Аннотация: открытая статья, посвящённая теме экспансии Православной Церкви в светское российское общество, ко дням торжественного провозглашения ПЦ "очередной своей победы в миру", представленная в Министерство Культуры и Образования РФ.
ОТКРЫТАЯ СТАТЬЯ,
пОСВЯЩЕННАЯ ВОПРОСАМ ЭКСПАНСИИ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ
ВО ВНУТРЕННУЮ ЖИЗНЬ СВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА РОССИЙСКОГО
В ТЫСЯЧЕЛЕТИИ ТРЕТЬЕМ.
/ сочинение подготовлено для предоставления его ко вниманию
Содержание:1. - Экспансия Церкви. Принципы Просвещения в школах. "Уцерковливание" или "унравствливание". Критика эстетики "одностороннего покаяния" и безгрешности Церкви.
2. - Новый взгляд на идею Просвещения. Практики и методы. Европеизация и нео-Ренессанс. Предметы Всемирной литературы и истории.
3. - О школе светской и о школе церковного прихода. Заключение.
4. - Сноски.
...Сим невозможно не признать теперь: стерегшийся опасности укоризненно-рабской морали, свободный развитый Интеллект в России, этак, терпит и б^ольшие поражения. Увы. Компромиссо-образность мышления нашей, извечно примиряющейся c собственным, не захудалым умом, интеллигенции в очередной раз обращается к смыслам того в корнях попустительства, каковое есть, суть, опасное поощрение "ревнивого старого мифа", в принесении так уж и больших жертв: ныне в детях, в детских сознаниях. Сколь жаль, право.
Поистине, много тревожным отсель видится тот вообразимый момент, когда, - к следующему празднованию Нового Года в России, - в реестре успехов и достижений провозглашенными будут факты тотального воссоединения теперь этак Церкви и Школы. (нарочито пишу "Школа" с большой буквы.) Воссоединение с Армией, воссоединение с Полицией, воссоединение со Школой, воссоединение...с Законом, с Институтом Права? - Можно и дальше продолжать представлять таковые свершения, подспудно с тем, заново переживая обратно драматически-церковные вехи и страхи в великой истории...
От всех недавне-случившихся изменений, в каковых Православная Церковь простирает своё влияние уже в детские сады, думается, нельзя всерьёз не задаваться вопросом о дальнейшей судьбе общества, в каковом поневоле вынуждены будут оказаться наши подрастающие поколения. Не правда ли, поколения, всегда обрекаемые к тому, чтобы наследовать грехи их воспитавшего Прошлого и - грехи, так и в лучшей мысли "переживания грехов", - пусть и в наигуманном этическом понимании того, что сознание будущего не подлежит мерам сегодняшней повседневной реальности. История преподносила немало уроков того, сколь непредсказуемым образом подчас может обратиться всякая искренняя идея всякой духовно-глобалистической парадигмации в обществе, и сколь угрожающим смыслом это способно становиться и для, дескать, "обращаемых" масс, и для государства в целом. В наследии сего опыта, - разве не единственной светской мудростью воистину может считаться, прежде всего, поощрение изначальной самосознательности, что непременно есть фундаментальные задачи демократически-светского института воспитания поколений? Изначальная самосознательность, критическая, здраворассудочная (а не рабская, и не укоризненная) самооценка мышления в представителях будущного психологически-здорового общества, - сколь хорошо это сочетается с тем явлением, каковое есть на сегодня экспансия "иррационализирующей (жизнь)" Церкви в отношении всех первосфер культурного и гражданского светски-российского мира? Истины, достойные Йозефа Кнехта*(1), вы скажете...Должно ли мне начать вспоминать также Вольтера и Дидро?
