Гендель Валерий Яковлевич : другие произведения.

Достоевский -- второй по величине пророк России (ч.5)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Прекрасного человека создал Творец (в мыслях своих), но, как Дон-Кихот, такой человек не жизненен, а реальный тоже, вроде бы, прекрасный мир движется к краху своему, потому что "гения управления", видите ли, не хватает 14. "Кто виноват?" - спрашивает Хозяин.
  Достоевский - второй по величине пророк России (ч.5)
  (глава 35 книги 19)
  1. Мир движим злобой 2. Эго-Компьютер подгребает под себя весь мир 3. Начинали с телеги, запряженной ложью, заканчиваем Интернетом с космической мафией, но нет худа без добра: высокие скорости и высокие температуры нужны, чтобы ковать Христов Путь 4. Для одних пик цивилизации это счастье великих дел и почти Божье царство, для других - провальная яма 5. Яма нужна как кузница 6. Важно не хорошо жить в обнимку с молотом, а - выковать нужную деталь 7. Сердце нужно выковать беспристрастное, а не такое, чтоб из одной крайности в другую кидалось и болело из-за каждого пустяка 8. А главное, чтобы ложь оно не принимало за правду 9. И не считало бы себя пупом земли и не злилось бы, когда за этот пуп кто-то заденет 10. Пуп (живот) это центр Эго, который если есть, то уж больше ничего и нет 11. А если есть кроме, то все опять же на потребу своего Эго 12. И что бы Эго ни обещало и какими бы клятвами ни клялось, кончается все у табуретных дел мастера очередным табуретом 13. Прекрасного человека создал Творец (в мыслях своих), но, как Дон-Кихот, такой человек не жизненен, а реальный тоже, вроде бы, прекрасный мир движется к краху своему, потому что "гения управления", видите ли, не хватает 14. "Кто виноват?" - спрашивает Хозяин, спрашивает Иоанн, спрашивает Сталин 15. Виноват главный Замысел, который предписывает из животного сотворить человека 16. Пока ни одного человека нет в этом мире, кроме выдуманного Дон-Кихота 17. Есть только животные, ради живота своего, готовые верить в любую ложь 18. Ложь движет животом 19. Правда во лжи для живота 20 Величайший образец и величайший идеал, когда в реальной жизни оказывается, в жалкого слизняка превращается 21. Эго раб себя же самого, из круга которого не в состоянии само выйти, как не в состоянии никто вытащить себя за волосы из болота
  
  1. Все, в том числе и лучшие умы человечества, и особенно лучшие, думают точно в соответствии с идеями, спущенными в мир главным вышним идеологом, то есть все наши известные авторитеты мыслят стереотипами, среди которых нет ни одного без идеализма, за исключением. Главная идея существующего мира это объединение всего человечества под управлением самой лучшей нации, самого лучшего управителя. Именно эту идею хотели реализовать Александр Македонский, Наполеон, Гитлер, и на нее же, как на крючок, попадается Достоевский, когда говорит об объединении славян под знаменем России, а потом и всего человечества под тем же знаменем. Македонский думал, что греки избранная нация, Наполеон - что французы, Гитлер - что немцы, так же думает в конце 19 в. Достоевский, который полагает, что русская нация, поскольку имеет в себе нечто, чего нет в других, вполне может возглавить мир. Действительно, пример, приведенный Достоевским, о том, как русские пошли воевать за сербов, казалось бы, свидетельствует о правильности вывода Достоевского, что, наконец-то, найдена такая правильная нация, которая не ради подчинения кого-то воюет. Увы! Пример бескорыстной помощи русских сербам это всего лишь исключение из правил, которое подтверждает действующее в период Инволюции правило, что этот мир движим агрессией, смысл которой захватить, подчинить, поиметь. Предлоги могут быть разными, начиная от русского бескорытия и кончая непреодолимым желанием американцев осчастливить все народы мира своей самой совершенной демократией. Однако Достоевский, благодаря своей высокой чувствительности, чует какие-то смутные противоречия в своих выводах: очень много слов он тратит, чтобы оправдаться перед Европой, мол, корыстных интересов нет у России. И действительно в этом случае нет корысти у России! А Европа не верит, потому что не понимает, как это - бескорыстно.
