Гермес Трисмегист. Стихи сатирической и юмористической направленности

* * *

Вчера дождь лил, как из ведра,

но вновь прелестная погода,

и вересковый запах меда

полей вас опылит с утра.

Стоит жара да гладь и тишь.

Клубятся в небе сгустки пара.

Вдруг разыгравшийся котяра

в прыжке настиг плутовку мышь.

Породист, ухарь хоть куда,

седой в опалинах красавец.

Любой заезжий иностранец

с ним не сравнится никогда.

Природе, в общем, все равно.

Кот с мышкой ласково играет:

то бросит вверх и отбегает,

то припадет и замирает, -

как будто сам не понимает,

чем это кончиться должно.

Он презирает ложный стыд,

он до мышей весьма охочий,

он показать нам очень хочет

крутой охотничий инстинкт.

А я смотрю на этот бред -

смертельную природы ласку.

Тогда любой пусть снимет маску

и мы увидим - людоед.

Мышь защищается, пищит.

Она сражается, как может,

ей вряд ли что-нибудь поможет.

Кто для нее надежный щит?

Кот знает все ее ходы,

обворожительный убийца...

...И как же так могло случиться,

что виноваты вновь жиды.

Телепрограмму "Русский дом"

ведет велеречивый Крутов.

Он говорит спокойно, путно.

Об этом говорит, о том.

С ним рядом русский генерал

бичует хитрое еврейство.

Когда-то, мол, без фарисейства

он пел "Интер-наци-онал..."

...Кот, наконец, прикончил мышь -

красноречивый акт природы -

под яростный восторг народа,

а ты, как истукан, молчишь.

П Р Е Д В Ы Б О Р Н О Е

Не затем ни скопил я сокровищ
и у Белого Дома стоял,
чтоб на "Челси" Роман Абрамович
растранжиривал наш капитал.
Ну а если захочет вдруг "Рому",
и ведь купит, ети его мать,
я скажу ему:
"Знаешь что, Рома,
хватит деньги на ветер швырять".
Не затем я гнобил прокурора
и в постель к нему с камерой лез.
Так не смог бы и Сашка Невзоров,
а он в этих делах - сущий бес.
Зря Скуратова "сделал" в запарке.
У него ведь свое ремесло...
он копал под самих олигархов...
Ну да ладно, быльем поросло...
Не затем я бесчестил Лужкова,
Примакова неделями пас,
чтоб под сенью ночного покрова
нашу нефть вывозили, наш газ.
И мои передачи в "прайм-таймсах" -
а к другим я часам не привык -
освещали делишки Чубайса,
но нашли мы с ним общий язык.
Я парнишка нехилый и броский,
не какой-нибудь там размазня.
Неслучайно Борис Березовский
увидав, приголубил меня.
Мы с ним сладко поели, попили,
на чужих оттянувшись костях,
ваше прозвище мне "телекиллер"
наводило и ужас, и страх.
Но зеленых давно нежный хрустик
не ласкает мой слух - хоть слегка -
все кочует по свету Борюсик,
позабыв про былого дружка.
И живу я средь злых олигархов -
неподкупный и грозный атлант -
да от них не дождешься подарков,
и хиреет нехилый талант.
Пусть хожу без работы, в обносках,
но своим я призванием горд,
ибо, словно наш мэтр Жириновский,
грудью встал за российский народ.
Пусть считают меня демократом -
супостатам не дам воровать.
Мне так хочется стать депутатом,
защитив собой Родину-мать.
Я пред Вами стою на коленках,
на глаза набежала слеза...
Подсобите избраться Доренко,
мне отдайте свои голоса.

ZHVANETSKOMU-ZADORNOVU

Когда голодный скоморох

толпу заводит эпатажем

и над властителем глумится, -

он для сограждан царь и бог:

талантлив, дерзок, непродажен,

их плоть и кровь, он их частица.

И нынче смех в телеэфире:

тут КВН, лото, картишки...

Забашлил тот - хохмит другой.

И гладкий сладенький сатирик,

страдая сытою отрыжкой,

пнет благодетеля ногой.

П Р О Р О К 2

Я сидел и курил на крылечке,

наблюдая реформ плавный ход,

но зашли ко мне в дом человечки,

объявили, что грянул дефолт.

На лужайке своих пас овечек,

от людской укрываясь молвы.

Прилетели опять человечки

и не стало овечек, увы.

Мы с женою лежали на печке,

наступление ждали весны.

Заползли к нам в постель человечки,

и не стало, не стало жены.

Отдыхал я однажды у речки

на зеленой, душистой траве.

Вдруг приплыли опять человечки,

поселились в моей голове.

