Одинокая свеча, потрескивая и чадя, просто не в силах оказалась озарить своим тусклым светом огромное темное помещение. Массивные стеллажи спутанным лабиринтом отражали тусклый огонек, дробя и оттеняя отсветы на каменной кладке стен, создавая порой причудливые очертания. И повсюду - на сколько хватало глаз - книги, книги, свитки и манускрипты, некоторые - скрытые пушистым слоем сероватой пыли, другие, о которых, по-видимому, безответственный хозяин вспоминал почаще - важно поблескивали серебром или позолотой старинных переплетов. Некоторые, будто короли стародавних времен, горделиво играли отблесками самоцветов на своих почерневших от времени боках. Впрочем, человеку, вольготно расположившемуся на выщербленном от времени кресле у стола со свечой, этот сумрак не внушал никакого чувства. Человек его попросту не замечал.
Мысли его, отнюдь не радужные, оказались столь далеко от потемневших стен старинной библиотеки Ордена Аranea, что случись сейчас маленькая катастрофа, человек даже и бровью бы не повел.
Сейчас его занимала катастрофа куда более важная, нежели даже конец света вкупе с Вознесением.
Вот уже на протяжении многих десятков лет Орден наращивал мощь и влияние, внедряясь в ряды высокорожденного дворянства, прорастая своими щупальцами в торговые ряды, в ряды духовенства. Исподволь, неуклонно и беспрестанно, Орден прибирал к своим рукам нити управления королевством, отстраняя неугодных, убирая несговорчивых.
Мираклюлос. Королевство на перепутье. Здесь практически никогда не было долгого мира, ведь плодородные земли, расположенные на торговых путях шести королевств и Империи Грабслург постоянно подвергались осторожном проверкам 'на прочность' всех соседей по очереди. Лакомый кусок, да вот только слишком велик. Одинокой стране - не по зубам, но вот если они объединят усилия... Орден тратил много сил на раздувание народных волнений в пределах соседних стран, оберегая тем Мираклюлос. Но всему рано или поздно настает конец. И вот сейчас с севера начали поступать тревожные сведения. Даплакия и Краподония приступили к переговорам о мире, невзирая на все старания Орденских шпионов. От чужого мира там до ненужной войны тут - один шаг. В принципе, Ордену война даже пошла бы на пользу, но в данном конкретном случае...
Фитиль на свече внезапно издал резкий треск, отвлекая человека от мрачных мыслей. Взгляд обрел прежнюю властность, утратив расплывчатую горечь. Сухощавой рукой потряся небольшой колокольчик на витой рукоятке, человек подозвал молчаливого слугу, тот расторопно заменил уже догоравшую свечу, тихомолком удивляясь тому, что Господин мейстер сегодня засиделся в библиотеке далеко за полночь.
А мейстер Гроузгральди, дождавшись ухода слуги, опять углубился в доклады своих людей, этим вечером полученных из рук гонца. Четко налаженная система почтовых уведомлений позволяла новостям достигать своих получателей практически в тот же день. У Ордена были свои способы, отличные от общепринятых королевских.
И одно из таковых посланий мейстер сейчас и перечитывал, удивляясь его содержанию.
***
Козявка Ивановна и король.
Чтобы Я!.. Еще когда-нибудь!.. Поехала с герцогом!! Да ни в жизнь... После трактира с многоножкой, все, что помнила моя бедная попа - это безостановочная тряска по разухабистой дороге, короткие передышки, бессонные ночевки в лесу, вздрагивая от громких жутких криков местного зверья, подозрительного треска сучьев. Можно подумать - тут слоны в салочки играют по ночам. До сих пор не могу понять, почему живой доехала до столицы?
Если учесть, что это оказался единственный город, который я здесь увидела. Пара селений и деревень не в счет. По дороге к королю мы объезжали все мало-мальские населенные пункты по широкой дуге.
И наконец, когда показались мощные стены огромного города, с флагами и высокими шпилями зданий, стало ясно - пришел конец моим мучениям!
