Гетманский Игорь Олегович : другие произведения.

Стратегия вторжения роман

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
  СТРАТЕГИЯ ВТОРЖЕНИЯ
  
  
  
  ОГЛАВЛЕНИЕ
  
  
  ГЛАВА 1. Тайна лейтенанта Корнелла
  
  ГЛАВА 2. Мимикрия клонов
  
  ГЛАВА 3. Группа Буффона: Тибул, Джен
  
  ГЛАВА 4. Дело Странника
  
  ГЛАВА 5. Группа Буффона: Марсело, Дэмьен
  
  ГЛАВА 6. Возвращение к истокам
  
  ЭПИЛОГ
  
  
  ГЛАВА 1
  
  МАСТЕР ЦЕРЕМОНИЙ
  
  1. ТАЙНА ЛЕЙТЕНАНТА КОРНЕЛЛА
  
  Когда лейтенант Галактической Полиции Томас Корнелл узнал о том, что его снимают с оперативной работы в Космическом Отряде и направляют на неизвестную службу в ведомство, о котором никто никогда и ничего не слышал, он с удивлением обнаружил, что не испытывает никаких сильных эмоций. Внимательно выслушав новость от начальника отряда, он подумал, что, в принципе, должен бы оскорбиться и воспылать праведным гневом. Как правило, служебные перемещения молодых офицеров ГП производились лишь в случаях их несоответствия должности. Но Малый отряд Љ7, уже третий год успешно руководимый Томасом, с делом выслеживания и отлова космических контрабандистов справлялся вполне достойно. Формальных причин, по которым данное подразделение следовало лишать своего командира, не было. Следовательно, налицо имелась вопиющая несправедливость в оценке работы лейтенанта Корнелла. С другой стороны, думал Томас, следовало бы от самого себя ожидать хотя бы легкого испуга перед новым назначением ― все-таки неопределенность будущего всегда заставляет напрягаться...
  Но лейтенант Корнелл не испытал ни возмущения, ни страха. За три неполных года службы в Полиции, куда он был направлен после выхода из Юридической академии, Томас успел здорово разочароваться в своей работе. Она оказалась попросту скучной и... не очень красивой.
  Контрабандисты Галактического Союза ― а это были в основном выходцы из планетарных колоний Земной Системы, ― не удивляли оперативников разнообразием методов преступной деятельности. Да и вряд ли они могли придумать что-то необычное в тех условиях, в которых им приходилось работать. Провести на Землю в обход таможни несанкционированный груз ― минуя при этом превентивный досмотр своих кораблей командами космических патрулей на подлете к планете, ― было невозможно. Контрабанда удавалась только в случае организациии изощренно-хитроумных тайников на борту звездолета или прямого подкупа офицеров патруля и должностных лиц космопорта. Правда, иногда еще контрабандисты практиковали дерзкие гиперпространственные "нырки" из Космоса прямо к поверхности Земли, к тайной, заранее означенной точке посадки. Но последнее обычно заканчивалось плачевно: пространственная турбулентность на выходе из гиперкоридора швыряла корабли в землю. Не один из тысяч пустынных островов Малайского архипелага был усеян обломками потерпевших крушение "контрабандных" звездолетов.
  Так что вся работа Томаса Корнелла состояла в изучении новых способов организации корабельных тайников, а также создании сети осведомителей ― как в среде контрабандистов, так и среди потенциальных взяточников. Может быть, кому-то такая работа и пришлась бы по душе ― только не лейтенанту Корнеллу. Подсылать сексотов к коллегам из космического патруля или лазить вместе с таможенниками в недрах колониальных звездолетов с индикатором в руках в поисках запрятанного хабара Томасу не нравилось. Никаких достоинств в такой работе он не видел.
  И неудивительно. В жилах Томаса Корнелла текла кровь английского аристократа, а подобная наследственноссть и досмотр чужого добра, как правило, несовместимы.
  Томас являлся дальним потомком лорда Юведала Томпкинса Корнелла. Того самого лорда, имя которого было очень хорошо известно светской Англии конца XIX века, и вот почему. Во-первых, лорд Корнелл был владельцем средневекового замка, который по отменному качеству седой старины и количеству обитавших в нем привидений стоял на первом месте среди всех остальных замков Европы. А во-вторых, лорд увлекался частным сыском и был героем успешных расследований нескольких исключительно громких преступлений. Говорили, что однажды он схватил за полу пальто самого Джека-Попрыгунчика, но тот сумел вырваться, изрыгнул языки голубого пламени и ускакал в неизвестном направлении...
  Томас с самого детства периодически посещал замок Корнеллов. Он со страхом и благоговением взирал на портреты старого лорда, ходил по гулким сырым коридорам, слушал устрашающие заунывные вздохи в глубоких стенных нишах и однажды раз и навсегда проникся любовью к Т а й н е. К Тайне ― в самом широком смысле этого слова. К Той, ради которой его именитый предок устраивал в своем замке спиритические сеансы и ради которой таился в желтоватом туманном сумраке улиц ночного Лондона, выслеживая злодеев.
  Лейтенант Корнелл, так же, как и его далекий предок, хотел служить Тайне. Хотел изучать ее, научиться иметь с ней дело, разгадывать ее письмена, слышать ее поступь, идти за ней, постепенно разматывая тот клубок противоречий и загадок, который Она дарила всякому неотступному преследователю. В детстве он мечтал продолжить дело лорда Корнелла ― изучать мир привидений и расследовать преступления. Эту мечту он пронес через юность, утеряв лишь незначительную ее часть, а именно намерение "работать" с призраками. С ними в его веке, то есть в XXII столетии, было довольно туго, да и не могли редкие, жалкие и довольно однообразные в своих проявлениях тени минувшего дать достаточно пищи для пытливого ума истинного ценителя Тайны. Зато мир преступлений современного Томасу мира давал неограниченное поле для исследований.
  О, мир Томаса был не чета миру лорда Корнелла! Во всяком случае, в том, что касалось преступлений. Предок лейтенанта Галактической Полиции кусал бы от зависти рукава своего старинного камзола ― так думал в юности Томас, ― если бы узнал, что его потомок будет бороться с преступниками не только на Земле, но и в Космосе! В Космосе, который может подарить криминалисту столько тайн, сколько не могли подарить все ночные улицы Лондона, вместе взятые. Да что Лондона! Все города мира, все их трущобы и клоаки не могли тягаться с Космосом в количестве и качестве генерируемых им загадок!
  Так думал Томас Корнелл. Хотя он в полной мере обладал компетентностью и кругозором современного и способного к наукам молодого гражданина Земной Системы, его взгляд на Космос был довольно экзотичен. Этот взгляд формировался впечатлениями от бесчисленного количества прочитанных Томасом космических детективов, просмотренных фантастических боевиков и чтением немеренного количества статей сетевой энциклопедии "Преступления космического века".
  К энциклопедии Томас относился особенно внимательно. Однажды он нашел ее на одном из сайтов Галактической компьютерной сети, перенес на свой компьютер и с тех пор постоянно обновлял файлами со свежей информацией, периодически появлявшейся в ГКС . Откуда бралась эта информация ― он не задумывался. Он безоговорочно верил авторам статей, в которых говорилось о таинственных пришельцах из дальних галактик, об ужасных негуманоидах, похищавших колонистов, об эпидемиях нведомых болезней, заносимых на Землю и ее галактические колонии злобными и могущественными пришельцами. Он верил в то, что эта информация секретна, соглашался с доводами издателей сего труда. Правдивость сведений, писали они, не может быть во всеуслышанье засвидетельствована властями Земной Системы: власти боятся наступления паники и беспорядков...
  Он не любил слушать ежедневные "Новости Галактического Союза", не смотрел видеорепортажи. Повседневные заботы Земной Системы и ее колоний заставляли мыслить плоско и внушали, что в этом лучшем из миров все находится под контролем. Злодеям, способным устроить настоящую, г у л к у ю криминальную тайну, в Млечном Пути места не было.
  Он не верил в такую парадигму, не хотел верить. "Космос полон зловещих тайн, только надо сделать так, чтобы к ним тебя допустили", ― вот что он знал, когда поступал в Юридическую академию, так он думал, когда защищал диплом по специальности "Следователь Галактической Полиции", так он считал, когда при распределении на работу из списка предлагаемых вакансий выбрал должность оперативного сотрудника Космического отряда ГП.
  Став командиром Малого отряда Љ7, он приготовился к долгожданной встрече с Тайной...
  Действительность оказалась намного прозаичнее, чем он предполагал. Служба не приблизила его к мечте, не свершила чуда. Очень скоро он укрепился в мысли, что борцы с космическими контрабандистами в деле предоставления Космосом загадок и тайн стоят на последнем месте.
  И правда, контрабанда не преподносила Корнеллу никаких интересных сюрпризов. За три года он ни разу не мог похвастать перед друзьями ни одним серьезным расследованием или, на худой конец, просто яркими впечатлениями от работы. Завораживающих зрелищ, шокирующих встреч, опасных задержаний в его работе не было. Проверочные рейды с Центрального космодрома Земли в космопорты планет Галактического Союза проходили без приключений и были запрограммированно однообразны. Задержанные Малым отрядом Љ7 грузы не полагалось вскрывать: они передавались под опеку санитарных служб Полиции и космопорта. Томас никогда не знал, что пытались провести на Землю преступники, и ничего интересного в чужих кораблях никогда не видел. Не встречал он в них и инопланетян. Аборигены планет-сателлитов Земной Системы контрабандой не занимались. Буквально все открытые землянами цивилизации иных планет Млечного Пути имели низкий уровень развития по сравнению с земной цивилизацией. Аборигенам, даже самым развитым из них, были неподвластны ни техника, ни организационные механизмы преступного бизнеса в Космосе. Контрабандой занимались колонисты ― бывшие земляне. Задерживая очередной корабль с преступным грузом и всматриваясь в смурные лица экипажа, Томас порой раздраженно думал: "Все те же земные рожи! Хоть бы одним инопланетянином себя разбавили, оболтусы!" И разочарованно вздыхал...
  Потихоньку он стал мотивированно оглядываться, узнавать о работе бывших сокурсников, распределенных из Академии в различные ведомства Земной Системы, смотреть по сторонам, собирать о Космосе реальную, не выдуманную авторами книг и сценариев, информацию ― так, как ему позволяли это делать собственное, наработанное в Академии, умение работать с большими потоками информации, образование гуманитария и природная сообразительность. И понял, что Космос вовсе не балует тайнами человечество (во всяком случае, тем, что подразумевал под словом "тайна" Томас). Он был полон скрытого смысла для ученых, неведомых опасностей ― для разведчиков Дальнего Космоса, порой поражал воображение следователей, занимающихся на Земле расследованием преступлений, совершенных инопланетянами...
  Но той Тайны, Тайны Томаса, гулкой, как звук шагов привидения, движущегося под мрачными сводами фамильного замка семейства Корнеллов, в своем мире он не наблюдал. В конце концов он пришел к мысли, что его Тайна осталась во временах именитого предка ― спирита и сыщика лорда Юведала Томпкинса Корнелла. Навсегда затерялась в туманах на узких и неровных булыжных мостовых старого Лондона...
  А раз так, все чаще думал он в последнее время, вряд ли его ожидает что-то хорошее ― где бы он ни оказался: в любом ином месте своего мира, на другой работе. Что-то менять в такой жизни не имело смысла. Пусть все идет своим чередом, порой говорил он себе. Делай что нужно, и будь, что будет...
  И поэтому Томас Корнелл не испытал никаких сильных эмоций, когда услышал о своем назначении на неизвестную службу в неизвестном ведомстве Земной Системы.
   * * *
  Начальник Космического отряда, кряжистый, краснолицый и вечно по-бычьи насупленный полковник Джеймс Гир поднял на Томаса Корнелла озабоченно-хмурый взгляд:
  ― Ну, что думаешь об этом?
  Корнелл, вытянутый в струну перед столом полковника по стойке "смирно", понял, что официальная часть разговора закончена, без команды расслабился и встал "вольно". Покачал головой и спокойно сказал:
  ― Ничего путного не приходит в голову, сэр.
  И вдруг поймал себя на том, что проститься со своим подразделением ему будет настолько же нелегко, насколько просто он несколько секунд назад мысленно расстался с работой специалиста по отлову контрабандистов. Настроение упало.
  ― Не знаю... ― С высоты своего высокого роста он вынужден был смотреть на командира, низко склонив голову. Аккуратно стриженная светлая челка упала на лоб и придала аристократически правильным чертам Корнелла, а также взгляду карих задумчивых глаз несколько растерянное выражение. ― А что означает аббревиатура АЦ ИЗНП?
  Под этим сочетанием букв скрывалось название той организации, в которую отзывался лейтенант Корнелл.
  Полковник Гир досадливо крякнул:
  ― А! Черт его знает! Где-то в приложении к приказу было... Сейчас скажу! ― И зашарил короткопалыми руками в ворохе бумаг на столе.
  Томас видел, что Гир откровенно расстроен назначением подчиненного. Несмотря на скандальный нрав и жесткую требовательность к личному составу вверенного ему подразделения, полковник ― и это знали все поголовно! ― имел одну слабость: он испытывал тщательно скрываемую, но от этого не менее заметную, отеческую приязнь к каждому члену своего отряда. И болел душой за судьбу подчиненных, как за свою. Для полковника Гира, знал Томас, служба в Космическом отряде являлась лучшей службой, которую он мог бы придумать для молодого офицера ГП. И, естественно, сейчас Гир сокрушался по поводу метаморфозы, которую претерпевала карьера лейтенанта Корнелла.
  ― Где она, едрить... А, вот! ― Полковник небрежно бросил перед собой лист приложения и мрачно уставился в бумагу: ― АЦ ИЗНП ― это Аналитичекий центр изучения закономерностей неясной природы! ― И вопросительно уставился на Корнелла: ― Тебе это о чем-нибудь говорит?
  ― Нет...
  ― Да садись уж! ― раздраженно сморщился и махнул на него рукой полковник. ― Я тебе, считай, уже не командир!..
  Корнелл рассеянно поправил прическу и сел в кресло, стоящее напротив стола. "Закономерности неясной природы... ― вдруг подумал он. ― Если бы меня спросили, что такое тайна, я бы мог ответить, что иногда это ЗНП..." От этого соображения в груди разлилась теплота, и он почувствовал, как один раз ― всего один, но как сильно! ― не в такт толкнулось незнакомо занывшее сердце.
  ― Контора штатская, ― ворчал, рассматривая приложение к приказу, полковник Гир, ― это ясно. И по печати, и по стилю документа, и по названию... И организована недавно: исходящий номер приказа из двух цифр всего состоит... Опять что-то эти штатские придумали! ― Это была его обычная присказка, когда Космическому отряду сверху спускалась разнарядка на участие в гражданских мероприятиях. ― Ну зачем, скажи, им понадобился офицер Галактической Полиции? Вакансия, должность, на которую тебя берут, не указана...
  ― Может быть, им следователь нужен? ― тихо спросил Томас, слушая, как волны неведомой теплоты распространяются от сердца по всему телу. В нем возрождалась надежда на обретение утерянного чуда.
  Полковник с нескрываемым сожалением посмотрел на него и снова досадливо крякнул:
  ― Следователем ― еще куда ни шло! А если они себе просто квалифицированную охрану набирают? Ты же знаешь, сколько амбиций у этих новых контор с шикарными аббревиатурами!
  Теплота в груди стала менее теплой, а через мгновение и вовсе перестала давать о себе знать. Служить офицером охраны Томас не собирался. Он изменился в лице и с прямой спиной поднялся из кресла.
  ― В таком случае, ― сказал он, бледнея, ― я подам рапорт об отставке.
  Гир быстро вышел из-за стола и приблизился к лейтенатну вплотную. На мясистой физиономии полковника отражалась сложная игра чувств. Томас видел, как в командире необходимость сказать стандартные слова строгого одергивания борется с горячим желанием заверить обескураженного офицера в своей полной и безоговорочной поддержке.
  ― Не горячись, лейтенант. Сначала узнай, как обстоит дело. Тогда и будешь решать. ― Гир бесцельно перетопнуллся на месте и заставил себя отвернуться от Томаса. ― Тебе завтра туда заступать ― завтра и решать будешь, ― снова повторил он, зашел за стол и опустился на свое место. Его лицо теперь выражало насупленную суровость, но речь следовала истинному душевному призыву: ― Не дрефь, чуть что, если какие-то проблемы возникнут, двигай ко мне. Придумаем что-нибудь. Сегодня голову не ломай. Иди домой, отпуск тебе краткосрочный даю, на один день. Отдохни хорошенько и утром, со свежей головой ― дуй в этот... как его...
  ― АЦ ИНЗП! ― оживляясь, подсказал Томас. Слова об отпуске мгновенно сняли напряжение. Незапланированный выходной ― это то, что ему сейчас было нужно. То, что нужно, чтобы забыть о мрачных перспективах неизвестной работы в загадочном ведомстве с "шикарной" аббревиатурой. Он знал, как сегодня распорядится свободным временем. В последнее время ему было необходимо иметь его много. Дело, на которое это время уходило, стало для Томаса не менее важным, чем поиск и ожидание своей Тайны. Оно, это дело, и было, собственно, Тайной... Ну, если и не Ею в том смысле, который он вкладывал в это слово, то довольно эффективной заменой...
  Томас изо всех сил постарался не выказать охватившую его радость и сдержанно, но с чувством сказал:
  ― Спасибо, мистер Гир! Разрешите идти?
  ― Иди... И ― удачи!
   * * *
  Томас надел виртуальные очки с наушниками, удобно расположился в кресле и взял в руки сенсорный пульт управления компьютерным терминалом. Пальцы легли на программируемые участки миниатюрной пластиковой панели, и перед глазами возникла виртуальная копия его кабинета, а в ушах зазвучала тихая мелодичная музыка. Он вошел в киберпространство домашней локальной сети, и теперь видел привычный антураж своего кабинета "от первого лица", то есть так, как если бы в реальности смотрел вокруг себя, не обращая внимания на собственное тело.
  Терминал, что располагался на его рабочем столе, представлял собой всего лишь небольшой плоский монитор и беспроводные клавиатуру и оптическую мышь. Но жидкокристаллический экран мог по желанию владельца раздвигаться на всю стену, задняя панель монитора являлась, по сути, системным блоком мощного компьютера последней модели. Компьютер дистанционно управлял всеми процессорами и контроллерами, что были встроены в бытовую технику, обслуживающую жилище Томаса, ― в нескольких киберов-уборщиков различной функциональности, микроволновую печь, систему подачи воды, отопительные приборы, охранную сигнализацию и еще десятки устройств, приборов и приспособлений, которыми был напичкан его немалых размеров дом.
  Пульт управления в руках Томаса осуществлял радиосвязь с терминалом. А тот имел постоянный выход по высокочастотному каналу на спутник-гиперадаптер, который подключал его к ГКС.
  Томас погладил пальцами панель управления, повернулся к столу и увидел, как на нем возник серебристый ноутбук: компьютер сконфигурировал устройство для тайнописи и тайночтения. Томас подошел к столу. Виртуальный ноутбук служил ему для того, чтобы вводить информацию или получать ее из Сети, не заботясь о том, стоит у него кто-нибудь за спиной или нет. Без очков миникомпьютер увидеть было нельзя.
  Подобная предосторожность в домашних условиях была напрасной. Томас жил один, его родители пару лет назад объявили своему сыну, что "поставили его на ноги" и с легким сердцем укатили в Европу, чтобы серьезно заняться реставрацией замка Корнеллов. Они оставили его одного в обширном загородном особняке, охраняемом дорогущими и надежнейшими киберсистемами. Ни одна живая душа не могла встать у Томаса за спиной, даже ступить на территорию его частных владений, не вызвав к себе вежливого, но решительного обращенияя киберхраны, а также громкого уведомления хозяина особняка по системе внешнего оповещения о прибытии незванного гостя. Друзья навещали Томаса редко - из-за отдаленности его жилища от мегаполиса. А жениться он еще не успел. Да и, собственно, не думал об этом. Те короткие романы во время учебы в Академии, которые он записал в свой актив, несколько разочаровали его в женщинах. В них, понял он, не так много тайн, как кажется, пока не подойдешь вплотную...
  В общем, Томас жил довольно уединеннно и в относительной безопасности. Но не отказывал себе в удовольствии поиграть в секреты при работе с информацией. Эта игра была технической подготовкой ко встрече с Тайной, тренировкой необходимых навыков. Ведь настоящая Тайна, знал он, прекрасно умеет не только скрывать свои секреты, но и разведывать чужие...
  Но сейчас ноутбук ему был не нужен. Томас подошел к виртуальному окну и открыл жалюзи ― за окном светилась ровная голубоватая пустота: Граница домашнего мира Томаса проходила по границе стекла, окно являлось кибепространственным выходом из локальной сети в ГКС.
  Томас вспрыгнул на подоконник, прошел сквозь стекло и шагнул в виртуальный игровой мир компании КАРРАТ...
   * * *
  Свои прогулки по ГКС он по старой и доброй памяти начинал отсюда. Отсюда, из мира высоченных гор и зеленых долин, широких бурных рек и заливных лугов; из мира, в котором за ближайшими горными кряжами обитали страшные монстры, а на другом берегу бескрайнего синего моря стоял волшебный город Мастеров; из мира, в ясном небе которого летали говорящие птицы, а в подземных пещерах жили молчаливые, но добрые тролли... В этом мире было не просто выжить, в нем случалось порой страдать от голода и холода, на каждом шагу в нем подстерегали встречи с опасностями, но сколько же волшебных тайн открыл здесь Томас, сколько пережил восторгов и потрясений!
  Когда-то, еще в детстве, он создал в КАРРАТЕ свой первый трехмерный персонаж, аватара по имени Керст, и отправился на поиски приключений. Керст погиб от голода через три дня... Томас возродил аватара, научился зарабатывать на хлеб насущный и, как только нужда чуть-чуть ослабила хватку, вышел за границы города, в котором "родился". Его тут же разорвала на куски гигантская Тень, вышагнувшая из-за створа городских ворот... С тех пор Томас возрождал Керста десятки раз и упорно, изо дня в день, из месяца в месяц обучался законам выживания в КАРРАТЕ. Он менял и нарабатывал скиллы , с риском для жизни добывал атрибуты , выполнял различные миссии , приобрел десятки друзей и союзников и заработал среди жителей КАРРАТА немалый авторитет. Керст превратился в могущественного воина и мага, облаченного в блестящие доспехи, держащего в руках грозный меч, невозмутимого, как индийский йог, внушительного, как борец сумо. Он носил на себе столько оружия и различных колдовских предметов, что Томасу оставалось только радоваться, что Керст - персонаж виртуальности, а не обитатель мира подлунного. В "реале" он рухнул бы под тяжестью своего снаряжения и не встал...
  Позже Томас стал виртуозом обитания в КАРРАТЕ. Не раз он инициировал рождение нескольких аватаров, быстро "прогонял" их по игре так, что их уровень жизне― и боеспособености становился вполне приличным, и... продавал тем, кто начинал делать первые шаги в игре. Так он научился зарабатывать в виртуальном мире реальные деньги, на которые покупал себе мороженое, новинки компьютерной оснастки, но чаще ― детективы и диски с фантастическими фильмами.
  КАРРАТ располагался на сорока серверах, размещенных где-то в Европе, но имел телепортационные "дыры" с управляемым перемещением ― выходы в любой кластер ГКС. Из него можно было попасть в любые другие виртуальные пространства и миры Земной Системы и планет Галактического Союза. ГКС помимо бесчисленного количества обычных двухмерных гиперссылочных "личных" страничек, сайтов и порталов, содержала виртуальные копии почти всех городов Союза, крупных научных и исследовательских центров, а также необитаемых промышленных киберпредприятий с особо грязными производствами. Последние занимали особое место в Сети, так как в этих "грязных" пространствах работали тысячи людей ― не выходя из дома, инициируя, подобно Томасу в КАРРАТЕ, каждое утро своих виртуальных персонажей, рабочих и инженеров, и выполняя различные работы посредством дистанционного управления автоматическими производственными линиями и кибермеханизмами.
  Томас Корнелл любил гулять по Сети в облике своего аватара. Он входил в мир КАРРАТ, инициировал Керста и величественно дефилировал по городу Аватаров к ближайшему телепорту. Ему доставляло удовольствие наблюдать, как горожане уважительно расступались перед ним и завистливо оглядывали его одеяние, оружие и снаряжение. Детское увлечение приключениями в КАРРАТЕ прошло, он уже давно не участвовал ни в одной миссии, не отправлялся на поиски драгоценностей или на войну с Союзом Баронов и Драконов, но... Но, во-первых, не мог себе отказать лишний раз искупаться в лучах былой славы, а, во-вторых, не мог отказаться от детской привычки ощущать себя в Сети именно аватаром Керстом, искателем тайн и приключений, а не простым любопытствующим посетителем. Все кластеры Сети поддерживали трехмерный облик, сформированный в КАРРАТЕ, и где бы Томас не оказался ― на улицах виртуального Древнего Рима или в современном столице какой-нибудь планетарной колонии в созвездии Андромеды, ― посетители Сети видели его как могущественного воина и мага Керста.
  Но сегодня, в свой незапланированный выходной, он не собирался гулять в ГКС. Он вышел на охоту. На охоту за Тайной...
   * * *
  Шесть лет назад Керст оставил за спиной ворота города Аватаров и направился к Черному Логу, в котором обитали могучие, но довольно примитивно действующие в бою Тупые Големы. Целью довольно короткого путешествия был телепортал, через который Томас собирался проникнуть в Париж 19-ого века. Там он ожидал найти наиболее полную информацию о судьбе Жоржа Шарля Дантеса, убившего на дуэли великого русского поэта Александра Пушкина. Эта информация ему, тогда студенту Академии, нужна была для написания реферата по теме "Криминальные эксцессы в истории мировой литературы". Конечно, в Париж он мог попасть из безопасного городского портала, но желание перед серьезной работой ума пощекотать нервы в сравнительно безопасной, но яростной схватке, которую ему обещала встреча с Големами, повлекла его прочь от города.
  На подходе к Черному Логу он остановился, инспектируя свое многообразное боевое снаряжение, а потом включил режим "волшебного зрения". Этот режим позволял могущественному магу Керсту пронзать взором любые преграды, рассматривать содержимое зданий КАРРАТА, заглядывать сквозь толщи земли в пещеры троллей и видеть, например, кровожадного монстра, притаившегося в ожидании жертвы за ближайшим деревом.
  В Черном Логе он насчитал пятнадцать Големов. Они уже почувствовали его приближение и стали передвигаться по дну оврага, подтягиваться к тому месту, где он стоял. Их тяжеленные шаги сотрясали почву под ногами Керста, от дикого рева монстров заложило уши. Многие из новичков-аватаров КАРРАТА, заслышав эти звуки, уносили ноги, да и из бывалых обитателей мира немногие решались приближаться к Логу. Големы, почуяв добычу, умели выбираться из своего страшного рва, а биться с ними, не имея специального скилла, ― себе дороже, это знали все аватары. Уйти же от Големов было почти невозможно: на равнине они переставляли свои тумбообразные глинянные ноги очень дажа сноровисто...
   Но Керста звуки из Лога не вводили в панику ― только заставили сосредоточиться. Он выключил "волшебное зрение" и приготовился спрыгнуть в овраг, прямо на голову подоспевшему к обрыву глинянному великану.
  Но, занеся ногу над обрывом, уловил движение какого-то темного силуэта сбоку от себя.
  Керст поспешно принял исходное положение и отошел от края. Начинать схватку, не представляя, кто находится в непосредственной близости справа, слева и сзади ― друг, враг, нейтральный аватар или агрессивный биот , ― он зарекся еще в те далекие времена, когда Керст погибал каждую неделю.
  Он развернулся к незнакомцу и раскрыл рот от удивления.
  Такого он еще не видел за все время обитания в мире КАРРАТ.
  От ближайшей кущи фруктовых деревьев к Логу продвигалась удивительная фигура. Незнакомец был выше Керста на две головы, облачен в длинный, глухой, серый балахон без рукавов, а вместо лица являл миру напяленную на физиономию маску. Маска представляла собой накладку с изображением улыбающегося лица паяца. Намалеванные алой краской, расторможенно растянутые в широкой улыбке губы, длинный узкий рисованный нос и темные щели для глаз вкупе создавали впечатление, что маска глумливо ухмыляется.
  Незнакомец передвигался совершенно бесшумно и плавно ― так, как будто плыл по воздуху, а не шел по земле. Подобным образом в КАРРАТЕ не передвигался ни один аватар. То же самое Томас мог утверждать и о биотах и монстрах, которых перевидал в этом мире видимо-невидимо. Разработчики КАРРАТА изо всех сил старались как можно реалистичнее воспроизвести физические условия и явления Земли в своем мире и к формированию походки персонажей, а также шумов, производимых ими при ходьбе, относились ответственно. Персонажи КАРРАТА двигались очень выразительно и естественно для своих ролей и условий передвижения: покачиваясь, спотыкаясь, подпрыгивая, печатая шаг, припадая на ногу ― как угодно. А уж о стуке башмаков, шорохе одежд и звоне доспехов при ходьбе и говорить не приходилось. От этих звуков на многолюдных улицах города Аватаров порой и собственного голоса можно было не услышать.
  Но паяц в балахоне двигался бесшумно и плавно. Он проплыл к Логу в нескольких метрах от Керста. Томас заглянул в глазные щели маски и не увидел в них ничего, кроме черноты. Глаз у паяца, похоже, не было.
  Глумливая усмешка на рисованном лице была усмешкой слепца.
  Незнакомец "подплыл" к краю обрыва и, ни на секунду не замешкавшись, шагнул вперед. Паяц, как и положено по законам мира КАРРАТА, под действием силы тяжести ухнул вниз и исчез из виду. Но перед тем, как серый балахон скрылся за травяной кромкой обрыва, Томас успел заметить: на затылке пришельца ― точно такая же маска, что и на лице, только алые губы на ней не растянуты в улыбке, а сомкнуты в скорбном изгибе. Вторая лицо слепца выражало откровенное страдание...
  Двуликий Янус, пришло на ум Томасу, мифическое божество дверей, входа и выхода...
  На дне оврага раздался торжествующий рев монстров. Они завидели добычу.
  Томас поспешно подался к краю обрыва, чтобы наблюдать ход схватки незнакомца с Големами.
  Он уже понял, что паяц ― не аватар и не биот КАРРАТА: его облик и манера перемещения противоречили установкам разработчиков этого мира. Двуликий Янус являлся программным кодом, независимо функционирующей программой, в которую заложена возможность визуализации в трехмерных пространствах Сети, ― в том виде, в котором незнакомец предстал перед Томасом. Причем эта программа была чрезвычайно сложна: она взаимодействовала с громадой "движка " КАРРАТА, анализировала его работу и на основе собственных предпочтений и ситуации выбирала, подчиняться требованиям законов мира или нет. Так, паяц передвигался в пространстве вопреки всем установкам КАРРАТА, а свалился в Лог в такой манере, как это произошло бы с любым аватаром, шагни он с обрыва. То есть к силе тяжести незнакомец проявил уважение...
  Все эти соображения пронеслись в голове Томаса, пока он подходил к обрыву. Из них должен был следовать важный вывод, но его сделать Томас не успел: он уже смотрел вниз.
  На то, как целых три Голема одновременно и с разных сторон с ревом бросаются на безрукого, то ли плачущего, то ли ухмыляющегося паяца в сером балахоне.
  Все произошло мгновенно и страшно. Глинянные великаны сомкнулись вокруг незнакомца ― их широченные спины, изуродованнные трещинами и кавернами от ударов аватарских мечей и палиц, закрыли от Томаса серый балахон ― и обрушили на него удары могучих дланей. А в следующую секунду рев гигантов перекрыл оглушительный взрыв, и все три Голема выстрелили обломками своих тел в стены Черного Лога. От великанов остались только короткие тумбы ног, вбитые по щиколотку в грязь оврага.
  Паяц в сером балахоне стоял на дне рва, целый и невредимый. Затылочная маска скорбно взирала на глиняные глыбы ― останки Големов, валявшиеся у ног незнакомца.
  Томас нервически сглотнул набежавшую слюну: ничего себе! Так эффектно справляться с Големами не мог даже он, обладатель всех возможных спецскиллов для борьбы с монстрами! Удивляться, впрочем, ему пришлось недолго. В следующее мгновение он сделал тот самый вывод, который напрашивался быть сделанным до схватки.
  Очевидно, что незнакомец, этот Двуликий Янус, являлся визуализацией программы искусственного интеллекта (или Х-существом, как называли подобные виртуальные представления специалисты) с беспрецедентно мощным средством взлома любой компьютерной защиты.
  Теперь, после того, как Томас увидел схватку паяца с монстрами, он в этом не сомневался.
  Уклониться от боя незнакомец не мог. Ведь Големы приняли его за аватара. И произошло это не случайно. Он с какой-то целью взаимодействовал с "движком" КАРРАТА так, что определял себя как участника игры. По-сути, в момент нападения он б ы л аватаром. И как аватар мог вполне пострадать от рук Големов. Во всяком случае, в случае неудачного для незнакомца исхода схватки планы его были бы нарушены... Паяц сориентировался в ситуации мгновенно и мгновенно же принял соответствующие меры.
  Но только искусственный интеллект Х-существа мог провести столь быстро гигантскую работу анализа "движка" и программ монстров в режиме реального времени и найти эффективное средство защиты от нападения.
  И только хакер высшей квалификации мог создать условия для такой работы ― вскрыв защиту программного кода мира КАРРАТ. Мира, над созданием и безопасностью которого работали программисты-профессионалы экстра-класса.
  Томас, как зачарованный, стоял и смотрел на незнакомца. Тот с момента нападения монстров не сделал ни шагу. Скорбная маска по-прежнему внимательно осматривала обломки Големов. Но вдруг паяц развернулся, задрал голову и уставился черными слепыми прорезями для глаз на Керста. На Томаса смотрела молчаливая маска с глумливой ухмылкой, и теперь эта ухмылка показалось ему зловещей. Он инстинктивно попятился от края обрыва. А потом увидел, как из сумрака Черного Лога проявляются доселе не участвовавшие в схватке Големы. Монстры двигались к фигуре в сером балахоне.
  Если он не имеет "заднего зрения", по привычке подумал Томас о незнакомце, как об аватаре, то... Ему не пришло в голову, что незнакомец, умеющий анализировать код "движка", "видит" мир КАРРАТ насквозь.
  ― Эй! ― закричал он маске, указывая на монстров, топающих за спиной паяца. ― Берегись!
  Паяц отреагировал чисто по-человечески. Он дернулся и быстро посмотрел назад. Это еще раз подтвердило правильность вывода Томаса: только в Х-существа закладывались программы человеческой психодинамики, только Х-существа могли с большей или меньшей естественностью воспроизводить человеческие реакции на внешние раздражители и опасность. И неизменно делали это, хотя для биотов любые раздражители и опасности являлись всего лишь изменением потока входных данных.
  Незнакомец развернулся к Големам и плавно двинулся к ним.
  Томас спрыгнул на дно оврага. Он знал, что сейчас произойдет, и даже не готовился к схватке с монстрами. Он был страшно заинтригован и готовился к тому, чтобы следовать за незнакомцем туда, куда тот направит свой плавный шаг.
  Големы набросились на маску, раздался взрыв, потом еще один, в Томаса полетели осколки глины, обломки гигантских рук и ног. Он поставил вокруг себя защитное поле ― осколки стали наталкиваться на невидимую стену и усыпали землю в шаге от него. Облако глинянной пыли накрыло картину боя непрозреваемым покровом.
  Томас стоял не шевелясь,. ожидая развязки.
  Он услышал еще несколько последовательных взрывов. А через минуту яростный рев Големов стих. Из-за пылевой завесы не доносилось ни звука. Незнакомец уничтожил всех обитателей Черного Лога.
  Томас поспешно снял защитное поле ― оно сковывало движения ― и ринулся во мрак завесы вслед за Х-существом.
  Но в тот раз ему было не суждено снова увидеть таинственного незнакомца, тем более обратиться к нему с вопросами. Когда Керст вырвался из-под покрова медленно оседающей пыли, Томас не узрел ни одной живой души: незнакомец исчез. Он поспешно включил "волшебное зрение", но сумрачное пространство Черного Лога оказалось абсолютно пустынным ― вплоть до овального полупрозрачного "блюдца" телепорта, оно располагалось на другом конце оврага. Томас сообразил, что маска, разделавшись с Големами, ускорила движение, проплыла над Логом и через "блюдце" ушла в иной кластер Сети.
  И ринулся к телепорту.
  Он знал, что телепорт сохраняет последние настройки перемещения. И если Томас не будет задавать новые координаты цели при прохождении через "блюдце", то переместится в тот сектор кибепространства ГКС, в который ушел незнакомец. Он с разбега впрыгнул в колеблющееся марево пространственного провала порта и...
  Керст оказался перед необозримой бетонной стеной какого-то гигантского строения. Вокруг него сухо воющим ветром завихрялись песчаные бурунчики. Над головой жестко светило неземное рыжее солнце. Он попятился и увидел, что в нескольких шагах от него в стене имеются широкие стеклянные двери, ведущие в помещение с барьерами контрольно-пропускного пункта.
  Томас повернулся и шагнул по выжженной почве виртуального мира чужой планеты к телепорту. Он понял, что попал в "грязную" зону Сети, под стены какого-то крупного производственного или энергетического комплекса. Хода в такие предприятия простым смертным не было. Через стеклянные двери КПП без специального допуска и знания пароля Томас проникнуть бы не смог. А вот незнакомец проник, подумал он. И вряд ли предъявлял на входе пропуск...
  Он вернулся в КАРРАТ и в тот день уже не пошел в Париж XIX века, а немного погулял по миру и вышел из Сети. Он встретил Тайну и потерял ее. Он не смог ее выследить, разгадатть ее секрет, и теперь она не давала ему покоя.
  "Зачем незнакомец проник на производственный комплекс? - спрашивал он себя. ― Может быть, паяц ― сотрудник комплекса? Но Х-существа, работающие на виртуальных производствах, не взламывают защиту программных кодов на игровых серверах, да и визуализируется в стандартные облики, без аляповатых масок и глумливых усмешек ..."
  Двуликий Янус не был аватаром, он не был рабочим биотом на незнакомой планете и тем не менее играл все эти роли, входил в закрытые пространства, как свой...
  Ну да, разочарованно думал Томас, он же Янус, божество входа и выхода... И скрипел зубами от ощущения собственного бессилия перед тайной глумливого и скорбного паяца.
  И тогда, шесть лет назад, поклялся себе, что выследит незнакомца в Сети и разгадает его тайну.
  Х-существо, созданное неизвестным разработчиком с неизвестной целью, но обладающее возможностью беспрепятственного проникновения в любой кластер ГКС; Х-существо, снабженное для выполнения поставленных ему задач инструментами эффективного взлома самой мощной защиты; Х-существо, инспектирующее программные коды виртуальных копий промышленных предприятий и игровых миров, ― такой феномен Сети не имел прецедентов, зато имел явно криминальный характер.
  Гулкая криминальная Тайна Томаса Корнеллла имела место быть! Ну, если не Она, то ее временная, но интригующая замена...
  
   2. ОХОТА НА МАСТЕРА
  
  В последующие три года Томас много-много раз входил в ГКС исключительно с одной целью ― поймать удачу за хвост, встретить незнакомца. Он дежурил возле Черного Лога; облазил фруктовую рощу, из которой появился Двуликий Янус, вдоль и поперек в поисках хоть каких-нибудь следов пребывания пришельца; опросил сотни аватаров на предмет их возможной встречи с маской.
  Все было напрасно. Незнакомец не появлялся возле Лога, не оставил следов в куще. Некоторые аватары обратили на него внимание в тот день, когда состоялась встреча Двуликого Януса с Томасом. Но потом никто и нигде в КАРРАТЕ не видел серый балахон без рукавов и двойную маску паяца.
  Несколько раз Томас вступал в схватки с Големами, чтобы расчистить путь к телепорту. Подходы к любым ходам в иные кластеры Сети в КАРРАТЕ просто кишели монстрами, добраться до них было не так-то просто. Томас всякий раз после успешной битвы с Големами расчитывал, что незнакомец каким-то образом узнает, что ход к телепорту свободен, и воспользуется знакомым и безопасным маршрутом. Но эта приманка не работала, незнакомец не приходил.
  Много раз Томас стоял на часах возле стеклянных дверей КПП гигантского комплекса. Во время этих дежурств он изучил всю.информацию, которую мог найти в виртуальных меню, "сплывающих" у порога предприятия. Комплекс оказался крупной атомной электростанцией мощностью более ста тысяч мегаватт. Располагался он на ничем не примечательной планете под названием Электра. Планета была колонизированна Земной Системой в целях размещения на ней особенно вредных предприятий. Все эти сведения ни на йоту не приблизили Томаса к разгадке тайны Двуликого Януса.. А через некоторое время отпала и необходимость посещения комплекса.
  Однажды он в очередной раз телепортировался из мира КАРРАТ к стенам атомной электростанции. И увидел, что эти стены стали другими. Они "потухли": потеряли контрастность, стали безжизненно-серыми. Стеклянные двери КПП потеряли прозрачность. Виртуальную АЭС как-будто засыпали пеплом. Она стояла посреди сухой и горячей степи, как мираж, дурное видение, призрак. И ее высокие трубы теперь не пронзали небо, как это казалось Томасу раньше, а накладывались на жаркую белизну небосвода блеклыми тенями.
  Все это означало, что виртуальное представление АЭС не выполняет своих информационных и производственных функций. Киберобъект мертв. И можно только догадываться, что произошло с его реальным прототипом. Может быть, авария, может ― модернизация... В любом случае, знал Томас, отсутствие функиональности виртуальной проекции комплекса в Сети означало его нерабочее состояние в мире реальном...
   Томас перестал дежурить на незнакомой планете. Паяц, рассудил он, скорее всего, мертвый объект посещать не будет... Таким образом, дежурства возле станции, так же, как и поиски в КАРРАТЕ, не дали никаких результатов: незнакомца в мире чужой планеты Томас так и не встретил...
  Через два года после начала поисков он не оставил своей идеи, но урезал время, посвящаемое расследованию: учеба на старших курсах Академии занимала много времени. Постепенно он пришел к тому, что перестал думать о ненакомце, а дежурные поисковые рейды в Сеть делал скоре по привычке, чем из-за желания получить ответы на вопросы, которые задал себе столь давно.
  Но встреча с маской в сером балахоне без рукавов ждала его впереди.
  Это произошло ровно через три года после первого свидания Томаса и Двуликого Януса.
  Ровно через три года ― день в день.
  В то утро студент пятого курса Юридической Академии Томас Корнелл вошел в ГКС с одной целью ― инициировать в КАРРАТЕ рождение нового аватара и начать его быструю "прокачку" по миру. Новая знакомая Томаса, прелестная сокурсница Беатрисс Туше, накануне призналась ему, что всю жизнь мечтала играть в КАРРАТЕ, но не умела сделать там первых безопасных шагов и неизменно губила своего аватара. Покупать же готового, "навороченного" персонажа на аукционе она не хотела: считала ниже своего достоинства. Томас спросил, а примет ли она аватара в подарок, от него, Томаса Корнелла? Девушка сверкнула влажным взором и, потупившись, сказала: "От тебя приму..." И, почудилось ему, в голосе ее слышались не только поощрение к действию и благодарность, но и обещание вознаграждения...
  Томас взялся за работу с энтузиазмом. В КАРРАТЕ он прежде всего быстренько сформировал облик аватара в виде смуглой, тоненькой и гибкой девушки по имени Беата, очень похожей на Беатрисс. Потом набрал оптимальное сочетание начальных скиллов и атрибутов и ринулся вон из города на выполнение наиболее простой, но щедрой в смысле получения наградных скиллов, миссии.
  Проходя мимо Черного Лога, он рефлексивно замедлил шаг. Несколько дней назад он мотался в окрестностях рва больше часа, перебил всех хищных птиц, надавал тысячи советов проходящим мимо "молодым" аватарам, а потом прыгнул в Лог и на потеху собравшихся зрителей "уделал" команду Големов, как щенков.
  Но незнакомца, ради которого, собственно, и устраивалась прогулка, не дождался.
  Томас направил Беату к Логу и зачем-то глянул вниз. Из сумрачного пространства рва донесся глухой рев Големов.
  А потом, как и три года назад, Томас уловил движение темного силуэта справа от себя. Он всхрапнул от неожиданности и спешки и резко развернул Беату лицом к пришельцу.
  В нескольких шагах от него от кущи райских деревьев по направлению к Логу двигалась высокая фигура с сером балахоне без рукавов. Лицо и затылок пришельца были прикрыты масками с изображениями улыбающегося и скорбящего паяца.
  Двуликий Янус!
  Томас в облике Беаты ринулся к незнакомцу.
  ― Эй! ― как было когда-то, закричал он. Только теперь крик Томаса выражал не предостережение от опасности, а дикую радость от встречи и страх от того, что незнакомец не откликнется и исчезнет.
  Двуликий Янус откликнулся. Он остановился, повернул маску с глумливой усмешкой в сторону Беаты и молча уставился на нее слепыми прорезями для глаз.
  ― Эй, приятель! ― Томас двинул Беату к маске. ― Подожди, давай познакомимся!
  Он знал, что Х-существа в Сети чаще всего охотно отзываются на приглашение к общению. И, как минимум, поддерживают с визави короткую вежливую беседу, даже тогда, когда бывают сильно заняты. Разработчики функциональных Х-существ закладывали в свои создания подобные алгоритмы поведения в Сети по умолчанию. Это в среде программистов считалось хорошим тоном.
  Поэтому Беата протянула руку навстречу серому балахону и не посторонилась, когда он стал плавно надвигаться на нее.
  То, что случилось в следующий момент, превзошло самые худшие ожидания Томаса.
  Незнакомец надвинулся на Беату, склонился над ней и вплотную придвинул маску паяца к ее лицу ― так, как будто хотел поцеловать. Поле зрения Беаты заполнило обезображенное искаженной перспективой рисованное лицо паяца, в черных щелях для глаз мелькнули страшные синие высверки, раздался оглушительный треск, и на Томаса навалилась абсолютная чернота. Зато уши заложило ужасающим воем, от которого чуть не лопались барабанные перепонки.
  Томас сорвал с себя виртуальные очки и наушники, затряс головой и лихорадочно пытался сообразить, что произошло. Он был грубо "выключен" из игры и вышвырнут из ГКС. И проделал это с ним никто иной, как Двуликий Янус. Незнакомец каким-то образом проник на компьютер Томаса, взломал защиту и парализовал работу программ связи. Но если бы Томас всего лишь "выпал" из мира КАРРАТ, то оказался бы в своем виртуальном кабинете, в пространстве домашней локальной сети, а не в абсолютной темноте. Не значит ли это, что паяц не ограничился тем, что оборвал канал связи компьютера со спутником-гиперадаптером ГКС? Он, наверно, "обрушил" и операционную систему!
  А этот звук, что заставил сорвать наушники, ― откуда он?
  Только теперь Томас понял, что вой так же продолжает давить на барабанные перепонки: выло не только в наушниках ― звук раздавался и из внешних динамиков.
  Он посмотрел на терминал и ахнул: его опасения подтвердились! Экран монитора ритмично мигал, а компьютер выдавал на него крупными буквами слово "АВАРИЯ!" и строчку за строчкой ― диагностику повреждений. Внезапно вой прекратился, и только сейчас Томас сообразил, что это звучала аварийная сирена. Ее сменил голос компьютера:
  ― Операционная система атакована неизвестным вирусом! Его локализация и уничтожение невозможны. Антивирусные программы насильственно выгружены из памяти. Деструктивные функции чужеродного программного кода ― уничтожение запускающих файлов в программах удаленного доступа... Очистка содержимого файлов в следующих папках... Вывод из строя электробытовых приборов, подключенных к локальной сети и имеющих следующие типы контроллеров...
  Томас долго и обреченно слушал перечисление повреждений. Многого он не понял, но и того, в чем сумел разобраться, было больше чем достаточно. Двуликий Янус лишил его возможности выходить в локальную сеть и в ГКС, стер гордость Томаса ― огромную фонотеку классической музыки, выборочно уничтожил сотню-лругую текстовых файлов, а также спалил контроллеры в нескольких электронагревательных приборах. Томас прогулялся по дому, осмотрел технику, подвергшуюся атаке, и понял, что остался без микровволновой печи, электрического чайника, кухонного комбайна и посудомоечной машины.
  Двуликий Янус показал свое истинное лицо: загадочное Х-существо предстало агрессивной сетевой тварью!
   * * *
  На следующий день Томас вызвал специалиста по ремонту компьютеров. По вызову явился седоватый мужчина средних лет с длинным бледным лицом. За несколько часов работы за терминалом он выпил бесчисленное количество чашечек кофе и не произнес ни слова. Все это время Томас или торчал у него за спиной, или бегал на кухню варить кофе. Воду он кипятил в металлическом чайнике на уцелевшей после виртуального разбоя электроплите. Наконец мужчина протестировал компьютер на выполнение стандартных операций ― терминал работал как обычно ― развернулся вместе со стулом к Томасу и бесстрастным тоном произнес:
  ― Ни одного из уничтоженных файлов восстановить не удалось. Качественно сработал этот ваш Двуликий Янус. ― Легкая усмешка слегка скривила тонкие губы. ― По-моему, так вы его называете? А с компьютером теперь все нормально. Пользуйтесь.
  И встал, собираясь уходить.
  Томас пропустил мимо ушей известие о необратимой потере данных из своих электронных архивов: он думал о другом.
  Он подступил к специалисту, щеки Томаса горели:
  ― Скажите, что это было?
  Мужчина остановил на нем взгляд усталых и светлых ― каких-то выцветших, подумал Томас, ― ничего не выражающих глаз. И отвернулся, снимая со спинки стула скинутый во время работы пиджак:
  ― Я не понимаю, о чем вы спрашиваете. ― Голос его звучал тускло и недоброжелательно.
  ― О том вирусе, который вывел компьютер из строя! ― быстро воскликнул Томас. Он опасался, что мужчина сейчас уйдет и ничего не скажет. В принципе, специалисты по ремонту компьютеров не брали на себя обязательства консультировать клиентов по поводу причин возникших неполадок. Они устраняли неисправность, на этом их работа по вызову заканчивалась. И, похоже, бледный мужчина с выцветшими глазами был не расположен к выдаче лишней информации. А Томас должен был знать, каким оружием пользуется Двуликий Янус, Томас должен был знать о незнакомце все!
  ― Скажите мне, пожалуйста! ― горячо сказал он. ― Мне очень нужно!
  Мужчина молча надел пиджак и снова невыразительно уставился на Томаса. На бледном лице проступило подобие снисходительной улыбки. Вероятно, он подумал, что клиент ― начинающий хакер, падкий на всякого рода программистские фокусы и секреты.
  ― Зачем вам это, молодой человек? Вы не сумеете воспроизвести подобную атаку, поверьте мне на слово. И от такой напасти, случись она с вами еще раз, не найдете никакой защиты.
  ― Почему? ― продолжал упрямо расспрашивать Томас. ― Разве антивирусные программы...
  ― Это был не вирус! ― вдруг раздраженно прервал его мужчина. Голос его неожиданно окреп, стал резче. Речь гостя убыстрилась. ― Ваш компьютер атаковала целевая программа диагностики устойчивости аппаратуры к диверсиям различного рода. Она не использует известные дыры в защите операционных систем, как это делают вирусы, она определяет невыявленные и атакует систему через них! Над ее разработкой трудился целый коллектив специалистов самой высокой квалификации, ― уже тише сказал он. Помешкал и добавил: ― В том числе и ваш покорный слуга...
  Томас опешил:
  ― Так Двуликий Янус ― промышленная разработка?! И вы ― один из его авторов?!
  Мужчина поморщился и взялся за ручку своего кейса, что лежал на столе:
  ― Да, я один из авторов, но это было очень давно. Ваш Янус ― искусственный интеллект, который был создан для того, чтобы тестировать техническое состояние и безопасность работы различных промышленных предприятий. Каждые три года он направлялся в Сеть для инспекторского рейда. После выполнения четко означенного списка работ возвращался на сервер разработчиков, сдавал отчет и подвергался архивации. Кстати, зовут его не Двуликий Янус, а Мастер Церемоний.
  ― Мастер Церемоний! ― прошептал Томас. ― Каждые три года... ― Он понял, почему поиски незнакомца ни к чему не приводили в течение столь долгого срока: паяц "спал", упакованный архиватором, на одном из серверов ГКС! ― Так он тестировал мой компьютер... Взломал защиту, это понятно: раз он ищет слабости функционирования, должен иметь все известные и неизвестные инструменты взлома... Но почему он повредил тестируемый объект?!
  ― Не знаю. ― Мужчина стянул кейс со стола и решительно двинулся к выходу. ― За те несколько лет, что прошли со времени моего ухода из компании, программа могла приобрести дополнительные, неизвестные мне функции. И если в последнее время Мастеру дали санкцию не только на тестирование, но и на проведение показательных аварийных акций, то...
  Незнакомец замялся, подбирая слова, а Томасу вдруг стало нехорошо: перед глазами возник пепельно-серый мираж "мертвой" электростанции на Электре. "Показательные аварийные акции"... Виртуальная АЭС "погасла" после того, как Мастер Церемоний побывал на ней! А виртуальные объекты гаснут тогда, когда их реальные прототипы не могут выполнять свои функции в реальности. Ничего себе "показательные акции"!
   ― Похоже, он вам просто продемонстрировал, какой ущерб вы можете понести из-за слабости защиты вашего компьютера, ― закончил гость свою мысль.
  ― Но он не демонстрировал ― он реально вывел машину из строя! ― воскликнул Томас.
  ― Не вывел, ― жестко сказал мужчина и остановился в дверях кабинета, требовательно глядя на Томаса. ― Ваш компьютер работает. А мог бы превратиться в кучу ненужных железяк.
  Томас промолчал, но вынужден был согласиться с логикой собеседника. И все-таки серые тени труб АЭС на фоне ослепительно-белого небосвода над степью чужой планеты продолжали стоять перед глазами. Он уже знал, что не успокоится, пока не узнает все, что можно узнать о судьбе энергокомплекса на Электре.
   ― И не спрашивайте меня, ― сказал мужчина, выходя из кабинета и спускаясь по лестнице, ― как Мастер Церемоний появился в мире КАРРАТ, тестирование игровых "движков" никогда не входило в его обязанности. А уж почему он взялся за вас, частное лицо, и так жестоко разделался с вашим компьютером ― объяснить не смогу и подавно.
  Мужчина быстро пересек холл и подошел к выходу. Томас понял, что больше не получит ответа ни на один вопрос, и молча провожал гостя. Мастер Церемоний, думал он, распорядитель обрядов. Тестирование на устойчивость... Что же это за обряды, которые паяц устанавливает при проверке?!.
  На пороге дома мужчина обернулся и уже мягче сказал:
  ― Мне неприятно вспоминать об этом, юноша. Мастер Церемоний значил для меня немало. Но вышло так... В общем, о судьбе этого существа мне размышлять не хочется. Но знайте: если увидите его в Сети еще раз ― бегите прочь во всю прыть. Это могучее существо, в его силах разнести в пыль любой крупный технический объект, не то что ваш компьютер. А логика его действий ― во всяком случае, по отношению к вам, ― с трудом поддается объяснению.
  От этих слов по спине Томаса пробежала волна неприятной дрожи.
  Мужчина почему-то осуждающе взглянул на Томаса, сунул ему в руку рекламную карточку компании, в которой работал, коротко кивнул и шагнул за порог.
  Томас закрыл за гостем дверь и опрометью бросился вверх по лестнице ― в свой кабинет, к терминалу.
   * * *
  Он вошел в ГКС и первым делом отправился на Электру. И убедился в том, что состояние виртуальной АЭС за те пару лет, что Томас возле нее не был, не изменилось. Комплекс пребывал в "потухшем" состоянии. Но он продолжал занимать место в Сети! А это значило, что АЭС на Электре не была уничтожена, взорвана, стерта... Она не перестала существовать как физический и экономически значимый объект. По законам Земной Системы любая крупная производственная компания должна была разместить виртуальную копию своего производства в ГКС и не имела права стереть ее, пока предприятие "имелось в наличии" в реальности.
  АЭС на Электре существовала, но просто не функционировала, не вырабатывала свои сто тысяч мегаватт...
  По каким причинам?
  Томас бросился в рейд по поисковым серверам ГКС.
  Через несколько часов он вышел из Сети и устало отвалился на спинку кресла. Ни один документ из той кучи информации, которую он получил по АЭС на Электре, не содержал ни строчки сведений об аварии комплекса. По всему выходило, что предприятие работало нормально. Факт "омертвения" виртуальной копии станции в ГКС комментировался как временная трудность отдела программных разработок компании-владельца АЭС.
  Но именно через эту копию, видел раньше Томас, сотни сотрудников электростанции, сотни людей и десятки Х-существ, каждое утро "входили" на АЭС и выполняли свою работу! "Омертвение" копии означало производственный паралич ее реального прототипа! Энергетическая компания откровенно фальсифицировала факты!
  "Очевидно, ― делал он закономерный вывод, ― что электростанция пережила серьезную аварию, и теперь законсервирована на неопределенный срок. На ней ведутся либо восстановительные работы, либо демонтаж оборудования..."
  Томас понимал, что замалчивание компанией такого масштабного события, как выход из строя одной из ее электростанций, вызвано чисто деловыми соображениями. Кому нужно ― партнерам и конкурентам по бизнесу, финансовым брокерам, кредиторам и дебиторам владельцев АЭС ― уже все известно. А широкой публике знать об аварии ни к чему...
  Да, но о ней хотел знать Томас Корнелл! Он хотел получить официальное подтверждение истинности своих предположений!
  Но он не сумел получить его.
  Впрочем, дела это не меняло... Все было ясно и так.
  Он снова надел виртуальные очки и вошел в КАРРАТ. Инициировал Керста и отправил его к Черному Логу.
  Там он нашел Беату. Тоненькая смуглая девушка в ярко-красной короткой тунике лежала на траве, на боку, положив голову на изящно вытянутую руку. Стройные ноги были слегка согнуты в коленях, и вся ее поза, и сомкнутые ресницы, и умиротворение, которым дышало красивое лицо, выражали покой мирно спящего человека.
  Керст тихо подошел к ней и долго стоял, всматриваясь в нежные черты спящей. Потом вызвал "всплывающее" меню над ее головой, быстро взглянул на него и отвернулся. Собственно, Томас увидел то, что ожидал увидеть. Беата умирала, и ничто не могло теперь ей помочь. Он слишком долго отсутствовал в Сети, чтобы сейчас компенсировать те потери, которые нанес Беате удар проклятого Двуликого Януса. Сразу после удара Томас "вытащил" бы ее, теперь ― поздно...
  Могущественный воин и маг Керст склонился над девушкой, бережно взял ее на руки и направил тяжелый шаг в сторону города Аватаров. Томас не хотел, чтобы Беата растворилась в траве возле Черного Лога. Керст внесет Беату в свой дом, положит на белые шелковые простыни и, стоя у постели, проводит сестру в последний путь...
  В тот вечер Томас долго размышлял над тем, что услышал от давешнего гостя. Только теперь он в полной мере осознал, что ему чертовски повезло. Он тщился разгадать тайну Мастера Церемоний целых три года, и вот ― один из разработчиков этого загадочного и страшноватого Х-существа заявляется к Томасу домой и пусть неохотно, но выкладывает бесценную информацию о своем детище!
  Да, Томас был уверен: он получил информацию, которой не было цены. Нигде, никак, ни у кого, ни за какие деньги он не выведал бы то, о чем сегодня рассказал ему человек с выцветшими глазами!
  Теперь Томас знал, что представляет собой виртуальный незнакомец в сером балахоне без рукавов. Знал, как его зовут, какие заботы ведут его по Сети. Теперь он прекрасно понимал, почему три года назад след Мастера Церемоний из мира КАРРАТ привел Томаса к стенам атомной электростанции. Двуликий Янус, разбросав Тупых Големов в Черном Логе, направился выполнять свои прямые обязанности ― проверять аппаратную часть очередного предприятия на устойчивость к разного рода аварийным факторам. И...
  И после такой проверки она практически перестала существовать...
  Кто же на самом деле скрывался за двуликой маской паяца? Монстр, терминатор, убийца? Если это так, то что это за люди, которые превратили Мастера Церемоний в чудовище? И не должен ли Томас заявить о своих подозрениях во всеуслышанье?
  Но верны ли его подозрения? Является ли деятельность Мастера Церемоний причиной остановки АЭС? Томас стопроцентно не был уверен даже в том, что станция потерпела аварию. Мало ли причин, по которым энергокомплекс может прекратить вырабатывать электроэнергию!
  Ясно, что, не докопавшись до сути, но подняв шум вокруг появленяи Мастера в Сети, Томас рисковал не только попасть в глупое положение, но ― в случае правильности своих догадок ― провалить все дело. Не иметь на руках прямых улик против преступника, весомых доказательств виновности злодея и выступать с обвинением ― против этого восставали весь опыт и знания выпускника Юридической Академии, без пяти минут следователя Корнелла. Они подсказывали ему, что тем самым он не победит зло, не поймает его за руку, не остановит злодея, а только сделает его сильнее...
  "Дело Мастера Церемоний", "Дело МЦ" ― так назвал Томас ту сумму сведений и фактов, которые он имел касательно деятельности загадочного Х-существа в сером балахоне, ― требовало специального расследования. "Тайна, ― в который раз говорил себе Томас, ― имеет место быть. Она задала мне вопрос и ждет ответа. И я его дам, во что бы то ни стало. Если я не могу докопаться до причин аварии, то проследить за деятельностью Мастера Церемоний мне вполне по силам".
  Да, теперь, после разговора с разработчиком двуликого Х-существа, он знал, что его встреча с Мастером неизбежно состоится.. Вряд ли удастся поймать паяца на одном из его рабочих маршрутов, думал он. "Четко означенный список работ" был неизвестен, а надеяться на случайную встречу в бескрайних просторах ГКС было глупо. Но он знал, где и когда снова встретит Мастера Церемоний.
  Через три года, в мире КАРРАТ, у Черного Лога...
  Мастер два раза начинал свой рейд в КАРРАТЕ из знаменательной кущи фруктовых деревьев. Может быть, он возрождался на сервере компании КАРРАТ, может быть, просто роща лежала на линии его маршрута ― неважно. Главное, два раза, с перерывом в три года, в один и тот же день он появлялся в одном и том же месте. Это было то немногое в "Деле МЦ", что Томас знал совершенно определенно: сам этому был свидетель. И знал, что паяц появится возле рощи и в третий раз.
  Через три года...
  Томас решил терпеливо ждать.
   * * *
  Означенный срок прошел, и встреча Томаса Корнелла и Мастера Церемоний состоялась. Это случилось за два дня до того, как лейтенант Галактической Полиции Корнелл получил известие о своем новом назначении.
  Мастер Церемоний, как и ожидалось, нисколько не изменился. Серый балахон без рукавов, двойная маска, глумливая ухмылка и скорбная гримаса ― он был все тем же. В присущей ему манере он плавно продефилировал от рощи к Логу, разбил вдребезги команду Тупых Големов и направился к телепорту.
  Томас в облике Керста следовал за ним на некотором отдалении.
  Он не приближался к Х-существу, но и особенно не таился. Организовать тайное сопровождение он не мог. Он мог только играть в него. Действительно, вести слежку по всем правилам оперативного "сопровождения объекта" в виртальном мире ― имея в качестве "объекта" Х-существо, для которого весь мир КАРРАТА был прозрачным, как стекло, ― такие действия могли быть только игрой в секреты. Поэтому с самого начала операции Томас опасался, что Мастер Церемоний обратит на него внимание и...
  Томас не знал, что будет делать в этом случае. Паяц мог легко исчезнуть, став невидимым; мог наслать на него монстров КАРРАТА и под шумок "сбросить хвост", уйти в неизвестном направлении; мог запросто напасть и сотворить с Керстом то, что он сделал три года назад с Беатой...
  На случай неблагоприятного развития событий у лейтенанта Корнелла не было никаких контрпланов, он собирался действовать по обстоятельствам. Он имел не так уж много шансов на успех. Но решил пытать Судьбу до тех пор, пока она не лишит его последнего шанса.
  К счастью, Мастер Церемоний не обращал внимания на то, следует за ним кто-нибудь или нет. Он не оборачивался, спокойно проследовал вдоль Лога, вплыл в "блюдце" телепорта и растворился в колеблющемся мареве переходного пространства. Томас не мешкая последовал за ним.
  То, что Х-существо не отслеживало сопровождение, говорило в пользу его благонадежности. Действительно, думал Томас, обычный, "честный" интеллектуальный биот, выполняющий плановую работу в ГКС, не будет смотреть по сторонам и оглядываться. И, даже если заметит слежку, вряд ли придаст ей какое-то значение. Искусственный интеллект, конечно, претендует на сходство с интеллектом человека, но все-таки Х-существо прежде всего - робот. А робот не будет брать на себя лишнюю работу анализа внештатной ситуации без весомых на то причин. И самой весомой ― если не единственной! ― подобной причиной являлось такое поведение филера, которое мешает выполнению работы биота. Но Томас работе Мастера Церемоний не мешал. И тот, как и подобает "правильному" Х-существу, не обращал на слежку никакого внимания. От этого уверенность Томаса в том, что он следует именно за преступником, поколебалась. Но он упрямо продолжил преследование.
  Мастер Церемоний телепортировался в киберпространство, в котором у подножия невысоких гор под низким и хмурым небом раскинулся огромный горнодобывающий комплекс. "Блюдце" порта располагалось на склоне горы, и поэтому Томасу сверху было хорошо видно, как за периметром комплекса ползают причудливые механизмы, ездят грузовики, экскаваторы роют глубокие котлованы. В некоторых местах из-под земли выползали широкие языки конвейеров и обрушивали в кузова мощных самосвалов потоки серой руды. Металлические клети подземных лифтов опускали в шахты кибер-рабочих.
  Мастер не торопясь проплыл к проходной, молча кивнул стоявшим на страже биотам и исчез в глубине здания. Томас остался снаружи. Он понимал, что Х-существо предъявило охранникам все необходимые идентификационнные сведения и пароли ― не визуализируя секретный процесс. Если бы Томас сунулся следом, его бы не пропустили.
  Лейтенант Корнелл в облике Керста застыл у входа в горнодобывапющий комплекс. Он встал на часах возле проходной и собирался стоять до тех пор, пока не дождется возвращения Мастера. Он не был уверен, что Х-существо в облике Двуликого Януса, божества дверей, входа и выхода, покинет комплекс тем же путем, что и вошло на предприятие. Но логика подсказывала, что Мастер, действующий совершенно официально, не будет фокусничать со скрытыми перемещениями. Тем более что дорога от проходной до телепорта являлась кратчайшим путем, ведущим из комплекса в другое киберпространство.
  Он подошел к дверям проходной и вызвал меню со сведениями о предприятии. Тщательно скопировал их и перегнал сформированный файл по каналу связи на свой компьютер. Горнодобывающий колмплекс располагался на Кольском полуострове и принадлежал компании "Алунит"...
  План расследования деятельности Мастера Церемоний состоял в том, чтобы взять на заметку все производства, которые посетит Мастер в текущем рейде, а потом проследить их судьбу. Если одно или несколько предприятий после визита Х-существа в ближайшее после расследования время прекратят работу по причине аварии, Томас сможет выступить против Мастера Церемоний и его разработчиков с фактами на руках. Фактами, провозглашение которых включит механизм официального дознания.
  Мастер Церемоний появился только под вечер. Томас, уже отчаявшийся дождаться "подследственного", вздрогнул при его появлении и поспешно отошел от дверей проходной в тень ограды периметра. Мастер, не обращая на него никакого внимания, поплыл к телепорту...
  Так Томас Корнелл начал "вести" Двуликого Януса. Он был готов не спать хоть две ночи, но не отпускать Мастера от себя ни на шаг. Он мог себе позволить провести в ГКС именно двое суток, не больше. Выход Мастера Церемоний пришелся на утро первого из двух выходных дней, "плавающих" выходных лейтенанта Корнелла. На третий день Томас должен был выйти на работу. Конечно, он мог бы отпроситься или взять краткосрочный отпуск ― незаменимых людей в Космическом отряде не было, ― но не хотел этого делать: считал, что двух суток слежки будет вполне достаточно для сбора необходимого количества сведений.
  Он ошибся.
  Мастер Церемоний не собирался работать без отдыха. После посещения горнодобывающего комплекса он вернулся в мир КАРРАТ и исчез во фруктовой роще. Томас последовал за ним, но в КАРРАТЕ к тому времени уже наступила ночь, в окрестностях Черного Лога не было видно ни зги, и Х-существо как будто растворилось в гуще низеньких ветвистых деревьев.
  И не оставило никаких следов пребывания в ГКС. Исчезло. Растаяло. Как, собственно, и должно происходить со всеми виртуальными визуализированными биотами, которые закончили работу в ГКС.
  Мастер Церемоний ушел на покой...
  Для Томаса это был настоящий удар. Паяц прервал свою миссию и разорвал связь между Томасом и собой!
  Это означало конец расследования Тайны! Из рощи Х-существо вызходило только один раз за рейд, в этом Томас убедился на собственном опыте. А значит, встретить Мастера он сможет только через три года, никак не раньше!..
  Томас, ощущая тошноту от непереносимого позора поражения, оставил Керста в городе Аватаров и вышел из Сети. Зло сорвал с себя очки и наушники и швырнул их в экран монитора. Его охватило самое настоящее отчаяние: он потерял Мастера, теперь ничто не могло помочь Томасу увидеть паяца вновь! А между тем, паяц, проверив лишь одно предприятие, уйти из Сети не мог. "Точно означенный список" в его электронных мозгах не должен был состоять из одного пункта!
  "Мистер Церемоний отдохнет, ― в отчаянии думал Томас, ― и завтра снвоа примется шастать по ГКС, а я... Я буду безрезультатно искать его!" Он безвольно опустил руки на клавиатуру терминала и невидящим взглядом уперся в яркую картинку заставки на экране монитора. Что делать, как спасать положение ― он не знал.
  Но через некоторое время отчаяние оставило лейтенанта Корнелла. Он был слишком молод, он многого о себе не знал, не знал, насколько достойно может держать удары Судьбы. И он не учился их держать.. Но исчезновение Мастера не являлось для него подобным ударом. Это был всего лишь один из ситуационных перевертышей Тайны, ее Игрой, порой злой и беспощадной. А в этой Игре Томас давным-давно приучил себя держаться достойно. Удары Тайны он держать умел.
  И поэтому взял себя в руки и мысленно сказал: "Завтра я пойду к Черному Логу и буду ожидать невозможного ― появления паяца. Это все, что я могу сделать для того, чтобы спасти положение. И больше я об этом сегодня думать не буду. Я буду думать только о том, как организовать слежку за Мастером во время моего пребывания на работе".
  Тогда-то Томас ― успокоившись и заставив себя сосредоточиться на новой проблеме, ― и припомнил те навыки программирования, которые приобрел в детстве и юности, проводя целые недели в мире КАРРАТ и в чатах владельцев аватаров. Одно время он пытался совершенствовать Керста в обход условий игры. Ему это удалось в очень слабой мере и вскоре он оставил задумку. Но в процессе решения поставленной задачи он получил множество советов и знаний по примитивному хакингу и менее примитивному программированию. Сейчас все это пригодилось. Он написал маленькую программку, вошел в ГКС и КАРРАТ, использовал давний хакерский прием для получения доступа к программному коду Керста и слегка "усовершенствовал" аватара. Теперь Керст мог "прицепляться" к любому биоту Сети и без ведома Томаса следовать за объектом слежки. При этом аватар должен был по умолчанию запоминать маршрут следования и собирать все доступные сведения о тех местах, в которых побывал. Полученную информацию "закачивать" по каналу связи на жесткий диск компьютера или ― при отключеннии связи ― пересылать на электронный адрес своего хозяина
  На следующее утро Керст был уже возле Черного Лога, и Томас не сводил глаз с рощи. Близился час, когда Мастер Церемоний должен был появиться, если он вообще собирался появляться в КАРРАТЕ.
  Томас считал секунды, его сердце билось в такт счету.
  Время выхода Х-существа настало. Из Города Аватаров раздался далекий бой башенных часов.
  Мастер Церемоний не появился.
  Керст опустил голову, немного постоял, покачиваясь на носках высоких ботфортов, а потом с яростным криком бросился в Черный Лог и начал беспощадно крушить головы Тупых Големов...
  Через три минуты Томас стоял возле "блюдца" телепорта. Зло пронзил взглядом колышущееся марево перехода и, как по наитию, вдруг громко выкрикнул координаты кибепространства горнодобывающего завода. И шагнул в пустоту.
  Ни на что не надеясь, он выступил из "блюдца" на каменистую поверхность горного склона и поднял голову.
  Мастер Церемоний был здесь. Он бесшумно плыл от проходной комплекса по направлению к порту.
  Керст взрыкнул от восторга и подпрыгнул на месте от возбуждения. Многочисленные атрибуты, оружие и доспехи могущественного воина и мага весело заскрежетали и зазвенели.
  Томас быстро взял себя в руки, отвел аватара в сторону, подождал, пока Мастер пройдет сквозь "блюдце" и ринулся в погоню.
  В этот день он ожидал "подследственного" возле входа в Центр компьютерных технологий компании "Технобот". Настроение у него было отличное. Он понадеялся на удачу и угадал. Ему удалось разгадать один из важнейших секретов маршрута Мастера Церемоний. Х-существо начинало свой ежедневнй рейд от стен того предприятия, которое посещало накануне. Чем это объяснить, Томас не знал, но и серьезно над этим голову не ломал. Он понял главное и теперь мог следить за Мастером все время пребывания того в ГКС. До тех пор, пока Х-существо не выполнит всю свою работу и не "уснет" на неизвестном сервере еще на три года.
   За время дежурства Томас снабдил Керста всеми необходимыми данными касательно слежки за Мастером Церемоний. И вечером, после того, как Х-существо покинуло предприятие, аватар "вел объект" уже самостоятельно, без управленческих команд Томаса.
  Поздним вечером Мастер Церемоний растворился в темноте фруктовой рощи в КАРРАТЕ, а Томас с легким сердцем отправился спать. Перед уходом из КАРРАТА и ГКС он отправил Кертса к проходной Центра компьютерных техгнологий и разорвал с ним связь. Если Мастер Церемоний, думал он, вдруг все-таки вздумает грубо напасть на Керста, то доступа к компьютеру Томаса злодею не будет. Правда, такое развитие событий означало конец операции, но здесь уж Томас ничего не мог сделать, ему оставалось надеяться на удачу...
  А на следующий день он имел разговор с полковником Гиром, получил незапланированный выходной и тотчас же помчался домой. Керст, знал он, ждал его появления в Сети, следуя за "подследственным" и периодически посылая электронные сообщения по почте. Томас прежде всего должен был зайти на почтовый сервер, прочесть послания аватара и узнать о его местонахождении. Потом надо было найти верного слугу, "слиться" с ним и взять управление Керстом на себя.
  После этого слежка за Мастером Церемоний продолжится. Под полным контролем лейтенанта Томаса Корнелла.
   * * *
  Поле обзора полностью заполнил лист почтового послания, содержащий несколько строк. Томас бросил быстрый взгляд на подпись, и у него отлегло от сердца: единственное послание, которое лежало в его почтовом яящике, было от Керста. Аватар продублировал подачу информации: графическое представление сопровождалось голосовым файлом. Глубокий, богато модулированный бас прочел написанное на листе: "Мистер Корнелл! Я нахожусь на сервере компании "Технобот". Адрес сервера... В виртуальное пространство компании можно попасть через следующие телепорты..."
  Томас удовлетворенно хмыкнул и закрыл "окно" почтового сообщения. Перед глазами снова возникли зеленые долины и высокие горы мира КАРРАТ. Судя по тому, что сообщение создавалось Керстом утром и было единственным, Мастер Церемоний замедлил темп работы: последнее предприятие он проверял уже вторые сутки. Керст сейчас стоял возле проходной входа в офис компании "Технобот" и, видимо, подыхал от скуки...
  "Ничего, малыш, ― мысленно обратился Томас к могущественному воину и магу, ― ты же герой, потерпи! А я буду рядом с тобой через пару минут". И, безмерно довольный собой и своим аватаром, а также отлично налаженным ходом дел, двинулся к телепорту.
  Красный, часто мигающий квадратик с изображением сотового телефона возник в правом верхнем углу поля обзора тогда, когда до порта оставалось сделать всего пару шагов. Томас чертыхнулся: кто-то вызывал его по телефонной мобильной связи. В другое время он ни за что не стал бы брать трубку, но сейчас... Он находился в незапланированном отпуске, по-существу, совершенно неожиданно покинул Малый отряд Љ7, тот остался без командира, возможно, звонил кто-то из ребят, мало ли что могло произойти на таможне или в космопорту, требуется помощь...
  "Что такого необычного может произойти на моей б ы в ш е й работе?" ― проворчал он, но все-таки тронул дужку очков и те, не разрывая связи с ГКС, перешли в параллельный режим работы в качестве мобильного телефона. Томас отметил, что при этом красный квадратик не развернулся в экран видеообщения и не высветил номер вызывающего абонента. Человек, желающий говорить с лейтенантом Корнеллом, не имел привычки в разговоре по телефону предъявлять свою физиономию собеседнику, зато имел привычку использовать антиопределитель своего номера. Это убедило Томаса в том, что звонит кто-то из своих.
  ― Лейтенант Корнелл слушает, ― деловито произнес он.
  ― Здравствуйте, мистер Корнелл. ― Голос, звучавший в наушниках, был Томасу не знаком. ― Простите, что побеспокоил вас, но у меня дело, не требующее отлагательств. ― Собеседник говорил энергично, но обходился без властных или жестких ноток. Речь его была быстрой, но плавной. Вряд ли голос в наушниках принадлежал человеку, работающему в Галактической Полиции. ― Ваше участие в нем просто необходимо. Я хотел бы попросить вас...
  ― Подождите! ― удивленно воскликнул Томас. ― Сначала скажите, кто вы!
   ― Ах, да... ― смутился собеседник. ― Я не представился... Начальник Аналитического центра ЗНП Альберт Хьюберт. Доктор социологии, ― счел нужным добавить он и осведомился: ― Вы в курсе своего служебного перемещения?
  Томас напрягся, энергично поерзал в кресле и выпрямил спину. Звонил его новый начальник... или командир. А лейтенант Корнелл не имел привычки расслабляться в присутствии начальства.
  ― Да, сэр, ― чеканя слова, ответил он. ― Сегодня я получил назначение на работу в Центр. С завтрашнего дня поступаю в ваше распоряжение.
  ― Прекрасно! ― торопливо отреагировал мистер Хюьберт. ― Лейтенант, я попросил бы вас выйти на работу сегодня. Сейчас. Вы мне очень нужны. Простите, что ломаю вам выходной, я в курсе, что полковник Гир предоставил вам отпуск, и предполагаю, что вряд ли вы настроены на работу...
  Томас слушал Альберта Хьюберта, и чувствовал, как в груди снова поднимается уже знакомая теплая волна. Если бы лейтенанта Корнела брали в АЦ ИЗНП в качестве офицера охраны, неожиданная надобность в его присутствии вряд ли бы возникла...
  ― В чем будут состоять мои обязанности, сэр? ― внутренне напрягшись, спросил он.
  ― Сегодня или вообще? ― быстро осведомился Хьюберт. И, не дав Томасу ответить, сказал: ― О ваших постоянных обязанностях мы поговорим при встрече. А сегодня вы должны принять участие в осмотре места преступления в качестве нашего следователя. Сигнал об инцинденте поступил в ГП только что. Преступление это ― по части Центра и, хотя расследовать его будут работники прокуратуры, мы должны быть в курсе всех событий.
  Как только Томас услышал слова "преступление" и "следователь", теплая волна в груди вдруг встала на дыбы и ударила в голову. Все поплыло у него перед глазами. Хьюберт говорил что-то еще, и это было хорошо, потому что Томасу нужно было время, чтобы унять обуявший его мальчишеский восторг и сделать так, чтобы голос звучал как прежде.
  ― Так как? ― закончил свою речь вопросом Альберт Хьюберт.
  ― Я готов, ― хрипловато ответил Томас. И подумал, что Керст без него прекрасно справится со слежкой за Мастером Церемоний. Об этом можно не беспокоиться. ― Называйте адрес, сэр. Я прибуду как можно скорее.
  ― Выезжайте на место преступления. Офис компании "Технобот". Знаете, где это?
  У Томаса гулко екнуло сердце. "Технобот" ― Центр компьютерных технологий! В настоящий момент Мастер Церемоний находился на сервере локальной сети этой компании! И вот ― там совершено преступление!
  Он понимал, что не надо бы задавать вопрос, который рвался у него с языка. Его собеседник ни словом не обмолвился о том, какое преступление совершено. Радиоканалы мобильной телесвязи ― не для передачи подобных сведений. И все-таки он спросил:
  ― Что там произошло?
  ― Убийство, ― кратко ответил Хьюберт. ― Приезжайте, все увидите на месте.
  
