Герцик Татьяна Ивановна : другие произведения.

Чудеса все же возможны Отрывок

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Есть ли шанс у самой некрасивой девушки в классе завоевать сердце Влада, самого привлекательного парня школы? Конечно, нет, ведь чудес в жизни не бывает. В этом совершенно уверена и Настя, и все остальные. Все, кроме Влада...

Татьяна Герцик

Чудеса всё же возможны...

Роман

Серия: Ивановка - 3

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ПЕРМЬ

  
   УДК 821.161.1
   ББК 84(2Рос-Рус)6-4
   Г 41
  
  

Охраняется законодательством РФ
о защите интеллектуальных прав.

Воспроизведение всей книги или любой ее части
воспрещается без разрешения автора.
любые попытки нарушения закона

Будут преследоваться в судебном порядке.

Оформление художника

  
  
   Герцик Т.И.
   Чудеса все же возможны... Серия: Ивановка -3: Роман. - Пермь, 2015. - 159 с.
  
   ISBN 9781301337255, Smashwords, Inc
  
   Есть ли шанс у самой некрасивой девушки в классе завоевать сердце Влада, самого привлекательного парня школы? Конечно, нет, ведь чудес в жизни не бывает. В этом совершенно уверена и Настя, и все остальные. Все, кроме Влада...
  

  

УДК 821.161.1

ББК 84(2Рос-Рус)6-4

  

NoГерцик Татьяна, 2015

  
  
  
  
  
   ГЛАВА ПЕРВАЯ
  
   Голос Алевтины в телефонной трубке звенел настоящим недовольством:
   - Все идут, Настя, одна ты не хочешь! После окончания школы десять лет прошло, давно встретиться пора! - После неопределенного хмыканья собеседницы голос стал строже: - Чтобы больше никаких отговорок! Ровно в три в кафе "Радуга"! Не опаздывай! Я тебя с Володькой посажу, посмотришь, каким он стал.
   Положив трубку, Настя посмотрела по сторонам, будто ища, где же ей скрыться от вездесущего ока старосты. Эта весть выбила ее из привычной жизни, как пушинку. Боль и горечь, казалось, так хорошо похороненные, вспыли со дна души и понесли по волнам памяти.
   Владимир... Или, как она всегда звала его, Влад. Почему-то она не любила имена Вова или Володя и всегда называла его только так - Влад. Одно это имя принесло такую боль, что на висках забились тоненькие сеточки вен.
   Настя прижала к вискам прохладные пальцы и закрыла глаза. Память тут же воскресила белозубое насмешливое лицо, глядящее на нее с удрученным отрицанием. Сколько же раз она признавалась ему в любви? Сотню, не меньше...
   Началось всё в детском саду. Она не помнила, как они познакомились, но мама говорила, что она была самым рослым ребенком в группе, и привыкла, чтобы все подчинялись исключительно ей. И когда привели нового мальчика, она попробовала командовать и им. Но он этого не стерпел и двинул ее машинкой по голове. Видимо, после этого удара у нее в мозгах что-то заклинило и она в него влюбилась. Как выяснилось, навсегда.
   Сколько она себя помнила, они всегда были вместе - и в детском саду, где ходили неразлучной парой и сидели за одним столом, и в школе, где пересели за одну парту. Он был снисходительным парнем и позволял ей за собой ухаживать, несмотря на всю ее некрасивость. Иногда даже заступался за нее.
   Перед глазами тут же всплыла сцена, после которой она в первый раз призналась ему в любви.
   В каком это было классе? Четвертом или пятом? Они с Любой Городиловой, о чем-то болтая, шли домой после школы, когда на них налетел школьный хулиган Игорь Овчинников. Толкнув ее в сугроб, стал бросать в нее плотно слепленные мокрые снежки и вопить:
   - Кому ты нужна, тупая уродка!
   Любашка, спасаясь, тут же убежала, а она хотела подняться, но ноги скользили по чуть прикрытому снегом льду. В нее безжалостно летели твердые снежки, с силой ударяя по полудетскому телу и оставляя болезненные синяки на тонкой коже. Она почувствовала себя беспомощной и униженной, и когда поняла, что по лицу невольно потекли слезы, доставляя хулигану истинное наслаждение, даже произнесла запрещенное в их семье ругательство, отчего сконфузилась еще больше и чуть не заплакала навзрыд, чего и добивался подловатый Овчинников.
   Он бы еще долго над ней куражился, если бы не Влад. Он спокойно подошел к ним, протянул ей руку, помог встать, и на вопль Игорька:
   - Тили-тили-тесто, жених и невеста! - всё с тем же спокойным достоинством попросил повторить.
   Овчинников оглянулся, увидел позади себя изучающе оглядывающего его Славку, друга Влада, вспомнил, что оба они занимаются в секции рукопашного боя, и решил смотаться от греха подальше. Его дружки, только что поощрительно хохотавшие, моментально рассеялись, стоило им остаться без главаря, и вот тогда у нее вырвалось:
   - Я тебя люблю!
   Владимир со снисходительной усмешкой посмотрел на нее и мягко посоветовал:
   - Иди домой и умойся!
   Она старательно отряхнулась и пошла домой со странным чувством невесомости, улыбаясь сквозь невысохшие слезы. Умылась и впервые по-женски придирчиво посмотрела на себя в зеркало. И поняла, что шансов у нее нет никаких.
   В кого она удалась такой некрасивой, никто не знал. Мама у нее женщина приятная, даже симпатичная. Отец от них давно ушел, но, судя по старым фотографиям, он тоже уродом не был, а вот она...
   Длинный крючковатый нос, как у бабы-яги в фильмах Александра Роу, узенькие, чуть косящие глазки, да еще длинный большой рот с траурно опущенными вниз уголками губ. Ей страшилищ можно играть без грима.
   Но она всегда была оптимисткой и считала глупостью ныть, каким бы существенным не был повод. Поняв, что на конкурсах красоты ей ничего не светит, переключилась на книги. Забавные приключения и выдуманные страсти здорово отвлекали от сознания собственной неполноценности, но учиться не помогали. По русскому с литературой, ну еще по ботанике-биологии у нее стабильно были пятерки, а вот по алгебре-физике, то бишь точным наукам, она не вылезала из троек.
   На путь истинный ее наставил всё тот же Влад, который всегда был отличником и не понимал, как можно умному человеку, а он не скрывал, что считает ее умным человеком, плохо учиться. После очередной полученной ею двойки по геометрии, он, скривившись, сказал, что с такими оценками, как у нее, можно рассчитывать лишь на поступление в кулинарный техникум, так как в десятый класс ее точно не примут.
   В ее ушах до сих пор стоял его уничижительный голос:
   - Будешь торты с пирожными украшать. Это у тебя хорошо получится.
   У нее и в самом деле были изящные ловкие пальцы, но этот сомнительный комплимент заставил ее взяться за ум. Это да еще страшная мысль о том, что иначе ей за одной партой с Владом больше не сидеть. Она начала усердно заниматься и скоро догнала других, более успешных одноклассников. Правда, несколько раз пришлось обращаться за помощью к Владу, по алгебре с физикой самостоятельно восполнить пробелы не получалось.
   Он приходил к ней домой, по-свойски пил с ней чай на кухне, потом доступно объяснял ей всё, что она не понимала. Им было очень хорошо вместе, когда никто не глазел на них круглыми глазами, удивляясь столь неравной дружбе.
   Настя знала, что Влад чувствует то же, что и она, иначе он просто не стал бы тратить на нее свое драгоценное время. С другими, даже самыми красивыми девчонками, он так не валандался. Она прекрасно помнила, с каким пренебрежением он ответил на кокетливую просьбу первой красавицы школы Светы, учившейся в параллельном А классе, объяснить ей теорему. Давая понять, что прекрасно понимает: дело здесь вовсе не в теореме, Влад окинул красотку с ног до головы полупрезрительным взглядом и холодно заявил, что подобными пустяками ему заниматься некогда. Светлана жутко покраснела, а Настя с благодарностью подумала, что с ней Влад никогда подобным тоном не говорил, и для нее у него время всегда находилось.
   В общем, девятый класс она закончила всего с двумя четверками, по физике и физкультуре, и в десятый ее перевели без проблем.
   Первого сентября им, как взрослым и ответственным людям, разрешили сидеть с кем хочется. Все парни класса, утверждая мужское достоинство, демонстративно отгородились от девчонок на задних партах.
   Настя была уверена, что Влад сядет со Славкой, и приготовилась куковать в одиночестве. Устроившись на своем старом месте на третьей парте у окна, с нарочитой бравадой утешилась: зато теперь жить она будет привольно, ведь на пятнадцать двухместных парт в их классе всего семнадцать человек. С ней наверняка никто сидеть не будет. Сплошной простор!
   Когда Влад, еще более выросший и возмужавший за летние каникулы, так же, как и все предыдущие девять лет, небрежно шмякнул рядом с ней свою сумку, она не нашла ничего лучшего, как потрясенно сказать:
   - Ты же здесь больше не сидишь...
   Медленно выпрямившись, он сердито посмотрел на нее и холодно спросил:
   - Почему? Ты не хочешь, чтобы я здесь сидел? У тебя другой компаньон?
   Смутившись, она неловко пробормотала:
   - Разве ты хочешь сидеть со мной?
   Ей показалось, что он с облегчением вздохнул, но тут же нахмурился, уселся за партой и бросил:
   - Не решай ты за меня ничего, пожалуйста! У меня и у самого голова на плечах есть!
   Она до сих пор помнит то ощущение неземного счастья, даже блаженства, охватившего ее тогда. Влад как-то странно на нее посмотрел и неопределенно хмыкнул. Посмотрев по сторонам, она заметила, что смешанная пара среди одноклассников только одна - их.
   Настя оценила самоотверженность Влада, ведь наверняка над ним будут подшучивать все его друзья. Хотя вряд ли кто-то решится на откровенную издевку, - Влад никогда не спускал шутникам обиды, особенно если это касалось Насти.
   Два года пролетели как одно мгновенье. Она бежала в школу, как на свидание, и уходила неохотно, как девушка, насильно разлучаемая с любимым. Но ее грела мысль, что на следующий день она снова будет сидеть рядом с Владом, болтать с ним, смеяться.
   Выпускные экзамены принесли ей настоящее горе. Нет, оценки у нее были хорошие, но вот что дальше? Она знала, что больше никогда, никогда не будет счастлива. Больше не сидеть ей рядом с Владом на одной парте, не слышать привычный вопрос "как дела?", не ходить с ним на баскетбол или хоккей.
   В предчувствии разлуки болезненная пустота захватывала ее всё сильнее, и с каждым днем становилось всё труднее и труднее скрывать свои чувства.
   В мае занятий уже не было, но она еще встречалась с Владом на консультациях, снова чувствовала рядом с собой тепло его сильного тела, и эти редкие встречи приносили столько сладко-щемящего чувства, что она потом весь день молча шаталась по квартире, прощаясь и с детством, и со своей непризнанной любовью.
   А потом был выпускной вечер...
   Не в состоянии спокойно вспоминать о том ужасном дне, Настя вскочила и, обхватив голову руками, забегала по комнате, пытаясь убежать от унизительно-сентиментальных воспоминаний.
   На выпускной вечер мама сшила ей красивое бело-розовое платье, подчеркивающее ее единственное достояние - неплохую фигурку. Кружева и блестящие пуговки делали его похожим на платье юной принцессы. Она даже вообразила, что выглядит в нем лучше, чем всегда.
   В актовом зале они разбились на группы. Она оказалась с девчонками, демонстрирующими свои роскошные бальные наряды, а он с парнями, намеренно на эти наряды внимания не обращающих. Влад был в строгом темно-сером костюме, при шелковом галстуке и казался уже таким взрослым и незнакомым, будто появился из совсем другой жизни. Кроме него, она никого больше не замечала. Девчонки о чем-то говорили, кого-то обсуждали, но она лишь тупо кивала головой, вся устремленная к одному человеку. Чувства настолько обострились, что она слышала каждое его слово, видела каждый жест и понимала, что он уже вычеркнул ее из своей жизни. Во всяком случае, на нее он ни разу не посмотрел.
   После прощальных речей директора и завуча они пошли в заранее снятое кафе, где она, терзаемая тоской и сожалениями, снова очутилась вдалеке от Владимира, и могла лишь изредка осторожно взглядывать в его сторону. После банкета они всем классом отправились гулять по набережной, счастливые от осознания своей взрослости и свободы.
   Единственная, кто не радовался, была она. Сердце щемило, хотелось плакать. Казалось, всё хорошее в ее жизни заканчивается, и уже никогда, никогда не повторится. Влад был доволен, шутил и смеялся, а ей хотелось тихо умереть.
   Под утро, не выдержав, она отозвала его в сторонку и принялась жалостливо прощаться. До сих пор не понимала, что такое с ней тогда произошло, она всегда была сдержанным человеком и свои чувства никогда не демонстрировала. Может быть, впала в транс? Это казалось хорошим оправданием своему поведению - бессонная ночь, свежий воздух, волнение... Конечно, она и раньше признавалась ему в любви, когда сердце переполняла восторженная нежность, но всегда делала это нарочито не серьезно, под видом дружеской шутки. А тут...
   Настя прикрыла рукой глаза, с содроганием вспоминая нелепую сцену. Она была взволнована, он подчеркнуто спокоен. Видимо, предчувствовал и подготовился заранее. А может и нет, просто, как воспитанный человек, не давал воли своему возмущению. Она слезливо лепетала ему о своей вечной любви, о безмерном страдании, о том, как она сожалеет, что они не пара, и как ей будет плохо без него.
   Молча выслушав ее любовные бредни, Владимир сухо произнес:
   - Ну, мы с тобой не в разные города уезжаем, а где жили, там и будем жить. Можешь прибегать на огонек. То, что мы не пара, всем давным-давно известно, но это не мешало нам быть друзьями все годы нашего знакомства. - И с легким смешком добавил, давая ей возможность сохранить лицо: - И с чего ты такая квелая? Шампанского на радостях перепила, что ли?
   Шампанского она не пила вовсе, ей его и не досталось, но об этом она парню не сказала. Кривовато улыбнувшись, прохрипела:
   - Наверное... - и они вернулись к дружно поющему классу, чтобы присоединиться к общему хору.
   Чуть пошмыгивая носом, окончательно осознала, что Владимир не воспринимает ее как представителя противоположного пола, для него она этакий "свой парень", и надежды на то, что он когда-нибудь разглядит в ней что-то более интересное, нет.
   Одноклассники встретили над рекой рассвет, вернулись к школе, попрощались и разошлись по домам.
   У нее началась взрослая и очень тоскливая жизнь. Не найдя ничего лучшего, она поступила в медакадемию. Решила стать педиатром, потому что дети, особенно маленькие, ей нравились. Вряд ли у нее будут свои, а так какая-никакая, но компенсация.
   Их группа состояла из одних девчонок, поэтому особо ужасаться ее некрасивости было некому. Конечно, поначалу на нее косились и однокурсницы и преподаватели, но быстро привыкли. Всё-таки откровенным уродом она не была. Хотя, если верить Леонардо да Винчи, настоящее уродство не менее ярко и привлекательно, чем красота.
   На студенческие вечеринки не ходила, сидела дома, читая книги и слушая музыку. Со школьными подругами как-то невзначай разошлась, у тех появились новые друзья, новые заботы. Да, честно говоря, особо близких подруг у нее в школе и не было. Она все свои душевные силы отдавала Владу, на других уже ничего не оставалось. Зато в академии она подружилась с двумя девочками из группы, Таней и Викой, такими же тихонями, как и она сама. Вместе с ними ходила в театры, на концерты, в общем, старалась не скучать.
   О Владе знала только, что он поступил в универ на юрфак и будет адвокатом. Сама о нем ни у кого не выспрашивала, одноклассницы при ней о Владимире старались не говорить, чтобы не травить ей душу О Настиной безответной любви в классе знали все.
   Она старалась смириться со своей планидой, по макушку загружая себя различными делами и истово надеялась, что со временем если не забудет, то хоть вспоминать о нем сможет без саднящей боли в сердце.
   Она уже почти убедила себя, что Влад давно о ней забыл, зачем она ему, вокруг полно умных и красивых девчонок, когда он сам позвонил ей перед Новым годом. Поздравил с праздником, расспросил, как дела, рассказал о себе и одноклассниках, и в конце каким-то сконфуженным тоном признался, что жутко по ней соскучился, чем сразил ее напрочь.
   Задохнувшись, она не смогла выговорить ни слова из-за перехватившего горла спазма, и он, не дождавшись ответа, хмуро попрощался и повесил трубку. После этого звонка она не смогла уснуть и всю ночь проворочалась с боку на бок, уверяя себя, что это просто банальная формула вежливости и совершенно ничего не значит, и всё равно надеялась невесть на что.
   Потом он стал звонить регулярно, пару раз в неделю, и они с ним болтали по полчаса, а то и больше. Влад называл это "отвести душу", и заявлял, что ни с кем не чувствует такой духовной близости, как с ней. Она испытывала то же самое. После разговора с ним жизнь казалась такой прекрасной, что хотелось петь.
   Она с нетерпеливой тоской ждала его очередного звонка, чтобы услышать ласково-ироничный голос, говоривший ей "здравствуй, моя радость!". Порой он звучал так приветливо, что она невольно начинала думать, что Влад чувствует то же, что и она, и ей стоило большого труда обрести прежнее равновесие. Не помогало даже зеркало, настоятельно предостерегавшее ее от напрасных надежд и мечтаний.
   После каждого разговора с Владом из глубины измученной души всё чаще вырывался вопль - а вдруг? Ведь бывают же чудеса на свете...
   Так они болтали пять лет, почти до окончания Настей медакадемии. Владимир несколько раз предлагал ей встретиться и поговорить вживую, но она упрямо отказывалась, изобретая для этого самые немыслимые предлоги.
   Нет, ей очень хотелось увидеть Влада, полюбоваться его широкими плечами и красивым мужественным лицом. Вот если бы при этом можно было остаться невидимкой... Но, поскольку это невозможно, то лучше им и не встречаться. Она надеялась, что за прошедшие годы из памяти Влада стерся ее далеко не пленительный образ, и он помнит только ее довольно приятный голос. Так для чего напоминать ему о том, что она, по сути, не красивее бабы-яги? Пусть уж лучше так.
   На последнем курсе, в мае, гуляя после занятий с девчонками по театральному скверу, она увидела Владимира. Он почти не изменился. Только стал еще привлекательнее и выше. Да и в плечах раздался. Как обычно, одет был с иголочки - в тонкую кожаную куртку и отменно сидящие на нем черные брюки.
   Он был не один. Рядом с ним шла прелестная светлокудрая девушка в ярко-синем плаще, играющем на солнце радостными искорками. Влад нежно обнимал ее за плечи, наклонял к ней свое красивое лицо и что-то весело говорил, сверкая ровными зубами. В ответ девушка заливисто смеялась, сияя задорными глазками, и Влад поощрительно улыбался.
   Когда же он наклонился и быстро поцеловал спутницу в пухлые губки, не выдержавшая истязания Настя сказала подругам:
   - Ой, я совсем забыла, мне же мама велела хлеба купить, она сейчас с работы придет! - и убежала, оставив их недоуменно смотреть ей вслед.
   Но Насте было всё равно, что о ней подумают другие. У нее была одна цель: прибежать домой и вдоволь нареветься без свидетелей.
   Заскочив в квартиру, как в убежище, вдруг поняла, что плакать не может, в груди что-то закаменело, и сухие глаза жгло от непролитых слез. Они стояли у горла, мешали дышать, но наружу не вырывались. Облегчения не было. Ощущение предательства раздирало на части, хотя это было несправедливо. Влад никогда ничего ей не обещал, за всё время их знакомства даже не намекнув на что-то более глубокое и возвышенное, чем дружба.
   Но она всё равно чувствовала себя обманутой. Это смахивало на примитивную ревность, но избавиться от нее не хватало сил. Обида, для которой не было оснований, огнем опалила сердце, и она решила разорвать этот замкнутый круг. Она не желала больше служить Владимиру психотерапевтом. Она вообще не желала его больше знать. Хватит!
   Когда домой пришла мама, то даже испугалась, увидев опухшее и болезненное лицо дочери. Успокоилась только тогда, когда Настя уверила ее, что это всего лишь легкая простуда и скоро пройдет.
   Когда через день Влад, как ни в чем ни бывало, снова позвонил ей, она ровным тоном попросила его больше ей не звонить. Удивившись, он принялся горячо выпытывать, почему. Ничего не выведав, уверился, что у нее появился другой, и заявил, зло задышав в трубку:
   - Ну, раз теперь я мешаю тебе жить спокойно, то конечно, звонить я больше не буду. Но только скажи, кто он? Как его зовут?
   Ей послышались в его голосе ревнивые нотки, но она решила, что это ей просто показалось. Независимо ответила:
   - Ты его всё равно не знаешь, так зачем тебе его имя?
   Он сердито возразил:
   - А если знаю?
   Хмыкнув, она саркастично заметила:
   - Ну, тогда тебе тем паче о нем ничего знать не нужно. Еще расскажешь обо мне какой-нибудь компромат. Так что пока, и будь счастлив! - и безжалостно положила трубку.
   Прекрасно зная его страсть к лидерству и то, что он никогда не оставляет последнее слово за другими, на следующий же день купила определитель номеров и не поднимала трубку, если видела, что звонит Владимир. Он долго не успокаивался, и на дисплее определителя почти год высвечивался опасный номер, но потом все же сдался и больше не звонил. Увидеть ее и не пытался, чему она была только рада.
   С тех пор прошло несколько лет, она почти успокоилась и научилась гнать прочь мысли, причинявшие столько боли. Работала участковым педиатром в детской поликлинике их микрорайона, знала практически всех детей на своем участке. Жизнь текла пусть и монотонная, бесцветная, но зато спокойная. Но вдруг внезапно заболела мама и, не дав дочери времени опомниться, умерла. Почечный криз. Это был настоящий удар. Мама никогда ни на что не жаловалась и, казалось, всё хорошо... Настя приходила в себя весь год, остро чувствуя свое одиночество и ненужность.
   Только-только она начала спать по ночам, не обливаясь слезами от мыслей о своей бесталанной судьбе, как изуверский приказ Алевтины снова швырнул ее в пучину воспоминаний.
   Прошло несколько суматошных дней, во время которых она металась от полного неприятия подобной встречи до робкого "а вдруг?"...
   Чем больше проходило времени, чем больше она думала о встрече, тем больше ей хотелось видеть Влада. Потихоньку желание хоть ненадолго оказаться с ним рядом, вспомнить ощущение забытого уже счастья превозмогло опасения, и она решилась идти. Чтобы укрепить свой дух, купила симпатичный брючный костюмчик, придававший ее фигурке некоторую сексуальность. Утром в субботу посетила парикмахерскую, сделала стрижку и маникюр, и ровно в три, как и было велено, пришла к "Радуге".
  
