Мих. ГАВР.

З О Л О Т А Я С А Б Л Я

Только для взрослых!

Ханжам и фарисеям :- "Тут вам - не там!" (И.С.Черномырдин)

П О В Е С Т Ь

в трёх рассказах

р а с с к а з в т о р о й

С В И Н А Р Н И К

или

Золотая Сабля

Часть первая
- КАБАНЧИКИ

Воинская часть располагалась на окраине небольшого заполярного городка, вдоль теплотрассы, состоящей из двух огромных труб с редкими кубической формы постройками теплоцентров... Наверное, сверху, с самолёта, эти трубы с "прикладами" напоминали брошенные кем-то в спешке охотничьи двустволки, но сам Максим, хоть и пользовался иногда этими новинками местной цивилизации, то есть услугами авиации, на такие перлы местного пейзажа сверху внимания не обращал, да и погода почему-то именно тогда, когда он поднимался в небеса, балансировала на грани лётной-нелётной, тут уж не до красот и пейзажей, лишь бы улететь...

С другой стороны забор части подпирали "деревяшки" Молодёжки - первого жилого посёлка строящегося нового города, которому и от роду-то было всего девятнадцать-двадцать годков - ну прямо возраст моих солдатиков, - подумалось майору, который, выйдя за КПП, повернул в темноте направо, через капитальный бетонный мостик, перекинутый как раз через эту городскую теплотрассу, исправно несущую тепло и горячую воду жителям расположенного на отдалённых взгорках города, беспросветно-серого днем на фоне таких же серых окружающих низких обаков, что он смотрелся издали как-то немного фантастически ирреально, расплывчато... А ясной морозной ночью - вот как сейчас - немногими яркими огоньками уличного освещения, ибо уже ночь, и почти все далёкие окна давно погашены, и спят уставшие за короткий , почти мимолётный полярный день, более похожий на сумрачную, бестолковую и хлопотливую ночь, горожане...

Нелегко, непросто достаётся и даётся им здесь жизнь за тысячи вёрст от родных далёких мест, но сосущая охота к перемене мест, полярные надбавки и просто авантюрный склад характера явно помогают Крайнему Северу собирать здесь со всего света свой живой, неповторимый, тёплый и любвеобильный урожай - своих жителей и жительниц, молодых и пожилых, разных, нетерпеливых и подчас таких горячих...

Да и сам майор не просто так очутился в этих краях, занесло его сюда после настойчивых обращений к начальству и кадровикам, потому что до выхода на долгожданную пенсию оставалось немного, а до полной выслуги - не хватало трёх лет: он поздновато был призван на службу - работа на заводе, три года срочной да четыре в институте не очень-то обогатили его послужной список, хотя срочная - входит полностью... Поздновато, конечно, пришлось примерять и обмывать первые офицерские погоны и звёздочки, но тут сработал эффект младшего брата: всегда тянуться за старшим брательником, тот к тому времени, хоть и был старше на пятилетку, всего на два года опередил по службе и званию... Вот с него-то всё и началось: когда Макс впервые увидел дома брата в офицерской шинели, сидевшей на нём ещё колом, толком ещё не обмявшейся и не подогнанной, но так задорно и победно сверкали поверх шинели его глаза и бессменные очки, что и у младшего что-то ворохнулось в груди, загорелось, застучало и достучалось: в начале четвёртого курса института ему было военкомом предложено послужить, а затем и обьявлено, что Министром обороны ему присвоено звание лейтенант...

В саму часть дорога вела от основной, шоссейной, отворотом, и продолжалась дальше - через этот неказистый трудягу-мост, по которому нередко даже зимой сновали туда-сюда шустрые милицейские "бобики" с нарядом и служебными собаками: за армейской свинарней далее в роще располагался питомник, и неподалёку - ветлечебница, а далеко, всё глубже в лесок - самостийные частные постройки домохозяйств, заборы, а ещё дальше, в таёжных сопках, скрывался добротный и уютный новый аэропорт с прекрасной огромной рулёжкой и неплохой для Севера инфраструктурой... В воздушный порт из города регулярно ходил городской автобус, вернее - заходил, так как его маршрут пролегал ещё дальше, до другого городка, вдвое меньшего, но с которого и начиналась в своё время история промышленного освоения местного Заполярья... И который станет позже, несмотря на свою кажущуюся уютность и внешнюю незащищённость, вертеть бОльшим городом, как хвост собакой... Так бывает...

Максим, хрустя утеплёнными сапогами по свежему снежку, который в тёмном безветрии как бы нехотя, исподволь планировал и ложился под ноги, на дорогу, на обочины, цеплялся за ветви деревьев и ещё больше опушал их, бережно и заботливо укутывал и укрывал от неслабого, прямо сказать, морозца, неторопливо пошёл к мосту и через него, к длинному кирпичному приземистому зданию, с двух сторон ярко освещённому уличными фонарями с мощными лампами ... Это и был знаменитый войсковой свинарник... Майор сегодня был очередным "ответственным" по части - не дежурным, не официальным по уставу лицом, а самим собой - заместителем командира, который по своему усмотрению и плану осуществлял контоль за порядком и службой части, чёткостью её повседневной жизни...

А как ещё поддерживать дисциплину среди подчинённых, как не строгим контролем действий всех её составных частей? Пусти на самотёк - людей не соберёшь, не досчитаешься - контингент вон какой... Молодой да ушлый... Есть и судимые, а куда без них в строительных частях? Кому тогда и служить-вкалывать? А их часть - на виду, коллектив постояно занимает передовые места в своём Министерстве, Главке и тресте - не раз награждался переходящими Знамёнами - а к почётным шёлковым полотнищам обычно прилагались и немалые суммы - хватало всем...

Майор вдруг забеспокоился: хоть дежурный недавно и доложил, что всё в порядке, всё проверено и обойдено, пересчитано и находится в полном наличии и ажуре, его почему-то не выбежал встречать чуткий и горластый Джек, зато видны под свежим снежком чьи-то мелкие и небольшие следочки, причём отпечатки явно не солдатских сапог...

Он отворил утеплённую входную дверь, врезанную в широкие торцевые ворота, вошёл внутрь и в нос сразу же шибанул резкий запах свинарника... Когда Джек сам иногда сбегал отсюда в "самоволку" - в часть и в штаб, то непременно здоровущей лапой широко распахивал дверь кабинета: - Вот он, Я! И важно входил в гости к Максу, подходил к его рабочему столу и требовательно смотрел на хозяина кабинета, поматывая головой: - Давай угощай дорогого гостя!

И неизменно получал свою порцию печенья, которое всегда на этот случай, и не только, имелось в больших тумбах стола...

Это был уже своего рода сложившийся ритуал внезапных посещений и исчезновений собакина, но от пса всегда разносилось по комнате, да и по всему штабу такое свинячее амбре, что поневоле закрадывался вопрос: чем кормился зверина? Хотя тут дело обстояло явно не в питании и его качестве, свиньи сами по себе тоже не особо худо пахнут, но выделения их экспрессивной жизнедеятельности пахли просто невыносимо! И ведь солдатики-свинари и их ежедневно назначаемые помощники дело своё делали неплохо: в загончиках почти всегда было светло, тепло, иногда сухо и чисто, но - не идеально, конечно, всё же - свиньи!

Вот и сейчас, войдя с чистого свежего воздуха, майор в самой полной мере ощутил все "прелести" жизни здешних обитателей: спёртая душная атмосфера, полчища тараканов и мух на стенах и самих животных, всё это отнюдь не облагораживало открывшуюся картинку, но, во-первых, здесь был и молодняк - вон они, нежатся-греются в красноватом свете специальных близко к ним расположенных светильников, возле явно довольных жизнью и кормёжкой, а также своим очередным потомством громадных, вольготно разлёгшихся мамаш... Во-вторых - частое проветривание для молодняка опасно и даже губительно, вентиляторы создают такие мощные сквозняки, что не только животные, сами люди могут запросто простыть и заболеть, тут уж и Лариса Ивановна не всегда поможет - приходящий ветеринар близкой лечебницы... А в третьих, и это пока главное - нужно строить второй свинарник, поголовья развелось столько, что уже явно становится тесновато: до пятисот голов доходит списочный состав, даже несмотря на то, что часть отбракованного поголовья молодняка почти за бесценок уходит в бережные руки местных жителей - и ведь все выживают! Кроме того, в плановом порядке поисходит и периодический забой переросших хрюшек... Перекочёвывают они на столы солдатской столовой, а там уж - кому как: по первости азиатские южане и татары не дотрагиваются до свининки, вера запрещает, а потом потихоньку пробуют, привыкают, и к концу службы - за уши не оттащишь от "нечистой" животинки...Всё равно ведь щи, борщи да каши, да макароны и картошка - всё готовится на своей свининке... Да и зимой, в крутые морозы, редко кто откажется от большого бутерброда с салом да чесночком перед отправкой на работы! От любого мороза - самое первое средство! Хотя всё равно были и упёртые нелюбители свинины, поэтому столь часто в обильных столовских отходах она и присутствовала в значительных количествах, что, впрочем, ничуть не мешало и не мешает многочисленным прожорливым животным в самом прямом смысле со зверским аппетитом поедать своих же собратий! Всё как в жизни!

Продвигается дальше по проходу наш нежданный проверяющий, и не видит ни Джека, ни дежурного солдатика, а видит белого шустрого подсвинка, тоже свободно и запросто гуляющего по коридору вдалеке от майора... Но вот хитрая морда заметила гостя, но не заметалась, не стала протискиваться куда-нибудь чтоб схорониться от пришельца, нет! Наоборот, он пошёл навстречу, но, не дойдя несколько метров, ловко залез в начало выступающей из загона металлической располовиненной трубы-кормушки, лёг, и, сильно оттолкнувшись задними копытцами, легко проскользил-проехал на боку в свой родной вольерчик - и был таков! Он уже - среди своих спящих собратьев! Только пятачком смешно поводит за оградкой... Макс протянул было руку, чтобы погладить смышлёного подросточка, и только собрался сделать это, как тот ловко вдруг повернулся и подставил попу - чеши, мол! Неволно засмеявшись, майор только слегка шлёпнул его одобрительно по круглой попке с тугим колечком хвостика и пошёл дальше - к комнатке свинарей... Но и там было пусто! Только дремал на топчане привязанный Джек...

- Странно, куда же все подевались?...

Пропажа обнаружилась не сразу и не близко, а в самом конце здания, возле конюшни у других торцевых ворот, слева, где хранилось прошлогоднее сено для лошади...

Там, в полумраке, верней, в полутемноте явно слышались какое-то сопение, вздохи, чмокающие звуки и чьё-то учащённое, как после быстрого забега, дыхание... немного присмотревшись, майор увидел силуэты двух пар, вернее - парочек: ближе к нему, нагнувшись и уперевшись руками в тюк сена, в задранной почти на голову светлой курточке и спустив джинсы на сапоги, стояла женщина и только довольно покряхтывала, явно поощряя своего кавалера, вызывающе и нескромно светясь в сумерках белыми булками задорного зада... Она не оглядывалась на партнёра и , казалось, была всецело поглощена своим делом и ощущениями, происходившими в её молодом теле и в голове - казалось, ей их совершенно невозможно и необязательно было разьединять, и тем более - осознавать сам процесс совокупления, до того органичны были веками сложившиеся движения, привычны и прекрасны сами позы и тела...

Другая парочка, судя по позе, явно находилась пока в подготовительном процессе: они располагались немного поглубже - он полулежал, спиной опираясь о сенный тюк, а она, встав на колени, изо всех сил приводила в боевое состояние его пока ещё непослушное молоденькое орудие... Оттуда-то и раздавались чмоки-чмоки! И дело шло вполне себе естественно и бодро, если бы бдительный солдатик не разлядел вдруг в темноте чей-то посторонний силуэт, да майор и не скрывался, он уже совсем было сблизился с героями любовного фронта, хотя вроде бы и не хотел особо мешать, чтобы не спугнуть голубчиков, но раз уж один из них его засёк, надо завершать приятную "оргию"...

Чаще всего, если человек не закоренелый ханжа и не страдает какими-либо расстройствами, он вполне спокойно, заинтересованно и адекватно реагирует на любой интимный процесс в любом чужом исполнении, будь то сольный номер, да ещё если - явно напоказ, демонстративно и даже вызывающе, что не может не пощекотать нервы и чувство готовности и сопричастности... А если уж

состоялся или состоится или только готовится к показу целый эротический спектакль, как тут можно оставаться безучастным, брезгливым или спокойным - всё равно потом Это вспомнится и потребует от психики и психофизики соответствующей разрядки: перед глазами будет стоять живая картинка и не давать покоя, пока не реализуешь её с подругой, с женой или в гордом одиночестве...

"Бдительный солдатик" шустро убрал уже было вставший член с заголившимся в сладких губках подружки немаленьким набалдашником, но всё никак не мог сладить со штанами : шустро отодвинуть голую задницу сзади не давал колючий тюк, спереди - подружка, которая ещё была не в курсе назревающего инцидента, и он безмолвно мучился между ними, как меж Сциллой и Харибдой, но проснувшийся "красный богатырь"никак не допускал натянуть ни белое исподнее, ни их казённое прикрытие цвета хаки...

Он только тыкал пальцем в сторону незваного посетителя, чтобы хоть как-то подсказать своему боевому другу-напарнику о "грозящей катастрофе", но тот уже ничего не соображал, завёлся и явно не мог просто так остановиться - дело было явно на подходе к финишной ленточке... И вот наконец он бурно и остервенело-радостно кончил, подёргал задницей и подтянувшимся облегчённым и освобождённым от лишнего бремени упругим мешочком с яйцами и тут только вернулся к жизни... Обратив внимание на указующий перст приятеля и его выпученные явно не в порыве страсти глаза, он обернулся, спокойно вынул из теплоты сокровенного, обильно орошённого им места уже начинающий опадать член, вытер его ладошкой, ладошку - об уже ненужную пока чужую задницу, и споро натянул штаны. И скромно отошел в сторонку - дело-то - сделано! Ему и в деревне отец не раз повторял, как вдалбливал: - "Кончил дело - гуляй смело!"

Вторая милашка тоже непонятливо поднялась с колен, оглянулась и - нахально улыбнулась помешавшему! - Давай, мол, и тебе пососу, чего мешаешь процессу? Максим обалдел - девчонке от силы было всего четырнадцать-пятнадцать лет! Ну дела!

Первая пока продолжала стоять так же и в той же удобной отработанной позе, видимо, до конца наслаждаясь и самим трахом, и его последствиями в виде недавних мощных ударов слегка застоявшейся молодой спермы о шейку матки в глубине своего горячего сокровища... Майор слегка шлёпнул её по белой мокрой попке, ну совсем как того хитрована поросеночка, разве что только задорного завитка-хвостика не хватало, да и попка была мокрой - вся буквально текла от обоюдного удовольствия... Пришлось ему и свою руку тоже вытереть о нежную плоть девушки... И проделал он это как-то естественно и непринуждённо, без всякого чувства брезгливости или отвращения: что естественно, то - не позорно... Только и сказал:

- Просыпаемся - приехали...

Теперь и эта подружка выпрямилась и обернулась. И тоже - никаких особых эмоций, даже нагло поддела: - Может, подотрёшь, или полижешь, дружок?

- Да какой я тебе дружок? Я старенький... для девочек...

- Ты же видел "девочку"? Понравилось?

- У меня дочка твоего возраста ...

- Это ничего не значит - я с отцом пробовала, зашибись, когда пьяный...

- Отойду пописаю... Ты не против? После ебли так и распирает...

Она так явно бравировала своим исключительным положением, и даже матюкалась так же ественно и показушно, явно играя во взрослость, что создавалось полное ощущение нереальности происходящего...

Что Максима потрясло в ней - исключительная свежесть и неподдельная красота юной мордашки...

- "Этих я ешё ни разу не встречал... Подрастают стервочки"...- подумал он едва ли не вслух...

Она сдёрнула с головы белую спортивную шапочку и темные волосы рассыпались по плечам: обалдеть! Вот попадёт потом кому-то в жёны такая красотка - намается, бедняга... А может, и нет? Рано проснувшаяся сексуальность ещё ни о чём не говорит... Ну, немного приблатнённая, ну перепробует всяких-разных, богатый опыт будет... А моя Нинка- лучше? Что я знаю о ней? Хотя - кое чего всё же знаю...

Девчёнка даже далеко отходить не стала: присела демонстративно почти рядом, благо была почти готова -штаны и трусы - давно как путы на ногах норовистой молодой лошадки: присела - и журчи себе!

Она и пожурчала... А подружка всё это время только посмеивалась да пухлые губки покусывала: сорвалось дело... но помалкивала...

" Что с ними делать? Как быть? - стучало в голове, - В милицию сдать - вдруг заявят, что ЭТИ придурки их изнасиловали, да и возраст такой, что посадят двух недорослей по такому заявлению - со свистом, а нам - две судимости на часть... А оно нам надо?

- Офицерик, платочка чистенького нет?

Девочка пИсала и заодно, набирая в маленькую ладошку свою теплую отработанную жидкость, ею же удовлетворённо и старательно подмывалась...

- Как опытная... - не додумал он и машинально достал и протянул сложенный свежий носовой платок, только с утра как будто специально протянутый женой... - Все они одинаковы, чистюльки-писюльки...

- Спасибочки! - скромно и кокетливо протянула она, и встав, аккуратно сложила повлажневшую тряпицу и подойдя, многозначительно взглянув, насильно сунула её в карман его шинели:

- На память... - и широко улыбнулась почти детской улыбкой юной отличницы-проказницы... И только после этого, ещё раз сверкнув тёмным треугольничком внизу животика, натянула сперва трусики, потом их же приспустила, как бы приглашая ещё раз полюбоваться на такую Богом данную красоту, и досадливо щёлкнула их резиночкой... Потом и джинсики натянула...

А двух любовничков-прохиндеев уже давно и след простыл - сбежали втихаря в свою каморку...

- А сам их подвиг повторить - не хочешь? - наконец-то подначила и первая, - А то я - как бы мимо кассы, а тут сразу две, справишься?

- С малолетками - ни за что!

- А мы что, паспорта вам предьявляли?

- По личикам видно...

- Ну , хозяин - барин...

- С женой - надёжнее...

- Как будто жёны - святые: я вот на своего папку совсем не похожа, да и мамка намекала, ты говорит, Наташка, по большой любви появилась на свет, потому и красивая такая... Ой, - закокетничала она, - а это очень нескромно? Так о себе говорить!

- Да ты и на самом деле - настоящая красавица, и подружка твоя... Был бы помоложе - с ума бы свели... Ну ладно, пойдём ко мне в штаб, потолкуем...

В кабинете они сразу же плюхнулись на широкий диван, на котором иногда одыхал Истаев, вот как сегодня...

- Ух ты! Вот это станочек! - Всё ещё не выйдя из роли простушек, заявила первая...

- А тебя как звать-то?

- Ирой...

- Красивое имя...

- Как и сама...

- Любишь комплименты...

- Кто их не любит?

- Чаю хотите?

- А не описаемся? - и снова захохотала...

- Наташа , а ты что примолкла?

- Вы нас в ментовку сдадите? Не стОит! Уже бывали... Да и поздно их беспокоить, и родителей зря поднимут... А они уверены, что я - ночую у Ирки, а её - что она - у меня...

Макс включил ещё тёплый чайник, достал пакетики с заваркой, открыл новую пачку печенья и вскоре началось "чаепитие в Мытищах", как про себя успел окрестить согревающий и располагающий ритуал хозяин кабинета...

- Да за что вас сдавать? Вот если дадите честное слово, что больше сюда, к нам, ни ногой - так и вовсе по домам развезу, разойдёмся тихо-мирно, одни приятные воспоминания останутся...

- Правда-правда? - совсем по-детски обрадовались девчёнки...

- "А ведь и правда - совсем дети - что только с людьми гормоны не вытворяют, раньше времени и эпохи"...- промелькнуло в голове, - Я сам стараюсь по жизни никогда и никого не обманывать, за что иногда и получаю...

- За нами - не заржавеет... - Ой, не в то смысле! - Договорились!

- Девочки, меня другое беспокоит, я за вас, за ваше будущее переживаю: для вас сейчас - настали самые трудные и невыносимые времена, взросление, постоянные конфликты с близкими, желание понять себя и самоутвердиться - дома, в классе и школе, на улице, а тут ещё в силу разных причин - навалилось раннее половое влечение, гормональный взрыв в организме - всё это надо суметь понять и принять в себе, и сделать правильный вывод - не торопиться... Никуда ваша молодость и привлекательность не исчезнет, наоборот, со временем будете ещё выразительнее и ярче... поверьте мне...

- Вы прямо как учитель в школе, психолог...

- А я и есть самый настоящий учитель, по образованию... Меня больше всего беспокоит вот что: вы не пользуетесь презервативами, это очень опасно для молодого неокрепшего организма... Ведь вместе с сомнительным "удовольствием" можно подхватить кучу серьёзных неприятностей для здоровья...

- Это вы на гандоны намекаете? - не удержалась от ёрничества светленькая Ира, - это которые четыре копейки стоят? Да тогда у нас на это никогда никаких денег не хватит! Разоримся сами и заодно родаков по миру пустим! - и обе довольно засмеялись удачной шутке...

- А знаете ли вы, что не далее как два месяца назад сорок моих гавриков ездили лечиться от венерических заболеваний в соседний город в военный госпиталь? И заработали такие "награды" тоже возле нашего свинарника, только поближе - на теплотрассе в теплоцентре, один за другим... А откуда вы знаете, что эти два молодчика не из их числа? Берегите себя, девчонки, берегите... Вам ещё жить да жить, семьи создавать, детишек заводить... А вы и сами пока - тоже совсем детишки, уж не обижайтесь!

- Если хотите, можете дать номера своих телефонов, и вот - мой, - он записал на бумажке и протянул, юные собеседницы, переглянувшись, записали свои... Надеюсь, если что-то случится серьёзное или что-то прижмёт - не постесняйтесь позвонить, а я постараюсь вообще не выходить на связь первым: у вас - своя жизнь, у меня - своя... А в жизни - всяко-разное бывает... и не такое... Ну что, поехали по домам? А то ваши близкие спохватятся .

- Да кому мы нужны... кроме вас!...

Дома Макс торопливо скинул шинель, из кармана которой выпал влажный комочек материи со следами чужой мимолётной страсти...

Машинально поднял его - и острый запах свинарника вперемешку с запахом спермы и мочи в тесной прихожей заставил с перегрузкой забиться сердце и всколыхнул память... Убрал его назад в карман и почти ворвался в комнату, где спала жена... Разделся и растормошил её, зацеловал и замиловал, раздвинул милые и желанные ножки и горящими губами буквально впился во влажное и так желанное, как никогда раньше, женское естество... Целовал, лизал, покусывал, язычком проникал, клиторок посасывал, пока она сама, не выдержав сладкой муки, не притянула его к себе и не впустила вовнутрь, до отказа, желанный и жаркий инструмент страсти... А перед глазами так и маячило прелестное и нежно зовущее личико...Ночь была божественна!

