Аннотация: Надеюсь получиться роман, Вариант черновой, что - то добавиться, что -то убереться. Буду признателен за коментарии и дельные советы
Нищенские байки
Дамы и господа, почтенные купцы и простые обыватели, Замедлите свой шаг, отодвиньте сиюминутные заботы до более благоприятного потом. Уделите толику, своего времени, которого вы не цените, тому, кто оценит его по достоинству. Ибо только нищий калека, у которого все уже позади, может правильно его оценить.
Падайте медную монету тому, кто пропьет ее за ваше здоровье, сохранив тем самым толику вашего. И в знак благодарности он поведает вам истории своей юности.
О да мой юный господин, я тоже был молод, и вместо трухлявой деревянной культи у меня была здоровая, сильная нога, которой я мог дать хорошего пинка, любому молодчику. Не делайте такие, большие глаза, глядя на вас, я начинаю невольно вспоминать дракона Сожрелло, и сердце мое вновь сжимается от страха, как и тогда много лет назад, когда от славы в веках, меня отделял один хороший удар меча, по шее старого ненасытного чудовища. Но тролли продавшие мне меч, были мошенниками и хорошего удара не получилось. Мне пришлось бежать за новым мечом, повернувшись один раз спиной, к опасности я побежал и бегу до сих пор, не в силах остановиться. Не смейтесь на домной достопочтенный юноша, я говорю вам чистую правду. У Сожрелло были ваши глаза, только они были полны мудрости.
Благородный юноша, с задумчивым взором. Кто та красавица, заставившая вас оставить шумный круг друзей в трактире и забыть волшебный стук игральных костей. Послушайте старого ловеласа, не пропустившего ни одной юбки от проклятых гор и до самых владений хмурых людей. Не раздувайте огонь страсти внутри самого себя, не питаете его воздушными мечтами и напрасными домыслами. Бегите к ней со всех ног, киньте горячее сердце к девичьим ножкам. И спалите ее пылким жаром своих губ, так как это делают святые - отцы инквизиторы с ведьмами и колдунами, до самой золы. А золу развейте по ветру, и устремитесь на поиски новой страсти.
О вы сомневаетесь в правильности моего совета, оглядитесь вокруг, красавиц много а молодость одна и с каждой секундой раздумий она тает подобно снегу.
Спасибо господин, пусть объятья женщин греют вас также, как будет греть мою душу вино, купленное на этот золотой.
Почтенный купец, остановитесь, я сделаю вам предложение от которого вы просто не сможете отказаться. О ваши глаза блестят деловым блеском. Поспешите заключить лучшую сделку в своей жизни, пока я не поднял цену. Мелкая монета в мой карман, сэкономит вам горазда больше. Вы так щедры мой господин, запомните секрет, всех денег не заработать. Главное ваше богатство у вас за спиной. И пока вы гонитесь за лишним золотым, кто то другой а не вы тратит ваши деньги. Пылкий любовник жадно крадет ласки молодой жены, пока вы чахните в пыльной торговой лавке. О нет, любезный сударь, дырявому карманам золотом не угрожают. Тогда откуда мне знать? Всего за одну монету, я поклянусь вам всеми святыми, что ни одного дня в своей жизни я не был богатым человекам. Но даже все золото мира, не заставит меня поклясться в том, что женщины не любили меня. Богатые и бедные, красивые и те чья красота сокрыта внутри, все были благосклонны ко мне.
Да, да молодые хохотушки, вам трудно поверить в то, что было время, когда эти шрамы не уродовали старика, а делали молодое лицо столь не отразимым, что перед ним не могли устоять даже принцессы, о легкомысленных, словно птички, фрейлинах я даже не буду говорить.
О что вы добрые девушки, я не могу принять ваш дар, в торговых рядах вас ждут милые безделушки, потратьте на них свои деньги. А старику хватит и улыбки, от чистого сердца. Я не брал денег у женщин раньше, не буду этого делать и сейчас. Да такое у меня правило. Иногда мне кажеться, что именно поэтому, мужья не рассчитывались со мной, а зачастую, предпочитали, что - бы вместо них, это делали жены.
Почтенные горожане, не пожалейте монеты, для старика потратившего свою жизнь на истребления зла.
Ангел, призвавший меня, в ряды защитников веры. Обещал, что люди не забудут моих подвигов. Но даже если вы и забыли за повседневными заботами о великих героях прошлого, за одну мелкую монету и кувшин вина, я освежу вашу память. Устаивайтесь поудобней и приготовьтесь извлечь для себя пользу из историй старого Велгерона.
Я имел честь родиться в год, когда черная сова села на шею слепого тигра. Многие старожилы, считают, что это была одна из самых страшных страниц в историй нашего петраморья. Но я предпочитаю думать, что ни до этого, ни после, цветок человеческой храбрости, никогда не цвел так пышно, аромат отваги заполнил наши земли от края до края, вдохновляя людей на борьбу с завоевателями. Обрушившимися на нашу землю, словно снежная лавина, из пустыни хаоса. Именно в тот год лорд Пустокар, в одиночку защитил замок своих предок, от двухсот пеших орков. А не дождавшаяся свадьбы Молли, она подняла весь край, на борьбу с захватчиками. После того как ее суженый погиб под Старградом, она дала обед никогда не выходить замуж и посветила всю себя борьбе. А Мери - бубонная чума. Эта легкомысленная девица из трактира '' набухшее вымя'', после того как подхватила смертельную заразу, отправилась во вражеский лагерь на свою последнюю вечеринку. Навряд ли найдется воин, который бы, уничтожил за всю войну столько врагов. Сколько в ту ночь, забрала с собой в ад, Мери - бубонная чума. Павмор - злой язык, пользуясь расположением самого темного императора, оговаривал его лучших военачальников, за что был в последствие посажен на кол. Да каждый старался по мере своих сил, очистить землю от захлестнувшей ее тьмы.
Но я кажеться отвлекся. Ваш покорный слуга, имел счастье родиться в селение Веселых пастухов, в семье почтенного Пакоза. В ночь, когда я родился, передовой отряд мразлов, этих гнусных созданий мрака, окружили нашу деревню, намереваясь вырезать всех ее обитателей. Но, заслышав мой детский рев, они в страхе бежали, видимо решив, что сельский колдун вызвал ужасного монстра из самых горячих недр ада. К моему глубочайшему сожалению не обошлось без потерь и среди односельчан. После той памятной ночи, у всех впечатлительных женщин деревни, волосы стали белее снега, а добрая половина коз перестала давать молоко. Вот так сам, не осознавая того, я совершил свой первый подвиг.
