажим их!
   Аспи отошла от рисунка и присела к своему коллеге, помогла перевернуться и сесть, подтянув его к стене.
   -Что они собираются делать? - спросил коллега, склонившись к ней. - Готовятся к трапезе так, словно хотят поджаривать нас, отрезая по кусочку. Вам не кажется?
   -Предвижу, что "жарить" будут меня. Вас оставят в покое. Вы же мужчина. Вас они не тронут. Хотя, для тех, кто сидел в тюрьме, и вы сгодитесь для кайфа!
   -Но это же мерзость!
   -У вас есть другие предложения? Хотите вместо меня пойти на голгофу? По их взглядам чувствую, к чему склоняется дело. Видите рыжего? У него слюни капают, когда смотрит на меня ниже пояса. Что для них главное? Их не интересует верхняя часть женского тела, за исключением грудей. Все внимание приковано на злосчастное место между ног. Как мне осточертели эти мужики! Иногда хочется их убивать!
   - Но я тоже мужчина. Зачем же меня убивать? - постарался защитить он мужской род.
   -Значит, в вас больше от человека, чем от кобеля. Не могу понять, как природа создала разумного человека, если для него первична сексуальность? Даже голодный мужик при выборе еды и женщины, предпочтет женщину.
   -Ур - ра! - закричал рыжий, когда рисунок был изучен. - Теперь повеселимся. Пьем, ребята? За что?
   -За художницу, - осклабился горбатый. - Вдобавок, красивую! Люблю таких. С уродливой я не буду фики-брики. Брезгую!
   -У тебя комплекс неполноценности: ты сам урод и потому любишь красивых, - отозвался "Шварцнегер" и расхохотался, довольный тем, что унизил напарника. - По мне пусть и уродка, но чтобы между ног все было O`keй!
   -Опять унижаешь? Да, я уродлив, но ложиться с бабой, которая мне не по нутру, не буду. А ты будешь!
   -Да, буду! Мне все равно, кто подо мной. Главное, чтобы хотелось. А хочется мне всегда!
   Они чуть было не сцепились в драке. Рыжий разнял их и предложил:
   -Лучше выпьем для начала. Пусть будет тост "За красавицу". Снаружи-то она хороша, а что между ног, увидим позже. Предлагаю разыграть очередность: кто первый, а кто последний. Или кто-то откажется от нее?
   -Ишь, дураков нашел, - молодой парень был недоволен, что не удалось смазать по роже горбатого.
   -Предлагаю другую игру, - просипел "Маргарет" .- "Two step", "два шага": туда-сюда по очереди! Кто первый кончит, с того выпивка, по бутылке на нос. А? Кто "за"?
   Идея понравилась. Даже послышались аплодисменты.
   -Ну, красавица, иди к нам!
   Она не ответила, а он схватил ее, дернул на себя, обнял и понес к столику.
   -Пей! Для кайфа. Не хочешь? Тогда ложись грудью, а мы посоревнуемся. Не приходилось так? Интересная игра!
   Он наклонил ее к столу, рывком оголил нижнюю часть.
   -Задок что надо! Ну, ребята, начнем? А ты, ученый-хрен моченый, вставай. Будешь с нами, рядком, - обратился он к сидевшему заведующему лаборатории.
   -Я в ваши игры не играю, - фыркнул тот, но глаза остановились на оголенной части тела, и ему не хватало сил отвести их в сторону.
   -Хочешь остаться чистеньким, чтобы после заложить нас? Так не пойдет. Иди сюда. Васек, помоги ему! Вот так. Иди, иди. Мы не заразные, - он схватил его за волосы одной рукой, другой стал лить водку прямо в рот. Тот захлебывался. Все ржали от удовольствия. - Вот так. Еще выпей, чтобы не осрамить мужскую честь. Ты и начнешь. Первым.
   -Почему он? - возмутился горбатый. - Может, я хочу первым. А то он нальет туда, никакого кайфа не получишь после него!
   -Разыграем очередность.
   Они долго возились с написанием номеров, а хмель уже стучала в голову. Когда определили номера, у большинства перед глазами плыл туман. Игра началась. Рыжий первым склонился к Аспи, сделал движение вперед и обратно. Хотел повторить, но его тут же оттащили в сторону.
   -Следующий! - командовал горбатый, когда уже остальные закончили по первому разу.
   Теперь дошла очередь до заведующего лабораторией. У него тоже плыл туман. Его подтолкнули. И тут он услышал сдавленный голос: "Уйди, уйди от меня!"
   Он не собирался совокупляться, решая, как освободить руки, хотя вид открытой и, действительно, прекрасной части тела возбуждал. Оно подошел, но связанные руки не давали ему возможности держаться устойчиво, чтобы не завалиться сверху. Он выругался и, отчаявшись, заскулил:
   -Ну, разреши! Я хочу тебя! Я давно хотел!
   Мужики смеялись, подначивали:
   -Вперед! В атаку! Штык на перевес! А штык у него тяжеловесный!
   И тут "Рузвельт" сжалился:
   -Сними веревку, - приказал он "Шварцнегеру". Тот подошел, развязал узел, и первым получил удар, от которого свалился. Второй удар получил "рыжий", но этот не свалился, а разозлился. Они сцепились и бились до тех пор, пока Аспи ногой не сшибла рыжего. Сразу же получил в челюсть и горбун. А четвертый куда-то спрятался.
   Заведующий лаборатории предложил:
   -Срочно исчезаем.
   - Не смотрите на меня, мне стыдно. Мне нужно переодеться.
   - Вам-то чего стыдиться? Это мне за мужской род стыдно!
   - Хорошо, что вы послушались меня и не присоединились к ним!
   -Я не слушал вас. Разыграл комедию. Она удалась. Но, знаете что мне пришло после этого в голову? Только сейчас я понял, где заканчивается животное и начинается человек? Откровенно признаюсь, во мне тоже боролось животное чувство с моралью. Я сдержался с трудом: вы мне всегда нравились!
   -А сейчас, после всего этого, женились, если бы я не была замужем?
   Он долго молчал, затем признался:
   -Пожалуй, нет.
   -Но разве я виновна? Ведь это ваше, мужское племя! Каждый хочет в жены чистую, невинную девочку, а в определенный момент звериные чувства одолевают. И он становится животным! Человекоподобным животным: стремится обхамить, поиздеваться над слабым, унизить, оскорбить. Да, в этот момент он становится животным. А кровожадных животных человечество должно истреблять. Вот почему я не согласна с решение мирового общества - отменить смертную казнь. Кровожадное животное должно истребляться! Ну и слава богу, что вы уже не будете женихаться: ведь я не замужем, - облегченно вздохнула она. -Теперь помогите собрать вещи, попытаемся уйти. Я уеду, забуду. А вы их никогда не встретите. И они не напомнят вам обо мне и неприятном дне.
   Он, закончив приводить себя в порядок, спросил:
   -Почему же я не встречу их? Ведь Одесса-мама хоть и большой город, но тесный.
   -Им скоро уже ничего не понадобится, - она подошла к ватману, дорисовала над головами изображенных женщину-смерть, парящую в воздухе. - Скоро они вознесутся на небеса! Часа через три - четыре. А нам нужно спешить, не то кто - нибудь заглянет сюда...
   Он подошел, тронул за руку горбатого, пульс едва прощупывался.
   -Вы что-то подмешали им в пойло?
   -Разве я подходила к бутылкам?
   -Но они почти не дышат! Что с ними?
   -С ними скоро Бог начнет разбираться: отправлять в ад или в рай. А если бы и подмешала? Вы можете за поруганную честь убить человекоподобное животное?
   -Я? Да, убью.
   -Почему же испугались, что они могут подохнуть? Пора уходить. Ничего не забыли? - и осмотрела офис. Через минуту они выскользнули за двери, сели в попутную машину, а через десять минут выходили на перрон железнодорожного вокзала. Аспи решила ехать на любом поезде, чтобы исчезнуть из этого города. А он молчал до самого момента расставания. Лишь, прощаясь, спросил:
   -А вы бы вышли за меня замуж?
   -Может быть и вышла, но теперь уже поздно говорить. В будущем мы вряд ли еще встретимся!
   - Тогда прощайте, - он склонился к ее руке, собирался поцеловать и не смог, хотя знал, что у нее чистые руки. Он видел перед глазами картину, нарисованную ею, и добавил свое видение: за столом, распростертая в униженной позе стояла она, красивая, желанная, но...
   *
   Утром в офис приехал Яша Кац и увидел лежавших на полу сотрудников. Не было лишь женщины и ее напарника. Внимание сразу приковала картина на стене.
   -Что это? Наши ребята? А почему над ними "Смерть"? Придурки! - крикнул он возмущенно. - Але! Что вы дрыхнете до сих пор? Утро наступило! Подъем! - Толкнул в бок одного, другого и застыл на месте. - Петро, тебе не кажется, что они подохли? Где баба-то? Бог мой, все холодные! Я говорил: на халяву любить нельзя! Что делать-то? Нужно ментов кликать. Вот вляпались! Что же ты, Петро, не предусмотрел такого? Они что, бактерии жрали? Тикать! Может, тут чума или СПИД! А бабы с мужиком нет! Сумки тоже сплыли!
   В это время Аспи уже выходила из вагона. Поманив пальцем шофера такси, указала на свой груз. Тот понес сумки. Вскоре они уже ехали в сторону центра. Возле церкви машина остановилась. Женщина вышла, направилась внутрь, купила четыре свечи, зажгла их, поставила у иконы, помолилась и также быстро вышла. Четыре свечи!
   Море, бурливое, но ласковое. Как хорошо в нем: чувствуешь упругость волны. Оно как давление мужского тела. Мужчина! Как ненавистно и как желанно оно. Без него ты одинока. А ей суждено жить одной. И все из-за того, что в мире царствует общество не людей, а человекоподобных животных! А люди? Сколько их на земле? Так зачем тогда провозглашать равенство, братство, терпение, любовь друг к другу, если другой стремится насиловать, убивать? Почему же не изменить у всех человекоподобных животных генную структуру, чтобы было, действительно, братство людей?
  
   Глава 4.
   "О! Я не стар! Но мир, бесспорно, был сотворен не для меня!
   Зачем же скрыты тенью черной приметы рокового дня?
   Мне прежде снился сон прекрасный, виденье дивной красоты...
   Действительность! ты речью властной разогнала мои мечты."
   1807г. Д. БАЙРОН
   1.
   Юрка Рогов редко ходил на городской рынок, и никого из его знакомых там не было. А если и приходилось забежать по пути, когда ехал в автобусе с вокзала, возвращаясь из Киева или из Днепропетровска, то лишь затем, чтобы купить свежей колбасы или копченой рыбы, которыми там бойко торговали все, начиная от детей до взрослых. В этот раз он забежал на минуту, чтобы закупить банку черного кофе. Уже при входе под козырек он случайно столкнулся с женщиной, которая поразила его не красотой, а каким-то необычным запахом тела. Он даже не различил ее лица. Просто запах. Необычный. Не напоминающий ни духи, ни цветы. Но почему-то он сильно взволновал его. Он уже прошел мимо, а запах не исчезал, и женщина не забывалась, хотя в его голове проносились разные мысли. Он остановился на мгновение, попытался отыскать ее взглядом среди людского потока, и не нашел. А запах стоял. Он сплюнул от досады, понимая, что это глупость: как может запах взволновать! Он уже не мальчик. Правда, и не старик. Ему еще нравились женщины, но так, чтобы замереть и после искать в толпе, этого ему уже давно не приходилось!
   Работал он на фирме, которое раньше звалось НИИ. Теперь, когда год назад в нее вложил средства миллионер из Германии, ее звали три "О". Эта фирма вела разработки по электронике. Рогов так был увлечен этой работой, что разные другие мысли, не связанные с работой, не подпускались близко не только к сердцу, но и в голову. Даже сейчас, столкнувшись с необычной женщиной нос к носу, он прошел мимо. Только запах заставил его замереть, а в сердце что-то застучало. Еще раз оглядев толпу, он не увидел никого похожего. Оставался лишь запах. Он постоял некоторое время неподвижно, но через минуту его уже заботила комиссия, приехавшая из Германии для приемки телепередатчика его собственной разработки. Требовалось мчаться, чтобы успеть до конца работы дать своим подчиненных задание. Купив банку кофе, он выбежал к стоянке машин, взял такси, и через пятнадцать минут был уже в своей лаборатории.
   Комиссия работала. Она разделилась на группы. Одна находилась в аппаратной для ознакомления с комплексом, другая - заседала в кабинете директора для проверки документации. Раньше это была не фирма, а достаточно большой НИИ, связанный с оборонной отраслью. Сейчас, после развала промышленности и связей с потребителями, что-то началось возрождаться, но все еще напоминало ситуацию из фильма после взрыва атомной бомбы. Заместитель шефа, приехавший со своими специалистами из Германии, герр Бауэр, подтянутый, с гладкими чертами лица и скользким взглядом, шарившим по сторонам, тихо давал указания подчиненным:
   -Делать все, чтобы затянуть приемку. Но вам нужно изучить аппаратуру, чтобы после установки передатчика на нашей фирме не задавать глупых вопросов. А сейчас придирайтесь ко всем неточностям, неясностям. Герр Маркс, - обратился он к шефу, подходя к нему. - Мне пройти с вами или остаться здесь?
   -Ты нужен мне здесь, - герр Маркс держался властно и отвечал кратко. - Там справится Рогов. Мне сказали, что он уже приехал. Или... Хорошо, для начала пройди с ними вместе. Проследи. После я вызову, если понадобишься.
   Кивнув головой, он направился вслед за директором три "О". За ним следовала рослая и стройная блондинка в широкополой шляпе. Выглядела она эффектно: светловолосая, взгляд устремлен вперед, голова откинута чуть назад, а волосы развевались, когда она стремительно шагала, обгоняя шефа. Мужчины бросали на нее жадные взгляды, но она никого не замечала.
   Зал, где работала первая группа, был подготовлен для испытаний. Вдоль стен располагались приборы, гудели вентиляторы телепередатчика и готовые к работе сотрудники. На экранах мониторов менялись картины. Тем не менее, этот зал одновременно напоминал место для презентации: стол с закуской, бутылки с различными напитками, кофе.
   Бауэер на мгновение замер, стараясь отгадать, кто здесь Рогов, потому что не успел еще с ним познакомиться. И уже было направился к высокому представительному парню, как ему навстречу вышел молодой, не отличавшийся от других, сотрудник, и на немецком языке произнес:
   -Я - Рогов, главный конструктор разработки. Располагайтесь удобно для работы. Можно присесть к столу, чтобы перекусить. И попутно я расскажу о структуре комплекса...
   Бауэра даже передернуло, как он мог ошибиться! "Этот слизняк и есть главный? Ну, посмотрим, посмотрим, что ты стоишь!"
   -Нет, мы уже завтракали! Приступим к делу, - голос его был хриплым, резким, словно отрубал ветви: "Хряк! Хряк!" - Нужно беречь время.
   -К делу так к делу, - согласился Рогов и, подражая ему, произнес следующую фразу почти в точности, как тот: отрывисто, с "хряканьем". -В соответствии с техническим заданием...
   И замолк, поняв, что гости обратили внимание на сходство голосов. Дальше Рогов продолжил своим, нормальным тоном, как всегда объясняя особенность разработки, структуру комплекса. Бауэр даже передернулся, вспоминая подражание Рогова. А через пять минут его стало раздражать все: и Рогов, и его коллеги, и бутылки вина на столе. Он развернулся и вышел из аппаратной. Рогов отметил это сразу, но почувствовал даже облегчение. Его друзья, глядя на Юрку и толпящихся вокруг него зарубежных специалистов, восхищались им:
   -Ну, голова: свободно шпарит на немецком! А как его слушают?!
   -Чужие спецы уцепились за его идею, а наши управители государством... К каким только чинам Юрка не обращался, все отшивали! - хвалил Антон, один из близких приятелей Рогова. - Что бы мы делали сейчас без него? Такую систему раскололи: на миллион долларов! Интересно, что Юрка получит?
   -"Голова, голова..." Да что он без нас? - выпендривался Храп, рослый старший инженер, которого Бауэр принял вначале за Рогова. - Конечно, в его черепушке кое-что имеется. Вот когда подпишут акт, и мы получим марки или зелень, тогда, может, я сочиню про него стихи. А сейчас, работать в такой жаре... Эх, караси, я бы с девчонкой где-нибудь на бережку обнимался, а тут приходится загорать возле аппаратуры. Кто во вторую смену пойдет? Дашенька или Лариска? Да, да, я понял, испытания начались. Включаю напряжение.
   Защелкали тумблера, загудели вентиляторы. Вскоре засветились экраны и зазвучали команды:
   -Два - точка - семь! Два - восемь! Второй канал: два - точка - пять. Сергей, держи переключатель на третьем канале! Антон, проверяй шумы.
   В аппаратную входили и выходили разные люди из других лабораторий, вроде бы по делу, а сами с любопытством оглядывали немцев, попутно очищая столы от закусок и напитков. Это раздражало Рогова. Некоторое время он сдерживал себя, затем вспылил:
   -Господа, сравните переходные характеристики каналов. Храп, выведи на экран данные. Что ты там возишься? Переключай! Антон, сделай все это сам. Давай! В конце концов, ребята, - крикнул он на посторонних сотрудников из других отделов, - вы прекратите хождение? Здесь работают, а не болтают и жрут! Или вызвать директора, если не желаете слушать меня?
   Он подождал, пока любопытные не вышли, и вновь склонился к монитору.
   *
   В кабинете директора в это время высшие представители сторон изучали документацию, акты испытаний, протоколы, сравнивая полученные данные с нормами в техническом задании.
   -Ряд характеристик выше типовых, - отметил директор. - Взгляните на мониторы: один передатчик, а излучаются одновременно двадцать пять телеканалов! И нет перекрестной модуляции. Причем, уровень шумов не превышает нормы.
   -Это мы еще проверим! - скептически отозвался герр Бауэр, сидевший рядом с шефом, и переводчица тут же перевела эту фразу. - Я не доверяю словам, - Продолжал Бауэр, произнося слова на исковерканном русском языке. - А вы, славяне, любите прихвастнуть. И все это изобретение вашего идеолога Юрия Рогова?
   Он говорил то на немецком , то русском языке, а переводила красивая блондинка, тоже неимоверно коверкая слова.
   -Это изобретение всего коллектива, ну и Рогова в том числе! - раздраженно ответил директор.
   -Ну да, у вас принято достижения размазывать на коллектив, а при недостатках искать "стрелку", нет, "стрелочника""! - снова заметил Бауэр и громко рассмеялся.
   - Герр Бауэр, - прервал его словоизлияния заказчик, директор Германской фирмы,- Помолчите с замечаниями. И отправляйтесь в аппаратный зал. Почему вы ушли оттуда? Проверьте, как проходят испытания!
   Герр Бауэр послушно встал и вышел из кабинета. А в аппаратной в это время решался вопрос дежурства.
   -Так кто же выходит сегодня на ночь? - спрашивал Антон. - Храп, кого ты выбираешь напарником? Можно Омельченко или Гусева.
   -Нет, караси, я ночью без девиц не могу работать! К тому же, у меня свидание! А что это такое, по вашему мнению? Это красотка: поцелуи и все такое прочее. Отложить свидание я не в силах. Кто отложил бы, подними руку? Нужна компенсация! Ну вот, Олена подошла бы мне в напарницы...
   Сотрудники рассмеялись. Рогов сердито взглянул на них и предупредил:
   -Тише можно? - и продолжил свою лекцию коллегам из Германии: -Ich habe eine bitte an Sie? Sich in acht nehmen vor...(* -У меня к вам просьба, остерегайтесь...).
   -Можно и тише, - согласился Храп. - Ребята, ту кралю заметили, что вместе с директором ходит? Наверно, переводчица. Ноги от шеи, попка как бутон розы! Заманить бы ее в наши сети...
   Герр Бауэр, войдя в лабораторию, повел себя странным образом: начал стучать по блокам, тыкать в экран монитора пальцем, и спрашивать, отрывая сотрудников от испытаний.
   -Was ist das? И это вы называете чет -кос -тью?
   -Зачем стучать ногой по аппаратуре? - возмутился Рогов, выкрикнув фразу на немецком языке. Тот опешил, затем улыбнулся и спросил:
   -У вас, славян, все на соплях делается. Вот и проверяю, не отлетят ли детали!
   -Я - главный конструктор. И требую, чтобы по аппаратуре не стучали ногами. Если не прекратите хамство, вас выведут. Понятно? - и Рогов выкрикнул, когда герр Бауэр снова ударил ногой по блоку. - И вы еще считаете себя культурным человеком? Вон отсюда!
   -Ну, что вы так сердитесь? - стал успокаивать его Бауэр. - Я вижу, что аппаратура нагрузку выдерживает. Продолжим испытания. Буду осторожно касаться и не более. Вот мы на фирме делаем так, что прибор можно бросать с самолета. Без парашюта. И после этого она все равно работает!
   -То, что вы стучите, не оговорено техническими требованиями. Я могу предъявить дополнительно счет. Думаю, герр Маркс оплатит его из вашего кармана. Продолжим. Антон. Проверяем частотную характеристику!
   -Вы прекрасно говорите на моем родном языке! - похвалил герр Бауэр, а сам размышлял, с чего бы у него такая любовь к немецкому языку? Уж не собирается ли тикать из Украины, вот и учит? Черт бы побрал этих репатриантов. Нахлебники!
   Да, Рогов знал язык в совершенстве. К языкам у него всегда была любовь: легко изучил немецкий, английский, испанский и даже неплохо говорил по французски. Но кому это было нужно вчера? Только год назад в его жизни многое изменилось. Все произошло случайно: в поезде он познакомился с немцем, рассказал о своих исследованиях в области передающих устройств, убедив, что подобных аналогов в мире нет. Идея родилась года три назад, но реализована была только в макетном образце. Свои ведущие предприятия не проявляли интереса к внедрению, и потому идея пролежала бы до сих пор, если бы не эта случайная встреча в поезде. Но случайная ли она? А получилось так. Перед смертью родного дяди Рогов узнал, что по национальности его отец и мать не русские, а немцы. Почему они скрыли это, он догадывался: за принадлежность к этой нации легче всего было попасть в лагерь или быть расстрелянным. Но теперь, узнав все, что бы ни делал, чувствовал на себе печать: он -немец! И сразу стал более понятен себе: отсюда педантичность, аккуратность в работе, подтянутость, тяга к изучению языков! Много книг он уже читал "на родном языке". Не раз перед ним вставал вопрос, а если бы ему не сообщили об истинной национальности, как бы воспринимал он свое отношение к немцам? По причине славянской открытости, поведал об этом соседу по купе, когда узнал, что тот немец и из Германии едет в командировку в Украину. Попутчик долго расспрашивал, желая понять этого молодого еще человека глубже, затем стал рассказывать о своей стране, преимуществах мира свободного предпринимательства. Узнав, что Рогов изобрел новый метод передачи телевизионных сигналов, проехал с ним в институт. В лаборатории вдвоем они просидели за макетом безвыходно сутки. На следующий день был подписан договор на разработку и изготовление образца передатчика. А институт был переименован в совместное предприятие. Рогов был назначен представителем фирмы и главным конструктором этой разработки с большими правами и ответственностью.
   И вот комиссия. Требовалось испытать передатчик. Для этого нужно трое суток беспрерывной работы. А дома... Там его ждало свое исследование. Творчески он мог работать только дома, в котором его никто не ждал. Просто хотелось быстрее засесть за приборы. В отношении работы он был ненасытен. Дома у него имелась своя лаборатория: компьютерная система, обслуживающая его творческие замыслы, измерительные и другие приборы. Тема, которую он сдавал с коллективом вместе, тоже родилась дома. Теперь она нашла реализацию.
   -У второго канала высокие шумы! - заметил герр Бауэр.
   -Не может такого быть, - возмутился Антон и подсел к прибору.
   Но передатчик для Рогова уже был вчерашним днем. Теперь... Ну да, Рогову удалось найти еще одну изюминку - метод скрытого получения информации от человека! Положим, стоит человек в нескольких шагах от него, думает, и Рогов может понять, о чем он думает! Правда, все это сделано на уровне модели. И, к тому же, у нее еще высокий уровень шумов! Но она дает потрясающий эффект: обеспечивает на расстоянии читать мысли! Вернее, не мысли, а то, о чем размышляет субъект!
   -Что там с шумами? - спросил Рогов.
   -Все в норме: герр Бауэр неправильно переключил диапазон, - обрадовано доложил Антон, подловив заказчика на ошибке. Но для Бауэра это не было ошибкой: он был хитрым лисом, ему нужно было сорвать испытания, подставить подножку этому "пацану". А что, не пацан? Хочет показать, что он умнее всех! Бауэр не такой, чтобы его кто-то обошел. Он сам кого захочет, придавит на повороте, как на гоночной трассе!...
   Так что же Рогов? Может читать мысли на расстоянии? Ну да! Если внимательно проследить за собой, мы часто мыслим, разговаривая с собой. Иногда так болтаем, что слышно без прибора! Особенно ярко это наблюдается у людей, живущих в одиночестве. Говор души! А что? Распознается с помощью небольшой повязки вокруг головы с маленьким лазером и электроникой. И только! Она-то и позволяла слушать мысли. Чужие! Аморально? Да хватит об этом! Наука должна проникать во все сферы, а человек должен знать, где применять открытия! А коли он автор этого маленького открытия, то имеет право позабавиться: читать мысли друзей, врагов да и незнакомых. Вот хотя бы Храп, который стоит в пяти метрах. Если настроиться на него, слышишь мысли. Ну, как всегда его мысли направлены на бабенку. Зыркает на Ольгу и ... О чем же он думает?
   "-А что же там у тебя под юбкой? Вот если бы раздеть тебя.... Ух, ух, заметила, что я разглядываю... Хороша! Ты еще попадешь ко мне под бок! Эх, придумать бы очки, чтобы видеть таких красоток голенькими! Ты их видишь, а они тебя - нет. Правда, кто-то говорил, что в Англии они уже имеются. Ох уж эта Англия: ДНК расшифровала, клонирование придумала. И очки эти, которые позволяют видеть одетых женщин голенькими! Правда, голенькими я их и так много вижу, но... Очки не помешали бы. Когда только они к нам попадут! Я бы купил такие "глазки". А что это меня Рогов так внимательно разглядывает, кость ему в горло! Ох, и ненавижу я его! Но что делать, приходится терпеть: вот ведь, заказ выбил, теперь деньгу получим..."
   Вот такая личность этот Храп. Особая! Все мысли только... Ха! Когда стоишь рядом, от него всегда несет гнилой плотью. И, конечно, ненавидит. Меня ненавидит. Меня. Но терпит, потому что деньгу получит. А без меня ему хана! Такие, как Храп, - скоты. Вот немцы держатся достойно!
   -Временные сдвиги, - продолжал он свою лекцию, - позволяют обеспечить...
   Он говорил, а сам размышлял, кто о чем думает! Вот эти четверо молодых парней из Германии внимательно слушали, а пятый, вероятно, старший группы, осматривал лабораторию, сотрудников, обходил рабочие столы, изучая, чем занимаются их Украинские коллеги. Рогов нервничал: неужели этот "пятый" такой специалист, что знает работу системы, с которой никогда не встречался? Достал повязку, надел ее на голову, направил невидимый луч из повязки на его висок. Тот словно заметил, что им интересуются, и поспешил подойти к группе.
   -Что вы ищите? - спросил Рогов, не выдержав. - Вам все здесь ясно и не интересно? Тогда можете идти отсюда, я вас не держу. Но если непонятно, о чем я рассказываю, не стесняйтесь, задавайте вопросы!
   Рогов осмотрел других коллег из Германии. Вот, тот "старшой", рыжий, с конопатками на всем лице и даже на шее, с длинным и угловатым лицом, почему-то тоже не нравится. Он чем-то напоминал дальнего родственника, дядьку из Магадана. Много лет назад он приезжал в гости к родителям. Рогов, тогда еще подросток, боялся его, потому что тот изображал из себя бандита, бегал за ним с ножом и кричал: "Держи! Держи!" И объяснял матери, что играет с ним. Ничего себе игра, сердце заходилось от страха!
   Спутники рыжего чем-то неуловимо отличались от коллег Рогова. Но чем? Вон тот, например, слушал, открыв рот. Похож на боксера, закончившего карьеру: нос сбит, глаза заплыли. Вроде слушает, но вряд ли слышит. Плечи огромные, живот навыкат. Копия наших парней из пивной на центральной улице, где собираются любители хмельного. Двое других выглядели пристойно: мальчики в джинсах, в курточках. Даже симпатичные. Белесые. Только глаза почему-то смотрят на пол, а не на схемы или аппаратуру. Вот ведь, все вроде слушают, а ощущение такое, будто думают о чем-то другом. Конечно, впервые приехали в эту страну как представители развитого Запада, а им читает лекцию какой - то... Может, им по - иному рассказывать? Вот длинный субъект, он внимателен. Его голова торчит над всеми и кивает в знак согласия. Видно, специалист, если что-то схватывает и даже спрашивает. А вот тот в курточке...
   Ему не дали закончить объяснения: пришла блондинка, сообщила, что герр Маркс вызывает Рогова в кабинет директора. Храп тут же приклеился к блондинке: подошел вплотную, спросил только " - Фрау..." и стал притираться к ней передом. Блондинка вспыхнула, поспешно отошла в сторону и, когда Рогов распорядился, чтобы Антон продолжил испытания телепередатчика, пошла за ним, не ответив на зов Храпа. В кабинете Рогова встретил вопросом герр Маркс.
   -В прошлый раз вы не успели познакомить меня с вашим городом, - обратился он, когда Рогов вошел в кабинет. - Не возражаете, если я оторву вас от дел, и вы мне покажете ваш Stadt? -А когда вышли за дверь, продолжил: - И необходимо нам поговорить наедине. Думаю, кроме вас в лаборатории найдется достойный коллега, кто будет продолжать испытания образца?
   -Я распорядился, - ответил Рогов, понимая, что поездка нужна для конфиденциального разговора.
   - Ну и прекрасно! - герр Маркс улыбнулся, и они быстро зашагали по коридору.
   Разговор начался сразу, как только они сели в машину. Герр Маркс стал дотошно спрашивать о состоянии опытного образца.
   -Теперь признайтесь честно, все параметры в норме? Или есть огрехи? Мне Бауэр уши прожужжал, дескать... Ну, в общем, не следует принимать работу! Он говорит правду?
   -Когда он успел узнать о готовности? - с раздражением произнес Рогов. - Не серьезный он у вас человек! Я гарантирую: все в норме, без обмана! И ребят ваших успеем научить, если они специалисты. Мне кажется, они может быть и специалисты, но другой профессии. А? Так что... Но почему у Бауэра может быть интерес завалить приемку?
   -Тут сталкиваются разные интересы. Кстати...
   Машина долго петляла по улицам города. Они говорили на немецком. Шофер директорской машины вряд ли мог понять, о чем беседовали эти двое. А Рогов доказывал, что работа выполнена полностью:
   -Ряд параметров оказались даже лучше, чем я предполагал. Но когда Бауэр...
   -А если я предложу вам сорваться в нашу Германию? - произнес вдруг герр Маркс, прервав его на полуслове.
   Рогов растерялся от неожиданного предложения: бросить все - своих коллег, исследования! Нырнуть, как в бездну, в неизвестность? А если там что-то не понравится? Ведь не понравился же Бауэр? А другие? Тоже не вызвали добрых эмоций. Да, хорошо, он, Рогов, немец. Но родиться и прожить на этой земле в Украине и поехать в другую, это ломка менталитета: всех представлений нравственности, взаимоотношений!
   -Может, не станем спешить с решением этого вопроса? - предложил Рогов. - У вас, думаю, все же найдутся специалисты, чтобы запустить передатчик на месте. Бауэр же специалист?
   -Один из лучших! Он - правая моя рука. Десять лет работаем вместе. Ну, сам не создает шедевры, а вот покопаться в чужих разработках, чтобы оценить ее, способен!
   -Мне он не понравился: изящный хам, бестактный малый, и выглядит как женщина.
   -Как это? - не понял герр Маркс. - Голубой, что ли?
   -Знаете, есть мужчины с бабскими лицами и повадками: любят, чтобы вокруг них был шум. И визг! Он такой.
   И оба расхохотались.
   -А я? Я вам хоть чем-то нравлюсь? - спросил шеф. - Только откровенно! Ведь если я предлагаю вам поехать со мной, значит, вы мне нравитесь! А я вам?
   -Честно признаться... Вы отличаетесь от остальных: простой, доступный, ну и прочее, -признался Рогов. - Я еще тогда, в поезде это понял. Потому и откровенничал. Что-то у нас есть общее, но я не пойму пока.
   Машина долго моталась по улицам. Затем они заехали в ресторан, перекусили. Вернулись на фирму, и дальше все пошло как планировалось: испытания, болтовня, пикировки, в которых пролетел остаток рабочего дня. Домой Рогов приехал перед заходом солнца уставший. Чтобы размяться, снять нагрузку, отбросить волнение, возникшее с самого утра, решил сразу бежать в парк.
   2.
   По характеру Рогов был одиночкой: исследованиями занимался дома, на работу и с работы ездил без коллег. Если собирался отдыхать, выбирал малолюдные места, избегая брать напарника. Он мог бы прожить в лесу один, не чувствуя одиночества, но там не было лаборатории, приборов. Ему нужно было быть одному для самореализации, выполнения своих честолюбивых планов, которые он ставил перед собой. В компаниях чаще рождается треп, даже преступления. И потому в компаниях ему было просто скучно. Чем больше люди хотят знать и сделать, тем чаще они предпочитают одиночество. Вероятно, люди с таким характером в старину уходили в лес или в пустыню, становились отшельниками. Сейчас такие индивиды уходят в науку. Даже спортом Рогов занимался в одиночку! Правда, трудно назвать спортом обычный бег, подтягивания, прыжки. Но одно занятие несомненно могло быть отнесено к спортивному классу: "прыжки на лианах".
   Когда-то он прочел, что в африканских странах в день совершеннолетия юноше к ногам привязывали лианы и тот должен был прыгнуть с огромной высоты. Возле земли лиана натягивалась, предохраняя от удара. Человек разворачивался и становился на ноги. Лишь после такого испытания тот мог считаться истинным мужчиной. Рогов надумал проверить: сможет ли он сам осуществит такой прыжок? Приземлился нормально он лишь с третьей попытки. Теперь каждый раз, ощущая особую усталость, прыгал вниз, привязав к ногам два капроновых фала. Прыгал с моста. В парке был такой высокий мост, метров двадцать высоты. Рогов крепил фал к гранитной тумбе и шагал в пропасть. Сердце замирало, но после наступал необыкновенный подъем духа от ощущения полета! Наверно так бывает при прыжках с самолета.
   Сегодня был как раз тот день, когда нужно было прыгнуть: хотелось сбросить навалившуюся тяжесть и неудовлетворение, что день прошел без пользы для дела. К тому же этот Бауэр... Да и другие не лучше. Хотя бы тот же Храп! Ишь, даже возникла к нему ненависть, но приходится терпеть...
   Он переоделся в спортивный костюм и выбежал из квартиры. Дорога в парк начиналась прямо от дома. Смеркалось. Но это не тревожило его: у него была облюбована трасса, по которой он мог бегать с закрытыми глазами. И побежал. Узкая дорожка то поднималась вверх, где когда-то стоял древний замок, то спускалась вниз, где пахло сыростью и даже грибами. Обычно ему удавалось пробежать четыре-пять кругов. Сегодня ноги несли с трудом, да и камешки то и дело скользили под кроссовками. Но он не сдавался, не переходил на шаг, на бегу отмечал повороты, изменения в деревьях: у ясеня ветер поломал большой сук; дуб, видно, заболел -листва засыхала. Вдоль дороги стояла высокая трава - лето было теплым и дождливым. А здесь и вовсе было сыро. Рогов постепенно сливался с природой. Однако, несмотря на бег, душа чувствовала смутную тревогу. Определить причину он не мог. Знал лишь, что такое состояние никогда не бывает беспочвенным. Вероятно, кто-то думает о нем, плохо или хорошо - не главное. Думает! Вспомнился герр Маркс: "А если я предложу вам сорваться в нашу Германию?" Сорваться! Легко сказать. Конечно, ничто и никто его не связывает с этой страной. Жена, которую он любил, ушла от него, когда он несколько лет проработал рядовым инженером. Теперь звонит, кается. Учуяла деньги. Друзья? Их, пожалуй, не было. Дружба тяготила. Работа? Но и в Германии он будет пахать! Никто деньги за "так" платить не станет.
   Рогов не считал, сколько раз обежал по маршруту, но когда взлетел на замковую гору, ощутил приятную мышечную истому. Теперь осталось прыгнуть с моста и пролететь несколько метров в свободном полете. Фал у него был намотан вокруг талии - так приучили его родители. Он с детства носил его. Фал предохранял от ударов в живот, если приходилось ввязываться в уличную драку. Да и талия сохранялась. Он быстро привязал фал к тумбе, затем к ногам, некоторое время, размышляя, стоял, уходя в мыслях в неведомое пространство, затем прыгнул в темноту, не заметив, что из-за кустов на него внимательно смотрели женские глаза.
   Когда он приземлился, услыхал молящий голос:
   -Помогите! Мужчина, помогите...
   Он поискал взглядом место, откуда мог исходить голос, и заметил рядом с мостом на крутом спуске женщину. Зацепившись за ветку куста, она едва удерживалась на склоне: ноги сползали вниз. В другой раз Рогов постарался бы не отозваться, но сейчас понял, что женщина могла сорваться и сломать себе шею. Подбежал, протянул руки вверх и крикнул:
   -Отпустите ветку и прыгайте на меня. Я удержу.
   -Боюсь, - призналась она. - Если не удержите, разобьетесь вместе со мной.
   Голос незнакомки был пронзителен, видно от испуга. И в то же время, какие-то нотки смягчали эту резкость. Но его поразил внезапно запах, который он ощутил, стоя внизу.
   -По-другому я не смогу помочь: вы должны отпустить ветку и прыгнуть.
   -Но я боюсь!
   -Прыгайте! - крикнул он строго. Она разжала пальцы и стремительно понеслась к нему, часто перебирая ногами. Он поймал ее почти на лету, прижал к себе, с трудом удерживая равновесие. И уже через минуту ощутил тепло ее тела, биение сердца и вдруг... Запах. Знакомый запах! Ну, да! Неужто та, которая встречалась на рынке? Одета она была в тонкое спортивное трико, под которым ощутил груди, мягкий живот и мышцы спины. Так и стоял он, замерший от смятения и слегка дрожа. Ему даже показалось, что стоит протянуть губы, и он сольется с этой незнакомкой. Она не вырывалась: от страха обхватила его шею и не шевелилась. Его губы касались ее волос, испускавших нежный аромат, так тронувший Рогова. Возбуждение, чувство радости - такое с ним было впервые за несколько последних лет его холостяцкой жизни. Нужно взять себя в руки. Минуту спустя он бережно опустил ее на землю. Она рассмеялась:
   -Так крепко вцепились! Боялись, что сбегу?
   Он хотел объяснить, но не мог выговорить ни слова. Колотилось сердце. А всего-то и случилось: пальцы коснулись ее тела, да еще этот возбуждающий аромат! Она смеялась, а он стоял и молчал.
   -Бежим вместе? - предложила она, словно понимала его заторможенное состояние. - Я здесь по вечерам спортирую. Надеялась спуститься вниз да просчиталась. Если бы не кустарник... А вы? Тоже здесь тренируетесь?
   -Тоже, - Рогов выговорил наконец слово. - Подождите меня, я отвяжу фал от тумбы, тогда и побежим.
   Через пару минут вернулся. Она ждала. И они вместе побежали по дорожке.
   - Раньше я вас здесь не видела. Наверно, по утрам бегаете? - она была словоохотлива. Однако воркующий голос не раздражал, хотя в других случаях Рогов уставал от болтливых женщин.
   -И утром, и вечером.
   -Вот как? У вас на это дело отведено много времени?
   -Нахожу. Если плотно работаешь, без разминок быстро выдыхаешься.
   -Где же работаете, если не тайна?
   -На фирме. Инженером. Достаточно? Или приложить биографию? - он усмехнулся, осмотрел ее с ног до головы и остался доволен: хорошо сложена, личико приятное, даже красивое. Лет двадцать пять, не больше.
   -О-о! Ученый. Завидую людям, работающим в науке, - она взглянула на него, и он не уловил скрытой усмешки. - Защитились, небось?
   -В аспирантуру не поступал. Но у меня есть приличные разработки. Сейчас сдаю тему зарубежной фирме. Причем, я - главный автор.
   -Тогда получите научную степень, высокую должность, деньги!
   -У меня никогда не было ни высокой должности, ни денег. И вряд ли будут. В деньгах я не везучий. Если и сдадим разработку на миллион долларов, что получат сотрудники? Шиши!
   -Миллион для института не деньги, это верно. Онн рассасывается не разработчиками, а второстепенными лицами! - отметила она и ждала его ответ. - В хорошей компании их можно продуть за месяц!
   -Часто бываете в компаниях?
   -Случается: вкус шампанского не забываю. А вы?
   -В шампанском не силен.
   - Ах, с каким достоинством вы произнесли: "Не силен!" В чем же тогда ваше превосходство перед другими?
   -Не достоинство, но и не потеря. Люблю удовлетворять собственное любопытство. Это называется наукой. Например: мозг и компьютер. Сброс информации из мозга в компьютер, и получить обратно. Надеюсь кое-чего добиться.
   -Чего?
   -Пока не знаю. Мозг изучается многими учеными. У меня есть свое направление. Если зайдете ко мне, покажу лабораторию и то, над чем я работаю. Например, можно быстро узнать уровень излучения вашего мозга, совместимость со мной, локальное воздействие на подсознательные процессы. Попутно угощу кофе, пока будете сидеть в кресле с датчиками.
   -Я хочу быть уверена, что дальше измерения полей ничего не произойдет. Вы меня поняли? - и ее пальчик замаячил перед его носом, а улыбка растянула губы. Как она мила! И запах... Да что же это за наваждение? Понимаешь, что все это не нужно, а делаешь, говоришь, теряешь рассудок. Что это такое?
   -Я проведу анализ данных и, если захотите, мы расстанемся. Вот вопрос: перед нашей встречей я вдруг почувствовал мощные импульсы. Не ваши ли?
   -Импульсы потому, что я хочу кофе, - рассмеялась она. Рогов смутился: ну зачем ей какие-то исследования? И почему он так откровенничает?
   -Как звать вас, простите за любопытство.
   -Аспи. Просто Аспи.
   -Необычное имя. Вы кто по национальности? Ассирийка, молдаванка или...
   -Неужели это важно? - И она сразу стала подозрительной, глаза ощупывали его. - Вы кто, борец за чистоту расы?
   -В общем, нет, - смутился он. Ему не хотелось, чтобы она ушла, оставив о нем недоброе чувство. - У каждой нации есть гении, подонки. Но есть и определенный генотип нации, имеющий особые достоинства и недостатки. Вот немцы, например. Это нация аккуратистов, чистюль, трудолюбцев. Мне просто не ясно, что означает ваше имя, а национальность... Как доказывает крупный ученый России Мулдашев, все национальности когда-то произошли от тибетских потомков! Ну, понятно, влияние окружающей среды по своему изменили внешний вид, - некоторое время помолчал, определяя, поняла она что либо, или нет! Люблю докапываться до корней!
   -Ничего особенного в моем имени нет. Просто имя. Женское. Звучит кратко. Я не люблю длинных имен, - лицо ее снова осветила улыбка. Он обрадовался. После этих фраз они сделали еще круг и завернули по тропе к его дому. Несколько минут спустя они уже входили в его квартиру. Тут он вспомнил, что не успел навести порядок в комнатах: заметался, собирая вещи, расставляя на места стулья. Сейчас ему показалось, что все здесь плохо, неуютно. Да, старая мебель бросается в глаза. Ну да, холостяцкая квартира из двух комнат! А что еще?
   Аспи словно уловила его мысли, быстро окинула все взглядом и спросила:
   - Где же ваша лаборатория, о которой вы так тепло выражались?
   -Ах, да! Вот здесь, - спохватился Рогов, открыл следующую дверь. Они вошли в другую комнатку, заставленную приборами.
   -О, это уже интересно, - отозвалась она и остановила взгляд на таблицах, графиках, лежавших на столе. - А кофе? Вы же обещали!
   -Сейчас! - он стремительно метнулся на кухню и долго гремел там посудой, прежде чем вернулся с чашками. Она уже сидела в кресле испытательного комплекса, на голове шлем с датчиками, приборы были включены, на осциллографе метались импульсы. Рогов удивился:
   -Вы знакомы с аппаратурой?
   -Обычное устройство считывания биополя. Его знают все студенты.
   -Вы учитесь в институте? - спросил он. Она промолчала, только посмотрела на него внимательно, словно размышляла: "Неужели он не разглядел во мне специалиста, пусть не его профиля, но..." Он не разглядел, и добавил:
   - Я сам разработал это устройство. Угощайтесь кофе! Ну и уровень сигнала! - воскликнул он, бросив взгляд на экран. - Такого я еще не обнаруживал. Ваш мозг работает как генератор. У меня большая картотека по импульсам индивидуумов. Но ваш импульс займет особое положение! Или у вас с собой передатчик?
   -Передатчик, электроника! - рассмеялась она. - Для меня это сложно. Вы же понимаете, человек может сам быть приемником и передатчиком!
   Согласен, - поддержал он.
   - Вы пробовали управлять собой или другим человеком? Не пробовали? Тогда следите за показаниями!
   Уровень поля стал вдруг резко падать, затем пришел к чистому нулю, будто в кресле сидел не человек, а труп. Он тронул ее за руку, ощутил холод.
   -Аспи! - воскликнул он от удивления. Она вздрогнула, улыбнулась, уровень поля стал нарастать. - Так можно инфаркт получить от страха. Пульс ваш почти исчез! Как вам это удалось? Можно, я на себе проверю?
   Он торопливо начал снимать с нее шлем, отключать провода.
   -Могу заставить нагреться любой орган в своем теле до сорока двух градусов! - продолжала она.
   - Не может быть! Не верится! Где же вы прячете свой нагреватель?
   Глядя на него, она рассмеялась. Даже отошла в сторону, потому что почувствовала, как у нее вспухают груди. У нее всегда так бывало, когда ощущала близко мужчину. Нет, только не сейчас, этого не нужно допустить. Еще рано. Может быть, позже, если представится необходимость...
   Они просидели до ночи, не замечая времени: замеряли поля, меняли расположения датчиков, спорили, соглашались. Никогда Рогову не было так интересно с женщиной, как в этот вечер. Она умница! Хотя, вряд ли она имеет какое-либо специальное образование. Но ум... Что это, дар природы? И еще, как хороша! Казалось, сегодня лишь встретились, а души сблизились настолько, как бывает после долгой дружбы. Но ее он, кроме как на рынке, не встречал. Поле? Совпадение полей? Взглянув на часы, ахнул:
   -Кажется, мы увлеклись: уже полночь. В такое время отпускать вас домой нельзя. Конечно, я могу проводить. А может, останетесь? Будете спать на моей кровати, а я... Вот здесь, два кресла и - порядок!
   Аспи тоже не хотелось уходить, и она согласилась остаться. Ужинали они в маленькой кухоньке: кислое молоко, хлеб. Но Роговым овладела такая болтливость, что он говорил и говорил. Часто смеялся, и часто даже некстати. Когда ловил себя на этом, на минуту умолкал, замечал ее улыбку, теперь уже смеялись вместе. Как же с ней ему было легко и приятно! Стучало сердце, распухли губы, хотелось поцеловать, но... Когда же его совсем потянуло к ней, он встал и, распростившись, пожелав доброй ночи, торопливо выскользнул из кухни, влетел в лабораторию и упал в кресло, приговаривая:
   -О, Боже! Да что это со мной? Раскис. Расслабился! Спокойно. Спокойнечко! Умерь свою плоть и подчиняйся воли: тебя никто не интересует, ты спокоен, она не интересная, у нее широкие бедра... Нет, не широкие, а округлые... Молчать! Я приказываю! Прекрати думать!
   На креслах спать было неудобно, но Рогов ворочался не из-за этого: перед глазами все время вставала она, случайная незнакомка. Почему раньше почти каждая женщина вызывала раздражение, а вот эта... Идеальная пара? Нет, все, хватит думать. Спать, спать - спать!
   Как всегда утром он проснулся легко, вскочил с кресел, направился под холодный душ. Когда привел себя в порядок, постучав в дверь, распахнул ее. Эта девица еще спала. Он подошел к кровати. Вероятно, от легкого стука двери она пробудилась, повернулась на бок. Одеяло соскользнуло с лица. Взглянув, Рогов вскрикнул от испуга: на кровати лежала морщинистая старуха лет восьмидесяти. Ее лицо было таким страшным, что он не выдержал, сдернул одеяло и закричал:
   -Прочь! Прочь отсюда! Как ты вошла в мою квартиру? Уходи!
   Старуха раскрыла глаза, медленно поднялась и направилась к двери. Он с ужасом смотрел на сгорбленную фигуру. Им овладели страх, брезгливость: старческая кожа с пигментами, седые волосы. Глядя на нее, он будто ступил на порог, за которым ждала смерть. Когда незваная гостья, что-то шепча, попыталась к нему приблизиться, он отшатнулся:
   -Прочь! Уходи! Откуда ты взялась? О, господи...
   Шаркая ногами, старуха направилась к двери, медленно переступая с ноги на ногу. А он хотел, чтобы она выбежала и скрылась из глаз. Но почему она в спортивном костюме? Как он нелепо висит на ней! Он следил, как она идет, удаляясь от него. Вот уже прошла коридор, а он стоял в комнате, не решаясь идти следом. Распахнулась дверь на лестницу, и она исчезла из вида. Только были слышны шаги, шаркающие, шлепающие. Он стоял и не мог понять, каким образом в его кровати оказалась незнакомая женщина? Наверно, Аспи проснулась рано и ушла, а дверь оставалась открытой, и случайёно сюда забрела старуха... Дверь же оставалась открытой!
   Наконец он очнулся, прошел вперед, захлопнул дверь и какое-то время не мог сдвинуться с места. Его мозг словно отключился от внешнего мира.
   А старуха вышла из дома и, также продолжая шаркать ногами, направилась по тропе в парк. Мимо проходили и пробегали люди, она не обращала на них внимания. Да и никто из проходящих словно не видел ее. Вскоре она вышла к замковой горе и замерла у подножья, где стоял небольшой дом, огороженный бетонным забором. Дверь распахнулась, когда она произнесла какую-то фразу. Шагнула вперед по бетонной дорожке, ускорила шаг, затем крикнула:
   -Буся, это я! Готовь кофе!
   Ее встретили: пожилая женщина и огромная собака, виляющая хвостом.
   -Я вижу, у тебя снова криз, - вздохнула Буся. - Боже, что же это за наказание господнее! Это все тебе в наказание, когда ты себя сделала некрасивой в институте. А что? Бог все видит! Теперь кайся, может, простит, и ты снова станешь красивой, как прежде?
   -Перестань! И не обращай на меня внимание. Ты уже должна привыкнуть: я есть я. Другой быть не смогу. А вот мой молодой приятель струхнул. Но я прощаю ему! Неплохой парень. Сейчас приму лекарство, стану под душ, все придет в норму. Готовь завтрак.
   Она прошла в комнату, достала чемоданчик, вынула прибор с трубочками, емкостями и длинным проводом. Налив из шприца в одну из трубочек какую-то жидкость из ампулы, хранящейся в холодильнике, подключила провод к розетке электросети и легла в постель. На потолке вспыхнул экран, появились эротические картины. Женщина на кровати стала колебаться в такт действиям на экране. Через некоторое время она успокоилась. Под душ пошла, когда у нее закончилось возбуждение. Отправилась голой: согнутая спина, костлявые руки, обвисшая кожа. Взглянув на себя в зеркало, рыкнула на изображение и включила обжигающую тугую струю. Через некоторое время в зеркале напротив стали отражаться происходящие с ней изменения: лицо приобретало другой цвет, теряло пигментацию, морщины. Фигура распрямлялась, словно разворачивалась внутренняя пружина. Руки и ноги наливались. Постепенно стала возникать молодая, красивая женщина. Когда же она вышла пить кофе, это была уже вчерашняя Аспи.
   - Так что же случилось? - спросила Буся. - Где ты ночевала? С кем?
   -Одна.
   -Ты пожалела его?
   -Нет. Он не притронулся ко мне! А я не позвала. Но если бы прилег, я бы не сдержалась! Сердце мое заходило ходуном, когда он даже приближался! Но тогда бы я убила его!
   -Красивый?
   -Пожалуй. Но в нем есть что- то особенное: умен, крепок телом и... И не от мира сего. Таких невинных я встречала в детстве. Он не мальчик, но... Если бы спровоцировал меня, было бы не жаль. А чего жалеть? Разве они жалеют нас? И прекрати, Буся, читать проповедь. У меня, сама знаешь, какое настроение после криза.
   3.
   Рогов долго не мог прийти в себя от страшной картины. Как оказалась в его кровати старуха? И почему ушла Аспи? Вероятно, бездомная ведьма воспользовалась тем, что дверь осталась не закрыта...
   Это обстоятельство повергло его в депрессию на все утро. Образ прекрасной Аспи даже не возникал. Рогов бурчал, переключал датчики, проводил замеры. Все валилось из рук: в шлеме терялся контакт, осциллограф не синхронизировался. Боже, неужели он не может взять себя в руки? Он же немец! Куда подевалась сила воли? Пора ехать в институт.
   В автобусе его сдавили, но он не ощущал дискомфорта. Сталкиваясь с заинтересованным взглядом девушки, отворачивался или закрывал глаза. Но воображение на месте девушки подсовывало образ давешней карги. Нет, нужно взять себя в руки: раз, два... Окружающий мир острее воспринимается, когда отрешаешься от всего. Вот он, акт возбуждения коры головного мозга, действие импульсов на нейроны. Живчики! Они проходят к синапсу, разряжаются током. Его-то и нужно превратить в кодовые посылки, направить в центры удовольствия, записать в память машины. Конечно, записать в память машины, затем вернуть обратно в мозг... Ну, да, таким образом можно вызывать у других лиц положительные эмоции...
   -Молодой человек! - взвизгнула дама, когда Рогов нечаянно наступил на носок туфли при резком повороте автобуса. - Вы как слон! Осторожно можете?
   Рогов не считал, что он слон. Ну, крепок, высокий ростом, даже красив, хотя мужскую красоту в состоянии оценить только женщина. Женщина... Ну, как к ней относиться, если ожидаешь от нее неприятности? Первая женитьба подействовала на него столь угнетающе, что два года холостяцкой жизни не могли отучить его от вздрагиваний при встречах с крикливыми особами. Окрик пассажирки сразу взвинтил его нервы. Он мысленно выругался, мысленно обозвал тетку "жирной свиньей". Вспомнил, что в кармане немецкие марки, посчитал, что не грех пересесть в такси. Так и сделал. И вскоре подъехал к проходной, немного успокоившись.
   Их фирма располагалась в здании бывшего института, превратившегося теперь в четвертую часть от прежних лабораторий и отделов. А ранее в этом здании размещались только работники НИИ. Теперь же здесь поместились только несколько отделов и много-много мелких фирмочек, занимающиеся всем: от торговли до копчения рыбы, вылавливаемой в море. Но большая часть все же принадлежала исследователям, к которым относился и Рогов. Когда-то в каждой ячейке, где невозможно родить что-либо новое, трудились кандидаты наук, инженеры, решая проблемы, отдавая самое эффективное время жизни совещаниям, приборам, душным и шумным помещениям. В этих стенах рождались сплетни, зависть, озлобленность. Только жесткая дисциплина, страх потерять рабочее место, а с ним и получать средства для пропитания заставляли всех отсиживать по восемь и более часов. Для многих такая работа была в тягость: стоило часовым стрелкам перейти отмеченную черту, люди срывались с мест и мчались к выходу. Так работали большинство сотрудников. Долгое время так трудился и Рогов, пока не заключил этот договор с немцами. Договор... Выгодный договор!
   Сейчас он шел по коридорам в аппаратную и ощущал что-то похожее на внутреннее торжество: все же есть у него кое-какие достижения! Первое - договор. А идея родилась несколько лет назад, в его лаборатории. Что дальше? Исследования с мозгом только начались, но уже есть модель. Вот эта маленькая повязка, что позволяет узнавать мысли.
   Он достал ее, надел на голову: нужно ознакомиться с гостями глубже.
   Гости... Кто они? Интересно, интересно... На повороте коридора он чуть не столкнулся с Антоном. Тот был возбужден и, объясняя, размахивал руками.
   -Хорошо, что встретились! Слушай, шишка будет, - потирал он лоб. - Бегом в лабораторию: система забарахлила. Все работало нормально, и вдруг каналы расползлись, выходной каскад стал перегреваться. Я уже собирался брать машину и ехать к тебе домой, боялся, что ты поздно приедешь.
   Теперь они побежали вместе. Вот так, стоит лишь чуть загордиться, как получаешь удар под дых. Странная все же эта природа человеческого мира: вроде как все убеждают, что Бога нет, а когда получаешь подзатыльник, вспоминаешь непреложные заповеди: не возносись, не делай зла, да не возлюби... В аппаратной было много людей: сотрудники, представители фирмы, коллеги по лаборатории. Галдеж, и ни от кого нет пользы.
   -Всем выйти. Остаться Антону. Всем, всем! И вам, господа заказчики, - указал Рогов на дверь немецкой группе. - Я должен сам разобраться, что случилось. Помощь не нужна. Все!
   В трудный момент Рогов мог работать только в одиночку. Но сейчас требовался напарник. Он выбрал Антона. С ним чаще, чем с другими, общался, делился мыслями, бывал откровенен. Тот никогда не предавал, не ссорился в трудный момент, когда бывало всем тошно и каждый пытался укусить ближнего. Жизнь сложна. В компании за столом часто бывает хорошо с одним, а в работе нередко случается, что именно тот становился непригоден. И наоборот. Выпроводив посторонних, Рогов включил передатчик и сразу забыл все свои переживания: Аспи, старуху. Все мысли были устремлены на груду металла с электроникой. Герр Маркс вошел в аппаратную с Бауэром и старшим от своей группы в тот момент, когда Рогов провел полный анализ работы блоков и ничего подозрительного не нашел.
   -Что случилось? - спросил герр Маркс с некоторой настороженностью. - Вчера вы заверяли...
   Рогов смотрел на вошедших и неожиданно для себя протянул руку к пульту, выключил свет. Стало темно. Передатчик стоял за стеной. Доносился лишь шум вентиляторов. Герр Маркс находился у двери. Бауэр стоял шагах в пяти от него. Рогов тихо проскользнул к нему и, подражая голосу шефа, спросил:
   -Что вы сделали, Бауэр?
   Теперь Рогов надеялся на повязку: Бауэр мысленно должен ответить! Повязка! Она должна ответить, о чем подумает этот тип? А сам словно отключился от внешнего мира. Им владело лишь одна мысль: проникнуть в мир дум этого длинноногого немца! И вдруг почувствовал подобие шепота:
   "- Ничего особенного, маленькая коробочка в подбрюшье передатчика..."
   Рогов сразу все понял, включил свет, кинулся за перегородку. Там стал на колени и принялся шарить рукой, ощупывая металлические стенки блоков.
   -Ага, вот она, голубушка! Ишь, какая ты смышленая: знаешь, что делать! - Пальцы коснулись плоского предмета, с трудом оторвавшегося от металлической стенки. - Магнитная подложка. Антон, включай передатчик. Теперь все должно быть в норме. Здесь, возле коммутатора прилипла штучка, - и стал рассматривать коробочку. - Герр Бауэр, вы хороший подарок мне сделали! Профессионально сделано. Мы такой не могем - не та технология, признаюсь.
   - Я? С чего это вы решили? - он взял из его рук блок, осмотрел со всех сторон, словно впервые его видел и передал шефу, когда тот протянул руку.
   -Можно, я возьму на память? - спросил герр Маркс. - Будем считать, что остановки не было. Продолжим испытания!
   - Как же продолжать, - решил не сдаваться Бауэр. - Передатчик дал сбой. Нужно повторить испытание и удвоить время.
   - За ваш счет, герр Бауэр? - Маркс усмехнулся и вышел из лаборатории. За ним заторопился и его заместитель. Что ж, можно продолжать испытания. А что оставалось делать? Спорить? Кто-то подсунул "бомбу", из ребят никто не заметил. Проглядели! Значит, для них все равно, сдадут разработку или нет! Время идет и ладно. Какое-то равнодушие! А почему? Ведь это и для них работа! Или нужно подобрать на дежурство новых людей, чтобы те не спали и никого не пускали в аппаратный зал во время испытаний?
   Целый день он решал, как не допустить новой остановки. Единственно, что пришло в голову, это достать из своих запасов пару переговорных радиоустройств и из дома контролировать работу дежурных. Перед концом рабочего дня он вдруг вспомнил Аспи, явственно ощутил запах волос, а руки почувствовали ее тело.
   "- Отчего это? Из-за случайной встречи с женщиной в голове ералаш! Ну, не просто женщиной, а красивой. Даже очень. И умной..." Мысли понеслись вскачь. Здорово расправилась она с приборами, будто всю жизнь работала с ними! Аспи! Нет, странное все же у нее имя...
   Домой приехал на попутной машине, сгорая от нетерпения. Аспи! Как теперь ее встретить? И почему она ушла? Неужели боялась, что он ее тронет? Никогда в жизни он не тронул бы женщину без ее желания. С Аспи ему было хорошо. Но почем у него такое сильное волнение? Конечно, провели вместе целый вечер. Даже часть ночи, а ощущение такое, что она всегда была рядом! Теперь ее нет. И ему плохо. Где она? А какой мощный импульс совместимости! Кстати, нужно проверить датчики...
   Без дела он не мог сидеть. Коснувшись кресла, в котором она крутилась как юла вечером, руки вдруг разволновались. Странно, Аспи возникла перед ним как живая, и уходить не хотела. Нужно что-то делать. Может, пойти к замковой горе?
   Переоделся в спортивную форму, побежал в парк. Он даже не бежал, а трусил легким шажком, потому что боялся проглядеть ее. Она могла стоять в другом месте или бегать. Закончил один круг, другой, и неожиданно взгляд его наткнулся на знакомую фигуру. Он увидел ее издали. Приблизившись шагов на десять, узрел ее, улыбающуюся, машущую руками, чтобы он ее заметил.
   -Привет, коллега! - первой крикнула Аспи. - Я ожидала вас. Может, продолжим исследования? - она не спускала с него взгляда. У него тут же отлегло на сердце. - У меня возникло много вопросов. Хотелось бы получить ответы. Как, согласны?
   -Я - за! Сделаем пару кругов и... Для стабилизации организма. Не пойму, у меня что-то дрожит от волнения.
   - Это ваши почки дрожат в резонанс с моими! - и они побежали рядом.
   - Почему вы сбежали? Тайно! Не попрощавшись! А какая-то старуха воспользовалась открытой дверью: вошла, улеглась на ваше место и...
   -И вы ее выгнали, - она дерзко взглянула на него, и тот смутился, не зная, что сказать в ответ. Затем нашел оправдание:
   - Конечно. Я не приглашал ее. Мой дом не ночлежка для бомжей!
   - Ну да, конечно! - и она протянула руку, чтобы он помог ей сойти с пенька, на котором до тех пор она стояла, высматривая его. Как и вчера, на ней было то самое шелковое спортивное трико в обтяжку. И запах! Волнение снова охватило его. Но он знал, что нельзя выдавать свои чувства. Лучше показать равнодушие. Но как быть равнодушным, если хочется говорить ласковые и приятные слова? Как не просто сдерживать волнение! Как не просто...
   -В принципе, вы могли бы оставить старушку до утра в знак сострадания или помощи. Вдруг у нее негде переночевать?
   -Принципы - это что-то общее между партийным лозунгом и реальностью жизни. В принципе, чувства жалости и добра я в себе ощущаю, но сегодня выставил старуху за дверь без сожаления.
   -Меня тоже выставите, если стану вдруг старухой? - спросила она. Лицо вытянулось от ожидания.
   -Вас я приглашал. И сейчас приглашаю. Еще два круга пробежим? Что-то со мной творится. Неладное! Нужна хорошая разминка. Кстати, как сработает прибор сегодня? Я все время думал о вас. Честное слово! У меня такое было в школе, когда влюбился. Но сейчас... Я уже давно не школьник! И давно не влюблялся!
   -Наверно, ощутили резонансное явление. Я тоже думала о вас. И тоже волновалась. Вот и проверим, - она хлопнула его по спине и, припустив, как перед финишем, крикнула: - Догоняйте! Или слабо? Вы сегодня, действительно, не очень.
   Он был поражен: откуда ей известно о резонансных явлениях! Вот почему при совместимости импульс становится больше. Как это ему не пришло в голову раньше? Но откуда ей известно про резонанс? Это явление понимают чаще всего электронщики! А она...
   Когда он настиг ее, она заговорила о возбуждении нейронов мозга двух индивидуумов, о возможности передачи информации между субъектами с учетом биологического поля. Рогов слушал и размышлял: не-ет, вряд ли она студентка. Это же мыслящая личность! И не только. Она забегает вперед, если знает даже о резонансных явлениях. Ого - го!
   -Слушайте, а не побежать ли нам теперь сразу домой? Не терпится проверить. Вдруг все так, как вы предполагаете: явление резонанса, как в лазерах, когда возбуждается колебание светового потока.
   -Можно я открою секрет? - замерла она и тронула его рукой. - Я видела, как вы прыгали с моста на веревке. Научите меня? Мне так хочется полетать!
   -Вы? Видели? Тайно подсматривали? - он раздумывал и размышлял.
   Она покачала головой, признаваясь.
   - Хорошо. Хорошо, что видели, а не подглядывали. Но учить вас... Не так просто овладеть прыжком. Конечно, есть личности с особым чутьем...
   -Я такая! - поспешила она заверить. - Научите?
   Она оказалась "такой": прыжок удался с первого раза. Рогов был внизу, чтобы подхватить. Но она, после того, как ее дернуло вверх, опустилась на обе ноги и, почувствовав его руки, обняла его и от радости поцеловала. Так и стояли они, прижавшись друг к другу. Что-то произошло с ними, потому что оба стали задумчивы, шли к дому и боялись прикоснуться. В квартире тоже молчали: Аспи ушла принимать душ, он готовил кофе. Только работа словно включила их: они заговорили, когда подошли к приборам.
   -Мне повезло со знакомством с тобой. Я предполагала существование этого явления, строила модели, а ты, как оказалось, уже исследуешь, и продвинулся довольно далеко. Но я тоже кое-что нашла. Через подсознание люди могут общаться между собой. Как? Через некий коллективный мозг, создаваемый двумя-тремя, мысленно общающихся, индивидами! Вот как бы в неком пространстве существует мое поле излучения мозга и твое. Они сливаются и функционируют через нас как единое целое, но с более высокой скоростью.
   -Как виртуальная система, - подсказал он. - Виртуальный мозг!
