Аннотация: Статья из сборника I международной научно-практической конференции "Непознанное. Традиции и современность", 15 октября 2011 г.
Как показывает горький опыт, спустя двадцать лет после развала Советского Союза, а ныне - по ходу деградации высшего и среднего образования в результате так называемых реформ, при существенном снижении уровня просвещённости сограждан далеко не все наши нынешние соотечественники считают, что и у других народов есть традиционное понимание Родины, родной Земли.
Бытует мнение об исключительности трепетного отношения русских к России - прочие народы как бы "глобализировались" с момента появления. Время напомнить о "неединственности" подобного понимания на вполне конкретном примере, чтобы в какой-то мере поубавить громкость кухонных разговоров о миссии соотечественников по нравственному и прочему спасению мира. Было бы странным полагать, что "непонятый умом и неизмеренный аршином предмет веры" отсутствует у прочих, в первую очередь индоевропейских, народов родственного нам культурно-языкового корня, а, значит, и подобных архетипов мифологического мышления.
С ранних лет "книжные дети, не знавшие битв" воспринимают с пожелтевших страниц классической английской литературы образ Старой доброй Англии. Сочетание этих трёх слов стало, в сущности, идиоматическим выражением и перекочевало в современный русский язык с определённой долей иронии. Между тем именно это определение на наш взгляд - взгляд последователя традиционной культуры - встаёт в один ряд с такими понятиями, как "Мать сыра-Земля", "Святая Русь" и "Родина Мать".
Так что же такое "старая добрая Англия" в понимании носителя британской традиции? Наследие былого имперского величия, рождённое из-под пера романистов XIX-XX веков, или всё же некое счастливое пространство-время, где хранение обычая и знаний прошлого - это почти священный ритуал, то есть земля и эпоха, где и когда соблюдается некий незыблемый обычай?
Сэр Вальтер Скотт (1771, Эдинбург - 1832, Эбботсфорд), выдающийся краевед и знаток родного обычая, уже в первой книге и первой главе "Истории Шотландии" (1827 г. создания) сообщал о нравах земляков и современников: "Англичане очень любят свою замечательную родину. Они величают ее "старой Англией" и "доброй Англией" и уверены, что чудеснее нет места под солнцем. И шотландцы тоже очень гордятся своей родиной, где столько больших озер и высоких гор. На древнем языке скоттов они называют ее "страной озер, гор и бесстрашных людей", а еще "страной лепешек", потому что вместо пшеничного хлеба там обычно едят овсяные лепешки. Но Англия и Шотландия теперь составляют одно королевство, и нет смысла выяснять, какая страна лучше и где народ смелее".
Из этого следует, что понятие Старой доброй Англии применяется в том же ключе, что и наше "Родина-мать" к той самой земле, где довелось родиться и жить, а не мифическому древнему времени и прошлому земли. Но всегда ли так было? Отделима ли почва от обычая на ней? Уже у того же В.Скотта в "Айвенго" (1819 г.) наследники традиции саксов Седрик и Локсли (то есть Робин Гуд) каждый по своему воплощает "старые английские вольности" и вспоминает талантами автора о прежних "золотых днях" без чужаков-норманнов, принесших на землю Англии французские обычаи. Быть может, этот образ не только лишь восприятие романиста и его задача, внушить своим читателям ностальгию по канувшему в прошлое времени? Здесь следует добавить, что в русских переводах английских романистов понятие "доброй" Англии заменяется часто схожим "весёлая Англия, весёлые времена". Понятие добра смыкается с весельем, то есть признаком жизненной силы, достатком, проявляемым особенно в праздничные дни (сева или сбора урожая, как вариант).
В.Скотт не оригинален. Автор или авторы, творившие на исходе эпохи Елизаветы Великой под псевдонимом Шекспир, да и прочие чуть позже, застав крушение былого величия уже при короле Якове, на этом фоне стали мифологизировать прошлое в качестве безвозвратно ушедшего: "Они живут, как в старину Робин Гуд английский, и время проводят они беззаботно, как бывало в золотом веке" (Шекспир. "Как вам это понравится", 1600 г.)
"История Великобритании" (1521 г.) шотландского богослова и иезуита Йоханнеса Мэйора (1467-1550 гг.), написанная по-латыни и изданная в Париже, была, скорее всего, известна и истинным "родителям" Шекспира и прочим его просвещённым современникам. Она относит жизнь Робин Гуда ко времени царствования короля Ричарда Львиное Сердце (1157-1199) якобы этот Робин Гуд стоял во главе доброй сотни "вольных стрелков", совладать с которыми были бессильны правительственные отряды. По словам Мэйра Робин Гуд, грабил исключительно богатых, щадил и награждал бедняков, не делал никакого зла женщинам; деяния и приключения этого человека "вся Британия воспевает в своих песнях". Так, может, всё-таки речь не о столько земле, а о порядке и справедливости, именно обычае, на ней царящем, в понимании народа?