И полусонная подруга в самом конце процесса, принюхашись, вдруг пробормотала: - А от тебя кабанчиком попахивает - свинарником вашим...

- Все мы - кабанчики...

А уже потом, удовлетворённо засыпая, вдруг неожиданно и лениво додумал: - " Да и сама жизнь - Свинарник..."

Больше он с этими подростками никогда не встречался... А может - и пересеклись где-то когда-то, да разве узнаешь, вспомнишь в лицо, - столько лет минуло, столько чаёв выпито, столько воды утекло... Ведь ровно тридцать лет прошло... Уже и сами счастливые бабушки, наверное...Будьте счастливы, дорогие!

ОТСТУПЛЕНИЕ ПЕРВОЕ:

СВИНЬЯ

С В И Н Ь Я

Вот уже более десяти тысяч лет одомашнивают животных в мудром и далёком Китае, причём на первом месте в этом большом и почётном списке стоит наша давняя знакомая - Свинья! Конечно же - в сочетании слагаемых свинья-человек последний занимает ведущее и главенствующее место, но приоритет в сроках существования видов явно принадлежит нашей хрюкающей особе, кажется - она была и будет всегда! Мир и вселенная постоянно меняются, развиваются, прогрессируют или деградируют, все - кроме нашей писаной красавицы!

Организмы человека и свиньи - очень похожи: даже по размерам и физиологическим особенностям их внутренние органы больше похожи на человеческие, нежели у хвалёных приматов (!).

Их отличает компактное телосложение, почти исключающее шею, но зато высокий класс умственных способностей и наблюдательности, без излишней скромности постоянно демонстрируемых ими, позволяют сделать вывод - не так уж они и просты, эти хрюшки...

Может ли свинья забросить все свои дела и хотя бы раз - взгянуть в далёкое голубое небо, где плавают или жаркое дневное светило, или холодный пятачок Луны, или романтическая россыпь звёзд, как желудей под дубом, а то и просто - хмурые как сама жизнь,облака?

К величайшему нашему сожалению и огорчению - сделать она этого по разным причинам не способна:

- Во-первых - строение позвоночника напрочь отметает всякие такие поползновения;

- Во-вторых - она просто не видит в этом практического смысла: ей оттуда никто не угрожает;

- И, наконец - в-третьих - наша красавица - не очень-то и романтична! Она живёт своей простой жизнью, полной простыми житейскими заботами и такими же радостями: она приземлена и исключительно прагматична... Что ей - небо? Пустой звук! Как Волк - не может оглянуться назад или перепрыгнуть красные флажки, так и нашей упитанной подружке - намного важнее поесть от пуза, подремать, своевременно заняться простым грубым сексом и нарожать кучу прелестных поросяток!

А теперь - признайтесь себе: вам это - ничего не напоминает?

Свинарник построить - несложно...

Часть вторая

- КИСЕТИКИ

Из самого раннего детства первое, что навсегда почему-то запомнилось малышу, было приятное и щекотное ощущение чужих тёплых и ласковых рук, не мамы, не папы, а именно - посторонних рук, нежно касавшихся его маленького мешочка и краника над ним, победно торчащим внизу животика, как у родного пузатенького тульского самоварчика в прохладе полуподвального помещения...

- Вот он, кисетик-то наш ... -приговаривала тётя Маруся, мамина знакомая, пришедшая опять что-нибудь перешить из ношеного старья для своей дочки, которая вертелась тут же и с интересом тоже уставилась на чужое махонькое пока богатство, которое по самому факту рождения ей почему-то не досталось... - и продолжала подшучивать: - Дай табачку понюхать!

И якобы уже тянулась руками и губами к задорной пипирке полуголого мальчика - одна рубашонка на пузике... Малыш смеялся, в притворном сладком ужасе отскакивал от надоедливой тёти подальше на кроватку и маленькие ручки сами прикрывали драгоценное потайное местечко... И оба смеялись так, что и другим было отчего-то весело и приятно... И её девочка, она была постарше Максимки, тоже так любопытно и нетерпеливо пыталась проделать то же, что и её шапловливая мамочка, даже и пробовала пальчиком потыкать, дотронуться до забавной игрушечки, и дотрагивалась, но малыш смеясь и дразня - то и дело отскакивал, не давался, чем только ещё больше смешил обеих приставучек...

Сколько ему было тогда? От силы - два-три годика, но вот врезалось же в память, не стереть... И всё равно всплывает именно то первое ощущение безраздельной вседозволенности, удовольствия и наслаждения от смешной игры, что и поныне поневоле улыбнёшься и вздохнёшь...

А потом из подобных тайно-явных пристрастий и неосознанных поисков удовольствий со временем сложился такой огромный калейдоскоп впечатлений от действий, поступков и первых эротических переживаний, что впору теперь не Фрейда читать, а самому делиться накопленным...

Например, помнится ему, как со своей мамой пришла однажды к ним из соседнего дома девочка Надя, тоже чуть постарше, красивая, не заносчивая, говорливая, и пока взрослые решали в другой комнате какие-то свои вопросы, они, инстинктивно уединившись, принялись рассказывать дру другу о всяких вроде бы глупостях и пустяках, показывать всяко-разные шрамики и синяки с сопутствующими пояснениями и детскими комментариями, и когда дело дошло до недавнего ожога Надиной ножки горячим чаем, она без всякого стеснения и жеманства задрала вверх подол своего платьишка и на уровне её голубеньких трусиков обнаружился действительно огромный волдырик от ожога:

- Нам доктор не велел пока прокалывать - можно инфекцию занести, а это опасно, - и сдвинула краешек своих трусиков ещё выше и дальше, так что обалдевшему мальчику во всей своей красе открылся заодно голенький припухший низ её животика с удивительным разрезиком внизу...

Даже сейчас дух захватывает от такого неожиданного первого интимного знакомства с лицом противоположного пола, а тогда... Максик буквально глазами поедал прелестный бутончик смелой девочки... И только много позже он понял - ей просто позарез нужно было хоть кому-то показать своё сокровенное, стыдное место, наивно похвастаться тем прекрасным и непонятно-волнующим , чем одарила её природа... Хоть как-то поделиться своими ощущениями и получить негласную оценку восхищения... Она перехватила его взгляд, но ничуть не смутилась, и даже несколько подалась телом назад, чтобы лучше было видно "ожог", и несколько медлила, будто дожидаясь теперь какого-то ответного и нескромного действия с его стороны, но мальчик непонятливо замешкался, а тут из соседней комнаты донеслось:

- Надя, доченька, что вы там притихли - пора домой идти...

* * *

А Р О М А Ш К А

СтОит только кликнуть в поисковике три магические буквы - ЭРО -сразу получишь три миллиона (!) ответов на свой запрос... Всё доступно и открыто - всё напоказ и на потребу: значит весь этот массив иноформации, наглядных пособий, визуализация интимных процессов и отношений безо всяких там длительных (иногда годами) прелюдий и камуфляжа сексуальной устремлённости обоих полов кем-то востребован и для кого-то важен и значим? - Так оно и есть... С одной стороны - есть устойчивый и стабильно растущий спрос, с другой - тут же сваливается на голову проявившего такой специфический интерес любого субьекта целый массив самой разнообразной цветной и чёрно-белой информации, что поневоле задумываешься - значит, ЭТО - кому нибудь - нужно! Тут уже - без деликатного знака вопроса... Ответ и так лежит на поверхности ... монитора... Есть спрос - есть и предложение: на все вкусы и пристрастия, на все потребности и запросы, на любые варианты и способы - удовлетворим любые пожелания! В условиях растущей вседозволенности и исчезновения жесточайшей информационной самоблокады, организованной и воздвигнутой нашими прежними пуританско-ханжескими властями, в умах и душах нас самих и наших соотечественников произошёл самый настоящий культурный и эстетический шок, настоящий перелом, сдвиг, совсем как у того первоклассника из анекдота, пришедшего домой из школы после первого её посещения и гордо поделившегося с ошеломлёнными домашними своими новыми обретёнными открытиями: - А пиписька-то, оказывается, х--- называется!!! Вот он, первый урок...

Так и в нашем случае... Всё - напоказ! Да, в человеке намешано много всего разного, мы уж про подсознание пока вообще не говорим - отдельная и бесконечная тема, но то, что подчас нас притягивает как магнитом - как раз всё то самое, ранее казавшееся постыдным и развратным, запретным и непотребным - бесспорно и неопровержимо: человек - существо активно познающее и развивающееся, исследующее окружающий мир и пытающееся осознать и найти своё место в нём - несмотря на самые жёсткие запреты и различные общественные табу.

И самые первые уроки вуайеризма и эксгибиционизма мы зачастую получаем даже и не в школе, а задолго до неё - на улице, в детском учреждении, во время общения и игр, наблюдая за поведеним окружающих и животных... В этом нет ничего предосудительного и нехорошего, развивается память и внимание, формируется мышление и привычки... Но здесь всё же следует сделать оговорку: не у всех процесс познания и освоения действительности происходит одинаково и одновременно: некоторые в силу возрастных особенностей и уровня своего развития просто не обращают на эти новшества и эксцессы никакого внимания и тут же забывают о них, другие, наоборот, иногда просто зацикливаются на этом, и необходимо время и терпение, чтобы отвлечь и переключить его сознание на более важные и полезные процессы и занятия... Но следует заметить, что всё ранее увиденное и услышанное всё равно откладывается в его потайную шкатулочку подсознания, и рано или поздно дадут знать о себе... Хотя бы даже и устойчивымы и неосознанными желаниями или действиями интимного характера - от возможности элементарного самоудовлетворения до реализации потребности в наблюдениях за этим действием и состоянием со стороны, тоже как бы соучаствуя в процессе... Как-то в детстве я услышал, как с моей мамой делится свежими впечатлениями от увиденного тётя Маша из соседнего корпуса: -

- Представь себе, этот засранец Валерка, пока болтала с Дусей, увёл куда-то мою Валечку, я туда-сюда - нашла за сараями: лежат в травке, он на ней, трусики спущены, копошатся... - Я ему: что это вы тут делаете? - А он, шестилетка сраная, отвечает спокойно: - Ебёмся! - Как у них дома - всё вверх тормашками, все всегда пьяные, не пойми - кто с кем живёт - да ещё и при детях, - вот и результат! А ваша соседка Ниночка, инженерова дочка - уже в третий класс ходит, а недавно что вытворяла, - заголилась тоже, без трусиков - и давай по траве в парке под окнами кувыркаться-кататься, один срам! А у неё-то - откуда? Интеллигентная семья, а она - зыкается... прямо как телушка...

Эротизм, как проявление чувственности, развивается, растёт и утверждается в человеке даже до момента его появления на свет и сопровождает вплоть до самого его физического исчезновения как личности...

Осознанный интерес к себе, своему телу, его устройству и функционированию запоминается многим в виде отдельных картинок, фрагментов и эпизодов... Тогда же, парралельно, возникает и интерес к лицам противоположного пола, но он пока смутен, неясен, не акцентирован и недостаточно понятен: но пытливый ум уже начинает подмечать и понимать - что-то тут не так: и - точно! Они - по другому устроены! Это - другой мир и другие отношения и интересы, во многом совпадающие, но чем-то кардинально отличающиеся... Вот оно, непаханное поле для юного исследователя... Он начинает внимательнее присматриваться к маме и папе, братикам и сестрёнкам, если они есть в наличии, а нет - партнёрам по играм дома, на улице, на пляже или в дошкольном учреждении...

Врут те, кто утверждает, что со временем эротические чувства затухают и исчезают: как бы не так! Они даны нам свыше для того, чтобы всю жизнь сопровождать и радовать или огорчать нас...

Вот на склоне, как говорится, лет вспоминается такой эпизодик из детства: соседка тётя Шура, уходя на работу, оставила, как всегда, для присмотра нам свою малышку, ей годика три, мне немного побольше - лет восемь... Я с ней играю, балуюсь, потом она говорит: - хочу ка-ка! Зову свою маму, та ловко подставляет горшочек, снимает с её беленькой попки голубенькие (!) трусишки и сажает на вожделенную посудинку, доносятся соответствующие звуки и запахи, процесс завершён... Мама тщательно подтирает её попку, а мне так сладко видеть её маленький волнующий разрезик между ножками, что даже почему-то ноют зубы...

Другой эпизод - спустя пять лет: Любочка, как всегда, опять у нас - простудилась... Выходной... Папа сидит к нам спиной, читает, в очках на носу, свою газету... Мы с ней бесимся на моей кроватке, потные, красные, смешливые... Папа тоже иногда оглядывается на нас, посмеивается себе... Девочка придумала такую игру: я лежу на кровати, она заходит к изголовью и, перевалившись через никелированную спинку кровати и привстав на удобную металлическую перекладинку, пытается через спинку проникнуть ко мне и оттеснив меня, занять моё место... Игра совершенно невинна и бестолкова, как и все игры... Но потом я понемножку "сдаюсь", предоставляю ей больше возможностей для манёвра, и вот она уже живой змейкой, грудью и животиком сползает по мне, чуствую, как её тёплые байковые красные штаны с начёсиком касаются моего лба, носа, губ, медленно и плотно прижимаются к ним, мне уже почти нечем дышать, но она упорно не сдвигается по мне дальше, а всё теснее и отчётливее прижимается ко мне, к лицу и губам всем своим тельцем, попутно как бы слегка раздвигая, едва заметно, свои ножки для более полного контакта с её промежностью... Вот такая игра... Наконец она со смехом скатывается с меня, обегает - и всё начинается сначала... От смеха выскакивают сопельки, я рукавом рубашки вытираю их ей, игра продолжается...

Испытывала ли тогда она в такие мгновения какие-нибудь иные чувства и желания? Не знаю, да и спросить неудобно: столько лет прошло, но мне кажется - уже тогда в ней просыпалась маленькая пока ещё - Женщина, которая позже будет писать мне письма все три года моей срочной службы в армии, скрашивая и обогащая её, а я все три года буду бережно хранить её фотографию на балконе их новой квартиры, где она запечатлена почти в таких же брючках с начёсом... А те - я даже сейчас помню их запах и цвет... Как помню запах трусиков её мамы Шуры, вывешенные для просушки после стирки в нашем общем коридорном пространстве послевоенной полуподвальной жизни... Как я обожал его, этот волнующий мускусный запах прекрасной зрелой женщины... Как-то однажды Любочка навсегда определила для меня его специфику и особость - аромашка! Она пришла к нам однажды после домашней баньки в ванночке и заявила мне как бы между прочим: - А мой папа называет меня вот здесь - "Аромашкой", и приподняв платьице, продемонстрировала новые трусики - она так иногда невинно проказничала...

Стоит добавить, что папа её, Лёва, будучи в нетрезвом состоянии, частенько в приступах сильнейшей патологической ревности безжалостно гонял свою дрожайшую Шуру с дочкой по всему полуподвальному пространству, обвиняя свою любимую во всех смертных грехах, основным из которых, конечно же, являлось её якобы "блядство", что только активное и не менее грозное заступничество моей бесстрашной мамы спасало их за нашими хлипкими дверями от грозного буяна... А была ли Шура действительно в чём-то виновата - кто ж её знает? Но то, что была она писаной красавицей, да ещё с удивительными формами, на которые просто не могли не запасть посторонние жадные и алчущие простых житейских наслаждений взгляды, - бесспорно и несомненно... И паталогически ревнивый супруг это - постоянно замечал... И у него складывались в больной голове примерно такие пазлы: ах, если её при мне другие мужики раздевают и пожирают глазами, то что же творится в её цеху, в кладовке, в каптёрке, в инструменталке, да в душевой? Кругом неё - одни эти козлы вонючие! И сама она - такая же! А вот мне до знакомого и сладкого нытья в зубах, назло всему - нравились её запахи, равно как и "аромашки" её прелестной дочурки...У меня с детства было развито художественное воображение, и до такой степени, что всё, в чём сосед иногда обвинял свою ненаглядную, я без труда представлял как в кино... Но фетишистом - так и не стал, хотя запах любой красивой женщины для меня - до сих пор - волшебное средство вызвать нытьё в оставшихся зубах... И дочка её была не менее прекрасна... Для своего возраста, конечно... Но я был воспитан - в очень строгих правилах...

Мне всегда нравилось с ней играть, что-нибудь мастерить для неё из картона, бумаги, папье-маше, клеить, конструировать, копаться: я в библиотеке постоянно брал журналы "Юный техник" и оттуда выкапывал разные фокусы, поделки, игрушки, забавные самоделки... Я сидел за большим семейным столом, что-нибудь изготавливал и придумывал для неё, клеил, сверлил, вырезал, а моя маленькая подружка сзади залезала на нижнюю перекладинку дедушкиного старинного стула, доверчиво прижималась ко мне животиком и всем тельцем, обнимала за шею, тепло дышала в ухо, копошилась ручонкой в моих волосах и внимательно следила за моими манипуляциями - училась, накапливала опыт и знания... Позже она всю жизнь сама проработает с детьми, станет воспитателем, как и моя нынешняя жена... Да и меня самого не минует эта стезя - всё закладывается в детстве... И как искренне жаль, что именно с ней, моей, наверное, самой первой, как сейчас понимаю, невинной любовью, - так ничего и не сложилось... И частично - по вине всё того же её бешеного папы: в конце-концов, не выдержав его угроз и издевательств, мама Шура подала на развод, а подросшая девушка, с трудом пережив их разрыв, окончив педучилище, уехала по направлению - во Владивосток, где и вышла замуж за доброго и заботливого моряка, родила двоих деток, а после гибели мужа - вернулась в родные края...

... Перед самым моим призывом в армию девочка пришла попрощаться в нашу тоже новую квартиру, накануне мы устраивали с друзьями проводы, мне было плоховато, дома никого не было, но она опять, как и раньше, растормошила и расшевелила меня, мы опять баловались и играли с ней, как дети, и снова в кровати и возле неё - я обнимал и прижимал её нежное, уже формирующееся тельце к себе, мы смеялись и задыхались, а потом она наклонилась книзу моего живота, ощутила там страстное биение моего сердца и припала к нему губами... Но я мягко отстранил её и через силу поднялся, только и попросив, чтобы она писАла мне... А в ответ она и протянула тогда вот эту самую черно-белую, но для меня - до сих пор самую цветную и самую дорогую из всех фото в жизни - маленькую, желтоватую, наверное, плохо закреплённую в растворе фотографию...

* * *

Вспомнился ещё один эпизод - в родной деревне, где жили бабушка и тётя Максика, почти возле самого дома раскинулся Пруд! Это потом он стал почему-то больше походить на огромную лужу, а сейчас и вообще почти пересох, а тогда казался таким глубоким и огромным - как море... Правда, на море он никогда не бывал и знал о нём только понаслышке да из книжек, озеро казалось таким-претаким красивым и желанным, что почти всё свободное время проводили на его берегу... Раньше он как-то совершенно не обращал никакого внимания на горластых головастиков купальщиков, своих однолеток, но потом стал невольно заглядываться на некоторые ярко выраженные особенности своих мокрых сверстниц, которые, ничуть не стесняясь, а наоборот, как можно кокетливее и назойливее выпячивая вперёд то, чем понемногу одаривала их Природа, горделиво и независимо дефилировали мимо, словно дразня и заманивая... Мокрые купальнички и трусишки так предательски способствовали им в этом, что можно было рассмотреть - буквально ВСЁ!

И они - понимали и осознавали это, им было до щекотки приятно ловить на себе восхищённые, как бы невзначай бросаемые, взгляды будущих поклонников, дразнить и заводить их... Это были пока тоже подсознательные и вполне себе невинные порывы...

А однажды вечером, когда они продолжали бултыхаться в воде, к Максу подплыла девочка Женя, из соседнего напротив дома, как-то странно посмотрела на него, как бы испытующе, потом, приблизившись вплотную, обхватила его руками и ногами, да так плотно, что он стал ощущать её - всю! Она так сильно прижалась к нему, что он начал задыхаться, хлебнул воды и стал задыхаться, тогда она изменила тактику: заплыла сзади и снова обхватила его сзади... Нет, она не топила его, как бывает иногда в детских забавах... Он попробовал вырваться, бросил назад руки, но ощутил пальцами только её упругую попку и что-то необыкновенное под ней, ниже! И даже от неожиданности снова хватанул воды! А Женя начала подёргиваться и сама, будто тоже хлебнув воды, вдруг оттолкнула его, прикрикнув - дурак... И отплыла в сторону, к девчёнкам...

Ещё вспомнился случай, когда он в соседнем шахтёрском поселке, в магазинчике, стоял в очереди за хлебом, хлеб ещё только привезли и разгружали, а толпа сзади уже напирала, набирала силу и нетерпимость, подталкивала задних вперёд, да так плотно, что стоявшая позади девочка из соседней деревни, он её часто видел в кино в их клубе, с подругой, почти вплотную притёрлась к нему, да так прижалась, что не вздохнуть...

Максик попытался немного развернуться, но толком ничего так и не получилось, а вот его обнажённая рука буквально легла на почти обнажившуюся грудь девешки... Та, как будто ничего не произошло, только усмешливо посмотрела на стоящего впереди, глаза в глаза, он запомнил, кажется, каждую чёрточку, каждую крапинку в её зеленовато-желтоватых смешливых глазах... А рука - ощутить упругость, нет, даже твёрдость её молодой торжествующей плоти... И - бешеное биение сердца! Он и так был весь мокрый от духоты и давки, а тут - вообще будто обдали кирпятком! А она только понимающе сочувственно улыбалась, и почти невидимые светленькие усики под аккуратным веснушчатым носиком искрились мириадами мельчайших бисеринок пота... Прекрасна Вселенная юности!

Весь мир, весь Космос насвозь пронизаны эротизмом, потому что он есть цель и смысл нашей жизни - он нацелен на её освоение, развитие и продолжение ( хотя результативность по мере поступательного развития самого общества - резко снижается).

С самого раннего детства, а возможно - и ещё до появления на свет Божий, вся жизнь и естественное развитие и рост любого организма вида "человек прямоходящий" идут в одной упряжке со становлением его сексуальности... Непрерывное накопление и осознание, а также попутно и неосознанный отбор, сортировка и закладка самых ярких эротических впечатлений и предпочтений - естественный процесс молодого организма для создания и построения своего собственного психо-физического потенциала, чтобы потом всю жизнь пользоваться этим волшебным калейдоскопом памяти...