   -Не знаю, как выразиться более правильно. Пусть "виртуальный". С его помощью передается друг другу информация. Все сталкиваются с этим явлением в повседневной жизни, но я нашла, что обмен происходит в напряженный для человека момент: стресс или что-то подобное. Стресс не обязательно связан с поражением, крахом судьбы. Случается, когда человек делает открытие, когда радостно возбужден. Есть любовный стресс, от которого партнер умирает в постели.
   -Испуг и радость, например!
   -Вот именно. Даже возбуждение от наркотика! Сегодня я вводила для испытания морфий. Проверим еще раз?
   -Во-первых, у меня нет наркотика. Во-вторых, я боюсь его.
   -Ну и правильно, что боишься! Проверим действие стресса от полового возбуждения. Многое тут зависит от совместимости людей. Вероятно, мы с вами совместимы, отсюда и резонансное явление. Стресс от полового возбуждения! Вам хочется со мной заняться сексом?
   -Ну, - ее вопрос прозвучал так прозаично, что это говорило о полном отсутствии интереса к нему. А он не хотел иметь любовных дел с женщиной без взаимных чувств. - Пока не хочется.
   -Хорошо, проведем другой эксперимент: я стану возбуждать вас, раздеваясь. Если вы захотите меня, прибор оценит вашу страсть! Ох-ох! Как я вас поймала? - и долго рассматривала его, ожидая, как он выкрутится из этой ловушки.
   -Я могу захотеть вас физически, не желая того душой, - произнес серьезно Рогов. - Так, как смотрят порно - фильм. А совместимость, пожалуй, исходит от головы, а не от задней части мужчины или женщины. Давайте не будем проводить такие эксперименты! Они опасны. А я не хочу ошибиться в жизни снова.
   Но она быстро выскользнула из кресла, посадила Рогова, надела ему шлем с датчиками, а сама принялась медленно раздеваться. Импульсы на экране бились, возрастая с каждой минутой. Когда она оказалась перед ним обнаженной, импульсы подпрыгивали до края экрана. Он в раздражении сбросил шлем и твердо сказал:
   -Мне все это не нравится. Как животные! Или как мальчики, возбуждающие себя, любуясь по Интернету на половые страсти!
   -Ну. Я не хотела, как животные. Я просто пытаюсь понять человека. Что такое совместимость мужчины и женщины? И что это такое сам "человек"! Индивидуальная особь или биологический компьютер, связанный через ноосферу с подсознанием всего рода людского? Вот вы, вы обманули меня! Даже соврали! Видите? - воскликнула она, указывая на осциллограф. - Импульс в два раза выше обычного состояния! Вот вам и феномен половой совместимости. А вы говорили, "не хочется"! Прибор не обманешь. Теперь другое испытание.
   -При чем тут прибор? - раздраженно произнес Рогов. - А мой собственный прибор? Душа лучше всех осциллографов понимает совместимость.
   Она вдруг как-то сжалась, стала быстро одеваться. А он тайно следил за ней. Затем улыбнулся, тронул ее за руку:
   -Ну, продолжим?
   -Хорошо, - она замерла на минуту, затем согласилась.
   Они снова занялись экспериментами, меняли датчики, чтобы увеличить чувствительность измерений. Но уже ее голос не звенел, как прежде. Изредка Рогов ловил на себе ее задумчивый взгляд.
   -Что-то случилось? - спросил он, спустя некоторое время. Аспи пожала плечами и, улыбнувшись, прощебетала что-то об импульсах.
   Снова засиделись до полночи. И в этот раз он предложил ей остаться. Спать, как и в прошлую ночь, разошлись в разные комнаты. Он долго лежал и мучался, борясь с желанием войти к ней. Вскоре не выдержал. Встал, проверил импульс: страсть продолжала биться на экране. Неужели и во сне явление резонанса не исчезает? Вот так, при стрессе, люди могут общаться, воспринимать мысли, излечиваться или, наоборот, заболевать, если ими совершено зло. Зло вернется от пострадавшего. Причем, чем больше зла, тем больше страдающих, и чужая боль безжалостней поразит обидчика. Но если он просто войдет в комнату, взглянет на нее, не принесет же этим зло? Он только посмотрит на нее, спящую...
   И шагнул вперед. Бьющий в окно свет от уличного фонаря давал возможность видеть ее. Она лежала, раскинув руки. Волосы растрепались по подушке. Он подошел ближе, стал перед ней на колени, любуясь. Затем прикоснулся губами к волосам и вдруг прижался к щеке в поцелуе. Поцелуй был недолгим и, как понял, не пробудил ее. Встав с колен, Рогов поспешно вышел из комнаты. Она открыла глаза сразу, как только он направился к двери, и следила за ним.
   Утром, когда он вошел к ней в комнату, чтобы разбудить, кровать была пуста.
   4.
   . Аспи ушла от Рогова сразу после того, как он зашел к ней и минуты две простоял на коленях. Да, поцеловал. Да, она ждала его, но это робкое прикосновение к волосам, осторожный поцелуй в щеку тоже взволновал. Если бы пришел, навалился, она бы отдалась. Что случилось бы после, это уже ее не беспокоило: он сам захотел слиться. Но эта робость, нежность, горячие от волнения губы заставили ее сдержать себя. Она могла бы обнять, помочь преодолеть смущение. Но сдержала себя. Она чувствовала, как какая-то струна внутри зазвенела и не переставала звучать. Он виделся ей в образе юноши, о котором мечтала с детства: сильный, уверенный, спокойный, умный, нежный... Но ведь он такой и есть!
   Она шла домой, все время думая о Рогове. Парк не пугал. Она знала все дорожки, чтобы пройти незамеченной посторонними. Да и вряд ли кто в такое время мог сидеть в кустах, ожидая жертву. Вот и дом. Навстречу выбежал пес, завилял хвостом и проводил до веранды. И сразу вышли Буся и молодая женщина, державшая на руках собачонку. Аспи узнала Марту.
   -Аспи, дорогая! - кинулась та навстречу, говоря на немецком языке. - Господи, как я рада тебя видеть. Фушо, - обратилась она к собачке, - Это наша Аспи! Смотри, последовала твоему совету, теперь у меня есть Фушо, мой друг! Он тебя полюбил, Аспи! Завилял хвостом! - она погладила доверчивую псину. - Приехала, тебя нет. Уснуть не могла - половину ночи проговорила с Бусей! Мы познакомились. Завидую тебе, прости господи! Но как хорошо, что у тебя есть такой верный друг!
   Они обнялись, расцеловались и вместе вошли в дом. Европейская форма лица, но темная кожа выдавали в ней мулатку. Круглую головку обвивали темные волосы. Фигура ее напоминала модель скульптуры: длинные ноги, округлый зад, так волнующий мужчин, и приподнятые груди.
   - Рада видеть тебя, Марта. Купаться идем? У меня внизу бассейн. Мне нужно прийти в себя. Видишь, какая я страшная! Но скоро все пройдет: я приму наше лекарство...
   - Все мы страдаем от этого. И вся надежда только на тебя!
   - Марточка, а я, кажется, еще могу влюбиться! Или мне так показалось?
   - Аспи, я тоже влюбилась! Фушо, иди, погуляй! Мы поговорить должны, - и опустила на пол собачку. - Потому и приехала. Теперь ты, надеюсь, поймешь меня и поможешь. Я влюбилась, земли под ногами не чую. Какое это счастье! Недаром господь сказал: "Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею". Марта обняла ее за плечи, и они вместе пошли, продолжая разговор.
   -Буся, приготовь нам что-нибудь веселое с хорошей закуской. Марта, наверно, проголодалась. Да и я тоже. Говоришь, влюбилась? Кто он?
   -Молод, красив, состоятелен. Предложил руку и сердце. А я не могу дать согласия. Пока увертываюсь от постели, а он тянет. Если выйду замуж, после свадьбы вынуждена буду лечь и... И-и! Страшно подумать.
   -Да-а, это для нас проблема! Я не учла всего, когда начинала исследования - уж больно торопилась добиться главного результата. И все было хорошо, пока стояла задача отмщения! А если влюбляешься и сама хочешь мужчину? Некоторые опыты я проводила, но конечного результата и близко не видно. Да, Марточка, не видно! Признаюсь, пока эта проблема не касалась меня, особо и не торопилась. Сейчас вижу, нужно что-то делать и, как можно, быстрей!
   -Выходит, ты этого еще не можешь? - растерялась Марта. - А я так надеялась: ехала, торопилась. Он назначил дату свадьбы. Как же мне теперь быть?
   -Когда работала с генами, я не думала ни о чем, кроме как мстить.
   -Так что же мне делать, скажи? Господи, - и она подняла руки вверх, - я виновна перед тобой. Разве не ты звал меня к добру? - Марта расплакалась, застонала, запричитала. Слова тонули в ладонях.
   -Успокойся, ну успокойся, я буду работать. Сейчас я в таком же положении, как ты. Сложность в том, что для исследований нужен мужчина, умеющий понять нас, согласиться на эксперименты, и не выдать! Да-да, не выдать! Ведь нас могут судить. Судить за убийство, хоть мы никого не убивали.
   -Ты права, - Марта достала платок, аккуратно вытерла слезы. - Если кто-то нас выдаст, никому не избежать тюрьмы. А то и похуже, хоть мы, в принципе, не виновны.
   -Конечно, не виновны! Разве виновно ядовитое растение, которое съедает животное или человек? Так и мы, - Аспи уже хотела спать, потянулась руками и попыталась стряхнуть дрему. - Не виновны! Хотя, ох, как виновны! Только сейчас я понимаю это. Но как поздно иногда оцениваешь истину "Не убий!" Нам нужен верный мужчина, с которым есть совместимость. Я не знаю такого человека. Хотя, - задумалась. - Мой новый знакомый? Пожалуй, это тот человек, который нужен! - и обрадовалась. - Боже, как же я не подумала об этом раньше? Завтра вечером поедем к нему, поговорим. Сейчас махнем в бассейн, поплаваем, затем выспимся, чтобы утром быть красивыми и молодыми! Буся, мы идем в бассейн! Принеси нам еду туда. Марта, подожди здесь, я сделаю инъекцию, чтобы скорей избавиться от своей старости!
   И ушла. Марта села за пианино, стала наигрывать грустную мелодию и тихо петь. Буся замерла, слушая. Она не понимала слов, но голос очаровывал. Аспи, вернувшись, взяла Марту за руку и заторопила:
   -Пошли, пошли, пошли! После займемся вокалом! Когда выпьем. Может, с тобой вместе дадим в этом городке концерт?
   -А что! - обрадовалась Марта. - Мне интересно было бы знать, как меня приняли бы здесь!
   Уже там, в бассейне, они почти успокоились: ныряли, плавали, смеялись и наслаждались вином.
   -Марта, а ты изменилась! Еще лучше стала!
   -Влюбилась! Я же говорила тебе. Все произошло внезапно: увидела, задрожала, голова покатилась с плеч, а глаза не видят никого, кроме него. Понимаешь, раньше выбирали меня, а теперь... Я прекратила все музыкальные шоу, встречи с поклонниками. Вот так, сразу! Только теперь поняла, что такое любить. На других мужчин не хочу смотреть! У меня пропала злость. Я стала смирной, спокойной. Меня потянуло в церковь - нужно искупать грехи. Грешна я. Ох, как грешна!
   - Не хочу истязать себя виной перед человечеством. Кто вынудил нас стать грешниками?
   - Нет, я - грешна, - Марта перекрестилась. - А он такой милый. Никогда не перечит, слушает и улыбается. Боже, как долго я его искала: он же ушел от меня! Я металась по городу как сумасшедшая. Теперь клянется, что любит. Ты не веришь? Нет, скажи, не веришь мне?
   -Верю, верю, - Аспи, действительно, верила. - Просто, вспомнила как в молодости сама влюбилась, в Сашу, в паренька в школе, и тоже не чувствовала ног, рук. Все висело как плети, язык говорил то, что ждал от нее он, мой милый человек, Саша. - Как там Инга?
   -Как? Вот так! - Марта вскочила из-за столика, выпрямилась, даже изогнулась, чтобы груди выпирали, и пошла, выкидывая ноги вперед. - "Эй, ты! Подойди сюда. Наркоман? Сифилитик? Педераст? Нет? Странно. И не женат? Тогда веди меня к себе: я хочу тебя!" И мужчины ведут ее. Дурни! Вот Клара... Что-то в ней надломилось.
   -Почему считаешь, что "надломилась"? - Аспи еще не ушла от своих воспоминаний, вздохнула, и все сразу унеслось в прошлое.
   -Ну, разве мы должны ходить согнувшись? А у нее голова уходит в плечи. И голос, не звенит, не поет.
   -Вот как? А Ева?
   Марта пожала плечами, не ответила. Так они и сидели возле бассейна, опустив ноги в воду. Перед уходом снова нырнули, проплыли раза два от края до края и побежали под душ. Аспи уже значительно изменилась: щеки приобрели румянец, морщины почти стерлись, а спина разогнулась.
   *
   В середине ночи сердитая овчарка почему-то непрерывно бегала вдоль забора и рычала. Такое с ней бывало редко. Буся несколько раз выходила во двор и пыталась разглядеть, кто прячется за забором. Пацаны? Они редко забегают в этот район парка. Да и в такую рань... Кто же еще? Какая-нибудь живность? Буся не видела, как мужчина в плаще, прячась за деревьями, издалека обходил дом со всех сторон.
   -Что там, Буся? Почему ты приклеилась к забору? - заметила Аспи, выходя в зал, разбуженная лаем собаки. - Что-то заметила? Вроде как рано для гостей! Ох, как спать хочется!
   -Рекс не спокоен. Кто-то проявляет внимание к нашей обители, - но увидев, что овчарка отошла от забора, Буся успокоилась. - Видно, кошка или крыса.
   -Чего вы боитесь? Нас трое! Мы любую гвардию мужиков разделаем как бог черепаху! - отозвалась Марта, тоже вышедшая из комнаты.
   -Словами утешить себя можно. В жизни лучше проявлять бдительность пограничника, крепость сейфа и убойность кулака боксера, - назидательно заметила Буся. - Идите, идите в комнаты. И спите. Я буду охранять вас, своих птенчиков!
   Вначале Аспи, затем Марта, рассмеялись, а когда успокоились, вернулись в свои теплые постели. Они проспали до середины дня. Никто больше не тревожил обитателей этого дома. После завтрака Аспи вывела из гаража машину и, усадив Марту, вместе поехали в город, чтобы на рынке закупить продукты. Марта держала на руках свою Фуше и сдувала с нее пылинки. Машина несла их по берегу моря, вдоль песчаного пляжа, за которым шел сосновый бор.
   -Здесь красиво, - восхищенно произнесла Марта. - Вчера, когда ехала с аэропорта, не заметила такой прелести. Господи, как ты щедр, что создал такое чудо!
   -Провинциальный город, но мне полюбился. Чистый воздух, мало народа, море и лес. Что еще нужно для хорошей работы? Я больше времени провожу у вас, а сюда наведываюсь как в отпуск, и работаю в своей лаборатории. В этом городе меня мало кто знает. Раньше я жила в Санкт-Петербурге. Обстоятельства вынудили продать квартиру и уехать
   -Уехать из Петербурга? Это же красивейший город в мире! Я была там.
   -Это даже не город, а целое государство. Больше Молдовы, Литвы и других маленьких стран. Красивый и, одновременно, безобразный. Я заметила, что комфортно человек чувствует себя в небольшом городе.
   -Как в нашем, правда?
   -Пожалуй! Ученые проводили эксперименты с рыбами. Брали два одинаковых по размерам аквариума, в один запускали пятьдесят, а в другой пятьсот рыбок. Корм давали на каждую единицу одинаково.
   -И что? - заинтересовалась Марта. - Они не сожрали друг друга?
   -Там, где было пятьсот, рыбы стали дохнуть до тех пор, пока не создались нормальные для жизни условия. Четыреста тысяч человек - это оптимум численности для города. Так мне доказыали когда-то ученые в Литве.
   -Аспи, но как нам жить дальше? Почему люди так жестоки друг с другом?
   -Я исследую тему: разработка структуры человека с новым генотипом! Не клонирование, а создание нового типа! Теперь это работа всей моей жизни. И верю в успех.
   -Ты что, Бог? Человек с новым генотипом! Да это же сумасшествие...
   -Почему? Выводят же ученые растения с новыми качествами? Вот и я хочу вывести человека, доброго, сильного, красивого, чтобы у него в генах были заложены все заповеди Бога!
   -Нет, нет, ты не имеешь прав заниматься такой работой. Не имеешь! Ну, кто ты? Обычная женщина. Ну, талантливая. Но ты человек, а не Бог! Ты провела коррекцию нашей генной структуры, и сколько выплыло неизвестных качеств, делающих нашу жизнь страшной? Теперь хочешь поломать всю структуру! Нет, упаси тебя Бог. Он не простит тебе такого кощунства. Поверь, в нашей жизни есть много неизвестного. И пусть оно останется таинством для человека! Да, после рождения все мы подобны животному. Лишь вера, именно вера, делает нас людьми. Кто не хочет верить, остается животным. Разве не так? - Она обняла ее за плечи, прижала к себе. - Ты умная, талантливая, но остановись, не переходи грань, где начинается воля господа Бога!
   Аспи замотала головой, не соглашаясь.
   -Ну почему ты так считаешь? Почему? Разве нормально, что в человеке нет запрета на убийство, насилие, воровство? Ты говоришь, Бог! А что это такое? Если он есть, почему не остановит войну, и карает праведника? Почему? Вот я и хочу заложить такие качества в гены, чтобы они у человека были с рождения, а не воспитаны родителями! По-моему, это можно сделать. Я работаю над этим уже много лет.
   -Нет, нет и нет! - Марта почти кричала от охватившего страха. - Тогда ты - грешница. Откажись от этого, иначе я не буду считать тебя подругой. Ты - исчадие... Нет, я не хочу так думать. Откажись!
   Аспи долго молчала, размышляя, затем, словно встряхнувшись, ответила:
   -Может ты и права. На сегодняшний день. А завтра... Представь себе картину, что лицо человека меняется в зависимости от внутреннего содержания! Например, вор! Его руки сразу становятся длинными, чтобы все видели - это он, вор! Когда же человека охватывает злость, способная толкнуть на убийство, у него начинают расти клыки, как у хищника! Каким мы отображаем дьявола? С клыками. Вот и пусть у потенциального убийцы растут клыки! Все видят, и сам он видит, что его злость выше нормы. А у насильника должен вырасти его орган. До самого пола! Или наоборот - уменьшится до грецкого ореха!
   И они расхохотались вместе, не сдерживая своих чувств.
   -Ну, ладно, - закончила Аспи. - Сейчас, действительно, нужно взяться за реабилитацию. Но после...
   -Вот, вот, вот! Именно за нашу реабилитацию! Люблю я тебя, и не потому, что ты умная, а вот, люблю и все! В тебе есть страсть, пыл...
   -Какой пыл? Жить и не любить! Разве можно этому завидовать? Все мы несчастны: нас могут любить, а мы - нет.
   -Ты говорила, что полюбила. И я люблю!
   Аспи вздохнула и долго молчала: - Правда, без любви даже спокойней. Когда любишь, несешь ответственность за другого человека. А хочу ли я этого?
   -Значит, сегодня мы едем к твоему знакомому?
   -Поеду я, но без тебя. Договорились?
   -Боишься, что он может увлечься мной? - она сощурила глазки, кокетливо улыбнулась и рассмеялась колокольчиком.
   -Может быть! Но ведь и ты не дашь ему счастья? К тому же, я должна найти ход, чтобы... Ох, сложно все предусмотреть! Я должна быть трезвой в чувствах и одновременно... Трезвость, вот что спасает меня. Любовь это переживание, боль, страдание. Может, мне это уже ни к чему? Сейчас нужна собранность: я обязана довести исследования по реабилитации до конца. Я должна, должна... Изменение и восстановление гена. Так? Теперь вижу, что ты поддерживаешь, - хлопнула по ладони Марты и вдруг не сдержалась: слезы покатились из глаз. - Черт возьми, какая-то паскуда может испортить всю жизнь, лишить бабского счастья, и всего лишь из-за скотского его влечения! - Неожиданно выехавшая машина стала поперек дороги, Аспи закричала: - Дебил, что вытворяешь? Мозги в голове есть или они тебе ни к чему?
   Успела вывернуть руль и не врезаться. Марта едва удержала собачонку, чтобы Фушо не вылетела на дорогу.
   -Фушо, дорогая, ты не ударилась?
   Аспи объехала препятствие и, продолжая сыпать проклятия в адрес водителя, понеслась дальше, обгоняя автобусы и такси.
   На рынке было шумно и даже празднично: торговцы зазывали покупателей, у высоких бочек стояли дегустаторы молодого вина, и уже многие распевали песни. Марта с полной корзиной овощей и фруктов любовалась этой картиной и даже стала петь свою песню, которую пела в своем шоу. Ее голос сразу обратил внимание торговок и покупателей. Кто-то поднес кружку вина. Марту обступили, стали расспрашивать. Она ничего не понимала, и в ответ лишь смеялась. Когда из ларька, торговавшего кассетами, донеслась знакомая мелодия, она снова запела. Люди стали подходить, и теперь уже все спрашивали: кто поет. Аспи видела счастливое лицо Марты и радовалась вместе с ней. Да, молодость это счастливая пора надежд. И может быть именно это состояние, всколыхнувшее ее в этот момент, заставили поверить, что с реабилитацией у нее должно получиться. Непременно! Обязательно! И Рогов согласится помочь им!
   Неожиданно, прямо врезаясь в скопление людей, въехала длинная машина, из нее вышел приземистый мужчина, немного послушал, почему-то хмыкнул и направился к Марте. Она не допела: он взял ее за руку и повел к машине. Аспи бросилась наперерез и заявила:
   -Эта дама со мной, - и строгим тоном обратилась на немецком языке к Марте: - Голубушка, будь внимательна, следи за мной, иначе попадем в чужую постель. Ты же этого не хочешь?
   -Нет, нет! - и вырвала руку, тащившую ее.
   Мужчина вначале опешил, затем рассвирепел :
   -Вы что, не знаете, кто я?
   Но тут уже Марта разозлилась: подражая Инге, вкрадчивым голосом заговорила с мужчиной на своем языке:
   -Наркоман? Сифилитик? Педераст? И не женаты? Вот позову сейчас полицию! - Аспи расхохоталась, а Марта с недоумением спросила: - Что смешного? Не понимаю! Объясни?
   -Во первых ты говоришь на немецком, который он не понимает. А во вторых, наша милиция скорее нас посадит, чем его! Это же, как тебе выразиться понятней, пахан! Папа!!
   -Ах -ах, но он молод, чтобы быть моим папой?
   -Ты права. Поэтому он хочет стать тебе на вечер любовником.
   -Но я не могу!
   -Зато он может! И потому тянет тебя в машину. Смываемся скорее! - они вместе расхохотались, даже присели от хохота вдвоем. Затем Аспи обратилась к мужчине: - Нам в туалет нужно! Позвольте?
   -Идите, - ответил он, не понимая причины смеха.
   Но стоило им вырваться из толпы, как Аспи потянула Марту к выходу, и вскоре они ехали в своей машине, со смехом вспоминая приключение.
   -Вот так номер, чуть не попали к столу нашего пахана вместо десерта! А ты захотела постращать милицией! Да милиция сама боятся его, потому что ...А, не будем об этом. Главное, выкрутились! Теперь домой. А пахан пусть ищет ветра в поле. Может, и найдет какую-нибудь устрицу к столу.
   Вечером Аспи, когда солнце уже склонилось к закату и из каждого окна в глаза стрелял зайчик, пришла к дому Рогова. Света в квартире не было. Пробежала по лестнице до его двери, несколько раз нажала кнопку звонка, никто не вышел.
   -Может, в парке? - подумала она и отправилась по дорожке к месту, где они встречались. Но и там его не было. Домой вернулась расстроенная: она всегда нервничала, если не получалось то, что задумывала.
   -Нет его, - с озлоблением произнесла она, встретив у дома Марту. - Обычно мы виделись в парке, а тут - ни там, ни сям. Может, у бабы какой-нибудь?
   -Уже ревнуешь?
   -Не знаю, но сердце заныло. Да, наверно, ревную. Или я не женщина, у меня нет чувств?
   -Не нервничай, завтра увидишься! Не знаю, что мне теперь делать. Уезжать?
   -За три дня эту проблему реабилитации не решить. Дай бог, если удастся за год! Хотя, "все возможно, если повезет," - сказал пескарь, глотая наживку.
   -Я побуду у тебя до завтра. Мне легче возвращаться, если узнаю, что ты встретилась и вы договорилась об экспериментах!
   Следующий вечер не принес ничего нового. Где же пропадал Рогов? Куда он делся? Это уже было непонятно. Через день Марта улетала, так и не зная исхода разговора. Аспи провожала Марту до самолета. Их обоих охватило какое-то странное чувство: бессилие, страх неизвестности. Они и прощались молча. Аспи не знала, что сказать. И уехала домой, не дожидаясь вылета самолета. Лишь на середине пути она увидела, как самолет делал разворот к Северу, направляясь в Киев. Рогов, Рогов...
   А Рогова не было и на третий день. Это вконец расстроило Аспи. Она совсем не ожидала, что отсутствие Рогова так ее расстроит: металась по дому, с остервенением смахнула со стола тарелку. Опомнилась, но тут же накричала на Бусю и собаку, но успокоиться не могла. Лишь после тренировки в парке душа наконец улеглась.
   -Буся, дай вина, иначе снова просижу до утра. Этот чертов мальчик спутал карты. Как думаешь, что с ним могло случиться? Уехал в командировку? Где же он может работать? Знаю, что в какой-то фирме на базе бывшего НИИ! Но где это бывшее НИИ? Знаю, что раньше их в этом городе было три! Он занимается электроникой. Это уже ближе...
   *
   Марта прилетела к вечеру, быстро добралась из аэропорта на фирму и только тогда дала волю слезам. Ева не отходила от нее, успокаивала.
   -Что ты ревешь? Пусть сегодня Аспи не может восстановить нам прежнюю генную структуру. Но мы сами выбрали судьбу и даже испытывали радость, когда мстили насильникам!
   -Какую судьбу? Какую? Я понимаю, зло должно быть наказано. Зло, которое совершает насильник! Почему же зло обращается на меня, на тебя?
   -В природе так устроено, делая зло другому, оно обязательно возвратится!
   -А я не хочу за чужое зло страдать! Боже, что мне делать? Помоги!
   -Тебе часто звонил Клаус.
   -Нет, нет, нет! Меня нет! Я не выдержу, отдамся ему, он погибнет. Нет!...
   Она стала молиться, часто повторяя одно и тоже: "Боже, спаси его от меня! Боже, спаси..."
   5.
   Четвертые сутки Рогов не уходил из лаборатории, желая закончить прогон телепередатчика без сюрпризов. После "диверсионной коробочки" ночью отключилась электроэнергия. Кто мог это сделать? Станция? Конкуренты из соседнего отдела? Раньше такое случалось, но почему случилось именной сейчас, когда проводилось испытание аппаратуры? Ночью Рогов с Антоном следил за работой передатчика и прорабатывал свою новую идею, заинтересовав приятеля.
   -Импульсы от зрительного органа поступают в мозг. Так? Импульсы! Зачем воспроизводить на экране изображение, если на нейроны действовать этими импульсами? - и прикладывал к голове Антона матричную полупроводниковую пластинку, подавая на нее сигнал с генератора. Антон кричал:
   -Вижу! Как вспышки.
   -Вероятно, мощный импульс. Нужно снизить напряжение.
   Спал он урывками, в основном днем, когда приходили сотрудники. На четвертые сутки, в десять утра, испытание аппаратуры закончилось. Рогов облегченно вздохнул. Антон даже заплясал вокруг передатчика, тыкая фигами в пространство, подразумевая стоявших там врагов и недругов:
   -Вот им, паскудцам! Хотели сорвать испытание? А мы вам дулю!
   -Все, - заявил Рогов Бауэру. - Еду домой. Завтра рано не ждите, буду отсыпаться. Ребята, помогите им разобрать передатчик и уложить в ящики. А там уже ваше дело, герр Бауэр, как доставлять к себе. Претензий нет?
   -Нет, - кивнул головой Бауэр, оставшись недовольным. Вся эта затея герра Маркса его не устраивала. Он почему-то ненавидел и Рогова, и всех тех, кто сейчас окружал его: "Вундеркинд! Гений! Русиш швайн..."
   -Что, уматываешь домой? - удивился Антон, вернувшись из канцелярии шефа. - В кабинете директора представители сторон готовят авторучки, чтобы поставить автографы на актах, а в лаборатории накрывается банкетный стол. И ты смываешься?
   -Ну, карась, - Храп потирал от предстоящего удовольствия руки. - Девочки скоро начнут расставлять посуду, бутылки, закусь. Все мы довольны и радостны: тема сдана, заказчик принял работу. Теперь не грех "замочить" победу. И убегать? Предательство! Ты что, Юрка, сдурел? Посидим, выпьем, а там... Девулю из-за рубежа пригласим, да и наши не хуже. Смотри, по тебе бабы сохнут, а ты на них ноль внимания. Ну и карась! Зануда ты. Или у тебя между ног микрофон висит? А у меня...
   Храп был высокого роста, сильный. И хотя в его голове редко заводились умные мысли, в отделе к нему относились нормально. Да, он умел шутить, петь под гитару, нравиться женщинам. Правда, у него была репутация драчуна, потому что любил приложить руку к тем, с кем ссорился. Рогов испытывал к нему неприязнь, часто выступал "против", но до потасовки с ним дело не доходило - Рогов тоже был крепок и мог дать сдачи.
   -Ребята, - оправдывался Рогов, - у меня дома работа. Я должен был сдать передатчик? Все, испытания закончены, теперь у меня свои планы. И меня ждут дома.
   -Кто? - Антон и Храп резко повернули к Рогову головы, загоревшись от любопытства. - Ну, Юрка, ты темнила! Тогда, привет дивчине! И нас не познакомил... Нечестно!
   -Честно, честно, - оправдывался Рогов и уже мысленно был за дверью.
   Но подбежали молоденькие сотрудницы:
   -Юрочка, куда вы? Мы так надеялись на брудершафт с вами...
   Рогов вырвался из их круга и торопливо вышел в коридор.
   -Сухарь! - недовольно заключили девушки, но тут же успокоились, попав в другие руки, разрешив нежные поцелуи и не совсем целомудренные объятия Храпа.
   Рогов, действительно, торопился: Аспи! Как теперь найти ее? И, конечно, не терпелось сесть за приборы, чтобы продолжить исследования!
   Квартира встретила его запыленной мебелью, застоявшейся водой в кранах. На книжных полках усердные пауки уже успели сплести для комаров и мух сети. Рогов тут же переоделся и, орудуя пылесосом, веником и тряпкой, стал прибирать. Он любил порядок и считал это одной из положительных черт немецкой нации, приобщение к которой было для него сейчас путеводной звездой. Закончив уборку, сел в кресло и... И уснул: сказались напряженная обстановка, бессменный суточный режим и тесное общение с людьми. Если оно длительное, то утомляет. И уже не ощущал, как оставшийся паучок протянул леску к его брови и теперь раскачивался от глубоких вздохов и выдохов.
   Проспал до утра. Проснулся в кресле и даже не понял, что произошло. Но выспался, ощутил прилив сил. Взглянул на часы: заниматься исследованиями некогда, нужно бежать на работу: его наверняка ждут.
   Когда вошел в лабораторию, сотрудники, позавчера еще бегавшие с сияющими глазами, встретили уныло, а многие даже не отвечали на "здр". Входили и выходили незнакомые лица, вызывая в кабинет начальника то одного, то другого сотрудника.
   -Что стряслось? - спросил он у Антона. - Аппаратура в порядке? Где заказчик?
   -Да здесь он, заказчик, черт бы его подрал! Лучше бы они умотали вчера в свою гостиницу. У нас ЧП! - Антон сплюнул с досады. - Когда ты ушел, мы немного банкетнули. А Храп, этот придурок, крепко набрался и набросился на переводчицу. Ну, ту блондиночку, она еще вертелась вокруг наших мужичков. Была драка: ее вырвали из-под Храпа. Тот уже сутки в милиции. Наше руководство делает все, чтобы немка забрала заявление. Если не удастся, Храп, под суд пойдет. На фирму ляжет пятно. Журналисты пронюхали о клубничке, мотаются по коридорам. Вляпались в дерьмо по уши! Ну и о кутеже в научных стенах всем стало известно. Шеф бесится. Грозится разогнать отдел. Такие вот дела. Как ты догадался смыться? Сейчас по одному вызывают на ковер.
   -Юрок, ты, случаем, не предчувствовал такого поворота? - спросил инженер, настраивающий блок. - Ты же изучаешь сенсорику человека? Как твоя подружка? Наверно, с ней веселее было, чем у нас?
   Подружка! Он явственно ощутил запах ее волос, нежность тела... Даже руки вспотели. Аспи! Смог бы он, как Храп, насильно овладеть ею? Нет. А может, зря? Почему она не побоялась остаться? Была уверена в нем или, наоборот, желала разделить постель, а он не догадался? Вот и ушла? Глупости. Да, он долго ворочался на креслах. Но овладеть, да еще насильно!... Ночью у него даже губы пухли от желания поцеловать. Пальцы и сейчас запылали от одного воспоминания. В парке, когда он поймал ее, как она к нему прижалась! Но добиться любви как Храп? Насилие над женщиной - низменное чувство, унижение личности. Даже вернее, убийство личности! То, что сделал этот подонок, не поддается оценке. Конечно, половое влечение-это проявление закона природы "сохранения вида". Но человек обязан удерживать себя от дикой страсти. Потому он и человек, если управляет собой, а не страсти овладевают им. Если верховодят страсти, он уже животное, а не человек. Вернее, человекоподобное животное!
   -Выходит, начальство занято расследованиями, а вы и рады? Есть причина побездельничать? - усмехнулся Рогов. - Ну и деятели!
   -Какая тут деятельность? У директора штаб по ликвидации очага скандального пожара! Наш заказчик, милиция, замы и завы-все брошено в бой, чтобы уговорить блондинку. Ей обещали компенсацию. Вроде как, сдвиги есть, но отдел свое получит непременно. Так не оставят. Сократят, и все мы вылетим на улицу!
   Неожиданно широко отворилась дверь, вошел Храп. Он улыбался.
   -Привет, караси!
   -Ну! - вскочили ребята. - Выпустили? Храп, с тебя причитается!
   -Два рубля пятаками, остальное пинками! Она забрала обвинение, - Храп сиял и чувствовал себя героем. - Да, ребята, сплоховал: вначале надо было врезать по морде, уж после и на стол класть. Но хотелось нежно, деликатно. Все же, гостья! Вот чуть и не схлопотал тюрягу. Ведь как она нахваливала: "Иван - гут мужчина!" Я и решил показать, какой есть настоящий Иван: завалил на стол, трусы хряк, и ... вставил клин!
   Он загоготал, довольный, что снова вернулся в круг друзей. Действительно, коллеги смотрели на него не то с одобрением, не то с завистью. Рогов взбесился:
   -Подлец ты, Храп. Животное. Тебе в зверинце место. Небось, считаешь себя культурным человеком? Скотина ты и больше никто!
   -Ну, карась! Схлопотать хочешь? - Храп схватил Рогова за грудки, приподнял. Он был силен, кистью руки переламывал доску и даже кирпич. Держа Рогова, он ждал, когда тот станет вымаливать прощение.
   -Подлец! - не отступал Рогов, задыхаясь от перетянувшего шею воротника.
   -Да я тебя раздавлю как букашку.
   Изловчившись, Рогов ударил ногой в пах. Храп взвизгнул, отшвырнул его и прижал руки к больному месту. Падая, Рогов ударился о край стола подбородком. Выступила кровь. Однако никто из сотрудников не кинулся ему на помощь.
   -Пескарь, - скрипел зубами Храп, - этого я тебе не прощу. Запомни, я с тобой поговорю не как с блондиночкой! Я тебе перо в зад вставлю!
   Он стонал, корчась от боли. Затем повернулся и, согнутый, едва переступая ногами, направился к двери. Когда вышел, ребята налетели на Рогова:
   -Ты с ума сошел: он же прибьет тебя! У него дружки из банды Кабана! Ты что, не знаешь?
   -Отойдите от меня! Трусы вы: он насильничает, а вы довольны, что ему удалось выкрутиться. Да таких убивать мало! А если бы он изнасиловал вашу сестру, дочь?
   -Ты утрируешь обстоятельства! Какая блондиночка "сестра"? Она сама затянет в постель. Может, все это специально и подстроила? Уж очень соблазнительно вертела перед ним задом. Да и из декольте могла бы меньше выползать! А так, попробуй, удержись! Если бы Храп не выкрутился, о фирме в городе поползла бы слава. Разогнали бы и отдел.
   -Противно слушать: "Фирма... Слава... Отдел..." Его не грех и разогнать, - он выругался и, вытирая кровь с подбородка, вышел из лаборатории, бросив на прощание: - Я-то обязательно уйду!
   После того, как дверь закрылась за ним, одна из девушек твердо заявила:
   -Единственный среди вас настоящий мужчина, который женщину защитит. Я бы такому, не задумываясь, отдалась! А вы здесь все... Плодожорки!
   Рабочий день был испорчен. От удара болела голова и зубы. Рогов поехал бы домой отлежаться, но... Черт возьми, какое-то скопление неприятностей: вчера уснул, даже не присел за приборы. В отделе бардак. Вот уж верно, природа не терпит статики: то вознесет, то носом в дерьмо ткнет, чтобы впредь не заносился. Как хорошо было вчера: аппаратура прошла испытание, заказчик, наверняка, подписал акт. Ехал домой, надеялся увидеть Аспи и проспал почти сутки. А тут еще эта скотина Храп.
   -Говорят, тебя направляют в Германию? - спросил встретившийся у входа в библиотеку сотрудник, мордатый парень, запихивая в рот пирожок.
   -Со мной об этом разговора не было, - отозвался Рогов, скрыв беседу с шефом. - Поехать в командировку я бы, наверно, не отказался: чертовски надоело здесь. Думаю, там люди более порядочны и деловиты. А у нас тут базар, большинство живет по "понятиям", а не по законам.. Во всем: в делах, в нравственности, даже в личной жизни.
   -Думаешь, там другое общество? Везде одно и то же: работа, еда и туалет. Отчего это вдруг тебе Германия показалась привлекательной? Потому что дала возможность проявить себя? Не верю я в идеальное общество. Тем более, в немецкое.
   -Это ты зря. Немцы всегда отличались аккуратностью в делах, трудолюбием и, вообще... Ладно, пошлют туда, разберусь, что и как.
   Когда разошлись, стал думать: может, рискнуть на поездку в страну предков? Какая она? По фильмам нельзя познать действительность. Нужно общение, хотя бы год поработать с людьми, увидеть Дрезден, Берлин. Жаль, никто не рассказал, как его предки оказались в России! Откуда они приехали? Из Гамбурга, Майсена или тихого Радеберга?
   Он сидел в библиотеке, перебирал журналы по электронике, когда из лаборатории за ним пришел сотрудник и сказал, что его вызывают к директору. А ему почему-то не хотелось вставать, идти, что-то слушать, отвечать. В библиотеке так хорошо, уютно, два-три человека, и никто не отвлекает. Но идти нужно: что там придумали еще на его голову? В приемной секретарь тихо сообщила:
   -Поздравляю! Едешь в Германию. Герр Маркс настаивает на твоем обязательном присутствии при сборке и настройке аппаратуры.
   "Решил - таки забрать с собой!" - он и обрадовался и тут же подумал, что будет с экспериментами, которые проводил дома? Там, на фирме, отвлекаться от дела не позволят. Вошел в кабинет. Директор, невысокого роста лысеющий мужчина лет пятидесяти, поздоровался, и без лишних разговоров протянул документы:
   -Едешь с Бауэром. Апчхи! Фу, черт, простудился. Этот кондиционер в кабинете погубит мое здоровье. А-а-пчхи! На две недели. В качестве поощрения. Пчхи! Тут все документы. Паспорт дашь секретарше - она все оформит. Ну, мы еще поговорим перед отъездом. А-а-пчхи...
   "Поговорим! Даже не спросил его согласия. Неужто для него я и сейчас пешка? А вот заявлю, что никуда не поеду! Что тогда скажешь? Директор! Direct - указывать, направлять. А куда "направлять"? Небось, уже забыл все, чему в институте учили! А степень научную дали, хотя весь отдел полгода работал над исследованиями для его диссертации! Так сказать, коллективный труд! И сейчас за счет коллективного труда живет. Не производит ничего, кроме слов..."
   Только глаза шефа и его кратковременная улыбка успокоили всколыхнувшее недовольство. Ничего не сказав в ответ, Рогов вышел из кабинета, передал секретарю документы и решил долго не задерживаться на фирме. Теперь он подчинялся герру Марксу, новому хозяину. А он, Рогов, и при нем как подневольная лошадь: пойдет, куда прикажут.
   Через пару часов он уже ехал в такси домой, чтобы продолжить исследования... Нет, ему нужна была Аспи! Правда, теперь у него появилась новая цель: поехать в страну своих предков! Он старался представить Германию. Какой она покажется ему? Как его там встретят? По природе он немец, по воспитанию - славянин. В этом есть разница между ним и любым жителем той страны. Да, "той"! Трудно сказать, может ли стать та земля его землей, страна его страной, люди его соотечественниками?
   Войдя в квартиру, подумал, что эти две скромные комнаты скоро опустеют. Аппаратура будет стоять без дела. А ему хотелось так много проверить! Эффект резонанса! Вспомнил Аспи и почувствовал, что с ней ему было хорошо. Вместе они, пожалуй, смогли бы много сделать. Но ее нет. Сел в кресло, включил аппаратуру, стал проводить испытания, активизируя мозг. Но дело не клеилось: вроде что-то делал, а для чего, забывал. Около трех часов дня раздался сигнал автомобиля, долгий, раздражительный. Он мешал, потому что датчики захлебывались от помех. Рогов вышел на балкон, чтобы успокоить владельца машины, и увидел Аспи.
   -Наконец-то вы дома! Я уже испугалась: куда-то вы надолго исчезли? - Она стояла улыбающаяся, красивая и кричала ему снизу. - Собиралась ехать в вашу фирму разыскивать пропавшего исследователя! Чем занимаетесь сейчас? Может, вместе у нас лучше получится?
   Обрадовавшись, он кивнул головой: как это здорово, у них совпали мысли! И очень был удививлен. Аспи махнула рукой, приглашая выйти. Не переодеваясь, Рогов побежал вниз. Бежал и думал, а ведь прекрасно, что она приехала!
   -У вас есть свое авто? - выразил он удивление. - Или...
   -Свое, свое! Не бойтесь, не угнала. Едемте ко мне: теперь мой черед угощать вас кофе.
   Рогов не мог отказать, хоть и не собирался тратить время на гостевые поездки. Сев в машину, гадал: кто же в конце - концов Аспи? Это уж точно, что не студентка. Очень уж самостоятельна и не по годам умна!
   -Как сигналы? Работали с ними? - спросила она, выруливая машину на проезжую часть.
   -Работал. Вы мне подсказали оригинальное решение! Я даже благодарен вам. Можно вопрос, который не дает мне покоя?
   -Валяйте! Я уже знаю, о чем вы хотите спросить, - казалось, она ждала, что он обратится к ней за ответом.
   -Почему вместо вас в прошлый раз заявилась старуха? Случайность? И почему вы ушли в другой раз, не сказав, не предупредив?
   -Говорите, старуха? Откуда я знаю, - рассмеялась она. - Это вас нужно спросить, почему в квартиру проникают посторонние женщины! А мой уход... Мне нужно было быть дома: ждала приезда своей подружки. А что? Вы переживали?
   Вначале машина ехала по центральной парковой дороге, затем свернула к замковой горе и вскоре оказалась возле двухэтажного дома, не отличавшегося от других частных строений, прилепившихся к горе. Только въехав на территорию, отведенную для дома, машина стала опускаться вниз по какому-то лифту. Вскоре перед глазами открылся подземный гараж. Внутри было красиво. Даже богато. Аспи вышла из машины, а он продолжал сидеть и чего-то ждать. Суровый пес рыкнул, но тут же успокоился, услыхав властный голос Аспи.
   -Ну, выходите, выходите! Чего ждете? - спросила она насмешливо. -Боитесь собаки? Доброе существо, но с бандитом расправится запросто.
   -Как-то непривычно нищему инженеру оказываться в таких шикарных домах, - признался Рогов.
   -Неужели нормальные условия для человека уже сверхъестественное явление? То, что мы нищие, сами виноваты. Оттого стыдимся богатства, часто завидуем, когда видим это у других. Смелее, инженер!
   Когда по ступенькам мраморной лестницы они вошли внутрь дома, его еще больше удивило убранство гостиной. Такого зала он не видел даже в фильмах: мебель с позолоченной фурнитурой, живые цветы в огромных вазах, соединенные общей питающей трубой. А на стенах прекрасные картины! Винтовая лестница шла наверх, на второй этаж. Он окончательно смутился, когда в зеркалах увидел себя небрежно одетого, небритого. И тут заметил женщину, спускавшуюся вниз по ступенькам.
   -Буся, знакомься, это мой новый друг. Юра. А это -Буся, подруга дней моих суровых. Она, к тому же, хозяйка этого дома. Буся, принеси нам что-нибудь вкусного холостяку, отметить приход гостя: жареную курицу, например, вина и зелени.
   -Нет-нет, курицу не нужно, - торопливо предупредил Рогов. - У меня на нее аллергия!
   -Вы чем-то больны?
   -Нет. Когда был женат, и супруга приглашала к обеду, трапеза начиналась со слов: "Вот что я приготовила на свои деньги. А твоей зарплаты хватает лишь на это блюдо". И показывала на хлеб с солью. Я уходил и пил чай с хлебом. Да, я зарабатывал мало. И привык к чаю, к кофе. Потому вид вкусных блюд вызывает у меня дурные воспоминания. Правда, последние 5 лет я уже не слышу этой фразы, но аллергия на вкусные блюда осталась.
   Аспи восприняла это объяснение больше как шутку, нежели как правду. И рассмеялась.
   -Хорошо, будет вино и кофе. Буся, присядешь к нам за компанию?
   -У меня сегодня разгрузочный день. По Брэггу! Молодой человек, как вы относитесь к тому, чтобы не есть один день в неделю?
   -Извините, к сожалению, не знаю, кто такой Брэг, - признался Рогов. - Он же не электронщик и не телевизионщик?
   -Этот человек известен тем, что проповедовал разумное голодание! И доказывал, что даже это даст возможность прожить вполне здоровым до ста лет!
   - Наша Буся в прошлом гимнастка, дважды завоевывала звание чемпионки страны! И сейчас не меньше меня занимается спортом. А уж как она плавает! Хорошо, Буся, отдыхай. Я все сделаю сама: теперь моя очередь готовить кофе, - Аспи улыбнулась и направилась в кухню, оставив его рядом с Бусей и разлегшимся на полу псом, бросив на ходу: - Хотите освежиться в бассейне? Идите в ту дверь. Я приду к вам, когда управлюсь с кофе.
   -Зачем вам голодание? - спросил Рогов, когда они остались одни. - Вы и так стройны! Поразительно, женщина в таком возрасте, а талия у вас...
   И смутился. Она поняла его, махнула рукой, как бы прощая.
   -Чтобы добиться талии, нужно с детства носить поясок, и каждый раз, когда он ослабевает, подтягивать. Носить днем и ночью. Я воспользовалась методом знаменитого петербургского балетмейстера Петипа. Он каждую ночь заходил в спальни своих танцовщиц, чтобы убедиться, завязан ли на талиях девушек поясок. И требовал, чтобы у них была осиная талия. Жировые клетки под постоянным давлением становятся плоскими, объем талии уменьшался. Так происходило формирование красивого тела.
   -Я не знал об этом. Но мои родители приучили держать талию в норме без голодовки. Они перематывали мой живот тонким длинным шнуром. Как и Петипа, хотя вряд ли знали его метод. Действительно, тонкий шнур или пояс не дает возможности разрастись пузу! - он расхохотался, потому что всегда стыдился произносить такие слова в присутствии женщин. А здесь все соскочило и покатилось. Но ему стало от этого даже весело. "Интересная женщина! - подумал он и вспомнил: - Не она ли была в моей комнате?" Вгляделся. Нет, та была старой, уродливой, кожа на лице в пигментах.
   -Я пройду, посмотрю ваш бассейн, - извинился он. - Где же он? Внизу? Там что, подвал? И бассейн?
   Бассейн! Ну и ну! В этом доме есть и бассейн? Он не верил, раскрыл дверь, прошел несколько ступенек вниз и то, что перед ним открылось, выбило из равновесия. Это был настоящий бассейн, выложенный плиткой темного цвета с нежным желтым рисунком. Несколько высеченных из белого мрамора стульчиков были выполнены в том же стиле. И два огромных зеркала на пол стены. Рядом со стульями красовался небольшой столик.
   -Раздевайтесь и купайтесь! - услышал он голос Аспи. - Я вас вижу, и не считайте, что вы в одиночестве. Скоро приду.
   Рогов потрогал воду - теплая. А, была ни была! Разделся и нырнул. Вода обласкала. Он забыл про свои вопросы: барахтался, нырял, плавал на скорость. Увидел Аспи, когда она подошла к краю бассейна. Тогда вылез, вновь осмотрелся и спросил:
   -Откуда у вас такое богатство? И не говорите, что вы "нищая". Раньше так могли жить бывшие партийные боссы высоких уровней. Сейчас - мафия или бизнесмены.
   -Неужели богатство может быть только у воров и бизнесменов? А мы, научные работники, не вправе иметь хотя бы минимум удобств? Сейчас я окунусь в воде, а после мы пройдем в лабораторию. В частную лабораторию. Вот там можете удивляться. А сейчас выпейте кофе, - она сбросила всю одежду и нырнула в бассейн. Гибкое тело крутилось волчком, вызывая у него волнение в сердце. Он снова забыл обо всем, и уже без стеснения любовался ею. А почему не любоваться, если красиво и восхитительно? Устав от плавания, она вылезла из воды, тут же закуталась в халат и, присев к столу, стала пить кофе.
   -Ну и как, почувствовали себя легче? - спросила она, и попросила разлить вино в бокалы. - Вода - это стабилизирующий фактор для человеческого организма. Жаль, что обычные люди не ходят даже в бассейн. Это продлило бы их здоровую жизнь. Теперь можно идти в лабораторию. Оденьте вон тот белый халат, - заявила Аспи. - Лаборатория моя отличается от вашей: я -генетик. Да-да. И, говорят, неплохой! В моей лаборатории есть все, что нужно для сложных исследований. Вы, Рогов, мне тоже нужны. Случайное знакомство для меня оказалось подарком: я узнала вас как человека и как ученого. И вы мне понравились.
   Они вышли наверх, затем спустились по другой лестнице и вскоре оказались в помещении, заставленном приборами, склянками. Какие-то механизмы работали в автоматическом режиме. Рогов не удержался от восклицания:
   -Такого оснащения я не видел даже в институте! Откуда все это? Для чего?
   -Откуда - не главное. Для чего? Вопрос естественен. По вашему разумению, женщина должна быть домохозяйкой? Я не вижу себя в этой роли. Я - доктор наук, и даже профессор. Читаю лекции в России, Германии. Сейчас работаю над проблемой, которая пока не поддается мне. Но я должна ее решить.
   -Доктор наук? Чем же вы обогатили науку?
   -Генетика! Но диссертации это не главное. Это, в сущности, куча научных и около научных работ, прочитанных и поданных как гарнир к собственным, скажем так, изысканиям.
   -А-а, вот как. Тогда и ваши диссертации не стоят ломаного гроша? Извините, конечно.
   -Почему "не стоят"? Моя диссертация часто упоминается в зарубежных каталогах. Мне она дает хорошие деньги, когда преподаю в университете за рубежом.
   -За рубежом - может быть. У нас в стране главное не научный труд, а оформление диссертации, отчетов и прочих бумаг.
   -Потому мои документы оформлял опытный, набивший в этих делах руку, человек. Но в авторской заявке на "Патент" я - первый автор и держатель патента. А он - второй. Вернемся к главному: что скажете, если я предложу вам работу? В моей лаборатории! Буду платить не меньше, чем в вашей фирме.
   -Я получаю заработную плату в дойч марках.
   -Хотите валюту? Могу пойти и на это.
   -Странный вы человек. Я еще не понимаю вас. Что я должен делать?
   -Продолжать те исследования, которые вы проводите в своей лаборатории. Только при моем участии и в несколько отличном от вашей темы направлении. Полностью расскажу после того, как вы ответите на мое предложение.
   -Соблазнительно. Есть одно "но": меня приглашают ехать в Германию на фирму. И представляют все условия для работы.
   -Хотите побывать в Германии? Устрою поездку. Можем поехать вместе. У меня там друзья. Даже больше, чем друзья!
   -Ваше предложение достаточно неожиданное. Нужно подумать.
   -Хорошо, даю несколько дней на размышление. Вижу, вы не в состоянии работать сейчас. Я могла бы показать результаты своих исследований: изменение генетического кода под воздействием бактерий. Как вы относитесь к идее корректировки генной структуры человека для улучшения качеств, устранения ряда ненужных человечеству инстинктов? Почему человек может убить другого? Почему насилует, ворует? - глядя на отвисшую челюсть, она расхохоталась. - Думаю, вам сейчас уже не до этого!
   -Вы правы. Нужно очухаться от виденного. Предложение интересное, но только если работать вместе: мне с вами легко думается!
   -Спасибо. Мне тоже хорошо с вами, - и она коснулась пальцами его лица, провела по щеке и вдруг поцеловала. - Торопитесь домой? Хорошо, я переоденусь, а вы погуляйте во дворе. Там есть удивительные растения!
   Во дворе, действительно, росли необычные кусты с узорчатыми листьями, разной окраски, напоминая скорее лепестки цветков. Он разглядывал их, а сам вспоминал поцелуй. Казалось бы, что в нем заложено? Легкое прикосновение губ, а волнение охватывает все тело. Причем, с одной женщиной тебе приятно и радостно, а с другой, даже красивой в общем людском понимании, может не быть ни страсти, ни даже волнения. Обычное касание, и ничего больше.
   Наконец она вышла из дома, заметила его, склонившегося над кустом, пояснила:
   -Все это живые лекарства. Из них я получаю необычные медикаменты для лечения женских болезней. Понюхайте! - она тоже склонилась к кусту, закрыла глаза, и они коснулись на мгновение друг друга. Он снова ощутил волнение, не сдержался, взял ее за плечи и поцеловал.
   -Ну вот, - проговорила она, когда он оторвался от ее губ, - мы объяснились в чувствах. Не так ли?
   Она смотрела на него, улыбаясь. Он не выдержал, рассмеялся, как смеются счастливые люди. Только сейчас разглядел, как она ослепительно хороша. На ней были модный костюм, шляпка. А он стоял рядом как зачухонный мужичок: в затертых брючках, свитере не первой свежести. Они направились по дорожке и шли рядом. Чтобы унять волнение, он продолжил разговор о работе. Открыв двери, они вышли в парк и направились к дому, где жил Рогов. И никто из них не замечал, что в стороне за кустами и деревьями большого парка их сопровождал человек, похожий на тень. Вначале он шел параллельно, забегая чуть вперед, снимая их видеокамерой, затем исчезал. И снова появлялся.
   -Четверо суток я пробыл в институте, - рассказывал он.
   Она не слушала: бросила ему в лицо горсть сорванных с деревьев листьев. Когда он ответил тем же, она побежала, прячась за деревья. Он догнал. Они снова поцеловались. Его руки пылали от прикосновения к ее телу, а губы жадно тянулись к ее губам.
  
   6.
   Поцелуй прервался, когда взору Рогова открылись лица троих парней, преградивших им путь. Он хотел не обращать внимания и не отрываться от губ, но парни шли на них прямо. Он видел лица, читал мысли, хотя никакой повязки у него не было. Это были мысли животных: вырвать добычу, насладиться самим. Сила была на их стороне.
   Рогов спрятал Аспи за спину. Трое продолжали идти на них, не сворачивая. В средине вышагивал, вероятно, главный, потому что пальцем указывал двоим, что делать, и те слушались. Он был низкого роста, широкоплечий, в руках держал короткую полицейскую дубинку и крутил ее, словно играл. Тип слева показался ему наиболее слабым, хотя был выше ростом и достаточно плечист. На его лице проступало выражение не то страха, не то стыда. Понятно, этого можно нейтрализовать последним. Хотя нередко "стыдливые" проявляют наибольшую жестокость. Правый казался самым опасным: наглая улыбка, коротко стриженые волосы и в руках цепь. Он и шел осторожно, чуть сзади, как хищник, подкрадываясь к жертве.
   - Отойди, парень, - выкрикнул Рогову средний. - Ты мешаешь. Линяй, не то отделаем как отбивную. Знаешь, что это? Когда отбиты печень, легкие, а кожа снимается как с кролика! Хватай его!
   Двое сразу бросились на него с боков. Рогов оттолкнул Аспи. Она отлетела в сторону и упала на землю. Затем Рогов в шпагате подкосил набросившегося парня с цепью. Теперь нужно было нанести удар главному, чтобы тот закричал. Он вскочил, с разворотом ударил ногой в голову. Главарь заорал, но не отступил, а еще с большей яростью набросился на обидчика.
   Когда трое против одного, одержать победу в одиночку сложно. Они повалили его на землю и стали бить. Несколько раз Рогову удавалось вырваться, но три пары рук хватали, бросали на землю, нанося удары.
   Чем бы закончилось это избиение, если бы не Аспи. Она подошла сзади вначале к главному, хлопнула его по плечу и, когда он обернулся, выстрелила в лицо из газового пистолета. Главарь схватился за глаза, мгновенно залившиеся слезами. Невыносимая резь мешала ему видеть. Да если бы и увидел, то увернуться не успел бы: Аспи подпрыгнула и, с разворотом в воздухе, левой ногой нанесла ему удар в затылок. Главарь обмяк и безмолвно завалился на дорогу. Второй удар ногой Аспи нанесла тому, кто был с цепью. Длинный, замахнувшийся на лежащего на земле Рогова, быстро сообразил, что события разворачивались не в его пользу. Боком, на четвереньках он стал уползать в кусты. Затем вскочил, пригнулся и, прошибая телом заросли, попытался скрылся за ними. В это время какая-то тень мелькнула между деревьев. Убегающий парень вскрикнул и упал. Тень скрылась. Аспи и Рогов видели эту тень, но ничего не поняли, только переглянулись. Когда подбежали, длинный лежал неподвижно, но дышал.
   -Кто это помог нам? И так быстро управился! Не ваш ли охранник? - спросил Рогов. - И почему у вас оружие?
   -Газовый пистолет! А зачем вы меня толкнули? Вдвоем мы быстрее справились бы. А так вы получили синяки. Впредь наука: не пренебрегайте женщиной.
   -Я хотел, чтобы они не достали вас, потому и толкнул, чтобы вы убежали.
   -А я ушиблась. Что теперь нам с ними делать? Придется возвращаться: нужно сообщить милиции, что в парке лежат подонки, напавшие на нас. Пусть зафиксируют их в базе данных. Может, у них еще какие грехи есть. Такие гадюки безгрешными не бывают! Да и вам привести себя в порядок не лишнее: обмоем ссадины, нейтрализуем бактерии раствором. Мне тоже нужно переодеться: из-за вас я испачкала костюм! - и мило улыбнулась. Он согласился.
   Полчаса спустя, проходя во второй раз мимо того места, где произошло нападение, они увидели милицию, забиравших в машину парней.
   -Смотри-ка, наш страж порядка нас бережет! - пошутила Аспи. - А вот вас, как я понимаю, одного отпускать опасно: вы не справились с тремя!
   - Во - первых, на меня одного они вряд ли напали. Во - вторых, я занимаюсь оздоровительным спортом, а не кикбоксингом. В третьих, неизвестно, чем бы закончилась драка, если бы вы не поспешили. Один был на излете. Второго я смог бы уложить. Третий сбежал. Это и был мой расчет.
   -В ваших расчетах много "бы". Хорошо, будем считать, что вы можете защитить женщину, и достойны поцелуя, - она прижалась к нему, долго не могла оторваться, а под конец воскликнула: - Боже, что я делаю?!
   Он тоже не хотел отпускать ее, собираясь прижать к себе для нового поцелуя, но она не позволила. Приложила к его губам палец, давая понять, что сеанс окончен.
   -Тебе не кажется, что я влюбилась? - спросила она.
   -Со мной твориться то же самое, - признался он и снова хотел коснуться ее мягких губ, но она помотала головой. И они пошли, отойдя друг от друга на метр, каждый размышляя о своем. Шли не зная куда, и что делать дальше. Сколько они так прошагали молча, никто не считал. Затем словно очнулись, развернулись и направились к его дому.
   Рогов уже издали увидел у своего подъезда Антона и директорскую "Волгу". Антон нетерпеливо жевал соломинку, и ждал. Когда Рогов подошел, выплюнул слюну, выражая недовольство:
   -Собирайся, тебя срочно вызывает директор, - и критически осмотрел его лицо. - Ты что, упал?
   -Точно. Был на тренировке, шлепнулся, - согласился Рогов и указал на Аспи: - Она спасла.
   Антон взглянул на Аспи, поймал ее взгляд, улыбнулся, кивком головы поздоровался.
   -Ну, давай, переодевайся и бегом со мной, к начальству.
   -Зачем? - удивился Рогов. - Я только - что встречался с директором. Он свои "Апчихи" передавал.
   Аспи стояла рядом молча, затем взяла Рогова под руку. Антон понял, что это и есть Юркина девуля. И быстро сообразил:
   -Ты нужен: наш шеф и герр Маркс хотят отметить заслуги идеолога системы. То есть, твои. Заказал в ресторане банкет. Переодевайся, забирай даму, и в машину. Я жду. Десять минут достаточно?
   Рогов взглянул на Аспи, мысленно спросил: "Поедете?" Та согласно кивнула в ответ.
   Проблема возникла дома, когда он стал одеваться.
   -А если в этом? - показывал он пиджак. - Тебя не раздражает?
   Рядом с ней ему хотелось выглядеть на равных, но его костюмы никак не подходили для сравнения. Она хохотала, обнаруживая то оборванную пуговицу, то пятно на видном месте.
   -Кто мы будем друг другу? Случайные знакомые или невеста и жених? - спросил он и замер, ожидая. Может быть, именно в этот момент и могло решиться их взаимоотношение на будущее.
   -Как тебе лучше? Мне так и эдак хорошо. "Невестой" я буду чувствовать себя проще, - и теперь уже сама поцеловала. Он только вздохнул глубоко, чтобы успокоиться, затем потянулся в шкаф, достал коробочку.
   -Могу подарить свое новое изделие для защиты от таких типов, каких мы встретили. Вот, - и протянул небольшой прибор. - Две кнопочки, несколько позолоченных контактов. Если кто нападет на тебя, ты должна умудриться прижать контакты к лицу, шее, руке. Затем нажать красную пипку. Нападающий сразу отключается от внешнего мира. Минимум на двое -трое суток. Если нужно привести его к норме, жмешь синюю кнопочку. Попробуй на мне. Только не пугайся. Давай!
   Она прижала к его руке прибор, надавила кнопку. Рогов тут же обмяк и стал заваливаться. Аспи подхватила его, уложила на диван. Он был без сознания. Она позвала его, слегка ударила по щеке, он не открыл глаз. Она смотрела, надеясь увидеть биение пульса у виска, чтобы определить, не мухлюет ли он. Прижала руку к кисти, нащупала биения - их частота была занижена. Тогда стала тормошить. Он не отзывался. Осмотрев коробочку, Аспи прижала ее к щеке, нажала синюю кнопку. Он очнулся.
   -И сколько же я спал?
   -Ты спал? - Аспи верила и одновременно сомневалась.
   -Да. Тебя интересует принцип действия? - Рогов поднялся с дивана. - Как-то прочел статью про белорусского врача, защитившего диссертацию по психокодированию. Он нашел, что старые заклинания выполняют роль кодирования: могли останавливать кровь, исключать боль, усыплять. Я исследовал это явление, и сделал прибор. Дарю, чтобы ты могла защитить себя.
   -А ты?
   -Я себе другой прибор сделаю, - и поцеловал ее. - Я люблю тебя!
   Когда вышли из дома, они оба выглядели по - праздничному. Особенно Аспи. Антон причмокнул от зависти и произнес:
   -Рогов, не боишься, что отобьют невесту? Смотри в оба!
   7.
   Да, невезение закончилось. Продолжилось чудесное исполнение желаний. Сидя бок о бок в машине, Рогов слегка касался Аспи, чувствовал ее близость и волновался. Нарастающий пожар в груди и радовал и пугал. Неужели после пережитого развода несколько лет назад он еще может влюбиться? Неужели человек все-таки не однолюб, как белый лебедь? Всякое волнение он всегда связывал с чувством любви, хотя мог остановить себя, сказав "нельзя". И все эти играющие струны замолкали. Становилось легко, понятно, приходило осмысление, когда можно все происходящее расставить на свои места. Ого, умение расставлять на места - это большое дело! С одной стороны эта женщина, конечно, имеет более высокий запас прочности по сравнению с ним. Но и он по некоторым пунктам, что касается интеллекта, равен, а, может, и выше ее, иначе она не предложила бы ему работу. Но он не даст согласия. Согласиться работать у нее, значит, навсегда потерять роль лидера! А это уже ему ни к чему. Лучше работать с теми людьми, для которых ты номер первый, чем быть в подчинении женщины, в которую влюблен. Сейчас он еще не влюблен. Полностью, безрассудно не влюблен! Ему приятно быть с ней. Приятно! В душе волнение. Правда, руки отекли, а губы распухли. Но всегда нужно уметь взять себя за шиворот и поставить на место: на банкет приглашают его, Рогова! А она едет с ним в качестве невесты. Вот это еще куда ни шло!
   Они приехали в лучший в городе ресторан: длинный банкетный стол с деликатесами, фруктами, винами ломился от изобилия. Главные специалисты его фирмы и гости из Германии уже сидели на своих местах. Все ждали Рогова. Когда же он сел рядом с герром Марксом, тот встал, поднял бокал с шампанским и произнес тост, известив, что разработка Рогова уникальна и имеет перспективу для будущих тсследований.
   -В связи с этим, - он выступал, читая текст на русском языке по бумажке, - фирма выделяет значительную премию молодому ученому, лично ему, надеясь, что новая работа будет не менее важна и интересна!
   Аплодисменты, раздавшиеся после этих слов, на минуту заглушили музыку. Активнее всех выражали радость коллеги Рогова. А сам он не мог сдержать улыбки. Ему было приятно слушать лестные слова и не менее приятно идти за премией. Конечно, это фантастическое видение, и довольно радостное.
   - Аспи, ущипни: мне кажется, я сплю, - шепнул он, показывая новенькую сберегательную книжку на свое имя.
   -Для одного человека такие деньги - неплохо, - согласилась она. - На них можно купить оборудование для твоей лаборатории: у тебя много старья! Или пропьем? Что тут? Два таких банкета, и все!
