Банни было плохо. Она чувствовала тёмную силу кожей. Казалось, мрачные тени, притаившиеся по углам комнаты, только и ждут того, когда она уснёт,
чтобы стать плотнее, забурлить, поднимаясь всё выше и выше, захлестнуть её кровать, намочив паланкин, и утопить её во вселенской космо-грязи.
Банни боялась так сильно практически первый раз в жизни. Но страх был не единственным чувством. Холодные длинные щупальцы ненависти,
переплетались с грязно-серыми, липкими и шипастыми цветами безразличия. Сами по себе эти чувства были не так важны, намного страшней было то
место, откуда они произрастали. То место, которое Банни по привычке называла душою, уже несколько месяцев напоминало чёрную дыру. Только если
чёрную дыру можно хоть как-то осязать, или по крайней мере видеть, то в душе у Банни царствовала пустота. С каждым днём пустота расширялась,
кроша последние опоры и перегородки, вскрывая двери в такие потайные уголки, о которых сама Банни уже давно забыла.
Банни перевернулась на бок и натянула одеяло на голову.
Дверь осторожно приоткрылась и в спальню тихонько зашла Юпитер.
- Ты спишь? - спросила она:
- Я заварила тебе травяной чай. Он успокаивает нервы...
Банни повернулась под одеялом, тяжело вздохнула и прошептала:
- Спасибо тебе, Макато. Оставь чай на столе.
Макато поставила чашку на прикроватный столик и затараторила:
- Я тебе скажу, Усаги. Я прекрасно тебя понимаю, всё что происходит с тобой, всё что с тобой творится! Но вот травяной чай, он тебе поможет!
Расслабит тело и успокоит нервы...
Банни вздохнула под одеялом, Юпитер даже показалось, что она всхлипнула.
- Усаги, милая, что с тобой? Я знаю, что ты скоро уходишь! Но ты не бойся! Если ты боишься, то перестань!
Юпитер подошла к кровати Банни и села на край, вновь заговорила, но уже тише и медленней.
- Там хорошо. Там ничего не будет, ни мыслей, ни ощущений. Поначалу будет только поток энергии, чистый и сильный, как небольшой водопад в
снежных горах Хаконэ. А потом и потока не станет! Там будет только пустота и тишина.
Последнюю фразу Юпитер добавила с немного игривой интонацией.
Юпитер положила руку на плечо Банни, поверх одеяла.
- Со стороны ты будешь выглядеть как существо, живущее в самом сердце, самых чистых человеческих мечтаний. Или, как трава, или деревце, или
горстка пепла в храме, - Юпитер показалось, что Банни вздрогнула.
- Или, как горные озёра и зелёные луга, - поспешила добавить Юпитер.
Банни глубоко вздохнула, перевернулась на спину и стянула с головы одеяло.
Её щеки и глаза мокрые от слёз, отражали в темноте лунный свет, причудливо поблёскивая. Именно отсюда пошёл последний слог её прозвища - Мун.
В детстве маленькая Усаги убегала плакать по ночам в парк и родители дали ей маленькое имя Мун, что значит Луна. Или полностью, Усаги Мун - Лунный
Кролик. В последствии её имя трансформировалось в Сейлор Мун, что означает - Луна в матроске.
- Я не боюсь уходить, - сказала Усаги:
- Я даже хочу уйти, но ты же знаешь, как мне будет это сложно сделать?
Сама умереть я не могу, да и просто так меня тоже не убить.
Сейлор Мун раздражённо хлопнула ладонями по одеялу, в голосе у неё появилась нотка досады.
- И ещё мне страшно оставлять тебя и девочек,- тут Усаги в самом деле всхлипнула:
- Тебя, и Меркурий, и Марс, и Сейлор Венеру...
Сейлор Мун резко села в кровати и обняла Юпитер за плечи.
- Помоги мне уйти, - прошептала она Юпитер на ухо:
- Помоги, пожалуйста.
Юпитер отстранила от себя Сейлор Мун, посмотрела той в глаза и мягко, чуть подрагивающим голосом сказала:
- Я и пришла тебе помочь. Я же твоя подруга.
Сейлор Мун посерьёзнела лицом.
