Аннотация: Жоржи Амаду (1912-2001) - прогрессивный революционно-демократический бразильский писатель, коммунист.Буржуи взяли от Амаду одну сторону, отбросив другую. Мы, пролетарии, должны взять от Амаду именно его революционную сторону.
Жоржи Амаду и партийность в литературе
Жоржи Амаду (1912-2001) - прогрессивный революционно-демократический бразильский писатель, коммунист.
Родился он в семье землевладельца. С детства наблюдал за жизнью простого народа. С юных лет включился в революционное движение, подвергался полицейским преследованиям.
В ранних романах, как признают исследователи творчества Амаду, стиль писателя был "документалистским": автор стремился точно описывать реальность, не "привнося" ничего от себя.
Один из романов того периода - "Капитаны песков" (1937). Это - первый из романов Жоржи Амаду, с которым я познакомился. Сразу бросается в глаза, что, несмотря на относительно ранний возраст автора (всего 25 лет), это - сильное произведение. В этом плане Амаду можно поставить в один ряд с Шолоховым, написавшим примерно в 23 года "Тихий Дон", или с египтянином Юсуфом аль-Куайидом, написавшим в 27 лет повесть "На хуторе аль-Миниси". В романе рассказывается о жизни беспризорников - мальчишек 10-15 лет. Автор показывает их жизнь без прикрас: психика, преждевременно покалеченная от полицейских издевательств (по ночам им не дают уснуть кошмарные воспоминания о пытках), от нищеты, как следствие - грубость, дикость, разврат (педерастия в рядах "капитанов", насильственный секс с девчонками, такими же малолетними, как они). В этом плане жизнь беднейшей молодёжи Бразилии, показанная Амаду, очень похожа на жизнь беднейшей молодёжи России - да и любой другой страны, включая и США.
С другой стороны, автор не ограничивается простым описанием нищеты - он, в отличие от многих других критиков капитализма, видит в нищете не только нищету, но и революционность (говоря словами Маркса), а не охает-ахает по-мещански "Ах, кошмар!". Амаду показывает, что у "капитанов", несмотря на их дикость, присутствует человеческое достоинство - то, чего не встретишь у представителей богатых, образованных классов. Многие "капитаны" становятся на путь вооружённой борьбы с полицией и богачами, влившись в банду Лампеана (реальное историческое лицо). Один из них делает насечки на своём ружье, отмечая число убитых им полицейских - когда его судили, на ружье его было обнаружено около 50 насечек (его, конечно же, казнили). Помнится, когда мы обсуждали этот роман с другом, я сказал насчёт этого момента: "Как я его понимаю". "Как я ему завидую", - поправил меня мой друг.
В романе также показан рядовой священник - не революционер, но добрый честный человек, который искренне стремится помочь беспризорникам. Верхушка духовенства подвергает священника гонениям, навешивая на него ярлык "коммуниста" (напомню, что компартия в Бразилии в те годы была вне закона, и ярлык "коммуниста" был в обществе примерно таким же пугалом, как сегодня пугалом является ярлык "террориста", "ваххабита").
В романе (как и в поздних романах Жоржи Амаду) присутствуют описания культуры бразильской (преимущественно негритянской) бедноты - полуязыческих (идущих из Африки), полукатолических праздников. Так же, как и в поздних романах, немало внимания уделяется рассмотрению сексуальной стороны жизни (вообще, Амаду в большинстве своих романов не был лицемерным пуританином, как те же советские, сталинско-брежневские оппортунисты, обходящие данную тему), а также присутствует романтизация половой любви.
В конце 1930-х гг. Амаду эмигрировал из Бразилии - сначала во Францию, потом - в Чехословакию. Бывал в СССР, потом в Китае (уже после победы китайской революции). В 1952г. он написал роман "Подполье свободы", в котором описывает бразильское общество 1937-го года - года прихода к власти фашиста Жетулио Варгаса, а также деятельность Бразильской компартии. Исследователи творчества Жоржи Амаду справедливо признают, что это - пожалуй, самый слабый его роман. Образы коммунистов здесь идеализируются, из-за чего теряют свою реалистичность. Сталина автор устами коммунистов называет "отец родной" - такое богостроительство выглядит наигранно. Сама компартия больше была похожа на русских народовольцев 2-й половины 19-го века, а не на большевиков-ленинцев: несмотря на то, что численность компартии составляла лишь 1 000 человек (население Бразилии в то время составляло свыше 40 миллионов), она, вместо того, чтобы создавать теоретически подкованное ядро в пролетариате, занималась боевыми вылазками - разбрасывала листовки и писала лозунги на стенах, вопреки тому, чему учил Ленин в "Что делать?". И, как следствие - постоянные провалы, аресты. Причём лозунги компартии зачастую были экономические, не выходящие за рамки капитализма. Ленин называл таких "революционеров" "либералы с бомбой": борьба их по сути является не более чем буржуазным радикализмом, пусть она и нелегальная.