  
   ГЛАВА ВТОРАЯ
  
   Погода стояла хорошая, светило последнее солнышко, мягко согревая землю, и почти все одноклассники толпились у входа, не спеша заходить в мрачноватое здание. Тайком оглядевшись по сторонам, Настя не увидела ни Владимира, ни Вячеслава. Наверняка они приедут попозже и вместе. Они всегда были не-разлей-вода.
   Щебечущие друг с другом девчонки были разряжены в пух и прах, кто подчеркивая цветущую красоту, а кто скрывая раннее увядание. Настя посмотрела на свой бесформенный серый балахон, в который нарядилась в последнюю минуту, решив, что в нем не будет привлекать к себе излишнего внимания, и пожалела о своем опрометчивом решении, в нем-то она как раз и выделялась из пестрой толпы.
   Завидев ее неприкаянность, Аля провела ее за столик, где уже сидели Люба Городилова и Маша Иванова. Одно место оставалось свободным, но вот для кого? В школьные годы Вячеславу нравилась Любаша, но она предпочла ему Пашку из параллельного класса. Они даже после школы поженились, но, как водится, этот ранний брак счастья никому не принес, и через пару лет они разбежались, успев обзавестись потомством. Насколько Настя знала, с той поры у Любы так никого и не было.
   Кого посадит к ним Аля? Вячеслава или Владимира? Настя почувствовала, как от волнения начинает биться венка на виске, предвещая приступ мигрени, и разозлилась на себя. Ну, сколько же можно? Ей же уже двадцать семь! Взрослая женщина!
   Вдруг сердце дало резкий сбой, а потом заскакало, как заяц от лисы. Она резко повернулась к входу и разочарованно охнула, - там никого не было. Неужели ошиблась? Раньше она всегда чувствовала, когда в помещение входил Влад, даже если и не смотрела в его сторону. Но через минуту в зал и в самом деле вошли долгожданные Владимир с Вячеславом, и Настя поняла, что прежних навыков не утратила.
   Сделав вид, что ничего не замечает, продолжала слушать рассказ Маши о своих отпрысках, умудряясь при этом давать дельные советы по их воспитанию. Краем глаза обнаружила, что замерла не только она, но и Любаша. Видимо, у той тоже были определенные виды на этот вечер, иначе с чего бы ей так напрягаться?
   От непосильного стремления быть бесстрастной немного перекосило рот, но Настя упрямо улыбалась, делая вид, что ей всё равно. С тайной надеждой, перемежаемой отчаянием, ждала судьбоносного решения Алевтины. Кого она посадит рядом, Влада или Вячеслава? Того же ждала и Любаша, требовательно глядя на старосту. Вдруг Настю обдало жаркой волной понимания: Люба наверняка уже обо всем договорилась с Алей, и та усадит с ними Вячеслава.
   Утратив от разочарования самоконтроль, резко повернулась и встретилась взглядом с глядевшим на нее в упор Владом. Ее немедля кинуло в жар, но от тяжкого беспокойства щеки тут же побледнели, и она уставилась в стол, не понимая, почему он смотрит на нее с таким откровенным вызовом.
   Аля кинулась к вошедшим, указывая им на разные столики. Влад склонился к ней, положив руку на сердце, и негромко о чем-то попросил, с преувеличенной мольбой заглядывая в глаза. У любого другого эти жесты показались бы неестественными и помпезными, но у Влада получились органичными. Впрочем, так было всегда. Какие бы театральные штуки он не откалывал, смотрелись они вполне комильфо.
   Расцветшая Алевтина тут же пошушукалась с Машей, и та без возражения пересела за соседний столик. На освободившееся место рядом с Настей Алевтина усадила Владимира, напротив - Вячеслава, и убежала устраивать других пришедших.
   С замирающим сердцем Настя посмотрела на Влада. Излишне вежливо, как с малознакомым, поздоровалась с ним, и заслужила в ответ кивок и небрежное "привет!" Ей показалось, что он был чем-то недоволен, и она внутренне содрогнулась, уверенная, что недоволен он ее присутствием. А с чего бы ему еще так странно кривить бровь и смотреть на нее с откровенным предупреждением в красивых карих глазах?
   Как истые рыцари, мужчины принялись ухаживать за дамами. Вячеслав наклонился к Любаше, уж слишком развязно при этом усмехаясь, и та отвечала ему на редкость многообещающей улыбкой. Влад был непроницаемо приветлив, вернее, демонстрировал такую фальшивую заботу, предлагая Насте то вина, то салфетку, что она несколько растерялась и не знала, как себя с ним вести.
   Такого Владимира она не помнила. Когда он успел стать таким язвительным и церемонным? Если бы она не знала всю историю их отношений, то подумала бы, что чем-то здорово ему досадила, но ведь ничего подобного между ними не было. Не мог же он до сих пор злиться на нее за то, что три года назад она прекратила пустые разговоры, это же просто смешно!
   Попыталась вести себя как ни в чем не бывало, но присутствие Влада напрочь выбивало из колеи. И не просто присутствие, - в конце концов они были знакомы пятнадцать лет и провели вместе больше времени, чем иные муж и жена, - а невидимая, но тем не менее явственно ощущаемая ею агрессия, лавинообразным потоком идущая от него и угрожающая смыть ее вместе с собой.
   Она отодвинула кресло, надеясь, что расстояние уменьшит силу его энергетики, но он, не сделав ни одного видимого движения, тут же умудрился переместиться следом за ней и оказался даже ближе, чем был до ее маневра. Поняв, что ей всё равно не скрыться, Настя откинулась на спинку кресла и растянула губы в мягкой снисходительной улыбке, той самой, которой улыбалась, когда молодая неопытная мамочка с ужасом вещала ей об очередной ужасной болезни, обнаруженной ею у своего дитяти.
   Заметив эту провокационную улыбочку, Влад нахмурился и кошачьим движением подвинулся еще ближе, так, что она почувствовала тепло, идущее от его тела. Он однозначно решил смутить ее. Но вот зачем? Что на него нашло?
   Он снова предложил ей налить вина, и снова она отказалась.
   Он изучающе посмотрел на нее и саркастично поинтересовался:
   - Ты совсем вина не пьешь? - В его голосе слышалось недовольство ее слишком идеальным поведением.
   С укором посмотрев на его слишком низко склоненное к ней лицо, Настя без задней мысли призналась:
   - Я не пью красное, у меня от него голова болит.
   - А какое ты пьешь?
   Неодобрительно пожав плечами от его настырности, призналась:
   - Белое полусладкое. Но такого здесь нет.
   Влад быстро встал и пошел в бар. Вернулся с бутылкой полусладкого белого Шардонэ. Не спрашивая, налил ей полный бокал и плеснул себе на донышко.
   - Жаль, что я на машине, даже выпить с тобой не могу. Но давай хоть чокнемся.
   Удивленная Настя подняла бокал и он со звоном сдвинул свой бокал с ее. Одним глотком выпил вино, глядя на нее сквозь прозрачный хрусталь. Этот жест показался ей таким интимным, что она порозовела и быстро опустила глаза. Но горевшей кожей всё равно чувствовала его пристальный взгляд.
   Сегодня всё во Владимире приводило ее в замешательство. Она не понимала его странного поведения, и это ей чрезвычайно не нравилось. Привычный, устойчивый и достаточно безопасный мир вдруг покачнулся и приобрел болезненно-незнакомый, какой-то опрокинутый вид. Не зная, чего ждать от этого одновременно такого знакомого и такого непостижимого Владимира, погруженная в анализ собственных ощущений Настя не заметила, когда ее бокал вновь стал полным. Пригубив его, она встрепенулась и с неловким смешком спросила:
   - Ты что, напоить меня хочешь?
   На что Влад ответил пугающе загадочно, интимно понизив голос:
   - А почему бы и нет? Насколько бы всё стало проще...
   Настя изумленно округлила глаза, но спросить, что же он конкретно имеет в виду, не решилась. Возможно, ответ ей вовсе не понравится.
   Привыкшая быть в центре мужского внимания Любаша не выдержала безразличия Владимира и настойчиво предложила мужчинам выпить по стопочке коньяка, но те дружно отказались, сославшись на то, что оба за рулем.
   Обидевшись на отказ, Люба с язвительным смешком заметила:
   - Некоторые мужчины гораздо больше любят свои машины, чем своих подруг.
   На что Влад, покосившись на Настю, с изрядной долей иронии заметил:
   - Ну, это зависит от качества машин и подруг.
   Ее задел этот саркастичный взгляд, и она вдруг неожиданно для себя выпалила:
   - Да это только от мужчин зависит, от их приоритетов. - И изогнула свой большой рот в презрительной гримасе.
   Владимир переглянулся с другом, оценивая ее слова. Теперь, что бы он ни ответил, это будет истолковано однозначно, - у него неверные приоритеты. С тайным одобрением посмотрел на Настю, прикрыв глаза тяжелыми веками.
   Настя мысленно поставила себе пятерку за мастерский ответ, и стала ждать ответного хода. Но его не последовало. Она была разочарована: неужели он даже спорить с ней не желает? В школе он делал это с настоящим запалом, но, как правило, соглашался с ней под давлением приводимых ею неопровержимых аргументов.
   Она вскинула взгляд, намереваясь сказать ему что-нибудь язвительно-вызывающее, и содрогнулась от голодного выражения его глаз. В них горел настоящий огонь. Она даже не могла подобрать нужное слово для обозначения выражения подобного взгляда. Что страсть в нем присутствовала, это бесспорно, но вот какая?
   Квартет музыкантов на небольшой эстраде заиграл медленный танец, и Любашка, большая любительница потанцевать, потащила за собой Вячеслава. Настя и не надеялась на подобное приглашение, мужчины всегда игнорировали ее присутствие, но Владимир, как благовоспитанный кавалер, встал и склонился перед ней в чопорном поклоне, четко, как для глухой, выговаривая приглашение на танец:
   - Окажите мне честь, сударыня, соблаговолите станцевать со мной этот небольшой вальс. - Почему-то он подчеркнул слово "небольшой", будто она была по меньшей мере глубоким инвалидом и нормальный танец ей был не под силу.
   Стараясь скрыть гулкие удары сердца, Настя плавно встала и подала ему тонкую руку, отвечая в том же духе:
   - Благодарю вас за оказанную мне высокую честь! Я с огромным удовольствием принимаю ваше любезное приглашение!
   Влад засмеялся и уже непринужденно воскликнул:
   - Вот за что ты мне нравишься, - с тобой никогда не бывает скучно! - и закружил ее по небольшому залу.
   Танцевать Настя умела, недаром в детстве ходила в студию бальных танцев, кое-какие навыки сохранились до сих пор. Они танцевали, обмениваясь мнениями о встрече и посмеиваясь, как прежде. Казалось, Влад потихоньку оттаивает. После особо сложного поворота он заметил:
   - А ты хорошо танцуешь! Впрочем, ты же всю начальную школу на танцы проходила.
   Она не смогла скрыть своего удивления.
   - Не думала, что ты помнишь такие незначительные события из моей жизни.
   Почему-то по-детски надувшись, Влад в наказание за подобные слова с силой крутанул партнершу вокруг своей оси. Ей пришлось крепче уцепиться за него, чуть коснувшись грудью его груди. Это ему неожиданно понравилось, и он сказал уже куда мягче:
   - Я-то много чего о тебе помню, это тебе на меня наплевать.
   Наплевать? Что это значит? Настя вопросительно посмотрела на Влада, безмолвно прося разъяснить сей вздорный тезис, но он замолчал, неодобрительно поджав губы. Настя вспыхнула и уже открыла рот, чтобы напомнить ему о девушке, встреченной с ним в театральном парке, но замолкла на полуслове, поняв, что тем самым выдаст причину прекращения невинной телефонной болтовни.
   Скажи она о его подруге, и пришлось бы признать, что ее снедает примитивная ревность. Не дай Бог, Влад решит, что она любит его до сих пор, а этого никак нельзя допустить. Надо сохранить хотя бы жалкие остатки гордости. Конечно, он знает, что в школе она его любила. Но то была робкая полудетская любовь и ничего общего с ней, выросшей и поумневшей Настей, не имеет.
   Нет уж, лучше ему ничего не знать.
   Влад с напряженным вниманием смотрел на ее лицо, будто читая ее тайные мысли, и, чтобы отвлечь его от ненужных открытий, Настя кивнула головой в сторону танцующих неподалеку Вячеслава и Любаши.
   - Интересно, как себя чувствует Славка? Хорошо ему или плохо?
   Вопрос был животрепещущим: Любашка так обвилась вокруг своего кавалера, что было непонятно, как он вообще стоит на ногах.
   Бросив на них ироничный взгляд, Владимир вдруг встрепенулся и заявил:
   - Я смогу ответить на твой вопрос, только если испытаю нечто аналогичное. Попробуешь?
   Она так поразилась, что даже сбилась с такта. Он что, флиртует с ней? Но зачем? По привычке? И приобрел он эту милую привычечку явно не с ней, потому что в годы их дружбы ему ничего подобного и в голову не приходило. Ответила шутливо, но при этом невольно представив, как она обнимает его, а он в ответ прижимает ее к себе всё сильнее и сильнее:
   - При таком борцовском захвате ты меня удержать не сможешь, я далеко не маленькая, а барахтаться с тобой на полу мне что-то не хочется.
   Влад с вспыхнувшими глазами вдруг притиснул ее к себе так, что она распласталась по его сухощавому телу, и озарено изрек:
   - Да, нам с тобой лучше побарахтаться в другом, более подходящем месте.
   Это ее возмутило, а любопытствующие лица глядящих на них девчонок добавили негодования в ее обвинительную речь.
   - Ты что, перепутал меня с одной из своих подружек? Посмотри повнимательнее, дорогой, я на них вовсе не похожа! Но, если тебе так хочется испытать аналогичное тому, что испытывает твой друг, советую пригласить кого-нибудь из шустрого молодняка. Вон посмотри, как на тебя смотрит вон та весьма сексапильная штучка! Съесть готова без соли! - она и сама понимала, что ее тон слишком уж пренебрежителен и не соответствует ее настроению, но остановиться не могла.
   Музыка смолкла. Потемневший Влад отвел ее на место, сквозь зубы язвительно поблагодарив:
