Гаер Аделина Ивановна : другие произведения.

В ладонях рока

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Увлекательная, почти детективная история девушки, приехавшей на работу в другой город.


   АДЕЛИНА ГАЕР
   В ЛАДОНЯХ РОКА

ЗНАКОМСТВО С ГОРОДОМ

  
   Валерия окончила мединститут и по направлению попала в большой юго-восточный город. В летнюю пору (а это был первый летний месяц) клумбы, которые тянулись длинными рядами посреди широких улиц, издавали изумительный аромат. Вечерами он усиливался, неизвестно откуда прилетевшим запахом маттиолы. Казалось, что в каждом крохотном городском приусадебном участке растёт маттиола. Эти непривлекательные глазу цветы очаровывают своим несравненным, чудодейственным запахом. В то далёкое, ушедшее в Лету время, в городе было много одноэтажных домов с небольшими палисадниками, маленькими двориками, но крепкими железными воротами и калиткой. На калитке или на воротах нередко можно было прочесть: "ОСТОРОЖНО! ЗЛАЯ СОБАКА!"
   Стройная голубоглазая девушка с белокурыми чуть вьющимися волосами шла по улице. У неё в руках был небольшой чемоданчик, казалось, её не обременявший. Она не торопилась: у некоторых ворот останавливалась, заглядывая во двор, и шла дальше. Девушка проходила мимо тех домов, где было написано: "ОСТОРОЖНО! ЗЛАЯ СОБАКА!" и мимо тех, которые не внушали доверия. Вдруг она увидела аккуратный дворик, без ворот, но обнесённый новым частоколом с калиткой. Домик тоже выглядел аккуратно. Рамы окон выкрашены голубым цветом, стёкла чистые, прозрачные. Миловидная молодая женщина в белом платочке поливала цветы, стоящие на подоконнике. Валерия остановилась, затаила дыхание, вглядываясь внутрь комнаты. Женщина подняла голову. Валерия от неожиданности вздрогнула, но сразу же улыбнулась. Затем, махнув рукой, позвала её к себе. Хозяйка скрылась внутри дома, но через минуту-другую вышла на улицу и промолвила:
   - Здравствуйте! Что вам угодно?
   - Меня зовут Валерия! - ответила девушка. - Приехала из Москвы. Я - детский врач. Только что с поезда. Мне негде жить. Возьмите к себе на квартиру!
   Когда она замолчала, женщина долго смотрела на неё снизу и доверху, сверху и донизу, а затем спросила:
   - А кавалеров будешь сюда водить?
   - Конечно, нет! Поверьте, я ещё не влюблялась. Что вы! Меня парни пока не интересуют. Я вам честно признаюсь, - ответила девушка. Немного помолчав, женщина сказала:
   - Сына моего в командировку послали в Египет, а одной мне слишком скучно. Заходи! Поживём - увидим, что ты за птица! Внешне - слишком хороша! Не буду скрывать - просто красавица! А что стоит душа - время покажет!
   Закончив говорить, она пригласила её в дом, в котором было три небольшие комнаты и кухня. В одной из них находилась хозяйка. Вторая - была заперта на ключ. Это комната её любимого сына Артура. Третья - уголок для гостей. В ней и поселила хозяйка Александра Васильевна Валерию. Всего лишь двенадцать квадратных метров, но комнатка чистая и уютная. А главное - есть книжный шкаф, стол, трюмо и шифоньер - шкаф для одежды. Одним словом, здесь было всё, что нужно на первое время молоденькой девушке. Валерия открыла свой чемоданчик, вынула платья, блузки, юбочки и аккуратно сложила их в шифоньер. Затем взяла демисезонное пальто и, надев на себя, стала смотреться в зеркало. Пальто было новое, такое красивое, будто вязано вручную из белых, синих и серых толстых шерстяных нитей. Налюбовавшись собой, она сняла его, наделана на вешалку и повесила в шкаф.
   Девушка села на кровать. Душа её ликовала. Валерия была довольна, что так быстро удалось найти квартиру. Она ведь окончила институт с красным дипломом. Оставляли в Москве. Но ей так хотелось увидеть мир, юго-восточные края, что от этой привилегии отказалась, и попросила, чтобы её послали в какой-нибудь другой город, где зимы не такие суровые, как в Москве. Сидя на кровати, вспоминала детство и подростковые годы. Однажды, попав в больницу с воспалением лёгких, попросила у медсестры белый халат и целый день ходила в нём по коридору, представляя себе, что она врач. А настоящие врачи и медсёстры, поглядывая в её сторону и улыбаясь, говорили: "С этой девочки выйдет прекрасный врач! Будет нам хорошая смена".
   В половине седьмого вечера Александра Васильевна, хозяйка дома, позвала ужинать. Сразу же договорились, что Валерия за квартиру со столом станет платить по тридцать рублей в месяц. "Это хорошо! - подумала про себя девушка. - Зарплата у меня будет где-то семьдесят рублей, возможно, чуть больше, так что денег хватит и на одежду, и на книги, и на сладости".
   Сразу же на другой день поднялась пораньше, так как решила не откладывать в долгий ящик, а устраиваться на работу немедля. Направление было в больницу, вернее, в роддом, который находился на улице Александрийской. Нужно ехать шесть остановок на трамвае или идти пешком. Валерия помогла хозяйке накрыть на стол. Позавтракав, вымыла посуду и, прихватив с собой сумочку, вышла из дому. В родильном доме встретили её с распростёртыми объятиями, так как детского врача в нём не было. И давно было послано письмо в Министерство здравоохранения с просьбой: прислать доктора, так как предыдущий врач Владимир Вячеславович давно на заслуженном отдыхе.
   Девушка сразу же приступила к выполнению своих обязанностей. Новорожденных много - двадцать два младенца. Они были такими красивыми, словно маленькие ангелочки. А мамы считали своих родившихся сыновей и дочерей принцами и принцессами. По личику сразу не разберёшь, кто есть кто. А по крику можно понять быстрей. У девочек голосок тоненький, нежный, а у новорожденных мальчиков - наоборот.
   Надев белый халат и повязав на голову косынку в виде колпака, врач Валерия Семёновна Ласточкина начала обход, прослушивая и осматривая каждого младенца. Обход помогала делать медсестра Ирина Анатольевна, которая всё записывала в индивидуальную тетрадь каждого ребёнка. К счастью, все дети были здоровы, и их матери тоже чувствовали себя хорошо. Итак, первое трудовое крещение прошло в спокойствии.
   Рабочее время окончилось. Девушка сняла халат, взяла сумочку и вышла на улицу. Решила пройтись пешком. Солнце клонилось к горизонту, но находилось ещё высоко и светило слишком ярко, поэтому на улице было душно. Изредка при тихом дуновении ветерка доносился запах маттиолы, так как, ни с чем несравненный свой аромат, она с особой силой издаёт по вечерам, можно сказать, после захода солнца и ночью.
   Валерия так полюбила свою работу, что не замечала, как летели дни за днями. В свободное время никуда не ходила, лишь только читала различные книги, которые касались медицины любого профиля или, другими словами, направления. Можно сказать, что она самосовершенствовалась. И, наверно, не было такого вопроса, на который не могла бы ответить.
   Александра Васильевна, её хозяйка, о которой мы ещё ничего не знаем, а она школьная учительница, преподаватель русского языка и литературы, полюбила девушку и часто называла её своей доченькой. Её сын Артур ещё не был женат. И она мечтала: если он вернётся из командировки, то Валерия может стать её невесткой. Наблюдая за девушкой, однажды сказала:
   - Доченька ты моя, нельзя увлекаться только чтением книг. Это может отразиться на здоровье. Зрение нужно беречь. Ты бы сходила в кино, на танцы. Развейся немного.
   На это квартирантка ответила:
   - Я ведь здесь ещё никого не знаю.
   - Так подружись с какими-нибудь хорошими девчонками, - сказала женщина.
   После этого разговора Валерия долго ещё никуда не ходила. Была середина августа. Надев туфельки на невысоком каблучке, красивое бордовое платье, она вышла из дому и села в троллейбус. Проехав несколько остановок, сделала пересадку и через пару минут вышла прямо напротив танцплощадки, которая находилась в парке имени Горького. Музыка здесь звучит с одиннадцати часов утра. Днём, в свободное от работы время, молодые люди разучивают новые танцы. Нередко можно было услышать: "Танцуют все! Подходите, не стесняйтесь. Учитесь танцевать вместе с нами!"
   Танцевать в этом парке учили бесплатно. А вечерами развлекались за деньги. Купив билет, Валерия вошла на танцплощадку и остановилась недалеко от входа. Молодёжи было много. Музыка играла громко. Одна мелодия сменялась другой. Иногда на пару минут затихала. Вдруг к Валерии подошли две девушки и предложили познакомиться. Одну из них звали Жанна, а другую - Нина. Сразу же разговорились. Валерия больше всего молчала, загадочно улыбаясь, лишь изредка отвечая на вопросы, которые ей задавали слишком любопытные её новоиспечённые навязчивые подруги.
   Но тут заиграла музыка, подошли юноши и пригласили девушек на танец.
   - Простите, как вас зовут? - танцуя, спросил нашу знакомую молодой человек.
   - Валерия, - ответила она смущённо, не поднимая глаз.
   - Какое прекрасное имя! - сказал высокопарно юноша. Но девушка молчала, словно ничего не слышала. Пауза затянулась. Молодой человек думал, что она спросит, как его зовут или что-нибудь о нём, но ошибся. Красавица мечтала. Её мысли витали где-то далеко. А юноше так хотелось поговорить, и он спросил:
   - Вы, красавица, почему молчите? Разве вам не интересно, с кем танцуете?
   - Я не знаю, о чём с вами разговаривать, - последовал ответ.
   - Ну, спросите хотя бы, как меня зовут, где я работаю.
   - Так мне ведь всё равно, - ответила она, не глядя ему в глаза и подливая масла в огонь.
   - Фу ты! Почему вы язвите? Впервые вижу такую безразличную, слишком скромную, застенчивую девушку. Обычно сами вешаются на шею, - тихо произнёс юноша. Немного помолчав, продолжил:
   - Так вот! Если вы даже не хотите знать, если вам совсем не интересно, я всё же скажу - меня зовут Вячеслав, вернее, Вячеслав Владимирович. Знаете, я привык, чтобы меня называли по имени отчеству. Я композитор, конечно, начинающий. Три года тому назад окончил московскую консерваторию имени Чайковского. А родился и вырос в этом городе.
   - То-то я вас где-то видела, - уже мягче сказала Валерия. - Вы выступали в Москве с какими-нибудь концертами?
   - Всего лишь несколько раз.
   - И вы всю жизнь живёте в этом городе?
   - Нет, конечно. Пять лет жил в Москве. Там у меня дядя - родной брат отца, и тётя - родная сестра мамы.
   - Ух, ты! Пять лет жили в Москве, и мы с вами не встречались. Обидно!
   - Почему обидно?
   - Я ведь до этого времени жила в Москве. Шесть лет училась в институте. В этом году защитилась и приехала сюда, в этот чудесный, утопающий в зелени город.
   - В таком случае, кто же вы по профессии?
   Валерия открыла рот, чтобы что-то произнести, но молодой человек, опередив её, сказал:
   - Нет! Нет! Ни в коем случае! Вы помолчите. Позвольте, я сам отгадаю, кем вы работаете.
   - Я согласна, отгадывайте. Интересно, как это у вас получится.
   - По вашей скромности и по тому, как себя ведёте, вы больше всего похожи на учительницу начальных классов.
   Девушка почему-то покраснела и в знак отрицания покачала головой, глядя прямо ему в глаза.
   - Ну, тогда вы детский врач. Если не так, то всё равно ваша профессия связана с детишками.
   Валерия улыбнулась и ответила:
   - Вы отгадали, только не сразу и приблизительно. Я, действительно, детский врач.
   Ей почему-то не хотелось говорить, что работает в роддоме. Это благородная работа, но она почему-то стеснялась, поэтому замолчала.
   Музыканты перестали играть, и танцующие разошлись по своим местам. Новоиспечённые подруги нашей скромной девушки ушли на своё первоначальное место. Валерия стояла с Вячеславом, незаметно разглядывая черты его лица. А юноша, немного помолчав, спросил свою партнёршу:
   - Вы, надеюсь, не забыли, как меня зовут?
   Валерия, прищурив глаза и ехидно улыбаясь, ответила:
   - О, нет! Как же можно забыть такое историческое имя! Вячеслав, конечно.
   Немного поразмыслив, язвительно добавила:
   - Ой! Прошу вас великодушно меня простить! Отчество ваше забыла сказать. Да, вас зовут Вячеслав Владимирович! Верно?
   На этот раз покраснел молодой человек и сразу же начал оправдываться:
   - Нет! Нет! Вы меня неправильно поняли. Для вас я просто Вячеслав. Это на работе и ученики называют Вячеслав Владимирович. Сами понимаете - так положено.
   Немного помолчав, добавил, глядя лукаво на девушку исподлобья и загадочно улыбаясь:
   - Разрешите вас пригласить на следующий танец?
   - Хорошо! Если вам со мной интересно.
   - Вы строгая скромница, и я восхищён вами. Заиграла музыка, и сразу же объявили белый танец. Это, когда девушки приглашают парней. Валерия, как мы уже знаем, была девушкой стеснительной. Не успела она догадаться, что это ей нужно пригласить Вячеслава на танец, как к нему подлетела одна из только что познакомившихся с ней девушек. И, сделав реверанс, пригласила на танец. Юноша не мог отказать - было бы неприлично. Так что наша слишком скромная героиня осталась стоять в сторонке одна. Прислонившись к стене, ограждающей танцплощадку, она изредка поглядывала в ту сторону, где кружилась в вихре танца её сегодняшняя знакомая, обвив руками шею и голову юноши, который старался, как показалось Валерии, вырваться из цепкого её плена, но это ему, к сожалению, не удавалось. Наконец, музыка перестала играть, танец окончился, и Жанна, так звали девушку, которая танцевала с Вячеславом, прижала его к себе и, поцеловав в губы, произнесла:
   - Сладенький ты мой, как хорошо с тобой!
   Юноша побледнел, затем его бросило в жар. Оказавшись в сложной ситуации, он постарался отвести девушку на место. И, извинившись, удалился. С красным лицом, словно перегревшимся на солнышке, вернулся к Валерии. Она глянула на него насмешливым, загадочно-испепеляющим взглядом, но ничего не сказала. А он молчал и не оправдывался, так как не имел привычки, унижать каких бы то ни было женщин. Под следующие мелодии кружились в вихре танца вместе.
   Наконец, снова объявили белый танец. К Вячеславу стремительно, переходя площадку, на всех парусах неслась, летела Жанна, та самая, что уже танцевала с ним. Этот момент не ускользнул от проницательного взгляда Вячеслава. И он, зная, что Валерия из-за своей робости может его не пригласить, стремительно взял девушку за руку и потянул в толпу, где уже кружилась молодёжь. Жанне ничего не оставалось, как повернуть назад. А её подруга Нина - это копия Жанны. Если её не приглашали танцевать, она не терялась - приглашала сама.
   Музыканты перестали играть, Валерия глянула на часы, мамин подарок, который она очень ценила и берегла. Стрелка показывала пятнадцать минут одиннадцатого. И девушка, обращаясь к молодому человеку, сказала, что ей пора возвращаться домой. Он ничего не ответил по этому поводу, не уговаривал остаться хотя бы ещё на пару танцев, как это делают другие юноши, а вызвался проводить.
   - Разрешите вас проводить! Вы позволите? - спросил он.
   - Как вам угодно. Если это вам не в тягость, буду благодарна.
   Когда пришли на остановку, троллейбуса ещё не было. Подкатил где-то минут через пять. Входя в него, Валерия заметила, как Жанна, стоя с каким-то верзилой, смотрела в её сторону и о чём-то говорила. Жанна красивая девушка, но её взгляд - это взгляд хищной птицы. Он и манит к себе, и отвращает.
   Пересев в другой троллейбус и, доехав до нужной остановки, молодые люди вышли. Валерия сразу же распрощалась с Вячеславом, сказав, что дальше пойдёт сама. Она хорошо помнила своё обещание - не водить парней. Ушла так быстро, что юноша ничего не успел сказать, потому слишком расстроился. В задумчивости не заметил, в каком дворе скрылась понравившаяся ему очаровательная девушка, в которую он влюбился с первой минуты или, как говорят, с первого взгляда. "Это моя первая и единственная девушка, моя любимая" - вертелось у него в мыслях.
   А она, открыв калитку, вбежала во двор и постучала в дверь. Хозяйка, Александра Васильевна, переживала за неё, как за родную дочь. Поэтому, радостно волнуясь, спросила:
   - Кто там? Это ты, Валерия?
   - Я! Открывайте, - последовал ответ.
   - Заходи, доченька, а я уже извелась. Не знаю, что и думать.
   - Так ещё и одиннадцати нет, - ответила девушка.
   - Время сейчас неспокойное. Вечером ходила в магазин и слышала такое, что душа теперь не может успокоиться. Говорят, что наркоманы развелись. Ночью по городу бродят. А бандитов, сколько в этих краях! А я души в тебе не чаю.
   Как мы уже знаем, Александра Васильевна была учительницей. Всю свою послеуниверситетскую жизнь работала только в школе. Она ещё молодо выглядит. Ей только сорок восемь лет. Замуж вышла сразу же после окончания высшего учебного заведения. Через год родила сына, а через десять лет умер муж от сердечной недостаточности. Сына пришлось растить самой. Она, как и многие другие учителя-языковеды, всю свою жизнь долгими ночами сидела за проверкой тетрадей, составлением планов, подготовкой к урокам. Сейчас заканчиваются каникулы, и она работает над составлением календарных планов по русскому языку и литературе для учащихся 8-х - 10-х классов. Школа от её дома в двух остановках езды, поэтому на работу привыкла ходить пешком. Школьным друзьям говорила, что это утренняя пробежка.
   - Ужинать будешь? - спросила хозяйка Валерию.
   - Что вы! Нет, конечно. Я не грудной ребёнок. На ночь кушать вредно.
   - Расскажи, - попросила Александра Васильевна, - появились у тебя подружки?
   - Да. Знаете, ко мне подошли сразу две девушки и сами предложили познакомиться. Одну зовут Нина, а другую - Жанна.
   - Хорошие девушки?
   - Да, кто их сразу поймёт. Вроде бы ничего.
   - Не страшно было домой одной возвращаться?
   Валерия покраснела, не зная, что ответить. И, так как была не одна, промолчала, будто вопроса не слышала. Часы пробили одиннадцать, и женщины пошли отдыхать.
  
  
   ЗАПАДНЯ
  
   Дни проходили за днями. Наступил сентябрь. Валерия, позавтракав, шла на работу. Ей нужно было к восьми. Следом за ней убегала Александра Васильевна. Приближался конец сентября. У девушки было много работы, вследствие чего давно не виделась с Вячеславом. Душа её трепетала, волновалась. Девушка чувствовала какую-то пустоту. Часто вспоминала ту первую встречу. Образ юноши её преследовал, мелькал перед глазами, сидел у её постели, снился во сне, целовал, прикасаясь своими тёплыми губами к её нежным, пахнущим ароматом, губам. И она поняла, что влюбилась. Океан бушующей плотской любви захлестнул своими необъятными волнами это скромное, застенчивое создание. Девушка ещё никогда ни с кем не целовалась. Это её первый парень, хотя ей и было уже двадцать три года. Первый парень - первая любовь, которая ранит её душу и сердце. До этого времени она не знала, что это такое. Но сейчас, вспоминая о нём, чувствовала прикосновение его тёплого, обнажённого тела и нежные поцелуи. И ей казалось, что её и его дыхание - это единое целое. Чувствовала всем своим существом, что юноша Вячеслав - это её половинка.
   Всем нужно знать и помнить: в жизни бывает так, что люди, слишком увлечённые своей работой, неважно какой: наукой или творчеством, часто забывают о себе, о своей личной жизни. В итоге - остаются несчастными.
   Валерия заботилась о здоровье не только новорожденных, которые находились ещё в роддоме, но и о тех, которых уже выписали домой, поэтому часто ездила на вызовы. Однажды (это было в первых числах декабря) она получила зарплату. И в этот же день, в конце рабочего дня, ей сообщили, что нужно идти на вызов, так как у новорожденного, которого выписали только вчера, поднялась высокая температура. Скорая помощь в больнице одна, и та была на вызове. Врач не хотела ждать машину, так как беспокоилась о младенце, и ей пришлось добираться обычным транспортом.
   Оказав помощь ребёнку, вышла на улицу и столкнулась, как иногда говорят, нос к носу, с Жанной и Ниной. Девушки так обрадовались этой встрече, что стали уговаривать Валерию немного прогуляться. По своей доброте, наивности, простодушию, доверии людям, она и проговорилась, что получила зарплату, поэтому торопится домой. Но подруги так усердно уговаривали, постоянно повторяя, что соскучились, и Валерия согласилась.
   По утрам и вечерам было довольно морозно. Столбик термометра иногда показывал минус пять градусов, поэтому все были в тёплых свитерах и пальто. В этот вечер мороз сковал землю. Она была такой твёрдой, что изредка под ногами раздавался скрип. В руках у Валерии была сумочка и чемоданчик, в котором находились медицинские принадлежности.
   Девушки зашли в небольшой парк и сели на лавочку, чтобы немного поговорить. После болтовни Жанна вдруг сказала:
   - А твой Слава о тебе спрашивал.
   - Ну, и что мне до него! - ответила Валерия.
   А у самой сердечко сжалось в комочек. Так хотелось расспросить о нём, но она чувствовала какое-то коварство со стороны Жанны. Не верила ей, и пришлось притвориться равнодушной.
   - А знаешь, с кем он танцевал? - снова тараторила надоедливая Жанна. - Не отгадаешь!
   - А зачем мне отгадывать? Он свободен. С кем хочет, с тем и танцует. Я ему не жена.
   - Не притворяйся! Я же вижу, что тебе не всё равно. Такие парни на дороге не валяются.
   И тут в разговор вмешалась Нина.
   - Слушай, Валерия, поехали к Жанне. У неё сегодня День рождения! Подарок покупать не надо. Папа у нашей именинницы - директор обувной фабрики. Вдоволь всякого добра хватает. А видела бы ты, какой дом - целый двухэтажный особняк! Идём, сделай одолжение подруге в такой праздничный день. Ей будет приятно.
   Нина замолчала, а Жанна сказала:
   - Даю слово, я тебе всё расскажу о твоём парне, когда приедем ко мне. Да и ехать всего-то несколько остановок. Можно сказать, что совсем рядом. Ну как? Согласна? Мы так по тебе соскучились. Ты очень нам понравилась. Не задавайся.
   Жанна вошла в азарт своей своднической профессии и продолжала говорить:
   - Я тебя и с папой познакомлю, и с мамой. А назад мы тебя отвезём на машине.
   Речи были такими сладкими, льстивыми и соблазнительными, что Валерия, позабыв обо всём на свете, согласилась.
   Девушки сели в автобус, и он помчался с нашей милой, доверчивой и неопытной Валерией в туманную неизвестность. Слишком добрая, она не знала, в какую ловушку её заманили эти навязчивые и сомнительные подруги. Проехали шесть, семь - десять остановок, а подружки и не собирались выходить. Валерия насторожилась. Но через пару минут автобус, сделав круг, остановился. И водитель объявил: "Конечная! Все выходят!"
   Солнце давным-давно спряталось за горизонт. На улице сумрак. Небо было тёмно-синим, без единой тучки, лишь только усыпано неисчислимым количеством видимых и невидимых глазу звёзд. Они, угрожающе сверкая, смотрели с далёкой умопомрачительной таинственной высоты на землю и на Валерию, словно хотели о чём-то предупредить, возможно, о надвигающейся опасности. Хотели сказать, но не смогли, так как застыли в далёком холодном, безмолвном сиянии.
   Золотистые россыпи огней, которые украшали центр города, давно исчезли. Это была унылая окраина. Валерию охватил страх. Но девушки-подружки были такими ласковыми в разговоре, что страх вскоре прошёл. От конечной остановки к дому было метров двести - двести пятьдесят. Дороги не было, только тропинка, по которой ходили, наверно, как иногда говорят, "ты да я, да мы с тобой". Идти было трудно, так как мешали кочки. Мороз сковал землю. Казалось, что иногда под ногами слышен её звон. Наконец, дошли к месту.
   Дом был одноэтажный, неухоженный, выглядел бедно, стоял на самом краю. Такие же дома были рядом. В душе Валерии происходила борьба: добро боролось со злом. Она не знала, как поступить. Хотелось кричать. Но девушка ругаться не умела и не любила. "Господи! Куда же я попала? - мысленно подумала она. - Бежать! Надо бежать! Но как? Когда?"
   Жанна заметила, в каком смятении находится девушка, и сказала:
   - Я не виновата. Это Нина наболтала, что у меня отец директор обувной фабрики. У меня вообще нет отца - умер. А мама работает на мясокомбинате уборщицей. Сегодня она ушла в ночную смену, и мы решили погулять.
   В комнате, куда все вошли, было темно. Электричества не было - зажгли керосиновую лампу. Валерия в потёмках села на стул, стоявший у стола. Нина зажгла второй светильник, поставила на стол, где сидела Валерия, и, положив несколько журналов, сказала:
   - Бери! Развлекайся, не скучай!
   - Хорошо, постараюсь не скучать, - ответила гостья.
   Валерия съёжилась. Ей ни минуты не хотелось оставаться в этом доме, но она почему-то медлила. Взяв один из журналов, открыла первую страницу и в ужасе отшатнулась. На ней красовался обнажённый мужчина со всеми своими прелестями. Лицо девушки стало пурпурным. Она хотела отложить журнал, но тут вошла Жанна. Валерия согнулась, чтобы та не увидела её лица, так как оно горело огнём. Собрав всю свою волю, перевернула страницу. А Жанна спросила:
   - Ну что, хороши журналы?
   Гостья решила бежать, но чтобы не вызвать подозрения, выдавила из себя:
   - Интересные. Мне понравились. Ты, Жанна, просто умница.
   - Ну, вот и хорошо! Меня порадовала. Я довольна, что тебе угодила. Ты рассматривай, а мы с Ниной в магазин сбегаем. Он тут, рядом.
   Валерия подумала: "Они уйдут, и я сразу побегу". Но тут подъехала какая-то машина. Из неё вышли четыре парня. Валерия их не видела, но слышала различные грубые голоса. Автомобиль подъехал с другой стороны, от дороги. И сразу же звучно залаял пёс громовым лаем, словно собака Баскервилей. Но, узнав знакомые голоса, замолчал. Молодые люди вошли в дом и, не раздеваясь, начали тихо о чём-то говорить. Нина прикрыла двери, но до Валерии всё же долетели слова: "...Она получила зарплату".
   Девушке повезло, что не раздевалась. Схватив сумочку и чемоданчик, выскочила на улицу и стала бежать к автобусной остановке. Её ноги подворачивались, так как было темно. Она не видела тропинки, по которой шли к дому. Приходилось бежать по кочкам. Через пару минут после того, как она выбежала из дому, двери со всего маху распахнулись, и на улицу выскочили парни. Кто-то из них крикнул: "Ах ты, сучка, убежать хочешь! Не выйдет. Собаке скормлю. В землю косточки зарою! Пса из вольера! Выпустите пса!"
   За это время Валерия пробежала больше половины пути. Издали приближался автобус. И беглянка подумала: "Хотя бы успеть! Хоть бы добежать! Господи! Где Ты? Спаси меня!" И вдруг услышала лай. Это был волкодав, которого выпустили из вольера. Несчастная бежала, как загнанная лань. Осталось совсем немного: тридцать метров, двадцать, десять, пять, но тут раздался хруст. Острая, невыносимая боль пронзила ступню вблизи пальцев. Казалось, что она пронзила всё тело и сердце. Горячая кровь заполонила свободное место полусапожка. Девушка не знала, что наступила на лезвие ножа, замёрзшего в почве остриём кверху. Она продолжала преодолевать последние метры, припадая на левый бок. Не было мочи, но бежала, так как ужас страха сильнее боли!
   Водитель приближающегося автобуса видел, как свет от четырёх фонариков на всей скорости мчался к дороге. И не мог понять, что происходит в этом пустынном месте, так как было темно. Эта окраина города всегда была подозрительна. Он не любил этот маршрут. В автобусе сидели два человека - мужчина и женщина, по-видимому, муж и жена. Подъезжая к конечной остановке, водитель открыл окно и услышал лай, а затем в свете фар увидел огромного пса. За псом, как ему показалось, гонятся люди. "Тогда за кем гонится пёс?" - мысленно он спросил сам себя. И тут увидел девушку, которая перебежала дорогу буквально в трёх метрах от автобуса. "Три - четыре прыжка, и пёс настигнет несчастную!" - мелькнуло в мыслях. И он нажал на газ. Пёс завизжал, попав под левое колесо. Погоня прекратилась, а парни где-то затаились.
   Водитель открыл дверцу машины и вышел. Валерия сидела на обочине, тяжело дыша, изнемогая от боли. Одной рукой она держала сумочку и чемоданчик, а другой - растирала ногу. Мужчина подошёл, дотронулся плеча, заглянул в глаза и спросил:
   - Вы очень испугались?
   - Да! - прошептала девушка.
   - Не бойтесь! Вам уже ничего не грозит. Собака мертва.
   Он взял вещи и помог беглянке приподняться. Положив одну её руку себе на плечо, повёл к ступенькам автобуса. Подсадив, сказал: "Держитесь за поручни". Он вошёл в автобус с другой стороны и помог девушке сесть на переднее сиденье. В салоне горел свет, и спаситель, увидев кровь, вскрикнул:
   - Ух, ты, миленькая, кто тебя так покалечил?
   - Сама, - шёпотом ответила она.
   И водитель стал быстро отъезжать. Но вскоре остановился. Помог снять полусапожек, взял тряпку и вытер его от крови. Затем спросил:
   - Как же тебя зовут, страдалица ты моя?
   - Валерия, - произнесла она слабеющим голосом.
   Открыв рот, водитель хотел ещё о чём-то спросить, но увидел, что девушка без сознания. Взяв аптечку, которая находилась в кабине, достал нашатырь, открыл флакончик и сунул девушке под нос. Через некоторое время она открыла глаза.
   - Как же тебя занесло в это подозрительное место? - спросил мужчина.
   На этот вопрос больная ничего не ответила, только сказала, что она врач. И попросила открыть чемоданчик, в котором всегда были бинты, йод, спирт и многие другие медикаменты, и важные медицинские принадлежности. Водитель достал бинты, йод, спирт и, обработав рану, забинтовал ногу. Но рана продолжала кровоточить.
   - Меня зовут Пётр Васильевич! - сказал девушке водитель. - Куда вас везти: домой или в больницу?
   - Если можно, отвезите домой - Белинского N-13. Спасибо вам большое. Вы добрый человек - таких на свете мало.
   - Мои предки из Украины. Я украинец. А там живёт хороший народ, милосердный.
   И автобус на всей скорости помчался к центру города. Вот он повернул на нужную улицу, и через пару минут Валерия сказала:
   - Будьте добры, притормозите возле столба.
   - Хорошо! Мы уже приехали?
   Автобус остановился. Пётр Васильевич открыл двери и вышел. Посмотрев вокруг, вернулся. И, не заходя в автобус, спросил:
   - Какая калитка? Из частокола?
   - Из частокола, - ответила больная.
   Водитель постарался открыть калитку, затем вернулся в автобус. Полусапожек невозможно было одеть на ногу, поэтому мужчина взял вещи в одну руку, а другой придерживал девушку.
   - Держитесь за меня! - сказал он. - Не бойтесь!
   Доведши до ступенек, снял с автобуса и, как маленького ребёнка, понёс к двери дома.
   Валерия боялась напугать хозяйку, поэтому, ещё сидя в автобусе, обдумывала, что будет говорить. Сразу же постучала в дверь: раньше два раза подряд, а через паузу - ещё три раза. Послышались шаги, и женский голос, как обычно, спросил:
   - Кто там? Это ты, Валерия?
   - Александра Васильевна, вы не пугайтесь и не волнуйтесь. Я подвернула ногу. Меня привезли на автобусе. Со мной мужчина - водитель автобуса.
   Александра Васильевна не сомневалась в порядочности девушки, своей любимой квартирантки, и открыла дверь. Опираясь с одной стороны на плечо Петра Васильевича, а с другой - на плечо хозяйки, Валерия медленно пошла, легонько ступая левой ногой лишь на пятку. Хозяйка усадила её на койку и помогла снять верхнюю одежду. Затем согнулась, чтобы снять с правой ноги полусапожек, и ахнула, увидев кровь на бинтах левой ноги. Тут и запричитала:
   - Ах ты, Господи! - говорила она. - Где это тебя так угораздило? У тебя не вывих ступни! Кто тебя, моя ласточка, поранил?
   Она так разволновалась, что водителю пришлось её успокаивать. И он сказал, что самое страшное, что могло бы произойти, уже позади.
   Вскипятив воды и остудив её, женщина высыпала в неё стакан соли и стакан пищевой соды и тазик с водой занесла в комнату Валерии. Затем разбинтовала ногу девушки и осторожно опустила в лечебную спасительную воду. Эта процедура длилась около получаса. Тем временем хозяйка сказала водителю:
   - А вам большое спасибо! Мы что-то должны? Сколько вам заплатить?
   - Нет! Нет! Что вы! Я рад, что помог таким замечательным, таким прекрасным людям, как вы. Меня зовут Пётр Васильевич. А вас, я слышал - Александра Васильевна. Очень приятно, что с вами познакомился. А теперь хочу спросить вас, разрешите ли вы мне проведать больную, а то ведь буду волноваться, как отец?
   - Вас устраивает воскресение?
   - Устроит любое время, которое назовёте.
   - Ну, вот и хорошо. Тогда приходите в половине первого дня. Как раз будем обедать.
   Когда Пётр Васильевич распрощался и ушёл, она вошла в комнату, где сидела Валерия, взяла чистое полотенце и вытерла девушке ногу. Осмотрела рану, обработала её спиртом, потом йодом, перевязала, а затем сказала:
   - Рана глубокая, но думаю - до свадьбы заживёт!
   - Хорошо бы! - произнесла измученная болью девушка.
   Александра Васильевна помогла ей лечь в постель, укрыла и по-матерински попросила:
   - А теперь расскажи, моя ласточка, что же произошло на самом деле? Как ты порезалась? У тебя ножевая рана!
   - Это страшная и глупая с моей стороны история. Я расскажу. Только вы не пугайтесь и не плачьте. Договорились?
   - Хорошо, моя девочка!
   И квартирантка начала медленно рассказывать о том, как встретила знакомых девушек, и обо всём, что мы с вами уже слышали. Когда она дошла до того места, где верзила закричал: "Пса из вальера! Давайте пса!", Александра Васильевна, как мать, взяла руки девушки в свои и начала целовать их, обливая слезами.
   - Бедняжка моя, как же ты перепугалась! - всхлипывая, произносила она. - Было очень больно? Как ты только всё вытерпела? А это я во всём виновата. Я тебя на танцы уговорила идти.
   - Что вы! - сказала Валерия. - От судьбы, верьте, никуда не уйдёшь! Будет мне наука на всю жизнь. Знаете, на небесах всё предрешено и даже то, что со мной сегодня произошло.
   - В этом ты права, моя доченька.
   - Почему вы меня так называете? Я ведь вам не дочь?
   - Так будешь ею. Помнишь, я тебе говорила, что у меня есть сын? Его зовут Артур. Он сейчас в Египте. Осталось ждать около двух лет. Я хочу, чтобы ты стала моей невесткой! Подождёшь моего сына?
   - Не привыкайте ко мне. Я могу его не полюбить. Или он меня не захочет - насильно мил не будешь. Вы это хорошо знаете. И вдруг я за это время кого-нибудь полюблю!
   Когда девушка произнесла эти слова, её щёки покрылись румянцем. Но она продолжала говорить:
   - Вы привыкните ко мне, как к дочери, потом будете страдать. Я получила сегодня зарплату. Лучше возьмите за квартиру деньги. Они там, в сумочке.
   - Не будешь платить за этот месяц. Тебе обувь нужно купить. Глянь, какой левый сапожек!
   И она показала дыру в подошве.
   Валерия пролежала в кровати несколько дней - со вторника по воскресение включительно. В двенадцать часов дня раздался стук в дверь. И в комнату вошёл Пётр Васильевич.
   - Добрый день, Александра Васильевна! - сказал он. - Как там здоровье у нашей счастливицы?
   - Почему у счастливицы? - спросила женщина. - Больше подходит у страдалицы!
   - О нет! Ваша Валерия - счастливица! Разве она вам не рассказывала, что с ней произошло? Только в Ладонях рока можно спастись от такого пса-волкодава!
   - И таким спасителем являетесь вы? Не правда ли?
   - Нет! Что вы! Ошибаетесь - я так не считаю: больше склонен к тому, что сама Валерия, её мама и предки чисты перед Всевышним, потому и осталась она жить на земле. Но это моя сугубо личная точка зрения. Знаете, Александра Васильевна, такой огромный пёс, ещё бы немного фосфора - была бы вторая собака Баскервилей, - произнёс он, тем временем, распаковывая сумку и выкладывая из неё всё на стол: колбасу, шпроты, огурцы, помидоры, конфеты и торт.
   Слушая гостя, хозяйка побледнела, вспомнив рассказ Валерии, затем, взяв себя в руки, застенчиво произнесла:
   - Зачем вы это купили? Я неловко себя чувствую. У нас всё есть.
   - У меня тоже всё есть. Принёс, чтобы вы кушали.
   - Лучше детям своим отнесите.
   - У меня нет семьи. Родители умерли, а жена ушла к любовнику. У неё теперь другая семья. Я живу один в трёхкомнатной квартире. Иногда такая скука - волком хочется выть!
   - Валерия, к нам пришли! - вдруг, чуть повысив голос, сказала хозяйка.
   Через минуту девушка вышла из своей комнаты, легонько ступая на левую ногу.
   - Здравствуйте! - звонким, как колокольчик, голосом произнесла она. - Я очень благодарна вам за спасение от ужасной смерти. Рыдать бы сейчас моей бедной маме над могилой своей дочери.
   - Всё позади. Слава Богу, что вы остались живы.
   Минут через десять Александра Васильевна стала накрывать на стол. Вдруг Пётр Васильевич сказал:
   - Разрешите, я у вас похозяйничаю. Только подскажите, где что находится, и можете отдыхать.
   - С большим удовольствием уступаю вам место. Всё, что нужно, в столе и в этом шкафчике. Остальное перед вашими глазами.
   И через несколько минут стол был накрыт, да такой замечательный, словно у кого-то был День рождения. Слово за слово и хозяйке дома пришлось рассказать о своей жизни всё, о чём хотелось знать Петру Васильевичу. С этого момента водитель автобуса стал частым и желанным гостем в этом доме.
   Рана зажила окончательно. И через десять дней Валерия, после постигшего её несчастья, вышла на работу. Некоторое время ходила, оглядываясь по сторонам, словно каждую минуту ждала зверское нападение со стороны. В таком подавленном состоянии она находилась несколько месяцев. Но постепенно этот страх, ожидание какого-то ужаса, прошёл. И девушка воспрянула духом.
  
