Печальней нет порой историй,
Как наблюдать за чьим-то горем,
Но вы простите всё ж меня,
Коль тронет выдумка моя.
Приставьте: Ночь, улица, фонарь,
В свету его два человека.
Ах, жаль, признаюсь жаль,
Смотря на них, мне не до смеха.
"Взгляни в мои глаза!
В них не увидишь ты огонь,
только глыбы изо льда -
Холодный, серый замок мой,
Что остудил мой пыл, но нрав
вознёс, на высший пьедестал,
Идею разуму подав,
Волком, испортив светский бал.
Ведь ненавидят тех, кто сер
и ходит с холодом внутри
Я как отчаяние средь вер,
Хожу изгоем до зори
но, а ты, твой плач, смазливость.
Ты так наивна и глупа.
Смерть - одна лишь справедливость,
Жизнь - никчемность, суета".
"Но прости, забудь о тех,
Кто причинил такую боль.
Я хочу услышать смех,
Что дружил тогда с тобой".
Её дрожащие уста,
Очей зеркальных слёзы,
Всё говорило, что она
Права, в печальных грёзах.
"Твой голос был игривый
и чуточку тщеславным,
Так оставайся ты же впредь,
Королевой во сне сысканной,
С глазами ангела в слезах,
Что сослан, был на небесах,
На эту брошенную землю,
Где в волшебство уже не верят
и уж тем более в любовь.
Лишь злость, теперь же греет кровь".
И тут же развернувшись,
Во мраке улице, как бес,
Судьбе не верной повинуясь,
Расставшись с ангелом, исчез.
2002-03-17