У огромных ворот из потемневшего от времени металла уже толпился местный люд, в ожидании своей очереди на въезд в город. Уже морально приготовившись к долгому ожиданию, я оказалась приятно удивлена тем, что нас пропустили беспрепятственно, по-видимому, Искара тут знали в лицо.
Пока кружили по мощеным улочкам и улицам, я чуть из корзинки не выпала от любопытства. Столица оказалась на удивление чистой, стоки (как ожидалось) из окон на головы прохожим не выливали, видно сточные канавы были вмонтированы под брусчатку. Дома поражали воображение разнообразными архитектурными стилями, но в основе своей не превышали трех этажей. Шпили, возвышавшиеся над городом, принадлежали королевскому замку, куда мы и держали путь.
Замок оказался отделен от города не менее монолитной стеной. Вообще, я заметила, что весь город поделили на концентрические сектора, каждый из которых был обнесен стеной с узкими воротами, открытыми для проезда. Система обороны? Возможно. Больше всего меня поразили небольшие скверы, разбитые повсюду. Удивительно милая забота о горожанах.
Замок утопал в садах, мы проехали несколько облагороженных прудов, возле которых прогуливался местный бомонд, разодетый в пух и перья. Не в буквальном смысле, конечно. Просто от обилия золотого и серебряного шитья, атласа и драгоценной мишуры, сиявшей на солнышке не хуже стробоскопов, в глазах зарябило. Герцог по сравнению с этой пестро разодетой публикой выглядел серой вороной, правда, среди косых взглядов некоторых, особенно изощренных в модных тенденциях, аборигенов, попадались и некие 'душечки', обремененные охотничьми инстинктами, уж вы мне поверьте. О, нет, я не заревновала! ... Ну почти... Впрочем, с чем тут сравнивать? Нормальный молодой мужик стопроцентно предпочтет юную обворожительную леди, вместо мохнатой щенячьей морды, ну... и всего прочего, к ней прилагающегося.
Личные покои герцога в королевском замке оказались намного богаче, чем в собственном доме. Очевидно, что средств на моего синеглазку король не жалел. Судя по всему, мой хозяин был взволнован, и, оставив меня в покоях, быстро переоделся в умопомрачительный дымчато-сизый костюм с богатой серебряной вышивкой. Эх, Юдашкин бы удавился от зависти, глядя на подобное великолепие!
Но меня - кинули. Что ж, я не гордая, будем осваивать новое жизненное пространство. Поначалу внимательно осмотрела все шесть комнат принадлежащих Искару покоев. Ванна поразила меня раз и навсегда нежным розовым мрамором и позолоченными кранами. Спальня, кабинет библиотечного типа, гостиная, гостевая спальня, нечто типа огромной оранжереи, и помещение, идентифицируемое мной как столовая-кухня, вот в общем-то, и все просторы. Правда, оранжерея заканчивалась пустым пространством, назначение которого я так и не смогла отгадать. Возможно, спортзал, полы расчерчены, вернее, выложены камнем странными узорами. Да нет, ну не вертолетная же площадка?!
Полюбовавшись из кустов буйно цветущего рододендрона (это по осени-то!) на плоскую гладкую поверхность, вернулась обратно в прихожую, и потрогала лапой дверь. Заперто. Ожидаемо и неприятно, впрочем... Могу пока выспаться. А то меня эта поездка чуть не доконала. На кресла забраться так и не смогла, с моим ростом - это как на Эверест одним прыжком. Кровать была чуть пониже, но попытка залезть не увенчалась успехом. Пришлось спать в опостылевшей корзинке. Ну ничего, вот подрасту, отмщу страшно. Немного побухтев про себя, заснула, да так крепко, что даже не услышала возвращение герцога.