  
   ВОСПОМИНАНИЯ
  
   Наконец наступила весна. Снег давно растаял. Апрельские лучи согревали не только землю, тело, но и душу. На деревьях, кустарниках и живых изгородях набухали почки. Вот-вот появятся листочки. Приближались первомайские дни. И Валерия решила заглянуть в красовавшееся на углу одной из улиц "АТЕЛЬЕ МОД". Было послеобеденное время. Вошедши в небольшой коридор, она, не глядя на вывески, постучала в одну из дверей. Открыв её, вошла и тихо сказала: "Добрый день!"
   Швейные машинки (девушка попала в рабочий цех) так стучали своими колёсиками, что никто не заметил и не услышал, как вошла посетительница. Она стояла уже более тридцати секунд, как одна из портних, закончив работу, подняла голову и внезапно вскрикнула:
   - Ой, девочки, гляньте! К нам Дездемона явилась!
   Вокруг всё стихло. Рабочие перестали строчить и глянули на посетительницу, лицо которой зарделось алым оттенком, от этого стало ещё прелестней. И одна из портних произнесла:
   - Господи! И, правда, вылитая Дездемона!
   Валерия увлекалась медицинской литературой. И в её жизни получилось так, что Шекспира она не читала и не знала героини трагедии "Отелло", где ревнивый муж-мавр душит свою красавицу-жену Дездемону. "Почему они на меня так говорят?" - подумала она. И, взявшись за ручку двери, хотела уже уйти. Но одна из портних сказала:
   - Куда вы, принцесса? Мы ведь вас не обидели, а совсем наоборот - возвысили. Вам никто не говорил, что вы похожи на героиню произведения "Отелло"? Написал Шекспир. Почитайте! А теперь не стесняйтесь, говорите, зачем пришли?
   - Простите меня, я, наверно, не туда попала!
   - Не переживайте, говорите. Мы вам подскажем, куда идти.
   И Валерия сказала, что хочет заказать себе праздничное крепдешиновое платье. И девушки направили её к закройщице, у которой находился и разный материал. Валерия выбрала себе крепдешин василькового цвета. И через неделю красовалась в нём, как фиалка, среди ярко-жёлтых и красных маков.
   Шёл 1970 год. Закончился май месяц. И девушка, получив отпускные, поехала к маме в Москву. Она жила одна в трёхкомнатной квартире, которая досталась ей от родителей. По молодости, окончив инженерно-строительный институт, уехала с молодым мужем, тоже замечательным инженером-строителем, в Забайкалье. Тогда им было по двадцать два года. Её муж Семён Павлович сразу же устроился на работу. А она сидела дома, так как ждала ребёнка.
   Беременность проходила нормально, никаких отклонений. Только главный врач сообщил, что ожидается двойня. Наконец, пришло время рожать. Женщина-роженица - это Светлана Юрьевна, мама Валерии, чувствовала себя хорошо, но ей почему-то давали кислородную подушку. Возможно для того, чтобы защитить ещё не родившихся малышей от удушья. Она слышала, как мужчина-врач говорил ей, что нужно понатужиться. Она сделала так, как сказал доктор, и вскоре раздался крик. "Ещё раз, миленькая!" - сказал врач и отошёл к другой роженице, оставив Светлану Юрьевну на попечение акушерки и медсестры. Женщина понатужилась ещё несколько раз, и снова раздался крик. Роженица, мама Валерии, была в полном сознании. Она хорошо слышала два детских крика, но когда пришло время кормить, принесли только одну новорожденную девочку. Сказали, что вторая задохнулась. Чуть позже показали тельце.
   Светлана (тогда она была просто Светлана) не верила в это и долго рыдала. Слёзы постоянно катились из её глаз. Молодая женщина была уверена, что мёртвое личико совсем не похоже на личико её живой доченьки. И волосы на головке темнее... А у живой девочки они светлые, как лён. Долго плакала Светлана, мучилась сомнениями. В то время трудно было что-то доказать. Женщина переживала ещё долгие годы. Но проходило время, боль утихла, и она смирилась, но никогда не забывала об этой потере - всегда искала в толпе ребятишек знакомое личико, похожее на её подрастающую дочурку. Но всё было напрасно.
   Когда дочь Валерия подросла и стала школьницей, Светлана Юрьевна устроилась на работу, только не по специальности. Она хорошо знала английский, поэтому устроилась в школу преподавателем. Тысяча девятьсот шестьдесят третий год для семьи стал роковым. Валерия сдала выпускные экзамены и получила аттестат зрелости. Был выпускной бал, на котором его вручили. Затем организовали небольшое застолье. Всё было замечательно. На другой день родители и учащиеся двух выпускных классов решили отправиться в тайгу. Июнь месяц. Вокруг такая красота! Как после такого торжества сидеть дома!?
   Взяли продукты, чтобы не умереть от голода, рюкзаки на плечи и в поход. Часа два ходили по тайге. Любовались цветами, ёлочками и сосенками, молоденькими и древними-предревними, казалось, до половины похожими на страшных седых колдунов. Нижняя часть вековых деревьев покрыта старыми замшелыми сизо-серыми ветвями. И человеку, впервые попавшему в тайгу, очень страшно, особенно, когда он один. В тайге деревья высокие. Их слишком много, и каждое хочет увидеть солнце, поэтому тянутся и тянутся верхние ветви деревьев ввысь.
   Было четыре часа после полудня. Решили сделать привал и подкрепиться. Рассаживались, конечно, кто с кем. Поев и отдохнув, стали собирать рюкзаки. И вскоре путешественники двинулись в обратный путь. В тайге не только растут вековые деревья, их большое количество, низверженное временем, лежит под ногами, превратившись в валежник - мягкий наст над почвой. Трухлявые поленья, брёвна, пни, целые деревья лежат под ногами, преграждая движение. Идёшь, а под ногами - хруст.
   Наступил Семён Павлович, муж Светланы Юрьевны, на одно такое трухлявое брёвнышко, вытянула из него свою голову гадюка и ужалила ногу. Сколько было крику! Никто не догадался, что яд можно высосать. А, возможно, кто-то и знал, но боялся применить на практике. Не довезли отца Валерии до больницы, по дороге скончался.
   Через девять дней Светлана Юрьевна с дочерью переехала к маме в Москву, которая к этому времени тоже осталась одна, без мужа - отца Светланы Юрьевны. Валерия поступила в медицинский институт, а её мама устроилась в школу, как в Забайкалье - преподавателем английского языка. Через четыре года умерла бабушка Валерии, и они с мамой остались вдвоём. Окончив институт, Валерия, как мы уже знаем, стала жить и работать в Алма-Ате.
   До конца отпуска оставалось три дня. Девушка сидела в вагоне поезда, глядя в окно. Её мама стояла на перроне. Она махала платочком. На её лице была улыбка. И всё-таки, если бы вы присмотрелись, то заметили б, как одна слезинка скатилась по её, как лепесток бледно-розовой розы, щеке. Видно, что женщина в молодости была такой же прекрасной, как в данное время её дочь. Можно догадаться, что Валерия не рассказала своей маме о том ужасном случае, который произошёл с ней в том далёком от Москвы городе. Иначе мать ни за что не отпустила бы от себя свою единственную дочь, единственную радость и опору на этой земле.
   Проводница махнула флажком, и поезд начал медленно отходить, набирая скорость. И вдруг Валерия увидела знакомое лицо. Это был Вячеслав. К нему подошли мужчина, женщина и девушка и начали обниматься. Увидев это, Валерия растерялась. И сразу же грусть-печаль покрыла нежное лицо нашей героини. Вскоре перрон исчез из виду, и поезд на всей скорости мчался на юго-восток страны. Сидя в вагоне, девушка вспомнила вторую встречу с композитором - она была короткой и мимолётной. А было это так. Спешила на вызов. Проходя мимо танцплощадки, решила заглянуть, в надежде увидеть своего единственного знакомого парня в этих краях. У входа, действительно, её ждал Вячеслав. Он тоже заглянул сюда на несколько минут, чтобы встретиться с той, которую до безумия полюбил с первого взгляда. А Валерия, хотя при первой встрече немного дерзила, но, как и он, почувствовала, что это её, до этих пор где-то скитавшаяся половинка. Она помнит, как они встретились глаза в глаза. Он улыбался, а она стеснительно опустила взгляд. Затем подняла голову и стала пристально вглядываться в черты его лица. "Это он, мой долгожданный родной человек!" - мелькнуло в её мыслях. Она помнит, как юноша подошёл, нежно обнял за плечи. Затем взял её руки и прикоснулся к ним губами, вдыхая их волшебный, незабываемый аромат. Прикосновение было, как дуновение тихого ветерка, который боится своим дуновением стряхнуть пыльцу с золотистого цветка недотроги и осыпать нежные лепестки.
   В это время Валерия бросила взгляд на его руки. Они были такими красивыми, как у девушки: пальцы длинные, ногти чистые, как и должны быть у композитора и учителя музыки. За окном мелькали поля, а ей вспомнились последние его слова. Когда он сказал: "Прости, тороплюсь на концерт. Встретимся через две недели на этом же месте в восемь вечера!" Но через три дня с ней произошел тот несчастный случай. И она несколько месяцев, кроме работы, никуда не ходила. А танцплощадку обходила стороной. Всё это вспоминала девушка, удаляясь дальше и дальше от родного города и любимого человека...
   А он, Вячеслав, был в назначенное время на месте. Долго стоял, глядя по сторонам, но так и не дождался. Ещё несколько раз приходил в назначенное время и в назначенное место, но напрасно - любимая девушка не появлялась. Тогда он решил спросить у Жанны, где её подруга. На заданный вопрос та ответила, что почти с ней не знакома. Затем ехидно произнесла: "Я за ней по пятам не бегаю. Может быть, уехала, а возможно, и умерла. Я сторожем у неё не работаю!"
   С этого времени молодой человек перестал появляться на танцплощадке и начал поиск. Но он так мало знал о любимой девушке: только имя и где работает, что усложняло его поиск. Юноша обошёл многие ему известные больницы, но девушки с таким именем не нашёл. Тогда, в свободное от работы время, начал ездить в троллейбусах, стараясь вспомнить место, остановку, где они выходили. Но и это не дало положительного результата, так как в нужное время не обратил внимания на номер троллейбуса и не считал остановки.
   На некоторое время Вячеслав замкнулся в себе: стал грустным, задумчивым. Затем увлёкся сочинительством и до самой весны никуда не отлучался. Только изредка выступал на концертах со своими учащимися из музыкальной школы, где он работал учителем-пианистом. Его мать, Лидия Михайловна, чувствовала, что с сыном что-то происходит. Но она не подозревала, что он влюбился, так как раньше на эту тему не любил говорить. Наступила весна, а затем приблизились первые дни лета. И он, Вячеслав, так же, как и Валерия, собрался в Москву, только на три недели позже. Пути их и разошлись.
   Отец Вячеслава - Владимир Александрович Серебреников, был военным, а его мать - пианистка. Работала в одном из театров города. Ещё в раннем детстве, когда Славе, как тогда его называли, шёл пятый годик, мать заметила, что сын талантлив. Уже тогда ребёнок заслушивался, упершись ладонями в щёчки, в мелодию, которая, как ему тогда казалось, вылетала, словно разноцветная, но невидимая птичка, из-под длинных, нежных маминых пальчиков.
   Иногда он вставал, подходил к маме и мешал ей, тыкал пальчиками в клавиши. Вот тогда и стала она развивать в нём музыкальные способности. Три с половиной года учила музыкальной грамоте в домашних условиях. А когда Слава пошёл в начальную школу и перешёл во второй класс, отдала его в музыкальную школу, которая находилась рядом с домом. К десяти годам он в совершенстве овладел искусством фортепианной игры и игры на пианино. Одним словом, стал искусным мастером. Когда окончил среднюю школу и получил аттестат зрелости, уехал в Москву к дяде, который, как и его отец, был военным. Племянник был слишком талантлив, поэтому без особого труда поступил в Московскую консерваторию имени Чайковского на композиторский факультет. Пять лет учёбы обогатили его многогранными знаниями в области искусства. Закончив учёбу, он вернулся в любимый сердцу город.
   Оказавшись после длительной учёбы дома, с головой ушёл в творческую деятельность, в сочинительство, так что забывал об окружающем его мире. Юноша хорошо понимал величие и достоинство искусства, особенно музыки. И хотел было дать Обет безбрачия, внушая себе мысль навсегда отказаться от любви. Идеализируя искусство, хотел, чтобы его любимой невестой всю жизнь оставалась Муза. А чтобы зарабатывать деньги на жизнь, устроился на работу в музыкальную школу преподавателем-пианистом. Но, размышляя о жизни и творчестве, он вовремя понял, что невозможно сочинять, не познав мир. Творить может тот, кто знает, как и чем живёт народ: о его радостях, страданиях, поражениях и победах, о любви и ненависти, горе и счастье - обо всём должен знать творец. Молодой композитор вспомнил высказывание одного мыслителя: "Состояние души поэта, композитора, художника, скульптора, певца рождает великое творчество. Пассивность души приводит к потере дара рождать новое!" И юноша пришёл к выводу: чтобы творить, нужно познавать - знать, чем живёт молодёжь и страна.
   И Вячеслав стал появляться в общественных местах, где проводила своё свободное время молодёжь. В тот тёплый осенний вечер, когда он появился на танцплощадке, его взгляд упал на девушек, среди которых он и увидел ту одну-единственную, которую хотел бы видеть рядом с собой всю жизнь. С этого момента у молодого композитора всё круто изменилось. Однако его первая и единственная любовь, как внезапно ворвалась в жизнь, так внезапно и исчезла. Он потерял покой, но не пал духом. Чувствовал, что потерянное счастье обязательно найдётся. "Это испытание на верность!" - так думал он. На заре великой любви на него нахлынуло такое вдохновение, что за несколько месяцев сочинил больше десятка сонат и положил на музыку несколько стихотворений современных поэтов.
   Заканчивался июль. После отпуска, проведённого в Москве, у Валерии накопилось такое огромное количество энергии, что она допоздна засиживалась на работе. Придя домой, помогала Александре Васильевне, читала Шекспира и не оставляла в покое медицинскую литературу. Однажды (это было в первых числах августа), сев в скорую помощь, сказала водителю, что нужно съездить в аптеку и получить медикаменты. Водитель вырулил из больничного двора на дорогу, и скорая помчалась по улице. Никто не обратил внимания, что следом за ней неслась чёрная "Волга". Проехав два квартала, машина свернула и сразу же остановилась возле аптеки. Валерия вышла и вошла внутрь аптечного здания. Следом подъехал чёрный автомобиль и остановился сбоку, возле ступенек.
   Через двадцать минут врач Валерия Семёновна вышла, держа в руках марлевый мешочек с медикаментами и другими медицинскими принадлежностями. Дверца "Волги" отворилась, и мужчина в больших солнцезащитных очках спросил: "Девушка, будьте добры, скажите, где улица Карла Маркса?" Валерия повернулась, сделала шаг к машине и, показав, в какую сторону ехать, стала спускаться по ступенькам. Мужчина не успокоился и заговорил снова. "Мы нездешние, - сказал он. - Расскажите подробней". Девушка подошла к машине и только хотела что-то сказать, как чья-то рука, которая каким-то образом оказалась позади неё, закрыла ей рот. Её затащили в машину и сразу же завязали глаза. "Волга" мгновенно скрылась и затерялась в толпе других машин.
   А водитель скорой помощи, пригревшись на солнышке, которое с большим усердием жгло через стекло, вздремнул. И в таком состоянии пробыл час. Когда проснулся, пришёл в недоумение. Глянул на часы и испугался. Не теряя времени, побежал в аптеку. Но там ему объяснили, что врач Валерия Семёновна Ласточкина давно получила медикаменты и ушла. Если б вы только знали, как укорял себя водитель за безответственность. А что ему было потом, вам лучше и не знать. Тем временем, "Волга" колесила по городу, чтобы запутать следы, чтобы девушка не могла понять, куда её везут.
   - Куда вы меня везёте? - обратилась она с вопросом к мужчинам, так как сразу поняла, что их два человека. Одного она увидела в машине за рулём, а второй - тот, который закрыл ей рукой рот.
   - Вам это знать не нужно! - ответил один из них.
   - Что вы хотите со мной сделать?
   - Не бойтесь! Ничего плохого. Вам только не нужно знать, куда мы едем. А зачем вас похитили - узнаете позже, когда приедем.
   - Вы меня не убьёте?
   - Я же сказал, - произнёс всё тот же мужчина. - Мы вас не тронем. Ни один волосок не упадёт с вашей прекрасной головки. Вы только должны оказать нам помощь.
   - Помощь! Какую? Я ведь женщина! Чем смогу вам помочь?
   - Об этом через пару минут. Нужно, чтобы вы раньше увидели, тогда, быть может, сердце ваше станет мягче.
   Машина подъехала к красивому двухэтажному дому и остановилась. Валерии сказали: "Выходите, только не вздумайте снять повязку". Она осторожно вышла из машины, и её, придерживая за локоть, повели в здание. Вокруг стояла охрана. Все были в солнцезащитных очках. Девушку долго водили по коридору: поднимались то вверх, то опускались вниз. Наконец, ввели в комнату и сняли повязку. Высокий, насколько это можно было рассмотреть, не видя глаз, красивый мужчина с тёмно-русыми волосами, глубоко вздохнув, сказал:
   - Я занимаю в этом городе высокое положение. Вы меня не знаете и не должны знать, - утвердительно произнёс он. - А если случайно узнаете, нужно навсегда об этом забыть. Моего сына, за то, что я справедлив, человек от природы добрый, и не могу заключать со своей совестью и людьми нечестный договор, посадили на иглу. Вы врач и знаете, что это такое! Хорошо, что я сразу заметил. Сейчас у него ломка. Сын страдает. Помогите ему! Вы детский врач. Я хорошо знаю, что это совсем не ваш профиль. Но я о вас так много слышал: вы девушка начитанная. В кругу медицинских работников говорят, что нет такой книги, которую бы вы не прочли.
   - Поверьте мне - преувеличивают! Я, действительно, много читаю, но ни одному человеку не удаётся прочесть все книги! К вашему счастью, я много читала о наркомании.
   Мужчина упал на колени, схватив Валерию за руку.
   - Умоляю, помогите! Сын - единственная моя радость! У меня всего один ребёнок, и больше детей не будет! Жена моя умерла два года тому назад. Однажды мы пошли в горы - это было в конце лета - она подошла к зарослям шиповника. Ей показалось, что там красивый цветок. Жена протянула руку, чтобы сорвать его, и её укусила змея. Я старался отсосать яд, но это продлило ей жизнь всего лишь на два часа. Змея была слишком ядовита. Мы сумели спуститься к машине и на всей скорости помчались в больницу. Но врачам не удалось её спасти. Было слишком поздно. Яд начал свою коварную работу.
   Услышав такую историю, такой рассказ, Валерия была поражена сходством судеб. Вспомнив своего любимого отца, она расчувствовалась и сказала:
   - Поднимитесь, вам не к лицу валяться в ногах. Я понимаю, что ваш сын вам дорог. В специализированную больницу обратиться не желаете - хотите избежать скандала и позора. Идемте, покажите мне сына. Где он? Я посмотрю, что для него смогу сделать!
   Её ввели в другую комнату, где на широком диване, застланном розовым бархатным покрывалом, лежал больной - ему было не более четырнадцати - пятнадцати лет. "Ах, Боже мой, какой молоденький!" - подумала Валерия. Подросток был бледным. Черты лица красивые. Мальчишка был чем-то похож на отца, волосы вьющиеся, светло-русые. У больного заламывались руки, ноги - он стонал.
   Валерия, как мы знаем, была ещё не замужем, своих детей не имела, но в ней проснулось что-то материнское, инстинкт женщины, которая создана Творцом для того, чтобы рожать, лелеять, защищать и воспитывать детей. Девушка-врач не могла смотреть без боли в сердце на муки и страдания этого юнца.
   - Медикаменты! Где медикаменты? - спросила она с болью в сердце и со слезами на глазах.
   И уже через несколько минут ввела больному полдозы морфия. Через полчаса больной затих и уснул. Но его руки и ноги продолжали изредка вздрагивать. Валерию пригласили обедать. Ей отвели отдельную комнату, которая была раза в три больше той, в которой она живёт у хозяйки. Когда обед был окончен, вошёл мужчина, отец больного, и спросил:
   - Как зовут вашу маму? Я напишу записку, чтобы не беспокоилась?
   - У меня здесь нет матери. Я живу на квартире у одной женщины. Есть такая учительница, её зовут Александра Васильевна. Вы её не знаете, она работает в школе.
   - О, Господь Всемогущий! Она работает в двадцатой школе? Я знаю её, мы с ней вместе учились. Восемь лет тому назад у нас состоялась встреча. Она была самой красивой девочкой в школе. Как я её тогда любил! Но она выбрала другого юношу.
   Немного поразмыслив, он продолжил:
   - Адрес, дайте адрес. Я обо всём с ней договорюсь.
   - Да, но вы забыли, что я работаю, - сказала Валерия. - Возможно, меня уже ищут.
   - Адрес дайте. Я всё устрою. Где живёт ваша мама?
   - В Москве! - с усмешкой на лице ответила девушка.
   - Вот и прекрасно! Сейчас из Москвы придёт телеграмма, что ваша мама больна. И всем станет известно, что вы уехали в Москву. Я об этом позабочусь.
   Валерии ничего не оставалось, как дать свой здешний адрес и адрес московский, своей мамы. Мужчина вышел в другую комнату и начал звонить в Москву. Долго что-то объяснял, и уже через полчаса на главпочтамт пришла телеграмма на имя Ласточкиной Валерии Семёновны, в которой было вот что: "Срочно приезжайте - ваша мать больна". Нужные люди показали телеграмму Александре Васильевне, сказав, что девушка на десять дней уехала к матери. Они же отнесли телеграмму в больницу, где работала Валерия.
   На другой день, проснувшись в половине шестого утра (это у Валерии вошло в привычку) она увидела в комнате охрану из двух человек. Они, как и вчера, были в солнцезащитных очках. Валерия хорошо помнила, что вчера (это было после десяти вечера) прилегла на постель, чтобы немного отдохнуть, и уснула. Но сейчас лежит под лёгким пуховым одеялом в белоснежном пододеяльнике. И ей стало неловко, так как ещё никогда не спала одетой. Увидев, что девушка проснулась, один из охранников вышел. И вскоре в комнату вошла женщина. Она принесла Валерии совсем новое платье наподобие того, что на ней, и белый халат.
   - Доброе утро! Как вам у нас спалось? - спросила она.
   - Всё в порядке. Хорошо! - последовал ответ.
   - Переоденьтесь, - снова сказала женщина. - А вашу одежду мы приведём в порядок. Мужчины вышли, и уже через пять минут девушка была одета.
   - Проводите меня к больному, - попросила она.
   - Идите! Вы свободны в передвижении по дому. Вам здесь доверяют.
   Валерия хорошо запомнила, где находится комната больного подростка. Не говоря больше ни слова, вышла. Белый халат ей был к лицу, как и другая любая одежда!
   В комнату вошла без стука, боясь потревожить тех, кто в ней мог находиться. Отец, наверно, всю ночь просидел у постели сына, очень устал, поэтому ещё не успел надеть свои затемнённые очки. Увидев Валерию, он закрыл руками покрытое бледностью красивое лицо, опустив голову на колени. В таком состоянии пробыл несколько секунд, которые показались ему целой вечностью. В его душе происходила какая-то борьба. Затем он поднял голову и сказал:
   - Извините! Знаете, ну его этот маскарад! Вы меня узнаёте?
   - Нет! - сказала врач. - Никогда вас не встречала и не видела.
   А сама вспоминала: "Где же я могла его видеть?" И ей показалось, что вспомнила. Слышала его выступление по телевизору, но с какой темой оно было связано, вспомнить не смогла.
   Его сын лежал в постели: глаза безразличные, блуждающие, руки и ноги сами по себе изредка вздрагивали. На этот раз Валерия не ввела ему морфий, а дала выпить снотворное. В одном из журналов она читала: если срок небольшой с того момента, когда человека посадили на иглу, ломка снимается и легче переносится во время сна. А дозу морфия в это время сводить к минимуму. С этим мнением она была согласна. И в данной ситуации делала то, что считала правильным и нужным. На девятые сутки подросток открыл глаза и спросил Валерию:
   - Кто вы, девушка? Вы - ангел? Я уже умер? Я не попал в ад? А мой бедный отец, где он? На земле остался или на небе? А как же я оказался на небе, если вы без крыльев и не умеете летать? А! Они у вас ещё не выросли! У всех умерших такие красивые ангелы, как у меня?
   У мальчика был жар - наступил кризисный момент. Если пройдёт нормально - выкарабкается.
   - А ангелы на небе в белых халатах? - продолжал он спрашивать. - И всё же, где же ваши крылья? Почему они так долго растут? Мне бы хотелось их потрогать.
   Вдруг лицо его покраснело, исказилось болью, и он начал кричать:
   - Ангел! Меня бросили в ад! Я горю! Дайте мне вашу руку! Спасите меня!
   - Я здесь! Я не бросаю тебя! - держа подростка за руку, а другой, вытирая слёзы, говорила Валерия. Больной кричал, а Валерия готовила шприц, чтобы сделать мальчику жаропонижающий укол. Отец придерживал сына. Некоторое время больной был ещё в бреду.
   - Мама! - кричал он. - Я не хочу в ад! Там горячо, мне жжёт пятки! Огонь обжигает грудь, и голова в огне!
   Валерия не могла выдержать, слёзы так и катились из её глаз. Склоняясь над подростком, она шептала:
   - Сынок, я здесь, рядом с тобой!
   А он продолжал говорить:
   - Мамочка, у меня на груди змея, которая тебя ужалила. У меня отнимают ангела. Спаси меня, мама!
   Последние слова были произнесены тихо. И вскоре, больной замолчал. Веки его сомкнулись, и он перестал шевелиться - уснул.
   - Как вас зовут? - вдруг обратилась Валерия к мужчине, не повышая голоса, чтобы не беспокоить больного. Если не хотите, боитесь, можете не говорить. Меня это не обидит. И, если честно, мне это и ни к чему.
   - Что вы! Вы хорошая девушка, замечательный врач. Конечно, скажу. Глупо скрывать. Я - Игорь Михайлович Гринёв. Работаю в Горисполкоме. И вы правы - я не хочу огласки, что моего сына посадили на иглу. Вы ведь знаете, какая в стране пропаганда - наркомании у нас нет! А на самом деле - всё наоборот, её расцвет! Да ладно. Обо мне хватит, расскажите лучше о себе.
   И Валерия вкратце рассказала о том, как умер её отец.
   - Так ваша мама сейчас одна? Не выходила замуж?
   - Нет! Восьмой год, как умер папа, но она никогда не задумывалась над замужеством. Мама очень любила моего отца. Он был прекрасным человеком.
   - Верю! У такой замечательной девушки и отец был прекрасным. Валерия, а ваша мама похожа на вас?
   - Да нет! Что вы перевернули всё шиворот-навыворот! Это не она похожа на меня, а я на неё, как две капли воды.
   Собеседник улыбнулся, и его до этой поры бледное лицо покрылось румянцем. В дверь постучали, и женский голос сказал:
   - Обед готов! Остынет!
   - Идём! Мы готовы, - поднимаясь со стула, сказал Игорь Михайлович. Он надел очки и, обращаясь к девушке, сказал:
   - Идёмте, нас зовут.
   Валерия подошла к больному, тыльной стороной руки дотронулась лба. Температура была невысокой. Больной спал, лишь изредка вздрагивали его веки. Врач вышла и направилась в свою комнату. После обеда вошёл Игорь Михайлович и, обращаясь к охране, сказал:
   - Вы свободны. Можете идти.
   - Куда идти? - спросил один из них.
   - Домой. Идите по домам. Вы свободны.
   - Вам бы немного отдохнуть, - обратилась к Игорю Михайловичу Валерия, когда ушли охранники. - Идите в свою комнату и прилягте. А то ещё и вас придётся лечить.
   - Да, вы правы, я переутомился, и мне нужно прилечь. Только загляну ещё раз в комнату к сыну. Я вам не говорил - его зовут Валерий, почти, как и вас.
   Когда врач оставляла больного, в его комнату всегда входила няня - уже нам знакомая женщина. И, если ей удавалось, старалась накормить этого беспомощного больного подростка. Сейчас она тоже сидела в его комнате у изголовья, как птица у гнезда с голодными птенцами. Когда к нему подошла врач, женщина поднялась и вышла. Валерия взяла термометр и тихонько сунула его под мышку больному. Когда ждёшь, время длится долго. Отец и доктор сидели в безмолвном молчании.
   - Температура 36,8. Почти нормальная, - наконец, сказала она. - Идите отдыхать, Игорь Михайлович, а я здесь побуду. Не переживайте, всё будет хорошо. Кризис пройдёт, можно сказать, прошёл.
   - Низкий поклон вам, - тихо произнёс мужчина, оставляя её одну.
   В половине седьмого вечера больной открыл глаза, посмотрел на девушку и слабым голосом произнёс:
   - Здравствуйте! А я вас где-то видел. Вы пришли в гости к моему отцу? Ой, нет! Я что-то забыл или перепутал. На вас же белый халат. Вы врач? Пришли меня лечить. Вспомнил - я наркоман. Папа сдержал слово. Он обещал найти хорошего врача. Доктор, меня можно вылечить?
   - Да, дитя моё, ты обязательно выздоровеешь, только верь в это, как верю сейчас я.
   Вдруг девушка-врач почувствовала, что у неё есть дар внушения, и она продолжала говорить.
   - Сейчас, чтобы силы тебя не покинули, ты должен покушать. А на ночь сделаю тебе укол, чтобы ты спал крепким, здоровым сном. С этого момента ты уже не наркоман. Повторяй за мной: "Я не наркоман и никогда им не стану. Я - волевой человек, наркотики ненавижу!"
   И большой ребёнок слабым голосом повторял слова, которые говорила девушка-врач.
   Уставшая, но радостная, Валерия разделась и легла в постель. Она долго не могла уснуть. Мысленно побывала в Забайкалье, на могиле отца, затем её душа полетела в Москву к маме, к Александре Васильевне. И только потом, засыпая, она стала думать о Вячеславе. И снится ей большой луг, усыпанный, как белым бархатом, огромным количеством благоухающих белых ромашек, среди которых рдеют красные маки. Девушка вышла из дому, и, увидев такую красоту, побежала, чтобы нарвать букет цветов. Сорвав несколько ромашек, она подняла голову, улыбаясь и прислушиваясь к пению птиц. Бархатные золотистые пчёлки, перелетая с цветка на цветок, пили нектар и уносили на крылышках и лапках пыльцу, отчего становились ещё прекрасней, сверкая разноцветным перламутром. Вдруг Валерия услышала музыку, которая доносилась с другого конца цветущего луга. И девушка стала всматриваться вдаль. Видит - юноша играет на скрипке. Присмотрелась и узнала в молодом человеке своего парня. "Почему он играет на скрипке? - подумала она. - Он же пианист!" Игра была такой, что сердце разрывалось на части. Она узнала - это была мелодия Паганини. Скрипка рыдала, неся на крыльях мелодию несбывшейся мечты, мелодию любви, которая прошла стороной. Валерия вздрогнула и стала бежать навстречу юноше.
   Вдруг скрипка затихла. Скрипач перестал играть. Поднял голову и увидел девушку. Он узнал её - это была его любимая. Положив скрипку на травушку, стал бежать к ней, срывая на бегу красные маки. Юноша бежал к девушке и кричал: "Я знал, что обязательно тебя отыщу! Ты услышала музыку и пришла. Я для тебя, я для тебя научился играть на скрипке, чтобы ты услышала и нашла меня. Теперь я везде буду следовать за тобой и больше никогда тебя не потеряю! Какое счастье, быть снова с тобой!"
   У него в руках был большой букет маков. Наконец, влюблённые приблизились. Девушка распахнула руки, чтобы обнять любимого, но вдруг больно ударилась грудью о стальную сетчатую изгородь и поранила руки. Внезапно преграда начала подниматься, становясь всё выше и выше. Но Вячеслав успел перекинуть сорванный второпях букет ярко-красных маков, лепестки которых сразу же осыпались, некоторое время паря в воздухе! А из каждого пальчика Валерии начала капать горячая алая кровь, просачиваясь сквозь почву. И сразу же в том месте сквозь толстый слой земли стали пробиваться молодые зелёные побеги роз, мгновенно превращаясь в роскошные кусты с красными, как алая кровь, бутонами. Девушка хотела отломить несколько стебельков на память, но колючие шипы вонзались в раненые пальчики. Валерии было так больно, что она, застонав во сне, проснулась.
   У постели сидела женщина. Она принесла вещи, которые были постираны и выглажены. Глянув проницательным взглядом на лежащую красавицу, спросила:
   - Что вам снилось, добрая фея? Вы здоровы? Почему вы плакали? Что случилось в вашей жизни, что даже во сне это вас тревожит?
   Девушка-врач покраснела, а женщина, няня больного, сказала:
   - А вы не стесняйтесь, расскажите мне обо всём, возможно, помогу вам в чём-либо.
   - Всё хорошо! - ответила Валерия. - Мне приснился удивительный сон! Знаете, я видела целое поле ромашек, а между ними - цветущие алые маки. Это так было прекрасно!
   Валерия замолчала, а женщина попросила:
   - Действительно, интересный, загадочный сон. Хотелось бы услышать дальше. Расскажите всё, что вам приснилось, и я постараюсь разобраться в нём.
   И Валерия, немного смущаясь, рассказала сон полностью. Затем спросила, обращаясь к женщине:
   - К чему бы это? Вы можете объяснить?
   Та улыбнулась и начала говорить:
   - Ромашки - это хорошо. Вы можете получить драгоценный подарок. А маки - это разочарование. Я думаю, что в вашу жизнь ворвалась любовь, но она исчезла или исчезнет, как лепестки маков с букета цветов, который бросил через изгородь ваш знакомый. Но вы не беспокойтесь, любовь к вам вернётся вновь, так же внезапно, как и появилась, как появились бутоны роз, пылающие красным огнём. Только это будет позже. А впереди вас ждут различные жизненные испытания.
   - Оказывается, вы умеете толковать сны?! - с восхищением спросила Валерия.
   - От бабушки научилась.
   В дверь постучали. Она отворилась, и в комнату вошёл Игорь Михайлович.
   - Доброе утро! - произнёс он. - Как вам спалось?
   - Доброе утро. Здесь всё в порядке. С сыном как? И вы сами хоть отдохнули?
   - Ещё как. С сыном всё в норме. Идёмте. Он вас хочет видеть.
   Когда вошли в комнату, красивый пятнадцатилетний подросток сидел в постели. Его лицо было бледным, но жизнерадостным. Когда врач села возле него, он посмотрел на неё таким нежным взглядом, каким удостоил бы только самого родного человека - свою любимую маму. Он был ещё слабым, поэтому сказал тихим голосом:
   - Вы спасли мне жизнь. И я благодарен вам за это. Моя мама, которая на небе, тоже вас благодарит, я это знаю, чувствую. Она радуется, что со мной всё в порядке. Возьмите этот подарок.
   И он протянул ей золотую цепочку с крестиком и золотой браслетик. Валерия взяла в руки и начала разглядывать чересчур дорогой подарок. Затем протянула руку, чтобы вернуть назад. Но сын Игоря Михайловича сказал:
   - Прошу вас, не спешите отказываться. Эти вещи папа купил маме, когда та была ещё живой. Но она не успела их надеть - умерла, так что они совершенно новые. Мама меня очень любила. А я родился заново. И в этом помогли мне вы. Теперь вы вместо мамы. Возьмите, прошу вас. Моя мама, которая на небесах, будет рада. Пусть этот подарок принесёт вам счастье.
   Он замолчал, а Валерия, погладив его по голове, сказала:
   - Не нужно мне ничего. Я обязана лечить людей. Вам известно, наверно, - врачи дают клятву Гиппократа! Я исполнила свой долг.
   - Наденьте это на себя! - сказал отец, показывая глазами на подарки, которые Валерия, держала в протянутой руке, пыталась отдать. - Не обижайте нас. Возьмите, в память о его маме. Этого хочет сын. Она, действительно, будет рада, если души, живущие на небесах, видят всех, кого оставили на земле. Мы можем это послать вам бандеролью, но зачем, если вы здесь.
   Он отвёл руку девушки и продолжал говорить.
   - И ещё вот что. В этом конверте ваша зарплата за десять дней по самой высшей категории. Все эти дни вы были в отпуске за свой счёт. Можете не переживать, отчитываться не придётся. Думаю, что обо всём, что с вами случилось, вы будете молчать. Я никого не боюсь, но не люблю лишних разговоров. Я на вас надеюсь. Александре Васильевне можете рассказать всё без утайки. Завтра вас отвезут домой. А сегодня ещё погостите у нас. Ну, а сейчас идёмте завтракать.
   На следующий день Валерия со всеми распрощалась. Ей дали затемнённые очки, через которые ничего не было видно, сказав, что так надо, и посадили в машину. И через двадцать минут она остановилась у её дома. Девушка вышла и была на свободе. А Александра Васильевна грустно считала дни. "Сегодня одиннадцатый, - прошептала она, сидя у стола в комнате Валерии и глядя в палисадник. - Время так долго тянется, а мне одной скучно. Грусть-тоска съедает. Где же ты пропала?"
   Пока она размышляла, Валерия постучала. Хозяйка вздрогнула, затем, как обычно, спросила:
   - Кто там? Это ты, Валерия?
   И сразу же последовал ответ:
   - Открывайте, конечно, это я.
   Женщина открыла двери и сразу же спросила:
   - Где ты так долго пропадала, девочка ты моя? Мне так без тебя плохо, словно без рук.
   - А моя мама тоже одна-одинёшенька, и скучает по мне. Вам разве телеграмму не приносили, что она больна?
   - Приносить-то приносили, и я поверила, что это правда, что ты срочно уехала в Москву. Переживала за тебя: думала, как ты там одна справишься?! Затем успокоилась - ты же у нас врач, умница. Да только вот вчера из Москвы письмо пришло на твоё имя. Я и разволновалась. Думаю, может, с тобой по дороге что произошло, раз ты до Москвы не доехала. Вот и прочла письмо. Мама пишет, что жива-живёхонька и здорова, по тебе скучает. Ну, что ты на это скажешь? На этот раз, какой случай произошёл, что случилось? Рассказывай всё, как есть. Вместе легче решить самую сложную проблему.
   Валерия дала возможность выговориться своей милосердной хозяйке, к которой она тоже привыкла, как к матери, затем сказала:
   - Во всём виноват ваш одноклассник.
   - Не понимаю, о чём ты говоришь, - сказала хозяйка. - О ком это ты?
   - А ну, признавайтесь, кто в вас был влюблён в школе?
   - В какой школе? Где я сейчас работаю? Не было у меня никого.
   - Да нет же, когда вы сами учились в средней школе.
   - Вот ты про что. Это было так давно - тридцать лет скоро будет. Помню, я тогда перешла в девятый класс. Три моих одноклассника хотели со мной дружить - Петров Гриша, Гринчук Игорь и Гринёв Игорь. И я выбрала Гринчука. Потом вышла за него замуж. Получилось так, что наши родители когда-то жили на Украине, но по воле судьбы оказались в Казахстане. Я ведь украинка. Моя девичья фамилия Петриченко. Что-то я разговорилась, хватит об этом. Тебе о чём-то говорят фамилии Петров и Гринёв?
   - Нет, конечно, фамилии ни о чём не говорят, а вот имя говорит о многом.
   - О чём говорит тебе имя?
   - Скажите, а вы помните отчество Игоря Гринёва?
   - Да нет! А ты разве помнишь отчества своих одноклассников?
   - Естественно, нет!
   - Ну вот, то-то же, а меня спрашиваешь. Да не тяни же ты, говори, кто и в чём виноват?
   - Вы не поверите, меня похитили!
   - Как!? Как похитили?
   - Да просто так. Украли на некоторое время.
   - Почему именно тебя украли? Других же не воруют.
   - Ну, может быть, потому, что я, как вы изволите всё время утверждать, умница. И мне, поверьте, моя начитанность очень пригодилась. Не знаю, что было бы со мной, если бы я не прочла за свою не слишком длинную жизнь такое большое количество книг по медицине.
   - Так кто же твой похититель? Не молчи! Говори же!
   - И не поверите, это Игорь Гринёв, если вы говорите, что в вас были влюблены только три человека. Четвёртого не было?
   - Не было. Он не проговорился, где работает?
   - Не проговорился - он всё сказал, как на духу, как на исповеди. Работает в Горисполкоме, если, конечно, не соврал. Но я ему верю.
   - Почему веришь?
   - Он горем убит - ему не до этого.
   - Какое же у него горе?
   - Два года, как жену похоронил. Её укусила змея, как моего отца, только его - в ногу, а её - в палец. Протянула руку, чтобы цветок в шиповнике сорвать, а она цап её за палец!
   - Надо же - какая гадина! Да, я слышала об этом случае. Только не знала, что это была его жена. А что ещё за горе?
   - Его сына сделали наркоманом, посадили на иглу. Ему только четырнадцать лет - совсем ребёнок.
   - Надо же такое! Беда пришла за бедой. Жаль мне его. Для одного человека - это много горя. Ты видела этого мальчика, сына Игоря Михайловича?
   - Александра Васильевна, да я его не только видела - вылечила! Возьмите конверт. Здесь деньги - моя зарплата. Я десять дней была в отпуске за свой счёт. Игорь Михайлович заплатил мне из своего кармана.
   Женщина взяла конверт, он не был запечатан, и, вытянув одну тысячерублёвую банкноту, ахнула. Затем, воскликнув, спросила:
   - Боже Мой! Так это зарплата за десять дней. Я и за год столько не зарабатываю.
   - Так это ещё не всё.
   И Валерия показала цепочку и крестик, который был у неё на груди. Браслет, украшающий, и без того, красивую её руку, Александра Васильевна увидела сама.
   - Ну, а теперь рассказывай всё по порядку, ничего не тая.
   Опершись одной рукой в подбородок, она стала внимательно слушать свою квартирантку. И Валерия целый час рассказывала о своём приключении. Когда повествование было окончено, девушка взяла тысячерублёвую купюру, чтобы положить в конверт, и обнаружила записку. Она была адресована Александре Васильевне. Ничего особенного в ней не было: Игорь Михайлович просил его извинить за самовольный, как он выразился, захват квартирантки. Обещал при встрече рассказать обо всём, что с ним произошло. Пришло время обедать, и в дверь постучали. Это был Пётр Васильевич. Он умолял простить, что долго не появлялся, так как был занят. Наконец, он и его напарник ремонт автобуса окончили. Вчера пришлось трудиться допоздна.
  