  2. Ошибается в этот раз наш великий ум Достоевский, потому что использует единичный исключительный добрый случай для объяснения развития целого. Хотелось бы ему, чтобы объединение произошло на добрых началах! Много чего хотелось нашим лучшим умам! Однако история показывает, что ни одна мечта идеалистов не только не сбылась, а наоборот - все они были использованы для достижения обратных целей. Всем, кто хоть чуть-чуть наблюдателен, известен снобизм американцев, которые так или иначе, вроде бы, совершенно бескорыстно подчинили себе весь мир, за исключением. Интернет один из самых современных способов распространения своего влияния на весь мир. Все компьютеры у нас в России оттуда, все программы оттуда, а наши, если даже они лучше закордонных, не могут найти себе места на рынке, где что-то понимается только по-английски. На любом другом языке "всемирная паутина" продукта не принимает. Вполне можно констатировать, что космический Эго-компьютер уже приземлился в виртуальности земного Интернета. Мой сайт сейчас (2005-04-24) читают в самых разных уголках планеты в 24 странах мира, в том числе в Австралии, Саудовской Аравии, Испании, Канаде, Швеции. Всего два месяца моему сайту - и вот такая география. Популяризацией его я не занимаюсь. То есть, если кому-то из организаторов всего этого потребуется как-то резко повлиять на весь мир (чем они скрыто, наверное, давно уже занимаются), они это сделают, используя все свои возможности, в том числе и скрытые, такие как 25 кадр, например. Лишь этим можно объяснить необычную привязанность людей к компьютеру, Интернету, играм, что наглядно видно на примере детей, многие из которых попадают в психическую зависимость от всего этого и нуждаются в лечении.
  3. Не ошибиться Достоевский не мог, как не может компас показать на север вместо юга. Виной тому внутренний компас, который перевернут Эго наоборот. Сказано Христом, что не для создания земного царства пришел он. Если бы кто хоть раз вспомнил (всерьез) историю Христа!? Все забыли, в том числе и Достоевский, потому что, сделав шаг назад (домой), Отец тут же перекрыл этот один шаг двумя шагами вперед. И бричка покатилась в прежнем направлении. А кто в бричке!? А кто на облучке!? На облучке Пушкин, Толстой, Достоевский, которым не может придти в голову, что царство земное это идиллия, служащая средством для восторжествования Эго. Идиллия эта нужна им, как мираж в пустыне нужен, чтобы вести алчущего путника к нему. В действительности на Земле не может быть и не будет доброго божьего царства, к которому, несмотря на это, везут именитые кучера карету мира. Земля больше похожа, и это соответствует истине, на кузнечный цех, где более уместны огнедышащие печи, мощные пресса и молоты. Здесь выковываются Эго. Хотя есть и другое образное выражение нашей земной жизни, что большим Эго более по душе: Земля это как сад, в котором взращивают цветы Эго. Именно нежными цветочками видят себя сверхмерные души, поскольку, мол, и тела у них тонко чувствительны, и чувства, и мысли, и даже одежда их - как произведение искусства. А если ближе к делу, то все сверхмерные Эго, которые к настоящему времени созданы, будут использованы по их назначению: одни - как пастухи, другие - в качестве навоза, третьи - займут места прочей обслуги, - все они в будущем не более чем персонал гостиницы, в которой в качестве гостей будут заниматься своими делами нормально развившиеся Эго. Свои дела - это Путь домой или, другими словами, Христов Путь, где вначале нейтрализуется Эго собственное, затем - усмиряется Эго пришлого зверя, который нужен, чтобы добро было с кулаками. Как раз сейчас мой внутренний пришлый зверь в такой стадии обработки.
  4. Тяжело с большим зверем, когда он почти совсем снаружи. Это как быть на самом дне огромной воронки, где скорости космические и лучше бы зверю вообще нос не высовывать. Но он высовывает - и тогда сразу следует удар по носу: шаркает по нему обстоятельствами. На работе у нас с напарницей период неопределенности кончился. Ольга решила взять власть в свои руки, а я, немного поворчав, уступил. Дело в том, что период неопределенности мы отработали, то есть урок пройден и надо начинать следующий. Две смены мы вообще не разговаривали. Напряжение висело в воздухе. Напряжение, конечно, от моего друга: трудно ему смириться с положением, когда он в подчинении у королевы бомжей из бомжатного дома. Дали б ему волю, он бы разнес этот дом в прах вместе со всем его населением. Но - нельзя. И вот я переживаю то, что переживает он, когда нельзя шлепнуть муху, которая топчет твою грудь.
