Заснеженный тракт уходил далеко на север. Там на линии горизонта возвышалось древнее каменное укрепление - бург, в котором находился военный гарнизон, который на протяжении нескольких веков охранял подступы к городу Фалез. Сюзереном этих владений был могущественный маркиз Лусхарт д,Ом. И именно в его замок лежал путь усталых странников, которые покинули аббатство Мон - Сен - Мишель.
Дальние родственники Шамбри и Филиппа были преданными вассалами маркизов д,Ом. Прадед настоящего господина щедро наградил их за службу. Он выделил им несколько акров земли, и каждый год выплачивал немалую сумму на содержание их большого семейства. За прошедшие годы родные Шамбри смогли накопить себе состояние и сейчас жили, ни в чем не зная нужды.
Ни Шамбри, ни Филипп не знали, как они встретят их. Но им так необходим был кров: со дня на день Клоре должна была родить ребенка, и Шамбри не мог рисковать жизнью своего малыша и женщины, которая выносила его. Им нужен был приют, чтобы пережить эти суровые зимние месяцы. А потом наступит весна. Морозы больше не будут терзать их истощенные тела. И тогда они снова смогут двинуться в путь.
Шамбри посмотрел на Клоре. Она шла в самом конце процессии, еле передвигая ноги по заснеженной тропе. Впереди нее трусила Савари. Ее длинные, мощные лапы утопали в снегу, прокладывая девушке дорогу. Клоре молчала. Ее грязные волосы выбились из - под платка, и ветер трепал их, застилая ее взор.
Шамбри не в первый раз поразился той отваге, которая царила во взгляде молодой женщины. Ее организм обессилил от странствий, но жажда жизни была настолько сильна, что завораживала нищих. Они поражались воле молоденькой девушки, которая вместе с Гийомом и Шамбри стала их путеводной звездой.
- Как я люблю тебя! - подумал Шамбри.
Клоре словно почувствовала его призыв. Она подняла голову и улыбнулась.
Нищие шли по обочине большой проезжей дороги, у самой кромки леса. Огромные снежные шапки, спавшие глубоким сном на ветвях деревьев, отражались своей неповторимой красотой в глазах Клоре. Она была очарована волшебством зимы. Ее сердце трепетало от восторга. И малыш, спавший в ее утробе, чувствовал ее восхищение. Он заворочался и больно толкнул ее. От неожиданности Клоре вскрикнула. Она положила руки на свой огромный живот, который горой выпирал из - под меховой накидки, которую подарил ей настоятель монастыря, и счастливая улыбка озарила ее худое лицо.
Шамбри видел, как ее губы что - то зашептали, и понял: она разговаривает с их сыном. С малышом, которому он отдаст всю свою любовь. Он так надеялся, что господь не допустит, чтобы их пути разошлись. Он так хотел заботиться о своем ребенке! А еще он хотел посвятить всю свою жизнь этой женщине. Может быть когда - нибудь он сможет растопить лед, сковавший ее сердце? Может быть она, наконец, забудет того единственного, кто был в ее жизни? Она говорила, что убила в себе любовь. Но Шамбри не верил ей. Стоило только увидеть, как она смотрит на своего сына, и все становится ясно: она до сих пор тоскует по нему.
Белая метель закружила в морозном январском воздухе. Крупные хлопья снега заплясали в бешеном танце, окутывая усталых путников белоснежным покрывалом. Не прошло и четверти часа, как снежная пелена скрыла из виду каменные постройки бурга, а вскоре она замела и широкую тропу, по которой шли нищие.
Клоре совсем выбилась из сил и с благодарностью приняла помощь Филиппа. Она облокотилась о его руку и, тяжело дыша, заковыляла рядом с ним.
- Мой племянник - настоящий богатырь,- засмеялся он.
Клоре улыбнулась ему в ответ.
- Да, Филипп. У меня такое чувство, что внутри меня сидит маленький жеребец. И я совсем не знаю, как я смогу родить его.
- Сможешь, девочка. Ты сильная. Если ты смогла родить Карла, то обязательно сможешь произвести на свет сына Шамбри.
