Удинец : другие произведения.

Храм любви или ошибка каменщика

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    история знакомства с непредсказуемыми поворотами сюжета, поскольку круче жизни может быть только жизнь! (Обещаю всем сильное удивление, а потом еще и еще...). А начинается с того, что на осенней улице встречаются женщина и мужчина -но в отличии от нее, он не возмужал, остался юношей с виду. И никак не ожидал, что встреча со знакомой из юности, обернётся любовью - бессмысленной и беспощадной...
  
1. Правда, которую лучше не знать
  
  - Есть правда, которую лучше не знать, - говорил Эдик своему приятелю Виктору, потрясенный открывшейся в этот день страшной тайной Ирины.
  
  - Нет, - ответил Виктор, - правду знать надо, какой бы горькой она ни была. Приведу тебе одно изречение Френсиса Бэкона, которое в переводе на русский звучит так: Знание - сила...
  Заканчивался солнечный июньский день. За окном колыхалась свежая листва тополей. Эдуард понуро смотрел на темный пол прихожей, слушая наставления Виктора в трубку черного телефона, лежавшего на трюмо. На работе Эдуарда все называли Эдиком - несмотря на грядущие этой осенью 40 лет, он выглядел еще почти как мальчишка.
  
  Эдик был один, без семьи. И вот теперь уже и без надежды на счастье, которое он пытался связать с любимой женщиной Ириной - своей ровесницей и даже одногодкой.
  
  'Восемь месяцев моей истории любви подошли к концу. Я не ожидал такого обескураживающего финала...', - размышлял Эдик.
  
  Но давайте вернемся в сентябрь прошлого года, когда он впервые после 20-летней разлуки встретил Ирину, спешащую в корпус университета с папкой под мышкой... Погодите, после 20-летней разлуки? Тогда лучше окунуться еще глубже в прошлое города за Байкалом - в 1997 год, когда Эдик был 18-летним студентом.
  
  
* * *
  
  - А ты с мамой где живешь? Вы снимаете квартиру или как? - спрашивала одна из сестер-погодок Снегиных, когда они сидели в аудитории.
  На такие вопросы Эдик не стал отвечать, рассердившись настырному любопытству нахальных девиц. Снегины проявляли свой интерес к нему самым бестактным образом. Старшая Ирина даже заметила: 'Мы с тобой так грубо разговариваем? Эдик, просто мы так общаемся'.
  
  А младшая Авдотья однажды выкинула один фокус. Когда Ирины не было рядом, Авдотья сидела рядом с Эдиком на табурете, и не давала ему выйти из-за парты, отказываясь убрать свои ноги в черных колготках и мини-юбке...
  
  Это были невоспитанные девушки, поступившие всеми правдами и неправдами на первый курс университета. У них был узкий кругозор и низкие способности даже к учебным предметам. Но Авдотья Снегина была бесподобна! Яркие черты красивого бурятского лица даже возмущали Эдика своей гармонией, ведь он знал, какая она вредная и подлая... А ее сестры не было даже внешней красоты.
  
  Проучился Эдик с ними около месяца и в марте перевелся в другой вуз.
  
  * * *
  
  Прошло 20 лет. За плечами Эдика было уже многое. Не стоит здесь описывать многие горести, выпавшие на долю молодого человека (а он оставался именно молодым и в зрелые годы - случалось, ему не давали и тридцати).
  
  Однажды, во время редакционного задания он спешил на экологическую конференцию и услышал, как с ним поздоровалась какая-то женщина в чёрном плаще. Она шла навстречу, поравнявшись с ним напротив крыльца корпуса университета. Женщина уже сделала пару шагов дальше, как Эдик ее окликнул:
  - А вы кто? Откуда меня знаете?
  
  С этого и началось их знакомство, длившееся 8 месяцев. Она уже тогда была... а впрочем, давайте обо всём по порядку.
  