  5. Не для того мы здесь, чтобы рваться к власти, к генеральским или ефрейторским погонам. Было время погонов, а теперь время (полу) сознательного отказа от погонов, то есть надо осознать, что обстоятельства складываются так потому, что необходимо зверя еще раз шлепнуть по тому месту, которое выпирает. Это водитель наш создает не очень приятную для нас ситуацию, а королева бомжей лишь исполняет приказ. Как только все это удалось втолковать моему другу, так напряжение и спало. И даже более того: теперь мне даже не надо спрашиваться, как это было с Николаем А., сходить в магазин, например. Подумал - и она уже сама чуть не гонит меня, а я еще делаю вид, что мне не хочется идти. И еще, что мне не свойственно, начинаю шантажировать, что, мол, есть у меня скрытые ресурсы, против которых не сработали даже высокие связи Николая А. Это происходит спонтанно. Похоже, что Программа дает волю нашему Другу и показывает, что он вправе уравновесить положение. Вначале мы достигли равновесия, когда были сверху (за счет ефрейторского звания), теперь (снизу) достигаем того же самого за счет внутренней силы. Учимся на малом, чтобы в большом затем точно знать, что от нас требуется.
  6. Все большие Эго очень волнуются, собираясь что-то предпринять. И они не могут не волноваться, потому что волнение это следствие возбуждения, без которого нет действия. Волнение для артиста это как антенна, помогающая ему настроиться на нужную волну, чтобы поймать творческий порыв. Хотя в той же ситуации совершенное Эго уже не волнуется, потому что антенна у него всегда настроена и эмоция у артиста выдается сразу, как только нажимается кнопка. Так обычно работают гении. Предварительные накрутки сюжетов, вариантов, волнение при этом - это все побочные помехи. На Христовом Пути побочные эффекты снимаются вначале мощной оболочкой добра, которая вся сплошное спокойствие и служит для зверя амортизатором, затем, когда зверь выходит наружу, он сдерживается ею и обтесывается обстоятельствами. Я наблюдаю. Вчера от переживаний за нашу сборную по футболу в матче с Ирландией (0 : 0) у него заболело сердце. Сегодня смотрел эстафету наших биатлонисток. Включил, когда после первого этапа наши оказались на последнем месте. На втором и третьем этапах немки, которые лидерства обычно не уступают, провалились, а наши вышли на первое место. И вот тут, когда на четвертый этап первой ушла наша опытная биатлонистка (на первом и последнем этапах обычно ставят самых надежных), мой телевизор вдруг забарахлил. Я спешу подстроить антенну. Ничего не получается. Чувствую, что наша надежная Пылева мажет на стрельбище, и понимаю, что помехи появились, чтобы предохранить мое сердце. Понимаю, что здесь просто воспроизводятся качели, когда первые номера команды все проваливают, а вторые наоборот - но Друг все равно хочет, чтобы наши были первыми. Помехи исчезают - и я вижу, как немка с белорусской мчатся на финиш, а наша Пылева на минуту отстает и приходит четвертой. Как утешение, что бывшая украинка Зубрилова отнимает первое место у немок для Белоруссии. Однако главное для нас во всем этом: так искусно стукнули по носу моего Друга, что сердце не болит.
  7. Сердцем руководствуется Достоевский, когда определяет что-то важное. О сердечности говорит Достоевский, когда замечает искренность у Левина: не важно, что Левин, а вместе с Левиным и Толстой, в состоянии лишь говорить о разных полезных для дела вещах, а самого дела не способны сделать, важно, что они правдивы в своих переживаниях и потому, по мнению Достоевского, жизненны, то есть не ложны. Ложь это или не ложь Достоевский определяет направлением стрелки внутреннего компаса, что называет сердечностью. И не замечает великий слепой, что его сердечность качельна до противоположности: в одном случае и сегодня он всем сердцем принимает Левина и Толстого, в другом и завтра говорит: "Исполни сам на себе прежде, чем других заставлять, - вот в чем тайна первого шага".
  8. И тут же наш великий слепой совершенно точно на примере великого глухого (Толстого) раскладывает по полочкам все детали, из которых складывается эта самая искренность-сердечность: "Автор "Анны Карениной", - несмотря на свой огромный художественный талант, есть один из тех русских умов, которые видят ясно лишь то, что стоит прямо перед их глазами, а потому и прут в эту толчку. Повернуть же шею направо или налево, чтоб разглядеть и то, что стоит в стороне, они, очевидно, не имеют способности: им нужно для того повернуться всем телом, всем корпусом. Вот тогда они, пожалуй, заговорят совершенно противоположное, так как во всяком случае они всегда строго искренни. Этот переверт может и совсем не совершиться, но может совершиться и через месяц, и тогда почтенный автор с таким же задором закричит, что и добровольцев надо посылать и корпий щипать, и будет говорить все, что мы говорим..." (стр.446).
