Гера Ю : другие произведения.

Точка Теслы (часть 2)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Ю Гера

Точка Теслы

(часть 2)

  
   Главный редактор скандальной местной газеты "Безумные новости недели" Маклюков уже с полчаса ощущал себя на дне ущелины, над которой словно две отвесные скалы, возвышались два амбала. Уже войдя в подъезд, он почувствовал, будто за ним кто-то наблюдает. Мужчина оглянулся, но, никого не заметив, передернул плечами, будто стряхивая подсознательные страхи, и смело поднял ногу на ступеньку. Когда Маклюков понял, что стоящая у лифта парочка явилась по его душу, отступать уже было поздно. Два высоких парня, будто влитых в спортивные костюмы, вяло жевали жвачку, покачивая из стороны в сторону мощными шеями, и в упор смотрели на него. Сохранить чувство собственного достоинства ему тоже не удалось. Единственная встреча с резко выброшенным в сторону его носа громадным кулаком закончилась мгновенной потерей ориентации и сознания. Очнулся он только в собственном рабочем кабинете и теперь, утирая рукавом кровь, пытался выяснить чего от него надобно этим уродам, перевернувшим все вокруг вверх дном.
   Они искали какую-то рукопись. Артем Александрович и рад был бы вспомнить что-то, но не мог. В голове гудело, а липкий, животный страх, съежившись в районе солнечного сплетения, будто закручивал все внутренние органы в один тугой узел.
   - В твоих интересах, тварь, вспомнить все об этой рукописи. Все до мельчайших подробностей.- Поигрывая ножичком, к нему приблизился один из мордоворотов. Он достал из кармана фотокарточку и, ткнув ее в лицо окровавленному мужчине, заорал ему в самое ухо. - Говори, где бумаги, которые приносила тебе эта баба?!
   В глазах у Артема появились черные точки, а окружающие предметы виделись ему размытыми и нечеткими, но женщину он узнал. Узнал и удивился.
   - Я не понимаю.... Это бред какой-то...
   - Что здесь бред, а что нет - не твоего собачьего ума дело, - выкрикнул тот, что был пониже и с размаха нанес редактору удар в самый клубок съежившихся нервов. Воздух, покинув легкие, перестал поступать внутрь и Маклюков ощутил себя рыбой, выброшенной волнами на берег. Свалившись со стула на пол, он почувствовал некоторое облегчение, но не показал этого, боясь получить еще один удар.
   - Так что вспомнил?! - наклонился любитель холодного оружия, ослепив мужчину отблеском стального лезвия.
   - Д-да, - выдохнул Артем Александрович, не поднимаясь. - Это Сколова Маргарита.
   - Ну да, Сколова! - радушно улыбнулся амбал. - Здорово, что ты все-таки что-то вспоминаешь.
   Редактор вдруг понял, что "эти" не оставят его в живых. Он вдруг четко осознал, что его ожидает судьба Федотова. Но надежда, еще теплилась внутри, и мужчина решил сделать все, что от него потребуют, только бы сохранить свою жизнь.
   - Эта женщина пришла ко мне две недели назад и настоятельно просила взять ее статью. Просто каменный век. Притащилась с бумажками вместо того, чтобы принести рукопись на диске или флешке. Я уже слышал о Сколовой от Федотова. - Упоминание о недавно почившем коллеге, вызвал у мужчины приступ дурноты, но Маклюков взял себя в руки. - В общем, бегло просмотрев, о чем в ней идет речь, я отказал.
   - Ты читал ее?
   Редактор чувствовал, что на этот вопрос имеется правильный ответ, вероятно способный спасти ему жизнь. Но вот каким он должен быть, редактор не знал, потому сказал правду.
   - Конечно, я читал ее.
   - Где статья теперь?
   - Вернул Сколовой. Она не согласилась оставить ее у меня.
   - Копии?
   - Да зачем мне копии того, что не имеет абсолютно никакой ценности? - Постанывая, Артем Александрович медленно сел на полу, опираясь на руки. Он вдруг понял, что они искали в его кабинете. Это было безумство. Неужели в статье имелся какой-то здравый смысл? Настолько здравый, что из-за него лишали жизни людей?
   - Это, брат, очень хорошо, что ты не взял статью, но очень плохо, что ты ее все-таки прочитал.
   - Слушай, мужик, ты уж прости нас, если что, - протянул тот, что был пониже и наклонился. - Мы, вообще-то, люди добрые и глубоко верующие.
   Маклюков уже не знал, что и думать. Он растерянно смотрел на своих мучителей, отчаянно пытаясь угадать их намерения. И вдруг ясно понял : эти слова - его приговор. Он подтянул под себя ноги, опустив глаза в пол. Внутри вдруг стало пусто, словно в опорожненной бочке. И точно в подтверждение его мыслям, серая сталь ножа резко выскочила из-за спины склонившегося и, вспоров плоть, вызвала резкую боль в животе. Последнее о чем думал Маклюков было то, что он всего немного не дотянул до прихода охраны.
  
  
   Деньги и документы оказались на месте. Маргарита пересчитала - ни копейки не тронули. Сейчас уже была полночь, и они с Арсеном вот уже как несколько часов находились в своей квартире, предусмотрительно закрыв замок на предохранительный ригель. Лампы не включали. Обходились яркими посылами света, льющегося из уличного фонаря прямо в окна квартиры. Хотя их преследователи и прекратили дежурство, покинув пост несколько часов назад, но могли вернуться в любую секунду. К тому же это было слишком уж подозрительно. Вряд ли вход в подъезд оставили без присмотра.
   - Будем уходить рано, - Арс внимательно осмотрел площадку перед домом.- Я разбужу тебя в половине шестого. В шесть попытаемся выбраться.
   - Почему в шесть? - Зевнула Марго, потерев глаза кулачками. - Черт, - ругнулась она, разглядывая себя в зеркале пудреницы, - забыла, что у меня ресницы накрашены. Слушай, мы могли бы выйти и раньше, пока все спят.
   - Нет, - отошел от окна Арсений и пристроился около женщины на диванных подушках. - Пока, они еще не раскусили, что мы тут. Это точно. Вероятнее всего будут обращать внимание на тех, кто входит в подъезд. Но, если мы нагло выпремся с тобой вдвоем среди ночи, то не заметить нас будет невозможно. А вот в шесть утра, мы вместе с рабочим людом твердым размашистым шагом двинемся в сторону остановки.
   - Ну, логично, конечно. Я, кстати, обещала Анне Павловне парик отдать завтра.
   - Ничего, потерпит старушка неделю без парика, - он внимательно посмотрел на нее и нежно дотронулся до щеки пальцем.
   - Что-то не так?
   - Вот здесь глаз плохо вытерла.
   - Бог с ним, - зевнула Маргарита, - завтра умоюсь. - Эти-то следят небось?
   - "Друзей" я не заметил. Но во дворе стоит пять машин. В одной из них вполне может находиться наблюдатель. Послушай, Марго, ты полностью положись на меня и ничего не бойся, я все сделаю для того, чтобы ты не пострадала.
   - Этого я как раз и не боюсь. Сам видишь, обидеть меня трудно. На самом деле меня беспокоит кое-что другое: недоверие, возникшее между нами в Хорватии. Ты сказал, что вспомнил, кто ты есть на самом деле...
   - Деточка, я ничего не скажу, пока ты не объяснишь мне, как этим гадам удалось свиснуть у тебя, безвылазно сидящей дома, ключи?
   - Арс, грешна. Пустила незнакомого человека в дом попить водички, но я же не знала.... Понимаешь, девчонка девчонкой, представилась будто из ЖЭКа.
   - Будто из ЖЭКа! - Передразнил он ее. - Милосердная ты моя. Нашла кого жалеть, представителя жилищно-эксплуатационной компании. - Он присел около нее и взял ее ладони в свои руки. - Маргушечка, а ты непослушная девочка...
   - Хорошо, со мной разобрались, - сказала, как рубанула. - Теперь давай ты. Рассказывай.
   - Ты не подумай ничего, - вдруг замялся он, - я бы сразу рассказал тебе кто я, еще там, в Госпиче, но... Понимаешь, это настолько неправдоподобно и нереально, что... Ну, поверь мне, тебе от этого легче не станет, да и к мальчику это не имеет никакого отношения и проблем наших не решает.
   - К какому мальчику?
   - Ко мне. Я - мальчик.
   - Ну, это ты брось, - улыбнулась женщина зазывающее улыбаясь, - уж я-то точно знаю, что ты далеко не мальчик. Я-то знаю, - она потянулась к нему, прижимаясь всем телом.
   - Марго, перестань, да я действительно не юнец... - Он попытался сопротивляться своему желанию, возникшему так стремительно, что он почувствовал себя праздничной ракетой, выпущенной в ночное небо. - Ну, перестань же. Вот шальная!
   Небо опустилось на землю в тот миг, когда она прикоснулась губами к его рту, накрыв их одеялом страсти. И он сдался. Пал под напором ее напористой энергетики, утонул в ее жарком дыхании, опустившись до дна, чтобы через время вынырнуть на поверхность, хватая воздух и постанывая от счастья.
  
  
   Сегодня Виктор Викторович примчался на работу раньше обычного. Светлана сообщила, что ночью кто-то взломал его кабинет. Девушка тут же вызвала милицию, на удивление быстро приехавшую на место и затребовавшую хозяина кабинета.
   - Еще раз, здравствуйте, - Света встретила его в коридоре раскрасневшаяся и немного растрепанная, - минут пять назад Вам звонил Можейко, просил перезвонить.
   - Позже, позже... - Перебил он ее, не останавливаясь.- Ты лучше скажи, что там у меня?
   - Представляете, открываю Ваш кабинет, чтобы полить цветы ... Главное, у меня-то полный порядок.... А у Вас перерыли все, что могли... Дня три разгребать придется.
   Вирин, молча выслушав ее возмущенную речь, протиснулся сквозь ряд любопытных ротозеев, создавших из своих тел плотную живую массу у дверей, и оказался носом к носу с молоденьким лейтенантом.
   - Пройдите, пожалуйста, и осмотрите комнату. Все ли на месте? - предложил представитель закона и порядка, прощаясь с экспертами, успевшими к тому времени скромно снять отпечатки пальцев, поискать улики и не найти ничего стоящего. - Может, что-то пропало?
   Редактор осмотрелся. Все бумаги были свалены с полок, папки распотрошены, записные книжки разодраны, особенно тщательно преступники поизмывались над его органайзером. Некоторые страницы были выдраны с мясом.
   - Я так сразу не могу сказать. Нужно все проверить. - Минутку, - он ринулся к сейфу, дверца которого тоже оказалась раскрытой. Выложив на стол стопку, находившихся там документов, он тщательно пересмотрел их. - Все на месте.
   - А относительно остальных бумаг?
   - Вы знаете, это рабочие материалы, статьи, рукописи, эскизы...
   - А листы из органайзера вы сами выдрали?
   - Нет.
   - Вы не могли бы вспомнить, что было на вырванных страницах?
   - Я записываю туда то, что планирую сделать в этот день. Вы знаете, проще всего восстановить события по ежедневнику моей секретарши. У Светланы всегда четко записано, куда мне надо идти, куда я ходил, что должен был делать и что сделал. Можно спросить у нее. А там и я, может, что-то вспомню.
   - У нее мы уже спросили. Там не хватает листов за 16 и 17 апреля.
   - Шестнадцатое и семнадцатое? - Виктор Викторович напряг память и извлек из глубин своего подсознания лишь два события, которые запомнились ему в те дни особенно ярко. - Значит, шестнадцатого был слишком горячий кофе и я опек язык. А вот семнадцатого мы заключили очень удачный договор с рекламодателем.
   - Хорошо, как вы думаете, что у Вас искали?
   - Я просто не представляю.... Может быть это чья-то шутка?
   - Уважаемый, Вирин Виктор Викторович, если это чья-то шутка, то я скажу Вам криминального характера. У этой шутки уже есть жертвы: небезызвестный Вам почивший Федотов Андрей Петрович, и Маклюков Артем Александрович, находящийся в данный момент в реанимации. Совершенно случайно в этот список не попал редактор "Научных мифов". Два дня назад, когда был вскрыт его кабинет, он срочно вылетел по горящей путевке в Турцию на две недели. К тому же, взлом подобный Вашему сегодня ночью был произведен и в кабинете редактора газеты "Обозреватель. RU". А это все уже смахивает на работу маньяка, охотящегося на редакторов.
   - У Альберта тоже взлом?
   - То, что Вы с Альбертом Михайловичем не стали очередными его жертвами, мне думается, чистая случайность или скрупулезная работа Ваших ангелов-хранителей. Так что будьте добры, если что-то вспомните, звоните. Моя визитка у вашего секретаря.
   - Светлана, соедини меня с Можейко, - крикнул Соколов в соседнюю комнату, как только нога милиционера покинула его рабочую территорию. - И, кстати, все сочувствующие и любопытствующие могут уже расслабиться и разойтись по своим рабочим местам, - добавил он, закрывая дверь в кабинет, который походил сейчас на свалку.
   Он почувствовал себя неуютно в этом подобии хаоса, царившем вокруг него и внутри него. Хотелось спрятать голову в песок и не думать ни о чем. Удобно устроившись в любимом кресле, он попытался почувствовать себя воздушным шариком, облаком, невесомой пушинкой, убаюканной ветром.
   - Виктор Викторович, Можейко нет на работе, - звонкий девичий голосок вырвал его из состояния близкого к покою. - Сказали, что он приходил с утра, а после ухода милиции тут же отправился домой.
   - Ладно, спасибо. Попробую набрать его по мобильному.
   Длинные гудки в телефоне могли означать что угодно. Вирин сбросил вызов и через пару минут попытался снова связаться с Можейко. Результат тот же. Он поставил на автодозвон. Трубку взяли только на пятый раз.
   - Алло, да кто там трезвонит? Сержант милиции Ставчук, слушает.
   - Сержант милиции? - Вирин отключился и попробовал набрать еще раз.
   - Ставчук у аппарата, - ответил тот же голос.
   - Извините, я вообще-то звоню Альберту Михайловичу. Я думал это его номер.
   - Это его номер.
   - А что с хозяином?
   - А Вы кто?
   - Я его знакомый, редактор журнала "Литера фантастик", Вирин Виктор Викторович, - отрекомендовался он.
   - Еще один редактор, - на том конце раздалось глупое хихиканье.
   - Так что случилось с Альбертом?
   - Успокойтесь, все нормально. Просто он сейчас не может вам ответить.
   - Он просил ему перезвонить. А я могу его навестить?
   - Навестить можете. Записывайте адрес.
   Вирин начертил на бумажке пару слов и засобирался. Дав Светлане задание разобраться с бумагами, запрудившими его кабинет, он тут же отправился к Можайко.
  