  
   СЛУХИ ОБ ОБНАЖЁННОЙ ДЕВУШКЕ
  
   Наступил 1971 год. Валерия не любила зиму - она сковывала ей душу. Другое дело лето, когда душа раскрывается, как после дождливой ночи в лучезарное утро лепестки розы. Но время не стояло на месте: прошли зимние дни, и наступила долгожданная весна, а там и жаркое лето, лучи которого так любила девушка - наша милая Валерия.
   В начале июля по городу стали распространяться слухи о девушке, которая в обнажённом виде ездит по разным видам общественного городского транспорта. И вроде бы происходит это так. На какой-либо остановке хорошенькая девушка входит в переднюю дверь. На ней лёгкий красивый халатик. Вошедши в трамвай, троллейбус или автобус, она снимает его и идёт обнажённой к задней двери. Пассажиры в недоумении охают и ахают. Многие из них, старые и даже молодые, крестятся, отворачиваются, закрывают лицо ладонями. А девушка идёт медленно, Сунет кондуктору деньги, во много раз превышающие плату за проезд, и на следующей остановке выходит.
   Водитель не может понять, почему шумят пассажиры, так как смотрит на дорогу; ещё и потому, что за ней всегда идёт парень ростом до двух метров. Закрывает её обнажённую от водителя. За ней он следует всегда. Войдя в общественный транспорт, ладонь правой руки держит так, чтобы все видели лезвие, зажатое каким-то образом между пальцами. Следом за ними всегда едет машина. Девушка и парень выходят, садятся в машину и отправляются на какой-нибудь другой вид транспорта и маршрут. И так она должна была ездить целый месяц. Такое "чудо из чудес" видел простой народ, так как высшие чины - люди, стоящие у власти, во все времена ездили, ездят и будут ездить в личном транспорте. А народ видел и молчал. Разве люди могли чем-то громко возмущаться, увидев лезвие опасной бритвы, зажатое у бандита между пальцами?!
   Однако некоторым смельчакам удалось даже сфотографировать обнажённую, поместить в одну из газет и позвонить в нужное место. После этого в городе началась облава. Ужасные слухи уже распространялись две недели. Валерия видела, что по городу движется большое количество милицейских машин. Она догадывалась, с чем это связано. Обнажённую девушку обнаружить было невозможно, так как менялся и вид транспорта и маршрут, и машина, которая всегда ехала следом.
   Был солнечный день. И наша героиня решила съездить на рынок. Сделав покупки, отправилась ещё в один магазин. От рынка нужно было пройтись квартал пешком, затем сесть на восьмой трамвай. Его долго не было, так что пришлось ждать. Но тут подошёл одиннадцатый. Задние двери распахнулись, и Валерия увидела обнажённую. Мурашки побежали по всему телу скромницы. Они перемещались с большой скоростью, казалось, что на голове шевелятся волосы. Глаза застыли в ужасе. Валерия узнала её, хотя на лице было слишком много пудры и помады. Это была Жанна! Глаза их встретились. Набрасывая на себя халат, она презрительно смотрела на знакомую, улыбалась, подняв голову, гордясь собой.
   За ней вышел высокий парень. Он чем-то напоминал пса, огромную собаку. У парня было страшное бульдожье лицо. На остановке, кроме Валерии, находились ещё три человека. Один из них был, по-видимому, корреспондент. Он стоял позади всех и успел щёлкнуть фотоаппаратом. Бандит заметил, подбежал к молодому человеку и хотел вырвать из рук его орудие труда. Но тот держал мёртвой хваткой. Тогда бандит сделал подножку, и корреспондент упал, но фотоаппарат из рук не выпустил. Долго не думая, парень провёл своей ладонью по рукам корреспондента. И из нанесённых им ран полилась алая кровь, и руки разжались.
   В этот же миг заголосили сирены, и милицейские машины окружили участок. Повыскакивали милиционеры и оцепили целый квартал. Транспорт был приостановлен. Пока бандит возился с молодым человеком, машина, идущая следом за трамваем, ускользнула, обнажённая тоже, как в воду канула. Но бандита-верзилу схватить удалось. Его затолкали в одну из машин.
   Валерия вытянула из сумочки бинты и перевязала молодому человеку израненные руки, но тут её схватили и потащили в машину. Это были переодетые служители закона. Молодой человек побежал следом. Он хорошо знал, что взяли невинную девушку. Подошедши, показал свои документы и удостоверение корреспондента. И объяснил оперуполномоченным, что через несколько часов будет сделана настоящая фотография обнажённой. Но люди в штатской одежде не хотели ждать. Они отпустили задержанную девушку, посадили молодого человека в машину и повезли в ближайшую студию. И уже через полчаса снимки были готовы. Тем временем, милиция этого района продолжала останавливать всех красивых девушек и, сравнивая с газетной фотографией, отпускала.
   Выйдя из машины, Валерия села в трамвай и, проехав одну остановку, вышла и направилась к обувному магазину. Была середина лета, и ей хотелось посмотреть тёплую обувь, чтобы в ближайшую получку купить себе и Александре Васильевне зимние сапоги. Ставка к этому времени у неё была девяносто рублей, ещё доплачивали за вызовы, в совокупности где-то получалось сто двадцать рублей.
   В магазине сказали, что тёплую обувь ещё не завезли, появится только через три-четыре недели. Ей больше нечего было в нём делать, и она вышла на улицу. Не успела пройти и пятнадцати шагов, как её остановили люди в штатском.
   - Пройдёмте с нами! - сказал один из них.
   Её посадили в милицейскую машину, развернули газету и спросили:
   - Это вы на фотографии?
   - Сами не можете понять? Разве не видно? Волосы даже разные!
   - А, может, у вас парик.
   - Я врач, работаю в больнице, позвоните и узнаете.
   - Можно работать и заниматься безобразием. И разве такая красивая девушка умеет работать?!
   Машина на всей скорости мчалась в отделение, и Валерия сказала:
   - Разве по нашему закону трудиться могут только некрасивые девушки, а красивые - жить за их счёт? Я думаю, красивые девушки и некрасивые - перед законом равны. И те, и другие должны работать. И те, и другие могут быть и хорошими, и плохими.
   Сказав то, что думала, она замолчала. Вдруг один из мужчин проявил свою недоброжелательность.
   - Разговорилась, птичка, - сказал он. - Ты, оказывается, слишком умная! Пятнадцать суток захотела? Мы тебе слово не давали, что ты раскудахталась, речь толкаешь?
   Машина, подъехав к отделению, завизжала и остановилась. Валерия ещё издали увидела чёткую надпись - "МИЛИЦИЯ".
   Её ввели в комнату, где уже находились такие же девушки, как она. Здесь же стояли мужчины в форме и в штатской одежде. Вдруг Валерия увидела знакомый профиль и отвернулась, мгновенно покрывшись румянцем, но напрасно. Её заметили ещё на пороге. Это был Игорь Михайлович, который тоже сделал вид, что не узнал, чтобы не ставить девушку в неловкое положение. Через минуту отозвал в сторону майора и стал что-то говорить. Майор побагровел, подошёл к людям в штатских костюмах, которые только что ввели девушку, и стал громко кричать:
   - Вы кого мне сюда привезли?
   Он указывал глазами на Валерию и ещё больше свирепел. Глаза его вот-вот выпрыгнут из орбит.
   - Мы сравнили со снимком в газете.
   - И что, увидели большое сходство? Где оно? Может, и за волосы дёргали, парик на голове искали? Немедленно отвезите девушку домой! И извинитесь перед ней!
   Двери милиции перед Валерией отворились, и она, с облегчением вздохнув, вышла на улицу. Один из чиновников сказал:
   - Прошу вас, простите нас за недоразумение!
   Водитель милицейской машины, он же чиновник - блюститель закона, открыв дверцу машины, произнёс:
   - Садитесь, мы вас отвезём домой! Говорите адрес.
   - Белинского N13, - резко ответила Валерия.
   - Надо же - чёртова дюжина! - воскликнул водитель.
   - Почему вы нам сразу не сказали, что знакомы с Игорем Михайловичем? - спросил другой мужчина.
   - Никакого Игоря Михайловича не знаю. Кто вам сказал, что я с ним знакома? Даже не слышала о таком человеке.
   - Не говорите так. Мы видели, как он на вас смотрел, когда разговаривал с майором.
   - Вы тоже смотрели, когда, как преступницу, везли в отделение.
   - Ну, не будьте такой жестокой. Простите нас. Лучше скажите, как вас зовут?
   - Зачем? Вам это не обязательно знать.
   - Вдруг пригодимся в будущем. Помочь чем-нибудь сможем.
   - Уже помогли. Схватили, будто я на улице стояла с протянутой рукой или и того хуже. И, если бы не тот человек, которого я, к сожалению, не знаю, сидеть бы мне, до выяснения личности, которую вы сами не торопились выяснять, на нарах.
   Машина вырулила на Белинского и вскоре стала приближаться к дому. И девушка сказала:
   - Не нажимайте на газ. Остановитесь возле столба.
   - И всё же скажите, как ваше имя? - снова спросил один из них.
   - А вы спросите у того человека, который, как вы утверждаете, меня знает. И если, действительно, он со мной знаком, в чём я сомневаюсь, то он скажет.
   - Вы замужем? - спросил тот же мужчина.
   - Нет. Но за вас, точно, выходить не собираюсь.
   - Ну, что же! Тогда ещё раз простите и до свидания.
   Водитель открыл дверцу автомобиля, Валерия вышла и сказала:
   - Прощайте, неудачники!
   Машина ещё не отъехала, так как мужчины не спешили уезжать. Они смотрели вслед уходящей красавицы, которая всё же их очаровала своей внешностью и остроумием. Как раз в это время вышла Александра Васильевна.
   - Валерия, ласточка ты моя, где же ты так долго пропадала? - спросила она.
   Затем увидела милицейскую машину и почти закричала:
   - Девочка ты моя, а милиция что у нас делает?
   - Мы просто подвезли вашу Валерию, - сказал мужчина в очках, и машина тронулась с места.
   Когда вошли в комнату, хозяйка грустно посмотрела на квартирантку и произнесла:
   - Вот, у тебя и женихи появились. А ты говорила, что никого водить сюда не будешь!
   - Я и сейчас говорю, что не буду. А то, что вы видели - недоразумение государственной важности.
   И она рассказала обо всём, что творится в городе и что сегодня с ней произошло.
  
