Невера Гееннаш : другие произведения.

Релон и Май. Дроу и девушка оперативник

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    История из мира крылатых, первое появление темных эльфов. Революция. Написано в соавторстве с Радулгой Нари


   В глубине темных пещер, где никогда не было ни частицы солнечного света, стоял с незапамятных времен небольшой эльфийский город. Это не были эльфы, в привычном понимании слова, это были потомки проклятого седьмого дома, которых изгнали с поверхности. Расы живущие на поверхности уже давно забыли о них, зато сами дроу не забыли о своей клятве отомстить тем, кто все еще может видеть солнце.
   Впрочем, потомки не слишком страдали, живя в полном мраке, в котором ориентировались не хуже летучих мышей. Жизнь, конечно, была сложнее, но и это можно было терпеть, если приспособиться.
   Группы охотников регулярно уходили глубоко в пещеры, разыскивая пригодных в пищу зверей. И одна из таких групп однажды натолкнулась на нечто, что не могло родиться нигде кроме как на поверхности. Вот только как странное создание зашло так далеко?
   На полу одной из пещер, оканчивающейся разветвлением, сидел лае. Он был оперативником, хотя в это мало кто поверил бы - слишком уж низким и маленьким он был. Он сидел, прижавшись крыльями к стене, поддерживая правую руку левой, и пытался размеренно дышать, но это не слишком удавалось. В такой темноте лае был слеп, и как бы не вертел головой, не мог определить в каком месте он оказался. Хотя крылатый не мог вспомнить как пришел сюда, и что это вообще за место.
   Первым воспоминанием было то, что лае открыл глаза и ничего не увидел.
   Дроу тихо посовещались между собой и решили, что находку стоит доставить в город. Вдруг у чужака есть какие-то ценные приспособления или знания? Один из охотников вложил в трубку дротик с парализующим ядом, в темноте фыркнуло и в предплечье у крылатого расцвел цветок из ярко-красных перьев. Но он этого не увидел, хотя бы потому что не мог, почти мгновенно завалившись на бок.
  
   Лае поморщился, пытаясь перевернуться на бок, и едва не закричал когда от правой руки по всему телу огненными стрелами прошлась боль. Это отрезвило крылатого настолько что он резко сел, схватившись за пострадавшую лапку.
   Наверное сломана... Хотя в голове не было ни единой идеи того, как можно сломать руку и не помнить когда и при каких обстоятельствах это произошло. Шмыгнув носом, лае безрезультатно повертел головой, и едва не провалился в липкую трясину паники и страха. Что это за место?
   Судя по ощущениям, теперь крылатый был в другом месте. Таком же темном, но определенно другом. Ведь не бывает так, что на камнях, на которых сидишь, внезапно появляется коврик. Или это тонкое одеяло?
   Лае съежился, баюкая болящую лапку и не зная чего можно ожидать от темноты.
   За его пробуждением внимательно следила одна из младших жриц храма в сопровождении двоих охранников. Решив в итоге, что пленный не опасен, она задала первый вопрос:
   - Кто ты, чужак?
   Несколько секунд лае в ужасе вслушивался в темноту, боясь что на него нападут, а после, поняв, что обращаются к нему, ответил.
   - Я не помню... - Голос у него оказался тоненький и слабый.
   Один из охранников презрительно фыркнул, выражая этим жестом как он относится ко всем слабакам, будь то чужак или дроу.
   - Как ты попал сюда, - ее голос был ровным и пустым, общение с пленными жрице не доставляло никакого удовольствия и ей хотелось побыстрее закончить с этими формальностями.
   - Я не помню. - Еще тише ответил лае, опустив голову.
   - А что ты помнишь?
   - Ничего. - Подумав, ответил крылатый. Он бы сейчас даже не смог сказать, что любит есть на обед, не говоря о прочих мелочах вроде имени. И это было очень страшно.
   Женщина только руками развела, как бы говоря, что на этом ее возможности заканчиваются. Приказала, уходя, одному из охранников, тому самому, что презрительно поглядывал на чужака, чтобы глаз с пленного не сводил. Обещала прислать книжника, чтобы разобрался со всем. И как только тот что-нибудь поймет, пусть доложит в храм, жрицы решат судьбу чужака.
   Воин тяжело вздохнул, но приказа не ослушался, хотя ему тоже мало хотелось сидеть здесь, да еще и за книжником потом присматривать, чтобы чужак его не поранил. Удовольствие ниже среднего.
   Лае слышал вздох, и некоторое время размышлял, стоит ли что-то говорить. В итоге страх темноты победил смущение.
   - Простите, а где я нахожусь? - Тихонько спросил лае, сглотнув и съежившись.
   - В камере, - буркнул воин, опираясь спиной о противоположную стену.
   Голос у него был суше, чем все пески в пустыне.
   - А камера где? И почему так темно? - Через некоторое время задал еще два вопроса крылатый, оправившись от такого недружелюбного ответа.
   - Потому что под землей. - Иронично подсказал воин и добавил, показывая, что разговор на этом закончен. - Книжник придет, с ним наговоришься.
   - А с вами нельзя? - Смущенно спросил лае.
   Но дроу ничего не ответил, решив, что это ниже его достоинства развлекать всяких там пришельцев с поверхности. Через некоторое время в коридоре забрезжил слабый свет лампы. Все же не все темные эльфы могли видеть в полной тьме и книжник был одним из тех, кто пользовался небольшими светильниками, затейливо вырезанными из молочного камня, излучавшего чистый, но довольно хилый свет. Невысокий дроу в серой мантии просеменил мимо охранника, осветив его. И если книжник был больше похож на девушку - весь мягкий и плавный, то охранник больше походил на совершенное оружие - ни одной плавной линии, взгляд острый как бритва, цепкий.
   Они подошли к решетке камеры, и воин, дав несколько советов, пропустил соотечественника.
   - Меня зовут Моурн, - представился он, игнорируя фырканье охранника.
   Лае обрадованно повернулся к книжнику. После полной темноты небольшой светильник был похож на самое настоящее солнце, что позволило крылатому рассмотреть обоих дроу.
   - Меня... Не помню как меня зовут. - Расстроенно протянул лае, продолжая поддерживать переломанную лапку.
   Совершенно не опасаясь чужака, Моурн присел рядом с ним и положил тому мягкую ладонь на макушку. Слушал что-то сосредоточенно, хмурил тонкие брови. Потом убрал руку и полез в сумку, пытаясь отыскать там что-то. Воин все это время смотрел неодобрительно, но не вмешивался.
   - Давай я твою руку осмотрю, - предложил книжник, достав, наконец, что искал.
   Несколько секунд посомневавшись, лае наконец убрал закрывающее его руки крыло и доверчиво посмотрел на книжника. От дроу не пахло никакой опасностью.
   Аккуратно закатав рукав рубашки крылатого, Моурн намазал место перелома прохладной мазью и наложил повязку, которая тут же застыла, фиксируя руку.
   - Ну вот, дня через два срастется, - пообещал он. - А вот это вернет память. Пока можно сказать только то что ты с поверхности.
   Эльф поставил на пол кувшинчик.
   - Спасибо большое. - Улыбнулся крылатый, ощущая прохладу в том месте где еще десять минут назад сосредоточилась ноющая тупая боль. - А где я нахожусь? Что в камере, я знаю, а дальше? Не может же быть что камера существует сама по себе?
   - Это город дроу, глубоко под землей, - объяснил Моурн, под неодобрительный взгляд воина.
   - А вы дроу? - Обрадованно спросил лае. Он не болтается в пустоте, а тут есть живые существа которые ему помогли! - Настоящие?
   - А ты где-то видел ненастоящих дроу? - Ехидно хмыкнул воин, скрестив на груди руки.
   - Я никогда никаких дроу не видел... - Протянул лае.
   - А почему ты о себе говоришь как о мужчине? - Спросил наблюдательный книжник.
   - А... Я... - Растерялся крылатый, от неожиданности прикусив себе язык. В голове кружилось что-то смутное, что-то такое, что нельзя было поймать за хвост и вспомнить. - А я разве?...
   Сочувственно похлопав чужака по плечу, дроу поднялся на ноги и посоветовал после настойки попробовать крылатому отдохнуть. Светильник он повесил на крючок, и мило попрощавшись с воином, удалился дальше по коридору.
   Лае проводил взглядом книжника, а после отвернулся к стенке, прикрывшись крыльями и расстегнув здоровой рукой рубашку. Удивленно и растерянно вздохнул, не понимая как такой факт можно забыть. Как он... Она могла забыть какого пола?
   Застегнув обратно рубашку, крылатая вздохнула еще раз, устроившись на коврике. Подумала что воин наверное на нее смотрит, и смущенно помотала головой, плотнее укрываясь крылом.
   Релон, так звали воина, действительно смотрел неотрывно. Вся эта история с чужаком ему не нравилась, интуиция его еще никогда не подводила и сейчас она говорила, что лучше бы от этого... этой крылатой избавиться поскорее. Но разве жрицы будут слушать простого воина? Они скорее оставят пленную для книжника, которого хлебом не корми, дай в своих каталогах покопаться и занести что-то новое. Пошел бы лучше в приличный дом, детей хорошему воину вынашивать, куда больше пользы бы вышло.
   Спустя некоторое время лае выпила немного из кувшина и снова свернулась клубочком, прикрывшись крыльями. Коврик был тонкий, и она мерзла в оказавшейся недостаточно теплой рубашке, но через несколько минут ее дыхание выровнялось и она заснула.
   Комм на ее руке мигнул дисплеем, показывая что связь с Отделом наладилась, и снова потух.
   Несколько дней подряд книжник прибегал с самого утра в камеру, захватив с собой немного еды для пленницы и толстую книгу, записанную до середины. По мере того как к девушке возвращалась память он заносил новые сведения о мире на поверхности и о загадочном народе лае, жалея что ему попалась всего одна особь и та женская. Вот увидеть бы их мужчин, мечтательно задумался он, в очередной раз расспрашивая крылатую под бдительным надзором Релона.
   Было удивительно вспоминать вещи, которые, наверное, раньше казались самыми рутинными прежде. Лае просыпалась, с каждым часом вспоминая о себе все больше, и только удивлялась - как ей удалось это забыть?
   Вот только ей были все еще недоступны воспоминания о том, как она попала в подземные пещеры и как сломала руку.
   На четвертые сутки пребывания пленной в камере с любопытным Моурном, наверху в городе раздался сигнал тревоги. Релон тут же обнажил меч, но вспомнил о просьбе жрицы охранять книжника и только бессильно прошелся туда-сюда по коридору. Но ему просто не терпелось оказаться в гуще событий, как можно сидеть здесь, ничего не делая, когда там наверху разгорается битва! Книжнику он на всякий случай приказал уйти в другую камеру и спрятаться там.
   Крылатая только испуганно забилась в угол. Она прекрасно понимала что представителям ее расы очень плохо под землей, и все кажется слишком страшным чем если бы происходило на поверхности, но ничего не могла с собой поделать. Будь ее возможность, лае спряталась бы у кого-то под крылом. Да даже у этого воина, Релона, который все время окидывает ее неприязненным и подозрительным взглядом, она бы спряталась за ним, если бы не решетка. Пусть он не намного выше ее - может сантиметров пять разницы, но этот дроу всю жизнь прожил под землей и соответственно знает намного лучше какие тут опасности.