  
   Они сидели рядом на лавке, прижимаясь друг к другу, и крепко держались за руки словно подростки. Электричка, наполовину заполненная заводными рабочими, направляющимися на пригородную фабрику, весело постукивала колесами, убаюкивая одних и взбадривая других. Рабочие шутки, перемежаясь взрывами хохота и радостными вскрикиваниями картежников, никоим образом не мешали паре - тройке студентов, уютно умостившихся у окон, подремывать, куняя носом. Пенсионеры, груженные котомками, ведрами, мешками, сумками со знанием дела перемалывали политические новости, в условиях раскачивающегося вагона решая государственные проблемы. Можно было всю дорогу развлекаться подслушиванием разговоров соседей и прибыть на свою станцию человеком, обогащенным информацией, сдобренной народной мудростью, но у Сколовой были иные планы.
   - Арсюша, куда мы едем? - поинтересовалась она, ткнувшись носом в его ухо.
   Тетенька лет шестидесяти, сидящая напротив недовольно хмыкнула. О том, что перед ней находились не сын с матерью, она поняла сразу, но открытое проявление чувств между людьми с такой разницей в возрасте, ей казалось неуместным.
   "Когда-то она тоже была женщиной",- подумала Марго и, вызывающе глядя на бабу, смачно поцеловала Арсения в губы. Тот, не вникая в тонкости женских войн, ведущихся прямо на территории вагона, ответил ей излишне страстно.
   - Тьфу, - плюнула баба, увидав жуткий разврат, творящийся прямо на ее глазах.
   - А что это Вы плюете в общественном месте? - Не подарила ей этого уничижительного жеста Маргарита.
   - Да так, семечка в зубах застряла. Зубы, знаешь ли, уже ни к черту. А у тебя гляжу все ровненькие. Слишком. Уж не вставная ли у Вас, дама, челюсть?
   - Не вставная, бабушка, не переживайте.
   - Ну, это хорошо, - язвительно ответила собеседница, проигнорировав слово "бабушка", - а то знаете, по возрасту тебе, дамочка, уже пора бы и о вставных подумать.
   Сколова почесала голову под каштановым париком и тут же нарвалась на очередную колкость.
   - Батюшки, дамочка, да у тебя и с волосами проблемы?
   - И ногти у меня накладные, и ресницы, и еще кое-что, - заговорщицки прошептала Маргарита, поправляя грудь и оглаживая бедра.
   - Тьфу, зараза! - снова плюнула бабка и добавила, спохватившись,- эти семечки, тварь, так и лезут меж зубов.
   Марго с Арсением переглянулись и тут же залились громким хохотом. Бабка что-то пробормотала себе под нос, и бурчала потом всю дорогу, не решаясь больше вступать в открытое противоборство с чумной парочкой.
   - Так, куда ты меня везешь? - настаивала на ответе Маргарита, вцепившись в Арса, словно клещ. Скрывая что-то от нее, парень сам того не подозревая, холил и лелеял огонек пытливости, разгоравшийся в любимой с каждым разом все сильнее и сильнее, так, что его обладательница рисковала вскоре с головы до пят быть охваченной пламенем любопытства.
   - Солнце, я везу тебя на свою родину.
   - Ты вспомнил?
   - Что-то вспомнил, что-то нет. Просто так складываются обстоятельства, что нам надо куда-то сбежать и где-то, возможно, меня ждут. Вот туда мы и едем.
   - Арсений! - Она надула губы, отстранившись от него. - Я тебя прошу: не надо говорить загадками. После Хорватии ты стал совершенно невыносим.
   - Да нет, тут не в Хорватии дело, а в моих документах. Прописка - все же великая вещь!
   - Ты нашел?
   - Нашел. Ждал удобного момента, чтобы съездить, а тут и он - удобный момент.
   - И ты уверен?
   - Процентов на семьдесят. Я просмотрел все близлежащие села на карте в этом районе. Другого варианта не обнаружил.
   - Арсюша, это же здорово! - от радости она прижала его к себе так крепко, что эти объятия почувствовал рабочий, едущий справа от парня. Он недовольно посмотрел на влюбленных и отодвинулся.
   - Извините! - гаркнула Маргарита из-за Арсовой спины.
   - Девочка, ты ведешь себя совершенно по-детски, - попытался урезонить ее Арсений. Она снова почувствовала себя рядом с ним школьницей и шутливо надув губы, уставилась в окно.
   - Послушай,- не выдержала женщина и пятиминутного молчания, - как ты? Что ты... Вообще... Ты не волнуешься?
   - Нет.
   - Что совсем?
   - Был бы я мальчиком, пожалуй, волновался бы. Родные там, может быть мама или папа, сестра, брат.... Нет, я не волнуюсь. Абсолютно.
   - Слушай, а вот я теперь волнуюсь. Как они отнесутся к тому, что мы с тобой.... К тому, что я.... Слушай, я боюсь.
   - Вот поэтому я до последнего не хотел говорить тебе, куда мы направляемся. - Он обнял ее за плечи, поцеловав шейку.
   Рабочий недовольно крякнул, а сидящая напротив тетенька принялась шустро собирать свои котомки, решив последние две остановки проехать в тамбуре, от греха подальше.
  
  
   Серый с Валенком, вытянув ноги, сидели в креслах и довольно потягивали горький кофе. Сегодняшняя встреча с боссом предвещала не только денежное вознаграждение, но и моральное. Они ожидали от него заслуженной похвалы...
   - Ну?! - То ли серый костюм занес своего всегда недовольного обладателя, то ли обладатель внес его в кабинет, но залетевший вместе с ними сквозняк и недружелюбная интонация заставили парней подскочить со своих мест, вытянувшись по струнке. - Что скажете?!
   - Мы нашли рукопись, - Серый, расплывшись в улыбке, вытащил свернутые в трубочку листы из глубины спортивной куртки и протянул их хозяину..
   Пока мужчина читал, его подчиненные внимательно следили за выражением его лица и медленно отодвигались к двери. Не зря. Через минуту это удачное стратегическое расположение позволило им быстро покинуть поле битвы.
   - Тупицы! Идиоты! Самоуверенные самцы! - доносилось из кабинета, где буянил шеф.
   Парни молча пожимали плечами, стоя у входа и ожидая, когда "буря" уляжется.
   - Слушай, ты, пожалуй, не говори ему про ключи, - прошептал Валенок, - нам и так достанется на орехи.
   Серый кивнул. Он уже и сам подумывал промолчать о том, что они попутали связки.
   - Зайдите! - выкрикнул босс, спустя четверть часа и преступная парочка, сгибая шеи, появилась перед ним, стыдливо опуская глаза и потирая вспотевшие руки.
   - Что это и где вы это взяли? - ткнул он Валенку в нос бумаги.
   - Вскрыли кабинет редактора "Литера фантастик". Там название и.... Там все сходится...
   - Ну да, - вдруг согласился шеф, - все, кроме содержания. Это бред какой-то! Это совершенно не та тема! - Он заложил руки за спину и принялся шагами измерять бесконечное расстояние от шкафа до стола...
   - Но откуда же мы могли знать?
   Профессор будто не услышал вопроса.
   - Хотя, возможно это и не ваша ошибка? - Поигрывая желваками, он беседовал сейчас сам с собой. - Может быть, Арсений решил поиграть с нами? Тогда он намного умнее, чем я думал. - Он потер подбородок, прищурив глаза. - Неужели я недооценил его? Что с редактором?
   - Мы не успели его...
   - И, слава богу. Вы же живодеры. Вы же не умеете вести тонкую игру. Вам дай дрын в руки - это ваше оружие. А вот подумать... Мозгами пораскинуть... я же просил только одно, выяснить имеется ли у редакторов перечисленных вам издательств статья с определенным названием и если имеется, то изъять ее. Изъять!
   - Мы сделали что смогли.
   - О! Вы сделали даже больше! Вы привлекли к себе внимание всего города. Что с "Научными мифами"?
   - Там пусто. Времени было мало, но мы обшарили все. Еле ноги унесли. - Виновато промямлил Серый. - Там охрана - зверь.
   - Их наняли, после того случая, ну, с Маклюковым ... - Поддержал товарища Валенок, потирая ушибленный бок.
   - Не напоминайте мне о Маклюкове.... У меня такое впечатление, что я имею дело не только с дилетантами, но и с людьми, у которых отсутствует элементарный фарт. Это было простое задание. Вскрыли кабинет, нашли рукопись и ушли. Не надо. Было. Никого. Убивать.
   - А как по-другому? - попытался оправдаться Серый. - Федотов нас видел. Мы же не знали, что он будет у себя в кабинете.
   - А Маклюков?
   - Но, мы хотели... Вы ведь сказали, чтоб кровь из носу... - потупился амбал.
   - Кровь из носу у вас, а не у Маклюкова! Вы же все равно ничего этим не добились кроме неприятностей! И уж если взялись его прикончить, то надо было доделать дело до конца. - Он хлопнул ладонями по столу. - А ведь вы действительно не фартовые. Мне иногда кажется, ребята, что все мои проблемы из-за вас. Наши "друзья" между прочим, пропали именно в тот момент, когда я послал вас встретить их. Не наводит ни на какие мысли?
   - Мы все делали по инструкции, - отчитался Серый.- Аккуратно открыли дверь ключами, что получили от Вас. Тихо, чтобы не вызывать шума, осмотрели все уголки, облазили все щелочки. Мы же не виноваты, что в квартире рукописи не оказалось. Ее действительно там не было. Потом, мы их ждали на месте безвылазно целые сутки. Никто так и не появился. А потом Вы сами сказали покинуть квартиру.
   - Да. Я сказал. Есть люди способные, в отличие от вас, в два счета выяснить, что хозяйка бутика уехала на время из города. К тому же, нам ни к чему заявления соседей, будто в пустой квартире слышаться посторонние звуки. Вы итак за это время успели ярко засветиться.
   - Нас никто не видел, - затряс головой мелкий.- Это точно. А потом... Потом мы были очень осторожны, чтобы не спугнуть...
   - Осторожны?! - Прервал его шеф. - Зачем вас снова понесло в ту квартиру?
   - Ну, ничего же не произошло...- Валенок замялся. - Нам показалось, что там кто-то есть. Серый будто видел, тень в окне.
   - То есть, как ваши подопечные заходили в подъезд, он не видел, а тень будто увидел....
   - Да, и мы решили проверить.
   - И, конечно же, никого не увидели, потому, как в подъезд они не входили.
   Мужчина устал крутиться на одном месте и шумно завалился в высокое черное кресло на колесиках.
   - В том-то и дело, Серому показалось, что прошла одна похожая пара. Но Вы же сказали, что они, скорее всего, будут идти по одному, прятаться, вести себя насторожено, чтобы не светиться, вот он, и не придал значения, а потом подумал...
   - Ну, конечно, - захныкал хозяин совсем по-детски, не в силах больше выслушивать этот бред, именуемый отчетом наблюдателей, - опять показалось. Креститься не пробовали? Говорят, помогает.
   - Но мы-то тут при чем?
   - Слушайте, при чем тут вы или ни при чем, чтоб я вас уже завтра в городе не видел, - устало выдавил из себя профессор. - Если Маклюков придет в себя, я даже не представляю, что с вами будет.
   - Но, куда нам? Мы же.... И ...
   - В деревню!!! Сейчас же!!! С глаз моих долой!!! - Выпроводив нерадивых помощников, он тут же схватился за мобильный. - Элла! Что там у нас? Появлялись? Плохо. Да я уже отстранил их от дела. Если бы это еще помогло найти наших беглецов. По-моему, они их спугнули. Хорошо, привлекай кого хочешь. Я все оплачу. Да знаю я твои принципы. Все, ладно, созвонимся. Элла, ты акула! Хорошо, доплачу. Я сказал, доплачу, Элла! Все.
   Он отключил телефон, и устало подъехал на кресле к окну. Кто придумал эти правила жизни? Если все идет как по маслу, так и котишься с закрытыми глазами, не страшась набить шишку об столб. А уж если неприятность какая нападет, так цепляет за собой все остальные неприятности, словно крючками и тащит за собой что попало.
  
  
   Свежий загородный воздух, прозрачный и вкусный, тут же вскружил Маргарите голову, заставив опуститься на траву. Электричка, издав прощальный гудок, с шумом захлопнула двери и умчалась дальше, покачиваясь из стороны в сторону зелеными боками, словно развеселый паровоз из детского мультика.
   - Что с тобой, Марго? Тебе плохо? - Арсений с беспокойством прощупал ее пульс, потрогал лоб, заглянул в глаза. - Э-эй, девочка, ты, что меня так пугаешь?
   На полустанке без названия, обозначенном лишь табличкой с километром, кроме них никого больше не было. С двух сторон железнодорожного полотна, стеной поднималась лесополоса и догадаться о том, что где-то недалеко находиться поселение можно было лишь по просеке, тщательно утоптанной людскими сапогами и полусапожками, ботинками и ботиночками...
   - Все нормально, - улыбнулась женщина, протягивая ему ладонь, - голова закружилась немного.
   Он помог ей подняться и, взвалив себе на плечи рюкзак, в одну руку взял женскую сумочку, а другой рукой, приобнял Маргариту. Солнце уже поднялось из-за деревьев и теперь шутливо поигрывало лучами, развешивая среди ветвей солнечные ажуры.
   - Тут далеко идти? - еле шевеля губами, прошелестела женщина.
   - По карте километров двадцать.
   - Сколько?! - От удивления у нее прорезался голос, и она остановилась, будто упертый осел, не собираясь двигаться с места. Энергия, так недавно покинувшая нежное женское тело, вдруг вернулась к нему с удвоенной силой.- Вот скажи, почему ты сразу мне не сказал, что нам до твоей деревни идти, как до Киева рачки?!
   - Ну почему не сказал? Я же предложил тебе надеть кроссовки, чтобы удобнее было шагать. Можно было бы и догадаться, что топать нам придется далековато.
   - До каких пор ты еще будешь преподносить мне сюрпризы?!
   - Обещаю, до конца дней своих! Слушай, а давай поженимся?!
   - Чего?! - Ее брови приняли угрожающее положение. - Вот за что я тебя люблю я не знаю. Зато уже прекрасно знаю, за что ненавижу - за твою скрытность.
   Он расхохотался ей в ответ, чем разозлил свою даму сердца еще пуще.
   - И знаешь что? - Мигом превратилась она в Снежную королеву. - Не называй меня больше девочкой, понятно?
   - Понятно, - кивнул Арс улыбаясь, - проблемы переходного возраста. Дети уже не желают, чтобы их называли детьми. Они считают себя взрослыми.
   От возмущения Марго секунд тридцать только и делала, что открывала да закрывала рот, а затем, оттолкнув от себя мужскую руку, твердым шагом первая двинулась к просеке.
   - Чего стоишь?! - Крикнула она, не оборачиваясь. - Давай показывай направление. Пойдем добивать твоих родственников! Девочку он нашел, сосунок!
   - А ты знаешь, Маргушечка, - догнал ее парень, - вот говори, что хочешь, а даже средь елей и сосен у тебя безупречная осанка и шикарная фигура.
   Женщина замедлила шаг и, как-то сразу подобравшись, поправила волосы, выбивавшиеся из-под парика.
   - Выбрось ты эту дрянь черноволосую. Свое дело он уже сделал.
   - А Анна Павловна?
   - Я лично куплю ей новый, ничуть не хуже.
   Он резко скинул парик на землю, освободив золотистые волосы Маргариты, и не удержавшись, поцеловал ее макушку, затем виски, ушки, шею...
   - Арсений! - Заверещала женщина на всю округу. - Сейчас же прекрати! Иначе мы к твоим родственникам до вечера не дойдем. Ты, насколько я помню, в Ермяжках значишься по паспорту?
   - Да село Ермяжки, Лебединского района.
   - Ну, вот и потопали, ермяженец.
   Какое-то время они шли молча, наслаждаясь красотой пробудившейся природы. Май, только начавшись, уже готовил все к лету, к первым ягодкам, к первым вылетам птенцов из гнезд, к первому выходу детенышей из нор. Мягко устилал травой землю, раскрашивая ее яркими красками диких цветов, которые всегда казались Маргарите более достойными внимания и восхищения, чем цветы домашние, взращенные в оранжерее заботливыми руками садоводов. Они сами, пробивали себе путь в жизни, сами выбирали место и соседей, сами добывали для себя и своего потомства питательные вещества, обретая свою хрупкую красоту без помощи особых подкормок и биодобавок. Росли они под чудное щебетанье птиц, настолько музыкальное и мелодичное, что боязно было произвести лишний звук, чтобы не расстроить случайным словом гармонию льющейся из природы музыки.
   Но вот широкая лесополоса сменилась огромным простором, и чувства, сравнимые разве что с чувствами моряков, находящихся в открытом море, захватили двух людей, заставив их остановиться на меже и замереть, ощутив себя ничтожно малыми и беспомощными. Они стояли и наслаждались величием природы, не замеченным в городе, за стенами серых домой, за огромными витринами супермаркетов, за высотными зданиями, делающими небо ниже. Город - это ода человечеству, памятник, воздвигаемый людьми ежедневно и ежечасно себе самим, а там, где человек не успел себя воспеть, все еще царствует она, Матушка.
   - Поля, поля, поля, - пропела Маргарита и вдруг резко оборвала себя. - Арс, что ты молчишь? Тебя этот жуткий простор не пугает? Ни одной живой души на всю округу. Даже не у кого спросить, в каком направлении нам двигаться дальше! Вот куда нам теперь?
   Первый всплеск эмоций уже немного стих, и женщина снова спустилась с небес на землю. Чудесная погода, по ее мнению, не давала повода расслабляться. Тем более что неизвестно как долго им предстоит еще бродить в поисках Ермяжек. Арсений хоть и выглядел достаточно уверенно, но он по ее мнению был еще довольно молод, и Маргарита настойчиво убеждала себя в том, что она старше и именно она несет ответственность за исход дела. Что будет, когда Арсений найдет своих родных, она старалась не думать, хотя сама мысль о том, что ей предстоит знакомство со свекровью, примерно ее же возраста, заставляла женщину трепетать от страха.
  