  
   СЛЕДОВАТЕЛЬ ПО ОСОБО ВАЖНЫМ ДЕЛАМ
  
   Пятнадцатого августа 1971 года в кабинет следователя по особо важным делам заглянула секретарша Вероника Николаевна, замечательная девушка с зелёными светящимися бирюзой глазами и совсем чуть-чуть нарумяненным бледным лицом. Её длинные светло-русые волосы свисали до самых плеч, густая чёлка закрывала верхнюю часть бровей. На ней было однотонное платье бутылочного цвета. Между прочим, оно было ей к лицу, сочеталось с её зелеными, светящимися изумрудом, глазами. И, вообще, стройная, среднего роста, она выглядела изумительно! Казалось, что любая одежда ей к лицу. Это секретарша зампрокурора Юрия Валерьевича Снегова. Она учится в университете на перовом курсе юрфака.
   Постучав, открыла двери в кабинет и, краснея, сказала:
   - Игорь Александрович, просил Юрий Валерьевич, чтобы вы зашли к нему после работы. Дело неотложное. Сейчас его нет. Вернётся к концу рабочего дня и будет вас ждать. Следователь Игорь Александрович Щёголев - один из лучших следователей города. Закончил МГУ. Учился, как вы уже поняли, в Москве, на юридическом факультете. В детские годы увлекался чтением сказок, в юношеские - читал и перечитывал книгу американской писательницы Гарриет Бичер-Стоу - "Хижина дяди Тома" и роман "Овод", написанный англичанкой Этель Лилиан Войнич, увлекался чтением Конан Дойля, любил стихи Пушкина, Лермонтова, Есенина и многих других русских и украинских поэтов. Читал и перечитывал произведения Шевченко. Следователем работает пять лет, женат, имеет трёхлетнего сына. Со своей женой Галиной познакомился в Москве, как раз перед самым Новым годом. Он учился тогда на последнем курсе. Зима в тот год была холодной. Мороз достигал двадцати градусов. Снег толстым слоем покрыл всю землю, хрустел, скрипел под ногами и искрился, словно посыпан мельчайшими частичками яркой небесной глазури. Игорь Александрович, тогда ещё просто Игорь, вышел из общежития купить что-нибудь из продуктов к новогоднему столу. Юноша сразу направился в один из гастрономов. Люди спешили, кто куда: одни бежали отовариваться, другие с полными сумками и авоськами уже торопились домой.
   Купив всё, что заказывали друзья по комнате, вышел и направился к общежитию, которое находилось в двух кварталах ходьбы. На улицах зажглись золотистые огни, и Москва под куполом неисчислимых звёзд, мерцающих в лунном свете, казалась обворожительной, сказочно красивой в эту предновогоднюю ночь. Не успел юноша пройти и ста метров, как позади него раздался крик, и чьи-то руки обвились вокруг его шеи. И сразу же он почувствовал нежное прикосновение тёплых ароматных губ к его щеке.
   - Это ты, Игорь? Когда приехал? - радостно и громко спросила девушка.
   Увидев хорошенькую незнакомку, юноша произнёс:
   - Вы меня с кем-то перепутали. Я, действительно, Игорь, но такую очаровательную брюнетку вижу впервые.
   Девушке стало неловко. Она увидела, что ошиблась и сказала:
   - Простите, мне так перед вами стыдно! Ведь я думала, что вы - мой брат. Так похожи. Он сегодня должен был приехать из Киева.
   - Вы киевлянка? - спросил, расплывшись в улыбке, юноша.
   - Да, я из Киева, - ответила она.
   - Каким же ветром занесло вас сюда, в эти снежные края из тёплой Украины? Здесь вам, наверно, не по себе, мёрзнете?
   - Да нет! Я уже привыкла. На Украине тоже бывают холода. Мороз может достигать двадцати и более градусов.
   - Представьте себе, а я думал на Украине всегда тепло. Так чем вы заняты в Москве?
   - Наверно, тем же, чем и вы! Учусь в МГУ на математическом факультете.
   - А я почему-то вас никогда не встречал. Вы в общежитии живёте?
   - Нет! У тёти.
   - Извините, я даже не спросил, как вас зовут, вот безумец! Прошу простить меня, скажите ваше имя?
   - В этом секрета не вижу. Друзья и родственники меня зовут Галчонок.
   - Значит, вы Галина!? Ну, вот и познакомились. А я, как вы уже знаете, Игорь. Где будете праздновать сегодня Новый год?
   - В кругу семьи. Брат должен приехать.
   - А когда мы сможем встретиться?
   - А когда вам удобно? - спросила Галина.
   - Хорошо. Давайте после праздника, через два дня, на этом же месте, в одиннадцать часов утра. Вам подходит?
   - Как скажете, - ответила девушка. - Договорились. Я обязательно приду...
   Случайное знакомство Игоря Александровича переросло в любовь. После окончания учёбы они поженились. Его жена - школьная учительница, преподаватель математики.
   Рабочий день окончился. В шесть часов вечера Игорь Александрович вошёл в приёмную зампрокурора. Секретарша, стройная и худенькая, как тростиночка девушка, с которой мы уже познакомились раньше, встала со стула и не очень громко сказала:
   - Заходите, Юрий Валерьевич вас ждёт.
   - Спасибо. Я старался не опоздать.
   - Не переживайте, вы не опоздали.
   Следователь открыл двери и вошёл в кабинет. Зампрокурора, опустив голову, сидел в кресле в глубокой задумчивости, глядя на лежащую перед ним толстую папку, на которой красовалась надпись - "ДЕЛО N 25". Создавалось впечатление, что Юрий Валерьевич не слышал, как вошёл следователь. Вдруг его осенила какая-то мысль, он поднял голову и сказал:
   - Это вы, Игорь Александрович! Хорошо, что пришли. А я тут думаю об обнажённой. Как в нашем городе такое могло произойти? Это же уму непостижимо! Какой позор!
   - Виновно правительство. Не ведётся борьба с наркоманами, бандитами и ворами.
   - Скажу вам по совести, и мы многое упустили. Так вот, Игорь Александрович, поручено это дело вести вам. Сами были свидетелем - девушку взять не удалось. Выходит, плохо работает наша милиция. От Игоря Михайловича Гринёва получили устный выговор. Думаю, у нас есть хорошая зацепка - это злостный бандит, который устроил драку на трамвайной остановке. Думаете, это просто так, не связано с девушкой?
   - Наоборот, - возмутился следователь по особо важным делам, - больше, чем уверен, мы раскроем такое дело, что и не снилось, и он там будет одним из главных. Одним словом, бандит, каких ещё свет не видел.
   - Я рад, что вы меня поняли. Нужно срочно его допросить. Возьмите себе в помощники старшего лейтенанта Погодина Ивана Семеновича и следователя Славину Татьяну Викторовну. Вам карты в руки. Завтра же с утра начинайте действовать.
   На другой день в восемь утра Игорь Александрович был в прокуратуре. Сразу же отправился в следственный изолятор.
   - Приведите ко мне Кальмарова! - сказал он волевым голосом, обращаясь к дежурному милиционеру.
   И тут же вспомнил, что забыл пригласить Славину и Погодина. Он быстро взял трубку телефона, набрал номер секретарши зампрокурора. И попросил Веронику Николаевну передать Славиной и Погодину срочно явиться в следственный изолятор. И услышал приятный голос: "Слушаюсь! Будет исполнено".
   Через несколько минут ввели задержанного бандита. Следом вошли следователь Славина Татьяна Викторовна и старший лейтенант Погодин.
   - Садитесь, - сказал бандиту следователь, указывая на стул. - Я Игорь Александрович Щёголев - следователь прокуратуры. Мне поручено вести ваше "ДЕЛО N 25".
   - Какое дело? Я ничего не понимаю. Зачем меня схватили?
   - Вопросы здесь задаю я. Ваше дело отвечать. Вы поняли?
   - Конечно, товарищ следователь.
   - Я вам не товарищ, и не хотел бы иметь такого друга, как вы. Ваша фамилия, имя, отчество?
   - Кальмаров Анатолий Сергеевич.
   - Когда и где родились?
   - Родился 2 мая 1943 года в городе Ташкенте.
   - Как вы оказались в Алма-Ате?
   - Приехал отдохнуть.
   - У кого остановились? - спросил следователь.
   Подследственный заёрзал на стуле, что-то обдумывая, затем начал говорить:
   - Честное слово не помню. Знаю, что зовут парня Рахим. Я с ним познакомился на вокзале. Живёт на улице Карла Маркса. Даже номер дома не знаю. Вспомню, скажу обязательно.
   - Почему устроили драку на трамвайной остановке?
   - Сами рассудите. Если неизвестно кто начинает тебя фотографировать, что мне оставалось делать?! Добровольно он не хотел отдавать фотоаппарат.
   - Это же не ваш фотоаппарат, а корреспондента, его орудие труда. Почему он должен отдавать его вам?
   - Я же сказал, что он меня сфотографировал. Да и на лбу у него не написано, что он репортёр!
   - Почему вы решили, что он сфотографировал именно вас? Перед вами была девушка. Возможно, он её сфотографировал для какого-нибудь экзотического журнала.
   Кальмаров снова начал ёрзать на стуле, схватившись руками за голову. "Время тянет, - подумал следователь. - Собирается с мыслями. Обдумывает, что говорить".
   - Ну, что вы на это ответите?
   - А что говорить! Не видел я никакой девушки. Голова болела. Душно было в трамвае, я и пробирался быстрее к выходу.
   - И не видели, что перед вами обнажённая девушка?
   - Не видел. Если каждая дрянь будет раздеваться, я обязан смотреть!
   - Зачем же вы человека поранили?
   - Какая рана! Ничего не знаю. Сам поранился. Нечего на меня, хорошего человека, сваливать.
   - Я думаю, вы сегодня устали. И вам следовало бы подумать о дальнейшем своём поведении. А мы, будьте уверены, постараемся найти все доказательства вашей вины, чтобы вас посадить туда, где и положено вам быть.
   Говорить с подследственным было не о чём, нужны факты, вещественные доказательства, а их пока не было, не представлены. С часу на час должны были привезти фотографии обнажённой, они были у заместителя следственного отдела, но он ещё не вернулся из района. И следователь Игорь Александрович решил на этом допрос закончить. Дал подследственному протокол, составленный Славиной, и попросил ознакомиться и подписать. Тот взял его в руки и, склонив голову, долго шевелил губами. Затем, молча, поставил свою подпись.
   - Уведите подследственного! - сказал следователь сотруднику милиции.
   - Ну, что скажете? - спросил он у своих помощников.
   - Сразу не расколется, увёртливый, как змей. Не разобьём эту глыбу, пока не будет веских вещественных доказательств, - сказал старший лейтенант Погодин.
   - Игорь Александрович! Ждём указаний на завтра. Как вы думаете, чем мы должны заняться в первую очередь? - спросила Славина.
   - Вы, Татьяна Викторовна, зайдите в паспортный стол. Узнайте, живёт ли на улице Карла Маркса юноша по имени Рахим.
   - А вам, Иван Семёнович, нужно срочно встретиться с потерпевшим корреспондентом Березиным. Не забывайте, он является на данное время единственным свидетелем. Да, ещё вот что. Уточните у экспертов, как были нанесены раны.
   - Всё будет сделано сегодня! - отрапортовал Погодин.
   - А я займусь фотографией, - сказал Щёголев.
   На другой день двери кабинета старшего следователя по особо важным делам отворились, вошли Славина и Погодин.
   - Ну, что там у вас? Какие результаты? - подняв голову и посмотрев на партнёров по работе, спросил Игорь Александрович. Затем произнёс:
   - Присаживайтесь.
   - Знаете, - начала говорить Татьяна Викторовна, - не только в данное время, но и за последние двадцать лет, ни один мужчина с таким именем не проживал и не был прописан по этой улице.
   - Вот оно что. Ничего удивительного. Я так и предполагал. Думает, обвёл нас вокруг пальца. Ну, ничего, мы тоже не лыком шиты.
   - А вы, Иван Семёнович, с какими новостями? Что у вас?
   - Экспертиза показала, что раны нанесены опасной бритвой, маленьким кусочком, который, по-видимому, каким-то образом был зажат меж пальцами. Предположительно - это кольцо, к нему и приварили кусочек лезвия.
   - Тогда не сидите, сложа руки, действуйте. Срочно отправляйтесь на трамвайную остановку. Осмотрите площадку, тротуар, мусорный бак. Переворошите всё. Отыщите это лезвие, где бы оно ни было.
   Через минут двадцать следователи были на месте. На трамвайной остановке ещё были видны следы борьбы - это кровь, которая въелась в асфальт. Но кусочек лезвия от опасной бритвы, сколько не искали, не нашли. Пришлось выпотрошить всякий хлам из мусорного бака. Но тщательный осмотр не дал положительного результата. И Славиной пришла мысль осмотреть машину, на которой привезли преступника. К счастью, она стояла у здания прокуратуры. Подойдя, следователь попросила водителя вытащить из машины все коврики и освободить сиденья от чехлов. Затем, обратившись к Погодину, сказала:
   - Иван Семёнович, осмотрите всё это, ощупывая каждый сантиметр. А я поработаю в салоне.
   И она тщательно через лупу начала осматривать днище. Но ни в салоне, ни в чехлах злополучного кольца не было. "Не может этого быть! - думала Татьяна Викторовна. - Не проглотил же он его! Если руки преступника при надевании наручников были заломлены назад, то лезвие, если он сумел снять кольцо, должно находиться позади. В противном случае, оно должно быть впереди, на полу. Но в салоне машины на полу ничего нет. Вот и выходит, что оно могло застрять между сиденьями, где-то внизу, проскользнув между чехлами". Тут же вытащили все сиденья. И, к великой радости, решение было правильным: кольцо застряло между двумя задними сиденьями, въевшись в одно из них своим остриём. Дело было сделано. И уже через час следователь Славина и старший лейтенант Погодин были у Игоря Александровича Щёголева - следователя по особо важным делам.
   - Присаживайтесь, - сказал он, пронизывая острым, но доброжелательным взглядом своих подчинённых. - Чем порадуете?
   Татьяна Викторовна глянула на старшего лейтенанта и произнесла, не скрывая улыбки.
   - Вам слово, Иван Семенович, вы первый.
   - Нам повезло. Вначале думали - дело пропало. Обыскали трамвайную площадку, Кучу хлама переворошили в мусорных баках - всё напрасно. Мы уже разочаровались, но вдруг Татьяне Викторовне пришла великолепная мысль. Вот оно кольцо, видите! И знаете, где мы его нашли?
   - Я вас внимательно слушаю, не тяните резину, рассказывайте.
   Игорь Александрович сгорал от любопытства, а Иван Семёнович смотрел на Татьяну Викторовну и почему-то молчал. Ему показалось, что об этом следователь должна рассказать сама. Она это заметила и, улыбнувшись, сказала:
   - Продолжайте, почему вы остановились?
   - В автомобиле. Это благодаря смекалке и остроумию Татьяны Викторовны.
   - Вот и замечательно. Какие вы у меня молодцы! Теперь дело сдвинется с мёртвой точки. Вы обедали?
   - Конечно, - сказала самодовольная Славина.
   - Тогда выпьем ещё по чашечке кофе и отправимся в следственный изолятор...
   Славина и Погодин сидели за столом, а Щёголев находился в коридоре. Вдруг он громко сказал, обращаясь к одному из дежурных:
   - Приведите подследственного Кальмарова!
   И через несколько минут преступник был доставлен.
   - Садитесь, - указав на стул напротив, произнёс следователь. - Прошлый раз у нас с вами разговор не получился. Возможно, сегодня вы будете откровенней! Итак, почему вы поранили корреспондента?
   - Я уже говорил вам: никому я руки не резал. Он сам порезался, а решил свалить на меня. Думает, денег ему отвалю, а шиш - не хочет!
   - Хорошо, допустим так. А откуда вы знаете, что у него руки порезаны? Я этого вам не говорил.
   - Вы же ко мне пристали, гражданин следователь, как банный лист. Хотите повесить на меня то, что я не делал. Вот и сказал, что в голову пришло.
   - Вы снова, Кальмаров, обманываете нас, лжёте наглым образом!
   - Я не лгу, мамой клянусь!
   - Вот узнает твоя мама, кто ты, сразу обрадуется.
   - Не узнает, умерла она. И у вас нет доказательств. Думаете, цап - и на нары. Ничего у вас не выйдет.
   - Ещё как выйдет! Мы хотели, чтобы вы сами признались, меньше бы срок получили. Ну, а теперь пеняйте сами на себя. Покажите свои руки!
   - Зачем вам руки? Они, как и у всех людей - нормальные рабочие руки.
   И преступник нехотя вытянул их на стол.
   - Что это у вас за полоска на среднем пальце?
   - Где, гражданин следователь, я не вижу?
   Игорь Александрович взял правую руку преступника и указал на еле заметную полоску от кольца.
   - А, это. Девушка подарила мне кольцо, но оно было великовато - вот и потерял я его.
   Следователь взял целлофановый кулёчек и начал вертеть его в руках. Бульдожье выражение лица преступника изменилось. Кальмаров побледнел и стал снова ёрзать на стуле. Тем временем Щёголев вытянул кольцо, и некоторое время осторожно крутил его в руках.
   - А это, думаю, вам как раз подходит, - произнёс он с иронией, - совсем не велико.
   - Ничего не знаю. Это вы сами смастерили.
   - Как же мы узнали твой размер?
   - Ночью, когда я спал, мерку и сняли.
   - На этот раз не выкрутишься. Вот заключение экспертизы. Читайте! Группа крови на лезвии совпадает с группой крови корреспондента. И следователь протянул ему документ: "ЗАКЛЮЧЕНИЕ МЕДЭКСПЕРТИЗЫ ПО ДЕЛУ N 25". Кальмаров взял его в руки и стал читать: "Раны на руках гражданина Владислава Владимировича Березина нанесены кусочком лезвия опасной бритвы. Группа крови, засохшей на лезвии, совпадает с группой крови корреспондента - гражданина Березина. Потожировые выделения внутренней стороны кольца совпадают с потожировыми выделениями на внутренней стороне майки и рубашки Кальмарова Анатолия Сергеевича...".
   Не дочитав, подследственный кинул лист на стол и сказал с ухмылкой:
   - Подумаешь, задел нечаянно. Что я нарочно его резанул!?
   - Почему вы не дочитали? Там ясно написано, что раны нанесены не случайно и на одной руке, и на другой. За разбой вы уже получите до четырёх лет лишения свободы. А теперь вот что. Вы вспомнили адрес, где остановились, когда приехали в этот город?
   - Нет. Я старался, но не смог. Плохо знаю город.
   - Но улицу Карла Маркса хорошо запомнили?
   - Улица длинная, а номера дома не помню.
   - Но Рахима, у которого вы живёте, знаете?
   - Видел один раз.
   - Такой человек, о котором вы говорите, не живёт и никогда не жил по этой улице.
   - А мне, что до этого!? И не холодно, и не жарко. Может, уехал куда-нибудь.
   - Да нет, подследственный Кальмаров, мужчина, по имени Рахим, никогда не был прописан по этой улице. Не хотите нам помочь, знайте, мы сами до всего докопаемся, а вы получите под завязку. Посмотрите на эту фотографию. Узнаёте девушку и себя?
   И он протянул снимок, но тот не стал его рассматривать. Тогда следователь сказал:
   - А вот эта девушка согласна с нами сотрудничать. Она уменьшила себе срок.
   Бульдожье лицо Кальмарова побагровело, на скулах задвигались желваки. Брезгливо сплюнув и скрипнув зубами, наконец, произнёс:
   - Ну и стерва! А я её ещё пожалел. Спрашивайте, гражданин следователь, ничего не утаю, раз дело так повернулось. Только обещайте, скостить срок на пару годков.
   - От меня не зависит. Суд будет решать тяжесть вашей вины. Говорите.
   - Дайте, гражданин следователь воды, в горле пересохло.
   Ему дали воды, и он выпил её залпом, жадными глотками дикого зверя, и начал говорить:
   - Я приехал сюда в прошлом году. Познакомился с Димой Муртазиновым. Он спросил меня, откуда я и зачем приехал. Я сказал, что хочу срубить денег, но жить негде - околачиваюсь на вокзале. А он мне и говорит: "О жилье не беспокойся, и работу хорошую найду, такую, что и рук не замараешь". И поехали мы с ним на улицу Карла Маркса. Особняк во дворе, двухэтажный. Может, видели - красной черепицей крыша покрыта? А номера дома там, действительно, почему-то нет. Муртазинов сказал, что дом принадлежит одной старушке, но она появляется в нём редко. Я, гражданин следователь, не дурак: не поверил ему, что дом принадлежит неизвестной старой женщине. Где она столько денег взяла, чтобы купить его? Но мне какое до этого дело? Есть, где жить, и ладно. А работа оказалась лёгкой - порнуху продавать, фотографии голых женщин и мужчин. Я не знал, гражданин следователь, что это законом запрещено. Не заканчивал высшего учебного заведения, закон не изучал.
   - Чем вы ещё занимались? Какую работу выполняли?
   - Это долго рассказывать. Меня заставил Муртазинов девушек спаивать, красивых девчонок, для порнухи.
   - Сколько девушек вы заманили?
   - Я не заманивал. Это делала она, - ответил Кальмаров, показывая на фотографию обнажённой красавицы.
   - Где сейчас все девушки?
   - Были в особняке. Они, можно сказать, там живут.
   - Сколько в нём их?
   Кальмаров стал считать, загибая пальцы, бормоча вполголоса имена и фамилии. Немного погодя, сказал:
   - Без этой, - произнёс он, указывая на фотографию, - семь штук.
   До этого времени следователь не обращал внимания на Погодина и Славину, которая писала протокол, изредка о чём-то переговариваясь с Погодиным. Вдруг Щёголев сказал:
   - А вы пишите, Татьяна Викторовна, с этого места подробней.
   - Назовите, Кальмаров, имена и фамилии девушек.
   - Гражданин следователь, я их хорошо помню - Сидорова Валентина, Кароева Ольга, Ишина Соня, Квадратина Анастасия, Пилаева Раиса, Турина Оксана. Больше не было.
   - Не было, не знаешь или не хочешь сказать?
   - Всю правду говорю - не было.
   - А эта девушка! Вы забыли о ней?
   - Вы же её взяли. Она сама вам скажет.
   - А срок тебе убавит тоже она?
   - Хорошо! Одной меньше - одной больше. Мне всё равно. У неё фамилия такая интересная. На неё всегда говорили - Сухая рука, её так дразнили. Вспомнил - это Жанна Сухорукова.
   Следователю по особо важным делам обязательно нужно было узнать фамилию этой девушки и где она живёт, поэтому он спросил, показывая на фотографию:
   - Она тоже находится в особняке?
   - Нет! Живёт на окраине города вдвоём с матерью.
   - Кроме того, что вы красавиц снимали для порнографии, чем ещё они занимались?
   Кальмаров хихикнул, а затем пробормотал:
   - Чем? Чем занимались?! Сами не догадываетесь? Отвечайте, если вас спрашивают! Зачем мне догадываться? Вы забыли, что вас допрашивают?
   - Ну чем? Проституцией, конечно. Чем могут заниматься такие красавицы?!
   - Вы назвали только девушек, а о мужчинах забыли или умолчали?
   - Забыл, зачем мне умалчивать, я же всё рассказал, совсем потерял память. Всё скажу. Только не знаю, это их кликухи или фамилии: Муртазинов Дима, Кречет Борис, Шалыга Кузьма, Петушок Григорий и Звякин Максим.
   - Где они живут?
   - Муртазинов и Кречет иногда уезжают в Москву. По какому делу - не знаю. В остальные дни, когда никуда не отлучаются, находятся в особняке, но ночуют в другом месте. Мне не докладывали. Остальные парни, как и я, жили в особняке.
   - Ну, вот видите, - сказал следователь, обращаясь к Кальмарову, - сегодня вы были более откровенны. Думайте хорошо, может, ещё что-то вспомните! Прочитайте и поставьте свою подпись.
   Татьяна Викторовна протянула протокол, и тот, не читая его, подписал. Щёголев открыл двери кабинета и сказал сотруднику милиции:
   - Уведите подследственного...
   Было четыре часа дня. Щёголев сидел у себя в кабинете, обдумывая дальнейшие детали расследования, одновременно разглядывая фотографию. "Красавица! - подумал Игорь Александрович. - Фигурка точёная. Как можно так загубить свою жизнь?! Такой красоте цены нет. Могла бы свою жизнь устроить иначе". Двери тихонько отворились, и в кабинет вошла секретарша зампрокурора Вероника Николаевна.
   - Тук-тук, - тихо произнесла она, стуча пальчиками по уже открытой внутренней части двери. - К вам можно?
   - Входите, Вероника Николаевна. Вы сегодня очень красивая. Прекрасно выглядите. Нет! Нет! Что я говорю. Вы всегда так выглядите. Я восхищён вами!
   - Спасибо за комплимент. Буду стараться выглядеть красиво. Вас вызывает Юрий Валерьевич Снегов.
   - Спасибо, я и сам собирался к нему. Он у себя?
   - Да. Ждёт вас.
   Через пару минут, взяв протоколы, Щёголев вошёл в кабинет Снегова. Юрий Валерьевич, не поднимая головы, посмотрел на вошедшего следователя, и его лицо расплылось в улыбке.
   - А, это вы! Заходите, я вас ждал. Что новенького? Раскололся Кальмаров?
   - Не хотел колоться, пришлось взять хитростью.
   - И что это за штуковина, ваша хитрость?
   - Большую роль сыграла фотография. Я её показал ему и сказал, что эта девушка согласна с нами сотрудничать.
   - Ну и как, раскололся?
   - Оказался трусом, многое рассказал, но самое главное, я думаю, умолчал. Боится за свою шкуру, видно, руки в крови. Видели бы лицо его, как у зверя!
   И Щёголев положил перед ним протокол допроса. И Юрий Валерьевич погрузился в чтение. Закончив просмотр, поднял голову и сказал:
   - Чего же вы сидите? Берите их, пока не опомнились.
   - Как же без санкции? Санкция на обыск особняка по улице Карла Маркса и на задержание Сухоруковой Жанны, которая живёт по улице Степной, на окраине города.
   - Будет вам всё. Это беру на себя. Когда будете выезжать?
   - Как стемнеет.
   - Перед выездом зайдите ко мне. А сейчас вам нужно отдохнуть. Прилягте у себя - ночь будет трудной.
   Войдя в свой кабинет, Щёголев подумал: "Непременно нужно вздремнуть. Неизвестно, что ждёт впереди. Возможно, и жизнь придётся отдать, всякое бывает в нашей профессии". И он прилёг на диван. И только хотел смежить глаза, как зазвонил телефон. Щёголев поднялся и взял трубку. Это была жена. Он слышал её приятный голос.
   - Игорь, миленький, - говорила она, - ты сегодня поздно вернёшься? Я так люблю тебя! Не забывай о том, что у тебя есть мы - я и сын. У меня нехорошее предчувствие: почему-то душа болит. Береги себя, я люблю тебя.
   - Успокойся, родная моя, я тоже помню о тебе и о сыне. Я не оставлю вас. Буду осторожен. А сейчас мне нужно отдохнуть. Целую тебя! - сказал Игорь Александрович и положил трубку...
   В восемь вечера группа захвата была готова. К особняку подъехали тихо, без сирен. На всякий случай взяли с собой Кальмарова. Железные двери оказались запертыми. Он нажал кнопку звонка, через некоторое время послышались шаги, и голос спросил:
   - Кого там черти принесли?
   - Это Анатолий.
   - Ты один? - спросил всё тот же голос.
   - С кем же ещё! Тебе что-то мерещится. Открывай, а то в порошок сотру.
   Замок щёлкнул, и огромная железная дверь отворилась. В здание вбежали стражи порядка. Восемь человек поднялись наверх, остальные стали обыскивать первый этаж. Раздались крики: "Лицом к стене! Руки вверх! Ложись на пол! Девушки, захваченные во время их профессиональной работы, визжали, некоторые рыдали: кто-то от стыда, кто-то от испуга, а кто-то от радости, что, наконец, их муки закончились, и они станут свободными. Были задержаны семь девушек и десять мужчин. В комнатах был угар. После обыска нашли сигареты, набитые анашой, всевозможные порнографические цветные журналы и много различных фотографий. Девушки были в шоке. Их сразу же отвезли в больницу, а мужчин в милицию. Пятеро оказались командировочными. Проверив документы и, позвонив по месту работы каждого, их оштрафовали и отпустили. Но тех, которые жили в особняке, задержали надолго. Их всех допрашивал следователь по особо важным делам Щёголев.
   - Фамилия, имя, отчество? - обратился он к одному из них.
   - Шалыга Кузьма Ефимович. За что меня взяли? Закон не нарушал, живу тихонько, никого не трогаю. Бац - и сцапали ни за что, ни про что. Я чист, как ребёнок, как белый лист бумаги.
   - Вы слишком разговорились, Шалыга. А девушек кто приковывал к кроватям? Это разве не ваших рук дело? Я к ним никакого отношения не имею: они сами по себе, я тоже сам по себе. Им так, наверно, нравится.
   - Здесь же дом терпимости!
   - Это не моё дело, дом не мой, а я никого не заставлял меня терпеть, - не понимая того, о чём говорил следователь, ответил Шалыга.
   - Вы не поняли, что я сказал. Зачем заставляли девушек заниматься проституцией?
   - Я же сказал - это не мой дом. И девушки сами сюда пришли.
   - А это мы ещё посмотрим. Когда и где родились?
   - В Омске родился, в 1945 году.
   - Как попали в этот город?
   - Приехал отдохнуть.
   - И давно приехали?
   - Ещё в прошлом году.
   - И до этих пор отдыхаете? Почему не хотите работать?
   - Работа - не волк, в лес не убежит.
   - За чей счёт живёте? За счёт девушек?
   - Сами дают. Я не дурак, чтобы отказываться.
   - Чем ещё занимаетесь, живя в этом городе и в доме?
   - Я же говорил - отдыхаю.
   - А наркотики чьи?
   - Наверно, хозяйки дома. Говорят, что это женщина. Но я её никогда не видел.
   - Не хотите облегчить свою участь честным признанием, скрываете преступников - получите срок на всю катушку. Думаете, без вас не раскопаем, ошибаетесь. Есть разговорчивей вас - скостили себе срок. Хотите очную встречу?
   - Приведите Кальмарова! - обратился следователь к дежурному милиционеру.
   - С этим бульдогом очную не хочу, - сказал вдруг Шалыга. - Если он раскололся, зачем мне за него срок мотать! Он в этом деле первое лицо после Муртазинова.
   - Где в данное время Муртазинов?
   - Уехал с Кречетом в Москву.
   - Знаете, с какой целью? Ну, зачем они туда поехали?
   - Они мне не докладывали. Я в их шайке никто. Но думаю, что это связано с наркотиками.
   - И всё же, раз вы уже начали говорить, расскажите правду, какая ваша роль в этом доме?
   - Охраняю девушек, чтобы не удрали, продаю сигареты, собираю деньги с залётных мужчин за услуги, которые им предоставляют девушки. И всё, что им дарят добродушные посетители, забираю. Такой приказ Муртазинова. Я с этого ничего не имею, Кальмаров следил и все деньги подсчитывал. Если бы я взял, он бы с меня семь шкур содрал - не человек, а зверь какой-то.
   - Ну вот, видите, а вы говорите, что в этом доме - никто. Оказывается, вы выполняете не одну работу, а ничего не имеете. Зачем это вам!? Сколько девушек в вашем заведении?
   - Полгода тому назад было восемь, но одна куда-то исчезла.
   - Как же она могла исчезнуть, если вы так их хорошо охраняете?
   - Не могу вспомнить, как это было.
   - А вот Кальмаров вспомнит, и скажет, что это вы её убили.
   - Нет, гражданин следователь, я её не убивал. Это он, собака, убил её! Вы же видели эту морду бульдожью, она точно такая, как у его пса. Хана псу пришла, я даже рад этому.
   - Что вы имеете в виду?
   - Была недавно история одна. Скоро год будет. У меня и сейчас волосы дыбом поднимаются.
   - Не тяните, Шалыга, какая история?
   - Это долго рассказывать.
   - Говорите, мы вас слушаем. А вы протоколируйте, - обратился он к Славиной.
   - С нами работает девушка Жанна.
   - Сухорукова?
   - Да. На неё говорили Сухая рука. Ей Муртазинов приказал знакомиться с хорошенькими девушками и приглашать к себе в гости. Если ей удаётся пригласить девушку, приезжаем мы. Угощаем её, спаиваем, подсыпая снотворное, и увозим в особняк. Дальше вы всё уже знаете.
   - Ну, а при чём здесь собака?
   - Последняя девушка была осторожная, шустрая, смелая и хитрая. Удрала, гражданин следователь, от нас. Только пятки сверкали, как искры из-под копыт молодой лошадки, скачущей галопом. Так этот бульдог стал кричать на нас, чтобы мы пса выпустили. Его пёс у Жанны жил.
   - И что, пса выпустили?
   - Выпустили. Я тогда нарочно упал, притворился, что ногу подвернул, а он в живот ногой, как дал. А у меня сестра есть, гражданин следователь. Я и подумал, а если бы на неё пса пустили!
   - Что было дальше?
   - Дальше...Пса отвязали или Звякин, или Петушок, я не видел. Возле меня стоял Кальмаров с перочинным ножичком. В это время пёс мимо меня и пробежал. Я, будь что будет, подхватился и побежал следом.
   - И что, пёс разорвал девушку?
   - Нет! Он же погиб. Девушка успела перебежать дорогу, когда к остановке подъехал автобус, а пёс - не успел, попал под колесо. А я был рад, что он не загрыз её.
   - Кто эта девушка? Вы её знаете?
   - Нет. Это знает Жанна.
   - Вы сказали, что восьмую девушку убил Кальмаров. Как он её убивал?
   - Не видел, гражданин следователь, а только слышал.
   - Что вам удалось услышать?
   - Кристина была очень красивой девушкой, доброй такой. Она говорила, что устала, и больше не будет ему подчиняться. Сказала, что хочет жить нормально. И если он её не отпустит, всё равно убежит, из окна выпрыгнет. Угрожала, что заявит, куда следует. Он дал ей выпить стакан лимонада. Я слышал, как он сказал: "На, выпей, птичка, хорошо будешь спать. А завтра поговорим. Может, и отпущу тебя, хоть на небеса лети!" С тех пор я её и не видел, и не спрашивал о ней. Пырнёт ножом - поминай, как звали.
   - Если он её усыпил, тогда, где тело, где труп?
   - Может, в подвале закопал, гражданин следователь!?
   - После случая с лимонадом, вы ничего подозрительного не замечали? Например, сумки большой или мешка не было у него?
   Шалыга склонил голову на стол, обхватив её руками. О чём-то вспоминая, просидел около минуты. Бледный и перепуганный, он посмотрел на следователя и тихим голосом произнёс:
   - Вспомнил. Была сумка. На второй день после этого, мы поехали к Жанне. Кальмаров сказал, что купил мяса и псу костей. Мы ещё тогда весь вечер жарили. На следующий день в особняке из него жаркое делали. Все ели: и девушки, и гости.
   - Ну и как? Понравился деликатес?
   - На что вы намекаете, гражданин следователь? - А сами ещё не догадались или притворяетесь несмышлёным?
   - Вы хотите сказать, что мы съели девушку Кристину? Как же так? Я этого не знал. Поверьте, я не людоед! Подследственный побледнел, губы его задрожали, и он потерял сознание. Когда бедняга очнулся, его стошнило...
   На следующий день бригада угрозыска приехала на улицу Степную. Хозяйки дома не было. На двери висел килограммовый замок. Оперативники обратили внимание на кучу перегнившего мусора, который находился за территорией двора. Изгородь была только перед домом, от дороги, а с другой стороны - пустырь, заросший травой, а далее распростирались поля. К пустырю, где была горка, заросшая бурьяном, и направился инспектор угрозыска. Подошедши к возвышенному месту, начал рвать траву. И не понадобилась лопата. Земля была такой рыхлой, рассыпчатой, что вскоре из неё показались белые косточки. Поодаль стоял Кальмаров, руки его были завёрнуты назад и окольцованы наручниками.
   - Подведите арестованного, - обратился инспектор к милиционеру, охранявшему бандита.
   Убийцу подвели. Глаза его округлились, остервенели, как перед забоем у быка, который почувствовал запах крови своих сородичей.
   - Вы думаете, что это я убил девушку!? - хрипя от ярости, закричал он.
   - Кто тебе сказал, что убили девушку? - спросил следователь. Тебе этого никто не говорил. Ты выдал себя. И свидетели есть. Видели, как ты снотворное ей дал. Она уснула и не проснулась. Ты и разрезал её на кусочки. Собаку кормил, друзей, сам ел.
   Затем, повысив голос, следователь по особо важным делам обратился к милиционеру:
   - Уведите убийцу-людоеда. Таким не должно быть места среди людей.
   Косточки сложили в мешочек для экспертизы. И машина с преступником уехала. Остались Игорь Александрович и старший лейтенант Погодин.
   Хозяйка, Сухорукова Варвара Михайловна, работала в ночную смену. Домой вернулась около двенадцати часов дня, так что работники прокуратуры порядочно устали. После работы женщина отправилась на рынок. В её руках были авоськи с продуктами. Женщина была в испуге. На вопрос следователя, где её дочь, ответила, что не знает. "Раньше пропадала на сутки, а на этот раз четвёртый день, как куда-то исчезла", - сказала она. Женщина утверждала, что её дочь работает в какой-то парикмахерской, приносит хорошую зарплату и даже чаевые. Бедная мать не была в курсе, чем на самом деле занимается её дочь. И когда ей рассказали, не могла поверить. После обеда, ближе к вечеру, приехала смена - другие блюстители закона, и устроили засаду.
   Было двенадцать часов ночи. Со стороны пустыря медленно приближалась чья-то фигура. Через некоторое время проницательный человек заметил бы, что идёт женщина. Пройдя несколько метров, она останавливалась, прислушивалась и снова шла, приближаясь к дому Жанны. Кто это? Переодетый мужчина или на самом деле женщина, которая ссутулилась, поэтому похожа на сгорбленную старушку. Опера не входили в дом и не обратили внимания, что у дома два входа и выхода - со стороны улицы и со стороны степи, поэтому вели наблюдение с парадного входа.
   Было темно, месяц спрятался за тучи. Фигура приближалась. Теперь с уверенностью можно сказать, что это женщина. Её трясло, но она медленно двигалась к дому, всё больше сутулясь. Осталось каких-то двадцать метров. Снова остановилась, затаила дыхание, прислушалась. Затем начала идти, осторожно приближаясь к дому. Осмотрелась, подошла к двери и тихонько потянула к себе за ручку. Но дверь оказалась запертой изнутри на крючок. Фигура исчезла, зашла за кучу жердей, которые стояли у сарая, затем вернулась с длинным, тонким ножом. Сунула его между косяком и дверью и стала им двигать то вверх, то вниз, стараясь снять с петли крючок. Но он не поддавался. Видно, что таким способом двери открывает впервые. Значит, это не Жанна, а кто-то другой, но кто же?
   Вдруг со стороны улицы кто-то свистнул, и где-то далеко-далеко залаяли собаки. Фигура женщины прильнула к стене. Мимо пробежала собака. Почувствовав человеческий запах, зарычала, но побежала дальше. Рычание донеслось до оперов, и женщина, услышав приближающиеся шаги, исчезла за кучей жердей и стала прислушиваться. Шаги стали удаляться, и она, подождав ещё немного, вышла из укрытия. И снова подошла к двери, пытаясь её открыть. Порезав палец, выронила из рук нож.
   Хозяйке дома не спалось. Её одолевали различные мысли. Она переживала, ко всему прислушивалась. Вдруг услышала стук падающего предмета. Через некоторое время внутри дома послышались шаги, женщина подошла к двери и тихо спросила:
   - Кто это?
   - Варвара Михайловна, откройте!
   - Ты кто? И что тебе нужно? - шептал голос.
   - Я Нина. Вы что, меня не узнаёте?
   - Ой! Это ты, Нина? А где Жанна? - тихо спрашивала мать исчезнувшей девушки.
   - Откройте, я сейчас вам всё расскажу.
   Дверь тихонько отворилась, и Нина проскользнула внутрь дома. Лампу не зажигали. Девушка села на койку и шёпотом о чем-то рассказывала матери своей подруги. Женщина всё время вздыхала, закрывая ладонью рот. Возможно, для того, чтобы не разрыдаться, а возможно, чтобы от горя не закричать, так как могут услышать находившиеся на улице люди. Когда Нина перестала говорить, женщина спросила:
   - А ты зачем пришла?
   - Мне нужны документы. Жанна просила, чтобы вы дали её паспорт.
   Хозяйка подошла к шифоньеру и с верхней полки достала сверток. В темноте долго присматривалась. Наконец, нашла его и подала девушке. Женщина переживала, постоянно вздрагивала, её руки тряслись, и она их прижимала к груди. Успокоившись, какую-то минуту стояла в раздумье, затем подошла к Нине и умоляющим тоном начала просить:
   - Ты бы уговорила мою взбалмошную, сумасбродную дочь, чтобы она никуда не ездила, не скрывалась, а пошла бы в отделение милиции с повинной. А то ведь всё равно не сегодня, так завтра поймают. Какой позор! Как я переживу всё это? Скажи ей, что она меня в могилу загонит, если уедет. Какая ни есть, а она моя дочь. И я всё равно её люблю. Так и скажи ей. Я всё прощу: и в тюрьму буду ходить, передачи носить, пусть только сдастся. Меньше срок дадут.
   Мать не знала о том, что если её дочь сама пойдет в милицию, то потянет за собой и других - всю банду. А по бандитскому закону её не простят. За предательство найдут способ убить и в тюрьме. Ну, а если её поймают - это совсем другое дело.
   Выслушав женщину, Нина ответила:
   - Об этом я ей уже говорила. Знаете, тётя Варвара, ну, дадут нам -
   ей лет пять, а мне - два года. Отсидим, коль заработали. Но она отказывается. Говорит, тогда будет конец. Из их же шайки кто-нибудь убьёт и глазом не моргнёт.
   - Так её могут убить? - разволновалась мать. - А ты тоже в этой шайке?
   - Нет! Я же с вашей дочерью дружу. Она меня и предупредила, чтобы я никогда ничего не пила: ни вино, ни сладкую воду, когда мы собирались в вашем доме.
   - А чего ты тогда боишься, говорила, что тебе могут дать срок?
   - Я помогала Жанне.
   - Что же ты делала?
   - На танцах знакомились с красивыми девушками и приглашали в ваш дом. Сразу же сообщали парням. Они приезжали, спаивали их, подсыпая снотворное, и увозили в особняк. А там их заставляли заниматься, сами догадываетесь, чем. Ещё их снимали в обнажённом виде для порнографических журналов, которые издавались в каком-то другом городе.
   - Батюшки мои! Какой стыд. И кого только я воспитала! Господи! Почему я этого не знала?
   - А вы в это время уходили в ночную смену.
   - Так ты говоришь, её могут убить?
   - Да, могут: в любое время и даже сейчас, когда она на свободе.
   - Куда же ты понесёшь паспорт?
   - Один парень её очень любит. У него есть машина. Сегодня же они уезжают в Москву. Там живут его друзья. Машина стоит на автобусной остановке, за деревьями. Ну, прощайте, они меня ждут.
   - Скажи ей, чтобы меня подождала. У меня деньги на чёрный день припрятаны. Я мигом, не задержусь, следом за тобой прибегу.
   - Хорошо, всё ей скажу. Она вас тоже любит и подождёт.
   Хозяйка отворила двери, и Нина выскользнула на улицу.
   Варвара Михайловна надела тёплый халат и погрузилась в молчание. Она рассуждала: "Лучше дочери отсидеть срок, чем быть убитой". Вдруг ей почудилось, что именно сейчас, в эту минуту её дочь истязают. "Изувечат или совсем убьют!" - кто-то кричал в её одурманенном болью сознании. И она, сунув ноги в тапочки, вышла во двор. Милицейская машина стояла поодаль. Из неё, увидев идущую женщину, вышли работники милиции. И мать Жанны сообщила им, где в данное время находится её дочь. И сразу же всем постам ГАИ было послано предупреждение - быть наготове, останавливать все подозрительные машины и ждать сигнала. Варвара Михайловна расплакалась, умоляла сотрудников прокуратуры разрешить проститься с дочерью. И ей пошли на уступки.
   Женщина быстро взяла деньги, которые она долгое время копила, отказывая себе во всём. Их было мало. Перекрестившись, вышла на улицу и быстрыми шагами направилась к автобусной остановке. Жанна ждала свою мать, она любила её по-своему и тоже хотела с ней проститься, многое сказать и попросить прощение. Увидев приближающийся силуэт, поняла, что это она, её мать. Вышла из машины и побежала навстречу. Две женщины обнялись, Жанна со слезами на глазах шептала:
   - Мамочка, ты прости меня, я только теперь поняла, как это страшно быть преступницей. Была такой глупой, всё скрывала от тебя, что нигде не работаю. Всегда врала, а ты добрая, верила мне - вот я и запуталась. Я уезжаю. Не знаю, смогу ли тебя ещё увидеть. Писать не буду - боюсь, но тебя никогда не забуду.
   Мать и дочь плакали. Варвара Михайловна сунула дочери деньги, завязанные в носовой платочек.
   - Возьми, - сказала она, - они тебе пригодятся, спрячь в бюстгальтер.
   - Ой, мамочка. Я и не подозревала, что ты у меня такая хорошая.
   Жанна продолжала плакать, а мама целовала её слёзы и шептала:
   - Скорей прячь деньги. И помни, что я тебя никогда не оставлю.
   Дочь держала деньги в руке и только успела их спрятать в надёжное место, как завыли сирены милицейских машин, мчавшихся на всей скорости к этому месту с двух сторон. Девушка крикнула: "Мамочка, прощай!" И рванула с места. Успела сесть в автомобиль, водитель хотел нажать на газ, но в мгновение ока был зажат со всех сторон милицейскими машинами. На Жанну и на молодого человека надели наручники.
   И за всем этим наблюдала бедная мать дочери, сбившейся с правильного пути. Она стояла в растерянности, думая о том, правильно поступила или нет, предав свою дочь. Но успокаивала себя тем, что сделала это ради её же спасения и очищения совести.
   Вдруг женщина услышала приближающиеся шаги. Машинально присела и стала всматриваться. Но тут раздался голос:
   - Тётя Варвара, вы где? Это я - Нина.
   - Иди сюда. Переходи через дорогу. Я здесь, за обочиной.
   Вскоре девушка подошла. Женщина обняла её вместо дочери и горько заплакала. Затем вытерла платочком глаза и спросила:
   - А ты как оказалась на свободе? Тебя разве не было в машине?
   - Не было. Вы видели, что произошло? Их арестовали. Слышали, как браслеты зазвенели?
   - И слышала, и видела. Как же тебе удалось избежать этой участи?
   - Я, когда вернулась, сразу отдала Жанне паспорт. Она расспрашивала о вас, ждала, переживала, думала, что вы не придёте. Пришлось успокаивать. Но тут у меня разболелся живот, скрутило так, что я побежала в туалет. Только спряталась, слышу - сирены воют. Раздвинула ветви, гляжу. А тут Жанна кричит: "Мама, прощай!". Затем раздался визг тормозов, и нашу тачку зажали со всех сторон милицейские машины. На Жанну и молодого человека надели наручники. Я так и осталась стоять на месте. Не буду же я им кричать вдогонку: "Подождите! Куда вы? Меня забыли!" Зачем в волчью пасть лезть? И сам меня найдёт, если ему повезёт.
   - Идём, голубушка, сказала Варвара Михайловна, обращаясь к девушке. - Ты ведь ко мне собралась идти? Куда тебе ночью деваться? Больно темно. Ничего не видно, хоть глаза выколи.
   - А вы за меня держитесь, а то и вправду упадёте.
   - Верно, говоришь, дай мне руку. Через несколько минут дошли к дому, женщина открыла замок, и они вошли в комнату. Нина зажгла керосиновую лампу.
   - Есть будешь? - обратилась Варвара Михайловна к девушке.
   - Если у вас есть что-нибудь, а то, как утром ещё поела, до этих пор в желудке пусто.
   - У меня борщ да каша.
   - Когда кушать хочется, то лучшей еды и не нужно. Слышали, как некоторые говорят: "Борщ да каша - еда наша!" Спасибо вам, тётя Варвара. А вы мне даже кусочек мяса дали, - сказала Нина, подвигая к себе тарелку.
   - Ешь вместо Жанны, коль она не заслужила. Её теперь государство будет кормить.
   - Никто не знает, как там кормят, - сказала девушка.
   -Ты вот говорила, что с моей дочерью с детства дружила, а почему к нам раньше не приходила?
   - Мы прежде далеко от вас жили. Дружили с ней только в школе. А два года тому назад умерла моя бабушка, папина мама, и мы переехали в её квартиру. Это в двух кварталах от вас. Живём в трёхкомнатной квартире, в четырёхэтажном доме. Хорошо, что у нас третий этаж. Я молодая, а подниматься вверх по ступенькам всё-таки тяжело. Особенно это чувствует мама, когда возвращается домой с полными авоськами.
   - Где работают твои родители? - спросила женщина. - А то ты ходишь к нам, а я о тебе ничего не знаю. Не интересовалась раньше, а это плохо. Видишь, вот и свою дочь не доглядела. Она требовала особого внимания, а я уши развесила, во всём доверяла ей. Совсем забыла поговорку: "Доверяй - но проверяй". Вот что из этого и вышло.
   Нина подождала, когда хозяйка выговорится, затем сказала:
   - Вы спросили, где работают мои родители. Так вот. Мама работает кассиром в кинотеатре, а папа - киномехаником.
   - Хорошая работа у твоих родителей. А ты почему нигде не работаешь? Тоже их обманываешь? Устраивайся куда-нибудь быстрее, пока не замели. А то ещё и за уклонение от работы срок припаяют.
   - Я и сама уже над этим задумалась. Устроюсь на курсы парикмахеров. Вчера видела объявление о приёме. Занятия начинаются через три дня. Завтра сдам документы. Мне нравится эта профессия, люблю делать причёски.
   Нина отодвинула тарелку в сторону и поблагодарила маму своей подруги.
   - Спасибо, - сказала она. - Было вкусно. Пойду, вымою посуду.
   - Всё, Нина, поела, а посуду завтра я сама вымою. Смотри, третий час ночи, пора спать...
   После разговора с мамой подруги, Нина не на шутку испугалась, её страшила тюрьма. На другой же день она подала документы на курсы парикмахеров. Даже её мама, Эльвира Алексеевна, была удивлена, заметив перемену в дочери. Девушка перестала бродить вечерами, не уходила на ночлег к подруге, с учёбы шла прямо домой, занималась уборкой квартиры, читала конспекты. Ну и, конечно, втайне от родителей, переживала за подругу и за саму себя. Она думала, если Жанна проговорится, то и ей тюрьмы не избежать.
   Игорь Александрович Щёголев был влюблён в свою жену нежно и страстно, как в бархатный алый цветочек, который пробился сквозь слой земли, и растёт только для него. Но всё же, подследственную Жанну Сухорукову незаметно разглядывал с особым любопытством, как что-то экзотическое. Она была изящна, черты лица нежные, царственные, чарующие. "Прекрасна девушка - подумал он. - Жаль, сгубила свою молодость". Очнувшись от навязчивой мысли, он спросил:
   - Ваша фамилия, имя, отчество?
   - Сухорукова Жанна Арсеньевна.
   - Когда и где родились?
   - В этом городе, в 1949 году.
   - Чем занимались после окончания школы? Где работали?
   - Нигде не работала.
   - На какие средства жили эти годы?
   - Моя мама работает на мясокомбинате.
   - А вы у неё сидели на шее?
   - Нет. Я тоже приносила деньги.
   - Как же вы их зарабатывали, если нигде не работали?
   Девушка покраснела, опустив взгляд, по-видимому, ей было стыдно. И следователь подумал, что, наверно, ещё не всё потеряно, что-то в ней осталось человеческое.
   - Что же вы молчите? Разве вам нечего сказать? Сколько лет существует банда, в которой вы оказались? Как докатились до этого? В банду как попали?
   - Я познакомилась с одним молодым человеком на танцах.
   - Как его фамилия?
   - Муртазинов. Это он меня втянул. Раньше подарки дарил, деньги давал, много денег. Я их растратила, а он через некоторое время потребовал обратно. Подарки отдала, а денег не было. Он пригрозил. Сказал, что убьёт, если не отработаю.
   - Сколько девушек удалось вам завлечь в свои сети?
   - Восемь. Было бы девять, но одна убежала. Тогда я её так возненавидела, а когда сама стала жертвой, поняла, что в своей жизни допустила страшную ошибку, столько невинных девушек погубила. Ну, а та, всё же молодец - сумела убежать. Её зовут Валерия, она - детский врач. Больше я о ней ничего не знаю.
   - Что вас толкнуло ездить обнаженной в общественном транспорте?
   - Играла в карты, но не знала, что в этой шайке такой закон, если женщина тринадцать раз проиграет, должна ублажать тех, с кем играет. А я, хоть и гадина последняя, но отказалась это выполнять. Тогда мне Муртазинов дал горсть таблеток, чтобы я выпила и навеки уснула. Я упала на колени - просила, чтобы смерть заменили чем-то другим. Вот он и придумал такую пытку. За меня заступился Бульдог. Он в меня влюблён, а я этого страшного зверя ненавижу. Люблю другого парня, которого вы взяли. К банде он никакого отношения не имеет. Хотел меня спасти, увезти от этого ужаса подальше.
   Игорь Александрович Щёголев не хотел спрашивать Сухорукову об исчезнувшей девушке. Он понял, что уже сам о ней знает больше, чем все девушки, взятые вместе.
   Следствие по этому делу затянулось на целых два месяца. Через некоторое время, после допроса Шалыги, были задержаны Муртазинов и Кречет. При них была обнаружена большая сумма денег, полученная за торговлю наркотиками. Муртазинов - главарь банды, оказался человеком среднего роста, незаметно прихрамывающим на левую ногу. При задержании оказал ярое сопротивление, ранив одного из сотрудников милиции. Суд приговорил Муртазинова по нескольким статьям к шестнадцати годам лишения свободы строгого режима. Кальмарову дали тринадцать лет, Шалыге - три года, а Звякину и Жанне Сухоруковой - три года условно, без права выезда за пределы города в течение трёх лет.
   В подвале особняка при втором обыске был обнаружен тайник, из которого изъяли десять тысяч долларов. Это для того времени была огромная сумма. Муртазинов этих денег не признал, сказал, что первый раз о них слышит. И, возможно, эти деньги хозяйки дома, которую так и не удалось отыскать.
   Наступили первые дни октября. Валерия вспомнила, что давно хотела купить тёплую обувь, да так и забыла. Было воскресение, и она с Александрой Васильевной, своей хозяйкой, отправилась в обувной магазин, который, как мы, наверно, помним, находился недалеко от рынка. На них обратила внимание продавщица - стройная, красивая блондинка, которая торговала и в прошлый раз, когда Валерия заходила в этот магазин, но тёплую обувь ещё не завозили. Увидев женщин, она сказала:
   - Как хорошо, Валерия Семёновна, что зашли к нам. Вы почему-то так долго не приходили. Мы буквально полтора часа тому назад получили тёплую обувь. Это уже вторая партия. Не нужно удивляться, что я называю вас по имени отчеству. Вы меня, конечно, не помните. Нас - женщин, таких, как я, в городе много.
   - Мне, конечно, неловко. Простите, я вас, действительно, не знаю.
   - Вы забыли. А я вас в прошлый раз тоже не сразу узнала. Я рожала в вашей больнице. У меня сын Юра. Тогда вы первый день приступили к работе, помните? А меня через два дня выписали.
   - Ну, теперь и я вспоминаю, - сказала Валерия, смутившись. - Ваш муж тогда принёс три букета роз - акушерке, которая принимала роды, мне и вам.
   - Это он, вы правы.
   - Где же работает муж?
   - Экспедитором. Заходите за прилавок, присаживайтесь, я принесу сапоги. И вашей маме тоже, если нужно. Какой размер?
   - У нас одинаковый - тридцать седьмой.
   Сапоги пришлись по ноге и одной, и дугой. Только взяли разного цвета, чтобы не путать. Рассчитавшись, женщины вышли из магазина. Денег оставалось достаточно, поэтому решили подъехать к овощному рынку. Запах квашеной капусты, солёных огурчиков, аромат жареных на углях шашлыков, чебуреков, румянившихся в горниле масла, мант, томящихся в мантышницах - всё это нагоняло удивительный аппетит. Отоварились быстро и направились к остановке. Подошёл трамвай, свободных мест было много. Валерия села у окна и стала рассматривать прохожих. Трамвай тронулся с места. Вдруг девушка побледнела, её лицо исказилось такой болью, что жаль было смотреть. На другой стороне улицы в красную машину садился Вячеслав. Дверца быстро захлопнулась, и автомобиль тронулся с места. Валерия почувствовала головную боль и закрыла глаза. В таком состоянии просидела несколько секунд, затем пришла в себя. Александра Васильевна растерялась, не зная причины внезапного недуга своей квартирантки.
   Прошла зимняя стужа, наступила самая прекрасная пора года - долгожданная весна. Лучи солнышка с каждым днём старались светить ярче и ярче. Земля дышала испарениями. В утренние часы стоял сизый туман. И она, казалось, была покрыта непроницаемой дымкой. Но, с появлением утреннего светила, которое своим нежным прикосновением согревает всё живое на земле, дымка исчезала.
  