  Ирина заявила, что имеет двух детей и не замужем. Живет в общежитии для сотрудников университета. Авдотья вышла замуж и уехала в деревню в Иркутскую область.
  На выходных они встретились, и Ирина попросила заплатить за нее обед в кафе.
  - Как теперь без мамы живешь? - искренне посочувствовала она, сидя напротив него за столом к отдельном кабинете кафе. Желтая рубашка, распущенные черные волосы с пепельным оттенком, в которых белели всего три-четыре белых волоса, что для тридцати девяти лет было очень хорошо. Сероватые локоны, спускавшиеся на спину, даже казались чуть волнистыми... Упитанные руки, державшие газету, выходившую в их редакции, которую она дал ей почитать.
  Эдику понравилось тело Снегиной, оно как магнит притягивало его. Подсев поближе на соседний стул, он принялся ее обнимать. Она не стала его отталкивать - но это поначалу...
  
  Еще на первом свидании она выпросила у него деньги в долг. Родители в деревне, бедные, прочие родственники тоже не могут помочь, утверждала она. В последующие месяцы она брала еще больше - то на еду не хватает, то сыну в школу взносы. Заполучив очередную сумму, обычно отталкивала его, вырываясь из отчаянных объятий Эдика. Когда же он порывался проводить ее до общежития, та всякий раз очень резко возражала: 'Чё, дурак, что ли?'.
  
  В конце октября Ирину хотели выселить из комнаты в общежитии за неуплату коммунальных услуг - она не платила с января и сумма долга достигла 30 тысяч. Вместо этого каждый месяц с ее карты стали снимать 5 тысяч - почти половину ее зарплаты. Она вызывала крайнюю жалость. И еще безумную бессмысленную любовь.
  
  В начале ноября Эдик ходил с ее сыном в театр, так как она сама опять болела. Это и настораживало: Ирина часто простужалась. Еще осенью у нее простуда следовала за простудой. А январе она два раза попадала в больницу, в первый раз из-за гриппа, а во второй - из-за отравления банкой майонеза.
  
  Хотя Ирина не возвращала предыдущие долги, она занимала вновь и вновь. А он был счастлив отдать ей деньги, лишь бы снова на несколько минут увидеть ее...
  Последнюю крупную сумму он отдал Снегиной на закупку продуктов на ее день рождения в январе - ей исполнялось 40 лет. Она ждала в его подъезде, не став на сей раз заходить к нему. Получив деньги, Ирина в благодарность сама обняла его...
  
  А Эдик пояснил:
  - Я тебе даю в долг только из-за любви к тебе, любимая Ирина!
  - Любимая Ирина?! - добродушно повторила она, и рассмеялась от его рук, сминавших ее плотный пуховик... На сей раз она позволила себя долго обнимать и тискать. Они стояли на площадке первого этажа как подростки. Но на сам юбилей Ирина категорически отказалась приглашать. Попрощалась и поспешила к себе в общежитие.
  
  
  С февраля они лишь созванивались - Снегина приноровилась вытягивать с него деньги по телефону через мобильный банк. И врала, что занята. Не хотела встретиться даже на майские праздники, находила разные отговорки. А Эдик продолжал писать Ирине в смс-сообщениях, как любит ее, что верит и ждёт...
  
  И вот 2 июня от Снегиной раздался звонок. Как всегда он тут же прервался и Эдик перезвонил. Ирина рассказала, что лежит в больнице, ей удалили аппендицит... и попросила Эдика закинуть денег на номер ее мобильного. Закинув сумму, он побежал в больницу, благо она через дорогу от его дома. Но в списках больных Ирины Снегиной не оказалось - а постовая медсестра ответила ему по внутреннему телефону, что такой больной у них в хирургическом отделении нет.
  Снегина по телефону объяснила, что, мол, списки в выходные не полные... и что аппендицит ей вчера отрезали (хотя в первый звонок утверждала, что легла в больницу еще 30 мая), а в палате шесть человек, у нее болит живот и она не может много говорить. Обещала через неделю, когда выздоровеет, всё рассказать. А сейчас ей нельзя даже подниматься с кровати. И что она возможно не выживет...
  
