В конце рабочего дня Николай Приспелов снова невольно устроил в своём гараже этакий целый брифинг, правда без участия прессы, но всё же самое горячее обсуждение насущных проблем современности состоялось: соседи по гаражу Валерий Митрофанович, Паша и Серёга наскоро закусили чем Бог послал (а послал он по хорошему куску сала и чёрного хлебца) и заторопились подымить , перемежая увесистые клубы дыма столь же серьёзными рассуждениями на самые разные общечеловеческие темы. Короче - трепались о том, о сём, пока хозяин владения не затронул самую для него животрепещущую тему - очень уж нерасторопную, да что там - прямо совсем тягомотную работу местной управы по земельным и иным вопросам: нужную справку Николай не мог получить вот уже почти месяц, а скоро и Новый год, а там глядишь - и остальные бумаги могут вновь обесцениться из-за постоянных и длительных проволочек Баранова...
Тут же посыпались советы: салабон Серёга советовал в непарламентских выражениях давить гадов жалобами по всем инстанциям на произвол и безделье чинуш, да что с него взять - молод ещё советчик, - горячился радикал Паша, показывая свой огроменный кулак - надо их физически воспитывать, и тоже сопровождал и подкреплял свой спич соответствующими эпитетами; лишь Митрофаныч отвёл Николая в сторонку и присоветовал знающе:
- Дай барашка в бумажке. Дело опробованное. - и многозначительно кивнул головой...
А в голове самого Николаши уже само сложилось: ну конечно же - наступает Новый год - год Барана, фамилия чиновника - Баранов, да к тому же разведка донесла, что у того завтра - день рождения! Паззл сошёлся! Эврика! Сыграю под дурачка!
Наутро Приспелов выпросил у жены самую лучшую поздравительную открытку, целый час сопел и кряхтел, но всё же нашёл и написал нужные слова для "дорогого Ивана Абрамовича"... Первый этап плана есть... Потом поплёлся в ближайший магазин, доверху набитый дешёвыми китайскими поделками, выбрал самого большого Барана и велел его позаворачивать в несколько слоёв красивой упаковочной бумаги, потом поместить в коробочку поменьше, потом - в коробку побольше, а уж затем - в самый яркий радужный пакет с ручками, куда и запихнул сбоку своё рукописное послание...
И направился наш Николай Приспелов решительным шагом прямиком в здание местной администрации... Втайне он давно уже подозревал, что дело его - копеечное, яйца выеденного не стоит, да и сама злосчастная бумага давно уже готова, только столоначальник всё не давал ей хода, держал в загашнике под спудом, финтил, юлил и тянул время, брал посетителя измором с одной лишь явной, и дураку понятной, целью...
Но не таков был наш Николаша: нет, не жадность его одолевала, а стыд, неловкость за другого, пусть и нечестного, человека. Наверное - иногда давать даже ещё тяжелее, чем брать, хапать. Смотря, правда, какой это человек.
Внизу, у турникета, он зарегистрировался, назвал нужный кабинет, и, забрав свой паспорт, отправился наверх... Дорожка была знакомой, у вожделенной двери и в коридоре никого не наблюдалось, и, постучав, гражданин Приспелов просунулся в приоткрытую дверь так, чтобы его яркий увесистый пакет сразу оказался в поле зрения чиновника! Тот сразу же клюнул! Широким жестом пригласил посетителя в кабинет, на стул, но Николай поставил туда свой пакет, споро достал оттуда заготовленный поздравительный текст и, выудив оттуда открытку, слово в слово продолдонил своё сочинение! Только в самом начале маленько оплошал: вместо положенного приветствия "Дорогой Иван Абрамович!" - получилось:
- Дорогой Иван Баранович! - и аж сплюнул с досады, но хозяин кабинета и глазом не моргнул, дежурная чиновничья улыбка так и не покинула его начальственных уст... И Приспелов тут же протянул хозяину заготовленный пакет и мгновенно, самым непостижимым образом в руках
у него самого оказалась вожделенная бумага! Вот чертовщина! Только и успел подумать наш ходок, как события повернулись невероятно: широко распахнулись начальственные двери и из них внутрь высыпалась целая плеяда оперативников!
- Всем стоять! Ни с места! - громогласно и решительно обьявил старший и зычно скомандовал:
- Пригласите понятых!
А тех и приглашать не надо - вот они, голубчики... Испуганного и обалдевшего посетителя как-то слегка оттеснили в сторону и он с превеликим удивлением наблюдал, как в замедленном кино: старший вытянул из закостеневших пальцев бледного как смерть Ивана Барановича - тьфу ты! И я туда же! - задержанного хозяина злосчастный пакет и стал его прилюдно и с видимым наслаждением потрошить... Разворачивать пришлось долго... Наконец - и последняя коробка открыта! И извлечён искомый Предмет! Вот ОН! Долгожданный момент! Барабанная дробь и литавры! Но что это? В руках у Старшего - идиотская фигурка Барана! Опер обалденно крутит его в руках, пристально рассматривает и вдруг ошарашенно произносит: Бе-е-е! С юмором у него - всё в порядке! Все так и покатились со смеху! И громче всех, истеричней и облегчённей хохотал сам юбиляр, только что вот стоявший без кровинки в лице, но кровь уже бурно приливала к его широкому лицу, и оно уже сияло и буквально светилось счастьем, как молодой месяц на чёрном ночном заполярном небе...
- Бе-е-е! - уже немного вызывающе и дурашливо повторил и юбиляр...
Николай ещё раз, уже при всей честной кампании поздравил его с днём рождения и удостоился такой человечной и благодарной улыбки Баранова, а впридачу и самого горячего и крепкого рукопожатия, что и сам от души улыбнулся... А про себя тоже повторил: Бе-е-е!