Гермес Трисмегист. Подборка Стихов в "Московском Литераторе". 8. 2010 г

Михаил Гарцев

* * *

Ну, вот и всё.

Последний росчерк

пера, зажатого в руке,

и целый ряд безмолвных точек

растает где-то вдалеке

............................

И там, летя в пыли астральной,

в наплыве лунных анфилад,

всей сутью нематериальной

ты ощутишь ТОТ терпкий взгляд

со дна хрустального колодца

в янтарном просверке конька,

и крепко сдобренный морозцем

ТОТ пряный запах табака.

* * *

С детства вижу картинку:

вдаль струится ручей...

Я бессмертной былинкой

на скользящем луче

в непрерывном движенье,

веру в чудо храня,

вдруг замру на мгновенье

у излучины дня.

Перед встречным потоком

всплесков полная горсть.

Стайки трепетных токов,

обретающих плоть.

* * *

Вот и закончились сказки.

Отголосила гроза.

Желто-багровые краски

кружатся в сумраке вязком,

неба надорваны связки

и голосуют вновь за

то, чтоб сменилась погода.

Хмурая мглистая хлябь

к нам снизойдёт с небосвода.

В панцире громоотвода

выползет новая явь.

Снег, как лачком-с, всё покроет,

и тишина, тишина ...

Чёрт или буря завоет

с горя иль просто с запоя...

Грустно мерцает луна.

* * *

С этой песней протяжной и тяжкой

отогреть свою душу присел.

Хлестанула судьбина с оттяжкой,

выпал многим знакомый удел.

И запел, застонал и...

забылся.

Всё куда-то в туман отошло...

словно солнечной влаги напился,

на душе хорошо-хорошо.

Год сидел или месяц,

не знаю,

стал травою и мхом обрастать,

только птиц быстрокрылая стая

позвала меня в небо опять.

Я рванулся...

и вместе со стаей

полетел в перехлёсте огней,

и то место, где сердцем оттаял,

за спиною осталось моей.

Где найду я ещё эту радость,

ту, что глушит отчаянья крик.

Эта сладкая светлая слабость

в этой жизни нам только

на миг!

И так стаи, стада и селенья

всё, что движется, дышит, живёт,

припадут к роднику на мгновенья,

и инстинкт их толкает вперёд!

* * *

Играя в вихре ярких красок,

звук обнажает темперамент.

Она собой напоминает

в стремительном полёте барса.

В движеньях резких ток играет,

нас погружая в царство транса.

Огня пылающий орнамент

вокруг неё бушует властно.

Очнулись.

Новое виденье.

К нам нежности поток струится

щемящим, мягким, страстным звуком.

В сто раз дороже упоенье.

И сердце бьётся, словно птица,

взмывая к новым сладким мукам.

* * *

Теченье жизни скоротечно,

минуя тернии, невзгоды,

несут нас молодости годы

легко,

стремительно,

беспечно.

Но, охватив вдруг взглядом вечность,

поверхность вод в огне лазури,

в нас, словно в круговерти бури,

погрузится на дно беспечность.

Там в глубине прозрачной влаги

увидим струи ржавой грязи.

Цветов песочно-серой бязи

клокочут силы темной флаги.

Так ручеек сверкает чистый,

стрелой стремится к океану,

но превратится в амальгаму,

пристав к любой речушке быстрой.

Ее дыханием омылся,

с ней, только с нею путь свой мерит

и никогда ей не изменит,

он в ней навеки растворился.

И примеси не замечает.

С мечтой о встрече с океаном,

укрывшись сладостным туманом,

он только скорость прибавляет.

Тревожны взрывы темной силы,

рожденной с ним в его истоках,

вкусившей сладость новых соков

из чуждой, инородной жилы.

Войдя в открытое пространство,

он мчит уже немного сонный

в воде туманной и соленой.

В мечтах,

надеждах,

постоянстве.

* * *

Душа зачахла - узник плоти.

От гнета раны не уйти.

Гниют раздробленные кости,

и он решил: "Конец пути".

Но дух спортзала шлет нагрузки.

Сквозь отчужденье и вражду

энергии живые сгустки

взрыхляют звездную межу.

За это ТАМ не ждет награда,

но он подходит вновь и вновь

к железным челюстям снаряда

жевать дымящуюся кровь.

* * *

Какая утонченность вкусов,

какой набор точеных фраз,

какое знание искусства,

и это все не напоказ,

и это все, конечно, нужно,

и это не каприз тщеты,

но муза корчится от груза

тщеславной нужной суеты.

Ей легче дышится на воле

среди природы, детских снов,

и тут уже никто не волен

формировать ее покров.

Но я все чаще ее вижу

в тот самый яркий в жизни миг,

когда, вдавив окопа жижу,

привстанет воин фронтовик.

Привстанет,

форменку разгладит

шершавой кожицей фаланг,

потушит взгляд в небесной глади,

и телом остановит танк.

* * *

Ты подошла к окошку

с улыбкою виноватой

и протянула ладошки

к желтой косе заката.

Время сужает рамки,

я раздвигаю границы.

Долго еще подранки

будут ночами сниться.

Все - что ушло в бессмертье,

вспыхнуло и пропало

ночью, Вы мне поверьте,

светится в полнакала.

Выщерблено на камне,

где-то там затесалось,

иль протоплазмой в магме

будит слепую ярость

вновь прорываясь к жизни

каждой угасшей клеткой...

Вдруг тормозами взвизгнет

у роковой отметки.

* * *

Поле все золотое...

Все назойливей зной.

Я спасаюсь от зноя

средь прохлады лесной.

Но я в мире изменчивом

вечный пленник полей.

Мягким локоном женщины

льется солнца елей.

Комментарии: 62, последний от 05/08/2018. © Copyright Гермес Трисмегист Размещен: 04/07/2010, изменен: 04/05/2011. 17k. Статистика. Сборник стихов: Поэзия
Аннотация: Одна из лучших стихотворных подборок "Самиздата" http://www.moslit.ru/nn/1008/14.htm

Гермес Трисмегист : другие произведения.

Подборка Стихов в "Московском Литераторе". 8. 2010 г