   Они вдвоем тихо рассмеялись и едва сдерживали себя, чтобы не визжать. Затем слово взял директор и тоже говорил приятные слова, бросая взгляд в его сторону, поминутно чихая. Но почему-то Рогову казалось, что и он, и другие видят только Аспи, сидящую рядом с ним. Особенно пристрастно разглядывал ее Бауэр. Холеный, стройный, в прекрасном костюме, он сладко улыбался, делал пальчиками "привет". Да, Аспи хороша, и не обратить внимание на нее было просто невозможно. Это и ему, Рогову, придавало какую-то значимость. Но не слишком ли ее красота навязчива? Говорят, красивая жена источник взлета и падения многих средних работников! А он, средний? Разве без красивой жены он не добьется успеха?
   Заметив устремленный на Аспи взгляд Храпа, он взбесился: кто приглашал этого типа в ресторан? Рогову хотелось встать, при всех врезать ему по морде. Но Храп сидел не за их банкетным столом. Отдельно. Конечно, он имеет на это право. Когда же Аспи улыбнулась в ответ Храпу, Рогов не выдержал:
   -Тебе он нравится? - и скривился, выражая брезгливость. - Премерзкая личность!
   -Разве на твоих друзей я должна рычать?
   -Он не друг. С ним мы даже подрались. Сегодня! Он изнасиловал представительницу заказчика, вон ту блондинку. Если бы она не забрала заявление, его бы не выпустили из милиции. Как всегда, выпирает наше бескультурье! Взгляни на господина Бауэра, он позволит насилие?
   -А почему бы и нет? Позволит.
   -Я не допускаю этого. Немцы благородны по своей натуре! Вот наше хамье способно на все. Таких дебилов нужно, - и сжал кулак, выражая ненависть.
   -Считаешь, каждого насильника нужно судить?
   -Не судить, а убивать. Ты против?
   -Половой акт это естественный процесс, не будь которого человечество просто вымерло бы, - она взглянула на Храпа, и Рогов не уловил в ее взгляде ненависти к этому типу. - К тому же, половой акт женщине необходим: без мужских гормонов слабый пол заболевает. Статистика утверждает: каждую минуту совершается тридцать миллионов половых актов! Из них десять процентов - насильно. Выходит, три миллиона мужчин нужно ежедневно убивать?
   "Черт возьми, неужели я так глуп, что ночью не воспользовался и не уложил ее рядом с собой, если в этом процессе она видит естественную потребность? Или таков мир, что я в нем чужой? А Храп - кто он ей, свой? - Он смотрел на нее, изучая. - Ну и что, если она хороша собой? Даже прекрасна! Даже умна! Но если развратна... А почему "развратна"? Разве она тащила меня к себе в постель, срывала одежду, насильно овладевала? Боже, о чем я думаю! Впервые за последние годы встретил человека, который меня волнует, и я готов ненавидеть. Каждый индивид находит себе подобного. Если она близка мне, значит, я близок ей. Если ее тянет к Храпу, значит, и она такова. Вот это-закон. Но если я ненавижу Храпа, а ей он по нраву, то при этом условии буду ненавидеть и ее..."
   -А вдруг изнасилуют меня, ты убьешь этого человека? - она покачивалась на стуле и смотрела ему прямо в глаза.
   -Да, - твердо сказал он, - убью. Непременно. Перекушу горло, как зверь.
   -Спасибо! - шепнула она, поцеловала в щеку, несмотря на обращенные на них взгляды, и предложила: - Идем танцевать! Ты сегодня именинник, имеешь право заказать любой танец.
   И он заказал. А когда обнял ее в танце, забыл про Храпа, Бауэра, ревность, принадлежа только ей. Аромат, исходящий от ее тела, и прикосновение к нему пьянило и кружило голову. Иногда его толкали беснующиеся танцоры, но он не ощущал этого: в тот момент в его душе звучала своя музыка. Музыка любви!
   Храп не упускал из вида Аспи. Он сидел за отдельным столиком с девицей и приятелем, бегавшим от него к банкетному столу, принося коньяк, закуску. Они перебрасывались парой фраз и умолкали: внимание Храпа было приковано к Аспи и Рогову. Его он ненавидел. Он привык, что ему уступали женщины, мужчины. Тот же Рогов никогда раньше не становился ему поперек дороги, а сегодня взбесился, решил проявить солидарность с блондиночкой! Ну, это ему выйдет боком. Вот красунья его...
   -Василь, - щебетала девица с кислым и недовольным выражением на лице, - почему не приглашаешь танцевать?
   По всему было видно, что она вот-вот заплачет или закричит от бессилия: почему он всегда пялит глаза на других и забывает о ней?
   -Отстань! Не я буду, если не уделаю сегодя его кралю. Знаешь, Петро, я уже ощущаю ее голенькой. Вот на ней этот костюмчик, а я вижу без костюмчика. У тебя такое случается?
   -Не знаю, не испытывал такого сверхвидения. Может, ты экстрасенс? - приятель с коротко стрижеными волосами, длинным горбатым носом, напоминавшим плуг землепашца, с насмешкой смотрел на него, затем бросал взгляд на женщину, с которой танцевал Рогов. Действительно, та красотка могла свести с ума кого угодно. Но у каждого мужчины есть свой уровень возможностей. Лично для него она была не столько недосягаема, а как бы смотрелась картинкой на обложке журнала. И все. И никаких желаний, волнений. Вот если бы она прикоснулась, тогда может быть и... Храп, правда, мог добиваться от женщин всего, что желал. Многим было известно, что половина сотрудниц отдела побывала в его постели! Неужели настал черед и этой красотки?
   -Не-е-ет, у меня душа горит. Вот приглашу на танец! Для начала нужно познакомиться! Я - Храп! А ты кто?
   Он поднялся со стула, огромный, красивый и, как ему казалось, неотразимый. Возмущенная девица сжала кулачки, поднялась и направилась к банкетному столу. Подойдя к ребятам, предупредила:
   -Сейчас драка будет: Храп к Роговой девуле клеится!
   Храп прорвался к Аспи в тот момент, когда они закончили танец и направились к столу, хотя музыка еще звучала.
   -Разрешите, красавица? - подкатил он, бросив на Рогова бешеный, полный ненависти взгляд. И тут ощутил запах ее тела, от которого чуть не задохнулся. Он обалдевший от волнения стоял, не чувствуя под ногами пола. Он даже не понимал, что с ним творится! Ему казалось, что вокруг никого нет, и он должен схватить эту женщину и потащить куда угодно. Убежать от всех, от всего мира. Только быть с ней, этой красуньей, от которой так сладко кружилась голова... Но тут услышал голос Рогова:
   -Не разрешаю. И топай отсюда, не то схлопочешь. У тебя еще хватает наглости подходить ко мне после того, что случилось утром?
   Этот голос прозвучал тихо, но его услыхали почти все. Наступила тишина, даже музыка, казалось, замерла. Сидевшие за банкетным столом повернули головы в их сторону.
   -Ну, карась, - проскрипел Храп. Он не хотел начинать драку здесь, при начальстве, и направился к выходу, чтобы в курилке "зализать рану". Второй раз за день он получил удар от Рогова!
   -Ты меня еще вспомнишь! - процедил он сквозь зубы, медленно шагая, то и дело оборачиваясь в сторону Рогова, уже сидевшего за столом. - Карась, пескарь в вонючей луже...
   Эта встреча испортила настроение Рогову, но он решил не показывать вида и, когда зазвучала музыка, снова пошел с Аспи в круг.
   Время летело быстро. На улице стало уже темно. Затем часы пробили полночь, а молодежная гвардия развлекалась. Многие пожилые сотрудники уже уходили домой. Рогов тоже устал, но танцевал без перерыва - он был на вершине блаженства. Неожиданно его пригласили к столу, где сидели два шефа, два зама. Директор института пискляво и резко произнес:
   -Рогов, господин Маркс, ап -чхи, считает, что вам все же нужно попрактиковаться у них на фирме с полгода, чтобы немного подучиться западным стандартам.
   -Считаете, мои знания уступают коллегам из Германии? - возмутился Рогов и повторил эту фразу на немецком.
   -Хорошо сказано! - отозвался герр Маркс и даже зааплодировал, а переводчица торопливо переводила. - Сейчас идет речь не об оценке способностей. Голова Рогова вне конкурса. Мы хотим помочь вашим специалистам выйти на мировой уровень, представив идеальные условия для работы. Желаете стать первым стажером? Вы многие годы работали в отрыве от западной технологии. У нас более современная организационная структура, ведение дел, приборы, технология...
   Он говорил тихо, затем ожидал перевода, а глаза прощупывали каждого, часто останавливаясь на директоре института. В свою очередь Рогов тоже изучал шефа. Он ему нравился: молод, активен, с подчиненными говорил кратко и строго. Одним взглядом выражал удовлетворение или недовольство. Вот сейчас он говорил, а Бауэр, слащаво улыбаясь, что-то шептал Аспи. Рогов бесился, хотел послать всех подальше и смыться с ней отсюда домой. Но ничего не мог поделать: сжал душу в кулак и молчал. Гер Маркс словно понял его: бросил взгляд на Бауэра, сказал лишь одну фразу на немецком:
   - Ты сейчас уйдешь, если не прекратишь свою похабную атаку!
   Тот умолк и даже отвернулся от Аспи. Все это произошло мгновенно. Да, жесткий шеф. Но, может, так лучше? Демократия это жесткое исполнение узаконенных правил, а не вседозволенность! Храп позволяет делать гадости, а все только с улыбочками перешептываются. В этом и проявляются национальные традиции немцев: жесткий порядок, точность, аккуратность. Только что улыбавшаяся Аспи вдруг произнесла на немецком языке фразу, затем повторила ее на русском:
   -Странно, почему тогда на своих изумительных приборах вы не сделали того, что добился Рогов?
   -Вы говорите по - нашему? - обрадовался шеф. -Где вы учились? У вас такое произношение, будто родились в Германии.
   -Я это знаю, - кивнула головой Аспи. - Часто бываю там!
   Завязалась беседа. Аспи легко вела диалог. Неожиданно для Рогова Бауэр пригласил ее на танец. Рогов смолчал, но в душе снова разыгрывалась буря. Он никогда раньше не ощущал ревности. Да, он был женат и, кажется, сильно любил, но таких чувств, как ревность, не испытывал. Черт возьми, какое-то ослепление души! Но ведь так нельзя? Нужно зажать себя руками или, хотя бы, отвлечься чем-то. Может, заговорить с Диной? Помнится, она когда-то симпатизировала ему...
   -Дина, а вы все хорошеете! Над чем сейчас трудитесь? - тронул за руку красивую брюнетку.
   -В основном над ребенком! - рассмеялась она. - За комплимент спасибо. Только вы опоздали, Юрочка: я уже полгода как замужем. А ведь я почти любила вас. Только вы меня редко замечали.
   Бауэр в это время крепко прижимал к себе Аспи и шептал на ухо:
   -Госпожа Рогова, не хотите ли вы...
   -Я не Рогова, я - Аспи, - уточнила она, а сама почему-то испытывала неприязнь к этому человеку. Но почему - не знала. Так бывает. Вроде красив, умен, элегантен, но вот, поди, неприятен! Однако нельзя показывать свою неприязнь, ведь он партнер Рогова!
   -Тогда еще лучше. Госпожа Аспи, не желаете ли вы пройти ко мне в номер: там я показал бы некоторые украшения. Вдруг они вас заинтересуют? Таких драгоценностей вы не увидите в своей стране. Только не ставьте в известность своего Рогова. Он вспыльчив и, наверно, ревнив.
   Аспи рассмеялась и пошутила:
   -Хорошо, я только скажу об этом вашему шефу!
   -Ради бога, только не ему. Понимаю, вы слышали его замечание. Он строг, иногда жесток, но в делах сметлив, особенно, если дела касаются вашей страны.
   -Я пойду, но попрошу Рогова пойти вместе с нами, за коипанию!
   -Но вы же не "Рогова"? Не надо его приглашать. Идемте лучше на воздух, прогуляемся. Что-то здесь тяжело дышится.
   -Может, вам пригласить лучше свою секретаршу? - Аспи указала на блондинку, танцующую с красивым молодым человеком.
   -Нет, нет! Не нужно. Проведите меня вы, мне приятно быть с вами. Вы так очаровательны, обаятельны, умны... Кто вы по профессии?...
   И он повел ее к выходу. Аспи осмотрела зал, но Рогова не нашла. А за большим столом в это время наступил момент, когда хмель ударил в голову всем, особенно шефу: тот пел на ломаном русском языке:
   -Людей так много, а я один на переправе...
   Сидящие рядом коллеги подпевали ему. Рогов не помогал. Он видел, что герр Маркс поет специально в угоду сотрудникам института, а те угодливо отзывались, выражали свой интерес к заказчику. Он, Рогов, никому угождать не хотел, потому и отправился в курилку, хотя сам не курил. Там он и решил переждать буйное застолье. Увидев сходящего с лестницы Рогова, Храп обрадовался:
   -Это ты, карась? Идешь сам ко мне в руки? Ну, я сейчас тебя уделаю!
   Храп двинулся навстречу, протягивая длинные пальцы. Рогов понял, что никто его не остановит. И начнется драка. Надежда лишь на себя! Рогов замедлил шаг. Когда до громилы оставалось с метр, он резко упал на бок и подсечкой ударил по ногам. Храп опрокинулся навзничь, ударился головой и на минуту отключился. Все это произошло так быстро, что никто, кроме двух парней, стоявших возле курилки, не заметил резкой схватки. Рогов встал и направился обратно в зал, внутренне дрожа. Он редко дрался, всегда испытывал при этом неприятное чувство. Одно дело, биться в ратном бою или на ринге. Там ждешь противника, зная, что схватка требует соблюдения правил. А вот так, когда идешь, а на тебя нападают из-за угла, и ты не готов, не можешь оценить намерения противника и сам не учитываешь допустимые нормы защиты. А вдруг этот подонок не встанет? Тогда его, Рогова, могут засудить! Второе нападение за день, и все из-за Аспи - вот что значит быть рядом с красивой женщиной!
   Храп очнулся в тот момент, когда Рогов перед входом в зал, оглянулся. Храп с трудом встал и пошел на улицу, едва передвигая ноги. Его душили ненависть и собственное бессилие: какой-то хлюпик измордовал вторично! Тут он увидел Бауэра и Аспи. Тот обнял ее и... Нет, они медленно двигались к вестибюлю! До него донеслись фразы, которые он не понял, потому, что произносились на немецком языке. Бауэр шипел:
   -Мне плохо. Плохо! Проведите в мой номер. Там лекарства, там шприц. Вы сделаете мне укол? Или не можете? Тогда проведите хотя бы до...
   -Смогу, смогу, идите спокойно! - Аспи тоже отвечала на немецком. - Какой этаж? Опирайтесь на меня!
   Вернувшись из вестибюля, Рогов долго бродил взглядом, -Аспи не было. И окончательно расстроился: "Бауэр! Ее пригласил танцевать Бауэр. Неужели она пошла с ним? В его номер? Нет, не может того быть! Он интеллигент, порядочный человек. Немец, наконец! Нужно отыскать, где Аспи. "С Бауэром в номере или..." Подошли девушки из отдела и пригласили танцевать. Он отказался и неприкаянно стоял, не зная, что делать. А в душе разгоралась буря: где Аспи? А ему что делать, бегать по номерам в гостинице?
   Не знал он, что Бауэр и Аспи уже шли по лестнице вверх. Она поддерживала его под руку, а он алчно осматривал ее с ног до головы, останавливая взгляд больше за декольте, и нашептывал:
   -Скорее, мне плохо!...
   Храп с улицы, через стеклянные стены лестницы, следил, как Бауэр поднимался с Аспи наверх. Затем вдруг ахнул и стремительно рванулся в гостиницу, надеясь догнать: такая баба и уплывает! Да это позор ему! Какой-то немец, хмырь паршивый... Но они уже вышли на второй этаж и скрылись за дверью люксового номера. Храп заскрипел зубами: как просто у иностранцев! А он бился с блондиночкой в отделе, на столе. А эта красунья... Почему она так волнует, притягивает, как магнит железку? И эта железка он, Храп!
   Войдя в номер, Бауэр плюхнулся на кровать, но не отпускал ее руки. Она вынуждена была сесть рядом. Почувствовав, что он тянет ее к себе, рассмеялась:
   -Вы уже выздоровели и теперь тянете меня на себя как одеяло? Спать я не хочу. Да и лишать меня такого торжества в честь Рогова не следует!
   -Кровать в этой гостинице - самое мягкое сидение: кресел, как видите, нет, - Бауэр делал вид, что не понимает причин для смеха, и снова потянул ее за руку. - Знаете, мне уже легче. Хотите, я покажу вам украшения? Таких образцов вы здесь не увидите. И, вообще, как вы здесь живете? Такая страшная страна, такие глупые и бескультурные люди! - он даже приподнялся, заглядывая ей в лицо.
   -Но разве не вы приехали сюда учиться у Рогова? - не согласилась она.
   -Я покажу вам украшения! Только встану. Наверно мне не нужно делать укол: привычка к лекарству ослабляет организм! - Он встал, подошел к одному из больших чемоданов, стоявших в углу, достал из одного из них шкатулку, раскрыл ее, что-то переложил в ней, повернул. Затем подошел к ней, протянул руку и стал прикладывать образцы то к груди, то к руке, то к шее. И приговаривал:
   -Госпожа Рогова, в этих украшениях вы - королева!
   -Вот как? Даже королева? Но моя кровь не имеет голубых оттенков. И почему вы зовете меня "Рогова"? Я - Аспи. - и постаралась выскользнуть из его цепких рук, когда он, забыв учтивость, начал вдруг хватать за талию, пытаясь обнять.
   -Я готов подарить любую из этих ценностей за один час тесного взаимодействия, - он прилип к ее щеке, надеясь поцеловать.
   -Неужто? Всего за один час? А если после этого - смерть? Да, хороши безделушки. У нас такие на елку вешают, украшают. Но я ведь не елка!
   -Но вам очень идут эти подельки, елька - палька, - Бауэр некоторые слова пытался произносить по - русски и не слишком задумывался, что говорила Аспи, видя перед собой ее ноги, голые плечи, груди в вырезе декольте. - Это не женщина, если отказывайся от красивых безделек! Жалеете... Нет, желаете, я устрою вам поездку в Германию? С Роговым! Да, да, с ним! Вы невестушка ему или любовка?
   -Хитрый: все знать хотите! Мы - друзья. Коллеги по работе. Достаточно? - Аспи не переходила на русский язык, продолжала говорить на немецком.
   -Тогда зачем бояться отдать частичку любви мне, потерявшему разум от вашей красоты? - он снова постарался обнять ее и даже повалить на спину. Аспи вывернулась из объятий, слегка ударив по щеке.
   -"Ваш культурный уровень", как сказал бы Рогов, опустился ниже черты дозволенного, - она не злилась, не кричала, но говорила уже строго.
   -Но почему? Любовь - это самое прекрасное чувство на свете!
   -Видите ли, в нашем, славянском понятии, любовь имеет несколько иное значение, чем отправление сексуальных потребностей.
   -Фи, как неприятно: "отправление сексуальных потребностей"!
   -Но разве не к этому стремитесь вы: уложить на постель, снять трусы и быстро вложить свой...
   -Госпожа Аспи, не нужно. Это так прозаично, что отпадает всякое желание ложится в эту постель!
   -Об этом и я говорю. Любовь не секс. Секс - всего лишь частица любви.
   -Я согласен с вами, - Бауэр достал что-то из коробочки и протянул: - Взгляните на это произведение искусства. Медальон! Нажмите кнопочку. Только нажмите, нажмите, не бойтесь. Я отойду, чтобы вы были спокойны.
   Он тут же отошел к окну, даже распахнул его, чтобы вдохнуть свежий воздух. Аспи нажала кнопку, почувствовала ароматный запах, исходящий из медальона. И тут же, закрыв глаза, выронила его из рук, медленно опрокидываясь на кровать.
   -Ну вот, не захотела получать удовольствие вместе, придется наслаждаться одному. Как пел ваш Высоцкий: "...Ноги шире! Три-четыре..." Вы даже не почувствуете, что с вами произойдет: десять минут и все! - он кинулся к ней, нашептывая: "Десять минут, десять...И все закончится. Этого мне хватит, чтобы совершить акт, фрау Аспи. Да, акт! Но как он сладок!".
   Он торопливо стягивал с нее все, что мешало ему для выполнения акта, и, наконец, когда навалился сверху, его вспотевшее лицо выражало чувство удовлетворенного сладострастия.
   Очнувшись, Аспи ощутила неприятный запах. Бауэр стоял у окна.
   -Что со мной было? - спросила она.
   -А что?
   -Такое впечатление, что я отключилась, нажав кнопку медальона, - и вдруг, ощутив влагу между ног, все поняла. - Я была без сознания, а вы... Бауэр, вы - животное! Как же после этого я пойду к Рогову?
   Он промолчал и сделал удивленное лицо:
   -Что случилось? - подошел к ней с невинным выражением лица, поднял с пола медальон. - Вам он не понравился? Медальон с секретом. Настоящий немецкий фокус: нажимаешь кнопочку, и вдруг с человеком случается фантастический сон.
   -Этот сон для вас обернется мраком. Вечным! Вы - подонок! - она вскочила, стала хлестать его по щекам, а он отступал под ее натиском. - Подонок!
   Поскользнувшись на паркете, Бауэр вдруг упал, ударился и разозлился:
   -Прочь, сукочка! Или прибью, не гляну на твоего Рогова!
   В слезах, схватив сумочку, Аспи выскочила из номера, чуть не свалив с ног блондиночку, стоявшую у двери. Через минуту она была уже на улице, остановила такси, назвала адрес и села на заднее сидение. Поглощенная мыслями, она не заметила, что за ней наблюдал Храп. Как только она отъехала, он вскочил в другое такси и указал вперед:
   -Ехать за той машиной, не упускать из вида. Даю тройную плату. Ну, карасиха, не уйти тебе от меня.
   Рогов продолжал стоять камнем, ожидая возвращения Аспи. Ее не было. Тогда он не выдержал: подошел к шефу и спросил, в каком номере проживает Бауэр.
   -Что случилось? - спросил тот, увидев на его лице выражение тревоги.
   Рогов не стал объяснять, торопливо вышел из зала и побежал по лестнице. Дверь люкса была закрыта. Он принялся стучать. Вначале тихо, затем сильнее. Никто не открывал. Рогов тихо позвал:
   -Бауэр, откройте дверь. Бауэр! Откройте, или я выломаю замок! Я не шучу. Слышите меня? - он уже стал кричать. В коридоре появилась дежурная и зашикала на Рогова. Он не обращал на нее внимания. - Бауэр, откройте! Я выломаю дверь!
   Он уже отошел на два шага, чтобы разбежаться и сломать телом преграду, но дверь отворилась: Бауэр стоял перед ним в нижнем белье.
   -Что случилось?
   -Где Аспи? - оттолкнув Бауэра, Рогов влетел в номер и стал осматривать ванную, туалет - никого не было.
   -Что с вами? - Бауэр сделал невинно-удивленное лицо. - Откуда я знаю, где ваша подружка? И не мешайте мне отдыхать. Я хочу спать! Я лишнее выпил. Идите, идите отсюда, господин Рогов...
   Но Рогов не уходил: в спальную комнату Бауэр не пропускал. Тогда он оттолкнул его и... На кровати кто-то лежал, накрывшись простыней. Рогов сдернул цветастую ткань и увидел блондиночку. Ему ничего не оставалось делать, как извиниться и выйти. Да, Аспи здесь нет. Но где же она? С кем? Побежал вниз. Стал расспрашивать знакомых. Какая-то девушка сказала, что видела Аспи, садившуюся в такси.
   -И Храп умотал, сразу же! Это я подтверждаю, - добавила она.
   "Значит, уехала. И, наверно, с этим подонком. А какое это имеет теперь значение? А я взбесился, поднял с постели человека, обвинил бог знает в чем".
   Пришлось возвращаться в зал. Там еще танцевали. Он прошел к столу, налил полный стакан водки и выпил. Ему стало все безразлично: и торжество, и работа, и шеф, который что-то спрашивал, а он не мог ответить. Все стало противно. Так предать! Он чуть было по уши не втюрился в нее...
   Новая выпивка принесла облегчение. Он даже пошел танцевать. Ноги плохо держали. Сделав несколько "па", он рухнул на пол.
   *
   Волнение, охватившее после всего случившегося, словно отключило Аспи. Она не могла понять, где и куда они едут. Когда машина остановилась возле парка, и шофер заявил, что дальше не поедет из-за плохой дороги, она очнулась, выругалась и, расплатившись, вышла в темноту ночи.
   Увидев, что Аспи вышла из машины, Храп тоже приказал шоферу остановиться и вышел сам. Когда обе машины развернулись и уехали, Храп крадучись направился следом за Аспи. Шаг в шаг, чтобы она не заподозрила слежки. Ощущая запах плоти, он возбуждался и уже видел, как наваливается, срывает одежду, впивается зубами в тело. Ему не нужно крови, лишь прикосновения к ногам, животу, грудям...
   Он набросился на нее, когда их окружали кусты и деревья. Набросился сзади, закрыл ей рот широкой ладонью, повалил на землю. Первое время лежал на ней, оценивая ситуацию. Аспи не закричала. Тогда он стал рвать одежду, приговаривая:
   -Попалась в руки, птаха? Теперь я твоему Рогову наставлю рога!
   -Храп? - только и спросила Аспи.
   -Да, да, Храп! Как ты догадалась? Скажи об этом своему рогатому козлу, что я тебя поимел!
   -Скажу. Дурак, ты не успеешь насладиться победой. Не успеешь! Скот безмозглый...
   Аспи плакала, добираясь к дому. Костюм был разован. Она с остервенением рвала болтавшиеся на нитках рукав блузки, затем сбросила державшийся на талии пояс, причитая:
   -Юра, Юрочка, видел бы ты меня сейчас!
   Полуголая, она брела по парку. Ее качало из стороны в сторону. Ей было плохо. И только в этот момент вспомнила о приборе Рогова. Ну почему она забыла? Тогда бы всего этого и не произошло!
   *
   Рогов очнулся дома, лежа на диване. Он не знал, как попал сюда. Помнил только, что Аспи сбежала. Сбежала с тем из поклонников, кто ей ближе. Но стоит ли падать духом? Вероятно, для женщин богатство и секс главные критерии в оценке мужского достоинства. И глупо строить иллюзии о совпадении характеров, совместимости...
   С трудом добрался до кухни, приготовил кофе и только после этого стал ощущать окружающий мир в привычном виде: пора засесть за приборы. Зашел в лабораторию, плюхнулся в кресло, надел шлем. Импульс на осциллографе был слабым. Рогов уже понимал, что никакого "резонанса" не обнаружит. Что же с ним произошло? Любовный стресс? Вот что значит женщина: только что хотел своротить горы, и все разрушилось. Как он мог поверить, что Аспи полюбила его? Или для нее любовь это сексуальное развлечение? А он разве исключает секс? Нет, конечно. Даже сейчас видел ее губы, ему хотелось их целовать. Касаясь кресла, в котором она сидела, ощущал тепло ее тела. Только сейчас он чувствовал, что работа отодвинулась на второй план. Да и что такое работа сама по себе? Развлечение, игра, дающая средства для существования! А любовь?
   -Аспи, - произнес он мысленно. Ему хотелось, чтобы его слово дошло до нее. Отзвука не было.
   7.
   Утром Рогов уехал в институт. В вестибюле его поразила толпа сотрудников. Он подошел, увидел, что несколько человек крепят к доске черные рамки с фотографиями. На объявлении крупными буквами было написано: "СЕГОДНЯ УТРОМ НА РАБОЧЕМ МЕСТЕ СКОРОПОСТИЖНО СКОНЧАЛИСЬ ЗАМЕСТИТЕЛЬ ДИРЕКТОРА ФИРМЫ ЗАКАЗЧИКА ГОСПОДИН БАУЭР И СОТРУДНИК ОТДЕЛА ХРАПОВ."
   Сообщение ударило как молния: Бауэр? Умер? Вчера был здоров, а сегодня... Перепил? А Храпов... К нему сожаления нет. Но с чего бы все это? Вчера были здоровы, а сегодня - траурные ленты!
   Когда пришел в отдел, сотрудники тут же спросили:
   -Слышал, Бауэр и Храп отдали концы?
   -Что случилось? Дрались на дуэли за честь блондинки?
   -Причины смерти не установлены: оба были здоровы, правда, крепко поддаты. Особенно Храп!
   -По такому подонку земля плакать не станет, - не сдержался Рогов.
   -Не скажи, многие женщины льют по нему слезы! Он для многих был кумиром.
   -Видно, его Бог наказал. Все же есть Бог! Есть! Есть...
   -Бог-то Бог, если б здоровьем был плох. Умер без причины. Пришел на работу, сел за прибор и все: ни жалоб, ни крика о помощи. Тихо, будто кто-то выключил рубильник, и тело замерло.
   -Года три назад, будучи в командировке в Санкт-Петербурге, я слышал историю: в один день погибли пять человек, бывших в контакте с одной женщиной, - вдруг откликнулся пенсионер, работавший в лаборатории на полставки. Самое удивительное, погиб советник президента на своей свадьбе, с когда-то изнасилованной им восьмилетней дочерью, дочерью его бывшей любовницы! После венчания он переспал с новой женой. Та неожиданно заявила, что она и есть та бывшая его восьмилетняя жертва! И советник умер прямо на свадьбе. Резонанс был велик! Правда, женщина скрылась...
   -Рогов! - прозвучал голос по диспетчерской связи. - Срочно к директору!
   В кабинете его уже ждали.
   -Юрий Францевич, господин Бауэр неожиданно скончался. Вы летите в Германию, чтобы помочь установить и запустить передатчик. Без него там никто, кроме вас, не сможет этого сделать. Летите на личном самолете господина Маркса.
   Рогов даже обрадовался: улетит и никаких проблем с Аспи! С ней уже не удастся повидаться. Случайно встретились и также разошлись. Сердце все же ныло. Почему? Нет, так просто от этих вопросов не отделаться. Вылечит время. Немцы правильно говорят: "Другие города, другие девушки!"
   -Когда лететь? - сейчас у него не было сомнений, что лететь нужно и никаких причин, чтобы отказаться от поездки, нет.
   -Через три часа. Машина отвезет вас домой, оттуда в аэропорт. Документы на выезд оформлены.
   "Вот так, Аспи, больше не увидимся. Хотя, пути господние неисповедимы!" Именно это промелькнуло в его голове, прежде чем он перестал о ней думать.
   *
   В аэропорту самолет загружали аппаратурой. Помогал и Рогов. Он впервые находился в частном самолете и удивлялся. Да, самолет небольшой, но в грузовой отсек вместил весь багаж и ящики с телепередатчиком! А салон нового шефа напоминал больше комнату: - мягкая мебель, телесистема, с помощью которой можно было принимать на экран весь мир. Металлические части на стенах, дверях и иллюминаторах были, вроде как, позолочены. Но Рогов сейчас словно не видел этой роскоши. К тому же он помогал грузить тяжелый груз. Однако он вдруг обратил внимание, когда по бедру его больно ударил металлический ящик. Несли четверо, а удар достался только ему. Он потер ушибленное место. Но удар повторился и, как раз, в самый неподходящий момент: он удерживал груз, стоя на нижней ступеньке лестницы, а у двоих наверху борт выскользнул. Рогов упал на колено, а не на спину. Этим и избежал травмы. Понял, случайности здесь нет - его попросту норовят столкнуть, чтобы ящик с оборудованием накрыл его сверху. Блондинка сидела на раскладном стульчике, любовалась природой, подставляя солнцу белое лицо. Изредка бросала взгляд на Рогова и жеманничала, сталкиваясь взглядами.
   "Хочет отвлечь внимание, чтобы после списать травму на несчастный случай?" - усмехнувшись, подумал он и уже не смотрел в ее сторону. Когда все трое напарников в грузовом отсеке раньше времени отпустили тяжелый блок, и край ящика снова чуть не грохнулся ему на ногу, он схватил старшего группы за грудь и двинул о борт самолета. Даже обшивка загудела.
   -В чем дело, Курт? - спросил он, не отпуская его. - Ко мне есть претензии?
   Парни тут же схватили в руки монтировки и палки, вероятно, приготовленные заранее.
   -Отпусти Курта, - потребовал один из них, помахав железякой. Рогов будто не слышал угрозы, даже не обратил на них внимания, и снова тряхнул "старшего", повторив:
   -Ко мне есть претензии? Говори!
   -Да, - прохрипел тот. - Хотим знать, о чем ты говорил с Бауэром! Ты последним видел его перед смертью!
   -Нет, не последним. Ваша переводчица видела, когда я ушел. Ее и спрашивайте. Она скажет, о чем я говорил, и сколько времени был в номере, - и потащил "старшего" к выходу. На улице для всех повторил все слово в слово, чтобы слышала и блондиночка.
   -Элга! - старший группы взглянул на блондинку. - Почему ты промолчала?
   -А что мне говорить? Я находилась с ним не больше минуты. Он был пьян.
   -Понял? - Рогов отпустил его. - А ящики я вам всем припомню! Знайте, я немец, такой же как и вы. И не оставлю без внимания, если еще раз промахнетесь.
   -Немец, да не наш, - отозвался коротышка, отбросив металлический прут.
   -При чем здесь "наш"?
   -Ты славянский немец! - буркнул "старший", когда Рогов отпустил его.
   -Неужто от местоположения индивида национальность меняется? - Рогов начал злиться. Что за чепуха: он уже причислен к немцам второго сорта? Ничего себе задача! Может, обычная зависть: его работу признали, а они, специалисты из Германии, вынуждены преклоняться перед ним? Это кому-то и не нравится?
   Дальше они продолжали работать молча, но уже никто не задевал его и не бросал ящики без команды. Только Элга, будто невзначай, сообщила:
   -А вот ваша подружка, господин Рогов, была у Бауэра долго. От него и укатила на такси. Это я точно знаю.
   "Аспи с Бауэром? А Храп? Вчера говорили, что Храп..." Это известие прозвучало для Рогова как удар грома. Он затих и не проронил больше ни слова.
   Работу закончили, когда приехал шеф. Рогов не стал рассказывать про инцидент. Вскоре получили разрешение на взлет. Рогов надел на голову ленту-прибор: разговаривать ему уже ни с кем не хотелось, а сидеть молча с думами ему не хотелось. К тому же, сейчас его интересовала эффективность действия прибора в экранно-замкнутом пространстве самолета! Напротив сидел парень с длинным лицом, беспрерывно жующий и чавкающий.
   Это тот, кто тогда держал палку в руках. О чем он сейчас думает? "Чук -чук, чак-чак-чак." И снова:"Чук-чук, чак-чак-чак." И притоптывает. Да ни о чем не думает: мысленно поет. Вероятно, ему и так хорошо! Зачем же еще утруждать себя думами? А сосед, тот, кто угрожал? Мордуленция крутая! Что в его голове? "Эх, приеду, завалю свою Кристи! А что? Шубку ей приобрел..." Смотри, заботливый! А меня хотел врезать железякой! Видно, для острастки схватил... "Старший" размышлял. Над чем же? "- Что же случилось с Бауэром? Перепил или с Элгой перетрудился? Ловко Бауэр придумал с "генератором"! Рогов даже не заподозрил, что это наших рук дело. Теперь Бауэра нет, и суда нет!"
   Рыжак! Морда как у пса, готовая куснуть. Черт возьми, что-то не нравятся мне эти ребятки! Не припугнуть ли? Снял прибор с головы и уставился на Курта немигающим взглядом. Тот сидел боком и не мог не ощущать взгляда Рогова. Через некоторое время он заегозил, пару раз взглянул в ответ, затем откинулся в кресле, будто задремал, но по дергающимся векам Рогов понял: симулирует. Так, задергался голубчик. Вот я тебя!
   -Курт, - тихо позвал он и наклонился к его креслу, - а генератор ты ставил! Бауэр признался.
   Тот вжался в кресло и едва слышно пробормотал:
   -Нет! Не я! Докажи, что Бауэр признался? Нет его! Нет!
   Наконец двигатели загудели, самолет покатил, колеса оторвались от бетонной полосы. Шеф вошел в общий салон, как только самолет набрал высоту.
   -Как самочувствие? - спросил он всех и медленно пошел от одного к другому по кругу, а к Рогову подсел. - Почему вы не взяли с собой фрау Аспи? Удивительно красивая женщина! Н - да. Такая женщина - счастье для любого мужчины. Я заметил, что наш покойный герр Бауэр был очарован ею с первого взгляда. Вот смерть его - непредсказуема. Так почему же вы не взяли ее с собой? Я оплатил бы все расходы!
   -Она мне не жена. Мы всего лишь хорошие знакомые.
   -Вот как? Жаль: она была бы вам прекрасным дополнением. Что это у вас на голове? Боитесь простудиться? - он говорил на русском и даже без акцента.
   Когда Рогов обратил на это внимание, шеф улыбнулся:
   -Я родился и прожил тридцать лет в России! Но я - немец. Шесть лет назад вернулся на землю предков. На официальных приемах объясняюсь на родном языке. В частных беседах могу говорить на четырех, в том числе и на русском.
   Они продолжали разговор, объясняясь на русском, и никто из сидевших в салоне работников не понимал их.
   -У вас и в России тоже была фамилия Маркс?
   -Моих родителей заставили изменить ее на Маркесов! Но здесь, в Германии, я восстановил фамилию. А что? Вполне приличная фамилия! Так что же это за повязка? Страдаете мигренью?
   -Нет. Обычная вязанная лента, - не признался Рогов.
   -А все же? - герр Маркс не успокаивался. - Мой радист говорит, что внутри самолета источник помех. Может они из-за вашей повязки? Прибором я щупал каждого, но источник помех исходит только от вас. Причем, - и он рукой указал место излучения, - из этой повязки!
   Рогову ничего не оставалось делать, как снять повязку и надеть ему на голову.
   -Что это? - не понял тот, отчетливо разбирая чьи-то голоса. Стоило ему повернуться и взглянуть на кого-либо, как смысл речи менялся. Ощущение такое, что сотрудники говорили, а губы их не шевелились. Как же он тогда их слышит? Взглянув на Рогова, снова удивился: слышал его голос, хотя тот не раскрывал рта.
   -Каково ощущение? Вы меня понимаете?
   -Прекрасно! Но как это происходит? Вы не открываете рта, а я слышу вас!
   -Это прибор, с которым я провожу исследования. Он воспринимает информацию мозга человека. - Рогов снял с его головы повязку и развернул края ткани. - Внутри находятся электронные схемы, полупроводниковый лазер, акустические капсулы. Размышляя, человек, как бы, разговаривает сам с собой. Артикуляторный тракт вибрирует. Возникают колебания в кровеносных сосудах, на коже. В инфракрасном спектре лазер излучает свет, отражающийся от человека, модулированный колебаниями сосудов. Далее вам должно быть все ясно.
   Дальнейший полет для Рогова продолжался уже в салоне шефа.
   -Вы запатентовали это изделие?
   -Нет, я еще не все исследовал: не устраивает малая дальность действия, и велик уровень шумов.
   -Обязательно запатентуйте! Хотите, я помогу? Заключим договор. Я вам представлю все возможности для окончания исследований, и мы будем выпускать это изделие! Не для всех, конечно! Всем это не должно быть доступно. Знаете, я изменю договор. Я увеличу вам заработную плату вдвое!
   Герр Маркс угощал напитками, строил планы совместной деятельности, рассказывал о жизни и оказался очень приятным человеком. Тогда, в поезде и машине, говорил больше Рогов, доверив тайну о своем происхождении. Сейчас высказывался герр Маркс.
   -Я создам вам отличные условия. Как вы привыкли работать в институте? По ночам? Утром? Днем? Может, за кружкой пива?
   -Я больше работаю дома. У меня своя лаборатория, - признался Рогов. - Продуктивность выше ночью. А в институте... Не люблю скопления людей. По натуре я - одиночка.
   -Прекрасно! В нашей лаборатории пару комнат я отведу для вашего жилья, чтобы в любое время дня и ночи вы могли заниматься исследованиями.
   Беседа продолжалась достаточно долго. Шеф предложил вино. Рогов не пил - его тошнило от прошлого вечера. Иногда, урывками, они смотрели телевизор, но минуты через три снова увлеченно говорили. Наконец герр Маркс, взглянув вниз, указал рукой:
   -Мы уже дома: это моя фирма! - Длинные корпуса стояли рядами. Между ними ползали машины. - Видите черепичную крышу? Этот дом я купил за гроши самым первым, когда приехал в Германию. С него и началось мое дело. Я долгое время работал на стройке! Сам и приводил свой дом в порядок.
   Неожиданно шефа заинтересовала информация с экрана. Диктор сообщал:
   "-Сегодня состоялись похороны известного промышленника Лаутсона. Его жена-красавица становится наследницей крупного состояния..."
   Рогов взглянул на экран, увидел молодую женщину в черном.
   -В последнее время часто стали умирать богатые промышленники, у которых красивые молодые жены! Какая-то эпидемия на богатых с красивыми женами, - и снова обратил взгляд на корпуса внизу. - Так вот, это административный корпус, а дальше - производственные цеха...
   Вскоре на бетонную дорогу аккуратно приземлился самолет. Сразу же началась выгрузка аппаратуры. Рогов больше не виделся с шефом. Когда все было разгружено и отправлено в помещения, где должен был монтироваться передатчик, один из заместителей шефа повел Рогова показать лабораторию, где ему в дальнейшем придется работать. Они шли по огромным цехам, и Рогов сравнивал их со своими, на институтском опытном производстве. И мрачнел: сравнение было не в пользу института. Возле небольшой лаборатории они задержались:
   -Здесь ваше рабочее место, - указал заместитель. - Рядом - ваша квартира, так распорядился шеф. И лаборатория. И только для вас! Все уже приготовлено, можете заходить. Располагайтесь основательно. Думаю, вам придется жить здесь достаточно долго!
   -Так шеф сказал?
   -У меня предчувствие!
   Рогов поразился, как быстро выполняются распоряжения: вечером уже начался монтаж передатчика, и ему пришлось сразу приступить к делу. Да, сбывались рассказы о немецкой педантичности и экономности.
  
   8.
   Утром Аспи впала в забытье. Буся несколько раз заходила к ней в спальную комнату, она не просыпалась. Испугавшись, Буся подошла ближе, поднесла руку к губам, ощутила дыхание. Уже перед самым обедом Буся, приоткрыв дверь, обнаружила, что Аспи не спит. Она не ответила на приветствие, лежала с открытыми глазами, уставившись взглядом в потолок.
   -Завтрак принести? - Буся не собиралась расспрашивать о причинах заторможенности. С ней что-то произошло. А если спрашивать, можно вызвать раздражение. К тому же, Аспи отвернула голову от нее. Буся подошла к ней, стала на колени, чтобы быть на уровне ее головы, тихо проговорила:
   -Возьми себя в руки, доченька. Ты всегда была умница и не приходила в отчаяние. Как говорил в молодости мой хороший знакомый: "В жизни все можно предусмотреть. Все, кроме смерти". К сожалению, он рано погиб. Главное, не отчаиваться! Ты же сильная?
   -Не сильная я, Буся. Такая же, как и все. После гибели матери до сих пор не могу ни на кого надеяться, кроме как на себя и тебя. Может, если бы ты не взяла меня еще маленькой, вряд ли я осталась в живых. Меня часто охватывает отчаяние. Я не говорила тебе об этом. Мне нужна мужская защита, - по ее лицу текли слезы, и Буся стала вытирать их платком. - Мне вдруг показалось, что Рогов тот самый мужчина, на кого можно опереться. И все сломалось. Какие-то гады снова растоптали надежду! Теперь я не могу даже встретиться с ним. Так зачем мне жить? Мне давно пора умирать.
   -Не говори так. Бог дал жизнь, он и возьмет ее. Нельзя торопить его.
   -Почему? У нормальных людей есть семья, материнская радость. А я никогда не смогу иметь свое дитя!
   -Ты умная, ты сможешь найти решение. У тебя хорошие подруги, вместе придумаете, как одолеть беду. Но ты сильнее и умнее их! И они, твои подруги, надеются только на тебя!
   -Я уже не верю. Не верю, понимаешь? - Аспи сорвалась на крик и расплакалась. - Ладно, готовь завтрак. Пробегу по парку, поплаваю в бассейне и...
   Аспи встала с кровати, одела спортивный костюм, вышла во двор. Свежий воздух принес облегчение. Зеленый цвет листьев, травы успокоили ее немного. И она побежала по тропке. Вот здесь она впервые встретила Рогова. Уже тогда он показался ей красивым. Почему же раньше не приходило в голову, что можно встретить кого-то из мужчин и влюбится? Нет, душа была полна злобы! И вот, наказание за зло.
   Бег принес некоторое облегчение, но ненадолго: уже после завтрака она снова захандрила.
   - Знаешь, пойду в свой монастырь, - так она называла лабораторию, где работала. - Еще Вольтер говорил: "Работа дает не только возможность прожить, но и удовлетворение"! Нужно поколдовать с микроскопом. Что-то давно я с ним не общалась.
   Микроскоп всегда увлекал ее, открывая микромир со своими законами размножения, передачи наследственности. Изменение генной структуры в хромосомах давало новые качества. Она умела рекомбинировать изящные кружевные спирали молекул нуклеиновых кислот. Частицы хромосом у нее расплывались в слезах. Она видела лицо Рогова.
   Она не могла рассмотреть хромосомы из-за наложения изображений.
   -Да пропади ты пропадом! - вскрикнула она, потеряв терпение. Но видение не исчезало: мысли брали верх, врывались картины прошлого. Они были нерадостными: с восьми лет без матери и отца. Только Буся. Она вырастила, согрела, сохранила от житейских невзгод. Рогов первый из мужчин, затронувший ее чувства, не вызывал ни страха, ни ненависти. Вот и видится он сквозь молекулы...
   Буся прервала ее работу, передав телефон.
   -Да, - ответила Аспи и перешла на немецкий. - Марта? Здравствуй. Пока ничего не удалось: попала в такую ситуацию, что закрылся доступ в его сердце. Что делать? Приступила к исследованиям. Быстро нашу проблему не решить. Мне нужна Инга. Может, скоро приеду к вам. Как там вы? Дружно?
   Начался обычный женский разговор. Марта сообщала, что Инга снова вышла замуж, став в городе известной и богатой дамой, а муж ее уже умер...
   -Слыл крупным банкиром. Скоро будут его похороны!
   -Что вы делаете? Неужели для этого я столько лет занималась исследованиями, чтобы вы сделались сами убийцами? Нет, вы сумасшедшие! - Аспи схватилась за голову: эксперимент выходил из под контроля. Этого она боялась больше всего.
   -Я согласна с тобой. За все будет расплата: Бог все видит, знает. Приезжай, что-то будем решать. Инга не хочет заниматься реабилитацией генной структуры. Я разговаривала с ней.
   Буся стояла и ждала. Вернее, не ждала, а переживала вместе с ней. Она знала Аспи чистой, наивной девчушкой, теперь ее боль переливалась к ней. Но что она могла сделать, чем помочь?
   -Буся, не стой над душой, - тяжело вздохнула Аспи. - Я, действительно, запуталась. Поеду искать своего Рогова. Я просто не могу без него трезво размышлять. Поеду!
   Эта решительность на некоторое время успокоила ее. Аспи переоделась в красивое платье, спрятала волосы под шляпу и направилась в гараж. Вскоре она уже ехала по узкой дороге парка. Проезжая мимо дома Рогова, решила проверить, нет ли его в квартире. На звонок никто не отзывался. Вероятно, он в институте.
   Ее мучило обстоятельство, что при розыске придется спрашивать Рогова. Ей казалось, что случившееся с ней известно всем, и Рогову в том числе. Ему она еще может рассказать, чтобы заслужить если не прощение, то понимание. Но как быть с его коллегами, знающими их обоих? Бауэр, этот скот, испоганил все чувства. Вдруг он здравствует и при встрече намекнет о ночной забаве? Плюнуть в лицо и больше ничего! А что она еще может? Убить? Его за изнасилование лишь пожурят, а ее упекут в тюрьму! Так-то! А Храп-скотина в квадрате. Боже, как он хрипел, отдаваясь страсти! Воистину, Храп!
   Она подъехала к небольшому зданию старой постройки: стены из кирпича с желтой краской, с потеками от дождя. Как-то пренебрежительны наши хозяйственники к внешнему виду производственного здания. Может это и пережиток прошлого, когда все было ничейным? Но почему и сейчас неприглядный вид? Осталось ничейным? Нет, это все трудно пока объяснить.
   Аспи вошла в вестибюль. В глаза бросились висевшие на доске объявлений две фотографии в рамках с траурными лентами. Ее как ударило током: она замерла и стояла минуты три. Храп и Бауэр! Выражалась общая скорбь. Ну почему такая несправедливость? Какая скорбь, если они насильники? Да, они не изувечили, но испоганили душу. Разве это не равносильно моральному убийству? Нет, именно теперь она уже не хочет встречать Рогова...
   Все дрожало в душе, и снова стала переживать, а душа наполнялась страхом, брезгливостью и злостью. Нет, никакого Рогова она не хочет сейчас видеть! Прочь отсюда...
   Она выбежала на улицу, села в машину, нажала на газ и помчалась с такой скоростью, что если бы случайно подвернулся поперек фольксваген, она разнесла бы его на мелкие кусочки. Успокоение пришло где-то минут через пять, когда пролетела больше половины города. Припарковавшись к киоску, чтобы купить сигарет, вышла из машины, пристроилась к небольшой очереди и тяжело вздохнула. Неожиданно почувствовала чью-то руку ниже пояса, надавливающую на лобок. Бросив взгляд, увидела гнусную и нагло ухмыляющуюся рожу.
   -Катанем в кусты? - прошептал парень, склонившись к ней.
   Удар, обрушенный ею на парня был так силен, что тот свалился с ног. Люди из очереди, услыхав крик, обернулись, увидели лежавшего на земле мужчину и спокойно стоявшую рядом красивую женщину. Все расступились перед ней. Она молча взяла пачку сигарет, бросила деньги и направилась к машине. Кто-то сказал вслед:
   -За что вы его так, красавица?
   -За кобелизм, - бросила она в ответ и, обернувшись, смерила всех мужчин гневным взглядом.
   Этот взрыв души успокоил. Аспи вернулась домой, и уже не швыряла тарелки, не плакала. Буся приготовила еду, покормила ее, и та направилась в лабораторию. А Буся еще долго дежурила под дверью, прислушиваясь к каждому шороху.
   Когда она вышла, Буся встретила ее немым вопросом. Аспи отрицательно покачала головой.
   -Ничего не вырисовывается. Знаешь, нужно ехать в Санкт-Петербург на могилу к матери. Она стучит в мое сердце и словно говорит, что я должна побыть с ней на могилке. Я поеду. Хорошо?
  
   Глава 5
   "Решусь - пора освободиться от мрачной горести моей,
   Вдохнуть в последний раз, проститься с любовью, с памятью твоей!
   Забот и света я чуждался и не для них был создан я.
   Теперь же с радостью расстался, каким бедам страшить меня?"
   . 1811 г. Д. БАЙРОН
   1.
   Через день Аспи самолетом вылетела в Санкт - Петербург. Гостиницу она заказала по телефону и сразу же, как только оставила вещи, поехала на Ольгинское кладбище, где была похоронена мать. Это минут тридцать на электричке. Но... Она не захотела тратить время, взяла такси. Машина выехала на Приморский проспект, и впереди открывалась прямая дорога. Вот уже позади остался Елагин остров, вскоре слева зашумел залив, справа - замелькали деревья, кустарники, так любимые ею с детства. Сюда с матерью они ходили за грибами. Электричка доставляла их прямо к лесу. Тогда они отправлялись на поиски. Сбор грибов был чем-то сродни поиску клада, когда радость перехлестывала через край, если виделась серая или бурая шляпка с толстой ножкой. А ягоды? Да здесь одной брусникой можно было накормить всех жителей города! Эти места кормили питерских жителей витаминами. Теперь остались кустарники, редкие деревца: город разрастался, оттесняя природу.
   Вскоре позади осталась Лахта. Машина остановилась на переезде, пропуская электричку. Вон там, все как и прежде: стоит магазин, куда заходили они с Бусей покупать лимонад, конфеты, чтобы помянуть матушку. Дальше различалось кладбище. Сердце сжалось от воспоминаний, заскулило. Почему в жизни ей так не везет? Почему нет рядом матери, и нет рядом мужчины, на которого она могла бы опереться в жизни? И Рогова, его тоже нет...
   Кладбище показалось слишком мрачным, сырым и затхлым. Аспи прошла до конца, свернула налево и замерла: это была могила матери. Несмотря на красивый мраморный памятник, огороженный заборчиком, участок казалась брошенным, неухоженным. Раз в год Аспи приезжала сюда, чтобы привести могилу в порядок. Но за лето так разрасталась трава, что последнее прибежище матери казалось забытой родственниками и детьми. Родственников в этом городе у нее не было, а из детей - только она, Ася. Или Аспи, как она стала называть себя в последнее время. Милая мамочка...Нет, нужно, пожалуй, нанять кого-то, чтобы присматривали за могилой...
   Уже смеркалось, когда Аспи закончила уборку могилы. Она еще немного посидела, мысленно рассказывая матери о своей жизни и, действительно, ей стало как-то спокойней. Вот и нет с ней рядом матери, но так тепло было на душе! Может, где-то в небесах, матушка все-таки есть и видит ее? Мамочка!...
   Распрощавшись, она направилась к такси и вскоре уже возвращалась обратно. Но теперь не смотрела на распростертый залив, на кустарники, домишки: она жаждала видеть ту пристань, где совершила месть с первым насильником. Уже загорелись уличные светильники, когда машина подъехала к пирсу. Здесь тогда стояла красавица-яхта. Ее встречал... Нет, месть за смерть близкого человека - это святое дело!
   Перед глазами стали всплывать картины прошлого, хотя до этого ни разу не вспоминала об этих днях. Она просто вычеркнула из памяти тот случай, как вычеркивала другие. Сейчас он вспомнился. Вспомнился потому, что она побыла на могиле. Этот тип убил мать. Она, Аспи, отомстила ему. Так и должно быть. Если есть бог, он поймет и простит. Но того гада прощать нельзя. Он обязан был быть наказан! Если не богом, то человеком. И это сделала она.
   Вернувшись в гостиницу, она все еще долго не могла прийти в себя от переживаний. Как-то все сплелось вместе: мать, месть, ее жизнь в этом городе. Ей еще повезло: после смерти матери ее взяла к себе Буся. С Петербургом было связано много ощущений, но все они все остались в памяти тягостными: унижения, тоска по матери, по тяжелому, но невозвратимому детству. Почему ей достались лишь страдания? Только потому, что кому-то захотелось сломать чужую жизнь? Месть свершилась. Правда, душевное облегчение оно не принесло. А дальше? Как жить дальше? Нет, местью жить нельзя. Ты перестаешь быть человеком!
   Вспомнила подругу, с которой училась в институте. Ей вдруг страстно захотелось встретиться. Взяла справочник и по фамилии стала искать номер телефона.
   -Извините, пригласите Эллу, - спрашивала она каждый раз, набирая новый номер. Ей отвечали, что такой здесь нет. Конечно, Элла могла выйти замуж, сменить фамилию и даже переехать на другую квартиру. Но должны остаться родители? Как их звать? Они должны отозваться на имя дочери. А вдруг родители умерли?
   Ей повезло, когда отозвалась женщина, по голосу которой Аспи сразу узнала подругу.
   -Да, слушаю. Ну, кто там? Скорее, мутер - фатер! Мне некогда шутить!
   -Элла? - с замиранием сердца спросила Аспи. - Это я, помнишь свою подружку по факультету?
   -Ася? - ахнула та и закричала: - Ты где? В Питере?
   -Да. Ездила на могилу матери, сейчас в гостинице.
   -Приезжай ко мне! Я тебя хочу видеть. Немедленно!
   Да, это была она: решительная, властная, но добрая и гостеприимная подружка. Аспи ничего не оставалось делать, как быстро собраться и отправиться в тот престижный район, с домами для художников и скульпторов, которым нужны были большие мастерские.
   Двор был почти таким же, как и раньше: высокие деревья, приземистые лавочки с сидящими на них старушками. Лишь исчезли аккуратные газончики, их места заняли ракушечники - частные гаражи - человек наступал на живую природу, которая давала ему возможность быть здоровым. Но он сам стирал ее с лица земли.
   - Элла, дорогая! - Аспи смотрела на располневшую подружку и с трудом узнавала. - Что с тобой?
   -Не видишь? Да у меня скоро ребенок будет! - она довольная рассмеялась и похлопала ладонями по большому животу. - Второй, между прочим. Первый- Сашка. Ему шесть. Правда, спит сейчас. Думаю, ты останешься у меня? Завтра я познакомлю с ним. А вот и мой супруг: Валентин Георгиевич! - из другой комнаты выглянул красивый, высокого роста мужчина. - Знакомься, Валентин, это моя подружка по институту!
   Аспи протянула руку. Тот склонился и поцеловал. Чем-то он напоминал известного актера Кторова: худощавое лицо, улыбка, особый прищур глаз. Аспи не любила в жизни актеров: они играют не только в кино, но и в жизни. Конечно, если Элла и Валентин улыбаются, держат друг друга за руки, значит, счастливы обои!
   -Валя, вот и решение: Аспи вместо меня поедет с тобой на банкет! - воскликнула Элла.
   -Какой банкет? Я никуда не собиралась, - Аспи была ошарашена стремительным решением подружки.
   -Не пугайся, - остановила ее Элла. - На банкете обязательно должен быть Валентин. Приглашали с супругой. Но я не могу быть там в таком виде! - И она еще раз похлопала ладонями по животу. - Ты сойдешь за меня: чуточку красивей и изящней. Но, вообще... Меня там мало кто знает. Как, Валя, здорово я придумала?
   -Пожалуй, это выход, - согласился тот. - Едемте! У меня машина. Десять минут, и мы там. С часик побудем и вернемся.
   -И не отказывайся, не сопротивляйся, - командовала Элла. - Что нужно? Платье? Украшения? Все найду! Не думай, что я была толстушка. До ребенка талию можно было обнять одной рукой. Пошли, подберем что-нибудь.
   -Нет, Элла, я не готовилась к этому. И ни к чему переодевание.
   -Верно, Элла. Она достаточно хорошо выглядит в этом наряде, - поддержал Валентин Георгиевич и заговорщицки подмигнул. - Поехать вы со мной должны. Это деловой банкет в мэрии с представителями зарубежных фирм. Сейчас в моде приходить на них не с женой, а со специальной дамой. Лишь я хожу все время с женой. Мои знакомые ахнут, когда увидят вас. Да и есть от чего ахнуть!
   -Аспи, дорогая, - взмолилась Элла, - выручи Валентина! Мы с тобой еще побеседуем. Когда вернетесь, приготовлю что-нибудь вкусненькое.
   Валентин схватил Аспи за руку и потянул за собой: лестница, двор, машина... Минут через пятнадцать они уже входили в огромный вестибюль, где было много народа. Красивые нарядные мужчины и женщины поднимались по мраморным ступенькам наверх в большой зал, откуда доносилась музыка. В зале было уютно, красиво, со столиками, креслами и диванами у стен. Многие танцевали. Официанты разносили шампанское, пирожные и конфеты.
   -Как мне вас представить. Любовницей? Пошло. Советником? Кстати, вы очень похожи на Эллу.
   -Наверное, - согласилась Аспи, - потому и дружим. Недаром говорят: схожие люди сходятся!
   -А я не схож с вами? - лукаво улыбнулся Валентин Георгиевич. Аспи не ответила, да и Валентин уже отвлекся: к нему подошли знакомые. Он представил им Аспи. - Мой советник по экономике. Знакомьтесь: Ася.
   Неожиданно один из мужчин, целовавший ее пальцы, вздрогнул, задержал на ней взгляд и задумался.
   -Что с тобой, Анатолий? - спросил Валентин замершего на мгновение коллегу. - Ослеплен красотой моего советника? Смотри, вызову на дуэль!
   -Какая "дуэль"! - ответил тот. - Вспомнилась женщина. Встречался два года назад. Очень похожа! И такая же красивая. Валентин, мы сейчас должны пройти к японцам, познакомиться и обговорить вопросы сотрудничества. Пока без советчицы. Ей мы найдем хорошее местечко, чтобы не было скучно. Минут через пятнадцать вернемся.
   Пятнадцать минут затянулись. Аспи сидела на мягком диване. Когда к ней подошли с шампанским, она не отказалась. Рядом остановился незнакомец, пригласил танцевать. Она согласилась. Танцуя, почему-то не могла отделаться от размышлений: "- Мама, мамочка, почему ты меня покинула? Ты знаешь, как тяжело жить одной без поддержки! Если бы не Буся, я бы не выжила. Но без тебя... Я отомстила тому подонку!"
   -И достаточно, - услышала она голос. Повернула голову. Ей показалось, что звук донесся от женщины в темном платке, следующей шагах в двух от нее за движущейся в танце парой.
   -Мама, это ты? - мысленно спросила она, не спуская взгляда с появляющейся на короткое время женщины.
   -Да, я. Ты отомстила. Но не хватит ли того, что ты сделала? Помнишь важного чиновника в Киеве? А ведь и у него мать осталась. Одна! И дети одни!
   Аспи повернула голову: там вдалеке ей показалось знакомое лицо того самого члена правительства, затянувшего ее к себе. Только он был покрыт копошащимися на лице и одежде червями. Аспи чуть не вскрикнула. Ее охватил страх.
   -А депутата, с которым ты встретилась в вагоне? - продолжила женщина, и тоже вдали, как сквозь дымку, Аспи разглядела коротышку с портфелем. Он даже подмигнул ей. На его лице ползали розовые обитатели могил.
   -Мама, так ведь я не лезла к ним? Это они добивались меня, унижали!
   -Тебе нужно остановиться, иначе больше не обретешь радости. Посмотри на Эллу, вот она счастлива: у нее будет ребенок! А у тебя? Жизнь без продления рода бессмысленна.
   -Мама, но что мне делать? У меня не получается реабилитация! - почти в отчаянии воскликнула она почти вслух, отчего партнер даже вздрогнул.
   -Вы что-то сказали?
   -Нет - нет, - Аспи и сама испугалась.
   -Ты всего можешь добиться, доченька, - продолжала мать. - Ты умная, добрая. Бог с тобой, и он тебе поможет!...
   Все это произошло так явственно, что вначале казалось реальным. Очнувшись, Аспи поняла, что ей нужно срочно уходить. И немедленно. Но где Валентин Георгиевич? Нужно уезжать. Да, вот и он!
   -Аспи, отрабатываем задний ход, - он взял ее за руку и потянул к выходу. - Знакомый утверждает, что ты и есть та женщина, наделавшая много шума в Санкт-Петербурге. Слышала, здесь умер при непонятных обстоятельствах советник президента? Есть и другие пострадавшие. Приятель собирается куда-то сообщать. Я не хочу, чтобы из-за меня ты попала в неприятную ситуацию. Смываемся! Черт с ними, с деловыми встречами.
   Уже в машине, когда возвращались, он добавил:
   -Того подонка, советника президента, мало было убить. Я знал его. Но это не твоих рук дело?
   -Валентин, поверьте, я не убийца. Но если человек перейдет незримую, запрещенную мною границу отношений, он неминуемо погибает. Он перешел. И хватит об этом. Извини, я не могу ехать к вам: мне плохо. Я была на могиле матери. Когда-то она погибла из-за того подонка. А я из-за него осталась одна, без отца и матери. Правда, выжила. Могла и не выжить. Он был достоин смерти. И погиб. Довези меня до гостиницы. Вот сюда, направо. Я наверно сразу поеду в аэропорт. Передай мои извинения Элле и не рассказывай о нашем разговоре: ведь у нее будет ребенок! Как я завидую ей: у меня нет детей и вряд ли когда будут. А мать мне сказала... -и тут же вспомнила, что ей никто ничего не говорил! Мать умерла. Это мог говорить только ее воспаленный мозг...
   Утром следующего дня она была уже дома. Но от поездки ей стало легче: Петербург всколыхнул в памяти все прошлое, но тут же успокоил. Она перестала замечать время, пришло то самое рабочее настроение, которое зовется вдохновением. И работа пошла!
   2.
   Аспи вылетела в Германию месяца два спустя, завершив часть исследований. Для дальнейшей работы ей нужна была Инга, с которой она занималась разработкой новых методов лечения женских болезней. Она считалась в Германии генетиком высокого уровня. В ее жизни тоже произошла трагедия сексуального насилия, и она с удовлетворением согласилась на изменения генной структуры организма. Красивая женщина, с высоким интеллектом, она, в то же время, имела сложный характер. Но при всех недостатках, Аспи считала ее личностью и, когда возникали трудности в исследованиях, работала вместе. Вот и теперь ей нужно было согласовать выбранное направление, что было под силу лишь Инге. Остальные девушки, с которыми она работала, Марта, Клара, Ева, занимались производством лекарств и не могли помочь ей. Прощаясь с Бусей, Аспи предупредила:
   -Звони каждый день. Если меня не будет, сообщай информацию в автоответчик. Я переживаю за тебя. Ты уже не молоденькая, моя дорогая Буся. И будь осторожна: не впускай посторонних. Если Рогов придет... Но вряд ли, - и, расцеловавшись с ней, уехала в аэропорт на такси.
   Стояли холода. Аспи, одетая в шубку, сапожки и модную кепочку, ожидала самолет. Она знала, что в Германии, в том городе, где находился их центр реабилитации, даже зимой достаточно тепло. Но шубка - это мода сезона, и Аспи, как и всякая женщина, старалась ей следовать. Она стояла у выхода, ожидая аэропортовский автобус, размышляя о встрече с подругами, которых не видела давно, и не замечала направленный на нее взгляд мужчины. Ему было не больше сорока. Кругленький, одетый в длинное темное пальто, на голове меховая кепка, в руках большой кожаный портфель с десятком застежек. Когда подошел автобус, он оказался рядом. Аспи не обращала на него внимания, хотя тот покашливал, иногда прижимал ее на повороте. При посадке в самолет он шел сбоку и, когда она неловко ступила на лестницу и покачнулась, поддержал за локоть.
   -Извините, - попытался оправдаться он, - мне показалось, что у вас закружилась голова, потому и взял под руку. У вас какое место? Может, сядем рядком и поговорим ладком? Дорога нудная, вместе веселей!
   Аспи не ответила, а он, не обращая на это внимания, продолжил:
   -Едете по делу или путешествуете? Я по делу. Дела-дела! Как бы хотелось избавиться от них хотя бы на пару недель, чтобы никто не звонил, не поднимал затемно, не терзал душу производственными и коммерческими вопросами. Вижу, вы тоже хотите отдохнуть? Может, вместе куда-нибудь завалимся? Денег у меня хватит, - и достал кредитную карточку. - Ох, полна, полна коробушка!...
