Пришли как-то вечером гномик Пук с Манькой к Ильичу в гости. Выпить, разумеется. Ильич - он на первом этаже обитает в том же подъезде, что и Пук. А жена его, Ильинична, тоже самогона гонит немало. Так что друзьям всегда есть, что обсудить.
Пук как в прихожую зашел - чуть не спотыкнулся с непривычки. У Ильича там двухсотлитровая бочка с самогоном стоит. Чтобы всегда было, что к столу подавать.
И вот сели Манька, Пук, Ильич, и Ильинична самогоном ужинать, да едой заедать. Наварила хозяйка пельменей кастрюлю здоровенную. Нажарила их же сковородку огромную. А гостям всё мало и мало. Они пельмени проглотили - будто их и не было никогда. И ещё просят. Пришлось Ильиничне тех пельменей вторую партию заварить. Заварила, да и забыла спьяну. Все уже понабрались, песни горланят, под радиоприемник пляшут, соседям в стенку стучат:
- Эй! Вы чего спите после двадцати трех ноль-ноль? А ну-ка, всем шуметь, чтоб веселее было!!!
Курят - дым столбом стоит. До девятого этажа включительно. А пельмени, забытые, на кухне горят - вода выкипела. И сковорода с кастрюлей горят. И дым уже через щели наружу сочится, подъезд застилает.
Тут жители подъезда все попросыпались. Даже те, которые умудрялись до этого спать под звуки пьянки. К Ильичу в дверь стучаться:
- Ильич! - говорят. - Ильич! Ты горишь!!!
А Ильинична уже разведала обстановку. Плиту обгорелую ударом ноги вырубила. А Ильич протрезвел. Слышит, что соседи в дверь колотятся. И вот все четверо в другую комнату потихоньку удалились, и давай совещаться.
- Что будем делать? - спрашивает Ильич.
- А давайте притворимся, что никого нет дома! - предлагает Пук.
- Да у тебя умная голова, дружище! - сияет Ильич.
- Ага, только к пьяному туловищу пришпандорена, - вздыхает Пук.
А соседи уже им в окна стучат. Промеж собой переговариваются:
- Они дома?
- Да не видно ничего!
Ну, Ильич, он ведь тоже не дурак: перед началом пьянки все занавески задернул. Чтобы никакой алкогольный патруль за ними не наблюдал.
А соседи - они тоже жить хотят. Взяли да и позвонили во все экстренные службы. Не прошло и пяти минут, как у подъезда швартуются три пожарные машины, реанимобилей пара штук, какие-то микроавтобусы МЧС. И даже участковый подъехал. Куда же без него. Огнеборцы в матюгальники кричат:
-Открывайте! А то все окна вам побьём!
Ильич раздевается - и в бочку с самогоном засел. Ильинична делает вид, что хохломскими сувенирами любуется. У неё этих сувениров - целый шкаф, на помойке подобранный. Вместе с сувенирами. Манька в это время плиту на кухне доламывает. Ну а Пуку не остается ничего другого, кроме как идти дверь открывать.
Ну, открыл он дверь. Заходит участковый с помощником, пожарных свора, спасатели лезут, врачи. А в квартире - идиллия. Ильич народную медицину практикует, в целебном отваре купается. Ильинична его из расписного ковшика поливает. А Манька (она самая умная, у неё неначатое высшее образование) говорит:
- Попрошу засвидетельствовать в протоколе: плита изначально имела многочисленные дефекты!
Как будто сама в этом отношении лучше плиты. А Пук уже на диван почивать укладывается. И глазки у всех невинные-невинные. Типа, сейчас проветрим помещение, и ляжем спать. Ну, посмотрели представители силовых ведомств: придраться не к чему. Выписали тому соседу, который им звонил, штраф за ложный вызов, да и укатили.
И все улеглись спать. Вот только у Ильиничны печалька: как теперь опоганенный мужем самогон пить? Ну да не беда: она ту бочку на "Волочильщике" алкашам продала. Те были рады.