Утро встретило чудесным ароматом кофе и мясной похлебки. Кофе, естественно, мне не предложили, а вот похлебка сошла на ура. А дальше началось веселье. Думаю, да что там, просто уверена, что любая женщина на Земле хоть раз да мечтала оказаться на королевском приеме. Ахха, я тоже... В юности, зачитываясь приключениями мушкетеров, а еще раньше - сказками о всяких там Золушках, Белоснежках и иже с ними, и я мечтала. Мечты сбываются, правда, порой несколько изощренным образом.
Во-первых, сначала на меня нацепили ошейник. Пара покусанных лакеев не в счет, и даже если учесть, что золотистая тесненная кожа оказалась украшена мелкими рубинами и бриллиантами, но осязать на шее эдакую удавку - удовольствие ниже среднего. Искар делал страшные глаза и говорил, что так положено. Ага, сам бы поносил, если ему нравится жесткий стиль. Мне - нет! Но конструкция моего нынешнего душевместилища наличие рук не предполагала. Стащить проклятую удавку через голову - оказалось весьма болезненно для моих ушей. Башка банальным образом не пролезала. То ли я слишком умная (судя по обхвату головы), то ли лакей, немного пожеванный мной в процессе одевания, оказался мстительной заразой (судя по туго застегнутому ошейнику).
Герцог нес мою тушку на руках, так как, утомленная борьбой с ошейником, я немного увлеклась и даже не слышала, как он меня звал. Поэтому пришлось свисать расслабленной сосиской с его рук. Надо сказать, это и к лучшему - ведь с пола глядя на все великолепие, что предстало перед нами, я бы шею себе точно свернула, а так - находясь в самом центре событий, видела все из 'партера'. Бал оказался в самом разгаре, густо надушенные и напомаженные дамы, подобно рождественским тортам, увитые лентами и розами, кружились, сверкали белозубыми улыбками, обольстительно и жеманно выгибались в танце. Кавалеры, сверкая не меньше своих дам, увешанные драгоценностями, пили и зубоскалили, лихо кружили дам в танце, спорили, ссорились, решали глобальные политические вопросы... У меня такое ощущение сложилось, словно я на карусели кружусь. Боюсь, имей Искар неосторожность спустить меня на пол, затоптали бы мгновенно, и крякнуть бы не успела. Меня уже и на руках герцога успели три раза потянуть за разные лапы (одного умудрилась покусать), потрепать по голове (чуть ее не свернув), посюсюкать надо мной (ужасно надушенная дама неопознанного возраста - из-за толстого слоя 'штукатурки'). Музыка оглушала мои чувствительные ушки, обоняние отказало на второй минуте.
Кроме того, как оказалось, с собакой не один герцог явился. Когда к нам подплыла ярко-розовая гора бантиков и кружев, астматически сипя, я было, испугалась. Но означенная дама всего лишь хотела узнать, как здоровье матушки Искара. Правда поговорить им не дали, так как меховая тряпка в мощных лапищах дамы внезапно подала признаки жизни, заливаясь в визгливом захлебывающемся лае. Мать моя! Я конечно слышала, что собаки и хозяева со временем становятся на одну морду, но чтоб так... У обеих брыла отвисли чуть не до груди, водоизмещение - сравнимо с линкором, а скандальные интонации в голосе - непереводимы! Причем, хозяйка не поскупилась на драгоценности как для себя, так и для этого перекормленного мехового шарика. Надо ли говорить, что беседы не получилось. Пока обширная дама слюняво сюсюкала над своим мини-монстром, мой прекрасный герцог тихо слинял в толпу, из-за чего моя благодарность не имела границ.
Блаженные минуты затишья между танцами, герцог успел переговорить по крайней мере с парой десятков придворных, один мне особенно не понравился, от него странно пахло, чем-то таким, неуловимым... Словно кислород в его присутствии 'выдохся', от чего в горле неимоверно першило.