В моем доме четыре протечки,

ни овечек уж нет, ни жены,

но живут в голове человечки,

крутят мне разноцветные сны.

В храм сходил и поставил там свечку,

чтобы сгинуло горе мое,

но живут в голове человечки,

не хотят выходить из нее.

Ни чечен, ни еврей, ни татарин,

ни чистейший по крови русак -

ЭНЭЛОИЭНОпланетянин

в моем доме устроил бардак.

Так не стало мне в жизни покоя,

очевидно, пришел мой черед,

и, махнув на свой домик рукою,

я пошел по дороге вперед.

По вагонам я стал побираться,

там где можно, стал песни орать:

"Ах, зачем я на свет появился,

ах, зачем родила меня мать".

Но детина один здоровенный,

отобрав у меня свой оброк,

мне сказал: "Ты, как видно, блаженный",

по Ахавьеву, типа пророк.

Не просил я у жизни иного,

но начался в ней новый отсчет.

Про любовь пусть поет Пугачева,

про природу пусть Филя поет.

И живу я - блаженное чудо -

на просторах блаженной страны.

У нас много блаженного люда,

но не каждый дойдет до сумы.

До тюрьмы здесь доходит не каждый,

но одни мы все песни поем.

Ах, залейте мне, граждане, жажду

из монеток звенящим дождем.

Ах, не верьте, не верьте цыганкам,

ведь обманут, монистом звеня,

Вы мне спиртом наполните банку,

Вы послушайте лучше меня.

Расскажу Вам, что ждет ваших деток,

испытают ли крах и нужду...

Ах, насыпьте, насыпьте монеток,

а потом я всю правду скажу.

* * *

Эпиграф:

"Ночь пройдет, и тогда узнаем,

Кому быть властителем этих мест,

Им помогает черный камень,

нам - золотой нательный крест".

Н. Гумилев

ЗАМУЧЕН ТЯЖЁЛОЙ НЕВОЛЕЙ

Я ЛЁГКИЕ ПЕРЬЯ СЛОЖИЛ,

РОПТАЛ, НО ТИХОНЬКО: "ДОКОЛЕ!", -

КАК ВДРУГ ПРИЛЕТЕЛ РАФАИЛ.

- НУ, ЧТО ТЫ СТРАДАЕШЬ, ПРИЯТЕЛЬ,

ДИВИСЬ ЖЕ НАРОДНОЙ ТРОПЕ,

ВОЗМОЖНО, ЧТО ДАЖЕ ИЗДАТЕЛЬ

ИНКОГНИТО - В ЭТОЙ ТОЛПЕ.

САТРАПОВ НАРОД ДЮЖЕ ВРЕДНЫХ

НЕ ЛЮБИТ И МОЧИТ ПОРОЙ.

НО РУССКИЙ НАРОД - МИЛОСЕРДНЫЙ!

ЗА УЗНИКА ВСТАНЕТ ГОРОЙ. -

И КРЕСТ ЗОЛОТОЙ ГУМИЛЁВА

МЕНЯ ОСЕНЯЕТ ВПОТЬМАХ,

И ЧЁРНОГО КАМНЯ ОКОВЫ

РАССЫПЛЮТСЯ В НАШИХ УМАХ.

НЕБЕСНЫЕ АНГЕЛОВ СОНМЫ

ЗАМРУТ У ТЮРЕМНЫХ ДВЕРЕЙ,

И РУССКИМ НАРОДОМ СПАСЁННЫЙ

К НИМ ВЫЙДЕТ СЧАСТЛИВЫЙ ЕВРЕЙ.

ОЦИФРОВАННЫЙ ЧЕЛОВЕК

Виртуальные склоки,

виртуальные игры,

виртуальные лохи,

виртуальные тигры.

Человек оцифрован,

он невидим, бесплотен.

Нет суровее слова

виртуальных полотен.

Те же ссоры конфликты,

те же, блядь, канители,

те же споры, вердикты,

только жёстче, смертельней.

Нет бояр и нет смердов,

нет тут ваших высочеств,

и сбываются ВЕДЫ

из буддистских пророчеств.

В отрешении плоти

виртуал легче пуха.

В виртуальном болоте -

лишь ристалища духа.

Без живого участья,

хоть не лох ты, не фраер,

распадаясь на части,

исчезаешь, сгорая.

МИЛЫМ ЖЕНЩИНАМ

Эпиграф: "Стихи идут от Высшего разума, и

если тебе повезёт, они достигнут

твоих ушей и через носоглотку выйдут наружу."

Natalya Semyonova

Женщины в предклимактерическом периоде

рассуждают обо всем с цинизмом профи.

