Уайт Уилл : другие произведения.

Капитан (Последний Горизонт 1)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Чтобы выжить в этой галактике, тебе нужна волшебная палочка в одной руке и пистолет в другой". На малоизвестной планете архимаг Варик Валленар произносит великое заклинание, чтобы наделить себя магическими способностями своих альтернативных "я". Ритуал работает слишком хорошо, даруя Варику не только магию, но и воспоминания о шести жизнях. Включая их ужасные смерти. Теперь Варик обладает силой, большей, чем у любого волшебника в истории галактики, но он знает, что этого будет недостаточно. Враги, с которыми он сталкивался в тех альтернативных жизнях, были апокалиптического масштаба. Ужасы технологий и магии. Ничего, что он или кто-либо другой может победить. Поедающие Солнце насекомые из других измерений, темные секретные организации, генетически улучшенные инопланетные суперсолдаты, безжалостные мегакорпорации и орды нежити-киборгов - все это скрывается в самых темных уголках галактики, и Варик знает, что любой из них в любой момент может стать угрозой конца света. Все это неподвластно любому волшебнику, независимо от того, сколькими заклинаниями он овладел или сколько межзвездных боевых кораблей он мобилизовал для своего дела. Потеряв надежду, Варик обнаруживает, что пытается уберечь то немногое, что может, от надвигающейся гибели. Пока до него не дошли слухи о мифическом звездолете, непобедимом корабле героев, созданном для борьбы с галактическими угрозами. Корабль под названием "Последний горизонт ". Перевод: Алекс Фролов

Капитан

[]

Annotation


     "Чтобы выжить в этой галактике, тебе нужна волшебная палочка в одной руке и пистолет в другой". На малоизвестной планете архимаг Варик Валленар произносит великое заклинание, чтобы наделить себя магическими способностями своих альтернативных "я". Ритуал работает слишком хорошо, даруя Варику не только магию, но и воспоминания о шести жизнях. Включая их ужасные смерти. Теперь Варик обладает силой, большей, чем у любого волшебника в истории галактики, но он знает, что этого будет недостаточно. Враги, с которыми он сталкивался в тех альтернативных жизнях, были апокалиптического масштаба. Ужасы технологий и магии. Ничего, что он или кто-либо другой может победить. Поедающие Солнце насекомые из других измерений, темные секретные организации, генетически улучшенные инопланетные суперсолдаты, безжалостные мегакорпорации и орды нежити-киборгов - все это скрывается в самых темных уголках галактики, и Варик знает, что любой из них в любой момент может стать угрозой конца света. Все это неподвластно любому волшебнику, независимо от того, сколькими заклинаниями он овладел или сколько межзвездных боевых кораблей он мобилизовал для своего дела. Потеряв надежду, Варик обнаруживает, что пытается уберечь то немногое, что может, от надвигающейся гибели. Пока до него не дошли слухи о мифическом звездолете, непобедимом корабле героев, созданном для борьбы с галактическими угрозами. Корабль под названием "Последний горизонт ". 
     Перевод: Алекс Фролов

[]



ГЛАВА ПЕРВАЯ




     Позвольте мне рассказать вам, как я умирал пять раз за один день.
     Мы были на планете Незарин, и я не виню вас, если вы о ней не слышали. Если вы не изучаете редкие астрономические явления, то вам незачем их изучать. Стандартная сине-зеленая планета с желтым солнцем средних размеров.
     Его коренное разумное население переселилось столетия назад, но они оставили после себя записи о необъяснимых эфирных явлениях. Примерно каждые тысячу лет на планете происходит нечто, что вы могли бы назвать своего рода затмением.
     По неизвестным причинам Эфир собирается вокруг планеты, образуя концентрацию магии, которая проявляется в небе. В этом случае естественное заклинание заслоняет солнце независимо от точки зрения зрителя.
     Но вы не видите солнце как черный диск. Вместо этого солнце как будто вырезано, и вы можете видеть… дальше.
     Солнце Незарина становится прозрачной линзой, через которую можно увидеть будущее.
     Волшебники на протяжении всей истории оставили после себя значительный объем работ об этом явлении, для которого у местных жителей была дюжина названий, от Ока Божьего до Будущего Падения.
     Все маги проявляют особый интерес к уникальным магическим событиям, поскольку их можно использовать для усиления заклинаний.
     Именно поэтому я в первую очередь и приехал в Незарин.
     Сотрудники в серебристо-голубой униформе корпорации "Валленар" суетились вокруг меня, расставляя оборудование широким кругом. Промышленные фонари маячили над головой, готовые включиться, когда солнце опустится. Алюминиевые ящики были сложены в определенных точках по кругу, именно там, где я указал.
     Круг имел сто ярдов в диаметре, нарисованный на древних камнях, установленных местными жителями. Это было одно из тысяч мест по всей планете, куда они приходили, чтобы увидеть Око Божье, за несколько дней до того, как они полностью покинули свою родную планету.
     В центре этого круга я обозначил новый узор. Замысловатая печать со сложным магическим значением, линии которой рабочие теперь прорисовывают, аккуратно высыпая блестящую пыль из открытых контейнеров.
     Пыль состояла из измельченных алмазов. Нет, позвольте мне перефразировать, потому что алмазы есть практически на любой планете. Они были сделаны из алмазов ночи Дорнота, одного из самых ценных природных веществ этой планеты. Нам пришлось договориться об освобождении от ответственности с планетарным правительством, прежде чем они разрешили нам приобрести хотя бы один ночной бриллиант.
     Каждые полсекунды, пока рабочий распылял эту сверкающую пыль, они выбрасывали сокровища, стоимость которых превышала стоимость города, в котором они родились.
     А ночные алмазы даже близко не подходили к самому ценному компоненту, который Валленарская корпорация нашла для этого ритуала. Такие расходы привели бы к банкротству многих цивилизованных систем.
     Вот почему я перепроверил, перепроверил трижды и поручил команде экспертов на орбите проверить мое расположение каждого дюйма магического круга. И все же мой желудок скрутило от беспокойства и предвкушения.
     Я был близок к тому, чтобы выйти за пределы Вселенной. Заглянуть глубже в Эфир, глубже в магию, чем кому-либо когда-либо удавалось. И принести знания обратно со мной.
     Но у нас был только один шанс.
     Солнце начало скрываться из виду, свет постепенно тускнел. Наш лагерь корпорации "Валленар" занимал большое обнажение недалеко от вершины горы, но воздух был неподвижен; магические барьеры не давали ветру приблизиться к нам. Стороннему наблюдателю это выглядело бы как тонкий, невидимый купол над всей нашей операцией.
     Я давал указания своей команде, проводя их по шагам, которые мы отрабатывали сотни раз. Как опытный архимаг, запечатывающей и связывающей магии, я разработал программу, которой они следовали. Я написал заклинание, которое мы все собирались произнести. Они не нуждались в моем руководстве, но я все равно барабанил пальцами по своему бедру.
     Меньше чем через час дело моей жизни было бы завершено.
     Шаттл медленно спускался с неба, приземляясь за ветровым барьером, чтобы не поднимать пыль. Пандус расширился, и еще больше рабочих в серебристо-синем вышли парами, каждый неся между собой очередной алюминиевый ящик или массивное произведение искусства.
     После шести или семи пар мой отец спустился по трапу.
     Все члены корпорации "Валленар" выпрямились при виде него. На нем был сшитый на заказ серый костюм, и он держался так, словно ему здесь принадлежало все.
     Некоторые сказали бы, что да.
     Мы не были военной организацией, но все же некоторые люди отдавали честь. Большинство из них никогда лично не видели президента корпорации "Валленар". Хотя, поскольку все здесь были частью моей команды, они каждый день видели другого Валленара.
     Бенри Валленар проигнорировал всех остальных и направился в мою сторону. Он выглядел как моя старая версия: на его темной коже было больше морщин, а блеск серебристых волос и глаз немного поблек со временем.
     Ни глаза, ни волосы, конечно, не были естественными. Наше сходство тоже не было случайным.
     Мои родители стремились создать идеального наследника корпорации "Валленар", который был бы виртуальной копией моего отца.
     Он игнорировал всех остальных, пока не подошел ко мне, и даже тогда не заговорил сразу. Он встал рядом со мной, глядя на суетливый рой снующих рабочих. Он вытащил сигарету, прикурил щелчком пальцев и сунул в рот.
     Только выпустив длинную струю дыма, он что-то сказал. — Как наше состояние, Варик?
     Если бы я что-нибудь съел, меня бы вырвало час назад просто от нервов. В то же время я никогда ничего так сильно не ждал… и никогда так не боялся, что что-то пойдет не так.
     — Мы опережаем график, — доложил я. — Я подтвердил структуру заклинания, и Эфир сильный. Все выглядит хорошо.
     Я поднял руку и заслонился от солнца, пытаясь хоть мельком увидеть приближающуюся Будущую осень.
     — Осталось недолго.
     — Я видел, что ты превысил бюджет на кираксийские Сферы Духов. — Он еще раз затянулся сигаретой.
     Я надеялся, что он не обнаружит этого до окончания ритуала.
     — Сейчас не время сдерживаться. Я уверен, что с помощью Сфер Духов мы сможем получить пять отражений.
     — Это зависит от тебя, не так ли?
     Серебристый взгляд Бенри Валленара не был сфокусирован на мне, но я почувствовал, что он пронзил меня насквозь. Точно так же ему не нужно было напоминать мне, сколько денег ушло на этот ритуал.
     Тренировочного заезда не было. Второго шанса не было, и никаких возвратов. Магия так не работала. Заклинание сработало бы так, как задумано, но это не означало, что нам понравятся результаты.
     Либо мы завершим то, чего не удавалось никому в истории галактики, либо бросим тысячи состояний в черную дыру.
     И все это свалилось на меня.
     Все остальные были одеты в синее с серебром, но только я был одет в белый комбинезон с подкладкой. Ткань покрывали эфирные знаки, магические символы, которые я сам нарисовал черным маркером.
     Возможно, я и был вторым лучшим магом на этой планете и тем, кто разработал ритуал, но я не был заклинателем.
     Мишенью был я.
     — Не думай о деньгах, папа. Думай о волшебстве! — Зажав пальцы, я посмотрел на солнце. — Даже если мы не получим прибыли, мы войдем в историю.
     — Все дело в деньгах. Это наш семейный девиз.
     — Нет, это не так.
     — Тогда я заплачу, чтобы его поменяли. — Он свирепо посмотрел на меня сквозь облако дыма. — Ты у нас на крючке из-за всего этого. Не забывай.
     — Это я сижу в кресле! Я глубоко вздохнул. — Неважно. Папа, если я… если что-то пойдет не так…
     Заклинания никогда не шли неправильно. Они всегда срабатывали так, как задумано, если вы произносили их правильно. Но они часто приводили к непредвиденным последствиям.
     Мы сделали все, чтобы свести риск к минимуму, но все еще оставалась вероятность, что Варик Валленар, вышедший из этого круга, уже не будет тем мной который вошел.
     Пока я пытался облечь свои чувства в слова, отец повернулся ко мне, приподняв брови.
     — Что ты имеешь в виду, если что-то пойдет не так?
     — Нет, все выглядит хорошо, я имею в виду…
     Он ткнул пальцем мне в грудь. — Я инвестирую в тебя сто миллиардов стандартов. Не показывай мне сомнений, покажи мне мастерство. Покажи мне уверенность. Если ты не можешь с этим справиться, тебе лучше сказать об этом прямо сейчас.
     Я начал огрызаться на него в ответ… но сдулся. В конце концов, он был прав. Как обычно.
     Я был сертифицированным Галактическим Союзом архимагом запечатывания и связывания. Это был мой ритуал, моя магия, и не оставалось места для сомнений.
     Придя в себя, я указал на главу круга.
     — Заканчивайте свои приготовления и занимайте позицию. Предварительное заклинание начнется через двадцать четыре минуты, поэтому я хочу, чтобы ты взял посох на десять минут раньше. — Он выпустил еще одну струю дыма. — Вот так-то лучше.
     Я последовал собственному совету и прошел по краю магического круга, поскольку солнце над головой давало меньше света. Оно не заслонялось, а скорее угасало. Теперь, когда оно была достаточно тусклым, чтобы на него можно было взглянуть, звезда производила впечатление сжимающейся внутри самой себя. Как будто это была воронка, медленно осыпающаяся в туннель под ней.
     Каждый ритуальный компонент лежал на своем месте по кругу, большинство все еще внутри алюминиевых ящиков, в которых они были отправлены. Я прошел мимо бака с водой, в котором лежала одна блестящая рыбка. Его зеркально-яркие чешуйки отражали разные версии меня, нереализованные возможности, и я не смог удержаться от быстрого взгляда, проходя мимо.
     В одном открытом ящике были навалены золотые монеты — огромный сундук с сокровищами древней империи. Каждая монета содержала день жизни, и я провел рукой по золоту, не прикасаясь к нему.
     Каменная плита высотой выше меня, которая когда-то покоилась на могиле древнего волшебника, теперь стояла, подпертая титановой рамой. На нем была написана эфирная формула, допускающая перерождение, и он был обращен к центру круга.
     Все, что я передавал, было бесценным артефактом, который оказался не таким уж бесценным, когда корпорация "Валленар" открыла свой банковский счет. Любое из них могло стать краеугольным камнем ритуала, который бывает раз в жизни, и все они были великими тайнами магии. Мне казалось неуважением не восхищаться каждым из них так, как он того заслуживал.
     У нас их было сорок девять. Семь семерок.
     Они по спирали направлялись внутрь, к центру круга, и все оказались лицом к лицу с одним очень обыденным предметом в центре: мягким стулом.
     Закончив выводить сложные символы внутри круга, я, наконец, добрался до середины и поднял консоль, прикрепленную к моему левому предплечью. Экран устройства замерцал, когда оно переключилось в режим передачи.
     — Объект ритуала на месте, — сказал я. — Десять минут до предварительного заклинания.
     Затем я отстегнул свою консоль и передал ее служащему. На мне не могло быть ничего, что могло бы помешать заклинанию.
     Я опустился в кресло и откинулся на спинку. Теперь, в каком-то смысле, моя роль была закончена. Годы исследований, планирования, расчетов и приготовлений достигли кульминации в этот момент.
     Волнение и тревога переплелись воедино, пока я не перестал понимать, где кончается одно и начинается другое, но больше моя забота ничего не могла сделать. Маги, проводившие этот ритуал, были профессионалами, и я сам обучал их. Они не допустили бы ошибки.
     Теперь мне оставалось только откинуться назад и наслаждаться волшебством.
     — О, подождите! — Сказал я, прежде чем служащий ушел. — У вас есть маркер? Кажется, я оставил его рядом с… о, у вас есть! Спасибо, просто позволь мне…
     Мужчина протянул мне маркер, и я наклонился к лампочке рядом с моим креслом. Это была просто коробка с семью лампочками на верхушке шеста высотой по пояс; моя команда не хотела ставить ее туда, но я настоял.
     Количество сияющих огоньков показало бы мне, насколько успешным было заклинание.
     В настоящее время горел только крайний левый индикатор. По умолчанию использовался один, а семь означали, что заклинание сработало идеально.
     Один свет, потому что я владел одной магией.
     Я начал обводить пятый светофор, но остановился, приложив маркер к стеклу. Я мог бы быть немного более оптимистичным. После еще одного секундного колебания я обвел шестой светофор. Затем я закрыл маркер колпачком и вернул его дежурному, прежде чем снова усесться в кресло.
     Я никогда не ожидал, что у нас будет целых семь. Пять — это было бы превосходно, а шесть превзойдут все наши надежды.
     Мой отец не хотел, чтобы у меня был свет. Это было ненужным отвлечением. Но начальное заклинание заняло долгие минуты, и мне нужно было чем-то отвлечь свой разум. Это, по крайней мере, дало бы мне на что посмотреть.
     Голос из ближайшего динамика эхом разнесся над местом проведения ритуала. “Весь персонал на местах. Тридцать секунд до ритуального посвящения.
     Шестеро магов расположились по внешним краям круга, на равном расстоянии друг от друга, но оставив зазор для седьмого: моего отца.
     Сереброокий архимаг, президент корпорации "Валленар", нес серебряный посох, увенчанный голубым кристаллом. Точно в нужный момент мой отец ударил рукоятью своего посоха в землю и начал петь.
     Повсюду вокруг него, над и под физической реальностью, Эфир дрожал.
     Каждый слог Бенри Валленара резонировал с самой магией, серебристо-серые символы замерцали в воздухе вокруг него, когда Эфир откликнулся на его призыв.
     Хотя это ничего бы не изменило, я прокрутил весь ритуал в голове. Я ничего не мог с собой поделать.
     Заклинание, которое произнес мой отец, было вариацией на тему его фирменного заклинания "Зеркало Безмолвия". Обычно он мог проявлять временные копии своих целей, отражения реализованных возможностей.
     Я мог видеть влияние этого заклинания даже сейчас, когда мерцающие серые призраки начали появляться подобно теням вокруг всех артефактов в круге. Они гудели, как статические разряды, появляясь и исчезая.
     Заклинание действовало, проявляя альтернативные возможности. Мечты стали реальностью.
     На этот раз мы зашли еще дальше. Вместо того, чтобы извлекать из себя мои собственные тени, мы собирались призвать их в меня. Я собирался передать знания от своих альтернативных "я".
     Заклинания, которые я мог знать, но никогда не знал. Навыки, которые я мог бы развить. Таланты, которые я так и не развил. Невиданные виды, невыученные уроки.
     Каждый волшебник специализировался в какой-то одной магии. Чем больше они совершенствовались в мастерстве и силе, тем более сосредоточенными становились. Один маг мог освоить только одну дисциплину.
     До этого ритуала.
     Мы собирались нарушить это правило.
     Если бы все прошло хорошо, я бы объединил мастерство семи волшебников в одном теле. Я бы заглянул в магию дальше, чем кто-либо из смертных, и овладел бы большим количеством заклинаний, чем кто-либо другой в истории.
     Здесь, сегодня, я хотел бы заглянуть в самое сердце магии.
     Когда пение достигло крещендо, весь круг вокруг меня засиял ярким серебром. Все артефакты были окружены черно-белыми отражениями, похожими на голографические копии. Я должен был почувствовать облегчение — заклинание шло своим чередом, — но я оставил свой аналитический ум позади. Первоначальный успех только укрепил мои нервы.
     Особенно когда наручники обхватили мои запястья и лодыжки, а кресло начало наклоняться назад.
     Все это было частью плана, который я разработал сам, но все равно было неудобно сидеть пристегнутым и смотреть в небо.
     Пока я не увидел, как Божье Око медленно открылось. Тогда мне оставалось только удивляться.
     Солнце превратилось в не более чем яркое кольцо, оставив меня смотреть в туннель за пределами мира. Дыра в вечность.
     Заклинание достигло своего апогея, голоса семи поющих магов слились в трансцендентную песню, эхом разносящуюся по самому Эфиру. Обычный мир исчез, и, наконец, я увидел, что выходит за пределы магии смертных.
     И там я увидел…
     …неудача.
     Я был кем-то другим. Нет, я все еще был самим собой, но в другой версии. Я прожил целую жизнь и все это помнил. На самом деле, я забыл свою версию, привязанную к белому стулу, и это стало всей моей реальностью.
     Я стоял на коленях на липком полу отвратительной камеры, которая была в равных частях выращена из биоинженерной плоти и выкована из стали. Я был одет в силовую боевую броню, но на моем визоре горели алые предупреждения. Все было повреждено, просто мертвый груз удерживал мое тело, а один мой глаз был залит кровью.
     Мое оружие было пусто, я был измотан, произнося заклинание за заклинанием, а моя палочка была разбита и не подлежала ремонту. Отвратительные порождения кибернетики и плоти нежити удерживали меня. Они заставили меня поднять голову и посмотреть на край металлического стола.
     Я отшатнулся от эфирных символов, сиявших над этим столом. Или, скорее, от чудовища, которое венчали эти символы.
     Из-за стола поднялся десятифутовый слиток человека и машины. Он открыл горящие глаза и посмотрел на женщину рядом со мной.
     Из-за того, что я повернул голову, я мог видеть ее лишь мельком, но слышал, как она сопротивляется. Она закричала на него, и я почувствовал, как чувство полного провала проникает в мою душу.
     Мы участвовали в долгом крестовом походе, чтобы остановить Железного Короля. Во-первых, помешать ему родиться, затем помешать ему набирать силу и, наконец, помешать ему пожирать галактику подобно бушующему огню. Мы потерпели слишком много поражений. А теперь еще одно.
     По-прежнему не глядя на меня, Железный Король проткнул мне грудь своей металлической рукой.
     Я погиб, потерпев неудачу, оставив галактику погибать и возрождаться заново как армию неуклюжих мертвых киборгов.
     Затем я пришел в себя, тяжело дыша, привязанный к белому стулу.
     Я напрягался и боролся, пытаясь выбраться. Железный Король привязал меня! Где я был? Как я сюда попал? Я попытался произнести заклинание поиска пути, но моя навигационная магия была ограничена связующими кругами на моих наручниках. Я должен был выбраться.
     Пока я боролся с ремнями, я увидел семь огоньков.
     Два были зажжены.
     Это вызвало воспоминание, и я замер от осознания. Каким-то образом я вернулся в прошлое. Было еще не слишком поздно, король еще не родился, я все еще мог остановиться…
     Затем вернулись новые воспоминания, и они начали бороться друг с другом.
     Я не путешествовал назад. Я видел другую жизнь, которая была на годы дальше в будущее, чем эта.
     Но заклинание сработало не так.
     Я не должен был вызывать воспоминания о целых жизнях, только заклинания. Этого даже не было в моем списке возможных исходов.
     Теперь я вспомнил, что прожил две жизни. Было ли это воспоминанием? Было ли это все еще видением? Какой набор воспоминаний был настоящим?
     Конечно, я овладел двумя магическими дисциплинами, но это совсем не походило на победу. Неужели Эфир по какой-то причине решил, что мне нужно прожить две жизни? Почему?
     Прежде чем я сообразил это, рухнувшее солнце втянуло меня обратно.
     На этот раз я был одет в однотонно-синее. Я пилотировал массивного гуманоидного робота того же цвета и сражался бок о бок с другими членами моего ордена.
     Мы были Рыцарями Отряда Титанов и защищали галактику от монстров.
     Как Синий Рыцарь, я столкнулся с инопланетной магией и использовал элементальную воду в качестве оружия. Я поделился мудростью уравновешивания с нашим вспыльчивым лидером, Красным Рыцарем. Мы с ним были противоположностями во многих отношениях, но наша общая цель сделала нас друзьями.
     Пока однажды мы не потерпели неудачу.
     Насекомое размером с планету укусило Желтого Рыцаря, проглотив ее и ее меха целиком. Королева Роя подняла одну титаническую клешню, и огонь с ближайшей звезды потек в ее пасть. Пока существо питалось короной местного солнца, стаи насекомообразных порождений монстров промчались мимо нас и начали собирать биомассу с ближайшей планеты.
     Мы потерпели поражение. Я снял доспехи и удалился.
     Насекомые из-за пределов Вселенной правили галактикой, и я прожил остаток своей жизни, зная, что не смог их остановить.
     И снова я проснулся в панике, весь в поту, уставившись на третью лампочку. Мне хотелось выкрикнуть код отмены, но я не мог вспомнить, что это было. Я едва мог вспомнить, кто такой я .
     Я вспомнил свое имя. Это была одна из немногих вещей, неизменных в жизни каждого человека.
     Но то, что значило быть Вариком Валленаром, изменилось. У меня было три разных определения. И три разные магии.
     Видение снова поглотило меня.
     Я видел, как Галактический союз, крупнейшее межпланетное правительство в цивилизованном космосе, захватило власть и начало гражданскую войну в погоне за галактическим господством. Свобода стала далеким воспоминанием, и я был казнен в секретной тюрьме.
     Четыре огонька.
     Я участвовал в крестовом походе против непобедимого воина, прославляемого как герой, когда он обратил свою силу против тех, кого когда-то защищал. Он убил меня, чтобы отправить сообщение, но, по крайней мере, я умер до того, как увидел, как галактика склоняется перед ним.
     Пять огней.
     Я охранял величественную королеву Карошана, чья власть была настолько велика, что я иногда задавался вопросом, зачем ей вообще нужны телохранители. Пока за ней не пришли генетически измененные суперсолдаты. Я сказал ей, что могу победить их с помощью проклятий. Никто не мог сравниться со мной в магии. Она доверяла мне, и я умер, зная, что моя гордость погубит ее.
     Шесть огней.
     Шесть лет взросления, шесть стажировок, шесть наборов страхов и надежд. Я усвоил больше уроков, чем кто-либо другой, и я повторял одни и те же уроки больше раз. Я видел, как умирал я сам, и я видел, как рушилась галактика.
     Шесть жизней закружились у меня в голове, и я воззвал к Эфиру о пощаде.
     В этот момент погас весь свет. Моторы в моем кресле завизжали. Явление в небе потускнело.
     И я потерял сознание.

ГЛАВА ВТОРАЯ


ДВОЕ
     Бенри Валленар создал более мощное заклинание, чем любое из тех, что он когда-либо творил. Любое, что когда-либо творилось, по крайней мере, за столетия. Эфир искривлял все небо, сосредоточившись на Божьем Оке, заменившем солнце, и десятки незаменимых артефактов сияли подобно серебряным звездам по всему ритуальному кругу.
     Он мог видеть это. Любой, хоть наполовину обученный магии во всем секторе, вероятно, мог увидеть воздействие этого ритуала на Эфир.
     Их заклинание было шедевром.
     Его сын Варик бился в конвульсиях на удерживающем его стуле, но это было ожидаемо. Он пропускал через себя достаточно магии, чтобы уничтожить планеты или погасить солнце. Рядом с ним было выставлено семь огней, о которых предупреждал Бенри. Варик не должен был отвлекаться, и они будут знать, насколько успешно прошел ритуал после его окончания.
     Теперь он был рад этому. Там горело шесть огней. Шесть. Почти идеально.
     Заклинание рухнуло, серебристый свет погас в одно мгновение, машины взорвались по всему ритуальному кругу. Его челюсть щелкнула, обрывая заклинание, когда сам Эфир остановил его речь.
     Площадка погрузилась во тьму, но Бенри захотелось отпраздновать. Его бы удовлетворили четыре лампы, но он получил шесть.
     Теперь он контролировал шестикратного Верховного Мага. Единственного, который когда-либо существовал — который, несомненно, когда-либо будет существовать. Ни один ритуал, подобный этому, не мог быть повторен. Шесть наборов магии, когда Эфир позволял использовать только один.
     Сын Бенри стал самым ценным приобретением в галактике.
     Варик обмяк в кресле. Понятно. Бенри посмотрел на ближайшего медика, который сверился с экраном на консоли.
     Он показал Бенри поднятый большой палец. — Жизненные показатели в порядке. Заклинания на случай непредвиденных обстоятельств даже не активировались.
     — Отличная работа, — сказал Бенри. — Приняты меры безопасности?
     — Не похоже, что в них возникнет необходимость.
     — Лучше перестраховаться. Как скоро он очнется?
     — Компьютер оценивает время всего в несколько секунд.
     — Хорошо. Сообщите команде психологов.
     Варик только что получил результаты пяти дополнительных жизней магического обучения. Не должно было быть никакого существенного риска — не то чтобы ритуал действительно изменил его, — но никогда не знаешь, к каким последствиям может привести стресс. И Эфир часто приводил к неожиданным последствиям, по крайней мере, для таких сложных заклинаний.
     Пройдут дни, может быть, недели, прежде чем они поймут всю важность этого заклинания. Прежде чем они точно узнают, насколько ценным стал Варик. Варику, несомненно, понадобится практика, чтобы привыкнуть к своим новым способностям.
     Бенри должен был быть терпеливым… Но даже в этом случае он не мог не взглянуть на волшебника слева от себя.
     Мужчина, явно постаревший наполовину Этрил, с огоньками, которые сверкали, как звезды, в его волосах, уставился на Варика сквозь вращающийся круг магических символов.
     — У нас их шестеро, не так ли, Теранон? — Спросил Бенри.
     Теранон настроил свое заклинание видения. — Я не знаю.…Я не такой…Бен, я не знаю, что у нас есть.
     Бенри замер. Они не могли потерпеть неудачу. В этом не было бы никакого смысла. Это нарушило бы все принципы магии, которые он знал. Эфир всегда откликался на силу, мастерство, усилия и жертвы.
     — Счетчик зарегистрировал шесть отражений, — указал Бенри, пытаясь скрыть отчаяние в голосе.
     Теранон с трудом сглотнул. — Взгляни. — Он схватил медленно вращающийся диск с эфирными символами и поднес его к глазам, как линзу.
     Бенри просмотрел. Некоторые символы вспыхивали, в то время как другие ярко сияли. Это заклинание анализа не входило в его область знаний, но он был достаточно образован, чтобы получить общее представление.
     И он не видел в этом проблемы.
     Он ударил посохом о землю, не в силах сдержать свою гордость. “Шестеро! По крайней мере шестеро! Мы сделали это!”
     Один архимаг, владеющий магией шести, не стоил всего шести других волшебников. Он поднимется к вершинам магии дальше, чем кто-либо до него. Варик войдет в историю как величайший магический гений всего человечества, и Бенри был тем, кто создал его.
     Он наблюдал за созданием своего шедевра сквозь призму мистики. “Как скоро мы сможем заполучить его…”
     Голос Бэнри медленно затих, когда он увидел, что еще открыло ему заклинание.
     В центре круга были изображены шесть огоньков внутри Варика. Изображения различных магических стилей, которые он изучал, сил, которые он украл из разных жизней.
     Они растягивались, вплетались друг в друга, скручивались, как ленты. В узел, который усложнялся с каждой секундой.
     Теранон провел рукой по своим усыпанным звездами волосам. — Думаю, мы получили больше, чем рассчитывали, Бен.
     Шесть отдельных источников магии перетекали друг в друга, каждый усиливая другие. Эволюционируя.
     В своих ошеломленных размышлениях Бенри не мог придумать подходящей аналогии. Это было похоже на смешивание случайных химических веществ и наблюдение, как они спонтанно создают жизнь. Он пытался написать портрет только для того, чтобы увидеть, как изображение сползает с холста.
     Похоже, заклинания были… заученными.
     — Мозговая активность? — спросил Бенри.
     Медик отреагировал немедленно: — Выглядит хорошо, сэр. Он вот-вот очнется.
     — Я не могу представить Варика, контролирующего все это, — сказал Теранон. — Нам нужно быть терпеливыми с ним некоторое время.
     Теранон был мудрым человеком, давним верховным магом и одним из наставников Бенри. И он мыслил слишком мелко.
     Мужчина подумал, что они просто нагрузили Варика большими весами, пытаясь придать ему дополнительную силу. По его мнению, Варику понадобится помощь, чтобы нести их, пока он не привыкнет ко всему.
     Бенри сам сотворил это заклинание. Он понимал теорию лучше, чем кто-либо другой.
     Произошло нечто большее.
     Заклинание действовало в соответствии со своей природой и намерениями заклинателей, как и предполагалось, но оно проникло гораздо глубже, чем они когда-либо представляли. Они открыли новые горизонты.
     Новая территория может быть опасной.
     — Служба безопасности номер один, вперед, — сказал Бенри.
     Служащий передал его приказ, и мгновение спустя на теле Варика появились новые путы.
     Теранон протянул руку. — Подожди, я не думаю, что это…
     — Второй охранник, уходите.
     Четыре стены упали с корабля над Вариком, образовав вокруг него импровизированную клетку. Стены засветились сияющими магическими символами, отрезая его от Эфира. Варик попросил об этих мерах, хотя предполагалось, что они не будут активированы одновременно.
     — Ты думаешь, что поймал его? — Горько спросил Теранон. — Давай. Теперь, когда Варик проснется, он подумает, что ты…
     — Он очнулся! — доложил медик.
     Бенри напрягся… но увидел только клетку. Не было ни взрыва, ни магического извержения. Не то чтобы его должно было быть, конечно. Он просто ожидал, что что-то пойдет совершенно не так.
     Волшебники научились доверять таким инстинктам, но даже в этом случае Бенри колебался. По логике вещей, это было чересчур. Варик не стал сильнее, что подтвердило анализирующее заклинание Теранона. Сила волшебника определялась знаниями, умениями и достижениями, а не просто магическим весом, и это многое оставалось правдой.
     Несмотря на странную реакцию внутренней магии Варика, он не смог бы встать со стула без посторонней помощи.
     Одна из стенок клетки опрокинулась. Она с грохотом упала на землю, и Варик вышел.
     — Охрана с третьей по седьмую, — крикнул Бенри, но его помощники уже были там.
     Еще одна клетка из магии и металла вырвалась из земли под Вариком, образовав широкий круг внутри стального купола. С неба упали семь колонн, образовав поле между ними. Зависшие дроны распылили рассеивающий магию туман снаружи, и полукольцо вооруженных людей выбежало наружу, направив винтовки внутрь купола на случай прорыва.
     — Как скоро он отключится? — Спросил Бенри.
     — Газ действует три секунды, заклинание — пять, — ответил медик. — Между ними двумя, он должен был отключиться до того, как вы… попросили…
     Она замолчала, глядя на свою консоль.
     Бенри отряхнул руки и поднял посох, готовый к битве. — Он ведь не выбыл, не так ли?
     — Я думаю, он проводит отбор.
     Внутренняя часть этого купола должна была быть полностью отрезана от Эфира, но Бенри кивнул, как будто это имело смысл.
     Секунду спустя боковая часть стального купола взорвалась, и Варик шагнул через только что образовавшийся дверной проем. На его белом комбинезоне не было царапин, и он стряхнул с рук обрывки ремней безопасности, как паутину.
     Антимагический туман в воздухе вокруг него рассеялся, как будто его отталкивала сама его природа. Он подошел к защитному заклинанию снаружи, взглянул на него, а затем махнул рукой.
     Чары рассеялись, как будто он отдернул занавес.
     Теранон издал сдавленный звук. — Что?
     Это не было демонстрацией грубой силы. Это было мастерство, но на ином уровне, чем все, что они когда-либо видели. Это было все равно что наблюдать, как кто-то проводит молекулярную хирургию кухонным ножом.
     Силы безопасности открыли огонь. Они выпустили светошумовые заряды, а не пули или плазменные разряды — Бенри не хотел, чтобы его инвестиции пострадали, не говоря уже о том, что это был его сын, — но каждый выстрел останавливался на расстоянии вытянутой руки от Варика. Голубые ракушки завыли в воздухе там, где он их держал.
     С помощью грубого телекинеза.
     Было бы лишь немного сложнее ловить выстрелы голыми руками.
     Варик наклонил голову и посмотрел на отца, и по спине Бенри пробежал холодок. Это не было инопланетное существо или существо чистой магии, обитающее в теле его сына. Это был Варик.
     Но он смотрел на своего отца отстраненным взглядом.
     Варик левитировал вверх, подплывая к Бенри, затем опустился обратно на землю, чтобы поговорить лицом к лицу.
     Бенри притворился, что не заметил ничего необычного. — Что с тобой случилось?
     — Воспоминания, — сказал Варик, и его голос был сухим. — Магия пришла с воспоминаниями.
     — В этом нет никакого смысла. Мы только вызвали заклинания и…
     — И все необходимое для их использования, — закончил Варик. — Да. Очевидно, Эфир думал, что мне нужно прожить шесть жизней.
     Бенри на мгновение задумался над этим осознанием. Это была возможность, которую они никогда не рассматривали, но она сопровождалась как препятствиями, так и возможностями.
     — Как прошло… — начал он спрашивать.
     — Это было не весело, — ответил Варик.
     — Давай отведем тебя к психологу, — сказал Бенри. Он подал знак врачу.
     Варик махнул рукой. — Не-а, я ухожу. Где мой корабль? Неважно, я его вижу.
     Он тяжело зашагал прочь, пробираясь по голому песчаному склону горы. Бенри с трудом осознавал реальность ситуации, но все же жестом приказал команде безопасности вернуться. Казалось, они были только рады попробовать еще один залп парализующих снарядов.
     — Варик. Что ты там увидел? — Ему нужно было разговорить сына, чтобы удержать его здесь, а Варик всегда был готов говорить о волшебстве.
     Варик тяжело вздохнул.
     — Что бы я ни сказал, ты попытаешься удержать меня здесь. Я бы предпочел пропустить долгий разговор и сразу перейти к той части, где я ухожу.
     — Ты стоил мне сотни миллиардов стандартов! Ты должен мне объяснить! Что ты видел? И куда ты направляешься?
     Варик махнул рукой в сторону своего корабля, и Эфир замерцал дюжиной искусно выполненных символов. Пока Бенри все еще благоговел перед зрелищем, корабль с грохотом ожил и выдвинул стыковочную рампу.
     Варик снова посмотрел на своего отца тусклыми серебристыми глазами.
     — Я собираюсь спасти галактику, но, вероятно, просто умру, пытаясь. Обычно я так и делаю.
     Затем он спрыгнул, и вспышка телекинеза, словно легкий ветерок, унесла его на корабль.

ГЛАВА ТРИ


ГОД СПУСТЯ
     Как я уже сказал, я уже пережил пять смертей. Я не хотел, чтобы их стало шесть.
     Поэтому я снизил мощность своего звездолета, крадучись обходя поле боя. Полосы света озарили космос по всей локальной звездной системе, плазменные разряды прорезали темноту в обоих направлениях.
     Система была разделена на две аккуратные половины. Флот Галактического Союза контролировал одну половину, их серые корабли висели в строю между мной и местным солнцем.
     Они обменивались ударами с полчищем мерзостей. Корабли, состоящие из равных частей металла и плоти, машины, насильно сросшиеся с живыми существами. Железный легион украл его корабли и заразил их мясом, так что их флот представлял собой беспорядочную коллекцию ужасных трофеев, которые, тем не менее, были скоординированы с механической точностью.
     Легион вращался вокруг одного сооружения, в частности, луковичной плиты размером с небольшую луну, которая была бьющимся сердцем флота Железного легиона. Этот Железный Улей даже чем-то напоминал сердце, хотя и с коллекцией наполовину вплавленных в него линкоров, торчащих тут и там, как будто их поставил на место гигантский ребенок.
     Мерцающая изумрудная жемчужина планеты висела в тени Улья. Большая часть его поверхности была выжжена вторжением Легиона, но своевременное прибытие флота Галактического Союза остановило это вторжение.
     Своевременность была немного великодушной, но, по крайней мере, они в конце концов отреагировали на мои неоднократные предупреждения. Если бы они отвечали на мои звонки несколько недель назад, у них мог бы быть здесь флот для перехвата еще до того, как Легион выйдет из Подпространства.
     Теперь, поскольку они ждали до последней секунды, чтобы выслушать меня, было уже слишком поздно.
     Железный легион сражался не агрессивно. Их корабли удерживали оборонительные порядки вокруг Улья, затягивая это сражение как можно дольше.
     Хотя для этого могло быть несколько причин, о которых профсоюзные тактики, без сомнения, спорили бы до смерти, я знал, что происходит. На борту этого Улья было оружие, которое могло переломить ход битвы для Легиона. Они выигрывали время для ее завершения.
     Железный король вот-вот должен был родиться.
     И вот почему я полз по краю поля битвы к планете, подбираясь все ближе и ближе к Железному Улью.
     Я видел, на что способен Король. Он не только возглавил распространение Железного легиона по всей галактике, миллиарды людей были захвачены в плен и превращены в киборгов-зомби, но и убил меня. Я все еще чувствовал холод его стальной руки у себя в груди.
     Но это была другая жизнь.
     На этот раз я был здесь, чтобы остановить это вторжение до того, как оно началось.
     Темнота разлилась по обзорному иллюминатору моего корабля, когда я скользнул в тень Улья. Внимание Легиона было приковано к битве, так что у меня появилась возможность.
     Не то чтобы какой-либо подход к Улью был незащищенным. Истребители, корабли-разведчики, защитные дроны и оружейные платформы на поверхности самого Улья — все они сканировали близлежащее пространство в поисках незваных гостей вроде меня. Этот подход был слабо защищен только по стандартам активного поля боя.
     Клиновидный корабль-охотник, покрытый инсектоидным панцирем, пролетел надо мной так близко, что я смог разглядеть сегменты его брони. У каждого Охотника было достаточно огневой мощи, чтобы одним залпом разнести в клочья "Лунный свет", мой личный звездолет.
     Но Охотник пролетел прямо мимо меня.
     “Заклинание невидимости действует”, — Лунный свет.
     Если бы это было не так, я бы парил в космосе среди обломков своего корабля, но, тем не менее, я кивнул в знак согласия компьютеру.
     Затем я похлопал по светящемуся, крутящемуся шару туманной энергии, зависшему над консолью корабля.
     — У тебя отлично получается, — сказал я заклинанию невидимости. — Держись.
     Скручивающийся узел сияющей голубой магии издал, как мне показалось, усталый перезвон. Последние несколько часов он усердно работал, и долго это не продлится. Это было не мое заклинание, просто я позаимствовал его, так что я мог только растягивать его жизнь на очень долгое время. Скоро заклинание умрет, но оно сожгло последние остатки своей жизни ради меня.
     Кстати, заклинания не осознаются. Мне просто нравится представлять, что они осознанны.
     Может быть, я слишком долго работал в одиночку.
     Я постучал себя по лбу в коротком приветствии, признавая храбрую жертву заклинания невидимости, затем снова взялся за управление звездолетом, чтобы начать наше сближение с Железным Ульем.
     Пока я это делал, я переговорил со своим кораблем. “Я собираюсь открыть проход. По моей команде дайте мне четырнадцатиминутный таймер, а затем простреливайте себе путь через Улей к моей позиции. Вам придется держать передние орудия горячими. Сожгите их дотла”.
     “Стрельба по зарегистрированному пилоту является нарушением протоколов безопасности”.
     — Со мной все будет в порядке.
     “Протоколы безопасности…”
     “Переопределение”. Мы нацелились на самую тонкую часть брони Железного улья. Я быстро пробормотал заклинание поиска пути, которое заставило туннель через Улей осветиться в моем поле зрения. Это был маршрут, которым мне нужно было следовать, и я выстроил пушки Лунного света в линию той сияющей белой линией, которую мог видеть только я.
     Лунный свет был темно-серым, по форме чем-то напомнившим мне скорпиона с поднятым хвостом. Его передние пушки были расположены там, где должны были быть "когти", но немного ближе к центру.
     Я уже собирался нажать пальцем на спусковой крючок, но заколебался от внезапной мысли. “Лунный свет, для ясности, не стреляй в меня. Стреляй в меня”.
     “Протоколы безопасности были отменены”.
     “Стреляй в мою сторону, пока не увидишь меня, затем стреляй во все остальное, что находится в комнате. Не в меня”.
     “Параметры неясны. Требуется разъяснение. Укажите ”что-либо еще" и "помещение".
     Вот почему машины никогда не бывают так хороши, как волшебство. Вы должны быть очень точны.
     “Любое живое существо, которое ты видишь, враждебно, кроме меня. Это ясно?”
     Лунный свет начал отвечать, но в этот момент что-то изменилось. Весь Железный Улей задрожал, как будто по нему ударили, и мое заклинание поиска пути потускнело, расплылось и слегка сместилось, выбрав другой путь.
     Внутри этого Улья рождался Король.
     Если я подожду еще немного, то прибуду слишком поздно.
     Я отключил свой компьютер, крикнув “Стреляй метко!” и нажав на спусковые крючки передних плазменных пушек "Лунного света".
     Разряды яркой, перегретой оранжевой плазмы вгрызлись в борт Железного Улья разрушительной рекой. На Улье не было щитов, так как он должен был обеспечивать свободный вход и выход своих бойцов, поэтому из-за моих пушек кровь и обломки хлестали в космос, разъедая сталь и кожу одинаково.
     Заклинание невидимости, висящее над консолью, засветилось немного ярче. Снаружи мы выглядели бы как ничто. Возможно, немного жидкости и пыли сойдет с Улья, если мусор разнесет слишком далеко.
     Лучше всего то, что заклинание скрывало меня не только от постороннего взгляда. Сканеры, инфракрасные и обнаруживающие заклинания были бы такими же слепыми, как невооруженный глаз. Для магии "невидимый" означало невидимый.
     Вот почему магия лучше технологии.
     Если бы я выбрал случайное место в корпусе Улья, процесс сверления внутри мог бы занять полчаса. Заклинание поиска пути показало мне самую слабую точку входа, поэтому вместо этого я за тридцать секунд вскрыл рану в Улье.
     Как только начал выходить воздух, я поднялся с кресла пилота и направился к воздушному шлюзу.
     На ходу я экипировался. На левой руке кольцо для левитации. На шее амулет-щит, сияющий оранжевым. Мой плазменный пистолет Лайткастер IV перекочевал в кобуру на одном бедре, а моя волшебная палочка, которая светилась, как неоновый сапфир, и нетерпеливо жужжала, — на другом.
     Наконец, я натянул свою синюю накидку. Как только я почувствовал, что его защитная магия окутала меня, я поднял капюшон и прижал руку к панели, чтобы открыть воздушный шлюз.
     Экран вспыхнул.
     Задействованы блокировки — Требуется устное переопределение
     Я повернулся к микрофону и назвал свое имя. “Варик Валленар. Выпустите меня”.
     Металлические засовы с грохотом отодвигались, и люк воздушного шлюза с шипением открылся. Он закрылся за мной, когда я вошел внутрь, и возникла пауза, прежде чем компьютер открыл внешний люк.
     Это была короткая пауза, всего на секунду или две, но это был один из тех моментов, которые, казалось, растягиваются. Пальцы моей правой руки дернулись, ни на что не нажимая, в нетерпении вытащить оружие. Я смотрел через обзорный иллюминатор на далекую битву, или, по крайней мере, на то, что я мог видеть из-за изгиба Улья. Нетерпение закипело у меня в груди.
     Я не мог дождаться, когда меня выбросит в космос.
     Как раз в тот момент, когда я собирался спросить компьютер, почему так долго, открылся внешний люк. Раздался внезапный порыв звука, когда воздух с шумом вырвался в пустоту, а затем наступила тишина.
     Я парил в вакууме, мой капюшон развевался вместе с остатками воздуха, выходящего из меня. Паутинные руны по подолу моей мантии мягко засветились серебром, когда включилось защитное заклинание.
     Мантия должна была защитить меня от всего. Даже от космического вакуума.
     Я активировал свое левитационное кольцо, которое заставило невидимую подушку развернуться вокруг меня. Каким-то образом эффект прозвучал тише, чем тишина, как будто мои уши были заткнуты тканью. Используя эту телекинетическую силу, я развернулся, чтобы сориентироваться в направлении Железного Улья.
     Он навис надо мной, ближе, чем я предполагал. "Лунный свет" завис всего в нескольких десятках ярдов от кровоточащей поверхности Улья, носом вниз, как будто остановился перед тем, как врезаться в поверхность.
     Щиты корабля защищали его от разлетающихся обломков, когда он врезался в Улей, но теперь они были опущены, позволяя мне быстро дрейфовать к открытой ране в поверхности чужака.
     Я пролетел мимо расплавленного металла и разорванных мышц, которые уже начали извиваться, когда Улей зажил сам по себе. За искореженной раной, нанесенной пушками моего корабля, был железный проход, ведущий глубже внутрь.
     Благодаря эффекту моего заклинания следопыта дорога засветилась белым. Это был правильный путь.
     Я опустился на неповрежденный участок металлической поверхности дороги и проверил таймер на компьютере, прикрепленном к моему запястью. Повинуясь моим мыслям, он отобразил обратный отсчет, переданный Лунным светом.
     12:11
     12:10
     Прежде чем это успело затянуться еще больше, я бросился бежать по коридору.
     Левитационное кольцо могло бы нести меня, но при таком прямом броске, как этот, это было бы ненамного быстрее бега. И у кольца был ограниченный запас энергии, который я не хотел тратить впустую без причины.
     Не говоря уже о том, что я знал, что далеко не убегу. Как я и ожидал, я завернул за угол и оказался перед самодельной дверью.
     Усики плоти, удерживающие металлические пластины, вырвались из стены, чтобы перекрыть коридор после пробоя корпуса, предотвращая дальнейшую потерю атмосферы. К счастью, я ожидал этого, поэтому уже произносил нужное заклинание.
     Никто не мог услышать мое заклинание в вакууме, даже я сам. Но заклинаниям не нужен воздух. Им нужен Эфир, и он есть везде.
     Я выхватил свою палочку, ее металлические пластины нетерпеливо загудели в моей руке, а из сердцевины засиял голубой свет. Я направил его на дверь и завершил свое заклинание, и Эфир зарезонировал, проявляя мое заклинание.
     Он превратился в круг белого света, внутри которого вращались сложные символы и диаграммы. Символы имели очень сложное и неуловимое значение, но все это переводилось как ‘остановись".
     Это было заклинание не для того, чтобы отпереть дверь. Это было заклинание, чтобы справиться с тем, что будет дальше.
     Я убрал палочку и достал Лайткастер IV. Плазменные пистолеты часто не срабатывали в вакууме, но этот сработал.
     Фактически, это был слоган оружия из его знаменитой маркетинговой кампании. Световые заклинания. Они работают где угодно!
     Оранжевая полоса вырвалась из ствола моего пистолета, попала в белый круг моего заклинания и замерла.
     Как и все мои последующие выстрелы, пока в воздухе передо мной не застрял целый залп плазменных разрядов.
     Тогда и только тогда я произнес заклинание, отпирающее дверь. Запечатывающая магия была моей изначальной специальностью в этой жизни, и это, конечно, включает в себя заклинания для снятия печатей.
     По моему слову дверь распахнулась, обнажив маленькую армию из плоти и стали, которая напирала с другой стороны. Именно так, как я и предполагал.
     В Железном Улье вы должны ожидать, что за каждой дверью скрывается орда Пешек.
     Им не терпелось выплеснуться наружу и сожрать меня, не обращая внимания на то, что они задохнутся и умрут в считанные секунды. Если бы им удалось сначала разорвать меня на куски, они умерли бы довольными.
     Трудно описать инстинктивное отвращение, которое испытываешь, когда впервые сталкиваешься с Пешкой Железного Легиона. Они отдаленно напоминают гуманоидов, искривленные и сформованные настолько гротескно, что невозможно сказать, были ли они когда-то людьми или каким-то другим видом.
     Обычно они делаются из деталей, оставшихся от создания других существ Железного легиона, так что, вероятно, это смесь.
     В любом случае, в результате получается приземистый миньон из мышц и костей, недостающие части которого восполняются деталями машины. Одни ковыляют на одной слоновьей ноге и одном колесе, другие ползают на четырех вытянутых конечностях.
     У них осталось мало мозгов. Недостаточно, чтобы чувствовать боль или осознавать себя, что является единственным благословением для жертв Легиона. Они могут выполнять только самые базовые функции, и ими, как инструментами, командуют те, кто находится выше в иерархии Улья.
     В данном случае кто-то приказал им броситься в вакуум. Что они и делали с напускной, целеустремленной свирепостью.
     Но у них не было шанса задохнуться. В тот момент, когда дверь открылась, я сбросил запечатывающее заклинание.
     Все плазменные разряды, которые я удерживал в печати, вылетели наружу и пробили Пешки одновременно.
     Они все еще бросались за мной, но теперь это были всего лишь подергивающиеся трупы, притянутые вакуумом. Мое левитационное кольцо оттолкнуло их в сторону, когда я бросился вверх по реке из полуметаллических тел навстречу ураганному ветру, вырывающемуся из глубины коридора.
     Если вы впервые видите Пешку, отвращение может быть глубоким и парализующим. Учебные программы для войск, идущих в бой с Железным легионом, разработаны таким образом, чтобы приучить людей к такому уровню шока.
     Но для меня это был не первый раз. Я пронесся мимо мертвых Пешек, не заметив их ровно столько, сколько потребовалось, чтобы оттолкнуть их телекинезом.
     Я был опытен в этом. За свою жизнь я сталкивался с Легионом больше раз, чем мог вспомнить. На самом деле, я знал только еще одного человека с большим опытом сражений с Железным Легионом, чем у меня.
     Мы сражались бок о бок годами. Мы даже умерли вместе.
     Конечно, ничего из этого на самом деле никогда не происходило. Вероятно, сейчас она была где-то там, среди членов Галактического союза, ведя свою нескончаемую войну против Железного Легиона, хотя никогда не слышала моего имени.
     Шесть наборов воспоминаний иногда сбивают с толку, но в Улье они, безусловно, были преимуществом.
     Пока таймер на моем запястье продолжал тикать, я продвинулась глубже внутрь, следуя белой линии моего заклинания поиска пути. Меня не отвлекали ни глаза, которые вылезали на ножках из металлических панелей в стенах, ни тошнотворные крики — или, возможно, механические завывания, — которые эхом разносились по другим коридорам.
     Я видел все это раньше. И был подготовлен к худшему.
     Пробегая трусцой по металлической дороге, я держал волшебную палочку в левой руке, а пистолет — в правой. Любопытные дроны или глазастики получили выстрел из пистолета, в то время как двери или что-либо еще подозрительное получило синюю вспышку от волшебной палочки, которая запечатала их на месте.
     Это не убьет их поодиночке, но зафиксирует на месте. По крайней мере, пока таймер на моем запястье не покажет ноль.
     Металлическая дорожка поднималась вверх и вела к двери побольше, которая больше походила на стандартный люк звездолета, чем на чудовище из сериала ужасов. Однако он охранялся парой часовых в будках из листового металла, которые тянулись от стены.
     Часовые — старшие братья пешек. По крайней мере, обычно их делают из одного трупа на каждого.
     Они, как правило, крупнее, умнее и способны на такие вещи, как охрана позиций и стрельба из укрытия. Что они и сделали, когда я приблизился, наполнив коридор перекрывающимися потоками огня.
     Я узнал в их оружии винтовки хаоса VC-21. Два выстрела были обычными плазменными разрядами, но каждый третий был магически ускоренной пулей. В результате получился интересный звук, когда пронзительный щелчок плазменной винтовки чередовался с более громким и глубоким треском выстрела снаряда.
     Теория, лежащая в основе винтовки хаоса, была проста. Некоторые щиты и защитные заклинания были эффективны против плазменных разрядов, но падали от выстрелов твердой материи, в то время как с другими все было наоборот. Винтовки Хаоса выстрелили в них обоих, что за считанные секунды разрушило бы наиболее часто используемые системы индивидуальной защиты.
     Я вышел, и все их выстрелы отскочили от сферы защиты, окружающей мое тело. Это был мой защитный амулет, доказывающий свою ценность. Щит был виден только в том месте, куда попал болт или пуля, и в этот момент он вспыхивал вспышкой потрескивающего света.
     Мои средства личной защиты недоступны для всех.
     Под таким огнем я мог бы стоять здесь, обмениваясь выстрелами, вечно или, по крайней мере, до тех пор, пока не появится подкрепление с более мощными орудиями.
     Вместо этого я взмахнул рукой и разрушил Эфир вокруг их оружия.
     Ускоряющие заклинания, которыми были выпущены их пули, набрали силу и внезапно выполнили свою работу с четырехсотпроцентной мощностью. Обе винтовки хаоса взорвались, и управляемая магией шрапнель разнесла в клочья Часовых, державших их.
     Это было не заклинание, а просто маленькая хитрость. Помогло то, что я был знаком с винтовками.
     В конце концов, их готовила моя семья.
     Дверь за двумя мертвыми охранниками была заперта, но сквозь нее проходили вспышки обжигающего глаза света, нематериальные символы отражались в Эфире. На другой стороне происходило большое заклинание. Грандиозный ритуал, до завершения оставались считанные минуты.
     Чары, проклятия и огромные физические замки запирали дверь. Я разорвал их одним словом.
     Дверь с шипением открылась, и я предстал перед зрелищем, которого так долго ждал. Шесть фигур в мантиях расхаживали вокруг на механических усиках, магия вокруг них искрилась видимым светом и странными эфирными символами, которые плавали в их аурах.
     Это были Пастухи, маги Железного легиона, но они не стоили моего внимания. Именно предмет их ритуала вызвал у меня прилив адреналина.
     Шестеро бывших живых магов окружили фигуру, привязанную к столу. Он напоминал человека ростом десять футов. У него не было видимой кожи, он был закован в хромированную броню, а его спина была соединена с длинными нитями многих видов. Электрические провода для зарядки его кибернетических компонентов, пульсирующие пуповины, несущие химические вещества, и мистические потоки света, обеспечивающие сложную работу Эфира.
     Пока его глаза были закрыты, голова — нет. Его череп представлял собой прозрачный резервуар, содержащий раздутый мозг, который мерцал огоньками. Огоньки, указывающие на мысль.
     Он начал думать.
     Еще несколько минут, и в этом Улье родился бы действующий Король Железного Легиона.
     Это означало бы, по меньшей мере, потерю всего флота Галактического Союза в этой системе. И если король выйдет из системы, и ему дадут несколько месяцев или лет, чтобы расширить свою власть…
     Железный Король, убивший меня, был вполне зрелым человеком. Первая смерть, которую я запомнил.
     Но это был бы не шестой.
     Голоса Пастухов поднялись вместе, они пели на древнем языке, который теперь используется исключительно в ритуальной магии. Они увидели, как я вошел, но не прекратили свое заклинание. Для них остановиться было бы так же плохо, как позволить мне вмешаться, а у них было несколько слоев щитов, защищающих их.
     Их голоса накладывались друг на друга в жутком унисоне, и я знал значение их инопланетных слов. — Восстань теперь в стали, Король Смерти, Король всего этого…
     Я застрелил их.
     Я выстрелил из своего "Лайткастера IV" так быстро, как только смог нажать на спусковой крючок. У них были подняты щиты, но я архимаг в запечатывающей и связующей магии. Никакие щиты не смогут меня удержать.
     Я уже снял с них защиту, так что мои выстрелы попали туда, куда и были предназначены: в шнуры, поддерживающие жизнь новорожденного Короля.
     Электрические провода лопнули, разбрызгивая искры. Из разорванных органических трубок брызнула жидкость, и нефизические эфирные соединения распались в ничто.
     Закованный в металл Король забился в конвульсиях на своем столе, а Пастухи закричали. Они повернулись ко мне, соединяя свою магию с нечеловечески совершенным сотрудничеством.
     Конечно, прежде чем они успели произнести заклинание, я выстрелил троим из них в голову.
     Я мог снять защитную магию быстрее, чем они могли наложить. У них не было защиты от меня, если только кто-то другой не вмешивался.
     В тот момент, когда я так подумал, кто-то вмешался.
     Металлическая панель отошла от стены и отразила удар, который должен был попасть четвертому Пастуху в голову. Это вмешательство дало им достаточно времени, чтобы оставшиеся трое Пастухов закончили свое заклинание.
     Это был просто огненный шар. Пастухи не креативны, потому что творческих магов живыми не берут в плен.
     Тем не менее, это был огненный шар, сформированный тремя людьми, взывающими к Эфиру в совершенном унисоне. Он увеличился и заполнил пространство между нами, с воем приближаясь ко мне. Жар нарастал до тех пор, пока не стал неприятным, но дальше этого дело не пошло.
     Моя мантия была зачарована для защиты, что означало защиту от всего. Включая солнечные ожоги.
     Однако его можно было подавить направленными атаками, включая сотрясающую силу этого заклинания огненного шара. Вот тут-то и пригодился мой амулет щита. Между этими двумя слоями защиты не было никакого зазора.
     Другими словами, огненный шар от этих троих с грохотом остановился в нескольких футах от меня, когда ударился о мой щит и захлестнул его. Хотя само по себе это меня не беспокоило, огонь во всех направлениях закрывал мне обзор.
     Я быстро пропел, превращая Эфир в заклинание. Босс Пастухов показал себя.
     И действительно, когда огонь закончил перекидываться на щит, я оказался лицом к лицу с Епископом Железного Легиона.
     И когда я говорю "лицом к лицу", я имею в виду именно это.
     У епископа было огромное лицо.
     Технически, Епископы — это сознание, обязанное управлять определенными Ульями Железного Легиона, но они имеют тенденцию создавать лица из стен, чтобы разговаривать. Один из его глаз представлял собой скопление камер высоко на стене, в то время как другой представлял собой скопление живых глазных яблок, сдвинутых вместе.
     У него даже был нос, сделанный из выпуклости в стене, как будто настоящий великан прижимался лицом к поверхности с другой стороны.
     Кожа и сталь стены разделились горизонтально, образовав рот, и Епископ заговорил. Его голос был наполовину механическим и сотрясал пол. “СДАВАЙСЯ. ТЕБЕ БУДЕТ ПОЗВОЛЕНО ВЫЖИТЬ”.
     Епископы не дураки. Он просто хотел, чтобы я поговорил, вдруг это поможет ему выиграть немного времени.
     Я закончил свое заклинание и поднял палочку.
     — Абсолютное захоронение, — сказал я.
     Мое сильнейшее запечатывающее заклинание откликнулось на свое название и возникло, окружив свою цель кружащимися белыми дисками эфирных символов. Через короткую секунду печати рухнули, унося свою цель из реальности в изолированный карман Подпространства.
     Очевидно, моей целью был Король, лежащий на столе. Это было единственное, о чем заботился этот слон.
     И действительно, комната затряслась от ярости Епископа. Из стен вокруг появилось оружие, и из Эфира начали формироваться новые заклинания. На этот раз не мои.
     Епископы были не только не глупы, но и не слабы. Он не ожидал, что я смогу так быстро что-либо сделать с королем, но я знал, что он больше не повторит этой ошибки. Каждая прошедшая секунда давала Пастухам время сделать бросок, Слону — сокрушить мою защиту, а армии Пешек — добраться сюда и утопить меня в плоти.
     Хуже того, у заклинания Абсолютного Погребения был якорь. Заклинание представляло собой шар из переплетенных белых печатей, соединенных вместе, который парил подобно луне над столом, на котором когда-то лежал король.
     Такой заклинательный якорь было очень трудно разрушить или распутать, но Епископ мог справиться с этим, если бы у него было достаточно времени.
     Я должен был защитить себя, защитить заклинание и убрать отсюда якорь, прежде чем они смогут его разрушить.
     Я разрушал заклинания, отклонял пули и стрелял в оплавленную металлом плоть. Пот заливал глаза, и каждая секунда казалась часом. Мои губы никогда не переставали петь, моя палочка никогда не переставала двигаться, а палец на спусковом крючке никогда не отдыхал.
     Мой амулет щита горел у меня на груди, его заклинание натянулось до предела под непрекращающимся обстрелом. Сам щит начал трескаться. Жар от вторгающегося магического огня давил на меня, поскольку защитные чары моей мантии взяли на себя большую часть нагрузки от вышедшего из строя амулета.
     Это было очень напряженно. Минуты две, может быть, три.
     Затем мой таймер закончился, и я бросился в сторону.
     Стена напротив лица епископа стала красной. Затем оранжевой. Затем она рухнула внутрь в брызгах расплавленного металла.
     Воздух вырвался из камеры, подхватив несколько Пешек и утащив их в космос. В образовавшейся щели появился Лунный свет, непрерывно ревя плазменными пушками. Все в комнате было поджарено за считанные секунды.
     Все, кроме меня.
     Когда плазменные пушки развернулись, я увидел, что их стволы раскалились добела и деформировались. Их нужно заменить.
     Оно того стоит.
     Я протянул руку, призывая Абсолютное погребальное заклинание "якорь". Белый шарик послушно прыгнул мне в ладонь, получив некоторые повреждения от бомбардировки корабля, но не потертый.
     В моем аудиоимплантате прозвучал голос Лунного света. “По расчетам, двадцать секунд до того, как Бишоп починит корпус”.
     Тогда пора двигаться. Я напряг кольцо левитации, чтобы быстрее долететь до шлюза.
     Я больше всего беспокоился не о том, чтобы опередить епископа. Это был мой отец.
     Он будет здесь через несколько минут. Нерожденный, бездействующий Железный Король стоил целое состояние; почти столько, сколько стоил мой ритуал. Я посылал ему предупреждения, но он проигнорировал их, как я и предполагал. Он никогда бы не уничтожил короля. Не тогда, когда можно было извлечь выгоду.
     Так что я бы сделал это сам.