Там имеется - всё! От первых приятных и познавательных мгновений изучения и исследования своего собственного Я и различных участков тела, и до непрерывно растущего интереса к окружающему миру и другим его обитателям, особенно - противоположного пола... Процесс этот незаметен, но всемогущ и необратим... Потому что именно он закладывает начало нормальным или ненормальным (а что считать нормой?) последуюшим привычкам и предпочтениям, направленных самой Природой на конечную цель любого организма - продолжения Себя, любимого... В живой природе всё происходит настолько просто и естественно, что и не вызывает особого интереса исследователя... У Человека этот инстинкт настолько замаскирован, обусловлен и размыт, что подчас трудно бывает понять и обьяснить не только свои собственные поступки и "заскоки", но и поведение окружающих, даже самых близких... В принципе - разгадка проста: нами рулит подсознание... Как код к алгоритму нашего развития и действий... Но и здесь не всё так однозначно: иногда внешние воздействия играют не меньшую роль для снятия всяческих и разных "тормозов" психики - от курения до алкоголя и наркотиков, они - как будто открывают потайные двери подсознания своим иезуитским ключиком: хочешь - получи! Путь открыт и спрямлён до самого банального животного примитивизма...

Всем женщинам, даже маленьким и будущим - просто позарез нужна постоянная подпитка и подзарядка своего телесного энергетического аккумулятора в виде посторонних восторженных оценок и проявлений восхищения, желаний и восторгов - хотя бы даже в виде заинтересованных взглядов лиц противоположного пола... Своевременно подзаряжаете этот совершенно индивидуальный, но неизменно положительно эгоистически настроенный источник - вас всегда и во всём ждут удача и успех - женщины действительно любят ушами, подчас начисто отключая свой мозг: только не критикуйте, не высмеивайте их, а осыпайте к месту и совсем не к месту комплиментами, похвалами, восторгами, целуйте, дарите... - успех обеспечен! Женщина всегда хочет казаться или быть - желанной для всех самцов, безотчётно чувствовать свою нужность, самость, привлекательность и притягателность... Короче, можно выразиться даже предельно цинично и откровенно: молодая женщина любого возраста и особенно репродуктивного периода являет собой весьма могущественный, но скрытый самой природой от излишнего сглаза и глаза крошечный орган, который называется - Клитор!

Да и в ней самой, как и в этом крошечном и прекрасном подарке природы, сосредоточены и собраны буквально все нервные окончания и находятся пути их прохождения и зарождения соответствующих импульсов, делающих женщину Женщиной - красивой, возбуждённой, восхитительной и бесконечно всеми желанной... Она и сама - ОН ! Себе на уме, таится и мучается комплексами отнюдь не меньшими, чем мыслящие особи мужского пола, страдает и сомневается, нуждается в постоянном подкреплении и поддержке самого факта своего совершенства... Ведь крошечный Клитор, даже независимо от его размера - это тоже маленькая копия мужского полового члена, отсюда и двойственный характер природы самой женщины, с её интуитивно богатой и развитой нервной системой... Подчас она сама себя не может понять именно из за этого дуализма, как высшего подарка самой Природы: она способна к множественным и ярким оргазмам - самки зверей этого лишены!

Будучи как-то в отпуске, в столице, изрядно "наквасившись" накануне с соседями, Макс с женой зашли "поправиться" в ресторан - это было во времена действия идиотского "сухого" Закона - заказали энное количество спиртного, на закуску им подали жареные в сметане грибочки ... Выпили - появился зверский аппетит, но не тот, - только чтобы нажраться, а другой - совершенно другого, эротико-эстетического плана, так назовём этот странный феномен: когда, покопавшись в тарелочках и попробовав на вкус отменную еду, Макс поддел на вилочку маленький шампиньончик , весь в аппетитном сметанном соусе, показал своей подружке и затем жарко прошептал ей на ушко:

- А ведь этот грибочек, как твой клиторочек! - и , сладко причмокнув, отправил его в рот...

Догадайтесь, что было потом! Она буквально вытащила его из-за стола, они срочно рассчитались и через несколько минут оказались дома - в постели! Обалдеть! До сих пор бросает в жар!

Вот она - сила образного слова!

Про мужчин говорят: - "Вся сила - в яйцах!" Точнее - не скажешь! В этом молчаливо "говорящем" мужском сокровище таится целая бездна возможностей и искушений, поступков и интриг, подлостей и героизма... Надо только уметь всё это своевременно откупорить и заставить работать... Как? Это уже другой разговор и не об этом, собственно говоря, а речь о другом - как это всё соотнести с женщиной? Не только женщина, но и мужчина на подсознательном уровне отмечает сам факт своего существования и возможностей одним оригинальнейшим способом - запахом! Запахи варьируются, видоизменяются, делаются то слабее, то ярче и выраительней, то становятся отталкивающими, то притягивают как магнит... Молодость и сила пахнет совсем иначе, нежели старость и немощь... Первые несут в себе животворные струи свершений, положительных потенциалов, тогда как вторые - печальный оттенок разрушений и увяданий...

В животном мире этот эффект выражен ещё резче и понятней. Если уж речь заходила о пространстве свинарника как единой общности разнополых индивидуумов, то стоит заметить - там царит столь ужасающий и стойкий запах, в большей мере обусловленный и исходящий именно от невыложенных особей - от хряков! Максим со своим командиром как-то раз пригласили своих жён на экскурсию по части: показали новенькую солдатскую столовую, похвастались зимней теплицей с огурцами и цветами, новёхонький клуб-театр продемонстрировали с киноаппаратурой "Ксенон" - тогда огромной редкостью даже в крупных городах, и завершили осмотр самым ценным, что у них имелось в части - угадайте! Нет, ни за что! Они повели их - в Свинарник!

... Ох, видать недаром девок оттуда иногда ночами выводили целыми партиями и сдавали в руки доблестной милиции: конечно же - отнюдь не к могучим и столь же вонючим хрякам стремились они на свои столь поздние "экскурсии" и посиделки, а к пропахшим этими хряками молоденьким солдатикам из деревень и их доблестным сослуживцам, у которых в наличии тоже имелись не менее эффективные причандалы, ничем не уступающим хряковским, а попадались - и ещё покраше да послаще, видать ... Свежий медок - всегда слаще! Зато и претензий, если что - взыскивать не с кого: сам дурак! Полез, а мы и не хотели - на экскурсию пришли!... И совсем неважно, что ночью... ( А может, именно по этим самым причинам ныне стало так модно проводить ночные экскурсии - всё ближе к подсознанию?...)

Короче, в любой мало-мальски не задрипанной, а уважающей свой статус части, имелся свинарник...Если, конечно, командир и его заместитель по тылу - на своём геройском месте не зря штаны протирали... Вот и этот свинарник, как я уже повторял, был одним из самых лучших, как и их отцы-основатели...

...Вот, привели, значит, они своих ярких краль, жён, то-есть, да ещё в мехах, в этот вонючий свинарник, а те - ничего не пугаются, ничему не удивляются, потому что сами в своё время - выросли в деревне! Чему удивляться? Зашли, посмотрели, а тут как раз к хряку - так уж сошлось - подпустили истекащую истомой очередную красавицу-свиночку... , там, шуры-муры, трали-вали - это не про них: с ходу заскочил бравый кавалер на молодайку, а у той толстенькие ножки буквально подкашиваются - веса-то у бугая почти полтонны! Или я привираю?... Да нет - огроменный кабаняра-секач мгновенно оседлал свою очередную пассию без всяких там разных прелюдй и прочих дамских штучек, воткнул ей свой красный штопор и так отдрючил, что только держись! Послушайте, а может и ночные посетительницы так стремятся сюда, чтобы хотя бы поглазеть? Да вряд ли - они сами озабочены, сами просто истекают... "Шишечки-то - охота", как заявила нам однажды в далёкой Вологодской деревеньке дурочка Верка на далеко не скромный вопрос об отношениях с мужской половиной человечества... Убийственный по своей простоте ответ! А не задавай глупых вопросов!

... Короче, экскурсия удалась на славу! Да и ночь после неё - пролетела незаметно!

В этой связИ хотелось бы дать обладателям таких хряков один дельный совет: когда придёт время менять производителя, его лучше стрелять, но не в голову - башка каменная, а в самое сердце, и сразу же , навалившись всеми силами и средствами помощников, пока спускают кровь, отхватить ему тесаком огроменный "кисет" с яйцами, иначе из-за последующего вредоносного запаха хоть и жёсткого, но всё же - мяса, есть его будет невозможно вообще... В принципе... Помните? - "Вся сила - в яйцах!" Я пробовал на вкус этот отвратительный на вид деликаетес - просто потрясно, так и чувствуешь физически, как буйная сила огромного трудяги-животного поистине каким-то мистическим образом частично воплощается и в тебе, в твоём заветном"кисетике"... Берегите и лелейте свои драгоценные кисетики, друзья мои! Пригодится иногда дать кое-кому "табачку" понюхать!

* * *

Частенько приходилось Максу ездить и в командировки: то в Питер, то поближе - в Петрозаводск... Совещания, подведение итогов, семинары и прочее: - "На саму службу внемени не остаётся", - шутил он по поводу... Зато когда они привели, наконец, свой военный городок в почти идеальное состояние, с помощью местного строительного треста, конечно, которому и были они приданы Министерством среднего машиностроения для успешного выполнения стратегической задачи - досрочному пуску всё новых и новых мощностей горнодобывающей и перерабатывающей промышленности... - бОльшая часть всех этих бесчисленных мероприятий легла на них самих. Да не легла - навалилась! Продыху не стало! Вспоминали частенько с командиром прошлые времена : сел и поехал - никаких забот! В дороге - "поквасишь", на месте - добавишь, назавтра - продолжишь, а там, глядишь - получи командировочные и распишись, и - по домам, - и никакой головной боли! А теперь - сами как бЕлки в колесе: встреть, прими, размести, накорми, развлеки, подготовь мероприятия, закажи и оплати лекторов... и прочее-прочее - всё на них самих спихнули, а как отвертишься ? Вот что такое - быть Передовиком! Друзья - в середнячках - самое то! И никакой головной боли!

А как раньше было хорошо! Заказывали пару-тройку купе до Петрозаводска, смотря по количеству приглашённых, конечно, с собой - всё самое необходимое, а что в дороге нужно? - Конечно же - карты (не топографические, ясно море), спиртное и хорошая закусь... Поезд на их станции оказывался как раз к ночи - все остальные путешественники уже как правило спали, закрывались двери, быстро, как сама собой, накрывалась скатерть-самобранка, и - вперёд! Под стук колёс, под всяко-разные разговоры и рассказы да шуточки, да карточные битвы дальняя дорога до Петрозаводска скрадывалась многократно: казалось - только смежили глазки, пора уже и разлеплять их - приехали!

А там - всё уже по накатанной: военная гостиничка на улице Чапаева, размещение и прогулка по прекрасному приморскому городу, традиционное посещение приглянувшегося ресторанчика, и вот оно - наслаждение свободой и прекрасным... У Макса однажды даже на этой почве призошёл некий не очень приятный казус: под волшебным влиянием распадающегося в организме алкоголя и его составляющих, во время танца-медляка он был просто поражён красотой и лепотой прекрасной Ванды, студентки из одной не менее прекрасной прибалтийской республики, да ещё с лёгким акцентом, да ещё - белокурой и голубоглазой бестии, что, забыв все приличия и прочее, бросил своих друзей, зато, прихватив с собой ещё пару бутылок и ту самую прекрасную Ванду, которая, казалось, ко всему была готова, рванули в сторону почти родной гостинички... Правда, по пути, немного протрезвев, но реально оценив количество спиртного, девушка предложила зайти за скучающей подругой в институтскую общагу, развеселить и её заодно... Прихватили и скучающую подругу, она мгновенно собралась и была, казалось, тоже к всему готова - даже самым невероятным приключениям! И они не замедлили вскоре состояться...

Макса подселили при размещении в комнату с незнакомыми старшими офицерами, которые поздно вечером должны были выселиться - к своему поезду... Когда наша троица со всеми ухищрениями и придумками всё же проникла мимо отвлёкшейся вахтёрши в искомую комнату, там уже готовились к отъезду: допивали и доедали оставшееся, укладывали в портфели и сумки нехитрый свой багаж и карельские сувениры, и на приглашение ко вновь накрытому столу восприняли вяло, прямо даже сказать - никак, ибо были уже хороши... Даже на наших красавиц не отреагировали, что бывает в войсках нечасто, а то и вовсе сказать - никогда! А красавицы, ничуть не обижаясь и не реагируя на будущих пассажиров мимо проходящего поезда, бодро выпили для - начала, потом - за отьезжающих, потом - за присутствующих, потом... - им поплохело... Обоим! Одной - по причине голодной выпивки без закуски, другой - от излишества выпитого... А вы сами знаете, что бывает в таком случае... А дальше - служивые быстренько ретировались, и то ли позавидовали чужому счастью, то ли просто по пьяному недомыслию, но предупредили вахтёршу, что харчами в номере "хвалились" не они, и что нужна там генеральная уборка... Зашедшая на второй этаж горничная или убощица - кто их на хрен ночью разберёт, увидев такой обьём предстоящей работы и незваных посетительниц, закатила форменный скандал с вызываним наряда милиции... Девчёнки ломанулись к окнам - второй этаж и окна законопачены, потом - к шкафу, а вдвоём в маленьком казённом шкафу - делать нечего, и подоспевшему наряду вместе с гостиничной обслугой пришлось выслушать столько нелестных и некомплиментарных слов в свой адрес из уст молодых чаровниц, что они не выдержали такого ответного натиска и бури, и пригласили вежливенько их с собой, ну насчёт вежливости мы несколько погорячились, но всё равно - долг был неуклонно исполнен и наш майор остался в гордом одиночестве посреди номера, щедро украшенного былой едой и закусками незваных гостей на полу - уборщице настрого запретили убирать: сами насвинячили, сами и уберут! Лишь утром, едва продрав очи, бравый майор принялся за наведение порядка, но, надо отдать ему должное, сделал это тщательно и со всей душой, хотя душу-то как раз и воротило... Ему делать это было, прямо надо сказать - не впервой, и не по причине своего или чьего чужого желудка, а по простой и даже банально-трагической причине: жена, тогда, ещё в Москве, была ещё жива , но так безнадёжно больна, что пища - не приживалась и тут же исторгалась вон. Как и всё остальное... А он частенько сам дежурил возле её постельки, если забирал из клиники на недельку-другую - "отдохнуть", менял испачканные простыни и одеяла, подмывал и переодевал любимую, совсем пришедшую в такое поистине удручающее состояние, что горькие слёзыньки обиды на жизнь и судьбу сами застилали глаза, а потом, не выдержав беготни и поисков наркотических средств, её криков, стонов и беспамятства, снова с солдатами отвозил её назад, где присмотр бы ничуть не лучше, а часто и вовсе вновь ложился на него самого... В этом мире - задаром не делается ничего, особенно, в Москве...

Вот и сейчас, прибрав за собой, вернее, за "малявок", как он их окрестил, вспомнив невольно весь пережитый ужас и потрясение от недавних, как казалось, похорон и всего, что с этим связано, похорон мечтаний, любви и надежд, рухнувших жизней и карьер, и едва не придавивших его самого, он только и подумал: - "Как хорошо, что вовремя сбежал из столицы...- и спохватился: - Ё-моё! А что же с девчёнками?" - эта мысль будто подбросила с места... Он привёл себя в порядок, сдал инвентарь, извинился перед персоналом и покинул эту гостиницу - навсегда! По своей воле причём...
Секрет был прост, как правда - он в следующий раз нашёл себе такую пассию, что у неё имелись и своя прекрасная квартира, и ничуть не менее прекрасная дочь! И командировочная проблема лля него решилась, казалось бы - навсегда! Ведь он с недавних пор находился в активном, как говорят, поиске... Жизнь в одиночестве - тоже была невыносима... Мы о дочери хозяйской просто так заикнулись - не подумайте чего дурного, она была совсем ещё молода и готовилась стать модным парикмахером, да и на примете уже был паренёк... А то и так , наверное, о нашем герое много лишнего наговорили, да скорее всего - больше и присочинили: так иногда бывает...

А он тем временем спешил в ближайшее отделение милиции, так внезапно приютившее наших юных студенток... Начальник отделения оказался к счастью на месте, вошёл в положение, и, чтобы не испортить им жизнь, распрядился все следы их пребывания в неположенных местах - уничтожить и забыть... Будь здоров и удачлив, майор! Взаимно!

А почему не удалось нашему герою до конца и радикально решить свою проблему одиночества, - смотрите выше. И вывод такой: не надо никогда лезть в передовики! Не стОит - хуже будет! Вот теперь сами и рсхлёбывайте: и гостиницы, и гостинцы с подарками, и лекторы, и кормёжка, и прочее и прочее, вплоть до обратных билетов! А оно нам - надо? Самим некогда продохнуть!

А жизнь на ударных стройках - кипела! Трудились в основном со всей страны собранные гражданские лица, но и военные строители не отсиживались - и у них дел было невпроворот: самая неквалифицированная и низкооплачиваемая работа приходилась именно на их "контингент"... Но даже их заработки позволяли безбедно содержать не только их самих, но и всю инфраструктуру части и подразделений, оставалось и самим солдатикам, если хорошо трудились, не филонили, не пьянствовали - зачастую и на их сберкнижках к концу службы скапливались значительные суммы: майор Истаев знал некоторых, кто уезжал с Севера на своих машинах и мотоциклах: хорошие и умелые руки ценятся везде!

А вот формировался и подбирался личный состав таких формирований-отрядов из того человеческого материала, который был в наличии, вернее, оставался после тщательного отбора и просеивания, вначале в военно-призывных комиссиях, потом - в округах, затем - в управлениях, и на места, в сами отряды попадали такие люди, которые якобы только и годились на то, чтобы стать, накрнец, военным строителем, сиречь - злостным нарушителем и лентяем! Призывали и присылали даже больных, одних месяцами лечили в госпиталях и санбатах, - и вылечивали (!), другие мучились сами и мучили своих сослуживцев по казарме или медсанчасти стойким запахом мочи. Их тоже лечили, и тоже вылечивали, но сколько надо было приложить внимания, воли и сил для преодоления энуреза и помочь молодому организму: и инструктажи дежурной смене - будить в определённое время, и внеочередная замена белья и постельных принадлежностей, и выделения мест на первых ярусах - да мало ли? Но - помогали...

Не хочу никого обидеть, тем более бросить тень на чей-то плетень, но в военные строители часто направлялсь даже и судимые, и отсидевшие свои сроки, и после "молодёжки", был, например, такой казанский солдатик - Бадрутдинов! Сколько кровушки выпил он из своих отцов-командиров, сколько нервов поистрепал, - но всё же общими титаническими усилиями - дотянули его до заветного "дембеля"!

А через несколько дней приезжает из Казани следователь - убили вашего Анику-воина прямо на вокзале в пьяной драке... И не лучше ли было - отправить вовремя гадёныша за решётку во время службы - жив бы остался? Но - лишняя судимость в отчётах, статистика... И "служат" такие бадрутдиновы, портят жизнь окружающим, от них - явно больше вреда, чем пользы, но нет - терпи, тяни его, заставляй хотя бы быть видимостью человека... И ведь самый-то вред от таких отморозков с "золотыми" зубами в том, что они несут в хорошие подразделения и части не только тюремную лексику и повадки, но и негласно насаждают вокруг себя зоновские порядки...

Большая часть военных строителей формируется из призывников Средней Азии и Закавказья - это не секрет... Профессионалов среди них - считанные единицы, но они есть и были... Основная беда и поначалу целая проблема - откорм этих горе-призывничков: какая там ему лопата, лом или носилки? Они на ногах еле держатся, от ветра шатаются - да ещё - на Крайнем Севере! Почти у всех - дефицит веса, у многих - выраженная дистрофия... Вот и приходилось поначалу вместо работы - буквально откармливать их двойными порциями улучшенного питания -месяцами!

Возникала позже и другая проблема: они стремились постоянно обьединяться по своей национальной принадлежности, это, с одной стороны - и неплохо: могли хоть отпор дать зарвавшимся казарменным хулиганам, но ведь была и другая жизнь - ночная, потайная... Самоволка - одно, да они по самоволкам - и не очень-то, потому как по-русски говорили кое-как, а некоторых вообще приходилось вновь сажать за парты и приглашать лучших городских учителей русского языка... Но и это - полбеды ! Иногда и сам замполит, и другие офицеры и прапорщики, ответственные за свои участки служебной деятельности, проверяя душные, а точнее - вонючие ночные казармы, пересчитывая подчинённых буквально по головам, замечали пустые кровати , а на других подушках, вместо одной, иногда чернели и затаившиеся две буйные головушки ! Отьевшись и набрав вес, теперь их тоже тянуло на соответствущие "подвиги"! Иные озабоченные старослужащие разбирали самых привлекательных мальчиков, склонных к таким специфическим забавам и развлекались с ними... "Ну прямо Древняя Греция, блин! " - плевался и сам Истаев и иже с ним, разгоняя содомистов по своим койкам, но обо всё этом старались говорить снисходительно, как о чём-то постыдном, противоестественном, но не столь опасном для службы и здоровья... Хотя - как знать?

Нередко при редких беседах с родственниками солдат разных национальностей, (На СеверА особенно-то не разьездишься, не налетаешься) те откровенно признавались, что уж своим-то детишкам-подросткам они иногда дарят осликов-ишачков, надеюсь, понятно для каких целей? Или всё же - для езды?... Но - под большим секретом!

Были и другого рода "строители", кому вообще-то надо было ещё на гражданке "белый билет" давать, а их тоже признавали условно годными и гнали эшелонами на север, а русских, как мой дружок детства Вовка Яковлев - умелец на все руки: и готовый фотограф, и радиотехник, и токарь, и слесарь, каких поискать, короче - тульский рабочий паренёк с Оружейного завода, - попал в ряды строителей на юг, на Байконур, только за то, что заикался; а через год с небольшим был полностью комиссован после неожиданной атаки гептилом прямо из космоса, это когда взорвавшаяся и взбесившаяся ракета погребла под стобой маршала Неделина со свитой... Погибли тогда на месте сразу семьдесят четыре (!) человека, остальные позже - от ран и ожогов... От самогО боевого Маршала остался лишь тёмный след на асфальте, оплавленная Звезда Героя, один погон и наручные часы... Говорили Вовке потом - счастливо отделался, что только обделался... И всё-всё -сразу засекретили...