Я слушаю, рассматривая продукцию ВИДЕО,

маленькими глотками пью бразильский кофе.

Эти женщины, как растения,

в момент угасания и увядания,

словно утончённейшее стихотворение,

завораживают незавершенностью очарования.

Они, контактируя с Высшим Разумом,

словно метеослужбы, составляют сводки,

струятся пророчества короткими фразами,

волнообразными фазами из их носоглотки.

Дослушав, сваливаю к подружке ...надцати годочков.

На сегодняшний день - это моя отрада.

Она не пытается выявить мои болевые точки.

Да, собственно, этого мне и не надо.

ПСИХОТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ

Юля Логинова проживает в Германии.

"Джентльменский набор": дом, машина, муж, дети.

Ностальгирует. Свою графоманию

переправляет в русскоязычные сети.

Может часами базланить с Гарцевым

или другими участниками проекта -

юнцами прыщавыми, протухшими старцами -

шумит, колобродит русскоязычная секта.

"Гарцев, моя фригидность зашкаливает".

"Поработайте, Гарцев, стрессотерапевтом".

"Моя жизнь перегружена тараканами швалями,

Гарцев, полечите меня интернетом".

Юленька, снимите очки велосипед.

Во времена Маяковского не было нашего счастья.

Интеллектуальный бред, виртуальный минет...

Ты можешь быть на все сто - интересный поэт,

но тебя в момент разорвут на части.

Ты можешь быть на все сто - самобытный прозаик,

но тебя прессуют люди-электроны.

Бегают в тенётах дедушки мазаи,

забавляясь нашими воплями и стонами.

Но - что сразу всем зрячим и незрячим видно -

нас закаляют наши смешные обиды:

теряет вес, Юленька, ваша фригидность,

набирает вес, Юленька, моё либидо!

* * *

Среди женщин есть и рыбы,
и коровы, и собачки,
птички - глазки, словно сливы,
но мне ближе - из кошачьих.

Здравомыслящую личность,
шовиниста и сексиста
кошка вычислит отлично
и пошлет вмиг за таксистом.

Пусть умен он и накачен,
и в суждениях - не узкость,
но претит ей этот мачо,
педалирующий мужскость.

С ней останется повеса,
на крутых похож едва ли,
хотя в первом среднем весе
зарабатывал медали.

* * *

Есть в больнице корпус с уймой трещин.

Рассказать о нем большой искус.

Из мужчин ледащих и из женщин -

андрогинекологический союз.

Это символ той страны, ей-богу,

где царить застою суждено.

Мужики, которые не могут.

Женщины, которым все равно.

ПОСЛЕДНЕМУ ЧЕМПИОНАТУ МИРА ПО ФУТБОЛУ ПОСВЯЩАЕТСЯ

Чтоб не спугнуть парящий символом-мячиком рок,

я привстаю с кушетки, держа в руках пульт, осторожно.

Кто же тут правит бал: дьявол иль всё-таки Бог?

Траекторию полёта мяча рассчитать невозможно.

Ранее я утверждал, что дороже победных голов,

как разновидность инцеста, - пресловутая духовная близость.

И действительно, дух поглощает антагонизм полов,

перебарывая природную человеческую стыдливость.

А на футбольном поле, смешивая грязь и пот,

пробуждая в толпе агрессию и слепые витальные силы,

футбольного действа месиво заваривает свой компот,

вытягивая из футболистов последние соки и жилы.

И, внося свою лепту, фальшь бьёт наотмашь и наповал.

Продажность судей оценит даже неисправимый романтик.

Омерзительно, когда австралийцев выбивают сомнительнейшим пенальти.

Непростительно, когда Германию протаскивают в полуфинал.

Но когда счастливые футболисты от усталости валятся с ног,

а людские сердца от гордости захлёстывают волны спазмов,

я понимаю, что закономерный, спортивный итог

выше любых, даже самых одухотворённых оргазмов.

* * *

Типа римейк на "Авиамарш" 20-х годов прошлого века

"Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью",

если судить по Делу Бахминой,

стоит проситель, наглотавшись пыли,

пред Замка неприступною стеной.

Припев:

Все выше и выше, и выше

власть строит свою вертикаль;

и в каждом чиновнике дышит

страны вековая мораль.

Пусть знают вор и олигарх опальный,

что их ничьи прошенья не спасут...

И укрепляет Замок идеально

наш самый честный и гуманный суд.

Наш разум, не подверженный внушенью,

в броню своей безгрешности одет,

и на любое самовольное прошенье

у нас готов решительный ответ.

