Гарр Гаррыч : другие произведения.

Фантазеры

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Небольшой рассказ, написанный на конкурс "Водный мир" на Фэнзине

  Фантазеры
  
  Тысячи и тысячи лет искали мы чужие миры.
  Именно миры, не булыжники, щедро политые кислотой, подобно Венере, и не камень вперемежку с замерзшим аммиаком.
  Кислород и воду.
  Жизнь.
  Искали? Нашли. Получите, распишитесь... Неизвестно, с какого перепугу, но планету назвали Тагута. Желтое же солнышко системы название не получило, так и оставшись номером каталога.
  Прошло с тех пор сто двадцать два года.
  Солнечную мы так толком и не освоили, лишь мародерствуем понемногу: где шахты поставили, где целые горнодобывающие комплексы. Колонии, конечно, построили, но только для обслуживающего персонала. Хм-м... "чайнатауны", да.
  До собственного океана у нас руки тоже как-то не дошли. Зато на Тагуту снарядили корабль-автомат, стоимостью в годовой баланс крупной страны и размером в километр. Строили десять лет, всем миром, даже воевать от любопытства перестали.
  Задача автомата заключалось в простейшей функции: прилететь, исследовать, установить плавучую платформу и смонтировать на ней гейт, он же Врата. Гейт - дело особое, ибо есть само по себе устройство, позволяющее, без оглядки на константу скорости света и прочую тоску от дедушки Эйнштейна, перемещаться из одного места в другое, мо-мен-таль-но. Повторить? Повторяю: сразу, одна нога здесь, другая уже за тридевять парсек.
  "Пионер" (так назывался корабль-автомат) шел к Тагуте шестьдесят четыре года. Еще шесть лет он исследовал, монтировал, и прочее, и прочее...
  Что у нас в сумме по годкам набегает? Восемьдесят лет. Из тех, кто задумал и приступил к осуществлению программы, остались в живых единицы, например - доктор Рам Кришнамурти, бойкий столетний старичок. Когда заработала станция "Водный мир", на тагутскую платформу высадилась первая исследовательская группа, во главе с доктором. Работа нашлась всему персоналу, всем шести с половиной тысячам человек, городок на платформе заселили быстро, дело даже до драк доходило и международных скандалов при распределении квот между странами.
  Сказать, что ученые ошалели, разобравшись с тем, что успел насобирать "Пионер", - ничего не сказать. Вакханалия любопытства длилась уже третий год подряд. И что же в сухом, так сказать, остатке?
  Планетологи с гидрологами сходу заявили, что такого не может быть: хоть и покрыта планета водой, но самое глубокое место - километр. Оси наклона к эклиптике нет (весна вечная), естественного спутника нет, гравитация почти земная, подводные течения отсутствуют как класс, толковых циклонов и то нет. Ни тебе штормов, ни бурь, только дождь постоянный, ровно от обеда и до заката. Сутки, кстати, те же двадцать четыре часа, зато год вдвое длиннее нашего.
  Геологи плясали дольше всех, натурально - кто джигу, кто "барыню": под поверхностью дна одна сплошная нефтеносная линза. После утечки информации платформу трижды пытались взорвать, то ли арабы, то ли всякие "Шеллы" с "БиПи". Кстати, вот тогда и выписали на платформу бригаду специальных сил войск ООН. Как всегда, "трубу сторожить".
  У биологов и прочих же натуралистов поначалу разбежались глаза. Особенно у биологов: живая органика кишела повсюду. Она пронизывала неглубокие толщи воды, заполнила воздух. Создала плавучие мангровые острова и обосновалась на них. А как вы думали? Про Саргассово море слышали? Это прообраз подобного развития дела - заболачивания. Эволюция, как паровой каток, преобразует любую среду обитания...
