Аннотация: 31-летний кот за свою долгую жизнь натерпелся всякого: и бесконечных тортов со свечками, и ежедневных фотосессий, и бестолковых, жаждущих денег и славы хозяев.
ДОЛГОИГРАЮЩИЙ КОТ
- Бернардо! - сладкозвучно подзывал кота мистер Рубенг. - Мы всего лишь хотим узнать, сколько тебе лет! Ведь ты хочешь попасть в Книгу Рекордов Гиннесса и стать известным?
- Бернардино! - вторила ему миссис Рубенг, - мы просто посмотрим, нет ли у тебя колец, видимых при поперечном разрезе тела, как у деревьев! Ну где же ты, лапочка?
- Мы очень хотим доказать мнение ветеринара Гопникса! - надрывался мистер Рубенг. - Он сказал, что твои моча и кал свидетельствуют о том, что ты самый старый кот в мире!
- Бернардино, - подхватывала миссис Рубенг, - это ни капельки не больно! Мы распилим тебя и тут же склеим... Я уже развела ведёрко клейстера. Доказательства прожитых тобою лет помогут нам прославиться и заработать кучу денег! Мы сделали достаточно фотографий так что даже если...
- ...мы будем кормить тебя только свиными отбивными и копченой скумбрией! - тактично перебивал супругу мистер Рубенг.
"Тошнит от колец, скоты бесчувственные", - думал 31-летний кот, нисколько не соблазняясь свиными отбивными и копченой скумбрией. Он прятался от фальшиво-умиляющихся хозяев с пилами в руках за шторами, готовый в любой момент сигануть на улицу.
По ночам кот не спал, а молился кошачьему Иисусу о том, чтобы хозяев окончательно добила болезнь Альцгеймера и они перестали печь эти ужасные торты из розового крема с дурацкими числами сверху, забыли пилы, проклятую книгу и как пользоваться своими компьютерами. Миссис Рубенг сажала кота возле торта, утыканного десятками игрушечно-зелёных ярких свечей, насильно поворачивала его морду глазами на торт, просила задуть эти "славные огоньки" и тут же сама задувала за кота свечи. А мистер Рубенг в этот момент фотографировал кота с тортом так, чтобы миссис Рубенг не попала в кадр. Затем пара чокнутых стариков выкладывала снимки в социальные сети и наслаждалась появлявшимися лайками и комментариями от тысяч друзей. По выражению миссис Рубенг, она получала от количества лайков и комментариев "острое удовлетворение где-то в районе паха", а в животе порхали бабочки. А кот был слишком стар для этого дерьма. От бесконечных фотосессий он мрачнел, а от сладкого запаха розовых тортов его мутило. И был уверен, что бабочки порхают в голове у хозяйки, а не в животе.
Он даже научился самостоятельно открывать холодильник, поддевая дверную резину когтями. Холодными утрами 31-летний измученный тортами кот пробирался на кухню, открывал холодильник и понемногу откусывал от всего, что видел и от чего мог откусить и проглотить. Из своей миски он давно уж не ел. Миссис Рубенг подсыпала туда снотворное. Мистер Рубенг тоже подсыпал в кошачью еду снотворное. Они оба подсыпали снотворное в миску с приготовленной для кота едой, но не говорили об этом друг другу, так как были любящей парой и каждому из них хотелось сделать супругу приятный сюрприз. Впрочем, сам кот не считал это таким уж приятным сюрпризом, любви их не разделял и еду со слоновьей дозой снотворного предпочитал не трогать, питаясь, чем бог пошлёт, из холодильника.
Но самым ужасным испытанием были акты умиления. Обязательные, изнуряющие и беспощадные. Хозяева безумными и полными дьявольского обожания взглядами пожирали кота. Их омерзительно-умильные, скрипяще-старческие голоса, до того приторно-искренне, что в искренность просто не верилось, напоминали ему лязг ржавых ножниц, положивших конец его мужественности. Хозяин уверял, что это необходимо, ведь кастрация избавляет от мысли о кошечках и продлевает жизнь. "Мы ведь хотим попасть в книжку, дружок? О, да, ты будешь самым долгоиграющим котиком на свете! Это работает, проверено мною, временем и старостью! Я совершенно не интересуюсь "кошечками"".
Кот был на грани истерики. Он отчаялся и сбежал из дома в надежде найти более вменяемых хозяев. Спустя 8 лет скитаний, он наконец отыскал приглянувшийся ему дом, вспрыгнул на крыльцо и жалобно мяукнул. Дверь отворила милая старушенция в круглых очках, чепчике, старомодном шерстяном платье и пледе, молодецки наброшенном на плечо. Она медленно присела на корточки, привычно ойкнула от хруста в позвоночнике и с умилением в глазах погладила приласкавшегося худого котяру.
Спустя месяц 38-летнего кота угораздило простудиться. Он имел оплошность чихнуть в присутствии новообретённой хозяйки, до этого мирно дремавшей перед включённым телевизором. Миссис Гук, а так её и величали, моментально проснулась, резко открыв глаза, как просыпается в лесу дикое животное. Кот был тут же сложен в корзину и показан ветеринару. Ветеринар посмотрел анализы и сообщил хозяйке, что её любимцу стукнуло целых 39 лет! Старушенция ахнула и, сложив кота обратно в корзинку, подхватила её и даже раскошелилась на такси, чтобы поскорее попасть домой. Там она офотографировала ставшего вдруг скучным и вялым любимца со всех сторон и выложила снимки в соцсетях с надписями: "Моему любимому 39 лет! Скоро юбилей!". На глаза скорбно взиравшего на миссис Гук кота навернулись слезинки. Всё начиналось сначала. Но хозяйка, одержимо метавшаяся по своим аккаунтам в ожидании лайков и комментариев, не замечала тоски любимца.
Теперь миссис Гук отыскала сетевой вариант Книги Рекордов Гиннеса, пробегала глазами статьи и лукаво косилась на питомца чудовищно знакомым, одержимым взглядом. Чудаковатый профессор Пералис, до безумия влюбленный в миссис Гук, совершая более чем дружеские визиты, всякий раз говорил ей за чашечкой чая:
- О! - Его голос дребезжал. - О! Давайте усыпим его, прошу! Давайте усыпим вашего мужа, миссис Гук! Чтобы я мог возлежать с вами!
- Ах, дорогой профессор, вы такой озорник и маразматик! - Кровь в венах миссис Гук давно потемнела от старости, потому, слыша непристойные предложения профессора, старушка не краснела, а покрывалась сиренево-молочным румянцем. - Прах моего мужа давно развеян над Скалистыми горами! Вы можете возлежать со мной, если продлите жизнь моему ненаглядному Джорджи!
- Джорджи?! - вскричал профессор Пералис. - Не могу поверить, что в таком возрасте вы завели любовника! Это просто неприлично! Я убью его! О, как же я хочу возлежать с вами...
- Ну что вы, право, так горячитесь, - зарделась, теперь уже светло-фиолетовым, миссис Гук. - Я говорю о моем любимом котике!
Тогда Пералис страстно клялся на Книге Рекордов Гиннесса, обещая продлить жизнь Джорджи любыми путями и жертвами. И фиолетовая миссис Гук дарила ему своё расположение.
А 39-летний кот утробно рычал. И не более. Это последнее, что осталось в нем от звериной породы, последнее, что не убили тортики, умиление, Книга Гиннесса, вечные фотосессии и постоянные возлежания Гук с Пералисом. Истерзанный чересчур восторженной любовью хозяев, кот, не выдержав мыслей о предстоящем юбилее, бежал снова.