Мой почтенный отец, был примерным крестьянином, любил землю со страстью пылкого любовника, отдавая всего себя ей без остатка. И она была благосклонна к нему. Луга принадлежавшие моей семье, были самыми сочными, скот самый тучный, сады самые пышные. Все мои братья и сестры, пошли по стопам отца, такая же участь ждала и меня. Но мой отец Пакоз, был достаточно мудр, чтобы понять, его сын не создан для крестьянского труда. Боги уготовали мне другую судьбу и смахнув скупую отеческую слезу, широко распахнул свой тугой кошелек, похоронив надежду на то, что когда - нибуть я стану за плуг.
С малых лет, я постигал воинское ремесло. Отец, был добр ко мне и не жалел денег на науку. Мое детство прошло в кузнеце гнома Высмеха, где мне открылись тайны рождения и смерти добрых клинков. В лесах и долинах, держась за подол тетушки Летры, да упокоит господь ее душу на небесах, я постигал азы знахарского искусства. Старый конюх Кона показал мне пятьдесят признаков отличного скакуна, это знание впоследствии не раз выручало меня. Вечно пьяный Скуловерт, непутевый брат моего благодетельного отца, учил меня кулачному ремеслу. Мои бедные ребра, до сих пор стонут по ночам, вспоминая его нехитрую науку. Даже благородный эльф Богоцвет, нашел время, что бы обучить меня премудростям фехтования.
Односельчане посмеивались за спиной моего отца, следя за тем, как вместо того, чтобы покупать скот, земли и доброе вино, он тратит не малые деньги на мое сомнительное образование.
Не смотря на то, что все свое свободное время я проводил в упражнениях и тренировках, в деревне за мной закрепилась репутация бездельника. Добрые матроны, особенно те, на чьи головы, по моей вине, раньше времени пришла зима, не одобряли дружбу своих детей со мной. У меня было доброе и открытое сердце и холодное отношение ровесников, глубоко ранило меня. Но я был воин с момента своего рождения, а воины не показывают своих слабостей.
Днем, закусив губы, я истязал свое тело изнурительными тренировками, с завистью следя за играми сельской детворы и слушая их задорный смех. А ночью сняв маску надменности и превосходства, рыдал от отчаянья и одиночества уткнувшись головой в подушку. Однажды за этим занятием меня и застал отец.
- Велгерон, мой славный мальчик, что терзает твою душу и не дает покоя телу.
- Почему другие дети не хотят играть со мной, почему я все время должен проводить в тренировках, - уткнувшись лицом в его грудь, жаловался я.
- Потому что большая половина из них глупа, они не понимают тебя и бояться твоей силы. Но придет время и ты докажешь им, что твой дар призван защищать, а не подавлять.
Мой славный отец, говорил, словно в воду глядел, не прошло и месяца после той ночи, как на нашу деревню обрушилось несчастье.
Маленькая славная Туви - дочь мельника, ушла с подружками в лес промышлять ягоду и не вернулась. Ее растерзанное тело, было найдено лишь двое суток спустя. Невиданный до селе в наших краях зверь, загрыз девятилетнего ребенка. Птицы выклевали ее глаза и поэтому наш колдун не смог воспользоваться волшебными кристаллами и заглянуть в них, чтобы увидеть убийцу.
Староста, немедленно созвал всю деревню на площадь возле церкви. Дабы организовать охотничью облаву. Будь то бешеный волк, медведь или отбившийся от стаи мразл, зверя следовало немедленно найти и уничтожить, дабы он не задрал еще кого нибуть.
Все взрослые мужчины нашей деревни выступили вперед как один, никто не захотел оставаться в стороне от горя, мельника. Все население Веселых пастухов было полно негодования и жажды возмездия. Я тоже хотел заступиться за правое дело, но староста решил, что я еще слишком юн для подобных забав и отверг мою помощь. На следующий день, вооружившись, кто, чем мог, крестьяне ушли в лес промышлять лютого зверя. В деревне остались только женщины старики и дети.
Так как все мои славные учителя присоединились к охоте, я был предоставлен самому себе. Промаявшись от безделья первую половину дня, я решил сходить в нашу деревенскую церквушку, попросить перед господом за невинно сгубленную душу. Вы только не думайте, что я питал слабость к маленькой Туви. Она была вздорным и капризным ребенком, падкая на злую шутку и горазда до детской жестокости. Просто хрупкую нить ее жизни разорвали слишком рано, и цветы добродетели еще не успели дать в сходы в избалованной душе.
На ступеньках церкви, я встретил ее ставшего брата Тоге, он был на год старше меня выше ростом и красив собой. Деревенские матроны хватались за головы, когда начинали думать о том, что будет с их дочерями, когда этот мальчик станет юношей. Не смотря на веселый нрав и легкий характер, в тот день Тоге был мрачнее тучи.
- Что ты здесь делаешь Велгерон, сын достопочтенного Пакоза, - его глаза источали лед, а голос дрожал от скрытых слез.
- Добрый Меку, сын благородного Тоге, я пришел попросить у господа благодати для твоей сестры.
- Почему ты делаешь это? Моя сестра никогда не была добра к тебе и не упускала возможности отпустить злую шутку в твою сторону, - Меку смерил меня долгим пронзительным взглядом.
- Маленькая Туви была еще совсем ребенком, и не знала где проходит черта между хорошо и плохо, а злая судьба лишила нас возможности увидеть ее повзрослевшей и преисполненной добродетели. - таков был мой ответ. Может ему не хватала изящества, но слова шли от сердца.
Выслушав меня, Меку подошел ко мне и обнял как брата.
- Я рад Велгерон, что в минуту печали, ты рядом и можешь снять с моих плеч, часть тяжкого бремени. Мы вместе войдем в эту церковь и будем молиться за спасение души мое бедной сестры.
Ни произнеся более, ни слова, он отворил передо мной дверь в храм и вошел следом.
В церкви царил мягкий полумрак, ставни были наглухо закрыты и лишь свет нескольких десятков свечей освещали святое место.
Гроб малышки Туви, возвышался посреди церкви перед алтарем, украшенный цветами и полевыми травами. Венок из белоснежных лилий, последний подарок подружек венчал крышку гроба. Отец Слубо тихо молился перед иконой святой Зане - покровительнице детских душ.
Стараясь не шуметь, мы подошли к усыпальнице Туви и став на колени стали молиться. Не помню, сколько мы провели времени, моля бога о милости для умершей. Три или пять часов, время за искренней молитвой, бежит не заметно. Но в какой то момент, я услышал тихое царапанье.
Любопытство - всегда было им пороком. Поэтому, открыв глаза, я огляделся по сторонам. Меку с закрытыми глазами из под которых ручьем бежали слезы, просил последней милости для своей сестры. Священник неслышно переходил от иконы к иконе меняя прогоревшие свечи. Решив, что странный шорох мне просто почудился, я постарался снова вернуться к прерванной молитве.
Но тут сильный скрежет вновь разорвал тишину церкви. Меку вздрогнув, открыл глаза и испуганно замотал головой, ища источник шума.