То особенный приоритет светской Школы (отсель и школу, и детские сады я буду называть в одном слове), чтобы ученики и последователи Её, коль и могли б они проникаться истиной высшей и вечной существования этого Мира в его таинствах, то не иначе, как путём познания мира натуральных явлений и (материальных) вещей, по мере наследования и восприятия рациональных законов и правил естествознания и естествовоспитания. Что совершенно обратно расходится со взглядами и понятиями Церкви, нравственно-доминирующей всегда к мифологизации (предмета) естествозначимости в масштабах как социума, так миропространства и его Вселенной. И, если на уровне высших представлений Школы, это - извечный спор Платона и Аристотеля, то на уровнях начальных и пред-начальных - это контр-эстетический возврат к смыслу парадигмического разлада о правдах пресловутого Ньютонова яблока на земле...Иль, вот уж снова, того "аллегорически-сказочного", Адамова? И...говоря здесь обо всём "контр-эстетическом" в отношении всех светских принципов Просвещения, полагается прежде всего усматривать значение, дисгармонизирующее среду, в порождении всё большего числа этаких потенциальных спорщиков (а когда, может статься в истории, и непримиримых спорщиков!) Так должно ли нам, спрашивается, поощрять сей, в прогрессии наследуемых смыслов, велико-растущий Схизм*(2)?
Нравственность, вечные нравственные ценности...Извечные риторические вопросы. Коль скоро одним из устоявшихся смыслов общечеловеческой (!) таковой Нравственности является прехождение ограничивающих и супрессирующих психо-комплексов прошлого (в психологии индивида, и в психологии масс - sic!), - (отсель) нам следует рассматривать возникающие вопросы светского Воспитания и Просвещения под этим только углом восприятия. Не правда ли, с тем вместе, как духовное воскресение России во второй половине прошлого века могло произойти и произошло только в изначальном импульсе ментального освобождения нации, (а не в молитвах полу-помешанных старушек, снующих промеж "говорящих икон" и ТВ-Кашпировских, так и не в истерических бдениях масс мытарей и мытариц, собственным психо-комплексом несостоятельности доведённых до отчаянья в 90х), - сему соотнесенно, мы должны воспринимать и всё нравственное, и понятие о Нравственности, лишь только по взгляду на те воплощённые приоритеты свобод, каковые стали истинным достоянием новой российской этики. И если мы говорим, также, и о представлениях путей моделирования нравственного чувства в потомках, то опять-таки: - из тех только смыслов и символов (в границах этических норм) ментальной свободы последних 25 лет, достигнутой в противовес супрессирующим понятиям 20 века, мы только и можем выделить особенные нравственные приоритеты, каковые стоят этак и над всем опытом, "советскому веку" предшествовавшим, этак над опытом все-российского светского несовершенства. И тогда, применительно всему, что ныне о светской Школе: критический взгляд на те амбиции, которые дискредитируют истины, обретаемые в раскрепощаемых умах, - это и есть вся Нео-Нравственность. Вполне целесообразная, вполне естественная и вполне земная гуманизация будущего. Однако, вот, ведь, здесь и снова уж Церковь...
Схизматический спор тот извечен, в жизни светского государства что есть взгляд на отношения между семьёй и обществом социальных начал и ступеней. Ясли, детский сад - это, воистину, такое начало. Ко значению ж всего нео-Ренессанса 21 века: как и вопрос необходимого сексуального воспитания, который ни в коем разе не должен обратиться смыслом поощряемого сексуального порицания, (что, как известно, впоследствии, заклинает более страшных в истории демонов, порождая гораздо большие проблемы, чем те, какие только, "ко стыду стыдящихся", есть подмена словом "венец" обычного слова "презерватив"); так, и вопросы (эсхаталогизированные) интернациональной этической гармонии в сообществах (что рано или поздно оборачиваются проблемой раздора, как раз таки, не в меньшинствах, но в общей граждански-национальной массе); - и в том и в другом случае, Церковь, своим внедрением и влиянием в дела Школы, катализирует усугубление противоречий, подчёркивая в того или иного рода семейственности подсознательно-скрытый комплекс "светского", комплекс по восприятию разницы премонитивного воспитания. Толика религиозной подспудной укоризны будет, воистину, дъявольским маслом, подлитым в огонь "страстей по человеческому несовершенству". Как убеждает нас опыт, позже этакое порождает неизбежно-растущую общественную и гражданскую ложь.