  
   КОГДА ВСЁ ДЫШИТ ВЕСНОЙ
  
   Было воскресение. Валерия сидела у окна, глядя на улицу. Уже две недели, как прилетели скворцы. Они поочерёдно свистели, перекликаясь друг с другом; воробьи весёлыми стайками перелетали с одного дерева на другое, издавая с детства знакомые нам звуки: чик-чирик, чик-чирик, чик-чирик. Иногда они о чём-то спорили, паря в воздухе; драли друг друга за чубы, словно не могли поделить между собой червяка или мошку.
   На деревьях набухали почки, они увеличивались с каждым днём. "Через несколько дней созреют, и начнут из них проклёвываться листочки", - подумала девушка. Вдоль дороги, по которой мчались вереницы машин, и с одной стороны, и с другой - росли тополя. Их набухшие почки издают изумительный аромат. Природа благоухала, в палисаднике цвели подснежники, некоторые из них уже умирали; зато из-под земли лезли тюльпаны, как после обильного дождя в старом грушевом саду ползут к утреннему солнцу грибы.
   Заканчивался апрель. Валерия любила наблюдать за изменением природы. Уже цвели тюльпаны. Алые, жёлтые, оранжевые и тёмно-красные, они, при малейшем дуновении ветерка, кивали своими изумительными головками. И, при попадании на них солнечных лучей, казалось, улыбались, открывая свои сказочной красоты лепестки-ресницы.
   Зацвела черёмуха, вокруг раздавалось неугомонное жужжание сотен пчёл и других насекомых, крылышки которых под лучами яркого солнца сверкали изумрудом и другими драгоценными каменьями несравненной красоты. Эти удивительные существа, перелетая с цветка на цветок, извлекали божественный нектар - напиток Богов. Они трудились с появлением светила и исчезали с его уходом за горизонт.
   Однажды в прекрасный предмайский день Валерия не сидела, как обычно, у окна, не читала свои любимые книги - она проверяла тетради. Заканчивался учебный год, на носу экзамены, а у Александры Васильевны полный завал - пришлось выручать. В этот воскресный день к дому, где обитала девушка, подъехала чёрная "Волга". Из неё вышли мужчина и молодой человек. Это был юноша, его щёк ещё не касалось лезвие опасной бритвы. На вид ему можно дать лет пятнадцать, а на самом деле, через несколько дней исполнится шестнадцать. Возможно, вы догадались, что мужчина - это Игорь Михайлович Гринёв, а юноша - его сын Валерий. Как рассуждал отец юноши, его привело сюда очень важное дело, секрет которого он расскажет только двум женщинам, которые живут в этом доме. Ну, а если честно, то дело у него было не одно, а целых три. И только одного дела он страшится. Не может поверить самому себе, что влюбился в женщину, которую никогда не видел, но так похожую на Валерию. И ему кажется, что знает её всю жизнь, только они расстались давным-давно и никак не могут встретиться.
   Целую зиму не давала ему покоя мысль о матери Валерии, которая жила от него далеко, где за окном метут метели, а он ничем не может помочь любимой женщине, с которой даже ещё не знаком. С такими мыслями Игорь Михайлович подошёл к калитке, нажал кнопку звонка и затаил дыхание. Сын взял два букета, подошёл к отцу и сказал:
   - Папа, ты забыл цветы.
   - Спасибо, сынок, - ответил отец. - Бери красные розы, подаришь Валерии, а я своей однокласснице - букет белых роз.
   - Папа, ты ещё и сумку забыл.
   - Что-то я сегодня разволновался, - сказал Игорь Михайлович, возвращаясь к машине. Вернувшись, ещё раз более настойчиво нажал на кнопку звонка.
   На кухне свистел электрический чайник, в кастрюле пыхтела ароматная картошка с мясом, в комнате играла тихая музыка. И женщины, увлёкшись умственным трудом, ничего не слышали. И только второй настырный длительный звонок, вывел их из рабочего состояния. Глянув на квартирантку, хозяйка промолвила:
   - Кто бы это мог быть?
   - Сейчас посмотрю в окно, - ответила девушка.
   Она пошла в другую комнату, где обычно в свободное время сидела у окна. И незаметно глянула в щель, между косяком окна и занавеской. И пришла в недоумение. Она не верила своим глазам - за калиткой стояли её знакомые - отец и сын. "Господи! - прошептала она. - Это же Гринёв Игорь Михайлович! Что же ему нужно на этот раз?"
   Она побежала в комнату и радостно, но взволнованно сказала, обращаясь к хозяйке:
   - Приведите себя в порядок, К нам пожаловал ваш одноклассник!
   - Кто? - удивилась она. - Что ты выдумываешь? Шутить вздумала!?
   - Я ничего не выдумываю. К нам приехали гости - это Игорь Михайлович Гринёв.
   - Не шути так, - сказала Александра Васильевна ещё раз, а сама побежала в комнату Валерии переодеваться.
   - Я их задержу, а вы поторопитесь, - шепнула ей девушка и выскользнула на улицу.
   - Прошу прощения, в круговороте дел - не слышали звонка, - улыбаясь, сказала она, подходя к мужчинам.
   - Да, к вам трудно попасть. Мы уже думали, что вас нет дома.
   Валерия не торопилась открывать, делала вид, что не может отодвинуть засов. Наконец, он поддался, и она открыла калитку.
   - Входите, прошу вас, - краснея, сказала она. - Вы без предупреждения, поэтому я не успела купить затемнённые очки. Но, думаю, вы не обидитесь на меня!?
   Игорь Михайлович покрылся румянцем, а Валерия, подмигнув, ласково произнесла:
   - Думаю, вы шутки понимаете?
   - Шутки шутками, но в них есть доля правды. Простите меня за то недоразумение с очками...
   Гости вошли в дом, мужчина по-дружески обнял подругу юности, которая, как и он, ещё очень молодо выглядела.
   - Это тебе, Саша, - сказал он задумчиво и протянул букет белых роз. И на него спонтанно нахлынули юношеские воспоминания...
   - А это вам, Валерия, вы мне, как мама, и такая же красивая, как была она, - улыбаясь, говорил юноша.
   - Проходите в комнату, - сказала хозяйка дома, а я накрою на стол.
   - Давайте вам помогу, - машинально сказал гость.
   - Нет, что вы, я сама.
   - Тогда возьмите из сумки продукты.
   - Хорошо, Игорь.
   Гости уже хотели идти в комнату Валерии, но тут постучали, и в дом вошёл Пётр Васильевич - наш старый знакомый, и с некоторого времени - друг семьи.
   - У вас, я вижу, гости! - воскликнул он. - Быть может, третий лишний.
   И он глянул раньше на мужчину, затем на хозяйку, но она нисколько не смутилась.
   - Знакомьтесь, Пётр Васильевич, - произнесла она. - Это мой одноклассник. Помните, я вам рассказывала о друзьях юности!? Его зовут Игорь Михайлович, а в дружеской компании - просто Игорь. Он, если захочет, о себе сам всё расскажет.
   - Ты тогда, Саша, иди к Валерии, а мы всё приготовим, заодно и поговорим.
   - Так вы говорите, что работаете водителем?
   - Верно. В пятом автопарке.
   - И сколько лет там трудитесь?
   - Можно сказать, что десять.
   - А до этого где-то работали?
   - В автошколе, преподавал вождение.
   - Почему ушли?
   - Честно признаться - зарплата меня не устраивала. Водитель и простой рабочий на заводе зарабатывают гораздо больше, чем учитель. Скажите, как с этим можно мириться?
   - Да, это несправедливо. Куда смотрит Министерство просвещения?
   Вскоре всё было готово, и женщин с молодым человеком пригласили к столу. Пётр Васильевич ухаживал за Александрой, как он её называл, а сын с отцом - за Валерией. За знакомство пили шампанское, которое принесли мужчины. Когда подкрепились, Валерия спросила, глядя на гостей, так нежданно появившихся в этом доме.
   - Может, откроете тайну, с какой целью вы так неожиданно нас посетили? Уже год прошёл, как мы с вами знакомы.
   - Друзья мои, так получилось, что в этом доме все свои, и я этому очень рад. Скажу вам по секрету о цели своего приезда.
   - По секрету - всему свету! Сгораем от любопытства, говорите быстрей, - шутила девушка.
   - Мой сын, - сказал он, - недавно пришёл к выводу, что ему нужно креститься. Как вы понимаете, кроме нас с вами, знать об этом никто не должен - время такое. Это и есть первая причина нашего визита.
   - В чём же заключается вторая? - спросила одноклассница.
   - Второго мая у моего сына День рождения, как видите, совпадает с маёвкой. Хочу пригласить вас на природу. Ну как, согласны? Что скажете, женщины, Саша и Валерия?
   Валерия восхищённо посмотрела на хозяйку, что-то шепнула, затем высказала своё мнение.
   - Ну, что вам на это ответить, мы решили, что ваше предложение нужно принять - согласны провести день на природе.
   - А теперь мой сын о чём-то хочет попросить.
   Валерий поднялся и, рдея, начал говорить. Юноша волновался, глядя задумчивым взглядом на всех и на Валерию.
   - Вы уже слышали, что я хочу окреститься. Валерия, вы, хотя ещё совсем молода, но будьте моей крёстной матерью. Прошу вас, не отказывайте мне. Вы согласны?
   Что могла сказать очень взрослая девушка взрослому ребёнку!? Не согласиться, значит обидеть хороших людей, и она согласилась.
   - Вот и прекрасно! - обрадовался отец. - Через день, точнее, второго мая в одиннадцать утра будьте наготове. За вами заедем. И вас тоже приглашаем, Пётр Васильевич. У меня такое предчувствие, что мы вскоре станем одной большой семьёй. Откуда такое чувство, сам не могу понять.
   Второго мая в указанное время машина стояла напротив дома. Женщины умостились на заднем сиденье, и автомобиль тронулся с места. Дружная компания отправилась за город. Не прошло, и сорока минут, как уже были у подножия Тянь-Шанских гор. Красота неописуемая. Поляна, на которой остановились, пестрела жёлтыми одуванчиками. Это был живой ковёр. Цветы, как маленькие солнышки красовались на ярко-зелёном покрывале земли. А дальше, у самых гор, горели огнём красные маки. Рядом, в горной речушке журчала, переливаясь с камушка на камушек, прозрачная холодная вода.
   У самой реки копошились два человека - Пётр Васильевич и сегодняшний именинник. Они установили мангал и уже разжигали дровишки. И вскоре пряный запах дымка стал удивительно быстро распространяться над лугом. Вишнёвые и берёзовые дровишки при горении издавали неповторимый аромат, навевающий спокойствие, умиротворение и радость домашнего очага.
   Автобус, на котором приехал Пётр Васильевич с именинником, стоял в саду среди деревьев. Игорь Михайлович снял с него два стола и стулья. Установив их, как положено, он обратился к женщинам:
   - Ну, а теперь, прекрасные дамы, несите всё, что есть в автобусе, на стол, а я тем временем съезжу в одно место.
   Шашлыки к этому времени с одной стороны подрумянились, и их приятный запах поднимался до небес. Столы были накрыты. Вернулся и Игорь Михайлович, привёз горячую картошечку, её приготовила няня, которая приехала вместе с ним.
   Вскоре все сидели за большим столом. Шампанское искрилось янтарным блеском. Тосты были разные: пили за именинника, за любовь, за мир, дружбу и Родину. Затем рассказывали различные истории. Наконец, Игорь Михайлович вспомнил песенку об одинокой берёзоньке, начал её напевать. Слова говорил, как запомнил, когда её исполнял один мобилизованный солдат. Создавалось впечатление, что исполнитель жалуется на свою судьбу, страдая в одиночестве без любви и ласки, как в этой песне кудрявый клён, влюблённый в берёзку. На исполнителя смотрели с восхищением, а он продолжал петь:
   Белая берёза, я тебя люблю!
   Протяни мне ветку свою тонкую.
   Без любви и ласки пропадаю я.
   Белая берёза, ты любовь моя.
   Услышав такие замечательные слова и мелодию, Валерия загрустила. Она напевала про себя первый куплет песни:
   За рекой над лесом рос кудрявый клён,
   В белую берёзу был тот клён влюблён,
   И когда над речкой ветер затихал,
   Он берёзе песню эту напевал.
   Увидев состояние девушки, Игорь Михайлович, обращаясь к ней, сказал:
   - Прогуляемся, Валерия, мне нужно с вами поговорить.
   - О чём, если это не секрет?
   - Только не здесь. Идёмте.
   Они встали и пошли вдоль реки вниз по течению. Противоположный берег пестрел красными и оранжевыми маками. Они рдели среди высокой травы. А выше, в горах, среди многочисленных кустарников и разнотравья кивали своими головками красные и жёлтые тюльпаны. Здесь их было совсем мало. Чтобы увидеть эту красоту, нужно подняться высоко в горы, где ими усыпаны горные поляны и склоны.
   Отошедши от друзей на определённое расстояние, Валерия спросила:
   - Так о чём же вы хотели поговорить, какие секреты доверить? Только учтите, если это касается любви, то сразу вам отвечаю, что люблю другого. Вы, конечно, хороший, красивый, богатый, но сердцу не прикажешь.
   - Нет! Нет! Что вы, я об этом и не думал. Я доволен тем, что вы согласились стать крёстной моему сыну. Боялся, что не согласитесь, а сын мой хочет, чтобы его крестили только вы.
   - Кто же будет крёстным отцом? - спросила девушка.
   - Моей сестры сын - Серебреников Владислав. Они живут в Москве. Мы там будем крестить.
   Валерия не обратила внимания на фамилию, так как не знала, что фамилия композитора, в которого она влюблена, тоже Серебреников.
   - Вы ещё не в отпуске? - спросил Игорь Михайлович.
   - Нет, ещё не пришло время. Отпуск через месяц.
   - Вы можете его взять чуть позже - двадцать пятого июня?
   - Конечно, если это для вас так важно.
   - Тогда договорились, двадцать пятого идёте в отпуск, а двадцать седьмого - в путь.
   - Едем поездом?
   - На машине, так что будет интересно. О деньгах не беспокойтесь. Вы когда последний раз были у мамы?
   - В прошлом году. Скоро будет два года, как я живу в этом городе.
   - Хочу вот вас о чём спросить, - продолжал Игорь Михайлович. - Только мне неловко. Боюсь, что неправильно меня поймёте и обидитесь.
   - Говорите! Говорите, я вас слушаю.
   Мужчина смутился, испарины покрыли его красивый лоб, он вытер его платочком, откинул со лба прядь волос, затем, смутившись, спросил:
   - Скажите, а ваша мама ещё не вышла замуж?
   - Да нет! Она бы мне об этом написала.
   Собеседник тяжело вздохнул, и на его лице отразилось спокойствие, а девушка, пару секунд поразмыслив, удивлённо произнесла:
   - Только я что-то не могу понять, почему вы меня об этом спрашиваете?
   Немного осмелев, мужчина сказал:
   - Простите меня за дерзкий вопрос, всё перепуталось, но мне так нужно вас спросить, хотели бы вы иметь такого отца, как я?
   Лицо Валерии зарделось, она смутилась и, глядя в глаза идущему рядом с ней мужчине, ответила:
   - Поздно мне искать отца. Нет! В отцы вы, точно, не годитесь. Я сама в скором времени могу стать мамой. А родственником, можете стать, если захотите. И всё-таки, скажите конкретно, зачем вы спрашиваете о моей маме?
   - Вы меня познакомите с ней?
   - Если вы горите желанием, конечно, познакомлю. Только прежде ответьте мне на один вопрос.
   - Отвечу. Спрашивайте.
   - Сколько вам лет, Игорь Михайлович? - спросила девушка, улыбаясь.
   - Точно ответить или солгать?
   - Ну, зачем же говорить неправду! Говорите, как есть.
   - Мне столько же лет, сколько и моей однокласснице Александре Васильевне, исполнилось пятьдесят.
   - Видите, а моей маме пятьдесят три года. Разница в возрасте. Вы меня слышите? Ещё есть желание стать отчимом?
   - А вы, думаете, меня пугает возраст? Мне всё равно, сколько лет вашей маме. Я влюбился в неё, глядя на вас. Помните, вы говорили мне, что похожи на неё, как две капли воды.
   - Это правда, не отрицаю.
   - Так вот, - продолжал Игорь Михайлович, - мой сын влюбился в вас, как в родную маму. Скучал, спрашивал, почему вы не приходите в гости. А я ему ответил, что чужие люди редко ходят друг к другу. Тогда он предложил, что нужно породниться. Вот и решил окреститься. Я и подумал, что он не будет против того, если я возьму себе в жёны вашу маму. Уверен, любую другую женщину он не примет. А с вашей мамой, я это чувствую, всем будет хорошо.
   - Как знать! Я обязательно вас с ней познакомлю, но за дальнейшее развитие ваших отношений не отвечаю. Возможно, и найдёте общий язык. Мою маму зовут Светлана Юрьевна. Она инженер-строитель. Но по специальности не работает - преподаёт английский язык в средней школе. Вас всё устраивает?
   - Меня устроило бы и то, если бы она нигде не работала.
   - Тогда на этом поставим точку.
   Было около четырёх. Валерия и её спутник вернулись на поляну и сразу же сели к столу. На толстом шерстяном коврике, который лежал на траве, разместились няня и именинник, о чём-то разговаривая и смеясь. Александра Васильевна и Пётр Васильевич каким-то образом перешли через речку, забрались высоко в горы и теперь спускались вниз, неся в руках тюльпаны. Вода в реке к этому времени стала не слишком холодной, и покорители гор, перейдя её вброд, подошли к столу. Подкрепиться сели и няня с именинником. После прогулки в горы на Александру Васильевну нахлынули воспоминания. Перед глазами возникли родители. Она слышит их голоса. Они поют украинские песни. Чувства женщины переполнились мыслями об Украине, и она начала петь.
  
   Стоїть гора високая,
   А пiд горою гай, гай, гай.
   Зелений гай, густесенький,
   Неначе справдi рай.
   Пiд гаєм в`ється рiченька,
   Мов скло вода блищить.
   Долиною широкою
   Кудись вона бiжить.
  