- Мальчики, - сурово нахмурив брови, отец Слубо, погрозил нам пальцем.
- Это не мы, - еле слышно выдавил из себя я.
Скрежет вновь повторился, так как будто ветка ударила по оконному стеклу во время бури. Не веря своим глазам, я не отрываясь следил за гробом, его крышка медленно дрожала, так как будто кто - то пытался открыть ее из нутри. Цветы и полевые травы, с сухим шелестом посыпались на пол.
Спустя годы возмужав и повидав всякое, я узнал что мертвые могут покидать свои могилы так же часто, как и простой ремесленник, каждый день отправляясь на работу. Но тогда сердце ребенка, было преисполнено ледяного ужаса. Страх сковал мое тело, в голове одна за другой, возникали ужасные картины того, как крышка гроба отлетает прочь и безглазая, обезображенная птицами и зверьми Туви протягивает к нам холодные руки.
Почувствовав на плече, чью то руку, я вздрогнул и вскрикнул от страха.
- Тише дети, не шумите, - подошедший к нам с зади отец Слубо, тихонько взял нас за плечи и поволок к выходу.
- Отец, отец, что с моей сестрой, не ужели господь отверг ее душу, - шептал, заливаясь слезами, бедный Меку.
- Успокойся мой мальчик, твоя сестра уже давно на небесах, - священник все настойчивее тянул нас к выходу.
И хотя я весь трясся от страха, я не мог уйти не увидев, что твориться в гробу. Какое - то, нездоровое, пагубное любопытство, терзало меня, оно требовало, кричало, чтобы я вырвался из рук отца Слубо и открыл гроб. На верное, я так бы и поступил, если бы не мои славные, здравомыслящие ноги, которые желали идти только в одном направление, направление двери.
И вот, когда мы были на пол - пути к выходу их церкви, крышка гроба сама приоткрылась, из нее выползло, вы никогда не догадаетесь почтенные господа что. О нет, милая дама, это была не рука, и не устрашающая лапа волколака и не зубы вампира. Благодарю вас за монету, о не надо поторапливать меня, мое горло пересохло, и я хочу сделать глоток вина, чтобы промочить горло...
...И так на чем я остановился. Ах да, дракон раскрыл свою ужасную пасть, обдав меня волной зловонного воздуха... Что, я рассказывал другую историю? О бедняжке Туви? Точно.
...Я трясся от страха, глядя на то как медленно открывается крышка гроба, и со смешенным чувством страха и нетерпения, ждал появления мертвой Туви. Но вместо мертвой ручки в образовавшуюся щель, выскочила тонкая белесая ветка с набухшими почками из которых начали появляться маленькие беленькие почти прозрачные листья. Словно плющ, гибкий ствол невиданного растения, упал на пол и пополз в нашу сторону, по пути он наткнулся на церковную скамью и начал виться вокруг нее, вслед за первой веткой из гроба полезли и другие.
Мы трое стояли пораженные ужасам, не в силах пошевелиться. Оковы страха повисли на наших ногах неподъемной тяжестью.
Меж тем белесые стволы растения оплели скамейки, стоящие по обе стороны прохода и потянули на себя гроб. С глухим стуком, он слетел с пьедестала и опрокинулся набок обнажая перед нами свое ужасное нутро.
Увидев то, во что превратилась, его любимая сестра, Меку закричал от горя, выводя нас всех из оцепенения. Славный отец Слубо успел оттолкнуть нас в стороны. Услышав крик, ветви потянулись к его источнику. Мертвое тело не могло само подняться, и ужасные белесые ветви, похожие на могильных червей, потянулись в верх, оплелись вокруг балок, держащих крышу, и подняли Туви ставшую похожую на ужасную марионетку.
Из пустых глазниц покойницы, выглядывали кроваво красные бутоны роз, могу поклясться, что они следили за нами. Со всего ее тела торчали белесые ветви, с маленькими белыми листьями. Открыв рот, странное существо, некогда бывшее сестрой Меку прошипела ''пить'' и протянула к нам свои отростки. Из ее раскрывшегося рта, вместо языка высунулись древесные корни. Не успели мы опомниться, как ветви оплели бедного пастора и потащили к своей хозяйке. Отчаянно сопротивляясь, священник, в ужасе закричал, призывая бога в свою защиту. Но бог молчал, а чудовище корчило свою рожу в глумливой ухмылке, нетерпеливо сжимая и разжимая свои маленькие корявые ручки, покрытые белесой листвой.
Приблизившись вплотную к священнику, ужасное дитя, разорвала рясу ему на груди и обвив своими руками - ветвями, припала к открытой плоти мерзким поцелуем. Отвратительные корни, выглядывавшие из ее рта, впились в кожу несчастного как стая клещей. И белесые ветви наполнились кровью, почти прозрачные листочки, покрывавшие тело Туви, начали расти на глазах, приобретая багровый оттенок. Но самыми ужасными были ее глаза. Наполнившись кровью, набухшие бутоны роз распустились, наполняя церковь ароматом крови.
Мы не могли помочь несчастному, но должны были спасаться сами. Какая то, часть моего скованного ужасом сознания, отметила, что ползущие во все стороны стебли избегают горящих свечей. Я взглянул на скорчившегося на полу между церковными скамейками Меку, горько оплакивавшего участь своей сестры и бросился к ближайшему светильнику освещавшего лики святых. Не знаю была ли это случайность но икона к которой я подбежал, была иконой святого Завоха - покровителя воинов. В церкви царил полумрак, и пламя свечи плясала на сквозняке, но мне почудилось, что всегда хмурый, суровый лик святого, осветился ободряющей меня улыбкой. В этот момент, я почувствовал, что Завох - воин говорит со мной '' не бойся мой мальчик, в сердце героя не должно быть страха'' и перестав дрожать как осиновый лист, я твердой рукой сорвал со стены масляный светильник.
Меж тем, тело несчастного пастыря, стало частью ужасной покойницы. Разрывая церковный одеяния из его плоти, во все стороны полезла белесая поросль. Протянув к полумертвому от ужаса Меку, обескровленную руку с невероятно удлинившимися пальцами. Больше похоже на корни и поманил к себе.
- Славный Меку, время причастия пришло, - ужасный человек - куст затрясся от гнусного смеха, его глаза лишившись влаги, запали внутрь и на их месте появились, два проклятых бутона роз.
Повторяя про себя молитву, я подбежал к отвратительно переплетшимся телам взрослого и ребенка и бросил масляный светильник в самую их гущу.
Мерзкое растение вспыхнуло, словно сухой пергамент, церковь наполнил ужасный визг горящего чудовища. Его стебли бросились ко мне, пытаясь оплести с головы до ног и притянуть к себе. С начала я решил, что монстр хочет забрать меня с собой в ад, но вдруг меня осенило, тварь не хочет умирать, она желает отравить мою кровь скверной, сделать меня частью себя. Ужас, охвативший меня, придал мне отчаянья и упорства. Я стал вырываться из жадных объятий кровавого растения. Его горящие ветви, судорожно дергаясь, разнесли огонь по всей церкви. И деревянное строение, не заставив себя долго ждать, вспыхнув, словно свеча.
