И вот два корабля, два крохотных мира оказались в одном огромном нескончаемом пространстве между островов и континентов. Они словно две птицы, что с известием в клюве были пущенные в полет через моря и океаны, летят без сна и отдыха в стремлении непременно найти своего адресата. Воля подобно удару в набат рывками с силой тянула корабли вперед навстречу друг другу. Можно с уверенностью сказать, что в пути они были не одни. Два крохотных мира, две вселенные находились под присмотром высших, неведомых сил. С высоты они взирали на два корабля одновременно, не смея обремененные древней клятвой вмешиваться и показываться явно. Пребывая на незыблемых твердынях в виде огромных крыльев, они кружат над миром со времен его создания. Путники, потеряв из виду родной берег и окончательно расставшись с ним, очень быстро привыкли к морю. Они чувствовали себя так, как будто всю жизнь ходили под парусами.
В течение всего дня корабль Кристиана, качаясь будто маятник, штурмом брал одну волну за другой. Он стремительно и уверенно рассекал водные валы, поднимая вверх тысячи брызг и образуя вокруг и позади себя след из бурлящей и негодующей пены. Резная скульптура на носу не летела, она мчалась будто стрела вперед, расправив деревянные крылья. Курс на запад был выбран верно и точно, так, что вечером грот мачта, указывая прямо на закатное солнце, разделяло его надвое. Закат - величественная палитра красок на горизонте. Смесь цветов: алого, оранжевого, желтого, чуть-чуть зеленого. Растянувшись по тоненькой кромке, они окрасили в свои оттенки редкие облака и отразились в воде. Кажется, будто это ежедневное, природное явление происходит сразу в двух стихиях, небесной и морской. Только в последней оно намного темнее и лишено четкости из-за мелких черточек неровной поверхности. День не закончился, он просто мчится гораздо быстрее корабля. Он ушел вперед, туда дальше, за горизонт. И парусник, уже не поспевая за ним, скатывается назад в темно-синие сумерки. Кто-то из экипажа зажигает на носу и на корме фонари, превращая судно в светящуюся, пышущую жаром птицу, стремительно несущуюся сквозь бушующие волны вперед. На борту, прислонившись спиной к постройкам, расположился Александр. Здесь довольно широко и есть перила. К уединившемуся молодому человеку подошел Дмитрий.
"Брат мой", - произносит Александр: "Как быть мне, дай совет. Я никогда не был в море и не видел такой дивной красоты. Я даже не представлял себе, что море столь бескрайне. Ты видишь, оно простирается с востока на запад до самого горизонта. Еще большее удивление готовят нам иные земли и города. Я никогда не задумывался о странствиях и путешествиях. Мне довольно было родных краев. Я был безмятежен, спокоен и счастлив. Сейчас же взволнован как никогда, наверное, также как это море, как эти волны. Скажи, что если за переменами я не узнаю себя, что если я потеряю все то, что мне так дорого? Знаю, всем вам не страшны перемены в отличие от меня. Посмотри на Кристиана, наш корабль летит как стрела, но он желает мчаться еще быстрее. Как будто есть что-то быстрее ветра"
"Я был в море лишь однажды", - ответил Дмитрий: "Мы ходили до Кимрады во внутренних водах. Скажу одно, море не изменило меня. Мне по-прежнему по сердцу лишь мой северный край. Там даже моря стоят под вечным льдом. Кристиан, он другой, в нем есть что-то, что должно быть у настоящего короля. Ибо обязанность государя - дела его королевства. Земли наши протяженны. Так что даже у ветра путь из одного края в другой занимает много дней. Быть чем-то быстрее него объяснимое желание. Но где бы ни был Кристиан, он будет всегда возвращаться домой, ибо дом зовет всех и каждого. Так и должно быть. Он будет приносить с собой дух и нравы дальних стран. Он будет сам по себе ветром перемен. Кристиан это чувствует все ярче. Почувствуешь и ты. Быть может даже совсем скоро, на острове Дракона"
"Ваша светлость, почему вы не рассказываете им всего?" - вмешался в разговор один из опытных воинов.
- "О чем он, Дмитрий?"
- "Об острове Дракона. Вы думаете, что отправились на увеселительную прогулку? Любовная история, поход к дальним берегам за нежной и прекрасной принцессой. Все не так то просто и легко как может показаться на первый взгляд. Каждый из нас испытает реальное, а не сказочное отчаяние и страх. Кто-то, возможно, будет молиться, о том, чтобы вернутся домой. Мир не такой, каким вы себе его представляете. Мир суров и беспощаден, он не терпит трусов и слабых духом. Не терпит ошибок. Остров Дракона, что лежит у нас на пути, все расставит по своим местам. Путь один. Он проходит по реке, через остров, насквозь, ибо обойти вокруг, не получится. Воды у берегов стремительные и бурные, настолько непредсказуемы, что только отчаянный глупец отважится пересечь их. Подняться в воздух тоже не получится. Все ветры от самых древних, до самых молодых встречаются в небе над островом. Они растерзают любого, кто вторгнется в их владения. Лишь только драконы летали там. Вода той единственной, судоходной реки кипит, не смотря на то, что в воздухе витает холод. Он пронзает тело и разум. Холод обжигает, вы почувствуете каждой клеточкой своего тела, как он буквально вырывает из вас душу по кусочку. Кипящая река источает серу и пар, что окутывает непроницаемым туманом берега. Повсюду произрастают деревья из черного и острого как лезвие клинка камня. Говорят, что безжизненные земли Кимрады, что лежит к югу от Мериаречья сложенные из подобной породы. Вы же видели их, ваша светлость?"
- "Лишь только издалека"
- "Согласитесь такое впечатление, что ее будто терзали и коверкали древние силы изнутри. Если те деревья отголосок того неуемного и древнего страха, то это будет очень неприятно, если не сказать большего"
"Что именно?" - поинтересовался Александр.
- "Если ты слаб, то разум твой охватит безумие и отчаяние. Ты бросишься на острые, словно лезвие кинжала камни, и будешь неистово биться, пока не истечешь кровью. Ваша светлость, будьте к этому готовы, не относитесь к выбранному пути легко и весело?"
- "Я не хочу запугивать своих братьев разными байками и россказнями. Да этот остров не из легких. Но никто не знает о нем точно все до конца. Это остров истины и откровения. Мои стремления закалить дух и силу воли братьев перед еще более трудными испытаниями"
- "Дмитрий расскажи, что ты знаешь об острове?"
- "Остров Дракона в самой наивысшей точке его возвышается огромный замок-форт. Слово огромный я упомянул не просто так. Он на самом деле намного выше всех наших зданий, ибо сотворен гигантами-драконами. Испытания лежат на пути, от этого никуда не деться. Чтобы пройти реку, нужно открыть врата. Механизм где-то внутри замка. Я знаю лишь то, что связан он с сияющей в темноте водой"
- "А драконы, драконы там есть?"
- "Увы, нет. Они давно ушли из всех краев известной нам земли. Сейчас там обитают лишь только саблезубые тигры. Они заполонили крепость, преграждая дорогу на пути к сокровищу форта"
- "О чем ты?"