   И удивительно! Песню подхватили все. Особенно красиво пели Пётр Васильевич и Александра Васильевна, словно хотели, чтобы она долетела до милой Украины. Их сердца переполнялись болью и любовью, поэтому одна песня сменялась другой...
   Золотистого шампанского не было, но праздник продолжался, а вместо спиртного наливали лимонад. Сейчас такого - нигде нет! За столом каждый говорил о своём. Пётр Васильевич уговаривал свою избранницу выйти за него замуж и переехать жить к нему, но она почему-то не дала согласия. А Игорь Михайлович поинтересовался, кого любит Валерия, но ей рассказывать было неловко, так как не знала даже фамилии своего молодого человека. И она избежала для неё неприятного разговора, сказав, что у неё почему-то разболелась голова.
   Хорошо отдохнув, женщины стали убирать со столов. В воде, которую набрали ещё утром, чтобы нагрелась на солнышке, вымыли посуду. Мужчины погрузили всё в автобус, и компания хороших друзей отправилась в город. Александру Васильевну и её квартирантку подвезли к дому. Пожелав друг другу удачи, распрощались.
   Через несколько дней Валерия писала своей маме в Москву:
   "Здравствуй, моя самая хорошая, самая красивая, добрая и нежная, мамочка! Это снова пишу я, твоя любимая и единственная дочь. Надеюсь, ты получила моё письмо, отправленное две недели тому назад. Мне иногда так грустно. Знаешь, с одной стороны, здесь очень нравится. Если бы ты только знала, какая красота! Я видела вблизи Тянь-Шанские горы, но не поднималась на них. Возможно, ты всё-таки найдёшь время и приедешь, тогда мы с тобой и с друзьями совершим это чудесное восхождение. А с другой стороны, мне тяжело, так как часто думаю о тебе, о твоём одиночестве. Я хочу, чтобы моя мама была счастлива. Прости меня, но ты все свои лучшие годы отдала мне, поэтому осталась одна. В предыдущем письме я тебе сообщила, что приеду седьмого июня, но обстоятельства изменились и, кажется, к лучшему. Прибуду на двадцать дней позже. Мне нужно сказать тебе что-то важное. С тобой хочет познакомиться один замечательный человек - мой знакомый. Думаю, он тебе понравится. Мама, ты у меня единственная на этом свете, и я хочу, чтобы ты немного прибарахлилась. Прости меня за это слово, оно мне самой не нравится. Одним словом, купи себе самое красивое платье. Нет! Не одно, а несколько и две пары туфель. Денег не жалей, бери с тех, которые я тебе выслала. И помни, мама, - к тебе счастье само идёт, его никто не звал. Прошу тебя, не прогоняй судьбу, слышишь меня! Думаю, ты меня поняла, что я приеду не одна, а с моим хорошим знакомым, у него в Москве живёт сестра. И ещё - ему нужно решить в этом городе важное дело, но об этом расскажу потом.
   Люблю тебя! До встречи! Твоя дочь Валерия!"
   Двадцать седьмого июня было без четверти восемь, когда в комнате Валерии зазвонил телефон. Девушка не спала, она пробудилась в шесть утра, так как нужно было собираться в дорогу. Быстро взяла трубку и услышала голос:
   - Доброе утро! Я вас не разбудил?
   - Нет, что вы! Я привыкла вставать рано, - ответила она. - Не люблю валяться в постели. Это меня раздражает.
   - Вы не забыли наш договор.
   - Я никогда ничего не забываю и своего решения тоже не меняю. Бывает, конечно, но только в исключительных случаях.
   - Когда вы будете готовы? Во сколько за вами заехать? Хорошо бы не позже двенадцати. Успеете?
   - Конечно, без проблем!
   - А где Александра?
   - В школе. Сказала, что вернётся через два часа.
   - Я заеду на рынок, зайду в гастроном и сразу приеду за вами! - сказал Игорь Михайлович.
   - Буду ждать вас, - ответила Валерия.
   Машина, как всегда, блестела. Игорь Михайлович сел за руль, а сын умостился рядом. Отец вёл машину осторожно, не торопился, хотя времени было не так уж много. Заехав на рынок, в первую очередь прошелся по рядам, где продавали ранний виноград. Его, наверно, привозят из Ташкента. В большую коробку вместилось около десяти килограммов золотистого, искрящегося на солнце винограда. В другую коробку упаковали огурцы и помидоры. В гастрономе купили продукты. И в одиннадцать покинули рынок.
   Валерия была готова. На ней розовое платье-клёш. Ни к чему нельзя придраться - вылитая Дездемона. Одноклассница Игоря Михайловича всплакнула, она подошла к нему и тихонько сказала:
   - Осторожно в дороге, хорошо? Береги детей! Не гони на всей скорости.
   Игорь Михайлович поцеловал подругу юности в щеку и сел за руль. Чёрная "Волга" стала удаляться.
   Проводив одну-единственную дочь в южный край, Светлана Юрьевна осталась жить в Москве в трёхкомнатной квартире. Скучать не приходилось, так как за плечами профессия учителя. Мы помним - она преподаватель английского: стройная с гладко зачёсанными назад белокурыми, как и у дочери, волосами. Иногда она их распускает. Тогда концы её прекрасных волос вьются локонами. Любимый её цвет - красный и чёрный, поэтому ходила на работу только в чёрном костюме или платье. Этот цвет придаёт стройность. Ещё она любит белые воротнички и блузки, как у школьниц.
   По совету дочери купила себе два наряда - платье из тафты, переливающееся разными цветами, словно на море волны, покрытые тонким слоем масла, искрящегося под лучами солнца радужными цветами, и красное. Ещё купила белые туфли на невысоком тоненьком каблучке, которые подходили к любому наряду. Три недели пролетели быстро. "Сегодня должна приехать Валерия, - думала она. - Кто же это со мной хочет познакомиться? Очень интересно. Только замуж я не собираюсь. Дочь ещё не выдала, а сама второй раз буду выходить. Нет! Этого не будет".
   Она так же, как Александра Васильевна из далёкой Алма-Аты, в отпуске. Сейчас наводит порядок в квартире. К вечеру должны приехать гости. Светлана Юрьевна переживает, как девчонка. "Нужно сбегать за продуктами, - подумала женщина. - Хорошо, что продовольственный рядом". Было пять вечера, когда она вышла из душа и начала заниматься собой...
   Игорь Михайлович, приехав в Москву, думал остановиться у родственников. Мы о нём так мало знаем. А у него, чтоб вы знали, две сестры: Лидия Михайловна - это мама молодого композитора Вячеслав, и Елена Михайловна. Обе пианистки, учились в Москве, там и познакомились с военнослужащими братьями-близнецами Серебрениковыми - Владимиром и Дмитрием. У Лидии Михайловны один сын Вячеслав, а у Елены Михайловны, которая живёт в Москве, - дочь Рита и сын Владислав. Работает в школе преподавателем истории.
   Остановив машину возле пятиэтажного дома, Игорь Михайлович открыл дверцу, где сидела Валерия. Взяв продукты, поднялись на второй этаж. Его сын позвонил в дверь восьмой квартиры. Ответа не было. В квартире тишина. На звонок нажали ещё раз. После чего послышались шаги.
   - Кто это? - раздался голос. - Мама, это вы так быстро вернулись из гостей?
   - Открывай, племянник. Это твой дядя из Алма-Аты.
   Дверь отворилась, и на пороге показался молодой человек, чем-то напоминающий Вячеслава. Валерия отшатнулась. Это заметил Игорь Михайлович и спросил:
   - Что с вами, Валерия? Вы знакомы с моим племянником?
   - Да нет! Что вы! - испуганно ответила она. - Но скажу вам откровенно, где-то его я видела. Он мне напоминает одного человека.
   Игорь Михайлович обнял племянника, которому было двадцать семь лет, похлопал по плечу и спросил:
   - Ну, когда позовёшь на свадьбу? Всё перебираешь, ждёшь принцессу? У твоей тёти Лиды в Алма-Ате тоже есть такой, как ты. Потерял девушку - теперь жениться не хочет. Где родители?
   - А вы разве не знаете? Они же уехали к вам. Вы их не встретили?
   - Нет! Значит, они - к нам, а мы - к вам. Вот это фокус. Но ничего, как-нибудь переживём. Нам только окрестить моего сына, и сразу уедем. Будешь крёстным отцом?
   - Как решили, так и будет, дядя.
   - Вот и хорошо! Продукты спрячь в холодильник, а мы поедем в другое место.
   - Подождите, вы не сказали о крёстной, кто она?
   - Извини, тороплюсь, вот и забыл представить. Познакомься - это Валерия, она и будет его крёстной. Ну как, подходит?
   - Идеально! - ответил юноша, затем добавил. - Может ужин вам приготовить? Я мигом это устрою.
   - Спасибо, Владислав, поужинаем в другом месте, у мамы Валерии. Она живёт в Москве. Вернёмся с твоим будущим крестником не позже девяти вечера. Я думаю, ты ещё не будешь спать.
   - Нет, конечно, я в это время смотрю передачи. Не волнуйтесь, в машине ночевать не будете. Возьмите ключи от гаража, помните, где он находится?
   Они распрощались и стали спускаться вниз. И уже через пару минут машина катилась по московским улицам...
   Светлана Юрьевна надела васильковое платье, распустила волосы, которые сразу же упали локонами на её красивые плечи, взяла книгу и стала перелистывать, но думала она совсем о другом. "Кто этот человек, о котором так хорошо отзывается дочь?" - эти мысли её не покидали целую неделю. Было шесть вечера. Вдруг зазвенел звонок. Женщина подошла к двери и, по привычке, посмотрела в глазок.
   - Это ты, Валерия? - спросила она.
   - Да, мамочка, это мы, открывай!
   Замок щёлкнул, дверь отворилась, и Игорь Михайлович увидел женщину, о которой мечтал. Его сердце замерло.
   - Пожалуйста, проходите! Вы, наверно, уже догадались, что я мама Валерии, - глянув мимолётом на мужчину, сказала она. - А это, я думаю, ваш сын. Как вас зовут, молодой человек?
   - А разве ваша дочь обо мне ничего не писала?
   - Ну и хитрец! Писала, но я ведь вас спрашиваю. Проходите в зал, я сейчас накрою на стол, и будем ужинать.
   - Разрешите, я вам помогу, - напросился гость.
   - Как вам угодно. Если горите желанием, помогите.
   Знакомый дочери распаковал продукты и стал мыть овощи и фрукты. Затем нарезал колбасу, сыр и хлеб. Светлана Юрьевна поставила на стол жаркое. Наконец все сели ужинать. Игорь Михайлович открыл шампанское, налил в фужеры Валерии и женщине, которую любит, а себе и сыну наполнил лимонадом.
   - За знакомство! - сказал он, глядя на маму Валерии.
   - Хорошо! Пусть будет так, как вы сказали. За знакомство, - стеснительно сказала она, но шампанское только пригубила. Поужинав, дети ушли в другую комнату. "А ваша мама красивая, как вы", - сказал будущий крестник, улыбаясь.
   Юноша, если так уже можно назвать шестнадцатилетнего молодого человека, сразу же обратил внимание на книжный шкаф, который ломился от изобилия книг.
   - Ого! - сказал удивлённо он. - А можно посмотреть?
   - Да, конечно, сколько угодно.
   Молодой человек брал одну книгу за другой и удивлялся. Он осматривал их поверхностно, так как начинать читать, не было смысла. Когда удовлетворил своё любопытство, спросил:
   - И это вы всё прочитали?
   - Нет! Что ты. Меня раньше интересовала только медицина.
   - А художественную литературу вы любите?
   - Люблю. Но, когда ходила в школу, читала только те произведения, которые требовали строго по программе.
   - Ну, а золотая медаль, которую вы получили в школе, честная?
   - Конечно. У меня память идеальная. И, если хочешь знать, я только одно произведение не прочитала. Никогда этого не забуду. Такой позор перенесла.
   - Расскажите, что это за история?
   И Валерии пришлось рассказать случай с "Дездемоной".
   Когда хозяйка и гость остались одни, Игорь Михайлович спросил:
   - Я, думаю, что вы знаете, почему я здесь? Вам дочь писала обо мне, хотя в письме всё не расскажешь. Давайте поговорим. Если вы разрешите, расскажу о себе. Женился поздно, поэтому мой сын ещё совсем юн. Живу один, жена умерла.
   - Простите, чем была больна мама вашего сына?
   - Она не болела. Была здорова и цвела, как белая хризантема.
   - Её убили или какой-то несчастный случай?
   Игорь Михайлович молчал, не мог выговорить то, от чего умерла его жена. Ему сдавило горло, потому оттягивал ответ.
   - Успокойтесь, я вижу, вы разволновались, вам больно. Расскажите, что случилось с вашей женой? Поверьте, вам станет легче.
   Мужчина успокоился и, склонив голову на стол, произнёс:
   - Змея! Проклятая змея ужалила палец.
   Светлана Юрьевна вздрогнула, побледнела и некоторое время молчала. Ком давнего горя сдавил горло. Наконец, она сказала:
   - Поднимите голову, вы же сильный. И хорошо знаете - судьбу обойти нельзя. Скажите, вы до этого времени любите её?
   Игорь Михайлович поднял голову, посмотрел женщине в глаза и тихо произнёс:
   - Нет! Как можно любить тех, кто ушёл в иной мир, кого уже нет на земле? О мёртвых только вспоминают, о них не говорят плохо.
   Он взял нежные руки любимой женщины и тихо прошептал:
   - А люблю я только вас! Вы мне верите? Полюбил заочно, глядя на вашу дочь. Выходите за меня замуж. Хотите, будем жить у меня, а не желаете - перееду к вам. Что вы на это скажете?
   - Честно говоря, я о замужестве никогда не думала. Скажу вам откровенно - не могу выйти за вас замуж, по крайней мере, в ближайшее время. Прошу вас, Подумайте хорошо! Думаю, у вас ко мне не любовь - всему причина ваше одиночество.
   - Нет! Нет! - уткнувшись головой в её нежные ладони и, прикасаясь к ним губами, шептал он. - Не говорите так. Я не скрываю, что одному жить тяжело. Вы правы. Но я мог бы давно жениться, если бы встретил такую милую женщину раньше. Поверьте, так долго вас искал. И сыну моему вы понравились. Я это сразу почувствовал. Соглашайтесь, станьте моей женой!
   - Оставим этот вопрос на будущее. Пока мой ответ - нет. Может быть со временем, если вы не раздумаете, я смогу сказать - да. Время покажет.
   - И на этом спасибо. Прошу вас, не обижайтесь. И простите, если что не так. Вы разрешите перед отъездом заехать за вашей дочерью?
   - Да, конечно. Я не запрещаю вам приходить к нам. Буду очень рада. А сейчас, думаю, вам пора. Где вы остановились?
   - У сестры. Сейчас племянник один, наверно, заждался.
   - Всего хорошего, - сказала на прощанье Светлана Юрьевна и, чуть повысив тон, произнесла: "Валерия! Наши гости уходят!"
   Из другой комнаты вышел юноша и сказал:
   - Спасибо вам за все. Было приятно с вами познакомиться. До свидания.
   Они ушли, остались Валерия и её мама. Дочь стала убирать со стола и, лукаво глядя на маму, спросила:
   - Ну, как он тебе? Правда, приятный человек? А какой добрый!
   - Да, доченька, ничего плохого сказать о нём не могу. Человек он добрый. Это видно сразу. Но я пока не собираюсь выходить замуж. У меня есть ты.
   - Хорошо, мамочка, как решила, так и будет. Но запомни - счастье к тебе свалилось с неба. Упустишь - будешь жалеть.
   Светлана Юрьевна молчала. Валерия привела всё в порядок, вымыла руки и сказала:
   - Мамочка, я так по тебе соскучилась.
   - И я по тебе, моя ласточка.
   Через два дня окрестили сына Игоря Михайловича, и он с радостью стал называть Валерию крёстной. На следующее утро отец с сыном заехали за Валерией. Она стояла у открытого окна. Заметив приближающуюся машину, махнула рукой, поцеловала маму и спустилась вниз.
   Игоря Михайловича так и подталкивало подняться в квартиру и попрощаться с нежной красивой женщиной. Сердце его замерло, душа ушла в пятки. Он хотел ещё раз прижаться к её руке, обнять, вдохнуть её незабываемый аромат.
   Валерия подошла к машине, теперь у открытого окна стояла её мама. Красивый мужчина грустно посмотрел вверх на Светлану Юрьевну, с которой он так хочет соединить свою жизнь.
   - До свидания! - сказал он, глядя на неё грустными глазами.
   - Счастливого пути! - ответила она.
   Лето пролетело быстро. Впереди целый трудовой год. Сын Игоря Михайловича пошёл в десятый класс. Александра Васильевна проверяла свои тетради, а Валерия увлекалась работой в роддоме. Её так одухотворяли новорожденные - эти крохотные, беспомощные существа. Она их любила. Ей даже самой приходилось принимать роды.
   Жизнь текла своим чередом, как тысячелетия тому назад. Ведь время разуму не подвластно. Его остановить невозможно. У каждого есть любимое время года. У Валерии - это весна, лето и осень. Зиму она не любила. Закончился март. Прилетели скворцы. Они сидели на антеннах и посвистывали. В палисаднике снова цвели подснежники, и ползли из-под земли тюльпаны. Валерия расцвела. Она так любила это время года. Когда на улице апрель, а солнце светит всё ярче и ярче - дни летят быстро. Скоро первомайские праздники. В их преддверии девушке приснился ужасный сон, который выбил её из колеи, от которого она не могла прийти в себя...
   В школах приближались экзамены. Пришла с работы Валерия, по пути вынула из ящика почту. В руках у неё было письмо. Войдя в прихожую, квартирантка крикнула:
   - Александра Васильевна, где вы? Отложите дела!
   Она говорила возбуждённо, вертя в руке конверт.
   - Сегодня у вас замечательный день, можно сказать, счастливый. Вам повезло. Пляшите, а то не дам письмо.
   Валерия уже была в комнате хозяйки. Изнурённая ежедневной проверкой тетрадей, учительница поднялась и сказала, улыбаясь:
   - Дашь, куда ты денешься!
   Она подошла к девушке и хотела выхватить конверт из её рук, но та успела отскочить. Затем защебетала своим приятным голосом:
   - Танцуйте! Танцуйте! Сегодня у вас праздник.
   Женщина была рада письму. От сына давно не было вестей. Писал редко: три-четыре письма за год. Она понимала, что в чужой далёкой стране у него много работы, поэтому не сердилась. Её лицо сияло от счастья. Увидев, что девушка настроена решительно, обняла её за талию и закружилась вместе с ней по комнате. Опьянев от танца, остановилась.
   - Ну, хватит баловаться, - сказала она. - Давай письмецо!
   - Даю! Даю! Возьмите, теперь оно ваше, - промолвила квартирантка.
   Румянец покрыл её лицо, и она выскользнула из комнаты. Ушла к себе, так как никогда не интересовалась тем, что пишет Артур, сын хозяйки. Не любила слушать и читать чужие письма. Через некоторое время к ней вошла взволнованная, но радостная обладательница письма. Обняла её за плечи и спросила:
   - Ну что, моя ласточка, самая умная, добрая и красивая девушка на земле, выйдешь замуж за моего сына? Он уже в нашей стране. И знаешь, где? Никогда не отгадаешь!
   - Ну, и где же он? - взволнованно спросила Валерия.
   - Не поверишь - в Забайкалье.
   - И каким же ветром его туда занесло?
   - Оказывается у него оттуда друг. Вместе строили плотину. Пригласил погостить, познакомить с родителями и показать красоту родного края.
   Когда она замолчала, Валерия сказала:
   - Очень рада за вас. Теперь вы успокоитесь. Но я давно для себя решила, если приедет ваш сын, сразу уйду на другую квартиру.
   - Что ты! Что ты говоришь? - испугалась женщина. - И не думай. Здесь всем места хватит. У моего сына, если ты помнишь, есть своя комната. И я, больше, чем уверена, он тебе мешать не будет. Но прошу тебя, подумай обо мне. Поверь, я так к тебе привыкла, как к родной дочери.
   Сказав это, она замолчала, и из её глаз выкатились слёзы. Увидев их, Валерия обняла свою слишком добрую хозяйку, успокаивая и заглядывая в её глаза, полные слёз, сказала:
   - Я тоже вас люблю, как родную, поэтому просила, чтобы вы не привыкали ко мне. Не обижайтесь, но я не люблю вашего сына. Да и он вряд ли меня полюбит. Знаете, ещё я верю в судьбу. От неё никуда не спрячешься и не уйдёшь. Приедет ваш сын, будет видно, что к чему.
   Последние слова девушки успокоили Александру Васильевну. Ей показалось, что Валерия сдалась. И женщина ушла на кухню готовить ужин. А бедная девушка, оставшись в одиночестве, вспомнила Вячеслава. Она думала о том, что если выходить замуж, то только он должен быть её мужем - её первая любовь, одна-единственная и навсегда. Девушка вспомнила удивительный сон, который приснился тогда, когда находилась у Игоря Михайловича Гринёва. Тогда женщина, няня больного, разъяснила его: сказала, что любимый обязательно вернётся. И она, Валерия, верит и ждёт, но её волнует его судьба. "Где он сейчас? - подумала она. - Что делает в данное время, в эту минуту, когда я так страдаю? Может, забыл обо мне и полюбил другую девушку, прошло ведь два года. Нет! Этого не может быть. Он особенный, не такой, как все. Мог только уехать куда-нибудь далеко-далеко, например, в Москву. Ведь тогда, когда я сидела в трамвае, он садился в автомобиль. Дверца закрылась, и машина направилась в сторону вокзала. Ой, нет! Это мне показалось. Вокзал совсем в другой стороне. Но я хорошо помню: у него в руке был коричневый чемоданчик. А может, в нём были только продукты. Вероятно, стесняется ходить на рынок с авоськами. А машина чья? За рулём сидел военный. Может, это был его отец? А я переживаю..."
   Она так размечталась и расстроилась, что для успокоения души, включила приёмник. Но не тут-то было. Оттуда лилась песня, слова и мелодия которой ещё больше ранили сердце и довели до слёз. Она всхлипывала, а песня всё лилась и лилась.
   Летят утки, летят утки и два гуся.
   Ох, кого люблю, кого люблю - не дождусь я.
   Песня закончилась, девушка поднялась, выключила приёмник и снова погрузилась в грёзы.
   Не давал ей покоя и ужасный сон, который она видела накануне первомайских праздников. Вокзал. Много людей. Они снуют по перрону, кто куда. Ждут поезд, чтобы совершить кругосветное путешествие. Люди измучились, а поезда всё нет и нет. В конце концов, он прибыл. Но оказалось, что у него только один общий вагон. Толпа ринулась к нему. Началась давка, крики. Но вот, все уже в вагоне. Валерия тоже каким-то образом попала в него. Пассажиры уселись, И только у неё нет места.
   Поезд тронулся. Она стоит у окна. Мелькают степи, леса, поля, села. Ярко светит солнце. Оно даже через стекло обжигает девушке лицо. Вдруг паровоз загудел, и сумрак поглотил поезд. Он, замедлив ход, ехал по тоннелю, тускло освещённому фонарями, висевшими на столбах. Вдруг у одного столба Валерия увидела Вячеслава. Вокруг сновали какие-то люди. А он играл на скрипке, как и в первом её сне - мелодию Паганини. Скрипка рыдала, умирала и воскресала вновь, плача о любви, которая проходит стороной.
   Неожиданно поезд остановился, девушка вышла из вагона и, улыбаясь, подошла к скрипачу. Долго смотрела на него, но музыкант почему-то её не замечал. Тогда она, боясь помешать его игре, легонько дотронулась плеча и прошептала:
   - Здравствуй, любимый. Я так долго тебя ждала, но ты не приходил. Я тебя искала. Это я, твоя Валерия! Посмотри на меня. Теперь мы всегда будем вместе. Я не хочу больше тебя терять.
   Скрипач улыбнулся, перестал играть и растерянно спросил:
   - Ты? Разве ты не умерла? Какое счастье! Я тебя тоже искал. Как тебе удалось меня найти? Неужели такое может быть? Я не верю! Подойди поближе. Где ты?
   Девушка подошла и сказала:
   - Я здесь. Вот же я. Разве ты не видишь? Я рядом.
   Скрипач протянул руку, его красивые пальцы начали обводить лицо девушки. Юноша потрогал брови, нос, подбородок. Затем стал обводить губы. Вдруг он одёрнул свою руку, улыбка исчезла, юноша тяжело вздохнул, и его скрипка вновь начала надрывно рыдать. Скрипач был слеп. Видно, судьба сыграла с ним злую шутку - он не узнал своей любимой. От горя Валерия заплакала и проснулась.
   Этот ужасный, кошмарный сон не давал ей покоя. Девушка сидела в своей комнате и думала: "К чему бы это?" Её взгляд был задумчивый - она страдала. В таком состоянии и застала её Александра Васильевна, когда вошла к ней в комнату и позвала ужинать.
   В сковороде дымилась румяная картошечка, на столе в тарелочке красовались солёные огурчики и помидоры, вид которых нагонял аппетит...
   Прошёл ещё месяц. Закончились экзамены. После выпускного бала почти все учителя ушли в отпуск. Александра Васильевна извелась, ожидая приезда сына. Но он почему-то задерживался. Наверно, родители друга - так думала она - хорошо его приняли. Прошёл целый месяц, а он, как в воду канул. Наконец, в последний день июня пришла телеграмма. Сын сообщает, что в два часа дня выезжает из Москвы скорым поездом "МОСКВА - АЛМА-АТА". Женщина разволновалась, расплакалась, так что Валерии пришлось её успокаивать. После выпитого лекарства стало легче.
   Валерия попросила открыть комнату Артура и стала наводить в доме порядок. На следующий день - это была суббота - они отправились на рынок. Нужно было сделать покупки. Появились полевые огурцы и помидоры. Они гораздо вкусней тепличных или парниковых. Да и зелени в доме не было. А чтобы приготовить изумительный салат - без зелёного лука, петрушки и перца не обойтись. После рынка зашли в гастроном. Одним словом, успокоились только тогда, когда холодильник был забит продуктами до отказа. Весь понедельник готовились к торжественной встрече: варили, жарили, пекли. Дом был переполнен ароматом различных специй. Спать легли поздно. Женщина первый раз за все годы рассказывала девушке о своем сыне: детстве, учёбе в школе, затем в институте... Ей так хотелось выговориться. И Валерия не мешала. Она внимательно слушала. Ей даже почему-то стало интересно. Возможно, в ней снова проснулось что-то материнское, как тогда, когда ей стало, до боли в сердце, жаль четырнадцатилетнего мальчишку-подростка, сына Игоря Михайловича Гринёва - теперь её крестника. Спать почему-то не хотелось. Различные мысли не давали покоя. Можно и поговорить. На работу идти не нужно - они обе в отпуске.
   На следующее утро - это был вторник - пробудились пораньше и начали накрывать на стол. Получилось настолько удачно, что нельзя было отвести глаз. На нём красовались котлеты, отбивные, жаркое, рыба, сыр, салаты - всего не перечесть. Посередине стояло шампанское. На десерт приготовили торт, пирожные, лимонад и конфеты. Чуть меньше часа, и стол был готов. Его накрыли в комнате Артура. Из всех комнат в доме, она была самой большой.
   Поезд должен прибыть в восемь утра. Ехать на автобусе около часа. Остановка на противоположной стороне улицы - прямо напротив дома. Женщина снова разволновалась. Через каждые две минуты выбегала на дорогу. Ей казалось, что автобус почему-то задерживается. "Может он сломался? - думала она. - А, может, авария! Господи! Почему его так долго нет?"
   Мысли не давали покоя, в висках начиналась боль, нервы на пределе. Ведь сына она не видела три года. Наконец, заметила большой красный автобус. Он был ещё далеко, но она чувствовала, что это тот, который нужен. Сердце матери радостно затрепетало, глаза засияли.
   Автобус замедлил ход. Остановился. Она видит через окно сына. Он выходит, а за ним ещё кто-то. Сын подаёт руку, помогает выйти. В одной руке у него большой чемодан, другой держит руку девушки, пытаясь перейти дорогу. Сын улыбается. Мать глядит на них и в испуге шепчет: "Так это же Валерия! Нет! Нет! Этого не может быть. Я разволновалась и схожу с ума! Тогда кто у меня в доме?"
   В висках невыносимая боль, женщина прижимает их пальцами и начинает падать. Могла бы больно удариться, но сын успел подхватить. Уложив на траву, росшую на обочине, стал приводить в чувство.
   Валерия в это время была в своей комнате: прихорашивалась, так как хотелось быть красивой во всём. Время от времени она поглядывала в окно. Видела, как отъехал автобус. На дороге остались молодой человек и белокурая девушка. Валерии показалось, что она её где-то видела. Такое знакомое лицо. "Где же мы встречались?" - мелькнула мысль. Уже хотела отойти от окна, но вместо этого вскрикнула: "О, Господи! Что это? Что с Александрой Васильевной? Почему она падает?"
   Взяв нашатырь, девушка выбежала на улицу. Над матерью склонился её сын, приводя в чувство. Подойдя к больной и не глядя по сторонам, Валерия испуганно проговорила:
   - Встаньте, молодой человек, отойдите в сторонку. Я врач, помогу вашей маме. Она стала на колени, подняла голову больной и дала понюхать нашатыря. Женщина чихнула, сморщилась, открыла глаза и испуганно спросила:
   - Ты кто?
   - Александра Васильевна, что с вами? Вы разве меня не узнаёте? Я - Валерия, ваша квартирантка. Узнали?
   - И узнаю, и нет. Голова идёт кругом.
   - Почему? Вы ведь меня любите!
   - Да, это правда. Но если ты Валерия, то там кто?
   - Где?
   - С моим сыном кто приехал? Ты же оставалась в доме.
   Пока женщина не могла понять то, что происходит, её сын оторопелыми глазами смотрел на девушку, говорившую с его матерью. Он помог Валерии поднять свою маму и понял, почему она упала в обморок. "Эта девушка - точная копия моей жены!" - подумал он. А его жена, видя, что происходит, отошла в сторону. Она испугалась, думая, что во всём виновата именно она.
   Пока сын успокаивал маму, объясняя сложившуюся ситуацию, так как догадался, что это сёстры, Валерия подошла к незнакомой девушке и обомлела, увидев саму себя. "Вот он сон!" - мелькнуло в мыслях. Она сразу поняла, что незнакомка - её родная сестра, которая не умерла, а была украдена из роддома много лет тому назад.
   Несколько секунд они смотрели глаза в глаза. Затем Валерия обняла гостью и прошептала, так как ком горечи перехватил дыхание, и говорить громко она не могла.
   - Моя сестричка, здравствуй! Как мне тебя не хватало! Где ты так долго пропадала? А маме говорили, что ты умерла.
   - Здравствуй! Я так мечтала тебя и маму отыскать! - сказала гостья дрожащим голосом.
   Валерия взяла её руку и спросила:
   - А зовут тебя как?
   - Я - Вика! - ответила та.
   - Значит, Виктория, а я - Валерия. Вот мы и познакомились. Скажи, ты девушка Артура или жена?
   - Мы несколько недель назад поженились.
   - Замечательно! Значит, жена. Как хорошо! Сейчас подойдём к маме Артура, а теперь и твоей. Не бойся - она женщина хорошая. Тебя полюбит сразу, если, конечно, сама будешь доброй и послушной.
   Мама Артура успокоилась. Она всё поняла - нашлась родная сестра Валерии, которую считали умершей во время родов. Эту историю она слышала от Валерии. Такое чудо, которое случилось сейчас, бывает раз в тысячелетие - в огромном мире случайно встретились две родные души. А, если хорошо подумать, то, возможно, и не случайно. А так было угодно небесам. Пока она размышляла, подошла Валерия.
   - Как себя чувствуете? Уже лучше? - спросила она. - Познакомьтесь, это моя родная сестра, а ваша дочь.
   - Мне приятно это слышать. Как тебя зовут, милая? - спросила она, глянув на гостью.
   Вика хотела открыть рот, но тут вмешался Артур.
   - Мама, - сказал он смущённо (ему было неловко, что не он представил жену), - это моя Вика. Люби её, родная мамочка, как люблю её я.
   - Всё будет хорошо, сынок. Я умею быть хорошей мамой.
   Она обняла Вику, сына, Валерию и сказала:
   - Ну, а теперь идёмте в дом. Стол давно накрыт.
   Все проголодались, ели с большим удовольствием. Подняли бокалы за приезд, за здоровье и за встречу. Затем завязался разговор. Говорили о многом. Выяснилось, что жена Артура - скрипачка. Познакомился с ней юноша на концерте, полюбил такую красивую девушку с первого взгляда. Она тоже от него без ума, но замуж не спешила, так как не хотела уезжать из родного края. Девушка была уверена, что её родные родители живут где-то рядом, в тех местах, и не знают о её существовании.
   В тот злополучный день, когда родились девочки, одна женщина родила мёртвого ребёнка. Это была хорошая знакомая акушерки Зомбиной Раисы и медсестры Иклиной Тамары. Женщина-роженица (ей было тридцать лет) была больна. Она знала, что может родить мёртвого ребёнка, так как несколько раз лежала в больнице на сохранении, и что детей у неё больше не будет. По крайней мере, ей так многие говорили. Боясь на всю жизнь остаться одинокой, Зинаида Васильевна Крюкова давно подговорила подруг подменить новорождённых, если с ней случиться такое несчастье.
   Она работала инженером-строителем вместе с мужем Светланы Юрьевны - Семёном Павловичем. Зарабатывала на то время хорошо. Когда вернулась из роддома домой, переменила место жительства. Девочку назвала Викой и любила её, как родную дочь. Время шло. Девушка платила женщине тем же, так как другой матери она всё равно не знала. Зинаида Васильевна Крюкова совершила подлость. Но была хорошей матерью. Сумела девочку вырастить, воспитать и выучить. Когда Виктория окончила консерваторию, у её матери - Зинаиды Васильевны, обострилась болезнь. Женщина начала чахнуть. Вскоре почувствовала, что умрёт. Не хотела уходить в иной мир с нечистой совестью, имея на душе такой грех. За несколько недель до смерти рассказала дочери, как было на самом деле. И просила за всё простить. Виктория, конечно, простила. Ведь эта женщина не причинила ей зла. И девушка не могла поверить в то, что услышала. Умирая, женщина не сказала, что родная мать Виктории после смерти мужа переехала в Москву, так как этого она и сама не знала.
   Больше года Виктория тосковала по женщине, которую долгие годы считала своей матерью. Но со временем боль утраты стала затихать. Однажды девушка задумалась: "Как же сложилась судьба моей родной мамы? Какая она? Что из себя представляет? Жива ли ещё? Может, она больна и ей нужна помощь!? И сестра у меня есть. Где ты, мамочка, отзовись!? Да как же ты откликнешься, ты ведь не знаешь, что я жива!" - говорила она сама себе.
   С этого времени Вика потеряла покой. Куда бы не ездила, где бы не находилась, всматривалась в лица женщин и девушек, сравнивая их с собой. Но ни в ком не находила ничего общего со своей внешностью. И всё-таки надеялась когда-нибудь их отыскать, так как чувствовала в душе неугасимый огонь - зов родной крови. Она страдала. Ещё никогда её душа такой боли не испытывала.
   Александра Васильевна не могла налюбоваться сыном. За столом сидела рядом с ним. Рассказывала о своей работе, о том, какую хорошую девушку, взяла себе на квартиру, чтобы не было скучно. Артур был немногословен. Вкратце рассказал о Египте и строительстве плотины. Он не любил об этом распространяться, поэтому вскоре замолчал.
   Его взгляд был устремлён то на жену, то на Валерию. Смотрел он на них и рассуждал: "Даю себе честное слово, если бы они были одинаково одеты - не смог бы отличить свою жену от её сестры. Надо же, такое сходство!"
   Немного поразмыслив, обратился к своей маме:
   - Мамочка, ты у меня такая красивая, всю свою жизнь жила только для меня, о себе совсем не заботилась. Может быть, хватит думать обо мне. Пора задуматься о своей личной жизни. Посмотри на себя в зеркало. Ты очаровательна. Скажи, почему до этих пор одна? Выходи замуж! Я помню: у тебя были поклонники. Не отрицай - они у тебя были!
   - Ты прав - были, только я к ним никакого отношения не имела. Мне нужно было воспитывать тебя.
   Артур улыбнулся и спросил:
   - Ну, а сейчас, что тебе мешает?
   - А что сейчас? Захочу и выйду! Ты против моего замужества?
   - Что ты, мама, я так хочу, чтобы ты была счастлива!
   В это время две сестрички сидели обнявшись. У Вики изредка по щекам ещё скатывались слезинки. Валерия гладила волосы своей сестры и что-то рассказывала.
   - Скажи, сестричка, - спросила у неё Валерия. - Какая твоя фамилия по маме, которая тебя воспитывала?
   - Крюкова Виктория Семёновна! А у тебя какая? Мне перед смертью мама говорила, что настоящая моя фамилия Ласточкина. Это правда?
   - Верно, моя родная. У нас с тобой одинаковые фамилии.
   Услышав это, Вика снова начала плакать. Слёзы, как хрустальные росинки, так и скатывались из её голубых, как летнее небо, глаз. Валерия смотрела на сестру и, всхлипывая, говорила:
   - Я вот о чём думаю, Викуся, как же маме написать? Она живёт в Москве. Боюсь, если о тебе узнает, сердце не выдержит. Нужно её как-то подготовить к встрече с тобой.
   - Да, нужно, но как? Скажи, наша мама красивая? - вдруг спросила Вика.
   - Не знаю, - прошептала Валерия. - Все говорят, что я очень красивая, а мы с тобой - копия нашей мамы.
   - Как её зовут?
   - У неё красивое имя, Светлана Юрьевна. А папу нашего звали Семёном Павловичем.
   - А почему звали?
   - Умер папа. Несколько лет тому назад его укусила змея. Не довезли даже до больницы.
   - Какой ужас! - прошептала сестра. - Ты пережила такой страх.
   - Мы с мамой были в шоке. Долго переживали утрату. После похорон сразу уехали в Москву к бабушке - маминой маме. А я окончила медицинский и по направлению попала в этот город. Мама так и живет в Москве.
   Затем, прижавшись к сестре и поцеловав, спросила:
   - Вика, а почему твое отчество Семёновна?
   - Когда муж моей мамы узнал, что она больна и может потерять ребёнка, бросил её; ему сказали, что она больше не будет иметь детей. Но когда она принесла меня из роддома домой, он вернулся. А мама его выгнала, сказала, что предатели ей не нужны. Так и получилось, что фамилия у меня мамина, а отчество настоящего моего отца.
   Застолье было долгим. В самом начале Александра Васильевна произнесла тост за приезд сына и за его жену Викторию. Пожелала им счастья и долгой совместной жизни. После неё говорила Валерия. Она благодарила небеса, что вернули ей сестру. А когда говорить тост пришла очередь Артура, он сказал:
   - Поднимем, мои родные, бокалы за матерей! Чтобы они никогда не плакали, были здоровыми и любили детей, как моя мама.
   Было около двух часов дня. Сидеть изрядно надоело, хотелось отдохнуть. Мигом убрали посуду. Всё, что осталось из еды, перенесли на кухню. И уже через полчаса в доме был полный порядок. Артур и Вика остались в своей комнате. Уходя, Александра Васильевна сказала детям:
   - До воскресения, сынок, можешь знакомить Викторию с городом, а в выходной день у нас будут гости. Договорились, моя доченька? - и она глянула на невестку.
   Вика покраснела. Сейчас, в сию минуту, она должна назвать чужую женщину мамой. Об этом девушка думала всю дорогу. Много раз представляла себе, как это может произойти. Эта минута наступила. Взяв себя в руки, девушка произнесла:
   - Хорошо, мама, будет так, как вы сказали. А кто наши гости? - продолжила она, осмелев.
   - Хорошие друзья. В воскресение вы с ними познакомитесь. Ну, а сейчас отдыхайте. И она вышла, оставив детей одних.
   Хотелось поговорить с Валерией. Во-первых, ей было неловко, она чувствовала перед ней свою вину, а во-вторых, хотела посоветоваться, как сообщить такую приятную новость её маме - Светлане Юрьевне. Теперь и Валерия и мама, по воле Божьей, Александре Васильевне стали родными. Многие знают, что ошеломляющая радость - это тоже удар. Женщина вошла в кухню и обратилась к девушке:
   - Устала, моя ласточка, а я хотела с тобой поговорить.
   - Ну, во-первых, если честно, я не устала, а во-вторых, тоже хочу с вами посоветоваться.
   - Насчет чего?
   - Как вы думаете, может, нам пригласить в гости наших друзей?
   - Ты просто фея! Читаешь мои мысли. Я об этом и пришла поговорить. Возможно, Игорь Михайлович посоветует, как нам сообщить твоей маме эту радостную весть. Как ты думаешь? Он ведь любит её.
   - Любить - любит, - ответила Валерия, - но она не дала согласия выйти за него замуж.
   - Пока не согласилась. И знаешь, почему?
   - Вы хотите сказать, что знаете?
   - Нет! Я только могу предположить...
   - Ну и какая версия, на ваш взгляд?
   - А версия у меня одна. Твоя мама мечтает, чтобы раньше ты вышла замуж за своего молодого человека, которого любишь.
   - Вы о ком говорите? Нет у меня никого.
   - А с кем же ты во сне разговариваешь? - улыбаясь, спросила хозяйка. - Кому говорила: "Здравствуй, любимый! Это я, твоя Валерия!"
   - А... Вы о кошмаре, который мне привиделся?! - покраснев, спросила девушка.
   - Кошмары просто так не снятся! Мне несколько раз пришлось видеть тебя заплаканную.
   Ты не стала мне дочерью, но я всё равно люблю тебя, как дочь. Расскажи о своём любимом. Я так переживаю за твою судьбу. Знаешь, ценю, что ты стойкая, честная девушка; не бросаешься от одного парня к другому, а ждёшь того, кого искренне любишь. Только не держи эту тайну любви в своём сердце. Расскажи мне, как своей маме, и тебе станет легче.
   Она так умоляла её, что Валерия рассказала, как познакомилась с молодым человеком, и как его потеряла. Хозяйка успокоила девушку:
   - Ты, - сказала она, - прости меня глупую. Всё, что я говорила тебе - истинная правда. Это от любви к тебе и одиночества. Теперь у меня будет две дочери, если ты согласна.
   - Хорошо! Я нисколечко не против этого, - согласилась с ней Валерия. - Только и вы не забывайте, что у меня есть родная мама, которую я очень люблю. И ещё я вам скажу, что лучше две мамы, чем ни одной.
   - Ты права. И я тебе желаю, как самой любимой дочери, чтоб ты нашла своё счастье.
   - Ну, так как? - продолжала она. - Звони моему однокласснику. Приглашай в гости. Скажи, что вернулся мой сын из Египта.
   Валерия подняла трубку, набрала номер и начала ждать. Сигнальные гудки пошли, но к телефону никто не подходил. Немного подождав, позвонила ещё раз. Трубку взяли сразу же после первого сигнала, и юношеский голос спросил:
   - Алло! Кто это? Говорите, я вас слушаю.
   - Валерий, это крёстная. Здравствуй! Как вы там? Наверное, скучаете?
   - Скучать не приходится. Сдавал экзамены.
   - Уже поступил? В какой?
   - В медицинский.
   - Ого! Куда замахнулся!
   - Беру пример с вас. Хочу стать доктором, чтобы спасать людей.
   - Молодец! А теперь скажи, где в данное время твой папа?
   - Стоит рядом. Ждет, когда я ему дам трубку.
   - Мне нужно ему что-то сказать.
   Сын уступил место отцу, и Валерия услышала:
   - Алло! Кто со мной хочет поговорить? Это вы, Валерия?
   - Ну, конечно. Игорь Михайлович, у меня к вам вот какое дело. Слушайте внимательно. Ваша одноклассница и я, вы меня слышите, приглашаем всех вас к нам в гости. В воскресение сможете нас навестить?
   - По какому поводу торжество, если не секрет?
   - Повод серьёзный. Приехал из командировки сын моей хозяйки.
   - Да, это замечательно. Ничего не скажешь - повод слишком серьёзный, серьёзней некуда. Обязательно придем. Только договоримся так: шампанское и конфеты купим мы. Подходит?
   - Как вам угодно. Спасибо.
   - Да, чуть не забыл. В котором часу мы к вам должны явиться?
   - К двенадцати. Ещё раз спасибо. До встречи. Мы вас будем ждать.
   И вновь началась подготовка к торжеству. В среду все отдыхали. Каждый занимался своим делом. В четверг и пятницу Артур знакомил жену с городом. Его мама и Валерия заготавливали продукты и готовились к встрече гостей. В субботу сёстры поехали в универмаг и выбрали себе одинаковые сиреневые костюмы. Это жилетка, блузка и юбочка. Очень оригинально. Теперь никто не сможет догадаться, где Валерия, а где Виктория.
   Пока они примеряли, вертелись у зеркал, у одной из них родилась мысль - разыграть гостей. Решили так. Встречать их будет Виктория, а что из этого выйдет - увидим.
   Наконец, наступило воскресение. С самого утра все были на ногах. В комнату Артура внесли еще один стол, чтобы хватило места. К одиннадцати часам столы были накрыты. Только на газовой плите томилось вкуснейшее мясо, наполняя кухню ароматом, который распространялся по всему дому.
   Когда всё было готово к встрече гостей, женщины стали заниматься собой. Каждая хотела хорошо выглядеть. Хотя, если говорить о девушках, то молодость сама по себе очаровательна.
   Артур не знал, что сёстры купили себе одинаковые наряды, поэтому, когда увидел их вместе, растерялся до того, что вначале оробел, даже покрылся потом. Сестёр нельзя было отличить одну от другой. Только по разговору, если хорошо прислушаться. Хотя не всякому это дано, так как природа одарила их и сходством голосов. Туго пришлось бы ему, если бы не обладал смекалкой. Когда успокоился, глянул на безымянный палец правой руки каждой, и понял, кто есть кто.
   Перед приходом гостей все сидели в комнате, о чем-то разговаривая, кроме Вики. Она находилась в прихожей, листая какой-то журнал и ожидая гостей. Ещё не было двенадцати, как раздался звонок. Виктория от неожиданности вздрогнула, затем произнесла:
   - Войдите! Двери не заперты.
   И в комнату вошёл русоволосый юноша лет семнадцати. Молодой человек подошёл к девушке и произнёс:
   - Добрый день, крёстная.
   Затем обнял за плечи, поцеловал в щеку и, протянув букет цветов, сказал:
   - Поставьте их куда-нибудь.
   Девушка улыбнулась, удивлённо посмотрела на юношу и ответила:
   - Извините, мне, признаюсь вам, неловко об этом говорить, но поверьте, вас я не знаю, первый раз вижу. Только вчера приехала из Забайкалья.
   Покраснев до корней волос и почти потеряв дар речи, юноша пробормотал:
   - Крёстная, вы решили меня разыграть? Думаете, я поверю в эту сказочную чепуху?
   - Но я, действительно, не знаю, кто вы. Вас пригласили в гости в связи с приездом сына хозяйки и меня, его жены.
   Юноша был шокирован. Вдруг открылась дверь, и вошёл Игорь Михайлович. В одной руке у него была сумка. Он поставил ее на лавку и открыл рот, чтобы поздороваться, но сын его опередил:
   - Папа, папа! Здесь что-то происходит. Сегодня в этом доме нас решили разыграть! Эта девушка говорит, что она не Валерия!
   - Что ты, сынок, перегрелся на солнышке и веришь в эти сказки?! Выбрось эти мысли из головы. Валерии захотелось с тобой пошутить.
   Он подошел к девушке и, незаметно рассматривая её лицо, неуверенно произнес:
   - Добрый день, Валерия. Видите, мы не опоздали.
   Вика хотела открыть рот, чтобы разъяснить сложившуюся ситуацию, но тут постучали. Дверь распахнулась, и вошел мужчина. Это был Пётр Васильевич. В одной руке у него были цветы, а в другой - сумка. Поставив её на пол, он поздоровался и, подойдя к Вике, спросил:
   - Где же скрывается хозяйка?
   Он протянул девушке букет белых роз и, обняв за плечи, ещё раз тихо спросил:
   - Откройте секрет. Чем так расстроен ваш крестник? Что с ним? Почему юноша грустный? А ты, Валерия, стала ещё красивей. Позови Александру Васильевну.
   - Хорошо. Вы располагайтесь. Простите меня, но я, действительно, никого из вас не знаю. Сейчас позову хозяйку.
   Девушка ушла в комнату, где были накрыты столы, а в прихожую вышла Валерия. Улыбаясь, она пригласила всех к столу:
   - Здравствуйте, мои друзья! Спасибо, что вовремя пришли. Проходите в комнату. Что с вами? Почему такие растерянные? А ты, крестник, что такой грустный? Не узнаёшь свою крёстную? Проходите, не стесняйтесь, вас ждет сюрприз.
   И она открыла двери. Гости буквально ахнули, увидев, как им показалось, две Валерии. А крестник воскликнул:
   - Вот это да! Восьмое чудо света! Я же говорил, что в этом доме нас разыгрывают. Понял: они пригласили актрису.
   Его отец стал догадываться, в чём тут дело. Открыл бутылку шампанского, налил в бокалы и шутливо произнес:
   - Ну, а теперь признавайтесь, кто есть кто? Знакомь, Александра, с сыном и невесткой.
   Он увидел у одной из девушек обручальное кольцо. И хорошо знал, что у Валерии его нет. Значит, подумал гость, без кольца - Валерия, а с кольцом - жена Артура, родная сестра Валерии.
   Держа в руке бокал с искрящимся напитком, хозяйка призналась:
   - Мы пригласили вас в этот день, чтобы разделили с нами выпавшее на нашу долю счастье. Хочу представить вам моего сына Артура и невестку Викторию. Встаньте, дети, чтобы все видели, какие вы у меня прекрасные. Между прочим, вы уже и сами догадались, что Вика - родная сестра Валерии. Видите, если говорить честно, мы вас не разыгрывали. Девушка вам говорила правду, а вы ей не поверили. Поднимите бокалы за счастье в этом доме!
   Все поднялись, держа в руках искрящийся напиток. А Пётр Васильевич сказал:
   - За ваше здоровье, молодые! Любите друг друга и никогда не расставайтесь!
   Потом гости пробовали блюда и расхваливали женщин, которые приготовили всё это блаженство. Затем слово взял Игорь Михайлович.
   - Поднимем, друзья мои, бокалы за женщин. Без них нам очень тяжело жить на свете. Хочу обратить ваше внимание на нашу прекрасную девушку, красавицу Валерию. Кстати, Валерия, я нашёл тебе жениха. Будешь с ним счастлива, как у Христа за пазухой! Вот только мне его уговорить нужно. Это мой племянник. Знаете, полюбил какую-то девушку, а она куда-то исчезла. Искал её долго, но так и не нашёл. Забыть девчонку не может. Кто-то ему сказал, что она умерла. А он даже фамилию её не знает, теперь страдает.
   Валерия не ожидала такого поворота. Ей никогда ни с кем не хотелось говорить на эту тему. Её лицо горело, было неловко. В эту минуту она подумала: "Мне всего лишь исполнится двадцать пять. Я ещё совсем молода. Замуж выйти всегда успею". Такими мыслями она себя успокоила.
   Все хотели высказаться. Сказать что-то приятное в этом доме. Молчала только няня сына Игоря Михайловича. Вдруг женщина поднялась.
   - Почему у вас до этих пор пустые бокалы? - спросила она. - Давайте всё же выпьем за хозяек! А о Валерии беспокоиться нечего. Не пройдёт и трех месяцев, как девушка выйдет замуж за того, кого любит! Мне три дня тому назад приснился сон. Пришла красавица к нам в гости. Я гляжу, а она босая. Пришлось мне дать ей старые туфли, которые она когда-то оставила в нашем доме. Видите, сон даже малышу понятен. Выпьем за то, чтобы эти прекрасные женщины нашли своё счастье.
   Такие слова ободрили девушку, она поднялась и сказала:
   - Я вижу, что пришла очередь моя говорить тост. Произносить застольные слова не буду, но кое о чём хочу попросить. То, что я сейчас скажу во всеуслышание, касается только вас, Игорь Михайлович. Итак, отчимом моим вы хотите стать, жениха сватаете - так, может быть, и просьбу мою исполните?
   - С удовольствием, только скажите, какую просьбу?
   - Я говорю вполне серьёзно. Сейчас мне не до шуток.
   - И я прошу вас совершенно серьёзно, говорите быстрей, я вас слушаю.
   Валерия слегка смутилась, но за праздничным столом были все свои, поэтому, чуть-чуть прищурив глаза, она не слишком громко сказала:
   - К маме моей нужно съездить. Это срочно.
   - Так собирайтесь. Я готов хоть сейчас отправиться в дорогу.
   - Нет! Срочно, но не в сию минуту. Через три дня. Только поедете сами. Я остаюсь дома.
   - Как скажете. Но хотелось бы быстрее узнать, с какой целью вы меня отправляете?
   - Говорю, внимательно слушайте. Хочу, чтобы вы подготовили маму к тому, что нашлась её дочь. Ну как, Игорь Михайлович, возьмётесь за это дело? Сможете к ней съездить?
   - Вам, Валерия, переживать нечего: вы же хорошо знаете, что я даже рад такому случаю.
   - Ну, вот и хорошо! Только без мамы не возвращайтесь. Вам всё понятно?
   - Конечно, вы ведь понятливо объяснили.
   - Через три дня можете отправляться.
   На следующий день Валерия писала своей маме: "Моя единственная и любимая мамочка, здравствуй! Я не могу тебе не писать, так как по тебе скучаю. Ты от меня далеко, словно на краю света. Живёшь в Москве, а мне кажется, что в Забайкалье или на Северном полюсе. Пишу тебе и думаю, как плохо, когда в семье один ребёнок. Если бы у меня была сестричка, ты бы не была такой одинокой. Возможно, она жила бы возле тебя. Да и моя жизнь не казалась бы такой скучной. Мамочка, у нас с тобой никого нет. Мы на белом свете такие одинокие. Несколько лет тому назад ты мне рассказывала, что у меня должна была быть сестричка, помнишь? Но, к большому сожалению, она родилась мёртвой. Ты меня прости, прошло столько лет, и только теперь я хочу тебя спросить: было доказано или нет, что мёртвый ребёнок, которого тебе показали - это твой? Ребёнка могли подменить. Если это так, то моя сестричка жива. И не знает, что у неё есть мы. Прости, мне грустно без тебя, вот я и размечталась. Приезжай ко мне, познакомишься с моей хозяйкой. Я хочу показать тебе Тянь-Шанские горы. Да, чуть не забыла, На днях к тебе приедет Игорь Михайлович. Ты его должна помнить. Это твой поклонник. В прошлом году он к нам заходил. Человек спит и видит тебя рядом с собой. Не прогоняй его. Он хороший - никогда не обидит женщину. Приезжай вместе с ним. Я буду тебя ждать. До встречи, мамочка!"
  