   Попутчик шел рядом по салону, отыскивал свое место и гадал, где сядет она. Увидев, что место, где она села, занято, тут же принялся упрашивать женщину, чтобы она перешла на другое место. Когда все уладилось, весело продолжил:
   -В аэропорту чуть не прихватили, е-к-л-м-н! Едва выкрутился! Документы на валюту в порядке, а прихватили. Я кто, вор? Наркоман? Бандит? Я - менеджер, деловой человек, еду заключать договора. А здешние жлобы, увидев пачку сотенных "доляров", чуть в обморок не упали! Е-к-л-м-н! А мне наличняк нужен. Ну, есть одно дельце! Так вот, их "тик" охватил! Знаете, "тик" на чужое добро: видит око, а зуб неймет. А иметь хочется. Вот и начинается в мозгах кипение: как располовинить! Все потому, что каждый из наших соотечественников привык не зарабатывать, а делить чужое добро: вор, чиновник и даже правительственные шишки! Е-к-л-м-н! Вы скажете, почему "правительство"? Потому что я работаю, а оно с меня налоги сдирает. Вдумайтесь: за право работать я должен еще платить налоги тем, кто не работает! Абракадабра какая-то. Знаете, откуда произошло это слово?
   Он говорил и говорил. Без паузы. Аспи молчала, думая о своем: мысленно представляя хромосому. Почему же не получалось заданное изменение генной структуры? Воздействуя активными бактериями... Стоп, стоп!
   Она вдруг поняла то, что не приходило в голову до сих пор: вот причина! Обрадовалась, взглянула на сидевшего рядом разговорчивого менеджера. Этот уж точно - зануда! Но если бы не его занудство, не нашлось бы решения! А оно найдено: нужно подобрать другой штамм и воздействовать на хромосому одновременно! Да за такую идею не жаль и расцеловать!
   Глаза задержались на пухлых губах, прыщеватых щеках, представила, как он целует. И вздрогнула от брезгливости.
   -Вам холодно? Согреть? У меня коньячок. Нашенский. Люблю коньяк! Е-к-л-м-н! Знаете, как его готовят? Я вам сейчас расскажу...
   Интересно, каким он был в юности? Точно: его унижали, даже били, потому сейчас и выпендривается, хочет убедить, что он стоящий мужик. Девчонки его не любили. Он, без сомнения, занимался онанизмом, чтобы удовлетворить страсть. Именно из таких вырастают яростные сексуалы: при встрече с женщиной у них сразу текут слюни...
   Когда самолет шел на посадку, он склонился и тихо проговорил:
   - Е-к-л-м-н! Может, действительно, махнем в Аргентину? Там сейчас лето. Или в Австралию. Будем купаться, загорать. Вы замужем? Нет? Я тоже холост. Женитьба - это хомут на шее. Но, честно, ради вас я бы согласился носить хомут! Боже, чем от вас так волнующе пахнет? Я готов упасть на пол и целовать ваши ноги. Какой-то наркотик! Вы пробовали наркотик?
   Они выходили из самолета, а он все говорил:
   -Там, откуда я еду, у меня особняк. Друзья завидуют! Вот женщину к такому особняку не подберу. Вы бы подошли. Хорошо, не жду ответа сейчас. Скажите, в какой гостинице остановитесь, и мы встретимся! Е-к -л-м-н!
   Аспи встретил на летном поле длинный "Кадиллак", который подкатил к трапу и замер. Из него вышли четверо подруг. Аспи заторопилась к ним, перепрыгивая ступеньки, и сразу забыла о болтливом попутчике. Однако тот, увидев на летном поле служебный "Джип", подбежал к водителю, сунул деньги и сказал, чтобы следовал за темной "колбасой", как он прозвал "Кадиллак"..
   Марта, не отпуская с рук свою Фушо, прижалась к Аспи и, до поцелуя, успела шепнуть:
   -Инга в трансе: слышать не хочет о реабилитации! Что-то с ней происходит. Будь осторожна. Господь лишил ее здравого разума. Фушо, успокойся! Что ты крутишься?
   Когда Аспи подошла к Инге, та, улыбаясь, протянула навстречу руки.
   -Господа ученые приехали! - воскликнула она и ударила по ладони, - Отчего грусть? Неприятности? Так и знала. С этими мужиками одни проколы. Что, все в норме? Странно! Тогда солнце виновато. Да к чертям солнце, если из-за него морщины! Как жизнь?
   -Между Сциллой и Харибдой. А у тебя? Говорят, ты стала самой богатой дамой в этом городе?
   -Кто говорит? Плюнь в глаза! Я - нищая! Что мне досталось в наследство? Капля. Успела уже все промотать! Хоть снова выходи замуж. У тебя нет на примете богатого старикашки? Жаль, могла бы десять процентов дать за посредничество, - и, расцеловавшись, подтолкнула к Кларе. - Ну, иди-иди к своей любимице! Знаю, она тебя ждет - не дождется. Задница ходуном ходит, не терпится с тобой расцеловаться!
   -У тебя красивый камень, - заметила Аспи брошь на ленточке вокруг шеи.
   -"Красная шпинель"! Камень любви, гнева и крови. Говорят, он возбуждает партнера! Подарок бывшего муженька! - сообщила Инга. - Тебе нравится?
   -Инга, не Господь ли сказал: "Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать..."
   -Хватит мне твоих проповедей! - рассердилась Инга.
   -Кларуся, ты сегодня нарядная. Торжество? По какому поводу? Тогда почему грустная? Сбой в финансах?
   Клара выглядела эффектно: короткая шубка, из под нее выглядывало белое платье с рюшиками и тысячами пуговичек золотистого цвета. Синяя шляпка с розовой тесьмой, из под которой вырывались светлые волосы. А лицо выражало растерянность и, вроде как, испуг. Но даже при этом не исчезло очарование глаз, чувственность полных губ и красота, свойственная женщинам с разными по национальности родителями. Медленно покачав головой, она не выразила ни да, ни нет. Лишь после того, как обнялись и расцеловались, чуть улыбнулась.
   -Финансы в норме, - ответила за нее Инга и строго глянула на Клару. - Что касается наряда... Сейчас мы все едем в церковь. Ждали тебя. Пожалуй, уже пора и отправляться!
   -Вот как? Разве дела на фирме так плохи, что требуется фиктивный брак? Клара, ты любишь жениха?
   -Зачем любить их? - Инга нервно теребила поясок модного черного пальто. - Пусть они нас любят!
   -Клара, я тебя спрашиваю: любишь или наметили очередную жертву? Какие-то вы другие стали. Что, я уже не президент? Не имею права требовать ответа? - Аспи осмотрела всех: Марта отвернулась, не желая встречаться взглядом; Клара смотрела под ноги; Ева молчала.
   -Вопрос доверия пока не стоит, - Инга ответила за всех. - Ты редко бываешь здесь. А перед нами часто возникают сложные вопросы. Приходится брать на себя их решения.
   -Инга стала командовать, как только получила большое наследство, - резко произнесла Ева. Она стояла, опираясь на изящную палочку. Несмотря на малый рост, она была в туфлях с невысоким каблучком. Держалась независимо, стоя чуть в стороне от всех. - Ей кажется, что у тебя все не так. Поставила вопрос на голосование. Но ты пока победила, остаешься нашим президентом.
   Вспыхнув, Инга брюзжащим голосом изрекла:
   -Извини, но я решила, что ты мало бываешь здесь! Кому-то приходится брать на себя решение многих задач. Иногда пытается верховодить Клара. Но вы все видите, какая она! - И отвернулась, не желая ни слышать, ни смотреть. От этих слов лицо Клары словно обожгло: вначале все залилось огнем, затем кровь отошла и остались красные островки, как после экземы или ожога. Клара снова приникла к Аспи, тихо проговорила:
   -Я ждала тебя. Как исследования? Есть надежда?
   -Есть. Мне нужна Инга. Да-да, мой друг, ты нужна мне. Кстати, в самолете пришла в голову оригинальная идея. Нужно посоветоваться! Как, Ингулет, продолжим работу? - Аспи взглянула на Ингу и ждала ответ. Та могла сказать "да" и "нет", все зависело от настроения. Сказать наперед, как она проявит себя, затруднительно. Сейчас, после высказывания Евы, даже неизвестно, что ждать. Может взбрыкнуться, и тогда...
   -Честно? - Инга осмотрела подруг. - Ничего не хочется. Дорваться бы до мужичка и, - она руками сделала движение, будто сворачивает голову. - Верно, Кларуся?
   -Да, - поспешно согласила та, но по лицу было видно, что говорит неискренне: голова опущена, пальцы что-то перебирают.
   -Ну, Кларуся, Kruzefix! - воскликнула Инга, выругавшись. - Ненавижу людей, готовых всегда поддакивать: сегодня уступают, завтра недовольны, а через день в глотку вцепятся, чтобы вырвать свою долю счастья! Зачем тогда рвешься корректировать гены, ищешь противоядие, если бредишь местью? Аспи, я говорю откровенно: мне не нравится то, что вы с Мартой затеяли. Я помогу тебе, но лишь из-за научного интереса. Тебя устраивает?
   -А что, "Марта"? - вспыхнула мулатка и взмахнула рукой, выражая недовольство. - Я хочу реабилитацию: мне мало быть с мужчиной один раз, зная, что через шесть часов он станет мертвецом. Я хочу любить его, и быть с ним все время, пока хочу! Хочу любить его! Может, всю жизнь. А тут, один раз - и... Моя Фушо даже ревнует, когда встречаюсь с разными мужчинами! Я за реабилитацию!
   -Ева, твое отношение к нашей затее?
   -Я - "за".
   - Ну что, едем в церковь? Клара, может, пока не поздно, откажешься, если не хочешь?
   Та не ответила, только бросила взгляд на Ингу и покорно направилась в машину. Аспи тоже не любила покорность. За нею часто крылись причины, унижающие личность. Но что заставляло Клару идти на этот акт? Деньги? У всех у них были равные права на доход фирмы. А доход не малый! Что же еще? Любовь к человеку, с которым должна обвенчаться? Ради любви на такое не идут. Не идут потому, что... Нет, нет, этого нельзя допустить!
   Аспи постаралась сесть рядом с Кларой. С правой стороны находилась Марта. Инга села впереди, рядом с Евой - та всегда была за рулем. Машина тихо поплыла по аэродрому, выехала на автостраду и сразу понеслась с большой скоростью.
   -Ну, если я осталась президентом, построим работу так, - Аспи начала развертывать план действий, не замечая, что позади следом мчит "Джип". Он несколько раз догонял и отставал. Из окна высовывался мужчина, но за темными стеклами "Кадилака" нельзя было никого различить. Мужчина ругался крутыми фразами, "Джип" отставал и тянулся сзади, не упуская из вида "колбасу". А разговор в машине продолжался.
   -Мы сняли для тебя в отеле хороший номер, - Клара нежно взяла Аспи за руку и тепло взглянула ей в глаза. - Тебе придется делать приемы: в последнее время приезжает много заказчиков, понадобятся конфиденциальные встречи.
   -С мальчиком каким-нибудь, наподобие следующего за нами, - подметила Инга, указывая на "Джип". - Ишь, вылезает из окна, чтобы его заметили. Того и гляди, вывалится. Я его еще там заприметила, на трапе, когда ты выходила из самолета. Рвется к нам! Везучая ты, Аспи, на мужиков!
   -А, - усмехнулась Аспи, вспомнив попутчика. - Болтал всю дорогу. Предлагал катануть в Аргентину. А едет в Германию по делам. Какой же это деловой человек, если из-за бабы забывает о деле?
   -Я бы согласилась, - Инга даже потянулась от предвкушения сладостной минуты. - Деньги-то у него есть?
   -Говорит, "полна коробочка"!
   -Тогда, - глаза у нее заблестели, пальцы зашевелились как щупальцы, будто желали во что-то вцепиться.
   -Инга, неужели ты можешь вот так, с каждым?
   -Могу. У меня такая злость на них, что готова с любым и каждым, старым и молодым, красивым и уродом!
   -Жестокая ты. Ну, да ладно. Кто же твой муж, Клара? Старый или молодой? Любишь его? При венчании перед всеми, и перед богом, ты должна ответить. Или солжешь?
   -Солжет, солжет, - ответила за нее Инга. - Тысячи женщин врут у алтаря, когда дело касается свадьбы. А что делать? Жить-то нужно? Женитьба это взаимный договор двух заинтересованных сторон: одна требует любви, другая нуждается в деньгах за услуги. Если женщине неприятен супруг, она может найти себе любовника. Так, Кларуся?
   Вот сейчас Аспи ждала ответа: неужели Клара снова согласится? Да что это с ней? Она не была такой!
   -Так, - Клара выдавила из себя эту фразу и, закрыв глаза, откинулась назад. Со стороны казалось, что она сейчас никого не видит. И желает отключиться от всех.
   -Марта, взгляни, - Инга указала на молодого мужчину, стоявшего возле кирхи, - твой красавец уже ждет тебя! Каждый день торчит под окнами фирмы! Вот это объект! Выходи замуж, Марта?
   -Какой он мой? Может, тебя ждет или Клару? Вы и выходите замуж, если он... Того!
   -С тобой плохо? - спросила Аспи, обращаясь к Кларе, и вспомнила о подарке Рогова: "...нажать кнопку"! Клара встревожена, значит, дело нечистое. И ведет ее Инга. Что стоит за этим? Достала приборчик Рогова. Незаметно для всех приложить к руке Клары.
   -Останавливай! - Инга чему-то радовалась, а Клара не открывала глаз. - Смотри, жених волнуется. Красавец! Клара, ты будешь счастлива: полцарства за одну ночь! Это не мой пентюх: гроши получила, только и всего. Тормози, Ева. Выходим! Да убери ты свою псину, Марта! Фу, зараза какая...
   Именно в тот момент, когда Ига открыла дверцу и в машину ворвался шум уличной толпы, Аспи тихо спросила:
   -Тебе помочь? Не хочешь свадьбы? Я все сделаю, скажи только "да".
   -Да, - кивнула головой Клара. - Не хочу.
   -Возьми вот это. Когда подойдешь к жениху, приложи к своему телу этот приборчик, нажми пипку. Я буду рядом. Что случится дальше, не беспокойся. Но свадьбы не будет.
   -Уверена?
   -Иди смело. Я рядом.
   И они вышли из машины. Возле кирхи стояли люди. Темноволосый мужчина во фраке побежал к Кларе навстречу, протянув руки. Когда оказался в двух шагах, Клара вдруг споткнулась, стала падать. Аспи, идущая рядом, подхватила ее, вынула из руки прибор и закричала, обращаясь к Марте:
   -В машину! Скорее!
   -Что с ней? - Инга нащупала пульс, ударила по щеке, надеясь привести в чувство - пульс едва бился. - Только что все было нормально!
   Жених, молодой красивый мужчина, напоминавший раввина из синагоги, растерянно залепетал:
   - Давайте в мою машину! У меня хорошие врачи!
   Аспи оттолкнула его:
   -Мы сами. Вы идите, успокойте своих близких! У нее шок. Сегодня венчание не состоится. Инга, ты в чем-то переборщила.
   -В чем? - недовольно вскрикнула та и поджала губы. - В чем, в чем, в чем? Ты объясни?
   -Ну, тебе лучше знать, - и взглянула в упор, ожидая ответа. У той не дрогнул ни один мускул на лице. Подбежали Марта, Ева. Они вместе понесли Клару в машину.
   -Едем на фирму, там осмотрим ее, - предложила Аспи.
   -Нет. Ева, гони в клинику, там лучшие диагностические аппараты, - твердо заявила Инга. Марта помалкивала. Аспи не решилась спорить, хотя на фирме Клара была бы под ее контролем. Машина выехала на проспект. Марта сидела возле Клары, поддерживая ей голову.
   -Что с ней случилось? - недоумевала Инга, сокрушаясь. - И вонь адская! Отчего это?
   -Врачи скажут, что с ней. Зачем гадать? Что-то ее тревожило. - Аспи была довольна: случилось все естественно. Рогов молодец: надо же, что придумал!
   Когда Клару вносили в палату, Инга с подозрением смотрела на Аспи. Закрылись двери, и теперь слышались лишь отдельные команды, по которым можно было догадываться, что подключают датчики, приборы. Аспи с подругами осталась в коридоре. Инга посматривала на часы и ждала, что будет дальше. Врач не выходил из палаты. Марта стала проявлять беспокойство.
   -Что они там? Может, Клара при смерти, а мы стоим! Что ждем?- она застучала по двери маленькими кулачками. Выглянула сестра.
   -Тяжелый случай: организм функционирует нормально, но из шока не выходит.
   -Черт! Мне как раз нужно ехать на фирму, - не выдержала Инга. - Деловая встреча! Как переговорить с Кларой? С глазу на глаз!
   -Милые мои Fraulein, - Аспи осматривала подруг, изучая их. - Что-то вы стали совсем другими по сравнению с тем временем, когда мы первый раз встретились! Инга была воплощением кротости, смирения. А сейчас...
   -Какая? Все, что было, все при мне! - и она провела руками по телу. - И не беременна!
   -А душа? Вместо кротости - строптивость, злость, нетерпение! Что случилось, девочки?
   -Ну-у, это... Меняюсь! Я не каменная. Виной всему окружающие условия. Ты биолог, должна понимать. Да и не это главное. Важно, чтобы было здесь, здесь, здесь, - Инга руками хлопала по своему телу снизу доверху и, взглянув на Аспи, размышляла: она что-то сотворила с Кларой. - Ну и хочу как можно дольше оставаться молодой! А душа... Хрен с ней! Пусть меняется. В любую сторону. Она не может оставаться непорочной, если нас окружает скот. И ты меняешься. Это естественно.
   -По-моему, твоя душа изменилась в худшую сторону. Слишком много дурного взяла ты от окружающего мира. Конечно, с возрастом мы все становимся хуже. И не только внешне, - заметила Ева, отвернувшись от Инги.
   -И внешне! - добавила Марта. - Мы все меняемся и, к сожалению, в худшую сторону. Я уж не говорю, о духовном качестве!
   -Что ты понимаешь в "духовности? - рассердилась Инга. - Или сама чиста, как ангел? Может, и я тоже "чиста", но когда нахожусь в одиночестве. Так мне лучше. Вот ты сейчас познакомилась с каким-то хреном собачьим, и между ног слюни потекли! Оттого и захотела реабилитации?
   -Нет, Инга! С тобой, действительно, что-то произошло. А может, и всегда было, но ты еще держалась за ниточку, связывающую тебя с принятой обществом моралью. Теперь же вылезает из тебя что-то скотское, - Аспи даже вздрогнула, поежилась от внутреннего озноба.
   -Ха! Мне смешно. То, что я сказала, разве не так? Ты, Ева, думаешь, что я про тебя ничего не знаю? Куда ты каждый вечер мотаешь? Ладно, не будем конфликтовать: тороплюсь на деловую встречу. Лишь загляну к Кларе.
   -Что ты вдруг зацепила Еву? - Марта не могла успокоиться, и продолжила: - Ты попала в точку: она в приюты ходит, деньги передает, себе ребенка подыскивает. Все мы больны чем-то. Она - детьми! Хочет ребенка воспитывать! Так, Ева? Извини, что не смолчала. Я случайно узнала об этом от знакомой монашки. И потому на Еву не набрасывайся, иначе я тебе глаза выцарапаю!
   -А ну вас, к чертям собачьим! - Инга впорхнула в палату, а врач и сестра минутой спустя вылетели оттуда. На их лицах было выражено недоумение:
   -Я не привыкла, чтобы врача выгоняли из палаты! - едва выговорила медсестра. - Сами лечите! Мы больше не пойдем к больной!
   -Что случилось? - спросила Аспи.
   -Спросите у своей подружки, - сестра важно зашагала вперед. За ней следовал доктор, потирая руки от возмущения. Он молчал, но по всему было видно, что едва сдерживает себя.
   -Еще одно доказательство ее деловитости, - раздраженно бросила Ева, тяжело вздохнула и добавила, глядя на Аспи: - Подозрительны мне ее частые отлучки. В своем особняке она ведет какую-то работу: забирает с собой препараты, ночами сидит в лаборатории за микроскопом. Чем она занимается? Спросить нельзя, со всеми разговаривает так, что после хочется ее убить!
   -Вот - вот, всегда куда-то торопится! - согласилась с ней Марта. - Вечно занята! Вроде как вторая жизнь у нее, полная таинства, телефонных звонков и тумана: туман, туман...
   -Езжайте-ка на фирму, подружки! - решительно заявила Аспи. - Я побуду здесь минут двадцать. Поговорю с врачом, улажу разногласия. Док! - она поспешила за ним, догнала, извинилась и спросила, что с Кларой. Ее интересовало, догадывается ли он о причинах внезапного шока? И размышляла, что делать дальше.
   -Я бессилен пока что либо предложить. Мне понадобится еще некоторое время, - произнес тот. Он был молод, вероятно, ему неудобно было признаваться в своем бессилии. Но Аспи не винила его. Она-то знала, что случилось!
   -Я тоже врач. Мой совет: оставьте нашу коллегу в покое. Пусть отдохнет. У вас, наверное, есть и более важные дела? Я немного побуду с ней. Когда надумаю уходить, сообщу. У нее нервный криз! Переволновалась. Вы же знаете, как с женщиной бывает: раз и... Этот "раз" и случился.
   Тот, соглашаясь, покачал головой и, не найдя больше слов, поспешил за медсестрой.
   Марта вздрогнула, увидев шагах в десяти по коридору ожидавшего Клауса. Он смотрел на нее, но не подходил. Марта засуетилась, забормотала, не зная, что делать.
   -Аспи, выручай: это он! Мне нельзя подходить к нему: сразу таю и могу отдаться, - она сорвалась и побежала по коридору от него, ругаясь. Тот кинулся следом. Уже через минуту догнал, крепко схватил и, удерживая ее, спросил:
   -Вы не любите меня, если избегаете... Да, я виновен, что подверг вас тогда испытанию. Но вы должны простить меня! Почему же вы считаете нужным избегать меня? Вы любите меня или притворяетесь? Вы играете со мной?
   -Я люблю, - Марта уже теряла сознание, когда Аспи и Ева подбежали к ней. Аспи подхватила слабеющую Марту. Ева коснулась рукой Клауса:
   -Мы подруги Марты.
   -Тогда скажите, что с ней? Почему она сразу теряет сознание, когда видит меня?
   -Спросите у нее!
   -Но она без сознания!
   -Ну, можно не отвечать вам? Не хочу обманывать, а правду говорить нельзя. Но она любит вас, поверьте мне!
   -Она больна?
   -Перенесем разговор через месяц. Теперь, пожалуйста, уйдите. Видите, в каком она состоянии? Она любит вас. И только вас! Потому и теряет сознание.
   Клаус ничего не понял, но послушно развернулся и направился к выходу. Его походка выдавала смятение, неуверенность: он шел то быстро, то замедлял шаги, словно собирался вернуться. Аспи следила за ним.
   -Ева, помоги отвести Марту до машины!
   И та пошла, держа ослабевшую подругу.
   *
   Когда Инга, войдя в палату, выгнала врача и медсестру, она тут же рванулась к Кларе и стала внимательно осматривать ее: нащупала пульс, раскрыла ее глаза, ударила по щеке, чтобы таким образом вывести ее из шока. Затем тихо проговорила:
   -Зачем меня дурить? Не прикидывайся! Мы же договорились: ты выходишь замуж, получаешь свой кусок. Хорошо, я согласна на десять процентов. Слышишь? Ну, еще надбавлю пять процентов. Ну, Kruzefix, с тобой вечно что-нибудь случается. А я из-за тебя влипла! Ты же знаешь, у меня нет выхода! Змея! А, па - те - ре- бд... - и не знала, что еще сказать.
   Ее лицо исказилось, пальцы сжимались и разжимались от нетерпения. Она не находила решения, а бессилие злило. Что делать? Наконец, что-то надумав, достала из сумочки мобильный телефон, набрала номер и жестко проговорила:
   -Я не могу. Да! Да, случилось: тот, кто должен выполнить задание, сейчас в клинике. Нет, не знает ничего, кроме того, что ей сообщено по телефону. Но что я могу сделать? Произошел сбой! У меня есть запасной вариант, но для этого потребуется изменить срок выполнения и сумму гонорара. Почему сразу разговор о сумме? Мы же партнеры? Хорошо, подъеду. Да, у меня важная гостья. Приехала! Сегодня. До завтра, - она спрятала телефон, еще раз окинула взглядом лежавшую без движения Клару, выругалась и выбежала из палаты, чуть не налетев на Аспи. Не объясняя ей, что и как, сразу же направилась к выходу, злясь на всех, даже на тех, кто случайно попадался на пути, одаривая ругательствами. Оттолкнула даже больного, крикнув:
   - Убирайся с дороги!
   Когда Аспи вошла в палату. Клара лежала без движения. Теперь нужно коснуться прибором ее руки, нажать кнопку... И Клара сразу очнулась.
   -Наконец-то! Аспи, какое-то странное состояние: я все слышу, понимаю, а говорить не могу. Что со мной?
   -Все слышишь? Интересно! С тобой случился шок. Венчание отложено. Жених, правда, встревожен. Мы культурно ему объяснили. Теперь рассказывай, почему ты... Все рассказывай! Ну а ты, действительно, нормально себя чувствуешь? - осматривала ее Аспи. - Рассказывай, , что случилось?
   Клара долго молчала, затем буркнула:
   -Извини, Аспи. Пока ты отсутствовала, я совершила ошибку. Ею воспользовались. Вначале загнали в безвыходное положение, затем сказали: "Ты должна обвенчаться с Штепке". Меня познакомили. Он еврей. Богатый.
   -Ну и что? При чем здесь национальность?
   -Мой первый жених - тоже еврей. И вся моя жизнь пошла кувырком именно из-за этого. Девчонкой я была, по признанию многих, хорошенькой. Я влюбилась в соседского парнишку. По национальности он еврей. Я тебе рассказывала! Помнишь? Мне тогда угрожали, что если я выйду замуж за... Тяжело вспоминать. Перед венчанием меня изнасиловали. А жених, зная насильников, убил их. Его казнили. Почему я выходила за еврея замуж? Мало кто знал, что мой отец тоже еврей, а мать- немка. Сейчас в силу непонятных мне ситуаций планируется убийство Штепке, потому что он богат и еврей. Убийство с моей помощью! Пока ты предотвратила убийство. Я благодарна тебе. А дальше? Что дальше делать?
   -Не нужно об этом думать. Главное, жених успокаивает родных и намечает следующую дату свадьбы. За это время мы должны решить нашу проблему с реабилитацией. Но у меня вопрос: почему в этом оказалась заинтересована Инга? И какая у нее власть над тобой?
   -Не требуй ответа. Сейчас не требуй. Хотя, ладно... Я все расскажу, но мне стыдно. Я вляпалась в дикую ситуацию, надеясь поправить дела фирмы с помощью не очень чистой финансовой операции! И просчиталась. Думаю, меня подставили. Больше не могу тебе ничего сказать. Прости! - она расплакалась. - Я расскажу тебе все, обещаю! Но позже.
   -Хорошо, - согласилась Аспи. - Побудь в клинике день-два, чтобы шок выглядел правдиво. Договорились?
   -Кстати, я все чувствовала с начала обморока и до настоящей минуты, но не могла ни сказать, ни пошевелиться. Слышала разговор Инги по телефону. Почему-то мою свадьбу она связывала с каким-то заданием. Говорила: "Нужно отодвинуть сроки!" Чего? Свадьбы? Состояние, в котором я находилась, странное. Я хочу снова войти в режим покоя. Дай мне приборчик!
   Когда Аспи передала, Клара нажала кнопку и замерла. Аспи вызвала врача. Когда тот вошел, сообщила, что больная очнулась, даже немного говорила и снова погрузилась в дрему.
   -Пусть отдохнет, не активизируйте процесс выхода из шока, - посоветовала Аспи. - Нервный срыв. У нее сегодня тяжелый день!
   -Хорошо, хорошо, - врач даже обрадовался. - Вы должны оплатить услуги. Пройдите к сестре.
   *
   Аспи вовремя приехала на фирму: там разгорался спор. Однако стоило ей войти в кабинет, перепалка замерла на полуслове. Это насторожило Аспи. Но она не подала вида, сообщила лишь, что Клара приходила в сознание и снова впала в бессознательное состояние. Сейчас, по совету врача, нуждается в длительном отдыхе.
   -Ну, Kruzefix, - выругалась Инга, вскочила с кресла и стала ходить по кабинету взад-вперед.
   -Успокойся, - не выдержала Ева. - Что тебе нужно от Клары? Как вулкан взрываешься, всеми недовольна! Что с тобой? Обвиняешь Клару в покорности, а сама теперь бесишься, что она слишком покорна. Непокорность тебе больше нравится?
   -Непокорность я еще больше ненавижу! - рассмеялась неожиданно Инга и обратилась к Аспи. - Что будем делать?
   -Идем в лабораторию, я тебе покажу новое решение по реабилитации.
   Когда они вышли, Марта и Ева, переглянувшись, облегченно вздохнули.
   -У Аспи как-то все просто получается, - с завистью проговорила Марта. - И с нами и с Ингой в отдельности ей хорошо. У меня так не получается. Не - ет, я обязательно взрываюсь! А почему?
   -Все оттого, что мы часто общаемся. Есть определенные правила общения, а мы их не выполняем. В женской компании всегда должен быть мужчина, а в мужской - женщина. Если это условие не выполняется, возникают дрязги. Вот мы и барахтаемся в собственных плевках. Нам нужно хотя бы на месяц расставаться или взять на услужение мужчину!
   -Как расставаться? Мы же все связаны цепочкой! Каждая из нас, кроме тебя, имеет на счету не одного покойника! Правда, не по нашей вине. Но покойники! Вот и заперлись мы в этих стенах, боимся, как бы кто-нибудь из нас не сболтнул, не выдал другого. Почему Инга так нагло заставляет выйти замуж Клару? Ясно! Хочет, чтобы все мы были у нее на крючке. Мы же, действительно, стали убийцами!
   *
   Аспи долго не ложилась спать: звонила домой, переговорила с Бусей. Идти в постель не хотелось. Тяжело вздыхала, вспоминая прошедший день. Механизм взаимоотношений разлаживался. Что же делать? И не находила ответа. Хотела почитать газеты, но вспомнила, что не купила их. Решила спуститься вниз, спросить у администратора. Выходя из номера, вдруг увидела мелькнувшую за углом коридора знакомую фигуру. Инга! Что она здесь делала? И тут вспомнила, что попутчик, летевший с нею в самолете, остановился в номере напротив. Неужели эта хищница уже успела побывать в его номере?
   Она стояла у двери, размышляя: а какое, в общем-то, до всего этого ей дело? Ну, побывала у него Инга. Ну, загнется любитель "клубнички", а ей-то что до этого? Вспомнила Санкт-Петербург, разговор с "матерью". Конечно, образ матери тогда моделировался в ее мозгу. Но она ведь просила не применять свое "оружие"!...
   Аспи пересекла коридор, дернула за ручку, постучала, услыхала шаги, поворот ключа - дверь распахнулась.
   -Вы? - удивленно спросил бывший попутчик. - Как я рад!
   Аспи смотрела на мужчину, одетого по-домашнему, и ей показалось, что по его лицу уже ползут черви. Вот они спускаются к шее, захватывают волосатую грудь.
   -От вас только что ушла женщина. Верно?
   Он помолчал, играя мышцами лица, словно искал ответ, более подходящий к такому случаю. И наконец улыбнулся, вероятно, решив признаться.
   -Ну и что? - проговорил он, глядя не то со злостью, не то ехидно.
   -А ничего, - Аспи растерялась, села на рядом подвернувшийся стул. - Какие вы, мужики, придурки!
   Аспи закрыла глаза, а когда открыла, в них стояли слезы. Ее губы дрожали. Ей никогда не приходилось наблюдать за обреченным человеком. А этот тип уже обречен: через шесть часов он умрет! И она ничего не может сделать! Но ведь он сам стремился к этому? Ну, не вышла бы на него Инга, позже кто-то другой сошелся, может, убил бы за деньги или заразил СПИДом. Какая разница? Правда, разница есть!
   -Да что это с вами? - растерянно смотрел на нее "обреченный индивид. Он даже стал перед ней на колени и пальцем провел по щеке. - Произошло что-то страшное?
   -Очень! Через шесть часов вы умрете, а я ничем не смогу вам помочь.
   -Я? Умру? Да я здоров! - он поднялся с колен, развернул плечи и показал Аспи, какой он богатырь. - Если бы вы меня полюбили...
   -Не балагурьте, - Аспи искала решение и не находила. Можно увезти его в лабораторию. Точно! Но и это не поможет. Правда, если испробовать... - Вы согласитесь поехать со мной? Мы проведем анализ вашего состояния, попытаемся все сделать для спасения. Но шансов на спасение, поверьте мне, почти нет. И ни один врач мира, кроме меня и той женщины, с который вы имели близость, не смогут помочь вам! Однако сейчас мы не гарантируем оказать вам помощь. Хотя попытаться стоит...
   -Что, она могла заразить меня СПИДом? - вздрогнул он и даже поежился от озноба.
   -Хуже. СПИД постепенно разъедает организм, а то, что будет происходить с вами, не поддается лечению. И смерть наступает через шесть часов. Не будем терять время. Вы не специалист, ничего не поймете. Едемте со мной, в лабораторию.
   -Почему я должен вам верить?
   -Что вам остается делать, если жизнь ваша ограничена уже пятью часами! - и она взглянула на мобильник.
   Теперь испугался он: на лбу выступила испарина. Вскоре они вместе бежали к лифту, затем к машине. Час спустя он уже находился в лаборатории. Подняв своих подружек с постелей, Аспи организовала работу: поминутный анализ крови, проверка на функционирование органов. Приехала Инга. Аспи не выдержала, раскричалась.
   -Как ты можешь входить в контакт, если знаешь, что он погибнет?
   -А мне-то что? Это его забота. Он захотел? Получил. За радость нужно платить, даже ценой жизни. Что такое жизнь? Пшик! Вспышка! И более ничего. Может, я для него больше, чем вспышка! Ведь выше полового наслаждения ничего в жизни нет! Трутень, совокупившись с пчелиной маткой, тут же погибает! А почему среди людей так не может быть?
   - Любовь есть и среди людей: это любовь к матери, к ребенку, к любимому человеку! Даже к тебе, как к личности, есть своя любовь, хоть и ведешь ты себя страшно. Ты стала убийцей!! Мы ничего не можем сделать, чтобы спасти его. Давай, хотя бы, изучим процесс воздействия нашего яда! Мы обязаны! Может, с помощю его неизбежной смерти найдем верное решение? Позже, но найдем!
   Инга молчала, но по всему было видно, что она почти согласна.
   3.
   Каждый вечер Буся сама звонила Аспи. И сейчас, закончив разговор, думала, правильно ли сделала, что не стала рассказывать, как сразу после ее отъезда в доме стал подтекать бассейн: то ли плохо работал насос, а может, поднимались грунтовые воды. Нужно было что-то предпринимать. Не вызывать же ее из Германии? Случайно она поделилась бедой с соседкой. Та порекомендовала хорошего сантехника. Завтра ей нужно было встретиться с ним, договориться, чтобы тот пришел осмотреть систему водоснабжения и канализации. Закончив разговор, она снова прошла вниз, увидела, что вода медленно, но прибывает, и вконец расстроилась. Она знала, что в системе водоснабжения работает автомат. Может он и вышел из строя?
   -Надо же, как некстати! - волновалась Буся. - Только Аспи уехала и - неприятности! А что, если за ночь вода поднимется еще выше?
   До утра она дважды спускалась вниз - уровень воды медленно поднимался. Как только рассвело, она отправилась по записанному на бумажке адресу.
   Сантехником оказался мужчина средних лет с крупной головой и низенького роста. Он согласился посмотреть, но потребовал оплатить затраты за посещение предварительно. Буся заказала такси, и они быстро приехали к дому.
   -Бабка, - заволновался сантехник, глядя на скромно выглядевший дом, - я дорого беру! Хватит у тебя пенсии, чтобы рассчитаться со мной?
   -Хватит, касатик, хватит. Не бойся. Все уплачу, как договорились. Главное, чтобы ты справился. Здесь сложная система.
   -Не пужайся, бабусь. Я спец, что надо!
   Когда вошли в дом в сопровождении рычащего пса, сантехник, увидев бассейн, мраморные лестницы, ахнул и уже не заикался об оплате. Ему пришлось долго возиться в насосной, прощупывать, простукивать, прежде чем нашел порыв.
   -Ну, бабка, спец я или как? - ухарился сантехник, когда Буся угостила его стаканом коньяка. - Будет сухо! Кто в доме-то живет? Одна? Или как?
   Попутно он осматривал комнаты и отмечал на всякий случай ходы и выходы.
   -Нет, касатик. Не одна. Еще собака. Хороший пес! - похвалила Буся лежащую в стороне овчарку, не спускающую взгляда с чужого человека.
   -Богато живете, - позавидовал тот.
   -Честным трудом нажито, - Буся словно оправдывалась, а сама насторожилась, обратив внимание на сверкающие глаза мужчины. Она не любила завистников. Те всегда зарятся на чужое. Завистники часто становятся ворами и убийцами. Потому и выразилась, чтобы тот не помышлял о дурном.
   После закуски сантехник получил деньги и ушел, а Буся ругала себя и соседку, почуяв недоброе. Но что ей было делать? На следующий день позвонила Аспи, сообщила о затоплении и ремонте. Хотя часто вспоминала сантехника и не находила места, но ей высказывать опасения не стала.
   Сантехник в это время сидел за столом с дружком и рассказывал о странном доме, одинокой старухе и возможности крупно поживиться.
   -Видел бы ты хавиру: такое богатство! И все у одной старухи. Я уже проследил: никто другой в этом доме не живет, кроме нее и собаки. Несправедливо. Революционеры что делали? Отнимали от богатеев имущество! А мы? Чем хуже революционеров? Я размышлял: вор - это страдающий человек! Нет у него средств, чтобы жить богато! Мы с тобой неимущие: на полбанки часто не хватает. И семьи наши нищие. Мы должны распатронить бабку. Обязаны! Согласен?
   -Нальешь стакан, может и соглашусь, - бормотал друг. - Не нальешь, катись с революцией в задницу! Лей, лей, не боись. Уделаем старуху, приватизируем дом, заживем как партийные боссы. Я всегда "за", если в мой карман течет копейка. Когда начнем революцию?
   -Дня через три. Вот когда пойдем дежурить на станцию, чтобы алиби было, вечерком отправимся на улов. Я постараюсь к тому времени отравить собаку, чтобы между ног не путалась. А ты уделаешь старуху, - видя, что друг не понимает его и сидит с глупым выражением лица, стал объяснять. - Вечерком придем к дому, я вызову ее. Ты в это время залезешь во двор, трахнешь сзади ей по темечку. Идет?
   -Уже идет. Но трахать старуху не буду. У меня жена есть, красивая! - мотал головой друг, как лошадь в жаркий день.
   -Да "трахнуть" не в том смысле, а по голове трахнуть! - пояснил сантехник.
   -Тогда другое дело. По голове я трахну! И, если улов будет удачным, добро поделим поровну.
   -Ишь ты, "поровну"! На уравниловку я не согласен! - возмутился сантехник. - Отчего социализм погиб? Потому что все делили поровну. А должно как? По труду! Идея моя? Я старуху нашел?
   -Еще надо думать, чья доля выше! Старуху трахнуть, разве это мало?
   И они заспорили, деля будущий улов.
   *
   Буся шестым чувством ждала нашествия сантехника. Она не знала, чем это объяснить, но ждала. И каждый раз, если кто звонил, подключала телекамеру, разглядывая пришельца. День прошел, еще два. На шестой неожиданно сдохла собака. Это настолько встревожило Бусю, что она не могла придти в себя и не выходила из дома, благо еды было запасено месяца на два. Смерть собаки укрепила подозрение.
   Вечером, под воскресенье, она убиралась в доме. Ей нравилось этим заниматься: подметать, вытирать пыль, натирать паркет. Вот и сейчас раскатывалась на плотных щетках по намазанному мастикой полу, передвигала мебель, называя каждый предмет ласково: "гномик".
   -Гномик - кресло, дружок, позвольте развернуть вас и отправить в угол, чтобы вы дали возможность натереть! Ах, и ты, гномик - стол, хочешь с ним за компанию? Ну, поговорите там, а я поработаю.
   Так она медленно передвигалась с одной части дома в другую. И вдруг раздался сигнал. На экране показалась знакомая физиономия. Сантехник был вроде как один. Буся все же спросила, кто там. Тот назвал себя, добавив, что пришел с претензией.
   -Что случилось?
   -В твоих деньгах три купюры фальшивые. Уж будь любезна, замени их. Выйди, я покажу. У меня и приборчик для проверки валюты есть, дали знакомые! Мне в дом не нужно заходить, продемонстрирую здесь. Фальшь есть фальшь! Жуликов столько развелось, что никому верить нельзя!
   Буся не понимала, как могли в ее деньгах оказаться фальшивые купюры, если получала на почте от Аспи. Однако решила не спорить, захватила бумажник, вышла из дома. Подойдя к калитке, хотела не открывать, но подумала, что неудобно так встречать человека, оказавшего ей любезность. Сняла замок с блокировки, открыла калитку. В это время боковым зрением увидела, как позади некто замахнулся палкой. Она резко согнулась, удар пришелся на голову сантехника. Тот взвыл и закричал матерно. Обернувшись, Буся увидела незнакомого человека. Тот виновато шептал:
   -Леха, прости. Не хотел я. Эта бабка извернулась. Как ужака!
   -Зараза, - скрипел сантехник, держась за голову.
   Выходило, что удар сзади не случайный, предназначался для нее. Нужно защищаться! Теперь ее схватили две пары рук. Она не испугалась.
   -Ребята, отпустите, я же старая. В бога не верите, потому и грешите. А он говорил: "Не убий, не воруй", - и не договорила, получив удар в лицо.
   -Заткнись! - грубо оборвал ее второй. - В бога я верую. Люблю церковные праздники: работать нельзя, а пить, гулять, трахать баб, морды бить, даже воровать - можно! Вот работать в праздник - грех! Хочешь, трахну тебя? Ты еще ничего бабенка! - он сунул руку ниже пояса.
   Буся испугалась - годы давали себя знать, но она сумела подпрыгнуть вверх, ударом обеих ног свалить нападавшего, а затылком расплющить нос сантехнику. Именно этот страх заставил нанести предупреждающий удар. И кинулась к дому. Дорожка была длинной, сердце грохотало. Она успела вбежать и запереть дверь. Несколько раз запоры скрежетали от набрасывающихся тел, но прочность стальной преграды и запоров оказались выше. От наступившей вдруг слабости Буся присела. Что же это за люди, если нападают на тех, кто слабее? И запричитала, не имея сил сдержаться:
   -Скоты! Что вы делаете? Вы не люди. Вы - мразь, навоз...
   Она еще долго перебирала в памяти слова, связанные с омерзительными ощущениями. Наконец, удары в дверь прекратились, послышался скрип калитки.
   -Ушли? Неужто? Так-то. Был бы жив Рекс... Ох, что же это за люди!
   И не видела она, что в маленькую открытую форточку одной из комнат просунулась рука, открыла шпингалет, и через окно ужами вползли два тела. Сантехник в темноте чуть не свалил стул, но вовремя подхватил его, приложил ко рту палец. Теперь нужно выбраться в коридор. Дверь заперта. Дружок сантехника глянул в щель замка, достал гвоздь, согнул его. И уже через открытую дверь они увидели сидящую перед телефоном женщину. Сантехник достал из кармана большой нож.
   Буся уже успокоилась. Собралась звонить в милицию, но теперь не знала, что делать. В этот момент сантехник ударил ножом ее в спину. Она сразу повалилась на пол и потеряла сознание.
   -Вот, стерва, - шипел тот, стирая кровь с ножа, - копошиться вздумала! Оттащим ее в парк. Я глубоко загнал ножик. Думаю, не очнется больше.
   И потащили. Час спустя вернулись, радостно вспоминая события:
   - Уже давно ей пора было на тот свет отправляться!
   -Бабка она еще ничего, можно бы и...
   -Бабки жилистые, но у этой стервы я жилы порешил.
   -Два мужика одолели бабку! Стоила ли овчинка выделки?
   -Ты посмотри кругом: райское место! - сантехник переводил своего напарника из одной комнаты в другую. - Хочешь, повеселиться? Айда в душевую, отмоемся от крови. Тут бассейн внизу - искупаемся. Идем, - сантехник радовался подвернувшейся возможностью показать себя хозяином дома. Еще бы, такое богатство свалилось на плечи!
   -Точно знаешь, что никто не придет? - дружок чувствовал тревогу и все время посматривал в окно, прислушиваясь к различному шуму. - Вдруг ввалится лоб с пушкой! Это не с бабкой воевать! Она мне здорово врезала! Знал бы, что так встретят, ни за что не пошел бы.
   -Дело сделано, оглядываться нечего. Вперед! Мы - революционеры, - и сантехник побежал вниз по мраморным ступенькам. Остановившись возле бассейна, он не сдержался и в одежде прыгнул в воду. Вскоре они уже купались, затем мылись под душем, а после, набросив на себя женские халаты, висевшие на вешалке, направились на кухню.
   -Отсюда бабка коньяк доставала, - указал сантехник на шкафчик, открыл его - там стояли бутылки с вином, шампанским, водкой и коньяком. - Вот это богатство! Да на хрена нам теперь работать? На месяц хватит пойла!
   Он захватил несколько бутылок коньяка, затем отставил их и, разведя руками, расхохотался:
   -Да что это я? Это теперь все наше! Кому нужна бабка? Кто к ней придет? Мы с тобой здесь жить можем. Если кто и придет, скажем, не видели, не знаем. Вызывала ремонтировать трубы. Мы пришли, дверь раскрыта. Устранили течь, а хозяйки нет. Кто-то нам должен платить? А? Верно?
   -Вернее быть не может! - обрадовался дружок. - Ты, Леха, голова! Давай сюда пару бутылок. Тряхнем на радостях, смоем стресс. Стресс жизнь сокращает. А нам теперь нужно беречь себя: кто все это сожрет? Ведь испортится!
   И закружились в мрачном танце хохот, рюмки-стаканы, а в глазах стало расплываться зло.
   4.
   Менеджер, летевший с Аспи в самолете, ничего не понимал, что с ним делают милые дамы. Вначале суету молоденьких красоток возле себя воспринимал как нечто оригинальное и даже приятное, потому что никогда раньше не общался с такими женщинами и видел подобных лишь в кино да на экране телевизора. Здесь они были рядом. Их можно было трогать, ласкать, даже целовать. И все, как одна, прекрасные!
   -Я в раю? - спрашивал он, получая право на очередной поцелуй.
   -Нет еще. Но скоро все может быть. Разрешите только сделать укол. Марта, шприц! И приготовь кислород. Ева, подключай аппарат, попробуем воздействовать на кровь магнитным полем.
   Они суетились вокруг него, все время посматривая на часы, отсчитывающие минуты жизни этого человека. Им лучше, чем кому-либо, было известно, что, несмотря на все их усилия, эти минуты были последними. Аспи с Ингой сидели за электронным микроскопом, надеясь обнаружить изменения и, может быть, спасти. Но анализы не давали отклонений в организме: мужчина по всем параметрам был здоров.
   За час до предполагаемого времени смерти, Аспи вызвала скорую помощь. Когда приехал врач и провел свой анализ состояния, ничего опасного не обнаружил. Даже отругал, что отнимают от него время, нужное другим.
   -Почему вы делаете заключение, что пациенту плохо? - врач сравнивал анализы и не видел причин для беспокойства.
   -Я летела с ним в самолете, он тогда чувствовал себя неважно. В гостинице снова обратился ко мне за помощью. Я привезла его сюда, потому что мы - фармакологи, можем тоже чем-то помочь.
   -Зачем помогать? - недоуменно развел руками врач, собираясь уходить, и уже складывал в ящик свои приборы. - Он здоров, здоров!
   И тут произошло необычное: мужчина глотнул воздух, закрыл глаза и потерял сознание. Врач только взглянул на него, схватил за руку: сердце остановилось. Мужчина был мертв. Аспи вышла в коридор и, сжав голову руками, зарыдала:
   -Это я виновна. Я! Это я придумала такую смерть!
   Марта выскочила следом, увидела Аспи, схватила ее за плечи:
   -Тише, никто не должен тебя слышать. Ты не виновна. Это все Инга.
   -Нет, я. Я все придумала! Мать мне сказала... Я видела свою мать, она обвиняла меня...
   "Скорая" забрала мертвеца и повезла его в морг.
   *
   После этого случая Аспи вместе с Ингой заперлись в лаборатории и работали с перерывами лишь на еду и сон. Исследования шли беспрерывно. Теперь, когда в руках были образцы клеток и крови умершего мужчины, можно было обоснованно сравнивать изменения, делать какие-то выводы. Инга сидела рядом за микроскопом, помогая развивать мысль о новом штамме бактерий.
   -Вероятно, мы столкнулись с чем-то похожим на СПИД!
   -Нет, это не вирусное заболевание, - убеждала Аспи.
   - Но смотри, такая же спираль! Kruzifix, какая непокорная она! А меня всегда тянет на непокорных. Будь я мужчиной, никогда не легла бы с проституткой заниматься любовью. Непокорность-это вершина Эвереста, которую хочется покорить. А? Tы как, согласна со мной?
   -Никак. Мой Эверест это реабилитация клетки. Что там со спиралью? - и впивалась взглядом во вращающуюся хромосому.
   Работа на фирме тоже кипела: Ева постоянно находилась в цехах, контролируя технологию. Марта проверяла качество компонентов для сложных лекарств и каждую свободную минуту, вспоминая своего Клауса, молилась, чтобы Бог дал ей терпение. Она должна верить Аспи, иначе можно сойти с ума или покончить с собой. Иногда она шептала:
   -Мой котик, я так скучаю по тебе! Я никак не могу быть с тобой, у меня серьезные проблемы. Ну да, конечно люблю! И схожу с ума...
   Инга видела ее состояние и только посмеивалась:
   -Кому ты шепчешь такие ласковые слова? Фушо? Гадость, а не собака! Ну да, каждый выбирает собаку себе подобной! Во, ты такая и есть! Смотри, смотри, задницу себе облизывает!
   Марта взорвалась и разразилась бранным потоком, который не поддается описанию. Даже Инга отлетела от нее, испугавшись. На следующий день, Ева спросила Аспи:
   -Как там Кларуся? Не пора ли...
   Аспи вздрогнула. Действительно, пора ей вставать.
   -Инга, поработай, я проеду к ней, поговорю с врачами. Что-нибудь предпримем совместно. Соберем консилиум! Не возражаешь?
   -Езжай, - согласилась Инга и обрадовалась: ей нужно было смотаться по своим делам. Когда Аспи находилась на фирме, она не могла покинуть эти стены. Что-то у Аспи было гипнотизирующее. Ведь и не кричит, всегда спокойная, и говорит тихо, а все безропотно, с желанием выполняют указания. Почему? Видно есть что-то в каждом человеке от своего Бога. "Бога!" - Инга даже перекрестилась в страхе. В ее присутствии даже она утихомиривалась. Но стоило Аспи надолго уехать, у всех наступало расслабление. Казалось, даже в автоклавах замедлялась реакция, увеличивался брак, лопались ампулы, фирма катилась в пропасть.
   В клинике Аспи встретилась с врачом, затем прошла в палату к Кларе. Поцеловав в щеку, прижала к руке устройство Рогова, надавила кнопку, и та очнулась.
   -Слава богу! Я уже устала от дум. Аспи, я ждала тебя. Мне надоело лежать. Все эти дни решала одно и то же: сказать или промолчать о том, что со мной случилось. Теперь готова признаться: я виновна.
   -В чем? - Аспи не любила признаний. Часто их используют люди в своих не всегда благовидных целях. Каждый человек-судья сам себе, и, если знаешь, что совершил подлость, исправляй, не жди совета от других. Если нет этого судьи, ты уже стал преступником, перед людьми и собой!
   -Все время думала, почему мне страшно тебе признаться. С Ингой поделилась, а с тобой... Наверно потому, что ты душой чистая. Мы с Ингой одинаковы. И с Мартой схожи. Ты и Ева, вы как совесть для меня! Оттого и стыдно. Но я все скажу. Я хотела совершить не совсем корректную операцию с акциями. Да-да! Была ситуация, когда акции нашей фирмы должны были подскочить. Об этом мне сказала Инга. Я решила провести операцию, чтобы увеличить капитал. Приготовила акции для продажи, но... Они исчезли! - Клара не выдержала и разревелась. Аспи не успокаивала, ожидала. Лишь спустя минуту, Клара продолжила: - Я рассказала Инге. Она обвинила меня, сказав, что я присвоила их. Но я не брала! Клянусь! Инга посоветовала устранить долг замужеством. Знаю, она хочет, чтобы мы все были замешаны в таких операциях: брак, смерть мужа, наследство. А я никого не хочу убивать! Особенно Штепке!
   -Сколько акций пропало? - Аспи встревожилась: фирма могла попасть в чужие руки. До сих пор они были единоличными хозяевами!
   -Много! Страшно даже говорить. Виновна я. Но что делать, не знаю.
   -Зачем ты решилась на такую сомнительную операцию? Зачем тебе нужны были деньги? И почему Инга командует тобой? Ты же раньше... Наркотики?
   -Да. Но сейчас я избавилась от их зависимости! Мне Эдуард Штепке помог. Он меня вылечил. Как вылечил, не знаю. Но у меня теперь все в норме! Он даже хочет жениться на мне, и я не хочу убивать его! Не хочу...
   -Тебе пора вставать. Будем вместе думать. Сейчас приглашу врача. Сыграй роль очнувшейся больной. Готова? - и тут же сообщила по мобильному телефону из палаты: - Док, больная очнулась. Зайдите.
   Когда пришел врач, взглянул на приборы, выразил удивление:
   -Все в норме. Что же это было? Не встречался с таким феноменом! Больная, вы хорошо себя чувствуете? - Увидев кивок головой и улыбку на лице, обрадовался. - Что ж, рад за вас. Можете собираться домой! У вас машина или поедете на нашей?
   -Не беспокойтесь, все у нас есть, - Аспи стала помогать Кларе встать с постели. - Благодарим за лечение!
   -Какое там лечение! - огорченно воскликнул врач. - Я так и не понял, что случилось.
   Через полчаса Аспи и Клара уже входили в круглый зал, где, как обычно, коллеги проводили свой совет.
   -Наконец-то наша страдалица вернулась! - воскликнула Инга, встречая ее кислой улыбкой, от которой у Клары сжалось сердце, а Марта и Ева обняли ее. - Не перележала бока? И венчание сорвано! Ты сильно переживала или симулировала? Знаю я эти штучки: прикинулась больной, чтобы не вступать в брак. А кто будет...
   И запнулась. Взглянула на Аспи, пытаясь узнать, известно ли что ей. И не уловила изменений на лице: "Неизвестно! Ну, придет время, извещу президентшу. Пусть остается пока в неведении. И про наркотики скажу! Правда, с наркотиками она уже не пристает ко мне. Значит, где-то нашла другого поставщика?"
   -Отдохни пару часов, затем встретимся, - предложила Аспи Кларе и подтолкнула ее к двери. Когда та вышла, обратилась к Инге.
   -На что намекаешь, когда произнесла "А кто будет..."?
   -Не хочу тебя волновать. Пока! Лучше продолжим исследования. Вот, я успела, - она не сказала, что "успела", потому что за время отсутствия Аспи ездила по своим делам, а не сидела за микроскопом.
   *
   Не дождавшись вечером звонка от Буси, Аспи позвонила сама. Телефон не отвечал. Она наговорила в автоответчик нужную информацию и просила звонить. Даже ночью. Но ни в следующую ночь, ни утром звонка не было. Аспи испугалась.
   -Не знаю, что делать: Буся не отвечает! Полечу домой. Не могу ждать. Вдруг с ней что-то произошло? Она никогда не вызовет "Скорую", хоть и будет умирать. А ей уже за шестьдесят!
   -Верно, Аспи, - поддержала Марта. - Ехать нужно! Она у тебя отличный друг. Я была бы счастлива иметь рядом такого человека.
   Инга промолчала: ей будет даже лучше без Аспи - она теперь становилась полновластной хозяйкой фирмы. Это означало многое: уходить, когда заблагорассудится, кричать на подруг. Властвуя, решая чужие судьбы, она ощущала радость.
   *
   Выгуливая собаку в парке, пожилой мужчина вдруг обратил внимание, как та заскулила возле кучи хвороста. Подошел ближе, увидел человеческую руку, испугался и тут же вызвал милицию. Через некоторое время приехала "Скорая", и следователь с сотрудниками. Обнаружили пожилую даму с ножевой раной. Нащупав пульс, врач заторопился:
   -Она жива. Срочно в клинику!
   Машина мчалась по проспекту, сигналя, чтобы дали свободный проезд. Когда приехали к клинике, пострадавшую быстро понесли в операционную.
   Аспи прилетела в аэропорт, взяла такси и через полчаса уже была возле дома. Нажала кнопку звонка. Никто не отозвался. Не выходил и не подавал голоса Рекс. Это насторожило ее. Она не видела, что из окна на нее смотрели две пары глаз.
   -Что делать? - сантехник был пьян, но оценивать ситуацию еще мог.
   -А что? - дружок взглянул в окно и осклабился. - Девочка что надо! Вот и поиграем. У меня без бабы плоть с ума сходит. Ей нужен выход. Объект налицо. Впустим?
   -Впускать нельзя. Бабенка может все испортить. Прикончить ее. Это сделаешь ты. Я укокошил старуху. Рисковать мы должны поровну. Так?
   -Давай впустим, поиграем, а после решим, как с ней быть, - не соглашался дружок, хлебнул из бутылки, сладостно потянулся, закатил глаза, предвкушая наслаждение, и неожиданно взвизгнул: - О! Она сама открыла калитку! Значит, хозяйка? А ты брендел, что кроме старухи никого?
   -"Брендел - брендел!" Я следил за домом. Кроме старухи никого не видел. Да что трухаешь? С такой пигалицей и не справимся?
   Аспи подошла к двери, толкнула ее и вошла. Тут же в нее вцепились крепкие руки. Аспи попыталась вырваться, но ее держали жесткой хваткой двое мужиков неприятной внешности, от которых разило перегаром.
   -Ты кто? - спросил один из них, приземистый, с широким задом. Внешне он напоминал крота. Другой тощий, с отвисшей губой, лишь похихикивал.
   -Я хозяйка этого дома. Где бабушка? Что вы с ней сделали? - Аспи стала вырваться, но губастый ударил по голове и чуть не свалил на пол.
   -Тише, иначе хуже будет, - предупредил широкозадый. - Мы не знаем, где бабка. В дом стала затекать вода. Она вызвала нас. Мы пришли, дверь открыта, никого нет. Выполнили работу, стали ждать оплаты, но, как видишь, никто и ничего. Решили охранять дом, благо выпивки и жратвы навалом. Теперь ты должна с нами рассчитаться.
   -Вот именно! Можно натурой. А лучше деньгами и натурой! Правда, Лех? - губастый рассмеялся. - Ты нам подходишь: фигуриста, ротик бантиком...
   -Не лапай! - вскрикнула Аспи. - И отпусти, не то хуже будет.
   -Что ты сделаешь? Лех, привяжем ее и будем трахать по очереди! - губастый уже облизывался и улыбался, выставляя прокуренные зубы.
   -Можно, - согласился широкозадый. - Давай фал, привяжем ее к трубе. Крепче вяжи, чтобы не развязалась. Да не так! Как ты ляжешь на нее, если ее руки будут за спиной? Через шею заматывай, чтобы не ерепенилась! Вот так...
   Они с трудом связали руки, другой конец фала закрепили к трубе.
   -Тяни из спальни сюда матрас, - командовал широкозадый.
   -Что вы дурью маетесь? - не выдержала Аспи. - Хотите трахаться? Так и я не против. Но давайте по-человечески! И развяжите руки. Пройдем в спальную...
   -Э -э, нет, у тебя там может быть спрятана пушка. Мы здесь, по - нашенски, на полу. Матрац постелем и приляжем. Мне всегда будет мягко, потому что я сверху. А ты...
   - Неси, неси матрац! - крикнул широкозадый дружку. - Вот, и тебе удобнее будет. Ох, давно я не лежал на такой девице!
   Полчаса спустя они уже сидели за столом, распивали вино. Аспи лежала на матрасе со связанными руками и решала задачу, как выбраться из этой ситуации. Где же Буся? Нужно разговорить этих подонков.
   -Эй, шпана! - закричала она.
   -Ну - ну, потише, - отозвался широкозадый.
   -И повежливей, - добавил губастый. - Красотка, а что если ты станешь нашей общей женой? Я читал, где-то в Китае так живут: на двух мужиков одна баба! Мы согласны. Правда, Леха? Думаю, поделим. Тебе вершки, а мне корешки! Ха-ха-ха! Главное, было бы выпивки доста!
   -Ну вот, навязываетесь в мужья, а держите на привязи, как собаку. Руки хоть освободите. Вы - два мужика, а я слабая женщина, неужто боитесь, что удеру или изнасилую вас?
   -Изнасилую! - расхохотался губастый. - Леха, ты согласишься быть изнасилованным? Я - хоть сейчас! Ты - баба хорошая.
   -Развяжи ей руки, а ноги замотай. Да потуже, чтобы не сбежала, - согласился широкозадый. - А что, действительно, пожелала бы жить с обоими ?
   -Могу! Сможете ли вы? Ведь подеретесь из-за меня! - ответила Аспи, насмешливо глядя на них. - Принесите сигареты и зажигалку, курить хочу, женихи хреновы! Я и есть хочу. Только приехала, а вы меня сразу на пол.
   -А как же. На уговоры ты бы не поддалась. Видно по тебе. Ты ведь интеллигентка! Тебе подавай образованных мужиков. А мы простаки, сантехники. Рабочий люд.
   -Да никакие вы не рабочие. Насильники! Мой приятель говорил, что насильников нужно убивать.
   Губастый расхохотался, довольный, что его назвали насильником. По всему было видно, что человек он мягкий и такое случилось с ним впервые. Вот Леха, тот и в тюряге непременно сидел!
   Час спустя эти двое отлежались на ее животе и, довольные, стали собираться.
   -Болтать хорошо, а нам пора на работе заявиться, - отозвался широкозадый. - Не - е, безделье хуже работы. Там хоть разнообразие: общение с людьми, с бабами, с начальством! С обществом, вобщем. А ты пока можешь отдыхать.
   -Хотя бы в кровать положили, - зароптала Аспи. - Я женщина, а не свинья! Небось, через сутки вернетесь?
   -Раньше. Часов через шесть. Хорошо, отведу тебя в спальню. Отдыхай. Мы придем, еще отыграемся! - согласился широкозадый.
   -Дайте сигарет, зажигалку! - заорала Аспи. - И идите тогда хоть к черту.
   -Я отдам свои, - согласился губастый и направился к ней. Широкозадый встал, осмотрел себя в зеркале и остался доволен. Подошел к Аспи, отвязал от трубы и повел в спальную комнату как собачку. Аспи показывала дорогу в сложном лабиринте коридоров.
   -Ну и хоромы! Кто же это все строил? - поинтересовался губастый.
   -Не твоего ума дело, - ответил за нее широкозадый. - Меньше знаешь, дольше живешь. Понял?
   Через несколько минут они уже выходили за калитку. Теперь они никого не боялись: больше никто не должен был придти в этот дом. Оставшись одна, Аспи использовала зажигалку, чтобы освободиться от пут. Неожиданно от капронового фала упала горящая капля на постель.
   Белье вспыхнуло. Аспи не спешила тушить, зная, что торопливость приведет к панике. Спокойно, еще несколько секунд, и фал расплавится. За это время пламя не успеет переброситься на мебель. Но почему дрожат руки? Вот, наконец фал разорвался! Сбросив путы, Аспи потушила огонь и дала волю чувствам:
   -Скоты! Сволочи! Подонки! Больше вы здесь не появитесь! "Через шесть часов!" - и злорадно рассмеялась. - Через это время вы будете гореть в аду. Мама, прости, я не знаю, что делать! Что? Как поступать, если эти человекоподобные существа хуже зверей? Другого оружия у меня нет, чтобы защищаться и мстить. А не мстить нельзя! Рогов дал прибор. Да против таких зверей пушку нужно таскать с собой! Вон, и Бусю, наверно, убили! Буся, где ты?
   Она металась по дому, пытаясь определить по вещам, что произошло. Не найдя ничего, бросилась к телефону, стала обзванивать больницы. Обратилась с вопросом в милицию. Ей сказали, что в парке была найдена пожилая женщина с ножевым ранением. Начато следствие.
   Аспи быстро побежала в душевую и вскоре, переодевшись, выехала на машине в клинику. Да, это была она, Буся. Она лежала на больничной койке без сознания.
   -Как ее состояние? - Аспи плакала, прижимаясь к ней.
   -Глубокое ранение, большая потеря крови. Еще немного, и мы не смогли бы помочь ей, - отвеч\тил врач.
   Аспи догадывалась, кто нанес ножевое ранение. Широкозадый! Ну, с ним расчет сделан. И с тем, губастым тоже будут сведены счета. Не без их участия происходило издевательство! "Боже, прости, что отправляю их к тебе на суд. Больше некому здесь, на земле, судить их. Двое на одну женщину! На слабую нападают двое с ножом..."
   -Буся, я отомстила им. Только выживи!
   И тут Буся открыла глаза.
   -Ася, доченька, - прошептала она, - как я рада тебя видеть...
   5.
   В Санкт-Петербурге произошла встреча мужчины в темном плаще и какого-то важного человека. То, что он богат, было видно по обставленной квартире, уважительному отношению к нему посетителя и прислуги.
   Важное лицо сидело в кресле-качалке. Мужчина снял плащ, прошел в комнату и сел напротив. Прислуга быстро принесла кофе, коньяк. Прежде чем начать разговор, они выпили и, закурив сигареты, неторопливо повели разговор.
   -Вот, Вячеслав Семенович, думаю, это она. Помню ее! Красивая!
   -А сейчас? Так же хороша? - важный человек сидел в кресле неподвижно, словно тело не подчинялось: когда поворачивал голову, она двигалась вместе с телом. Лицо изборождено морщинами, словно не лицо, а маска из папье-маше, сморщенная после попадания влаги.
   -И сейчас. Хороша, - и протянул фотографии. - Это ее дом. Живет с женщиной. Прислугой, наверно. Мужчины нет. Две женщины! На этом фото она крупным планом. Хахаль есть. Вот он. Но не муж.
   -Она не может быть замужем, - уверенно заявил важный человек. - При половом акте ее организм выделяет яд. Да, это она, Ася. А это... Ха, да это же Буся! Ну, конечно! Ее бывшая соседка. Значит, вместе живут?
   Он долго изучал фотографии, затем поставил одну из них возле настольной лампы, чтобы лучше видеть изображение.
   -Эту нужно увеличить. Хорошая фотография. Думаю, придется Асю привезти ко мне. Я должен поговорить. С ней! Организуй, но по - умному, без насилия. Понял? Теперь иди.
   Мужчина, не докурив сигареты, встал и вышел из комнаты. А важный человек замер, вперив взгляд на фотографию.
