- Добрый день, Гил. Не думал, что вы меня навестите сегодня, - удивленно произнес Жозе, вставая из-за стола: начальник тюрьмы был без сюртука, жилета, шейного платка, в одной только сорочке. - Чем обязан столь раннему визиту?
Закрыв дверь на ключ, Гиллис подошел к тюремной койке и опустился на ее край. Похоже, Жозе еще не знал, что может произойти с минуты на минуту. Сложно было начать. Да и что вообще говорить?
- Как ты ко мне относишься? - без обиняков спросил он Жозе.
Заключенный внимательно посмотрел на Гиллиса, пытаясь по его лицу понять, что происходит. Но, как всегда холодное и непроницаемое, лицо не открыло ни его тайн, ни мыслей, ни эмоций.
- Гил, вы, должно быть, не помните мои слова, что я абсолютно и полностью предан вам, и что вы можете полностью располагать мною. И хотя многое из того, что произошло, я представлял себе несколько иначе, это ничуть не повлияло на мое отношение к вам.
Ответ Жозе был туманен. Гиллис на мгновение усомнился в правильности своего решения, но потом решился: будь что будет. Здесь пока еще не было слышно ни выстрелов, ни голосов, но с минуты на минуту сюда ворвутся роялисты, и тогда... А может, пусть их - врываются, арестовывают, гильотинируют?
- Переоденься, - обронил он, вертя в руках универсальный ключ. - Рубашку тоже сними.
Через пару минут Жозе был уже при параде. Его новая одежда, которую он бережно хранил и одевал только по редким случаям, уже выглядела несколько поношенной, не шла ни в какое сравнение с повседневным рваньем. Гиллис подвинул к себе тюремные лохмотья Жозе и снял с себя сорочку и панталоны. Он практически мгновенно натянул на себя одежду заключенного, но и этих нескольких мгновений оказалось достаточно, чтобы Жозе разглядел многочисленные шрамы на его теле.
Где-то вдалеке послышался шум. Лязгнули двери, раздались нестройные голоса. Еще дальше, как бы в отдалении, почудились звуки выстрелов. Гиллис вздохнул и опустился на койку. Надо объяснить Жозе суть происходящего, но можно ли ему доверять?
- В двух словах расскажу тебе, что происходит. Сейчас сюда придут роялисты, чтобы выпустить заключенных. По какому принципу они это будут делать мне неизвестно, может, вообще разрушат тюрьму, как некогда революционеры Бастилию. Но то, что они казнят меня, если найдут - это факт. Я прошу тебя помочь мне. Надо сделать так, чтобы они меня не узнали. Инсценируем, что я - такой же заключенный, которого 'разукрасила' охрана. Ты сможешь сделать это?
- Конечно, я помогу вам, Гил! - воскликнул Жозе. - Я сделаю все, что вы мне скажете. И буду нем как рыба или скажу все, что потребуется, можете не беспокоиться!
- Хорошо, - кивнул Гиллис и достал из кармана своих панталон кусочек битого стекла. Жозе моментально напрягся, но начальник тюрьмы всего лишь сложил свою одежду, ключ и очки и протянул Жозе. - Это надо спрятать. Думаю, потом в них не будет нужды, но сейчас нужно сделать так, чтобы их не обнаружили. Есть у тебя...
- Разумеется, - не дал ему закончить Жозе, принимая из его рук вещи. Через минуту от них не осталось и следа, а близорукий начальник тюрьмы так и не увидел, где в камере находится тайник.
- Никто не знает, что я сюда спустился. И я уничтожил некоторые документы, так что вполне могу сойти за заключенного, - скороговоркой сказал Гиллис, разрезая себе ладонь стеклом. Выступила кровь, и тут же он растер ее между ладонями и размазал по своему лицу и волосам.
Только теперь Жозе стал ясен его план: начальник тюрьмы хочет, чтобы его приняли за избитого заключенного, потому ему и понадобилась его одежда. И эти шрамы на его теле как нельзя более кстати могут подтвердить это. А об их происхождении он обязательно распросит Гиллиса потом, когда они будут в безопасности.
- А глаз подбить не надо? А то я могу. Хорошая конспирация будет, - в шутку предложил он, но неожиданно поймал серьезный взгляд близоруко сощуренных глаз.
- Да ты меня понимаешь без слов. Вот что значит долгое плодотворное общение, - усмехнулся Гиллис, поднялся на ноги и развернулся к Жозе лицом. Крики, шум и скрежет усиливались. Теперь уже вся тюрьма гудела, как улей. - Только попусту кулаками не размахивай, мне нужен наглядный результат - это главное.
Гиллис закрыл глаза. Оставалось надеяться, что синяк расползется по лицу быстрее, чем его начнут рассматривать 'освободители'. Удар обжег левую скулу.
- Готово. Выглядите шикарно, как никогда.
Гиллис криво ухмыльнулся, услышав ироничную реплику Жозе, открыл глаза и потрогал ушибленное место кончиками пальцев.
- Вам есть где спрятаться? - продолжил заключенный уже абсолютно серьезно. - У себя в особняке я вас прятать долго не смогу, начнутся расспросы. Но у меня есть небольшой загородный домик, которым никто, кроме меня, не пользуется. Переждете пару недель там, пока все утрясется. Или оставайтесь, сколько пожелаете. Да я и сам могу перебраться туда, если вы не возражаете.
- Это мы решим уже на месте, главное сейчас - выбраться, - кивнул начальник тюрьмы. На душе его впервые за последние несколько дней было легко, и легкость эта просачивалась в его душу извне, через глаза, впитывая ее из человека, который сейчас стоял перед ним. - Спасибо.