  Весь вечер Эдик не находил себе места, чувствовал слабость в руках и ком рыданий, застрявший в горле. Он боялся потерять Ирину. Но приятель Виктор не поверил, что она лежит в больнице. Сам Эдик убедился в лживости версии об аппендиците на следующей день. Ирина написала в смс-ке, что ее выписали... Позвонив ей, Эдик узнал что она лежит дома, что само по себе невероятно - так рано после операции не выписывают.
  Когда он спросил, сколько дней у нее болел живот перед операцией, Ирина ответила, что нисколько. Заболело, мол, в пять часов, а отрезали в шесть...
  Снегина также сообщила, что к ней приехали 5 родственников: родители, сестра матери и ее муж. А сестра Авдотья приехала еще раньше...
  
  Виктор во время телефонного звонка посоветовал проверить это на следующий день, в понедельник: 'Как бы между прочим ты спроси на вахте общежития, выходил ли оттуда отец Ирины, как его зовут Алоиз Снегин?'. Эдик отказался от похода в общагу, но догадался, что лучше зайти к ней на работу. Приятель одобрил эту идею, хотя и так уже было понятно, что она врала с аппендицитом.
  А пока у него оставался светлый воскресный вечер. В потрясении от страшного обмана, Эдик вышел на улицу, дошел до парка, где люди гуляли с детьми между аттракционами под яркими лучами июньского солнца. Он был чужд этому празднику жизни. Чтобы развеяться, Эдик даже прокатился на колесе обозрения - поднимаясь, его взгляд упирался в дальние синие холмы к северо-востоку от города, на которых стоял поселок Авиазавода...
  
  Зайдя на следующий день на работу к Ирине, Эдик думал застать там ее живой и здоровой, признаться, что он всё ей прощает... Но узнал, что секретарь Ирина Алоизовна с февраля в декрете! И что родила девочку меньше месяца назад!!!
  
  И вот он позвонил Ирине...
  
  - Зачем скрывала от меня, что беременна??!
  - Так надо было.
  - А у тебя муж есть или нет???
  - Е-е-есть, - протянула она в трубку телефона.
  - А почему он не помогал тебе?!!
  - Он был в командировке...
  - Так почему же он не переводил денег тебе? - вскричал Эдик, но Ирина то ли пробормотала что-то невнятное, то ли вообще не удостоила его ответом. После этого он поинтересовался ее здоровьем, но Снегина выдала:
  - Я скоро умру, болею. А тогда, когда позвонила тебе, я лежала на консультации.
  
  
* * *
  
  - Все эти месяцы ты жил и дышал Ириной, - посочувствовал ему Игорь Ладожский, сотрудник газеты, куда Эдик нередко наведывался во время обеда.
  - Да. Я столько говорил о ней вам, писал стихи, рисовал картины, одну из акварелей даже кто-то унес из вашего кабинета, - вздыхал Эдик, скребя в отчаянии пальцами по редакторскому столу который он как обычно занимал в отсутствии этого самого редактора. - Мы повстречались в сентябре случайно. Она уже тогда была беременной. А я не знал...
  - Зато у тебя опыт, - попытался было утешить Ладожский.
  - Не нужен мне такой опыт. Это отрицательный опыт. От него только хуже, - воскликнул Эдик, смотря на Игоря поверх мониторов в полутемном кабинете, где окно как обычно было закрыто жалюзями.
  Когда Эдик вышел на улицу и проходил мимо шахматного сквера, раздался звонок от приятеля Анатолия Изотова - он уже прочитал о страшной тайне Снегиной в сообщениях от Эдика в интернете.
  - Ирина была смыслом моей жизни, - сказал Эдик Анатолию.
  Тот удивился, но попытался успокоить:
  - Это опыт, ты прибрёл опыт жизни...
  - Мое сознание настроилось на то, что Ирина одинока и что она будет моей, - возразил Эдик. - А теперь, узнав о скрываемых от меня беременности и муже, мой мозг отказывается это принимать.
  - Ну раз твой мозг отказывается, тогда ничем не могу помочь, - признался Анатолий.
  - Все эти месяцы я строил свой Храм Любви. А теперь из-под моего Храма выбит краеугольный камень. Мой мир начинает рассыпаться...
  - В ожидании камнепада, тебе лучше нанять опытных в строительном деле мастеров. Они помогут укрепить храм твоей души. Раз ты возвел храм Любви - он должен стоять. Ты доказал свое человеколюбие, помогая одинокой женщине. А то, что она оказалась не так одинока - не твоя вина, ты же не знал, а был в заблуждении. Сведу-ка я тебя с нашей местной ложей храмовников - строителей храмов... Это один их древнейших на Земле орденов каменщиков, пронесших сквозь Темные века секреты возведения каменных построек, унаследованные от погибшей Римской империи. Они ищут таких как ты идеалистов, готовых за веру в гуманизм отдать последнее. Вступай в ложу 'Байкал-7'!
  - Анатолий, лет 10 назад, - ответил Эдик, - я подозревал в тебе агента каких-то мафиозных структур; а твой знакомый с факультета убежден, что ты шпион, так как всех обо всём расспрашиваешь и обо всех всё знаешь...
  - А на самом деле я оказался членом тайной организации, несущей мир и процветание всем людям, всему человечеству. Скоро состоится твой ритуал посвящения, - пообещал Изотов. - Жди звонка.
  