Он посмотрел на Клоре и, ей показалось, что его взгляд пронзает ее насквозь.
- Спасибо тебе, Клоре, - произнес он. - Поверь мне, Шамбри, как никто другой в целом свете, заслуживает такое счастье, которое даришь ему ты. И я прошу тебя, девочка, не гони его! Я прожил более долгую жизнь, чем вы. Но не сделал и толику того добра, которое успел сотворить за свою короткую жизнь Шамбри. Разве ты не видишь, что он любит тебя? Да, он уродлив. Но он так благороден! Прими его любовь, Клоре! Ты станешь самой счастливой женщиной на свете. Вы оба будете счастливы!
"Не гони его!" - Клоре подняла голову. Из ее глаз катились слезы, оставляя грязные потеки на щеках.
- Я не могу, Филипп. Я больше никого не буду любить. Это чувство приносит слишком много боли!
- Да, ты права, Клоре. Слишком много, - он замолчал, и Клоре поняла: Филипп вернулся в воспоминания.
"Странный он человек, - подумала девушка. - Совсем не такой, как Шамбри. Подозрительный и осторожный".
И ей так захотелось узнать, что же скрывается за завесой их прошлого: его и Шамбри. Наверняка, какая - то трагедия произошла с ними. Почему они оба оказались на улице? Кто был повинен в этом? Неужели они тоже погубили свои жизни из - за любви?
Клоре прислушалась. Ей показалось, что где - то далеко за спиной в снежной буре перекликаются чьи - то голоса. Она обернулась, но не смогла ничего разглядеть за пеленой снега. Большие белые хлопья кружили над землей, скрывая все от человеческих глаз.
-Что с тобой?
Филипп потянул ее за рукав, но Клоре не двинулась с места.
- Там кто - то есть, - произнесла она.
- Брось, Клоре! Кто может быть здесь в такую погоду? Пойдем!
- Нет, подожди! Послушай!
Мужчина остановился.
- Это воет вьюга. Хотя... постой, - он вслушался в рев ветра.
Клоре видела, как напрягся каждый мускул его лица. Немое беспокойство отразилось в его глазах, и эта тревога передалась ей. Филипп поднял руку и крикнул:
- Гийом, остановитесь!
Нищие обернулись. Они столпились вокруг своего предводителя, испуганно озираясь по сторонам. Шамбри подошел к Клоре и, заслонив ее собой, посмотрел на брата. Топот копыт слышался все отчетливее.
Рядом, надрываясь в буране, раздался чей - то зов, и огромный пегий жеребец вылетел из снежного облака. Шамбри отпрянул в сторону, толкнув Клоре. Она не смогла удержаться на ногах и упала в снег, увлекая его за собой. Она не видела, что произошло в это мгновение, но испугалась, услышав душераздирающий крик Филиппа. Шамбри вскочил на ноги и бросился к брату.
Клоре попыталась подняться с земли, но огромный живот не давал ей пошевелиться. Гийом поспешил к ней на помощь. Он подхватил ее под руки и, девушка, наконец, смогла встать.
- Подержи Карла, - попросил он.
Клоре взяла на руки своего малыша и отошла к нищим, которые стояли под сенью деревьев, нависавших белоснежными куполами над дорогой. Гийом и Шамбри склонились над Филиппом. Он дико кричал от боли, не смея пошевелить ногами. Снег вокруг него окрасился в красный цвет.
Пегий конь стоял рядом с ним и нервно бил копытом. Всадник гладил его по загривку, пытался усмирить животное. Он низко склонился над его ухом и что - то прошептал.
" У него каменное сердце, - подумала Клоре. - Его конь только что затоптал человека, но он даже не спешился. Подлец!"
Она произнесла это слово про себя, но он, казалось, услышал ее. Она стояла, чувствуя, как страх разливается по телу. Его взгляд был устремлен на нее и, словно завороженная им, Клоре подняла глаза.