   Комм на ее руке снова засветился, но уже считывая физические показатели и ее местоположение.
   Сигнал тревоги изменил тональность, сообщая жителям, что неприятель пробрался глубже, на вторые уровни.
   - Спят там что ли все? - В сердцах выругался Релон.
   Ожидание становилось невыносимым. Ему срочно нужно было что-то делать, бежать, сражаться, что угодно, лишь бы не стоять на месте. И когда уже воин готов был покинуть свой пост, вдалеке послышались шаги. Слишком тяжелые для легких дроу. Обрадовавшись скорой разминке, эльф покинул кружок слабого света, пробивавшийся из камеры, и затаился.
   Шаги приближались, и в конце концов в коридоре появилось двое высоких крылатых существ в темной форме. Глаза одного из них были закрыты темными круглыми линзами, а второй подсвечивал себе дорогу фонарем, по видимому, разбив свои очки.
   Тот что в очках мог увидеть смазанное движение, ловко огибавшее луч света от фонаря и в следующее мгновение прибор погас, разрубленный пополам. Не смотря на разницу в весе, эльф легко опрокинул одного из крылатых подсечкой, того у которого был фонарь. Но до второго добраться не успел. Реакция у оперативника тоже была неплохой, и пока дроу отвлекался на напарника, он выхватил парализатор. Как только воин бросился на второго, тот, пожертвовав крылом умудрился достать Релона и вырубить.
   - Вот гаденыш! - Выплюнул крылатый, сапогом отпихнув бесознательное тело дроу и помогая напарнику подняться. - Фил, ты там себе ничего не повредил?
   - Да плевать. - Отряхнулся оперативник. - Когда вернемся - буду смотреть что повредил а что нет. Долго еще нам блуждать?
   Лае повернулся, и проверив свой комм, подошел к решетке. Особые очки позволяли ему прекрасно видеть даже в такой кромешной темноте, и маленькая светлая фигурка в самом дальнем углу не ускользнула от его внимания.
   - Пришли. - Коротко сообщил он напарнику. - Не свети, ослепишь. - И негромко позвал крылатую, не желая ее пугать. - Май, не бойся, это мы.
   Лае только всхлипнула, закрываясь здоровой рукой и крыльями. Слов она не слышала, будто провалившись в какой-то другой мир, где было только страшно и холодно.
   Сняв висящие на стене ключи, крылатый с фонарем пропустил своего напарника внутрь, чтобы тот взял девушку на руки и накрыл не побритым крылом.
   - Теперь можем выметаться.
   Уже почти на самом выходе из коридора их нагнал жутко разозленный дроу. На пленницу ему было уже плевать, задели его воинскую гордость, таким подлым приемом лишив сознания и этого простить беглецам он просто не мог. Меч засвистел, образуя вокруг эльфа сплошную колючую стену металла, свободному оперативнику удавалось отбиваться от разъяренного существа только за счет того, что кинжал составлял едва ли не половину эльфийского меча и руки были длиннее.
   Фил изворачивался ужом, оттесняя бешенного дроу от своего напарника со спасенной девушкой, чтобы тот не мог даже случайно их поранить. Было немного непривычно сражаться с созданием, которое было ниже оперативника на добрые две головы, но всякие добрые мысли о ненанесении смертельного вреда отпали когда этот темнокожий эльф почти лишил его кончика крыла. Лае на мгновение замер, чтобы ударить прыгнувшего на него дроу песней прямо в лицо.
   Релон напротив не испытывал никаких неудобств в драке с существом намного выше себя ростом. Ему приходилось воевать и с демонами и с дроуками, а те были больше крылатых едва не в двое. Воспользовавшись коротким замешательством врага, он подскочил почти вплотную, чтобы нанести последний колющий удар тому в сердце.
   И именно в этот момент Фил ударил песней, короткой и не слишком громкой, но вполне достаточной чтобы навсегда лишить слуха небольшое животное.
   Все произошло быстрее, чем дроу смог уловить. Просто в какой-то момент мир сжался в маленькую точку и перестал существовать. Словно сквозь вату он услышал, как глухо звякнула сталь. Оглушили, сволочи, успел подумать Релон прежде чем окончательно уйти в абсолютный мрак.
   Хорошенько пнув низкорослого по меркам лае дроу, Фил хотел было еще раз ударить песней, чтобы добить, но потом передумал.
   - Если на каждом повороте на нас такие красавчики будут выпрыгивать, мы не доберемся до места где коммы ловят стабильно связь. - Отпихнув ногой меч эльфа, крылатый вывернул тому руки за спину, быстро связав узким ремешком, специально посильнее, и взвалил себе на плечи как мешок с картошкой. - Аргумент в сторону мирного урегулирования отношений. - Объяснил он напарнику свои действия.
   - Ладно, пошли быстрее. - Вздохнул тот, прижимая к себе спящую крылатую. У нее начиналась истерика, и оперативнику ничего не оставалось кроме как усыпить ее.
   Дроу действительно попадались почти на каждом углу. Но как только крылатые демонстрировали заложника и угрожали расправой, эльфы как-то зловеще улыбались, но оружие опускали, обещав сопровождать лае до самой поверхности и если те отпустят заложника, сразу убить.
   - Сопровождайте, нам не жалко! - Фыркал Фил, предусмотрительно держа связанного бессознательного дроу перед собой. Он не распространялся о том что до поверхности им не нужно добираться. Было вполне достаточно того закутка в пещере, куда они телепортировались из Отдела.
   Но и оперативники, в свою очередь, не знали того, что дроу на заложников внимания не обращают, никто и не собирался опускать оружие, ради того чтобы спасти соратника. Просто именно этот эльф им всем уже опостылел, как и слухи о крылатой в камерах и они решили убить выстрелом сразу двух зайцев - избавиться от лучшего воина и от подозрительной крылатой.
   Как только они покинули пределы города, раздался взрыв. Отныне путь с этой стороны в поселение был навсегда закрыт.
   Крылатые не пострадали - едва покинув пределы города, коммы поймали стабильный сигнал из Отдела, и проводник окружил их прозрачным, но непробиваемым куполом.
   - Вот как, значит, эти ушастые черномазики спасли нашего заложника, - прямо в ухо дроу сообщил Фил. Сначала он хотел сбросить пленника прямо тут, а после передумал, - я тебя с собой возьму. Хорошее чучелко получится.
  
   Релон очнулся так же резко, с той лишь разницей, что в данный момент голова просто раскалывалась. Но даже в таком состоянии он сразу ощутил перемену давления, которая свела на нет, все попытки подняться с кровати, разлив по всему телу невыносимую слабость. Проклиная все на свете и особенно того чужака, он все же открыл глаза и бегло осмотрелся. Сначала свет показался невыносимо ярким, потом дроу все же слегка привык и понял - помещение принадлежит лае, слишком уж все светлое и чужое. От каждой вещи исходил их запах, который невозможно было ни с чем спутать. Вот только зачем он им, оставалось загадкой. Как впрочем, и то, как теперь выбираться отсюда, без должной подготовки ему не добраться до ближайших гор даже ночью - слишком светло.
   Дверь открылась, и в изолятор зашел высокий крылатый в зеленом халате. Он был огненно рыжим, и казалось что от его волос можно зажечь спичку - настолько насыщенным был цвет. В остальном он не сильно отличался от всех представителей своей расы - с красивым овальным лицом, светлой кожей, голубыми глазами и, пожалуй, чуть длинноватым носом он мог оказаться братом любого из лае. Только волосы, заплетенные в сотни длинных кос, выгодно выделяли его среди других.
   До этого начинавший слабо шевелиться дроу, услышав шаги, затаился, дожидаясь пока чужак подойдет ближе.
   - Подумать только, чучелко ему захотелось. - Бормотал крылатый, закрыв за собой дверь и без опаски подходя к эльфу. - А ты усыпи, почисть, высуши, набей и зашей. Тоже придумал мне, младший племянничек троюродного брата!
   Мимика у лае была отличная. Даже не понимая языка, на котором он говорил, можно было не только понять общий смысл но и перевести все слова.
   Из-под одеяла, за перемещениями крылатого, наблюдали холодные внимательные глаза. Релон пытался рассчитать хватит ему сил справиться с этим лае или лучше пока не дергаться. По всему выходило, что даже прямо стоять у эльфа врядли бы сейчас получилось.
   - Давай не притворяйся больше. - Все тем же голосом сообщил крылатый, подтаскивая стул и усаживаясь рядом с кроватью. - Можно подумать что я не понял что ты пришел в себя и играешь в бессознанку.
   Дроу молчал, даже не пошевелился, но сам себе пообещал, что если этот лае только попробует к нему прикоснуться - без боя эльф не сдастся.
   - Ну так, мне начинать делать из тебя чучелко или поговорим нормально? - С хитрой улыбкой поинтересовался крылатый, протянув руку к одеялу.
   Релон прошипел что-то неразборчивое, но очень злое.
   Лае усмехнулся, и с точностью до полутонов повторил реплику дроу, после чего довольно засмеялся.
   Эльф подозревал, что все эти крылатые немного не в себе и получил этому лишнее подтверждение.
   - Что тебе надо? - Спросил он у чужака, начиная уставать.
   - В идеале - твое понимание сложившейся ситуации. - Пошевелил крыльями крылатый. - А общий минимум - чтобы ты понял что тебя ожидает. Назад мы тебя не вернем - Фил наставивал чтобы из тебя сделали чучело, но мы такими вещами не занимаемя.
   - И что же за ситуация сложилась? - Ядовито поинтересовался дроу, сделав себе заметку отомстить этому загадочному Филу как можно изощреннее.
   - Такая, что в нашем мире ты не можешь быть свободным. Правила, законы и прочее. Так что завтра, в крайнем случае через день, ты отправишься на рынок. Там тебя благополучно купит какой-нибудь лае, и тебе нужно будет делать все что он говорит. Нам не попадались эльфы с темной кожей, так что, думаю, в таверну тебя не отправят. - Сообщил крылатый.
   Релон даже ушам своим не поверил сначала. Как это он, лучший воин Северного Дома, равных которому нет во всем городе, рабом к какому-то отсталому животному с крыльями?!
   - Это может быть и ваш мир, - проговорил он голосом, не обещающим ничего хорошего, - но мне плевать на ваши правила! Я никогда не склоню головы ни перед кем, кроме Сир, даже если мне придется вас всех убить, одного за другим!
   Предупредительное покалывание ошейника он проигнорировал, не раздумывая бросившись на крылатого.
   Лае рванулся назад, спрыгивая со стула, выставив вперед руку, полыхнувшую невероятно ярким светом, но это уже не было нужно. Ошейники никогда не подводят, не позволяя своему носителю совершить что-то запрещенное хозяином.
   - Одного за другим, да? - Подняв за шкирку дроу с пола и водрузив обратно на кровать, поинтересовался крылатый. - Больше не советую так развлекаться. Бо-бо будет.