   - Благодарю за мудрый совет, я непременно им воспользуюсь! - и под зазвучавшее томное танго отправился к указанной ею красотке.
   Та вскочила ему навстречу с нескрываемой готовностью. Настя тут же пожалела о своих опрометчивых словах. Девчонка была очень молоденькой и очень хорошенькой. С зазывной улыбочкой подняв просительную физиономию вверх, она что-то умильно залепетала крепко обнимавшему ее Владимиру, прижимаясь к нему всем телом.
   Это была поистине страшная месть. Насте хотелось и смеяться и плакать одновременно, потому что девица и в самом деле обвилась вокруг Влада, будто лиана, оглаживая его, как большого кота. А он, казалось, был этому очень рад. Во всяком случае, смотрел он на партнершу весьма снисходительно.
   Или это ей просто казалось? Ведь бесстрастным наблюдателем ее назвать никак нельзя. Иногда Влад с плохо скрытым злорадством поглядывал на нее, будто намекая на то, что она потеряла. Сжавшись в болезненный комок, Настя нацепила на лицо равнодушную улыбку и отвернулась, сочтя, что и без того достаточно послужила шутом гороховым.
   Но одноклассницы, в отличие от нее, такую подлость Владимиру спускать не собирались. Они сочли этот наглый танец настоящей изменой их давнему сообществу. Вокруг стали раздаваться неодобрительные возгласы, призывавшие Владимира к порядку. Когда музыка наконец замолчала, он прошел за свой столик сквозь обстрел негодующих взглядов.
   Пряча боль под ироничной маской, Настя негромко проговорила:
   - Это и в самом деле было незабываемо. Я всё ждала, когда эта предприимчивая девушка спустит с тебя штаны, но почему-то она на это не решилась. Я думаю, оттого, что ты был с бедняжкой слишком строг.
   Влад затрепыхался, готовясь адекватно ответить на откровенную издевку, слышавшуюся в Настином голосе, но тут к их столику направилась недовольная им Алевтина, и он позорно сбежал на улицу, не приняв боя. За ним отправился и Вячеслав, оставив их с Любашей вдвоем.
   Оценивающе посмотрев им вслед, Люба налила себе стопку коньяку, лихо опрокинула ее и предложила:
   - Хочешь? - Настя отрицательно покачала головой, она пила только вино, купленное Владом, и мешать напитки не хотела.
   Одноклассница, нервно потирая ладони, сокрушенно призналась:
   - Ты знаешь, я такая дура была. Да и сейчас ею осталась. Когда Славка за мной ухаживал, мне всё казалось, что он меня недостоин. Я же красавица из приличной семьи, а он кто? А теперь всё оказалось наоборот. Он состоятельный бизнесмен, обеспеченный человек, видела его машинку? А я себе шубу из дешевенького мутона купить не могу, зимой в китайской куртке хожу который год. Да уж, здорово учит судьба.
   Настя вздохнула. Ну, ее-то судьба давно научила, наделив такой внешностью. Хотя несчастливость она никогда в шубах не мерила.
   Вокруг раздался странный шум, и они растерянно посмотрели по сторонам. Оказывается, заметив, что все одноклассники вслед за Владом и Вячеславом потихоньку шмыгнули на улицу, девчонки двинулись за ними следом.
   Любаша, вздохнув, бросила:
   - Пойду-ка покурю! - и вышла из кафе, громко цокая высокими каблучками по каменному полу.
   Насте никуда идти не хотелось. Приложив руки к щекам, почувствовала, как на скулах горят багровые пятна. Надо же, а она была уверена, что внешне ее волнение никак не проявлялось. Посидев немного, дождалась, когда лицо перестанет гореть, и тоже вышла, не в силах больше переносить одиночество.
   Нервами, настроенными на Владимира, тотчас выхватила его из толпы одноклассников. Они с Вячеславом стояли несколько поодаль от основной массы, окруженные галдящими девчонками.
   Встав невдалеке, с другой группой, но так, чтобы его видеть и слышать, Настя с воодушевлением включилась в общий разговор. Она кого-то о чем-то расспрашивала, что-то щебетала, непринужденно смеялась, не поворачивая головы, но тем не менее слышала каждое слово Влада.
   Ей казалось, она раздвоилась, и одна часть, малозначимая, осталась здесь, а другая, основная, стоит рядом с Владимиром и внимательно его слушает. Девчонки расспрашивали его обо всем, что приходило в их буйные головы, но он ни на один вопрос не давал прямого ответа, отшучиваясь или ловко переводя разговор на другое.
   Изнемогая от нервной усталости, Настя уже подумывала, как бы незаметнее удрать, когда из кафе появилась официантка и громко спросила:
   - Кофе-чай подавать или еще посидите? Но кафе работает до одиннадцати, а уже половина.
   Все засуетились. Как быстро прошло время! У Насти упало сердце. Еще немного, они с Владимиром распрощаются, и она не увидит его еще лет десять, до следующей встречи одноклассников. Если он на нее придет, конечно...
   Нужно скорее уйти, чтоб не длить агонию. Она пошла медленнее, стараясь отстать от других и беспрепятственно исчезнуть. Еще немного, и она на свободе. А там можно будет укрыться в своей норке и без свидетелей зализывать раны. Но тут ее локоть обхватила твердая рука и повлекла в зал. Настя даже головы не повернула, и так было ясно, что это Влад. И что он к ней прицепился? Можно подумать, она для него что-то значит.
   - Тебе понравилась эта встреча?
   Ответила с осторожностью, стараясь найти верную интонацию:
   - Конечно! Иначе где бы мы увидели друг друга. - И тут же спохватилась: - Ну, не тебя конкретно, а всех одноклассников.
   Влад досадливо усмехнулся.
   - Ну надо же, а я-то размечтался, идиот, что ты по мне соскучилась.
   Немного отодвинувшись, Настя с вызовом сказала:
   - С чего это я должна по тебе скучать? Ты же по мне не скучал.
   Быстрым рывком подтянув ее обратно, так что ее локоть уперся в его бок, он натянуто спросил:
   - Почему ты так решила?
   Его горячее тело ужасно ее смутило и она не сразу поняла, что он имеет в виду:
   - Что я решила?
   Он посмотрел на нее с мягким укором. У нее мелькнула стыдливая мысль: он прекрасно понимает ее состояние. Гордо выпрямившись, с тайным трепетом ждала его ответа. Но тут к ним подошел поджидавший их Вячеслав, и разговор пришлось прекратить.
   Сели за столы, на которых красовались коробки конфет, пирожное и чашечки кофе. Настя предусмотрительно налила себе вместо кофе минералки и съела одно пирожное. Любаша наоборот, выпила и свою порцию кофе, и ее, но не стала пирожное, заявив, что сидит на диете.
   Вячеслав с явным облегчением принялся прощаться, но Люба его испуганно перебила:
   - Неужели ты не подвезешь меня до дому? Сейчас уже так темно!
   Настя усмехнулась про себя. Этот предлог остаться наедине с парнем был шит белыми нитками. Любашка жила на соседней улице и ничто ей не угрожало. Но Вячеславу, как воспитанному человеку, ничего не оставалось, как покорно согласиться. Они попрощались с оставшимися и пошли к выходу. От выпитого или от возбуждения щеки Любашки пунцово горели.
   Настя с Владом, переговариваясь на ходу с друзьями, тоже двинулись к выходу. Она старалась оторваться от спутника, но он был настороже и постоянно держался рядом. Скучковавшиеся у кафе одноклассники принялись уговаривать их продолжить встречу в соседнем баре, но они дружно отказались. Не желая больше рвать сердце, Настя громко пожелала всем успехов. Не глядя в сторону Владимира, устремилась к дороге, но он решительно ее остановил:
   - Не спеши, я тебя подвезу!
   Отрицательно качнув головой, она невесело засмеялась:
   - Не волнуйся, ничего со мной не случится. С удовольствием прогуляюсь, только и всего. Погода чудесная.
   Тут он, невзирая на ее удивление и недоуменные взгляды одноклассников, обхватил ее за талию и засунул в свой Мерседес. Сел рядом, с вызовом посмотрел на нее, ожидая возмущенных протестов. Но она сердито молчала, остро переживая чувственное напряжение, мутным облаком повисшее в салоне.
   Через пару минут затормозив возле нужного подъезда, Влад нахально попросил:
   - На кофе не пригласишь? Или Надежда Дмитриевна будет против? - заметив ее удивленный взгляд, отчего-то нервно встряхнул кистями рук и кисловато пообещал: - Я буду вести себя идеально. Если начну охальничать, - от грубости этого слова Настя немного поморщилась, - твоя мама меня тут же прогонит.
   Мамы уже не было, но говорить об этом было слишком больно. Настя чуть прикрыла глаза, пытаясь понять, что ей делать, чтобы избегнуть новой боли. Здравомыслие однозначно требовало отказать и уйти домой с гордо поднятой головой, для чего ей неприятности? Их у нее и без этого сомнительного визита вполне достаточно.
   Она уже открыла рот, чтобы отшутиться, но вместо этого неожиданно для самой себя несмело кивнула головой. Стремительно, будто боясь, что она передумает, Влад выскочил из машины, распахнул дверцу, помог выйти Насте, и они отправились наверх.
   Войдя в квартиру, Владимир на цыпочках, чтобы не разбудить спящую, по его мнению, Надежду Дмитриевну, по привычке прошел на малюсенькую кухню, как делал многие годы. Огляделся и с удовольствием признал:
   - Почти ничего не изменилось. Всё так же уютно.
   Сел на свое прежнее место, и Настя принялась хлопотать, намереваясь напоить его чаем. Но он поймал ее за руку, пользуясь тем, что кухонька в шесть квадратов не оставляла простора для маневров.
   - Да брось ты, я же не за чаем. Сядь. Поговорим.
   Пожав плечами, она устроилась за столом напротив него. Он неспешно ласкал взглядом ее лицо и на краткое мгновенье она вообразила, что нисколько не хуже остальных девчонок. Но зеркальная поверхность столешницы тут же разоблачающе отразила кошмарный крючковатый нос. Подперев щеку рукой, она постаралась заслониться от смущающего ее взгляда и предложила:
   - Ну, говори уже, в чем дело?
   И с изумлением услышала:
   - Ну, может, скажешь честно, какого лешего ты турнула меня три года назад? Как я понимаю, никакого друга у тебя нет. Специально интересовался.
   Не веря своим ушам, она подозрительно посмотрела на него. Не кажется ли ей это? Для чего он выпытывает о ней личные сведения? Что за ерунда?
   Не дождавшись ответа, он продолжил:
   - Что, не можешь понять, зачем мне это надо? Я тоже не могу, но хочу разобраться. Есть что-то, что я не могу ни понять, ни забыть. Слишком мне с тобой было хорошо, ни с кем так не бывало.
   Смущенно покашляв, прочищая сжавшееся горло, Настя открыла рот, но, не найдя, что сказать, молча закрыла.
   - Не знаешь, что ответить? Конечно, я никогда тебе об этом не говорил, но, если честно, и сам понял это далеко не сразу.
   Он нервно вытянул ноги и больно ударился коленом о ножку стола. С досадой встал и предложил:
   - Слушай, давай в комнату пойдем, там всё же попросторнее.
   Не дожидаясь разрешения, поднялся и перешел в большую комнату. Настя послушно пошла следом, как все годы их учебы. Влад всегда был лидером, и у него даже тени подозрения не возникало, что, возможно, она вовсе не желает подчиняться его приказам.
   Сел на диван, привольно вытянув длинные ноги.
   - Ну вот, хоть немного, но полегче.
   Настя хотела сесть напротив него в кресло, но он, выбросив руку, ухватил ее за локоть и посадил рядом. Недовольная его бесцеремонностью, она сердито посмотрела на него, но он лукаво ей подмигнул:
   - Почти так, как прежде, за одной партой. Знаешь, как мне этого не хватало?
   Она с подозрением уставилась на него. Разыгрывает или чувствует то же, что и она? Влад закинул руку на спинку дивана, и она оказалась в кольце его руки. Почти в объятьях. Сердце забилось так, будто с ней приключился приступ тахикардии, и она задышала ровно и размеренно, чтобы он ни о чем не догадался.
   Но он всё равно догадался и со значением посмотрел ей в лицо.
   - Что, пронимает?
   Она сделала вид, что не понимает, в чем дело.
   - О чем ты?
   - Не притворяйся, радость моя. Мы с тобой никогда не притворялись друг перед другом. Даже когда у тебя были месячные и болел живот, ты этого не скрывала. Не говорила, конечно, но я и так всё понимал. Так чего же притворяться теперь?
   Настя сказала себе, что она медик и не ей краснеть из-за подобной ерунды, но всё равно покраснела. Он провел костяшками пальцев по ее пылающей щеке и ностальгически вздохнул.
   - Как мне хорошо с тобой рядом! Если честно, когда ты прощалась со мной на выпускном, я не уразумел, чем это мне грозит. Ну, подумаешь, не будем сидеть рядом, какая ерунда. А оказалось, - не ерунда. У меня будто часть души отрезали. Я понял, что чувствуют разлученные близнецы.
   И склонился к ней еще ниже. У нее мелькнула болезненно-паническая мысль: неужели он собирается ее поцеловать? И потрясенно, - а ведь для нее это будет впервые!
   Но он не собирался ее целовать. Покосился на дверь и опасливо, как неуверенный в себе подросток, прошептал:
   - У тебя мама крепко спит?
   Что-то в его голосе звучало неприятное, казалось, он собирается сказать ей какую-то гадость, но не знает, как к этому подойти. Внезапно она всё поняла и опечаленно опустила голову. Ну и ну! Неужели она права? И сердито отрезала:
   - Очень чутко!
   Владимир оценивающе посмотрел на тонюсенькие двери и с сожалением произнес:
   - Жаль. - И поднялся, прощаясь.
   В прихожке повернулся, взял ее за руку и предложил:
   - Давай встретимся завтра в той же кафешке? В два часа? Поговорим без свидетелей.
   От горячей руки Влада волнами расходились огненные иголочки, мешая думать. Настя с сомнением посмотрела на него. Что-то ей говорило, что идти не надо, что кончится всё это болью и разочарованием. Для чего он решил возобновить их полудетскую дружбу? Жалости ей не нужно, из дружбы они выросли, а любовь между ними совершенно невозможна.
   Но огненные иглы стали еще горячей, пронзая и сердце, и голову, и она, вместо того, чтобы отказаться, снова молча кивнула головой. Крепко сжав ей руку на прощанье, обрадованный Влад быстро сбежал вниз по ступенькам.
  
