* * *
В перехлёсте плетей
Расцветает спина,
Кровью дышит война
На бескровных детей.
И земля как жена
Оплодотворена
Впрок на тысячу лет
Миллиардом смертей.
Дух свободы - ура!
Разум рвёт черепа,
Из дурацких голов
Устремляется ввысь.
И ликует страна,
Самоистреблена,
Упустив из оков
Гениальную мысль.
* * *
Начальник окурков и спичек горелых
Страдал пневмонией и кашлял с утра.
Жена его, Вера Петровна Неспелых,
Спала не в постели, а в центре ведра.
По пятницам в бане они пили пиво,
А после, упившись до слёз,
Взбирались на ветки и кушали сливы,
Пока не ударит мороз.
По средам обычно случались визиты,
И гости, с ближайших могил,
Вкушали горох и ловили флюиды
В поддержку утраченных сил.
Начальник окурков и спичек горелых
Любил мертвецов расчленять,
И стоя средь мяса и косточек белых,
Смешные стихи сочинять.
Жена ему делала вкусную тюрьку,
За окнами пел ветерок.
Визгливый кабан, ощетинив писюльку,
Мочился на старый порог.
* * *
Очарованный прибоем,
В тёплой пенистой волне,
Наслаждаясь синим морем,
Гнил утопленник на дне.
Русское хокку
Долго глядел на перо,
Слово пытаясь родить.
Каплю родил.
* * *
Пугая человечество,
Не бреюсь и не сплю -
Пою моё Отечество,
Республику мою.
* * *
Полисемическим огнём
Моё развеялось языко,
Стою величием арыка
Над покорённым бытиём.
* * *
Срамр зек
вставай приплыли
бубен губен курдалес
часовой стреляет в спину
из отверстия небес
пробуждаются народы
из-под мышек темноты
мажут маслом бутерброды
и берутся за труды
лупит мать ремнём сынишку
ловит бабочек юннат
гробовщик строгает крышку
рубит головы солдат
продавщица тётя Света
матюгом бодрит народ
как отрадно, что планета
совершила оборот!
* * *
Что-то много вешенных
Стало на дороге.
От умопомешанных
Ломятся остроги.
И потупив голову,
Кашляя, чихая,
Дикареет с голоду
Сторона лихая.
Жалкая, убогая,
Что ж тебе не можется?
Рожа кособокая,
Как у "Запорожеца".
Выйду я на улицу,
Гляну по-хорошему.
Отчего ж так хочется
В морду дать прохожему?
* * *
Свеча. Перо. Бумага. Стол.
Томленье. Взор. Луна. Дорога.
Окно. Красавица. Подол.
Восторг. Смятение. Тревога.
Объятья. Губы. Стан. Бедро.
Безумство. Вздохи. Расставанье.
Луна. Дорога. Стол. Перо.
Стихи. И самолюбованье.
* * *
В зрачках двуспального лица
Ты отражённая хотела,
Царила грудь, душа потела
И рвалась в формуле конца.
* * *
Любимая, твой лик подобен КАССАМ
АЭРОФЛОТА, что стоят на Невском.
Всё - перси, выя - непокорны ласкам,
И сохнет бытиё с ужасным треском.
* * *
Колотясь в осколках лета,
Истончаясь в вышину,
Я как призрак Архимеда
Погружаюсь в тишину.
* * *
Спонсор сенсора Спенсер заметил однажды,
Что душа его плавно стекает по башне.
И презрев мирозданье, он вышел на взлёт,
Разметав по земле лягушачий помёт.
* * *
Весна. Апрель. Любовь. Грачи.
Прогулки. Девушки. Врачи.
* * *
На каждого гнуса и кровососа
Найдётся бутылочка "дихлофоса".
* * *
Стоял кувшин с простой водой,
Тая во чреве тень звезды.
Сверяя лик его с доской,
Мочились девушки в кусты.
Величью мира нет границ
В чертах вселенского смешка,
От легкомыслия девиц
До целомудрия горшка.
* * *
Мы смеёмся.
Ночь густеет.
Сон подушками владеет,
Гонит мысли
Так и сяк,
Таракан грызёт косяк.
Царь стучится у порога,
Просит рюмку и ночлег.
За окном сидит магога
Ноги в валенки облек.
Водит маятник, трезвоня,
Сети полные минут.
Входит царь, за ним погоня.
Мы рисуем жёлтый круг,
Наливаем чай в стаканы.
Гаснут свечи
Мир иссяк
Девы скинули кафтаны
Их наружности висят
Их окружности объемлют
Всех чудес земную треть
Черноте небесной внемлют
Только смех и только смерть.
* * *
В постели есть высокое значенье,
Способность гордого достойная венца -
Любезно спаривать народонаселенье
И не оспаривать глупца.
* * *
У женщины есть нижнее бельё.
Есть кое-что ещё загадочного свойства.
Чем глубже погружаешься в неё,
Тем выше степень нервного расстройства.
* * *
Попав под душный душ души,
Скорее обувь просуши.
* * *
На берегу пустынных волн
Лежал он, вин различных полн.
* * *
Чтобы не было увечий,
Пролетай по жизни птахой.
Говоря по-человечьи -
Отойди отсюда на х..!