Пришедший в себя Меку в панике бежал. Оставив меня один на один с огнем и умирающим монстром. Я рвал руками гибкий ветви чудовища, топтал ногами его плоть и наверняка смог бы победить гибнущего в огне монстра, если бы не жирные клубы дыма не дававшие мне дышать. Надышавшись удушливой гари, я обессилено опустился на пол, следя за тем как триумфально улыбаясь обугленная головешка, некогда бывшая головой Туви, медленно склоняется на до мной. Гнусные корни, вывалившиеся из ее рта дрожали от нетерпения, жажда моей крови.
Но вдруг раздался свист топора, и голова чудовища с глухим треском, какое издает прогнившее полено, лопнула пополам.
Славный Меку, не бросил меня в беде, он всегда был здравомыслящим парнем и в отличие от меня никогда не бросался в драку очертя голову. Найдя топор в садовом сарайчике, мой храбрый спаситель вернулся в горящую церковь и вступил в борьбу за мою душу.
Раздробив пополам голову своей сестре, он принялся рубить пленившие меня ветви, освободив мое тело из оков зла, он подхватил меня под мышки и поволок прочь из объятой пламенем церкви.
Едва мы успели выскочить из огня, как деревянное строение рухнуло, погребая под собой останки монстра.
К вечеру вернулись мужчины нашей деревни, их поиски не принесли успеха, следопыты так и не обнаружили следов необычного хищника. Но история которую мы с Меку поведали изумленным крестьянам помогла найти виновника наших бед.
Едва мы закончили свой рассказ, как благородный эльф Богоцвет, приказал всем мужчинам взять ножи и на рассвете отправляться в лес, в то место где была найдено бездыханное тело Туви. Прибыв же на место, достать ножи и начать срезать кору с близь лежащих деревьев. То дерево, с которого начнет сочиться кровь, он предписал уничтожить.
Да благородные господа, в наших кроях неизвестно откуда объявилось дерево - оборотень. Днем обычное древо, а ночью ужасный хищник, питаемый живой плотью. Но уничтожить в священном огне древо - убийцу, было только пол - дела, следовало еще разыскать того, чья злая воля позволила ему взойти.
Об этом ужасном существе, находящего удовольствие в страданиях других и будет идти речь в моей следующей истории.
После того как дерево - оборотень было уничтожено, жизнь в деревне потихоньку вошла в свое русло. Быстро оправившись после пожара, я снова приступил к тренировкам, к моей огромной радости, которую я тщательно от всех скрывал, к моим занятиям присоединился Меку. Мои учителя были рады, что у меня появился партнер по фехтованию и борьбе, к тому же мельник отец Меку, после некоторых колебаний стал вносить плату за его обучение.
Юный Меку истязал себя тренировками, с какой - то невероятной не постижимой одержимостью. Он мучил свое тело и днем и ночью стараясь побыстрее превратить его в камень. Такое завидное упорство вызывало у меня недоумение, но храбрый юноша стал мне настоящим другом, и я не задавал лишних вопросов, воспринимая его таким, какой он есть. Из веселого, непоседливого сельского озорника, он превратился в одержимого и мрачного затворника. Которого деревенские, стали сторониться еще больше чем меня.
Однажды вечером, мой отец решил заехать к старому мельнику, и пока они занимались делами, я решил повидать своего друга. Направившись к нему в комнату, я застал его плачущим за молитвой.
- Добрый Меку, какая печаль терзает твою душу.
- Друг Велгерон, смерть моей любимой сестры не дает мне покоя.
Меку посмотрел на меня с таким отчаяньем, которое до этого я видел только один раз на лице Матильды - утопленницы, перед тем как она бросилась в омут.
- Я чувствую что сойду с ума, если не смогу отомстить за ее смерть.
- Но Меку, злое дерево сгубившее твою сестру сгорело в священном огне.
- Не дерево сгубило мою сестру.
Я уже говорил вам, что он был очень умным этот Меку, мне бы не когда в голову не пришла такая мысль, как любил говаривать мой дядя Скуловерт '' среди героев, умников не водиться''.
- А кто же?
- Тот чья рука, взрастила это семя. Подумай Велгерон, кто - то ведь должен был ухаживать за ним пока она было маленькое, подкармливать свежим мясом, следить за тем чтобы лесной дух порядка не уничтожил его.
- Ты хочешь сказать, что в наши леса вернулось зло.
- Я бы очень хотел надеяться, что это не так. Но какая - то сила в нутри меня, говорит, да зло вернулось и потихоньку набирает силу. Именно поэтому я решил заняться фехтованием. Я должен найти источник зла и уничтожить его иначе не знать мне покоя.
В словах сына мельника, был смысл и чем больше я думал об этом, тем больше беспокоился по этому по воду. Своими сомнениями я решил поделиться со своим учителем эльфом Богоцветом...
Не прячьте смех в рукав мой господин, судя по вашей одежде вы купец и побывали во многих местах, что вас так рассмешило в этой историй. Откуда в нашей деревне взялся эльф. О это отдельная история мой господин, за кружку вина, я расскажу вам ее. Спасибо господин.
Во время войны с мраком, которая пришлась на правление мудрого короля Слаца. Тьма почти поглотила наши земли. Зло в те годы было так сильно, что всем народам Петраморья пришлось объединиться, чтобы остановить наступление великой ночи.
Свефы на время забыли о своих распрях с гномами, тролли и камнегрызы перестали делить горы, люди перестали завидовать бессмертию эльфов, а эльфы тому, что у людей есть душа. Все выступили в поход против великого зла.
Как вы помните, решающая битва, между светом и тьмой, произошла на светлячковом поле, и только благодаря чуду мрак был рассеян.
Богоцвет из рода Кувшинок участвовал в той битве, ему и его братьям выпала честь сразиться со смердобяками - личными телохранителями Анпада - темного императора. В том бою он был тяжело ранен.
На обратном пути домой, ему стало худо и его друзья решили оставить его на попечение нашей деревни. Никто не решился перечить героям светлячкового поля и раненого определили на постой к вдове Досэ.
Вы думаете почему эльфы бросили раненого на попечение чужих людей. Да потому, что раны Богоцвет были так ужасны, что ни он сам ни его друзья не питали иллюзий. Храбрый эльф должен был умереть и не было такого лекарства которое могло бы спасти его жизнь. А так как эльфы, эти странные существа предпочитают умирать в одиночку на каком нибуть прекрасном лугу или в какой нибуть прекрасной роще, то Богоцвет нашел наши места подходящими, для того, чтобы проститься с земной жизнью.