* * *

Есть в русских женщинах, порой,

к юродивым слепая тяга.

С несокрушимостью "Варяга"

они стоят за них горой,

какую б тот не нёс бодягу.

То сущность рабская Руси

иль женский мазохизм на марше?

Ну, как понять нам нашу Машу?

Ты загляни, читатель, в СИ:

один пример другого краше.

Свою рабыню обхамит

такой Володюшка Ефимыч.

Она ж к нему: "Ты мой Горыныч,

сердечко о тебе болит.

Ну, пожалей меня, Гордыныч".

И ждёт болезная ответ...

Не так ли мы, увы, стонали,

когда бандит Иосиф Сталин

Россию трахал тридцать лет,

но многим мил такой начальник.

В здоровом сексе - импотент,

а в извращениях - он дока.

Народ стонал, кряхтел и охал...

Сатрапов дружный контингент

служил диктатору неплохо.

И модератор в нашем СИ

Володьку тоже привечает...

В душе он в нём души не чает.

"Привольно хамам на Руси", -

помыслил я за рюмкой чая.

ЕКАТЕРИНЕ СМИРНОВОЙ

То с волками, то с чертенком

ЮНОЙ ВЕДЬМОЧКИ ПОЛЕТ.

А ПРОСТОМУ ПАЦАНЕНКУ

ОТ ВОРОТ ВМИГ ПОВОРОТ.

МОРОК, МОРОК... ТЬМА ГУСТАЯ,

ЛЕДЯНОЙ СТУДЕНЫЙ СМОГ...

До чего же ты крутая,

я бы так скакать не смог.

А как шабаш отплясала

меж душистых пряных трав -

показалась тебе мало,

начала готовить сплав

из шуршащего шалфея,

из козявок и жучков,

из пархатинок еврея,

из засохших паучков,

из мошонки славянина,

из кишок морской свиньи,

из сушеных глаз грузина,

из мамашиной стряпни.

От такого симбиоза

В черте волк, а в волке черт -

типа, блин, метаморфоза -

пробудились... Высший сорт:

от рогатого мужчины

до хвостатого зверька,

от безжалостной скотины

до ручного паренька.

Любишь мягких и мохнатых,

и рогатых и крутых,

любишь тощих и пузатых,

и свирепых и ручных.

Золотые померанцы,

огнедышащий закат,

то с волками водишь танцы,

то с чертенком ходишь в сад.

Желто-синяя палитра,

сладко-приторный дурман,

я принес с собой пол-литра -

мой надежный талисман.

Ни чертенок, ни волчонок -

нет во мне таких харизм -

я всего лишь пацаненок.

Ты мой - им-прес-сионизм.

Вот такая вот картина

проступает на холсте.

Умоляю, Катерина,

слово молви в простоте.

ПЛАЧ ПО РЫЖЕЙ СТЕРВЕ

Рудис убил пародистку.

Нет больше Рыжей Стервы.

Никитин сосет ириски...

Нервы... в порядке нервы...

Постмодернист Паташинский

вливает в свои триоли

последнего смысла крупинки

в приливах смертельной боли.

А где же Каневского голос?

Пронзителен, чист, отважен...

Ах, да, он теперь гладиолус,

выставлен на продажу.

Дамы авангардистки

всплакнули о ней, между прочим,

у рыженькой пародистки

язык был красив и сочен.

Дружил я когда-то с Рыжей

Стервой, мне данной в награду.

Вот потому и выжил,

Рядом была она... рядом.

Взял ее волчьей сытью

у приблатненного мачо...

В то время Евгений Никитин

еще даже не был зАчат...

... взяли меня на Тишинском,

вбивали вопрос на засыпку...

... в то время Давид Паташинский

учился пиликать на скрипке...

... в те временные отрезки

лечила меня пародистка...

... в то время Геннадий Каневский

зубрил прилежно английский.

Выросли, стали эстеты,

Пляшут под Рудиса дудку,

но хороши поэты...

Слушать могу их сутки.

Вряд ли уличной пьяни

смогут врезать по яйцам,

но женщину им забанить -

как об асфальт два пальца...

Знает Харон-паромщик -

тот, кто везет нас чрез Лету -

Время - Главный погромщик -

всех призовет к ответу.

Знай, модератор-ублюдок,

жертвы свои выбирая,

ты их доставишь на блюде

прямо к подножью рая.

Рай - это море света.

Впрочем, боясь наветов,

смолкаю, ведь область эта

теологов и экзегетов.

Оттуда лучом надежды

светит мне Рыжая, вроде.

Вьется за ней, как прежде,

огненный шлейф пародий.