  
   Впервые за несколько лет Малавайская была не в духе. И дело не в том, что было провалено задание и не в том, что теперь ее деньги, утираясь носовым платком, рыдали горькими слезами, а в том, что не ее подчиненные, а она сама допустила оплошность. Уже пятая сигарета глупо тлела в ее руке, так и не успев наполнить легкие жгучим никотином. Малавайская, в очередной раз, стряхнув невесомый пепел, кинула сигаретку в неказистую глиняную пепельницу, для того, чтобы тут же вытащить из пачки следующую жертву ее нервозности.
   - Здравствуй, Элла! - Мужчина, подошедший к ее столику, галантно протянул красную розу, и присел напротив. - Извини, сегодня кроме цветов ничего предложить не смогу.
   - Знаю, не заслужила, - бросила в ответ женщина, выпуская изо рта дым не как обычно элегантной тонкой струйкой, а удушливым белым облаком.
   - Так, что там произошло? На тебя что-то не похоже. - Он поцокал языком. - Чтобы ты, и упустила жертву из своих хищных лапок?
   - Что ты хочешь, чтобы я тебе ответила? - Прервала его она. - Да я признаю, что в этот раз моя хватка меня подвела. И все. Кланяться в колени и каяться я не буду.
   - А рукопись, как я понимаю, ты тоже не смогла найти? - до того сидевший немного напряженно, мужчина откинулся назад на спинку стула, заметно расслабившись.
   - Я бы с удовольствием покопалась в их квартире, если бы открыла ее.
   Он удивленно приподнял одну бровь.
   - Да, дорогой, твои головорезы мне оставили не те ключики. К замочку не подходят, - она достала из сумки связку и небрежно кинула ее собеседнику. - Скорее всего, кто-то из них в тот день так и не смог попасть к себе домой.
   - Вот, сволота, - хлопнул по столу мужчина, не в силах скрыть свою ярость. - Я ж их по стенке... Я ж их... Гады....
   - Да ладно, с ними сам как-нибудь.... Но я-то тоже хороша оказалась. - Она потерла виски. - Да-да. Представляешь, поняла это только через два часа, после того как они у меня сквозь пальцы проскочили. Твоя-то сладкая парочка заверила меня, что клиенты в подъезд еще не входили. И представь, я не сильно им поверила, поэтому внимание обращала и на тех, кто входил и на тех, кто выходил. На всякий случай, как чувствовала, взяла с собой знакомого парнишу-фотографа, он всегда мне в таких делах помогает. Так вот, Маргарита эта вышла сама. Я, конечно, обратила внимание на высокую женщину в теле с ужасной боевой раскраской на лице. Но легко пропустила ее. Меня сбили с толку длинные черные волосы, сутулые плечи и веник с лопаткой у нее в руках. Вообще, ты знаешь, любая женщина при помощи косметики может изменить себя до неузнаваемости. Хотя, конечно, это не оправдание. И значит, эта-то из подъезда вышла и в другой подъезд нырнула, там минут пять побыла и в следующий. Я же тогда даже подумать не могла, что это не тетя Маша какая-нибудь, уборщица. А паренек твой вообще учудил. Гляди! - Она покопалась в сумочке, не вынимая изо рта сигарету, и положила перед ним на стол фотографию. - Узнаешь?
   - Ну да, в принципе, - профессор шумно глотнул, поправив галстук, шелковым питоном обвивавший шею, - узнать можно.
   - Но сложно! - выпалила Элла, нервно затягиваясь. - Сколько лет этому пареньку? Что молчишь?
   - Эллочка, это твоя работа.
   - Безусловно. И я привыкла, когда клиент раскрывает все карты. Мне так проще работать. А ты не сказал, что он стремительно взрослеет. К тому же он кепку на лоб натянул, сапоги высокие рабочие на ноги, девицу какую-то худенькую молоденькую в подъезде подстерег и вместе с ней под ручку и вышел, хохоча и ее обнимая. Что ты на меня так смотришь? Вот ты бы подумал на них при таком раскладе?
   Мужчина пожал плечами. Он был просто зол сейчас, но знал, что не имеет право сорваться на Элле, поэтому молчал.
   - Мы же их только потом по фотографиям и вычислили. А знаешь, о чем это говорит? О том, что еще раньше они вычислили твою засаду ...
   - Тебя они не могли вычислить, а пацанов я забрал оттуда.
   - Не могли, это ты прав. Значит, вычислили лично тебя. Мальчик твой, читай мужик, оказывается, очень хорошо тебя знает. Так что поздравляю, доктор, ваш пациент сам поставил себе диагноз. И, я так чувствую, тебе его тоже скоро поставит.
   - А вот этого, Элла, не надо, - заговорил тихо, с нажимом на каждое слово. - Ты же знаешь, я не люблю, когда кто-то начинает сомневаться в моих способностях. Ты не все знаешь и делаешь преждевременные выводы. Я сегодня же пришлю этих болванов с нужными ключами. Вот черт, - вдруг выругался он, доставая из кармана мобильный телефон, - я же сам отправил их из города. Но ничего, вернутся... Сейчас, минуточку.
   Он сделал вызов и, дождавшись, когда на другом конце снимут трубку, матерно выругался.
   - Немедленно, чтобы были у меня! - Орал он, постукивая пальцем по столу. - Меня не трет, что вы уже в поезде, чтобы вечером ключи были у Эллы. Да, вы правильно поняли... Да хоть соскакивайте, хоть рвите стоп-кран, хоть кувыркайтесь там, но вечером... Вот и замечательно, что вы так быстро все понимаете! Болваны! - добавил он, отключившись.- Тебе заказать что-нибудь? - спросил он у девушки уже спокойным ровным тоном. После выплеснутого на подчиненных гнева ему стало намного легче на душе.
   - Да нет, я, пожалуй, пойду. Обращайтесь, когда прижмет, - она подхватила сумочку на плечо, но мужчина остановил ее.
   - Подожди, - его рука крепко вцепилась в ее локоть. - Уже прижало. Слушай, я все же заплачу тебе деньги, если поможешь мне решить одну логическую задачку.
   - Это что какой-то тест? Ты решил поиграть со мной?- недоверчиво переспросила она.
   Мужчина в ответ качнул головой. Он и не думал играть с Малавайской. Ему сейчас действительно был очень необходим кто-то с мозгами, с кем он мог бы обсудить свои проблемы и кто мог бы объективно оценить ситуацию и лучшего претендента на эту роль, чем Элла он не видел.
   - Ну, тогда, закажи мне чай послаще и шоколад, - согласилась она, почувствовав запах денег и ноздри ее предательски затрепетали.- И, пожалуйста, в условии задачи должны быть все компоненты.
   - Будут. Мне необходимо выяснить, без насилия, имеются ли еще кое-какие бумаги у Вирина, редактора "Литера фантастик" и, если имеются, то бескровно заполучить их.
   - А, что же, твои церберы?
   - Церберы оказались обычными дворнягами, потерявшими нюх. Они взяли не тот след. Я точно знаю, что в редакции была эта рукопись, а они притащили мне совершенно другие бумаги.
   - Угу, рукопись... Хорошо, я помогу тебе, но ты сейчас же расскажешь, что это за рукопись...
   Он глянул на женщину из-под опущенных бровей и заиграл желваками. Рассказать все - нажить еще одного ненужного свидетеля. Не рассказать - снова попасть впросак! Или... Или придумать третий вариант...
  
  
  
   Предложение старика подъехать до развилки на бричке, запряженной унылой клячей, Маргарита восприняла так, будто ей предложили прокатиться на лимузине. Она сидела теперь на куче соломы и представляла себя графиней, катящейся по своим угодьям на графской карете, расписанной золотом. Попутчик им попался разговорчивый. Узнав, что приезжие добираются до Ермяжек, он немного удивился, но дорогу показать обещал. Дедок всю дорогу жаловался на жизнь бобылем, мол, трех жен похоронить уже успел, а господь его к себе пока не пускает. На здоровье жаловался, ведь только восьмой десяток пошел, а ему уже землю, десять соток всего, тяжело обрабатывать стало. С хозяйством из полсотни кур, свиней пяти штук и двух коров да, вот еще лошадки, он еще справляется как-то, а вот землю жалко. Пропадает она, бедная, без хорошего ухода. На детей жаловался, что забыли старого отца. Хоть и живут в соседних деревнях, а в гости к нему захаживают редко. Вот внуки те каждый божий день у него бывают. Со школы идут, а она одна на четыре села, и к нему заглядывают. А дети, три сына, охломона, те только по приглашению заходят. Насколько Маргарита поняла из разговора, приглашает их дед часто и надоедает им своими претензиями едва ли не каждый божий день. И почему это так бывает, что родители, вкладывающие в единственного ребенка всю свою душу, отдающие ему на растерзание самих себя, живущие только ради него, впоследствии остаются одинокими, а вот такие, вредные, беспокойные, требующие к себе повышенного внимания, достающие всю родню своим занудством, постоянно находятся в центре семейных событий и доживают свой век, окруженные заботой многочисленного потомства? Чтобы хоть как-то положить конец не прекращающимся жалобам сопровождающего Маргарита решила пустить разговор в другое русло:
   - А что, много деревень-то вокруг?
   - Чего? - не то не расслышал, не то не успел поймать мысль мужик.
   - Вот вы говорите, сыновья в другой деревне живут. Много деревень таких вокруг?
   - Вот и я говорю, чего им было из родной деревни уходить? Построили бы себе тут хаты и жили бы у батька под боком. Так нет же двое младших в Сметановке осели, а старшего вообще в Калиновку занесло.
   - А Ермяжки что же от вашей деревеньки далеко?
   - Да нет, ближе всех, пожалуй, будет.
   - А что же в Ермяжках никто жить не захотел?
   - Так, они же к женам рванули, а Ермяжки село вымирающее. Там одна девка и той девяносто три года, - хихикнул старик, подгоняя кнутом лошадь, едва волочащую ноги.- Одно не понятно, пошто власти село-то переименовали, коль ему все одно не жить? Вернули дореволюционное название и рады.
   - Видно, угодить кому-то хотели то ли левым, то ли правым,- предположила Марго, пожевывая соломинку.
   - Это да. Это и при советах делать любили и до советов и после них. Селу-то, верно, все одно. Там через пару лет ни одного жителя не будет, а название на картах останется. А вы к кому едете-то?
   - Да родственники его там должны быть, - кивнула на Арсения Маргарита.
   Дедок внимательно посмотрел на парня и вздохнул.
   - Понимаю, навестить хотите. Это нужно. Вот так при жизни не приходит никто, а потом... Э-э-эх! Ты, чей будешь-то?
   - Сам хотел бы знать, - пожал плечами Арс. - Я, отец, память немного потерял. Хорошо хоть паспорт есть, а по паспорту я в той деревеньке прописан.
   - Слушай, а фамилия твоя как?
   - Самойлов. А что Вы из моей родни кого-то знаете?
   - Самойлов? - Он присмотрелся к пареньку и перекрестился. - Не может быть. Звать-то тебя как по батюшке?
   - Сергеевич. Полное имя - Арсений Сергеевич.
   - Сенька, ты что ли? - Лицо его за считанные секунды будто передало эмоции всей жизни. Сначала удивленное, затем радостное оно вдруг покрылось печалью и тут же сменилось маской ужаса. Маргарита подумала, что со старцем не все в порядке и оказалась права.
   - А-ну, вали отседова! - заорал дед, крестясь и сбрасывая ногами их вещи с брички просто в дорожную пыль. - Нечистая сила!
   - Что это вы делаете?! - Возмутился Арс, соскакивая вслед за сумками.
   - И ты пошла отсюда, пошла, пошла, - зашипел он на Маргариту, недобро зыркая на нее глазами и протягивая в ее сторону кнут. Женщина испуганно соскочила в траву и отбежала подальше, опасаясь дальнейших действий возницы.
   - Дед, ты чего, как там у вас говорят, белены объелся? - Налетел на него парень.
   - Сгинь, сволочь! Н-но! - внезапно крикнул он, резко стеганув свою лошадку. Та взвилась от боли и, резко натянув поводья, понеслась по дороге, поднимая столбы пыли.
   - Придурок, Ваське с Пашкой и Гаврюхой привет передавай, чтоб тебя комары покусали! - Крикнул ему вслед Арсений, натягивая рюкзак. - Чума!
   - А ты, детей моих не тронь, ирод, чтоб тебя девять раз перевернуло! - донесся ответ из брички, исчезающей за горкой.
   - Чудак, - пожал плечами парень и, прижав к себе Маргариту, поцеловал ее в губы. - Что, малышка, испугалась? Ничего. У нас к старости может еще хуже с головой будет. - Женщина махнула рукой и дрожащими руками подобрала волосы наверх. - Не переживай, тут уже недалеко идти. Я так понимаю, наша деревенька вон за той лесополосой находится. Километра два-три осталось. Ну, улыбнись, красавица.
   - Так пойдет? - Через силу усмехнулась Марго и вдруг почувствовала, что даже от этой неправдивой улыбки ей стало легче на душе. - Слушай, а откуда ты узнал, как его сыновей зовут?
   - Да так, ляпнул первое, что пришло в голову.
   - Представляешь, а если ты не случайно угадал? Если ты просто вспомнил?
   - Если это так, то память действительно понемногу ко мне возвращается. А, когда мы войдем в родную деревню да найдем там моих родичей, я думаю, что узнаю о себе много интересного. А?
   Маргарита не ответила. Мысль о том, что до Ермяжек уже недалеко вдохновляла, открывая второе дыхание. Она вдруг почувствовала некоторую легкость во всем теле, будто тащила на себе все это время двадцатикилограммовую гирю и вдруг сбросила ее у обочины, практически воспарив над землей.
  