Итак измученный недугом эльф пребывал на попечение добросердечной госпожи Досэ, готовя себя к смерти. Для этого он облюбовал дубовую рощу возле Козлиного пруда.
Однажды вечером, почувствовав, что его время пришло, он позвал свою хозяйку и распорядился, что - бы его отнесли в дубовую рощу на берег пруда. Что слуги госпожи Досэ не мешкая, и сделали, ведь за последнюю почесть своему сородичу эльфы платили чистым золотом.
Они отнесли его в рощу, расстелили на холодной земле, походное одеяло уложили не него умирающего и оставили одного встречать смерть.
Я не знаю как умирают эльфы. Думаю Богоцвет просто лежал и смотрел в ночное небо, усыпанное мириадами звезд. Да юная госпожа разве вы не знали, эльфы умирают только тогда когда небо полно звезд от края до края.
Именно за этим занятием его и застала юная Лекандра дочь лесника.
- Что вы здесь делаете мой господин, ведь ночь такая сырая, а земля такая холодная?
- Я умираю.
Сказать, что Богоцвет был зол, значит ничего не сказать. Эльфы очень последовательный народ и уж коль кто то из них решил умереть, то сделает это обязательно.
- В такую прекрасную ночь?- Удивилась малышка Лекандра.
- Ты думаешь умирать надо только промозглыми, холодными ночами, - раздраженно спросил Богоцвет.
- Не знаю, - немного подумав, ответила дочь лесника, - я еще слишком молода и наивна, что бы думать о подобных вещах.
- Напрасно, к таким вещам надо готовиться заранее.
- Ну в таком случае я предпочла бы умереть во сне, - надув пухлые губки заметила юная Лекандра.
- Во сне? И пропустить все самое интересное, - Богоцвет так смеялся, что его раны вновь открылись.
- А как же заглянуть в глаза смерти, станцевать последний танец с дамой в черном, перед тем как слиться с окружающей природе.
- Нет. Лучше закрыть глаза и представить себе какое - нибуть чудесное место.
- Например, какое? - поинтересовался эльф перевязывая свои раны.
- Например, такое как это, - беспечно ответила Лекандра и обвела руками все вокруг.
- Тебе не говорили, что ты очень странная девушка, - подумав ответил эльф.
- Говорили, - легко согласилась молодая девушка, направляясь с деревянным ведром к Козлиному пруду.
- Что ты собираешься делать, - спросил у Лекандры Богоцвет усаживаясь поудобней на земле и кутаясь в одеяло с интересом наблюдая за молодой дочерью лесника.
Эльф не понимал, в чем дело но глядя на Лекандру ему совсем не хотелось думать о смерти и уж тем более встречаться с ней.
- Тише, я пытаюсь поймать звезду, - недовольно перебила его девушка.
- Поймать звезду? - удивился Богоцвет.
- Конечно, сегодня же ночь омовения звезд, ночь когда звезды спускаются на землю, чтобы смыть с себя небесную пыль.
- И что ты будешь делать с пленницей, отнесешь ее домой и запрешь в сундуке.
- Ну что ты, - испугалась Лекандра, - если звезду не отпустить обратно домой, то на рассвете она обязательно умрет.
- Тогда зачем, ты ее ловишь?
- Что бы загадать желание.
Лекандра сосредоточилась и быстро присев зачерпнула ведром воды из пруда. После чего с довольным видом принесла свой улов Богоцвету.
- Смотри.
Перед тем как придти умирать на берег Козлиного пруда, эльф прожил долгую жизнь, но такого он не видел никогда. В ведре плескалась вода а в ее отражение купалась одна большая, яркая звезда. Удивленный Богоцвет, поднял голову в верх и увидел небо щедро усыпанное звездами. Но в ведре отражалась только одна. Он хотел дотронуться до нее. Но девушка остановила его.
- Они этого не любят.
- Откуда ты знаешь?
- Я каждый год прихожу ловить звезды, и постоянно ловлю одну и туже звезду. Может быть, ей нравлюсь я, а может мой желания. Видишь у нее есть оранжевое пятнышко на боку.
- Что ты хотела загадать сегодня?
- Сначала, я хотела новое красивое платье, неделю назад мне исполнилось шестнадцать и папа говорит, что я уже невеста, - девушка закусила губу и опустила глаза, - но когда я увидела здесь тебя такого несчастного, одинокого, готовящегося встретить свою смерть, я изменила свое желание. Я не хочу, чтобы ты умирал.
Их взгляды встретились и как говорил потом сам Богоцвет, частичка души Лекандры перешла к нему. Они прожили вместе сорок лет. Сорок счастливых долгих лет, у нас принято говорить душа в душу. Но в случае эльфа и дочери лесника я предпочитаю думать, они прожили все это время одной душой. Пока однажды, зимним, снежным вечером, когда холодный ветер, любит петь свои чудные колыбельные у дымохода, Лекандра заснула, чтобы уже больше никогда не проснуться.
Эльф похоронил ее на холме, с которого открывается великолепный вид на Козлиный пруд и дубовую рощу. Вокруг ее могилы он разбил красивый сад, равного которому нет во всем Петраморье. Каждую свою свободную минуту он проводил там, стараясь сделать сад Лекандры еще лучше.
Именно там, я и застал благородного эльфа, он самозабвенно ковырялся в земле, напевая какую - то песню своей любимой Лекандре.
- Мастер Богоцвет, - робко позвал я его, боясь отвлекать от любимого занятия.
- О Велгерон, мой маленький герой, - казалась, он ждал меня.
- Мастер Богоцвет, могу я оторвать вас от дел и спросить совета.
- Конечно мой юный друг, мудрость старого эльфа всегда к твоим услугам.
Не спеша, выпрямившись и вытерев руки о перемазанный землей фартук, он поманил меня к садовой скамейке в глубине сада, сидя на которой он любил размышлять или предаваться воспоминаниям о прошлом
- Присядь молодой Велгерон, сын достойного Пакоза и поведай мне свою печаль.
Постоянно сбиваясь от волнения и тайного страха, я поделился со своим учителем сомнениями, поселившимися в моей душе, после разговора с Меку.
Выслушав меня, Богоцвет некоторое время сидел молча обдумывая мои слова.
- Ты прав мой мальчик, древо - оборотень не спроста появилось в наших краях и я уже говорил об этом со старостой. Но старый ворчун, ничего не хочет знать, мало того, он запретил мне говорить с крестьянами об этом. Но раз уж ты сам завел разговор, думаю я смогу поделиться с тобой своими знаниями.
Затаив дыхание, я приготовился слушать.