Судьбу сегодняшней "светски-уцерквляемой" Школы (в её наследниках) мы можем вполне представить по-взгляду на ряд последующих лет. Ко всему, что есть обозримые, аппетитствующе-растущие влияния Церкви, прогрессия смыслов синтезирования мышления уставно-церковного и уставно-солдатского, (так, и уставно-полицейского, ибо не секрет, что в отдельных местах России монахам позволено уже идти служить в отряды полицейского(!) надзора) в среде светского менталитета - неужели это не говорит об опасности той ужасающей супрессии, каковая всё более угрожает всякой свободной и самоопределённой мысли в России?...Эммануил Кант и анти-утопический предел провозвестника Оруэлла...Всегда неустанно и бдительно ожидающий, с приглашением на исповедь, полиционированно-конфессирующий (!) Ум...(Мы, ведь, знавали такое уж из истории преступлений Церкви в союзе с КГБ)...Если мы всерьёз искренни в наших прозрениях, мы не можем не видеть, что при большем проникновении церковно-доминирующей мысли, в Школе будет складываться аж и более контрастное ментальное противостояние, и особенно - в интеллектуальных средах последующих поколений, из "немолебной" этической среды побуждаемых обратиться в меньшинство потенциального протеста. И...сознания, всё-таки неизбежно парадигмируемые косвенным сопричастием процессу "уцерковлевания" ("уцерковливания" именно, - а не столько светского "унравствливания"; - говорилось выше), - не другой ли, прямо-оппозиционной религии они также найдут по себе союзников в ассимилировавшихся кругах? И тогда: только ли аспектом "несцерковлевания" будет определяться их позиция или, быть может, и в настроении, этак, и более враждебном и опасном? - Хм, уцерковливание...В сравнении тем примерам из "советских" годов, когда пионера, заглянувшего в церковь, выставляли в середину "инквизиторского" школьного круга, несложно вообразить и то, как чрез число лет, в кругу порицания окажется не желающий ходить в православную церковь. То вряд ли, в действительности, есть столь уж невозможный гротеск, коль скоро всего лишь несколько лет назад, во время городских парадов меньшинств (тогда, правда, только лишь мирных ещё парадов и только лишь сексуальных меньшинств), Церковь запечатлела себя в хрониках истории, как сама Анти-Гуманность, Анти-Нравственность, с благословением идущая вслед кулакам националистов по кровавому следу невинных жертв на асфальте.
Должно ли бояться представить повторение такого варианта, в вариации тем уж иных, в интерпретации того, чему впоследствии не быть названным честным, искренним словом?
...Конечно же, сегодняшняя геополитическая атмосфера в мире побуждает думать вновь о поощрении мобилизации и укрепления сил духовной христианской России; Православная Церковь, в том, несомненно деятельна. Однако, во все-усредняющем поощрении "комплекса ^овец" в Школе, - чему столь модно теперь почему-то стало противопоставлять критический только "синдром кирилловщины"*(3), (при этом совершенно, как будто бы, забывая так и об основах всей великой идеи гуманистического светского общества и его нравственности, что была определена задолго до "бесов"), - тенденция к воспитанию представления о безгрешности, о непорочности Церкви приобретает всё более пугающий характер. Это именно так, что наследующий в себе заветное право "нравственной презумпции неосуждения", империализируемый институт Церкви, в масштабах всего государства неся эстетику "одностороннего покаяния" и, тем самым, упрочивая ту как раз, всего-то несколько лет назад все-порицанную в социуме "рабскость менталитета" (то, что было ещё совсем недавно наиболее популярное слово в корне своём), заведомо является "големическим"*(4) оплотом Супрессии, способной сделаться весьма очевидной (- мы говорим о моральном подавлении только, ещё даже не о сюжетах репрессирующей инквизиции!). - Здесь вновь требуется возгласить: Воспитуемое представление о непорочности, о безгрешности Церкви в государстве и в сознаниях растущего светского общества есть, несомненно, опасное, псевдо-гуманистическое явление!