  ГЛАВА 2
  
  МИМИКРИЯ КЛОНОВ
  
  1. НЕРАСКРЫТОЕ УБИЙСТВО
  
  Пожилой полицейский медэксперт в мятом белом халате оторвался от диктофона, бросил короткий взгляд на тело убитого, неторопливо закурил и будничным тоном сказал:
  ― Когда мы приехали, труп был еще теплым. Клеточный анализ показал, что убийство этого человека произошло не раньше чем за сорок минут до того, как нам позвонила его секретарша... У него вырвано сердце... ― Он быстро посмотрел на Томаса Корнелла и Альберта Хьюберта, но те ничем не выдали своего замешательства, и медик продолжил: ― Рана, мягко говоря, нестандартная. Если бы убийца делал это обычным, так сказать, способом... ― Он с видимым наслаждением сильно затянулся сигаретой, ее кончик вспыхнул и зашипел. ― То обломки ребер, вошли бы в грудную клетку и повредили бы или легкие, или желудок. Но они вывернуты из раны. Так, как будто орудие убийства ломало их изнутри, а не извне. Так, как будто само сердце выскочило из груди, ― уточнил он. ― Со страшной силой.
  Томас перевел взгляд с медика на тело убитого. Заместитель исполнительного директора по научной части компании "Технобот" мистер Стивен Хадсон Ламберт лежал на богатом ковре своего кабинета ничком. Красивая седая шевелюра убитого сбилась набок и закрывала лицо. На спине под левой лопаткой зияла большая кровавая рана. Смерть потерпевший встретил одетым в дорогой темно-синий костюм, поэтому рану обрамляли рваные края неровной дыры в материи пиджака. Дыра выглядела так, как будто пиджак вспорола изнутри когтистая лапа какого-то крупного хищного зверя.
  Над трупом озадаченно склонился один из оперативных сотрудников криминального отдела ГП; его коллега снимал на видеокамеру интерьер помещения; двое санитаров, облаченные в синюю униформу, курили у кондиционера в ожидании команды унести труп. За порогом открытой двери кабинета следователь прокуратуры ― сравнительно молодой, но вялый человечек с кислым, желтым лицом ― расспрашивал плачущую девушку, секретаршу Ламберта. Потрясенная свидетельница не могла связать и двух слов. Следователь подозвал медика, передал секретаршу на его попечение и стал с брезгливой гримасой на лице мерять шагами приемную, ожидая,. пока врач приведет девушку в порядок.
  Томас озадаченно вздохнул и посмотрел на Альберта Хьюберта. Тот ответил ему вопросительным взглядом.
  За те несколько минут, что Корнелл провел в обществе своего нового начальника, он понял, что здорово заинтригован Хьюбертом. Прежде всего его поразила внешность доктора социологии. Когда Томас подъехал к небоскребу офисного здания компании "Технобот" и вышел из автомобиля, от группы столпившихся у входа охраников и полицейских отделилась высоченная фигура в штатском и быстро направилась к нему. Громиле, подошедшему к Томасу, на вид было лет сорок-сорок пять, он имел двухметровый рост, широченные костлявые плечи, длинные светлые волосы и длинную физиономию с некоторыми, довольно невыразительными, признаками интеллекта. Встретив такого дядю в темном переулке, Томас первым делом схватился бы за пистолет.
  ― Томас Корнелл? ― Громила протянул для пожатия огромную длань. Рукав коротковатого пиджака задрался и обнажил по локоть длиннющее и худое волосатое предплечье. Томас опешил, разглядывая незнакомца, но увидел его улыбку и все понял. Понял, кто перед ним стоит. Когда улыбка озарила длинное некрасивое лицо, количество признаков интеллекта на нем резко увеличилось, а их выразительность усилилась донельзя. Небольшие серо-зеленые глаза живо и остро блеснули.
  ― Мистер Хьюберт? ― ответил Томас на рукопожатие.
  ― Да! ― энергично ответил Хьюберт. ― Рад знакомству... Томас. Вы позволите называть вас по имени?
  Томас с удовольствием отметил, что его военизированно-уставной жизни приходит конец.
  ― Да, мистер Хьюберт.
  ― Пойдемте скорее. Работа там уже в разгаре.
  Они поднялись в лифте на сорок третий этаж и прошли с полкилометра по длинным узким коридорам к аппартаментам мистера Ламберта. По дороге Альберт Хьюберт ввел Томаса в курс дела. Рассказал, кого убили, кто вызвал полицию, как, получив известие о преступлении по каналу оперативной информации, он решил немедленно подключиться к расследованию:
  ― Прошу вас глубоко вникнуть в обстоятельства происшествия, ― быстро говорил он. ― Ну, так, как вас учили. За этим убийством, возможно, скрываются такие закономерности, о которых господа из полиции даже не подозревают...
  ― Закономерности неясной природы? ― глухо спросил Томас. В предверии участия в первом в своей жизни официальном расследовании убийства он сильно волновался.
  Хьюберт с высоты двухметрового роста бросил на него одобрительный взгляд:
  ― Мне кажется, мы сработаемся. Но о ЗНП поговорим потом.
  Когда они вошли в кабинет Ламберта, Томас растерялся, а Хьюберт с ходу завалил вопросами медэксперта и теперь вопросительно смотрел на подчиненного...
  Томас понял, что пришла пора браться за дело. В жизнь лейтенанта Корнелла вошла очередная тайна. Она могла быть одной из сторон той Тайны, которую он ждал всю свою жизнь. И если он еще допускал для себя возможность проявления слабости и неумения в иных обстоятельствах ― с кем не бывает! ― то, стоя лицом к лицу с Ней, отказывал себе в любой неспособности. Он не мог ударить в грязь лицом в деле своей Судьбы.
  Он огляделся, как бы прикидывая, с чего начать работу. Взгляд его остановился на секретарше Ламберта. Девушка все так же тихо всхлипывала в углу и под надзором медика принимала настойку валерианы. Следователь продолжал мерять шагами прихожую. Томас перевел взгляд с плачущего лица секретарши на кислую физиономию человечка из прокуратуры и повернулся к Хьюберту:
  ― Мне кажется, надо начать со следователя. Он сейчас знает больше всех. Но мне он вряд ли даст полную информацию. Нужны ваши габариты и статус.
  Хьюберт оценил точность расчета подчиненного и согласно хмыкнул.
  ― Какие вопросы я должен ему задать? ― тихо спросил он.
  ― Любые из тех, что вам подсказывает логика расследования этого дела. Я подключусь по ходу беседы.
  Хьюберт тут же навис над кислым человечком и, не смущаясь недовольным видом визави, забросал того вопросами. Потом, опомнившись, вежливо представился и представил подошедшего Томаса. Следователь никак не отреагировал на звуки непонятной аббревиатуры ведомства, из которого прибыл настырный собеседник. Но, взглянув на удостоверение Хьюберта, пробормотал:
  ― Хм... Особые полномочия?..
  Томас увидел, что человечек расскажет все, что знает. Тот вяло развел руками и неохотно выдавил из себя:
  ― Странная история. Ничего не могу понять... Она, ― небрежно кивнул он в сторону секретарши, ― нашла труп Ламберта на полу в кабинете. За полчаса до этого носила ему чай. Ламберт в это время находился в кабинете один. С начала рабочего дня он принял троих посетителей. Все, по словам секретарши, после аудиенций выходили от него и больше не возвращались. То есть с момента подачи чая никто к Ламберту не входил. А потом оказалось, что он убит. Вот таким идиотским, ― он махнул вялой кистью в сторону трупа, ― способом. Войти в кабинет и выйти из него можно только через одну дверь ― вот эту, ведущую в приемную. Когда мы прибыли на место происшествия, оконные рамы были закрыты на все запоры: вентиляция помещения в любое время года осуществляется кондиционером-очистителем воздуха. Окно снаружи не отпирается. Как вы понимаете, в такой ситуации проникнуть через окно в помещение извне, не нарушив целостность стекла, невозможно. Но на стекле - ни трещинки. То есть, ― уныло взглянул он в сторону плачущей девушки и понизил голос, ― если не принять как версию то, что в деле замешана секретарша, которая замела следы преступления, а теперь дает ложные показания, никакой ясности нет.
  ― А вы рассматривали ту версию, что в помещении со вчерашнего дня затаился преступник? ― спросил Томас.
  Следователь небрежно отмахнулся:
  ― Эту версию я отработал первой. И получил от начальника охраны вот какие сведения. В конце каждого рабочего дня, как только последний сотрудник покидает здание, в каждом помещении ― заметьте, в каждом, включая туалеты и подсобки! ― включаются датчики-индикаторы биологических объектов. Они сигнализируют о наличии в помещении любых живых организмов, даже крыс... ― Помолчал и добавил: ― Как уверяет мой консультант, этих тварей в здании нет, их вывела охрана, своими силами. Я думаю, понятно, почему, ― с кривой ухмылкой добавил он.
  ― А насекомых эти индикаторы отслеживают? ― с живым интересом спросил Хьюберт. ― И вообще, на что они реагируют, по каким признакам определяют свой "объект"?
  ― К насекомым они равнодушны. Я спрашивал об этом, ― сморщился следователь. Ему не нравилось, что собеседники, пусть и неумышленно, но тестируют качество его следственных действий. ― Но не отслеживают их не потому, что, мухи, к примеру, не имеют системы кровообращения, а температура их тел равна комнатной. А потому, что индикаторы имеют ограничения на размер тестируемых объектов. На присутствие живого существа, размер которого меньше двух кубических сантиметров, они сигналом тревоги не реагируют. Я понимаю, чем вызваны эти вопросы. Вы думаете, что убийцей могла быть какая-нибудь крупная инсектоидная или холоднокровная инопланетная тварь, или кибер, которого сигнализация не смогла отождествить с живым организмом. На это скажу, что в индикаторы заложена довольно сложная система идентификации, к тому же они реагируют и на движение. Существо, достаточно крупное, чтобы совершить такое убийство, ― он снова протянул руку в сторону трупа, ― не может незаметно для глаз охраны и персонала проникнуть в помещение до включения сигнализации, то есть днем, и неподвижно затаиться на ночь. А если оно каким-то способом проникло в помещение ночью, когда людей в злании намного меньше, то индикаторы подняли бы тревогу в ответ на его движение. Днем ― люди, ночью ― сигнализация, ― констатировал он, ― вероятность организации засады равна почти нулю.
  ― И все-таки она существует... ― медленно произнес Томас, снова подключаясь к разговору. ― Скажите, а не мог ли убийца ― будь это зверь или человек ― проникнуть в кабинет сегодня днем по вентиляционным отводам?
  ― Нет. ― Следователь бросил быстрый раздраженный взгляд в сторону медика и секретарши, потом с неудовольствием уставился на собеседников. Ему надоело отвечать на вопросы, ответы на которые он уже получил. ― Над кабинетом не проходят вентиляционные шахты. Принудительный воздухообмен на этом этаже производится исключительно посредством кондиционеров...
  И вдруг, потеряв терпение, стал отходить отходить в сторону свидетельницы. Не отворачиваясь от собеседников, но достаточно решительно:
  ― Извините, я должен закончить опрос секретарши...
  Альберт Хьюберт угрожающе повел широченными плечами и покосился на Томаса. Тот смотрел сквозь человечка из прокуратуры и не выказал никакого неудовольствия его несанкционированным бегством. Хьюберт усмехнулся и не стал предпринимать никаких пресекающих побег мер.
  Следователь облегченно развернулся и оказался прямо напротив свидетельницы. Та, поддерживаемая медиком, поднялась ему навстречу со страдальческой улыбкой на заплаканном личике.
  Хьюберт снова вопросительно уставился на лейтенанта Корнелла: "Что дальше, офицер?"
  ― Спасибо за помощь, мистер Хьюберт, ― сказал Томас, плавно поворачиваясь на каблуках вокруг своей оси и сканируя взглядом окружающую обстановку и людей. Он делал это очень медленно, а его лицо приняло отстраненное выражение. Как будто он смотрел на все и всех через толстую прозрачную стену, в качестве свидетеля, а не участника событий. Наверно, Хьюберт почувствовал это и поэтому не обратил внимания на явное нарушение субординации, которое в следующий момент допустил его подчиненный.
  ― Теперь вы мне не нужны, ― ровным тоном выдал Томас и, как сомнамбула, повлекся в кабинет. ― Стойте здесь и никуда не уходите.
  Хьюберт только согласно кивнул в ответ.
  А лейтенант Корнелл начал неспешную, тщательную, вдумчивую работу.
  Сначала он внимательно осмотрел труп. С помощью медэксперта раздвинул края раны, осветил ее фонариком и каким-то чудом заметил в кровавом месиве плоти и костей маленькую серую полупрозрачную овальную пластинку. Указал на нее медику, тот удивленно вскрикнул и пинцетом извлек находку из раны.
  ― Похоже на сломанный ноготь! ― воскликнул эксперт. ― Конечно, не человеческий ― какого-то существа! Как же я не заметил эту штуку раньше?.. ― И бросился к ящику с медицинской аппаратурой и инструментами. ― Я тут же отправляю ее на экспертизу!
  Костлявый, длинный Хьюберт стоял без дела в своем коротковатом пиджаке посреди приемной, как пугало на огороде, и ничуть не смущался своей бездеятельностью, а зорко следил за действиями Томаса.
  А тот оторвался от раны и стал флегматично осматривать апартаменты Ламберта. Потрогал плотно закрытые жалюзи, осмотрел толстенное стекло окна ― окно имело размер во всю стену и открывало прекрасный вид на мегаполис. Вышел из кабинета в комнату отдыха, но пробыл там недолго, посетил туалет и ванную комнату, а потом вернулся в приемную, встал рядом со следователем прокуратуры и долго слушал, как тот ведет опрос свидетельницы.
  Напоследок Томас посидел за компьютером, поговорил с сотрудником, снимающим в помещении отпечатки пальцев, и вернулся к своему начальнику.
  Тот подался навстречу и живо спросил:
  ― Ну, что?
  Томас, сохраняя прежний отсутствующий вид, не ответил, а только уже в который раз оглянулся и посмотрел по сторонам. Санитары осторожно поднимали тело убитого, чтобы положить его на носилки. Оперсотрудники собирали свои вещи. Следователь прокуратуры отпустил секретаршу и ожидал коллег на пороге приемной.
  ― Я думаю, ― тихо ответил Томас, так тихо, чтобы кроме Хьюберта его никто не мог слышать, ― что сегодня нам удалось узнать многое. И мне кажется, что результаты различных экспертиз помогут нам в этом деле не больше, чем осмотр места происшествия.
  ― Вот как! ― удивленно воскликнул Хьюберт. ― Вы узнали что-то определенное?
  ― Да, ― твердо сказал молодой лейтенант, и в этот момент принял свой обычный вид: отсутствующее выражение лица сменилось на спокойно-сосредоточенное. Взгляд обрел осмысленное выражение.
  Зато отсутствующим стал взгляд Хьюберта. Отстраненность, как кочующий паразит, перешла от подчиненного к начальнику.
  ― Понял, ― нейтральным тоном сказал Хьюберт и оглянулся точно так же, как только что оглядывался Томас. ― Поговорим в машине.
  И, притянув лейтенанта Корнелла к себе за локоть, повлек его к выходу из кабинета.
   * * *
  ― Это убийство совершил инопланетянин, ― сказал Томас.
  Хьюберт дернулся, кинул на него изумленный взгляд, но тут же снова вернулся к наблюдению за дорогой. Он сидел за рулем, и его автомобиль мчался по магистрали в плотном потоке машин по направлению к центру мегаполиса. Пустой автомобиль Томаса, управляемый бортовым компьютером, ехал следом как привязанный.
  В салоне воцарилась многозначительная пауза.
  ― Как вы это определили? ― спросил наконец Хьюберт. Он не задал вопрос "почему вы так думаете?". Он спросил: "Как вы это определили?" После наблюдения за работой лейтенанта Корнелла начальник АЦ ИЗНП ― социолог со стажем, к тому же человек, обладавший неплохой интуицией, ― начинал безоговорочно верить в следовательский талант подчиненного. Томас отметил это, но тут же отмахнулся от мысли: его занимали обстоятельсва убийства.
  ― Я даже знаю, ― продолжал он, ― откуда он родом. С какой планеты. Он абориген Аякса.
  ― Вот как! ― второй раз за день воскликнул Хьюберт. ― Говорите же скорей, Томас! А то я от нетерпения дам по газам, и мы врежемся вон в ту фуру!
  ― Тот ноготь, который я извлек из раны Ламберта, очень убедительная улика... Несколько раз мой отряд участвовал в таможенных досмотрах грузов на звездолетах, прибывших с этой планеты. Так вот, в грузовых отсеках мы находили много таких ногтей. Их оставляли грузчики-аборигены во время погрузки, так нам объясняли члены экипажей. У жителей Аякса специфический метаболизм ― ногти отскакивают каждую неделю...
  ― А вы их видели? ― быстро спросил Хьюберт.
  ― Аборигенов? Нет. Они недостаточно цивилизованы, чтобы стать полезными членами экипажа космического корабля. Звездные торговцы их не рекрутируют. А вы имеете о них представление? ― в свою очередь спросил Томас.
  ― Как жаль, что я всю жизнь занимался социологией Земной Системы, а не ксенологией! ― воскликнул Хьюберт. ― Ни черта не представляю, что это за планета ― Аякс и какие на ней живут туземцы!
  ― А я интересовался, ― спокойно сказал Томас. ― По роду службы. Борьба с контрабандой включает в себя изучение возможностей тех существ, которые обитают на планетах, торгующих с Землей. Жители Аякса ― не туземцы в общеупотребительном смысле этого слова. Они не совсем дикари. Их цивилизация находится на уровне нашего средневековья. Ну, того, когда расцветали представления о куртуазной любви... ― Он неуверенно посмотрел на Альберта Хьюберта, тот энергично закивал головой: в истории доктор социологии с внешностью громилы ориентировался хорошо. ― Трубадуры, рыцари, сеньоры... ― продолжил Томас. ― И все такое. Выглядят они как земляне, подавляющее большиство, конечно, грубые, грязные крестьяне... Но на планете и много профессиональных вояк, потому что войны за раздел влияния между баронами происходят постоянно... Да что я вам про средневековье! У них идет все, как у нас девятьсот лет назад, ― оборвал сам себя Томас. ― Я просто хотел сказать...
  ― Что?
  ― То, что найти профессионального убийцу, способного вырвать у врага сердце, на Аяксе очень легко, и...
  ― Ну, специалистов по вырыванию сердец, я думаю, легко найти и в нашем мегаполисе, ― не дослушав, возразил Хьюберт. ― Но оно вырвано каким-то невообразимым способом. И в условиях, исключающих совершение преступления. Вы это можете объяснить?
  ― Насчет способа еще надо подумать, ― ответил Томас. ― А вот анализ условий ставит последнюю точку в доказательстве того, что убийство совершено аборигеном Аякса.
  ― Извините, что перебил вас, ― обратил к нему свое длинное, смущенно улыбающееся лицо Альберт Хьюберт. ― Если вы упомянули о точке, то имеет смысл произнести сначала все предложение.
  ― Несомненно. Смотрите. Следователь прокуратуры довольно убедительно нам доказал, что с утра Ламберт вошел в пустующий кабинет. Никто его подстерегать, затаившись заранее, например, в туалетной комнате, не мог. Охрана здания поставлена в "Техноботе" хорошо... Самоубийство столь изощренным способом исключено. Дистанционно, с помощью технических средств, сделать такое, наверно, возможно... Но не оставить при этом следов убийственного действия механизма-исполнителя ― практически неосуществимо. Значит, убийца все-таки вошел в кабинет, нанес, как мы поняли, удар Ламберту со спины. А после этого вышел из кабинета. Причем секретарша не видела ни как он входил, ни как выходил.
  ― Она видела, как в кабинет в течение дня входили три посетителя, ― прищурившись, сказал Хьюберт. ― И как они выходили из него.
  ― Так кто же убийца? ― неожиданно спросил Томас.
  ― Невидимка? ― так же неожиданно сделал смелое предположение Хьюберт. ― Эти ваши аяксцы... то есть аборигены Аякса, могут становиться невидимыми?
  ― Мистер Хьюберт, ― укоризненно произнес Томас, ― Земная Система еще не открыла ни на одной планете цивилизацию невидимок. И это очень хорошо. Иначе криминалитет землян превратил бы ее в цивилизацию профессиональных воров и киллеров. Убийца, ― веско заключил он, ― один из тех, кто сегодня побывал на приеме у Ламберта. Один из этой троицы.
  ― Как так?! ― вскричал Альберт Хьюберт, резко ударил по тормозам и свернул направо: он чуть было не пропустил нужный поворот. ― Ведь после третьего посещения Ламберт был жив! Секретарша в то время носила ему чай и свидетельствует, что он был в полном порядке! И находился в кабинете один!
  ― Да, ― бесстрастно подтвердил Томас. ― Но тем не менее, как только девушка поставила чай на стол и вышла, убийца встал у Ламберта за спиной. Один из трех посетителей только создал иллюзию своего ухода. А на самом деле скрытно остался в кабинете.
  ― Такую иллюзию создать невозможно! ― категорически заявил Хьюберт.
  ― Для аборигена Аякса ― проще простого, ― просто ответил на это Томас Корнелл. ― И я сейчас объясню почему. Но прежде должен отметить следующее: подозрение, что преступление совершено именно выходцем с планеты Аякс, у меня возникло после разговора со следователем, а не после того, как я нашел в ране ноготь. В своих рассуждениях я вас веду тем же путем, каким следовала моя мысль при осмотре места происшествия.
  ― Спасибо, ― обескураженно посмотрел на него Хьюберт. ― Я вам очень признателен...
  ― В ране я копался уже не наобум, ― как бы не замечая растерянной заинтригованности начальника, продолжал Томас, ― а с совершенно определенной целью. Если у грузчиков-аборигенов ногти так и сыплются во время работы в складских отсеках звездолетов, то можно предположить, что при физической нагрузке процесс отпадения ногтей на их руках ускоряется и учащается. А согласитесь, что убийца совершал довольно интенсивную физическую работу, вырывая сердце из тела Ламберта! Он с большой вероятностью мог оставить хоть один коготок в теле покойного! И я стал копаться в ране не наобум, а с совершенно определенной целью ― найти этот ноготь. И нашел!
  ― Молодец! ― огромная ладонь начальника АЦ ИЗНП снялась с руля и упала на плечо Томаса. Тот вздрогнул от неожиданности. ― Но как этот аяксец... абориген смог создать иллюзию выхода из кабинета?
   ― Вы что-нибудь слышали о таком понятии, как "тульпа"?
  ― Нет, ― удрученно ответил доктор социологии. Томас видел, что тот катастрофически теряет самоуважение, но ничем не мог ему помочь.
  ― В древности в магической практике Тибета некоторыми ламами практиковалось создание двойников. Эти существа-двойники представляли собой сгустки концентрированной эктоплазмы. Не спрашивайте меня, что такое эктоплазма: я не знаю. Могу только предположить, что это материализованная энергия определенного вида... Да. Так вот: ламы называли таких двойников тульпа. Тульпа ничем ― ни внешним видом, ни мнимым одеянием из эктоплазмы, ни манерами ― не отличался от оригинала и создавался с целью решения какой-то одной практической задачи. После выполнения задания растворялся, как говорили ламы, в ауре Земли. Тульпа был полностью управляем, но если ему удавалось накопить достаточно жизненной силы и эктоплазмы, то он мог разорвать связь с "хозяином" и начать самостоятельное существование. Известны, например, случаи, когда тульпа, выполнив определенную миссию, не возвращался, а начинал действовать по-своему и сильно вредил репутации "хозяина".
  ― Вы хотите сказать, что аборигены Аякса владеют практикой создания энергетических двойников:? ― недоверчиво спросил Хьюберт.
  ― Это доказанный факт, ― пожал плечами лейтенант Корнелл.
  ― С ума можно сойти! ― почесал за огромным ухом Альберт Хьюберт. ― Почему я об этом ничего не слышал?!
   ― Наверно, потому, что это засекреченная информация. Правда, она не может быть предметом строгой тайны. Как говорится, что знают двое, то знает свинья... Но тем не менее власти Земной Системы сочли необходимым наложить на эти сведения гриф "Для служебного пользования". Колонисты Аякса и звездные торговцы дают подписку о неразглашении информации. И из газет, естественно, о суперспособностях аборигенов узнать невозможно.
  ― Почему? ― удивленно поднял брови Хьюберт.
  ― А вы как думаете? Согласитесь, дикое средневековое сознание и подобная способность ― чрезвычайно опасный коктейль. Такие люди ― находка для криминалитета Земной Системы. Я уже упоминал о планете воров и киллеров...
  ― Да-да! ― согласился Хьюберт. ― Надо же! Опасный коктейль...
  ― Но он становится и вовсе гремучей смесью, если добавить к нему еще один талант этих людей... ― снова начал Томас, но возглас Хьюберта прервал его:
  ― Я так и знал, что вы сказали не все! ― воскликнул начальник АЦ ИЗНП, крепче сжимая руль. ― Означенная вами способность объясняет, как убийца обманул секретаршу. Он выпустил из кабинета своего двойника, тульпу. Тот вышел в приемную, подмигнул девчушке, а за ближайшим поворотом коридора растворился в воздухе. Но почему Ламберт не заметил, что оригинал посетителя, то есть убийца, остался в кабинете?
  ― Потому, что убийца, как я уже упомянул, имеет еще одну тайную способность. Он может создавать так называемый "пространственный карман".
  ― Это что еще такое?
  ― Точно не знает никто. Ученые, изучавшие этот феномен, говорят, что "карман" ― этакая прослойка между слоями параллельных реальностей Вселенной. Аборигены каким-то образом умеют проникать в эту промежуточную область и находиться там столько, сколько им нужно. Во время пребывания в "кармане" процесс обмена веществ в их теле почти останавливается, они впадают в подобие летаргического сна. В общеупотребительном смысле они в таком состоянии "не живут", сохраняя ясность сознания и правильное чувство времени...
  Томас прервался и посмотрел на Альберта Хьюберта в ожидании вопросов. Но тот молча управлял машиной, и о степени его изумления говорили только по-детски расширенные глаза.
   ― Абориген входит в "карман", ― продолжал Томас, ― и исчезает из виду. Каким-то образом он "видит" то, что происходит снаружи. Ученые-мистики утверждают, что там, в прослойке, у аяксцев открывается "третий глаз". Они становтся ясновидцами... Но точных научных исследований этого феномена, опять же, нет.
  ― Так что же получается, ― медленно заговорил Хьюберт. ― Убийца выпустил вместо себя из кабинета своего тульпа, а сам спрятался в "пространственный карман"?
  ― Да, ― просто ответил Томас. ― Причем сделал это незаметно для глаз мистера Ламберта. После этого немного выждал, выбрал удобный момент и вышел из своего убежища. И вырвал у Ламберта сердце...
  В салоне снова воцарилось молчание. Автомобиль свернул на пустынную зеленую улицу, проехал до ее конца и остановился возле перекрестка. Хьюберт заглушил мотор. Томас посмотрел в боковое зеркало: его машина припарковалась к обочине сзади.
  ― Мы приехали?
  ― Я не могу вести автомобиль, когда узнаю такие вещи, ― сердито сказал Хьюберт, достал из бардачка сигареты и нервно закурил. Томас отметил, что начальник не предложил ему сигарету, а это при его хороших манерах говорило о сильном волнении.
  Хьюберт несколько раз затянулся, что-то усиленно соображая. Потом спросил:
  ― Так как он вышел из кабинета?
  ― Я думаю, что он все еще там, ― спокойно ответил Томас. ― На месте преступления. Он уйдет тогда, когда ему будет удобно.
  ― Так что же вы не сказали об этом раньше! Убийца стоит над трупом, а мы знаем об этом и уехали! Надо оставить в кабинете дежурный пост!
  ― Во-первых, возможно, что он уже улизнул под шумок. Во-вторых, если он там и ему будут мешать охранники, он наверняка справится с ними не хуже, чем справился с Ламбертом. У него перед ними несомненное преимущество: он их видит, а они его ― нет. И в-третьих, если он захочет, то сможет просидеть в "кармане" хоть год. Он сделал дело, вознаграждение ему обеспечено, метаболизм, так сказать, его не беспокоит... Его мозг спит, он не мается одиночеством, он просто смотрит своим "третьим глазом", и все. Закукленный в подпространстве йог. Ему некуда спешить... Согласны?
  Томас вопросительно смотрел на начальника
  ― Ну да, вы правы, ― пробормотал Хьюберт. ― Он же полностью контролирует ситуацию... Значит, его не поймать?
  Томас молча отрицательно покачал головой.
  ― Но, черт возьми, это же идеальный убийца! Как эти... аяксцы еще не создали на Земле свою мафию!
  ― Мы возвращаемся к теме угрозы превращения Земли в криминальную планету, ― улыбнулся Томас. ― Но этой угрозы, в общем, не существует. Способность организации "пространственного кармана" имеют лишь очень немногие жители Аякса. Она не задается генезисом их рода. Это, скорее, мутационное отклонение от нормы. И подобная мутация возможна только среди них. На всей планете тех, кто умеет прятаться в "кармане", всего несколько сотен человек. Они не составляют какой-либо организации, отдельного социума. И не каждый из них жаждет использовать свою возможность во зло. В ГП нет сведений, что кто-то из аборигенов Аякса сотрудничает с мафией на Земле.
  ― Но очевидно, что преступные кланы мечтают о том, чтобы заполучить их в свои ряды, ― рассудил Хьюберт.
  ― Точно, ― согласился Томас. ― И нет сомнений в том, что кто-то из аяксцев уже работает на преступников. Например, убийца мистера Ламберта...
  Альберт Хьюберт искоса взглянул на него и сказал:
  ― Мне кажется, с убийцей все намного сложнее, мой друг... Но сейчас не будем об этом. Скажите, разве Земная Система не отслеживает появление аборигенов Аякса на Земле?
   ― Отслеживает. И очень строго. Таможенные службы космопортов тут же сообщают о прибытии гражданина Аякса в полицию. И с этого момента все его передвижения по планете тщательно фиксируются. И то, что убийца Ламберта сумел сделать свое черное дело и исчезнуть без шума, о многом говорит. За ним не велась слежка. А значит, он пробрался на Землю тайно. Он работал под тщательно подготовленным прикрытием, которое может обеспечить только преступная организация...
  ― Почему вы так думаете?
  ― Они подкупили звездного торговца, владельца космического корабля, который доставил убийцу на Землю. А договориться с торговцами непросто. Рисковать лицензией из-за нелегального провоза "зайца" они просто так не будут. Подобная услуга дорого стоит. Потом, хотя аборигены Аякса и мало чем отличаются от людей, но социальная и административная адаптация преступника, то есть ускоренное обучение языку, правилам поведения в обществе, снабжение документами, легализация под новой личиной ― все это требует значительного количества средств.
  ― Но разве преступники не могут использовать его без всех этих обучений и легализаций?
  ― Не забывайте, что он вошел в кабинет Ламберта как посетитель. То есть как клиент компании "Технобот", полноценный гражданин Земной Системы! Из средневекового дикаря его превратили в респектабельного джентльмена с кейсом в руках и вежливой улыбкой на лице!
  ― Да-а-а, ― облокотившись о руль, протянул Альберт Хьюберт, ― здорово насолил кому-то мистер Ламберт, если для его убийства совершается такая необычная работа... Вам не кажется, что в этом таится загадка? Действительно! ― он развернулся к Томасу всем корпусом. ― Мистер Ламберт ― не бог весть какая шишка. Ходит без охраны. Живет, как я понял, один. Убрать его ударом ножа или выстрелом из пистолета намного дешевле и проще, чем нанимать, обучать и засылать в офис "Технобота" убийцу с другой планеты! Это же элементарный расчет!
  ― Значит, ― задумавшись ровно на секунду, сказал Томас, ― убийца должен был оказаться именно в кабинете Ламберта. И забрать оттуда какие-то документы. Или ценности. Он за один приход решил все поставленные задачи: убил Ламберта, вынул у него из кармана ключи от сейфа и забрал то, что нужно.
  ― Точно! ― хлопнул себя по лбу Альберт Хьюберт. ― Завтра надо сказать об этом следователю!
  Томас улыбнулся наивности своего начальника:
  ― Возможную сверку того, что было в кабинете до убийства, и того, что осталось после совершения преступления, оперативники сделали в первую очередь. Нам надо просто навести у них справки, и все.
  Они помолчали. Альберт Хьюберт докурил сигарету, вмял окурок в пепельницу и сказал:
  ― Если бы я имел обыкновение выражаться выспренно, я бы сказал, что вы открыли мне миры, Томас. ― И озадаченно почесал затылок. ― Но все чудеса, о которых вы рассказали, не объясняют того, о чем поведал нам полицейский медик. "Рана нестандартная", так он, по-моему, выразился...
  ― Я думал об этом все время нашего разговора, ― смущенно сказал Томас. ― Но в голову не приходит ничего путного. Рана выглядит так, будто рука аборигена не входила в тело Ламберта, а уже находилась в нем до удара. И в момент убийства просто сжала сердце и вырвала его из груди. Сломав при этом ребра и разорвав плоть...
  ― Но это же невозможно? ― с полувопросительной интонацией произнес Хьюберт.
  ― Для инопланетян возможно многое из того, о чем мы и не подозреваем, ― позволил себе высказать банальность Томас. Кроме нее ничего в голову не приходило. ― Недаром некоторые преступления, совершенные ими на Земле и в космических колониях, вошли в анналы современной криминалистики.
  ― Ладно, бог с ней, с раной. Это детали. Самое существенное в этом деле мы узнали. ― Альберт Хьюберт с хрустом потянулся и посмотрел на часы. ― Ого! Уже девять вечера!
  Только сейчас Томас заметил, что наступили сумерки. Он покинул ГКС восемь часов назад. "Как-то там Керст справляется со слежкой?" ― подумалось ему, и тут же пришла мысль рассказать о Мастере Церемоний Альберту Хьюберту. Но он тут же прогнал ее. Сил на новый долгий разговор не оставалось.
  ― Я хотел показать вам офис Центра, ― внимательно посмотрел на него Альберт Хьюберт,. ― но вижу, что вы зверски устали. Перелезайте в свою машину и езжайте домой. Отсюда до вашего дома ― рукой подать. Как, впрочем, и до новой работы, ― улыбнулся он. ― Но на нее приходите завтра.
  Он сунул Томасу в живот огромную волосатую длань. Тот уважительно пожал ее и вышел из автомобиля.
  ― Да, вот еще что, Томас! ― Хьюберт высунулся из салона и вдруг улыбнулся так, что на его длинной некрасивой физиономии проявилось максимальное количество признаков интеллекта. ― Спасибо за ваш первый день работы в АЦ ИЗНП. Я теперь знаю, что не ошибся, отзывая из ГП в Центр именно вас.
  В груди лейтенанта Корнелла поднялась теплая волна. Только теперь это была не радость предвосхищения тайны, а чувство благодарности за справедливую оценку своей работы. Он растерялся: за любовь к Тайне его еще никто никогда не благодарил.
  ― Взаимно, ― невпопад ответил он Хьюберту и поспешно направился к своей машине.
   * * *
  Когда он приехал домой, то сразу кинулся к терминалу, нацепил виртуальные очки, вошел в ГКС и отправился на почтовый сервер. Вопреки его ожиданиям, последнеее сообщение Керста было отослано не от фруктовой рощи КАРРАТА, а от офиса компании "Технобот".
  Томас телепортировался в виртуальное пространство Центра компьютерных технологий.
  Могучая фигура Керста возвышалась на ступенях главного входа в виртуальный офис Центра.
  Мастер Церемоний из инспектируемого предприятия не вышел.
  Под конец дня, в который произошло убийства мистера Стивена Хадсона Ламберта, Мастер остался на сервере локальной сети компании "Технобот".
  