В хронике каноника Фордуна под 1266 годом шотландский автор Вальтер Боуэр (1385 - 1449 гг.) уточняет, что: "между людьми, лишенными собственности, был знаменит разбойник Робин Гуд, которого народ любит выставлять героем своих игр и театральных представлений и история которого, воспеваемая странствующими певцами, занимает англичан более других историй". Нам представляется, что этот персонаж не менее значим для понимания природного мировоззрения средневекового "англичанина", чем знаменитый весельчак Джон Ячменное Зерно.
Как отмечают авторы фундаментального советского издания "Истории английской литературы" [1]: "Отношение людей того времени к образу Робин Гуда во многом отличалось от интерпретаций XIX-XX вв. С одной стороны, Робин Гуд - это герой "карнавального" типа, любимый персонаж различных игр, праздников и увеселительных представлении. За ним и за его легендарным обиталищем - Шервудским лесом - закрепляется эпитет "merry" (веселый, весельчак, гуляка). В XV-XVI вв. в первое воскресенье мая повсюду в Англии праздновался "День Робин Гуда". Есть даже свидетельство, что король Генрих VIII однажды на прогулке (1516 г.) встретил "толпу одетых в зеленый наряд "стрелков" из лука во главе с Робин Гудом". Помните, в балладе "Robin Hood rescuing three squires"?
"There are twelve months in all the year,
As I hear many men say,
But the merriest month in all the year
Is the merry month of May" [2].
Достоверно известно, что епископ Латимер (1485-1555 гг.), прибыв в сельскую церковь для проповеди, "нашел церковные двери запертыми, и ему пришлось ожидать более часа, пока не явился какой-то человек и сказал ему: "Сэр, сегодня мы не можем вас слушать, потому что мы празднуем память Робин Гуда. Все жители села ушли далеко отсюда в лес". Епископу пришлось снять облачение и удалиться. "Нечего тут смеяться, друзья мои, - пишет Латимер, - плакать нужно, печалиться надо о том, что изгоняют проповедника ради Робин Гуда, вора и предателя"".
Как мы указывали в нашей совместной работе со Станиславом Ермаковым "Напиток жизни и смерти" [3], Робин Гуд - образ, принадлежащий мифологическому мышлению, позднейшее переосмысление языческого Хозяина Леса, или Майского короля, защитник традиционного обычая. В самом деле, не это ли весёлые времена Старой доброй Англии? И конкретны ли они? Или для каждого времени существует своя весёлая старушка Англия, словом, там хорошо, где нас нет?
Вот вам другой великий автор, однокашник Роберта Льюиса Стивенсона, сэр Артур Конан Дойль (1859, Эдинбург - 1930, Кроуборо, Сассексс) с романом "Белый отряд" (1891 г), воспевший добрую и весёлую Англию устами и лучника-йомена и рыцаря! Но нам могут возразить, что участник колониальных войн доктор Дойль превозносил современную ему державу в средневековом эпическом образе эпохи Столетней войны. дескать, таков литературный приём. Да и когда стал сам народ Британских островов употреблять слово "Англия", применительно к стране, в коей родился, жил и умирал? По крайней мере в средневековых балладах о Робин Гуде XIV века записи понятие такое уже есть и в силу распространённости самих баллад, свойственно оно и простолюдинам. И нам представляется, что оно восходит к куда более древним временам, ещё до создания централизованного государства. Каким?
В 1906 году вышел сборник сказок Редьярда Киплинга (1865, Бомбей -1936, Лондон), окончательно перебравшегося в Британию, "Пак с холмов Пука". Уже в первой же сказке древнее время, полное волшебства, и земля, которой это волшебство было свойственно, называется Старой Англией. Это сочетание звучит и из уст Пака, последнего жителя холмов, и из уст кузнеца богов Виланда. Терновник, Дуб и Ясень, коими не раз клянутся персонажи, оживлённые пером Киплинга, и те же дерева из песни, написанной самим Киплингом, отсылают нас к Битве деревьев. "Кад Годдеу" - сборник ещё валлийских легенд "Мабиногион", составленный в XI-XII веках. Хотя, возможно, Киплинг был знаком даже англосаксонской рунической поэмой конца X в, где триада священных деревьев Британии упоминается, как мы уже писали в нашей общей книге со Станиславом Ермаковым - "Опора мироздания" [4]. Не с этих ли пор надо вести отсчёт?
Обратимся к древнему имени земли, позже названной "старой доброй Англией", "матери сырой английской земли", хранящей пред небом-Отцом и обычай, и своих сынов. Её имя мы находим в древнеанглийской поэзии [5] тех же веков - в заклинании от бесплодия почвы:
"Эрке, Эрке, Эрке, матерь земная, да подарит тебя всеподатель, государь предвечный, угодиями богатыми, лугами цветущими, нивами плодоносными, многородящими, многодатными, просом возросшим, зерном хорошим, ячменным тоже зерном отменным, тоже пшеничным зерном пригожим. Да подаст он, государь предвечный, и его угодники, горные жители, землям хозяйским от разора защиту, полю и пашне от напасти спасенье, от злого слова, от земного заклятья. Огради, всеподатель, Создатель мира, от жены злословной, от зловластного мужа, - речь моя крепкой да прочной будет".
