Гисматуллин Ринат Абдуллаевич : другие произведения.

Арниус: история падения глава 1-15

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Совершенный игрок на руинах планет и судеб продолжает беспощадный отсчёт жертв. Он уже уничтожил планеты Имион, Хная, Солнце, колосс Зиган... На их горящих остовах властвует Белый Призрак. На этот раз палач собирается погубить цветущую планету Арниус. Но есть трое храбрецов, бросивших ему вызов: юные арнаи Одиан и Шейншер, и маленький вампир Ярра, зверёк из тьмы. Оружие запредельной мощи, магия зазеркалья призраков, сила печати вечности и истинный свет должны помочь им победить пришельца с янтарными глазами. Жду ваших комментариев. Поверьте, любому автору важен отзыв читателя, положительный или отрицательный, это огромный стимул к дальнейшему написанию произведения. ОБНОВЛЕНО 27 ФЕВРАЛЯ

Глава 1

Сиплый зов змея морниду провозгласил приход рассвета. Несмотря на тьму, пока царившую вокруг, представитель древнего рода зверей-блесткуров почувствовал его приближение. И действительно: вскоре первые световые пятна от мельтешащего свечения планет Огненного взора поспешили раскрыть зарождение нового дня на планете Арниус. Пробившись к поверхности, они начали свой суетный перескок, чтобы по истечении небольшого промежутка времени, по мере увеличения их количества, слиться в единое напыление всепроникающего света. И отразившись в росе, обильно покрывавшей коричневые листья деревьев наинитоэрно, зажечь ореол над массивной кроной этих могучих и, одновременно с тем, очень беззащитных великанов.
Древний зверь ждал этого с нетерпением. Покинув своё каменное логово, змей морниду ''встал'' на крыло и устремился в полёте к своей главной пище. Искрящимся наполнением желудка зверя-блесткура вскоре должен был стать избыточный ореол дерева наинитоэрно*.
Но сначала ему предстояла ещё одна, особо важная миссия. Вчера в лесу насаждений проросли два маленьких, хрупких деревца. Змей морниду, вслушавшись в зарождение жизни, предложил миру природ свою защиту. Он, конечно, ведал о родственном цикле существований наинитоэрно и всех живых существ на Арниусе, а также знал своё тайное предназначение: оберегать слабое зарождение и до усиления потока жизненных сил оделять его пресыщением восхождения ореола сильного сформировавшегося.
Ещё ему предстояло своей слюной отметить старые наинитоэрно с не взошедшим или сразу угасающим ореолом.
Защитник начала и вестник конца ─ зверь-блесткур.

Обычно никому не удавалось стать свидетелем полёта змея в столь раннюю пору, объятья сна были крепки. Но на этот раз кое-кто всё же наблюдал за ним с тверди арно**.
Молодой арнай, восхитившись плавными ''пронырами'' в воздухе шустрого обитателя приграничья леса, осмелился подозвать древнего зверя к себе. Он и раньше уже несколько раз видел того. И данная особь всегда казалась ему очень необычной.
По известным юноше описаниям зверей-блесткуров они имели длинный, достигавший двух метров хвост, который, расширяясь, плавно переходил в гибкое чешуйчатое тело, завершала всё изрезанная, как морщинами, вспорами проснедания, голова. С помощью вспоров проснедания происходило вдыхание или, иначе, поглощение компонентов ореола наинитоэрно. Неровно-треугольные крылья зверя-блесткура, ─ имевшие, в отличие от остальных, коричневых, частей тела, бледно-красный цвет, ─ приобретали матовый оттенок и давали брезжащий отсвет в момент насыщения зверя.
Но этот представитель древнего рода заметно отличался от других. Прежде всего, юношу поразил золотистый оттенок его туловища, обжигавший, при пристальном всматривании, глаза даже больше, чем далёкое свечение пекла планет Огненного взора. Удивляло и обилие чёрных волос, проросших из плотных костей черепа.
Вопреки опасениям юноши, змей морниду неожиданно охотно принял приглашение и с шумом сел на твердь арно. После чего внимательно посмотрел на него. В подсознании молодого арная '' прошелестел'' шёпот тайного гласа зверя:
─ Фантиферрон, познакомь меня с собой.
Юноша вздрогнул и чуть растерянно спросил:
─ Тебя с собой? Рассказать о себе, да? Зачем? И... откуда ты знаешь моё имя?
Змей морниду опустил голову на крыло и смущённо ''прошептал'':
─ От твоего родственного дерева идут такие вкусные восходы ореола. И такие сытные. На старости своих веков я питаю слабость к таким деликатесам. Ну а раз так, твоё имя и история твоей жизни приоткрылись мне. Их не надо было есть, им требовалось внимать. Они как тесто, а изыми у пирога тесто, он станет лишь приторным насыщением патоки и крема. Так и ореол без знания его происхождения не очень съедобен... Не надо про себя рассказывать, просто познакомь меня с собой.
Фантиферрон вспомнил:
'' Конечно, всё правильно. Восход ореола хранит знания о важных моментах жизни того, кто навеки прочно связан единой судьбой с родственным деревом, а зверь-блесткур всегда питался этой искрящейся памятью.''
─ Это совсем неверно, ─ вторгся в мысли юноши змей морниду. ─ Я прорастаю ею.
─ Ты, наверное, знаешь обо мне даже чуть больше, чем я сам, ─ улыбнулся Фантиферрон. ─ Может, тогда лучше сам представишь меня себе, а заодно - меня мне.
Змей морниду нетерпеливо махнул головой:
─ По рецепту чудесного пирога тесто становится пышнее, если туда добавить дрожжи. Что-то я злоупотребляю языком кулинарии, нам, змеям, науки малознакомой, как, впрочем, и вкус выпечки. Явно виноват ореол одного повара, из ваших, арнаев... Так вот, если без отвлечений. В данном рецепте дрожжами являются два слова ─ два обозначения путей в тебе ─ мотивов добра и зла. Если ты их уже познал, они окончательно представят тебя мне.
─ Добро и зло ─ два разных направления, ─ уверенно сказал Фантиферрон. ─ Они не могут одновременно присутствовать в одном живом существе.
─ Тебе так кажется, вернее, ты так думаешь, но ошибаешься. Добро и зло есть в каждом. Если одно из этих состояний себя ещё не проявило, то это совсем не значит, что оно отсутствует. Знай же: будучи спящим, оно представляет значительно большую силу, так как в момент случайного или намеренного пробуждения его, может накопленный годами ураган привнести в удар одного мига.
─ Очень много непонятного говоришь ты, ─ смутился Фантиферрон. ─ Но отчего-то чувствую, что верного. Как же велика накопленная мудрость вашего древнего рода.
─ Мы существуем почти с момента зарождения Арниуса, и всё же не время дало нам изобилие знаний. Умение наблюдать, и читать скрытые мотивы и явные поступки всех обитателей нашей планеты стали тому причиной.
─ Но и у нас есть наблюдатели...
─ Да, есть. Но только немногие из них, прозванные лазурными, обладают великим запасом познаний.
─ И скрываются от остальных, ─ молодой арнай насмешливо вскинулся.
─ Так как не могут иначе, ─ ''прошептал'' змей.
─ Почему?
─ Сейчас важна их полная отстранённость от всех и отдача в деле собирания. Великого инопланетного врага видят они. Готовятся противостоять ему. Семеро против одного, пока одного.
─ Кто тот враг?
Неожиданно волосы на голове зверя-блесткура увеличились в длине.
─ Без сердца, без страха, без боли. Пришелец, единственное внешнее отличие которого от арнаев - янтарный цвет глаз. Имеется ли у него душа, не знаю, но если имеется, то это душа монстра.
─ Это ужасно, ─ вздрогнул Фантиферрон.
─ Это безвозвратно... Напрасно я открыл перед тобой двери к этой тайне, ведь мне пока неизвестны ведущие тебя мотивы. Может, в них тоже есть угроза.
─ Почему-то стало холодно, ─ выдохнул Фантиферрон. ─ Так неожиданно.
─ Страх... Вот он твой первый мотив, мотив, ведущий ко злу.
─ Но я ведь раньше ничего не боялся... Нет, боялся, боялся напрасно мечтать.
─ Мечта ─ добрый мотив и окончание твоего представления мне. Взлёт и пропасть. Объятия высоты и притяжение дна. Мечта и страх. Одно омрачено другим. Борьбы начало, зарождение истиной судьбы.
─ Есть одна планета... Земля,... я как бы придумал её, но она так реальна в моих снах и мечтаниях... Она существует, сейчас я почти верю в это.
─ Расскажи мне о ней.
─ Там небо синее, свет солнца, почва другая, более мягкая... земля. Там много живности ─ улитки, черви, черепахи, исполинские динозавры, и человек... первый человек, такой же, как мы, арнаи... женщина, которая зовёт. На Земле время ведёт свой полёт почти как у нас, и, всё же, есть отличия. А жизнь коротка. Я мечтаю побывать на этой планете.
─ Возможно, действительно существует такой мир... Только жизнь не может быть короткой. Масса судьбы, предназначенной каждому, велика... Или может, но лишь, если судьба на той планете находит своё развитие в череде жизней.
Зверь-блесткур распластал в стороны неровные треугольники крыльев:
─ Ясно, чем вкусен ореол твоего наинитоэрно ─ наличием знамения.
─ Неужели Земля есть, и сотворена мной?
─ У меня нет ответа. Существует или нет, если существует - то сотворена тобой или только узнана? Разговор наш достаточно полезен. Перед расставанием задам последний вопрос: твоё родственное дерево и сегодня поделится со мной своим ореолом?
─ Почему ты спрашиваешь? ─ улыбаясь, спросил Фантиферрон. ─ Раньше лакомство бралось без разрешения.
─ Тут совсем другое... не для поедания. Два маленьких деревца очень слабы. И обильный восход твоего наинитоэрно поможет мне спасти их.
─ Конечно, бери... обязательно.
─ Есть одно: переданный ореол крепко свяжет судьбу передавшего с судьбами спасённых.
─ Хорошо, ─ не усомнившись в решении, согласился Фантиферрон.
─ До возможной встречи, молодой арнай, ─ змей морниду резко взвился в воздух.
─ До встречи, ─ тихо проговорил ставший задумчивым Фантиферрон.
Зверь-блесткур осторожно вдохнул в первые слои вспоров проснедания драгоценный ореол и направился к западней стороне леса насаждений. Полёт зверя был стремителен, так как он вдруг явственно ощутил, что в эти минуты, затенённые другими, удачно прорвавшимися к свету Огненного взора, теряли последние силы, борясь за жизнь, два беззащитных наинитоэрно малышей-арнаев. Когда он вчера ''беседовал'' с ними, то среди отчаянного плача родственных им малюток сумел услышать имена тех: Одиан и Шейншер. В языке исчезнувшего рода синао ─ древних предков арнаев ─ эти имена означали: летящий ввысь и плывущий вдаль.
Почти долетев до нужного места, змей-морниду увидел ещё одно дерево, нуждавшееся в помощи. Ореол над ним почти отсутствовал и мог быть затушен малейшим порывом ветра. Уже очень давно проросшее, силою мощных корней пробившееся на десятки метров вглубь тверди арно, величественное и несокрушимое, оно погибало. Это наинитоэрно было единственным, ни разу не пожелавшим ''разговаривать'' со зверем-блесткуром. И всё же змей хотел ему помочь, отдав часть ореола. Но тут услышал глас, ворвавшийся внутрь него:
─ Нет. Нельзя. Не мне. Спеши к малышам, они - часть судьбы Арниуса.
Вскоре змей морниду преодолел оставшийся путь к месту, где в нём так нуждались, и приступил к спасению. Из вспоров проснедания выступила синяя пена с кружащими в ней мелкими частичками серебристой пыли. Слюна, вспененная ореолом, пролилась на деревца жизни малышей Одиана и Шейншера. Ещё самая малость её, и исцеление будет завершено.
Неожиданно два маленьких наинитоэрно накрыла чёрная мгла. А пространство вокруг них потонуло в синей туманности***.
─ Та-та-та, бра-бра-бра, - послышался негромкий голос.
Тут же янтарного цвета тень устремилась к змею, отрываясь от оставшегося на тверди арно своего хозяина. Легко взвившись в воздух, она окутала крылья древнего зверя. Даже не успев почувствовать их полного онемения, он рухнул вниз.
─ Отлетался, птенчик? ─ янтарные глаза неизвестного зажглись издёвкой. ─ Рождённый летать, летать уже не сможет. Моя тень высосала твои крылья. Ты понял, зверь ─ ты отлетался. И знаешь, за что ты наказан?.. За попытку спасти тех, кому я прописал смерть. Доктора надо слушать.
─ Без сердца, без страха, без боли, ─ ''прошептал'' зверь-блесткур.
─ Это обо мне? ─ присвистнул неизвестный. ─ Да уж, оболгали вовсю. Если эти лазурные самоучки не смогли услышать стук моего сердца, конечно же, чтобы, услышав, спешно оборвать его поражающим громом орудий, не смогли докричаться до моего сосуда страстей, пытаясь вымолить пощаду для Арниуса, то это значит лишь, что они потерпели неудачу, не более того. Страх... Ну, уж точно не вам удастся испугать посланца совершенного мира. Боль... раньше мне было больно, и очень больно.
Треугольники крыльев зверя-блесткура безжизненно склонились к тверди арно.
─ Вот и всё, птенчик... Крадо-тень, к ноге, ─ приказал неизвестный.
─ Тень, крадущая всё. В тебе живёт злоба вампира. Назови своё имя.
─ Вампира? Ах да, припоминаю ваших кровожадных красных тварей, не любящих свет. Интересно. Ведь моё имя почти названо тобой. Вампир, Вампрэ ─ не правда ли схоже. Моя раса знает значение моего имени, как ─ правящий во множестве миров.
─ Монстр с неведомой планеты, в языке рода синао по иному трактовалось это имя. Одиночка, кричащий из тьмы миров.
─ Всё неправда, и наши и ваши приврали, ─ безразлично отмахнулся Вампрэ. ─ Ниоткуда я ни кричу. И править нигде не приходилось. Разве что покомандовать на горящих обрубках загубленных мною планет? То-то удовольствие, избавьте уж. Чем там сейчас можно заняться? Танцевать в обнимку с Белым Призраком и кольцаром, что ли? Та-та-та, бра-бра-бра.
─ Чем же тебе, такому всесильному, могут помешать маленькие арнаи? Почему ты так стремишься погубить их?
─ Это сейчас они беззащитны. Вскоре Одиан и Шейншер могли бы стать серьёзной помехой для меня. Но не станут. Я чуть опоздал; ты уже успел укрепить силы их родственных деревьев. Придётся самому обрушить на те уничтожающую атаку, чем оборвать и жизни воинов разных путей, которые в возможном будущем осмелятся противостоять мне. Блесткур, узри же моё могущество.
Вампрэ сфокусировал свой взгляд на деревцах. Зрачки задрожали, от них по белку глаз расползлись тончайшие чёрные нити. Они разветвились в разные стороны и с хрустом взломали его, преобразовавшись в паутину трещин. По местам разрыва белок глаз вскрылся, и выступил из глазниц, приоткрывая следующий, неповреждённый свой слой.
Змей морниду совершил бросок и, обвив своим хвостом ноги Вампрэ, попытался пронзить лицо того остриём волос, росших из черепа. Но удар ушёл в пустоту, тотчас и хвост потерял плотность захвата, не удержав пленённую плоть врага в своём кольце.
─ Хороша попытка, но за неудачу ждёт пытка, ─ с яростью сказал телепортировавшийся на расстояние нескольких шагов Вампрэ. ─ Получи-ка, дружок, лекарство. Хотел, чтобы ты сначала насладился гибелью других. Не желаешь ждать? Начнём тогда с тебя.
Крадо-тень Вампрэ проскользнула к зверю-блесткуру, и ворвалась в него. Он почувствовал, что не может сделать ни малейшего движения. В последнем порыве мышц, наклонившись к врагу, змей морниду направил в того полёт своих, отделившихся от головы волос, но промахнулся.
─ А теперь улыбочку, ─ усмехнулся Вампрэ. ─ Фотография на память.
Осколки верхнего белка глаз Вампрэ вылетели в направлении зверя-блесткура. Немного не долетев, они слились в единое целое, образовав небольшую сферу. Из зрачков Вампрэ полилась чёрная мгла, пройдя через сферу, вспыхнула, и по направлению её дальнейшего полёта на десятки метров расстелилась абсолютная пустота. Последним, что ощутил древний зверь, была жуткая боль, расслоившая и испарившая его тело, а после, как бы извне, через мутные зеркала, он увидел возвращение крадо-тени к хозяину, и услышал её жалобный стон.
─ Перестарался, ─ хмуро сказал Вампрэ. ─ После нас хоть трава не расти. Трава не трава, а несколько наинитоэрно смёл-таки вместе с этим куском реальности. Надеюсь, среди них не было дерева моего слуги-арная. А вот своей главной цели я пока не достиг. Приступим. Малютки, пора бай-бай.
Глаза Вампрэ сокрушили реальность в направлении наинитоэрно Одиана и Шейншера. Белизна пустоты поглощала пространство. Но её прорыв остановило сияние одного из маленьких наинитоэрно. Оно искрящимся наложением света погасило и распылило горящую мглу.
─ Как? ─ удивлённо вскрикнул Вампрэ. ─ Значит, ты всё же успел прорваться через коридор во времени. Мои ловушки не остановили тебя. Жаль, жаль. На твоей территории я не смогу довершить уничтожающую атаку, сметающую твоё прошлое, затаённый лазурный наблюдатель Шейншер. Раз так, встретимся в будущем, там и решим наши дела. Быть может, ты даже сыграешь там на моей стороне. Всё может быть... Передай от меня привет Фантиферрону ─ посланцу обречения Арниуса. Земля, как скучно... Ха-ха-ха, бла-бла-бла.

АИП В южной части леса насаждений угас ореол над могучим и величавым наинитоэрно, единственным, не умевшим ''разговаривать'' со змеем морниду. Это было дерево его жизни, жизни самого старого из зверей-блесткуров. Так всё и должно быть. Молчание внутри цельности разума. ''Нет. Нельзя. Не мне. Спеши к малышам, они часть судьбы Арниуса.'' ... Порой на помощь приходит знание... внутри тебя.
* Ореол над деревьями наинитоэрно не совсем обычен. Его материальный компонент - серебристые пылинки.
** Твердь арно ─ почвенный покров на Арниусе. В отличие от земного покрова, имеет плотную, несыпучую структуру и серый, пронизанный жёлтыми вкраплениями, цвет. Скрепление микро пластов и жировое насыщение обеспечивается запаивающим и обогащающим влиянием жёлтых соков, поступающих из корней наинитоэрно.
*** ... синей туманности ─ см. пелена не зрения (сноска к главе 9).


Глава 2

Лиал вошёл в комнату сыновей. Уже давно рассвело, а мальчики всё спали. Ничего, когда же, если не в каникулы, можно дать им такую поблажку.
Кровати, на которых спали братья, располагались рядом, между ними был лишь узкий проход. Свет, обильным потоком поступающий из окна, разливался по комнате, иногда отражался в стеклянной дверце книжного шкафа, и после озорным солнечным зайчиком прыгал по потолку. Если зайчиков появлялось больше, чем один, они начиняли играть в догонялки. Разные по форме, с различной скоростью перемещения по выбранной поверхности, одинаково радующиеся игре световые сорванцы. А ещё - все они были близнецами, так как родились почти в одно и то же время.
"Близнецы не всегда бывают похожими, Лиал это знал хотя бы на примере собственных детей. Даже то, как мальчики сейчас располагались на широких кроватях, выдавало различие характеров.
Одиан сегодня опять бежал вприпрыжку по тёплому пространству снов. Там развлекалась душа, телу же оставалось насколько возможно осторожно дублировать её порывы. Лишь под утро, когда уставшая душа погрузилась в реку спокойной дрёмы, тело тоже расслаблено замерло в одной позе. При этом руки мальчика, как поломанные крылья перегибались через спинку кровати.
Шейншер же спал спокойно, на левом боку, подложив одну руку под голову, вторую же откинув за спину. Точно в такой же позе, как вчера вечером, когда Лиал заходил проверить, спят ли дети.
Такими же мальчики были и в жизни: один весёлый, стремительный, второй же - сосредоточенный, задумчивый.
Близнецы во многом отличались и внешне. Невысокий по сравнению с братом Одиан явно превосходил того в силе. Плотное телосложение, чёрные волосы, ровный овал лица. Когда Одиан улыбался, он прищуривался, чистые голубые глаза закрывали длинные ресницы, а на щеках появлялись озорные ямочки.
А вот Шейншер был длинным и худым. Худое лицо, выдающиеся скулы, волосы даже чернее, чем у брата. Когда Шейншер задумывался, он закусывал губу до крови, сжимал кулаки, как для драки, и тут же опускал их в карманы. Его тёмные глаза смотрели в одну точку. Мир вокруг в этот момент переставал быть интересным для сознания элементом, важным казался только прорыв к пониманию.

─ Дети, подъём, ─ скомандовал Лиал. ─ Оди, Шейнши, кому я сказал.
Одиан вынырнул из-под одеяла и засмеялся:
─ Папа, а громче можешь? Иначе не подействует. Брат тот ещё соня. Когда мы вчера гуляли... кое-где, и я залез ... кое-куда, Шейнши, оставшийся внизу, умудрился уснуть, несмотря на жуткие крики птицы воопа.
─ Эти ваши кое-где и кое-куда явно происходили в зоопарке, ─ нахмурился отец. ─ Позволь задать вопрос: кое-зачем вы туда ходили, если я категорически запретил вам там бродить одним?
─ Как ты догадался? ─ удивился Одиан.
─ Вот чего ты точно не умеешь, так это ловчить, ─ пробурчал Шейншер, поднимая голову с подушки, ─ В нашем городе пока лишь одна птица воопа пленена клеткой. И эта птица находится в зоопарке.
─ А если мы её встретили где-нибудь на воле?
─ Здесь они не селятся, ─ покачал головой отец. ─ Слишком много суеты. Птица воопа любит покой не меньше Шейнши, хотя других своим криком и лишает его.
─ Папа Лиал, я Шейншер, понимаешь - Шейншер, не ребёнок, не Шейнши, и спать не очень-то люблю. Просто во сне мне легче осмыслять полученную за день информацию.
─ А я очень не люблю спать, ─ вскричал Одиан. ─ Терпеть это ненавижу. Зачем сон, потеря времени, наяву намного веселее... даже думать веселее. Бег, прыжки, полёт... ууух. Свобода.
─ И в кого ты уродился таким шустриком? ─ усмехнулся отец.
─ В белку-литчика, ─ не растерялся Одиан.
─ Брр, эти литчики такие кусачие, ─ поёжился Шейншер. ─ Меньше обычной белки, зато зубки...
─ Вот я тебя сейчас и цапну, ─ развеселился Одиан.
─ Попробуй только, младший, ─ вполне серьёзно сжал кулаки Шейншер.
─ Вижу, проснулись. Теперь брысь умываться, ─ сказал своё веское слово отец. ─ Ваша сестра уже успела поесть и упрыгать из дома.
─ А что у нас на завтрак? ─ поинтересовался Одиан.
─ Рисовая каша и вишнёво-клюквенный компот.
─ Фи, ─ скорчил недовольную рожицу Одиан. ─ Каша, как всегда, слишком сладкая, а с вишни не убрана слизь.
─ Я не повар, ─ отрезал Лиал. ─ И не моя вина, что ваша мама уже три дня безвылазно сидит в оранжерее, лечит от какой-то заразы свои астры.
Первым подбежав к умывальнику, Одиан подставил ладони под кран, и охотно нацелил холодную струю в лицо запоздавшему Шейншеру.
─ Получить хочешь? ─ Шейншер пихнул брата в плечо.
─ Это ещё кто кого одолеет, ─ задорно сказал Одиан, и вдруг стал сосредоточенным. ─ Шейнши, вот что интересно: почему ты старший, ведь мы близнецы?
─ Ну, я родился на несколько минут раньше тебя.
─ Я не об этом. Мы всегда вместе, друг без друга почти ничего не делаем, и всё же ты старше меня на один пророст к взору*.
─ Ты хотел сказать ─ умнее? ─ ухмыльнулся Шейншер.
─ Нет, серьёзно, я действительно не понимаю, ─ вытерев руки, Одиан со злостью бросил полотенце на подоконник. ─ Так нечестно. Умнее, не умнее, а лишнюю высоту своему дереву заработал. Оно аж на столько выше, ─ Одиан показал небольшое расстояние двумя пальцами.
─ Помнишь, папа рассказывал о том, что произошло на второй день после нашего рождения? ─ внимательно посмотрел на брата Шейншер. ─ Возможно, причина сокрыта там?
─ Да ведь он почти ничего не сказал, ─ махнул рукой Одиан. ─ Видно считает нас совсем малышами и трусишками для этого.
─ Малышами считает, и вообще-то правильно считает, особенно если сравнивать нас с тем семисотлетним стариком, самым старым из обычных арнаев. И всё же, похоже, Лиал рассказал всё, что знал.
─ Не ходите, дети, к дереву гулять, ─ передразнил отца Одиан. ─ Там стёртая реальность; ступишь на её пространство ─ исчезнешь навсегда. Там битва была, возможно, одного из сильнейших блесткуров со страшным врагом. Сказка какая-то. Змеи морниду безобидные, вовсе не умеют сражаться.
─ Старейший зверь погиб тогда, участник великой битвы наших предков синао и зверей-блесткуров. Так что безобидным он не был. Несколько его поражающих волос зори были обнаружены рядом с пустотой, которая проглотила этого непокорного крылатого скитальца, ─ по-взрослому вычерчено проговорил Шейншер.
─ Папа ничего не говорил про волосы, найденные там, и о том, что змей был таким старым, ─ удивлённо посмотрел на брата Одиан.
─ Один мудрый арнай сообщил мне это. А уж о том, какое мощное оружие ─ волоса зори, я и так знал по хроникам древней войны.
─ Какое же?
─ Сам разузнай.
─ Признавайся, где ты всё выведал о давней битве? ─ спросил Одиан. ─ Нам же ещё не преподавали историю.
─ Книги библиона... в них столько такого, чего я бы не почерпнул из учебников и на более высших, чем наша, третья, ступенях обучения. Но при этом даже они не открывают всех тайн того давнего противостояния. Прежде всего, причину начала вражды и почему синао и блесткуры в конце концов помирились.
─ Ага, мне всё понятно, ─ засмеялся Одиан. ─ Тебе просто достались те книжки, в которых кто-то повыдёргивал первые и последние страницы.
─ Мой взрослый друг из библиона, который и рассказал об обнаружении волос зори, открыл мне также доступ к очень важным материалам, получаемым лишь теми, кто имеет уровень наблюдателя. В них всё изложено совсем по иному, чем в читальном зале: более откровенно. Вот только самое высшее понимание прошлого, сокрыто за почти всегда запертой дверью хранилища архизнаний. Там есть ответы на все вопросы. Но туда меня, ребёнка, никто не собирается запускать, это факт. Что я, даже обычные наблюдатели лишь мечтают заглянуть в хранилище хоть одним глазком. Ведь эти знания собирали высшие из них.
─ Ты имеешь в виду лазурных? ─ догадался Одиан.
─ Да, избранных.
─ Наверное, невесело быть такими.
─ Почему?
─ Ну, не знаю, приходиться отвечать за слишком много вещей. Серьёзные обязательства всякие.
─ Уж, конечно. С детскими играми вряд ли сравнить. Судьба планеты в руках лазурных наблюдателей.
─ Оди, Шейнши, за стол, ─ сказал появившийся в дверях Лиал. ─ Компот и каша уже остыли. Теперь ешьте их холодными. Сами виноваты.
─ Сейчас, папа, ─ отозвался Шейншер.
Качество завтрака оправдало самые худшие ожидания Одиана. В компоте вишня важно плавала ближе к дну стакана, оставляя за собой едва заметный мутно-жёлтый шлейф слизи. Безнадёжно уступавшая ей в количестве, и оттого безропотно всплывшая наверх клюква, смущённо показывала свои розовые недоспелые бока. Впрочем, возможно в её отступлении был виновен неискушённый повар, кинувший прохладную, только сорванную клюкву в кипящую воду. И всё же компот ещё можно было пить, хотя и с трудом, чем он выгодно отличался от пересахарённой, жутко несъедобной каши.
─ Папа, мы закончили, ─ дружно отрапортовав отцу, находившемуся в соседней комнате, об окончании завтрака, дети поспешили на улицу.
─ Вы всё съели? ─ спросил Лиал.
─ Да, да, ─ Одиана и Шейншера уже было не остановить. Завтрак остался почти нетронутым.
─ Шейнши, познакомь меня со своим другом из библиона, ─ только они вышли из дома, как Одиан пристал к брату.
─ Зачем тебе это? ─ удивился Шейншер.
─ Я тоже хочу кое-что узнать о прошлом.
─ О чём, например? Может, я тебе сам об этом расскажу. Так и быть, сделаю одолжение.
─ Сначала стань таким... умником, например, ─ Одиан изобразил руками возле своего подбородка очертания массивной бороды. ─ Нет, я серьёзно... Прошу, познакомь, Шейнши.
─ Ты надеешься, что мудрый хранитель вслед за мной разрешит и тебе свободно разгуливать по библиону? Пока ты не заслужишь его уважения и полного доверия, твоя участь ─ черпать скудные познания в читальном зале.
─ Поделись тогда, чем можно быстро заслужить полный доступ?
─ Секрет. Но с несмышленым братом поделюсь, не жалко. Мой друг любит говорить разные мудрости, рассказывать сложные истории, а я люблю слушать и понимать их. Конечно, понимаю не всегда, но слушаю внимательно. Поступай так же. Начнёт рассказывать тебе, ─ не перебивай. И, как итог, возможно, получишь доступ.
─ Секре-е-т, ─ протянул Одиан. ─ Пути достижения цели ясны, приступаю к заданию. Рассказывает то хоть об интересном?
─ Об очень-очень, ─ присвистнул Шейншер. ─ Кое-какую информацию я узнал только от него, её просто нет в книгах.
─ Пошли к библиону, ─ потянул Шейншера за руку Одиан.
─ Как бы не так. У меня есть одно условие, ─ загадочно улыбнулся Шейншер. ─ Завтра так и быть познакомлю тебя с хранителем, но только если ты сегодня ночью пойдёшь со мной в одно место.
─ И куда же? ─ спросил Одиан.
─ В лес насаждений, к нашим деревьям.
─ Одни... сами? ─ растерялся Одиан. ─ Но мы никогда одни не...
─ Неужели трусишь? ─ спросил Шейншер.
─ Вот ещё, ─ глаза Одиана зажглись праведным гневом. ─ И не спрошу, ─ зачем,... хотя и интересно. Пошли хоть сейчас.
─ Ночью. Важно именно ночью.
─ Тогда задействуем наш основной план ночного ускользания из дома.
─ Он же и единственный, ─ в чуть взрослых тёмных глазах Шейншера впервые промелькнула искренняя улыбка.

*Пророст к взору ─ шкала измерения течения жизни каждого живого существа на Арниусе. Любой значимый поступок увеличивает число колец на стволе родственного дерева наинитоэрно, возвышая то над твердью арно и приближая к свечению планет Огненного взора. Если срок жизни исчисляют в днях и годах, то мудрость и количество познанного приоткрывают кольца.