  Но живые формы практически ничем не отличались от наших: никаких тебе белков на кремниевой основе, никаких трехглазых чудовищ. Деревца и травки на островках растут, комарики да стрекозки среди них порхают, рыбки да тюленьчики разные в воде плавают (где она от мангров свободна), по поверхности островков сухопутная шушера копошится, тоже особо ничем не примечательная. В воздухе же обосновались существа, от наших птичек не отличимые. Если и встречалась какая кошка, то на нашу кошку похожая до мельчайших деталей.
  Обидно, да?
  У чертей на куличках, а все такое же, никаких тебе удивлений. Даже агрессивные формы практически отсутствуют, в смысле, крупные хищники. В водоемах водятся, а на суше - как отрезало. Кстати, о чертях... Высшую ступень местной биосферы занимали именно они, черти. А как еще этих существ назвать, если похожи они, как две капли воды, на болотную мифологию? Рога? Есть. Хвост? Присутствует. Даже пятачок, и тот на месте. С копытами только беда - нет копыт, вместо них лапы с перепонками, по болотам ходить и в них же плавать. Последнему способствовала раздельная система дыхания - и легкие в наличии, и жабры есть. А так, в общем и целом, черти вполне теплокровные и млекопитающие.
  И единственные, кто абсолютно не вписывался в основы развития на планете.
  Самое смешное, что они же и оказались местной разумной формой. Дикой, но разумной: хоть огня и не знали, но горшки лепили, хатки строили, на живность охотились безо всякого металла либо камня (а где его взять? только на дне), даже огороды на манграх организовывали.
  Как вы понимаете, с открытием диких, но симпатичных аборигенов начался рай уже для антропологов и прочих этнологов. Скучный, правда, рай: ничем те аборигены от диких папуасов не отличались, разве что друг друга не убивали.
  Вообще.
  Табу у них такое, что ли? Странные, право слово...
  
  Алексей Иванов, бывший студент, а ныне рядовой первого класса, сидел на краю платформы, болтал ногами и тоскливо поплевывал в зеленоватую воду. В толще кто-то лениво копошился, по поверхности то тут, то там, разбегались круги, Лёшика мутило все больше и больше. Ну да, есть такое слово - "похмелье"... Размазав по щеке здоровенного комара, Лёшик поправил очки и зло покосился на напарника по посту, рядового Ганса Штиммера. Стоит себе, облокотился на станок пулемета, и хоть бы хны ему, ни тебе похмельного синдрома, ни расстройства души. "Вот же с-с-скотина нерусская!" - Иванов мгновенно рассвирепел:
  - Ганс, какого ты вчера свой шнапс приволок!? Тебе чего, мало было?
  Штиммер оторвался от улыбчивого созерцания далей:
  - Алексей, ты же сам сказал - "догнаться надо"! Я, конечно, русский не очень хорошо знаю, но эти слова выучил. А ты же именинник, твой базар - закон.
  Лёшик булькнул и попытался поглубже натянуть форменную кепи на выгоревшие кудри:
  - Козёл ты, Ганс. Сам-то пить не стал...
  - Лёша, ну и кто тебя заставлял бутылку в одиночку... добивать, да? Кто? Я? Ага, все дурь твоя заставила! Шовинист хренов... Выпендрежник! - Штиммер сказал, как припечатал.
  Лёшик отвернулся, не желая признавать очевидное: действительно, дурь. Кто за хмельной язык тянул? Ведь в первый раз так клюкал, если не считать пьянку по поводу поступления в институт... "Я - русский! Я всех тут вас, нерусей, перепью!" - а как на него посмотрел тогда рыжий Тошик Хонда! Попробуй, отступи... вот теперь мучайся, добавив в комплексе еще и похмелье. И Гансу хоть заобъясняйся, что пить заставила не просто удаль, а тоска. Хрен он поймет, немчура проклятая, ибо чисто русская-то тоска, от которой безобразничают неоглядно и даже вешаются порой. Двадцать лет вчера стукнуло, силы молодые играют, а на этом болоте еще три года куковать, и никакие гроши той скуки не скрасят. Гансу что? Либерализм и орднунг. Орднунг и либерализм. Кто тебя заставлял контракт подписывать, Алексей Владимирович? Никто не заставлял, сам подписал, как миленький. Студент-лингвист, четыре языка... Ага, подписал бы, если бы пенделя из института за неуспеваемость не наладили! Хотел денег заработать? Капают кредиты, и нехилые, только получить их можно лишь после демобилизации! Хотел на другую планету посмотреть? Любуйся, Лёшик: фигня, что планета та - сплошное болото!