  
   ГЛАВА ТРЕТЬЯ
  
   Утром Настя с непривычным рвением рассматривала свое печальное лицо. Изобразила широкую голливудскую улыбку, потом нахмурилась. И то и другое было одинаково противным. Безобразный клоун, корчивший гримасы с холодной серебристой поверхности, не мог понравиться ни одному нормальному человеку.
   Хмуро напомнив себе, что неча на зеркало пенять, коли рожа крива, раскрыла дверцу шкафа. Вытащила джинсы, тонкий свитерок и, неслышно вздыхая, надела, собираясь на встречу с Владом.
   Почувствовав, как от напряжения вновь начала болезненно биться жилка на виске, с горечью подумала: для чего она организует себе такие стрессы? Может, позвонить и сказать, что передумала? Она кинулась к телефону и набрала его номер. Прождала почти три минуты, но трубку так никто и не поднял. Можно было, конечно, позвонить по сотовому, но его номера она не знала. Вздохнув, покорилась неизбежному.
   Вышла заранее, и больше часа шаталась по окрестным улицам, слушая шорох упавшей листвы под ногами. Размеренное движение должно было успокоить, но с приближением назначенного времени сердце билось всё сильнее, и противной мелкой дрожью начали подрагивать пальцы. Вот часы на перекрестке показали без десяти два, и она, задержав дыхание, как перед прыжком в ледяную воду, зашла в кафе.
   В небольшом зале было тихо и пустынно. Она села за столик у окна с видом на дорогу и задумалась. Зачем она здесь? Что за идиотская манера травить собственное сердце?
   Развязная официантка, явно запомнившая ее со вчерашнего дня, небрежно сунула в руки меню. Но Настя твердо отказалась:
   - Я подожду. У меня еще знакомый не подошел.
   Девица с откровенным пренебрежением посмотрела на нее, хмыкнула, но отошла. На ее лбу откровенно читалось недоверие: и какой дурак назначает встречи таким кикиморам? Настя с досадой поморщилась. Ну, не привыкать, как говорится.
   Но вот по спине прошел легкий холодок, и она поняла, что подъехал Влад. Он появился в дверях ровно в назначенное время и легкой походкой прошел к столику. У нее мучительно сжалось сердце. Как же он красив! Если бы... Но она решительно оборвала запретную мысль. Хватит с нее этих "если бы да кабы". И так в свое время не спала ночи напролет, думая, как сложилась бы ее жизнь с Владом, будь она красивой, умной, обаятельной.
   На этот раз он был в темно-серых джинсах и плотном джемпере. Она скосила глаза на свой непритязательный наряд. Всё тоже, правда, в женском варианте. Как же они похожи даже в таких пустяках!
   Подойдя к ней, Владимир, наклонившись, по-свойски чмокнул в щеку. Сел напротив и обласкал нежным взглядом. Наблюдавшая эту картину официантка с круглыми от изумления глазами подлетела к ним с глянцевым меню в руках. Видимо, в голове у нее мелькнула дурная мысль: если мужик так изголодался по женскому телу, что кидается на жутких дурнушек, то уж она-то ему покажется манной небесной.
   Украсившись масляной улыбочкой, слишком низко наклонилась к нему, усердно демонстрируя высокую грудь. Развеселившись, Настя наблюдала за развитием сюжета, как из зрительного зала. К вящему огорчению девицы, Влад ее потуг не заметил. Может, подобные особы ему надоели, а может, он вообще не обращал внимания на обслуживающий персонал, но он, улыбнувшись визави, быстро сделал заказ и отдал меню официантке. Но та продолжала молча торчать рядом с ними, мешая говорить, и он в раздражении поднял к ней голову.
   Недобро спросил:
   - Вы что, боитесь, что мы без оплаты удерем? Вам аванс дать?
   Опомнившаяся официантка ушла, а Влад повернулся к Насте.
   - Ну, как дела?
   Недоуменно пожав плечами, она вопросительно посмотрела на него.
   - Нормально. А что могло случиться за одну ночь?
   Он улыбнулся. Ей почему-то показалось, что смущенно.
   - Да вот думал, может, скажешь, что соскучилась?
   Настя не соскучилась, она стосковалась, и не за последнюю ночь, а за прошедшие десять лет. Но ему об этом, естественно, сообщать не собиралась, не настолько же она глупа. Желая прекратить конфузящие вопросы, с откровенной провокацией повторила то же, что уже говорила ему накануне:
   - С чего это вдруг? Ты же не соскучился?
   Он протянул руку, накрыл ее ладонь и горячо признался, широко улыбаясь:
   - А вот и нет, соскучился!
   Ей показалась излишним напор, с которым он это произнес. Что это? Защитная реакция, за которой он пытается спрятать свои истинные чувства или просто рисовка: мол, получи то, о чем мечтала?
   Настя молча вытянула ладонь из-под его горячей руки, и он отпустил ее со слишком демонстративным сожалением.
   Подошедшая официантка, не веря своим глазам, потрясенно смотрела на улыбающееся лицо молодого красавца, с нескрываемой нежностью глядящего на жуткую страхолютину. Так ничего и не уразумев, выставила на столик заказанную посетителем бутылку белого полусладкого вина, закуски и канапе, и ушла с недоуменно поднятыми бровями. Да уж, сегодня персоналу кафешки явно будет о чем поговорить, в этом Настя не сомневалась.
   Но Влад, похоже, ничего против ее внешности не имел. Больше того, если судить по его почти счастливой физиономии, был весьма доволен их встречей. Не спрашивая разрешения, налил Насте полный бокал вина, плеснув себе на донышко.
   - Ну, за нас! Наконец-то мы с тобой вместе и можем поговорить по душам, мне так давно этого хотелось!
   Взяв в руку протянутый им бокал, она задумчиво покрутила его тонкими пальцами. Что это случилось с Владом? Для чего он постоянно подчеркивает, что они могут стать парой? Или у него что-то другое на уме? Она тихонько вздохнула. Не надо никаких безнадежных фантазий. Жаль, поблизости нет зеркала. Собственное отражение мигом избавило бы ее от глупых иллюзий. Но всё-таки для чего он это говорит? Подчеркивает родство душ и прочее?
   Она пригубила чуть сладковатое вино и поставила обратно. Влад тут же возмутился.
   - Пей до дна, я же выпил!
   - Но у тебя-то было чуть-чуть, а мне ты налил гораздо больше.
   - Но я же за рулем, а ты нет. Ну, пей же!
   Он так требовательно на нее посмотрел, что она не смогла переломить старую привычку подчиняться ему во всем и выпила бокал. Он тут же наполнил его вновь. Почувствовав, что в голове зашумело, Настя воспротивилась:
   - Ты что, напоить меня решил?
   Влад вздохнул с непонятным сожалением.
   - Да вряд ли получится простым вином-то. Вот если бы водки в него плеснуть...
   Шутка или нет? На всякий случай Настя решила возмутиться. Укоризненно сдвинув брови, строго указала:
   - Ты же юрист, а о чем думаешь?
   Он слегка поколебался, но выложил карты на стол:
   - О тебе, естественно. Я не предполагал, что с тобой будет так сложно. Почему ты от меня так далеко?
   Настя снова удивилась. Он же сидел рядом, в полуметре, протяни руку, и дотронешься.
   - О чем ты?
   - Ну, физически ты рядом, но мыслями далеко. - И вдруг резко спросил: - У тебя кто-то есть? О ком ты так настойчиво думаешь?
   Она даже задохнулась от внезапности вопроса и именно его беспокойно-озабоченный, почти ревнивый тон доказал ей, насколько высоко он ее ценит. Ведь достаточно одного взгляда, чтобы понять, что у нее никого нет и быть не может. Второй взгляд не понадобится.
   Поколебавшись, не стала признаваться ему в своей непривлекательности для противоположного пола, вдруг начнет ее больше ценить? Осознав нелепость своих надежд, окончательно смешалась и принялась смотреть в стол, не понимая, что с ней приключилось. Хотя нет, что приключилось, она понимала, - очередной рецидив старого заболевания, от которого, похоже, ей не излечиться никогда. А вот что делать, не знала. Этот новый, внимательный и ласковый Владимир ее попросту страшил.
   Не дождавшись ответа, он сердито принялся жевать то, что принесли, сверля ее глазами и явно не чувствуя вкуса еды. Настя тоже попробовала поданные блюда, но то ли приготовлено было плохо, то ли она лишилась аппетита, но, поковыряв друг за другом всё, что стояло на столе, отодвинула тарелки в сторону и рассеянно уставилась в окно.
   Влад, казалось, собирался с духом перед каким-то признанием. Он был самоуглублен и молчалив, лишь изредка взглядывая на нее в поисках хотя бы небольшого поощрения, не обнаруживал его, и снова хмурился, для чего-то тяня время. Настя первая не выдержала напряженного молчания.
   - О чем ты хотел со мной поговорить?
   Влад нервно прокашлялся, и Настя напряглась, стараясь достойно встретить любую неприятность. Но тут, прервав их рандеву, подошла официантка с какой-то слишком развязной ухмылочкой на ярко накрашенных губах.
   - Еще что-нибудь заказывать будете?
   Посмотрев на полные тарелки спутницы, Влад с вздохом отказался, заплатил по счету, и они вышли из кафе. На улице Настя суетливо вытащила кошелек и предложила:
   - Давай я тебе половину отдам. Всё же мы с тобой не любовники, чтобы ты за меня платил.
   Вздрогнув, будто она исподтишка всадила ему в спину нож, Влад прорычал:
   - Убери свои деньги! Я не нищий, чтоб не заплатить за какой-то паршивый обед!
   У Насти сложилось странное мнение, что вознегодовал он вовсе не на предложение отдать деньги, а на утверждение, что они не любовники. Но чего не покажется после выпитого натощак вина?
   Как и накануне, Влад усадил ее в свой Мерседес, и медленно повел машину по знакомой улице. Настя ждала продолжения, и оно последовало.
   Остановившись возле дома, он повернулся к ней всем телом и хрипловато проговорил:
   - Ну, в гости тебе я набиваться не буду, это бесполезно.
   Настя недоуменно подняла бровь, - почему бесполезно? Хотя, если он имел в виду, что дома мама, при которой не разгуляешься, то конечно.
   Влад с театральным надрывом в голосе продолжил:
   - Я очень, очень скучал по тебе все эти годы. Мне так не хватало наших встреч и разговоров, а особенно того тепла, что шло от тебя, когда ты просто сидела рядом со мной за нашей партой.
   Влад еще много говорил об их взаимосвязи, о том, что нельзя столько времени провести вместе и не попасть в зависимость друг от друга, а Настя готовилась к непристойному предложению, которое неминуемо должно было последовать за этой дымовой завесой. Уж слишком откровенным огнем горели его глаза, когда он скользил по ней похотливым взглядом.
   Но вот наконец он, напрягшись, беззастенчиво предложил:
   - Настя, давай поедем ко мне и ляжем в постель. Я уверен, нам будет очень хорошо вместе!
   Она вздрогнула, хотя ожидала этого. Почему-то стало так обидно, будто он ее по меньшей мере оскорбил.
   Устало ответила:
   - Извини, но я не играю в такие игры. Это не для меня.
   Пытаясь сопротивляться разочарованию, накрывшему его холодной волной, Влад вспылил:
   - А что для тебя? Клятвы в любви и вечной верности? Так я не могу тебе их дать. Когда-то ты сказала, что мы очень разные, и была права. Я к твоей внешности привык и почти не замечаю, но мои родители и друзья меня точно не поймут!
   Она вымученно засмеялась, чувствуя приливающий к щекам жар и понимая, что становится похожей на созревшую помидорку.
   - Значит, для кувыркания под одеялом я хороша, а для всего прочего - нет? Извини, но я ухожу.
   Взглянув на нее долгим взглядом, он угрожающе предупредил нарочито тихим голосом:
   - Хорошенько подумай, дорогая! Я по второму разу не хожу!
   Это окончательно вывело ее из себя. Чем он посмел ей угрожать? Тем, что больше не предложит с ним переспать? Какая низость! Тоже мне, благодетель нашелся!
   Ничего не говоря, вышла из машины, громко хлопнув дверцей, и пошла к себе, гордо вскинув голову и покусывая губы от огорчения. За спиной раздался шум отъезжающей машины, и всё стихло.
   Ее хватило не надолго, только до поворота ключа в двери. Потом пришли слезы. И сомнения - может, стоило бы согласиться? Может, был бы ребенок? Хотя вряд ли бы он настолько потерял голову, чтобы не предусмотреть подобные нежелательные последствия.
   Почему она не согласилась? Возможно, это был ее единственный шанс пусть на не счастье, на подобное она и не надеялась, а на удовольствие? Но как она будет жить дальше без ставших необходимыми ласк, когда Влад стешет свою похоть и спокойно, забыв о ней, а в этом она и не сомневалась, - ведь жил же он без нее эти десять лет, - уйдет?
   Нет уж, лучше неведение, чем безнадежность. Хотя и сейчас ей не лучше, но она справится с этим. Справилась же она в прошлый раз, сможет и сейчас. Тем более ничего и не произошло. Так, пустая болтовня. Главное - контролировать свои мысли и не травить сердце пустыми сожалениями.
