Энигматика, Пруста не в том, что его фамилия звучит жёстко, как немецкая, а в звучании, не многими слышимом, синестетических полотен написанных литерой и партитурными знаками.
Собственно тексты Пруста не имеют содержания, вернее она малозначительна, её присутствие, как влаги в Долине Смерти, как фабулы в музыке, которая скорее вызывает конфабуляцию, придуманную память, манипулируя настроениями и вызывающей лишь смутные миражи у визионеров.
Из вышесказанного следует, что читать Пруста, как биржевую, сводку, газетный текст, невозможно, чтобы получить удовольствие, предполагаемое за художественным текстом. Его "партитуру" нужно поддерживать интонационно, с модуляциями, у кого есть эта внутренняя артикуляционная музыкальность чтеца, скрябиновская миксация; поток бессознательного постепенно переходит в поток сознания.
Но является ли первичность прустовского жанра - аксиомой, когда поток, ещё, пока, кажущимся бессознательным, вырывается на поверхность из под творческого спуда? Не занёс ли русской безуминки в европейское рацио Николай Васильевич - разве что птичьего гриппа у Птицы-Гоголя не диагносцировано...
Не на французском ли, исключительно, щебечут болонки Меджи и Фиделька в "Записах сумасшедшего"? Их диалоги столь напоминают об общении прустовских героев и героинь.
Шперунг, будто свойственен, как "девушкам в цвету", так и Поприщину...
Пруст оказался столь органичным французской ментальности, частью, он его и сформировал, видимо, чему свидетельство современная политическая история. И как иллюстрация влияния на искусство - фильм "Моя мама путана", трудно усвояемого киноязыка, тягучего движения, растворяющего действительность в пристальности к ней удивлённого, но критичного внимания...
Воспроизведение средствами синтетического искусства кино прустовской ауры мискуитета близкой к оригинальной книжной, говорит о её плодовитости...