  
   Вирин, мчался на встречу с Можейко, со странным ощущением того, что сейчас он узнает что-то важное, что-то, что, возможно, перевернет все его существование с ног на голову. События последних дней стремительным бурным потоком смывали зарождающиеся на их фоне эмоции, оставляя на поверхности лишь голые бесчувственные факты. По дороге он купил яблок и апельсиновый сок. Что случилось с Альбертом, он так и не понял, но святые правила посещения больного, привитые ему с детства, соблюдал безукоризненно. Узнав у медсестры номер палаты, он нацепил бахилы и двинулся вдоль по коридору.
   - Вы кого ищете? - перегородил ему дорогу высокий молодой человек в белом халате.
   - Можейко из одиннадцатой, - удивленно протянул Виктор Викторович.
   - Минуточку, - остановил его парень и, проверив сумки, поинтересовался, - Ваша фамилия.
   - Вирин, - совсем уж растерялся редактор.
   - Документы какие-то есть, подтверждающие личность?
   Мужчина достал паспорт и ткнул его прямо в нос настырному охраннику.
   - Проходите, - паренек открыл перед ним дверь и, сунув голову в палату, представил посетителя.
   Альберт Михайлович в комнате был один. Он сидел у распахнутого окна и покуривал сигаретку.
   - Здравствуй, Витя, рад тебя видеть, - невесело улыбнулся он и, приставив к окну еще один стул, предложил присесть.
   Вирин суетливо сунул пациенту пакет с фруктами и сел.
   - Вить, не надо было. Я же на самом деле тут не болею, я тут скрываюсь. Парниша в коридоре - мой охранник.
   - Понял уже, - недовольно передернул плечами Вирин. - Слушай, вот об этом я и хотел поговорить. Гляжу, ты быстро сориентировался в ситуации. Может, расскажешь, что к чему?
   - Да я мало что знаю, а сориентировался не я, а мой кум. Это он тебе по телефону отвечал. Строго-настрого приказал мне самому трубу не трогать. Вчера как узнал, что на Маклюкова нападение было, тут же мне и позвонил. Я говорит, тебе от своего знакомого двух человечков пришлю. Я, конечно же, возмущаться стал, мол, чего он выдумывает, но он меня не послушал. И я тебе скажу, правильно сделал.
   - На тебя тоже покушались?
   Можейко расхохотался, согласно кивая головой.
   - Что так весело было?
   - Да нет, Витя, это у меня нервное. Как вспомню, сразу на смех пробивает. Они ведь меня подловили в темном коридоре, спрашивают о статье, а я смеюсь, а тут и ребята подоспели от кума.
   - Слушай, я понимаю, что ты еще в состоянии стресса находишься, но попробуй собраться и рассказать мне все более менее связно.
   - Связно могу сказать лишь одно. Люди, Виктор, идиоты, лезут туда, куда не следует. Чувствуют свое мнимое бессмертие и лезут. И я тоже. Как услышал, что у Маклюкова все в кабинете перерыли, так весь день ходил сам не свой. Все боялся, а если ко мне влезут? А тут еще я последний из редакции уходил. Мне в девять вечера позвонили домой из охранной фирмы, говорят, Вы случайно не забыли офис на охрану поставить, а то у нас зеленая лампочка не горит? В общем, собрался я, поехал. Жена говорит, только дверь захлопнулась, как кум звонит, спрашивает, где я. Она сказала. Кум обозвал меня "болваном" и отсоединился. Я же, как только дверь открыл, меня сразу схватил кто-то сзади и я почувствовал удар в живот. Охнуть только успел. А они давай меня спрашивать о статье "Играющие генами", кажется так называется. Так вот, я ничего толком понять не могу. Сказал им, что не прошла рукопись, что она не имеет ничего общего с нашим изданием. У нас научные тексты, а там сплошная фантастика. Я же тогда этой женщине, Маргарите, так и сказал, Вам, девушка только фантастические рассказы писать, а не научно-познавательные статьи. Гром!
   - Статья?
   - Почему статья? Нет, Маргарита эта, гром-баба. Да и статья, как видно, тоже шороху наделала.
   - Она и ко мне приходила, Маргарита. По твоему совету, как я догадываюсь.
   - Как это? Кажется, понимаю. - Он улыбнулся. - Она решила из статьи рассказ сварганить? - Вирин кивнул. - Вот баба!
   - Слушай, но ты-то как так легко отделался?
   - Так бандюги эти только меня напугать успели, как тут кум с охраной налетели. Схватить их не удалось, прыткие парни, но по ребрам они получили это точно.
   - Так что получается, эти бандиты устроили тур по следам Сколовой и пытаются отыскать рукопись, которую она приносила на рассмотрение? Но там же бред! Я же ее читал!
   - Вить, а у тебя что, тоже кабинет вскрыли?
   - Вскрыли.
   - И, конечно же, рукописи не нашли.
   - Не знаю. Я не думал, что...
   - Да не нашли. Сто процентов. Она же ее никому не оставляла. Загадочная личность.
   - Оставляла.
   - Тебе оставила?!
   - А ну, постой-ка. - Вирин достал мобильный и, набрав номер, принялся отсчитывать гудки. - Светлана, - заорал он в трубку, будто его резали, - Светлана, посмотри, среди бумаг есть та рукопись, что Сколова принесла? "Играющие генами", по-моему. Светлана, это важно. Да очень. Возможно, за нее даже убивают. Света, что ты молчишь? Света, что с тобой? Прекрати истерику! Закройся в кабинете и не пускай никого! А лучше знаешь что? Попроси Людмилу Юрьевну посидеть с тобой. Ну, придумай что-нибудь. Скажи, что у тебя приступ паники. Я что тебя учить буду? Главное бумаги при себе держи, не оставляй никому. Светка, ну с чего ты решила, что я тебя уволю? Так, если сейчас же не прекратишь, уволю обязательно, поняла? Все, жди. Я сейчас приеду, разберемся!
   - Что такое?
   - Сам не понимаю.
   - Но рукопись-то есть?
   - Вроде как есть, и вроде как нет. Я пока ничего не понял, то ли она там копию сделала, то ли еще что придумала.
   - Я, пожалуй, сейчас почитал бы статью еще разок. Вот теперь она действительно меня заинтересовала.
   - Я тебе позвоню.
   - Звони, только, ты же помнишь, я сам трубку не беру.
   - Выздоравливай.
   Виктору Викторовичу было не по себе. Он шел по коридору, затылком ощущая, что ему смотрят вслед. Мужчина передернул плечами, будто пытаясь сбросить со спины пристальный взгляд охранника, тянущийся за ним липкой паутиной, но неприятное ощущение слежки продолжало сопровождать его даже на улице. "Бред", - пробормотал он, быстро вскакивая в "тойоту". - "Реальность в считанные часы изменилась настолько, что если так пойдет и дальше, боюсь, что перестану узнавать себя в зеркале, пугаясь собственного отражения. Только паранойи мне сейчас не хватало". Вирин внимательно посмотрел в зеркало заднего вида, разглядывая прохожих, стоявших на обочине. Будто ничего подозрительного. Он аккуратно выехал с парковки и, став в правый ряд, долго ехал, не перестраиваясь и не пытаясь маневрировать, затем вдруг резко вывернул руль, на огромной скорости проскочил сквозь дворы, и, выскочив на параллельную улицу, поехал в обратном направлении.
  
  
  
   Дорога на Ермяжки была широкой и имела для сельской местности довольно странный вид. После разъезженной проселочной, складывающейся в основном из песка и гравия, их встретило абсолютно ровное асфальтовое полотно, стелящееся до самой деревеньки.
   - Да тут цивилизация! - Выкрикнула Маргарита, увидав за сто метров от первых домов знак въезда в деревню. - Гляди, Арсюш, это действительно Ермяжки.
   Арсений был рад не меньше любимой. Путешествие в двадцать километров с грузом на спине переросло в усталость и урчание в желудке. К тому же, его переполняло желание узнать хоть что-то о своем прошлом. В этих знаниях он надеялся найти ответы на многочисленные вопросы, роившиеся сейчас в его голове. Прежде всего, его интересовало кто он, что собой представляет, как он оказался в городе и зачем? А, если совсем уж повезет, то он узнает и о статье. Ведь была вероятность того, что Арсений был хорошим сыном и делился с родителями и своими проблемами и радостями. Но чем ближе подходил он к заветной цели, тем меньше оставалось у него надежды.
   - Арсюша, что это?! - Изумленно протянула Марго, замерев, словно столб, у первого же дома. - Я не понимаю. Я такое только по телевизору в фильмах ужасов видела.
   Вид у деревеньки действительно был ужасающий. Покосившиеся заборы, калитки, сорванные с петель, сады и огороды, утопавшие в зелени сорняков, серые, облезшие строения с битыми стеклами и двери, открытые настежь...
   - Ну, тебе же говорили, что Ермяжки - вымирающая деревня...
   - Арс, мне страшно...
   - Перестань. Сейчас найдем кого-нибудь.
   - Кого здесь можно найти?
   - Как это? А особа женского пола девяноста трех лет?
   - Ну, да! - Марго улыбнулась, вспомнив взбалмошного дедугана, встреченного ими по дороге. - Хорошо, поищем.
   Она вдохнула деревенский воздух, отличавшийся от городского необычным вкусом и, отогнав от себя первобытные страхи, смело ступила во двор ничейного дома. Осмотр жилищ крайней улицы не дал никакого результата. Ни одной живой души. Ни собак, ни кошек, ни другой живности.
   - Ты знаешь, меня удивляет, что люди, покинувшие деревню, не забрали с собой ничего из мебели. Да и окна, двери не заколотили. Так, бросили все, как было и ушли... Прямо не село, а бермудский треугольник.
   - Ты, Марго, так не шути, - припугнул ее парень, - а то, глядишь, и мы тут навсегда останемся, заплутав во времени и пространстве.
   - Не надо меня пугать, - медленно покачала она головой, - я и так боюсь. Чувствую себя словно преступница. Давай больше не будем лазить по чужим дворам, а?
   - Давай не будем. Только заглянем хоть одним глазочком в этот дом, а?
   Маргарита заскрипела зубами, но, сжав волю в кулак, молча собралась с духом и вошла в новое помещение. Она все еще помнила, что была старшей, пусть женщиной, но старшей по возрасту. Марго для себя решила, что именно она будет ответственна за все, что с ними происходит. Домик был низкий и старый. Маленькие комнатки - узкими, или казались такими из-за мебели, наползающей друг на друга, точно товары на мебельном складе. В шкафах со скошенными дверцами все так же аккуратно висела на вешалках одежда, изъеденная снизу крысами. Черно-белый телевизор с древней ручкой переключения каналов зло таращился на непрошенных гостей своим выпуклым темным глазом. Женщина заметила, что под застеленной меланжевым покрывалом железной кроватью, что-то блестит и, наклонившись, увидела маленькую женскую серьгу из простого металла. Она вдруг поняла, что вызывало в ней страх, каждый раз как она заходила в эти дома. Здесь еще оставался дух. Дух чужих людей, обитавших когда-то в этом месте, лез в нос, раздражая и заставляя задерживать дыхание.
   - Эй, Маргушечка, ты как-то напряжена. - Парень встревожено заглянул в ее глаза, поддержав подругу под локоток. - Что случилось-то?
   - Ничего, - женщина тряхнула головой и выбежала во двор. Ей стало плохо. Темный потолок, будто давил на нее сверху, стены душили запахом гнилой древесины, окна, едва пропускавшие свет из-за грязи, казались ей решетками в темнице. Чужие дома словно гнали ее от себя, забытые людьми, они все еще надеялись, что хозяева непременно вернуться назад, подлатают крыльцо, покрасят шибки, смоют грязь с полов... Они ждали их, выпроваживая незваных гостей и сохраняя энергетику, живших в них когда-то семей. Страшно...
   Маргарита вышла за ворота и присела на завалинку. Вечерело.... Длинные серые тени змеями расползались по грунтовой дороге, и на светлый еще небосвод уже выбрался молодой месяц.
  