  9. "Мы говорим" - это Отец в прошлом имеет в виду нас, будущих, хотя в то же время в самом прошлом имеются в виду непосредственные Достоевский и иже с ним. Вот аж какое знание! Хорошо знает Сатана и себя в себе, и себя в них, и себя в нас, - он очень внимателен к себе. А вот великие слепые и глухие не замечают, что они одно и то же, но с разных сторон, и не любят друг друга до ненависти. Как может любить Толстой за только что приведенные слова Достоевского!? Такое можно сказать, лишь глядя на Толстого сверху! Каково гиганту слышать, как какой-то пигмей, по его мнению, говорит не в восхитительном тоне о великане!? Он просто переполняется ненавистью и дар речи теряет от негодования. Поэтому Толстой ничего не говорит о Достоевском, как будто такого и нет вовсе нигде, что, однако, не мешает Достоевскому на оставленном поле боя изгаляться как хочу. Сам Достоевский, конечно, никогда не согласился бы с тем, что он издевается над Толстым, но достаточно с высоты Толстого посмотреть на такое, например: "В восьмой части "Анны Карениной" Левин, излюбленный герой автора романа, говорит про себя, что он сам народ. Этого Левина я как-то прежде, говоря об "Анне Карениной", назвал "чистый сердцем Левин". Продолжая верить в чистоту его сердца по-прежнему, я не верю, что он народ; напротив, вижу теперь, что и он с любовью норовит в обособление" (стр.466).
  10. Обособление это неотъемлемое свойство эгоизма, который что угодно оправдает, вплоть до противоположностей в одном мнении, если это свое. Хозяин глазами Достоевского дал возможность Толстому посмотреть на себя со стороны, чтобы найти причину, почему не находится то, что ищется. А Толстой, в котором снобизма больше, чем в вавилонской башне, не только не желает замечать правды о себе, но и вступил бы в бой с этой правдой, если бы снизошел. Толстой любит, когда им восхищаются, что любит и Достоевский. Потому с удовольствием и некоторым небрежением Достоевский рассказывает, как Некрасов взволновался, прочитав его "Бедных людей", и побежал к Белинскому, спеша сообщить, что вот новый Гоголь народился. И как Белинский, вначале урезонив Некрасова, мол, у вас Гоголи, как грибы растут, затем, прочитав за один присест рукопись, уже ночью поднял Некрасова и теперь уже двое великих людей бегут к двадцатидвухлетнему никому не известному Достоевскому, который не очень-то и хочет просыпаться и не понимает, что за нужда волноваться, когда надо спать.
  11. Знали бы эти великие люди, что волноваться может только зло!? И возбуждение их это ненормальность, как ненормальность болеть за своих до инфаркта сердца. Болеть желательно в меру, угнетая болезнь пониманием, что везде в каждом соперничающем Эго утверждает себя наш "отец родной" Сатана. Бывший русский биатлонист Драчев перешел в белорусскую команду (в российской сборной его уже вытесняли из сборной) и стал там показывать результаты на уровне чемпионских, но мы за него уже не болеем и даже испытываем чувство досады, что не российский спортсмен занял первое или второе место, а если бы остался российским, тогда мы получили бы удовольствие, поболев за него и победив вместе с ним. Все относительно и всего лишь игра, в которой карты тасуются не просто так, а точно по назначению, как если бы тасовал их мастер своего дела (шулер). Парадокс в том, что только шулер умеет раздать карты всем точно в соответствии с их эгоистическими интересами, учтя в итоге свои эгоистические интересы. А Сатана, наш Отец родной, раздает нам жизненные карты, еще и заботясь о развитии нас, его детей - родных или неродных, ему это не важно, потому что Хозяин все и вся считает своим.
  12. Конечно, печально для Отца этого мира, что мир основан на лжи, ложью погоняем и ложью же будет приведен к своему краху. И вот сегодня (2003) устами еще одного великого (Солженицына), которому исполняется 85 и который, как я, тоже не празднует своих дней рождения (делает вид, потому что у него дети, внуки, масса почитателей, которые все едут поздравлять), говорит, что решил жить не по лжи. Ах, как похоже на Левушку Толстого! Именно богатство, именно ложь мешают попасть в игольное ушко. Но богатство и ложь это следствие работы черт (качеств) Эго, от которых так просто не откажешься, как не отказывается Левин от имения в пользу крестьянина и как не может отказаться Солженицын от своих родственников. Сказать можно, что надо жить не по лжи, а вот сделать - нельзя. Видит свой крах Сатана, что означает крах этого мира, живущего по лжи, видит Перемену сегодня, предвидел ее и сто лет тому назад. И предпринимал, что в его силах было, всякие действия по спасению своего мира. Но что бы ни делал мастер табуретных дел, у него все равно табурет получается, или - еще одна очередная ложь.