   *
   Для Рогова месяц работы в Германии пролетел незаметно. После запуска аппаратуры ему предложили остаться, предоставив полную свободу действий. Он согласился, с упоением погрузившись в исследования. Работал неистово. Лишь такой режим позволял забыться, не думать о прежней работе, не вспоминать сотрудников, с которыми часто общался, и даже вычеркнуть из памяти Аспи. Работая на фирме у Маркса, он не нуждался ни в чем. Да, так можно было пахать до конца жизни! Нередко его приглашали на совещания. Для чего, он и сам не знал. Может, герр Маркс рассчитывал приобщить его ближе к своим делам, чтобы оставить здесь навечно? Но Рогов с каждым месяцем ощущал растущее отчуждение. С одной стороны окружающие люди были его соотечественниками. Это так. Соотечественники! С другой стороны их вид, действия, поступки не сближали, а отдаляли. Выходило так, что их менталитет резко отличался от его менталитета. Педантизм, точность, аккуратность, столь нравившиеся ему вначале, стали вызывать даже раздражение. Он подавлял в себе это чувство, но ежедневно сталкиваясь с людьми, все больше отдалялся от них.
   Карл Фишер, начальник отдела, был для него олицетворением отрицательных качеств при кажущемся соблюдении всех функциональных требований по работе. Рогов часто заходил в лабораторию ночью, потому что возникала необходимость использовать графический компьютер с большой памятью. Иногда засиживался до утра. Тогда его заставал Фишер. Ему было лет сорок пять. Утолщенный в поясе и в зоне щек, он напоминал сытого клопа. Характер у него был взрывной, любил читать мораль, и своим занудством превосходил всех, кто находился под крышей этой фирмы. Видя Рогова за компьютером, неизменно спрашивал:
   -Неужели вам недостаточно для игры в шахматы обычной машины? Вы же понимаете, такой мощный агрегат жрет вдвое больше энергии!
   -Господин Фишер, - не выдержал однажды Рогов. - Вы и с другими такой зануда или только со мной?
   -По инструкции положено сберегать электроэнергию! - взвизгнул тот, и у него сразу после визга начинался насморк, слезились глаза, а губы в это время смахивали все это в рот. - Я доложу о нарушении инструкции герру Марксу. В своей стране вы привыкли к разбазариванию энергии. И здесь, пользуясь особым положением у шефа, даете пример дурного расточительства!
   И тут Рогова понесло:
   -Во-первых, я не играю, а тружусь. Во-вторых, мне разрешено пользоваться теми компьютерами, которые нужны. В-третьих, прежде чем упрекать, вы должны хотя бы поинтересоваться, чем я занимаюсь! Или вы не бельмеса не понимаете в творчестве, или специально придираетесь, чтобы унизить? Даже если я играл бы в шахматы и сжигал вдвое больше энергии, за это время придумаю вчетверо лучший вариант новой разработки, чем вы, протирая на заднице брюки! Это до вас когда-нибудь дойдет? - взбешенный Рогов вскочил, выключил машину и ушел в свою комнату.
   Рогов не знал, что так Фишер разговаривает со всеми сотрудниками. К половине он обращался на "Ты", остальным ничего, кроме "Але!", слышать не приходилось. Рогов старался не замечать его обращения с подчиненными. Но сейчас... Конечно, можно сообщить герру Марксу о неудобствах. Хотя пройдет время, может, все и образуется? Однако отношение Фишера к нему оставалось прежним. Кроме того, парни, с которыми он летел в самолете, все еще чуждались его, хоть и работали над общими проблемами. Когда он случайно подходил, часто умолкали, смотрели на него враждебно и ждали его исчезновения.
   Как-то однажды он отправился перекусить в небольшой ресторанчик, находившийся невдалеке от фирмы, и застал там группу немцев, отмечавших какое-то торжество. Они пели и, взявшись под руки, раскачивались из стороны в сторону. Так ни в России, ни в Украине не поют. А зря: сомкнутое кольцо рук объединяет людей, делает их сильными, добрыми! Когда он заказал обед, песня вдруг замерла, и раздались громкие выкрики:
   -Ты, сукин сын, уматывай в свою Украину!
   -Что тебе здесь нужно? Катись в свою мать...
   Рогов понял, что кто-то из этой компании хорошо осведомлен о нем. Что они могли сделать ему? Избить всем скопом? Неужели такое возможно в среде, считающей себя культурной нацией? Он не ответил, но аппетит пропал. Встать и уйти? Это покажет слабость. Но и быть на равных с толпой нельзя.
   -Русская свинья! - снова выкрикнул кто-то. Все загалдели, повторяя эти слова. Вот уж подлинно: чем больше собирается вместе людей, тем уровень интеллигентности становится ниже среднего. Ведь каждый из них в отдельности может считаться нормальным человеком! Все вместе превращаются в стадо. Сейчас лучше уйти. Однако что-то в мозгах щелкнуло, он встал, вытянулся, искривил физиономию и голосом Фишера крикнул:
   -Встать!
   Все встали, вытянулись. А Рогов продолжил:
   -Вы - нация культурных людей или скопище свиней, умеющих только жрать, пить и орать? Тогда жрите и орите! Вы не достойны уважения! - Он поднялся и направился к выходу, почувствовав себя гадко. А, выйдя, подумал: чем же он раньше гордился? Принадлежностью к этой нации? Она такая же, как и все: есть умные, культурные люди, как герр Маркс, и скоты, вроде Фишера. "Уматывай! В свою Украину!" Да, это моя страна - Украина. И Россия - тоже моя! Все это мое! И не стыжусь. Почему я должен стыдиться? Эти государства дали мне образование, научили работать. И не я к вам ехал, вы пригласили! Сами!"
   С тех пор он старался меньше ходить по ресторанам. И в отделе работал чаще ночами. Герр Маркс наведывался к нему при испытаниях приборов, где по долгу задерживался. И тоже сидел ночами с Роговым на пару. Однажды Рогов признался герру Марксу, что резко изменил мнение о немцах.
   -С выводами не торопись. Каждому человеку, въезжающему в страну с другим укладом жизни, принципами, бывает нелегко. Два года я бился как головой о стену. Мне тоже кричали: "Убирайся!" Я выдержал. Теперь многие пресмыкаются, потому что я богат. Капитал! Вот что ценят здесь. Если не нищий, значит, умен, силен, ты - человек!
   -А демократия? Разве не она делает людей равными?
   -Демократия нужна на федеральном уровне, чтобы ты и я могли голосовать за того, кто нравится, высказать свое мнение. Наконец, применить свой ум с наилучшей выгодой и для себя. И не более. На нижнем уровне главенствует автократия. Я - жесткий человек. Меня боятся и уважают. Боятся потерять работу. Уважают, потому что хорошо оплачиваю их труд. Если это не поймешь, тебе не ужиться здесь. Я хотел бы сохранить тебя. Мне тоже иногда тошно. Ведь я, как и ты, прожил в стране с совершенно иным менталитетом. Тебя я понимаю, а их - иногда не хочется понимать.
   -Я тоже не слабак и, как будто, умен!
   -Ум... Как говорят в Одессе: "Если ты такой умный, отчего такой бедный?"
   Как-то герр Маркс, собираясь выехать на неделю в Аргентину, сообщил, что оставляет при нем, Рогове, телохранителя.
   -Никого не бойся. Марк любого поставит на место. Будем считать, что он твой лаборант: и в работе поможет, и на это время жить вы станете здесь, в одной квартире. Только не ходи без него один. Он будет незаметен, но в критический момент придет на помощь.
   Рогов не стал противиться. К тому же, ему иногда было одиноко. Телохранитель следовал за ним шагах в десяти, и никто на фирме, на улице, в магазинах не замечал его. Может быть, ничего и не случилось, если бы в отдел не пришла работать девушка. За неделю до того времени в связи с родами уволилась женщина, выполнявшая работу оператора. Теперь на это место приняли новую сотрудницу. Девушка выглядела эффектно: красное платье с оборочками, на груди вырез, приоткрывающий две маленькие прелести, на лице радостная улыбка и вздернутый носик. Совсем как подмосковная девчушка: курносая, доверчивая. Она подошла к Фишеру, протянула бумажку о приеме в отдел и остановилась напротив его стола.
   -Простите, - начала она, сбиваясь, - я плохо говорю на вашем языке, но научусь! Я к вам направлена работать в отдел.
   Тот посмотрел в упор, даже приблизил голову, словно плохо видел, затем вдруг крикнул:
   -Вы что, на танцульки пришли? В таком наряде! Марш домой переодеваться! Ох уж эти возвращенцы -развращенцы.
   -Извините, я не знала, я сейчас...
   Запинаясь, она пыталась объясниться, но так и не нашла слов. Рогов стоял в коридоре за стеклянной перегородкой, все видел и слышал, но не понимал, зачем нужно кричать? Лицо у девушки перекосилось, из глаз потекли слезы, она стремительно выбежала в коридор. Там замерла, стала искать в сумочке платок. Рогов протянул свой.
   -Зачем реветь? - спросил он, хотя не знал, как поступил бы сам в таком положении. Она взглянула на него, оценивая, и, всхлипывая, проговорила:
   -Я приехала... Из Казахстана. Теперь меня нигде не принимают работать...
   -О! Так мы с вами из бывшего СССР? Рад видеть землячку, - произнес Рогов на русском и, действительно, обрадовался. Он даже положил руку на плечо, притянул к себе в знак уважения и сочувствия. - С этим Фишером вам будет нелегко. Но не падайте духом. Сейчас отправляйтесь домой и возвращайтесь в самом старом наряде. Посмотрим, что он скажет на этот раз. И не сдавайтесь! Мы с вами для них люди чужие, как негры или азиаты, хоть тоже по национальности немцы. Но если вы приехали сюда, нужно привыкать. За вас никто не заступится. Это страна, где каждый в одиночку добивается собственного счастья. Вместе здесь только пьют, воюют или нападают на одного -срабатывает обычное стадное чувство, присущее всем нациям!
   -Вы тут работаете? - девушка вытерла слезы и немного успокоилась.
   -Пока работаю. Там видно будет. И знайте, на сегодня я смогу протянуть руку, - он подмигнул ей, улыбнулся и подтолкнул к двери.
   Этот разговор не остался незамеченным Фишером. Рогов увидел злобный взгляд и едва сдержал себя, чтобы не плюнуть в его направлении. А Фишер неожиданно вздрогнул, будто понял желание Рогова, а капли слюны, вроде как попали ему в лицо.
   Час спустя девушка вернулась в отдел в старом платье, мужских ботинках и с прической "Я у мамы наркоманка". Рогов наблюдал, желая знать, что произойдет. Вначале Фишер потерял дар речи, затем, как ни странно, успокоился и даже остался доволен:
   -То, что нужно для славянской женщины, - прошипел он, дал ей папку с бумагами и сообщил, куда нести.
   -Но я должна работать на компьютере! - удивилась девушка. - У меня высшее образование! И я программист!
   -Плевал я на ваше "высшее". И на программиста! Что скажу, то и будешь делать. Топай!
   Она повернулась, направилась к выходу. И тут ей подставили ножку. Она не удержалась, растянулась на полу. Рогов не выдержал. Он влетел в отдел, схватил обидчика за грудь, поднял его. И тут же его окружили сотрудники, готовые ввязаться в драку. Дверь хлопнула, вошел Марк:
   -Отставить! На свои места, марш!
   Этого было достаточно, чтобы утихомирить всех. Рогов тоже остыл. Он вспомнил, как его бросил Храп и, ничего не сказав, тихо опустил обидчика. Только взглянул в его лицо: оно было потным от страха. Рогов помог девушке встать, взял под руку и направился с ней к выходу. Шел и чувствовал, как на него смотрели двадцать пар враждебных глаз.
   -Болван! - произнес Фишер, глядя на сотрудника, подставившего ногу. - Хочешь насолить, делай тонко, не то вылетишь с работы. Знаешь, что герр Маркс благоволит Рогову!
   -Тебя как звать? - спросил Рогов девушку, когда шли по коридору.
   -Анна-Мария, но вообще Анна. Спасибо, что пришли на помощь. Я могла бы убить этого типа!
   -А дальше?
   -Зачем мне "дальше"? Издеваться над собой не позволю.
   -Думаю, теперь больше тебя никто не тронет. Работай спокойно. Ты здесь с родителями?
   -Нет. Они остались на Родине.
   -Вот так: "Родина"! А здесь мы чужие.
   -Это верно, - согласилась она.
   -Если муторно станет, заходи в мою лабораторию. Вон та дверь! Я здесь и живу. Работаю по договору. Думал, что смогу остаться. Ведь я тоже немец. Но вижу, что мы никому здесь не нужны!
   На следующий день он занимался настройкой прибора - пора было заканчивать его и готовить для выпуска. Тут же за столом сидел телохранитель, помогал настраивать блоки. К вечеру к ним вбежал тип, подставивший ножку Анне. Рогов строго взглянул, но не спросил, зачем тот пришел. А он стоял молча, затем произнес:
   -Простите за вчерашнюю выходку. Не говорите об этом хозяину.
   -Хорошо, - согласился Рогов. - Я бы не сказал и без вашего покаяния, хотя оно не лишнее.
   -Что еще скажу: Фишер направил новенькую в кладовку.
   -Ну и, - не понял намека Рогов.
   -Там... Там он чаще всего занимается любовью. От него и прежняя сотрудница забеременела.
   Рогов вскочил и обратился к Марку:
   -Как вы допускаете это? Пойди с ним, разберись! Это же...
   -Меня это не касается, - проговорил тот. - Мне поручено охранять вас и больше никого.
   Рогов сплюнул от злости, выскочил из лаборатории. Он знал, где находится кладовка. Добежав до двери, толкнул ее. Она была на запоре. Он стал стучать. Никто не отзывался. "Может, ловушка? -подумал Рогов. - Получится ляпсус, как тогда, с Бауэром! А если это все правда?"
   Разбежался, всем телом ударил дверь. Она вылетела. Его глазам открылась мерзкая картина: голый Фишер лежал на связанной Анне. Та изворачивалась. Увидев Рогова, Фишер вскочил, кинулся к брюкам, выхватил оттуда пистолет. Телохранитель в отчаянном прыжке бросился вперед и ударом ноги в живот свалил Фишера. Рогов тут же стал развязывать Анну, после чего по телефону вызвал полицию. Анна торопливо одевалась. Очнувшись, Фишер взмолился:
   -Отпустите, я уплачу Анне-Марии за моральные издержки! Только отпустите. У меня семья... Анна, простите. Я больше никогда к вам не притронусь!
   Рогов и Анна молчали. Вскоре приехали из полиции и после объяснения ситуации Фишера увели. Анна плакала, сидя в комнате у Рогова.
   -Я уеду. Я больше не могу так жить.
   -У тебя есть деньги?
   -Нет. Пешком пойду, только скорее убраться из этой страны!
   -Подожди дня два, приедет шеф, все может решиться проще.
   -Что, "проще"?
   - Если ты подашь в суд, Фишера уберут, а тебе выплатят компенсацию.
   -Кому я здесь нужна? Этот боров подкупит защитника, меня еще осудят! Я уеду. Если бы мне дали деньги, сегодня бы убралась!
   *
   Вернувшись из поездки, герр Маркс встретился с Роговым и почему-то выразил недовольство.
   -Зря вызвали полицию, - упрекнул он Рогова.
   -Что же я должен был делать по вашему? Набить морду? - он был тоже недоволен собой, но иное решение не приходило в голову.
   -Лучше бы набили. Вызов полиции ставит фирму в невыгодное положение.
   -Ну да, как и у нас: "Пятно"! - вспылил Рогов.
   -Может и так. Как прибор? Скоро мы его закончим? Почему ты боишься передать мне документацию? Опасаешься?
   -Он не доработан. Я не привык сдавать дело с огрехами. Правда, нашел, что прибор функционирует даже за стеклом!
   -Что ж, это уже неплохо! - герр Маркс, казалось, успокоился, даже подобрел. Но Рогов чувствовал наступившее отчуждение. На этом и расстались.
   Но дальнейшая работа у него пошла как-то спокойнее. К нему уже никто не цеплялся, да и телохранителя от него забрали. Но Рогов сам сторонился всех. Анна уехала, получив компенсацию за моральный ущерб. Он сразу остро почувствовал одиночество. Знакомая блондиночка из фирмы Маркса пыталась ухаживать, выражая не то деловой, не то сексуальный интерес, а может хотела скомпрометировать его или привязать крепче к фирме. Но он отверг ее притязания, и жил сам по себе.
   Однажды утром его вдруг нестерпимо потянуло домой, на фирму, к ребятам. Это было необъяснимое чувство. Как болезнь: о чем бы ни делал, что бы не думал, мысли звали туда, к себе. Даже покойный Храп не казался отсюда отъявленным хамом и придурком. Рогову уже не хотелось сидеть по ночам. Иногда возникало желание бросить все и сбежать. По всей вероятности, им овладела ностальгия - тоска по родине. Во сне стал часто видеть Аспи. Понял: работа не вытравила ее из памяти! Ему было приятно встречаться с ней в сновидениях. Казалось, это реальная жизнь: можно говорить, трогать за руку. Тогда на банкете она поцеловала...
   Как-то доверительно он рассказал шефу о своей тоске и попросил разрешения выехать на некоторое время домой.
   - Стал тосковать! Родина все же.
   -Родина - устаревшее понятие. В эпоху, когда все государства создали "общий дом", оно утратило прежнее значение.
   - Я не согласен! - возразил Рогов. - Странно, ведь только сейчас я понял полное значение этого слова: Родина! Произошло от слова "Родня". Не только Земля, а и люди, которые как в семье, в родной семье, понимают друг друга. А здесь я почти никого не понимаю. И меня не понимают. И не хотят понимать!
   -А я? Я, кажется, понимаю тебя!
   -Потому что у нас с вами одна Родина. Конечно, за это время, как вы прожили здесь, менталитет ваш стал приближаться к тем, кто живет здесь. А я еще не трансформировался и трансформироваться нет желания! Я осознал, что у меня есть только одна Родина. В крайнем случае - две! И обе - родные!
   - Но ты не закончил работу, - не уступал Маркс. - Ты утаиваешь ноу - хау, без которого нельзя повторить модель.
   -Я все сдам! Почему вы стали мне не верить?
   -Я верю. Но как хозяин не имею права доверять. Вначале дело, а после - чувства.
   6.
   Фраза, сказанная Марксом, долго звучала в ушах и не находила отзвука в сердце. Может быть вчера Рогов и согласился бы с этим, но сейчас его буквально раздирало желание "мотануть" к своим, насладиться пустопорожними совещаниями, собраниями, проскочить по центру своего маленького городка, окунуться в домашнее кресло, натянув на голову знакомый шлем с датчиками. А может, удалось бы случайно встретиться и с Аспи?
   Но шеф не разрешил прерывать работу. Шеф - хозяин. Шеф всесилен, шеф - монстр, пожирающий маленьких людей. Значит, он, Рогов, маленький. Нет, он будет маленьким, если слепо станет выполнять его команды! Но он, Рогов, в состоянии принимать решения сам! Он не раб.
   Настроение у Рогова резко изменилось, но не было подавленным. Он ощущал даже силу, хотя и не знал, какое принять решение. Но подчиняться слепо, как раб, не будет. Нужно все обдумать. Хорошо и детально. Именно в критической ситуации мозг часто принимает сам верные решения! Они приходили к нему как будто из ноосферы, которая окружает всю Землю, весь род людской и, может быть, частично управляет людьми. Бог? Да, это может и есть Бог!
   Вечером, не закончив исследования, он решил прервать все дела и отправился побродить по городу, с которым за все это время даже не ознакомился. Улицы были ярко освещены. Блестел асфальт. Несмотря на февраль, накрапывал дождь. Проносившиеся машины поднимали веер ярких брызг, от которых приходилось шарахаться в сторону. В узких переулках, где трудно разминуться машине и пешеходу, транспорт сбавлял скорость до взаимоуважения, и пешеходы с благодарностью снимали шляпы вслед водителям. Проходя мимо сверкающего огнями отеля, он вдруг обратил внимание на автобус, из которого выходили, громко переговариваясь, обмениваясь впечатлениями, пассажиры. И тут до него донеслись слова на русском языке. Он весь напрягся от волнения: "Наши!" Да, наши, потому что жили на одной земле единой страны. Даже если и раскололись страны по кускам, но все равно "наши"! "Туристы - экскурсанты, - подумал Рогов. - Или репатрианты. Может, земляки?" И замер. В душе напряглось: говорили о знакомых городах, звучал смех. Земляки! Ему вдруг захотелось броситься к этим чужим людям, обнять, расцеловать, одарить всем, что имел! И тут увидел Аспи.
   Нет, это, наверно, была не она: в красивой шубке, в меховой шапочке. Но улыбка, голос... И как она могла быть здесь? Туристическая поездка? Нет, наверно, ошибся! Не может она быть здесь! Но все же решил тихо позвать:
   -Аспи!
   Женщина замерла, взглянула в сторону, откуда донесся голос, и бросилась к Рогову. Да, это была она: взволнованная, трепетная, горячая! Обняв его, она стала целовать, приговаривая:
   -Юра! Дорогой! Боже...
   -Аспи, - он прижался к ней, затем отстранил от себя, не веря глазам, всмотрелся в лицо. - Аспи! Неужели ты? Здесь? Каким образом?
   -Какое счастье, что я тебя встретила! Ты же не оставил ничего, а на фирме... Я была там, но не захотела входить. Коллеги! - обратилась она к спутникам, стоявшим в ожидании возле дверей отеля. - Это мой муж, Юра Рогов! Теперь я не отпущу тебя. Но почему я тебя ни разу не встретила здесь? Я уже несколько месяцев работаю на местной фирме!
   -Здесь? И так давно? - удивился он. - Наверно потому, что я работаю плотно, день и ночь, и не выхожу из лаборатории. В общем, что тебе рассказывать? Ты сама такая. А вот сегодня... Как чувствовал!
   И они пошли вместе, рядом, представляя красивую пару. Никто не усомнился, что они муж и жена. Уже перед входом в отель, спросил:
   -Почему ты сказала, что я твой муж?
   -Во-первых, привыкла к мысли, что ты мой. К тому же, я так скучала по тебе. Ты единственный из мужчин, который близок мне во всем. Мы, наверно, идеально совместимая пара. Я согласна выйти за тебя замуж. А ты? - взглянула искоса, ожидая ответа если не словами, то выражением лица. Рогов смолчал: вспомнил тот вечер в институте, когда она сбежала. И с кем сбежала?
   -Во-вторых, - не ожидая ответа, продолжила она, - надоели ухаживания мужиков. Вот сейчас приехала на конференцию делегация наших ученых. Мне поручили встретить и опекать. Многие не знают языка, платить переводчику накладно. И уже кое-кто пытается затащить меня в постель. Потому и говорила, что у меня муж, мой милый Рогов!
   Аспи, держась за его руку, шла быстро, и даже тянула за собой. И по лестнице не шла, а бежала, не выпуская его руки. Когда вошли в номер, прижалась к нему.
   -А ты? Ты согласен быть мужем? Моим мужем! Как я скучала по тебе! - и стала исступленно целовать его. - Боже, как я бредила тобой. Наверно, я авантюристка: позволяю себе то, на что не имею прав! Садись, сейчас попрошу принести сюда ужин. Ты голоден?
   -Нет. Я как-то привык к немецкой скромности: есть мало, работать много. И быстро врос в их среду. Но вот уже несколько дней словно чокнулся: тоскую по Родине, по тебе, по своим ребятам из нашей коробочки.
   -Больше тосковал по мне или ребятам? - она почувствовала, что он не договаривает.
   -Сегодня ходил, не знал, что делать: сбежать домой или перетерпеть? И вдруг ты. Но в тот вечер, помнишь, ты исчезла. Почему сбежала? Не предупредив, тайно. Да, я полюбил, но ты ушла. Как я могу говорить, что согласен стать мужем? Тогда был согласен. А сейчас...
   Сидел и чувствовал, что говорит не то. Он и сейчас согласен. Но нельзя становиться рабом своих чувств. Нужно уметь управлять собой даже в экстремальных ситуациях! Нужно уметь брать свои чувства за шиворот, если этого требуют обстоятельства.
   -Чем ты занимаешься здесь? - спросил он, чтобы уйти от больной темы.
   -Работаю с подругами, вернее, с коллегами, над одной проблемой. На своей фирме. Хотите посмотреть нашу лабораторию? - Она почему-то сразу перешла на "вы", и на лице уже не было прежней радости.
   -И здесь лаборатория? - удивился он.
   -Да. В этом городе расположено наше предприятие, выпускающее уникальные лекарства для женщин!
   -Ну и ну! - удивился Рогов. - Никак не мог предположить...
   Официант привез на тележке ужин. Они сели друг против друга и это еще больше отдалило их. Рогов уже ругал себя, что их встреча пошла вот так, с разговора о лаборатории, фирме, выпускающей лекарства. Мучаясь, хотел признаться, что его импульс... Нет, импульс без резонанса взаимности не может быть велик. У Аспи, вероятно, все проще: только что "горела" и сразу остыла. Уже звонит по телефону, договаривается о встрече с коллегами. И спокойно поедает пищу. У него же кусок мяса, который он усердно разрезал тупым ножом, служил средством отвлечения от мыслей. Но они не уходили, и кусок мяса все не удавалось порезать. Ему хотелось прижаться, поцеловать, а не жевать и облизываться.
   -Да, Марта, хорошо, жди. Через полчаса. Со мной, конечно Юрий Рогов. Тот самый. Что? Эксперименты? Не знаю. Не кисни! Может, и начнем. Твой Клаус торопит? Ну, ладно, ладно. Сообщи Инге и остальным, чтобы встретили нас, - она говорила на немецком легко, без акцента. Только теперь Рогов оценил это. Но как она произнесла "Рогов?" То "Юрочка" и сразу "Рогов"! Что ж, пусть и так", - согласился он, когда наконец справился с жестким куском мяса.
   -Поедем на фирму? - спросила она.
   Он пожал плечами, но тут же встал и помог Аспи надеть шубку. Когда садились в машину, он промолчал, хотя мог бы спросить: "- И здесь свой "Мерс"?" О чем думала Аспи, не представлял. Лишь размышлял: "Зачем я еду? Почему поддаюсь? "
   -Аспи, не пойму, - решился заговорить он, - зачем вы везете меня в лабораторию? Работать я у вас не буду. Осмотреть фирму? Я не оценю - я не фармаколог.
   -Вы нужны нам. Не мне, а "нам". Мы создали научное общество "АСПИ", я его президент. Хотя у нас в обществе только женщины, но мы нуждаемся в специалисте - мужчине.
   -Нуждаетесь в мужчине или в специалисте? - не удержался от едкого замечания Рогов.
   Аспи не захотела поддерживать иронию и продолжила:
   -Вам я полностью доверяю. К тому же, вы занимаетесь исследованиями, близкими по теме к нашей проблеме. Кстати, ваш приборчик мне уже оказал помощь! Спасибо за него.
   -Изучаете мозг и передачу информации? - стал серьезным Рогов.
   -Не только. Но и мозг. Без его участия в организме ничего не делается.
   -Аспи, извините, хочу вернуться к тому вопросу, который застрял у меня в сердце. Он удерживает меня от вас на расстоянии. Наше странное расставание почти полгода назад настолько подавило мои чувства, что мне хотелось бы сделать все, чтобы забыть: и встречу, и вас. Допустим, у вас были веские причины с кем-то сбежать в тот вечер. Я бы хотел знать: какие, и на кого вы меня обменяли?
   -Я не могу рассказать сейчас все, что случилось. Но причины очень веские, Рогов. Уж поверьте!
   -Но вы должны открыться. Я сам определю, возможна ли в дальнейшем совместная работа, - и тронул ее за плечо. Оно поддалось ему, приблизилось, но...
   Когда машина подкатила к подъезду, Аспи указала на высокое здание:
   -Вот это наша фирма, - достала прибор, нажала кнопку - ворота открылись. Машина въехала, остановившись на платформе, которая стала опускаться вниз. Проскочили этаж, другой. Он успел разглядеть за стеклянными перегородками настоящие лаборатории: столы, приборы, работающие женщины.
   - Да у вас настоящее производство!
   -Исследования требуют затрат. Огромных! Нужны доходы. Поэтому у нас есть небольшое предприятие по выпуску уникальных лекарств, и кое что иное. Я вам все покажу, если вы примите наши предложения.
   Платформа замерла на уровне, где, видимо, находились вспомогательные боксы, вентиляционные шахты, отопительные трубы. Аспи завернула машину, проехала немного по широкому коридору и остановилась возле распахнувшихся дверей.
   -Почти как в вашем доме, - не удержался от сравнения Рогов: - снаружи обычный корпус, а внизу целый город! Сколько человек работает у вас?
   -Более ста, - они вышли из машины, направились к лестнице.
   -Сами разрабатываете лекарства?
   -Не только сами. Закупаем патенты. Солидные фирмы считают убыточным производить специфические лекарства в небольшом количестве. Но женщинам они нужны! Никто, кроме нас, не выпускает их, ну и... Здесь тоже производство.
   Рогов осмотрел цех, напоминавший скорее большую больничную палату с боксами: кафельные стены и потолок, трубы, вентиляторы, огромные металлические чаны, и в них росло что-то волосатое.
   -Потрогайте и отгадайте, что это такое? - усмехаясь, произнесла Аспи. - Ну, ну, скорее! Не поняли?
   Рогов помотал головой. Руки ощущали что-то похожее на волос. В некоторых чанах эти тонкие нити свисали вниз на метр и даже больше.
   - Новый вид волокна?
   Аспи расхохоталась.
   -Обычные волосы! Многие фирмы платят баснословные деньги за нашу продукцию, не подразумевая, что мы их выращиваем на пленке, выполняющей функции кожного покрова. По трубам подаются питательные вещества. Конечно, все слизано с человека! А вот там, дальше, выращиваем некоторые органы человека для операции, если они вдруг потребуется.
   Рогов был поражен. Он никак не ожидал, что такое даже возможно, а тут как в поле растут волосы и человеческие органы!
   - Сколько же гениев работают здесь? И, наверно, много зарабатывают?
   Аспи повела к выходу, не ответив на вопрос, только рассмеялась.
   - Вы, наверно, богатые фрау?
   -Кое - как сводим концы с концами. Но не бедные родственники!
   Они вошли в лифт и покатились наверх: этаж за этажом. Рогов видел помещения, где работали люди. Лифт остановился. Они вышли и направились к широким дверям. Как только они подошли близко, они разъехались в разные стороны, и взгляду открылся небольшой зал с круглым столом. Чуть дальше, за стеклянной перегородкой, находился стол с компьютером, телефоном старого типа, но раскрашенного как кукла.
   За круглым большим столом их ожидали четыре красивые женщины. Они впились взглядами в Рогова и не отпускали до тех пор, пока тот не подошел совсем близко. Некоторые из них курили, но, увидев Рогова, сразу бросили сигареты в корзину. Но одна, темноволосая, с жестким, даже колючим взглядом, словно не обратила на него внимания, хотя Рогов ощутил ее взгляд сразу. Может, и не смотрела на него, но видела, даже воздействовала. Как это делалось, Рогов не понимал. Аспи представила его:
   -Рогов, Юра. Мой друг. На немецком говорит в совершенстве.
   -Хороший мальчик, - отозвалась первой Марта. - Аспи, а он мне нравится! - и, протянув руку, назвала свое имя: - Марта. Ты мне симпатичен. В тебя и влюбиться можно!
   -Марта - основатель нашего фонда, вице-президент общества, - отрекомендовала Аспи. - Наша певунья и лучшая в городе фотомодель!
   Рогов осмотрел Марту. Прическа делала ее головку похожей на одуванчик. С необыкновенной по изяществу фигурой, все изгибы которой подчеркивал строгий костюм, она выглядела кокетливо. Покажись в любом обществе, сотни пар глаз следили бы за ней. Но Рогов только улыбнулся, хотел протянуть руку, но понял, что в этом мире не принято дамам пожимать руку. А целовать пальчики он не умел. И смутился. Затем слегка поклонился. Она ответила тем же.
   Сигнал телефона донесся из-за стеклянной перегородки и отвлек всех.
   -Меня нет! Ни для кого. Особенно для Клауса. - Марта вдруг сникла, села в кресло, прижала к лицу ладони и уже ни на кого не обращала внимания.
   Ева подошла к телефону, позвала Ингу. Та влетела за стеклянную перегородку, выхватила трубку и вытолкнула Еву в зал. Только после этого Марта стала приходить в себя.
   -Клара, - представила Аспи другую женщину, невысокого роста, красивую блондинку. - Наш финансист.
   У нее было задумчивое выражение лица: смотрела на Рогова, но, казалось, не видела его. Правда, когда Рогов склонил в приветствии голову, она улыбнулась, даже причмокнула, выражая поцелуй.
   -А это наша Инга, - Аспи указала на выходившую из комнатки женщину, напоминавшую строгую учительницу. - Генетик. Лучший в стране! Вместе разрабатываем методы коррекции генной структуры, что обеспечивает лечение многих болезней. Но об этом поговорим позже.
   Инга осмотрела Рогова и, хотя у самой на уме вертелось слово "кобелек", произнесла:
   -Симпатичный, стройный, сильный. Но "кобелек". Все мужики-кобели!
   А Рогову виделась на лице маска. Жаль, что не одел повязку. Теперь поздно. Инга была одета в тонкое соблазнительно - просвечивающее платье. Он даже опустил взгляд, смутившись. Странно, почему он всегда смущался первым? И что это за чувство, "смущение"? Признак чистоты души или боязнь увидеть себя в постыдной ситуации? Пожалуй, второе. Неожиданно Рогова охватило волнение. Он хотел скрыть его, но не мог. Почему оно возникло? От вида тела, а не образа? Какой же образ у Инги? Красивая. А дальше? Ничего о ней он еще не знает, а организм возбуждается! Заложено генетически чувствительность? Но разум, если он есть, он обязан подавить любую генетику. Если это разум!
   Увидел, как ее щеки покрылись пятнами, удивился: "И она волнуется! Почему?" Но Аспи подходила уже к другой женщине, рядом с которой стоял костыль.
   -Ева. Наш технический директор. На ней лежат хлопоты по производству.
   У Евы было застенчивое выражение лица. Она смотрела не прямо, а держала голову опущенной вниз, лишь изредка вскидывала глаза и тут же опускала. Рогов не стал смущать ее своим пристальным взглядом.
   -Вот и вся наша группа. И все мы хозяйки этой фирмы. И все мы связаны одним обстоятельством в нашей судьбе. - Аспи села за стол, указав Рогову место рядом. - Уважаемые коллеги, я пригласила вас, чтобы мы вместе убедили этого молодого человека стать на время членом нашего женского общества. Юра, от вас требуется соблюдать лишь одно главное условие: все, о чем здесь узнаешь, должно храниться в полной тайне! Вхождение в наше общество мужчины вызвано, как я уже сказала, особыми обстоятельствами.
   -Все так таинственно, будто готовите свержение правительства!
   -Есть секреты важнее свержения каких-то чиновников. Если подпишите договор, узнаете. Вот тогда и делайте свое заключение. - Инга смотрела теперь на него прямо, сверля взглядом.
   -В чем же будут заключаться мои функции?
   -Мы не требуем разрыва отношений с фирмой, где ты трудишься сейчас: сможешь приходить в любое время. Для начала выполнишь модернизацию некоторых наших приборов и, может, поучаствуешь в ряде исследований, где будешь главной фигурой.
   -Для ремонта и подобных работ я плохой специалист. К тому же, такая деятельность меня совсем не устраивает, - Рогов чувствовал, что он нужен не для этого. Но Аспи умалчивала. И снова пожалел, что не одел перед встречей электронную повязку.
   -Мы выполняем разные обязанности! - резко произнесла Инга, и Рогов оторопел. Голос! Резкий, металлический, неприятный. - Мы не стыдимся мыть пробирки, убирать помещения, таскать ящики. Мы не так богаты, чтобы нанимать много служащих!
   -Я не прошусь к вам на работу, - возмутился Рогов и не выдержал: поднялся, желая закончить беседу. - Извините, мне пора возвращаться на фирму. Аспи, отвезешь меня? Я не буду работать с вами! Если мной уже заранее недовольны, то... - И направился из кабинета. Следом за ним пошла и Аспи. Едва захлопнулась дверь, Инга взмахнула руками:
   -Чистоплюй! - и тут же склонилась к Кларе, полушепотом спросив: - Когда свадьба с Эдуардом? Сроки истекли. Хочешь, чтобы все узнали, что ты...
   Клара не сдержалась, вспыхнула и закричала:
   -Хочу! Ну, говори? Всем говори! Что ты меня шантажируешь? Хочешь, чтобы я убила Эдуарда? Не буду! Понимаешь? Я верю Аспи: она найдет метод реабилитации! - и, не сдержавшись, заплакала.
   -Дура! - выкрикнула Инга, выругалась, но быстро взяла себя в руки, чтобы все видели ее хладнокровие, хотя внутри клокотало от ненависти. Ни Марта, ни Ева не поняли, что за причина взорвала такую сдержанную Клару. Но она умолкла, как только Инга вышла.
   В отель Рогов возвращался с Аспи на машине и почти всю дорогу молчал. Не начинала разговора и Аспи. Только под конец спросила:
   -Почему ты не согласился поработать с нами?
   -Мой шеф представляет мне все условия для научной работы. Если бы у вас велись интересные эксперименты, тогда другое дело. К тому же, твои коллеги хотят, чтобы я за ними подметал, таскал ящики?
   Аспи понимала, почему вдруг так некорректно повела себя Инга, но не стала оправдываться. Она замолчала, размышляя о превратности ситуаций. Рогов не испытывал сожаления, что так отчужденно закончилась беседа. Возле отеля они разошлись. Аспи холодно поцеловала его на прощание и скрылась за автомобильным потоком.
   Глава 6
   "Пора! Прибоя слышен гул, корабль ветрила развернул,
   И свежий ветер мачту гнет, и громко свищет, и поет;
   Покину я мою страну: любить могу я лишь одну..."
   1809 г. Д.БАЙРОН
   1.
   Следующий день Рогов, как обычно, отработав всю ночь, до обеда спал. В час дня зашел герр Маркс. Рогов поднялся с постели, а после горячего душа и завтрака направился в лабораторию, где вдвоем продолжили испытание электронной повязки, проверяя ее действие друг на друге.
   -Я не ошибаюсь, вчера вы ехали в машине вместе с фрау Аспи? - произнес шеф.
   Ну, да, у Рогова лишь промелькнула мысль об Аспи, а шефу удалось сразу узнать об этом! Герр Маркс лишь рассмеялся в ответ: понятно: с этой повязкой ничего не утаишь!
   -Да, да, все понял, - продолжил герр Маркс уже вслух. - Передайте от меня привет и пригласите ее к нам в гости. Буду рад видеть ее здесь. Мы могли бы провести вечер в ресторанчике. Она к вам приехала? Наверно дали телеграмму, когда я не разрешил лететь?
   -Ее пригласили по делам фирмы. Встретились мы случайно, - дальше он не стал расширять объем информации, хотя прибор и не давал возможности что-то утаить.
   -Да-да, утаивать друг от друга не следует, - согласился герр Маркс. И они вместе рассмеялись.
   Они оба сидели с повязками на голове и мысленно переговаривались. Рогов мучился с внешними помехами: то излучало само тело реципиента, то обнаруживался всплеск отражений лазера от предметов, находящихся вокруг. С увеличением расстояния возникали новые проблемы. Неожиданно прозвенел телефон. Рогов снял повязку, поднял трубку. Голос Аспи спросил:
   -Юра, можешь сейчас бросить работу и приехать? В отель! Ко мне. Есть серьезный разговор.
   Рогов задумался и не мог ничего сказать. Что-то удерживало его в нерешительном состоянии. Как преграда, через которую хочется перешагнуть и, в то же время, нет желания.
   -Можешь или нет? - повторила она вопрос.
   -Если дама просит, нужно ехать, - ответил шеф, прочтя все, что творилось в голове у Рогова. - Такую женщину нельзя заставлять ждать. Я бы все бросил и поехал на встречу!
   Рогов уступил. Слова Маркса подействовали на него как пинок или кнут для лошади, стоящей у обрыва, которой требовалось перепрыгнуть. Вскоре он уже ехал в отель, размышляя, как поведет себя с ним Аспи в этот раз.
   Она встретила его в вестибюле. Он увидел ее ласковой, улыбающейся. Нежно поцеловав, она увлекла его в свой номер, щебеча милые фразы о своей любви к нему, убеждая, что он хороший мальчик, что девчонкам он безумно понравился.
   -Тебя видел герр Маркс, - вспомнил он разговор с шефом, желая остановить поток ее ласковых слов. -Приглашает в ресторан!
   -Вот как? Он еще помнит меня? Кстати, что представляет из себя этот герр? Вы нашли контакт друг с другом?
   -Да, он выходец из нашей страны. Деловит. Умен. Завел собственное дело. За несколько лет стал главой крупной фирмы.
   -Тогда можно согласиться на ресторан. Как ты считаешь?
   Она снова обращалась на "ты", и это успокоило Рогова. Они сидели рядом. Он неожиданно положил руку на ее плечо и почувствовал, как сразу охватило волнение. И отпрянул назад: он не ожидал, что прикосновение к ней обожжет. Да, оно обжигало! Нежностью.
   -Думаю, ты права.
   -Юра, хочу поговорить с тобой вот о чем, - начала она. - Признаюсь, ты очень нужен нам для исследований. Но исследования специфичные! Мне даже стыдно говорить о них. Но без откровенного разговора ты не поймешь нас, заинтересованных в твоем участии. Тебе придется раздеваться, быть перед нами нагим, даже, может быть, входить в сексуальные отношения с некоторыми из нас.
   -Ну -у -у! Это что-то новое в моей работе. Я не могу стоять перед другими женщинами голым. Если бы еще перед тобой. Тебя я люблю. А перед другими... - Рогов не думал признаваться в своих чувствах, все это вылетело мгновенно и естественно. Да что скрывать-то? Она все знает. Аспи потянулась к нему, поцеловала.
   -Я чувствую это все время. Я тоже люблю. Наверно, ты послан мне небом, чтобы я страдала.
   -Почему "страдала"? - изумился Рогов и неожиданно сам прижался к ее щеке. Бархатная кожа и тепло возбуждали. Особенно волновал запах!
   -Позже я расскажу тебе все, но не сейчас. Потерпи! Если согласишься на испытания, узнаешь.
   -Снова секрет! И почему я? Мало ли более привлекательных безработных кроликов или мужиков для услаждения престарелых фрау? - решил он подшутить в последней фразе. А что? Он, действительно, был моложе некоторых дамочек! Вот Аспи - другое дело.
   -Это секретное дело! Не всякому можно доверить. Едем снова на фирму, там вместе обсудим твою роль в испытаниях. Мы одобрили твою кандидатуру и решили открыться. Ведь ты...- и не договорила.
   Через полчаса машина подъезжала к фирме. Аспи, как и в прошлый раз, послала команду для въезда на платформу. В этот момент случилось неожиданное: мимо, совсем впритирку, на большой скорости пронесся джип с вооруженными, одетыми в камуфляжную форму, молодчиками. Раздалась автоматная очередь. Аспи затормозила машину, рукой захватила Рогова за голову, пригнула вниз. Джип резко тормознул на площадке. Теперь он, спускаясь вниз, мог уже беспрепятственно въехать в здание. Аспи, оправившись от неожиданности, рванула свою машину вперед, крикнув Рогову:
   -Держись!
   Взревел мотор. От стремительного рывка у Рогова чуть не переломилась шея. Машина влетела в шахту, когда Джип уже находился в двух метрах ниже. Она рухнула сверху на джип, подминая его и людей под собой. Когда площадка опустилась и замерла, выползшие из под расплющенной машины люди набросились на Рогова и Аспи, еще не пришедших в себя от падения.
   -Туда их! - скомандовал один из бандитов, указав на приоткрытую дверь комнатушки, где стояли пылесос, ведра, швабры. - Кажется, никто не обратил внимания, кроме этих сумасшедших? Нагрянем внезапно.
   Рогова ударили по голове пистолетом, связали руки и вместе с Аспи затащили в темный угол. Нападавших было пятеро. Аспи успела рассмотреть их. Один высокий, стремительный. Он размахивал сильными руками, отдавая команды. Говорил властно, но тихо, указывая направление движения пистолетом. Другой - кривоногий, с плоским широким лицом, торчащими усиками. В одной руке он держал ломик, в другой пистолет. Остальные были с автоматами. Пятый сидел неподвижно на месте шофера. Вероятно, удар сверху достиг цели. Перед тем, как запереть дверь, Аспи тоже ударили по голове, и она потеряла сознание.
   -Пусть отдохнут, - обрадовался кривоногий. - Куда нам теперь?
   -В цех. Расстреливайте все, что бьется и ломается. Не трогайте только людей. Поняли? Вперед! - указал длинный на открывающееся поле действий. Сразу началась стрельба: звон стекол, крики женщин, испуганно выбегающих из цеха. Сосуды с реактивами разлетались от попадания пуль. Банда переходила на другой этаж и обстреливала оборудование. В конференц - зал четверка ворвалась молниеносно. Длинный каркнул:
   -Руки! К стене! Прощупать всех!
   Трое кинулись к женщинам. Им под ноги с громким лаем неожиданно бросилась собачонка. Кто-то отшвырнул ее ударом ноги. Марта кинулась к Фушо:
   -Тебя обидели! - и подхватила ее на руки.
   Повторяя приказ, молодчики заставили всех поднять руки.
   -Какие руки? - закричала Марта. - Я не брошу собаку! Стреляйте, стреляйте, сучьи дети! Что б вас Бог покарал! Покарает, попомните меня!
   Женщин принялись бесцеремонно обыскивать. Затем пнули к стене, приказав молчать, а сами уселись в кресла, ожидая указаний длинного.
   Тот что-то долго искал в шкафах, перевернул бумаги, ящики. Марта, не выпуская из рук собаку, успокаивала ее.
   -Фушо, тебе сделали бо -бо? Где? Что ищите, господа - разбойники? - не удержалась она, обратившись к длинному. И тут почувствовала руку парня, гладившую ее тело. Он сидел совсем близко и нашептывал:
   -Тихо, красотка, тихо! Я тебе ничего плохого не сделаю. Нам обоим будет хорошо. Какая ты соблазнительная! - он привстал, прижал ее к себе и шустро запустил руку за лифт, нащупывая груди. Собака не выдержала, сердито тявкнула и укусила за палец.
   -А-а! - заорал парень и уже замахнулся, чтобы ударить собаку.
   -Убери руку, сатана! - вскрикнула Марта и перекрестилась. - Как помрачил Господь во гневе своем твой разум...
   Но "Сатана" не мог сдержать гнева: занесенная над собакой рука готова была обрушиться, но Марта лишь произнесла: "Прости меня, Господи!", круто развернулась и ударила ему по ноге. Тот взревел от боли, хотел ударить уже Марту. Длинный остановил драку жестом и спросил:
   -Где вы прячете алмазы? Отвечайте, не тяните время. У нас этого времени достаточно. Мы немного пощекочем вас и вы все равно расколетесь! Говорите, и мы уйдем, никого не тронув.
   -Что за чушь! Мы выпускаем лекарства для женщин, которые не могут рожать. Идите в цех, убедитесь! Хотя, в чем убеждаться, если вы, наверно, уничтожили всю аппаратуру, - ответила Ева, которая видела, как они расправлялись с приборами. Слава Богу, что она еще успела заскочить до их прихода в зал заседания. - Ну и скоты, дурье остервеневшее... Да чтоб ...
   -Кто-то ложно навел вас, - отозвалась Клара.
   Длинный вышел из зала, а парни набросились на женщин, срывая с них одежды, рыча по звериному. Клара отбивалась, затем уступила. Инга поддалась сразу, даже стала флиртовать с кавалером.
   -Пупсик мой, поцелуй свою крошку! Ты очень хочешь меня? Бери, я разрешаю! Сегодня я добрая. А ты сильный мальчик? Или так себе? Сильный? Это хорошо!
   Ева послушно легла на стол и делала все, что ей говорил насильник. Только к Марте никто не подступал. Длинный вернулся, осмотрел всех и произнес, обращаясь к коротышке:
   -Нас подставили: здесь, действительно, производят лекарство.
   -Герман, выбирай любую! Вот они, наши алмазы! - кривоногий даже зачмокал от удовольствия. - Какая тебе приглянулась? Эта или та, с собачкой? Боже, до чего же они хороши! Наверно, не рожали еще!
   -Работайте, работайте, я пригляжу за вами и подстрахую, а то вдруг их телохранители нагрянут. Вы хозяйки этой фирмы? - спросил длинный.
   -А что? Не похожа? - Марта тряхнула кудряшками. Стоя у стены, не выпуская из рук Фушо, она была прекрасна даже в позе униженного человека. Длинный смотрел на нее и чувствовал, как начинают пересыхать губы.
   -Где же ваша охрана? - спросил он на всякий случай. - Таких женщин без защиты оставлять нельзя.
   -Мы сами себя защитим. И Господь поможет! Разве не он говорил: "Всем отступникам и грешникам - погибель, и оставившие Господа истребятся". А вы грешники, нарушаете завет! - Марта смотрела на него и продолжала говорить, а он ничего не слышал, видел лишь пышную грудь, чуть утолщенные бедра, стройные ноги и узкую талию.
   -Расслабляйтесь, ребята, вкушайте запретный плод! Само привидение послало нам этих красоток! - Он подошел к Марте, крепко схватил ее, и, не давая вырваться, приник к губам.
   *
   Рогов очнулся первым: подполз к Аспи, стал зубами развязывать ей руки. Вскоре очнулась и она. Почувствовав свободу, Аспи быстро перерезала тесьму пилкой для ногтей, которую с трудом достала из кармана шубки.
   -Теперь наверх, - скомандовала она. - Только мягко, как мышь.
   Они выскользнули из комнатки. Рогов заметил в кабине машины человека, бросился к нему, распахнул дверцу. Тот выпал на бетонный пол. С ним вместе вывалился автомат. Рогов схватил оружие. Аспи шепнула:
   -Не нужно. Мои девчонки и без этого управятся.
   -Я возьму. Как можно защищаться невооруженным?
   -Ничего не нужно! Брось! Послушай меня.
   Рогов послушался. Они пробрались наверх по лестнице, чтобы шумом лифта не привлечь внимания. Вошли в напичканную аппаратурой комнату: магнитофоны, мониторы, полки с кассетами. Аспи включила камеры. На экранах возникли изображения цехов, лабораторий. На одном из терминалов он увидел изображение зала и женщин, которых обнимали мужчины.
   -Что это? - удивился Рогов. - Их насилуют? Я должен помочь им.
   -Мужичкам помочь? - усмехнулась Аспи.
   -Что ты говоришь? Я должен помочь твоим подругам.
   По доносившимся из кабинета фразам Рогов, однако, не почувствовал сопротивления женщин. Наоборот, они отдавались страстно, будто с ними находились их любимые мужчины.
   -Аспи, я не могу понять, - признался он. - Что это? Насилие или любовный кураж?
   -Считаешь, женщина обязана драться: выбивать зубы, стрелять, выбрасывать насильника в окно?
   -Я бы стрелял. Насколько я понял, это здание имеет два этажа под землей, и семь наверху? Сейчас мы на каком этаже? Ваш зал под нами?
   -На два этажа ниже. Что ты хочешь?
   -Входить через двери бессмысленно: четверо на одного! Если влететь в окно, да неожиданно... Их оружие на подоконнике! Сейчас! - он рванулся к раме, распахнул ее, оценил расстояние, быстро размотал фал с талии.
   -Что ты хочешь делать? - не понимала Аспи.
   -Сейчас буду там, - он стал привязывать фал к трубе, готовясь к прыжку.
   Из кабинета в это время доносились реплики.
   -Герман, зачем же ты нас послал? Не за этим ли? - смеялся кривоногий, обращаясь к длинному. - Если за этим, я согласен приходить сюда каждый день: такие красотки! А не поменять ли нам девочек?
   -Менять! Менять! - зашумели парни. И начался обмен партнершами. Парни ходили, не стесняясь, со спущенными брюками, подхватывали других девушек, и начинался новый акт. По мнению Рогова, это была оргия. А что, если бы Аспи была с ними, неужели и она участвовала бы в этом?
   -Уважаемые дамы! - выкрикнул длинный. - Вы не запаслись винцом? Что-то во рту пересохло!
   Марта, сидевшая на коленях у коротышки, отрицательно покачала головой.
   -Мы - трезвенницы. Все? Выдохся? -спросила она у долговязого. - Ну и убирайся. Да воздаться вам, Господи, по заслугам! Кто же послал вас сюда?
   -Вероятно, конкурент. Сказал, что вы напичканы алмазами!
   -Дурак ваш наводчик, - Клара выругалась и подмигнула подружкам. -"Алмазы!" Наши драгоценности вот здесь! - и указала на место между ног. - Захотите поиграть в любовь? Мы готовы. Только заявляйтесь без пушек. И себя приведите в норму: вон тот, рыжий, дыхнул на меня, чуть не стошнило.
   -Рогов, - не выдержала Аспи, - что вы хотите делать? Будете спускаться вниз? Вас заметят и пристрелят.
   -Надеюсь на неожиданность. Должен же я помочь им избавиться от насильников?
   -Не нужно, девчонки сумеют сделать это лучше.
   -Как "лучше"? Их насилуют! - и прыгнул вниз.
   -Насилуют! Их уже изнасиловали, - Аспи кинулась к окну, увидела его падающим, как тогда, с моста. Дальше она смотрела на экран. Разбив ногами стекла, Рогов пулей влетел в кабинет, схватил их оружие и закричал:
   -Полиция! Руки за голову! Марш отсюда! Бегом! Обернетесь, пристрелю!
   Парни вылетали из кабинета с полуспущенными брюками. Женщины, испуганные стремительным нападением Рогова, поспешно одевались. Аспи вбежала в кабинет вовремя: растерянные подруги смотрели на нее, не понимая, что происходит.
   -Видите, какой Рогов? Бросился спасать вас! Я не разрешала. Не послушал.
   И тогда раздался хохот: оправившись от испуга, женщины хохотали, подходили к Рогову, целовали, восторгаясь.
   -Да, конечно. Молодец. Будто мы не могли сами избавиться от них, - промычала Инга, а сама подумала: "Не кобелек, а настоящий кобель! Кобель- рыцарь!" -Между прочим, я чуть заикой не стала. Кто заплатил бы за это? Вы-то как здесь оказались?
   Аспи рассказала о борьбе при въезде, о нападении на них банды и как их связали.
   -Рогов не терял духа: когда пробрались в аппаратную, бросился из окна, чтобы попасть к вам неожиданно. Видите, фал сматывает! Он у меня такой, - когда смех закончился, Аспи продолжала: -Считаю, что теперь мы должны все рассказать нашему кавалеру. Правда, он возмущался, что вы легко отдались. Вот почему Рогову, нашему избавителю, пора все знать.
   -Дайте нам, ради бога, отмыться, - воскликнула Клара, - у меня все тело трясется от брезгливости.
   Они ушли в душевую, а Рогов остался в недоумении. У него было ощущение дурного розыгрыша. Но, нащупав на голове шишку, подумал: "Ничего себе розыгрыш!"
   -Посмотри, что натворили изуверы, - Аспи вместе с Роговым вышла из зала, и они вместе осматривали разгромленные цеха. Вид был ужасный: реактивы дымились, стекла звенели под ногами женщин, наводящих порядок. Рогов молчал, пытаясь постичь тайну происшедшего. Аспи не выдержала и, недовольная, бросила фразу:
   -Знаешь, сейчас ты как чистоплюй, попавший в помойную яму. Боишься испачкаться?
   -Не боюсь, - Рогов замахал руками. - Не знаю, что делать, потому что абсолютно ничего не понимаю. Твоих подруг насилуют, а они даже рады этому. Да и ты больше опечалена разбитыми приборами, чем насилием.
   -Вначале выслушай меня и моих коллег, затем делай выводы.
   -Хорошо, - согласился он, а когда вернулись в зал, плюхнулся в кресло и снова молчал, ожидая возвращения милых дамочек. Теперь он почему-то и не мыслил по - другому, как только, "дамочки!". А если бы они сопротивлялись?
   Они вернулись после душа очищенные. Аспи успела приготовить кофе. Послышались шутки, даже смех, от которого Рогова передергивало. Телефонный сигнал заставил Марту вздрогнуть.
   -Меня нет! Ни для кого.
   Ева подошла к телефону, подняла трубку.
   -Клаус? Да нет, нет, нет! Марты нет. Где она? Уехала по делам в Англию. Нет, она любит тебя. Я знаю. Когда приедет, скажу!
   Клара ворочалась на стуле, чем-то была недовольна. Затем вдруг застучала кулачками по столу и визгливым голосом заверещала:
   -Запах. Не могу! Запах! Едемте куда-нибудь, чтобы не ощущать этот скотский запах! Не могу, - последние фразы она уже выкрикивала. Затем вскочила и выбежала из зала.
   -Что с ней? - встревожился Рогов.
   -Запах плоти вызывает у нее аллергию, - ответила Аспи. - Едем в отель. Сейчас все вниз, растащим машины. Мы там кое-что с Роговым натворили!
   Внизу они быстро расчистили платформу, затащили автомобили в бокс. Убитого шофера не было. Вероятно, парни забрали его с собой. Ева пригласила в свою машину Аспи и Рогова. Минут пять спустя по широкому проспекту мчались четыре авто. Ева спросила, кто научил его прыгать с высоты с фалом.
   -Сам учился. Почему это вас заинтересовало? - полюбопытствовал он.
   -Научите меня. Я мечтала о таком полете. Хочу прыгнуть!
   -Но, - Рогов хотел сказать, что с больной ногой ей вряд ли удастся успешно совершить приземление, но сдержался.
   -Я поняла, - прервала молчание Ева. - Нога, да? Ну и черт с ней! Я прошу вас, научите! Мечтаю прыгнуть.
   -Это может кончиться гибелью.
   -Хоть перед смертью я должна испытать чувство полета! Ну что такое высота четвертого этажа, откуда меня сбросили? Хочу ощутить свободный падение по собственной воле! Мне нужно избавиться от страха падения. Все время вижу это во сне.
   -А если разобьетесь?
   -Ну и пусть.
   -Ева, что ты говоришь? - удивилась Аспи. - Вот уже не ожидала от тебя такой слабости духа.
   -А что я должна говорить? У вас, здоровых людей, есть все. А у меня?
   -Хорошо, - согласился Рогов. - Только придется тренироваться.
   -Я верила, что вы поймете меня, - обрадовалась Ева и поцеловала его в щеку.
   Но Рогов, соглашаясь, надеялся, что несколько тренировок заставят ее отказаться от прыжка. Женщины не выдержат изнурительных занятий!
   С Мартой рядом никого не было. Только Фушо.
   -Дорогая, - Марта изредка бросала на нее умоляющий взгляд, - прости: я не защитила тебя. В отель ты не пойдешь, останешься в машине. Ты должна отдохнуть. Я сделаю тебе укол...
   *
   Когда собрались в номере, Рогов надел на голову свою повязку. Все расселись на диване и в кресла. Аспи начала разговор:
   -Рогов, я буду говорить от лица всех нас, как видишь, красивых, умных, но несчастных женщин. И собираюсь не оправдываться, а обвинять. Обвинять вас, мужчин!
   Рогов поднял голову, взглянул Аспи в глаза, и теперь видел и слушал только ее.
   -Ты как-то сказал, что насильника нужно убивать. Так? Было, было, ты должен помнить. В моей жизни было столько насильников, что я задалась целью разработать метод их убийства. Не ножом или отравой, а естественным способом: организм женщины при насилии должен был выделять яд. И это удалось сделать за счет изменения генной структуры. Насильник погибает! Не сразу, а через шесть часов, чтобы никто не мог осудить женщину. Метод испытала на себе. В то время я была счастлива. Да, счастлива! Да, да! Удивительно, но впервые я ощутила чувство удовлетворения от мести! Думаешь, унижение можно терпеть? Тогда ты не человек, а животное. И я убивала мерзотников, даже не задумываясь, потому что нападали на меня. Они погибали не страдая, - она замолчала и долго ждала ответной реакции. - Нет, мне не стыдно перед людьми. Даже перед Богом! Я не трогала этих самцов, они наваливались на меня, унижая, избивая, насилуя. Это были уже не люди, а человекоподобные животные.
   Рогов опустил голову и слушал, но теперь уже не смотрел на нее, переживая какой-то внутренний стыд за совершенное чужими людьми зло. Сам он никогда бы не добивался от женщины любви насильно. Да и как без любви можно сливаться в неуемной страсти?
   -Судьба столкнула меня с каждой из этих девушек в отдельности, - продолжала Аспи. - Они тоже испытали над собой насилие. Я рассказала о своем методе изменения генной структуры и получения возможности мстить насильникам. Они сами приняли решение, согласившись провести коррекцию своей генной структуры. Так мы создали закрытое общество мстительниц: "АСПИ". Есть змея "Аспид", укус которой смертельный! Да, мы получили очень мощное оружие! Но случилось непредвиденные ситуации: мы не можем рожать - плод погибает; не можем выйти замуж за любимого человека - он погибнет. И, как оказалось, больше трех дней не можем быть без мужских гормонов - сразу стареем. И очень быстро. Вспомни, однажды я осталась у тебя на ночь. Утром ты увидел в постели старуху. Это была я! Во второй раз мне пришлось сбежать, чтобы не пугать тебя.
   От неожиданности Рогов вздрогнул: так это она стояла перед ним? Он еще кричал на нее! Боже, да как же это...
   -Да, да, этой старухой была я. Мы все неожиданно оказались заложниками своего оружия.
   "Нет, шутит!" - подумал Рогов. Но выражение ее лица было строгим, даже жестким. Смутившись, он, стиснув зубы, продолжал слушать, ожидая, что будет дальше. Взглянул на ее подружек. Те сидели чинно и молча. Несомненно, все это они знали. Знали...
   -Но там лежала старуха лет семидесяти? - выдавил он из себя с трудом.
   -Если сегодня ночью ты останешься со мной в отеле, утром я буду выглядеть... Ну, на семьдесят пять! Так происходит со всеми нами, - она обвела рукой, указывая на своих подруг. - У нас две фазы жизни. С девяти утра до трех ночи мы молоды. Нам по двадцать пять-тридцать лет. После трех ночи мы начинаем быстро стареть, если не примем необходимые меры. Понимаешь, о чем я говорю? Половое отношение и мужская сперма! Каждые шесть часов жизни оборачиваются для нас девятью сутками приближения к смерти. Через год мы становимся по второму циклу жизни старше на десять лет. Этот эффект у меня начался, когда мне было двадцать. По второй жизни мне уже за семьдесят. Да, я нашла метод не стареть, но... - Аспи пристукнула ладонью по столу, отмечая первую часть выступления, - И это нужно через день!
   -Что за бред, - не выдержал Рогов и, не желая верить в то, что говорила Аспи, встал и начал ходить по комнате, чтобы придти в себя. - Разве такое возможно? Хорошо, если это так, чем я могу помочь?
   -Помочь? - Аспи взглянула ему в глаза и рассмеялась. - Чтобы мы не старели? Если использовать обычный способ, то, чтобы мы не старели, нужно с каждой из нас переспать! Но ты умрешь через шесть часов. А я не хочу, чтобы ты умер. И коллеги не захотят, особенно после того, как ты пытался их спасти! Ты можешь помочь нам, если будешь заниматься исследованиями. С нами!
   - Как это я, ни с того ни с сего, должен умереть? У вас что, СПИД?
   -Нет. Хуже! Но ты умрешь, если переспишь с нами.
   -Не понимаю, почему я должен умереть, помогая тебе? - Он подошел к ней, взял за плечи и прижал к себе. - Ну, что же ты молчишь? Говори! - и заглянул ей в глаза. Она отвернулась, словно не хотела видеть и слышать. А он даже растерялся, повторял одну и ту же фразу, совершенно не понимая, как это может быть. - Хорошо, пусть я погибну, но я хочу тебе помочь. Я люблю тебя! И прошу тебя стать моей женой. Я еще никогда никого так не любил! И согласен погибнуть, но помочь!
   Вероятно, она переживала то же самое чувство, потому что, освободившись от его рук, подошла к окну, долго молча смотрела куда-то, затем продолжила.
   -Я тебе рассказывала: мой муж умер. Он был прекрасный человек! Правда, немного старше меня. И умер по моей вине: я отдалась ему по любви, забыв, что провела коррекцию генной структуры! Уже много лет я живу одна. Мы тоже с тобой могли бы стать идеальной любовной парой, если бы не это обстоятельство: совершив со мной половой акт, через шесть часов ты погибнешь.
   -Аспи, все это может быть случайным совпадением? Ты же разработала изменение генной структуры для убийства насильников, а если с тобой человек, которого ты любишь, - вмешалась в разговор Ева. - А Рогов для тебя не насильник!
   -К сожалению, я была в близких отношениях с любимым мужчиной. И он умер. Это был мой муж. Тебя, Рогов, я тоже люблю. Но быть с тобой ради эксперимента...
   -А Бауэр? Ты была у него?
   -В тот вечер он пригласил меня в номер, сказав, что ему стало плохо. Я поверила. Но он воспользовался этим, усыпил, затем изнасиловал. Да, я тогда сразу уехала от Бауэра. После всего этого как я могла с тобой сидеть рядом? Однако этим вечер не закончился: меня подстерег Храп, и, когда я вышла из машины, в темном парке он навалился на меня и овладел. Вот почему они оба умерли, - в наступившей тишине Рогов ощущал, как стучит сердце. После короткой паузы Аспи продолжила.
   - Парни, наслаждавшиеся здесь, через шесть часов будут мертвы. Все мы обладаем таким свойством. Но все мы стареем, если с нами не будет мужчины. Да, это моя вина: не знала, что получится такой эффект. У нас один выбор: или быть с мужчиной, убивая его, или стареть. Они, - Аспи указала на коллег, - сами приняли решение об изменении генной структуры. Я их предупреждала об этом свойстве. Но все мы горели местью.
   - А я не жалею, - Инга встала и закурила. -Теперь мне не страшен насильник. Я мщу! Угнетает двойной ритм жизни, если не нахожу мужчины. Но рано умирать не хочу. Вот тут, Рогов, ты можешь всем нам помочь!
   Он растерянно осматривал этих красивых женщин.
   -Неужели корректировка генной структуры единственное средство от насильника? Есть газовые баллончики...
   Все рассмеялись, а Рогов смутился. Действительно, когда в кабинет ворвались с оружием в руках наемники, баллончики не спасли бы этих "дамочек" И поправился: "Эих красивых женщин"!
   -Все мы, - продолжила Марта, - жертвы одной и той же мерзости - каждая из нас не единожды изнасилована. Мы виновны только тем, что природа сотворила нас красивыми! Или это наказание за грехи родителей? Еву, за то, что сопротивлялась и расцарапала морду насильнику, выбросили с четвертого этажа. Теперь она калека. В школе меня хотел добиться преподаватель, почитаемый мною. Я нос ему откусила! Да, я считалась хорошенькой. Но это стало для меня несчастьем: каждый проходимец норовил добиться моего тела! В любой компании всегда находился идиот, стремящийся влить в меня сперму. Я люто возненавидела мужчин! Но бог им судья. А на земле хотела судить я. Сама!
   -А меня? - воскликнула Инга и вознесла руки к небу. - В десять лет обесчестил святой отец! Но он остался "святой", а я для всех стала потаскухой!