   На этот раз эльф пришел в себя куда быстрее. Только это не делало процесс менее болезненным, к тому же зрение сильно пострадало, и перед глазами плавали разноцветные круги, мешавшие видеть. Оскорбленный до глубины души, Релон отвернулся к стене. Все равно он никому не позволит собой командовать, даже если каждый раз его будет бить током.
   - Надеюсь мы поняли друг друга. - Довольно протянул лае и продолжил, переключившись на наречие дроу. - А будешь себя хорошо вести, хозяин будет тебя любить, трепетно и нежно.
   Помахав рукой спине эльфа, медик покинул изолятор, напоследок сообщив.
   - И спасибо за новый язык.
   Несколько часов в одиночестве, дроу размышлял над положением, в которое умудрился так неосторожно попасть. Если ему и удастся вернуться домой, то сделает он это сам, без чьей либо помощи, потому что даже светлая Сир не станет рисковать несколькими жизнями ради одного воина, пусть и самого хорошего. А на то чтобы привыкнуть к свету могут уйти месяцы...
   За этими невеселыми мыслями он не заметил, как заснул.
   На следующее утро рыжий крылатый явился не один - на пороге остался стоять еще один лае, только пониже и пошире в области живота, но не потерявший своей формы.
   Врач повторил маневр со стулом.
   - Спящая красавица, просыпайся. Мне нужно тебя осмотреть. - Без ехидства произнес крылатый.
   - Зачем? - Настороженно спросил эльф, словно и не спал вовсе.
   - Чтобы внести твои данные в медицинскую книжку. - Терпеливо объяснил лекарь. - Еще парочку прививок нужно сделать, дать тебе другую одежду вместо твоей, ну и посмотреть что можно сделать с твоим зрением чтобы ты не ослеп днем.
   - Мне это не нужно, - проворчал дроу, даже не думая поворачиваться.
   - Нужно нам, торговцу и тому лае, который тебя купит. - Устало ответил крылатый. - Заметь, я прошу тебя по хорошему. Могу и по-плохому - или ты думаешь что ошейник на тебе только выполняет роль поводка?
   - Можете меня убить, я все равно не подчинюсь!
   Лае только вздохнул, взглянув на топчущегося на пороге крылатого.
   - Я так и говорил. Развернись ко мне лицом. Это приказ.
   Против воли, но Релону все же пришлось развернуться, словно он больше не владел своим телом и это было куда унизительнее, чем если бы из него сделали чучело.
   Дальнейшие действия происходили как и говорил крылатый. Эльфа померили, провели вдоль тела руками, сосредоточенно хмурясь, потом быстро сделали несколько неощутимых уколов, вручили одежду и направили за ширму - переодеваться.
   Потом лекарь передал бумаги другому лае, и тот кивнул головой, прицепив к ошейнику дроу тонкую цепочку.
   Релон безразлично наблюдал за всем этим со стороны, повторяя про себя, с методичностью маятника как же он всех их ненавидит и, размышляя, как можно будет снять этот чертов ошейник. А он его снимет рано или поздно, не силой так хитростью.
  
   Торговец завел новый товар в лавку, сразу же прицепив конец цепочки к столбу. Хороший дроу ему попался - ни у кого на рынке не было эльфа, да с темной, почти черной кожей, белыми словно бумага волосами. А глаза! Почти черные с тонким светлым ободком радужки - ни у одного эльфа на рынке не было таких глаз.
   - Ты принесешь мне кучу денег. - Ласково протянул крылатый, потрепав дроу по голове. - Жаль конечно что не бета, но этот недостаток тебе простят при такой внешности.
   - Да пошел ты, - дернулся из-под руки лае Релон. - Молись чтобы уничтожение вашей расы я не начал с тебя!
   - Лучше молись ты чтобы я не отрезал тебе кое что лишнее. - Мягко предупредил торговец. - А теперь молчать. Это приказ.
   Но не смотря на прекрасную внешность, продать этого дроу оказалось сложнее, чем торговцу показалось сначала. Можно было приказать ему делать что угодно, даже молчать. Но нельзя было заставить его не смотреть на всех так, словно он уже расчленил будущего хозяина и теперь развешивает его внутренности по всему дому.
  
   В один из заснеженных дней в лавку зашел высокий крылатый в богатых одеждах. Он с безразличным видом прошелся перед всеми рабами, и остановился перед молчащим дроу. Окинул того холодным взглядом, не предвещавшим ничего хорошего, и неприятно улыбнулся, будто узнав в нем своего давнего недоброжилателя.
   - Этот. Я хочу купить его.
   Релон в ответ окинул слишком самоуверенного лае взглядом, полным тихой ненависти, но ничего не сказал. Он уже давно перестал даже на вопросы отвечать.
   Торговец забегал, попытавшись рассказать о всех особенностях раба, но был остановлен одним взглядом лае.
   - Мне это не нужно. Мне плевать на его привычки и особенности, на то что он ест и когда спит. Крыло за крыло.
   Больше крылатый не сказал ни слова, - ни когда расплатился с торговцем, ни когда тащил дроу по заснеженной дороге, ни когда впихивал на заднее сидение машины.
   - Попробуешь ослушаться - я тебе ухо отрежу и скормлю. - Негромко предупредил лае, открыв дверь в дом и пинком отправив эльфа внутрь.
   Всю дорогу дроу пытался вспомнить, где он мог слышать этот запах, который исходил от нового хозяина, но никак не мог уловить. Что-то очень знакомое и очень далекое, из глубокого прошлого, когда он еще жил среди своих. Войдя в дом, он по привычке осмотрелся, заостряя внимание на каждой детали.
   Дом поражал своими размерами - для начала у него было три этажа, а таких зданий в городе было не больше двадцати. Большие просторные светлые комнаты с окнами во всю стену, редкие виды цветов в вазах, древние и красивые книги на полках - каждый предмет в доме подчеркивал богатство лае.
   Из холла крылатый провел дроу по широкому коридору в зал.
   - Вы, эльфы, очень живучи. - Заметил мужчина. - Молись чтобы тебя наградили короткой жизнью. Ты расплатишься за то что совершил, раб.
   Релон перебрал в мыслях события своей жизни, но не нашел ни одного, которое посчитал бы неправильным и за которое нужно было бы расплачиваться. И уж тем более перед этим лае.
   Крылатый приказал эльфу стоять на месте, а сам быстро вышел из зала. В приоткрытые двери заглянуло невысокое светлое существо, похожее на лае, только слишком маленькое - не выше метра. Любопытно засопев, лилим вцепился крохотными ладошками в дверь, будто хотел удержаться на месте.
   Дроу уже успел познакомиться с подобными существами и наличие здесь еще одного нисколько не вдохновляло. Маленькие, гиперактивные, везде лезущие, приставучие... эльф перечислил все эпитеты, какие только мог подобрать, стараясь сохранить хоть каплю терпения.
   Еще немного посопев, лилим оторвался от двери и подошел ближе. На нем была длинная рубашка - почти все лилимы предпочитали только такой тип одежды, да и хозяева редко могли придумать что-то другое, и несколько разноцветных ленточек на руках - то ли из узелочков, то ли еще из чего. В отличии от дроу, у маленького создания не было ошейника - неоспоримый знак что хозяин полностью доверял ему.
   Что конечно не укрылось от цепкого взгляда эльфа, который сразу причислил маленького крылатого к блаженным. Добровольно жить в рабстве и при этом не сбежать, как только с тебя сняли ошейник, ну каким идиотом надо быть?
   Лилим доверительно улыбнулся эльфу, подойдя еще ближе и потрогав его ладонь.
   Если бы не ошейник, этого мелкого уже три секунды как не существовало бы. Но ограничитель все еще был на дроу, и тот лишь нервно отдернул руку, едва не зашипев как разозленная змея. Резко развернулся спиной, показывая что общаться не настроен.
   Вздохнув, лилим обошел его и снова заглянул в глаза, будто спрашивая.
   - Папа, я же не просила об этом. - Из-за открытой двери послышались шаги крылатых. - Все же в порядке, зачем мне подарки?
   - Детей принято баловать. - Холодно ответил лае, пропуская дочь в зал. - И за детей принято мстить.
   Девушка остановилась резко, будто наткнулась на стену, с огромным удивлением рассматривая дроу. Лилим быстро отошел от эльфа и забрался в просто огромное для такого маленького создания кресло.
   И Релон вспомнил, откуда знает этот запах. Приторный цветочный запах жителей поверхности, не так сильно раздражал его как этот, с примесью утренней свежести после ночного дождя. Запах крылатой, из-за которой он оказался в рабстве! Казалось из всех неприятных сюрпризов, судьба выбрала самый злой, перевернув положения этих двоих как песочные часы. Эти крылатые могут сколько угодно приказывать дроу что делать, унижать, они даже во власти лишить его жизни, но над душой им власти никогда не получить!
   - Папа... Откуда он у нас? - Май непроизвольно вспомнила темноту подземного мира и съежилась, обняв себя руками и крыльями.
   - Твой напарник Фил притащил. Бывший напарник. - Подчеркнул мужчина, с неприязнью рассматривая дроу. - Можешь его убить.
   Девушка стремительно развернулась, уставившись на родителя почти с ужасом.
   - Он теперь раб, которого я купил. Ты можешь отомстить ему за весь тот ужас что тебе пришлось пережить в темноте. - Ответил на невысказанный вопрос лае. - За то что твоя тайна в Отделе с треском раскрылась и ты перестала быть оперативником.
   Май зажмурилась и помотала головой.
   - Не надо! Я не хочу его убивать. Не хочу вообще никого убивать! Он мне ничего не сделал... - Под конец ее голос дрогнул.
   Про себя Релон заметил, что не стоит с такой легкостью делить шкуру еще не убитого зверя. "Он мне ничего не сделал", передразнил он мысленно. Зато эти лае уже сделали ему достаточно, чтобы на всю оставшуюся жизнь получить заклятого врага.
   - Не хочешь убивать - не убивай. - Пожал крыльями мужчина. - Но ошейник с него снимать я тебе запрещаю. Он не маленький слабый лилим, которого ты решила отпустить а он остался у нас.
   "Вот именно, - подтвердил внутренне эльф, - я ваш ночной кошмар и долгая мучительная смерть!"
   - Хорошо, папа. - Поникла лае.
   - Еще. Комнату ему я не выделаю - пусть спит на полу. Возле входной двери или в твоей комнате - решать тебе. Но на полу. - Выделил мужчина. Интонации его слов были похожи на приказ. - Гулять с ним можешь где угодно, ты знаешь где лежит поводок. Можешь делать с ним что хочешь, хоть в масле сварить, хоть побрить и кожу снять. Ясно?
   - Ясно... - Низко опустив голову, подтвердила девушка.
   - Сегодня вечером у нас гости. Будь добра, приведи себя в порядок - к нам зайдет брат Харбона с сыном. - Закончил лае и покинул зал.
   Май вздохнула и обернулась к дроу, виновато посмотрев на него.
   - Довольна? - С ненавистью спросил эльф, вспоминая, как с этой девчонкой возился книжник. - Так вы привыкли платить за сохранение ваших никчемных жизней?
   Губы у лае задрожали.
   - Я не знала что ребята заберут и тебя... Прости.
   - Не знала она, - фыркнул дроу, понимая, что крылатая всего лишь глупая маленькая дочка богатого отца и ничего в этой жизни сама не решает. - Сними ошейник и можешь считать, что мы в расчете.