Также неверный был взгляд компартии Бразилии на то, "что есть пролетариат". Партия ориентировалась не на бедноту крупных городов - огромный слой бразильского общества, добрую половину его населения (в то время), а на промышленных рабочих, рабочих крупных предприятий, что было в корне ошибочно. Действительно, в Большой Советской Энциклопедии" (БСЭ, 3-е изд., статья "Бразилия") указывается, что "промышленно-транспортный пролетариат превышает 2,5 млн. человек" (в другом месте той же статьи: численность рабочих промышленных предприятий - 1 426 тыс. человек, из них на предприятиях с 250 рабочими и более - 40%, т.е. около 600 тыс. чел.) - и это из 95,3 млн. человек населения Бразилии!
Такая ошибка в вопросе "что есть пролетариат?" обусловливается отравляющим влиянием сталинского (и вообще европейского, не только советского) оппортунизма, который опирался больше на рабочую аристократию, которая представлена в большой мере рабочими крупных промышленных предприятий, считал её пролетариатом, а не бедноту, как учили Маркс и Ленин.
Жизнь масс бразильских бедняков, их культура, нравы, их достоинства и недостатки в этом романе, к сожалению, не показаны. Пролетариат получился здесь какой-то "прилизанный", "пресный", по своим нравам скорее похожий на европейскую (или советскую) рабочую аристократию, вернее - на идеализированное её представление.
Однако, даже и в этом, не лучшем романе Жоржи Амаду, много очень верных вещей. Вообще, Жоржи Амаду справедливо сравнивают с Бальзаком по проницательности, по знанию жизни общества, разных его слоёв. В своё время Энгельс говорил о Бальзаке, что по его произведениям можно изучить историю, политическую, общественную жизнь, экономику Франции лучше, чем по справочникам - то же самое можно сказать и о Жоржи Амаду, о том, как он описывал бразильскую жизнь. Здесь нужно сказать несколько слов о Бразилии. В последние годы Бразилия уже стала империалистической нацией, там уже замедлился рост населения, там есть широкие средние классы (хоть и многомиллионные массы нищеты, разумеется, тоже остались). В 1-й же половине и середине 20-го века (время действия романов Жоржи Амаду) Бразилия была нацией во многом угнетённой, зависимой - сначала от Англии, потом от Германии и США. Однако, уже тогда Бразилия была относительно развитой нацией, и там уже была относительно сильная (во всяком случае, не полностью бессильная) национальная буржуазия, довольно многочисленный, типично европейский средний класс (впрочем, отдельные её районы и тогда, и даже сегодня продолжают оставаться отсталыми). В чём-то Бразилия в романах Амаду напоминает развитые страны, нашу страну, а в чём-то - страны "3-го мира" (но не самые отсталые), Узбекистан и т.п.
В романе "Подполье свободы", как я уже сказал, показан приход к власти фашиста Жетулио Варгаса и отношение различных классов общества к приходу фашизма. Приход Варгаса был связан с потерей Англией влияния на Бразилию, в связи с относительным ослаблением Англии и ростом Германии и США. За Варгасом стояли американские и германские империалисты, и он старался между ними лавировать, как лавирует, к примеру, Ислам Каримов между Россией, Западом и Китаем. Варгас, жестоко репрессируя коммунистов и даже либеральную оппозицию, в то же время создавал свои управляемые профсоюзы, шёл на некоторые чисто экономические (но не политические) уступки определённым секторам рабочих, т.е. начал создавать рабочую аристократию, пусть и не такую массовую, как была на Западе и в СССР.
Показательно отношение либеральной буржуазии к фашисту Варгасу и полицейщине в данном романе. Оно очень напоминает отношение либеральной буржуазии к Путину и полицейщине в современной России. Либералы ворчали на Варгаса, потому что его диктатура и их порой больно затрагивала (и их порой арестовывали и даже иногда били, но не так сильно, разумеется, как бедняков), но в то же время понимали, что без фашистской диктатуры они не смогут сберечь свою собственность от революции. "Полиция сродни туалету в доме: место, конечно, неприглядное, но без него никак", - так в романе говорит один из представителей либеральной буржуазии. Такое же отношение к полиции (милиции) мы видим сегодня со стороны наших либералов: они сильно возмущаются, когда "съехавший с катушек" майор Евсюков начинает стрелять по всем подряд (т.е. представляет опасность для жизни буржуев), когда милиционеры калечат преподавателя консерватории, и, в то же время, совсем не возмущаются, когда милиция пытает мелких правонарушителей из бедных слоёв, когда военщина душит свободу Кавказа и т.п.