Якоб Гримм связывал имя "Эрке" с культом германской богини плодородия, восходящим к почитанию "матери-земли" (Herke или Erke). Заклинание это, надо полагать, работало и во времена Робин Гуда, и Белого Отряда (Столетней войны), а раз дошло до наших дней, то названные выше гениальные английские писатели могли застать его воочию на нивах Англии. С четырёх углов поля срезали по куску дёрна, на них клали масло, мёд, молоко от каждой породы скота, дрожжи, ветки и всякие травы. Всё это кропили святой водой (с помощью креста в поздние времена, а в ранние - с помощью молота) и произносили молитвы. Затем куски дёрна несли в церковь, или иное святое место, где над ними служили мессу (совершали обряд). После этого их клали на старое место и, прокладывая первую борозду, говорили заклинание Эрке - английской матери сырой-земле.
Сравним:
"Гой, земля еси сырая,
Земля матерая,
Матери нам еси Родная!
Всех еси нас породила,
И угодьем наделила;
Ради нас, своих детей,
Зелий еси народила
И злак всякой напоила.
Польгой беса отгоняти
И в болезнях отгоняти.
Повели с себя урвати
разных надобьев, угодьев
ради польги на живот!
Это древнерусский заговор при собирании целебных трав, Читается, по свидетельству Майкова Л.Н. 1869 года, пав ничком на сыру землю и шепотом [6].
Или же, например, у другого собирателя заговоров - И.П.Сахарова - в 1841 году находим такое живое свидетельство обычая:
"Рачительные домоводцы из наших поселян находят нужным заклинать жнивы. Это, говорят они, будто нужно для того, чтобы нечистая сила не поселилась на жнивах и не выжила с пажитей скот. Для сего они, раннею зарею, выходят на жнивы с маслом конопляным. Обращаясь на восток, говорят: "Мать сыра-земля! уйми ты всяку гадину нечистую от приворота, оборота и лихого дела". Проговоривши, выливают на землю масло. Потом, обращаясь на запад, говорят: "Мать сыра-земля! поглоти ты нечистую силу в бездны кипучие, в смолу горючую". После сего выливают масло на землю. Обращаясь на юг, говорят: "Мать сыра-земля! утоли ты все ветры полуденные со ненастью, уйми пески сыпучие со метелью". И здесь опять выливается масло. Обращаясь на запад, говорят: "Мать сыра-земля! уйми ты ветры полуночные со тучами, содержи морозы со метелями". Здесь бросают сткляницу на землю. Есть люди, которые уверяют вас, что такое дело необходимо должно исполнять всякое лето. Многие из робости не решаются на такой подвиг, несмотря на свое непреодолимое желание" [7].
По нашему мнению, образ "Старой доброй Англии" может, конечно, в плане языковом относиться ко времени формирования централизованного государства, то есть и пониманию англичан, что они единый народ. Несомненно, что образ этот претерпел и романтизацию в поздние времена. Однако, несмотря на указанные обстоятельства, он восходит к архетипам мифологического мышления, является частью языческого наследия Севера - традиционной культуры, Северной Традиции.
Вернувшись на родную почву, можно предположить, что древний культ Матери сырой-Земли, к коей припадают в поиске силы ещё былинные богатыри, был трансформирован в понятие о Святой Руси в период двоеверия. Затем, в советский период, он получил воплощение в образе Родины-Матери, коя зовёт, как и Старая добрая Англия, уже своих сыновей и дочерей. Но это один и тот же древний языческий архетип.
Ни в коей мере не претендуя на всеохватное и доскональное рассмотрение темы, балансируя на грани литературоведения и этнопсихологии, в этом докладе хотелось, прежде всего, обозначить самоё направление для дальнейших изысканий наших вдумчивых и добропорядочных коллег.
Литература:
1. История английской литературы. - М.-Л.: Издательство Академии Наук СССР, 1943.
2. Баллады о Робин Гуде//М.М.Морозов. Избранные статьи и переводы. - М.: ГИХЛ, 1954.
3. Ермаков C.Э., Гаврилов Д.А. Напиток жизни и смерти. Мистерия Мёда и Хмеля. - М.: Ганга, 2009. - 288 с.
4. Ермаков C.Э., Гаврилов Д.А. Опора Мироздания. Мировое Древо и Скала Времён в традиционной культуре. - М.: Ганга, 2009. - 288 с.
5. Древнеанглийская поэзия / отв. ред. М. И. Стеблин-Каменский. - М.: Наука, 1982. - 320 с.
6. Великорусские заклинания. Сб. сост. Л.Н. Майковым (по изданию 1869 г.) / Чародейство. Волшебство. Знахарство. Заклинания. Заговоры. - М.: ТЕРРА-Книжный клуб, 1998. - 352 с. N242
7. И.П.Сахаров. Сказания русского народа, 1841 г., т.1 (переиздание 1885 г) .