...Если же так, что, в известном проценте, тенденциозное единение Церкви и Государства есть неизбежный процесс, - сему должно следовать прежде всего то именно, что ко взгляду на несовершенства исторического светского общества в России, в вопросах укрепления и защиты института демократической Школы, пред всем будущим, мы не имеем ни малейшего этического права избегнуть сознательной критики норм "одностороннего покаяния". - В том, вопрос становления нового отношения Церкви к своим грехам, к своей грешности, делается для российской светской Школы всё более в свете дилемм, т.ск., воспитания Церкви светской Системой нравственных ценностей и её Государством.
Отсель, пред всем институтом Школы светского воспитания в России встаёт весьма существенная, в том, и более безотлагательная задача, как то: нахождение деятельных и себя оправдывающих методов в практике справления с ситуацией неумеренно-экспансивного роста Православной Церкви. В этом смысле, уму светской гуманистической нравственности нельзя вновь не обратиться к истокам этики Европейского Просвещения, к основам традиций воспитания в духе свободолюбивого Ренессанса. Также, как в идеях религиозно-церковного причащения масс лежит воспитание принципа и манеры восприятия тех или иных истин истории, культуры и науки, - в равно-обратной тому степени, светски-государственной воспитательной программой должны быть особенно выделены, к противопоставлению, идеи неуцерковленного принципа мировосприятия.
Коль скоро в предметах, нравственно и этически воспитующих личность, как то Словесность, История и Культура, само опытное знание предлагает нам модель "небезгрешия" в практиках православных сфер; - от Школы таковое требует непременно искренней по себе акцентации. В таком ракурсе достаточно будет заметить, что Ренессанс российской светскости всегда полагает собой (культурную) европеизированность, а Застой, (в формах его - как церковно-духовной, будь то аж характера "до-петровского", так и недавней - "советской"), обратно тому, несёт всегда предельную в себе ксенофобичность. Сему следует, что для поощрения светски-ренессантной идеи гуманистического Просвещения, для сохранения демократически-паритетного баланса в области нравственного, Школа должна иметь более раскрытый взгляд на европейскую культуру, и фундаментальные её основы и произведения. Этак, в своих достойных воспитанниках и последователях.
То хорошо, что ко всем ново-изменениям, приносимым авторитетствующей Церковью в жизнь Школы, с приходом той в мир уже детских садов, сегодняшние воспитуемые поколения продолжают ещё читать Пушкинского "Попа..."*(5), - и это, пожалуй, единственное из произведений, со многой художественной полноценностью в каком находит своя выражение идея противления этике "одностороннего покаяния". Да пребудет надежда, чтоб сие оставалось и впредь. К тому, однако, будет великой ошибкой не заметить, как сами эталоны подобного культурного мировоззрения, - из тех, что в произведениях авторитетов европейского светского гуманизма, - если и принимают, то весьма отдалённое ещё участие в преподаваемых образовательных программах. И, к сему соображению, разве не будет то решением, достойном всей идеи усовершенствования Школы - ввести в предмет (неповерхностного) изучения классиков европейской мысли и жанра. Сказочно-мудрый и занимательный Данте; единовременно, и глубокий, и доступный Вольтер; педагогичный и нежный Дидро; бесподобно-благородный Шиллер, бесподобно-красочный Гёте; а когда - многообразно-человечный Бокаччо; а когда - многообразно-чувствующая Маргарита Наварская...and setre, and setre...Подводя сие, одновременно, к стандарту и концепции современных нравственных норм светского воспитания (культурного, образовательного, опять-таки сексуального), а, - с тем, - соотнося уровень российских образовательных программ уровню общеевропейской (как minimum, "эрудированной", если не "учёной"!) просвещённости и не-застойного, благородного мышления, сим также полагается возможность тематического преподания предмета не только в высшей гуманитарной, но этак ещё и в средней общеобразовательной Школе и в форме уже не факультативной, но в должном проценте - обязательной.