   - Не могу. - Едва не заплакала Май, держась левой рукой за запястье правой. - Мне нельзя.
   - Ну я так и думал, - процедил Релон, решив что эта размазня даже взгляда его отныне недостойна.
   Лилим покачал головой, спрыгнул с кресла и подойдя к лае, подергал ее за широкую штанину. Девушка опомнилась, помотав головой, и едва улыбнулась, погладив маленькое создание по светлым коротким волосам, мягким как пух.
   - Спасибо. Пойдем, я покажу тебе где ты спать будешь. - Было видно что ощущала она себя не на своем месте.
   Снова презрительно фыркнув, эльф даже не посмотрел в ее сторону, но шел следом, не по своей воле естественно.
   Девушка провела дроу еще через один коридор и две лестницы, оказавшись в итоге на третьем этаже перед простой белой дверью без каких-либо украшений или пометок. Собравшись с духом, Май повернула ручку и толкнула дверь, зайдя первой.
   Комната занимала около половины этажа. Светлая, с окнами в половину стены и даже с круглым окошком на крыше, правда, закрытом решеткой. Длинный стол, больше похожий на несколько рабочих, установленных вместе, пара стульев, высокий стеллаж рядом с множеством полупрозрачных ящичков, в которых лежало что-то цветное, полупрозрачные шторы от потолка до пола, огромная кровать, высокая и богато украшенная, но больше похожая на деталь из музея чем на настоящее место для сна. Прозрачный шкаф, сквозь дверцы которого можно было рассмотреть всю одежду. В дальнем конце комнаты виднелась еще одна белая дверь. А под стеклянным окном в потолке лежало множество подушек и одеял, создавая огромное гнездо.
   Лилим, семенивший последним, совершенно спокойно забрался в это сооружение, усевшись на круглый пуфик зеленого цвета.
   А эльф дальше порога не пошел. Такое количество открытого пространства и света было, мягко говоря, отвратительно для подземного жителя. Очень хотелось сейчас же покинуть это место, сию секунду. Релон прикрыл глаза, ограничивая количество солнечного света, но даже так, не смотря на повязку, которую ему выдали медики, было слишком светло. Невыносимо.
   Прикусив губу, Май быстро задернула все шторы и нашарив возле стеллажа неприметный механизм, закрыла окна широкими жалюзи. Комната сразу же погрузилась в темноту, где единственным источником света стали автоматически загоревшиеся лампы на столе.
   - Прости, я забыла что твои глаза чувствительны к свету. - Виновато произнесла лае.
   Дроу едва удержался, чтобы не высказать все что думает о ее забывчивости и о всех поверхностных жителях в целом. Вместо этого он лишь сильнее сжал губы и привалился спиной к стене, безразлично разглядывая шторы.
   - Я больше не буду открывать окна. - Пообещала девушка, и указала на подушки. - Можешь спать тут.
   Но обойдя комнату, эльф выбрал самый дальний от указанного места угол и остановился там, решив, что так к нему незамеченным точно никто не приблизится.
   - Как хочешь... - Вздохнула Май, возвращаясь к столу и усаживаясь на стул. Достала небольшой ящичек и принялась там ковыряться.
   Лилим широко зевнул, и забрался под одеяла.
   Через несколько часов лилим проснулся, выкарабкался из своего гнезда, потянулся и улизнул за дверь, чтобы вскоре вернуться с целым подносом еды, который с трудом мог удержать на весу. Поставив его на стол возле девушки, он требовательно подергал ее за рукав рубашки, отвлекая от таинственного занятия, а после подошел к дроу и тоже попытался потеребить его, будто приглашая к столу.
   Релон вскинул ладонь, не давая мелкому подойти ближе, чем на три шага и демонстративно отвернулся.
   Лилим только вздохнул.
   - Пообедаешь с нами? - Спросила Май, отложив свое занятие на край стола и взяв с подноса тарелку с сырниками. - Все вкусное и свежее.
   - Нет, - буркнул эльф.
   Проведя столько времени у торговца чувство голода у него атрофировалось, к тому же есть среди чужаков было мерзко.
   - Ладно. - Поникла лае, протянув один сырник лилиму. - Я тебе оставлю тогда.
   Выпив молока, крылатая убрала коробочки и взяв другую одежду, переоделась в ванной. Теперь в зеркале отражалась девушка в длинной мантии до пола, с высоким воротником, с богато расшитым поясом и широкими рукавами. Проведя несколько раз гребнем по волосам, Май вздохнула. Открытыми у нее оставались только крылья, ладошки и лицо.
   - Если хочешь, сможешь сходить вниз поприсутствовать. - Негромко заметила она, выйдя из ванной. - Я оставлю дверь открытой.
   Лилим посидел некоторое время на подушках, а потом поправил рубашку тем же самым движением, которым лае поправляла платье, и тоже покинул комнату.
   Но даже оставшись один Релон не притронулся к еде. Вместо этого он внимательно все обследовал, запоминая расположения самых разных, казалось бы обычных вещей, которые тем не менее умелый воин мог использовать как оружие. Защищаться здесь было не от кого, но он сделал это по привычке и чтобы хоть чем-то себя занять.
  
   - Думаю да, я соглашусь на ваше предложение. - Важно кивнул головой хозяин дома, помешивая ложечкой сахар в чашке с чаем. - Вы сразу предложили вполне крупную сумму, а не начали наше общение с унижающей торговли.
   Гости - очень худой старый лае и его сын - высокий, широкоплечий красавец улыбнулись, довольные донельзя.
   Май сидела молча, выпрямив спину и прижав крылья, изо всех сил делая вид, что не понимает происходящего. Ей было мерзко и тошно, но покинуть комнату она не могла.
   - Прекрасная леди наверное устала слушать наши сухие цифры и скучные обсуждения. - Улыбка на лице лае стала уж слишком плотоядной, словно Май была вкусным пирожком. - Возможно, она желает отдохнуть в своей комнате? Тогда позвольте мне проводить ее. В пути могут возникнуть препятствия.
   "Да, препятствия, - кто-то зальет бетоном лестничный пролет" - безразлично подумала лае, подавая руку вставшему крылатому. Тот был и вправду красив - гордая осанка, широкие плечи, еще чуть-чуть и в двери боком придется проходить, огромные белоснежные крылья размахом чуть ли не в три с половиной метра, светлые волосы, зеленые глаза и правильной формы нос. Наверное, он бы даже понравился девушке, но не при таких обстоятельствах.
   Услышав за дверью шаги, Релон привычно занял самую удобную для наблюдения за комнатой позицию, скрывшись в густой тени. В коридоре послышалась возня, шуршало платье и дроу безошибочно смог опознать, что конкретно делали сейчас двое за стеной. В темных ходах подземелий охранники регулярно занимались подобными вещами со своими любимыми, которые заскучав, разыскивали своих защитников. Бесстыдники!
   - А ну прекрати кусаться. - Коротко приказал крылатый, просунув руку под крыло и коснувшись его основания. Лае вздрогнула и замерла, с ужасом смотря на мужчину. - А теперь другое дело...
   Он улыбнулся, снова наклонившись и продолжив целовать девушку, второй рукой задирая подол платья.
   Лилим вынырнул из-за угла и, растопырив маленькие крылышки, взлетел лае на голову, принявшись колотить тому по макушке. Мужчина только головой мотнул, сбрасывая легкую обузу, и не удержав равновесия маленькое создание рухнуло на пол.
   Звуки из коридора стали напоминать потасовку, что-то упало с тихим стуком и эльф, не выдержав выглянул в щель двери. То что он увидел ему ни как не понравилось - огромный крылатый зажал хрупкую фигурку в угол между стеной и выступавшей колонны. Да эта лае глупая и бесхарактерная. Да, из-за нее дроу попал в рабство и перенес столько унижений, но она девушка и это накладывало определенный отпечаток на восприятие ее Релоном. Внутреннее чувство справедливости, было куда сильнее недавно приобретенной ненависти к этим пернатым и, забыв про ошейник, он выскользнул из комнаты, прихватив с собой подсвечник.
   Занятый делом лае не скорее почувствовал опасность, чем заметил смазанную тень и в следующий момент увесистое основание подсвечника пришлось ему прямо в темечко.
   - Ты что себе позволяешь, урод пернатый?! - Почти прорычал Релон, прижимая осевшего лае щекой к холодной стене и придерживая за шиворот.
   - А тебя кто просил лезть не в свое дело? - Прошипел крылатый, борясь с головокружением. Только это не давало ему одним ударом крыла размазать наглеца по стенке.
   - Нельзя брать женщину без ее согласия, - уже спокойнее и нравоучительнее проговорил эльф. - Даже животные вроде тебя обязаны это знать!
   Острым коленом он добавил своим словам весомости, засадив резкий удар лае под ребра. Не смотря на рост в силе он врядли уступал этому крылатому.
   - А у меня есть ее согласие, червь ты настырный! - Раскрыв крыло, лае отпихнул раба и поднялся на ноги, чтобы тут же пнуть лилима, который снова бросился в атаку.
   - Выбирай себе противника по силам, - прошипел дроу, пропуская мимо себя руку крылатого и помогая тому завершить движение головой о стену. - Согласные девушки не рыдают в углу!
   Лае не выдержал и, развернувшись, ударил легонькой по меркам крылатых песней приставучего раба.
   - С тобой я еще побеседую, экзотика психованная! - Пнув эльфа, крылатый покинул коридор, не оборачиваясь.
   Лилим поднялся, и отряхнувшись, прохромал к девушке. Поправил платье, расправив ткань, погладил по рукам, встав на цыпочки, зашептал ей что-то на ухо.
   Дроу быстро пришел в себя, с песнями он уже был знаком, и теперь меньше времени уходило на возвращение в сознание. Еще немного и они совсем перестанут действовать, по крайней мере, песни этого уровня. А вот пинок под ребра, похоже, даром не прошел, тянущая боль и затрудненное дыхание наводили на мысли о возможном переломе. Что впрочем, тоже не было смертельно в любом случае.
   - Увидимся еще, - тихо проворчал Релон, поднимаясь.
   Сейчас ему хотелось только одного - забраться в какое-нибудь темное место и отлежаться, чтобы никто не трогал и не лез.
   - Спасибо. - Безжизненным голосом прошептала Май, с трудом вставая на дрожащие ноги. Лилим крутился вокруг, пытаясь помочь лае устоять в вертикальном положении. - Он тебя очень сильно ударил?
   - Нет, - бросил эльф, отлипая от стены, за которую до этого держался и, удаляясь в комнату гордой прямой походкой.
   Помедлив, крылатая тоже проследовала в комнату, но прошла дальше кровати, спрятавшись в гнезде под одеялом. Лилим забрался на подушки, и внезапно заплакал, принявшись раскачиваться на одном месте.
   Май приподняла край одеяла, и плач мгновенно прекратился - маленькое создание ужом забралось в кокон, прижавшись к хозяйке. Дроу наблюдал за этой идиллией из своего темного угла, обхватив одной рукой ноющие ребра и вытянув ноги. Все пытался понять, почему его так разозлило отношение этого мужика к мелкой крылатой. Они ведь одной расы, может у них принято так? Но ведь она поблагодарила эльфа, а значит не хотела, чтобы тот лае ее трогал. Значит, Релон все правильно сделал, а дальше пусть ее ухажер еще хоть раз попытается свои грязные руки распустить и ему не выжить.