  
  
   Несмотря на нервозность и паническое состояние, овладевшее Вириным, он не смог сдержать свой сарказм, увидев Людмилу Юрьевну и Светлану, сидевших в обнимку под столом на куче бумаг.
   - Отбой военной тревоги, - нервно хихикнул он, рискуя нарваться на неприятности. Неприятности, в лице Людмилы не заставили себя ждать.
   - Это что ж такое твориться, - вылезла она из укрытия, отряхивая юбку, - что ж это Вы девчонку совсем замордовали? Что за угрозы?
   Виктор Викторович посмотрел на секретаршу, пытаясь угадать, что та успела наговорить Миле в его отсутствие, но девушка сидела, словно мышь и даже не догадывалась о том, что ему нужна ее помощь.
   - Уже все нормально, Людмилочка Юрьевна. Спасибо большое, что присмотрели за Светочкой, поддержали, так сказать, в трудную минуту...
   - Да уж, пожалуйста. Я еще зайду, узнать как у нее дела. И у вас тоже. - Недобро бросила женщина. - Это еще хорошо, что профсоюз не в курсе, а то, знаете, неприятности могли бы быть, - она погрозила пальцем и медленно выплыла в коридор.
   Редактор постучал по столешнице, но девушка даже не сдвинулась с места.
   - Светлана, сейчас же вылезь из-под стола, - разозлился мужчина. - Что за цирк, в конце концов? Что вы ей наговорили?
   - Ничего такого, - девушка медленно поднялась на ноги, - сделала все, так как вы мне объяснили. Сказала, что напугана, что после взлома Вашего кабинета у меня случился приступ паники, а Вы накричали на меня и пообещали уволить, если я тут же не возьму себя в руки.
   - Послушай, зачем ты говорила про увольнение? Я и не думал тебя увольнять...
   - Ну, во-первых, что Вы там себе думаете, я не знаю, передала ей только то, что услышала от Вас по телефону, а во-вторых, по-другому она идти со мной отказывалась. Она пошла-то только для того, чтобы защитить меня от незаконного увольнения.
   - Ну, хорошо, а под столом, зачем сидели?
   - А знаете, Виктор Викторович, - на ее глазах появились слезы, - страшно ведь.
   - Света, я не думал, что вся эта история так на тебя подействует, - он успокаивал ее, а сам вспоминал, как всего десять минут назад на машине пытался уйти от несуществующей слежки. - Ладно, ничего страшного с тобой не произойдет.
   - Да-а,- протянула она, всхлипывая, - а я слышала, что у нас в городе маньяк объявился...
   - И я слышал. Но поговаривают, что молоденькие секретарши его не интересуют.
   - Ага, не интересуют... - Рыдала она уже вовсю, размазывая растекавшуюся по щекам тушь. - Вы же сами сказали, что всех того.... Из-за рукописи убива-а-а-ю-у-т.
   - Сейчас же прекратить ныть! - скомандовал Вирин, которого женские слезы доводили иногда до бешенства. - А то точно уволю!
   В этот момент дверь с треском отворилась и на пороге показалась взъерошенная Людмила. Виктор Викторович подумал, что все сегодня складывается некстати, и мигом ретировался в свой кабинет.
   - Что? Он таки собирается тебя уволить?! - Донесся из кабинета секретаря возмущенный голос бухгалтерши. - Уж не думала я, что все так серьезно! Будем поднимать общественность! Это что же, если кризис на дворе так можно работниками расшвыриваться? Сегодня ты, завтра тетя Поля, уборщица, а послезавтра и меня отсюда попросят? Будем отстаивать!
   Вирин знал, что буря скоро уляжется, и женщины сами разберутся в этом недоразумении, а потому спокойно занялся своими обычными делами. Примерно через полчаса, в редакции воцарилась тишина и Светлана, приоткрыв дверь, проскользнула к нему в комнату.
   - Что там? - Оторвавшись от бумаг, поднял он голову.
   - Все нормально. Я ей все объяснила.
   - Как объяснила?
   - На сто баллов.
   - Что значит на сто баллов?
   - Это значит, что Людмила Юрьевна придет к Вам завтра заглаживать свою вину мясной кулебякой.
   Редактор улыбнулся. Действительно на сто баллов. Светлана дрожащей рукой протянула ему бумаги.
   - Возьмите. Вот рукопись, что принесла Сколова. Я больше не хочу, чтобы она у меня лежала. Я боюсь.
   Вирин взял листы в руки и решил еще раз перечитать содержимое. На лице его прямо на глазах зарождалось удивление. И чем выше ползли на лоб его брови, тем глубже вжималась в плечи голова Светланы.
   - Света, что это?
   - Рукопись Сколовой.
   - Но это не то. Я же помню.
   - Извините меня, Виктор Викторович, я плохо поступила. То, что читали Вы, было написано мной.
   - Светлана, зачем?
   - Ну, эта женщина была такой, такой вредной.... Ну, я не знаю, что на меня нашло! Ну, простите меня, бога ради! Я никогда так больше не буду.
   - А вот за это, девочка, тебя действительно следовало бы уволить,- разозлился Вирин, хлопая ладонью по столу.
   Девушка подпрыгнула на месте, зажмурив глаза, а затем, сложив руки на груди, умоляюще посмотрела на начальника.
   - Да, я не права, но я ведь сохранила ее. Если бы я не подложила другой рассказ, то.... В общем, я пересмотрела все бумаги. Из Вашего кабинета выкрали только пару листов из органайзера и мою рукопись "Играющие генами". Мою, понимаете? Если бы оригинал лежал в Вашем кабинете, то выкрали бы его, а так выкрали мои сочинения.
   Редактор мгновение смотрел на секретаршу непонимающим взглядом, а затем расхохотался, представив себе, как бандиты наслаждаются сейчас чтением Светланиных измышлений. Женская глупость в очередной раз делала ему одолжение, от которого он не смог бы отказаться.
  
  
  
   США, Нью-Йорк. 5 января 1943 года. 18часов 07 минут.
   Тесла с трудом раскрыл глаза, удивленно всматриваясь в склонившееся над ним лицо. Память понемногу возвращалась к нему обрывочными воспоминаниями, отдельными кусками заполняя его личное информационное пространство, живущее в сознании, пока не наполнило его доверху. Теперь этот плотный шар, частично формирующий его личность, занял соответствующее место, и Никола наконец-то смог полностью восстановить весь ход событий.
   - Что случилось, Сава? Ты прервал эксперимент? - Встревоженное лицо племянника мгновенно расслабилось, разгладив морщины на лбу.
   - Мне пришлось отключить прибор. Вы стали вести себя странно и пугающе.
   - Я кричал?
   - Нет, но Вы корчились от боли и хватались за живот. Вам помочь встать? - Предложил Сава, заметив, что дядюшка пытается перевернуться на бок.
   - Помоги, пожалуй.
   Величайший изобретатель молча указал на стол, где стоял прибор и Косанович понял этот жест. Поддерживая старика за спину, он помог ему добраться до стола. Несколько минут Тесла крутил свое очередное изобретение в руках, а затем, постучав по корпусу пальцем, прошептал еле слышно, точно разговаривая сам с собой: "Этот тоже потом разобрать и на свалку".
   - Но почему? Не работает?
   - Нет, работает. Даже слишком хорошо работает.
   - Вам удалось выйти с кем-то на связь?
   - Послушай, Сава, я расскажу тебе о результатах эксперимента, но только тебе, раз уж ты в нем участвовал. И, ни одна живая душа не должна узнать о том, что здесь сегодня было. Я придумал прибор для того, чтобы получить из будущего подтверждение того, что мир вновь воцарится на моей родине. Я желал стать ловцом мыслей. И в прошлом у меня уже было сделано несколько удачных экспериментов в этом направлении.... Но, то что случилось сегодня... Я не только смог поймать мысли человека, я полностью перенес на себя его ощущения...
   - Вам удалось пообщаться с ним?
   - Нет, но мне удалось узнать его.
   - Вы его знаете?
   - Не в том смысле узнать. Я имею в виду, что я в считанные секунды полностью прожил его жизнь до того момента, как попытался выйти с ним на связь.
   - Но вы смогли из его жизни понять, как окончится война?
   - Сава, ты такой же патриот, как и я. Как и многие другие в это тяжелое время. Те, кто совершает подвиги ради своей родины, не задумываясь о том, что они делают что-то героическое. Ты можешь думать сейчас только о войне. И я бы отдал все свои знания за победу, но этого не понадобится. Человечество прекрасно справится и без меня.
   - Как долго?
   - Еще два года, дорогой Сава. Так, что я теперь могу спокойно договариваться с господом о теплом местечке с камином над склонами хорватских гор.
   - Вам не стоит спешить. Встречи с Вами ожидает весьма влиятельная женщина.
   - Элеонора Рузвельт? - Он неопределенно качнул головой. - Таким женщинам не отказывают, но я смогу предоставить в ее распоряжение столь весомые причины невозможности нашей встречи, что она сама откажется видеться со мной.
   - Дядя, Вы известны в обществе своей эксцентричностью, но в этом случае, я хотел бы предостеречь Вас...
   - Сава, я благородный человек и к женщинам отношусь очень трепетно. Тебе не следует переживать из-за меня.
   Старик, опершись о стол, встал на ноги и самостоятельно, отказавшись от помощи племянника, направился к кровати. Грузно опустившись на просевшую под ним сетку, он закинул ноги и завалился на подушки. Возраст все же давал о себе знать. Это в молодости мы готовы экспериментировать над собой, поражая окружающих своей бесшабашностью и безбоязненностью, но с возрастом мы начинаем жалеть нервы окружающих нас людей, которые дороги нам и которым небезразличны мы. Тесла так и не решился на то, чтобы попытаться пустить в свое сердце любовь к женщине, совместив ее с любовью к науке. Он был однолюб и до конца был верен ей единственной. Поэтому и позволял себе в достаточно преклонном возрасте не жалеть свое здоровье, полностью растрачивая его на единственную любовь всей жизни - науку.
   - Сава, я могу тебя попросить кое о чем?
   - Конечно, - Косанович присел на стул около кровати, и ему ужасно захотелось взять дядину ладонь в свои руки, но он не посмел этого сделать. Старик не одобрил бы такого проявления чувств.
   - Я собрал все свои труды в маленький черный чемоданчик в шкафу. Унеси их сегодня с собой и уничтожь.
   - Но...
   - Я не жалею об этом. Все открытия, хранящиеся в нем, я сделал лишь для себя. Он показал мне их и дал мне право выбирать насколько человечество готово принять эти знания. Я свой выбор сделал.
   - Но, дядя, ваши гениальные изобретения сродни чуду.
   - Чудо в руках негодяя способно разрушить мир. А я не хочу разрушать то, что создано не мной. Уничтожь их, Сава...
   - Но Ваши изобретения - это не зло, они скорее, выражение Вашей любви к человечеству.
   - Да какая разница?! - взмахнул Тесла сухой ладонью. - Если человек, перебегая дорогу, попадает под машину так ли уж важно, убегал он от кого-то или к кому-то бежал навстречу? Результат одинаков.... Кстати, в Госпиче, в старом доме, вспомни, был консольный столик. Там в...
   - В тайнике?
   - Да. Ты знал о нем?
   - Угу. Когда мне исполнилось пять лет, бабушка открыла его тайну.
   - Там бумаги...Расчеты, схемы, план работ... У меня все чертежи всегда находятся вот здесь, - он указал пальцем на свой высокий лоб. - Но там была разработка, которая предназначалась службам безопасности. Какие-то часы решили все. Их так и не успели забрать...
   - Бумаги будет сложно достать. Госпич сейчас находится под немцами.
   - Вот-вот...Impossible...
   - Но можно попробовать.
   Тесла поднял указательный палец вверх и покачал ним из стороны в сторону, то ли угрожая кому-то, то ли раздумывая. Сава уловил настроение дяди. Тот еще не решил долю своего творения.
   - А этот прибор?
   - А этот прибор тоже уничтожишь, но только после эксперимента.
   - Эксперимент еще не закончен?
   - Эксперимент не может считаться удачным, если его нельзя повторить.
   - Я хотел сказать Вам, - он вытянулся перед Теслой точно офицер на параде, - я восхищаюсь Вами. Ваши изобретения настолько просты, что даже не укладывается в голове, как до Вас еще никто не додумался до их создания.
   - Все гениальное - просто, my dear! А мир вокруг нас намного проще, чем кажется.
   - Я включаю?
   - Я готов, - Тесла надел наушники и прикрыл глаза, сконцентрировавшись только на звуках.
   Пусковая кнопка вжалась в углубление, сдвинулся в сторону рычаг и небольшой аппарат странного вида принялся издавать мерное гудение, пульсируя и выпуская из себя невидимые волны.
  
  
  
   Виктор Викторович подумал, что и ему не мешало бы сейчас лечь в палату вместе с Можейко и пусть этот настырный парень с плохой памятью, уже второй раз за утро проверяющий его личность, немного и его поохраняет. Протиснувшись в палату, Вирин вместо приветствия довольно помахал рукописью в воздухе.
   - Да ты что?! - удивленно протянул Альберт, протягивая к ней нетерпеливые руки. - Это как же тебе удалось?
   - Это надо сказать спасибо моей секретарше. Благодаря ее интригам вместо оригинала из моего кабинета выкрали другое собрание сочинений под тем же названием.
   - Собрание сочинений?
   - Ага, написанного моим личным секретарем.
   - Она пишет?
   - Еще как! Пушкин отдыхает! Опишет, знаешь ли, ересь, а затем ворует названия других произведений и своим творениям присваивает.
   - Слушай, но это же бред!
   - И я говорю, что бред. Но благодаря нему мы имеем то, что имеем.
   - Я бы такого работника уволил к чертовой бабушке.
   - Ну да! Попробовал бы ты ее уволить. Я еще и не пытался, так в редакции уже вся общественность на ушах стоит.
   Можейко пролистал страницы, а затем, предложив посетителю присесть и съесть яблочко, углубился в чтение. Минут двадцать он изучал статью, перечитывая одни и те же абзацы по несколько раз. Он листал страницы вперед и назад, читал конец, а потом снова перескакивал на начало, что-то бормотал себе под нос, а иногда удивленно вскрикивал.
   - Ну что? - Не выдержал Виктор Викторович. - Что-то стоящее?
   - На мой взгляд - ничего. Нет, конечно, многое тут изменено по сравнению с тем, что читал я. Использованы художественные обороты речи, гиперболы... Но, в общем, для меня эта идея все равно, кажется абсурдной.
   - Почему идея? Я, конечно, не имею отношения к науке, в такой степени как ты, но, судя по тому, как продвигается прогресс.... И, по-моему, там речь идет о конкретных фактах.
   - О каких фактах ты говоришь? Географические названия в лучшем случае списаны с какой-нибудь карты. Термины могли быть позаимствованы из умных книг и Интернета. С фамилиями и именами я бы вообще поостерегся связываться. Мы ведь не знаем, о ком идет речь. Этих докторов наук всех не упомнишь, а вдруг это какое-то светило оборонной промышленности. Мне что-то со службами безопасности потом никак не хочется дело иметь. А со всем остальным - это к тебе. Я не понимаю, зачем кому-то понадобилась эта чушь. Ради разработки поданных тут идей? Ну и разрабатывайте их себе тихо в тряпочку... Кто мешает? Пока не будет конкретных результатов, вот это все не имеет никакого смысла и не имеет никакой ценности.
   - А если это и есть результаты?
   - Понимаешь, если бы это и были результаты, то уже вся мировая наука на ушах стояла бы...
   - Постой, так может, в этом и есть причина охоты на рукопись?
   - Дорогой, только человек, далекий от науки мог бы предположить, что эта идея на нашем уровне развития науки способна воплотиться в реальность. Во всяком случае, мы можем это проверить.
   - Как?
   - Позвоним Сколовой и узнаем, что имел в виду ее таинственный подопечный, когда ваял эту статью?
   - Что ж ты сразу не сказал, что у тебя есть номер ее телефона?
   - У меня его нет. Но тут в конце, с обратной стороны последнего листа записан чей-то мобильный. Я подумал, что это ее.
   Вирин перевернул рукопись и в памяти его заплясали яркие картинки. А ведь правда, он теперь четко вспомнил, как Маргарита записывала что-то, оставляя ему бумаги. Если и была какая-то опасность, связанная со статьей, то Сколова знала об этом наверняка. Во всяком случае, она могла сказать, кого им остерегаться. Виктор Викторович решил не беспокоить Альберта и самому во всем разобраться. Он внимательно рассмотрел номер и, пролистав записную книжку в мобильном, притворно улыбнулся, хлопнув себя по лбу ладонью.
   - Вот же он. Этот номер, - радостно вскрикнул Вирин. - Это моя секретарша записала на рукописи номер телефона менеджера оптового склада. Номера Сколовой у меня, к сожалению, нет.
   - Жаль. Ты мне оставишь рукопись?
   - Да, конечно.
   - Что вот так легко и оставишь? И даже копии не сделаешь?
   - Копии? Да нет. Она мне не нужна, - зачем-то соврал Вирин, удивляясь самому себе. Видимо, сработал инстинкт самосохранения. Вдруг кто-то узнает о копии. - Знаешь, что я подумал, надо отнести ее в милицию, - Виктор Викторович поднялся со стула, но Можейко опередил его.
   Телефонный аппарат в его правой руке уже работал на вызове над строчкой, в которой значилось слово "кум". Левой рукой он крепко сжимал рукопись.
  