Глава 3

─ Кто же вам так навредил?
Киара Ла внимательно осмотрела те цветы, которые пока ещё не победили неожиданно настигшую их хворь.
─ Я сделала всё, что могла, теперь всё зависит от вашего жизнелюбия. Боритесь, красивые создания.
Тиния, забравшись на стул, прошептала на ушко маме:
─ Мама, а они, правда, слышат тебя?
─ Да, доченька. И понимают. Не слова, интонацию голоса. Доброту души.
Киара Ла ласково погладила малышку Тинию по голове. Девочка почувствовала, как миллионы пылинок истинного цвета на миг ворвались в её, обречённые видеть мир лишь в чёрно-белых тонах, глаза. Она увидела всю красоту, царившую вокруг. Но, увы, тут же скудный покров искусственного зрения вернул свою власть, прерывая симфонию истинных красок.
─ Мама, ты волшебница, ─ вскрикнула Тиния. ─ Всё снова повторилось. Когда ты погладила меня по голове, мои глаза увидели всё по настоящему.
─ Доченька, это очень-очень хорошо, ─ печально сказала Киара Ла. ─ Вот только мой дар исцеления больше может помочь цветам, а твои глазки оживляет ненадолго.
─ Пусть ненадолго, ─ Тиния склонилась к одному из чудес оранжереи, и провела рукой над ним. ─ Астры ведь красные? Точно-точно. Я знаю. Милые личики цветов красками улыбнулись мне.
Глаза Киара Лы увлажнили слёзы, и она поспешно вытерла их своей ладонью.
''Как же так? Почему? Почему Тиния родилась слепой? За что провидение наказало малютку? Неужели за то, что её мама, и мама её мамы, а также все остальные потомки женского пола их рода, обладая драгоценным даром исцеления растительной жизни, всегда охотно помогали цветам? И, как наказание за это доброе, но часто лишнее вмешательство, Тиния лишена возможности видеть красочность чуда их цветения. Не в краткости мига, а всегда.''
─ Мама, а ты знаешь, Шейнши...
Слушая весёлые переливы голоса дочери, рассказывавшей обо всех и обо всём, Киара Ла вскоре отогнала грустные мысли. Прохладные оковы печали сменило уютное тепло.
'' Тиния ─ она ещё такая маленькая и беззащитная. Одиан и Шейншер уже совсем самостоятельные, особенно Шейншер, а вот малышка... Она всегда такая послушная, нежная, доверчивая. Последним братья часто пользуются. Им легко удаётся обмануть сестричку. А она... Она никогда не жалуется на них. И, кажется, совсем не обижается на братьев, считающих её глупенькой.''
─ Мама, а я вчера, позавчера... и сегодня сама добиралась сюда. Очень далеко от дома, идти минут двадцать, а я смогла одна, без кого-то. Значит я совсем-совсем большая.
─ Тиния, попросила бы Одиана или Шейншера пойти с тобой.
─ Как же. Они со-ни, ─ игриво произнесла девочка, подпрыгивая на одной ноге. ─ Вялые, вяленые со-ни. Нет, Шейнши соня, а Оди - засоня... подсоня, в общем, тот, кто спит за компанию.
─ А кто тогда ты? ─ засмеялась Киара Ла.
─ Я... ─ девочка на мгновение задумалась, а потом тихо, как страшную тайну, сообщила: ─ Я ─ плаксик. Кап-кап... слёзки.
Видимо поняв, что сейчас её посчитают совсем маленькой, Тиния посерьёзнела и чётко проговорила:
─ Плакать плохо. Плачешь ты ─ невесело и тем, кто рядом.
─ Пошли-ка домой, Тиния, ─ устало сказала Киара Ла. ─ Цветы почти все выздоровели. Моя помощь им вроде больше не нужна.
─ А вон там, смотри... ой, он завял.
─ Да, этот цветок уже не восстановит свою красоту. Я опоздала ему помочь.
─ Может, я смогу? ─ девочка решительно направилась к безжизненной астре. Она наклонилась и ноготком аккуратно подорвала один из её вялых лепестков. Потом, поддерживая астру одной рукой, второй плавно провела над бутоном цветка.
─ Я сделала так же, как и ты, ─ растерянно сказала Тиния маме, ─ но не почувствовала общей с ним боли для начала борьбы вдвоём за его жизнь. Значит, он уже ушёл совсем?
─ Это в первую очередь означает, что у тебя нет дара сроднения с растительным миром. Цветок признает боль всегда, даже...
Киара Ла подошла и прикоснулась к астре:
─ Ей больно, но эта боль... боль за гранью от цветения.
Тиния всхлипнула:
─ Жалко астру. Почему я не умею лечить цветы?
Губы Киара Лы беззвучно сымитировали пронёсшийся в очертаниях мысли полёт слов:
'' Тиния, хоть бы ты избежала этого жестокого дара. Когда бессилен помочь, можно лишь пожалеть о своём бессилии, как ты сейчас, и признать неизбежное, а когда в состоянии, но опаздываешь... Как позже не винить себя в потере?''
Киара Ла подошла к двери, ведущей из оранжереи, открыла её и обернулась, чтобы позвать дочь. Но увидела, что Тиния, сев на корточки, заглядывает в один из тёмных уголков.
─ Мама, смотри - там странный красный зверёк. Он бегал между цветов. Когда ты открыла дверь, он испугался и спрятался за ящиками.
─ Красный? ─ испуганно переспросила Киара Ла. ─ Неужели...
Подбежав к Тинии, она схватила её за руку:
─ Пойдём быстрее к выходу.
─ А зверёк? Мы его оставим в темноте? Одного? ─ возмутилась малышка.
─ Он и живёт всегда во тьме, избегая света. Злобный маленький...
─ Вампир, ─ закончила за маму Тиния. ─ Сказки говорят, что вампиры плохие.
─ Они питаются любой энергией роста, высасывая её. Кровь живых существ, сок наинитоэрно, дыхание цветов - их добыча. Вампиры способны убить всё, к чему прикасаются. Вред астрам причинил этот злодей. И может опять это сделать... Жди здесь. Я попытаюсь завалить его ящиками.
Зверёк издал пронзительный крик.
Киара Ла увидела жёлтые круги перед своими глазами. Один за другим они уходили вдаль, создавая радужную воронку, и зовя за собой в таинство манящей неизвестности. Сознание, затянутое ловушкой, мирно поплыло по волнам беспамятства.
Но на Тинию гипнотическая атака вампира не подействовала. Испуганная девочка трясла замершую маму.
─ Мама, мама... очнись. Мне страшно. Он хочет высосать кровь. Вампир злой, злой.
Неожиданно Тиния успокоилась.
"Он же не... Он не атаковал. Зверёк оборонялся. И это временно. Мама скоро очнётся."
Девочка вспомнила. Однажды ночью она тайком пробралась в комнату, где спали братья. Ей было необходимо осуществить сложную операцию по спасению любимой куклы. Коварный Одиан захватил игрушку в заложницы, чтобы сестра не проболталась о его не очень примерном поведении в тот день. И вот, осторожно войдя, Тиния увидела неожиданную картину. Вместо того чтобы спать, Одиан сидел на кровати и, направив закреплённый на руке телечендер* на стену, смотрел фильм. Тот был про вампиров, научный и совсем неинтересный. Но Одиан, видимо, не догадываясь об этом, смотрел фильм очень внимательно. Использование записей телечендера без разрешения родителей было очень серьёзным проступком. И Тиния этим воспользовалась. Брат, цепко захваченный щупальцами обратного шантажа, беспрекословно выполнил повеление Тинии вернуть куклу. Выходя из комнаты, она услышала и отчего-то запомнила одну фразу, прозвучавшую в фильме: - '' В отличие от атаки, защита вампира неагрессивна, зверь тьмы просто на несколько минут окутывает врага путами гипноза.'' Не до конца поняв тогда её значение, Тиния осознала главное: вампир тоже может быть безобидным и испуганным.
Тиния тихо произнесла:
─ Мама, он не нарочно. Ты же хотела его обидеть. Я помирюсь с ним за тебя.
Девочка смело направилась к ящикам. Она плавно водила рукой перед собой, как бы гладя и успокаивая кого-то. Подойдя, Тиния улыбнулась и сказала, обращаясь к зверьку:
─ Я знаю, ты испугался и только оттого загипнотизировал мою маму. Ты не атаковал, ты защищался.
Зверёк выглянул из-за ящиков. Это был детёныш. Потерявшийся детёныш. Похожие на пряник уши подрагивали от возбуждения, мордочка напряжена в не яростном оскале, выступающие из пасти маленькие клыки время от времени негромко клацали друг об друга, глазки почти удивлённые.
─ Шшрра, ─ издал он звук.
─ Ты просишь прощение за свой плохой поступок? ─ предположила девочка.
─ Шауу, ─ зверёк неожиданно понял её слова, и кивнул головой.
─ Можно, я тебя поглажу?
Вампир по-прежнему смотрел настороженно, но не злобно. И вновь кивнул.
Тиния начала гладить его. Когда она поднесла руку к ушам зверька, тот с яростью посмотрел не неё и, казалось, хотел укусить, но вдруг успокоился и покорно опустил голову. Ушки вампира были такие мягкие и влажные. И всё же они чуть обжигали пальцы. Не огнем, чувством взаимного соприкосновения. В глазах Тинии и вампира на миг поселились тысячи сиреневых искорок. И...
─ Не обижай меня. Я ─ Ярра, ─ пронеслось в подсознании девочки.
─ Ты говоришь на нашем языке... без речи?
─ Телепатически, ─ блеснул знаниями маленький вампир.─ Прости, я чуть не цапнул тебя. Ты чужая... арнай. Моя мама учила не доверять вам. Пока только она прикасалась к моим ушам. У нас это знак высшего доверия и... участия друг в друге... кажется, так.
─ Участия?
─ Позволив тебе дотронуться до моих ушей, я... как бы разрешил поучаствовать во мне, а себе разрешил поговорить с тобой. Без этого разговора бы не получилось... Я понимаю основной язык, на котором говоришь ты и наш... тайный, на котором общаются особи, бегущие от света. Но пока не разговаривал ни с кем, кроме мамы. Не умел без взаимного участия... соприкосновения. Это свойство всех вампиров.
─ Так вы очень одиноки?
─ Кто? ─ не понял зверёк.
─ Создания, живущие во тьме. Ведь вы не очень доверяете друг другу. А, значит, редко соприкасаетесь. И редко разговариваете.
─ Да,... наверное,... вроде.
─ А почему ты заговорил со мной?
─ Хотел успокоить и сказать, что твоя мама скоро придёт в себя.
─ Знаю, ─ улыбнулась Тиния. ─ Я видела в фильме... И всё же ты поступил очень невежливо. Ты был, как бы, гостем в нашей оранжерее и обидел цветы, сильно обидел, а потом загипнотизировал мою маму.
─ Я был гостем, которого хотели завалить ящиками, ─ не очень смиренно заявил маленький вампир Ярра. ─ Хотя... цветы... но я был голоден.
─ Голодный, значит, правый? ─ возмутилась Тиния. ─ Астры ведь живые. И красивые, я это узнала сегодня.
─ Живые? ─ зверёк был озадачен. ─ Но они же не двигаются, не ходят.
─ Жизнь может быть разной, ─ нравоучительно заявила Тиния. ─ Цветы растут, чудесно пахнут, прихорашиваются... живут.
─ Хорошо... Простите, астры, я вас больше не трону, ─ ''прокричал'' Ярра.
─ Без речи они тебя не услышат.
─ А, может, цветы тоже... телепатически поймут?
─ И ответят те-ле-па-ти-чес-ки, ─ еле выговорила сложное слово Тиния. ─ Но вряд ли простят тебя. Особенно астра, ушедшая от цветения.
─ Я не думал, что причиняю смерть, ─ Ярра выглядел виноватым и растерянным. ─ Мама учила: нельзя кусать арнаев, других двигающихся, повреждать наинитоэрно, но остальную энергию роста пить можно.
─ А где твоя мама? Как ты попал сюда?
─ Я потерялся, ─ отчего-то гордо заявил маленький вампир.
─ Это, наверное, страшно, когда тебя потеряли?
─ Меня никто не терял, я потерялся сам. Сам ушёл, куда смотрелось, сам и потерялся, ─ недавнюю виноватость и растерянность Ярры сменила немалая самоуверенность. ─ Надоела тьма. Я хотел увидеть много света. И тех, кто дружит с ним.
─ А ты можешь гулять на свету?
─ Да, наверное. Только он такой непривычный, и глаза щекочет.
Ярра посмотрел в сторону приоткрытой двери, и вдруг поспешно отступил за ящики.
─ Что, глазам больно? ─ сочувственно спросила Тиния.
─ Нет, твоя мама сейчас придёт в себя, ─ обрадовавшись за Тинию, маленький вампир при этом серьёзно обеспокоился за свою участь.
Путы гипноза ослабевали. Количество жёлтых кругов стремительно уменьшалось. И изрядно прореженная воронка уже не могла удержать в своих очертаниях сознание Киара Лы. Вернувшись из беспамятства, женщина увидела свою маленькую дочь стоящей у ящиков в углу, из-за которых, как ей показалось, очень злобно смотрел вампир.
Киара Ла схватила обломок железной перегородки, лежавший на полу, и побежала к ящикам, спеша спасти Тинию. Она подумала, что вампир, загипнотизировав малышку, собирается испить кровь беззащитной жертвы.
Тиния сказала, обращаясь к Ярре:
─ Моя мама добрая, она тебя не тронет.
Ярра, похоже, был в этом вовсе не уверен, но всё же храбро выступил из-за ящиков.
Тиния повернулась к маме:
─ Мама, не обижай его, он маленький и почти хороший.
Киара Ла ещё больше испугалась за дочь:
─ Тиния, не поворачивайся к нему спиной, вампиры чаще нападают сзади.
─ Ярра другой. Я верю Ярре. Я разговаривала с ним.
─ Ярра? Ты говорила с вампиром? ─ в изумление остановилась Киара Ла. ─ Но это невозможно!
─ Ярра другой, ─ повторила Тиния. ─ И он сейчас мой гость. А с гостями мы приветливы, так?
Несмотря на вопросительную интонацию, последние слова девочка сказала твёрдо. Киара Ла ещё никогда не видела дочь такой уверенной в своей правоте. А, может, никогда раньше не признавала её достаточно взрослой, чтобы быть правой. Но в этот раз отчего-то оказалась готовой к этому.
─ Ладно, ─ Киара Ла положила обломок перегородки на пол. ─ Но если вампир хороший, почему он загипнотизировал меня?
Тиния с радостью воспользовалась представившейся возможностью чему-то научить свою маму. Фраза, стянутая из фильма, была дословно процитирована. Она оказалась весьма к месту.
─ Твоя мама перестала сердиться, ─ почувствовал перемену настроения Киара Лы Ярра. ─ И бояться тоже. Она, похоже, добрая.
─ Я же тебе говорила.
─ Как такое возможно? ─ изумлённо спросила Киара Ла. ─ Он действительно разговаривает с тобой? Но вампиры не умеют общаться.
─ Умеют... телепатически, ─ гораздо увереннее произнесла сложное слово Тиния. ─ На нашем и на своём, вампирском языке... Ярра, поговори с моей мамой? Дай ей дотронуться до твоих ушек.
Маленький вампир отрицательно покачал головой:
─ Нет. Прости, я пока не готов довериться ещё кому-то.
─ Он трусит, ─ по-своему озвучила его слова Тиния, чем тотчас вызвала немалое неудовольствие Ярры.
Но возмущённое цитирование им одного из основных правил рода вампиров, необходимого для выживания, осталось без особого внимания Тинии. Спокойно выслушав телепатическую тираду зверька, девочка вежливо спросила:
─ Уважаемый гость, где вы предпочтете остановиться во время пребывания у нас: в оранжерее или в доме?
Киара Ла хотела что-то сказать, но промолчала.
─ Вас дома сколько? Сколько членов семьи? ─ поинтересовался Ярра.
─ Пятеро, а что?
─ Ну, если ещё троих надо будет убеждать не бояться меня, то, может, я лучше останусь здесь, ─ отнюдь не смиренно, а самоуверенно заявил маленький вампир.
─ Мама, как ты думаешь, ─ смеясь, обратилась Тиния к Киара Ле, ─ кто кого больше испугает: вампир Одиана или Одиан вампира?
─ Вряд ли я когда-либо ещё поступлю так, но сейчас... вампир Ярра, добро пожаловать в наш дом, ─ приняла решение Киара Ла.
─ Ура. Спасибо, мама, ─ обрадовалась Тиния.
─ Но придётся дождаться вечера, Ярра же не сможет пройти по свету.
─ Смогу, ─ твёрдо ''сказал'' Ярра, правда, тут же добавил: ─ И всё же, если у вас есть коробка... и желание понести меня в ней...
─ Размечтался... принц, ─ весело сказала Тиния.

Уже по дороге к дому, сидя в коробке, в которой раньше хранились удобрения для цветов, маленький вампир торжествующе ''прошептал'':
─ Я хотел увидеть много света. И тех, кто дружит с ним. А больше всего: подружиться с теми, кто дружит со светом.

АИП Бесценен дар сроднения с растительной жизнью. Киара Ла и её предки обладали им. Но одному из потомков рода было суждено обрести иной дар. Малышка Тиния получила умение участия в звере. И подружилась с Яррой, маленьким вампиром. Впервые иной, арнай из света, дотронулся до ушей зверя тьмы.
* Телечендер: миниатюрное устройство, аккумулирующее информацию. Обладает объёмной памятью. Воспроизведение заложенных в него данных происходит через проецирование картинки на любую непрозрачную поверхность. Важная особенность: при максимальном вызове, телечендер способен на короткое время переносить в реальность любые элементы картинки, переносить на уровне фантомного проявления (распыления призрачной видимости).


Глава 4

Одиан и Шейншер уже почти приготовились к ночному побегу. Но тут возникли некоторые неожиданные затруднения.

─ Темно, ничего не вижу. Попробовал бы ты сам искать что-то при таком свете, точнее, при его полном отсутствии.
─ Оди, ни шуми, ты всех разбудишь. Доставай первое, что попадётся под руку, ─ твоё, моё, лишь бы налезло, ─ и отпрыгивай, наконец, от шкафа.
─ Ага, а если попадётся одежда Тинии. То-то прелестно я буду выглядеть: кавалер в одеждах дамы. Шейнши, ты же сам меня потом засмеёшь, ─ возмутился Одиан.
─ Натянуть на себя предметы гардероба Тинии тебе не грозит, ты явно крупноват для них, ─ резонно заметил Шейншер. ─ И вообще: если решил идти, то одежду вполне мог с вечера приготовить.
─ Ты и приготовил, а потом еле отоврался от вопросов Тинии: зачем, и куда на этот раз вы собрались.
─ Бросай болтать, ищи быстрее.
─ Может, я всё-таки включу фонарик?
─ Сам знаешь, что нельзя, это же общая комната, двери ведут ко всем. Если кто ещё не спит, сразу засечёт свет.
─ Где же, где же ты, моя курточка, ─ промурлыкал себе под нос Одиан.
─ Так ты что, из-за своей куртки так долго копаешься? ─ разозлился Шейншер. ─ Достань мою, она с краю висит.
─ Твою-то я уже давно нащупал, только желания надеть не испытал. Она тяжёлая... А вот, вроде, и моя. Точно, моя курточка. Своих одёжно-безнадёжных друзей не предаём.
─ Шшрра, ─ раздалось из-под шкафа.
Одиан от неожиданности отшатнулся, но тут же, сняв с ноги тапочек, запустил им по направлению звука. Ожидавший подобное ответное действие Ярра шустро отпрыгнул в сторону.
─ Опять разошлись по нулям, ─ весело прошептал Одиан. ─ Он меня ещё ни разу по-настоящему не напугал, я же по нему пока ни разу не попал.
─ Делать тебе больше нечего. Вы с ним весь вечер преследовали друг дружку. Вампир понятно, ему больше нечем было заняться, тем более его подзадоривала Тиния, но ты...
─ Почему тебя так раздражает Ярра? Я заметил: за какие-то полдня, с того момента, как Тиния принесла зверька, ты успел наговорить ему кучу гадостей. Чем он тебе так не угодил?
─ С давних времён существуют звери тьмы и звери света. И книги говорят о невозможности изменить это. Предавшие однажды свет, никогда больше ни шли к нему. Они стали узниками злобы, скрытой во тьме. Нет, неверно, тьма и есть злоба. Она развратила зверя возможностью подлой атаки, когда противник не видит тебя, спрятала и зачернила его душу. Любой, рождённый в местах, куда не попадает свет от планет Огненного взора, никогда ни будет добрым.
─ Я меньше, чем ты, верю книгам. И больше доверяю себе. Может, это неправильно, так как я ещё маленький, но по иному невесело. И если я вижу глаза вампира, а в них дружелюбие, по моему пониманию, он вряд ли плохой. И знаешь, Шейнши... если Ярра не читал твоих книг, то он может и не знать, что ему обязательно нужно быть злым.
─ Пойми, я беспокоюсь за всех нас. Запустить вампира в дом было безрассудно.
─ Даже папа смирился, один ты всё обижаешь Ярру.
─ Я просто вовсе не готов подружиться с вампиром, хотя этот и кажется безобидным.
─ Всё, я собрался, - сказал Одиан, застёгивая куртку.
─ Наконец-то. Пошли.
Дети почти бесшумно выскользнули из общей комнаты, вновь оставшейся в полноправном владении Ярры. Тот, чуточку озадаченный их разговором, несколько минут задумчиво крутил головой, как бы пытаясь обнаружить в окружающей его темноте ответ на свой вопрос, который он сам отчего-то так и не осмелился задать ей. Наконец, устав наблюдать, Ярра лёг на спину, и закрыл мордочку подушечками лап.

Одиан и Шейншер приступили к осуществлению плана.
На ночь отец всегда запирал входную дверь, а ключ уносил с собой и прятал в известном только ему и маме месте. Так что координата '' основной вход'' была изначально исключена из списка возможных путей для ночного побега. Окна также не подходили, из-за того, что были подключены к световой сигнализации, установленной на случай попытки проникновения внутрь опасного зверя тьмы. Но одна лазейка всё же оставалась.
Крыша их дома была сделана в форме гигантского бутона розы, чем, конечно, очень гордилась Киара Ла. Когда город на короткое время посетили уникальные мастера, способные справиться с такой сложной работой, она заказала им её. Те, впервые столкнувшись со столь своеобразным заказом, всё же, посовещавшись, не отказались. И великолепно претворили в жизнь смелую задумку хозяйки дома. Они допустили лишь маленький просчёт: один из железных лепестков чуть прогибался внутрь помещения.
И братья умело пользовались этим. Взгромоздив пару стульев друг на друга, легко можно было дотянуться до лепестка. Затем требовалось приложить силу, чтобы максимально возможно отогнуть его. В дальнейшем, благодаря наличию достаточной ловкости, удавалось забраться по нему в пустую сердцевину бутона. После требовалось посветить фонариком на верхние лепестки. Железная роза по-настоящему, во всей своей красе, ''расцветала'' лишь днём. Для этого всего один раз, утром, при появлении первого светового пятна, верхние лепестки на короткое время откидывались, и изнутри на них, из распылителя, выстреливал залп серебристой пыльцы. Свет фонарика обманывал всех: и железную розу, и распылитель. Искупавшись в серебристой пыльце, братья быстро вскарабкивались на верхние лепестки, а с них осторожно переходили на лестницу, которая вела с крыши вниз. Возвращение происходило по обратному сценарию. Детям везло: издаваемый механизмами шум ещё ни разу не будил никого в доме.
И на этот раз, как и в многочисленных предыдущих случаях, операция по ускользанию прошла успешно. К маленьким неудачам можно было отнести тот факт, что Одиан чуть разорвал карман своей кофты, зацепившись за один из железных лепестков. Нелестно отозвавшись об не повинном ни в чём особенном куске металла, Одиан устремился за спешно удаляющимся братом.
─ Куда ты так торопишься, ─ догнав, спросил он. ─ Не мог меня подождать.
─ И так из-за тебя столько времени потеряли, ─ раздражённо сказал Шейншер. ─ Нам же нужно вернуться домой до распространения первого света. После этого ни один фонарик не поможет открыть крышу.
─ Да знаю я. Успеем, ─ отозвался Одиан.
Какое-то время они шли молча. И Шейншер воспользовался этим, чтобы осмыслить важный вклад места, в котором он родился и жил, в развитие судьбы всего Арниуса. Одна давняя история особенно послужила тому.
Их город назывался Анахрион. Однако, несмотря на столь величественное название, он никогда не отличался большим количеством построек и огромной численностью населения. За время его существования здесь также не происходило большого количества событий. Но, одновременно с тем, город всегда имел неоспоримую важность для развития рода арнаев. Фактически, Анахрион был возведён вокруг гигантского хранилища знаний ─ библиона. Созвучие названий было неслучайным, город отстроили те, кто приходили к библиону и оставались, жаждая познать всю накопленную веками мудрость. Много лет назад таким неустанным искателем пришёл в город прадедушка Одиана и Шейншера.
В те времена все получали доступ к полноводию знаний библиона: и избранные наблюдателями, и обычные арнаи.
Однажды случилось непоправимое: шестеро неизвестных похитили из хранилища самое ценное сокровище ─ книгу лазури. Написанная последними из синао, она содержала информацию о даре иного наблюдения. До того момента никто из арнаев не сумел воспользоваться ею, и приоткрыть дар в себе.
Самые смелые поселенцы бросились в погоню за ворами. Среди них был и предок братьев. Как и другие преследователи, он не вернулся назад. Никто так и не узнал, что с ними стало. Воры, спустя несколько лет вновь пришедшие в Анахрион, отказались говорить об этом. Но они поведали о другом: им удалось приоткрыть в себе дар иного наблюдения. Шестерым избранным стало доступно видеть неосязаемое. И они провозгласили себя лазурными наблюдателями.
Как никому до, так никому и после них не удалось осуществить приоткрытие.
Избранные объявили своё высшее предназначение: оберегать мир и свободу на Арниусе. Даже само время признало их силу. Старя всех и всё, оно не касалось лазурных наблюдателей.
─ Как же так: воры, возможно, даже убийцы, получили незаслуженное чудо, ─ прошептал Шейншер. ─ И, вроде, стали хорошими. А, может, они лишь притворяются такими. Но тогда лазурные наблюдатели могут в любой момент стать не защитниками, а палачами мира.
─ Что ты там бормочешь себе под нос? ─ спросил Одиан.
─ Да так. Хочешь совет: когда мой друг из библиона будет хоть чуть тебе доверять, спроси у него про грехи лазурных наблюдателей, и, клянусь, тебя поразит то, что он расскажет.
─ Зачем он, расскажи ты.
─ Если уж решил сам лазить по прошлым историям, и один раз отказался от предложенной мной помощи, ищи без меня и дальше... ''Сначала стань таким, умником'', - помнишь, ─ передразнил брата Шейншер.
─ Пожалуйста, пожалуйста. Я больше так не буду. Не скрывай, а то я обижусь, и скажу, что ты злой, ─ Одиан осветил фонариком своё лицо, выражавшее полнейшую невинность и наигранную сердитость.
─ Нет, так не пойдёт, ─ не поддался Шейншер. ─Пусть он сам расскажет тебе. Интересно будет сравнить два его рассказа.
Вскоре они дошли до окраины Анахриона. Так как никто из них ни догадался надеть на руку часы, оставалось только гадать, сколько, хотя бы примерно, времени оставалось до рассвета. Братья сошлись на мнении, что вряд ли больше четырёх часов. Дружно добавив шагу, Одиан и Шейншер, по истечении ещё минут пятнадцати, вошли в лес насаждений.
Дальше предстояло найти свои наинитоэрно. Задача казалась не из лёгких. Ведь до этого они ни разу не были здесь без родителей. Но помогла внимательность Одиана. Он в последний их визит сюда запомнил место, в котором нужно было сходить с основной тропинки и пару чрезмерно высоких и ветвистых деревьев по дороге к своим, малорослым.
─ Всё, пришли, ─ наконец выдохнул Одиан.
Два небольших наинитоэрно возвышались из тверди арно, а уже на расстоянии нескольких метров от них, обрывая ночную чернь, по длине и вширь, как будто, стояла плотная завеса белого тумана.
─ Вот она ─ стёртая реальность, ─ почти восхищённо произнёс Шейншер. ─ Белизна пустоты проступает даже сквозь тьму. Тот, кто сотворил такое, велик. Змей не имел ни малейшего шанса выиграть эту битву. И это великий зверь, когда-то, должно быть, убивший множество воинов синао. Кто же стал его палачом?
─ Зачем мы здесь, одни, да ещё и ночью? ─ поёжился Одиан. ─ Надеюсь, ты завлёк меня сюда не из-за какой-то мелочи. Иначе, берегись, моя месть будет страшной.
─ Возможно, ночь поможет нам узнать, что же действительно произошло тогда на этом месте.
─ Ты хочешь сказать, про ту схватку? Но как? ─ изумлённо спросил Одиан.
─ Нам помогут наши наинитоэрно.
─ Объясни.
─ Наши родственные деревья ведь были свидетелями противостояния. Видели его от начала до конца.
─ Но мы-то не можем их о нём расспросить. Они же не разговаривают.
─ Нет. Зато помнят.
─ А нам-то что с того?
─ Есть возможность попросить наши наинитоэрно показать случившееся тогда. Придётся задействовать их око памяти.
─ Око памяти? Глаз?
─ Глаз тут совсем не при чём. Привожу цитату из книги. ''Око памяти ─ это функция, а не что-то материальное. Способность воспроизвести события, которые дерево запомнило из прошлого. То, что происходило рядом с ним, и, конечно, все предыдущие события, случившиеся в жизни родственного объекта.'' Только для него, и ни для кого другого.
─ Стоп-стоп, подожди... Это значит, что я могу посмотреть фильм о себе?
─ В любую другую ночь - пожалуйста. Но не сегодня. Сейчас мы попытаемся приоткрыть завесу над тайной, действительно важной. Ни одно событие из нашего прошлого не сравнится с ней по значимости. Только не говори, что тебе это неинтересно.
─ Конечно, интересно. И всё же: зачем надо было приходить именно ночью?
─ Днём мы бы ничего не увидели. Когда мы кое-что проделаем, наинитоэрно отдаст слабый световой сигнал, который можно разглядеть лишь в полной темноте.
─ Понятно. Давай начнём. Что надо сделать?
─ Тут пригодится фонарик. Так как он у нас один, будем действовать по очереди. Сначала ты. Приложи ладонь к родственному дереву, на уровне своей груди. Направь на неё фонарик. Вы с деревом станете, как бы, единым целым. Вспомни всё, что знаешь о битве зверя-блесткура с неизвестным, и попроси наинитоэрно отобразить полную картину происшедшего. А дальше: смотри на отсвет.
Одиан сделал всё так, как сказал брат.
─ Началось, ─ прошептал он.─ Шейншер, взгляни туда, чуть в сторону от стёртой реальности.
─ Увы, ─ Шейншер покачал головой. ─ Я там почти ничего не вижу. Твой наинитоэрно поставил мощный заслон от чужих глаз. Смотри сам, моя очередь придёт позже.
Одиан внимательно смотрел по направлению отображения. Несколько раз он вздрагивал и отводил глаза. В конце зло сжал кулаки. Когда воспроизведение закончилось, он тут же начал говорить:
─ Это было жутко. Змей оказывается...
─ Подожди. Моя очередь. Дай фонарик. Потом обменяемся впечатлениями, ─ прервал брата Шейншер.
В отличие от Одиана, во время воспроизведения Шейншер никак не проявил свои чувства. Казалось, увиденное не поразило и не напугало его.
─ Жестоко, ─ по окончанию сказал он. ─ Жаль, что невозможно было услышать слова того, с янтарными глазами. Да и виделось всё как-то нечётко.
─ Ты понял: змей защищал наши деревья. И неизвестный убил его за это. Какая страшная атака! Кто же, кто же... ─ Одиан говорил громко, назло своему страху, молившему о тишине и покое. И победил. Испугавшись за себя, страх сбежал. Безоглядный, растерянный страх, присущий только ребёнку. Осталась почти взрослая злость. Но ненадолго. Она уже ушла сама, не принятая за свою.
─ Да, кто он? Похож на арная, но цвет глаз и мощь... Запредельная сила, которая смела реальность. Но почему ты решил, что зверь-блесткур защищал нас, они бились друг с другом?
─ Ты же сам видел; змей сначала на наши деревья... какую-то пену. Потом враг напал. А он за нас... змей того хотел убить, и погиб, ─ прерывисто заговорил возмущённый Одиан.
─ Подожди, подожди, так ничего не прояснится, ─ спокойно сказал Шейншер. ─ Я уговорил тебя пойти со мной, чтобы мы могли потом, без эмоций, сравнить наши впечатления от увиденного. Я понимаю: по своей ужасности оно превзошло даже мои ожидания. К тому же наши жизни легко могли тогда прерваться. Но всё же, постарайся чётко описать, что увидел.
─ Легко сказать: без эмоций. Хорошо, попытаюсь.
Одиан глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки. Следующие слова он произнёс почти спокойно:
─ Змей морниду прилетел сюда первым, чужака тогда ещё не было. Он вылил на наши нинитоэрно пену, с чем-то блестящим. Но тут появился чужак с янтарными глазами и каким-то образом повредил его крылья. Они, как бы, разговаривали, а после тот враг хотел уничтожить наши деревья. И если бы змей не напал на него, то легко сделал бы это. Схватку я видел очень смутно, как будто что-то мешало, яркой была только белизна, в которой растворился змей... и ещё свет, который отразил вторую атаку монстра с янтарными глазами.
─ Монстра, тут ты прав. В отличие от тебя, я отчего-то более чётко видел само противостояние, чем всё, что предшествовало ему. Очевидно, куда неизвестный целился. И напав, змей здорово насолил ему. Но перед этим... То, что он проливал из вспоров проснедания, ведь тоже могло нести вред. Может, они оба хотели одного, но помешали друг другу.
─ Нет, блесткур был за нас, ─ уверенно сказал Одиан. ─ Моё дерево верило зверю. Пролитая им пена дала тепло. Я сам почувствовал его, так как на время отображения обрёл с деревом единые чувства. И оно боялось, очень боялось янтароглазого, а змея нет. Когда того убили, ему стало больно, и злость... я даже испытал её вместе с ним.
─ В этом и есть различие, ─ Шейншер покачал головой. ─ Совсем другое помнит мой наинитоэрно. Ему пена принесла холод. И потом, во время битвы, был не страх за себя, а, как бы, даже ненависть... к ним обоим. И это верное чувство. Атаки неизвестного, даже если бы они не касались наших деревьев, были слишком ужасными, чтобы внушить другое. Но и его противник; я читал, блесткуры...
─ Опять будешь говорить чужими словами? ─ прервал Одиан.
─ Хорошо, скажу своими. Пойми: змеям морниду нельзя доверять. Они ведь жестоко истребили очень много воинов синао, а те, как-никак, наши предки. Этот зверь участвовал в давней бойне и, возможно, затаил злобу на потомков своих врагов.
─ И выбрал беззащитные ростки, чтобы спустя многие века насладиться местью?
─ Я уважаю блесткуров, как воинов, и всё же это звери, со всеми их инстинктами. А любой зверь, если есть возможность, всегда предпочтёт слабую жертву.
─ Насколько я знаю, змеи морниду не звери тьмы, как вампиры, но и им, по-твоему, нельзя быть добрыми?
─ Может быть, нельзя, может быть, можно, ─ неопределённо ответил Шейншер. ─ Но сейчас мы говорим об одном змее, а не обо всех. Бесполезно пытаться отгадать его намерения. Можно лишь предполагать. Если бы мы имели возможность слышать обращённые к нему слова монстра с янтарными глазами, то, благодаря им, знали бы: был ли этот зверь-блесткур другом или всё-таки врагом. Только так ли это сейчас важно. Мне ясно одно: спасителем стал не он. Уже после его гибели, свет приостановил вторую атаку. Свет, шедший со стороны наших деревьев. Видно, кто-то стоял за ними, и помешал монстру довершить задуманное... Кто он? Согласись, в этой таинственной истории такой вопрос будет нелишним задать трижды. И безответно.
─ Как и тебе, мне неизвестно кто спас наши деревья и кто тот палач с янтарными глазами. Но змей морниду был нашим другом, я в этом уверен, ─ твёрдо сказал Одиан.
Неподалёку послышался шорох. Кто-то осторожно подкрадывался к ним. Шейншер осветил фонариком ближнее пространство. Тут же послышалось злобное шипение и два зверя скрылись за деревьями, стремясь избежать света. Один из них издал протяжный вздох, и они замерли, выжидая.
─ Вот тебе и пример звериного дружелюбия, ─ зло усмехнулся Шейншер. ─ Добро пожаловать, будьте так любезны, к нам во тьму. Уж мы-то с ней как-нибудь поделим ваши останки.
─ Ты их разглядел? Кто они? ─ тихо спросил Одиан.
─ Соплеменники твоего Ярры. Весьма недурные гурманы. Когда они завершают своё пиршество, тьме остаётся всё, кроме крови.
─ Что предлагаешь делать?
─ Ничего особенного; уходить под защитой света фонарика. При нём вампиры не отважатся напасть. А если рискнут, он обожжёт им глаза.
─ Согласен; если только...
─ Шшфууу, ─ раздался звук, как будто кто-то выплёвывал из груди воздух.
Одиан нервно улыбнулся:
─ Если только особь не взрослая. Она способна создать вокруг себя синюю завесу из... Это неважно. Главное: свет ей тогда будет не страшен. Убегаем, и быстрее. Им понадобится секунд 30, чтобы выдуть остальное.
Мальчики побежали в сторону главной тропинки. Вампиры пока не преследовали их. Зная своё явное преимущество в скорости перед маленькими арнаями, они не очень-то спешили. Лишь спустя три минуты звери тьмы устремились в погоню. Их морды и часть туловища укутала бледная синева.
Уже на выходе из леса вампиры перехватили беглецов. Выскользнув из-за деревьев, они безбоязненно смотрели на свет и шипели. Эти особи оказались не только взрослыми, но и крупными. Сильные, ловкие охотники, под метр ростом, с идеально острыми клыками.
─ По-хорошему уйти не удалось, придётся по-иному, ─ хладнокровно сказал Шейншер, доставая что-то из кармана брюк. ─ Оди, узнаёшь, что это?
─ Не может быть, это...
─ Да, да, особенный кусочек моего наинитоэрно, который прятал отец. Я его обнаружил, когда пытался найти ключ от дома. И этот кусочек очень поможет мне совершить первое в моей жизни превращение материи*.
─ Но мы ведь ещё не умеем. Этому надо долго учиться.
─ Так утверждают взрослые. Достаточно было попытаться им не поверить, чтобы понять правду. Умение совсем не требуется. Дети не могут совершать превращения только потому, что их изменяющие способности слабы. Частичка родственного дерева даст усиле... Оди, берегись! Они собираются напасть.
─ Нет, пока нет. Они собираются кружить. Я видел в фильме. Их цель: утомить нас, заставляя быть в постоянном напряжении.
Пока мальчики разговаривали, звери тьмы разделились. Тот, что был побольше, расположился слева от них. Открыв пасть, он торопливо вбирал в себя воздух, явно подготавливаясь к долгому бегу. Второй, по-прежнему находящийся перед ними, проделывал то же самое. Если добыча видит тебя, у неё появляется шанс дать отпор. Раз так, перед нападением её надо утомить. А для этого приходилось бежать самим. У арнаев эта стратегия вампиров получила название ''кружевная обманка''.
Мало кто из зверей отличался подобной искушённой хитростью. Обычно нападение вампиров происходило так: на первых порах всё ограничивалось долгим наматыванием кругов вокруг жертвы. Постепенно круги сужались. Жертва понимала, что сейчас последует атака, но от кого из стаи? Ей приходилось самой кружить на месте, стараясь удержать в поле зрения всех своих врагов. Она стремительно теряла силы, но иначе было нельзя. Достигнув максимального приближения, вампиры неожиданно отступали, и начинали ''хороводить'' по-новой. Если жертва была физически крепкой, изматывание могло длиться часами. Самые кровожадные из зверей тьмы старались максимально обезопасить себя. Когда их добыча уже почти обездвиживала от усталости, они начинали по очереди совершать прямые рывки в её сторону. Но, не завершив начатое действие, опять возвращались в русло кружения стаи. Ожидаемый итог: когда один из убийц, наконец, впивался зубами в роковом прокусе, малейшая потеря крови окончательно сваливала обессиленную жертву. И тут начиналось пиршество.
На этот раз всё, конечно, было не так однозначно; при соотношении два на два, ''кружевная обманка'' значительно теряла в эффекте быстроты и внезапности. Не очень-то легко быстро ''хороводить'' вдвоём, да и шансов на внезапное нападение, если окружённых больше, чем один, не так много.
Несмотря на это, стремительный бег начался. Во тьме, лишь чуть разрываемой светом фонарика, два взращённых в ней зверя, красной молнией кружили вокруг детей.
Шейншер попытался превратить траву под ногами хищников в некую липкую смесь, но потерпел неудачу.
─ Расстояние до них пока слишком большое, ─ спокойно объяснил он брату.
─ Скоро будет меньше. Они чересчур быстро сужают круги, явно не желая выжидать. Похоже, атака вот-вот состоится, ─ в голосе Одиана сквозило немалое напряжение, но почти отсутствовал испуг.
Дети поступили очень правильно. Встав спиной друг к другу, они внимательно отслеживали передвижения вампиров. Однако этим, сами того ни желая, спровоцировали тех на ускоренную атаку. Звери чувствовали, что при таком развитии событий им не успеть измотать мальчиков до рассвета. Значит, решить всё должен был напор.
Вампиры встали рядом друг с другом, готовые напасть. Дети повернулись к ним. В очередной раз великие охотники тьмы и их возможные жертвы встретились глазами. Сейчас должна была состояться развязка.
Больший по размеру зверь, превзошёл другого и в решительности. В ускорении рывка его ноги почти не касались травы. И всё же Шейншер успел дать команду частичке родственного дерева, лежавшей на вытянутой руке. Усиление изменяющих способностей помогло, и мальчик совершил превращение. Часть обильного травяного покрова перед ними была превращена в лёд, часть ─ в небольшие железные шипы. Основное коварство заключалось в том, что шипы торчали прямо изо льда.
─ Во, ушёл. Так ему и надо, ─ торжествующе воскликнул Шейншер, глядя, как вампир, поскользнувшись, собрал ''жалящие поцелуи'' всех шипов по направлению бега. На расстоянии полуметра от мальчиков его ждал ледяной накат. Силы скольжения не хватило, чтобы осилить его, и несчастный зверь тьмы покатился назад, добирать несобранное.
─ Лёд всегда можно встретить в тех местах, куда не проникает жаркий свет Огненного взора, но отношения с ним у местных обитателей, похоже, как и у нас, ни сложились. А коньки я ему дарить категорически отказываюсь, ─ продолжал издеваться над обескураженным и изрядно исцарапанным врагом Шейншер.
─ Ему досталось, ─ с некоторой жалостью посмотрел на безуспешно пытающегося подняться зверя тьмы Одиан, и только потом порадовался за брата: ─ У тебя получилось. Мы действительно можем превращать.
Второй из вампиров бросился в атаку. Ворвавшись на лёд, он даже и не пытался удержаться на ногах. Ему каким-то образом удалось так рассчитать траекторию скольжения, чтобы избежать ''жалящих поцелуев''. Это позволило ему на огромной скорости взобраться на вершину наката и, по инерции, вылететь в направлении мальчиков. Он с такой силой врезался в живот Шейншеру, что сбил того с ног. Но, не воспользовавшись хорошим моментом для роковой атаки, рванул в сторону по не обледенелой тверди, держа в зубах выроненный Шейншером кусочек наинитоэрно. Остановившись неподалёку, вампир издал шипящий звук, подзывая другого зверя. Тот, с огромным трудом, наконец, покинув лёд, присоединился к нему. Они начали телепатически переговариваться между собой, казалось, позабыв про мальчиков.
─ Нам надо бежать, пока вампиры отвлеклись, ─ тихо сказал Одиан, помогая брату подняться.
─ Бесполезно, без шансов. Да я и не собираюсь убегать. Ненавижу эту тварь, ─ зло сказал Шейншер. ─ Я лично вырву у него то, что он забрал, вместе с клыками.
Одиан испуганно посмотрел на брата. Он никогда ещё не видел его таким. Обычно спокойный, сейчас Шейншер бушевал. Всегда полузакрытые глаза, были открыты и, казалось, искрили. Помимо злости, ещё одно чувство зажигало их. Одиан никак не мог понять ─ какое именно. На короткий миг мальчику показалось, что рядом с ним стоит другой, совсем незнакомый ему юный арнай.
Момент для бегства был упущен; вампиры договорились между собой. Громко шипя, они медленно направились в сторону детей. Кусочек наинитоэрно был оставлен ими на тверди арно.
Мальчики отступили на лёд.
Шейншер яростным движением расстегнул куртку. Сняв, он вывернул её наизнанку, и выставил перед собой.
─ Она поможет мне отражать их атаки. Я отвлеку зверинец, а ты пока подбери частичку моего дерева. Сможешь?
─ Я не оставлю тебя одного против них, ─ решительно сказал Одиан, в свою очередь снимая куртку.
─ Неужели ты не понял, ─ выкрикнул Шейншер: ─ Без возможности превращений мы пропали. Эти твари легко одолеют нас. Когда они нападут на меня, воспользуйся этим. И действуй быстрее, я не смогу их долго сдерживать.
В этот раз звери тьмы зашли на лёд осторожно. При каждом следующем шаге, они глубоко вонзали в него свои когти. Невероятная скорость атаки, бывшая их важным преимуществом, была безвозвратно утеряна. Пострадавший в предыдущем заходе от шипов, боязливо посматривал на них.
Шейншер выдвинулся вперёд.
Исцарапанный вампир будто ждал этого. Он явно понял, кто его главный обидчик, стоявший за неожиданным появлением льда и шипов. И больше, чем крови, жаждал мести. Зачастив по льду когтями, зверь бросился к мальчику.
─ Пора, ─ выкрикнул Шейншер Одиану. Но Одиан остался стоять на месте.
Вампир совершил прыжок к цели, недостаточно агрессивный, из-за неуверенного отталкивания. Шейншер легко погасил атаку курткой и оттолкнул ногой упавшего на лёд зверя. Толчок был достаточно силён, чтобы отправить того, вновь ''обниматься'' с так нелюбимыми шипами.
Второй вампир отреагировал на это весьма спокойно, продолжив своё продвижение неторопливо и деловито.
─ Вот теперь пора, ─ Одиан понял, что в ближайшие несколько секунд атаки не будет. И, поняв это, заскользил к тверди арно, надеясь подобрать лежавший там кусочек наинитоэрно.
И тут неповреждённый вампир совершил неожиданный манёвр. Он каким-то образом сумел быстро разогнаться на скользкой поверхности и, сделав это, бросился наперерез мальчику. Но, вместо акцентированного атакующего прыжка, всей своей массой тела ударил по ногам.
Одиан упал. Зверь тьмы грозно навис над ним. В этот момент жертва была абсолютно беззащитна, и всё же он медлил.
Шейншер поспешил на помощь брату. Исцарапанный вампир рванулся, чтобы, воспользовавшись моментом, атаковать его со спины.
─ Шшрра, ─ неожиданно для всех из окружения темноты раздался звук. В отсвете фонарика, лежавшего на льду, по скользкой поверхности зашагал третий вампир. Его маленькие коготки вряд ли могли обеспечить необходимую для фиксации каждого шага глубину проникновения в лёд, но ему это и не было нужно. Он и так уверенно ступал по зеркальной глади, как знакомый ей, и с радостью принимаемый ею гость.
И многое изменилось.
Одиан лежал, закрыв лицо руками, стремясь избежать укуса в единственное, не защищённое тканью, место. Вокруг происходило что-то, почти не оставлявшее после себя звуков, и вдруг он понял, что не слышит и самого пугающего из них ─ прерывистого дыхания зверя рядом с собой.
─ Вставай уж. Они прекратили атаку, ─ голос Шейншера звучал спокойно и... чуть разочарованно.
Одиан убрал руки и осмотрелся. Звери тьмы ушли к одному из деревьев, и вели оживлённую ''беседу''.
─ Неужели, третий ─ это Ярра? ─ удивлённо спросил Одиан.
─ Он самый, ─ подтвердил Шейншер. ─ Когда приятель Тинии появился, твой обидчик сразу радостно поспешил к нему. А вот второй, которому Ярра так некстати перешёл дорогу, помешав разогнаться, напротив, чуть не напал на него. За что получил от твоего в бок. Потом исцарапанный вампир зачем-то прикоснулся к ушам малыша. Они ушли со льда. И сейчас, похоже, Ярра уговаривает остальных помириться с нами.
Два взрослых вампира направились к детям. В их глазах уже не читалась угроза. Подойдя ко льду, каждый из них когтями прочертил на гладкой поверхности круг, а после накрыл его лапой.
─ Они отпускают нас, ─ облегчённо выдохнул Одиан. ─ Этим действием они обозначили уход от вражды. И признали жертву достойной того, чтобы уйти невредимой из их круга смерти.
─ Тогда поблагодарим их за любезность, и поспешим отсюда, ─ иронично сказал Шейншер, подбирая кусок родственного дерева и фонарик. ─ Вот-вот должно рассвести. Если мы не успеем вернуться, гнев родителей, при обнаружении нас вне дома, будет хорошим дополнением ко всему, уже произошедшему. Вполне ожидаемым событием, в отличие от всех остальных.
─ А Ярра?
─ Раз он нашёл своих, то точно предпочтёт остаться с ними.
─ Кто же из нас попытается объяснить это Тинии, максимально избежав других подробностей?
─ Не знаю. Но кому-то придётся. Если не расскажем куда он делся на самом деле, Тиния подумает, что это я расправился с ним.
─ Даже если и не подумает, будет рыдать до тех пор, пока родители не примутся за выяснение обстоятельств исчезновения зверька. И всё же признай: Ярра доказал тебе, что он хороший.
─ Доказал. Но Ярра оказался не совсем зверем тьмы.
─ В каком смысле?
─ Глаза малыша не были защищены, и всё же свет фонарика лишь заставил его чуть прищуриться. Значит, он сам или кто-то из родных ему зверей рода уже выходил до этого на свет.
Мальчики бегом направились к дому. Если дорога до леса насаждений заняла у них полчаса, то обратно они добрались минут за десять. И успели до первого солнечного пятна. Без проблем проникнув внутрь дома, Одиан и Шейншер тихо пробрались в свою комнату.
─ Всё, ныряем в кровать. Часик-полтора можно поспать, до момента всеобщей побудки, ─ устало сказал Шейншер.
─ Ты сможешь уснуть после всего случившегося? ─ изумился Одиан. ─ Мы приоткрыли завесу над ужасной тайной, бились с вампирами, и это всё в одну ночь.
─ Да уж, мой друг из библиона завтра услышит от нас много интересного. Не всё же ему одному рассказывать.
─ От нас?
─ Я ведь обещал тебя познакомить с ним. Или ты передумал?
─ Конечно, нет. Эта ночь многократно увеличила количество того, что я хотел бы выведать у твоего друга.
─ Тогда спи. Если хранитель надумает поведать нам в ответ какую-нибудь из своих историй, ему вряд ли понравится клюющий носом, не выспавшийся слушатель.
Спустя считанные минуты Шейншер вдохновенно засопел. Пожалуй, впервые Одиан позавидовал его умению спать при любых обстоятельствах. А вот к нему сон всё никак не приходил. Впечатления этой ночи осели в голове воспоминаниями, разорванными и беспорядочными. При попытке осмыслить их, во рту стало сладко до боли. Как будто много мёда капнули на язык, и он разливался, соединяясь со слюной; отдавал ей свою сладость, но, одновременно, и капельку яда. Капельку жизни добывшей его пчелы, выроненную в случайном, судорожном укусе.
Всё же Одиан уснул. И во время этой невесомости сознания ему удалось слиться со своими недавними ощущениями, стать частью их. И они помогли многообразие ночных событий сложить в единую картину, в которой пока хватало белых пятен, и чёрных клякс. Пока... Одиан, подобно брату, научился размышлять вне бодрствования.
Рассвело. Одно из первых световых пятен заглянуло к ним в окно. На миг задержавшись, оно осветило лицо спящего Шейншера. Мальчик улыбнулся во сне, и, вдруг, вздрогнув, закрыл лицо руками.
В комнату вошёл Ярра. Маленький вампир был очень задумчив. Не боясь света, он посмотрел на него, и лишь после опустил голову. А затем встал между двумя кроватями и подушечками мокрых от росы лап начертил треугольник, заточённый в квадрат.
─ Шауу, ─ почти бесшумно прошипел зверёк.