- И ты знаешь, что делать и ты к этому готова?
- Да, - просто и звонко ответила Юпитер.
- И смерть принести существу подобному той, которая придёт, сможет только зеркальный Рог. Известно, что зеркала отражают суть. Два зеркала,
повешенные друг напротив друга, ломают, пробивая многократно умноженной сутью пространство. Коридор, расходящийся в обе стороны - зеркальным
Рогом назван. Только этим Рогом можно будет проткнуть сердце подобное сердцу той, которая придёт!
Звуки произнесённых слов из Каменной Книги странно повлияли на Сейлор Мун, она расслабилась и улыбнулась.
- Итак, нам нужно два зеркала, - переведя дух, бойко, подхватив настроение подруги, сказала Юпитер.
Она рывком встала с кровати, хлопнула в ладоши. Тут же над головой у Сейлор Юпитер засветилась голубая пентаграмма. Через несколько секунд
пентаграмма погасла, зато по всей комнате загорелись свечи.
Короткие маленькие огоньки боязливо затрепетали в темноте, но затем разгорелись в уверенные язычки пламени.
- И ещё нам нужен свет! - воскликнула Юпитер.
- Да, свет, - неуверенно подтвердила Сейлор Мун.
Юпитер развернулась на каблуках, так что её юбка сера-фуку, поднялась, открыв красивые стройные ноги почти до бёдер.
- Я сейчас всё принесу, Усаги! - воскликнула она и белой молнией вылетела из спальни.
Сейлор Мун села на кровать. Подперев подбородок кулачками, и уперев локти в колени, она решила ждать. Ход её мыслей, однако, достаточно быстро
сбился с ритма ожидания. Через пару минут Сейлор Мун уже витала в розовых облаках воспоминаний.
Воспоминания всплывали в форме отдельных сцен и картинок.
Вот они все, вместе с Мамору, собрались, чтобы сфотографироваться.
На фоне гигантских красных роз, девочки, как одна одетые в коктейльные платья от Kawakubo Pro-3
выглядели сногсшибательно. А Мамору долго стеснялся, говорил что выглядит в белом костюме, как дурак, и вообще - чуть не отказался
фотографироваться.
Сейлор Мун хихикнула.
На фотографии, которую сейчас рассматривала у себя в памяти Усаги Маморо выглядел настоящим красавцем.
Немного ярких воспоминаний, старые фотокарточки и пару видеозаписей - всё что осталось от Мамору. Немного, совсем немного.
Усаги хранила воспоминания бережно, но они всё равно изнашивались. Постепенно пропадала глубина, цвета становились блёклыми, а лица размытыми,
- время нещадит даже памяти супергероев.
Банни взяла со столика фарфоровую чашку и сделала небольшой глоток чая. Чай был сладковато-горький, с богатым глубоким букетом травяных вкусов. Сейлор Мун сделала ещё два маленьких глотка и отставила чашку обратно.
Мамору ушёл, куда и было предназначено, уведя с собой Луну.
Многим казалось, что Мамору увёл говорящую кошку в пустоту силой.
Это было не так. Луна добровольно согласилась лететь с Мамору на поиск звёздных семян. В результате оба сгорели до тла в тепловом столбе ядерного
взрыва. Их раскалённые молекуты разметало по всей Вселеной.
Вдруг, даже эти воспоминания, далеко не самые весёлые, повернулись мутной и гадкой стороной. Усаги начало казаться, что Луна всегда была мерзким
животным, неприятным и непонятным, чуждым всему человечеству. Мамору, то казался сопливым слабаком, примоднённым ублюдком, то просто дерьмом.
Банни сделалось очень плохо. Она повалилась на кровать, забралась под одеяло и громко зарыдала. Слёзы помогали ей. Каждый всхлип казалось ронял
в ставший мутным колодец её воспоминаний камень за камнем. Картинка разошлась кругами, покрылась рябью и вскоре вовсе рассосалась, открыв
бесконечную пустоту.
В спальню быстро вошла Юпитер. Не обращая внимания, на рыдающую Сейлор Мун, она быстро укрепила на розовое и голубое зеркала друг на против
друга.