Окрестив длинномордого 'зомби', я наконец, смогла вдохнуть, когда Искар отошел от него и направился к огромному мужику в короне, лихо сдвинутой набекрень. Заросший черными волосами, он больше смахивал на облагороженного горилла, чем на короля. Хотя разум в темных, глубоко посаженных глазах наличествовал. Как и толика веселых чертенят. Ох и юморной мужик, видать!
Предположение оказалось небеспочвенным. Так как при знакомстве мне осторожно пожали лапу. Не найдя, чем ответить, я неуверенно махнула хвостом. От мужика вкусно пахло хлебным квасом и пирогами с мясом.
Искар неторопливо перебрасывался с королем ничего не значащими фразами, но я чувствовала, что он напряжен и никак не могла понять причину волнения.
И лишь когда король спросил несколько более серьезным тоном:
- Ты решил?
Мой хозяин отчетливо поежился и ответил:
- Да, Ваше Величество. Я согласен.
ИСКАР эс`ДЕЙЛ.
Он возвращался в свои покои в полном раздрае чувств. Теперь стало ясно столь сильное желание короля срочно видеть своего подчиненного, ведь в данном случае, именно как слугу (в широком смысле слова), Остардис Второй, Венценосный, и озадачил герцога. И не его в том вина, что доверять королю столь щепетильное дело оказалось попросту некому.
- О том, как удачно ты поохотился, мне уже доложили.
Ехидности в глазах короля плескалось небольшое море, а легкие лукавые морщинки придавали ему вид добродушного отца семейства, любующегося своими многочисленными внуками. И если бы герцог не знал, кто кроется под этой маской, в жизни бы не поверил своим глазам.
- Простите, Ваше Величество...
- Хватит, - король усталым жестом велел Искару утраиваться поудобнее, ибо разговор грозился быть долгим. - Сейчас не важно, главное, что ты успел вовремя прибыть.
Король с удовольствием рассматривал молодого мужчину, серьезно внимавшего его словам.
- Видит бог, у меня нет толкового наследника.
Искар вздрогнул.
Король хмуро улыбнулся, все лукавство сошло с его лица, словно шелуха под ножом опытной кухарки.
- Король Краподонии заявил о своих намерениях заключить с нами мир.
Герцог ничем не выдал своего удивления.
Мужчина тяжело вздохнул.
- Мои кнехты за последнюю неделю выловили уже шестнадцатого подсыла. Яды, кинжалы, иглы. Сегодня арбалетные болты с парализующими головками.
- Ваше... Сир, осмелюсь спросить, когда поступило предложение о переговорах?
Король довольно полюбовался игрой отсветов в огромном рубине перстня.
- Неделю и один день назад. Вижу, ты понимаешь.
- Рад, что не разочаровал Вас, но... возможно, что мое предстоящее задание как-то связано и с покушением на мою жизнь?
Мужчина резко перевел ставший вдруг острым взгляд с перстня на герцога.
- Когда. Где. Как.
- Неподалеку от Карсы, трактир у дороги, ночью, сулимская сколопендра, неизвестный дворянин, - так же коротко отрапортовал Искар.
Король нахмурился, подобравшись как для прыжка. Весть ему не понравилась.
Герцог же подумал, стоит ли предшествующее событие причислить к тому же фактору?
- Что-то еще? - проницательно заинтересовался король.
- Сир, возможно, это не имеет никакого отношения, но - на границе наших земель действовала странная группа бандитов. По правде сказать, я чудом остался жив.
- Что удалось выяснить?
- Половина бандитов уже не могла общаться, несколько ушли через земли соседей. Установить их личности не удалось, впрочем, как и намерения. Оружие - так себе, старье из болот, одежда - рванье. Либо бывшие крестьяне, либо наемники, из самых низов. Все слишком...нетривиально. Или случайность, или - тонкий расчет. Очень изящная работа, вероятность была мала...
- Пока не появилась сколопендра?
Юноша кивнул.