[]
     Бенри Валленар стоял на выступе из стали, глядя на искореженные руины того, что до этого дня было ритуальным залом Железного легиона.
     Теперь Улей был мертв, захваченный войсками Галактического Союза. Солдаты бегали по всему зданию, усмиряя пешек, но эта секция была защищена персоналом корпорации "Валленар".
     Было трудно разглядеть детали в таком разрушенном помещении. Разорванное плазменными пушками, а затем подвергнутое воздействию вакуума, мало что осталось нетронутым.
     Но не хватало одной вещи, которая должна была там быть. Что-то достаточно прочное, чтобы пережить обстрел звездолета в упор, и достаточно ценное, чтобы стоить тех состояний, которые он вложил в финансирование всей этой битвы.
     К нему поднялся молодой сотрудник, одетый в гладкий сине-серебристый скафандр в шлеме, несмотря на то, что атмосфера в этом помещении была стабилизирована и наполнена пригодным для дыхания воздухом.
     — Сэр, — доложил мужчина, — мы подтвердили признаки крупного ритуала с участием по меньшей мере пяти пастухов и епископа.
     — Но ты не нашел Короля, — сказал Бенри. На самом деле это был не вопрос.
     — Мы считаем, что ритуал провалился. Здесь произошло огромное Эфирное разрушение, и если этот неудачный ритуал был сосредоточен на короле, это может объяснить исчезновение тела.
     Бенри вытащил пачку сигарет из кармана куртки. Он вытащил одну, прикурил быстрым движением магии и сунул ее в рот.
     — Варик забрал его, — сказал он наконец.
     Новый сотрудник выглядел смущенным. — Ваш… сын? Он снова работает в компании?
     — Да, — сказал Бенри сквозь облачко дыма. — Да, это он. Подготовьте объявление и разместите его на внутренней линии Профсоюза. Мой сын от имени корпорации "Валленар" остановил создание нового короля Железного легиона. Ритуал провалился, и тело было утеряно. Вы можете отправить им записи с наших камер сюда, чтобы доказать это.
     Молодой человек что-то пробормотал в консоль на запястье, диктуя отчет. Бенри оставил его за этим занятием.
     Это была всего лишь попытка спасти то, что он мог. Варику сошел с рук незаменимый приз. Бенри вложил целое состояние в операцию, не получив за это ничего.
     Еще раз.
     Теперь, по крайней мере, Профсоюз будет думать, что Варик работает на них. Это сохранит лицо Корпорации, заставит их конкурентов насторожиться и, возможно, даже заставит Варика вернуться домой. Галактический союз, несомненно, оказал бы на него некоторое давление, чтобы узнать, действительно ли тело короля было уничтожено.
     В общем, Бенри проиграл. От этой мысли сигарета стала горькой, поэтому он вырвал ее изо рта и швырнул в стену.
     Служащий вздрогнул, но продолжил диктовать.
     Варик Валленар был где-то там, издевался над своим отцом и готовил какую-то грандиозную магию с телом Короля Легиона. Это был второй раз, когда он забирал бесценный магический артефакт из-под носа своего отца.
     Бенри позаботится о том, чтобы это никогда больше не повторилось.

[]
     Я отвинтил торпеду, вставил внутрь заклинательный якорь для Абсолютного захоронения, а затем снова закрыл торпеду крышкой.
     Я похлопал по стенке.
     — Просто подожди еще немного, — сказал я заклинанию внутри. — Ты почти на месте.
     Затем я вставил торпеду в патрубок, заблокировал его и приказал компьютеру выстрелить.
     Вспышка света вырвалась из пусковой установки Лунного света, унося ее магический груз вперед… к солнцу, которое сияло неподалеку.
     “Столкновение через шестнадцать минут”, сообщил компьютер. Торпеда была способна перемещаться в подпространстве, исчезая то тут, то там по мере того, как входила в пикирование и выходила из него, пропуская большую часть пути между мной и пунктом назначения.
     Я откинулся на спинку стула и смотрел на торпеду как на красную лампочку на моем мониторе. Я все еще был напряжен, глядя на этот мигающий огонек. Я не успокоюсь, пока сам не увижу, как он вонзается в звезду.
     Затем другой монитор выдал мне предупреждение. Это было оповещение по внутренней линии; кто-то упомянул меня в общедоступной сети Профсоюза.
     Я дал добро, и на экране появился проектор с изображением моего лица. Красивое лицо, если я могу так выразиться, благодаря лучшей генетике, которую можно купить за деньги.
     Из динамиков донесся женский голос. “Мы только что узнали, что одним из неожиданных героев победы Галактического союза в системе Эвен-Фар является Варик Валленар, лицензированный архимаг и бывший наследник корпорации "Валленар". Возможно, он не так далек от своей семьи, как указывалось в отчетах, потому что, похоже, он участвовал в битве от имени Корпорации.
     “Наши источники утверждают, что именно он предотвратил ритуал, призванный возвести на престол нового Короля Железного Легиона. Нарушение ритуала привело к значительному повреждению Улья и потере тела Короля, которое…”
     Репортаж продолжился после этого, но я слушал только одним ухом. Мой отец публично ставил мне это в заслугу, пытаясь снова втянуть меня в это дело.
     Он усложнил мне жизнь за последний год, пока я путешествовал по галактике. Теперь это вряд ли имело значение. Мигающий красный огонек, на котором был изображен Железный Король, был единственным, что меня волновало.
     Как только эта торпеда сгорит, я надеялся, что буду спать спокойнее.
     В конце концов, это была одна из моих смертей, улетевших от меня. Это сделало бы жизнь для меня намного безопаснее. С другой стороны, я мог предотвратить только те судьбы, о которых знал. По крайней мере, это немного помогло бы.
     Я провел последний год, предотвращая надвигающуюся гибель. Это был последний пункт в моем списке.
     Я отбросил все угрозы галактике, о которых знал. В некотором смысле я был в большей безопасности. С другой стороны, я был слеп; кто знал, что еще там было?
     Вкрадчивый голос "Лунного света" прервал мои размышления. “Ожидаю навигационных данных. Куда бы вы хотели отправиться, капитан?”
     Я начал отвечать, прежде чем понял, что понятия не имею. Кроме отражения неминуемой угрозы галактике — не говоря уже о моей собственной смерти — у меня не было никаких планов.
     Честно говоря, я вообще не ожидал, что у меня будет будущее.
     Через несколько минут Лунный Свет спросил снова. “Куда бы ты хотел пойти?”
     Еще позже торпеда, содержащая заклинание Абсолютного Погребения, врезалась в звезду.
     “Столкновение подтверждено. Цель уничтожена”.
     Якорь заклинания будет уничтожен, высвобождая безжизненное тело Короля Железного Легиона. Которое мгновенно распадется от жара звезды.
     Я смотрел на точку на мониторе, где исчезла торпеда. Все сработало.
     — Куда бы ты хотел пойти?
     Я не знал.

ГЛАВА ЧЕТЫРЕ


     Через несколько месяцев после уничтожения Железного Короля я сидел на корточках в грязи, пока она пузырилась. Мой взгляд остановился на самом большом из пузырей, когда он стал размером с мой кулак.
     — Вот оно! — Прошептал я. — Всем внимание! Приготовьтесь!
     Я ничего не услышал в ответ, но я все равно не прислушивался к их реакции.
     — Уникальный эфирный рисунок телусианской полярной жабы сейчас набухает. Если присмотреться, можно увидеть, как он собирается вокруг внешней оболочки грязи. Видишь этот блестящий узор? Он не отражает свет, и дождь не попадает на него.
     Я указал на столб непрерывного воздуха над пузырем грязи. На него не упало ни капли воды, как будто облака решили пощадить именно этот участок почвы.
     — Обратите внимание, насколько это отличается от нашей магии защиты от непогоды, — продолжил я, похлопав по своей мантии. В нем мне было сухо и тепло, воздух вокруг меня был чистым, а температура приятной, но накидка только останавливала дождь. Она не мешала дождю идти дальше.
     — Мы заметили, — сказала один из моих студентов.
     Я оглянулся и увидел, что она дрожит под дождем. Я сказал им, что сегодня мы проводим полевые наблюдения, и она была в ботинках и летном комбинезоне, но не подготовилась к дождю.
     Ни у кого из студентов не было накидок. Некоторые из них, те, кто прошел военную подготовку, выглядели так, словно были не против постоять под дождем. Но даже у них не было водонепроницаемого снаряжения.
     Мой подготовленный урок был нарушен замешательством. “
     — Что случилось?
     — Метеорологическое управление сообщило, что дождя не будет, — сказала молодая женщина.
     — Это волшебство, — ответил я. Я чувствовал, что они упускают суть. Очевидно, этот дождь не был естественным или запланированным, иначе мы не были бы здесь, чтобы наблюдать его.
     К нам подошел другой студент: — Вы могли бы сказать нам подготовиться к дождю, профессор.
     — Просто… произнеси защитное заклинание”, — сказал я. Я действительно не видел проблемы. Зачем мне было их предупреждать? Если бы они не были квалифицированными магами, они бы вообще не учились в Волшебной Башне и, конечно же, не посещали бы мои занятия.
     — Никто из нас не является магом погоды, — сказал другой студент. — Или магом защиты.
     Я наконец понял их проблему, но это ошеломило меня.
     — Никто из вас не знает, как оставаться сухим?
     Один из военных стажеров Союза выступил вперед. — Наши заклинания оптимизированы для боя, сэр.
     — Сражения часто происходят под дождем, — заметил я.
     Он выглядел недовольным таким ответом, поэтому я отмахнулся от него. — Я понимаю. Что ж, хорошие новости, потому что пристальное наблюдение за этим событием решит вашу проблему. Приготовьте свои камеры.
     Я указал на свет на грязной оболочке пузыря, который теперь был почти размером с мою голову. — Обратите внимание на свечение грязи. Кто видит закономерность?
     Девушка впереди подняла руку. Я запомнил ее, поскольку она была одной из немногих магов в классе, которые выделялись.
     Мариала Брешесс была человеческой женщиной, которая, как я подозревал, была наполовину Этрил. Ее черные волосы были зачесаны назад, но выглядели крашеными, ее глаза время от времени блуждали, как будто она смотрела на эфир, и ей должно было быть за тридцать, но выглядела она на десять лет моложе.
     По-моему, все это в совокупности привело к появлению крови Этрил, но я понимал, почему она держала это при себе. Благодаря моим генетически измененным волосам и цвету глаз люди часто думали, что я наполовину Этрил, и это вызывало всевозможное раздражение.
     Некоторые смотрели на меня свысока, как на бесчеловечного, некоторые думали, что я могу творить чудеса, а другие хотели использовать мою кровь в качестве магического катализатора.
     Так что я не собирался в ближайшее время сообщать о Мариале.
     — Это похоже на эфирный знак, — сказала она.
     — Да! Поскольку первоначальные заклинания были получены из естественных закономерностей в Эфире, сегодня мы возвращаемся к нашим истокам. Ты видишь значение этого символа?
     Она заколебалась, и больше никто не отозвался, поэтому я продолжил.
     — Контекст. Как и в реальном языке, магические символы зависят от контекста. Мы стоим в грязи под проливным дождем и наблюдаем, как из пузыря вылупляется полярная жаба. В этом контексте, как этот символ интерпретируется Эфиром?
     Другая молодая женщина, которая, по крайней мере, захватила широкополую шляпу, нерешительно подняла руку. — Защита от дождя?
     — Да! Почти! Я имею в виду, очень близко! — Я собирался объяснять дальше, но символ на верхушке грязевого пузыря начал светиться. Теперь даже неподготовленный наблюдатель мог сказать, что это был какой-то магический знак.
     Это длилось всего секунду, и я надеялся, что студенты запишут этот момент для последующего наблюдения.
     Затем пузырь лопнул, разбросав капли грязи во все стороны. Первые ряды студентов были забрызганы грязью.
     Я оставался чистым.
     Из пузыря, в котором они находились, поднялись радужные огни. Они плыли вверх по столбу воздуха, который оставался сухим, закручиваясь друг вокруг друга по спирали.
     Хотя огни загорались медленно, они двигались все быстрее и быстрее, поднимаясь все выше, и достигли облаков всего за несколько секунд. Как только огни скрылись из виду, они взорвались.
     В одно мгновение облака преобразились. Все они превратились из пушистых масс водяного пара в вздымающиеся полосы радужного света.
     Я восхищенно выдохнул. — Красиво. Я не видел этого много лет.
     Технически, я никогда этого не видел. Я только помнил это, как если бы видел.
     То же самое.
     Дождь прекратился, исчезнув через пару секунд после того, как появились облака. Теперь великолепное полярное сияние заполнило небо над нами, затмевая послеполуденное солнце.
     Я опустил взгляд на существо, которое вызвало все это. Жаба была чисто белой и больше, чем обе мои ладони, вместе взятые, цвета плясали на ее гладкой коже, как слой масла. Она оглядела всех нас, решила, что мы не насекомые, и затем отпрыгнула прочь.
     — Полярная жаба поглощает массу и питание из дождевой воды, чтобы так быстро расти, — объяснил я. — Вот почему она вызывает дождь. Но как только она вылупится из грязи, дождь смоет налет, который вы, возможно, заметили на её коже, поэтому погода проясняется, чтобы предотвратить это.
     Я потянул за край своей мантии. — Применив магию жабы к моим собственным печатям, я смог расширить определение "защиты" в моем заклинании, включив в него "защиту от непогоды’. Вот почему я сухой, а вы нет. Итак, кто может придумать другой способ применить это заклинание?
     Я обратился к классу, многие из которых все еще наблюдали или записывали полярное сияние, но ответ, который я получил, не был ответом на мой вопрос.
     — Простите, сэр, но это боевое заклинание?
     Плавный ход моих мыслей снова был нарушен. — Что?
     — Ты же говорил, что собираешься научить нас боевому заклинанию, — напомнила Мариала.
     — Я слышал о погодных заклинаниях с применением оружия, — подал голос один мужчина.
     Я вгляделся в их лица. Они так сильно упускали суть, что мне стало физически больно.
     Но я сделал предположения об их понимании магии. И боя. Как их учитель, я должен был выразиться ясно.
     — Боевая магия — это не использование магии как оружия, — сказал я. — Не используй магию как оружие. Используй пистолет.
     Один из кадетов вооруженных сил Союза выступил вперед, сцепив руки за спиной. — Извините, сэр, но нас проинструктировали иначе. Большинство из нас здесь для того, чтобы выучить как можно больше боевых заклинаний.
     — Если ты хочешь стать полноценным волшебником и, возможно, когда-нибудь архимагом, тебе не нужно изучать набор случайных, разрозненных заклинаний. Овладей заклинаниями, которые ты знаешь. — Я указал на небо. — Я пытаюсь научить тебя этому.
     — Извините, сэр, но у нас нет времени беспокоиться о когда-нибудь. Ожидается, что мы увидим живые бои в течение двух лет. Мы должны быть готовы.
     Несколько студентов одобрительно кивнули, даже некоторые из магических семей.
     Маленький червячок отчаяния грыз мое сердце. Я знал, как важно, чтобы они были готовы сражаться. Гораздо лучше, чем они это умеют сейчас.
     Но это был не тот путь.
     Я видел подобных им магов на полях сражений, которые еще впереди. Безликие, типичные заклинатели, которые оказывали посредственную поддержку, а затем умирали. Я не хотел этого для своих учеников. Они могли бы быть лучше этого, и они должны быть такими.
     В моих предыдущих жизнях я никогда ничего не менял. Может быть, они могли бы.
     Я воспользовался моментом тишины, чтобы взять себя в руки и не позволить слишком много мрачности просочиться в мой голос. Вместо этого я заговорил очень размеренным тоном. — Не так давно я совершил набег на улей Железного легиона. Возможно, вы слышали новости.
     Некоторые пробормотали что-то утвердительное, в том числе кадет, шедший впереди.
     — В отчете о Сублайне не упоминалось, что я не сопровождал Профсоюз или корпорацию "Валленар". Я вошел туда один.
     Они молчали. Я не знал, было ли это из уважения или скептицизма, но я двинулся вперед.
     — Когда ты находишься в Улье, ты должен быть готов ко всему. Пешки могут поразить вас под любым углом, Пастухи могут бросить прежде, чем вы их увидите, а потолок может открыться и сбросить на вас Опустошителя. Сами стены живые.
     Я подключился к элементальной воде, собрав немного воды с земли в шар, который завис над моей вытянутой рукой. — Когда ты в сердце Улья, тебе не нужна тысяча заклинаний. Тебе нужно одно заклинание с тысячей применений.
     Я вращал воду, создавая диск. Затем петлю. Восьмерка. Дождевое облако.
     Все это время я продолжал говорить.
     — Заклинание, которое ты знаешь так хорошо, что можешь использовать его не задумываясь. В любой ситуации. Во всех ситуациях. Когда на карту поставлена твоя жизнь, ты хочешь быть готовым ко всему.
     Я увеличила количество воды, пока капли не повисли на всех учениках.
     -И ни один из вас не выдержит дождя.
     Я не ронял это им на головы. Я не жесток. Как только я убедился, что мой урок усвоен, я выплеснул воду обратно на деревья.
     Курсант, вышедший вперед, медленно скользнул обратно в толпу, его лицо покраснело.
     Я вздохнул и встал.
     — Давай вернемся на корабль. Ты можешь обсохнуть, и я покажу тебе, как ты можешь применить это заклинание к своим индивидуальным дисциплинам.
     Сорок студентов набились в Лунный свет, было тесновато, но мы летели недалеко. Искусственная луна, на которой располагалась Волшебная башня Галактического союза, была не особенно большой, поэтому, хотя мы отправились в джунгли почти на противоположной стороне Луны, чем сама Башня, мы доберемся туда через несколько минут.
     На борту не хватало мест, поэтому большинство студентов просто цеплялись за что-нибудь, пока я выводил нас из атмосферы. Заклинания компенсации гравитации на корабле были приличными, так что сила воздействия на студентов была не такой уж большой, но все же некоторые потеряли хватку и упали.
     Я услышал их проклятия и стоны из кабины и снова был потрясен. Почему они не взяли себя в руки? Эфирный телекинез был самым базовым из базовых. Он не был бы таким сильным или точным, как мое левитационное кольцо, но поймать себя при падении было просто.
     Когда Лунный свет разрушил атмосферу, я добавил "телекинез" к своему списку будущих уроков.
     Этот список становился все более удручающим. Если бы они не знали, как расширить функции своих заклинаний, и не владели фундаментальными манипуляциями с Эфиром, я не смог бы научить ничему стоящему. Не за то короткое время, что я провел с ними.
     Искусственный интеллект Лунного света взял на себя управление навигацией, и корабль вошел в атмосферу полной дневного света стороны луны. Я воспользовался перерывом, чтобы ответить на вопросы студентов, которые в основном были вариациями на тему “Разве мы не можем научиться чему-нибудь еще, кроме магии погоды?”
     Я не ожидал, что мне придется объяснять кучке взрослых практикующих магов, почему погода важна для планетарных сражений.
     Я снова взялся за управление, направляя скорпионообразную тушу "Лунного света" обратно к земле. По обе стороны от Волшебной Башни тянулись ангары, где корабли — в основном небольшие шаттлы и другие личные летательные аппараты — каждую секунду причаливали и отправлялись в путь.
     Других разработок на Луне было немного, вся окружающая среда была зарезервирована для магических исследований. Башня была единственным интересным местом во всей системе.
     У луны даже не было собственного названия. Официально она называлась “территория Волшебной башни”.
     И сама Волшебная башня соответствовала этой репутации. Она возвышалась над луной, пронзая облака, полированный стальной шпиль горел в солнечном свете. Он отбрасывал вспышки эфирного сияния всех цветов, увенчанные светом.
     Мои ученики, возможно, и не смогли бы прочесть значение жабы авроры, но этот мог прочесть любой. Башня излучала волшебство и величие.
     В то время как единственные доки находились на земле, Волшебная Башня была вертикальным городом, равным любой колонии. Хотя он был известен по всей галактике как школа, лишь небольшой процент его площади был отведен под учебные заведения.
     Остальное было занято жильем, центрами магических исследований, производством продуктов питания и всем остальным, необходимым для самообеспечения. Если взорвется остальная часть Луны, Башня может парить бесконечно долго, пока ее не восстановят. В случае чрезвычайной ситуации ее входы даже закроются, что сделает ее герметичной.
     Это было бьющееся сердце магического сообщества Галактического Союза. Сотни миллионов магов приехали сюда учиться со всей галактики, продолжая творить великие дела в качестве сертифицированных Башней волшебников.
     Для большинства это было место великой тайны и несказанной силы.
     Я нахожу его репутацию немного раздутой.
     Направляя "Лунный свет" к ближайшему открытому ангару, я нажал на сублинейный передатчик.
     — Варик Валленар с “Лунного заката” запрашивает разрешение на стыковку.
     — Профессор Валленар, перенаправьтесь в ангар 14-C. Директор ждет вас.
     Со мной был корабль, полный студентов, и у меня почти закончилось топливо. Если бы не эти две вещи, я бы развернулся и улетел.
     На самом деле, меня там удерживали только студенты. Я бы все равно уехал без топлива.
     По сравнению с разговором с директором Порелл, оказаться на мертвом корабле было не так уж плохо.
     Я влился в поток пассажиров над ангаром 14-С и позволил искусственному интеллекту взять управление посадкой на себя. Я надел мантию, кольцо, амулет и волшебную палочку. Моя рука замерла над плазменным пистолетом, прежде чем я с большой неохотой оставил его на борту корабля.
     Когда мы наконец причалили, я позволил каждому из сорока студентов спуститься по трапу, прежде чем они последовали за мной.
     Как и ожидалось, директор Порелл кипел от нетерпения. Одна пара его мягких, дряблых рук была скрещена на груди, в то время как другая покоилась на бедрах. Или где у человека должны быть бедра; я мало что знаю о биологии его вида.
     Порелл напоминал гигантского бежевого слизняка с двумя парами того, что я бы назвал руками, и, возможно, еще дюжиной псевдоног, которые помогали поддерживать его мясистое тело. Он был одет в накинутую на плечи мантию и очки на глазах, которые составляли его единственную одежду.
     Он свирепо посмотрел на меня, когда я наконец спустился, растекаясь по плитке ангара, шлепая конечностями, когда они тащили его вперед.
     — Сделайте наш разговор конфиденциальным, профессор, — приказал он мне.
     Слишком ленивый, чтобы сопротивляться, я подчинился, быстро создав барьер против звука, который плавал вокруг нас облаком дрейфующих символов. В моих глазах все руны говорили одно и то же: "Тихо".
     Как только мое заклинание накрыло нас куполом, Порелл подобрался ближе, нависая надо мной, пока мои глаза не оказались на уровне его бледного живота.
     — Вы должны учить их только тем заклинаниям, которые им нужны для борьбы, профессор Валленар! Это условие вашего трудоустройства!
     — Я не могу поверить, что они никогда не изучали основы, — сказал я со вздохом. — Они не знают, как овладеть своими собственными заклинаниями.
     — Это не твоя забота! Это твое второе нарушение, и я сказал тебе…
     — Но что может быть более фундаментальным, чем наблюдение магии в природе? Все они практикующие маги, так что, по крайней мере, знают пару заклинаний.
     — Они еще не волшебники! Ты не можешь брать их с собой наугад…
     — Они не понимают, почему. — Я щелкнул пальцами, чувствуя озарение. — Мне нужно показать им, на что они способны.
     — Ты……ты меня слушаешь?
     — Что? О, да, конечно. Но я готовлю их к полю боя, обещаю. Это все важнейшая боевая магия. Я могу это доказать.
     Порелл начал заливаться краской, начиная с лица и сползая вниз. Его красный цвет был намного ярче, чем у любого человека, но я подозревал, что он все еще означал гнев.
     — Придерживайтесь учебной программы, о которой мы договорились! Научите их стандартным боевым заклинаниям и двигайтесь дальше!
     Я почесал затылок. — Но это же…Я имею в виду, что это мусор. Мы оба знаем, что это мусор, верно? Никто другой нас не услышит, только ты и я. Если они возьмут эту учебную программу на поле боя, их убьют. Они умрут.
     — Это фундамент, на котором они должны строить.
     — Директор, они не могут справиться с плохой погодой и турбулентностью в полете. Как они собираются строить на фундаменте, если мы не научили их этому?
     Порелл хлопнул нижней парой ладоней перед моим лицом. — Новая магия не входит в твою компетенцию. Набора боевых заклинаний, который мы поручили тебе выучить, будет более чем достаточно для боя.
     — Откуда тебе знать? — спросил я.
     Вот почему я ненавидел разговаривать с ним. Я пытался игнорировать его, просто отмахнуться, но он все равно действовал мне на нервы, пока я не огрызнулся в ответ. Там были реальные угрозы, а я обменивался оскорблениями с бюрократом.
     Этот человек заслужил титул Верховного мага, но он никогда не видел конфликта более острого, чем академические дебаты.
     Не то чтобы он, казалось, осознавал это. Его глаза вспыхнули, и одна из его рук потянулась к волшебной палочке. — Возможно, вам нужен собственный урок, профессор.
     Я чуть не рассмеялся, но его демонстрация была скорее грустной, чем забавной. Моя палочка жалостливо звякнула о кобуру.
     Не отвечая, я повернулся к нему спиной и убрал свой барьер от подслушивания. Мой класс столпился неподалеку, перешептываясь друг с другом и явно задаваясь вопросом, не распустили ли их. Когда я появился, большинство из них повернулись в мою сторону.
     — Директор хочет, чтобы я продолжал обучать вас стандартному набору заклинаний для боевых магов, и я знаю, что многие из вас чувствуют то же самое. Очевидно, я не смог проиллюстрировать вам, что такое боевое заклинание.
     Я указал. — Мариала, выйди вперед. Какая у тебя специальность?
     — Магия удачи, — ответила она.
     — Фантастика. Произнеси заклинание удачи, адаптированное к заклинанию, которое ты видела на жабе.
     Она колебалась. — У меня не было времени изучить…
     — Не имеет значения. Сделай это.
     Класс удивленно перешептывался, и она пристально посмотрела на меня, чтобы понять, серьезно ли я говорю. Когда я больше ничего не сказал, она начала неуверенное заклинание.
     Вы не должны использовать заклинание, с которым вы не знакомы. Оно может дать сбой, но, что более важно, оно может иметь эффекты, которых вы не ожидали. “Летающие” заклинания — отличный способ в конечном итоге вывернуть кого-то наизнанку. Может быть, и себя.
     Но когда она произнесла заклинание и я увидел радужное сияние, мерцающее вокруг нее, я подтолкнул Эфир туда-сюда, выстраивая его в правильные узоры. У нее получилось с первой попытки; должно быть, она была внимательна.
     Я не знал, заметила ли она мои исправления или нет, но она закончила заклинание с гораздо большей уверенностью, чем начала. Хотя она все еще вздрогнула, когда над ее головой образовалось облако — полярное сияние, в котором было столько же золота, сколько и радужного света.
     Она на мгновение посмотрела на красивую корону из движущихся огней у себя над головой. — Значит, это принесет мне удачу…с погодой?
     Я схватил бутылку с водой из своего все еще открытого корабля с помощью кольца левитации. Пока я говорил, она подплыла ко мне. — Вот как вы должны изучать новую магию. Используйте новые шаблоны, чтобы раздвинуть границы того, что вы уже умеете делать. Расширяйте свои возможности.
     Бутылка с водой попала мне в руку, и я открутил ее, затем вызвал струю воды. Используя лишь случайный элементарный контроль, я сконденсировал его в облако над новым полярным сиянием Мариалы.
     Дождь падал прямо на нее… затем был подхвачен "случайным" порывом ветра, полностью обойдя ее стороной.
     Ее одноклассники вокруг нее закричали и отступили в знак протеста, когда их забрызгало дождем. Но она оставалась защищенной.
     — Вы все должны быть в состоянии оставаться сухими под дождем, как только интегрируете образ полярной жабы в свое заклинание, — продолжил я. -И помимо очевидного применения для защиты вас и вашего снаряжения от непогоды…
     Тогда я на секунду заколебался, потому что мое следующее действие грозило мне дисквалификацией.
     Тем не менее, я прошел через это. Это было бы хорошей демонстрацией, и не только для моих студентов. — … у этого есть и другие способы применения на поле боя.
     Я начал читать заклинание, смешивая заклинание контроля погоды лягушки полярного сияния с моей запечатывающей и связывающей магией.
     Заклинания Метеорологического управления слегка подействовали. Предполагалось, что они отвечают за погоду, но они не узнали меня.
     Но я включил их в свое собственное заклинание. Я не просто управлял погодой, я запечатывал погоду для себя, блокируя все другие влияния.
     Интерпретация, отличная от интерпретации Мариалы, но результат тот же.
     В гораздо большем масштабе.
     По всему периметру Волшебной Башни Эфир подчинился моей воле.
     Директор Порелл что-то крикнул мне, вытаскивая палочку, но я проигнорировал его. Радужное сияние начало закручиваться вокруг всей Башни, захватывая небо.
     Когда мое заклинание было завершено, вокруг короны Волшебной Башни в ореоле танцевало полярное сияние, состоящее из эфирных символов размером со звездный крейсер. Погода на многие мили была под моим контролем.
     Я бы не справился с такой масштабной работой в одиночку. Я позаимствовал заклинания, которые уже были наготове у Метеорологического управления.
     Кстати говоря, волшебники из WA, вероятно, в тот момент паниковали, но больше никто не паниковал. Движение даже не было прервано.
     Это была Волшебная башня. Они привыкли видеть в небе странные вещи.
     Ну, один человек был расстроен. Директор Порелл задрожал, как миска с желе, и приставил свою волшебную палочку к моему затылку.
     Некоторые студенты выглядели встревоженными его действиями, в то время как другие были поражены — или напуганы — моей демонстрацией в небе.
     — А теперь, — сказал я, — кто может сказать мне, как это может пригодиться в бою?
     Я щелкнул пальцами. Позади меня сверкнула молния. Одновременно по кампусу прокатился оглушительный гром.
     — Служба безопасности! — Взревел директор Порелл.
     После этого я огласил прогноз погоды. Полчаса спустя я был в кабинете директора, пока он звонил представителю Галактического союза системы, сравнивая мое заклинание с террористическим актом.
     — Вы потеряли след агента? — спросила женщина на другом конце провода.
     Я сидел в своем кресле напротив Директора. Я смотрел на восстановленную, совершенно ясную погоду за окном и задавался вопросом, зачем я вообще беспокоюсь обо всем этом.
     — Нет, но он вышел из-под контроля!
     — Были ли какие-нибудь жертвы?
     — Нет, но…
     — Какой-либо ущерб имуществу Профсоюза нанесен?
     В этот момент Порелл перевел звонок на свой личный наушник, и я прервал разговор. Я все еще слышал, как он страстно настаивал на моем увольнении.
     Закончив разговор, он кипел, его крошечные ножки раздраженно шлепали по полу.
     — Ты знал, что они не позволят тебе уволить меня, — сказал я.
     Галактический союз приветствовал каждую унцию рычагов воздействия, которые у них были на меня. Я был известен как Архимаг печатей и оков, а также опытный элементалист воды, что уже ставило меня в их глазах впереди практически любого другого волшебника в галактике.
     Добавьте сюда мою связь с корпорацией "Валленар", и Профсоюз был очень мотивирован не выпускать меня из рук.
     Конечно, если бы они знали реальную широту моих возможностей, я бы, вероятно, уже был заперт.
     Директор Порелл снова обернулся, и хотя он выглядел спокойнее, чем я ожидал, я знал, что его гнев пылал где-то глубоко под поверхностью. — Почему ты остаешься здесь, Валленар? Ты здесь не тренировался и не уважаешь традиции Башни. Что ты здесь делаешь?
     Я снова посмотрел на облака. Я многое мог сказать.
     Во-первых, Галактический союз согласился держать корпорацию "Валленар" подальше от меня, пока я остаюсь здесь.
     С другой стороны, следующее поколение волшебников, вероятно, определит, выживет ли галактика в том виде, в каком мы ее знали, или нет. Как я уже сказал, я мало что мог сделать сам.
     Но дело в том, что мне больше негде было быть.
     — Что я должен делать? — Спросил я его. Вопреки себе, я слабо надеялся, что ему в голову придет какая-нибудь идея.
     Естественно, он доказал, что эти надежды были глупыми.
     — Выпрыгнуть из воздушного шлюза, мне все равно, — сказал он. — Отстранение на месяц.

ГЛАВА ПЯТЬ


     Я лежу на полу мостика "Лунного света", уставившись в потолок. — Что мне делать?
     — Вам ограничен доступ в систему, -сказал мне мой корабль.
     Юридически это было правдой. Директор Порелл мог отстранить меня от работы, но он все равно не мог позволить мне уйти. Я был привязан к Волшебной Башне чем-то вроде условно-досрочного освобождения, и мой корабль был заколдован, чтобы помешать мне покинуть ее.
     Я стер заклинание, связывающее меня там, жестом и простым слогом.
     — Эй, смотри, я свободен.
     — Я должен порекомендовать вам не нарушать закон Галактического союза.
     Я вздохнул. — Хотел бы я, чтобы ты был человеком.
     — Это не так.
     — Да. — Я схватился за подлокотник кресла пилота и воспользовался им, чтобы неловко забраться на сиденье. — Достань мне список всех заданий на Сублайне Союза, требующих опытных магов.
     — Гражданский, корпоративный или военный?
     — Запросы корпорации Валленар в черный список. В остальном не имеет значения. Расставь приоритеты в списках с предупреждением об опасности и более высокими требованиями.
     — Один момент. — Затем, всего через мгновение, сигнал. — Готово.
     — Выведи это на монитор.
     По экрану поплыл файл, включающий изображение угрожающего вида черного робота с одним сияющим красным глазом.
     — Подытожьте это для меня, — приказал я.
     — Это запрос о вознаграждении за преступника, называющего себя Истребителем Драконов. Разыскивается по всему Галактическому Союзу за корпоративный саботаж, массовые убийства и экологическое опустошение нескольких планет. Анализ показывает, что он архимаг в магии иллюзий внутри боевого робота Эфиртех, и его награда достигает пятидесяти миллионов стандартов.
     Я тихо присвистнул, услышав сумму. Профсоюз очень хотел заполучить его.
     Это было немного интригующе, поскольку в Союзе было много магов, достаточно компетентных, чтобы выследить его. Если дело зайдет дальше них, я действительно могу понадобиться. Может быть, я все-таки смог бы принести какую-то пользу.
     — Запрос размещен Стархаммер и Адвокатами, которые до сих пор не смогли…
     — Пропусти! — Крикнул я. Дрожь пробежала по моему телу. — Я не подойду ближе чем на пять систем к Звездному Молоту.
     Защитники были самопровозглашенными хранителями галактической цивилизации, и они оказывали ценную общественную услугу тем, кто находился вне защиты обычных полицейских сил.
     Их лидер, прославленный Звездный Молот, также выслеживал и убил меня в прошлой жизни. Там было много неприязни… Или, по крайней мере, была, с другой версией меня.
     Я не мог избавиться от него, но мог держаться далеко-далеко.
     Файл на мониторе погас, сменившись другим. На этот раз на снимке был изображен возвышающийся древний обелиск, сделанный из камня, но дрейфующий в космосе среди облака собственных обломков.
     — Затерянный храм Мердууа на орбите за пределами Гелиогота IX. Его орбита сокращается, и на этот раз планетарное правительство направило открытый запрос на любого мага, способного снять печати и осмотреть его содержимое.
     — Сделано. Дальше.
     В Затерянном храме Мердууа ничего не было. Только пыль и несколько высохших трупов. Я снял эти печати в прошлой жизни, и правительство Гелиогота IX уклонилось от оплаты, уверенное, что я с помощью магии похитил их бесценные культурные сокровища.
     Появился еще один файл, на котором был изображен широко ухмыляющийся мужчина из Личборна в костюме. Как и у любого представителя его вида, у него была серая кожа и глаза, которые светились зеленым светом, и он обладал непринужденной внешностью сублинейной знаменитости. Личборн, как правило, преуспевал в политике.
     — Сенатор Джом Харбридж от Галактического союза был убит заклинанием в своих частных апартаментах два дня назад. Местные следователи установили, что причиной была магия, и первоначально направили запрос в Волшебную Башню. Теперь они открыли запрос, разыскивая гражданских экспертов по проклятиям или биологической магии, которые готовы поделиться своими знаниями с расследованием.
     — Нет. Его убили из-за Профсоюза.
     Технически, его убила организация, контролирующая Галактический союз, но я не хотел говорить об этом даже искусственному интеллекту моего собственного корабля.
     Иногда паранойя была полностью оправдана.
     — Археологические раскопки на границе Темного Космоса сообщили о скоплении неизвестных яиц. Несколько часов спустя связь с раскопками была потеряна. Карошанский альянс обратился к магам с призывом предотвратить потенциальное вторжение Д'Ниссов.
     — Это не они, — уверенно сказал я. — Всего лишь пара жуков.
     Я случайно узнал, что последние титанические насекомые, известные как Д'Ниссы, были взяты под контроль. Рыцари Титанов позаботились о них, и их королева еще много лет не начинала вторжение в нашу вселенную. Если она просыпалась рано… что ж, она съедала целые звезды, а не археологов.
     — Юниверсал Мануфактуринг опубликовала запрос на должность архимага по запечатыванию и связыванию. Они не указали награду, но есть предупреждение об опасности.
     — Дальше. Мой отец подговорил их на это.
     У.М. был одним из крупнейших конкурентов корпорации "Валленар". Они работали вместе почти так же часто, как и над тем, чтобы разорвать друг друга на куски.
     — Эфирный техник по имени Циннал обратился к волшебнику с просьбой вернуть партию бездонного железа.
     — Дальше. В этом ей помогут.
     — На Дорноте-Два бушует шторм…
     Запросы продолжали поступать, и я тратил все меньше и меньше времени на каждый из них, прежде чем отклонить их. Те, которые не были тупиковыми, были ловушками, а те, которые не были ловушками, были слишком легкими. С ними мог справиться любой компетентный волшебник.
     Ни один из них не стоил моего времени.
     На экране нет даже последнего файла, показывающего выветрившуюся каменную пирамиду. Он был выщерблен, на каждой грани высечены письмена, а его кончик был отломан.
     — Коалиция исследователей со всей галактики вторглась в пространство Карошанского альянса в поисках устройства Зенит. Многие независимые команды отправили запрос на мага.
     — Пропусти. Дальше. — Я зевнул, когда экран сменился. Затем махнул рукой в сторону монитора. — Подожди, вернись.
     Файл со сломанной пирамидой снова открылся. Не могу сказать, что мне было интересно, на самом деле. Я только попросил еще от скуки.
     Устройства Зенит были оригинальными Эфиртех. Мифические сокровища из эпохи, находящейся за пределами достоверной истории. На самом деле, не мифической. Они существовали когда-то, просто их больше нет. Никто за всю мою жизнь не доказал текущего существования устройства Зенит.
     Я, вероятно, переживал эту экспедицию в каждой из своих пяти предыдущих жизней, и каждый раз она проваливалась. Откуда я знал? Потому что я никогда о ней не слышал. Если бы они действительно нашли одно из оригинальных устройств Эфиртех, это стало бы галактическими новостями.
     Но поскольку я никогда об этом не слышал, мне стало немного интересно.
     — Какое устройство? — Спросил я.
     — Звездолет “Зенит”, — ответил Лунный свет из динамиков. — Они верят, что нашли Последний Горизонт.
     Я вчитался в слова. Я просмотрел отчет на экране.
     — Это глупо, — сказал я.
     — Охотники за сокровищами начали собираться примерно два стандартных месяца назад. Профсоюз выпустил туристическую рекомендацию, направленную на предотвращение поездок гражданских лиц на опасную территорию Альянса, но некоторые из наиболее уважаемых компаний-исследователей и мусорщиков восприняли это как свой основной контракт. По Корпоративной внутренней линии корпорация ”Валленар" не делала никаких заявлений, но, как говорят, "Антарион Транспортейшн" и U.M. направили агентов.
     Это было неожиданно. Если и было что-то, что ненавидели крупные галактические корпорации, так это потеря денег.
     Так зачем же они финансировали масштабную охоту за сокровищами?
     — Что послужило причиной всего этого?
     Вокруг выветрившейся пирамиды появилась зеленая кайма, подчеркивающая ее.
     — Три месяца назад миллиардер, живущий на одном из Свободных Миров, умер, не оставив наследника, оставив свое имущество на аукционе. Этот артефакт был среди его вещей, и предполагается, что он изображает местоположение Последнего горизонта. Он был датирован эпохой Зенита и идентифицирован как происходящий из пространства Альянса.
     Я фыркнул. — И этого достаточно, чтобы заставить их копать? Глупо.
     Я увеличил пирамиду.
     — Зря тратят время, — пробормотал я, внимательно изучая письма.
     Резьба выветрилась, а разрешение изображения было низким, но это был не язык. По крайней мере, это был не просто язык.
     — Это эфирные символы, — сказал я. Любой приличный компьютер мог прочитать письменное сообщение, но магические знаки должен был интерпретировать маг. Охотники за сокровищами, без сомнения, воспроизвели саму пирамиду, но этого было бы недостаточно.
     Обычный человек, произносящий слова заклинания, ничего не добьется. Вы должны были произнести заклинание, которое означало заставить значение слов резонировать с Эфиром. Здесь было то же самое. Если бы вы хотели создать функциональную копию этой пирамиды, вам пришлось бы понять смысл, стоящий за ней.
     — … у нас есть еще фотографии этого?
     Если бы у нас были изображения пирамиды с разных ракурсов, я мог бы сделать одно. Мое понимание эфирных символов не имело себе равных.
     Любой волшебник может видеть магию только с одной точки зрения. Если, конечно, вы не прожили шесть разных жизней, обучаясь по шести совершенно разным, параллельным направлениям. Как будто у меня было шесть глаз, каждый под немного другим углом, в то время как у всех остальных было по одному. В некотором смысле, я мог читать магию в трех измерениях.
     Но зачем мне это? Последний горизонт был нереальным.
     — Не бери в голову, забудь об этом, — сказал я Лунному свету. Я перешел к следующему файлу.
     … затем я вернулся назад.
     Что, если это было по-настоящему?
     — Гипотетически, если он действительно существовал, каковы возможности Последнего горизонта?
     — Звездолет “Зенит”, известный под своим идентификатором "Последний горизонт", является оригинальной разработкой Эфиртех
     — Не то чтобы я думал заменить тебя, — перебил я. — Это чисто академическое упражнение. Тебе не о чем беспокоиться.
     — …оригинальный звездолет эфирных технологий, — невозмутимо продолжал Лунный свет. — Говорят, что колонизация звезд ранним человечеством была возможна только благодаря созданию Последнего горизонта. Легенды приписывают Последнему Горизонту довольно много способностей, некоторые из которых противоречат друг другу и большинство из которых, вероятно, преувеличены. Известные возможности включают способность перевозить членов экипажа по галактике, не проходя через подпространство, создавать копии самого корабля из эфира, проходить сквозь планеты одним выстрелом, замораживать движение планетарных тел, строить целые колонии за секунды и терраформировать системы за считанные недели .
     Пока я все еще размышлял над этим списком, Лунный свет завершил свою речь. — Дополнительный список заявленных функций звездолета ”Зенит" доступен по запросу.
     Я побарабанил пальцами по подлокотнику своего кресла. “
     — Я слышал некоторые из этих историй. Насколько они достоверны?
     — В отличие от большинства других устройств Зенит, Starship действительно имеет долгую историю сообщений о наблюдениях после эпохи Зенит. Большинство из них не считаются надежными, но многие ученые и специалисты по Эфиру считают, что Последний горизонт, скорее всего, сохранился до наших дней.
     На моем мониторе появилось новое изображение. Это была обложка книги с напечатанным печатными буквами названием: КОРАБЛЬ ГЕРОЕВ.
     Краткое содержание книги "Лунный свет" прокручивалось рядом с обложкой, и я мог нажать на него, чтобы прочитать саму книгу. Я не сделал ни того, ни другого. Вместо этого я продолжал барабанить пальцами по спинке стула, уставившись на это название.
     Казалось, что не было хороших мест, где можно было бы применить мои таланты. Я мог легко решать неважные проблемы, но те, которые имели значение — те, что таились в галактике, как заряженные протонные бомбы, — были далеко за пределами моего понимания.
     — Но с этим кораблем я мог бы сделать все, что угодно, — пробормотал я. Последний горизонт, возможно, даже сохранит мне жизнь. Я выпрямился в кресле. — И, кроме того, мне нужно убить месяц. Верно?
     — Это верно, — послушно ответил Мунфолл.
     Я хлопнул в ладоши. — Хорошо, давайте сделаем пирамиду.
     Тогда мы могли бы улететь в погоню за легендами.