  13. Таков очередной парадокс жизни, сотворенной любвеобильным Сатаной, что либо счастливая, полная любви жизнь в иллюзиях, где пытливый ум, разоблачая ложь, тут же увлекается следующей, более крутой ложью, либо смерть. История Дон-Кихота это еще одна качельная аналогия жизни самого Сатаны, а также всякого сотворенного по образу и подобию Эго. И как эта жизнь привлекательна, так привлекателен образ Дон-Кихота, которого нельзя не любить. И больше всех прочих любит его Достоевский: "Эту самую грустную из книг не забудет взять с собою человек на последний суд божий. Он укажет на сообщенную в ней глубочайшую и роковую тайну человека и человечества. Укажет на то, что величайшая красота человека, величайшая чистота его, целомудрие, простодушие, незлобивость, мужество и, наконец, величайший ум - все это нередко (увы, так часто даже) обращается ни во что, проходит без пользы для человечества и даже обращается в посмеяние человечеством единственно потому, что всем этим благороднейшим и богатейшим дарам, которыми даже часто бывает награжден человек, недоставало одного только последнего дара - именно: гения, чтоб управлять всем богатством этих даров и всем могуществом их, - управить и направить все это могущество на правдивый, а не фантастический и сумасшедший путь деятельности, во благо человечества" (стр.479). Дон-Кихотом Хозяин мира сего оправдывается, что вот, мол, какого прекрасного человека я создал по роду его, и не виноват, мол, я, что в этом прекрасно созданном здании не хватает всего лишь одного - гения управления. Не понимает Сатана или, что точнее, не хочет признавать очевидного - что невозможно найти в большом многомиллиардном стаде одного барана или пастуха, способного добро, имеющееся в душе человека, направить в нужное русло, то есть на благо человечества. Нет такого Эго, которое было бы не эгоистично и работало бы не на себя лично. Наш президент Путин, когда пришел к власти, озаботил всех стабилизацией демократических реформ. Сейчас (2005-04-25), спустя пять лет, в своем ежегодном обращении к федеральному собранию он говорит, что стабилизация есть. Мы уже говорили ранее, что стабилизация положения, когда богатые богатеют, а бедные беднеют, это стремление хорошо награбивших узаконить (отмыть) награбленное. Это мы так говорим, а Путин и прочие во власти, желающие, вроде бы, добра всем, понимают под стабилизацией нечто свое, что они создали в своем воображении и что мы называем иллюзией Эго. В результате, с одной стороны, стабилизация, как говорит Путин, есть, с другой, - со слов самого же Путина, уровень жизни народа по-прежнему низок, чиновники по-прежнему считают свою работу разновидностью бизнеса, капитал по-прежнему вывозится в оффшоры. Зарплата, могу добавить от себя лично, поскольку живу в самых низах, у простых людей гораздо ниже официально показываемой средней зарплаты по России в два раза, около двух-трех тысяч рублей, что составляет всего лишь официальный прожиточный минимум, который также занижен. И такой вот парадокс, как по-Достоевскому, нефть, которой Россия продает много, дорожает, - а положение народа ухудшается. Ухудшается потому, что бензин дорожает, и дорожает, соответственно, все остальное. То есть продолжают захватившие народные богатства наживаться не только на этом богатстве, но еще и народу продавать эти богатства так, чтобы нажиться и на продаже. На Украине, где наши олигархи ведут ту же ценовую политику, украинское правительство быстро отреагировало ограничением (56 центов за литр) цен. В России же правительство, как и раньше, продолжает уговаривать кота Ваську, который, как известно, слушает да ест. Путин это еще одна попытка Хозяина осчастливить народ умелым управлением. Увы, ни огромное Эго Сталина, ни серенькое Эго Путина не могут справиться с задачей. И так и сяк старается Хозяин: вот он пробует Путина причесать под Ленина (есть такое мнение в народе, что вот если бы Ленин не умер, у него получилось бы на ходу выправить линию партии должным образом), - нет, в будущем все равно видится надвигающая тьма, да такая, какая бывает лишь в снежных тучах, и в этой тьме взрывные сполохи, от которых бегут люди и рады под камни залезть.