   Это удавалось, но с трудом. Помогала работа. В поликлинике постоянно отсутствовал то один, то другой педиатр, и осиротевшие участки попадали под ее попечительство. Домой она приходила до чертиков уставшая, и на грусть уже не хватало ни сил, ни времени.
   Новогоднюю ночь провела в обществе телевизора, благостно пообещавшего ей большое личное счастье, за что она в ответ пожелала ему долгих безремонтных лет жизни, ну, а дальше вновь покатились трудовые будни.
   В феврале позвонила Аля. У Насти мороз прошел по коже, когда она услышала безапелляционный голос старосты:
   - У меня день рождения в эту субботу. А заодно и новоселье. Мы с мужем наконец-то квартиру купили. Как раз над родителями. Так что приходи к двум часам. И смотри, без опозданий!
   Стараясь скрыть испуг, Настя спросила, кто будет. И услышала успокаивающее:
   - Да только свои, не беспокойся!
   Разговор прервался, а Настя еще долго гадала, кого Алевтина имела в виду под таинственным словом "свои"? Попыталась узнать это у одноклассниц, но никто в планы старосты посвящен не был. А может, просто не хотели ее напрасно обнадеживать, или, наоборот, расстраивать?
   Так ничего и не добившись, Настя решила не ходить. Ни к чему поступаться своим спокойствием, рискуя встретить там Владимира. Даже если они с ним ни о чем говорить не будут, сам его вид способен выбить ее из колеи на долгие месяцы.
   Но, как это обычно бывает, ее благому намерению осуществиться было не дано. В назначенный день в дверь прозвучал настойчивый звонок и на пороге возникли Маша с Викой. Увидев Настю в ситцевом домашнем халатике, одинаково всплеснули руками.
   - Анастасия! Почему ты не готова?
   Пришлось признаться:
   - Да я и не думала никуда идти. Устала, зима, детишки много болеют, вы же понимаете...
   Подружки попытку ее уклонения от встречи не одобрили.
   - Какая у нас Алька всё-таки проницательная! Недаром она велела нам за тобой зайти! И обязательно тебя привести! Давай собирайся!
   Выпроваживать старинных подруг было неловко, и Насте поневоле пришлось переодеться. На сей раз она принарядилась в купленный еще для прошлой встречи брючный костюмчик. Девчонки костюм вполне одобрили, с некоторым удивлением заметив, что фигурка у нее чудная.
   Пришли они вовремя, благо до дома Алевтины идти было всего-то пять минут. Первым делом Настя огляделась по сторонам в поисках Влада, но его не было, и она расслабилась, но уже через пару минут испытала настоящее разочарование. И так ее мотало туда-сюда всё время, пока она рассматривала такую же стандартную двушку, что и у нее.
   За накрытый стол в большой комнате село десять человек. Чуть принахмурившись, Алевтина посмотрела на часы - было уже полтретьего. Кто-то опаздывал, но вот кто?
   Вдруг у Насти по коже пробежал озноб, заставив ее поежиться, и она сразу поняла, что вблизи появился Влад. И в самом деле, через пару минут мелодично пропел звонок, и из прихожей раздались приветственные возгласы Влада с Вячеславом, и мягкий женский голос, за что-то просящий прощения.
   Настя почувствовала, как в ушах зашумела кровь, и она впервые в жизни поняла, что сейчас вполне может хлопнуться в обморок. Неужели Владимир привел сюда свою подругу? Или даже невесту? А вдруг уже жену? В глазах потемнело, и она залпом выпила налитый в ее рюмку коньяк. В горле полыхнуло огнем. Закашлявшись, нашарила стакан с лимонадом и постаралась залить разгорающийся пожар.
   В комнату по очереди вошли Владимир, незнакомая красотка в красном брючном костюме, и чем-то недовольный Вячеслав.
   Опоздавшие сели на свободные места напротив Насти, и девица, представленная Владом как Лариса, оказалась между мужчинами. Она непринужденно кокетничала с ними обоими, но отвечал ей только Влад, со снисходительным вниманием предлагавший ей то одно, то другое. Вячеслав к происходящему относился подчеркнуто равнодушно, разговорившись с Алевтиной о купленной квартире.
   Периодически Насте казалось, что Влад рассматривает ее из-под ресниц. Но стоило ей посмотреть на него, оказывалось, что смотрит он вовсе не на нее и получалось, что это она бросает на него зазывные взоры. В конце концов это заметила Лариса, с недоумением и предупреждением перехватившая ее любопытствующий взгляд.
   Настя тут же уткнулась в свою тарелку, чувствуя, что мучительно краснеет. Ах, как она была права, отказываясь идти на эту вечеринку, превратившуюся для нее в пытку!
   После обильного застолья начались танцы. Как обычно, Настя осталась без пары. И тут Влад, будто забыв о своем дурацком обещании, небрежно протянул руку и, даже не спрашивая ее согласия, вытащил в центр комнаты, освобожденный для танцев. Собственнически прижал к себе и принялся двигаться в такт музыке. Его твердое тело будило в ней такие желания, что она невольно снова покраснела, приковывая к себе внимание любопытных девчонок. Стараясь сделать вид, что ничуть не сконфужена, изобразила непринужденную улыбку.
   Воспользовавшись ее непротивлением, Влад плотно прижал ее к себе, чуть касаясь ее волос щекой. Танцующая рядом Лариса с откровенным недоумением уставилась на их странную пару. О чем-то спросила у обнимавшего ее Вячеслава, но тот ничего объяснять не стал, в ответ лишь небрежно передернув плечом.
   Настя мечтала об одном: чтобы скорее закончился этот изуверский вечер. Наконец музыка смолкла. Влад нехотя выпустил ее из рук, и она спряталась от любопытствующих одноклассников в другую комнату. Забившись в уголок дивана, для отвода глаз взяла лежавшую на туалетном столике книгу.
   Было душновато, и примостившаяся рядом с ней Вика открыла форточку. И сразу стал слышен разговор куривших на балконе гостей. Тон задавала Лариса.
   - Нет, я не понимаю, Влад, - уже одно то, что она называла его этим именем, сказало Насте о многом, - как ты можешь так себя вести с подобной кикиморой?
   Неужели и Владимир тоже стоит вместе с ней на балконе? Ведь он же не курит? Или уже курит?
   Равнодушный голос ответил:
   - Я ее внешности не замечаю. Мы знакомы почти двадцать пять лет, привык.
   Лариса поразилась:
   - Нет, как можно к такому привыкнуть? Почему она не попытается что-нибудь сделать со своим лицом? Хоть нос уменьшить и форму глаз изменить? Сейчас ведь это не проблема!
   Влад саркастично хохотнул:
   - А зачем ей это? Она и без того себя самой умной считает. Да и не нужен ей никто. Ей и так хорошо.
   Это прозвучало с излишним ожесточением, и догадливая Лариса протянула:
   - Она тебя что, отшила? Ты поэтому так злишься?
   Голос Владимира отвердел, зло отринув подобное порочащее его подозрение:
   - Вот еще! У меня что, нормальных подружек нет, что ли?
   Лариса хихикнула:
   - Ее вполне можно использовать вместо триллера на ночь. Страх в умеренных дозах полезен. Представляешь, просыпаешься посреди ночи, видишь рядом подобное личико и кричишь от ужаса. Адреналин вырабатывается.
   - Нет уж, спасибо! Что-то не хочется. - Влад ответил хрипловато, видимо, от сдерживаемого смеха.
   Вмешался Вячеслав и прекратил их болтовню, пасмурно намекнув:
   - Ты бы, Вовка, поменьше трепался. Дойдет до кое-кого, не возрадуешься.
   Сдавленный голос Влада испуганно проговорил:
   - Черт! - и всё смолкло.
   Слышавшая весь разговор Вика соболезнующе взглянула на Настю.
   - Ну и свинья Володька, как оказывается! Я-то о нем лучше думала.
   Настя вяло пожала плечами.
   - Не бери в голову, я и не такое в своей жизни слышала.
   Вика с округлившимися глазами прошептала:
   - А что это за девица, ты знаешь? И с кем она - с Вячеславом или Владимиром?
   Пришлось признать, что она вовсе не в курсе:
   - Да почем мне знать? Я ведь у Влада не наперсница.
   - Ну да! Все знали, что Володька тебе обо всем рассказывал. - Подружка недоверчиво передернулась.
   Настя твердо отринула подобную инсинуацию:
   - Да прямо! Про своих подружек он мне никогда ничего не говорил.
   - Ну, в школе у него никого, кроме тебя, и не было.
   Настя хотела спросить, что Вика имела в виду под безапелляционным "кроме тебя", но к ним в комнату заглянула Аля и позвала пить чай.
   После чая, как и положено, гости стали расходиться по домам. Оттесненный от Насти собирающимися одноклассниками Влад был вынужден жестко скомандовать:
   - Настя, подожди меня внизу, пойдем вместе!
   Естественно, этот приказ Настя выполнять не собиралась. Натянув шапку и куртку, выскочила из дверей и помчалась по лестнице, не понимая, чего от нее хочет Влад. Он же приехал с Ларисой!
   Быстро спустившись вниз, бегом отправилась домой. Скрывая слезы, пронеслась по улице, стараясь скрыться от химер неразделенной любви, и опрометью забежала в свой подъезд, даже не глядя по сторонам.
   А если б посмотрела, то заметила черный Мерседес, примчавшийся к ее дому ровно через минуту после ее прихода. Машина простояла у ее подъезда больше часа, но из нее так никто и не вышел. Около двенадцати ночи, мигнув фарами, она медленно выехала из-за большого сугроба и укатила в сторону проспекта.
   Настя не хотела плакать, не хотела переживать, крепко-накрепко запрещая себе лить слезы, зарабатывая мигрень, но ничего не могла поделать, напряжение требовало выхода, и она с жалостными причитаниями залилась горючими слезами. Как обычно, они не помогли, принеся лишь головную боль и осознание безысходности собственной жизни.
   Постепенно слезы уходили, ничуть не облегчив душу, но принеся понимание того, что нужно сделать. Эта выпендристая Лариса права, вовсе незачем мириться со своей бесталанной внешностью. Если поправить нос и чуть-чуть увеличить глаза, то жизнь еще может сложиться гораздо счастливее. Красавицей ей, конечно, не стать, но этого она и не хочет. Быть как все - вот предел ее мечтаний.
   Припомнила, что один из ее знакомых по медакадемии, Кешка Соколов, стал неплохим косметическим хирургом, и уже несколько раз предлагал ей "исправить ошибку матушки-природы". Она не решалась, боясь боли и возможных осложнений, к тому же эта процедура стоила немалых денег.
   Но теперь всё! Больше она никому не даст возможности с пренебрежением посмотреть ей вслед и сказать: Вот ведь кикимора! И ее друзьям не придется с сочувствием думать: какая хорошая девушка, но внешность...
   На следующий день позвонила в клинику и договорилась о встрече. Потом взяла на работе отпуск и легла под нож. И хотя предварительно они с Иннокентием несколько раз обсудили те небольшие изменения, которые он должен был внести в ее лицо, - уменьшить нос, немного исправить разрез глаз, чуть поднять траурные углы губ, - после операции у нее появилось чувство, что сделал он намного больше. Впрочем, поймать его на самовольстве никакой возможности не было, ее лицо превратилось в сплошную кровавую маску.
   К концу отпуска отеков почти не осталось, шрамы исчезли, и из зеркала на нее впервые взглянуло вполне миленькое, даже хорошенькое, личико.
   Нос с небольшой пикантной горбинкой, томные миндалевидные глаза и уже не кажущийся большим, но почему-то постоянно улыбающийся рот сами по себе были неплохи, но вот она к ним привыкнуть никак не могла. Хотя и понимала, что стала выглядеть гораздо лучше, чем была. Вдобавок и намного моложе, лет на двадцать. Но это хорошенькое молодое лицо было до ужаса чужим. Об этом Кеша ее предупредил сразу: чтобы приспособиться к новому лицу и забыть старое, нужно время и терпение.
   Коллеги и друзья привыкли к ее новому облику гораздо быстрее, чем она. А Настя, видя в зеркале свое отражение, равнодушно скользила по нему глазами, как по случайно встретившейся незнакомке, и лишь потом спохватывалась: да это же я! И так продолжалось почти год.
   На нее стали обращать внимание мужчины, но она постоянно забывала о том, что теперь вовсе не безобразна, и не верила в чистоту их намерений. К тому же в ее новые отношения примешивался неприятный психологический момент: как они поведут себя, если узнают о косметической операции или увидят ее старую фотографию?
   Одна эта мысль заставляла ее избегать новых знакомств. Да и старых, кстати, тоже. Не хотелось всех этих охов и ахов и приправленных фальшью заявлений "ты стала просто хорошенькой..." Хорошенькой она себя не чувствовала, хорошенькой надо родиться, чтобы жить с этим ощущением всю жизнь, а у нее было противное чувство обмана, будто она нацепила на себя карнавальную маску и пытается ввести в заблуждение всех окружающих.
   Осенью по совету Иннокентия купила путевку в санаторий, специализирующийся на восстановлении после операций, и в октябре поехала туда, с робкой надеждой примириться наконец с собой, такой неожиданной и своенравной незнакомкой.
  