ГЛАВА ШЕСТЬ


     В течение следующего месяца я обыскал четырнадцать скучных планет в одиннадцати скучных звездных системах. Я почти отказался от поисков, когда наконец нашел дейнджер.
     Это было не столько возбуждающее действие адреналина, сколько “Надеюсь, они не взорвут мой корабль”.
     Плазменные разряды врезались в щиты моего корабля, которые замерцали бледно-зеленым. "Лунный свет" был фрегатом-разведчиком, созданным для скоростных длительных подпространственных переходов. Не для того, чтобы подрывать огневую мощь военного уровня.
     На консоли вспыхнули огоньки, предупреждая меня, что у меня осталось всего один-два выстрела до того, как опустятся щиты.
     Я переключил местный вспомогательный канал. “Повторяю: я не разведчик с Дорнота! Это гражданское судно без груза”.
     Я знал, что они мне не поверят, но мое настроение все равно поднялось, когда мои динамики с шипением ожили. Если бы они были готовы начать диалог, возможно, я смог бы найти выход из этой ситуации.
     Голос с другого корабля был глубоким, рычащим и удивительно красноречивым, что было типично для большинства карошанцев.
     — Откройте щиты для абордажа и приготовьтесь к генетическому сканированию. Сопротивление будет встречено уничтожением.
     — Я был бы счастлив опустить щиты, если бы вы перестали в меня стрелять, — сказал я. Еще один выстрел в щиты заставил меня вздрогнуть на сиденье. — Генетическое сканирование было бы для меня очень неудобным. Как бы вы отнеслись к взятке?
     Пара квадратно-черных карошанских истребителей закружилась вокруг меня. Они добавили к атаке еще желто-белых разрядов, которые были последними, которые смогли выдержать щиты. Щиты затрещали и сложились, монитор показывал их на нулевом проценте.
     Я приготовился к новому удару, но его не последовало. Это было облегчением. Доспехи Лунного света относились к классу, который продавец сравнил с оловянной фольгой.
     Вооружение корабля было внушительным для его размеров, хотя мои плазменные пушки все еще были повреждены после битвы у Железного Улья. Но я не сделал ни единого выстрела.
     Это сделало бы все только хуже.
     Карошанский линейный крейсер навис надо мной, загораживая свет ближайшей звезды. Как и любой другой корабль, построенный на Кароше, он был массивным, черным и ощетинившимся пушками. И не только этот, но и стандартный крейсер прибыл с отрядом из четырех-шести истребителей.
     Два таких зависли передо мной, видимые через обзорный иллюминатор, с горячим оружием и ожидающие любых признаков сопротивления. Еще двое окружили свой крейсер в оборонительном строю. Полагаю, на случай, если у меня в заднем кармане припрятан флот. Для одного разведывательного фрегата такой ответ был неприличным перебором.
     Я снова активировал вспомогательный канал. — Если вы согласитесь на видеопередачу, я докажу вам, что я не Личборн. Пожалуйста, не…
     "Лунный свет" содрогнулся и отозвался металлическим скрежетом, когда зажимы защелкнулись на корабле, готовясь к посадке.
     — повредить корпус, — бессмысленно закончил я. Если они собирались взять корабль на абордаж, я действительно надеялся, что они воспользуются магией.
     Во-первых, магия не сломала бы двери моего грузового отсека. Они были дорогими.
     В динамиках снова раздался голос Карошана. — Видео не требуется. Я сам вас осмотрю. Советую вам не носить оружие. Вам придется сравнить их с моими собственными.
     Его уверенность была понятна. Карошанцы превосходили людей практически во всех отношениях.
     — Я бы предпочел, чтобы все оставалось по-дружески, — ответил я, но они снова проигнорировали меня.
     Лязгнул металл, прозвенев на моем корабле, как колокол. Я забарабанил пальцами по консоли и задумался, стоит ли продолжать попытки заговорить.
     Я действительно не хотел, чтобы они взорвали мой корабль.
     Я летел во всеоружии на случай, если мне придется поспешно ретироваться, а это означало, что теперь я должен был разоружиться, чтобы иметь хоть малейший шанс на дружеские переговоры. Я вытащил свою волшебную палочку и положил ее на металлическую полку, хотя она раздраженно жужжала и светилась ярко-синим. Мой световой пистолет лег рядом с ней.
     Хотя я знал, что должен оставить оружие, мне казалось, что я отказываюсь от собственных конечностей. Как сказала один из моих наставников, “Чтобы выжить в этой галактике, тебе нужна волшебная палочка в одной руке и пистолет в другой”.
     Хотя, если подумать, она была застрелена карошанскими солдатами. Во время инспекции, очень похожей на эту.
     Я осмотрел себя, чтобы проверить, нет ли у меня при себе чего-нибудь еще, что они могли бы принять за оружие.
     На мне был только серый летный костюм и синяя накидка. Я опустил капюшон, но накидку не снял. Я ни за что не собирался ввязываться в потенциальную перестрелку без ее защиты.
     По той же причине я оставил свое левитационное кольцо, но не снял амулет-щит. Было бы слишком неловко потерять свою последнюю жизнь из-за случайного выстрела, сражаясь ни за что.
     Кроме мостика, на Лунном свете особо нечего было смотреть. Каюты для четырех членов экипажа или восьми, если они хотели спать на двух койках. Шансов на это было немного, поскольку я путешествовал один. Я наполнил одну из комнат магическими растениями, а остальные были в основном коробками с хламом.
     У меня также было одно центральное многоцелевое помещение с кухней, один практически пустой грузовой отсек и машинное отделение.
     За исключением некоторых подсистем и мелких закоулков, это было все. Абордажная группа смогла бы обыскать весь корабль за считанные минуты.
     К счастью для меня, они надежно закрепились на раме дверей моего грузового отсека. Для карошанской абордажной группы это следует расценивать как вежливость.
     Они еще не начали протаивать себе путь через дверь, что означало, что они намеревались раздвинуть двери. Я тоже это оценил. Очевидно, они хотели сохранить меня в целости и сохранности, так что, по крайней мере, в этом мы договорились.
     Но фиксаторы оставили бы след, и мои двери нуждались бы в ремонте после того, как их взломали.
     Помня об этом, я бросился к консоли и открыл доступ к грузовому люку. Двери с шипением раздвинулись, обнажив стоящего на коленях Карошана в шлеме, держащего механическое устройство, напоминающее таран с парой механических рук на конце.
     — У меня есть это для тебя, — сказал я с, как я надеялся, очаровательной улыбкой.
     Тот, кто отвечал за взлом дверей, отступил, а двое других двинулись вперед, держа винтовки направленными на меня.
     — Руки вверх, — приказал один из них. Голос был искажен динамиками шлема.
     Здесь было четверо солдат. Все в шлемах и безымянные, хотя они явно были карошанцами. Во-первых, они были девяти футов ростом, нависая надо мной и всеми остальными людьми во вселенной. Их волосы выбивались из-под шлемов прядями толщиной с кабель, каждая ярко сияла, как зажженный неон.
     У того, что стоял ближе всех ко мне, волосы были ярко-розовыми, а у его напарника — ярко-зелеными. Они могли отличить друг друга по цвету, а шлемы все еще были герметичными. Мода оставлять волосы распущенными имела большое традиционное значение на Кароше.
     С запозданием я вспомнил, что нужно поднять руки вверх.
     Как только они взяли меня под охрану, то есть четверо карошанцев-гигантов окружили меня с поднятыми винтовками, они позвали своего командира.
     Он вошел из залитого красным светом коридора своего собственного корабля, заложив руки за спину. На нем была форма, а не боевой скафандр. Его кожа была тусклой, кожисто-красной, а жгуты волос отливали ярко-малиновым. Один острый глаз оглядел меня с ног до головы.
     Другой глаз, как и вся левая половина лица мужчины, был заменен механизмами. Это выглядело так, словно механический паук вцепился в одну сторону его головы.
     Этот глаз сиял голубым и изучал меня гораздо глубже.
     На моем запястье консоль мигнула предупреждением. Оно передалось в мой глазной имплантат, показывая детали, которые мог видеть только я: Запрос на идентификацию поступил.
     Я позволил это.
     В воздухе парила моя цифровая модель с вымышленным именем.
     — Джулиан Дерримор, — прочитал карошанский командир. — Журналист, специализирующийся на межпланетной журналистике. Рад ли я познакомиться с тобой, Джулиан?
     — Это фальшивое удостоверение личности, — сказал я.
     Коммандер покрутил шеей, как будто кибернетическая составляющая причиняла ему боль. — Я думаю, вы, возможно, неправильно поняли назначение фальшивого удостоверения личности.
     — Это предназначено не для тебя. Я всегда рад сотрудничать с троном Кароши.
     — Хм. Тогда для кого это предназначается?
     — Ты не обидишься, если я не скажу?
     — Это зависит от обстоятельств. Если это не вы… — командир махнул рукой и отключил цифровое изображение. — … тогда кто вы на самом деле?
     — Только не Личборн! — воскликнул я. Я указал на себя. -Стопроцентно чистый, выращенный в домашних условиях, живой человек.
     — Волосы? Глаза? Тебя можно принять за Этрил.
     — Моим родителям было бы приятно услышать это от тебя. Это чисто косметический эффект.
     В некоторых местах серебристые волосы и глаза выделяли меня настолько сильно, что я мог позволить себе генетическую модификацию. Как и предполагала моя семья. В других они вообще не выделялись.
     Краем глаза я заметил сигнал тревоги, предупреждающий о том, что меня разглядывает другой мужчина, который повернулся, как будто разговаривая с командиром. Я ничего не услышал, поскольку слова человека в шлеме передавались по частному каналу.
     Одна из безволосых бровей командира поползла вверх от услышанного. — У нас нет тебя в базе данных нашего корабля, незнакомец.
     Они что-то искали.
     Отсутствие моей личности в их базе данных было нормальным явлением. Зачем им владеть актуальными сведениями о миллионах идентификаторов человеческих кораблей?
     Однако, технически я пролетал через их территорию, поэтому вел себя спокойно.
     — Извините, но я пытаюсь держаться подальше от сканера. Просто проходил мимо!
     — Если бы я позволил кому-либо пройти только потому, что они люди, Личборны начали бы нанимать контрабандистов-людей. Я бы предпочел, чтобы вы представились нам честно, но, к счастью для нас обоих, у меня есть альтернатива.
     Еще один карошан в шлеме поспешил покинуть их корабль, на этот раз неся сияющую коробку. Ее металлические углы были закруглены, грани прозрачны, а внутри горели тысячи огоньков многих оттенков синего. Это напоминало ураган сапфировых лазеров.
     Я начал потеть.
     Так далеко от обитаемых планет было почти невозможно получить приличный доступ к сублинии. Если бы меня не было в базе данных их корабля, у них не было бы никакой возможности выяснить, кто я такой.
     Однако это была высококачественная Эфирная технология. Вероятно, шедевр. Материализованное чудо. У него не было таких ограничений, как “дальность действия”.
     Я не знал, был ли это сканер или вспомогательный терминал. В любом случае, они собирались пробиться сквозь мою маскировку.
     И была еще одна, более насущная проблема. Шедевр эфирной технологии был безумно ценным. Они не допустят, чтобы слух о его существовании дошел до Личборнов.
     Они не позволяли мне уйти.
     Я указал на сверкающую коробку. — Тебе разрешено показать мне это?
     — Почему бы и нет? — невинно спросил командир. — Ты ведь никому не расскажешь, правда?
     Он широко улыбнулся мне.
     Значит, это все-таки была опасность, вызывающая выброс адреналина. Мое сердцебиение участилось, и я начала мысленно перебирать заклинания.
     Свет вышел из коробки и окутал меня, в то время как моя консоль послала еще одно предупреждение в мое поле зрения. Тем не менее, я ничего не применял.
     Я пытался держаться подальше от чьего-то сканера, но не от их.
     Я старался говорить тихо и спокойно.
     — Извините, я плохо объяснился. Пожалуйста, выключите это, умоляю вас. При свете Эфира я расскажу тебе все, что ты захочешь знать.
     Было уже слишком поздно.
     В воздухе вспыхнуло цифровое изображение. Оно было чистым и современным, буквы V и A сливались в рисунок, напоминающий стилизованную хищную птицу. Под ним плавал девиз нашей компании.
     Валленар — Все. Для всех.
     Фигуры в шлемах неловко заерзали и посмотрели вверх в ожидании приказов. Командир сначала выглядел ошеломленным, а затем мгновение спустя просиял, как будто ему только что подарили планету.
     — Сын корпорации “Валленар"? Меня так и подмывает поклониться. Ты опередил своего сопровождающего, Валленар?
     Я опустил левую руку, но правой вытер лицо.
     Я пошел на риск, покидая пространство Галактического союза. Мой отец был одним из тех людей, которых я пытался избегать. Но теперь карошанцы подключились к своей вспомогательной линии и установили мою личность. Об этом должна быть запись.
     Запись, которую корпорация "Валленар" обнаружит за считанные секунды, если уже не обнаружила. Вскоре Бенри Валленар будет точно знать, где был его сын.
     Но Корпорация была лишь одной из организаций, которых я избегал. Галактический союз не обрадовался бы, если бы я покинул их пространство, с чем в конечном итоге мне пришлось бы иметь дело.
     К сожалению, Союз был не самым опасным флотом после меня.
     — Я все еще рад подкупить вас, чтобы вы оставили меня в покое, — сказал я. — Хотя сумма может вас разочаровать. Я больше не работаю в Корпорации, и моя семья не будет платить выкуп.
     — Надеюсь, вы не возражаете, если я попробую это сам, — сказал командир. Он усмехнулся, как мог; по его мнению, он только что нашел сундук с сокровищами, плывущий невостребованным в космосе. — Почему бы вам не присоединиться к нам на нашем корабле, мистер Валленар? Уверяю вас, у нас для вас будут самые лучшие условия проживания.
     Я обдумал это. Сначала я беспокоился о том, что оставлю свое снаряжение. Большая его часть была незаменима. Но через мгновение я решил воспользоваться им. Я кивнул и направился на карошанский корабль.
     Необходимость вызволять мою палочку, посох и корабль из карантина или космического вакуума была далеко не худшим сценарием.
     Моя полная личность все еще оставалась в секрете, и я не сделал ничего, что могло бы привлечь внимание. В конце концов, я мог бы найти выход из этого положения.
     — Подожди минутку, — громко сказал один из карошанцев, и я закрыл глаза.
     Мы приближались к наихудшему сценарию.
     Командир склонился над терминалом сканера Эфиртех. Они, конечно, не поделились со мной данными, но я мог представить, что происходило.
     Моему воображению помог солдат, который продолжал говорить по громкой связи, вместо того чтобы использовать частный канал.
     — В нашем реестре есть несколько подстрочных новостных статей об архимаге Варике Валленаре, но я не нашел никаких личных записей, кроме этого.
     — Я был бы удивлен, если бы вы это сделали, — сказал командир. Он поверил бы, что Валленары могут позволить себе скрывать любое количество секретов от общественности.
     И это убеждение было бы правильным. Однако, если бы они посмотрели немного глубже…
     — Да, сэр, — продолжил солдат, — но потом я проверил сам сканер. Видели бы вы, что он мне показывает.
     Я отправил мысленную команду на свою консоль. Хорошо. Взломай это.
     Взломать сканер было невозможно. Это был Эфиртех. Но солдатский шлем был стандартным для карошанской пехоты, в то время как процессор в моей консоли был лучшим, что могла произвести корпорация Валленар.
     Я взломал его защиту за считанные секунды, а затем смог видеть все, что он делал. Мое трехмерное изображение теперь сопровождалось гораздо большим количеством информации.
     Варик Валленар
     Вид: Человек
     Возраст: ОШИБКА
     Физические черты: Серебристые глаза (модифицированные), серебристые волосы (модифицированные).
     Планета проживания: ОШИБКА
     Личная история: ОШИБКА
     Командир поднял глаза, где он видел то же самое, что и я.
     — Не мог бы ты объяснить мне, почему твой возраст отображается как ошибка в моем сканере, Варик? Видите ли, я никогда раньше не видел, чтобы Эфиртех допускал ошибку.
     — Множество противоречивых результатов, — сказал я ему. — Устройство не знает, какой из них правильный.
     — А ты какой выберешь?
     — Они все правильные. — Я посмотрел вниз на солдата, нажимающего клавиши на сканере. — Просто прекрати делать то, что ты делаешь. Остановись на секунду, и я все объясню.
     Командир фыркнул. — Звучит как приказ…
     Солдат, наконец, проверил оценку сканером моего предполагаемого уровня угрозы. Я надеялся, что он этого не сделает.
     Шлем солдата поглотила мигающая красная надпись. Поскольку я подключался к его каналу, я увидел то же самое.
     ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ — Угроза класса Флот. При контакте требуется экстренное реагирование. НЕ ВСТУПАТЬ В БОЙ.
     Я сплел пальцы вместе и потянулся. — Я действительно не ожидал, что у вас будут приличные эфирные технологии. Я бы справился с этим по-другому.
     Четыре винтовки карошана уже были направлены на меня. Командир вытащил пистолет из кобуры на боку. По размерам для своего вида оружие было больше моего лица.
     — Руки вверх! — взревел командир. — Вверх! Поднимите их!
     Я скептически посмотрела на него.
     — Послушай, я пытаюсь никому не навредить, но мне нужно, чтобы ты проверил навигационные данные на своем корабле. И личные устройства тоже.
     — Огонь!
     В грузовом отсеке загрохотали плазменные винтовки.
     Мой амулет-щит вспыхнул.
     Четыре плазменных шара, выпущенных из винтовок, остановились в воздухе в футе от моего тела. Блестящие, раскаленные шары удерживались на месте золотой рябью в воздухе.
     Энергия в амулете истощилась из-за удержания плазменных разрядов на месте, но ненамного. Эффективность амулета была лучше, чем у щитов Лунного света.
     Я указал на плазменные разряды.
     — Обычно они отскакивали от моего щита. Я предотвратил это. Не за что.
     Пистолет командира взревел, и вскоре искрящаяся пуля плавала в золотом поле рядом с плазменными разрядами.
     — Ты что, не видел предупреждения? — Раздраженно спросил я. — “Не вступать в бой". Это увлекательно!
     Увидев, что снаряды остановлены, командир вместо этого поднял волшебную палочку. Она больше походила на дубинку, длиннее моего предплечья и была сделана из костей, которые выглядели так, словно были каким-то образом сплетены вместе.
     Карошан произнес скользящее спусковое слово, которое эхом отозвалось в Эфире, и кровавая змея, созданная из багрового света, вырвалась из кончика его палочки.
     Я поднял руку.
     Это было неплохое заклинание. Я бы поставил ему проходную оценку на одном из моих занятий. Палочка извлекла заклинание быстрее, чем командир смог бы сам сотворить его без посторонней помощи.
     Это заклинание вызвало сжимающуюся змею. Это было живое связывающее заклинание, гибкое и адаптируемое, предназначенное для того, чтобы сделать пленником практически любую цель.
     Я мгновенно запомнил заклинание. Это было так же просто, как прочитать одну цифру.
     И взмахом руки я развернул его.
     На мгновение мир стал черно-белым, и реальность, казалось, дала сбой. Затем красная змея вместо этого бросилась назад, к жезлу.
     Карошанский командир был связан гнездом извивающихся красных змей, состоящих из Эфира такой плотности, что рептилии выглядели настоящими.
     Я кивнул ему. — Я ценю, что ты использовал несмертельное заклинание. Хотя ты и пытался застрелить меня.
     Дай мне обратный отсчет, мысленно приказал я своей консоли. Мысленные команды было сложнее отправлять и они были менее точными, чем команды физического ввода, но, конечно, солдаты не позволили бы мне стучать по экрану, пока я был под охраной.
     На устройстве, прикрепленном к моему запястью, появился двухминутный таймер. Две минуты — это всего лишь приблизительный показатель, но он должен быть достаточно точным.
     Через две минуты я должен был убраться отсюда.
     Карошанские солдаты оттаскивали своего командира прочь, в то время как их плазменные разряды медленно разрушались в воздухе моей магией.
     — Остановитесь, — приказал я, и они остановились. — У меня не так много времени, поэтому отвечай быстро. Что ты ищешь?
     Командир крякнул, борясь со связывающими его алыми змеями, и с трудом принял сидячее положение.
     — Мы ищем беглеца. У нас есть основания подозревать, что этот человек может скрываться на борту корабля людей.
     — Кто? — Спросил я.
     Его красный органический глаз и голубой кибернетический были одинаково холодны.
     — Этого я тебе не скажу. Даже под угрозой смерти.
     — Достаточно справедливо. — В любом случае, мне было наплевать на карошанских преступников. Но я кивнул на его палочку. — Это хорошая палочка. Где ты это взял?
     Я не узнал саму палочку, но любой магический фокус такого класса назначался командирам только королевской семьей. Или, по крайней мере, их магические советники.
     — Король-регент разрешил мне использовать эту палочку и предоставил мне Эфиртех для моей охоты. Большего я не могу раскрыть.
     У меня голова пошла кругом. Это встревожило меня больше, чем этот случайный карошанский командир мог себе представить.
     — Король-регент? — Спросил я. — Что случилось с королевой Шайракс?
     Командир бросил на меня взгляд, который мне было трудно истолковать. — Вы не следите за новостями?
     Я не могу совершать сложные движения без моего кольца левитации, но я все еще способен к базовым эфирным манипуляциям. Я схватил мужчину телекинезом и притянул к себе.
     Солдаты закричали, но командир подлетел ко мне, как кусок мяса, запущенный из катапульты. Я поймал десятифутового Карошана обеими руками с полной поддержкой телекинеза. Мужчина был тяжелым.
     — Расскажи мне, — потребовал я.
     Время работы моей консоли сократилось до полутора минут.
     — Она была низложена”, — ответил командующий. — Суд Дракона признал ее виновной в высоком предательстве и заключил в тюрьму около восьми месяцев назад. Я уверен, это было на подсети ”Юнион".
     Он казался скорее любопытным, чем испуганным, если я правильно понял его слова, вглядываясь в меня своим единственным естественным глазом, как будто пытаясь разглядеть правду в моей душе.
     Мой мир вращался, и я уверен, что плохо скрывал это. Я оттолкнул его, и двое солдат поймали его. Было трудно выдерживать такой вес без моего кольца левитации, но я не думал о нагрузке.
     Моя пятая жизнь прошла в качестве советника королевской гвардии королевы Шайракс. Ей следовало оставаться у власти на годы дольше, чем сейчас, даже при самом худшем сценарии.
     Что-то пошло не так.
     Я вспомнил, как был раздавлен карошанским магом. Буквально раздавлен заживо магической тяжестью, которую я не мог преодолеть. Эта судьба снова нависла надо мной.
     — Уходи, — сказал я рассеянно. — Убирайся с моего корабля.
     На моем таймере оставалось еще тридцать секунд, когда они сбежали.
     Я мог бы потребовать, чтобы они оставили Эфирные технологии, но я этого не сделал. Обвинение империи Карошан в краже военного имущества ничему не поможет.
     В голове у меня все еще кипело, но тело работало на автопилоте. Я забрался обратно в кабину и занял свое место, смутно осознавая, что карошанцы отходят на безопасное расстояние для погружения в подпространство.
     Теперь карошанцы сделали открытые запросы о моей личности и информации. Корпорация "Валленар" перехватила бы эти запросы, но они были не единственными, кто искал меня.
     На моем таймере осталось десять секунд.
     — Еще много времени осталось, — сказал я вслух, что было моей ошибкой. Мне следовало держать рот на замке.
     Как только карошанские корабли улетели, в пространстве возник разноцветный водоворот. Подпространственное искажение.
     Это искажение выплюнуло два серебристых клинка, покрытых панцирем, похожим на панцирь насекомого. Корабли-охотники.
     Железный легион нашел меня.

ГЛАВА СЕМЬ


     Мое заклинание поиска пути простиралось передо мной подобно золотой реке, текущей в бесконечную ночь космоса. Это было вершинное заклинание моей навигационной магии: Космический Путь. Он не имел особого применения ни в чем, кроме космических путешествий, но идеально подходил для ситуаций, требующих точной навигации звездолета на высоких скоростях.
     Как, например, когда я убегал от Охотников Железного легиона.
     Я подтолкнул "Лунный свет" к нему и врубил всю мощность, какую только мог, в свои двигатели.
     Именно по этой причине я вложил деньги в быстрый корабль, а не в сильный. Охотники были более маневренными, чем я, и сражаться с ними было бессмысленно. Если я уничтожу их здесь, в следующий раз Легион пришлет еще больше.
     Но в долгом путешествии я мог бы оторваться от них.
     Треугольные корабли-Охотники развернулись для лучшего выстрела, но я не смотрел. Я использовала свое заклинание поиска пути, чтобы найти безопасный маршрут, поэтому, когда опасность меняла положение, менялся и путь.
     "Золотая река" отклонилась в сторону, и я последовал ее примеру. Оранжевые плазменные разряды пронеслись мимо моего корпуса.
     Системы автоматического ремонта щита сделали достаточно, чтобы заставить его работать на минимальной мощности, поэтому я включил его. Щит был технически исправен, но я не горел желанием проверять его прямым попаданием.
     Траектория моего заклинания внезапно изогнулась вверх и закрутилась штопором, и я едва успел последовать за ним. “Путь не подведет тебя”, — сказал мне один из моих наставников. “Если ты не будешь оставаться на вершине своей игры, ты сойдешь с пути”.
     Я оставался в пределах действия заклинания, и выстрелы проносились мимо меня. Снаряд задел край моего щита, когда до него оставалось всего несколько футов.
     После того, как я выровнялся, сияющая река света изогнулась сама в себе, как сияющая золотая дыра в пространстве.
     Это был намек.
     Я включил свой Подпространственный Двигатель еще до того, как увидел Охотников, и теперь пришло время им воспользоваться. Я поднял пластиковую крышку и нажал на большую красную кнопку.
     Выгнувшись внутрь, словно весь мой корабль тянули через соломинку, я скользнул в подпространство.
     Я не отрывал глаз от корабельной консоли, но смутно осознавал бурлящий поток цветов повсюду. В этом хаосе не было ни единой связной картины, но я всегда чувствовал, что она должна быть.
     Я видел результаты подпространственного безумия, когда пилоты так долго вглядывались в цвета, что катапультировались. Мы так и не нашли тела.
     Однако, если вы не смотрите слишком долго, это красиво.
     Металлические жалюзи опустились на обзорное окно, так что мне стало легче дышать. Заклинание поиска пути изменило форму, чтобы направлять меня, теперь видимое как мерцание в навигационном компьютере Лунного света.
     Он показывал мне, когда следует всплыть обратно в реальный космос, поэтому я настроил автопилот так, чтобы он доставил меня обратно в указанное время. У меня почти ничего не вышло; заклинание удерживало меня в подпространстве всего двенадцать секунд.
     Микропрыжки губительно сказывались на топливном баке и могли опасно перегрузить двигатель, но это было менее смертельно, чем позволить Охотникам догнать себя.
     Я резко вернулся к реальности, мой Подпространственный двигатель завизжал в знак протеста против внезапного возвращения. Я вынырнул между двумя планетами, одна из которых была сочно-зеленой, а другая покрыта оранжевыми облаками. Они оба занимали весь горизонт, что было достаточно необычно; они находились слишком близко друг к другу, чтобы быть одновременно естественными и пригодными для жизни. Возможно, зеленая была луной.
     Заклинание поиска пути скользнуло между двумя планетами, но мгновением позже компьютер Лунного света выдал сигнал тревоги. Монитор показал картинку: сияющие фигуры, появляющиеся из океана оранжевых облаков. Они были бело-голубыми и прозрачными, с желтыми и розовыми внутренностями.
     Сначала я подумал, что это экзотически украшенные корабли. Но их крылья изгибались, как будто они скользили по океану, а светящиеся внутренности напоминали систему органов. Я также был совершенно уверен, что могу разглядеть глаза.
     Медузы и скаты многих видов населяли океаны по всей галактике, и эти существа напоминали смесь того и другого. Их было по меньшей мере шестнадцать, целая школа, рассекающая пространство с явно волшебной скоростью. За каждым тянулся шлейф золотой пыли.
     Зрелище было достаточно красивым, но они собирались догнать меня. К моему фрегату-разведчику на полной скорости.
     Это было осложнение, в котором я не нуждался, но я добавил его в закладки на своем компьютере.
     Любое живое существо, обладающее природной магией, которое могло позволить ему догнать звездолет, заслуживало изучения.
     Охотники все еще не вынырнули из подпространства, но желеобразные лучи должны были настичь меня прежде, чем я достигну точки погружения. Я запустил двигатели еще сильнее. Пока я добивался этого, я был бы дома свободным. Охотники никак не могли напасть на мой след на таком большом расстоянии.
     Что-то зажужжало в салоне позади меня.
     Отвлекшись на то, чтобы сохранить себе жизнь, я почти ничего не заметил.
     Сначала я бросил на это лишь беглый взгляд. Возможно, моя палочка барахлит, или карошанцы что-то протащили на борт.
     Я с облегчением увидел, что это всего лишь моя пирамида. Пластиковая копия выщербленной и выветренной каменной пирамиды, которую я видел в новостях, на этот раз была целой. Я сам заполнил недостающие эфирные символы.
     Эти знаки светились мягким желтым светом, в котором я распознал лишь слабый сигнал тревоги. Легкий толчок, а не предупреждение.
     Это было облегчением. Я вернул свое внимание к пилотированию.
     Затем я резко развернулся на стуле и уставился на пирамиду.
     Лунный свет просигналил настоящим предупреждением, когда я пропустил точку погружения, и стая скатов настигла меня. Теперь они были достаточно близко, чтобы избежать выхлопа моего двигателя, но я подскочил и схватил пирамиду.
     Конечно же, слова по бокам мягко светились.
     Корабль был поблизости. Корабль.
     Последний горизонт.
     Хотя я был взволнован, я не сошел с ума. Все, что я знал наверняка, это то, что заклинание на пирамиде сработало. Он что-то нашел, но у меня были только многовековые слухи, позволяющие предположить, что это был Последний Горизонт. Скорее всего, я последовал бы за этим сигналом к пустым руинам.
     Но даже руины были бы ценны, если бы в них когда-то находилось устройство Зенит.
     Я переводил взгляд с одной стороны моего иллюминатора на другую, между двумя планетами — одной зеленой, другой оранжевой — и задавался вопросом, куда пирамида хочет, чтобы я отправился.
     Затем я отшатнулся в сторону, когда корабль встал на дыбы. Генератор моего щита взвыл, когда его сломали во второй раз за час. Лучи разорвали его на части и сомкнулись, один из них зафиксировался на внешней камере, так что на обзорном экране была видна только извивающаяся органическая пасть.
     Компьютер выдал достаточно сигналов тревоги, чтобы оглушить меня, и один из них был о чем-то новом: охотники появились из подпространства.
     За моей спиной блеснули их вспышки, что означало, что мое время вышло.
     Охотники были беспилотными, но они были хорошо вооружены и более маневренны на коротких дистанциях. Хуже того, каждый из них нес в себе магию, которая транслировала бы другим их недавний опыт, если бы они были уничтожены.
     Каждый Железный Улей в секторе знал бы, кто я и где нахожусь.
     С этим было бы больше проблем, чем я мог бы справиться… если бы у меня не было Последнего горизонта.
     Итак, мне предстояло принять решение.
     — Запиши наше текущее местоположение, — сказал я, возвращаясь на свое место. — Мы вернемся, когда уничтожим этих парней.
     “Положение зафиксировано. Девять секунд до отказа двигателя”.
     Ах да.
     Желеобразные лучи выстрелов все еще отображались на экране, и, похоже, они причинили больше вреда, чем я предполагал. Я быстро применил заклинание поиска пути, чтобы посмотреть, есть ли безопасный способ улететь из этой ситуации.
     Экран предупреждающе зашипел.
     Я слишком долго отвлекался на пирамиду и пропустил все сигналы тревоги. Теперь корабль был заполнен предупреждениями о повреждениях и низком энергопотреблении.
     Я начал петь.
     “Шесть секунд до отказа двигателя”.
     В каждой моей руке собралось по якорю заклинания, вращая белые круги. Как только проявился первый охотник, я подтолкнул его к желеобразному лучу на мониторе.
     Он отскочил назад, словно пораженный белой стрелой. Затем заклинание пронеслось сквозь космос, направляясь к кораблю-охотнику.
     “Неисправность двигателя. Двадцать секунд до отказа двигателя”.
     Оружие Охотника превратило существо в брызги прозрачной слизи, но второй луч уже был в пути. Одного за другим я привязывал желеобразных скатов к Охотникам.
     Со стороны это выглядело бы как всплески белого света, вылетающие из моего корабля, каждый из которых пронзает желеобразный луч и затем выискивает Охотников, как гигантская ракета. Большинство моих атак было уничтожено до того, как они попали в корабли Железного легиона, но некоторые нашли свою цель.
     Затем они встали на место и начали высасывать корабли Железного Легиона досуха.
     — Пробоина в корпусе, — бесцветно сообщил мне Лунный свет.
     “Двигатели работают на минимальной мощности. Подпространственный привод отключен. Неизбежен отказ системы жизнеобеспечения”.
     Атмосфера на корабле пока оставалась на месте, но со всех сторон доносился постоянный металлический скрежет, а также отдаленный свист, который свидетельствовал о более серьезных повреждениях, чем я мог вынести.
     — Подожди, — пробормотал я, уже рисуя руками эфирные знаки. Функционально это было то же самое, что и пение, хотя устные заклинания, как правило, произносились быстрее.
     Пот стекал по моим щекам. Колдовство требует больших физических усилий, чем люди думают. Все видели широкие жесты волшебника, собирающего магическое заклинание и швыряющего его туда, куда оно должно попасть, но они не задумываются о том, как это утомительно — держаться несколько минут подряд.
     Но жесты действительно помогают, поэтому вы должны использовать их. И пока вы размахиваете руками, вы должны сохранять дыхание достаточно ровным для правильного произнесения заклинаний.
     Даже когда ваш корабль разваливается на части вокруг вас и у вас есть всего несколько секунд, чтобы завершить свое заклинание, прежде чем вы окажетесь в космосе.
     Особенно тогда.
     Визг рвущегося металла стал оглушительным. Внутренняя диагностика Лунного света показала, что панели улетели в космос. Мы были в нескольких секундах от катастрофического разрушения корпуса, которое оставило бы меня дрейфовать в одиночестве в пустоте и отчаянно надеяться, что охотник за сокровищами пролетит достаточно близко, чтобы поймать мой сигнал.
     Наконец, я закончил заклинание. Я развел руки в стороны.
     Белые печати покрывали мой корабль, как слой тонкого пластика, когда я скреплял свой собственный корабль. Большинство сигналов тревоги немедленно прекратились.
     “Халл мощности холдинга на четыре процента ниже минимальный целостности”.
     Я упал на свое место, тяжело дыша и позволяя облегчению разлиться по моим конечностям. Но не слишком надолго. Я переключил свои уцелевшие внешние камеры на нужные ракурсы как раз вовремя, чтобы увидеть, как взорвались два корабля-Охотника.
     — Обнаружена передача охотника, — пропищал компьютер моего корабля. — Легион поднят по тревоге.
     — Хм. Как далеко мы сможем пройти в подпространстве?
     — Подача питания на подпространственный привод приведет к мгновенному отключению привода. Такой способ действий не рекомендуется.
     — Я собираюсь воспользоваться этой рекомендацией, спасибо. — Мой защитный амулет довольно хорош, но он не был создан для заправки взрывающегося подпространственного двигателя. — Сколько времени до ближайшей планеты на ускорителях?
     — Один час четырнадцать минут.
     Заклинание будет действовать. Я смогу удерживать его дольше, пока мне не на чем будет сосредоточиться. Как, например, бой.
     — Предполагаемое время прибытия Железного легиона?
     “План действий Железного легиона неизвестен. В худшем случае они могут прибыть в течение получаса”.
     — Тогда будем надеяться, что там, внизу, новый корабль, — сказал я.
     Надеюсь, что Лунный свет… не обидится.
     Компьютер не отвечал.

ГЛАВА ВОСЕМЬ


     Подползая к планете на мучительно медленных субсветовых двигателях, я держал пирамиду в одной руке и пробовал заклинание поиска пути.
     Как и ожидалось, это не сработало. Ни одно навигационное заклинание не смогло бы обнаружить звездолет "Зенит", который имел собственную защиту от магии. И не только это заклинание, но и моя магия поиска пути могла найти только известный, возможный маршрут.
     Если цель была совершенно неизвестна или ее невозможно было достичь, магия не срабатывала.
     Этого следовало ожидать, поэтому я решил поиграть в "горячо или холодно".
     Сначала я совершил облет зеленой планеты. Хотя без подпространственного двигателя это было больше похоже на облет ползком. Атмосфера планеты была стандартной, и, по крайней мере, на ней, похоже, не было никакой местной фауны, способной покинуть орбиту.
     Мой компьютер сообщил мне, что это пригодная для жизни планета с небольшим населением. Без его сильных локальных Эфирных потоков здесь никогда бы не развился Мировой Дух и не поддерживалась пригодная для жизни атмосфера.
     Я скользил по низкой орбите, мой корабль опасно вибрировал, и я молился, чтобы это оказалась та самая планета. Я держал пирамидку в руке, наблюдая за ней так часто, как только мог. Я даже потряс ее, как будто это могло как-то помочь.
     После нескольких часов обращения вокруг планеты пирамида все еще отказывалась светиться ярче.
     Я посмотрел на облачную оранжевую планету, которая занимала большую часть неба. Если здесь и была связь с Последним Горизонтом, то ее следовало искать на этой планете.
     Железный легион все еще не прибыл, но это могло измениться в любую минуту.
     На всякий случай я остался экипированным для битвы. На мне была мантия, пистолет и волшебная палочка на бедрах, кольцо на пальце. Черный кейс из прочного пластика лежал рядом, один ремешок был готов к тому, чтобы я перекинул его через плечо. Он сиял печатями, которые я поместил туда много лет назад.
     В чемодане лежал мой посох. Я не мог оставить это на корабле, но я также не стал бы снимать эти печати без крайней необходимости.
     Большую часть пути до "оранжевой планеты" я мерил шагами коридор, потягиваясь и жуя дорожные батончики. Предупреждения о повреждениях постоянно мигали красным, но, по крайней мере, я выключил звук. В любую минуту я ожидал предупреждения от "Лунного света" о том, что Железный легион вышел из подпространства и вошел в систему.
     Но даже когда я оказался в пределах досягаемости сканирования оранжевой планеты, сигнал тревоги так и не поступил.
     К этому моменту я уже боролся со сном и зевал при каждом вздохе. Я почти надеялся, что пирамида погаснет, и я смогу приземлиться на поверхности планеты и вздремнуть.
     Конечно, этого не произошло. Когда мое сканирование зафиксировало атмосферу, пирамида в моих руках посветлела.
     “Экосистема планеты разнообразна, но из-за густых облаков поверхность слишком горячая для обитания человека. Воздух опасно коррозийный”.
     Это повысило мои ожидания. В райских мирах вы никогда не найдете ценных древних артефактов.
     Я моргнул, чтобы проснуться, и пролистал снимки. Это определенно был не райский мир; дикая природа была даже хуже, чем окружающая среда. Если вы проигнорируете паразитических желеобразных лучей, тучи кровососущих вредителей, множество разновидностей насекомых, роющихся в мозгах, и гигантских червей, питающихся броней звездолета, вы все равно останетесь с ошеломляющим разнообразием хищников.
     Список не заканчивался, и я отключал его. Иногда знать слишком много – это лишнее.
     Я провел свой потрепанный корабль сквозь плотные слои атмосферы и не успел пробиться сквозь облака, как мне пришлось увернуться от луча желто-белой энергии. Кожистое крыло хрустнуло перед кораблем, когда летающая рептилия сделала вираж для следующего выстрела, заряженный Эфир светился в виде еще одного энергетического разряда между ее челюстями.
     Плазменные пушки "Лунохода" в одно мгновение превратили ее в обугленное мясо и кости, но все равно это было плохим предзнаменованием.
     Поверхность представляла собой пышные джунгли из зеленых, фиолетовых и розовых листьев. Глаза на стебельках высунулись из густого полога и увидели мой снижающийся корабль. Рот в земле открылся мне навстречу, сверкнули зубы и высунулся гигантский язык. Подо мной пробежала стая смертоносных кошек, каждая размером с истребитель, пытаясь предугадать мое приземление, чтобы разорвать меня на части.
     Я отказался от своих мечтаний вздремнуть.
     “Никаких признаков разумного населения”, — сообщил мне корабельный компьютер.
     Было бы еще большим сюрпризом, если бы кто-нибудь мог там жить. Во всяком случае, кто угодно, кроме Личборнов. Враждебные адские пейзажи вызывали у них тоску по дому.
     Теперь пирамида сияла и нетерпеливо дрожала, и я подозревал, что знаю, куда она меня ведет. Одна гора выделялась из джунглей, гордо вздымаясь в небо, с рядом открытых пещер, похожих на оспины на ее склонах.
     — Пещеры напоминают места попадания плазменных пушек класса “дредноут”.
     Если бы это было правдой, то шквал, которому подверглась гора, должно быть, давно миновал. Ветер и дождь сгладили края отверстий, в то время как внутрь пролезли деревья.
     Я подвел свой корабль поближе к пещерам, намереваясь выбрать одну наугад, прежде чем вылезти и исследовать ее. Но мой компьютер мигнул, когда сенсоры уловили что-то новое.
     — Наше присутствие обнаружено.
     Это была лучшая новость, которую я услышал за всю неделю. Возможно, на планете не было никаких признаков обитания разумных существ, но все, что мне было нужно, — это признаки посещения.
     И действительно, из земли на вершине титанового столба протянулся синий огонек. Он медленно мигнул, и пирамида начала мигать в такт. Столб находился на середине склона горы, поэтому я осторожно посадил свой склеенный магией корабль у входа в ближайшую пещеру.
     Подойдя поближе, я увидел, что дыры в горах были больше, чем мне показалось издалека. Дюжина звездолетов размером с "Лунный свет" могла бы припарковаться здесь бок о бок, если бы оставалось свободное место.
     Корабль благодарно застонал, когда я посадил его. Мои запечатывающие заклинания вспыхнули, они были напряжены до предела, затем потускнели. Им больше не нужно было так усердно работать, как только двигатели вздрогнули и заглохли.
     — Каковы шансы, что я смогу запустить их снова? — Спросил я корабль.
     “Перезапуск двигателей без ремонта не рекомендуется”.
     — Именно так я и думал.
     Как только я вышел из корабля, золотая рябь и искры в воздухе показали, что мое кольцо и мантия уже вовсю потрудились, чтобы сохранить мне жизнь. Они защищали меня от насекомых, токсинов, возможно, болезней. Вероятно, от всех трех.
     По крайней мере, моя мантия позволяла мне свободно дышать. Она не только фильтровал воздух, но и снижала отвратительную атмосферу до "неприятно жаркой".
     Конечно, как только я ступил на трап своего корабля, на меня напали.
     Я видел большую кошку, затаившуюся в засаде, на камерах моего корабля, так что был готов. С помощью волшебной палочки я привязал кошку в середине прыжка к краю горы, где она была пригвождена к месту сияющим кругом магических символов.
     Своим левитационным кольцом я отправил стаю крыс со скорпионьими хвостами, кувыркаясь, прочь.
     При виде этого зрелища большинство наиболее бдительных хищников разбежались.
     С потолка пещеры ко мне подкралась тень. У нее было бы больше шансов, если бы я ее раньше не заметил. Я снял с пояса свой "Лайткастер IV" и всадил желтоватую пулю в ее голову.
     Другие плазменные пистолеты потребовали бы специальной обработки, чтобы гарантировать, что они не выйдут из строя в такой агрессивной атмосфере, как эта. Но не мой.
     Лайткастеры. Они работают где угодно.
     Сила тяжести оторвала тело мертвой тени от потолка, и оно с шлепком приземлилось на пол. Существо напоминало летучую мышь, закутанную в черную кожу, как в плащ, с шестью крючковатыми конечностями, которыми оно, должно быть, цеплялось за потолок. Как и некоторые другие существа, которых я видел в досье о планете, это существо держало глаза на стебельках, которые оно использовало, чтобы глядеть вниз на свою добычу.
     Через несколько мгновений падальщики уже тащили его труп обратно в пещеру.
     Это была вторая по ужасности планета, на которой я когда-либо приземлялся.
     Я держал свой лайткастер в левой руке и поправил ремень, свисавший с плеча. Пластиковый ящик, прикрепленный к моей спине, был не тяжелым, просто громоздким. Почти такой же большой, как все мое тело. Единственной вещью внутри был мой посох.
     Использовать это для уничтожения местной дикой природы было бы все равно что использовать пушку звездолета для разжигания костра. Но, как говорится: “У кого-то самая большая пушка на планете. С таким же успехом это можешь быть ты”.
     Я произнес быстрое заклинание поиска пути, которое влетело в пещеру и осветило туннель, уходящий глубоко в гору. Свет заклинания осветил туннель изнутри, как поперечное сечение, но прежде чем он закончился, я произнес еще одно заклинание. Затем еще два.
     Теперь заклинания освещали трехмерную карту внутренней части, которую я мог видеть прямо сквозь землю. Данные поступили на мою консоль, поэтому я постучал по экрану на левом запястье и спроецировал в воздух голографическую карту.
     Теперь я мог рассматривать изображение и манипулировать им, выискивая опасные точки. Безопасные точки были сделаны синим, но ловушки и другие опасные места светились алым.
     Я тихо присвистнул. Карта была покрыта красными волдырями, как будто она заразилась смертельной болезнью. Эта гора была скопищем хищников, ловушек и засад.
     На дне туннеля… дверь. Дверь, мимо которой не смогли пройти мои заклинания.
     Это был хороший знак.
     — Это может занять весь день, — сказал я мухам, жужжащим вокруг моей мантии. — Или…
     Я опустил пластиковый ящик со своим посохом на землю и начал снимать с него белые круги заклинаний. С каждой выпущенной печатью в Эфире мерцали символы жизни и воды. Вокруг меня дул ветер, он доносил запах океана, а сорняки росли так быстро, что, казалось, вот-вот вырвутся из камня.
     Один из сорняков тут же набросился на грызуна и начал грызть его кости, но это была не моя вина. Это была именно такая планета.
     Когда я закончил снимать печати и распахнул ящик, из моего посоха хлынула зеленая сила.
     Эвриас, Дарующий Жизнь, был, пожалуй, самым могущественным магическим посохом в галактике. Это был кусок гладкого светлого дерева высотой с мой рост, с голубым хрустальным шаром наверху, который, казалось, содержал в себе целый мировой океан.
     На самом деле, он содержал в себе дух океанического мира. С точки зрения магии, это примерно одно и то же.
     Я обхватил посох обеими руками и начал читать заклинание.
     Было не так много магов, которые могли управлять таким посохом. Ни в одной из моих предыдущих жизней я бы не справился с этим, и я все еще не мог этого делать без большой концентрации. При использовании Эвриаса не существовало такого понятия, как случайная магия.
     Мое влияние распространилось по Эфиру, сотрясая гору сверху донизу, когда я произносил свое заклинание запечатывания вершины. Тот самый, который я использовал в эпизоде "Нерожденный железный король: Абсолютное погребение".
     Магия сотрясла всю гору, на которой я стоял, когда со всех сторон вершины появились белые круги-заклинания размером больше, чем «Лунный свет».
     Произнесение заклинания заняло больше времени, чем обычно, поскольку я контролировал большую часть Эфира. Наконец, я произнес последние несколько слов.
     Вся гора исчезла. Она оставила после себя одну вращающуюся цепочку магических кругов: якорь заклинания.
     Конечно, бесполезно использовать пушку космического корабля для разжигания костра. Но иногда пушка нужна.
     Я убрал свой посох и заменил печати, так что местный Эфир успокоился, но гора исчезла. Я обошел стороной выступ, на котором стоял, поскольку не думал, что потрепанный "Лунный свет" выдержит еще одно падение, но теперь передо мной была только глубокая яма.
     Ее глубины были освещены мерцающим, перемещающимся якорем заклинания над головой, как будто солнечным светом. Так что я мог видеть пару безупречных металлических дверей внизу.
     Мое настроение улучшилось, и я шагнул с выступа в яму. Я легко приземлился благодаря своему кольцу левитации.
     Здесь, на том месте, которое когда-то было подножием горы, было только две достопримечательности: сами двери и компьютерная консоль со светящейся панелью. На экране появилась распростертая гуманоидная рука.
     Очевидно, я должен был положить туда руку. Я подумал, сработает ли это теперь, когда вся гора была запечатана в подпространстве. Если бы это не сработало, мне пришлось бы искать способ миновать эти двери. Против устройства Зенит даже моего посоха может оказаться недостаточно.
     Сначала я попробовал основы. Несколько заклинаний поиска пути, сфокусированных с помощью моей палочки, подсказали мне то, что я подозревал: никакая магия не проникала через эти двери. Заклинания исчезали при одном прикосновении к металлу.
     Я просканировал консоль, но это мне ничего не сказало. Это была не магия. Эфиртех, конечно.
     Так что оставалось попробовать только одно. Я собрался с духом и положил руку на консоль.
     Панель доступа на дверях загорелась зеленым.
     По экрану побежал текст: "ВАРИК ВАЛЛЕНАР: ДОСТУП РАЗРЕШЕН".
     Я замер на полпути к тому, чтобы убрать руку. Панель идентифицировала меня, так же как и карошанский сканер. Или она уже знала, кто я такой.
     С другой стороны, если случайный карошанский патруль мог использовать Эфирные технологии, чтобы выяснить, кто я такой, у Звездолета Зенит, безусловно, технологии были бы лучше.
     В тот момент, когда двери с шипением открылись, я забыл обо всем этом. Ко мне вернулась надежда.
     Мягкий сине-зеленый свет лился из расширяющейся трещины, показывая мне корабль кусочек за кусочком. Он гудел, зависая над землей, все еще активный, как будто был пристыкован всего на несколько секунд, а не на столетия.
     "Последний горизонт" был по меньшей мере четырехсот ярдов в длину, что делало его легким крейсером, и выглядел он так, словно его скорее вырастили, чем построили. Пластины его корпуса были из гладкого металла, отлитого по форме, чем-то напоминающей пикирующую хищную птицу.
     Обзорные иллюминаторы мостика, мощные носовые орудия и промежутки между листами корпуса светились сине-зеленым. Шар того же света парил близко к потолку, как звезда-хранительница, и пластины, удерживающие корабль в воздухе, тоже мягко светились.
     Я чувствовал силу, и в этом не было никакого мистического смысла. Последний Горизонт излучал властность, как будто был королем всех звездолетов. Первый, величайший корабль, когда-либо построенный.
     Это было недалеко от истины.
     — Не могу поверить, что я действительно нашел это, — пробормотал я.
     Даже имея артефакт и горстку подсказок, которыми я мог бы руководствоваться, я занимался этим всего месяц. Последний Горизонт мог быть скрыт в любой из десятков звездных систем.
     И на каком-то уровне я никогда не верил, что это действительно существует.
     Я приблизился к кораблю, который приветственно наклонился ко мне. Внутри него разлился свет… а затем вытянулся, выходя за пределы корпуса и превращаясь во множество полупрозрачных волшебных глаз. Их были десятки, они парили по всему ангару.
     В тот момент, когда мне позволили увидеть, как раскрывается звездолет "Зенит", я почти почувствовал себя самим собой. Это был один из тех случаев, когда мне выпала честь увидеть истинную тайну галактики во всей ее красе.
     С другой стороны, это могла быть новая угроза, с которой я не сталкивался в своих предыдущих жизнях. Я держал заклинание наготове, на всякий случай.
     Глаза летали вокруг меня облаком, каждый на удивление отчетливый, учитывая, что все они были сделаны из бирюзового света. Как будто тысячи видов объединились, чтобы смотреть на меня со всех сторон.
     Над мостом возникла пара призрачных рук, созданных из того же света. Они были сложены вместе чашечкой, пряча что-то между ладонями, и когда руки приблизились, я увидела, что они были достаточно большими, чтобы покрыть все мое тело.
     Когда руки опустились на пол передо мной, они разошлись, открывая женщину.
     Она была полностью сделана из сине-зеленого света, как голограмма без видимого проектора. Будучи гуманоидной, она не принимала форму естественного человека. Рога росли у нее на голове, как свернутые кольцами корни, а радужная оболочка глаз представляла собой семиконечные звезды вместо естественных кругов. На ней было длинное одеяние, ее руки были безмятежно сложены, и она одарила меня умиротворенной улыбкой.
     Моей первой мыслью было, что улыбка была фальшивой. Она что-то скрывала, хотя я не мог сказать, что именно.
     Я держал свою магию наготове.
     -Я Мировой Дух Последнего Горизонта, — безмятежно сказала рогатая женщина. -В прошлом моим пассажирам-людям было проще называть меня Горизонт.
     — Варик Валленар. — Я наклонился в сторону, наблюдая за ней под другим углом. — Мировой Дух, говоришь? У вас там ведь нет планеты, не так ли?
     Она выглядела удивленной. -Я обладаю эфирной силой и весом любой планеты в галактике. Я думал, ты поймешь эти концепции, семикратный Верховный маг.
     Услышав название, я испытал инстинктивный шок, но меня больше заинтересовали возможности, которые только что раскрыл Горизонт. Корабль, очевидно, имел доступ к какому-то внешнему источнику информации.
     Мой прадедушка еще не родился, когда Последний Горизонт был запечатан здесь, и если бы на корабле был магический способ сканировать меня, чтобы обнаружить мою магию, Горизонт не сказал бы "семикратный".
     — Вообще-то, шесть раз, — поправил я.
     — Ах, это так? Моя ошибка. — Она произнесла это так, как будто вовсе не совершала ошибки, как будто подыгрывала мне.
     Я наблюдал за облаком глаз, летающим вокруг нее, которое парило над меньшим количеством плавающих бестелесных рук. Кисти рук варьировались от обычного человеческого размера до достаточно больших, чтобы скрыть ее тело, и — несмотря на то, что все они были сделаны из одного и того же сине-зеленого света — они различались по виду так же широко, как и глаза.
     Что-то в них будоражило мои инстинкты.
     — Это твоя магия? — Спросил я.
     — Ты, конечно, не стал бы жаловаться на простое заклинание для создания космического корабля “Зенит”, — сказал Горизонт.
     Я был бы удивлен, если бы устройство Зенит использовало только базовое заклинание, и я собирался сказать об этом, но Горизонт прервал меня, наклонившись ближе и заговорив первым.
     — Итак, Варик, ты искал меня. Ты нашел меня. Чего ты хочешь добиться с помощью звездолета ”Зенит"?
     — Я не знаю, — честно признался я. — Я не думал, что найду тебя.
     -Хммммм, — Горизонт скрестила руки на груди и скептически посмотрела на меня. — Ты, как никто другой, должен знать пределы своих возможностей. Наверняка у тебя есть желание, чтобы его исполнил самый совершенный звездолет.
     Я вспомнил, как рука Железного Короля пронзила мою грудь. — Ты можешь уничтожить Железный легион?
     — Вместе мы сможем сжечь его дотла, до последней пешки.
     — А как насчет Д'Нисса?
     — Мы загоним жуков обратно в их собственную вселенную.
     — Вы можете помешать Галактическому Союзу?
     Горизонт закатила свои семиконечные глаза. — Тебе угрожает толпа детей?
     Вместо того, чтобы успокаивать меня, каждый уверенный ответ усиливал мой скептицизм.
     — В чем подвох?
     — Хм?
     — Ты, очевидно, знаешь, что со мной случилось. Я прожил пять полных жизней, и никто никогда не прочесывал галактику дочиста на звездолете "Зенит". Я видел, как пожирали эту самую систему. Дважды.
     — В тех возможностях, которые ты видел, я умерла во сне. Никто меня не разбудил.
     Я не поверил этому ни на секунду.
     — Я единственный, кто нашел тебя?
     Она широко раскрыла глаза.
     — О, я никогда этого не говорила. Исследователь Визири нашел меня на прошлой неделе. Он был… о, десять тысяч первым. Если бы я понял, я бы отпраздновал. Девяносто процентов из них не доходят до меня; их прогоняет планета или стражи в горах .
     Горизонт указала на исчезнувший туннель снаружи.
     — В тот момент, когда они отступают, они теряют свои воспоминания. Это часть заклятия этого места. Оставшиеся десять процентов, те, кто достигнет дна, если они положат руку на панель и не будут соответствовать моим стандартам…
     Она щелкнула пальцами.
     — Воспоминания и все их записи об их поездке сюда. Исчезли. Возможно, ты действительно нашел меня в прошлой жизни и просто не помнишь.
     Мои ожидания начали расти.
     — Итак, теперь я соответствую вашим стандартам.
     Семиглазая оглядел меня с ног до головы.
     — Я так и думала. Но теперь…Я разочарована.
     — О. Точно. — Я потер усталые глаза. — Я уже вел переговоры с Мировыми Духами. Что я должен сделать, чтобы доказать тебе свою правоту?
     Горизонт выпрямилась во весь рост, и я понял, что она сделала свое голографическое тело на голову выше меня. Широкие гуманоидные руки раскинулись за спиной, как крылья, а глаза парили над ее рогами, как нимб.
     — Я военный корабль, ужасный меч Звездных Королев и пожирателей миров. Моя сила может потрясти галактику, и я не поддамся ничтожной цели. Мной не должны командовать те, у кого общее видение.
     Возможно, ты величайший из смертных Архимагов, но я вижу в тебе наследие неудач. Каждая из твоих жизней закончилась смертью и позором. Теперь, преследуемый призраками прошлого, ты всего лишь слабое и сломленное существо. Так скажи мне сам, Варик Валленар. Что делает тебя достойным меня?
     Этот вопрос поразил меня сильнее, чем я мог ожидать.
     Что касается меня, то она была права насчет меня.
     Каждая из моих предыдущих пяти жизней заканчивалась позором, за которым следовала смерть. Я был потерянным, преследуемым, напуганным… и слабым. Слишком слабым, чтобы сделать что-то действительно важное. Я сделал все, что мог, чтобы предотвратить смерть, как ради себя, так и ради галактики, но я лучше, чем кто-либо другой, знал, что просто оттягиваю неизбежное.
     После того, как я обдумал ее вопрос так, как он того заслуживал, я ответил ей.
     — Я пытаюсь, — сказал я. — Я видел конец света больше раз, чем кто-либо должен. Я каждый раз пытаюсь остановить это, и каждый раз терплю неудачу. Но я все еще пытаюсь. И, рискуя показаться высокомерным, я скажу вот что…
     Я заглянул глубоко в ее семиконечные глаза.
     — Если я недостоин быть твоим Капитаном, я не могу представить того, кто достоин.
     Эфир слегка дрогнул от моих слов, затронутый моей решимостью. Я был настолько честен, насколько мог. Теперь судить о моей ценности должен был звездолет "Зенит".
     Я внимательно наблюдал за ней, ловя каждое мгновение, пока ждал ее вердикта.
     И на мгновение, такое быстрое, что я подумал, не почудилось ли мне это, я увидел нечто, от чего меня пробрал холод до костей.
     Лицо Горизонт исказилось. Она замерцала, как голограмма под воздействием помех, и на самую короткую долю секунды на ее лице появилась безумная улыбка, такая широкая, что раздвинула границы рта. Ее глаза были широко раскрыты, семиконечные звезды в их центре лихорадочно сверкали, и в них светилась мания берсеркера, жаждущего ринуться в бой.
     Затем момент прошел, и ее улыбка была, если уж на то пошло, материнской.
     — Очень хорошо. Потоки Эфира свели нас вместе, Варик Валленар. Вместе мы сможем достичь краев Вселенной. Последняя граница. Последний горизонт.
     За ее голографической фигурой мостик звездолета мягко светился сине-зеленым.
     — Я рада приветствовать вас на борту, капитан, — продолжил дух корабля. -Однако ваши испытания только начались. Только истинные лорды галактики имеют право ходить по моим коридорам. Мои требования выше к тем, кто зовет меня домом.
     Я махнул рукой, останавливая ее. – Сделай паузу и перемотай назад. Что с тобой случилось?
     Она склонила голову набок в насмешливом замешательстве.
     — Твое лицо. Ты отключилась. Что это было?
     — Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду.
     — На секунду мне показалось, что ты хочешь разорвать меня и искупаться в моей крови!
     — Конечно, нет. — Она скользнула в сторону и указала на корабль. — Как тебе должно быть известно, Верховный Маг, моя спроецированная форма — это всего лишь отражение моей личности и эмоций в Эфире. На этот краткий миг мое волнение от того, что у меня новый капитан, должно быть, нарушило мои приличия. Пожалуйста, прости меня.
     Я покачал головой.
     — Я знаю, как это работает, и я не собираюсь игнорировать мигающий предупреждающий знак ради нового корабля. Я не поднимусь на борт, пока не буду уверен, что с меня не спустят шкуру.
     — Это странный способ выразить нежелание подниматься на борт, -заметила Горизонт.
     — Скажу тебе так, — сказал я. — Я не хочу, чтобы с меня спустили шкуру.
     Горизонт потерла двумя пальцами голову между своими рожками.
     — Это не идеальное начало отношений взаимного доверия. Но у меня есть гарантия, которую вы можете принять. Я обязана доставить свою команду в целости и сохранности. Пока вы являетесь кандидатом в капитаны, я несу ответственность за вашу безопасность.
     — Я не собираюсь верить тебе на слово…
     Замысловато сложный круг эфирных символов вспыхнул передо мной, выгравированный бирюзовым светом.
     Она показывала мне точную конструкцию заклинания, которое определяло ее отношения с командой. И это было… именно то, что она сказала.
     Горизонт провела пальцами по краям круга.
     — Возможно, вы раньше не сталкивались с этими символами, — начала она, но я перебил ее.
     — Все выглядит хорошо. Я в деле.
     Не было необходимости в детальном осмотре магических кругов; это была ошибка, которую часто совершают любители. Вам просто нужно было достаточно знаний, чтобы распознать природу заклинания. Магия не оставляла лазеек.
     Я зашагал к кораблю.
     — Не думаю, что это такое уж плохое начало. Теперь, когда я знаю, что у нас есть обязательный контракт, я тебе верю.
     — Как и ожидалось от Шестикратного Верховного Мага.
     Она сложила руки перед собой и поплыла рядом со мной, когда из корпуса корабля спустился посадочный трап.
     -Если это вас успокоит, то любое… стремление к насилию… которое вы, возможно, почувствовали в моем поведении, было направлено не на вас. Если уж на то пошло, так это по отношению ко всем остальным.
     Она плыла вперед, как будто не сказала ничего странного, но я сбился с шага.
     На секунду я задумался, не обернуться ли. Большая красная сигнальная лампа больше не мигала, но это была, по крайней мере, маленькая оранжевая.
     Но, в конце концов, я продолжил подниматься по трапу. Я не был готов игнорировать серьезное предупреждение ради нового корабля, но я мог проигнорировать крошечное.
     Это был очень хороший корабль.