Как любят у нас - всё секретить! Чтобы никто - ничего, чтобы всё - шито-крыто... Много позже, когда Истаев стал уже гражданским лицом и начал работать в засекреченном ( ! )Научно-исследовательском институте от Питерского тоже сверхсекретного предприятия под кодовым названием "Северная заря" и кем бы вы думали? - Точно! - Инженером "первого" отдела в той самой секретке, о чём и говорится, благо у него даже на службе в свинарнике, тьфу - оговорка ! - в Военно-строительном отряде же! - оставался заветный "Допуск по форме Љ2" - усекли? Так вот, много позже он копался как-то от нечего делать в завалах этих самых "секретов" и чудом набрёл на один из самых властных и секретных Указов, который гласил, что разрешается всем без исключения гражданам СССР втюхивать выращенные кристаллы под видом природных! Естественно - через госторговлю, то есть - через те самые пресловутые государственные ювелирки! Каково? Сплошной обман! И самое смешное, что СССР давно развалился и почил "в бозе", а уверен на все 100%, что и до сих пор тот самый Указ - живее всех живых! Помните? - Ломятся сверкающие витрины соответствующих редких магазинов от прекрасной клюквы рубинов и от загадочной синевы сапфиров, и уже за ними, естественно, - тоже ломятся соответствующие толпы южанок в длинных юбках и тапочках летом на босу ногу, чтобы, значит, овеществить свои неведомо как и чем добытые бумажные сокровища в реальные! А родное государство им взамен - хитренько так - берите! А и не жалко! Ещё "настрогаем" для вас, сколько хотите! А сейчас - и того хлеще: даже в махоньком Богом забытом своём городишке уже насчитывается с десяток таких "ювелирок"! Концерт по заявкам - продолжается!...

И вот этот самый, ставший вдруг родным (лишь бы денежки платили!) новый коллектив и занимался как раз тем, о чём и шла речь выше! Он разрабатывал новые формы и методы выращивания самых разных подобного рода кристаллов, только, конечно, военно-промышленного назначения ... Тут уж - без обмана! Помните полузабытую уже историю с КОЛЛАЙДЕРОМ для глобальных межународных исследований? Вот и эти самые кристаллы - тоже выращивали, резали, шлифовали и полировали - именно на этом самом огромном бывшем предприятии, вначале быстро и умело приватизированном, затем - столь же умело и быстро обанкроченном... А ведь здесь могли делать и не только эти удивительные кристаллы, здесь планировалось наладить полный цикл производства (из местного сырья!) и почти невидимых деталек к головкам самонаведения ракет, и подложек для самых разнообразных и высококлассных отечественных чипов! Да мало ли что планировалось? Сами знаете, друзья, чем накрылись все эти грандиозные планы: медным тазом! И сами знаете - почему...

Так и хочется сказать: - Секретики - кисетики... Спросите либералов...

Часть третья -

БОГОРОДСК

Именно так красиво и традиционно набожно назывался раньше этот старинный городок... Приятное имя ему подарила своим Указом сама Екатерина Великая в 1871 году от рождества Христова, но известен он аж с 1391 года как сельцо Рогожа, а позже, с 1503 года - ямская слобода с тем же названием... И лишь в 1930 году новые власти своим указом переименовали его, наградив именем Виктора Ногина - деятеля партии большевиков, похороненного на Красной площади в 1924 году... До сих пор общественность города не может вернуть ему прежнее имя... Давно пытается...

Лейтенант Истаев вместе со своим подразделением в составе учебного батальона перебазировались из Новогорска почти сразу после отставки маршала Чуйкова, - новая метла принялась мести по новому: тут, в Ногинске, в рабочем ткаческом посёлке Глухово, где и начинал свой рабочий путь будущий видный партийный деятель, в местечке под рабочим названием "Полигон" располагалось ещё бОльшее учебное подразделение под название ЦКЧ, что означало - Центральные курсы частей ГО по подготовке специалистов-сержантов... Вот прибывших и влили в его состав - ни больше, ни меньше.

Первое знакомство с городком и его обитателями получилось несколько необычным: пока размещались по освободившимся старым деревянным казармам, слух о новичках, видимо, молнией разлетелся по "окрестным весям и градам", как мудро говорилось в древних летописях, местное население в лице слабого пола тут же всецело и смело проявило свою горячую заинтересованность и жизнелюбие в налаживании добрых и прочных добрососедских отношений с новичками, а поскольку забор в новой части почему-то отсутствовал начисто, да и дело присходило уже на закате дня, то можно себе представить, каково пришлось отцам-командирам уже через некоторое время! Ни комариный стон и звон, ни иные поползновения бравых офицеров и прапорщиков ничем не могли противостоять буйному нашествию молоденьких ткачих, да ещё в субботний вечер! Это было - нечто! Они так горячо и страстно желали непременно сегодня, и непременно сейчас поделиться с новичками своим молодым ткаческим опытом, тем более что их юный энтузиазм бы до такой степени подогрет немеренным количеством горячительного, что некоторые красавицы буквально пали сами раньше времени под натиском своих чувств и эмоций, и проспали среди белеющих в сумерках берёзок мирно и тихо до самого утра... Остальные продолжали беситься и осаждать прибывшее сладенькое пополненьице всеми доступными средствами и способами - и тоже до первого розового рассветного луча!

- Ну прямо дикий шАбаш какой-то!, - ошеломлённо делились наутро друг с другом невыспавшиеся, но едва-едва выстоявшие командиры и воспитатели...

Такого никто не мог себе представить и предвидеть даже в самом страшном сне, просто не было достаточного опыта и сноровки, чем и не преминули в полной мере воспользоваться осаждавшие... Урон самой образцовой в мире советской морали и нравственности был нанесён колоссальный, но поправимый... Ну как ещё и чем можно было отразить нашествие прекрасных одалисок, если наступление было организовано не по честным правилам ведения боевых действий, а исподтишка, обходами, охватами, набегами и захватами, и что могли на деле противопоставить наши доблестные вояки? Сие покрыто тайной и мраком прошлого, стоит лишь отметить, что основными орудиями против нападавших были их собственные тела и руки, по которым-то, кстати, встречавшие так и тосковали и жаждали их: обнимешь, чтобы ласково препроводить юную даму восвояси, хотя бы - за ржавую железную дорогу, за насыпь, где кусты и чащоба, а ей того и надо! Она ещё крепче и ещё жарче прильнёт всем телом, прижмётся - не оторвать, прямо пиявица ненасытная, руками её руки разводишь - а они уже в твоих штанах хозяйничают! Повоюй тут!

Сама часть располагалась тоже очень "удачно": с одной стороны - несколько так называемых ЦПХ (не буду и расшифровывать - кому надо - поймут) - другими словами - женские общаги, с противоположной - молодёжные общежития ПТУ - интернаты, то-есть... Для совсем подростков... Вот эти-то в основном и атаковали! Молодые тела и их головы так уж своеобразно и диковинно устроены: если хочется - надо получить сейчас и немедленно... Раздраконенные бешеными гормонами и алкоголем мозги буквально и сами сползают вниз, поближе как раз к этому прекрасному и грешному органу, который уже и рулит ими, только чтобы успеть побыстрее получить желаемое удовольствие и наслаждение! Только бы поскорее ощутить свою нужность, зрелость и признание страстного ответного душевного порыва... лицом противоположного пола! Так уж устроено человечество!...

Я ни в коей мере не обостряю и не утрирую саму суть вопроса: не говорю о том, что им непременно позарез нужен и жизненно необходим сам коитус, совокупление или действия более скромного характера и порядка, нет!

Они бы даже, думаю, и не пошли сразу на это, да может, и позже - но постоянно напряжённое докрасна биополе в закрытых учреждениях такого типа - сродни закрытым взрывоопасным воинским коллективам, такие же метания, мечтания и стремления, попытки однополых связей, либо одиночная разрядка соло - не приносят настоящего облегчения и удовольствия - это всего лишь суррогат вместо естественных связей и общений...

Не отставали, а подчас и намного стали превосходить позже своих молодых товарок в смелости, находчивости и сноровке их вскоре подоспевшие и давно познавшие вкус и сладость пресловутой "шишечки"более опытные, поднаторевшие в этом деле "подруги" - конкурентки... Из тех же ЦПХ. Уж они-то знали, чего хотят!

И на что только не способны жаждущие общения и признания, чего только не напридумывают, не изобретут? Не раз уже успевшие познакомиться и подружиться с кавалерами милые дамы неоднократно были выпровожены даже из самих святая святых - неприкосновенных казарменных помещений и тайников, от умывальников и удалённых уличных туалетов, до старшинских владений - сушилок и каптёрок! Буквально всё было пропитано и украшено стойким ароматом благоухающих женских промежностей и всем тем, что позже изливалось из них на свободу... И этот запах настолько гармонировал с запахом сырых вонючих портянок, который и так иногда безраздельно господствовал в ночных курсантских казармах, что у Максима и других офицеров, пытавшихся осуществлять хоть какой-то контроль за этим беспощадным разгулом двух стихий, у самих дух спирало и приходилось открывать окна казарм, что, собственно, и требовалось для новых орд прекрасных посетительниц, благо казармы были - одноэтажные! Зайди ночью посторонний и неподготовленный человек в такое помещение - его наизнанку вывернет! И скажет он от души, бедняга: - Ну и свинарник!

И что в этом самое смешное и удивительное, что эти красавицы всерьёз считали себя едва ли не первыми помощницами командиров и начальников : выпроводишь такую даму за пределы казармы и части, а она ещё и кочевряжется - МЫ, говорит, делаем из ваших мальчиков настоящих мужчин, а никакая не Армия!

А завернёшь ненароком по пути по малой нужде вечером в солдатский туалет: тут как тут - очередная такая помощница, стоит в сумраке возле обгаженного и обоссанного толчка раком, ахает-охает, а сзади уже пристроился очередной "настоящий мужчина" - елду задвигает, пыхтит-старается, а поодаль всегда ещё двое-трое очередников, надрачивают, готовятся... Приходится их кайф поневоле обламывать - пусть уж лучше в кустиках потешатся, на вольном чистом воздухе... засранцы... Хотя и занимательно - а почему именно в отхожее место тянет такого рода "помощниц"? Что их так возбуждает и привлекает? Но чужая душа - потёмки, как говорится, а чужая давалка - тем более, да они и сами вряд ли осознают - охота, и всё! Хоть ты описайся!

Как-то, выпив пустым вечерком с коллегой и другом Колей, Макс поделился с ним своими наблюдениями:

- Может быть, здесь сказывается социальная принадлежность и место в обществе?

- Да я сам, и ты, дорогуша, - тоже не с золотой или серебряной ложечкой во рту родились, но, во первых - мы всё же мужчины и не всегда можем понять их мотивы и пристрастия, во-вторых , - на всех алкоголь действует по-разному, а в третьих - ты среди студентов - будущих педегогов крутился - они что - все святоши? - резонно ответил Курнецов...- А ведь - будущие учителя, наставники...

- Да что ты говоришь! Хоть и жил дома, но довольно поболтался по общагам среди друзей - во всех - одно и то же: засидишься допоздна, выходишь из кубрика в коридорную темень - лампочки выкручены, а на подоконниках - парочки, парочки - кто целуется, кто обнимается, кто сосётся, кто лижется, кто делом занимается, подоконники удобные, широкие и глубокие, сами способствуют всему, - посадишь или сам усядешься и вот оно, счастье!... А за закрытыми дверями что творится - концертная музыка под названием: скрип кроватей!

- Ну ты прямо как будто сам там побывал, на подоконниках-то этих, да на кроватях - давай, колись!

- И бывал, и экспериментировал... Но меня смущало всегда там одно: девчёнки - как будто воды в рот набрали, друг о друге, то есть - даже о самой своей злостной "подруге" никогда худого слова не скажут , никогда, молчат, как партизанки. Или отзываются - только в превосходной степени! А те - уже не один десяток своих наблюдений в записные книжечки или в мозги занесли... круговая порука - "фуэнте овехуна" называется...

- Это ты по-каковски?...

- Да ладно, я не подкалываю... Это так называлась деревня - "Овечий источник", из произведений Лопе де Вега, классика... То есть - сплошная круговая порука, все со всеми - связаны... А вот среди ребят - ровно наоборот: все свои эти сомнительные "победы" - не только не афишируют, - трубят, прямо как петухи твои, Павлово-Посадские: я и эту, я и ту, и обеих, а та- вообще б..., сосёт любому и в неограниченном количестве! Наслушаешься - разве после этого - захочешь жениться? Но есть, говорят, и действительно порядочные девчонки - учёба на первом месте, никаких отношений, только дружба... И есть среди них довольно симпатичные... Но видимо, домашнее воспитание или комплексы - тормозят процесс познания себя и окружающих... Они есть... но - в меньшинстве. Хотя сам всё же, как видишь, - женился... Три года миловались, дружили, по-хорошему, но не на студентке, а на преподавателе соседнего факультета - педфака, она ещё и кабинетом заодно заведовала - удобно... На три годика постарше . А сейчас вот голову ломаешь: где она, как она, видишь, куда нас судьба занесла? В лице генерал-полковника Алтунина... Так что тебе - полбеды... Холостому...

Помолчали...

- А ведь мне - про мою - тоже немало гадостей наговорил однажды, почти перед самой свадьбой один бывший "хороший" знакомый... И с проректором она, и с лётчиком... И с моряком...
- А ты?

- Как видишь... Я его тут же из круга друзей на три буквы отправил, а ей - передал его слова...

- Ну и?

- Сам знаешь... Кто правду скажет, о себе, особенно - женщина: ничего и никого, а это всё наговоры и происки мямли, неудачника и алкаша Серёжки Тимофеева, её бывшего соседа... Тоже всё в женихи набивался...

Снова покурили...

- А как у тебя самого-то на любовном фронте? "Вирьку"-то свою когда под венец поведёшь?

- Дозреваю... никак не решусь...

- А она хороша, соседушка-то твоя, прямо ягодка спелая... Смотри, чтоб не перезрела...

- Ну ты прямо провидец... По-моему, мы с ней - залетели, так что теперь, как говорится - хочешь не хочешь... Да и мамка наседает, и сеструха...

- Привет им от меня! Самый горячий!

- Может как-нибудь снова съездить удастся, вырваться? Видишь, как влипли? Скоро своим курсантам сами будем ещё и сопли вытирать!

Много позже, уже будучи капитаном, Макс невольно вспомнил этот разговор, когда в редкий очередной выходной удалось вырваться за грибами в Химкинский лес: шёл он взгорком со своим полупустым пакетом, с одной стороны - речушка, с другой - заросший склон, а много выше - какие-то обустроенные правительственные дачи... И вот почти возле самой тропинки внезапно чуть не натолкнулся на голую любовную парочку, причём парень лежал на спине запрокинув голову и не мог видеть непрошенного прохожего, а вот белокурая бестия, завидев его, принялась ещё интенсивнее насаживаться на стоящий вертикально крупный красный грибочек, пристально и озорно вглядываясь в проходящего в полувоенной одежде мОлодца - ничуть не испугалась, глядела не мигая, с каким-то даже вызовом, видимо получая от такого инцидента дополнителные эмоции и силы... Макс также молча и беззвучно обошёл влюбленную парочку и бесшумно скрылся за поворотом...

Возвращаясь часом позже обратно, он увидел лишь примятые траву и цветы, пустую бутылку... и поодаль, под кустом - какую-то яркую красную обложечку. Записная книжка выпала, видимо, во время раздевания-одевания... Оказалось - этой же девушки... Выбросить не захотел, вспомнил вызывающий взгляд прекрасной лошадки-наезницы, и принёс домой ... В книжечке оказались записаны её данные и адрес, - студентка престижного вуза, короче - много всякого-разного, расписания, памятки, заметки... всякая девичья дребедень... Но - бросился в глаза и огроменный список телефонов и имён, и кратких к ним аннотаций типа: деньги есть, член рабочий, не жадный, любит то-то то-то и так-то... И оценка в баллах -каждому! Из сотни с небольшим оценок - высшую заслужили едва ли десяток "конкурсантов" - и то с явно нерусскими именами - девушка оказалась весьма привередлива и педантична! Вечером Макс показал этот курьёзный "трофей" своей Елене, она посмеялась и посоветовала по предусмотрительно указанному адресу отослать ей её же компромат - "рабочий" дневник: пусть обрадуется... Что Макс наутро с удовольствием и проделал... А через несколко дней получил в ответном письмишке целую кучу благодарностей... А чего ж и не выручить доброго человечка? Тем более, что он и сам в прошлом году попал почти в такую же ситуацию: послали его в составе сводного автобатальона на уборочную кампанию в Саратовскую область, в прекрасное местечко Базарный Карабулак... Чего там только не навидались: пять авторот по сотне человек в каждой и почти по стольку же - единиц техники в виде грузовиков - день и ночь возили солдатики-срочники и призванные из запаса их более опытные сотоварищи с бесконечных полей на приёмные пункты зерно-зерно-зерно... Но не хлебом единым жив человек...

Часть четвёртая

- УБОРОЧНАЯ

Роты разместились в окрУге полусотни километров, а штаб автобата осел по-чапаевски - в центре, то бишь в райцентре. Вот уж поистине медвежий угол! Вокруг - красота неописуемая: горы, леса,необьятные поля, поля и поля, бездорожье, чистейшие озера и речушки... Но не это главное: для нашей молодой кипучей энергии главным было - прекраснейшее и волнующее кровь окружение и доступность лиц противоположного пола... Разнообразное, многочисленное, расчудесное и , главное, очень непритязятельное. Словно прекрасные легкие бабочки стайками порхали они возле свеженьких новоприбывших дни и ночи напролет... Как у нас любят всё новенькое!

Но не об этом разговор. Все это волшебство в конце конце-концов приедается и поневоле вспоминаешь о доме, семье и так далее, по списку. Начинаешь скучать, тосковать и беспокойно ворочаться ночами. Письма летят домой всё чаще и полновеснее, а ответы ползут, кажется, всё медленнее и дольше. Мобильников-то в те поры не было! И вот в конце-концов не выдерживаешь и ищешь любую возможность напомнить о себе, заявить, так сказать, своё законное право, пообщаться, снестись с родными душами, услышать дорогие голоса любимых и детей вот сиюминутно, прямо сейчас. И это уже превращается в навязчивую идею, в манию, в одержимость. Но вы-то, надеюсь, понимаете офицеров и прапорщиков, не по своей воле оказавшихся в такой глубинке, хоть и именующей себя районным центром!

Штаб размещался в старом но добротном здании школы из красного кирпича с узорами и арками, несокрушимом и прекрасном в своей изысканной архитектуре. Явно бывший барский . С прекрасным садом, прудом и пристройками. И был в этом царстве прошлого великолепия - телефон! Как и положено - в кабинете директора, на широченнейшем старинном столе, подозрительно похожим на билярдный. Но вот беда- аппарат был нем как рыба и ещё немее. Он всех только раздражал и нервировал одним своим присутствием! Был он глух и нем как Герасим, даже больше - он не мог вымолвить даже му-му. И был среди них даже целый Начальник связи. По должности. Со своими радиостанциями, аккумуляторами, телефонными аппаратами - но всё это его богатство для всех остальных тоже было мертво и бесполезно, ибо предназначалось только для служебной связи с подразделениями, да оперативной - с вышестоящим штабом. Такая безнадега. До Москвы всё это бесполезное хозяйство не добивало. Не хватает мощИ - как любил говаривать главный наш связист... Но и он однажды не выдержал и решительно с нашего молчаливого согласия отправился к начпроду, а потом куда-то исчез на полдня на нашем командирском уазике с огромной и нехилой поклажей.

И - о, чудо! Вечером у них случился праздник! Да что там праздник - целый фестиваль! Международный! Хотя - вернее сказать - междугородний! Великий Немой - заговорил! Прохиндей-связист гордо доложил командиру, что вся ночь- наша! Как это ему удалось - Бог весть, но факт был налицо - вожделенная связь заработала...Даже командиры рот и взводов слетелись издалека к великой радости их подчиненных... И - вот оно, блаженство! Ну и отвели мы душу. Условие было только одно : каждому - один вызов. По одному заходили мы в вожделенный кабинет, волнуясь, потея и бледнея, ну совсем как когда-то в далекие школьные годы.Только по другим, естественно, причинам. Зато выходили - довольные, слегка оглушенные и отрешенные, умиротворенные, нездешние как бы... Но - не все! Начфин вылетел оттуда пулей, с такой силой пнув ногой дверь, что чуть не треснул ею в лоб нетерпеливому очереднику! Он топал, орал и матерился, чего ранее от этого весьма интеллигентного пожилого человека никто никогда из нас не слышал...

Оказалось, когда его наконец-то соединили с родными Мытищами, трубку подняла невесть откуда взявшаяся там тёща из такой же глуши на окраине Архангельской губернии, где и телефона-то отродясь не видели. И вот он ей - алло, алло, алло! А она спокойненько так отвечает:

Алё здесь не живет! И - кладет трубку! Всё! Аут! Капут!

Смех и грех. Но в ту незабываемую ночь они были великодушны: под утро он все же дозвонился. Такие дела...

А позже этого начфина Петю, и с ним ещё некоторых, Истаев с командиром Исаевым представили к награждению ( а как же? ведь Петя Сильнович - был однополчанином замполита, другие - командира), и все были довольны - получили по ордену Почёта! И все остались довольны! Кроме самого замполита! Внакладе всё-таки остался сам Истаев: он по случаю задёшево приобрёл в колхозе огромный мешок семечек и на двоих - бидон саратовского клеверного мёда, а где их сохранить от бесчисленных любителей чужого? Хоть и своих? Конечно же - в походном кабинетике и одновременно кассе и одновременно же - спальне ушлого "денежного мешка", а поскольку "добряк" Петя был давно и безнадёжно поражён известной русской хворью и частенько засыпал вместо своей кроватки на этом удобном "кисетике" с лечебными семечками возле ароматной общей фляги из алюминия, то и последствия не заставили себя долго ждать... Фляге-то что? Она - металл, да и Петя обладал далеко не голливудской улыбкой и посему очень не любил стоматологов и сладкого, так что тут Макс явно не прогадал (помните поучителный анекдотец, как один ну очень умный мальчик спрашивает у постороннего дедушки - " у тебя зубки есть?", и, получив отрицательный ответ, протягивает ему наливное яблочко : - на, подержи, а я пока - пописаю!)... Так и здесь - за алюминий и мёд он был полностью спокоен, что же касается семечек - его всё же точил червь сомнения! И, как позже оказалось - не беспочвенно! Вскоре они с Петей организовали попутный гружёный рейс через Тулу, где благополучно проживала любимая тёща замполита, до тех самых Мытищ, где нежданно угнездилась тоже не менее обожаемая, но технически отсталая архангельская тёщенька Начфина... Через неделю дала о себе знать в эпистолярном жанре мамаша жены Макса: - "Семечки хорошие, крупные, но вот запах у них какой-то странноватый... Потом, зятёк, сам разберёшься. А так - спасибо!" А уж её-то - не проведёшь, ведь она сама родом - с Кубани!

И понял замполит, как он передоверился своему начфину! А что поделаешь?

Все семечки по это причине были полностью скормлены местным птахам, зимой... Хоть кто-то попользовался!

* * *

Наутро командира было не узнать, осунулся, позеленел, весь на нервах, напряжён...