  
   ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
  
   Влад с удивлением рассматривал невесть как очутившийся в его руках старый фотоальбом. Какого лешего он его вытащил? Пытается доказать себе, что Настя не соответствует общепринятому идеалу женщины? Так она никогда ему не соответствовала, во всяком случае, внешне. Он легким движением длинных пальцев обвел контуры ее лица на той последней фотографии, где они снялись на выпускном вечере всем классом. Почему-то Анастасия оказалась от него на противоположном конце, хотя на всех предыдущих фотках они стояли рядом. Почему так получилось, он и не помнил, но в этом была своя символика. Жизнь раскидала их так же, как на этой фотографии.
   Всё последнее время его доставала тоска о несбыточном. После женитьбы Вячеслава это чувство стало до невозможности острым. Прежде, когда они со Славкой почти всё свободное время проводили вместе, жить было гораздо легче. Но теперь тот не мог оторваться от своей прелестной жены, и Владимир чувствовал себя всеми позабытым.
   Хотя Настя его не бросала. Он сам разрушил их отношения, выставив тот дурацкий ультиматум. Верхом дипломатии его не назовешь, конечно, но и она тоже хороша. Для чего было все школьные годы объясняться ему в любви, если при первой же проверке этой самой декларированной любви ответить отказом? Если любишь, то лечь в постель с любимым человеком самое естественное дело. Получается, все ее слова - пустая болтовня.
   Он злобно зарычал и с силой захлопнул альбом. Настькин отказ был тем более обиден, что она была единственной из женщин, с которой ему никогда не было скучно. Душевность, ум, образованность, грациозность, умение с достоинством вести себя в любой, самой дурацкой ситуации, - вот далеко не полный перечень ее талантов. В общем, в ней была бездна достоинств, кроме одного - внешности.
   И это всё портило. Он помнил, как мать постоянно говорила о ней - бедная девочка! Кто на ней женится! И тихонько вздыхала, жалея. Влад с матерью согласен не был, он настолько привык к Настиной внешности, что вполне мог бы на ней жениться, но мнение родных в таком деле приходилось учитывать.
   С тех бездумных лет много воды утекло. Подружки, которых у него был не один десяток, надоедали ему так быстро, что одно время он решил, что просто обладает на редкость непостоянным характером. Но это было до того, как Настя решительно оборвала их телефонные междусобойчики. Промаявшись больше года, Влад понял, что очень даже постоянен - в привязанности к одной. Хотя держался, не желая навязываться. Если она не желает с ним даже по телефону поболтать - это ее право.
   И для чего он поставил ее перед дурацким выбором - сейчас или никогда? Надеялся, что она испугается и немедленно бросится ему на грудь? А она не испугалась. И оказалась единственной, кто дал ему отставку, причем дважды, и его уязвленная гордость требовала отмщения.
   И он отомстил. С помощью Ларисы. Правда, та об этом и не подозревала. Когда Алька пригласила их со Славкой на свой день рождения, откровенно обрадовался. Может быть, ему удастся сделать еще один заход под Настю? Якобы невзначай, не ущемляя собственного самолюбия? Но тут возникло нешуточное препятствие. Друг идти не хотел, раздираемый любовью к молоденькой соседке и сложными отношениями с любовницей.
   Когда он напрасно убеждал его отправиться с ним, к Вячеславу приехала Лариса. Беспардонно, без предупреждения, как к себе домой, чем донельзя вздрючила и без того злющего Славку. Узнав, что друзья спорят из-за такой ерунды, тотчас заявила:
   - Поедем все вместе, какая проблема! - и первая начала собираться.
   По-детски показав другу язык, Влад кинулся за ней, и следом, ворча и ругаясь, поплелся недовольный Вячеслав.
   Настя сидела за столом напротив. Такая чопорная, правильная и равнодушная. Даже глазом не моргнула, увидев его с другой. И он взбеленился. Принялся ухаживать за Ларкой, будто она была его подружкой. Как дурак, пытался показать Насте, что та потеряла. Но она вела себя безукоризненно - мило улыбалась, не давая ни малейшего повода заподозрить, что вовсе не так уж спокойна. А что она была вовсе даже не спокойна, он чувствовал.
   Порой она, чувствуя его пытливый взгляд, взглядывала на него, но он был начеку и вовремя опускал глаза, не давая себя поймать. Это походило на игру в кошки-мышки, и в роли бедной запутавшейся мышки был он.
   Лариса была так поражена, когда он, не сумев преодолеть желания, потянул Настю танцевать и позволил себе кое-что лишнее, что начала выпытывать у него подробности их знакомства. Чтобы отвязалась, ляпнул какую-то чушь, не сообразив сгоряча, что его могут услышать другие. Вячеслав предупредил, но поздно: из соседней комнаты вышли пышущая гневом Вика и, как всегда, спокойная Настя. И только ее необычная бледность говорила о том, что она слышала его вздорные слова.
   Он понял это, когда попытался поймать ее взгляд. Она избегала его, с нарочитым безразличием глядя куда угодно, только не на него. Когда народ начал двигаться к выходу, скользким ужом проскользнула мимо. Как назло, в этот момент Витька пристал к нему с каким-то вопросом, и он был вынужден повернуться к нему, выпустив Настю из виду. Правда, крикнул ей, чтобы она подождала его внизу, но и сам понимал, что ждать она не будет.
   Пообещал Витьке позвонить и рванул за ней, но не успел. Помчался вдогонку на машине, надеясь, что перехватит Настьку у подъезда. Увидел ее как раз в тот момент, когда та залетела в дом и захлопнула за собой железную дверь. Невесть на что надеясь, подождал с часок под дверями, беспрерывно названивая Насте по сотовому. Она трубку не брала, беспардонно игнорируя его попытки помириться, и Влад поехал домой, стараясь найти утешение в гордости. Не сошелся же на ней свет клином, в конце-то концов!
   Доказывая себе этот бесспорный постулат, принялся без перерыва знакомиться со всё новыми девчонками. Среди них были и умные, и красивые, но вот на душу не легла ни одна. С горечью признал, что история повторилась. Лишний раз убедился, что, кроме Насти, черную дыру в его жизни заполнить не может никто.
   Через год такой вздорной жизни опустился до того, что позвонил Машке и, приложив весь свой дипломатический талант, попытался аккуратненько выведать, не заводила ли Настя парня. Та была абсолютно уверена, что у подружки никого нет, да и не было никогда, и на душе у него немного полегчало. Между делом Маша промямлила о том, что Настя здорово изменилась, но в чем заключается эта перемена, он вникнуть не успел, потому что в этот момент Машка заявила, что Настя в октябре собирается в санаторий "Ключики". Эти слова тут же затмили всё остальное, и Владимир, сочтя, что узнал всё, что необходимо, прекратил разговор.
   В голове у него возник грандиозный план поехать туда же. Одно дело, когда он нарушает собственное обещание и навязчиво клеится к девчонке, и совершенно другое, когда они случайно встречаются на нейтральной территории. К тому же у него и достойный предлог есть: в прошлую зиму он, катаясь на горных лыжах, здорово растянул ногу, и ему действительно нужно подлечиться.
   Купил путевку на три недели, взял отпуск, и в первых числах октября отправился в эти самые Ключики.
   Первым делом попытался выяснить, в каком корпусе поселилась Настя Торопова. Не получилось - в регистратуре ему заявили, что таких справок не дают. Это его не особо взволновало: санаторий небольшой, и выяснить, где она, не проблема.
   Столовая была одна на все корпуса, и во время обеда Влад не столько ел, сколько высматривал знакомое лицо. Даже прошел несколько раз по рядам, откровенно разглядывая отдыхающих, чем вызвал несколько недоуменных взглядов, но Насти не нашел. Значит, она еще не приехала, ведь в санатории не было официального времени заезда, и отдыхающие приезжали кто когда хотел. Он и сам купил путевку со среды, так сложились дела.
   Набравшись терпения, ежедневно, как на службу, ходил встречать рейсовый автобус, приходивший из областного центра раз в день, ровно в полдень. В понедельник, как и все предыдущие дни, стоял у небольшого остановочного павильончика, ожидая Настю.
   Вот показался большой комфортабельный автобус, остановился у павильончика, и из него неторопливо начали выходить пассажиры. Завидев хрупкий женский силуэт, Влад радостно приосанился. Наконец-то Настя! Но вот девушка подошла поближе, и его будто обдали холодной водой. Это была не она. Миленькое улыбчивое лицо с большими голубыми глазами вовсе не походило на выразительное лицо его школьной приятельницы. К тому же девушка была слишком молода. Лет девятнадцать-двадцать, не больше.
   Влад и не предполагал, что разочарование может быть столь сокрушительным. Снова пошли прахом его надежды.
   С силой закусив губу, оторвался от корявого ствола старого тополя, за которым укрывался от взглядов приехавших пассажиров, и пошел по дороге, не обращая внимания на остановившийся взгляд милашки, принятый им издалека за Настю. А она еще долго смотрела ему вслед, потом вынула из кармана бело-розовый платочек, вытерла отчего-то выступившую у нее на лбу испарину, и только после этого неверными шагами поплелась в регистратуру, где уже скопилась небольшая очередь.
   В четверг после обязательных лечебных процедур, навевавших на него сон, Влад шел мимо загона, в котором желающие покататься взгромождались на беспокойно прядущими ушами лошадей со специального помоста. Ему приглянулся большой черный жеребец, оставшийся без седока по причине своей внешней свирепости, и он решительными шагами отправился к нему.
   Служитель, молодой вихрастый парень, хотел подвести лошадь к помосту, но Влад одним прыжком вскочил в седло, вызвав восхищенный вздох среди женщин. Выстроившись небольшой цепочкой, всадники потрусили по небольшому загону.
   Проехав круг и окончательно освоившись, стал оглядывать спутников. Через две лошади впереди ехала та самая, похожая на Настю девушка, и он постоянно заглядывался на ее грациозную осанку. Сзади она была вылитая Настя, и он даже крепко зажмурился, пытаясь избавиться от наваждения.
   Но оно не проходило. Вот девушка чуть склонила голову набок, точь-в-точь, как это делала Настя, вот так же взмахнула рукой. Чтобы избавиться от иллюзии, догнал ее и потрусил рядом.
   - Извините, вы так напоминаете мне одну мою знакомую...
   Она насмешливо засмеялась, прикрываясь рукой от солнца, бьющего ей в глаза.
   - Что, другого повода у вас для знакомства не нашлось?
   Он испуганно дернулся. Голос тоже был Настин. Почти. Какие-то имелись новые модуляции, но в целом...
   Сердито посмотрев на нее, будто она была в чем-то виновата, потребовал:
   - Как вас зовут?
   Немного помедлив, девушка ответила отчего-то дрогнувшим голоском:
   - Ася.
   - Это Анастасия, что ли?
   - Ну да, но Ася мне нравится больше.
   У него по спине прошла жутковатая дрожь. Имя тоже было Настино. Может быть, он тихо сходит с ума? Решив, что односторонне знакомство не слишком правильно, представился:
   - Владимир.
   Чуть прищурившись, совсем как Настя, девушка нарочито наивно спросила:
   - А как к вам обращаться? Вован?
   Он рыкнул:
   - Можете звать меня Владом, если нет сил выговорить Владимир.
   Она весело засмеялась и кивнула.
   Разговаривать верхом было неудобно - соседка в седле держалась неуверенно и обращала больше внимания на своего скакуна, нежели на собеседника. Владимир решил отложить разговор и чуть отстал, заставив своего жеребца сбавить шаг.
   После получасового катания легко спрыгнул с лошади, дождался, когда Ася подъедет поближе и уверенно снял ее с седла. Она с легким смущением поблагодарила его и пошла к калитке.
   С легкой усмешкой спросила:
   - А что вы меня так разглядываете? Всё ищете сходство с вашей мифической знакомой?
   Он с легким смущением подтвердил:
   - Ну да. Но вы моложе и симпатичнее, конечно. Но всё равно, столько общего...
   Она недовольно хмыкнула, почему-то насмешливо сверкнув глазками.
   - И что, она так хороша, что вы ее черты ищете во всех встречных-поперечных?
   Владимир задумался. Что же ответить? Сказал правду:
   - Нет, вовсе не хороша, даже некрасива, но жутко обаятельна.
   Ася каверзно спросила:
   - И что, по-вашему, лучше, красота или обаяние?
   Он передернул плечами. К чему этот допрос?
   - Ну, как говорится, с лица не воду пить.
   Почему-то болезненно закусив губу, она решительно встала.
   - Ну, не буду соперничать с вашей обаяшкой. Пока! - и ушла быстрой легкой походкой Насти.
   Влад зажмурился и сказал себе:
   - Это просто психологическая зависимость от этой вредоносной Тороповой. Черт, давно надо с этим покончить! А то я как рыбка на крючке, - трепыхаюсь, а жизнь проходит мимо.