* * *
  Мысли об Ирине мешали Эдику жить. Он не мог не только спокойно чувствовать себя во всякое свободное время - всё его существо омрачалось великой досадой и отчаянием, едва он вспоминал об Ирине, ее предательство и ссору по телефону, произошедшую в понедельник 3 июня.
  'Безмерная жалость охватывает меня всякий раз, когда я вспоминаю о Марине. В 40 лет решиться завести ребенка - нелёгкое решение. И как можно было догадаться, беременность далась ей нелегко. Все-таки у нас уже пожилой возраст. Я даже не уверен сейчас, жива она или нет...
  Я уже никогда не смогу смотреть в глаза Ирины - удлиненные и молчаливые. Я не смогу трогать ее удивительные черные волосы, сбегающие на плечи - сероватые, почти без седины. Никогда не обниму ее тела, не прижмусь губами к белым пухлым щекам, никогда уже она не оттолкнет меня изящным движением своей руки! Что ж ты наделал, Виктор?! Зачем ты настоял на проверке ее версии об аппендиците?..
  Правду знать не всегда нужно. Ну что я теперь буду с ней делать - с правдой, что у нее есть новорожденный ребенок и муж? Она все эти месяцы плела сеть обмана. По уровню этой семейной лжи, громоздящейся на другую ложь, ее можно было бы поставить в один ряд с великими комбинаторами прошлого.
  А я как Иван-царевич из известной сказки, бросил лягушачью шкурку в огонь... И пришло страшное знание. Основы моего мира пошатнулись.
  Я словно слышу, как через почву земли доносится отдаленный грохот чьих-то тяжелых шагов, монстры мира несутся по направлению ко мне. Это они подсунули мне Ирину - не случайно всё это, не случайно.
  'Где твоя принцесса? - помню спросил меня Анатолий, когда Ирина не пришла в библиотеку на вечер поэзии. Она должна была подойти за деньгами, но я рассчитывал показать ее публике хоть ненадолго у самых дверей - похвастать своей обретенной любовью, благо работала она поблизости. Но ее не было Лишь позвонив ей домой, я узнал, что Ирину в тот день свалила простуда - она едва доработала до окончания рабочего дня и уехала домой, забыв о встрече со мной.
  Принцесса. У меня есть принцесса. Анатолий спросил о ней на виду, а хозяйка литсалона Дара услышала эту фразу и переспросила: 'Про кого вы говорите?' Анатолий ответил: 'Про знакомую Эдуарда', хотя она прекрасно поняла, что принцессой можно назвать лишь любимую женщину...
  Значит, у меня есть принцесса. У меня была принцесса! Если любишь женщину, значит она принцесса для тебя... пусть Ирина и далека по своей сути от всего, хоть отдаленно напоминавшего высшее общество. Да и одевалась неважно, ни разу в платье или в юбке ее не видел, широкие черные штаны, ничего обтягивающего - всё совершенно не то, что я привык искать в женщинах... Как же я в нее влюбился? Вот уж действительно, бес попутал'.
  