  Болот же Лёшик не любил до душевного трепета, с детства еще, с васюганской заимки деда Трофима Петровича. Что те болота? Гнус, трясины да тоска по оставленному дома компьютеру.
  Однако, Васюганское хоть и большое, но не бескрайнее.
  А тут? Целая планета.
  Болота и аборигены.
  С одним из аборигенов Лёшик познакомился месяца три назад. Трехкилометровая платформа станции принайтована к островку, на котором располагалась деревенька Айдара (так звали паренька). Меновой базар располагался сразу за неширокой полоской воды, в которую сейчас поплевывал Иванов, и бурлил тот рынок от рассвета и до заката: аборигены выменивали всякую всячину у пришельцев на местную пищу или сувениры. Лёшик тогда поменял у аборигена свой швейцарский складник на огромную вязанку вяленой рыбы. К пиву. Пиво на станции продавали, хорошее, чешское, а вот с рыбой беда... Хоть у аборигенов учись, как рыбешку в болоте брать.
  В процессе торга разговорились, оказалось, пацан очень неплохо владеет русским (На уровне того же Штиммера. И откуда только? Все остальные черти и двух слов связать не могли.) и может заменить собой энциклопедию по местному миру. Для Алексея хоть какое-то развлечение, помимо шашней с сестрами станционного медцентра.
  Из-за пива Лёшика тогда бесцеремонно выдернул глава местных особистов-контрразведчиков, пожилой полковник Миллер. Иванов удивился не тому, что вообще вызвали, - контроль над контактами прописан в уставе и контракте - а тому, что так быстро. Миллер больше часа задавал наводящие вопросы, но его, как военного, интересовали не столько познания Айдара, сколько отношение того к пришельцам. Лёшик отвечал честно, и в тот раз полковник никаких тревожных сведений не нарыл, отпустил рядового с наказом докладывать об изменении симпатий местного населения...
  С тех пор для Лёшика будто отдушина открылась. И пошло: Алексей тащил аборигену надоевшие безделушки, а чертененок в ответ сменивал их на разную живность или поделки. И они говорили, говорили, говорили... О Земле, о Тагуте, о людях, космосе, звездах, самолетах, птицах, рыбах и прочем. Удивительно, но Айдар оказался умным и очень знающим собеседником, Алексею иногда казалось, что он общается с обычным, вполне образованным землянином. Но как только разговор заходил о войне или Лешиной службе, морок враз рассеивался - Айдар в упор не понимал, как можно профессионально убивать таких же, как ты. Алексей ответить внятно так и не смог. Чертенок прекрасно знал, что такое охота, забой скота, но война... Ни в языке, ни в логике аборигенов, как понял Иванов, даже понятия такого не существовало.
  Еще Лёшика донельзя удивляло местное разнообразие животных: основные формы вроде и похожи на земные, но абориген иногда приносил такие экземпляры... Например, чертенок как-то увидел в ушах у Алексея наушники от плеера и спросил, что это такое. Лёша объяснил, абориген не удивился, зато удивился землянин - чертененок сказал, что у него такое тоже есть. Слово за слово, и теперь в казарменном аквариуме жил зверек, насвистывавший в полном диапазоне все услышанные им мелодии. С голосом. Без фальши. Любой длины и не ошибаясь ни в одной ноте. На заказ. Даже Тошины тоскливые песнопения...