   2. ВТОРЖЕНИЕ КЛОНОВ
  
  На следующее утро Томас Корнелл первым делом зашел в ГКС и убедился, что Керст торчит на прежнем месте. Стараясь не думать об очередной загадке Мастера Церемоний, сосредоточился на мысли о вчерашнем преступлении, быстро собрался и отправился на новую работу.
  Офис Аналитического Центра ИЗНП располагался в стариннном трехэтажном особнячке, который, знал Томас, власти мегаполиса когда-то отдали ГП для хранения старой бумажной документации. Особнячок стоял вдали от магистральных улиц, посреди небольшого городского парка и вызвал у Томаса смешанное чувство умиления и разочарования.
  Умилился молодой лейтенант от созерцания внешнего вида ветхого каменного приземистого здания с колоннадой и маленькими окошками. Строение просто дышало стариной, а потомок владельца фамильного замка семейства Корнеллов уважал старину во всех ее проявлениях, в том числе и в архитектуре.
  Разочарован же Томас был тем, что его ожидания не оправдались. Он представлял себе офис АЦ ИЗНП в виде современного небоскреба под стать офису компании "Технобот".
  Но, когда лейтенант вошел внутрь здания, разочарование растаяло, как дым. Особнячок был буквально напичкан самой современной аппаратурой. Это было видно сквозь стеклянные перегородки, заменявшие в помещениях первого этажа стены. Персонал, правда, был невелик: за стеклами ходили и сидели всего несколько человек в белых халатах. По всей видимости, основную работу в АЦ ИЗНП совершали компьютеры. А много ли людей нужно, рассудил Томас Корнелл, чтобы обеспечить их работу?
  Человекоподобный кибер-охранник с бластером в наплечной кобуре равнодушно подошел к Томасу, бросил на него не менее равнодушный взгляд и безошибочно определил личность пришедшего:
  ― Доброе утро, лейтенант Корнелл! Мистер Хьюберт ждет вас!
  И указал на дверь в торце длинного коридора.
  Томас только покачал головой. Киберохрана стоила недешево, и не каждое ведомство Земной Системы могло позволить себе оснащать ею свои офисные строения. Скромный особнячок в его глазах полностью утратил свою скромность.
  Альберт Хьюберт встретил своего сотрудника с деловитой приветливостью, хозяин кабинета и гость уселись в креслах напротив друг друга. Хьюберт в свойственной ему энергичной манере деловито начал разговор:
   ― Ну что ж, лейтенант, работу по расследованию убийства мистера Ламберта мы обсудим и продолжим позже. А пока скажите мне: о чем вам говорит название нашей организации?
  Томас удовлетворенно кивнул: разговор был начат именно так, как он и рассчитывал. Начальник, похоже, сразу начал вводить его в курс практических задач ведомства.
  ― Я думаю, ― раздумчиво ответил он, ― что закономерности неясной природы ― это что-то типа закона Мэрфи. И вы занимаетесь отслеживанием и анализом таких вещей.
  Брови Альберта Хьюберта удивленно поползли вверх.
  ― Закон Мэрфи? Интересная версия! Кстати, им-то мы как раз и не занимаемся... Но вы почти угадали! А что вы знаете об этом законе? ― живо подался он к собеседнику.
  ― Ну, то же, что и все, ― пожал плечами Томас. ― Он гласит примерно следующее: "Если неприятность может случиться, она случается". А назван этот закон по имени капитана Эда Мэрфи. Он служил в 1949 году на военно-воздушной базе Эдвардс в Калифорнии и как-то, оценивая работу техников, проворчал, что если они что-то могут сделать неправильно, то именно так и сделают. Фраза стала крылатым выражением, оно и получило название "закон Мэрфи"...
  ― А как вы думаете, ― с интересом спросил Хьюберт, ― он истинен?
  ― То есть?
  ― Ну, это действительно так: из двух возможных равновероятных исходов событий, хорошего и плохого, мы получаем всегда плохой?
  ― Нет, конечно, ― уверенно ответил Томас, ― этот закон не может быть истинным. Иначе наш мир представлял бы собой материальное воплощение бардака. Я в юности уделил закону Мэрфи некоторое внимание. Мне казалось, что за ним кроется какая-то тайна. Но потом понял, что это ― и закон, и многочисленные следствия из него, ― просто шутка. Несколько остроумных людей сочинили этакий "Гимн пессимистов". ― Он улыбнулся. ― "Когда дела идут хорошо, что-то должно случиться в самом ближайшем будущем"...
  ― А! ― вскинулся Хьюберт. ― Я ведь тоже этим делом увлекался! Это первый закон Чизхолма, последователя старины Мэрфи! Следствие из него: "когда дела идут хуже некуда, в самом ближайшем будущем они пойдут еще хуже"!
  ― Второе следствие, ― подхватил Томас Корнелл. ― "Если вам кажется, что ситуация улучшается, значит, вы чего-то не заметили"!
  Альберт Хьюберт неожиданно громко захохотал и затряс головой.
  ― "Худшее ― враг плохого"! ― сквозь смех выкрикнул он.
  ― "Из всех неприятностей произойдет именно та, ущерб от которой больше"! ― ответил Томас.
  ― "Перед тем, как улучшиться, ситуация ухудшается"!
  ― "Кто сказал, что она улучшится?"
  Еще некоторое время коллеги с удовольствием вели сей пространный диалог и смеялись, а потом Хьюберт посерьезнел и сказал:
  ― На самом деле, друг мой, за всем этим все-таки кроется некая истина. В случаях, обсуждаемых законом Мэрфи, мы имеем дело с человеческим фактором. Есть гипотеза, что человек, опасаясь наступления нежелательного события, подсознательно подталкивает неблагоприятное развитие ситуации. И тем самым способствует тому, чтобы закон Мэрфи "срабатывал".
  ― Но это мистика, ― возразил Томас. ― Ваше соображение верно, если мы будем верить в полтергейст, телекинез и левитацию.
  ― Но вы же почти верите в то, что абориген Аякса в "пространственном кармане" видит "третьим глазом"! И про мистиков Тибета очень даже доверительно рассуждали! ― удивленно посмотрел на него Альберт Хьюберт. Томас промолчал. Ему нечего было сказать, вчера он действительно оперировал понятиями "тульпа" и "третий глаз", не ставя гипотезу существования ясновидения и энергетических двойников под сомнение.
  ― Но, хорошо, давайте отбросим мистику, ― продолжал рассуждать Хьюберт. ― Но что вы скажете насчет второго закона термодинамики?
  ― Я его забыл сразу после колледжа, ― без особого стыда признался Томас. ― И как он соотносится с утверждением Мэрфи ― понятия не имею.
  ― Второй закон термодинамики гласит, что все самопроизвольные процессы в замкнутой системе идут с нарастанием энтропии, ― не моргнув глазом проконсультировал его доктор социологии. Томас вдруг подумал, что вчера начальник весь вечер слушал лейтенанта Корнелла. Но, похоже, теперь пришла пора Хьюберта удивлять коллегу собственными познаниями мира. И за вчерашнее он отыграется на все сто.
  ― Энтропия ― мера хаоса, ― между тем увлеченно рассуждал Хьюберт. ― Нашу Вселенную условно можно назвать замкнутой системой. Если все так, то из второго закона термодинамики следует Всеобщий Космический Закон нарастания хаоса. И закон Мэрфи ― просто проекция более общей закономерности на человеческую жизнь.
  Томас глубоко задумался.
  ― Так... Самопроизвольные процессы ― те, что происходят без контроля разума человека, не вызваны его воздействием на объекты... То есть вы хотите сказать, что если бы не было человека... То есть все в нашем мире самопроизвольно стремится к беспорядку?
  ― Если мы примем допущение, что наш мир ― замкнутая система, ― подтвердил Хьюберт. ― Что само по себе ― строго недоказуемо, потому что пока мы не имеем завершенной картины мироздания... Но посмотрите вокруг: энтропия растет, как сказал вчера медэксперт, "со страшной силой"! Галактики разбегаются, сверхновые взрываются, черные карлики превращаются в черные дыры, нашу планету сотрясают землетрясения! Если вы не будете убираться в вашей квартире, то через месяц найдете себя в некой захламленной конуре, бытовая техника в которой работает так, что пользоваться ею значит серьезно рисковать жизнью! Хаос увеличивается! Только человек стоит на пути нарастания беспорядка. Он структурирует материю, пространство и свое субъективное время. И постоянно уменьшает энтропию. А она постоянно увеличивается. И ставит человеку палки в колеса! Отсюда и этот "закон подлости" ― закон бутерброда: "бутерброд, намазанный маслом, всегда падает маслом вниз"!
  ― "Нельзя заранее определить, какую сторону бутерброда надо мазать маслом", ― автоматически отреагировал Томас Корнелл.
   ― Вот! ― удовлетворенно ткнул в него длинным пальцем Хьюберт. ― Закон бутерброда и закон Мэрфи ― отображение процесса нарастания хаоса во Вселенной! И если нам казалось, что капитан Мэрфи говорил о какой-то неясной закономерности, то мы с вами только что успешно эту ЗНП прояснили! Нестрого, но... Это лучше, чем "Гимн пессимистов"!
  ― Да, пожалуй что так... ― озадаченно согласился Томас. Он все не мог взять в толк, какое все это имеет отношение к работе АЦ ИЗНП.. ― Значит, Центр занимается теоретическими изысканиями? ― В его голосе прозвучало плохо скрытое разочарование.
  ― Если бы! ― воскликнул Альберт Хьюберт. ― Если бы все неясные закономерности нашей жизни можно было бы объяснить не сходя с места! Тогда бы я не нуждался в услугах офицера Галактической Полиции с дипломом следователя! Сейчас я вам все объясню!
  Альберт Хьюберт встал и ткнул пальцем в стоящую на столе компьютерную консоль. Томас увидел, как в нее откуда-то из-под потолка уперся тончайший луч лазера. В следующее мгновение над столом развернулась трехмерная голографическая схема расположения планет Галактического Союза в пространстве Млечного Пути. Масштабирование схемы было условным: среди звездных россыпей Галактики яркими янтарными каплями висели планеты-сателлиты Земной Системы.
  ― Закон Мэрфи является очень показательным примером тех проблем, что нас волнуют. Хорошо, что вы о нем вспомнили. Теперь вам должно быть ясно, что мы занимаемся причинами возникновения таких наборов фактов, последовательностей явлений или событий, которые невозможно истолковать однозначно ни с позиций науки, ни с позиций мистики. Заметьте, говоря о толковании, я имею в виду именно наборы и последовательности, а не сами факты или события. Последние-то как раз могут толковаться совершенно однозначно.... Да. Так вот. Часто это приводит к выявлению новых наборов и последовательностей... Все эти множества мы называем ЗНП. Но главное, мы сами ищем эти ЗНП. Осуществляем превентивный поиск в масштабах всего Галактического Союза.
  ― Каким образом? ― поспешно спросил Томас, не успевая следовать быстрой речи Хьюберта. ― И приведите хоть один пример вашей практической работы! И с какой целью вы все это делаете?
  ― Так, давайте по порядку, ― сказал Хьюберт и взял в руки лазерную указку. ― Сначала о цели и причинах возникновения Центра. Надобность в службе, которая отслеживала бы ЗНП, возникла вместе с созданием Галактического Союза и росла по мере его роста и развития. Земля в условиях ГС является узловой точкой Галактики, в которой пересекаются буквально все транспортные и информационные магистрали Союза. ― Хьюберт поднял руку и красная спица лазерного луча указки прошла вдоль нескольких пунктирных линий, великое множество которых соединяло на трехмерной схеме янтарную каплю Земли с десятками других, точно таких же, капель планет-сателлитов. ― Влияние инопланетных цивилизаций на мировоззрение, психику и жизнь землян и колонистов приобрело глобальный характер. Поток нового и неизвестного, вторгающегося в нашу жизнь, ширится с каждым днем. И в этих условиях земляне все чаще сталкиваются с такими загадками...
  Услышав слово "загадки", Томас рефлекторно привстал в кресле и неожиданно для себя спросил:
  ― Правда? ― И, опомнившись, смущенно вернулся на место.
  Хьюберт опешил и изумленно воззрился на молодого лейтенанта. Томас опустил взгляд.
  ― Ну, естественно, правда, ― ответил начальник АЦ ИЗНП. ― Вы думаете, что я вам здесь сказки рассказываю?
  Он снова повернулся к схеме и продолжил:
  ― Так с чего, собственно, все началось? Почему возникла идея создания Центра?
  Луч указки уперся в одну из янтарных капель, условное изображение планеты замерцало.
   ― Это планета Тетрагон, ― пояснил Хьюберт. ― Богата ресурсами. Аборигены ― дикари, способные к быстрому обучению. На первых этапах контакта использовались колонистами как неквалифицированная рабочая сила. Пятьдесят лет назад на Тетрагоне начали возводить нефтедобывающие установки. Возвели. Тысяча землян, работавших на планете по контракту, вернулись на Землю и разъехались по домам. Через полгода статистическое бюро Галактической Полиции забило тревогу: в Земной Системе резко подскочил уровень смертности в результате самоубийств. Просто катастрофически подскочил!
  Хьюберт поменял положение пальцев на указке, и янтарная капля выросла до размеров баскетбольного мяча, стала прозрачной, а потом внутри образовавшейся сферы возникло трехмерное изображение человекоподобного существа.
  ― Абориген Тетрагона, ― сказал Хьюберт. Томас с интересом вгляделся в изображение.
  Статью тетрагонец больше всего походил на самца гориллы: имел массивное, заросшее черной шерстью, тело, сильно развитую мускулатуру, короткие кривые ноги и узловатые длинные руки. Но вот могучая шея венчалась неожиданно маленькой лысой головой, тонкие черты белого лица и яркие голубые глаза настолько диссонировали с грубым видом звериного туловища, что вызвали у Томаса неприятное чувство.
  ― Причина роста самоубийств ― в них? ― спросил он.
  ― Да, ― был ответ. ― Но до этого надо было еще докопаться. Стали изучать обстоятельства произошедших трагедий. Подавляющее большинство самоубийц не имели никаких веских причин кончать счеты с жизнью. Остальные самоубийства были очень слабо мотивированны. Но все это никак не проясняло ситуацию. Следствие велось довольно вяло и долго. За это время случилось еще несколько сотен трагедий такого же плана. В конце концов создали новую следственную группу, в которую вошел один молодой, довльно самолюбивый и энергичный следователь. Он-то и доказал, что причина всех бед ― аборигены Тетрагона.
  ― Как ему это удалось?
   ― Он проанализировал географию лавины самоубийств. И сумел увидеть ― хотя, надо сказать, это было не так-то просто, ― что все суициды совершались в одних и тех же условных регионах. В нескольких десятках небольших и четко ограниченных, но разбросанных по всем материкам, областях. Он запросил в ГКС и бюро статистики ГП все возможные сведения по этим областям и в ответ получил огромное количество данных ― социальные, политические, экономические, криминальные и многие другие информационные профили. Терпеливо изучил их и выявил, что в означенных им районах не действуют никакие одинаковые и явные патогенные факторы, зато в каждом из них плотность проживания контрактников, прибывших с Тетрагона, больше, чем три человека на один квадратный километр.
  ― Вот как! ― воскликнул Томас. И поймал себя на мысли, что вчера Хьюберт выкрикивал точно такие же слова.
  ― Кинулись изучать контрактников, ― продолжал Хьюберт. ― Все они были практически здоровы, вот только у каждого из них один и тот же маленький участок мозга функционировал с повышенной интенсивностью. И излучал при этом так называемые "пси-волны"... ― Хьюберт испытующе посмотрел на лейтенанта. ― Ну, те, что генерируются установками контроля над сознанием, вы наверно слышали об этом пси-оружии. Оно в свое время было в полном распоряжении военных, а потом пси-генераторы сняли с вооружения и запретили использовать даже в научных целях. Решением Мирового Правительства.
  ― Да, я помню, ― подтвердил Томас.
  ― Ну вот. Излучение "горячих" участков молзга было не сильным и не приносило вреда ни контрактникам, ни окружающим. Но при условии, что контрактники находились на значительном отдалении друг от друга. Если же они собирались как минимум втроем в радиусе круга площадью один квадратный километр, то при любом их взаимном расположении "генераторы" в их мозгах резко увеличивали энергетику излучения. Причем ― направленного излучения. При этом образовывался, как назвали это потом, "треугольник смерти" ― психотропное поле. Его границы проходили по сторонам треугольника, в узлах которого находились контрактники. Это поле подавляло психику тех, кто в него попал. Люди впадали в депрессию. Наиболее слабые кончали жизнь самоубийством.
  ― А сами контрактники не впадали в депрессию?
  ― Нет. Повышение активности мозгового участка-"излучателя" стимулировало компенсирующее повышение выделения эндорфинов, "гормонов радости". Контрактники не испытывали подавленности.
  ― В принципе, первыми тревогу должны были забить психотерапевты, а не полиция, ― заметил Томас. ― Если люди страдали от депрессии, они наверняка заполнили приемные врачей.
  Хьюберт снисходительно, с оттенком грусти, посмотрел на молодого лейтенанта:
  ― Мой юный друг, вы еще не знаете, что такое депрессия. С возрастом нервная система изнашивается, и подавленность в той или иной степени все чаще дает о себе знать... С годами она настолько часто одолевает нас, что становится довольно привычным состоянием... А люди ― терпеливые существа, да они и не склонны верить в болезни души. Скорее, они поверят в то, что весь мир ― дерьмо. ― Он осуждающе хмыкнул, видимо, в ответ на какие-то неприятные воспоминания и заключил: ― Так что, я думаю, психотерапевты оставались в неведении до тех пор, пока не подняла тревогу полиция.
  ― И чем все это кончилось?
  Хьюберт положил указку на стол:
  ― Дальше все было просто. Всех бывших контрактников взяли под административный арест и в срочном порядке... хм... развели на достаточное расстояние друг от друга. А потом на Тетрагон полетела специальная исследовательская экспедиция. Оказалось, что все аборигены Тетрагона излучают точно так же, как и несчастные контрактники. Имеют, видите ли, такую физиологическую особенность. Только их "генераторы" постоянно работают в одинаковом низкоэнергетическом режиме. Поэтому контрактники депрессии на Тетрагоне не испытывали. Зато "подцепили" от аборигенов точно такую же способность к пси-излучению. Имеете представление о резонансе?
  ― Я понял вашу мысль, ― ответил Томас. ― "Генераторы" контрактников начали излучать от пси-воздействия аборигенов. Подобно тому, как начинает колебаться струна от колебаний другой струны, если обе настроены в унисон.
  ― Совершено верно. Играете на гитаре? ― посмотрел на Томаса Хьюберт.
  ― На скрипке, ― улыбнувшись, ответил Томас. ― Немного. В детстве очень хотелось немного походить на Шерлока Холмса...
  Он снова взглянул на трехмерное изображение тетрагонца:
  ― Так со стороны аборигенов злого умысла не было?
  ― Ни в коем случае. У них и в мыслях не было причинить вред колонистам. Они вполне лояльно относятся к присутствию землян на Тетрагоне. Но вот мы не пустим их на Землю ни в коем случае. В ауре Земли мозговые "генераторы" контрактников с Тетрагона получили новое свойство ― способность к самовозбуждению. И совершенно неясно, как будут излучать тетрагонцы, если окажутся на Земле. Как бы в таком случае депрессия не охватила все население планеты!
  ― А от контрактников люди не "заражались" такой способностью?
  ― Почему-то нет. Опять же, это объясняют спецификой ауры нашей планеты...
  Томас Корнеллл задумался:
  ― Да, странная история...
  Альберт Хьюберт мельком посмотрел на часы и заговорил быстрее:
  ― Как видите, все начиналось с того, что выявилась некая зловещая закономерность, природа которой была неизвестна. После успешного расследования дела и возникла идея создания специальной организации, которая бы занималась ЗНП. С тех пор прошло двадцать лет. ― Он вдруг разраженно покачал головой, его светлые волосы упали на высокий лоб. ― Двадцать лет, Томас, вы только вдумайтесь! За эти годы Земля имела дело с десятками ЗНП, за которыми скрывались самые разные патогенные влияния и угрозы извне! Каждый раз для их расследования приходилось экспромтом создавать сводную следственную группу, в которую входили специалисты из самых разных областей человеческой деятельности ― криминалисты, ксенологи, психологи, медики, социологи... А ведь все организационные вопросы в десятки раз лучше и быстрее мог решать АЦ ИЗНП! И непрерывно работать над выявлением новых зловещих закономерностей! Но! ― он широко развел руками. ― Спасибо и на том, что он появился хоть теперь! Лучше поздно, чем никогда!
   Он широко зашагал туда-сюда вдоль стола:
  ― АЦ ИЗНП ― это специализированный Центр, который будет и выявлять закономерности, и организовывать расследования! Вы, наверно, оценили, насколько он хорошо технически оснащен? К нам стекается информация изо всех уголоков Галактического Союза ― любая информация, которая поддается систематизации по любым разумно обоснованным параметрам! И компьютеры делают эту работу ― выявляют в гигантском массиве данных любые закономерности, которые только могут выявить, и анализируют их с точки зрения угрозы безопасности Земной Системы. Тихо в здании, да? ― вдруг спросил он. ― Вы видели только несколько техников возле серверов? Но аналитическая группа, собранная мною, работает на втором и третьем этажах. В нее входят пятьдесят спецов самого разного профиля, это умнейшие люди, как-нибудь я вас со всеми познакомлю. Они придумывают и задают системе все новые и новые параметры поиска закономерностей, порознь и коллегиально рассматривают выходные данные компьютеров и либо бьют тревогу, либо дают рекомендации по предотвращению опасности, либо...
  Он прервался, снова посмотрел на часы и сказал:
  ― Ладно, Томас. Я кое-как ввел вас в курс дела. Обо всем подробнее можно поговорить потом. Я сейчас должен ехать на заседание Совета Земной Системы, уже опаздываю. Быстро скажу о вас и ваших задачах. Нам нужны грамотные, квалифицированные следователи. Вчера вы показали себя с самой лучшей стороны, я рад, что вы будете работать с нами. Кстати, вы ― первый юрист, который начал работу в АЦ. И дело, которое я хочу вам поручить, ― расследование природы некоего ЗНП. Выявлена эта закономерность аналитическими системами и нашими людьми три дня назад.
  Он достал из ящика стола плоский пластиковый футляр и протянул его Томасу:
  ― Пока непонятно, опасность это или некоторое недоразумение, но... Вот вам компакт-диск. На нем вся информация, которую удалось собрать по этому делу. Она совершенно секретна. Диск серьезно защищен. Как снимать и устанавливать защиту, узнаете у техников, но эта информация должна умереть вместе с вами. Подписку о неразглашении дадите потом, это все формальности. Езжайте домой и разбирайтесь. Кабинета для вас пока нет, здание забито людьми и аппаратурой, так что...
  Хьюберт не договорил, схватил со стола деловую папку и стал засовывать в нее какие-то бумаги. Томас встал из кресла. У него было множество вопросов, но получать на них поспешные и краткие ответы он не хотел и поэтому молчал.
  Но один вопрос он все-таки счел возможным задать.
   ― Скажите, ― тихо спросил Томас, ― а тот молодой следователь, который раскрыл тайну первой ЗНП... Это были вы?
  Альберт Хьюберт замер, потом медленно повернулся к Томасу и удивленно-укоризненно уставился на него:
  ― Как вы догадались?
  ― Вы немного замялись, когда определяли род занятий того "самолюбивого и энергичного" молодого человека", ― улыбнулся Томас.
  ― А, ну да... ― пробормотал Хьюберт и улыбнулся: ― Во внимании к мелочам вам не откажешь! ― И снова деловито склонился над папкой. ― Вы правы. Это был я. Меня пригласили тогда в ГП для консультаций как социолога, а я зажегся и раскрутил все дело. С тех пор только и занимался организацией Центра... ― Он выпрямился и зашагал к двери, жестом увлекая за собой лейтенанта. ― Вы думали над вчерашним преступлением?
  ― Совсем немного, ― признался Томас.
  ― Я не зря попросил вас вчера заняться расследованием этого убийства.. Оно напрямую связано с делом, которое вы только что получили. Некую связь я проследил до нашего вчерашнего расследования. А после того, как вы однозначно определили, кем является убийца Ламберта, мои догадки теперь стали более чем обоснованными.
  Они вышли из кабинета, Альберт Хьюберт поспешно объяснил Томасу, где находится технический отдел, и скорым шагом направился к выходу из здания.
  А Томас Корнелл остался стоять в коридоре с компакт-диском в руках. Привести в порядок мысли, мечущиеся в смятении после довольно сумбурного общения с Хьюбертом, было несложно, и он быстро сделал это. Потом бросил взгляд на футляр "компакта", и его одолели такое жгучее любопытство и нетерпение, что голова снова пошла кругом.
  Он сорвался с места и со всех ног бросился в технический отдел.
  * * *
  После того, как Томас Корнелл снял защиту компакт-диска и открыл наугад один из нескольких записанных на носителе файлов, на экране монитора развернулся текстовый документ. Молодой следователь впился взглядом в текст.
  
  "АЦ ИЗНП при ГП Земной Системы
  
  ПРИЛОЖЕНИЕ 2
  к рапорту по теме: "Мимикрия клонов и базовая энергоподпитка
  
  СПРАВОЧНЫЕ СВЕДЕНИЯ (даются на основании информации, полученной в результате работы оперативного сотрудника Бюро звездных стратегий (БЗС) по нашему спецзапросу):
  
  Марсело Карлос Форлан, предположительно ― уроженец Монтевидео (бывшая столица бывшего Уругвая, Южная Америка), предположительно ― 33 лет, холост, член профессиональной Ассоциации Звездных Торговцев, владелец грузового космического корабля "Колорадо", командир экипажа. Проживает на планете Варна, в мегаполисе Альфа. Образование ― интернат Международного общества опеки детей-сирот в Монтевидео, Высшая школа космических пилотов, курсы колониальных торговых представителей при Экономическом университете в Новой Дакоте.
  Известная биография Форлана начинается 28 лет назад, с того момента, когда он обратил на себя внимание прохожих на одной из улиц Монтевидео. Смуглый мальчик явно индейского происхождения в одиночестве стоял возле мэрии и потерянно плакал. Ребенок на вид был лет пяти, он хорошо владел речью, здраво объяснил, что потерял маму в универмаге и теперь не знает, что делать. Его отвели в социальный отдел мэрии; были предприняты все возможные меры для того, чтобы быстро найти родителей потерянного малыша. Эти поиски успехом не увенчались. С одной стороны, маленького Марсело никто не искал. С другой стороны, мальчик не мог дать никаких конкретных сведений, которые могли бы помочь оперативным сотрудникам полиции: он не знал ни полных имен своих родителей, ни их профессий, ни адреса своего местожительства.
  Марсело Форлан был помещен в интернат. Информацию о местонахождении потерявшегося мальчика соцработники Монтевидео дали по всем теле― и радиоканалам, а также разместили в ГКС на самых посещяемых порталах и в поисковых машинах Сети.
  В последующие дни и годы никто из родных ребенка не объявился. В интернат несколько раз поступали просьбы различных граждан Земной Системы об усыновлении мальчика, но неопределенность судьбы его родителей всякий раз вставала на пути принятия положительного решения в ответ на эти просьбы.
  Генетическая карта Марсело Форлана представляет собой совокупность "генного ядра группы" и "снаряжения фенотипа". Означенное структурное построение генома Форлана полностью идентично структуре всех остальных членов выявленной нами "группы Буффона".
  
  Аналитическая коллегия Центра".
  
  Томас прочел документ, немного посидел, вперив взгляд в потолок, и стал просматривать текст заново. Биографические сведения о некоем звездном торговце ― а людей этой профессии он в своей жизни перевидал немало и не испытывал к "космическим купцам" никакого интереса, кроме профеессионального, ― ничего ему не говорили. Но выражения "мимикрия клонов" и "базовая энергоподпитка" вгоняли его в нервную дрожь, он чувствовал, что за ними таятся пласты такой информации, о которой он никогда даже и не думал. Он осознавал, во-первых, что имеет дело с обрывками уникальных сведений, а во-вторых, что пока ни черта не понимает. Он вдруг подумал о собственной тупости, потенциальной невозможности вообще понять, о чем идет речь: он не представлял, как краткая история потерявшегося индейского малыша может соотноситься с проблемами клонирования или какого-то энергоснабжения. И что, в конце концов, означают понятия "генное ядро группы" и "группа Буффона"?
  Он понял, что ему надо искать на диске некий базовый документ, в котором излагается суть дела, вводятся рабочие термины и который, видимо, сопровождают все остальные документы подборки. Но из названий файлов было непонятно, какой из них содержит самый важный текст. Поэтому Томас наугад открыл следующий по списку файл, увидел слова "справочные сведения" и тут же собрался закрыть документ. Но рука, потянувшаяся к клавиатуре, замерла.
  В тексте он увидел слова "абориген" и "планета Аякс"...
  
  "АЦ ИЗНП при ГП Земной Системы
  
  ПРИЛОЖЕНИЕ 3
  к рапорту по теме: "Мимикрия клонов и базовая энергоподпитка"
  
  СПРАВОЧНЫЕ СВЕДЕНИЯ (источник информации указан в теле документа):
  
  Тиграй Тибериан-Альбий Булл (краткое имя, используемое в повседневном общении, ― Тибул), коренной житель планеты Аякс, подданый империи Красных рыцарей. Никаких документальных сведений по биографии Тибула нет. Но на наш запрос в представительство Земной Системы на Аяксе поступила следующая информация.
  "Тибул имеет в империи Красных Рыцарей широкую известность и репутацию одного из самых умелых и мужественных воинов рыцарской армии, поэтому сбор вербальной информации о нем не представил большого труда. Эта информация, полученная в разное время от разных источников, непротиворечива и толкуется однозначно.
  Возраст Тибула предположительно соответствует 33 земным годам, уроженец города Ло, столицы империи Красных Рыцарей. Приписного листа (имперского документа, в котором содержатся сведения о родителях и месте, дате рождения его владельца) не имеет. Родители неизвестны. Предположительное социальное происхождение ― из градарей (городских мещан). 32 года назад годовалого (на вид) младенца Тибула неизвестные лица (предположительно, родители) тайно оставили на крыльце дома, в котором проживала семья городского ремесленника Альбия Булла. В этой семье Тибул рос и воспитывался до 16 лет, до достижения так называемого на Аяксе "возраста воина". Вскоре после этого стал наемником рыцарской армии. За двенадцать лет службы в различных рыцарских отрядах не раз демонстрировал неординарные боевые качества и приобрел исключительную популярность в войске.
  Образование ― нигде не учился. Имеет исключительные лингвинистические способности. Обучен грамоте и нескольким инопланетным языкам звездными торговцами с Земли. Необходимо отметить развитость мышления и коммуникабельность Тибула. Несмотря на опасливое отношение звездных торговцев к аборигенам Аякса, Тибул сумел завовевать их доверие.
  Несколько лет назад службу в армии оставил. Род занятий в настоящее время и источник доходов Тибула точно не известен. Постоянно путешествует по планетам Галактического Союза на грузовых кораблях. Некоторые информаторы утверждают, что он участвует в незаконных чемпионатах борьбы без правил между представителями рас различных планет, в так называемых "Играх инопланетян". На родной планете бывает редко, иногда принимает участие в военных кампаниях империи в качестве рядового легионера".
  
  КОММЕНТАРИИ КОЛЛЕГИИ К СПРАВКЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА.
  Как известно, перепись населения Галактического Союза и сопутствующий ей сбор банка генных карт граждан ГС не затрагивали аборигенов планет-сателлитов. Последние считаются гражданами Галактического Союза лишь условно. И тем не менее почти все представительства Земной Системы на "чужих" планетах сочли необходимым включить в орбиту переписи и сбора генных карт наиболее активные, или социально значимые, или ментально "продвинутые" группы аборигенов, а также собрать данные по отдельным "интересным личностям".
  Тиграй Тибериан-Альбий Булл проходил перепись на Аяксе, находясь на одном из космических торговых кораблей в качестве члена экипажа. При этом он назвал только свое имя и сдал на предмет генного анализа образцы крови и кожи.
  Генетическая карта Тибула представляет собой совокупность "генного ядра группы" и "снаряжения фенотипа". Означенное структурное построение генома Тибула полностью идентично структуре всех остальных членов выявленной нами "группы Буффона".
  
  Аналитическая коллегия Центра".
  
  Томас оторвался от терминала и зашарил в ящиках стола в поисках сигарет. Курил он редко, только в состоянии особенно сильного волнения, а сейчас как раз вошел в такое состояние. Он нашел начатую пачку сигарет, чиркнул зажигалкой и с силой затянулся терпко-ароматным дымом.
  Теперь он понимал, почему вчера вечером Альберт Хьюберт так бурно отреагировал на слова Томаса о том, что убийца Ламберта ― абориген Аякса. И почему сегодня при расставании он говорил про "обоснованные догадки". Профессиональный вояка Тиграй Тибериан-Альбий Булл вполне мог оказаться убийцей Ламберта. Он ― "продвинутый" абориген Аякса, думал Томас, грамотный, знающий языки, предприимчивый, адаптирован общением со звездными торговцами к социуму Земной Системы... Вряд ли бы он смог уцелеть за двенадцать лет службы в рыцарской армии, за двенадцать лет непрекращающихся военных кампаний, в сотне жестоких средневековых сражений, если бы в совершенстве не владел техникой создания тульпа и не обладал редким даром организации "пространственного кармана".
  "Этот парень, ― делал вывод Томас, ― вполне мог распорядиться своими врожденными талантами, чтобы убить Ламберта. Он участвует в "Играх инопланетян", а значит, вполне может быть связан с криминалитетом Галактического Союза... "Род занятий в настоящее время и источник доходов Тибула точно не известен", ― написано в документе... Но разве не ясно, что Тибул получает большие суммы за бои на Играх и, возможно, еще большие ― за исполнение заказов мафии на убийство!"
  Он снова вернулся к терминалу и начал искать на диске базовый документ.
  Причина, по которой коллегия аналитиков Центра собралась и составила просмотренные им справки, была ясна. Все началось с того, что кто-то из этих людей заказал компьютерной системе обработку банка генных карт граждан Галактического Союза с целью поиска идентичных геномов. Такая проверка была вполне обоснованной. Мировое правительство Земной Системы запрещало массовое клонирование людей. И ни один из нескольких сотен тысяч разрешенных клонов не являлся гражданином Галактического Союза, его данные не могли попасть в банк геномов. Проверка банка на идентичность содержащихся в нем данных являлась тестом на несанкционированное клонирование и преступную легализацию клонов в социуме Союза.
  Так вот, думал Томас, этот тест оказался отрицательным. Анализ банка геномов показал, что в ГС существуют несколько существ, генные карты которых чем-то схожи: они состоят из некоего "ядра группы" и некоего "снаряжения фенотипа".
  "Группа Буффона ― это совокупность таких существ, ― думал Томас. ― Один из них ― землянин, звездный торговец. другой ― с Аякса... Сколько их еще? И что все это значит?" Он отметил, что в обоих справочных документах почти прямым текстом утверждалось: Марсело Форлан и Тибул ― подкидыши. Их родителей никто и никогда не видел. Никто во всем мире не мог свидетельствовать, что они появились на свет божий естественным путем, а не в результате лабораторного клонирования...
  Он открыл еще несколько файлов, бегло просмотрел заголовки текстов. Все они представляли собой или справочные сведения или протоколы осмотров каких-то предприятий. Но, наконец, открыв очередной документ, он наткнулся на слово "РАПОРТ". И понял: он нашел то, что нужно.
  
  "Начальнику
  АЦ ИЗНП при ГП Земной Системы
  Альберту Джорджу Хьюберту
  
  РАПОРТ Љ003/100
  
  ИСПОЛНИТЕЛИ: аналитическая группа Центра.
  ИНИЦИАТОРЫ коллегиального обсуждения:
  ― аналитик ЗНП в области внешних контактов Земной Системы, член Совета директоров Бюро Звездных Стратегий (БЗС), доктор ксеногенетики Джо-Макс Буффон;
  ― аналитик ЗНП в области безопасности производства, член-корреспондент Академии технологической атаки и защиты Роке Хавьер Франко.
  
  ТЕМА: "Мимикрия клонов и их энергетическая подпитка".
  
  Исследовательская программа под условным названием "Генотип Галактики" завершена. Ее результаты показали, что четыре гражданина Галактического Союза (один из них, житель планеты Аякс, ― условный гражданин) имеют значительное сходство структур нуклеотидной последовательности своих ДНК. Эти граждане:
  - Дэмьен Боде, 28 лет, землянин, город Лиза, столица колонии Земной Системы на планете Электра.
  - Джен Мередит, 20 лет, из землян, город Лиза, столица колонии Земной Системы на планете Электра.
  - Тиграй Тибериан-Альбий Булл, предположительно 33 года, абориген Аякса, город Ло, столица империи Красных Рыцарей на планете Аякс.
  - Марсело Форлан, предположительно 33 года, землянин, мегаполис Альфа в колонии Земной Системы на планете Варна".
  Томас оторвался от экрана, чтобы прикурить потухшую сигарету. "Так, ― подумал он, ― значит, их четверо. С двумя из них я уже заочно знаком... Другие двое проживают в одной колонии, в одном городе; может быть, даже знают друг друга... А откуда мне знакомо это название ― Электра? Из "Галактических новостей"?"
  Он не смог определенно ответить себе на последний вопрос и стал читать дальше.
  "Означенная группа людей получила название "группа Буффона".
  Доктор Джо-Макс Буффон выделил в геномах членов группы асболютно идентичные участки нуклеотидной цепи. Они получили названия "генное ядро группы". Эти участки имеют весьма специфические особенности строения. Аналогов такого представления генной информации земная наука не знает. Поэтому определить, какие качественные или количественные признаки организма закодированы нуклеотидными последовательностями "ядра", невозможно.
  Все это является убедительным свидетельством того, что мы имеем дело с клонами одного биологического оригинала. Причем этот биологический оригинал не является ни землянином, ни аборигеном планет-сателлитов Земной Системы, ни одним из тех миллионов типов земных или инопланетных животных, генные карты которых имеются в банке программы "Геном Галактики".
  Можно предположить, что оригинал ― существо, пребывающее вне Земной Системы и Галактического Союза, представитель неизвестной нам цивилизации".
  Прочтя эти слова, Томас вскочил и заходил по комнате. "Аналитики выделили последние слова курсивом, ― думал он. ― Они обращают на свой вывод особое внимание... Еще бы! Они же чуть ли не утверждают, что наткнулись на проявление тайной диверсии! Неизвестная цивилизация забрасывает в Галактический Союз клоны своих представителей, и... И что? Действительно ли это угроза? Будет ли правильным подобное толкование вывода аналитиков? Пока ясно одно: кто-то начал играть с Галактическим Союзом в кукушкины игры. Мы имеем дело, образно говоря, с гнездовым паразитизмом. "Чужие" подкинули нам своих "птенцов". "Птенцы" выросли. Мало этого ― они многому научились. Торговать, например, убивать... "И что? ― опять спросил он себя. И ответил: ― А то, что они не улетают из гнезда!"
  Он снова упал в кресло и жадно продолжил чтение.
  "С другой стороны, доктор Буффон обнаружил, что те гены, которые не входят в "ядро", у всех членов группы различны и определяют пол, национальную и расовую принадлежность и фенотип индивида. Отсюда четыре клона одного оригинала различаются по означенным признакам. Они внешне различны (см. видеотеку Галактического Союза), трое из них ― земляне (южноамериканскйи индеец и два европейца), один ― инопланетянин, трое ― мужчины, но один клон имеет женский пол. При этом "снаряжение фенотипа", как назвал набор генов, о которых идет речь, доктор Буффон, полностью скрывают физиологическое и фенотипическое проявления признаков того биологического оригинала, клонами которого являются члены группы.
  "И это ― все, что касается результатов программы "Геном Галактики".
  На этом первая часть документа заканчивалась.
  "Вот она ― мимикрия клонов! ― соображал Томас Корнелл, прерывая чтение. ― Инопланетяне рядятся под очень различных граждан Галактического Союза. "Группу Буффона" невозможно обнаружить поверхностным анализом: ее члены разнятся, фенотипически, проживают в разных частях Галактики, имеют разные профессии и судьбы... Идеальная конспирация!"
  Томас не стал читать дальше, а стал снова просматривать заголовки открытых документов. Он решил закончить знакомство с группой Буффона: узнать все возможное о Джен Мередит и Дэмьене Боде.
  Справочные сведения об этих людях содержались не в двух различных, а в одном документе.
  
  "АЦ ИЗНП при ГП Земной Системы
  ПРИЛОЖЕНИЕ 1
  к рапорту по теме: "Мимикрия клонов и базовая энергоподпитка"
  
  СПРАВОЧНЫЕ СВЕДЕНИЯ (даются на основании информации, полученной в результате работы оперативного сотрудника Бюро Звездных Стратегий (БЗС) по нашему спецзапросу):
  
  Джен Долорес Мередит, предположительно ― уроженка города Лиза, столицы колонии Земной Системы на планете Электра. Предположительный возраст ― 20 лет, не замужем, проживает в Лизе, сотрудница компании "Хронос", лаборантка. Образование ― интернат Международного общества опеки детей-сирот в Монтевидео; курсы специалистов по бухучету; курсы секретарей; курсы подготовки лаборантов при компании "Хронос".
  Дэмьен Фредерик Боде, предположительно ― уроженец города Лиза, предположительный возраст ― 28 лет, холост, доктор физико-технических наук, ведущий научный сотрудник компании "Хронос". Образование ― интернат Международного общества опеки детей-сирот в Монтевидео, магистратура и докторат Технического университета в Нью-Джерси.
  Известные биографии Джен Мередит и Дэмьена Боде начинаются одновременно, в день Большого землетрясения на Электре. Как известно, 18 лет назад Лиза пережила три подземных толчка силой в 8 баллов. Катаклизм привел к многочисленным человеческим жертвам, городские постройки сильно пострадали, город лежал в руинах. Во время проведения спасательных работ аварийщики вытащили из подвала разрушенного дома мальчика лет десяти и девочку, которой на вид было не больше двух лет. Мальчик находился без сознания, девочка была сильно испугана, отказывалась говорить. Детей срочно доставили в госпиталь. Через несколько часов мальчик очнулся и сказал, что его зовут Дэмьен, девочку ― Джен, они соседи. На вопрос, кто его родители и родители девочки, он ответить не смог, также он не смог вспомнить ничего из той его жизни, которая предшествовала землетрясению. Девочка заговорила, но повторила в точности слова Дэмьена и снова замолчала.
  Врачи поставили обоим детям диагноз "шоковая амнезия" и назначили курс интенсивной общей восстановительной и психотерапии. Но назначенные лечебные мероприятия не вернули детям память. Они так и не вспомнили никого и ничего из их прошлой жизни. Поиски родителей детей среди горожан, уцелевших после землетрясения, не увенчались успехом. На объявления о найденышах никто не откликался. Квартал, в котором нашли детей, был полностью разрушен, подавляющее большинство его жителей погибло, а немногие уцелевшие его обитатели не знали ни Дэмьена, ни Джен, ни их родителей.
  По прошествии положенного срока лечения дети были отправлены из госпиталя на Землю, в интернат для детей-сирот в Монтевидео. Там они получили вторые и третьи имена и стали Дэмьеном Фредериком Боде и Джен Долорес Мередит.
  Следует отметить исключительную привязанность Джен к Дэмьену. С первых дней пребывания в интернате девочка все свободное от учебы и плановых занятий время не отходила от своего товарища по несчастью. Дэмьен отвечал ей бережным вниманием, хотя это и делало его предметом бесконечных насмешек товарищей. Столь теплые отношения между Боде и Мередит сохранялись восемь лет ― до того срока, когда Дэмьен блестяще закончил обучение в интернате, поступил в Технический университет и покинул стены детского учреждения.
  Через шесть лет доктор физико-технических наук Дэмьен Боде стал ведущим сотрудником компании "Хронос" и возглавил работу лаборатории, занимающейся проблемами квантовой гравитации. Техническая база лаборатории располагается в пригороде Лизы на планете Электра, и поэтому Боде покинул Землю и стал жить и работать в колонии Земной Системы на Электре. К тому времени Джен Мередит закончила обучение в интернате, а также обучилась на курсах подготовки лаборантов при компании "Хронос". Доктор Боде зачислил девушку в штат своей лаборатории, и теперь Джен работает с ним и проживает в Лизе, в доме Дэмьена.
  Следует отметить, что Дэмьен и Джен никак не обсуждают с третьими лицами свою личную жизнь. Взаимоотношения бывших найденышей вне стен лаборатории остается тайной за семью печатями: Боде и Мередит ведут довольно замкнутый образ жизни, очень редко принимают участие в общественных мероприятиях и празднованиях, с коллегами поддерживают чисто деловые отношения, гостей к себе не приглашают.
  Генетические карты Дэмьена Боде и Джен Мередит представляют собой совокупность "генного ядра группы" и "снаряжения фенотипа". Означенное структурное построение их геномов полностью идентично структуре всех остальных членов выявленной нами "группы Буффона".
  
  Аналитическая коллегия Центра".
  
  Томас потер уставшие глаза и закрыл документ. "Ну что ж, ― думал он. ― Симпатичные ребята, эти Дэмьен и Джен. История у них романтическая такая... Сиротство, взаимная любовь, возвращение на родину через много лет, совместная работа над важным проектом... Только сиротство их ― заданное Чужими. А судьбы и любовь... Да есть ли она, эта любовь? И не заданы ли их судьбы подобно тому, как задано сиротство? Не направляется ли их воля и разум извне?"
  Тут он понял, что пришел к предположению, что Дэмьен Боде и Джен Мередит, как, впрочем, и все члены "группы Буффона", ― зомби, и тут же отбросил эту мысль. Из материалов дела было ясно, что каждый из роковой четверки ― совершенно самостоятельная, свободно развивающаяся личность. Все клоны имели совершенно разные судьбы, различные образование и уровни развития, яркие личностные особенности. "Профессиональный воин, лаборантка, ученый и торговец, ― думал Томас. ― Все такие разные... Здесь дело не в зомбировании. Чужие готовят не отряд коммандос, который мысленным приказом посылается в диверсионный рейд... Дело в гнездовом паразитизме. Клоны формируются в социуме Земной Системы и Галактического Союза, обретают определенные навыки и качества... Но для чего?"
  И подумал о том, что задал вопрос, ответ на который, по-существу, и есть раскрытие всех тайн ЗНП, выявленной аналитиками Центра.
  Он вернулся к "Рапорту Љ003/100" и стал читать заключительную часть документа.
  "Одновременно с "Геномом Галактики" была завершена исследовательская программа "Зона критичности". В рамках этой программы изучалась информация обо всех крупных промышленных авариях,. произошедших на предприятиях Галактического Союза в течение последних двенадцати лет.
  При этом рассматривались только те происшествия, которые приводили к тотальному урону ― выходу предприятия из строя, утрате парка кибермеханизмов и человекоподобных роботов, а также к человеческим жертвам.
  За этот срок произошли пять аварий подобного рода. Все они по масштабу причиненного ими ущерба могут быть отнесены к классу "Катастрофа".
  ДЛЯ СПРАВКИ: В сложных управляемых системах современных автоматизированных предприятий выход из строя одного или даже нескольких антиаварийных блоков не может привести к катастрофе. Именно поэтому статистика производственных аварий класса "Катастрофа" в Галактическом Союзе крайне скудна, и все ее сведения ограничиваются случаями, попавшими в орбиту нашей разработки.
   Систематизации имеющихся данных показала следующее:
  - катастрофы происходили последовательно во времени со строгой периодичностью в три года;
  - все аварии характеризуются одной особенностью: сочетание отказов системы антиаварийных блоков в каждом случае классифицируется как фатальное. То есть вероятность возникновения подобной ситуации практически равна нулю, и тем не менее данная ситуация возникала;
  - означенные аварии имели место на предприятиях, располагающихся как на Земле, так и на планетах-сателлитах Земной Системы;
  - означенные аварии происходили на тех планетах, на которых живут и работают члены "группы Буффона", ― на Аяксе, на Электре, на Варне ― и также на Земле".
  Томас вздрогнул и оторвался от экрана. То, что промышленные катастрофы каким-то образом связаны с жизнеобеспечением клонов Чужих, было неожиданностью, но особенно не удивило его: он помнил о теме рапорта ― "Мимикрия клонов и их энергетическяа подпитка", она наводила на вполне определенные мысли. Не это заставило его прервать чтение. Он вдруг понял, отчего слово "Электра" было у него на слуху. Шесть лет назад, следуя за Мастером Церемоний, он пришел к порогу проходной атомной электростанции. Та АЭС располагалась на Электре... В ушах зазвучал забытый голос человека с выцветшими глазами, разработчика Мастера: "Это могучее существо, в его силах разнести в пыль любой крупный технический объект, не то что ваш компьютер..."
  "Надо сейчас же открыть файлы с актами изучения аварий и убедиться, что АЭС и предприятие, потерпевшее катастрофу на Электре, ― один и тот же объект!" ― вскинулся Томас. Перед глазами встал зловещий образ Х-существа в сером балахоне и маске Двуликого Януса: "Божество входа и выхода... Войти на сервер предприятия и задать системе фатальное сочетание отказов защиты ― ему раз плюнуть!"
  Он потянулся к клавиатуре, но увидел, что не дочитал текст, и счел необходимым закончить работу с "Рапортом".
  "Выявленные связи и закономерности подталкивают к следующим предположениям:
  
  - катастрофы являются результатом целенаправленных промышленных диверсий неких, неизвестных нам, сил;
  - цель подобных диверсий ― вызвать мощный выброс энергии с целью энергетической подпитки клонов ― членов "группы Буффона".
  
  Последнее соображение никак не соотносится с общепринятыми представлениями о метаболизме и энергообмене клонов (для нормального развития и жизненного функционирования клонам человека, вообще говоря, не нужен приток энергии извне). Но мы должны учитывать, что имеем дело с клонами совершенно неизвестного оригинала. Существо-оригинал, возможно, нуждается во внешних энергоресурсах и может преобразовывать потоки самой различной энергии в энергию витальную (жизненную). Тогда такую же потребность и способность энергетической трансформации имеют и его клоны.
  Следующий шаг, который напрашивался быть сделанным в рамках программы "Зона критичности" после того, как коллегия пришла к вышеозначенным выводам, ― проанализировать данные по результатам аварий класса "Катастрофа", произошедшими за последние 36 лет. То есть за тот промежуток времени, который прошел с преположительного момента появления в Галактическом Союзе первого клона из "группы Буффона". Этот анализ был сделан. Оказалось, что за последние 36 лет в ГС не произошло ни одной аварии класса "Катастрофа" ― кроме тех, что были нами рассмотрены.
  Это наталкивает на тревожный вывод о том, что энергоподпитка клонов в последние двенадцать лет
  
  - либо стимулирует завершение формирования клонов,
  - либо подготоваливает их к некой акции, ради которой они были созданы (что, собственно, не исключает предыдущего соображения).
  
  Аналитическая коллегия Центра".
  
  Томас Корнелл откинулся в кресле и прикрыл напряженные глаза. Он понял, что узнал то главное, что надо было знать, чтобы составить представление о переданном ему деле. Картина была ясна. Более того, он мог предполагать, что эту картину он видел намного яснее тех, кто вопроизвел ее в только что прочитанных им документах. "Мастер Церемоний, ― думал он. ― Мастер Церемоний. Они не подозревают о его существовании".
  Он потянулся к клавиатуре и раскрыл наугад один из непросмотренных им файлов. В этот раз ему повезло: он сразу нашел, то, что хотел найти.
  Развернутый на экране монитора текст оказался актом осмотра одного из четырех аварийных предприятий.
  Это был протокол осмотра аварийной АЭС на Электре...
  "Значит, все-таки он... ― думал Томас, открывая приложение к документу. На экране появился текстуальный анализ причин катастрофы. Томас быстро пробежал глазами несколько строк. Они говорили о многом:
  "Увеличение температуры теплоносителя должно было инициировать сброс стержней аварийной защиты в активную зону реактора. Защита не сработала. Теплоноситель стал испаряться, что должно было привести к включению системы защиты по превышению давления пара. Система не отреагировала. Оболочки твэлов (тепловыделяющих элементов) начали расплавляться. Срабатывание аварийного комплекса экстренного гашения цепной реакции деления нейтронов и "выключения" реактора не произошло..."
  "Фатальное сочетание отказов... ― вспомнил Томас. И повинуясь внезапно охватившему его предчувствию, открыл следующий по списку файл.
  Документ, содержащийся в нем, оказался протоколом осмотра места катастрофы, которая на днях произошла на горнодобывающем комплексе компании "Алунит".
  Название этой компании Томас помнил прекрасно. Несколько дней назад он в образе Керста стоял в виртуальном пространстве "Алунита" и смотрел на горнодобывающий комплекс.
  А Мастер Церемоний плыл от проходной предприятия ему навстречу...
  ― Все-таки он!.. ― уже вслух и несколько растерянно произнес лейтенант Корнелл. И вынужден был признаться, что до сего дня вовсе не верил в зловещую миссию Мастера Церемоний. Подозревать в виновности и верить в виновность ― не одно и то же. И сейчас, когда он получил столь явные, хотя и косвенные, доказательства преступности Х-существа, ему стало не по себе.
  Томас долго неподвижно сидел перед экраном монитора, потом надел виртуальные очки, вошел в ГКС и просмотрел электронную почту. Новых сообщений от Керста не поступало. Тогда он телепортировался в виртуальный мир компании "Технобот".
  Керст был там.
  Мастер Церемоний уже третьи сутки пропадал на сервере Центра компьютерных технологий. А из этого Томас мог сделать три важных предположения.
  Первое. Скорее всего, Мастер Церемоний досрочно прервал свой очередной рейд, который он совершал каждые три года.
  Второе. Если верно первое, тогда "родной" сервер Мастера Церемоний ― сервер компании "Технобот". Именно с него Х-существо в сером балахоне запускалось в Сеть каждые три года, именно "Техноботу" он и принадлежит.
  И третье, самое главное. Прекращение работ Мастера и смерть мистера Стивена Хадсона Ламберта связаны самым непосредственным образом. Ламберт погиб, поэтому исчез и Мастер...
  Что все это значило?
  Томас вызвал в поле обзора картинку интерфейса мобильной связи и стал набирать номер Альберта Хьюберта.
  
  ГЛАВА 3
  
  ГРУППА БУФФОНА: ТИБУЛ, ДЖЕН
  
  1. ТИБУЛ
  
  Я подошел к выходу на арену и всей грудью вдохнул накаленную атмосферу Цирка.
  Трибуны ревели, как стадо разъяренных зверобыков. На песок арены летели тучи конфетти и сотни серпантиновых лент. Круглый амфитеатр открытого стадиона кишел тысячами тел ― разноразмерных, разношерстных, пестро одетых и обнаженных. Здесь были ребята, покрытые мутной слизью и шипастой кожей; с несколькими щупальцами вместо двух рук; с двумя кривыми рогами на плечах вместо одной головы; в виде полупрозрачных пузырей с глазами и в виде сухих стручков без глаз; похожие на здоровенных мух; смахивающие на крабопауков ― уродливые до безобразия и отталкивающие взгляд. Впрочем, были разные типы, и больше тех, на ком взгляд мог бы и отдохнуть. Здесь собрались инопланетяне с Ракне, Триоля, Варны, Кальдеры, Ориона и еще десятка планет. Но больше всего, конечно, было землян, они очень любят Игры...
  ― На арену выходит великий воин Тибул-л-л-л! ― заверещали динамики голосом Вертлявого Коко ― шоумена с Земли. Я видел, как он сидит в своей стеклянной будке и возбужденно выпучивает подведенные синькой глаза. Мне говорили, что он спит мужчинами, но я не верю этим россказням: такое даже невозможно представить. Я кивнул Коко и неторопливо двинулся к центру арены.
  Дикий рев трибун разорвался истеричными взвизгами женщин. Самки при моем появлении всегда орут под стать резаным поросям. За это я почему-то презираю их больше, чем зрителей-мужчин.
  Коко с надрывными всхлипами рассказывал о моих победах, о тех монстрах, которых я уложил на этой арене, и расписывал в красках мою жестокость и беспощадность. Я не обращал на него внимания. Он смолк, а я достиг середины песчаного круга, остановился, расправил плечи и подставил лицо жгучим лучам здешнего беспощадно-жаркого солнца.
  Женщины завизжали еще громче, на меня обрушились потоки серпантина ― я стоял не шелохнувшись.
  Мне не было дела до толпы. Я давно научил себя не обращать на нее внимания ― с первых схваток на Играх. Я слушал не вопли этих слабых людей ― голос Силы, что звучал сейчас в моем теле. Я слушал, как Сила тяжелыми волнами перекатывается в моих мускулах, как она черпает самое себя из неведомого источника, откуда-то из нижней части живота, и могучими толчками накачивает торс неколебимой мощью.
  Все было как всегда. Сила и я ― перед схваткой ― одни.
  Я картинно поднял руки к лицу ― обнаженные бицепсы вздулись бронзовыми шарами и вызвали восхищенный выдох трибун ― в них не было оружия. Я имел право выбрать его после того, как увижу противника.
  Никто из бойцов на Играх не знает, с кем он встретится в бою, ― до самого начала схватки. Таковы правила.
  Я ждал выхода противника.
  ― А теперь трепещите! ― дурным фальцетом заорал Коко. ― Вы не видели такого никогда в жизни! Впервые на Играх инопланетян ― Страшила Дюк с планеты Таран!
  Справа от меня раздался громкий треск. Я стремительно, но плавно развернулся на звук и увидел, как двери выхода с трибун разлетаются в щепы, а в дверном проеме появляется могучая квадратная человекоподобная фигура. Мой противник стоял в глубокой тени коридорного прохода к арене, и поэтому я не мог сразу разглядеть его, как надо. Но и того, что увидел, было достаточно. Напряжение немного спало. Все-таки этот монстр с Тарана был чем-то вроде меня ― о двух руках, о двух ногах и с нормальной башкой на плечах. А не бесформенной осклизлой тварью с шипастыми щупальцами, вылезшей из болот Триоля. И не панцирным громилой с семью змеиными головами на длинных шеях, обитателем пустынь Примы.
  Иметь дело с негуманоидами сложно: никогда не знаешь, что от них ожидать. А этого Страшилу Дюка все-таки худо-бедно можно было "просчитать".
  Дюк задрал башку и издал такой мощный и низкий рык, что перекрыл рев трибун. Зрители недоуменнно стихли. И тогда он умолк и прыгнул.
  Это был необычный прыжок. И не прыжок вовсе ― полет. По сложной траектории, сказал бы мой друг, землянин Марсело, который знает много мудреных слов и который научил меня говорить и мыслить на его родном, земном, языке. Да, это был вовсе не прыжок. Страшила Дюк сначала пролетел два десятка метров почти над полом по горизонтали и, когда миновал коридор, резко взмыл вверх. Задел башкой о консоль трибун, но башка у него была чугунная, не иначе. От удара с балки консоли посыпалась бетонная крошка, а он только зыркнул бешеным глазом, вознесся над ареной и спикировал по крутой дуге вниз.
  Он несся прямо на меня. А я стоял неподвижно и не сводил с него глаз. Я уже понял, что он левитант ― владеет антигравитацией, поправил бы меня Марсело, ― и это давало ему значительное преимущество надо мной. А еще я видел его мощный, заросший черным волосом, торс; крепкий, почти квадратный череп, плоское черное лицо с приплюснутым носом и вывернутыми губами, его бешено сверкающие горизонтальные красные зрачки. Он был дикий, крепкий и свирепый парень, этот Дюк. Толстый волосатый хвост с тремя крупными и кривыми когтями на конце и клыкастые рты под мышками здорово уродовали его, но это с моей точки зрения. А с его ― давали лишний шанс на победу. С чем я, впрочем, был согласен: рты под мышками и хвост мне очень не понравились. И то, и другое в сочетании с качествами левитанта делали его сильным бойцом.
  Он круто пикировал на меня, а я вогнал Силу в правую руку, но при этом не пошевелил и пальцем. Я понимал, что он очень хотел, чтобы я психанул и посторонился. Но напрасно. На штучки типа той, что он сейчас демонстрировал, он мог ловить городскую шпану, если таковая имелась на его планете. Я уже знал о нем все, я прикинул его габариты и вес, и понял, что смету его с линии атаки ударом руки. При этом он не успеет пустить в ход хвост, если рискнет начать схватку до удара гонга.
  Но он, конечно, не собирался этого делать. Он знал правила. Противники не имеют права дотрагиваться друг до друга, пока не прозвучит сигнал к началу боя, таков закон Игр. Нарушивший его признается проигравшим.
  Страшила Дюк бухнулся на ноги в двух метрах от меня и вспахал огромными ступнями покрытие арены. В мою грудь ударил фонтан песка. Я только презрительно поднял подбородок. Он оказался на целую голову выше меня и, глядя сверху вниз, протянул в мою сторону мускулистую длань. Из его кривой красногубой пасти посыпались громкие корявые угрозы. Ему темпераментно вторил Коко, заходясь восторгами по поводу физических данных Страшилы Дюка.
  Я не обращал внимания на эту комедию: мне предстояло решить, какое оружие использовать в схватке. На решение о выборе давалось не более минуты.
  Оружие в Играх ― не то, к которому я привык на Аяксе. Оно не может быть ни мечом, ни копьем. Оно не может быть тем, которое всегда носит с собой Марсело: той маленькой штукой, которая мечет горячий металл ("стреляет", сказал бы он). Оно может быть любым предметом, кроме того, который колет, режет или... стреляет. Я могу выбрать щит, цепь, сеть, палицу, короткую палку, шест ― что угодно, хоть бычий пузырь, но я не могу взять то, что создано для прободения или разрыва плоти.
  Также в схватках не сводятся бойцы, один из которых может отравить другого своими выделениями.
  Схватка ведется до того момента, пока один из противников не подаст знак о сдаче боя. Или не перестанет оказывать сопротивление...
  Устроители Игр говорят, что делают все, чтобы воины не убивали друг друга.
  Они великие шутники...
  Я стоял и смотрел, как Страшила Дюк беснуется в трех шагах от меня. Он бил себя в грудь, задирал руки и демонстрировал страшные, клацкающие клыками, пасти под мышками, его когтистый хвост выделывал в воздухе сложные фигуры и с угрожающим глухим стуком бил по земле.
  Страшила был дурак, я это уже понял. Настоящий боец не будет устраивать дешевые трюки на потребу публике. Тем более раскрывая при этом свои боевые возможности. Я не просто смотрел на него ― я оценивал скорость и пластику его движений, старался понять, насколько слаженно он может действовать одновременно хвостом, руками и ногами. Из каких положений может наносить удары и чем. Марсело говорил: "Ты изучаешь кинематику тела противника и координацию его движений". Эти слова я запомнил, но мне никогда их не понять...
  Голос Коко перестал восторженно верещать и зазвучал низко и с угрозой:
  ― Страшила Дюк и Тибул, выбирайте оружие!
  Трибуны взревели еще громче.
  Дюк замер и ошарашенно уперся в меня мутным взглядом. Парень так увлекся ролью торжествующего убийцы, что теперь с трудом вспоминал, зачем он сюда пришел. Судя по выражению его вытаращенных глаз, я уже должен был с испуганным плачем выкинуть белый платок или валяться в обмороке, уткнув морду в песок.
  Я бросил на него короткий взгляд, потом поднял руки над головой, растопырил пальцы и стал медленно пятиться, увеличивая расстояние между собой и противником.
  Тем самым я показывал, что готов к схватке. К схватке без оружия.
  Дюк свирепо взрыкнул, с бешеной силой ударил хвостом по земле и ответно вскинул свои короткопалые, с острыми когтями, лапы. Он тоже решил драться без предмета.
  Это было у инопланетных бойцов в традиции: почему-то они, завидев меня, решали, что справятся со мной голыми руками. И ошибались.
  Как один ― ошибались. Я пока не знал поражений.
  Хотя, действовали они верно. Вряд ли выбор оружия делал бы их сильнее..Иногда какой-то предмет требовался мне. Но им... Те бойцы, что до сих пор имели со мной дело, не нуждались ни в какой палке, цепи или щите. Их шипастые конечности, толстые шкуры и клыки с успехом заменяли любое разрешенное оружие. И Страшила Дюк оценивал свои физические данные не хуже предшественников.
  Конечно, завидев меня, он тут же вспомнил все то, что говорил ему наставник о Тибуле с планеты Аякс. Все бойцы, и поверженные мною, и те, кто еще только готовится вступить на арену, имеют представление о моих способностях. И знают, чем я беру верх.
  Но знать не значит победить...
  Коко заорал благим матом что-то нечленораздельное, и тут же громовым боем ударил гонг. Над трибунами поднялись клубы разноцветного дыма от дымовых шашек. Истеричный визг самок стал непрерывным.
  Страшила Дюк оскалился и вытянул перед собой когтистые папы. Я набычился и слегка согнул руки в локтях.
  Схватка началась.
  Я двинулся к Страшиле Дюку широким уверенным шагом. Мне не нужно было гарцевать перед ним, выглядывая, на что он способен: я уже знал почти все, что мне надо. Я смотрел на его шею: на ней под правым ухом толстой веревкой вздулась упруго пульсирующая вена. Цель первой атаки ― она, а там посмотрим. Вряд ли удастся этого громилу нокаутировать ударом в голову: он крушит башкой бетонные балки. Но со спины он должен быть уязвим, он ни разу не повернулся ко мне спиной...
  Я надвигался на противника. Дюк не ожидал, что я столь решительно пойду на сближение, и поэтому слегка растерялся. И, вместо того, чтобы встретить атаку глухой защитой или контратакой, решил уйти от первой стычки. Я подошел к нему почти вплотную, мои руки начали движение, которое готовило короткий рубящий удар правой. Но Дюк тихо взрыкнул и вознесся на высоту человеческого роста, собираясь отлететь назад.
  Я был к этому готов. Отпускать его в полет, знал я, никак нельзя. На высоте он сразу получал значительное преимущество. Мог ловко маневрировать, мощно атаковать в голову всем корпусом, мог сшибить с ног...
  Поэтому я схватил его за хвост.
  В моей руке забился тостый щетинистый канат. Дюк рывком попытался высвободиться из захвата, это ему почти удалось: жесткая щетина обожгла кожу ладони, когти хвоста впились в запястье.
  Я не мешкая наложил на "канат" вторую руку и изо всех сил рванул его на себя. Страшила Дюк грохнулся оземь. Он приземлился на задницу, а она была у него крепкой, покрепче чугунной башки, и падение не доставило ему никаких неприятностей. Поэтому он сумел правильно сориентироваться и, оттолкнувшись руками от земли, прыгнул на меня. Пришлось отпустить хвост, чтобы прикрыть руками корпус. И в тот же миг Страшила Дюк напоролся на мой выставленный сапог.
  Удар массивного каблука пришелся ему в основании шеи. Туда, где упруго пульсировала толстая серая вена. Страшила Дюк хрюкнул и опрокинулся на песок. На мгновение его глаза затянулись белесой пленкой, он потерял сознание. Я шагнул к нему, решая, рисковать ли и прыгнуть ему на грудь или попробовать добить стоя. Но он очухался очень быстро, перевернулся через голову и...
  И вдруг встал на руки и обрушил на меня удар хвоста. Тяжелый "канат" пробил блокировку вскинутых рук. В этот момент время растянулось для меня, я чувствовал, как блок из скрещенных предплечий расползается от удара; как горячая, дурно пахнущая щетина хвоста вошла в соприкосновение с волосами на макушке...
  Я упал на колени. Хвост хлестнул меня по спине, содрал когтями кожу вдоль позвоночника и довольно чувствительно врезал по затылку. Но все-таки это было совсем не то, от чего я ушел. Не то, что удар по макушке. Если бы я стоял, как столб, то Дюк сумел бы оглушить меня. А так я сохранял способность действовать с прежней прытью. Хотя и оказался в неудобном положении.
  А Дюк продолжил атаку. Действовал он уверенно. Видимо, комбинация движений, берущая начало из положения "стойка на руках" была для него стандартным, отлично отработанным боевым приемом. Он опрокинулся на спину и оказался лежащим ногами ко мне. Подтянул к груди мощные нижние конечности и собрался нанести мне страшный удар в лицо. А я стоял на коленях, не имея никакой возможности быстро отпрыгнуть, отшатнуться, уйти в сторону. Я только успел привстать и повернуться так, чтобы удар опрокинул меня не на спину, а на бок.
  Его грязные серые лапы врезались в правое плечо. Удар был сильным, но не травмирующим. Я опрокинулся на бок и покатился по песку, но не потерял контроля над ситуацией. В падении я сумел выпрямить ноги, а в откате как мог отслеживал действия Дюка. Он незамедлительно вскочил на ноги, вскинул руки, щелкнул челюстями под мышками и прыгнул мне вдогонку.
  Я сделал отмашку правой рукой и оказался недвижно распластанным на земле с раскинутыми руками. Страшила Дюк несся ко мне с торжествующим рыком. Его длинный горизонтальный прыжок левитанта не оставлял никаких шансов на то, чтобы уйти от борьбы на земле.
  Это уже было плохо. Я знал: мне нельзя тягаться с этим хвостатым чертом. Хотя бы потому, что он легко может изгрызть меня подмышками.
  Но и времени для спасения я не имел.
  Мне дано умение делать такое, на что способны единицы в этом мире. Мои руки могут становиться бесплотными и проникать в чужую плоть. Этому меня научил один лекарь с Аякса. В благодарность за то, что я спас его и его семью, жену и дочь, отбил их у банды Сыромяса. Он передал мне эту способность лечить руками и сказал: "Вряд ли ты в своей жизни встретишь кого-нибудь, кто обладает Даром Лекаря. Дар сей ― великая тайна и подарок Судьбы. Ты ― воин. Ты спас мою жизнь и честь моих женщин. Этот дар спасет твою жизнь и честь воина не один раз".
  Лекарь хотел, чтобы я использовал Дар для лечения своей плоти. Но я ― воин, я не умею лечить. Я создан, чтобы побеждать. И использую Дар для того, чтобы плоть умервщлять...
  Я редко делаю это. Только в крайних случаях, когда жизни моей угрожает явная опасность. Если мне совсем невмоготу в схватке, мои руки проникают в плоть врага, в тот же миг я возвращаю им телесную сущность и вырываю сердце из груди противника. Но сейчас я был лишен возможности проделать такое. Как это ни странно, но "лечить" врага я могу только стоя. Если я лежу, Дар покидает меня.
  А сейчас я лежал и смотрел, как на меня несется Страшила Дюк...
  Я мог бы вызвать Второго Тибула (энергетического двойника, всегда поправляет меня Марсело), но на это мне нужно несколько секунд. Обычно я применяю этот прием в паузе между стычками, когда устали и я, и противник, и мы ходим по кругу друг против друга, восстанавливая силы. Тогда Второй Тибул появляется и начинает новую атаку. Мой враг бросается на него, но Второй ― не воин, он обманка, всего лишь кокон малой части моей Силы. Противник бьет его, но атакующие конечности погружаются в вязкий кисель. Этой ошибкой он подписывает себе приговор...
  Да, Второго я сейчас вызвать не мог. Но и уйти в Светлый Дом (подпространственный карман, говорит Марсело) не успевал. Чтобы подготовить уход, нужно столько же времени, что и на подготовку прихода Второго. А значит, опять же, нужна пауза в схватке. В Светлый Дом я обычно ухожу в самом крайнем случае, когда мне становится совсем худо, после неудачной атаки, получив травму. Из убежища я прекрасно вижу противника, а он меня ― нет. Он рыщет вокруг того места, где я только что находился, кружит, поворачивается ко мне спиной, боком, подставляет под удар слабые места. И я, улучив момент, выхожу из Дома и заканчиваю схватку. Обычно на уход-возвращение уходит всего секунда-две, так что частенько и зрители, и сам противник не могут понять, что произошло...
  Сейчас же схватка только началась, пауз в ней пока не было, а я никогда не вызываю Второго и не готовлю уход в Светлый Дом заранее: в атаке невозможно сохранить созданное, оно исчезает.
  Да, схватка только началась, а я уже валялся на песке, и времени для концентрации и использования тайных возможностей перед атакой Страшилы у меня не было.
  Я напрягся всем телом и нагнал Силу в торс, чтобы не быть раздавленным тушей этого монстра с Тарана.
  Страшила Дюк обрушился на меня всей массой своего громадного тела.
  Мне показалось, что у меня треснули ребра. Оскаленная морда Страшилы оказалась напротив моего лица, я видел, как на желтых клыках монстра пузырится слюна. А в следующее мгновение он вытянул руки, и его подмышечные пасти вгрызлись в мои плечи.
  Я заскрипел зубами от боли. Перед глазами встало кровавое марево. Сквозь алый туман я увидел, как Страшила задирает подбородок. Он готовил удар головой в лицо.
  С глухим стоном я изо всех сил уперся обеими руками в его квадратную нижнюю челюсть. Он зарычал и заерзал по моему телу. Жесткая щетина царапала мой обнаженный торс. От тяжести свалившейся на меня туши было трудно дышать. Но эти неприятности были ничто по сравнению с той болью, которую доставляли его подмышечные пасти. Они были не столь сильны, эти челюсти с клыками, чтобы прогрызть мышцы до кости. Но они терзали мою плоть, рвали жилы. Кровь, брызжущая из ран, заливала лицо...
  Я кое-что знаю про себя. Знаю точно. И это дает воину Тибулу неколебимую уверенность в том, что все, происходящее с ним, ― правильно. Однажды Марсело с осуждением спросил:
  ― Зачем тебе эти звериные схватки?
  ― Я ― воин, ― спокойно ответил я. ― Мне н а д о биться с противниками. Если у меня нет желания служить Красным Рыцарям, я должен участвовать в Играх.
  Он долго смотрел на меня, потом тихо произнес:
  ― Лучше свой закон, пусть плохо исполненный, опасен чужой...
  ― Что?! ― воскликнул я. ― Что ты сказал?
  ―Так говорят на Земле мудрецы, ― пояснил он. И повторил те слова.
  Я их запомнил.
  Мой закон ― закон воина. Я умею терпеть боль и с уважением, без страха и упрека, смотреть в глаза Смерти.
  Я живу в соответствии со своим законом. Поэтому все, что происходит со мной, правильно...
  Страшила Дюк грыз мою плоть и давил подбородком на защитный блок из скрещенных ладоней. И с каждой секундой я терял кровь, много крови. А вместе с ней Силу.
  Но только не облик воина. Не преданность закону. Не жажду битвы ― каким бы боком Богиня Удачи в этой схватке не поворачивалась ко мне.
  Я находился в очень неудачном положении. Скинуть с себя тушу Страшилы было немыслимо. Но я должен был выбраться из-под него и быстро закончить бой. Иначе мне предстояло умереть от потери крови ― на песке, под противником или на ногах ― все равно. Я не мог скинуть Дюка и поэтому должен был надеяться только на удар. Один удар, который выведет его из строя, хотя бы на секунду.
  Но для того, чтобы сделать это, я должен был освободить руки и не потерять сознание от того удара, который он нанесет мне башкой.
  Кровавая пелена то застилала глаза, то пропадала. Вой трибун накатывал волнами, между ними устанавливалась абсолютная тишина. От напряжения и боли зрение и слух изменяли мне.. "Решайся! ― сверкнула мысль. ― Через минуту будет поздно!"
  Алое марево в очередной раз спало с глаз, и я увидел толстую серую вену в основании шеи Страшилы.
  Пора.
  Я ослабил руки, и звериная морда монстра приблизилась к лицу вплотную. Колено моей правой ноги уперлось во внутреннюю сторону бедра Дюка.
  Хотя Страшила и был инопланетянином, его гениталии располагались между ног ― как у землян, как у нас, жителей Аякса... А Природа защищает эти места очень тщательно, я знаю, вокруг них столько нервных узлов, и они такие чувствительные!..
  Я резко выдохнул и убрал руки с его подбородка.. Его башка с силой врезалась мне в лицо, но не с той силой, которая была нужна, чтобы я потерял ориентировку. Мои руки стремительно откинулись за голову и без паузы начали обратное движение ― я ударил Страшилу в основание шеи, прямо в обхватывающую ее вену. Одновременно колено правой ноги врезалось ему в пах.
  Монстр дернулся, выгнулся дугой и рухнул рядом со мной на песок.
  Я с трудом поднялся на ноги. И, хотя кровь из ран лилась на песок, а колени дрожали от слабости, не дал себе и секунды передышки. Я уже понял, что не смогу действовать так, как рассчитывал до атаки. Я выбирался из-под Страшилы, чтобы дать себе несколько секунд передышки и вызвать Второго Тибула или уйти в Светлый Дом. Но теперь знал, что не смогу сделать ни того, ни другого. Боль разрывала меня на куски, не давала возможности сосредоточиться. Я не мог концентрироваться, я мог только драться.
  А значит, должен был закончить схватку немедленно, без фокусов с энергетическим двойником и уходом в пространственный "карман" (так, наверное, выразился бы Марсело?).
  Страшила Дюк лежал у моих ног на спине, широко раскинув руки. Его глаза были подернуты белесой пленкой. Он находился без сознания. Пока.
  Я ровно секунду постоял над его тушей, дал себе продыхнуть, а потом упал коленями ему на грудь и сомкнул пальцы на его шее.
  Он не пошевелился. Я мог душить его, сколько угодно. Его жизнь была в моих руках.
  Я сжимал жесткие горловые хрящи противника и слышал, как он хрипит, и чувствовал, как тело подо мной бьется в конвульсиях, и видел, как на белесую глазную пленку наползает еще одна ― мутно-желтая. Инопланетный монстр умирал.
  Страшила Дюк умирал в моих руках, а я никак не мог отнять руки от его шеи. Будь я в другом состоянии, он не рисковал бы жизнью, потеряв сознание в схватке. Я не убиваю бессильного противника. Закон воина ― не только закон Силы и Победы, это еще и закон Благородства. Красные Рыцари когда-то говорили со мной об этом, но говорили как с чернью, неспособной до конца понять столь высокие вещи.
  Но я понял. Потому что Красные Рыцари и я ― слуги одного Закона. Что бы эти господа обо мне ни думали.
  Страшила Дюк, черт с рогами, как мог назвать бы его мой друг Марсело, умирал. Но я чуть ли не отдавал концы сам, и знал, что если ошибусь и отниму руки раньше, чем надо, если он сумеет подняться и кинется на меня, то погибну уже наверняка. И не мог отлепить пальцы от его шеи. И ждал, когда же, наконец, Коко с деланным испугом завизжит: "Тибул, ты победил, не убивай его!" И когда с разных сторон к нам кинутся Битюки. Эти здоровые парни с Кальдеры прекращали схватку насильно, если Коко давал им знак. А давал он его тогда, когда видел, что один из противников не может продолжать бой, а второй не может не прикончить своего врага.
  Но Коко ― такая гнида... Он редко торопится с решением. Я понимаю, он выполняет указания хозяев Игр: они стараются доставить публике максимум удовольствия. Но мне легче поверить, что Коко спит с мужчинами, чем в то, что зрелище смерти может быть кому-то приятным.
  Действительно, какое удовльствие от созерцания убийства? Красота схватки ― другое дело...
  Страшила Дюк умирал, а Коко молчал как заговоренный. И тогда я, не отнимая рук от шеи Дюка, поднял голову и закричал. Закричал так сильно, что мой голос перекрыл рев Цирка:
  ― Я сейчас убью его, Коко!
  И с облегчением услышал, как он завопил в ответ:
  ― Не убивай его Тибул! Ты победил!
  Его слова сопровождал торжествующий вой трибун. Я отнял занемевшие пальцы от горла врага. Страшила Дюк захрипел громче, не так придушенно и безнадежно, как секунду назад. Потом его забил мучительный кашель, и я поспешно поднялся на ноги, чтобы облегчить монстру дыхание.
  А потом, скрестив руки, зажал рваные кровоточащие раны на плечах и посмотрел на трибуны.
  Зрители бесновались. На арену снова летели тучи конфетти, над трибунами клубился разноцветный дым, визжали женщины. Оскаленные лица и морды, машущие руки и конечности, обнаженные зубы и клыки, пестрые одежды и еще более пестрые обнаженные тела ― все слилось для меня в одну безумную, бессмысленную картину.
  Я не понимал этих людей. И я их не осуждал. У каждого свой закон.
  Но я не хотел бы стать слугой их закона.
  Я отнял руки от ран, поднял голову, коротко кивнул публике и, стараясь держаться прямо, пошел к выходу с арены.
  * * *
  В просторном кабинете Хозяина Игр было прохладно и пахло кожей. Я стоял перед круглым лакированным столом, посреди множества мягких кресел, которыми так любят окружать себя земляне, и старался держаться естественно. Но у меня это плохо получалось. Я был напряжен, как перед схваткой.
  Хозяин развалился в кресле напротив и с улыбкой бесцеремонно оглядывал меня с ног до головы.
  Мы давно не общались, целых три месяца. Но все это время я знал, что однажды он позовет меня в свой кабинет.
  Долги существуют на то, чтобы их возвращать...
  Хозяин заглянул в мое лицо, распухшее от удара Страшилы Дюка, и не смог скрыть удовлетворенной улыбки.
  Он послал за мной Коко сразу после схватки. И я понимал, что это был выверенный ход.
  Я чувствовал себя не лучшим образом. Раны под бинтами на плечах дергало болью. Исцарапанную щетиной Страшилы кожу саднило. Голова кружилась... Да, конечно же, Хозяин наблюдал за схваткой Тибула и монстра с Тарана и знал, что сейчас я вряд ли смогу спорить и упорно отказываться от того, что он хотел мне поручить.
  Хозяин, как говорил Марсело, "хотел взять меня тепленьким". Но он напрасно усердствовал: меня не надо было склонять к отдаче долга. Долг воина ― долг чести...
   ― У меня есть к тебе одна просьба, Тибул, ― сказал землянин. ― И даже не одна, а целых две. ― Он значительно посмотрел на меня, сделал выразительную паузу и протянул мне длинную сигару. Хотя прекрасно знал, что я не курю никакое зелье.
  Я жестом отказался от этого напрасного предложения. Я ждал продолжения его речи. Как я и думал, он позвал меня для разговора о возврате долга. Исполнить "две просьбы" ― это то, что я ему задолжал.
  Хозяин встал из кресла, обогнул стол и остановился напротив меня. Он был высок, сухощав и строен. Его начинающие седеть и редеть волосы говорили о приближающейся старости, и я чувствовал, что в нем мало той Силы, которая переливается в моих мышцах. Но он обладал особым знанием людей и мира. Особым ― тем, что непостижимо для воинов. И поэтому сейчас был сильнее меня.
  ― Ты не хочешь посидеть со старым товарищем за одним столом, не хочешь раскурить с ним сигару, ― искривил он тонкие губы в деланой обиде. Но глаза его смотрели насмешливо. ― А вот на Земле индейские вожди совместно принимали пищу и раскуривали одну трубку на двоих в знак перемирия между племенами. Что скажешь?
  ― На Аяксе тоже есть такой обычай, ― ответил я. ― Но я не вождь племени. Я сам по себе. Да и мы с тобой не в ссоре.
  ― Это верно. Мы не в ссоре. И ты сам по себе. И стоишь целого племени индейцев. ― Он теперь смотрел на меня без улыбки. Я не отводил взгляда.
  ― Ты помнишь о долге? ― тихо спросил он.
  ― Да.
  Много лет назад, когда я еще не знал чести воина, мне очень нравилось убивать. Тогда я служил в армии Красных Рыцарей и утолял жажду крови в сражениях. Я воевал лучше многих и очень скоро снискал славу храброго и сильного легионера. Красные Рыцари прослышали о доблестном Тибуле и приблизили меня к себе. Они стали брать меня с собой на светские и деловые встречи как телохранителя. На этих встречах я познакомился с пришельцами с Земли. Тогда-то судьба и свела меня с двумя землянами, которые не похожи друг на друга так, как разнятся свет и тьма.
  Марсело, командир торгового звездолета, стал мне другом.
  Хозяин Игр стал моим работодателем.
  Когда я повздорил с Красными Рыцарями и отказался им служить, Хозяин предложил мне участвовать в "Играх инопланетян". Я согласился и из легионера превратился в профессионального борца. Однажды Хозяин сам пришел ко мне в раздевалку и спросил, не хочу ли я убивать землян по заказу, за большие деньги. "Выполнение заказа ― это не схватка, Тибул, ― объяснял он. ― Это во всем расчитанное заранее, безопасное для тебя, убийство. Убийство очень плохого человека. И за это ты будешь получать такие суммы, которые тебе и не снились".
  Предложение Хозяина не поразило меня и не оттолкнуло от него. Я убивал людей с юности. Это было для меня естественным занятием. И тогда я смотрел на Хозяина совсем другими глазами. Я принимал все, что исходило от него, я соглашался с ним во всем, я верил ему. Он был такой же, как мой друг Марсело. А значит, думал я, он так же честен и добр. И если он называет человека плохим, то так оно и есть. И почему бы не убить этого человека, если Хозяину это зачем-то надо?
  Так я размышлял. Но согласился стать закзазным убийцей еще и потому, что жажда крови все еще не давала мне покоя. Бои на арене не могли погасить ее. В Играх я старался не убивать соперников чаще, чем это было необходимо: я не считал их врагами.
  В последующие несколько лет я убил по заказу Хозяина пятерых человек на Земле, семерых ― на других планетах. И не задавался вопросом, кто они и по какому закону живут. Убивать было не очень трудно, хотя и опасно. Знание инопланетных языков, которым обучил меня Марсело, здорово помогало при выполнении работы. Фальшивые документы, одежда землянина или аборигена чужой планеты и подробные сведения, которыми снабжали меня люди Хозяина, помогали достичь жертвы без препон. В остальном все решали тайные умения воина Тибула и его жажда крови...
  Шло время. Моя родина, империя Красных Рыцарей, оказалась в опасности, я вернулся домой и участвовал в нескольких сражениях. Моя молодость проходила. Постепенно я стал смотреть на работу воина другими глазами. Стал понимать свой Путь и Закон. Тогда же во мне утихла и жажда крови. И я понял: убийство по заказу ― преступление против Закона.
  И тогда я увидел истинное лицо Хозяина.
  Я понял, что он обладал знанием, которое непостижимо для воинов. Поэтому мог стравливать их на арене своего Цирка и получать за это огромные деньги. Поэтому он мог продавать им зелье, от которого у них мутился разум и слабела воля, и не думать о судьбе несчастных. Поэтому он мог посылать меня убивать тех, о ком я ничего не знал и на кого не имел зла. Он обладал знанием, которое помогало ему безнаказанно г а д и т ь в этом мире. Гадить и сеять смерть. И получать от этого деньги.
  На следующее его предложение о заказном убийстве я ответил отказом. Он нахмурился, молча пожевал сухими губами и, не глядя на меня, ушел. Но три месяца назад снова обратился ко мне. Он ядовито улыбался:
  ― А ты знаешь, что твой друг Марсело Форлан должен мне огромную сумму и вряд ли сможет отдать ее в срок?
  ― Назови эту сумму, ― немедленно ответил я.
  Я сразу поверил ему. Марсело был отличным торговцем, я не раз помогал ему в сложной работе купца и капитана и видел, как он умело вел свои дела. Но в последнее время я видел его только хмурым и озхабоченным. Я думал, что причиной тому его неудачная влюбленность в одну дурочку с Электры, она, эта девчонка, постоянно портила ему настроение. Но теперь вспомнил, что в последний раз, несколько недель назад, он вернулся с Электры не таким уж расстроенным, а с тех пор свою любовь не навещал, мотался по другим планетам Союза.
  Значит, причиной его озабоченности был долг. Он попался в сети Хозяина.
  У меня было немало денег, заработанных в армии и на арене. Я не тратил столько, сколько получал. Воину в эттом мире нужно совсем немного: доспехи, оружие и еда.
  ― Назови сумму, ― повторил я.
  Он назвал.
  Сумма долга была вдесятеро больше той, что у меня имелась. Я не мог помочь своему другу.
  Хозяин как будто прочел мои мысли:
  ― Ты можешь помочь ему. ― И замолчал. Я не замедлил с вопросом:
  ― Как?
  ― Ты выполнишь одно мое задание... Нет ― два! ― Он не сводил с меня насмешливого взгляда. Он уже знал, что я приму его условия. ― Ты их выполнишь, я ничего не заплачу тебе за это, но долг Марсело будет аннулирован. Согласен?
  ― Согласен, ― твердо ответил я. ― Говори, что я должен сделать.
  ― Э-э, нет, браток! ― весело погрозил он мне пальцем. ― Так не пойдет. Это будут не рядовые убйства типа того, что я хотел поручить тебе сегодня. Ты ― слишком сильная фигура, чтобы разменивать тебя на мелочевку... Когда у меня появятся большие проблемы, я позову тебя, и ты сделаешь то, что я скажу.
  ― Но долг Марсело ты погасишь сейчас, ― сказал я. ― И сделаешь это так, что он никогда не узнает о моей услуге.
  ― Да, ― не моргнув глазом подтвердил он мои слова. ― В ответ на твое Слово Воина.
  ― Я даю тебе это слово.
  На том и порешили.
  Я ничего не сказал Марсело о договоре с Хозяином. Мне не нужна была благодарность друга. Лучшей благодарностью являлось то, что морщины озабоченности перестали бороздить его лоб, Марсело снова стал тем веселым удачливым звездным торговцем, которого я знал всегда. Но мысли о долге Хозяину все это время не давали мне покоя. "Что за поручения он мне даст? ― думал я. ― Не придется ли, отдавая долг, поступиться честью воина? За то, что однажды я спас честь друга? С Хозяина станется..."
  Три месяца я ждал, что Хозяин пришлет за мной гонца и напомнит о долге.
  И вот этот час настал.
  ― Ты помнишь?
  ― Да. Я сделаю то, что тебе нужно. Говори.
  Он отвернулся от меня и направился в дальний угол кабинета. Там стоял большой металлический ящик. В таких ящиках земляне хранят деловые бумаги и деньги. Марсело называет их сейфами.
  Хозяин открыл сейф, достал из него кипу бумаг и фотографий и кинул ее на стол. Потом выбрал один снимок и показал мне. На нем был изображен крупный седовласый землянин с тяжелым лицом. Судя по его одежде и обстановке, в которой он был сфотографирован, землянин был облечен властью или занимал солидный пост в какой-нибудь фирме землян.
  ― Это один из руководителей компании "Технобот", Стивен Хадсон Ламберт. Его надо у б р а т ь. ― Голос Хозяина стал тихим и сиплым. Он всегда говорил таким голосом, когда давал мне заказ. ― Сделать это надо в его рабочем кабинете. После убийства найти ключ от сейфа, открыть сейф и забрать из него все носители информации. ― Он неуверенно посмотрел на меня и спросил: ― Помнишь, что такое носители информации? Ты не раз забирал их у своих жертв.
  ― Помню, ― мрачно ответил я. ― "Технобот" находится на Земле?
  ― Да. В Центральном мегаполисе. Полетишь на Землю. Все будет как обычно. Мы снабдим тебя всем необходимым. Получишь документы, одежду, аксессуары, пропуск в "Технобот". Остановишься в квартире Коко. Придешь на прием к Ламберту, займешь очередь. Остальное ― на твое усмотрение. Заказ должен быть исполнен тайно, без шума. Никто не должен видеть, как ты убиваешь. Иначе ты не сможешь ни вынести информацию, ни вернуться с ней сюда. И не приведи за собой хвост. Никто не должен проследить путь похищенных носителей. Ясно?
  ― Ясно. ― Выяснять детали я не собирался. Знал, что все подробности операции мы обсудим потом. А в общих чертах я уже представлял, как могу исполнить заказ.
  Два года назад Хозяин обещал, что в качестве отдачи долга потребует от меня непростой работы. Он сдержал свое обещание. Я еще никого не убивал в офисах крупных фирм, во время рабочего дня. В здании, наверняка охраняемом целым отрядом землян и всякими роботами.
  Это было опасное задание, но, похоже, не невыполнимое. Я молчал.
  Хозяин отвернулся и стал копаться в кипе бумаг и фотографий:
  ― Второй заказ ― работа другого плана. Не убийство ― всего лишь похищение.
  Я тяжело посмотрел на него. Я никогда не похищал людей, только сражался с ними или убивал.
  ― Ты требуешь того, что воин делать не умеет.
  ― Это проще, чем убивать, ― быстро ответил он, не оборачиваясь. ― Тебе надо усыпить или оглушить жертву, доставить к звездолету, и все. Остальное сделают мои люди.
  Я не видел, чем это задание проще заказного убийства. Мне предстояло не просто незаметно подобраться к жертве и завершить дело одним ударом, но подобраться, ударить так, чтобы не убить, а потом тащить тело к звездолету. И в дороге посматривать, чтобы жертва, очнувшись, не убила меня.
  Но долг воина ― долг чести, и я смолчал.
  Хозяин показал новую фотографию. Со снимка мне улыбался молодой землянин. Ничего особенного ― копнушка светлых волос на голове и открытое простое лицо. Глаза у него немного косили. Что-то заставило меня вглядеться в это лицо повнимательнее. Я прищурился, и вдруг эта косоглазость в сочетании с белозубой улыбкой показались мне чертовски знакомыми.
  Такое я испытывал лишь один раз в жизни. Когда впервые увидел Марсело. Тогда мне тоже показалось, что я его где-то видел...
  ― Кто он? ― спросил я, не отводя глаз от снимка.
  ― Парень с Электры, ― ответил Хозяин, и я уловил в его тоне плохо скрываемое напряжение. ― "С Электры! ― подумал я. ― Оттуда девушка Марсело". ― Зовут его Дэмьен Боде. Он землянин, но живет в колонии. Работает в компании "Хронос".
  ― Я должен выкрасть его с рабочего места?
  ― Нет, это лишнее. Нам нужен он, его мозги, а не бумаги компании. Слетаешь вместе с моими помощниками на Электру, тебе покажут этого Дэмьена, узнаешь, где он живет. За ним и его подругой следят уже давно, составлен план операции, требуются только твои коррективы. Тебе надо пройти сквозь киберохрану особняка Дэмьена, отключить киберов и вытащить этого парня из его дома....
  ― Хорошо, ― прервав его, веско уронил я. ― Сделаю.
  Как будто я мог не выполнить то, что поручал мне Хозяин! Но я сказал это. Сказал так, чтобы он понял: это моя последняя работа для него, больше не будет.
  Он обладал особым знанием и умом хитреца, и сейчас они управляли моей волей и унижали достоинство воина. Но, отдавая долг, я лишал его возможности глумиться надо мной. Я уходил с поля, на котором он мог меня победить. И было бы лучше для Хозяина, если бы после выполнения мною этих п о с л е д н и х заказов он забыл о существовании Тибула.
  Он понял меня. И счел нужным сказать:
  ― Сделаешь эти дела, и мы в расчете.
  ― Договорились. Какой заказ нужно выполнить в первую очередь?
  ― Убийство, ― ответил он. ― Приходи завтра утром, обговорим детали. А вечером отправишься на Землю.
  Я кивнул в знак согласия, молча развернулся и направился к двери. На пороге остановился и спросил:
  ― Скажи, этот Демьен с Электры... Что он тебе сделал?
  Он легко рассмеялся:
  ― Ничего он не сделал! Но делает. И я хочу, чтобы он завершил работу под моим контролем.
  Я ничего не понял из его ответа, но больше задавать вопросов не стал и вышел за дверь.
  Раны на плечах болели так сильно, как будто подмышечные пасти Страшилы Дюка снова вгрызались в мою плоть.
  