  
2. Братство
  Так поднимайся вверх! Ищи! Сражайся! Веруй!
  Отринь все то, чего достиг:
  Ведь никогда застывший миг
  Не станет будущего мерой.
  Эмиль Верхорн
  
  Полет над вечерним Улан-Удэ проходил не так как у обычных самолетов: летательный аппарат то и дело останавливался и прямо в воздухе зависал над каким-нибудь объектом. Такое пренебрежение всякими физическими законами напоминало скорее движение НЛО. Но внутри кабины сидели обычные с виду люди, и Эдик был одним из пассажиров. Он сидел спереди - справа от пилота, а два задних сиденья занимали Анатолий и мужчина средних лет, которого представили магистром Алексом.
  - Мы вытягиваем из каждого места, над которым зависаем, дурную энергию, - пояснил пилот Эдику. Так, аппарат 'выпил' негатив над улицей Октябрьской, затем над поселком Шишковка. Надолго зависнуть пришлось над центром города у проспекта Победы - там аппарат ощутимо встряхнуло. 'Воронка засасывает' - сказал сзади Алекс.
  Затем они сорвались с места и пролетели над черной водой Уды.
  - Мы летим в режиме невидимости для людей. Однако в моменты набора скорости может включиться видимость, - продолжал объяснения пилот. - Нас заметили многие горожане в августе 2009-го,когда два наших аппарата летели через весь город в сотые квартала, догоняя кортеж великого магистра... Сейчас мы летим в том же направлении, на юго-западную окраину.
  Аппарат снизился и устремился в темень горы. Эдик испугался, так как неожиданно они погрузились в полную темноту у подножья высоких сосен. Пилот остался в кабине, а Эдик с Анатолием во главе с Алексом вышли в лес. Ноги вязли в песке. Но Алекс уверенно освещал путь фонариком.
  Вскоре показались строения квартала. Они дошли до одной пятиэтажки и поднялись на второй этаж. С виду обычная квартира. Но там их ждали для проведения ритуала.
  - Брат Эдуард, мы посвящаем тебя в орден вольных каменщиков, - торжественно произнес магистр ложи Алекс.
  На нем поверх цивильного костюма был завязан фартук, - как и на остальных пятерых мужчинах, собравшихся в полутемном зале при зажженных свечах. У дальней стены виднелось нечто, похожее то ли старинный очаг, то ли даже на алтарь - с полотняным занавесом за ним.
  В широкое балконное окно открывался вид на закатное небо над островом Богородский. Окружающие дома утопали в темноте, разреженной блеском прожекторов на крышах пятиэтажек и светом редких фонарей.
  Вскоре все вышли на балкон-лоджию, и Эдик вдохнул полной грудью приторный воздух летнего вечера.
  - И найдешь успокоение ты в истине, - послышался над ухом голос Алекса. - А истина в том, что тайные силы направили твои стопы тогда, в сентябре, к корпусу университета именно в ту минуту, когда там проходила Ирина. Ты ей стал помогать. И на свете зла стало меньше. Хотя ты новичок в нашем братстве, сразу заслужил более высокий градус посвящения - благодаря своей непреклонной вере в справедливость и проявленную на деле жалость к женщине. Раз государство