Всадник с головы до ног был закован в латы, поверх которых была надета широкая меховая накидка, завязанная узлом на шее. Бармица скрывала лицо, оставляя открытыми лишь глаза. Ледяные холодные глаза. И этот взгляд, полный жестокости и безразличия, пронзал Клоре насквозь.
- Что произошло, Ангерран? - из снежной пелены появился еще один всадник.
Увидев окровавленного мужчину, лежащего на дороге, он осадил лошадь и соскочил на землю. Он сбросил с головы шлем и, оттолкнув Шамбри и Гийома, склонился над несчастным. Его пальцы ощупали его тело. На как только он прикоснулся к ногам, Филипп издал нечеловеческий вопль.
Мужчина поднял голову и посмотрел на сидящего на коне рыцаря.
- Ты помял ему ноги, Ангерран.
- Брось, Шале! - всадник отмахнулся. - Он нищий и это его удел! Я не уверен, что тебя так беспокоит его участь! Или ты хочешь пополнить свою коллекцию? - мужчина захохотал.
Тот, кого звали Шале, улыбнулся и, поднявшись с колен, подошел к своему коню.
- А почему бы и нет? - улыбка осветила его лицо. Он стряхнул с головы снег и, взъерошив белокурые кудри, повернулся к лесу. Его взгляд скользнул по Клоре, а затем, пробежал по стоявшим рядом с ней женщинам.
Мужчина был очень красив. Только красота эта была неестественной. Дьявольской.
"У нашего короля хорошее войско, - подумала Клоре. - Не дай Бог оказаться в плену у таких солдат".
- Возьмем себе девочку, Ангерран? - вдруг произнес Шале.
- А что скажет на это Его Светлость?
- Да плевать я хотел на него! Граф де Сегю никому не подчиняется!
Шале стянул с рук кожаные перчатки и, передав их Ангеррану, подошел к нищим. Он уже забыл о несчастном, который истекал кровью на мерзлой земле. Он осматривал женщин так, словно выбирал товар. Его рука потянулась к Мирре, стоявшей за спиной Клоре. Шале вывел девушку на дорогу. Она стояла, низко опустив голову, и дрожала, как осиновый листок. Мужчина сбросил капюшон с ее головы: грязная масса черных волос упала ей на спину. Шале обошел вокруг девушки, прикасаясь к ней пальцами. Он взял ее за подбородок и, заглянув в глаза, спросил:
- Я нравлюсь тебе?
Девушка съежилась, но он погладил ладонью ее грязное лицо и, склонившись к уху, прошептал:
- Ты правильно делаешь, что боишься меня.
Мирра закричала, когда он, зажав в кулаке ворот ее плаща, резко одернул руку вниз. Плащ и драная холщовая рубаха порвались и упали на снег, обнажив молодое тело. Гийом бросился к ней, но соскочивший с лошади Ангерран преградив ему путь. Его хлыст уперся в грудь старика.
- Не лезь не в свое дело! - прорычал рыцарь.
Он толкнул Гийома, и тот повалился прямо под ноги Шамбри. Ангерран навис над мужчинами и, выхватив из - за спины палаш, пригрозил:
- Сидите смирно, если не хотите, чтобы вас всех перерезали!
Дурнота подступила к горлу Клоре. Она прижала к себе сына и, боясь, что он начнет плакать, стала укачивать его на груди.
"Господи, помоги моему мальчику! Не допусти, чтобы эти звери тронули его!"
Тем временем красавец - дьявол Шале де Сегю не переставал щупать Мирру. Он дышал ей в лицо, но Клоре заметила, что девушка уже не боится его. Она выпрямилась и, гордо вскинув голову, посмотрела в его красивые карие глаза. Шале засмеялся.
- Ты находишь меня красивым? Скажи мне!
- Да, сударь, - ответила Мирра. - Вы очень красивы.
- Сколько тебе лет, девочка? - голос мужчины стал томным.
- Тринадцать.
- Ты хочешь поехать со мной?
- Да.
- Скажи мне! - мужчина почти касался ее лица своими губами. - Скажи: я хочу жить с Вами, граф!
Мирра смотрела в его глаза. Клоре не знала, что она увидела в них, что заставило ее произнести эти слова.