   Придя к внутреннему согласию, дроу задремал, все так же привалившись спиной к стене. Ему в общем-то все равно было в какой позе спать, хоть стоя, главное чтобы было куда опереться спиной.
   Спустя некоторое время девушка выбралась из своего убежища и бесшумно переоделась в ванной. Спать в платье было невозможно - слишком оно давило на тело. Оказавшись в просторной голубой с цветами пижаме, Май вернулась к гнезду и, вытащив одно из одеял, как можно аккуратнее накрыла им дроу, искренне надеясь на то, что он крепко спит. Релон спал действительно крепко, пожертвовав на лечение перелома всю концентрацию и на время потеряв бдительность. Лае поправила одеяло, но так и не поднялась на ноги, продолжая сидеть и почти не дышать возле эльфа. За время, проведенное в подземельях, ей не удалось хорошо его рассмотреть, да и весь прошедший день не располагал к пристальным взглядам. А сейчас Май словно в первый раз его увидела.
   Дроу был очень красив. А на фоне всех лае его красота еще подчеркивалась. Идеальный овал лица, темная ровная кожа, тонкая линия губ, прямой нос и большие глаза с пушистыми светлыми ресницами, а еще длинные заостренные ушки. Белоснежные волосы, будто даже светились в темноте, создавая контраст с кожей.
   А еще он ее защитил. Просто так, без приказов и просьб, взял и защитил от крылатого. Не испугался противника вдвое большего ростом. Май отвела взгляд, и тихонько вернулась к себе в гнездо, благодарная дроу за его поступок и мысленно ругающая себя за то, что так долго на него пялилась.
  
   Эльф проспал почти до обеда, забывшись во сне и свернувшись в одеяле калачиком. Ему даже сон какой-то снился о прошлой жизни в подземельях. Но все равно времени было слишком мало, чтобы залечить перелом, потому проснулся он в плохом настроении. Несколько секунд пытался вспомнить, откуда взялось одеяло и решил в итоге, что это сердобольная лае его укрыла. Фыркнул, выпутываясь из теплой ткани и скомкав ее, отнес обратно, где сладко посапывал лилим.
   Тихонько открыв дверь крылом, Май зашла в темную комнату из светлого коридора и замерла, привыкая к перемене освещения, держа в руках поднос с завтраком. Отец ушел по делам, и она могла не сидеть в столовой, а спокойно отнести все к себе в комнату. Девушке очень хотелось сделать что-то приятное для дроу, в ответ за его помощь.
   - У вас принято месяцами ходить в одной и той же одежде? - Раздался холодный голос из темноты.
   Крылатая вздрогнула, не ожидая внезапных вопросов.
   - Нет, конечно.
   - У нас, как ни странно тоже, - Релон не мог просто прямо попросить новую одежду, он вообще не привык что-то у кого-то просить.
   Май улыбнулась, поставив поднос на стол.
   - Папа разрешил мне сегодня сходить погулять. Можно зайти к портному и выбрать что-то, или заказать одежду. - Она обрадовалась, ведь сама тоже думала купить для дроу что-то, но боялась спросить про размеры.
   - Никаких поводков, - предупредил эльф.
   К крылатой он уже немного привык и не воспринимал ее так враждебно как раньше.
   - Никаких. - Согласно кивнула головой Май. - Может, позавтракаешь перед выходом?
   Лилим с шумом выкарабкался из одеял, став похожим на взъерошенного воробушка, и запросился на руки к девушке, а потом молча потребовал намазать булочку маслом и для себя.
   Как Релон не хотел отказаться, но организм требовал пищи. Вздохнув, он все же занял свое место за столом, посоветовав себе больше одного куска хлеба не брать. Май пододвинула к дроу тарелку с ароматными свежими булочками и чашку с молоком.
   В битве между разумом и организмом победил последний, и чтобы лае не догадалась об одной особенности дроу, которая заключается в том, что сытый эльф становится довольно рассеянным и мягким, Релон сбежал в ванную.
   Полчаса ему хватило, чтобы окончательно прийти в себя и вернуть привычную маску холодности, а вот одежда, выданная на рынке уже начинала бесить.
   Май уже успела переодеться из пижамы в форму оперативника - выйти в платье на улицу означало для нее привлечение очень сильного и ненужного внимания. Все оборачиваться будут, а кое-кто и знакомиться обязательно подойдет. Пусть уж лучше думают что она - малявка-оперативник, пусть и бывший.
   Поводок она спрятала в кармане. Если отец придет раньше ее, то обязательно проверит его наличие, и будет долго объяснять неправильность поведения Май.
  
   На улице стоял пасмурный туманный день. Лилим наотрез отказался покидать теплый дом, демонстративно закопавшись в одеяла.
   А еще было довольно прохладно, и лае вызвала извозчика, поэтому дорога не заняла много времени. Улыбчивый портной встретил гостей ароматным чаем. Он сразу догадался, для кого будут оформлять заказ, потому что раб все еще ходил в рыночной одежде. И к тому же, помня о характере эльфов, дал дроу немного времени, чтобы тот привык к новому крылатому. Образовавшееся время он заполнил обсуждением с хозяйкой того, что же она хочет видеть на своем любимце. Какие ткани стоит использовать и во сколько это все обойдется.
   Май смущенно улыбалась - ее маскировка не сработала перед портным, а продолжать притворяться было бессмысленным занятием.
   - Если честно, я не знаю точно, что хочу для него. - Негромко произнесла лае. - Может, будет честнее, если он сам выберет покрой, форму и цвет?
   - Возможно, - снова расплылся в улыбке крылатый и обратился к дроу, который все это время сверлил его ненавидящим взглядом. - Может быть что-то традиционное?
   Откуда он знал, что считается у темных эльфов традиционным, портной не открыл бы даже собственному любимцу. Казалось о том, что носить он знал даже лучше самих клиентов.
   - Черное, - наконец процедил Релон, так сразу он не мог определиться, потому что вообще не думал, что задержится здесь настолько, чтобы менять одежду.
   И как бы не был гениален крылатый, ему все же необходимо было снять мерки, о чем он и сообщил заказчикам, пережив еще одну волну ненависти исходившую от дроу. Май предусмотрительно отвернулась, когда портной принялся снимать мерки. Ничего запретного или там смущающего не было конечно - но лае понимала, что примется слишком пристально разглядывать эльфа, а портной обязательно это заметит и задаст какой-нибудь вопрос, от которого она станет красной как помидор.
   Девушка убеждала себя, что всего лишь рефлекс - раз защитил однажды, значит, будет защищать и дальше, значит можно быть рядом, но получалось слабо. Тем более, пока они ехали в машине, лае бросила несколько любопытных взглядов и при дневном свете увидела на щеке дроу вертикальную царапину. Хотелось сразу же спросить, откуда она, но Май удалось удержать себя в руках.
   Закончив с мерками, портной предложил эльфу отдохнуть, а сам отозвал хозяйку в сторону, под предлогом выбора ткани.
   - Я конечно не врач, - начал он, перестав улыбаться и закрывая плотнее дверь. - Но мне показалось, что у вашего дроу серьезные повреждения.
   Крылатая вздрогнула и вся подобралась.
   - Я не знала об этом. Спасибо что сказали, я его сейчас отвезу к врачу. - Слова вылетели быстрее, чем она успела вспомнить адрес ближайшего лекаря.
   - Возьмите это, - вручил девушке портной сверток. - Переоденете, как окажете первую помощь.
   Оставшись в одиночестве, дроу едва справлялся с желанием немного, хоть пять минут подремать. Организм требовал покоя, а не беготни по магазинам и Релон, задумавшись, пропустил тот момент, когда крылатые вернулись.
   - Спасибо вам большое. - Поблагодарила Май портного и повернулась к эльфу, стараясь не показывать волнения. - Ты не будешь против, если мы еще в одно место заедем?
   Сделав вид, что ему совершенно безразлично, во сколько мест еще приспичит этой лае заехать, дроу поднялся из кресла. Внешне он никак не показывал то что боль усиливалась.
   Попрощавшись с крылатым, лае открыла дверь, пропуская дроу. Сверток она прижимала к себе, будто боясь потерять.
   На этот раз дорога была еще короче. Три поворота, несколько минут по заснеженной аллее и машина остановилась перед большим просторным домом без единой вывески. Это не был магазин.
   Дверь открыл высокий светловолосый широкоплечий крылатый с удивительно добрыми глазами, что не вязалось с формой оперативного врача.
   - Вот уж не думал, что в этот день ко мне придут в гости. - Заметил лае, открывая дверь пошире и приглашая девушку и эльфа войти.
   Начиная подозревать неладное, Релон переступил порог чужого дома, угрожающе опустив длинные уши. Он уже начинал жалеть, что не остался дома с лилимом, лае бы сама могла справиться с выбором одежды, дроу не бета, чтобы уделять слишком много внимания внешнему виду.
   - Май, у тебя снова проблемы с... - Крылатый не договорил, сделав вид что хватает себя за горло. - Вижу, что нет.
   Он повернулся к эльфу, с удивлением отметив удивительный цвет его кожи.
   - Меня зовут Мир, я врач-оперативник из Отдела. Вы согласитесь, чтобы я вас осмотрел? - Отличительной особенностью этого лае было понимание с полуслова и быстрый подход к делу.
   - Меня уже осматривали, - недружелюбно проговорил Релон, глядя на высокого крылатого из-под тонких бровей.
   - Еще раз не помешает. - Пожал крыльями Мир, приглашающе махнув рукой в сторону гостиной.
   - Мне это не нужно, - следуя за крылатыми проворчал эльф, он и сам прекрасно знал что и где у него повреждено.
   - Не будем спорить. - Улыбнулся оперативник, и на мгновение повернулся к девушке. - Май, можешь чай сделать? Я только с работы, да и вы холодные.
   Он ощутил, что лае стесняется идти с ними, а стоять в коридоре было не лучшим решением. Отправлять на кухню, кстати, тоже - кухня и зал фактически были одной огромной комнатой, разве что отделенной двумя арками. Одна выполняла роль двери, а во второй арке стоял стол. Но девочка же не глупая, отвернется.
   Оставшись один на один с чужаком, дроу еще меньше готов был идти на контакт. Он остановился у стены сразу у входа и ни в какую не принимал приглашения присаживаться.
   - Послушай, - попытался уговорить упертого эльфа оперативник, сразу поняв причину еще большей упертости, - вас разделяет только стол, и я ничего плохого не сделаю.
   - Ничего подобного, - оспаривая то что понял врач, фыркнул дроу. - Но мне не нужен ваш осмотр.
   - Пожалуйста, можешь попросить своего спутника, чтобы он согласился на осмотр?
   Лае почти подбежала к ним.
   Тяжело посмотрев на врача, эльф все же подошел ближе и стянул рубашку. Меньше всего ему хотелось слушать приказы.
   Крылатый присел на корточки перед дроу, и провел руками в воздухе перед ним, сканируя организм.