* При рождении, каждый арнай получает избранную частичку своего родственного дерева. Она многократно усиливает его врождённую способность к превращению: собственному и любой материи. Это особенно необходимо в тех случаях, когда требуется максимальный дар. А именно, для получения возможности превращаться самому в любое другое живое существо, при мысленном представлении его облика.


Глава 5

Дети почти бесшумно выскользнули из общей комнаты, вновь оставшейся в полноправном владении Ярры. Тот, чуточку озадаченный их разговором, несколько минут задумчиво крутил головой, как бы пытаясь обнаружить в окружающей его темноте ответ на свой вопрос, который он сам отчего-то так и не осмелился задать ей. Наконец, устав наблюдать, Ярра лёг на спину, и закрыл мордочку подушечками лап.
И вдруг темнота засмеялась, весело, задорно, как раньше. Разноликая подружка. Когда-то он совсем малышом играл с ней в прятки. Вот одна темнота, видимая, кружащая рядом и далеко, дающая не очень чёткие очертания того многого, что было ласково укутано ею. Но раз, когда он закрывал лапками глаза, приходила другая, невидимая, с запахом трав, по которым маленький вампир любил бегать, с хладной морозкой ото льда, забившегося под коготки. Или ещё одна: темнота с теплом мамы, когда Ярра опускал свою мордочку в её чуть жёсткую красную шерсть.
Сейчас, как и раньше, темнота готова была играть, веселиться и веселить малыша. Но Ярра ждал от неё совсем другого. И желание узнать ответ оказалось сильнее боязни обидеть подружку-темноту.
Маленький вампир вылез из-под шкафа и ''выкрикнул'' во тьму мучивший его вопрос:
─ Ты плохая? Неужели мальчик прав?
Смех прекратился. Ярра почувствовал невосполнимую потерю. Радостность памяти сменилась неизбывностью тоски. Казалось, молчаливые очертания прошлого смотрели на него с укоризной. ''Ты предатель, предал ту, кто играла с тобой. Обидел ту, кто защищала тебя,'' ─ без слов сигналили они.
Ярра не услышал их, как и не дождался ответа от темноты. Но был тот, кого он хотел расспросить. И это надо было сделать срочно. Ярра бросился искать Одиана и Шейншера.
Ярре не составило большого труда догадаться, как мальчики выбрались из дома. И он повторил их путь. Правда, по своей методике. Прыжок на стул, с него на лепесток. Внутри бутона внимательность компенсировала отсутствие фонарика. Ярра обнаружил небольшую щель между железными пластинами, вполне достаточную для него. И когда выполз через щель, оказался снаружи.
А дальше пошёл по следам Одиана и Шейншера. Раньше ему, конечно, не приходилось выслеживать кого-либо, но он умело воспользовался наследственными навыками. Опыт предков помог.
Пробираясь по одной из улиц, Ярра почувствовал, как что-то вонзилось ему в лапку. Из тверди арно торчал чёрный волос, невероятно жёсткий и острый.
Вскоре Ярра догадался, куда идут мальчики: в знакомый маленькому вампиру лес насаждений.
И, подойдя, он увидел...
Четверо сражались на льду. Одиан, Шейншер, неизвестный ему вампир, и... мама. Мама, которая учила его никогда не нападать на арнаев. А сейчас она собиралась укусить Одиана... Или не собиралась. Ярра почувствовал её нерешительность. И верно понял, от кого исходит главная угроза детям.
Ярра зашёл на лёд. И уверенно зашагал по скользкой поверхности, по которой всегда обожал вышагивать. Свет фонарика ударил по глазам, но лишь чуть пощекотал их. Маленький вампир смело встал на дороге у своего исцарапанного собрата, помешав тому совершить решающий прорыв к Шейншеру. И увидел яростный оскал взрослого. Ставший помехой, легко мог стать и жертвой, в нарушение неписанного правила рода вампиров, гласившего, что нельзя убивать своих. Но мама уже спешила к нему на помощь. Оттолкнув свирепого, она бросилась ласкать малыша. Ярра увернулся. В любое другое время он бы радостно принял такое выражение любви мамы, но сейчас слишком многое волновало его, требуя выяснения.
─ Почему? Почему ты напала?
─ У нас... у меня не было выбора, ─ в глазах у мамы заиграло смятение. ─ Совет мудрейших клыков приказал нам. Они решили так: в эту ночь мы должны убить тех двоих, кто войдёт в лес насаждений. После открытия ими ока памяти их родственных деревьев.
Исцарапанный вампир злобно посмотрел на них.
─ Ярра, дай Инзорру прикоснуться к твоим ушам, ─ попросила мама. ─ Он хочет участвовать в разговоре.
─ Так он... тот самый: величайший охотник тьмы? Но ты говорила, что ледники поглотили его.
─ Все так думали. Он ведь уже давно не участвовал в общих кружениях, и его видели у ледников, когда произошло их обрушение. Но на самом деле Инзорр просто избрал уединение. И только совету мудрейших клыков указал новую территорию, на которой решил охотиться. Пойми, малыш: если они призвали самого лучшего из нас, значит, пришло время очень важной для всего рода вампиров охоты.
─ Но почему? Почему именно эти дети должны погибнуть?
─ Мне это неизвестно. Мудрейшие открыли всё лишь Инзорру.
─ Хорошо, тогда я дам ему поучаствовать во мне, а потом потребую ответа. И отпустить... моих друзей.
─ Мы не можем нарушить данную нами клятву.
Инзорр прикоснулся к ушам Ярры. И опережая маленького вампира, готового обрушить на него град вопросов, резко спросил первым:
─ Ты осознанно помешал мне?
─ Да, ─ смело ответил Ярра, и вызывающе посмотрел на Инзорра: ─ И обязательно снова поступлю так при твоей следующей атаке на Одиана и Шейншера.
Величайшему охотнику тьмы явно понравились такие дерзкие слова. Он даже удовлетворённо кивнул головой, как будто услышал желаемое.
─ Твой потомок весь в тебя, Акирра, ─ обратился Инзорр к маме Ярры. ─ Такой же боевой. И, надеюсь, когда-нибудь станет таким же беспощадным, как ты раньше. Помнишь, как мы с тобой охотились вдвоём, когда ты ещё предпочитала испить обилие крови, а не другую безвкусную энергию роста.
Ярра посмотрел на маму. Сильная, ловкая и... добрая. Самая добрая среди всех вампиров. Неужели раньше она убивала, была таким же, а, может, и лучшим охотником, чем Инзорр. Ярра хотел, чтобы мама отрицала это. Но Акирра сказала совсем другое:
─ Моя защита от света почти не действует. Нам надо отойти в сторону.
─ Акирра, Акирра, как такое может быть? Неужели прежние жертвы неохотно делились с тобой своей кровью. Её пережара должно было хватить на тысячи завес, ─ недоумённо ''произнёс'' Инзорр.
Они отошли к деревьям. Ярра увидел, что Шейншер, который до этого внимательно наблюдал за ними, готовый ко всему, чуть расслабился и направился к лежащему на льду Одиану. Когда и тот поднялся, маленький вампир окончательно убедился, что братья Тинии не пострадали. Предстояла тяжёлая задача: предотвратить повторное нападение на них. Но как уговорить взрослых? Инзорра, такого злобного и маму... добрую, несмотря ни на что.
─ Вы должны прекратить. Эти арнаи хорошие, и не хотят драки, ─ начал он.
─ Один из них мечтает о том, чтобы всё продолжилось, ─ Инзорр с яростью посмотрел в сторону Шейншера. ─ И я не огорчу его. Дважды ему удалось обратить мои атаки против меня самого. Тем слаще будет вкус победы над ним. Я всегда предпочитал сильную жертву... Акирра, не медли, создавай новую завесу.
─ Ярра, так надо, ─ Акирра всё ещё пыталась убедить своего сына.
Неожиданно Инзорр вздрогнул и стал принюхиваться. Невероятная злоба отразилась в глазах величайшего охотника тьмы.
─ Я почуял твою крадо-тень. Ты присутствуешь, как наблюдатель. И если не защищаешь мальчиков, значит, они не нужны тебе. А, может, ты - извратитель крови, боишься этих детей? Иначе, зачем выстраивать для них такую ловушку? Ну что же, тогда они останутся жить, в нарушение твоих хитрых планов... Акирра, мы отпускаем этих арнаев.
─ Но мудрейшие...
─ Так надо.
Два взрослых вампира направились к детям. В их глазах уже не читалась угроза. Подойдя ко льду, каждый из них когтями прочертил на гладкой поверхности круг, а после накрыл его лапой.
Одиан и Шейншер догадались, что означает этот жест зверей тьмы. Ярра увидел, как Шейншер поднял фонарик, лежавший на льду, и ещё что-то с тверди арно, а потом мальчики побежали в сторону города.
Ярре предстояло сделать выбор: последовать за ними или остаться с мамой. И сейчас многое зависело от Инзорра. Почему он переменил решение, и что почуял свирепый взрослый? Очертанья ночи подарили тайну, и маленький вампир был готов идти по её следу.
Акирру тоже интересовала причина такого поступка Инзорра. Она не хотела убивать детей, и поэтому с радостью согласилась прекратить атаку. Но что стало причиной, побудившей её напарника по кружению к такому неповиновению приказу совета?
И Инзорр согласился объяснить всё:
─ Акирра, это случилось в ночь нашей последней совместной охоты. Ты в то время ждала рождения нашего малыша и отчего-то не пожелала, чтобы он рос в мире окровавленных клыков. И поэтому решила покинуть меня. Над агонизирующей жертвой ты объявила мне об этом. А потом сразу ушла, не получив моего согласия.
После того, как ты скрылась вдали, мною завладела ярость. Твоё решение казалось мне неверным. Как вампир может прожить без потребления крови? Захотелось нагнать тебя и силой заставить вернуться. Но я бросился бежать в направлении, противоположном избранному тобой. Это было уважение к твоему выбору. Это было признание того, что у нас теперь разные пути. И ещё... Лишь скорость могла усмирить мой гнев. Поэтому я полностью отдался ей. Время мчалось тоже, приближался рассвет, опасный для зверей тьмы.
Я ворвался вот в этот лес насаждений. Первые световые пятна шли по моим следам. Их становилось всё больше. Пришлось прервать бег, чтобы поставить защиту.
Над деревьями пронёсся змей морниду. Кровь такого могучего зверя пока не доставалась ни одному из вампиров. Многие пытались испить её, немногие из них возвращались живыми после вызова зверю-блесткуру.
Я последовал за крылатым зверем. Ярость ушла, уступив место азарту. С такой добычей стоило поиграть в смерть. Избранная жертва для одинокого охотника.
Шансов на то, что змей окажется на расстоянии, на котором могла состояться моя атака, было очень мало. Ведь ореол, являвшийся его пищей, всходил в высоте над деревьями. Но мне улыбнулась удача. Змей откликнулся на призыв молодого арная и сел на твердь арно.
Я приготовился напасть. Инстинкт охотника подсказал мне, что необходимо было сделать прежде всего.
Фактор неожиданности, несомненно, много бы значил при нападении на столь грозного врага. И всё же полученное преимущество не могло стать решающим. Ведь желанная добыча всегда могла найти спасение в небе. Поэтому предстояло в первом же прорыве осуществить самое важное действие: разорвать крылья блесткура. Это предопределило бы мой триумф.
Но меня остановило любопытство. Странный разговор вели эти две абсолютно непохожие друг на друга особи из света. Представление себя через мотивы добра и зла, далёкая планета Земля, выдуманная или реальная,... и ещё о враге: существе без сердца, без страха, без боли.
Потом змей собрал часть ореола родственного дерева юноши и улетел, спеша спасти два других наинитоэрно. Арнай Фантиферрон, спустя секунды раздумья, сказал, обращаясь к кому-то, не присутствующему в лесу: ''Женщина, которая зовёт... Кареглазка с невыдуманной планеты ... О чём ты хотела предупредить меня? О каком монстре твердила, разрывая мой сон. Неужели о том же, который устрашил древнего зверя? ''Удушье гнева'' ─ слова твои.''
Я вновь устремился за блесткуром. Не знаю, с какой целью. Ведь ещё один шанс для атаки мне вряд ли бы представился. Да уже и не очень-то желал я его получить.
Змей долетел до места, где росли два маленьких наинитоэрно и начал спешно лить на них свою слюну с частичками ореола. Я наблюдал за ним из-за ближайших кустов.
И тут появился он: монстр с янтарными глазами. Чудовище, внешне не отличное от арная, но внутренний поток... Акирра, ты знаешь: мы, вампиры, когда кружим вокруг жертвы, невольно ощущаем дыхание её души. И в тот миг я вдруг уловил нечто похожее; уловил на расстоянии нескольких десятков метров... Но вскоре понял: то было вовсе не дыхание души. Это был вихрь безграничной энергии, кружащий внутри живого существа. И оно, казалось, жило им.
Блесткур отчаянно пытался защитить маленькие наинитоэрно, которые так стремился уничтожить пришелец. Храбрость стоила ему жизни. Янтароглазый монстр смёл его, вместе с окружающей реальностью. А вот деревца погубить всё же не сумел. Им на помощь пришёл другой, ещё более могучий, чем змей, защитник.
'' Ха ─ ха ─ ха, бла ─ бла ─ бла'' ─ последние слова, и пришелец собрался уходить.
На огромной скорости я вырвался из-за кустов. Побег к нему, через боязливое желание бежать от него. Не стремление испить кровь, а намерение именно убить впервые вело меня.
Атака удалась. Прежде, чем пришелец успел телепортироваться, мои клыки, пройдя сквозь тонкий зелёный плащ, надетый на нём, вонзились ему в бок.
Он даже не вздрогнул. Его глаза смеялись.
Плащ пришельца вдруг съёжился, и тут же материя вновь распрямилась. Сила её натяжения отшвырнула меня в сторону.
Я поспешил совершить повторный прорыв.
Янтарная тень подоспела на помощь к своему хозяину. Она обездвижила вампира, как до этого змея.
Пришелец, сунув руку под одежду, дотронулся до повреждённого места. Когда он вытащил её, с пальцев струилась кровь. Кровь янтарного цвета.
''Какой же ты ловкий, ─ почти весело сказал он мне. ─ Вампир, Вампрэ ─ почти, почти. Уж в ловкости-то ты не уступаешь посланцу совершенного мира. Игрок на руинах планет и судеб приветствует зверя, кричащего из тьмы.''
'' Где же существует мир, породивший подобного извратителя истинного цвета крови?'' ─ спросил я, хотя прекрасно осознавал, что монстр меня не поймёт, так как не было взаимного соприкосновения.
Но он понял.
'' В начале всех начал. Там, где вечность порой ничтожна и не равна мигу истинного созидания. Где добро и зло лишь орудия бесконечной борьбы. Борьбы двух сил, равных в своём величии,'' ─ ответил пришелец.
Моя защита от света рассеивалась, а я не мог выдуть новую. Крадо-тень полностью парализовала движение каждого мускула своей жертвы. Но что такое быть ослеплённым сиянием Огненного взора по сравнению с той жуткой смертью, которая настигла змея морниду и, несомненно, ждала меня.
Отрицая верность моих суждений, Вампрэ отпустил зверя, что ранил его.
И сказал мне вслед:
''Я скоро приду к вам во тьму. Роду вампиров будет предложено послужить моему делу. Предупреди ваших вожаков. Посоветуй им не отказывать посланцу совершенного мира.''
Спустя где-то месяц он действительно пришёл в места нашего обитания. Несмотря на угрозы пришельца, совет мудрейших клыков отказался покориться ему... Но сейчас мне стало ясно, что позже они всё же струсили и признали янтароглазого монстра своим господином.
─ Почему ты так решил? ─ Акирра внимательно посмотрела на Инзорра.
─ Мудрейшие объяснили важность данного нам задания, тем, что эти маленькие арнаи уже стали прислужниками Вампрэ, и если их убить, можно сильно повредить планам пришельца. Однако если всё так, почему крадо-тень монстра, присутствие которой я учуял, не спешила помочь им? Объяснение тому лишь одно: этот приказ на самом деле исходил от Вампрэ. А мудрейшие вампиры лишь шипели с его слов. По какой-то причине он решил погубить мальчиков чужими руками. А свою тень послал убедиться в исполнении дела ─ уничтожения тех, в ком живёт чуждое ему добро. Вот только...
─ Только что? ─ Ярра от напряжения даже не мигал.
─ Я узнал одного из детей. Того, моей атаке на которого ты помешал. Это он тогда спас маленькие наинитоэрно. Появившись, как видение, прикоснулся к одному из деревьев и исторг из него сияние.
─ Шейншер... Мальчика зовут Шейншер. Он хороший, если не дал совершить зло этому монстру.
─ Да, не дал... и всё же, нет, не хороший. Защищая своё родственное дерево, маленький арнай ведь защищал себя. Но в ту ночь Шейншер мог спасти также и змея. Он появился у дерева за несколько секунд до гибели древнего зверя. И сначала даже хотел помочь ему. Но потом дикая злоба отразилась в его глазах. Он замер и наслаждался. Муки змея радовали мальчика.
─ Ты не ошибся, это был точно Шейншер? ─ спросил Ярра.
─ Да он, только чуть постарше, чем сейчас. С почти тусклыми глазами, которые смогла расцветить лишь злоба. Знаешь, малыш, во время нашей с ним сегодняшней схватки был один миг, в который она проявилась. Когда шипы ранили меня... то же наслаждение болью и собственным всесилием, та же ненависть во взоре. В этом они почти схожи: монстр Вампрэ и арнай Шейншер. И всё же они будущие враги, это очевидно. В ту ночь Вампрэ признал, что воины разных путей могут стать трудной преградой на его пути. Два брата, два маленьких арная. ''Быть может, ты даже сыграешь позже на моей стороне,'' ─ затем сказал монстр лазурному наблюдателю Шейншеру. Во многом из-за этих его слов я и поверил в ложь мудрейших. Но, вовремя поняв, что всё не так, покидаю сам бал марионеток янтароглазого монстра и увожу с собой тебя, бывшая подруга по кружению, и тебя, Ярра. Сын, спасибо за вмешательство. Ты защитил от моей атаки плохого арная, но одного из тех героев будущего, кто, возможно, помешает пришельцу осуществить задуманное.
─ Что же задумал монстр? ─ задала волновавший её вопрос Акирра.
─ Его появление может стать гибельным для нашего дома, для Арниуса. Планете, на которой мы живём, угрожает зловещий игрок на руинах планет и судеб. Так он сам назвал себя. И я ему верю. Совершенная энергия зла управляет им.
─ Сын? Ты сказал ─ сын? ─ совсем другое взволновало Ярру.
─ В ту ночь, когда мы с Инзорром расстались, я ждала рождения нашего общего потомка, твоего рождения, ─ опережая величайшего охотника тьмы, Акирра ответила малышу. ─ И спустя восемь дней после этого, в сумраке восточных пещер, ты тихим шипением возгласил о начале своей жизни.
─ Мам, почему же ты не рассказала мне об этом раньше?
─ Она не могла. После расставания, я однажды всё же навещал вас в восточных пещерах. Ты тогда был вовсе крохотным, поэтому и не запомнил меня. Я всё же надеялся убедить твою мать вернуться на путь потребления крови. Получив отказ, попросил её об одном: не говорить тебе, кто твой отец. У одного из лучших в кружении не могут быть слабые потомки, взращённые в бескровье. И Акирра пообещала, ─ в свою очередь ответил на адресованный не ему вопрос Инзорр.
Ярра подскочил на месте, как будто твердь арно неожиданно обожгла ему лапки. Возмущение так и играло в нём:
─ Слабый? Но я вовсе не слабый. Я, я... я ведь остановил твою атаку на мальчика. И я был в городе арнаев, куда все наши боятся ходить.
─ Это проявление не твоей силы, а твоей храбрости. Ты храбр ─ это бесспорно. И как все храбрецы, сам выискиваешь опасности, идя по их ароматному следу. В этом ты мой сын. Но одно дело ─ быть боевым и смелым в игре на выслеживание опасности, совсем другое ─ однажды встретившись с ней лицом к лицу, не уйти от жестокой схватки, приносящей охотнику упоение кровью. Готов ли ты принести кому-либо смерть? Если да ─ идём со мной. Я буду твоим отцом и наставником.
─ Инзорр, Инзорр, ─ Акирра посмотрела на своего бывшего напарника по кружению с немалой грустью. ─ Зачем убивать? Зачем наслаждаться страхом в глазах жертвы? А после ─ пить её тёплую кровь, проливающуюся из разорванных ран? Зачем оставлять хладное тело на пропитание пожирателям высушенной плоти?... Ярра никогда не пойдёт по твоему пути. По пути причинения боли, следовать по которому однажды отказалась его мать.
Два непохожих взрослых ─ два разных направления. Каждый из них призывал маленького вампира Ярру последовать за ним. Туда, во тьму, которую он знал хорошо, и в то же время ─ не знал вовсе. ''Тьма, ты плохая? Тьма ─ это зло, зло ─ это тьма? Свет, ты хороший? Свет ─ это добро, добро ─ это свет?'' ─ многочисленные вопросы роились в его голове. Но разве была злой разноликая подружка темнота? И разве свет не обжигал ему раньше глаза? Тогда, если свет хороший, то Ярра был плохим? А пришелец с янтарными глазами не боялся света. Получается, он хороший? Но он ведь точно плохой. Сейчас Ярра тоже не боится света, значит... Тут Ярра совсем запутался.
В этот момент Ярра точно знал одно: он всё ещё гость девочки Тинии. А ещё ─ охотник, идущий по следу опасности. Где же найти великую опасность, как не рядом с теми, кто вскоре будут противостоять беспощадному игроку на руинах планет и судеб.
Акирра постаралась отговорить малыша, но её усилия были напрасны: Ярра уже принял решение. Это было его направление.
Инзорр ''произнёс'':
─ Я уважаю твой выбор. Докажи же, что взращённый в бескровье тоже наделён силой. Если тебе вдруг понадобиться помощь или ты будешь нуждаться в защите, найди меня. Для этого иди на стоны моих жертв. Кто знает: возможно, мы ещё сойдёмся в едином кружении вокруг общего врага.
Инзорр ушёл. Чуть позже, спасаясь от настойчивой ласки мамы, приграничье леса покинул Ярра. Акирра долго стояла одна, пока первое световое пятно не заставило и её поспешно удалиться.
Первые птицы, вестники рассвета, уже начали распевать свои серенады. И тут озорные соловьи и синицы Арниуса увидели нечто загадочное. Янтарного цвета тень пронырнула к световому пятну. Казалось, она хотела выпить его. Но вместо этого превратилась в ещё одно пятно. Раздался радостный смех, мгновением позже перешедший в дикий крик: крик узнавания боли. И тьма поглотила оба пятна. Подоспели новые посланцы планет Огненного взора. Они отразились во льду, а вновь проявившаяся тень Вампрэ отразилась в их свечении. Она вновь смеялась... Но лёд был в её глазах... Глазах тени, на миг ставшей плотью, облечённой в сияние.
На обратном пути, Ярра хотел обойти то место, где он поцарапался об загадочный волос. Но его внимание привлек странный шум, шедший оттуда. Подойдя, он увидел, что кончик волоса расслоился, и вверх по новым ответвлениям поднимается вода. Собравшись в каплю, она тотчас с шипением испарялась и в виде облачка уходила в высоту. Это и создавало минимальный шум, который он отчего-то услышал. И вдруг всего на малый миг волос исторг из себя зорю.
Когда Ярра вернулся в гостеприимный дом с крышей-бутоном, то первым делом направился в комнату Одиана и Шейншера. Братья спали.
Маленький вампир был очень задумчив. Не боясь света, он посмотрел на него, и лишь после опустил голову. А затем встал между двумя кроватями и подушечками мокрых от росы лап начертил треугольник, заточённый в квадрат. У вампиров это означало клятву: мы, трое, вместе и навсегда, пока сильная добыча не разлучит нас.