  
  
   Сначала вдалеке послышался рык взбешенного мотора, принадлежащего небольшому грузовичку, а затем в заднем кармане брюк заверещал мобильный. Маргарита заметалась по дороге, одновременно пытаясь ответить на звонок и поймать водителя.
   - Алло! Да! - Крикнула она в трубку и тут же яростно замахала платком прыгающей по кочкам машине, показавшейся из-за угла. - Остановитесь, пожалуйста! Это я не Вам, - раздраженно ответила собеседнику, стараясь не упустить авто. - Вы кто? Вирин? Какой Вирин? Вы берете рассказ Арсения? Стой! Стой! Слушайте, - добавила женщина, подходя к остановившемуся ЗИЛку, - Вы можете перезвонить позже, например, завтра?
   - Эй, красавица, чего кричала? - Выпрыгнул из кабины низенький мужичок лет сорока - сорока пяти.
   - Узнать хотела, Вы из Ермяжек? - спросила она у коротышки, одновременно пытаясь распрощаться с Вириным.
   - Чего-о-о? - принялся вращать очами мужик, демонстрируя чудеса мимики. - Шутим что ли? Тебя-то как угораздило в Красногвардеевку попасть?
   - Сейчас, минуточку, алло, Виктор Викторович, я сама перезвоню Вам, - она отключила мобильный и удивленно уставилась на водилу. - Куда попасть?
   - В Краногвардеевку. Ты чего, заблудилась что ли?
   - Это ты, видать, заблудился. А я попала, куда хотела в Ермяжки.
   - То одно и то же будет. А мы больше к Красногвардеевке привыкшие. А ты не местная, я гляжу?
   - Я с... с сыном сюда приехала? У него... У нас родственники тут.
   - Мои тоже тут. Вот заезжаю иногда, когда по дороге.
   На пороге дома появился Арсений. Он услышал звук мотора и теперь спешил познакомиться с кем-нибудь из местных. На ходу, протягивая шоферу руку, он отряхивался от паутины.
   - Андрюха, - по-детски расплылся в улыбке мужик, которого по возрасту уже нужно было именовать, по меньшей мере, Андреем Ивановичем.
   - Арсений, - представился парень, крепко пожимая ладонь. - Вы местный?
   - Да вы чего, развести меня решили?!
   Маргарита незаметно ущипнула Арса за бок, чтобы пресечь пугающую путника тему.
   - Ты что, Марго? - зашипел он, потирая больное место.
   - Я его уже спрашивала. Он не местный и быть им не собирается. Андрюша, - улыбка заиграла на ее лице, - а вы, куда сейчас едете, не в сторону ли станции?
   - Да, могу подвезти. Как раз успеете на последнюю электричку.
   - Хорошо, - засуетилась Марго, - мы поедем с Вами.
   - Нет! - Стал в позу Арс. - Я никуда отсюда не поеду, пока не повидаюсь с родными.
   - Так, успеете,- весело ответил мужичок. - Пятнадцати минут вам хватит, а я потом на своем коне...
   - Постойте, мне пятнадцати минут никак не хватит! Я поговорить с ними хочу и надеюсь, что они приютят нас на ночь у себя.
   - Чокнутые!- Сплюнул мужик себе под ноги, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов.
   - Постойте, постойте, не уходите! - Вцепилась в его тужурку Марго.
   - Слушайте, дамочка, я жду две минуты. Если вы за это время ничего не решите со своим.... Гм... сыном, можете оставаться ночевать с ним на кладбище.
   - На кладбище?! - Отшатнулась от него женщина, нервно глотая слюну.
   - Пошли отсюда, Маргарита, он ненормальный какой-то! - потянул ее за собой Самойлов.
   - Ненормально маму Маргаритой называть, - бросил им вслед шофер, с интересом рассматривая странную пару.
   - Мама? - остановился Арсений.
   - А что мне надо было ему сказать? Подруга? Да и вообще, какое это сейчас имеет значение? - не унималась Маргарита. - Тут везде бесовщиной попахивает.... Надо уезжать. Арсений!
   - Не надо! - Настойчиво долдонил парень, крепко сжимая ее запястья.
   - Эй, психи, ну что вы решили?
   - Сейчас! Минуточку! - крикнула Маргарита. - Арсюша, не нравится мне здесь. Давай уедем. Ты же видишь, гиблое тут место.
   - С чего ты взяла?
   - Шофер сказал, что Ермяжки раньше носили название Красногвардеевка.
   - Что? Красногвардеевка? Вот это номер! - Всплеснул руками Арс и глаза его заблестели шальными огоньками.
   - Поедем отсюда, а?
   - Маргарита, теперь я уж точно никуда не поеду. Это ж такое везение! Ты что не понимаешь? Красногвардеевка! Елки-палки! Да это такая удача, о которой я и мечтать не мог. К тому же, я все еще хочу понять, кто я и кем я был.... Мы встретимся с моими родителями и переночуем в доме, в котором я прописан. В моем доме. Понимаешь? Мы за этим сюда приехали...
   - Я не хочу ночевать в доме, пропитанном сыростью, запахом старости и смерти.
   - Подожди. Андрей! - Крикнул Арсений шоферу, курившему папироску,
   облокотившись о борт своего грузовика и наблюдавшему за ними сквозь прищуренные веки.
   - Что? Решились?
   - Да нет, вопрос имеется, - подошел он ближе к машине, - ты, как я понимаю, хорошо знаешь эти места?
   - Спрашиваешь?! Я вырос тут! Это я уже позже в Калиновку перебрался. Молодежь отсюда давно разъехалась, а старики, царство им небесное, все на кладбище.
   - Все на кладбище?
   - Я думал вы знаете...
   - Н-нет.
   - Тогда извини, я думал вы на кладбище к своим приехали. Навестить.
   - Нет, я просто родственников искал. А, а ты Самойловых, случайно не знал?
   - Так тут полвека назад самойловых полдеревни было.
   - Арсений, я не останусь здесь больше ни минуты, - дернув милого за рукав, прошипела Сколова. - Я не хочу ночевать в деревне призраков.
   - Маргарита, я настаиваю...
   - Тогда я тоже настаиваю! - вскрикнула она, топнув ногой. - Мах на мах!
   - Ну, что ты хочешь?
   - Я скажу, что я хочу, и это будет мое единственное условие, которое я не поменяю ни на что и ни при каком раскладе.
   - Если это будет реальное условие, я соглашусь.
   - Если даже это будет нереальное условие, ты согласишься, потому что в противном случае, мы сразу же уезжаем домой. Ты сегодня же расскажешь мне, что ты вспомнил, будучи в Хорватии. Какими бы странными ни казались тебе эти воспоминания.
   Парень промычал что-то про себя и кивнул. Шофер все это время внимательно следивший за их перебранкой, лишь устало махнул рукой.
   - Как вижу, вы остаетесь? - Грустно хмыкнул он, глядя на несостоявшихся попутчиков. - "Отче наш" перед сном не забудьте прочитать, а я, пожалуй, поеду уже. Солнце, знаете ли, ждать не будет.
   - Постой, подскажи хотя бы где тут улица..., - Арс заглянул в свой паспорт, - Озерная.
   - Так вам чуть ниже спуститься надо и направо. Хотите дом осмотреть?
   - Ага, спасибо...
   Маргарита взяла Арсения за руку и они вместе, не оборачиваясь побрели прочь.
   - Эй, душевные, я через Красногвардеевку каждый день ровно в двенадцать проезжаю. Захотите уехать, ждите меня на повороте у кладбища.
   - Спасибо, - поблагодарила Марго, помахав руками на прощание.
   - Психи, - почесал затылок Андрей, забираясь в кабину и хлопая мятой дверцей.
   День мягко сворачивал свое кружевное покрывало, освобождая место на небосводе черному полотну ночи. Месяц уже раскатывал темную материю, уверенно устилая небо и землю ночной мглой, несущей прохладу. По сереющей безлюдной дороге, тесно прижавшись друг к другу, устало шагала странная пара. Он, юноша, с всклокоченными кудрями над головой, высокий и стройный с молодой кожей и стариковским взглядом. И она, зрелая женщина с поступью королевы, обладательница слегка расплывшихся пышных форм, окаймленных статной фигурой. И объединяло этих разных людей, лишь одно - желание отдавать и потребность получать. Он дарил ей что-то от себя, а она одаривала его чем-то своим. Любовь - это дар. А одаренные люди - счастливы по определению.
  
  
  
  
   Виктор Викторович устало свалился в кресло и нажал кнопку на пульте. Экран вспыхнул и из динамиков полился поток информации, переносимый из уст в уста с канала на канал истерическими выкриками корреспондентов. В последнее время даже обычное сообщение о переводе стрелок часов на летнее время подавалось под сложным информационным соусом, сплетенным из сенсационных лозунгов и всем известных фактов, увиденных иным изощренным взглядом. Он прикрутил звук и прикрыл глаза.
   - Витя, тебе яичницу с сыром или без? - Видя, каким уставшим пришел муж с работы, Анастасия Валерьевна решила немного побаловать его, накормив родного прямо в зале, что было непозволительно в обычный будничный день. Женщина считала, что телевизор каким-то образом разрывает невидимые нити, связывающие их с мужем, нарушая целостность семейного общения за столом. Еда - вот что сплачивает семью. А вкусная еда, воздействуя на подсознание, будет заставлять мужа каждый раз возвращаться домой в поисках положительных ощущений. Она была уверена, что это действительно работает, потому к готовке относилась с особым трепетом.
   - Настуся, я не хочу есть, - вяло ответил Вирин, повернув голову в ее сторону. - Чайку, если можно приготовь и все.
   - Ты не заболел? - Женщина, вооруженная деревянной лопаточкой, появилась в проеме двери и с интересом уставилась на благоверного. - Что-то еще случилось?
   - Настя, мне бы поговорить с тобой надо...
   - Ясно. Значит чашку чая с лимоном тебе, чашечку кофе мне и булочки.
   Она удалилась на кухню, а Вирин, бросив взгляд на экран, тут же обратился весь в глаза и уши. "...Предполагают, что в городе орудует целая банда, охотящаяся на редакторов местных журналов и газет. Сейчас ведется следствие. Опрошены свидетели. Большие надежды следственные органы возлагают на показания Маклюкова, который, после нападения, находится в коматозном состоянии. Также совершены взломы в издательствах научно-популярной газеты "Научные мифы", литературно-художественного журнала "Литера фантастик", молодежного журнала "Эврика-с!" и газеты "Обозреватель. RU", - приятная журналистка противным голосом чеканила слова, словно ветки рубила. Виктор с удивлением заметил парадный вход родной редакции. И когда только успели? Вот пронырливые...
   - Что там? - В комнате появилась Анастасия с подносом в руках.
   - Ты представляешь, мы уже в новостях прогремели...
   - Смотри на это с другой стороны: реклама - двигатель торговли.
   - Слушай, Настенька, я с тобой посоветоваться хотел, - он выключил телевизор и внимательно посмотрел на жену. - Ты у меня женщина продвинутая. Много слушаешь, читаешь... Прочти, пожалуйста, вот это и скажи мне свое мнение.
   Он достал из кармана печатные листы и протянул их женщине. Та, покрутившись вокруг себя, нашла на полочке очки и, наконец-то, нацепив их на нос, углубилась в чтение. Перевернув последнюю страницу, она с удивлением взглянула на мужа.
   - И что? - она небрежно бросила листы на журнальный столик. - Что это? Рукопись начинающего писателя?
   -Можно и так сказать.
   - Этому писателю лет пятьдесят, шестьдесят?
   - Ты тоже заметила? Устаревшие обороты и слова ... Что ты еще можешь сказать?
   - Могу сказать? - Женщина пожала плечами, еще раз кинув взгляд на печатные листочки. - Я бы не удивилась, если бы это было правдой. Во всяком случае, написано очень убедительно, со знанием дела. А, учитывая то, какими семимильными шагами скачет наша наука,... но это ведь фантастика!
   - А если бы ты узнала, что автор довольно молод?
   - Молод? Тогда он хороший имитатор.
   - Знаешь, я разговаривал с Можейко, оказывается, все наши проблемы из-за нее.
   - Из-за рукописи? Ты смотри, как народ к искусству тянется! Им уже золото и бриллианты неинтересны! Им рукописи подавай!
   - Настуся, я серьезно.
   - Не знаю, за что тут можно зацепиться? И надо ли?
   - Примерно так же отозвался о статье Можейко.
   - У тебя есть основания не доверять ему?
   - Да нет. Но я сегодня случайно услышал название поселка, о котором упоминается в рукописи. Я позвонил Сколовой по телефону, она была занята, но трубку взяла. Она параллельно со мной разговаривала с кем-то еще, и этот кто-то сказал, что она попала в Красногвардеевку, хотя говорила в этот время о Ермяжках.
   - А разве это не одно и то же?
   - С чего ты взяла?
   - Где-то я недавно слышала об этом, - Настасья прищурилась, собрав складки на лбу. - По-моему, Ярослав Федорович что-то рассказывал. Спроси у соседа, он тебе точно скажет. Он сам деревенский. Из тех мест.
   - Но, что там делает Сколова?
   - А может быть, это какое-то журналистское расследование? Эта Сколова, она кто?
   - Не поверишь, не знаю. Но писала не она, а какой-то парень. Его я не видел.
   - Тебя это все заинтриговало? - Он качнул головой. - Ну, только не надо меня обманывать. Я же вижу блеск в твоих глазах.
   - Я хочу сам во всем разобраться.
   - Для этого есть милиция.
   - Милиция милицией, а я хочу лично поговорить со Сколовой. Хочу сам посмотреть Красногвардеевку.
   - Но почему сам? - Анастасию Валерьевну пугала маниакальная страсть к раскрытию тайны, овладевшая супругом. Она не без причины была напугана и считала, что каждый должен заниматься своим делом и расследование должны вести следственные органы, а не ее муж.
   - Сам, Настуся, сам. Потому, что если кто-то узнает, что я занимаюсь этим делом или кто-то узнает, что у меня есть копия рукописи, то последствия могут быть непредсказуемые.
   - Но ты скрываешь улики! - Все еще пыталась урезонить его жена.
   - Ничего я не скрываю. Оригинал сейчас у Можейко, а этой копии вообще в природе не существует, - добавил он, хитро прищурившись. - А еще у Можейко есть "кум", который служит в милиции. Вот они с кумом пусть и решают что-то с уликами. А я ни при чем. И знать им о моем интересе совсем не обязательно.
   Анастасия покачала головой и, охая, встала с кресла, прихватив с собой опустевшие чашки и целые булочки. Она знала, что в данной ситуации ничего не сможет сделать. Отговорить Виктора от затеи, когда он уже взял след, ей было не под силу.
  