Однако, ещё раз повторю, много в данном романе и наигранности. К примеру, девушка-танцовщица, которую "поматросил и бросил" богатенький бездельник, очень быстро приходит от глубоких мещанских предрассудков к твёрдым коммунистическим убеждениям только потому, что её морально поддержала коммунистка в трудный период её жизни. Вообще, это было подмечено и исследователями творчества Жоржи Амаду, что в ранних его романах герои неправдоподобно быстро и легко приходят к революционным убеждениям.
После написания данного романа Жоржи Амаду пережил творческий кризис, несколько лет не писал - очевидно, осознавая недостатки этого своего романа.
Но, как говорил Маркс, "разбитые армии превосходно учатся". В эти годы (конец 1950-х гг.) открывается новый период в творчестве Жоржи Амаду - период зрелости. Начинается этот период с романа "Габриэла". Роман этот о любви, но любовь в романах Жоржи Амаду всегда переплетается с общественной жизнью, что делает большинство его книг очень нескучными (в своё время Энгельс писал, что живость, "нескучность" в духе Шекспира - отличительный признак социалистического реализма в литературе). Действия происходят на фоне "смены власти" (этакой буржуазной революции в миниатюре) в небольшом провинциальном городке Бразилии в 1920-е гг. Амаду показывает, как старая верхушка из класса необходимого - энергичных смелых плантаторов, осваивающих и захватывающих земли, идущих на любую жестокость (сродни "новым русским" в России в "лихие 90-е") - превратилась в класс излишний, в разжиревших неповоротливых паразитов, вставших на пути экономического развития общества, не желающих строить в этом городе порт, т.к. им это было невыгодно (хотя это было выгодно молодой буржуазии). Амаду показывает, что в этой "революции в миниатюре" есть и компромиссы, есть и дипломатия, переговоры, но есть и насилие. Показано, что молодая буржуазия готова была идти даже на пытки агентов феодалов, и такое насилие Жоржи Амаду - ярый борец с полицейским насилием, с насилием со стороны "сильных мира сего" над слабыми, над бедняками - не осуждает, понимая, что пытки в данном случае играют прогрессивную роль ("насилие против насильника", как говорил Ленин).
Хотя Амаду описывает замену феодалов на буржуев, и симпатизирует буржуям в борьбе с феодалами, но он не ограничен данным этапом. В конце романа, на пире, устроенном в честь победы молодой буржуазии и успешного завершения строительства порта, один рабочий-социалист поднимает тост за партию Ленина, и подвыпившие буржуи весело подхватывают его, даже и не понимая, по словам Амаду, какую опасность для них таят ленинские идеи.
Пожалуй, самый сильный роман Жоржи Амаду (или один из таковых) - "Лавка чудес". Этот роман был написан в 1969г. В этом романе сильно затрагивается тема, внесли ли неевропейские народы вклад в мировую культуру. Главный герой - мулат Педро Аршанжо, бедняк, работавший педелем (университетским служителем) в местном вузе. Как говорится, ничего человеческое ему не было чуждо - он был и большим любителем выпить, и бабником. Но, в то же время, он написал несколько книг, доказывающих, что всё, чего достигла Бразилия, она достигла за счёт смешения рас, за счёт привнесения негритянской культуры в общий котёл культуры.
Умер Педро Аршанжо под забором, когда шёл в кабак в надежде выпить рюмку-другую кашасы (бразильская водка) и поболтать с друзьями. Никто в учёных кругах о нём даже и не знал.
Однако, через 25 лет, когда на носу был 100-летний юбилей Педро Аршанжо, образованное общество вдруг заговорило о нём с подачи американского профессора, приехавшего в Бразилию. Педро Аршанжо вдруг стал "национальным героем". Буржуазия и повязанная с ней интеллигенция создала "прилизанный" его образ: мол, и пьяницей он не был, стремился за счёт знаний выбиться из бедняцкой среды в образованное общество и ему это удалось; любил, якобы, всю жизнь только одну женщину - белокурую финку. Не знаю, кто служил Жоржи Амаду прототипом Педро Аршанжо, но явно напрашивается аналогия с празднованием 100-летия со дня рождения Ленина (отмечалось в 1970г., но подготовка к нему началась за несколько лет до этого): советские и просоветские оппортунисты напрочь выхолостили из ленинизма его боевой дух, а Ленина изобразили этаким боженькой.
Приведу одну сцену из этой книги, в которой сконцентрировано отношение Жоржи Амаду к вопросу о культуре угнетённых наций. Когда один сочувствующий интеллигент спросил Педро Аршанжо: "Как же Вы, учёный человек, материалист, и участвуете в негритянских языческих праздниках? Неужели Вы во всё это верите?", на что Педро Аршанжо ответил: "Если я не буду участвовать, я окажусь на стороне полиции, которая эти праздники жестоко разгоняет". Насколько выше стоял старик Амаду наших "коммунистов", оправдывающих свой отказ от поддержки борьбы народов Северного Кавказа и т.д. тем, что "коммунисты религиозников не поддерживают"!