АИП Так зверёк из тьмы начал своё кружение. Он влился в течение стаи. Летящий ввысь и плывущий вдаль ещё не знали о своём избранном пути, но ведь в эту ночь с познания событий прошлого уже началась их охота. Вместе с ними кружил Ярра ─ идущий по тверди. Понимал ли малыш до конца, как неосторожен этот его порыв? Ведь монстр с янтарными глазами Вампрэ отныне был их избранной дичью!!!


Глава 6

Тиния успешно завершила своё маленькое расследование. Стоя рядом со стулом, на котором явно виднелись грязные следы от ботинок, она вынесла свой безапелляционный вердикт:
─ Так-так, братики. Вы опять были на ночной прогулке. Такие сони, а всё туда же, на поиски приключений... мальчишки, в общем. То-то Шейнши с вечера одежду подготавливал.
Тиния уже давно знала о секретной лазейке Одиана и Шейншера. И даже раньше немного завидовала беглецам. Ей тоже хотелось совершить что-нибудь такое неправильное. Но потом она для себя решила, что девочки должны всегда вести себя примерно. Чтобы нравиться мальчикам.
Вчера она подружилась с одним: маленьким, красным и с клыками. Вовсе не страшным, хотя и немного невоспитанным. В том, что Ярра был мальчиком, Тиния нисколько не сомневалась. Только мальчики могут решить потеряться сами. Конечно, пригласить маленького вампира в дом было не совсем осторожным поступком, но точно правильным. К тому же решающее приглашение сделала всё-таки мама, правда, благодаря её настойчивости. А уж теперь Тиния обязательно будет приветлива с клыкастым гостем. Как всякая примерная девочка.
Ну а как всякая хорошая сестра, она была готова в очередной раз исправить ошибку неосторожных братиков. Влажная тряпка чудесным образом уничтожила единственную улику, каким-то образом способную указать на их проступок. Может, это не совсем правильно, зато обязательно верно.
─ Одно плохо, ─ недовольно пробурчала Тиния, ─ они сегодня точно будут сопеть до всеобщей побудки. А до неё ещё полно времени. Надо подговорить Ярру устроить им преждевременный подъём с барабанным боем. Пусть это послужит Оди и Шейнши маленьким наказанием за ночной побег.
Девочка отправилась на поиски маленького вампира. Она искала его везде: и в гостиной, и в коридоре, и в спальне родителей, под недовольный взгляд не совсем проснувшегося отца.
Войдя в ванную комнату, она обнаружила там того, кого меньше всего ожидала увидеть не спящим. У висящего на стене небольшого круглого зеркала стоял Шейншер и угрюмо рассматривал царапину у себя на шее. Увидев сестру, с досадой спросил:
─ А стучаться за тебя кто будет: дядя или тётя?
─ Во-первых, дверь была открыта, а в открытую дверь не стучат, сначала надо её закрыть, ─ справедливо заметила Тиния. ─ А во-вторых, если дверь не закрывают, значит, за ней нет ничего, что стоило бы скрывать,... пожалуй, кроме этой царапины. И откуда она взялась, если вчера её не было?
─ Ночью неудачно почесался.
─ Да, у тебя же вместо ногтей выросли когти. Прости, я и не заметила.
─ И почему мама считает тебя беззащитной и доверчивой? ─ искренне удивился Шейншер. ─ Ты та ещё стрекоза-егоза.
─ Кто-кто?
─ Шустрая хитрюга и жуткая вредина.
Тиния обиженно насупилась.
Выходя из ванной комнаты, Шейншер встретил Ярру. И, к удивлению Тинии, задал ему вопрос:
─ Ты здесь?
В ответ Ярра кивнул головой.
─ Я думал, ты остался... ─ поняв, что при сестре не стоит продолжать эту фразу, Шейншер прервал её и только добавил: ─ Странно.
Когда Шейншер ушёл, Тиния тут же устроила маленькому вампиру допрос:
─ Ты остался где? Почему ты мог не оказаться здесь?
─ Твой брат хотел сказать, что запер меня в другой комнате и не понимает, как я из неё выбрался, ─ попытался выкрутиться Ярра.
Поняв, что Тиния не очень-то поверила ему, Ярра прибег к железному, с его точки зрения, аргументу:
─ И вообще, ты маленькая. Не буду ничего объяснять, всё равно не поймёшь.
Вот такого выпада Тиния явно не ожидала. Не будь она примерной девочкой, то сейчас бы здорово отлупила нахального малорослого зверька. Правда, и будучи таковой, она, скорее всего, в этот раз не сдержалась бы. Но тут Тиния неожиданно нашла своё объяснение слов Шейншера:
─ Так ты ночью тоже, как и они, покидал дом. Немедленно рассказывай обо всём, иначе я тебя затолкаю под холодный душ.
С этого момента основной задачей маленького вампира была: рассказать всё, кроме того, о чём вовсе не стоило знать маленькой подружке.
И Тиния узнала о схватке возле леса насаждений, о том, что, конечно же, всех помирил Ярра. А ещё ─ о самом сильном охотнике среди вампиров Инзорре, который оказался отцом Ярры.
Когда Тиния, удовлетворив своё любопытство, наконец, оставила маленького вампира в покое, он зашёл в ванную комнату и забрался на стиральную машину. Ему нужно было кое-что увидеть. Точнее, кое-кого. Себя. Своими глазами. Там, на стене, висело то, что могло помочь в этом и не умело лгать.
Ярра посмотрел в зеркало. Впервые он видел своё настоящее отражение. Ни тот изрядно искажённый свой портрет, сиюминутно подсмотренный в исцарапано-зеркальной поверхности льда, ожившего мерцанием под веселящим наложением тонкой полоски полусвета, случайно пробравшейся на территорию тьмы. Ни тот, постоянно озвучиваемый любящей мамой Акиррой, слишком уж идеальный, чтобы быть правдивым. Увиденное немного разочаровало Ярру. Мордочка, живущая слишком уж невзрослым многообразием сменяющих друг друга эмоций, малюсенькие клыки, шерсть нежно-красного, чуть ли не розового цвета, уши ─ пухлые и игрушечные. Разве что лапы были сильными, а когти изрядно острыми, тому немало поспособствовало любимое занятие ─ хождение по льду.
Неожиданно жёлтая облачность проявилась в далёких глубинах зеркала. В её очертаниях одиноко мерцала золотистого цвета точка. И вдруг та, покидая облачность, начала своё приближение. Увеличиваясь в размерах, точка уже перестала быть таковой. И вскоре Ярре открылся истинный облик приближавшегося из зеркальных глубин существа. Это был крылатый зверь, в кружении вихря ведущий свой полёт. А там, за ним, жёлтая облачность время от времени взрывалась истинным многообразием цвета.
Вот он прервал свой полёт и завис, в максимально возможном размере отображения зеркала.
Его глаза,... глаза черноволосого зверя, чьё туловище отливало золотистым цветом,... в них Ярра увидел себя...
Вскоре странное видение из мира за стеклом исчезло.


Глава 7

Прошло уже минут двадцать, а Шейншер всё ещё не возвращался. Одиан уже начинал жалеть, что пообещал брату не входить без него в библион. Сейчас, вместо того, чтобы, стоя у входа, в нетерпении крутить головой по сторонам, можно было бы провести время с гораздо большей пользой для себя внутри здания. А так, ─ в конце концов, от нечего делать, пришлось изучать его наружный облик. Фантазия подсказала Одиану, как сделать этот процесс наиболее увлекательным.
Одиан ведь в первый раз так внимательно осматривал библион. Раньше для этого не было никаких оснований. Но сегодня настала пора оценить важность знаний, хранящихся здесь. Миллионы книг и рукописей, важных и не очень. А если на минутку представить, что библион сам по себе является огромной книгой? Тогда его внешний вид не что иное, как её обложка.
Огромное здание, преимущественно из синего кирпича, чьё засилье удачно разбавляло значительное количество мраморных вставок, исписанных непонятными знаками. Создавалось впечатление, что знаки извивающейся и прерывающейся лентой кружили по стенам древнего строения. Войти в библион можно было через сквозную дверь, проделанную в выступающем из основания стены гигантском деревянном кувшине, на котором виднелся ряд цифр. Над кувшином виднелись странные формы, вырезанные из гибкого металла. Крыша хранилища знаний выглядела плоской, за исключением нескольких мест, где выделялся некоторый накат.
Одиан настолько увлёкся осмотром, что не заметил возвращения Шейншера. Когда тот, подойдя, помахал рукой у него перед глазами, он даже вздрогнул от неожиданности.
─ Любуешься? ─ ревниво спросил Шейншер. ─ Оплот величия рода синао. Место, где витают духи мудрости. Запомни: я здесь завсегдатай, а ты будешь лишь новичком.
─ Как-то здесь всё... ─ Одиан провёл языком по губам, пытаясь вспомнить нужное слово, и ему это удалось, ─ гармонично. Кроме кувшина, который ни в какие гармонии не вписать.
─ Мне сначала тоже так показалось. Но, возможно, кувшин символизирует накопление знаний, ─ предположил Шейншер.
─ Кто к нам за знаниями придёт, в того мы их вкачаем по самое горлышко, ─ засмеялся Одиан.
─ Какой-то ты у тебя настрой несерьёзный. ''Не иди сюда за развлечениями, иди за смыслом,'' ─ гласит одна из надписей на стенах, ─ сурово сказал Шейншер. ─ Это мне объяснил хранитель в день, когда я с ним познакомился. И ещё: ''переполненный легкомыслием, услышит лишь шелест страниц, жаждущий же познаний ─ их голос''.
─ Звучит весьма убедительно. Голос из далёкого прошлого неразумным потомкам. Ладно, отбросим шутки. Заходим, а то и так много времени из-за тебя потеряли.
─ Прощён, ввиду незнания конечного результата моей отлучки, ─ ухмыльнулся Шейншер. ─ Я тут у одного знакомого раздобыл представительскую карточку преподавателя истории, который будет вести у нас занятия после каникул.
─ Интересно, и кто же он?
─ Магистр первой степени Фантиферрон.
─ Кто-то очень важный?
─ Уж точно нет. Первая степень ─ это начальная. Он молодой новичок в преподавательском деле, и мы станем его первыми подопечными. Так же как он нашим первым преподавателем истории. В карточке написано, что Фантиферрон сам был весьма усерден в занятиях, особенно большого прогресса в знаниях добился на последней ступени обучения. После чего ответил согласием на предложение избрать стезю учителя. Наиболее созвучна его сердцу была история, так что... как итог ─ уже послезавтра он предстанет перед нами. Кстати, лицо на карточке упорно кажется мне знакомым.
─ И я даже знаю ─ почему, ─ прищёлкнул языком Одиан. ─ Всё логично: если любишь историю ─ люби и место, где она растёт. Дороги Фантиферрона, как и твои, ведут предпочтительно к библиону. Посмотри вон на того юношу, направляющегося к входу, и, как говорится, найди десять отличий.
─ Да, это он.
Светловолосый молодой арнай быстрым шагом направлялся к хранилищу знаний. На нем была одета строгая белая рубашка и чёрные брюки. В руках он держал какую-то папку. В его взгляде читалась решительность. Подойдя, он внимательно посмотрел на одну из надписей на стене, кивнул головой, как будто отвечая на свои мысли, и вошёл внутрь.
─ Может, и нам пора уж войти? ─ нетерпеливо спросил Одиан.
─ Несомненно, ─ согласился Шейншер.
Когда они проходили через дверь, проделанную в кувшине, металлические формы над тем как будто чуть удлинились и более явственно нависли над их головами. Одиан даже вздрогнул от неожиданности. Пока он ждал рядом, многие посетители входили в двери хранилища знаний, но такого явления он не замечал. Одиан хотел сказать об этом Шейншеру, но тут его внимание привлекла оригинальность внутреннего обустройства здания, которая всегда поражала впервые посетившего библион.
Это был основной зал.
В центре зала находилась гигантская статуя: какой-то загадочный грозный зверь, изрыгающий пламя. Он выглядел устрашающе. Мощное чёрное тело, четыре лапы, подобные валунам. Три головы, три высунутых из пасти красных языка, на каждом из которых, прожигая поток рыжего пламени, искрились крупинки чего-то оранжевого. Его зелёные глаза шестью зарницами гнева, казалось, осматривали каждого, входившего в библион. Но у лап огнедышащего существа, преисполненного достоинством и мощью, лежал хрупкий и нежный цветок. Такие создания не водились ни в одной из частей Арниуса. Только благодаря наличию чешуи, существо, отображённое в камне, внешне немного напоминало змея морниду.
Рядом со статуей были расставлены скамейки для удобства читателей. Также там находился большой круглый стол, на котором лежали несколько десятков телечендеров.
Книги ровными рядами стояли в деревянных шкафах. На обильно покрытой чёрным лаком поверхности шкафов, в некоторых местах неожиданно обнаруживались наносы чего-то белого и пушистого.
В каждом из четырёх углов зала можно было увидеть песочные часы. Из-за толстого слоя пыли на стекле просыпание в них песка почти не поддавалось обнаружению.
Потолок украшали три рисунка. На одном было изображено взаимопроникновение света и тьмы, границу их противостояния не очерчивало равновесие линии, в разных местах то чернь бессветья вторгалась глубоко на чужую территорию, то ярь немрачья совершала подобный прорыв. На другом ─ ветер ─ самая стремительная из стихий ─ обрушил свою мощь на дерево, с сидящим на нём зверьком, очень похожим на белку. Последний же рисунок привлекал своей таинственностью. На фоне синего неба и неярких звёзд ─ кружение вихря, тысячи рук тянутся из его потока, на каждой из них начерчена метка: облако, пронзённое стрелой.
─ Так вот она ─ начинка библиона, в меру непонятная, в меру притягательная,─ прокомментировал увиденное Одиан. ─ Место, где голос страниц ─ главный из звуков. Мне кажется, я уже начинаю его слышать.
─ Да неужели? ─ язвительно спросил Шейншер.
Они подошли к одному из шкафов. Шейншер достал из него самую толстую книгу.
─ ''Все тайны нашей планеты,'' ─ о чём говорит тебе такое название? Прочёл, понял и всё обо всём узнал ─ так? ─ возмущённым голосом обратился он к Одиану.
─ Вроде как бы ─ да, ─ ответил Одиан. ─ Конечно, абсолютно всё ─ это вряд ли, но большую часть вполне возможно. Количество страниц позволяет.
─ Вот и большинство посетителей рассуждают так же, не ведая о том, что максимальным звуком, исходящим от этой книги, будет писк. Это подделка, почти не содержащая истинных знаний.
─ В каком смысле подделка?
─ Писатели нынешнего времени берут самые общие сведения из прошлого, старательно выглаживают их и обрезают важные, ведущие к истинному пониманию событий, концы. Они этим занимаются специально. Их цель ─ увести обычных арнаев от размышлений о прошедшем.
─ Зачем им это надо? ─ удивился Одиан.
─ Все писатели принадлежат к классу наблюдателей. Они видят настоящее и знают будущее, но в прошлом и они не до конца разобрались. И им вовсе не хочется, чтобы кто-нибудь раньше них постиг все его тайны.
─ А есть ли в библионе не подделки?
─ Да, и я об них вчера тебе говорил. Материалы, в большинстве своём находящиеся вне читального зала. С разрешения хранителя я их начал изучать. Конечно, абсолютными оригиналами книги, содержащие знания рода синао, назвать трудно, так как, сам понимаешь ─ они копии древних рукописей. Время стёрло те в пыль, но прежде их содержание было дословно переписано. Единственная не подвластная течению времени книга синао ─ великая книга лазури. Её я не видел, и вряд ли мне скоро удастся на неё посмотреть. Она ─ главное сокровище библиона. Она ─ источник силы лазурных наблюдателей.
─ Я знаю ещё нечто, сотворённое руками синао, и не пострадавшее от времени, ─ Одиан показал на стены библиона.
─ Да, верно, ─ кивнул головой Шейншер. ─ И я однажды спросил хранителя о том, что же защищает библион от старения, но он не ответил. Лишь улыбнулся.
Раздался пронзительный звонок, и большинство посетителей, аккуратно сложив книги в шкаф, послушно направились к выходу. Среди них был и молодой магистр первой степени Фантиферрон, будущий учитель мальчиков.
─ Всё, обычных посетителей, не наблюдателей, попросили удалиться. Наконец-то можно будет спокойно пообщаться с моим другом и рассказать ему о наших вчерашних приключениях, ─ сказал Шейншер.
─ Но мы ведь тоже не особенные, так что и нам пора, ─ возразил Одиан.
─ Не волнуйся, я здесь почти свой, а ты со мной, ─ неожиданно в рифму сказал Шейншер.
В подтверждение его слов, никто из оставшихся в зале наблюдателей не указал мальчикам на дверь.
Все замерли, как будто ожидая чего-то.
Наконец, открылась одна из внутренних дверей, и появился старик. Белый цвет его волос и морщинистые руки говорили о немалом количестве лет и веков, прожитых им, но вот его лицо в значительной мере избежало неотвратимого урона, наносимого временем. Только кожа у глаз имела синеватый оттенок и шелушилась. Взгляд, суровый и прямой, нависание бровей и агрессивная сжатость губ говорили о том, что старый арнай обладал сильной волей. Он был одет в красную мантию с белыми полосами.
─ Это мой друг ─ хранитель Крозар, ─ прошептал Шейншер.
─ Внимание, друзья, ─ старик обратился к присутствующим, ─ сегодня мы открываем дискуссионный клуб. Помните ─ все ваши предположения и мысли будут записаны на телечендеры и переданы воинам лазури. Сейчас, как никогда, важно ваше внимание к мелочам.
Когда Крозар закончил своё краткое послание, все тут же поспешили к двери, в которую он вошёл.
Шейншер хлопнул Одиана по спине:
─ Самое время потревожить моего друга.
Они подошли к хранителю.
─ Здравствуйте, мастер Крозар, ─ опережая немного растерявшегося Одиана, сказал Шейншер. Впрочем, Одиан тут же несмелым эхом повторил его слова.
─ Приветствую вас, юные искатели, ─ достаточно суровым голосом произнёс Крозар.
─ Познакомьтесь, это мой брат-близнец Одиан.
─ Перед зеркалом вы близнецы не совсем, а тишина и вовсе узрит непохожими вас, ─ неожиданно сказал хранитель.
Увидев, что мальчики недоумённо переглянулись, он добавил:
─ Обычно близнецов легко спутать, но не вас. Внешне и особенно внутри души вы различны уже сейчас. Хотите узнать в чём, обратитесь к зеркалу, но особенно - к тишине. И пусть не промолчит она тем безмолвным мастером тайны, что узника жизни знает в лицо лишь один.
─ Он старше меня на один пророст к взору, ─ пожаловался Одиан.
─ У тебя ещё будет время нагнать и перегнать брата, ─ немного печальная улыбка промелькнула на лице хранителя.
Шейншер произнёс торжествующим голосом:
─ Мастер Крозар, обычно вы мне рассказываете интересные истории, но в этот раз позвольте поменяться с вами ролями. Я буду рассказчиком, а вы слушателем. Ведь мы вчера ходили к нашим родственным деревьям, и благодаря их оку памяти узнали много интересного.
─ Хорошо, идёмте в мою комнату.
Одиану не терпелось посмотреть, что же там находилось дальше за дверью, в комнате для особенных посетителей. Но увиденное сильно разочаровало его. Обычная комната, лишённая всяческой оригинальности в исполнении и наполнении. Те же скамейки и шкафы с книгами, те же столы, никаких дивных зверей и рисунков на потолке. На стенах висели ковры с замысловатыми узорами.
Когда Крозар и дети вошли, наблюдатели что-то оживлённо обсуждали, но тут же замолчали, и продолжили лишь после того, как они двинулись дальше.
За комнатой с коврами был коридор, из которого вели две двери.
─ Вон за той, закрытой ─ хранилище архизнаний, ─ прошептал на ухо Одиану Шейншер.
Хранитель открыл другую дверь.
─ Добро пожаловать в мою скромную обитель, ─ пригласил он.
Шейншер вошёл в комнату уверенно, так как не раз был в ней, Одиан - чуть смущаясь.
Сначало Одиану попался на глаза большой аквариум с сотнями различных рыбок, плавающих в нём. Многие из них в природной среде давно бы уже пожрали своих соседей, но здесь они вели себя весьма дружелюбно. Ещё в комнате находились кресло, три стула и небольшой круглый стол, на котором стояли склеенные из картона фигурки зверей, населявших Арниус. Также на нём лежала труба. А в одном из углов можно было увидеть скрипку.
Крозар сел в кресло.
─ Поступим так, ─ сказал он. ─ Вы по очереди расскажете о ваших вчерашних похождениях, не забывая о мелочах.
Первым начал рассказывать Шейншер. Он сидел на стуле и говорил спокойным, чётким голосом.
А вот Одиану сохранить спокойствие не удалось. Рассказывая, Одиан сначала беспрерывно ёрзал на стуле, а потом и вовсе зашагал по комнате.
─ Да, велика различность ваших впечатлений, ─ выслушав их, произнёс Крозар. ─ Неотвратимо велика.
─ Можно вас кое о чём спросить? ─ попросил Одиан.
─ Конечно, и если это будет в моих силах, я отвечу на твой вопрос, или вопросы, если пожелаешь. Но лишь после того, как вы ответите на мои.
─ Мы готовы, ─ кивнул головой Шейншер.
─ Как вы думаете, что важнее ─ знать всё о прошлом, понимать настоящее или видеть вехи будущего?
─ По настоящему видеть будущее невозможно без знания прошлого. Мне важно узнать все тайны прошлых веков, ─ ответил Шейншер.
─ Я согласен с братом, ─ Одиан кивнул головой. ─ Хотя до вчерашнего дня мне интереснее было настоящее.
─ Что вы знаете о печати вечности?
─ Ничего, ─ ответил за двоих Шейншер.
Крозар хотел ещё что-то спросить, но передумал.
─ Твоя очередь, Оди, ─ сказал он.
─ Там, статуя в зале - что это за грозный зверь? Такие огнедышащие громадины вроде нигде не водятся.
─ Это дракон. Он придуман древними синао, как обозначение искателя истинных знаний. Дракон не существует, но почти каждый может стать им: любой мечтатель, искатель, созидатель. И в награду он получит великий дар: возможность узнать озарение. Вечность поиска может быть вознаграждена секундным прорывом в до того недоступные недра сознания: его и вечности. И тогда в волшебном пламени слова будет рождён свет новой истины.
─ А змей морниду может однажды переродиться в дракона? ─ задал вертевшийся на языке вопрос Одиан.
─ Если ты имеешь в виду ─ физически стать им, то, конечно, нет, а вот по уровню знаний каждый из уцелевших представителей этого древнего рода уже дракон. Жалко, что в великой войне прошлого погибли самые мудрые из змеев ─ золотистые стражи пограничья.
─ Но тот змей, защитивший наши деревья, чешуя его тоже была золотой, ─ громко сказал Одиан.
─ Или хотевший их погубить, ─ не выдержал Шейншер.
─ Инаурон, последний из стражей. Оди, твой брат прав, неясна была его цель. Не все умеют прощать. Перемирие - не значит вечный мир. Это лишь тишина, данная нам для осмысления, для обретения надежд. Но всем ли угоден этот покой.
─ Вы хотите сказать, война когда-нибудь возобновится? ─ спросил Шейншер.
─ Не битва со змеями, а битва с тем, кто их тогда обратил ко злу.
─ И кто он?
─ Соедините все знания прошлого и принесите их туда, где укрыта печать вечности. Только тогда вы получите ответы на все ваши вопросы.
─ А можно мне тоже, как и Шейншеру, изучать книги, хранящиеся в комнате для наблюдателей? ─ волнуясь, спросил Одиан.
─ Пока ещё нет. Твой интерес к накоплению знаний может быть недолгим. Когда я пойму, что это не так, ты обязательно получишь моё дозволение. Но открою тебе секрет: в библиотеке твоей школы есть книги, достойные внимания. Помнится, я однажды отправил туда не совсем бесполезные экземпляры. Они дадут ищущему уму больше информации для размышления, чем книги из основного зала.
─ Спасибо за время, уделённое нам, мастер Крозар, ─ поблагодарил Шейншер.
Мальчики покинули уютную обитель хранителя. Когда они проходили через комнату с коврами, там уже почти никого не было. Лишь четверо наблюдателей смотрели запись с телечендера. В ней шёл рассказ о каких-то пещерах.
─ Ну и как, понравился тебе мой друг? ─ полюбопытствовал Шейншер после того, как они вышли на улицу.
─ Да. Я даже почти не обиделся на него за то, что он оставил меня без возможности получать настоящую информацию.
─ Путь к сердцу хранителя библиона лежит через умение слушать. Ты ему не очень не понравился. Так что, возможно, через пару-тройку твоих посещений, он переменит своё решение.
─ А пока я пороюсь в школьной библиотеке.
─ Ты действительно думаешь найти там что-нибудь интересное? По-моему, Крозар просто хотел своими последними словами подсластить горькую пилюлю отказа.
─ Может быть и так, но не обязательно. Слушай, Шейнши, давай соревноваться. Победит тот из нас, кто раскроет больше тайн прошлого.
─ Давай, ─ Шейншеру понравилась идея брата. ─ Хотя это будет не совсем честно, ведь у меня пока больше возможностей получать сведения.
─ Ну и пусть. Так как я намного шустрее, небольшая фора тебе не повредит.
─ Отлично. Лично я продолжу изучать древнюю войну. Похоже, причины её зарождения и окончания сейчас почти никому не известны. И ещё ─ узнаю, что такое печать вечности.
─ А я пойду по всем путям одновременно, может, где-нибудь и найду неизвестную никому тропиночку-дорожечку.
─ Методом тыка? ─ усмехнулся Шейншер. ─ Кто знает, кто знает...

Крозар встал с кресла. Подойдя к столу, он взял лежавшую на нём трубу.
─ Прости меня, великий воин прошлого Инаурон, ─ тихо сказал хранитель. ─ Я знаю о твоём последнем подвиге, но не мог сказать им. Воины разных путей начали своё продвижение. Открытие правды могло помешать Шейншеру. Необходимо зло и добро в максимально возможных прорывах. Скрытое в недрах библиона таинство зла для воина ярости и свет истины в запасниках школьной библиотеки для проводника печати вечности... Но, Инаурон, зачем, на время восстав из-за границ смерти, ты вывел третьего героя? Маленький вампир Ярра, в чём его предназначение?
Резкий звук трубы взорвал тишину. Шёпотом отозвались ему стены библиона. Полёт песка в песочных часах на миг замер.


Глава 8

Вампрэ ждал. Он уже полчаса стоял, закрыв глаза, на одном месте, как будто к чему-то прислушиваясь. Неподалёку от него находилось каменное логово, когда-то безвозвратно покинутое крылатым хозяином Инауроном. По приграничью леса насаждений гулял лёгкий послеполуденный ветерок, предваряя скорый уход свечения планет Огненного взора.
Беспощадный игрок на руинах планет и судеб был вознаграждён за своё долгое ожидание. В какой-то момент он ощутил значительное колебание почвы. И протянув руку к тверди арно, выбросом вихревой энергии разорвал её верхний пласт. По нему прошла широкая сквозная щель до следующего пласта. Стал виден ручеёк жёлтого сока.
─ Каждый вечер он течёт от корней наинитоэрно туда, где сокрыта печать вечности и питает её силы, ─ с некоторым трепетом сказал Вампрэ. ─ Избранный сок познания мира существами Арниуса, эликсир мудрости. Как много искренней памяти, как много горячих слов и трогательных ожиданий лучших представителей всех родов восструилось в нём. Само течение истинной жизни в неустанном поиске развития знаний и пониманий. Но поток в последнее время всё увеличивался, родственные деревья важных обитателей этой планеты слишком активно прорастали к огненному взору. И тем не только увеличили мощь печати, но и также вновь приблизили мой триумф. Накопленная мудрость поколений арнаев, пришедших на смену роду синао, дала новый виток эволюции, обеспечивший рождение ещё одного созидателя во времени*. Как ни старался охранитель Арниуса, он не смог помешать этому. А, значит, пришло моё время. Получен ещё один шанс проявить повелителя временного безумия**, способного осуществить задуманное мной. Фантиферрон, ты познаешь предательство, и потеряешь веру. После чего тут же будешь обращён. Среди лазурных наблюдателей есть мой слуга. И он вскоре начнёт осуществление моего плана. Во времена синао охранитель ещё был силён и остановил моего посланца обречения, но сейчас старость ослабила его. Старение постигает всех и всё. А теперь... ─ Вампрэ усмехнулся, ─ самое время появиться червю-пожирателю сока.
Вампрэ расстегнул зелёный плащ. На его внутренней стороне был широкий карман. Вампрэ засунул в него руку. Что-то ища, он погрузил её почти по локоть. Но материя никак не отреагировала на это вторжение. На её поверхности по-прежнему оставались складки. Как будто не в карман, а в некую иную почти бездонность опускалась рука.
Наконец Вампрэ обнаружил то, что искал. Когда он вытащил руку, в ней был небольшой стеклянный флакон с густой красной кровью.
─ Когда-то наивный мечтатель Инур, созидатель во времени с планеты Хная, придумал Арниус, ─ продолжал веселиться беспощадный игрок на руинах планет и судеб. ─ Но сейчас его обращённая кровь возродит того, кто станет палачом сотворённой им планеты. Там где есть начало, всегда будет конец. Однако вестник конца пока не сможет обрести свой истинный облик и великую уничтожающую силу. Фантиферрон, в момент окончания своего обращения, поможет ему в том. Червь станет иной сущностью, мало связанной с плотью. И тогда... Арниус, ты будешь принесён в жертву во имя великой игры. Потом падёт Земля, и, наконец, на руинах памяти ушедших миров будет сотворена планета всесилия не истончённого.
Вампрэ вылил кровь в ручеёк сока. Её густота на миг приостановила поток, текущий по небольшому узкому углублению в нижнем пласте тверди арно. Но новая порция сока вскоре нахлынула на инородную жидкость и соединилась с ней. Соединение красного и жёлтого цвета неожиданно дало пенящееся преобладание белого. И из этой массы, как из кокона, разрывая её, вылез червь. Обычный, коричнево-красного цвета, но жар его скользкого тела почти испарял вновь прибывающий сок. Всё, что оставалось, червь жадно поглощал.
─ Пей, мой скользкий дружок, ─ прошептал Вампрэ. ─ Копи силы для будущего перерождения. Не бойся, защитник ручейка не помешает тебе. Логово этого змея морниду давно пустует. Защитник начала жизни, вестник её конца, а также охранитель её потока... ах, чуть не забыл, в первую очередь ─ страж пограничья. Значителен во всём, но слаб по своей природе, ибо смертен. Зверь-блесткур Инаурон, не ты, но твои немногие уцелевшие потомки вскоре возвестят о гибели планеты... твоего дома, который ты вместе с охранителем Крозаром во времена синао уберёг от первого обречения.
Вампрэ силой своей энергии восстановил цельность верхнего пласта тверди арно. Червь был укрыт от глаз... до поры, до времени.

АИП Сок познания мира существами Арниуса, эликсир мудрости продолжал питать силы печати вечности. Его количество внешне уменьшилось незначительно, но самый важный ручеёк, поступавший из леса насаждений, находящегося возле главного хранилища знаний ─ библиона, был утерян для печати.
АИП Извне в судьбу планеты было совершено явное вмешательство. Из-за этого очертания грядущего утонули в появившихся сумерках неопределённости. Будущего не стало, как формы завершённого времени, выбор в настоящем должен был предопределить его.
*Созидатель во времени - совершенный созидатель, в чьих силах сотворить всё, даже планету. Для этого, в первую очередь, важен элемент веры (доверия).
**Повелитель временного (ударение на "о" ^ примечание автора ^) безумия - губитель всего сущего, способный существовать вне времени. Он когда-то был созидателем на его просторах. Но лишь до проявления элемента полной потери веры (доверия).