  
  
   Дом, в котором когда-то жил Арсений был сложен из кирпича, местами проглядывавшего из-под осыпавшейся штукатурки. Расписанные паутиной мелких трещин стекла, обрамленные сухими облущенными рамами, уже давно перестали выполнять свои функции. Они практически не пропускали свет, зато вовсю позволяли гулять по дому сквознякам. Сохранившиеся кое-где занавески трепыхались на струях воздуха, встряхивая облачка пыли, золотящиеся в лучах заходящего солнца.
   Арсен оглянулся и, не выпуская ладонь Маргариты из своей ладони, несмело шагнул под сень родного дома. Он встретил их сырым спертым воздухом и скрипом входной двери, грозящейся сорваться с ржавых петель. Арсений огладил оклад иконы Божьей матери в углу и, смахнув пыль с лика, перекрестился.
   - Вот я и дома, Марго. Добро пожаловать! Теперь ты моя гостья. Нет, - быстро исправился он, - теперь ты моя хозяйка.
   Он притянул к себе любимую и попытался поймать губами ее губы. Но женщина лишь бегло ответила на его порыв, поспешив отклониться.
   - Мне здесь как-то не по себе, - вяло улыбнулась она, зябко поеживаясь.
   - Ничего, сейчас я растоплю печь, и ты увидишь, что и здесь можно жить.
   - Ты умеешь топить печь?
   - Я не задумывался об этом, но думаю, что умею. Если предположить, что я жил тут когда-то...
   - Хорошо, тогда я, пожалуй, приберу тут немного, - она брезгливо провела пальцем по слою пыли, лежащей на фанерной мебели и глубоко вздохнула. - Давай, хозяин, показывай, где у тебя тряпки.
   - Здесь все тряпки, - улыбнулся Арс, видя, что женщина понемногу приходит в себя.
   Заглянув в печку, он обрадовался. Золы в ней не было. Он вспомнил, что видел горку поленьев у порога, прямо под покосившимся навесом и направился за дровами на улицу. Узнав, что Арсений собирается выйти во двор, Марго тут же поплелась за ним следом. Оставаться в доме одна она категорически отказывалась. Но уже через час (когда печь была растоплена, полы выметены и вымыты колодезной водой, потертый деревянный стол, совместными усилиями превращен в праздничный стол туриста, а сороковатная лампочка, после длительного изучения наружной проводки, все же принялась излучать свет), глаза Маргариты заметно потеплели. Чужой заброшенный дом теперь не казался ей чужеродным организмом, желающим, во, что бы то ни стало, изгнать путников из недр своих. Наоборот, теперь он представлялся ей коконом, теплым и уютным, а главное, родным. Даже тяжелый запах, сохранившийся в его стенах, не раздражал ее теперь так, как раньше.
   Ужин прошел в полном молчании. Давала о себе знать усталость, связанная с долгой дорогой и вынужденным трудовым десантом. Потрескивали в печи дрова, весело посвистывал закипающий чайник и двое людей, бросавших друг на друга нежные взгляды, вдруг одновременно подумали, что вполне могли бы прожить в этом доме вместе всю оставшуюся жизнь. И не было в этих мыслях никаких физических желаний, было лишь ощущение чего-то теплого, доброго, нежного, наполнявшего их души вселенским спокойствием и равновесием. Им казалось, что они единственные на земле. Ночь здесь была безмятежной и тихой, лишь редкие сверчки посвящали ей свои песни, не в силах сдержать переполнявшие их эмоции. Арсений и Марго, закутавшись в найденные пуховые платки, местами побитые молью, переместились на крыльцо и теперь, обнявшись и задрав головы вверх, с восторгом вглядывались в звездное небо. Небеса здесь были шире и темнее, а звезды ярче и крупнее, чем в городе. Они не держали, но и не отпускали, завораживая своей бездонностью и бескрайностью, заставляя восхищаться и преклоняться. Они не отпускали, не отпускали, не отпускали...
   Предрассветный туман медленно расползался по окрестностям, стелясь почти над самой землей. Но утренняя прохлада, принесенная ним из низин, не была назойливой, скорее бодрящей. Маргарита поежилась и открыла глаза. Где-то рядом во сне заворчал Арсений. Марго с удивлением поняла, что они заснули вчера вечером прямо на ступеньках и тихонько, чтобы не разбудить любимого, убрала голову с его плеча. Арс, не раскрывая глаз, плотнее завернулся в бабушкин платок и засопел. Женщина тихо вошла в дом и, подбросив дрова в печь на еще тлеющие угли, заходилась готовить завтрак.
   Когда Арсений, все еще разомлевший после сна, улыбаясь, вошел в дом, Маргарита встретила его как настоящая хозяйка. Волосы ее были подобраны вверх под платок, а одежду прикрывал разноцветный передник. Что-то пыхтело и шкварчало на железной плите. Окна, избавившиеся от занавесок, еще не блестели, но уже пропускали солнечные лучи. И дом уже не казался пришельцем из прошлого, приобретя обжитой вид и встречая входящих своей особой энергетикой, вобравшей в себя энергетику новых людей.
   - Вытирай ноги, мой руки, и - за стол! - Приказала Марго парню, сурово сдвинув брови на переносице.
   - А что мы сегодня такие строгие?
   - Ты обманул меня. Ты вчера не сдержал своего слова.
   - Слова?
   - Ты воспользовался моей забывчивостью и уснул, так и не рассказав мне о своих воспоминаниях. А ты обещал.
   Арс весь напрягся. Ему откровенно не хотелось даже вспоминать о своем обещании.
   - Арсений! - Она придвинулась к нему вплотную. - Тебе все равно придется это сделать.
   - Ты не поверишь...
   - Я постараюсь.
   - Ты сдашь меня в психушку.
   - Как тебе не стыдно.... - Захлебываясь, возмутилась она. - После всего, что мы вместе пережили.... Я ведь до сих пор с тобой... По-моему, я уже доказала тебе, что достойна доверия. Да у тебя просто нет иного выхода! - вскипела она, глядя в бесстрастные глаза Арсения. - Ты должен мне все рассказать!
   - Хорошо. - Он присел на табурет. - Я расскажу, что я вспомнил там, в Хорватии. Я вспомнил самое главное. Я вспомнил кто я. Я - Никола Тесла. Великий изобретатель.
   - Кто?! - Изумленно уставилась она на него, с трудом удерживаясь на ватных ногах.
   - Я же говорил, не поверишь.
   - Ты сейчас шутишь или издеваешься? - Она оперлась руками о стол.
   - Я говорю правду.
   - Ты вспомнил, что тебя зовут Никола Тесла?
   - Нет, я вспомнил, что я и есть Никола Тесла. Мне сейчас восемьдесят шесть лет и я живу в Нью-Йорке.
   - Тс-тс-тс-тс, - прошипела Маргарита. - Давай так. Мы сейчас перекусим, а потом ты мне еще раз расскажешь, что ты вспомнил.
   Арсений укоризненно глянул на женщину и махнул рукой. Маргарите стало неуютно. Она ведь только что пообещала, что примет от него любую правду, не сомневаясь и не критикуя, а сама не смогла сдержать своего обещания.
  
  
  
  
   Элла закрыла за собой дверь, медленно провернув ключ в замке, и замерла на пороге. В квартире стояла тишина, и только мелодичное тиканье больших часов нарушало молчание покинутого дома. В коридоре было сумрачно. Свет сюда попадал лишь через приоткрытые двери комнат. Пройдя на носочках в зал, она оглянулась и не спеша, опустилась в мягкое кресло. Ее задачей сейчас было осмотреться и попытаться найти ответы на вопросы, которые поставил перед ней заказчик. Деньги за это предложены немалые, а личный интерес разжигал в ней особую страсть к заданию. После предыдущего провала она просто не имела права уйти отсюда ни с чем. Пробежав взглядом по распотрошенной мебели, Малавайская вздохнула. Серый с Валенком, устроив здесь разгром, сделали ей медвежью услугу, но изменить уже ничего было нельзя, приходилось работать с тем, что имелось. Аккуратно поддев кофточку, брошенную на горку валяющихся посреди ковра вещей, она внимательно осмотрела ее и отложила в сторону. Затем взяла следующую и произвела такой же тщательный осмотр. Спешить было некуда. Ее уверили, что хозяев в городе нет, но Элла подстраховалась. Внизу в машине ее ждал свой человек, внимательно следящий сейчас за подъездной дверью. Аккуратно перебрав стопку, сваленной в кучу одежды, она решила осмотреть комнату.
   Заглянув в шкафчики, достала оттуда пару коробок из-под хрусталя и пластмассовую шкатулку. Выложив все их содержимое на журнальный столик, внимательно разглядела свою добычу и улыбнулась. Кое-что уже начало вырисовываться.... Особое внимание она уделила книгам, тщательно пролистав каждую из них. Мягкая мебель была изучена ею на ощупь, а на деревянной она изучила едва ли не каждый шуруп. Исследовав спальню, кухню и коридор, Малавайская пришла к выводу, что ее охота сегодня удалась. Элла получила ответы на девяносто процентов вопросов. Уже выходя, она еще раз окинула взглядом прихожую и, повинуясь шестому чувству, отодвинула обувную тумбу. Из-за задней стенки на пол выпали билеты на самолет. Женщина сфотографировала их на фотоаппарат, на всякий случай, списав данные с них в блокнот. Уже стоя на пороге она задержалась у вешалки и прощупав висевшую там одежду, вытащила из кармана небольшой цветной буклет, приглашающий посетить музей в Смилянах. Ткнув его в карман Малавайская облегченно вздохнула. Теперь можно было расслабиться и, осев дома, спокойно заняться сопоставлением фактов. Она была уверена, имея на руках полученные материалы, пусть разрозненные и обрывочные, можно было сделать стопроцентные выводы о тех, кто жил в этой квартире. Это как, сложив отдельные кусочки пазлов в правильном порядке, получить возможность увидеть цельную картинку.
   Аккуратно прихлопнув за собой двери, Элла резко развернулась и едва не столкнулась нос к носу с поднимавшимся по лестнице коренастым старичком, размахивающим деревянным ящиком. Он подошел к двери Маргариты и с интересом уставился на Малавайскую. Несколько секунд прошли в немом ступоре. У женщины перехватило дыхание. В ее голове не было ни одной мысли, только страх. Страх разоблачения.
   - А Вы к кому? - первый пошел на контакт мужичок.
   - Я-а-а? - Элла выдохнула вопрос, судорожно хватая воздух легкими. Страх начал отступать и ее быстрый ум уже нашел решение. - Я к Маргарите Павловне. Она ключи на работе забыла, а я вот решила завезти.
   - Нету ее дома, да и не скоро будет. А ключи можете мне оставить, если хотите. Все равно они ей не понадобятся.
   - П-почему не понадобятся? Она что продала квартиру?
   - Да, нет. За это она мне ничего не говорила. Сказала, что ненадолго уедет и все.
   - А, может, вы даже знаете, куда она уехала?
   - Этого я не знаю. Она мне только деньги да ключи вчера утром оставила и попросила замок поменять. Что-то он у нее заедать стал.
   - А-а-а. То есть Вы - слесарь. А где Вы живете?
   - А зачем Вам?
   Элла решила, что вызывает слишком большой интерес у старичка своими расспросами. Нужно было прощаться.
   - Да оно мне сто лет не надо, - как можно равнодушнее ответила она. - Вот тоже на днях увидела Маргариту Павловну в темном парике, чуть сума не сошла. Он ей вообще не к лицу. Нет, правда! А потом думаю: не мое ведь дело.
   - Да я сам как ее в парике увидел сразу и не признал. Еще оделась так, будто подъезды мыть собралась! Чудит баба!
   - Ну, ладно, удачи Вам. Пошла я. Мне еще на работу во вторую смену.
   - Так что Марго передать? Кто приходил?
   - А ничего не передавайте. Я ей потом сама позвоню.
   Малавайская звонко стучала каблучками по ступенькам и улыбалась как сумасшедшая. Везенье сегодня не просто сопутствовало ей во всем. Оно летело на шаг впереди, освобождая дорогу и сглаживая кочки.
  