- Я хочу жить с Вами, граф!
- Дай мне плащ, Ангерран! - Шале протянул руку, и, когда Ангерран передал ему свой плащ, накинул его на обнаженное тело Мирры.
- Ступай к моему коню, - бросил граф де Сегю. - А я поищу девочку для своего друга!
- Ты лучше поищи девочку для Его светлости! - засмеялся Ангерран. - Я сомневаюсь, что этот молокосос знает, как обходиться с женщинами! Как бы его молоденькая женушка не разочаровалась в своем супруге!
- Не троньте их! - Гийом попытался защитить своих друзей, но Ангерран, даже не оборачиваясь, процедил сквозь зубы:
- Ты думаешь, для них будет лучше, если они останутся с тобой? Они сгниют заживо через год или два. Поторопись, Шале! Граф скоро пожалует! Бери вон тех двоих и поехали!
Шале вывел еще двух девушек и, что - то прошептав им на ухо, отвел к своей лошади.
- Ну вот, красотки, с сегодняшнего дня у вас начинается новая жизнь. Поедем, Ангерран! Будет ждать Его светлость в крепости!
Шале вскочил в седло и, натянув поводья, обратился к мужчинам, сидевшим на снегу возле раненого.
- Оставьте его. Он - не жилец.
Он развернул лошадь и направил её на север. Туда, где в вечернем сумраке засыпали каменные стены древних укреплений, укрытые снежным покрывалом.
- Пойдемте, девочки! - бросил он, и девушки, столпившись стайкой, последовали за всадником.
- Подожди, Шале! - окликнул его Ангерран. - Я передумал. Я хочу взять вон ту!
Он повернулся, и Клоре обдало холодом его стальных глаз. Он смотрел на нее несколько минут, а затем медленным шагом, словно крадущаяся большая кошка, приблизился к ней. Его латы заблестели в глазах Клоре.
Мужчина возвышался над ней как скала. Несмотря на высокий рост, Клоре была ниже его почти на две головы. Ее глаза были на уровне его груди, и поэтому она была вынуждена высоко поднять голову, чтобы видеть его скрытое кольчужной сеткой лицо. Не лицо, а стальные холодные глаза. Они были словно не живые: ни одно чувство не отражалось в них.
- Ты поедешь со мной! - хриплым голосом приказал рыцарь.
Легкая усмешка появилась на ее лице.
- Кто Вам сказал, что я хочу ехать с Вами?
Его брови чуть дрогнули.
- У меня сын, да и жить мне осталось не так долго: водянка рвет мое тело, - она выставила вперед свой живот и показала опухшие, потрескавшиеся руки.
- Но ты не собираешься умереть прямо сейчас? Я надеюсь, у нас есть одна ночь?
Ангерран вплотную подошел к ней. Запах железа и пота ударил Клоре в нос. Карл вдруг заплакал, и она, склонив лицо, прошептала ласковые слова, пытаясь успокоить своего малыша.
- Дай его мне!
Ресницы девушки порхнули вверх, и она уставилась на мужчину широко раскрытыми глазами.
- Нет!
Он наклонился и, выхватив ребенка из ее объятий, передал его нищему, стоявшему рядом с ними. Клоре кинулась к своему малышу, но Ангерран перехватил ее и, крепко сжав в своих железных объятиях, понес к лошади. Клоре закричала, отбиваясь от него. Она оцарапала лицо и руки о стальные пластинки его кольчуги. Она изворачивалась, как змея, пытаясь добраться до его лица через сетчатую бармицу.
- Не смей трогать ее!
Шамбри вскочил на ноги и бросился на рыцаря. Но Шале встал между ними. Он толкнул юношу железным башмаком прямо в грудь, и тот, застонав, упал на израненные ноги брата. Дико вскрикнув, Филипп дернулся и затих. Шамбри встал на колени. Он разрывался, не зная, к кому первому идти на помощь: брату или любимой женщине, которая носит его ребенка.
Клоре, видя его терзания, вдруг затихла.