Глава 9

В маленькую комнату библиона, являющуюся хранилищем архизнаний, вошли шестеро. Разного возраста, отличные по внешним данным, они были схожи в одном, ─ их глаза излучали лёгкий желтоватый свет. Здесь из-за тусклого освящения он был особенно заметен.
Совет лазурных наблюдателей вскоре начался. Они собирались не так часто, но произошедшее за день до этого вторжение в поток, вынудило их срочно воззвать друг к другу.
─ Братья по силе, ─ громко сказал самый старший из них, ─ происходит то, чего мы боялись, ─ злобный пришелец с неведомой планеты вновь пытается вызвать палача нашего мира. Кровь хнияра Инура во второй раз пролилась в поток. Пока рождён лишь червь, но великие беды сулит нам его дальнейшее превращение.
─ Лазар Ни, тебе не кажется, что ты немного сгущаешь краски? ─ произнёс арнай с густой чёрной бородой. ─ Даже если червь всё же переродится в Белого Призрака, у нас достаточно оружия, чтобы уничтожить того.
─ Ты невнимательно читал летописи синао, Занкор? ─ удивился Лазар Ни. ─ Белого Призрака будет невозможно поразить ничем.
─ Откуда им это стало известно? Наши предки ведь не допустили тогда его появления. Данный свой вывод они основывали на словах беглецов с уничтоженной Белым Призраком планеты Хная. Но, друг мой, их цивилизация была очень слабо развита и ничтожно вооружена. То, что не удалось им, удастся нам.
─ Население восьми планет считало так же, и сейчас мы освещены горящими остовами семи порушенных цивилизаций... Имион, Хная, Астрона, колосс Зиган, Иара, Кинси-Де-Нора, Онакса. А ведь есть ещё раскалённое Солнце, находящееся в другой Галактике. Безжалостный пришелец Вампрэ продолжает цепь умерщвлений. Синао удалось проследить его путь и частично постичь замысел злобного ума. Всё началось с Астроны. В несказанно давние времена эта планета зародилась в космическом пространстве. Её развитие было стремительным. На планете появилась разумная жизнь. Обозначилось преобладание разума. Вскоре очередной виток эволюции обеспечил рождение первого созидателя во времени. Ему было доступно иное видение реальности. Через аккумуляцию энергии сна и её выброс силой эха на уровень материализованного отображения, или через прорыв мечты, способной материализоваться в пространстве, он создал следующую планету ─ Солнце. Этого и ждал Вампрэ. Появившись незваным, он выпустил червя, а после обратил созидателя, и тот стал повелителем временного безумия. Безумец вне времени вызвал первого Белого призрака, сгубившего Астрону, но он так же обрёк и Солнце. Его кровь ─ это новый червь. Восемь червей ─ восемь печальных исходов. Как предотвратить очередной излёт жизни?
─ Лично мне всё ясно ─ надо всего лишь уничтожить червя, ─ уверенно сказал невысокий лазурный наблюдатель с рыжими волосами.
─ Думай, прежде чем говоришь, Валлис ─ червь ведь уже пьёт сок наших наинитоэрно из леса насаждений. Мы можем погибнуть вместе с ним. Он впитал течение наших жизней. Надо искать какой-нибудь другой вариант, ─ возбуждённо выкрикнул Занкор.
─ Не знаю, как ты, а я готов пойти на эту жертву, ─ спокойно произнёс Валлис. ─ Когда-то мы всемером стояли у печати вечности и клялись, если понадобиться, отдать жизнь за нашу планету. И за это книга лазури наделила нас даром видеть неосязаемое. Пришло время платить по счетам вечности.
─ Шесть похитителей книги лазури и один, примкнувший к ним, не искали смерти, но искали славы и власти. Для тебя, как и для меня, та клятва должна была стать лишь способом их получить, ─ зло выдохнул Занкор.
─ Прекратите спор, братья по силе, ─ громко сказал Лазар Ни. ─ Занкор во многом не прав, но в одном я согласен с ним, ─ этот способ обернётся многими жертвами. Даже если забыть о нас, ведь погибнут и остальные жители Анахриона, по крайней мере, лучшая их часть. К тому же у Вампрэ всегда может найтись ещё кровь хнияра Инура. Предлагаю обдумать другой вариант ─ прервать жизнь созидателя во времени Фантиферрона. Пусть не он сотворил следующую за нами в цепи планету ─ Землю, но именно ему монстр с янтарными глазами отвёл роль посланца обречения. Только Фантиферрон может вызвать Белого Призрака. Только кровь Фантиферрона может извратиться в плоть червя Земли.
─ Я согласен со старейшим из нас, ─ сказал молчавший до того момента пухлый лазурный наблюдатель с похожим на гриб носом. ─ Это будет наиболее правильный выход из сложившейся угрожающей ситуации. Мы имеем полное право так поступить, выживание целой планеты важнее ничтожной жизни одного индивидуума.
─ Поддерживаю Лазар Ни и Нимилая, ─ твёрдо сказал длинноволосый молодой арнай. ─ Нечего растекаться мыслью по древу, надо действовать. Правильно я говорю, Эстор?
─ Для того, кто всегда сначала делает, а потом думает ─ вполне, Сирил, ─ последним прервал своё молчание крупный мужчина с огромным волевым подбородком и будто облитыми маслом волосами. ─ Всегда надо сначала просчитать последствия.
─ Предлагаю вариант, который устроит нас всех, ─ напомнил о себе Занкор. ─ Давайте пока заточим Фантиферрона в одну из пещер. Установим максимальную охрану, чтобы пришелец даже не подумал сунуться туда. Окончательно всё обдумаем и соберёмся здесь недели через две, чтобы принять общее решение.
─ Я против, ни одна охрана не остановит монстра Вампрэ, ─ вскричал Лазар Ни. ─ Решением большинства, Фантиферрон будет умерщвлён сегодня же.
─ Вас не большинство. Три на три. Я пока не поддерживаю ваш выбор, ─ решительно сказал Валлис. ─ Похоже, вы сейчас замыслили подло напасть со спины. Если в дальнейшем всё и случится, то по-другому. Запомните: если через две недели мы всё же будем вынуждены признать необходимость убить Фантиферрона, это сделаю я, вызвав его на честный поединок.
Страсти закипали нешуточные. Лазар Ни и Сирил вовсю бушевали, уже угрозы вырывались из их уст. Но Валлис и Эстор спокойно отражали их нападки. Испуганными выглядели Занкор и Нимилай.
Последний и произнёс дрожащим голосом:
─ Хватит, хватит, умоляю вас.
─ Не скули, заумный трус, ─ закричал на него Сирил. ─ Как дойдёт до чего-то крепко замешанного, ты сразу норовишь в кусты.
─ Равенство во мнениях не оставляет нам выбора, ─ неожиданно тихим голосом сказал Лазар Ни. ─ Сейчас, когда вторжение извне в судьбу нашей планеты сделало неясными очертания будущего, и мы не имеем возможности взглянуть на последствия того или иного нашего решения, только в споре возможно доказательство правоты.
─ А может обычные наблюдатели в отличие от нас каким-то образом всё же могут видеть будущее? ─ с робкой надеждой в голосе спросил Занкор.
─ Нет. Все те, кого я спрашивал, ─ нет, ─ покачал головой Лазар Ни. ─ Даже настоящее со вчерашнего дня смутно видится ими.
Спор разгорелся с новой силой. С обеих сторон в нём почти не использовались аргументы. Одни яростно выкрикивали свою позицию, другие тихо, но уже тоже с немалым раздражением выдвигали ей в противовес свою. И те и те явно рассчитывали на то, что растерянные Занкор и Нимилай изменят свой выбор. У тех, кто ждал перебежчика Занкора, оснований надеяться было явно больше. Изначально самоуверенного Занкора сильно выбила из колеи возможная угроза его жизни в случае, если бы большинство поддержало идею храбреца Валлиса уничтожить червя. Когда та всё же не встретила достаточного понимания у других, он свободно вздохнул и даже решился предложить пока не убивать и Фантиферрона. Но тут ему некстати напомнили о потере.
─Нет, это я, кажется, зря предложил, ─ тихо разговаривал он сам с собой. ─ Отложить решение на две недели, куда уж там. Стараниями пришельца через две недели нас может уже и не быть. А мы даже не сумеем это заранее предугадать, чтобы попытаться избежать. Необходимо что-то срочно предпринимать сейчас. Прятать Фантиферрона действительно глупо. Не знаю, точно ли поможет нам то, что мы его устраним, но не повредит точно. Надо перейти на сторону Лазар Ни и Сирила. Но я ведь обещал...
Трусливые размышления Занкора были неожиданно прерваны. Со скрипом открылась дверь, и появились двое.
─ Хранитель Крозар, затаённый лазурный наблюдатель Неместик, добро пожаловать, ─ радостно выговорил Эстор. ─ Вы зашли весьма кстати, самое время вам объявить, на чьей вы стороне. Только прошу вас, хоть вы будьте едины в решении. Иначе во внутренних разборках мы постепенно забудем всю важность выбора.
─ Но они не знают сути нашего спора, ─ подал голос с единственного в комнате кресла Нимилай.
─ Это вряд ли, немногое остаётся сокрытым от самого пронзительного из арнаев, ─ с уважением произнёс Эстор. ─ Я прав, хранитель Крозар?
─ Червя убивать нежелательно и бесполезно, вы это верно поняли, ─ охранитель Арниуса и не собирался скрывать, что знает предыдущие речи, произнесённые в этой комнате. ─ Но спешу предупредить вас ─ нельзя убивать и Фантиферрона.
─ Почему же? ─ зло спросил Сирил.
─ Во-первых, этим, как и уничтожением червя, вы лишь на краткое время отведёте угрозу. Наша планета достигла такого этапа развития, на котором созидатели во времени, необходимые Вампрэ для осуществления его жестокого замысла, будут рождаться один за другим. Что важно, с каждым разом всё более сильные, за счёт прибавления неиспользованного предшественниками дара созидания. А вторая, и главная, причина ─ Фантиферрон не игрушка в руках сильнейших, ─ ваших и монстра с янтарными глазами, ─ он ─ арнай, ищущий и неспокойный, чистый душой и искренний в вере и поступках. Конечно, отличный от всех остальных, ныне живущих, своей опасной силой иного видения реальности ─ да, но его ли вина в том? Ни его, и ничья. Он ─ новое дитя эволюции, чьё предназначение стать творцом. Но не только его выбор, а больше выбор и поступки других предрешат направленность сотворённого им. Добро и зло ─ два разных направления. И другие укажут ему на одно из них. Увы, никто из вас так и не понял это, что жаль.
─ Из твоей речи видно, что ты боишься созидателей во времени, и боишься правильно, если учесть всё известное нам о первом из них, рождённом во времена синао, ─ тихо начал Лазар Ни, но тут же, не выдержав, заговорил громко: ─ Даже не будучи обращённым Вампрэ, не будучи принуждён к тому другими, он сам избрал дорогу зла. Если бы не двое, чьи образы и имена сокрыли пески времён, ─ великий герой рода синао и зверь-блесткур, ─ то проявившийся повелитель временного безумия уже тогда вызвал бы Белого Призрака. И всё же, несмотря на это, ты, тот, кого я считал мудрее себя, настаиваешь на сохранении жизни следующего творца. И это при понимании того, что, скорее всего, тем другим, кто укажет ему направление, станет злобный пришелец Вампрэ. И тогда наша планета погибнет. Я предлагаю единственный способ избежать этого. Допустим, череду рождений творцов уже не остановить, но что мешает нам тут же, при их обнаружении, избавляться от них?
Крозар не успел ответить, вмешался Валлис:
─ Нет, уважаемые, вы сейчас говорите на разных языках. Один из вас пытается проявить внимание к личности без обобщений, другой сразу сложил все судьбы избранных, рождённых и ещё нет, в единую кучу. Один из вас ищет понимания для каждого из творцов, другой вовсе нет, он подменил его общей жестокостью во имя благоразумия. Лично я поддержу хранителя Крозара. Но, если честно, не из-за моего сострадания к ближнему. Выскажу одно логичное соображение: можно убивать долго и тщательно, изгнав из своего сердца жалость, и всё же однажды не уберечься. Время укроет от нас одно из своих созданий. Это может быть не обязательно арнай, возможно созидателем во времени станет мониар, вампир, принот, или любой другой из зверей тьмы, обладающий хоть капелькой разума. Во тьме мы не сможем разглядеть его. Значит, получается, что опасность можно лишь отсрочить, а не предотвратить, но зачем тогда невинные, в общем-то, жертвы. Мы должны уничтожить источник угрозы ─ чужака с янтарными глазами. И тогда сразу всё станет прекрасно.
─ Глупец, нам с ним никогда не справиться, ─ вновь разъярился Лазар Ни, и вдруг, осёкшись, опустил голову: ─ Но признаю твою правоту: мы не сможем уследить за всем... Я не смогу. Способность обозревать всё, даже происходящее незримо для всех остальных, которую мне, как и вам, вручила книга лазури, со временем стала чуть сбоить. Больше того, вполне видимое роковое вторжение в судьбу нашей планеты, происходившее не во тьме, даже не сокрытое пришельцем за пеленой не зрения*, едва обнаружилось мной. Наверное, постепенный уход дара ─ моя кара за забвение клятвы. Клятвы, которой сегодня из нас, шестерых, оказался верен лишь ты, пусть и в конце прикрывшись соображениями логики. Клятвы, данной печати вечности: не устрашиться потери жизни своей для продолжения существования Арниуса, и, ─ вот самое главное, ─ прежде пожертвовать ею, чем, пусть одинокой, чужой, ─ Лазар Ни заговорил прерывисто, дыхание его стало частым, с подсвистом: ─ Надоело... Я не палач, не очень-то хочу убивать невинных созидателей. Только, чтобы защитить Арниус, я был готов пойти на это... Хорошо, Валлис, если ты бросишь вызов Вампрэ, я буду рядом с тобой. Мы, наверняка, умрём, ну и пусть... зато умрём, как герои, а не как трусы.
─ Я всегда за действие, значит, я не отстану от вас, ─ коротко сказал Сирил.
─ Неподалёку буду и я, ─ произнёс Эстор, проведя рукой по своей масляной шевелюре.
Занкор и Немилай ограничились неуверенным кивком головы. Это согласие по-разному отразилось на них. К первому, изрядно восхищённому своей сиюминутной храбростью, тут же вернулась обычно свойственная ему самоуверенность. А вот умеющий предугадывать последствия своих решений Немилай даже зашёлся в кашле от трусливого предвкушения грядущей опасности.
─ Ценю вашу решимость, но не вы удостоитесь чести атаковать Вампрэ, а Одиан и Шейншер, ─ глухим голосом произнёс затаённый лазурный наблюдатель Неместик.
─ Кто они? ─ удивился Лазар Ни.
─ Воины разных направлений. Единственные герои, способные помешать безжалостному пришельцу. Вы действительно почти утеряли свой дар, раз не смогли обнаружить внешнее вмешательство, предопределившее направленность нитей их судеб.
─ Но как именно они навредят Вампрэ?
─ Именно так, а не иначе, ─ зачем-то ответил Неместик.
Все дальнейшие расспросы мало что дали. Крозар и Неместик рассказали ровно столько, сколько хотели, то есть почти ничего. И не собирались говорить большего. Поняв это, остальные удалились.
Несколько минут в комнате стояла тишина. Крозар сидел в кресле, Неместик прямо на полу. Очень задумчивы были их лица.
─ Ты понял, кто из них предан монстру с янтарными глазами? ─ наконец задал вопрос охранитель Крозар.
─ Да уж, он выдал себя. Хозяин старательно скрывал за пеленой не зрения свои встречи с ним, но вот при исполнении первого же серьёзного его задания, слуга был слишком уж неаккуратен. Чересчур явно прослеживалось его намерение сохранить жизнь Фантиферрона, достаточно важную для Вампрэ.
─ Ты не понял, кто предатель, ─ утвердительно сказал Крозар. ─ Он-то, как раз, не отличался излишней говорливостью. Ему в этот день предпочтительнее было кричать чужими устами.
─ Вы думаете...?
─ Именно он. Предатель покидал комнату, уверенный в том, что добился своей цели. Занкор лишь сначала вторил его идеям, потом струсил, но всё же успел выполнить своё предназначение, о котором и сам не догадывался, ─ увлечь всех в спор и оттянуть развязку до нашего прихода. На это и был их расчёт; слуга и его янтароглазый хозяин не сомневались в моём милосердии. Они не знают, что в этот раз не этим был продиктован мой выбор. Совсем по другой причине я не мог поступить иначе.
─ По какой? ─ внимательно посмотрел на охранителя Крозара Неместик.
─ Ты не знаешь её. А я не имею права удовлетворить твоё любопытство. Поверь, не из-за недоверия к тебе. При объяснении приоткроется нечто, с чем ты не сможешь смириться, великая жертва, на которую согласился я. Всё ради того, чтобы окончательно остановить безжалостное шествие игрока на руинах планет и судеб. Прошу, не спрашивай в чём заключается жертва, и как с этим связан Фантиферрон. Его жизнь ─ это не жизнь игрушки, но его участь ─ это участь оружия, мимолётностью разящего. Главное ─ точно направить удар. Даже ценою важных потерь.
─ Хорошо, я готов оставаться в неведении, так как доверяю вашей мудрости. Но скажите тогда хоть, какие действия сейчас потребуются от меня?
─ Присмотри за Шейншером. Постарайся быть неподалёку от него в тот момент, когда он изберёт своё направление. Ничего большего; не разговаривай с ним, не влияй на решение, только находись рядом.
─ А что с монстром Вампрэ?
─ Здесь пока ничего не надо предпринимать. Свой выбор мы уже сделали. Пришла очередь пришельца. И знаешь, он тоже сейчас не видит очертания будущего. Это хорошо, очень хорошо. Шаг в неизвестность, которая не подвластна наблюдению, порой равен шагу в пропасть без дна.
Неожиданно Неместик рассмеялся:
─ Вы мастер строить ловушки. И всё же в давние времена вы отличились не только в этом. Интересно, как бы отреагировал Лазар Ни, если бы узнал, что герой рода синао, поразивший первого повелителя временного безумия ─ это так знакомый ему ныне хранитель библиона?
─ Та победа для меня горче поражения, ─ плечи Крозара опустились, как будто тяжкий груз навис на них. ─ Память о ней до сих пор отзывается тоской в моём сердце. Лэйтрэй был мне другом, а я... Я тогда поступил, как должен, но не как мог. Там, вне времени, мы сражались, и... Нет, тяжело...
─ Не продолжайте, не надо. Боль прошлого жгуча, я это прекрасно знаю. Жизненные раны нельзя бередить.
─ Увы, избежать этого невозможно. Запоминание событий прошлого ─ это ресурс, заложенный в каждом, как бы невидимый глазу сосуд, в котором незримо переливаются прежние боль и радость. В какой-то момент под влиянием настоящих переживаний или из-за случайных напоминаний стенки сосуда истончаются, и через крохотные порывы воспоминания об ушедшем изливаются наружу. Знаешь, в чём моя скорбь? Мне, живущему в многой вечности, и ресурса памяти отведено много.
─ Как длинна ваша жизнь, ─ Неместик поспешил избрать другую тему. ─ Неужели и нам, лазурным наблюдателям, возможным будет прожить столько же?
─ Не жди моего ответа. У нас разное исчисление жизни. Печать вечности пока полностью остановила ваше старение. Вы сейчас существуете в текущем времени, и всё же не зависите от хода часов. Я же не избегал старения, медленного, но неотвратимого.
─ Интересно, а как время влияет на монстра Вампрэ?
─ Он пережил девять планет, и остался таким же, каким был в начале своего жестокого пути. Каждый раз беглецы с уничтоженной им планеты доносили до следующей, уже стоявшей в очереди на уничтожение, рассказ о совершённом им злодеянии, и его образ. Чёрные редкие волосы, бледное худое лицо, густые серые брови, янтарные глаза, ─ убивающие зеркала души-воронки, души-ластика, стирающего реальность. На шее всегда висит сделанный из блестящего металла крест с сердцевиной в виде оранжевого листа. Зелёный плащ, иногда перчатки и маска, когда нежелательно обнаружение истинного облика. Одинаков всегда, и при этом никто не мог определить, сколько ему лет.
─ Откуда же он появился тогда, чтобы погубить первой цветущую планету Астрона? ─ задал вопрос, не надеясь на ответ Неместик.
─ Астрона...─ повторил название планеты охранитель Крозар. ─ Существует чёткая последовательность: каждая следующая планета была сотворена созидателем во времени, и обречена повелителем временного безумия. Чаще и тем и тем являлась одна особь, реже разные. Тут всё понятно. Но кто стоял у истока, у зарождения Астроны?.. Созидатель во времени Вампрэ? Чья кровь извратилась в червя Астроны?.. Кровь повелителя временного безумия Вампрэ? Тайна... Кто же ты, кто же ты? ─ кулак Крозара обрушился на подлокотник кресла.

* Пелена не зрения ─ сила Вампрэ, способность изливать из глаз синюю туманность, покрывающую небольшое пространство. Некоторое количество пульсирующей энергии, проскальзывающее в ней, призвано ослепить неосторожного обычного наблюдателя, слишком жаждущего, с помощью своего дара, высмотреть, что же скрывает туманность. Даже взгляд лазурных наблюдателей не может проникать через эту помеху.


Глава 10

За чередой того многого, происходившего на излёте каникул, Одиан и Шейншер почти забыли о скором наступлении школьной страды. А вот Тиния в нетерпении считала оставшиеся до занятий дни. Ещё бы, ведь для неё, в отличие от них, этот учебный год должен был стать первым. Братья, закончившие третью ступень, переходили на четвёртую, ей было их уже не догнать, она это прекрасно понимала, но нисколько не казалась расстроенной этим обстоятельством. Зато учиться она будет лучше. Как отметила мама, Тиния подходила к своему первому учебному году гораздо более подготовленной, чем братья. Она умела быстро читать и даже старательно выписывала на бумаге отрывки из сказок, пусть и медленно, но почти без ошибок.
Нет ничего удивительного в том, что именно Тиния начала осмотр своих школьных принадлежностей раньше всех. И тут же поспешила заявить о своём несогласии. Девочку абсолютно не устраивал предложенный ей ранец с нарисованным на нём каким-то слащавым сказочным зверьком. По её пониманию, такой нелепый персонаж мало увязывался с получением знаний. Вот с птицей воопа на боку - это в самый раз. Одиан напрасно пытался убедить сестру не покушаться на его личную собственность, к тому же любимую. Поняв бесполезность этого занятия, он вскоре смирился с потерей. И Тиния, перевесив немного великоватый для неё ранец через плечо, гордо вышагивала по комнатам, под придирчивым взглядом Ярры.
Все в семье как-то непривычно быстро свыклись с тем, что маленький вампир теперь нисколько не боялся света. И это даже немного обижало Ярру. Такой невиданный ранее случай, и почти полностью обделён вниманием.
Тиния всё размышляла, каково это ─ учиться в школе. Как ей казалось, там её ждала во многом самостоятельная жизнь. Когда никто не спешит тебе подсказать, где ты ошиблась. Когда ты сама должна найти правильное решение задачи. А не найдёшь, ─ потом получишь плохую оценку. За дело.
Тиния поспешила поделиться этими соображениями с Одианом.
Одиан улыбался, слушая наивную сестру. Он-то в свои достаточные годы точно знал, что учителя ещё больше, чем родители, обожали указывать детям на их недочёты в процессе совершения оных. Не для большего усваивания подопечным урока, исключительно ради утверждения своего превосходства над ними. А что касается самостоятельности ─ лишь иногда, во время написания сочинения, ученикам предлагалось проявить своё самостоятельное мышление. И то, в пределах чётко заданной темы. Проявишь вольность, выйдешь из очерченных преподавателем границ, ─ тут же получишь плохую оценку. Не за что. Точнее, за излишнюю фантазию.
Впрочем, и Одиан всё же имел вескую причину не очень огорчаться по поводу начала занятий. Из-за того, что во время каникул школьная библиотека не работала, он никак не мог получить доступ к книгам, о которых говорил хранитель Крозар. А так хотелось приоткрыть их секреты.
Меньше всех в школу стремился Шейншер, считая время, проведённое в ней, промежутком, безвозвратно утерянным для получения настоящих знаний.
Наконец наступил такой желанный для Тинии день. Наскоро позавтракав, она была готова тотчас устремиться из дома, туда, к искрящимся очертаниям новизны, но пришлось дожидаться несуетливых братьев. Те, как будто назло ей, работали ложками весьма неторопливо. Их объяснения, что до занятий ещё масса времени, сильно злили Тинию.
И всё же спустя полчаса они втроём направились к зданию школы, которая находилась на другом конце города. По дороге их не раз обгоняли шустрые первогодки, так же, как и Тиния, спешащие познать неизведанное чудо. Вспотевшие от быстрой ходьбы взрослые еле поспевали за ними. Тиния не выдержала и влилась в стремительный поток, покидая медлительных старших братьев, которым родители поручили не отпускать её от себя до начала уроков. Но ведь с неё-то мама с папой не взяли обещание не отходить от них. Значит, держаться рядом с Одианом и Шейншером не обязательно. Благо, те не очень-то настаивали на послушании.
В итоге, к тому моменту, когда Одиан и Шейншер добрались-таки до конечного пункта своего столь продолжительного по времени пути, Тиния уже успела облазить все школьные коридоры и даже побывать в некоторых кабинетах, а также перезнакомиться с будущими одноклассниками. Сейчас, стоя около забора, она о чём-то спорила с одним из них. Судя по яростному блеску глаз рыжего мальчика, он чувствовал свою правоту, но отчаянная жестикуляция рук говорила о том, что доказать её словами у него не очень-то получается. А вот Тиния не испытывала недостатка в словах, агрессивных и в меру злых.
─ Бедный рыжик, я ему не завидую, ─ усмехнулся Шейншер. ─ Первый день в школе, и такая взбучка. Пытаться в чём-то переспорить Тинию ─ безнадёжная задача.
─ Почему же, мне иногда удавалось, ─ с немалым удовольствием заявил Одиан.
─ Да уж, довести её до слёз. Но, даже рыдая, она настаивала на своём. Я не прав?
─ Пошли внутрь. Урок уже через пять минут, ─ предпочёл уклониться от ответа Одиан.
─ И какой, если не секрет?
─ Физика, если верить вывешенному вчера расписанию.
Они вошли. Внутри здание школы выглядело весьма непритязательно. Длинные, влажные коридоры, серые, плохо отбеленные стены, широкие окна, с зачем-то закрашенными вверху стёклами, не в пример им узкие лестницы, ведущие на следующий этаж. Всего этажей было восемь.
─ Всё по-прежнему, та же недоделанность и недоразвитость, ─ раздражённо сказал Шейншер. ─ С библионом не сравнить.
─ У этой книге обложка и начинка так себе, но здесь также слышен голос страниц, ─ возразил Одиан.
─ Угу, ─ злобно хмыкнул Шейншер. ─ Вопли призрака, когда-то бывшего учителем здесь, но оставшегося одинокой буквой разума на пустынной белизне листа, ─ неожиданно Шейншер остановился, и поднёс палец к губам: ─ Слышишь? Блуждая, он ищет другие души, стремясь докричаться до них. Ответом ему лишь тишина, ибо в жалобный писк истончается вопль того, кто давно затерян на белом фоне, для слуха всех, живущих сейчас.
Одиан растерянно посмотрел на брата. Он не совсем понял, что тот хотел сказать. Нагромождение злых слов оказалось слишком сложным для восприятия.
Неожиданно Шейншер рассмеялся:
─ Ты, кажется, немного побледнел. Неужели боишься призраков?
─ Объясни, зачем ты это всё насочинял? ─ ответил вопросом на вопрос Одиан.
─ Хотел пошутить, а что ─ нельзя?
─ Какие-то мрачные у тебя шутки.
─ Других не держим, ─ прищёлкнул языком Шейншер.
Занятия начались. За первые три урока Одиан успел заработать две оценки. Одной из них была десятка, являвшаяся максимальным баллом, второй ─ тоже вполне приемлемая восьмёрка. Это оказалось делом нетрудным; шло повторение пройденного в прошлом учебном году, по итогам которого ему удалось стать третьим в классе. Однозначно лучший тогда Шейншер, сегодня явно не был расположен гоняться за оценками. Он даже специально пересел за одну из задних парт, чтобы учителя оставили его в покое.
На каждой из перемен Одиан поднимался на шестой этаж, где находилась школьная библиотека. Но старая женщина, работавшая в ней, в этот день явно опаздывала. На двери висел миниатюрный чёрный замок. Только на третий раз Одиан, наконец, застал дверь открытой.
Она стояла у окна и смотрела во двор. Высокая, худая женщина, с чрезвычайно острым носом. Пепельно-серые волосы, морщинистый подбородок, и неизменная шаль на плечах, подчёркивали её старческую суровость. Но в этот момент, наблюдая за снующими туда-сюда учениками, она улыбалась. Правда, улыбка получалась чуть задумчивой, чуть обесцвеченной.
Одиан знал, что ещё совсем недавно она преподавала в этой школе литературу. Старшие ученики рассказывали о том, как им, тогда ещё совсем малышам, внешне строгая немолодая учительница Ниони Ро показывала свои совсем не строгие рисунки. Любая сказка, которую они читали в первый год обучения, отображалась во всей красочности персонажей. Но в один день рисунков не стало. Кто-то говорил, что женщина порвала их, кто-то ─ что нет, и хранит до сих пор. Однако всё это были лишь догадки, истинную участь ярких творений Ниони Ро не знал никто. Как и то, почему она тогда вскоре ушла из школы, посреди учебного года бросая своих подопечных. Как и то, почему сразу после этого она так сильно постарела. Как и то, почему в конце прошлого года она вернулась, но лишь для того, чтобы работать в библиотеке.
─ Извините, могу ли я у вас кое-что узнать? ─ Одиан не хотел нарушать таинство уединения с памятью Ниони Ро, но до начала четвёртого урока оставалось лишь несколько минут.
Ниони Ро прикрыла глаза, медленно провела рукой по пушистому волокну шали, и только потом спросила:
─ Да, малыш, что тебя интересует?
В её голосе одновременно присутствовали тоска и нежность, в очертаниях слов ─ невысказанность и многословие. Старая женщина ещё не до конца вернулась из мира воспоминаний. Одиан почувствовал себя виноватым:
─ Простите, я не хотел вас потревожить.
─ Малыш, это я должна просить у тебя прощения. Я слышала, как ты вошёл, чувствовала твоё нетерпение, но там, за стеклом... зазеркалье по-прежнему тревожит меня... Так о чём ты хотел меня спросить?
─ Хранитель библиона сказал мне, что он присылал сюда книги. Я могу их взять?
─ К сожалению, пока нет. Они все у учителя Фантиферрона. Он взял их ещё месяц назад, и давно должен был вернуть. Однако почему-то задержал сдачу.
─ У нас как раз его урок стоит следующим в расписании. Можно мне от вашего имени взять у него книги.
─ Хорошо. Сейчас я внесу их названия в твою карточку. Ты нечасто посещал библиотеку. Напомни мне, как тебя зовут.
─ Одиан.
Теперь он мог уйти. Необходимое разрешение было получено. Но он остался. Одно слово, произнесённое старой женщиной, заинтересовало Одиана. Оно напомнило ему о когда-то прочитанной сказке.
Прозвенел звонок.
─ Иди же, ─ поторопила Ниони Ро. ─ Если Фантиферрон будет ругать тебя за опоздание, сошлись на мою медлительность.
Одиан, наконец, осмелился задать вопрос:
─ Зазеркалье ─ это волшебная страна, придуманная седым сказочником. Он сочинил самую первую сказку на нашей планете, из которой впоследствии зарождались другие. Про место, откуда взрослые возвращаются детьми, где волшебные звери творят чудеса. Почему вы сказали, что зазеркалье тревожит вас?
─ Не сказочник придумал зазеркалье, это зазеркалье сотворило сказочника. Он смотрел в зеркало и видел себя в нём ребёнком. А рядом с собой миллионы других детей. И он сочинил для них сказку о мире, увиденном в глубине зеркал, а после нарисовал к ней множество рисунков. Но однажды зеркало разбилось. И каждый малыш, живший в нём, превратился в зверя из сказки. В тот день не стало народа, навсегда ушедшего в зазеркалье. Волшебным зверем в стране за стеклом стал и сказочник. А почти все рисунки по эту сторону превратились в прах. Уцелел только один, нарисованный последним. Сохранилась и сказка.
─ Но вы не ответили...
─ Малыш, ты опоздал на урок. Ещё немного задержишься, и тебе не поможет даже ссылка на меня. Фиофи очень строг. И требователен, так же, как я когда-то была требовательна к нему, маленькому озорнику с солнечной улыбкой. Я так рада, что мой самый любознательный ученик вырос и сам стал учителем. Пусть не литературы, но в родной школе.
Одиан вышел из комнаты. Подойдя к окну, он посмотрел в него. Во дворе никого не было. Даже ещё не привыкшие жить по школьному расписанию первогодки, услышав яростную трель звонка, разбежались по кабинетам.
─ Страна за стеклом, наверное, вот в чём дело, ─ подумал мальчик. ─ Для Ниони Ро реальность стала частью сказки, а сказка ─ частью реальности. За окном ей видится зазеркалье. Но всё же когда я вошёл, она не выглядела встревоженной; задумчивой, погружённой в воспоминания ─ да.
Одиан посмотрел на наручные часы:
─ Десять минут опоздания - это катастрофа.
Спешить было бесполезно, выигранные от пробежки секунды мало что бы изменили в его участи, поэтому он спокойно направился к лестнице.
Когда Одиан вошёл в кабинет истории, урок был в самом разгаре. Фантиферрон, стоя у доски, объяснял вводную тему. Речь в ней шла о временах без сути, на протяжении которых раса арнаев была малоцивилизованной.
─ Извините, я опоздал, ─ тихо сказал Одиан. ─ Можно мне пройти за парту?
Фантиферрон прервал свой рассказ и внимательно посмотрел на мальчика, явно ожидая от него не только извинения, но и объяснения причины такого значительного опоздания.
─ Я задержался в библиотеке, разговаривал с женщиной, работающей там, ─ честно признался Одиан.
Все в кабинете ожидали, что наказанием за правду станет суровый выговор. Сидевший в этот раз за одной из первых парт Шейншер даже сочувственно покачал головой. Но Фантиферрон всего лишь сказал Одиану:
─ Постарайся в следующий раз завершить всё, что мало связано с уроком, за время, отведённое на перемену. Хотя есть разговоры, которые не стоит прерывать.
Фантиферрон продолжил рассказывать о давних временах. По завершении, он стал задавать ученикам вопросы по этой теме. И тут плавное течение урока нарушил Шейншер. Когда учитель обратился к нему с вопросом, он, вместо того, чтобы ответить на него, задал свой, спросил бескомпромиссно и яростно:
─ Почему мы не изучаем историю с самого начала? Почему про цивилизацию наших предков синао в учебниках не говорится ничего?
─ Правдивые знания о периоде их существования соседствуют с вымыслом. Порой он настолько вплетён в истинный ход событий, что становится невозможным его отделить. В учебники не вносятся сведения, достоверность которых сомнительна, ─ спокойно ответил Фантиферрон.
─ Но многое ведь доказано. Разве что по последней войне с зверями-блесткурами кое-что не ясно.
─ Я видел тебя в библионе, ─ чуть нахмурился Фантиферрон. ─ Твой интерес к прошлому похвален. Когда-нибудь ты научишься, обращаясь к нему, задавать правильные вопросы. Например, главный из них: куда ушли наши предки по общности разума, ушли все вместе, бесследно, бескровно? Какое зазеркалье забрало их в день ближний после окончания войны? Спроси себя: стоит ли без знания этого изучать историю тех времён? Она ведь определённо покажется неполной.
─ Неужели никто не раскрыл эту тайну? ─ удивился Шейншер.
─ Если все синао ушли одновременно, то кто мог донести до нас рассказ о том, пусть в виде рукописи, спешащей к нам из глубины веков?
─ Я найду ответ, ─ уверенно сказал Шейншер. ─ Змеи морниду должны знать правду.
─ Те из них, которые являлись ровесниками войны, возможно, знали, но раньше молчали об этом, а нынче молчат тем паче. Их не осталось на Арниусе. Однажды в лесу насаждений я встретил последнего золотистого зверя, но упустил шанс спросить его о прошлом. Тогда я тоже не умел задавать правильные вопросы.
Раздалась трель звонка.
Дождавшись, пока все одноклассники покинут кабинет, Одиан подошёл к Фантиферрону.
─ А, опоздавший; Одиан, если не ошибаюсь, ─ улыбнулся молодой учитель. ─ Позвольте порекомендовать вам такой финт: в следующий раз прихватите с собой персональный звонок. Потрезвоньте им перед нужной дверью. И после такого дела смело входите; вы пришли вовремя, так как пришли по звонку.
Сейчас, на перемене, Фантиферрон казался другим: до озорного невзрослым. И улыбка его была солнечной.
Одиан попытался сохранить серьёзность, так как присутствовала необходимость кое в чём разобраться.
─ Ниони Ро тоже говорила о зазеркалье, ─ начал он, обращаясь к учителю. ─ И если вы произнесли название придуманной страны, лишь для того, чтобы подчеркнуть что наши предки синао по неведомой причине исчезли в неизвестности, из которой не докричаться, то она действительно верит в существование сказочного мира за стеклом. Ниони Ро рассказала мне о писателе, допустившем ошибку.
─ Неизвестность, из которой не докричаться ─ согласись, это могло бы стать хорошим определением для зазеркалья, ─ уже без улыбки сказал Фантиферрон. ─ У истории Ниони Ро есть продолжение, которое она, наверняка, скрыла от тебя, не желая утомить. Знай же: там, с обратной стороны от нашего взгляда, за толщей стекла до сих пор стоит он ─ одинокий дух, облечённый в плоть зверя. Все остальные духи синао давно забыли о своей прежней жизни, а писатель помнит. Писатель не покидает места перехода, где иногда, в моменты нашего отражения ему видны все мы, не ведающие о зеркала изнанке, из-за боязни, что, удалившись в глубины того мира, тоже потеряет память. Даже когда просторы рядом сжимаются в полёте жалящем осы, он остаётся недвижим. Нет для него страшнее яда, чем память о роковой ошибке. Писатель взывает к нам, обращаясь к каждому в отдельности и в многоличие толпы, но бесполезно: нельзя докричаться из неизвестности. Одно сулит ему надежду: он всё же успел перед уходом на чужие пространства оставить потомкам синао маленькую подсказку, как вывести их древний род из зазеркалья.
─ Получается, вы тоже верите в то, что зазеркалье реально существует? ─ удивился Одиан.
─ Нет. Но Ниони Ро это знает, а я рассказывал её историю.
─ Всё правильно: ей однажды было грустно, и она по-своему переписала сказку, даже, точнее, описала своё видение того, что осталось вне её сюжета. При соединении реального и нереального мира получилось довольно мрачное творение. Непонятно одно: как вообще она связала давно придуманную сказку с исчезновением рода синао?
─ Есть кое-что, неизвестное тебе. Причина исчезновения синао, вполне возможно, на самом деле отображена тем давним писателем. Должен признаться, во время урока я сказал не совсем правду. До нас не дошли рукописи, в которых приоткрывалась эта тайна прошлого, но дошёл рисунок, возможно, являющийся секретным ключом к разгадке. Сказка про зазеркалье не просто давнее творение, она была написана во времена синао, незадолго до их таинственного исчезновения. И вышла сразу с множеством иллюстраций. Но вот один рисунок появился позже, после исчезновения. Всегда важна последовательность событий.
─ А как удалось определить последовательность? И как тот рисунок может объяснить исчезновение? ─ мгновенно обдумав новую информацию, Одиан перефокусировал своё внимание.
─ Ты задаёшь логичные вопросы, ─ Фантиферрон удовлетворённо кивнул головой. ─ Но на первый из них я вряд ли смогу ответить. Да и так ли это важно сейчас. А по поводу второго; всё, что рассказала Ниони Ро, может стать ответом, согласись, слишком нереальным. Есть и другие предположения, ещё более уводящие от истины, которую хотел открыть нам писатель синао, по какой-то причине задержавшийся здесь чуть дольше остальных. Обожди минуточку. У тебя будет шанс придумать свою версию.
Фантиферрон подошёл к учительскому столу и достал из нижнего ящика книгу. Одиан подумал, что это одна из присланных в школьную библиотеку хранителем Крозаром.
─ Эта книга уникальна. Ей место в самых недоступных сокровищницах библиона, но она почему-то оказалась здесь, у нас, ─ подтвердил его догадку Фантиферрон. ─ Смотри, в ней на одной из страниц запечатлён тот рисунок со зверем.
Одиан всмотрелся.
─ Это же дракон, несуществующий зверь, придуманный, как обозначение искателя высших знаний, ─ громко сказал мальчик. ─ В точности такой же, как в основном зале библиона.
─ Такой, да не совсем, прояви внимательность.
─ Да, есть одно отличие: у того, в зале, на языке были оранжевые искорки, а у дракона на рисунке их нет.
─ Эти оранжевые искорки как раз и обозначают знания. Искатель высших знаний без знаний, согласись, какой-то недорисованный. И вот на что ещё обрати внимание; дракон изображён как бы в зеркале, по краям рисунка некое подобие рамок, а остальная поверхность будто покрыта тонким слоем пыли, не проникающим внутрь изображения. Этот слой видится вторым наполнением, существующим вне основной палитры.
Ещё более пристально всмотревшись, Одиан был вынужден согласиться:
─ Действительно, они не сливаются. Когда смотришь, взгляд, будто, проникает через верхнее напыление. Но ведь чтобы отобразить такое раздвоение, надо быть великим мастером.
─ Он был им. Очень хорошим писателем и, очевидно, великим художником. Только что он хотел сказать этим своим рисунком? ─ Фантиферрон пристально посмотрел на мальчика, будто ожидая услышать от него объяснение.
─ Если честно, у меня в голове такая каша, ─ признался Одиан. ─ Изображая одного из персонажей... Сто-о-п, ─ после секундной паузы протянул Одиан. ─ Ведь никакого дракона в сказке не было.
─ Да. И именно от этого когда-то исходила Ниони Ро. На одной из стен библиона есть слова: '' не опасен дракон-мечтатель, не опасен дракон-созидатель, но дракон, соединивший в себе оба эти качества, велико опасен. В мечтательном порыве увидит он мир, уже созданный до него, и предпримет попытку своего созидания внутри существующего совершенства. За это вмешательство дракон станет пленником той реальности, с собою уводя всех, не по своей воле присутствующих в его мечте''.
─ Так, я, кажется, уловил мысль Ниони Ро, ─ радостно сказал Одиан. ─ Она примерно такая: писатель сочинил сказку об уже существующем мире, чем дополнил его, за что зазеркалье забрало всех, для кого писатель сочинял.
─ Совершенно верно, ─ уже во второй раз за время разговора Фантиферрон удовлетворённо кивнул головой. ─ Превратив их в зверей, ранее самовольно внесённых в ту реальность писателем.
─ Всё это звучит достаточно убедительно. Для версии-сказки даже обоснованно. Однако ей не хватает развития. Скажите, Ниони Ро смогла увидеть в рисунке подсказку, как спасти всех синао из зазеркалья?
─ Да. И уже прошло больше десяти лет с того момента, когда закончилась неудачей её прекрасная попытка спасения, которую она предприняла, доверяя своей догадке.
─ Какая попытка? ─ возбуждённо спросил Одиан.
─ Рисунки. Она изобразила всех зверей из той сказки. Очевидно, Ниони Ро предполагала, что, показав зеркалу рисунки, выпросит прощение для тех, кто не по своей воле ворвался на чужие просторы.
─ Или всего лишь хотела подозвать зверей, ─ глаза Одиана зажглись узнаванием сказочной истины.
─ Что ты хочешь этим сказать?
─ Включаю фантазию на-полную. Но, при этом, постараюсь разложить всё по порядку. Представьте: то, первое зеркало, оно разбилось, но в страну-то за стеклом ведут множество зеркал, стоящие одно сразу за другим. После перехода писатель остался у их общего отображения. Он видел лица потомков, но главное, видел своё прошлое лицо, лицо себя ребёнка, оставшееся отпечатком на воссоединённой толщине стекла, и благодаря этому сохранил память. Остальные же звери поступили иначе. Они ушли от границы между мирами, манимые глубинными красотами. А ведь и их прежние изображения сохранились. Если бы все они одновременно всмотрелись в свой прежний облик, и вновь вспомнили его, появился бы шанс вернуться из зазеркалья.
─ Каким образом?
─ Они же стали волшебными зверями. Пребывание в чудесных чащах способствовало ещё большему развитию волшебных сил. Чтобы прорваться через стеклянную преграду потребовалось бы всего лишь объединить всю их накопленную магию. И войдя в наш мир, они бы вновь стали прежними. Ну, может, не совсем; детьми, которыми отражались в зеркале.
─ А ты и верно фантазёр, ─ восхищённо сказал Фантиферрон. ─ Не знаю, действительно ли на то тогда надеялась Ниони Ро, но твоё умение выстраивать цепочку фантазийных рассуждений потрясло меня. Если бы тебе захотелось с таким же напором искать реальное объяснение того, что же хотел сказать писатель, ты, возможно, мог бы раскрыть эту главную тайну прошлого. У меня есть к тебе предложение: если хочешь, возьми на время книгу с рисунком. Я предупрежу Ниони Ро, у кого она.
─ Спешу причинить вам ещё большее беспокойство, ─ озорно улыбнулся Одиан. ─ Я вооружился разрешением Ниони Ро забрать у вас все экземпляры, присланные из библиона.
─ А вот это жаль, ─ искренне огорчился Фантиферрон. ─ Одну из них я ещё не до конца дочитал.
─ Ладно, её я изыму на следующем уроке, с меня пока хватит и остальных, ─ без раздумий предложил Одиан.
Фантиферрон достал из нижнего ящика учительского стола ещё две книги и передал их мальчику:
─ Ты вычитаешь в них много интересного. Но и после прочтения не обрывай свой контакт с ними. Тебе удаётся максимально правильно формулировать вопросы, и, благодаря такому умению, ты можешь обнаружить в этих книгах важные подходы к тайнам прошлого, не замеченные другими. Дальше, путём рассуждений, возможным станет найти истину. Не отвлекайся на хлам истории. В вашем классе есть мальчик, которому хранитель библиона многое позволяет на своей территории, но ему это мало помогает в продвижении к знаниям, из-за того, что он пока не разобрался, какие из них действительно важны. Если бы мне или тебе удалось получить такой же доступ, мы бы намного правильнее распорядились представившейся возможностью.
─ Это мальчик ─ мой брат-близнец Шейншер, ─ Одиан не знал, то ли радоваться тому факту, что учитель истории так высоко оценил его способности, то ли обидеться за брата. ─ Он силён в деле разговора с книгами. На самом деле, Шейншер гораздо лучше размышляет, чем я, просто у меня сегодня удачный день. Играть в фантазию я умею, ─ Одиан предпочёл избрать признание.
─ Так он твой брат-близнец? ─ казалось, не поверил Фантиферрон. ─ Странно, даже внешне вы почти не похожи друг на друга, а характеры у вас вообще абсолютно разные. Конечно, может, я не прав, так как сужу лишь по одному уроку.
Фантиферрон посмотрел на часы.
─ Странно. Я думал, мы разговаривали долго, а прошло всего лишь семь минут. Посмотри, пожалуйста, на свои часы, может, мои неисправны.
Одиан отдёрнул рукав рубашки:
─ Нет, всё верно, до звонка ещё целых тринадцать минут.
─ Роскошно, ─ улыбка молодого учителя вновь стала солнечной.
─ Скажите, а вы не знаете, куда Ниони Ро дела свои рисунки? ─ Одиан задал единственный вопрос, который сейчас интересовал его. И опять всё испортил.
─ Её разочарование тогда было слишком велико, ─ тут же погрустнел Фантиферрон. ─ Скорее всего, она уничтожила их.
─ Вы в то время ещё учились здесь? ─ продолжил спрашивать Одиан.
─ Да, на высших ступенях, у других преподавателей. Мне, конечно, иногда удавалось улучить минутку, чтобы навестить Ниони Ро. Я видел результаты её стараний; количество рисунков увеличивалось с каждым днём. Являясь единственным, посвящённым в её тайну, высказывал своё наивное одобрение. Я почти не задумывался, есть ли в рассуждениях моей первой учительницы смысл, зачем. Мне отчего-то казалось, что она ценила именно сам процесс, шла к цели, не особенно ожидая успеха. Увы, я ошибался. Неудача в конце пути сломила Ниони Ро. Зеркало встретило безмолвием её рисунки. И те, наверняка, оказались разорваны. Потом она ушла из школы, так как боялась вопросов детей. Ведь несмышлёныши обязательно бы спросили, отчего сухая строка сказки больше не оживала рисованной яркостью персонажей. Каждый шаг, сделанный в направлении от стен школы, которой Ниони Ро отдала столько лет, безвозвратно старил её. Лишь в позапрошлом году я смог уговорить её вернуться сюда, хотя бы в качестве библиотекаря, чем, надеюсь, помог, а не навредил. Здесь многое оживляет память, а малейшее воспоминание о несовершённом чуде всё ещё ранит душу Ниони Ро.
В коридоре раздался детский визг. Было непонятно, чего же больше в этом визге ─ испуга или восторга.
Когда они вышли из кабинета, увидели рыжего мальчика. Одиан узнал одноклассника Тинии, с которым та спорила перед началом уроков. Сейчас малыш, сам немало озадаченный своей первой реакцией, выглядел чуть более спокойным. Он указывал рукой на лестницу.
Там, беззастенчиво наслаждаясь моментом, стоял Ярра. Маленький вампир время от времени негромко шипел, явно стараясь усилить произведенное впечатление. Увидев Одиана, недовольно стукнул лапой по полу. '' Ты пришёл некстати,'' ─ легко можно было перевести на язык слов это его движение.
Рыжий мальчик попытался что-то рассказать вновь прибывшим, но в момент возбуждения его словарного запаса хватило лишь на то, чтобы бесконечно повторять:
─ Тиния не врала, Тиния не врала.
Фантиферрон без труда догадался, что агрессивность зверька наигранна. Он сделал шаг по направлению к нему.
─ Не стоит, если не хотите испробовать на себе гипнотические способности Ярры, ─ покачал головой Одиан. ─ Он не слишком пуглив, но если испугается, обязательно прибегнет к столь эффективной защите.
─ Ты видел его раньше? ─ спросил Фантиферрон.
─ Ещё бы. Этого гостя принесла домой в коробке моя младшая сестра Тиния. Вероятно, его появлению в школе, она тоже поспособствовала.
─ Но, если это вампир, почему он не боится света? ─ изумился Фантиферрон.
─ Если бы я знал.
На лестнице послышались голоса. Несколько старших учеников раньше времени возвращались с перемены.
Ярра почёл за благо отступить к ближайшей двери.
Старшеклассники отреагировали на маленького вампира по-своему. Издав несколько недоумённых возгласов, они замерли внизу, оживлённо перешёптываясь между собой.
Рыжему мальчику придало смелости такое значительное количество старших, находящихся рядом. И он достал из кармана фонарик. Малыш направил его яркий свет в глаза Ярре. Маленький вампир чихнул и отвёл глаза.
Но ему на помощь уже спешила разгневанная Тиния. Растолкав старшеклассников, она поднялась по лестнице и, не останавливаясь возле Ярры, тут же направилась к рыжему мальчику.
Тот поспешно выключил фонарик.
─ Жучик, зачем ты обижаешь моего дружка? ─ зло спросила Тиния.
─ Я не жучик, меня зовут Жачер, ─ гордо заявил мальчик. ─ Ты почти не соврала мне. И всё же твой вампир не совсем любит свет.
─ Ты тоже, если тебе его направить прямо в глаза, ─ сказала Тиния, выхватывая фонарик. ─ Хочешь, я это докажу.
─ Стоп, ─ вмешался Одиан.
Он указал на Ярру:
─ Его появление - твоих рук дело?
─ Вот и нет, ─ с акцентом на последнее слово произнесла Тиния. ─ Он сам пришёл. Когда я после первого урока гуляла во дворе, Ярра выскочил из-за кустов и заявил, что хочет учиться. И всё бы было хорошо, если бы не этот жучик. После того, как я перед уроками рассказала ему про Ярру, он на каждой перемене бегал по коридорам, как будто зная, что мой дружок здесь. И повстречал-таки.
─ Ты что-то хитришь; как Ярра мог узнать дорогу к школе? ─ Одиан не поверил сестре.
─ А он её не знал, и сейчас не очень-то знает, он просто следил за нами, ─ Тиния показала Одиану язык.
По лестнице ещё кто-то поднимался.
Старшеклассники почтительно расступились.
Она подошла к Ярре. Маленький вампир вопросительно посмотрел на неё. Он не был испуган и не хотел испугать. Ярра лишь хотел понять, отчего зверёк, нарисованный на листе бумаги, подрагивающем в руках этой старой женщины из рода арнаев, был так похож на него, на то его отражение в зеркале, в день первый узнавания себя в глазах смотрящего из зеркальных глубин зверя.
─ Он рассказал мне о тебе. Его судьба, судьба великого стража пограничья Инаурона, и вся магия зазеркалья в твоих лапах, маленький вампир, ─ тихо, но торжественно, произнесла Ниони Ро. ─ Ты ещё не ведаешь об этом, но магией уже расцвечена твоя душа. Я обучу тебя пользоваться ею. Используй подарок призраков синао по назначению. Ты знаешь, как зовут общего врага. Имя ему ─ Вампрэ.