   - Перелом трех ребер и сотрясение головы. - Сообщил Мир, выпрямившись, и скрылся ненадолго в соседней комнате, чтобы вернуться с эластичным бинтом в руках.
   Май, до этого момента преувеличенно пристально разглядывающая снег на подоконнике, облегченно выдохнула, но так и не повернулась лицом к эльфу.
   - Могли просто спросить, - проворчал Релон, позволяя затянуть грудную клетку бинтом и натягивая рубашку обратно.
   - Нет практики спрашивать. - Развел руками Мир. - Обычно мои пациенты или не могут ничего сказать внятно, или изрядно преувеличивают. Однажды даже перелом руки охарактеризовали "сложнейшим рваным ранением с разрывом сосудов".
   Май быстро вручила сверток дроу и так же быстро отвернулась, стараясь не показывать смущения.
   - Царапина и синяк, - со своей точки зрения прокомментировал эльф сказанное крылатым и облачаясь в предложенный набор из свертка.
   Шелковая рубашка с широким рукавом и штаны идеально подошли по размеру, а вот длинный, почти до колена, жилет был великоват, что впрочем, не играло существенной роли.
   - Все, теперь только твоему спутнику некоторое время лучше вести спокойную жизнь. - Напутствовал Мир совсем девочку, по сравнению с его комплекцией. - Платить мне не надо - мы друзья ведь. Лучше подари одну из тех штук, с которыми ты ковыряешься целыми днями. Вдруг они удачу приносят?
  
   Больше никуда не заезжая, Май с эльфом вернулись домой. Крылатая чувствовала сильное облегчение - у дроу нет смертельных повреждений, а ребра срастутся очень быстро. А еще портной пообещал сделать заказ быстро и высшего качества, и Мир помог, не задавая никаких вопросов.
   Но сам Релон не был так рад возвращению. Интуиция подсказывала, что на сломанных ребрах эта история не закончится. На дорожке перед домом он заметил свежие следы нескольких крылатых, причем по размеру ступни и глубине следа можно было сказать, что все они не маленького роста. Всего он насчитал троих, один из которых, скорее всего, был хозяином дома.
   Май закрыла за дроу дверь и довольно вздохнула - на улице было прохладно, и дышать теплым воздухом стало намного приятнее, чем холодным.
   - Я ведь так и не спросила, как тебя зовут. - Вспомнив, сказала девушка.
   Но вместо ответа дроу вскинул руку, призывая лае к молчанию и прокравшись по коридору, заглянул в приоткрытую дверь гостиной, где в данный момент шло напряженное обсуждение недавнего происшествия.
   - Вы понимаете, что после такого происшествия наш договор может быть расторгнут? - Холодно спрашивал Варен у хозяина дома.
   - Вряд ли. Вы не встретите девушек лае на каждом повороте. - Совершенно спокойным голосом отпарировал крылатый.
   Дверь внезапно открылась.
   - Май, немедленно иди сюда. И раб тоже пусть зайдет.
   Лае пронизал ужас. Неужели сейчас дроу накажут за вчерашнее?
   - Это ты продал собственную дочь, - вкладывая в эти слова максимум ненависти, проговорил Релон. - Как товар, что же ты за животное после этого?
   Хозяин дома только иронично приподнял бровь, будто ожидая услышать еще парочку обвинений, без сомнения забавных.
   Девушка медленно зашла в распахнутую дверь, понимая что сейчас произойдет что-то ужасное.
   - Папа, я... - Мужчина поднял руку, и лае замолчала.
   - Сколько лет я тебя воспитывал, говорил, чтобы ты не ходила штанах, чтобы ты любила предназначенного тебе в супруги, чтобы ты гуляла с рабами держа их на поводках, но ты никогда меня не слушала. Возможно это влияние дурной крови, которую я так и не смог вытравить. Май, я очень тебя люблю, но за твое непослушание ты будешь наказана. Твой драгоценный лилим спрятался в какую-то щель, и найти его сейчас не представляется возможным, но он и не нужен. Думаю, что ты привязалась и к новому рабу. - Ровно произнес крылатый, взяв с журнального столика свернутый кнут.
   - Папа, не надо! - Растопырив крылья, Май встала между отцом и эльфом, с каким-то отчаянием понимая, что ее никогда не послушают.
   - Отойди, - тихо, но достаточно угрожающе процедил Релон. - Если твой отец не трус то примет вызов. Чего тебе бояться раба, верно.
   Он шагнул вперед, одним скользящим движением обогнув девушку. Подобное отношение бесило его еще больше чем просто неуважение к женщинам. Как родной отец мог так подло поступать с собственной дочерью? Будь этот крылатый дроу - его бы уже скормили скорпионам.
   - Стоять, это приказ. - Хмыкнул крылатый, и обернулся к сыну Варена. - Думаю, ты хочешь получить то, чего лишился вчера.
   Он подошел к дочери, мягко погладив ее по светлым волосам.
   - Дорогая моя, ты меня очень расстраиваешь. Я все же надеюсь, что в следующий раз ты потрудишься объяснить своим рабам разницу между хорошим поведением и плохим. А теперь иди к Аону и попытайся загладить свою вину.
   Девушку затрясло, когда широкоплечий красавец ухватил ее за запястья и усадил к себе на колени, сразу же положив ладонь на основание крыльев.
   - Вы не будете возражать, если мы потом уединимся? - Улыбнулся лае, проводя второй ладонью по высокому воротнику кофты, сдвигая его вниз. Через мгновение Аон поддел пальцем узкий ошейник, потянув на себя лае.
   - Не буду. - Безразлично сообщил хозяин дома, разматывая кнут, и для надежности повторил приказ. - Стоять и не двигаться.
   Он не учел, что дроу очень быстро приспосабливаются. Ко всему, будь то боль, солнечный свет, или хитрая техника, блокирующая волю. Дождавшись, когда крылатый отвлечется, эльф огромным усилием воли сломил барьер и бросился вперед. Перехватив свободный конец кнута, набросил его петлей на шею лае и, заходя за спину, затянул. Сейчас им владела холодная ненависть, придававшая сил и помогавшая не обращать внимания на разряды ошейника.
   Варен, которого назвать бойцом было очень затруднительно, спокойно вытащил из воздуха небольшой пистолет и выстрелил в эльфа, пробив тому плечо.
   Аон же смылся из комнаты сразу после разрешения хозяина дома, унеся на руках девушку.
   Понимая, что один против троих врядли выстоит, дроу с силой приложил хозяина дома коленом между крыльев, надеясь выбить из легких воздух, и выскользнул в коридор, зажимая свободной рукой рану в плече. Времени у него оставалось не так уж много и сориентировавшись на крик девушки он вломился в одну из комнат, похожую на еще одну гостиную, только намного меньшего размера, застав Аона со спущенными штанами. Это окончательно вывело Релона из себя и, схватив первое, что попалось под руку, швырнул в крылатого, вкладывая в движение последние силы. Увесистая книга со столика выполнила роль неплохого снаряда и, попав лае точно в висок корешком, взмахнула страницами, упав на пол одновременно с дроу.
   Лилим осторожно потрогал тело эльфа, в который раз убеждаясь, что тот еще дышит. Это вселяло некоторую надежду, что все наладится, и что вскоре дроу проснется и снова начнет фыркать на него. Повязка на его плече уже не пропитывалась кровью, и это тоже было хорошо. Поправив одеяло, маленькое создание свернулось в клубочек на соседней подушке, грустно вздохнув. Уже прошло четыре дня, а этот странный эльф все еще не проснулся. Было немного страшно от мысли, что он не сможет никогда проснуться.
   Организм Релона видимо решил, что хозяин не достаточно внимательно к нему относится и взял контроль над выздоровлением в свои руки, полностью отключив сознание. Все это время регенерация шла в ускоренном темпе, но к исходу четвертого дня внутренние ресурсы энергии стали подходить к концу и эльфу пришлось проснуться. Сразу открывать глаза он не стал, прислушиваясь к окружающей обстановке. Рядом кто-то отчетливо сопел, потом потянулся рукой и этого дроу не мог допустить.
   - Только попробуй, - предупредил он, перехватывая маленькую ладошку и все так же не открывая глаз.
   Лилим возмущенно пискнул, до глубины души оскорбленный и напуганный. Он тут лечит, укрывает, смотрит, чтобы окна не открывались и чтобы сквозняк не проходил, а ему угрожают.
   Вырвав ладошку, создание прочирикало что-то, похожее на "бе-бе-бе" и отвернулось, нахохлившись.
   - Где лае? - Спросил эльф, выравнивая дыхание, сбившееся от резкого движения.
   Больше десяти секунд обижаться у лилима не вышло. Он развернулся обратно, и растерянно развел ладошками. Релон зло вздохнул и, отбросив одеяло, поднялся. Он найдет ее, если будет нужно свернет шею этому подонку. Кому угодно шею свернет, а потом будет долго и с наслаждением ругать непутевую крылатую, что довела до такого, что с ней обращаются как с рабыней!
   Маленькое создание едва не заверещало, пытаясь удержать дроу в лежачем положении, и повисло на нем.
   - Ты был у врача, который в своем доме принимает? - Внезапно остановившись на пороге, спросил дроу.
   Лилим помолчал, а потом радостно закивал головой, поняв о каком враче говорит этот странный эльф.
   - Дорогу найдешь? - Релон окинул комнату взглядом и подошел к столу, на котором лежала тетрадь. - Передай это ему.
   Он быстро написал что-то на листе бумаги и, свернув записку, отдал лилиму.
   Тот нахмурил светлые бровки, но бумажку сжал в кулачке. Потом указал на дроу и вопросительно посмотрел, будто спрашивая, что тот собирается делать.
   - Убивать, - лаконично бросил эльф, покидая комнату.
   Тяжело вздохнув, лилим подтащил стул к стеллажу, и нажал на кнопку, убирая жалюзи. Распахнув окно, он выскочил без раздумий, растопырив крылышки и спланировал, приземлившись довольно далеко от дома. Снег был холодным и мокрым, голым ногам было неприятно, но лилим только фыркнул, побежав по направлению к дому врача.
   Дроу обследовал весь дом сверху донизу, но никого не нашел. Даже намека на присутствие крылатых. Тогда он вернулся в малую гостиную, где на днях так удачно приложил книгой Аона, и внимательно осмотрев пол у кровати, коснулся кончиками пальцев едва заметного на ковре следа. Примятый ворс отдал слепок энергии крылатого неохотно, но для воина этого было вполне достаточно. Теперь он мог достать лае даже с того света, выследив на любом расстоянии. В городе это сделать было куда проще и, не теряя времени, Релон сдернул с вешалки плащ с глубоким капюшоном, выметнувшись на улицу.
   На дома опускались сумерки, зажигая в окнах мягкий теплый свет. Лае, спешившие оказаться в уютном тепле не обращали внимания на странного прохожего, быстрым шагом пересекавшего улицы. Могло показаться, что он один из любимцев, посланный хозяином в поздний час за какой-нибудь мелочью к торговцу.
   Мир с наслаждением умылся и потянулся всем телом, зажмурившись от удовольствия. Впереди его ожидает три дня отдыха, и можно будет отоспаться на неделю вперед, набрать продуктов на месяц вперед, а еще почитать книжку или бесцельно побродить по городу - множество дел общим словом.