- "Сладостная лира мирозданья, сотворенная из звезд. Музыка струн чудодейственна. Человек, замысливший сотворить зло, заслышав ее, изумляется. И если осталась хоть капля добра в его сердце, то свет в нем победит тьму. В суровый час, убоявшись опасности, стоит лишь внять ее мелодии, и отвага множится в груди стократ. Лира та способна рассказать и передать великие события и прекрасные картины. Пением своим она завораживает и чарует. Но никто теперь не в праве владеть ею. В последний раз струн ее касался всевидящий Лег, наш дальний предок и первый король Мериаречья. Он многократно ходил за моря и пересекал сушу от океана до океана. В дальних странствиях ему открылись тайны. И то, что мы часть общего некогда народа. И то, почему пути разъединились. Он утверждал, что все люди на свете в начале времен жили в одном месте. Но потом часть из них, наши предки ушли странствовать по земле, а часть осталась. Лег хотел найти тех, кто остался. Хотел найти благодатное место нашего рождения. Он сравнивал род людской с деревом. Оно растет, а ветви-люди расходятся в стороны все больше и больше. Проходит время и вот с одной ветки уже не видно другую. Народы становятся непохожими друг на друга, каждый со своими традициями, со своей культурой. Но все они по-прежнему присоединены к одному стволу общего дерева и поэтому остаются единым целым. Корни одни на всех. Возможно, лира подсказала ему путь в тот самый благодатный край. Возможно он, найдя тех, кто остался не пожелал возвращаться. Так или иначе Лег оставил лиру на острове. До той поры пока не придет тот, кому будет позволено коснуться ее струн. Тот, кто будет всем сердцем желать слышать музыку всей земли и многих сердец. Но это все легенды. Так они гласят. Что же на самом деле никто не знает"
- "А драконы, может она показать путь к ним?"
- "Возможно"
- "Ты знаешь, брат. Мне кажется, сейчас я начинаю понимать чего хочу. Увидеть живых, настоящих, во всей красе и мощи драконов"
В раннее утро следующего дня многие из команды изумились и замерли. Каждый услышал мелодию, которая не звучала вовсе. Музыка чарующе прекрасная, завораживающая, таинственная, роковая. Она рисовала в воображении величественный и огромный остров полный неразгаданных загадок и потаенных мест. Мотив больше очаровывал, чем пугал образом гигантских существ. Складывалось впечатление, что древний дух прежних хозяев до сих пор обитает в каменных лесах и ледяных водах. Каждый слышал мелодию внутри себя. Поначалу она была совсем тихой, однако с каждым часом становилась все громче. Музыка звучала не для ушей, а для души.
Подступил туман. Редкий, словно дым из печной трубы. Определенно и четко в рваных брешах проглядывались неприступные, каменные берега. Удивление и восхищение вызывали отвесные стены, заслонившие собой солнце. Можно было только гадать, насколько огромны и прекрасны представшие взору земли. Каким-то чудом на крутых склонах укрепились стройные, могучие ели. Где-то дальше, на западе в океане протекала ледяная река. Многие дни пути отделяли её от острова. Но уже в этих краях легкой прохладой ощущалось ее холодное дыхание. Время шло, берег молча и горделиво проплывал вдоль левого борта до тех пор, пока круто не отступил назад, в глубь острова. В центре благодатной бухты возвысились ажурные врата украшенные лепнинами зверей и птиц. Трепет и уважение рождали преставшие фигуры. Они разительно превосходили в размерах живых прообразов и самих людей. И были будто бы созданы в чреве и под воздействием огня. Идеально черные и гладкие, столп пламени выжигал и выплавлял их из скалы, превращая верхний слой в прочнейшее стекло. По краям арки склонились каменные фигуры прекрасных нимф. Они указывали путь далее, в глубь острова. Их безмятежный и ясный взгляд был обманчив. Лишь для бесстрашного и чистого душою человека взор богинь был добрым и приветливым. Но стоит лишь немного усомниться в своих действиях, устрашиться возмездия, или того хуже задумать что-то темное, злое, как в тот же миг лица нимф преображались, обретали ярость и гнев, глаза загорались испепеляющим дотла пламенем. Этот путь был не для каждого. Но никто на корабле не отвернул назад, утверждая, что не для того отправился в странствия за бурлящее море, чтобы покидать соратников при первом же испытании.
Крутым уступом основания гор уходили под воду. И ещё долго оставались видимыми сквозь морскую толщу. Далее вниз простиралась только бездна, черная и безграничная. Создавалось впечатление будто корабль, ведомый ветром, летит в небе. Нимфы - стражи вознеслись до самых облаков. Ничто не скроется от их пронзительного взгляда. И с какой бы стороны не приблизились бы путники, взор богинь все равно будет устремлен на их лица. Каждый по-своему прошел ворота. Кто-то пристально, затаив дыхание, смотрел в глаза нимфам, ожидая худшего, но в ответ получил лишь улыбку. Кто-то узрел их сердитый лик. Но ни один не увидел пламени в глазах.
Корабль скользнул в проход. Обратного пути не было, ибо течение упрямо несло его только вперед. В идеально гладких отвесных стенах уходящих вверх до самого неба, в их черных, стеклянных глубинах, парусник дважды, слева и справа отражался полностью. Складывалось впечатление, что мореходы были не одни. Они двигались в сопровождении двух кораблей похожих на их собственный. Эскорт был абсолютной противоположностью. Там, где в оригинале паруса и ткани имели светлые цвета, в отражении они менялись на все оттенки черного. В определенный момент казалось, что копии, стремясь вырваться в мир физический, опережают оригинал. Что дальше продолжит путь только черный корабль, а светлый останется в зазеркалье в плену немых скал. Мореходы были вынуждены увеличить скорость, вперед, еще и еще, что есть силы, мчаться нос к носу. Где-то наверху узкой лентой извивалось голубое небо. Вода бурлила и кипела, в то время как воздух оставался обжигающе холодным. Кристиан, крепко обхватив бушприт, оказался на самой кромке нешуточной борьбы. Он видел, как лукаво и хитро улыбалось его отражение. Кристиан мог легко дотронуться до него рукой. Иллюзия внушала ему, что стены сжимаются и вот-вот раздавят корабль. Молодому человеку казалось, что он может предотвратить гибель, оттолкнувшись от стены рукой.
"Кристиан, ни в коем случае не касайся скал!" - сквозь шум докричался до него Дмитрий: "Они затянут тебя, и станешь навеки их пленником"
Голос брата разрушил иллюзию. Королевич отстранился, отражение в ответ злобно оскалилось. Оно намеревалось выпрыгнуть из тьмы за намеченной жертвой, как вдруг скалы разошлись. Парусник, избавившись от миражей, вырвался из прохода. Он летел подобно стреле, едва касаясь воды. По одну сторону высился хоть и пологий, но по-прежнему высокий склон, поросший густым еловым лесом. По другую сторону лес был сплошь из острых камней. Черной пропастью зияли в них проходы, ведущие в никуда. Казалось, кто-то постоянно взирал из них на мореходов. Мысль об этом витала в воздухе и способна была свести с ума. Воины обнажили клинки и устремили их в сторону леса. Они не знали от кого и откуда им ждать нападения. Кто был их врагом, они не имели ни малейшего представления. Однако чувство опасности не покидало их. Ощущение напряженности нарастало. Неведомые клыкастые звери казалось, вот-вот вырвутся наружу. Воинам уже слышались их ужасающее, истошное рычание прямо на палубе. Корабль мог в любую минуту лишиться экипажа, ибо слишком много обнаженных клинков было в напряженных руках. Люди могли перебить друг друга в стремлении сразить врага.
"Клинки в ножны", - что есть силы, заорал Дмитрий: "Стоять по местам, разворот на девяносто градусов"
Вовремя пробудившиеся мореходы спасли себя и корабль от крушения. Река резко поворачивала. Грот мачта круто наклонилась, едва не задевая черный лес. Испытания не спроста расставлены в изобилии на пути. Хранит остров тайны, о которых знать положено не всем. Не все воины, пристально вглядываясь в очертания скал, догадывались, что следуют по реке вдоль огромной фигуры дракона. И что представший по левому борту лес это его расправленные крылья. Возможно ли такое, чтобы когда-то раньше или же когда-нибудь позже это существо летало? Было ли оно изваянием, сотворенным ему подобными или же окаменевшим, некогда живым драконом? Для менее искушенного взгляда было достаточно крутой вершины вдалеке. В ней безошибочно угадывалась голова древнего существа. На ней, словно корона возвышалась остроконечная крепость. Дивные, цветущие сады, сулящие покой и отдых сменили по левому борту черный лес. Менее сильные духом разбили бы в нем свой лагерь и погибли бы от клыков чудовищных хищников. Но не был экипаж летучего корабля падким на соблазны. Они смело шли вперед. Дмитрий быстро, почти что бегом, поднялся на мостик.