Глава 11

В этот день Ниони Ро закончила работу над последним из рисунков. На протяжении почти девяти лет она с максимальной точностью отображала на листе описания зверей из давней сказки. Всего видов зверей в ней было семьдесят восемь. Семьдесят шесть из них писатель придумал, но два взял из реального мира: вампиры и змеи морниду.
И был ещё один зверь, не персонаж сказки, нарисованный ею ─ дракон. Как ей казалось, сам писатель синао, по бездумности своей когда-то отправивший свой народ в зазеркалье.
Она пыталась помочь древнему народу вернуться. Главное, чтобы все превращённые в зверей синао пришли на зов. Если они вспомнят своё истинное лицо, силой магии смогут вырваться из мира за стеклом.
Вечером все семьдесят девять рисунков были по очереди поднесены к зеркалу. И вот, когда в нём отразился последний из них...
Неожиданно жёлтая облачность проявилась в далёких глубинах зеркала. В её очертаниях одиноко мерцала золотистого цвета точка. И вдруг та, покидая облачность, начала своё приближение. Увеличиваясь в размерах, точка уже перестала быть таковой. И вскоре Ниони Ро открылся истинный облик приближавшегося из зеркальных глубин существа. Это был крылатый зверь, в кружении вихря ведущий свой полёт. А там, за ним, жёлтая облачность время от времени взрывалась истинным многообразием цвета.
Вот он прервал полёт и завис, в максимально возможном размере отображения зеркала.
Его глаза,... глаза черноволосого змея морниду, чьё туловище отливало золотистым цветом,... в них кружилось сиреневое волшебство.
В подсознании Ниони Ро ''прошелестел'' шёпот тайного гласа зверя:
─ Ниони Ро, уничтожь рисунки, показывая их, ты никого не вызволишь. Только растревожишь память несчастного писателя, который когда-то, ведомый любовью, совершил роковую ошибку, ─ разрушил на время границу между мирами. Зазеркалье призраков и так омрачено его болью.
─ Зазеркалье призраков? ─ дрожащим голосом переспросила женщина.
─ Ты воззвала к миру, существующему по ту сторону от жизни.
─ Я.. я, но ведь я хотела...
─ Мне известно, к чему ты стремилась. Во многом ложное истолкование прошлого и незнание того, что мир за стеклом находится за границами первичного существования, сделали твои устремления не опасными, но бессмысленными. Увы, даже при правильном понимании, вызволить отсюда синао невозможно. К тому же, когда-то ваши предки сознательно сделали шаг за грань, чтобы спасти Арниус.
─ Спасти?
─ Хорошо, приоткрою тебе завесу над тем, что же действительно случилось в те времена.
Война, длившаяся сорок восемь лет, подошла к концу. Мой род и род синао наконец избрали примирение. Однако многие не дожили до этого момента.
Погибла и любимая девушка одного молодого воина синао. Случайная жертва кровавого противостояния.
Он вернулся в свой пустой дом. Ненависть к зверям-блесткурам могла бы хоть как-то отвлечь его от боли потери, но от ненависти юноша был излечен, так же, как и остальные воины.
Однажды он решил написать сказку о мире, существующем по ту сторону от жизни. Его вела вера в то, что выдумка может стать частью этого мира. А, значит, и любимой будет не так скучно дожидаться своего избранника. На пространстве сказки явно веселее жить, чем на пространстве смерти. Так ему казалось.
Ниони Ро, если я продолжу свой рассказ дальше, то приоткрою многое, неизвестное никому из ныне живущих, кроме почти бессмертного охранителя Крозара. Обещай, что до определённого времени сохранишь всё услышанное от меня в тайне.
Ниони Ро предстояло принять решение: узнать многое или ограничиться малым, проникнуть в тайны посмертного существования или остаться в неведении, узнать истину, находящуюся за очертаниями сказки несчастного писателя или, как и раньше, придумывать своё толкование. И она решилась:
─ Да, обещаю.
Змей морниду продолжил:
─ Вся эта наивная и безобидная фантазия писателя, конечно, не могла причинить вред ни одному из двух миров. Вред причинил дар повелевать временным безумием, в злобстве войны приоткрывшийся в нём. После излечения юноши, тот лишь чуть был смещён к полюсу добра. Но ведь и не зло вело его в момент, когда он, в осуществление очередного своего замысла, разбил зеркало, а после, остановив время, удержал осколки стекла в полёте. В момент их падения возникла бы новая граница между мирами, но до того момента проход был открыт. Он вошёл и выпустил в ваш мир множество душ синао... и, конечно, душу своей любимой.
Тем нарушил предопределение. И совершил страшную ошибку.
Нельзя никого возвращать из-за границ смерти. Ведь твоя отдельно взятая жизнь ─ это твоё присутствие в созидании до окончательного истощения массы судьбы. В самом течении судьбы нет предопределений, но есть направления. Вернувшись же с пространства смерти, ты обречён на хаотичное движение. У тебя не будет родственного дерева, которое бы прорастало к Огненному взору, твои знания никогда не станут частью созидания. Ты уйдёшь от света, ибо свет устрашит тебя своей яркостью, почти такой же, как в момент перехода за грань смерти. Тобой в первую очередь будет управлять инстинкт потребления чужой энергии роста, за отсутствием своей. Ты станешь вампиром, что означает ─ кричащий из тьмы.
Вот какую участь писатель, по незнанию, избрал для своей любимой.
Но главное ─ он обрёк Арниус. И дело не в присутствии вампиров с вашей стороны, а в отсутствии на тот момент достаточного количества душ в зазеркалье. Число входящих в свет и число присутствующих в мире за стеклом должно быть равным. Иначе случится хаос, воссоединение двух, перед этим не соприкасавшихся ни на миг пространств.
Никто из нас, змеев морниду, стражей пограничья жизни и смерти, не успел помешать юноше. Мы тогда не исполнили своё главное предназначение.
Мудрецы синао решили пожертвовать собой, чем восполнить числа присутствующих по ту сторону от жизни. Но их жертвы было недостаточно. Весь народ синао и больше половины змеев морниду по своей воле ушли в тот день. Нашу планету удалось спасти.
─ Но ведь они тоже входили в свет. Тогда число..., ─ начала Ниони Ро. Но зверь-блесткур прервал её:
─ Я понял, о чём ты. Конечно, если бы они пошли через световой коридор, то разница в количестве осталась бы прежней. Тут пригодился дар молодого писателя. Стремясь исправить причинённое зло, он во второй раз разбил зеркало и вне коридора провёл их через границу.
Женщина всё поняла:
─ Они вошли живыми... Раз так ─ их можно вернуть, ─ это был не вопрос, а утверждение.
─ В зазеркалье постоянно могут присутствовать лишь души без плоти. Существование в нём живых уже стало бы знаком взаимопроникновения двух миров. Каждый из вошедших синао имел при себе отточенный кинжал. Все влетевшие змеи морниду изначально обладали убивающим оружием ─ волосами зори.
─ Они убили друг друга? ─ с ужасом спросила Ниони Ро.
─ Да. Они обагрили пространство зазеркалья кровью во имя спасения планеты, и тем, надеюсь, испросили прощения у истории Арниуса, нашего дома, израненного прежней войной.
─ Ты был в их числе?
─ Нет. Я погиб намного позже, пытаясь помешать осуществить зло монстру с янтарными глазами, совершенному палачу из неведомого мира.
В тот же день я и охранитель Крозар стояли по эту сторону от разбитого стекла. Никто не имел права передумать и вернуться назад. Но один из них всё же попытался сделать это. Молодой писатель, несчастный Лэйтрэй; он хотел отыскать свою любимую, даже узнав, что из-за него её душа воплотилась в вампире, существе из тьмы.
Крозар был единственным, и настоящим другом Лэйтрэя, но не имел права оставлять такого сильного повелителя временного безумия в мире живых. Они бились вне времени. Крозар мог существовать вне его течения, а я нет. Поэтому я не стал ни участником, ни свидетелем противостояния. Знаю лишь его итог.
Когда отсчёт времени возобновился, тяжело раненный наинитовым мечём Лэйтрэй, ещё стоял, опираясь рукой на плечо упавшего на колени, рыдающего охранителя Арниуса. Он ещё успел достать из кармана свой последний рисунок, нарисованный уже в зазеркалье. Лэйтрэй хотел отдать его Крозару, к которому почти не питал зла за роковой удар, но, неожиданно, сделав несколько шагов, положил рисунок мне на крыло. Он грустно улыбнулся и сказал: '' Да, я научился управлять временем, но если и был драконом-созидателем, то самым вредоносным из них. Развей память обо мне в своём полёте, но малую частичку донеси до моей возлюбленной. Пусть даже в обличие вампира она помнит. Мы вскоре встретимся по ту сторону от жизни. Я жду''.
Лэйтрэй упал. Он умер прежде, чем коснулся пола.
─ И они встретились? ─ тихо спросила Ниони Ро.
─ Ни через сто, ни через тысячу лет душа возлюбленной Лэйтрэя не вошла в свет. Она оказалась затеряна на пространстве жизни, после излёта из одной плоти вампира, проявляясь в другой. Блуждающее сознание без своей судьбы, без своего направления, с исступлённой жаждой испить чужую энергию роста.
─ Я уничтожу рисунки, чтобы не тревожить душу Лэйтрэя, ─ твёрдо сказала Ниони Ро.
Змей морниду внимательно посмотрел на неё и ''прошептал'':
─ Я не имел права просить тебя об этом. Они прекрасны, ты в них вложила столько труда и упорства. Просто спрячь их.
─ Хорошо, я так и сделаю, но перед этим... Оранжевые краски... мне предстоит воспользоваться ими ещё лишь один раз, ─ Ниони Ро достала рисунок дракона. ─ Я капну их ему на язычок. Он незаслуженно остался обделённым. Многие говорят, что оранжевые искорки на языке ─ это обозначение знаний, нет, на самом деле, это обозначение чуда. А что, если не чудо, сочинённая писателем сказка. Сказка не совсем о мире, находящемся по ту сторону от жизни, а больше о волшебстве, правящем в стране за стеклом.
─ Волшебство, действительно, присутствует в зазеркалье призраков. Вернее, отсвет волшебства. В мире живых есть не подвластный времени артефакт созидания, именуемый печатью вечности. Впитывая в себя эликсир мудрости, ─ жёлтый сок познания, текущий от корней деревьев наинитоэрно, ─ он даёт отсвет. Этот отсвет уходит ввысь и мерцает над планетой. Его цветовая палитра разнообразна, но не поддаётся обнаружению через взгляд. Только став драконом, причастным к созиданию существования, алчущим знаний или мечтающим о чуде, можно взлететь и прикоснуться к нему. И там, в ярких очертаниях вершин мысли, почти не поддающейся описанию путём слов, станет возможным узнать озарение. То есть ─ на основе уже накопленной другими мудрости и памяти о созидании, осуществить своё продвижение в запредел ─ на пространство вне допуска ныне существующего разума. С обязательной миссией, ─ вернувшись на твердь, осуществить развитие... или просто сотворить чудо, сказку, например. Как я уже сказал, отсвет невидим для глаз живых, но на пространстве зазеркалья мы согреты им.
─ Это он? ─ спросила Ниони Ро, указывая на жёлтую облачность позади змея морниду, иногда преображаемую чередой разноцветных всполохов.
─ Да. И когда жёлтый цвет взрывается разнообразием других, это значит, что на Арниусе кто-то совершил прорыв в сознание вечности. Сила печати сейчас велика, она способна обеспечить гостю максимальное озарение, но уже вскоре всё будет иначе. Лазурные мудрецы синао, даже став призраками, не потеряли дар видеть будущее. Отсюда, из зазеркалья, оно видится ещё более отчётливо. И в нём присутствует страшная угроза. Вторжение червя в поток жёлтого сока деревьев наинитоэрно вскоре ослабит печать вечности. А ведь она может стать единственной надеждой в битве с палачом из неведомого мира, который стремится погубить Арниус.
Ниони Ро вздрогнула.
─ Страх, ─ ''прошептал'' змей морниду. ─ И в твоей душе ему нашлось место, как и у твоего любимого ученика Фантиферрона, которого я повстречал в лесу насаждений сто восемнадцать дней назад, в день своей гибели. Сейчас проявление страха в тебе естественно; искренне бояться зла, одетого в плоть, значит, лишь быть его противоположностью. Но всё же, я чувствую, одновременно тобой управляет и более глубинный страх, тот, который изначально продиктован желанием избегать любого внешнего раздражителя. Являясь слабостью, он, при злоупотреблении его оберегающими свойствами, наносит неотвратимый урон, ─ лишает веры в свою способность влиять на окружающий мир. Ты успешно противостоишь этому; тебе затаённый страх не помешал бороться за свою, продиктованную верой, мечту спасти народ синао из зазеркалья, пусть и несбыточную. А вот юный Фиофи готов предпочесть притяжение дна объятиям высоты. Боязнь мечтать ─ это излом веры в нём, так важный врагу всего живого Вампрэ. Фантиферрон вскоре станет его марионеткой, и главным оружием. Созидатель во времени, окончательно потерявший веру, обречён превратиться в повелителя временного безумия. В тот злобный день я ещё не знал об участи, уготовленной пришельцем юному арнаю. Хотя, даже зная, вряд ли бы смог чем-то помочь юноше. Нельзя заставить верить. Но сейчас кое-что совет мудрейших призраков синао и зверей-блесткуров всё же придумал. Неимоверно жуткую судьбу твоему Фиофи пишет монстр, ─ совершенный художник заката. Ответь, готова ли ты помочь ему избежать её?
─ Что для этого необходимо сделать? ─ в голосе Ниони Ро появилась решительность.
- Уничтожить пришельца. Монстр совершил в других мирах много зла, но здесь, на Арниусе, есть силы, возможно, способные остановить его продвижение. Когда искатель истинных знаний переходит за грань не созданного, его сопровождает цвет Иллэрно, не присутствующий в основной палитре. Призраки синао, врываясь в отсвет, выдёргивали из него крупинки этого чуда. Затем они соткали из них струну и сочинили музыку. Когда прозвучала первая нота, в зазеркалье проник синий свет. И в его очертаниях отчётливо проступили слова. Просуществовав короткое время в виде струйки пара, они исчезли. Но призракам синао уже удалось не только прочесть их, но и разгадать значение. Существует дорога к оружию, находящемуся на пространстве запредела. Этот путь предназначен для избранной души, ищущей ответа на вопрос вечности. Найдя его, она получит и магию, пока сокрытую за гранью не созданного. Ответь Ниони Ро, готова ли ты стать её проводником?
- Но как? Я готова сделать всё, но объясни, что именно от меня потребуется.
- Тебе придётся на время покинуть школу. Но обязательно вернуться чуть позже, чтобы встретить маленького вампира, который будет стремиться узнать, что такое свет и что такое тьма. Он потомок совершенного зверя тьмы Инзорра и Акирры, которая является очередным перерождением в плоти вампира возлюбленной Лэйтрэя. Ты должна помочь ему, рассказать, что тьма не обязательно зло, а в свете не всегда присутствует добро. Я же сделаю так, чтобы маленький вампир мог смотреть на свет, и ещё... Когда-то лучшие воины синао обладали магическим даром - создавать иллюзию и, материализовав на время, приглашать врага в неё, чтобы на знакомом только им пространстве уничтожить его. Однажды маленький вампир увидит меня в зеркале и узнает своё отражение в моих глазах, в тот миг я и передам ему подарок призраков синао. А дальше многое будет зависеть от Ярры. Мы не сможем обучить его всему. Главное он должен познать сам.
- Но зачем мне уходить из школы? - растерянно спросила Ниони Ро.
- В ней будут учиться двое братьев, которые в будущем тоже станут силой, способной противостоять монстру с янтарными глазами. Пришелец будет следить за их судьбами, нельзя, чтобы он при этом случайно раскрыл мой план. Его крадо-тень хорошо идёт по следу. Если ты хоть в одном слове или мысли ошибёшься, всё пропало.
- Мои ученики... - Ниони Ро тяжело вздохнула. - Кто-то другой поведёт их дальше к знаниям, кто-то другой расскажет о писателях и поэтах прошлого. Мне тяжело смириться с этим, но я понимаю, что так надо. Через два дня совет учителей, на нём я объявлю о своём уходе.
Инаурон видел, как несколько слезинок, одна за другой, поползли по подрагивающим щекам Ниони Ро. Он понимал её боль, но не нашёл слов утешения.
- Да, так надо, - с горечью "прошептал" он.
Инаурон уже давно улетел в далёкие глубины мира за стеклом, а Ниони Ро всё ещё стояла у зеркала, приложив ладони к его гладкой поверхности. В её душе соседствовали печаль и решимость. Она ни на миг не усомнилась ни в словах древнего зверя, ни в правильности своего выбора.
Пожилая учительница посмотрела на рисунки. Выроненные ею в момент испуга, они неровной стопкой лежали на полу. Ветерок, дувший из раскрытого окна, время от времени скатывал верхний из них и отправлял нарисованного диковинного зверя в путешествие по комнате. Очередной его жертвой стал рисунок вампира. Маленький зверёк, изображение которого поместилось на четвертинке листа, будь он настоящим, наверное, смог бы защитить своё бумажное пристанище. Вцепиться когтями в пол и стоять, грозным шипением пугая ветерок. Но ведь он был рисованным. Поэтому лист покатился по полу.
В какой-то момент, ветерок, набравшись сил, запустил лист в полёт. И Ниони Ро увидела в трепетных очертаниях его полёта видение: маленький живой вампир Ярра, сто восемнадцати дней от роду, впервые смело ступил на лёд. Его лапки расползлись в стороны, и он упал. Но тут же поднялся и зашагал. Глаза малыша горели детской отвагой.
"Шрра" - прошелестел ветерок, гоняя по полу комнаты пустой целлофановый пакет.


Глава 12

Одиан, Ярра и Тиния, стоя на лужайке, расположенной сразу за городским зоопарком, терпеливо дожидались, пока первые световые лучи ворвутся на поверхность планеты. Сразу после того, как это случится, должно было начаться веселье.
Эту игру придумала Тиния. Она же дала ей и название - "догони меня, свет". А после уговорила Одиана и Ярру совершить ночную вылазку.
Правила игры были просты. Когда придёт первое пятно, убежать от его торопливого кружения по поверхности лужайки будет довольно легко. Но за ним ворвётся второе, третье, с приходом каждого следующего задача не ступить на освещённую территорию станет всё более трудновыполнимой. Кому удастся избежать этого дольше остальных, станет победителем.
С начала учебного года прошло больше четырёх месяцев. За этот промежуток времени в жизни Тинии, Одиана, Ярры и Шейншера произошло не так уж и много важных событий, но те, что всё же случились, наложили значительный отпечаток, прежде всего на их характеры.
Особенно сильно изменилась Тиния. Она уже не стремилась казаться примерной девочкой. С первого же дня пребывания в школе, Тиния стала неоспоримым вожаком в своём классе и инициатором всех озорных проделок. Даже непокорные Жачер и Милос признали её превосходство. Милоса она, правда, убедила лишь с помощью кулаков. Как результат, по итогам первой недели Тиния получила за поведение выразительный один балл. Но эта оценка затерялась в массе десяток, которыми учителя награждали её за настойчивость и тягу к знаниям. Так что, когда Тиния попросила папу объявить, кто лучше учится: она или братья, Лиал, выведя средний балл, признал её самой успешной. Обиженный Одиан едва удержался от соблазна расписать в красках подвиги своей сестры.
Одиан уже прочитал книги, которые взял у учителя Фантиферрона и вернул их в библиотеку. В них было много интересной информации, но порой она подавалась слишком сложным для него языком. В книгах присутствовало много размышлений о прошлом, рассуждений о будущем, философских пониманий бытия жизни и таинства смерти. Всю эту череду утверждений, догадок, аргументов роднило лишь одно - в них постоянно упоминалась печать вечности, о которой говорил хранитель библиона Крозар. Она называлась артефактом созидания. Одиан не совсем понял, в чём именно заключалась её функция, но догадался о её важности для построения жизни.
Одиан теперь знал, что имел в виду Шейншер, когда говорил, по дороге в лес насаждений, о грехах лазурных наблюдателей. В одной из книг рассказывалось об их преступлении. Но автор не избрал позицию обвинителя, он считал, что, похищая книгу лазури, шестеро обычных арнаев лишь исполняли волю печати вечности. После, придя к ней и испросив возможность иного видения, они получили её и стали могучими защитниками Арниуса.
Но ни в одной книге не упоминалось, где именно находится печать вечности, к немалой досаде мальчика, решившего было отыскать столь ценный артефакт, чтобы испросить какую-нибудь особенную силу для себя. Впрочем, Одиана утешила мысль, что и без этого его сейчас трудно назвать совсем беззащитным. По примеру Шейншера, время от времени, изымая кусок своего родственного дерева из тайника родителей, он полностью освоил искусство превращения. Однажды, экспериментируя в сарае, он даже рискнул сам превратиться в белку-литчика.
Правда, тут не обошлось без небольшого приключения. В сарай не вовремя заглянул Ярра и, обнаружив неведомого ему зверька, решил заставить того пробежаться. Так, по крайней мере, после утверждал сам маленький вампир, но в тот момент агрессивный блеск в его глазах вполне позволил Одиану предположить, что красный друг решил полакомиться так кстати запримеченной энергией роста.
Литчик Одиан выскользнул из сарая через квадратную дырку в стене. Они долго носились по двору, сбивая пустые вёдра, приминая листья, круша всё на своём пути, старательно оббегая только цветочные грядки, так как и Ярра, и даже упивавшийся своей быстротой литчик Одиан, прекрасно понимали, что с ними сделает Киара Ла, в случае повреждения хоть одного цветка.
В итоге, после такой пробежки, Одиан всё-таки изыскал возможность пронырнуть обратно в сарай. В момент обратного превращения его и застал Ярра. Маленький вампир и не подозревал о такой способности арнаев, поэтому замер на месте от изумления. Одиан показал ему кусочек своего родственного наинитоэрно и объяснил процесс превращения, а за это взял с красного друга обещание не рассказывать об увиденном Тинии.
Маленький вампир не очень-то позавидовал способности Одиана превращаться. Ведь сам он умел создавать первичную иллюзию, а это, как-никак, уже магия. Уроки Ниони Ро и зверя из зеркала не прошли для него даром. Оставалось узнать, как обращать иллюзию в кратковременную материю, и обучиться правилам боя на её пространстве.
Ярра уже давно позволил Одиану поучаствовать в себе. Но вот когда Шейншер следом за братом потянулся к его мягким ушкам, маленький вампир увернулся. От Шейншера исходила какая-то мрачная энергия, отрицающая всякую взаимность с кем-то. Ярра не мог понять, почему все остальные не чувствуют этого.
Шейншер днём почти не бывал дома. У него появился ещё один таинственный взрослый друг, с которым он не собирался знакомить даже брата. Более того, Шейншера очень раздражали визиты Одиана к хранителю библиона Крозару. Он явно жалел, что представил их друг другу. Успокаивало его то, что Крозар пока был не очень-то разговорчив с новым собеседником.
Сегодня ночью Шейншер вместе с остальными выскользнул из дома, но дальше их пути разошлись.

