Аннотация: Вековой утес, на котором нас собрали, рвал в клочья облака... Ветер разбивался о его грудь. Где-то очень далеко внизу шумела неистовая река, желавшая только крови. Она ждала следующего.
И никто не сможет понять.
--
Кто согласен отдать свою жизни за нее?
Я посмотрел на Виолу. Как она толста и уродлива! Она всю жизнь была изгоем в нашем племени, но почему же ее жалко? Очень жалко, она, ведь человек.
Зачем ты так на меня смотришь? Я отвернулся, потому что не мог смотреть в ее плачущие глаза. В них жизнь, в них надежда и просьба...
Сейчас, сейчас осталось совсем немого! Клинок, или что там у них, вонзится в нее, и уже мертвое тело полетит с обрыва на камни.
Перестань смотреть, сволочь. Мы же прожили все вместе много лет. Почему она? Потому что уродлива! Конечно! Никто и не заметит, что ее не стало, а если бы Вероника стояла на ее месте... Нет уж пусть лучше эта.
Вековой утес, на котором нас собрали, рвал в клочья облака... Ветер разбивался о его грудь. Где-то очень далеко внизу шумела неистовая река, желавшая только крови. Она ждала следующего. На берегу лежали и смеялись каменные глыбы, возле которых чернели кости. Это порождение беса...
Никто не двигался. Я невольно осмотрел присутствующих. Какие же мы все-таки твари, последние твари, но жить хочется всем. Сколько еще всего произойдет, сколько... Совсем немного осталось...
Кто-то заплакал, одернули плетью, и вновь гробовая тишина. А по горячим щекам Виолы текли крупные слезы. Уже и не надеется! Опять смотрит, гадина. Уберись, прошу!
Я закрыл глаза. Сердце стучало так, что казалось, все тело содрогалось от его ударов. Ну, все, это конец! Убью на хрен урода, который придумал всю эту...
Земля задрожала.
Колокол...
Осталось совсем, совсем... Еще два удара и кранты. Главное ничего не вспоминать. Да, она помогала мне и что с того, да, любили поболтать по душам, да, я уже как-то раз помог ей в беде. И что с того? Спокойно, ты ничего никому не должен...
Она упала на колени. Обессилила. Что же делать? Удавиться на месте!
Друзья и близкие стояли, словно... мертвые. Они уже давно все мертвые. Их убили чертовы забавы ТАНХОВ. Ведь эта не первая жертва! Я не могу так просто стоять и смотреть, как дорогие тебе люди гибнут.
Меч, где мой меч? Отняли, точно, как мог забыть. Все, уже не соображаю. Колени затряслись.
А что, если выйти всем вместе. Они ведь не станут убивать сразу всех! Да?
Я замолчал. Все было и так понятно. У них же черные глаза! Они убийцы, как и...
Я шагнул вперед, чуть не потеряв сознание.
--
Согласен, - язык предательски не поворачивался.
ТАНХ опешил.
--
А ты уверен?
Ответить я уже не мог. Какая к черту уверенность, земля из-под ног уходила.
Виола подняла слепые глаза. Что случилось? За спиной зашуршали, кто-то даже дернул за рукав. Не надо, не держите, не трогайте, это так больно! Молчите! Молчите все! Я не могу слышать ваши голоса.
--
Тогда подойди! - приказал жрец.
Я повиновался.
--
Не делай этого, - кричали из толпы, - лучше она, чем ты... вернись... стой...
Кто-то даже кинул камень и попал прямо в голову, что привело меня в сознание.
Но вы же стоите! Вы же не выходите ко мне, вы же там, а я... а мы здесь. Вы не понимаете и никогда не поймете, что я умру из вас последним. Вы уже нежильцы! И вам чхать на всех, кроме себя. Да чтоб вас...
Хлынул дождь. Заревели тучи, наверное, прощают. Прощают за все! И дождь смывал с меня все зло. И я благодарен ему за это!
И не суждено понять! Никто никогда не осознает. Вы грязь, вы мразь, но только не люди. Не-е-ет! Вас нельзя называть таковыми. Вы последние крысы. Именно так. Клеймо - человек, дано не каждому.
--
Прикончить его, - выкрикнул монстр, зажравшийся смертями людей.
Острое лезвие клинка легко вошло в молодую плоть, а наземь, подняв пыль, повалилось тело ЧЕЛОВЕКА.
***
Готовы ли мы отдать самое дорогое, что у нас есть за любимого или дорогого нам человека (пускай даже за знакомого или приятеля)? Мы уходим от ответа. Зачем это все нужно? Ведь такая нужда никогда не возникнет! Откуда такая уверенность? Черт возьми, откуда? Это все пустое... Наверное, каждый из нас, хоть раз в жизни думал об этом. Сможет ли он подставить себя под удар! Но к чему мы приходим. Ответьте? Чего молчите... Все молчат. Конечно! На большее никто и не способен. Мы и есть то стадо с черными глазами, в которых уже живет смерть. А где же тогда люди? Отзовитесь? Где вы... Молчат. Да потому что не слышат.
Что нужно сказать себе в тот момент? Где найти те силы, что помогут сделать первый шаг? И есть ли они?
Теперь, а может и всегда, нам очень тяжело ответить на этот вопрос!