  14. "Кто же виноват?" - один из двух вечных русских вопросов. Путин, который, может быть, не хуже Дон-Кихота? Русские евреи, которые комбинируют лучше своих западных сородичей? Ответов много. Но ни один из ответов, в полной мере, не отвечает на вопрос, потому что все эти ответы есть внешнее следствие внутренней причины, которая никому не видима снаружи и о которой поэтому никто не думает. Мы уже говорили об этом и повторяем еще раз, что в самом жизненном процессе, в самой основе его заложена ошибка (она плановая, и необходима, чтобы создать Эго), - эта ошибка Черт, который является краеугольным камнем великолепнейшего здания под названием жизнь. И каким бы прекрасным здание это снаружи ни было, в каждом кирпичике его, такой вот парадокс, обязательно есть частица этого самого Черта, который, ничего не создавая, норовит поиметь все. Конечно, Черт не такой простак, чтобы показывать всем на каждом углу это свое качество. Но когда наступает час пик, - именно в такое время мы сейчас живем, - всякий купец вынужден открыть все свои кладовые. И яркий пример тому наши современные олигархи, которые грабят народ, не думая, что надо бы оставить хоть немного в кармане у ограбленного, чтобы тот не погиб. И когда самого богатого грабителя сажают в тюрьму (Ходорковского), другие грабители думают лишь о том, как бы свои богатства перепрятать и, дабы власть не сумела изменить систему, при которой грабеж мог бы продолжаться, каким-либо образом на эту власть воздействовать, вплоть до замены ее или уничтожения.
  15. Неотъемлемое свойство всякого хорошо раскрученного Эго это беспредельное желание все сделать своим. И нет ничего такого (естественного), что ограничило бы его в своем идущем вразнос желании. Пример тому, на уровне стран, в первую очередь, Россия, где Эго впервые развивается в его естественном виде. На уровне человеческого Эго это и Сталин, и Наполеон, и Александр Македонский, и Юлий Цезарь. Александр Македонский в покорении мира зашел слишком далеко. В качестве знаков, что хватит завоеваний, ему были даны и дизентерия, и болезнь горла, и головы, и заговоры. Он не мог ни сесть на коня, ни командовать (голос совсем пропал), но все равно вел свои войска дальше. Против этого можно было бы возразить неопровержимым фактом, что Швеция достигла почти идеального благосостояния, и вообще Запад, мол, вполне реализовал мечту человека о благополучии. А США со своим снобизмом вполне серьезно думает, что их государственное устройство это образец демократии, и если всем привить этот образец, то весь мир заживет счастливо. Увы! Были знаки и будут знаки! И уже есть (ожирение), и очень многие, узнавшие американцев, говорят, что не все в порядке с душой у этих счастливых, вроде бы, людей. В действительности, причина их счастья не в том, что у них лучшая система управления и что сами они такие умные. Для внешнего благополучия требуется не лучшая система, а способность управленца или управленцев ограничить свои великие потребности. Сознательно сделать это, как показывает история и наша практика, и как то же самое подтверждает Творец через Достоевского, не может ни один человек в мире. Почему же Запад тем не менее благополучен? Потому что Отец своему любимому сыночку сверху принудительно установил ограничительные концевики. В противном случае, и на Западе было бы то же самое, что творится сейчас в России. Принудительно сверху легко можно создать любое счастье на Земле, одно ограничивая, другое развивая. Пример противного, когда по воле свыше что-то творится, последние выборы президента в США, где два кандидата впервые за всю историю выборов набрали поровну голосов. Хочет Отец - и выборы показывают образцовость демократии, не хочет - получите раздор. Кто-то может спросить, почему Творец, если так просто можно устроить счастье людям на Земле, не делает этого!? Ответ прост и однозначен: это не человек, которого ограничивают сверху. По приказу может действовать любое животное. До сих пор Эго развивалось, так или иначе ограниченное сверху. В России всегда ограничения действовали меньше, чем у других, а сейчас, когда началась Перемена, впервые ограничения были сняты совсем. Это значит, что в России, благодаря этому, появилась возможность, встав на Путь, стать человеком. Важно не счастье земное для человекоживотного, а реализация возможности стать человеком.