Наконец, первое световое пятно заскользило по поверхности лужайки. Его стремительное вторжение едва не застало врасплох задумавшегося о чём-то Ярру. Но он всё же успел отбежать от освещённой территории.
Первый суетливый гонец, ворвавшись на территорию ночи, проложил дорогу для остальных. Те тут же поспешили за ним следом и вскоре уже больше десятка пятен радостно резвились на лужайке.
Игра оказалась намного труднее, чем рассчитывала Тиния. Так как предугадать витиеватый маршрут, по которому продвигались вестники рассвета, не представлялось возможным, то приходилось постоянно напряженно следить за всеми их перемещениями. Ведь пока ускользаешь от одного, другие уже настойчиво приближаются к тебе.
Первым попался Одиан. Он слишком много уделил внимания двум особо настойчивым световым пятнам, которые, казалось, задались целью, во что бы то ни стало, догнать его. И не заметил, как ещё одно пятно стремительно подкатилось ему под ноги.
Тиния аж взвизгнула от удовольствия, она никак не ожидала, что ей удастся так легко переиграть ловкого брата. Смотреть на то, как он сейчас стоял, уныло вскинув руки вверх, было весело.
Отвлёкшись лишь на секунду, Тиния вновь бросила взгляд на пятна. Но изменить ничего уже было нельзя: воспользовавшись моментом, вестники рассвета приступили к осуществлению своего коварного плана.
Они окружили Тинию, и скользили к ней нарочито медленно, как будто, на короткое время обзаведясь разумом, жаждали максимально продлить удовольствие от своего триумфа.
Ярра, продолжая свой бег, тотчас оценил нынешнюю диспозицию на лужайке и озорно зашипел. Он, конечно, и до этого нисколько не сомневался, что выиграет, но получить подтверждение всегда приятно.
Тиния заметила небольшую лазейку между пятнами. Два из них, скользя к ней, чертили косую линию. Они пока только приближались друг к другу, чтобы по завершению этого своеобразного клина встать рядом.
Тиния попыталась воспользоваться своим последним шансом. Расстояние между пятнами было меньше метра и постоянно уменьшалось.
Быстрый бег, в последнюю секунду поняв, что не успевает, Тиния совершила прыжок. Но одно из пятен оказалось слишком большим и каким-то выпуклым. Тиния всё же наступила ногой на самый краешек посланца света, на самом деле вовсе не желавшего обидеть девочку, а только исполнявшего свою миссию: вторгнувшись в границы тьмы, прогнать её.
Ярра торжествовал. Теперь ему предстояло как можно дольше удержаться на неосвещённой территории, чтобы закрепить свой успех.
Но тут совершенно нежданно появился ещё один бегун, осмелившийся бросить ему вызов. С одного из деревьев, росших возле зоопарка спрыгнул озорной крохотный литчик. Нарушая все неписанные законы белок, дозволявшие им бегать по тверди арно только в самых крайних случаях, он присоединился к игре. Зверёк явно давно следил за процессом, так как сразу начал играть по правилам.
Шустро петляя между пятнами, литчик весело цокотал.
Одиан и Тиния заворожено наблюдали за столь непредсказуемым по результату противостоянием.
Род литчиков, был славен не только тем, что каждый его индивид обладал короткой рыжей шёрсткой и гордо носил жёлтый хохолок на голове, но и также непревзойдённой быстротой беге по всем поверхностям, возвышавшимся над твердью арно. По ней же наиболее быстро бегали вампиры.
Но данный литчик, похоже, задумал опровергнуть сей факт.
Ярра не знал все эти предварительные расклады. Да и вряд ли они могли заинтересовать его в этот момент. Самым важным было то, что ему бросили вызов, стремясь отобрать заслуженную победу.
Пространства для манёвра становилось всё меньше. Под напором света, тьма, только недавно властвовавшая везде, была разорвана на непостоянные по форме лоскутки. Приходилось прыгать, чтобы преодолеть расстояние между ними. При этом необходимо было точно рассчитать силу прыжка, чтобы попасть туда, куда надо. А в этом литчик, мастер различных по длине прыжков с ветки на ветку, намного превосходил маленького вампира.
Иногда они встречались на одном затемнённом кусочке тверди арно. И тогда крохотный бельчонок, привстав на задние лапки, озорно смотрел на своего соперника.
Свет спешно поглощал данную территорию, но, вкусив прохладной тьмы, уже не обнаруживал на ней беглецов. Они в очередной раз оказывались проворнее его.
Ярра наслаждался игрой. Его глаза блестели так же, как в тот день, когда он гнался за Одианом в облике литчика.
Вдруг Ярра почуял опасность. Продолжая бежать, он осмотрел окружающее пространство. И сразу заметил чуждое продвижение.
На фоне тьмы она выделялась своими яркими очертаниями, свет же проминался под её прорывом. Янтарного цвета тень стремилась к месту, где стояли Одиан и Тиния.
Маленькие арнаи, увлечённо наблюдавшие за противостоянием, не видели её.
Ярра сразу понял, чью это тень. Не всегда следующая за хозяином, тень игрока на руинах планет и судеб. Она появилась, чтобы осуществить задуманное Вампрэ зло. Её жертвой должен был стать Одиан, друг маленького вампира, представлявший угрозу для монстра.
- Шрра, - прошипел Ярра и рванулся, стремясь перехватить янтарную тень. Маленький вампир не знал, что будет, когда он добежит до неё, удастся ли ему как-то повредить ей, или она легко обездвижит его, как когда-то Инзорра. В любом случае, надо было действовать, на раздумья не оставалось времени. Главное - помешать тени добраться до Одиана.
Тиния удивлённо вскрикнула, увидев, что Ярра, в нарушение правил игры, бежит по освещённой поверхности.
Одиан заметил яркий янтарный контур, скользивший по тверди арно.
- Тиния, смотри, - возбуждённо сказал он.
- Куда? - спросила девочка. - Я не вижу ничего необычного.
В этот момент Ярра настиг крадо-тень и, для начала, пробежался по ней. Маленький вампир хотел узнать состоит ли она из чего-то, во что можно впиться клыками, разрывая. Ярра не почувствовал под собой никакого наполнения тени, но ощутил вихрь энергии, кружащий над её привязанным к тверди арно нематериальным контуром.
Тень никак не отреагировала на подобное действие зверька. Она упрямо продвигалась к цели.
- Убегайте, - "прокричал" Ярра Одиану и Тинии. - Не дайте ей добраться до вас.
Тиния видела, как волнуется Ярра, кружа возле одного из неожиданно вольно перемещающихся лоскутков тьмы. Для неё это выглядело именно так. Ведь она не могла увидеть янтарную яркость крадо-тени. Чёрный и белый - единственные цвета, различимые через искусственное зрение.
Одиан сделал шаг назад. Это была она - тень убийцы змея морниду, тень того, кто желал смерти ему и Шейншеру. Тогда, ночью, в лесу насаждений, благодаря оку памяти своего родственного дерева, он слишком хорошо её рассмотрел, чтобы не узнать сейчас. Мальчик боялся, что вслед за тенью появится и её обладатель. Но чужак с янтарными глазами пока не появлялся.
Ярра обогнал крадо-тень и остановился перед ней. Он шипел, вызывая её на бой.
Крадо-тень остановилась. Её очертания значительно сжались, и вдруг она пучком янтарного света прочертила яркий силуэт над твердью арно. Тут же, только что неощутимая плоть поднялась вверх, насыщая собою отображение.
Он смеялся, но в его глазах не было жизни. Только бесконечная белизна, от которой веяло жутким холодом. Огромный, могучий воин в бронзовых доспехах, его грудь также защищала вплавленная в бронзу массивная стальная пластина. Но в районе сердца, через все эти слои было прорезано крохотное отверстие в форме листа. Через него просматривалось что-то красное. Серые густые волосы воина ниспадали до плеч. На бледном, с синеватым оттенком, лице виднелся шрам. Он шёл от широкого лба к правой щеке. Глубокий, но очень узкий, с выжженными краями. Воин держал в правой руке меч из наинитовой росы*.
Ярра растерянно вертел головой. Тень монстра стала плотью, но плотью весьма защищённой. К тому же, присутствовал опасный меч. А ведь маленький вампир совсем не умел атаковать.
Воин пристально смотрел на Ярру. И продолжал смеяться.
Одиан прошептал:
- Тиния, бежим.
Но Тиния продолжала стоять. Помимо испуга, и любопытство было тому причиной.
- Какой он жуткий, - восхищённо прошептала она.
Одиан схватил сестру за руку и с силой потянул за собой. Они побежали.
Воин издал свист.
Одиан и Тиния остановились. На их пути выросла преграда.
Перед ними и по всему периметру лужайки из тверди арно поднялись стеклянные стелы. От них исходил сильный поток энергии. Его агрессивное вторжение на окруженное стелами пространство вызвало на нём сильный вихрь.
Одиану, Тинии и Ярре с трудом удавалось удержаться на ногах. Ничего не было видно.
Когда вихрь прекратился, они стояли уже на абсолютно незнакомой территории.
Трава исчезла. Вместо неё присутствовали в изобилии большие мрачные кустарники с чёрными листьями. Твердь арно покрывали мелкие трещины. В воздухе кружила серая дымка, как после пожара.
- Мы в материализованной им иллюзии, из границ которой не сбежать, - "прокричал" Ярра. - Но Ниони Ро говорила, что лишь избранные воины синао умели делать это.
Одиан достал из кармана кусочек родственного дерева. Сегодня он взял его с собой на всякий случай.
Ярра заметил это действие друга-арная.
- Бесполезно. Мы на его территории. Здесь только он может менять что-либо.
Воин сдвинулся с места. Он продолжил не свой путь, но путь крадо-тени, свидетельницы и соучастницы смерти миров. В очередной раз она устремилась к жертве, избранной хозяином Вампрэ.
Но в пространстве перед ним неожиданно прошла широкая трещина. Кто-то повредил материализованную иллюзию, а после, просунув в трещину свои сильные руки, и вовсе разорвал этот её участок.
Показалась часть лужайки, с изобилием травы и света. На ровной тверди стояли двое неизвестных, в чёрных накидках с капюшонами. Один из них был намного выше другого.
Они откинули капюшоны.
- Шейншер, - радостно и в то же время удивлённо вскрикнул Одиан, увидев лицо одного из них, того, что был пониже.
Но брат даже не взглянул в его сторону. С холодной усмешкой он смотрел на воина.
Тот с хрипом выдохнул и глухим голосом произнёс:
- Твоё время ещё не пришло, старший из избранных. Жаль, но сегодня я убью только Одиана.
- Сегодня ты не убьёшь никого, бывший герой рода синао, ставший крадо-тенью пришельца. Это мы, - я и затаённый лазурный наблюдатель Неместик, - уничтожим тебя. Кстати, будет возможность проверить, хорошо ли я усвоил уроки боя, которые мне давал мой взрослый друг, - презрительно сказал Шейншер.
- Ты слаб, ты ещё слишком слаб. Такие подвиги тебе пока не по плечу, несмотря ни на какие усердные тренировки, - расхохотался воин. - Великий предводитель воюющих синао справлялся и с гораздо более сильными противниками. Да, я сейчас всего лишь тень, но тень, помнящая о прежней плоти. Когда я одеваю её, меня нельзя победить. Это никому ещё не удавалось.
- Какая короткая у тебя память, - тихо, но чётко проговорил Неместик. - Блесткуры сразили волосами зори самого храброго из своих врагов. Не совсем тебя; того истинного героя, которым ты когда-то был. Вспомни прошлое, вспомни по настоящему и отступись от зла, мастер, прежде всего, защищающего наинитового клинка Донико. Ведь ты на самом деле раньше убивал лишь тогда, когда не мог избежать этого.
- Раньше... - впервые воин не смеялся. - Странная штука - время. Говоря о прошлом, ты подразумеваешь давнюю войну на нашей планете, но мне больше памятны другие битвы. Став частью сущности игрока на руинах планет и судеб, я присутствовал в мирах, которые сейчас уже объяты пламенем. Моё прошлое - это уже и битвы, в которых пали храбрецы с Имиона, Хнаи, колосса Зигана, Солнца, осмелившиеся думать, что могут помешать планам совершенного игрока.
- Это не твои битвы, это битвы тени Вампрэ, - последние два слова Неместик выкрикнул.
- Это мои битвы, - покачал головой воин. - И ты это знаешь из летописей синао. Правда, никто тогда не поверили беглецу с Хнаи, который, увидев меня, храброго и стремительного предводителя в то время ещё небольшого отряда, признал во мне лицо тени палача их планеты, но запись всё же осталась. Я смеялся вместе со всеми, кто несерьёзно отнёсся к его пророчеству о скорой гибели нашего мира, я вообще был смешливый и почти добрый... раньше. Когда был самостоятельно живой. Сейчас же я всего лишь часть великой сущности, её малая составляющая, её живая тень, а, значит, обладаю с ней неделимым сознанием и общим стремлением. Прошлое героя синао - лишь малая частичка моей памяти. Даже больше память о прежней плоти, чем о прежнем сознании. И сейчас эта плоть мне необходима, чтобы прервать жизнь Одиана. Вы не сможете остановить меня.
Неместик и Шейншер одновременно сбросили чёрные накидки, оставшись в рубашках того же цвета, выдернули из шерстяных ножен наинитовые мечи и шагнули с лужайки на территорию материализованной иллюзии.
Почувствовавший необходимую поддержку, маленький вампир Ярра тоже проявил активность. Он начал неумело кружить вокруг врага, выжидая шанс. Ноги-то воина не защищало ничего такого, что нельзя было бы прокусить даже его небольшими клыками.
Маленький вампир не удержался от некоторой бравады. Каждый раз, завершая круг, он гордо поглядывал в сторону Одиана и Тинии.
Однако вскоре ему пришлось отказать от этого удовольствия, чтобы насладиться схваткой между двумя сильными воинами.
Сражались Неместик и Донико. Шейншер всё же понимал свою слабость, поэтому пока тоже держался в стороне, выжидая.
- Выбирайтесь на лужайку, - крикнул он брату и сестре. - Быстрее, скоро разрыв исчезнет. Иллюзорные стелы с той стороны зарисуют его.
Тиния, которая только что стояла насупленная и испуганная, готовая расплакаться, вдруг рассмеялась.
- Шейнши, ты сказал - зарисуют? А чем, красками?
Шейншер не ответил.
- Мы не побежим? - Тиния задала Одиану вопрос, прозвучавший почти, как утверждение.
- Нет.
Одиан понимал - всё это происходит реально. Вновь, как и на второй день после их рождения, его жизнь и жизнь Шейншера под угрозой. И ещё, он отчего-то знал - можно убежать из этого иллюзорного пространства, но нельзя скрыться от того, кто превратил в свою тень великого героя синао.
В кружении серой дымки они сражались. Движения Донико и Неместика были плавными, концентрация - максимальной. Неровные трещины на поверхности тверди арно нисколько не мешали им. Чёрные кустарники, попадавшиеся под руку, тут же подрубались снизу. Это делалось настолько стремительно, что противник не имел шанса воспользоваться этим отвлечением. Но такую попытку никто из них даже не предпринимал; они сражались честно.
Донико не пользовался своим неоспоримым преимуществом: тем, что он мог управлять всеми элементами в созданной им материальной иллюзии. Он и без того чувствовал своё превосходство. Слишком во многом Неместик уступал ему, совершенному мастеру поражающего и защищающего клинка. К тому же, тело затаённого лазурного наблюдателя не было защищено доспехами.
Но в то же время, отсутствие тяжёлых доспехов позволило Неместику превзойти врага в скорости перемещения. При его достаточном мастерстве это чуть-чуть подравнивало шансы.
Неместику приходилось чаще защищаться, чем нападать, когда же удавалось перейти в атаку, он целился в грудь Донико. Ища крохотное отверстие в форме листа, расширив которое остриём наинитового меча, можно было пронзить сердце врага.
Донико легко разгадал замысел затаённого лазурного наблюдателя. И обратил в свою пользу это его стремление.
Он намеренно отступал назад во время атак Неместика. Тому приходилось производить прямой, малоподготовленный выпад вдогонку. В очередной раз проследив траекторию полёта желеобразного клинка, направленного в грудь, Донико не отбил его в сторону, а наложил удар сверху. Попав в самое уязвимое место наинитового меча, между бронзовой рукояткой и основанием клинка. В этом месте росу специально густили для оптимального сливания. По загустевшей наинитовой составляющей меча пошёл разлом. Уже при следующем скрещении клинков, оружие Неместика разлетелось на две части.
Шейншер тут же кинул ему свой меч. А сам шагнул через разрыв на лужайку. Спустя секунды он вернулся с новым мечом.
- Быстро же Шейнши совершил превращение, - пробурчал себе под нос Одиан. Но Тиния, стоявшая рядом с ним, всё же услышала слова брата.
- Вы... вы оказывается оба умеете, и молчали, - возмущённо начала она, но потом возмущение сменилось желанием всё разузнать.
- Вы, конечно, превращаете всё с помощью кусочка вашего дерева. А сами умеете превращаться? - настойчиво спросила Тиния.
Одиан не услышал вопрос. Он слишком увлечённо наблюдал за сражением. А ещё - за всеми действиями Ярры и Шейншера. Он всё ждал, когда кто-то из них попытается вмешаться в ход боя. Одиан почему-то почти не опасался за их жизнь. Слишком уж подготовленными к битве выглядели они. Даже маленький вампир Ярра, взращённый во тьме, и впитавший с молоком матери опыт предков, их умение выжидать верного шанса. С молоком, чуть синеватым от пережара крови прежних жертв Акирры, немного желтоватым от насыщения другой энергией роста.
Но когда Тиния спросила во второй раз, ещё более громко, Одиан не мог ни услышать. И нашёл в словах сестры подсказку.
Одиан подумал:
" Почему бы мне действительно сейчас не превратиться? В какого-нибудь сильного зверя, способного победить любого врага, например, - в змея морниду".
Остановило Одиана то, что он не смог до мельчайших подробностей вспомнить облик древнего зверя, а без абсолютного знания его, превращение невозможно.
Донико произвёл жёсткую атаку, стремясь нанести роковой удар в шею Неместику. Затаённый лазурный наблюдатель не захотел отступить. Он упрямо отражал удары, стоя на месте. И когда Донико, лишь обозначив очередной верхний выпад, увёл меч вниз, целясь в живот, Неместик вынужденно стремительно отступил назад и, запнувшись об одну из трещин, упал. Следующий удар вспорол ему плечо. От резкой боли Неместик потерял сознание.
Шейншер атаковал. Яростный прорыв. Искрящиеся ненавистью глаза. Наинитовый меч начал свой ураганный пляс, направляемый стремительной рукой мальчика. Атака, почти необдуманная, почти нереальная.
Даже прежний великий герой рода синао с трудом отводил удары. В этот раз его отступление не было продиктовано расчётом. Он упустил шанс убить Неместика.
Следующий, короткий временной промежуток вместил в себя ярость и азарт, хаос и боль.
В нём Шейншер почувствовал, что его маленькие силы угасают. И вложил их остатки в решающий выпад. Донико вновь повторил свой манёвр. Он наложил удар своего меча сверху на наинитовый клинок Шейншера. Но в этот раз желеобразное остриё было слишком близко от цели. Отведённый вниз клинок сделал глубокий разрез на нижней части доспехов, а на излёте повредил и плоть. Шейншер не выпустил меч после наложенного удара, и вместе с ним падал к ногам Донико. Но последним усилием выправил горизонтальный полёт клинка и тот вошёл в ногу Донико.
Донико опустился на одно колено. Не боль, она не могла возникнуть в одеянии однажды уже загубленной плоти, а порыв одной из мышц стал тому причиной.
Секунды пять раз провозглашали о своём прибытии, а когда ворвалась шестая...
Ярра увидел свой шанс. Шея воина, её он искал. Атака сзади, может не совсем честная, но зато верная.
Но в момент решающего прыжка маленького вампира Донико обернулся. И его мощный кулак врезался в бок Ярре. Маленький вампир отлетел в сторону.
Донико на время потерял из виду Неместика. Тот быстро пришёл в себя. Лёжа на тверди арно, затаённый лазурный наблюдатель резким движением выдернул из-за пояса обычный стальной нож и направил его полёт в горло врагу.
Прежний великий герой рода синао всё же среагировал и подставил под полёт ножа наинитовый меч.
Двенадцатая секунда тогда лишь начала свой забег. А на её излёте...
В шею Донико вошёл меч Шейншера. Единым движением мальчик сорвался с тверди арно, отвёл в сторону руку с оружием и произвёл прямой выпад в боковую часть шеи Донико.
Наинитовый клинок прошёл насквозь, не встретив кости, только хрупкую плоть.
Шейншер выдернул меч.
Донико смеялся. Смех был хриплым. Из повреждённого горла не текла кровь, из него выпархивали срезанные обрывки тени.
- Вы не можете убить меня, ибо я сейчас тень. Даже изрубив плоть на мелкие кусочки, даже повредив очертания тени, вы не добьётесь желаемого. Я вновь восстану в своей цельности. Но ты, мальчишка, дорого заплатишь за этот удар, - в голосе воина впервые проявилась ярость. - Умри же.
На кустах, среди чёрных листьев в мгновение взросли чёрные цветы. Их лепестки опали и превратились в многочисленные тени.
- Это оброненные души с бутонов мёртвых планет, - печально сказал Донико. - Из пламени вечного извлечены мною на время, во имя уничтожения.
Над очертаниями теней уже поднималась вооружённая плоть, когда пришёл он... казалось, возникнув из кружения серой дымки. Игрок на руинах планет и судеб с янтарными нитями в руке.
Он раскидал нити по всему пространству материализованной иллюзии и те, преобразовавшись в воронки, затянули тени.
- Ты должен был убить только Одиана, - грозно сказал он Донико. - Никого больше. Так просто...
- Крадо-тень, к ноге, - приказал Вампрэ.
И "затушив" свою прежнюю плоть, о которой он сохранил большую память, чем о прежнем сознании, ушедший великий герой рода синао в забеге рабской тени устремился к своему хозяину.
- А теперь, - игрок на руинах планет и судеб усмехнулся, - попрощайтесь с малышом Одианом. Впрочем, вряд ли его гибель станет для вас большой потерей. В отличие от тебя, Шейншер, он не очень-то преуспел в своём продвижении. Воины разных путей, пора одному из вас покинуть мир живых.
Оправившийся после удара Донико Ярра рванулся к Вампрэ. Но не успел совершить последний прыжок; крадо-тень обездвижила его.
- Ты не убьёшь моего брата, - зло выкрикнул Шейншер. - Не сейчас. Ты всегда, перед тем, как уничтожать планеты, давал им шанс. Время, достаточное для того, чтобы на них взросли герои, способные противостоять тебе. Почему же великий игрок сам нарушает установленные им правила?
- Потому что это мои правила, и я однажды могу изменить их по своему желанию, - спокойно сказал Вампрэ. - Когда-нибудь, но не сегодня. Всё это была лишь проверка. Экзамен, и его сдавал один из вас. Я всё никак не могу понять, на что рассчитывает змей Инаурон, выводя на противостояние со мной маленького вампира. Малыш храбр,... но разве этого достаточно? Посмотрим, посмотрим... А пока... пока, чтобы оправдать своё появление, я всё же кое-кого убью. Убью затаённого лазурного самоучку Неместика. Та-та-та, бра-бра-бра.
Вампрэ прикоснулся к кресту, висевшему на его шее. И из его сердцевины, в виде оранжевого листа, вырвалась огненная плеть, отсвет от неё чуть расцветил бледное лицо монстра. Плеть вскоре приобрела форму руки. Удушение огня - очередная уничтожающая способность игрока на руинах планет и судеб. Глаза Вампрэ управляли полётом огненной руки к жертве.
Но тут...
- Ли-и-и-тчик, - спокойный, не устрашающий зов раздался на пространстве материализованной иллюзии. И неожиданно оно отозвалось тихим, трепетным эхом: "Чи-чи-чи-о-о-о, чи-чи-чи-о-о-о".
Он выпрыгнул из-за одного из чёрных кустов. Недавно, во время игры на лужайке, чуть синеватые глазки литчика, сейчас сияли во всей яркость синевы. Она струилась из них.
Бельчонок весело смотрел в глаза Вампрэ. "Чи-чи-чи-о-о-о" - вслед за ним начало своё веселье и эхо.
Игрок на руинах планет и судеб вздрогнул и отвёл глаза. Он на время утратил контроль над огненной рукой. Та обрушилась на твердь арно и множеством искорок разлетелась по ней.
- Примиряющий зов. Он действует даже на меня. Не так сильно, как на остальных, - хрипло сказал Вампрэ. - Когда-то тысячи, подобных тебе, прекратили древнюю войну. Но синао и блесткурами управлял гнев, мною же ничто не управляет. Холодный расчёт и неотвратимость игры на уничтожение - вот всё, что подменило мне чувства. И всё же ты проник даже на это, почти неживое пространство. Во мне, совершенном палаче, ты чуть-чуть нашёл несовершенства. Хорошо, сегодня я уйду, не забрав жизнь.
Крадо-тень Вампрэ освободила пленённую плоть маленького вампира. Спешно прильнув к зелёному плащу своего хозяина, она исчезла вместе с ним. Спустя мгновение пропала и созданная ею материальная иллюзия.
Они вновь находились на лужайке. Свет уже давно властвовал на ней. Из-за забора зоопарка доносились громкие звуки: рёв, шипение, свист. Громче всех кричала птица воопа.
- Не волнуйтесь, звери-птицы, ваши драгоценные шкурки будут вне опасности ещё долго. Этот ходок не по вашу душу. Пока, - зло произнёс Шейншер, вкладывая наинитовый меч в ножны.
Тиния подбежала к Неместику. Она боялась за него. Девочке ещё никогда не приходилось видеть столько крови. Пропитав весь рукав рубашки, та, стекала с кисти сидевшего на тверди арно затаённого лазурного наблюдателя.
Неместик спрятал руку за спину, чтобы не шокировать малышку.
Тиния нахмурилась. Она просто хотела помочь, а её опять посчитали слишком маленькой для этого.
- Вот мы с ним и встретились, - тихо, без прежней ярости в голосе, сказал Шейншер. - Отныне и до прощания он будет преследовать нас.
Одиан спросил у Шейншера:
- Почему мы? Почему именно мы должны сразиться с этим монстром?
- Неместик сказал мне, что нас избрал всесильный охранитель Арниуса, - торжественно ответил Шейншер. - Тот, кто намного значительнее, чем лазурные наблюдатели.
- А ты сам видел его?
- Нет. Но Неместик говорит, что придёт время и он откроется нам.
- Неместик действительно затаённый лазурный наблюдатель?
- Да, а ещё... Знаешь, Одиан, он ведь наш предок.
- Тот самый, который участвовал в погоне за беглецами, укравшими книгу лазури? - неожиданно догадался Одиан.
- Угадал, - почти радостно сказал Шейншер. - Я смотрю, ты старательно покопался в прошлом.
Ярра внимательно слушал их диалог. Отвлекаясь лишь на внутреннее ликование. Унять его было всё равно невозможно.
Да, бок сильно болел, да, дважды ему не удалось прорваться к цели. Но зато он не испугался. Хотя в этом был и свой минус, если бы он хорошенько струсил, то мог бы загипнотизировать врагов. Может быть - да, мог. Или нет - Ярра не очень знал.
Шейншер задал вопрос Неместику:
- Как ты считаешь, воины, которых вызвал предатель Донико, были настоящими или это просто часть материализованной им иллюзии?
- Донико не предатель, - резко сказал Неместик. - Крадо-тень Вампрэ - всего лишь несчастная душа, которую он похитил в момент её перехода за грань смерти.
- Может быть. Но ты не ответил.
- Вряд ли Донико может призывать павших, такое под силу только самому игроку на руинах планет и судеб.
На тверди арно лежал наинитовый меч Неместика. Одиан подошёл и поднял его. Он раньше никогда не держал в руках оружие; сделанное из обычного дерева не в счёт.
А ведь ему вскоре, возможно, предстояло слиться с убивающим клинком в едином стремлении. Но мальчик вовсе не хотел убивать.
- Похоже, Вампрэ впервые не уверен, что победит, - прошептал Неместик. - В уже умерщвлённых им мирах он не был так активен до решающей битвы.
- Нам пора уходить, - скомандовала Тиния. - Дома все вот-вот проснутся.
- Оди, ключ у тебя? - спросил Шейншер.
- Конечно, не в тайнике же родителей.
Одиан достал ключ из кармана рубашки.
- Тогда вы идите, а я провожу Неместика, и догоню вас, - предложил Шейншер.
- Иди с ними, - коротко сказал затаённый лазурный наблюдатель.
- Но ты же ранен. Кровь всё продолжает хлыстать.
- Уже перестала. В убежище приложу пару целительных трав, и всё будет в порядке.
Они уже отошли от лужайки метров на сто, как вдруг Тиния остановилась. Она негодующе топнула ногой.
- Мальчики, мы же забыли поблагодарить литчика. Он ведь спас нашего друга.
Одиан растерялся.
- Я бы сразу поблагодарил, - сказал он, - но литчик как-то быстро исчез.
- И что...? А ну-ка повторите за мной, - скомандовала Тиния.
- Литчик, спа-си-бо, - прокричала девочка.
- Спа-си-бо, - распугав немногочисленных птиц, вслед за ней крикнул Одиан.
Даже Шейншер повторил, пусть и негромко. И после добавил от себя:
- ...примиряющий всех крохотный волшебник.
Тёмные глаза Шейншера впервые за долгое время зажглись улыбкой. Она на миг истончила в них незримую защитную пелену одиночества, так важного для воина совершенной ярости.

* Меч из наинитовой росы: ... Роса... Сразу после восхода ореола над величественными деревьями наинитоэрно, старательные собиратели начинают её накопление. Ведь она способна стать страшной силой поражения плоти. Роса неимоверно горяча. Жаркий свет от планет Огненного взора, отразившись в ней, оставил живую частичку пламени. Это пламя вскоре иссушает росу, превращая её в желеобразный, раскалённый остаток. Он прожигает коричневые листья наинитоэрно и выпадает на твердь арно. Собиратели помещают его в специальные не прожигаемые цистерны и доставляют оружейникам. Лишь лучшие мастера могут создать наинитовый клинок, способный разорвать и растерзать всё. Никакой металл не защитит от его вторжения. Предупреждение: во избежание войн, подобное вооружение доступно лишь избранным арнаям.