ГЛАВА ДЕВЯТЬ


     Я предполагал, что по крайней мере, это был хороший корабль.
     Когда я добрался до верха посадочного трапа, мои ожидания сменились замешательством. Вместо воздушного шлюза, или стыковочного отсека, или любого другого стандартного входа там был тусклый коридор, уходящий вдаль.
     Горизонт поманила меня к стене.
     — Позвольте мне показать вам сердце корабля. Там мы принесем друг другу наши клятвы.
     Я бы задал еще несколько вопросов, но я уже решил довериться магии, которая связывала нас вместе.
     — Показывай дорогу, — сказал я.
     Я начал следовать за ней, но это было легче сказать, чем сделать. Она мчалась впереди меня, как ребенок, раскинув руки, хотя ей, конечно, вообще не нужно было бежать. На бегу она кружилась, напевая и время от времени прерывая себя хихиканьем.
     — Почему ты так спешишь?
     Хихиканье немедленно прекратилось. Сине-зеленый огонек замерцал, когда она исчезла, и снова появился передо мной, снова профессионально. Она склонилась над сложенными руками.
     — Ты прав, это торжественное событие. Я позволила своему волнению взять верх надо мной. — Ее семиконечные глаза сверкнули. — Я не могу дождаться наших совместных приключений.
     Несмотря на мою веру в контракт, в моем сердце росло сомнение.
     Она не причинила бы мне вреда. В этом я доверял магии. Но здесь был какой-то подвох, я это чувствовал.
     Продолжая идти, я указывал из одного конца зала в другой.
     — Почему здесь…
     Она ушла.
     — … дверей нет? — Я закончил предложение, прокричав на весь коридор. Она не ответила.
     Я мог придумать три возможности. Либо внутренняя структура корабля могла измениться, все двери были скрыты, либо это была ловушка.
     Коридор слегка изгибался, но прошло совсем немного времени, прежде чем он закончился видимым люком, гладким, как драконье яйцо. Крышка люка треснула и бесшумно разъехалась в стороны, обнажив помещение, которое, должно быть, было сердцем корабля.
     Я потратил годы на подготовку к своему собственному ритуалу, поэтому узнал его с первого взгляда. Мое сердце остановилось.
     Хотя я лишь мельком видел часть его содержимого, это была ритуальная комната, которая посрамила мою. По своему опыту и тренировкам я знал, что это вершина магии эпохи Зенита. Поистине, сердце Последнего горизонта.
     Сердцем корабля было шестигранное помещение, и когда я вошел, стена плавно закрылась за мной. Теперь явного выхода не было, и на каждой из стен висело по каменной табличке выше моего роста.
     На каменных табличках были вырезаны изображения. Человекоподобные фигуры, каждая из которых явно играла свою роль.
     Войдя в комнату, я столкнулся с гравюрой, изображающей очерченную фигуру, стоящую прямо и гордо. Над ними и позади них маячила фигура рогатой женщины, вырезанная на Горизонте, с закрытыми глазами и защитно раскинутыми руками.
     Горизонт, настоящий дух, не был таким безмятежным. Она смотрела на резьбу с явным нетерпением, указывая на нее.
     — Капитан, — объявила она с благоговением. — Без них моя власть ограничена. Мне надоело спать столетия напролет. Прежде чем мы пойдем дальше, давайте разберемся с этим.
     Она протянула мне сине-зеленую руку.
     — Направь свою силу и целеустремленность к Последнему горизонту, и твои желания сбудутся.
     — Возможно, исполнить мои желания труднее, чем ты думаешь.
     И все же я взял ее за руку.
     Корабль замер. И не только корабль. Что-то остановилось, как будто сам Эфир остановился, чтобы засвидетельствовать этот момент.
     Затем сила вытекла из меня в Горизонт.
     Хотя это не совсем верно. Звучит так, будто она что-то вытягивала из меня, что было неправдой. Это было больше похоже… если мне нужно было с чем-то сравнивать, то это было похоже на то, что она копировала меня. Или как будто бесформенное существо вылилось из меня в ожидающий сосуд.
     От руки, которая держала меня, Горизонт начала меняться. Она превратилась из бирюзовой в ярко-синюю, как будто мое прикосновение окрасило ее в другой цвет.
     Над нами освещение внутренних помещений корабля изменилось таким же образом. Голубые линии расходились по комнате, пока я не подумал, что весь корабль станет синим.
     Я поднял консоль на запястье и сделал снимок.
     Теперь уже голубая Горизонт глубоко вздохнула и испустила долгий вздох.
     — Наконец-то я снова могу дышать.
     — Так это условие вашей активации? — Спросил я. — У вас обязательно должен быть Капитан?
     — Сила корабля — это экипаж, а сила экипажа — это корабль. Без капитана я просто дух беспомощного куска металла. Единственная власть, предоставленная мне, — это выбрать новую команду. Теперь я могу двигаться!
     Корабль содрогнулся вокруг нас, и я был уверен, что мы только что взлетели.
     Я указал на землю.
     — Мы ведь не покидаем планету, не так ли? У меня там корабль.
     Дух не слушала. Слезы текли по ее щекам, когда ее семиконечные глаза уставились на что-то, чего я не мог видеть. — Сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз летала среди звезд?
     Я все еще беспокоился из-за падения «Лунного света». Больше, чем сам корабль, меня беспокоили вещи, которые я оставил на нем. По крайней мере, в корабельном компьютере были координаты, которые было бы трудно заменить.
     Но Горизонт явно ждала этого дольше, чем я мог себе представить. Я не стал прерывать ее.
     Это сделал Железный легион.
     На потолке вспыхнул свет, и глаза Горизонта снова открылись.
     — Корабли-охотники. Они нашли тебя.
     Она махнула рукой, и меня поглотил свет. Всего мгновение спустя я стоял на мосту. Все выглядело так, словно было выращено из органического металла, а обзорное окно было широким и широким. Оно снова показало мне вид местной системы, зажатой между планетами оранжевого и зеленого цветов.
     Пять металлических клиньев выпустили в нас оранжевые разряды, а не всего два, как в прошлый раз, но они меня больше не беспокоили.
     — Ты телепортировала нас сюда?
     — Наши новые отношения приносят пользу, но они жестко ограничены, — Лоб Горизонта сосредоточенно нахмурился, и вид снаружи закружился, когда корабль пошел по штопору, избегая приближающегося огня. — С вашего позволения, капитан, мне бы понадобилась ваша помощь.
     Это сбило меня с толку — конечно, Звездолет Зенита мог справиться с парой Охотников Железного Легиона, — но потом я понял правду. Это должно было быть частью контракта.
     — Да, я буду играть свою роль. Конечно. Я подошел к панели управления и заметил, что чего-то не хватает. — У тебя есть ч…
     Из пола поднялся стул, выливаясь из жидкого металла и образуя форму вокруг меня. Я устроился в нем.
     Это было приятное обновление по сравнению с Лунным светом.
     — Приказ капитана. Хорошо. Я выпрямился в кресле и оценил ситуацию, обдумывая, какие приказы я бы отдал человеческому экипажу. В основном я летал один, но раз или два мне поручали командование. “Открывайте ответный огонь, на полную мощность на задние щиты, и поставьте планету между нами и ними. Покажите мне, какое у нас есть оружие”.
     Я с нетерпением ждал этого. Я хотел увидеть оружие, произведенное вершиной древней цивилизации.
     В этот момент весь корабль накренился. Я взглянул на показания щита и увидел, что у нас шестьдесят восемь процентов устойчивости.
     — Что в нас только что попало? — Я прокрутил страницу вниз. — Это был один снаряд?
     — Мне очень жаль, капитан, но мне действительно не помешала бы ваша помощь.
     — Лунный дождь может выдержать удар посильнее. И еще… Я видел, как синие выстрелы с Последнего Горизонта попали в корабль-Охотник и произвели меньшее воздействие, чем сильный ливень. Это наше оружие?
     — Я имею в виду более непосредственную помощь. Если ты не вмешаешься, боюсь, на этом наше приключение закончится. — Голографическое тело Горизонта покрылось испариной.
     Я уставился на нее. Затем опустил взгляд на консоль.
     Наконец, я схватил палочку и направил ее на нее. — Я хочу вернуть свой старый корабль.
     Затем я переключил свое внимание на Охотников и начал петь заклинание. Без внешнего оружия, которое можно было бы использовать, такого как высасывающие энергию желеобразные лучи, связывающая и запечатывающая магия не была особенно разрушительной. Но мне все же удалось остановить два корабля в первую минуту, сняв давление с Горизонта.
     Если бы мы могли продолжить еще несколько минут, я уверен, мы смогли бы позаботиться об остальных Охотниках. Каким бы сокрушительным ни был "Последний горизонт", по крайней мере, сама Горизонт была опытным пилотом.
     Но Железный легион не дал нам столько времени. Когда пространство искривилось, завыли сигналы тревоги. Из подпространства выходил еще один корабль, и он был намного больше. Легион оснастил его крупнокалиберными орудиями.
     Я вложил палочку в ножны.
     — Я иду за своим посохом. Ты можешь подождать, пока я закончу заклинание?
     — Как долго?
     — Чем дольше, тем лучше. Минимум тридцать секунд.
     Всего за тридцать секунд заклинания я не смог бы хорошо контролировать силу Эвриаса, так что, возможно, я не смог бы вывести из строя более крупный корабль. Я могу даже полностью промахнуться.
     — Я не могу. Пора прятаться.
     Изображение искажалось, пока все, что я мог видеть, была планета. Огонь вспыхнул вокруг переднего иллюминатора, когда мы вошли в атмосферу. По карте на одном из мониторов я мог видеть, что мы направляемся обратно к ангару Последнего горизонта.
     Я вспомнил непроницаемые металлические двери. — Мы можем спрятаться там?
     — Это практически неразрушимо.
     — Хорошо. Мы спрячемся там на пару минут, пока я буду читать заклинание, потом я открою дверь. Отправляйся в подпространство, как только сможешь. Я поищу новости о тебе на вспомогательной линии.
     Она посмотрела на меня потрясенно, широко раскрыв глаза, когда в поле зрения появилась дыра, в которой когда-то находилась гора. Белый магический якорь Абсолютного Погребения мерцал, как маленькая луна.
     — Нет, нет, подожди! Это не все, что я могу сделать, обещаю!
     — Ты сказала мне, что можешь сразиться со всем Железным легионом! Я возвращаюсь на свой старый корабль.
     Лунный свет был виден под нами, и семиконечные глаза Горизонта устремились к нему. Я случайно заметил на мониторе, как одна из ее плазменных пушек медленно повернулась, чтобы проследить за кораблем.
     — Нет! Прекрати! У меня есть вещи на этом корабле! Взаимное доверие!
     Горизонт неохотно отвела прицел от "Лунного света", и к тому времени мы уже снижались по направлению к ангару. Плазменные выстрелы Охотников врезались в землю вокруг нас.
     — У вас есть щиты? Что насчет заклинания памяти?
     — Заклинание памяти защищает меня только во сне. В горе были генераторы защитных экранов, но ты…
     — Понял. — Всего лишь коротким заклинанием я дотянулся до сияющего заклинательного якоря над нами и освободил его.
     Раздался титанический свист воздуха, когда гора вернулась над нами, за которым последовали скрежет и грохот, когда земля вернулась на место. Серебряные двери закрылись перед нами. Как и предполагала Горизонт, ангар не дрогнул. Возможно, он действительно был непроницаем.
     Это было бы единственное, о чем она не солгала.
     Я повернулся к ней, и, хотя она была на голову выше меня, она отпрянула и избегала встречаться со мной взглядом.
     — Что это было?
     — Что? — спросил я. — Звездолет Зенит? Мне было бы лучше в спасательной капсуле!
     Она подняла обе голубые голографические руки в умиротворяющем жесте. -Признаюсь, я так…утрирую…мои первоначальные функции, но я ожидала, что будет больше времени, чтобы проявить себя с тобой.
     — Ты этого не делаешь. Я оглядел мостик. — Где мой посох?
     — Сила команды — это сила корабля, — поспешно объяснила Горизонт. — Мне нужен Капитан, который разбудит меня, активирует мои основные системы и зажжет мое энергетическое ядро. Чтобы модернизировать другие мои системы, мне нужно больше экипажа.
     Один из мониторов на консоли показывал ситуацию над головой. Генератор щита горы включился, и он не казался сильно изношенным, учитывая, что был запечатан в подпространственном пузыре. Он сдерживал выстрелы с гораздо более крупного корабля Железного легиона.
     Я не знал, как в Легионе называют подобные звездолеты, но он был вдвое больше "Последнего горизонта", длиной около тысячи ярдов. Это делало его боевым кораблем, так что Легион относился к нам как к реальной угрозе.
     Оказывается, им не нравится, когда ты бросаешь их Короля на солнце.
     — Мы поговорим о команде, когда выберемся из системы, — сказал я. — И если ты хочешь это сделать, тебе следует принести мне мой посох. Я не знаю, как долго я смогу сдерживать целый линкор, но ситуация не улучшится, пока мы ждем.
     — У меня есть другое предложение. Моя магия обладает большим диапазоном действия и гибкостью, когда дело доходит до подбора экипажа. Я могла бы привести их сюда и раскрыть еще одну часть своих способностей.
     Я пристально посмотрел на нее.
     — Горизонт, как капитан, я официально запрашиваю список твоих магических способностей и ограничений на них. Каждый раз, когда ты удивляешь меня очередным секретным правилом, я доверяю тебе все меньше.
     — Сейчас, сейчас, давайте все успокоимся. Ты же не отправишь меня обратно в спячку, верно?
     Она нервно хихикнула, но продолжила, прежде чем я успел ответить.
     — Я могу инициировать цифровое соревнование за места в экипаже. Можно сказать, пробы. Затем мы можем выбрать одного из многообещающих кандидатов и телепортировать их непосредственно сюда, при условии, что они находятся в пределах нескольких систем. Прямо сейчас я могу использовать телепортацию на большие расстояния только с целью вербовки, но такие ограничения ослабнут по мере заполнения мест.
     — Пробы, — повторил я. — Сколько времени это займет? Ты сможешь закончить до того, как ворвется Легион?
     — С вашей помощью я смогу, — сказала Горизонт. Она взмахнула рукой, и футляр с моим посохом замерцал и появился у основания моего кресла. — Помоги мне протестировать кандидатов, и дело пойдет быстрее. Я разбужу вас, когда Легион доберется до этого ангара, даже если мы не найдем ни одного экипажа. В таком случае, все зависит от вас и вашего персонала.
     Я обдумывал это несколько секунд. У Легиона ушло много времени на то, чтобы сломать прочный щит над горой. Судя по всему, что я мог видеть, им потребовались бы часы, чтобы добраться до нас сюда.
     И я не хотел полагаться в этом на Эвриаса. Как я уже говорил Горизонт, я все равно не был уверен, что смогу остановить линкор.
     — Пообещай мне одну вещь, — сказал я, — и если ты солжешь или введешь меня в заблуждение каким-либо образом, я расторгну наш контракт .
     Она сложила руки на груди и открыто посмотрела на меня.
     — Конечно, — сказала она, как будто ее авторитету не был нанесен серьезный удар.
     — Мы сможем вырваться отсюда, если у нас будет еще один член команды, верно?
     — Абсолютно, — уверенно ответила она.
     Мне хотелось, чтобы ее уверенность дала хоть что-нибудь мне, но я неохотно решил довериться ей. Я откинулась на спинку стула.
     — Это цифровой тест, верно? Как мы это будем проводить? Собеседования? Я неплохо играю в карты.
     — Личная схватка.
     — Почему это всегда битва? — Я вздохнул. — Что это даст нам об их пригодности для управления звездолетом?
     — Их личная сила распространяется и на меня. Кроме того, наблюдение за ними в ситуациях высокого давления многому меня научит. Теперь возьми меня за руку. — Горизонт вытянула пальцы, очень похожие на человеческие. — Я перенесу твое сознание в виртуальное пространство.
     — Постарайся разбудить меня вовремя. Я никогда раньше не умирал во сне и не хочу начинать сейчас.
     — Конечно. Это приказ моего капитана. Однако, если я могу обратиться с одной просьбой: пожалуйста, не будьте снисходительны к своим оппонентам. Нам нужно полностью протестировать их. Кроме того, было бы, конечно, неловко проиграть, не так ли?
     — Если они смогут победить меня, — сказал я, — я был бы рад видеть их на борту.
     На этот раз лицо Горизонт не изменилось, но у меня сложилось странное впечатление, что она пытается подавить очередную маньяцкую улыбку. — Я действительно верю, что ты бы так и сделал.
     — Ты должна перестать так разговаривать, — сказал я. В моем видении появилось сообщение.
     «Хотели бы вы побороться за контроль над Последним Горизонтом?»
      «ДА — НЕТ»
     Без колебаний я сосредоточился на ‘ДА’. Когда мое сознание закружилось, я продолжил говорить. — Ты продолжаешь говорить эти зловещие вещи, и мне трудно… доверять тебе…
     Мое сознание исчезло, мой мир поглотил голубой свет.
     И по всей галактике ко мне присоединились сто тысяч других людей.

ГЛАВА ДЕСЯТЬ


     Шайракс Третья, законная Королева планеты Кароша, осмотрела цифровой прямоугольник, появившийся в ее видении. Это было частью ее победного зрелища.
     Десятки членов экипажа суетились на просторном мостике ее линейного крейсера. Широкие обзорные экраны показывали космос, освещенный сотнями взрывающихся звездолетов. Флот узурпатора был в полном отступлении, его корабли выстраивались вокруг черного куба размером с луну, который был стандартной космической колонией Карошана.
     Даже под командованием мятежников и предателей Королевскому военно-морскому флоту следовало бы сообразить, что лучше не блокировать ее личный флот. Если бы она вмешалась сама, выживших бы не было.
     Но король-регент и ему подобные не были дураками. Теперь, когда они знали, где она, один из Совершенных будет на их пути в течение часа.
     Она должна была уйти до этого.
     Шайракс просто наблюдала из капитанского кресла, как карошанские корабли обвиваются вокруг обсидианового куба, которым была колония. Они заберут столько лояльных граждан, сколько будут готовы сражаться за нее, подкрепив ее силы людьми и ресурсами.
     Ее войска не нуждались в ее командах. Они были хорошо отлаженной машиной.
     Так что, если голубоватый прямоугольник в ее видении был попыткой отвлечь ее, врагу от этого не будет никакой пользы.
     Хотя она знала, что это не отвлекало. Ее процессорный имплантат был надежнее, чем даже у усовершенствованного врага. Если бы у них был Эфиртех, чтобы взломать его, они бы не беспокоились о всплывающих окнах.
     — Мелериус, — позвала она. — Подойди ко мне.
     Эфир вокруг нее посерел, когда призрак давно умершего Верховного Мага материализовался рядом с ней. Человек был типичным представителем своей профессии: он носил свободные одежды и длинную ниспадающую бороду, с кольцами на пальцах и посохом, зажатым в длинных руках.
     Казалось, что он опирался на этот посох, когда кланялся, хотя, конечно, у него больше не было никакого веса. — Чем могу служить, моя королева?
     — Посмотри моими глазами.
     Он так и сделал, подключившись к каналу ее процессора, чтобы поделиться ее видением. Мелериус задумчиво погладил бороду, изучая сообщение.
     «Хотели бы вы побороться за контроль над Последний Горизонт?»
      «ДА — НЕТ»
     — Не будет ли с моей стороны дерзостью спросить, знакома ли моя королева с легендой о Последнем горизонте?
     — Расскажи мне. — Она слышала об этом корабле, но Мелериус был известен своим пониманием мистических знаний.
     — Многие считают это мифом, хотя, безусловно, существуют записи о кораблях, утверждающих, что это Последний горизонт. Предположительно, весь корабль представляет собой одно устройство Зенит, хотя эфирные технологии не входят в мою область знаний. Он несет в себе чары множества Архимагов, трех Мировых Духов и предположительно астрального дракона.
     Такова легенда. Что более достоверно, так это то, что "Последний горизонт" является оригинальным образцом космического корабля. Он обладает мощным эфирным вооружением, сравнимым с величайшими дредноутами, но в гораздо более компактных размерах. Является ли это действительно технологией эпохи Зенит или нет, о ее возможностях ходят легенды.
     — Я слышала, что его называют Колесницей Звездных Королев, — сказала Шайракс.
     — Я слышал то же самое, моя королева.
     — Тогда это будет мое. — Она выбрала "ДА".
     Ее процессор предупредил ее, что ее сознание перенесется в виртуальный мир, но она не волновалась.
     Ее солдаты защитят ее, она превыше их собственных жизней. Не было необходимости рассматривать возможность поражения.
     Она была королевой без планеты. Каждый ее шаг был ставкой, на кону стояла ее жизнь.
     За победу не было слишком высокой цены.

[]
     Омега отключился от Подсети, завершив игру в середине матча. Он был в виртуальной пустыне, окруженный паукообразными существами, но эта обстановка исчезла у него из виду. Они оставили после себя странное всплывающее окно.
     Он почувствовал возбуждение.
     Его процессор вызвал Джека, но вызов не прошел. Он попробовал снова. Теперь связь прервалась быстрее.
     Джек отклонил его звонок? Осмелился ли он ?
     Омега растворил свое тело, перетекая серой массой через дверь в свою комнату. Ну, в свою камеру. Это было герметичное хранилище, защищенное пятью слоями магических печатей и высочайшим уровнем безопасности эфирных технологий, который мог позволить себе Джек.
     Омеге нравилось скользить в подпространстве и выходить из него, уклоняясь от контрмер. Это было похоже на тренировку.
     Оказавшись снаружи, он оказался в залитых неоновым светом трущобах города, который перерос свои границы во всех измерениях. Город зарывался в землю под ним и простирался далеко в небеса, где каждый корабль был сделан из переделанного хлама, а небо было черным от загрязненных облаков. Повсюду были яркие цвета, но каким-то образом все по-прежнему умудрялось выглядеть серым.
     Столетия назад здесь росли деревья. Омеге это нравилось больше.
     Почти невидимый, он скользил по городским сточным канавам, следуя по следу Джека. Он светился призрачным оранжевым светом в его Эфирном глазу.
     Он обнаружил Джека, скорчившегося за перевернутой импульсной машиной, ругающегося и наносящего моментальную повязку на ожог плазмой. Джек держал в одной руке пистолет, а на глазу у него была зеленая линза, которая передавала ему тактическую информацию в режиме реального времени.
     Омеге не нужно было вникать в суть, чтобы понять, что ситуация была не из лучших.
     Черные машины Синдиката перекрыли улицу, и шестнадцать человек рассредоточились веером, прикрывая позицию Джека. У каждого из них были черные волосы, черные козырьки и черные костюмы. Они были настолько близки по внешнему виду, что напоминали андроидов.
     Омеге они не нравились. Их общий корпоративный вид напомнил ему о Галактическом союзе.
     Джек вспотел и дрожал. И он постарел. В его волосах было больше седины, чем совсем недавно.
     Не так давно. Омеге пришлось задуматься, сколько времени прошло с тех пор, как его потомок в последний раз обращался к нему. Годы?
     Для него это не имело значения, но это было несправедливо. Он сформировал рот из своей слизи.
     — Тебе весело без меня!
     Джек вздрогнул и чуть не пристрелил его, что было бы забавно.
     — Омега? О, нет.
     — Ты можешь называть меня “дедушкой”.
     — Тебе нельзя здесь находиться. — Плазма взвизгнула в воздухе, когда над головой пронесся разряд, но это был всего лишь предупредительный выстрел.
     Омега расплылся в широкой улыбке и сверкнул полудюжиной глаз. — Хммммм, разве эта ситуация не выглядит плохо? Ты знаешь, что тебе нужно делать.
     — Дай мне сосредоточиться.
     — Не концентрируйся. Расслабься. Позволь дедушке обо всем позаботиться.
     — Со мной все будет в порядке. Подкрепление в пути.
     — Зачем рисковать их жизнями? Это могло закончиться. Это могло уже закончиться. Отдай мне приказ, Джек! Спусти пса!
     Женский голос эхом разнесся по переулку. — Сначала выброси пистолет, Джек. Работать в гиперионитовой шахте лучше, чем продавать свои органы.
     — Сборщики долгов, Джек? — Омега неодобрительно прищелкнул языком. — Я оставил тебе врага получше.
     Джек закрыл лицо дрожащей рукой. — Это просто предлог. Они еще не знают этого, но они действительно ищут тебя.
     — Мы все еще можем быть партнерами в этом, — крикнула женщина. — Я оставлю все как есть, если ты отдашь мне Могильную Гончую.
     — Это сигнал, Джек! Это мой сигнал!
     — Пожалуйста, сведите ущерб к минимуму.
     — Отказано!
     — …можешь ли ты, по крайней мере, сдерживать себя перед членами Синдиката? -
     Омега притворился, что размышляет, пока фигуры в черных костюмах затягивали петлю.
     — Вот что я тебе скажу, Джек. Есть такой виртуальный турнир, и призом является звездолет. Очень интригующий звездолет. Позволь мне побороться за это, и я сохраню это в чистоте для тебя. Так чисто. Ты почти не увидишь крови.
     Раздался выстрел, и Джек вздрогнул. Рядом с его ногой виднелось подпалистое пятно, а осколок бетона прочертил линию на щеке.
     — Считаю до трех, Джек! — Крикнула женщина. — Три!
     С восторгом Омега увидел момент, когда решимость Джека рухнула.
     — Как исполняющий обязанности президента компании ”Эскалон", настоящим я освобождаю "Омегу" от обязательств и разрешаю применение смертельной силы в течение пяти минут.
     — Два! — крикнула женщина из Синдиката.
     — Хороший мальчик, Джек, — сказал Могильный Пес, чувствуя, как силы возвращаются к его телу. — Хороший мальчик.
     — Один!
     Омега потек к ногам женщины в черном костюме. Он снова собрал свое тело перед ее испуганным лицом, встретившись с ней нос к носу.
     Его человеческий облик все еще выглядел так, как тогда, когда ему было сорок, с темными волосами до плеч и очень короткой бородкой, которая была в моде в то время. Он носил длинное черное пальто, потому что ему нравилось, как оно развевается, а его левый глаз был заменен очевидным протезом Эфиртех, который светился ярко-оранжевым.
     Теперь, конечно, все его тело было Эфирным, но глаз выглядел соответственно.
     — Добрый вечер, леди из Черного Синдиката. Я Могильная Гончая. Он материализовал обеими руками крупнокалиберную винтовку "Восставший из Ада" TX-9 и показал ей ствол. Куски его собственной плоти разлетались в стороны, когда ее люди осыпали его болтами и пулями, но он не возражал.
     У Омеги появилась дополнительная рука со своего плеча, чтобы он мог помахать ей. — А теперь до свидания.

[]
     Сола ступила на палубу разрушителя Галактического Союза, и в тишине раздался лязг ее силовой брони. Экипаж в отглаженной униформе повернулся от своих пультов на звук. Некоторые толкали локтями других и указывали на нее. Несколько человек отдали честь.
     Все, что они могли видеть, — это ее невыразительные доспехи, но Сола знала, что в наши дни она считается чем-то вроде мифа. Это было тем более удобно для нее.
     Это означало, что меньше людей мешало ей выполнять свою работу.
     Наконец капитан эсминца оторвался от своего командного пульта и повернулся к ней. Это был старый, обветренный мужчина, который выглядел так, словно сам повидал немало сражений, и на его лице вспыхнула надежда, когда он впервые увидел ее.
     Затем им снова овладело отчаяние. — “Павший меч". Спасибо, что откликнулись на нашу просьбу, но все кончено.
     — Покажи мне, — ответила Сола.
     Он отошел в сторону, чтобы она могла самостоятельно прочитать надпись на консоли. Гражданский грузовой крейсер мертво дрейфовал в пустоте, обломки толстого кита, истекающего кровью. Мерцающий газ вырвался из нескольких трещин в корпусе, когда вышел кислород. Показания показали, что в активной зоне не осталось энергии.
     Что еще более важно, в грузовое судно было воткнуто полдюжины кораблей, похожих на серебряные иглы, казалось бы, под случайными углами.
     Шесть Пенетраторов, абордажных устройств Малой дальности Действия Железного легиона. В стандартную комплектацию каждого входил экипаж из двадцати четырех Пешек, одного Часового, одного Пастуха и, по желанию, Разбойника.
     Внутри этого крейсера находилось от ста пятидесяти шести до ста шестидесяти двух членов Железного легиона. Она слишком хорошо знала, что они сделают.
     — Что это был за груз? — Спросила Сола.
     — В декларации ничего существенного.
     Сола никогда не слышала о грузовом корабле, который перевозил бы только то, что указано в декларации. Командир тоже это знал.
     Могло быть сколько угодно вещей, за которыми охотился Железный легион, но предположения были бессмысленны. Ей нужно было увидеть все самой.
     — Каков был экипаж транспорта?
     — Сорок четыре. Они должны были забрать еще команду на следующей станции.
     Сола кивнула и направилась в угол комнаты. — Мой корабль получил некоторые повреждения при заходе на посадку. Подготовьте десантную капсулу.
     — Мы уходим. Охотники не сильно отстанут. Мы изменим ваш контракт и заплатим вам за то, чтобы вы вместо этого имели с ними дело.
     Сола снова повернула к нему визор. — Подготовь десантную капсулу.
     Лоб командира нахмурился еще сильнее. Он выглядел так, словно пытался понять, что она делает.
     — Там… там нет выживших. У нас их нет на сканерах, а если бы и были, это не имело бы значения. Мы не можем спасти их вовремя .
     — Я здесь не за выжившими. Я здесь за целями. — Она заметила люк, ведущий в аварийную капсулу. Она указала на ближайшего техника. -Приготовь это.
     Техник поспешил подчиниться.
     Сола повернулась к командиру.
     — Отложите погружение на час. Если я найду выживших, я отправлю их к вам.
     — Мы не можем тянуть больше часа. — Он потер висок. — Я останусь так долго, как смогу, и если нам придется нырять, мы оставим ваш корабль позади. Для протокола, я думаю, что это самоубийство.
     Люк десантной капсулы с шипением открылся, и Сола наклонила шлем, чтобы скользнуть внутрь. Он плотно прилегал к ее броне. Внутренняя диагностика была хорошей. Пульс ровный, щиты заряжены, энергии в избытке, боеприпасы наготове.
     — Скажи грузовому кораблю, что я приближаюсь.
     Вероятно, там не было бы никого, кто услышал бы это, но она и раньше находила выживших в, казалось бы, безнадежных ситуациях. Когда-то давно она была одной из них.
     Сола не стала ждать ответа. Она захлопнула дверцу, и десантная капсула стартовала. Ее скафандр компенсировал скачок инерции, когда она устремилась к грузовому крейсеру.
     Пока она летела, она услышала потрескивающий голос по местной линии связи. -Гражданский корабль “Глубокое зеркало”, приготовьтесь к "Павшему мечу".
     Ее репутация, должно быть, распространилась дальше, чем она думала, если они использовали ее кодовое имя без дальнейших объяснений.
     Команда мостика хорошо прицелилась. Ее десантная капсула пробила одну из трещин в корпусе крейсера, и он рухнул в центре огромного открытого помещения. Десантная капсула была разрушена вокруг нее при ударе, но она выбралась из-под обломков.
     На ее визоре появилось изображение близлежащей территории. Не так давно здесь была столовая. С потерей атмосферы и искусственной гравитации искалеченные тела, длинные скамейки и пакеты с копируемой едой разлетелись во все стороны.
     Вспыхнули красные огоньки, когда ее сканеры засекли приближающихся врагов. Не просто врагов: пешек Железного легиона.
     Ненависть, которую она держала под замком, вырвалась из-под его защиты. Совсем чуть-чуть. Как одна вспышка, сбегающая со звезды.
     Дробовик материализовался из инвентаря ее костюма и появился у нее в руках. Она потопала к двери, прежде чем Пешки смогли прорваться через нее.
     Корабль запечатал его аварийной пеной, чтобы предотвратить утечку большего количества атмосферы, но Сола пробила его ногой.
     Тут же мимо нее пронесся мощный порыв ветра. Большинство пешек прилипло к полу, но одна была подхвачена и взлетела в воздух.
     Сола встретила ее выстрелом из своего дробовика.
     Пешки были нечестивыми созданиями из металла и плоти, напоминающими четырехлапых пауков, сделанных из трупов и остатков механизмов. Лысая гуманоидная голова высунулась из стального панциря, как у черепахи, хотя эта была превращена в кашу ее первым выстрелом.
     Миниатюрные пистолеты выскользнули из металлических деталей на других Пешках, но они опоздали.
     Сола пробила оставшуюся стену из пенополиуретана и разорвала Пешек на части. Один разлетелся у нее под ботинком, другой взорвался перед ее дробовиком, третий улетел в пустоту, а четвертый хрустнул, когда она ударила им в стену.
     Последняя пешка отбила один удар. Крошечный шарик фиолетового света отскочил от ее щита.
     Она схватила чудовище одной рукой и сжимала до тех пор, пока оно не треснуло.
     Их было бы больше. Пастух Легиона знал, что она прибыла, иначе он не послал бы этих Пешек. Они бы устроили ей ловушку. Согласно их обычной тактике, это была бы горстка Пешек и Грабитель, поджидающий в засаде.
     На самом деле они бы не пытались ее убить. Просто чтобы удержать ее на месте достаточно долго, пока не появятся корабли-охотники и не разнесут ее на части плазменными пушками.
     С их точки зрения, это был оптимальный план. Потому что они думали, что ее выживание до сих пор было чудом.
     Со своей стороны, Солу волновало только одно: скольких из Железного легиона она сможет убить?
     Благодаря уничтожению их короля годом ранее, они все еще были без лидера. Но так же опасны, как и всегда.
     Они будут опасны до тех пор, пока все не погибнут.
     На ее забрале появился синий прямоугольник, скрывающий запекшуюся кровь и погнутый металл — все, что осталось от Пешек.
     Хотели бы вы побороться за контроль над Последний Горизонт?
     ДА — НЕТ
     Кроме этого, была еще информация, и компьютер ее скафандра проанализировал ее для нее. Принятие привело бы к тому, что ее сознание перенеслось бы в виртуальный мир, чтобы сражаться с другими за легендарный звездолет.
     Сола отказалась.
     Ей не нужно было тратить время на борьбу за звездолет, который она могла и не выиграть. Она предпочла бы провести это время так, как делала всегда.
     Убийство Железного легиона.

[]
     В очках Мелл замигали прокручивающиеся диагностические сообщения, и она нахмурилась, глядя на них. Она нахмурилась, глядя на разобранные кибернетические детали на своем рабочем столе. Она нахмурилась, глядя на собственное отражение в полированном хромированном шлеме.
     — Это мусор! — крикнула она в сторону найденной технологии. Она взяла один предмет, специально предназначенный для оскорбления, подчиненное энергетическое ядро, напоминающее багровый глаз. — Ты меня слышишь? Мусор. Я даже смотреть на тебя не хочу.
     В ее глазах всплыло больше информации, и она плюнула в направлении слов. Что не дало ничего, кроме попадания слюны на ее инструменты.
     — Прекрати мне рассказывать! Мне все равно! Да! Принимаю! Я беру на себя ответственность за— подождите, подождите …нет, возвращайтесь.
     В одном из тех сообщений, которые она проигнорировала, была ключевая фраза, привлекшая ее внимание.
     -“Последний горизонт"? — Она откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Стул завертелся от инерции, и она позволила этому случиться. Когда она снова пронеслась мимо своего стола, то схватила зубочистку и откусила от нее. — Это реально?
     Ее процессор попытался отследить сообщение до его источника.
     И потерпел неудачу.
     Ее челюсть медленно открылась, пока зубочистка не выпала, но она поймала ее. — Ни за что. Ни в коем случае. Сравните этот сигнал с образцами эпохи Зенита .
     Ее компьютер ответил ей холодным голосом. — Невозможно. У меня недостаточно информации для анализа.
     Мелл разочарованно прищелкнула языком и отбросила ногой кусок наполовину готового хлама.
     -Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, верно? Верно. Это ни в коем случае не реально. Это ловушка. Устройства Зенит просто так вас не найдут. Например, каковы шансы?
     — Я не могу рассчитать…
     — Я знаю, что ты не можешь, заткнись.
     В этот момент всплывающее окно в ее поле зрения изменилось. Когда она прочитала новое сообщение, дрожь пробежала у нее по спине.
     Вы так долго пытались найти меня, доктор.
     Я нашел тебя первым.
     Теперь тебе предстоит сделать выбор.
      ЗАХВАТИ СВОЮ МЕЧТУ — СДАЙСЯ
     Когда на этот раз зубочистка выпала у нее изо рта, она ее не поймала.
     Мелл посмотрела на кнопку "ЗАВЛАДЕЙ СВОЕЙ МЕЧТОЙ". Она облизнула губы.
     — Если это ловушка, — предупредила она, — я разорву тебя на части изнутри.
     Цифровые кнопки выбора, висящие перед ней, начали мягко мигать. Над ними появилась панель, скользящая вниз. Таймер.
     У нее было всего несколько секунд, чтобы принять решение.
     Изрыгнув невнятное ругательство, которого даже она не поняла, Мелл откинулась на спинку кресла.
     — Следи за моим состоянием. Не дай мне умереть. — Она повысила голос. — Это касается всех вас!
     По всей ее мастерской поднялись головы роботов. От роботов-пауков, которых она могла раздавить большим пальцем, до роботов-лифтеров, чьи шлемы могли закрывать ванны, все они повернулись к ней и заговорили синхронными, имитированными голосами.
     — Принято, — сказали ее творения.
     Почувствовав некоторое облегчение — с колотящимся от волнения сердцем — Мелл устроилась поудобнее. Ее сознание начало скользить по знакомому туннелю, как будто она вступала в игру.
     Конечно, если бы это было игрой, они могли бы с таким же успехом отправить корабль к ней прямо сейчас. Просто позволив ей участвовать в симуляции, они уже отдали ей победу.
     Ее хихиканье сошло на нет, когда ее сознание вошло в виртуальный мир.

[]
     Район нежно сжал руку пожилой человеческой женщины. Его ярко-красная кожа и золотой глаз на лбу были пугающими для нее, но он пристально смотрел ей в глаза. Дух, который пылал в нем, был универсальным.
     — Твоя вера в меня станет моей силой. Ты мне доверяешь?
     Дрожащий взгляд женщины устремился ему за спину. -Он… он уходит.
     Район слышал, как шаги вора затихают в толпе, но это была лишь незначительная помеха.
     — Он никогда не сможет скрыться от правосудия. Клянусь, если ты мне доверяешь, я все исправлю. Но мне нужна твоя поддержка.
     — Я… доверяю тебе?
     — Хорошо! Кричи громче!
     — Я доверяю тебе!
     В Района просачивалось совсем немного энергии, но этого было достаточно. Их связь была слабой, но она была новой. Это семя может однажды расцвести в крепкую дружбу.
     — Я никогда не подведу тебя, — заявил Район. — Я бы никогда не нарушил это доверие. Эта вера.
     Женщина неловко поерзала на месте. — Это всего лишь сумка.
     — Нет. Это твоя безопасность. И я сейчас верну это тебе. — Район умчался, наполненный силой ее веры.
     Он поймал вора меньше чем за секунду. Это был молодой человек, возможно, четырнадцати стандартных лет, который выглядел испуганным, когда Район приземлился перед ним в конце мощного прыжка.
     Район схватил сумку, но мальчик попытался отнять ее у него. Слезы навернулись у всех трех глаз Района.
     — Брат, — сказал он, — мое сердце болит за тебя. Вы, должно быть, действительно нуждаетесь, но это все равно неверный путь .
     Вору повезло бы больше, если бы он попытался вытащить сумку из твердого бетона. В конце концов он понял это, выпустил сумку и убежал, но Район побежал рядом с ним. Большинство пуль не могли зацепить Района, так что не отставать было нетрудно.
     — Если бы эта сумка была моей, я бы отдал ее тебе. Но это не так. Хотя я дам тебе все, что смогу. — Он порылся в карманах и извлек стандартный кредитный чип, похожий на кусочек аметиста размером с ноготь.
     Он вложил его в руку ребенка, который схватил его, как будто боялся, что Район отнимет его. Когда мальчик взглянул на него, он с визгом остановился.
     — Что ты хочешь за это? — подозрительно спросил мальчик.
     — Иди путем справедливости, — ответил Район.
     Мальчик убежал.
     На сердце у Района было легко, когда он возвращал сумку пожилой женщине.
     — Вот и все, сестра. Не думай слишком сурово о воре. Я уверен, что он сам несет свою ношу.
     Она выглядела ошеломленной, и Район посочувствовал ей. Кража ее вещей, должно быть, была для нее настоящим потрясением.
     — С-спасибо.— Она прижала сумку к груди и поспешила прочь, часто оглядываясь.
     Это было мудро. Больше вор ее не застигнет врасплох.
     Когда Район испытывал удовлетворение от хорошо выполненной работы, в поле его зрения появился синий прямоугольник. Он спросил его, хочет ли он побороться за Последний горизонт.
     Информация, стоящая за сообщением, говорила ему, что Последний Горизонт — это корабль, и соревнование будет виртуальным, но Район лишь бегло просмотрел его, прежде чем принять решение. Он всегда был готов принять вызов.
     “Кто такие противники, как не завтрашние друзья?” Район ни у кого ничего не спросил, а потом весело рассмеялся.
     Люди на улице избегали его.
     Уверенно Район нажал "ДА".
     Его тело рухнуло бы на месте, но это ничего. Его месячная арендная плата была в том кредитном чипе, так что ему все равно негде было остановиться.
     Он действительно повернул свое тело так, чтобы упасть в переулок, когда его сознание исчезнет. Он не хотел бы, чтобы кто-нибудь споткнулся.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТЬ


     Я материализовался, стоя в помещении, которое явно было чем-то вроде вестибюля. В море тьмы был маленький островок реальности, и хотя я мог подойти к краю и посмотреть вниз, я не мог преодолеть невидимую стену.
     Тишина дала мне возможность подвести итоги симуляции. Как ни странно, виртуальный мир казался более реальным, чем все, что я испытывал раньше, но он не выглядел совсем правильным. Очертания моего тела слегка размылись, и все вокруг было освещено, несмотря на отсутствие очевидного источника света.
     Либо технология моделирования опередила возможности "Последнего горизонта", либо корабль по какой-то причине решил придать всему искусственный вид.
     Все было не совсем так, как во внешнем мире. Во-первых, у меня был посох, поэтому я снял его с плеча и осмотрел печати. Они были целы, как и в реальности, что наводило на мысль, что персонал внутри тоже был смоделирован.
     Если бы я не знал, что имею дело с устройством Зенит, одно это сказало бы мне, что эта симуляция находится за пределами досягаемости современных технологий. Эвриас был единственным в своем роде посохом, и его нельзя было так легко перевести, скопировать или понять.
     Остальное мое снаряжение было нетронутым. Моя волшебная палочка висела на одном бедре, мой световой пистолет — на другом. Мое кольцо, амулет и мантия были на месте, и их чары полностью функционировали.
     Что еще более важно, я мог использовать магию. В качестве эксперимента я призвал Эфир и щелкнул, отчего с кончиков моих пальцев посыпались искры.
     Это было впечатляюще. Я, конечно, играл в игры, которые могли имитировать магию, даже ощущение от ее использования. Но ничего такого, что позволило бы мне использовать свои навыки так же естественно, как если бы я был в реальном мире.
     Я пожалел, что не смог познакомиться с мастерами эпохи Зенита, которые проектировали Последний Горизонт, просто чтобы выразить свое восхищение. По крайней мере, возможности моделирования Последнего Горизонта соответствовали легендам.
     Может быть, Железный легион был бы настолько впечатлен, что отпустил бы нас.
     После нескольких минут тишины, в течение которых все мои исследования показали, что я был тщательно смоделирован, темнота медленно рассеялась, открывая сценарий.
     Теперь я сидел в кресле командира на мостике огромного военного корабля. Судя по серому интерьеру и в основном человеческому экипажу, я предположил, что это линкор Галактического союза.
     Мужчина в накрахмаленной серой форме подошел и отдал честь.
     — Сэр. По нашим оценкам, первый контакт с вражеским флотом произойдет через десять минут. Вражеский командир располагает теми же ресурсами, что и мы, и мне поручено напомнить вам, что "Последний горизонт" — это корабль героев. Его экипаж должен стать легендой.
     Я кивнул и облокотился на подлокотник своего кресла, поглаживая подбородок, как и положено задумчивым звездным капитанам. Через широкие обзорные экраны мостика я мог видеть, как другой флот только что сошел с орбиты вокруг золотой планеты, окруженной кольцом.
     В пределах досягаемости находился экран, сообщавший мне состав и расположение сил под моим командованием. Это было относительно мало для полного флота Союза, состоявшего из одного линкора, двадцати эсминцев, шести авианосцев и четырехсот истребителей. Я, несомненно, намеревался потратить следующие десять минут на изучение данных и отдачу соответствующих приказов.
     — Значит, есть кандидат в экипаж, отвечающий за вражеский флот? — Спросил я.
     — Да, сэр.
     — Разве она не говорила о единоборстве? — Я ни у кого конкретно не спрашивал. -Думаю, в этом больше смысла. Давайте посмотрим, что они могут сделать на мостике корабля.
     К сожалению, я понятия не имел, какие приказы отдавать.
     Я был капитаном космического корабля. Один. Возможно, я прожил шесть жизней, но ни одна из них не была командующим флотом.
     Хотя это не дисквалифицировало меня. Речь шла не о победе над вражеским флотом, а о проверке вражеского командира.
     — Принимай командование, — приказал я, вставая со стула.
     Человек, доложивший обстановку, отдал честь еще раз, затем занял место командира. Он начал отдавать приказы остальной команде мостика, которая поспешила подчиниться.
     Я прошел в переднюю часть комнаты, где женщина в униформе пробежалась по контрольному списку диагностики перед боем на своей консоли. Офицер по вооружению, отвечающий за значительную часть корабельного арсенала.
     Никто в комнате не был особенно примечателен. Они не были клонами друг друга, но выглядели так, как будто их спроектировали так, чтобы они выглядели как можно более безобидно. Она повернулась ко мне и отдала честь, когда я приблизился, но сначала я ничего не сказал. Не ей.
     Вместо этого я произнес заклинание поиска пути. Чего я хотел, так это проложить путь к вражескому командиру.
     Звездолеты Галактического Союза почти всегда были защищены от таких заклинаний, поэтому я сделал свое заклинание поиска пути больше и эффективнее для пробивания их защиты. Я не особенно спешил и добавил к заклинанию около двадцати секунд.
     Когда заклинание было произнесено, вражеский линкор подсветился золотом. Фактически, определенная точка мостика ярко светилась.
     Несколько офицеров повернулись ко мне, заметив золотое пятнышко. Я сделал так, чтобы оно было видно всем на мостике.
     Я указал. — Ты можешь поразить это нейтронной ракетой?
     — Нет, сэр. У него будут подняты щиты и турели точечной защиты. Ракета не подлетит даже близко.
     — Сколько ракет потребуется, чтобы пробить щит?
     — У нас наготове семьдесят два орудия на носу, хотя мы можем стрелять только из шести одновременно. Если бы мы выстрелили всеми шестью по указанному вами месту, по моим оценкам, четырьмя мы промахнулись бы и две попали бы в цель, но этого было бы недостаточно. Если бы они не были сбиты, и все шесть попали в цель, у нас есть хорошие шансы пробить щит. Сэр.
     У сгенерированной компьютером женщины, похоже, вообще не было никакого личного мнения по этому поводу. Она просто излагала факты.
     И это меня беспокоило.
     — Не могли бы вы отвести меня к ракетам? — Спросил я.
     Она не потрудилась уточнить у запрограммированного лейтенанта, которого я оставил командовать, и не стала задавать вопросов мне. Она встала со своего кресла и увела меня с мостика.
     Я последовал за ней к передовой ракетной батарее, где три ракеты были загружены в пусковые установки, а за ними выстроились в очередь еще три.
     — Сколько у нас времени до начала боя? — Спросил я.
     — Четыре минуты.
     Уйма времени.
     Я начал петь в Эфир, поднося палочку ближе к первой из ракет. Я наложил защиту, затем заклинание избегания. Наконец свет на кончике моей палочки побелел с голубого до серого, и я нарисовал над ракетой сложный черно-белый символ.
     Он замерцал, как бесцветная молния, прежде чем сложиться во вращающийся монохромный магический круг. Зеркало Безмолвия было одним из самых сложных заклинаний, которые я знал, и теперь оно было запечатано в ракете. Готово к активации.
     Повторив процедуру с двумя другими ракетами, я направился обратно на мостик. Первоначально я намеревался наложить заклинание на все шесть ракет, но у нас закончилось время.
     Того, что я сделал, должно было быть более чем достаточно, но никогда нельзя быть слишком самоуверенным.
     — Как только окажетесь в пределах досягаемости, стреляйте этими ракетами по золотому пятну, — скомандовал я.
     Женщина молча согласилась.
     — Тебе интересно, что будет дальше?
     — Я не любопытна.
     — Это разочаровывает.
     — Я могу проявить любопытство, если это входит в твой план. — Ее рот роботизированно приоткрылся.
     — Я не думаю, что в этом будет необходимость. Это ужасно.
     Лицо женщины приняло её обычное бесстрастное выражение. — Да, сэр.
     Я прибыл на мостик достаточно быстро, чтобы увидеть начало сражения. Первые корабли вели перестрелку друг с другом, и по первоначальному залпу я мог видеть, что у противника было преимущество. На моей стороне загорелось больше щитов, чем на другом конце поля боя, что указывало на то, что мы получили больше попаданий, а флот противника находился в более сложном строю.
     Все было так, как я и ожидал. Если бы стандартной стратегии запрограммированных членов экипажа было достаточно для победы, это не было бы большим испытанием. И противник не был бы таким уж большим врагом.
     Мои приготовления были уже завершены, и мне не оставалось ничего другого, как ждать. Либо мои ракеты сработают, либо я сломаю свой посох.
     Свободных мест не было, поэтому я прислонился плечом к переборке и наблюдал. Лейтенант отдал приказ, и команда мостика отреагировала, не тратя времени даром и не болтая лишнее.
     На самом деле, столкнуться лицом к лицу с вооруженными силами, которыми командуют подобные программы, было бы ужасно. История показала, что организации, контролируемые искусственным интеллектом, терпели неудачу снова и снова, но все равно было неприятно видеть, как команда взаимодействует с механической точностью и полным отсутствием эмоций.
     Окончание битвы было в значительной степени разочаровывающим. Я начал терять интерес к обмену кораблями и начал осматривать внутренности этого корабля, когда услышал голос моего офицера по вооружению.
     — Стреляю по команде.
     Это заставило меня поспешить к обзорному экрану, чтобы лучше видеть. Я хотел, чтобы это сработало, но если бы это не сработало, я должен был быть готов вмешаться.
     С нашего корабля вылетели три ракеты, услужливо подсвеченные консолью, чтобы я мог видеть их в разгар ослепительной битвы. Турели внешних кораблей противника автоматически засекли и открыли огонь, но метки на ракетах загорелись синим, и плазменные разряды были отклонены.
     Все трое продолжили движение к вражескому линкору, щиты которого все еще оставались неповрежденными, а башни — нетронутыми. К этому моменту мои обереги притупились и почти разрядились.
     Затем сработало Зеркало Безмолвия. Заклинание моего отца.
     Каждая ракета выпускала черно-белые копии самой себя, пока вместо трех к линкору не приблизился залп из восемнадцати.
     Копий хватило бы ненадолго, но "Зеркало Безмолвия" было запатентованным заклинанием корпорации "Валленар", которое принесло моему отцу титул Архимага. Ракеты были так же хороши, как настоящие.
     Шесть были сбиты. Еще шесть попали в щит, который оставил брешь для последней шестерки, чтобы она врезалась в мостик вражеского линкора и разнесла его вдребезги.
     Большинство кораблей не готовы иметь дело с вражескими выстрелами, количество которых внезапно увеличивается на шесть.
     В космосе расцвел огонь и почти сразу же погас. Золотое пятно на обзорном экране погасло, подтверждая, что вражеский командир уничтожен. А линкор вражеского флота был серьезно ослаблен.
     — Это считается победой? — спросил я в воздух.
     По-видимому, так и произошло, поскольку корабль растворился еще через несколько секунд. Когда я снова смог видеть, я сидел в кабине одноместного истребителя. Консоль отобразила моего врага: другой истребитель, идентичный моему собственному. На самом деле он был похож на корабль-охотник Железного легиона: металлический клин с пушками по бокам.
     Я с облегчением взялся за управление истребителем. Это то, что было для меня знакомо.
     Я не был тактиком флота, но я провел одну из своих жизней, тренируясь под руководством самопровозглашенного лучшего пилота галактики. Управление этим истребителем было довольно стандартным, так что мне понадобилось всего несколько простых заклинаний поиска пути, чтобы сориентироваться.
     Приблизившись к своему врагу, я разбудил его несколькими плазменными разрядами. Я только задел их щит, прежде чем развернуться и пролететь мимо корабля. Их ответный залп был слишком запоздалым, чтобы иметь значение.
     Мы прошли так близко, что мои камеры засняли кабину другого пилота. Моим противником был пожилой мужчина из Личборна, с волосами такими же седыми, как и его кожа, и светом, горящим в бледно-зеленых глазах. Он вспотел и закусил губу, так что я был уверен, что он тоже кандидат в экипаж.
     Поэтому я следил за его выступлением. Даже если я обыграю его, я все равно порекомендую его Горизонту, если он выступит достаточно хорошо.
     После еще нескольких обменов ударами стало ясно, что мои заклинания поиска пути дали мне преимущество, с которым другой пилот не мог справиться. Мужчина был неплох, но в нем не было ничего особенного. Одно из его орудий было выведено из строя, и его щиты заметно мерцали. Он мог продержаться еще максимум два прохода, прежде чем с человеком будет покончено.
     Затем из кабины высунулся шип из темного металла, как будто у вражеского корабля вырос рог. Молния на мгновение заиграла вверх и вниз по шипу, и Эфир закрутился в замысловатых узорах.
     Мои инстинкты и заклинания одновременно кричали мне двигаться, поэтому я с силой отбросил палку в сторону.
     Луч света пронзил пространство, где я только что находился, сотрясая весь корабль, как бурные волны. Мое кресло дернулось, щиты замерцали и потеряли сорок процентов мощности, а оружие на мгновение перестало реагировать.
     — Что это было? — Я был в восторге от неожиданного подарка и повернулся, чтобы получше рассмотреть. Я пошарил в поисках местного сублинейного коммуникатора и нажал на микрофон. — Вражеский пилот, вражеский пилот, прошу разъяснений. Это было заклинание? Это Эфирная технология, которая изменяет ваш корабль?
     Стрелка на корабле противника потрескивала в ожидании очередного выстрела, поэтому я в отчаянии отправил еще одно сообщение. — Вражеский пилот, прекратите огонь. Я готов пойти на уступки в обмен на информацию. Это же не может быть заклинание стихии молнии, не так ли?
     Игла была готова выстрелить, поэтому я вздохнул с сожалением. Эта магия была настолько уникальной, что мне действительно захотелось взглянуть на нее еще раз, так что, возможно, я собирался устранить потенциального члена команды.
     Но он не оставил мне выбора. Не присмотревшись поближе, я не мог подтвердить, что его сила стоила того, чтобы поставить ему проходную оценку.
     Я достал свою волшебную палочку и, быстро произнеся заклинание, заглушил двигатели истребителя.
     Когда на корабле отключилось электричество, стрелка потеряла свой свет. Это означало, что странное оружие черпало топливо из самого истребителя, а не из эфира, хотя в нем явно был какой-то магический компонент.
     — Хорошая партия, вражеский боец, — попробовал я снова. -Ты чародей? Это не технология Легиона, не так ли? Горизонт, подожди минутку!
     Я запротестовал, когда симуляция снова изменилась. Я чувствовал, что должен был что-то сделать, чтобы еще раз взглянуть на экзотическое заклинание.
     Но Горизонт изменила уровень, так что у меня не было выбора, кроме как довериться ей.
     На этот раз я снова был на корабле. Фрегате, похожем на мой собственный "Лунный обвал". Не должно быть странным, что испытание на управление звездолетом потребует много пилотирования, но разве Горизонт не говорила, что это будет боевое испытание?
     Может быть, это и было тем, что дух корабля считал личным боем.
     Рядом со мной сидел второй пилот, и компьютер сообщил мне, что еще два члена экипажа были вооружены дополнительными пушками. К моему собственному удивлению, я увидел, что моим вторым пилотом была тот же самый стрелок цифрового экипажа, который помогал мне в предыдущей симуляции.
     — Привет! Ты меня помнишь?
     Она бросила на меня непонимающий взгляд. — Да.
     — Рад, что произвел впечатление.
     В корабельном компьютере были и другие корабли, указанные как союзники, но их было недостаточно, чтобы называться флотом. Было великодушно назвать их пестрой кучей мусора. Не было двух одинаковых кораблей, и они широко варьировались от изящных бело-золотых прогулочных катеров до массивных выдолбленных и переделанных колониальных водителей.
     Общий эффект был таким, как будто кто-то мобилизовал каждый корабль во всей звездной системе, независимо от его назначения или владельца, и собрал их все вместе. На мгновение я задумался, зачем они здесь.
     Все корабли были расставлены перед одной звездой, как будто они намеревались поймать желтое солнце в сеть. Вспомогательная линия связи была заполнена перекрестной болтовней, поскольку они пытались координировать действия без командира — это была бесстрастная роботизированная болтовня, поскольку программы симуляции имитировали хаос.
     Из этих прерывистых разговоров и неуклюжих позиций, которые занимали корабли, я понял, что узнал это построение кораблей. По памяти.
     Мы творили огромное связывающее заклинание.
     Если я был прав, что-то должно было появиться из этой звезды. Мы были здесь, чтобы сдержать энергию и не дать ее появлению вызвать взрыв, подобный миниатюрной сверхновой.
     Кипящая поверхность звезды, выбрасывающая вспышки во все стороны и неистово вздымающаяся, наводила на мысль, что я был прав.
     Что снова заставило меня с подозрением отнестись к Горизонту. По такому сценарию я жил и раньше.
     Как Горизонт узнала об этом? Это было будущее, которому так и не суждено было сбыться.
     В прошлый раз наши корабли не были такими разношерстными, поскольку были позаимствованы в основном у Союза, и наш строй был намного плотнее. В конце концов, я координировал флот, и связывающее заклинание, которое мы создали, было простым. По крайней мере, в принципе.
     Результаты оказались катастрофическими, потому что одно подразделение не последовало моим указаниям, вместо этого доверившись своему бортовому магу.
     А "частично" сдерживающий взрыв означал не сдерживающий его.
     Половина планеты была вынуждена эвакуироваться, миллионы людей погибли, и это стало одной из моих величайших неудач. Даже тогда, много жизней спустя, простое прикосновение к воспоминанию вызывало у меня знакомую боль.
     И каков был противник в этом сценарии? Собирался ли другой игрок проникнуть в одно из моих подразделений и снова саботировать меня?
     — Есть ли у меня соперник в этой игре? — Я спросил своего второго пилота.
     Она спокойно посмотрела мне в глаза. — Я не могу ответить на этот вопрос.
     Как и ожидалось.
     Все еще насторожившись, я активировал коммуникатор.
     — Всем кораблям, это Лунный закат. — Я не проверял название моего текущего корабля, потому что это были персонажи, созданные компьютером. Они ответили бы, потому что говорил игрок, а не потому, что я назвал неправильное название корабля.
     — Я сертифицированный архимаг связующей магии. Пожалуйста, позвольте мне отдавать приказы и точно им следуйте. Любое отклонение приведет к утечке энергии и приведет к провалу миссии .
     На некогда хаотичной Подсети воцарилась полная тишина, пока один голос не ответил.
     — У нас не зарегистрирован "Лунный свет". Пожалуйста, пришлите ваше сообщение еще раз с вашим корабельным удостоверением личности.
     …. — Раздраженно пробормотал я себе под нос, листая компьютер в поисках регистрации корабля.
     Тихие просторы, — сказал мой второй пилот.
     — Лунный свет лучше. — Я попробовал еще раз, представившись фрегатом "Тихие просторы", и на этот раз другие корабли откликнулись.
     Напряжение в моей голове росло и усиливалось по мере того, как я наблюдал, как все принимают указанные мной позиции. Некоторым требовалось совершить точный микропрыжок, чтобы вовремя оказаться на другой стороне звезды, но все, казалось, следовали приказам.
     От этого мне не стало легче.
     Стал бы противник саботировать меня здесь? Какой в этом был бы смысл? Это не было бы испытанием для них. Какой в этом был смысл, если один игрок должен был командовать операцией, в то время как другой должен был ее сорвать? Что бы это доказало?
     Чем дальше мы продвигались без видимых проблем, тем больше я нервничал. И все же, сколько бы я ни ждал, история не повторилась. Куски плазмы вырвались из звезды, и если бы корабли не находились в нужных местах, дюжина из них испарилась бы.
     Но поскольку они были, Эфир потек между ними и образовал печать. Взрыв от звезды разбился о мистический символ размером с планету, как дождь о стекло.
     Извержение постепенно становилось все более ослепляющим, и без магии, защищающей мой обзорный экран, я бы вообще не смог наблюдать за ситуацией.
     Я держал глаза открытыми, щурясь от яркого света. Я не только все еще опасался вмешательства, но и следующая часть была редкой возможностью, которую стоило увидеть дважды.
     Из звезды появилась сияющая желто-белая голова. Голова рептилии с любопытно мигающими глазами, достаточно большими, чтобы проглотить планеты, и мягкой на вид чешуей, которая сияла, как поверхность солнца. Его спиралевидные рога раскалились добела, и он расправил крылья за спиной, как будто только что проснулся.
     Не каждый день видишь, как вылупляется солнечный дракон.
     В тот момент, когда дракон вырвался на свободу, звезда снова взорвалась. На этот раз печать подверглась серьезному испытанию, но выдержала.
     Затем дракончик обернулся и вдохнул.
     Он поглотил остальную часть звезды, одновременно вдохнув во много раз больше массы своего тела. Часть его пойдет на питание его роста в качестве пищи, но остальное будет использовано для формирования его внутреннего магического ядра. В прошлый раз я этого не видел; я был слишком занят, пытаясь спасти то, что осталось от моих кораблей.
     Пятно на груди дракона ярко светилось, даже по сравнению с остальным телом. Существо постучало когтями по своей чешуе, словно проверяя, все ли в порядке с его телом.
     Затем он издал отрыжку, которая вызвала солнечную вспышку. Печать была протестирована еще раз.
     — Отходите, — скомандовал я, и корабли нарушили строй. Не слишком быстро.
     Солнечный дракон улетел, не обращая на нас внимания, оставив за собой полосу света, похожую на самую большую в мире комету.
     Я откинулся на спинку кресла и повернулся к своему второму пилоту. — У меня ведь не было соперника, не так ли?
     — Горизонт пользуется возможностью познакомиться с вами поближе, — ответила она. — Удачи в следующем тестировании”
     Следующий этап отличался от предыдущих. Это была явно ненастоящая обстановка, простая белая сцена на белом фоне. Через несколько минут появилась соперница и представилась. Она была Визири, с тремя глазами и алой кожей, и сила сияла вокруг нее золотой аурой. Она несла пару зачарованных мечей, а за ее головой парил набор дронов.
     Я поднял руку, когда она представилась. — Я Варик.
     Потом я застрелил ее.
     Плазменный разряд попал в ее бронекостюм, и она пошатнулась, но не упала. Дроны окружили ее щитом — слишком поздно для моего первого выстрела, — и она бросилась ко мне, чтобы сократить дистанцию.
     Я выстрелил в нее еще раз.
     Она врезалась в мое кольцо щитов, видимая только тогда, когда достигла его, а затем она беспомощно и бесполезно полоснула по нему, пока я неуклонно изматывал ее дронов болтами из своего Светового Заклинания.
     Когда женщина-визири упала с множеством дымящихся дыр в груди, я поднял голову к небу.
     — Ты ведь пригласила квалифицированных людей, верно? — Я спросил Горизонт.
     Когда сцена снова растворилась, мне показалось, что я услышал какой-то жестокий, отдаленный смех.
     Но, возможно, это было всего лишь мое воображение.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТЬ


     Противник Омеги был неуклюжим карошанским монстром, почти одиннадцати футов ростом, с волосами, отливающими тусклой бронзой. Он явно был ветераном многих сражений, покрытый шрамами и обветренный, с оружием всех видов, обвешанный ремнями по всему телу.
     Теперь закаленный воин мчался через цифровой лес, словно убегая от ночного кошмара, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам, пытаясь мельком увидеть Омегу.
     Омеге понравилась эта игра.
     Он появился из Подпространства в человеческом обличье, присев на ветку дерева над головой Карошана. Его черное пальто волочилось по ветке, а кибернетический глаз горел оранжевым.
     — Я здесь, наверху, — громко прошептал Омега.
     Он скользнул обратно в подпространство, когда ответный огонь карошанского воина разнес в щепки ветку там, где он только что стоял.
     На этот раз Омега выскочил из-за спины. -БУ!
     Карошан выкрикнул что-то, почти похожее на боевой клич, и развернулся, яростно стреляя.
     Омега снова ускользнул, наслаждаясь тем, как легко было использовать свои собственные силы в этом пространстве. Большую часть своего времени он проводил за играми, но ни одна из них не могла воспроизвести ощущения его Эфирного тела. Все это было настолько текучим и реальным, что он почти мог принять это за внешний мир, если бы не слегка размытые цифровые очертания.
     Когда на этот раз он проявился снова, то увидел у своих ног мерцающую гранату.
     Он рассмеялся от восторга, когда она взорвалась.
     Сознание Омеги затуманилось, когда он превратился в серую жижу, но несколько секунд спустя он увидел лесную подстилку вокруг себя, как будто в него вселилась змея. Его тело снова собралось воедино, и у него автоматически пророс один глаз на конце слизи, из которой он состоял.
     Он склонился в позе змеи, скользя по лесной подстилке, в то время как ил продолжал восстанавливать его. Вскоре он превратился во взрослого мужчину, все еще пробирающегося сквозь листву.
     Карошан сам забрался на дерево, заняв огневую позицию над местом, где взорвалась его граната. Он был замаскирован и окутан темнотой.
     Слишком плохо для него, поскольку глаз киборга Омеги видел просто отлично.
     На животе Омега подполз к дереву и свернулся кольцом по стволу. Он надеялся на еще один сюрприз, но враг, должно быть, услышал, как его пальто царапает кору, потому что он развернулся на своем насесте и навел ружье.
     — Сурпри… — начал кричать Омега, прежде чем пистолет снес ему голову.
     Запасенная масса у него была на исходе, но он сосредоточился на почти мгновенной регенерации.
     — Я сказал, сюрприз! — закончил он.
     Карошан спрыгнул с дерева.
     Смех Омеги преследовал врага, но не самого Омегу. Он вскочил, чтобы сесть на ветку дерева, с нежностью оглядываясь по сторонам.
     — Это ведь не последний раунд, не так ли? — спросил он.
     Холодный женский голос эхом отозвался рядом с ним. — Нет, пока ты выигрываешь.
     Он удовлетворенно вздохнул. — А. Это хорошо.
     Затем он вытащил пистолет из своего подпространственного инвентаря, прицелился оранжевым глазом в бегущую мишень и нажал на спусковой крючок.
     Омега болтал ногами, как возбужденный ребенок, в то время как сцена растворялась.
     Ему не терпелось узнать, с кем он встретится следующим.