Подобный вывод - вполне состоятелен для того, чтобы новому смыслу противоречащие возражения не могли более препятствовать выше-ставленной задаче. Так, к примеру, существенный вопрос преподания Русского языка, истории и эстетики Русского языка, заключённых в произведениях классической поэтики и словесности, (я оперирую этими академически-университетскими понятиями здесь, несомненно, применительно к программам средней общеобразовательной школы, где таковые, пусть и подспудно, но всё же учитываются), очень хорошо согласуется с умным соображением - таковым, что блестящему Русскому языку вполне также можно учиться и по образцам переводов зарубежных классиков, и, - в особенной предпочтительности, - переводов, сделанных классиками русскими. Разве не легко согласиться с тем, что переводы, выполненные тем же Батюшковым, тем же Державиным, и многими другими, прежними и современными классиками, предоставляют возможность не только выделения шедевров европейской культуры и эстетики в ряду наследий, этак, и Русского (литературного) слова, но и, по-сути, подспудного в том сближения с самим иностранным Языком, с мыслью и формой такового, - что может также позитивно сказаться в косвенном намерении более успешного синтезирования предметов нескольких языков в процессе обучения. Если при этом, к примеру, в одном случае реализации школьной программы, вовсе не обязательно подменять Лафонтена Крыловым*(6), чтоб говорить об истинах и о времени Лафонтена, - так, в другом случае, в преподавании избранных мест из того же Данте, мы с новым интересом можем говорить так и о Батюшкове, и о Пушкине, за этически-смысловую конструкцию взяв мир Данте и относя это к интерпретации смыслов и эстетики русского гения просвещения. Такой подход в практиках образовательных программ, несомненно, будет большим подспорьем в решениях как проблем демографически-этических в России, - (чему добрым результатом будет факт более европеизированного эстетического мировоззрения, складывающегося в российски-воспитуемых представителях мира азиатской нравственности!), - так, и в вопросах поднятия уровня российского гуманитарного образования, в подведении того достойному стандарту программы европейских школ.(Что, изначально, закономерная есть тенденция в видах более адекватного контакта и согласия с евро-пространством). В частном же случае, к этакому задатку перво-гуманистических начал нового метода восприятия Истории и Культуры, способно также будет находить потенциальный рост интереса и любознательности в учениках к процессу обучения в целом.
Сии предложения, в своей реализации, будут, однако, во-многом, мало-результативными в справлении с моралью норм "одностороннего покаяния" в будущном российском обществе, если в методах и в практиках светской Школы не будет учитываться аспект объективного преподания Истории и, с тем, подчёркнуто, - истории восприятия Истории, этак и в предмете новейшей Истории, образом непременным. Надо заметить, что Церковь (более, чем делает то Государство) в моральном самопроизволении, в разные периоды становления общества, практикует более выгодную для себя интерпретацию исторических фактов, нежели то соответствует истинной действительности. Ныне, в России - именно такой период. По сему, абсолютно бескомпромиссным становится соображение о непременной обоюдо-нравственной коррекции. Так, непременной обязанностью историка Школы, воспитанного честью смыслов свободного Просвещения, должно быть, в истинности своей, поколениям преподанное отношение к истории Церкви по взгляду на объективное несовершенство оной, будь то в делах внутренней и международной политики, будь то в вопросах эстетического ряда, касательно всех светски-демократических (и анти-демократических) изменений в вехах (прежних и новых) государства Российского. Применительно предмету истории 20века, в школах необходимо расставлять так и более предупредительные акценты, в освещении грехов Православной Церкви в годы сотрудничества с КГБ, в делах преступлений её против тайны исповеди, нравственных свобод и т.д.; - в том, абсолютно непременным должно соблюдаться условие этически-нравственной и социальной оценки деятельности Церкви к основополагающе-определённому выводу о том, что именно Православная Церковь находится в долгу у Государства светских нравственно-демократических норм, и...(в идее своей миссионерской деятельности, изыскуя путей искупления своих прежних грехов пред нравственным обществом), - и это так, что нисколько и ни в коем разе не может трактоваться в смыслах обратных.