"Семеро храбрецов должны пойти в крепость дракона и открыть врата, ибо непростые испытания лежат на пути", - обратился он к мореходам: "Нужно это сделать незамедлительно и во что бы то ни стало. Иначе река разобьет корабль о створки"
"Я пойду", - вызвался Кристиан: "Я смогу, я готов"
"Тогда и я иду", - присоединился к брату Александр.
- "Братья мои, что вы мне прикажете сказать государю, если вы не вернетесь?"
"А что ты скажешь их семьям?" - возразил Кристиан: "Жизнь королевичей ничуть не выше жизни простого человека. Мне станет стыдно перед предками, если я буду прятаться за спинами своих воинов"
"Я иду вместе с государями", - высокий здоровяк по имени Иль обнажил клинки, достав их из-за спины.
"Вместе с нами королевичей одолеть будет не так то легко", - взяв в руки топор, произнес стоящий рядом воин.
"В любом случае понадобятся те, кто не так высок ростом", - пробурчала шустрая троица за его спиной.
Дмитрий спустился на палубу и в охапку обнял братьев: "Мы единое целое. Вы там, я здесь, идем одной дорогой, к одной цели. Судьба корабля зависит от вас. Бегите через лес во всю прыть, вдоль хребта. Лес кишит рыжими, саблезубыми кошками. Поспейте до моста, за ним замок и семь испытаний по одному на каждого. Ошибется один, погибнем все. В зале под замком механизм подъема ворот. Я верю в вас, в вашу силу и храбрость. Спустить паруса, бросить кормовой якорь. Он, конечно же, вскоре оторвется, но даст вам время"
"Держитесь братцы, сейчас тряхнет", - раздался чей-то голос.
Корабль загудел и резко наклонился назад. Бушприт взметнул в небо, корма же почти сравнялась с водой.
"Пора", - скомандовал Дмитрий.
Отряд прыгнул в воду и очень скоро достиг берега. Бегом, вверх, все выше и выше к торчащим из земли черным, остроконечным плитам. Вдоль них тянулась узкая полоска елового леса и тропа уходящая в сторону замка. Грудной, истошный вопль, загоняющий душу в самые потаенные уголки, прокатился по чаще.
"Быстрей, быстрей, еще быстрей", - почти рыча, кричал здоровяк: "Иначе нас сожрут здесь, всех до одного"
Два обрыва соединял широкий мост. По нему могли бы плечом к плечу пройти одновременно двести человек, если бы он был исправен. По всей видимости, на острове дерево никогда не использовалось в качестве строительного материала. Все, даже самые мелкие детали - черный с зеркальной поверхностью камень. Но что случилось с мостом, с вечным, прочным и нерушимым? От единого полотна остались отдельные островки на тонких ножках уходящих далеко вниз. Возможно время в виде ветра, холода и дождей изрезали камень. Но может, так и было задумано древним мастеровым, ибо тот, кто ходил по этому мосту не нуждался в широкой и единой дороге, а форма и дистанция его шагов в точности совпадала с каменными овалами.
Саблезубые тигры неустанно преследовали храбрецов. Раскатистым громом среди деревьев звучало их рычание. Размеры диких кошек, сопоставимые с размерами лошади способны были любому внушить страх и ужас. Фактурные мышцы давали мало шансов на победу в схватке даже самому сильному воину. Из пасти торчали клыки, словно клинки обнаженных мечей. Однако вся сила и мощь была бесполезна на длинной дистанции. Как и все кошки эти звери быстро выдыхались. Свой сокрушительный удар они наносили стремительно, в последний момент, нагнав добычу. У самого моста тигры решились на бросок. Здоровяк идущий последним обернулся и круто наклонился назад. Если бы он не совершил столь головокружительный маневр, то стал бы добычей кошки проскочившей над ним. Ее клыки рассекли плечо могучего воина. Он, оступившись, едва не рухнул в пропасть. Друзья удержали его. Готовые вступить в бой, храбрецы выставили клинки вперед. Тигры свирепо рычали им в ответ. На поднятых лапах виднелись выпушенные огромные когти.
"Живо, щиты на копья", - принял решения Кристиан.
Продетые сквозь ремни щитов древки образовали подобие настила. Три шустрых воина поспешили перекинуть переправу до первого островка. Постоянно переставляя настил из щитов дальше, храбрецы продвигались очень быстро с одного островка на другой. Кошки не отставали от них. Они осторожно перепрыгивали следом. Разъяренное рычание голодных зверей подстегивало воинов. Не рассчитав силу, одна из кошек скользнула по гладким камням в пропасть. Ни когти, ни острые сабли не смогли ей помочь зацепиться за зеркально-черные скалы. Побросав щиты и копья, храбрецы устремились в замок. Дорога лежала между остроконечных, высоких, словно протыкающих небо башен. Точно такие же высились по периметру крепости, образуя огромную корону на голове каменного дракона. Замок, сотворенный для обитания гигантов, был поистине огромен. Входная арка вздымалась нескончаемо высоко. За ней, в окружении толстых крепостных стен виднелся внутренний двор, возможно, там был вход в замок. Но храбрецов волновало иное. Кошки не сдавались. От них удалось немного оторваться. Однако, осторожно перебравшись по мосту, хищники все еще шли по следу. Не было ни одной двери на пути в размерах сопоставимых с человеком, чтобы можно было ее открыть и затворить за собой. Замок гигантов и все врата только для них. Словно загнанные лани, храбрецы вбежали во двор. Взоры судорожно искали укрытия.
"Все сюда", - закричал Иль, заметив брешь в стене.
С трудом воины успели протиснуться в узкий проем. Кошки не могли последовать за ними. Лишь только лапа зверя мелькнула позади Кристиана, едва не достав его. Лезвие когтей на расстоянии волоса сверкнули за спиной королевича. Скрежет по камню и свирепый вой свидетельствовали о проигрыше. Все, что оставалось диким кошкам вымещать свою ярость на стене замка, бессмысленно царапая ее.
Лестница из широких и высоких ступеней круто уходила вверх. Воины поднялись на второй этаж, что в сравнении с человеком, учитывая размеры замка, сопоставимо было с поднятием на вершину довольно высокого холма. Глядя на крепость сквозь оконный проем, на то, как она построена, складывалось впечатление, что все это единый, цельный камень. Вырезано с первого раза, без стыков и швов, до мельчайшей детали.
В представшем взору огромном зале не было привычной мебели. Каменные деревья поддерживали расположенные по кругу чаши. Колонны разной высоты вели наверх. Внушительных размеров окно из-за большого расстояния казалось маленьким. Сквозь него тускло, прорываясь через завесу тумана, светило закатное солнце. В центре зала лежало нечто похожее на огромное, черное яйцо. Оно должно было быть очень тяжелым, ибо пол под ним со временем заметно просел. Подойдя ближе, храбрецы убедились, что стенки на самом деле прозрачны. За ними внутри скрывался многоярусный макет внутренних помещений замка с подробным указанием пути на нижний уровень, в своеобразный подземный мир. Там был зал механизма ворот. Дорога к нему преграждали семь препятствий. Всматриваясь в макет, храбрецы прильнули к стеклянной сфере.
"Вот он весь путь с преградами и запертыми дверями как на ладони", - произнес Кристиан: "Что за испытания кроются там?"
"Какими бы они ни были, в любом случае, если что пробьемся силой", - добавил здоровяк: "Ну что скисли, все вместе мы непобедимы! Никому не падать и не отставать!"
- "А вы видели, где начинается путь? В этой комнате позади нас"
Кристиан обернулся. Обернувшиеся следом за ним спутники онемели. У стены на троне высотой с самую высокую башню Сафинии восседал каменный дракон. Глаза его сияли металлическим, синим светом.