- Погодите, сударь, - произнесла она.
Ангерран остановился и поставил ее на ноги.
- Я пойду с Вами. Только прошу Вас об одном: позвольте мне взять с собой сына. Я хочу провести с ним последние дни перед своей смертью.
Его глаза снова обдали ее холодом.
- Хорошо.
Клоре взяла своего мальчика у нищего и, обливаясь слезами, прижала к своей груди:
- Маленький мой, я с тобой! - шептала она. - Я люблю тебя, мой сыночек, моя малютка!
- Ты сошел с ума, Ангерран! - лицо Шале искривила кривая усмешка. - Зачем тебе нужен чей - то ублюдок?
- Замолчи, Шале! Я знаю, что делаю, и никогда не лезь в мои дела!
- Как знаешь! - Шале развернул коня и поехал вперед.
Девушки, которых он взял с собой, боясь отстать, почти бежали за ним.
Ангерран помог Клоре забраться на лошадь. Он передал ей ребенка и прикрыл его потником, свисавшим из - под седла.
- Твоя болезнь не заразна? - спросил он.
- Потом узнаешь! - ответила Клоре.
Мужчина громко крикнул и, вонзив шпоры в бока лошади, пустил ее в галоп, нагоняя ехавшего впереди всадника.
Клоре обернулась. Из - за плеча Ангеррана она видела Гийома и Шамбри. Они стояли над Филиппом и смотрели ей в след. Она закрыла глаза, чтобы не видеть, каким взглядом смотрел на нее горбун.
Разве она не права, думая, что любовь приносит только боль?
"Забудь меня, Шамбри!" - подумала она и, отвернувшись, распахнула глаза.
Снег хлестал ей в лицо, но Клоре не чувствовала его студеных уколов: слезы катились по щекам, прячась за воротом платья.
... Ночная мгла спустилась на землю. Всадники проскакали уже несколько миль, минуя стороной и бург, и Фалез. Клоре давно не сидевшая в седле, сходила с ума от боли, разламывающей ее тело. Она так боялась, что тряска ускорит роды или навредит малышу, лежащему в ее утробе.
"Господи, что будет со мной?", - шептала она. Она продрогла от холода и все сильнее и сильнее прижимала к себе Карла. А малыш крепко спал, убаюканный скачкой.
Клоре посмотрела на Шале, который ехал впереди них. Женщины, следовавшие за ним, еле тащили свои ноги по заснеженной тропе. Они жались друг к другу от холода.
- Ты хочешь пить? - вдруг спросил Ангерран.
Клоре кивнула.
Он осадил лошадь и прокричал:
- Остановись, Шале! Подождем Его светлость здесь!
Они спешились. Девушки подошли к Клоре. Три пары затравленных глаз смотрели на нее: среди них она была самой старшей, и они нуждались в ее поддержке.
- Все будет хорошо, милые. Потерпите немного. Я не думаю, что они причинят нам зло. Просто мы должны делать то, что велят они. Вы поняли?
Девушки закивали головами.
- Идите за нами! - приказал Шале.
Мужчины направили своих коней куда - то в сторону от дороги. Клоре вгляделась в темноту и вскоре различила прятавшееся во мраке ночи небольшое бревенчатое строение. Это был акведук, стоявший на развилке дорог. Огромная деревянная кадка висела на толстой цепи, которая позвякивала при каждом порыве ветра.
Мужчины напоили лошадей, а потом дали попить женщинам. Клоре, склонившись над бадьей, жадно глотала воду. Она почувствовала, как ледяная прохлада остужает бушующий внутри нее огонь. Казалось, вода придала ей силы, и лишь единственная мысль лихорадочно билась в ее голове.
"Куда они везут нас? Куда?"
Клоре потеряла счет времени. Ей казалось, что они уже несколько часов стоят на лютом морозе. Внизу живота ныло от боли. Девушка сгребла снег со скамейки, сколоченной рядом с колодцем, и села, вытянув вперед усталые ноги. Она закрыла глаза, и в один миг сладкая дрема окутала ее.