  Ел зверек любые овощи, обожал капусту. Единственное, о чем попросил его друг, отдавая зверька, - чтобы Алексей о свистуне не распространялся, особенно научникам (подобной просьбой впредь сопровождались все его живые подарки). Очень попросил. Лёша такое же слово взял и со сослуживцев.
  Пока везло.
  Будил Лёшика теперь не будильник, а некий птиц желто-голубого окраса. Птиц реагировал только на Лёшин голос, на вполне конкретные русскоязычные слова, напрочь игнорируя прочий гвалт, от которого вечером в казарме не избавиться.
  Но не это самое удивительное.
  Как-то принес парень Алексею мыша. Просто так дал, без мена. От земного грызуна отличить невозможно (Иванов тайком сносил его в лабораторный комплекс, на предмет анализов - лаборантка Танечка, нынешняя Лешина пассия, сильно удивилась, зачем тот мышару припёр. Самого обычного, по результатам ДНК-анализа. Грызунус вульгарис.). У Айдара остался точно такой же, будто брат-близнец. Но при помощи этой хвостатой парочки друзья теперь могли свободно переговариваться. Как по телефону - мыш транслировал голос и фоновые звуки без искажений, на расстоянии не менее десяти километров (дальше они просто не пробовали). Алексей подумал - и решил сослуживцам ничего не говорить: обычные мыши на станции появились с момента её основания. Ну, поймал, приручил от скуки - что тут такого? Мыш же прописался в кармане Ивановского камуфляжа на основании постоянного жителя, иногда серьезно мешая общению с противоположным полом - выпрыгивал, как чертик из табакерки, когда Айдару хотелось поговорить.
  Вот и сейчас мышонок вынырнул из кармана и по плечу вскарабкался к Лёшиному уху:
  - Лёха, ты занят?
  - На посту. Через полчаса сменяюсь, - вполголоса, не оборачиваясь, ответил Алексей. Но не выдержал, обернулся, глянул косо на Штиммера - Ганс все смотрел в туманные дали и улыбался. Напрасная конспирация. Немец чуть ли не токовал в голос. Вчера письмо от своей Гретхен получил, и ему сейчас не до Иванова с мышом.
  Мыш забубнил дальше:
  - Сменишься - подходи к нашему месту у базара, чего-то покажу.
  - Ага. У меня еще один "увал" неотгулянный... Меняться будем? Учти, у меня только часы остались, их менять не буду, отцовский подарок.
  - Не, в этот раз просто похвастаюсь. В мангры пойдем, большое, на базар не принесу.
  - Лады. Тогда - через полчаса.
  
  Когда Лёшик дотопал до места встречи, парень без слов сграбастал его за руку и поволок в глубь зарослей, на противоположный край острова. По манграм шагать сложно, болото оно и есть болото: где грязь по колено, перевитая цепкими корнями, а где и тропинка сухая. Хорошо, хоть держит.
  Отмахиваясь от гнуса, друзья шли целый час. Когда вынырнули у берега, заляпанный грязью Иванов красной искусанной рожей был похож на Деда Мороза. Китайского образца, если судить по глазам-щелочкам, и для глухонемых, ибо материться он уже устал.
  Постояв на берегу пару минут, Айдар отошел, вглядываясь в воду, Алексей грубо осведомился:
  - Ну, и чего мы сюда пёрлись!?
  - Лёша, заглохни и потерпи немного. Сейчас! - и абориген свистнул. Свист замелькал в кронах деревьев, отразился от противоположного островка и вернулся, сгоняя с веток каких-то бакланов.
  Бакланы крикливо заметались поверху, а у Алексея отвисла челюсть: из болотных пучин поднималась туша, размером с вертолет огневой поддержки. Именно поднималась, в воздух, поблескивая глянцевой шкурой и шумно отфыркиваясь. Поначалу Лёшик не понял, но когда, оторвав брюхо от воды, нерпа-переросток медленно двинулась в сторону друзей...