- Да, и этот дворянин, слишком смутный образ. А после Вашего известия - все очень подозрительно выглядит. Теперь я склоняюсь к мысли, что нападение в лесу - запланировано. Чистый несчастный случай - что-то не поделил с бандитами. Не рассчитал свои силы, в результате - стрела в лоб. Если бы их и нашли - вряд ли выявили бы нанимателей. Ниточка оборвалась бы в самом начале.
- Вероятно, - согласился король. - Тем хуже для нас. Времени остается слишком мало. И тебе здесь не место, уж очень мне все это не нравится. Едешь послезавтра. Пока я подготовлю все бумаги, сходишь завтра на бал, покрасуешься, покажешь себя. Пустим слухи, что ты отправишься в Империю, с посланием.
- На самом же деле?
Король еще раз проверил артефакт в перстне. Никто не подслушивал.
- А на самом деле, в Империю поедет твой двойник. Ты же тайно поедешь в Мираклюлос. Причем, через Краподонию. С собой взять можешь от силы пару человек, чем меньше отряд, тем больше вероятность сохранения тайны. Бумаги тебе выправят на барона Дъедерри, их семейство слишком обширно даже для моего переписного бюро. Одних внучатых племянников только за сотню перевалило. Перед отъездом зайдете к Валлэ.
Герцог согласно кивнул. Если уж менять имя, так и внешность изменить следует обязательно, иначе - грош цена всей маскировке. Еще слишком ярко в памяти стояло то, что его легко отследили на тракте. А вот визит в один невзрачный домик нищего цирюльника подземным ходом - мог существенно сбить самого въедливого преследователя. Мэтр Валлэ, уроженец дальних гор на самом краю Империи, оказался слишком неугодной для своей родни фигурой. Вследствие чего и бежал почти через два королевства, пока не осел в столице Даплакии. Открыл цирюльню, буквально за гроши обслуживая нищих клиентов. И лишь единицы знали, чем на самом деле зарабатывал на свой кусок хлеба с икрой старый бесцветный цирюльник.
Впрочем, герцог лишь ненадолго отвлекся, снова сосредотачиваясь на речи Остардиса Второго.
Мужчина мерял комнату, отбрасывая огромную тень на узорчатые обои.
- С собой возьмешь пару почтовых голубей. В Краподонии - тебе нужно добраться до Вилюйка, это на северо-востоке. Карты получишь вместе с документами. Найдешь ювелира Фризо, все, что скажет - запомнишь, если будут какие-то вопросы - разрешишь на месте, я дам тебе право моего Слова.
Герцог от неожиданности сморгнул. Право королевского Слова - это высшее признание, подкрепляемое перстнем-артефактом. Насколько Искар помнил историю, этим правом в последний раз наделяли человека, не относящегося к королевской семье лет этак триста тому назад. Перстень никто не мог увидеть, кроме как по желанию самого короля или настоящего хранителя артефакта. Ни отнять, ни украсть. Собственно на безопасное хранение и тратилась большая часть сил артефакта. Сам же перстень лишь свидетельствовал, что его хранитель являет собой волю короля.
Остардис, удовлетворившись ошеломленным видом своего пасынка, а как еще можно назвать ребенка, воспитанного тобой, дитя давно почившего единственного друга? Тем более ему неприятно было подставлять юношу. Но иного выхода из ситуации король попросту не видел. А ввергать свою страну в пучину хаоса и войны, даже ценой своей никчемной жизни, а уж тем более ценой жизни пасынка он не желал. И теперь вся надежда - на волеизъявление юного герцога. Даже в немногочисленных битвах, будучи уверенным в прекрасной воинской выучке Искара, король так не рисковал его жизнью, как сейчас, и потому он не мог просто вслепую послать сына старого герцога эс`Дейла, не предупредив об опасности.