   Но от столь приятных мыслей его отвлек резкий стук в дверь, будто кто-то молотил по ней руками.
   - Опа, малыш! - Открыв дверь, удивленно посмотрел оперативник на синего от холода лилима, и подхватил его на руки, занося в дом. Мир прекрасно помнил, кому принадлежало это маленькое удивительное создание, и насторожился.
   Лилим засопел, и разжал пальцы, вручив лае записку.
   - Это от Май? - Озабоченно спросил крылатый, разворачивая листок.
   От первых же строк у него глаза полезли на лоб.
   Написана записка была красивым витиеватым почерком, немного сбившимся в конце, поскольку писавший торопился.
   "Если в вашем народе принято продавать своих дочерей против их воли - бегите из города, я сожгу здесь все дотла. - Гласил лист бумаги. - Если же у вас есть хоть капля чести, найдите эту глупую крылатую и защитите. " И подпись - "Дроу".
   - Это... - Мир помолчал, а потом сорвался с места, даже не закрыв за собой дверь. Лилим мертвой хваткой повис на его форме. - Вот черт!
   Дроу остановился перед домом, который размерами уступал дому отца Май, зато мог похвастаться садом. Летом здесь наверняка очень красиво и жить в подобном месте одно удовольствие. Вот только в данный момент эльфу до красоты было как до лампочки. Где-то там в глубине скрывался лае, не достойный больше оставаться в мире живых. Релон найдет его и удавит голыми руками, а потом спалит тут все к чертям, повесив труп крылатого на воротах, чтобы другим неповадно было.
   Максимально сосредоточившись на своей цели, дроу проскользнул между прутьями забора и держась теней приблизился к дому. Про девушку он старался пока не думать, оставив эти мысли на потом, когда разберется с врагами.
   Аон пнул несопротивляющееся тело, целясь носком ботинка в руку. Девушек, которые потом будут вынашивать твоих детей, в живот бить нельзя ни в коем случае. И по лицу тоже нельзя - как потом с уродливой целоваться и на улицу выходить? А руки, ноги и крылья можно одаривать ударами сколько угодно - никаких слишком важных функций эти части тела не несут.
   Висок все еще саднило - этот чертов раб метнул не менее чертову книгу на удивление точно и сильно. Аон до сих пор не мог понять, как позволил себя уговорить не убивать темнокожего эльфа. Он, подлец, все романтическое настроение испортил на неделю вперед - голова болела ужасно!
   Но, как сообщил отец невесты, оставив раба в живых, Аон получает прекрасный рычаг для манипулирования девушкой. Вроде как она за каждого раба себе и крылья позволит отрезать. Лае задумался на минуту, а потом удалился ненадолго на кухню, вернувшись с острейшим огромным ножом.
   - Ты ведь не хочешь, чтобы дроу сдох? - Коснувшись лезвием основания крыльев девушки, спросил Аон. Та не ответила, и лае вздохнул. Сознание потеряла.
   Нет, лае ни в коем случае не отрезал бы ей крылья. Слишком много крови, слишком велик шанс что Май скончается сразу же от болевого шока, слишком много вопросов будет если он вызовет медиков.
   Наверное, на этот раз с нее хватит наказания. Ее отец говорил, что нужно чередовать кнут с пряником. Кнут был, значит остался пряник.
   Аон отнес невесомое тело в гостевую комнату и уложил на кровать, накрыв одеялом. Теперь свежих синяков не видно, и кажется что девушка просто спит. Когда он обернулся, чтобы посмотреть что за шорох раздался в тишине комнаты - нос к носу столкнулся с тем, кого только что вспоминал. Холодные черные как бездна глаза сверлили крылатого, поселяя в душу какой-то животный, первобытный страх.
   Что происходило дальше, сам Релон помнил смутно. Кажется, лае пытался отгораживаться единственным оружием, которое было при нем - песней, хотя против шустрого дроу это было почти бесполезно. Еще никогда в жизни эльф не сражался с таким остервенением...
   Сейчас, медленно бредя по улице с девушкой, завернутой в одеяло, на руках, он почти не ощущал своего тела, словно оно стало пустым и легким. Где-то в глубине души все еще полыхала ненависть. Ненависть ко всем вокруг, к этому городу, к крылатым, которые взяли на себя право торговать чужой жизнью. Хотелось выпустить этот огонь, чтобы стереть все что вызывало омерзение, но сперва нужно было деть куда-то эту непутевую. Почему его так волновала ее судьба, дроу пока не желал задумываться, обещав разобраться в этом потом, когда закончит то, что начал.
   Мир тоскливо вздохнул, уперевшись руками в колени и пытаясь отдышаться. Слишком холодно для полетов, а извозчика ждать можно было долго. Лилим сидел на плечах у оперативника, вцепившись в него всеми конечностями, и изображал диковинный головной убор.
   - Ты знаешь, где Май? - Восстановив дыхание, спросил у него крылатый.
   Лилим наморщил лоб, а потом уверенно тыкнул пальцем на дорогу. Буквально за поворотом крылатый едва не сбил в темноте эльфа. И сбил бы, если бы дроу вовремя не скользнул в сторону. Сейчас он выглядел серьезнее, чем на обследовании - в глазах холодная решимость. Можно было даже не думать, он доведет задуманное до конца, чего бы ему это не стоило.
   Дернув крылом, Мир облегченно выдохнул. Лилим радостно заерзал.
   - Что произошло? Лимон мне ничего не сообщил, записка эта странная, - негромко произнес крылатый и увидел сверток на руках у эльфа, - ты же не хочешь сказать, что это Май?
   В ответ Релон только кивнул. Помедлил, размышляя можно ли доверять этому лае и все же передал свернутое одеяло с девушкой.
   - Если ты ее не убережешь, - глухо сказал он. - Я тебя найду и по уши в землю зарою, к огненным муравьям.
   - Я уж постараюсь. Не страдаю привычкой бросать друзей в беде. - Бережно прижал к себе невесомое тело крылатой оперативник. - Только ты погибнуть не вздумай тоже.
   - Не дождетесь, - пообещал Релон и скрылся в ближайшем переулке.
   На утро Аона с его отцом нашли распятыми на заборе собственного дома. Особняк полыхал и на фоне пожара два крылатых смотрелись весьма жутко. Но они были по прежнему живы, не смотря на сожженные крылья. У каждого на шее висел ошейник с запиской о возмездии, которое придет в каждый дом.
   Не успели горожане отойти от этого происшествия, как на следующую ночь сгорел рынок. В суматохе потеряли бесследно больше двух десятков рабов. Остальные хранили молчание, отговариваясь, что ничего не знают и ничего не видели.
   За неделю сгорело еще несколько особняков и впервые лае заподозрили мятеж среди рабов. Отдел сбился с ног, разыскивая зачинщиков. Некоторых ловили, допрашивали, но те говорили лишь о духе возмездия, который освобождает их от хозяев.
   Мир помешал ложечкой сахар и поднес край чашки к губам лае. Та сделала несколько глотков и благодарно посмотрела на оперативника. Он кормил ее с ложечки, поправлял подушку, на руках носил в душ, сам расчесывал светлые волосы - самостоятельно Май не могла даже руку поднять.
   В Отделе творилось черт знает что. Начальник срывался на всех подряд, Проводник шипел что-то вслед, когда лае покидали зал телепортов, будто предупреждая о чем-то приближающемся. Хотя Мир и сам видел, собственными глазами.
   Прошлой ночью купол, поддерживающий жизнь в городе, дал трещину. Были немедленно созваны все оперативники класса аватар, включая Джара - родного брата врача. Многие лае бежали из мира, прятали своих любимцев как могли.
   Нет, Мир тоже мог поспешно сбежать, и вернуться когда все кончится благополучно, но медлил. Девушка была очень слаба, а путешествовать с тяжело больным другом утомительно и не очень здорово в первую очередь для больной.
   В первые двое суток Май вздрагивала от любого шороха, поминутно спрашивая, когда вернется эльф. Оперативник сразу понял причину такого волнения - видимо, дроу защитил ее, и теперь лае инстинктивно к нему тянется, пытаясь спрятаться за его спиной еще раз. Хотя, с научной точки зрения Мир мог объяснить и любовь как смесь инстинктов и рефлексов, но не занимался такими глупостями.
   Понимая, что если не принять кардинальных мер, руководство отдела после нескольких недель тщетных попыток подавление революции пошло на уступки. Как оказалось не только рабам было что сказать, но и некоторые лае присоединились к переговорам со своими предложениями. Много невольников пропало, очевидно, они сбежали в суматохе из города. Но те, кто остался, вышли на переговоры.
   Так сразу отменить торговлю рабами и раздать всем права вольных не представлялось возможным, но Отдел обещал отныне взять это дело под свое крыло, защищая невольников от хозяев вроде Аона. Если лае брал себе любимца, он обязан был отчитываться о его здоровье ну и конечно любить, неся за него полную ответственность.
   Пожары наконец схлынули, вместе с весенними дождями и город начал медленно приходить в себя, затягивая пожарища свежей зеленью. Туманным утром, дроу последний раз проверил всех, кого освободил и, убедившись, что им больше ничего не угрожает, понял - его цель достигнута. Можно было спокойно сесть под старым деревом, что стояло в чужом саду и подумать о себе.
   Что заставило его совершить все это? Ни один дроу в здравом уме не пошел бы на такое, удовлетворившись местью тем, кто его унижал. Углубившись в собственное прошлое, он вспомнил. Там, в подземельях он без сомнения был лучшим из молодых воинов, но к тому времени, когда пора было обзаводиться бетой, ни один из них не изъявил желания вступать в пару. Все они как огня боялись Релона, отдавая предпочтение менее умелым, но зато более нежным воинам. Но он не мог ничего с этим сделать, характер не исправить и устав ждать, решил никогда не заводить пару, полностью посвятив себя служению Сир. И так было до тех пор, пока не появилась эта крылатая. Она смешала все, что эльф так долго выстраивал в своей душе.
   После того как он защитил ее от того лае в ее глазах появилось что-то, похожее на надежду и что самое важное - она не боялась угрюмого дроу. Впрочем, что сейчас об этом думать, путь пройден до конца.
   Релон прислонился затылком к прохладной влажной коре и закрыл глаза, расслабившись. Он обязательно проверит как она там, только отдохнет немного.
   - Он снова съел все лимоны в доме! - Обличительно указал пальцем Мир на лилима. Тот только сыто икнул, и зажмурился от удовольствия, держа в ладошке последний кусочек нежно любимого лакомства. - И как я теперь чай пить буду?
   - Ну он не нарочно. - Улыбнулась Май, держа в ладошках чашку с молоком. - Просто он так их любит, что его и назвали Лимоном.
   - Лучше бы Кислинкой назвали. - Буркнул Мир, и широко улыбнулся. - Ну и ладно, выпью чай с молоком!
   Это был их маленький ежедневный ритуал. Мир рылся в вазе с фруктами, потом проверял весь холодильник, и, в конце концов, отказывался от идеи пить чай с лимоном. Лилим же только хихикал, запихивая в рот очередную дольку, и глядя как большого широкоплечего оперативника явственно передергивает от ужаса.