  - Фига себе! - только и смог выдохнуть Иванов. Животина таращила на Айдара коровьи глаза и осмысленно болтала в воздухе ластами, сближаясь с берегом. Правда, изо рта летуна как-то неуместно торчал недожеванный пучок водорослей...
  Айдар озорно оглянулся на Лёшика:
  - Может, слетаем?
  - Это... А как мы на нем... - начал землянин, но на покатых боках зверя тут же появились два глубоких кармана, будто кто кулаком по тесту двинул. Абориген рыбкой сиганул в дальний и поманил Алексея:
  - Да не боись ты так, Лёш! Он смирный, послушный, да и мы недалеко.
  - Как его зовут? - Иванов очаровался чудо-летуном, но мозги еще работали. - Ой, а радары!?
  - Зовут? Васька его зовут. О радарах не беспокойся - не увидят, я проверял.
  Тут бы крепко задуматься Алексею, сложив все кусочки мозаики, да азарт разобрал. Забрался в карман на теле зверюги - и махнул рукой...
  
  Взяли Лёшика тепленьким, по возвращении на базу, на глазах у Айдара. Перед взором Иванова все еще мелькали зеркальца открытой воды, стаи птиц и огромные животные, пасущиеся на мелководье. К слову, ему и в голову не могло прийти, что банальное болото может быть таким красивым...
  Наручники Алексей заметил только тогда, когда они защелкнулись на запястьях.
  Голосом полковник Миллер сегодня напоминал доброго дядюшку. Зачем рычать, если козырей, вместе с мышом, вынутым из Лёшикова кармана, - полный стол?
  - Итак, мистер Иванов, как вы все это объясните? - и полковник хозяйским жестом взмахнул в сторону стола.
  Алексей начал злиться:
  - А что, это криминал? Птица и пара зверушек - криминал!?
  Полковник нисколько не смутился:
  - Нет, не криминал. Если это обычные птица и зверушки. Они обычные, Алексей Владимирович?
  - Н-нет...
  - А что же в них такого? Ладно, не отвечайте, я вам сам скажу: наши науч... гх-м, биологи башку себе сломали, пытаясь понять, как такие существа появились на свет. По законам природы они существовать не мо-гут! Авторитетное мнение, я вам скажу. Кстати, я с трудом уговорил этих вивисекторов не вскрывать ваш зверинец, Алексей.
  - Спасибо. Земной майский жук тоже летать не может, по законам природы. Но летает же!
  Тут начал злиться уже полковник:
  - Иванов, оставьте свою демагогию! Где вы их взяли? У этого мальчишки, Айдара, так?
  И тут Алексей понял, что, если бы полковнику нужно было посадить его, он бы уже так и поступил - Миллер спрашивал, уже зная ответы. Пинг-понг какой-то... К чему этот балаган?
  
  Суть комедии стала ясна буквально через пару часов, когда в кабинет полковника внезапно ввалилась куча народа... и аборигенов. Во главе делегации шагал маленький сухой индиец, доктор Кришнамурти. Алексею на секунду показалось, что полковник с облегчением вздохнул. Начальник станции просеменил к полковнику и что-то шепнул тому на ухо. Из-за спины доктора медленно вышел весьма пожилой черт и величаво обратился к Миллеру... на очень хорошем английском, с оксфордским акцентом:
  - Полковник, прошу вас, отпустите молодого человека. Он ни в чем не виноват. Думаю, пора заканчивать представление. Как вы считаете?
  - Я тоже так думаю, уважаемый Лабзан. Думаю, всем, особенно мистеру Иванову, будет интересно услышать о сути устроенной постановки.
  Полковник шагнул к Алексею и снял наручники.
  Лабзан кивнул - и начал рассказывать. Иногда чёрта дополнял Кришнамурти.