- До этого страшного события, потрясшего всю деревню, мне довелось только один раз в жизни встречать подобное явление. Это было семьдесят лет назад в землях хаоса. Наш передовой отряд, попал в засаду этих кошмарных созданий. И если возле деревни было только одно дерево, то мы столкнулись с целым лесом деревьев - убийц. Если бы не колдовское искусство, магистра Огнежара, я бы не рассказывал тебе эту историю. Твой друг Меку прав, за этими деревьями требуется особый уход, особенно в раннем возрасте. Рассадой этой мерзости любят заниматься Волвоши, отвратительное племя обитающее в лесах земель хаоса. Они используют эти деревья, так же как и мы используем собак. Деревья - оборотни, охраняют территорию Волвошей, охотятся для них, Волвоши строят в их кронах свои примитивные жилища.
- Неужели, учитель, эти странные существа вторглись в наши земли, - с нетерпением перебил я Богоцвета.
- Да нет мой друг, все не так просто, Во первых, мало - вероятно, что ведущие полу - дикий образ жизни Волвоши смогли бы так далеко проникнуть на территорию светлых королевств. Во вторых, лесные духи, отказались говорить со мной на эту тему, мне показалось, что они чем - то ужасно напуганы. А это значит?
- Что же это значит? - от нетерпения, я едва не прыгал по скамейке.
- Дело не обошлось без колдовства.
- Неужели в нашем лесу поселился черный маг, но тогда сельский колдун Светопых, почувствовал бы его присутствие.
- Я бы и сам его почувствовал, едва бы он принялся творить чары. Боюсь его следы стоит искать в горах Раскаянья.
- Почему там? - удивился я.
- Потому что, мой юный ученик. древо - оборотень, росло в предгорье гор. А в самих горах начали происходить странные вещи.
- Какие?
- Исчезают Камнегрызы и Свефы. Деры начинают сторониться гор. Боюсь, время спокойствия прошло, и лихие времена снова возвращаются.
- Нужно же что - то делать? - возмутился я.
- Я уже послал весточку в город, - успокоил меня Богоцвет.
- Но почему, же вы сами не сходите в горы и не разберетесь, что к чему.
- Я эльф, моя стихия это лес, луга. В горах, где кругом один камень, мне одиноко, я чувствую там себя слишком слабым, к тому же мой сад, он требует постоянного ухода, я не могу надолго оставлять Лекандру одну - мой учитель виновато улыбнулся.
Кипя от возмущения и негодования, я бросился к Меку. Встретив, его я поведал ему о том, что происходит в горах Раскаянья, и выказал свое негодование по поводу того, что никто ни хочет ничего делать.
- А, что если мы отправимся туда, - выслушав меня, предложил Меку.
- Боюсь если, опасения Богоцвета верны, то мы не сможем противостоять притаившемуся там злу, - я конечно не был таким умным как мой друг, но в дураках тоже не ходил.
- А мы и не будем с ним бороться, мы просто разнюхаем, что к чему, - продолжал уговаривать меня Меку.
- Ну не знаю, - признаться мне и самому не терпелось отправиться в горы.
- К тому же Велгерон, твоя природная сила будет служить нам лучшей защитой.
Здесь он был прав, несмотря на юный возраст, я уже мог поднимать мельничные жернова, что удавалось не каждому здоровому мужчине.
- А ты Меку, что будет с тобой если меня не окажется рядом, - продолжал упираться я.
- За меня не волнуйся, - Меку вынес из чулана, отцовский лук.
- Оружие трусов, - вырвалось у меня.
- Оружие слабых, видишь сколько на нем насечек, Во время последнего набега зломерзов, пять лет назад. Мой отец, убив зломерза, делал насечку.
- Ого, - завистливо вздохнул я.
- Это еще что, у него в спальне еще две дощечки лежит, - похвастался Меку.
На это возразить мне было нечем, обговорив все детали предстоящего мероприятия, мы договорились выступить в поход ранним утром.
Попасть в горы Раскаянья из нашей деревни, можно было двумя способами. По торговому тракту, в случае междоусобной воины или набегом порождений мрака, вся деревня снималась с насиженного места и отправлялась в горы, таща за собой телеги груженные ценной поклажей и гоня перед собой скот, искать убежище в специально построенной крепости. Узкая горная трапа вела высоко в горы на большое каменное плато, вход на которое перегораживали широкие ворота.
Второй путь шел через злополучный лес и следуя ему можно было оказаться в той части гор которая принадлежала старым народам.
Именно туда мы с Меку и отправились, навряд ли темный маг, мог найти пристанище среди людей. А вот любой тролль за кусок лунного камня, готов продать родную мать.
Закинув котомки за спины мы с добрым Меку, отправились через богатые луга на которых пасся тучный скот в сторону леса искать проросшее семя зла.
Свежий воздух полей благотворно повлиял на моего друга, забыв о своем несчастье он просто наслаждался тем, что он ребенок.
Взойдя на высокий холм, мы помахали на прощанье деревне Веселых пастухов утопавшей в пышной кроне яблоневых садов. И бегом пустились в сторону леса, торопясь навстречу приключениям.
Прогулка по лесу, в нежном детском возрасте уже само по себе большое событие. Конечно, я и раньше был в лесу с тетушкой Летрой в поисках лечебных трав. Но это было особенное путешествие, мы были предоставлены самим себе и глядели на окружающий нас мир своими собственными широко раскрытыми глазами, а не через призму взрослого восприятия.
Звериная тропка, которую мы выбрали в свои провожатые, змеилась между деревьями и густыми кустарниками. Вот впереди, раздался какой - то громкий треск, и я с Меку в ужасе застыл ожидая появления страшного монстра. Если бы с нами был кто -то из охотников, он бы вдоволь посмеялся над нашими испуганными лицами. '' Не бойтесь щенки, - сказал бы нам старый лесник Лисабой, пряча улыбку в седой бороде, а воспоминание вспыхнувшие в его глазах, о той поре когда он сам был сорванцом, под густыми, лохматыми бровями, - это влюбленный молодой олень, спешит к своим подругам на луг, пока старый вожак ищет его в густых лесных зарослях''.
Но с нами не было взрослых, потому за каждым шорохом, мы ожидали нападения жутких чудовищ или хищных зверей. Войдя в лес, я сразу же достал кинжал, он был длиной с локоть взрослого мужчины, остр как бритва, я сам выковал его в ночь когда души погибших великих мечей, возвращаются в наш мир, что бы попытаться найти для себя новое подобающее их рангу пристанище. '' Не зевай малыш Велгерон, не просто колоти молотом, по железной полоске, а постарайся вложить в каждый удар, частичку себя, и тогда может быть кто - то из ушедших мечей, пожелает вернуться в новь в новом воплощение, - поучал меня Высмех, внимательно следя за моей работой''.