   "-Нет!" - Рогов понял, что Инга говорит неправду. Ведь мысленно она повторяла "отец". Ее родной отец, а не "святой "! И не выдержал:
   -Не нужно лгать: вас насиловал не "святой" отец!
   -Что? - опешила Инга и странно повела себя: голова ее завертелась, словно искала понимания на лицах подруг. Все ли поняли, что произнес Рогов? Неужели они знают что-то про нее и рассказали Рогову? Нет, не заметно. Откуда тогда известно ему, этому кобелю?
   Рогов подошел к ней и, склонившись, шепнул на ухо:
   -Во-первых, я не кобель. Во-вторых, я не выдам. Но привык говорить правду. И уважаю людей, отвечающих тем же.
   Эти фразы поразили и испугали ее. Забились мысли: "Что это? Почему он проникает в меня? Опасный человек... Опасный! От него нужно держаться дальше!" Но Рогов отошел и уже не слышал ее, чувствуя мощный импульс, исходящий от Клары. Она в это время вспомнила все, что произошло несколько лет назад с ней. Фраза, брошенная Ингой, затронула всю глубину ее страданий. Перед глазами предстал тот вечер перед венчанием. Боже, какой это был страшный вечер! Ни родители, ни знакомые, ни Бог не предотвратили этой мерзости. Жила она в маленьком городке на юге Германии. Вечером, накануне венчания, на несколько минут ей нужно было забежать к подруге, приехавшей из Берлина. Поделившись новостями, Клара отправилась домой. Чтобы сократить дорогу, решила идти парковой чащобой. Там-то на нее набросились трое бритоголовых. С криками "Невеста Иуды!" принялись срывать одежду. Она кусалась, царапалась, но ее изнасиловали. Если бы не полиция, проезжавшая мимо по дороге, они убили бы ее. Бритоголовые сбежали, а ее увезли в клинику.
   Ночью к ней в палату пробрался жених. Она сказала, что узнала одного парня. На следующий день город потрясла весть: все насильники были повешены в парке. Жених пришел в полицию и признался в убийстве. Его забрали. До суда дело не дошло: его убили в камере. Ее же, обесчещенную, изгнали из города.
   Воспоминания растревожили Клару. Рогов, случайно ощутивший ее взгляд, обратил внимание на ее смятение, но понять хода мыслей не мог. Когда смотрел на нее, Клара старалась изобразить на лице улыбку, но не удавалось: новые мысли захватили: "А теперь это венчание! Я не хочу этого! Эдуард мог бы выручить меня: мне нужно всего лишь двенадцать тысяч! Лишь двенадцать! Эдуард, конечно... А венчание? Венчание!"
   И снова Рогов не понимал хода ее мыслей: они перескакивали с одного на другое, метались в поисках выхода, и не находили его.
   -В восемь лет меня изнасиловал любовник матери, - призналась Аспи. - После были и другие случаи. В школе я решила посвятить жизнь исследованиям коррекции генной структуры, чтобы в ответ на мужскую агрессию мой организм вырабатывал яд.
   Рогов наблюдал за нею и слышал два голоса: внешний и внутренний, воспринимая их как шум огромных снежных лавин, наваливающихся на него. И не было сил крикнуть, пошевелиться.
   Аспи рассказала все, что произошло с ней. Закончив рассказ, она сжала руки, взглянула на Рогова, ожидая его реакции..
   - И если бы не побочный эффект, который выявился позже...
   - Все сделано как надо, - выступила в защиту Инга, - Когда мужчина сдыхает после меня, я чувствую себя если не счастливой, то удовлетворенной. Так им и нужно!
   -Ну что, Рогов, страшно? Тебя я полюбила, - она заметила, как его передернуло после ее слов. Он не ответил, лишь качнул головой, как бы говоря "Продолжай". - Я возненавидела сам половой акт! Все мое тело противилось этому. Создав оружие против насильника, я стала мстить всем мужчинам. Насильники, разве это люди?
   - Точно! Люди ли они? - поддержала Ева, и Рогов встретился с ней взглядом. Она тут же отвернулась, а он отчетливо услыхал свое имя, произнесенное ею мысленно. "Почему вдруг она назвала мое имя?" - удивился он.
   -Насильники, - продолжила Ева после небольшой паузы, - это вид себялюбивых, эгоистичных самцов. Для них удовлетворение похоти - основной смысл в жизни. Главное для них - вылить сперму, не задумываясь, ребенок или мать в их руках. Вылил, и без забот. Им все равно, что будет с жертвой. И насильника уже нельзя отнести к виду "Человек". Это животное!
   -Рогов, вспомни наши исследования: резонанс двух субъектов при половом возбуждении. Вот почему я чувствую насильника даже на большом расстоянии. И часто иду навстречу, ощущая себя на охоте. Мне противен мужчина, но я иду к нему. Между прочим, когда мы встретились с тобой, я думала, что ты войдешь со мной в контакт. Тогда мне нужен был половой акт, потому что я должна была стареть. Но ты оказался чистым и невинным мужчиной. Потому и жив.
   И замолчала. Выручила Марта:
   -Теперь осуждай или помоги. Мы должны провести исследование и заново откорректировать генную структуру, чтобы дать возможность не лишать жизни любимого человека, чтобы не стареть без мужской спермы, чтобы рожать детей, чтобы...
   -Чтобы стать обычной женщиной, - закончила Аспи. - А для исследований нужный верный мужчина. Сейчас мы можем довериться лишь тебе.
  
   2.
   Трое парней держали за руки лысого толстяка, а четвертый бил его по щекам, приговаривая:
   -Решил подставить? Знал, что выпускают лекарства, а не алмазы, и послал? Тварь, я выбью из тебя все. Гони деньги! Все, что обещал. Мы потеряли из-за тебя своего парня!
   -Это Фишер навел! Он приказал. Не знаю причины. Заплачу, все заплачу! - стонал от боли лысый. - Отпустите, я сейчас же заполню чек.
   Как только ему освободили руки, он достал из бокового кармана чековую книжку, торопливо заполнил бланк. Длинный убедился, что записана нужная сумма, забрал чек, махнул рукой, и все четверо пошли к выходу. Машины у них не было, пришлось остановить такси. Вначале ехали молча. Затем один из сидящих позади водителя, громко заявил:
   -Мне тесно. Слышите? Мне тесно!
   Как по команде парни схватили шофера за плечи. Длинный гаркнул:
   -Выходи и не скули. Нам тесно. Машину найдешь на повороте в Радеберг. Завтра. И не торопись, не то схлопочешь.
   Шофера выбросили из кабины в кювет. Теперь они ехали одни.
   -Что ж, парни, пусть не случилось хапнуть алмазы, но положенную сумму мы забрали. Жаль Карла: придавило!
   -Нужно было прибить тех, двоих! Из-за них Карл погиб, машина смята.
   -Не будь кровожадным. Мы получили все и даже больше: эти девочки-красавицы...
   -Девочки что надо! - воскликнул коротышка. - Может, нагрянем завтра в гости?
   -Я наблюдал за вами: ох и старались же вы! Как на огороде. Слушайте, что это за вонь? Навозом запахло. Курт, что с тобой? Марк, возьми руль, с Куртом плохо. Марк, скорей! Да что ты... Ганс! Что вы, онемели? А!...
   Через минуту автомобиль на большой скорости несся к обрыву. Сидевший за рулем мужчина свалился набок и не видел полета в вечность...
   *
   После Аспи все долго молчали, ожидая решения. Потрясенный, Рогов не знал, что сказать. Аспи не выдержала длинной паузы.
   -Мы обязаны закончить исследования, Юрочка милый!
   Рогов всматривался в каждую из них и почему-то сам ожидал помощи. Ему казалось, что все сейчас рассмеются. Дескать, пошутили. Но они молчали. О чем размышляли? Что скрывали? То, чем они занимались, не может быть секретом. Ну, исследуют, экспериментируют. И почему им понадобился он, случайный человек, встретившийся на пути Аспи?
   -Что я должен делать? - выдавил он наконец из себя, не дождавшись смеха.
   Марта первой встряхнулась, словно от озноба, и тихо произнесла:
   -Делать? Все! Начиная от половых отношений с каждой из нас. Да, да! До тех пор, пока не добьемся положительного результата. И не прекратится выделение нами яда. Специфичного, неизвестного в природе! Для этого нужны исследования и проверка. Не разовый эксперимент, а многократные испытания.
   Все это она говорила, улыбаясь, словно шутила, глядя прямо в глаза Рогову. А тот смутился: "Половые отношения? С каждой из них?" Бросил взгляд на Аспи. Она сидела, сжавшись в комочек, словно размышляла только о себе, и не хотела знать, что творится в его душе.
   -Почему я? - выкрикнул он и вздрогнул от звука внезапно осипшего собственного голоса. Неужели Аспи согласится на такой эксперимент? Или притворялась, говоря, что любит?
   -Метод проб на совместимость, разработанный вами, подходит для нас. К тому же, вы, - отозвалась Марта и повела телом так, что оно грациозно изогнулось, привлекая внимание. Взглянув на него, долго изучала: действует ли на этого парня ее красота? Испугался? Чего? Сотни псов готовы на все, лишь бы добиться ее тела! Нет, псам тело не нужно. Главная их цель - дорваться к дыре...
   -Вы нам пришлись по - сердцу, - поддержала Клара. - Даже мне! "По - сердцу!" Это главное требование к реципиенту. У каждой из нас может быть меньшая или большая степень влечения. Эксперимент начнется с той, у кого по данным прибора будет наибольшая совместимость. Это может быть Ева, Марта, Инга, Аспи или я! Определит ваш анализатор. Это нужно, чтобы не убить вас с помощью нашей любви.
   -Господи, спаси и помилуй, - перекрестилась Марта.
   Теперь все не выпускали его из прицела своих зрачков. Наконец Марта опустила глаза вниз, затем вздрогнула, снова взглянула на него. Ее открытый рот уже пересыхал: язык проводил по губам, груди выскакивали из выреза сорочки; фигура извивалась синхронно со словами, будто половой акт уже начался. Рогов слушал и ловил себя на мысли, что все это бред. Наконец, не выдержал и выкрикнул:
   -Я люблю Аспи и не могу быть с вами! Извините.
   Клара дернула плечами и промолчала. Марта подошла к Рогову и, прижав свою голову к его щеке, шепнула:
   -Юра, для науки мы пожертвовали большим. Не будьте слюнтяем: соглашайтесь! Многие красивые мужчины посчитали бы за честь быть с любой из нас, даже ценой жизни. А мы осчастливим вас! Вы будете с нами как в гареме султана. Уговорила я вас? - и ударила ладонью по спине. - На исследование может повлиять только наше отношение к вам. Ваша совместимость с нами не играет роли. Главное, чтобы вы нам нравились!
   -Не совсем, - Аспи проговорила резко, Рогов заметил влажные глаза. - Мы с ним замеряли "отклик" на совместимость индивидуумов. При двойном совпадении возникает эффект резонанса, усиливающий взаимодействие. Так вот, если прибор зарегистрирует его "равнодушие", он может погибнуть.
   -Я могу быть только с Аспи, - упрямо повторил Рогов.
   -Юрочка, милый, со мной нельзя даже крепко целоваться! Я уже стольких убила, что мне грех жить. А я еще на что-то надеюсь, - Аспи не смотрела на него, а он ждал взгляда, считая, что она подскажет разумный ход. - Я первая сделала коррекцию генной структуры, многое не учла. У них эти ошибки отражены в меньшей степени. Нужно начинать с них. С кого? Не знаю. Проверим, кто более совместим с тобой. Тогда меньше шансов убить тебя при экспериментах. Решай. Сейчас все зависит от тебя, чтобы мы излечились.
   -Не знаю, мне трудно принять решение. А вы еще торопите!
   -Мы не торопим, убеждаем, - отозвалась Ева, голос ее прозвучал необычно звонко. - Мы просим. Взываем! И верим, что у вас доброе сердце.
   Инга, склонившись к Аспи, тихо прошептала:
   -Лично у меня нет желания менять гены! Я еще полна злобы на этих псов. Зря ты все это затеяла, Аспи!. Правда, не хочется стареть, но...
   -А убивать? - Аспи взглянула в глаза и оторопела, наткнувшись на вспыхнувшую в ее глазах ярость.
   -Нет, Инга, не зря. Аспи борется за нас. Правда, Фушо? - Марта задумалась, погладила собачонку и вспомнила то, что скрывала от всех, кроме Аспи. - Не хочу вспоминать прошлое. Мною сделано достаточно много для удовлетворения собственного "Я". Человек, помнящий зло, превращается в шакала. Или гиену. Зло, совершенное даже единожды, оставляет на лице шрам. А если не единожды? Шрамы станут видны на теле!
   Рогов увидел, как Инга испуганно бросила взгляд в зеркало и облегченно вздохнула, не заметив изменений, и высказалась:
   -Нет уж, не соглашусь: внешность нам передается от родительских генов.
   -Внутренний мир, как радиоактивные изотопы, разъедают генную структуру. Лицо человека меняется, - тихо проговорила Ева. - Я уже не первый год наблюдаю этот процесс в человеке: зависимость выражения лица от духовного мира отражается как в зеркале! Если сегодня ты красивая, но подлая в душе, не только на твоем лице, а и на лице ребенка проявятся черты уродства!
   -Вот - вот, это правда! И не только внутренний мир, - вмешалась Клара. - И жестокое общество порождает некрасивых людей. Мои родители добрые, потому я и...
   Она зашептала, чтобы Рогов не слышал. Но голос ее вначале звучал тихо, затем становился все громче и, наконец, было слышно всем:
   -Я ведь никому не отказываю: бери, но не хами!
   -Клара, тебе не стыдно так открыто говорить при мужчине?
   -Почему мне должно быть стыдно? Теперь он наш коллега по работе. Должен знать все, когда будет со мной в любовном танце. Я говорю: будь со мной по человечески! У меня самой начинается волнение, когда подходит мужчина. От его взгляда иногда трясет сильней, чем от высокого напряжения! Вот прикоснулась к Юрочке, как шарахнуло! Аспи, предупреждаю, я за себя не ручаюсь: могу не выдержать!
   -Не сдержав себя, ты можешь убить нашего реципиента! - Марта наблюдала за Аспи и Роговым. Он ей тоже понравился: было в нем что-то мягкое, ласковое. Кто объяснит, почему с одним мужчиной волнуешься, а с другим не хочешь и разговаривать, хотя внешне он более красив? Взаимодействие полей, как убеждает Аспи? Судьба? Или для каждого уготована своя половинка, нужная только тебе?
   -Не убью, если сам не полезет. Мне достаточно прикосновения и сразу, это я вам говорю по секрету, начинается эрекция! Я растекаюсь. Тогда я счастлива. У вас так бывает? - Марта выдержала паузу, ожидая реакции.
   Первой отозвалась Инга: рассмеялась до слез, вскоре ее поддержали другие. Так они и хохотали. А Марта закончила: - Девиз моей жизни таков: живи себе во благо, не делая вреда другим. И будете счастливы, хороши собой и всем нужны!
   -Ай, брось ты, - не согласилась Инга. - "Нужны!" Кому мы нужны?
   И они заспорили друг с другом, часто роняя обидные фразы. А Рогов смотрел на Ингу и пытался вспомнить, где видел такое лицо: кукольно красивое, с правильными чертами, узкими губами, сжатыми от внутреннего напряжения. Эта женщина что-то скрывала: каждая мышца лица казалась скованной, и напоминало маску.
   3.
   Когда Аспи и Рогов возвращались в отель, никто из них не проронил ни слова. Рогов лишь спросил про Ингу, давно ли знает ее и какой она человек. Ответа не получил. Он не стал настаивать: его увлекли думы, связанные с возможной близости с этими женщинами. Да, не приходилось ему рассчитывать, что в его жизни новая любовь встретится с таким вульгарным отношением. Может, у Аспи никакой любви нет, просто выбрала объект для испытаний и только?
   Смотрел на огни вечернего города, не видя ничего: мысли блуждали, путались, подавляя слух и зрение. Он не мог найти выхода из лабиринта. Что делать, что делать! Быть подопытным зверьком? Войдя в номер, Аспи спросила:
   -Что теперь скажешь? Понимаю, в их присутствии трудно принять решение, но ты можешь нам помочь. Начать хотя бы с той, с которой больше всех "совместим". Мы введем разработанный мной новый препарат пока только Еве, а после Кларе, Марте. В их организме произойдет коррекция. Болезненная. Когда процесс возможной реабилитации закончится, ты войдешь в контакт с одной из них. Мы примем все меры, чтобы ты не погиб. Мне уже пришлось спасать мужчину. Но пока неудачно. Несколько месяцев проводила эксперименты с животными. Сдвиги есть, но... Нужно испытать на человеке. Основное условие-мужчина должен нравится той женщине, которая будет с тобой! Ты всем нравишься.
   -Кроме Инги.
   -Ей тоже нравишься, но у нее психокриз. Может быть, позже...
   -Аспи, я люблю тебя и ни к кому не хочу прикасаться, - выкрикнул он и принялся целовать ей руки. Да, любя ее, он не мог быть с другой женщиной. Это же кощунство? Научный эксперимент? Но если он, Рогов, этого не хочет? Подумали они, что у него тоже может выделиться яд? Они защищались, чтобы насильник получил по заслугам. Почему сами становятся своего рода насильниками? Пальцами он касался ее лица, рук, груди - все для него было прекрасно: мочки ушей, нежная кожа, вспухшие губы, шелковистые волосы.
   -Ты решилась изменить генную структуру, чтобы наказать мужчину - насильника. А наказала себя. Есть же более простые методы защиты. Помню, в газете писали, что Поль Ле -Блонд из Торонто сконструировал прибор....
   - Ну, да, - рассмеялась Аспи. - "Cтоит насильнику броситься на женщину, она нажимает кнопочку на коробочке, разрывается пластиковый баллон с жидкостью. Сразу распространяется вонь. У насильника пропадает желание снимать штаны!! Так? И думаешь, я буду носить такой приборчик в ресторан? Или, отправляясь в гости, класть его в сумочку вместе с пудрой и духами? На том вечере на банкете в твою честь Бауэр в своем номере изнасиловал меня! Я села в такси, поехала домой, чтобы только не встретиться с тобой. Возвращалась по парку, проклиная мужиков, в том числе и тебя. И навалился Храп! Сколько же приборчиков нужно носить с собой? Теперь они покойники. Совесть моя чиста: я не просила их залезать на меня.
   -Бауэр! Этот интеллигент! - Рогов был поражен. Так кто же это интеллигент? Образованный человек, проживающий в стране с высокой культурой, и...
   -Да, да, интеллигент. С виду. А Храп? Человек из научной элиты!
   Рогов молчал, а она ожидала ответ. Вдруг ей показалось, что сейчас он встанет и уйдет. В конце молчаливой паузы он только произнес: "Храп...". И, несколько раз повторил эту фамилию, понял все: как был не прав по отношению к Аспи! Не уберег, когда она оказалась в беде...
   -Я вторглась в генную структуру и не смогла всего учесть. Чтобы не стареть, мне нужно раз в три-четыре дня вводить мужскую сперму. Сегодня я должна это сделать, иначе сразу начну стареть. Мне нужно не просто вводить гормоны, а возбуждать себя! Ты поможешь мне?
   -Как?
   -Я наполню прибор спермой. Ты ляжешь со мной и будешь имитировать то, что делает мужчина с женщиной. Ясно? После не будешь стыдиться? И не разлюбишь?
   Он отрицательно покачал головой, затем тихо произнес:
   -Я готов умереть за тебя, не то, чтобы стыдиться.
   Все, что произошло дальше, он старался больше не вспоминать Но помнил, как прижимался к ней, ощущая таинственную прелесть тела. Кончики пальцев, казалось, обжигались. Он касался ее груди, шеи, ног. Она не запрещала ему ничего, и даже, казалось, ждала его прикосновения. Впервые мужские руки не казались ей колючими, жесткими, неприятными. Она готова была целовать каждый палец, ласкающий ее, волнующий и трепетный, отчего каждая точка ее тела отзывалась жаром и страстью. Склонившись, он стал целовать живот, ноги. Да, он был когда-то женат, но такой страсти не ощущал. Аспи тоже обнимала, целовала. И вдруг она заревела. Вначале тихо, всхлипывая, затем громко, с причитанием.
   -Сволочи! Почему я должна... Уйди, я не могу так, мне стыдно. Уйди!
   -Но ты состаришься!
   -Это даже хорошо, ты все увидишь сам. Ты должен увидеть меня такой, какой я стану страшной, чтобы понять нас. Тогда ты видел меня, но не знал, что это я. Мои подруги ощущают то же самое, если не введут сперму или не насладятся мужчиной.
   Рогов соскочил с кровати, захватил одежду и выбежал в ванную комнату, чтобы успокоить себя. Став под душ, он долго терпел холодный поток, ожидая угасания страсти. Вернувшись, застал Аспи одетой. Она вынула из шкафчика вино и предложила Рогову. Они выпили. Разговор не клеился. Лишь две-три короткие фразы с ее или с его стороны, и пять минут тишины. Включили телевизор, но картины не воспринимались им. Он не понимал, что произошло в его душе. Почему хотелось молчать? Конечно, внутренне он уже готовился видеть процесс старения. Но молча сидеть после того, о чем поведала Аспи... Ждала и она, сев в кресло, нервничая, кусая ногти. Изредка наливала рюмку и выпивала одна, не предлагая Рогову. А он смотрел на нее урывками, ожидая, что произойдет. Это было тягостно и мучительно. А мысли неслись как сумасшедшие от страсти к бесстрастию. В два часа ночи она вздрогнула и сообщила:
   -Все, начинается. Процесс старения ощущается рано, но происходит быстро. Возрождение прежнего облика идет уже с трудом. И мне часто бывает даже очень больно. Почему организм восстанавливает образ молодой, до сих пор неизвестно. Как много еще скрытых тайн в человеке!
   Он стал всматриваться пристальней, но пока ничего не видел. Лишь возле глаз появились морщины, расходящиеся по всему лицу. Вот они охватили губы. Процесс ускорился. Теперь появились темные пряди. Только что спадавшие с плеч, они стали топорщиться в разные стороны, как у ведьмы. Вскоре перед ним сидела семидесятилетняя женщина!
   -И так всегда? - он рявкнул и затряс кулаками от бессилия и злости. - Как вы это выдерживаете! Тут с ума сойти можно.
   Может быть именно эта ситуация и заставила Рогова принять решение о согласии на эксперимент.
   4
   Исследования начались через несколько дней, когда история с нападением немного забылась, а он постепенно пришел в себя, относясь к исследованиям с обычной для него ответственностью. Рогов отпросился у шефа на несколько дней и приехал на фирму к Аспи. Его провели в небольшое помещение, где попросили раздеться наголо, предложив надеть прозрачные плавки. И объяснили, что к нему будут входить по очереди каждая из женщин в набедренной повязке. Закрепленные на их телах датчики передадут в аппаратную сигналы для обработки на приборах. Время обследования три-пять минут. За это время он, Рогов, должен к каждой подойти, обнять, поцеловать, даже поговорить, если потребуется. Допускались элементы любовной игры, но все это должно происходить на корректном уровне.
   Первой к Рогову направили Еву. К ней у всех было почтительное отношение: самая молодая, настрадавшаяся, стыдливая, беззащитная. Аспи убеждала ее войти с одной лишь повязкой. Она вертела головой, не соглашаясь оказаться перед Роговым в одежде "Евы". А он нервничал. Еще бы, разглядывать незнакомую женщину в голом виде, целовать ее...
   -Я уродлива, - защищалась она, едва сдерживая слезы. - Нога вывернута, лицо в шрамах. Рогов плюнет на меня!
   -Ты - прекрасна! - Марта развела руками и выражая откровенное удивление. - Будь я мужчиной, даже красавцем, выбрала бы из всех наших подруг именно тебя. Неужели Рогов обратит внимание на покалеченную ногу? Он увидит прелестное личико, пусть и в шрамах. Шрамы убираются косметологами! А глаза? Фигура? Душа?
   -Хорошо, - сдалась Ева, когда пришла убеждать и Клара. - Только дайте что-нибудь накинуть на плечи. Вон ту тюль хотя бы! Иначе я не войду!
   Рогов опешил, увидев закутанную в несколько слоев ткани Еву, и чуть было не расхохотался. Он тоже каким-то внутренним чутьем отличал ее от всех. Она казалась ему прекрасным цветком с надломленным стеблем. Любое грубое прикосновение могло доломать его. Такой была Ева. Она вошла, даже не вошла, а была втолкнута через полураскрытую дверь. И осталась стоять как вкопанная. Через тюль едва различалось тело.
   Еще в начале эксперимента Рогов надел свою повязку на голову и теперь мог слышать все, о чем думала Ева. "- Дура! Дура я. Зачем согласилась? У него есть Аспи! Заявиться в таком одеянии! Нет, сейчас повернусь и уйду. Не выпустят! Они же стоят за дверью. Еще большей дурой буду выглядеть, если повернусь и попытаюсь вырваться отсюда. Спокойно, я должна подойти. Он хороший мальчик. Он должен понять, что я не могу быть перед ним в обнаженном виде. Я должна подойти! Вперед..."
   И пошла навстречу. Он направился к ней, зная, что творится в ее душе. Протянул навстречу руки. Нужно быть с нею крайне деликатным. Деликатным... Какая, к чертям, деликатность, если они вдвоем проверяются с целью оценки на совместимость для совокупления?
   Они встретились. Он тронул ее за талию, притянул к себе, коснулся щеки губами, и ощутил, как Ева задрожала. Руки ее бессильно повисли. Она упала бы, если бы он не поддержал.
   -Успокойтесь, - шепнул он. - Вы милая женщина, прекрасный человек! И не дрожите. Видите, я спокоен.
   -Я не... Я, - она не знала, что говорить, и не переставала отбивать зубами дрожь. - Я никогда не прикасалась сама к голому мужчине. Когда они навалились тогда, то не раздевались, даже не снимали брюк!
   -И в своей жизни вы не встречали любимого человека?
   -Был. Но он так и не поцеловал меня, стыдился. Когда меня хотели изнасиловать, я царапалась, кусалась! Потому меня и выбросили из окна. Я им кайф испортила! Я осталась жива, но жить не хотела. С человеком, которого любила, уже не встречалась.
   -Насильников помните?
   -Их было четверо. Не могу забыть гнусные рожи! Попадись сейчас, могла бы убить. Но не половым способом, хотя и согласилась на коррекцию. Я бы размозжила голову или отрезала...,- ее зубы сомкнулись, и она закрыла глаза, отчетливо вспоминая то, что случилось после.
   Аспи, сидя за приборами, анализируя поступавшие от Евы данные, думала о Рогове и бесилась, хотя ничем не проявляла внешне. Но когда смотрела на экран, чувствовала разрыв души. Да, он целовал Еву по условиям эксперимента, даже лично по ее просьбе. Какое мерзкое чувство ревность! Но что поделаешь? Ну, скоро они там разойдутся? Пусть заканчивают обниматься!
   Замигала лампочка. Рогов понял: время истекло. Кто следующий? И долго ждал, успокаиваясь от первой встречи. Марта вошла стремительной походкой. Скорее, впорхнула. Налитое, стройное тело, покрытое шоколадом, запрыгало вокруг, заполнив всю комнатку. Она не смущалась, что набедренная повязка ничего не скрывает. Прокрутившись перед ним как бабочка, обняла за плечи и прилипла.
   -Ты мне нравишься, - высказалась Марта после сочного поцелуя. - Таким я и представляла тебя без одежды. Порой у меня обнаруживается сверх видение: смотрю на мужчину и не замечаю одеяния. Мозг рисует живот, грудь и то, что между... Ха! У тебя так не бывает?
   Рогов усмехнулся: так же говорил и Храп. Родственные души? Чтобы определить ее мысли, не нужна электронная повязка: все у нее слетало с кончика языка с чарующей интонацией и превеликой скоростью.
   -А ведь я могу влюбиться по настоящему. В тебя! Если бы не Аспи, конечно. Отдаст она, если попрошу? Нет, это не измена дружбы. Правда? Я верна ей! Но если влюблюсь... Любовь-это святое чувство! У меня есть знакомый, он хочет на мне жениться. Но сейчас я, кажется, не люблю его. А ведь любила! Только ты, ты мне нужен. Сейчас! Сию минуту! Даже Господа Бога забываю... Господи, прости меня грешную! Обними! У нас пять минут. Пусть наша встреча доставит мне сексуальное удовольствие! Приложи руку на это коварное место, к чему так стремятся мужчины. И поцелуй! Не в губы, а в соски моих грудей. "И обнажит Господь срамоту их", - так писано в Библии. Не будем же мы стыдиться?
   Рогов понял ее, но рука онемела, не могла протянуться к тому месту, куда просила Марта. Не могла и все! Тогда она сама схватила его руку и прижала к своим губкам между ног.
   -Я бы никогда не согласилась быть убийцей мужчин, - продолжала Марта, - если бы не их наглость: схватить, закрыть рот и тащить, как цыган овцу! Я не овца. Бывают у женщины минуты, когда она сама готова отдаться каждому. Но не такому же зверю? Ой, так хорошо... Прижми крепче. Почему ты молчишь? Я не нравлюсь тебе?
   -Н - нравишься. Оч -чень! - признался Рогов. Ладонь, касавшаяся волос между ног и пылающих губок, стала пульсировать. Сердце подхватывало импульсы и колотилось с такой силой, что он заикался.
   -Правильно, мой бычок! Так и нужно говорить женщине, даже если она противна. Я ощущаю мужчину через слова: скажешь "красивая", таю. Промолчишь, убить готова. Я не убью. Не бойся, я уже твоя. Скажешь, "идем со мной", пойду, не задумываясь. У меня все есть: деньги, маленькая фабрика. Это по секрету. Будем жить, наслаждаясь. Решайся! Только не проговорись Аспи. Я люблю тебя, люблю -ю -ю...
   Марта говорила так быстро, что ее трудно было понять. Но речь не останавливала движения ее рук и тела. Она прижималась, изгибалась, терлась о его бедро. Руки бегали вниз - вверх, трогая каждую частичку его тела, перебирая, поглаживая. Она получала от этого наслаждение, иногда вскрикивала, охала. И наступил момент, когда она повисла на его шее, дергаясь, стоная, повторяя: "Люблю -ю -ю..."
   Аспи видела всю эту любовную игру и готова была взорваться. Но продолжала вести беседу с Ингой, хотя плохо понимала, что говорит и что слышит. Она держала себя в руках.
   -Воздействуя на гены разными штаммами бактерий, мы разрушаем...
   "Боже, как она льнет к нему! Марта, что ты делаешь? Неужели не знаешь, что я люблю его?..."
   -Ты о чем-то другом думаешь, - прервала ее размышления Инга. - Иду к твоему Рогову - моя очередь. Как приятно: любовь по талонам в очереди! А? - и, изобразив на лице усмешку, пошла, раздеваясь на ходу. У самых дверей остановилась, выставила голую ногу и добавила; - А ведь соблазню! Ей - ей! Что тогда ты будешь делать? Ха, ха!
   Возле комнатки, в которой находился Рогов с Мартой, вертелась и скулила собачонка, потому что ее хозяйка задержалась. Инга ударила ее ногой, отшвырнув на несколько метров вглубь коридора. Та отчаянно завизжала. Визг собачки заставил Марту очнуться. Она вздрогнула.
   -Фушо! Моя Фушо, она переживает, что меня так долго нет! - и, оторвавшись от Рогова, выбежала из комнатки. - Фушо! Милая моя, вот она я! Не забыла, не бросила тебя. - Подхватила на руки, взглянула на Ингу: - Ты не била ее?
   Инга усмехнулась и не ответила, продолжая раздеваться и складывать на кресло свое одеяние. Рогов долго не мог придти в себя. Когда Марта ушла, рука пылала, весь низ напрягся до предела. Нужно было срочно принять душ и придти в себя. Он нажал кнопку переговорного устройства и попросил:
   -Аспи, мне нужен перерыв, чтобы очухаться. Такого я не ожидал! Ты прости, конечно, но, видно, в каждом человеке живет зверь.
   -Человекоподобное существо и есть зверь. Только воспитание его в духе хотя бы основных библейских истин и заповедей, делают из него приближение к человеку! Хорошо, освежись - согласилась Аспи. - Думаешь, я не ревную? Ого! Я сейчас настоящая тигрица!
   Душ успокоил. Когда Рогов вернулся на свое "рабочее" место, его ждала Инга. Она встретила строгим взглядом, ожидая, что предпримет этот кобелек. Переволновавшись с Мартой, Рогов уже боялся такого состояния. Инга была почти одинакового с ним роста. А в туфлях, без одежды казалась даже чуть выше. Высокие бедра, длинные ноги, красивый бюст напоминали скульптуру, а не человеческое тело. Такие женщины могут быть прекрасными натурщицами, топ - моделями...
   Он не торопился протягивать руки, обнимать. Что-то настораживало. Прислушался к повязке на голове, но Инга стала обходить его со всех сторон, осматривая. Ему не удавалось подслушать мысли. Затем она ткнула в его живот пальцем и сразу же нанесла удар ногой, метя в пах. Он схватил ее за ногу, развернул, инстинктивно хотел нанести ответный удар, но сдержался. Теперь он смотрел на нее настороженно, не выпуская ее ноги из рук. Она не выдержала взгляда. Улыбнулась и заметила:
   -Хотела проверить, какой ты боец. Хорош! Но ты не в моем вкусе. Чувствую, как меня раздражает твое тело. Почему? Не знаю. Вероятно, несовместимость. Марта и Ева вышли от тебя расплавленные. А я - пас. Случись нежданная встреча в постели, без сожаления отправила бы на тот свет. Пойду, не то наговорю такого... Извини, ты раздражаешь!
   И направилась к выходу, плавно переставляя ноги. У двери обернулась, смерила взглядом снизу доверху, кривая усмешка легла на лицо, но ничего больше не было сказано. Слова Инги подействовали сильнее, чем холодный душ. "Отправила бы на тот свет!" - звучало в ушах. Такая красивая, даже обаятельная. Но разве в женщине главное красота и тело? Душа! Ах да, его раздражал голос: стальной, жесткий, узкополосный. Марта говорила, что отношение к себе ощущает через слова. Да, словами можно приблизить и оттолкнуть. Инга отталкивала. Что ж, сходятся люди схожие. С Ингой, видно, несовместимость. Вот и все. И тут вспомнил, кого напоминала Инга: образ вдовы богатого финансиста, показанный в день его прилета на фирму! Еще тогда герр Маркс обратил внимание, что в последнее время много умирает богатых людей!" Взглянул наверх, Аспи разговаривала с Кларой.
   -Что же нам делать с акциями? - Аспи была встревожена.
   -Договоримся так: если реабилитация закончится успешно, выйду замуж за Штепке и попрошу дать денег в долг. Если "нет", зачем лишнее говорить? Продам все, что у меня есть. Иного выхода не вижу. Сейчас ты сможешь помочь мне только, если добьешься успеха в реабилитации! - Клара была расстроена, но старалась держать себя в норме, даже улыбалась, чтобы никто не замечал ее состояния.
   -Я - твоя подруга, будем вместе искать решение. Попытаюсь разузнать об акциях у Инги.
   -Бесполезно. По-моему, она много знает, но не спешит открыться! Ну, пойду на встречу с Роговым. Ты сильно ревнуешь?
   -А, иди ты, - рассердилась Аспи и махнула рукой вслед. - Иди!
   Клара вошла в комнатку к Рогову с трепетным чувством, надеясь, как на чудо, вернуться к состоянию, какой была в молодости. Вся эта жизнь "убийцы" тяготила. Она мучилась не оттого, что нельзя иметь ребенка или из-за странного превращения в старуху. Ее подавляло само чувство: она убийца! Ночами нередко ее преследовали мужчины, погибшие после контакта с ней. Вот и сейчас, Штепке, обреченный человек. За что? Почему убийство должна совершить она?
   Рогов при ее входе замер, и словно не замечал ее. Она тронула его плечо, процарапала линию на груди, тряхнула волосами, чтобы они коснулись его. Даже слегка запела какую-то мелодию и мимикой, жестами стала звать на танец. Он оставался неподвижен: ощущения, вызванные действиями Инги, уносили его в другое пространство. Клара не выдержала:
   -Ну, обольщайте, обольщайте! Вы же хотите добиться меня? Стремитесь же! Какой вы, однако, неискусный любовник. К вам пришла женщина, нагишом, а вы как мумия. Или я совсем не нравлюсь?
   Рогов не знал, что делать. Танцевать перед ней он не собирался. Особенно после Инги. И все это слишком по - театральному. Для чего разыгрывать любовную игру? Для публики? Здесь нет сцены, нет публики, за исключением Аспи. Но и для нее он не мог выделывать "па" в голом виде.
   - Мы ставили условия эксперимента, что вы тронете рукой, поцелуете, тогда прибор определит: подходите вы для меня как реципиент или нет. Ну, подходите же ко мне! Я покажу, что такое "любить", - она уже возбуждалась, протянула руки, а Рогов не сдвинулся с места. - А! Мне такой рохля и не нужен, - вскрикнула Клара и направилась к двери.
   Только тогда Рогов очнулся. Смотрел вслед, а в сердце ничего не дрогнуло. Ее тело не только не волновало, но вызывало равнодушие. Что он мог поделать с собой? Он любит Аспи! А Марта? Почему та вызвала у него страстные чувства? Даже Ева могла увлечь! Вероятно, любовная игра потому существует, что не всякий раз в душе вспыхивает буря от одного вида голого тела. У двери Клара вдруг замерла, обернулась и с мольбой на лице проговорила:
   -А я так на вас надеялась! У меня скоро обручение, я рассчитывала на успешную реабилитацию...
   -Не уходите, попробуем снова, - выдавил сквозь зубы Рогов.- У нас еще три минуты есть.
   Он сам пошел навстречу, впиваясь взглядом. Теперь перед ним виделась другая Клара: незащищенная, страдающая, нуждающаяся в помощи. Он должен помочь! Она красивая, нежная, хорошая. У нее чудесные волосы, нежный овал лица, а груди...
   Подошел совсем близко, стал обходить ее, разглядывая нежные плечи, широко расставленные груди с сосками, направленные не прямо, а как-то набок. Длинные ноги поддерживали округлые бедра. Густой треугольник ниже живота вырывался холмиком. Нет, повторять действия, которые требовала от него Марта, не стоит. В любовной игре должны быть сотни вариантов. Но откуда ему знать "варианты"? Никто никогда не показывал на эту тему фильмов, не писали книг. А жаль! Иногда это крайне необходимо...
   Он прошел вначале, не касаясь тела, затем приблизился настолько, что изредка задевал. Губы сами стали тянуться вначале к щеке, затем к ушам. Наступил момент, когда он замер и прижался к тугим губам. Их груди и животы слились, вызывая чувство единства тел. Руки он держал распахнутыми...
   Аспи в это время разговаривала с Ингой.
   -Зачем ты попыталась ударить его?
   -Что ты, я не ударила. Я проверила, что Рогов стоит как мужчина: боец или швабра с яйцами? Ничего, защищаться умеет!
   -А если бы он не перехватил удар?
   -Получил бы по мошонке. Когда я вижу голого мужчину, у меня возникает желание убить! И ничего поделать с собой не могу. К тому же, не пойму, как ты согласилась отдать его нам на растерзание? Ты же любишь его!
   -Люблю. Но я отчасти виновна перед вами. Виновна в том, что провела коррекцию, не учтя всего. Я не имела права так поступать. Значит, я обязана исправить. Он согласился помочь благодаря любви ко мне. Я не допущу ошибки, потому что иначе и мне не жить.
   -Я так бы не смогла поступить. Мое есть мое! Я знаю, что ты любишь, потому ударила слегка. Если бы... - она рассмеялась. - Я бы вот так: - выставив ногу вперед, стала наносить удары по стене, аппаратная загудела. - Клара и Марта, наверно, согласны на коррекцию, а я готова убивать мужиков каждый день!
   -Хватит взвинчивать себя, - прервала Аспи и сказала в микрофон: - Рогов, на сегодня все. Одевайся, приходи в зал на обсуждение результатов.
   -А ты? Не придешь? - он ждал ее, надеясь ощутить снова, как в первый раз, запах ее тела, волнение, страсть...
   -Мы с тобой уже знаем о нашей совместимости. Не так ли? Повторять не стоит. Жду.
   -А Инга? Клара? Как они ...
   -Нормально. Прибор определил все, что требовалось.
   Он зашел в зал заседания в разгар жаркой дискуссии.
   -Рогов-мальчик что надо, - слышал он голос Марты еще за дверями. - С таким я согласна первой разделить любовь и подвергнуться испытаниям страсти. Аспи, не боишься, что мы все влюбимся в него?
   -Прекрати. Посмотрим, кто там первый на эксперимент? - Аспи принялась изучать диаграммы совместимости и, когда Рогов, ожидая своей участи, вошел, увидел "любовниц" сгрудившимися у карт и диаграмм.
   -Мой сигнал выше! - воскликнула Марта.
   -Зачем кричать? У Евы в полтора раза больше.
   -Мой выше! - истерично закричала Марта, затопала ногами как капризный ребенок и разревелась. - Я первой должна пойти на реабилитацию! Когда он прикоснулся, мое сердце что-то пронзило!
   -Прекрати скулить, - Аспи сама была готова разреветься.
   -Ты ревнуешь! - усмехнулась Инга и бросила взгляд на входившего Рогова. Он и сейчас раздражал ее. От такого мужчины можно и с ума сойти, но ей ни к чему эксперименты! Лучше будет, если он уберется к чертям.
   Рогов почувствовал сразу, что разговор шел о нем. Особенно поразила фраза Инги. Ничего плохого он ей не делал, почему же она злится на него? Поймав на себе его взгляд, Инга направилась в закрытую стеклом комнатку. Там взяла телефонную трубку, с кем-то связалась. Рогов не сводил с нее луча невидимого лазера, и мгновенно узнал номер телефона абонента, тему разговора.
   -Гарантирую, - спорила с кем-то Инга. - У меня есть запасные девочки. Мне нужно довести коррекцию до кондиции. Два-три дня. Этот субъект от нас не уйдет. В крайнем случае, сама лягу с ним.
   Кто - куда ляжет? Зачем? С кем говорила Инга? Номер телефона известен. Что имелось ввиду под словом "кондиция"? О чем размышляют другие дамочки?
   Клара была равнодушна к результатам, считая, что ее шансы быть первой в эксперименте равны нулю. Он же был к ней такой холодный! Правда, после как-то разволноывлся... Но прибор лучше определит, совместима ли она с Роговым или нет. Совместимость - это любовь с первого взгляда! А где любовь, если она вошла голой, а он даже не разволновался, не кинулся на нее как тигр. Можно считать, что сегодня она проиграла право быть первой на реабилитацию!
   -А если ревную? Разве в этом дело? Не станем же мы враждовать, побывав с Роговым единожды? Я предвидела такое, но не ожидала, что это подобно удару ножа. Считаю, что мы должны пройти через это чувство, не потеряв доверие и уважение друг к другу.
   -Но ведь ты не была с ним? - спросила Марта и сощурила глазки, приближаясь к ее лицу, словно ожидала только ей предназначавшийся ответ.
   -Была - не была... Какая разница? Хватит!
   В этот момент она заметила на себе взгляд Рогова. Он ощутил бурю размышлений, подавленное состояние. Она не отводила взгляда и постепенно успокаивалась. У него тоже было не лучшее настроение, но сдерживал себя. У Марты в душе играли любовные страсти: "Берегись, красавчик! Начнем игру, не уйдешь от меня! Я уже люблю. Ты мой и только мой. Я никому тебя не отдам!" Ее взгляд ощупывал Рогова сверху донизу. Ему даже казалось, что тело кто-то трогает, щекочет, возбуждает плоть.
   Ева прятала взгляд. Понять, о чем она думала, было трудно. Но когда он улыбнулся, она вздохнула и успокоилась. Это спокойствие передалось ему. Неожиданно почувствовал, что она произнесла имя: "Франц! Наверно, он приходил, но не застал. Теперь через неделю!"
   Франц! Кто он? У каждой женщины свой тайный мир, трагедии и счастливые минуты. Вон, даже улыбнулась, вспомнив Франца. Лицо засветилось. "- Франц, прости, сегодня я была чуточку влюблена в другого!" Нет, нельзя вторгаться в мир личных чувств и переживаний. Это все равно, что подглядывать в замочную скважину.
   Клара вначале была спокойна. Но чем дальше разгорались страсти, стала испытывать неуверенность. "- Он равнодушен ко мне. Это очевидно. Но как он мне нужен! Мне скоро венчаться! Нужно! Кто из нас первым начнет с ним эксперимент?"
   -Ева, у тебя почти идеальная совместимость! - выдавила сквозь зубы Аспи и уткнулась в диаграммы. - Реабилитацию начнем с тебя.
   -Я боюсь, - от страха Ева даже открыла рот.
   -Чего бояться? - воскликнула Клара, а у самой застонала душа. - Введем плазму, за два-три дня произойдет восстановление.
   -И будешь с Роговым трахаться! - вмешалась Инга, вышедшая из комнатки.
   Рогов остановил на ней взгляд и снова не разобрал, о чем она думает. А думает ли? Душа женщины - потемки. Она может любить и ненавидеть одновременно. Загадочная особа. Почему же такая женщина иногда манит к себе? Нет, его Инга не манит, но многие попадают на крючок этих "загадочных" дам!
   -Клара, готовься ты. И все. Прекращаем обсуждение. Инга, неси препарат четырнадцать -ноль -пять. Клара, начинаем с тебя. Поняла? Сейчас же! Не будем тянуть. Что? Рада?
   Клара сияла, размышляя: "У меня лучшая совместимость? Или Аспи подыгрывает? Боже, неужели я смогу до венчания восстановить себя?"
   Марта, сжав кулачки, шептала слова молитвы:
   -Боже, дай мне силы! Господи, успокой...
   Через несколько минут все были заняты своими делами и никто не обратил внимание, что Инга спрятала ампулу с номером 14-05 и вместо нее передала другую, но с тем же номером. Аспи набрала жидкость из подменной ампулы в шприц, а Клара, выставив руку, ждала.
   *
   Ева подошла к Рогову в тот момент, когда он еще размышлял о превратностях любви, и спросила:
   -Может, начнем тренировки по прыжкам с высоты? Мечтаю о полете. Хочется порхать!
   -Ева, - он тяжело вздохнул, - это очень опасно для вас.
   -Что же, вы обещали тренировать меня для того, чтобы сказать об этом, когда я уже видела себя в полете? - ее глаза вдруг наполнились слезами.
   -Конечно, нет! Но... Во-первых, считал, что вы сами сдадитесь, поймете сложность прыжка. Во - вторых, даже тренировки могут благотворно влиять на здоровье, - он говорил и видел, как выражение ее лица менялось: становилось жестким даже равнодушным к словам, которые говорил Рогов. И он решил резко изменить свое мнение.
   -Хорошо, начнем полеты! - сдался он. - Вы упрямы. Может, это и спасение. Едем! Сейчас даже лучше. Мне тоже нужно расслабиться. Прыжок, полет...
   Пока шли до машины, они не проронили ни слова. Рогов продолжал думать об Аспи. А Ева... Он не знал, о чем она думала. Да и зачем все знать? Он сел рядом с ней в машину. Прежние мысли не уходили. "Так что же это любовь? Она возникает при совместимости индивидов! А если ее нет, но пара ложится в постель и начинает заниматься любовью? Да какая это любовь! Это просто секс- секс-секс! Фу, как неприятно звучит это слово! А можно ли одновременно любить двух женщин? Наверно, нет. Хотя, почему... В жизни могут встретиться два совместимых индивида! Гм! Как все просто и сложно одновременно. Вот Ева. Оказывается, он и она почти идеальная пара! Можно ложиться в постель? А чувства? Влюбленность, пожалуй, со временем может возникнуть. Где же тогда сохраняется Аспи? В каком уголке сердца? Ну вот, загнал Аспи в угол, чтобы она не видела Евы! Как нехорошо..."
   На мосту, с которого он уже не первый раз прыгал вниз сам, ему вдруг стало не по себе: "Ева! А что, если... Нет, нужно создать реальную обстановку для прыжка, чтобы она сама испугалась. Да, обстоятельства! Когда сам прыгаешь, рискуешь один, а если... Если она решится шагнуть вниз..." Взглянул ей в глаза, она улыбалась. Обычно в такие минуты, у многих возникает дрожь, выдающая испуг.
   -К полету готовы? - спросил он и взял за руку у предплечья.
   -Я - нормальна. Вот вы дрожите! Не бойтесь за меня. Неужели считаете, что мужчине можно летать, а женщине это не под силу? Вперед, Рогов!
   Он достал фал, привязал к металлической тумбе. Затем обхватил ее ноги манжетами, с закрепленными на них двумя фалами, стал объяснять, повторяя то, что говорил раньше.
   -Когда все будет закреплено, ты становишься на парапет, делаешь глубокий вдох и шагаешь вперед. Тебя... - он продолжал объяснять, что она должна была сделать во время полета. Рассказывал долго.
   -Не нужно повторяться, - прервала Ева. - Я все хорошо помню. Летим вместе? Закрепляйте себя. И - в свободный полет! Перед этим нужно глубоко вдохнуть воздух, - она легко забралась на широкий бетонный парапет. А у Рогова даже закружилась голова от испуга: вдруг она сделает шаг вперед, как он и рассказывал. Ожидая его, она смотрела не вниз, а вдаль, словно готовилась парить.
   -Я готова к полету, - она держалась спокойно.
   Боясь испугать ее стремительным движением, он протянул руку, надеясь удержать от прыжка.
   -Как чувствуете себя? Не страшно?
   Она вдруг оттолкнулась и понеслась вниз. Ему ничего не оставалось делать, как прыгнуть следом. В голове пронеслось лишь одно: "Как она решилась!" Уже подлетая к ней, понял, что она выпустила из рук фал и теперь может повиснуть вниз головой.
   -Ева, как вы? - крикнул он, пролетая мимо и не получил ответа. - Ева!
   Рукой успел захватить ее фал. Может быть именно это действие и спасло ее. Теперь они раскачивались вместе. Она висела вниз головой. Удастся ли зацепиться за ее одежду и повернуть тело в воздухе, поставив на ноги? Подтянул к себе и понял, что она потеряла сознание. Как теперь поднимать ее вверх? На мосту скопились люди. Ева дышала. Еще раз, два... Он крикнул вверх, чтобы ему помогли. Несколько пар рук уцепились за фал и потянули Еву .
   Вскоре ее подняли к перилам, взяли на руки и держали до тех пор, пока Рогов не вылез на мост сам. Быстро отсоединив фал, он сам понес ее к машине. А теперь срочно на фирму!
   Он не ожидал такого оборота дела. Что это, желание покончить с собой или случайный срыв? Когда машина помчалась по дороге, в душу закрадывалось отчаяние: как он скажет Аспи? Но почему он должен отчитываться? Ева сама захотела прыгнуть!
   Аспи ничего не сказала, когда он внес Еву. Правда, никто не знал, что случилось. Пока женщины колдовали возле нее, он сидел и думал, что ответить. Ева пришла в себя минут через пять. Улыбнулась, позвала Рогова. Когда он склонился к ней, шепнула:
   -Спасибо. Я люблю тебя! - и впала в забытье.
   5..
   Дома, как звал теперь лабораторию Рогов, он сразу засел за компьютер, чтобы выйти в базу данных телефонного справочника, чтобы узнать адрес человека, говорившего с Ингой. Почему она работает на него? Что это за "корректировка"? Интересоваться не означает начать какое-то следствие. Да и не имел он на это прав. Но... Очень интересно, с кем она беседовала! Это "но" и волновало. К тому же, кто эти "запасные" девочки? Спросить Аспи? А вдруг это запретная для него информация?
   Стал перебирать поступающие данные, а голова занялась анализом своей работы. В последний раз для своего прибора ему удалось подобрать спектр лазерного излучения так, что резко уменьшился уровень помех. Кроме того, стал наблюдаться новый эффект: определялся глубинный пласт информации. Неужели это и есть вторжение в память человека? Хотя бы взять случай с Ингой. Он точно определил слово "отец" и еще дополнительные пары фраз. Раньше такие глубинные рассуждения мозга не воспринимались!
   Спустя некоторое время, которое он потратил на размышления, на экране высветился адрес абонента с краткими данными о владельце. Им оказался... Рогов чуть не ойкнул: "Фишер!". Тот самый Фишер, работавший у герра Маркса! Вот это да. Многое становилось значительно интересней. Почему бы тогда не пройтись по городу, найти ее домик, оценить его со всех точек зрения? Так, пройтись, и больше ничего. Вот тянет его и все! Кто запретит? Он в свободной стране или нет? Пожалуй, он не прав: термин "свободная страна" не означает безграничную свободу действий. Но посмотреть со стороны на дом ему никто не запретит.
   Выбрав кратчайший маршрут по имеющейся у него карте, Рогов отправился гулять по городу. Было уже поздно. Улицы, освещенные фонарями, не давали ему сбиться с пути. Двадцать минут хода пешком, и ему открылся особняк в три этажа, стоявший чуть в низине, рядом с парком. Кругом высокий забор. Из глубины доносился собачий брех по меньшей мере трех псов. В окнах дома горел свет. Может, проникнуть в здание? Нет, это невозможно! Кто он такой, чтобы заниматься частным сыском?
   Неожиданно донеслись голоса. Он разглядел на ступеньках лестницы двух человек: женщину и мужчину. Разобрал фразы:
   -Скажи шефу, что я больше не подведу. Скоро у меня будут свои девочки. Тогда развернем дело на высоких скоростях!
   -Ты выращиваешь их как грибы? - рассмеялся провожатый.
   -Почти: стоит ввести коррекцию, и перед нами женщина - киллер, перед которой не устоит ни один самец! Вначале устраним Эдуарда Штепке. Это моя вина за промах. В дальнейшем сбоя не будет.
   Они прошли через дверь в воротах. Рогов зашел за дерево, притаился.
   Вглядевшись, он узнал Ингу. Рядом стоял... Боже, да это Фишер! Инга и Фишер! Инга простилась с ним и села в машину. Та стремительно развернулась и покатила вверх по узкой дороге к автостраде. Рогов стоял и не мог избавиться от изумления. Каким образом она связана с Фишером? И каких женщин выращивают как грибы? Зачем устранять Штепке? Конечно, это их дело: пусть устраняют или выращивают. А если попробовать не отстать от машины? Только нужно немного углубиться за деревья, чтобы его не заметили! На проспекте можно взять такси... Но к чему эта слежка?
   Помимо своей воли Рогов все же побежал за машиной, не упуская ее из вида, оставаясь в затемненной деревьями стороне. На проспекте он остановил такси. Попросил шофера нажать на "газ", чтобы не упустить из вида черную "BMW." Ехали недолго. На ближайшем перекрестке "чернушка" свернула направо и замерла возле дома с красивым парадным подъездом, освещенным внутри. Инга вышла из машины и направилась к дверям. Они тут же открылись, впустив ее внутрь.
   Рогов, расплатившись за такси, размышлял, что делать дальше? Охраны дома не было видно. И нет собак. Может, пройти в "гости"? Он почему-то решился на отчаянный шаг: перелез через забор и, переходя от окна к окну, стал рассматривать, что происходит внутри. Он еще не знал, что особняк принадлежал Инге по наследству после смерти мужа-банкира. Но постоянно она жила на фирме вместе с подругами. Сюда же приезжала на час-два, чтобы проверить ход экспериментов. Дом она не любила из-за мрачности нависающих каменных потолков, старых картин, висевших на стенах. Эти предки Лаутсонов вызывали у нее чувства неприязни и страха. Да, она боялась! Ей казалось, что они все знают, даже слышат. В этот вечер у нее было особенно поганое настроение. Войдя в дом, она дала волю чувствам:
   -Ну вот, ведра на пути! - крикнула она на весь дом, ударила по одному ногой. Раздался громоподобный звук. Из боковой комнатки первого этажа выбежала немолодая женщина и, увидев хозяйку, схватилась за голову. Инга насторожилась:
   -Что случилось? Ну что молчишь? Говори!
   -Люси умирает. Люси...
   Инга бросилась в комнатку. Там, на кровати лежала женщина. Ее грудь учащенно вздымалась, издавая при выдохе стон. Рядом стояла медсестра. Она лишь вздернула плечами и твердо заявила:
   -Ничего не меняется: Люси задыхается. Нужно везти в клинику!
   -Не сметь! - крикнула Инга. - Если будут судить, то меня, а не тебя. Пока никто не знает о наших экспериментах, и нечего их афишировать. Не удастся нам спасти Люси, не спасут и в клинике. Это может сделать только один человек, Аспи! Но я ни за что не соглашусь обращаться к ней! Если умрет, положите туда, в фамильный склеп, в холодильную камеру. И никому ни слова. Эксперименты будем продолжать!
   Развернулась и вышла из комнаты.
   -Черт возьми, - ругалась она, давая выход отчаянию. - Вторая смерть! Что скрывает Аспи? Я уезжаю, - сообщила она служанке. - На телефонные вызовы не отвечать. Поняла? Никто не должен знать, где я.
   Она стремительно пронеслась по комнатам, что-то разыскивая. Затем заторопилась и направилась к выходу. Рогов продолжал следить за ней: вот она вышла из особняка, села в машину, что-то вспомнила, вернулась в дом, зашла в лабораторию, что-то взяла из стола. Через минуту ее машина понеслась к автостраде. Рогов тоже решил вернуться в свою лабораторию. Его уже не интересовала Инга.
   А она в это время ехала в машине, направляясь по автостраде за окраину города. Там и зимой было достаточно красиво: небольшие поселки, проплывающие мимо, напоминали картины из старого фильма. Если же выпадал снег, все воспринималось как в сказке. Правда, в этих местах снег шел редко. Инга любила все, что окружало: широкую реку, несущую на своих водах огромные суда; леса, закрывающие берега; голубое небо над головой. Она любила все, за исключением прошлого, часто встававшего перед глазами.
   "Отец"! Как это Рогов узнал, о чем она думала? Да, это отец насиловал ее каждую неделю, по пятницам, напиваясь до безумия. Мать уходила в этот день, потому что тот бил ее. Младшей сестре в то время не было и трех лет. Ей, Инге, приходилось нянчить сестру. В ту пору ей исполнилось тринадцать. Она была хорошенькой. Отец, если ему удавалось поймать ее, раздевал до гола и сажал к себе на колени. Вначале целовал живот, а когда к горлу подступала страсть....
   Однажды она вырвалась и побежала. За домом открывалось поле, засеянное кукурузой. Она помчалась в сторону реки в заросли ивняка. Там можно было спрятаться. Но он бросился следом, и уже догонял. Позади слышались сопения и ругань. От страха у нее отнялись ноги. Она замерла, повернулась, выставив руку с кухонным длинным ножом перед собой.
   Что случилось дальше, она не воспринимала и даже не помнила отчетливо. Очнулась оттого, что ее заливала теплая жидкость. Открыла глаза: отец лежал на ней, навалившись грудью. Он молчал. Она выползла из под его тела, увидела выходивший из спины кончик ножа и кровавое пятно. Сама она тоже была в крови. Странно, испуга не ощущала. Она спокойно направилась к реке, чтобы смыть кровь. Когда вернулась, ее охватил внутренний озноб. И все.
   В деревне не стали долго искать виновного: отец считался пьяницей и драчуном. Все списали на несчастный случай в пьяном виде. Мать была рада его смерти. Не меньше радовались вчерашние собутыльники, которым в драке часто перепадало от ее отца. Вскоре о нем забыли. Но Инга помнила все от начала до конца. Нередко ей казалось, что там, на небесах, отец поджидает ее, чтобы отомстить. И вздрагивала. Перед глазами снова и снова вставала картина, как он лежит на ней окровавленный...
   Жизнь не оставила ее в покое. Позже, год спустя, ею насильно овладел сосед. Она задушила его в ярости, а труп закопала. С тех пор Инга ненавидела мужчин. Она уже знала, что никогда не выйдет замуж, что у нее не будет своих детей. Когда подросла сестра и захотела обвенчаться, Ина не препятствовала. У той родились дети. Инга привязалась к ним, дарила подарки. Она любила их, как, может, не любила бы своих. Познакомившись с Аспи, Инга, не задумываясь, отдала себя для коррекции генной структуры, чтобы убивать этих мужиков. С тех пор не сопротивлялась, если мужчина стремился овладеть ею. Даже радовалась, узнавая, что через сутки тот оказывался в морге.
   Как-то с ней познакомился крупный пожилой банкир, предложил руку и сердце. Она согласилась на условии, что часть его состояния перейдет ей в собственность после свадьбы. Через пятнадцать дней муж-банкир умер. Люди судачили, что рядом с такой молодой и сексуальной женщиной старик не смог бы протянуть долго. Да, не смог. Инга допустила его к себе через пятнадцать дней, чтобы никто не заподозрил убийства. Вскрытие не обнаружило ничего криминального. Инга стала богатой особой. Ей отошел фамильный особняк. В обществе она считалась фрау Лаутсон, и никто не догадывался о ее второй жизни.
   Но деньги имеют привычку утекать сквозь пальцы. Случайно она встретилась с Фишером, своим дальним родственником. Они быстро нашли общий язык. Как-то в ресторане он указал на знакомого ей компаньона по банку и с пренебреженеьем выговори
   - Этот Юда у нас как заноза в пятке!
   -Почему "Юда"? - Сама Инга к евреям, да и к другим нациям, относилась без комплексов.
   -Тебя это не касается. Мой шеф спит и видит этого типа в гробу. И много заплатил бы тому, кто уберет его на тот свет!
   Инга предложила свои услуги. Был составлен договор, сроки исполнения. Когда заказ был выполнен, получила крупную сумму и обрадовалась. Уже после, сообразив, что на этом можно хорошо заработать, Инга решила организовать группу женщин - киллеров. Но не с помощью Аспи, а сама. Однако коррекция генной структуры ей не удавалась. А тут вдруг новый заказ! И очень срочный! Она переговорила с Кларой. Та отвергла предложение. Пришлось провести операцию с ценными бумагами фирмы. И вот тут-то Клара попалась на крючок. Ее познакомили с будущей жертвой. Договорились о венчании, чтобы прибрать к рукам наследство. Было назначено время обручения. Все шло как по писанному. И вдруг сбой. Это и заставило теперь Ингу унижаться перед заказчиком, вымаливать отодвинуть сроки, поступаясь частью обещанного гонорара. Так что же скрывает Аспи? Ведь делается все, как надо, однако коррекция не получается!
   Так, погрузившись в думы, Инга ехала домой, чтобы повидать свою мать и детей сестры. Те встретили ее криками, бросившись навстречу машине.
   -Тетя Инга! Тетя...
   Да, это несравнимая ни с чем искренняя радость: трогать маленькие хрупкие тельца, слышать щебетание голосов, видеть на себе юркие ласковые глазки. Инга всегда приезжала с подарками. И в этот раз дети не обманулись в ожидании. А мать и сестра обнимали Ингу:
   -Доченька моя...
   -Кормилица ты наша, - молилась на нее сестра.
  
   6..
   Рогов проснулся от требовательного телефонного звонка.
   -Юра, приезжай! - это говорила Аспи. - Срочно!
   Он спросил, что случилось. Аспи не стала говорить, просила только обязательно приехать. И он отправился на фирму. Да, его ждали с нетерпением Ева и Аспи. Они чему-то улыбались, а он не понимал причины.
   -Как ты себя чувствуешь? - спросил Рогов, подходя к Еве.
   Она встала с кресла и пошла по комнате без обычного прихрамывания. Рогов опешил и, удивляясь, спросил:
   -Что случилось?
   -Не знаю: нога движется нормально! Вероятно, в прыжке что-то стало на место. Проснувшись, я не ощутила прежней боли, сама поднялась, пошла без костыля! Сразу пошла! Юра, ты спас меня, - Ева обхватила его за шею и стала целовать. По щекам текли слезы.
   *
   Инга вернулась в свой особняк через день. Она нервничала. Не спрашивая, все ли выполнено, что она приказывала ранее, встретилась лишь взглядом со служанкой. Та опустила голову, ничего не сообщив. Инга поняла, что теперь нужно принимать решение: продолжать исследования или заморозить эксперименты. Нужно выведать у Аспи тонкости коррекции и... Продолжать, несмотря ни на что! А что делать с Эдуардом Штепке? Клара будет ждать реабилитации, это точно. Неужели придется выходить на охоту самой? Правда, ни о какой доли при разделе наследства и говорить нечего. Но Штепке должен быть убран! И еще этот эксперимент с Роговым... Черт подери Аспи!
   В своем кабинете она проверила записанные на автоответчике телефонные разговоры, позвонила сама. И обрадовалась, застав Штепке:
   -Эдуард? Рада слышать! Вы куда-нибудь собираетесь? Мне нужно встретиться, чтобы поговорить о Кларе. Понимаете, - она сделала паузу, игриво рассмеялась. - К вам? Прекрасно! Но поговорить один - на один. У вас не будет гостей? Тогда еду!
   Быстро переоделась и, через несколько минут, уже сидела в машине. Прежде чем решиться лечь с кем-либо в постель, она начинала выискивать в клиенте недостатки. Что у Эдуарда имеется такое, неприятное? Черный, нос горбатый, лысина, и пузо. Молодой, а пузо! И как только Клара может чувствовать к нему симпатию? Он же неприятен! А ноги-то, ноги? Короткие, толстые! Когда ходит, шаркает подметками. Нет, он даже мерзок. Вероятно, из его рта, вдобавок, пахнет!
   Эдуард встретил тепло. После бокала шампанского, разговор принял задушевный оттенок.
   -Помните нашу первую встречу? Тогда я вам советовала обратить внимание на Клару. Ошиблась. Шок на церемонии бракосочетания заставил меня проверить ее здоровье. Увы, вступать с ней в брак не рекомендую: наркотики! Да-да, мой друг. Нет, она продолжает колоться! Да и зачем вступать в брак, если вы можете свободно встречаться с любой девушкой? Вы богаты, удачливы в делах. Женитьба стеснит. Я сама бы вышла за вас замуж, но вы моложе меня!
   - Но вы так прекрасно выглядите, что не кажетесь старше!
   -А совместимы ли мы? Что, если после брачной ночи, вы или я покажемся друг другу чужими? Не зря наши предки вначале обручались! Это позволяло вначале узнать друг друга в постели. И все начинается с поцелуя. Но какого? Прикосновения мокрых губ? Думаете, я могу всех целовать? Да нет же! От многих дурно пахнет, некоторые страдают обильным слюновыделением! А я люблю целоваться. Давайте попробуем? Для начала...
   Она подсела к нему, протянула губы, закрыла глаза. Он смотрел на ее лицо. Оно с каждой минутой становилось краше: нежные брови, маленький пухлый ротик и нежная кожа, от которой исходил дивный аромат цветка. Не сдержался, коснулся губ, ощутил нежный язычок, сразу взволновавший его. Язычок был вкрадчив, нежен, сладок. Инга умела обольщать! Через несколько минут они были в постели, отдаваясь друг другу. Она знала, что мало кто откажется от любовной утехи с ней...
   *
   Рогов вернулся к утру - вечером они впятером отмечали выздоровление Евы. Но выспаться ему не дал шеф.