  
  Соль юмора заключалась в том, что так называемые аборигены аборигенами вовсе не являлись. Себя они называют арку. Сто вторую по счету колонию, на тогда еще голой Тагуте, арку образовали порядка пятисот лет назад. И тут же приступили к преобразованию планеты под свои вкусы. Особенность же арку заключается в том, что их цивилизация является чисто биологической. То есть там, где мы строим дом, арку его выращивают. Псионы и генетики, именно они вырастили всю биосферу планеты, считая её своим новым домом.
  Девять лет назад, когда на орбите появился "Пионер", совет планеты решил сначала понаблюдать за пришельцами. Опыт общения с технологистами у арку был, и опыт печальный. Вот тогда и построили у платформы пару потешных деревень, укомплектовав их профессиональными актерами и лучшими псионами арку. Зачем понадобились последние? Мысли читать, зачем же еще - слова, образы, языки.... Не зря же этнографы заметили, что быт аборигенов сильно напоминает папуасский? Вот из этнографических мозгов тот быт и вытащен. А кроме того... Айдар, оказывается, тоже студент. Сильный псион-генетик. Ему и некоторым его сокурсникам, для "дипломных" работ, понадобились образы наших, земных животных. Наши фантазии. Вот такая вот петрушка.
  И все бы удалось, и арку в контакт вступили бы только тогда, когда к этому были бы готовы... Если бы не наши доблестные контрразведчики. То, что Лёшик старался не замечать, особистам попросту мозолило глаза. Сами по себе арку, птички, рыбки, ёжики, что возле них появлялись, обряды, будто с земных дикарей скопированные. "Эге, что-то тут не так!" - подумали контрразведчики. Давно известно, что лучше всего спрятанное - на самом видном месте. Оставалось ждать "проколов" - сложно ведь отказаться от того, что у тебя выходит само собой? Телепатия, генетические эксперименты. Значит, аборигены не те, за кого себя выдают. Тут же начали контригру в достоверно обманутых, ожидая удобного случая, крупного прокола. В крайнем случае - можно и спровоцировать на контакт.
  Удобный случай, как уже понял Лёшик, подкинули они вдвоем с Айдаром. Молодой чертенок стоял тут же, грустный, у дверей в кабинет. Иванову стало его жалко:
  - И что с нами теперь будет?
  - Ничего особенного, Алексей Владимирович. Зафиксирован официальный контакт, и дело берет в свои руки специальная комиссия. Дипломаты, психологи и прочие, - подумав, ответил Кришнамурти. Потом улыбнулся и добавил:
  - Кстати, все вышесказанное донесли до ваших ушей только с одной целью. Я думаю, комиссии понадобится лингвист, да еще и с опытом контакта с арку. Не согласились бы вы...
  - Я согласен, - Алексей даже не задумывался.
  Индиец внимательно посмотрел в глаза Иванову и проронил:
  - Мне бы ваши годы, молодой человек, и вашу уверенность... Вы в курсе, что это надолго?
  Алексей растерялся:
  - Надолго?
  - На всю жизнь, пожалуй.
  Перед Лёшиком развернулось пожизненное... болото. Хотя, с той стороны, которую ему сегодня показал молодой арку, оно очень даже ничего.
  - Я согласен. С чего надо начинать?
  - Наши гости очень хотят увидеть Землю. Дождетесь комиссии - и вперед.
  И тут к Иванову подбежал Айдар и вполголоса начал:
  - Лёш, я тоже в делегации, с нашей стороны. Классно, что именно ты мне свою планету покажешь! - тут чертенок замялся, заставив Алексея насторожиться: - Слушай, я тут это... Может быть, мы не будем эту комиссию ждать, а? И рванем сами?
  - На чем, дружище!? Гейт только для комиссии откроют.
  - Да я тут уже это... Дипломный проект закончил. На нем и полетим. Я уже и рыбки навялил в дорогу, на оба дня пути хватит, - парень не мог скрыть своего смущения.
  Что мог сказать на такое предложение Иванов?
  - Ну ты, блин, даешь...
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"