  2. ДЖЕН
  
  Мелодичная трель звонка наполнила гостиную, и у меня тревожно кольнуло сердце.
  За те шесть лет, что мы с Дэмьеном прожили в этом доме, ни разу не случалось, чтобы кто-то нанес нам визит ранним утром. У нас нет друзей, а коллеги прекрасно знают, что в такой час сколько угодно могут общаться с нами на работе. Дэмьен уехал в "Хронос" час назад и уже наверняка находился в своей лаборатории. Я же сегодня немного задержалась, чтобы полить в саду цветы: день обещал быть жарким. Но никто из знакомых не знал о моих утренних планах...
  Человек, пришедший к порогу дома, был чужаком. Я его ни разу не видела...
  Три дня назад я заметила, что за мной следят. Вот как это случилось.
  На выходе из супермаркета серворобот, кативший за мной тележку с продуктами, неожиданно споткнулся и упал, такое с киберами класса "прислуга" бывает всякий раз, когда кончается заряд их автономных источников питания. Я резко обернулась на шум падения и тут-то и встретилась взглядом с глазами того парня. Он никак не ожидал, что я посмотрю в его сторону, и поэтому не сумел вовремя отвернуться. А смотрели он на меня, как... Я хорошо знаю этот взгляд. Так Дэмьен смотрит на экран монитора, когда изучает данные экспериментов ― сосредоточенно и пытливо.
  Так смотрят на о б ъ е к т изучения. Или объект слежки.
  Не знаю, почему я сразу поверила этому взгляду. Такого со мной никогда не было: мало ли кто и как смотрит на нас на улице, в магазинах, из окон домов и машин. Не знаю... Наверно, потому, что он наблюдал за мной с ч у в с т в о м ― не с профессиональным равнодушием. Но и это не все: я сразу вспомнила, что видела этого парня раньше. Один раз проходящим мимо нашего дома, а еще ― голосующим на обочине дороги совсем недалеко от Технического центра "Хроноса". То, что я его запомнила, вовсе неудивительно: парень имел довольно характерную внешность. Он был молод, высок, черноволос и темнолиц. Типичный гангстер из боевиков.
  Он был плохой соглядатай, это ясно, но блеск его темных, глубоко посаженных глаз мгновенно убедил меня в том, что он ― хороший бандит.
  Бандит, которому что-то от меня нужно.
  Парень сориентировался молниеносно. Он не отвел взгляда, но выражение его глаз мгновенно и неуловимо сменилось живейшим мужским интересом, на лице появилась лукавая улыбка, он двинулся ко мне и весело воскликнул:
  ― Ай-я-яй! Какая незадача! Разрешите вам помочь, девушка!
  Улыбался он очень даже обаятельно.
  Вокруг меня уже суетились служащие супермаркета. Двое осторожно приподнимали робота, чтобы заменить у него источник питания, еще один взялся за поручень тележки с продуктами и спрашивал, где стоит мой автомобиль.
  Черноволосый подошел ко мне вплотную, молча оттер плечом служащего и пристроился к тележке сам, и все не переставал улыбаться.
  ― Я довезу ваши продукты до машины, мисс.
  И все смотрел на меня с интересом и легким лукавством, довольно успешно играл этакого ловеласа, магазинного приставалу, все смотрел и не отводил глаз. Как будто пытался загипнотизировать меня, зафиксировать в моей памяти именно такой его взгляд, заставить забыть о том выражении его глаз, которое я увидела минуту назад. Или хотел удостовериться в том, что я ничего такого не заметила?
  Я решила убедить его в своей слепоте.
  ― О-о-о! ― Я глупо округлила губки, а потом растянула их в обольстительной улыбке. ― Эти дурацкие киберы, они падают... Но как хорошо, что на свете есть мужчины-кавалеры!
  Я решила сыграть откровенную дуру, чтобы у него и сомнений не осталось в том, что я, во-первых, смогла заметить враждебность в чужом мимолетном взгляде, а во-вторых, если все-таки произошло невозможное, и я отметила нечто подозрительное, то смогла это наблюдение правильно интерпретировать.
  Он обрадованно ухмыльнулся, весело подмигнул и покатил тележку на автостоянку. За то время, что мы шли к моей машине, я успела рассказать ему про непреодолимые трудности общения с домашними роботами, про то, какие стервы состоят в сетевом Сообществе земных домохозяек, про то, что Дэмьен любит блинчики с мясом, а я их терпеть не могу, и про то, что не разговариваю с незнакомыми мужчинами на улице, потому что все они приставалы, а Дэмьену не нравится, когда...
  И так далее, и тому подобное. Я понимала, что этот человек знает обо мне и о Демьене многое, поэтому ни капли не лгала или говорила о том, что он проверить никак не мог. И в то же время не позволяла ему вставить и слова. Я не хотела дать ему возможность сплести сети вежливого ухаживания, тем более дать повод залезть ко мне в машину. "Разрешите, мисс, я довезу вас. Вам пришлось сегодня понервничать, вы устали, а за рулем..." Нет, он должен был уйти от меня пустым и разочарованным, но убежденным в том, что я ― слепая дура.
  И мне это удалось. Когда мы подошли к машине, он в последний раз попытался прервать мой непрекращающийся монолог, но не сумел и с кислой миной затолкал содержимое коляски в багажник. А я вскочила за руль, мило улыбнулась, послала ему воздушный поцелуй и сорвала машину с места.
  И, набирая скорость, увидела в зеркало заднего вида, как он надевает черные очки. Запоздалая предосторожность!
  Я ехала домой и пыталась обосновать собственную уверенность в том, что в моей жизни появился смертельно опасный враг. У меня это получалось очень плохо. Я снова и снова просматривала свою жизнь на Электре, свою и Дэмьена ― нашу жизнь, спокойную, счастливую, наполненную моей любовью и его увлеченной работой... и ничего не могла понять. Шесть лет назад мы прибыли сюда с Земли - Дэмьен, молодой, преисполненный надежд и амбиций доктор физико-технических наук, новый начальник лаборатории квантовой гравитации "Хроноса", и я - юная выпускница интерната, девчонка, которая ничего из себя не представляла кроме, может быть, того, что была влюблена в Дэмьена по уши...
  Я всегда была влюблена в него, всегда его любила, с того дня, как себя помню... И никогда с ним не расставалась: из моей памяти выпали те шесть лет, что он учился в Нью-Джерси, а я пребывала в стенах ненавистного мне интерната в Монтевидео. Я просто не помню тех шести лет. Я находилась рядом с ним - это я знаю точно. Не было дня, чтобы мы не встречались в Сети, не было дня, чтобы я не видела его, не чувствовала прикосновение его рук - к моим рукам, одетым в тактилочувствительные перчатки... Когда я узнала, что на него сделала заявку компания "Хронос", и он будет работать на Электре, я не отчаялась, не всполошилась - Любовь не суматошна. Она всегда знает, что нужно делать. Я просто сдала экстерном экзамены курсов обучения лаборанток для компании "Хронос" и предъявила Дэмьену новенький диплом.
  Я сделала так, что стала ему нужной. Мы улетели на Электру вместе.
  Нам выделили прекрасный большой особняк в самой зеленой и тихой части города. Вскоре Дэмьен купил автомобиль, а я развела в саду цветы и посадила фруктовые деревья... Каждое утро мы садились в машину и мчались за сорок километров в промышленную зону Электры, к лабораторным комплексам "Хроноса", на работу. Помню, на следующий день после нашего приезда на одной из АЭС Электры случилась крупная авария. Дэмьен говорил, что такой катастрофы история функционирования атомных электростанций не знала несколько сотен лет: в активной зоне расплавились твэлы, случилась нейтронная вспышка страшной силы. Конечно, защитный купол не дал радиации проникнуть наружу. И все же катастрофа была опасной. Но я не думала об этом. Мне авария на АЭС запомнилась потому, что именно в ту ночь, ночь после катастрофы, Дэмьен так любил меня... Боже, мы так страстно любили друг друга!.. После уже никогда с Дэмьеном такое не повторялось. А со мной...
  Каждый раз, когда он обнимает меня, я отдаюсь ему с той же страстью, какую познала в день аварии на АЭС...
  Мы жили этой жизнью целых шесть лет, я купалась в этом счастье. Я никогда не задавала себе вопроса: любил ли он меня? Так, как люблю его я? Любил ли. Он ― мой улыбчивый, ласковый, сдержанный, отстраненный, вечно погруженный в свои научный заботы друг? Не знаю. Но я была ему нужна - как жена, как любовница, как хозяйка, как мать... Как прислуга - все равно. Мне все равно, потому что я люблю, а значит служу. "Любовное служение" - где-то я слышала такие слова, они выражают то, чем я живу. И это служение оправдывает все ― все прощает, все обнимает, все делает гармоничным...
  Я с опаской взглянула в зеркало заднего вида - автомобильной слежки за мной, вроде бы, не было.
  Какого черта эти гангстеры пытаются открыть двери в нашу жизнь? Что им нужно?
  Что им нужно?!
  Я почему-то уже не имела и тени сомнения в том, что над нами нависла совершенно реальная и страшная угроза. Казалось бы, глупо - один взгляд, одно неуклюжее приставание на пороге супермаркета - и вот, такая тревога. Что это во мне - обычная пугливость? Или это работает женская интуиция - то издревле и навсегда данное представительницам слабого пола шестое чувство - как компенсация слабости, неспособности защитить силой, с оружием в руках свой очаг, свое счастье?
  "Кто предупрежден, тот вооружен". Не знаю...
  "Ты знаешь! ― вдруг прозвучал во мне глухой, незнакомый голос. Я вздрогнула: это был мой голос, голос моего внутреннего "я" - измененный тревогой, напряженный, чужой. - Ты знаешь. Вспомни о домашней работе Дэмьена, и все поймешь".
  Боже, домашняя лаборатория Дэмьена! Этот подземный, "поддомный" бункер, который он оборудовал сразу, как только мы въехали в особняк! В нем он пропадает ночами уже много лет. Я знаю, какую работу он там ведет, считала, что она невыполнима, но теперь почти уверена: Дэмьену удалось переломить ситуацию...
  Я тут же подумала о том, что последнюю неделю характер работы Дэмьена в домашней лаборатории изменился. Он уже не висит на лесах, в которые одет преобразователь, он снял их, мы вместе снимали их! Теперь он постоянно сидит за пультом управления установкой и компьютером. Он стал веселее, спокойнее. Он стал ласковее со мной! Ему все реже требуется моя помощь в лаборатории... Все это может означать только одно: прорыв в работе произошел, Дэмьен завершил копошение с "железом", занимается отладкой и доводкой оборудования.
  Я заставила себя максимально сосредоточиться, вспомнить все, что нужно. Еще три месяца назад Дэмьен находился на грани нервного срыва, работа не шла. Он приезжал из "Хроноса" и бежал в бункер, там он висел на лесах над преобразователем часами, я не отходила от него, носила кофе, сандвичи, на ночь заставляла принимать легкое снотворное: сон оставил его. В конце концов он сказал:
  ― Мне нужен платиновый вибростабилизатор. Без него ничего не выйдет.
  ― Его трудно достать?
  ― Достать легко. Трудно купить. Он стоит огромных денег.
  И назвал сумму. Я ахнула. А на следующий день на Электру прибыл корабль Марсело Форлана. Марсело, как обычно, зашел к нам в гости. Подробнее о нем - как-нибудь потом. Этот живой, веселый, смуглый, невысокий латиноамериканец влюблен в меня, я знаю, хотя он и не говорит об этом. Влюблен давно - с тех пор, как увидел меня в интернате в Монтевидео, когда пришел на вечер встречи старшекласников и выпускников. И шесть последних лет редко, но постоянно заходит в наш дом, в гости ― пьет чай, шутит с Дэмьеном, рассказывает о своих приключениях звездного торговца и искоса бросает на меня короткие взгляды, и неизменно уходит, никогда не оставаясь на ночь. Да, я знаю, как он может смотреть, этот веселый смуглый парень - такого жгуче-печального выражения глаз я не встречала никогда в жизни. Он всегда приносит в наш дом диковинные сувениры - культурные раритеты других цивилизаций. Они неизменно изящны, эстетичны, исполнены чувственной силы. Я знаю, что это ― для меня. Но я... Я люблю Дэмьена. И этим сказано все...
  Итак, в очередной раз он появился в нашем доме после того, как Дэмьен сказал мне, что ему нужен вибростабилизатор. И я втайне от Дэмьена поделилась этим с Марсело. Он вскинул на меня загоревшиеся черным огнем глаза и... расплескал чай на брюки. После этого вечер перестал быть комфортным и дружески-непринужденным. Вошел Дэмьен с бутылкой красного вина в руках, рассказал какой-то анекдот, но это не прозвучало. Мы разлили вино в бокалы и попытались завести обмен шутливыми тостами, но... Марсело сидел задумчивый, тихий. Через некоторое время он извинился и ушел.
  А через неделю принес Дэмьену платиновый вибростабилизатор.
  ― Это подарок, ― просто сказал Марсело и спокойно уселся на свое обычное место за чайным столом. Мы с Дэмьеном стояли, глупо улыбаясь, и не знали, что сказать. И так ничего и не сказали. Такие поступки, такие подарки не обсуждаются. Марсело был нашим другом., другом Дэмьена. Друг помог другу - все. Дэмьен крепко и с чувством пожал ему руку, а я... Я нежно поцеловала его в смуглую щеку. И почувствовала при этом, как напряглось его крепкое сухое тело...
  Подарок Марсело продвинул работу Дэмьена; мой любимый преодолел в ней какой-то принципиальный барьер и вышел, похоже, на финишную прямую. Теперь я верила: преобразователь Дэмьена Боде будет работать. А это такая штука... Если то, что рассказывает Дэмьен о функциональных возможностях своего детища, ― правда, то... Боже мой, это волшебство - то, что он придумал и создал ― действительно волшебство!
  И теперь, похоже, это волшебство хотят заполучить в свои руки какие-то люди...
  Я подъехала к особняку, нажатием на сенсор пульта дистанционного управления прервала опрос киберсистемы охраны и на максимальной скорости направила машину в медленно расширяющееся пространство между створами ворот подземного гаража. Проскочила в гараж, высунулась из окна и, не давая воротам открыться полностью, закричала: "Закрыться!" Мощные металлические створы стали совершать обратное движение. Через секунду они с тяжелым стуком сошлись и отделили меня от внешнего мира. Я с облегчением вздохнула.
  В тот вечер я ничего не рассказала Дэмьену. Не знаю почему. Наверно, все-таки потому, что опасалась его насмешек над моей мнительностью. Я обошла периметр территории вокруг особняка и опросила все системы охраны. Потом проверила работу охранных киберов внутри помещений. Это все, что я могла сделать для нашей безопасности. До той поры, пока враги, наблюдавшие за нами тайно, не проявят свою активность явно.
  И вот к порогу нашего дома в неурочный час пришел чужак.
  * * *
  Я осторожно раздвинула плети оконных жалюзи и внимательно рассмотрела пришельца. Это не был вчерашний приставала. Менее молод, менее высок, более мягкие черты лица... Одет он был не так строго, как тот самодеятельный Дон-Жуан: не строгий костюм, а свободные брюки и яркая цветная рубашка навыпуск. Держался он свободно, щурился на солнце, беспечно поглядывал по сторонам и продолжал жать на кнопку звонка. В диалог с ним вступил вмонтированный в ворота кибер-охранник. Я слышала каждое слово их беседы: кибер транслировал ее на мой компьютер.
  ― Вы пытаетесь попасть во владения мистера Дэмьена Боде. Что вам угодно, сэр?
  ― О, сущий пустяк! Я хотел бы поговорить с миссис Джен Мередит!
  Я подошла к компьютеру, связалась с кибером и сказала:
  ― Скажи ему, что меня нет дома. Спроси, что передать.
  Кибер в точности исполнил мои указания. Человек за оградой легко заулыбался.
  ― О! Передайте ей, пожалуйста, что Общество братьев Христа ждет ее ежедневно по адресу.... - Он назвал адрес дворца культуры, что стоит в центре города. - Мы начали свою работу всего несколько дней назад, нас еще мало знают... Мы ищем сторонников нового отношения к религии христианства и будем рады видеть у себя в гостях всех, кто желает приобщиться к новым таинствам. В первую очередь, конечно, мы приглашаем женщин, но если мистер Боде...
  Он говорил что-то еще и совал в почтовый бокс кибера какие-то бумажки, но я уже не слушала, а набирала номер дворца культуры. К моему великому разочарованию - или радости? - администратор подтвердила слова пришельца: действительно, несколько дней назад Общество братьев Христа начало работать во Дворце, и теперь эти "братья" лезут во все дома и пристают ко всем встречным-поперечным на улицах с приглашениями посетить Общество.
  Я, казалось бы, успокоилась и вновь засобиралась поливать цветы, но... Перед глазами все стояла и стояла картина: мужчина в цветастой рубахе навыпуск что-то говорит, простирает ко мне руки и угрожающе нависает над нашими низенькими зелеными воротами. Я пыталась прогнать нелепое видение, но мало в этом преуспела. В конце концов бросила копаться с автолейкой, перекрыла подачу воды к аппарату и схватила мобильник.
  ― Дэмьен, ― сказала я, когда мой милый ответил на вызов, ― я еду на работу.
  ― Прекрасно, дорогая, жду тебя, ― ровным голосом ответил он.
  Я стала поспешно облачаться в деловой костюм.
  Оставаться в доме одной мне было страшно.
  Я выехала из ворот, притормозила и внимательно осмотрелась. Улица, проходящая между особняками, была пуста. Мне показалось, что в конце ее мелькнула цветастая рубашка давешнего пришельца. Мелькнула и исчезла за поворотом. Я облегченно вздохнула и тронулась в путь. Покрутившись по поселку, кратчайшим путем выбралась на магистраль, ведущую к промышленной зоне, и прибавила скорость. В этот час движение на дороге было довольно оживленным, ежеминутно меня обгоняли автомобили, навстречу мчались фуры, освободившиеся от груза на складах "Хроноса". Здесь мне было не так страшно, как на пустых улицах поселка. И все-таки тревога, страх, захватившие меня дома после появления "цветастого" незнакомца, не оставляли. Я держалась настороже.
  И поэтому, когда на одном из довольно крутых поворотов из придорожных кустов спокойно вышел высокий мужчина и бросил под колеса моей машины круглый серебристый предмет, я отреагировала мгновенно: резко нажала на газ и рванула руль в сторону - попыталась съехать на обочину.
  Страх перехватил дыхание. Я совершала маневр, а сама расширенными глазами все смотрела на мужчину - это был вчерашний приставала. Он глумливо улыбался. А мой резкий маневр нисколько не помог. Автомобиль, повинуясь моим манипуляциям, сначала ткнул носом и начал движение вправо, но уже в следующий момент я услышала, как в днище ударили несколько металлических предметов. А потом автомобиль качнуло, приподняло над землей и с дикой силой бросило к огромному дереву, стоящему возле дороги. Я все жала на тормоз, а неведомая сила несла мою накренившуюся и приподнятую над землей машину к толстому узловатому стволу. Я еще успела заметить, как "приставала" склонил голову к плечу и зашевелил губами. А в следующий миг мой автомобиль врезался в дерево. Меня швырнуло на руль. Тут же сработала подушка безопасности, она прижала меня к спинке сиденья, лишая какой бы то ни было свободы маневра, лишая самой малой возможности вырваться из машины в короткий срок - срок, какой мне был нужен для того, чтобы уйти от людей, которых звал по рации "приставала".
  Сзади раздался натужный вой мотора, резкий скрип тормозов, хлопанье автомобильных дверей. Я лихорадочно, изо всех сил сминала обеими руками жесткий пузырь подушки и все смотрела влево - ко мне подбегали трое мужчин. Один из них был давешний "цветастый" посетитель, "брат во Христе". "Ну да, конечно, ― с бессильной злобой на саму себя подумала я, ― им нужно было встревожить меня, чтобы выманить из дома. Они же не знали моих планов на день... А я попалась, как глупая курица!" "Цветастый" подбежал, молча и зло рванул мою левую руку на себя и без паузы вонзил в предплечье иглу шприца. Я охнула, а в следующий момент почувстовала, как все мое существо обволакивает влажный, теплый, дурманящий, отнимающий волю и силы, туман. Уже обмякая под действием наркотика, я слышала, как к моему автомобилю подъезжали машины, какие-то люди предлагали помощь. Я пыталась что-то сказать, но не могла открыть рта. А меня крепко прижимали к себе чьи-то очень сильные и жесткие руки, и грубый голос говорил: "Я отвезу эту женщину в больницу! Не волнуйтесь, господа, я отвезу. А вы пока вызовите полицию!"
  "Здорово придумали... На виду у всех... - вяло текли затухающие мысли. - А что же они мне бросили под днище?.. Кибера... Трансформера..."
  Я потеряла сознание.
  Очнулась я от того, что почувствовала, как меня кладут плашмя на какую-то полужесткую поверхность, а руки, сложенные на животе, и вытянутые ноги стягивают широкими ремнями. Я открыла глаза и первое, что увидела - огромную фигуру совершенно незнакомого мне мужчины средних лет. Он был одет в отлично сидящий двубортный костюм, имел тяжелое лицо и не менее тяжелый взгляд. Увидев, что я проснулась, он медленно улыбнулся и неожиданно мягким голосом сказал:
  ― Добрый день, миссис Мередит. Не волнуйтесь, вам ничто не угрожает.
  Я резко повернула голову направо, потом налево. Я находилась посреди огромного, абсолютно пустого помещения, которое было отделано кафелем с пола до потолка. Недалеко от меня стояли "цветастый" "брат", "приставала" и еще один подонок - жирный, неопрятный, с толстыми красными губами и липким взглядом маленьких свинячьих глазок. Я вытянула шею и осмотрела себя. Со мной все было в порядке, если можно считать порядком то, что я лежала одетая в собственный костюм, но со связанными руками и ногами, на узкой кушетке.
  ― Как вы себя чувствуете? - бархатным голосом спросил огромный мужчина.
  Чувствовала я себя довольно сносно, если сбросить со счетов легкий шум в голове. Теперь страха во мне не было - только обреченность и дикая тревога за Дэмьена. Ведь все это - начало охоты на Дэмьена! Эти твари начали с меня, чтобы беспроблемно добраться до него, до его преобразователя!
  ― Что вам от меня нужно? - вместо ответа спросила я.
  Он, как и я, не ответил на вопрос. Он сел на кушетку, склонил голову и долго изучал мое лицо.
  ― А вы красивая, миссис Мередит... - вдруг молвил он, протянул огромную длань к моей голове и погладил по волосам. - У вас таки пышные волосы... - Его рука скользнула вниз. Длинный жесткий узловатый палец легонько коснулся шеи. Я задохнулась от страшного предположения о том, что этот подонок собирается делать. Моя грудь заволновалась. Его палец ответил на ее движение, тронул ложбинку между грудей, наткнулся на пуговицу блузки и задумчиво уперся в нее. Я внутренне трепетала, не сводя ненавидящего взгляда с его лица. Мой мучитель держал паузу нескончаемо долго. Потом вздохнул и убрал руку. И тут раздался голос жирного подонка с толстыми губами:
  ― Слышь, Карен, давай ее... эта... Ведь какая разница, а?
  ― Нет, ― ответил Карен, не сводя с меня тяжелого взгляда. Встал и отошел от кушетки. ― Лекарь, ― обратился он к "цветастому", ― принимайся за дело.
  Огромный мужчина, видимо, был здесь за старшего.
  ― Карен! - подпрыгнул на месте жирный подонок. - Дай ее хоть... эта... потрогать чуть-чуть! Ты только посмотри, какая сладкая сучка лежит!
  От этих слов я снова задохнулась. Мне показалось, что если эта тварь дотронется до меня своими потными лапами, меня вырвет. Но главное - я больше не смогу подойти т а к а я к Дэмьену. А это было для меня страшнее всего на свете...
  ― Сказано: нет! - взревел огромный мужчина.
  ― Карен-н-н!!
  Главарь банды сделал два быстрых шага по направлению к жирному подонку и нанес ему страшный удар в лицо. Подонок отлетел к стене и, опершись на нее спиной, стал медленно сползать на пол. Его лицо представляло собой кровавую маску.
  ― Сказано "нет", значит "нет", ― вытирая руки большим клетчатым платком, спокойно сказал Карен. При этом он смотрел не на жирного ублюдка, а на "цветастого" и "приставалу". - Хозяин сказал, что операция должна быть чистой - она будет чистой. Все. Лекарь! - гаркнул он на "цветастого", который застыл, не сводя глаз с разбитого лица жирного ублюдка. - Я же сказал: принимайся за дело!
  "Цветастый" побежал в ту часть помещения, которую я видеть не могла. Огромный Карен медленно подошел ко мне и снова присел на кушетку.
  ― Мередит, ― тихо сказал он. - Вы спрашивали, что нам от вас нужно - я не отвечу на этот вопрос. Возможно, что вы и без моих комментариев знаете ответ... Сейчас вы пройдете через ментоскопирование... Спокойно! - нажал он голосом, видя, как глаза мои расширились от испуга. - Спокойно, Джен, это не больно и почти безвредно. Мы сделаем это для того, чтобы знать все, что есть в вашей миленькой головке. Ведь это намного гуманнее, нежели подвергать вас пыткам, добиваться от вас выдачи той информации, которую вы вовсе не хотите выдавать. Ведь правда?
  Он говорил, а в это время "цветастый", подойдя ко мне со стороны головы, начал накладывать на виски клейкие кругляши. Потом он натянул на мою голову холодный жесткий обруч, на него навесил множество металлических щупов. Он проделывал еще какие-то манипуляциии с моими волосами и кожей головы; пыхтя, копался в аппаратуре, что установил под кушеткой, - через некоторое время я перестала обращать на это внимание, я слушала Карена: он говорил важные вещи.
  ― ...И обращаться к кому-либо за помощью для вас не имеет смысла, Джен. Поверьте моему опыту. Тот факт, что мы подстроили аварию, никто не докажет: робота под днищем вашей машины уже нет. Вас обещали увезти в больницу, а привезли сюда? Неправда. Вас действительно доставили в приемный покой. Но вы не дождались помощи парамедиков, ушли домой. Такое часто бывает с травматиками, получившими легкое сотрясение мозга, - они выделывают такое в состоянии шока. Вас найдет муж у ворот вашего особняка, это я вам обещаю. Но никто и никогда не докажет, что вы пришли домой из никому неведомого подвала, отделанного симпатичным зеленым кафелем, а не из приемного покоя больницы, куда вас доставили сердобольные автолюбители... Вот так. Ни полиция, ни спецслужбы вам не помогут. Ни нас, ни этот подвал они не найдут и поэтому вам не поверят. А вот секретность работы вашего мужа будет нарушена... - Он лукаво посмотрел ан меня. - Ведь он великий мастер играть в секреты, а миссис? Не думали об этом? Что-то монтирует в своем бункере и вроде бы ничего не скрывает от коллег и знакомых. Но ничего никому не рассказывает, да и в дом случайные люди не заходят. Этакий чудак, любящий навести туману вокруг своего никчемного хобби... Таким образом, ваш Дэмьен и внимания, с одной стороны, не привлекает, а с другой ― скрытность работ обеспечивает просто великолепную. А уж как эта работа защищена! Через строй охранных киберов вашего особняка не пройдет ни призрак, ни невидимка!
  В последнем он был прав на все сто. Когда-то Дэмьен потратил просто прорву времени на изучение охранных систем, а потом - прорву денег на обеспечение охраны периметра территории вокруг особняка, линии вторжения в здание и подходов к бункеру. Я знала, что киберы охраны реагируют на изменение десятков параметров окружающей, подконтрольной им среды, непрерывно обмениваются данными и создают вокруг дома и внутри помещений непреодолимо сложную сеть контроля. Действительно, пройти сквозь эту невидимую сеть не удастся никому. А если какой-нибудь опрометчивый чудак и попытается это сделать, я ему не завидую. Киберы Дэмьена оснащены не только системами оповещения и электрошоковыми разрядниками - "внутренние" охранники имеют лазерные пушки. "Имею право защищать свою собственность всеми доступными средствами останова и уничтожения нарушителя!" - горделиво шутил Дэмьен, проверяя наводку оружия кибера, висящего над входом в бункер. Я тогда смеялась над его увлеченностью оружием. Оказалось, напрасно. Теперь мне было ясно, что если бы не киберы Дэмьена, наш особняк давно был бы ограблен, а от преобразовательа остались бы одни разрушенные леса...
  ― Хорошо играет Дэмьен Боде, ― продолжал неторопливую речь Карен. ― Передайте ему от меня привет. И заодно ― соображения о негативных последствиях вашего обращения в полицию...
  Он вдруг прервался, внимательно посмотрел поверх моей головы - видимо, "цветастый" подал ему знак - и ласково погладил меня по связанным рукам:
  ― Сейчас вам будет больно, Джен. Недолго! Ровно полсекунды. Потом вы потеряете сознание, а когда очнетесь, будете идти по вашей улице к своему дому. Я думаю, что Дэмьен Боде давно вас ищет, и распахнет перед вами двери дома во всю ширь. Мне было приятно иметь с вами дело и немного грустно прощаться с такой милой девушкой. Но... Прощайте!
  И тихо сказал:
  ― Давай, Лекарь!
  Тонкий раскаленный шип острейшей боли пронзил мой мозг от виска до виска и некоторое время, показавшееся мне бесконечным, торчал в голове. Потом он пропал, а вместе с ним - и боль, и весь мир, и я сама.
  * * *
  Я лежала на широком кожаном диване, укрытая пледом, в полутемном кабинете Дэмьена и смотрела на своего любимого. Он сидел в отдалении, за компьютерным столом, боком ко мне, и быстро щелкал клавиатурой. Его напряженный профиль был устремлен к экрану монитора. Светлые волосы растрепались, встали на макушке маленьким фонтанчиком, и эта неопрятность в прическе и постоянно шмыгающий курносый нос придавали ему немного комический вид.
  Я улыбнулась и прислушалась к себе. Чувствовала я себя хорошо, но вставать не хотелось, под пледом Дэмьена было так уютно...
  Огромный гангстер по имени Карен не солгал: я очнулась на своей улице, медленно бредущей по направлению к своему дому. Наступал вечер. На поселок опускалась тихие сумерки. Я шла вдоль зеленой ограды из кустарников и старалась держаться в их тени. Ведь ноги совсем не подчинялись мне, меня шатало, как пьяную. "Что подумают соседи!" - с ужасом думала я, а потом с печальной усмешкой гнала свой страх: мне теперь было не до соседей. Боже, теперь мне было вовсе не до них!
  Я добрела до наших низеньких зеленых ворот, терпеливо прослушала перекличку и бормотание охранных киберов. Они безошибочно идентифицировали меня по внешнему виду и бог еще знает по каким параметрам и открыли ворота. В тот же миг из особняка вылетел Дэмьен. И тогда я позволила себе осесть на землю: ноги совсем меня не держали. Но он не дал мне этого сделать: молча подхватил на руки и внес в дом. И тут же вызвал своего личного врача.
  До посещения доктора я успела рассказать ему все. И во время своего медленного рассказа видела, как лицо Дэмьена то темнеет, то покрывается гневной краской, то вытягивается в маске скорби и растерянности.
  ― А этот Карен не дурак... - молвил он, когда я закончила говорить. - Откуда же взялись эти твари?..
  Его размышления прервал приход доктора.
  ― Моя жена попала в автокатастрофу, была доставлена в больницу, но ушла из нее, ― твердо глядя в глаза врачу, сказал Дэмьен. - Помогите ей.
  Доктор вытеснил его из кабинета, внимательно осмотрел меня, столь же внимателно расспросил, удовлетворенно хмыкнул и вызвал Дэмьена.
  ― Я думаю, что все будет в порядке. Я не нахожу признаков даже легкого сотрясения мозга. Джен просто обессилена, она перенесла сильный шок. Ей надо поспать.
  И сделал мне укол. Демьен отнес меня в свой кабинет, уложил на диван, укрыл пледом, и я почти мгновенно уснула.
  И мне приснился сон...
  Я шла по васильковому лугу, по тому, что раскинулся за нашим особняком до самого леса. И Дэмьен, мой светловолосый, курносый, с небольшой косинкой в глазах Дэмьен, шел впереди меня. Он был одет в широкие шорты и белую рубаху. Он весь светился от радости, постоянно оборачивался, неразборчиво и быстро говорил и указывал на что-то впереди, в сторону леса. А я шла и постоянно наклонялась к земле. Я рвала цветы - складывала в букет василек за васильком: собирала букет для него, для моего Дэмьена. И когда этот букет стал большим, окликнула любимого и протянула васильки ему. Он подошел ко мне и нежно обнял, и я вдруг увидела, что глаза у него точно такого же ярко-синего цвета, что и лепестки цветов. И огромная, невыносимая любовь захватила мое сердце. А вместе с ней пришло невыносимо-острое осознание скорой разлуки. И тогда любовь перемешалась с болью. Я обняла любимого крепче и спрятала лицо у него на груди, и он не видел моих слез ― их поглощали головки цветов...
  Я проснулась и почувствовала, что слезы застилают глаза, стекают по щекам на подушку, солонят губы. Я долго смотрела на Дэмьена, а потом пошевелилась, выпростала руку из-под пледа и вытерла слезы: он не должен был знать о моем сне, не должен был понять, что я плакала.
  Дэмьен услышал, как я пошевелилась, с улыбкой обернулся, встал и подошел ко мне. Я протянула к нему руки. Он сел на диван, и я обняла его.
  ― Как ты? - тихо спросил он, вглядываясь в мое лицо.
  ― Хорошо, ― так же тихо ответила я и улыбнулась: он не заметил моих слез.
  ― Все будет хорошо, правда? - прошептал он, погружая лицо в мои волосы.
  ― Да, милый мой, да, ― ответила я. И обняла его еще крепче. - Все будет хорошо...
  