В условностях таковых, в представлении о российской светской Школе последующих, как минимум 16-18 лет, должно делать ставку на воспитание рассудочного самосознательного поколения, критическая оценка нравственного мышления коего, впоследствии этак, сможет стать мерилом нравственности и в ограниченных религиозных, и церковных сообществах. И это, и только это(!) есть смысл становления гармоничного светского государства и общества в его просвещённо-воспитанных представителях. Коль скоро и учёный, и философ, и общественно-политический лидер, - так и монах и служитель будущного священства, - созревает и личностно развивается прежде всего в сферах светской именно Школы, формирующей их миропредставление, - к сему вполне достаточно, чтобы, в идее воспитания Церкви - "укоризны свободного менталитета" нации, видеть абсолютную целесообразность и правильность всего выше-сказанного.
Вложение в будущность поколений, ставка на Время - в действительности, есть самая выгодная инвестиция в масштабах всего общества и страны в целом. Церковь лучше других знает об этом. Однако, в аллегорическом свете всех делаемых на сегодня социальных сравнений, думается так, что Церковь пользуется, в том и вновь, слишком дешёвым и привеллегированным кредитом. - Здесь, ко всем "реституциональным настроениям в боге" хочется объективно возгласить (этак, и ко всем духовно-подразумеваемым "в десять раз больше"*(7): "Жертвуйте, жертвуйте от себя на возведение своих церковно-приходских школ, и да, быть может, от того воздастся вам в будущем!" Ибо совесть "по заимо-уму у народа" - не самое верная совесть, и не самое верное дело. Сама история великих перемен - великий тому есть свидетель. Великий свидетель есть само неумолимое Время и, первозначимо, в суждениях тех, кто преисполняется совестливого чувства и смысла только по переживанию комплексов и страхов своих отцов..., - если мы, вообще, когда-либо можем говорить о психологически-здоровой, гуманистичекой нации...Если кому-то угодной т.ск. делается мысль о том, чтоб возвести царя на трон, как не приходит им сызнова мысль и та, что впоследствии его опять свергнут? - Бесповоротный ход нравственной истории общества, увы, не приемлит рабски-вменяемых с действительной Истиной быть компромиссов.
В заключении статьи, ко всей возможной критике в адрес моих ренессантных соображений о необходимости "нравственной диффузии" в отношении всего "не-мирского", - кои, дескать, ставят под сомнение "велико-нравственный" авторитет Православной Церкви в жизни светского общества в первую декаду 21века в России, - мне будет возможно ответить лишь простой фразой: - "Как же мне не подозревать священника во земных грехах, коль скоро всё больше умыслом своим он в миру?"...Однако, продолжение сего требовало б уж несколько иного хода психологических и этических рассуждений....
/11.02.2011 - 21.02.2011; - Москва /
СНОСКИ: 1) - Йозеф Кнехт - герой романа Г.Гессе "Игра в бисер", магистр педагогического ведомства;
2) - Схизм; раздор, разлад.
3) - Кириллов, герой романа Достоевского "Бесы";
4) - Голем, чудовище-персонаж из романа Г.Майринка "Голем";
5) - А.С.Пушкин "Сказка о Попе и работнике его Балде";
6) - как известно, множество басен Крылова есть вольный перевод, вольный пересказ знаменитых басен Лафонтена;
7) - "..И да пожертвуй в имени Господа Твоего дорогим тебе, и да воздастся тебе по Господу в десять раз больше." - фразы из мудрой Библии.