неспособно поднять зарплаты бюджетникам, надо делать это нам - помогать нуждающимся. Ты прошел испытание в течение восьми месяцев. Несмотря даже на грубость и ложь Ирины, ты показал, что руководствовался объективными рассуждениями, ведь она действительно страдает. Теперь ты волен властвовать над судьбами людей в этом городе. Отныне как вольный каменщик ты можешь соединять и разъединять людей, руководствуясь не прихотью своей, а принципами разума и гуманности.
  Анатолий вступил в разговор:
  - И ты уже не будешь переживать по поводу проступков обычных людей. Как бы ни была хитра и жестока сеть обмана Ирины, в которую ты попал прошлой осенью, теперь ты посмеешься над своими терзаньями. Ибо иные великие цели встают перед нами, брат Эдуард.
  - Я не жалею, что помогал ей. Случись всё вновь, я так же отдавал бы ей последние деньги, пусть мне и самому не хватало. Это единственный правильный путь.
  - Вольному воля, - подытожил приятель.
  - Да, это был мой выбор. И я счастлив, что поступал так, как считал нужным, не считаясь ни с твоим мнением, ни с советами бросить ее от Виктора и Игоря Ладожского.
  Алекс вновь обратился к Эдику:
  - Это было испытание на человечность, брат Эдуард. 'Свобода, равенство, братство' - ты воплотил на деле все слова этого лозунга. Ты свободен от предрассудков и здравомыслящ, но не тем мещанским узколобым здравомыслием. Пусть Ирина груба, она заслужила милость, так как страдала не по своей вине, а по злой воле системы, обрекающей людей на нищету.
  - А почему государство послушно воле этой системы? Что это за система, брат Алекс?
  - А это как раз та правда, которую тебе, брат Эдуард, все-таки лучше не знать, - ответил Алекс. - Ты узнал ужасающую правду об Ирине, поехав к ней на работу, и твой мозг чуть не взорвался. Лишь наша помощь спасла тебя. Иногда лучше горькая ложь, чем горькая правда.
  - Да, ложь Ирины была горькой, неумелой и нелепой. Но она оберегала меня от сногсшибающей отвратительной правды. Которую, наверно, было лучше не узнавать.
  - Тогда ты не узнал бы нас, - сказал Алекс.
  Эдик оглядел балкон. Все адепты тайного культа молча внимали диалогу мастера и неофита.
  Пока они вели беседу, закатное небо еще больше стемнело, и на нем - над хребтом Хамар-Дабан - всё ярче разгоралась одинокая белая звезда. 'Это вечерняя звезда Любви - Венера', - подумалось Эдику. Он смотрел на нее с надеждой, как на символ грядущей новой любви.
  'Нет, Ирину я никогда не забуду. Теперь я могу думать о ней сколько угодно долго и не мучиться при этом. И более всего я теперь испытываю жалость к ней, к ее страданиям, к ее беременности - в 40 лет решиться на такое не просто. А что до ее мужа... С самого начала моя любовь к Ирине была обречена. Но она была нужна', шептал он про себя, вцепившись в перила. - Я был нужен как инструмент. Но для чего? - вдруг задался он вопросом.
  - Ну всё, агнец готов, - разом закричали сзади доселе безмолвные мужчины. Эдика повлекли к алтарю...
  