  ГЛАВА 4
  
  ДЕЛО СТРАННИКА
  
  1. В ПОИСКАХ ПОСРЕДНИКА
  
  Томас Корнелл вошел на территорию завода компании "Технобот" и оказался на небольшой площади, мощеной декоративным булыжником. Она была окружена громадами производственных корпусов. Он немного постоял, соображая, какую из десятков асфальтированных дорожек, бегущих от булыжно-площадного круга и ведущих в разные стороны, ему выбрать. Потом посмотрел на бумажку с планом, который начеркала ему секретарша покойного мистера Ламберта, всмотрелся в нагромождение зданий и решительно двинулся в путь.
  Томас шел в производственный отдел "Технобота", имеющий название "Ремонт и модернизация компьютеров". Телефон именно этого отдела был указан на визитной карточке, что оставил ему компьютерный мастер с бледным лицом и выцветшими глазами. Тот мастер, который ликвидировал последствия аварии домашней локальной сети, устроенной в доме Томаса Корнелла Двуликим Янусом. Томас остановился и развернул квитанцию, по которой расплачивался за ремонт. Херринг Клей - так звали "бледнолицего"....
  Этот человек был первой ниточкой, ведущей к Двуликому Янусу. Остальные нити сейчас пытался найти Альберт Хьюберт: он навалился на руководство "Технобота" и на следователя, ведущего дело убийства Стивена Хадсона Ламберта. Начальник АЦ ИЗНП пытался найти ответы на следующие вопросы: по какому правительственному заказу команда программистов компании разработала и запустила в Сеть Мастера Церемоний? Был ли это правительственный заказ? Что Мастер делает в настоящий момент на сервере "Технобота"? Что пропало из сейфа мистера Ламберта?
  Естественно, Хьюберт исходил из, в общем-то, бездоказательного предположения лейтенанта Корнелла о том, что Мастер Церемоний - собственность компании "Технобот". И, действуя со свойственной ему решительностью и напором, рисковал попасть впросак и нарваться на скандал. Но другого пути эффективного ведения дела не существовало. И после краткого совещания с Томасом Хьюберт помчался в дирекцию компании.
  А Томас пошел искать одного из разработчиков Двуликого Януса - человека с выцветшими глазами.
  ― Он не выходит на работу уже третий день, ― ответил ему техник, которого Томасу представили как друга и сменщика Херринга Клея.
  Техник был крупным пузатым мужчиной с малоприятным краснощеким бабьим лицом, он смотрел на собеседника с энергичным интересом и охотно отвечал на вопросы. Общение с лейтенантом Галактической Полиции и следователем АЦ ИЗНП (так представился Томас), развлекала его: этот физически и душевно здоровый человек безо всякой опаски относился к полицейскому. Ясно, что перед законом он был чист. Глядя на него, Томас почему-то подумал: "Если бы мою домашнюю сеть ремонтировал этот здоровяк, то сумма ремонта была бы раза в два-три больше той, что определил Клей..."
  - Пропал он, что ли?
  Вопрос прозвучал равнодушно, небрежно по отношению к судьбе Клея. Видно, пузатый техник своего напарника не уважал. Да и, похоже, другом ему никогда не был.
  У Томаса тревожно заныло в груди. "Третий день..." Клей пропал почти в то же время, когда Мастер Церемоний вошел на сервер "Технобота". После этого был убит Стивен Ламберт...
  ― Мне сказали, что вы дружили с мистером Клеем, ― осторожно сказал Томас. - А мне кажется, что у него были какие-то проблемы. В последнее время, ― начал импровизировать он, ― Херринг плохо выглядел, был мрачен... Вы не могли бы рассказать мне о своем друге подробнее?
  Толстяк явно оживился, задвигал пузом и небрежно махнул рукой:
  ― Да не был я ему другом! Так, приятельствовали, пока в университете вместе учились! Пиво пили, за девочками таскались... Потом я бросил учиться, пришел сюда. И, знаете, не жалею! - Он значительно поджал губы и сделал многозначительную паузу. Что он имел в виду - свое пренебрежительное отношение к университетскому образованию, удовлетворенность работой, на которой получает "больше любого инженера", или что-то другое - Томас не понял, но согласно кивнул. - А Херрринг попал сюда уже позже. Универитет он закончил, но работать по специальности не стал, прибился, вот, ко мне. По старой памяти. А то, что он плохо выглядит - так он уже сколько лет такой, с того момента, как в "Техноботе" стал работать...
  ― Он хорошо учился? - неожиданно для себя перебил его Томас.
  Техник охотно откликнулся:
  ― Еще как! У него кличка на курсе была знаете какая? Гений! - Пузатый схватил со стола вентилятор системного блока и стал энергично протирать его тряпкой. Его мясистое лицо озаряла удовлетворенная улыбка. По всей видимости, он получал удовольствие от того, что рассказывал о б ы в ш и х успехах своего напарника. Нереализованность таланта Клея грела ему душу. - А хакер какой был! К нему ребята со всего факультета за консультациями бегали. Спрашивали, как игру взломать какую-нибудь, как в запечатанный кластер Сети проникнуть...
  ― Что же тогда с ним случилось? Почему он стал работать здесь?
  Толстяк стал деланно-серьезным:
   ― Знаете, мы как-то выпили с ним здорово, так он рассказал, что у него несчастная любовь какая-то случилась, ну он и... В общем, ― сделал он скорбную гримасу, ― наркоманом он стал. - Техник посмотрел на Томаса. - Наркоман он. Серьезный. Всегда со спущенными рукавами халата работает. Но я-то видел, какие у него вены на руках. Видел... Дурной он иногда бывает - сил нет. А так - хороший работник. Сами понимаете, бывший "гений"...
  Техник положил вентилятор на стол, достал из кармана рабочего халата сигареты и с удовольствием закурил:
  ― А недавно пришел на работу "уколотый", возбужденный такой, глаза бегают - и давай с себя одежду срывать. Я ему кричу: "Что ты делаешь, дурак?" А он: "Жучков он мне насовал, сволочь. В телефоне один нашел, на воротнике пальто - второй... И на мне, наверно, есть! Следит он за мной, подслушивает!" ― "Да кто "он"-то?" - спрашиваю. Херринг так и не ответил. Потом успокоился, работать стал...
  ― А как вы думаете, кого он имел в виду?
  ― Клей говорил, что это тот, кому он Х-существо сделал!
  ― Х-существо? Биота с искусственным интеллектом?
  ― Ну да! Он в тот день под конец работы еще дозу принял и давай мне набарматывать ересь какую-то... Ну, я не слушал, домой собирался. Но вот про Х-существо уловил, запомнил. Вроде бы Херринг когда-то давно по заказу одного человека сделал такого биота и деньги за это большие получил... - При упоминаниии о чужих больших деньгах бабье лицо техника сделалось кислым. "Боже! - мысленно воскликнул Томас. ― Херринг - не один из разработчиков, а единственный разработчик Х-существа! Как же раньше это не пришло мне в голову!"
  ― Но я думаю, врет он все... - продолжал кисло морщиться коллега Херринга Клея. ― Ведь интеллектуальных биотов целые команды программистов делают, и надо им на это месяца три, а то и все полгода. А Клей говорил, что один сделал! Ха! - Лицо техника теперь кривила презрительная гримаса. - Врет он все, и денег больших у него никогда не было!
  ― Но вы же говорили, ― осторожно напомнил Томас, ― что Херринг Клей имел выдающиеся способности.
  ― Но не такие же! - воскликнул толстяк. - Вы сами подумайте: не под силу такое одному человеку, будь он хоть гений, хоть кто!..
  Томас глубоко задумался. Толстяк спокойно стоял рядом, покуривал и ждал новых вопросов.
  ― А как вы думаете, кто вмонтировал миниатюрное подслушивающее устройство в его телефонную трубку? "Жучка", как вы говорите. Кто за ним следил?
  Техник в деланном возмущении округлил глаза:
  ― Да никто за ним не следил! Кому он нужен! Глюки у него были, жучки эти, понимаете? Глюки! Привиделось ему! Наркоман ведь, такой не то что жучков - крокодилов на себе ловить будет!
  У Томаса возникло непреодолимо желание закончить разговор.
  ― У вас есть предположения о том, где сейчас находится Херринг Клей?
  ― Ага! - радостно ответил толстяк. - Лежит у себя дома, смотрит сны про жучков и крокодилов. Это с ним не в первый раз случается - то, что он на работу по нескольку дней не выходит. Но не выгоняет его начальство, потому что специалист он хороший. Так что если увидеть его хотите, езжайте к нему домой. Главное, чтоб вы его разбудить сумели! Ха-ха-ха!
  "Бывший друг" Херринга Клея бросил окурок и дружески положил толстую мясистую руку на плечо Томасу Корнеллу.
  Томас посторонился - толстяк остался стоять с вытянутой рукой - и сухо сказал:
  ― Спасибо за беседу.
  И, не обозначая прощания ни кивком, ни рукопожатием, вышел из мастерской.
   * * *
  Вопреки невеселым предположениям Томаса, Херринг Клей жил не в трущобах города, а в одном из центральных районов мегаполиса, в стандартном, вполне приличного вида, высотном здании. Домовладелец, которого перво-наперво навестил молодой следователь, ничего плохого о Клее сказать не мог, соседи мастера по ремонту компьютеров никогда на него не жаловались.
  Томас направился к квартире Клея. На звонки тот не отвечал. Томас нерешительно взялся за дверную ручку и осторожно нажал на нее - дверь поддалась: жилище мастера было открыто.
  Томас Корнелл нерешительно потоптался на пороге - идти к прокурору за ордером на обыск не хотелось, добыча разрешения на вторжение в частное помещение откинула бы его во времени расследования дела не менее чем на сутки. Но и нарушать закон было нехорошо.
  ― Клей! - громко позвал он сквозь приоткрывшуюся дверь. - Херринг Клей, к вам можно войти?
  Ответом ему было гробовое молчание. Тогда Томас мысленно плюнул на соблюдение законности, вынул из кобуры лазерный пистолет и шагнул через порог.
  Навстречу ему никто не вышел. В обширной прихожей никого не было. Томас прошел в гостиную и не нашел там ни одной живой души. Он бегло оглядел помещение и удивился царившей здесь чистоте, а также оценил продуманную стильность интерьера - минимум мебели, на столе - мощный компьютер, в углу - видеосистема, на стенах - фотографии, дипломы в рамках, небольшие картины в богатых подрамниках. Эта квартира никак не походила на пристанище наркомана со стажем. Херринг Клей уважал свои быт и жилище.
  Томас осторожно открыл дверь в спальню. И сразу почувствовал несильный, но чувствительный запах трупного разложения. Он шагнул за порог.
  Поперек широкой, аккуратно застеленной кровати, занимавшей большую часть небольшой комнаты, неподвижно лежал человек. Рядом с ним на покрывале валялся пустой шприц. На человеке были полосатые пижамные брюки, белоснежная сорочка и длинный халат. Ноги мертвеца свисали с постели, из-под пижамных брюк торчали плоские и широкие желто-синие ступни. Томас быстро подошел к трупу и вгляделся в его синюшное лицо ― лицо спокойно спящего человека, чему-то слегка улыбающегося во сне.
  Перед ним лежал труп Херринга Клея - сквозь темную синеву смерти явно проступали знакомые черты мастера по ремонту компьютеров. Томас растерянно дотронулся до его руки. Пальцы Херринга уже закостенели. Они были холодны, как лед.
  Не отводя взгляда от мертвеца, Томас достал из кармана мобильный телефон....
  Через полчаса он взволнованнно встречал на пороге квартиры вызванную им бригаду криминальной полиции, а чуть позже напряженно отвечал на быстрые вопросы следователя. К беглому допросу внимательно прислушивался молодой, подтянутый офицер-оперативник - такой же молодой и собраный, как и лейтенант Корнелл. Когда следователь удовлетворенно похлопал Томаса по плечу и оставил его в покое, офицер доброжелательно прокомментировал:
  ― Вынесло тебя в твоем деле на наркомана... Не ожидал? - Он протянул руку для пожатия и представился: ― Начальник оперативного отдела регионального городского отделения полиции капитан Руперт Хьюз.
  Вспотевший от напряженного диалога со следователем Томас охотно ответил на приветствие, представился и сказал:
  ― Не то что я не ожидал нарваться на наркомана, капитан... Неприятно все это. Я, знаешь, ― естественно, как и собеседник, обратился он к новому знакомому на "ты", ― на трупы никогда в одиночку не набредал...
  ― Да не думай ты об этом, ― обыденным тоном сказал Руперт Хьюз.
  Томас вдруг разозлился на свою растерянность всем происходящим, на то, что никак не может взять себя в руки и поэтому болтает лишнее.
  - Да и не в этом даже дело! Я думал, что получу от него ценную информацию. А теперь!...
  Он выразительно поглядел в сторону спальни. В ней над мертвым телом Херринга колдовали медицинский эксперт и следователь.
  - Ты вот что скажи: чем мы тебе можем помочь? - спросил капитан Хьюз.
  Томас посмотрел на его спокойное волевое лицо и понял, что немного приходит в себя. Он задумался.
  ― Значит, так... Мне надо знать, убийство это или самоубийство. Нет ли в квартире или на одежде Херринга подслушивающих устройств. И еще... Он ремонтировал компьютеры, получал не столь уж высокую зарплату. Откуда у него были деньги на постоянный прием наркотиков?
  ― А он принимал их постоянно? - удивленно спросил оперативник.
  ― По моим сведениям, да.
  ― Странно... Нарокоманами в нашем районе я лично занимаюсь. И он у меня на учете не стоит. Ни разу нигде не засветился... Ты что думаешь по этому поводу?
  ― Ты видишь, ― обвел взглядом Томас гостиную, ― он был аккуратистом и, мне кажется, несмотря ни на что, уважал себя. Принимал, наверно, "спокойные" галлюциногены, не буйствовал. Поэтому и соседей не беспокоил, и сигналы вам на него не поступали. А вот насчет того, что он мог "засветиться" при покупке... - Он вспомнил разговор с техником компании "Технобот" и его рассказ об изготовлении Х-существа. - Я думаю, наркотики ему на дом доставляли...
  ― На-а дом? - протянул капитан Хьюз. - Ну, такого клиента наши дилеры должны знать в лицо! Потрясу я их на эту тему! Прямо сейчас и потрясу!
  ― Поехали вместе! - подался к нему Томас.
  Хьюз жестом остановил его:
  ― Нет, коллега. Ты в этих диалогах будешь лишним. При тебе они ничего не скажут. А мне - нашепчут, у нас с ними устоявшиеся, ― он зло усмехнулся, ― добрые отношения.
  К Томасу и Руперту подошел оперативник, осматривающий помещения.
  ― Следов взлома на входной двери и в замке не обнаружены. Либо он, ― оперативник кивнул в сторону спальни, ― забыл закрыть дверь, либо ключи от его квартиры были у кого-то еще.
  ― Может быть, у того, кто доставлял ему наркотики, ― предположил Руперт и окликнул судмедэксперта. Тот вопросительно посмотрел в сторону капитана.
  ― Когда наступил момент смерти? - спросил Хьюз.
  ― Два-три дня назад. Точнее скажу позже.
  ― Это самоубийство?
  ― Не знаю, ― развел руками в резиновых перчатках судмедэксперт. - В нем тройная доза наркотика. Смертельная. А вот вколол он себе ее сам или кто-то ему помог - сказать трудно. Следов борьбы на теле я не обнаружил.
  Руперт Хьюз вопросительно посмотрел на Томаса. Тот задумчиво потер лоб:
  ― Ладно, Руперт, и на том спасибо. Я сейчас поеду к начальству. Мы все обсудим. А ты, пожалуйста, выясни насчет подслушивающих устройств и поговори с наркодилерами. И позвони мне, когда все станет ясно, ладно?
  ― Позвоню, ― улыбнулся Хьюз. Пожал ему руку и прошел в спальню Херринга Клея. А Томас Корнелл поспешно покинул страшную квартиру.
   * * *
  Альберт Хьюберт и Томас Корнелл молча вошли в кабинет начальника АЦ ИЗНП. Хьюберт тут же занял место за своим столом, навис над ним, упер кулаки в массивную дубовую столешницу и громко, четко произнес:
  ― Убийца заместителя исполнительного директора компании "Технобот" Стивена Хадсона Ламберта - абориген планеты Аякс мистер Тиграй Тибериан-Альбий Булл, один из четверки группы Буффона. Клеточная экспертиза показала, что ноготь, который вы нашли в ране Ламберта, принадлежит Тибулу. Дело обстоит так, как я и предполагал!
  После этих слов Хьюберт бросил свое длинное тело в кресло, откинул длинные светлые волосы со лба и выразительно уставился на Томаса. Тот медленно опустился в ближайшее кресло и все не отводил глаз от собеседника. Но смотрел не на Альберта Хьюберта, а сквозь него. И пытался найти соответствия между тем, что знал, и тем, что выдал ему Хьюберт.
  Пять минут назад ему позвонил капитан Хьюз и рассказал о том, что один из районных наркодилеров "раскололся" и признался: все наркотики, котрые потреблял Херринг Клей, оплачивались неизвестным человеком через подставное лицо, "пацана", как выразился дилер. По требованию того же человека наркотики доставлялись Херрингу домой одним из уличных наркораспространителей.
  ― Личность заказчика, этого дьявольского "опекуна" мистера Клея, ― сказал Хьюз, ― мы никогда не определим, я думаю, тебе это понятно. Тут кроется что-то серьезное. Я уверен, что заказчик действовал через не одно подставное лицо - через несколько. Как только мы начнем выходить на исполнителей, тут же появятся новые трупы: он начнет убивать "подставных", чтобы оборвать нить следствия. И ему удастся ее оборвать, Томас, ведь она у него в руках. Так что...
  ― Этот человек контролировал Клея? - спросил Томас.
  ― Ты о подслушивающих устройствах? Их мы не нашли. Или они - галлюцинации несчастного Херринга, или тот, кто вкалывал ему смертельную дозу наркотика, хорошо "почистил" и квартиру, и одежду убитого.
  ― Так его все-таки убили?
  ― Факт убийства мы не докажем. Но я уверен, что Херринг - жертва. Поэтому и называю его убитым.
  ― Я тоже почему-то думаю, что он убит... Ясно... Спасибо, Руперт!
  ― Не за что. Успехов!
  Вот такой диалог состоялся между двумя офицерами полиции по мобильной связи несколько минут назад. И теперь Томас был уверен, что тот человек, который послал аборигена с планеты Аякс на убийство мистера Ламберта, и человек, по приказу которого Херринга Клея снабжали наркотиками с доставкой на дом, а потом - с большой степенью вероятности! - убили, одно и то же лицо.
  Но кто этот человек? Не тот ли тип, по заказу которого Херринг Клей много лет назад изготовил Х-существо? А если это так, то не является ли это Х-существо Мастером Церемоний?
  ― Скажите, мистер Хьюберт, ― слабым голосом спросил Томас, ― что вам удалось узнать в компании "Технобот"?
  Альберт Хьюберт ждал этого вопроса. Он подскочил в кресле и всем телом подался к Томасу Корнеллу:
  ― Томас, в компании "Технобот" никогда никакая команда программистов не работала над созданием Х-существа! У них просто нет такой команды! Но зато у службы безопасности компании есть не очень хорошая привычка - устанавливать на компьютеры сотрудников программы-шпионы. Ну те, которые отслеживают и записывают в скрытые файлы все действия пользователя. Слышали о таких фокусах?
  ― Конечно, слышал, ― обиделся Томас. - Это известные штучки.
  ― Так вот. Информацию "шпиона", работающего на компьютере Ламберта, не проверяли несколько лет: заместитель испонительного директора был вне каких-либо подозрений, всегда на хорошем счету. Преданный компании сотрудник, лауреат премий, обладатель грамот, и все такое. Я потребовал просмотреть "шпионский" файл на его машине, это было сделано, и вот что оказалось. - Не в силах справиться с возбуждением, Хьюберт вскочил и заходил по кабинету. - Ровно двенадцать лет назад Стивен Хадсон Ламберт запустил со своего компьютера на сервер компании некое Х-существо. Оттуда оно раз в три года стартовало в Сеть и каждый раз через несколько дней возвращалось обратно. Ламберт архивировал его, а упакованный файл делал невидимым. За день до своей смерти он, как обычно, "встретил" Х-существо, прибывшее из Сети, а потом уничтожил его без возможности восстановления данных.
  ― Это существо было Мастером Церемоний! - вскрикнул Томас. - Ламберт управлял им!
  ― Точно! - подтвердил Хьюберт. - Теперь слушайте дальше. Я заставил следователя, ведущего дело Ламберта, предоставить мне список похищенных из кабинета вещей. Пропал только один предмет. Только один! Он лежал в сейфе Ламберта. Это был компакт-диск, но не стандартный, а голографическй носитель информации. В описи хранимых в здании офиса "Технобота" ценностей, которую ежегодно составляет служба безопасности компании, Ламберт неизменно указывал, что на диске хранится служебная информация. Правдивость этого утверждения никто никогда не проверял, хотя Ламберт говорил откровенно абсурдные вещи. Ведь служебная информация - это текстовые файлы, возможно, фото и видеоролики. Они не могут занимать такой гигантский объем, который предоставляет голографический носитель, для их хранения достаточно обычного компакт-диска! - Хьюберт остановился напротив Томаса и склонился над ним. - Я полагаю, что на этом диске была записана оригинальная версия Мастера Церемоний! Вы согласны с моим предположением?
  ― Согласен, ― машинально ответил Томас, который теперь сидел, судорожно вцепившись в ручки кресла, бледный как смерть, с лихорадочно бегающими глазами. Ноожиданно он вскочил, как будто подброшенный пружиной, и чуть не сбил с ног Альберта Хьюберта. - Все! Я все понял! - закричал он. - Слушайте!
  И заходил по кабинету.
  Начальник АЦ ИЗНП поспешно ретировался за свой стол и сел. Глаза его горели, он постоянно закидывал волосы назад, но постоянно встряхивал головой, и от этого волосы снова рассыпались по лбу и лезли в глаза, а он опять запускал в них огромные пятерни, и весь цикл приведения рассыпающейся прически в должный вид повторялся. Так, нервически двигая руками над головой, он и слушал Томаса Корнелла. Но тот не обращал вниманиян на странные движения своего начальника. Он говорил.
  Прежде всего он бегло рассказал Хьюберту все, что узнал из собственного расследования и изложил выводы Руперта Хьюза. А потом в нарушение всех правил Устава ГП засунул руки в карманы форменных брюк, встал напротив стола начальника и заявил:
  ― А вот теперь пора делать выводы!
  Он упер взгляд в потолок и стоял покачиваясь, перенося вес тела с носка на каблук.
  - Итак... Приблизительно тридцать три года назад некая, неизвестная нам цивилизация, назовем ее цивилизацией Чужих, начинает осуществление программы весьма специфической экспансии в Галактический Союз. В разные годы подготавливаются и выращиваются до определенного возраста четыре клона одной биологической особи. Надо предполагать, что эта особь - типичный разумный представитель Чужих... Чуть более тридцати лет назад первый из выращенных клонов, годовалый малыш, снабженный "снаряжением фенотипа" аборигена планеты Аякс, забрасывается на эту планету. В социуме он получает имя Тибул. Через четыре года на Земле находят второй клон, это пятилетний мальчик, очень похожий на латиноамериканского индейца. Он получает имя Марсело. Малыши выживают, эксперимент оказывается удачным. И тогда через несколько лет, в тот год, когда Тибулу и Марсело исполняется по пятнадцать лет, на Землю забрасываются еще два клонированных малыша, мальчик и девочка, впоследствии получившие имена Дэмьен и Джен, соответственно. Все идет точно по плану. Клоны оказываются жизнеспособными, адаптивными, выживают, активно и естественно внедряются в социум Земной Системы и Галактического Союза. И вдруг, 12 лет назад - а в это время Тибулу и Марсело исполняется по 21 году, - что-то происходит. Возможно, оба теряют силы, вкус к жизни. Это можно проверить. Я уверен, что Тибул в то время был тяжело ранен в боях за Красных Рыцарей, а Марсело провалил экзамены в Экономическом университете в Новой Дакоте... По всей видимости, 21 год ― в каком-то отношении критичный возраст для Чужих. И в этом возрасте им требуется энергетическая подпитка. Но, заметьте, Альберт, не в том смысле, в котором мы привыкли воспринимать значение слова "энергетическая"....
  ― А в каком? - удивленно спросил Хьюберт.
  ― Чужие подпитываются не от выброса энергии. Им необходимо взрывное изменение энтропии той системы, в которой они находятся.
  ― То есть?
  ― Возьмем аварию на Электре. Вся энергия нейтронной вспышки, что произошла при аварии на АЭС, перешла во внутреннюю энергию защитного купола. Купол замедлил и поглотил потоки нейтронов. Естественно, он нагрелся; ну, немного повысилась температура воздуха вокруг станции. И все! О какой энергетической подпитке здесь может идти речь? Всю энергию поглотил купол! Зато энтропия системы "планета-геосфера-биосфера-атмосфера" в целом повысилась! Причем мгновенно! Вот этот скачок и является живительным для клонов Чужих!
  ― Да? - Альберт Хьюберт растерянно откинул волосы со лба. - Я как-то об этом не думал...
  ― Ну, помните, когда мы говорили о законе Мэрфи, вы сами рассуждали об изменении энтропии замкнутых систем. Второй закон термодинамики! Чужие каким-то образом реагируют на повышение энтропии. Но не на монотонный ее рост, а на энтропийную вспышку. Мера хаоса выросла взрывным образом - Чужим становится хорошо, дает силы для дальнейшей жизни и развития! - Томас выжидающе посмотрел на Альберта Хьюберта, но тот молчал. Лейтенант продолжил рассудения. ― Так вот. Когда для Тибула и Марсело возникла надобность в подобной подпитке, Чужие приняли решение организовать ее в условиях Галактического Союза. А как? Как взрывным образом увеличить хаос? Проще всего ― устроив аварию на промышленном или военном объекте! Чужие долго не думали - не думали о жизнях землян и аборигенов планет-сателлитов, не думали об экономическом уроне, который нанесут Союзу их игры. На то они и Чужие!
  ― И они решили запустить в Сеть Мастера Церемоний! - трагическим тоном констатировал Альберт Хьюберт.
  ― Нет! Мастера Церемоний у них не было! У них была только идея использовать Х-существо для подобных дел! Но когда он появился, он устраивал аварии на тех планетах, на которых в тот момент находился хотя бы один из группы Буффона. Вспомните, первая катастрофа была на Земле двенадцать лет назад, тогда на ней находились Дэмьен Боде и Джен Мередит, вторая была на Аяксе - это для Тибула, третья на Варне - на этой планете живет Марсело Форлан, четвертая, шесть лет назад, - на Электре, к тому времени Дэмьен Боде и Джен Мередит начали работу на этой планете в "Хроносе". И пятая, последняя, произошла несколько дней назад, в это время на Землю прибыл Тибул, чтобы убить Ламберта.
  ― Да, за двенадцать лет произошло пять аварий... - задумчиво сказал Альберт Хьюберт. - Но по-вашему получается, что каждый из клонов за этот период получил разное количество энергии! Зачем тогда строгая периодичность выхода Мастера Церемоний в Сеть?
  ― Я думаю, ― сказал Томас, ― что между клонами существует тесная связь. И то изменение энтропии, которое "лечит" одного, воздействует на каждого члена группы, в какой бы точке Галактического Союза он не находился. В конце концов, Галактический Союз - тоже замкнутая система...
  ― Так, ― поджал губы Альберт Хьюберт, ― а что вы скажете о создании Мастера Церемоний?
  ― Идея использовать Х-существо для организации катастроф пришла Чужим тогда, когда они шастали по Сети...
  ― Подождите-подождите! - воскликнул Хьюберт. - Так мы далеко зайдем! Вы считаете, что Чужие имели доступ в Сеть, полное представление о работе ГКС и пользовались ею. Но тогда каков уровень их развития, какова техника, которой они обладают, и как они, в конце концов, выглядят?! Ведь работа за компьютером, вход в виртуальную реальность Сети, изучение языков, на которых происходит устное и письменное общение в ГКС, требует очень высокого уровня интеллекта, да и конечности, наконец, надо иметь, и голову, чтобы манипулировать с мышью, клавиатурой, виртуальным шлемом, очками!
  ― Значит, они имеют и конечности, и голову, и интеллект, и лингвинистические способности! ― убежденно сказал Томас. - Но почему-то не хотят войти с нами в контакт. Я уверен, что они изучили наш мир, часами пребывая в ГКС. И однажды решили создать Мастера Церемоний.
  ― Но они не имели возможности его создать!
  И Томас Корнелл, и Альберт Хьюберт прекрасно знали, что Чужие не могли написать программный код Х-существа, о котором шла речь: коллеги имели совершенно сложившуюся версию того, как оно появилось на свет и вышло в Сеть. Но продолжали рассуждать, чтобы "проговорить" всю картину происшедшего, до мелочей.
  ― Почему?
  ― Не знаю. Возможно... Ведь они изначально действовали тайно. А доктор Буффон говорил, что, судя по строению ядра геномов Чужих, они должны представлять собой нечто необычное, вовсе не похожее ни на одну форму жизни, которая имеется в Галактическом Союзе. Они испугали или поразили бы любого землянина, с которым вошли бы в контакт, а тогда огласки их появления в Союзе было бы не избежать... Но ладно, я могу допустить, что они подкупили кого-то из "наших", сохранили секретность своего появления и получили доступ к какому-нибудь частному компьютеру, но... Программный код Мастера Церемоний содержит сотни миллионов операндов! Написать эту махину в условиях, которые имели Чужие, ― на языке программирования чуждой им цивилизации, работая с незнакомой операционной системой, ― невозможно! А отладка! А изучение и создание инструментов взлома любой защиты! Не-ет! Мастер Церемоний - не их работа!
  ― Правильно, ― сказал Томас. - Это работа Херринга Клея. Он создал Мастера. Но не по заказу Чужих. Не по их заказу, иначе он - неуравновешенный, склонный к болтливости в состоянии наркотического опьянения, ― обязательно проговорился бы о том, что общался с какими-то тварями. И характер его навязчивостей и галлюцинаций был бы совершенно иной. В конце концов, он сошел бы с ума, а не был бы убит... С ним общался кто-то из землян.
  ― Почему из землян, а не из представителей какой-нибудь другой цивилизации Галактического Союза? - подозрительно прищурился Хьюберт.
  ― Потому что только землянин мог решить задачу такого уровня, которую поставили перед ним Чужие! Он нашел на Земле Херринга и сделал заказ бывшему гениальному хакеру и талантливому программисту. И просчитал все правильно. Тот умирал от тоски по утерянной любви, был наркоманом, потерявшем всякие моральные ориентиры, готовым на то, чтобы ради денег и наркотиков изготовить виртуального убийцу... Херрингу за исполнение заказа были обещаны не только большие деньги, но еще и снабжение наркотиками по гроб жизни... Все это: найти Херринга - именно такого человека! - договориться с ним, убедить, организовать поступление наркотиков в его дом - непростая задача!
  ― Да, ― подал голос Хьюберт, ― вы правы. Двенадцать лет назад Чужим понадобился посредник именно из землян. И не простой посредник - предприимчивый, беспринципный, жестокий, сильный, криминальный тип.
  ― И осторожный, ― поддержал Томас рассуждения коллеги. - Он передавал поручения наркодилерам через цепь исполнителей. Поэтому Руперт Хьюз отказался его искать!
  ― Более того, ― продолжал Хьюберт, ― это человек, обладающий довольно высоким социальным статусом. Он вхож в кабинеты директоров крупных компаний. Ведь после того, как Мастер Церемоний был создан, этот землянин подкупил Стивена Ламберта, и тот в течение двенадцати лет обеспечивал бесперебойную и четкую работу Х-существа...
  ― А посулам незнакомого человека, пришедшего с улицы, мистер Ламберт вряд ли бы поверил... Он не стал бы сотрудничать с "посредником", если бы не был его хорошим знакомым!
  ― Да, ― задумался Хьюберт, ― этот "посредник" - масштабная личность...
  ― Когда пришла пора заметать следы, ― продолжил Томас основную тему разговора, ― он приказал Ламберту уничтожить Мастера Церемоний, а потом убил заместителя исполнительного директора "Технобота" руками Тибула. А помощники этого человека прикончили Херринга Клея. Пока Мастер Церемоний функционировал, Клей был нужен - мало ли какой сбой в работе Х-существа произойдет, специалист должен быть всегда под рукой. Но исчезла надобность в Мастере - исчез и его создатель...
  ― Так, хорошо, ― резюмировал Хьюберт. - Тогда нам не надо больше думать о Чужих и ломать голову над тем, кто они такие и откуда появились. Мы должны понять, с каким человеком они связались, чтобы осуществлять свои планы. Мы должны найти этого человека и заставить его рассказать нам все, что он знает о Чужих. Заметьте, времени у нас мало. И мы не знаем, сколько его у нас осталось. Ведь Мастер Церемоний уничтожен, посредник Чужих уничтожил тех, кто работал с Х-существом. Подпитки клонов больше не предвидится. А это значит, что группа Буффона должна в ближайшее время выполнить ту задачу, ради которой столько лет ее члены жили и развивались в Галактическом Союзе. А потом...
  ― Потом, ― тихо молвил Томас, ― они должны уйти в свой мир... Кто же этот посредник?! Нам надо поймать Тибула - он скажет, кто послал его на убийство.
  Альберт Хьюберт встал из-за стола и подошел вплотную к Томасу Корнеллу.
  ― Томас, ― сказал он, ― сейчас по моей установке Тибула ищет вся Галактическая Полиция. Но вы же прекрасно знаете, что он неуловим. Вспомните про тульпу и "пространственный карман".
  ― Что же нам делать? Как определить посредника?
  Хьюберт решительно направился к своему компьютеру:
  ― Я сделаю запрос Аналитической группе Центра. Они "прогонят" нашу информацию по всем информационным полям, заложенным на сервере АЦ ИЗНП. И обязательно выдадут вероятностный результат.
  Он защелкал клавиатурой. Томас опустил голову и, прикусив нижнюю губу, сидел, ожидая конца работы коллеги. Через несколько минут Альберт Хьюберт встал из-за стола и уже спокойно сказал:
  ― Все, Томас. Пойдемте обедать. Ответ мы получим не раньше, чем через час.
  Начальник Центра и офицер Галактической Полиции молча вышли из кабинета и направились в ближайшее кафе, что располагалось посреди городского парка. Там они неспешно перекусили. Томас ел через силу, кусок в горло не лез. Альберт Хьюберт, закончив трапезу, отхлебнул кофе и сильно затянулся сигаретой. Томас, отодвинув чашку с заказанным чаем, задумчиво наблюдал свкозь стеклянную витрину кафе за тем, как со старых высоких тополей срываются невесомые пушинки и, кружимые легким ветром, медленно опускаются на аллеи парка.
  ― Надо же, ― молвил он, ― лето уже, а я как-то и не заметил... Интересно, в мире Чужих бывает лето?
  Альберт Хьюберт равнодушно проследил за взглядом Томаса и замял сигарету в пепельнице:
  ― Пойдемте, Томас. Я думаю, что аналитики уже дали ответ.
  Когда коллеги вошли в кабинет Хьюберта, то увидели на столе начальника Центра открытую кожаную папку. В ней лежал единственный, заполненный отпечатанным текстом, лист бумаги. Томас опередил Хьюберта, первым подошел к столу и впился взглядом в текст.
  
  "Начальнику
  АЦ ИЗНП при ГП Земной Системы
  Альберту Джорджу Хьюберту
  
   РЕЗУЛЬТАТ АНАЛИТИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ
  
  ИСПОЛНИТЕЛИ: Аналитическая группа Центра.
  ИСТОЧНИК ЗАПРОСА: А.Д.Хьюберт.
  
  На Ваш запрос по поводу определения личности, способной быть посредником между Чужими и Херрингом Клеем, а также организатором уничтожения Мастера Церемоний и убийств мистера Стивена Хадсона Ламберта и мистера Херринга Говарда Клея, мы можем дать ответ, вероятность достоверности которого приближается к ста процентам.
  Мы сделали повторную проверку информации об аборигене Аякса Тиграе Тибериане-Альбии Булле (Тибуле) в Бюро звездных стратегий (БЗС). Наша работа по теме "Мимикрия клонов и базовая энергоподпитка" подвигла специалистов БЗС на сбор более подробных сведений об этом существе. В результате проведенной ими работы к настоящему моменту достоверно установлено, что в течение последних лет Тибул являлся ативным участником незаконных чемпионатов борьбы без правил между представителями рас различных планет, так называемых "Игр инопланетян". Но главное то, что он был тесно связан с их устроителем ― мистером Тристаном Оскаром Уолкоттом, имеющим среди постоянных участников и зрителей чемпионатов кличку Хозяин Игр. По сведениям информаторов оперативников БЗС, Тибул не раз выполнял поручения Хозяина, которые являлись заказами на убийство землян, проживающих как на Земле, так и на других планетах Галактического Союза.
  СВЕДЕНИЯ О ХОЗЯИНЕ ИГР. Мистер Т.О.Уолкотт - член Общества экономического развития Галактического Союза, официальный консультант Мирового правительства в вопросах экономического и социального развития ряда планет-сателлитов Земной Системы. Обладатель акций нескольких крупных горно― и нефтедобывающих компаний. Имеет в собственности замок на планете Триоль, стоимость которого оценивается в десять миллионов долларов. Уолкотт ― крупный торговец наркотиками, действует в масштабах Галактического Союза. Эта торговля приносит ему основную часть доходов. Высокий социальный статус Уолкотта определяется предприимчивостью этого человека, его богатством, а также безжалостностью, с которой он убирает со своего пути возможных политических конкурентов. Уолкотт - явно криминальный тип личности, опасный для социума Галактического Союза. Но занимаемые им политические посты определяют его неприкосновенность. Обширные связи Уолкотта в Мировом Правительстве, активный подкуп чиновников высшего ранга позволяют ему проводить Игры инопланетян и получать от этого значительные доходы. Высшие офицерские чины Галактической Полиции организацию Игр намеренно обходят своим вниманием.
  Таким образом, Тристан Оскар Уолкотт полностью отвечает тем признакам, которые указаны в Вашем запросе. Он представляет собой тип предприимчивой, активной, криминальной личности и имеет высокий социальный и политический статус. Он с большой степенью вероятности может являться посредником в деле Чужих.
  В качестве убедительного аргумента, доводящего вероятность достоверности последнего утверждения до ста процентов, может служить следующее. По сведениям разных информаторов БЗС, Тибул никогда не убивал по заказу третьих лиц. Он "работал" исключительно на Хозяина Игр.
  
  Аналитическая коллегия Центра".
  Томас Корнелл оторвался от документа и спокойно посмотрел на Альберта Хьюберта:
  ― Ну, вот мы и у цели.
  Голос его звучал угрожающе.
  Хьюберт нахмурился:
  ― У вас есть какой-то план действий? Мы же не можем даже допросить этого Хозяина. У него статус личной неприкосновенности.
  ― Ничего, ― сжал губы офицер Галактической Полиции, ― допросим. И никакой статус ему не поможет.
  ― Но это же нарушение закона!
  Томас не слушал его.
  ― И еще ментоскопируем впридачу, ― сказал он. - А то такие типы, когда их по-хорошему спрашиваешь, вертятся, как ужи на сковородке. Ничего у них не поймешь...
  
  2. ЧУЖИЕ ЗДЕСЬ НЕ ХОДЯТ
  
  Замок Уолкотта, как и полагается всем средневековым замкам, стоял на холме. Он был огромен. Плоские крыши его массивных оружийных башен, еле видных в ночной темноте, терялись в черных клубах низких грозовых туч Триоля. Зубчатые стены, сложенные из крупного неотделанного камня, были так высоки, что полностью скрывали за собой громаду центральной постройки. А она, знал Томас Корнелл, имела высоту двадцать метров...
  Он еще раз внимательно окинул взглядом стены, всмотрелся в щели бойниц, светящиеся красноватым светом, опустил бинокль ночного видения и оглянулся. Сзади, из непроглядной тьмы ночи Триоля, наползал вонючий туман. Он шел на равнину огромными серыми рваными клоками, а вместе с собой нес промозглую сырость и зловещие шорохи. По сведениям оперативников БЗС, совсем недалеко отсюда находилось ядовитое болото. Оно кишело всякими опасными гадами. Гады на равнину вылезать не любили, но иногда, как правило, в ночное время, делали это.
  Долго оставаться на месте, выбранном для отдыха, было опасно. Да и незачем.
  Томас соскочил с нижней ветки приземистого кряжистого дерева на землю и тихо позвал:
  ― Руперт! Ты где?
  Из темноты бесшумно вышагнул начальник оперативного отдела регионального отделения полиции Центрального мегаполиса капитан Руперт Хьюз. Он был облачен в пластикометаллический комбинезон спецвойск БЗС, в руках держал прозрачный пуленепробиваемый гермошлем. Томас был снаряжен точно так же, только на спине у него висел не плоский походный ранец, как у его коллеги, а массивный короб-футляр с аппаратурой, предназначенной для ментоскопирования...
  ― Ну и местечко для проживания выбрал себе Хозяин Игр, ― проворчал Руперт. - Подобное притягивается подобным. Тварь тянется к болоту с разной сволочью...
  ― Да, ― ответил Томас, ― подобное притягивается подобным... Но мы совсем скоро сделаем так, что тьма поглотится тьмой. - И поправил на спине короб с аппаратурой.
  ― Выступаем? - Руперт помог ему лучше закрепить ношу и посмотрел в сторону замка.
  ― Выступаем.
  Коллеги надели гермошлемы и зашагали по высокой сырой траве к владению Хозяина Игр.
  * * *
  Вчера Томас вышел из кабинета Альберта Хьюберта, сел в свою машину и поехал на космодром - туда, где дислоцировался Космический отряд, который он покинул всего несколько дней назад. Теперь, когда Тайна приоткрыла свою завесу, и за ней оказался столь грязный тип, как мистер Тристан Оскар Уолкотт, Томас изменился. Он почувствовал, что может теперь действовать с силой и уверенностью, которой в себе еще не знал. Раньше в его жизни Тайна скрывала сравнительно безобидные замыслы и секреты контрабандистов. Правда, потом она заставила его охотиться на Мастера Церемоний, который совершал намного более серьезные преступления, губил людей. Но Двуликий Янус не был человеком - всего лишь орудием в чьих-то руках. Теперь Тайна вывела его на хозяина Мастера Церемоний, на человека-убийцу, на настоящего злодея. Вывела и затаилась в мозгах этого монстра. И азарт Томаса-охотника стократно усилился возмущением Томаса-гуманиста и Томаса-потомственного аристократа. Потомок лорда Юведала Томпкинса Корнелла, человека, который держал в своих руках Джека-Попрыгунчика, не мог позволить себе растеряться в противостоянии с наркоторговцем и душегубом. Не мог не вырвать из его преступного, извращенного ума Тайну и не наказать его. Даже если этому препятствовал сам Закон.
  Томас прекрасно понимал, что никто из начальников Полиции или БЗС не даст ему разрешения допросить Хозяина Игр. Но даже если такое и случится, Уолкотт на официальном допросе ничего не скажет. Томас решил действовать методами врага - методами насилия, не учитывающего закон ни коим образом. Захват, пленение. Затем - насильственное ментоскопирование. Иного способа добиться от Хозяина Игр выдачи необходимой и абсолютно неискаженной информации он не видел.
  И поэтому ехал сейчас к начальнику Космического отряда полковнику Джеймсу Гиру. Тот, знал Томас, когда-то служил в спецслужбах БЗС, имел там множество друзей и мог легко, без всяких ордеров и официальных разрешений, добыть те сведения, которые были нужны для пленения Хозяина Игр.
  Подъезжая к воротам космодрома, Томас взял мобильный телефон и связался с капитаном Хьюзом.
  ― Я нашел убийцу Херринга Клея, ― тяжело выдал он, когда Руперт ответил на вызов. - Тебе это интересно?
  ― Интересно... ― почувствовав неладное, осторожно ответил капитан-оперативник.
  ― Он на планете Триоль, живет в собственном старинном замке. Замок сохранился после рыцарских войн и был отреставрирован... - зачем-то пояснил Томас. - Надо его взять.
  ― Взять что - замок?
  ― Для этого понадобился бы спецотряд БЗС. А для офицеров, действующих вне закона, такая помощь ― непозволительная роскошь.
  ― А ты собираешься действовать вне закона?
   ― Взять надо не замок, а его хозяина, ― сказал Томас. Сказал так, как будто не слышал вопроса. ― Кстати, убийца имеет прозвище Хозяин Игр. Слышал о таком?
  ― Еще бы! - голос Руперта оживился.
  ― Теперь ты получил ответ на свой вопрос?
   - Ты хочешь тайно его навестить? И устроить допрос на дому?
  ― Что-то типа этого, ― мрачно сказал Томас. - Но одному туда попасть трудно. Мне нужен помощник.
  ― Когда ты летишь на Триоль? - деловито спросил Руперт.
  ― Сегодня.
  ― Где ты?
  ― В Космическом отряде, на космодроме. Подъезжай и найди кабинет начальника отряда полковника Гира. Я буду там.
  ― До встречи, ― озабоченно буркнул Руперт и отключился.
  Увидев в дверях лейтенанта Корнелла, полковник Гир по-бычьи насупился, ни слова не говоря, встал из-за стола, подошел к бывшему подчиненному и захватил его в крепкие объятия. Потом отстранился и внимательно вгляделся в его лицо:
  ― Ну что, сынок, как новая работа?
  Томас, по привычке вытянувшись в струну по стойке "смирно", без пауз вывалил на бывшего начальника все то, чем болела в настоящий момент его душа. К концу рассказа Джеймс Гир похлопал его по плечу и указал в сторону кресла:
  ― Ты садись, лейтенант, в ногах правды нет... И досказывай. - Лицо его приняло обычный багровый оттенок, серые глаза под насупленными седыми бровями стали черными. Когда лейтенант закончил говорить, полковник Гир сел за свой стол, долго стучал по столешнице костяшками пальцев и что-то шептал себе под нос. Потом встал и начал явно бесцельно рыться в ящиках бюро.
  И вдруг зло сплюнул, развернулся к Томасу Корнеллу и спросил:
  ― А ты не боишься?
  Томас не ответил, только продолжал смотреть на него, как смотрел во время своего долгого рассказа.
  ― Ладно... - Джеймс Гир резко сорвал с аппарата трубку телефона и громко назвал номер абонента. - Ожидая ответа, вопросительно кивнул Томасу: ― Пойдешь один?
  ― Нет. Нас будет двое.
  Джеймс Гир с непонятным выражением засопел и, услышав ответ абонента, громко рявкнул:
  ― Горн, ты? - И уже тише: ― Мне нужна твоя помощь, дело серьезное. Сейчас заеду.
  Бросил трубку и коротко взглянул на Томаса:
  ― Жди меня здесь. Буду не раньше, чем через час.
  И, снова по-бычьи насупившись, вышел из кабинета.
  Когда полковник вернулся, он застал у себя не одного офицера, а двух. К этому времени в Космический Отряд подъехал Руперт Хьюз, нашел Томаса и уже успел узнать от него все подробности дела. При виде полковника молодые офицеры вскочили с мест.
  ― Вольно! - пробурчал полковник Гир. И обратился к капитану Хьюзу: - Кто вы такой?
  ― Это мой коллега, ― быстро ответил Томас. Руперт Хьюз представился по всей форме.
  ― Второй, значит, ― пробурчал Гир, бесцеремонно разглядывая капитана-оперативника. -Хорош... - Он бросил на стол компакт-диск. - Здесь план замка Уолкотта, давайте изучать.
  Через минуту все трое стояли перед монитором и следили за указкой полковника Гира.
  ― Замок стоит в пятнадцати километрах от космодрома. Вы сойдете с космолайнера и совершите марш-бросок вот сюда. Это луг. - Указка уткнулась в салатовое пространство на карте, которое располагалось между замком и огромным темно-зеленым пятном, обозначенным надписью "болото". Там отдохнете, проверите снаряжение и найдете вход в подземный тоннель, ведущий в центральное здание замка...
  Томас с радостным изумлением посмотрел на полковника Гира:
  ― К Уолкотту ведет тайный ход?!
  Гир ухмыльнулся и заговорщецки подмигнул бывшему подчиненному:
  ― Да, мальчики. Мировое правительство планировало сделать этот замок своей резиденцией на Триоле. Тогда-то спецы БЗС и проложили под ним здоровенную трубу, ведущую в сторону болота. Первым делом, еще до того, как начались разговоры о начале реставрационных работ.
  ― Зачем? Труба ― тайный эвакуатор? Но тогда почему она не идет в сторону космодрома?
  ― Потому что в случае путчей, восстаний, революций и тому подобных дел перво-наперво противник Правительства блокировал бы космодром. А та живописная долина, которая лежит между замком и космодромом, наполнилась бы войсками повстанцев. В такой ситуации ни в долину, к спасательным вертолетам аварийщиков, ни к космическим кораблям военных, приземлившихся на космодроме, из замка хода нет - ни по земле, ни под землей. А вот возле болота местные жители отираться как-то опасаются: там полно разной нечисти. И с пустого луга, разделяющего замок и топь, эвакуировать обитателей замка на вертолетах не составляет труда.
  ― Уолкотт знает о трубе?
  ― Нет, ― уверенно сказал Гир. - О ней знают только в БЗС. И тихонько посмеиваются над Хозяином. Он отбил замок у Мирового Правительства, чтобы жить в башне из слоновой кости. А на самом деле получил хижину с огромной дырой в полу! И завтра вы этой дырой воспользуетесь!
  Томас и Руперт значительно переглянулись.
  ― Теперь слушайте дальше, ― продолжал полковник Гир. - В окружение Уолкотта внедрен агент спецслужб БЗС. Я думаю, не надо объяснять, почему это сделано... Он утверждает, что Уолкотт ненавидит всякие кибермеханизмы. Периметры помещений замка и его стены охраняются не киберами и не людьми, а... хм... существами. Эти существа ― аборигены различных планет Галактического Союза. Как правило, все охранники Уолкотта принимают участие в Играх инопланетян... Агент БЗС встретит вас у выхода из трубы, откроет люк и проведет к аппартаментам Уолкотта так, чтобы вы не столкнулись ни с одним стражником. Когда встретитесь с ним, не издавайте ни звука, иначе ваша болтовня увеличит риск его раскрытия в случае неблагоприятного стечения обстоятельств. Я надеюсь, это понятно?
  Он, строго насупившись, обвел взглядом собеседников. Те поспешно закивали.
  - Агент утверждает, что в замке, кроме Уолкотта, все-таки есть еще люди: два-три человека. Это личная охрана Хозяина, она не покидает его ни на минуту. Остается тайной, с кем из этих ребят он спит, и с кем ходит в туалет. Но это неважно. А важно то, что если вы хотите поговорить с Уолкоттом с глазу на глаз, то силового контакта с его охранниками вам не избежать. Будьте к этому готовы.
  Полковник Гир зашарил руками в карманах форменных брюк, извлек связку ключей и сунул ее в руку Томаса Корнелла:
  ― У входа в здание стоит мой автомобиль, ты его знаешь, парень. Возьмете в багажнике два спецкостюма десантников, оружие и коробку с ментоскопом. Это все, что вам нужно для того, чтобы прорваться к Уолкотту и выполнить поставленную задачу. После возвращения снаряжение и аппаратуру сдать мне. Я за все это отвечаю перед другом, а он - перед своим начальством. Ключи оставьте в замке зажигания...
  ― Спасибо, мистер Гир! - одновременно вырвалось из уст Томаса и Руперта. Гир махнул на них рукой.
  ― Вот как вы будете уходить - я не знаю, ― с мрачной досадой сказал он. - Если с телохранителями Хозяина вы тихо разобраться не сумеете, - Гир поднял к молодым офицерам багровое лицо, ― а вы обязательно наделаете шуму ― нельзя справиться с двумя или тремя профессионалами без применения оружия! ― то здесь вам поможет агент БЗС, он создаст шумовую завесу, отвлечет инопланетных стражников. Но вот сумеет ли он вывести вас из замка после такого переполоха незаметно - знает один Господь. Возможно, что столкновения с тварями Уолкотта вам не избежать. А что за монстры охраняют замок, агент моему другу Гору не рассказывал...
  Так закончилась встреча лейтенанта Корнелла и капитана Хьюза с начальником Космического отряда полковником Гиром. И в тот же вечер молодые офицеры улетели на Триоль в комфортабельном космоланере. В нем они сумели немного отдохнуть. А через десять часов после старта они уже совершали пятнадцатикилометровый бросок от космодрома мимо замка и живописной долины, на краю которой он стоял, к вовсе неживописному, ядовитому болоту. Коллеги благополучно достигли того квадрата, в котором должен был располагаться вход в подземный эвакуатор замка, и отправились на поиски подземной трубы.
   * * *
  Томас и Руперт осторожно продвигались вперед, неотрывно глядя под ноги. Фонари они не зажигали: замок находился в двух километрах от них, но даже на таком расстоянии какое-нибудь зоркое инопланетное существо из замка Уолкоттта, несущее ночной дозор, могло обнаружить световые пятна, скользящие по луговой траве. Руперт споткнулся и тихо выругался:
  ― Не зги не видно, едрить его! Где же эта проклятая труба?
  ― На карте указано, что вход в эвакуатор располагается в ста метрах от того дерева, возле которого мы отдыхали, ― ответил Томас. - Похоже, мы пришли в нужную нам точку. Надо теперь разделиться и "разматывать спираль" в разные стороны...
  Руперт еще раз чертыхнулся, но больше ничего не успел сказать. В нескольких метрах от офицеров из огромного клока серого тумана, льнущего к земле, бесшумно выползло длинное черное блестящее тело и, выгнувшись дугой, замерло. Ни глаз, ни морды незнакомого существа Томас и Руперт не видели. "Обхватом с хорошее бревно и длиной с удава!" - испуганно оценил размеры твари Томас и вынул из кобуры лазерный пистолет. Руперт сделал то же самое. Тварь, не обращая на них внимания, приподняло переднюю часть "бревна", поводило ею над травой, неожиданно рванулось в сторону от людей и... как-будто втянулось в землю. Мгновение - и существо пропало.
  Томас и Руперт осторожно сделали несколько шагов вперед и увидели в траве края серебристой металлической трубы. Она имела диаметр метра три-четыре, в два человеческих роста, и под небольшим углом уходила под землю.
  Коллеги переглянулись.
  ― Нашли вход, да? - спросил Руперт.
  ― Ну... ― неуверенно ответил Томас. - Только...
  ― Только лезть туда чего-то не хочется, ― высказал вслух его мысли капитан-оперативник.
  ― Точно! - выдохнул лейтенант Галактической Полиции.
  ― Но надо...
  Руперт направил в темное пространство трубы лазерный пистолет и сделал несколько выстрелов. Белые вспышки лазерных разрядов яркими бликами заиграли на довольно чистой цилиндрической поверхности эвакуатора. Томасу показалось, что где-то в глубине трубы раздался еле слышный яростный, глухой рев.
  Капитан коротко глянул на товарища и решительно шагнул внутрь трубы. Томас, не мешкая, двинулся за ним. Офицеры сразу же включили мощные прожекторы гермошлемов - в обозримом, протяженностью несколько десятков метров, пространстве эвакуатора ни одной твари они не увидели.
  ― Включи в шлеме экран заднего обзора, ― посоветовал Руперт. Он шел впереди. - Как бы нас со спины не атаковали.
  ― Уже включил, ― с легкой досадой тветил Томас. Руперт вел себя так, как будто лучше Томаса разбирался в снаряжении десантника БЗС и в оперативных действиях в условиях незнакомой обстановки. На самом деле лейтенант Корнелл ничем не уступал капитану в подобных вещах: бесконечные военные учения в Космическом Отряде привили ему прочные навыки в обращении с техническим оснащением, защитой и оружием бойца, выполняющего специальные операции. Он ускорил шаг и пошел плечом к плечу с Рупертом Хьюзом.
  Их шаги гулко отдавались под металлическими сводами эвакуатора. Через некоторое время под ногами захлюпала вода. Через километр пути на боковых поверхностях цилиндра появились толстые серые наросты, формой и фактурой внешних оболочек они напоминали коралловые полипы.
  ― Если та тварь, что нас опередила, ― опасливо глядя на "полипы" и убыстряя шаг, сказал Руперт, ― не нашла какое-нибудь боковое ответвление, то...
  ― У эвакуатора нет боковых ответвлений, сам знаешь, ― напомнил Томас. - Я думаю, она приходит сюда жрать вот эту гадость. - Он кивнул на серые наросты. - И встречи с ней не избежать. Придется резать ее на куски.
  В ответ на его слова Руперт остановился, снял со спины ранец и достал оттуда несколько крупных стальных деталей сложной формы. В течение минуты он сложил из них ручную лазерную пушку, совмещенную с примитивным огнеметом. Такая странная конструкция ручного оружия определялась тем, что в противостоянии с монстрами иных планет десантникам БЗС очень часто не меньше лазерных разрядов помогал пугающий любую нечисть огонь. Руперт вскинул оружие на изготовку.
  И вовремя. В динамиках гермошлемов раздался оглушающий вой, и впереди, в перекрестье лучей прожекторов, офицеры увидели существо, напоминающее огромную стальную болванку, стоящую на четырех коротких лапах. Еще по четыре массивных когтистых конечности, вытянутых из каждого бока "болванки", упирались в стены трубы. На Руперта и Томаса смотрела острая крысиная морда с тусклыми полуприкрытыми глазками. Цилиндрическое тело существа, покрытое массивным панцирем, очень похожим на металлический, перекрывало половину прохода и нервически содрогалось. Лапы нетерпеливо скребли стены трубы. "Металлическая крыса" готовилась к бою. Ее ужасающий вой не прекращался.
  Прежде чем Руперт выстрелил из лазерной пушки, Томас успел заметить, что вокруг "болванки" валяются растерзанные куски того черного змеиного тела, которое нырнуло в трубу прежде людей.
  Руперт выстрелил. Лазерный заряд поглотился панцирем подземной "крысы", и через мгновение он разлетелся на мелкие куски. То, что осталось от существа, бесформенным коричневым комом осело в воду. Люди замерли, не сводя напряженных взглядов с поверженного противника. Руперт опустил оружие. И вот тогда ком коричневой плоти стал стремительно расползаться на тысячи и тысячи мелких тварей. Какую форму они имели, как передвигались - приглядываться было некогда. Твари устремились к людям и кинулись на того, кто стрелял в "крысу", - на капитана-оперативника. В мгновение ока он с ног до головы был облеплен коричневыми слизистыми образованиями. Они покрыли его несколькими слоями, залепили гермошлем, ствол лазерной пушки и все шли и шли волнами от бесформенного кома убитой "крысы", и все лезли и лезли на ботинки Руперта.
  Вряд ли капитан Хьюз находился в серьезной опасности. Спецкостюмы десантников БЗС изготавливались из материала, который был создан после многолетних исследований флоры и фауны планет Галактического Союза. Ни одна существующая в Союзе форма жизни не могла повредить своими выделениями ткань комбинезона Руперта. А по прочности она не уступала толстенным металлопластиковым пластинам. Но Руперт теперь ничего не видел, потерял ориентировку, содрогался от омерзения и чувствовал себя не лучшим образом. Томас понял это за те несколько мгновений, что вырывал из сведенных судорогой рук товарища заляпанное маленькими слизняками оружие и переводил лазерную пушку в режим огневого боя.
  ― Сними их с меня, Томас! - раздался глухой вскрик Руперта. А в следующее мгновение он оказался под мощной струей огня - Томас сжигал одолевших товарища тварей из огнемета. Насчет того, что Руперт во время такой операции получит ожоги, можно было не беспокоиться: огнеупорная ткань комбинезона и материала гермошлема, а также автоматическая система терморегуляции костюма надежно защищали капитана.
  Когда товарищ был освобожден от последнего слизняка, Томас перевел струю огня на коричневый ком - он вспыхнул ярким костром, и через несколько секунд все было кончено.
  Томас облегченно выдохнул и опустил оружие.
  ― Сзади! - раздался в динамиках гермошлема страшный крик Руперта. Капитан уже выхватывал лазерный пистолет и разворачивался на 180 градусов. Томас вскинул оружие и взглянул на экран заднего обзора: на них наползали две огромных черных змеи - двойники того "удава", которого растерзала "металлическая крыса". Они находились так близко, что Томас рассмотрел маленькие черные глазки и рыбьи рты на утолщенных передних концах их тел. "Все-таки есть у них глаза и морды", ― машинально констатировал он и понял, что ни Руперт, ни он сам не успевают остановить тварей. Еще секунда, и эти "удавы" собьют их с ног и сдавят кольцами бревнообразных мощных тел. И спецкостюмы тут уже не спасут...
  Твари, действовавшие синхронно, подняли тупые концы тел для последнего броска, и тут на них обрушились десятки "полипов", которые при появлении "удавов" пришли в движение и переместились с боковых поверхностей труб на "потолок". Они падали на черные змеиные тела, раскрывали маленькие красные зубастые пасти и впивались в плоть своих жертв с таким остервенением, что от их жертв полетели черные куски кожи и кровавые ошметки плоти.
  "Удавы" остановились, заверещали и, конвульсивно дергаясь и изгибаясь, поползли назад. Видимо они знали, что вне трубы, в луговой траве или в черных водах ядовитого болота, они обретут спасение.
  Томас и Руперт некоторое время стояли неподвижно, провожая взглядами панический отход тварей. Томас почувствовал, как от напряжения у него дрожат колени. Руперт посмотрел наверх, на неподвижно висящий над его головой "полип", и мертвым голосом сказал:
  ― А нас они не жрут. Знают, что мы несъедобные...
  Томас повернулся к нему:
  ― А ты говорил, что "удавы" питаются "полипами"... Значит, они к другой добыче ползли. К той, что впереди...
   ― Тьфу! - зло обозначил плевок в собственный гермошлем Руперт Хьюз. - Этого нам еще не хватало. Пойдем. - Он посмотрел на ручной шагомер. - Всего-то километр осталось до выхода. Сожжем всех, кто на пути встретится.
  Держа оружие наизготовку, они медленно двинулись в путь. Все так же под ногами хлюпала вода. Все так же над головами и по бокам проплывали серые полипы, неподвижно прилепившиеся к стенам трубы. Когда до конца пути оставалось всего несколько сот метров, впереди в лучах прожекторов возникло белесо-мутное облако, заполнявшее весь проход. Томас и Руперт остановились, изо всех сил всматриваясь в новое препятствие. Облако состояло из мириада мельчайших летучих насекомых, имеющих бесцветные тела и крылья. В этом месте на стенах трубы висели мохнатые зеленые водоросли.
  ― А может, ― сказал Томас, как бы отвечая на мысли Руперта Хьюза, ― это и не водоросли вовсе. А плотоядные твари. Во всяком случае, здесь, похоже, какое-то симбиотическое содружество между летунами и зеленью на стенах. Я думаю, "удавы" ползли сюда, к насекомым. Болотные твари любят насекомых...
  ― Ну и что будем делать? - спросил Руперт. Вопрос был риторический, капитан просто оттягивал время перед очередной схваткой с мерзостью Триоля, обитавшей в трубе. Томас положил палец на спусковой крючок огнемета:
  ― Здесь только огнем справиться можно.
  Он сделал несколько крупных шагов по направлению к облаку, нажал на курок и превратил полупрозрачное колышащееся облако в огненную среду. От насекомых не оставалось даже пепла, зелень на стенах бесшумно корчилась, превращалась в черные ошметки и опадала на "пол" эвакуатора. Томас осторожно ступил на эти ошметки, они хрустнули под ногами и... ничего не произошло. Томас понял, что туча насекомых и "водоросли" ― самое безопасное препятствие из тех, которые они встретили на пути. Проблема была в том, что он не уничтожил это препятствие полностью. В нескольких шагах впереди все так же дрожала полупрозрачная муть, и все так же завесы, сотканные из мохнатых растений, покрывали стены эвакуатора. Томас решительно зашагал, поливая огнем все новые и новые области пространства перед собой. Насекомые исчезали, зелень опадала со стен, но за границей губительного воздействиея огня неизменно сохранялась все та же картина. Казалось, что это никогда не кончится.
  Руперт шел за Томасом, поглядывая в экран заднего обзора. Оттуда, откуда они шли, никто не появлялся.
  Томас прошел с непрерывно работающим огнеметом три сотни шагов и наконец увидел, что сжег всех насекомых и все "водоросли". Луч его прожектора теперь не тонул в полупрозрачном колышащемся мареве. Он пронзал темноту эвакуатора и утыкался в массивный, глухой, без отверстий и каких-либо запоров, люк, закрывающий выход из металлического тоннеля.
  Томас радостно окликнул Руперта.
  ― Вижу, ― устало ответил тот, ― дошли. - И снова посмотрел на экран заднего обзора. ― Надо выбираться отсюда поскорее. А то обитатели этой проклятой трубы очень уж активны. Как бы кто не появился сзади. Полковник Гир говорил, что агент БЗС обладает парасенсорными способностями и почует нас издалека?
  ― Да, ― ответил Томас, ― он должен открыть люк. Подождем.
  Но ждать им не пришлось. Раздался тихий скрип, крышка люка совершила поворот вокруг своей оси и стала медленно открываться.
  Томас и Руперт, подобравшись и стараясь ступать бесшумно, подошли к выходу из эвакуатора.
   * * *
  Если бы Томасу Корнеллу когда-нибудь кто-то сказал, что агентом БЗС может быть здоровенная косолапая медвежеподобная тварь с руками гориллы, он бы только поморщился: лейтенант не любил глупые розыгрыши. Аборигены буквально всех планет Галактического Союза отставали от землян в развитии настолько, что вопрос об участии инопланетных существ в работе различных служб Земной Системы никогда не стоял. Но это было то, что знал лейтенант Галактической Полиции Корнелл. Он не думал о том, что многие разумные существа иных миров, не обладая знанием землян, имеют развитые ум и психику и не знал, что они также способны к быстрому обучению и охотно вступают в почетное для них сотрудничество со своими учителями. И, конечно, он не мог предполагать, что такие существа могут работать на БЗС.
  И поэтому у Томаса похолодело в груди, когда в проеме люка показалась оскаленная звериная морда. Лейтенант подумал, что их встретил один их стражников замка - инопланетян, нанятых мистером Уолкоттом. Он дернулся назад, наткнулся на Руперта, а в следующее мгновение услышал тихий, хриплый, но отчетливый человеческий голос:
  ― Спокойно! Быстро вылезайте и идите по коридору направо, к двери лифта. Я вас догоню.
  Голос принадлежал медвежеподобному существу. Теперь оно стояло молча и протягивало Томасу мускулистую руку гориллы. Лейтенант Корнелл сморгнул, оглянулся на Руперта и решительно ухватился за протянутую конечность. Необычный агент сильным рывком вытянул его из люка, и Томас оказался стоящим посреди длинного пустого коридора. Коридор был отделан суперсовременными светящимися панелями, по полу стелилась широкая, богатой отделки, ковровая дорожка. Люк находился под ней. В этом месте агенту БЗС пришлось подвернуть и оттянуть ковер к стене.
  Справа коридор заканчивался широкими лифтовыми дверями.
  ― Быстро! - снова прохрипел агент и вытянул из люка Руперта Хьюза. - В здании никого из аборигенов нет, кроме Барка, он сейчас на втором этаже. Но его я отвлеку, уведу на некоторое время в подвал...
  Томас хотел было спросить, кто такой Барк и какую опасность он представляет, но, во-первых, вспомнил строгий наказ полковника Гира не вступать в разговоры с агентом, а во-вторых, тот говорил так быстро, что нельзя было вставить и слова.
   ― Вы сейчас доедете на лифте до третьего этажа. Аппартаменты Уолкотта находятся справа от лифтовых дверей... Там такие входные раздвижные панели - не ошибетесь. Он у себя, вместе с тремя телохранителями. - Медвежеподобная тварь развернула Томаса и Руперта лицом к дверям лифта и подтолкнула в спины. - Действуйте! Как все будет кончено - я за вами приду. Пока не вызову вас радиосигналом, ― он ткнул корявым черным пальцем в грудь Руперта Хьюза: в нагрудном кармане комбинезона оперативника лежал полевой миникомпьютер, ― из аппартаментов не выходите. Удачи!
  Томас и Руперт, слегка растерянные от стремительности, с которой действовал их помощник, направились к лифту. По дороге Томас оглянулся - агент старательно натягивал ковровую дорожку на уже задраенную крышку люка...
  В лифте Руперт взял у Томаса лазерную пушку, быстро разобрал ее и упаковал в заплечный ранец. Офицеры вышли из лифта с лазерными пистолетами в руках. В нескольких шагах справа они увидели полупрозрачные дверные панели - вход в аппартаменты Хозяина Игр.
  Они двинулись к жилищу Уолкотта. Тяжелые армейские ботинки тонули в длинном ворсе ковра - их шаг был абсолютно бесшумным.
  И тут Фортуна изменила им. Их отделяло от дверей всего несколько метров, когда панели развинулись, и в коридор, прямо на них, вышел крупный мужчина в черном костюме. Он ни о чем не подозревал: озабоченно искал что-то в карманах пиджака. Но, подняв взгляд и увидев две роботоподобные фигуры, двух людей в черных комбинезонах и гермошлемах, с оружием в руках, выкрикнул что-то нечленораздельное и мгновенно выхватил из-за пояса пистолет.
  Выстрелить он не успел. Руперт подскочил к нему и, прыжком поднявшись в воздух до уровня груди соперника, с оттягом ударил его каблуком ботинка в челюсть. Удар был страшен, но и мужчина представлял собой необычную человеческую особь. Наверно, это был бывший боксер или борец - голова не являлась его слабым местом. Он умел держать удар. И поэтому не упал, а только покачнулся, выронил пистолет, но тут же раскинул руки и навалился на Руперта всем телом.
  Томас, не обращая внимания на схватку товарища с телохранителем, ворвался в аппартаменты Уолкотта. И оказался в большом светлом кабинете. У дальней стены, напротив входа, стоял длинный высокий стол, заставленный компьютерной аппаратурой и заваленный бумагами. За столом с расширенными от испуга глазами сидел сухощавый, начинающий седеть мужчина с дряблым лицом ― мистер Тристан Оскар Уолкотт. Завидев Томаса, он резко отодвинул боковой ящик стола и лихорадочно зашарил в нем руками. Но Томас уже не смотрел на него. Он видел выплески желтого огня из стволов четырех пистолетов. Двое крупных мужчин, как две капли воды похожих на того телохранителя, с которым Руперт "разбирался" возле дверей, вели по противнику огонь - каждый стрелял с двух рук.
  Удары лазерных разрядов не причинили Томасу вреда ― защитил спецкостюм, ― но отшвырнули к стене и развернули к противникам спиной. Это было плохо. Еще секунда, подумал он, и они просто навалятся на меня и скрутят. Поэтому он упал на колени, опрокинулся на спину и покатился вдоль стены, непрерывно стреляя в телохранителей.
  Это был маневр, которого они не ждали. Лазерный разряд, посланный Томасом, снес одному из мужчин голову, а второму разворотил грудную клетку. В этот момент из-за стола поднялся Уолкотт и наставил на лейтенанта старинный, отдраенный до блеска, револьвер. "А он эстет! - мелькнула мысль у потомка лорда Корнелла. Он откатом ушел с линии прицела мистера Уолкотта. И с тревогой подумал о том, что если этот любитель старинного оружия выстрелит из своей "пушки", то через минуту сюда сбегутся все стражники замка. Громкость шипения выстрелов лазерных пистолетов - ничто по сравнению с грохотом револьверного боя.
  Но помешать Уолкотту стрелять в него он не мог. Хозяин Игр нужен был ему живым.
  И тут в помещение ворвался Руперт Хьюз и с ходу залепил в лицо Хозяина мощную струю парализующего газа из специального пистолета-патрона.
  Уолкотт застыл на месте с неподвижным лицом и выпученными глазами, потом хрюкнул, сморщился, выронил оружие и осел в кресло. Седеющая голова Хозяина Игр свесилась на грудь, а сам он медленно сполз с сиденья и грохнулся под стол.
  Руперт бросился к Томасу и подхватил его под мышки:
  ― С тобой все нормально?
  Томас поднялся с пола, снял гермошлем и устало улыбнулся:
  ― А с тобой?
  Руперт, не отвечая, прошел за дверь и с трудом втащил в помещение грузное тело поверженного им врага. Весь левый бок мертвого телохранителя представлял собой месиво из крови и черной, горелой плоти. Руперт освободился от гермошлема и одобрительно оглядел поле боя. Судя по довольной улыбке капитана-оперативника, три обезображенных трупа телохранителей Уолкотта делали наблюдаемую им картину чрезвычайно приятной.
  ― Хорошо сработал, Томас, не ожидал, молодец, ― похвалил лейтенанта капитан Хьюз.
  Томас Корнелл устало опустился на диван, стоящий возле стола. Руперт сел рядом. Оба офицера некоторое время молчали. Потом Томас заглянул под стол и кивнул на тело Уолкотта:
  ― Как думаешь, скоро он очнется?
  ― Если состояние здоровья у него нормальное, то минут через пять, ― равнодушно ответил Руперт.
  Томас испуганно воззрился на него:
  ― А если состояние здоровья у него не нормальное, капитан?
  ― Тогда поспит подольше! - проворчал Руперт. ― Не волнуйся, от этого газа, что я применил, даже сердечники-инфарктники не умирают, я-то уж знаю.
  Томас, с тревогой размышляяя о резервах организма Хозяина Игр, засек время и стал готовить принесенную с собой аппаратуру к операции ментоскопирования.
   * * *
  Через семь минут тело под столом зашевелилось, раздались стоны и глухой кашель. Офицеры вытащили скрючившегося Уолкотта на свет божий, посадили в кресло - он все еще не пришел в себя, хотя парализующее действие газа прошло, ― и крепко привязали его предплечья к подлокотникам кресла. Хозяин Игр открыл налитые кровью глаза и некоторое время бессмысленно пялился на стоящих перед ним офицеров. Потом обвел взглядом кабинет, увидел трупы телохранителей и мгновенно пришел в себя. Он ощерился, сжал подлокотники и изо всех сил рванулся из кресла. Руперт легким, незлобивым ударом в лоб пресек его попытки.
  ― Сидите спокойно, мистер Уолкотт, ― жестко сказал Томас. - Тогда останетесь живы.
  ― Скоты!.. Сволочи!.. - зашипел Уолкотт, шаря глазами по фигурам офицеров. Изо рта его летела белая пена. - Откуда вы? Кто вас послал?! - Он зыркнул на гермошлемы, валяющиеся на диване. - Вы из БЗС?
  ― Он еще вопросы задает! - зло возмутился Руперт и кивнул Томасу: ― Надевай на него ментоскоп!
  Томас придвинул подготовленную аппаратуру к креслу, взял в руки ментоскопический обруч и щупы и встал позади Уолкотта. Попытался надеть обруч ему на голову, но тот затряссся и громко закричал. Руперт сильно ткнул его кулаком в зубы, на белоснежный воротник сорочки Хозяина Игр закапала кровь. Капитан-оперативник приблизил свое лицо к лицу Уолкотта и прошипел:
  ― Если ты будешь нам мешать, то сдохнешь, как собака. Как, ― он указал на трупы телохранителей, ― вот эти твои кобели.
  Уолкотт, задыхаясь, запрокинул голову и прохрипел:
  ― Вон в том сейфе - двадцать тысяч долларов и несколько килограммов платины. Ключи в столе. Берите все и уходите...
  Томас снова попытался водрузить на голову Хозяина Игр обруч ментоскопа - тот снова бешено затряс головой.
  ― Не понимает... - Руперт значительно посмотрел на Томаса и достал из кармана комбинезона платсиковый цилиндрический футляр. Из него он извлек шприц, наполненный какой-то мутной желтой жидкостью. - Наркотик, ― пояснил он. - Называется "болтун". Чтобы нам этот жлоб не мешал, придется вколоть.
  И, задрав рукав сорочки на левом предплечье Уолкотта, всадил шприц в вену, выступавшую на поверхности слабой руки пленника. Все было проделано так быстро, что Уолкотт даже не успел дернуться, тем более что-то сказать. Он замер, а через несколько секунд кровь прилила к его лицу, взгляд оживился. Он улыбнулся. Потом захохотал. И сквозь слезы, набежавшие на глаза, доброжелательно оглядел Томаса и Руперта.
  ― Мальчики! - весело прохихикал он. - Не грубите человеку, превосходящего вас годами, знанием и опытом во много-много-много раз! Хотите поговорить по душам - в чем проблема!... Вы что-то хотите знать, молодые люди? Ха! Но многия знания умножают многия печали - слыхали о таком феномене? - Он оценивающе прищурился. ― Хотя... Я вижу: вы энтузиасты! А Богу угодно было даровать людям энтузиазм, чтобы возместить отстутствие разума! Ха-ха-ха! Где мудрость, утраченная нами ради знания? - Теперь он сделался комически серьезным. ― Где знание, утраченное нами ради сведений?! - И снова захохотал. Потом в мгновение ока снова посерьезнел и сморщился: ― Вы хотите знать что-то новое? Нет ничего нового под солнцем, но есть кое-что старое, чего мы не знаем!..
  Подобную выспренную ахинею Уолкотт понес без какой-либо паузы, не переставая. Руперт кивнул Томасу ― тот легко надел на голову пленника обруч ментоскопа, Хозяин Игр в ответ только удовлетворенно кивнул.
  ― Ты можешь сделать так, чтобы мы могли задавать ему вопросы, пока сканируется его мозг? - спросил Руперт. Томас утвердительно кивнул, включил ментоскоп и перевел его в нужный режим. Сканирование началось. Уолкоттт ничего не заметил или счел никчемными те ощущения, которые он испытывал, в сравнении с необходимостью поговорить по душам "с мальчиками".И начал бессмысленную болтовню снова.
  Руперт резко прервал его:
  ― Ты сотрудничал с Чужими?
  В ответ Уолкотт уставился на него непонимающим взглядом. В допрос включился Томас:
  ― Вы сотрудничали с представителями цивилизации, которая не входит в Галактический Союз?
  ― Тебе платили за это сотрудничество? - обострил тему Руперт.
  Лицо Уолкотта расплылось в понимающей радостной улыбке:
  ― А-а-а! С этими! Конечно сотрудничал! - По его лицу было видно, что он готов выложить все, что знает, с огромным удовольствием. ― Они мне хорошо платили - платиновыми слитками!
  ― За что?
  ― Я должен был разместить их выкормышей, ― почти без паузы между заданным вопросом и своим ответом заговорил Уолкотт, ― маленьких засранцев, на планетах Союза! Одного подкинуть на Аякс, двоих - на Электру, одного - на Землю! Первого я получил тридцать лет назад. - Он устремил восторженно-безумный взгляд в потолок и деланно-горестно вздохнул: ― Ох-хо-хо! Куда все ушло! Вот ведь было время! Мне тогда всего-то стукнуло двадцать пять, я только-только начал устраивать Игры инопланетян... Тайно, конечно, тайно! До поры! Ха-ха-ха! Потихоньку сбивал организацию, поглядывал на дорожки в Мировое Правительство!...
  Томас подумал, что если уж Уолкоттт под действием наркотика начинал излагать сведения, то рассказывал все, что мог рассказать. Поток его речи надо было корректировать. Руперт это понял немного раньше Томаса и рявкнул:
  ― Рассказывай о Чужих!
  ― Как вы их называете? Чужие?.. Нехорошее какое-то название, враждебное, господа! Но ладно. Лет за десять я раскидал четырех их птенцов и наблюдал за ними, пестовал, мать их...
  ― Что значит "пестовал"? - спросил Томас. Уолкотт опустил голову, набычился и недолго посидел молча. Наркотик "болтун" заставлял его отвечать на вопросы, но вопросы были сложными, а Хозяин Игр, видимо, хотел ответить на них достойно. Во всяком случае, когда он заговорил, речь его стала более организованной.
  ― Каждый из этой четверки должен был познать и принять свой закон жизни, так мне объяснили. Тибулу готовили судьбу воина, поэтому я сказал Чужим, что подкину его в мир средневекового развития, на Аякс, там постоянно шли войны. Тогда они создали клон, имеющий внешний вид и разум аборигена Аякса, и я доставил парня на эту планету. Здоровый парень - а Тибул тот еще здоровяк! ― просто не мог не стать там солдатом... Конечно, Чужие волновались за него больше, чем за всех остальных засранцев. Наделили его всеми возможными врожденными талантами, которые только может иметь аяксец. Тибул может прятаться в какое-то подпространство, создавать собственный призрак - это не раз спасало его в боях за Красных Рыцарей... Да... Я сначала подобрал ему хорошую семью, в которой он нормально питался и не стал дебилом от побоев. Потом я потратил кучу денег на Красных Рыцарей - для того, чтобы они взяли его к себе телохранителем, а не использовали как простого солдата в бесконечных баталиях. В конце концов, я забрал его к себе, на Игры, все-таки на них безопаснее...
  ― А через четыре года вы подкинули на улицы Монтевидео пятилетнего Марсело Форлана... - подсказал Руперт.
  Уолкотт охотно откликнулся:
  ― С этим было проще. Он должен был познать закон торговли. Воспитывался в интернате, а через несколько лет я просто способствовал его поступлению на курсы пилотов и в Экономический университет в Новой Дакоте. Сделал так, что ему просто ничто не мешало при поступлении... А вообще... Он сам выбирал свой путь и стал классным звездным торговцем. Я же говорю, с ним не было проблем. Он неплохо поработал на меня...
  ― Он перевозил ваши грузы, наркотики? - спросил Томас.
  ― Ну да! Он - гениальный дилер и менеджер по продажам. Правда, сотрудничал он со мной неохотно, но я поймал его на некоторых грешках, и порой мне удавалось использовать его на всю катушку!
  ― Так... Через 10 лет после появления Марсело Форлана вы подкинули в разрушенный землетрясением город на Электре Демьена Боде и Джен Мередит. Правильно? - продолжил допрос Руперт.
  ― Все верно! - радостно улыбнулся Уолкотт. - Они всегда держались парочкой, и неспроста. Демьен осваивал закон мудреца, он уже был создан Чужими как гений, а вот девчонку они сделали как прислужку гения. Она, как дали понять Чужие, познавала закон любовного служения. Этому дуэту я ни в чем не помогал. Демьен Боде пер вперед в науке, как танк, а Мередит тащилась за ним изо всех сил, не отходила ни на шаг. Теперь они живут вместе на Электре, и Боде заканчивает работу над каким-то гениальным аппаратом, который поможет всей четверке уйти в их мир.
  При последних словах Уолкотта Руперт с вытянутым от удивления лицом посмотрел на Томаса. Лейтенант Корнелл отвернулся и зашагал туда-обратно вдоль стола. Но решил пока не спрашивать ни про аппарат Демьена Боде, ни про уход клонов из Галактического Союза. Допрос надо было вести последовательно.
  ― Скажите, ― спросил он. - Мастера Церемоний по вашему заказу сделал Херринг Клей?
  ― О, да! ― охотно ответил Уолкотт. ― Это был моя идея! Дело в том, что тринадцать лет назад Чужие потребовали снабжать своих выкормышей гигантскими потоками энергий. Это нужно было делать раз в три года. Иначе клоны не смогли бы нормально жить. В своем мире Чужие постоянно подпитываются таким образом. Причем им важна не сама энергия, а какое-то там изменение при выбросе... И если это изменение действует на одного, то он передает полученную жизненную силу всем своим... Я мало что понял в этом, да и разбираться особо не хотел. Я просто нанял одного наркомана, способного программиста...
  ― Херринга Клея?
  ― Да. Я хорошо заплатил ему. Но он потребовал впридачу: "Сделай так, чтобы до конца жизни наркотики приносили мне на дом!" Ну, что... Я выполнил его условие. И он изготовил мне Х-существо, которое раз в три года устраивало аварии на крупных предприятиях. На тех планетах, где проживал или находился один из четверых моих подопечных - Тибул, Марсело, Демьен или Джен. Между ними существует какая-то надфизическая связь, они могут передавать друг другу силу, понимаете? А сами этого не чувствуют...
  ― Не чувствуют? - вмешался Руперт Хьюз. - Они вообще-то представляют себе, кто они такие и зачем они здесь?
  ― Конечно, нет! - засмеялся Уолкотт. - Эти птенчики счастливо живут, не ведая, что они - всего лишь сработанные их соплеменниками муляжи, и им предстоит покинуть так любимый ими Галактический Союз и пережить трансформацию собственных тел, принять облик Чужих! Чужие утверждают, что как только все четверо клонов соберутся вместе, они вспомнят свой мир, и их потянет туда со страшной силой. Только я что-то не очень в это верю. Эти ребята - Марсело, Тибул, Демьен - настоящие жители Союза, до мозга костей, я-то уж их изучил, у меня на это было много времени...
  Томас жестом остановил поток речи Уолкотта и продолжал гнуть свое:
  ― Выход Мастера в Сеть организовывал Стивен Ламберт?
  ― Ага. Это мой старый знакомый по работе в Правительстве. Честный, мать его... Мне понадобилась куча денег, чтобы уговорить этого законника на такое дело...
  ― Ламберта и Клея убили ваши люди?
  ― Стивена убил Тибул, ― охотно проинформировал Уолкотт. - Он иногда выполнял мои просьбы насчет подобных дел... Хороший парень! Он и забрал из сейфа Ламберта диск с Мастером. Теперь этот компакт у меня. А Херринга убрали мои люди. Это было легко...
  ― Почему потребность в работе Мастера Церемоний отпала?
  Уолкотт скорчил удивленную физиономию:
  ― Я же сказал, что Демьен Боде почти закончил работу над своим аппаратом. Для Чужих это является как бы знаком того, что он достиг статуса мудреца, познал свой закон. Да и про остальных они знают достаточно, мои люди слегка наблюдали за подкидышами, и я информировал Чужих об их жизни... Чужие удовлетворены развитием клонов. Скоро вся четверка уйдет... - И гадко захихикал. - Если им ничто не помешает!
  ― Что им может помешать, ублюдок? - угрожающе зарычал Руперт. Томас тронул его за руку:
  ― Подожди. Клоны имели какую-то суперзадачу, которую должны были выполнить в Галактическом Союзе?
  Уолкотт выпучил на него глаза с таким выражением, как будто смотрел на величайшего глупца в мире:
  ― Я же вам целый час долдоню об одном и том же! Засранцы должны были освоить законы жизни! Каждый из них - познать свое! А потом уйти к Чужим!
  ― И все? - недоверчиво спросил Руперт Хьюз.
  ― Все, тупоголовые мои друзья! Все! Я не знаю, зачем это нужно и никогда не интересовался, но... Если бы Чужие готовили какую-нибудь пакость, я бы почувствовал, я очень чуткий на эти вещи!
  ― Не сомневаюсь... ― задумчиво пробормотал Томас Корнелл. Он так свыкся с мыслью, что клоны Чужих - угроза безопасности Галактического Союза, что немного растерялся. И снова задал вопрос:
  ― Скажите, вы знаете, откуда прилетели к нам Чужие, из какой Галактики, с какой планеты? Как они выглядят?
  Уолкотт странно посмотрел на него, а потом разразился долгим идиотским смехом.
  ― Да я их в глаза не видел! И они никогда не появлялись в Союзе! Эти чужаки - из другой Вселенной! Они обитают в параллельном пространстве! И аппарат Боде - это пространственный преобразователь, который проделает дыру из нашего мира в мир Чужих! Через эту дыру клоны и уйдут. Вы спрашиваете, что им может помешать? Я! Потому что через... ― он мельком взглянул на стоящие на столе электронные часы, ― ровно через три часа в дом Дэмьена Боде проникнет Тибул и доставит мне и гения, и его гениальное изобретение! А впустит воина в особняк его друг, торговец Марсело Форлан, который, в свою очередь, очень дружит с семьей Боде! Как видите, они все связаны, а я, зная это, все подготовил так, что лучше некуда! Эти... детишки будут в моих руках! И Марсело, которого я сделаю главным наркодилером Союза, и Тибул, который будет приносить мне деньги на Играх, и Джен, которая будет подтирать задницу Демьену Боде, пока он не перестанет придумывать генераторы и преобразователи, стоящие миллионы! А Чужие - они как были по ту сторону, так там и останутся и ничего не смогут мне сделать! Это о н и обращались ко мне! Я им был нужен! О н и платили мне платиной, которой в их мире как грязи! Без м е н я они не могли обойтись, а не я без них!
  Томас, еще не веря той фантастике, которую излагал Уолкотт, воскликнул:
  ― Вы запутались, Уолкотт! Если Чужие - существа из параллельного мира, если они до сих пор они не имели преобразователя пространства, который только недавно изготовил Дэмьен Боде, если они не имели возможности выйти в наш мир, то вы не могли обмениваться с ними информацией - это раз! Они не могли доставить в наш мир клоны своего существа - это два! И вы не могли получать от них платину - это три! Поэтому все, что вы говорите - ложь!
  Ответом ему было тихое хихиканье Уолкотта:
  ― Дурак вы, молодой человек, хоть и обучали вас грамоте, похоже, в Полицейской академии! Кто вам сказал, что для проникновения в параллельный мир нужен какой-то там преобразователь! К Чужим все последние тридцать лет ходило существо, о котором в Галактическом Союзе не знает никто. Оно не принадлежит ни одном миру, для него нет пространственных границ, поэтому нет и родины. Я присвоил ему мужской род и зову его Странник. Он кочует, переносится с планеты на планету, из мира в мир. Ему не нужна пища - только информация, которую он никак не использует для себя. И любопытство - единственная причина его пребывания то здесь, то там. Любопытство привело его ко мне, потому что на Играх инопланетян можно увидеть такое!... Любопытство заставило его заняться проблемой Чужих, познакомить их со мной и обеспечивать наше общение... Вы спросите: как происходит контакт? Очень просто! Странник чуть ли не каждый день переносится из мира Чужих в мой кабинет. И обратно! И общается - со всеми ― то здесь, то там! Так что с Чужими мы чуть ли теперь не родня!.. Это Странник приносит мне информацию от - ха-ха! - заказчиков, он притаскивал мне засранцев - вот сюда, где вы стоите! Он умеет организовывать в своем теле какой-то там нематериальный мешок, в котором таскает очень даже материальные предметы и живые тела через пространственный переход! Это он набил мой сейф платиной!..
  Уолкотт вдруг замолчал, глядя мимо Томаса и Руперта. Его губы растянулись в восторженной улыбке.
  - А вот и он! Наш доблестный гонец, связь между мирами! Привет, Странник!
  Томас Корнелл и Руперт Хьюз медленно обернулись.
  И увидели: в трех шагах от них стоял Странник...
  В следующую минуту дверные панели раздвинулись, и на пороге появился медвежеподобный агент БЗС. Равнодушно скосив глаза на бесплотную прозрачную тень, колышащуюся посреди кабинета Уолкотта, он негромко прохрипел Томасу и Руперту:
  ― Светает. Вам пора уходить.
  