   Вечером после ужина дождался Асю у столовой. Она пугливо взглянула на него, быстро отведя взгляд, но ничего не сказала. Несколько озадаченный подобной реакцией, Влад подошел к ней спросить, что случилось. Вместо того, чтобы остановиться и кокетливо поболтать, как это делали все знакомые ему девицы, Ася ускорила шаг, явно не желая встречи, и он был вынужден схватить ее за рукав.
   - Подождите! Вы что, скрываетесь от меня?
   Она отчего-то вздрогнула, но тут же хрипловато засмеялась, пытаясь скрыть смущение. Влад снова удивился. Что это с ней такое? Хорошенькие девицы, как правило, не смущаются. К тому же он еще не сделал ничего, что могло бы ее смутить.
   Отсмеявшись, она пояснила:
   - Нет, конечно. С чего вы взяли?
   Объяснять свои поступки ему не хотелось, и он предложил:
   - Пойдем на дискотеку?
   Ася вяло промямлила, уж слишком, на его взгляд, подчеркивая свое нежелание:
   - На дискотеку? Это ужасно скучно. Чересчур громкая музыка, даже поговорить невозможно.
   Рассуждала она точно как Настя, и Владимиру захотелось выяснить, так же ли они похожи и во всем остальном. Для начала нейтрально предложил:
   - Тогда давайте просто погуляем.
   Подняв голову к набухшему тяжелыми черными тучами небу, она неуверенно сказала:
   - Сейчас дождь пойдет, а у меня зонта нет.
   Влад помрачнел. По его разумению, это могло означать одно: он должен пригласить ее в кафе или ресторан. Естественно, потом, по традиции, последует десерт, скорее всего у него, потому что у него одноместный номер. С одной стороны, это было рационально, поскольку экономились силы и время, расходуемые на ухаживание, а с другой изрядно его раздосадовало, потому что он думал о ней несколько лучше.
   Но Ася, рассеивая в прах его недобрые предположения, равнодушно добавила:
   - К тому же я сейчас интересную книгу в библиотеке взяла, мне ее прочитать хочется поскорее. Уж извините! - и быстро скользнула в корпус, куда пускали только проживающих.
   Он взвился. Вот ведь Настька номер два! Та тоже из-за хорошей книжки могла и уроки не выучить, и на занятиях украдкой читать, порой забывая даже о нем, Владе. Но всё искупал ее рассеянный взгляд и томная улыбка, которой она одаривала его в промежутках между чтением.
   За такие моменты он прощал ей эту глупость и всегда прикрывал от преподавателей, потом, правда, непременно высказывая этой дурочке свое недовольство. Настя оправдывалась, обещая, что это в самый последний раз, но стоило на ее горизонте появиться новой интересной книжке, как она снова забывала обо всем.
   Ушел в номер, но там было пусто и уныло. Можно было, конечно, поближе познакомиться с тем же Иваном, что сидел с ним за одним столом, или группой мужиков, постоянно кучковавшихся возле вестибюля, но с ними дорога была одна - в бар или магазин, а потом гудеж в одном из номеров. Это ему и вовсе было противно. Расслабленно посидев в кресле около получаса, сказал себе, что глупо торчать в номере бирюком, и ровно в девять спустился вниз, в танцевальный зал, где шла очередная дискотека.
   Заглушая голоса, в небольшом зале гремела музыка и мерцал яркий свет, искажая лица. Он танцевал все танцы подряд, и парные, и общие, приглашая всех женщин по очереди. Некоторые из них были весьма неплохи, и их откровенные улыбки говорили, что они на многое согласны, но ни одна из них его не заинтересовала.
   С легким налетом недовольства размышлял, где же сейчас может быть Настя? Приедет она всё-таки или нет? Если приедет, то его роман с Асей скрыть будет невозможно.
   Может, не влезать в эти мимолетные и, по сути, совершенно не нужные ему отношения, рискуя давней, проверенной временем привязанностью? Тут же, поражая самого себя собственной непоследовательностью, посмотрел вокруг в поисках Аси и подумал, не пойти ли ему к ее корпусу, вдруг встретит ее хоть случайно?
   Пока колебался, в зал, прерывая его метания, вошла еще одна группа отдыхающих, и он заметил среди них Асю. Она ослеплено моргала, пытаясь что-то разглядеть среди разноцветных пульсирующих вспышек. Пользуясь моментом, он быстро подошел к ней и, обняв за талию, повел танцевать.
   - Вы же говорили, что не пойдете сюда.
   Она чуть запыхавшимся голоском поправила:
   - Я говорила, что это скучно. Но я не предполагала, что соседка у меня такая настойчивая. Нина меня убедила, что наше бытие слишком кратковременно, чтобы тратить его на какие-то книжки.
   Это прозвучало саркастично, совсем в духе Насти, и Владимир озадаченно сдвинул брови. Если бы он верил в переселение душ, то перед ним был бы типичнейший случай. Он закрыл глаза, чтобы не видеть ее лица, и представил, что танцует с Настей. Попадание было один в один. У него даже мелькнула шалая мысль, что это Настя сделала пластическую операцию, но не могла же она измениться до такой степени? Или могла?
   Открыв глаза, Влад в упор посмотрел на партнершу. На него глядело молодое насмешливое лицо совершенно незнакомого человека. Он оглядел губы, нос, глаза. Ничего знакомого. Ведь должны же после пластики остаться какие-то следы? Не удержавшись, провел указательным пальцем по ее щеке, пытаясь обнаружить невидимые шрамы.
   Отдернув голову, спутница насмешливо произнесла:
   - Вы знаете, у меня такое впечатление, будто вы меня всю ощупали. Неприятное чувство, надо признать.
   Несколько смутившись, Владимир опустил руку.
   - Извините, но порой мне кажется, что вы - это она.
   Ася недовольно скривилась.
   - И чем же это я так напоминаю вам вашу знакомую? - и внимательно уставилась на него, выискивая следы замешательства.
   Владимир насупился. Для чего прозвучал этот вопрос? Чтобы он подчеркнул Асино превосходство? Обсуждать Настю Влад не хотел, это слишком смахивало на предательство. Ответил крайне неопределенно:
   - Да так, общими деталями. Голоса у вас очень похожи, ну и так далее...
   Ася чуть заметно усмехнулась.
   - В подобных случаях самое интересное - это "и так далее". Расшифровывать не будете?
   - А зачем?
   - Просто интересно.
   У него возникло неприятное подозрение, что эта девица далеко не так проста, как ему показалось, и в затеянной им игре лидирует далеко не он. Когда парный танец сменился общим, с облегчением выпустил ее из своих объятий. Отходя от него, Ася вдруг улыбнулась такой знакомой полунасмешливой-полуласковой улыбкой, что он заскрипел зубами. Да что ж это?! Ну не может же она быть Настей! Просто не может!
   На следующий танец Асю пригласил немолодой, но интересный мужчина в джинсах и темной тенниске. Слишком близко прижав ее к себе, гораздо теснее, чем требовали приличия, принялся в чем-то напористо ее убеждать. Она внимательно слушала, чуть наклонив голову набок и независимо улыбаясь.
   У Владимира, пристально наблюдающего за парочкой, появилось томительное чувство обездоленности. Казалось, этот тип собирается украсть у него самое дорогое. Что за наваждение! Ведь он видит эту девицу второй раз в жизни! Чтобы не сорваться и не наделать глупостей, выскочил в фойе, оттуда на террасу. Стоя под навесом и слушая глухой шум капель дождя по бетону, силился постигнуть, что с ним такое.
   Попытался размышлять логически. Если принять за аксиому его совершенную нормальность, то сходство Аси с Настей не почудившийся ему мираж. Правда, он знал о двойниках по внешности, а не по привычкам или манерам. Но если есть одни, значит, существуют и другие. И сейчас перед ним один из таких случаев. То есть всё объяснимо, и никакой мистики нет.
   Разложив по полочкам свои странные ощущения, несколько успокоился, но вот рационально объяснить свою непомерную тягу к практически незнакомой девице всё-таки не смог. Хотя возможно, он просто примитивный сластолюбивый идиот?
   Посмеялся над собой, и на душе немного полегчало. Вернулся в зал к парному танцу. Подхватив Асю, плавно закружил по залу. Она мило улыбалась, сверкая зубками, и у него возникла дикая идея попросить показать ему третий зуб справа. У Насти там была довольно заметная щербинка - они с ней когда-то кололи фундук зубами. Как выяснилось, это был далеко не лучший способ. Зуб у нее потом долго болел, и она сердилась на него, потому что орехи в школу принес он.
   Подведя Асю поближе к прожектору, он сказал что-то смешное, та засмеялась, обнажая белые и ровные зубы. Щербинки не было.
   Этого и следовало ожидать, но он почему-то расстроился. Неужели ожидал, что эта раскованная сексапильная девица и в самом деле окажется застенчивой и робкой Настей?
   Потом наступило время общего танца, и тут Ася пропала. Куда, он не заметил. Поскольку в это же время исчез и ее партнер по танцу, вывод был один: она ушла с ним. Это его задело. Хотя какое ему до нее дело? Подобных пустышек кругом - хоть пруд пруди. Но, как он не убеждал себя, что это сущая ерунда, на сердце всё равно стало на редкость гнусно.
   Ушел с дискотеки, хотя до ее окончания был еще целый час. В своем номере вышел на балкон и простоял там на холоде невесть сколько, жалея, что не курит. Руки сами собой сжимались в кулаки, и он с горечью признал, что вновь по-настоящему ревнует. Это чувство уже терзало его из-за Насти, но там оно было оправдано, а теперь?
   С негромкими возгласами из фойе выбежало несколько женских фигурок, и Владимир, к своему облегчению, узнал в одной из них Асю. Он даже метнулся в комнату, намереваясь накинуть куртку и бежать следом, но здравый смысл заставил его передумать. Сдержаннее надо быть. Не обнаруживать так явно свой интерес. Всё равно это быстро кончится, проверено длительным опытом. Неторопливо вернувшись в лоджию, молча проводил взглядом бегущих под дождем женщин.
   На следующий день, выходя из физиокабинета, столкнулся с Иваном, жизнерадостным толстячком лет сорока. Едва завидев его, Иван завопил:
   - А я тебя сегодня с утра ищу! Давай до пруда дойдем! Там форель разводят вот такую! - Он широко развел руки. Можно было подумать, что в пруду водятся мини-киты.
   Влад сумрачно посмотрел в сторону Асиного корпуса. Он бы с большим удовольствием провел время с хорошенькой девушкой, чем с громогласным мужиком. Прилипчивый Иван назойливо потеребил его за рукав. Поняв, что тот всё равно не отстанет, Влад пожал плечами и пошел за ним по узенькой заасфальтированной дорожке в сторону леса.
   Толстячок резво бежал впереди, расхваливая достоинства здешней рыбы. Влад лишь усмехался. Денег у Ивана, как он успел понять, осталось только на обратную дорогу, поэтому тому позарез нужны были спонсоры. Сегодня в этой роли пришла пора выступить ему.
   Дошли до большого пруда. В воде в самом деле тут и там плескались крупные рыбины. Едва завидев их, к ним подошел служащий с удочками. Влад от удочки отказался, доверив это дело спутнику, как более опытному рыболову.
   Тот моментально вытащил увесистую рыбину на два с половиной килограмма. Отдали ее служителю закоптить, и через полчаса получили обратно уже готовую к употреблению рыбку.
   Устроились за длинным узким столом под навесом и принялись поглощать деликатес, казавшийся на свежем воздухе особенно вкусным. Не съели и половины, когда к пруду подошли три женщины, и среди них Ася. Когда дамы получили свою рыбину и прошли под навес, служивший столовой, Влад, поднявшись, устроил их за столом так, что она оказалась рядом с ним. Ася с сарказмом посмотрела на него, но промолчала.
   Женщины поделили рыбу и принялись есть, восхищаясь ее вкусом и ароматом. Старшая из них, Нина, восхищенно заметила:
   - Вот что значит свежесть! В магазине такую не купишь. Я думаю домой парочку привезти, детей побаловать.
   Краснощекая дама средних лет с ней согласилась, сказав, что сделает то же. Ася промолчала, и Влад спросил у нее:
   - А вы домой рыбу не повезете?
   Она отрицательно мотнула головой.
   - Некому.
   Он тут же заметил про себя - вот и еще одно отличие от Насти. Та непременно привезла бы гостинец матери, к которой была очень привязана.
   Женщины вытащили из сумки бутылку белого сухого вина, и попросили мужчин ее открыть. Иван от этого грязного дела брезгливо отказался, и бутылкой пришлось заняться Владимиру. Встав, чтобы было сподручнее, он невзначай задел Асину грудь. Чуть отшатнувшись, она посмотрела на него с явным осуждением, но он в ответ только насмешливо ухмыльнулся.
   Открыв, профессионально разлил вино но пластмассовым бокальчикам, не пролив ни капли. Благодарные женщины предложили вина и соседям. Иван немедля к ним присоседился, а Владимир отказался, не привык, чтобы его угощали дамы.