"Вот он, истинный хозяин острова и замка", - прошептал Александр.
"У него что-то блестит в пасти", - заметил Кристиан.
- "Где, я ничего не вижу?"
- "Неужели никто ничего не замечает?"
"Нет", - хором ответили ему спутники.
Не раздумывая, Кристиан ринулся к королю драконов с единственно оставшимся щитом в руках.
"Ты сошел с ума! Куда ты?!" - прокричал ему брат.
Приближаясь к стопам гиганта, королевич швырнул вперед щит и сам запрыгнул на него следом. По гладкому, каменному полу щит заскользил, словно сани по льду. Поднимаясь по хвосту дракона, Кристиан балансировал на грани. Его целью был красно-рыжего цвета предмет, висящий на зубе короля ящеров. Королевич лихо промчался до середины, оставшуюся часть он проделал бегом. Уцепившись за ноздри, Кристиан свесился вниз.
"Это ключ!" - рассмеявшись, прокричал королевич, поднявшись на ноги: "И он у нас, наша первая преграда пройдена! Дракон то давно уже каменный. Теперь мы можем идти дальше"
- "Отлично, брат, спускайся к нам"
- "Поищите, где-то внизу должна быть дверь"
Кристиан, довольный собой, пошел вниз, в то время как спутники внимательно пальцами ощупывали стены возле трона короля. Королевич даже не заметил, как нервно задрожал палец у каменного гиганта.
"Ура, нашел", - прокричал невысокого роста воин: "Давайте скорее ключ, пока я не потерял ее"
Еле заметная дверь была совсем крохотной даже для человека. Интересно было кто такой маленький жил в замке гигантов? Злобным или добрым было это существо, прислужничало или хозяйничало в крепости? Все об этом подумали, но не вслух, а каждый про себя.
Кристиан последним вышел в тесный, низкий и темный коридор. Он длился недолго. Противоположная дверь была незапертой. За ней было помещение, больше похожее на огромный тоннель. Темно-синие сумерки наполняли его. Вокруг было тихо, пустынно, одиноко и уныло. Большие чаши на испещренных узорами стенах видимо когда-то играли роль светильников. Сейчас в них заседали вороны. Постоянно каркая, они создавали жуткое ощущение.
По телу королевича пробежали мурашки, ибо голос принадлежал Александру, стоявшему плечом к плечу рядом с ним. Все застыли в оцепенении.
"Этот замок, верно, заколдован", - заметил Иль: "Жуткое место. Здесь полно призраков. Я привык биться с живыми противниками, а не с мертвыми"
"Неужели наш силач испугался?" - заметил коротышка.
- "Вовсе нет, просто я не знаю, что с ними делать. Просто так их не возьмешь это точно. Давайте не будем стоять и пойдем дальше. Уверен вы будете не особо рады встрече с ними"
Молча, согласившись с доводами, храбрецы устремились заученным наизусть маршрутом. Он привел их к высоченной каменной решетке, за которой скрывался очередной зал. Попасть в него можно было только по лабиринту в огромной, каменной клетке. Нагромождение решеток со всех сторон создавало иллюзию бесконечности пространства. Не было ни пола, ни стен, ни потолка. В какой-то момент на пути оказалась высокая, каменная фигура в виде птицы с растопыренными крыльями. Пролезть мимо, либо поверх было нельзя.
"Я все понял!" - воскликнул Александр: " Это логическая игра, суть которой заключается в том, чтобы, создавая комбинации путем перемещения фигур, расчистить дорогу к центру куба. Действовать нужно осторожно, ибо неправильная комбинация может привести к тупиковой ситуации. И нам придется отступить. Надо эту птицу передвинуть вперед"
Иль, не мешкая, принялся за дело. Здоровяк напрягался изо всех сил и почти рычал: "Ух, какая же ты все же тяжелая и неповоротливая"
Мышцы, словно каменные, четкие и фактурные налились кровью. Вены проступили словно реки. Иль, вложив в руки всю свою волю, рвение, будто бы старался перевернуть землю, сдвинуть ее со своей оси. Энергии и силы в Иле было за десятерых, но даже ему двигать фигуру давалось нелегко. Поэтому все до одного принялись ему помогать. Под напором множества рук птица поддалась и пошла вперед.
"Так, стоп", - скомандовал Александр: "Справа открылся проход. Я пойду, проверю что там"
Вскоре королевич показался позади статуи: "Идите все сюда. Нужно отодвинуть ее обратно и откроется новый проход"
Возня и шум не остались незамеченными. Ступая мягко и бесшумно, за храбрецами уровнем выше передвигался тигр. Ринуться сразу в атаку на воинов у него не было возможности. Первым хищника заметил Ратмир.
"Если что, он мой", - крепко сжал древко топора воин.
Скрежетом зубов-сабель по камню ответил ему зверь. Они долго шли, глядя в глаза друг другу, яростно и злобно, готовые в любую минуту кинуться в атаку. На пути попадались самые разные фигуры зверей, но долго дороги противников не пересекались. В какой-то момент, почуяв еле уловимое движение воздуха, тигр вздрогнул и рванул вправо. Взглянув на спутников мужественным и прощальным взглядом, с криком и топором наперевес Ратмир кинулся в ту же сторону. Молча Александр снял со стены очередной ключ и открыл дверь.
"Нет, я так не могу, чего это он один жертвует собою!" - взбунтовался Иль.
Следом за здоровяком в бой ринулась вся команда. Одним из последних на место битвы добрался Кристиан. Зверь уже лежал поверженным, издавая последние хрипы.
"Он хотел прикончить меня в прыжке, но я оказался проворней", - молвил, тяжело дыша, Ратмир: "Идемте дальше"
"Не спеши", - ответил Иль: "Слышишь нарастающий рев? Их тут тысячи и похоже они знают, что один из них убит"
Во все более сгущающейся темноте эхом отзывался поочередно со всех сторон пронзительный гул и скрежет. Не проронив ни слова, путники вышли через открытую дверь.
"Темно, хоть глаз коли", - заметил Иль.
Словно бы прислушавшись к его словам, вороны взметнулись с чаш и помчались по коридорам прочь. На их былом месте пребывания полыхнул огонь. Пламя загоралось в каждой чаше поочередно, с каждым разом коридоры становились все более яркими и освещенными. Свет отражался в стенах точно также как отражается солнечный луч в зеркале, многократно приумножив свою силу. Лишь только воины не отражались в стене. Вместо них в ней показались знакомые просторы, леса и холмы, башни родной Сафинии. Они были полностью реальными. Чувствовался даже знакомый, теплый ветер и уже успевший позабыться запах.
"Вот это да, отсюда не хочется уходить", - удивился Иль, коснувшись такого родного дерева: "Так можно с ума сойти"
"И впасть в забвение", - пробормотал Александр, наблюдая за тем, как вся группа разбрелась по округе.
Они всё дальше и дальше уходили в казавшийся им знакомым лес. На самом же деле воины шли по краю, прямиком к своей гибели. Они направлялись в пасть к разъяренным тиграм. Им казалось, что стены Сафинии почти рядом, надо только перепрыгнуть через овраг. В реальности зачарованные шли на край каменной пропасти. На огромном, черном плато они смотрелись как маленькие человечки. Радостные и счастливые они шли вперед. Площадка не была ровной, она постепенно поднималась как трамплин. Первым к обрыву подошел Александр. Далеко внизу ожидая бездыханные останки, рычали тигры. Королевич счастливый оттого, что прыгнет первым, обернулся к спутникам. В момент его разбега раздался пронзительный звук, смесь из рева, свиста и гула. Шум сорвал оцепенение с зачарованных, легко и скоро, словно ветер срывает пожелтевшую листву. Александр очнулся стоя на одной ноге на краю. Чтобы поймать равновесие он взметнул руки в стороны, но удержаться не смог. Он упал в огромный колодец. Подбежавший Кристиан взглянул в пропасть и отшатнулся. Александр лежал на спине парившего в колодце дракона. Ревом и пламенем великан разогнал всех тигров на дне и позволил спуститься королевичу, после чего взметнул в небо.