Неверный свет свечей, казалось усиливался в зеркалах. Розовый и голубой лучи смешались, постепенно превратившись в ярко-фиолетовую световую дорожку,
рассекающую полумрак комнаты.
Юпитер подошла к кровати и, обхватив за плечи, рывком поставила Сейлор Мун на ноги.
- Усаги! Усаги! Твой путь открыт перед тобой!
Юпитер указала на световую дорожку посреди комнаты. Там переливались все оттенки фиолетового, пузырясь красивыми пятнами, поднимались и
опадали. Порой свечение начинало двигаться, подобно сотне праздничных лент, развивающихся на ветру.
Юпитер показалось, что там, за этим свечением на самом деле праздник. Как будто где-то далеко играет маленький оркестрик, выдувающий из своих
медных труб смешные крякающие звуки. Простая и добрая мелодия, которую наигрывает оркестр напоминает, то свет солнца, то свет звёзд,
покрывающий один и тот же зелёный луг.
- Иди же, Усаги! Иди! - Юпитер встряхнула Сейлор Мун за плечи.
- Слышишь? - она попыталась заглянуть Банни в глаза, но увидела там лишь полное безразличие к происходящему.
- Тебе нужно уйти сейчас, чтобы потом вернуться! Мы увидим тебя снегом на горных вершинах, полётом орла вокруг них! Мы будем тебя помнить!
Сейлор Мун подняла глаза и посмотрела на Юпитер.
- Ты меня любишь?
- Конечно люблю. Мы все тебя любим! И я и Сейлор Марс...
Усаги перебила подругу.
- А ты? Ты меня любишь? Именно ты, Макато?
- Да, - тихо уронила Юпитер. Сейлор Мун отстранила её.
С возрастающей решимостью Сейлор Мун смотрела на фиолетовый луч.
Он совершенно завораживал её своими протуберанцами, то и дело выплёскивающимися над поверхностью света. Казалось, фиолетовый свет, как кожа,
обтягивает скелет и мышцы чего-то более важного.
Несколькими решительными шагами Банни пересекла комнату и остановилась возле свечения. Она вытянула правую руку и осторожно коснулась
светового потока. Тёмно фиолетовые пятна разбежались в разные стороны, заискрившись серебристым электричеством.
Сейлор Мун отдёрнула руку и сдула с пальца маленькую фиолетовую искорку.
Она повернулась к Юпитер, чтобы сказать, как её любит, как жалеет что надо идти...
Мощным выстрелом из фотонного бластера Сейлор Мун снесло голову.
Тело с оплавившейся от жара шеей, медленно повалилось назад, прямо в фиолетовое свечение. Плечи быстро поглотил кисель света, из ярко
фиолетового ставший бурым.
Тело погружалось медленно всё глубже и глубже в свет, рефлекторно дёргая правой ступнёй.
Целая стая хищных золотых искорок, как муравьи забегала по ногам Сейлор Мун.
С громким хлопком поток неожиданно исчез. Разорвавшись по середине, он мгновенно втянул оба своих световых щупальца в зеркала.
Зеркала со звоном лопнули, рассыпавшись розовыми и голубыми осколками.
Пальцы Юпитер медленно разжались и бластер с глухим стуком упал на татами.
Юпитер начала бить крупная дрожь, ей становилось то жарко, то холодно, руки тряслись, а горло до боли сжималось от истерических спазмов.
Потом, достаточно скоро, Юпитер собрала волю в кулак, выпрямилась, стряхнула с себя дрожь и, неожиданно широко расставив ноги, вытянула правую руку вверх, а левой - уперлась в бок, игриво, как в танце изогнулась и легко как
ветерок пропела:
- Прощай, подруга!
Из глаз Юпитер полились сладкие слёзы, она несколько раз всхлипнула, и, разрыдавшись, выбежала из комнаты.
На столике, у изголовья навсегда опустевшей кровати, стоял недопитый травяной чай.
Прошло несколько минут и свечи, парившие в воздухе начали одна за другой гаснуть и исчезать.
В середине комнаты, прожигая циновки раскалённым кончиком ствола, лежал фотонный бластер - тонкая струйка дыма, рассеиваясь поднималась к потолку.