- Из Краподонии пошлешь голубей с вестью. А вот дальше... - король печально и как-то виновато улыбнулся. - Дальше - ты вправе отказаться. Скажу прямо, даже сколопендра по сравнению с тем, что может тебя поджидать на пути в Мираклюлос, милее полевой ромашки покажется. Решать тебе, и я бы ни за что не заставил тебя взять на себя это опасное действо, но... Как видишь, выхода у меня нет. С большей вероятностью, ты не сможешь вернуться из срединного королевства. И с большей вероятностью, если ты не сумеешь выполнить мое поручение, Даплакия прекратит свое существование. Потому - даю тебе день. Подожди!
Окрик остановил готового было ответить герцога.
Король разлил в бокалы ароматное золотистое вино, протянул один герцогу.
- Я знаю, как все это выглядит. Я знаю, что ты мне предан, как никто иной. И в любом случае, я благодарен тебе и обещаю, что ни Алисия, ни дети не останутся без моей защиты. Видит бог, но даже играя на твоей патриотичности, я не имею права лишать тебя выбора. Подумай. Завтра вечером на балу дашь мне свой ответ. Опасности не преувеличиваю, скорее преуменьшаю, ибо... всего рассказать не могу, да и не уверен точно, лишь поделиться своими сомнениями, слухами и домыслами. Так что - думай пока и не спеши с ответом. Все завтра!
- Да, мой Сир! Но все же...
- Завтра. А теперь иди, ты устал с дороги.
Король махнул рукой, как бы прощаясь с Искаром, и тот, не смея более надоедать своему венценосному опекуну, поклонившись, тихо удалился.
Впрочем, что бы ни говорил король, выбора у герцога как такового не было. Мало того, что он попросту не мог предать человека, которому доверял, к которому испытывал огромную благодарность и уважение. Кроме того, король имел право повелевать своими подчиненными. Искар знал, что без особой на то надобности Остардис Второй не имел обыкновения разбрасываться людскими ресурсами, впрочем, как и словами. И если он оказался убежден в неминуемой угрозе, нависшей над их королевством, значит, он уже успел предпринять все необходимые меры, казавшиеся возможными. И теперь решился на невозможные. Даже вероятность исхода в один процент - уже надежда. И герцог не вправе ею пренебрегать.
А война... если она придет на их землю, то и сам Искар медной полушки не даст за то, что его герцогство устоит. В первую очередь он защищает благополучие своей семьи, что же до наследства... Даже если он и погибнет, род эс`Дейлов не прервется, ведь есть еще и Индар. Главное, чтобы мальчишке осталось ЧТО наследовать!
Будь он немного старше, имея за плечами жену и детей, быть может и отнесся к предупреждению короля не столь пренебрежительно. Молодость же и уверенность в своих силах, зачастую подбивают своих хозяев на головокружительные подвиги во имя отчизны. Они порождают немотивированную надежду. А участие в былых сражениях - еще и укрепляет эту уверенность. Да, люди умирают порой. Да, юноше приходилось убивать и смотреть смерти в лицо, балансируя на острие клинка, но тем сильнее крепла его уверенность в том, что он и на сей раз выпутается из всех проблем и вернется домой. А благодарность другу своего покойного отца заставит исполнить задание с особой тщательностью и прилежанием. С такими мыслями Искар и рухнул в кровать, засыпая под монотонный посвист своего сторожевого пса.
Я и театр абсурда.
Не знаю, что умудрилась пропустить, но после бала и сомнительного согласия голубоглазика на невнятное предложение местного монарха, все закрутилось со страшной силой. Мы тихо и почти незаметно удалились в свои покои, где и занялись укладыванием дорожной сумки. Насколько я успела понять, на дно в непромокаемом чехле уложили документы, потом белье, рубашки, пару костюмов невзрачно-потрепанного вида. Оружие свое герцог оставил, буркнув лишь 'слишком приметное'. Озадаченно наблюдая метания хозяина, я начала подозревать нехорошее. Судя по всему, из королевского замка мы будем уходить налегке (толстый кошелек с золотом не считается) и в тайне ото всех.