  ГЛАВА 5
  
  ГРУППА БУФФОНА: МАРСЕЛО, ДЭМЬЕН
  
  1. МАРСЕЛО
  
  В этом мире у меня есть два друга и любимая. И одного из своих друзей я собираюсь убить. Потому что моя любовь принадлежит ему...
  Впрочем, обо всем по порядку.
  Давным-давно, когда меня, пятилетнего мальчишку, поместили в интернат детей-сирот, что и сегодня располагается в Монтевидео, я прошел осмотр у врачей, а потом мной завладели два больших бородатых человека. Они долго щупали меня, вертели, фотографировали и при этом не переставали спорить, кто же я по происхождению. В конце концов воспитатели оторвали от них несчастного сироту и увели его на обед. Но я услышал, как глядя мне в след, один из бородачей сказал: "Согласитесь, коллега, что это все-таки андо-экваториальная группа". - "Да, пожалуй, вы правы, ― откликнулся другой. - Скорее всего, мальчик - потомок индейцев племени тукано".
  Как я впоследствии узнал, один бородач был этнологом, другой - антропологом. А я, значит, с их легкой руки оказался потомком индейцев тукано.
  Тукано так тукано. Мне было все равно. Меня не интересовало собственное происхождение. Никогда. Но вот совсем недавно я бесцельно бродил по ГКС и ради праздного любопытства зашел на сервер "Этнография". И, бегло просматривая довольно обширные сведения о жизни моих предков, наткнулся на строчки перевода индейской песни. "В сердце тукано друг и любимая пребывают вместе. Они равны, и за каждого из них он готов отдать свою жизнь"...
  Я сорвал с лица виртуальные очки, выдрал из пачки сигарету ― так, что у нее отломился фильтр, - и закурил. Сердце ныло, заломило виски.
  "Друг и любимая пребывают вместе"!.. В сердце тукано! Какая патетика, какая гармония мироощущения! Я бросил сигарету и выключил компьютер. Нет, я не настоящий тукано, я совсем не тукано. В моем сердце пребывают друг и любимая, но вот жизнь за друга я отдавать вовсе не собираюсь.
  Совсем наоборот - я хочу его убить!
  И я сделаю это.
  Почему? Потому что друг и любимая пребывают вместе не только в моем сердце ― в реальной жизни тоже. Они вместе всегда. Дэмьен Боде и Джен Мередит. Дэмьен и Джен. Джен и Дэмьен...
  Глядя на них, я никогда не сомневался в том, что эти двое наверняка знают, что такое гармония мироощущения. Особенно, Джен. Ведь любовь этой пары ― скорее, любовь женщины. Мужчина, кажется мне, намного бестрастнее своей второй половины. Огонь любви поддерживает она!
  Гармония... Боже мой! Я всегда верил в нее, я всегда чувствовал ее присутствие, и мне неизменно становилось плохо, когда что-то нарушало ее. Я заболевал, но несильно, потому что всегда мог исправить положение - правда, не в делах любви и преданности, не в делах Джен Мередит; не в тех делах, которыми занимается Дэмьен Боде, то есть не в науке и технических расчетах; не в делах моего второго друга Тибула - он воин, боец, Рыцарь без страха и упрека... Но я всегда знал гармонию своего дела - торговлю, менеджемент, рекламу товара. Несведущие наблюдатели только видят, как из трюмов моего торгового звездолета рабочие выгружают тюки, а потом заполняют его какими-то цветными коробками; как он стартует с космодрома и исчезает в небе их планеты. Но когда Тибул - а он любит порой оторваться от своих кровавых драк на Играх инопланетян и полетать со мной, поглазеть на иные миры Союза, - взваливает на широченную мускулистую спину один из таких вот тюков или коробов и несет его в трюм корабля... Я вижу не Тибула с грузом на плечах - я вижу поток энергии, перетекающий в звездолет.
  Люди, которые всегда озабочены тем, как бы заработать побольше денег, думают о денежных купюрах, как о вещах материальных - это ошибка. Деньги и товар - это поток энергии, силы, поток капризный, бурливый, переменчивый.
  Дисгармоничный.
  Но это люди делают его таким, потому что не умеют обращаться ни с деньгами, ни с товаром. Они не имеют философии оборота средств. Не знают закона действа. И неизменно терпят фиаско в обращении с деньгами.
  А я знаю, как в хаосе событий, отношений и движения вещей достичь пластичности перехода товаров в деньги и денег в товар. Как обеспечить плавную непрерывность движения энергии. Оно, это движение, только кажется двойственным, состоящим из встречных потоков - нет. Оно таково для невежд. Для меня это движение едино, его дуальность - мираж, призрачную природу которого я вижу прекрасно.
  Для меня не существует незыблемых законов торговли. Ежедневно браться за одно и то же торговое дело, следуя одному алгоритму - значит обречь дело на провал. Торговля - это жизнь, это энергия, это река, и, входя в воды этой реки, надо быть столь же стремительным и текучим, как и она сама. В одну и ту же реку нельзя войти дважды... "Узнай потребность и удовлетвори ее!" или "Создай потребность на свой товар!" ― эти бизнес-правила XX века вдалбливают в университетах современным менеджерам из года в год. Да, они, эти правила, верны, и я использую их в своей работе. Но каждый день придумываю новые, делаю иные ходы. Я учусь обходить тупики - тихие заводи, в которых не движутся воды торговой реки; я наполняю деньгами и товарами, делаю "глубокими" те ее места, где бушуют пороги или подстерегают коварные отмели; я не только создаю или узнаю потребности ― я торгую ими, в условиях Галактического Союза такое возможно! Я связываю потребности покупателей в узлы, и эти узлы помогают мне регулировать направление и интенсивность моего потока...
  Но я опираюсь не только на интуитивное знание. Я профессионал, а не маг, я использую не волшебную палочку - беру в работу все, что дано мне в руки. В теории управления есть такой раздел, в котором решается задача определения кратчайшего пути между двумя точками, лежащих в массиве других точек, при условии пошагового движения от одного элемента массива к другому. Мало кто знает алгоритм решения этой задачи - просто потому, что мало кто обращал на нее внимание. Даже выпускники Экономического университета порой затрудняются его вспомнить. А я использую его для определения оптимального пути моего звездолета, набитого товарами для самых разных заказчиков, от планеты к планете Галактического Союза. Правильная организация грузопотока - один из залогов успеха.
  Иногда гармония движения "деньги-товар" нарушается. Торговая река становится неуправляемой, наполняется неизвестно откуда взявшейся силой и выходит из русла. Этот прилив энергии случается раз в несколько лет и дарит людям огромные возможности обогащения при правильном вложении средств. В такие периоды я увеличиваю свое состояние в несколько раз...
  Вот что такое гармония! Вот что такое знать и чувствовать ее! Порой, осознавая свою силу, я бываю счастлив. Но очень недолго. Мою радость каждый раз омрачает мысль о том, что мир устроен несовершенно. Познание гармонии обмена энергий товаров и денег никогда не даст мне познания гармонии любви.
  Любовь познается любовью. А моя Джен мне не принадлежит...
  Я познакомлся с ней на праздничном вечере в интернате, меня пригласили как выпускника прошлых лет, я вошел в зал, и она набежала на меня с цветами - невысокая, ладненькая, пышноволосая, кареглазая старшекласница. И когда она ткнула мне в грудь большой букет из белых гвоздик и, не справившись с инерцией движения, сильно прижалась ко мне, а потом, сверкнув глазами, озорно чмокнула в щеку, сердце мое упало...
  В сердце тукано поселилась Джен Мередит. Навсегда...
  Мы познакомились. Потом она подвела меня к Дэмьену, и я понял, что эта девушка принадлежит ему. Но я решил бороться за свое счастье. Я упорно держался рядом с ней, танцевал только с ней, расспрашивал Дэмьена, куда и когда Джен пойдет учиться после того, как закончит курс в интернате...
  В последующие годы я не выпускал ее из поля зрения. Они, Джен и Дэмьен, поселились на Электре. Я приезжал к ним в гости, стал другом семьи - для того, чтобы хотя бы раз в полгода - более частых посещений особняка Боде я не мог себе позволить - видеть ее, ощущать ее прикосновения, ловить запахи ее тела... Мы стали с Дэмьеном друзьями, он оказался неплохим, очень серьезным и талантливым парнем. Он был постоянно озабочен, отягощен решением какой-то проблемы, Джен что-то пыталась рассказать мне об этом ― я ничего не понимал.
  Но за те шесть лет, в течение которых я приезжал к Джен, мне стало понятно другое: она никогда не будет моей...
  Горечь несбывшейся любви медленно, беспрерывно и болезненно травила душу и ожесточала сердце.
  Однажды Тибул познакомил меня с организатором Игр инопланетян, мистером Уолкоттом. Мне этот человек не понравился сразу. Я видел в свой жизни много разных людей - особенно тех, кто занимается бизнесом, ― и, только взглянув на него, подумал, что Хозяин ― не чистый на руку и жестокий человек. Без сомнения, думал я, он представляет собой масштабную личность. Без сомнения, он ― крупный политический воротила. Без сомнения он - мафиози и торговец наркотиками.
  Как оказалось позже, я не ошибался.
  В тот день он скупил у меня все, что я выставлял на продажу, буквально опустошил трюмы корабля и сделал еще более крупный заказ на другой товар. Мы разговорились, он угощал меня хорошим коньяком, я расслабился и в непринужденной беседе рассказал ему о приливах денежного потока. Его блеклые глаза загорелись:
  ― Если ты чувствуешь такое, Марсело, то ты гений, тебе нет цены! Давай станем друзьями, и я обещаю тебе помощь и поддержку - всегда, когда они понадобятся. А ты по дружбе предупреждай меня об этих приливах!
  И он протянул мне руку. Пожатие его было вялым. Такие люди не отдают силу тогда, когда речь идет о закреплении условий договора...
  Так мы познакомились и стали сотрудничать. Хозяин Игр был хорошим заказчиком. Он вел большой бизнес и активную общественную жизнь. Где-то он возводил завод, и ему требовался кирпич и механизмы ― я доставлял ему требуемое; где-то он как член Общества экономического развития проводил благотворительную акцию, и тогда мой звездолет заполнялся кипами книг, постельного белья и коробками с детскими игрушками... И так далее.
  Мне выгодно было работать с ним. Он хорошо наполнял поток энергии моего дела. Несколько раз я, предчувствуя пресловутый "прилив", предупреждал его о наступлении периода возможности обогащения. И каждый раз оказывался прав. А он вкладывал деньги, следуя моим советам. И получал значительные барыши.
  Однажды он предложил мне досатвить наркотики с Триоля на Зекту. Я подумал и согласился. Наркодело он поставил хитроумно, можно сказать, талантливо - перевоз наркотиков был для меня прибыльным и безопасным. А требования морали и угрызения совести - их я оставил на Божью волю: отказаться участвовать в красиво организованном торговом предприятии я не мог...
  Но существование потока "товар-деньги" ― это не только течение и приливы. Иногда наступают такие времена, когда река торговой энергии обмелевает настолько, что показывается дно. А дно - это полная стагнация в обращении средств, стопор в работе и "денежный тупик". Такие периоды я всегда переживаю особенно тяжело. Ведь я не скопец, я не храню деньги в банке, все мои миллионы находятся в обороте. Я - торговец, мастер управления движением товаров, и верен принципам своего ремесла. И когда оборот прекращается, пусть даже на время, я терплю огромные убытки.
  Дисгармония!.. В такие дни я особенно остро ощущал, что несчастен, - несмотря на все свои успехи, свой талант, несмотря на щедрость и многообразие своей кочевой жизни. Я был несчастен ― потому, что безнадежно любил Джен. И моя любовь находилась от меня так далеко - ежедневно, ежечасно - за сотни парсеков черного, пустого, мерзлого и мертвого космического пространства, на далекой Электре. Она находилась от меня далеко - ежедневно, ежечасно, ежеминутно, - Джен думала только о своем Дэмьене...
  В один из тех дней, когда я опустился на дно своей товарно-денежной реки, тоска по Джен сжала мне сердце особенно сильно, и я отправился на Электру.
  И в тот вечер узнал от любимой, что Дэмьен на грани нервного срыва, в жестокой депрессии: его работа встала из-за недостатка средств и невозможности приобрести необходимое оборудование.
  ― Ему нужен платиновый вибростабилизатор, ― говорила мне Джен, ― но он стоит таких денег, каких мы не накопили за все годы работы вдвоем. - Ее прекрасные глаза были полны слез.
  Я ушел из особняка Боде через час - не дождавшись ужина, сорвав дружескую посиделку, которая случалась всякий раз, когда я навещал этот гостеприимный дом. Я обладал теми деньгами, которые требовались для Дэмьена, но все они были вложены в товар. И я, находясь на дне торговой реки, знал, что сумею получить их не раньше, чем через полгода. Я не мог помочь беде моих друзей. Но, когда покинул особняк, понял, что сделаю все, чтобы успокоить сердце любимой...
  На следующий день я уже был у Хозяина Игр и спрашивал, нет ли для меня работы по перевозу наркотиков. Оказалось, работа меня ждала.
  Я загрузил звездолет крупной партией проклятого зелья и, как всегда в таких случаях повинившись перед Господом, отправился в путь. Естественно, на то вознаграждение, которое обещал мне Хозяин за совершение запретного рейда, я не мог купить платиновый стабилизатор. Стоимость прибора была чуть ниже стоимости товара, который я взял на борт звездолета. А это означало, что я мог приобрести стабилизатор только в том случае, если бы мне удалось продать наркотики в два раза дороже и половину дохода от операции присвоить себе.
  Я так и сделал. Это было трудно. Но мой опыт, знание рынка, моя интуиция, мое умение торговать потребностями и избегать тупиков, тихих заводей торговой реки, сделали свое дело. Мне пришлось посетить не менее десяти планет Союза, переговорить с десятками людей, я опоздал с доставкой денег Хозяину на неделю. Но, когда рассчитывался с ним, стабилизатор был уже у Дэмьена.
  Я - мастер продаж, но, к сожалению, не мастер заметать следы тайного предпринимательства. Да и возможно ли было скрыть информацию о провернутой мной операции, если о ней знали столько людей? Эти люди мне не друзья и даже не коллеги. Никто из них ничем мне не обязан, зато, возможно, многим обязан Хозяину... В общем, когда я прибыл на Триоль и рассчитывался с мистером Уолкоттом, он бесстрастно посмотрел на меня блеклыми глазами и тихо произнес:
  ― Ты хорошо поработал, Марсело. Насколько я понимаю, намного лучше, чем в предыдущих рейдах. Но теперь ты мой должник. Понимаешь, почему? И сколько ты мне должен?
  Во мне поднялась тревога, вызвала легкую тошноту и тут же исчезла. Я не испугался - просто не ждал такого поворота событий. "Быстро! - подумал я. - Быстро работают фискалы Хозяина! Да, дело действительно у него поставлено талантливо! Прекрасно поставлено дело, нечего сказать!"
  Я не замедлил с ответом. И так как мое первое правило в переговорах - четко определять отношения с контрагентом, а также сроки и суммы сделок, сказал:
  ― Понимаю, мистер Уолкотт. Приношу свои извинения за самодеятельность, но, думаю, вы не заставите меня оправдываться. Я вам должен... - И я назвал ту сумму, которую только что ему отдал.
  ― Правильно, мальчик, ― поощрительно проблеял Хозяин. - А отдашь ты ее мне через...
  Он замялся и вопросительно взглянул на меня. Он не знал, на что мне понадобились деньги, и потрачены ли они. Если их у меня уже нет - а он знал, что я на мели и в таком положении буду оставаться довольно долго, ― то требовать вернуть долг через день, через месяц или даже через два было для него... невыгодно. Он не хотел обращаться со мной так, как поступил бы с любым другим должником. Он не собирался назначать нереально короткие сроки возврата денег, потом - штрафные санкции и в конечном счете делать из меня дойную корову. Во-первых, он ценил меня как источник информации о "приливах" и был мне обязан за те советы, что я ему давал. А во-вторых, он знал, что Марсело Форлан - слишком сложен и опытен для того, чтобы можно было беспроблемно его "доить". С другой стороны, если деньги у меня, то...
  Я пришел ему на помощь:
  ― Мистер Уолкотт, я бы отдал вам всю сумму сейчас, но деньги уже потрачены. Слово звездного торговца. Отдать их вам я смогу не раньше чем через полгода. Не раньше.
  Он сразу поверил моим словам. И показалось, даже обрадовался - тому, что не пришлось на меня нажимать, угрожать и, следовательно, необратимо портить наши отношения. Ясно, Марсело Форлан был ему нужен. С другой стороны, если бы я повел себя "неправильно", мафиози Уолкотт, верный принципам своего "дела", был бы вынужден принять "соответствующие меры". И никакие соображения - все-таки он разговаривал не с кем-нибудь, а с "другом" Марсело, он сам присвоил мне этот статус! ― никакая выгода не могли бы заставить его поступить иначе. И тогда он навсегда потерял бы ценного консультанта в вопросах вложений средств...
  ― Прекрасно, ― улыбаясь бесцветными губами, сказал он. - Через шесть месяцев ты отдашь мне этот долг. И больше так не делай, мой мальчик, ― с сочувствием в голосе попросил он. - Ты многого не знаешь, занимайся своим честным бизнесом. И давай останемся друзьями. По рукам?
  Он бодро улыбнулся и протянул мне руку. Как тогда, в день нашего знакомства.
  А что я? Я пожал ее. У меня не было выбора. В период торговой депрессии иметь такого активного, "неувядающего" работодателя, как Уолкотт, ― большая удача. Я буду возить его грузы, думал я, его наркотики, продержусь несколько месяцев, а в период "прилива" заработаю столько, сколько надо, чтобы отдать долг и к тому же после этого уверенно стоять на ногах. Хочет дружить - пусть. Только через полгода за мои советы ему придется очень дорого - мы же друзья! - платить...
  Как ни странно, но после столь неприятного во всех отношениях инциндента мы стали видеться чаще. Уолкотт вдруг проявил ко мне нескрываемый интерес и приблизил к собственной персоне. Может быть, Марсело Форлан стал ему интересен после того, как продемонстрировал, что способен совершать дерзкие операции прямо под носом такого страшного паука, каким, по сути, был Хозяин Игр? Или он решил заполучить меня в свою мафиозную организацию, постепенно посвятить в свои планы, увлечь, сделать полностью "своим"? Чтобы я работал и жил для него, а не для себя?
  Не знаю. Я не отказывался от общения с ним, но всегда держал ухо востро - я не забывал, какую железную хватку имеет этот монстр с вялыми бледными руками. Мы стали частенько засиживаться вдвоем в его кабинетах - то на Корунде, где он проводил Игры инопланетян, то на Триоле, в его замке. Говорили обо всем, он оказался остроумным и приятным собеседником. Но вот что меня настораживало. Во время каждой нашей встречи он немалую часть времени посвящал тому, чтобы узнать обо мне побольше. Он расспрашивал об интернате в Монтевидео, о курсах космических пилотов, о моей работе, задавал очень много вопросов о моем видении товарно-денежных отношений...
  Я не скрывал от него ничего - в моей жизни не было такого, что стоило скрывать.
  Об одном я не рассказывал моему дотошному интервьюеру: о своей любви к Джен Мередит.
  Не рассказывал. Но вот однажды, вначале нашей очередной "дружеской" встречи, он выставил особенно вкусный коньяк. Зато его слуги принесли не очень много закуски. И я, пришедший к столу прямо с корабля, усталый и голодный после рейда, так здорово напился, что лишился обычной уравновешенности.
  Посреди вечера я почувствовал, как с невообразимой силой во мне поднялась задавленная работой, последними заботами и неприятностями горечь несбывшейся любви...
  Он, видимо, что-то прочел на моем лице, уловил мое состояние и сказал несколько сочувственных слов...
  И я заплакал. Боже мой, я заплакал перед этим монстром, единственным человеком во всей Вселенной, который сумел увидеть во мне невыносимую боль и постарался ее умерить! И я открыл ему свою душу. Рассказал о Джен. И о Дэмьене. И о том, что давно собираюсь его убить, но все никак не могу собраться с духом. И помню, что именно в тот момент я ощутил: время мое настает, ожиданию приходит конец. Отравленная душа и окаменевшее сердце готовы к тому, что я задумал несколько лет назад.
  Я понял, что не только х о ч у, а уже г о т о в убить Дэмьена Боде.
  По-моему, я сказал об этом Уолкотту. Не помню ни того, что он говорил в ответ, ни того, как закончилась наша беседа, как я уходил...
  В последующие дни Уолкотт ни словом не обмолвился о том вечере. Я же усиленно пытался забыть позорный эпизод, час моей душевной слабости. И был благодарен Хозяину Игр за его деликатное молчание.
  Проходили месяцы. В памяти постепенно стирались воспоминания о моей пьяной истерике. Я почти забыл о ней.
  Зато об этом прекрасно помнил мистер Уолкотт.
  * * *
  ― Вот, смотри, Марсело, ― наводил красное пятнышко миниатюрной лазерной указки на лист бумаги Хозяин Игр. Лист лежал на столе. На нем был небрежно нарисован план особняка Дэмьена Боде и окружающей здание территории. Я стоял рядом с Уолкоттом и, замерев, следил за движением пятнышка.
  ― Здесь наш человек пройдет. - Луч указки переместился от условного обозначения ворот ко входу в особняк. - Здесь - тоже. Он - способный парень, умеет обмануть любую киберохрану. Он пройдет к бункеру и по внутренним помещениям, киберы его не остановят. Но вот здесь, ― луч лазера уткнулся в овальное пятно перед обозначением входа в подземный бункер, ― он бессилен, ничего не сможет сделать, несмотря на все его таланты. Здесь самая плотная сетка контроля. И самое опасное отреагирование на движение - стрельба без предупреждения. Кибер с лазерной пушкой над входом в лабораторию, киберы в стенных нишах... И они, в отличие от других машин, охраняющих особняк, ― новейшей модели. При обзоре не создают для себя "слепых" участков и не тратят времени на анализ того, с кем имеют дело, - с призраком, человеком или аборигеном какой-нибудь планеты... В общем, ― Уолкотт разогнулся и, продолжая говорить, выразительно уставился на меня, ― нечего и пытаться подойти к двери.
  Он замолчал. Молчал и я. Уолкотт пожевал бесцветными губами и, продолжая бесстрастно пялиться на меня, выдал:
  ― А если к двери бункера ночью, когда Джен спит, а Дэмьен Боде работает в лаборатории, подобраться нельзя, то наш человек не сможет его убить.
  Что-то типа этого я предполагал услышать, но когда роковые слова прозвучали, у меня похолодело в груди.
  ― Зачем вы все это мне рассказываете?
  Взгляд Уолкоттта стал жестким, он опустил подбородок и исподлобья посмотрел на меня:
  ― Ты же собирался убить Дэмьена Боде. И говорил, что готов это сделать. Я предлагаю тебе не брать греха на душу. Мне поступил заказ на убийство ученого. Он делает какой-то там преобразователь или генератор, не важно, и стал кое-для кого опасным конкурентом. Я выполню заказ. Твое желание исполнится, и при этом тебе не придется убивать. Но ты должен нам помочь.
  ― Как?
  ― Ты вхож в дом Боде. Останься в гостях на ночь...
  ― Я этого никогда не делал, ― быстро ответил я и поймал себя на том, что злостный замысел Уолкотта не вызывает у меня возмущения. Я спокойно принял то, что Боде погибнет, только отказывался участвовать в его убийстве.
  Марсело Форлан слишком давно желал его смерти...
  ― Ты - друг семьи. И Джен, и Дэмьен будут только рады оказать тебе услугу гостеприимства.
  ― И что я должен сделать?
  ― Когда уснет Джен, а Дэмьен удалится в свой бункер, отключи охранных киберов. Управляющий пульт находится на стене перед входом в лабораторию.
  Я в полной мере оценил безошибочность плана Хозяина Игр. Каждый раз, как я посещаю особняк Боде, Джен идет к пульту управления киберами и настраивает их так, что каждый из них идентифицирует меня как "своего". Только поэтому я могу спокойно передвигаться по дому, в ином случае я не попал бы даже в туалет: был бы убит или сражен электрошоковым разрядом в трех шагах от унитаза...
  В качестве гостя я буду иметь доступ во все помещения особняка и смогу отключить всех киберохранников.
  ― Зачем такие сложности? Зачем убийце проникать в особняк? - брезгливо спросил я. - Если у вас заказ на убийство - воспользуйтесь услугами снайпера.
  ― Мне не нужна лишняя шумиха вокруг смерти Боде, ― высокомерно ответил Уолкотт. - Начнется расследование, поднимет лай пресса... Мой план таков: убить Дэмьена, инсценируя его гибель при аварии, случившейся во время эксперимента. Поэтому погибнуть он должен в своей лаборатории... Мы хотели обойтись без твоего участия, ― уже мягче пояснял Уолкотт. - И мы готовили к проникновению в лабораторию человека, обладающего особыми способностями. - Он остро посмотрел на меня и неожиданно выдал: ― Ты его знаешь, Марсело...
  Я вдруг осознал, что знаю, о ком он говорит. "Обмануть любую киберохрану" мог только человек, который умеет скрываться в "пространственном кармане", пока киберы пялятся на то место, на котором он стоит, и продвигаться вперед, когда оказывается в "слепой зоне" их контроля... Человек, который умеет самостоятельно организовывать эти "слепые зоны", выпуская эктоплазменного двойника и занимая киберов идентификацией призрака... На такое способен только Тибул.
  ― Боже, ― без всякого выражения молвил я, ― вы еще и Тибула втянули в это дело.
  Хозяин Игр небрежно махнул на меня рукой:
  ― Прекрати, Марсело! Тибул уже много лет выполняет мои заказы. Он убил на разных планетах не меньше десятка человек и разных существ. И всегда получал от меня за это хорошие деньги.
  Это было для меня шокирующей новостью. Я считал Тибула благородным воителем, честно познающим свой закон. А он оказался примитивным киллером на службе у Хозяина Игр. И вот - готов выполнить следующий заказ, убить Дэмьена Боде...
  ― Да, мы готовили Тибула, ― продолжал Уолкотт. - И мои люди собрали исчерпывающе полную информацию о системе киберохраны особняка, чтобы посвятить исполнителя во все тонкости маршрута. Но, ты видел, Дэмьен Боде - умный человек, он построил защиту так, что даже Тибул не пройдет в лабораторию.
  ― Зачем же тогда в этом деле тебе нужен Тибул?
  ― Он - лучше всех. Ты же знаешь, он умеет проделывать такие штуки, на которые не способен ни один из моих профессионалов. И у него железная психика. Он не ошибается при выполнении заказа. Все сделает быстро и бесшумно.
  Я стоял, смотрел на план особняка, и мою душу заполняла черная больная муть. "Монстр, ― с ненавистью думал я о Хозяине Игр, ― проклятый паук, который играет нашими чувствами, или страстями, или нашим неведением и... гадит, гадит, гадит! И делает нас такими грязными, что потом не отмоешься всю оставшуюся жизнь!"
  ― Я знаю, вы друзья, ― ласково запел Уолкотт, ― так и сработайте вместе! Тибул исполнит твое сокровенное желание, а ты всего лишь поможешь ему! А за эту помощь я прощу тот долг, который портит наши отношения! Помоги Тибулу ― и ты мне не должен ни цента!
  Я вскинул на него глаза. И, наверное, была в моем взгляде такая ненависть, что он опустил голову, бросил указку на стол и отошел от меня подальше. Но потом развернулся и уставил в мою грудь бледный длинный указательный палец.
  ― Да, Марсело, да! Я использую вас в своих целях! Я искушаю вас! Потому что имею на это право - слышишь?! - имею: я вижу ваши слабости насквозь! И Тибула, этого огромного ребенка с вовсе недетской, нечеловеческой жаждой крови! И тебя, годами каждую ночь засыпающего на узкой койке, на которой нет места Джен Мередит, с мыслями о смерти Боде! Вы - глупцы или слабаки. Но ты - самый никчемный слабак, Форлан! Так любить, так страдать и не уметь добиться своего счастья! Я искушаю тебя, потому что ты сам этого хочешь. Ты хочешь смерти Дэмьена Боде! Ты - потомок индейцев тукано!
  Его блеклые глаза, которые когда-то были голубыми, теперь горели синим огнем. И вдруг его ненависть, уверенность и сила убежденности в том, что он все делает так, как надо, имеет на это право, захватили меня.
  Потомок тукано! "В сердце тукано друг и любимая пребывают вместе"...
  Мое окаменевшее сердце покрылось льдом, и мне стало все равно.
  ― Черт с тобой, проклятый паук, ― сказал я. - Будь по твоему. Я сделаю это.
   * * *
  В тот роковой вечер, когда я снова появился в особняке Дэмьена Боде, мне было легко. Отравленная душа и заледеневшее сердце молчали, зато мозг работал ясно и четко. На пороге дома меня встретила улыбающаяся Джен. Я нежно поцеловал ее и вручил давным-давно заготовленный подарок - огромную черную морскую раковину из океана Триоля. Я сам добывал эту раковину ― в самых недоступных и опасных местах побережья, в заливах скальных гротов.
  Джен тут же собрала на стол, я выставил две бутылки дорогого вина. Через некоторое время из подвала особняка показался Дэмьен, и мы обнялись.
  И, сжимая в объятиях его плотное сильное тело, я не думал ни о чем плохом: я просто сердечно здоровался с другом.
  Ужин удался на славу. Я, как обычно, развлекал хозяев рассказами о своих звездных путешествиях, Дэмьен удачно шутил, Джен мило смеялась, а когда наши взгляды встречались, она улыбалась мне - открыто, приветливо и просто. Но я видел, что на дне ее карих глаз затаились сострадание и... И еще вина - за то, что она не может ничего изменить в наших отношениях. Боже, конечно, она все знала о сердце тукана, о его боли! Но она еще не успела понять, что это сердце превратилось в ледяной камень...
  Посреди ужина я поймал момент, когда Дэмьен вышел, а она встала из-за стола, чтобы убавить яркость освещения гостиной, и бросил в ее стакан с вином прозрачную растворимую таблетку снотворного.
  Джен не должна была мешать ночью ни мне, ни Тибулу.
  Первый шаг в операции подготовки убийства Дэмьена Боде был сделан.
  Когда он вернулся к столу, я объявил, что сегодня не прочь переночевать в доме у друзей: надоели бесконечные гостиничные номера. Хозяева нисколько не удивились необычности моего заявления, - я никогда не оставался у них на ночь! - даже обрадовались.
  ― Мы постелем тебе на втором этаже! Ты не представляешь, как приятно спать в той комнате! - воскликнула Джен. - В нее заглядывает луна, а окно выходит на васильковое поле и лес!
  Второй пункт моего "убийственного" плана был выполнен столь же успешно, что и первый.
  Я же говорю: мне было легко...
  Я никогда не был в бункере Дэмьена и в том миниатюрном подземном зальчике перед входом в лабораторию, который мне показывал Уолкотт на плане особняка. Именно там находился пульт управления охранными киберами. Я опасался, что ночью, в темноте коридоров, на поиск входа в подземелье потрачу намного больше времени, чем рассчитывал. Если вообще не заблужусь и не забреду ненароком куда не следует. Например, в спальню к Джен...
  Поэтому я спросил Дэмьена о том, помог ли ему платиновый стабилизатор в работе. Он не мог не ответить и не поддержать беседу на эту тему, как бы раньше ни уклонялся от таких разговоров: он был мне обязан. Он замолчал, как будто воды в рот набрал, нахохлился, а потом вдруг решительно встал и сказал:
  ― Пойдем!
  Запомнить дорогу из гостиной к лестнице, ведущей вниз, в бункер, было несложно. Мы прошли мимо второй гостиной, повернули по коридору налево и оказались у дверей кухни. Еще раз повернули налево и... В этом узком закутке и начиналась заветная лестница. Мы спустились по ней и оказались в круглом зальчике, стены которого были наглухо закрыты вертикальными жалюзи. Ясно, что за широкими пластиковыми полосами скрывались ниши, в которых стояли охранные киберы. На противоположном конце зала я увидел массивную стальную дверь - вход в лабораторию. Слева от нее мигал разноцветными огоньками пульт управления. Дэмьен подошел к нему, и пальцы его стремително забегали по квадратиками сенсоров. Он набирал код открытия двери.
  Этот код я знал прекрасно.
  Мы вошли в лабораторию. Посреди обширного помещения, посреди столов с аппаратурой, посреди куч радиотехнического хлама стоял "преобразователь или генератор" ― так, по-моему, выразился Уолкотт? ― Дэмьена Боде.
  Генератор был похож на огромное стальное насекомое ― на богомола, стоящего вертикально. Узкое изящное "тело" с объемным "брюшком" внизу. Пластикометаллические "ноги переднегруди", угрожающе поднятые над головой. На одной из них я увидел тот стабилизатор, ради которого потерял целое состояние. Миниатюрная "голова" аппарата упиралась в потолок помещения. Высота "богомола" была никак не меньше трех метров. Конструкцию поддерживала опора, сделанная из нескольких "спиц", - тонких стальных вертикальных направляющих. Генератор стоял на широкой колесной платформе.
  Из меня мгновенно выветрился весь хмель. И я забыл о том, зачем сюда пришел. Никогда и нигде я не видел ничего подобного. А надо сказать, что на разных планетах Галактического Союза я повидал немало...
  ― Дэмьен, ― прошептал я, оглядывая конструкцию, ― что это?
  ― Это пространственный преобразователь, Марсело, ― ответил Дэмьен. - А больше я тебе ничего не скажу. Потом узнаешь все сам. Однажды нам предстоит запустить его вместе.
  При последних словах голос его вдруг стал хриплым.
  ― Вместе?
  Дэмьен странно посмотрел на меня и вдруг засмеялся:
  ― Ну конечно! Ты же спас мою работу! Кому как не тебе увидеть, как работает преобразователь!
  Джен, которая все это время молча стояла рядом, широко зевнула, прикрыла рот ладошкой и протянула:
  ― О-ой, мальчики, как спать хочется! Давайте укладываться! - И взяла меня за руку. ― Марсело, пойдем, я покажу тебе твою комнату.
  ― Идите, идите, ― рассеянно ответил Дэмьен. Он уже стоял к нам спиной и не сводил глаз с преобразователя. - Я часа два поработаю, потом приду, ладно, Джен?
  * * *
  Ровно час я неподвижно сидел в своей комнате, на краю неразобранной широченной кровати, и не думал ни о чем. Через большое, во всю стену, окно мне в спину светила огромная багровая луна и заливала кровавым светом все, что я видел перед собой. Иногда я поднимал к лицу руки, они тоже становились темно-красными, как будто обагренными кровью.
  Через полуоткрытую дверь я не слышал ни звука. Джен, видимо, уснула мгновенно - как только положила голову на подушку. Дэмьен находился в лаборатории. Я посмотрел на часы: стрелки показывали два ночи, до начала операции оставалось целых шестьдесят томительных минут! И ту я понял, что больше не могу сидеть один в пустой спальне, с руками, залитыми кровью Дэмьена Боде. Если это будет продолжаться еще час, то мне не выдержать, я сойду с ума.
  ― К черту! - прошептал я и достал из кармана авторучку с вмонтированной в нее рацией. - Он наверняка уже на месте, наблюдает за домом...
  И послал Тибулу условный сигнал. Потом, не мешкая ни секунды, вышел из комнаты и спустился в подземелье.
  В зальчике перед дверью в лабораторию теперь было полутемно и тихо. Я замер и сквозь настенные жалюзи уловил еле слышное гудение охранных киберов - одного слева и одного справа от меня. Над дверью, за вертикальными полосами настенного покрытия, вспыхнули и погасли мерцающие огоньки контрольных элементов третьего охранника. Сквозь стальную дверь входа в лабораторию Дэмьена не доносилось ни звука.
  Я решительно подошел к управляющему пульту и совершил несколько манипуляций с его сенсорами. Потом отошел на середину зала и чутко прислушался: гудение киберов прекратилось.
  Оставшись стоять на том же месте, я повернулся лицом к лестнице и скрестил руки на груди. Я ждал Тибула. И знал, что он ожидает увидеть здесь кого-угодно, только не меня. Уолкотт обещал сохранить мое участие в операции в тайне.
  Через несколько минут на лестнице раздался шорох - всего лишь шорох! - и огромная фигура моего друга Тибула возникла на пороге зальчика.
  На нем были остроносые стильные ботинки из мягкой кожи, модные широкие брюки, а могучий торс обтягивала дорогая черная сорочка. Точеный профиль смуглого лица, похожего на лицо североамериканского индейца, и современная простая одежда ничем не выдавали в нем аборигена Аякса. Здоровый парень, землянин, приехавший на Электру по своим, никому не ведомым делам...
  Тибул застыл на месте и изумленно уставился на меня:
  ― Марсело! Ты?!
  ― Я. Давно не виделись. Привет, Тибул.
  Он продолжал удивленно таращиться:
  ― Почему ты здесь, Марсело? И почему ты вызвал меня раньше срока?
  Я не мог ответить ему ни на первый вопрос, ни на второй. Я не мог признаться в том, что хочу смерти Дэмьена Боде. Не мог признаться, что схожу от этого с ума. И поэтому сказал:
  ― Не знал, что ты убиваешь по заказу Хозяина.
  Тибул растерянно сморгнул, шагнул ко мне и с чувством произнес:
  ― Я не занимаюсь такими делами уже много лет, друг! Когда я познал свой закон, я убиваю только в честной схватке. И...
  ― Тогда почему же ты здесь? - резко прервал его я.
  Он вспыхнул, и все неотрывно смотрел на меня. Долго молчал, потом выдавил:
  ― Из-за тебя. Хозяин сказал, что ты должен ему. Если я выполню его задание, он погасит твой долг...
  Мне стало тошно, бессильная злоба на Уолкотта перехватила дыхание. Я в полной мере оценил дьявольскую хитрость Хозяина Игр. Он запряг в одну упряжку двух разных человек, используя для каждого из них одну и ту же приманку.
  Я с огромным трудом справился с собой, придал лицу бесстрастное выражение и спокойно проинформировал:
  ― А мне он сказал, что если я отключу киберов, то я ему ничего не буду должен.
  Тибул яростно оскалился и сжал огромные кулаки:
  ― Он играет нами!
  ― Тем не менее долг существует, и его надо отработать, ― флегматично выдал я. И представил, как Тибул сейчас войдет в лабораторию, ударом в сердце убьет Дэмьена и опрокинет на него преобразователь пространства. Опрокинет так, чтобы аппарат лег на тело открытыми токоведущими частями. Или сотворит что-нибудь с трупом и с преобразователем более эффектное и трагически-правдивое ― воина, наверно, подробно проинструктировали. Так он имитирует гибель изобретателя при проведении эксперимента...
  Я кивнул на закрытую дверь в лабораторию:
  ― Как ты будешь его убивать?
  ― Убивать?! - воскликнул Тибул. - Я не должен его убить - должен похитить! Автомобили с людьми Хозяина ждут на соседней улице...
  Вот этого я никак не ожидал услышать! Хозяин Игр мне лгал! На Дэмьена Боде нет "заказа" от сторонних лиц! Им и его работой заинтересовался мистер Уолкотт, только он! И теперь хочет заполучить ученого и преобразователь, вытянуть из Дэмьена все сведения, а потом или убить его или сделать своим ученым рабом!
  Я весь покрылся испариной. Да, я хотел смерти Боде, но не смерти в муках на допросах, тем более не желал я для него и жизни в рабстве у беспощадного монстра! Вот этого моего "нежелания" Уолкотт не учел, когда лгал, утверждая, что Тибул придет в особняк убивать. Хозяин Игр думал, что я равнодушно буду следовать за Тибулом: судьба Дэмьена, думал Уолкотт, Марсело не интересует, ему нужно, чтобы его счастливый соперник исчез из жизни Джен!
  "О Боже, Джен! ― с ужасом соображал я. ― Если Уолкотт будет добиваться от Дэмьена сотрудничества, то рано или поздно он пленит и ее! Чтобы использовать для шантажа Боде..."
  И тут мое окаменевшее, давно молчавшее сердце вдруг подало тихий, но явственный сигнал. Я почувствовал, как что-то во мне сдвинулось; отравленная, уснувшая душа заныла с прежней силой. И я понял, как невыносимо устал от того ужаса, который задумал много лет назад. Как мне страшно от того, на край какой бездонной, мрачной бездны привел я своих друзей и любимую!
  Но, главное, я услышал голос сердца потомка индейцев тукано: оно теперь имело силу страдать, ему не нужна была смерть Дэмьена. Ни для того, чтобы выжить, ни для того, чтобы отомстить, ни для того, чтобы продолжать любить...
  "В сердце тукано друг и любимая пребывают вместе. Они равны, и за каждого из них он готов отдать свою жизнь"...
  Я согласился со вторым утверждением из старинной песни. И с ним, и со своей судьбой.
  Решение созрело мгновенно. Я подошел к Тибулу вплотную и, глядя снизу вверх в его темные глаза, сказал:
  ― Я был твоим старшим другом, Тибул. Я многому тебя научил. Мы с тобой не раз делили хлеб в долгих звездных перелетах. Ты помогал мне, я - тебе. М ы ― друзья. И ты веришь Марсело Форлану. Веришь, ведь так?
  Он с достоинством кивнул:
  ― Это так, мой друг.
  ― Тогда слушай. Хозяин Игр обманул и тебя, и меня. Он хочет раздавить хорошего, достойного человека, ― я кивнул на дверь, ведущую в лабораторию, ― и для этого нанял нас. Но мы не будем исполнять волю Хозяина, потому что имеем свою волю, волю своих законов. Ты - закона и чести воина, я - закона и чести звездного торговца. Мы ― не убийцы.
  ― А как же твой долг? - озабоченно спросил Тибул. Я понял его. Он спросил не потому, что думал о деньгах, ― он знал, что лучше Марсело Форлана о деньгах и долгах никто думать не умеет! ― а для того, чтобы в полной мере осознать глубину моих слов и новизну сложившейся ситуации.
  ― Долг для меня - ерунда, ― веско бросил я. ― Он получит его через полгода. А еще через полгода я компенсирую свои потери. Здесь нет темы для обсуждения.
  Тибул посмотрел на дверь в лабораторию.
  ― Что ты хочешь делать? - спросил он. - Мы должны уйти?
  ― Да, ― ответил я. - Но прежде мы должны обо всем рассказать Дэмьену Боде, чтобы он знал об угрозе со стороны Хозяина и мог защищаться.
  ― Но может быть, тогда лучше уйти мне? Ты ведь все можешь рассказать и без меня... - неуверенно начал он.
  Его прервал звук легких, но неуверенных шагов. Кто-то спускался в подземелье. Тибул напрягся и развернулся к лестнице, я выступил из-за его спины.
  На пороге зала стояла Джен. Она была в пижаме, в руках держала пульт дистанционного управления киберами и механизмами особняка. Ее глаза слипались ото сна и, чтобы прогнать его, она моргала и сильно щурилась. И смотрела на Тибула. Потом перевела взгляд на меня:
  ― Марсело, кто этот человек? И что здесь происходит?
  А потом раздался шорох механизмов, отпирающих дверь в лабораторию. Я оглянулся и увидел Дэмьена Боде.
  