  
3. Во имя любви
  - Я все равно ее люблю. И буду любить вечно, - запёкшиеся губы Эдика сказали эти слова в темноту. - Делайте что хотите, но моя любовь умрет лишь со мной... нет, она будет и после меня!
  Лишь после эти слов с его головы сняли мешок. По сторонам расстилалась темнота, а впереди она была рассеяна светом длинной свечи, вставленной в канделябр. На белом полотнище мерцал отблеск.
  'Всё, хватит. Он не агент'. 'А мы и не сомневались', - послышались голоса.
  В соседней комнате зажегся свет. Когда его ввели туда, саднило правое колено под разорванной для ритуала брючиной. За столом сидел Алекс. Эдика усадили напротив него и затворили за обоими дверь.
  - Понимаешь, - начал мастер, наливая чашку чая Эдику, - мы посвятили тебя сразу в мастера, чтобы я мог с тобой беседовать наравне. Ибо для ученика не подобает рассуждать о тех важных вещах, которые меня беспокоят. Мы проанализировали твои аналитические способности, а также интуицию, и решили, что ты нам поможешь в качестве мастера.
  - А я было подумал, что вы меня в жертву хотели принести, - вырвалось у Эдика, когда он начал размешивать чай ложкой.
  - Ну что ты, мы не такие, - поспешил его заверить Алекс.
  - Я уже привык к подлым поворотам судьбы...
  - Ты об Ирине? - Лицо Алекса озарилась гримасой сожаления и сочувствия. - Нет, наша местная ложа не деструктивна. Мы наоборот пытаемся понять работу других лож. Их деятельность вопреки провозглашаемым лозунгам, наносит вред обществу...
  - Я знаю. Слухи небеспочвенны.
  - На самом деле, у великих лож нет единого руководства. А местные ложи тоже не всегда всё знают. Тем более, у лож нет единой цели. Эту сложившуюся еще к концу XVIII века систему использовали самые разные силы для своих целей. Для кого-то тайный орден стал прибежищем для пустых разговор о мире. Для кого - удобной оболочкой для подготовки восстаний... Но наиболее запутанным является поведение тех лож, кто внедрился в госструктуры и пытается иррационально управлять обществом. Кто сеет катастрофы, провоцирует обнищание населения?
  - Но я причем? И причем здесь Ирина, ведь вы о ней начали говорить? - спросил Эдик.
  - Я продолжу еще немного, потерпи брат Эдуард. - Алекс остановился, отхлебнул из чашки и продолжил. - Итак, для правителей выгодно все-таки, чтобы разрыв в доходах населения был не таким вопиющим как сейчас. Впечатление, что правители, а точнее те, кто стоит за ними, специально обостряют обстановку в стране, низводя до ничтожества отдельные группы населения - бюджетников как твоя Ирина, - и так или иначе портят жизнь прочим... Правители сами сеют смуту своими законами. И так было не только в наши дни и в нашей стране. А насчет Ирины? Мы предполагаем, что Ирину к тебе нарочно послали. Да это маги. Они манипулируют случайностями.
  - Она вытянула у меня столько тысяч. А потом очень неубедительно обманывала насчет операции по аппендициту...
  - Да, они решили навредить тебе.
  - Так вы конкуренты?
  - Даже не знаю, как сказать. Мы ничего не знаем о другой ложе - о той, которая имеет своих ставленников среди чиновников и крупных капиталистов. Пожалуй, мы с ними антагонисты. - Алекс вгляделся в лицо Эдика внимательнее и предложил:
  - Но мы поможем тебе вернуть Ирину.
  - Как? Это уже невозможно. Если бы она продолжала меня водить за нос, она еще могла стать моей любовницей. Кстати, совершенно маловероятно - но могла бы. Но теперь она рассержена. Она знает, что я узнал ее тайну...
  - Она уже не будет знать об этом... Мы внушим ей, что ты не говорил ей о своем визите на ее работу. - взгляд магистра подобрел, он задул огарок свечи и в ту же секунду в комнате зажегся свет люстры.
  - Неужели? Вы исправите мою ошибку? - Эдик с едва теплящейся надеждой смотрел на лицо Алекса.
  - Это нам вполне по силам. Гипноз, воздействие на психику людей расстоянии - не такая сложно выполнимая штука, как изменение хода времени. Мы могли бы вернуть всё в тот день 3 июня, когда ты пошел к ней на работу и нарвался потом на ругань Марины по телефону, на ее слова, что больше никогда вы не увидитесь...
  