[]
     Мелл присела на корточки за низкой стеной, которая когда-то была частью дома, закрыв уши обеими руками, чтобы заглушить оглушительные звуки выстрелов, которые разрывали стену на части.
     — Компьютер! Что я должна делать?
     Ответа от системы не последовало, но она знала, что искусственный интеллект, управляющий игрой, должен был ее слушать.
     — У меня нет оружия! Дайте мне оружие!
     Звуки стрельбы прекратились, и во внезапно наступившей тишине она рискнула быстро выглянуть из укрытия.
     Ее противник был полностью закован в толстую боевую броню, пока не стал меньше походить на человека, а больше на истребитель размером с человека. Он опирался на несколько подвесных пластин, чтобы перемещать свою массу.
     Орудия на его флангах приподнялись, выпуская дым из своих стволов по мере того, как они остывали. Она подумала, не стоит ли ей сбежать, но тут панель на груди существа скользнула в сторону.
     Под панелью был виден массивный ствол пушки, который выглядел так, словно принадлежал настоящему космическому кораблю. Предупреждающие наклейки и надписи предполагали, что он собирается выпустить ракету.
     Мелл отползла обратно за стену. Не то чтобы это помогло ей, когда эта штука выстрелит.
     — Что это? По твоему, это справедливо!? Я даже не играю в стрелялки!
     Вместо голоса перед ней появилась синяя панель.
     Все игроки были смоделированы с использованием соответствующего оборудования.
     Она на мгновение заморгала, прежде чем до нее дошло сообщение. Со своего места, скорчившись на песке, она огляделась.
     — Подожди, где оборудование? Где? Если ты дашь мне отвертку, я тебя уничтожу.
     Цифровой голос окликнул ее, но это был не администратор искусственного интеллекта. “
     — Достаньте оружие”, — сказал ее противник. — Я подожду.
     Это было то, что она подумала, когда он сказал. Было трудно расслышать его из-за звона в ушах.
     Мелл протянула руку из укрытия и коротко помахала.
     — Спасибо! — Она отдернула руку, боясь получить пулю.
     Предположительно, противник думал, что сможет набрать больше очков, сражаясь с реальным врагом, чем бомбя инженера, беспомощно скорчившегося за стеной. Правы они были или нет, она была благодарна за перерыв.
     Теперь ей нужно было найти свое оружие. С отчаянной скоростью она похлопала по карманам своего пыльного лабораторного халата.
     Ничего. Мусор. “
     — Шоколадный батончик? — пробормотала она. Интересно, считается ли это снаряжением?
     Ее пульт был пристегнут к запястью, и она постучала по нему раз или два. Казалось, что он работает, но вряд ли это принесло бы ей какую-то пользу. В конце концов, у нее не было своего…
     Она замерла при этой мысли и мгновенно вернулась к консоли, лихорадочно ища подключения. Их не должно быть. Должно отображаться ноль подключений.
     — Я больше не буду ждать, — крикнул ее противник.
     Она ответила радостными возгласами.
     КОЛИЧЕСТВО СОЕДИНЕНИЙ: 18
     Мелл встала и уверенно повернулась к своему противнику, держа руки в карманах пальто.
     — Спасибо, что подождали! Теперь я могу показать тебе, с кем ты имеешь дело.
     Она щелкнула пальцами.
     — Нова-Боты! Прикройте меня!
     Один паук-бот размером с большой палец вырвался из песка, подлетел и завис перед ней. Из земли ударил кулак робота, и бот в форме человека подтянулся к ней.
     — Мог бы сказать мне, что у меня есть роботы, пока я была в вестибюле, — пробормотала Мелл себе под нос, но быстро вернула дерзкую улыбку своему оппоненту.
     — Теперь мы можем устроить стычку! — крикнула она.
     Вражеский мех опустил кабину в знак того, что она приняла за кивок, затем выстрелил из центральной пушки.
     Ее гуманоидный Нова-Бот атаковал башенным щитом, поймав ракету всего в нескольких футах от противника. Оставшаяся ударная волна попала в защитное поле, созданное одним из парящих роботов Мелл.
     Нарочито небрежно Мелл наполовину развернула свой шоколадный батончик и зажала его в зубах. Она уперла руки в бока и наблюдала за врагом, который изо всех сил пытался победить ее Нова-ботов.
     Шансов не было. Через несколько секунд вражеский мех истекал охлаждающей жидкостью и терял мощность, его кабина треснула, а броня была помята в десятках мест.
     Невидимый враг оказался неплохим развлечением, поэтому Мелл обратилась к ним.
     — Я — ммм! Блин! — Она совсем забыла, что у нее во рту шоколадный батончик. -Кхм, я имею в виду, ты хорошо справился. Мне пришлось призвать своих нова-ботов, чтобы разобраться с тобой! Ты должен гордиться!
     Она поспешно стряхнула крошки шоколада со своего пальто.
     — Теперь, поскольку ты проявил отличное спортивное мастерство, я сделаю то же самое. У вас есть еще какое-нибудь оружие, чтобы показать мне?
     Нова-боты прекратили атаку и ждали. Вражеский мех зашипел, выпуская газ, но, наконец, пилот снова заговорил через их динамики. — Нет. Ты победила меня.
     Мелл старалась не злорадствовать слишком явно. — Ты был достойным…
     Кабина робота открылась, показав пилота: десятилетнего мальчика в поддельном летном комбинезоне. Он смущенно почесал затылок.
     — Да, ты меня раскусила. Тем не менее, это была хорошая игра!
     Мелл попыталась заговорить, но слова не шли у нее из рта. Она едва не потерпела поражение в конкурсе на устройство Зенит от ребенка, который думал, что участвует в настоящей игре.
     Один из ее Нова-ботов поднял пушку на конце руки, указывая на мальчика, и посмотрел на нее, ожидая приказаний.
     — Нет, забудь об этом, — сказала она роботу. Затем посмотрела в небо. -Просто… просто проведи меня в следующий раунд.


[]
     Шайракс вышла на мост, чтобы встретиться со своим противником. Сам мост был сделан из дерева, достаточно широкого, чтобы только два карошанца — или три человека — могли идти бок о бок. Бурлящая вода плескалась под ней, подгоняемая штормовым ветром, и она уловила мерцающий блеск глаз под поверхностью.
     Это была всего лишь симуляция, и по обе стороны реки стояло очень мало людей. Они должны были сражаться на мосту. Доски были скользкими, видимость ограниченной, звезды этой виртуальной планеты были закрыты грозовыми облаками.
     Большая часть света исходила от золотого блеска волос Шайракс, ниспадающих на ее спину. Ее королевское сияние затмевало серебро ее соперника.
     Он был Этрилом, напоминающим хрупкого человека с кожей цвета бледно-голубого зимнего неба и волосами цвета мерцающего звездного света. У него на поясе висел полноценный физический меч, который светился мощными эфирными символами, а его собственные волосы были завязаны сзади таким же образом, как у нее.
     По мечу она знала его как мастера боевых искусств. Редкость для его народа. Этрил, как правило, были сильны в магии, но слабее физически, что делало их неподходящими для большинства боевых искусств.
     Увидев его оружие, Шайракс вытащила волшебную палочку и бросила ее в реку вниз. За ней последовал ее плазменный пистолет. На нем не было доспехов, поэтому она сняла свой зачарованный нагрудник. Она услышала всплеск, когда он ударился о воду.
     Одна из его бледно-голубых рук лежала на рукояти меча, но он протянул другую, чтобы остановить ее.
     — В этом нет необходимости, — сказал он на галактическом торговом языке. — Мы здесь, чтобы показать себя звездолету “Зенит”, так что я предпочел бы предстать перед вами в лучшем виде.
     Шайракс протянула рукоять своего силового клинка и активировала его, острый, как лазер, меч вспыхнул золотым блеском.
     — Ты поймешь, — сказала она.
     Тремя ходами позже ее противник разваливался на куски. Как и его половина моста.
     Прежде чем вся конструкция рухнула, она оказалась в следующем раунде.
     На этот раз Шайракс увидела человеческую женщину, стоящую на здании переполненного города, затянутого промышленным дымом. На женщине была зелено-серебряная мантия с капюшоном, обеими руками она сжимала посох и, увидев Шайракс, начала петь.
     Шайракс оставила свой клинок и пистолет нетронутыми, вытащив волшебную палочку. Враг был магом, поэтому Шайракс тоже будет использовать магию. Победа имела смысл только в том случае, если она превосходила противника в его специальности.
     В то время как Архимаг-человек начала произносить заклинание первым, заклинание Шайракс было слабее, но быстрее. Желтая энергия вырвалась из ее палочки подобно дыму, сформировав единственный коготь дракона, который врезался в более мощное заклинание человеческой женщины.
     Заклинание, извивающийся круг бело-голубой энергии, задрожало, но не рассеялось. Верховный Маг вспотела и запела еще отчаяннее, чтобы удержать работу Эфира и стабилизировать заклинание.
     Шайракс прочитала символы в магическом круге. Это было заклинание стирания материи, предназначенное для уничтожения этого уголка города. Слишком медленное и громоздкое.
     Она взмахнула палочкой в безжалостной атаке, продолжая наносить удары, прерывая себя только для того, чтобы произнести слова, которые напрямую сводили на нет фрагменты вражеского заклинания.
     В конце концов, Архимаг-человек не смогла за ней угнаться. Ее заклинание рухнуло, и она упала на колени.
     Шайракс прекратила быстрые атаки и начала произносить заклинание для своей собственной масштабной магии. Желтый свет разлился вокруг нее, приняв форму дракона.
     Глаза человеческой женщины расширились. У нее было достаточно чар, чтобы остановить более слабые атаки, но не это.
     Затем Верховный маг сбежала. Это не спасло ее. Дракон Шайракс устремился за ней, и несколько мгновений спустя сцена снова изменилась.
     Шайракс продолжала в том же духе, пока хватало терпения. Она превзошла пилотов, командиров в маневренности и победила Эфирного техника в соревновании по ремонту оружия.
     Но что бы она ни делала, Последний Горизонт не признавала ее. Этого, должно быть, недостаточно.
     Дуэлянт на пистолетах Визири упал на песок под ней, когда она отбросила его пистолет. Шайракс победила его безоружной, но, возможно, этого было недостаточно, чтобы показать ее ценность для Звездолета Зенит.
     — Покажи мне любые другие навыки, которые у тебя есть, — приказала ему Шайракс. — Если ты сможешь победить меня в любом соревновании, я уступлю.
     Мужчина потер свой третий глаз, который был ярко-голубым, по контрасту с его алой кожей. — Я… ну, у меня степень антрополога по специальности "Этриловые чайные церемонии". Но я не думаю…
     Шайракс посмотрела на небо. — Компьютер, приготовь чай.
     Неподалеку на песке арены, которая раньше была только пустыней, появилась хижина, хотя эта хижина, казалось, была сделана из живого дерева. Он вырос из песка, его крыша была сделана из широких листьев, которые росли из стен.
     Законная королева Кароши вошла внутрь и начала готовить чай.
     Больше часа спустя визирь оторвал чашку от губ, широко раскрыв глаза.
     — Где ты научилась…”
     — Твоему чаю не хватает утонченности, — наставляла его Шайракс. — Вы забыли, что дело не во вкусе, а в гармонии между вкусом и окружающей средой. Учитесь заново с самого начала.
     Арена растворилась.
     Когда она уничтожила своих следующих противников, группу из трех солдат Галактического Союза, она заставила их опуститься перед ней на колени и продемонстрировать свои навыки.
     — Раньше я играл в Сералл-карты, — нерешительно предложил один из них.
     — Очень хорошо. Компьютер, принеси мне колоду.
     Несмотря ни на что, королева Шайракс всегда стремилась к победе.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТЬ


     Следующие несколько раундов экзаменов были довольно разнообразными, но я был измотан испытанием, и цифровая битва была не тем, чего я хотел. Кроме того, каждая проходящая минута приближала Железный Легион к моему спящему телу.
     Чем дольше это тянулось, тем сильнее натягивались мои нервы. Несомненно, дух корабля уже нашел подходящего кандидата.
     Как и ожидалось, у большинства моих противников было оружие, но некоторые владели Эфирным Боевым Искусством или владели каким-то другим мощным оружием. Некоторые бои проводились против вымышленных противников или имели ограниченные ресурсы, например, битва с визирианским штормовым грифоном в центре дорнотского болота без снаряжения.
     Теоретически, это была сложная ситуация. Отсутствие фокуса заклинания или оружия означало, что бой займет больше времени, а ядовитый ландшафт Дорнота IV и огромная мощь пикирующего грифона означали, что длительный бой был неблагоприятен для любого мага.
     Я зевал с каждым вторым вдохом, и мне приходилось бороться за то, чтобы держать глаза открытыми между раундами. Нервы, усталость и моя подозрительность к Горизонту усугублялись разочарованием. Я покончил с утонченностью.
     Болота были наполнены водой, а я был водным элементалистом. Вместо того, чтобы разбираться с грифоном напрямую, я уничтожил весь ландшафт одним стихийным заклинанием.
     Тем не менее, по мере того, как соперники появлялись дальше, я, к своему волнению, обнаружил, что они действительно становятся сильнее.
     Соперники, которые дожили до этого момента, были непростыми. Я не знал точно, скольких еще людей Горизонт пригласила на этот тест, но не все они были слабаками. Сначала стало невозможно победить одним заклинанием, затем стало невозможно победить без использования моего оружия.
     В конце концов, мои соперники продержались бы три-пять минут, прежде чем проиграть.
     Я был готов пройти испытание с любым из них, но Горизонт ответила мне только текстовым сообщением: “Этот пользователь не соответствует требованиям”.
     Так что я продолжал выигрывать.
     Я сидел на полу безликого вестибюля и тер затуманенные глаза, ожидая начала следующего раунда, когда понял, что в зале становится светлее. Линии голубого света создавали фигуру Горизонта, формируя структуру высокого тела, переплетаясь в развевающиеся одежды и скручиваясь в узловатые рога.
     Ее лицо сформировалось последним, пока семиконечные звезды в ее глазах не остановились на мне. На ее лице была еще одна безмятежная улыбка, похожая на маску, руки она сложила перед собой.
     — Вы выглядите усталым, капитан, — мягко сказала она. Теперь, когда мы оказались в цифровом мире, ее голос звучал более естественно. По крайней мере, это доносилось не из динамиков.
     — Мы закончили? Ты нашла кого-нибудь?
     Она погладила меня по макушке.
     — Очень скоро. Это позволило мне отобрать несколько многообещающих кандидатов в вашу команду, которых я… уверена , вы одобрите.
     Я махнул рукой. — Отлично, давайте закругляться.
     Она моргнула своими семиконечными глазами в преувеличенном удивлении.
     — Мы не можем остановиться на неквалифицированном кандидате. Как ты думаешь, сколько времени прошло?
     — Не знаю, но чем быстрее, тем лучше. — Я подавил зевок. — Как далеко продвинулся Железный легион?
     Дух взмахнула рукой, и над ее ладонью возник экран. Он показывал ситуацию снаружи, но замедлился; плазменные разряды сыпались вниз по горе, проецируя щит, который лениво дрожал.
     Горизонт гордо выпрямилась.
     — Я могу провести ритуал посвящения в экипаж только один раз, но его магия могущественна. Я же говорила тебе, что у нас будет достаточно времени.
     Это было облегчением, хотя я по-прежнему считал, что уверенность корабля в себе незаслуженна.
     — По крайней мере, у нас это получается. Сколько противников осталось?
     — Еще только два требуют вашего внимания, капитан. С остальным я справлюсь сама.
     Я встал и потянулся. — Тогда мне нужно сосредоточиться. Я не хочу заканчивать все до того, как они покажут мне, на что они способны.
     Потягиваясь, я ненадолго закрыл глаза.
     Когда я открыл их, надо мной нависла Горизонт, ее безумная ухмылка раздвинула ее лицо до предела. Семиконечные звезды в ее глазах ярко сияли, казалось, искрясь неистовым ликованием.
     — Ты так уверен, что победишь? Вы знаете, что так и будет? — Она рассмеялась свободно и слишком, слишком громко. — О, я надеюсь, что так и будет, капитан! Я действительно надеюсь, что ты это сделаешь!
     Я инстинктивно сделал шаг назад и поднял палочку.
     — Что ты делаешь? — спросил я. Волшебная палочка была чисто символической, пока мы находились в цифровом мире, которым она управляла, но это заставило меня почувствовать себя лучше.
     — Я болею за тебя! — Тысяча пар сапфировых рук появились у нее за спиной, паря в пустоте вестибюля, и они начали хлопать в ладоши, как одна. Горизонт вскинула свой кулак в воздух. — Вперед, капитан! Ты можешь это сделать!
     Дрожь пробежала вверх и вниз по моей спине, но прежде чем я успел ответить, окружающее снова исчезло.
     Вместо безликой комнаты или тщательно сконструированной арены я сидел на том, что можно было бы назвать троном, в конце роскошного зала. Из открытых окон снаружи был виден длинный золотистый звездолет, улетающий к звездам.
     Мне потребовалось мгновение размышлений, чтобы оценить перспективу. Я смотрел вдоль крыла массивного золотистого звездолета. Атмосфера, должно быть, удерживалась на месте с помощью магии или эфирных технологий, потому что между мной и открытой пустотой космоса не было видимого стекла, щита или ширмы.
     Крыло — если это действительно было крыло — тут и там украшали статуи и резная иконография.
     На всех статуях было мое собственное лицо. Они были в разных позах и расположениях, но большинство из них были одеты в мою мантию с поднятым капюшоном и опирались на посох.
     Я побарабанил пальцами по подлокотнику своего трона. — Мое эго не такое большое.
     Трон стоял на возвышении, покрытом красной ковровой дорожкой до самых моих ног. Охранники в силовых доспехах стояли по обе стороны зала; всего их было шестнадцать.
     Рядом со мной снова была компьютерный офицер по вооружению, который ранее служила моим вторым пилотом. Теперь на ней был сине-золотой силовой доспех со шлемом, зажатым под мышкой.
     — Я не думал, что увижу тебя снова, — сказал я.
     — Сюрприз, — ответила она абсолютно ровным тоном. — Скоро вы столкнетесь с командой из шести-восьми противников. Они будут работать вместе, чтобы победить тебя.
     — Чудесно. — Я не шутил. Чем больше их собиралось вместе, тем о большем количестве я мог позаботиться сразу.
     Хотя зловещее вступление Горизонт вызвало у меня некоторые сомнения.
     — Их цель — ваша смерть или выведение из строя. Они были исключены из рассмотрения Последнего Горизонта, и им сказали, что, если они победят вас, все они будут восстановлены в соревновании за место в экипаже.
     Я вытянул шею вокруг трона и за ним, ища ящик. — Где мой посох?
     — Это не было разрешено в данном сценарии.
     Это было разочарованием. Посох сделал бы это мгновенно, хотя я предположил, что было бы лучше не использовать его, если бы мы действительно были на борту корабля.
     Чтобы компенсировать это, я поднял свой Лайтбокс и начал создавать барьер перед собой. Я планировал повторить трюк, который использовал против пешек Железного легиона; враги немедленно получили бы в лицо пригоршню плазменных разрядов.
     Моя помощница покачала головой.
     — Любая магия, которую ты сотворишь, будет стерта, когда двери откроются. Вы можете начать петь или формировать Эфир только после прибытия претендентов.
     — Ты действительно не позволишь мне сделать это быстро, не так ли? Я оглядел комнату. — По крайней мере, у меня есть возвышенность.
     — Я сообщу вам, когда будут готовы претенденты.
     — Значит, я должен сидеть здесь и ждать?
     — Да.
     — …как у вас сублинейный прием?
     — Мы находимся внутри симуляции, поэтому связи нет.
     Я хотел было объяснить, что просто лениво пошутил, но в этом не было смысла. Вместо этого я спрыгнул с помоста и завернул подол своей мантии в подушку.
     Я натянул капюшон на глаза. — Хорошо, тогда разбуди меня, когда они придут.
     — Я не могу этого гарантировать, поэтому мне поручено не давать вам заснуть. Что-то твердое ткнулось мне в ребра, и я, взглянув вниз, увидел, что она подтолкнула меня носком своего бронированного ботинка.
     — Не засыпай, — сказала она.
     Я застонала, садясь.
     — Как мне тебя называть? У тебя есть имя?
     — У нас не бывает имен. Я изменилась только с тех пор, как ты выделил меня в первоначальной симуляции.
     — У цифровых символов часто есть имена.
     — У меня нет.
     — И ты не осознаешь себя? Даже не сканируешь сознание?
     — У меня нет никакого чувства идентичности, кроме того, что требуется для того, чтобы ответить вам. Было показано, что видение одного и того же лица создает ощущение комфорта и преемственности между сценариями.
     Я пристально вгляделся в ее невыразительное лицо, ища признаки разума. — Ты кажешься слишком искусственной, чтобы быть искусственной.
     — Если это поможет улучшить твои показатели, я могла бы притвориться разумной. — На ее лице появилось неубедительное выражение сомнения. — Каково мое место в этой вселенной? Что я имею в виду? Моя надвигающаяся смертность придает ценность моей быстро сокращающейся жизни.
     — Пронзительная точность. Нет сомнений, что вы осознаете себя.
     — Не обманывайтесь. Это была всего лишь имитация.
     — Меня не обманули.
     — Не нужно смущаться. Природа разумности заключается в том, чтобы поддаваться безупречному обману.
     Это сделало меня более неуверенным, чем когда-либо. Программа могла бы лучше убедить меня. Только человек может быть таким уверенным и таким ужасным одновременно.
     Она кивнула, увидев выражение моего лица.
     — Не волнуйся, уверяю тебя, я ничего не чувствую. Я не буду насмехаться над твоей доверчивостью как хума… Приготовься к битве. Дверь откроется через десять секунд.
     Я вскочил с пола и поспешил к трону.
     — Десять секунд? Ты не могла предупредить меня за тридцать секунд?
     — …четыре, три, два, один.
     Когда двери распахнулись сразу после отсчета, я увидел, что у претендентов явно не было ограничений в приготовлении своей магии. Ураган белого пламени ворвался в комнату и поджарил двух ближайших охранников, прежде чем я прервал его словом, которое потрясло Эфир и разрушило заклинание.
     Последовал град плазменных разрядов и пуль, отскакивающих от моего щита. Претенденты быстро вошли в комнату, поддерживая непрерывный поток огня, чтобы ослабить мою защиту.
     Всего врагов было семь. Четверо с оружием и в доспехах, хотя все они были совершенно разных моделей и конструкций. Двое были магами, у них были пара волшебных палочек и посох соответственно, а последний участник был загадкой.
     Этот незнакомец был худым, как скелет, и носил широкополую шляпу, из-под которой все лицо закрывал круг вуали. У них было четыре удлиненных руки и никакого видимого оружия, за исключением, возможно, браслетов на каждом запястье, которые, казалось, были заколдованы.
     Я не знал ни о каком разумном виде гуманоидов, соответствующем этому описанию, так что дополнительные руки, вероятно, были кибернетическими дополнениями, но отсутствие у них оружия вызывало гораздо большее беспокойство, чем дополнительная пара конечностей.
     Участникам было предоставлено время на подготовку и все необходимое снаряжение, как и в предыдущих раундах. Для кого-то участие в этой битве без оружия означало, что оно ему не нужно.
     Сначала я связал четырехрукого противника.
     Связывающее заклинание сорвалось с моей палочки голубой вспышкой, обернувшись вокруг четырех рук, словно цепи, сделанные из сияющих мистических символов. Символы горели фиолетовым по краям, когда боец сопротивлялся, и я почувствовал, что мой первый инстинкт оправдан: этот враг овладел каким-то Эфирным Боевым Искусством.
     Что касается остальной команды, я просто выстрелил из своего плазменного пистолета. Они стреляли в меня около сотни раз за каждый раз, когда я нажимал на спусковой крючок, но я был больше уверен в своем щите, чем они в своем.
     Кроме того, мои цифровые охранники получали свои имитированные зарплаты.
     Автоматические винтовки стреляли в незваных гостей с нескольких сторон, поражая силовую броню и магические барьеры. Один из вражеских магов отвлекся, прикрывая свою команду, отбрасывая ярко-желтые магические круги, которые растворяли любые пролетевшие сквозь них снаряды. Солдаты в группе открыли ответный огонь, и, судя по тому, что я мельком увидел во время боя, их снаряжение было намного более высокого качества, чем то, что носили мои охранники с искусственным интеллектом.
     У второго мага было достаточно свободного времени, чтобы наложить на меня заклинание. Она использовала волшебную палочку, чтобы выбросить пригоршню оранжевых искр, которые к тому времени, как достигли моего конца коридора, превратились в сияющую оранжевую метель.
     Мой амулет-щит ярко засиял, и я почувствовал его жар у себя на груди. Он еще какое-то время выдержит стрельбу, но это заклинание быстро перегрузит его.
     Если я позволю ему это сделать.
     С помощью своей палочки я быстро наложил печать. Это было грубое принуждение, самое быстрое заклинание, которое я мог сотворить, и как таковое, это был один сияющий синий символ, который длился всего секунду. Оранжевые искры от вражеского заклинания врезались в мое, и оба погасли, оставив лишь несколько случайных искр, упавших на щит моего амулета.
     Они все еще освещали барьер, но недостаточно.
     Затем, когда световое шоу снова стихло, я увидел, как четырехрукий враг разорвал свои путы. Они вспыхнули гораздо быстрее, чем я ожидал, поэтому я немедленно начал произносить другое заклинание.
     Обе их правые руки потянулись ко мне, и массивные руки фиолетового света врезались во все возвышение, поддерживающее мой трон. Эти руки, сформированные из энергии, вызванной Боевым Искусством врага, осветили весь мой щит на мгновение, прежде чем амулет перегрелся и моя защитная оболочка полностью разрушилась.
     Когда мой щит сломался, я позаимствовал силу атаки с помощью кольца левитации, чтобы отбросить себя назад. Я выпрямился в воздухе, продолжая скандировать контратаку.
     Это был самый сложный бой, с которым я сталкивался за весь день. Без своего посоха я оказался в затруднительном положении, вынужденный иметь дело с любым заклинанием, оружием или Боевым искусством, которые они бросали в меня по очереди. Если бы я пропустил удар, дав им время отдышаться и собраться вместе, они могли бы победить меня.
     Я почувствовал всплеск страха, что могу проиграть… что вызвало у меня не меньшее возбуждение. Наконец-то Горизонт дала мне соперника, на которого стоило посмотреть.
     Я завершил свое заклинание и применил заклинание к Мастеру Боя.
     Сноп света, тот же самый, который я ранее использовал против желеобразных лучей, вырвался из моей палочки и устремился к закутанному в вуаль четырехрукому бойцу. Они разбили первый шип, но я не прекращал петь.
     Маг с палочками остановил второй удар, Мастер Боя нанес третий на поле, созданном их бисерным ожерельем, и к тому времени вражеские солдаты прорвались сквозь мою охрану и были в полсекунде от того, чтобы оказаться на прямой линии огня по мне.
     Моя мантия могла защитить меня от первых нескольких выстрелов, но я был бы вынужден покинуть свою позицию и спрятаться за своим искореженным троном, что дало бы им преимущество.
     Именно тогда моя помощница начала действовать. В своей сине-золотой силовой броне она бросилась на врагов, сбив одного плечом. Она вытащила из-за пояса тяжелый пистолет и прицелилась в ближайшего мага, когда враги сосредоточили свое внимание на ней.
     Через секунду на нее набросились, но она отвлекла их от меня. Секунды было достаточно.
     Мой четвертый связующий шип приземлился.
     Он пронзил Мастера Боя насквозь, повергнув его на землю, но само по себе заклинание было безвредным. Это сдерживало врагов, пока я стрелял в них сквозь завесу.
     После того, как самый смертоносный из них был убит, остальная часть отряда рассыпалась.
     Это была не обычная ударная команда Союза. По крайней мере, один из магов явно был Архимагом, а другой был на сопоставимом уровне. Боевой художник считался бы угрозой класса эсминец в бою, а солдаты в силовой броне могли быть из любого элитного подразделения тяжелых абордажей.
     Если бы команде дали больше времени для совместных тренировок, я мог бы проиграть. Они бы разработали способы прикрывать слабые места друг друга и действовали бы как единое целое. Они бы систематически убирали охрану, даже не дав мне возможности произнести что-нибудь сложное.
     Тем не менее, они заслужили похвалу за то, что так сильно давили на меня, прежде чем я победил их.
     Я остался один в разгромленном зале, моя наколдованная вода капала с потолка, а мое тяжелое дыхание наполняло тишину. Я был немного смущен тем, что не смог спасти своих охранников. Мне нравилось думать, что в реальном бою я справился бы лучше.
     По крайней мере, не осталось ни крови, ни тел. Они были удалены из цифрового мира после поражения.
     — Они бились неплохо все вместе, — сказал я между вдохами. -Ты можешь вернуть Мастера Боевых искусств одного?
     Четырехрукий боец в вуали был самым интересным из них, но я не знал, как они будут сражаться сами по себе.
     Я ожидал, что Горизонт вернет Мастера Боевых искусств, но ничего не произошло.
     — Вы успешно защитили отведенную вам зону, — сказала женщина, и я понял, что, в конце концов, я был не один. Моя помощница выжила, хотя ее силовая броня была помята, а у нее не хватало половины шлема.
     — Я думал, они тебя поймали.
     — Они этого не сделали.
     Я похлопал себя по груди. — Почему я так тяжело дышу?
     — Считалось, что ваша физическая выносливость будет ограничивающим фактором в этом бою, поэтому он был смоделирован более реалистично, чем в предыдущих раундах.
     — Фух. Мне нужно еще побегать. — Зал не исчез, поэтому я заставил себя выпрямиться и направился обратно к тому, что осталось от трона. — Я думаю, эти парни не выжили. Остался еще один раунд, верно?
     — Да. Но на этот раз условия изменились. — Она сняла свой поврежденный шлем и посмотрела на меня. — Ваше снаряжение восстановлено до идеального состояния. Если вы способны, победите своего противника.
     Это остановило меня на месте. Если бы я был способен?
     Я пришел в еще большее замешательство, когда рядом с троном появился ящик с моим посохом со светящимися печатями на месте. Был ли этот противник тем, для кого мне понадобится Эвриас? Они выставили меня против целого Улья Железного Легиона?
     И если Горизонт так высоко ценила их возможности, почему она до сих пор не утвердила их в качестве членов экипажа?
     Прежде чем я успел собраться с мыслями, дверь снова открылась и вошел визири.
     Моя палочка поднялась рефлекторно, но мой мозг застыл.
     Новичок не атаковал. Почти все в нем было ярким: его яркий красно-белый боевой костюм, алая кожа и сверкающий золотом третий глаз. Даже его волосы и улыбка были ослепительно белыми.
     — Район, — выпалил я.
     Он упер кулаки в белых перчатках в бока и крикнул: — Район Райт, к битве!
     Позади него раздались вспышки красно-белого света. Фейерверк. Они не причинили никакого ущерба. На самом деле, я случайно узнал, что это были просто голограммы, чтобы улучшить его выход.
     Когда иллюзорный фейерверк утих, Район понял, что я сказал, и моргнул всеми тремя глазами. — О, так вы слышали обо мне?
     Он не знал меня.
     Но благодаря миру, которого никогда не существовало, я узнал его.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТЬ


     Когда я не ответил на его вопрос, Район щелкнул пальцами, явно придя к откровению.
     — Ты фанат ”Рыцарей титанов"?
     Я изо всех сил старался не вспоминать, что на мне был синий боевой костюм, такой же, как на нем красный.
     — …Да, — сказал я после паузы, которая длилась слишком долго.
     — Это невероятно! В наши дни у нас осталось не так уж много поклонников. — Он ударил себя кулаком в грудь и искренне ответил: — Благодарю вас. Без твоей поддержки мы не смогли бы обеспечить безопасность галактики. Как тебя зовут, друг?
     Я больше не мог сосредоточиться на нем.
     Все, что я мог видеть, — это последний раз, когда я видел Района.
     Он орал на меня, его всегда жизнерадостное лицо исказилось от ярости. Крича, он превратил стол в пыль. Мы должны были пойти туда. Нам пришлось экипироваться и сражаться.
     Я всегда был спокойным, но на этот раз я сравнялся с ним в безобразной ярости. Двое наших друзей уже были убиты. И что хорошего это дало?
     Он сказал, что они, по крайней мере, умерли за что-то.
     — Лучше жить ни за что, чем умереть за что-то. — Я с поразительной ясностью вспомнил, как произносил эти слова. В то время я имел в виду именно их.
     Я бросил ему значок. Значок с изображением синего рыцаря. Затем я развернулся и ушел.
     Я прочитал о его смерти в новостях Сублайн.
     Теперь я была ошеломлен его появлением из ниоткуда. Я прикрыл лицо рукой, чтобы скрыть выражение, которое на нем появилось.
     Когда я смог доверять своему голосу, я ответил на его вопрос. — Варик Валленар.
     Я все еще не мог видеть, но помнил выражение его лица. Он ответил так, как я и предполагал. Точно так же, как в прошлый раз.
     — Такова воля Эфира! — воскликнул он. — Двойное Р, двойное В! Это судьба!
     Я украл его следующую реплику.
     — Это имена героев, если я их когда-либо слышал. — Я опустил руку, чтобы увидеть его реакцию.
     Он выглядел одинаково ошеломленным и восхищенным.
     — Да! Это именно то, что я хотел сказать! — Он снова упер руки в бока. — Ты мне нравишься, Варик! Я с нетерпением жду нашего боя!
     Мое путешествие в поисках ностальгии внезапно и резко прекратилось.
     Верно. Он был здесь, чтобы сразиться со мной.
     Я поднял руку.
     — Держись, Район. Я уже знаю, на что ты способен. Если тебе нужно место в команде, ты его получишь. Я уверен, что Горизонт будет…
     — Я буду капитаном! — заявил он. — Хотя всегда хорошо иметь на борту мага. Может быть, ты станешь моим заместителем!
     Нервничая, я начал барабанить пальцами по ноге. Я совсем забыл об этой части Района. Он хотел быть главным и не видел ничего плохого в том, чтобы бороться за это. На самом деле, он бы приветствовал это. Драка для него была просто шансом завести нового друга.
     Он с радостью согласился бы на меньшую должность… если бы я победил его в бою.
     Я был уверен, что где-то там Горизонт смеялась.
     — Могу ли я что-нибудь сделать, чтобы убедить тебя обсудить это?— Спросил я.
     — Зачем нам это делать? Это всего лишь игра! Давайте сражаться сколько душе угодно!”
     — Мое сердце удовлетворено. Я удовлетворен. Спокоен, как стоячая вода.
     Он почесал в затылке. Затем пожал плечами. — Все равно можно драться!
     Из этого ничего не выйдет, и я знал это. Я вздохнул и поднял палочку. — На счет три?
     Именно так мы делали это, когда спарринговали между рыцарями Титанов. Сосчитайте до трех, затем начинайте. Обычно мне требовалось всего три счета, прежде чем я оказывался распростертым на полу.
     Волшебники не предназначались для физических поединков, и Район не умел сдерживать свои удары. Чтобы добиться от меня какого-либо сопротивления, Район в конце концов стал носить очки с ограничителями. В одном памятном случае он избил меня, надев шлем с сенсорной депривацией.
     Этот Район, настоящий, выглядел оскорбленным.
     — Мы еще не можем начать обратный отсчет. Ты не готов! Призови свою стихию! Или произнеси свое заклинание, кем бы ты ни был. Я подожду.
     — Ты уверен? — Спросила я, хотя сразу же начал набирать воду.
     Как и предыдущий четырехрукий боец, Район овладел Эфирным Боевым Искусством. И он был визири, чьи воины, как известно, могли разорвать броню звездолета голыми руками. Если он сократит дистанцию, он победит.
     Но я был в шесть раз больше волшебником, чем во время нашей последней встречи. Если бы у меня была возможность произнести заклинание, он мог бы быть тем, кто проиграл в первые три секунды.
     Район стукнул себя кулаком в грудь.
     — Конечно! Я не сдвинусь с места, пока ты не закончишь свое первое заклинание, или пусть меня разорвут на тысячу кусочков и сожрут диракки!
     — Диракки — травоядные, — сказал я.
     — Вот что делает это таким ужасным.
     Вода сконденсировалась до шарика размером с кончик пальца на конце моей палочки. Энергия продолжала накапливаться, пока у меня не набралось достаточно, чтобы разрезать весь коридор пополам одним движением запястья. Но я сдержался.
     Я не спускал глаз с Района и продолжал собирать силу. Визири стоял с выражением полной уверенности на лице.
     Несмотря на ситуацию, мне тоже было интересно. Район считался одним из лучших бойцов единоборств в галактике. Ни один волшебник не мог сразиться с ним в настоящей дуэли. Но что насчет меня? Мне стало искренне любопытно.
     Поэтому я снял заклинание.
     Струя сверхконденсированной воды ударила лезвием, расколов всю комнату пополам слева направо. Комната и все здание за ней. Водяные брызги разлетались от корабля на многие мили.
     Прежде чем вода успела коснуться его, Район исчез в красной вспышке.
     Справа в меня ударила алая ракета.
     Мой щит снова разлетелся вдребезги, амулет вспыхнул обжигающим жаром. Все вокруг расплылось, когда я вылетел в одно из открытых окон. Я поймал себя за левитационное кольцо и переориентировался в воздухе.
     Было трудно управлять хаосом в своих чувствах, но я тренировался против Района тысячи раз в другой жизни. Я знал, что произошло. Он увернулся от моего заклинания и ударил меня кулаком в бок.
     Один удар. Вот и все.
     Теперь, когда я наклонился, чтобы увидеть рушащееся здание, в котором когда-то находился мой тронный зал, за мной устремилась красная комета. Окруженный пылающей багровой аурой, Район вылетел из-под обломков, как корабль, покидающий орбиту.
     У каждого представителя вида Района был запас энергии, который они могли использовать, чтобы наделять себя силой, метать сотрясающие заряды и парить в воздухе. Мое собственное левитационное кольцо было смоделировано по моим наблюдениям за опытными воинами визири, но никто не летал так легко, как Район.
     Всего через несколько секунд после того, как он сломал мой щит и отправил меня в полет, кулак Района снова почти достиг меня. Я выжал из своего Лайткастера несколько выстрелов, хотя они лишь отсекли несколько кусков красной энергии, окружающей его.
     Но это было не единственное, что я сделал. Возможно, я был сбит с толку, но я начал повторять бой без помощи своего сознательного ума.
     На кончике моей палочки расцвел связующий знак. Визири крутанулся в воздухе, пытаясь увернуться, но белый магический круг все равно поймал его.
     Это дало бы мне несколько секунд.
     …По крайней мере, так мне показалось за одно мгновение до того, как он разрушил печать изгибом своей ауры и продолжил приближаться ко мне.
     В течение следующей минуты я выдерживал отчаянный шквал атак стихий, плазменных выстрелов и быстрых связывающих заклинаний, чтобы сохранить дистанцию, пока я летел назад. Район давил на меня так сильно, как никто и никогда, обрушивая потоки своей багровой энергии, когда я отходил слишком далеко.
     Под нами золотая поверхность гигантского звездолета была изрезана, опалена и разорвана, пока мы сражались. У меня не было времени неторопливо осмотреться, но, похоже, моя предыдущая догадка оказалась верной; мы пролетали над огромным кораблем, который издалека напоминал крылатую пирамиду. Оставаясь в пределах его атмосферного поля, я не мог разглядеть его полных очертаний.
     Наша схватка была ограничена мерцанием в воздухе. Атмосфера была напряженной, и никто из нас не хотел продолжать этот бой в вакууме.
     Район мог находиться в космосе всего несколько минут за раз, в то время как у моей мантии не было такого ограничения по времени. Можно подумать, что это дало бы мне преимущество. Проблема была в том, что я точно знал, что сделает Район, если я вышвырну его в космос.
     Он призовет своего Божественного Титана.
     Я должен был избежать этого любой ценой.
     После целой минуты изнурительной битвы Район замер в воздухе. Он гордо улыбнулся мне и снова упер кулаки в бока. “
     — Невероятно, Варик! Ты раньше сражался с воинами визири, не так ли?
     Я перевел дыхание, чтобы ответить. — На Визирии. Я был призовым бойцом.
     В каком-то смысле это было правдой. Я обучался магии воды у бойца и даже сам сражался на арене, но только в другой жизни.
     Глаза Района загорелись. — Оооооо, ты сражался на арене как маг? Не могу поверить, что я о вас не слышал!
     Прежде чем я смог придумать ложь, чтобы оправдаться, он вытащил рукоять своего силового клинка.
     — В таком случае, — сказал он, — мне придется показать вам себя с лучшей стороны!
     Он нажал большим пальцем на рукоять, и на лезвии его меча появилась трехфутовая светящаяся плоскость, окаймленная лазером. Лезвие, конечно же, было ярко-красным.
     Район поднял энергетический меч в приветствии, затем встал в стойку.
     Я пел так быстро, как только мог. Я начал свое заклинание в ту секунду, когда он потянулся к рукояти, и в то же время я творил второе заклинание своей палочкой.
     До сих пор он сражался со мной, используя эквивалент грубой силы, без какой-либо утонченности. Но это не было истинным опытом Района. Он был единственным из ныне живущих мастеров эфирного искусства владения мечом, называемого Танцем Пылающего мира.
     Я очень надеялся закончить бой до этого момента.
     Первый удар Района снизу вверх имел тот же магический вес, что и заклинание. Его не было рядом со мной, но багровая энергия хлынула из-под меня, как извержение вулкана.
     Я с усилием завершил заклинание своей палочкой, создав вокруг себя защитные чары, которые заняли место моего перегруженного защитного амулета. Знаки почти сразу же были уничтожены красным пламенем, но заклинание продержалось достаточно долго, чтобы защитное поле моей мантии выдержало остальное давление.
     Я чувствовал обжигающий жар по всему телу, но я пережил первую атаку. Мое произнесенное заклинание не было закончено, но я думал, что у меня есть время.
     Когда энергия рассеялась, я с облегчением увидел, что был прав. Район ждал. Он стоял там, чтобы посмотреть, прикончил ли меня первый удар его силового клинка. Если бы я был настоящим врагом, он бы убил меня, но он хотел посмотреть, на что я способен.
     Следовательно, он дал мне время закончить заклинание.
     Район с явным удовольствием поднял меч. — Ты потрясающий, Варик! Я не…
     Я применяю заклинание Абсолютного Захоронения.
     Светящиеся круги привязки и ограничения врезались в Район с шести разных направлений. Сверху, снизу, впереди, сзади и с обеих сторон. Район сопротивлялся своей броней и расширяющимся шаром красной энергии, но заклинание продолжало сжиматься.
     Эта магия сработала против короля Железного Легиона. Здесь я немного сократил заклинание, сделав его немного слабее, но Район никак не мог его нарушить.
     Я надеялся.
     Но на секунду мое сердце превратилось в лед, когда он начал выталкивать мое заклинание. Мне пришлось задуматься, действительно ли он собирался преодолеть мое самое мощное связывающее заклинание грубой силой. Если бы он это сделал, то более чем заслужил бы победу. У меня не было бы другого выбора, кроме как сдаться.
     Может быть, Горизонт даст ему звание капитана, как он и хотел. Я надеялся, что там найдется место для мага команды.
     К счастью для моего рассудка, заклинание сработало. Район исчез, словно взорвавшись, оставив после себя небольшую сферу вращающихся символов.
     Я с облегчением откинулся на подушку левитационного кольца, переводя дыхание. Только для того, чтобы понять, что игра не закончилась.
     Над головой появился яркий малиновый свет, и я в ужасе посмотрел вверх. Надо мной не было ничего, кроме звезд, хотя одна из этих звезд с каждой секундой сияла все ярче и ярче красным.
     В отчаянии я вытянул руку и призвал свой посох из-под обломков рухнувшего зала. Черный ящик из прочного пластика подлетел ко мне, притягиваемый моим левитационным кольцом.
     Когда он подлетела ближе, я начал снимать печати, но не отрывал взгляда от падающей звезды. Мог ли он вызвать своего Божественного Титана из печати? Как? Он был заперт в кармане подпространства! Он не должен был даже думать!
     Атмосферное поле надо мной начало кипеть, когда Божественный Титан приблизился достаточно, чтобы врезаться в него. Один только акт падения разрушил бы весь звездолет, а корабль уже дрожал от силы моего посоха, Эвриаса. Подул ветер, собрался дождь, и на броне золотого звездолета начали прорастать растения.
     Оказавшийся между двумя мощными силами Эфир взбаламутился, как море во время шторма. Весь мир содрогнулся.
     И произошел сбой.
     Все, что я видел, слышал и чувствовал, разлетелось на куски за секунду, когда симуляция рухнула.
     Я проснулся, тяжело дыша, на мосту Последнего Горизонта. Ящик моего персонала все еще был закрыт и стоял у моих ног, его печати были нетронуты. Я выпрямился в кресле и посмотрел на Горизонта, которая стояла надо мной с самодовольной и довольной улыбкой.
     На полу рядом со мной кто-то еще сел, тяжело дыша. Он выглядел испуганным, но просиял, когда увидел меня.
     — Какая драка! — Взволнованно сказал Район. — Тебе действительно удалось остановить моего Божественного Титана? Или это была ничья?
     — Похоже, можно поздравить, — сказала дух корабля, — моего нового капитана и первого члена нашей команды.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТЬ


     На разрушающемся астероиде с ослабевающим атмосферным полем Омега сражался. Его противником был человек в маске, вращающий посох с лезвиями мечей на обоих концах. Он использовал Боевое Искусство, с каждым ударом вызывая из Эфира бурю клинков, которые разрывали Омегу на куски.
     Омега снова и снова брал себя в руки, но запас избыточной материи, которую он прятал в Подпространстве, был на исходе. Еще несколько минут такого боя, и его регенерация иссякнет.
     Хуже всего было то, что его внутренний подпространственный двигатель достиг предела. Он пенился, как газированный напиток, и Омеге приходилось ждать все дольше и дольше между каждым погружением. Даже для его ружей заканчивались боеприпасы.
     Он рассмеялся от чистой радости, выпустив еще одну ускоренную пулю, которая была бесцеремонно подбита в воздухе. Это было то, на что он надеялся, когда получил сообщение со звездолета "Зенит": причина собраться с силами утром.
     Большинство его воспоминаний о прошлом столетии смешались в унылую серую кашу. Делать было нечего, да и причин для этого не было.
     Наконец-то это было весело.
     Его Эфирный глаз высветил цель. Пробел в боевом искусстве противника, когда его уставшие конечности не могли поддерживать соответствующий темп. Хотя созданные им клинки с апокалиптической силой кромсали астероид кусок за куском, под маской все еще оставался человек.
     Омега открыл огонь по слабому месту, надеясь, что противник заблокирует его.
     Они подвели его.
     Когда человек упал с дырой в маске, Омега подавил свое разочарование, зная, что, по крайней мере, будет еще один раунд.
     Пока, к своему великому ужасу, он не обнаружил, что просыпается дома.
     Его взгляд заполнил другой экран, сине-зеленое компьютерное окно, присланное звездолетом "Зенит".
     Поздравляем! Вы доказали, что достойны должности члена экипажа на борту "Последнего горизонта".
     К сожалению, из-за избыточного числа претендентов мы не можем принять всех, кто прошел квалификацию. Если вы будете выбраны в команду, судно или капитан свяжутся с вами очень скоро.
     А пока спасибо вам за участие!
     Омега в ужасе уставился на сообщение. Это не могло так закончиться. Не могло.
     Он бы этого не допустил.
     — Капитан? — Услышав сообщение, Омега прокричал: — Кто они? Кто это? Ты можешь сказать мне, кто это! Я просто хочу поговорить с ними, хорошо? Просто быстрый разговор.
     На случай, если Последний Горизонт все еще слушал, он продолжил кричать, растворяя свое тело и ускользая прочь.
     Кто-то знал, кто выиграл это соревнование, и Омега не прекращал поиск, пока не узнал имя.
     Может быть, капитан "Последнего горизонта" смог бы развеять его скуку. А если нет, то, возможно, корабль не будет возражать против еще одной смены владельца.

[]
     Мелл провела ручкой по голографическому сообщению с Последнего горизонта. Затем она швырнула кофейную чашку. Она пошарила вокруг в поисках чего-нибудь еще, чтобы бросить, нашла какой-то холодный предмет и вслепую запустила им.
     Это оказался один из ее меньших Нова-ботов, маленький латунный гуманоид, который протестующе завизжал, пролетая через комнату.
     — Мы свяжемся с тобой? — Крикнула Мелл. — Это мошенничество по сублинии? Меня обманули? Не заставляй меня проходить через все это, если ты даже не собираешься мне перезвонить!
     Игра оказалась не такой простой, как изначально ожидала Мелл. Ее ударили ножом, в нее стреляли и она обожглась. Она разбила десантную капсулу, выпрыгнула из окна третьего этажа и случайно вдохнула ядовитый газ.
     Каждый раз ей все равно удавалось выигрывать. Но для игры это было не очень весело.
     И все это для того, чтобы получить вежливое письмо с отказом, достойное галактической корпорации.
     Эта мысль вызвала еще больший гнев, и она огляделась в поисках чего-нибудь еще, чтобы бросить, но ее прервало другое окно, появившееся в поле ее зрения.

     Нам жаль, что вы не удовлетворены своими результатами!
     В конечном счете, окончательные решения о найме принимаются капитаном и остальным экипажем. Однако, по личному мнению команды корабля, из вас вышел бы прекрасный инженер.
     В преддверии наших будущих рабочих отношений и, возможно, чтобы смягчить остроту процесса отбора, я хотела бы предложить вам небольшой утешительный приз.
     Спасибо вам за ваше участие!
     С уважением,
     Горизонт

     Мелл несколько раз моргнула и поправила очки, которые предупредили ее, что к сообщению прикреплен файл. Поколебавшись всего мгновение, она скачала его.
     Первый взгляд на его содержимое поразил ее сильнее, чем любого из ее виртуальных противников.
     Это была схема для низкоуровневой эфирной технологии. Обычно в ней не было ничего особенного. В любом случае, схемы имели ограниченное применение, когда дело касалось эфирных технологий.
     Но, если она правильно поняла, это была схема одного из основных конструкторов на борту самого Последнего Горизонта. Кроме этого таинственного Капитана, она, возможно, единственный человек в галактике, у которого есть схема Зенит Эфиртех.
     Даже если она не сможет воспроизвести это напрямую, неизвестно, что она сможет узнать.
     — Да, это смягчает жжение, — сказала Мелл в воздух. — Я успокоилась. И я тоже с нетерпением жду возможности поработать с вами. Э — э, когда я могу получить ответ от…
     Сообщение погасло.

