Аннотация: Авторство мира: Малабар и Верона, 2009 г. Авторство персонажа и текста: Габриэль Вега, 2009 г.
- Тяни! Ну тяни же, мать твою за ногу! - тужился рыжий.
- Да что ты орешь! - шипел Джей.
- Кого боишься разбудить, Джей? Им уже все равно, - четверо здоровенных детин пока безрезультатно пытались поднять мраморную плиту, которая почти встала на ребро, ловко поддетая железяками.
- Как думаешь, там правда клад есть?
- Да ни черта там нет. Пыль и кости, - осклабился Ганс, стоявший с противоположной стороны, - дайте мне, блин точку опоры, ооо... Проклятье!
- И я переверну мир... - Валет Пик, поджав под себя хромую ногу, сидел на ближайшем надгробье, пускал фонариком "солнечные" зайчики. Луч выхватывал обрывки имен, даты, розетки. В абсолютной, гробовой тишине стрекотали сверчки и слышались натужные ругательства. Два других источника света - прожектора ровными белыми полосами крест накрест освещали место работы взломщиков.
- Вот скажи, Лафайет, бесовское ты отродье, что тебе вперился этот клад? - спросил рыжий.
- А почему нет? - Валет удивленно приподнял бровь.
- А потому что его там нет.
- А если есть?
- Тяни, рыжий, чтоб тебя!
- Ох, блин, я сорву себе спину с вами!
- Ни хрена без меня не можете, - с досадой выдохнул табачный дым Валет Пик. Отложил фонарь, достал флягу, сделал щедрый глоток, прополоскал рот.
- Говорил же тебе, надо было взять крепежку и лебедку, - сетовал рыжий.
- По моим расчетам и без нее поднимем. Почва тут рыхлая.
- И скользкая, - ноги Ганса разъезжались в стороны.
- Так может это, подкоп было бы проще? - спросил рыжий.
- Да тяни ж ты, подлец!
- Да тяну-тяну! - послышался победный скрип, вместе с комьями земли, влажным, грибным запахом перегноя надгробная плита сдвинулась с мертвой точки.
- Ну и чо? Валет! Иди сюда!
Лафайет молча поднялся, доковылял до отверзшейся дыры, наклонился, заглядывая внутрь.
- Джей, прыгай туда.
- Нет-нет, вы как хотите, вы как-нибудь сами, - перекрестился Джей, - а я покойников грабить не буду.
- А жрать будешь? - резонно спросил Валет Пик.
- Ну ладно. Дай веревку, Вик. Полезу, не смотри на меня так, как инквизитор на еретика. Полезу. Вик, Ганс подержите-ка!
Через пять минут, копошившийся внутри с ломом Джей, с печалью в голосе изрек:
- Нет там ничего.
- А если внимательнее, Джей?
- Да говорю тебе, нету.
- Зарою, - возразил Лафайет.
- Да ящик тут какой-то.
В бледном свете двух прожекторов лицо Валета Пик озарилось кривой улыбкой, означавшей торжество силы лома над силой разума.
- Тяни давай, поднатужились.
Прохладный, влажный ветер тянул низко над землей. Уже выпала ночная роса.
- Открывай, - скомандовал Лафайет, когда Джей с латунным ящиком, похожим на ковчег, оказался вновь на земле-матушке.
- Передохнуть дайте, шкуродеры, - он аккуратно поставил ящик в траву и опасливо отодвинулся от края развороченной могилы.
- Дай-ка, - Ганс смыслил в искусстве взлома гораздо лучше их всех вместе взятых.
- Только крышку смотри не повреди. Его продать можно, - проявил участие Вик.
После нехитрых манипуляций ящик был открыт.
- Ну и хрен ли здесь? - подбоченился Джей. - Хлам какой-то.
- Сам ты хлам. Быдло, - огрызнулся Лафайет, сидевший на корточках у бронзового "ковчега" и с остервенением орудовавший ножом.
Когда проворные пальцы Валета открыли водонепроницаемый мешок, мужчина невольно открыл рот от удивления. На замшевом переплете книги когда-то золотыми, а ныне почерневшими буквами было выведено:
"Исидор Севильский. Абердинский бестиарий".
- Е-мае! Срань Господня! Ипическая сила! Вот так удача! Ай да молодца жид, ай да красава! Не обманул! - несмотря на хромоту Лафайет кружился с книгой в обнимку, нисколько не стесняясь, глядящих на него мужиков.
- Что это с ним?
- Припадок.
- Из-за каких-то бумажек. Фу ты ну ты. Чо это за хрень?
Валет вдруг остановился. Внезапное осознание осенило его как Божья благодать, со всего размаху, да в темя. Ведь книгу придется отдать заказчику.
- Вот что, - Лафайет вдруг стал мрачен и серьезен пуще обычного. - Нас тут не было.