Изумленные спутники спустились по веревке вниз, к Александру. На дне колодца во мраке едва виднелись три прямоугольных, низких и широких тоннеля. Три щита с тремя фигурами висели над входами. Королевичу как нашедшему первому этот путь было предоставлено право выбора, куда идти отряду. Александр выбрал тоннель дракона, к нему и ключ был сделан в виде крылатого змея. Старые решетки с трудом открылись. Ни свет луны, ни сияние звезд никогда не бывали здесь. Лишь только пламя факела изредка бросало свои слабые отблески на стены. На камнях при этом было на что посмотреть. В мерцании огня панорамные картины словно бы оживали. На монументальном полотне была запечатлена древняя битва светлых и темных драконов.
"Это было когда-то давно на восточной границе нашего королевства", - пояснил коротышка Стан засмотревшемуся на картину Александру: "В те времена род людской был молодым, беззащитным и глупым. Сейчас на том месте священная долина камней. По преданию каждый камень это душа погибшего дракона. Говорят, после той битвы род драконов стал угасать"
- "Так необычно прикасаться к вечности. Становится вдруг понятно, как коротка наша жизнь"
Последний из замков отпираемый ключом дракона оказался совершенно необычным. Располагался он в полу, в центре барельефа, помимо дракона в нем присутствовало изображение молодого человека и окрыленной девушки.
"Интересно, что это?" - задался вопросом Кристиан.
Увы, никто из присутствующих не мог ему ответить, кто этот молодой человек и самое главное кто эта девушка. Что-то было в этом рисунке, весь полностью, как и отдельные его детали казались королевичу очень знакомыми. Только вот что именно привлекало его внимание, он не знал.
"Ну что, идем дальше?!" - воскликнул недовольный замешательством Иль.
Но стоило Александру повернуть ключ в замке, как пол вдруг раскрылся вниз. Цепляться и держаться было не за что, поэтому все семеро как один рухнули вниз. На счастье внизу их ждала вода. Факел при падении потух. Но как ни странно он был уже не нужен, ибо прозрачная вода светилась зеленым светом, освещая своды огромного зала. Бескрайнее озеро не имело берегов, лишь только отвесные стены по кругу. Храбрецам ничего не оставалось, как только барахтаться в воде, удерживаясь на плаву.
"И что дальше?" - возмутился Иль: "Пойдем по очереди ко дну?"
"Все дело в воде, брат говорил, все дело в воде", - вспомнил Кристиан: "Она открывает ворота на реке. Надо ее освободить"
- "Освободить? Но как?"
- "Стан, я слышал, ты хорошо плаваешь под водой?"
- "Да это так"
- "Под водой должны быть какие-нибудь ручки или рычаги, нужно найти их"
- "Ну что, братцы, вы слышали задание? Так вперед!"
Шустрая троица быстро принялась за дело. Вскоре один за другим отыскались все рычаги. При одновременном нажатии должно было что-то произойти.
"Если придется вновь падать, хорошенько группируйтесь", - посоветовал Иль.
Мгновения тишины внушали сомнения, что все старания напрасны. Однако появившийся вскоре постоянно нарастающий шум свидетельствовал об обратном. Уровень воды стал заметно падать. В последний момент в дальнем краю Кристиан заметил предмет, застывший в воздухе. Достать его было невозможно, поэтому молодой человек позвал с собой Иля, чтобы тот подбросил его вверх. С уходом воды деревянный сундук становился выше и выше, а шансов достать предмет все меньше. Лишь только с последним прыжком цель оказалась достигнутой. Однако открыть и посмотреть, что скрывается в деревянном ящике, не представлялось возможным. Ни замка, ни петель, ни ключа нигде рядом. Вода совсем ушла, обнажив пол огромного зала. В стенах по кругу открылось множество окон. Естественный свет заполнил помещение. Где-то, то ли далеко, то ли совсем близко по-прежнему раздавался скрежет и шум. Решетчатые ворота открылись, дав дорогу в море кораблю. Задание было выполнено и парусник спасен. Воины благополучно по стене перебрались на мачты, а с них на палубу. Путь далеко на запад к таинственной и загадочной принцессе открыт.
В те края, где странствует корабль Мии. Там в отличие от острова дракона все еще властвует солнечный день. Нет, парусник не рвется рьяно в бой. Напротив изящно и легко, но, тем не менее, быстро скользить по облакам. Словно два раздвижных веера раскрыты по бокам его крылья. Корабль подобен прекрасной белой птице, плавно без колебаний движущейся по воле ветра вперед среди белоснежных холмов. У парусника, как у всех крылатых существ имеется свой хвост. Широкий и высокий, за кормой, по форме повторяет оперенье рыбы.
"Облака, посмотри на них, Софи", - бескрайние просторы рождали восхищение Мии: "Не устаю ими любоваться. Они всегда разные. То тягучие, словно смола. То мчатся быстро, подобно течению бурной реки. А фигуры, какие фигуры рождаются здесь! Ты знаешь, Софии, мои воспоминания о том, чего быть может, на самом деле не было. Они как клубок ниток переплетены вместе с чувствами, и я пытаюсь в них разобрать. Какие-то четкие, другие очень туманные, словно едва слышимый мотив песни. Порою мне некоторые вещи кажутся не просто знакомыми, более того родными. Так же как эти облака и небо. А ветер так тот словно родственник мне, когда-то подарил мне крылья. Но где я их оставила, не знаю. Я молода и сердце мое легкое, оно вот-вот почувствует музыку, здесь среди облаков ее очень много, так говорит моя душа. А вот воспоминания твердят, что был когда-то выбор трудный и дорога долгая. А еще помню его, храбреца на востоке. Я отчетливо вижу, как плывет он на запад. Надеюсь, мои загадки не напугали тебя?"
- "Нет, Миа. Я уже к ним привыкла с детства. Да, много необычного в твоих словах, будто в тебе сокрыты все мифы и легенды нашего королевства. Мне нравятся твои рассказы. Но вот облака, мне немного страшно на высоте. Они эфемерны и не тверды. Голова кружится немного от мысли что под ними огромная пропасть"
Вскоре парусник Мии, так же как и корабль королевичей погружается в царство ночи. Дневную птицу сменяет ночная, огненная, озаряющая под светло-синим, звездным небом насыщенно-алым светом черно-синие облака. Кристиан в ночь вызвался быть дозорным. Он расположился на смотровой площадке, что была на самом верху грот мачты, и предался в крохотном домике размышлениям. Пальцы его неторопливо шагали по звездам. Каждая из них пела свою ноту. Кристиан перебирал одну за другой. Новая, прекрасная мелодия то рождалась, то затихала, чтобы зазвучать вновь. Музыка тихая, едва уловимая, как тонкий росток хрупкая. Она исчезнет от неосторожного и невнимательного прикосновения к ней. Стоит понять ее, и она тут же подарит палитру красок, научит чувствовать важное на расстоянии. Ледяная река, что разделяла Мию и Кристана осталась вместе с островом дракона далеко позади. И теперь у песни пламенного сердца королевича на пути к ней, далекой и прекрасной принцессе нет никаких преград. Так начинается общение Кристиана с Мией. Они подобны двум фигурам в сумерках. Как тени, что родились не по воле луча солнца, а по велению высших сил.