  
   ЗНАКОМСТВО С ИСКУССТВОМ
  
   Интересуясь достопримечательностями города, Вика обращала внимание на театры, которыми Алма-Ата пестрела и доныне пестреет, как и сам город, изобилием цветов. Её внимание привлёк Уйгурский театр музыкальной комедии. Расположен он, если не изменяет память, по улице Дзержинского.
   Эталоном культуры и эстетики до нашего времени является академический русский театр драмы имени М. Ю. Лермонтова.
   Огромное воспитательное значение в жизни города имеет ТЮЗ имени Н. Сац. Она является первым руководителем театра для детей и юношества. За многие годы здесь были поставлены самые различные интересные спектакли - это такие, как "Красная Шапочка" в постановке Н. Сац, "Два капитана" В.Каверина, "Особое задание" и "Я хочу домой" С. Михалкова, "Двенадцатая ночь" У. Шекспира, "Золотой ключик" А. Толстого и ряд других пьес.
   Но особое внимание Валерии привлёк театр оперы и балета имени Абая. Долгое время самым замечательным оперным певцом в те далёкие годы был Ермек Серкебаев, народный артист Казахской ССР и Советского Союза. Основной репертуар певца - главные партии в классических русских и зарубежных, а также советских операх. Партия Фигаро в опере "Севильский цирюльник" Дж. Россини, продемонстрировавшая миру мастерство и высокую культуру исполнителя, принесла Ермеку Серкебаеву широкую славу. Дмитрий Гнатюк называл его "королём баритонов". Для казахов имя Ермека Серкебаева - то же, что для итальянцев - Энрико Карузо, а для русских - Фёдора Шаляпина.
   Важное совещание и срочные дела в городе лишили возможности Игоря Михайловича отправиться в Москву, как он обещал. Вырваться смог только через неделю. Купив билет на поезд "Алма-Ата - Москва", позвонил Валерии, чтобы успокоилась и пожелала удачи.
   Светлана Юрьевна, мама Валерии, перечитывая письмо дочери, не могла понять, почему та начала ворошить прошлое. Сейчас почувствовала невыносимую боль, которую пережила в то далёкое время. Более десяти лет женщина вглядывалась в лица детей, искала сходство со своей подрастающей дочерью Валерией. Но это не принесло положительных результатов. С годами боль утихла. Теперь это письмо. Валерия пишет матери о чудесах, которые происходят в жизни людей. Женщина так и не поняла, что этим хочет сказать дочь.
   Была середина июля, она готовилась к началу учебного года. На днях должен приехать знакомый дочери. "Он остановится, - думала она, - в гостинице или у своей сестры" И это её успокаивало. Ей казалось, что она стесняется этой встречи, как шестнадцатилетняя девчонка. Чувствовала, о чём он с ней будет говорить. Но даже не подозревала о настоящей причине его приезда.
   На следующий день в обеденное время раздался звонок. Подойдя к двери, женщина посмотрела в глазок и тихо спросила:
   - Кто вы?
   - Это Игорь Михайлович. Меня просила зайти к вам ваша дочь. Вы позволите войти?
   Послышалось звяканье открывающегося замка, и приветливый голос произнёс:
   - Входите, я вас ждала. Только не знала, когда вы изволите меня навестить.
   Глаза влюблённого мужчины сияли: любимая женщина разрешила войти. За порогом стояли тапочки. Гость переобулся и вошёл в комнату. На столе появились три плитки шоколада и палочка колбасы. На Светлане Юрьевне было светло-фиолетовое платье, подчёркивающее её фигуру.
   - Присаживайтесь, - сказала она, - вы, наверно, проголодались? Я мигом накрою на стол.
   - Если честно, я только с поезда. И сразу к вам.
   - Тогда извините, я потороплюсь.
   Она отправилась на кухню. Оттуда доносился изумительный запах. Женщина отодвинула кастрюлю и поставила на газовую плиту сковороду. И через пару минут распространился чудесный аромат гренок. Вскоре хозяйка и гость сидели за столом. Игорь Михайлович чувствовал себя неловко. Он всю дорогу, находясь ещё в поезде, думал о том, как начнёт разговор на нужную тему.
   - Может быть, мой вопрос покажется неуместным, - сказал вдруг он. - Я знаю, кем вы работаете, и хотел бы знать, как вы относитесь к этой благородной профессии, к профессии учителя? Тяжело работать в школе?
   - Вопрос хороший. Секрета нет. Отвечу вам: своей работой горжусь и люблю её всем сердцем. Конечно, это труд тяжёлый. Зато, находясь среди детей, я всегда чувствую себя молодой!
   - Вы правы. Как я сам об этом не догадался! Это же сразу можно понять, глядя на вас. От такой женщины, как вы, веет свежестью и вечной молодостью. Для меня - вы воплощение земной красоты!
   - Не преувеличивайте. Я такая же женщина, как и все.
   - Не смейте так говорить. Я ослеплён вашей красотой. И хотел бы о вас знать всё, начиная с детства. Покажете семейный альбом?
   - Если вас так интересуют фотографии, смотрите. Альбом на тумбочке.
   Обед закончился. Гость взял альбом и начал перелистывать. Смотрел фотографии, не задавая лишних вопросов. Вдруг на одной из них он увидел девушку. Ей было не более пятнадцати лет. И мужчина сказал восхищённо:
   - Вы согласны со мной, Светлана Юрьевна, что детские и юношеские годы - это самая прекрасная пора в жизни человека? Это вы на фотографии или ваша дочь?
   - Это не я.
   - Простите за нескромный вопрос. У вас один ребёнок, не было больше детей? Виктория - это единственная ваша дочь?
   - Не понимаю вас. Вы что говорите? Какая Виктория? - разволновалась женщина. - Разве забыли? Мою дочь звать Валерия!
   - Не забыл. Прошу прощения - оговорился.
   - Так должна быть тому причина. Дочь мою знаете давно и оговорились. Вы о ком-то думаете, признавайтесь?
   - И да, и нет. Но я, как и в прошлом году, честно вам признаюсь, (красивый мужчина стал на колено) что люблю только вас. Вы единственная моя земная любовь.
   Он взял её руки и стал нежно целовать.
   - Полюбите меня, - шептал он. - Поверьте, живу мыслями только о вас. Вы моё счастье и радость.
   - Не уходите от ответа. Кто та другая, которую вы назвали Викторией? Расскажите правду.
   - Расскажу. Зачем мне обманывать любимую женщину. Вы не поверите в то, что со мной приключилось.
   - Так рассказывайте. Что-то сногсшибательное?
   - Не издевайтесь, я вполне серьёзно.
   - Говорите, я вас слушаю.
   - Это произошло полмесяца тому назад. Дело было на рынке. Стою в очереди: овощи и фрукты надо было купить. Знаете, купил. Иду по рынку, гляжу по сторонам. Вижу, у прилавка, где продают дыни и арбузы, стоит ваша дочь, а моя хорошая знакомая. Я подошёл и сказал: "Здравствуйте, Валерия! Машина за воротами. Отоваривайтесь, я отвезу вас домой". Девушка глянула на меня возмущённо и сказала: "Простите, вы с кем-то меня перепутали. Мужчина, я первый раз вас вижу". Понимаете, не поверил, подумал, что шутит. И хотел взять из её рук сумки, чтобы помочь. А она как закричит: "Мужчина, имейте совесть, милицию позову". Я и оторопел. Эти слова меня, как кипятком, ошпарили. Сразу же поехал к своей однокласснице, на квартиру, где живёт Валерия. Захожу, а девушка дома, на рынок даже не собиралась идти.
   Светлана Юрьевна насторожилась, сжала пальцы влюблённого в неё мужчины и дрожащим голосом, почти шёпотом, спросила:
   - Скажите, зачем вы всё это нафантазировали? Ради Бога, объясните, я ничего не понимаю. Что случилось с Валерией?
   Игорь Михайлович переиграл. Действительно, слишком много нафантазировал, Оказался неподготовленным дипломатом. Так у него получилось. Опомнившись, стал успокаивать любимую женщину.
   - Не переживайте, - взволнованно сказал он. - У вас хорошие дети!
   - Не темните, прошу вас. Вы снова оговорились? Что вы не договариваете? Не мучьте меня. Скажите, что произошло?
   - Я совсем запутался, - прошептал он, прикасаясь к её рукам губами. - Хотел, чтобы всё было хорошо, но только вас расстроил. Поверьте, с вашей дочерью всё в порядке.
   - А Викторию вы придумали, кто она такая?
   - Не совсем так. Эта девушка существует.
   - Вы больше не встречались?
   - Как вам сказать, видел ещё раз.
   - Вы сможете её найти, если я вас об этом попрошу? - дрожащим голосом спросила женщина.
   - А, если я вам скажу, что знаю, где она живёт, тогда что?
   - Тогда я хочу с ней встретиться.
   - Вы думаете, что это ваша дочь?
   - Возможно.
   - Она может быть двойником вашей дочери.
   - Нет! Я чувствую что-то родное. И была бы чрезмерно счастлива, если бы она оказалась моей дочерью, - шептала женщина, из глаз которой скатывались слёзы.
   - Простите, что напугал. Я не могу без вас жить. Все эти годы думаю только о том, как соединить свою жизнь с вами.
   Она разрешала себя ласкать, а он говорил ей самые приятные слова, вдыхая аромат её волос. Потом вдруг спросил:
   - Если я вам открою секрет, вы на меня не рассердитесь?
   - Нет, нисколечко, - шептала она, наслаждаясь его объятиями.
   - Тогда слушайте: мы нашли вашу дочь. Ну, а если говорить правду, - она сама нашлась.
   - Как это понимать? - сквозь слёзы спросила женщина.
   - Эта девушка приехала из Забайкалья. Она жена сына хозяйки, у которой живёт Валерия. И я специально приехал, чтобы вам сообщить об этом. Не знал, как сказать, вот и придумал историю с рынком.
   Светлана Юрьевна тихо плакала, мужчина не переставал целовать её слёзы. Они были солёными на вкус. Но - сладкими, так как он ощутил себя счастливым. Целовал любимую, лишь нежно прикасаясь её губ, ресниц, волос.
   - Ещё никогда никого я так не любил, - говорил он ей. - Не отвергайте меня, станьте моей женой.
   - Об этом поговорим позже. Теперь понимаю, почему Валерия просит меня срочно приехать. И обязательно вместе с вами.
   - Так вы едете?
   - Конечно, но мне нужно несколько дней, чтобы завершить дела.
   - Сколько? Когда вы будете готовы?
   - Примерно, три дня.
   - Ну, вот и хорошо, так как Валерия просила без вас не приезжать.
   - Где вы остановились?
   - Поеду к сестре.
   - Я постараюсь уложиться в три дня. А теперь, прошу вас, оставьте меня одну. И дайте телефон сестры. Я позвоню, когда буду готова.
  