Глава 13


- Ты видел?!
Ещё бы, на такую неприкрытую агрессию трудно не обратить внимания.
- Они действительно удлинились, - телепатически ответил Ярра на вопрос, только что заданный ему Одианом.
Странные какие-то железки. Висели раньше спокойно над дверью, сделанной в виде деревянного кувшина, продолжайте и дальше, не напрягайтесь. Зачем так явно обозначать своё отношение к нему. Ну, вошёл он в библион, так нигде же не написано, что вампирам вход запрещён.
- И когда я в первый раз входил, было то же самое, - продолжил свою мысль Одиан.
А вот это действительно странно, чем им Одиан-то не понравился. Не вампир, вроде. Самый обычный потомок создателей библиона - синао.
"Хотя, если честно, непонятно - как арнаи могут быть потомками синао, если те все ушли в зазеркалье призраков одновременно? - в очередной раз обратил внимание на эту нестыковку в истории Ярра, - Все, это значит - все, налицо отсутствие возможности продолжения рода. Оттуда ведь после не зашлёшь новую волну. Получается, арнаи никакие не родственники синао."
Сегодня они пришли в библион втроём. И если для Одиана этот визит был далеко не первым, то Ярра и Тиния раньше никогда не посещали хранилище знаний.
Никто из находящихся внутри посетителей не взирал с удивлением на маленького вампира, не боящегося света. Все они уже видели его раньше, на улицах их небольшого города. И вот тогда, в момент обнаружения столь уникальной особи из тьмы, никому из них не удалось скрыть своего удивления.
Сейчас же, спустя значительное время после появления в городе Ярры, он стал для всех его жителей всего лишь одной из достопримечательностей. А так как эта достопримечательность не возвышалась монументально на одном месте, вечно везде сновала, то присутствовавшие в основном зале посетители библиона не увидели ничего удивительного в том, что однажды она забрела сюда, в монументальный оплот знаний.
Конечно, как и когда-то Одиан, Ярра и Тиния, только войдя, сразу стали рассматривать каменную статую в центре зала. Та явно выделялась на фоне всего остального. Даже мурашки пробежали по коже. Казалось, что гневный взор каменного дракона запросто мог испепелить любого.
А вот чуть позже маленький вампир и девочка нашли каждый для себя, на чём сосредоточить своё внимание.
Тинию заинтересовали лица арнаев, присутствующих в библионе. Некоторые посетители внимательно изучали книги, в их глазах был неподдельный интерес. Другие же, напротив, просматривали толстые тома со скукой во взгляде, иногда раскрывая рот в беззвучном зевке. Они с удовольствием променяли бы это скучное, по их пониманию, занятие на что-то более весёлое, но не могли - знание истории считалось необходимым для приёма на более-менее интересную работу.
Ярра же сразу начал изучать рисунки на потолке. Особенно его заинтересовал тот, на котором было изображено взаимопроникновение света и тьмы. В нём могли найтись важные ему ответы. Два других Ярре не казались столь же интересными, но лишь до того момента, пока он не поймал себя на мысли, что все рисунки могут быть как-то связаны между собой.
Маленький вампир встал в одном из углов, рядом с песочными часами, и мгновенно переключая свой взгляд с одного рисунка на другой, тут же на следующий за ним, попытался найти хоть какой-то связующий их момент.
Вдруг маленький вампир уловил блуждающее в очертаниях стен хладное дыхание. Благодаря наследственному умению, он сразу понял - это был перекрёст множества вздохов израненных душ. Будто ветер подул из ближайшей к нему щели в стене. А после Ярра услышал шёпот.
- Они привели тебя сюда. Мудрецы синао, даже находясь в зазеркалье, пытаются спасти наш мир. Ты - единственный из избранных способен узреть свет, рождённый из тени. И, заточив его в своих глазах, сделать мощнейшим оружием.
- Кто вы? Вы - души? Почему я слышу вас? - спросил Ярра.
- Мы души вампиров, не избравшие новое перерождение. Здесь, в стенах библиона, мы ждём конца - нашего существования в мире живых или, как худший финал - излёта судьбы всего Арниуса. Порывом ветра мы поучаствовали в тебе, чтобы сказать - ты избранный из нас.
- Вы говорили об оружии. Но как мне найти его?
- Иди во тьму. Она однажды заточила в себе истинный свет. Но свет не удержать, а время не обмануть. В осколках льда живёт память об истинном свете.
- Смогу ли я его разглядеть?
- Да, если ты не будешь шагать в ногу со временем. Время должно бежать за тобой, как твоя яркая тень. Всмотрись ещё раз в рисунки. Они кое-что расскажут тебе. Знай лишь - время есть, изначально, вихрь.
Ярра решил более тщательно вдуматься в смысл каждого из рисунков. Всё остальное, происходящее в этот момент в стенах библиона, уже абсолютно не интересовало его.
Когда Одиан позвал маленького вампира, тот ограничился лишь отрицательным мотанием головы. И упустил шанс познакомиться с хранителем библиона Крозаром. Старец вышел только для того, чтобы пригласить трёх юных посетителей к себе в комнату. Но, увидев, что Ярра внимательно изучает рисунки на потолке, попросил Одиана не тревожить маленького вампира.
Шагая за хранителем Крозаром, Одиан уже не оглядывался постоянно по сторонам, как в первый раз. Но одно он не мог не подметить: дверь в хранилище архизнаний была чуть приоткрыта. Одиан почти решился спросить у охранителя библиона, кто сейчас находится в секретной комнате, но в последний момент передумал. Старец ведь совсем не обязан давать ответ на вопрос, продиктованный исключительно любопытством.
Внутри личной комнаты Крозара всё осталось без изменений. Разве что на столе отсутствовали фигурки зверей.
Когда хранитель библиона предложил Одиану и Тинии присесть, первой это, ничуть не смущаясь, сделала Тиния. И сразу в единственное кресло. Заставил её подняться неодобрительный взгляд Одиана. Поняв свою ошибку, девочка огорчённо посмотрела в глаза Крозару.
Охранитель Арниуса печально улыбнулся. Нет, он нисколько не рассердился на малышку. Просто её глаза... Тиния может плакать и смеяться, на её лице одновременно находят отражение множество эмоций, но только зрачки не расцвечены их огнями. И всё же искусственное зрение даёт слепым возможность видеть окружающий мир, пусть лишь в чёрных и белых красках. Нельзя требовать большего чуда от обычной функции.
- Вам, наверное, было очень страшно, там, на лужайке, во время нападения крадо-тени? - сев в кресло, Крозар спросил у детей.
- Вы знаете о случившемся? - от удивления Одиан невежливо ответил вопросом на вопрос.
- Так получилось, что я могу видеть всё, происходящее на планете. Но, увы, я не волшебник, и не имел возможность сразу переместиться к городскому зоопарку. Хорошо, что Неместик и Шейншер предугадали замысел Вампрэ и следили за вами.
- Вампрэ - так зовут хозяина крадо-тени? - спросил Одиан.
- Да, так зовут главного врага всего существования, губителя планет и судеб Вампрэ.
- Наша планета ему не по зубам, - вмешавшись в зарождающийся разговор, уверенно сказала Тиния, и весело добавила: - Этой белке не разгрызть наш орешек.
Одиан знал, что на вопрос, который он сейчас задаст, хранитель библиона вряд ли знает ответ. Но всё же спросил:
- Как пришелец Вампрэ захватил душу воина синао Донико?
- Хорошо, я расскажу тебе, - после некоторого размышления сказал Крозар. - Всё случилось после того, как Донико погиб. После смерти каждая душа попадает в некое иное пространство. Долго рассказывать в какое именно.
- Зазеркалье призраков, - тихо сказал Одиан. - Ярра рассказал нам о нём.
- Это хорошо, - кивнул седой головой Крозар. - Так вот, после смерти душа спешит к одному из зеркал, и после её отображения в нём, как очертания плоти, уходит в глубины, в страну за стеклом, преодолевая стеклянную поверхность. Но только не в том случае, когда она обронила свою плоть после разрушающего воздействия на неё самого страшного оружия золотистых змеев морниду - испепеляющего огня, исторгнутого из вспоров проснедания. Этим даром обладали не все древние звери-блесткуры, но избранные из них, те, кому удалось постичь совершенство зла, и принять его в себя. Так как змеи морниду являются стражами пограничья жизни и смерти, то в их силах придумать душе ещё одну пытку. Пограничье - это световое пространство, в котором осуществляется переход души в зазеркалье. Но при этом, если понимать под пограничьем единицу затраченного на переход времени - это всего доля секунды, вместившая в себя воссоединённое отображение жизни и смерти. Горе душе, которая застряла в свете на века. Слепая от яркости света, время от времени разрываемая на мелкие лоскутки потоками времени, рвущимися сквозь неё, она истинно несчастна. Так злобные представители зверей-блесткуров мстили тем героям рода синао, которые бросили им вызов. Так они отомстили Донико. Пришельцу Вампрэ вряд ли бы было под силу забрать героя из зазеркалья призраков. Но он всего лишь забрал не окончившую переход душу. И сделал её своей тенью.
Одиан мельком взглянул на Тинию. И увидел то, что его поразило - из зрачков сестры шёл еле заметный голубоватый свет.
Хранитель Крозар тем временем продолжал:
- Великая тайна, как Донико, погибший лишь примерно шестьдесят тысяч лет назад, мог стать соучастником гибели миров, павших за многие миллионы лет до этого.
И тут Крозар посмотрел на Тинию. Немалое удивление промелькнуло в глазах старца.
- Этот свет... невозможно, только глаза синао когда-то излучали его. При помощи света искренности достигалось великое умение. Во время разговора происходила максимальная взаимность душ, что давало возможность прочесть простую истину, сокрытую за множеством, порой мудреных слов. Так достигалось большее понимание друг друга. Слабый в знаниях малыш мог понять умудрённого опытом старца. Тиния, каким образом ты получила этот дар?
- Не знаю, - честно ответила девочка. - Но это случилось после того, как я поучаствовала в Ярре.
Крозар задумался. Стараясь не мешать его мыслям, дети замерли на стульях. Тинии и Одиану хотелось, чтобы старец нашёл ответ на свой вопрос.
И Крозару это удалось очень быстро, после чего он сразу поделился результатом своих размышлений с детьми. Правда, сначала задал им вопрос:
- Известно ли вам о том, как появились вампиры? Об ошибке несчастного Лэйтрэя?
- Да, змей морниду однажды возникнув в зеркале, рассказал нам, двоим, об этом. Но попросил ничего не говорить Ярре, - ответил Одиан.
- Тогда мне будет просто всё объяснить вам. Так как вампиры - это бывшие синао, покинувшие пространство зазеркалья, то они, являясь, по сути своей, одинокими созданиями, с помощью этого сокрытого в самых глубинах их души дара всё же обретали взаимность. Два вампира могли общаться только после того, как происходило прикосновение к ушам одного из них, так называемое участие. Тиния, поучаствовав в звере из тьмы, непостижимым образом смогла извлечь сокрытый свет из его глаз. Видимо, помогло какое-то наследственное умение.
- Моя мама обладает даром лечить цветы. Обретя общие с ними чувства, познав их боль, она начинает совместную с ними борьбу за их жизнь.
- Совершенное умение быть взаимным, подпитываемое благородством порывов души. Тогда это многое объясняет.
- Но ведь у меня, в отличие от мамы, не получилось спасти астру, - понурив голову, призналась Тиния.
- Похоже, твоё умение ещё более уникально. У цветка нет души, но есть жизнь, как чудо цветения. Возобновив струю жизни, можно вылечить цветок. Таким умением обладают сотни арнаев. Но пока никто не умел лечить душу. Это невероятный дар и невероятная сила, возможно, даже исцеляющее оружие, необходимое в битве со злобным игроком на руинах планет и судеб Вампрэ.
При последних словах в глазах охранителя Арниуса вспыхнула надежда. Однако тут же вновь почти исчезла.
- Но ведь ты ещё такая малышка, - вздохнул он.
- Я не малышка, и не побоюсь вместе с братьями атаковать этого монстра, - пообещала Тиния. - Раз братьям можно играть в серьёзные игры, можно и мне.
- Увы, это не игра, а колоссальное испытание, - с горечью сказал Крозар. - Вступившему в битву воину придётся пожертвовать многим, скорее всего, даже жизнью.
- Игра стоит жертв? - громко спросил Одиан.
- Да, но ведь ты не до конца понимаешь неотвратимость их.
- Я понимаю... и буду играть. Иначе получится предательство. Ведь мы, я и Шейншер, рождены для битвы... для победы.
- И я, - абсолютно без страха произнесла Тиния. - Это будет очень захватывающе.
Крозар откинул голову к спинке кресла. В его, сейчас почти не грустных глазах играла улыбка.
- Всё так возможно, - прошептал он. - Впервые Вампрэ столкнётся с такими многими силами. Важно победить его, но если не получится - отвлечь. Не имея возможности просчитать каждый шаг, он неминуемо попадёт в ловушку, расставленную мною. Но придуманную Каринией - мудрой охранительницей юной планеты Земля.
- Земля - какое короткое и яркое название, - напевно сказала Тиния.
- Очень красива и сама планета. Как бы хотелось спасти хоть её от монстра Вампрэ... Пришла пора рассказать тебе, Одиан, где находится совершенный артефакт созидания - печать вечности. Прикоснувшись к печати, ты получишь от неё оружие для битвы с пришельцем.
Одиан не мог ничего сказать от волнения. Крозар готов был рассказать ему то, о чём он вряд ли поведал даже Шейншеру.
- На территории тьмы, ни разу не потревоженной светом, есть множество пещер, - прикрыв глаза, произнёс Крозар. - В одной из них, расположенной к северу от той, в которой родился ваш друг - маленький вампир Ярра, и находится печать вечности.
- Расскажите мне, как она выглядит, чтобы я знал, что искать? - от нетерпения почти выкрикнул Одиан.
- Печать вечности трудно описать, но, найдя чудо во тьме, знай - это и есть она.
В дверь комнаты постучали.
- Войдите, - сказал Крозар.
Двое арнаев тут же воспользовались разрешением. Это были затаённый лазурный наблюдатель Эстор и Фантиферрон.
- Извините, хранитель Крозар, - войдя, сразу пылко начал молодой учитель Одиана. - Знаю, я не имею права находиться здесь. Но вы, бесспорно, самый мудрый и всезнающий из арнаев. Если вам известен ответ на всего один вопрос, то не скройте его от меня. Получив ответ, я сразу уйду.
- Этот юноша дерзок, - с усмешкой сказал Эстор. - Он рискнул не поверить мне, хотя я сказал ему чистую правду. В почти бескрайнем космосе существует несколько сотен планет. Но не одна из них даже отчасти не похожа на ту, которая часто видится ему во сне. Земля - какое неудачное название для планеты.
Одиан хотел вмешаться в разговор взрослых и сказать, что такая планета существует, хранитель библиона только что говорил им о ней, но Крозар опередил его. Он сурово обратился к Одиану и Тинии:
- Дети, вам пора уходить.
Выходя, Одиан поздоровался со своим преподавателем истории. Фантиферрон, казалось, только в этот момент заметил своего пытливого ученика и, чуть улыбнувшись, ответил на приветствие.
Дверь в хранилище архизнаний была по-прежнему открыта. Послышались голоса, которые Одиан без труда узнал. В секретной комнате находились Шейншер и Неместик.
Одиан хотел пройти туда, но что-то остановило мальчика. Возможно, понимание того, что у них с братом теперь абсолютно разные пути. Пусть и общая конечная цель.
- Пообещай, мы пойдём к печати вместе, я, ты, и Ярра, - сразу после того, как дети вошли в основной зал, Тиния пристала к брату.
- Ну, я и Ярра пойдём обязательно, а вот ты... хорошо, согласен, вместе нам будет веселее, - неожиданно легко согласился Одиан.
На выходе к ним присоединился Ярра. Маленький вампир даже дрожал от возбуждения. И повторял:
- Я знаю, как освободить истинный свет.
А в очертаниях стен библиона слышался тихий шёпот.
- У Арниуса ещё есть надежда. Пусть всесильный охранитель Крозар предал свою планету, есть многие другие, способные спасти её, - торжествовали души вампиров, не избравшие новое рождение.

Глава 14


Наконец сбылась мечта Шейншера. Вместе с затаённым лазурным наблюдателем Неместиком он вошёл в тайную комнату. Мальчик ожидал увидеть в ней великое множество книг, но как раз их-то оказалось очень мало. Находились они в шкафах, стоявших у дальней стены. В центре же комнаты присутствовало значительное количество кресел, были также два покрытых чёрной тканью дивана. На бронзовых подставках стояли многочисленные чучела зверей, населявших Арниус и статуэтки известных арнаев. Все стены были увешаны от пола до потолка картинами.
В целом, из-за слабого освящения, обстановка показалась Шейншеру довольно мрачной. Но именно здесь, в одном из шкафов, находилось яркое сокровище арнаев - книга лазури.
Едва войдя, Шейншер попытался издалека обнаружить на полке особенную книгу. Но ему это не удалось. Ни от одной из книг не исходило какого-то сияния.
Неместик жестом предложил Шейншеру располагаться в одном из кресел. Сам же, шумно выдохнув, присел на диван.
- Крозар посчитал ошибкой то, что я открылся тебе, - сказал Неместик. - Но я так не думаю. Наблюдая за тобой со стороны, я бы не смог подготовить тебя. Ты - самый сильный из двух братьев, если Вампрэ будет поражён, то только тобой.
- Почему ты не сказал мне раньше, что Крозар является охранителем Арниуса? - недоуменно спросил Шейншер.
- Зачем? Чтобы ты обрушил на него град вопросов, на которые даже он не знает ответа? Ему ведомо почти всё, но и его знания не абсолютны. А главное - я в последнее время убедился, что он порой не видит очевидного, не понимает важность и срочность того или иного действия. Крозар затягивает ваше посвящение в тайны, будто надеется, что, не дождавшись вызова, пришелец Вампрэ оставит в покое нашу планету. Но ведь этого не будет никогда.
Поднявшись, Неместик подошёл к одному из шкафов. Раздвинув ряд книг, он достал одну из них, самую толстую, в синем переплёте. После чего вновь вернулся на диван.
- Вот она - книга лазури, чьи страницы, покрытые таинственными знаками, хранят, в том числе, и энергию зла.
- Зла?
- В своё время, придя с книгой лазури к печати вечности, мы не только получили дар видеть неосязаемое, но так же узнали тайную миссию книги.
- Какую? - задав вопрос, Шейншер посмотрел в глаза Неместику, будто надеялся уже в них прочесть ответ.
- Когда литчики остановили древнюю войну синао и блесткуров, их примиряющий зов не уничтожил зло, он лишь вырвал его из сердец воюющих и поднял в воздух над полями сражений. Всего две силы - печать вечности и книга лазури - могли притянуть к себе и заточить навсегда столь мощную энергию. Но только книга лазури - без вреда для будущего. Мудрецы синао пронесли её везде и собрали всю злобу без остатка. Теперь, если кто-то попытается выпустить зло, ему надо будет сжечь книгу, а ведь она, являясь артефактом времени, неуничтожима.
Неместик протянул книгу лазури Шейншеру.
- Выпустить зло нельзя, но, прикоснувшись к любой из страниц книги, можно впитать в себя его частичку.
- Ты хочешь, чтобы я сделал это, - понял Шейншер.
- Не хочу, но иначе нельзя.
Шейншер раскрыл книгу. На её белых страницах вилась лента непонятных знаков, похожих на те, которые были на стенах библиона.
Изрядно волнуясь, Шейншер положил чуть подрагивающую руку на одну из страниц.
Мальчик почувствовал жар в груди и тут же, как будто, огонь обжёг его сердце. Он хотел отдёрнуть руку, но Неместик отрицательно покачал головой. Преодолевая страх, Шейншер с ещё большей силой вдавил ладонь в лист. Невидимый огонь внутри разрастался, опалив сердце, он проник уже в голову, и там лизал своим раскалённым языком мозг. Боли не было, присутствовало лишь понимание её возможности. Неожиданно пришла ярость, яркая, как ярок одинокий факел на пепелище чувств. Она вынуждала отчаянно биться сердце и напрячься тело. А ещё - слепила глаза.
- Закрой глаза, и сразу за этим убери руку от книги, - приказал Неместик.
Шейншер послушался.
Сразу после этого погас огонь внутри. Лишь на ладони остался красный след, как от ожога.
- Вот ты и прикоснулся к совершенному таинству зла, - тихо сказал Неместик Шейншеру. - Оно живёт не в знаках, а в пространстве между ними. Знания и истины мудрецов синао в окружении злобы, они облачёны в неё, отравлены ею.
- Огонь, почему меня внутри жёг огонь? - спросил Шейншер.
- Прикоснувшись к книге, ты испросил взаимности, а со злом она возможна лишь через зарождение в тебе огня. Увы, это безвозвратно выжгло в тебе многие добрые чувства. А также разрушило преграду перед злыми. Но мы добились главного. Знаешь, почему книга лазури так тщательно скрывается нами от всех? Каждый, кто раскроет книгу и приложит руку к одной из пока пустых страниц в конце, если он обладает достаточным знанием, оставит его отображение в виде записи на ней. С тех пор, как на страницах поселилось зло, оно обратит даже самые добрые из знаний. Не говоря уж о тех, которые принесёт тот, кто в младенчестве уже однажды был отравлен прикосновением к книге лазури. Ты был тем младенцем, избранным, чтобы привнести совершенное злобное знание. Оно пока не понято даже тобой самим, но, придя к печати вечности, ты испросишь понимания. Это будет не только знание. Возможно, ты обретёшь уничтожающую силу, а, может, печать вечности материализует великое оружие, способное поразить всё и вся.
Неместик положил книгу лазури обратно на полку.
- Печать вечности... как мне найти её? - задал вопрос Шейншер. Не любопытство, но стремление узнать побудило его.
- Мы вместе придём к ней. Мне тоже необходимо испросить у артефакта созидания важную для борьбы с пришельцем силу. Иначе я, подобно остальным лазурным наблюдателям, ничем не смогу помочь вам. Мудрый охранитель Крозар не очень дальновиден, если считает, что вы справитесь с Вампрэ вдвоём.
- Крозар предал Арниус, - донеслось из очертания стен. - Он готов пожертвовать им ради спасения далёкой планеты.
Неожиданно донёсшиеся слова не заставили Шейншера вздрогнуть.
- Чей это голос? - мальчик обратился к затаённому лазурному наблюдателю.
- Несчастной души, нашедшей приют в стенах библиона, - ответил Неместик. - Но о чём она говорит?
- Что означают твои слова? - громко спросил он.
- Охранитель Крозар придумал ловушку для пришельца Вампрэ. Мне точно не ведомо в чём она заключается, но всё случится лишь после того, как Белый призрак начнёт свой уничтожающий поход по нашей планете. Тот, кто должен охранять Арниус, не сделает ничего до начала излёта жизни на нём.
- Так вот почему он медлит, - на выдохе, зло прошептал Неместик.
- Ты веришь этой душе, сразу, без доказательств? - удивился Шейншер.
- Да. Она сказала лишь то, о чём я и сам смутно догадывался. Вот почему Крозар боялся открыться мне до конца. После такого решения охранителя я не могу оставаться на его стороне.
- И что мы сделаем? Атакуем Крозара и заставим признаться перед всеми лазурными наблюдателями?
- Пока нет. Я попытаюсь отговорить его, - борясь с гневом, произнёс Неместик.
Неместик резко направился к двери. Шейншер последовал за ним. В глазах мальчика не было ни ярости, ни азарта, только тусклое безразличие.
В два шага преодолев коридор, Неместик ворвался в комнату охранителя Крозара. Тот, занятый разговором с Эстором и Фантиферроном, недоумённо поднял глаза. Доля секунды потребовалась охранителю Арниуса, чтобы прочитать мысли Неместика.
- Я знаю, зачем ты пришёл, - тихо сказал он затаённому лазурному наблюдателю, - И готов ответить на твои обвинения, но чуть позже. Сначала я дам ответ молодому арнаю.
- Слушай же, - обратился он к Фантиферрону. - Понимаю, ты очень надеялся, что я знаю планету, которая снится тебе. Всем известно, что мои знания максимальны. Положись на них, и не пытайся оспорить мои слова. Так вот, такой планеты не существует. Пойми: доверять видению глупо, оно лишь фантом, рождённый твоим сознанием.
Фантиферрон хотел что-то возразить, но, опустив голову, лишь тихо произнёс, на окончательном изломе веры.
- Вы правы, хранитель Крозар.
Шейншер успел заметить, как улыбка промелькнула в глазах Эстора.
- Прощай, Фантиферрон, - очень холодно сказал Крозар.
Неместик вскинул голову. В его глазах промелькнуло понимание.
- Так это он... Я убью созидателя во времени, пока не поздно. Как ты сказал: Фантиферрон - оружие, мимолётностью разящее.
Эстор выдернул из ножен наинитовый меч.
- Мне угодно защищать этого арная, - спокойно сказал он.
Неместик, держа свой меч на вытянутой руке, направился к Фантиферрону. Шейншер безразлично наблюдал.
- Кольца времени, плените того, кто намеревается совершить убийства в стенах библиона, - указав рукой на потолок, произнёс охранитель Арниуса.
Тут же кольца жёлтого дыма спустились вниз. И, окольцевав тело, руки и ноги Неместика, пленили затаённого лазурного наблюдателя. Он попытался вырваться, но не в его силах было разорвать вдруг ставший стальным охват. Стремление вызвало лишь боль в раненном недавно плече. Наинитовый меч выпал из руки и остался лежать на полу, поблёскивая серебряной рукояткой.
Фантиферрон стоял, как в оцепенении. Правда, при первом движении к нему Неместика он сделал шаг назад, но после того застыл на месте. Не испытывая особого страха, Фантиферрон наблюдал за происходящим. Вместе с болью разочарования в его глазах теперь жило недоумение.
- Уходите сейчас же, - приказал Крозар Эстору и Фантиферрону. А твоё появление в библионе, - обратился он лично к молодому учителю истории, - и в дальнейшем нежелательно.
Эстор схватил Фантиферрона за руку чуть выше локтя и увлёк за собой к двери.
После того, как они покинули комнату, Крозар выждал некоторое время, лишь затем сказал Неместику:
- В Фантиферроне окончательно потушен жар веры. Последний шаг в направлении от мечты к страху сделан. Боязнь мечтать вскоре породит хаос в его душе. И тогда Вампрэ легко возродит нужного ему повелителя временного безумия.
- Кольца времени, почему они подчиняются тебе - тому, кто предал свою планету? Ты ещё более жесток, чем пришелец Вампрэ, так как, являясь охранителем планеты, сам сделал всё, чтобы погубить её, - выкрикнул Неместик.
- Кольца времени подчиняются хранителю библиона, и только - вот ответ на твой вопрос. Обвинения же позволь оставить без ответа.
Неместик обратился к Шейншеру:
- Почему ты стоял, почему вместе со мной не напал на Фантиферрона.
Спросив, он с яростью посмотрел на мальчика. Шейншер выдержал его взгляд, не отвернулся, а главное не ответил ничего. Ему по-прежнему было безразлично всё происходящее.
- Неужели ты не понял, - обратился Крозар к Неместику. - Шейншер теперь воин совершенной ярости - оружие возмездия, направленное на Вампрэ. Он знает свою задачу, и до её исполнения не отвлечётся ни на что другое. Что ему судьба Арниуса?
- Тебе когда-нибудь придется освободить меня, и тогда ты падёшь от моей руки, - в славах Неместика, обращённых к охранителю Арниуса, засверкала молния неотвратимости.
- Ты избавишься от плена колец даже раньше, чем думаешь, - улыбнулся Крозар.
Он развёл руки перед собой, будто собираясь плыть. Кольца времени, превратившись вновь в пар, опустились к полу. И исчезли.
Неместик наклонился, чтобы поднять меч.
- Сейчас тебе предстоит сделать выбор, - с вздохом произнёс Крозар. - Напасть на меня или поспешить за Эстором - слугой пришельца Вампрэ. Помни, если он уведёт Фантиферрона, это безвозвратно.
Неместик выскочил из комнаты.
Шейншер остался.
- Он не успеет, - покачал головой мальчик.
- Ты не побежал за ним, потому что понимал это? - подойдя к Шейншеру и приложив руку к груди мальчика, там, где было сердце, спросил охранитель Арниуса.
- Нет. Если бы я был с Неместиком, и мы всё же догнали Эстора, у нас отсутствовал бы даже малый шанс справиться с предателем. Слуга получил некоторую часть силы хозяина. Мы бы наверняка погибли оба. Я не боюсь смерти, но понимаю необходимость остаться в живых.
Крозар отдёрнул руку, будто обжёгшись огнём или хладом. Закрыв глаза, чтобы спрятать выступившие слёзы, он сказал Шейншеру:
- Совершенная ярость - это расчётливая ярость, которая никогда не выплеснется в необдуманном порыве. Она будет сокрыта в тебе до решающей битвы, как оружие, не менее важное, чем то, что ты получишь от печати вечности.
Выходя из комнаты, Шейншер обернулся.
- Охранитель Арниуса Крозар, когда я исполню своё главное предназначение, то приду убить тебя. Мне ведь вовсе не безразлична судьба моей планеты. Вот только я не спаситель, а каратель.
Шейншер ушёл. Крозар без сил опустился в кресло. Боль жила в его глазах. Слова слетали с сухих губ.
- Я не просто охранитель Арниуса, я обладаю единым с ним разумом и сознанием, - при этих словах глаза Крозара вспыхнули жёлтым огнём. - У меня, единственного из не вампиров нет родственного наинитоэрно. Так как мой наинитоэрно - это Арниус. Я един также в течении жизни с планетой. Жертвуя Арниусом - я жертвую собой. Нет, я не умру, когда погибнет планета, но стану кольцаром, одетым в пепел жизни, на её остове.

Глава 15

В разгар дня несколько десятков волков Арниуса бежали по направлению к лесу насаждений. Испытывая голод, самые нетерпеливые умудрялись вырываться вперёд на несколько метров, но тут же некоторая слабость усмиряла их стремление. Восемь дней - и не одной достойной добычи.
Вперёд, только вперёд, вот уже показались первые наинитоэрно. Ещё чуть-чуть, и стая ворвётся в лес, неся смерть тем зверям, которые не смогут защититься от яростных клыков одних из самых беспощадных хищников на планете Арниус.
Недовольным рычанием встретили волки приказ вожака остановиться. Конечно, и их немного удивило обилие странных чёрных птиц, рассевшихся на окраинных деревьях леса. Но те не могли стать добычей, а, значит, не стоило обращать на них внимания. Однако вожак - молодой, сильный, самый жестокий из стаи, - имел один недостаток. Он был жутко любопытен. И это погубило всех.
Одна за другой птицы покидали деревья, и садились на твердь арно. Каждая из них стремилась, чтобы её тень и тень, отбрасываемая одним из волков, соприкоснулись.
Голодные волки не успели воспользоваться шансом и напасть на дичь, избравшую неосторожное приближение.
Птицы не отводили взгляда от места воссоединения теней. Вдруг волки почувствовали страшную жажду. Из их тел стремительно уходила влага. Теряя контроль над своими телами, они припадали к тверди арно.
Туманная дымка застилала глаза. Каждый вдох и выдох шёл с шелестом, разрывал сухую гортань, принося страшную боль. Казалось, душа на каждом выдохе стремилась вырваться из иссушённого тела, но пока не получив разрешения, на вдохе возвращалась назад. Пришло полное онемение. На обрыве дыхания волки, наконец, устремились в спасительное небытие. Рывок в зазеркалье, побег от жизни. Не выжил не один из них.
Птицы вновь расселись по деревьям. Как вампирам достаточно высосать из жертвы только энергию роста, так и крылатые убийцы насытились влагой, похищенной через тень, не прикоснувшись к хладным телам.
В небесной шири показалась птица, похожая на остальных во всём, кроме цвета оперения. Её перья были красными. Она летела прямо из космоса. Небольшая крылатая странница, но окружавший её тело в полёте белый призрачный контур дал ей возможность на время закрыть свет одной из планет Огненного взора - Солнца.
Красная птица села на твердь арно. Белый призрачный контур исчез.
Состоялось превращение. Прибывший незнакомец мало, чем отличался от арнаев. Только в цвете его лица явно преобладала белизна. Юноша, высокий, в красных одеждах. Высокомерие читалось в его взгляде.
Юноша стоял на том месте, где под верхним пластом тверди арно находился червь, рождённый из крови хнияра Инура.
Преданные ему птицы внимательно смотрели, явно гадая, что же он предпримет, но ему было предпочтительнее избрать ожидание. Скоро появится тот, кто не может допустить присутствие здесь кого-либо.
Вампрэ пришёл даже раньше, чем ожидал юноша. Выйдя из леса насаждений, он с усмешкой спросил:
- Кианос, ты решил разжиться новыми призрачными одеяниями?
- Всенепременно, убийца планет. Этот Белый Призрак будет мне к лицу, - в словах Кианоса присутствовала злая ирония.
- Кольцар горящей планеты, ты играешь с огнём, извини за каламбур. С Солнцем ты обладал единым сознанием, это помогло тебе заточить в себе вестника заката твоей планеты. Но Белый Призрак Арниуса - это совсем другая сила. Неизвестная тебе, более совершенная.
- Тем интереснее будет охота. К тому же, я имею шанс пленить Призрака хотя бы по одной причине. Не каждый охотник знает лик своей жертвы, а мне он ведом.
- Да уж. Ты счастливчик, - нахмурился Вампрэ, - Когда всё смешается на этой планете, мало кто будет знать лицо своего истинного врага. А предполагаемая добыча запросто станет охотником, но не факт, что успешным. Слишком много интересов соприкоснулось здесь, слишком много мотивов ведут каждого участника грядущей битвы. А ведь дальше всё будет запутываться ещё сильнее.
Они стояли на расстоянии нескольких метров друг от друга. При этих словах Кианос сделал шаг в направлении Вампрэ. И вновь с немалой иронией сказал:
- Это твоя игра. Мне это только показалось, или ты действительно жалеешь, что начал её?
- Я никогда не понимал тебя, Кианос, - Вампрэ предпочёл не отвечать на вопрос. - Являясь самым сильным из охранителей планет, возможно, даже способным самостоятельно причинить мне немалое беспокойство, ты не предпринял абсолютно ничего. Не придумал идеальных ловушек. Даже не призвал воинов, которые бросили бы мне вызов.
- Я не видел в этом необходимости, - покачал головой юноша, - Есть миры, которые заслуживают смерти. На моей планете не преобладало зло или добро, лишь тусклость жизни и бессмысленность существования.
Вампрэ посмотрел на птиц. В его взгляде не присутствовала угроза. Несмотря на это, пленённые путами страха птицы замерли на месте, будучи не в состоянии ни взлететь, ни даже пошевелиться.
- Из изобилия душ, горящих в пламени пожара, ты избрал некоторое количество. Подарив им плоть, сделал совершенными крылатыми убийцами. Вороны - чернь пера. Испытывая вечную жажду, они выпивают всю влагу из тела жертвы.
Кианос равнодушно сказал:
- Эти души помнят тебя. И готовы вновь обронить плоть ради одного - счастья уничтожить тебя. Но понимают своё бессилие.
- Неглупые души, - присвистнул Вампрэ, - Тень - это одно из самых слабых мест у всех живых существ. Но не у меня. Как удобно держать покорную душу воина на привязи в качестве тени. То и дополнительный аргумент в битве и полная безопасность от всякого воронья, пожелавшего испить влагу из моего тела. Ну, свяжут они взглядом мою тень и свою, а толку-то. Дальше мостик не перекинут, воды не получат не капли.
Кианос обрушил на Вампрэ череду вопросов. Впервые в его глазах было некоторое подобие интереса.
- Меня всегда интересовало, есть ли у тебя своя, родная тень? И какого она цвета?
Может, цвета смерти - белого, с незначительной примесью синего? Кто, если не убийца миров, заслужил подобную тень?
- Когда-то мне было очень больно. Жаркая боль почти умертвила моё тело. Кровь закипала в её пламени. И вот итог - красная кровь стала янтарной. Цвет жаркой боли - жёлтый, таков отныне и цвет моей настоящей тени, - неожиданно признался Вампрэ.
До того синие зрачки Кианоса вдруг стали прозрачными. Кольцар Солнца посмотрел в глаза игроку на руинах планет и судеб и сделал ещё несколько шагов по направлению к нему. Сейчас их разделяло лишь полтора метра. Вампрэ никак не прореагировал. Ни одного движения, как будто что-то парализовало его. Белый призрачный контур вновь окружал кольцара Солнца. Казалось, Кианос близок к цели, ради которой прибыл сюда, раньше времени обнаружив своё присутствие.
И тут Вампрэ рассмеялся. Не усмешка, не злой смех, а подобие озорного веселья.
- Та-та-та, бра-бра-бра. Кианос, ты наивен. Как тебе могло придти в голову использовать силу Белого Призрака против меня? Неужели ты на самом деле подумал, что он способен парализовать мою волю, а после проникнуть в глубины моего разума, в поисках настоящих чувств? Это ему явно не под силу. А ведь лишь после обнаружения истинных чувств, отчаяние и страх, исходящие от Белого Призрака, могли в хладном прорыве возобладать над ними. Ты тем хотел меня - совершенного палача, подчинить себе? Мне было угодно, чтобы ты подумал о возможности того, что я слаб. Всего пара как бы неуверенных интонаций, и твоё нетерпение повело тебя в атаку.
Кианос не казался разочарованным.
- Ты прав, я на самом деле хотел подчинить тебя. Но, если это не получится, то кое-что проверить. И в этом я преуспел. У тебя есть слабое место, всего одно, но этого, возможно, достаточно, чтобы тебя уничтожить.
Они стояли друг против друга. Совершенный игрок на руинах планет и судеб и кольцар когда-то погубленной им планеты. Не дрожала в испуге тень Вампрэ, не уменьшался белый призрачный контур вокруг Кианоса. Вампрэ и Кианос были равны хотя бы в одном - в мастерстве игрока.
Пелена не зрения окружала место встречи. Ни один наблюдатель не прорвался сквозь неё. Но это легко сделал Крозар. Сидя в кресле, охранитель Арниуса произнёс:
- А ведь ты на самом деле во многом сейчас неуверен, пришелец Вампрэ. Кружевная обманка - кто на тебя нападёт первым. Тот, кому выгодно тебя подчинить или уничтожить. Незнание заставляет кружить на одном месте. Придёт время - обессиленный, ты упадёшь сам. И шагнёшь в объятья смерти. Такой финал будет у твоей жестокой игры.



ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"