Мрачный Самид притащил откуда-то кривобокий мешок, в который постелили меховой клочок. Я недоумевала до тех пор, пока Искар бесцеремонно меня туда не запихнул, предварительно сняв ошейник. И пускай в мешке были дырки для вентиляции, умело скрытые снаружи неровностями его ландшафта, но он живо напомнил мне другой, с каменюкой. Я забилась, требуя во весь голос свободы, пока герцог не прошептал, что оставит меня тут, если я буду шуметь.
Обиженно затихнув, я поняла всю глубину подлянки, которую устроил казавшийся некогда столь милым сердцу хозяин. Потом мы куда-то шли, вернее крались, судя по затхлому запаху - явно не через центральный выход, скорее под землей.
Резкий аромат свежести подсказал, что подземка кончилась, а потом мы попали в дом, обогащенный целой палитрой всяческих несъедобных ароматов. Тут и тухлятина какая-то и кислая капуста, и даже моча. Воткнув нос в мех, я пыталась фильтровать воздух, чтобы не чихнуть лишний раз и не вводить Искара в искушение. Не знаю почему, но расставаться с ним не хотелось. Он являлся единственным стабильным островком в моей непредсказуемой жизни. Впрочем, в его голосе, когда он грозился меня оставить, я не услышала каменной уверенности, скорее это походило на строгий приказ заткнуться и не истерить. Что ж, побудем хорошей собакой, тем более это пока в наших интересах.
И когда меня вытряхнули из мешка на необструганные доски пола в темной комнате, я только расчихалась, но упорно молчала, с некоторой долей ужаса уставившись на мужчину, покрытого шрамами, с седоватым пучком волос на макушке, кривоватой ухмылкой и выцветшими серыми глазами. Убивал контраст - от незнакомца явственно пахло моим прекрасным герцогом. Сожрал он его что ли?!
Я плюхнулась на попу и с тоской обозрела помещение. Несколько мужиков еще более срахолюдные, кривозубые и потасканные дико заржали, нещадно терзая мои уши. Но отреагировать мне не дали. Приятным Искаровским баритоном шрамированный сказал кому-то в углу комнаты:
- Мэтр, ее - как и коня, пожалуйста.
Из темного угла выполз престарелый представитель человечества, похлопал подслеповатыми глазками, пожевал высохшие губы и предложил:
- Господин, есть пожелания? Серый или рыжий?
Псевдогерцог на минуту задумался и решительно бухнул:
- Серый. Рыжий будет привлекать внимание, а нам этого не нужно.
Старик покивал, и, глядя на меня, как на кусок сервелата, намекнул:
- Держать сами будете.
- А как же, - вздохнул засранец, загримированный до неузнаваемости.
Держать? Чего-то мне все это не нравится...
Ха, это я еще не знала, что мне предстоит! А вот когда меня в четыре руки стали намазывать какой-то вонючей гадостью... Я не молчала. Правда кусаться мне не дали, связав морду тряпкой, но подвывать и материться это не помешало. Обидно только, что никто меня не понял.
Зато спустя полчаса непрекращающегося кошмара, мою шерсть окрасили в грязно-серый цвет, белые пятна стали темно-серыми. Кое-где подровняли, и теперь я от половой тряпки отличалась только наличием ног и дикого желания страшно отомстить. Впрочем, месть из головы выветрилась мгновенно, когда я узрела, ЧТО они сделали с Агатом. Единственная отрада: масть у нас с ним теперь - одинаковая. Впрочем, судя по всему, на перекраску он отреагировал не в пример спокойнее, не иначе гад копытный уже был знаком с неприятной процедурой.
Все в том же мешке, правда с развязанной горловиной, меня приторочили к седлу и комедианты (Самида в кривозубом бандите я тоже по запаху опознала), распихали по ножнам невзрачные мечи и, провожаемые встающим солнцем, озолотившем их поношенные одежды, направились на выезд из города.
И если я не спятила, направились мы совсем в другие ворота. Опять дорога! А мне, дуре набитой еще корзинка не нравилась... Прощай, задница моя!