"Интересно, какая ты?" - мысленно обращается молодой человек к девушке: "Твой дом среди туманов и облаков, в той далекой стране под яркой звездой. Наверное, ты подобна реке. Вероятно, твой характер, как и ее течение, может быть убаюкивающим и тихим. Легко успокоит, прогонит тревогу, будто бы лежишь в лодке и не замечаешь движения. А иногда ты бурная и стремительная, словно попадаешь в горы и мчишься между опасных камней. И ничуть не боишься, потому что знаешь, что течение, как и сама река на твоей стороне. Думаю так, поскольку сам сродни воздуху, но безумно люблю воду. Как и ветер обожаю касаться ее, и наслаждаться глубиной. Моя стихия способна взбудоражить твою. Появиться из ниоткуда, нагнать на поверхности легкие волны"
И, похоже, Миа услышала слова молодого человека.
"Ты прав", - внутренним голосом произносит она, прогуливаясь по ярко освещенной палубе: "В тот момент, когда я родилась, начался сильный ливень. Конечно, дождь бывает в наших краях, но очень редко и поэтому все восприняли это как чудо. Да, я люблю облака и ветер. Люблю, когда он теребит мои волосы. Мне кажется, что стоит лишь раскинуть в стороны руки, чтобы полететь. Мне часто кажется, что я умею или же когда-то давно очень хорошо умела летать. Я не боюсь высоты. Небо вызывает во мне восторг и радость. Полет и музыка чувств, кружащая в воздухе. Все это словно было когда-то со мной, но я забыла. Теперь же лишь только дуновение ветра способно поднять волны в памяти"
Не смотря на расстояние, Кристиан получил ответ. Он не услышал его явно, просто почувствовал где-то глубоко внутри. Собрал воедино из мельчайших кусочков своих мыслей и ее слов образ. Она возникла перед ним, нереальная, будто он сам ее себе придумал. Окруженная облаком чувств, теплые кусочки, словно обрывки ткани, восхитительные, яркие, разнообразные оттенки сиреневого цвета. Их кружение скрывает едва уловимое, словно отраженное в воде изображение фигуры девушки далекой и близкой. И все по-другому, мир изменился. Все понятно и легко, все возможно. И расстояния не столь огромны.
Глубокие размышления отразились на лице Дмитрия. На столе перед ним стоял большой деревянный куб.
"Что думаете, почтенный Кура, что за предмет это может быть?" - произнес он.
На его слова из темноты на свет вышел старец.
"Простой, деревянный куб или что-то в нем скрыто?" - продолжил Дмитрий.
- "В нем лира мироздания. Но сейчас она закрыта. Ждет своего часа, чтобы сделать выбор и зазвучать в руках всевластного музыканта"
- "Какое это должно быть огромное искушение обладать лирой. Ей все на свете подвластно. Она способна остановить огромную армию, вселить в душу народа радость или страх. Лира может создавать или рушить города и крепости. Она может сотворить жизнь или погубить ее. Тот, кто ею владеет, станет подобным творцу. Огромная сила, великий соблазн в каком-то простом, деревянном ящике"
- "Я не верю в то, что ты, такой храбрый, благородный, мудрый, наследник доблести и чести древних королей можешь легко поддаться искушению"
- "Кто знает, какие тайные желания скрываются в глубинах моей души. Поверьте мне, почтенный Кура, я бы смог поддаться, если бы не мой северный край, если бы не моя княжна Олия. Она ждет меня в изумрудном тереме Эльфарм. Я был в разных краях. Далеко на юге в Кимраде. На западе доходил до узкого пролива, что отделяет земли Северограда от царства Ронхарда. На востоке был в долине вечных камней. Везде и всюду я чувствовал связь с моим любимым краем Эльалланте, с мой княжной. Но я никогда не пересекал течения холодной реки. Кому как ни вам, почтенный Кура, известно ее влияние"
- "Этой реки не должно было быть. Ты знаешь эта планета не наша. Она в древние времена принадлежала драконам. Когда творец создал мир, он был совсем не таким как сейчас. Холод разгуливал на всех просторах, воздух был густым и тягучим как смола дерева. И тогда творец создал драконов самых разных. Больших и маленьких. Своим огненным дыханием они согревали землю, движеньем крыльев перемешивали воздух, делая его более легким и прозрачным. Старшие драконы были огромными. Они создавали семьи на долгие века и неустанно трудились парами, поддерживая пламенный огонь, в сердцах друг друга. И вот однажды дракон появившийся на свет одним из первых так увлекся делами своими, что не заметил, как в одиночестве ушел далеко за пределы освоенного мира. Был он молод и силен, но как ни огромны были его крылья, океан превосходил его стократ. Дракон не смог вернуться домой. Его сердце поддалось ледяному дыханию и замерзло. Гигант рухнул в океан. На следующий же день в месте его падения из воды появился остров драконов. В его недрах глубоко внутри сокрыт источник ледяной реки, замерзшее сердце дракона. С тех пор ее течение разделяет мир, остужает мысли, души и чаяния, что пересекаю ее границы"
Странница ночь путешествует по свету, ни на секунду не покидая его, своими крыльями накрывает страны, моря и океаны. Она постоянно в дороге, как и корабль Кристиана, что летит по черным волнам в тишине, наедине со звездами. Две луны составляли компанию мореходам, озаряя их своим бледным светом. Одна круглой, правильной формы взошла на востоке и путешествовала неторопливо по небосводу вместе с ними. При желании можно было разглядеть возвышенности и равнины на ее поверхности. Другая луна, продолговатой и неровной формы, в два раза меньше первой появилась на западе. Она стремительно, за короткое время промчалась над путниками и скрылась за горизонтом. И лишь только утром можно увидеть ее вновь. Луна изменилась, стала еле заметной и призрачной, поскольку солнечный свет затмил ее собственный.
Устремленный на запад всеми своими мечтами и желаниями Кристиан общался со звездами ночью, теперь он один на один с рассветом. Вдохновленный, он боится нарушить молчание. Образ любимой девушки обратился в звук и растворился в воздухе. Лишь только мелодия осталась в памяти. Яркий и чистый мотив, лишние слова могут затуманить его. Есть только тишина, рукоятки штурвала и горизонт, там, где живет она.
Яркими красками новый день ворвался в реальность. Кристиану же казалось, что он спит наяву. Крепко сжимая штурвал, он не отрывал взгляда от горизонта. Сейчас ему так легко населить небо и океан несуществующими объектами и существами, гигантскими цветами, огромными птицами. Его фантазии веселили и забавляли. Королевич улыбался. Стремительный бег парусника подчеркивали дельфины. Следуя впереди, эти животные взметали в воздух из пены морской и снова скрывались в пучине. Они указывали путь, беспокоились и оберегали мореходов. Солнце светило необычайно ярко, даруя тепло морю и кораблю. Его было достаточно для победы над дыханием ледяной реки, ибо сила создавшая ее осталась далеко позади. То была любовь, печальная любовь. История о ней уже стала легендой, так давно это было. Миф на какое-то мгновение приблизился к реальности на острове драконов, и вновь отступил в прошлое. Ни вздоха, ни малейшего намека на то, что миром когда-то правили драконы. Небо было добрым и кристально чистым настолько, что Кристиан вынужден был чуть прищурить взгляд. Он одним из первых сбросил с плеч согревавшие в водах ледяной реки доспехи. Увесистые оковы они сдавливали его, мешали расправить невидимые крылья. Избавившись от ноши, молодой человек вздохнул полной грудью. Его внимание привлекали крепкие паруса и высокие мачты. Неизведанное что-то пробуждалось в глубине души то тут, то там. То было ослепляющее и пьянящее предчувствие перемен. Они с утроенной силой наполняли паруса.
"Удивительно, но ты не сбился ни на минуту от курса", - Александр сверился с компасом.
"Ничего удивительного, братишка, скорее закономерно", - ответил ему Кристиан: "Я видел в облаках корабль с белыми крыльями. Я был не его корме и видел ее. Она была подобна ангелу, легка и прекрасна. Мои руки сами выбрали этот курс"
"Не стоит быть таким опрометчивым", - заметил Дмитрий: "Безоглядно доверять. Глаза и сердце можно обмануть. Океан полон миражей и тайн"
"Подобно тому деревянному кубу?" - спросил Александр.