- Вы забыли меня! Вы обещали вернуться, но обманули меня! Я ненавижу Вас!
Клоре выкрикивала эти слова в лицо королю. Он сидел на высоком троне, где - то над ее головой. Она ругала его, хотела причинить ему боль, но он не слышал ее. А потом он куда - то исчез, и только его голос раздался у нее в ушах.
- Отдай мне сына! Отдай сына!
В густой темноте вдруг застучали подковы, и отблески света заиграли на ресницах Клоре. Множество голосов окружило ее, зловещим гулом ворвавшись в сон. Она открыла глаза.
Акведук окружило войско всадников. Лошади толпились на снегу, прижимаясь, друг к другу. Несколько десятков факелов освещали столпившихся у колодца женщин. Ангерран и Шале разговаривали с каким - то молоденьким рыцарем. Он кричал, бросая на них гневные взгляды, и бешено жестикулировал.
- Вы забываетесь, кто я, граф де ля Мот! - кричал юнец. - Вы находитесь в моем подчинении, и я отдаю Вам приказы от имени нашего короля! Мы заберем с собой женщин, но о ребенке не может быть и речи! Шато - Гайар - не место для детей, граф!
Клоре застонала, прижимаясь спиной к обледеневшим бревнам колодца.
Шато - Гайар.
Так вот куда их везут. В крепость, где содержали в заточении всех государственных преступников. Шато - Гайар охранялся огромным гарнизоном военных, которые имели свои желания и потребности. Не надо было иметь много ума, чтобы догадаться, чем будут заниматься женщины в этой крепости.
- Господи, за что мне это? - прошептала Клоре.
Она поднялась со скамьи и направилась к лошади, на которой сидел юноша, который так дерзко говорил с Ангерраном и Шале. Она остановилась прямо перед ним и подняла голову.
- Я умоляю Вас, сударь, убейте меня прямо здесь, только не везите туда!
Он словно взбесился.
- Кто тебе позволил разговаривать со мной? Я - граф д,Эвре - родной брат нашей любимой королевы Жанны! И ни одна нищенка не имеет права даже смотреть на меня!
" Королевы Жанны! Королевы Жанны! - Клоре закрыла глаза. - Король снова женат! Женат!"
- Заберите у нее ребенка! - дикий возглас ворвался в ее мысли.
- Ваша светлость, - Ангерран загородил Клоре собой. - Послушайте меня, Филипп! Я прошу Вас! Вы слишком молоды, не делайте необдуманных поступков. Эта девушка не на много старше Вас, сеньор, но ее жизненный путь подходит к концу. Ребенок - это последнее, что еще связывает ее с этим миром. Позвольте ей оставить его у себя!
- Граф де ля Мот, Вам не кажется, что Вы позволяете себе слишком многое?!
Филипп д,Эвре взмахнул рукой.
- Арестовать его!
Лучники окружили Ангеррана.
- Отдайте свой меч, граф! - потребовал Филипп. - А Вы, граф де Сегю, будете охранять сеньора Ангеррана до самого Шато - Гайар. А потом мы решим, как остудить его пыл. Уж слишком он горяч! Слишком горяч!
Клоре видела, как Ангеррану связали руки. Шале помог ему сесть в седло и, взяв поводья его лошади, поехал рядом с ним. Трое солдат подъехали к девушкам и, усадив их на своих коней, поскакали за остальными.
- Нам пора ехать, детка! - на Клоре смотрел старый вояка, сидевший на большом вороном коне. - Тебе придется оставить малыша. Это приказ Его светлости. Поверь мне, детка, ему не место в Шато - Гайар. Он подрастет, и ты сама понимаешь, что с ним сделают. Лучше ему умереть сейчас. Оставь его!
- Вы в своем уме? - голос Клоре задрожал от злости.
- Не упрямься, детка! У меня нет желания заблудиться из - за тебя в такую пургу. Скоро войско скроется из виду, а мы вряд ли найдем с тобой дорогу в такую непогоду.
- Нет! - закричала Клоре.