  
   Маргарита внимательно вглядывалась в Арсения, будто была знакома с ним всего несколько секунд и хотела лучше узнать нового приятеля. Ее разрывали противоречивые чувства. Ей было стыдно, что она усомнилась в правдивости Арса и в то же время она ощущала за собой определенную правоту. Ее сознание отказывалось принимать доводы, противоречащие всякой логике, а то, что юный Сеня Самойлов был знаменитым Николой Тесла, восьмидесяти шести лет отроду, никак не вязалось со здравым смыслом. Сколова уже начинала сомневаться в правильности своих действий. Пожалуй, следовало отправить парня в больницу, а не пытаться поставить его на ноги самостоятельно. Там бы ему сделали томографию мозга, обследовали бы с головы до пят. Ладно, уж до пят. Главное, что с головы... Она принялась покачиваться на стуле в такт своим невеселым мыслям и мысленно поскуливать точно пес. Завыть в голос ей не давал все тот же Арсен, мирно пережевывавший сейчас зажаренное сало. Слишком много глупой самонадеянности в последнее время. Слишком часто она безоглядно доверялась этому сумасшедшему. Она перехватила удивленный взгляд Арсения и опустила глаза.
   - Что-то не так? Что ты меня так тщательно разглядываешь? - заметив ее необычный интерес, оторвался от завтрака Арсен.
   Она молчала. Она не знала, что могла бы сказать, чтобы не обидеть его и не солгать. Он перестал жевать и с глухим бессилием отшвырнул от себя тарелку. Та проскакала по столу и остановилась на самом краю. Маргарита даже не двинулась с места, чтобы подхватить ее. В этот момент даже очень ценные предметы не имели никакого значения. Она теряла любимого человека. Всего полчаса назад он был для нее самым близким и самым дорогим. Еще полчаса назад она не могла представить себе жизнь без него... Полчаса назад она была способна на безумные поступки ради него. Она считала его тайной. А сейчас.... Сейчас она раскрыла эту тайну. Решение как всегда было простым, и все время лежало на поверхности: боготворимый ею Арсений был обычным умалишенным. И она почувствовала страх. Она с детства боялась безумных.
   - Я же говорил, что не надо тебе ничего знать о моих воспоминаниях, - с нажимом сказал он, опуская глаза. - Уезжай.... Сегодня же уезжай. А я останусь здесь.
   Маргарита едва не поддалась первому желанию подскочить с места и, в два счета собрав свои вещички, вырваться из этого старого дома, словно клещами вцепившегося в ее душу. Она отодвинула стул и, нагнувшись за сумкой, вдруг поняла, что что-то не отпускает ее. Она физически ощущала пронзительный Сенин взгляд, способный обжигать и замораживать одновременно. Марго почувствовала, что каждый ее шаг будет отдалять их друг от друга ровно настолько, чтобы самой сойти с ума от изматывающей тоски, на которую бы она сама себя обрекла. Арсений ждал. Он не удерживал ее, и это еще больше угнетало. Право выбора оставалось за ней. Право выбора, дарованное господом, сейчас было для нее проклятием. Женщина со злостью бросила сумку на пол и, грузно опустившись на стул, зарыдала.
   - Тогда уйду я! - Хлопнул он рукой по столу и направился в сени. На пороге остановился, и серьезно глядя в ее глаза, добавил тоном, не терпящим возражений: - Не забудь, сегодня в двенадцать у кладбища будет проезжать Андрей! Меня не жди! Уезжай в город сама. Там сразу же обратишься в милицию. Попроси участкового подняться с тобой в квартиру. Все, дево... - он вдруг резко оборвал себя и в голосе его зазвучал металл. - Все! Проваливай!
   Он хлопнул дверью, и мягкая трава поглотила звук его шагов. Будто и не было его вовсе. Словно сон... Маргарита тряхнула головой. Вытерла слезы и неторопливо принялась собирать сумку. Словно сон... Она неспеша поправила прическу, глядя в потемневшее от времени зеркало, подкрасила губы, глаза. Обвязала вокруг шеи легкий шарфик. Медленно вышла за ворота. Словно сон...
   До двенадцати было еще далеко. Она это поняла лишь тогда, когда, подойдя к кладбищу, взглянула на часы. Полтора часа в окружении крестов и могил ее не пугали. Практика в мединституте, включавшая в себя присутствие на вскрытиях и обучение на трупах, вызвала в ней особое отношение к умершим. Она представляла мертвецов как собрание разлагающейся материи, не имеющей никакого отношения к человеку. Смерть родных, сначала отца, а буквально через полгода и матери, только утвердили ее в этом. Мертвые тела в гробу, принадлежавшие когда-то ее самым близким людям, лишившиеся душ, казались ей не более чем куклами, которыми отказался руководить уставший от жизни кукловод. Вот и сейчас, глядя на частокол из покосившихся крестов, она не испытывала, как многие, благоговейного страха перед местом захоронения и не ощущала неприятного шевеления под ложечкой. Напротив, она испытывала интерес, вглядываясь в надписи на табличках и считывая с них информацию о годах жизни упокоенных. Маргарита будто читала увлекательный роман о жизни многих людей, покоившихся под ее ногами. Она шла меж могил, вглядываясь в фамилии, высчитывая срок жизни, удивляясь и возмущаясь. Она не понимала, почему основная масса людей умирала так рано и восхищалась теми, чей возраст зашкаливал за девяносто. Она вспоминала отца и мать и грустно цокала языком, вздыхая, нельзя так мало жить. Вот, вот, как надо! - радовалась она, находя могилку девяностолетней старухи и, нежно поглаживая ее надгробие, прорывала бурно расплодившийся вокруг сорняк. Но вдруг кровь в висках, будто молоточками, принялась выстукивать нервную барабанную дробь. Она застыла у очередной могилы, не в силах отвести глаз. "Самойлов Сергей Никанорович. Дата рождения - январь 1919 года, дата смерти - март 2000 года", - прошептала Марго, удивленно пожав плечами. "Видать неплохой был мужик, коль в шестьдесят два года дитя заделал", - пронеслось в голове у женщины и ей тут же стало совестно за свои мысли. На памятнике все еще висел выгоревший от солнечного света бумажный венок с когда-то черной, а теперь посеревшей лентой. Надпись на нем была почти смыта дождями и стерта ветрами, но женщине удалось разобрать слова: "Дорогому, любимому отцу и мужу от сына Арсения и жены Елены. Любим, скорбим".
   - Вот мы и познакомились, - она вытащила из кармана платок и вытерла ним овальную фотографию, отпечатанную на глянце. Сделана она была задолго до смерти покойника. Во всяком случае, человеку на портрете было не больше сорока лет. - Я - Маргарита. Подруга Вашего сына. Я понимаю, что Вы не в восторге. Мальчик мог бы найти себе кого-нибудь моложе, но Вы не переживайте. Я уеду сегодня же...
   Она присела на лавочку немного отдохнуть. Тишина и спокойствие этого места утихомирили ее настолько, что она уже перестала злиться на Арса и теперь жалела о своем поспешном решении бросить его здесь самого, с его заскоками и проблемами. Солнце нешуточно припекало, и Марго лениво стянула газовый шарфик с шеи, вытирая ладонью выступивший на лбу пот. Шарф выскользнул из рук, и резкий порыв ветра, подхватив невесомую ткань, тут же отнес его в сторону, зацепив за верхушку следующего могильного креста. Чертыхаясь и перескакивая через холмики, Марго понеслась к нему, в надежде перехватить шарф до того, как очередной порыв ветра вновь поднимет его в воздух и отнесет еще дальше. Но, он и не думал никуда улетать. Он повис на табличке, крепко зацепившись за гвоздь. Женщина потянула за край и невесомая материя разорвалась.
   - Что ж, забирай, если он тебе так понравился, - недовольно пробурчала Маргарита, отодвигая прозрачную материю, чтобы разглядеть кому, она оставляет свой дорогущий английский шарф, и замерла, словно громом пораженная. Внизу у самой земли болтался обрывок похоронной ленты: "Дорогой мамочке". Судя по табличке, мать Арса ненадолго пережила отца: "Самойлова Елена Степановна. Дата рождения - май 1931. Дата смерти - июнь 2001".
   Сколова вдруг поняла, что тайна, которую она считала уже разгаданной так и осталась тайной. Сумасшествие Арсения могло лишь объяснить его несуществующие воспоминания, принадлежащие Тесле, но никак не его рождение пятидесятилетней женщиной от шестидесятилетнего мужика. Голова у Маргариты пошла кругом. Возможно это не его родители. Возможно это другой Арсений. Женщина знала лишь одно. Вот теперь она точно никуда не уедет, пока не разберется, кого она вытащила с того света три месяца назад и, пока не поможет ему вспомнить, кто он на самом деле и, пока не вернет его, и пока... Пока не поймет, что происходит. Марго выскочила на дорогу как раз в тот момент, когда грузовик, сбавив скорость, проезжал мимо кладбищенских оград. Увидев взъерошенную женщину, Андрей остановился и, высунувшись из кабины, улыбнулся.
   - Что, все же решилась ехать? - он подмигнул ей левым глазом, но Сколовой было не до флирта.
   - Н-нет, - чуть заикаясь, выдавила она, - я тут просто гуляла.
   - Гуляла? - Андрею не понравился ответ или место для прогулок. - Психи! - выкрикнул он, прячась в машине и заводя мотор.
   Пыль клубами взвивалась в воздух из-под колес грузовика, а Маргарита, словно завороженная смотрела машине вслед, печально взмахивая ей на прощанье ладонью, будто прощалась с самой надеждой когда-нибудь выбраться из этого таинственного поселка. Таинственность на грани мистики, которой одаривала ее судьба с момента появления в ее жизни Арсения, приобретала хронический характер, и женщина постепенно входила во вкус такого существования.
  
  
   Малавайская в добывании информации была талантлива как сам черт. Он это знал всегда и все же каждый раз удивлялся точности ее выводов, сделанных, казалось, на минимальном количестве фактов. Руки его, слегка подрагивая от нетерпения, открыли папку с отчетом Эллы. Тонкие листы, облаченные в прозрачные файлы, аккуратно разместились в скоросшивателе, будто их вкладывали, тщательно выравнивая края, до миллиметра. Мужчина улыбнулся. Он любил аккуратных исполнителей. Отчет начинался с описания личности Самойлова. Самойлова он и сам знал неплохо, поэтому перевернул страницу с его фамилией, даже не читая. Следующей значилась Сколова Маргарита. Это уже было интереснее, но самое главное должно было быть дальше, в конце папки. Он перевернул еще один файл и едва не заорал от радости. Вытащив рукопись из файла, он пробежался по ней глазами и не смог сдержать улыбку, что, не спрашивая, точно завоеватель, расплылась по лицу. Он бы не смог согнать ее сейчас, даже если бы в этом возникла жизненная необходимость. Это была глупая улыбка счастливого человека. В руках он держал точную копию статьи, разносимой Маргаритой по редакциям. Он веселился от души, сразу сообразив, почему ее не смогли найти целых два болвана, и почему это удалось всего одной умной женщине. Это была распечатка, сделанная в английском переводе "Playing by genomes". Судя по степени конспирации, это была последняя копия. Получив желаемое, он мог теперь позволить себе немного расслабиться перед последним боем. Почти все козыри в настоящий момент были у него в руках. Теперь он мог стать самым известным человеком в мире, мог заработать миллион, два, а то и стать миллиардером. Он уже грезил черным лимузином, яхтой и отрядом красивых женщин, прислуживающих ему. Он мог бы это все иметь.... Но оставалось еще одно препятствие, требующее немедленной ликвидации. До недавнего времени это был Арсений. А с недавних пор прицепом под это определение попадала и некая Сколова Маргарита... Мужчина перевернул страницу и с интересом углубился в чтение:
   "- Имя: Сколова Маргарита Павловна
   Обоснование: школьный выпускной альбом с подписанными фотографиями, диплом медицинского института с указанием ФИО
   Точность факта: 99 процентов (один процент на то, что какая-то женщина убила настоящую Сколову и живет теперь под ее именем)"
   Он улыбнулся, отдав должное чувству юмора Малавайской.
   "- Возраст: 38 лет, дата рождения 23 декабря 1971 года
   Обоснование: тот же школьный альбом 1988 года выпуска, поздравительная юбилейная открытка от подруги с тридцатилетием (стоит дата 23 декабря 2001 года)
   -Семейное положение: не замужем (и официально не была), несколько лет жила с мужчиной гражданским браком (приблизительно лет семь назад), иногда у нее видят приходящих кавалеров, которые задерживаются ненадолго.
   Обоснование: опрос соседей, фотографии, фамилия не изменялась со школьной скамьи
   - Детей не имеет
   Обоснование: опрос соседей, отсутствие фотографий, документов, подтверждающих наличие детей, детских вещей, игрушек
   - Образование: высшее медицинское
   - Специальность: хирург- эндокринолог
   Обоснование: диплом медицинского института
   - Владелица бутика "Марго", находящегося по адресу: ул. Мараевская, 8
   Обоснование: опрос соседей и продавщиц бутика
   Личностная характеристика:
   - целеустремленная, мобильная, обладает ярко выраженными лидерскими и организаторскими качествами, активистка (обоснование: не боялась круто изменить свою жизнь, уходя с работы практически в никуда, имеет хорошие отзывы подчиненных, наличие школьных и студенческих грамот за активное участие в различных мероприятиях и конкурсах, всегда составляет список дел на день, записывает их в специальный блокнот);
   - имеет хороший вкус, любит красивые добротные вещи (обоснование: у нее прекрасная одежда, да и в ее бутике предлагают очень хорошие вещи, я сама прикупила там кое-что, к тому же вся мебель в квартире идеально подобрана по стилю и цветовой гамме);
   - общительна, имеет разносторонние интересы (обоснование: в фотоальбоме имеется большое количество фотографий, где она находится в кругу друзей то на природе, то в клубе, то дома, то на побережье. Это, что касается круга общения; относительно интересов, я у нее нашла большую библиотеку, в которой книги разных жанров, в том числе и самоучитель игры на гитаре), гитара тоже имеется, значит играет;
   - увлекается теологией (обоснование: двадцать процентов книг посвящены современным взглядам на религию и научные открытия, сделанные в последние десятилетия в этом направлении, имеются молитвенники и старая библия);
   - ответственная (обоснование: все платежки за квартиру уплачены вовремя, имеются записи для кого и что она должна сделать);
   - слабые места..."
   Мужчина напрягся и изменил позу. Его очень интересовали слабые места нового игрока. Именно игрока. Он удивился и обрадовался этой внезапно пришедшей к нему мысли. И легкое возбуждение вскружило ему голову. А ведь он действительно с некоторых пор увлечен этим делом как игрой. Если раньше это была лишь борьба за власть, славу и богатство, то теперь он ясно осознал, что испытывает дрожь от азарта, присущего лишь игроку. И пока эта игра будет идти, он будет испытывать высшую степень блаженства. Он вдруг понял, что просто найти и уничтожить своих врагов ему уже будет неинтересно. Ему нужна победа, но не любой ценой. Ему нужна победа красивая и эффектная. С этого момента он будет действовать не грубо, а изощренно, как можно дольше растягивая свое удовольствие. А в этом ему сможет помочь лишь Малавайская, женщина тонкая и умная. И лишь однажды в его лице промелькнет грусть, а может и поселится на краткий миг в его душе. Это будет момент его победы! Ему стало казаться, будто он не только долгие годы лично знаком со Сколовой, но даже знает запах ее волос и ощущает под пальцами ее мягкую кожу. Это так его взволновало, что ему пришлось тряхнуть головой, чтобы сбросить с себя дивное наваждение, вполне способное перерасти в страсть к женщине, которую он знал лишь по описанию. Он встряхнул лист и стал внимательно вчитываться в текст. Итак, слабые места...
   "- слабые места: не так уж много, но самое главное - Арсений, она испытывает к нему очень сильные чувства (без обоснований, доверься моему женскому чутью), отсутствие детей (есть вероятность, что ее это беспокоит), еще она практически не следит за собой и считает, что ей это не надо (обоснование: практически все женщины ее достатка, имея перебор в весе, обязательно хранят дома весы, у нее их нет)".
   Вряд ли завышенную самооценку можно было причислить к слабым метам, но если иных Малавайская не нашла, то придется работать с тем, что есть.
   "- дополнительная информация: парочка на два дня (2-3 мая) летала в Хорватию (обоснование: авиабилеты (фото прилагается), буклет из музея Теслы в Смилянах".
   Это была интересная информация. Хорватия?! Смиляны?! Музей Теслы?! Что могло понадобиться им в Хорватии? Он не мог даже предположить....Но парень его удивил. Он начинал узнавать его совершенно с другой стороны и не мог понять, что произошло. Он прекрасно знал Самойлова, но что-то изменилось в этом затурканном человечке, не имеющем своих взглядов, и почти никогда не перечащем ему... Что-то изменилось после того, как парень пережил покушение на свою жизнь. Что-то в нем совершенно изменилось....
   Он подумал, что, пожалуй, постарается ввести в игру нового игрока. Игрока со своей стороны. Или попробует переманить старых...
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"