"Вы слышали и видели его, короля драконов громче и ближе меня, царственный, грозный", - Дмитрий, князь северных земель был необычайно хмур: "Дрожала земля, дрожал воздух. Никто и никогда не слышал ничего подобного раньше. Объемный, материальный звук, его даже можно потрогать. Он способен внушить трепет и ужас"
- "Это длилось всего мгновение, и то многое не сразу было понято и запомнилось плохо. Мы были как во сне. Я ожидал большего"
- "Ты еще увидишь его, последнего из угасшего рода драконов. Вы разбудили его, великое, древнее существо. Он охранял до последнего вздоха то, что находится в кубе. Что случилось с царственным великаном и что скрывается в тайнике? Бескрайняя храбрость и отвага, или страх и отчаяние? По сути, простая деревяшка, а столько сомнений! Быть может, нет никакой лиры, а в кубе скрываются древние духи и призраки? Откроется он и на землю хлынет ярость и злоба?"
"Но легенды, в них про злобу и страх нет ни слова", - возмутился Александр: "Лег никогда бы не оставил на земле ничего подобного. Забрал бы с собой к звездам. Я хочу пристально и внимательно взглянуть в глаза этому дракону. Он ведь пойдет за нами?"
"Братишка!" - улыбнувшись, Дмитрий потрепал волосы Александра: "Ты прямо хочешь повелителем драконов стать. Не переживай, мои слова размышления ворчуна. Придет он еще, непременно придет"
И если корабль Кристиана уже вступил в новый световой день, то плывущий ему навстречу корабль Мии все еще остается во власти ночи. Летя вперед, он заставляет белую дымку огибать корпус, клубиться и сбиваться в комки. Еще долго позади, остаются причудливые нагромождения тумана, словно ожидая, когда же ветер приведет их в порядок. Иногда, впереди облака образуют возвышенности по форме похожие на небольшой дом. Бело-синие они часто спокойно проплывают в стороне. Но бывает, что месторасположение этих природных строений совпадает с курсом и тогда корабль вынужден проходить их насквозь. Пропорции облака нарушаются. Его отдельные кусочки пытаются зацепиться за паруса, балки и кормовые постройки. В попытке попутешествовать они стараются удержаться как можно дольше, но постепенно срываются, проигрывая встречным потокам воздуха. Таким образом, за кораблем остается протяженный, роскошный шлейф.
Ранним утром, когда солнце едва поднялось над землей, при прохождении через очередное облако белая дымка заполняет одну из комнат. Она заходит легко и свободно, сквозь небольшую щель под входной дверью. Туман плотно устилает пол, подбираясь к кровати, на которой спит Миа. Проснувшись, она не сразу понимает, где находится. Окружившие девушку облака показались ей сотворенным волшебством. Раздавшийся стук в дверь возвращает ей ощущение реальности.
"Да, войдите", - произносит принцесса.
"Ваше величество, как вы?" - интересуется появившийся молодой человек.
- "Я так крепко и сладко давно не спала. Спасибо за заботу, Гэбриэл. Но как я попала сюда?"
- "Вы очень устали и уснули ночью на мостике. Я перенес вас в комнату. Вы должно быть уже не помните, но в детстве вы часто проводили время в верхнем зале лунной башни и засыпали там. И я тогда ещё мальчишка накрывал вас одеялом"
Принцесса молчала. Башню луны она, конечно же, помнила. Помнила хорошо, помнила те образы и фантазию, что уводили ее в облака. В них был весь мир, огромный, разнообразный, удивительный и понятный. Его рисовала музыка, нескончаемая мелодия огромного оркестра. Инструментами в этом оркестре были сами люди, их мечты, их надежды, их любовь. Вдохновенный, величественный мотив даровал Мие чувство ответственности и огромного предназначения. Будто бы лишь только она может спасти мир. Мечты уводили ее так далеко, что сон подкрадывался легко и незаметно. Но вот откуда бралось теплое и мягкое одеяло, Миа не догадывалась.
"Ладно, не буду вам мешать", - проявляет он вежливость, прежде чем уйти.
"Я, кажется, что-то припоминаю..." - произносит Миа, но не успевает закончить фразу, поскольку Гэбриэл уже покинул комнату.
Принцесса не долго нежилась в постели. Скоро собравшись, она поспешила выйти на свет. Она любила тот свежий, прохладный утренний ветер. Он словно утренний кофе наполнял ее силами на целый день. Обычно Миа просыпалась раньше всех, чтобы первой встретить рассвет и стаю белых птиц. Принцесса сожалела, что не умеет общаться с ними. Иначе бы расспросила бы их обо всем на свете. Ведь они летают выше и дальше, они видят и знают о происходящем на земле больше любого из людей. Большая, белая стая, свободная. Она очень долго сопровождала корабль принцессы. Птицы то парили в вышине параллельно с кораблем, то затевали хороводы друг с другом вокруг парусника. Наигравшись вдоволь, ближе к полудню птицы исчезли. Как раз в этот момент покорители неба вошли на равнину нестабильных облаков. Принцесса, находясь на мостике, внимательно всматривалась вдаль.
"Что-то не так, Миа?" - спросил Георгий.
- "Я никогда еще не была так далеко от дома. Я вижу впереди множество пятен в облаках, словно озера в небе. Что это?"
- "У вас потрясающая интуиция. Эти провалы в облаках действительно называют небесными озерами"
- "И что будет, когда мы выйдем на озеро?"
- "В озере холодный воздух устремляется вниз. Мощный поток потянет нас за собой, и мы опустимся ненамного"
- "Может нам его обойти?"
- "Здесь сотни тысяч озер. Мы несколько месяцев будем плутать между ними. Не переживайте, Миа, все будет хорошо, Гэбриэл и команда справится, они знают свое дело"
"Капитан, оставим курс прежним и увеличим скорость", - военачальник Навалы отдал распоряжения стоящему на палубе молодому человеку.
"Живо, поднять все паруса", - голос Гэбриэла прозвучал призывно и громко.
С десяток шустрых мореходов устремились по веревочным лестницам наверх. Ветер тут же наполнил расправленную материю и придал кораблю скорости. В ожидании перехода на небесное озеро, команда замерла. Не умолкающие раньше разговоры постепенно стихли. Наступило мгновение, когда летучий корабль, соскользнув с облаков, продолжил парить в воздухе. Прихваченные им частицы тумана оставили позади след в виде широкого шлейфа. На фоне огромного небесного озера парусник казался крохотным, почти игрушечным. Вокруг воцарилась небывалая тишина. Кто-то подошел ближе к борту, разглядывая дымчатые, белоснежные стены уходящие далеко вниз. Взъерошенные и закрученные, они походили на переплетения пышных волос. Солнце старательно разрисовало каждую завитушку, каждый изгиб в свои излюбленные цвета. Но чем глубже уходила дымка, тем темнее становились облака. На дне облачного колодца виднелась пугающая, темно-синяя вода. Корабль постепенно снижался. Облака становились все выше и выше, скрывая из вида небесное светило и уводя парусник в таинственную тень. Наблюдаемая экипажем картина была пугающе-прекрасна. Самые смелые наслаждались чарующими пейзажами, меняющимися каждую минуту. Другие шептались о странных существах обитающих в темно-синих водах.