   Запивая рыбу, Ася выпила бокальчик вина и быстро расправилась со своей порцией. Сидевший рядом с ней Владимир подвинулся к ней еще ближе и закрыл глаза, пытаясь почувствовать рядом чужого человека. Он всегда остро чувствовал присутствие незнакомцев. Сейчас такого ощущения не было.
   Ася сидела к нему очень близко, так же, как в свое время Настя за партой, но никакого дискомфорта он не испытывал. И это он, который не терпел посторонних в своей личной зоне и всегда держал дистанцию не менее полуметра!
   Это значит одно: его тело не воспринимает Асю как чужого человека. И какой же из этого вывод? Он искоса взглянул на нее, чистоплотно вытиравшую рот салфеткой, и внезапно остро захотел дотронуться до ее губ сам. Она перехватила его напряженный взгляд и слегка нахмурилась. Он с вызовом посмотрел на нее, откровенно посылая сигнал - "ты моя". Растерявшись от его откровенности, Ася обескуражено захлопала длинными ресницами и поспешно отвернулась, что-то спрашивая у своей спутницы.
   Тут подошла еще одна группа, желающая попробовать свежей рыбки, и они поднялись, освобождая место.
   Под мелким моросящим дождем дружной компанией пошли обратно в санаторий. Постепенно Иван с женщинами ушли вперед. Влад, придерживавший Асю под локоть, заметно отстал, желая побыть с ней наедине.
   Даже просто идти рядом с ней было на удивление приятно. Ощущение было настолько знакомым, будто он делал это тысячи раз. Владимир молчал, спутница поглядывала на него с изрядной долей ироничного ожидания, но тоже молчала.
   Влад не то чтобы не знал, о чем говорить, ему просто ни о чем говорить не хотелось. После уроков, когда они с Настей шли домой, они, бывало, так же молчали, понимая друг друга без слов, и чувствуя себя при этом удивительно уютно.
   Он снова взглянул на идущую рядом с ним хорошенькую девицу, и чуть не застонал вслух от накатившего на него неистового желания видеть рядом пусть некрасивую, но родную девчонку. Он даже замер от вспыхнувшей вдруг перед ним истины. Вот оно, правильное слово - родная! Не любимая, не желанная, а родная! Но ведь и Ася ему не кажется чужой? Криво улыбнулся с недоумением глядящей на него спутнице.
   - У вас никогда не бывало ощущения, что рядом с вами давно знакомый человек, хотя вы видите его второй раз в жизни?
   Рассмеявшись, она уточнила:
   - Это еще один вариант из тех "вы мне нравитесь, давайте переспим"?
   Он задумчиво сознался:
   - Это не исключается, конечно, но меня-то мучит другое: вы постоянно кажетесь мне моей школьной подругой.
   - А, той самой обаяшкой?
   Он с глубоким вздохом признал:
   - Самым родным для меня человеком, как выяснилось со временем.
   Ася так удивилась, что схватила его за руку. Этот жест был таким естественным, что Влад даже не отстранился, как сделал бы в любом другом случае. Дотрагиваться до себя он позволял родителям, Вячеславу и Насте. Больше никому. Но, как сейчас выяснилось, этот список нуждался в уточнении.
   - Как это? Вы же сказали, что она некрасивая?
   - А что, некрасивая не может стать родной?
   Немного помолчав, Ася почему-то с тяжелой грустью согласилась:
   - Может, конечно. А ей вы об этом говорили?
   Владимир уставился на нее так, будто она сделала потрясающее открытие. Высоко взмахнув рукой, твердо пообещал:
   - Нет еще. Но скажу, как только вернусь. Обязательно!
   Ася почему-то вспыхнула, будто услышала признание в любви, и потупила взор. Это его удивило, и он со значением произнес, дабы она не питала напрасные надежды:
   - К вам мои слова отношения не имеют. У меня к вам отношение другое.
   Ася повертела головой, будто ее душил слишком тугой воротник, и с тщательно скрываемой печалью протянула:
   - И какое же у вас ко мне отношение?
   Немного помявшись, он прямо сказал:
   - Потребительское, если честно. Нам просто будет хорошо вместе, но недолго.
   Она возмутилась, засверкав глазами. На щеках выступил гневный румянец, даже в этом напомнив ему Настю. Та тоже быстро краснела, когда сердилась.
   - Вот как? Собираетесь меня соблазнить, а дальше что? Маленький курортный роман?
   Он согласился.
   - Ну да. А что, хочется большего?
   Она сердито фыркнула:
   - Ничего я не хочу. Вы просто беспринципный нахал. Заявляете, что любите одну...
   Он перебил:
   - Я не говорил, что ее люблю. Я без нее просто жить не могу. Но не знаю, любовь это или нет. Спать-то при этом я могу с кем попало.
   Ася вконец оскорбилась и даже притопнула ногой.
   - Так-так, по-вашему, я - это кто попало?
   Он обхватил ее за плечи и привлек к себе, насмешливо пояснив:
   - Нет, вы - не кто попало. К таким я не клеюсь. Вы очень миленькая, но заурядная девочка. Кстати, может, перейдем на ты? А то я себя столетним дедом чувствую, когда ты мне говоришь "вы"...- И, не дожидаясь согласия, спросил: - Где ты учишься?
   Ася попыталась освободить свои плечи, но он не дал. Она сухо ответила, давая понять, что здорово обижена:
   - В медакадемии.
   Он насторожился.
   - Факультет?
   - Педиатрический.
   Влад зажмурился, чувствуя, как по хребту пронесся холодок неподдельного ужаса. Возможно ли воспроизведение людей как слепок? Ведь если бы не внешность и не возраст, можно было сказать, что всё один к одному.
   Посмотрев на его потрясенное лицо, Ася высвободила свои плечи и сердито произнесла:
   - И кончай сравнивать меня с этой твоей кикиморой. Ты же этим сейчас занимался, не отпирайся!
   Он спокойно согласился:
   - Меня и тянет к тебе потому, что вы так похожи. В другой бы ситуации я на тебя, извини, и не посмотрел. Хорошеньких особ в моей жизни и без того перебор.
   Ася замерла и посмотрела на него с непонятным сожалением, но встряхнулась и, возмущенно сверкнув глазами, заявила:
   - Баста! Ты унизил меня уже как только мог! Сначала заявил, что я и в подметки этой твоей страшилке не гожусь, а потом открыто пригласил переспать. По-твоему, я прыгаю в постель к любому, кто этого захочет?
   Ее пафос показался ему несколько наигранным. Похоже, досады в нем было больше. Или вины? Но почему? Пытаясь заставить ее выдать себя, провоцирующе протянул:
   - Да нет, к кому ты захочешь. А ты хочешь меня, - и с нажимом повторил ее слова: - не отпирайся!
   Посмотрев на него с явной обидой, но при этом не меняя всё той же наклеенной улыбки, Ася повернулась, чтобы гордо уйти, но он не дал. С силой обхватив ее за талию, притиснул к себе. Потом нашел ее губы и впился в них голодным поцелуем.
   И время вдруг исчезло. Исчезло всё. И хмурый октябрьский день, и навес у входа, под которым они спрятались от дождя, и далекий рокот трактора, вспахивающего общественное поле.
   Их тела тесно прильнули друг к другу, сходясь всё теснее, будто вспоминая после долгого перерыва. Каждый изгиб, каждый выступ так четко совпадал с телом другого, что Влад с изумлением подумал: да они же созданы друг для друга! Только вот как это рационально объяснить?
   Обнимать ее было так сладко, что в голове образовалась полнейшая пустота. Ничего, кроме отупляющего, одурманивающего желания. Он был уверен, что Ася испытывает то же самое, потому что дышала она тяжело и прерывисто, и сама прижималась к нему всё сильнее, ухватившись за его плечи.
   Очнулись они от чьего-то насмешливого покашливания. Оглянувшись, увидели спину проходившего мимо мужчины.
   Владимир кисло признал:
   - Он прав. Не самое лучшее место для таких дел. Давай продолжим вечером у меня в номере. Встретимся на дискотеке и пойдем ко мне. Не пожалеешь, обещаю.
   Он чмокнул ее в нос и ушел, не оглядываясь, уверенный, что она сделает так, как он сказал.
   Перед ужином купил в поселковом магазине бутылку хорошего красного вина. Уже придя в номер, подумал: если Ася так похожа на Настю, то красные вина не любит, и сбегал еще раз за белым. Оглядел комнату и быстро убрал в ящик лежащую на столе электробритву. Еще раз бросил придирчивый взгляд вокруг и удивился собственному нервозному состоянию.
   Почему он волнуется, будто собирается на свое первое свидание? Это будет не в первый раз и не в последний, но, черт возьми, кровь бурлит так, будто именно это свидание - решающее в его жизни.
   Подошел к зеркалу и посмотрел в свои ожидающие глаза. Постарался утишить свое странное, слишком уж настойчивое вожделение, логично его объяснив: от путевки осталось всего ничего, и ему хочется провести последние деньки с максимальным удовольствием. А что может быть приятнее для нормального мужчины, как не желанная женщина в его постели? От одной этой мысли по сердцу прошли теплые волны, и он улыбнулся в предвкушении ночи. Ожидание - тоже своего рода удовольствие.
   Во время ужина специально прошел мимо столика Аси и пожелал приятного аппетита, многозначительно посмотрев в глаза. Она ответила таким бесстрастным взглядом, что он невольно засмеялся про себя, - небось долго репетировала перед зеркалом. Без тренировки таких результатов не достичь. Он ведь всё равно чувствует, как дрогнуло ее сердце, едва она его заметила. И тут же снова озадачился. В своей жизни он так тонко понимал только одну женщину - Настю.
   Стало стыдно, будто он совершил что-то дурное, и он подосадовал на себя, ничего ведь он Настьке не должен. Вот если бы они были вместе, он на других женщин и смотреть бы не стал, но они не вместе, и в этом исключительно ее вина!
   Вечером переоделся в приличный костюм и отправился на дискотеку.
   Гремела музыка, мелькал яркий цвет прожекторов, люди непрерывно танцевали, но Аси среди них не было. Он тоже танцевал, изображая веселье, и даже приценивался к некоторым дамочкам, прекрасно понимая, что это только форс. Было обидно, будто девчонка его обманула. Но она ему ничего не обещала, и обижаться ему не на что. Головой он это понимал, а вот сердцем - нет.
   В одиннадцать дискотека закончилась, и он ушел к себе, злой и разочарованный. Остановился посредине комнаты, не включая свет. Посмотрел на небо в незашторенное окно. Сквозь низкие облака прорвалась лишь одна-единственная звездочка. Но и она была тусклой, чуть видимой.
   Владимир вздохнул с чуть заметной примесью горечи и досады. Как же ему быть? Должна ли быть в его жизни лишь одна-единственная звезда?
   В голове зазвучал любимый Настин романс - "Гори, гори, моя звезда"... Хрипловато, со злостью рассмеялся. То, что сегодняшнее свидание сорвалось, вовсе не плохо. Если учесть, что он собирается объясниться с Настей, то даже очень хорошо. Но вот только удержится ли он от вожделения, если на его пути снова возникнет Ася? Ох уж этот охотничий гон, - он пел в крови, заставляя его совершать поступки, которых он в здравом уме просто бы не совершил.
   На следующий день, как ни в чем ни бывало, вновь появилась довольная собой Ася. Владимир бросил на нее сердитый взгляд, и получил в ответ широкую ироничную улыбку. В его крови снова забурлило неистовое желание, и он заскрипел зубами, признавая свое поражение.
   Как можно страстно желать одну женщину, непрерывно думая о другой?! Он начал всерьез опасаться какой-нибудь неврастении, шизофрении или что там еще у психов бывает. Может, к психиатру сходить и рассказать о своих странных запутанных чувствах? Может быть, ему лечиться надо, чтоб стать нормальным человеком?
   К психиатру, естественно, не пошел, не до такой степени у него еще съехала крыша, но мучительное раздвоение не прекратилось, и он радовался, что до конца путевки осталась пара дней, и он скоро уедет, разрубив этот гордиев узел.
   Утром последнего дня, мучимый бессонницей, решил пойти на улицу, глотнуть свежего воздуха. Идя по спящему еще этажу, заметил отворяющуюся дверь в номер Ивана. Притормозил, намереваясь поздороваться с ним, и чуть не упал, когда вместо толстячка из дверей осторожно, оглядываясь, вышла Ася.
   От неожиданности он так растерялся, что застыл на месте, не веря своим глазам. Увидев его, она вспыхнула и опрометью метнулась к лифту. Пока Влад выходил из охватившего его ступора, успела вызвать кабинку и уехала, оставив его смотреть ей вслед в бессильной злобе.
   Вот ведь стерва! Корчила из себя невинную простушку, а сама ночи проводила с женатыми мужиками. И что такое есть у этого Ивана, чего нет у него?
   За обедом увидел Настю и издевательски поклонился, на что она высокомерно задрала подбородок, не принимая его немых упреков.
   Вечером Влад уехал, не попрощавшись с ней.
  
  
   Если Вас заинтересовала эта книга, в электронном виде полностью ее можно получить, отправив сообщение по адресу tgertsik.ru (оплата по принципу "цену назначает автор") или заказать по этому же адресу бумажный вариант (174 с., мягкий переплет, карманный формат, цена 60 руб. + 15 руб. за почтовое отправление ценной бандеролью).
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"