- Валерич, ты часом не заболел? - поинтересовался Макс у друга...

- Да наверное, траванулся чем-то вчера, или перебрал, - так хреново, если бы кто знал...

- Как в поговорке: пили-ели-веселились...?

- Даже хуже... Хотя... с чего прослезиться-то? Так - глупости одни! Меньше пить, наверное, надо... Желудок - он не резиновый...

- Это - уж точно, - охотно поддержал его зам, - У самого голова трещит, а внутри всё трясётся... Дожить бы до вечера, дотянуть как-то...

А вечером, когда хорошо посидели и слегка "полечились", Исаев вдруг приоткрыл секрет своего вчерашнего внезапного исчезновения с "банкета"... Чувствовалось, что ему надо было просто выговориться, выплеснуть вчерашнюю злость и обиду:

- Говоришь, почему вчера сорвался и уехал? Светку оставил? Хорошо, что уехал... А то бы - натворил... Я горячий иногда бываю, взрывной, как взрывпакет! Шуму много - толку нет...

История эта требует своего особого подхода и рассказа: на очередных танцульках в местном клубе Валере, молодому статному красавцу-майору, приглянулась какая-то пигалица-малолетка, ни попы тебе, ни за пазухой не нашарить, а вот поди ты, чем-то зацепила... А ему проходу дюжие девки - не дают, так и осаждают, красивые, кровь с молоком, груди колом, попы как мячи футбольные... А он - на пацанку! Обиделись...

Пигалица оказалась из соседнего села, из Жуковки, но приехала на выходные из Балаково, где, как рассказала, работает и доучивается, живёт в общежитии... Так потом поведал Максу о своём увлечении майор... И слава Богу, и на здоровье! Но бедному командиру, и так уже изрядно намучившемуся без женского тепла и ласки, кроме разговоров, обнимашек и лёгких поцелуйчиков - ровным счётом ничего не светило! Она сразу предупредила...

А у него дома такая Томка осталась, такая сладкая жёнушка - закачаешься! И Макс тут с ним был полностью согласен и солидарен - видел её на фотке: бой-баба! Конфетка!

А дни-то - идут! А она-то - там! А здесь - и хочется, и колется ... и мама не даёт! Мучился недели две... Ждал её наездов... А тут - несчастье : возле Балаково, не там, где атомная, а ближе - в Вольске, на шоссе под колёса нашей большегрузки с зерном внезапно выбежала девочка, за мячиком...

Бабушка, рыдая, говорила, что на остановке крепко её за ручку держала, да заговорилась с соседкой, а у дитёнка проклятый мячик и выскользни из потной ручонки! Она вырвалась - и за ним! Прямо в заднее правое колесо! Её, конечно, отбросило... И вроде бы - всё цело, а сама - уже вся беленькая, только из носика кровушка сочится... Беда! Водитель, молоденький, не срочник, а только недавно призванный из запаса, сам уже молодой папа, вроде опытный, жизнью тёртый - тоже убивается рядом с бабушкой - гаишники и скорая еле-еле успокоили, вызвали из недалеко расположенной автороты подмену, - куда ему за руль?

Командир с замполитом, естественно, сразу на место происшествия рванули, потом к родителям, в милицию... Не так уж и далеко от штаба - километров полста... всего... напрямую... Там в суматохе и заночевали в роте... А наутро - решил Валерич немного отвлечься от трагедии, развеяться, заехали в Балаково, нашли и эту общагу, и пигалицу - она как раз из ночной возвращалась, досыпать... Не сказать, что очень обрадовалась, но даже вроде бы и не удивилась... Но дотошный капитан уже тогда подметил: губки пигалицы после ночной смены были или просто выглядели - слишком опухшими и вроде как даже со следами недавних прикусов... Но другу ничего говорить не стал... В жизни - всё бывает... А заехали по одному особому поводу: передать на словах открытку с приглашением на день рождения... Собирались-то попозже заехать, но раз так уж сошлось... А день рождения - у подружки Максима, у младшей из двух сестрёнок, которым приглашаемая приходилась двоюродной сестрой! Вот как всё сложно оказалось! И просто...

Договорились, что пацанка накануне события отпросится с работы, они за ней заедут и привезут к сестрам...

Так всё позже и состоялось: и привезли, и доставили, и наготовили всего на завтра, и уже наутро, в воскресенье, проведали... Проведал один Макс...

В знакомом домике все стояло вверх дном: родителей пока куда-то тихонько спровадили, и всё равно от ранних гостей было не протолкнуться: бывшие школьные "друзья", с гитарой, подруги-хохотушки, знакомые... На гитарке тренькал прыщавй мОлодец и что-то напевал, из чего-то... Сумятица полная... Макс сразу предупредил, что заедут за ними через два часа, всё уже с их стороны - готово, и на трёх машинах рванут в лес на поляну... Он был - хорошим организаторм...

Командир продолжил:

- Когда уже к вечеру все были на бровях, наорались, напелись до хрипоты, стали разбредаться, кучковаться, я захотел отойти по маленькому, но подальше... Стою, отливаю, накопилось много, и слышу - рядом в кустах сопят и стонут: пригляделся, а уже смеркаться стало, и вижу - лежит эта грёбаная Светочка, а на ней - гитарист прыщавый! Ебутся, ни на что внимания не обращают, как будто одни на свете! Она, целка этакая драная, жопой так и крутит, так и вертится под ним, от страсти, значит... Посмотрел, плюнул ... и - уехал... Не стал праздник портить! А я ей - кто? Видно, верно сказано: пьяная пизда - чужая всегда!

- Отсюда, Макс, и настроение... Так паршиво на душе... А, может, и к лучшему? Давай ещё накатим... - Капитан кивнул: он давно согласился и с этим и с тем...

Но на этом дело разговором не ограничилось: после "праздника" старшая сестра его подружки насмерть рассорилась со своим хахалем и ухажёром и верный замполит очень удачно их познакомил, выступил для друга-командира в качестве сводника, так сказать... Его новая подружка была светленькая, у Макса - младшенькая - тёмненькая, как она смеялась по этому поводу: ни в мать, ни в отца... А водитель Валера

из Электостали давно себе сам приглядел - рыженькую... И хоть не чью-то сестру, слава Богу!

Да, не только хлебом единым... Умели развлекаться... как могли. Женского общения - хватало с избытком, всем и вдоволь... Местные неизбалованные красавицы гроздьями висли на своих мужественных кавалерах - попробуй удержись!

И, как водится, командиры - впереди, с замполитами, естественно, вместе: а куда друг от друга? И однажды они так набрались с командиром , заместителем командира соседнего по дивизии мотострелкового полка, что всю ночь как в бреду провели с прекрасными брюнеткой и блондинкой, а водитель Валера, из Электростали, - с рыженькой их подружкой, что Макс наутро не мог впомнить из окончания удавшегося "банкета" - ровным счётом ничего! Более того, при нём не оказалось и френча цвета хаки с капитанскими звёзочками на уже начинавших выцветать погонах... Да и хрен бы с ними! Если бы не один катастрофический факт - в недрах этого мундира хранились все документы капитана! Вот где засада!

Кинулись на старое место - ещё попробуй найти! И далеко, и лесок вокруг - вот что запомнилось больным головам... Хорошо ещё, что водитель попался трезвеннник - привёз на заветное место...

Пошарили-пошарили - ничего, пусто! И вдруг из-за кустов идёт по дорожке старичок, посмеивается:

- А я вас - давно жду, прохлаждаюсь... вышел пораньше с корзиночкой за грибами, иду - мать честная! Кого-то ограбили наши басурманы! Ближе - военная одёжка! Да документы - в полном параде! Идти к вам - далековато, нет, кумекаю - сами придут! И вот - дождался! - И рад дедушка, смехом так и заливается... И корзиночка его - прикрыта как раз искомой пропажей! Выскреб Макс всё, что в этом мундире было, да ещё и от души расцеловал доброго волшебника, даже, пожалуй, ещё погорячее получилось, чем свою вчерашнюю ночную фею-пассию! Потому как - от души! ...

После окончания уборочной страды их батальон перебросили в

Белгородчину, на сахарную свёклу, работы и заботы было не меньше, даже - наоборот: на чернозёме в дождливую погоду, или после дождя, да и вообще в любую погоду их техника стала показывать настоящие чудеса эквилибристики: кувыркались почём зря, только успевай разбираться и расхлёбывать, лишнего времени на баловство не оставалось, да, взаправду сказать, самому Максу было уже совсем не до увеселений - болела нога... Когда грузились на станционные платформы, было уже темно, поэтому включили все прожектора, чтобы было удобнее закреплять технику... Они помогали, но слепили глаза всем другим, делали тёмную ночь ещё чернее и безысходнее.

Проходя между параллельными путями, Макс не заметил смотровую железнодорожную яму, оступился и улетел вниз... Выбрался сам, но в таком состоянии, что без смеха невозможно было смотреть... А ему- было не до смеха - болело колено... Кое-как сообща привели его в божеский вид, а вот сустав... - колено распухло и нестерпимо саднило...

Свой доктор толком ничем помочь не мог, а тут - и отправление... Уже по прибытии на новое место дислокации, в Корочу, обратился в больничку - слава Богу - перелома не было! А - не привыкать! Столько раз в жизни падал, всё заживало как на собаке... И зажило... Но не скоро: пришлось походить на процедуры, на электрофорез с новокаином и прочее, но только через месяц смог нормально ходить, прихрамывая и без привычной суковатой палки, на которую приходилось опираться... А там и подошло время своим ходом выдвигаться в Москву - прощай, уборочная!

Да только она никак не настроена была по-хорошему распрощаться...

На марше, на ночной стоянке, утром, из своего грузовика вынесли безжизненное тело Валериного приятеля и соседа по Электростали - надышался угарным газом. И не от своей машины - нагазовали перед ним... Хотя и запрещалось спать в технике, и заводить её на отдыхе - но кто когда у нас в точности выполнял и выполняет инструкции, а ведь каждая их строка - богато оплачена не одной молодой жизнью... Парнишка лежал, как живой, даже розовее, чем обычно, долго делали исксственное дыхание, а когда поняли - бесполезно, повезли в морг... Пустили шапку по кругу, собрали денег, переодели в гражданское и положили в гроб... А у него - жена беременная и малое дитя рядом... Получайте папку... За что?!

Такова высочайшая цена нашему хлебушку и сахарку...

Через неделю позвонил бывший командир Валера:

- Макс, привет! Как ты там среди своих ракет? Не заблудился?

- Да я больше среди своих гавриков кручусь... Какие проблемы?

- Ты как-то говорил, у тебя на Кутузовском в мебельном знакомства есть? Мне отец машину подарил, новягу, давай заскочу и прокатимся...

Он буквально весь светился изнутри: - Пока по секрету - послали представление на полк, - пойдёшь ко мне? Я всё улажу...

- А то!

- Замётано!

Мебель тут же выбрали и оплатили, самую лучшую, итальянскую...

А через неделю - сообщили: - Подполковник Исаев погиб в автокатастрофе...

Ну - не катастрофа? Не беда? Как жить дальше? Эх, Валерич!

Часть пятая

- П О Л И Г О Н

... Но вернёмся в Ногинск, на наш Полигон... Собственно говоря, название своё он получил не просто так, а потому, что в годы войны и позже здесь и в самом деле располагался полигон - только - прицельного бомбометания... С тех пор остались только заросшая взлётная полоса, да в толстенном слое торфа - неразорвавшиеся взрыватели учебных бомб, когда начинались внезапные торфяные пожары - полигон, будто очнувшись от многолетней послевоенной спячки, начинал напоминать о себе неожиданным грохотом взрывов...

А сам офицерский посёлок с этим названием находился правее, ближе к городу с его трамвайным кольцом конечной улицы Ильича и сразу же - начальной остановки, - кому как надо... И состоял из десятка хрущёвок-пятиэтажек, подчинённых военной же организации по имени КЭЧ, находившейся аж в самОм космическом Центре - Королёве... И это всё потому, что неподалёку, прямо перед учебным Центром ГО, находился вконец засекреченный НИИ, где трудились, кроме генерала, великое множество полковников, подполковников и майоров, и почти не было младших офицеров, судя по вечным посетителям прекрасной столовой в центре их секретного городка и его подземелий... В одном из таких подземелий располагался и великолепный тир, где нередко и наши бравые боевые офицеры состязались в меткости из своих штатных "макаровских" - оттачивали мастерство и сдавали проверки... И вот что с интересом было подмечено ими: после одной-двух кружечек неплохого пива, разрешённого к употреблению в строго обеденное время - кучность и меткость стрельбы возрастали почти вдвое! На себе не раз испытано!

По утрам наблюдалась просто ошеломительная картина: в направлении от жилого городка к месту службы надо было идти по хорошей асфальтовой дороге по улице имени самого Чапаева Василия Ивановича около двух километров - вся трасса была усеяна велосипедистами в погонах с крупными звёздами: выглядела картина - вполне в духе сюрреализма... Пешком шли немногие... Вечером - обратная картина! Наш записной острослов даже как-то выразился: - "Ногинск - город дождей, бл--ей и - велосипедов!" И он был прав! Хотя в этом году первое слагаемое явно подкачало: дождей давным-давно не было...Открытым текстом

Почти возле самого институтского КПП дорога разделялась надвое: одна уходила за ворота, куда и направлялось бльшинство "Чапаевцев", другая вела левее и дальше вплоть до другого, своего КПП, и часть офицеров и прапорщиков сворачивали туда, отделяясь от общего потока служивых... Существовала и ещё одна, самопроложенная дорога, ведущая напрямую через лес... Была она значительно короче, но до того нашпигована узловатыми канатами сосновых и еловых корней, что того гляди - зацепишься и клюнешь носом, если к тому же ещё и после "вчерашнего" в полной мере не отошёл... Эта дорога - трезвила... Был и третий путь, а куда ж - без него? Как в сказке! Это была почти забытая Богом и людьми хитромудрая железнодорожная колея, вся заржавевшая и заросшая кустарником и прочей мелочью, но по ней большей частью прогулку было совершать не очень комфортно, если ты только не женщина в узкой юбке или не гордый шотландец... Хотя, какое там! Гордые настоящие шотландцы вероятно давно повымерли, судя по недавним событиям в мире, и хвалёные юбки свои - красу и гордость нации, по сути променяли на предательский уют и сытную европейскую жизнь! Пусть тогда и свои юбки в крупную кричащую клетку поменяют на простые женские мини - вот будет хохма! Зато - справедливо! По этой дороге приходилось семенить...- шпалы требовали особого к себе подхода... Вот по этой-то как раз дороге и любили проникать в часть и её буйные от зелени окрестностей не менее буйные молодые гостьи...

С этой стороны , со стороны Починок, небольшой самостийной деревеньки возле части, откуда по большей части и набирались местные технические работники и служащие, тоже вела дорога, уже четвёртая по счёту, на которой наш лейтенант Курнецов вскоре едва не погорел... Дело было так: после воскресных посиделок в душном общежитии решили немного проветриться и прогуляться в сторону деревеньки, за добавкой; возвращались уже совсем затемно и уже на входе в часть орлиный зоркий глаз Коли зацепился за бабу-уборщицу, которая несла из общественного военного свинарника (а куда ж без него?) два полных ведра с отходами в сторону своей деревеньки - кормить своих хрюкалок... И всё бы - ничего! Но дались нашему нетрезвому упрямцу эти самые вёдра! А во хмелю он становился ещё более неуправляемым и настырным... И вот выхватывает он из её рук эти грязные вёдра, что-то кричит, матюкается на бабку, обзывает воровкой и другими ещё более неприличными словами, и несёт полные вёдра назад, к свинарнику... Женщина верещит ещё громче, чем наш защитник свиней, закатывет истерику и уже его друзьям стоит таких громких усилий заставить её замолчать, что появляется наконец и наряд КПП, мимо которого только что и пронесла она спокойно эти свои вёдра...

Наутро их всех троих вызвал на ковёр заместитель начальника политодела подполковник Волколупов (шеф был в отпуске)... И началось! Бабка наплела с три короба даже и того, чего не могло быть в принципе: будто вдрызг пьяные военные бандиты под покровом темноты напали на неё из-за угла, чуть не застрелили, избили до полусмерти и чуть не изнасиловали! Хорошо, что вызванный ею наряд других военных вступил в бой с неприятелем за честь пожилой женщины и едва сами не пострадали при этом... О двух полных вёдрах, естественно, речи не шло! Заявление - прилагается! Кто уж там помогал ей сочинить сущую галиматью и подсудную кляузу, но выглядело всё достаточно грозно и убедительно, особенно требование немедленно найти и жестоко покарать преступников вплоть до расстрела...

Самой свинарки на месте не оказалось, послали за ней в деревню, но она наотрез отказалась выходить на работу по причине сердечного приступа и боязни за свою жизнь и здоровье... Пока не накажут супостатов!

Правоту её слов пытались во весь голос опротестовать её же подчинённые - военные свиньи, едва не оставшиеся этим утром совсем голодными, а вы слышали хоть раз, как визжат и орут голодные поросята? - Погромче вчерашнего ора пьяненького лейтенанта и его визави! Это - целый рок-концерт! Когда бы сразу все доблестные рок-музыканты дуриком и хором вместе заорали бы каждый свои лучшие песни! Вот что такое - голодный и злой свинарник!

Еле отбрехались - выручил тот самый наряд, который заодно и доложил, что тихая и добрая свинарка ежедневно, утром , после обеда и вечером, с гружёной казённой тележечкой на мягком резиновом ходу направлялась в сторону своей деревеньки... И пропускали, потому как думали - начпрод сам разрешает и дозволяет... Но тележечка вчера подвела - сломалась... Вызвали и его, начпрода: тот отбожился-открестился: я не я и хата - не моя... Ничего не знал и не ведал о хищениях... Праведный гнев справедливого подполковника не преминул переключиться и на саму ябедницу... А нетрезвые - так мы же не на службе были, не при делах... А проживаем в казарме - по причине отсутствия у вновь прибывших офицеров хоть какого иного угла... И надо сказать - после этого нехорошего, согласимся, случая, что-то сдвинулось в начальственных мозгах и вскоре им была предоставлена в посёлке Ильича, то есть, на Полигоне, отличная трёхкомнатная квартира - на всех! То есть - общага...

Квартирка была - супер! Лучшего-то почти не видели... По сравнению с их деревянной казармой, ну точь-в-точь как первоначальная - в Новогорске, тоже - один в один! А что ещё нужно офицеру-холостяку? И женатику Максу впридачу... Ничего, перекантуемся, главное - вода, газ и унитаз - есть, и ладушки... Жить будем - у бабушки... Нет-нет, это просто - к слову пришлось... не обращайте ваше просвещённое внимание на такие сущие пустяки...

Первый этаж. Слева от входа - двери в туалет и ванную комнатку. Уже хорошо! Далее налево - кухонька,уже неплохо! Потому что наша комната - будет рядом! На троих: Истаев, Курнецов и Кузькин, кандидат в мастера спорта по лыжам, то есть - по бегу... Прямо от входа - кубрик сугубо гражданского двухгодичника и второгодника Милого доктора Вячи - самого лучшего гинеколога нашей части, где нет почему-то - ни одной его потенциальной жертвы... Но он - мастер на все руки и даже - на ноги! Врач широчайшего, как и его весьма узкая специализация, профиля... В его маленькую, как и сам прекрасный обьект его творчества и чисто исследовательских поползновений комнатёнку - никогда не зарастает народная тропа, даже ночью, чем он там их лечит и пользует - большой секрет, потому как дверь - всегда на замке от излишне любопытных глаз. Ещё одна милая особенность милого доктора - никто и никогда не видел его трезвым. А спирт любил - ну совсем как тот кот - валерьянку! Естественно, что он обитал там, сугубо формально, конечно, в гордом "одиночестве"... - "белочка" его пока ещё не посещала, но явно бродила где-то неподалёку, была всегда наготове и нетерпеливо прыгала за окнами с ветки на ветку...

- До скорого свиданьица!...

Он был женат, но жена за своим лекарем почему-то не очень поспешила к месту его временной ссылки, пардон - службы... Но льготой женатика он воспользовался в полном объёме - заняв на правах временного собственника отдельную комнатушку...

В третьей комнатке разместились тоже трое : будущий капитан Ярош - заядлый мотоциклист и рокер, который из-за этого своего пристрастия несколько позже, зимой, застудится и надолго очутится в госпитале с острым приступом полиартрита, но он пока этого не знает и продолжает рассекать на своём байке до своей роты и по городу...

Вторым был молодой и весьма симпатичный лейтенант Савельев, нагловатый, самоуверенный хлыщ, и тоже не промах выпить, причём даже и в служебное время... Именно больше всего именно из-за него и не прекращался бесконечный приток свежих сил местных красоток в это холостяцкое заведение, а иногда потом - и в комнатку напротив, к милому доктору, на частные приёмы, осмотры и лечение... Этот лейтенант был свежеиспечённым выпускником-отличником Балашихинского училища, чьим-то отпрыском и счастливым наследником, деньги у него не переводились...

Третьим был тихий лейтенант Якушин, его однокурсник и приятель... Прикрытие, так сказать...

Из этой комнатушки чаще всего и раздавались по квартире то истошные вопли, то страстные стоны, то пьяная ругань и звон посуды, несмотря на то, что в соседней квартире проживал целый пропагандист политодела капитан Швыдкой с молоденькой женой и ребёнком... Они будто ничего не слышали, или привыкли? А по смежным комнатам общаги, коридору и кухне частенько мотались туда-сюда полупьяные и совершенно обнажённые растрёпанные красотки - то спешно подмыться в ванной, то сами знаете зачем - в туалет, то за чайником - на кухню, то так просто - других подразнить и самим лишний раз голышом покрасоваться - вон их сколько ещё вокруг, любимых!... Всех - жалко!

Остальных офицеров разместили тоже - кого куда...

Из близкой - рукой подать - кухни по вечерам постоянно доносился никогда не надоедающий запах жареной картошки, своей и чужой... С салом, которое просто обожал Ярош, с луком, с грибами, собранными здесь же, неподалёку, с подсолнечным маслом, с тАком, с помидорами или огурцами, а то и сообща, со сметаной, смотря по времени года и по близости денежного удовольствия ... Максу больше всего нравилась с тушёнкой, да и сейчас, столько лет прошло, а она, родная, никогда не надоедает, но не та, обычная свиная, а желательно гостовская, говяжья, и лучше - когда из государственных неприкосновенных запасов, золотистые от толстого слоя солидола увесистые банки обладали одним несомненным достоинством: они могли всегда быть под рукой, ожидать голодного хозяина днями и месяцами, лишь бы не были открыты, тогда - съесть их предстояло как можно быстрее и хоть тебе с чем - всё равно и сытно и вкусно, можно даже не разогревать. Ну и, естественно, пару этому самому мобильному и безумно вкусному продукту всегда должна составлять баночка-другая - сгущёнки! А что ещё голодному нужно? Но иногда доносился и запах других продуктов - макарон по-флотски , яичницы, жареной колбасы, варёных сосисок... но всё это благоухало, как правило, не так уж и часто, обычно после пополнения денежным довольствием карманов наших доблестных служивых... Тогда бывало ещё веселее!