"Всем оставаться на своих местах", - раздается голос Гэбриэла: "Мы входим в облака. Никому и шага не делать, чтобы ни случилось"
И вновь все замерло. Корабль стремительно приближался к облакам. В коих спустя мгновение полностью скрылся. В тумане можно было легко потеряться. Вмиг исчезли все ориентиры. Не видно было даже собственных рук. Чувства как назло обманывали. В одно время казалось, что корабль продолжает падать, он то шел влево, то вправо и тут же, не теряя мгновения, мог подниматься. Хоровод мог продолжаться до бесконечности. Лишь только Миа вопреки собственным ожиданиям отчетливо ощущала парусник, куда он направляется и как высоко находится. Принцесса знала месторасположение каждого из членов экипажа так, будто бы видела сквозь облака. Возвращение корабля к солнцу предстояло долгое. Первыми из глубины появились верхушки мачт. Под ними в недрах молочного океана замаячили то тут, то там желтые огни. Поначалу они были расплывчаты и бледны. Чуть позже, словно звезду обрели в центре яркую точку. Следом за мачтовыми шпилями и развивающимися флагами вынырнули паруса. Они медленно освобождались от плена. Также неторопливо светлячки находили своих спутников в виде фонарей. Неясные фигуры появлялись одна за другой, являя собой команду корабля. И только потом солнечному свету явилась палуба и борта парусника. Большое, небесное озеро было позади. Еще не единожды, вплоть до следующего дня кораблю предстоял подобный переход. К чему команда успела быстро и легко привыкнуть. Каждый раз жизнь на судне замирала. Ночью поменялась вахта, но неизменными были действия экипажа. Озера доставляли немало хлопот, но только не принцессе. Окутанная облаками она легко сквозь темноту находила небесную дорогу к Кристиану.
"Как ты думаешь, что такое любовь?" - первой начинает разговор девушка: "Мне кажется, она похожа на огонь. Когда тебе холодно подойдешь, согреешься, станешь лучше, добрее. А если кинешься без оглядки, обожжешься, будет больно"
"Наверное, любовь это бесконечный мир", - отвечает ей молодой человек: "Ты не подозреваешь о его существовании, до тех пор, пока не встретишь того, кто тебе покажет и откроет в него дверь"
"Нет прекрасней на свете места, чем место, где живет твоя любовь", - Кристиан прогуливается по палубе, задумчиво глядя себе под ноги: "Хочешь теплое лето, хочешь белоснежная зима. Звездная ночь или дневное, голубое небо. А может красочный закат. Разлучившись ненадолго, бережно хранишь в себе свое сокровище. Но стоит неосторожно обидеть любимого человека и мир жестоким ветром выгонит тебя. Все потемнеет, потеряет краски. Появится страшная гроза и пугающие молнии"
- "Но можно будет все исправить, попросив прощения"
- "Да, конечно"
Надежда звучит в словах Мии. Мысленно разговаривая, девушка медленно, идя сквозь непроницаемый туман, приближается к носу корабля. В этот момент парусник стремительно выныривает из облаков. Команда вновь освобождена из ослепляющего плена. На мостике Гэбриэл. Он взволнован, поскольку не ожидал, что принцесса, ослушавшись, уйдет так далеко. Убедившись, что с Мией все хорошо, он облегченно присаживается на ступеньки. Молодой капитан еще долго наблюдал за девушкой. Он о чём-то глубоко размышлял. Быть может о том, что доступно ему только в мечтах. Невозможность обрести желаемое ведет к тоске. Тоска перерастает в затаившуюся злобу и ненависть. Ту, что гложет сердце и толкает разум на необдуманные поступки. Но это потом, а сейчас молодому человеку не долго дано пребывать в стране грёз.
"Надо принести одеяло принцессе", - обращается молодой человек к стоящему рядом мореходу.
Не задавая лишних вопросов, матрос быстро спускается вниз. Скрипнула дверь. Чуть позже она скрипит вновь. Поднявшийся с нижней палубы мужчина возвращается, держа что-то в руках. Он, было, направился к Мие, но Гэбриэл остановил его.
"Ты куда?" - поинтересовался молодой человек: "Я сам отнесу"
Приняв свернутую материю, он направляется к девушке.
- "Миа, возьмите накидку"
- "Спасибо Гэбриэл"
- "Не за что"
Мягкая, шерстяная ткань призванная сохранить тепло, столь спасительна для тела Мии. Девушка с удовольствием укрывается, словно доверяет ей не только себя, но еще и свой внутренний мир со всеми танами и мечтами.
"Почему так?" - интересуется принцесса.
- "Что почему?"
- "Говорят так: не за что"
- "Не знаю. Наверное, потому, что так принято"
- "Каждое слово в этом мире не может появиться и существовать просто так. Во всем есть тайный смысл. Может быть, потому так говорят, что проявление доброты не требует похвалы? Она естественное проявление человеческой души. Забота о другом человеке лучшая награда и благодарность, важно то, что ты вместе с заботой даришь частичку себя. Жертвуешь ее бескорыстно"
- "Да, наверное. Вам виднее, принцесса. Я не силен в познании человеческой натуры и души"
Две ясные, лунные тропы, будто мостик соединяют два корабля, парусник Мии и парусник Кристиана. Им ещё много дней придется провести в пути за разговорами о древних сказаниях и легендах, о дивных существах и народах, о сущности человеческих отношений, о чувствах, о добре и зле, о губящей, черной ненависти и светлой спасающей любви. Расстояние будет таять как снег под жарким солнцем. И это необратимо, ибо расстояние, как и снег может быть вечным только в исключительных случаях.
В один из дней кораблю Кристиана предстоит подняться над облаками. Ранним утром вся команда выстроилась на палубе. Узкая, белая полоска на горизонте, словно дивное видение неторопливо приближается к путешественникам. Но эта медлительность обманчива, поэтому путникам не стоит ждать и терять свободные минуты. Зная, что делать, команда разбегается по своим местам. По левому и правому борту из палубы выдаются вверх барабаны. С одной стороны у них имеются отверстия. Несколько человек, помещая в них рукоятки, приводят в действие механизм, раскладывающий крылья. Одновременно с этим на мостике поворачивают два дополнительных штурвала. Они расположены по бокам от основного и отличаются от него чуть меньшими размерами. Два прибора связанные с этими устройствами заняли свое место рядом с компасом. Глухо поскрипывая, корабль вздрагивает, неохотно сделав первую попытку оторваться от поверхности океана. Спустя какое-то время следует вторая, более удачная, парусник взмывает вверх. Вода обильным потоком скатывается по корпусу, срывается и падает вниз. Очень скоро этот дождь иссякает и превращается в отдельные капли.
Отрыв от земли волнителен и прекрасен. Словно делаешь шаг в другое измерение, в другой мир, где все иначе. По всей кромке горизонта впереди ровной стеной срывается водопад. Воды его пришли из дальних, западных стран и спустились вниз, в привычный для Кристиана океан. Над водопадом начинаются облака. Поначалу они легкой паутиной витают в воздухе, разбегаясь в стороны при каждом дуновении ветра. Корабль стремительно поднимается все выше и выше, давая возможность путникам оценить насколько огромен воздушный океан. Облака набирают силу. Белые и объемные, они обретают рельеф. Низины, холмы и горы лишь немногим отличаются по оттенку, лишая возможности оценить детали и увидеть переходы туманной равнины в возвышенность. С одной стороны белоснежная дымка поднимается медленней, с другой быстрей, взметаясь ввысь величественными стенами и столпами. Далеко впереди возвышалась одинокая вершина, очень высокая и красивая. Могло даже показаться, что на ее пике горит звезда. Корабль, словно влюбленный мотылек устремляется к ней.
"Волшебно настолько, что слов не то чтобы нет, они скорее неуместны", - произносит Александр, рассматривая округу.
"Так необычно осознавать, что земля, вернее океан где-то далеко внизу", - замечает Кристиан: "Вот мы и прошли половину пути"
Впереди у корабля Мии и Кристиана самая солнечна и самая теплая погода. Но не надолго. Ведь они, как и история происходящая с ними реальная, живая. А в жизни не все всегда бывает гладко. Корабли практически одновременно пересекают границу дня и ночи, безмятежной, лунной, звездной. Кажется, что впереди все будет спокойно. Однако в определенные моменты на пути каждого возникают преграды и испытания.