Я вижу смех в ваших глазах молодой вельможа, ваш меч украшен дорогими камнями, и любой лопух, будет готов выложить за него круглую сумму золотом. Но старика Велгерона не обманет фальшивый блеск, у вашего меча нет души, в нем даже нет силы, присущей добротному петраморскому клинку, ваше оружие не более чем дорогая игрушка. Не хмурьте брови на старика, поверьте, он того не стоит. Берите лучше пример со своего соседа, почтенного вельможи в костюме оружейника. Мой добрый господин вы знакомы с клинками Высмеха. Все свои лучшие мечи, он делал в ночь возвращения сломанных мечей.
Генерал Высво в битве за долину божьих коровок, снес голову вождю Отворотов одним из малышей Высмеха.
А непокорная Гогла, прекрасная дочь короля Старзака, когда мрак вынуждал ее пройти ритуал осквернения. Она предпочла взять в свои нежные белые руки, созданные для игры на лютне, грубый охотничий кинжал, подаренный ее отцу гномом - кузнецом, и отдать ему свою жизнь. У того ножа определенно была душа, он взял ее не причинив ей боли, не каждый новобрачный может быть так нежен с молодой женой, как был в тот день нежен охотничий кинжал кузнеца Высмеха. Барды даже сложили об этой истории несколько баллад.
'' Кинжал - жених'', моя любимая из них, если хотите всего за одну медную монету, я напою вам ее. Что вы дадите мне две, если я не буду петь. Господин не любит музыку? Дело ваше за вашу доброту, я покажу вам первый выкованный мной кинжал, легендарный Высмех крестил его собственноручно в крови быка и нарек ''Шкуродыром''. Может быть, ему и не хватает, шика и лоску, но зато у него есть душа.
За свою жизнь, через мои руки прошло много славных клинком, и не один из них не был мне так дорог как этот малыш. Я ни за что не расстанусь с ним, хотя может быть он и переживет меня.
Итак мы вошли в лес Скрипящих башмаков, я вооруженный '' Шкуродыром'', а мой друг боевым луком своего отца и хотя он явно был великоват и тяжеловат для него, Благородный Меку не обмолвился об этом и словом. Тысячи новых звуков обрушились на нас со всех сторон, даря нам новые знания и загадки о живой природе.
Зайцы поджав уши, осторожно следили за нами из высокой травы, олени и косули выглядывали из чащобы, чтобы поприветствовать нас в своих владениях, стая сорок увязалась за нами извещая всю лесную живность о нашем приближение. Вековые деревья подымались над нами на невероятную высоту, создавая под своими густыми кронами уютный полумрак. Ветер играл верхушками деревьев в затейливую, одному ему понятную игру, отчего стволы деревьев - исполинов устало скрипели, казалось, что добрая сотня леприконов прячась за толстыми стволами деревьев, начищает до блеска свои кожаный башмаки.
Мы с Меку довольно долго брели по лесу, постепенно привыкая к нему и понемногу вливаясь в его мир. Уже было далеко за полдень, когда из лесной чащобы, ломая ветки и распугивая мелкое зверье, прямо на нас выскочил детеныш Свефа.
- Маленькие самцы людей, остановитесь не ходите туда, - орал он вытаращившись на нас своими голубыми глазками.
- Почему? - спросили мы хором.
- Потому, что я только что оттуда, меня там чуть не убили, - пожаловался Свеф, утирая мохнатой лапкой пот с мордашки.
- Кто7
- Какая разница кто, нет времени объяснять, бежим пока он не добрались до нас, - словно в подтверждение его слов, у него за спиной раздался громкий треск и глухое ворчание.
- Не бойся малыш Свеф, мы не дадим тебя в обиду, - Меку изготовил лук и прицелился в чащобу.
Треск стоял ужасный, мы видели как молодой палисадник расходится в стороны, раздвигаемый мощными руками, глухое ворчание переросло в замысловатую ругань. Постепенно страх нашего нового знакомого стал передаваться нам, к нам двигалось, что - то огромное, сильное и явно чем то недовольное существо.
- Что это? - запаниковал Меку.
- Не знаю, когда я упала на его хижину, его видно не было, а когда оно подомной зашевелилось, у меня как - то пропало желание выяснять кто это, - испуганно пролепетал Свеф, прячась за наши спины.
- Ах, ты не хочешь знать кто это или тебе не хочется возмещать мне убытки, - из чащобы, на тропинку вывалился запыхавшийся гном.
- Что так это, я от тебя пол -дня убегала не чувствуя под собою ног, - детеныш Свефа, увидев, что ее преследует гном быстро успокоилась и устало опустилась на тропу.
- Ты у меня рук скоро не будешь чувствовать, когда закончишь ремонт дома, - гном покраснел от злости и сделал шаг вперед.
- Постойте добрый господин, уверен, что это какое то недоразумение, - я положил руку ему на плеча, пытаясь успокоить его.
- Ты кто такой? - гневно заревел он сбрасывая мою руку с плеча.
Гном был одного роста с Меку, и в два раза шире.
- Я Велгерон сын почтенного Показа из деревни Веселых пастухов. Состою в ученичестве у кузнеца Высмеха. - Мне показалось, что упоминание об учителе, охладит его пыл.
- Что? Кузнеца Высмеха, - гном не доверчиво посмотрел на меня.
- Да, - согласно кивнул я.
- Что стало со стариной Высмехом, если он набирает учеников среди людей, - это мысль показалась ему забавной, и он громко и с удовольствием рассмеялся.
- Что гномы начали учить людей ремеслу, эдак скоро и Свефы, гномам начнут золотые жилы в горах показывать, - весело захохотал беглец.
- Ты бы помолчал недоносок, мы и без вас неплохо горы знаем, - вновь озлобился гном.
-Не ссорьтесь, добрый гном, мы могли бы помочь починить тебе хижину, если ты разрешишь нам у тебя переночевать, - поспешил встрять в из разговор Меку, чтобы предотвратить новый скандал.
- Можно и так, только с этого негодяя тоже должен быть спрос, - проворчал гном, косясь на Свефа.
- Я не негодяй, я дочь верховного жреца Сабоска, и если у тебя презренный гном хватит духу проводить меня домой, то щедрость моего отца не будет знать границ.
- Ты девочка? - я и Меку удивленно уставились на нее.
Признаться до этого ни он ни я ни разу не видели живого Свефа, этот народ не любил покидать гор. В последний раз представителей этого славного рода видели на равнине во время последней великой войны с мраком.
Внешне Свефы не сильно отличаются от людей, кроме одной существенной особенности коленный сустав у них сгибается во внутрь. И нога чтобы было удобнее лазить по скалам, заканчивается тремя толстыми пальцами лишенных когтей. Также если у эльфов уши были заострены вверх, то у Свефов они были сильно оттянуты вниз как у овечек. В целом же это были очень милые и дружелюбные создания.
Наш новый друг, вернее подруга была очень коротко острижена, носила простую холстяную рубаху и кожаные штаны. Возрастом она была одного снами, поэтому и не удивительно, что мы могли ошибиться.