   - Может он сегодня вернется? - Тихо спросила девушка, рассматривая донышко прозрачной чашки.
   Это тоже становилось некоего рода ритуалом. Лае задавала этот вопрос раз в несколько дней, и сама же давала на него ответ.
   - Я подожду, если не сегодня, то завтра он придет. - И улыбалась, закрывая глаза.
   Утренний туман рассеивался, оседая маленькими холодными каплями на длинных белых волосах дроу, на ресницах и на траве вокруг. Эльф словно уснул, не обращая внимания на ласковые лучи восходящего солнца, после стольких дней постоянного напряжения, беготни и сражений сил уже не оставалось даже на то, чтобы смахнуть с лица капли росы.
   - Схожу, посмотрю как там Отдел, - застегнул плащ Мир, обернувшись к девушке, - а потом заберу все, что осталось из твоей комнаты, ладно?
   - Конечно! - Улыбнулась Май, склонив голову к плечу.
   В собственный дом она больше не вернулась - оперативник разрешил ей жить у него, и сам предложил вещи забрать. Да их и немного было. А вот материалов... Мир знал, что крылатая занимается каким-то своим рукоделием, и примерно представлял, какая коллекция материалов скопилась у нее, но все равно реальность побила все его самые глобальные предположения.
   Оперативник закрыл дверь, остановившись на крыльце и вдыхая свежий прохладный воздух, бодрящий лучше чая. Хороший день чтобы начинать забывать плохое и идти к хорошему. Он был рад за Май. Девушка выздоровела, все больше улыбалась и все меньше боялась прошлого. А еще, хотя лае этого не должен был знать, она заказала у портного два плаща разных размеров, и втайне украшала их, расшивая узорами.
   Мир улыбнулся, бросив взгляд на любимое дерево. Оно с ним путешествовало - сначала в виде странной семечки, потом - в чашке без ручки, еще позже переместилось в кастрюлю, а пару лет назад оперативник посадил его в землю. И был уверен, что это дерево само выкопается и последует за ним, если вдруг крылатому приспичит переехать.
   На ветвях начали набухать почки - еще день-другой и дерево зазеленеет, а еще чуть позже - будет удивлять всех прохожих огромными сиреневыми цветами, с белой внутренней стороной лепестков.
   А на стволе уже сейчас проступили белые спиральные узоры, а один даже - почти у самой земли, только странный очень. Мир сошел с тропинки, решив рассмотреть все поближе, и ахнул.
   Прогулка в Отдел откладывалась на некоторое время, а оперативник, подхватив худое тело эльфа, рванул обратно в дом. Перед самой дверью дроу неожиданно ухватил крылатого за воротник обоими руками.
   - Что ты с ней сделал? - Голос его с момента их последней встречи сильно изменился, став хриплым и надтреснутым. - Отвечай!
   - С ней все в порядке, не переживай. - Перескакивая через ступеньку, сообщил Мир.
   Но лично убедиться в правдивости его слов Релон уже не успел, провалившись в противный липнущий сумрак. Каким бы ни был выносливым воин, жизнь в скитании и постоянные травмы, лечить которые не было ни времени, ни ресурсов, подкосили бы кого угодно.
   Май тихонько поправила одеяло и, не удержавшись, потрогала белоснежные волосы. Улыбнулась, и сразу же смущенно отдернула руку. Нет, за эти несколько дней она касалась рук дроу, но это было необходимой частью лечения. Эльф был без сознания, и накормить его было нельзя обычными способами, поэтому Май давала ему собственную энергию. А трогать просто так волосы - это казалось очень личным движением, и вряд ли дроу обрадуется, если узнает.
   Лае поерзала на стуле, и все же взяла в руки крючок. Она рядышком сидит, и будет неудобно, если вдруг эльф проснется и увидит что она на него пялится все время. А так и занятие есть, и рядышком можно посидеть.
   Релон вздохнул прерывисто. Возвращаться оказалось куда сложнее, чем уходить, но он должен был убедиться, что все сделал верно. А для этого требовалось возвратиться в мир живых, что причиняло просто нестерпимую боль, хотя тела он по-прежнему не чувствовал. Откуда-то сбоку пробивался приглушенный свет и, слышно было чужое сопение. Не спеша подниматься, дроу немного приоткрыл глаза, стараясь рассмотреть, что делается вокруг из-под ресниц и едва не вскрикнул, узнав силуэт той самой лае. Этого он никак не мог предположить, когда же он успел добраться до дома врача? Или они оказались в рабстве в одной камере по стечению обстоятельств? Впрочем, комната на камеру мало походила и оставался только первый вариант.
   Не находя слов, дроу продолжал смотреть на девушку, неосознанно пытаясь отодвинуться подальше.
   Май легко улыбнулась, слушая в тишине спокойное дыхание дроу. Мир говорил что энергией девушки лае могут делиться со всеми, в отличии от мужчин. Что-то там было про потоки энергий и сочетаемость - сам оперативник точно не знал, но ходил куда-то спрашивать, а вернувшись, сказал, что лае может подпитывать энергией эльфа.
   Мир вообще хороший. Девушка знала его давно, чуть ли не с первого дня появления в Отделе, и теперь с каждым днем убеждалась все больше в своих мыслях. Даже когда купол пошел трещинами, он остался, а не сбежал в другой мир, и ее не бросил. Сказал только однажды, когда к нему в дом пришел его брат.
   - Вот пока этот дроу на пороге не появится, или пока мне лично акшар не скажет - с места не сдвинусь. Не первый раз трещины появлялись. А кроме меня и Май, этому ушастому идти некуда. Так что подождем.
   Тогда лае была ему очень благодарна, и каждый день вспоминала его слова. Значит, она тоже подождет дроу. Сначала ждала всю зиму, когда он вернется, и будет рядом сидеть, сколько потребуется - сон не может быть вечным.
   Не зная, как начать разговор Релон тихо кашлянул, привлекая внимание замечтавшейся крылатой. Он все еще не мог понять, почему она не избавилась от него при первой возможности. На ее месте любой бета находил тысячи причин, почему он не может оказать расположение воину, но причина всегда была одна - страх.
   Май вздрогнула, уронив крючок на одеяло.
   - Привет, - она улыбнулась, мысленно посмеявшись над своей пугливостью и радуясь, что эльф проснулся. - Как ты себя ощущаешь?
   - Как вернувшийся с того света, - честно ответил дроу, устраиваясь поудобнее под теплым одеялом, его все еще знобило и комната начинала слегка раскачиваться.
   - Но ты ведь вернулся. - Девушка посмотрела на эльфа. - А Мир сказал мне тебя подпитывать еще дня четыре. Может, кушать хочешь?
   - Хочу, - едва слышно пробормотал Релон, еще дальше заползая под одеяло.
   Лае спрыгнула со стула и стрелой умчалась на кухню. Через несколько секунд на ее место забрался лилим, одетый в оранжевую футболку, судя по размеру, принадлежащую Миру, и положив голову на одеяло, принялся рассматривать дроу. В руках у него был круглый желтый лимон.
   Май вернулась через минуту с подносом, с трудом уместив туда тарелку с бульоном, горшочек с мясом и картошкой, бутерброды и чашку молока с печеньем.
   - Ты меня не боишься? - Спросил дроу, сосредоточившись на горшочке, молоко он проигнорировал, сразу посчитав подозрительным.
   - Нет. - Покачала головой лае.
   - Совсем? - Все еще не веря, уточнил Релон.
   - Совсем. - Улыбнулась Май.
   Эльф растерялся, пожалуй, впервые в жизни. Он прекрасно знал, что делать, если тебя ненавидят, боятся или презирают. Но тут все было куда сложнее... Дроу опомнился, когда уже доедал последнюю булочку, исчезновение бульона прошло мимо его внимания и врядли ему сейчас удастся так же ненавязчиво исчезнуть из поля зрения девушки как в тот раз. Хотел попросить всех удалиться, но было уже поздно, приятная слабость мягко навалилась, а губы тронула мечтательная улыбка. Краем сознания дроу понимал, что через полчаса сможет снова себя контролировать, ему будет стыдно и ужасно неловко, но этот край сознания был слишком далеко, чтобы заставить его сосредоточиться.
   Лилим хихикнул, и смачно вгрызся в лимон, невозмутимо принявшись его жевать. Будто и не лимон это был, а сладкое яблоко. Мира обычно это зрелище заставляло передергивать крыльями и отворачиваться - даже просто наблюдая за этим рот наполнялся кислой слюной, будто сам откусил кусочек.
   - Ты же меня защитил, потом спас, а потом и изменил мою жизнь. И не только мою. Мне Мир рассказывал про революцию и про то что ты делал. - Май замолчала на минуту, а потом оперлась руками о кровать, неумело поцеловав эльфа в нос, и смущенно отпрянула, покраснев.
   - Я просто делал то, что считал нужным... - с каждым словом его голос становился все тише пока не перешел в шепот. - Меня никогда никто еще так...
   "Не благодарил" он произнес беззвучно, одними губами. До сих пор ему удачно удавалось себя обманывать в том, что ничье внимание ему не нужно. Что он не видит, как другие воины нежно оберегают своих любимых, и что возвращаться в пустую холодную комнату это нормально для настоящего мастера.
   Лилим беззвучно спрыгнул со стула и выскочил из комнаты, прикрыв дверь за собой.
   Май улыбнулась несмело, рассматривая эльфа и понимая, что смутилась до такой степени, что хуже уже быть не может. А раз не может, то и терять больше нечего.
   - Тогда можно я еще раз?... - Она мотнула головой, отбрасывая с лица длинную прядь.
   - Если ты правда этого хочешь, - шепнул Релон.
   Ему потом будет не просто неловко, он врядли сможет показаться ей на глаза...
   - Хочу. - Как можно тверже сказала крылатая. И зажмурившись, поцеловала эльфа еще раз, правда на этот раз немного промахнулась и коснулась губами его щеки.
   Дроу осторожно коснулся кончиками пальцев своей скулы.
   - Если ты потом передумаешь, просто скажи, я пойму, - ему вдруг показалось, что это чудесное мгновение может закончиться когда-нибудь. - Ты же меня совсем не знаешь...
   Вдруг он ей разонравится? Эльф ведь совсем не знает, что нужно делать и как себя вести.
   - Если я тебя не знаю, то я еще раз с тобой познакомлюсь. - Осторожно девушка обняла его крыльями, на этот раз поцеловав туда, куда хотела - в уголок губ. - Я не передумаю.
   Глядя на нее снизу вверх, Релон готов был сложить перед девушкой оружие, голову и все что угодно, лишь бы в ее глазах никогда не отражалось того страха с каким на него до сих пор смотрели соотечественники. Под мягким крылом он, наконец, согрелся, словно ее тепло вытеснило холод одиночества, который эльф терпел в себе годами.
   - Меня зовут Нил'Дор из дома Релон, - представился дроу, устраиваясь на хрупком плече лае.
   - А меня - Май. - Провела она рукой по белоснежным волосам эльфа.
   Где-то в доме лилим забрался в большое кресло оперативника, замотавшись в одеяло, и улыбнулся, радуясь за собственного ребенка. Это потом он обязательно побурчит, что для приличия можно было и подождать с поцелуями, но просто так, для виду.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"