В выходные дни заглядывали и в гостиничное кафе, если было на что посидеть, там всегда можно было обнаружить очередных "дежурных" по известному цеху, а свободные комнатушки, да в самОй-то гостинице - всегда под рукой, вернее - под спиной; ходили и в огромный военизированный поселковый клуб-кинотеатр, спрятавшийся, как замаскированный, в глубине леса, за которым вся трава была летними короткими подмосковными ночами безжалостно примята или взбаламучена, смотря по предпочтениям многочисленных "отдыхающих" парочек... И усеяна сами знаете чем...

Тут пришло на память, как будучи студентами-второкурсниками, они с другом Вовкой Есеевым приехали из Тулы в Москву, переночевали на полу на резиновом матрасе у Максовых родственничков, а наутро двинулись покорять столицу - тратить привезённые с таким трудом заработанные в Усть-Илимске денежки... Купили ананас, сели на скамеечке у памятника, а как его едят - хрен его знает... Молодыми зубами и ногтями кое-как очистили, догадались, а дальше - по очереди стали пробовать заморский фрукт, или как он ещё там прозывается... В результате - более чем значительную часть пришлось подарить широко разинувшей от удивления стоявшей рядом мусорной урне, а остальная, меньшая часть, стекала по губам, подбородкам и рукам, вконец разьедая их своей жгучей южной красотой... Ну, Маяковский! Погоди! И вы дождётесь, буржуи треклятые!

Придя в себя, продолжили "шиковать", накатались на метро, высадились на станции возле Москва-реки с видом на Университет и решили искупаться в прославленной могучей реке, чтобы окончательно смыть с себя остатки былого "лакомства", благо стоял тёплый день и вода показалась едва ли не горячей после чистейшей и ледяной красавицы Ангары... Разделись, залезли, нырнули, а когда вынырнули - едва не стошнило: возле их губ и носов плескались повсюду эти самые резиновые "медузы"! Как в море - присмотрелись - мириады "медуз"... Выскочили как ошпаренные... После этого оба - ненавидят ананасы и никогда больше не купались в столичной реке, хотя Макс и прожил позже в Москве в общей сложности - полжизни!

Недавно на выходные к нему на Полигон приезжала из Москвы и жена: и с целью контроля - чтобы не загулял, не забаловался и не разбаловался,(это она так пошутила) да и просто отдохнуть от своей кндидатской и аспирантских будней, жила она там же, где и была причислена к аспирантуре - в научном городке и тоже в общежитии, надеюсь, не таком развесёлом, как и наш герой. Хорошо, что предупредила, Макс успел заранее забронировать номер и подготовиться, морально... Не в свой же "свинарник" её вести...

Места ей понравились, гостиничка - тоже, даже пошутила по обыкновению:

- Что-то на тебя, Истаев, даже при мне буфетчица пялится, с чего вдруг это?

- Да не на меня, на тебя, - ты вон какая красотуля московская, она всех местных знает наперечёт, тебя - впервые, вот и гадает, что к чему, - парировал Макс... А сам даже взмок, вспомнил недавнее...

Неля, так звали дувушку, высокую брюнетку-красавицу, почти целую

неделю посещала их нескромное жильё, не раз видел её Макс выходящей из "кабинета" Милого доктора, чем они там занимались - не наше дело, да и доктор свято хранил все свои личные и служебные тайны, даже

спиртом не выведать, да нам и не нало...

А вот не далее как вчера, когда он заходил к заведующей застолбить номерок, заодно потом и в буфетик завернул, пообедать... Все посетители давно уже наелись и разошлись, почти ничего не оставив запоздалому путнику, но она ободряюще улыбнулась, что-то там покопалась-пошкворчала - и подала ему такой обед, как говорят - пальчики оближешь! Да ещё так посмотрела... А потом и говорит:

- Товаришь лейтенант, не поможете мне?

- Для такой красавицы - всё что угодно!

- Ну, положим, мне всё пока и не надо, а надо только подержать вон ту стремянку: лампочка перегорела, а скоро вечер...

-Давайте я залезу...

Но она перебила:

- Не дотянетесь, только я смогу... - и смеётся...

А она выше - на целую голову... Но красива, чернявка...

Сказано - сделано: держит Макс стремянку, Неля - лампочку, и поднимается по лесенке... И копается... Долго...

Макс наверх посмотрел: мать честная! Девочка-то - без трусиков!

То ли забыла где в другом месте, может, и у них в хитрой квартирке,

а может - и специально?

Но наконец спустилась она со своих небес к бедненькому лейтенантику, хитренько улыбнулась, и как ни в чём ни бывало:

- Спасибо, дружок! Заходи почаще!

- Теперь - обязательно!

Ну разве расскажешь такую небылицу кому-либо, тем более - собственной жене! Но общую тенденцию движения их сокровенных мыслей она перехватила - гениально!

А потом пошли через лес к Черноголовскому пруду - настоящей местной жемчужинке, наняли лодчонку и прокатались - из конца в конец, до самых зарослей кувшинок, рогоза и камыша, где в тине и ряске на всю округу даже днём лягушки переругиваются:

- Ку-рр- ва! Ку-рр-ва!

А та - озывается:

- Сама-то - какова! Сама-то - какова!

Смехота да и только: а вы сами этот звукоряд - повторите! Макс ради смеха - громко передразнил квакушек, они немного ошарашенно помолчали, а потом с новой силой, уже двое, а потом и хором - накинулись на него, Ленка со смеху едва из лодчонки не вывалилась! А он ей, как серенаду, дурашливо напевает:

- Рана темпорария - рана радебунда!...

Это по-каковски? - спрашивает Ленка, - Прямо рапсодия какая-то, такие слова красивые...

- А это значит: - лягушка озёрная и лягушка болотная, - смеётся Макс и плещет на неё забортной водицей... - Когда на курсах во Владимире был, дружил с очень интересным человечком - капитаном Сашей из Калининского Суворовского, он там воспитателем служит... Биолог по образованию... Да какое там - служит, считай - живёт! Он даже во Владимире - каждый день только о своих ребятках и думал, каждый день считал... Еле дождался... Счастливый человек! Хотя - женат, своих двое подрастают... А так службе предан, влюблён в работу...

- А - ты?

- А что - я?

- Не отвечай вопросом на вопрос и не переспрашивай - невежливо...Ты - сейчас - своей службой - доволен? Бросают - туда-сюда, подневольный, почти никакой личной жизни, сам жаловался, да и мне самой нелегко: я - там, ты - здесь...

Макс, помолчал, взялся за вёсла и сделал сильный гребок, не плеснув ни капли на неподвижную озёрную гладь...

- Ты знаешь, Лен, как я тебя люблю... Ведь уже пять лет знакомы, два из них - женаты... А как в первый день встречи... Ревную - страшно сказать! Но что делать? Сам выбрал этот путь... А мелочи разные - они всегда были, есть и будут... Жить-то - надо! А кому легко?

Надрали цветов, которые вскоре и завяли, пока они загорали на бережку, да покувыркались-пообнимались в безлюдности золотого песочка, а там и излишне любопытных детишек Вожатые привели на пляжик, как они поняли - с Северов приехали - бледненькие, как смерть, почти синенькие, до солнышка охочие, но очень уж горластые... Всё взбаламутили, перевернули, даже местных комаров распугали, но такое соседство не обрадовало, свернули свою запотевшую плащ-накидку и гордо удалились... Но напоследок Ленка унюхала в знойно-раскалённом воздухе явно выраженный запах гари, да и лёгкая кисея задымления повисала над озером всё ощутимее и явственнее - даже слабенького ветерочка не было, даже намёка! Начинался июль 1972 года...

Говорили, что похожее начало погодной катастрофы было и в 1938 году, да и лето пятьдесят третьего, помните фильм о "холодном лете"? - Только в подмосковье оно было наоборот - очень жарким, да и раньше - в десятом, в двадцатом годах - тоже стояла жара несусветная...

Но самым страшным на этом фоне оказался именно этот, семьдесят второй... Во все предыдущие годы программа по осушению заболоченных земель ещё не была даже и придумана, а торфяников в равнинном и болотистом подмосковье - несть числа, и вот "умные" головы всё же додумались: все эти болотины - осушить и вернуть в сельскохозяйственное пользование! Вернуть не вернули, но навредили природе, как могли. Помните Китайскую программу борьбы с воробьями-вредителями? Один к одному... У тех - весь урожай пожрала саранча и разная прочая мелочь, у нас - начались засухи и пожары едва ли не ежегодно, до самых снегов - торфяники тушению почти не поддаются ...

В середине июля их батальон по тревоге бросили на защиту ногинских окрестностей, позже срочно сорвали и кинули в Куровскую - городок был окружён налвигающейся дымной бедой... Но даже не это привело на зелёном вертолёте самого маршала Соколова с многочисленной свитой, а поистине панически-запоздавший доклад Начальника сверхсекретной (для Полишинеля, конечно же!) огромнейшей военной базы, вольготно раскинувшейся неподалёку... Местные жители, а равно - и жительницы - (а куда ж без них, родимых!), делились своими опасениями - все на воздух взлетим! Как пить дать! Они -то как раз и несли чумазым бойцам и их очумелым от гари и дыма и беготни командирам и воду-квасы, и разносолы из своих подвалов, и свежий хлебушек - только спасите! Не подведите! Как последнюю инстанцию молили!... Открытым текстом говорили о тех сюрпризах, что так секретно , но бездарно и как всегда - бесшабашно хранилось на этой заросшей лесами, с давным-давно высохшими противопожарными рвами вокруг, жуткой и зловещей в своей неопределённости базе... Мы даже и по сей день не уверены в том, стоит ли разглашать старые военные и государственные тайны этого хранения и охранения, потому как не знаем точно - а вдруг всё сущее ещё лежит там и по сию пору таится под землёй, как, например, старые остатки авиабомб на своём Полигоне. которые, кстати, тоже уже вовсю стали напоминать о себе неожиданными взрывами даже посреди тихой , дымной и душной ночи, - так всё новые и новые свежие силы, вливаемые сюда, говорили о благословенных местах основной дислокации...

Воевали с огнём не только весь световой день, но даже и ночью приходилось совершать обходы и досмотры прорывов открытого пламени в лучах машин и прожекторов... Бедный и бледный, весь измученный и выжатый базовый начальник-генерал только и твердил, как заклинание:

- Ребята! Выручайте, родные! Не забуду! Чем могу!...

Спали вповалку на земле, на высохшей траве, валились с ног, как окружающие вековые деревья, - стояло-стояло, ухнуло наземь: само целое, не тронутое . а корни-то - выгорели, держаться за родимую земельку - нечем! Так и наши вояки... Где стояли, там и повалились, только бы подальше от деревьев и повыше : опыт первых ночей наглядно показал - уснёшь в канавке - в ней можешь остатся и навсегда! Угарный газ - коварен и опасен тем, что запаха нет, цвета - тем более, но замещает собой вдыхающим во сне ночной воздух - сухую смесь азота и кислорода полностью и - амба! В первое время тем, кто придремал в естественных укрытиях,пришлось ох как плохо - на себе испытано! Лекарства помогают слабо и неэффективно... Даже ночью приходилось иных тормошить - живы ди?

Всего тогда в Подмосковье было зарегистрировано свыше трёх тысяч лесных и торфяных пожаров... Случались и рукотворные - но с этим разбирались соответствующие органы, да ходили слухи: там задержали, того арестовали...

Но Макс однажды сам видел утром: проснулся, лежит, а перед глазами - высохшая былинка, и на ней яркой радугой светится-переливается яркий бриллиантик ночной росы, даже в такую сушь природа откуда-то находит последние силы и влагу, но и эта благодатная капелька вдруг способна натворить бед... И вот сухой листок, оказавшийся некстати под этой капелькой, слегка задымился, закучерявился, и на тебе - родилось слабенькое дрожащее нерукотворное пламя! Прихлопнул рукой егозу, и вспомнил, как сам не раз то лупой от бабушкиных очков, то сильной линзой - от разбитого бинокля - выжигал различные узоры на чём придётся, даже однажды на свою руку сфокусировал забавный лучик-солнышко, а он возьми, да как цапнет! Больно-больно - до волдырика... Вот тебе и "солнышко"!...

Потом бросили в бой и гражданские формирования... Сами местные помогали, чем могли... Военнослужащих участвовало более двадцати тысяч человек, а всего в Подмосковье было задействовано более семидесяти тысяч... И - тысячи единиц техники... Более ста человек лишились жизни, сгорело девятнадцать деревень... Ущерб - моральный, физический и политический - был огромен...

Базу - отстояли, городок - тоже... Лейтенант Истаев получил первую в жизни награду - медаль "За отвагу на пожаре", наверное, секретный генерал расстарался. Вручал награды сам генерал-полковник Алтунин, их самый главный теперь Начальник...

Часть шестая

- Танки

Танки были - без пушек... Это - особенность войск гражданской обороны... Они служили здесь как средством передвижения, так и одним из способов защиты от радиации... А радиоактивность на самОм полигоне - не то, чтобы зашкаливала, но была достаточно высокой: вот перед нами лежит старый "карандашик" - тоненький такой пенальчик в алюминиевом корпусе, - он служил тогда одним из методов индивидуального контроля, заглянем на просвет в махонький окулярчик на торце - так-так: мой ДКП-50-А до сих пор хранит свою, со мной вместе накопленную информацию о тех двух поездках: двенадцать с небольшим рентген... Не так уж... И сам не пойму уже - много или так себе? Ведь в Чернобыле - такие дозы ребята хватали - вон мой бывший сослуживец подполковник Гена до сих пор не может толком оклематься, а причина одна, - эта грёбаная станция с её идиотами-"исследователями"... А что сейчас там творится, в этой бывшей союзной республике - где все как с ума сошли?! И не об этой ли ситуации в священном Писании сказано: - "Звезда по имени - Полынь" ? Может и не в проклятой атомной станции - начало Конца? А в самОй этой "недостране"?

Которую сейчас ломает и корёжит похуже всяких атомных?... Вот где лежит разгадка древних прорицаний?!...

Танки без пушек? В этом, как мы сейчас понимаем, кроется некая объективная двусмысленность: настоящий танк - это прежде всего что? Правильно, пушка... И чем больше калибром и скорострельней, тем лучше... Так? Остальное - приложение: сама громада - это активная и пассивная защита и заодно тоже - средство манёвра... Посмотрит на такую громадину женщина - сразу оценит качество этих чисто мужских игрушек в войнушку: их неотразимую сексуальность - всё так и выпирает, всё на виду и на ходу, всё страшно и агрессивно, так и цепляет! А без пушки? Обычный кастрированный домашний кот: ни тебе толком подраться, ни настоящей агрессии и борьбы за свою территорию, ни погонь за кошками - всё как корова языком слизала! Хотя и бывает, что остаются привычки - не более... Вот как наш бывший кот - выложили его, спокойный, умиротворённый, гормоны спят, они больше не зовут и не толкают его на подвиги, хотя однажды пришлось быть свидетелем: на глухой вологодской даче - бывшем родовом гнезде жены - их кота Барсика сбежавшиеся со всей округи и соседних деревень весенние стаждущие кошки выманили-таки на улицу, и - давай орать! Такой концерт устроили, хоть святых выноси! А наш кот? Бывший кот... Он по известной причине так и не смог ничего предпринять из того, что и положено делать котам кроме ловли блох, мелких хвостатых... и бесхвостых тоже... И он тоже начал орать, да так противно и истошно, что перепугал не только самих собравшихся подруг, но и переполошил всех соседей - столько тоски по утраченному было в этих воплях, столько сердечной муки и обиды на судьбу, столько тоски, что даже и эти мурлыки, казалось, всё поняли и после такого первого неудачного, но красноречивого знакомства - ни одна больше носа не казала в их "резной" палисад.

... А вы говорите - без пушки... Это - ещё хуже! Во сто крат! Это уже не танк, а сплошное издевательство и надувательство, хотя - чего ж? Видно-то всё - с первого взгляда - кого и за что винить? Простите за такое лирическое отступление, но от правды жизни - куда денешься? Хотя и эта техника сыграла свою предлагаемую ей новую роль весьма успешно: столько молодых жизней и "пушек" с их "ядрами" спасла - несть числа! Вспомните Чернобыль! Вот тебе и реноме! Не всё так просто!

Но Истаев с командиром роты химиков Колей Грицко пока об этом сташном дне человечества ещё не знают и духом не ведают, а ещё раз, уже других, привозят своих подчинённых-курсантов учиться правильным действиям в условиях реальной радиационной обстановки, на спецполигон... Полигон расположен неподалёку от тоже сверхсекретного обьекта - Челябинск 70, или ныне - "Снежинск"... не знаю - существует ли этот полигон до сих пор, но лучше, чем реальная обстановка и картинка - ничего нет! Когда на шейном ремне пищит или трещит ДП-5-Б - поневоле заволнуешься, а правильно ли экипировался сам, как защита подогнана, какие показатели радоактивности по всем параметрам? Как подчинённые среагируют, смогут ли правильно считать со шкал показатели своих приборов ... и куча разной ерунды так и лезет в голову, под родной противогаз... А в танке - намного безопаснее и быстрее, да и другую технику изучать проще и сподручней - ничего не отвлекает от занятий... Хотя - там громадная птица пролетела, там - косой проскакал по своим заячьим делам или от лисы спасается, кто знает? А рыба в озере - кишмя кишит, огроменные щуки на привязанную алюминиевую ложку кидаются... Но есть - ничего нельзя - ни ягод и грибов, которых хоть косой коси, никакой живности - тем более: если в мышечной ткани радионуклидов и немного, в костях - сплошной треск, прибор с ума сходит!

Потом - пункт дезобработки на обратном пути, замеры , снова домывание и вот оно - чистые небо и земля, условно чистые... А назавтра - снова то же самое: тяжело в учении - легко в бою! Золотые слова...

Закрытый город - притаился неподалёку: ночью видны огоньки, а днём, на той стороне озера - одетые в тяжёлые свицовые доспехи мощнейшие трактора разравнивают привозимые откуда-то большегрузами огромные груды почвы, засыпают следы давних катастроф - город-то - дублёр самого Арзамаса шестнадцатого! Надо же! Звучит прямо как какой герцогский титул! А титул и есть: эти два могучих монстра, два крупнейших ядерных центра - спасли весь мир от надвигающейся со стороны сами знаете кого - реальной ядерной угрозы: только недавно наши наконец-то рассекретили: летом 1945 года "союзники" уже подготовили свой коварный план нанесения ядерного удара по всей территории нашей и без того обескровленной страны! И ведь прежняя Война ещё не отгремела, ещё не все свои жертвы перемолола в своих страшных жерновах !

А мы им и посейчас: - "Партнёры, партнёры"... Какие, на хрен, партнёры - Враги номер один, с самой Большой буквы! Грязное дело - Политика!

Из первой командировки привёз Макс своей любимой - уральский сувенир: ночничок из горного хрусталя с подсветкой, ну прямо как из сказов Бажова! Включаешь шнур в розетку - загорается внутри такой махонький весёленький дрожащий огонёк, и начинает он от великого множества граней отражаться, дробиться, мерцать волшебными сполохами и переливами, создавая какую-то нереальную картину едва освещаемого им пространства... Приятная и полезная вещица: обоим нравилась... До сих пор сверкает...

Из второй поездки - привёз знаменитого Каслинского литья чугунные фигурки нескольких чёрных чёртиков, так смешно натягивающих нос друг другу! Собственно говоря, это был странный выбор самогО командира роты, он купил два комплекта, и один протянул своему заму - держи, Макс, подарок на память! А ещё позже, и снова "на память" - этот самый "карандашик". Сам выступил инициатором... Кто же знал, что эти тяжёленькие и весёленькие чёртики вскоре окажутся настолько увесистыми, что и им самим, бедным их обладателям, "натянут нос", по самое не хочу... Да поздно... А, может , и не в этих чёрных истуканах дело? Кто знает!

Когда в первый раз возвратились от Уральских предгорий и озёр - Макса ждала несказанная радость - новый ордер на однушку в соседнем доме на четвёртом этаже, с балкончиком... Елена прекрасная тут же прилетела как на крыльях и деловито приступила к наведению порядка и уюта... Перво-наперво переклеились, полы оказались в полном ажуре - дом не старый, мебель Макс временно выписал на складе и привёз, остальное было - делом времени и техники... Вот и волшебный ночничок пригодился!

Командир его тоже был доволен и женой (раньше он намекал на какие-то временные размолвки, но чего только в семьях не случается; капитан очень дорожил семьёй и прелестной дочуркой) и добрыми отношениями - всё явно пошло на лад. Жена у него - тоже была украинкой, писаной красавицей, как с картины Крамского "Неизвестная", работала в магазине поблизости... Грицко все уши давно уже прожужжал своему замполиту о ней, как он её любит, как заботится, но особенно докучлив и надоедлив был, когда беседа шла не за пустым столом - командир любил выпить, хотя и зам не был промах по этой самой части свободного времяпровождения... Но и ему казалось исподволь, что собеседник в своей горячей любви больше пытается убедить себя, нежели есть на самом деле... Квартира у него была хорошая, трёхкомнатная ( у капитана были некие связи наверху), всегда ухоженная и отутюженно-наглаженная, как и сама чаровница-хозяйка, гостеприимная и хлебосольная... Чего-чего только не умела приготовить и поставить на стол красавица Оксана (так, кажется, звали и чаровницу из гоголевских героинь), но к спиртному относилась почему-то с неодобрением и явно не поощряла любимого муженька в его дегустационных изысканиях и предпочтениях, впрочем, может она по-своему была и права, потому что милый Коля поначалу становился беспричинно суетлив, говорлив и весел, а потом наступала апатия, менялось настроение и дальше - сценарий развивался по этому самому настроению... Даже о любимой дочке напрочь забывал...

После второго возвращения привезённый капитаном подарок - изысканные и овеянные мировой славой Каслинские чертенята сыграли с ним тоже, видимо, такую злую шутку, что наутро он и сам явился на службу явно с большого бодуна, злой, как старый чёрт на себя и на всех окружающих, засел в канцелярии и принялся отпиваться крепким чаем, вполголоса чертыхаясь и матюкаясь... Долго не мог успокоиться... А после службы, вечером, едва ли не насильно привёл зама в кафе и под очередной стакан выложил всю подноготную - а чего скрывать? И так все всё видят и знают... Смеются в спину над ним...

- Не понял, о чём ты? - обалдел Макс...