Она развернулась и бросилась бежать. Но всадник догнал ее. Он наклонился и, выхватив Карла, швырнул его на снег. А потом он схватил Клоре медвежьей схваткой и, перекинув через седло, словно куль, поскакал вслед за своими соратниками.
Душераздирающий крик сорвался с уст Клоре. Не чувствуя боли в своем теле, она вытащила из - под живота руки и протянула их своему мальчику. Но он был уже так далеко. Он полз по мерзлой земле, утопая в сугробах. Ледяной ветер хлестал его по лицу. Он так плакал и звал ее!
Слезы раскаленным огнем жгли глаза. Клоре видела, как ее мальчик поднялся на ножки. Он сделал шаг, другой, и, протянув к ней дрожащие ручонки, остановился.
Холодные волны захлестнули ее. Клоре показалось, что она плывет куда - то. Она встряхнула головой и посмотрела на своего сына в последний раз. Она увидела, как серая тень на миг заслонила его, а потом исчезла вместе с ним.
"Савари", - подумала Клоре и окунулась в спасительную бездну бессознания.
Промозглая сырость пробиралась колючими щупальцами под одежду. Клоре болталась, как мешок, лежа поперек лошади. Ее тело ныло от боли, но еще большей мукой изнывала душа.
"Я никогда больше не увижу его! Никогда не увижу!"- дурное предчувствие не оставляло девушку. Черной пеленой заволокло рассудок, и лишь где - то далеко - далеко, в самом потаенном уголке сознания, горела искра надежды. Клоре так хотела верить, что Савари отыщет Гийома и Шамбри, и тогда ее сын будет спасен. Гийом поклялся заботиться о нем, и она верила, что он сдержит свое обещание.
- Храни тебя Бог, мой сыночек, - прошептала Клоре. Она уже выплакала все слезы, и сейчас ее щеки горели на морозе.
Впереди раздались голоса, и всадник, с которым она ехала, пришпорил лошадь. Они обогнали Шале, который вел на поводу лошадь Ангеррана. Клоре подняла голову и на миг встретилась с глазами графа де ля Мот. Его взгляд обжег ее ненавистью, а она так надеялась увидеть в нем сожаление и участие. Она отвернулась и вскрикнула, когда лошадь, на которой она ехала, споткнулась.
Старый солдат выругался и, на миг отпустив поводья, обхватил Клоре руками и усадил впереди себя.
- Не вздумай сбежать, детка. Сиди смирно. Так будет лучше для твоего ребенка.
Она обернулась, но не смогла разглядеть его лицо: хлопья снега налипли на густую бороду, усы и брови.
Он засмеялся и, обняв ее одной рукой, притянул к себе. Клоре попыталась высвободиться из его объятий, но он зло рявкнул на нее:
-Держись за меня, если не хочешь навсегда остаться в этом болоте!
Клоре почувствовала, что их лошадь едет по чему-то шаткому и скользкому. Ее копыта звонко цокали в предутренней тишине. Она догадалась, что войско переправляется через гать, проложенную в топях. Деревянный настил был таким узким, что лошади могли ехать по нему только цепочкой.
Девушка ничего не видела вокруг и совсем не чувствовала страха. Ей так хотелось, чтобы их конь поскользнулся, и они упали в воду. Вряд ли кто - нибудь кинется спасать их: слишком велика была опасность окончить жизнь в зловонной жиже.
Но как не велико было ее желание умереть, воля Господа оказалась сильнее. Они благополучно перебрались через топи и, проскакав три мили по заснеженному лугу, въехали в лес.
Тропа, вьющаяся между деревьями, была заметена снегом. Клоре видела, как Филипп д,Эвре, ехавший во главе войска, осадил коня. Четыре рыцаря выехали вперед. Их лошади утопали в снегу, с трудом преодолевая эту преграду: их потники насквозь промокли. Мужчины кричали на животных, погоняя их кнутами. Граф д,Эвре следовал за ними по расчищенной тропе, время от времени опуская голову. Ветви деревьев слишком низко склонялись над дорогой под тяжестью снежных шапок. Их ветви переплетались, образуя арку. Деревья были густыми. Древними.