  2. ДЭМЬЕН
  
  Я никогда не думал, что получу в собственность дом с привидением.
   И что этот призрак, эта бесплотная тень, станет инициатором самой важной работы в моей жизни. Моим вдохновителем и помощником в том деле, которое перевернуло все представления Дэмьена Боде о мире и о себе.
  Привидение явилось мне не сразу. Не тогда, когда мы с риэлтором "Хроноса" осматривали особняк, выделенный компанией новому начальнику лаборатории квантовой гравитации, то есть мне. Не тогда, когда мы с Джен заселялись и обустраивали его - наше новое жилье на Электре, огромный и комфортный дом, такой мы бы никогда не смогли иметь на Земле. Не тогда, когда я строил подземный бункер-лабораторию - для того, чтобы иметь возможность проводить кое-какие физические эксперименты вне работы, проверять истинность некоторых догадок...
  Привидение появилось тогда, когда я окончательно "обжил" лабораторию, забил ее аппаратурой и инструментами и в первый раз засел в бункере с целью серьезно поработать. Помню, тогда ― а было это шесть лет назад, - я приглушил в помещении свет и включил компьютер. И, глядя на экран монитора, боковым зрением уловил бесшумное изменение фактуры стенной поверхности справа от стола. Как-будто кто-то размазал рисунок декоративного покрытия на неширокой полосе высотой метра в два, идущей от пола до навесных стеллажей. Я посмотрел в ту сторону и увидел: из стены выплыла и застыла у моего стола бесплотная полупрозрачная фигура. Выглядела она так, как будто неведомый художник набросал воздушным пером спокойно стоящего человека, с ног до головы закутанного в тогу и не имеющего лица.
  "Привидение!" - была первая мысль, когда я увидел этого... это явление. Но ученый-физик во мне, материалист до мозга костей, тут же отбросил ее и с тревогой выдал: "Это существо, о котором ты ничего не знаешь! Это опасность!" Я сидел не шелохнувшись, а мой мозг с быстротой компьютера перебирал варианты развития наступившего контакта. А также способы защиты жизни в случае нападения бесплотной неведомой твари, которая вторглась в мое жилище столь невероятным способом, - пройдя сквозь стену.
  Тем временем "привидение" не двигалось с места. Полупрозрачная фигура слегка колыхалась: ее контуры волнообразно изгибались. Никаких попыток вступить со мной в контакт оно пока не предпринимало.
  Я тихим голосом подал компьютеру команду:
  ― Спектральный анализ излучений в лаборатории на предмет потенциальной опасности!
  Мне пришло в голову, что "привидение" может излучать в невидимом спектре, а значит, и незаметно, постепенно меня убивать. Задействованные компьютером приборы - спектрометры, тест-генераторы и анализаторы зашумели вентиляторами и тихо защелкали в разных углах лаборатории.
  Я немного подумал и добавил:
  ― Дистанционный спектральный― и видеоанализ нового объекта!
  Видеокамеры непрерывно снимали "привидение", как и все, что находилось или появлялось в лаборатории. И компьютер уже "знал", что такое "новый объект", но не приступал к его изучению: не было приказа! Отдавая последнюю команду, я тихонько посетовал на собственную небрежность. Если бы я удосужился при включении компьютера задать ему режим видеоохраны, он бы выдал мне полную информацию о пришельце сразу после того, как тот вылупился из стены. Но так или иначе, думал я, через несколько секунд камеры и приборы дадут знать, "соткан" ли пришелец из световых лучей или все же материален, имеет плоть определенного биохимического состава.
  Хотя, какая там плоть, еслит "оно" ходит сквозь стены!..
  Незванный гость никак не реагировал на звук моего голоса. И тут я подумал, что он просто дает мне тайм-аут ― время справиться с ментальным переполохом, вызванным его неожиданным появлением, и со всеми моими опасениями.
  Через несколько секунд компьютер авторитетно выложил:
  ― Сэр, радиационнная обстановка в лаборатории в пределах нормы. Опасные для жизни жесткие электромагнитные излучения не зафиксированы. Новый объект представляет собой оптическое явление.
   Так, подумал я, значит, "привидение" - дитя света, и не более того. Уже громче я подал следующую команду:
  ― Идентификация нового объекта. Возможно, это не явление, а неизвестная мне форма жизни. Веди работу с учетом того, что объект может обладать разумом.
  Вопреки моим ожиданиям, ответа мне пришлось ждать не меньше минуты. А это означало, что компьютер не справился своими силами, в его терабайтных массивах памяти не было сведений об идентифицируемом объекте, и поэтому ему пришлось просматривать мировые библиотеки ГКС. Я понимал его трудность: разумное существо и оптическое явление - совершенно разные понятия. И это здорово расширяло границы поиска. Все время ожидания ответа я сидел, не сводя глаз с неподвижного гостя, и нетерпеливо барабанил пальцами по столу.
  Компьютер с заданием не справился.
  ― Идентификация невозможна, ― резюмировал он результаты своей работы. - Ни на Электре, ни на одной из планет Галактического Союза подобные объекты никогда не появлялись. - И попытался реабилитироваться. - Сэр, я не просматривал эзотерические библиотеки ГКС. Но в моей памяти имеются обширные массивы данных о магии и колдовстве, а также мировая библиотека художественной литературы. Там есть много упоминаний о существах, похожих на исследуемый объект. Но эти существа не являются реалиями. Они - плод человеческих иллюзий или результат оптического обмана. И поэтому называются призраками или видениями. Привидениями.
  ― Спасибо, ― постным голосом поблагодарил я. По всему выходило, что меня посетило настоящее привидение. Но это же бред! В призраков я никогда не верил!
  Я совсем растерялся, но вспомнил, что нахожусь на Электре, - на планете, изученной основательно, но, конечно, недостаточно. Вот вам яркий пример невыявленного феномена - образование миражей, возникающих в замкнутых подземных помещениях, набитых сложной радиотехнической аппаратурой!..
  ― Ну, и что с тобой теперь делать? - небрежно обратился я к пришельцу. Теперь я знал, что он не опасен. А в то, что гость может обладать разумом, не верил. Оптические явления безмозглы, это факт.
  Фигура призрака подернулась рябью. И в моей голове возникла четкая мысль:
  "Ты прав в одном: опасность тебе не угрожает. Но в остальном ты глубоко ошибаешься".
  Я почти физически ощутил, что "услышанные" мною слова были как бы вложены в мой мозг. Телепатический контакт?! Я не верил в телепатию!
  Мелкое волнение поверхности "одежд" привидения не прекращалось.
  "И тем не менее, Дэмьен, это телепатия".
  Он знал мое имя! Хотя, если он действительно умеет читать мысли, то я для него - открытая книга...
   "Ты прав. Я читаю твои мысли. А ты - мои. К сожалению, по-иному мы общаться не сможем. У меня нет органов речи и слуха", ― эти слова я воспринял так же четко, как и первые фразы пришельца.
  Я откинулся на спинку стула, не сводя с призрака изумленно выкаченных глаз. Он собирался со мною общаться!
  Я сдался. Я поверил в привидения, разговаривающие с людьми, пусть даже телепатически. В моей голове возникли тысячи вопросов. Какова природа этого феномена? Из какого мира пришел этот призрак? Из загробного? О, Господи, не может быть! Но тогда представителем какого сообщества или цивилизации существ он является? Какие энергии его питают?...
  И зачем он явился именно ко мне? Или это случайный контакт?
  "Нет, Дэмьен, этот контакт не случаен, ― был ответ. - Я пришел к тебе с одной... просьбой. И если мы найдем общий язык, отвечу на все твои вопросы".
  ― Какая же у тебя ко мне просьба? - спросил я.
  "Я хочу подарить тебе одну научную идею. И прошу воплотить ее в жизнь, ― ответил призрак. - Дело в том, что у тебя есть все, чтобы справиться с этой задачей: и знания, и инструменты".
  ― Так ты пришел ко мне как к специалисту?
  Его ответ удивил меня:
  "Не совсем. В вашем мире есть еще несколько физиков такого высокого уровня, на котором работаешь ты. Но я пришел именно к тебе. Почему - об этом позже. Давай сначала начнем работать".
  ― Ну, знаешь! ― возмутился я. - Похоже, мы не договоримся. Ты ничего не рассказываешь о себе, но хочешь, чтобы я занялся воплощением твоей идеи в жизнь! Так не пойдет!
  "Все слишком сложно, чтобы выложить в один присест! - ответно слегка возмутился пришелец. - Давай начнем с чего-нибудь определенного! Выслушай, что я хочу от тебя. Поверь, после этого все встанет на свои места".
  Я подумал и согласился.
  ― Скажи хоть, как тебя зовут.
  "Странник, ― ответил он. - Зови меня Странник. Так прозвали меня... знакомые. Собственного имени я не имею".
  * * *
  Итак, мы начали сотрудничать. Да-да, я стал работать над его идеей, под его руководством, потому что как только услышал, что он хочет создать моими руками, забыл обо всех сомнениях и вопросах, что касались незванного гостя. Его замысел захватил меня.
  Странник хотел, чтобы я разработал и собрал преобразователь пространства - аппарат, открывающий двери в параллельные миры.
  На первый взгляд, это была чистой воды утопия. Теория множественности миров (ТММ), миров параллельных и вложенных друг в друга, сущестовала давно, но всего лишь как гипотеза строения мироздания. Никто из ученых умов во всем Галактическом Союзе никогда даже близко не подходил к реализации возможности доказательства правоты этой теории. Считалось, что проникновение в иные миры невозможно. Так считал и я.
  Но Странник опрокинул мои представления. Он сразу выложил мне несколько парадоксальных постулатов. Они подтверждали ТММ и заставляли ее работать так, что она представляла мироздание прозрачным, как стекло. И утверждала: "стекло" можно разбить, можно делать материальные проходы из одного мира в другой. Я сразу же согласился с аксиомами Странника. Моя интуиция ученого голосовала обеими руками за истинность этих утверждений. А раз они являлись истинными - идея "призрака", которая могла бы любому показаться безумной, безумием не была.
  И еще одно утверждение Странника было абсолютной правдой: я действительно имел все необходимые знания, аппаратуру и инструменты, чтобы создать задуманный им прибор. Реализация его идеи требовала прежде всего использования изучаемых мной феноменов квантовой гравитации.
  Теперь прорыв в параллельные миры виделся мне абсолютно реальным.
  В тот же вечер, вечер нашего знакомства, я накинулся на работу. Через несколько часов жадного общения со Странником, лихорадочного обдумывания первых шагов в создании преобразователя, составления базовых формул и кое-каких предварительных расчетов я почувствовал, что мой мозг плавится от напряжения, что я страшно устал. И еще: работа не отпускала меня. И тогда Странник сказал:
  "Ты - необычный человек, Дэмьен. Твой закон - закон разума, закон мудрецов и ученых. Разум всегда ищет истину - в любых вещах, и в этом поиске он порой становится, извини за каламбур, неразумным: готов отдать многое из того, что имеет. Твоя работа будет долгой, ты должен беречь силы и здоровье. Иди спать. Я приду завтра в то же время, в которое появился у тебя сегодня".
  ― Ладно, ― устало пробормотал я и потер уставшие глаза. А когда отнял руки от лица, Странника рядом со мной не было.
  Из лаборатории я вышел глубокой ночью, Джен уже спала.
  С тех пор так и повелось. Я приезжал с работы, ужинал и пару часов отдыхал, занимался чем-то незначительным. Я знал: в девять вечера я запрусь в лаборатории, появится Странник, и мы продолжим работу с того места, на котором бросили ее в предыдущую встречу. И только поздней ночью я покину свою лабораторию.
  Я только не знал, что так будет продолжаться долгие годы - все те шесть лет, что мы с Джен прожили на Электре.
  Я видел, что Джен поначалу сильно огорчалась тому режиму, который установился в нашем доме. Ведь в "Хроносе" мы могли общаться исключительно в официально-деловом стиле, а дома... Утром мы оба спешно собирались на работу, ночью она не могла меня дождаться, засыпала. Да если бы она и не спала... Я ложился рядом с ней совершенно вымученный, мне было не до нее.
  Но постепенно все образовалось. Умная и любящая женщина умеет организовать быт и общение со своим мужчиной так, чтобы любовь с приходом трудностей не ушла. Она приноровилась готовить ужин быстро, хотя и не менее вкусно, чем раньше. А в те часы, которые я посвящал отдыху после работы в "Хроносе", затаскивала меня в постель. "Тебе нужно расслабиться, милый! - говорила она, мягко стягивая с меня пиджак. - Отвлекись! А потом пойдешь работать!" И мы любили друг друга, любили так, что превращали нашу постель в кучу мятого белья, - она же очень страстная, моя Джен! ― а потом обессиленно лежали на простынях, молчали и думали каждый о своем.
  В такие минуты я порой спрашивал себя о том, за что мне дана любовь этой женщины - преданной, бесконечно озабоченной моими делами и здоровьем, пребывающей рядом всегда, сумевшей когда-то стать необходимой, неотъемлемой частью моей жизни... За что? За какие такие заслуги? В ответ на мои чувства к ней? Я не любил ее столь страстно, как она меня. Как, например, любил ее наш друг Марсело Форлан... Просто кроме Джен мне никто не был нужен... Так разве я достоин ее чувства?
  Я не находил ответы на свои вопросы. И от этого мне почему-то становилось радостно и тепло. Хорошо, что в мире есть вещи, не поддающиеся ни здравому смыслу, ни примитивному счету. Я целовал ее и шептал: "Спасибо, что ты есть, милая!" Она, не открывая глаз, счастливо улыбалась и гладила меня по щеке.
  Порой мы шли в спальню, но не набрасывались друг на друга, а просто валялись, дурачились и болтали обо всем на свете. Глупо сплетничали о сослуживцах, ругали начальство, она живо интересовалась моей "домашней" работой, я рассказывал ей о преобразователе, о том, что у меня получается, что нет....
  Да, мы говорили обо всем. Но только не Страннике. О нем, считал я, Джен знать не должна. И поэтому неизменно запирался в лаборатории. А когда она приносила мне туда кофе и начинала набирать на управляющей панели дверной код, в лаборатории звучал тревожный сигнал. Странник бесшумно растворялся в воздухе.
  Странник... Он ежедневно приходил ко мне только первые месяцы работы. Те трудные месяцы, когда закладывались основы создания преобразователя. В то время я чувствовал себя не очень уверенно. Но однажды я полностью "врезался в проблему", осознал все ее аспекты, стал самостоятельно ставить перед собой задачи и решать их - одну за другой. Тогда-то Странник стал появляться все реже и реже. И в ответ на мои просьбы о помощи, отвечал молчанием. Я понял, что он передал мне все знания, которыми обладал. Дальше я должен был идти один.
  Теперь он навещал меня не чаще раза в неделю - только для того, чтобы осведомиться, как продвигается дело. В такие вечера я подолгу беседовал с ним ― он охотно общался со мной. Странник был верен своему слову: я действительно постепенно получал ответы на те вопросы, которыми задавался в час нашего знакомства. И постепенно узнавал, что же это за существо, с которым свела меня Судьба...
  "Ты познаешь закон разума ученого, ― говорил он. - И не веришь ни во что иное, кроме вещей, существование которых может быть доказано научными методами. Но если бы тебе было уготовано познание закона мудрости, то ты бы знал, что кроме параллельных и вложенных физических миров существуют миры вертикального ряда, миры иные, не физические. Их прекрасно знают некоторые земляне, которых вы называете иогинами..."
  ― А, ты о том, что написано в Упанишадах, Риг Ведах, Бхагавадгите? Мы изучали основы философии индуизма в университете...
  "Да, я об этом. И миры, открытые индусами, могла бы познавать твоя нематериальная душа, но ты не чувствуешь ее... Я - бывший обитатель одного из этих миров, ментального. С ним постоянно связан твой разум, но этого ты тоже не чувствуешь. Хотя все твои знания приходят из ментала. Впрочем..."
  ― Да, Странник, ― укреплял я его в сомнениях, рассказывать мне об устройстве мира ментала или нет, ― мне неинтересен индуизм. Расскажи, почему ты оказался здесь?
  "Я не помню, почему был изгнан из ментала и брошен в физические миры, но точно знаю, что являюсь изгоем. Ты спрашивал, к какому сообществу существ я отношусь? К сообществу ментальных маргиналов. Нас несколько сотен ― бесплотных теней, кочующих из одного физического мира в другой. Для нас не существует пространственных границ. Но есть одна граница, которую мы пересечь не в силах, - это переход в миры вертикального ряда".
  ― Чем же ты здесь занимаешься? И что дает тебе энергию для такого существования?
  "Мы - существа знания и поэтому питаемся новой информацией. И никогда не бываем голодны, не испытываем, как вы говорите, "недостатка средств". Нам дано здоровое любопытство ко всему неизвестному, и мы притягиваемся к нему... Да, мы любопытны и деятельны. И любим создавать новые ментальные формы, жизненные ситуации... Поэтому частенько делимся с существами параллельных миров своими знаниями. Они используют эти наши "подарки", создают что-то новое, начинают мыслить и действовать иначе..."
  ― Так что же такое получается? - возмущенно вопрошал я. - Ты со мной просто играешь в ментальные игры? Создаешь новую ситуацию?!
  На это он не отвечал, отмалчивался. Я тоже обиженно замолкал. Ведь мне думалось, что Странник помогает мне искренно, как говорится, "от всего сердца". А он... "Ну и черт с ним! - раздражался я. - В конце концов, игрет он со мной илит не играет - результат будет один: в Галактическом Союзе появится пространственный преобразователь Дэмьена Боде! А это уже не игра, не шуточки!"
   Проходили годы. В моей лаборатории постепенно вырастала диковинная конструкция преобразователя. Порой, глядя на создание своих рук, я думал о том, что оно все больше и больше становится похожим на гигантское насекомое. И устало улыбался. Только Странник и Джен знали, сколько умственных и физических усилий, сколько труда было вложено мною в это "насекомое". И тогда я удивленно думал о том, что который год довольно спокойно выдерживаю жесточайший режим работы и жизни. Однажды я спросил Странника:
  ― Послушай, уже прошло почти шесть лет с того дня, как мы начали делать эту штуку... - Я кивнул на преобразователь. - И все годы я спал по пять-шесть часов в сутки. И чувствовал себя нормально. Как ты это объяснишь?
  "Когда я перехожу из мира в мир, ― ответил Странник, ― то нарушаю целостность границ, и тем самым мгновенно повышаю хаос в каждой из систем..."
  ― Импульсно увеличиваешь энтропию? - уточнил я.
  "Да. А ты так устроен, что преобразуешь, как ты говоришь, импульсное увеличение энтропии в жизненную энергию. Каждый мой приход дает тебе силы и здоровье, несмотря на то, что ты работаешь нечеловеческими темпами и в жестком графике".
  Я был поражен.
  ― На такое преобразование способен только я?
  "Нет. И Джен тоже".
  ― А другие люди?
  "Есть еще два человека в вашем мире, которые способны на это. Но больше я ничего тебе не скажу".
  ― Почему?! - возмущенно закричал я. - Говори, раз начал! По-твоему получается, что мы с Джен какие-то особые! Почему?
  "Вы немного отличаетесь от людей, ― мягко телепатировал Странник. - Но, пожалуйста, закончи монтаж преобразователя, и я расскажу тебе все. Ведь осталось совсем немного!"
  Я сплюнул и вернулся к работе. Странник исчез.
  И с этого вечера начались неприятности.
  Первая состояла в том, что для окончания работ мне понадобился супердорогой прибор, купить который я не имел никакой возможности из-за пресловутого "недостатка средств". Платиновый вибростабилизатор - незаменимая вещь для стабильной работы преобразователя в момент запуска - стоил целое состояние. Знакомых миллионеров у меня не было. Брать огромный кредит? Но научному сотруднику со сравнительно небольшим и строго фиксированным годовым доходом такие деньги не дал бы ни один банк в мире, ни под какие, сколь угодно высокие, проценты...
  Я промаялся неделю без дела, ожидая Странника. Я надеялся на его помощь, хотя и не представлял себе, как бесплотный призрак может мне помочь. Но больше надеяться мне было не на что - только на его возвращение. Странник все не появлялся. Я начал психовать. Прошла еще неделя, и еще две - Странника не было. Я перестал спать: все пытался скорректировать расчеты, обойти необходимость оснащения преобразователя стабилизатором. Но ничего не выходило. Я заметил, что теряю силы, недостатка которых никогда не испытывал. И вот тогда по-настоящему оценил ту помощь, которую призрачный гость оказывал мне своими еженедельными появлениями...
  В конце концов, я впал в депрессию. Джен с тревогой наблюдала за мной, все чаще заходила в лабораторию, носила сандвичи и кофе. Предлагала помощь, с тревогой глядя, как я качаюсь на хлипких лесах, поддерживающих преобразователь.
  Но чем она мне могла помочь!
  Прошла еще неделя - Странник где-то пропадал уже больше месяца. И тогда я понял: работу надо завершать без него. И первая и последняя задача, которую я должен в этом деле решить, - всеми правдами и неправдами добыть прибор, который стоил целое состояние.
  Я сказал об этом Джен.
  И через несколько дней Марсело Форлан привез мне вибростабилизатор...
  ― Это подарок, ― сказал он. И я знал, что он дарит его не мне, но Джен Мередит, которую любит столь же нежно и страстно, как любит меня она.
  Мне нечего было сказать. Нечем отблагодарить его, друга, влюбленного в мою женщину. Я только пожал ему руку и умчался в лабораторию: во-первых, мне не терпелось установить стабилизатор, а во-вторых, единственное, чем я мог ответить на подарок Марсело, - предоставить ему возможность отужинать наедине с Джен Мередит...
  Через несколько дней я закончил монтаж и отладку пространственного преобразователя. Он был полностью готов к работе. В ночь моего триумфа - ночь завершения шестилетней работы над созданием аппарата, аналогов которому не было нигде во всем Галактическом Союзе, я вошел в спальню к Джен и впервые за долгие годы разбудил ее в столь позднее время.
  И, несмотря на страшное утомление и пережитую депрессию, любил ее в ту ночь с силой, которой не знал в себе никогда.
  А на следующий день Джен захватили неизвестные гангстеры и насильственно ментоскопировали ее...
  * * *
  Я сидел в своем кабинете перед компьютером и пытался построить итоговую хронологическую схему работы над преобразователем. Но у меня ничего не получалось. Я в который раз открывал файлы с расчетами, файлы с таблицами, файлы с диаграммами, перетаскивал всю эту кучу информации в один раздел и... уничтожал его, не в силах начать систематизацию. В дальнем углу кабинета на моем диване мирно спала Джен, и мысли о ней, о том, что произошло с моей любимой женщиной, не давали покоя...
  Она вернулась в тот же вечер, в день похищения. Неуверенно ступая, глядя перед собой широко открытыми пустыми глазами, прошла к дверям особняка и упала мне в руки. Эти сволочи, неведомые гангстеры, не оскорбили ее, не сделали ей ничего плохого ― если не считать плохим пережитый ею ужас и вред от ментоскопирования! ― но Джен была полностью обессилена. Мой личный врач, осмотрев ее, сказал: "Повода для волнений я не вижу". Джен уснула после сделанного им укола.
  "Все в порядке, Дэмьен, не волнуйтесь", ― уходя, ободрил меня доктор.
  Я оторвался от монитора и с тревогой посмотрел на Джен. Это у него все в порядке, подумал я. А у нас теперь не все в порядке. У нас теперь не в порядке буквально все - куда ни кинь. И поводов для волнений сколько угодно.
  Кто этот огромный Карен, о котором рассказывала мне Джен? Что это за группа, которой он руководил? Откуда эти люди? Кто их послал? Они ментоскопировали свою пленницу, конечно, не для того, чтобы узнать подробности жизни лаборантки "Хроноса" мисс Мередит. И даже не для того, чтобы узнать секреты лаборатории квантовой гравитации - их, этих секретов, просто нет, "Хронос" ведет совершенно открытые научные изыскания. В толковании причины похищения Джен не может быть речи о промышленном шпионаже.
  Речь может идти только об одном: кто-то узнал об окончании моих работ над преобразователем. И хочет его заполучить. Возможно, в одной упаковке с Дэмьеном Боде... И этот Карен проводил ментоскопирование для того, чтобы узнать схему расположения киберохраны особняка и все остальное, что касается защиты нашего дома...
  Они никогда не смогут пройти сквозь охрану, подумал я. И тут же усомнился в своей уверенности. На всякий замок есть своя отмычка, это закон... Я создавал киберохрану для защиты от хитроумных воров и соглядатаев, но, похоже, Карен и его люди - из другой компании. Их шарообразный кибер-трансформер под днищем автомобиля Джен - это серьезная вещь, это говорит о многом. Например, о том, что хозяева банды Карена уверенно используют современные технологии для своих дел. И подход к моим киберам они, скорее всего, найти сумеют...
  Но откуда же все-таки эти люди узнали о преобразователе? ― продолжал мучительно соображать я. От Марсело? Он не знал, что моя работа подходит к концу... От Странника? Я ничего не знаю о его контактах, подозревать его или оправдывать - бесполезная работа.
  Надо думать, как обезопасить преобразователь...
  Карен внушал Джен мысль о том, что в полицию обращаться бессмысленно: никто не сможет найти его группу, зато о преобразователе будут знать все, и прежде всего о нем узнает полиция города Лиза. В этом он был прав. Он играл на том, что я не желаю разгерметизации секретов своей работы. Действительно, мой враг понимал так же хорошо, как и я: отдать аппарат в чужие руки в ходе расследования уголовного дела о похищении Джен Мередит - значило лишить Союз моего изобретения. Власти Лизы сочтут опасным проведение научных экспериментов в особняке, стоящим посреди жилого массива. Аппарат отвезут на базу "Хроноса", а там... Руководство компании получит разрешение на проведение экспериментов не раньше чем через полгода - после того, как будут изучены все материалы моего изобретения. А за это время люди Карена украдут аппарат! Из "Хроноса" тайно вынести его значительно легче, чем из особняка Дэмьена Боде, я то-уж это знаю!
  Карен ошибался в одном: я не собирался секретничать вечно, мой преобразователь должен был стать достоянием Галактического Союза. И эта ошибка врага дарила мне надежду: гангстеры не будут торопиться, а я успею сделать все необходимое, чтобы спасти положение.
  Мне нужно срочно отдать преобразователь, размышлял я, но не в компанию "Хронос" через руки полиции Лизы, а специалистам Бюро звездных стратегий, отвести его на Землю. Из БЗС он никуда не денется. И там мне дадут спокойно провести последние эксперименты.
  И этот ход решает все проблемы.
  Я снова взглянул на Джен. Она что-то тихо прошептала во сне, подтянула укрывающий ее плед к подбородку и повернулась на спину. Ее милое лицо дышало покоем.
  Звони прямо сейчас, сказал я себе. Звони, тебе не придется лететь на Землю. Когда речь идет об изобретении мирового уровня, спецы БЗС действуют быстро и не жалеют сил, они примчатся на Электру, сделают все, чтобы обезопасить и изобретение, и его автора, и любого, на кого автор укажет. Вам с Джен нечего будет бояться.
  Но, Боже мой! ― воскликнул я. ― Как можно отдать преобразователь, не открыв сначала дверь хотя бы в один из бесчисленных параллельных миров! Шесть лет работать в одиночку, преодолеть все трудности, решить все проблемы, изготовить аппарат собственными руками - и разделить триумф первого пуска с десятками "сотрудников", ученых БЗС? Не-ет! Решающий, заключительный эксперимент я должен провести сам, один! Я имею на это право, я - создатель пространственного преобразователя!
  Сделай это прямо сейчас, шепнул мне внутренний голос.
  Да, я могу это сделать немедленно, подумал я. Рискнуть и сделать. И все-таки...
  Я медлил. Медлил уже сутки. Я все ждал Странника. Он должен был дать мне координаты того мира, в котором мне не угрожала бы никакая опасность. Преобразователь "видел" близлежащие параллельные пространства, окружающие и пронизывающие наше. И уже давно ввел в компьютер условную схему расположения этих миров. Он умел оценить их физические условия, "знал", в каком месте образовывать переход, чтобы не попасть в глубины океана, в горячие недра какой-нибудь планеты или не оказаться поблизости от звезды. Он мог "открыть дверь" так, чтобы я не утонул, не сгорел, не задохнулся и не отравился. Но он не мог дать информацию о том, какие существа населяют изученные им миры. Прорваться в иное пространство и оказаться на копьях каких-нибудь диких братьев по разуму мне очень не хотелось!
  Я ждал Странника! Но он не появлялся уже больше месяца. Возможно, что он ушел навсегда. Если он не шутил, когда рассказывал о своих ментальных играх... Если мои открытия, мой триумф, мои сомнения, опасения, нетерпение, ожидание для него всего лишь "новые ментальные формы" и "жизненные ситуации", то... Может случиться так, что я его никогда не увижу.
  Я должен идти на риск: открыть дверь в чужой мир, выбранный наугад, без совета Странника. И я сделаю это. Для меня нет иного пути.
  И я сделаю это сейчас.
  Надо спешить, ведь я не знаю, сколько у меня времени до вторжения людей Карена. Надо спешить. Я проведу эксперимент, а потом со спокойной душой позвоню в БЗС. И для нас с Джен начнется другая жизнь - без Странника, без Карена, без призраков и гангстеров, без захватов и вторжений - другая, безопасная, лишенная неопределенностей и страха. Спокойная и счастливая...
  Джен то ли всхипнула, то ли вздохнула и зашевелилась. Я повернулся к ней и увидел, что она проснулась и с улыбкой протягивает ко мне руки. Я подошел к ней, сел на диван. Ее глаза припухли от сна... Или от слез?
  Я наклонился, она обняла меня.
  ― Все будет хорошо? - тихо спросил я, лаская губами ее теплую, нежную шею.
  ― Да, милый, да, ― шепотом ответила она. И обняла меня еще крепче. Мои губы дотронулись до ее щеки, и я почувствовал влагу и соленый вкус незамеченной мною слезной дорожки.
  И понял, что Джен плакала во сне.
  * * *
  Корпус преобразователя, похожий на тело огромного насекомого, упирающегося треугольной головой в потолок, терялся в полутьме лаборатории: на него падал только свет от экрана включенного монитора. Я стоял возле компьютера и, скрестив руки на груди, бесцельно пялился на красные индикаторные огни вспомогательной аппаратуры. Генераторы преобразователя наполняли помещение ровным низким гулом, тихо щелкали приборы. Компьютер вел с моим детищем активный немой диалог: готовил его к работе. На экране монитора быстро сменялись таблицы и схемы. Внезапно на корпусе аппарата засветился зеленый прямоугольник сенсорного пульта управления. Компьютер бесстрастно произнес:
  ― Система готова к работе, сэр. Задайте координаты цели пространственного преобразования.
  И выдал на экран условную схему расположения параллельных миров с координатами "разрешенных" точек вторжения. Открыв дверь в иной мир в одной из этих точек, я окажусь в физических условиях, не угрожающих моей жизни.
  ― Ну что ж, друзья, ― обратился я неизвестно к кому хриплым от волнения голосом. - Давайте подумаем, куда направить стопы...
  В принципе, думать здесь было нечего. Я ничего не знал ни об одном из миров, который на выбор предлагали мне компьютер и преобразователь. Нужно было только ткнуть пальцем наугад и назвать случайно попавшиеся координаты.
  Я приблизил лицо к экрану монитора, напряженно всматриваясь в схему миров.
  "Не делай глупостей! - раздался в моей голове голос Странника. - Тебе нужно попасть в свой мир, а не кочевать, как я, по чужим пространствам".
  Я поднял голову - прозрачная фигура призрака выплыла из темного угла и остановилась в нескольких шагах от меня. Я пропустил его слова мимо ушей. Мне теперь не нужна была от Странника ни информация, ни моральная поддержка. За много недель я научился обходиться без него. И все для себя решил. Странник - этот то ли половинчатый друг, то ли игрок, то ли манипулятор, то ли просто равнодушная тварь - мне теперь был не нужен.
  ― Зачем ты явился? - тем не менее счел необходимым объясниться я. - Ты хотел, чтобы в моем мире появился преобразователь пространства - вот он. Я выполнил твою просьбу шестилетней давности. Но этот прибор тебе не нужен. Ты великолепно обходишься без него. Тебе не нужен ни преобразователь, ни я, ни моя Джен. Иначе ты не покинул бы меня и не поставил под угрозу срыва всю работу. И не допустил, чтобы Джен украли и выкачали из ее мозга информацию об изобретении, обо мне и о моем доме. Ты мог бы предупредить... Но ты занят, ты занимался другими играми! А теперь уже поздно. Я провожу последний эксперимент и обращаюсь за помощью и защитой в БЗС.
  Странник молча выслушал мою речь, дождался паузы и молвил:
  "Ты прав, Дэмьен. Мне нет до вас дела. И у меня действительно много разных контактов в иных мирах. Поэтому я так долго пропадал. Ты называешь мои дела играми - мне все равно, для меня они - жизнь. Но как бы ни был я равнодушен к судьбам тех, с кем имею дело, мне всегда хочется, чтобы игра закончилась в мою пользу. Чтобы была достигнута та цель, которую я ставил перед собой".
  ― Меня не интересуют твои цели! - выпалил я. И пожалел о своей несдержанности. Нечего вести себя, как обиженный мальчишка.
  Я почувствовал, как он сочувственно улыбается.
  "Ты совсем забыл, что собирался узнать, почему вы с Джен отличаетесь от других людей..."
  ― Я уже забыл о том разговоре! - против воли, по-прежнему глупо, вырвалось из меня. И мне пришлось внутренне собраться и прикрикнуть: хватит, Дэмьен! То, что предлагал узнать Странник, было очень важно.
  Я взял на полтона ниже и произнес:
  ― Если хочешь, говори...
  "Тебе нельзя обращаться за помощью в БЗС. Потому что вы с Джен - не люди. И там об этом знают..."
  ― Не люди?! - воскликнул я. И задал совершенно безумный вопрос: - Мы аборигены какой-то планеты?
  "Нет", ― ответил он. И начал говорить...
  * * *
  Он рассказывал о Марсело; о Тибуле, которого я не знал, но о котором от Марсело слышал; обо мне и Джен ― о той четверке, с которой его связала Судьба и его собственная игра...
  "Вы, ― говорил Странник, ― клоны старейшины одной вымирающей гуманоидной расы. Эти гуманоиды обитают на планете, которая находится в ближайшем к нам параллельном пространстве. В используемой вами фонетико-языковой системе ее название будет звучать как Варс..."
   В разные годы в течение десяти лет он доставлял "изготовленных" варсиянами несмышленных малышей - троих, "сделанных" как земляне, и еще одного, "сработанного" под аборигена Аякса, - с Варса, из параллельного мира этой планеты, в наш мир. Тибул был доставлен грудным младенцем. Джен - двухлетней девочкой, Марсело - в возрасте пяти лет; Дэмьену Боде, когда он оказался на Электре, было десять. В память троих детей - Марсело, Дэмьена и Джен ― были заложены сведения, которые объясняли их неожиданное появление в Галактическом Союзе; дети, естественно, говорить умели, рассказывали о себе без запинки. Генные инженеры Варса знали основные языки ГС, в этом деле им помог Странник...
  "Я могу, ― объяснял Странник, ― создавать пространственное... ложе, в которое можно положить что-то небольшое и сколь угодно тяжелое. И в этом ложе я переношу различные... материальные живые и неживые объекты из одного пространства в другое. Тебя, конечно, я теперь никуда не дотащу, ― телепатически "улыбнулся" он, ― слишком ты вырос".
  Я слушал, не перебивая. То, что он говорил, как правду принять до конца было невозможно. Но Странник никогда не болтал пустое, я привык верить ему...
  Он рассказал о Хозяине Игр, мистере Уолкотте. Дети доставлялись ему, а он "распределял" их по Союзу. Восемнадцать лет назад Уолкотт подбросил меня и Джен в развалины Лизы после землетрясения, случившемся на Электре. Марсело он "пристроил" на Земле, а Тибула - на заданную генным кодом ребенка родину - планету Аякс... Об Уолкотте я где-то и когда-то читал в какой-то газете или даже видел его на каком-то публичном мероприятии. По-моему, он был видным общественным деятелем или политиком, но Странник сказал, что Хозяин Игр - крупный мафиози, владелец огромной дилерской наркосети, опутавшей весь Галактический Союз, организатор незаконных боев без правил между инопланетянами, под его началом служит целая армия профессиональных убийц.
  ― Так не его ли люди похитили Джен? - вскинулся я. И не получил ответа. Странник отмолчался. И тогда я неожиданно для себя закричал:
  ― Это бред! Все, что ты говоришь - бред! Мы не куклы, не клоны! Мы не можем быть ими! И прежде всего потому, что все четверо - абсолютно разные! Женщина-землянка, абориген Аякса, двое мужчин-землян, имеющих разные национальности, - между нами нет ничего общего!
  "Ты можешь заказать в Галактическом банке геномов генные карты всех четверых, ― немедленно ответил Странник. ― Ты - ученый, ты увидишь без помощи специалистов, что большинство генов ваших ДНК полностью идентичны! А те, что непохожи, задают расовую принадлежность, пол и внешность землянина или, в случае Тибула, аборигена Аякса. Поэтому вы разные! Ваши создатели прекрасно знают генную инженерию, они замаскировали вас под жителей Галактического Союза".
  Я почему-то сразу поверил ему. И тем не менее кинулся к компьютеру и заказал в ГКС немедленную доставку информации о геномах Марсело Форлана, Тибула, Джен Мередит и Дэмьена Боде ― из Галактического банка на мой электронный адрес.
  Через несколько минут я убедился в правдивости слов Странника...
  ― Хорошо, ― устало сказал я. - Допустим, все это правда. Но зачем все это? Зачем этим гуманоидам нужно было забрасывать клоны их старейшины в Галактический Союз?
  "Как я уже сказал, варсиане вымирают. Дело в том, что по достижении двадцати лет каждый из них испытывает потребность в энергетической подпитке. Примерно такой, какую тебе организовывал я..."
  ― Через импульсное изменение энтропии системы?
  "Да. И подпитываться они должны не реже чем раз в три года. Если они не будут получать подобную энергию перехода системы, в которой они находятся, из одного состояния в другое, то жизненные силы покидают их. Они не гибнут, но теряют тонус к жизни, а это приводит..."
  ― Я понимаю к чему это приводит, ― раздраженно сказал я. - К остановке в развитии социума, гибели цивилизации. Ты скажи, как они получали подпитку и почему сейчас их раса погибает?
  "Солнце Варса раз в три года выбрасывало в один миг огромное количество энергии. И в эту секунду в каждом варсианине срабатывал эволюционный механизм. Их железы внутренней секреции выделяли огромное количество гормонов, повышающих устойчивость к воздействию жесткого электромагнитного излучения. И еще одно: в этот момент варсияне каким-то образом подключались к одному из миров вертикального ряда..."
  ― Вертикального? - переспросил я. - Того, в котором находится твой мир?
  Странник ответил утвердительным ментальным посылом.
  "Но они подключалсь не к менталу, ― уточнил он, ― а к миру витальному - огромному источнику жизненной силы. И мгновенно подпитывались ею. Это, с одной стороны, давало им возможность выжить при солнечной вспышке, а с другой - силы жить, работать, учиться, любить, развиваться... "
  ― Понятно, ― сказал я. - А теперь их солнце уже не излучает, как прежде. Процесс старения звезды. И эволюционный механизм в них не срабатывает.
  "И это продолжается уже более сотни ваших лет, ― подтвердил Странник мои предположения. - Варсияне... увядают. Остановилось развитие науки, техники, искусств - всех сфер творческой и созидательной деятельности. Они живут... как бы по привычке, ничего не хотят. Многие из них забыли, что такое настоящее отношение к жизни..."
  ― И тридцать лет назад у них появилась идея... - начал я.
  "Это была моя идея, ― сказал Странник. - Ты же знаешь, я любопытен и люблю создавать новое из имеющегося... Я предложил им изготовить четыре клона, в каждом из которых заложено генетическое стремление жить по одному из четырех основных законов психологического бытия".
  ― Законы психологического бытия? - переспросил я. - Никогда о таких не слышал.
   "Это закон разума, закон воли и силы, закон гармоничного взаимообмена энергиями и закон любовного служения... Каждый психологически незрелый гуманоид следует в разной мере каждому из этих законов, но делает это хаотично и непоследовательно. Тот, кто познал свой закон и принял его, представляет собой наиболее цельную, яркую и сильную личность".
  "Любовное служение! - подумал я. - Джен часто говорила об этом... И порой случалось так, что ее отношение ко мне было очень похоже на отношение любящей прислуги к своему хозяину... Если же подумать о других... Я - ученый. Марсело - талантливейший зваездный торговец, и он что-то рассказывал об обмене энергиями при продажах.... А Тибул - профессиональный борец на Играх инопланетян. Рыцарь без страха и упрека, так, по-моему называл его Марсело... Четыре человека, четыре довольно цельных личности! Каждый незауряден в своей области... И четыре закона психологического бытия! Если Странник и врет, то излагает логично!"
  "В принципе, следование гуманоидов этим законам и определяет все психотипы развития личностей - любой, в любом мире. Если ты, ― я почувствовал как Странник улыбнулся, ― вернешься к курсу индуистской философии, то найдешь там подтверждение моим словам".
  Он смолк, как будто о чем-то задумался. Может быть о том, что он ― существо, созданное Сущим как дитя ментала, не сумел достойно следовать своему закону, закону разума, и поэтому был изгнан из своего мира? А может быть он думал о том, как несчастен и одинок на перекрестке чуждых ему, незнакомых пространств? О том, что вынужден придумывать для себя игры с гуманоидами и их клонами, чтобы не сдохнуть от тоски?
  ― Ты говорил о том, что растолковал варсиянам, как следует "программировать" клоны, ― тихо напомнил я. Странник очнулся:
  "Да-да... И я сказал варсиянам: "Ваши клоны вырастут в Галактическом Союзе, в здоровом, полноценном социуме. В нем они смогут развиться в ярких представителей вашей расы. А когда вернутся ― поведут вас за собой. Клон, живущий по закону разума, найдет способ возвращения, я помогу ему в этом. Он же потом и спасет вас от гибели. Найдет иную подпитку, нежели вспышки на вашем солнце".
  Он замолчал. Я не говорил ни слова, переваривая его рассказ. "Клон, живущий по закону разума..." Это ваш покорный слуга, Дэмьен Боде. С помощью Странника он создал преобразователь, "нашел способ возвращения"... И на него, оказывается, возлагается миссия спасения целой цивилизации...
  ― А кто нас подпитывал, когда мы становились двадцатилетними? - спросил я.
  "Этим занимался Хозяин Игр. Он устраивал катастрофы на крупных промышленных объектах. На тех планетах, на которых находился один из вас. Это создавало нужно изменение энтропии, кто-то из четверых подпитывался и делился этой энергией с остальными".
  ― Между нами существует энергетическая связь?
  "Витальная, ― поправил меня Странник. - Связь на уровне витального мира. Это еще один эволюционный механизм варсиян: полученная кем-то из них жизненная сила спонтанно распределяется между всеми. Это древний механизм, но именно сейчас он помогает им выживать как расе..."
  Промышленные катастрофы... Я вспомнил про аварию АЭС на Электре,она случилась как раз тогда, когда мы с Джен прибыли в Лизу. А Марсело рассказывал про страшный взрыв, разрушивший авиакосмический завод на Варне... Еще была крупнейшая катастрофа на земном горнодобывающем комплексе, в Карелии. Она привела к тектоническим сдвигам, которые просто стерли весь подземно-шахтовый модуль комплекса. В шахтах работали не только киберы - множество людей...
  Почему Странник затеял такую грязную, жестокую игру? Почему он счел возможным обходиться подобным образом с людьми? А с нами, подумал я, с нами разве он обошелся не менее небрежно и жестоко, чем с жертвами промышленных катастроф? Я воссоздал в голове всю картину внедрения клонов варсиян в Галактический Союз, и внезапно мне стало тошно.
  ― Как ты здорово все придумал... - с отвращением произнес я. - Создал четырех малышей, бросил их в Союз, обеспечил им сиротское детство. Отдал их под опекунство мафиози. Тот разрушал заводы и губил людей, чтобы мы выжили. Мы развились, как ты изволил выразиться, "в ярких представителей расы варсиян". Но теперь спецслужбы БЗС вычислили нас, они знают что мы клоны, не имеющие прототипа в Галактическом Союзе. Они, конечно, связали наше появление и перемещения по Союзу с беспрецедентными авариями на предприятиях и теперь не спускают с нас глаз, относятся как к врагам... Ты сделал так, что мы никогда не имели родителей, а наша мнимая родина оказалась страной, в которой мы - опасные чужаки... За нами ведется охота! Хорошие, гуманные, у тебя игры, Странник!
  "Я отдал вас на попечение Хозяина Игр затем, чтобы сохранить в секрете ваше появление в Союзе, ― бесстрастно ответил он. ― Официальные структуры не создали бы условий для естественного развития клонов. А Хозяин Игр имеет почти те же возможности, что и любая из этих структур, но не имеет нездорового интереса к делам чужих цивилизаций. Он выполнял мои задания, получал за это платину, которую я доставлял ему от варсиян, а на остальное ему было наплевать. Он не мешал вам развиваться... ― Странник запнулся, потом сказал. - А то, что гибли люди... Да, это моя игра, я не сумел ее построить по-другому..."
  ― Вот поэтому тебя и поперли из твоего ментального мира! - зло выпалил я. И потребовал: ― Рассказывай, что ты знаешь, о похищении Джен!
  "Его устроил Хозяин Игр, ― ответил Странник, игнорируя мой злой выпад. - Я узнал об этом час назад, когда прибыл в Союз. Ему мало тех денег, которые он получал за опеку над вами. Он хочет заполучить преобразователь. А заодно и тебя".
  И вот тут я по-настоящему испугался. Судя по тому, что мне стало известно о Хозяине Игр, защиты от его нападения не было. А обращаться в БЗС за помощью теперь значило стать подопытной крысой для ксенологов, стать изгоем... Хотя мы, все четверо, и так уже означены как изгои, думал я. Теперь остается только ждать, кто раньше до нас доберется, - люди Уолкотта или спецслужбы Мирового правительства...
  Я с горечью вспомнил то, о чем думал, когда вынашивал план обращения в БЗС: "И для нас с Джен начнется другая жизнь - без Странника, без Карена, без призраков и гангстеров, без захватов и вторжений - другая, безопасная, лишенная неопределенностей и страха. Спокойная и счастливая..."
  Странник продолжал:
  "И завтра Уолкотт направляет к вам Тибула".
  ― Тибула? - вскинулся я. - Но ведь он...
  "Но он же не знает о том, что вы братья! - прервал меня Странник. - И не знает тебя и Джен. Он просто служит Уолкотту. Завтра сюда придет и Марсело. Как сообщник и помощник Тибула. Хозяин Игр даже его сумел запутать и сделать своим слугой".
  Это уже было выше моего понимания.
  ― Не может быть! - закричал я. - Марсело - мой друг! И он без ума от Джен! Он не может желать нам зла!
  "Он слишком сильно любит Джен, чтобы думать о твоей жизни. Он должен отключить твоих киберов и тем самым помочь Тибулу проникнуть в дом. План такой: Марсело заходит к вам в гости, остается ночевать, ночью отключает охрану, Тибул входит, похищает тебя, оставляет особняк и лабораторию открытой, в нее входят люди Хозяина и выносят оттуда преобразователь".
  ― А Джен? - испуганно спросил я.
  "Ее трогать не будут. Марсело во время ужина подсыплет ей в еду снотворное. Она уснет и... В общем, ничего не увидит".
  У меня в голове все смешалось. Перед глазами заходили черные круги. В этой безумной круговерти сведений, коотроые обрушил на меня Странник, друзья превращались в братьев, братья - во врагов, любимая - в сестру... Боже мой, чем же мы тогда занимались с ней в постели, кровосмешением, инцестом?! Или для совокупления клонов существует какой-то особый термин?.. Марсело стал предателем, Тибул - наемный убийца на службе у Хозяина Игр... И завтра эти люди - мои братья! - придут сюда, чтобы погубить мое дело, мою жизнь, а впоследствии - и жизнь Джен!
  Я обхватил голову руками и застонал:
  ― Что же ты натворил, Странник! Что ты натворил!
  И тут он сказал:
  "Вам надо всем вместе уходить в ваш родной мир, на Варс".
  Я поднял на него изумленный взгляд:
  ― Всем вместе? Да в своем ли ты уме?!
  "Ты не знаешь о Тибуле и о Марсело того, что знаю я. Но сейчас не время углубляться в эту тему. Скажу только, что завтра, ночью, Марсело должен остановить Тибула у дверей твоей лаборатории. Твой друг не даст своему другу похитить тебя. Он слишком сложен, этот Марсело, он слишком долго страдал, но у него доброе сердце и твердые понятия о долге и чести. Он остановит Тибула. А тот и не подумает сопротивляться: он верит Марсело как себе. Вот тебе двое у дверей лаборатории... Я разбужу Джен и постараюсь привести ее разум в порядок. Она спустится из спальни вниз. Ты впустишь всех троих в лабораторию и расскажешь им обо всем, что узнал от меня. Варсияне утверждают, что если вы встанете в круг и замкнете его, взявшись за руки, то витальная связь, которая существует между вами, пробудит генетическую память. Вы осознаете, кто вы есть на самом деле. И кем являетесь по отношению друг к другу. И тогда тебе не придется никого убеждать, ты включишь преобразователь, и вы покинете этот мир. Он для вас - чужой и враждебный. Ваша родина - Варс, и там вас ждут как избавителей от зла".
  Я криво ухмыльнулся:
  ― Ладно, допустим я поверю, что все будет так, как ты говоришь. Но я - землянин до мозга костей, вся моя жизнь прошла на планетах Галактического Союза. Жить на Варсе, среди неведомых существ, спасать их от гибели и вести их к светлым горизонтам будущего - зачем мне это? Да я даже не могу такое и представить!
  "А тебе не надо ничего представлять, Дэмьен, ― веско произнес Странник. - И не надо себя ни в чем убеждать. Ты просто посмотри. Открой дверь в этот мир, сделай первый переход. Ступи на родную землю Варса. Вспомни все, что ты должен вспомнить, у тебя получится, варсияне уверяли меня в этом. Их генетическая память не столь сильно забита поверхностными активностями мозга, как у землян. И твоя память проснется легко. - Бесплотная фигура Странника приблизилась ко мне. ― Я собирался указать тебе координаты Варса, но, вижу, что преобразователь случайно сам наткнулся на мир варсиян и их планету и обозначил их на схеме. И определил на ней точку перехода... Вот этот мир, и вот эта точка. - И он прочел один из индексов, обозначающих параллельные миры на схеме, и координаты точки вторжения. ― Задавай преобразователю цель, Дэмьен. Только сделай некоторые корректировки... - Он назвал несколько цифр. Я автоматически повторил их и дал компьютеру команду исправить координаты места перехода на Варс. - В этом регионе тебя ждут. Я договорился о встрече. - Странник помолчал. Потом, видя мою нерешительность, подтолкнул: - Включай преобразователь, Дэмьен. Включай и... знакомься со своими соплеменниками".
  Он говорил убедительно. Я верил ему. И в то же время чувствовал, что потерял всякую способность мыслить, осознавать, что же на самом деле происходит со мной и с моей жизнью. Но надо было что-то делать. И, наверное, подумал я, сейчас правильным будет сделать так, как советует Странник.
  ― Хорошо... ― пробормотал я. - Хорошо. Похоже, ты, Странник, рассказал про себя правду: ты действуешь так, чтобы игра закончилась в твою пользу... - Я шагнул к компьютеру и решительно посмотрел на преобразователь. ― Ну, пусть будет так, как ты хочешь!
  И отдал команду на открытие пространственного перехода из домашней лаборатории Дэмьена Боде в параллельный мир, на планету Варс.
  
  ГЛАВА 6
  
  ВОЗВРАЩЕНИЕ К ИСТОКАМ
  
  1. С ТРИОЛЯ НА ЭЛЕКТРУ
  
  ― Светает. Вам пора уходить, ― тихо прохрипел медвежеподобный агент БЗС, а Томас Корнелл не мог отвести взгляда от прозрачной фигуры призрака, стоявшего посреди кабинета Хозяина Игр. Уолкотт, трясясь всем телом, безостановочно хихикал. Руперт Хьюз вытянул из-за пояса лазерный пистолет. Томас встряхнулся и громко обратился к неведомому существу:
  ― Кто вы такой, черт возьми?
  ― Я же... - сквозь смех попытался дать справку Уолкотт. - Я же вам говорю... Хи-хи-хи! Это Странник! Знакомьтесь! Ха!
  Агент БЗС проворчал:
  ― Это привидение ничего вам не скажет. Я знаю. Оно здесь нередко появляется. И общается телепатически, но только с Хозяином. Пойдемте, время не ждет.
  Фигура призрака волнообразно изогнулась и растворилась в воздухе. Руперт опустил пистолет. Томас разочарованно вздохнул и посмотрел на агента:
  ― Почему ты не вызвал нас радиосигналом? Этот, ― он кивнул на Уолкотта, ― тебя запомнит. Арестовать его мы не сможем, даже после рассмотрения результатов ментоскопирования. Он тебя...
  ― Я ухожу вместе с вами, ― перебил его агент и почесал огромной обезьяньей лапой мохнатую медвежью шею. - Только что сюда по какому-то делу попытались сунуться двое из охраны. Пришлось их убрать. И Барка тоже. Он все рвался на пост, не хотел в комнате отдыха со мной лясы точить... Если Хозяин прикажет своим людям как следует покопаться в том, что осталось от этой троицы, ― они точно определят, кто убийца... Пойдемте скорее, ― снова поторопил он. ― Мне показалось, что эти твари перед смертью телепатировали кому-то о нападении.
  ― Ты убил телепатов? - спросил Томас.
  ― Барк не телепат, ― ответил медвежеподобный помощник из БЗС и направился к двери. - А вот другие двое... Я не смог точно определить их паранормальные способности. Похоже, они могли передавать мысли. - Он раздвинул дверные панели. - Будем надеяться, что я ошибся. Уходим.
  Томас поспешно освободил голову хихикающего Хозяина Игр от обруча ментоскопа и вспомогательных щупов, упаковал аппаратуру для ментоскопирования в короб-футляр и схватил со стола гермошлем. Руперт уже стоял на пороге в полном боевом облачении, с лазерной пушкой в руках. Агент осторожно выглянул в коридор и прохрипел:
  ― Пока все тихо. Вперед!
  Томас, выходя из кабинета, оглянулся на Уолкотта. Тот представлял собой жалкое зрелище: красное, мятое, трясущееся от смеха лицо; мокрая редкая прядка волос прилипла ко лбу. Глаза Хозяина Игр были безумны.
  Томас Корнелл не испытал ни капли сочувствия к этому человеку.
  ― Уолкотт, ― жестко потребовал он, - назовите точно час и минуту вторжения Тибула в особняк Боде. По шкале отсчета времени в городе Лиза на планете Электра.
  Хозяин Игр громко икнул. Его лицо обрело осмысленное выражение.
  ― Самое темное время ночи наступает перед рассветом, ― ответил он. - В городе Лиза будет три часа...
   ― Не прощаюсь, мистер Уолкотт, ― многозначительно пообещал Томас. - Еще увидимся.
  Ответом ему было все то же безудержное хихиканье.
  В коридоре агент БЗС скомандовал:
  ― К лифту! Бегом! - И, на глазах удивленных спутников, высоко подпрыгнул, в воздухе свернулся в бурый мохнатый шар, упал на ковровую дорожку и стремительно покатился по коридору. Томас и Руперт со всех ног бросились вслед за ним.
  Они достигли конца коридора, и Томас увидел, что слева и справа от лифтовых дверей светящиеся стенные панели изуродованы огромными вмятинами и измазаны какой-то темной слизью. Кое-где к стенам прилипли суставчатые роговидные конечности, раньше, видимо, принадлежавшие какому-то существу. Или существам... "Это те двое, особо бдительные, из охраны", ― понял Томас. Под ногами что-то захрустело. Он опустил взгляд: на полу валялись мелкие, похожие на куски слюды, осколки чего-то объемного целого. Такого, что могло служить существам панцирной защитой. Ковер возле лифта также, как и стены, был изгажен темной слизью.
  Мохнатый шар остановился, сжался, выпрыгнул вверх, почти под потолок, и развернулся в медвежеподобную фигуру. Оказавшись на своих двоих, агент БЗС равнодушно посмотрел на останки неведомых существ под ногами спутников и пояснил:
  ― Противное зверье. Даже не знаю, с какой они планеты. - И с недоумением, даже с каким-то сожалением, добавил: ― И чего их перед рассветом к Хозяину понесло?..
  Руперт посмотрел на агента с уважением:
  ― Как тебя зовут? - спросил он.
  ― В Бюро меня зовут Панда, ― спокойно ответил агент.
   Томас отвел взгляд от слизистых пятен на стенах, сглотнул возникший в горле отвратительный ком и вызвал лифт.
  Судя по показаниям индикаторной лифтовой панели, кабина двинулась с первого этажа. Панда настороженно склонил голову набок, как будто что-то услышал, и хрипло зашипел:
  ― Оружие наизготовку! Стреляйте сразу, как только увидите цель! - И быстро переместился, встав сбоку от Томаса. Шерсть на загривке существа поднялась дыбом. Томас вскинул пистолет, Руперт навел лазерную пушку на лифтовые двери.
  ― Надо же, они наткнулись на Барка. А я его так хорошо спрятал! - напряженно прошептал Панда. - Пока выясняют обстановку. Если объявят общую тревогу, нам не отбиться.
  Лифт прибыл на этаж, двери его раздвинулись, и Томас увидел, что посреди кабины висит серое шарообразное тело, в кожистых складках которого прятались пара черных злых глазок и кривая щель, заполненная острыми зубами. Существо упиралось в пол и стены кабины бесчисленным количеством длинных волосатых щупалец.
  Тварь прыгнула сразу, как будто уже знала, что на выходе из кабины ее ждут. И тут же напоролась на выстрел лазерной пушки Руперта Хьюза. Шарообразное тело лопнуло и разметало в разные стороны ошметки плоти, залитой белой слизью. Щупальца мгновенно опали на пол и свернулись в кольца.
  ― Быстро в лифт! - рявнул Панда. - Они блокировали лестницы и дежурят внизу. Но их пока немного. Попытаемся прорваться! - И первым ступил на плотный слой слизи и плоти, покрывавший пол кабины. Томас и Руперт последовали за ним...
  ― Так, ― приглушенно хрипел агент БЗС, пока лифт спускался на первый этаж, ― на потолке висит крабопаук, он бросится на первого, кто выйдет из кабины. Томас, возьмите его на себя. Справа - гад по кличке Страшила Дюк. Ну, с этим справлюсь я. А прямо по коридору ползет один очень крупный экземпляр... Этот тип - ваш, Руперт. Все понятно? Нам надо пройти по коридору до люка всего двадцать метров. И при этом уцелеть...
  Томас, держа пистолет дулом вверх, встал у дверей лифта. Панда расположился справа. Руперт за их спинами прошептал:
  ― Постарайтесь не устроить кучу-малу на выходе, а то я не доберусь до своего экземпляра!
  Двери лифта открылись, и Томас увидел перед собой абсолютно пустой коридор. Ни справа, ни слева, ни сверху не доносилось ни звука.
  ― Пошел, Томас! - скомандовал Панда.
  Томас выпрыгнул из кабины, подался влево, освобождая дорогу Руперту, задрал голову и вытянул вверх руку с пистолетом. Огромный крабопаук, прилипший к потолку прямо над дверями лифта, выставил в его сторону мелко вибрирующее, длинное, как сабля, жало и выстрельнул в него длинной серой плетью. Она легла на гермошлем и плечи Томаса, и ровно на мгновение его охватила паника. Он знал, что плеть крабопаука разворачивается в прочнейшую паутинную сеть. "Если он стянет мне руку с оружием!..." - мелькнула паническая мысль. Но в следующую секунду он уже посылал в тварь разряд за разрядом. И при этом вспоминал, что плеть - это всего лишь конечность существа и опасна до тех пор, пока жив ее обладатель...
  Крабопаук, поглотил в себя лазерные разряды, паутинная плеть потеряла упругость и обвисла. Но тварь и не думала подыхать: она отлепилась от потолка и прыгнула на Томаса. Тот никак не ожидал от противника такой живучести и прыткости. И поэтому не успел ничего предпринять. Крабопаук обрушился на него, и оба рухнули на пол. По гермошлему клацкнули огромные клешни. Одна из них захватила плечо Томаса, сжала его и... И хватка крабопаука ослабла. Томас почувствовал, что тело твари, прижимавшее его к полу, стало безжизненным и еще более тяжелым. Размокнутые для удара паучьи жвала застыли и медленно опустились на стекло гермошлема.
  Томас с отвращением заворочался под противником, с трудом выбрался из-под туши крабопаука и быстро огляделся.
  Слева от него вел бой Руперт. Из дальнего конца коридора к лифту ползла гигантская гусеница. Она заполняла собой почти весь проход. Жесткая розовая шерсть на ее гибком сегментированном теле с противным шуршанием терлась о стенные панели. Руперт посылал в гусеницу разряд за разрядом, и они уничтожали в ней сегмент за сегментом, но тварь не сдавалась, и резкими толчками выпрастывала из-за угла коридора новые и новые участки бесконечно-длинного туловища. Она двигалась все быстрее, Руперт не успевал уничтожать налезающую плоть. Гусеница вслепую, мощными рывками, провигалась по коридору, и дымящийся, разорванный лазерными разрядами передний срез ее тела медленно, но неуклонно приближался к тому месту, где должен был находиться люк, ведущий в подземный эвакуатор.
  ― Томас, помогите мне справиться с этим гадом! - закричал слева Панда. На него налетало человекоподобное существо, о двух руках, о двух ногах, с крепкой квадратной головой и с хвостом, оканчивающимся тремя мощными когтями. "Страшила Дюк!" - вспомнил Томас. Панда пытался захватить Страшилу в кольцо своих могучих рук, но тот ловко увертывался, наносил малоподвижному противнику хлесткий удар хвостом и взмывал под потолок. "Левитант!" - понял Томас и навел на него пистолет. Страшила Дюк как раз находился в удобной для его отстрела позиции - навис над Пандой, готовясь к новой атаке. Но, заметив движение Томаса, неожиданно опустился на пол, по-бычьи наклонил голову и со всех сил врезался головой Панде в живот. Тот упал на спину, а Страшила выкинул над ним руки, и Томас увидел, что под мышками существа щелкают небольшие зубастые пасти. Еще миг ― Страшила обхватил голову Панды руками, и пасти вонзились в шею агента БЗС.
  Томас отбросил пистолет, выхватил из-за пояса десантный нож и ринулся вперед. Страшила вскинул голову, обнажил серые кривые зубы и встретил его страшным ударом хвоста по гермошлему. Удар был столь силен, что Томасу показалось: голова сейчас отделится от плеч и покатится по полу. Оглушенный, он все-таки сумел сделать последний шаг и, падая на широченную, заросшую серым волосом спину Дюка, вонзил в нее нож по самую рукоять.
  Страшила Дюк дернулся, выгнулся дугой, коротко взревел и в предсмертных конвульсиях сбросив с себя Томаса, скатился с тела Панды. Томас упал на спину, но тут же вскочил. Страшила лежал без движения, его серое квадратное лицо застыло в мучительном смертном оскале...
  Панда с трудом поднялся на ноги. Шерсть на его шее, плечах и груди была залита кровью. Он шагнул к Томасу и пошатнулся:
  ― Спасибо... - тяжело дыша, прохрипел агент БЗС. - Спасибо, друг.
  Томас подхватил его, закинув одну из мощных обезьяних рук Панды себе на плечи.
  ― Не надо, я справлюсь, ― сказал Панда. Освободился от дружеского захвата и шагнул по направлению к Руперту. Тот, стоя на одном колене, продолжал вести огонь из лазерной пушки. Коридор заполняли горячий пар и запахи горелой плоти. Тварь все лезла вперед, продолжала борьбу за метры, разделяющие ее и того, кто беспощадно уничтожал ее тело.
  ― Не тратье напрасно заряды, Руперт! - закричал Панда сквозь громкое непрерывное шипение лазерной пушки. - Вы снесли ей голову, она теперь не опасна. Надо скорее открыть люк, пока она не накрыла его своей тушей! - И повернулся к Томасу: ― Надо спешить, через минуту здесь будут все обитатели замка...
  ― Открывайте люк, я пока буду сдерживать эту тварь! - прокричал Руперт.
  Панда дал Томасу знак следовать за ним, пошатываясь, обошел Руперта и двинулся к тому месту, где находился вход в эвакуатор. Томас поднял с пола пистолет и последовал за ним. Он старался не смотреть на приближающийся черно-красный срез гусеничного тела, сочащийся густым желтым соком. Когда Панда остановился и стал задирать ковровую дорожку, чтобы обнажить крышку люка, Томас оценил: передняя часть гигантской гусеницы находится всего в десятке метров от входа в эвакуатор. Он подбежал к агенту БЗС и, включив пистолет в режим непрерывного боя, выжег в ковровой дорожке круг большого диаметра. Панда добрительно кивнул, подцепил вырезанный кусок и откинул его в сторону. Люк находился в центре круга. Панда неуклюже сел на пол, просунул пальцы в пазы крышки и провернул ее против часовой стрелки.
  Томас взглянул на гусеницу. За это время страшный срез приблизился: гусеница "сожрала" не менее двух метров.
  Панда открыл люк. Из подземелья дохнуло сырым холодом. Томас закричал:
  - Руперт! Прекращай стрельбу! Беги сюда!
  Руперт опустил лазерную пушку. Гусеница дернулась и сократила расстояние между собой и люком до пяти метров. Стена дымящейся и сочащейся зловонной жидкостью плоти надвинулась почти вплотную. Панда сел на край люка, свесил в эвакуатор свои короткие медвежьи лапы и с тревогой посмотрел на Томаса:
  ― Вы идете? Скорее!
  Сзади забухали ботинки Руперта. Томас подал Панде руку и помог ему спуститься в эвакуатор. Руперт закричал сзади:
  ― Прыгай вниз, Том!
  Томас понял, в чем дело. Он посмотрел не в сторону Руперта, а на гусеницу. И увидел, что гигантский срез приподнялся и готовится обрушиться на пол, "сожрав" оставшиеся между ним и входом в эвакуатор метры. Подбежал Руперт, и Томас подтолкнул его к люку:
   ― Сначала ты!
  Передний край гусеницы рухнул у ног Томаса. В стекло гермошлема плеснула желтая жидкость.
  Руперт чертыхнулся. Но спорить было некогда. Он прыгнул вниз. Томас поспешно протер гермошлем и увидел, как срез снова приподнимается над полом. Еще секунда, еще один рывок безумного, слепого существа - и...
  Он шагнул к темному круглому отверстию в полу и, сгруппировавшись, прыгнул вниз. Сильные руки товарищей подхватили его и удержали от падения. Он твердо встал на ноги между Пандой и Рупертом и замер. В свете лучей прожектора, включенного Хьюзом на своем гермошлеме, его взору открылась уже знакомая картина: полукруглые серебристые стены металлического тоннеля, уводящего в темноту. Под ногами хлюпала вода.
  А потом он услышал, как сверху на люк бухнулось тело гусеницы.
  Томас опомнился и сказал:
  ― Руперт, перевяжи Панду. И уходим как можно быстрее. А я пока свяжусь с Альбертом Хьюбертом.
  Панда тяжело осел на залитый водой "пол" трубы. Руперт, срывая застежки десантной медицинской сумки, склонился над ним.
  Томас опасливо поглядел вверх, на содрогавшийся сегмент туловища твари, который теперь закрывал люк вместо металлической крышки. Гусеница прекратила продвижение по коридору и, видимо, умирала: вдавленный ее весом в пространство эвакуатора кусок розовой плоти постепенно чернел. Томас вынул из кармана комбинезона миникомпьютер, вошел в серверный кластер ГКС и громко назвал индекс компьютера своего начальника. Он знал, Хьюберт сидит в своем кабинете и с нетерпением ждет известий от лейтенанта Корнелла.
  На миниатюрном мониторе возникло изображение напряженного лица начальника АЦ ИЗНП:
  ― Томас, слава Богу, вы живы! Как у вас дела?
  ― Альберт, ― быстро проговорил Томас. - Мы допросили и ментоскопировали Уолкотта. С Чужими все обстоит не совсем так, как мы себе представляли. Или совсем не так... Но об этом при встрече. Скажу только, что через два часа люди Хозяина Игр ворвутся в дом Дэмьена Боде. Нам надо их остановить. Там будут Тибул и Марсело Форлан... - Больше он не стал ничего объяснять, а Хьюберт не стал задавать лишних вопросов.
  ― Что я должен делать?
  ― Мы находимся в эвакуаторе. На обратном пути. С нами агент БЗС, он ранен. Не знаю, как быстро, ― он посмотрел на кусок плоти, забивающий отверстие люка, ― за нами сумеют организовать погоню. Надеюсь, выбраться из эвакуатора без боя мы успеем. Но идти до космодрома с раненым на руках тяжело. И опасно: ночью над замком кружили какие-то крылатые твари. Если это воздушная охрана Уолкотта, то они могут обнаружить нас и кинуться в погоню. Мы выйдем из тоннеля примерно через час. Я хочу, чтобы вы убили двух зайцев...
  ― Я понял, ― прервал его Хьюберт. - Я вызову звездолет со спецотрядом БЗС ― теперь я могу действовать официально! - и через час на выходе из эвакуатора мы вас встретим. Я думаю, что от Земли до Триоля не больше получаса хода в гиперпространстве...
  ― Да, ― подтвердил Томас. ― Вы подлетите примерно тогда, когда мы пройдем через тоннель. А потом...
  ― Мы захватим вас и полетим на Электру. Это еще полчаса в гиперпространстве. Мы успеем до того, как люди Уолкотта начнут действовать. А по дороге вы мне все объясните толком... Кстати, Хозяин Игр не сможет изменить ситуацию?
  ― Нет. Мы ввели ему наркотик. Он сможет действовать осмысленно не раньше, чем через двенадцать часов. Если только ему никто не поможет... Но в замке остались одни безмозглые твари, нет ни одного человека.... Во всяком случае, будем надеяться на лучшее.
  ― Хорошо. Я поднимаю на ноги БЗС.
  ― Договорились, ― заключил Томас и взглянул в сторону товарищей. Панда уже не сидел, а стоял. Его медвежья шея и торс были крепко обмотаны бинтами. Глаза возбужденно блестели: видимо, Руперт сделал ему допинг-инъекцию.
  - Можем идти? - осведомился Томас у Панды. Тот ответил утвердительным кивком и подмигнул Руперту:
  ― Со всей возможной скоростью.
  ― Мы начинаем движение, мистер Хьюберт, ― отрапортовал лейтенант Корнелл и отключил связь.
  