- Да о своей "красавице", мать её... Представляешь, прихожу вчера, а мы же на два дня раньше прискочили, соскучились, -открываю дверь, дочки нет, у соседей, видно, как всегда, а из спальни - крики и стоны: что такое? Что случилось? А она голая, на нашей кровати немецкой, ебётся с каким-то громилой-южанином, по- моему, директором ихней грёбаной лавочки... А что я сделаю? Он - такой бугай, с таким стоячим хреном, что одним им меня перешибёт! А она, из-под него, смотрит на меня и говорит: - Пошёл на хер! Не мешай! Но если хочешь - оставайся, посмотри и поучись!

- Выскочил, пошёл и напился... В стельку... А что делать... Я так понял - они давно творят за моей спиной и на мои денежки... Так дочку жалко! Я давно подозревал, давно... Но она всё твердила: - Да ты что, Коль, это всё слухи, красивых баб всегда во всём подозревают! не верь... Да и женатик он...

- Вот и приехали пораньше, бля... Лучше бы - не знать и не видеть ничего... А что теперь делать!?

Что мог посоветовать Максим? История, конечно, анекдотичная и не дай Бог попасть в такой переплёт... А что ещё посоветовать? Но - решился:

- Плюнь и разотри! Забудь как страшный сон! Ты же твердил, что любишь?

- Люблю... Вроде... Дочкой дорожу...

- Ну и сделай вид что ничего и не было... Не было!

Живи себе по-прежнему... Значит, у неё потребность довлеет над разумом, женщина молодая, горячая, а нас - месяцами дома не бывает...

- А ты сам, вот как бы ты поступил?

- Как и советовал...

- А сам не ревнуешь, не мучаешься? С Леной...

- И ревную, и мучаюсь, что я, железный Феликс? Но, вроде, доверяем друг другу... Хотя я сам не без греха... Все одинаковы...

- Нет, меня больше всего оглушило, даже убило, что она не испугалась, не смутилась хотя бы, под ним-то, а она мне - "не мешай", как какой собачке! Вот сука! - вновь начал заводиться капитан...

- Поменьше кричи, а то уже - вон - прислушиваются, хочешь, чтобы действительно все были в курсе?

- Да если бы - в первый раз! - отчаянно взвыл капитан...но уже на полтона ниже: - Ещё в Первоуральске началось, на прежнем месте службы! Дважды заставал, с разными! - и совсем зашептал: - Из-за этого сюда и попросился - думал, наладится, обещала же... Прямо отчаялся... О она - опять за старое... И замуж взял - уже до меня напробовалась... Никому верить нельзя, никому!...

- А я так хотел её обрадовать: мне недавно позвонили, перед отъездом на Урал, что, мол, вопрос стоит о предоставлении досрочно к майору и переводе в штаб наверх... Каково? Всё смазала своей мандой ненасытной, шлюха... - снова стал заводиться командир...

Макс решил - пора вести домой...

Наутро командир заявился с синяком под глазом и шишкой на голове:

- Вот, бля, выбрал себе в подарок чертей, на свою голову, - и сам же рассмеялся... Жизнь продолжалась... Они помирились...

Елене чужой подарок тоже явно не пришёлся по душе: она поставила шкодливых чертенят в самый дальний (и это - в однушке-то) угол, и казалось - забыла о них навсегда, разве если только пыль протереть...

Командиру вскоре действительно пришёл приказ о присвоении ему первичного дворянского звания - "майор" и следом - другой , о переводе в тихий штаб "наверх"! Но квартиру свою они менять не стали - куда уж лучше, да и Оксана с дочкой воспротивились...

Потом и самому Максиму предложили повышение - пропагандистом в Солнечногорский полк: там вакансию освободил честно выслуживший свой срок майор Каплун - собрался на пенсию... К этому времени Истаев был уже старшим лейтенантом... И уходящая натура - майор Семён Каплун приокрыл-таки на проводах своему сменщику истинную причину своего ухода, даже, вернее сказать - побега...

- Я, Максим, своим большим еврейским носом за версту чую - что-то нехорошее затевается на самом верху с нашим полком... Вот помяни моё слово - грядут большие перемены, а оно мне - нужно? Да и слухи кое-какие прошли, так что - готовься...

Позже Истаев ещё дважды встречался с ним, с бывшим ротным, Николаем ...

Один раз, когда он приезжал из Сарова по делам на складах НЗ под Москвой, неподалёку, на севере, а заехал проведать жильё и так, вспомнить молодость. Грицко был уже подполковником, затащил к себе домой, страшно хвастался, что служба идёт как по маслу, достал из пустого холодильника початую бутылку, уверял, что совсем скоро ему предложат и полковничью должность, дело на мази, но посмотрел Макс на пустую захламлённую трёшку, мятые засаленные шторы, на чёрные чугунные фигурки без хвостов на грязном подоконнике, ничего больше расспрашивать не стал, выпили и разошлись, так как у бедного Коли уже начинал заплетаться язык, это в середине-то рабочего дня...

Другой приезд Макса был связан был связан с его новой квартирой при ракетном полку, в Куркино, - надо было оформить как положено сдачу и приём прежней жилплощади - в Королёв он уже сьездил, всё отметил, осталось посетить домоуправление...

А вот там-то его и ждал сюрприз: та самая прекрасная Оксана теперь занималась этими документами в управлении:

- Коля хороший, добрый, но бесхребетный, я буквально все его вопросы продвижения по службе решала, это у меня знакомства были, а Коля все заслуги себе приписывал, хвастался, чудачок... Мне жаль его... Совсем спился... был человеком - стал алкашом, я давно ушла с дочкой, но выписываься не стали, живём на служебной - из-за этого и сюда перешла... Выглядела она ещё краше и блистательнее, чем раньше. Эффектная женщина! Не промах!

Военная служба зачастую как танком проходит по людским судьбам: одни успеют отскочить, увернуться, выйти из любой передряги с минимумом потерь и утрат, другие ломаются окончательно и бесповоротно... Бывает и так... Кому как повезёт... Но везёт почему-то - всё больше таким "танкам" , с их жёстким, чугунным характером и своей мерой беспринципности... Остальные - как танки без пушек...

Но, видно, и необласканные подарочные чугунные чёртики в своём укромном уголке - не дремали...Они втайне, подспудно действовали, плели какие-то свои козни, готовили неведомые пока заговоры и иные неприятные сюрпризы: и чего только не напридумываешь после того, как что-то произошло или случилось? Всем почему-то постфактум просто необходимо на кого-то другого переложить часть своей вины, обвинить других во всех бедах и проколах, неудачах или просто - стечения обстоятельств... Нет - обязательно надо кого-то приплести! Видно - из древности пошло, из язычества: помазал губы идолу перед охотой - жертву принёс, хорошая будет добыча, сорвалось - идол виноват, давай его стегать, наказывать!

* * *

Большой еврейский нос вовремя сбежавшего на гражанку Семёна Каплуна его и взаправду не подвёл - полностью оправдал своё основное предназначение: не прошло и трёх недель, как подоспел приказ о перебазировании такой-то части ГО в Ногинск, пока - в распоряжение Курсов и на временное размещение на его территории... Итак - снова в Ногинск! Как бы не так! Пока размещались в палаточном городке на летнем стадионе, пока мотались туда-сюда-обратно, - ( Максу-то - вроде на руку - квартирка по боком), подоспел основной приказ - перебазироваться в полном составе - дальше! Новгородская область, Дивеевский район, посёлок Сатис...

Часть седьмая

- ЗОЛОТАЯ САБЛЯ

Что мы знаем о Дивееве? Ныне - рядовой районный центр, но знает о нём едва ли не каждый по имени святого старца, канонизированного при императоре Николае Втором и известного под именем Серафим Саровский... А сейчас - вообще просто: одно или несколько слов в поисковике - и - читай, узнавай, путешествуй...

Войсковая часть переезжала туда - долго и трудно, личный состав и часть имущества - своим ходом, всё остальное - контейнерами, которые вначале нужно было загрузить и отправить, потом - получить, загрузить, перевезти до места (из Арзамаса), и разгрузить, а контейнеры - снова по кругу, мутота необыкновенная...

Хорошо ещё, что техника - своя, да бензин - государственный... А люди? Они и есть - личный состав (по учёту)... Всё стерпят...

Село Дивеево существует с середины шестнадцатого века. Основал его ногайский мурза (князь) Дивей, потомок именитого правителя Золотой Орды - самого Эдигея... Но ещё раньше на его территории, на самой границе с мордовскими землями, надёжно спрятанными в глухих лесах, на слиянии рек Сатис и Мокша, эрзя-мордва и мишари-татары в 1310 году возвели мощную по тем временам крепость и назвали её Сары Кылыч, что означало - Золотая Сабля! Ни больше, ни меньше! Зато - какое предвидение грядущих событий! Именно на этом самом месте, на "старом городище" - поселились позже монахи-пустынники Феодосий, затем - Герасим, и было это в 1664-ом году... Они не раз были поражены чудесными явлениями: не вместе, но в разное время видели над горой необыкновенное сияние и свет, а также слышали громкий гул и звон, доносившиеся из-под земли... И рассказывали об этом паломникам, предрекая этому месту - великое будущее...

Много бед, погромов и притеснений претерпели иноки: воры и разбойники и в те смутные времена бежали на эту вольницу в поисках наживы и пропитания и по словам уже следующего насельника, иеромонаха Исаакия "делали многия пакости..."... Этот инок и стал основателем Саровской пустыни... Вскоре появились и сподвижники... Только представьте себе: благодатные, словно райские кущи, леса и поля, многочисленные чистейшие студёные родники, озёра и реки, полные рыбой, дикие звери и птицы;... те, кто читал "Детские годы Багрова внука" Сергея Тимофеевича Аксакова, знают, о чём идёт речь - это были поистине неземные, райские места! Уже в 1706 здесь был заложен и позже освящён деревянный храм "Живоносный Источник"... В этой самой пустыньке, то есть - пустынном, уединённом от мирской суеты месте, и подвизался в разных местах в своём великом Подвиге с 1778 по 1833 год, то есть - целых пятьдесят пять великих лет в трудах, молитвах и постах скромный и тихий Человек с несокрушимой Верой и Судьбой... И его самого не обошли тати стороной, грабили, пытали и пытались лишить жизни, но он выжил, душа его не дрогнула, не согнулась, а лишь изогнулась спина, как та "Золотая Сабля", да стала ещё добрее и жалостливее к несчастным и заблудшим, что даже своих обидчиков он простил и молился за спасение их душ... Каждого приходящего он приветствовал тремя словами: - Здравствуй, Радость моя!

А через много лет Великого Старца канонизировали и прошли поистине грандиозные торжества по этому поводу на этой святой земле в присутствии и при участии самого Императора Николая Второго, тоже вскоре самОй своей жизнью и семьёй повторившего подвиг Дивеевского Старца... Смертный подвиг... И он тоже - простил таких же разбойников-татей, но уже глобально выросших до почти вселенских размеров и масштабов!

После Семнадцатого года - все святыни были осквернены и разграблены, в 1925 году - храмы закрыли, через два года - ликвидированы, ценности были изьяты НКВД, а на месте Монастыря - основана детская трудовая коммуна, (вспомните две повести А. С. Макаренко!), в 1931 году - переросшая в ИТК - детки татей-то - наконец подросли! А вскоре и вовсе - "развенчанный" посёлок на долгие-долгие годы стал по воле судеб - совсем как тот былинный град Китеж!

Невидим и неслышим... Он как будто испарился - со всех карт, учётных документов, архивов...

Начался век новой "Золотой Сабли" - ядерная эпоха! Именно на этом святом и намоленном веками месте в 1943 году, (году рождения автора), развернулись работы по созданию Атомной бомбы, и посёлок с 1947 года объявлен закрытой Зоной!

Глава ядерного Проекта - Курчатов И.В., Главный Конструктор - Харитон Ю.Б. Давно уже не секрет... Такое было время!

Не раз рвавшиеся посетить свои исконные святыни и поклониться им многочисленные паломники - до, во время войны и даже - после, были безжалостно разгоняемы, арестованы, сосланы и даже - расстреляны..., и пока только память об этих гонениях и несправедливостях , обильно питающая ненависть и душевную смуту, осталась у православных народов Руси... И какое благо, что всё же наступили иные времена, правда, почти бок о бок - с другими нравами: ну, да как говорится, что кому и что к чему...

А Память - жива, уж её-то - не расстреляешь, - ничем!

Правильнее было бы называть и сам военный городок , расположенный возле посёлка Сатис, именно этим именем, благо и речка с этим названием протекала по территории и самого посёлка ( чуть больше семи тысяч жителей) и по землям самой части и вела дальше, в это таинственное "в Никуда" - в Город! За высоченные заборы, бесчисленные "колючки", несусветную охрану и производственные корпуса и подземелья Заводов сверхсекретного НИИ... Почти сто тысяч жителей, кроме них - множество бывших, без всяких сожалений и проволочек - изгнанных за различные нарушения и проколы, а также пьянство и антиобщественное поведение за пределы "колючки" и самой Зоны... Тоже - в никуда... Хотя их родные и близкие зачастую оставались жить и трудиться в столь вожделенном теперь Городе...

Военный городок до недавнего времени принадлежал ракетчикам, надеюсь, понятно для чего? Правильно, для прикрытия... но ракетные комплексы - морально и физически устаревали, затем и кроме того - информацию о прикрытии кто-то усердно "слил" за рубеж, и мы можем только гадать, кто из трёх "вещих Олегов", успешных бывших сотрудников "Аквариума"... - Гордиевский, Пеньковский или ранний Калугин приложил к этому руку... Впрочем - все хороши и равноценны, сколько голов, погон и судеб было сорвано и сломано благодаря им, "солдатам мира" из Главного разведуправления... Не один маршал или какой другой самый высший чин верхних эшелонов погорели на своих "протеже"... И - поделом!

Вот потому-то эти самые ракетчики и были в срочном и спешном порядке переброшены на север Горьковской (тогда) области, а на их-то освободившееся "тёпленькое" место и передислоцировали часть Гражданской обороны из Солнечногорска, с небольшой заминкой, в Ногинске... Как говорится - "свято место пусто - не бывает!"

Ранняя осень, красота - неописуемая! Потому и красота, что наконец-то утряслись с размещением и переездом, и приехала Ленка!

Она сама - вся как золотая осень... Всё ей рассказал-показал Макс, поводил по самым интересным местам, напились из доброго Серафимушкиного родничка студёной, особенно вкусной водицы, возле речки побродили, полюбовались друг дружкой, венок себе сплела из последних, чудом дождавшихся её приезда ромашек, а надела его на Макса, и смеялась, смеялась... А сейчас они сидят на лавочке у своего финского домика, смотрят, как смешная козочка из соседнего недальнего посёлка пытается сквозь обрешётку ограды непременно достать приглянувшийся ей пока ещё зелёный морковкин хвостик, а дотянуться - не может! А вокруг самой -заросли травы! Но нет! Надо непременно именно то поиметь, что труднее всего даётся...Психология прямо-таки - людская...
- Истаев, а когда это ты успел посадить целый огород? Морковка, лук, картошка?...

- А я и не сажал: прибыли - а тут прежние хозяева уже постарались: оставалось только полоть, окучивать, да поливать... А теперь и убирать - чужой жар своими руками загребаем... Даже печки наши, по-моему, ещё тёплыми были, так в спешке их перебросили...

- Так вдруг захотелось козьего, парного... Я в Алексине, на Оке, в детстве - каждый день пила: - соседка приносила, каждый день...

- А хочешь - устрою? - Макс издали заприметил ... подходившую хояйку козы... - Пойдём подойдём и договоримся - делов-то!

И познакомились... Хозяйка, бабушка Наиля, как она назвалась, хотя до бабушки... - оказалась приветливой и гостеприимной: сразу пригласила к себе, со своей, правда, посудой... Прихватили небольшой эмалированный бидончик и отправились следом за упрямой козой, а та - за подсолённым кусочком хлебца... Так и дошли, всего-то ничего... Хозяка подоила, бидончик наполнила, да вдруг и заплакала: раньше было кому пить - внучок так любил парное!

- А что случилось?

- Такая беда - придавило в карьере, песком... Копали с ребятами, всё каку-то Золотую Саблю искали... А всё учитель виноват, сказок нарассказывал ребятишкам, о какой-то Золотой Сабле... Да водил на разные экскурсии - родые места показывал, чтобы всё знали и любили... Дело -то доброе, конечно... А оно - вон как вышло... Других ребятишек откопали, успели, а Рафика - не смогли вовремя...

Домой возвращались - подавленные... Но запали в душу слова бабушки Наили... И уже после отьезда жены Макс вспомнил об этом разговоре и сходил в школу - встретиться с пожилым педагогом и поподробнее расспросить его о Золотой Сабле...

Сходил, разыскал, познакомились... И вот что поведал ему пожилой учитель истории Равиль Мансурович ...

Л Е Г Е Н Д А

Давным-давно, уже и старики плохо помнят, здешние места захватил и накрыл своим чёрным крылом, как могучей тучей, так что даже солнца не было видно от дыма пожарищ и от пыли лихих степных скакунов, всего-то самый-самый малый краешек северного рейда несокрушимых войск Чингиз-хана, потомка хромого Тимура... Пали и покорились ему все разобщённые и раздробленные междоусобной враждой племена и княжества... Вся древняя Русь страдала от нашествия сильных и быстрых иноплеменников... Несколько веков приходилось платить дань великим завоевателям, хоть и были они сами не так могучи и сильны поодиночке, как их побеждённые соперники, но их количество, напор и солидарный боевой дух создавали видимость страшного урагана, пронёсшегося над тихими мордовскими лесами до самых северных территорий... Многие века народы поволжья терпели произвол и притеснения завоевателей, многие изменили своей вере и верованиям и приняли чужую религию, кроме племён русичей... Но по мере становления, расцвета и развития продолжавшегося правления Золотой Орды, её могущество и несокрушимость были подорваны изнутри начавшимися разногласиями и враждой отдельных кланов и групп семейств, так яростно боровшихся за свои привилегии и власть, что вскоре Орда потускнела и осталась Золотой только в гордом звании своём... Одна лишь сабля Великого и Непобедимого Тамерлана попрежнему сверкала драгоценными каменьями лучших индийских мастеров и своим золотым , изогнутым как лунный серп, всегда готовым к новой кровавой жатве, клинком - указывала и звала на Запад... Но не было больше былого могущества у раздробленной на несколько частей Орды, не было прежней мощи и стремления к развитию и захвату - теперь бы всё завоёванное как бы удержать и сохранить... И не было Великих Полководцев, способных вновь всех обьединить и увлечь за собой... Буря улеглась и затихла...

Золотая Сабля, как переходящий приз, не раз переходила из рук в руки, из клана в клан и, наконец, волею Небес и кровавого случая очутилась у очередного правителя Орды, которая к тому времени совсем перестала быть золотой...

Новым её хозяином и владельцем стал темник Эдигей, имевший более десяти тысяч войска... Он не имел ханского титула, но имел власть и силу, наряду с Мамаем, Ногаем и Бурундаем... Правил он ровно пятнадцать лет... А потом эта сабля перешла к его потомку Дивей-мурзе - основателю и правителю Ногайской Орды... Правил он Ордой - тридцать лет! (Невиданный по тем временам срок...)

Дивей-бий, из рода мангытов, сын Хасана-мирзы, один из правителей Мансуровой Орды, основал в середине шестнадцатого века новое поселение, назвав его в свою честь - Дивеевым...

В народе поговаривали, что он не раз посещал и Старое городище на слиянии рек Саровки и Сатиса, где потом и тайно захоронил в Звон-горе свою драгоценную реликвию... Старое городище к тому времени пустовало три века, ранее на этом месте было большое укреплённое мордовско-татарское поселение, исправно взимающее дань с местных народов и окрестных поселений, существовали большие торговые пути и связи, но однажды город подвергся такому неожиданному жестокому нападению диких племён степняков, что дальнейшее его существование оказалось совершенно невозможным...

А ещё говорили, что Сабля эта - была заговорённой... Она несла - Силу! Всегда приносила победу её обладателю - мурза Дивей на себе испытал это: в 1571 году вместе с ханом Девлет Гереем совершил такой успешный набег на Москву, что разграбив и спалив её, они захватили столько добычи и пленных, что едва управились с ними... Вот после этого он и решил подстраховаться, закопав несметные количества золота и драгоценностей в священной горе, что охранять их доверил - только Золотой Сабле!

А сам - собрался в новый поход, да без волшебной-то Сабли и сам угодил в плен, где через год с небольшим - и помре...

Вот потому-то авантюристы и злодеи всех последующих времён так тщательно , но тщётно разыскивали эту Саблю! Им был нужен - Клад!

Вот почему разбойники и душегубы распугивали из этих мест первых православных монахов!

Так вот зачем другие изверги едва не до смерти пытали праведного Серафима: они полагали, что раз он копает пещерки и живёт в них, раз он немым столпом стоит на огромном камне, - он ищет или знает, где сокрыт клад, или же уже сам - оберегает свои несметные сокровища! Не там искали: его-то сокровища - сокрыты на небесах, и они - невидимы для незрячих!

Помолчал учитель, да вдруг и добавил: -

- Я всё больше их другому учил, ребятишек-то, говорил, что у каждого в жизни - должна быть своя Сабля: а уж какая она будет - стальная, деревянная или золотая - самим решать... А они - всё буквально поняли: решили сделать богатыми и счастливыми всех жителей посёлка - разом, да и школу отремонтировать : хотели клад найти! А клад-то - они сами и есть!

ОТСТУПЛЕНИЕ ВТОРОЕ:

- Р А Д О С Т Ь МОЯ...

Всякий нормальный представитель человеческого сообщества в силу таинств своего происхождения и предназначения не может не верить ... Хотя бы - во что-то... Одни верят в силу и власть денег, золота и драгоценностей, другие - в связи и покровительства, третьи - отпетые материалисты, четвёртые - выбрали своим идеалом высшие, духовные связи, отношения и верования... Но, как показали трагические события всех тяжких испытаний человечества, на поле брани - никто никогда не встречал прожжённого атеиста... Все, оказывается, в критические мгновения на что-то надеются и во что-то верят, или, по крайней мере, чудом оставшись в списке живых - начинают верить...

В нашей спальне на самом почётном месте висит старинная, местами обожжённая и сколотая снизу, но бережно хранимая и отреставрированная мной икона одного из покровителей русского народа - святого Праведника Серафима Саровского...

Мирское имя его было Прохор Мошнин... Предание гласит, что в детстве он упал с колокольни, но чудом остался жив, однажды смертельно заболел, но икона Богородицы подняла со смертного одра... Высшие силы явно благоволили юноше, и в двадцать два года он совершил паломничество в Киево-Печерскую Лавру, где и получил благословение от прозорливого старца Досифея, который указал ему путь - в Саровскую пустынь...