[]
     Сидя в капитанском кресле своего личного линейного крейсера, Шайракс уставилась на сообщение об отказе перед собой.
     — Насколько я понимаю, мы боролись за контролем над Последним Горизонтом, — "………"
     — Ваше высочество— начал один из ее слуг, но она жестом прервала его. Затем она подождала ответа со звездолета "Зенит".
     После почти минуты молчания с его стороны пришло еще одно сообщение.
     У шести членов экипажа "Последнего горизонта" есть уникальная договоренность, с которой вы со временем познакомитесь, если вас выберут в команду. Короче говоря, управление кораблем не передается капитану в одностороннем порядке.
     Там было еще что-то, но на этом месте Шайракс прекратила читать и заговорила. — А должности в экипаже определяются способностями.
     Личные способности, пожалуй, являются основной квалификацией экипажа Горизонт, поскольку их способности —
     Шайракс скрестила руки на груди и откинулась на спинку сиденья. — Тогда я жду приглашения. А до тех пор мне нужно поработать.
     Она пропустила сообщение мимо ушей и вернула свое внимание к битве снаружи.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТЬ


     Краснокожий трехглазый мужчина рядом со мной выглядел так, словно выиграл в галактическую лотерею. Он вскочил на ноги и страстно заговорил с Горизонтом. — Мы вас не подведем!
     Я уставился на Горизонт, но ничего не сказал. Она намеренно выставила меня против Района. Я не знаю, как она узнала о моих предыдущих жизнях — я был единственным, у кого сохранились эти воспоминания, — но каким-то образом она знала.
     Отдаленный грохот привлек внимание Района, и он нахмурился, глядя на монитор. На нем было показано, как силовое поле над нашей горой разрушается под орбитальной бомбардировкой.
     Он указал на это.
     — Это мы? — с любопытством спросил он.
     Дух поманила нас к стене. — Позвольте мне показать вам сердце корабля. Там мы принесем друг другу наши клятвы.
     В темной металлической стене открылась дверь, невидимые швы разошлись, приглашая нас в длинный коридор.
     — Тебе следует поторопиться, — сказал я. — Я останусь здесь и подготовлю свое заклинание.
     Горизонт покачала головой. — К сожалению, капитан, ваше присутствие также необходимо.
     Район хлопнул меня по спине, и я постарался не упасть лицом на палубу.
     — Поехали, капитан! — весело сказал он.
     Это было странное чувство. Он всегда был лидером рыцарей-титанов. И я ненавидел то, что Горизонт навязала мне еще одно скрытое правило. Но у нас не было времени спорить, поэтому я повел его вперед, пока мы следовали за голографической формой Горизонта обратно в сердце корабля.
     Что было легче сказать, чем сделать.
     И снова Горизонт мчалась впереди нас, смеясь так, что у меня по спине пробежали мурашки. По крайней мере, на этот раз ее спешка имела смысл.
     Район рассмеялся вместе с ней. — Мне нравится здешний позитив! Какая это будет замечательная командная атмосфера!
     Бункер снова загрохотал, когда мы достигли сердца корабля, и двери открылись. Мне не терпелось поскорее покончить с этим процессом, но Район не чувствовал особой срочности, охая и ахая, глядя на таблички на стенах.
     Горизонт указала на узор на дальней стене, тот, что светился синим.
     — Каждый из них представляет члена моей прославленной команды. Одна должность, как вы видите, уже занята. Остальные пять свободны.
     — Так кто же остальные? — спросил Район, глядя на другие фигурки. — Это Капитан. Который из них я?
     Дух корабля, моргнув, вышла из задумчивости, пока Район разглядывал резьбу по камню. Он находился на другой стороне зала, глядя на изображение фигуры, держащей двуручный меч и направляющей на себя шквал пушечных выстрелов.
     Горизонт широко улыбнулась ему. — Это зависит от тебя. Я приношу извинения за свою спешку. Теперь я объясню все подробно.
     Я указал наверх, когда раздался еще один грохот. — Насколько подробно? У нас здесь ограниченное время.
     — Не волнуйтесь, капитан. Этот ангар выдержит целенаправленную атаку по крайней мере… полчаса.
     — У меня там корабль, — указал я.
     Район хлопнул в ладоши. — Отлично, значит, у нас есть полчаса на экскурсию!
     Внутренне я разочаровался в Лунном свете.
     Горизонт снова превратилась в каменную табличку с изображением Капитана, очертания которой теперь светились синим.
     — Роль капитана исполнил Варик Валленар. Капитан руководит командой, а также пробуждает энергетическое ядро корабля. Поскольку нынешний капитан — весьма опытный волшебник, мое ядро теперь основано на магии.
     Как бы мне ни хотелось проводить больше времени в этом туре, мне было любопытно.
     — Ваше энергетическое ядро работало бы по-разному в зависимости от того, кто был капитаном?”
     — Все мои системы адаптивны. Таким образом, Район Райт, ты можешь использовать свою силу для любой роли, для которой ты подходишь.
     Она переместилась вправо от таблички капитана, где была изображена сидящая фигура, держащаяся за штурвал древнего корабля. Звезды усеивали фон, почти заслоненный червоточиной, изображающей погружение в подпространство. — Пилот. Хотя я способна летать самостоятельно, бывают моменты, когда более смертная рука становится необходимой. Способности Пилота улучшат нашу навигацию и подпространственный привод.
     Район упер кулаки в бедра. — Я возьму это!
     — Ты слышал только один вариант, — заметил я. — И ты все равно для этого не подходишь.
     Не раздумывая, я вернулся к той же роли, которую играл в "Рыцарях титанов": не дал Району сломя голову броситься в неизвестность.
     — Горизонт, — спросил я, — что произойдет, если кто-то попытается сыграть роль, с которой он не справится?
     — Природа и совместимость способностей члена экипажа определяют возможности моих систем, — сказала Горизонт. — Я адаптируюсь, но, конечно, лучше всего, если кто-то возьмет на себя роль, для которой он подходит. Сила системы также зависит от силы экипажа, но если бы у Района не было статуса, необходимого для выполнения определенной роли, его бы сюда не пригласили.
     Район показал мне поднятый большой палец. — Не волнуйся, я отличный пилот!
     — Давайте послушаем следующую.
     На следующей табличке в ряду была изображена фигура с поднятыми руками и торчащими из-за них механическими конечностями. Роботы-дроны летали вокруг них инсектоидным роем.
     — Инженер. Должность для техников Эфира или тех, кто обладает исключительной совместимостью с Эфиртех. Их талантам будет придан грандиозный размах, и они пробудят наши дроны и ряд внутренних систем. Мой ремонт также будет улучшен, в зависимости от характера Техника.
     — Я возьму это!
     — Притормози.
     От меня не ускользнуло, что именно я выступал за то, чтобы нам потребовалось больше времени, несмотря на атаки, сыпавшиеся со стороны Железного легиона. Никто не хотел видеть Района в качестве корабельного инженера.
     На следующей табличке, висевшей на стене напротив Капитана, была изображена фигура, решительно указывающая куда-то в сторону, на заднем плане — звездолеты, следующие в их направлении.
     — Командующий. Центральная точка нашего флота. Командует истребителями и шаттлами и совершенствует наши сенсоры и некоторые тактические системы.
     Я протянул руку Району, прежде чем он успел заговорить. — Подожди, чтобы услышать следующее.
     — Да, все в порядке. Я не хочу быть выше тебя по званию. Ты выиграл наш бой.
     Это остановило меня на полпути. — Это хороший довод. Почему я капитан, если есть вакансия командира?
     Горизонт бросила на меня раздраженный взгляд. — Когда были названы должности в моей команде, у нас были разные правила ранжирования. В то время капитан был более высокого ранга.
     — Ну, теперь командир есть, — сказал Район. — Вы рассматривали возможность изменения имен?
     — Просто получай силу через него, — сказал я Горизонту.
     — Меч, — сказала она, представляя следующую табличку, и Район оживился. — В настоящее время наше вооружение уступает тому, что вы могли бы найти на борту стандартного линейного крейсера.
     Она произнесла "стандартный" и "приземленный" так, как будто эти слова вызывали у нее отвращение. — Наличие Меча превратит наше оружие и альтернативные системы вооружения во что-то более подходящее.
     Район потянулся к рукояти своего силового клинка, но прежде чем он успел активировать его, Горизонт протянула к нему руку. — К сожалению, у меня на примете есть другой кандидат на эту должность.
     Она оглядел комнату, пустую, если не считать нас троих.
     — Где они? — спросил я.
     — Если ты решишь стать нашим Мечом, я не стану тебя останавливать. Однако есть одна последняя позиция, которую, я думаю, вы могли бы рассмотреть.
     Горизонт перешла к последней табличке, на которой явно был изображен рыцарь в доспехах, защищающийся щитом от нападения.
     — Рыцарь отвечает за безопасность корабля, внутреннюю и внешнюю, как за системы щитов, так и за определенные меры внутренней безопасности. Мастер Боевых искусств может передавать свое Искусство через меня, и по темпераменту это лучше всего подходит тому, кто готов отдать собственную жизнь за своих товарищей. Я не могла бы и мечтать о лучшем Рыцаре, чем ты.
     Вопреки моим ожиданиям, Район спокойно рассматривал изображение Рыцаря на стене. Он засунул силовой клинок обратно за пояс. — Прежде чем я возьму на себя ответственность за безопасность экипажа, мне нужно знать почему. Какова наша цель?
     Я едва удержался, чтобы не ляпнуть что-нибудь грубое. Теперь он колебался? Он был в двух секундах от подписания контракта в качестве корабельного инженера. Он был рыцарем Сил Титанов в течение многих лет, и теперь он просто менял одно рыцарское звание на другое. Это была судьба.
     Но в этой временной шкале мы знали друг друга недостаточно хорошо, чтобы я мог что-то сказать. Поэтому я промолчал.
     Горизонт нежно улыбнулась ему. — Конечно. Я бы никогда не приняла вас в команду, не сообщив вам о нашей цели.
     Я был почти уверен, что Горизонт собиралась принять его заявление до того, как он задал этот вопрос. У нее не было проблем с тем, чтобы принять капитана, не рассказав ему всей ситуации.
     — Скажи нам, чего ты хочешь достичь с помощью нашей мощи”, — обратилась Горизонт к Району. — Если мы сочтем это достойной целью, мы пообещаем выполнить ее вместе с вами. Таким образом, каждый член нашего сообщества совершит шесть великих подвигов: по одному на каждого члена экипажа.
     — Подожди, — сказал я. — Сначала мне нужен свод правил. Мне нужен свод правил, как только мы покинем эту планету. Во-вторых, ты ничего не сказала мне о ”великом подвиге".
     Если другие должны были заставить звездолет "Зенит" выполнить просьбу, а я бы этого не сделал, я собирался немедленно отказаться от капитанства.
     Она бросила на меня смущенный взгляд. — Разве ты не просил меня уничтожить Железный легион?
     — Нет! Я спросил, способна ли ты на это.
     Горизонт пожала плечами. — Мы можем изменить это позже.
     — Мне нужен этот свод правил.
     Ангар снова затрясло.
     Рейон долго обдумывал это, задумчиво поглаживая подбородок. — Значит, мы по очереди выполняем просьбы друг друга? Что, если мы не сможем договориться?
     Наконец-то мы вошли в область моих знаний. Я сказал в ответ. — Контрактная магия обеспечивает соблюдение соглашений добросовестности. Пройдут только по-настоящему непримиримые разногласия, и тогда, я полагаю, кому-то придется обратиться с новым запросом.
     Горизонт наполовину склонила ко мне свои рога.
     — Тогда ладно! Что касается моего задания, я говорю, что мы защищаем галактику! — Объявил Район.
     Я повернулся обратно к духу корабля, любопытствуя посмотреть, сработает ли столь расплывчатая цель. Как и ожидалось, Горизонт покачала головой. — Запросы должны быть конкретной целью, достижимой и конечной.
     Он пожал плечами. — У меня больше ничего нет. Если только Королева Роя не вернется, верно?
     Он подтолкнул меня локтем, как будто рассказал анекдот, но у меня по спине пробежала дрожь.
     Горизонт повернулась ко мне с загадочной улыбкой. Она знала. В двух моих предыдущих жизнях лидер гигантских насекомых из других измерений вернулась во вселенную. В одном из них она достигла своей давней цели и правила всей галактикой как богоподобное существо.
     — Я бы приняла это как вашу цель, — сказала Горизонт, протягивая руку Району. — Уничтожение Д'ниссов и их лидера, при условии, что они вернутся в течение пяти лет. Если нет… Мы всегда можем прийти к другому соглашению, тебе не кажется?
     Район просветлел, но я вспомнил Эш'кинаар, Королеву Роя, поглощающую звезды. Я все еще чувствовал тяжесть своего синего значка, когда швырнул его в него.
     — Подожди секунду, — сказал я. — Я должен согласиться, верно?
     Горизонт схватила Района за руку. — О, но, капитан, мы же только что договорились. Не так ли, Район?
     Район ободряюще посмотрел на меня. — Не волнуйся, скорее всего, этого даже не произойдет! А до тех пор я более чем счастлив сражаться с Железным легионом!
     — Вероятно, этого даже не произойдет, — повторила Горизонт. — И если бы это произошло, я знаю, вы бы сражались вместе с нами. Вы бы защищали галактику до конца, не так ли, капитан?
     Я уставился в семиконечные глаза, которые знали слишком много, и у меня перехватило горло.
     Несмотря ни на что, я не мог снова оставить Района умирать в одиночестве. Я не мог этого сказать.
     Начиная с руки, в которой она все еще сжимала перчатку Района, Горизонт начала краснеть. — О боже, похоже, капитан Варик принял наше соглашение.
     Район гордо выпрямился. — Район Райт, докладываю как Рыцарь Последнего горизонта!
     Дух корабля одарила меня одной из своих кривых, чересчур широких усмешек. — Я не выбираю членов экипажа легкомысленно, Район. И меньше всего — моего Рыцаря.
     Алый свет разлился от ее руки по всему телу, распространяясь на лампы над головой.
     Символы мерцали в Эфире, как призрак молнии, так быстро, что я не успевал их прочитать, поскольку звездолет отзывался эхом от его мощи. Мне не терпелось посмотреть, какие изменения были внесены, но мгновение спустя огни снова стали ярко-синими.
     Горизонт, однако, теперь был окрашена в оттенки синего и красного. Двухцветная голограмма, отражающая цвета сияющих плит вокруг нас.
     Две каменные таблички зажглись. Рыцарь засиял малиновым, в то время как черты Капитана светились той же лазурью, которая олицетворяла мою магию.
     Когда с этим делом было покончено, пришло время начать вести себя как капитан.
     — Теперь давайте избавимся от Железного легиона, — сказал я. Я направился к стене, которую Горизонт услужливо превратил в дверь и открыл. — Район, ты ведь можешь призвать своего Титана, верно?
     Район почесал шею сбоку и бросил на меня смущенный взгляд. — Вообще-то, у меня возникли некоторые проблемы с моим Титаном. Наверное, будет лучше, если я этого не сделаю.
     — У нас над головами линкор Железного легиона. Сейчас самое время.
     — Мы сможем отбиться от них! — Оптимистично заявил Район.
     — Можем ли мы? Горизонт, каковы наши боевые возможности сейчас? И еще, куда я направляюсь? — Я шел по коридору так, словно знал планировку корабля, но это по-прежнему был всего лишь непрерывный участок коридора.
     Мы размылись и снова появились на мостике, где нас ждал Горизонт. Перед пультом управления выросло второе кресло для Района.
     — Мой Рыцарь снабжает меня большим количеством энергии и сильным Эфирным узором, чтобы усилить наши щиты и броню, — сказала Горизонт, склонив голову к Району. — Кроме того, наше оружие ближнего боя довольно грозно, благодаря влиянию его Боевого искусства. Мои плазменные резаки и турели точечной защиты никогда не были сильнее.
     Я наблюдал за ситуацией на мониторах, пока ангар сотрясался вокруг нас. — Достаточно ли прочны щиты, чтобы удержать нас в целости, пока мы не сможем нырнуть в подпространство?
     — Они будут преследовать и настигнут нас, — указала Горизонт. — К сожалению, я не могу от них убежать.
     Район ударил кулаком по другой руке. — Мы должны сразиться с ними!
     — Ты бы сражался с боевым кораблем своим мечом, — сказал я, но осознал свою ошибку и быстро добавил: — … что, я уверен, ты мог бы сделать, но кто защитит нас?
     Район дружески ударил меня кулаком, который был достаточно сильным, чтобы вспыхнули защитные символы на моей мантии. — Я верю в тебя, капитан!
     — Или я мог бы задержать подпространственный переход линкора отсюда, — Я подтолкнул ногой чемоданчик моего посоха. — Если Охотники последуют за нами, мы применим оружие ближнего боя. Если они этого не сделают, мы попытаемся совершить еще одно погружение, прежде чем большой корабль придет в себя. Но все зависит от того, смогут ли наши щиты выдержать удар до тех пор, пока мы не сможем нырнуть.
     Горизонт скрестила руки на груди и очень уверенно кивнула мне. — Конечно. Я полностью верю в щиты моего Рыцаря.
     Район просиял.
     Я был гораздо менее уверен в себе, чем раньше.
     — Говоришь как человек, который никогда не погибал при взрыве звездолета, — пробормотал я, но все же начал снимать печать со своего посоха.
     Горизонт открыла двери ангара и подняла нас, направляя корабль через вспомогательный туннель, который, должно быть, был спроектирован как скрытый выход. Мы удалялись от горы, пока я пел, Эвриас вдувал ветер и дождь в мост над Последним Горизонтом.
     Район поднял руку и несколько раз провел ею сквозь дождевую тучу, как ребенок новой игрушкой.
     Массивные плазменные разряды врезались в наши щиты, которые теперь светились ярко-красным… и держались крепко. Корабль едва заметно покачнулся от удара, и каждое прямое попадание снижало нашу устойчивость всего на один процент.
     Один из заколдованных глаз Горизонт завис вокруг, поворачиваясь, чтобы посмотреть мне в лицо. Ее голос доносился откуда-то издалека. — Я же говорила тебе, что щиты выдержат.
     Я не ответил, но заметил кое-что еще: звездолет, приземлившийся под нами. Лунный свет. Я на мгновение прервал свое заклинание, чтобы сказать: — Это мой корабль! Они его не взрывали.
     — Там, вероятно, бомба, — сказал Район в то же время, как Горизонт сказала: — Ваш старый корабль мертв.
     Я вздохнул. -Да, я уверен, что это ловушка.
     Если не взрыв, то корабль был набит Пешками, готовыми схватить меня и превратить в Пастуха. Но у меня была более насущная забота.
     — В том компьютере много информации обо мне.
     — Скорее всего, у них это уже есть, но я могу стереть это отсюда, — предложила Горизонт. — И я могу загрузить ваши навигационные данные, поскольку, похоже, это единственное, что у вас есть на таком неполноценном звездолете.
     — Сделай это. Но это не единственная моя привязанность; корабль хорошо служил мне в течение…
     Красный лазер ближнего действия разрезал Лунный свет пополам.
     — Я должен была это сделать, капитан, — объяснила Горизонт. — По соображениям безопасности. Хорошо, что у вас теперь корабль получше, не так ли?
     Я подумал, что это не больше Лунный свет, а скорее Закат Луны.
     Линкор над нами, как и все творения Железного Легиона, был наполовину из металла, наполовину из плоти. Он парил над горой, закрывая часть неба, и напоминал линкор Галактического союза, который каким-то образом был заражен раком.
     Плазменные пушки обрушили на нас град огня, и пять кораблей-Охотников попытались окружить нас, но красные орудия ближнего действия удержали их на расстоянии. Лазеры и потоки плазмы метались, как лезвия мечей, не подпуская вражеские звездолеты. Фактически, один из Охотников был убит в первые секунды.
     Район указал. — Это оружие, которое ты получил от меня?
     — Так и есть.
     — Я хочу попробовать.
     Горизонт бросила на него растерянный взгляд, но я знал, что он имел в виду: он хотел попробовать сразиться со звездолетом своим собственным мечом. У меня не было возможности сказать это, как потому, что я был занят пением, так и потому, что на консоли загорелось предупреждение. Линкор открыл ракетный залп.
     Я указал синей сферой на кончик своего посоха и произнес последние несколько слов Подпространственной печати.
     На нижней стороне линкора появился белый круг эфирных символов длиной в тысячу ярдов. Над ландшафтом рассыпались искры, когда моя печать, приведенная в действие Эвриасом, боролась с защитными заклинаниями корабля.
     Вид снаружи кружился, поскольку Горизонт заставляла нас двигаться, и постоянные красные вспышки показывали, что оружие малой дальности сбивает ракеты и отталкивает Охотников.
     Я опустился на стул и попытался уложить Эвриаса обратно в футляр. Контролировать такое количество магии — тяжелая работа. — Как скоро мы выйдем из атмосферы?
     Горизонт был покрыта десятками глаз, многие из которых смотрели за пределы корабля, и я чувствовал ее сосредоточенность, когда она вела нас через битву. – Это не должно быть…долго…
     Теперь, когда моя работа была выполнена, я понял, что могу внести еще один вклад. Я быстро произнес простое заклинание поиска пути и связал его с Горизонтом.
     Ее семиконечные глаза расширились, когда мое заклинание показало ей путь в битве. Через несколько секунд мы вышли из атмосферы и готовились к погружению в подпространство.
     — Ныряем через три секунды, — сказала она. — Три…два…погружение.
     Радужный поток Подпространства поглотил нас. Металл расплавился над иллюминатором, закрывая нас от гипнотического зрелища. Горизонт повернулась ко мне, ее глаза загорелись.
     — Какое чудесное заклинание! Со временем мы будем делиться магией. Я с нетерпением жду союза, который создадут наши заклинания.
     Для Архимага с моим опытом это означало, что она поделится со мной Эфирными узорами своей магии, позволяя мне продвигать свои заклинания дальше.
     Я, конечно, не отказался бы от этого. Я не был уверен, насколько больше у меня возможностей для создания собственных заклинаний, но выяснить это не помешает.
     — Приготовься снова нырнуть, — сказал я. — Район, приготовься к бою в пустоте.
     Он хлопнул себя кулаком в грудь в знак приветствия. — Есть, сэр! Где воздушный шлюз?
     — Куда пожелаете, — ответил Горизонт. Таким образом, она могла изменить планировку корабля.
     Когда мы улетали, я ждал, пока стабилизируется подпространственный двигатель. Это отличало микропрыжок от стандартного и означало, что мы могли лететь дольше. Но пока мы ждали, мы дали Железному легиону шанс напасть на нас.
     Шанс, которым они не воспользовались.
     Через десять минут, когда за нами никто не гнался, я посмотрел на Горизонт. -Почему они не последовали за нами?
     — Местный Железный Епископ знает что-то, чего не знаем мы. — Выражение лица Горизонта помрачнело. — Возможно, нам следует вернуться.
     — Мы справимся с ними, — уверенно сказал Район.
     — Не без лучшего оружия, — сказал я. — Горизонт, ты сказала, что офицера по вооружению звали Меч, не так ли?
     Моя консоль подала звуковой сигнал, когда Горизонт передала мне файл. — Я выбрала нескольких кандидатов из нашей цифровой подборки. Хотя я сомневаюсь, что тебе нужно смотреть дальше первого.
     При одном взгляде на папку я почувствовал легкий тошнотворный скрут в животе.
     Первое лицо было знакомым. Я умер рядом с ней, а казалось, что это было не так давно.
     — Откуда ты это знаешь? — Спросил я.
     Район переводил взгляд с одного на другого, явно сбитый с толку.
     Горизонт подняла руку. — Возможно, мне следует показать тебе, каким я тебя вижу, а? Так сказать, подержать зеркало.
     Не дожидаясь моего разрешения, она помахала рукой. Появилось зеркало, повисшее в воздухе.
     Зеркало отражало половину комнаты, но в нем находилось восемь человек.
     Район, Горизонт и я стояли там, как обычно. Но позади меня стояла группа из пяти человек.
     Все они были мной.
     Мне было трудно дышать. — Запиши это.
     — Как пожелаешь.
     Зеркало исчезло.
     Чья-то рука крепко схватила меня за плечо. Я посмотрел в сторону и увидел Района, его лицо было полно веры и уверенности.
     — Я ничего из этого не понимаю, — сказал он.
     Я ожидал, что последует что-то еще, но он просто похлопал меня по боку и выглядел довольным собой, как будто помог.
     Как ни странно, он так и сделал. Я сухо рассмеялся.
     Район не изменился.
     — Насколько она близко? — Я спросил Горизонта.
     — В пределах сектора. Скоро она будет в пределах досягаемости телепортации.
     — Кто? — Спросил Район.
     Рядом с Горизонтом появилось изображение высокой фигуры в серой силовой броне, забрало которой светилось отражающим зеленым светом.
     — Павший меч, — сказала она.
     Я собрался с духом и кивнул.
     — Отведи нас туда, и пока мы будем в пути, я бы хотел получить этот свод правил.
     Это дало бы мне время прийти в себя, прежде чем снова встретиться с Солой.
     — Она в разгаре рейда на Улей Железного легиона…
     Я был бы удивлен, если бы это было не так.
     — … и ее местонахождение может зависеть от времени. Если мы пропустим это окно, мы можем потерять ее. Могу я сначала проинформировать вас о ее ситуации, а затем доставить вас туда на максимальной скорости?
     Я откинулся на спинку стула.
     — Конечно. Какова ситуация?
     — Вы можете вызвать поиск, когда окажетесь вне зоны досягаемости Улья. Я не хочу раскрывать свое существование до того, как у нас будет больше команды. Не беспокойтесь о том, чтобы связаться со мной по вспомогательной линии; теперь мы соединены. Я вас услышу.
     — Это не похоже на инструктаж, — заметил я.
     — В тот момент, когда ты убедишь Павшего Меча, скажи мне, и я верну тебя на корабль.
     Мне показалось, что я упускаю какой-то контекст. — Ваши инструкции ясны, спасибо, но как насчет ее положения…
     Меня окутал голубой свет.
     Мой плащ не сопротивлялся заклинанию, так что оно не было враждебным. Не то чтобы я ожидал, что оно будет таким.
     Когда мгновение спустя свет рассеялся, я обнаружил, что стою рядом с Районом на краю железной горы, дрейфующей посреди космоса.
     Мы стояли на грубой плите из неисчислимых тонн металла, который, как я знал, был сделан из расплавленного и переработанного шлака с десятков кораблей. На самом деле, узнаваемые части корабля все еще торчали тут и там, на полпути к перевариванию зданием.
     Это был обломок одного из таких кораблей, который мягко содрогался у нас под ногами, дюйм за дюймом погружаясь в Железный Улей.
     Если бы не атмосфера, создаваемая самим Ульем, мы бы дрейфовали в космосе. Позади нас не было ничего, кроме холода пустоты.
     Я воспринял ситуацию спокойно, но мой разум все еще был не в себе после заклинания телепортации.
     Я знал, что Последний горизонт привел Района сюда, и Горизонт достаточно легко переместила нас внутри корабля, но это было достижение другого уровня.
     Точная транспортировка на большие расстояния считалась невозможной без отправки нас через подпространство. И если бы нас забросили в подпространство без корабля, мы превратились бы в нечто меньшее, чем мечта.
     Увлекательно. Это было достаточно опасно, чтобы разрушить меня, но я хотел сделать это снова.
     — Она все еще не дала мне этот свод правил, — сказал я.
     — Галактика увидит наше возвращение и содрогнется, -прозвучал в наших головах голос Горизонта. — Удачи, капитан.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТЬ


     Доспехи Солы предупреждающе кричали ей в уши и сверкали в глазах, но она не сбавляла темп.
     Опустошитель нанес ей удар рукой с лезвием, затем нацелил свою человеческую руку и выстрелил. Она уклонилась от большей части удара, но плазменный разряд все равно выбил кусок из ее щита.
     Опустошители были одними из наиболее успешных мерзостей Железного легиона. По крайней мере, большая часть их прежней органической структуры осталась нетронутой. Они выглядели как люди в броне из живой стали, вплавленной в их плоть. Они варьировались от человека к человеку, но эта была одной из наиболее распространенных комбинаций: сталь выросла над его левой рукой, превратившись в грубый клинок, в то время как его правая использовала против нее современное оружие.
     Все Опустошители были вытеснены за пределы своих физических возможностей, что делало их смертельными противниками, но для нее они были ничем. Обычно.
     На этот раз четверо выживших тащились за ней, как утята. Трое гражданских контрактников и один ребенок, маленькая девочка, прижимающая к груди набор для выживания, как мягкую игрушку.
     Она была дочерью нескольких рабочих, но не из тех, кто выжил.
     Если бы это был только один Опустошитель, Сола бы уже быстро расправилась с ним и отослала выживших прочь. Но он отвлекал ее, пока Пешки ползали по потолку высоко над головой и стреляли по беспомощным мирным жителям.
     Все это время Железный Улей двигался у нее под ногами. Сола не могла использовать здесь слишком большое оружие, иначе она дестабилизировала бы весь коридор. Не говоря уже о том, что стрельба из ее более тяжелого оружия в таком замкнутом пространстве обуглила бы незащищенных людей за долю секунды.
     Между сражением с Опустошителем, отражением выстрелов, оттаскиванием выживших с дороги и ведением огня прикрытия броня Солы получила серьезные повреждения.
     Ее щит больше не перезаряжался так быстро, как следовало бы, и броня давила на ее конечности, поскольку она была вынуждена принимать на себя все больше и больше его веса. Тяжелое дыхание эхом отдавалось в ее шлеме, а пот заливал глаза.
     Никто не мог видеть выражения ее лица, но ненависть раздвинула ее губы, обнажив зубы.
     Железный легион думал, что сможет отобрать у нее этих людей. Она спасла их. Они были ее.
     И она не покинет этот Улей, пока жива хоть одна Пешка.
     Ярость вышла у нее из-под контроля. Одним непрерывным движением Сола оттащила выжившего от плазменного разряда Пешки и достала другого врага из своего пистолета, перепрыгнула через мужчину, чтобы раздавить еще одну пешку, сбросила со стены еще одну пару, попала в свой щит и метнула разрядную гранату.
     Когда взрывчатка взорвалась, потянулись щупальца энергии, подобной молнии, и поджарили Пешек заживо. Ее фирменное блюдо, созданное специально для уничтожения Легиона.
     Все пешки были уничтожены, но за это пришлось заплатить. Она заплатила это добровольно.
     Меч Опустошителя нашел трещину в задней части ее доспехов и пронзил ее насквозь, истекая кровью из живота.
     Девочка закричала, и плача, начала рыться в своем рюкзаке для выживания. Сола хотела сказать ребенку, чтобы она не волновалась, но у нее в горле была кровь. Она закашлялась.
     Верно. Сначала пришлось вынуть меч.
     Сола протянула руку за спину и схватила Опустошителя за запястье, удерживая меч на месте. Затем она вслепую выстрелила из плазменного пистолета через плечо и пять раз выстрелила существу в лицо.
     Он упал назад, и в этот момент она выхватила меч из-за спины.
     Кровь брызнула на внутреннюю сторону ее забрала, но очищающие заклинания убрали ее. Медицинский спрей промыл рану на ее спине, предотвращая потерю крови, но темная жидкость все еще стекала по ее покрытой серым лаком ноге.
     Соле пришлось откашляться от крови, хлынувшей из горла, чтобы заговорить, и ее дыхание стало таким хриплым, что она подумала, что Опустошитель поцарапал легкое. Она почти ничего не чувствовала, кроме неприятного скрежета и жужжания внутри себя.
     Вероятно, в тот момент в ее венах было больше анестетика, чем крови, но ей нужно было оставаться функциональной. Когда ее горло прочистилось, она заговорила с девочкой.
     — Я в порядке. Давайте двигаться.
     Динамики ее брони фильтровали ее голос, заставляя его звучать сильнее, чем она себя чувствовала.
     Девочка посмотрела на нее полными слез глазами и протянула автоматический бинт.
     Это бы ей совсем не помогло. У ее костюма были все те же функции.
     Сола все равно взяла его и кивнула. — Спасибо. Теперь со мной все будет в порядке.
     Девочка вытерла глаза и кивнула в ответ.
     В углу визора Солы вспыхнула карта, показывая ей, что появился новый маршрут. Она шла впереди, не спуская глаз с людей, следовавших за ней, как птенцы.
     Они были почти на месте.
     А потом земля провалилась у них из-под ног.
     Время для Солы замедлилось, поскольку скафандр ускорил ее восприятие. Она подхватила маленькую девочку одной рукой в тот момент, когда пол обрушился, и обхватила взрослых одной рукой, насколько это было необходимо, чтобы они не сломали себе шеи при приземлении.
     К счастью, они упали недалеко.
     К сожалению, она знала назначение пещеры, в которую они упали.
     Это было похоже на внутреннюю часть грудной клетки, отлитую из неподходящего металла, с неприятными органическими кусочками, растянутыми тут и там, выполняющими функции, которые она не хотела рассматривать. В круглой комнате не было ни входов, ни выходов, за исключением, конечно, неровной щели в потолке.
     Одна стена не была изогнутой, как остальные. Она была похожа на консоль гигантского инопланетного компьютера, мигающего и щелкающего странными устройствами. Если бы кто-то не знал лучше, он мог бы подумать, что это мостик корабля, построенного для гигантов.
     Сола действительно знала лучше.
     В тот момент, когда ее ботинки коснулись земли, она спрыгнула. В ее скафандре осталось не так уж много энергии, но на ботинках и спине активировались антигравитационные ускорители, подбросив ее в воздух. Для остальных было уже слишком поздно, но, может быть, ей удастся хотя бы спасти девочку, которую она держала на руках.
     Металл расплавился и потек вместе, когда потолок зажил сам по себе.
     Сола опустилась на землю, где взрослые суетились вокруг нее.
     — Павший Меч, что нам делать? Где мы, Павший Меч?
     Если бы Сола слушала, она бы попросила их перестать называть ее так. Все ее внимание было сосредоточено на стене в конце комнаты. Она опустила девочку на землю и достала дробовик из своего инвентаря.
     Из стены выступал красный светящийся круг, а сбоку к нему примыкал другой, поменьше. Глаза. Вращающиеся и щелкающие устройства отодвинулись, чтобы присоединиться к глазам. Щеки и нос. Жидкость и плоть растаяли и потекли по губам, которые заговорили.
     — Павший меч. Мы с благодарностью изучим твое тело.
     Это был Епископ, пробудившееся сознание самого Улья. Ульи, контролируемые этими сущностями, предназначались для особых целей, и Сола не могла не задаться вопросом, не было ли специальной целью этого улья поймать ее.
     Из стены вытянулись руки из органического металла. Их было шесть, у каждой заостренные пальцы со множеством суставов. Руки метнулись вперед, и Сола приготовила пистолет.
     Все в этой комнате должны были умереть.
     Если она не доберется до Епископа на этот раз, то доберется до него очень скоро. Сола намеренно не оборачивалась, чтобы посмотреть на маленькую девочку. Спасти ее было невозможно. Просто еще одно дополнение к долгу Железного легиона…
     Потолок разлетелся вдребезги. Не там, где они вошли; кто-то пробил другой вход.
     Судя по всему, в буквальном смысле пробил.
     Красная энергия исчезла с ухмыляющегося мужчины-визири, которому явно нравилось сочетать свои цвета. Помимо его седых волос, самым большим пятном на нем, которое не было красным, был сияющий золотой глаз в центре лба.
     Каждая из полудюжины рук Епископа боролась в воздухе. Они были зафиксированы на месте сияющими магическими кругами сложной конструкции, которые Сола сразу узнала. Для произнесения таких связующих заклинаний, должно быть, потребовалось с полдюжины магов, и она все еще была впечатлена их точностью.
     Она сомневалась, что их наложили визири. Не только потому, что визири, как правило, имели более слабую связь с Эфиром, чем другие разумные виды, но и потому, что круги не были красными.
     Мгновение спустя темнокожий человек в синей мантии с капюшоном опустился на пол. Грузовой ящик, привязанный к его спине, сиял похожими связывающими заклинаниями, а на бедре висела волшебная палочка. Маг.
     Нет, похоже, он собственноручно связал епископу руки. Значит, верховный маг.
     Выжившие Солы окружили его в тот момент, когда он приземлился, умоляя спасти их. Все, кроме маленькой девочки, которая нерешительно держалась поближе к Соле.
     Хорошая интуиция, подумала Сола. Девочке следует как можно раньше научиться не доверять незнакомцам. Доверяй только тем, кто доказал, что они на твоей стороне.
     Несмотря на это, настроение Солы улучшилось. Пара плазменных пушек открыла огонь по вновь прибывшим, но Визири в красном бросился к одной из них и сложил металлическую пушку так, словно она была сделана из бумаги. Верховный маг что-то бросил, и вторая пушка вспыхнула, как свеча.
     Глаза епископа с любопытством оглядели их.
     — Варик Валленар, — произнес механический голос. — И пилот “красного Божественного титана". Как вы сюда попали?
     — Мы шли пешком, — сказал Верховный маг. Она предположила, что это Варик, и он, очевидно, не понимал, что значит быть запертым в покоях Епископа в центре Улья. Его голос был слишком обыденным для этого, поэтому она надеялась, что у него есть поддержка.
     — Где твое подкрепление? — Спросила Сола, осматривая внешний коридор.
     Безымянный Визири ударил себя кулаком в грудь. — Мы и есть подкрепление! Не волнуйся, теперь ты в безопасности!
     Они все будут мертвы.
     И действительно, покои епископа наполнил гул. Она почувствовала, как под ними нарастает энергия, и через мгновение пол раскалится докрасна.
     Сола грубо толкнула маленькую девочку к Архимагу. — Пока ты здесь, у нас достаточно приоритетных целей, чтобы потерять Улей. Они собираются все испортить.
     Маг в капюшоне кивнул и начал что-то бормотать себе под нос и вертеть своей волшебной палочкой. Она все еще не думала, что он воспринимает это достаточно серьезно, но под его ногами расцвел магический круг.
     Визири поднял глаза на епископа. — Сколько времени у нас осталось?
     — Отдай свое тело Легиону, и ты сможешь жить вечно. Мы сохраним тебя.
     — Если вы собираетесь самоуничтожиться, я думаю, что вы должны дать нам обратный отсчет”.
     Пока идиот вытворял что-то идиотское, Сола обратилась к Архимагу. — Ты можешь вывести их отсюда?
     Он не прервал свое заклинание, что она одобрила, но кивнул. Впервые она заметила, что его глаза отливали ярким серебром.
     — Хорошо. — Она опустила свой дробовик и опустилась на одно колено, чтобы встретиться с девочкой в штатском лицом к лицу. — Не важно, что ты увидишь, я переживу это. Ты услышишь обо мне на следующей линии. ”Павший меч".
     Девочка кивнула со слезами на глазах.
     — А теперь будь сильной.
     Теперь пол светился, раскаленный докрасна повсюду, кроме как под магическим кругом Архимага, хотя Визири, казалось, этого не замечал. Он все еще спорил с гигантским лицом о необходимости обратного отсчета.
     Сола встала и повернулась лицом к епископу. Она всегда умирала стоя.
     Энергия под ней набухла… Затем вспыхнул белый свет.
     Магический круг Архимага мгновенно заполнил комнату и затем погас. Нарастающая энергия из сердца улья исчезла.
     Ничего не взорвалось.
     Сола и Епископ уставились в пол в одинаковом замешательстве. Она повернулась к Архимагу за объяснениями.
     Он взмахнул рукой и быстро сотворил световую печать.
     — Я сертифицированный архимаг связующей магии. Я запечатал силовой стержень.
     Визири ткнул большим пальцем в Слона. — Эй, можно мне сломать эту штуку?
     У Солы закружилась голова. Анестетики и заклинания экстренной медицинской помощи в ее скафандре достигли предела. Она посмотрела на Архимага и проигнорировала идиота. — Беги. Я разберусь с этим.
     Из своего инвентаря она изъяла Истребитель Миров.
     Пистолет представлял собой эфирную технологию высочайшего класса, ручную пушку, которая пульсировала сердитым красным светом. Его ствол сиял острой, как бритва, яростью, острые плоскости энергии возникали и гасли. На них было тяжело смотреть.
     Эфир и весь Улей задрожали от мощи выстрела. Верховный маг знал бы, что он не может стоять рядом, когда высвобождается такая сила.
     К ее раздражению, маг и воин обменялись взглядами. Неужели их не волновали выжившие? Без такого оружия она не смогла бы уничтожить Епископа.
     Воин визири исчез.
     Только оглушительный скрежет металла подсказал ей, куда он делся, и, обернувшись, она увидела, что он стоит у подножия огромной слезы на лице епископа. Обнаруженные магические и органические механизмы замерцали и скрутились, пытаясь залечить рану, но он выпустил импульс красной энергии, который разнес фигуру Епископа на части.
     Он не умрет по-настоящему, пока не будет уничтожен сам Улей, но даже в этом случае…Сола чувствовала себя глупо из-за беспокойства. Она сунула Истребитель Миров обратно в свой инвентарь и попыталась заговорить, но обнаружила, что падает лицом вниз.
     Вероятно, она умирала. Это было неудобно. Ей придется сказать маленькой девочке, что все в порядке.
     Прежде чем Сола успела заговорить, она потеряла сознание.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТЬ


     Мы прибыли сюда не на корабле, поэтому было трудно найти безопасное место для Павшего Меча.
     Район никогда о ней не слышал, но я был с ней очень хорошо знаком. Независимый агент, участвовавшая в личном крестовом походе против Железного легиона, она несколько раз объявлялась мертвой только для того, чтобы позже появиться снова. Некоторые говорили, что она передавала свои доспехи от одного к другому, и каждый раз, когда падал один Меч, доспехи выбирали другой.
     Это было неправдой. Ее просто нельзя было убить.
     Встретиться с ней лицом к лицу оказалось труднее, чем я предполагал. По крайней мере, я не оставил ее умирать; в последний раз, когда я видел Солу, я был тем, кто умер.
     Я подозреваю, что она ненадолго пережила меня, но сейчас не было возможности узнать наверняка.
     Впервые, как мне показалось, за многие годы, я рассмотрел ее броню вблизи, восхищаясь сложностью ее компонентов Эфиртех. Конечно, это было не так сложно и непостижимо, как Последний Горизонт, но все равно это было уникальное произведение искусства.
     Хотя один сильно нуждался в ремонте. Ее серые доспехи выглядели как шедевр, который вот-вот будет потерян для вселенной.
     Его изумрудное забрало треснуло и пропускало воздух, спина едва держалась под автоматически нанесенным аварийным гелем, а пепельные пластины были обожжены, погнуты или сломаны в дюжине мест. Заклинания внутреннего ремонта работали сверхурочно, удерживая все вместе.
     Несмотря на множество функций, броня потеряла бы своего обитателя, если бы не я.
     Голубой свет наполнил ее тело, когда эфирные круги распространились от моей палочки и скрепили ее плоть. Она полностью исцелится сама. У костюма были функции противодействия магии, но они позволяли мне заниматься медициной. Либо он распознал помощь, либо его защитные возможности были отключены.
     Я был благодарен, что мне не удалось мельком увидеть саму Солу. Видеть ее броню было достаточно плохо, и я не был эмоционально готов посмотреть в глаза еще одному мертвому другу. Даже не видя ее, я получил определенное представление о ее состоянии благодаря магии. Если бы она была человеком, то давно бы умерла.
     На самом деле, большинство людей вообще не могли справиться с нагрузкой скафандра.
     Щели в ее забрале засияли зеленым, когда ее глаза резко открылись, горя огненно-зеленым сиянием. Пистолет был приставлен к моему виску прежде, чем я успел среагировать, хотя я оставался спокойным.
     Потребуется нечто большее, чем плазменный пистолет, чтобы пробить мой капюшон.
     Кроме того, именно так мы и встретились в прошлый раз.
     Конечно, реакция Района была экспоненциально быстрее моей. Он уже держал одну руку на стволе пистолета.
     — Мы друзья!” — сказал он. — Я не хочу ломать твой пистолет.
     Сияющие зеленые огоньки переместились с меня на Район, когда Павший Меч перевела взгляд, чтобы оценить ситуацию.
     — Я исцеляю тебя, — сказал я на языке личборнов.
     Зеленый свет стал ярче, поскольку ее глаза, должно быть, расширились, но голос через шлем звучал ровно. — Я говорю о торговле.
     Я продолжал говорить на языке личборнов. — В нынешние времена, я подумал, тебе следует знать, что я был другом. Я вырос на Четвертом Дорноте.
     Помедлив, она ответила на языке личборнов. — Если бы ты видел, ты бы знал, что люди не растут на Дорноте.
     — Требуется лишь немного магии.
     Она попыталась сесть, но скафандр не реагировал. — Где мы? — спросила она, снова перейдя на торговый.
     — О, мы все еще в Улье.
     В нашем маленьком куполе, защищенном, как и мы, могущественной магией, царил мир. Но то, что снаружи лучше всего было бы описать как Железный ад. Пешки роились вокруг барьера, созданного моими заклинаниями, металлические руки скользили по символам в поисках опоры, а влажная плоть шлепалась о силовые стены.
     Выжившие люди сгрудились вокруг меня и Района, за исключением одной маленькой девочки, которая была чрезмерно привязана к Павшему Мечу. Пока женщина была без сознания, девочка без умолку болтала, спрашивая, когда она проснется. Теперь, когда Павший Меч очнулась, девочка снова замолчала.
     — Вы идиоты. — Злоба в голосе Павшей Мечницы эхом отдавалась как в динамиках, так и сквозь щели в ее шлеме, сквозь которые я слышал обрывки ее настоящего голоса. — Епископ не умрет, пока Улей не будет уничтожен. Где твой корабль?
     — У меня его нет! — Радостно сказал Район.
     Она приподняла свой шлем на дюйм от земли и с грохотом опустила его обратно. Я не мог сказать, пыталась ли она приподняться в своей беззащитной броне или просто ударилась головой о твердую поверхность. Возможно, и то, и другое.
     — Тебе следовало позволить мне умереть.
     Я знал, почему она так сказала, но Район был явно шокирован.
     — Никогда! — заявил он. — Расслабься и поправляйся. Мы с этим разберемся!
     Я слышал разочарование в ее шлеме.
     — Я стану лучше. Я не умираю.
     — Вот это дух!
     Она повернулась ко мне и протянула руку. Мгновение спустя в ее ладони появилась сфера мягкого серо-голубого света.
     Я перевел дыхание. Это было ценнее, чем ее костюм, и она вела себя ужасно бесцеремонно, показывая его мне сейчас.
     Это была не эфирная технология, а великая магия. Якорь заклинания, названия которого я едва мог понять. Но его история была настолько ясна в Эфире, что я мог прочесть его назначение, как книгу.
     Это напоминало пламя, сотканное из тумана, или, может быть, туман, сотканный из пламени. Это был туманный свет, неясный и таинственный, но такой, который поддерживал существование.
     В прошлый раз мы назвали это ее Погребальным костром.
     — Подержи это, — сказала она. — И не останавливай меня.
     Эту часть она адресовала Району, и я почувствовал яростный взгляд сквозь ее забрало. Его рука выпустила ее плазменный пистолет, но неохотно.
     Сола взмахнула пистолетом, и я знал, чего ожидать, но она колебалась. — Прикрой глаза ребенку.
     Маленькая девочка выглядела обеспокоенной при этих словах, но я поманил ее к себе. Ее лицо было закрыто моей накидкой.
     Рукоятью пистолета Павший Меч пробила дыру в своем собственном забрале. Район вскрикнул, но я остановил его жестом. Я ожидал этого. Когда мы нашли Солу в таком плачевном состоянии, я сам чуть не оставил ее умирать, но я никогда бы не смог объяснить, откуда я знал, что она выздоровеет.
     Сквозь дыру в ее забрале виднелась бледно-серая кожа и глаз, светившийся мертвенно-зеленым светом. Знаки Личборнов.
     Сола навела плазменный пистолет на свой собственный светящийся глаз и нажала на спусковой крючок.
     Девочка за моей мантией вздрогнула, и Район закричал. Я опустил туманное пламя, которое держал в руке, на землю.
     Тело Павшего Меча, скафандр и все остальное, растворилось в горящем тумане. Пламя вспыхнуло, как будто в нем была молния.
     Мгновение спустя Пламя взметнулось вверх, меньше чем за секунду сформировавшись в ее тело. Она снова появилась, стоя в своем костюме в идеальном состоянии там, где только что было Пламя.
     Ее девственно чистое забрало повернулось ко мне. Она убрала плазменный пистолет в кобуру.
     — Я подумал, что хранить это было бы плохой идеей, — сказал я. Если бы я это сделал, она бы снова появилась у меня в руке, что было бы в значительной степени безвредно, но очень поразительно. Не сказать людям, чего ожидать от ее воскрешения, было самым близким к розыгрышу, который она когда-либо выкидывала.
     Сола не ответила, поэтому я продолжил.
     — Надеюсь, у тебя где-нибудь есть запасной вариант.
     Она вернулась к жизни на месте своего Пламени, но могла разделить его на несколько частей. Она бы не отдала мне ни одной, если бы там не было предохранителя.
     Вместо ответа она потянулась к краю моей мантии, отбрасывая ее в сторону. Увидев живую маленькую девочку, Сола постучала по своему шлему.
     — Спасибо за повязку, — сказала она.
     Затем она повернулась ко мне спиной и посмотрела на Железный легион. — Сколько еще продержится барьер?
     — Сколько тебе еще нужно? — Спросил я.
     Она посмотрела на меня через плечо. Я не мог видеть выражения ее лица, но предположил, что она ждет серьезного ответа.
     Я не стал объяснять дальше. Если только не появится что-то вроде Епископа, чтобы сломать его, я смогу поддерживать этот барьер вечно.
     В конце концов, она, казалось, смирилась с этим. — Хорошо. Мой корабль пришвартован здесь. — На ее левом предплечье появилась голограмма, проецирующая карту Железного Улья. Мигающий зеленый треугольник показывал местоположение ее корабля. — Верховный маг Валленар, уделите приоритетное внимание безопасности выживших. Если вы можете снять с меня давление, сделайте все, что в ваших силах, но не за их счет. Визири, мы с тобой прорвемся.
     Район упер кулаки в бедра. — Я Район Райт!
     Иллюзорный фейерверк взорвался у него за спиной.
     Маленькая девочка захлопала в ладоши, как будто увидела фокус.
     На Павшего Меча, похоже, это не произвело впечатления. — Держись позади меня, Райт. Если в тебя попадут, спрячься с мирными жителями. Ты можешь снова использовать это Боевое Искусство?
     — Конечно! Ты можешь доверить мне защиту своей спины! — Район протянул руку. — Как тебя зовут?
     — Павший меч.
     — Хорошо! Ты зови меня Район, а я буду называть тебя Павшим!
     Я понятия не имел, было ли это притворством или Район действительно думала, что ее имя "Павшая", но я от души посмеялся.
     Какими бы знаменитыми они оба ни были, до сих пор я никогда не встречал их обоих в одной жизни. Но примерно так я бы и представлял себе встречу между ними двумя.
     Я чувствовал скептицизм Солы по отношению к Району, исходящий из-под ее костюма. Казалось, она взвешивала цену борьбы с ним и силу Боевого Искусства, которое он продемонстрировал на Епископе.
     — Меня зовут Сола.
     Похоже, его военная ценность одержала верх.
     Район просиял. — Сола! Я Район, а это Варик! Мы здесь, чтобы помочь! — Его рука все еще была вытянута, и он слегка пошевелил пальцами.
     Ее движения были скованными, когда она неохотно пожала ему руку.
     Она убедилась, что стратегически мы все на одной волне, прежде чем позволить мне преодолеть барьер. То, как она убедилась, что каждый из нас понимает свои роли, вызвало у меня ностальгию. В этой жизни она никогда раньше не была партнером компетентного человека.
     Она подняла двуручный пистолет, который, как я подозревал, был скорее магическим, чем эфирным, хотя мне пришлось бы осмотреть его повнимательнее, чтобы убедиться наверняка. В любом случае, стреляла она молниеносно. Я не был уверен, что видел это раньше, но опять же, я никогда не мог уследить за всеми ее пушками.
     Район стоял позади Солы, слегка придерживая силовой клинок сбоку. Несмотря на серьезное выражение его лица, я знала, что он взволнован.
     Больше всего на свете я с нетерпением ждал возможности снова увидеть Павший Меч в действии.
     — Падай! — крикнула она, и я отменил подачу эфира к барьеру купола над нами.
     В этот момент Сола нажала на спусковой крючок. Ее пистолет послал луч света по коридору. Он выглядел как плазменный луч, но нес в себе магию, предназначенную специально для Железного Легиона. Рваные разряды энергии вырвались из луча, хватая Пешек и поджаривая их в металлических панцирях.
     Воздух нагрелся, поднялся ветер, развевая мою мантию у меня за спиной. Я хотел взглянуть на заклятие на этом пистолете.
     Все в зале перед нами было уничтожено, но это не касалось других направлений.
     Конечности киборгов Железного Легиона обрушились на нас со всех сторон, хотя и врезались в второстепенные барьеры, которые я установил вокруг гражданских. Выстрел одной Пешки пробил защитное поле моего амулета.
     Затем рука Района описала круг, расплываясь от скорости. Красный свет вспыхнул в коридоре, когда он на долю секунды активировал свой силовой клинок.
     Оставшиеся существа Железного Легиона пали расплавленными, дымящимися кусками.
     Сола оглядывалась по сторонам и не выразила никакого удивления, увидев, что другие стороны свободны. Но я подозревал, что она была шокирована.
     — Чисто. — Она подползла вперед и уронила пистолет, который потускнел, показывая, что его нужно зарядить. Оружие распалось на частицы, исчезнув в ее инвентаре, и было заменено в ее руках дробовиком.
     — Мы можем увидеть большую пушку? — Спросил Район. — Красную?
     Я поднял руку. — Я поддерживаю это, если мы голосуем.
     — Если я воспользуюсь этим, нам придется посмотреть, насколько хороши ваши барьеры на самом деле.
     — Вообще-то, я специализируюсь на печатях и щитах. Барьеры больше похожи на побочный проект.
     Печати и щиты были двумя сторонами одной медали, и это была только одна из моих дисциплин. Но было бы странно, если бы я сказал это Соле.
     Мое заклинание поиска пути прозвучало как гонг в глубине моего сознания, предупреждая меня о враге по другую сторону стены. В ту же секунду Сола приставила дробовик к стене и выстрелила сквозь нее.
     Мое заклинание стихло.
     Всегда невероятно видеть Эфирные технологии ее костюма в действии.
     Затем был Погребальный костер, туманное пламя, вернувшее ее к жизни, которое не имело никакого отношения к костюму. Магия действовала слишком по-разному, чтобы исходить из одного источника. Причина, по которой доспехи вернулись, когда она воскресла, заключалась в том, что они были привязаны к ней.
     Мы уже видели ее эфирный костюм и ее уникальное заклинание уровня выше Архимага.
     Большинство людей не смогли бы одновременно подключиться к такой силе. Не то чтобы они не могли с этим справиться; этот процесс просто не сработал бы, за исключением крайне редких обстоятельств.
     И она также была привязана к другому элементу эфирных технологий: величайшему из своих орудий.
     Оружие любило ее.
     Следующая группа врагов вообще не устраивала засады. Они шли прямо на нас по коридору, и один из тех, кто шел сзади, был фигурой в черном капюшоне с трубками, выступающими из тени там, где должно было быть его лицо.
     Пастух, один из киборгов-магов, интегрированных в Легион. Хотя я мог обращаться с ними магически, они давали мне неприятный контроль над остальной частью местного Улья.
     Район напрягся, чтобы двинуться вперед, но мне удалось поймать его за плечо, прежде чем он бросился вперед и убил всех.
     Я кивнул Соле. — Разве ты не хочешь дать ей шанс?
     — Ты прав! Это было грубо с моей стороны.
     Сола выпустила еще один луч из пистолета, который в прошлый раз уничтожил весь зал, но теперь он врезался в мерцающий щит, созданный взмахом руки Пастуха.
     Не магия. Стандартный щит звездолета, создаваемый Ульем вокруг нас.
     Сола выпустила пистолет и поменяла его местами, когда увидела, что выстрел не принес никакой пользы.
     — Приближаюсь! — крикнула она.
     Затем она оказалась в самой гуще событий.
     Наблюдать за ее работой было столь же привычно, сколь и впечатляюще. Все равно что наблюдать за одним из визирианских Рыцарей Неба в действии.
     Она разносила Опустошителей на части, словно они были пешками, и Пешки, казалось, испарялись, просто приближаясь к ней. Зал наполнился непрерывным громом; грохотом ее оружия. Не имея выживших, которые могли бы укрыться, она представляла собой непреодолимую стену из серого металла.
     Конечно, Железный легион играл не по честным правилам.
     Когтистые руки Епископа вырвались из стен вокруг нас, напоминая мне, что он все еще был интегрирован в Улей. Стальные кончики пальцев врезались в мои барьеры, что заставило меня сосредоточиться на их укреплении; епископ уже приспособился к моей магической специальности и применил некоторые контрмеры.
     Однако у него не было особого пристрастия к Району.
     Визири держал одну руку в другой руке, сжимая усиленную конечность из живой стали и чужеродной плоти, как будто это был надоедливый червяк.
     — Я не думаю, что она будет возражать, если мы сейчас пройдемся, — сказал Рейон.
     — Да, она занята. Давай не будем ее беспокоить”
     Я достал свою палочку, и он активировал свой меч. Снова вспыхнул красный свет, и я послал струи воды, пронзающие каждого Железного легионера, которого смог увидеть.
     Каждая часть коридора была разорвана в клочья, за исключением участка, где стояли выжившие люди. Они с благоговением оглядывались по сторонам; даже оглушительный звук был сведен к терпимому уровню, потому что я настолько хорош.
     Единственным оставшимся был Пастух в капюшоне со щитом перед собой, и Сола проткнула щит острым приспособлением, которое, как я предположил, было сделано именно для этой цели.
     Пастух приготовил Эфир для чего-то, что, вероятно, было бы отвратительным и впечатляющим, если бы я позволил ему это сделать. Я рассеял собранный им Эфир, как ребенок, бьющий ногой по замку из песка, и Сола снесла ему голову.
     Визор Солы просканировал зал. Район показал ей поднятый большой палец.
     — Кто вы такие? — спросила она нас.
     Приятно, когда твою работу ценят по достоинству.
     Улей задрожал, и мы с Солой посмотрели вниз. Должно быть, наши заклинания обнаружения снова сработали одновременно.
     — Похоже, Епископ прорвался сквозь мои печати на силовом ядре, — сказал я. — Корабль?
     Сола бежала впереди нас, Район бежал за ней трусцой, а я использовал свое левитационное кольцо, чтобы плыть вместе с гражданскими. У кольца был ограниченный запас энергии, но люди были измотаны. И мне больше не хотелось бежать. Район и я уже прошли половину Улья, чтобы в первую очередь догнать Павший Меч.
     Конечности вырвались из стен, чтобы опутать нас, щиты упали, чтобы сковать нас, а с потолка посыпались заклинания, чтобы проверить мою защиту.
     Пробираясь сквозь этот Железный Улей, я чувствовал себя более расслабленным, чем когда спал на борту "Лунного света". Я и не представлял себе, как это обнадеживает — иметь союзников, на которых я могу положиться.
     Наконец-то я был в безопасности.