  
4. Мозг
  
  Теперь после воздействия Алекса и его компании, Эдик с трудом мог поверить, что Марина все забудет и однажды позвонит ему, чтобы встретиться - как обещала первоначально, когда обманывала насчет аппендицита.
   * * * В темной комнате трое людей сидели в креслах за пультом управления. Центральное кресло занимал Алекс, по сторонам от него находились Анатолий Изотов и мужчина в синей рубашке охранника. - Нам важно, чтобы Ирина сама искренне полюбила его. - В существующих обстоятельствах это вряд ли возможно, - ответил, мужчина, сидевший слева от Алекса. - Тогда проект Эдуарда можно закрывать, - возразил магистр, - ведь его душа как нельзя лучше коррелирует именно с душой Ириной - несмотря на последующие искажения, их души были созданы друг для друга... - Но мы найдем ему другую, - предложил Изотов. - Это вопрос жизни и смерти! Мы обязаны найти ключик к сердцу Ирины. - А как же ее муж? - спросил мужчина в рубашке охранника. Анатолий ответил: - Дмитрий, пойми! Она не любит этого вахтовика... Да и не официальный брак у них, пока она встречалась с Эдиком, она с мужем поссорилась, так как денег не давал. А Эдик помогал ей, ссуживал суммы, не прося возврата, прощая долги Ирины. Мы должны найти решение, - Алекс в отчаянии ударил по клавиатуре. - Но в марте муж приехал и отдал какую-то сумму семье. - Дмитрий принялся рассуждать. - я понял это по двум обстоятельствам. Во-первых, она собиралась тогда возвращать долг Эдику. Она сама звонила и спрашивала, не подождет ли он еще неделю, правда, через неделю благополучно забыла о возвращении. А уже в июне после страшного открытия правды о ней, Эдик нашел аватарку ее старшей дочери Лизы в соцсети. Ранее, когда Эдик осенью искал ее детей в сетях, Лизы там не было. А появилась страничка дочери в марте. Деньги появились... это муж вернулся на какое-то время. - Но морально муж умер для Ирины, - заметил Алекс. - и это все его уже не очень-то оправдывает - ведь Ирину из общежития в октябре собирались выселить - когда она собиралась кредиты оформлять в банке - кстати, на имя послушного ее воле Эдуарда. - Что делать? - спросил Дмитрий. - Подождем, - пришло в голову мастеру. - Лучше заколдуем самого Эдика, - сказал Изотов. - Блестящая мысль! - обрадовался Алекс. - Эдуард забудет о любви к Ирине. До поры до времени. - Вместо Ирины, мы лишим части памяти самого Эдика, - вздохнув, согласился Изотов. Внезапно Алекс возразил: - Нет. Мы лишим памяти этот город... - За что? Почему? - Именно сейчас, когда корни личного кризиса Эдуарда проросли из этих самых 90-х годов, нужно поменять сознание всему обществу...
  
5. Последний бой
Стволы трех психотронных пушек поднялись - выглядывавшие из полусферы, обнажившейся на вершине холма подобно телескопам в обсерватории, они смотрели в стороны города, расположившегося в низине. Кроны высоких сосен закрывали нижележащий склон. Под синим небом дрожал знойный воздух июля. Мастер Алекс в наушниках сидел за пультом. Воротник его светло-синей рубашки был расстёгнут. В старом бункере не работали кондиционеры и после обеда духота разморила персонал замороженной на два с лишним десятка лет психотронной батареи. Рядом с ним сидели Дмитрий, Эдик и Анатолий Изотов. Все ждали сигнала от батарей на другой стороне долины - от синих холмов на противоположной стороне чаши, в которой покоился город. Этот город, который Эдик любил и ненавидел, в котором прошла вся его жизнь - от самого рождения через детство и юность, прошедшие в микрорайоне ЛВРЗ, расположенном недалеко от этого хребта. Наконец в наушниках заскрипело и зашипело и чей-то голос раздался: Всё готово, мастер Алекс. Алекс обернулся к своим товарищам и сказал: - Час икс наступает. Значит, ровно по расписанию в 14.00 нажимаем на кнопки. 'Электронное табло показывает 13.54. Значит можно немного еще помечтать', - подумал Эдик и смежил веки. Вот он идет по осеннему скверу перед Дворцом культуры с мамой - ему года три-четыре. Багряные листья на земле и на ветвях тополей и приятный прохладный ветер возвышает его душу... Но потом мысли перекинулись сразу на средний возраст, года через два после смерти матери, когда всё его существо был потрясено обманом женщины по имени Ирина... Так что жалеть нечего, этот город заслужил кару, подумалось напоследок Эдику, когда Алекс нажал на кнопку. И тотчас с дальних гор побежала пульсация. Она встретилась с пульсацией, пошедшей от их холма - и над городом возник резонанс. Упругие волны встретились прямо над локомотиво-вагоноремонтным заводом, над расположенной рядом с ним ТЭЦ, нещадно дымившей в середине лета своей трубой, и охватила сиреневым покрывалом весь город...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"