Рыжая Стерва вернется

звуком, строкою, песней...

Мы еще в этом болотце

с ней покуражимся вместе.

* * *

Когда я вижу журналюгу,

а-ля наш Вовик Резниченко,

я понимаю - то не глюки,

а это пляшут летку-енку

с легитимированным знаньем,

ушедшим в услуженье к власти

борзописчивые созданья,

смотря подобострастно в пасти

тем, кто диктует эпистемы

"легитимаций-исключений",

и подавляются все темы

инакомыслящих течений.

Триумф ура-патриотизма,

где вертикальна мысль, по сути...

Мозги всем промывают клизмой -

где проститут на проституте.

ЕВГЕНИЮ КОНДРАТЕНКО

"У Ленина дед - Бланк".

"У Гитлера дед - Шикльгрубер".

"Коммуномасонам в руки - флаг,

под ноги - тысячи судеб".

"Первые сессии Коминтерна - на идиш,

Борман - агент Коминтерна".

Масоны, заговоры...

Ты видишь:

тайных правительств дымят концерны.

КрУгом у Кондратенко идет голова.

Даже потеет под мышками.

Оправдывает мысли, свои слова

антисемитскими книжками.

Женя, остынь, знай: твоя беда -

в недооценке модуса,

и ты отстаешь, впрочем, как всегда,

в забеге на два, три корпуса.

Пока ты тут мечешься грозным орлом,

глаголешь с высокого подиума,

евреи России, за малым числом,

давно распрощались с родиной.

Ты даже не видишь - что за окном:

куплено, ненароком,

четыре квартиры в доме моем

выходцами с Востока.

Уроки навряд ли пойдут тебе в прок,

дрочи на евреев яйца.

Сибирь в это время и Дальний Восток

осваивают китайцы.

Пока юдофобское мечешь лассо,

захлебываясь фальцетом,

твои детки китайский освоят со

среднеазиатским акцентом.

Хватит, Женя, пороть ерунду,

пошли в баню своих сотрапезников.

Пусть без тебя варят эту бурду

Бонч-Осмоловская, Резников...

Да и они понимают все, вот,

смотри, присмирели, голуби.

Бросай-ка, Жень, книжки свои за комод.

Айда, искупаемся в проруби.

САМОПОСВЯЩЕНИЕ

         А я не создан для бумаги,
   хоть наследить успел на ней.
   Моих столбцов бредут варяги,
   чем безысходней, тем верней.
   И эта пятая колонна
   одна среди стальных колонн,
   средь запахов одеколона,
   среди хоругвей и знамен,
   средь графоманов и талантов,
   средь титульных и малых рас,
   средь карликов и средь гигантов...
   Один бреду я без прикрас.
   Мужчины пыжатся и злятся,
   а женщины плюют мне вслед,
   и даже очень может статься,
   что я виновник многих бед.
   В ошметках флейма, флуда, блуда,
   уже и сам себе не рад,
   я, САМИЗДАТОВСКИЙ ИУДА,
   веду к ГОЛГОФЕ "Самиздат".

* * *

Кто вращает сонмы старцев,

дам с юнцами в томном вальсе,

забывая все на свете,

разрушая чей-то быт?

Это Гарцев, это Гарцев

в полном трансе, в полном трансе,

в безлимитном интернете

то резвится, то грустит.

То ли счастье, то ль несчастье,

то ли ум и злая воля,

то ли все же божья искра...

Кто же знает в чем тут суть?

Разрываемый на части

смехуечками и болью,

в блоги всаживая цифры,

словно слово в чью-то грудь.

САМО-АПОЛОГИЯ

Словно в "Саге о Форсайтах",
наплевав на гнев небес,
Гарцев бегает по сайту
с кое-чем наперевес.

То гогочет он, как кочет,
то язвит, как педераст,
то он ентого замочит,
то он ентому поддаст.

То рубашку рвет, на коже
наколов "ПРИМИТИВИСТ",
но всмотритесь в эту рожу,
видно же - постмодернист.

то кричит, что он не мачо,

то под мачо он косит,

то на кляче скачет к даче,

то из дачи - на такси.

Обнажив свою натуру,
и тем самым, показав
низкий уровень культуры,
он, конечно же, не прав.

Вот такая незадача,
но, сказать по правде, я
сублимирую и плачу,
и люблю Вас всех друзья.

Комментарии: 74, последний от 11/06/2018.
Размещен: 07/07/2010, изменен: 11/01/2013. 46k. Статистика.
Сборник стихов: Юмор

Связаться с программистом сайта.
Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"
Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"

Гермес Трисмегист : другие произведения.

Стихи сатирической и юмористической направленности