  
   ВОСХОЖДЕНИЕ
  
   - Какое чудесное утро! - сказала Вика мужу через несколько дней после торжества.
   - Согласен. Давно такого не было. Солнце жарит с самого утра.
   - Ты мне обещал показать горы, помнишь? - заглядывая мужу в глаза, говорила молодая женщина, прижавшись к его лицу щекой. - Как ты думаешь, может, сегодня поедем?
   - Сегодня не получится, моя рыбка.
   - Почему? В чём причина? Ты ведь обещал. У тебя неотложные дела?
   - Отгадала, моё солнышко. Поедем потом.
   - Боюсь, потом у меня не получится. Мне на работу пора устраиваться.
   - Я тоже буду искать работу. Подумай, кто нас примет, если мы ещё не прописались.
   - Ты всегда прав. А я об этом совсем забыла.
   Когда волокита с пропиской была завершена, молодые люди решили отправиться в горы. Нужно знать, путешествие - это такое дело, что туда положено отправляться в полном боевом снаряжении. Так как в пути человека могут подстерегать различные опасности. Например, в горах можно встретить целые заросли шиповника. Это типичный кустарник гор. Иногда достигает двухметровой высоты. Кора у него серо-бурая. Стебли и ветви усеяны многочисленными шипами. Острые колючки могут вонзиться в руки и ноги. Небезопасны и гранитные выступы. Иногда приходится идти через заросли крапивы. В конце концов, мухи, оводы назойливо садятся на неприкрытые, оголённые места и начинают жалить до умопомрачения. Эти жадные, всегда ненасытные насекомые-кровопийцы постоянно следуют за живыми существами.
   До подножия Вика и Артур, как и другие люди, мечтавшие увидеть красоту и величие Тянь-Шанских гор, ехали на автобусе. Весной, летом и осенью в сторону МЕДЕО отправляются многие жители города, окрестных деревень, гости из других городов, республик и даже из-за рубежа. Богатые, которые, как мы знаем, были и будут в разные времена, ехали на автомобилях по дороге, которая шла по ущелью и извилисто тянулась всё выше и выше. Вика и Артур шли по дороге, обрамлённой с двух сторон грядой зелёных, удивительно красивых и высоких холмов Тянь-Шанских гор. Подниматься вверх трудно. И всё-таки, они дошли к небольшому озеру, обросшему высокой травой. И только в одном месте она была вытоптана копытами животных, приходившими сюда на водопой.
   Наши путешественники отдохнули, освежили лицо и руки и стали подниматься на один из холмов. Приходилось лезть на четвереньках, цепляться руками за кустарники. Артур помогал жене, протягивал руку.
   - Держись крепче: одной рукой за мою, а другой за кустарник, - учил он жену. - Ноги ставь боком, так легче подниматься.
   Наконец, подъём был завершён. Они стояли на холме и смотрели вдаль, туда, где далеко-далеко виднелись снежные вершины.
   - Ну, идём, родная, ты довольна!? - говорил муж, обнимая любимую за талию. - Чем выше будем подниматься, тем чудесней эта величественная красота.
   И они шли дальше, спускаясь с одного холма и поднимаясь на другой. Каждый следующий холм был выше предыдущего. Вдруг Виктория остановилась и начала говорить:
   - Артур! Я так тебе благодарна. Глянь вниз. Какая панорама! Это самое красивое место на земле. Я люблю тебя, город! Люблю! Люблю! Люблю! - кричала молодая женщина.
   Панорама, действительно, была сказочной. Сам город Алма-Ата и живописные горы являются визитной карточкой этой южной столицы Казахстана. Незабываемое впечатление у гостей города остаётся в памяти не только от самой столицы, но и от гор, от снежных вершин Заилийского Алатау, взмывающего к небу. Некоторые гости сгорают от желания побывать на высокогорном катке МЕДЕО. Строительство спорткомплекса началось осенью 1949 года. Первые официальные соревнования состоялись 4 февраля 1951 года. Тогда ещё не было искусственного льда. Стадион с искусственным льдом был сооружён в 1972 году. Его авторская группа - архитекторы и инженеры - удостоены Государственной премии СССР.
   Вы сможете насладиться видом всего этого, поднявшись по канатной дороге на высшую точку города Кок-Тобе ("голубая гора") находящуюся на высоте 1130м над уровнем моря. С этой вершины открывается удивительная панорама на горы и город. Здесь особенно красиво ночью, когда город освещается разноцветными огнями. Канатная дорога возвышается над старейшей частью города, изобилующей садами. У подножия горы Кок-Тобе возвышается 350-метровая телебашня. Две большие реки - Большая и Малая Алматинка стекают с гор и обеспечивают город свежей водой.
   В Тянь-Шанских горах много удивительных озёр, которые питаются горными ручьями от таяния снегов. Тысячи горожан и гостей города каждое лето отдыхали в окрестностях самого красивого озера Иссык. В те далёкие годы его изображение печаталось на открытках и туристических брошюрах. Но 7-го июля 1963 года произошла трагедия, потрясшая всё здравомыслящее население южного Казахстана. Селевой поток из верховьев реки Иссык (у реки, озера и небольшого городка одноимённые названия) разрушил естественную плотину в западной части. Гора, нависшая над озером, обрушилась, опустошив водоём. Многометровый поток воды ринулся вниз, неся с собой камни, валуны, деревья, брёвна. Всё это с рёвом неслось книзу, разрушая строения, унося жизни. Селевой поток стал причиной значительных жертв и разрушений в городе Иссык и его окрестностях. Восстановление прорванной селем плотины завершилось только к началу 1990-х годов. Но объём озера полностью восстановлен не был.
   Пора оставить описание давно ушедшей в Лету трагедии и вернуться к нашим героям-путешественникам, которых мы оставили на одном из холмов. Отдохнув, они двигались дальше. Иногда муж поднимал жену на плечи, и она ликовала, как маленький ребёнок, которому купили давно желанную игрушку. Вдруг молодая женщина восхищённо закричала:
   - Артур! Смотри! Что это там? Мне кажется, какой-то зверь.
   - Где, моя радость?
   - На другой стороне ущелья. Видишь выступ, высокий утёс? Кто там наверху?
   - Увидел. Это архар.
   - Как ты сказал?
   - Архар - горный баран.
   - Смотри! Смотри выше, ещё один утёс!
   - Вижу, - ответил муж, - но не могу понять, какое животное.
   Валерия спустилась вниз, и они начали внимательно рассматривать все холмы и выступы. И на скалистом утёсе увидели ещё один силуэт животного. Горные бараны или козлы - вожаки стада, взбираются на самые высокие скалы и стоят на страже, как изваяние, охраняя своё потомство от хищных животных, которые водятся в горах и следуют за стадом. К таким хищникам относятся волки и лисы, которые водятся в низовьях гор. А гораздо выше царствуют снежные барсы. Почувствовав голод, они спускаются вниз, поближе к стадам.
   Вдруг солнышко начало исчезать, и на горные холмы стал опускаться туман. А на самом деле, это были тучи, которые с невиданной быстротой заполонили всю поднебесную ширь. Вика была восхищена. Подпрыгивая, она трогала их руками и говорила мужу:
   - Смотри, я их касаюсь руками. Они сырые, прохладные. Я, как птица, хочу летать!
   - У меня тоже такое ощущение, - сказал он, - но нам нужно срочно возвращаться.
   - Почему? Мне так интересно. Подожди ещё немного.
   К этому времени солнце совсем скрылось, тучи ползли прямо понизу. Стало темно и сыро. Вика не знала, почему нельзя оставаться в горах.
   - Быстро, быстро, - торопил её Артур и, взяв за руку, стал идти в сторону города.
   Вниз спускаться легко, только нужно смотреть под ноги, чтобы не упасть. По ровному месту можно было даже пробежаться. Иногда подкашивались ноги, если спуск был слишком крутым.
   У подножия туман рассеялся, появилось солнышко. А высоко в горах гремел гром. Грозные молнии зигзагами рассекали небо.
   - Наконец, мы в безопасном месте, - вздохнув, сказал Артур, обнимая жену. - Я очень боялся за тебя.
   - Почему?
   - Тебе не было страшно?
   - Нет!
   - Ты не боишься грозы?
   - Нисколечко.
   - Мы могли погибнуть. Понимаешь, в горах нельзя без палатки и громоотвода. Я так переживал за тебя. Что бы ты делала без меня, если бы я погиб? Хорошо, когда всё хорошо заканчивается!
   Они спустились с гор. Солнце, как и раньше, светило ярко, ещё жгло спину. На душе было спокойно и весело. Нарвав букет полевых цветов, они вернулись домой. Артур и Вика были счастливыми, особенно Вика, ведь завтра приезжает её мама.
   В доме Александры Васильевны всё было готово к приезду свахи - Светланы Юрьевны, мамы невестки и Валерии. Мы помним, что за ней в Москву отправился Гринёв Игорь Михайлович. Вика и Валерия были снова одеты одинаково. Все они - мама Артура, он сам, его жена Вика и Валерия стояли на остановке как раз в то время, когда к ней подъехал автобус.
   Светлана Юрьевна, ещё находясь в автобусе и глядя в окно, узнала своих дочерей, хотя не поняла, кто есть кто. Из её грустных глаз скатывались слезинки. Хотелось плакать. Сердце защемило, сжалось в комочек, в горле запершило. Душа, измученная ежедневными мыслями о дочери, страдала. Игорь Михайлович помог женщине выйти из автобуса. Валерия отошла в сторону, чтобы не мешать сестре. Она плакала, обнимая родную мать, которую никогда не видела, и чьей ласки была лишена многие годы.
   - Здравствуй, мамочка, - всхлипывая, шептала девушка. - Я знала, что когда-нибудь тебя всё равно отыщу. Родненькая моя, любимая, мы никогда с тобой не виделись. Ты узнала свою дочь?
   - Прости меня, доченька! - лаская девушку, шептала Светлана Юрьевна. - Веришь мне, я тоже долго тебя искала. Не смогла найти. Не осуждай меня. Мне не загладить перед тобой вину! Ты простишь меня?
   - Ну что ты, мамочка! Мне не за что тебя прощать. Спасибо, что ты у меня есть, - шептала девушка. - Я очень и очень тебя люблю. Ты одна у меня. Ещё я рада, что появилась сестра. Я буду любить её так же, как и тебя. Мать и дочь продолжали обниматься и плакать.
   - Идёмте в дом, - сказала Валерия, обняв за плечи маму и сестру.
   За столом сидели Валерия с одной стороны от мамы, а Вика - с другой, затем Валерия пересела к сестре. Около неё примостился муж Вики. Игорь Михайлович - напротив Светланы Юрьевны, любимой женщины. Рядом с ним села хозяйка дома. Можно сказать, что здесь собрались все родственники. Игорь Михайлович считал себя в этом доме своим с тех пор, как Валерия стала крёстной его сына. Но он мечтал породниться по-настоящему - горел желанием стать мужем Светланы Юрьевны, мамы Валерии, а теперь и Вики. Сидя напротив, он смотрел на неё смущённым нежным взглядом. Ему было жаль её. И он, казалось, переживал вместе с ней. Взяв бокал с шампанским, Валерия поднялась и, глядя на маму и друга семьи, одноклассника хозяйки, сказала:
   - Огромное вам спасибо, Игорь Михайлович! Вам благодарна не только я, но и вся наша семья. Вы - настоящий джентльмен. И, если мама согласна, я хочу с вами породниться.
   Сказанными словами дочь ввела свою маму в краску. Так как та не ожидала, что дочь во всеуслышание скажет об отношении к ней Игоря Михайловича Гринёва. Она ведь думала, что это является для всех тайной. В этот момент Игорь Михайлович сказал:
   - Вы должны знать, мои хорошие друзья, как я благодарен судьбе, что на своём пути повстречал Валерию и всех вас. У меня умерла жена, и я был таким одиноким и несчастным. Но несчастье - болезнь моего сына, свели меня с Валерией. В итоге, я сделался самым счастливым человеком на земле. Поверьте, я говорю правду: люблю эту женщину. И прошу вас, Валерия и Виктория, руки вашей мамы. Позвольте мне стать её мужем, примите в свою семью.
   - Мы давно согласны, - сказала дочь. - Теперь слово только за мамой. Как скажет, так и будет.
   Игорь Михайлович не растерялся. Склонившись через стол, попросил любимую женщину:
   - Дайте мне вашу руку!
   И, став на колено, сказал:
   - Умоляю вас, станьте моей женой. Скажите, наконец, - "да".
   - Что я могу сказать, - ответила смущённая женщина. - Приятно это слышать. Вижу, вы так переживаете, что решили всё за меня. Я проиграла. И мне на этот раз придётся согласиться и принять предложение.
   - Мамочка, я так рада за тебя, - прислонившись к ней, произнесла Вика. - Родная моя, поздравляю!
   Поднялась Александра Васильевна. Она, улыбаясь, обратилась к своей свахе-красавице:
   - Ну вот, Светлана Юрьевна, я давно хотела с вами познакомиться, но вы по какой-то причине медлили, не приезжали. А теперь сама судьба привела вас к нам. От неё никуда не уйдёшь. А вы, Игорь Михайлович, не теряйтесь и не тяните. Завтра же в ЗАГС подавать заявление.
   - Я согласен! - радостно ответил мужчина. - Завтра подадим заявление. Что вы решили, Светлана Юрьевна?
   - Как скажете - теперь вы иголочка, а я ниточка.
   - Верьте, с собой возьмём бутылочку шампанского, плитку шоколада, букет цветов, и через десять дней нас распишут. Ну, а сейчас хочу вам кое-что сообщить. Этот важный для нас день - день бракосочетания, хочу отпраздновать в своём доме. Ни о чём не думайте - расходы беру на себя. На торжество хочу пригласить своих родственников. У меня две сестры. Одна живёт в Москве. По мужу - Серебреникова, а другая - в нашем городе. По мужу она тоже Серебреникова. У неё один сын Вячеслав - композитор. Это и есть мой племянник. Простите меня, я что-то много говорю. Возможно, вам это ни к чему.
   - Нет! Нет! - сказала Валерия. - Это очень интересно. Вы хотите меня с ним познакомить, значит, я должна о нём знать почти всё...
   Валерия задумалась вполне серьёзно. Имя племянника Игоря Михайловича совпадает с именем её любимого человека. Он тоже композитор. "Разве может такое быть, - думала она. - В одном городе - два Вячеслава, и оба композиторы? Нет! Нет! Это не совпадение, это один и тот же человек. Надо же такое: счастье ходило рядом, а я, из-за своей скромности, чуть не потеряла его навсегда".
   Её сердце трепетало, она радовалась и страдала. Думала о том, что вот-вот с ним встретится. Как это произойдёт, что она ему будет говорить. И что, наконец, будет счастлива!
   Прошёл почти месяц. Вика была довольна, что стала жительницей самого зелёного, самого дивного города на планете. "Как мне повезло! - размышляла она. - У меня удивительная свекровь, замечательный муж. Я нашла маму, сестру. Их так мне не хватало. Осталось устроиться на работу". Она выбирала место, куда бы пойти работать: в Государственный симфонический оркестр при Казахской Государственной филармонии или - преподавателем в музыкальную школу для одарённых детей.
   Республиканская средняя специализированная школа для одарённых детей была организована в 1948 году согласно Постановлению Совета Министров СССР N 2708 от 22 сентября 19848 года и Казахской ССР N 857 от 22 сентября 1948 года. В школе детей учили игре на разных инструментах, в том числе, и на народных.
   Кто не жил в Казахстане, не слышал национальных песен, тот не может себе представить красоту и напевность казахских степных мелодий. Ермек Серкебаев, народный артист СССР, часто, не стесняясь, говорил, что казахские мелодии, казахские песни, по своей красоте и мелодичности не уступают итальянским. Однажды кто-то сказал: "Ермек Серкебаев одел казахскую песню во фрак". На что он ответил: "Я облачил её в золочёную раму, которой она достойна". Мне, как автору романа, приходилось слышать казахские мелодии. И я согласна с певцом - они восхитительны. Да, возможно, и не уступают итальянским, однако мелодичней и красивей украинских песен нет ни у одного народа мира.
   Викторию-скрипачку, пока плохо ориентировалась в городе, сопровождал её муж. Наконец, она переступила порог музыкальной школы, как раз той, где работал учителем Вячеслав, молодой человек, которого любит её сестра Валерия.
   - Доброе утро! - сказала она, войдя в приёмную директора музыкальной школы, где сидели Вячеслав и девушка-секретарь.
   - Здравствуйте! Проходите, присаживайтесь. Кто вы? И по какому вопросу пришли?
   - Хочу устроиться на работу.
   - Кем? Кто вы по профессии?
   - Скрипачка.
   - Вы имеете опыт работы в школе?
   - Нет, не имею.
   - Кем же вы тогда хотите устроиться?
   - Я замечательно играю на скрипке. Много раз выступала с концертами. А учить детей играть не составляет для меня никакой сложности. Поверьте, это нисколько не трудно. Буду прекрасным преподавателем.
   Вячеслав Владимирович удивлённо глянул на девушку и её спутника, который задумчиво смотрел в окно. Лицо молодого композитора раньше побледнело, исказилось, затем он болезненно улыбнулся. Склонив голову и прикрыв руками глаза, стал грезить: "Валерия! Откуда она здесь!? Скрипачка, а мне говорила, что детский врач, работает в больнице. Обидно. Солгала. Зачем? Вот, почему я обыскал все поликлиники, но её не нашёл. Господь! Если ты есть, помоги мне, я так страдаю. Она замужем: теперь я потерял её навсегда!"
   Пока он размышлял, секретарь спросила девушку-скрипачку:
   - Как вас зовут?
   - Виктория Семёновна Гринчук.
   - Почему ушли с предыдущей работы?
   - По причине переезда. Вышла замуж, а муж родился в этом городе.
   - А где же вы раньше жили, если, конечно, это не секрет?
   - Никакого секрета. Раньше жила в Забайкалье.
   - Ой! Как интересно! А можно ещё вопрос?
   - Спрашивайте.
   - Где познакомились с мужем, в Алма-Ате?
   - Нет! Я в Алма-Ате никогда не была. Живу здесь только месяц.
   - Знаете, нам учителя нужны. Покажите ваш паспорт. Взяли с собой?
   - Да, конечно.
   Вика подала документ. Секретарь полистала, улыбнулась и сказала:
   - А вы очень красивая. Вот бы мне такой быть! - вздохнув, сказала она. - Ваш муж, наверно, чрезмерно счастлив!
   - Вы отгадали! - вдруг в разговор вмешался мужчина, который кого-то разглядывал во дворе школы. - Я самый счастливый. Такую девушку, как моя жена Виктория, я искал всю свою жизнь.
   - А вы не волнуйтесь, - обратилась секретарь к скрипачке. - Директор обязательно возьмёт вас на работу. Считайте, что уже приняли. Посмотрите в окно. Видите мужчину, он разговаривает с женщиной-завхозом. Решит неотложные дела и явится.
   - А вы к директору? - наконец, она обратилась к учителю-пианисту.
   - Да. Но мне не срочно, я могу подождать или зайду позже.
   Учитель был расстроен. Ему уже не хотелось идти к директору. Он перелистывал какую-то нотную тетрадь, но мысленно был с Валерией, с девушкой, которая здесь, рядом, и в одно и то же время - очень далеко. Чувствовал, что она, до боли в сердце, родная душа и совсем-совсем - чужая. "Даже имя своё не сказала, - думал он. - Оказывается она не Валерия. Её зовут Виктория, а я привык к другому - имя Валерия мне больше нравится. Зачем она со мной так поступила!?" Голова у молодого человека закружилась, в глазах потемнело, он хотел встать, но не смог. Это заметила девушка-секретарь.
   - Что с вами, Вячеслав Владимирович, вам плохо?
   Она налила стакан воды и подала учителю.
   - Возьмите, выпейте, станет легче. Может, скорую вызвать?
   - Не нужно, не беспокойтесь, сейчас пройдёт.
   Ирина Васильевна, так звали девушку, стала копаться в своей сумочке, достала валидол и подала учителю.
   - Возьмите, положите под язык, - взволнованно сказала она.
   Ирина давно была влюблена в этого молодого красивого, изысканного учителя. Но она недостаточно красива, серая мышка - это с одной стороны, а с другой - юноша не женился бы ни на одной женщине мира, кроме Валерии. Директор музыкальной школы в своём кабинете появился только через полчаса. Побеседовав с Викторией Семёновной, был ею очарован и принял на работу.
   А юноша, учитель школы, вышел из кабинета и направился к автобусной остановке. Казалось, он был обижен на весь мир. Лидия Михайловна Серебреникова, его мама, не узнала своего сына. Придя домой, лёг в постель, обедать и ужинать отказался, был угнетён и снова грезил, словно в бреду. "Моя девочка, что ты со мной сделала? Я жил только тобой, никогда не забывал. Теперь мне больно и горько осознавать, что я тебя должен забыть!" - мысленно ещё долго шептал он, но всё-таки уснул.
   И снится ему удивительный сон. Концертный зал, собралось большое количество людей. Учащиеся музыкальной школы и учителя дают концерт, среди них скрипачка. Все они поют и играют на различных инструментах. Зрители восхищены, слышны аплодисменты. Вдруг в первом ряду Вячеслав увидел девушку. Это была Валерия. У неё в руках большой букет алых роз. Девушка обрывает лепестки, подходит к сцене и подбрасывает их кверху. Они не падают, а некоторое время летают в воздухе. Затем разделились и начали кружиться над двумя девушками - скрипачкой и той, которая в зале. У Вячеслава стало двоиться в глазах. Он видит две Валерии. Юноша подошёл к той, которая в зале и спросил:
   - Кто вы, я вас знаю?
   - Знаете, но хотите забыть.
   - Неправда, - ответил он. - Я свою девушку никогда не забываю.
   - А как же её зовут? - последовал вопрос.
   - У неё самое прекрасное имя на земле - Валерия!
   - Так я и есть Валерия! Ты меня не узнаёшь, любимый?
   - Нет, не узнаю.
   - Почему?
   - Так вас ведь две! Видите, вы здесь и на сцене!
   - Да, нет же. Я здесь, а там сестра.
   В голове у Вячеслава начало звенеть, а девушка уже не говорила, а кричала: "Сестра! Сестра! Сестра!" В это время сын Лидии Михайловны что-то неразборчиво бормотал.
   - Что с тобой? Проснись, сынок! - взволнованно говорила мать, стоя у изголовья.
   - Не знаю, мама, я плохо помню вчерашний день, и голова кружится.
   - Слава, - назвала она его, как в детстве. - У тебя был шок. Не скрывай, что случилось в музыкальной школе? Расскажи, тебе станет легче.
   - Хорошо, мамочка, тебе расскажу. В школе встретил знакомую девушку, я её давно люблю, а оказалось - она замужем. Её имя Валерия, но вчера она назвалась Викторией. А перед утром приснился кошмар. Во сне их было две - две одинаковые девушки, понимаешь, мама!
   - Сынок, может, это вещий сон! Возможно, их, действительно, две. У этой девушки может быть сестра, как мы с твоей тётей. Нас когда-то твой папа тоже не мог различить. Ты бы поговорил с ней, этой Викторией.
   - До начала учебного года ещё двадцать дней. Так долго, мама.
   - Не переживай! Они пролетят быстро. Главное, спроси у девушки, есть ли у неё сестра.
   Было воскресение. В семье Лидии Михайловны все в сборе - отец, мать и сын. Собирались обедать, стол накрыт. Вдруг зазвонил телефон, женщина взяла трубку и услышала голос своего брата.
   - Лида, здравствуй! Ты дома?
   - Ну, конечно, ты ведь мне звонишь.
   - Я поднимусь к тебе, двери открой.
   Через минуту на пороге показался Игорь Михайлович. Обнял сестру и протянул ей букет цветов.
   - Ты цветы мне купил? - спросила она.
   - Тебе! Ты в доме пока одна женщина.
   - Мой руки, Игорь, и садись за стол.
   Гость обнял племянника, затем мужа сестры и пошёл мыть руки.
   - Ты что-то давно у нас не появлялся. Всё в свою Москву ездишь?
   - Нет! Всего два раза был.
   - Что же ты тянешь? Пять лет прошло, как жена умерла.
   - Не беспокойся, сестра, закончилось моё одиночество - женюсь я.
   - Наконец-то, одним холостяком будет меньше! - почти закричал муж сестры.
   - Ну, и когда же смотрины, знакомить родню, когда начнёшь? - затем она перешла на шёпот. - Расписываться будешь или как?
   - Всё будет законно. Мы уже подали заявление. В воскресение будем расписываться. Так что к двенадцати часам ждём вас. Только прошу, без опозданий.
   - Ещё бы мой сынок поумнел. Три года прошло, а он не может забыть девушку, какую-то Валерию. Вчера случайно встретил в музыкальной школе. Оказалось - она замужем и назвалась Викторией.
   - Подожди, подожди, сестра. У моей любимой женщины две дочери - Виктория и Валерия. Они близнецы, как вы с сестрой. Одна из них замужем - это Виктория, а Валерия свободная. С ней я и решил познакомить твоего сына.
   - Твоя Валерия красивая девушка?
   - Мне кажется, красивей не бывает. Думаю, она ему понравится.
   - Ты позвонил в Москву?
   - И позвонил, и телеграмму послал. Так что я, наверно, уже пойду. Продукты нужно заготовить.
   В доме Александры Васильевны полный переполох, только в самом хорошем смысле этого слова. Валерия и Вика купили маме, Светлане Юрьевне, красивое платье. Оно длиннее, чем обычно носит эта очаровательная белокурая, как и её дочери, женщина. Оно светлое, на нём букетики алых роз, украшенные блёстками. В комнате благоухало ароматом французских духов, роз и хризантем, которые стояли в вазах и даже в вёдрах. Вика наводила последние штрихи - подкрашивала маме брови, ресницы и губы. Валерия была готова к выходу. У неё в руках два букета цветов - розы и хризантемы. Александра Васильевна была очарована красотой свахи.
   В одиннадцать утра к дому подъехали машины. Они были украшены шарами. Из чёрной "Волги" вышли Игорь Михайлович и его сын, из другой машины - Пётр Васильевич. Все направились во двор. Подойдя к своей избраннице, влюблённый мужчина произнёс:
   - Ваш покорный слуга прибыл. Я бесконечно счастлив. Дайте вашу руку! - и они пошли к машине. Игорь Михайлович открыл заднюю дверцу, и дочери с мамой сели в автомобиль. Остальные разместились в машине Петра Васильевича. И двинулись по дороге в ЗАГС. Возле Петра Васильевича сидел Артур. Радуясь случаю, Пётр Васильевич сказал:
   - Артур, я давно знаю вашу маму, в хорошем смысле этого слова, и хочу попросить у вас её руки. Вы разрешите мне на ней жениться?
   - Это сложный вопрос. Я не против, чтобы она была счастлива, но за неё решать не могу. Ваша женщина в машине, у неё и спрашивайте! - улыбаясь, ответил её сын.
   Гости были на месте, стояли в ожидании жениха и невесты. Наконец, машины подъехали. Игорь Михайлович открыл дверцу и подал руку любимой. Она, стеснительно улыбалась, как это умеют делать только скромницы. Вышла из машины и поразила своим волшебным, обворожительным взглядом не только гостей, но и зевак, которые часто приходят сюда поглазеть не столько на невест, сколько на наряды. Вдруг вышла женщина и спросила:
   - Гринёв Игорь Михайлович и Ласточкина Светлана Юрьевна явились?
   - Мы здесь! - ответил Гринёв.
   - Жених, невеста и свидетели, подойдите к столу.
   - Игорь Михайлович, вы согласны взять в жёны Светлану Юрьевну, любить её и делить с ней горе и радость?
   - Да, я люблю её! И готов идти за ней хоть на край света.
   - А вы, Светлана Юрьевна, согласны?
   - Я готова выйти за него замуж.
   - Обменяйтесь кольцами! - сказала женщина. - Объявляю вас мужем и женой...
   Фотограф, которого пригласил Игорь Михайлович, щёлкнул фотоаппаратом, и гости, рассевшись по машинам, направились к жениху...
   Вячеслав Владимирович остался в квартире один. Он был расстроен, думал, правильно ли поступил, что не пошёл к дяде в такой для него важный день. Боязнь, что дядя обидится, не давала ему покоя. Племянник быстро собрался, выскочил на улицу, купил огромный букет хризантем и остановил такси.
   Во дворе жениха играла музыка, гости веселились. Артур танцевал с Валерией, сестрой жены, Игорь Михайлович кружился в танце с невестой. Вот-вот должны пригласить гостей к столу. Вика в этом доме ещё не была, ей всё интересно, поэтому оглядывала двухэтажное здание с большим интересом. С одной его стороны рос сад, а с другой - была дорога, обрамлённая высокими тополями. Обойдя вокруг дома, Вика подошла к воротам. Она разглядывала широкую улицу, по которой мчались вереницы машин. Вдруг одна из них - это было такси - остановилась напротив дома. Вышел молодой человек с чудесным букетом красных хризантем и направился к воротам. Виктории вдруг показалось, что она где-то с ним встречалась. "Где я его видела!? - мелькнула мысль. - Не может такого быть. Это же тот молодой человек, который сидел в школе!" Она во все глаза смотрела на юношу, а он на неё. Поравнявшись с ней, взволнованно спросил:
   - Это вы? Каким чудом здесь оказались?
   - Думаю, так же, как и вы! Теперь я сюда буду приходить часто.
   - Вас пригласили на торжество?
   - Да, пригласили.
   - Тогда мне делать здесь нечего!
   Он сунул девушке в руки изумительный букет хризантем, сказав:
   - Простите, мне нужно исчезнуть. Я же не хотел идти. Вот глупец. Видно не судьба побывать у дяди на торжестве. Он отвернулся и стал уходить. Но гостья успела взять его за руку.
   - Молодой человек, я что-то вас не поняла. Подождите. Почему вы хотите уйти? Мы с вами даже не познакомились, и вы уже на меня почему-то обиделись. Я вас не знаю.
   - Ошибаетесь, мы уже знакомились. Три года тому назад вы говорили, что ваше имя Валерия.
   - Простите! - улыбаясь, сказала девушка. - Вы же слышали, как я в музыкальной школе говорила, что в этом городе живу только месяц. Мне кажется, что вы меня с кем-то перепутали.
   - С кем? - грустно спросил молодой человек.
   - Мы сейчас и выясним. Давайте знакомиться. Вас как зовут? - спросила собеседница.
   - Вячеслав.
   - Я Виктория. Вот мы и познакомились. Значит, вы утверждаете, что девушку, с которой вы познакомились три года тому назад, зовут Валерия? Я очень хорошо её знаю, и даже, где она находится в данное время.
   - Вы ясновидящая?
   - Нет, молодой человек, - я её сестра. Возьмите букет и идите к ней. Я - скрипачка, а она - детский врач. Её вы три года не можете найти? Да, раньше скажите, как вы оказались здесь?
   - Очень просто. Игорь Михайлович - мой дядя. А вам он кто? Я всех своих родственников знаю.
   - Догадайтесь! Наша с Валерией мама, Светлана Юрьевна, вышла сегодня замуж за вашего дядю.
   - Вот это чудеса! Дядя же хотел меня познакомить с девушкой. Это она, наверно, и есть.
   - Идёмте, кажется, меня потеряли. Видите, идёт мой муж.
   - Добрый день, молодой человек, откуда вы знаете мою жену?
   - Только что познакомились, - ответил он.
   - Виктория, милая, где ты так долго пропадала?
   - Разговаривала. Представь себе, этот молодой человек племянник Игоря Михайловича.
   - Рад знакомству. Ваше имя?
   - Вячеслав.
   - Идёмте, нас всех ждут! - сказал муж Вики. - Меня зовут Артур.
   Танцевать во дворе перестали, всех пригласили к столу. Молодые люди вошли в зал как раз тогда, когда гости усаживались за столы.
   - Виктория, где вы были? Ваша мама переживает.
   - Наблюдала за природой. Лучше гляньте, кого я к вам привела!
   - Вот это здорово! А мне сказали, что ты болен.
   - С утра нездоровилось. Сейчас всё в порядке. Дядя, я рад, что вы счастливы! Поздравляю вас!
   Валерия сидела возле мамы, она хорошо помнила, что у Игоря Михайловича есть племянник Вячеслав. Девушка переживала, ждала его, незаметно наблюдая за гостями. И вдруг, ещё на пороге зала, за Артуром, увидела знакомое лицо. У неё замерла душа, она вздрогнула, дрожащими руками взялась за стол, вышла из-за него и медленно пошла навстречу. Ей казалось, что время остановилось, ноги не желали двигаться. Молодой человек тоже её увидел - его душа сияла. Наконец, их руки сомкнулись: она плакала, а он целовал её мокрое от слёз лицо и шептал:
   - Я так долго тебя искал, мне было совсем плохо. Если бы ты знала, что я сейчас чувствую! Мы больше никогда не расстанемся. Не хочу больше тебя терять. А ты любишь меня, моя девочка?
   - Очень! - шептала она. - Я хочу быть только с тобой. У меня не было других мужчин. Ты единственный. Знаешь, я готова была ждать тебя всю жизнь.
   - Я тоже. Веришь, ты моя первая любовь.
   - Верю и знаю. Идём, я познакомлю тебя со своей мамой.
   В зале, как мы знаем, сидели только родственники Вячеслава и некоторые, очень близкие знакомые семьи. Увидев его с девушкой, перестали разговаривать. Наступила такая тишина, что, если бы летел комарик, можно было бы услышать звон его трепещущихся крылышек. И, хотя влюблённые говорили шёпотом, слышали всё. А Валерия подошла к своим родственникам и тихо прошептала:
   - Мамочка и Александра Васильевна, познакомьтесь - это Вячеслав, мой любимый, которого я потеряла, потом ждала три года. Теперь я счастливей всех на свете!
   - Простите, как ваше имя, мама моей Валерии? - спросил молодой человек, глядя то на дядю, то на его жену, маму своей девушки.
   - Светлана Юрьевна! - вместо неё ответила дочь.
   - Светлана Юрьевна! Я давно люблю Валерию и хочу на ней жениться. Вы согласитесь, разрешите стать мужем этой прекрасной девушки? Одним словом, я прошу руки вашей дочери!
   - Хорошо, сынок. Она вас тоже любит. Видите, от радости плачет. Всё будет так, как вы вдвоём решите. А сейчас садитесь - вы наш гость!
   Через месяц после бракосочетания Игоря Михайловича и Светланы Юрьевны начали готовиться к свадьбе Вячеслава и Валерии. На празднике были одни и те же люди - близкие родственники. Все были рады - наконец, влюблённые нашли друг друга. Особенно была довольна мама Вячеслава - Лидия Михайловна, так как была счастлива, что её сын нашёл свою единственную девушку, с которой хочет прожить всю свою жизнь.
   Прошло ещё немного времени, и Александра Васильевна соединила свою жизнь с Петром Васильевичем. Игорь Михайлович переехал в Москву, его сын стал взрослым, заканчивал учёбу в институте. А Валерия вскоре родила двух девочек: одну назвала Светланой, а другую - Александрой. Её сестра воспитывала двух сыновей. Теперь, мои любимые поклонники, пришла пора прощаться с героями романа. И пусть они будут счастливы, как и вы, прочитавшие эту книгу.
  
  
  
  
  
  
   Дорогие читатели! В романе отображены правдивые истории, радостные и печальные, от которых ваша душа хотела ликовать, возмущаться или плакать, но это жизнь. В своей книге я описала то, что было на самом деле, лишь изменены некоторые имена и фамилии.
  
   С уважением к Вам, автор.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   120
  
  
  
  

Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"