Восемь лет служил простым послушником у старца Иосифа, а в 32 года - принял монашеский постриг и был посвящён в иеродьяконы... Тогда и нарекли его именем - Серафим... В 39 лет стал иеромонахом, а через год, испросив разрешения, стал жить и молиться в уединённой келье в пяти верстах от монастыря, в глухом лесу, и только через четырнадцать лет - возвращается в монастырь, где вновь уходит в затвор и почти до семидесяти лет избегает мирской суеты... Но вскоре, ощутив в согбенном и почти немощном теле необычайный прилив сил и духовных возможностей, получив свыше дар предвидения, прозорливости и целительских возможностей, он решается на подвиги, для которых и был призван...

Когда я смотрю на его простую, незатейливую иконку, то у меня в душе что-то будто просыпается, и как будто каким-то иным, неземным слухом звучат во мне его тихие и ласковые слова: - Здравствуй, Радость моя!...

* * *

Максим не раз бывал в Дивееве по делам, то с начальником клуба на клубной же кинобудке за фильмами приедут: старые сдать - новые получить, то за почтой - а все эти заведения и располагались как раз в бывших монастырских зданиях и помещениях, он не раз обращал внимание на их запущенность и видимую глазом разруху забвения, однако просто поражался несокрушимой стойкости вековых стен, их крепости и выносливости... Вещественный, наглядный символ стойкости и жизненной мощи православия...

Храмы в Сарове, а их ранее было девять, тоже использовались не по назначению, некоторые были снесены, другие тоже прозябали и погрязали в непотребстве... В одном - театр, в другом - вообще не пойми что... Явно не до забот о душе было новым "насельникам"! От них требовали совсем иного: новых, всё более эффективных показателей в работе по созданию и применению сверхоружия... Снабжение в Городе было почти идеальным, с жильём и финансированием проблем не было, своя железная дорога - прямиком до Курского вокзала, свой аэродром, в каждой семье - по машине, а то - и не по одной, а вот что касается людского потенциала души - прямо скажем - не очень: были и пьянство, и тунеядство, и всё то, чем страдала и болела в те времена и сама "Большая земля" - бездуховность везде имеет одни корни и последствия...

Мы все хорошо понимаем: когда страна хорошо вооружена и оснащена - она менее уязвима (в военно-политическом плане)... Такое было время, да оно и сейчас - не лучше... Хотя...

Пришло время подумать и о душе: 1 сентября 2009 года на территории Города открылась Православная гимназия в честь преподобного Серафима Саровского - святого покровителя ядерщиков...

Есть надежда, что всё же Сила Сабли и растущая духовная мощь России - сплотятся в единое целое, как завещал Праведник и одолеют любые препятствия и невзгоды, чинимые Чёрными силами Тьмы и Зла...

Часть восьмая

- Ж У Р Н А Л Ь Ч И К

Жизнь в части поначалу тоже кое-в чём напоминала сугубо монашескую - многим приходилось "поститься" и ограничиваться службой да бытовыми проблемами - семьи у них остались вдалеке, по самым разным причинам... Если бы ещё ввести "сухой" закон - вообще беда... Выпивали часто и помногу - стоит признать честно...

Среди бывших обитателей городка осталось тоже немало членов семей, не пожелавших покинуть обжитые места: жёны и дети некоторых офицеров и прапорщиков, которые уже давно устали менять места службы, одно дело - убыть с помпой в Германию или ещё куда за границу, чтобы возвратиться назад "упакованными" и счастливыми - не страшно и дослуживать... Благо жильё есть, и по местным меркам - неплохое. Другое дело, когда бросают в необжитые глухие места, где надо начинать всё сначала, а сил и желания терпеть новые ограничения и невзгоды нет и не предвидится, да если ещё учесть, что глава семейства склонен к выпивке и "походам налево". Отсюда вывод - не торопиться. И многие - остались...

Но свято место... - остальное понятно: кто помоложе да поактивнее из новичков - завели нужные связи и ничему не обязывающие знакомства... Да и посёлок рядом...Таковы реалии жизни... И дочки тоже попристраивались - свежего народу прибыло...

Макс не собирался размениваться по мелочам и решил ждать свою жену... Это и свело его поближе с Женей Берилловым, которого в шутку прозвали "Изумрудом", они и раньше часто ездили из Москвы на электричке до Солнечногорска, потом, в Ногинске, часто общались по службе, и вообще сошлись характерами и интересами... Много беседовали на самые различные темы, понимали друг друга, а уж когда оказались в новом городке, заняли каждый по свободному коттеджу неподалёку друг от друга и нередко проводили вместе свободные вечера и досуг, иногда и выпивали, делились впечатлениями и мечтами...

Однажды попался в руки Максу пикантный журнальчик весьма, скажем так, фривольного содержания, хотя чего греха таить - скажем честно: немецкиое порнографическое издание в великолепном исполнении и полиграфии. О таких раньше обоим доводилось и приходилось дотоле только слышать... У Макса был с собой неплохой фотоаппарат-зеркалка, они пересняли всё содержимое на плёнку и напечатали - только себе... Журнал дали только на один день, отсюда понятны спешка и хлопоты наших доморощенных фотографов-порнографов, которым они помогли скоротать долгие вечера одиночества и разлуки...

Потом к Изумрудному приехала жена и они стали видеться всё реже - зачем мешать чужому семейному счастью?

* * *

Дома было холодно...

Как-то Истаеву не захотелось самому готовить, стоять у плиты и однажды в субботний зимний вечер он заскрипел по снегу в поселковую столовку. Они и раньше сюда иногда заглядывали, кормили тут вкусно и обильно, потому что все продукты были самого высшего качества - шли для бесперебойного снабжения закрытого Города и были отличного местного производства... Ещё у раздаточного окна он углядел пригожую местную молодую повариху и в шутку пригласил к себе... Уж очень она походила лицом, статью и ещё чем-то неуловимо-грешным и притягательным на ту Красотку, из немецкого журнала... Даже удивительно! И ей об этом сказал - честно и решительно... Мол - один в один...Одно, то есть - лицо... Она не раздумывая согласилась...Женщины - очень любопытны! Он сходил в магазин, понятно зачем, снова вернулся, дождался её со смены и вот весело заскрипели они к его совсем не ближнему домику.

Дома было холодно,в обед он не нашёл времени на то, чтобы придти и протопить печь, поэтому пришлось пока довольствоваться включённым рефлектором с открытой спиралью, та, намотанная на свой пожелтевший керамический изолятор, мгновенно покраснела от возмущения и принялась заглядывать, (ведь женщина же), как маленькое рукотворное солнышко, - в своё зеркальное окружение и отражение, терпеливо посылающее тёплые, почти горячие потоки её лучей в противоположном от себя направлении - нам, мол, не жалко, нате вам, пользуйтесь!

Вскоре заметно потеплело, они расслабились, разговорились:

- Наверное, трудно одному?

- Да я и не один - у меня ещё до недавнего времени тут прапорщик жил, мой подчинённый, начальник клуба...

- А-а, я видела, такой утончённый весь, как в балете, ездит везде на большой машине, ко всем пристаёт... Нет, не в том смысле - он всё какие-то иконы выпрашивает, выменивает, говорит- коллекцию хочет собрать - тут ведь по домам этих икон из храмов и монастырей - видимо-невидимо! Когда всё разгромили да монастыри позакрывали - народ стал иконы и всё прочее - по домам прятать от извергов, а то бы - сожгли! И так ведь - сколько порубили-посжигали - уйму несусветную... Я на что из мордовии, из Темникова, и то наслышана от бабушки - что тут творилось! Сколько людей за веру порешили! Вот и ваш этот...

- Прапорщик...

- Вот-вот . Может, он и хорошее дело делает... А может - просто нажиться хочет, перепродать, кто его знает... Только выпивает... Как к нам в столовку придёт - всегда навеселе...

- Видишь, в чём дело, он сам - из Ногинска, город такой в Подмосковье есть, старинный, нашу часть туда вначале перевели, он и устроился - у него образование - хореографическое - учить и руководить танцорами, взяли вот начальником клуба... А я уже потом узнал, что его из Дворца местного - турнули за пьянку... А у него там жена и дочка остались, сюда наотрез отказались ехать, вот он и задурил... слабаком оказался... Мы думали, хоть здесь исправится... Где там? Я как-то с ним выпил бутылку - вместе вроде живём - а он на неделю потом запил! Вот как с ним быть? Сейчас - куда-то залился-завился, как снежок декабрьский...

- Да! И ещё один жилец у меня есть, скоро появится! Ты мышей - боишься?

- А что их бояться? Я сама - деревенская, из Темникова мордовского... Здесь - после училища поварского, по распределению прислали, тоже вроде вас, получается... А что за жилец?

- Сейчас узнаешь... сама увидишь, только сиди тихо...как мышка...

Максим выключил свет и включил телевизор - по небольшому экранчику поползли мурашки, потом полосы и наконец включился канал... - Сейчас-сейчас - смотри сюда, - Максим приобнял девушку и показал на толстый антенный кабель... - Откуда ни возьмись на нём очутилась маленькое любопытное и шустрое серенькое созданьице... Оно как акробат или, вернее, канатоходец, смело прошлось по своему канату, остановилось почти перед самым экраном, и, поводя своими тонюсенькими усиками, уставилось на телевизор! Потом, освоившись и насмотревшись, бесстрашно перебралось на стол, куда Макс предусмотрительно положил корочку хлебца, но вдруг куда-то юркнуло: в дверь постучали...

* * *

Прапорщик...

Потом заскрипела входная дверь, что-то загрохотало, отворилась дверь в их комнатку и появился прапорщик:

- А что это вы тут делаете? - дурашливо произнёс он классическую фразу, переступая порог... (Вот уж принесла нелёгкая!)

- Тебя ждём не дождёмся! - многозначительно ответил Макс...

- А я - всё по делам да по делам...- икнул прапорщик... Совсем замотался, и головушку некуда приклонить - отовсюду попросили, даже в часть не пустили, хотел в роте перекантоваться - говорят - пьяный, иди домой! А у меня дом - в Ногинске! Как я туда по морозу пойду? А у вас - тепло, светло...

- И мухи - не кусают, - продолжил Макс, - ты нам такой аттракцион сорвал...

- Знаем мы эти аттракционы... Угостите?

- Присаживайся, гостем будешь...

- И на том - спасибо...

Максим налил, все выпили - за знакомство ...

- А я скоро - замуж выхожу, - не совсем кстати разоткровенничалась гостья...

- За нашего пропагандиста, что ли? - дурашливо "обрадовался" нежданный "гость", - Погуляем...

- Не предлагает пока, - парировала дама: - у него одна жена уже есть... - Так ведь?

- Так... - утвердительно кивнул Макс...

- А жаль, - я бы за таким - везде как ниточка за иголочкой...

- А не уколешься?

- Да и пусть бы... Не-ет, я скоро уезжаю, в свой Темников, у меня там есть дружок, старше, правда, да ещё с ребёночком, а что сделаешь... Жалко его - один остался... Зовёт в свой дом, да и родные - все уши прожужжали. И как человек - неплохой, не пьёт, как некоторые, - и тут она осуждающе посмотрела на Анатолия...

- А я - что я? Ну, выпиваю, как все, - и кивнул в сторону начальства... - Да и решил с этой Армией завязать, рапорт напишу завтра же, и поеду потом - к своим, в свой Богородск...

- А речь шла о Ногинске, вроде бы...

- Да это - одно и то же: старое название... Да, слушай сюда: я тебе сейчас кое-что принесу... - он метнулся в коридор, покопался там и вернулся с небольшим, прекрасно написанным образом Богородицы с весёлым младенцем на руках: - Вот, прими от нас, бедолаг, вроде как благословение на всю будущую жизнь...

- Да не могу я принять такой подарок...

- Это - и не подарок, а, повторяю, вроде как благословение... И не от нас - а так сошлось...

- Чтобы берегли и любили друг друга...

- Да какая у простого народа - любовь...

- Не скажите: я вот свою - очень люблю... Только не знаю, как она... Вот со мной - не поехала...

Максим налил ещё по одной: - За любовь - стоит выпить, а уж за святой образок - вообще не грех! - И вопросительно посмотрел на собеседника...

Тот понял правильно:

- Икона совершенно чистая, дарёная, не краденая... Да я бы - и не посмел...

- Ну, и мне пора, надо готовиться к отьезду, и по работе ещё вопросы остались - надо рассчитаться, трудовую забрать, с квартирной хозяйкой расплатиться, с подругами распрощаться...

Макс понял, что продолжения не будет, да и совершенно неуместно - в сложившейся ситуации...

- Провожу, как и обещал - собаки злющие от мороза...

- И я с вами - не прогоните?

- Давай, тебе проветриться - точно не помешает, да и веселей будет шагать вместе..., а тут как раз и ещё больше прогреется, обогреватель отключать пока не будем - скоро вернёмся, - мышка-норушка - не скучай и не шали...

* * *

Повариха...

Дома было холодно: он сам ездил сегодня в Дивеево на новенькой клубной машине, полной каких-то старых огромных икон...
- Видно, прапорщик где-то расстарался, коллекцию решил собрать... Да и сам куда-то запропастился - второй день на службе не появляется, наверное, очередную зазнобушку нашёл, или - запил...

Второе предположение казалось наиболее вероятным, потому что зная об его тайных и явных пристрастиях, можно было даже не сомневаться, что молодой начальник клуба успешно совмещает сейчас где-то в посёлке - обе эти версии: приятное с полезным, а про службу и про то, что давно пора пересмотренные не раз фильмы на новые менять - забыл напрочь. Водитель тоже ничего вразумительного пояснить не мог - его весёлый начальник ещё позачера зашёл в какой-то, дом, вроде общежитие, а перед этим махнул рукой, ну совсем Гагарин: - поехали! В отношении икон тоже ничего не смог прояснить...

То одно, то другое - и закрутился Макс почти до сумерек, только что и успел в Дивееве пирожков перехватить, да и водителя заодно угостить... Да уж! Вот это - пироги были: всем пирогам пироги - ароматные, в ладонь не поместишь - такие крупные, горячие, а на вкус - закачаешься!

... Дома было холодно, поэтому он не стал и раздеваться, а сходил к колонке за водой, поставил звонкие вёдра в кухне на лавку, хлопнул дверью - и был таков!

Направился он в посёлок, там надеялся поужинать в столовой, потом завернуть в клуб, посмотреть, как там их увольняемые поживают, что поделывают, может, кого из своих офицеров встретит, а то и беглого прапора наконец найдёт, а потом собирался зайти в общежитие, к Графу... Интересный субьект этот Граф... И фамилия его оказалась на самом деле такая, а все думали - прозвище... Граф был как раз из этих самых - выдворенных за пределы Города, родители и родственники остались там, а его, как какого нашкодившего щенка - "за хибос, и - на мороз!" Хорошо - помогают из-за застенок "свои", денежками, продуктами, одеждой: там - всё есть, не то что...эдесь и везде вокруг... А ведь у него - высшее образование, там получил, за колючкой... Чего там только нет! - С тоской повторял Граф, - театр, опера, балет, - всё в бывшем монастыре размещается, клубы, кинотеатры - тоже, любой столичный артист почитает за честь отметиться там, заодно и порасспросить-посмотреть, и закупиться-прибарахлиться... Иного ведь и в самой Москве днём с огнём не сыщешь... попричитает так Граф Эдуард Второй, да и успокоится, особенно если Макс с собой прихватит по пути из магазина бутылочку-другую хорошего винца - водку он на дух не переносил и называл - пойлом для скотов... Всё там есть, вздохнёт подвыпивший Граф, только одного, самого главного, - души нет...

Войдя в столовую, Максим отряхнул голиком сапоги от снега, гормко потопал намёрзшими подошвами, больше по привычке, нежели чтобы обратить на себя внимание, да и было почти пусто в столовой, только в дальнем углу двое щедро разбавляли свой компот, маскируя им принесённое с собой "пойло", и чем-то деловито закусывали..

На раздаче сиротливо оставалась только одна молоденькая повариха, и когда она повернулась и взглянула на позднего посетителя, у него вдруг словно открылись глаза: - Да вот же она! Красавица с того самого немецкого журнала! Один в один! А уж когда она, получив заказ, повернулась попой и наклонилась над своими котлами, Максим окончательно сьехал с катушек и остолбенел - знакомые ямочки под коленками заставили заныть зубы и отбросить все сомнения - берём!

И он, отбросив на хрен свою скромность и деликатность, сообщил девчушке, что якобы видел её фото в одном красивом немецком журнале!

- Да не может быть! Я дальше Темникова нигде и не бывала... Сроду...

- Пойдём со мной - убедишься... Не бойся, я потом провожу...

Немного поломавшись для приличия, девушка пожала плечами и согласилась - разве что ради любопытства?! Только надо немного подождать, до закрытия... Окрылённый Макс, едва проглотив свой ужин, бегом понёсся к магазинчику - думаю, ясно зачем... Потом, вернувшись, немного потоптался, пока она закрывала и сдавала под охрану, и вот - как на золотых крыльх Эрота несётся наш герой... по грешной и насквозь промёрзшей земле рядом со своей пассией, держа под руку свою милую фею, - чтобы не поскользнулась...

Фею звали Оля, сюда попала по направлению после окончания среднего специального профессионального учебного заведения, срок отработки ещё не истёк, но она на будущей неделе выходит замуж в Темникове за своего соседа, так тётка решила, чтобы устроить её судьбу - а что? Человек хороший, мало пьющий, работящий, дом хороший, есть коровка и ребёночек, да они, по сути - уже давно знакомы с ним, раньше бегала к ним с ребёночком посидеть, а вот как его жена в роддоме умерла со вторым вместе, ей так его жалко было, что она, утешая его, и сама не заметила, как оказалась в его остывшей кровати... А было-то - всего ничего - сама совсем ребёнок...А тётка взьелась - кому ты теперь нужна, порченая... Вот и навязала... А что - я его давно знаю, Матвея-то... Он - хороший, не обидит... А ежели что - сама сдачи дам, толкушкой-то для картошки... А там и свои детишки пойдут... заживём...

Идёт она рядом, рассказывает, мороз потрескивает, как будто тоже возле них вышагивает, прислушивается, собак отгоняет - вот ведь чудо - ни одной не встретилось!

Дома было холодно... Они, не сговариваясь, принялись за растопку печей, вернее - одной из двух, выходящую в маленькую комнату и обогревающую её... Вскоре затрещали берёзовые поленья, побежали по потолку и стенам весёлые сполохи и отблески укрощённого пламени, немного потеплело... Они примостились рядышком на лавочке почти у самой чугунной дверцы, потом стало жарко, начали потихоньку отодвигаться от печки, но поближе друг к другу, сохраняя видимость совместного уюта и тепла, а потом, совсем разомлев, перешли в маленькую комнатушку Макса, которую он занимал - всё остальное пространство оставалось стылым и сиротским...

Оля хотела согреть чайник, пыталась налить воды, но только рассмеялась и прошептала:

- А ты здесь - совсем неприкаянный... И - добрый... А в вёдрах-то - один лёд!

- Зато - душа горячая, - отшутился Макс, привлекая её к себе на кровать... Она и не сопротивлялась, но вдруг вся напружинилась:

- Стоп - стоп! - воскликнула, - А кто-то что-то обещал - я любопытная!

- Ну конечно же! - хлопнул себя по лбу хозяин, - вот кого надо - толкушкой-то! - и оба рассмеялись...

Потом он достал из укромного уголка пачку фотографий...

- Это ведь копии, чёрно-белые, с фотографий этого самого журнала, нам с другом дали полюбоваться всего на одну ночь, а потом вернули хозяйке... А журнальчик цветной, яркий-яркий, чёткий-чёткий, бумага - класс, - умеют же люди..., хоть и немцы...

Девушка внимательно разглядывала снимки, перелистывала не раз стопку, а потом и говорит:

- Срам-то какой! А ведь и правда - на меня чем-то похожа... Но я бы - никогда не согласилась... так сниматься... Хотя - задевает...

И она стыдливо прижалась к Максу, ещё раз повторив: - Срам-то какой... Но уже как-то менее уверенно...

Они разлили и выпили, сидя прямо на кровати и придвинув к себе стол... Закусили тушёнкой и солёными огурцами, которые так вкусно и дружно хрустнули на молодых зубах, что оба невольно опять рассмеялись...

Потом ещё выпили, она уже не так морщилась, потом ещё смотрели срамные снимки, потом выключили свет и Максим жарко обнял свою подружку... То ли целовались, то ли нет, Макс так и не понял, да она и не умела толком целоваться, всё тыкалась ему то в шею, то в губы влажными горячими губами, как молоденький телёнок-сосунок... Да и в постели - скромница скромницей, - недотрога... Груди не дала толком поласкать, всё чего-то стеснялась, пугалась, и пришёптывала:

- Не надо, миленький, я сама...

А какой сама, если сама - ничего и не умеет...

Потом скипятили воду, заварили чай, напились, чтобы горячим чаем хоть слегка остудить себя изнутри, но от продолжения "банкета" отказалась:

- Максик, дорогой, я ведь согласилась пойти только потому, что уж больно жадно ты смотрел на меня, и такими голоднючими глазами, что я поняла - тебе надо помочь, скинуть какой-то груз, освободиться... выговориться... Ты прости, я, наверное, как женщина, ещё и не проснулась... не требуй слишком многого... Да и поздно уже - засиделись...

А на обратном пути уже Макс ей рассказывал о себе, о жене, о неприкаянной офицерской жизни, а перед домом, где она квартировала, обнял, благодарно поцеловал и навсегда распрощался, пожелав счастья в семейной жизни и много деток...

Не верьте никаким новомодным психоаналитикам: попытайтесь встретить добрую и отзывчивую женщину, не для секса, хотя и это не исключается - а вот то, что она внимательно выслушает, поймёт все ваши проблемы и метания, посочувствует и попытается окрылить душевно - это несомненно и бесспорно: ищите Женщину...

К своему дому он вопреки всему возвращался окрылённым какими-то неясными надеждами и мечтами. И думал: - Какими же иногда мудрыми и жалостливыми бывают наши простые русские бабы!

А вскорости, уже по весне, и подоспел новый приказ - о его переводе в Москву...

* * *

Мы представяем Вам, дорогой наш Читатель, самому выбрать, какой из последних двух вариантов, с Вашей просвещённой точки зрения, более всего подходит для развития данного сюжета, а если же - и вовсе никакой, тоже не беда, додумайте и сочините свой, третий, ибо как раз в этом случае - третий не будет лишним... Наоборот...

Надеемся - до скорой встречи!

И - вот ещё что: иногда задумаешься о жизни, о своём месте в ней, о смысле самого бытия, и шевельнутся иногда в душе сомнения - неужели же весь мир - один необьятный свинарник? Или всё же - есть надежда?...