  2. ГРУППА БУФФОНА: ВСЕ ВМЕСТЕ
  
  Перед дверями домашней лаборатории Дэмьена Боде молча стояли четверо.
  Тибул взволнованно сжимал и разжимал кулаки. Черная сорочка обтянула его напряженную спину так, что казалось, готова лопнуть от напора вздувшихся мышц. Марсело не сводил горящего взгляда с хозяина особника. Джен испуганно моргала, застыв с поднятым в руке пультом дистанционного управления киберами охраны.
  Дэмьен, бледный и спокойный, устало переводил взгляд с Марсело на Тибула. Потом повернулся к Джен и сказал:
  ― Опусти пульт, дорогая. Если ты включишь киберов, они расстреляют незванного гостя. - И он кивнул наТибула. - Включи только защиту периметра особняка. Как я понимаю, на улице ждут сигнала... чужие люди. Они готовы войти сюда.
  Джен сорвалась с места, кинулась к настенному пульту управления киберами и стала бегло набирать коды активации внешней охраны. Тонкая материя свободно сидящей пиджамы не скрывала, как дрожат ее плечи.
  Марсело прижал руки к груди и подался к Дэмьену:
  ― Друг! Все начиналось не так, как ты думаешь. Я виноват! Но сейчас все иначе. Мы, я и Тибул...
  ― Не надо, Марсело, ― жестом остановил его Дэмьен. - Я знаю, о чем ты хочешь рассказать. И понимаю тебя. Было тяжело. Но ты сумел преодолеть боль... Ничего не говори, лучше познакомь меня с моим братом. - И протянул Тибулу руку.
  Смуглое, как будто выточенное из камня, лицо воина растерянно вытянулось. Он неуверенно ответил на рукопожатие.
  ― С братом?! - воскликнул Марсело. - Что ты хочешь этим сказать?
  Дэмьен не спешил выпускать из своей ладони сильную руку Тибула.
  ― Да, с братом, Марсело. Мы, трое, братья. А Джен - наша сестра.
  Джен вскрикнула и развернулась к группе мужчин:
  ― О чем ты, Дэмьен?! В чем дело?! - Лицо девушки побледнело, ее повело в сторону, и Тибул, стоявший рядом, свободной рукой поддержал ее за локоть. При этом по его лицу пробежала тень, жесткие черты смягчились. И он снова, теперь с огромным удивлением, взглянул на Дэмьена. Тот отпустил руку воина и улыбнулся ему.
  ― Это снотворное...― пробормотал Марсело. - Я...
  Дэмьен снова остановил его:
  ― Я знаю. Не волнуйся. С Джен все будет нормально.
  Теперь он смотрел поверх собеседников. За их спинами бесшумно возникла фигура Странника, шагнула за спину Джен и слилась с контурами ее тела. Чуткий на опасность Тибул быстро оглянулся, но ничего не заметил. Лицо девушки порозовело, взгляд стал ясным. Она мягко освободилась от помощи воина и выпрямилась.
  Тибул произнес глухим голосом:
  ― Дэмьен, я видел тебя на фотографии. Мне показывал ее Хозяин Игр... Но я знаю, что знал тебя и раньше. - И осторожно дотронулся до плеча Джен. - И ее тоже...
  ― Это так, брат, ― ответил Дэмьен Боде. - Мы, все четверо, знаем друг друга давно, всю жизнь. Но мы забыли об этом, хотя и тянулись один к другому, стоило нам встретиться на перекрестках наших судеб. Поэтому-то Марсело - твой лучший друг. А я и Джен - вместе. И поэтому Марсело - постоянный и желанный гость в моем доме. Поэтому он так горячо любит Джен.
  При этих словах Марсело вспыхнул и опустил голову. На его сулах заиграли желваки, губы что-то шептали. Он то ли ругался, то ли молился. Джен вскинула подбородок и твердо сказала:
  ― Прекрати говорить загадками, Дэми! Ты знаешь какую-то тайну - открой нам ее. Ведь за стенами особняка - враги, ты сам об этом сказал! Надо что-то делать!
  Странник снова появился за ее спиной и тут же скрылся за настенными жалюзи. В голове Дэмьена раздался его голос:
  "Сегодня я был у Хозяина Игр. Три часа назад. Его ментоскопировали сотрудники БЗС. Теперь они знают о вас четверых все, что знает Уолкотт. В голове у него творилось что-то невообразимое, я ничего не смог понять. Он находился под действием наркотика. Не знаю, допрашивали его или нет, сказал ли он им о том, что послал сюда Тибула и Марсело. У меня не было времени прослушать мысли тех, кто им занимался".
  "Почему у тебя не было времени?" - мысленно спросил Дэмьен.
  "Я должен был спешить по своим делам".
  "Понятно, великий игрок! - язвительно сказал Дэмьен. - Ты же ведешь несколько партий одновременно... Скорее всего, спецы БЗС будут расшифровывать записи ментоскопа на Земле. В этом случае у нас куча времени. А вот если Уолкотт рассказал им о том, что он задумал этой ночью похитить меня, то команда Галактической Полиции уже летит сюда! Они могут нам помешать! Ты, как обычно, пускаешь все на самотек!"
  "Если хочешь, я разузнаю обстановку. Но мне теперь трудно найти в пространстве тех, кто беседовал с Уолкоттом. Ведь они покинули его замок на Триоле. Я, конечно, их найду... Еще могу организовать поиск в ментальных полях руководящих сотрудников БЗС и ГП... На это нужно некоторое время. Минимум полчаса".
  "Через полчаса нас здесь уже не будет! Нет уж, оставайся рядом со мной. Я не уверен в реакции Марсело и Тибула на мой рассказ. Могут возникнуть трудности. Тогда ты мне поможешь. Только не показывайся. А то мои братья могут вообще ни во что не поверить. Столько нового и необычного в одну ночь..."
  "Хорошо, я буду скрываться, - согласился Странник. ― Но, ― успокаивающе добавил он, ― ты зря беспокоишься, трудности не возникнут. Джен пойдет за тобой хоть на край света, и в другой мир ― тоже. Тибул уже почувствовал ваше родство, он вибрирует, я чувствую это. Его генетическая память просыпается. Марсело же не устоит перед логикой твоих доводов, тем более его мучит чувство вины, он считает себя обязанным. Все это сломает его недоверие и нежелание покидать мир Галактического Союза... Но я останусь рядом с тобой".
  "Спасибо!"
  Этот ментальный диалог происходил чуть больше секунды. Но Дэмьен все-таки затянул с ответом Джен: ему требовалось осмыслить услышанное от Странника. Он стоял, опустив голову, как будто о чем-то глубоко задумался. Тибул осторожно позвал его:
  ― Дэмьен!
  Тот встряхнулся, осуждающе покачал головой и сказал:
  ― Ладно. Пойдемте в лабораторию. Пора вам узнать о себе правду.
  * * *
  Дэмьен Боде стоял в полутьме лаборатории перед Джен, Марсело и Тибулом и рассказывал им о том, что узнал от Странника; что видел своими глазами и что услышал от старейшины погибающей расы варсиян. Он говорил и выводил на экран монитора свою генную карту и геномы тех, к кому сейчас обращался. Он говорил и показывал документальные кадры видеосъемок промышленных катастроф, что случились за последние двенадцать лет. Он говорил и показывал схему устройства преобразователя. Он говорил и угадывал в глазах своих соплеменников то усмешку, то недоверие, то удивление, то страх - но не видел той нерассуждающей веры в свои слова, которая ввела бы всех четверых в магический круг. В тот круг, который они могли бы составить, протянув друг другу руки.
  И тогда он дал компьютеру команду показать видеосъемку, сделанную в лаборатории прошлой ночью. Из динамиков раздались тихий вой и зловещий шелест - такие звуки сопровождали прорыв преобразователя сквозь пространственные границы.
  Дэмьен, стоящий позади монитора, смотрел на Тибула, Марсело и Джен, подступивших к экрану. Но видел не их ― перед глазами вставала та картина, которая развернулась перед ним вчера ― после того, как он отдал преобразователю команду на открытие пространственного перехода на планету Варс...
  ...Стена бункера, на которую был направлен платиновый вибростабилизатор, заколебалась и покрылась рябью. В мгновение ока плоскость незыблемой бетонной преграды исказилась десятками завихрений. Воронки турбулентности хаотично задвигались в плоскости стены и с каждой секундой становились шире и глубже. Дэмьен завороженно следил за их беспорядочным танцем - до тех пор, пока они не слились в один, поглотивший всю стену, вихревой конус. Тогда поверхность преобразования вспыхнула нестерпимо ярким светом, и он зажмурил глаза. А когда открыл их...
  Он стоял перед арочным проходом в другой мир. Дуга арки подпирала потолок помещения. Ее концы терялись в темных углах лаборатории.
  Форма и размеры образованного прохода были точно такими, какие задал Дэмьен.
  Он смотрел на открывшийся его взору ландшафт.
  Перед ним раскинулись белые пески огромной пустыни, лежащей под сиреневым небом. Далеко впереди виднелись невысокие горы. Из-за их вершин к небу поднимались острые шпили и ажурные арки сложных причудливых строений, белые сигарообразные башни, плоские коробки небоскребов. "Город варсиян!" - подумал Дэмьен. В лицо повеяло горячим ветерком. Ноздри уловили странный, легкий, неопределимый, запах - тонкий и томительный аромат чужого мира. Он опасливо задержал дыхание, но потом набрался смелости, вдохнул полной грудью и... не почувствовал никаких неприятных ощущений. "Так и должно быть, ― подумал он. - Преобразователь исследовал этот мир. Состав атмосферы Варса, как, впрочем, и сила тяжести, и период оборота планеты вокруг солнца, и многое другое ― почти такие же, как на Земле...." Он подошел к черте, где пол лаборатории сливался с поверхностью пустыни, и осторожно зачерпнул в ладонь белый песок. И снова не испытал ничего необычного: песок был как песок - обычная смесь зерен кварца и полевых шпатов...
  Сквозь легкий посвист ветра его слуха коснулся еле слышный короткий мелодичный звук - как будто вдалеке лопнула тонкая струна. И тут же в голове раздался голос Странника:
  "Смотри, они идут к тебе".
  Дэмьен поднял голову: из-за гор вынырнул крошечный серебристый цилиндрик и, стремительно увеличиваясь в размерах, полетел по направлению к нему. Через некоторое время в сотне метров от границы преобразования на землю опустился цилиндрический летательный аппарат варсиян. Он имел размеры спортивного самолета, но крыльев у него не было. "Используют антигравитацию, ― подумал Дэмьен. - Высокий уровень... Неудивительно, что в генной инженерии они, можно сказать, нас опередили..."
  Двери аппарата раздвинулись, и в открывшемся проеме показались несколько диковинных фигур. Дэмьен глядел на варсиян ― на их небольшие, черные, лоснящиеся тела, похожие на тела толстых морских котиков, стоящих на хвостах; на овальные головы с плоскими лицами, на которых выделялись только круглые, черные, глубоко запавшие глаза и маленькие безгубые рты, ― и вдруг понял, что видел их. Видел ― давно-давно. И почувствовал, как в душе поднимается горячая волна узнавания - он помнил, он знал, он... когда-то любил тех из них, кто был с ним рядом... "Их генетическая память не столь сильно забита поверхностными активностями мозга, как у землян. И твоя память проснется легко", ― пришли на ум недавние слова Странника.
  Он заставил себя отбросить чувства и сосредоточиться: наступал ответственный момент контакта.
  "Они аморфны, ― медленно возрождал он забытое знание. - Их тела могут принимать разные формы, не изменяются только черепные коробки, головы... Они владеют левитацией... Они интеллектуальны, развиты духовно, умеют по-настоящему любить..."
  Варсияне как один мягко выплыли из летательного аппарата и опустились на землю. Их каплеобразные, сужающиеся к земле, фигуры образовали полукруг. Тот, что стоял в центре группы, двинулся вперед. Дэмьен без страха пересек границу преобразования и зашагал навстречу. По мере движения тело варсиянина стало приобретать формы тела человеческого. Неуверенно ступая только что образованными ногами, он подошел к Дэмьену вплотную и бережно положил ему на плечи конечности, отдаленно напоминающие руки.
  Глаза варсиянина встретились с глазами Дэмьена. И снова тот почувствовал, как в груди поднимается горячая волна. И не стал ей сопротивляться. И мгновенно был захвачен потоком счастья и слез ― детским восторгом и горечью осознания отринутости; ласковой теплотой родной заботы и жестокой обидой на одиночество; безрассудной, изначальной, абсолютной любовью и болью утраты столь необходимого, без чего не мыслилась жизнь...
  Он опустил голову на плечо варсиянина и замер, не в силах ни двигаться, ни говорить.
  ― Вот ты и дома, сынок, ― произнес варсиянин. И Дэмьен вдруг осознал, что слышит совершенно незнакомую речь, но все понимает. И может разговаривать на языке варсиян. Он действительно вернулся домой, где все было знакомо.
  ― Да, отец, ― тихо сказал он, поднимая голову. Он отметил, что издает звуки, совершенно незнакомые землянину Дэмьену Боде, но это не взволновало его. Он уже не был землянином ― в том смысле, который всегд а вкладывал в это слово.
  ― Ты узнал меня? - спросил варсиянин.
  ― Узнал... Ты - старейшина Весфлавиан, один из немногих, кто борется за судьбу расы. Ты создал меня, моих братьев и сестру по твоему образу и подобию... Ты ухаживал за мной, когда я был маленьким... Ты - мой отец.
  Весфлавиан мягко обнял Дэмьена за плечи и замер. Потом медленно отстранился и сказал:
  ― Теперь ты все знаешь... Твой путь в чужом мире завершен. Нам требуется твоя помощь, сынок, помощь твоих братьев. Когда вы сможете вернуться? Вернуться навсегда? В свой родной дом?
  ― Завтра, ― ответил Дэмьен. - Мы все придем завтра.
  ― Мы будем ждать, ― молвил Весфлавиан. Они молча стояли напротив друг друга; горячий ветер трепал короткие светлые волосы Дэмьена. Он спросил:
  ― Скажи, те знания о предолении пространственных границ, которые давал мне Странник, - это ваши знания?
  ― Да, но мы не успели закончить начатое. Теперь никто не имеет на это сил. Создать преобразователь мог только ты. И Странник передал тебе то, что знали мы.
  ― По-моему, у меня есть идеи, как использовать преобразователь для спасения расы, ― сказал Дэмьен и улыбнулся. - У нас все получится, отец. А Марсело, Тибул и Джен напомнят вам, что такое жить, любить и бороться по-настоящему.
  ― Я верю в это всей душой. Возвращайтесь скорей, сынок.
  ― До встречи, отец.
  ― До скорой встречи...
  Весфлавиан дотронулся до груди Дэмьена и стал отходить, не спуская с него глаз.
  Дэмьен повернулся и вошел в лабораторию. Когда летательный аппарат варсиян скрылся за горами, он отдал преобразователю команду закрыть переход...
  И теперь со странной дрожью во всем теле ждал, что скажут его братья и сестра. Они уже просмотрели видеозапись. Он подошел к ним и требовательно заглянул каждому в лицо.
  И увидел: они поверили, они готовы идти за ним.
  
  2. ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО УОЛКОТТА
  
  После того, как Томас Корнелл и его помощники покинули кабинет Хозяина Игр, мистер Тристан Оскар Уолкотт еще долго не мог понять, что остался в своем кабинете один. Наркотик "болтун" продолжал действовать, и воспаленный мозг его жертвы не мог отличить реальность от миража. Перед глазами Хозяина все стоял симпатичный молодой человек, облаченный в комбинезон спецвойск БЗС, смотрел на него карими задумчивыми глазами и задавал вопрос за вопросом. Уолкотт с удовольствием отвечал на каждый из них, а от этого возникало множество ассоциаций, и память уносила его в прошлое. Он охотно делился воспоминаниями. И так как его никто не прерывал, он долго рассказывал о себе. И очень долго ― о том, как он, сын богатых родителей, умный, способный, изящный, ироничный юноша, был когда-то гордостью и красой университетского курса...
  ― Ведь я учился в университете на юриста! - хвалился Уолкотт. ― Да-да, молодой человек, я не чета вам, умеющему только палить из лазерной пушки! Девушки слетались ко мне, как бабочки на огонь, да!... А чего стоит тема моего диплома! "Правовое урегулирование отношений представителей инопланетных цивилизаций Галактического Союза"! Я мог бы работать в Мировом Правительстве сразу после окончания курса!... В принципе, ― кривая ухмылка искажала тонкие черты его породистого дряблого лица, ― у меня было все. Все для того, чтобы стать богатым и знаменитым. Без этих... ― Он неловко щелкал пальцами правой руки, привязанной к подлокотнику кресла. - Штучек... Политика, наркотики, Игры... Рожи эти бандитские! Ненавижу... Но! - вскидывал он седеющую голову и высокомерно смотрел на "собеседника". - Я не познавал какой-то один закон, как эти... засранцы, клоны, как вы говорите, Чужих. Я познал сразу все законы и... И начал действовать себе во благо!
  ― Может быть и так, ― отвечал ему симпатичный десантник с карими глазами. - Может быть, вам и было дано знание всех законов. Но следование хотя бы одному из них возвышает человека. А вы, "действуя себе во благо", сразу упали в грязь и всю жизнь имели дело только с ней. Вы не следовали законам, вы использовали их. А с основами бытия так не поступают... Поэтому вы умрете.
  Уолкотт бурно возражал, пытался освободить привязанные руки, грязно ругался. А когда в неистовстве плюнул в лицо "собеседнику", десантник исчез. Потеряв цель, Хозяин Игр зарычал и, вращая налитыми кровью глазами, оглядел помещение. Увидев трупы телохранителей, он залился радостным смехом, приподнялся в кресле и стал плевать, пытаясь попасть в распростертые на полу тела.
  Он не мог знать, что лейтенант Уолкотт и его товарищи приняли бой на первом этаже, уничтожили трех тварей из охраны и ушли по подземному эвакуатору. Он не мог знать, что вся стража замка поднята по тревоге, но что это уже ничего не решало. Он не мог знать, что в радиусе трех миль вокруг нет ни одного человека, который мог бы оказать ему помощь.
  Телохранители Уолкотта были убиты, а те инопланетные существа, которые охраняли собственность Хозяина и его жизнь, умели лишь драться и выполнять приказы людей. Когда в замке поднялась тревога, эти существа ворвались в аппартаменты Уолкотта и, треща крыльями, щелкая челюстями и жвалами, дергая безобразными конечностями, столпились вокруг него. Уолкотт смотрел на них безумными глазами. Кто-то из существ приблизился к Хозяину и перегрыз веревки, котороми тот был привязан к креслу.
  Уолкотт, растирая затекшие предплечья, рявкнул:
  ― В чем дело? Почему оставили посты?! Все отсюда вон!
  Существа испуганно попятились и стали выходить, выползать и выпрыгивать из кабинета. Они всегда беспрекословно выполняли приказы Хозяина.
  Опять оставшись один, Уолкотт обмяк в кресле и пробормотал:
  ― Приведите мне этого... Такого... В униформе... - И потерял сознание.
  Через два часа он очнулся от того, что в нос бил нестерпимо острый запах аммиака. Он открыл глаза и прежде всего увидел испуганную, жалкую физиономию Вертлявого Коко. Шоумен прижимал к его носу ватку с нашатырем. Уолкотт отбросил от лица руку Коко и прошипел:
  ― Идиот! - Все плыло у него перед глазами, в голове бурливо варилась мысленная каша. К горлу подступала тошнота. Он снова закрыл глаза, но Коко сильно потряс его за плечо:
  ― Мистер Уолкотт, не спите! Я ничего не могу понять! Что здесь произошло?! - Он нервически крутил головой. Его маленькие глазки, сведенные к острому миниатюрному носику, перебегали с лица Уолкотта на трупы телохранителей. - Вас били? Вам плохо? Мне позвонил из замка начальник стражи. Этот громила с Триесты, Кадастр... Он страшно напуган. Говорит: "С Хозяином беда, на него напали, но он приказал никому ничего не сообщать, просто охранять замок". Но все-таки решился вызвал меня... Что я должен делать?
  Мысли Уолкотта немного прояснились, картины посещения двух злодеев из БЗС, которые перестреляли телохранителей, ментоскопировали и допрашивали его, вспыхивала в мозгу и тут же поглощалась варевом из мысленной каши. И все-таки он сделал то единственное, что должен был сделать, чтобы исправить положение.
  ― Там! - прохрипел он, указывая на нижний отсек огромного сейфа, стоящего в углу кабинета. - Шприцы, лекарство!.. Активизатор мозга... Достань ключи из нижнего ящика... - И он ткнул пальцем в крышку стола.
  Коко бросился к ящику, выхватил из него ключи, открыл сейф и начал в нем рыться. Через минуту он держал в руках шприц и десятимилллилитровую стеклянную ампулу, наполненную прозрачной жидкостью.
  ― Мистер Уолкотт, ― сказал он, наполняя шприц. - Я знаю эту штуку, тоже приходилось использовать. От нее сердце из груди выскакивает! Может, пять миллилитров ввести? Десять - много...
  Хозяин Игр обессиленно взрыкнул:
  ― Делай, что говорят! - Обнажил левое предплечье, откинул голову на спинку кресла и с болезненной гримасой на лице замер в ожидании укола.
  Он мог бы приказать Коко связаться с Первым или со Вторым помощниками - каждый их них справился бы с создавшимися трудностями не хуже Уолкотта, - а потом вызвать настоящую врачебную помощь и не испытывать сердечную мышцу на прочность, но... Силовая незаконная акция БЗС свидетельствовала о том, что "наверху" им занялись всерьез. Уолкотт чувствовал: в такой дрянной ситуации, в такой опасности он не был еще никогда. Помощники, разобравшись что к чему, могли его и предать. Предать и подставить ― пока он мало что соображает и беспомощен, как ребенок.
  Вертлявый Коко, совсем недавно "соскочивший" с употребления тяжелых наркотиков, ввел содержимое шприца в вену Хозяина с виртуозностью опытного парамедика. Через некоторое время Уолкотт почувствовал, как мысленная каша в его голове растворилась в потоках ожившего кровотока, и он смог относительно нормально размышлять - лихорадочно, но логично. Зато сердце стало тяжелым и беспокойным. Оно било в грудную клетку шумно и мощно, как паровой молот.
  Коко с вопросительным видом застыл возле его кресла. Уолкотт дал ему знак сесть на диван и обхватил голову руками.
  ― Так, ― забормотал он, ― так... Коко! Те, кто напал на меня, сумели уйти из замка? - быстро спросил он.
  ― Да, ― мелко закивал шоумен, ― скорее всего, ушли. Кадастр сказал, что он устроил на них засаду в коридоре первого этажа, но они убили троих и исчезли. Как сквозь землю провалились!
  ― Проклятье! - взъярился Уолкотт. ― Стража должна была достать бандитов хоть из-под земли! Надо было организовать поиск, погоню!...
  И замолчал, осознав, что сам виноват в пассивности тварей. В беспамятстве он отдал им приказ ничего не предпринимать и всего лишь охранять замок. Примитивные монстры побоялись ослушаться, но все-таки сделали кое-что полезное: долго-долго размышляли и позвонили тому, кто не должен был принести им неприятности. Ведь шоумен Коко, постоянный комментатор боев на Играх инопланетян, - их самый лучший друг...
  "Это все не то, ― прервал себя Уолкотт, ― ты не о том думаешь... Так... Что самое важное во всем том дерьме, в которое меня посадили? - И сделал категоричный и убийственный вывод: ― Меня ментоскопировали, и это - конец всему..."
  Он не боялся судебного преследования. Только невежде оно могло показаться неотвратимым - теперь, когда каждый уголок его извращенного, полного преступных замыслов и планов, разума высветился и был скопирован ментоскопом. Он знал, что данные насильственного выкачивания информации из мозга подозреваемого, подследственного или свидетеля не имеют силы законной улики. На них не мог опираться ни прокурор, ни адвокат, ни судья, ни следователь. Но он не сомневался в том, что эти данные будут неофициально использовать оперативные силы Галактической Полиции и БЗС. А так как они знают о нем теперь все - все тайны, слабости и больные места его преступного бизнеса, всех его друзей и врагов в Мировом Правительстве и криминальном мире, все его маленькие и большие игры и хитрости, все его счета в банках, его тайники с драгоценными металлами и камнями - ему конец. Если законники захотят засадить его в тюрьму - теперь они легко найдут совершенно официальные улики его преступности, причем такие, которые вмиг лишат его статуса неприкосновенности консультанта Мирового Правительства....
  При этой мысли паровой молот в груди забухал с удвоенной силой. Лицо Уолкотта налилось кровью, сттало трудно дышать. Коко подскочил к нему и протянул стакан с водой. Хозяин Игр вяло отмахнулся.
  ...Если же они захотят его убить, продолжал размышлять он, то отдадут данные ментоскопирования одному из главарей преступных кланов Галактического Союза. Хозяина Игр прикончат "свои". Причем убийство будет исполнено в какой-нибудь извращенной, особо жестокой форме. В последнем Уолкотт не сомневался: он долгие годы тайно и по-крупному обманывал каждого из "шишек" криминального мира. Или убивал их ставленников во властных кругах, чтобы освободить место для своих...
  "Бежать! - сделал он единственно верный вывод и посмотрел в сторону сейфа. - Бежать. Сначала вот с этим, с платиной и долларами, что есть под рукой. А там посмотрим. Платины хватит надолго и на многое. Может быть, даже на то, чтобы потом вернуть все остальное... Все-таки хорошо, что Странник доставлял металл в кабинет..."
  Он вдруг вскочил с места и изо всех сил вдарил по столу кулаком. Черт, ведь все произошло из-за этих проклятых клонов, парни из БЗС спрашивали только о них! Оперативникам не нужен был Хозяин Игр, но оперативники не только получили то, за чем пришли, ― информацию о треклятой четверке - они заодно захватили с собой жизнь и судьбу Тристана Оскара Уолкотта!
  Сердце дало сбой, он охнул и снова сел в кресло. Вертлявый Коко не сводил с него глаз и взволнованно ерзал задом по кожаной обивке дивана.
  Уолкотт зло посмотрел на часы, и его охватила мрачная радость. Именно в эти минуты на Электре Марсело впускал Тибула в дом Дэмьена Боде, а бойцы Уолкотта ожидали, когда воин покажется на улице с бесчувственным ученым на плечах. Тогда они вылезут из машин и войдут в дом, чтобы вынести оттуда преобразователь...
  "Надо же, как удачно! - зло подумал Уолкотт. ― Мои люди там, возле клонов, из-за которых у меня возникли крупные, очень крупные неприятности! - И мысленно обратился к оперативникам из БЗС: ― Вы хотели уладить проблемы с засранцами? Но уладить их можно только при одном условии: пока засранцы нужны Тристану Уолкотту. А вы сделали так, что они перестали для меня существовать! Ну так получайте подарочек от Хозяина Игр! Четыре трупа - вас это устроит?!"
  Он быстро, не обращая на резанувшую в груди боль, встал, подался к компьютеру и закричал:
  ― Связь с группой Карена!
  Через минуту на экране монитора возникла массивная физиономия гангстера, который на днях руководил операцией захвата и ментоскопирования Джен Мередит. Он выглядел озадаченным и открыл было рот для доклада.
  Если бы Хозяин Игр в данный момент находился в более спокойном состоянии, то услышал бы, что все идет не так, как планировалось. Что Марсело впустил Тибула в особняк на час раньше; что после этого киберы охраны особняка вновь были активированы; что из дома Боде до сих пор нет никаких известий. Возможно, эти новости заставили бы Уолкотта по-другому взглянуть на ситуацию и, возможно, убедили бы в том, что его убийственный замысел неосуществим...
  Но Уолкотта не интересовал доклад Карена. Он трясся от бешенства.
  ― План меняется! - заорал он, брызгая слюной в экран монитора. - Марсело и Тибул - предатели! Уничтожьте этих двоих, Боде и его девку! Всех четверых! Слышишь, всех! А после этого взорвите преобразователь!
  ― Но, сэр! - торопливо заговорил Карен, не зная, с чего, собственно, начать излагать свои трудности. ― Мы не можем проникнуть в особняк! Пока я расставил людей вокруг дома... Ведь киберы...
  ― Плевать! - не слушая гангстера, еще сильнее закричал Уолкотт. - Делай что хочешь - стреляй в киберов, взрывай дом! Сожги хоть весь город! Но эти твари должны быть убиты, понял?! Не выполнишь - ты труп! Выполняй!
  ― Есть, мистер Уолкотт, ― сжав челюсти, сквозь зубы ответил Карен и отключил связь.
  Уолкотт, тяжело дыша, замер перед экраном. Сердце чуть ли не выскакивало из груди, перед глазами заходили темные круги, и он вдруг со страхом осознал, что отданный им приказ может оказаться последним в его жизни.
  Он почувствовал дыхание смерти.
  "Надо было молиться, а не убивать..." - укорил он себя и осторожно оглянулся, как будто почуял, что за спиной у него кто-то стоит.
  Паровой молот в груди разорвался на тысячи осколков. Уолкотт громко вскрикнул от невыносимой боли и схватился за сердце. Вертлявый Коко тут же оказался рядом, но не успел подхватить тело Хозяина.
  Тристан Оскар Уолкотт замертво рухнул к его ногам.
  
  3. В МАГИЧЕСКОМ КРУГЕ
  
  Марсело спросил:
  ― Кто это такой - Странник?
  ― Это существо из других миров, ― ответил Дэмьен. ― Я расскажу о нем как-нибудь потом. Он здорово помог мне в работе. - И снова оглядел троих соплеменников. ― Что вы решили?
  ― Я иду с тобой! - категорически заявила Джен. Тибул неуверенно пожал плечами и посмотрел на Марсело. Тот задумчиво опустил взгляд:
  ― Я верю тебе, Дэмьен. Но что нас ждет в том мире? Я знаю каждый уголок Галактического Союза, на Варне у меня дом... Я не был здесь счастлив, но работа доставляла мне удовлетворение, давала веру в свои силы, дарила надежду на лучшее. А там... Сможем ли мы сохранить себя? Ведь мы будем для варсиян инопланетянами, нами будут пугать детей! Или в их планах ― заставить нас согласиться на трансформацию внешнего облика?
  ― Они предложат нам трансформацию, ― спокойно ответил Дэмьен. - И при этом ни о каком насилии речи быть не может. Если ты хочешь, можешь оставаться латиноамериканцем до конца своих дней. А насчет родного дома... Нам не будет жизни в этом мире. Хозяин Игр никогда не отстанет ни от меня, ни от тебя, Марсело, ни от Тибула. Он очень хочет, чтобы мы служили ему. Если же я ошибаюсь насчет Уолкотта, то и в этом случае нам не будет покоя: специалисты БЗС сделают из нас подопытных кроликов и официальных контактеров с варсианами. А во что выльется такой контакт, неизвестно. У руля Союза стоят очень разные люди, и я бы на месте варсиян не захотел иметь дело со всеми ними разом... Ведь Хозяин Игр, например, консультант Мирового Правительства, не забывай об этом. А что касается своего дела... На родине, на Варсе, каждого из нас ждут те лучшие - заметь, лучшие, достойнейшие! ― дела, которыми мы занимались долгие годы взросления в этом мире. Познать свой закон, следовать ему и наставлять тех, кто забыл о таких прекрасных вещах, - разве это не настоящее дело?
  Глаза Тибула, который с напряженным вниманием слушал Дэмьена, загорелись:
  ― Ты верно говоришь, брат!
  Марсело оценивающе посмотрел на воина, потом - долгим взглядом - на Дэмьена и сказал:
  ― Давайте образуем тот магический круг, о котором ты говорил.
  ― Ну, наконец-то! - воскликнул Дэмьен. - Давай руку, неверующий Фома!
  Он обнял Джен и шагнул к Марсело и Тибулу. Тибул осторожно положил огромную длань на плечи Джен. Марсело сжал руку воина и Дэмьена и притянул друзей к себе.
  Все четверо обнялись...
  Они стояли неподвижно, низко склонив головы, касаясь друг друга макушками, ровно минуту. А потом разомкнули объятия, но все не поднимали глаз, завороженные тем, что узнали и ощутили в том магическом кругу, в котором в единый миг сплелись их судьбы и встретились сердца. Потом Марсело поднял голову и тихо сказал:
  ― Нам пора возвращаться домой.
  ― Пора, брат, ― коротко пробасил Тибул.
  ― Пора... - как эхо ответил им Дэмьен.
  ― Я с тобой... - прошептала Джен.
  Дэмьен вышел из круга и направился к компьютеру:
  - Я включаю пространственный преобразователь.
  Джен осторожно сняла с себя тяжелую руку Тибула, встряхнула пышными волосами и вдруг умоляющим голосом произнесла:
  ― Послушай, Дэми, я не хочу уходить домой из этого... подвала! Прошу тебя: давай сделаем это на нашем васильковом поле, за домом. Сейчас наступает рассвет, выступила утренняя роса... Я соберу большой букет васильков. Мы придем в наш мир не с пустыми руками!
  В голове Дэмьена тут же раздался предостерегающий голос Странника:
  "Это опасно! Люди Хозяина ждут вас на улице. Они уже в нетерпении. Наверняка связались с Уолкоттом. Вас схватят тут же, как вы покинете особняк!"
  То же самое, только от первого лица, быстро произнес встревоженный Марсело.
  ― Нет здесь никакой опасности! - возразила Джен. - Задняя стена лаборатории поднимается, как гаражные ворота. За ней ― асфальтированный выезд прямо на луг. Когда Дэмьен проектировал особняк, он хотел сначала сделать в подземелье не лабораторию, а гараж. Потом передумал, но конструкцию стены-подъемника в плане не изменил. - Она оглядела мужчин возбужденно блестящими глазами. - Бандиты ждут нас на улице, а мы выйдем, прикрытые садом и стенами особняка! Нам никто не помешает!
  ― О, женщины! - осуждающе воскликнул Дэмьен. - Джен, дорогая, ну зачем тебе это?
  Марсело, влюбленно глядя на свою любовь, улыбнулся и сказал:
  ― А уйти с букетом, на рассвете, с василькового луга - это красивая мысль! Мне тоже не хочется покидать Галактический Союз из подземелья. Я большую часть жизни провел в космосе и в небесах разных планет и хочу в минуту прощания с этим миром видеть небо Электры.
  Тибул растерянно прогудел:
   ― Мне все равно, но если хотят Марсело и Джен... - И неожиданно задал вопрос, который, казалось бы, не должен был прийти ему в голову. - А разве преобразователь может работать без компьютера?
  ― Может, ― обдумывая романтическое предложение Джен, ответил Дэмьен. - Компьютер просто предоставляет удобный интерфейс... Преобразователь полностью автономен. И настроен на переход в мир Варса.
  ― И я вижу, что он установлен на электрокар... ― сказал Марсело.
  ― Да, ― небрежно махнул рукой Дэмьен, продолжая усиленно размышлять. ― Его транспортировка - не проблема. И по лугу, и по пустыне Варса проедет... А вдруг эта банда все-таки нас заметит?
  ― Даже если и так, ― рассудительно произнес Марсело, ― это им не поможет. Они не вылезут из машин, чтобы проломиться через ворота и сад под огнем киберов охраны. Гангстеры ― не самоубийцы. И еще: они должны действовать тихо. Они приехали совершить похищение, а не разбой.
  ― Да, ― подхватил Дэмьен, ― они, конечно, могут обогнуть поселок на машинах и через лес выехать на луг. Но на это им нужно не менее пятнадцати минут. А за четверть часа Джен успееть собрать свой букет, и мы совершим переход на Варс.
  В его голове настойчиво звучал тревожный голос Странника, продолжавшего рассуждать об опасности, но Дэмьен уже не слушал невидимого собеседника.
  ― Идем? - спросил он.
  ― Ой! - вскрикнула Джен, встревоженно оглядывая себя. - Мне надо переодеться!
  И, пресекая какие-либо возражения, стремительно сорвалась с места и скрылась за дверью подсобного помещения.
  Дэмьен осуждающе покачал головой и взял со стола пульт дистанционного управления: через секунду тихо зажжужжал двигатель преобразователя, огромное "насекомое", скрывавшееся в полутьме лаборатории, казалось, ожило и зашевелило лапами. А в следующую секунду стена, в которую смотрела игла платинового вибростабилизатора, с тихим скрипом стала уходить в пол.
  За ней открылась ровная асфальтированная дорога, уводящая из подземелья лаборатории наверх. В полутьму помещения проник неуверенный свет просыпающегося утра, а вместе с ним - свежая прохлада и запахи трав. Платформа с пребразователем тронулась с места, выехала из лаборатории и уверенно покатила вверх по наклонной плоскости. При этом "туловище насекомого" приняло на платформе горизонтальное положение. Дэмьен Боде конструировал свое детище на совесть: преобразователю были не страшны перемещения по пересеченной местности.
  Джен вышла из подсобки. Теперь она была одета в плотно обтягивающий ее стройную фигурку рабочий комбинезон. Она улыбнулась мужчинам и взяла Дэмьена за руку. Все четверо двинулись вслед за электрокаром.
  Над васильковым лугом, что раскинулся за коттеджным поселком города Лиза и с трех сторон окаймлялся лесом, занимался рассвет. Высокое, без единого облачка, синее небо с каждой минутой светлело. Рассветные лучи рыжего солнца Электры пронизывали верхушки лесных деревьев, золотили листву. Смело, громко и счастливо пели птицы.
  Платформа с преобразователем медленно плыла по лугу. Дэмьен, Марсело и Тибул шли по широкому следу из примятых цветов, которые оставлял за собой электрокар. Они молчали. Тибул строго оглядывал окрестности. Дэмьен повернулся и бросил прощальный взгляд на свой дом. Марсело не сводил глаз с Джен: она держалась поодаль, ее стройная фигурка грациозно двигалась по колено в васильках, Джен собирала цветы. Когда букет стал достаточно большим, она подошла к Дэмьену, он становился; Тибул и Марсело, переглянувшись, пошли дальше. Джен посмотрела Дэмьену в глаза, судорожно вздохнула и, роняя с цветов капли росы, протянула букет ему. Он нежно обнял женщину, которую долгие годы искренне любил так и с такой силой, как назначено было его природой...
  Внезапно ее лицо исказилось болью.
  ― Что с тобой?! - Он испуганно ослабил объятия.
  Она не успела ответить. Впереди раздался раздался громовой возглас Тибула:
  ― Опасность! Это люди Хозяина!
  А потом, со стороны леса, справа, посышался надрывный вой автомобильных моторов. Джен вскрикнула и резко повернула голову: из-за лесных деревьев выехали и остановились три черные машины, две легковые и фургон.
  Почти сразу же Дэмьен протянул в сторону преобразователя руку с пультом, электрокар остановился, и лежащее на нем "насекомое" стремительно приняло вертикальное положение.
  ― Включай преобразователь! - закричал Марсело и бросился бежать назад. Он спешил помочь ― прикрыть, защитить Джен.
  Тибул, сжав кулаки, двинулся навстречу автомобилям.
  Дэмьен рванулся вперед и изо всех сил потянул за собой растерявшуюся девушку. Большой палец его руки, вытянутой в сторону преобразователя, безостановочно нажимал сенсоры пульта.
  ― Назад! - закричал Дэмьен. - Тибул, Марсело, назад! К преобразователю! Я включаю его! Мы успеем!
  Четверых беглецов и банду Уолкотта разделяли несколько сот метров.
  Дэмьен на ходу поглядел направо и увидел: автомобили на краю луга взревели и рванулись вперед.
  И в этот миг перед машинами бандитов возникла бесплотная фигура Странника.
  
  3. ГРУППА БУФФОНА: ВИД СВЕРХУ
  
  ― Вы опоздали, Альберт! - срывая с головы гермошлем, вскричал Томас Корнелл. Только что он, Руперт Хьюз и Панда вступили на борт десантного звездолета БЗС. Товарищи Томаса расположились в общем отсеке, вместе с командой десантников. Корабельный врач оказывал Панде, вконец ослабевшему после рейда в подземном эвакуаторе, медицинскую помощь. Томас, увлекаемый Альбертом Хьюбертом, прошел вслед за ним в командирский салон.
  ― Вы опоздали и поставили под угрозу успех операции! Мы летели брать бандитов на входе в особняк Боде, а придется освобождать заложников, штурмовать дом!
  Вообще-то, Томас понимал, что напрасно кричит на Хьюберта. Если тот не смог прибыть вовремя, значит, на то были веские причины. Но усталость и напряжение последних часов давали о себе знать. Через эвакуатор его группа прошла, не встретив ни туч насекомых, ни "металлических крыс", ни "удавов". Перед рассветом животные и насекомые почему-то покидали трубу. Но не все. Кое-где оставались колонии "полипов". Вот они-то и не давали беглецам покоя. Скопления толстых серых наростов на стенах эвакуатора ― агрессивных тварей, за версту чуявших запах плоти и крови медвежеподобного агента БЗС, - при появлении Панды ползли вверх по сводам трубы. "Полипы" скапливались на "потолке" эвакуатора и готовились падать - на голову, плечи и спину своей жертвы. Пережив одно такое нападение и с помощью товарищей отбившись от хищников, Панда совсем потерял силы. Дальше он смог идти, только опираясь на плечо Томаса. Руперт двигался впереди них с лазерной пушкой, изготовленной к стрельбе, и беспощадно уничтожал все полипы, попадавшиеся на пути.
  Все это отнимало и силы, и время. И все-таки они прошли до конца эвакуатора и выбрались на свет божий как раз тогда, когда должен был появиться звездолет БЗС.
  Но его не было. Уже рассвело. С неба сыпала противная морось. Очертания замка Уолкотта еле проглядывали сквозь дождевую завесу. Над его башнями медленно кружили птицы с крупными головами на длинных и прямых, как палки, шеях. С болота все-так же, как и ночью, на травяной луг налезали серые клоки вонючего тумана.
  Томас вспомнил, как вчера из этого тумана неожиданно выползло бревнообразное тело "удава". Он поежился и снова загнал товарищей в трубу. На входе в эвакуатор им не грозило неожиданное нападение визитеров из болота. Да и торчать под дождем, на виду у тварей, летающих над замком, было глупо...
  Звездолет БЗС приземлился возле входа в трубу только через полчаса. За это время Томас Корнелл издергался донельзя: его волновало состояние Панды, который, прикрыв глаза и опершись о стены эвакуатора спиной, тихо стонал в забытьи; его волновал исход операции спасения Дэмьена Боде; его волновало то, что он не понимал, каким образом Хозяину Игр удалось сделать Тибула и Марсело врагами своего, можно сказать, брата-близнеца, и что все это значит.
  И еще об одном эпизоде разговора с Уолкоттом он за эти полчаса вспоминал не один раз. "Боде заканчивает работу над каким-то гениальным аппаратом, ― говорил Хозяин Игр, ― который поможет всей четверке уйти... Чужие утверждают, что как только все четверо клонов соберутся вместе, они вспомнят свой мир, и их потянет туда со страшной силой..."
  Томас не мог сложить в голове цельную картину происходящего, и ему казалось, что именно напряженное получасовое ожидание лишило его способности соображать. И поэтому Томас сейчас стоял перед Альбертом Хьюбертом и крикливо выговаривал своему начальнику.
  Хьюберт виновато выслушал тираду подчиненного, потом оправдался:
  ― Вы же знаете, Томас, наш Центр не имеет своих силовых подразделений. Пока я излагал обстановку начальству БЗС, пока отвечал на вопросы, - время ушло...
  Томас бросил гермошлем, испачканный кровью Панды, на стол и сел. Взгляд его уперся в настенный экран внешнего обзора. Тот был абсолютно черен: звездолет находился в гиперпространстве.
  ― Альберт, ― уже тише сказал Томас, - я не знаю, чем кончится эта история. Ведь мы с вами здорово ошибались - и насчет Чужих, и насчет преступных планов их клонов... Эти ребята - Марсело Форлан, Дэмьен Боде, Тибул, Джен - не злодеи. Более того, они стали жертвами "нашего", родного, можно сказать, злодея ― Тристана Уолкотта...
  И он рассказал Хьюберту все, что узнал от Хозяина Игр.
  ― Мы думали, что Чужие каким-то образом проникают в наш мир - оказалось, что связь между ними и Хозяином Игр поддерживало это неизвестное существо, похожее на призрака, - Странник... И мы не можем говорить ни о какой подготовке диверсии клонов - в худшем случае речь идет только о том... Я бы назвал это гнездовым паразитизмом. Клоны использовали достижения нашей цивилизации и обучались жить по законам нашего мира. Вот их вина - не более того. У меня сложилось впечатление, что их опыт, наработанный у нас, нужен цивилизации Чужих...
  Хьюберт задумчиво поскреб длинный подбородок:
  ― Не забывайте, Томас, что они нарабатывали не только опыт - они получали знания и информацию. И здесь уже нужно думать о шпионаже... Да и пространственный преобразователь, изготовленный Боде, ― это достояние Союза, согласитесь... Мы не можем допустить, чтобы в параллельные миры утекали новые технологии!
  ― Возможно, вы правы, ― согласился Томас Корнелл. - И поэтому нам надо успеть прибыть на Электру до того, как люди Хозяина Игр утащат Дэмьена Боде и его преобразователь, а Тибул и Марсело скроются в неизвестном направлении. С другой стороны, меня волнует возможность неожиданного поворота событий. Впервые все четыре клона собираются вместе, в одном доме, вокруг преобразователя пространства... И какие бы сложные отношения между ними не были, как бы их не запутал Уолкотт...
  Его прервал голос пилота, раздавшийся из динамика экрана внешнего обзора:
  ― Выходим из гиперпространства. Мы в атмосфере Электры. Держу курс на город Лиза.
  Экран ярко вспыхнул, и на нем возникла картина унылого ландашфта необжитой части планеты: сухая степь; стремительно уносящиеся назад, под днище зведолета, блюдца песчаных наносов; редкие и мелкие серые пятна грязных озер...
  Томас Корнелл в полной мере оценил мужество и мастерство пилота. Стремясь сократить время полета, тот вывел звездолет из гиперпространства не в космосе, а в атмосфере планеты, под воздействие неустойчивого взаимодействия ее гравитационного поля с силовыми линиями пространственного перехода. Такой трюк мог вполне закончиться крушением корабля, но пилот БЗС знал свое дело: звездолет не ткнулся носом в землю, он уже несся над центром Лизы.
  Впереди показались крыши пригородного коттеджного городка. Они утопали в зелени фруктовых садов. К дальнему краю жилого массива широким ровным полукругом подступал лес. От длинного ряда особняков его отделяло ярко-синее поле. Позже Томас осознал, что необычная ровная синева ― это луговые цветы...
  Он осознал это позже и не обратил внимания на свое открытие. Потому что увидел посреди поля четыре людских фигурки, а рядом с ними - внушительную механическую конструкцию, напоминающую своей формой гигантского богомола. И еще увидел Томас: от леса к людям несутся три черных автомобиля.
   ― Это клоны и преобразователь Боде! - закричал он, указывая на фигурки людей. - К ним рвется банда Хозяина!
  Он не анализировал ситуацию: почему клоны, двое из которых содействуют замыслам Уолкотта, находятся на поле вместе. Почему они вышли из особняка. Почему план Хозяина Игр сорвался, и его люди не вторглись в дом Боде, а вынуждены были прорываться на машинах через лес, чтобы настигнуть свои жертвы.
  Он точно знал одно: группа Буффона наконец собралась в полном составе, и сейчас Дэмьен Боде включит пространственный преобразователь.
  Клоны уходят от банды Хозяина в свой мир.
  Их надо было задержать. Но не силами гангстеров Уолкотта.
  ― Мы не должны упустить ни тех, ни других! - взволнованно воскликнул Альберт Хьюберт. - Слышите, Томас?
  ― Пилот, отсеките машины от группы людей огнем! - скомандовал Томас Корнелл.
  ― Это невозможно, сэр, бортовое вооружение - слишко тяжелое. Лазеры уничтожат всех, кто находится на поле.
  ― Мы успеем! - прошептал Томас, ударяя кулаком по своему гермошлему. И прокричал: ― Снижайтесь со всей возможной скоростью! Команда десанта - к бою!
  Последнее распоряжение было лишним. Из общего отсека доносились лязг оружия и стук каблуков тяжелых армейских ботинок. Десантники выстраивались у люков звездолета.
   Лейтенант Корнелл напряженно смотрел на экран. Автомобили уже покрыли половину расстояния, разделяющего их и группу людей, мечущихся возле преобразователя. Внезапно перед одной из машин, фургоном, возникла прозрачная, но явно различимая на ярко-синем луговом фоне фигура. "Странник!" - ахнул Томас. Фургон проехал сквозь призрака, и Странник исчез.
  Томас не дал себе возможности удивляться и размышлять. Все решали секунды, и в эти секунды он должен был действовать максимально сосредоточенно, избежать ошибки.
  Звездолет стремительно снижался, и он теперь мог ясно различать знакомые по архивным видеофайлам облики всех четверых посланцев Чужих...
  Вот Дэмьен Боде, его простое, по-мальчишески открытое лицо искажено страшной тревогой. Он что-то кричит, обнимая свою девушку, Джен Мередит, ― она сжимает большой букет синих цветов, ее лицо залито слезами, ― и наводит на пространственный преобразователь пульт дистанционного управления. К ним быстро подходит смуглый, сухощавый Марсело Форлан - его черные, как угли глаза, горят, он встает так, чтобы закрыть собой Джен и Дэмьена от наезжающих машин. А вот Тибул, угрожающе сжавший огромные кулаки, идет навстречу автомобилям. Его высокие скулы сжаты, на мужественном лице - свирепая решимость...
  Дэмьен Боде последний раз нажал на сенсор пульта и замер, крепко прижав к себе Джен Мередит.
  Над лугом занялась искрящаяся радуга, под ее разноцветной дугой воздух потерял прозрачность и свернулся в тысячи мелких вихревых потоков. Турбулентности стали быстро сливаться в более крупные крутящиеся воронки. "Поверхность пространственного перехода!" - понял Томас. И увидел, как воздух под искрящейся дугой снова стал прозрачным. Только теперь плоскость радуги стала невидимой границей с другим миром - миром белой пустыни, на горизонте которого стояли горы и виднелись контуры зданий незнакомого города.
  Дэмьен, Джен и Марсело быстро зашагали к границе перехода. Они смотрели в сторону Тибула, кричали и, видимо, звали его к себе. Но он как будто не слышал своих соплеменников. И, не оборачиваясь, двигался навстречу бандитам Уолкотта. Автомобили стремительно сокращали расстояние между собой и четверкой беглецов, но явно не успевали помешать им достичь перехода. И Томасу стало ясно: Тибул знает нечто такое, что не позволяет ему показать врагу спину, а призывает принять бой...
  Все произошло в считанные секунды.
  Внезапно черный фургон резко рванулся вперед, подрезал автомобиль, что мчался от него справа, и подставил под удар переднего бампера атакованной им машины свой бензобак. Неминуемое столкновение произошло. Емкость с бензином взорвалась. Вверх метнулся столп пламени. Обе машины, объятые огнем, застыли в ста метрах от пространственного преобразователя.
  "Фургон наехал на Странника! - вспыхнуло в мозгу Томаса Корнелла. - Не в этом ли причина аварии?"
  Третий автомобиль затормозил, и из его окна высунулось дуло тяжелой лазерной пушки. Вовсе не такой, с ужасом оценил Томас, какая была у Руперта. Бандиты собирались стрелять из стационарного лазера, один заряд которого мог снести особняк Дэмьена Боде. Тибул черной тенью метнулся навстречу автомобилю. Но было поздно. Дуло оружия озарилось нестерпимо ярким пламенем.
  Время для Томаса перестало существовать, и он стал видеть все как при замедленной съемке...
   Белый огненный шар, плывущий к группе людей. Марсело, стоящий спиной к Дэмьену и Джен. Он медленно поворачивается к ним и обнимает обоих. Букет синих цветов падает из ослабевшей руки Джен Мередит. Она утыкается лицом в грудь Дэмьена Боде.
  Шар ударяет в спину Марсело, и вспышка белого огня поглощает всю группу...
  ― Боже мой! - вскрикнул за спиной Томаса Альберт Хьюберт. ― Они убиты!
  Звездолет мягко покачнулся, в общем отсеке раздался шум гидравлики, открывающей двери люков.
  ― Приземлились! - с непонятной надеждой в голосе констатировал Хьюберт.
  "Поздно!" - ясно и горько подумал Томас Корнелл. Ощущение времени вернулось к нему, и он теперь наблюдал, как Тибул подбегает к автомобилю с убийцами и в высоком прыжке зависает над капотом машины.
  Темнота автомобильного салона озарилась частыми белыми вспышками. Тело Тибула содрогнулось, он принял в себя разряды лазерных пистолетов, но его огромное тело, продолжая движение по инерции, разбило переднее стекло машины, и воин исчез в салоне.
  В этот момент лазерная пушка сделала еще один выстрел. Заряд ударил в пространственный преобразователь Дэмьена Боде. Гигантский "богомол" буквально испарился, не оставив после себя ни грамма вещества. И в тот же миг пропала разноцветная искрящаяся радуга. Плоскость перехода свернулась в точку. Белая пустыня, горы и незнакомый город на горизонте - исчезли...
  Дуло пушки опустилось, втянулось в салон автомобиля. А через секунду раздался взрыв, из-под днища автомобиля рванулась свирепая,ослепляющая плазма лазерного разряда. Томас понял, что Тибул заставил стрелка сделать последний выстрел - под ноги. Машина поднялась в воздух и, рухнув на землю, растеклась по лугу лужей кипящего металла...
  Десантники наконец-то выскочили из звездолета и, на бегу растягиваясь в цепь, ринулись к горящим автомобилям бандитов. Часть из них направилась в сторону особняка Дэмьена Боде.
  Томас, не отрывая взгляда от экрана, выпрямился и машинально взял со стола гермошлем. Альберт Хьюберт молча стоял рядом.
  ― Послушайте, ― глухо спросил Томас, глядя на большое черное пятно, выжженое в цветочном луговом ковре. Это было то место, где только что стояли Дэмьен Боде, Джен Мередит и Марсело Форлан. - Послушайте... Вы знаете, как называются эти цветы? Васильки?
  ― Да, это васильки, ― бесцветным голосом ответил Хьюберт.
  Томас откинул гермошлем в сторону. Тот с громким стуком упал на пол и покатился в угол командирского отсека.
  ― Никогда не смотрел такого страшного кино... - молвил Корнелл.
  И медленно направился к выходу из звездолета, с ужасом осознавая, что может теперь никуда не торопиться.
  
  ЭПИЛОГ
  
  После того, как лейтенант Корнелл получил доступ к компьютеру Дэмьена Боде, он поставил последнюю точку в отношениях с той Тайной, которая заворожила его шесть лет назад. Он раскрыл все ее секреты. Видеокамеры в домашней лаборатории ученого вели съемку непрерывно - в те часы, когда Дэмьен работал над созданием преобразователя. И теперь Томас знал, кто такие Чужие; в чем их беда и спасение; с какой целью варсияне организовали размещение своих клонов в Галактическом Союзе; кто такой Странник и как он им помогал.
  Но молодой следователь АЦ ИЗНП не чувствовал ни радости, ни удовлетворения от победы над Тайной. Предсмертное злодейство Уолкотта и гибель группы Буффона оставили в его душе глубокий след. Он был поражен немыслимой низостью и безмерностью злобы Хозяина Игр, он был раздавлен жестокостью расправы над четыремя, ни в чем и ни перед кем не повинными гражданами Галактического Союза.
  И он уяснил простую истину: надо быть всегда готовым к тому, что завесы Тайн, которые пребывают в его мире, тех Тайн, раскрытием которых отныне предстоит заниматься Томасу Корнеллу как следователю Аналитического центра изучения закономерностей неясной природы, - эти завесы порой будут обагрены кровью...
  Он спокойно выслушал известие о смерти мистера Тристана Оскара Уолкотта. А при встречах с Рупертом Хьюзом, полковником Гиром и вполне оправившимся от ран доблестным агентом БЗС Пандой, не скрывал удовлетворенности тем, что приложил руку к избавлению мира от грязного и смертельно опасного паука по кличке Хозяин Игр. Альберт Хьюберт сделал все возможное для того, чтобы исполнители незаконной акции вторжения в замок Уолкотта остались неизвестными. Так оно и случилось. Оперативники БЗС "не нашли" "злодеев", зато в течение последующих месяцев разнесли в пыль преступную империю Хозяина Игр и стравили в беспощадной взаимоистребляющей бойне все крупные криминальные кланы Галактического Союза.
  Томас немало размышлял над тем, почему хорошо, в общем-то, продуманный и организованный план спасения цивилизации Чужих был сорван, и дело закончилось столь трагически. И приходил к тому, что причиной краха являлась не изощренная бдительность Аналитической группы Центра, не оперативность Альберта Хьюберта, лейтенанта Корнелла и их помощников. И не тактические просчеты Странника, его вечная занятость и внезапные исчезновения. План варсиян был обечен на провал в тот день, когда Странник свел Чужих с Хозяином Игр. Это был не тактический - стратегический просчет. Просчет мировоззренческий, думал Томас. Доброе и большое дело - дело спасения целой цивилизации - не могло основываться на сотрудничестве с человеком, который являлся воплощением зла. Вот это-то противоречие, "сотрудничество" Добра со Злом, легкомысленно организованное Странником, погубило и замысел варсиян, и четырех достойных, ярких, талантливых представителей их расы, жителей Галактического Союза ― Дэмьена Боде, Джен Мередит, Марсело Форлана и Тиграя Тибериана-Альбия Булла.
  Он хотел бы поговорить обо всем этом со Странником. Он хотел бы заглянуть в душу этого удивительного существа - если она у него была! - и выяснить, что двигало им во всей этой истории: холодное равнодушие небрежного, но азартного игрока или нечто намного более светлое и гуманное. Томас не сомневался, что именно ментальный посыл Странника заставил водителя бандитского фургона направить свою машину, мчащуюся по васильковому полю к группе Буффона, на таран соседнего автомобиля гангстеров. И Томас был уверен, что Странник мог вмешаться в ход событий намного раньше и спасти Дэмьена, Джен, Марсело и Тибула, но почему-то этого не сделал. Может быть, потому, что в каком-нибудь параллельном мире так же остро и драматично завершалась еще одна его жизненная игра? И его присутствие требовалось там?
  Томас Корнелл желал встречи со Странником. Призрачное существо являло собой новую Тайну и несло знания о несметных параллельных пространствах, а также о загадочных мирах вертикального ряда.
  Но Странник не появлялся. Его игра завершилась, и, делал резонный вывод Томас Корнелл, не было никаких причин, которые заставили бы вечного искателя новых знаний вернуться в старые, уже знакомые места. Правда, оставалась надежда на то, что призрак не захочет сдаваться на волю Рока и все-таки будет продолжать помогать Чужим. Ведь если он самолюбивый игрок, размышлял лейтенант Корнелл, а цель его игры на планете Варс и победа в этой игре - спасение цивилизации, то Странник начнет играть новую партию, новыми фигурами. И снова появится в Галактическом Союзе, а если нет, то его можно будет найти на Варсе...
   И это дарило Томасу надежду. Дэмьен Боде оставил после себя чертежи пространственного преобразователя, а также все расчеты и подробнейшие комментарии к ним. Ученые БЗС, ставшие полноправными обладателями бесценного научного наследия, быстро создали пространственный преобразователь - точно такой же, какой видел на васильковом поле Томас Корнелл. Путь в мир Варса был открыт. Мировое Правительство решило предложить погибающей расе помощь Галактического Союза. Ксенологи БЗС активно принялись за разработку первого контакта с Чужими. А он обещал быть трудным: клоны варсиян погибли, и эта трагедия требовала объяснений...
  Томас ждал развития событий, мысленно разговаривал со Странником и готовился к встрече с призраком. Иногда он с горечью вспоминал о несчастных судьбах членов группы Буффона и тогда думал: не только Странник, не только Чужие потерпели фиаско в этой событийной игре - в ней проиграл и он сам, Томас Корнелл. Проиграл, хотя и раскрыл Тайну. И единственное, чем он мог отплатить судьбе за поражение - сделать так, чтобы раскрытие новой Тайны не обагрило Ее завесы кровью...
  Теперь каждый день лейтенанта Корнелла начинается с того, что он приезжает в старый особнячок, стоящий посреди городского парка, и входит в кабинет Альберта Хьюберта. Энергичный начальник обрушивает на него кучу новостей и расспрашивает о ходе текущих дел.
  Но иногда молча протягивает новый доклад Аналитической коллегии Центра.
  И это означает, что в жизни лейтенанта Корнелла снова появилась новая Тайна.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"