   -Как, отдохнул? - спросил он по телефону, когда не было еще и двенадцати. Тот вспомнил, как обмывали выздоровление Евы, а после чуть не решились идти снова на мост прыгать, но уже вместе с Аспи. Вот тогда он и ощутил волнение. Воображение подсунуло картину обнаженного тела. Причем, оно не имело имени: Аспи, Клары или Марты. Оно было общим, неотразимо-волнующим. Сразу пересох рот. Что будет, когда придется лечь с Кларой? И почему Клара? Марта, еще понятно. Даже Ева! А вот она, Клара... Но прибор... Чертов прибор! Он лучше определяет, чем сам человек, с кем лучшая совместимость! Выходит, Клара и он совместимы? Но почему тогда Клара не возбуждала страстных чувств? Стояла рядом и никакого отзвука души! Теперь придется целовать ее, а после... Именно этого действия он и боялся.
   -Назвать отдыхом то, чем я занимался, нельзя. Да, проводил научные эксперименты. И Аспи тоже, - ответил Рогов после недолгого раздумья. Он не торопился вылезать из постели, но уже откинул одеяло, чтобы встать. - В какой-то мере они близки к нашим исследованиям. Но... Не будем лучше об этом. Меня интересует другое: эффект от изменения частоты лазера для нашего прибора! Я поймал, что...
   И он скатился к анализу новой идеи, уже бегая по своей комнатке, одевая брюки. Герр Маркс не дал ему договорить.
   -Хочу пригласить тебя в высший свет, чтобы познакомить с промышленниками, будущими покупателями электронной повязки. Не возражаешь? Через час нужно ехать. Не забудь повязку!
   Высший свет представлял собой круг промышленников, банкиров, торговцев, политических деятелей. Для Рогова они были обычными людьми, потому что сам никогда не общался с "сильными мира сего", и потому не зависел от них. Его не согнула роскошь одежды, драгоценностей, окружающей обстановки. К тому же, герр Маркс кратко и без подобострастия давал характеристики важным лицам.
   - Как тебе нравится эта обезжиренная селедка в зеленом платье? - указал он на некрасивую даму средних лет с рыжей копной волос и мужественным подбородком. - Богатейшая особа! Сама ничего не наработала. Все, что у нее есть - наследство отца. Хочешь, сосватаю?
   -Ее слово что-то значит в "свете", если она с неприязнью посматривает на всех?
   -Конечно! Когда начинает говорить, журналисты торопятся записать: эмоции, ругательства. Некоторые богатые особы не считают нужным утруждать себя сдержанностью. Они как наши бывшие партийные боссы - живут для себя. Здравствуйте, фрау Круз! Вы сегодня очаровательны...
   -Льстите, молодой человек! Нет? Тогда загляните в мою спальню, может поладим! - голос ее разнесся по залу. Присутствующие оглядывались, выискивая источник шума. Заметив "селедку", улыбались. А Рогов хмурился. Он читал ее мысли, говорившие об одиночестве и злости этой некрасивой, никому не нужной, как женщина, богатой дамы. Она скабрезно высказалась в мыслях о Марксе, обозвав его "сопляком". Увидев ухмылку пожилого толстячка, рыкнула, а в душе пронеслось: "Пес вонючий с протухшими яйцами!" Неожиданно, толкнув при стремительном повороте разносчика бокалов с шампанским, отчего бокал свалился с подноса и, разбившись, обрызгал платье, она выругалась:
   -Брысь, скот! Ходить не умеешь? Так я научу...
   И танком пошла на него. Сразу обступили корреспонденты, операторы с видеокамерами. Она еще пуще раскрутила маховик.
   -Собачья задница, хвост вонючий, - и размахивала руками, намереваясь поколотить виновника.
   Герр Маркс направился дальше. Остановил взгляд на мужчине в синем пиджаке и ярком галстуке.
   -Кто, по-твоему, этот человек?
   Рогов не знал, к какому классу отнести субъекта: щеголевато одет, красив, лет тридцати. Держал себя достаточно уверенно, но взгляд ощупывающий. Впечатление такое, что он знает себе цену, но не уверен, что об этом известно окружающим лицам. Что-то мешало ему чувствовать себя здесь своим человеком. В его мыслях Рогов вылавливал отдельные слова, краткие фразы, будто в душе он находился в другом месте. И почему-то воспринимались фразы на русском языке!
   -Франц Розен, выходец из наших мест. Коммерсант: два дома, несколько магазинов, в том числе и в Москве. Многие за перестроечные годы смогли накопить и обустроиться здесь, сразу заняв видное место! Он немец, родился в бывшем СССР. Я с ним контактирую. Это будущий наш покупатель. Подойдем, я познакомлю тебя.
   Они подошли, познакомились, но Рогов слушал его, а взглядом окидывал присутствующих в зале людей. Отрывочно ловил отдельные фразы. Они не представляли большого интереса для него. Вон тот щеголь шептал молодой даме:
   -Завтра, в двенадцать, жду вас в своем кабинете. Думаю, мужа ты не поставишь в известность? - и рассмеялся.
   -Ты хочешь и его пригласить? - ответила дама и усмехнулась в ответ. - Могу оставить вас вдвоем!
   Во всех лицах просматривались независимость, достоинство при соблюдении такта и уважения к стоящему рядом партнеру. Безусловно, это вызывалось наличием собственного капитала! Находились и чванливые особы, морщинистые кокетки, развязные мужчины средних лет, не признающие никого, кроме себя. Неожиданно из повязки донесся голос, обративший внимание Рогова:
   -Я доволен, что ты уладила дело с "женихом". Сама ложилась или твои девочки?
   - Сама. Девочки пока не готовы. Вчера делала коррекцию, сегодня будет видно, что получится. Но должно получиться!
   -Следующей кандидатурой будет вот тот: герр Маркс! Оглянись и запомни ту личность.
   Дама обернулась, и Рогов узнал Ингу. За ней стоял толстяк Фишер. Достойная пара! Рогов тут же спрятался за чью-то спину, чтобы его не видели. Рассмотрев герра Маркса, Инга повернулась к собеседнику и продолжила разговор. Рогов пытался определить, о чем говорила между собой эта парочка, но их закрыла чья-то другая фигура, и кроме шума ничего нельзя было выделить.
   -Разве господина Фишера выпустили? - спросил Рогов, когда понял, что больше ничего не поймет в их разговоре.
   -Он занимает достаточно высокое положение в местной партии. Отделался штрафом. Сейчас дома. Почему ты спрашиваешь?
   -Вот что значит ваша демократия! - Рогов кивнул головой в сторону колонн, где Фишер стоял с Ингой. - Она удобна для мошенников.
   -Вы несправедливы к Фишеру. Он умеет руководить! Ему все подчинялись беспрекословно.
   -Это достоинство? Мы семьдесят лет жили в таком обществе, и что? А вот мысли его ой как опасны!
   -Что ты услышал? - насторожился герр Маркс и направил взгляд в сторону толстячка. Фишера там уже не было. Инга тоже исчезла.
   -Я проверю информацию и после скажу, чтобы не ошибиться. Очень деликатная тема!
   -Господа! - раздался звучный голос. - Только что мы получили сообщение, что уважаемый президент компании "RRS" Эдуард Штепке сегодня утром скончался в своей постели. В связи с этим банкет отменяется.
   В зале загудели, люди сбились в кучки, обсуждая случившееся.
   -ЧП местного уровня: за последнее время погибло несколько человек из высшего делового круга. И, как правило, все без признаков насилия. Чем это вызвано? Только недавно этот банкир собирался жениться на хорошенькой женщине. Выходит, не повезло. А, может, повезло: не останется "богатой вдовы"? Надо же, готовился к свадьбе...
   Ну да, Рогов слышал, что кто-то "должен сочетаться браком", и "его нужно убрать". Что-то много совпадений! Не проехать ли к Аспи? Не их ли это работа? Но почему "их"? Мало ли умирает на свете людей? И в постели, между прочим! Куда же ушла Инга? И, не предупреждая герра Маркса, Рогов отправился искать ее. Обойдя все закоулки, не нашел ни Фишера, ни Инги.
   7.
   Аспи нервничала: процессы, связанные с восстановлением генной структуры, затормозились. Никаких изменений в организме Клары не происходило. Она лежала в маленькой комнатке, напичканой приборами. Марта и Ева каждый час проводили анализ крови. За микроскопом сидела Аспи. Только она и Инга могли определить ход коррекции. Инги не было: она ввела препарат Кларе и уехала. С тех пор не появлялась. Как она могла сбежать, зная, что нужна здесь? И потому эта работа не успокаивала, а раздражала. Аспи несколько раз звонила Рогову, никто не поднимал трубку. Не отвечал и мобильный телефон. Что там стряслось?
   Инга приехала неожиданно и очень кстати: можно было смотаться на машине к Рогову. Аспи попросила Ингу поработать за микроскопом и поспешила вниз, к гаражу. Ей не терпелось видеть Рогова. Что с ним? Не мог он ей не позвонить! А если встреча с Кларой и Мартой повлияли на него, и теперь он откажется от эксперимента? А вдруг... От этих "вдруг" она страдала больше, чем от неизвестности. Или общение с подружками как-то повлияло на его самочувствии, и теперь он лежит без движения?
   Она уже выезжала на дорогу, как неожиданно увидела торопливо идущего к фирме Рогова. Словно камень свалился с плеч. Она разревелась. Увидев ее, Рогов замер, медленно направился к ней, и, подойдя к машине, склонился.
   -Ты? Здравствуй, - потянулся к ней губами. Поцелуй, хоть и краткий, как бальзам успокоил и обрадовал обоих. Возвращаться на фирму ей уже не хотелось. Да и зачем? Там Инга! Пусть она поработает вместо нее.
   -Садись, - предложила она. - Поедем в Дрезден. Сделаем себе выходной! Ты же впервые в Германии? Вот и хорошо. Заглянем в Цвингер: отдохнем душой, глядя на вечную красоту. Там прекрасные картины!
   Рогов согласился. И не только согласился, но, увидев ее, забыл, зачем бежал на фирму, и что волновало его. Это как реакция двух молекул: только что они метались из стороны в сторону, а, столкнувшись, слились, став новым веществом.
   -По автостраде долетим за час, - Аспи улыбалась, но в душе все в ней еще дрожало как и несколько минут назад. Он ответил на улыбку, и машина, рванувшись вперед, выскочила на проспект. И не поехала, а полетела стрелой, когда не слышится шум двигателя и не ощущаешь тряски. Просто летишь и все. Звучала музыка. Но ни машина, ни полет не воспринимались ими. Они были вместе, чувство единения окружало вокруг некое замкнутое пространство, куда не доносились колебания окружающего мира. Только стучали сердца. Они промолчали, наверно, минут десять. Просто улыбались друг другу и все. И наступил момент, когда машина замерла возле небольшой поляны на опушке леса. Аспи откинула спинку сиденья. Рогов сделал тоже самое. Теперь они лежали рядом. Аспи потянулась к нему, обняла, и они слились в поцелуе. Только в поцелуе! Но как он взволновал обоих! А на улице, почти рядом, стояли деревья, и падал с неба легкий снежок. А в машине было тепло, и рядом Аспи...
   Они даже не заметили подъехавшей полицейской машины, глаза стражей порядка и скабрезные их ухмылки. В этот момент Аспи и Рогов жили друг для друга. Но был экстаз, без проникновения вглубь... Уже после того они молча лежали умиротворенные. Возвращались прежние заботы, мысли. Аспи заговорила первой:
   -Если бы не встретила тебя сразу, убила бы. Честно! Со мной творилось что-то страшное. Никогда такого не было. Ревность ли это, не знаю, но я не могла сдержать себя. Сейчас все стало на свои места.
   -Но как ты убила бы меня? - полюбопытствовал он.
   -Вот так: отдалась бы, а там... Тебе неприятно, что у нас не было полового контакта?
   -Когда я трогаю тебя, все тело напрягается и изливается! - захохотал он. - Наверно, я такой же, как и Марта, ненормальный. Но я люблю тебя. Мне кажется, коснись щекой или чем угодно, процесс возбуждения произойдет и без контакта!
   -Стоит ли нам теперь ехать в Дрезден? - спросила она, продолжая лежать. Ее пальцы медленно скользили по его телу, а ему хотелось целовать их. Они убегали и возвращались вновь.
   -Стоит. Без тебя я не решусь поехать. А ведь скоро мне возвращаться! Хочешь, открою тайну? Свою! Я ведь по национальности немец. Правда, об этом узнал недавно. От дядьки. Мои родители, чтобы избежать тюрем, сумели изменить в документах национальность. Так что Германия это родина моих предков. Мне хочется о ней узнать как можно больше.
   -А ты не собираешься остаться здесь навечно?
   -Я почувствовал, что Родина это не национальность, а место, где родился. Многие породы рыб проходят по морям тысячи километров, взрослеют, мужают и возвращаются туда, где появились на свет! И это место рождения их Родина! Отнерестившись, там и погибают. Да, я немец. Но моя Родина там, где я родился. Германия - это Родина моих предков. Едем?
   Вскоре перед ними открылся Дрезден. Они ехали по шумным улицам. Рогов жадно осматривал дома, людей. "Цвингер" раскрыл перед ними залы, показал картины, скульптуры. Рогов впервые ощутил гордость за Родину своих предков. Только возвращаясь обратно, вспомнил, зачем бежал на фирму.
   -Аспи, кто без тебя может породить ядовитых женщин? - спросил он, глядя на дорогу вперед, на задний бампер чей-то машины. Он боялся правды. Но какая она тогда эта правда, если о ней нельзя говорить?
   -В принципе, только я. Есть мое "ноу-хау": в дозировании препаратов, в соблюдении времени обработки и отборе необходимых бактерий. Если кто-то захочет воспроизвести коррекцию, может случиться, что процесс станет неуправляемым, и реципиент умрет. Почему ты спрашиваешь об этом?
   -Я что-то видел! Вначале услышал. Теперь в голову приходят разные мысли. Нехорошие. Вдруг понадобится убрать чиновника или политического деятеля? Свел его с одной из вас и - траурная рамка с портретом?
   -Такое возможно. Но я свое "ноу-хау" не сообщаю никому, даже своим коллегам.
   - Однако, экспериментальным путем можно же добиться этого!
   -Можно. Но когда-то мне в этом деле помогал человек - светила мировой науки. Другому для выполнения такой работы потребуется вся жизнь или сотни отрицательных результатов со смертельными исходами испытуемых.
   -Разве не найдутся "другие", для которых сотни жизней не стоят одной партии в карты или ночи любви, если за ними стоят очень большие деньги или чьи-то интересы?
   -Может, ты и прав. Но, расскажи, ты что-то услышал или увидел? Что случилось?
   Рогов вспомнил Ингу и подумал: "Вдруг она ищет свой метод путем проб и ошибок?" Но пока не стал говорить.
   -То, что делаешь ты, опасно для человечества. Если твое исследование попадет в жестокие или мстительные руки...
   -Да, опасно. Только человечеству наплевать на таких, как мы. Потому мы и вынуждены защищать самих себя. Когда весь народ узнал о ядерном оружии, многие поняли, что перекраивать карту мира военным путем опасно, сами сгорят в войне. Если весь мир будет знать, что ждет насильника, охотников до клубнички резко поубавится! Но почему ты завел разговор об этом?
   -Сегодня герр Маркс пригласил меня на банкет промышленников. Банкет отменили из-за внезапной смерти некоего Эдуарда Штепке. Герр Маркс говорит...
   -Эдуард? Мертв? Боже! - воскликнула Аспи. - Это жених Клары! Ради него она согласилась на реабилитацию. Для нее это удар! Нужно успеть предупредить всех, чтобы не говорили ей об этом, иначе она может натворить бог знает что!
   Аспи нажала на газ, и машина понеслась вперед.
   -Жених Клары? - у Рогова вырисовывалась интересная связь: Фишер - Клара - Штепке - Инга! Какое же место занимает Аспи?
   -Реабилитацию начнем сегодня, - твердо заявила Аспи, подъезжая к фирме. - Ты должен...
   Аспи ворвалась в лабораторию как вихрь.
   -Ну, Клара, Кларуся, как дела? Инга, коррекция идет нормально?
   -Все в норме. А что? Отчего ты взмыленная? За вами гнались или вдвоем перегрелись в машине?
   -Начинаем, - Аспи не обратила внимания на язвительный тон Инги. - Юра, только ты сможешь дать ответ: на правильном ли мы пути или нет. Девочки, проводите его.
   Именно в этот момент, когда нужно было принять окончательное решение, он замер, ощутив на себе яркий блеск от ее глаз, и тут же опустил голову. Аспи! Он готов быть с ней и только с ней. Клара... Слиться с другой после того, что было с Аспи? Но если это нужно? Клара... Она не вызывала у него никаких чувств. Вероятно, кроме биологической совместимости требуется что-то еще. А что?
   -Уф! - воскликнула Клара, вставая, когда Рогов вышел. - Как-то не по себе становится. Чувствую, что мы на правильном пути, однако... Если бы не знала тебя, Аспи, другой вопрос. Но ты любишь этого мальчика, а я должна с ним заняться любовью. Не могу!
   -Что предложишь? - крикнула Аспи, но взяла себя в руки. - Это важный эксперимент. И ты должна все отбросить. Поняла? Все отбросить!
   Марта не понимала, что случилось у нее в душе, но ей вдруг очень захотелось переговорить с Аспи. Наедине. Но та была возбуждена! Вести разговор о неприятностях Марта не решалась. А разговор был очень нужен: ей стало известно, что цены на акции фирмы резко упали, и кто-то активно скупает их. Но кто? Зачем? Что предпринять? Денег на счету мало: нападение банды на фирму, низкая прибыль от продажи лекарств - об этом срочно нужно переговорить с Аспи. И Рогов со своим экспериментом, ой, как некстати! Фирме может грозит крах. Нужны деньги. И много. Позвонить Клаусу? Он поможет, если она ляжет к нему в постель. Но лечь сейчас, значит, убить его! Если бы удалось восстановить генную структуру, обвенчаться...
   Марта зашла за стеклянную перегородку, села за телефон и, когда Карл ответил, она заворковала:
   -Милый, я так скучаю без тебя. Извини, что не могла видеться с тобой: была загружена работой. То, чем сейчас занимаюсь, связано с нашим будущем. Быть может, мы скоро сольемся вместе. Перед нами откроется горизонт счастливой жизни. Но мне срочно нужны большие деньги! Срочно! Ты сможешь меня выручить?
   Ей не ответили. Марта несколько раз повторила имя своего возлюбленного и, вспыхнув от раздражения, бросила трубку.
   *
   Когда Рогов вошел в комнату, где намечалось проведение испытаний, он не узнал ее: на полу, покрытом пушистым ковром, лежал широкий матрац с огромными подушками, рядом два кресла, сервированный стол с винами и фруктами - все было приготовлено для любви. Звучала музыка. Свет, переливаясь радугой, расходился полосами по стенам, потолку и полу. Они меняли цветовую окраску с некоторой частотой в унисон с музыкой. И тут он увидел Клару. Она стояла в длинном платье, словно готовилась на бал, а не к эксперименту. Это отчасти даже успокоило: он боялся, что вот так, сразу, придется начинать "дело".
   -Юра, как ты находишь мое платье? - спросила Клара издалека и словно ждала, подойдет он или ... А он замер. Она была прекрасна в переливах цветов, исходящих из невидимых светильников.
   -Красивое, - произнес он, подавив на мгновение робость и стеснительность. - И сами вы неотразимо очаровательны!
   Но, увидев, что она пошла навстречу, испугался: "- Сейчас начнется. Что делать? С чего начинать? Она ляжет сама... Может, я должен первым..." Все так же звучала музыка, а он не слышал ее: в мозгу лихорадочно метались импульсы. Он только отмечал действия партнерши. Вот Клара, подойдя, тронула его за плечо и вдруг прижалась. От ее тела исходил жар. Тугие груди упирались в него. Рогов сам не ожидал, как все напряглось в жажде страсти. Окаменели ноги. Клара с трудом сдвинула его, стараясь начать танец, а он едва передвигался.
   -Ты бы полюбил меня навсегда? - прошептала она и, казалось, ждала, что его губы коснутся ее. А он не мог ничего выговорить: оглох и онемел.
   -Да, - признался наконец. Он мог бы влюбиться, если бы не знал до этого Аспи. Но почему образ Аспи отступил? Она находится рядом, там, за стеклом, но почему-то была бесконечно далека. Почему далека? Неужели верх берет жажда страсти? Ты подчиняешься закону природы - размножение вида. А сознание, душа, совесть? Сократ уподоблял душу колеснице с черной и белой лошадью, которые тянут в противоположных направлениях, и плохо подчиняются вознице. Фрейд назвал комплексы человека, связанные с агрессивностью и сексуальностью, животным аспектом натуры! Вот сейчас он, Рогов, становится животным. Над его чувствами, совестью, сознанием берет верх мозг рептилии. Черная лошадь несет его в Эдем. Белая не может справиться. Черная сильней, потому что мозг рептилии не имеет совести, души. Ее главный девиз: ешь и размножайся! Совесть, душа родились в новой коре головного мозга человека. Если у личности нет совести, он - рептилия, а не человек...
   8.
   Работая за электронным микроскопом, Инга нервничала и теряла главную мысль. Ей было безразлично, что случится с Роговым и с Кларой. Она жила в своем мире, ей нужно было решить свои проблемы. А разговор с Аспи довел ее почти до срыва. Да, Аспи лишь спросила ее. Но как! "- Что случилось с Эдуардом? Ты уже похвастала Кларе?". О чем хвастать? И что случилось с Эдуардом? Что и должно было случиться. Инга направила невинный взгляд на нее и долго смотрела. Но что это стоило ей! Она должна кому-то лгать! Никогда не позволяла этого, а сейчас... Эдуард! Так ему и надо. Хотел жениться на Кларе, а сам полез на подругу. Вот и получил. Но почему об этом спрашивает Аспи? Откуда ей стало известно об их связи?
   От этих мыслей трясло. Чтобы восстановить силы, ей нужен сейчас мужчина. Сейчас, сию минуту. Иначе ее растрясет как колымагу на большой скорости. Она оставила лабораторию, спустилась к машине, сбросила костюм, на полуголое тело накинула шубку, точь в точь как у Аспи, села за руль. Через несколько минут машина мчала ее по улицам города. Взгляд Инги искал, осматривал, изучал не витрины магазинов, а жертву среди озабоченных мотылей, гуляющих пешком, мчащихся в машинах. Ей было все равно, кто подвернется: бедный-богатый. Главное - здоровый! Чаще клевали богатые. Бедные метались, добывая хлеб на пропитание, и редко останавливали на ней взгляд. Богатые торопились насладиться: секс во все времена считался высшим наслаждением знати!
   Ее внимание задержал магазинчик, торговавший колбасами, как извещала вывеска. В нем не было посетителей, только продавец-мужчина за прилавком. Она остановила машину, подкатив к самой витрине, и, оценив хозяина, улыбнулась. Несколько ступенек вверх, тренькнул звонок. Продавец с широким красным лицом взглянул на молодую даму в шубке, распахивающуюся от каждого шага, раскрывая длинные ноги и то, что шло немного выше. Он даже разинул рот, обмер, затем стал облизывать пересохшие губы.
   -Вот это, - указала она на палочку колбасы, первую, что попалась на глаза, и, доставая кредитку, распахнула полу шубки. Теперь его взору открылось красивое тело в полупрозрачной комбинации без лифчика, с темным поясом и чулками на резинках.
   -Ой! - Воскликнула Инга, улыбнувшись, и, словно застыдившись, извинилась, протянула карточку, быстро застегнула шубку.
   -Ну почему же? - опомнился продавец. - Такой красотой я готов любоваться всю ночь!
   -Любоваться? И сдержитесь? Не броситесь насильничать? - решила подзадорить Инга. Она знала, чем можно возбудить мужчину.
   -Спорим, вы первая сдадитесь, если я буду рядом с вами в таком же виде, - пробормотал он, хмелея от ее слов.
   -Пари на тысячу зеленых!
   -А -а -а...
   Он мычал, долго рассчитывал в уме, затем произнес:
   -Тысяча не по карману. Двести!
   -Хорошо, я согласна! - уступила Инга. - Нам никто не будет мешать?
   Она подразумевала жену или кого - либо из посторонних. Обычно в таких магазинчиках хозяева жили с детьми и прочими домочадцами!
   -Нет, - обрадовался продавец. - Никто! Жена укатила с военным в Африку - ей надоело торговать колбасой. Сейчас закрою магазин, пройдем наверх. Там отличное гнездышко. Будем пить шампанское и разыграем пари. Если выиграю я, вместо денег буду делать с вами все, что захочу? Так?
   -Там видно будет! - рассмеялась Инга. - Конечно, с таким мужчиной пари проиграть - раз плюнуть.
   Гнездышко было чудесным: широкая кровать, мягкие кресла. Инга сбросила туфли, отшвырнула шубку, распустила волосы, и теперь была еще более обаятельной. Она наблюдала, как ее обожатель приносил шампанское, бокалы, фрукты и дрожащим голосом сипел:
   -Вы - прелесть! Как мне повезло... Что это за камушек: красен как кровь, как губы перед ночью любви!
   -Вы разбираетесь в камушках? Это моя душа. Прикоснетесь к камню, станете моим навсегда.
   -Согласен стать вашим! - он коснулся губами камня и, ощутив волнение, стал быстро раздеваться, не упуская из вида Ингу. Без одежды хозяин оказался недурен: широкие плечи, налитые мышцы рук и спины, узкая талия, крепкие ноги. Правда, ноги были чуть короче туловища. Но у мужчин это скорее достоинство, чем недостаток. "Чем короче ствол, тем крепче сук!" - говорят в народе. Когда выпили по бокалу шампанского, Инга не заставила себя ждать: прижалась к обожателю, взяла его руку, приложила себе на грудь и, сказав "Сдаюсь", спросила:
   -Тепло? А ниже? Теплее? Еще ниже,.... Горячо! Очень горячо!
   Домой она уехала через час, отказавшись остаться на ночь.
   *.
   Рогов потерял сознание. До этого чувствовал себя прекрасно. Комната, куда положили его после контакта с Кларой, была самой обычной лабораторией. На руки, к телу подключили датчики, подготовили нужные лекарства, инструмент, чтобы в любой момент, если потребуется, приступить к реанимации. То, что она понадобится, никто не сомневался, хотя все желали и надеялись на удачу. Каждые пять минут прибор анализировал состав крови: яд и другие образования не обнаруживались. Неужели коррекция прошла удачно?
   Он лежал, а рядом щебетали милые женщины. Он не чувствовал угрызений совести, что был с Кларой, как с женщиной. Сейчас даже терялся, кого любит: Аспи или Клару? Задумчивые глаза, распаленное любовью тело. И даже не тело, а душа, мягкая, нежная, безропотно отдавшаяся ему. Он взял ее и слился с ней. Так с кем же ему лучше?
   Рогов закрыл глаза, и все, что происходило у него с Кларой, мысленно повторялось снова. Иногда казалось, что падаешь куда-то в пропасть. Страха, что падаешь, не было. Верно, это Эдем, куда его несла белая с ссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссссс лошадь.
   Сознание он потерял внезапно, будто кто-то отключил его, как телевизор от розетки: только что говорил, рассуждал и... Тьма. Лишь запищал прибор. Все бросились к Рогову, а он уже не видел и не слышал, лежал в кровати с раскрытым ртом, с замершим взглядом. Аспи схватила шприц. Укола Рогов не чувствовал. Не ощущал и того, как включили приборы для реанимации. Лежал без движения, а все вокруг суетились. Суетились, но каждая делала свое. Счет шел по секундам. За минуту были испробованы все известные методы реанимации. Тело Рогова оставалось недвижимым: дыхание не восстанавливалось, сердце замерло, признаков оживления не обнаруживалось. Клара заскулила от отчаяния. Ева беззвучно заплакала. Только Аспи надеялась вернуть Рогова к жизни. Она обязана верить, иначе зачем браться за дело? Пролетели вторая и третья минуты. Мозг и остальные органы еще сохраняли жизнедеятельность. Через пять минут должен наступать необратимый процесс. За это время нужно успеть поднять Рогова!
   В ускользавшем сознании Рогова возникла вдруг целая кавалькада громадных лошадей. Он видел их будто со стороны. Они бесформенно клубились и неслись с ним и, одновременно, через него, наступая прямо на грудь огромными копытами. Боли не чувствовал, только становилось все труднее дышать. Сил, чтобы отодвинуться в сторону, не было. Лежал он на каком-то возвышении и мог лишь отрешенным взглядом видеть, как лошади проносились по нему, исчезая в какой-то дыре. Эта дыра временами затягивалась багровым туманом, и туда неодолимо влекло его.
   -Выходит, коррекция не дала положительного эффекта? - Клара взглянула на Аспи. Та в отчаянии даже не поняла вопроса и, лишь когда та вышла из лаборатории, спросила Марту:
   -Ампула для Клары была с номером четырнадцать ноль пять? Приносила Инга? Где она?
   Та была в растерянности и только отрицательно мотала головой. На глазах уже выступили слезы.
   -Почему мы ищем у Клары и Рогова яд? - Ева, пожалуй, была единственной среди всех, сохранявшей нормальную трезвость мысли: теперь ее черед спасти Рогова. - Отчего погибают от нас мужчины-насильники? Я читала, что цианистый калий не разрушает органы человека, он подает команду на отключение системы! И человек замирает. Может, и наш яд сродни цианистому калию: дает команду "отключить"! И все.
   -Инга! Где она? - не выдержала Аспи и в отчаянии застучала кулачками. - Куда ушла? Тут не хватает рук, а она каждый раз куда-то сматывается. Марта, надень Рогову шлем! Я попытаюсь воздействовать на его мозг. Его же прибором. Раньше с ним исследовали "совместимость" индивидов!
   Когда Рогов был готов к испытаниям, Аспи позвала:
   -Рогов! Юра! Слышишь, Юрочка! - Она сидела в кресле, закрыв глаза, и шептала: - Юрочка, я люблю тебя. Не уходи! Я люблю! Иди, иди ко мне! Не исчезай! Ты нужен нам, всем нужен... Юрочка...
   Шлемы соединялись через прибор. Она надеялась, что поле излучения мозга как-то подействует на Рогова. Однако все оставалось без изменений.
   -Юра! - Аспи закричала от отчаяния: шла четвертая минута. - Я люблю тебя! Не уходи! Марта, введи морфий. Мне! Срочно! Вводи! Наркотик усиливает возбуждение мозга. Я должна повысить свое поле, чтобы разбудить его!
   -Mорфий опасен, - Марта не торопилась, прижала руку ко рту и ждала.
   -Скорей! Не медли! Хочешь, чтобы он умер? - крикнула Аспи.
   Та подчинилась, ввела лекарство. Аспи заново стала призывать Рогова очнуться. И тут вошла Клара, наклонилась, прошептала на ухо:
   -Прибор! Где твой прибор, которым ты усыпила меня?
   На какую-то секунду Аспи вспомнила слова Евы: "Цианистый калий! Команда". Тут же выбежала из лаборатории, вернулась с прибором, подаренным ей Роговым. Прижала к его руке, надавила кнопку. На осциллограмме взлетел импульс, говорящий о толчке сердца. Затем еще.
   -Юра -а, -прошептала Аспи.
   Рогов открыл глаза. Все было как в тумане. Помнил лишь, что его кто-то звал. Где он? Ничего не видит. Куда-то летел и почему-то вернулся. Клара бросилась к нему, прижалась к груди:
   -Он дышит! Милый, не уходи...
   -Держись, мальчик, - шептала Ева и, тронув его голову горячей ладошкой, произнесла: - Я молю Бога: "Господи, сохрани этого мальчика и помилуй..."
   Рогов не слышал, что говорили ему, но руки что-то искали. Пальцы натолкнулись на чью-то голову. Он спросил:
   -Кто это? Где лошади?
   -Юрочка, это я. Ты очнулся? Боже, как мы напугались! Аспи, он жив! Я не убила его!
   -Что со мной? Ничего не вижу. Много лошадей. Остановите их!
   -Не пугайся, - Аспи держала за руку, по пульсу определяя его состояние. - Мы выведем тебя из тьмы. Клара, шприц! Ева...
   Снова началась суета. Но Аспи уже верила, что теперь Рогова не упустит.
   Он пришел в себя окончательно спустя полчаса. И видел всех: Еву с повлажневшими, но уже радостными, глазами; испуганную Марту, прижимавшуюся головой к его груди. И Аспи. Он смотрел на нее и понимал, что это ее голос разбудил, вернув к жизни. Это она звала, потому что любила. Теперь она так близка к нему, как никто. В его отношениях с Аспи было что-то большее, чем возникшие к Кларе чувства. Или это и есть настоящая любовь? Не просто стремление к половому удовлетворению, а высший полет чувств! Потянулся к ней, желая взять за руку, она строго приказала:
   -Лежи. Спокойно! Куда подевалась Инга? Никто не знает?
   И тут Рогов вспомнил:
   -Эдуард Штепке, - прошептал он, забыв о предупреждении Аспи, да и помнил ли он что-то осознанно? - Инга... Это она...
   -Что? - встревожилась Клара. - Ты знаешь Эдуарда? И при чем здесь Инга?
   -Он умер... Это она убила его...
   -Что -о -о...
   Клара потеряла сознание. Пока ее выносили и приводили в чувство, в голове у Рогова стучала одна и та же мысль: "Инга! Это она... Она убила Штепке! Кто же там у нее в лаборатории?" Он лежал один. Но лежать долго не мог, не мог ждать. Нужно что-то предпринять. Он поднялся, оделся, захватил лежавший на столе фонарик, с трудом вышел на лестницу и побрел к выходу. Ноги заплетались, но его тянуло туда, к особняку.
   9.
   Ненавидя Рогова, Инга не считала нужным спасать его. Он нарушил привычный режим ее действий, вторгся каким-то образом в мысли. С его приходом все сошли с ума, словно хотели не "реабилитации", а совокупляться с ним. Это бесило. Она и сама была бы не прочь лечь к нему под бок, но только раз. На большее у нее не хватило бы сил сдержать свою ненависть. Хотя... Почему, ненависть? Если бы они встретились просто так, может, у них нашлось что-нибудь ласковое. Аспи утверждает, что у них совместимость. Может, может... Но желание убивать сильнее любви. Да и прибор... Теория их липовая! Так что кроме ненависти, к этому парню у нее ничего нет. Да что же это такое? Почему не идет коррекция у ее девочек?...
   Она психовала. Намечалась встреча с Фишером. Тот должен был представить план ее действий с тем промышленником, Марксом, чтобы прибрать в свои руку его фирму. То и другое ее устраивало. Но этот Маркс привлек ее внимание: изящный, стройный, высокого роста. Красивый! Аполлон да и только. Теперь эту античную личность требовалось стереть с лица земли? С одной стороны, грешно уничтожать произведение искусства и дар природы, но иногда приятно сделать то, что не вписывается в общечеловеческие нормы! Значит, ты сильнее других! Герострат же сжег храм! Имя его осталось в веках! А строители храма - никому не известны! Так и с Аполлоном. О его смерти отзовется лишь местная газетенка. Через неделю все забудут. А она, Инга, останется! Даже получит куш, который истратит на тысячу мелких удовольствий. Нет, она закупит машину подарков!...
   Неожиданно, при обгоне, впереди возник прохожий. Ей не удалось вывернуть руль, и тот от удара ее машины отлетел метра на три. Пришлось резко увеличить скорость. Через квартал она свернула машину в глухой переулок, чтобы выждать, закрыла глаза, тяжело вздохнула...
   Стук в стекло заставил взглянуть: рядом стоял полицейский.
   -Документы. Вы нарушили порядок движения и чуть не убили человека.
   -Я? Чуть не убила? Разве я похожа на убийцу? - удивленно воскликнула Инга, вышла и, используя безотказный прием, распахнула шубку, как бы доставая документы. Все, что было под шубкой, не ускользнуло от взгляда полицейского. Он быстро осмотрел машину, оценил достоинства хозяйки и, взяв документы, строго произнес:
   -Сегодня отделаетесь предупреждением и выслушаете мою лекцию о правилах движения, если согласитесь пойти в ресторан. Сегодня. Иначе...
   -Мне ничего не остается делать, как согласиться с вашим предложением: пойти в ресторан, выслушать там лекцию. Так? Я правильно поняла вас?
   -Все точно! Вы - умная женщина. Через час заканчиваю дежурство и мы встречаемся в ресторане "Черная роза". Буду ждать, - и, подбросив руку к фуражке, направился к своей машине.
   Она была довольна, что так удачно получилось: все обошлось без штрафа и получила "чистенького" клиента на вечер! Хотя неизвестно, как долго затянется встреча с Фишером. Мужички любят болтать, особенно, если рядом женщина. Правда, сегодня она не планировала встречи с мужчиной для секса. Но разговор с Аспи, смерть последней реципиентки в ее замке... К тому же, придется работать в лаборатории... К чертям все это! Отправиться бы на Майями трясти мужиков и их кошельки! А вот эта Аспи... Не много ли у нее полномочий? Если удастся операция с акциями, власть изменится! Сволочи, чтобы добиться чего-либо в жизни, нужно ежеминутно вертеться, иначе скатишься вниз. Жизнь-это вечное движение, насилие над личностью! В детстве измываются родители и старшие ребята, с годами возраст насильников растет: муж, хозяин фирмы, любой придурок, желающий оседлать "кобылку". Каждый хочет показать власть. Теперь она никому не подчиняется. Даже высшей власти! Час любовной утехи и, "Боже, упокой его душу"!
   В свой дом она вернулась взвинченной и дала волю чувствам, выгнав служанку и сиделку, ухаживающих за экспериментальными девочками.
   -Фрау Лаутсон, а что, если изменить дозу?
   -Вон! Вон отсюда! Дармоеды проклятые! Без вас обойдусь! Чтоб вы...
   Рогов в это время находился возле ее дома и уже приблизился к окну. Отчетливо слыша разговор, он мало что понимал. Вынужден был замереть.
   -Если вы послушаетесь меня, - доносился до него робкий голос сиделки.
   -Нечего меня учить! - вспылила Инга. - Уходите домой. Все! Мне без вас лучше. Дармоеды...
   Женщины, зная нрав хозяйки, тихо собрались и поспешили к выходу, уверенные, что, пройдут сутки - двое, она позовет их обратно, и все потечет по старому. Правда, эта сумасшедшая хозяйка платит достаточно хорошо, и рядом с ней нет детей, мужиков.
   Оставшись одна, Инга засела в лаборатории за приборами, приступив к изучению штамма бактерий, находившихся в пробирке четырнадцать ноль пять. Почему не получается реакция с генами у нее? Все делается правильно! Вероятно, есть что-то такое в реакции, что Аспи не раскрывает. Даже ей, ближайшей "коллеге" не раскрывает! Конечно, можно определить реакцию по изменению структуры. Но почему не удается расшифровка? Змея эта Аспи... В начале знакомства она казалась идеалом сильной женщины, к которой стремилась сама Инга: умна, решительна, хороша, умеет мстить! Мщение - это не пустой звук. Оскорбленный, униженный человек нередко сгорает, не воздав по заслугам обидчику. Аспи дала оружие мести, за это Инга и полюбила ее. А теперь...
   Она была так увлечена мыслями, работой, что не замечала Рогова, прилипшего к окну. Натянув повязку на голову, он попытался определить, чем занималась Инга. Ее мысли были рваными: "Увеличить дозу... Почему в пробирках штаммы разных... Как влезть в доверие... Хитра! А если... Чертов Фишер, нужно ехать к нему. А тот, который из полиции, как с ним быть?"
   "При чем здесь Фишер? Полиция? - не понимал Рогов. - И Аспи! Залезть бы в кабинет, пошуршать в документах... Может, спросить, чем она взволнована?" - И, подражая голосу медсестры, заговорил:
   - А почему в пробирках штаммы разных бактерий...
   -Для активизации процесса коррекции генной структ...
   И вскочила:
   -Кто же это со мной говорит? Все ушли, а голос... Ну да, голос этой, как ее... , - Инга зябко дернула плечами, спину обсыпали мураши. - Да что это со мной? Нервничаю, вот и галлюцинация. Предки Лаутсона, наверно, подшучивают!
   Рогов задумался:: как же проникнуть внутрь? Дверь не открыть. На первом этаже окна зарешечены. Второй этаж... Решетки до половины окна. Может, выломать? Фал есть, он всегда на животе. Набросить петлю на решетку и...
   В голову Рогова как стукнуло: машина Инги! Она стояла возле дома. Если фал зацепить за решетку и привязать к крюку машины... Инга, вроде как, собирается на встречу с Фишером!
   Рогов быстро набросил фал на решетку второго этажа, другой конец прицепил за крюк машины, и стал ждать. Инга вскоре успокоилась, стала менять перед объективом срезы от действия бактерий различных штаммов. Различий не обнаружила. Несколько раз выругалась, но облегчения не получила. И сразу расхотелось заниматься делом. Ехать к Фишеру вроде как рано, возвращаться на фирму не имело смысла. Посидела некоторое время, отрешенная от всего, затем встала и направилась в коридор: движение успокаивало.
   Это было прекрасное строение, выдержавшее войну, мирную жизнь. Его прежний хозяин получил дом в наследство. Теперь Инга была единоличной собственницей, хотя и не ощущала себя таковой полностью. Все здесь было чужое: стиль постройки, мебель, богатое убранство. Раздражали огромные картины предков барона Лаутсон. Последний из этого рода оказался бездетным. Жена умерла. После венчания в договоре он записал о передаче Инге дома и части своего состояния. А через две недели тихо скончался. Остальное богатство перешло сестре, жившей в Берлине. Конечно, Инга могла бы переделать здание и внутреннее убранство по своему вкусу. Но, привыкнув жить в нужде, никогда не потратила бы ни пфенинга на реконструкцию, новую мебель и современные картины. Она жила как бы в двух измерениях: там, где мать и сестра, и в особняке. Но отдавала все доходы и радость первому. Этот дом - замок считала лабораторией и больше ничем. Сейчас он не служил ей и в этом качестве: ничего у нее не получалось!
   -Kruzefix! Что скрывает от меня эта сучка? Скорее бы забрать фирму в свои руки! А Фишер? Бестия! Как у него ловко получилась операция с акциями! Что он скажет сейчас? Нужно познакомиться с Марксом... Зачем Фишер хочет его убрать? Он же у него когда-то работал! Понятно, не он надумал, а его шеф. Зачем? Этот Маркс красивый....
   Она шла от одного коридора к другому, размышляя вслух, но успокоение не приходило. Прозвенели старинные часы. Она засуетилась: выключила свет, вышла из особняка, закрыла на замок двери, направилась к машине. Вскоре заурчал двигатель, рванув вперед тонну железных мышц, подминая под себя наступающую темноту. Находясь за углом здания, Рогов видел как фал натянулся, дернул решетку. Машина вначале забуксовала. . Инга выглянула из кабины, но поднимающегося наверх фала не заметила. Снова села за руль, дала газ. От рывка фал лопнул у самого крюка. Наверху что-то заскрежетало. Рогов увидел сорванную с одной стороны решетку. Стало тихо. А Инга уже умчалась. Рогов натянул фал. Он даже повис на нем, чтобы проверить, выдержит ли его вес крюк, на котором теперь держалась решетка. Все в норме. Теперь ничего не стоило взобраться по фалу наверх, открыть окно и влезть внутрь.
   Инга всегда разгоняла машину до предельных скоростей. В стремительном движении испытывала удовлетворение. В это время душа у нее пела: "Фишер поможет с фирмой, а я за это поцелую Маркса!"
   Очередность предстоящих действий сшивались в мозгу в некую целостную систему и влияли не меньше, чем наркотик, хотя его-то она предпочитала никогда не принимать. Она обгоняла транспорт, надеясь, что ее не коснется авария. Ну, в тот раз выскочил какой-то дурак! И что? Удар! Тело отбросило в сторону. Так ему и надо, пусть не шляется. Вперед! Только в движении рождаются мысли!
   Фишер встретил новостью:
   -Тебе повезло: срочно едем на банкет. Маркс там. Я познакомлю тебя. А дальше... Ты - умная женщина, найдешь что сказать и как продолжить беседу, чтобы довести его до постели, - он рассмеялся хриплым дискантом. - Сегодня все нужно закончить. Любимая его тема - недвижимость: покупать и продавать. Ты не продаешь особняк? А жаль! Может, он и купил бы! А там и ты со своим оружием подвалилась к нему.
   Его смех Инга выдерживала с трудом. Ее лицо исказилось недовольной гримасой. Она прервала его визг:
   -Мне сесть перед ним на стол, раздвинуть ноги и ждать, когда "рыбка" клюнет?
   -Это твои заботы. Но сегодня все должно быть закончено! Едем! Правда, ты не к банкету одета.
   -В машине у меня гардероб: и к балу, и к совещанию, и к сексуальной игре, - успокоила его Инга.
   -Ты - очаровательна. От тебя исходит необыкновенно притягивающий запах. Какими духами ты пользуешься? Эх, если бы не была моей родственницей, сам увлекся. Но и подыхать не хочется! - он расхохотался, затем подал команду: - Теперь шагом марш! Какой у тебя красивый камень!
   -"Красная шпинель!" Помогает в любви.
   -Дай бог, если Маркс клюнет на эту шпинель! А там и в тар - тарары....
   *
   Забравшись в лабораторию Рогов долго копался в документах. Там были технические записи, в которых он не мог разобраться. Сказывалось незнание объекта поиска и последствие эксперимента - у него все еще кружилась голова и чугунными казались ноги. Отчаявшись, он выдрал несколько листов из тетради, показавшиеся ему важными, сунул их в большой конверт, лежавший в нижнем ящичке стола. И тут обратил внимание на фамилию, написанную крупным шрифтом: "Маркс." И дата. С трудом сообразил, что через недельный срок должно что-то случиться. Инга и Маркс! Что между ними общего? А тот разговор на банкете? Ну да, Фишер еще сказал...
   Мысль вдруг перескочила на другое. В прошлый раз здесь лежала женщина. Затем ее понесли. Куда? В больницу? Но ведь кареты "Скорой" не было! Умерла? Тогда должны отвезти в морг. А что дальше?
   Он отправился бродить по дому. Было темно. Фонарик давал фрагментарное видение: картины, подсвечники, деревянные перила, комнаты... Он блуждал по дому, часто попадая на то же место, где был вначале. Плутание вывело к массивной двери на первом этаже. Толкнул ее: вниз шли ступеньки. Сойдя на площадку, с одной стороны узрел небольшую котельную, с другой - склад с продуктами. Он уже собирался возвращаться, но внимание зацепилось за крест на стене. Вгляделся - еще дверь. Коснулся ручки, слегка потянул. Она стала разворачиваться. Пахнуло холодом. Он осветил темное пространство, увидел нечто, напоминавшее кладбищенский склеп. Рядом, на кафельном полу лежали три свертка. Рогов преодолел внутренний испуг, вошел. По стенам шли трубы, покрытые инеем. "Холодильная камера!" - понял он. Неожиданно дверь, едва скрипнув, закрылась. Что-то щелкнуло. Рогов остолбенел, долго стоял, прислушиваясь. Кто захлопнул? Подошел к двери, потянул на себя ручку - заперто. Чертовщина! Неужели судьбе угодно заморозить его в этой камере? Стал решать, как быть дальше. Осветил стены - никакого окна или вентиляционной шахты! Еще раз с силой дернул дверь, попытка оказалась тщетной. "Боже, спаси меня!" - прошептал он.
   К Богу Рогов относился с известной долей скептицизма, понимая, что он, как некий субъект в человеческом образе, не существует. Но в трудные для себя моменты каждый человек молит о помощи или счастье. Это успокаивает. Сейчас Рогов тоже обратился мысленно за его помощью, затем решил выждать некоторое время, сопоставить факты и снова вернуться к задаче "выбраться" из морозильника. Принялся ходить, освещая путь фонариком. Из темноты вырывались три свертка. Он подошел к одному, откинул простынь, увидел женскую голову. В другом и третьем лежали тоже особи женского пола. Не здесь ли та, которую несли в прошлый раз? И почему они здесь? Нет, нужно обязательно выбраться отсюда! Выйти! "Господи, помоги мне, дай ума..." Он вернулся к двери, склонился к тому месту, где обычно устанавливается замок, и облегченно вздохнул: от волнения он тянул ручку не в ту сторону! Толкнул, легонько. Она тронулась и вскоре открыла выход. И тут его охватила слабость. Он с трудом поднялся наверх по ступенькам: не хватало воздуха, колотилось сердце. Прошел к выходу, открыл замки и буквально вывалился на свежий воздух. Нужно возвращаться к Аспи: только она может ответить, что с ним происходит сейчас. Проезжавшее такси забрало его. Он успел лишь назвать адрес и отключился.
   10.
   Банкет проходил в небольшом красивом зале с огромными зеркалами, отчего казалось, что танцующих, выпивающих и закусывающих людей вдвое больше. Герр Маркс стоял рядом с пожилым мужчиной, о чем-то жарко спорил, и не заметил, когда подошли Инга и Фишер.
   -Герр Маркс, рад видеть вас! - воскликнул Фишер, вытер потные ладони и протянул руку. - Разрешите познакомить вас с моей родственницей. Она уговорила меня на встречу с вами.
   Инга протянула руку. Маркс хотел поцеловать нежные пальчики, но что-то остановило: в ее глазах он прочел нечто мятущееся, тревожное, будто она хотела что-то скрыть и, вместе с тем, открыться. Он слегка пожал ее руку, склонил голову и назвал себя.
   Инга, действительно, растерялась. Ей и в голову не приходило, что еще на расстоянии у нее похолодеет сердце. Протягивая руку, ощутила, как задрожали пальцы. Прикосновение отозвалось нежным потоком тепла, словно накатила морская волна. Она не могла вымолвить ни слова: молча стояла, не опуская руки, смотрела прямо в глаза, затаив дыхание, и не соображала ничего. Фишер уловил в выражении ее лица непривычную для нее растерянность. "Может, так и надо, чтобы создать таинственный образ, робкой и невинной овечки? Черт их разберет, этих женщин!"
   -Разрешите пригласить на танец? - спросил герр Маркс, ощутив смятение ее души. - Мы тут с коллегой проспорим вечер и не заметим красивых женщин!
   Она склонила голову, соглашаясь, направилась в круг, где танцевали пары, и замерла, гадая, как он станет танцевать. Герр Маркс взял ее за руку, коснулся пальцами талии, повел легко, осторожно. Это касание взволновало больше, чем если бы он крепко обхватил, притянул к себе. "Что со мной? Неужто я еще способна влюбиться? А договор с Фишером? Нет, я просто раскисла. Все мужики одинаковы. Этот такой же, как и другие! Ну, не совсем такой: от него в моей голове помутнение!" - размышляла она.
   -Мы с вами раньше не встречались? - спросил Маркс, гадая, где видел ее лицо. - Вы замужем?
   -Нет. И раньше не встречались, за исключением того... Помните, из-за смерти Штепке отменили банкет? - она произнесла эту фамилию, не ощутив ни малейшего волнения в сердце, словно не было того человека в ее жизни. - А вы мне сразу понравились.
   "Но почему вдруг дрогнуло сердце? И этого Маркса нужно убить? - встретившись взглядами, она смутилась: зеленые радужки, большой кружок зрачка. Казалось, через него можно войти в его душу. - И зачем его убивать? Он не сделал мне ничего плохого. И не сделает. С таким можно войти в штопор. А вот, выйти? Может, как и Марта, согласиться на реабилитацию? Смешно! Но почему кружится голова?"
   Дальше она уже ничего не понимала: танцевала, о чем-то говорила, но не соображала. Что-то рассказывала ему, шутила, улыбалась, а когда говорил он, замолкала и внимательно вслушивалась в каждое слово. О встрече на постели и не заикнулась.
   -Дура! - кричал Фишер, выходя с ней из вестибюля. - Растаяла! А мне что делать прикажешь?
   -Не знаю, что со мной приключилось! - Инга даже вскрикнула, защищаясь. - Это впервые. Ты потерпи. Думаю, завтра все изменится. За вечер прочищу мозги. У меня есть внеплановая встреча. После нее приду в норму, а завтра... Утро вечера умней! И не визжи, как свинья! Tы - мужчина, правда, толстячок! - она очаровательно улыбнулась, пощекотала его ниже пояса. Тот и растаял. А когда она направилась к машине, даже помахал вслед вздутыми пальчиками, понимая, что сейчас все зависит от нее. То, что у нее не сразу получилось, ясно: она - женщина, у которой чувства превыше всего. К тому же, она хороша собой. А красоте многое прощается!
   Час спустя она входила в ресторан, где ее ждал полицейский, молодой красивый мужчина. Увидев Ингу в вечернем платье, тот был сражен: эта женщина не только хороша, но и, как видно, богата! Драгоценное колье, золотые серьги, да и само платье... Он выскочил из-за столика, быстро направился навстречу.
   -Рад, что вы пришли. Иначе мне пришлось бы вызывать вас в полицию. Отбросим происшедшее в сторону. Вы очаровательны! Неужели у вас нет телохранителя? Я бы согласился им быть, - поцеловал руку, провел к столику. Через минуту официант подносил шампанское, фрукты и видел, как красивая парочка весело болтала между собой, заглядываясь друг на друг. Правда, руки мужчины скрытно скользили по ее ногам.
   Позже она не отказалась войти в его квартиру желанной и доступной. Он хотел включить свет, она не разрешила, даже прикрикнула на него:
   -Не нужно! Я люблю наслаждаться в темноте...
   Прижалась к нему с поцелуем и стала быстро расстегивать его пиджак, рубашку, брюки...
   Уходила она торопясь. На прощание спросила:
   -Где я увижу тебя завтра?
   Он сидел в кресле, одетый в халат, ослабевший, но счастливый.
   -В машине. Возле ратуши. С восьми утра до восемнадцати вечера. В начале каждого четного часа. Подъезжай! Если меня не будет в машине, спросишь Карла Штайнберга. Это я. Завтра у меня заканчивается недельное дежурство. На два дня можем укатить в Грецию, на море.
   -Очаровательная идея! Я согласна хоть сейчас.
   И выскочила из квартиры. На лифте спустилась вниз, вышла из парадной с одной лишь мыслью, чтобы никто ее здесь не видел. Добежала до машины. Рывок, и вскоре была дома, в своем замке. Ее поразила распахнутая входная дверь. Достав из сумочки маленький пистолет, она вошла, прислушалась - тишина. Воры? Если открыты двери, эти мерзавцы уже ушли. Включила свет, осмотрела стены-все на месте, даже картины. Да и кому нужны предки Лаутсонов? Кинулась осматривать комнаты, каких-либо изменений не увидела. Вот и спальная комната, ее украшения на столике нетронуты. Сейф в стене не взломан. Заметила распахнутую дверь в подвальное помещение. Это насторожило. Спустилась по ступенькам вниз. Повеяло холодом. Она вскрикнула, увидев побелевшие от инея лица умерших девушек, и, толкнув дверь, закрывая холодильник, побежала обратно. Та захлопнулась. Инга влетела в лабораторию, где всегда чувствовала себя уверенно. На столе обнаружила вырванные из рабочих тетрадей листы, раскрытые ящики. Схватив трубку телефона, лихорадочно стала набирать номер, сбиваясь и повторяясь. Дозвонившись, закричала:
   -Фрау Дитрих, срочно ко мне: у меня побывали воры!
   -Заявите в полицию, - пробормотала полусонная служанка.
   -Да вы с ума сошли! Что вы мне советуете? Срочно ко мне! Я прошу вас, мне страшно! Нужно проверить, что украли!
   *
   Рогова привели в сознание спустя некоторое время. Откинувшись в кресле, Аспи размышляла вслух:
   -Рецидив! Так я и полагала. Он должен был повториться! - Аспи уже взяла себя в руки. Час назад она была почти в истерике, когда в бесчувственном состоянии его привезли на фирму. Где он был? Почему сбежал? Шофер такси сказал лишь, что клиент сел в машину, назвал адрес и отключился. Спас его же прибор. Рогов открыл глаза. Хотя он не мог еще говорить, Аспи чувствовала себя счастливой. Правда, от нее не уходила мысль, почему эксперимент с Кларой не удался? Если Рогов мог погибнуть, то реабилитация Клары не состоялась! Инга, конечно, заявляла, что восстановление генной структуры у Клары прошло нормально. Теперь, изучая контрольные анализы под электронным прибором, она не заметила резких изменений. Неужели организм сам возвращается в прежнее состояние, отторгая восстановленные клетки? Села за компьютер, стала размышлять:
   -Либо я дура и ничего не соображаю, либо что-то произошло со штаммом бактерий. Господи, помоги! Я уже не в силах разумно мыслить.
   Программа ответила:
   "-Просмотри генную структуру. Определи отличия! Проверь то, что ввела в прошлый раз. Все должно получиться. Возьми кровь реципиента, проверь наличие прежних штаммов бактерий..."
   Аспи несколько часов непрерывно просидела то за компьютером, то за микроскопом. Уже болели глаза, голова. И, как назло, не было Инги. Она куда-то исчезла и не появлялась. Не отвечал и домашний телефон. Где пробирка с прежним штаммом, вводимым Кларе? Вводила Инга! Но что вводила? Она снова набрала номер.
   -Инга? - обрадовалась она. - Срочно ко мне!
   -Никуда я не поеду! Меня обокрали, - раздраженно выкрикнула Инга и выплеснула серию ругательств. - Может и прикачу, но не раньше, чем завтра!
   -Тебя обокрали? Знаешь, Рогов...
   Но трубку бросили, фраза Аспи повисла в воздухе.
   -Рогов! - Инга чуть не подпрыгнула от радости. - Подох! Так ему и надо. Теперь Клара будет готова к действию. Стоит нажать на нее, она сдастся. Если сказать ей про смерть Эдуарда, да описать ей как он силой овладевал ею, после этого она станет бесплатно убивать мужиков!
   Приехала служанка. Они вместе обошли все закоулки особняка и не нашли, чтобы кто-то похитил ценности. Только лаборатория и склеп были предметом интереса для странных посетителей. Значит, кто-то видел трупы? Она тут же дозвонилась к Фишеру, потребовав срочно направить людей, чтобы увезти для захоронения усопшей "троицы".
   -Трупы? - удивился Фишер.
   - А ты думаешь, легко мне даются эксперименты?
   Приехали четверо, затащили в машину завернутые в простыни девушек.
   -Фрау, нужно горячительное, - обратился один из них. - Мы - христиане, похороним честь по чести, ну и помянуть нужно.
   -Выбирайте, что хотите, - Инга открыла дверь в кладовую. - И катитесь отсюда подальше.
   В кладовке было столько запасов, что работники, обрадовавшись, вынесла батарею шнапса, несколько палок колбасы и окорок. Больше их ничего не интересовало. И машина тронулась. Предвкушая попойку, они даже запели.
   Уже темнело. За городом начинался лес. Машина остановилась в самой гуще деревьев и кустарников. Там они вынесли из кузова трупы и, прежде чем копать яму, решили выпить. Фары ярко освещали небольшой участок на полянке. Промочив горло по одной бутылке, закрепили другой, и совсем забыли, зачем приехали. Изрядно охмелев, один из них подошел к завернутой в простынь девушке и спросил у водителя, который был здесь за старшего:
   -Почему эта женщина лежит здесь? Красивая молодка! Откуда она взялась? Я бы с радостью переспал с ней. А эта? Тоже хорошенькая! И еще одна. Боже, да все тут красотки!
   -Это же трупы! - захохотал водитель. - Мы должны закопать их.
   -Зачем? Они такие хорошенькие! И не трупы: руки у них нежненькие, тепленькие. Я, пожалуй, лягу с ней рядком. - он раскрыл простынь и ахнул: - Вот это да! Голая! Нет, это нельзя упустить!
   Снял штаны, лег на труп. Остальные подошли к нему и подивились: девица была, действительно, хороша. Они кинулись к другой, третьей - тела казались даже теплыми. Через минуту все они, навалившись на голые тела, старательно пыхтели. А четвертый умудрился покататься на всех троих...
   11.
   Когда машина с трупами уехала, Инга успокоилась и решила отправиться на фирму, взглянуть на беднягу Рогова и выразить соболезнование. Хорошо, что не присутствовала при его кончине - неприятно смотреть на умерших. Была уже глубокая ночь, когда она ворвалась в лабораторию и замерла: Рогов сидел на кровати, аппетитно уплетая еду.
   -Инга? - удивилась Аспи, сидевшая рядом с Роговым! - Не нужно было приезжать. Что там у тебя украли?
   -Ничего. Воры интересовались рабочими тетрадями. Это не забавно?
   -Тогда выйдем, - Аспи поднялась со стула: - Нужно переговорить. Один на один.
   Вышли в коридор, остановились напротив большого цеха, еще работавшего в это время.
   -Ты продолжаешь убивать для себя сексуальных "партнеров"?
   Инга закурила. Глядя на колечки дыма, поднимающиеся вверх, усмехнулась:
   -Не считаю нужным заниматься маструбацией, как предлагаешь ты. Сколько мужчин жаждут моего тела! - она говорила, а сама думала: почему Рогов жив и чувствует себя, как видно, классно! - Как эксперимент? Прошел удачно?
   -Почему ты спрашиваешь? Кстати, ты и сама проводишь эксперименты? Что ты скрываешь от меня?
   Инга вздрогнула: трупы женщин не выходили из головы. "Скрываешь! А ты? Не скрываешь?" Но решила выдержать натиск и даже улыбнулась:
   -Я? Никогда. Только не уверена, что с природой можно шутить. Да, ты добилась коррекции генной структуры, чтобы защищаться от насильников. А теперь? Вторично изменять гены? Вот это уже насилие над природой. Ничего у тебя не получится!
   -О -о -о, и об этом ты говоришь сейчас, а не вчера или неделю назад? Мне нужны результаты изменения генной структуры у Клары. Где пробирка четырнадцать ноль пять? Мы нашли ту, из которой ты ввела раствор Кларе. Там совсем не то! Инга, ты ведешь нечестную игру!
   -Честная, не честная! Кто в наше время честно живет? Один Бог, и тот, может быть, мухлюет, только мы не знаем. Верим в его целомудрие и святость! Что ты ко мне придираешься? Какую игру я веду? С чего взяла? И знаешь, мне это все уже порядком надоело. Я не люблю, чтобы меня поучали, командовали. Могу обойтись без вас. Без всех вас!
   *
   Рогов находился под наблюдением всю ночь. Чувствовал себя хорошо, но говорил еще плохо. Только мычал. Аспи не разрешала вставать. И он лежал в постели на магнитном матраце, обеспечивающему разложение ядов и повышение активности иммунной системы.
   -Лежи, ты слаб. К тому же, рецидив может повториться: через сутки, двое. Не знаю, где ты был, куда уходил. И снова сбежал?
   Рогов не помнил, куда ходил, но, увидев Ингу, вспомнил все, что делал в особняке. Заметался, желая рассказать Аспи, но она ушла. Нужно было написать на бумаге все, что он знал. Но... Сообщать информацию другим он не желал. Его обхаживали Клара и Марта. Обе были ласковы, предупредительны. Стоило ему указать на сок или молоко, они подносили тотчас, сопровождая действия эпитетами:
   -Милый... Дорогой... Что еще хочешь?
   Когда Марта вышла из лаборатории, Клара склонилась и прошептала:
   -Ты бы уехал со мной? У меня все есть, что нужно для счастья!
   Рогов не ответил. Сейчас его занимал другой вопрос. Вошла Марта. Клара отступила, ожидая ответ Рогова. Да, она бы уехала с ним. Она знала, что даже случайная близость мужчины и женщины делает их родственной парой. От этой близости выигрывают двое: если каждый в отдельности может быть хорош, умен, то двое влюбленных - это ядерный взрыв! А она уже, как ей казалось, по уши была влюблена в Рогова.
   Вскоре вернулись Аспи и Инга. Рогов написал для Аспи: "-Я обещал шефу придти на испытание новой станции. Я обязан!" - и подумал: "Что же мне делать? Даже сообщить не могу ему по телефону, а другому доверить тайну не могу..."
   -Утром поедем вместе, - успокоила Аспи. - Я уговорю дать еще пять дней, чтобы довести испытания до конца. Мы оплатим тебе за все время. Сейчас известно, как можно отменять команды на "смерть". Да-да, команды! Помог твой шлем и приборчик.
   -Оплатим! - передразнила Марта. - Не торопись: состояние фирмы гибельное. На счету ни марки, а долгов полон мешок. А тут еще восстановительные работы в цехах. И акции! С ними творится что-то невообразимое. Вчера я собиралась тебе сказать об этом, но ты все время занята. Срочно нужен кредит!
   -Кредит? Вот и прекрасно: шеф Рогова помнит меня. Попрошу у него! Я, кажется, ему нравилась. Как, Рогов?
   Она сказала, а у того вспыхнуло от ревности все внутри. Он написал:
   "-Ты понравилась и Бауэру. Вряд ли хорошо всем нравиться! У некрасивой женщины меньше хлопот, чем у красивой". Аспи прочла записку вслух и рассмеялась. Вслух произнесла то, что было написано Роговым.
   -Предлагаешь всем нам стать уродками? - не сдержалась Марта. Она, как всегда, была с собачкой и теперь поглаживала ее. - Фушо, нам предлагают стать уродами, чтобы мы никому не нравились! Ты согласна? Нет! Видите, она отрицательно относится к этому предложению. Я тоже.
   Ее поддержали сидевшие рядом Ева и Клара. Ева даже внешне изменилась в лучшую сторону после того, как вылечилась нога. Теперь на ее лице можно было прочесть улыбку. Молчала лишь Инга, сдерживая себя, чтобы не взорваться: "Маркс! Откуда он известен Аспи? Видишь ли, "Она ему нравилась!" Ох, ох!" И решила спросить об этом.
   -Он познакомил, - Аспи указала на Рогова. - Он же у него работает на фирме. Наше знакомство произошло раньше, в его институте, в Украине. По случаю выполнения заказа для фирмы шефом был дан в ресторане банкет! Там я и познакомилась.
   "Маркс!" - вспомнил Рогов фамилию, написанную на листе. - Но где рабочие записи? Конверт? Куда они делись? - И разволновался.
   Аспи, взглянув на него, встревожилась:
   -Что с тобой? Может, отдохнешь? Поедем завтра. Милые подружки, дадим Рогову возможность отдохнуть от нас.
   *
   Ощутив снова наплывающую страсть при виде Рогова, Марта чувствовала душевный разлад. И отправилась в кирху. В ее душе что-то изменилось, и она боялась этого состояния. Казалось, Клаус был тем человеком, ради которого она могла пойти на все. Да, ей нравились и другие мужчины, но не больше. Ей казалось, что она любит только его. Теперь появился Рогов. Карл и Рогов! Что делать? Она хотела покаяться, выслушать наставление святого отца. Стоя на коленях перед духовным пастырем, она поведала о своих тревогах. Он слушал внимательно, а в конце спросил:
   -Ты любишь сразу двоих?
   -Святой отец, я могу влюбиться и в троих, чувствую это. Меня почему-то страстно влечет к мужчинам. И я ничего с собой не могу поделать. Но эти двое... Это ведь грех?
   -Дочь моя, иди за мной!