  16. Достоевский (и, соответственно, стоящий за ним Творец) в состоянии разобрать подетально каждое созданное Эго, но переменить что-либо кардинально в нем Творец не может: выросший цветок обратно в семя не загонишь. "Впрочем, я хотел только указать на ту любопытнейшую черту, - (стр.479; черта - это частичка Черта, из которых состоит Эго), - которую, вместе с сотней других таких же глубоких наблюдений, подметил и указал Сервантес в сердце человеческом. Самый фантастический из людей, до помешательства уверовавший в самую фантастическую мечту, какую лишь можно вообразить, вдруг впадает в сомнение, почти поколебавшее всю его веру (участь каждого Эго, потому что растет это растение, вытягиваясь к тому искусственному свету, который, как лампочка, светит, пока его зажигают). И любопытно, что могло поколебать: не нелепость его основного помешательства, не нелепость существования скитающихся для блага человечества рыцарей, не нелепость тех волшебных чудес, которые об них рассказаны в "правдивейших книгах", нет, а самое, напротив, постороннее и второстепенное, совершенно частное обстоятельство. Фантастический человек вдруг затосковал о реализме! (Вот незадача: ложь прекрасна, но чем прекраснее она, тем больше тоскует настоящее сердце, если оно живо, конечно, по правде). Не факт появления волшебных армий смущает его: о, это не подвержено сомнению, и как же бы могли эти великие и прекрасные рыцари проявить всю свою доблесть, если б не посылались на них все эти испытания, если б не было завистливых великанов и злых волшебников? Идеал странствующего рыцаря столь велик, столь прекрасен и полезен и так очаровал сердце благородного Дон-Кихота, что отказаться верить в него совсем уже стало для него невозможностью, стало равносильно измене идеалу, долгу, любви к Дульцинее и к человечеству. (Только собрался я было открыть свою скобку, чтоб покомментировать, как, опережая меня, в этом самом месте открывает свою скобку Достоевский: (Когда он отказался, когда он излечился от своего помешательства и поумнел, возвратясь после своего похода, в котором он был побежден умным и здравомыслящим цирюльником Караско, отрицателем и сатириком, он тотчас же умер, тихо, с грустною улыбкою, утешая плачущего Санхо, любя весь мир всею великою силой любви, заключенной в святом сердце его, и понимая, однако, что ему уже нечего более в этом мире делать). Нет, но смутило его лишь то, самое верное, однако, и математическое соображение, что как бы ни махал рыцарь мечом и сколь бы ни был он силен, все же нельзя победить армию во сто тысяч в несколько часов, даже в день, избив всех до последнего человека. Между тем в правдивых книгах это написано. Стало быть, написана ложь. А если уж раз ложь, то и все ложь. (Утверждение, выдающее крайность и характерное для таких величин, как Иоанн Грозный, Сталин, самой жизнью однако не принимаемое, так как в самой жизни есть и правда и ложь, и нет ни одной сплошной правды или одной сплошной лжи, так как обязательно ложь хоть и оправдывается ложью же, но с элементами правды, чтобы поверили, как в данном случае Сатана оправдывается вымышленной правдой правдой и потому в данном случае и на данном отрезке можно верить ему на все сто).
  17. (Читаю дальше цитату и вижу, что напрасно опередил я Творца со своим комментарием. Он сам далее говорит то же самое: "Как же спасти истину? И вот он придумывает для спасения истины другую мечту, но уже вдвое, втрое фантастичнее первой, грубее и нелепее, придумывает сотни тысяч наважденных людей с телами слизняков, но зато по которым острый меч рыцаря может вдесятеро удобнее и скорее ходить, чем по обькновенным человеческим. Реализм, стало быть, удовлетворен, правда спасена, и верить в первую, в главную мечту, можно уже без сомнений - и все, опять-таки, единственно благодаря второй, уже гораздо нелепейшей мечте, придуманной лишь для спасения реализма первой".
  18. "Спросите сами себя: не случалось ли с вами сто раз, может быть, такого же обстоятельства в жизни? Вот вы возлюбили какую-нибудь свою мечту, идею, свой вывод, убеждение или внешне какой-нибудь факт, поразивший вас, женщину, наконец, околдовавшую вас. Вы устремляетесь за предметом любви вашей всеми силами вашей души. Правда, как ни ослеплены вы, как ни подкуплены сердцем, но если есть в этом предмете любви вашей ложь, наваждение, что-нибудь такое, что вы сами преувеличили и исказили в нем вашей страстностью, вашим первоначальным порывом - единственно чтоб сделать из него вашего идола и поклониться ему, - то уж, разумеется, вы втайне это чувствуете про себя, сомнение тяготит вас, дразнит ум, ходит по душе вашей и мешает жить вам покойно с излюбленной вашей мечтой. И что ж, не помните ли вы, не сознаетесь ли сами, хоть про себя: чем вы тогда утешились? Не придумали ли вы новой мечты, новой лжи, даже страшно, может быть, грубой, но которой вы с любовью поспешили поверить, потому только, что она разрешала первое сомнение ваше?"