- Я самачка. Меня зовут Дрока, я дочь Сабоска от его третьей жены Гоцы, он меня очень любит и любому кто проводит меня домой, будет дана щедрая награда, конечно не такая щедрая как за моего брата, - голубые глаза Дроки наполнились слезами.
- Что, в моем лесу бегает еще один полоумный Свеф, - растерялся гном.
- Глупый, старый гном, он потерялся в горах, в последнее время, много маленьких Свефов исчезло из своих домов, - бедняжка еле сдерживала слезы.
- Вот что дети называйте меня Ушеизр, думаю, нам всем следует отправиться в мою хижину и подлатать ее, а утром мне придется проводить малышку домой.
После этих слов, гном молча развернулся и побрел восвояси, уже начинало темнеть и нам ничего не оставалось делать, как следовать за ним. Чтобы как то- отвлечься от печальных мыслей терзавших ее, Дрока рассказала нам свою историю, приведшую ее на крышу дома гнома - отшельника.
Стадо Дроки жила в восточной части гор Раскаянья на границе с людьми и гномами. Это было очень выгодное местоположение. Оно позволяло ее родному стаду держать в своих руках всю торговлю, между людьми и Свефами. Поэтому самое лучшее товары приносимые купцами на обмен, оседали в ее родном стаде.
Маленькие Свефы ни чем не отличаются от простых детей, они также непоседливы и говорливы, целый день лазя по горам они уставшими возвращаются домой, что бы наспех проглотить приготовленный матерями ужин и завалиться спать.
У Свефов рождается много девочек и мало мальчиков, поэтому последние находятся под бдительной опекой родителей. В среднем на сорок девочек приходиться один пацан. И младший брат Дроки, Еднас был единственным сыном престарелого жреца. Поэтому Сабаск и его пятнадцать жен, буквально тряслись над малышом. Дрока лично опекала молодого наследника, как самая сообразительная из двадцати пяти сестер.
Дрока искренне любила младшего брата, он был милым восьмилетним мальчуганом, послушным и добрым. Верный компаньон Дроки по проказам и шалостям.
Но три месяца назад в горах Раскаянья, начали происходить странные вещи. Стали исчезать дети. Сначала пропадали малыши троллей и гномов, поэтому Свефы не обращали на эти происшествия никакого внимания. Но месяц назад несчастье обрушилось и на племена Свефов. Дети как обычно уходили гулять в горы за пределы родных селений, и больше не возвращались. Пропало даже несколько детей купцов из торгующих здесь караванов людей.
За неполный месяц из стад Свефов населяющих горы Раскаяния пропало больше двухсот детей. Взрослые напрасно искали своих чад, никаких следов, ни тел не удалось найти.
Детей перестали выпускать за пределы селений, но они все равно продолжали исчезать, правда не так часто, но не проходила и дня, чтобы какой ни будь малыш, не пропал.
Когда Дроку проснулась сегодня утром, она не обнаружила рядом младшего брата, встревоженная она выскочила на улицу и увидела, как он перелазит через ограду и бредет в горы. Пробежав по еще спящей деревне, она бросилась за ним следом.
Еднас быстро двигался в одном ему известном направление. Дроку понадобилось около часа, чтобы догнать брата. Все это время она звала его по имени, но он словно не слышал ее. Догнав беглеца, она схватила его за руку, и тут же с ней приключилось что - то странное.
Дрока почувствовала, как внутри нее рождается удивительная мелодия, она мгновенно заворожила и околдовывала ее. Ускользающий мотив детских колыбельных которые ей с братом пели матери, звал и манил за собой. Он подчинял, лишал воли. Словно тряпичная кукла, Дрока держа брата за руку, безвольно шла на зов пагубной флейты. Так прошло еще около двух часов, вскоре к ним присоединились трое гномиков и четыре подростка тролля. Так нестройной гурьбой они продолжали идти, плененные мотивом старинных колыбельных впитанных вместе с молоком матерей.
Словно одержимые они карабкались по горам, спускались в глубокие ущелья, гуськом шли по узким звериным тропам в сладостную неизвестность. Волшебная мелодия, дала им силу и ловкость, за все время этого странного путешествия ни один из них не оступился и не поскользнулся на коварных горных тропах.
Так ведомые колдовской мелодией, дети вышли к большой пещере, затерянной в горах. На большом валуне, перед входом в пещеру, сидел старый зломерз и извлекал из древней флейты чудесный мотив.
Дроку видела служителя мрака, чувствовала опасность, исходящую от него, но не могла заставить себя развернуться и убежать. Невидимые оковы волшебной музыки, держали ее крепче стальных оков.
Когда группа детей подошла к зломерзу, и выстроившись перед ним в шеренгу, начали медленно раскачиваться из стороны в сторону в такт музыке. Старый монстр наконец то перестал играть. Мерзко хихикая он убрал флейту в кожаную сумку переброшенную через плечо и шевеля от нетерпения длинными крючковатыми пальцами, протянул свои руки к оцепеневшим детям.
- Не плохой улов, хозяин будет доволен, - прошипел он сглатывая слюну.
Его длинные, грязные пальцы с обломанными ногтями уже почти дотронулись до волос Дроки, как мощный удар сапога сбил его с камня.
- Мерзкая ленивая тварь, ты называешь это удачным уловом, - высокий человек с длинными белыми волосами до плеч, в мантии волшебника, яростно уставился на музыканта.
- О великий Вечреб, жители гор стали слишком осторожны, мы должны благодарить мать тьму и за этих, - зломерз скорчился в пыли у ног детей, с опаской следя за человеком.
- Урвон, грязный бездельник, вспомни сколько детей приходило на мой зов, еще месяц назад, неужели ты думаешь, что я поверю в то, что в горах перевелись дети.
- Нет, нет мой господин, просто горный народ, теперь очень пристально следит за своими отпрысками.
- Проклятье, эти взрослые, вечно с ними проблемы. Урвон, хозяйка торопит нас, она требует ускорить ритуал, - Высокий колдун принялся ходить взад вперед перед шеренгой оцепеневших детей.
И хотя музыка, уже давно перестала играть, никто из детей по прежнему не мог пошевелить и пальцем. От высокого белого человека исходила какая - то сильная магия, заставлявшая детей беспрекословно подчиняться ему.
- Скоро, уже скоро, - старый зломерз снова залез на свой камень и обхватив руками себя за плечи, предался своему любимому занятию, начал нетерпеливо шевелить пальцами.
- Чему ты радуешься негодяй, чем меньше детей, тем больше нагрузка ляжет на меня, - Вечреб, остановился перед Урвоном и стал размышлять, не дать ли тому еще одного хорошего пинка.
- Госпожа Покрона обещала нам каждого третьего ребенка в обмен на помощь, это значит много - много молодого сочного мяса для меня и моих сородичей, - довольный Урвон захлопал от радости в ладоши.