   В комнатке, куда тот привел ее, стояла кровать с крестом у изголовья. Святой отец закрыл дверь на замок и с пафосом произнес:
   -Ты правильно сделала, что поведала о себе: я твой духовник! Пророк Исайя говорил: "Женщины беспечные! Встаньте, послушайте голоса моего." Вот и ты, послушай меня: разденься!
   Она повиновалась. Он стоял молча, осматривая внимательно каждый участок ее тела.
   -Я не вижу порчи снаружи. А внутри? Для этого мне нужно совокупиться с тобой. Ложись!
   -Святой отец, не нужно этого делать! - испугалась Марта. - Это может кончиться для вас плохо.
   -Ты угрожаешь? - удивился он, и стал поспешно снимать рясу и одежду. - Ложись. Я определю: все ли у тебя нормально? Голос Бога мне говорит...
   Он так торопился, что отлетали завязки, пуговицы. Башмаки сбросил уже, заваливаясь на нее. Марта не могла противиться голосу Бога...
   -Господи, прости меня грешного, - взмолился святой отец, когда его дух иссяк, а силы покинули. - Такого чуда я еще не встречал. Ты здорова, порчи у тебя нет. Можешь идти с молитвой. Бог тебя защитит. Если будет нужно, приходи, буду всегда изгонять из тебя беса!
   Она уходила, мысленно прося прощение у Бога:
   -Я невиновна. Это он. Я предупреждала, - оправдывалась она, перебегая улицу, чтобы добежать к машине. - Господи, прости! Не могла я ослушаться, он же духовник мой!
   12.
   Инга не знала, что с ней происходит. Одно лишь упоминание фамилии человека, которого ей поручалось убить, заставляло съежиться и потерять рассудок: хотелось куда-то бежать, чтобы ее не разыскали; заявить, что она не станет отдаваться ему; что Маркс... С другой стороны, заявление Аспи, что она когда - то понравилась этому мужчине, выводило из себя. Понравилась! Наверно, юбку задрала, тот и слюни пустил. Нет, не мог он так. В нем что-то от всевышнего: спокойный взгляд, уверенность в себе, доброта, красота, вызывающие душевное волнение. Не просто волнение, а трепет. И такого убивать? Нет, она не могла... Не могла!
   Она ехала к Фишеру и не знала, как сказать о своих переживаниях. Но должна сказать и, вдобавок, отказаться от договоренности.
   -Ничем помочь не могу, - ответил тот, хмурясь. - Ты должна! Ты осознаешь, что с тобой будет, если не выполнишь задание? Партия, а я считаю, что и ты состоишь в ней, если принимаешь активное участие, обвинит тебя в измене. А что следует за измену?
   -Но я же не могу? Не могу! Сведи меня со своим шефом, я объясню. Он должен понять. Я не могу убить Маркса!
   -Что это вдруг случилось? Мы так удачно провели несколько операций, а сейчас проявляешь мягкотелость. Ведь это с моей подачи ты вышла на Лаутсона, стала богатой дамой, удачно решила задачу со многими нашими противниками, в том числе и с Эдуардом Штепке! А деньги? Разве мало ты получила? Да, забыл спросить, а где же мои парни? Они приезжали к тебе и исчезли! Где?
   - Они забрали трупы и уехали, - небрежно бросила Инга и снова заскулила: - Познакомь меня с шефом. Я прошу! Понимаешь, не могу я убить Маркса!
   -Дура, я и есть шеф, - признался Фишер, разозлившись. - Его фирма должна перейти в собственность партии. Да и не люблю я репатриантов из бывшего СССР, как этот Маркс! И ты должна идти со мной, до конца.
   Он ткнул ее в грудь своим коротким, но толстым пальцем, ей даже стало больно.
   -Не буду я убивать! - впала она в истерику, затем стала разбрасывать все, что лежало на столе. - Пойми, я не буду его убивать!
   -Ты с ума сошла! - взвыл Фишер и вызвал охрану. Ингу вывели из кабинета, заперли в отдельной комнате. Это лишь распалило ее: она стала бить ногами в дверь. Гул раздавался по всему дому. Фишер уже не знал, что делать.
   -Приведите ее ко мне! Я поговорю с ней и постараюсь успокоить.
   Когда та вошла, он молчал и ждал. Инга тоже ждала. И вдруг успокоилась. Раньше она умела управлять своими чувствами, приводя себя в состояние бойца. Ей даже нравилось быть эдакой супервумен. А тут, действительно, раскисла. Слюнтяйство!
   -Тогда закончи решение вопроса с акциями. Мне нужна реальная власть на фирме, - заявила она, овладев собой. - Ты обещал, но пока ничего не сделал.
   -Я свое выполню, если будешь работать со мной в тандеме: сегодня же акции начнем еще активнее скупать. Через два-три дня от прежних владельцев ничего не останется. От тебя требуется одно: ликвидация благочестивого Маркса! Ясно? И не раскисай больше! Безвольной ты мне не нравишься.
   - "Не раскисай!" А если сердце замирает? Невольно сама захочешь реабилитации! А убивать... В таких случаях лучше воспользоваться снайперской винтовкой. Это тебе, наверно, кажется, что для того, чтобы лечь в постель, чувства не обязательны! Нет, без чувств не со всяким завалишься! - не переставала она рассуждать вслух.
   Неожиданно в кабинет влетел охранник, сунул Фишеру газету: на первом листе была напечатана фотография лежавших на земле трех молодцев, и машина, в которой Фишер признал знакомую "Тойоту". В стороне три голых женских тела на белых простынях.
   -Что? - вскрикнул тот и передал газету Инге.
   Под фотографией было напечатано: "В лесу найдены четыре мужских трупа и три женщины, находящиеся в шоковом состоянии. Они живы. Сейчас они в клинике. Врачи установили: женщины изнасилованы, в настоящее время находятся без сознания. Причины смерти мужчин определяются."
   -Придурки! - закричала Инга. - Они позарились на трупы!
   -Какие трупы? Там написано, женщины в шоковом состоянии. Значит, они живы! Ты хотела похоронить их живыми?
   Ужас охватил Ингу, когда до нее дошел смысл написанного.
   -Как, живыми? Они... Тогда срочно их нужно забрать из клиники, иначе мне конец, - Инга взглянула на Фишера. - Нам конец, понимаешь?
   -Едем в клинику, ты решишь, что делать с "девочками". Дай бог, чтобы все случилось так, как мы спланируем! - Фишер несколько раз перекрестился.
   Вот так, даже в неправедном деле человек молит Бога о помощи, а в праздник начисто забывает о нем.
   *
   "Зло порождает зло", - с этой мыслью проснулся Рогов и долго лежал, переживая какой-то неприятный сон, не запомнившийся ему, но сохранивший в душе боль. Он ощущал себя здоровым: ноги и руки двигались, язык говорил, глаза различали. Даже отметил, что у Марты опухли глаза, а у Клары... Нервный срыв после сообщения о смерти жениха потряс ее. Вся нежность теперь перенеслась на него.
   -Ты не забыл, что я тебе говорила? - спросила она сразу же, как только он проснулся. - Запомни, я тебя никому не отдам. Лучше убью тебя!
   "Где записи? Где конверт?" - пытался вспомнить Рогов. Сейчас он лежал в пижаме. Документы должны были быть где-то в костюме....
   -Где брюки? - спросил он у Евы. Она сидела в кресле и, казалось, дремала. Клара считала, что та спит, и ничего не слышит. Но Ева слышала все, даже ее шепот. Когда пришла Аспи, Ева сообщила, что Рогов куда-то хочет идти.
   -Собираешься без меня ехать к шефу? - встревожилась Аспи, спрашивая у Рогова. - Одного я тебя не пущу. Едем вместе.
   -Да не ехать! Мне нужны брюки! - сообщил он, раздражаясь от излишней опеки. - Просто брюки, чтобы ... Ну, зачем тебе все объяснять?
   Когда принесли одежду, Рогов облегченно вздохнул: конверт лежал там. Протянул его Аспи. Она развернула и тут же ушла в кабинет. Вернувшись, с удивлением спросила:
   -Где ты взял все это? Девушки, выйдите, пожалуйста. Мне нужно поговорить с Роговым наедине.
   Он молчал, пока все не вышли из лаборатории. И спросил:
   -Почему ты так встревожилась?
   -Здесь не только листы из рабочего дневника, но и наши акции! Они пропали, и мы не знали, кто украл их. Где ты их взял?
   -У Инги, в доме. В ее лаборатории, где она проводит свои исследования, - ответил он и удивился. - Да-да, я пролез к ней в дом, в лабораторию. Там из рабочей тетради вырвал листы, сунул их в конверт, он случайно попался под руку. Акций я не брал.
   -Боже мой, - ахнула Аспи и спрятала конверт. - Теперь все понятно. Ты спас нашу фирму от неминуемого краха. Прошу, никому не говори об этом! Сейчас едем к Марксу.
   *
   Шеф был встревожен долгим отсутствием на фирме Рогова. И когда тот ввалился с Аспи в его кабинет, не стал отчитывать, а выразил даже радость.
   -Какие гости! - воскликнул он и, вскочив с кресла, направился к Аспи, - Какими судьбами? То, что вы вместе с Роговым, объясняет причину его отсутствия.
   -Не совсем объясняет, - ответила Аспи, мило улыбаясь и даже заигрывая. - Рогов заболел. А я - врач. Вот и опекаю. Сейчас нахожусь на фирме у друзей, с которыми меня связывает научная деятельность. Считаю, что Рогову нужно побыть на обследовании еще дней пять. Вы разрешите?
   -Господин Рогов может полностью рассчитывать на меня. Его здоровье- это доход моей фирме. Как вы - то оказались здесь? После той встречи в ресторане вы ушли и даже не простились. К сожалению, господин Бауэр, влюбленный в вас по уши, умер. Вы знаете об этом?
   -Да. А здесь я по делам своей фирмы: проводим совместные исследования.
   -Вы еще и исследователь? - удивился шеф. - Работаете по договору?
   -Я - глава фирмы, - и, увидев на его лице удивление, усмехнулась. - Вас это поразило? Да, живу там, куда вы приезжали в гости, а работаю здесь. Мои коллеги избрали меня главой, так как я основной разработчик многих новых лекарств для женщин. Но у меня к вам большая просьба. Исследования по одному виду лекарств затянулись. А тут еще бандитский набег. Не читали в газетах? Да-да, на фирму напали, забрали деньги, расстреляли оборудование. А у нас все упаковывается в стекло, так что, собираем осколки!
   -Бандитов поймали?
   -Нет: все они погибли в автомобильной катастрофе. Нам очень помог бы кредит под небольшие проценты. Ведь мы занимаемся разработкой лекарств для лечения сложных женских болезней. Прибыль небольшая, но закрывать фирму нельзя: без наших лекарств женщинам приходится страдать. Вы смогли бы нас выручить?
   - Как говорил мой друг: в кредит даю тем, кто достигнет 80-летнего возраста и приведет своих родителей! Дать кредит и не знать состояния фирмы? Это не в моем характере. Вы должны показать, чем занимаетесь, какова надежность фирмы. Тогда я подумаю.
   -Хорошо. Когда вы смогли бы приехать?
   -Сейчас!
   -Сегодня мы заняты, не можем принять достойно. Я приглашу вас, когда мы подготовимся. Хорошо?
   Рогов во время их разговора молчал. Это удивило Маркса, но он знал его замкнутость. Правда, тогда в железнодорожном вагоне, да и в институте он разговорился. Но все же, чаще говорили другие. Так уж природой дано: много говорящий индивид мало думает и еще меньше делает!
   Когда беседа закончилась, и Аспи собралась уходить, Рогов тронул ее рукой, знаком показал, что хочет задержаться. Аспи вышла. Рогов придвинулся к столу, написал: "Будьте осторожны! Не допускайте случайных половых связей. В городе есть женщины - киллеры. Я узнал, что вас хотят убить".
   -Ты в своем уме? - удивился тот. - Ты здоров?
   -Не совсем, - ответил он.
   -У тебя что, СПИД?
   -Хуже.
   -Букет венерических заболеваний?
   -Хуже!
   -Так что с тобой? - недоумевал Маркс.
   -Не знаю. Но верю, что Аспи вылечит. Не бойтесь, болезнь не заразная.
   Аспи и Рогов возвращались довольные. Рогов ощущал внутреннее облегчение, что предупредил шефа. Аспи, рассчитывая на получение кредита, радовалась, что эксперимент можно продолжать. Она вела машину и, изредка, наклоняясь к Рогову, целовала в щеку. Но в его голове в это время роились мысли: "Рабочие листки, акции, склеп с тремя мертвецами...."
   -Я люблю тебя! - наконец произнесла Аспи, отрываясь от руля. - Признаться откровенно, страшно ревную к Марте! Она без ума после того испытания на совместимость!
   -Но я с тобой хочу быть, и больше ни с кем, - успокоил он. - Я люблю тебя. И только тебя. Правда, было ощущение, что мог бы влюбиться в Клару. Но после того, как ты позвала меня с того света, твой голос и ты сама стали роднее, любимей.
   -Тебе придется быть с Кларой еще несколько раз, пока не добьемся корректировки генной структуры. Да и с другими девушками.
   -Я буду с ними как робот.
   -Так нельзя. Женщина сразу это почувствует. Совершая половой акт, мужчина получает удовлетворение даже, если женщина не желает его. А я, например, чтобы воспылать страстью, должна обязательно полюбить. Почему природа так поступила, не ясно. Или было когда-то время, когда мужчин не хватало, и каждый из них выполнял функции коллективного самца? Кстати, мы определили: если при половом акте любящей оказывается женщины, то рождается мальчик. И наоборот!
   Она вдруг рассмеялась, звонко, колокольчиком. Рогов посмотрел вначале с удивлением, затем не удержался и расхохотался сам.
   - Странно, какую тему мы обсуждаем? Думал ли я месяц назад, что мне придется трудиться над половыми проблемами? Я бы сейчас хотел прогуляться по городу. Мне нужно размяться немного после этих процедур.
   -Сегодня нельзя. Мы продолжим испытания. Чтобы ты больше не сбежал, я тебя даже закрою, на замок! - и войдя вместе с ним в комнатку своей фирмы, уложила его в постель отдыхать, а сама вышла, замкнув за собой дверь. Он не стал ждать ее возвращения: размотал фал и, сбросив его вниз через окно, спустился на землю.
  
   13.
   Инга вошла в кабинет Маркса почти сразу после ухода Аспи и Рогова. Она видела их, когда они садились в машину. И как только их авто развернулось и уехало, тотчас понеслась к нему. Она не могла долго ждать встречи с Марксом, потому что в утренних газетах было напечатано, что одна из девушек, найденных в лесу, сообщила: из них готовили секс - киллеров. Больше ничего не сообщалось. И слава Богу, что не упоминались фамилии. Фишер обещал замять дело, и сейчас находился в больнице для ликвидации этих подружек.
   Остановившись возле стола, Инга вдруг растерялась, заметив в глазах Маркса настороженность. Но это было на мгновение. Он улыбнулся, вышел к ней и протянул руку.
   -Какими судьбами?
   -Ехала мимо, захотела повидать. Хочу предложить для продажи свой особняк. Вы не согласились бы осмотреть его? Вы - деловой человек, сможете продать с выгодой для себя. Я - женщина, у меня не получаются коммерческие операции.
   -Особняк? Где же он находится? - он загорелся.
   -Недалеко отсюда. Едемте!
   Его нельзя было уже остановить. Вскоре они мчались в машинах и, когда подъехали к особняку, Маркс присвистнул:
   -Это же собственность барона Лаутсона! А вы...
   -Я - фрау Лаутсон. Не ожидали? Заходите!
   Они вошли в особняк. В доме не было никого. Инга повела его по этажам и коридорам. Его поразила обстановка: старинные картины, которым не было цены, резные перила на лестнице ручной работы, и мрамор. Почему эта женщина решилась продавать особняк? Незаметно для нее быстро надел на голову повязку с электроникой и стал вглядываться в Ингу. У нее в голове было смешение разных мыслей и слов, не произносимых вслух. Почему-то она выискивала в нем, именно в нем, недостатки, но тут же опровергала их, мысленно говоря:
   "-Лысый... Нет, у него прекрасные волосы! Блондинистые! Приятно щекочут руки, если по ним проводить ладонью. Пузо... Ну, какое это пузо: осиная, почти девичья талия и широкие плечи, как у штангиста. Такой может взять меня на руки и станет подбрасывать вверх, как пушинку... О чем я все же думаю? Мне нужно решиться завлечь его в постель и дать волю страстям!"
   Маркс долго не мог понять смысла в ее рассуждениях. Он шел за ней следом и пытался уловить ход мыслей. В спальной комнате она вдруг обняла и потянула его за собой к постели. Он удивился, но противиться не стал. К тому же с помощью повязки ощущал прилив страстей, исходящих от нее. Она мысленно шептала: "Иди, иди ко мне, я люблю тебя! Боже, почему я не имею права любить?"
   Неожиданно перед его глазами встала записка Рогова: "Не допускайте случайных половых связей, вас могут убить!" И вздрогнул.
   -Что с вами? - спросила Инга, торопливо снимая с себя платье.
   -Не знаю, - он не стал открываться перед ней, но тут же почувствовал, как в ее мыслях пронеслось: "Вот теперь Фишер будет доволен!". И спросил:
   -А почему должен быть доволен какой-то Фишер? Он знает, что я у вас?
   Инга онемела: только подумала об этом, а он сообщил ей эту фразу! Что это? Или она сама не замечает, что говорит вслух? Ее короткое замешательство заставили его опомниться.
   -Кажется, мы не за этим шли сюда? Да и партнер я никудышный: не получается у меня контакт с женщинами, - обманул он и поднялся с постели, торопливо надевая пиджак.
   -Что вы боитесь? С одной не получается, со мной может все красиво произойти! Не робейте! Вот она я, влюбленная в вас телка. Идите сюда!
   -Нет, я вам точно говорю. Даже врачи ничего не могут сделать. Потому и живу один!
   -Kruzefix! - вдруг закричала Инга, схватилась за волосы, стала мотать головой. - Уходите! Ненавижу! Все надоело... Уходите... Я ненавижу всех... К чертям собачим... Что вам от меня нужно? Катитесь...
   Маркс повернулся и неторопливо направился к выходу. Инга схватилась за телефон и, услышав знакомый голос, закричала:
   -Фишер, я не могу!
   -Почему не можешь? - спросил тот и рассмеялся.
   -Не могу...
   -Что случилось?
   -Сорвалось! Все сорвалось...
   -Тогда остается только...
   -Что остается? Я запрещаю! Ты не имеешь права!
   -Я знаю свои права, голубушка...
   *
   Рогов прикинул: часа два потребуется, чтобы отыскать телестудию, показавшей сюжет о похоронах, затем нужно переписать пленку и после внимательно изучить ее. Правда, пленку могли уже стереть: ну что такое похороны банкира? Пустячок! Подумаешь, кто-то умер! Да, герр Маркс тогда заметил, что в последнее время умирает много богатых людей! Поэтому он, Рогов, должен проверить, не повинны ли в этом дамочки из общества "Аспи"?
   В этом городе было много частных студий. Рогов обошел немало из них, прежде чем наткнулся на нужную. Это была небольшая фирма с аппаратной и крошечным залом. Под предлогом, что хоронили родственника, а он не мог присутствовать на похоронах, очень уж скоропостижная смерть, Рогов попросил отыскать нужную запись. Ему быстро нашли кассету с записью похорон. Он вставил ее в видеомагнитофон, на экране побежали кадры. Ну да, вот она, вдова Лаутсон. Инга! Точно! Хотя... Лицо под темной вуалью. Может, и не она? Узнать бы дату ее свадьбы с господином банкиром!
   -Обвенчались за полмесяца до смерти, - рассказывал услужливый редактор. - Какая пышная была свадьба! И скоропостижная смерть. Так бывает, когда старик женится на молодой. Ну, не совсем старик, шестьдесят пять лет, а ей тридцать два! У Лаутсона это третья жена. С такой красоткой достаточно провести ночь, и можно отдать концы. Как вы находите? Ножки-то, ножки у нее! Откуда они растут? А губы? Душу высосут в поцелуе!
   -Вполне, - согласился Рогов, закрыл глаза и явственно увидел Клару, лежавшую на нем, изгибающуюся, страстно отдающейся любви. - Это точно! У вас есть материалы других похорон известных промышленников или богатых лиц за последние два-три года?
   -Проверю. Но прежде оплатите услуги за использование информации. Можем, снять копию, но тогда и цена другая!
   -Да, да, снимите копию. Она мне нужна, - хотя Рогов не рассчитывал на большие затраты, но за копию готов был отдать все сбережения.
   -Тут, в нашем архиве, найдутся забавные приключения! Однажды нашумела смерть молодого бизнесмена. Он выиграл в рулетку миллион марок. На следующий день встретил прехорошенькую девицу, предложил ей руку и сердце. Даже женился. Через неделю умер. Шум был! Считали, что она отравила. Но медицина не установила яда. Хотите взглянуть на вдовушку?
   Рогов заполнил квитанцию, дал деньги, а у сотрудника телестудии были уже подготовлены кассеты.
   -Теперь можете просматривать, - указал он на экран. - Вы немец? Чувствую по разговору, что не из местных.
   -Я оттуда, - и Рогов указал на Восток.
   -Да? Так и я оттуда! Вот здорово. Приехал четыре года назад. А вы?
   -Я здесь по договору с фирмой "Импульс-Маркс". Внедряю свои идеи.
   -Слышал про эту фирму! - с восхищением отозвался редактор. - Собираетесь здесь оставаться?
   Но Рогов уже вставлял новую кассету, на экране побежали кадры. Жена барона Лаутсона. И через две недели вдова Инга! Что, что, что... Еще раз Инга выходит замуж за молодого миллионера? И тот умирает? Это уже перебор. А здесь... Кто же здесь? Марта? Молодая вдова на похоронах мужа-фабриканта!
   Закончив просматривать записи, он уже четко знал, что Инга и Марта успели дважды похоронить своих мужей. А Клара... О ней данных нет. Есть ли что про Еву? Как-то не верилось, что такая скромная женщина способна на умышленное убийство! А сама Аспи? Чиста ли она? Она признавалась, что у нее был муж-профессор. И умер. О других не говорила.
   Он тщательно выписал фамилии умерших мужей, даты смерти. Узнавать, когда были свадьбы, не стал, опасаясь навести редактора на размышления. Да и зачем? Ясно и так. Если на столе у Инги был листок с фамилией "Маркс", на очереди в покойники он. Нужно еще раз предупредить. Снял трубку, набрал номер его телефона. Автоответчик попросил дать информацию на запись. Рогов не стал доверяться автоответчику. Выйдя на улицу, некоторое время бродил, полный раздумий. Кто они, эти Клары, Марты, Инги, Евы да и сама Аспи? Есть фирма, занимающаяся производством лекарств. Под этой крышей попутно занимаются убийством высокопоставленных особ. Но почему "убийством"? Ну, обручение, быстрая смерть мужа. Разве не умирают мужья в других семьях?
   Он проходил мимо дома, когда два ряда полицейских преградили путь, давая проезд катафалку. За ним шли люди. Большинство из сопровождавших были одеты в полицейскую форму. Рогов задержался и случайно услышал разговор двух полицейских из ограждения.
   -Снова эта "дамочка в шубке"! Говорят, накануне смерти он был с ней в ресторане...
   -А хозяин колбасного магазина? Помнишь того, которого нашли мертвым? Свидетели заявили: вечером к нему приходила "дамочка в шубке"!...
   "Дамочка в шубке..." Эти слова вначале не затронули Рогова. Но чуть позже, когда он стоял, ожидая проезда катафалка, фраза о "дамочке" несколько раз возвращалась к нему, обрастая дополнениями: "Был в ресторане с "дамочкой в шубке". После, конечно, пошли домой, чтобы заняться любовью".
   Он не удержался и спросил:
   -Эта дамочка убила ножом или пистолетом?
   Полицейский обернулся, подозрительно осмотрел Рогова, но ответил:
   -Нет. Был здоров и умер. Внезапно!
   -Может, яд подмешала? - вмешался в разговор второй полицейский.
   -Проверяли: никакого отравления. Правда, говорят, есть такая змея "аспид", яд которой не обнаруживается!
   Рогов вздрогнул: "Аспид! Аспи... Дамочка в шубке... Аспи тоже в шубке. Если она ляжет к кому-нибудь в постель... Боже, да что это такое? Нет, Аспи не сможет убивать просто так. А Инга? У нее нет шубки. Марта... Нет, та, кажется, влюблена! А влюбленные не смогут убивать. Разве лишь из - за ревности! Аспид... Не это ли ключ к разгадке аббревиатуры к названию фирмы и самой Аспи?"
   Рогов так растерялся, что полицейский, видя замешательство, спросил:
   -Что, встречал такую "дамочку"? Пройдите в полицию, там разыскивают эту "змейку".
   То, что в полиции имеется и запись, заставило Рогова поспешно вернуться на фирму. Залезал тем же способом, как и выбирался - через окно. Никто не заметил его. Лег в постель, стал размышлять. Что же делать? Обвинять? Какой из него обвинитель? Поговорить с Аспи? Хорошо, разговор можно начать так:
   "-Аспи, Инга готовит убийц - женщин. Вот записи!"
   Но какие записи? Что в них есть? Чтобы их разобрать, нужен специалист! Единственный специалист в мире -это Аспи. Только она может определить, чем занимается Инга. Записи уже у нее. Но она ничего не сказала! Может, сама замешана? Вот и обвинение! И трупы.
   Он сидел, размышляя, что предпринять дальше. В глазах все еще мелькали кадры похорон, скорбное лицо Инги. Можно присовокупить и Марту. А дальше? Отказаться от участия в экспериментах и сообщить полиции о женщинах - убийцах?
   Из заторможенного состояния вывел звук поворачиваемого ключа. Дверь отворилась - на пороге стояла Аспи.
   -Ну вот, отдохнул? Теперь за дело: Клара готова. Продолжим эксперимент! Идем. И поспеши! Клара ждет не дождется.
   -А ты?
   -Не дразни хотя бы ты. Что с тобой? Ты не в духе?
   Он не ответил. Долго смотрел ей в глаза, а когда та подошла, не тронул, как обычно, за руку, не поцеловал в щеку, решая, кто же на самом деле сама Аспи? А дальше? Обвинять ее? Нет, ему не дано такого права. Хочется просто разобраться, чтобы определить свое место. И он сказал об этом, продолжив разговор:
   -Мне известно, что Инга готовит девушек - киллеров. Они умерли.
   Аспи кивнула головой, соглашаясь:
   -Поняла из записей.
   -Что же ты предпримешь? Сообщишь полиции? Инга и Марта тоже убивали мужей, чтобы завладеть наследством. У Клары уже есть приличное состояние, как она сообщила. Значит, она тоже убийца богатых особ?
   -Почему считаешь, что они их убили? Старые мужья могли умереть естественным образом. Молодая жена не под силу тем, кому за семьдесят!
   -Выходит, "красотки" из фирмы "Аспи" выбирали пожилых, чтобы никто не заподозрил их в убийстве? Если знаете, что можете убить мужчину при совершении полового акта, зачем выходите замуж? Ты бы смогла на это пойти?
   -Если бы не встретила тебя, может и пошла. Но не убила бы. Есть много вариантов симулирования половых отношений: специальные женские презервативы, например. Они не пропускают наш яд, как другие. К тому же, твой приборчик позволил спасти тебя! Но и сейчас я не хочу обманывать, и не предлагаю жениться: семья бессмысленна, если в ней нет ребенка. А родить я не могу. Я приступила к корректировке своей генной структуры. Если удастся, мы сможем стать мужем и женой. Идем, хватит растравлять меня!
   Она взяла его за руку и потянула, довела до двери, втолкнула внутрь к ожидавшей Кларе, а сама разревелась и побежала в аппаратную.
   14..
   Инга не находила места. Она должна была убить Маркса! И не смогла. Фишер советовал просто застрелить. Ха! Он думает, это так элементарно? Когда насильник дорывается до нее и после оказывается мертв, она ничего не испытывает к нему. Но убить из оружия, да еще Маркса...
   Чтобы успокоиться, ей нужен был срочно половой контакт. Машина неслась по проспекту. Но сейчас и скорость не успокаивала. Неожиданно на перекрестке обратила внимание на мужчину, стоявшего у здания с вывеской "телекомпания". Его брюки так обтягивали нижнюю часть тела, что мужское достоинство старалось вырваться на волю. Инга, развернула машину к тротуару и крикнула:
   -Молодой человек! Да, да, вы, подойдите сюда. И поскорей! Какая у вас архитектура - заглядение, - сунула руку к зипперу его брюк и стала гладить "барельеф".
   Мужчина вначале опешил, затем, разглядев женщину, оценил высшим классом, улыбнулся: "Богата! Хороша собой! Но кого она напоминает?"
   -Сифилитик? Педераст? Нет? Странно! И не женат? Что стоишь пнем? - крикнула вдруг Инга. - Или думаешь, я в машине стану корячиться с тобой? Веди меня! Или некуда?
   -Почему же, прошу в кабинет. Там посидим, выпьем. В кабинете я один. Будет что разглядеть, послушать и - кое что другое!
   -Я не собираюсь болтать. Мне нужен мужчина, а не трепач. Я тебя хочу, сейчас, сию минуту! Понял? А почему у тебя акцент? Ты немец?
   -Приехал из России. Теперь живу здесь. Работаю в телекомпании.
   Инга вышла из машины, накинула на плечи шубку и пошла рядом, тесно прижимаясь к нему. Этот тип, действительно, взволновал. И к чертям Маркса! Ну что такое герр Маркс? Щупленький интеллигент! А это - мужичище: обхватит, притянет, достанет до сердца!
   -Как звать? - спросила она, входя в кабинет: комнатка три на четыре, стол и два хилых кресла. Не богато, но развалиться есть где.
   -Венни! А тебя?
   Инге показалось, что этого типа стало лихорадить: он почему-то разволновался раньше времени, излишне суетился. Правда, все мужики суетятся, предвкушая страстный секс. Но что-то из его голоса пропало. А что? Да ну его к черту! Завтра о нем и вспоминать не придется.
   -Мими! Тебе нравится мое имя?
   Он не сразу ответил: закрыл на защелку дверь, почему-то включил дополнительный верхний свет, сказав, что любит "работать" с женщиной при ярком освещении. Было уютно. Бутылка вина, пара бокалов с апельсиновым соком создавали все условия для интимного развлечения. Когда Венни вставил в проигрыватель дискетту, кабинет наполнился прекрасной музыкой. Инга обожала хорошие мелодии: они волновали, расслабляли. От их действия ощущался прилив сил.
   -Вы очень похожи на вдову Лаутсон. - воскликнул он, долго приглядываясь к ней: - Шикарная женщина эта фрау Лаутсон! И богата. Богата после скоропостижной смерти мужа!
   Инга опешила, не ожидая, что кто-то признает ее в этом городе. Здесь она прожила всего лишь три года, после того, как познакомилась с Аспи. Жила урывками по три-четыре месяца, уезжая в Штаты, в Испанию. Почему же случайный человек опознал в ней Лаутсон? Но она не желала признаваться.
   -Вы что, знакомы с этой богатой семьей? Или вы их родственник?
   -Нет. Просто сегодня днем приходил мужчина, интересовался старыми записями похорон богатых людей. Среди некоторых вдов его заинтересовала фрау Лаутсон.
   -Вот как? Это уже интересно. Я немного знакома с этой особой. Мне говорили о сходстве, но не до такой же степени, чтобы во мне признать баронессу? Как выглядит этот мужчина?
   -Крепко сложен, симпатичный, тоже приехал оттуда, - и пальцем указал за спину. - Работает на фирме Маркса. Я знаком с этой фирмой. Вот кассеты, которыми он интересовался. Можете посмотреть, если захотите. Выпьем за знакомство? Вы просматривайте, а я буду целовать вас, ласкать. Женщину я ощущаю губами, пальцами. Вы прекрасны! Как из сна ворвались в мою конуру...
   Но Инга потеряла интерес к партнеру: смотрела на экран, на котором дважды показали ее на похоронах обоих мужей. Затем дважды увидела в трауре Марту. Неужто Рогов о чем-то уже догадался? Такого умника нужно убрать, иначе он дойдет до полиции. Убрать! И немедленно. А этого типа, Венни, тоже...
   -Милый, - она коснулась его "барельефа" и прошептала: - Хватит лапать. Приступай к делу.
   -Я готов. Ложись на меня. Только не снимай чулки. Я люблю женщин, когда они вот такие, полураздетые...
   Инга расхохоталась:
   -Ну, люби, люби, пока любится!
   *
   Она вернулась в лабораторию и спросила у Марты, где Рогов. Та была в слезах.
   -Что с тобой, дуреха? - Инга обращалась с ней, как с девчонкой, и не следила за словами.
   -Рогов с Кларой! Он ее любит, а меня...
   Вошла Ева. Марта кинулась к ней:
   -Ну что? Они уже...
   -Да, "уже"! Если все будет нормально, я тоже соглашусь на реабилитацию, - призналась Ева.
   Аспи шла по коридору вместе с Роговым в его комнатку: нужно уложить и наблюдать за ним. Что творилось в ее душе, даже не могла выразить. Действовала и говорила автоматически. Но душу держала в своих объятиях и не отпускала. Она готова была вспыхнуть, взорваться, но ей ничего не оставалось делать, как сдавить себя и не выпускать дьявола. Спокойно, спокойно... Только собачья выдержка!
   -Теперь отдохни, и не убегай, - она уложила его на кушетку, коснулась к руке прибором. Рогов тут же "отключился". Аспи отправилась к Кларе, взяла у нее кровь и заторопилась к электронному микроскопу. А в зале в это время разгорались страсти.
   -Вы обе дуры! - кричала Инга. - Вам бы подумать о том, чтобы спастись от полиции, а не мечтать о реабилитации! Рогов копает под нас. Он был на телекомпании, просматривал записи похорон. Видел, как Марта и я ... Ну, в общем, вы сами знаете! Ну да! Даже интересовался, сколько времени прошло от свадьбы до похорон. Ты, Ева, не строй из себя чистюлю. И тебя прижучат, когда нас засудят. После тебя ведь тоже погибали мужики? То-то! За пособничество! О чем это говорит? Все мы можем оказаться за решеткой! Если Рогов сообщит полиции, нас всех посадят. Лишат имущества и посадят. Да - а, это еще в лучшем случае!
   У Марты дрожали губы, бешено колотилось сердце. Что предпринять? И все из-за Юрочки, которого она чуть не полюбила? Но что же теперь делать? Ее могут посадить в тюрьму! Боже, помоги, надоумь, что делать!
   Вошла счастливая Клара:
   -Дорогие мои, Аспи сообщила, что моя реабилитация проходит нормально!
   -"Нормально!" А в тюрьму хочешь? - обрезала Инга. - +-Знаешь, что Рогов докопался до нас? Мы все запачканы! Рогова нужно убрать. Срочно, пока он не вышел на полицию!
   -Ты что? - испуганно воскликнула Ева. - Давайте скажем Аспи, она найдет выход!
   -Ей ни слова! - приказала Инга. - Она любит Рогова, станет ли она защищать нас, скорее предаст. Нас предаст! Они же из одной страны, у них общие интересы, им плевать на нас!
   -Что же делать? - Марта не хотела, чтобы ее привлекали к суду. Во-первых, обвинят в преднамеренном убийстве. А это было! Когда выходила замуж, решила, что не допустит мужа до постели, пока тот не напишет завещание. Да, у него были дети, но он все отдал ей. И только после оформления завещания она допустила к себе мужа. Утром он был мертв. Конечно, теперь обвинят ее! Но убивать Рогова...
   -Принимаем решение: "Рогов достоин смерти", - произнесла Инга. - Ну? Боитесь? А если нас засадят? Лишат наследства? Так ведь сдохнем в тюрьме! Никто нас не вылечит. Где вы найдете там свежую сперму? Мы быстро превратимся в старух. Через пять лет нам станет под восемьдесят. И сдохнем! Вот что получим. Ну, Марта? Ты согласна подохнуть в тюрьме из-за Рогова? Двоих мужей тебе не простят. Что тянешь? Ева, не мешай мне!
   -Достоин смерти? - спросила Марта и прошептала эту фразу дважды, хотя в душе страдала: убить человека, которого она чуть не полюбила?
   Клара молчала и уже ощущала взгляд Инги на себе.
   -А ты, мямля! - прикрикнула на нее Инга. - Твое решение?
   -Не знаю, - растерялась та.
   -Хочешь сидеть в тюрьме?
   -От защиты мы перешли к убийствам, - Ева с трудом выговорила эти слова, зная, что Инга сразу взорвется. Знала, но сказала громко. - Правда, мы уже давно стали убийцами! Вчера, да и сегодня объяснялись в любви... А я не хочу быть с вами рядом.
   - Тогда можешь катиться ко всем чертям! Тебе что терять? Ты и живешь на наши деньги, - Инга стала кричать так громко, что Ева зажала уши. - Если бы не заработанное нами наследство, не было бы и фирмы!
   -Хорошо, я прекращаю работать у вас, - заявила Ева и направилась к выходу.
   -Остановись, иначе застрелю! Тоже жалеешь Рогова? Не влюбилась ли ты в него?
   Ева продолжала идти. Инга достала из сумочки радиотелефон, набрала номер:
   -Фишер, срочно ребят на фирму! Рогов здесь. Нужно убрать его. У нас времени нет!
   Разговор Инги по телефону Ева услышала уже за дверью и заторопилась в лабораторию. Она знала, что Инга не шутит. Влетев туда, хотела рассказать Аспи, к чему призывает Инга, но не увидела ее. Рогов лежал и, как видно, спал. Она стала будить. Он не отзывался.
   -Рогов, дорогой, очнись же! - Он не отзывался. - Юрочка, проснись! Я должна отправить тебя домой, здесь убьют! Одежда... Паспорт... Деньги...
   *.
   Аспи сидела за анализом полученных результатов. Все шло нормально: на экране компьютера отображалась трансформация генной структуры Клары. Что же случилось в прошлый раз? Тогда у Клары после введения плазмы не было изменения температуры, давления. В этот раз весь организм сотрясался. Что же вводила Инга в прошлый раз, плазму или нейтральный раствор? Пришла ли она?
   Взглянула на экран, увидела ее машину. Тут же спустилась вниз. Машина стояла рядом с боксом. Аспи заглянула внутрь через стекло задней двери, неожиданно увидела свою шубу. Открыв дверцу, достала ее: цвет, фасон-все было на один манер. Но не ее. Зачем же Инга приобрела такую, как и и у нее, шубу? Набросив ее себе на плечи, она поспешила наверх. Войдя в кабинет, натолкнулась на колючие взгляды подруг. Внимательно осмотрела всех, и спросила:
   -Что случилось? Почему каменные лица? Клара, поздравляю: все идет нормально!
   -Верно? - Клара сказала и, видно, не обрадовалась. - Я думала, что...
   -Кларочка, все будет хорошо! - подтвердила Аспи и обняла ее. - А к Инге у меня вопрос: что ты в первый раз вводила Кларе? Нейтральный раствор? Хотела убить Рогова и доказать всем: коррекция невозможна?
   -Плевала я на коррекцию! - выкрикнула Инга. - Она меня не интересует сейчас. Я убивала и хочу убивать! Ты дала мне сексуальное оружие, и я буду им пользоваться. Что касается тебя... Ты уже не глава фирмы: контрольный пакет акций у меня. Фирмой распоряжаюсь я! Фишер дал кредит, я прикупила пакет акций. Теперь... Теперь я ваша хозяйка! Кому не нравлюсь, может убираться!
   -Так это ты и скупала? - воскликнула Клара.
   -Не только скупала, но и украла наши акции, - Аспи достала пакет и помахала им в воздухе. - А шуба? Зачем у тебя в машине такая же, как и у меня, шуба? Девочки, это для того, чтобы на меня падало подозрение в убийстве мужчин!
   Инга стремительно рванулась к ней, но та уклонилась.
   -Боже, - растерялась Клара, - а я с ума сходила: пропали акции! А она, оказывается, украла их? Наверно, ты и банду направила, чтобы разгромить нашу фирму? Не - ет, с тобой работать... Лучше отсидеть в тюрьме, чем быть рядом!
   -Надеешься на Эдуарда? Он уже сдох! На меня залез! Что, не слышала? Так вот, послушай...
   -Заткнись! - крикнула Аспи.
   -Эдуард? Умер? И никто не сказал мне? Вы все знали? - Она растерялась, повернулась и направилась к дверям.
   -Клара, - Аспи хотела успокоить ее, но и сама не знала, что сказать. И смотрела вслед, как та уходила.
   -Гадюка, - зашипела Инга, обращаясь к Аспи, - У меня украла акции? И в машину ко мне залезла? Значит, ты была в моем доме? Или твой Рог?
   -Тьфу, черт! Я-то гадала, - Марта взмахнула руками, - кто же...
   -Да катись ты к чертям! - скривила физиономию Инга.
   -Какая ты гадкая! - испуганно вскрикнула Марта. - Господь Бог...
   -Заткнись своим Богом! - заорала Инга. - И убери псину, не то размозжу ей башку! П-шла, нечисть! Ненавижу собак!
   -Рогов прав: ты настоящая убийца, - вставила Аспи. - И девчонок не пожалела, загубила. Хотела создать женщин - киллеров!
   -Она пыталась создать женщин - убийц? -поразилась Марта.
   -Да. Они погибли.
   -И не погибли! - возмутилась Инга. - Они ожили! Тебе Рогов нашептал? Сейчас мы расправимся и с ним. А перед этим он расскажет, как залез в мой дом!
   -Аспи, - не удержалась Марта, - Инга звонила какому-то Фишеру, чтобы тот расправился с Роговым!
   -Я и сама могу расправиться, - Инга достала пистолет. - Это из-за Рогова все началось. Мы жили нормально. Он приехал и... Уверена, что это он забрался в мой особняк! И не без твоей подсказки, Аспи. Все, сейчас все кончится: и с Роговым, и с фирмой. Вы у меня в руках!
   -Ну-ну, "в руках"! Выкраденные акции уже не у тебя. И не получишь их. Так что, ты не хозяйка фирмы, - Аспи была взволнована, и, нервничая, стала ходить взад-вперед. Она не заметила, когда Инга кинулась к ней и ударила ногой. От неожиданного удара Аспи упала, стукнулась головой об пол и потеряла сознание. Марта бросилась к Аспи, желая помочь. Собачка выскользнула из рук.
   -Марта, назад! - крикнула Инга, направив на нее пистолет. - Застрелю! Головой ударилась? Пусть подыхает! Это из-за нее мы стали такими!
   Фушо стремительно рванулась вперед, подпрыгнула и вцепилась в руку Инги, державшей пистолет. Та взвыла, стряхнула собаку вниз, выстрелила в Фушо. Марта кинулась к Инге.
   -Ну, еще шаг, и я прикончу тебя. Вот, в коридоре уже шум. Это мальчики Фишера приехали! Дождались? Теперь Аспи и Рогову конец! Иди на свое место!
   -Да катись ты, дерьмо собачье, - Марта подбежала к Аспи и стала приводить ее в чувство. Вошедшая Ева, увидев дикую картину, на минуту растерялась. Аспи уже приходила в чувство, попыталась подняться, но ее остановила Марта:
   -Беги к Рогову, увези его отсюда. Его собираются убить. Торопись! С Ингой мы сами поговорим. Разберемся! Теперь наконец - то разберемся!
   Аспи поднялась с пола и уже хотела направиться к выходу, но Ева задержала ее.
   -До Рогова им не добраться: я уже отправила его самолетом домой. Он должен быть уже в воздухе! Знала, что вы убьете его. Недаром говорят: от любви до ненависти - один шаг. Тебе, Инга, шагнуть не удастся!
   Дверь распахнулась, в зал ворвались полицейские.
   -Руки! Всем к стене!
   -Вот она, в шубке, - воскликнул полицейский, вероятно, старший. - Попалась, красавица?
   Аспи схватили за руки, но тут вошел человек в цивильной одежде и отрицательно покачал головой.
   -Это не она.
   -Но машина въехала в это здание? И на даме шубка. Такая?
   -Да, машина въехала сюда. Но не эта дама была со мной. А вон та! - и обратился к Инге, воскликнув: - Мими, привет!
   -Это Инга Лаутсон, - поправила Марта, - а не бесфамильная Мими.
   Аспи поспешила сбросить с плеч шубку. Ее охватила дрожь. Ева и Клара подвели ее к креслу, усадили.
   -Успокойся, Аспи.
   -Знчит, не Мими? Что же вы, мадам, обманываете все время? Я уже тогда знал, что вы вдова Лаутсон. Двоих мужей убила! Скольких еще после? Только за последние дни жертвами стали хозяин колбасного магазина и полицейский. Вдобавок, меня готовилась прикончить. Я сразу понял, с кем имею дело, когда подозвала к машине: был наслышан о "шубке"! Привел в кабинет, включил телекамеру, магнитофон - все записано! Я предусмотрителен. Теперь у меня такой материал, от которого взорвутся экраны телевизоров! Хочу представиться, - обратился он к Аспи, - хозяин независимой телестудии!
   -Вы арестованы, фрау Лаутсон. Это ваша? - указал полицейский на валяющуюся на полу шубку. -Заберите. В камере будет прохладно. Да и доказательства нужны. Весь город бурлит: "Дама в шубке"! Теперь покажем на экране, кто эта дама!
   -У вас с Ингой был половой контакт? - спросила Аспи, немного успокоившись. Тот выразил некоторое смущение, затем признался:
   -Да, соблазнила. А что из того? Женщина она красивая! Даже слишком.
   -Спасибо, дорогой! Я красивая, даже слишком. Слышали?- Инга не успокаивалась, вырывалась из рук полицейских.
   -Срочно в лабораторию. Марта, готовь приборы к реанимации. И найдите Клару.
   -Что вы засуетились? - спросил он и рассмеялся. - Я жив и умирать не собираюсь! Какая реанимация?
   Инга захохотала, и, указывая не него пальцем, кричала:
   -Он здоров! Как бык! Бычок, бычуленька...
   Не понимали суматохи и полицейские.
   -Если сейчас не принять меры, вы умрете. Когда у вас был половой акт с Ингой?
   -Часа три назад. Мы некоторое время поиграли, затем она ушла. Я отправился за ней, чтобы узнать, куда возвращается дама в шубке! Затем дозвонился до полиции, ну и.. А в чем дело? Почему вас интересует, был ли я в контакте? Я предохраняюсь! Без презерватива не бываю с незнакомыми женщинами!
   - Да-а, мы поиграли! Верно, - не успокаивалась Инга. - Да отпустите меня, рукам больно!
   -Презерватив не поможет, если вы были с Ингой в контакте. При половых отношениях у нее выделяется яд, проникающий даже через презерватив. Шесть часов, и мужчина погибает. Помните ее мужей?
   -Я думал, она убивает обычным способом... И что? Мне нужно срочно ехать в больницу?
   -Там вас не спасут. Ева, отведи пострадавшего в лабораторию. Я пойду искать Клару. Если бы вы не пришли сюда, через три часа были бы мертвы.
   Ингу повели к выходу, она успела только выкрикнуть:
   -Так мужикам и надо! Этих самцов нужно убивать. Использовать и убивать! Прочь руки!
   Она кричала, отталкивая полицейских, била их ногами. На нее надели наручники. Вдруг донесся выстрел. Полицейские бросились в коридор и через минуту внесли Клару. Аспи кинулась к ней, та уже не дышала. Стало тихо, даже Инга умолкла.
   -Ты убила ее!
   -Убила дважды, - произнесла Марта. - Первый раз, когда переспала с Эдуардом, второй - сказав Кларе о его смерти! Тебе нет прощения!
   Полицейский дал команду уводить Ингу, и та послушно направилась вперед.
   -Все в лабораторию, в реанимационную,- приказала Аспи. - Будем спасать Клару. Время еще есть! Да и вас, молодой человек, нужно уложить..
   Они заторопились, понесли Клару. Следом бежал неудачливый телевизионщик: он еще не верил, что попал в драматическую ситуацию. Аспи бежала, а в голове пронеслось " - Эдуард... Умер ли он? Очень уж все похоже на летаргический сон... Если прибор Рогова может восстановить жизнедеятельност, то..."
   *
   Ночь Инга провела в камере полицейского участка. Утром ее отвезли в тюрьму. Вела она себя вначале тихо. Несколько раз пыталась дозвониться до герра Маркса, затем к Фишеру, надеясь, что кто-то из них, вопреки всему, выручит. Телефоны не отзывались. Она перестала звонить. А допросы продолжались. На третий день она начала метаться по камере и требовать, чтобы ее выпустили.
   -Вызовите доктора! Скоты, я нуждаюсь во врачебном досмотре!
   Тюремный доктор, выслушав ее требования, недоумевал: она требовала мужчину, иначе... Иначе постареет! Как это, постареет? Такая молодая, красивая и за час станет старухой под семьдесят? Чепуха! Аферистка!...
   Поняв, что никто ей здесь не верит, Инга стала звонить на фирму. Но и там на телефонные звонки никто не отвечал. Инга обезумела. Она не хотела стареть.
   Чем ближе подходила ночь, тем яростней становилась она. Раздевшись догола, бегала по камере, стучала в дверь и звала охранника.
   -Ну, иди, иди ко мне! Что стоишь? Я - твоя. Я - вся твоя! Видишь груди? Они ждут твоего прикосновения. Я обниму тебя, сожму ногами, чтобы ты теснее слился со мной. Смотри, я хорошая? Хорошая! Я лучше всех в мире! Я люблю тебя! Жду! Открой камеру, войди. Я никуда не убегу. Я хочу тебя! Хочу! Что ты ждешь, придурок? Открывай дверь! Тебе хочет отдаться Инга Лаутсон, жена банкира! Неужели ты не захочешь зайти и лечь на меня? Моя кожа нежна. Ты получишь наслаждение, которого не испытывал раньше. Я умею любить. Хочешь, буду целовать все, что пожелаешь? Иди, иди ко мне!
   Охранник не выдержал, кинулся в дежурку.
   -Там... Эта дура... В двадцатой камере! Я уже не могу! Я с ума схожу! Она разделась наголо, зовет к себе!
   -А ты иди! - воскликнул старший дежурный. - Через шесть часов отправишься на тот свет.
   -Как это? - не понял охранник. - Почему? От того, что я трахну эту красотку, сам отдам концы? У нее СПИД?
   Старший дежурный недоуменно пожал плечами:
   -Не знаю: СПИД или что другое. Но так она и убивала мужиков. При половом акте у нее выделялся яд. Кто переспит с ней, через шесть часов отправлялся к праотцам.
   -Ну - у, сука! Как она может это делать? - охранник недоумевал, и только теперь испугался: ведь он мог не выдержать и слиться с ней.
   -В детстве ее кто-то изнасиловал. Она ввела в свой организм жидкость, изменившую организм. Насильник и даже любой мужчина получал при половом акте дозу яда и подыхал.
   -У, чертовка! Ведьма, не иначе.
   -Ведьма! А тот, кто насиловал? Он хороший?
   -Ну, таким головы откручивать нужно!
   -Вот женщины и нашли способ "откручивать" насильникам головы: трахнул и через шесть часов сдох! И никакие лекарства не помогут. Сейчас, по крайней мере.
   -Но она-то что с ума сходит? Почему к себе зовет?
   -А черт ее знает. Пошли, глянем на нее.
   Они отправились наверх, откуда доносились крики. Голос уже хрипел, но Инга требовала к себе мужчину. Охранник открыл дверь, за решеткой стояла Инга. Голышом. Она уже не улыбалась. Она дрожала от холода и злилась. Увидев нового человека, зашептала:
   -Иди, иди ко мне! Я все тебе дам, что захочешь. Буду целовать... Иди сюда! Идите вдвоем, нам будет хорошо вместе. У тебя телефон? Дай позвонить. Мне нужно. Дай, дай...
   Охранник протянул мобильник. Инга быстро набрала номер и крикнула:
   -Фишер, выручай! Меня арестовали! Я не могу здесь больше находиться! Что? У тебя полиция? Гони их к чертям и приезжай сюда! Ах, гад, меня подставил и сам попался? Так тебе и надо!
   Старший охранник выхватил из ее рук телефон и неожиданно заметил, что лицо ее покрылось сеткой морщин, волосы приобрели серебристый цвет: красотка быстро превращалась в старуху.
   -Кобели! Сволочи! - кричала Инга. - Попадись вы раньше, я бы прикончила вас! Я старею! Мне нужна сперма! Звоните на мою фирму, пусть эта стервоза Аспи принесет сперму. Дайте мне мою сумку, там сигареты и зажигалка. Я хочу курить! Дайте сумку! Вот она, я только закурю!
   Она достала пачку сигарет, зажигалку, вынула записную книжку, стала что-то писать. Писала долго. Охранник поторопил ее.
   -Успеешь, кобель! - рыкнула Инга, взяла сигарету в рот, зажигалку поднесла к губам, нажала кнопку - раздался выстрел. Когда дверь камеры открыли, она была мертва.
   *
   Аспи и Марта долго возились с Кларой. Час спустя та пришла в себя, и ее отправили в больницу. Вот с мужчиной было сложнее. Ева пыталась вывести его из шока. С ним происходило все так же, как и с Роговым. Трое суток у подруг пролетели как один день. Только на четвертый день мужчина пришел в себя - опасность как бы миновала. Аспи облегченно вздохнула и поехала в гостиницу, чтобы завалиться в кровать и отоспаться за все дни.
   Уже в гостинице, она вошла в кабину лифта. Следом, оттирая других людей, не давая им пройти, проскользнули двое мужчин. Она не обратила на них внимание, потому что мысли были заняты рассуждением о Рогове. Где он, дома? Удастся ли теперь увидеться! И как они встретятся после того, что произошло? Удивительно, но Марта оказалась права: изменение генной структуры ничего им не дала, кроме несчастья. Чуть не погибла Клара, застрелилась Инга. А ведь Инга - это личность! Что же осталось? Правда, от Инги дошла записка, в которой она просит у всех прощения. Бог с ней, ее можно простить. А Клара? Неожиданно один из мужчин обнял ее сзади, поднес к носу тампон с едким запахом, и Аспи потеряла сознание.
   *
   Что было дальше, Аспи не помнила и не ощущала. Сколько времени была в таком сне, тоже не знала. Очнулась и не могла понять, куда попала. Попыталась встать, к ней сразу вышла женщина.
   -Вам принести кофе? Лежите, лежите!
   Говорила она на русском языке. Аспи согласилась лежать, потому что болела голова, а во рту ощущалась горечь. Женщина вскоре вернулась с чашкой кофе и что-то еще лежало на подносе.
   -Где я? - спросила Аспи.
   -На даче.
   -Что там шумит? Я все время ощущаю грохот волн.
   -Финский залив.
   - Так где же я? Только что была в Германии!
   -Вы уже сутки находитесь на Карельском перешейке, недалеко от Петербурга. На даче одного из богатых особ. Вы его должны знать!
   -Странно. Зачем же меня привезли сюда?
   -Это мне неизвестно. Знаю лишь, что ничего плохого с вами здесь не случится. Лежите, спокойно отдыхайте!
   Аспи увидела за окном ветви берез, опушенные инеем. Свистел ветер. Здесь была еще настоящая зима. Длинные сосульки свисали с крыши. Санкт - Петербург! Вот это да. Значит, вывезли? Кому она вдруг понадобилась?"
   Аспи не заметила, что говорит вслух, и вздрогнула, услыхав мужской голос:
   -Мне! Мне понадобилась. Здравствуй, женушка, - в дверях стоял мужчина в темном бархатном халате. Седая шевелюра. Лицо в шрамах. - Не узнаешь?
   Аспи недоумевала: кто это перед ней? И почему называет "женушкой"?
   -Так и я не узнал тебя перед венчанием. Помнишь яхту? Ты говорила, что я должен умереть. Как видишь, меня вытащили из морга. Я долго искал тебя. И нашел. Да, я совершил зло. Тогда я был молод, плоть кипела. Теперь осознаю вину, и хотел бы хоть чем-то искупить ее.
   -Подлая душа с возрастом становится еще гаже, - Аспи захотела подняться с постели, и обнаружила, что одета. Встала, чтобы не быть перед этим человеком в униженной позе.
   -Не торопись хулить. Я бы сказал другое: с возрастом человек очищается от скверны, познавая жизнь. Немногие приходят к самоочищению. Ты не задумывалась, почему Господь прощает грешника? Это не Господь, а грешник, познавая мир, приходит своим разумом, что совершил зло. В его душе горит огонь. Горит всегда, не давая покоя. Вот почему я искал тебя, чтобы повиниться, выпросить прощение, чем-то помочь, хотя ты чуть не убила меня.
   Он смотрел на нее, а она не хотела признавать. Неужели перед ней тот, с которым она когда-то венчалась? Почему выжил? Ах да, его лечили! Он же был советником президента! Вероятно, собрали гениев. Но он должен был погибнуть! Яд пока никто не мог обезвредить, потому что убивал не яд, а закодированная фраза, передающаяся от ее организма в момент полового акта в мозг насильника...
   Она не отвечала: смотрела на странного человека и не знала, что он предпримет. Он не нервничал, не кричал. Ходил взад-вперед мимо большого окна. Изредка потирал руки, словно готовился к какому-то решительному шагу.
   -Скажи, как ты убивала? Врачи не могли определить наличия яда. Не бойся, я не трону. Не для того искал. Мне интересно знать. Если лучшие светила не могли догадаться, значит, ты умнее их? Я читал твои статьи в научных журналах. Прочел диссертацию! Подключил экспертов!
   -Врачи! Светила! Диссертация! Мне нужна дешевая популярность? В моей душе горел огонь мщения! Твоих светил не насиловали, а меня... Каждая сволота стремилась завалить, а там, плевать на личность, культуру, изломанную судьбу! Еще в молодости я поклялась создать оружие мести насильникам. И создала: изменила генную структуру, чтобы насильник погибал через шесть часов. Да, яда не было. Организм при насилии вырабатывал команду в мозг насильника на самоуничтожение. И тот погибал. Не знаю, как тебе удалось выжить. Однако, теперь мне это не приносит радости: у меня нет личной жизни; нет любимого человека, потому что убью его; нет ребенка, он тоже погибнет в моем чреве. Для чего тогда я живу, не знаю1
   -Боже, что ты выстрадала! Только теперь я могу понять. Тогда, в молодости, мне было на все наплевать. Ты права: главное для многих из нас - это... Сама понимаешь, что! Но ведь толкает нас закон природы? Что мы, мужчины, можем поделать?
   -Закону природы подчиняется животное. А Человек, если он Человек, а не человекоподобное существо, имеет новую кору - неокортекс, и должен уметь подавлять в себе инстинкты, приносящие вред другому.
   - Сейчас и мне понятно. А тогда? Мне хотелось. Да, хотелось! Все кричали: "Публичные дома -безнравственно"! Вот и вытекала "плоть" на улицу, в подворотню, добиваясь хотя бы насильственного удовлетворения страсти! Выполнение желаний было тогда главным смыслом жизни. С годами пришло осознание поступков. Но скольких я, быть может, загубил?
   -Слава богу: понял-таки, что такое Грех! Хотя верится с трудом, - призналась Аспи, но теперь более внимательно рассматривала того, кто когда-то обесчестил ее. - Странно только, почему Бог сам не предусмотрел наказание?
   - Так ведь Бог-то и стимулирует "размножение"! Ведь случаются эпидемии, уносящие миллионы людей! Хотя... Мы же должны быть людьми, а не человекоподобными животными. Поверь, я понял зло.
   - А другие? - Аспи смотрела ему прямо в глаза и не отводила своего взгляда, пока он не повернул голову в сторону окна.
   -Да, конечно, общество должно выработать закон соблюдения нравственности. Да, да, нравственности по отношению к женщине. Не смейся! Я говорю это серьезно. Может быть, именно наш возраст дает право утверждать законы нравственности! И воспитывать юношей с детства. С детства прививать мысль, что за нарушения этого закона... Ну, этого нарушения не должно быть! Мы люди, ты правильно сказала. Иначе мы - человекоподобные животные!
   -Не знаю. В моей голове долго царствовало мщение. У некоторых народов принято за изнасилование убивать. В нашей стране этого нет. Вот и насильничают!
   -Месть - святое чувство. Но нельзя мстить всю жизнь. Тогда это уже не жизнь. Нужно идти другим путем. Читал в твоих работах о создании нового человека! Я правильно понял то, над чем ты работаешь сейчас?
   -Моя подруга как-то сказала, что изменение вида человека это божественный промысел. Человек не должен вторгаться в эту область! - Теперь уже спокойней произнесла Аспи.
   -Бог! Если он есть, значит свои помыслы претворяет в жизнь с нашей помощью. Кто знает, может то, что я сотворил с тобой, тоже рука Бога, чтобы направить тебя по пути искоренения этого греха? Пойми, мы, люди, занимаемся выведением новых пород животных, насекомых, растений. А человека? Если с рождения в человеке заложено зло, почему такой индивид должен жить? Я пришел к выводу, что в древней Спарте правильно делали, когда бросали в обрыв болезненных и слабых детей, оставляя жить здоровое племя. Но ведь генетика, как ты пишешь в своих трудах, может позволить создать новый вид человека: здорового, умного, добросердечного, изначально выполняющего все заповеди Христа! Тогда это будет истинно человек, а не подобие животного, убивающее, унижающее таких же, как он, людей! Вот почему ты здесь. Я прошу тебя дать согласие на участие в этих исследованиях.
   -Но нам неизвестно, что случится, если мы создадим такой вид человека? Может исчезнуть стремление к воспроизводству? Сейчас, анализируя вопросы нравственности, приходишь к парадоксальным выводам: насилие заложено Богом, чтобы увеличивалось воспроизводство. А разум предвидит вред от перенаселения.
   -Но человечество не может размножаться бесконечно? Земля перенаселена людьми. Так пусть их будет ограниченное количество, но людьми, а не человекоподобными животными!
   -В незнании будущего возникает страх. Я работаю над этой темой. Есть результаты. Но даже мое небольшое изменение генотипа дало такой страшный выброс, что делает жизнь невыносимой.
   -Девочка моя, я дам тебе столько ученых, ты будешь руководить институтом! Мы должны решить эту проблему или хотя бы приблизиться к ней. Я верю в тебя. Это и искупление моего греха! Может, пройдем по берегу? Я что-то разволновался. Мне нужно дышать свежим морским воздухом. Ты сказала о "страшных выбросах". Взгляни, я выжил. Но что происходит со мной? Смотри! - он распахнул халат, перед ней открылось голое тело с пышной грудью, женскими бедрами. - Ты можешь ответить?
   Аспи покачала головой в недоумении:
   -Когда это началось?
   -После выздоровления. Вначале я не придал этому никакого значения, затем испугался. Говорил с врачами, никто не знает, что делать. Ты знаешь?
   -Мой долг обязывает знать, но с этим сталкиваюсь впервые: все жертвы умирали!
   -Как же ты начинала "внедрение", не зная, что произойдет при вмешательстве в природу? Выходит, ты тоже преступница?
   -А ты? Когда ты и тебе подобные насилуют, вы не преступники? Вы знаете, что произойдет с "жертвой": покончит с собой, останется бесплодной, или всю жизнь будет нести в себе жажду мщения, как я? Десять лет я работала над тем, чтобы изучить методы воздействия на гены и добиться уничтожения насильника!
   -Десять лет! - он ахнул и долго молчал. - Прости, я чувствую свою вину. И понимаю тебя. Ты искала оружие. Но, убивая, была ли счастлива? Я знаю, что такое убить. В кошмарных снах меня преследуют убиенные! Я и мне подобные виновны, но что ты можешь сделать теперь? Если бы я умер, тогда Бог со мной. Но я жив, ты должна помочь!
   -Сейчас работаю над методом реабилитации организма. Ведь я не только над собой провела эксперимент. Еще четыре женщины захотели мстить. Я изменила им генную структуру. Теперь мы...
   Мужчина подошел к ней, стал на колени и протянул руки:
   -Прости. Прости меня и тех недоумков, ставших на твоем жизненном пути. Я все дам, освободи себя и подруг от плена. Если займешься исследованием по созданию нового человека, Бог не только простит, но и поможет! Боже, помоги тебе! - он протянул руки вверх, стал молиться.
   Они еще долго говорили. Только Аспи никак не могла придти в себя. Что-то мешало ей. Неужели этот дядя Слава так изменился?
   Утром следующего дня она вроде как пришла в себя и уже знала что делать. Он снова пригласил ее прогуляться вдоль берега моря, и она согласилась. Они позавтракали, несколько минут спустя уже шли рядом по берегу. Он попытался взять ее под руку, она отступила на шаг в сторону и смотрела на него, впервые не ощутив зла. Как она мечтала убить его! Теперь же... Что делать теперь? А Рогов? Ведь с ним может случиться то же самое, что с этим человеком. А человек ли он, этот дядя Слава? Не человекоподобное ли животное? Нет, если понял, значит, уже человек!
   Эти мысли вспыхнули и уже не уходили: оказывается, она еще умела прощать. И заговорила спокойней, с надеждой о понимании.
   -Я провела исследования по моделированию нового человека с учетом того, что при воспроизводстве новой модели личности не должно допускаться мутаций. Сохранение заданного генотипа - это основа возможных наших исследований. Зарождающиеся в результате смешения особей, не отвечающие исходной модели, должны самоуничтожаться.
   -Согласен! Тогда не будет уродов, калек. Почему об этом не позаботилась природа?
   -Она обеспечивает совершенствование вида, считая, что уроды погибнут, а здоровое потомство выживет. Человечество не должно допустить гибели человека, но отбраковать в зародыше должно, - она говорила все это, а сама думала, ну почему нельзя жить людям вот так, без злобы друг к другу, не уничтожая себе подобных? Вот ведь сейчас она даже простила этому человеку все, что случилось когда-то. И он понял, что натворил. Но почему так поздно приходит человечество к этому понятию, когда уже столько бед сделано! Видно, такое возможно, когда от человекоподобных они приходят к пониманию, что такое человек и его место в природе, когда выполняются заповеди: не убей, не укради, не...
   Две фигуры удалялись все дальше и дальше, скрываясь в дымке поднимавшегося над заливом тумана.
  
   Эпилог.
   "Должно бы сердце стать глухим и чувства прежние забыть,
   Но пусть никем я не любим, хочу любить! Хочу любить!"
   1824 г. Д. БАЙРОН
  
   Рогов как-то быстро забыл то, что произошло с ним. Вспоминалась Аспи, но и она казалась лишь видением из сна или видеофильма. Может, ее и не было совсем? Но вдруг почувствовал какие-то изменения в себе: чесались груди, ныл живот, что-то происходило с лицом и голосом. Ему все реже требовалась бритва. Как-то взглянул на себя в зеркало, находясь под душем, ахнул: вспучились груди. "Что это со мной? - с тревогой размышлял он. - Неужели дают знать последствия эксперимента?"
   Однажды вечером ему принесли телеграмму:
   "-Срочно вылетай в Санкт-Петербург! Тебе нужно пройти курс лечения, иначе... Аспи."
   - Аспи! Боже мой, она жива и не забыла меня?
   К О Н Е Ц
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   2
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"