  19. Так уверен Достоевский (Хозяин) в том, что каждый ложью погоняем, ложью подпираем и ложью прикрываем, потому, что это его технология, в соответствии с которой взращивается Эго, и никак иначе оно не может быть взращено. Сколько ни квакай лягушка, что она красавица-царевна, а как только ее болото высушили бы, поверив ей, и как только кожа ее потеряла бы влажность, так она и умерла бы. И обнаруживает себя Хозяин тем, что, имея уникальное знание, использует его для того, чтобы еще раз поучить всех. Ах, как любит Учитель поучить! И не важно ему, что никто ничего не понял, да и не санкционируется понимание, потому что если поймут, потребуют реализации. А как реализовать, если всесильный и всемогущий Повелитель не может предложить ни одного примера реализации, кроме разве что сказочного превращения лягушки в царевну-рукодельницу!? Это как Иоаннушка Грозный любил уличать всех в грехах, в которых сам очень хорошо (лучше всех) разбирался, что еще более заметно на примере Сталина, который всех обвинял в шпионстве (своем грехе пособничества охранке). Не знает Сталин, как можно не предать, если тебя прижмут к стенке!?
  20. Однако! Лучше всех зная одну сторону дела, Хозяин совсем не знает другой. Другая сторона для него это просто другая крайность той же стороны, то есть лжи же. Поэтому он мне прямо говорит, что нет другой стороны. И пытается доказать это на примере языческого аналога Сталина Садама Хусейна, которого американцы арестовали. Вытащили они его из ямы, похожей на нору. Яма тесная, в ней даже прилечь невозможно. От предложенного стакана воды Садам отказывается, мол, выпью воды, тогда ванны захочется. В кудлатой бороде, глаза жалкие, говорит, что он вместе со своим народом должен страдать. Слова правильные. Но какая ложь все эти его слова! Страдает он, видите ли, - рядом с ним в яме нашли пистолет и около миллиона долларов. Таким же страдальческим было лицо у Шеварднадзе после покушения на него. Себя оно (Эго) жалеет. И так оно обижается на весь народ, что обидели его, что за всю его заботу о нем заплатили покушением, предательством. Раб должен умереть со своим господином и за своего господина, что бы этот господин с ним ни делал и как бы над ним ни измывался. Садам жил во дворцах и золотыми унитазами обставлялся, не замечая, что народ бедствует, - и вот вдруг заметил. Да ничего он не заметил, кроме своей обиды на самых верных, самых близких, которые "вероломно" предали. Из той же природы обида Сталина, с которой он уединился на даче, когда Гитлер нарушил договор. Случись это со Сталиным в Ираке, Сталин точно так же как Садам, забился бы в нору от обиды и страха. Нормальный человек не может представить себе, какую обиду и какой страх испытывает тот, который вчера своим желтым взглядом превращал в жалких мышей своих подданных. Кого качели поднимают очень высоко, того и опускают так же низко.
  21. Самый высокий, когда оказывается на другом краю своих качелей, показывает всем своим внешним видом, какой он раб в действительности и какая мелкая зверюшка ("великое ничтожество"). Именно на высочайших Эго, вдруг упавших на свой другой конец, хорошо видно, что бывает незаметно на средних Эго. Все люди, поскольку все они есть развивающиеся Эго, это рабы в той или иной мере. И самый большой раб это родной Отец этого бытия Сатана. Тут же возникает вопрос, чей он раб, если больше его только бог? Да ничей, в этом смысле, потому что богу рабы не нужны. Эго, по большому счету, раб себя же внутреннего или своих же качеств, которые заставляют любить все то, что может быть приятно Эго. Живущий думает, что он волен в своих действиях. Увы, это иллюзия или ложь, грубо говоря: достаточно Черту поманить каким-либо соблазном - и живущий, как рыбка за червячком, побежит за ним. И не может не побежать, потому что в этих соблазнах весь смысл его жизни, потому что есть механизм лжи, описанный Достоевским, где одна гнилая дубинка подпирается другой дубиной, - и эти дубины держат дамбу, которая, если ее не удержать, разрушится, - и тогда болото разольется и жизнь прекратится.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"