Трепет весьма уместен, когда Интернет вовсю ворошит твоё имя, не особенно беспокоясь о твоих взглядах и прочей ерунде. Такая история обрушилась на голову Ринда, Тромовича и Бейзермана в виде исторжения огромных масс разгромных ответов на их несчастную статью. На мой взгляд, она вполне справедливо осветила факт, что далеко не всякие половые сношения взрослых с несовершеннолетними принудительны и что, если вдруг они добровольны, то обычно никаких моральных страданий младшие из этого не выносят. Противники таких выводов, в основном, закосневшие реакционеры, предприняли все усилия, чтобы нацепить сочинению ярлык позорной пропаганды педофилизма, помешав взгляду на него как на основательное и добротное научное исследование.
Вот и из меня, признанного Интернетом члена шабаша голландских "лжеучёных" - педофильских агитаторов, выдернута цитатка в тему.
"Крайне необходимо выявить совершеннолетних, имевших в детстве или отрочестве положительный опыт связи со взрослым, которые и по достижении совершеннолетия подтвердят, будто никаких страданий по этому поводу долго не испытывали, а напротив, сохранили самые приятные воспоминания".
От себя Даллам добавляет:
"Он (Райвас, значит) клянчит благополучные байки, предостерегая, что лучше будет, если рассказчики не окажутся сами педофилами. Райвас признаётся, что эти истории послужат хорошим "орудием эмансипации"".
По этой точной, но, мягко говоря, не полной выдержке читатель вправе сделать неверные выводы.
Прежде всего, я оказываюсь сторожевым псом целого нагромождения чужих иллюзорных впечатлений, а то и вовсе злонамеренным сочинителем неправдоподобных и лживых историй.
У меня чешутся руки осуществить эмансипацию всех без разбора половых сношений между детьми и взрослыми; покоя не нахожу, лишь бы перед оппонентами любой ценой выставить эти взаимодействия безобидными.
А ведь я и сам-то, скорее всего, маньяк-педофил, который спит и видит, как бы маленьких деток насиловать направо и налево, - кто меня знает, может уже и начал. (Прошу заметить, я не обвиняю своего критика в изображении меня таким.)
Идея повыпускать на волю педофилов - это главное, а может, и единственное, что я разрабатываю.
Если читатель не возражает, я прокомментирую первые впечатления от меня, вероятно, сложившиеся у читателя.
Я ни в коем случае не намерен мириться с какими угодно призрачными или ненадёжными отчётами, для какой бы цели они ни применялись. Будучи психологом, я заинтересован единственно в тех отчётах, которые заслуживают доверия. А уверен я в существовании невыдуманных добровольных и безвредных отношений между детьми и взрослыми потому лишь, что о них уже сообщалось в предыдущих исследованиях, например, у Сэндфорда.
Я весьма далёк от усилий легализовать все мыслимые формы половых контактов детей со взрослыми. Глубоко убеждён в омерзительной сути полового злоупотребления, изнасилования, детской порнографии, детской проституции и прочего такого. Единственной своей целью я вижу - не больше и не меньше - эмансипацию добровольных, и, разумеется, безвредных отношений без отрицания того факта, что существует очень много форм секса непотребного, принудительного и очень ущербного. Того лишь добиваюсь, чтобы лучше всматривались в категорию, на которую обращают очень мало внимания. Моя программа предусматривает подлинную любовь, взаимные отношения, не имеющие никакого касательства к изнасилованию или злоупотреблению.
Само собой, я не смогу доказать, что не являюсь маньяком. Однако нет никаких документов об изнасилованных или злоупотреблённых мною детях (или взрослых), также и о том, будто я кого-нибудь вовлёк в изготовление или распространение детской порнографии - вообще, обо всём подобном. Я ни разу не спал с юношей, но вот, будучи совершеннолетним, поддерживал платонические, дружеские отношения с детьми, имевшими определённый опыт со значимыми лицами моего окружения. Именно таким образом я пришёл к решению сделать свой вклад в эмансипацию добровольных отношений: увидев, насколько воспитанными, осведомлёнными и ответственными мои друзья оказались.
Я составил ряд статей по платоническим (как у меня) и по эротическим (как у других) отношениям. Мои собственные столкновения с общественными табу обострили мою чувствительность к карикатурам, фанатизму, предвзятости и охотам на ведьм. Изначально я делал усилия эмансипировать платонические отношения, но, начитавшись, стал поборником всех добровольных отношений.
Либерально ориентированный, я просто не перевариваю иррациональных табу. Под злоупотреблением я понимаю только принудительный, вредоносный секс, а не секс, чувственность и нежность вообще. Как уже говорил, в вопросах нравственности, секса и политики я остаюсь вольнодумецем (не материалистом).
Хотя эмансипация добровольных отношений прочно заняла своё место в моих интересах, они никоим образом не исчерпывает всего, чем я когда-либо занимался. Это лишь часть моей работы как неортодоксального психолога и мыслителя.
Таков исчерпывающий обзор сайта по выводам из очень важной работы, проделанной Риндом, Тромовичем и Бейзерманом.