- Да?! - спросил Ганс.
- Ага.
- А... это? - уточнил Джей, показывая на развороченную могилу.
- А это, - Валет прикусил губу. - А это... зарыть. Обратно. И чтобы все как было. С травкой.
- Слышь, ты ничего лучше не придумал? Не? - упер руки в боки рыжий.
Валет мотнул головой:
- Последний рывок, парни. Надо, - сжал крепче книгу подмышкой.
- Ну ты и долбанутый. Все мозги тебе святая инквизиция выбила!
Лафайет медленно кивнул, мол, он не спорит. Хотелось курить, но рядом с книгой было боязно.
- Чо тама хоть? Красивые картинки?
Валет Пик снова кивнул.
- О, надышался из могилы, бесовскую книгу посмотрел и ополоумел. Глазища-то гляди какие. Ладно, парни. Давай, зарывай.
Через час с небольшим могильная плита была установлена ровнехонько на место, с соседних участков, аккуратно сняв вместе с верхним слоем земли, бандиты приволокли траву. Уложили будто тут и росла, так и было. Если Исаак обнаружит, что могилу вскрывали, Валет разберется с этим потом. Мотор допотопного джипа затарахтел, завоняло дизелем. Прожектора, ломы и лопаты были погружены в кузов. Лафайет прижимал книгу к груди, улыбался, курил и молчал.
Двигатель старого джипа тарахтел как консервные банки, привязанные за кошачий хвост. Пустынная улица тонула во тьме и предутреннем тумане. Жутенький, постапокаллиптический пейзажик. Валет выпрыгнул из машины, все так же держа подмышкой добытое сегодня сокровище, помахал рукой своим парням, поблагодарил за работу, попрощался. Дождался, пока отъедет колымага, задрал голову, чтобы поглядеть на черное, беззвездное небо.
Черт его знает, кому предназначалось добытое сегодня сокровище с картинками, но Лафайет книгу не отдаст. Никому. Никогда. Ни за что. Его дело, его добыча. Не фига добром таким разбрасываться. То, что книга стоит состояния он, безусловно, знал. Ее историю знал тоже. Видно, кому-то из внешних понадобилась. Только вот кому? В трех округах по пальцам можно было перечесть таких коллекционеров.
Мысль о том, что он сорвал Исааку сделку, вызвала как обычно кривую и мерзостную улыбку. С этими приятными мыслями Валет поднялся по ступенькам крыльца, всунул в замочную скважину ключ, повернул три раза и пинком ноги открыл дверь.
Другим пинать дверь было нельзя, но Валету как хозяину - можно. На то это и его дом. Рукой Лафайет нашарил выключатель, зажег свет, на время положил книгу на тумбу в пустынной "прихожей?, снял перчатки и ботинки, снова сунул "Бестиарий? подмышку, как был в носках, поковылял на кухню. Не так давно его порадовали сносным кофе, а сегодня была чертовски удачная ночь. За это стоило выпить.
Зажужжала старая кофеварка, через пару минут был готов горький, крепкий кофе. Валет плеснул горячий напиток в кружку, уселся в разваленное, старое кресло, положил книгу на стол и осторожно перевернул первую страницу. На небольшой золоченной картинке в плетении узорчатой рамы был изображен Бог в фиолетовой с пурпуром одежде, золотым нимбом, на фоне тройного круга. Стопами он опирался на четыре волны, в левой руке держал книгу, правой благословлял. "
"Вначале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один" - гласила надпись под картинкой. Лафайет торопливо облизал губы, придвинулся ближе и склонился над книгой, разглядывая картинку. Такую радость Валет Пик испытывал разве что тогда, когда наконец закончил работу над своим стальным зверем, стоявшим в гараже. Валет, сделав один глоток, начисто забыл о кофе...
"И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их"...
Над Отрубленной головой и над всем Аммоном взошло солнце. Где-то вдалеке на кривой улице слышалась брань. Растрепанная Марго опять ругала своего сожителя. В голозадого мужика, стоящего под окном, летел мусор, бутылки и посуда.
- Убью гада! Только еще попробуй!
- Ну заинька, ну не виноват я...
- Еще раз увижу тебя с ней, голову отгрызу, падлюке, глаза выцарапаю!
- А вот хрена тебе лысого! Оставайся здесь, будешь знать, как налево ходить, - рама окна скрипнула и хлопнула с оглушительным грохотом.
- Заинька... Ну что же ты...
Мужчина и женщина, созданные по образу и подобию, любили друг друга, ревновали, бранились. Жан Лафайет по прозвищу Валет Пик не слышал. Блаженно улыбаясь, он лежал обожженной щекой на книге и видел десятый сон, в котором златокрылый ангел водил леопарда в поводу.