Большинство героев романов Амаду данного, позднего, периода - это не промышленные рабочие, как в романе "Подполье свободы", а бедняки бразильского мегаполиса Баии (ныне Салвадор) - хронические безработные, живущие случайными заработками (в том числе и незаконными), проститутки и т.п. - в общем, те, кто составляли большинство населения Бразилии, те, кто и сегодня составляют значительную долю населения всех стран мира, даже и богатых стран - те, на кого "коммунисты" ещё с советских времён навешивали и по сей день навешивают ярлык "люмпенов" - те, кто на самом деле как раз и являются пролетариатом.
Амаду в своих романах прекрасно показал, что бедняки, несмотря на все их недостатки, несмотря на их грубость, дикость, разврат, на их простонародные предрассудки - несмотря на всё то, что делает их в глазах сытеньких мещан омерзительными подонками - единственные сохраняют человеческое достоинство, являются до конца революционными.
В некоторых романах Жоржи Амаду главными героями являются и революционно-демократические представители буржуазных классов, интеллигенции. Амаду понимал, что есть и такие.
В поздних романах у Амаду практически ничего не говорится о компартии, о коммунистах. Но верно ли отсюда делать вывод, что Амаду отошёл от коммунистических убеждений? Верно ли, что к Амаду пришла "зрелость" в смысле отказа от революционности?
Нет. Его революционность стала лишь глубже, несмотря на то, что коммунистических фраз в его романах стало меньше.
Амаду, очевидно, понял с возрастом, что путь к коммунизму не является ни прямым, ни коротким. Он понял, что пролетарское бытие не избавляет легко и быстро от предрассудков. Он понял, что ненависть к богатым у многих "оппозиционеров", "борцов за права трудящихся" зачастую оказывается не более чем завистью к богатым, желанием самому стать богатым. Амаду понял, что не все пролетарии становятся революционерами, как и не все буржуи являются контрреволюционерами, иногда (хоть и не часто) есть и исключения.
Герои поздних романов Амаду зачастую не любят работать, любят выпить, вкусно поесть и не "страдают" половой сдержанностью. В этих романах чувствуется некоторый анархический уклон. Очевидно, это был протест на официальный советский "марксизм", на советское буржуазно-полуфеодальное пуританство, на лицемерие верхушки "коммунистов", требующих аскетизма от народа, но не от себя.
Очень часто в поздних романах Амаду реальность причудливо переплетается с афробразильскими верованиями. На первый взгляд может показаться, что автор верит в эти чудеса, но, присмотревшись, можно понять, что это - тонкий юмор писателя, как и дань уважения традициям простого народа. Данный уклон в афробразильские верования, очевидно, опять же был протестом на официальный "материализм", который выродился до уровня мелочного экономизма, реформизма, т.е. до мелкого делячества, борющегося за несущественные улучшения в рамках капитализма. Амаду в одном из романов пишет, что красивая сказка лучше скучной правды. Мы, марксисты, в этом, конечно, с ним не согласны - нам нужна правда; но та самая "скучная правда" - это и не правда вовсе, а полуправда; с другой стороны, по сказкам, по верованиям, по сознанию людей, народа можно лучше понять их бытие.
"Красной нитью" через все романы Амаду (не только ранние) проходит жгучая ненависть к полиции, к насилию сильного над слабым, богатого над бедным, мужчины над женщиной. "Красной нитью" через все романы Амаду проходит любовь к беднякам и боевой революционный демократизм.
Также заслуга Амаду в том, что он создал сильные реалистичные образы женщин из народа, пролетарских женщин. Это - опять же шаг вперёд по сравнению с официальным "марксизмом", который опирался на рабочую аристократию, состоящую в немалой мере из рабочих-мужчин, и фактически рассматривал женщину как придаток мужа.
Творчество Жоржи Амаду во многом созвучно с творчеством нашего соотечественника - пусть не писателя, а певца - Юры Хоя, солиста "Сектор Газа". И у того и у другого - революционный демократизм, здоровая народность.
Конечно, буржуазный элемент в творчестве Амаду присутствует. Нельзя забывать и того, что по его мотивам созданы некоторые бразильские "мыльные оперы": любовный элемент оставлен, классовый - выхолощен. Присутствует у Амаду и гомофобия, и идеализация простого народа, преклонение перед стихийностью и, возможно, местами излишнее увлечение эротизмом. Выступая против фашизма, которому в Бразилии в своё время покровительствовала гитлеровская Германия, Амаду, к сожалению, опускается до поддержки советского и французского империализмов, которые на самом деле были ничем не лучше германского.
Буржуи взяли от Амаду одну сторону, отбросив другую. Мы, пролетарии, должны взять от Амаду именно его революционную сторону.