- Что это за лес? - спросила Клоре своего конвоира.
- Он называется Анделисским, детка. Этот лес очень старый. Во времена его молодости по этой тропе ездил английский король Ричард. Это были его владения, здесь он выстроил Шато - Гайар. Крепость высится на меловом утесе, под сенью которого спит городок Пти - Андели. Скоро ты увидишь его, детка!
Солдат наклонился, прижимая Клоре к крупу лошади. Ветви деревьев оцарапали его латы, засыпав всадников снегом.
Конь Шале поравнялся с ними. Красавец - граф протянул руку и прикоснулся пальцами к щеке Клоре. Она содрогнулась: его прикосновение было неприятно до отвращения. Шале засмеялся, обнажая белоснежный ряд ровных зубов.
- Привыкай, душечка! Скоро тебе придется многому научиться и никто не будет спрашивать тебя о твоих желаниях!
Глаза Клоре сверкнули презрением. Почему он вызывал у нее брезгливость? Что за душа скрывалась за этой красивой оболочкой?
Его палец раздвинул ее губы, проникая в рот. В ее глазах помутилось от тошноты. Клоре вонзила свои острые зубки в его плоть, и Шале, громко выругавшись, одернул руку. Она прокусила его кожу: из двух маленьких ранок сочились тоненькие алые струйки крови. Шале поднес палец к губам, и, не сводя с девушки чуть прищуренных глаз, слизал кровь языком.
- Дьявол! - прорычала Клоре.
Мужчина засмеялся, продолжая облизывать свой палец. Клоре отвернулась от него и устремила свой взгляд на дорогу.
Царившая в лесу темнота стала рассеиваться. Вскоре утро выпило последний сумрак, скрывающийся между деревьев. Холодное зимнее солнце всходило над лесом. Буран прекратился, но морозный воздух пробирал до костей.
Войско ускорило ход, и через несколько мгновений всадники выехали на широкую равнину у излучины Сены. Ехавший во главе войска рыцарь протрубил в рог, поднимая над собой Орифламму. Огромное полотнище с золотыми королевскими лилиями голубыми волнами колыхало на ветру. Лучники выровняли пики и рогатины с двойным железным наконечником. Их латы засверкали, отражая течение реки.
Взор Клоре пролетел над водой и становился у подножия высокой скалы, в тени которой дремал городок, выстроенный из многочисленных деревянных сооружений и каменных домов. Над ним, пронзая туманную пелену, порхали черные пятна. Ветер рвал их, разбрасывая из стороны в сторону. Они пытались противостоять ему, издавая громкий крик.
- Это вороны, - произнес старый солдат. - Их здесь тысячи. Они охраняют замок уже не один десяток лет.
Клоре смотрела на черных птиц, кружащих над серыми каменными стенами. Четырнадцать огромных башен венчали двойную галерею, пестреющую узкими бойницами. Над их шпилями парили в молочном тумане седые клочья облаков.
Войско миновало Пти - Андели, проскакав галопом по его центральной улице. Несмотря на ранний час, многие жители городка были уже на ногах. Они кланялись ехавшему во главе лучников молоденькому юноше и провожали сочувствующим взглядом следовавших за ним солдат. Клоре смотрела на этих людей, стараясь оставить в памяти их лица. Кто знает, увидит ли она их когда - нибудь?
Широкий каменный мост, пересекая глубокий заполненный водой ров, поднимался в гору. Всадники проскакали по нему и остановились перед спускной решеткой.
Вот он - Шато - Гайар.
Среди вороньего крика Клоре расслышала скрежет цепей. Подъемный мост опустился, и войско въехало во двор замка. Проезжая помещение кордегардии, Клоре обернулась.
- Прощай, Карл! - прошептала она.
Слезы застили ее взор.
Всадники проехали второе кольцо укреплений.
Боль от потери захлестнула Клоре. Сердце надрывно застучало.
Дикий рев цепей заглушил этот стук. За спиной с грохотом опустилась решетка. Тысячи игл впились в тело Клоре: она потеряла сознание.