[]
     Железный Король почувствовал, как к нему возвращается сознание в лучах великолепной жизни.
     В первое мгновение он понял себя и свое положение. Он находился в процессе рождения — магия и сила вливались в него, сплетаясь в сложный узор, создавший его разум, — когда этот процесс был прерван. Он был запечатан, без сознания, его тело было запущено в звезду.
     Даже для него это означало разрушение.
     Но не смерть.
     Он протянул закованную в сталь руку к своей груди, где было прикреплено устройство шедевральной работы Эфиртех. Это напоминало обсидиановую клетку, наполненную кричащими механическими лицами, и провода тянулись от нее, чтобы вонзиться в его тело.
     Для глаз смертного устройство показалось бы гротескным. По крайней мере, он так предполагал. Для него это было прекрасно.
     Устройство было разработано, чтобы привязать его разум и дух к Железному легиону. В некотором смысле, это был запасной вариант. И оно сослужило свою службу.
     Клетка наполовину расплавилась от напряжения, лица внутри распухли и покраснели, как у больных. В течение нескольких недель он работал сверхурочно, чтобы воссоздать его сознание и привязать его к новому телу.
     Как бы дорого и сложно ни было создать тело Железного Короля, создать разум было в десять раз сложнее. В прошлом Легиону это удавалось всего четыре раза.
     А теперь пять.
     Без этой эфирной технологии он был бы уничтожен, как и его предшественники. Во вспышке любопытства он задался вопросом, откуда взялось это устройство.
     Прежде чем он закончил формировать мысль, обширная сеть разумов по всему Железному Легиону предоставила ему ответ. Это устройство было заказано предыдущим Железным королем четыреста стандартных лет назад.
     Это не было завершено вовремя, чтобы спасти того Короля, и после его смерти Легион превратился в щепки и был рассеян по Темному Пространству. Только недавно они собрали достаточно ресурсов, чтобы построить еще одного Железного Короля.
     Без этой эфирной технологии эти ресурсы были бы потрачены впустую.
     Устройство было практически уничтожено при попытке вернуть его к жизни. Срок его службы подходил к концу, но это сделало его уникальным. Его разум был не только восстановлен, но и связан с Железным легионом теснее, чем кто-либо из его предков. Это дало ему новую возможность.
     В отличие от своих предшественников, у него был шанс стать по-настоящему бессмертным.
     Легиону никогда не понадобится правитель после него.
     Последний Железный Король наклонился, осматривая себя. Он все еще был привязан к стальному столу, большая часть его тела была разомкнута, а органы обнажены. Значит, еще немного, прежде чем он станет полноценным. Ему потребуется время, чтобы исцелиться и повзрослеть.
     Тем временем он учился.
     Он начал с того, что узнал о человеке, который временно уничтожил его. И о новом интригующем корабле этого человека.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТЬ


     Трудно сказать, какая из моих многочисленных атак на Ульи Железного Легиона была моей первой.
     На самом деле, у меня был “первый” рейд на Улей в большинстве моих жизней. В одной жизни мой первый рейд на Улей состоялся, когда меня наняли в качестве мага запасного отделения оперативного отряда Галактического союза. В другой жизни я сопровождал своего наставника в рейде по спасению нескольких пленников. В тысячу раз лучше быть жертвой Железного легиона, чем пленником.
     В другой раз я был один.
     Ни один из этих опытов не был тем, который я хотел бы повторить.
     Когда я был в отряде, мы были добычей, совершавшей набеги на логово хищника. Мы не понесли потерь, но это была напряженная, вызывающая клаустрофобию, паническую операцию, похожую на попытку проскользнуть сквозь ночной кошмар.
     С моей наставницей мы были охотниками. Я имею в виду, она была. В то время я был всего лишь учеником. Тем не менее, это был молниеносный налет, который довел нас обоих до предела и вымотал морально и физически. Это длилось не более сорока пяти минут, потому что, если бы это произошло, Улей опутал бы нас, и я был бы одним из тех Пастухов в черном капюшоне.
     Нет ничего хуже, чем то время, когда я был заперт в Улье один. Мне приходилось использовать шесть заклинаний поиска пути одновременно, доводить свое тело до предела, бегая взад и вперед по лабиринту жилых коридоров, и ограничивать свою магию, чтобы избежать внимания Епископа.
     Чем больше Железный легион знал обо мне, тем лучше они могли меня выследить, и последнее, чего я хотел во всей вселенной, — это предстать перед Железным Королем.
     В той жизни Сола спасла меня.
     После моего ритуала в этой жизни я мог вторгаться в Железные Ульи в одиночку, как само собой разумеющееся. По сравнению с этим, когда Район и Сола стояли у меня за спиной, заниматься серфингом в облаках на Сириллии было солнечным днем.
     Сола была так же бдительна, как мои заклинания обнаружения, знала Железный Легион вдоль и поперек и обладала почти неисчерпаемым арсеналом оружия. И не только это, но и то, что мне не нужно было оставлять ее в живых.
     Пленники делали ее уязвимой, но с нами, прикрывающими их, она могла весело перебить досыта легионеров.
     Честно говоря, этого было достаточно, но Район тоже был там. Любые Пешки или Опустошители, которых Павший Меч убила недостаточно быстро, были разрублены пополам красным светом. Он вел себя так, словно прогуливаться по коридору и убивать монстров было его повседневной работой, и мы непринужденно беседовали, пока он взрывал заряжающегося Опустошителя легким взрывом алой энергии.
     Они оставивили меня в тылу, я плыл по течению, и мне ничего не остается, как окружить гражданских барьерами. Они были вложены в такое количество слоев оберегов, печатей, щитов, блоков заклинаний и буферов, что они не почувствовали бы ничего, кроме легкого дуновения ветерка, если бы Улей действительно взорвался.
     Возможно, это был первый раз, когда я чувствовал себя в такой безопасности, оставляя все своим товарищам. Если бы я продолжал парить и вздремнул, мы бы справились.
     Однако епископ этого не знал. Он шел на все.
     Зал перед нами рухнул, когда появились десятки рук, но я сохранил целостность зала барьером в форме туннеля.
     По общему признанию, это было немного утомительно. Если бы я уже не был готов к заклинанию, нам пришлось бы пробить стену и тащить защищенных заклинаниями людей через космос.
     Мы могли бы это сделать, но это было бы хлопотно.
     Вместо этого мы поспешили через усиленный заклинаниями коридор и оказались снаружи Улья, на самом краю его атмосферного поля. Там я остановился и заколебался, не уверенный, стоит ли нам входить на корабль.
     Звездолет Солы оказался не таким, как я ожидал. Из того, что я помнил о ней, она лучше заботилась о своем оборудовании.
     Она привела нас к старенькому, квадратному военному крейсеру Галактического Союза. Я не знал, купила ли она его из вторых рук или подобрала сама. Ржавый трап заскрипел, выдвигаясь.
     Сола увидела, что я смотрю на рампу, и, несмотря на Епископа, рычащего на нас из медленно деформирующегося Улья, она сочла мою заботу более насущной. — Смогут ли ваши печати удержать корабль вместе?
     Это не внушало доверия.
     — Ты думаешь, она может быть не пригодна для полета в космос?
     — Мне нужен новый корабль.
     Это было удобно. У меня были для нее хорошие новости на корабельном фронте.
     Мы отправились в путь на старом "юнкерсе". Я произнес столько заклинаний, что стены покрылись медленно вращающимися магическими кругами, но настоящая связующая работа происходила под поверхностью. Я привел в порядок двигатели, подпространственный привод, генератор щита и все устройства, до которых смог дотянуться.
     Меня беспокоило, как много из них в один неудачный день развалились на части.
     Большинство выживших в Улье смотрели с благоговением на мою магию, но я надеялся произвести впечатление именно на Солу. Она достаточно разбиралась в магии, чтобы оценить то, что я сделал, по крайней мере, после того, как она более внимательно осмотрела корабль, и я с нетерпением ждал ее сюрприза.
     Однако сначала она удивила меня. Когда мы отходили от Улья — массивной, выпуклой груды железа, бурлящей и пульсирующей энергией, пока Бишоп перестраивал ее структуру и пытался отменить самоуничтожение, — Сола не убрала стыковочную рампу обратно.
     Вместо этого она подошла к краю. Атмосферное поле корабля оставалось устойчивым, но на таком дрянном корабле, как этот, вряд ли хотелось на это рассчитывать.
     Тайком я ввел еще несколько исправлений в системы корабля. К тому времени, когда я закончу, старый ржавый крейсер будет новее, чем когда я садился на него.
     Сола склонила забрало в сторону, в сторону Района. Он оставил других людей на одну палубу выше, где не было открытых дверей, выходящих в пустоту космоса. Мудро с его стороны.
     — Ты хотел посмотреть мой пистолет? — спросила она.
     Он упер руки в бока. — Да, мэм, хочу!
     Как и я. У меня остались приятные воспоминания о том, как она взорвала маленькую луну.
     Она снова вытащила свою ручную пушку, и в очередной раз я чуть не поддался влиянию истории, которую она рассказывала. Пульсирующая в ней красно-оранжевая энергия была расплавленной силой, разрушавшей миры. Вспышки огненных лезвий, появившиеся перед его стволом, были мечами, разрывающими пространственные барьеры. Его изящный дизайн напоминал кинжал, способный пронзить сердце солнечных драконов.
     Чтение магии звучит абстрактно, когда вы так это излагаете, но это более интуитивно, чем кажется. Я был чувствителен к впечатлениям, которые вызывало оружие Солы, и они ни в коей мере не уступали впечатлениям от моего посоха.
     Что означало, что на Соле Павший Меч было три артефакта мирового класса, а не два. Ее исключительная совместимость с Эфирным оружием была главной причиной, по которой она так долго продержалась в своем крестовом походе в одиночку против Железного легиона.
     Это все еще было впечатляющее зрелище, когда она наконец выстрелила из своего оружия.
     По этой причине ее называли Павшим Мечом.
     Оранжево-красная энергия вырвалась из дула ее пистолета в виде столба силы, который казался толщиной всего в молекулу. В тот момент, когда она возникла, зрелище напомнило мне мост. Или, возможно, клинок длиной в милю, вонзающийся во врага.
     Затем этот враг взорвался.
     Железный Улей, пронзенный светом ее оружия насквозь, взорвался полностью.
     Мы ничего не слышали, пока ударная волна не достигла нас, и в этот момент это был просто глухой рев, ударяющийся о наши щиты. Хотя щиты действительно мерцали так, как мне не нравилось, корабль заскрипел, когда его качнуло, и огни замерцали.
     Я подозревал, что без моего подкрепления корабль развалился бы на части. Если бы Сола была одна, ей, вероятно, было бы все равно.
     Она, конечно, не выглядела встревоженной, когда нажала на кнопку, чтобы убрать рампу. Или когда ей пришлось нажать на нее еще три раза, прежде чем она сработала. Я предпочел думать об этом как о ее вере в то, что я защищу мирных жителей.
     Она кивнула каждому из нас по разу, а затем, к моему удивлению, сняла шлем.
     Личборны почти повсеместно красивы по человеческим стандартам. Они должны быть такими; их предки были созданы людьми на заказ, чтобы быть безупречными. Сола не была исключением, но предпочитала этого не показывать. В прошлый раз я работал с ней несколько месяцев, прежде чем увидел ее без шлема.
     Ее серая кожа была гладкой, а черные волосы блестящими и густыми, хотя она стригла их достаточно коротко для ношения шлема. Зеленый свет в ее глазах придавал ей неземной вид, а черты лица были… Я бы назвал их "кукольными", но в том смысле, что они выглядели так, словно принадлежали статуе.
     В целом, ее внешность была такой, какой я ожидал бы от модели, продающей косметические процедуры в интернет-магазине, а не от закаленной в боях наемницы.
     Вот почему она так редко показывала свое лицо.
     Но тогда человеческие ожидания здесь были неприменимы. Личборны не накапливали износ так, как это делали люди, и хотя опытные воины-личборны получали шрамы, как и люди, у Солы было свое пламя воскрешения. У нее не было шрамов.
     В этом мы с ней были похожи. Иногда я скучал по своему.
     — Я должна представиться должным образом, — сказала она. — Сола Калтер, наемник. Если это не Железный легион, позвони кому-нибудь другому.
     Это был ее девиз, который она повторяла тысячу раз, и ее голос звучал намного богаче без мешающих динамиков шлема. Она выглядела и говорила стоически, но в ее словах был насмешливый подтекст, который не прошел сквозь броню.
     Район вытер слезу с глаза. — Ты чувствуешь это? Это встреча друзей.
     Одно веко Солы дрогнуло.
     Я протянул ей руку. — Варик Валленар, сертифицированный Союзом верховный маг.
     Она взяла мою обнаженную руку в перчатке и нежно пожала ее, хотя ей не нужно было быть такой осторожной. Моя мантия и амулет удержат мою руку на месте, даже если она попытается оторвать ее. По крайней мере, на какое-то время.
     — В Сублинии говорится, что ты убил Короля, — сказала она.
     — Только помешал ему родиться.
     Она коротко наклонила голову, подтверждая мое заявление, хотя я не мог сказать, поверила она мне или нет.
     Район скользнул рядом со мной, как будто пытался прокрасться, чтобы сфотографироваться. Он протянул руку. — Район Райт!
     — Я уже встречала тебя.
     — Только не без шлема!
     Она снова неохотно пожала ему руку, и на этот раз она была не так нежна, как со мной. Конечно, в этом не было необходимости. Район, вероятно, этого не заметил.
     Сола быстро отпустила его руку и снова посмотрела на меня. — Что привело тебя сюда? С тобой заключил контракт Профсоюз?
     Пока она говорила, ее броня распалась на частицы. Похожие на синие кубики. Она осталась в сером летном костюме и стояла плашмя на палубе, что стало еще одним сюрпризом. Она редко снимала броню перед людьми, которые могли в нее выстрелить.
     Мои глаза доставали ей только до подбородка. Ее рост не зависел от доспехов.
     — Что ты знаешь о Последнем горизонте? — Спросил я.
     Она нахмурилась. — Это соревнование было настоящим?
     — Я Капитан, и я хотел бы, чтобы вы присоединились к нашей команде.
     Район согласно кивнул.
     Сола немного подождала. — … есть еще что-нибудь?
     — Мы намерены уничтожить Железный легион, — сказал я.
     Я с нетерпением ждал ее реакции на эту новость, но все, что я увидел на ее лице, было сомнение. Горизонт связалась с Солой по поводу процесса виртуального отбора, но она отказалась, что говорило о том, что она не верила в возможности звездолета "Зенит".
     Я не мог винить ее, поэтому продолжил. — Корабль скоро свяжется с нами, и мы покажем вам полную демонстрацию. А пока, как насчет того, чтобы расселить наших гостей? Я подозреваю, что у вас тоже есть награда, на которой можно заработать.
     — Только постоянная премия Профсоюза за Улей, — сказала она, и мне показалось, что я уловил нотку разочарования. — У меня был контракт только на гражданское грузовое судно с премией для всех выживших.
     — Их корабль добрался? — Спросил Район.
     Сола многозначительно посмотрела в иллюминатор на поле тлеющих обломков, которое когда-то было Железным Ульем. Который сам был сделан из металла разбившихся звездолетов.
     — Нет, — сказала она.
     Он щелкнул пальцами. — Какая досада.
     Веки Солы снова затрепетали.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ


     Бенри Валленар был в серьезной опасности.
     Он распространил свои копии по всей галактике, каждую из которых создал в Зеркале Безмолвия с такой тщательностью, что они были неотличимы от настоящих. Идеальные суррогаты и дублеры тела, хотя ему приходилось время от времени заменять их.
     Таким образом, он должен был получить предупреждение еще до того, как его реальная жизнь оказалась под угрозой.
     Даже его версия, работающая в штаб-квартире корпорации "Валленар", была рожденным магией клоном. Никто не должен заподозрить, что его первоначальное "я" было занято деловыми переговорами на борту роскошного крейсера с бокалом небесного вина в руке, в окружении хорошо одетых представителей всех основных разумных видов.
     Он начал подозревать, что находится в опасности, только когда люстра над головой затряслась, а ропот толпы на мгновение притих от удивления.
     Он понял, что находится в опасности, когда телохранители схватили его за руки и потащили по коридору. Через три секунды вспыхнули красные огни и завыли сирены.
     Один из его охранников позвал на помощь по внутренней линии связи, все больше впадая в панику, поскольку не получил ответа.
     Именно тогда Бенри понял, в какую беду он попал на самом деле. Он стряхнул с себя защиту и, вместо того чтобы позволить себе почувствовать страх, встретил его с гневом.
     Он протянул руку. — Посох!
     Охранник активировал Подпространственное запоминающее устройство, дорогую часть эфирных технологий, и забрал посох Бенри. Органическое серебро, очищенное из костей зеркальных драконов, покрытое голубым кристаллом тени и зачарованное специально для его Зеркала Безмолвия.
     Он пел на ходу. Поэтому, когда Пешки Железного легиона понеслись к ним по устланному ковром коридору в потоке плоти и металла, он был готов.
     Или он так думал.
     Он поперхнулся своими первыми словами, когда увидел — и почувствовал — отвратительных существ. Он когда-либо видел Пешек только на вспомогательной линии или в отчетах о последующих действиях. Он был не готов к тому, что они вызывали просто выворачивающее наизнанку неприятие с первого взгляда. Ничего такого неправильного не должно существовать.
     Но заклинание уже было готово, поэтому он вздрогнул всего на мгновение, прежде чем выкрикнуть пусковое слово.
     Его охранники открыли непрерывный огонь по массе металла и мышц нежити. Их винтовки не были идеальными для сражения с Железным легионом — оружие было выбрано для боя на корабле, и поэтому им приходилось снижать мощность. Они не могли допустить пробоины в корпусе.
     Хотя, как оказалось, оружие работало просто отлично, если увеличить его огонь в четыре раза. Каждый их выстрел сопровождался тремя дополнительными черно-белыми копиями, которые разнесли Пешек в клочья.
     Корабль снова тряхнуло, и, прежде чем Бенри успел сориентироваться, коридор позади него взорвался внутрь. Вошли три гуманоидные фигуры с ожившей плотью и фигурами киборгов более высокого качества, чем пешки.
     В центре был Опустошитель. По крайней мере, он отдаленно напоминал те, что были в сублинейных фильмах. Мускулистый мужчина-визири, его кожа побледнела до нездорового розового цвета, а жизненно важные органы были приварены к пластинам брони. Все три его глаза были заменены машинами, а из левого предплечья вырос ствол пистолета, в то время как в правом вырос меч.
     По бокам от него стояла пара Овчарок, и, по крайней мере, они оставляли большую часть своего внешнего вида на усмотрение воображения. Немертвые маги носили посохи из кости и металла и были одеты в мантии с достаточно глубокими капюшонами, чтобы он не мог видеть их лиц.
     Рука Бенри крепче сжала посох. Один Пастух в отдельности уже представлял бы угрозу. Он не был боевым Архимагом, хотя и думал, что сможет пробиться сквозь толпу с более совершенным снаряжением. Против двух Пастухов у него не было шансов, даже если бы его охрана справилась с Опустошителем.
     Его охранники уже стреляли, но, конечно, это было бесполезно против Пастухов. У них не было никакой экзотической магии, но их щиты были хорошо натренированы. Бенри был уверен, что даже Варику было бы трудно так быстро воздвигнуть барьер.
     Он пытался найти способ избежать того, что казалось неминуемой смертью, когда трое Железных легионеров остановились. Опустошитель несколько натянуто поклонился в пояс.
     — Бенри Валленар. Мы здесь, чтобы передать приглашение от имени Железного Короля.
     Голос Пастуха звучал хрипло от редкого использования.
     Весь мир Бенри вращался. Он никогда не ожидал, что будет вести переговоры с Железным легионом.
     По своему обыкновению, когда он был напуган, он притворился, что ничего не случилось. Он тяжело вздохнул и передал свой посох одному из своих охранников. — Грубовато для приглашения, не так ли?
     — Ты бы откликнулся на приглашение по внутренней линии? — спросил Пастух, и Бенри не мог сказать, был ли его сухой тон вызван юмором или мумифицированными голосовыми связками.
     — Тем не менее. Думаю, я лучше умру здесь, чем присоединюсь к вам двоим. — Бенри потушил сигарету, чтобы показать, что он не напуган, хотя и не прикуривал ее с помощью магии. Он был слишком взволнован.
     Другой Пастух, молчаливый, поднял руку и нарисовал магический круг. Его Эфирные знаки были сделаны из розово-оранжевого огня, и они слегка вращались, когда он рассматривал их.
     — Безопасность и покровительство на все время вашего сотрудничества с Железным Королем, — продолжил разговорчивый Пастух. — Никто не причинит вам вреда, включая самого Короля. На самом деле, он будет считать себя ответственным за ваше благополучие.
     Бенри внимательно изучил контракт. Он хотел бы проконсультироваться со специалистом, но у него был большой опыт в магических контрактах. Ему потребовалось всего пять минут анализа, чтобы определить, что контракт был законным.
     Хотя, кто знает, на какие трюки способен улей людоедской нежити?
     — Не похоже, чтобы у меня был большой выбор.
     Пастух пожал плечами. — Если ты согласишься, мы обязаны обеспечить твою безопасность. Если ты нет, мы… нет.
     Механические глаза Опустошителя вспыхнули красным.
     Бенри наклонился вперед, как будто хотел подать знак, но заколебался. Чем дольше он будет затягивать этот процесс, тем больше вероятность прибытия помощи. — А все остальные на корабле?
     — Нам не давали таких контрактов ни для кого другого.
     Он старался не оглядываться на своих охранников. Они верно служили ему, но теперь он ничего не мог для них сделать.
     Бенри погладил подбородок. — Мне кажется, что…
     — За вами никто не придет, — перебил Пастух. — С вашим флотом безопасности разобрались до того, как мы достигли этого корабля. Теперь они поддерживают Легион.
     Бенри расписался.
     Затем его унесли, и он мысленно проклинал своего сына. В следующий раз, когда Варик найдет Железного Короля, он должен распорядиться им должным образом.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ОДИН


     Когда голос Горизонт в моем сознании сказал, что она может отозвать нас на корабль, мы еще не совсем закончили. Нам потребовалось некоторое время, чтобы высадить гражданскую команду в колонии, откуда они прибыли, и еще больше, чтобы оторвать маленькую девочку от ноги Солы.
     Я осмотрел кое-какие достопримечательности колонии, пока Сола выполняла свои поручения, а Район заключил контракт на внештатное вознаграждение. Примерно через пятнадцать минут он вернулся с первым преступником под мышкой, затем взял еще одну награду и снова ушел.
     "Осмотр достопримечательностей’ в колонии Галактического Союза не займет много времени. Колонии — это просто гигантские металлические колеса, внутри которых набиты люди. Внутри все они, как правило, выглядят одинаково: шумными и бесцветными. При таком количестве людей и ограниченных ресурсах губернаторы колоний тщательно контролируют все, от строительных площадок до транспортного потока.
     Я прошел через местное отделение Совета по магическим исследованиям, для чего было полезно иметь сертификат Верховного мага Союза. Я проверил несколько публично заявленных проектов и быстро ушел.
     Было несколько творческих идей, но ничего, что могло бы привести к результатам. У меня были лучшие перспективы в местном магазине десертов, где они покрывали замороженные сливки из репликатора желтыми ягодами, которые выращивали в саду за домом.
     Я убил всего час или около того, когда получил звонок по внутренней линии от Солы вместе с ошеломляющей новостью о том, что она уже закончила здесь.
     Получение награды за уничтоженный Улей заняло некоторое время, но ей быстро заплатили за возвращение выживших. Она казалась удивленной, как и я. Наемники и охотники за головами редко получали свою зарплату вовремя или так, как планировалось.
     — Приятно было поработать с вами, — сказала Сола через мою консоль. -Свяжитесь со мной, если у вас возникнут проблемы с Железным легионом.
     Она собиралась прервать связь, я почувствовал это. Я прочистил горло. — С тобой мы могли бы нанести Легиону гораздо более сильный удар, чем этот.
     — Это по поводу “Последнего горизонта”?
     Возможно, она мало что знала о легендарном звездолете, но знала достаточно, чтобы быть настроенной скептически.
     — Клянусь Эфиром, это настоящий звездолет Зенит, — сказал я. Это не обязательная клятва, но волшебники все еще опасались ее нарушать. — Мы пришли завербовать вас, потому что нам нужен эксперт по Железному легиону.
     Это была только одна причина, но она была правдой.
     — Кроме того, — сказал я, — ты не должна быть слишком привязана к своему нынешнему звездолету.
     Пока Сола раздумывала, что сказать, я указал на небо. — Корабль сообщает, что вы приглашены.
     Она холодно посмотрела на меня, и я смог прочесть сомнение, скрывавшееся за этим невыразительным взглядом.
     Если бы не наши экстраординарные способности, она бы приняла нас за сумасшедших. Или за верующих в какой-нибудь малоизвестный культ.
     Учитывая то, что мы показали ей в Железном Улье, ситуация стала еще хуже. По ее мнению, наши способности сделали нас более надежными, но и с нами было сложнее иметь дело. Если бы мы были здесь, чтобы обмануть ее, ей было бы трудно сбежать от Верховного мага и могущественного воина Визири.
     — Встретимся на моем корабле, — сказала она наконец, и это был более четкий ответ, чем я ожидал. — Мне нужно полное объяснение.
     Я мог бы посочувствовать этому. Я сам все еще ждал полного объяснения.
     Я встретил ее на борту ее ржавого, скрипучего корабля в доке колонии. Изнутри я слышал голос из громкоговорителя дока, объявляющий об отправлениях и прибытиях, что было плохим знаком. Лучший корабль был бы звуконепроницаемым.
     Мне не потребовалось много времени, чтобы объяснить Соле ситуацию с Последним горизонтом. Когда я закончил, она на долгую минуту задумалась. Каждый раз, когда я пытался что-то сказать, она качала головой и продолжала думать.
     Наконец, она встретилась со мной взглядом, скрестив руки на груди, и ее глаза вспыхнули зеленым. — Значит, с полным экипажем корабль будет достаточно мощным, чтобы победить Легион?
     — Это то, что она говорит.
     — Что ты об этом думаешь?
     — Я думаю, она не рассказывает нам всего, но и не лжет. Я видел контракт с командой.
     — И если я выполню запрос для тебя и Района, ты поможешь мне сражаться с Легионом?
     — Район.
     — Вопрос остается в силе.
     — На самом деле, победить Железный легион было моей просьбой. Ты все равно получишь возможность выполнить свое желание.
     Сола погладила подбородок и уставилась на пятно ржавчины на внутренней обшивке своего корабля. Я практически мог читать ее мысли. Ей понадобится больше информации, но все будет зависеть от того, считает ли она, что может доверять нам. И сможем ли мы победить.
     Я решил подтолкнуть ее еще раз. Я поднял левую руку, несколько раз быстро коснувшись экрана своей консоли, и отправил ей файл.
     — Прими это, — сказал я ей. — Это видеофайл с моего процессорного имплантата, сделанный чуть больше месяца назад.
     Она открыла свою консоль и начала смотреть в нее. Я не мог видеть, что видела она, но я знал, что она смотрела видео.
     С моей точки зрения, это показало бы мое вторжение в Улей и уничтожение Железного Короля.
     — Я думала, это корпоративная пропаганда, — сказала она. — Ты действительно убил короля.
     Ее поиск подтвердил, что видео настоящее, и это было облегчением. Я волновался, что она даже не поверит видеодоказательствам.
     Теперь, когда она в какой-то степени доверяла мне, я отправил ей еще одно видео. Входим в Последний горизонт.
     Она молча наблюдала за этим. Это было короткое видео, показывающее лишь короткие фрагменты моего взаимодействия с Горизонтом, но этого было достаточно, чтобы показать, что звездолет был необычным.
     Наконец, она заговорила. — Это ловушка?
     Я не ожидал, что она спросит об этом так прямо. — Это не так.
     — Тогда я поговорю с вашим кораблем. — Она кивнула на корабль вокруг нее. -Дайте мне координаты, и я последую за вами.
     Я с нетерпением ждал этого. — Координаты не нужны. Просто возьми меня за руку.
     Она посмотрела на мою руку, и я придал своему лицу уверенное и загадочное выражение, которое закон обязывает практиковать каждого Архимага.
     Сола окинула меня беглым взглядом, затем пожала мне руку.
     Синий свет поглотил нас обоих.
     Когда мы снова появились в центре Последнего горизонта, окруженные каменными табличками, изображающими шестерых членов экипажа, мы с Солой больше не держались за руки. Я посмотрел на нее, надеясь увидеть ее потрясение.
     Я вообще не видел у нее никакого выражения лица, потому что она была одета в свои полные серые доспехи и держала пистолет обеими руками.
     Ее голос раздался из динамиков скафандра. — Где я?
     Сидевший через стол Район схватился за голову. — Нет! Преступник был в моих руках! Что, если он причинит вред кому-то еще?
     Он заметил Солу и выпрямился. — О! Добро пожаловать на Последний горизонт, Сола!
     Ее забрало было повернуто ко мне в ожидании объяснений, и дуло ее пистолета не было совсем направлено мне в грудь.
     — Магия транспортировки на большие расстояния, — сказал я. — Не моя.
     Горизонт материализовалась в центре комнаты, склонившись над сложенными руками. — Боюсь, это моя магия. Добро пожаловать на борт ”Последнего горизонта.
     ПистолетСолы был направлен на нее. — Вы корабельный искусственный интеллект?
     Я — Мировой Дух корабля. Вы должны в какой-то степени понимать ситуацию, иначе я не смогла бы вызвать вас сюда. — Она махнула рукой, указывая на таблички на стенах. — Я — колесница героев, и в ней шесть сидений. Для меня большая честь предложить вам третье.
     Сола перевела взгляд с табличек на рогатую женщину. — Он говорит, что ты можешь избавить галактику от Железного Легиона.
     — Нет более достойной и героической цели. С моими силами и помощью других ты обязательно добьешься успеха.
     — Во что мне это обойдется?
     Улыбка Горизонта была успокаивающей и профессиональной.
     — Ваше участие в запросах других. На самом деле, поскольку уничтожение Железного легиона уже было целью Капитана, у вас должна быть своя собственная цель. Если остальным членам экипажа нужна ваша помощь в исполнении их желаний, они должны согласиться выполнить ваши.
     Дух спроецировала магический круг, описывающий наш обязывающий контракт, и визор Солы слегка вспыхнул, когда ее скафандр проанализировал его.
     Пока это работало, она посмотрела на Района. — О чем ты просил, Район Рит?
     — Райт, — рефлекторно поправил я.
     — Достаточно близко! — Сказал Район. — Защищать галактику от Эш'кинаар, Королевы Роя Д'Ниссов, если она когда-нибудь вернется!
     Шлем Солы наклонился, когда она оглядела его с головы до ног.
     — Рыцарь Отряда Титанов, — сказала она.
     — Теперь я Рыцарь Последнего горизонта! — Район принял позу.
     Сола хмыкнула. — Королева Роя может никогда не вернуться. Сколько нам еще ждать?
     — Срок действия его контракта составляет пять лет, — пояснила Горизонт. -Если это время истечет, он должен найти новый запрос, который команда согласится выполнить. Мы можем применить аналогичное положение к вашему контракту, если хотите.
     Изумрудное забрало перестало мигать, показывая мне, что доспехи Солы завершили анализ. Горизонт заставила контракт исчезнуть.
     Сола молчала, все еще размышляя, но я был уверен, что мы поймали ее. Чтобы победить Железный легион, она заплатит любую цену.
     — У меня нет другой просьбы, — наконец сказала Сола. — Если мы победим Легион, я буду удовлетворена. Где мне расписаться?
     Мое сердце воспарило. Меня удивило, насколько отрадно было иметь на борту еще одного друга. Если Горизонт выбрала Района, чтобы манипулировать мной или запугивать, я больше не возражал. Я уже думал о том, как бы мне занять последние три места.
     “Добро пожаловать, на бо… — начал я, но Горизонт прервала меня, пронесшись сквозь мое тело к Соле. Дух прижала свою рогатую морду к шлему Солы, ухмылка растянула ее лицо, а глаза расширились.
     — Нет, нет, нет! – сказала Горизонт. — В твоем задании нет проигрыша. Чтобы присоединиться к этой команде, ты должна поставить передо мной достойную цель!
     Рядом с ней появился вращающийся контракт, написанный сине-красными эфирными символами.
     Сола наколдовала пистолет и приставила к челюсти Горизонта. Внутрь, потому что Горизонт все еще была не более чем голографической проекцией, что Сола быстро поняла. Она опустила пистолет, но держала его наготове.
     Прежде чем Сола успела нам отказать, заговорил я.
     — Мы что-нибудь придумаем. Подпишите ее сейчас, а она сможет подумать о запросе позже.
     — Бессрочный контракт? — спросила "Горизонт", что, я был уверен, было притворным удивлением. — Она останется связанной со мной до тех пор, пока ее задание не будет принято и завершено. И, прежде всего, оставшейся команде придется согласиться.
     Район поднял руку. — Я согласен!
     Я был вполне уверен, что он не понимает ситуацию, да и не хотел понимать. Он уже считал Солу другом, поэтому был готов сделать все возможное, чтобы завербовать ее.
     Насколько я понимал, это было к лучшему. Я знал ее.
     — Она нужна нам, если мы собираемся победить Железный легион, — сказал я. — Чего бы это ни стоило.
     Рой заколдованных глаз заплыл за Горизонт в оттенках красного и синего, и мне показалось, что я услышал, как некоторые из них хихикают.
     — Ну что ж, тогда... Сола Калтер! Принимаете ли вы должность Меча Последнего горизонта до тех пор, пока ваш запрос не будет назван и выполнен?
     Сола оглядела всю сцену. — Хватит терять время, пойдем разобьем ульи.
     Горизонт хлопнула Солу обеими руками по плечам. Зеленый свет полился из Солы, заструился по рукам Горизонта и зажег внутреннее освещение корабля.
     На мгновение Мировой Дух звездолета засиял ярко-зеленым. Стены задрожали, и я смутно почувствовал, как что-то сдвинулось в остальной части корабля.
     Затем часть зелени исчезла с проецируемого тела Горизонта, оставив ее нарисованной в оттенках синего, красного и зеленого. Она потянулась, высоко подняв руки, как будто пробуждаясь от долгого сна. — Ааааа, я не могу дождаться, чтобы показать тебе мои новые системы вооружения. Добро пожаловать домой, мой новый Меч.
     Район нетерпеливо захлопал в ладоши. — Давайте отпразднуем! У нас есть торт? Или, я полагаю, вообще какая-нибудь еда? Я не ел… три дня? Я думаю, три.
     — Мне нужно поспать, — сказал я. — И нам нужен курс. Горизонт, отправь профили экипажа на мою консоль вместе с этим сводом правил.
     Она слегка поклонилась мне.
     — Как пожелаете, капитан. — Она разделилась на три проекции, ни одна из которых не была такой подробной, как ее единая форма. — Следуйте за мной, и я покажу вам каждому ваши комнаты.
     Каюта капитана звездолета "Зенит" была лучше, чем на Лунном свете, но это мало о чем говорило. У меня была койка, втиснутая в стену, экран, на который я мог проецировать свою консоль, устройство для синтеза еды и стол. Открытые двери показали мне компактную ванную комнату и небольшой шкаф. Вот и все.
     Я стоял в дверях и никак не прокомментировал свой первый взгляд. Трудно сказать, что я не была разочарован, хотя я сталкивался и с худшим. Мне нравились каюты побольше. За те две жизни, что я провел в хороших отношениях с корпорацией "Валленар", я побывал на самых роскошных космических кораблях, которые могла предложить галактика.
     Я знал, что устройства Зенит были разработаны с учетом утилитарности, а не комфорта, но все равно это было своего рода разочарованием.
     Несколько волшебных плавающих глазных яблок Горизонт плавали передо мной, наблюдая за моей реакцией. — Может быть, вы разочарованы, капитан?
     — Это прекрасно подойдет, Горизонт, спасибо, — сказал я. Я поставил ящик со своим посохом на землю. В любом случае, мне нужно было только личное пространство и место для сна.
     — Ты так мало веришь в меня, -сказала дух со вздохом. Она взмахнула рукой, и половина моего жилья растаяла, осталась только пустая комната без мебели. Исчезли даже шкаф и ванная.
     — Это была конфигурация по умолчанию. Вы полностью контролируете планировку своего жилья, включая его внутренние размеры.
     Она снова щелкнула пальцами, и пространство в комнате увеличилось вчетверо. Потолок вырос до двадцати футов в высоту, а стены выросли прямо из пола, разделив спальню, ванную и то, что я бы назвал столовой.
     Дверь спальни все еще была открыта, и то, что когда-то было плоской койкой, теперь превратилось в груду пушистых одеял и подушек. Ванная была почти такой же большой, как вся комната раньше, маленькие деревца росли в качестве декора вдоль того, что стало прихожей, а пианино росло прямо из пола. Там была даже статуя, сделанная из зеленоватого металла.
     Статуя изображала Горизонт с закрытыми глазами и раскинутыми руками, словно в благословении.
     — У вас есть доступ к консоли, — сказала Горизонт, выглядя довольной собой. — Не стесняйтесь изменять детали. Моя статуя, например, может стать намного больше.
     — Ладно, — признал я, — это было впечатляюще.
     Горизонт гордо выпрямилась.
     — Я не могла позволить тебе разочароваться во мне. А теперь я оставлю тебя отдыхать. Если я тебе понадоблюсь, тебе стоит только попросить.
     Она исчезла из виду, оставив меня осматривать мою новую комнату.
     Можно подумать, что вся тяжесть этого дня свалилась на меня. Что я не только нашел звездолет "Зенит", но и был принят в качестве его капитана. Что я могу идти, куда захочу.
     Но я слишком устал. Все, что я вспомнил, — это как мгновенно заснул.
     Я проспал четырнадцать часов подряд. После ритуала, который дал мне пять дополнительных жизней, это был первый раз, когда я проспал всю ночь без перерыва.
     На следующее утро я обнаружил, что Горизонт заменила мой гардероб. Со сверхъестественной степенью точности она воспроизвела всю мою одежду, которая была уничтожена во время уничтожения Луного света. Единственным исключением было то, что теперь у всей одежды где-то в дизайне была семиконечная звезда.
     Я был просто рад, что у меня есть что надеть.
     Когда я вошел на мостик, Район и Сола были увлечены оживленной дискуссией вокруг звездной карты системы, которую я не узнал. Они оба были одеты более небрежно, чем я привык их видеть: Район в красных брюках и белой рубашке без рукавов, Сола в тускло-сером летном костюме.
     Оба зрелища навеяли воспоминания о том, как мы жили бок о бок с ними раньше, в жизнях, которых никогда не было.
     — Тогда давайте сначала ударим по ним здесь, — сказала Сола, указывая на красное пятно, вращающееся вокруг Луны. — Если мы сделаем это в нужное время, Луна заблокирует сублинейную связь. Предполагая, что Варик сможет удержать свою магию от оповещения других Ульев, мы сможем отключить ее без предупреждения.
     Район повернулся, чтобы показать мне поднятый большой палец.
     — Он может это сделать! — сказал он с беспочвенной уверенностью.
     — И именно поэтому я должен ударить по этому. — Район развернул голографическую звездную карту, указывая на другое красное пятно. — Если мы втроем и Горизонт поразим разные цели, мы сможем уничтожить все Ульи в системе одновременно!
     Сола загибала пальцы, загибая точки.
     — Во-первых, даже я не могу взорвать Улей, пока он защищен. Во-вторых, мы до сих пор не протестировали оружие Последнего Горизонта. В-третьих, в любом случае, это ужасный план. Это зависит от того, что четыре дела идут идеально одновременно.
     — Я уверен, — сказал Район.
     Я отхлебнул кофе и сел на стул, который поднялся с пола вокруг звездной карты. — Горизонт поддерживает модернизированные системы независимо от того, находимся мы на борту или нет, пока мы остаемся командой, но пока мы здесь, она сильнее.
     Я знал это только из книги правил, которую она мне дала.
     — Если мы нанесем удар по Железным ульям, — продолжал я, — мы будем более эффективны как команда. — Я указал на звездную карту. — Так что же это?
     — Система Юнтра, — сказала Сола. — Легион собрал здесь пять ульев, и никто не знает почему.
     Она указала на голограмму, которая уменьшилась, показывая окружающие системы.
     — У меня есть теория. Ульи расположены так, чтобы блокировать доступ к сублинии из этой половины сектора. Я думаю, они что-то скрывают. Достаньте ульи, и мы увидим, что это.
     — Прежде чем мы начнем открытую войну, давайте убедимся, что сможем победить. — Я извлек файл со своей консоли и отправил его в голопроектор, перезаписав звездную карту. Теперь на нем было голографическое изображение человека в широкополой шляпе, с дерзкой ухмылкой и пистолетами, прикрепленными ко всем возможным местам на его теле.
     — Ты хочешь пополнить команду? — Спросила Сола.
     — Мне нравится его шляпа, — сказал Район.
     — Таннер Холл, — сказал я. — Наемный убийца и лучший пилот в галактике, по его словам. Что у него есть, так это навигационная магия и умеренное влечение эфирного техника к звездолетам. Подпространственные двигатели под его контролем быстрее, стабильнее и потребляют меньше топлива.
     Сола скрестила руки на груди, изучая внешность мужчины. Она не выглядела впечатленной. Даже “хммм” Района прозвучало более задумчиво, чем я ожидал.
     Конечно, у меня была еще одна причина хотеть, чтобы он был рядом. Из него вышел бы неплохой пилот, но он был другом. На самом деле, один из моих наставников; тот, кто в первую очередь научил меня магии поиска пути, а также тому, как летать.
     Моя магия быстро превзошла его, но он был незаменимым помощником у руля всего, что могло летать.
     — Он может управлять кораблем, — настаивал я.
     Горизонт проявилась рядом со мной.
     — Он достойно выступил в виртуальном испытании, — сказала она. В воздухе рядом с ней заиграли образы: звездолет, танцующий и кружащийся вокруг других, разлетающийся на куски.
     — Адекватно, — повторила Сола.
     — Если ты так говоришь, я тебе верю! — Сказал Район. — Он твой друг?
     — …в некотором смысле, — уклончиво ответил я. В этой жизни я никогда не встречал этого человека.
     — Хм.
     — Он немного улучшил бы мою маневренность и снизил бы расход топлива примерно на десять процентов, — сказала Горизонт. — Хотя, благодаря Капитану, большая часть моего топлива поступает прямо из Эфира.
     Я уставился на Горизонт, пытаясь понять, поддерживает она меня или саботирует.
     — Я думаю, мы можем добиться большего, — сказала Сола.
     Район не возражал, что означало его согласие с ней.
     Я все еще надеялся завербовать Таннера, но нам не нужно было решать это прямо сейчас. Благодаря чтению руководства Горизонта я лучше понял ее ограничения.
     — У нас еще есть время принять решение. Не так ли, Горизонт?
     — Конечно. На самом деле, нам нужно было бы миновать систему Юнтра, чтобы оказаться в пределах досягаемости последнего известного местоположения Таннера Холла.
     — Вот и все, — сказал я. — Дайте мне знать, что вы решите делать с ульями.
     Я допил остаток своего кофе и повернулся, чтобы уйти.
     — Если мы продолжим эту операцию, можем ли мы рассчитывать на вас? — Спросила Сола.
     — К сожалению, нет, — сказал я. — Я занят.
     Район удивленно уставился на меня. Сола выглядела озадаченной.
     Я виновато пожал плечами. — У меня занятия.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДВА


     Я прибыл на учительскую в Волшебной Башне во вспышке синего света.
     Это вызвало несколько удивленных взглядов на меня со стороны другого персонала, идущего к своим кораблям и выходящего из них, но не мгновенную панику, которая возникла бы, появись я подобным образом в любом другом месте.
     Здесь знали, что личная телепортация на большие расстояния невозможна, поэтому они будут выдвигать теории о том, как я, казалось бы, появился из ниоткуда. Заклинание невидимости? Возможно, я прилетел на соседнем корабле и воспользовался телепортом ближнего действия, чтобы привлечь внимание при выходе. Я был известен здесь как элементалист и специалист по связующей магии, так что, возможно, мне удалось использовать уникальную водную стихию.
     Я уверенно прошел сквозь них, мантия развевалась у меня за спиной, а выражение моего лица было таким, словно я радуюсь их вниманиею.
     Это подтвердило бы их подозрения, что я сделал это ради привлечения внимания, что подтолкнуло бы их к ложным размышлениям.
     Не то чтобы я был против рассказать им правду, но это избавило меня от хлопот. Они хмурились и бросали взгляды в мою сторону, пытаясь понять, что я сделал и почему.
     Эта реакция угасла, когда я обогнал других магов на пути в свой класс. Я кивнул тем, кого знал, и улыбнулся даже тем, кого не знал.
     Это был мой первый рабочий день после получения в наследство бесценного космического корабля. Я был в лучшем настроении, чем когда-либо с момента начала работы.
     Похожий на слизняка директор Порелл пополз по коридору, усики тянули его вперед. Его фигура занимала большую часть пространства, и мне пришлось бы протискиваться мимо его бледной кожи, чтобы добраться до двери класса, поэтому я просто отступил назад и подождал, пока он пройдет.
     Увидев меня, он просиял.
     — Профессор Валленар, с возвращением! У вас вчера были небольшие неприятности, не так ли? Я рад видеть, что ты в безопасности.
     Я хотел оглянуться, нет ли позади меня другого профессора Валленара, о котором я не знал. Порелл не хотел видеть меня в безопасности, он хотел увидеть, как мой обугленный труп извлекут из обломков звездолета.
     Мне также потребовалось мгновение, чтобы понять, о чем он говорит. — А, вы слышали о кораблях-охотниках?
     Порелл покивал головой.
     — Жаль. Железному легиону следует держаться Темного Космоса. Я слышал, ты показал Охотникам мощь Волшебной Башни. Рад за тебя.
     Он похлопал меня по спине мягкой влажной рукой, и я почти ожидал, что моя мантия защитит меня от этого.
     — Вы хорошо информированы, — отметил я.
     — Здесь начинало становиться одиноко. Мне приходилось смотреть в оба, чтобы убедиться, что ты добрался до нас.
     Я ответил на его шлепок по спине, хотя он был мягким и влажным. — Что ж, тогда мне есть что тебе показать.
     Я ожидал, что он выпалит в ответ что-нибудь язвительное, но он только рассмеялся. Если бы я наблюдал со стороны, я бы подумал, что мы действительно друзья.
     Он скользнул дальше, оставив меня перед дверью в класс, но я не могла пошевелиться.
     Директор Порелл ненавидел меня. Его возмущало, что Профсоюз позволил мне быть здесь, и он думал, что я был слишком высокомерен для своего же блага. Я и представить себе не мог, что все изменилось после моего отстранения.
     Кто-то насильно напоил его зельем сострадания, или он знал что-то, чего не знал я?
     Каким бы ни был ответ, я подозревал, что он мне не понравится.
     Я застыл перед дверью, пока какой-то студент не окликнул меня по имени.
     Когда я не ответил сразу, Мариала оглядела дверной проем в поисках признаков магии. Ее волосы цвета полуэтрила сверкали, как будто в них были спрятаны звезды.
     — Здесь что-то есть, профессор? — спросила она. — Что вы видите?
     — Просто давно не виделись. — Я распахнул дверь и вошел внутрь, где меня приветствовали ряды студентов на своих местах в аудитории. В прошлый раз только сорок студентов присутствовали лично, но все изменилось.
     Большая часть класса из ста человек присутствовала физически, остальные — в виде голографических экранов, проецирующих студентов, посещающих занятия дистанционно.
     До официального начала занятий оставалось еще минута или две, но ученики в Башне Магов не баловались. Они были здесь из военных академий или известных семей магов, так что большинство прибыло раньше меня.
     Хотя обычно большинство из них были голограммами. Что-то вдохновило их присутствовать здесь лично.
     Я подошел к пульту, служившему кафедрой, где меня ждала папка с уроками за день. Экран, занимавший всю стену позади меня, проецировал тему: ‘Нетрадиционное применение водных элементов".
     — Мы переносим сегодняшний урок, — сказал я, выключая экран. По классу пронесся ропот разочарования.
     Я посмотрел на них. — Это было большим разочарованием. Большинство из вас даже не элементалисты.
     Я побарабанил пальцами по боковой панели консоли, осматривая их. Они были беспокойными, вдохновленными, и некоторые из голограмм студентов уже включили мигающие огоньки, чтобы показать, что у них есть вопрос.
     Они что-то слышали.
     Сначала я задавался вопросом, узнали ли они о Последнем горизонте, но это все еще должно оставаться секретом. Никто, кроме меня, Района и Горизонт, не видел окончания цифрового отборочного турнира.
     Но в остальных раундах я сражался против одних из лучших бойцов галактики. И у этих студентов были очень хорошие связи.
     — “Вы видели, как я дерусь, не так ли? — Спросил я, и комната немедленно взорвалась криками.
     Я улавливал только одно-два слова то тут, то там, поскольку все пытались говорить одновременно, но суть была ясна. Пара студентов начали проецировать в воздух мои видеозаписи, каждая с точки зрения моих оппонентов.
     Большинство этих видеороликов были очень короткими.
     Громче всех кричал один из военных курсантов в первом ряду. — Я видел, как вы уничтожили ударную группу Союза! Зачем Вы учили нас погодным заклинаниям!?
     Он казался лично оскорбленным.
     Большинство других вопросов были не столь ясны.
     — Вы действительно…
     — Как Вы…
     — Почему Вы…
     — Я хочу услышать о…
     Я поднял руку, и когда этого оказалось недостаточно, я быстро наложил связывающее заклинание, чтобы исключить шум. Шепот тут же оборвался.
     — Многое произошло с тех пор, как я видел вас в последний раз, — продолжил я. — Это заставило меня пересмотреть свою позицию в отношении боевой магии. Начиная с сегодняшнего дня, я хотел бы начать учить вас драться.
     Я снял свое связывающее заклинание, но оно мне больше не было нужно. Все они молчали и застыли на своих местах, словно боялись, что я передумаю, если они будут дышать слишком громко.
     Мариала, сидевшая в дальнем конце класса, была одной из тех, кто приносил в класс планшет и стилус, чтобы делать заметки. Она могла записывать сеансы, но некоторые сочли полезным записывать свои мысли в режиме реального времени.
     Я указал на нее. — Мэриала Брешесс.
     Она встала, хотя в этом не было необходимости. — Да, сэр!
     — Допустим, я нашел способ наделить тебя своей силой. С этого момента ты полноправный Верховный маг. У тебя есть мой сертификат, мои знания, даже моя волшебная палочка. Что бы ты с ней сделала? — Для пущей убедительности я хлопнул своей настоящей палочкой по консоли передо мной.
     Палочка неодобрительно зажужжала. Его синий свет вспыхивал среди стальных пластин, и у меня сложилось впечатление, что она пронзит любого, кто попытается ее отобрать.
     Глаза Мариалы блуждали по классу, пока она размышляла, что ей следует и чего не следует говорить при других учениках, но я выбрал ее первой не просто так.
     У нее был бы ответ.
     — Я бы вернулась домой, — сказала она. — На моей планете нет военного Архимага, так что я могла бы обратиться в службу Планетарной безопасности.
     — И что бы вы сделали, обладая такими полномочиями? — Она колебалась, поэтому я добавил: — Мне не нужны никакие личные подробности, но я хотел бы услышать немного о вашей мотивации. Помогите нам понять вашу историю.
     Это имело бы значение для любого мага. Вид магии, которую она могла бы использовать, будет зависеть от того, как она определит себя перед Эфиром. Ее история имела значение.
     — У меня нет никакого авторитета в семье Бречесс, — продолжила она. — С должностью в планетарной безопасности они бы прислушались ко мне. Я смогла бы навести порядок в доме. Исправить некоторые ошибки.
     Я кивнул, и она села.
     — Очень хорошо. Мариала восстановит справедливость в своей семье. Но это еще не все. Она использовала бы силу своей магии, чтобы занять политическое положение, которое затем использовала бы для изменения своей планеты к лучшему. Замечательная цель. А что, если Галактический союз объявит ее предательницей?
     Атмосфера в комнате изменилась. Большинство было озадачено, но некоторые из присутствующих были истинными патриотами Союза, и само упоминание о предательстве потрясло их до глубины души.
     Я поднял руку.
     — Я, конечно, ничего не предполагаю насчет мисс Бречесс. Давайте предположим, что какие-то плохие актеры проникли в командование Союза и отдали ложные приказы, отправив военный флот на ее родную планету.
     Это было не так гипотетично, как я притворялся. Я вспомнил, как умирал в тюрьме для инакомыслящих Галактического союза.
     — Какое волшебство могло бы спасти ее планету? — Спросил я.
     Нерешительно поднялась рука.
     — Есть ли какой-нибудь ритуал, который она могла бы использовать?
     — Конечно, она могла бы продержаться какое-то время, если бы объединила всех магов своего мира. Однако у Союза есть свои маги. Если они захотят этого достаточно сильно, они могут взломать его. Насколько могущественной ей нужно быть, чтобы быть уверенной, что ее планета в безопасности?
     На этот раз поднялось несколько рук, и несколько студентов-голографов зажгли лампочки, привлекая мое внимание. Я наугад указал на одного из этих удаленных студентов.
     — Есть записи о некоторых Архимагах, зарегистрированных как самостоятельные угрозы класса флот, — сказал молодой человек через громкоговорители.
     — Действительно есть, — сказал я, — но сколько флотов у Союза? Что, если это не Союз? Что, если весь Железный легион во главе с королем решит, что вы их цель номер один? Что, если Звездный Молот скажет, что ты преступник, и за твоей головой будут охотиться все Защитники? Какой волшебник сможет помешать одному из Д'ниссов съесть их планету?
     — Вы могли бы это сделать, профессор? — спросил другой студент.
     Мне потребовалось долгое время, чтобы отогнать воспоминания, прежде чем я ответил. — Нет, я не могу. Никто не может. В этих сценариях ты ничего не можешь сделать. Ты умрешь.
     Я устроился обратно на своем левитационном кольце, поджав под себя ноги, и поплыл перед классом.
     — У магии нет границ, но они есть у нас. Я хочу, чтобы вы помнили, что каким бы опытным вы ни стали, вы никогда не будете непобедимы. Всегда найдется рыба покрупнее. Как я уже сказал, я хотел бы начать учить вас драться. Прежде всего, вы должен принять свои ограничения. Далее… Что ж, давай немного научимся магии. Мариала.
     Она снова вскочила на ноги, как будто я схватил ее телекинезом. — Да, сэр!
     — В качестве благодарности за то, что вы послужили мне иллюстрацией, я сначала вручу вам ваш подарок. — Я нажал на консоль на левом предплечье, отправляя ей файл. — На юго-восточном континенте Визирия есть древний храм. Точное местоположение указано в файле, который я только что отправил вам, и он открыт для туристов. Декоративные гравюры на потолке иллюстрируют заклинание, приносящее воинам удачу в бою. Это идеально совместимо с твоей магией удачи.
     Она яростно строчила в своем блокноте, но я не сбавлял темпа. Резюме все равно было в файле.
     Я нашел этот волшебный круг в одной из своих жизней, когда был боксером-призером на Визирии.
     — Но, конечно, то, чему ты учишься, вторично, — продолжал я. — Эфир больше всего заботится о том, что ты делаешь. Именно по этой причине Архимаг владеет только одним высшим заклинанием. Какие заклинания вы решите использовать и как вы их используете, определяют вас в глазах Эфира. Это определение отражено в вашей магии.
     Все делали заметки, хотя эта часть была общеизвестна.
     — Тебе нужно определить себя как источник удачи. Что означает, что тебе нужно стать талисманом на удачу. Я бы начал с того, что собрал группу людей — фермерское сообщество, Профсоюзный отряд, неважно — и благословил их своей магией. Чем больше ты меняешь их жизнь, тем глубже твое отражение в Эфире.
     Я была вынужден делать прямо противоположное, чтобы изучать магию проклятий, хотя эти воспоминания я предпочел забыть. И я запечатал эти заклинания в этой жизни, так что не было причин зацикливаться на этом уголке моего прошлого.
     — Пока ты делаешь это, поработай над этим, — я взмахнул рукой и вызвал сложный круг эфирных символов. Магический круг висел там, пока она делала снимок с помощью своей консоли. Я уже включил фотографию в файл, но лучше было увидеть это своими глазами.
     Это заклинание я разгадал самостоятельно, после того как сам изучил ее магию.
     — Это должно дать тебе представление о том, как заполнить остальные пробелы в твоей магической работе, — продолжил я. — Там есть еще несколько заметок, но если ты будешь продолжать в том же духе, то сможешь овладеть своей магией в кратчайшие сроки. Я надеюсь увидеть, как ты зарегистрируешься для получения сертификата волшебника к этому времени в следующем году.
     При этих словах в классе раздался изумленный ропот. Это было смелое заявление, но меня больше беспокоило, что в ближайшие двенадцать месяцев может произойти какая-нибудь апокалиптическая катастрофа.
     Я указал на другую молодую женщину, кадета из Личборна, которая была здесь лишь отдаленно.
     — Нера Джеш, элементалист огня. Все лучшие обобщенные техники элементализма огня хранятся в секрете, но недостаточно. Я посылаю вам четыре из них. Мой лучший совет любому элементалисту — найдите и изучите странные примеры вашей стихии. Я рекомендую три. На Дорноте Четыре есть ядовитое пламя, которое распространяется подобно вирусу и сжигает своего хозяина изнутри, огонь на Сириллии, который питается сомнениями, и замороженное пламя с… Я не помню планету, но она есть в досье.
     За свою жизнь я пересекся со многими странными языками пламени и огненными элементалистами, но для нее это было хорошим началом.
     — Даю вам пару лет, и отправлять корабли в черную дыру будет безопаснее, чем посылать их за вами. Гар Килиан… Где ты, Гар? Связующая магия — моя специальность.
     Уровень шума в классе неуклонно рос, когда они поняли, что я действительно собираюсь научить всех присутствующих, как достичь статуса полноценного волшебника. Если бы они следовали моим инструкциям, то наиболее талантливые из них могли бы стать Архимагами.
     Мой процессор моргал краем глаза, выдавая низкоуровневые предупреждения каждый раз, когда кто-то начинал транслировать урок тем, кто остался дома.
     У меня могли быть большие неприятности из — за этого — многие из этих методов были либо востребованы, либо желанны влиятельными людьми, — но я решил заняться этим вскоре после моего отстранения.
     Репутация Волшебной Башни и их собственное прошлое защитят учеников. Я не выдавал таких страшных секретов, чтобы их убили только за то, что они их узнали.
     Я намеревался немного подождать, прежде чем сделать это. Научите их, как приобретать новую магию и что с ней делать. Создайте прочный фундамент.
     Но теперь я был здесь не просто учителем. Я был капитаном "Последнего горизонта". Никто не мог сказать, сколько еще у меня будет шансов научить их.
     Не говоря уже о том, что я больше, чем кто-либо другой, знал, как внезапно может обрушиться катастрофа. Все вместе это убедило меня выложить карты на стол.
     Я не собирался никуда уходить. Я намеревался остаться и провести их в соответствии с планами, которые я им дал. Но смерть часто прерывала мои планы.
     Если я умру на этот раз, то, по крайней мере, не потерплю полного краха. Возможно, лишь немногие из присутствующих смогли бы пройти весь путь до Верховного мага, но я дал им шанс.
     Несколько отсутствующих студентов подключились через голограмму и ждали своей очереди, и большая часть аудитории горячо спорила, делая заметки по каждому новому уроку, который я проводил. Толпа подняла такой громкий гул, что я почти не заметил, услышав что-то странное.
     Это звучало так, словно перерезали электрический провод под напряжением. По проводам постоянно пробегало напряжение, затем раздался внезапный щелчок и треск статических помех. Затем наступила тишина.
     Это сломался один из моих оберегов. И не те, что я установил снаружи Башни Магов. Одна из печатей с внутренней стороны.
     В мою сторону направлялась угроза. И она обошла внешние стены Башни Магов.
     — Красная тревога, — сказал я, прерывая вопрос студента. — Занимайте свои места.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРИ


     Компьютеры в моей комнате слышали мои команды так же, как и студенты. Свет в классе мигнул красным, и по всей Башне завыли сирены.
     Это был момент, когда студенты-военные выделялись среди студентов из семей магов. Те, у кого была подготовка, уже вышли за дверь, в то время как остальные гадали, было ли это все еще частью лекции.
     В семьях магов, как правило, обучались лучшие ученики. Они понимали основную логику магии лучше, чем их сверстники.
     Но в подобных ситуациях я предпочитал тех, кто выполнял приказы.
     Это был не военный корабль, поэтому их “посты” находились там, где им было приказано находиться во время чрезвычайной ситуации. В основном это означало, что они были заперты в своих покоях.
     Я подождал, пока ученики выйдут, проверяя свою палочку и вытаскивая свой ЛайтКастер из защищенного кармана, куда я его спрятал. Мариала осталась позади остальных, и не из-за колебаний. На ней был защитный амулет, похожий на мой, и она носила пылающий жезл с мощной разрушительной аурой.
     — Чем я могу вам помочь, мисс Бречесс? — Спросил я в перерыве между сигналами тревоги. — В чем дело?
     Она казалась… не спокойной, но сосредоточенной. Как-то привычной к этому. Я смутно помнил досье на семью Брешесс. Когда она была ребенком, произошел какой-то похожий случай.
     Мариала, должно быть, готовилась к этому последние двадцать лет. Она дышала немного учащенно, но держалась хорошо.
     Я одарил ее ободряющей улыбкой, которой совсем не чувствовал.
     — Кто-то отключил мои личные чары, поэтому они идут, чтобы убить меня. Не стоит беспокоиться, но я бы порекомендовал вам эвакуироваться.
     Сработала еще одна защита, на этот раз ближе. Каким-то образом таинственный злоумышленник обходил барьеры и печати, которые должны были их остановить.
     Очевидно, моя улыбка была недостаточно ободряющей, потому что ее дыхание участилось.
     — Мариала. Единственное место, где ты не хочешь быть, — это здесь, со мной.
     — Вы не эвакуируетесь?
     — Твои ноги не двигаются к двери.
     Я расставил барьеры и печати тут и там по классу. Я уже установил довольно много; за мной охотилось достаточно людей, чтобы оправдать мои собственные меры безопасности. Но теперь, когда я знал, что этот незваный гость обладает способностью проскальзывать мимо чар, мне пришлось проявить больше изобретательности.
     Ни одно из них не требовало особого заклинания, просто короткой фразы вполголоса,
     Мариала медленно двинулась к двери.— Я……Я сообщу службе безопасности.
     Я указал на мигающие красные огни над головой.
     — Они знают. Послушай, не паниковать — это хорошо, но тебе нужно научиться, когда нужно бежать. Если я ввяжусь в драку, нигде в Башне не будет безопасно.
     Трудно описать мои эмоции в тот момент. Не могу сказать, что я был в ужасе — я мог бы справиться с большинством убийц, которые пришли бы за моей жизнью, но всегда были исключения. Воспоминания о пяти смертях пронеслись в моих мыслях, и я мысленно проверил свою связь с Горизонт. Если бы пришлось, я бы вызвал эвакуацию.
     Но я пока не хотел исчезать. Я мог подумать о нападавших, которые могли бы выплеснуть свое разочарование на всю школу, обнаружив мое исчезновение.
     До Мариалы наконец что-то дошло, и она поспешила к двери, но тут же вернулась и махнула рукой в мою сторону.
     В мою сторону полетело заклинание, извивающаяся коса желтого света. Как дружеское заклинание, оно прошло сквозь мою защиту и обвилось вокруг моей шеи.
     — Удачи, — пожелала она.
     Учитывая ее магию, это было не просто пожелание.
     — Беги, — ответил я. Иногда я думал, что людям пойдет на пользу одна-две смерти, просто чтобы научить их здоровому уважению к ценности их собственной жизни.
     По крайней мере, она пока не была в слишком большой опасности. У нас должно быть еще время. Что бы ни делал этот незваный гость, он не смог избежать всех моих печатей.
     Над дверью проявился и растворился в ничто один из моих магических кругов.
     Я протянул руку и призвал воду.
     Воздух в классе раскатился от грома, и в воздух взметнулись брызги воды.
     В дюйме от лица Мариалы медленно вращалась пуля размером с мой указательный палец, подвешенная в воде. Если бы не предупреждение моих печатей, я бы не смог это остановить.
     — Ты промахнулся, — сказал я в темный угол комнаты.
     В этой комнате не должно быть темных углов. Не при воющей сигнализации.
     Темнота раскололась на дюжину ртов и засмеялась. — Оооооо, он сумасшедший, он сумасшедший.
     Я за мной, понял я. Этот парень пришел сюда за мной, но сначала он выстрелил в свидетеля. Если бы я был немного медленнее, он убил бы одного из моих учеников прямо у меня на глазах.
     На каждое воспоминание о моей собственной смерти, которое преследовало меня, у меня было пять воспоминаний о том, как умирали люди. И это чуть не случилось снова.
     Я был в ужасе от того, насколько близко это было. И этот ужас перерос в ярость, когда я узнал эту тень.
     Темнота вскипела и превратилась в фигуру мужчины. У него были длинные темные волосы и очень короткая, аккуратно подстриженная бородка. Один его глаз был прикрыт неровной стальной повязкой и снабжен заменой: расплавленным оранжевым кибернетическим фрагментом Эфиртеха. Его единственный оставшийся мясистый глаз тоже был оранжевым — результат генетической настройки, подобной моей собственной.
     Он был одет в черное от шеи и ниже, его слегка распахнутое пальто с намеками на кибернетику спускалось за воротник. Но наименее человеческой чертой его лица была улыбка. Оно было широким и злобным, и мне вспомнилась ухмылка Горизонта, когда я подумал, что она убьет меня во сне.
     Убийца держал по пистолету в каждой руке, хотя они были совершенно не похожи друг на друга. У одного был толстый, жужжащий патронник, выглядевший так, словно в нем находились гранаты, в то время как другой представлял собой гладкое серебряное оружие, больше похожее на мой собственный ЛайтКастер.
     — Я бы прострелил тебе голову еще до того, как ты меня увидел, но с тобой было слишком весело. — Мужчина, казалось, наслаждался ситуацией. Он делал один неторопливый шаг за другим, направляясь ко мне вдоль рядов кресел. — Подопечные на подопечных, подопечные на подопечных. Ты паук в центре своего гнезда. Носись, носись, носись.
     Плечи его затряслись, когда он усмехнулся, и он перескочил еще на одну ступеньку.
     — Прощай, Омега, — сказал я.
     Оранжевые глаза расширились. — Ты знаешь мой…
     Я использовал свою волшебную палочку, чтобы направить водяную иглу, сфокусированную лазером, в центр его лба.
     На этом бой не закончился, но это дало мне немного времени. Я продолжил читать свое следующее заклинание, когда тело мужчины упало.
     Он скатился с лестницы, но я не прекратил петь.
     Через мгновение его голова повернулась на шее, пока не оказалась обращенной назад. Его улыбка сияла, а глаза киборга сверкали. — О, это хорошо! Ты ни на секунду не купился на это!
     Я разыгрываю Абсолютное Погребение.
     Белые символы давили на него со всех сторон, и он закричал, когда свернулся калачиком и исчез.
     — Ни на секунду, — пробормотал я. Он не должен был слышать меня из своей Подпространственной тюрьмы. Не должен быть способен, но с таким человеком, как он, ни в чем нельзя быть уверенным.
     Я не отдыхал. Вода конденсировалась вокруг меня, наколдованная из Эфира и собранная из самого воздуха, сжатая в сверхплотные кольца, которые плавали вокруг моего тела. Я не знал, сколько у меня времени, поэтому продолжил собирать свою стихию.
     Тьма взорвалась в воздухе от якоря Абсолютного Погребения, и я разорвал эту тьму водой. Элементализм высокого уровня разорвал его на части.
     И нанес значительный ущерб остальной части класса.
     Была причина, по которой я обычно не сражался элементализмом. Оружие не только обычно было более эффективным, но и предназначалось для боев большего масштаба. И когда я не возражал против сопутствующего ущерба.
     Я разорвал его на куски, что для любого другого положило бы конец спору, но из темноты появилась рука, держащая толстый, жужжащий пистолет, который я видел раньше.
     С Омегой было так же неприятно иметь дело, как и страшно. Он был единственным из моих знакомых, кто мог входить в подпространство и выходить из него по своему желанию. Если бы он не спрятал это оружие за пределами физической реальности, я бы уже уничтожил его.
     Эта мысль возникла в одном маленьком уголке моего сознания, который все еще работал, в то время как остальная часть меня сосредоточилась на том, чтобы вернуть свою стихию обратно, чтобы защитить себя. В конце концов, мне в лицо был направлен огромный пистолет.
     Я был недостаточно быстр. Вспышка оранжевого света вырвалась из конца оружия.
     Свет разлился по всему моему телу, врезавшись в поле моего защитного амулета.
     И прямо сквозь него.
     Амулет взорвался у меня на груди, что было бы опасно, если бы не моя мантия. Хотя он и не был предназначен для того, чтобы спасать меня от тупых ударов, как амулет, его защитная сила была гораздо более высокого качества.
     Разбившиеся украшения не причинили мне вреда, как и оставшаяся энергия выстрела.
     Но это действительно выбросило меня в окно.
     Я стабилизировал равновесие в воздухе, как делал это в виртуальном пространстве против Района. Я не узнал этот пистолет, но он был разработан специально для разрушения защитных чар, что означало, что он был либо самим Эфертехом, либо стрелял зачарованными патронами.
     Теперь у меня был снят один из двух уровней защиты. Воспоминания о смерти всплывали все ближе к поверхности.
     Мой рот двигался сам по себе, когда я произносил новое заклинание, но в голове все перемешалось. Мне нужна была помощь.
     Я парил за стеной Волшебной Башни, ее тщательно ухоженные лужайки были далеко внизу. Я не увидел ни души, что было несколько подозрительно, но в основном заслугой эффективного плана эвакуации из Башни.
     Но когда я провел палочкой по земле под собой, я не смог найти цель. Не было ни темной фигуры, ни густой массы теней, где он мог бы прятаться.
     — Хооооооооооо, — раздался голос из ниоткуда и отовсюду.
     Я обернулся, но все еще не мог найти источник.
     — Ты выжил.
     Я не мог остановиться, чтобы произнести навигационное заклинание, и я не мог прервать свое заклинание, чтобы ответить.
     — И ты знал мое имя. Ты вселяешь в меня надежду, Варик. Давай посмотрим, что еще у тебя есть.
     Я закончил читать заклинание, но сохранил форму заклинания, не активируя его. — Я думал, ты лучше знаешь, что нельзя позволять читать архимагу.
     Смех человека-тени разнесся повсюду. — Я не знаю лучше, Варик. Нет, не знаю.
     Я думал, что он откроет себя этим, хотя бы для того, чтобы сделать выстрел и помешать мне выпустить заклинание, но ничего не произошло.
     Поэтому я активировал заклинание и вызвал пару кроликов.
     Пространство исказилось, когда я призвал Контракт Лагоморфа. Два больших кролика — от четырех до пяти футов ростом — выпрыгнули из ниоткуда, приняв форму из эфира. Их длинные уши были отведены назад и зазубрены, мех покрыт шрамами. Они больше походили на боевых гончих, чем на что-либо, что вы могли бы назвать кроликами, и они настороженно осматривали землю внизу.
     Раньше я вытаскивал их из шляп.
     — Схватите его, — приказал я.
     Они исчезли. Они не телепортировались и не становились невидимыми, просто они были такими быстрыми. И их органы чувств были хорошо настроены на обнаружение угроз.
     Я убрал палочку и призвал еще воды. Стихия замерцала в моей магической хватке.
     Моя палочка подходила для целенаправленных атак. Она привязывала мою магию к одной цели. Для широких заклинаний мне лучше ее не использовать.
     Темнота колыхалась в тени соседнего стыковочного отсека, и кролик гнался за наполовину сформировавшимся человеком, который всадил в него пулю.
     Тело кролика было разорвано на части, но оно тут же рассеялось. С самим кроликом все было в порядке. Его тело в этой реальности было чем-то вроде цифрового аватара, и настоящий дух пострадал бы от его уничтожения не больше, чем я пострадал бы, если бы кто-то удалил мою фотографию из сети.
     Хотя в следующий раз, когда я его призову, он может расстроиться. Мне нужно захватить немного морковки.
     Капли дождя падали на землю там, где собирались тени. Капли кромсали землю, как будто я стрелял из тысячи автоматических пушек, вспарывая дерн и проделывая дыры в бетоне.
     Темно-серые частицы Омеги заполнили воздух, и человек-тень хрюкнул. Но он все равно таял и утекал прочь.
     До меня донесся его голос. — Ладно, Варик, ты готов играть. Но и я тоже.
     Второй кролик появился рядом со мной, напугав меня. Особенно когда он положил задние лапы мне на плечо и отшвырнул меня в сторону.
     Секунду спустя человек-тень возник в воздухе и выстрелил из своей жужжащей ручной пушки внизу.
     Кролик был уничтожен оранжевым светом, и я разрезал человека пополам густой водой. Он развалился на куски, но снова исчез.
     Холодок пробежал по моему телу, и я не смог полностью избавиться от него. Он так легко перескочил через Подпространство, а я этого не предвидел.
     Я не хотел умирать здесь.
     Он был физически неуязвим, мог проскальзывать сквозь оковы и мгновенно прыгать в любую точку космоса. Я даже не смог сломать его оружие, хотя и не мог сказать, чинил ли он его или втягивал в себя, прежде чем я уничтожил его оружие. Он был хрестоматийным определением недвижимого объекта.
     Что, конечно, было невозможно.
     У любой способности, даже у эфирной технологии, есть свои слабости и ограничения, и я знал о слабостях Омеги. Его регенерация подпитывалась ограниченным запасом доступной массы, и его телепортация требовала тем больше энергии, чем чаще он использовал ее в быстрой последовательности, подобно запуску подпространственного двигателя через серию микропрыжков.
     Кроме того, хотя я и не научился этому в предыдущей жизни, становилось ясно, что в конце концов он должен был вернуться в человеческую форму. В противном случае он просто остался бы бесформенным.
     В итоге получился противник, которого я мог победить со временем, если бы только мне удалось раздавить его.
     Все это было очень разумной теорией, но она все равно поставила меня перед вопросом, что делать.
     Выбор из учебника состоял в том, чтобы продолжать поражать его запечатывающими заклинаниями, пока я не найду одно, которое подействует, но это означало обменяться выстрелами из его оружия. Победителем становился тот, кто первым нанесет точный удар.
     Это был ужасный выбор. Никогда не ставь свою жизнь пятьдесят на пятьдесят.
     Мой процессорный имплантат сообщал мне, что служба безопасности Магической башни задержалась, но я не задавался вопросом, где они были. Когда они не появились в течение минуты после первого выстрела, я понял, что они выбыли из игры. Кто-то отвлек их.
     Это дело рук Омеги или некоего режиссера в форме слизняка? Это был реальный вопрос.
     Но я никогда не полагался на охрану Башни в первую очередь. Теперь, когда на кону стояла моя жизнь, сохранение секретов больше не было приоритетом.
     Ненадолго сосредоточившись, я установил мысленную связь. — Горизонт, помоги мне.
     — Конечно, капитан. Уже иду.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ


     Вместо того, чтобы пытаться удержать врага на месте, я окружил себя барьерами. Теперь пришло время тянуть время, хотя я не знал, сколько времени потребуется Горизонт, чтобы добраться сюда.
     Как оказалось, ненадолго я его удержал.
     Человек в черном появился передо мной, достаточно близко, чтобы слабый свет от волшебной воды вокруг меня отразился в металле вокруг его глазницы. Его оранжевый глаз сверкнул на мгновение раньше, чем его пистолет.
     Щит из алого света поглотил выстрел без малейшей ряби.
     Падая в воздухе, Омега изогнулся, поднял другой пистолет и выстрелил в новую фигуру, появившуюся в небе. Изящный корабль, напоминающий пикирующего ястреба, с металлическими пластинами, отливающими синим по швам. Хотя, пока я наблюдал, синие огни начали становиться ярко-зелеными.
     Пуля Омеги сверкнула подобно молнии, оставляя за собой энергетический след, и мое чувство Эфира подсказало мне, что этого будет достаточно, чтобы пробить броню обычного звездолета.
     Пуля отлетела от этого корабля, как камешек.
     Передние пушки "Горизонта" нацелились на человека в черном, сияющего зеленым. Еще больше орудий появилось из изумрудных пластин, и еще турели появились из Подпространства. Корабль ощетинился оружием до тех пор, пока не стало казаться, что ни один голый дюйм не пророс огневой мощью.
     Падая, мужчина маниакально расхохотался. — Вот так-то лучше! — крикнул он.
     Мой корабль уничтожил его.
     Это был поток множества различных систем оружия, от ярко-зеленых плазменных разрядов до хирургически точных малиновых лазеров и усиленных заклинаниями пуль. Я думал, что шквал дестабилизирует всю Волшебную башню, но точность "Горизонта" произвела на меня большее впечатление, чем его вооружение.
     Огни горели какую-то долю секунды, прежде чем погаснуть, и ни одна травинка на земле внизу не была опалена.
     — Если от него что-нибудь осталось, — сказал я, — возьмите его для изучения. Вы ведь можете захватывать людей, верно?
     — Благодаря твоей магии я могу. Каковы бы ни были твои цели, ”Последний горизонт" всегда стремится понравиться.
     Вокруг темно-серого осколка, похожего на кусок извивающейся жидкости, появился сложный синий магический круг. Я мог достаточно легко прочитать магический круг с первого взгляда, тем более что это была моя собственная запечатывающая магия.
     Еще два пятна света внизу свидетельствовали о том, что корабль захватил еще пару осколков пришельца. Один из них превратился в рот.
     — Теперь это корабль! — закричал нападавший, даже без тела. — Интересно, выдержит ли он меня? Эй, как ты думаешь, сколько времени пройдет, пока я не стану капитаном?
     Горизонт издала жесткий смешок. — Наш новый заключенный весьма высокого мнения о себе, не так ли?
     Человек в черном выплыл через люк в Последний Горизонт, хотя от его тела осталось так мало, что его можно было бы поместить во флягу.
     Я постепенно освободил свое левитационное кольцо и опустился на землю.
     — Возьми его и держи. Выясни, кто послал его и зачем, если сможешь. Я позвоню тебе после того, как приберусь здесь.
     — Конечно. Не задерживайся. Скоро вернутся остальные, и я планирую поприветствовать их геройским пиром.
     Корабль понесся прочь.
     Процедур безопасности Волшебной Башни было бы недостаточно, чтобы остановить это, но теперь существование Горизонт было зафиксировано. Башня должна была записать все, а это означало, что Галактический союз теперь знал обо мне.
     Я представил себе возможные последствия этого, чтобы занять свой разум. Если бы я потерял контроль над своими мыслями, последствия паники разорвали бы меня на части. И мне нужно было держать себя в руках, когда наконец прибудет охрана.
     В конце концов они это сделали, отряд из шести человек, одетых в броню, каждый с палочкой в одной руке и пистолетом в другой.
     — Брось палочку!
     — Вы не торопились, не так ли? — Я спросил того, кто говорил.
     — Бросай это, или мы откроем огонь!
     Я не считал себя человеком с характером. Я пережил множество ситуаций похуже этой и научился сохранять самообладание в бою.
     Но эти люди бросили меня. Они знали, что я был здесь инструктором, они знали, что на меня напали, а их подкупили, обманули или убедили покинуть свои посты. Теперь они обращались со мной так, словно я мог представлять угрозу. После того, как студента чуть не застрелили.
     Моему терпению был предел.
     Я склонил голову набок и крепче сжал палочку. — Тогда открывайте огонь.
     Они не стреляли. Я был бы удивлен, если бы они выстрелили. Это были очень способные маги, каждый из которых был бы квалифицирован для преподавания здесь. Они понимали ситуацию так же хорошо, как и я.
     Это стало особенно ясно, когда директор Порелл выскользнул в полном боевом снаряжении. Его мантия больше походила на богато украшенный шарф, хотя металлические чешуйки, вшитые в нее, переливались. На нем были хорошие защитные чары. В каждой руке он держал по палочке, и хотя выглядел нелепо со своими крошечными щупальцами, волочащими по земле его выпуклое тело, он все еще был Архимагом в своем собственном праве.
     — Профессор Валленар, где нарушитель? — потребовал ответа директор. — Какова была лояльность этого корабля?
     Я знал, что в такой ситуации лучше не начинать отвечать на вопросы. — Где были офицеры службы безопасности, директор?
     — Там, где они должны были быть: защищали студентов.
     Этот ответ звучал бы хорошо по Внутренней линии, но рядом с тем студентом, на которого действительно напали, не было охраны.
     — Что случилось с барьерами Башни? – спросил Я. — Если бы я не поставил свой собственный, мы бы не поймали его, пока он не появился в моем классе.
     — У него есть средство обхода барьеров, которое вам известно лучше, чем мне. — Глаза Директора сузились еще больше. — И, конечно же, вы сейчас признались в использовании несанкционированной магии в своем классе. Нам придется расследовать, какие именно заклинания вы использовали против наших учеников.
     Я не смог удержаться от смеха. — Это то, что ты скажешь следователю Профсоюза? «О да, он проскользнул мимо нашей охраны, но у одного из наших учителей были несанкционированные средства защиты. Вместо этого вам следует расследовать его дело».
     Возможно, я переоценил Режиссера.
     Если бы он был готов нанести удар по своей репутации, позволив наемному убийце убить меня, разумным ходом было бы сократить его потери в тот момент, когда этот план провалился. Он должен был поддержать меня, чтобы отвести от себя подозрения.
     Как только атака провалится, попытка свалить вину на меня только выставит его виноватым. Это был отчаянный шаг, который мог иметь только неприятные последствия.
     Однако он не выглядел отчаявшимся. Он выпрямил свое дряблое тело и посмотрел на меня сверху вниз с выражением оскорбленного превосходства. — По-моему, это выглядело так, будто вы убирали улики, свидетельствующие о незваном госте.
     Значит, Режиссер не знал, что убийца может самовоспроизводиться. Или он прикидывался дурачком.
     — Так оно и было, — сказал я.
     — Напиши мне отчет и отправь.
     Пять минут боя с реальной угрозой вернули все в прежнее русло; у меня больше не было времени тратить его на все это.
     — Существует достаточно подозрительных факторов, чтобы стоило задержать вас здесь до прибытия следователя Галактического Союза. Мы будем отвечать на вопросы вместе, Валленар.
     Я оглянулся на офицеров службы безопасности. Внезапно все это показалось мне таким бесполезным.
     Я пришел сегодня преподавать в Волшебную Башню только потому, что хотел помочь студентам и потому, что мне нужна была собственная жизнь. Это было место, которое я создал для себя, вдали от корпорации "Валленар" или любой другой из моих предыдущих жизней. Кроме того, не похоже, чтобы капитан "Последнего горизонта" получал зарплату.
     Эта должность учителя была крошечным осколком галактики, которую я сам себе создал. Я хотел сохранить ее.
     Но в тот момент я не мог вспомнить почему.
     Теперь у меня было новое место во вселенной, где мне не нужно было беспокоиться о следователях, правилах или директоре Порелле. Как капитан "Последнего горизонта", я мог бы внести реальный вклад.
     Может быть, на этот раз это сработает.
     Я засунул палочку обратно за пояс. — Ладно, я ухожу. Ты победил, прощай. Я ухожу.
     — Подожди! — Крикнул Порелл. Он всегда был влажным, но если бы он был человеком, я бы сказал, что он начал потеть.
     — Не надо.…Минуту назад я был слишком поспешен. Прошу прощения, прошло слишком много времени с тех пор, как я был так близко к опасности. Конечно, вы вне подозрений. Пожалуйста, если вы не возражаете, останьтесь здесь, пока не прибудет следственная группа Союза. Никто из нас не хочет расстроить Галактический союз, не так ли?
     Он сально усмехнулся.
     Я не знал, что сказать. Я бросил взгляд на одного из офицеров службы безопасности, который означал "Вы можете поверить этому парню?"
     Я не мог видеть его лица сквозь шлем, поэтому решил представить, что он ответил мне тем же взглядом.
     Я посмотрел на Порелла. — У вас перегорят двигатели, если вы так быстро измените курс, директор.
     Порелл побагровел, но выдавил из себя еще один смешок. Теперь я по-настоящему встревожился. Если бы у меня не было кнопки экстренного выброса телепортации Горизонта, я бы уже сбежал.
     Почему директор выглядел более взволнованным при мысли о моем уходе, чем при мысли о возможности привлечения к ответственности за угрозу жизни студентов?
     Был один очевидный ответ. Предполагалось, что он удержит меня здесь, и он больше боялся потерпеть неудачу, чем потерять свое положение.
     Кто мог вызвать такой уровень паранойи?
     Ответ был столь же очевиден, сколь и тревожен.
     — Мой отец уже в пути, не так ли? — Тихо спросил я.
     Порелл фыркнул.
     — Конечно, нет. Корпорациям не разрешается действовать в системе Волшебной Башни. Чтобы нанять вас, потребовалось специальное освобождение.
     Я знал это. Это была главная причина, по которой я был там.
     Конечно, Директор все еще мог лгать. Если не мой отец, то кто еще мог нанять убийцу, чтобы убить меня и подкупил Порелла, чтобы тот оставил меня здесь в случае неудачи?
     А Порелл не был великим лжецом. Странно, но я верил, что это не мой отец.
     Я бы сразу же вернулся на звездолет, если бы не две вещи. Во-первых, я сомневался, что кто-нибудь здесь сможет заблокировать магию телепортации Последнего Горизонта, чтобы потом было слишком поздно уйти. Во-вторых, мне нужно было знать наверняка.
     В небе появились далекие завихрения, когда три корабля вышли из подпространства. Они становились больше по мере того, как спускались в атмосферу, и детали их конструкции становились все яснее: снизу они были бронзовыми, сверху и по бокам — слои мерцающих солнечных парусов.
     Фрегаты с солнечными парусами. Они были спроектированы по образцу древних кораблей, которые бороздили моря многих разных планет. Маркетинговой линией было ‘Обращение к классической эстетике с использованием передовых технологий!"
     Я знал это, потому что линия Солнечных Парусов была специализацией корпорации Валленар.
     Я повернулся к директору Пореллу. — Вы солгали мне.
     — Честно говоря, я был потрясен, что ты мне поверил. — Теперь, когда рядом был кто-то другой, кто мог взять вину на себя, он нервничал гораздо меньше.
     — Я тоже.
     Я мысленно приготовился позвонить Горизонту. Встреча со смертью не оставила у меня настроения разбираться с отцом. На самом деле, моя настороженность возросла, как будто я заметил тень хищника в кустах.
     Я не видел его лично после ритуала. Это не было случайностью.
     Если он собирался встретиться со мной сейчас, то он был готов. Я не знал, каковы были его цели, я не мог себе представить, какие приготовления он предпринял, и тот факт, что я не мог догадаться об этих вещах, вызывал большое беспокойство.
     Однако я остался на месте.
     Что бы он ни сделал, чтобы держать меня в узде, этого было бы недостаточно, чтобы остановить меня и Горизонта.
     Я заложил руки за спину и стал ждать отца.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ


     Один из звездолетов с Солнечными парусами в старинном стиле продолжал приземляться рядом со мной, но два других развернулись и окружили Волшебную Башню.
     Они тянулись за Эфиром в форме извивающихся букв. Они создавали вокруг нас магическое кольцо.
     Это был барьер, препятствующий побегу, и неплохой. Мой отец точно знал, на что я способен, так что это была бы попытка замедлить меня и защита от подпространственных путешествий внутрь и наружу.
     Большие корабли не могли совершать подпространственные погружения в атмосфере без того, чтобы не разорваться на части, а еще меньшие корабли могли совершать только короткие прыжки. Это удвоило бы защиту от "Омеги" и от таинственного корабля, который пришел мне на помощь.
     Во всяком случае, с точки зрения моего отца. Если Горизонт не могла телепортировать меня через помехи этого круга, все, что ей нужно было сделать, это бросить Района на меня сверху.
     В то время как два других корабля все еще описывали круги напротив нас, корабль моего отца начал заходить на посадку. Он поднимал траву, когда парил над сценой, заставляя мою мантию развеваться позади меня.
     Трап поднялся еще до того, как корабль закончил посадку, и мой отец уже стоял на нем.
     Я сцепил руки за спиной, чтобы они не дрожали. Любой страх перед моим отцом исчез в моих предыдущих жизнях, но прикосновение смерти все еще оставалось в моем сознании после нападения Омеги. То, что мой отец сейчас прибыл в гости, не предвещало ничего хорошего.
     Зажженная сигарета свисала с губ Бенри Валленара, оставляя за собой клубы дыма, когда трап опустил его на землю. Его волосы были серебристыми и коротко подстрижены, так что сочетались с козлиной бородкой.
     Он смерил меня холодным взглядом стальных глаз. Для своего возраста он был в хорошей форме, подчеркнутой его строгим темным костюмом и внушительной бочкообразной грудью. Я напомнил себе, что нужно посмотреть, есть ли в Горизонте тренажерный зал.
     Бенри ничего не сказал, когда вышел на траву и подошел ко мне. Он глубоко затянулся сигаретой и выдохнул облачко дыма вместо того, чтобы заговорить.
     — Добро пожаловать в Волшебную башню, мистер Валленар, — сказал директор Порелл. Его волшебные палочки исчезли, и он величественным жестом указал на моего отца. — Я приношу извинения за беспорядок, но, как я уверен, вы понимаете, мы очень обеспокоены вторжением.
     Мой отец бросил на него быстрый взгляд и коротко кивнул, но вернул свое внимание ко мне. Порелл не интересовал его. Совершенно.
     — Я думал, ты придешь лично, — сказал я.
     Даже двое охранников, которые последовали за моим отцом к трапу, выглядели пораженными. Они не были облачены в безликие доспехи, как стражи Башни Магии, и на самом деле были бы уместны на вечеринке в высшем обществе, но они были лучше всех обучены и экипированы в корпорации "Валленар".
     Даже они не знали, что человек, которого они охраняли, был копией моего отца, созданной Зеркалом Безмолвия. Это говорило о качестве копии. Он ел, жаловался, спал, брился, и это продолжалось месяцами. Во всех смыслах это было реально.
     — Большинство не видит разницы, — сказал мой отец, затягиваясь сигаретой.
     — Я могу. — Я посмотрел на барьер, который другие корабли закончили рисовать в небе. — И ты знаешь, что я мог бы разобрать эту печать.
     Он хмыкнул. — Никто не знает, на что ты способен. Даже я.
     — Я не хочу ломать клон, в создание которого ты вложил столько труда, но я немного на взводе. Видишь ли, я только что пережил покушение на мою жизнь.
     — Как ты думаешь, кто несет за это ответственность?
     Я смерил его безжизненным взглядом. — Мы достаточно дружелюбны, чтобы шутить?
     Он вынул сигарету изо рта и стряхнул пепел на землю. — Это был не я. Это было каждое существо в галактике.
     Я мог бы интерпретировать это утверждение по-разному, но ни один из них мне не понравился. — Ты знаешь, что тебе придется это объяснить.
     Он поманил меня к трапу. Охранники расступились, давая мне пройти, хотя я еще не двинулся с места.
     Приняв мою уступчивость как должное, отец повернулся к директору Пореллу.
     — Вам придется извинить меня, директор. Я бы хотел побыть немного со своим сыном.
     — Конечно, не торопитесь! Я уверен, вам нужно многое наверстать. — Он поколебался. — Ах, если этот барьер будет поднят, когда прибудет следователь Галактического союза…
     Мой отец бросил сигарету и раздавил ее ногой.
     — Я следователь, назначенный для расследования этого инцидента. — Постучав по консоли у себя на руке, он спроецировал свои удостоверения в эфир. — От имени Галактического союза я хотел бы попросить вас и всех в Волшебной Башне оставаться на местах, пока наше расследование не завершится.
     — Конечно…Конечно.
     Я мог видеть, как со скрипом оживают колесики в голове Порелла, когда он пытается понять последствия назначения руководителя крупной корпорации отвечать за безопасность Галактического Союза.
     Со своей стороны, я пытался решить, входить на корабль или нет.
     Исчезновение прямо там привлекло меня. Это показало бы, что он не смог меня зацепить. Я не мог поддаться на приманку любопытства, я не мог попасть в ловушку его барьеров, и я не стал бы следовать его приказам.
     С другой стороны, я действительно хотел знать, что он хотел сказать.
     И исчезновение изнутри корабля было бы более сильной пощечиной.
     Я поднялся по трапу, миновал почтительных охранников и вошел в грузовой отсек. Весь интерьер звездолета был воплощением бессмысленной роскоши: мебель из настоящего дерева, картины маслом и на холсте, бесценные напитки из сотен миров, спрятанные за витринным стеклом и невидимыми защитными полями.
     Я направился в любимую комнату для собраний моего отца, которую он называл Ложей.
     Над головой висела люстра из костей, в которой горели восковые свечи с настоящим пламенем. Расплавленного воска не было; пламя свечей поддерживалось волшебным образом, но эффект выглядел очень натуральным. То же самое можно сказать и о весело горящем камине сбоку. Огонь ревел на настоящих поленьях, но поленья так и не сгорели, а дыма хватало только на приятный запах костра. Каменный дымоход был совершенно не нужен.
     Хотя весь корабль представлял собой показную демонстрацию богатства, это была та магия, которую я ценил. Это было чисто эстетично, без какой-либо иной цели, кроме как выглядеть впечатляюще.
     Магия должна быть волшебной.
     На стене над камином были вмонтированы головы различных зверей. Поначалу эти прилавки были пусты, и мой отец заполнял их один за другим, когда сам охотился на трофейную дичь в нескольких разных мирах.
     Комната была не очень большой, и создавался уютный эффект. Без магии регулирования температуры от огня в комнате было бы невыносимо жарко. Я придвинул плюшевое кресло и сел, ожидая отца.
     Я полностью ожидал, что он заставит меня ждать, но всего через мгновение он вошел и сел напротив меня. Без паузы он спроецировал картинку.
     На мгновение мои мысли застыли.
     На фотографии был показан репортаж из корпоративной сети. Заголовок был очень простым. "Варик Валленар выигрывает Звездолет "Зенит".
     Я быстро просмотрел отчет, но мне не нужно было вдаваться в подробности. Горизонт пригласила каждого квалифицированного человека в галактике побороться за место в команде, так что я знал, что ее существование станет общеизвестным.
     Очевидно, один из этих людей догадался, кто я такой. Я просто не понимал, как.
     Если только Горизонт что — то не сделала — чего я не мог сбрасывать со счетов, — только четыре человека в галактике должны были знать, кто был капитаном Последнего Горизонта.
     Кто-то нарисовал мишень у меня на спине.
     Должно быть, это была еще одна причина, по которой ученики с таким нетерпением ждали моего последнего урока.
     — Я так понимаю, это был тот самый корабль, который ты только что вытащил из ниоткуда, — сказал мой отец.
     Мне не нужно было кивать. — Когда это было?
     — Восемнадцать часов назад. Мы следили за поисками сокровищ в космосе Карошан, но не потому, что ожидали, что они что-нибудь найдут.
     Я потер виски. — Почему они были такими быстрыми? Я контролировал Последний Горизонт всего один стандартный день.
     — Это совсем другое дело. — Мой отец запустил в воздух еще один файл, на этот раз видео, показывающее человека в черном, который напал на меня ранее. Омега смеялся, выбивая дверь в запертом ангаре и направляясь к кораблю. Завыла сигнализация, и его окружили вооруженные охранники. Казалось, они узнали Омегу, потому что поколебались, прежде чем выстрелить.
     — Не волнуйся, не волнуйся! — Сказал Омега на видео скрипучим и далеким голосом из микрофона. — Ты можешь забрать свой корабль в Волшебной башне, когда я закончу с ним. Я не краду твой корабль, я краду корабль Варика Валленара.
     Мой отец усмехнулся, глядя на видео.
     — Он сказал это всем, кто был готов слушать. После того, как он улетел на том корабле, он передал ваше имя по местной планетарной подсети. Но я бы заплатил значительную цену, чтобы узнать, как он вообще об этом узнал.
     Омега пришел за мной, думая, что сможет убить меня и забрать мой корабль. Это соответствовало тому, что я знал об этом человеке.
     Когда я вызвал корабль за помощью, я подтвердил, что он был прав. Теперь он точно знал, что Последний Горизонт активен и находится под моим контролем. Как и Волшебная башня, Галактический союз и мой отец.
     Итак, все знают.
     Отец заметил, какие мысли промелькнули на моем лице. — Тебе не следовало пока играть в "корабль". Ты мог бы позаботиться о нем сам.
     Чтобы победить его самому, мне пришлось бы рискнуть своей жизнью. Его пробивающее магию оружие уже разрушило мой защитный амулет, который мне предстояло починить. Это было ближе к уязвимости, чем я когда-либо хотел быть снова.
     Но вместо того, чтобы сказать это, я заглотил наживку. — И откуда ты это знаешь?
     — У корпоративной конкуренции есть более темная сторона, чем та, с которой вы когда-либо сталкивались.
     В некоторых моих предыдущих жизнях это было смехотворной неправдой, но я сохранял невозмутимое выражение лица.
     Мой отец вызвал еще несколько изображений ухмыляющегося человека, как до, так и после того, как у него была стальная повязка вокруг глаза Эфиртех.
     — Основатель компании Escalon, корпорации среднего звена. Превратил себя в непреодолимую силу, пытаясь подняться и присоединиться к великим, но играл слишком грубо. Ответственен за несколько отвратительных массовых убийств. Семья держит его на коротком поводке. Обычно.
     Я вел себя так, словно это была новая информация, хотя знал больше, чем в досье моего отца.
     Корпорация "Валленар" нанимала Омегу во всех моих воспоминаниях, но я никогда не работал с ним слишком близко. Он вызывал у меня отвращение.
     — Значит, вы нанимали его раньше, — резюмировал я.
     — Но не в этот раз. — Мой отец оторвал от своего костюма какую-то пылинку и бросил ее в огонь. — Я не хочу твоей смерти.
     — Ты заплатил директору Пореллу, и он дезорганизовал работу службы безопасности Башни.
     — Я попросил его присмотреть за тобой, а это стоило дорого. Омега заплатил ему за то, чтобы он держал дверь открытой для твоего убийства. Он помолчал, размышляя. — Хотя, возможно, он сделал это бесплатно.
     Это было вполне возможно.
     — Спасибо за информацию. — Я отодвинулся от стола. — У меня неизвестное количество врагов, по крайней мере, один из которых почти сразу понял, кто я такой. Похоже, мне пора возвращаться на свой корабль.
     — Садись.
     Я поправил мантию и поправил палочку, ожидая, что он переосмыслит это заявление.
     — Пожалуйста, присаживайтесь. Нам еще нужно обсудить дело. — Он разложил передо мной контракт. — Щедрые условия. Круглосуточная защита, ограниченные требования и лучшее, что можно купить за деньги для манипулирования СМИ и информационной безопасности. Все, чего я хочу, — это вашего сотрудничества. И возможность изучить ваш новый корабль.
     Я был искушен, но только потому, что было легко отказаться от контроля. Я мог бы вернуться в Корпорацию, и они бы обо всем позаботились. Хотя бы потому, что это было в их интересах.
     Я был бы в безопасности. Я мог бы расслабиться.
     — Меня беспокоят скрытые расходы, — сказал я, не читая контракт.
     Мой отец побарабанил пальцами по столу. Точно так же, как это делал я, что было достаточно досадно.
     — В последнее время ты стоил нам нескольких состояний. Наше положение на рынке стало шатким. Нам нужно, чтобы вы вернулись.
     Таков был его ответ как бизнесмена, и это поразило меня. Я никогда не думал, что он признает, что я причинил ему неприятности, не говоря уже о том, что он нуждался во мне, чтобы выпутаться из них.
     Я почувствовал неведомое волнение, ожидая того, что он собирался сказать. Его следующим шагом будет обращение ко мне как к сыну.
     — Не могу сказать, что ты все еще молод. Твое тело молодо, но в каком-то смысле ты прожил больше, чем я. Но сейчас у тебя больше потенциала, чем у кого-либо другого в галактике. Никто не может раскрыть его так, как мы, и я не могу видеть, как он тратится впустую.
     Внезапно он стал задумчивым, уставившись в пространство, словно наблюдая за тем, что могло бы быть.
     — Представь, что мы могли бы сделать с Последним горизонтом. Нам не пришлось бы довольствоваться простым уничтожением других Корпораций. Галактический союз, Карошанский альянс… Мы могли бы реформировать всю галактику.
     Я ничего не ожидал от этого человека, и все равно меня был разочарован.
     — Даже ты сам по себе! Мы завершили величайший ритуал, который когда-либо видела вселенная, и ты использовал его, чтобы украсть его у меня. Это ничего, это забыто, но подумай, что вы могли бы сделать с нашими ресурсами за вашей спиной. — Его глаза ожили, а руки выразительно замахали. Он никогда не был таким страстным, бодрым и самим собой , как когда обсуждал бизнес.
     — Я знаю, что ты заботишься о магии, — продолжил он. — Твое возрождение может быть только началом. Не будь таким упрямым. Не позволяй своим личным чувствам помешать тебе завести человечество дальше, чем мы когда-либо заходили прежде.
     — Я не буду, Бен, — сказал я. Затем я посмотрел на потолок. — Горизонт, верни меня обратно.
     В голубой вспышке я исчез.
     Это действительно достало бы его.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ


     На нижних палубах" Последнего горизонта" была кают-компания.
     “Нижние палубы”, конечно, понятие относительное. Горизонт мог перемещать внутреннюю структуру корабля практически по своей прихоти. И поскольку я командовал кораблем всего около двух дней, я едва успел ощутить поверхность его потенциала.
     Омега, убийца, называвший себя Гончим-Могильщиком, был заперт внутри стеклянного цилиндра. Внутри у него была скамейка, но он прижал руки к стеклу и, по-видимому, наслаждался этим ощущением.
     — Что это за волшебство? — спросил он тоном восхищенного ребенка.
     Ему было по меньшей мере сто пятьдесят стандартных лет, но он безудержно водил ладонями вверх и вниз по стеклу. — Я вообще не могу найти никаких пробелов. Я думал, что к этому времени уже буду управлять этим кораблем, но ты меня совершенно раскусил.
     Из-за его спины выросла другая рука и ударила ладонью по стеклу. За ней последовала другая.
     У Района был отвратительный вид. — Ненавижу, когда монстры выглядят как люди.
     — Как еще мы могли бы выглядеть? — С любопытством спросил Омега.
     — В основном гигантские насекомые.
     Сола не казалась обеспокоенной. Она держала планшет и проверяла свои записи. — Омал Эскалон. Мы удовлетворим ваши запросы, если вы сообщите нам, кто сообщил вам, как нас найти.
     — Нет, нет, нет, это не мое имя! — Он ухмыльнулся в зеркало, и его кибернетический глаз вспыхнул оранжевым.
     Она подошла ближе, пока ее нос почти не коснулся камеры. — Если ты бесполезен, я не вижу причин задерживать тебя.
     Чья-то рука ударила по стеклу в дюйме от ее лица, но она не вздрогнула. На внутренней стороне ладони появился глаз, отслеживающий ее реакцию, а затем Омега выглянул с другой стороны. — Даже у меня есть кое-какие манеры. Как я смогу когда-нибудь снова заняться бизнесом, если предам своих работодателей? — Он повернулся ко мне со своей ухмылкой. — Или если я позволю моей цели уйти?
     Я еще глубже откинулся в своем левитационном кольце. Я сидел там довольно долго, наблюдая. И размышляя.
     Мои личные знания об Омеге были ограничены. Я знал о его способностях, но мог припомнить лишь пару мельком увиденных черт человека под маской психопата.
     Я подплыла ближе к Омеге, затем поплыл вверх, так что мои глаза оказались на одном уровне с его.
     — Тебе нравится этот корабль? — Спросил я.
     — О, да. — Он медленно провел языком по внутренней части камеры. — Это вкусно.
     Если он пытался сбить нас с толку вызывающей тревогу демонстрацией, то выбрал не ту аудиторию. Сола проводила время, разбирая Железный легион, так что желудок у нее был покрепче скафандра. Я видел края галактики, которые он и представить себе не мог. А Район…
     Район издал рвотный звук и отвернулся.
     По крайней мере, две трети из нас были неподходящей аудиторией.
     Хотя Район провел большую часть своей карьеры, препарируя насекомоподобных существ размером с Луну. Он управлял космическим кораблем буквально через океаны крови. Неужели он действительно был так слаб перед гуманоидными монстрами?
     — Если вы будете сотрудничать, я могу разделить с вами корабль, — сказал я. — У вас есть личные способности, и еще есть три свободных места.
     Сола и Район посмотрели на меня, но Сола кивнула всего через мгновение. Ее расчет был прост.
     Был ли он преимуществом в борьбе с Железным легионом? Если да, то ему были рады.
     Район выглядел испуганным. — Нет! Абсолютно… Да, нет. Он съест нас.
     Омега выглядел почти таким же восхищенным, в какой степени Район испытывал отвращение. Даже его левый глаз расширился, и, учитывая, что это был протез Эфиртех, встроенный в металлическую раму, мне было любопытно, как он это сделал.
     — Вы храбрый человек, капитан. Храбрый, отважный мужчина, рискнувший быть съеденным во сне.
     — Горизонт, — сказал я, — можем ли мы внести дополнительные условия в контракт с экипажем?”
     Голос корабля доносился отовсюду.
     — Мы можем добавить любые условия, которые вы пожелаете, но член экипажа должен сознательно согласиться быть связанным.
     — Тогда у меня есть условия, Омега. Мы будем испытывать тебя в течение трех месяцев по контракту, который не позволит тебе причинить вред или предать нас. Если мы будем довольны тобой до конца, у тебя будет шанс официально присоединиться к команде. Но сначала ответь мне на несколько вопросов.
     Омега подпер подбородок одной рукой и выглядел глубоко задумавшимся, но тут по стене изоляционной камеры поползла тень. Внутри нее показался рот.
     — Какие вопросы? — спросил он голосом Омеги.
     Я спроецировал изображение из видео, которое показал мне отец, в воздух. Омега входит в ангар, чтобы украсть звездолет.
     — Тебя нечасто снимают на камеру, не так ли?
     Множество ртов рассмеялись жутким хором, затем начали переговариваться друг с другом.
     — Оооооо, это хороший вопрос.
     — Мне нравится этот вопрос.
     — Весело… Пахнет весело…
     Самый громкий голос ответил: — Меня — нет.
     — Тогда ладно. Я наклонился вперед. — Если я пережил ваше нападение, ожидал ли ваш информатор, что я отправлюсь со своим отцом… или нет?
     Дополнительные рты, встроенные в тень, продолжали улыбаться, но настоящее лицо Омеги выглядело нехарактерно серьезным. Он ответил трезво.
     — Он не поделился со мной своими намерениями, вы понимаете. Но если я могу предположить: я думаю, что это не имело значения, так или иначе.
     Я кивнул и деактивировал свое левитационное кольцо, приземлившись на пол. — Спасибо тебе, Омега. Соглашайся на контракт, и я дам тебе попробовать стать членом экипажа.
     Рядом с лицом Омеги появился синий светящийся контракт, но он не взглянул на него. — Не сейчас, капитан, не сейчас. Мне нужно время подумать. Ты понимаешь.
     — Думаю… — произнесли его губы. Они все повторили это. — Думай…думай… думай…
     Район вздрогнул.
     Я похлопал по стеклу. — У тебя впереди все время мира.
     Как только мы вышли из комнаты, я взглянула на Солу.
     — Держите его взаперти следующие три дня. Если будет похоже, что он сбежит, выбросьте весь контейнер в космос.
     — В этом нет необходимости, — сказала Горизонт. Ее голос звучал оскорбленно. — Я бы никогда не позволила ему сбежать.
     У меня не было никаких доказательств для моего следующего предположения, но я все равно высказал его. — Тюрьма еще не достроена, не так ли?
     Корабельный дух издала звук, похожий на нервный кашель. — Некоторые из моих объектов более… ограничены… без инженера, но уверяю вас, я могу о нем позаботиться.
     Теперь Сола выглядела еще более неуютно, чем при встрече с Омегой в первый раз. — Я присмотрю за ним, но если вы думаете, что он может сбежать, мы не должны держать его на борту.
     — Возможно, ты права.
     Рейон почесал в затылке. — Так почему мы не вышвырнем его сейчас?
     — Ты более кровожаден, чем я думал, — сказал я.
     — У меня нет проблем с убийством монстров.
     Я похлопал его по плечу. — Я бы тоже не стал терять из-за этого сон, но он знает то, чего не знаем мы. Кроме того, нам не обязательно долго держать его взаперти.
     У меня не осталось мыслей, чтобы задумываться об Омеге. Я думал о своем отце. — Горизонт, ты ведь никому не говорила, что я твой капитан, не так ли?
     — Никого, кому бы ты не рассказал. Хотя я никогда не собиралась держать это в секрете.
     — Так я и думал. Я продолжал шагать по коридору.
     Район хлопнул в ладоши. — Тогда ладно. Ты кое-что узнал. Куда мы направляемся?
     — Мы собираемся притвориться, что спасаем жизнь моему отцу.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕМЬ


     Кто-то узнал, что я стал капитаном Последнего Горизонт почти сразу после того, как это произошло.
     И этот кто-то рассказал об этом Омеге, который распространил эту информацию повсюду, буквально выкрикивая ее на камеру, когда он угнал звездолет, чтобы отправиться за мной. Предположительно, этот кто-то рассказал и другим людям.
     Почему? Просто чтобы усложнить мне жизнь?
     Или чтобы заставить меня встретиться с моим отцом?
     Реакция Омеги на мои вопросы практически подтвердила мне, что его таинственный информатор предсказал, что я встречусь со своим отцом после покушения. Это было не слишком сложно предсказать для того, кто знал достаточно, чтобы послать Омегу за мной в первую очередь.
     Мой отец, услышав, что я заявил права на Последний горизонт, не пожалел бы средств, чтобы добраться до меня. Он немедленно попытался бы уговорить меня присоединиться к нему, чтобы он мог воспользоваться звездолетом "Зенит".
     Между тем, любой мог предсказать, что я обращусь за помощью в корпорацию "Валленар" после того, как на меня напали. Не так давно я попал в новости за то, что сражался против Улья Железного легиона на стороне компании. Это была просто пропаганда, но большинство этого не знало.
     Итак, этот кто-то был совершенно готов увидеть, как меня убьет Омега, и знал, что я встречусь со своим отцом, если выживу. В этом случае было только две возможности: я либо улетел бы обратно с кораблями Валленара, либо улетел бы с "Последним горизонтом".
     В любом случае, у них был четкий следующий ход: напасть на моего отца.
     Если бы я был с кораблем, отлично, мы могли бы выстоять, и у них был бы шанс захватить Горизонт для себя. Если бы это было не так, они могли бы использовать моего отца в качестве заложника против меня.
     Я не знал, кто этот человек. Просматривая свои предыдущие воспоминания, я не мог вспомнить никого, кто так много знал бы обо мне, затаил на меня обиду, которую нужно было уладить, и все равно действовал бы так косвенно.
     Но им не хватало нескольких ключевых фрагментов информации.
     Во-первых, они ничего не могли знать о моих предыдущих жизнях. Во-вторых, они не знали, что мой отец был всего лишь копией, созданной Зеркалом Безмолвия, и поэтому бесполезен в качестве заложника. Если бы я не был архимагом этого заклинания, я бы не смог этого сказать.
     Наконец, они не знали, на что способен Горизонт.
     У нас был шанс поймать их.
     Сканеры Последнего горизонта еще не были обновлены, поэтому мне пришлось дополнить их заклинаниями поиска пути. Это было сложное решение, но его было достаточно, чтобы позволить нам наблюдать за кораблями моего отца с мостика "Последнего горизонта.
     Мы скрывались за пределами системы, достаточно далеко, чтобы мои заклинания и сканеры Горизонт расширили радиус действия. Наш монитор показывал только расплывчатые пятна света, отмечающие местоположение корабля Солнечный Парус.
     — Ты что-нибудь нашла? — Я спросил снова. Горизонт стояла с закрытыми глазами рядом со мной, раскинув руки. Она творила свою собственную магию, вызывая глазные яблоки, которые плыли в пространстве и закрывали наши отсутствующие сканеры.
     — Подпространственное искажение, — ответила она. — Запись через три…два…один…сейчас.
     На экране появилось зернистое, мерцающее изображение. Полдюжины черных, хорошо вооруженных боевых крейсеров вынырнули из подпространства. Они выглядели как корабли, которые можно достать где угодно, переделанные коммерческие модели, выкрашенные в черный цвет. Горизонт вызвала в воображении глаз снаружи одного корабля, который быстро исчез из виду.
     Район обрадовался. — Ладно, пошли! Мы покажем им, как подкрадываться к нам!
     Они подкрадывались не к нам, а только к моему отцу, за что я не мог их винить. Тем не менее, мое сердце бешено забилось. Это был наш шанс опередить скрытого врага.
     — Минутку. — Я поправил ремень, на котором висел мой посох, и проверил свой защитный амулет. Я починил его достаточно, чтобы он мог функционировать в чрезвычайной ситуации, но я не собирался полагаться на него до тех пор, пока не смогу произвести настоящий ремонт. — Давай подождем, пока они не окажутся вне досягаемости Магической Башни.
     Я хотел, чтобы мой отец знал, что он в опасности, прежде чем я спасу его. Это могло не только помочь мне в будущих переговорах, но и дало бы врагу шанс разыграть любые скрытые фигуры. Я не хотел вступать в бой слишком рано, только чтобы обнаружить, что у них был целый флот в качестве подкрепления.
     Кроме того, это была всего лишь копия моего отца. Его гибель была далека от худшего сценария.
     От Волшебной Башни начали отрываться корабли с Солнечными парусами в классическом стиле, и я понял, что они обнаружили приближающиеся крейсера. Корабль моего отца отплыл последним.
     — Сейчас? — Спросил Рейон.
     Валленарские корабли взлетели, и вражеские линейные крейсера начали заряжать свои орудия.
     — Это должно произойти сейчас, — сказал Район.
     Щиты дрогнули, когда крейсеры дали первый залп плазменных пушек. Если бы у них были еще какие-то силы, они бы не стали этого делать, пока мы их не вынудим.
     — Мы опаздываем!
     Я кивнул Горизонту.
     — Сейчас, — сказал я.
     Мы оба исчезли.
     Казалось, что мы плывем в пустоте космоса. Район был одет в свои малиновые доспехи, шлем закрывал его лицо, в то время как я был окружен магией своей мантии, но все равно было странно и пугающе наблюдать за яркими вспышками звездолетов в бою вокруг нас.
     По крайней мере, мне было страшно.
     Район принял позу со своим алым силовым клинком, затем рванулся вперед на потоке энергии. Я знал, что о крейсере, на который он нацелился, позаботились, и, вероятно, о соседнем с ним, поэтому я сосредоточился на трех, расположенных ближе к Луне.
     Корабли корпорации с Солнечными парусами дрейфовали прямо над атмосферой, Волшебная башня возвышалась серебряным шпилем внизу. Черные боевые крейсера окружали их по бокам, не давая Солнечным Парусам уйти достаточно далеко, чтобы нырнуть в подпространство.
     Капельки воды появлялись вокруг меня при движениях моей палочки. Мое заклинание вызывало силу, отличную от Эфира. Навигационные заклинания зафиксировали местоположение трех крейсеров, что было достаточно сложно сделать с точностью.
     Я воспринимал заклинания как круги в своем поле зрения, которые двигались быстрее, чем я мог отследить, поскольку они отслеживали движение черных крейсеров. Я зафиксировал эти заклинания на месте, затем протянул свою палочку.
     У меня было одно непреодолимое преимущество: крейсеры не рассматривали меня как цель. Вероятно, они вообще меня не видели.
     Нетрудно победить врага, повернувшегося к тебе спиной.
     Навигационные заклинания зазвенели, когда все три цели достигли точки, откуда я мог поразить их, не причинив сопутствующего ущерба луне внизу. С помощью своей палочки я направлял потоки воды, которые делали меня карликом, фокусируя их в разрушительные лучи.
     Три крейсера были поражены моим элементализмом, но это были не истребители и не корабли-Охотники. Это были военные корабли. Их стандартные щиты крейсерского класса были подкреплены набором защитных заклинаний, наложенных опытными магами.
     Их щиты раскалились докрасна в тех местах, куда попала вода. Ни один из трех кораблей не принял удар на свои корпуса, но у одного появился огромный спектральный символ, который расколдовал воду всего через мгновение после того, как моя стихия ударила по ним.
     Там.
     Я мысленно отметил этот крейсер своим процессором. Кто-то, обладающий настоящей магией, был на борту этого крейсера, и мой желудок сжался от этой мысли. Это был либо человек, который охотился за мной, либо, по крайней мере, наша самая сильная связь с ним.
     Я отправил координаты Району, который подтвердил. Судя по багровым вспышкам, он отлично проводил время.
     Теперь я отказался от преимущества скрытности, поскольку три крейсера обозначили мою позицию. Заклинания Следопыта показали мне, где они меняют траекторию полета, чтобы снова не оставить себя открытыми для элементализма.
     Но битва уже закончилась.
     Район не только сражался с тремя другими — фактически, один из врагов отстреливал спасательные капсулы, — но и корабли корпорации "Валленар" не стояли без дела.
     Щиты боевых крейсеров, которые я повредил, теперь были опасно нестабильны, и плазменные пушки с трех Солнечных парусов в стиле галеонов были нацелены на крейсеры с поврежденными щитами.
     Командир линейных крейсеров, который мог быть моим скрытым врагом, был решительным. Всего через мгновение после того, как битва переломилась, они приняли смелое решение.
     Они начали пятиться, прикрывая друг друга, чтобы прикрыть свое отступление. Осталось всего пять кораблей, но нам было бы трудно помешать им улететь.
     В любой момент они могли нырнуть в подпространство.
     Они так думали.
     Когда я впервые увидел поворот Подпространства, я применил другие заклинания, которые произносил.
     Сфокусированные моей палочкой белые круги заклинаний возникли вокруг вражеского звездолета. Он разорвал одного из них на части, но, должно быть, был не так искусен, как я думал, потому что приземлились еще трое.
     Эти связующие заклинания поразили его Подпространственный двигатель… и затем он завершил погружение. Реальность исказилась, и все пять уцелевших кораблей ускользнули в подпространство.
     Всего мгновение спустя раздался режущий глаза взрыв неестественного цвета, и корабль лидера, вращаясь, вернулся в реальность. Он был темным, неуправляемым, извергал газ и обломки, кувыркаясь в космосе.
     Я хорошо рассчитал время для своих печатей.
     Корабль мага теперь находился в нескольких тысячах миль отсюда, но он был искалечен и темен. Район телепортировался, чтобы забрать меня — буквально схватив за шиворот — и перелетел на один из кораблей корпорации "Валленар".
     Он, конечно, впустил нас в воздушный шлюз, и мой отец встретил нас хмурым взглядом.
     — Что за дурацкая засада. Если бы я был настоящим, у меня был бы больший эскорт на расстоянии погружения.
     — Мы все еще не знаем, чего они добиваются, — напомнил я ему. — Так давай выясним.
     Наш корабль догнал вражеский за считанные минуты.
     Абордажная команда корпорации "Валленар" вошла внутрь. Я, естественно, не пошел. Это был бы глупый риск.
     Но я послал Района, на всякий случай. Если бы весь корабль был подстроен так, чтобы взорваться, Району все равно удалось бы спастись. Кроме того, он хотел пойти.
     Мы с отцом ждали в его корабле в полной тишине. Мы были вместе, но каждый из нас переживал в одиночестве.
     Эти опасения усиливались с каждой секундой, хотя я мог видеть запись с камеры дрона, следовавшего за Районом. Почему они не попали ни в какую ловушку? Экипаж немедленно сдался, и я не заметил ничего подозрительного. Силовое ядро было повреждено в результате принудительного выброса из подпространства, но бомб там не было. Никаких отчаянных игр или партизанской тактики.
     С каждой секундой я все больше запутывалась. Этого не могло быть.
     Наконец, завязалась потасовка. Это было совсем непонятно, вплоть до того, что мой отец что-то разочарованно пробормотал, наблюдая за консолью через мое плечо.
     Я переключился на каналы других дронов, но это выглядело только так, как будто Район разрывал стену, чтобы схватить что-то, что могло сбежать. Из всего этого было похоже, что он ловит рыбу голыми руками.
     Торжествуя, он что-то вытащил и поднес к камере.
     — Понял! — сказал он. — А ты как думаешь, Варик? Я никогда раньше ничего подобного не видел. Может, нам спросить Солу?
     Я не мог говорить.
     — Миры защищают нас, — пробормотал мой отец.
     Это было творение Железного легиона.
     Длинный багровый посох с красным ушком на конце. Хотя на него было отвратительно смотреть, посох явно принадлежал могущественному волшебнику. Или так и было. Кто-то извратил это, и нетрудно было догадаться, кто.
     Необработанные розово-белые связки обвивались вокруг посоха, как змея вокруг ветки, и эти усики тянулись к близлежащим поверхностям. Даже древко посоха слегка изогнулось, предполагая, что часть его материала была заменена. В плоть был вплетен органический полужидкий металл, блестевший как сталь.
     Возможно, Сола и раньше видела нечто подобное в Улье, но мне не нужно было знать ничего больше. Был кто-то, кто выследил меня, когда я приземлился на планету, а затем покинул Последний Горизонт: Железный легион.
     Я сбрасывал их со счетов, потому что Легион так себя не вел. Они могли быть хитрыми, но не делились разведданными. Они не нанимали убийц. Они не расставляли сложных ловушек, полагавшихся на их знание человеческих взаимоотношений.
     Нет, если только у них не было лидера.
     — Горизонт, верни нас! — Я позвал.
     Мой отец выглядел внезапно взволнованным, но не перебивал.
     — Горизонт! Отзывись!
     Я слышал только тишину.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЕМЬ


     В своих доспехах, Сола транслировала видеокартинку из тюрьмы Омеги в угол своего визора. Даже обладая способностью проскальзывать сквозь подпространство, Омега никогда не смог бы сбежать. Она подозревала, что Варик был параноиком.
     Сола одобряла паранойю. Когда имеешь дело с врагами, излишней осторожности не бывает. Просто держать его на борту корабля было максимальным риском, который она была готова терпеть.
     Тем временем она работала на одной из корабельных консолей, занимаясь своим любимым хобби: отслеживанием Железных Ульев.
     У нее были отчеты, поступающие из Галактического союза, Карошанского альянса и дюжины корпораций и частных источников. Большинство из них не должны были продавать ей информацию, но все наняли Павший Меч, потому что все знали, что у нее была только одна цель.
     Сола не собиралась продавать информацию их конкурентам. Она использовала то, что узнала, для одной цели, и только для одной. Она знала Железный легион лучше, чем кто-либо другой.
     Что привело ее в нынешнее замешательство.
     У Легиона редко было то, что можно было бы назвать ‘стратегией’. Железный Король был ужасающе умен, но это было редкостью за всю историю галактики. Обычно Легионом управляли Епископы, единственной целью которых было поддерживать и размножать Легион. Они редко пытались захватить цивилизованную территорию, довольствуясь планетами, поддерживающими жизнь, разбросанными по Темному Космосу.
     Но теперь Ульи были перемещены по всей границе Галактического Союза. Железные Ульи были выведены из систем, которые были завоеваны лишь наполовину, другие были отрезаны от поддержки и, таким образом, принесены в жертву. Их для чего-то выдвигали на позиции, но Сола не могла сказать, для чего. Она была воином в крестовом походе, а не стратегом.
     Она постучала бронированным пальцем по консоли и сохранила информацию на дисплее.
     — Горизонт, что ты об этом думаешь?
     Дух проявил свой гуманоидный аватар рядом с Солой в вихре трехцветного света. — О боже. Я думала, что капитан поступил несколько преждевременно, желая ликвидировать Железный легион, но, полагаю, он был на шаг позади.
     — Объясни, — приказала Сола. Холодное пламя ненависти горело в ее груди. Она знала, что кошмар гражданских кораблей, захваченных Легионом, и Епископов, отправляющихся на войну, будет таким ужасом, который охватит всю галактику.
     Карты и данные, оставленные на экране, начали вращаться по воле Горизонта, и дух указала на изображения.
     — Картина становится яснее, если смотреть под этим углом. Они образуют древко копья. — На карте то тут, то там загорались пятна, когда Горизонт высвечивала соответствующие Ульи. — Они прикрывают друг друга, чтобы поддержать продвижение вглубь галактики. Галактический союз, если позволите догадаться.
     Она казалась довольной, в семиконечных глазах плясали огоньки. Сола горела от страха и гнева.
     — Они выполняют приказы.
     — Да… Да, похоже, так и есть. — Лицо Горизонта растянулось в дикой ухмылке. — Как нам повезло.
     Дух Последнего горизонта внезапно показался чуждой. Даже враждебной, хотя был направлена не на Солу. Тем не менее, Упавший Меч вызвала оружие.
     — Что ты знаешь? — спросила Сола.
     — Я знаю, что из великих врагов получаются великие герои, — с восторгом сказала Горизонт. — Я верю, что война против Железного легиона — идеальный шанс продемонстрировать мой новый Меч. И я подозреваю, что у этого железного королевства наконец-то появился долгожданный Король.
     От этих слов у Солы по спине пробежал холодок. Она встала. “
     — Отправьте меня в Профсоюз. Я предупрежу их.
     — Успокойся. У нас есть время. Копью все еще нужен наконечник.
     Данные на экране вращались до тех пор, пока они не оказались в Темном Пространстве.
     Там они увидели только черный туман.
     — Великий улей, крепость последнего Железного Короля, построенная более четырех столетий назад. Он… хммм. — Горизонт остановилась и постучала пальцем по губам. — Мои сканеры пока не те, какими будут, когда у нас будет полный экипаж, но я должна быть в состоянии видеть дальше этого. Обычно завеса существует только над самим Великим Ульем, а не над всей системой.
     Сола повернула забрало в сторону духа. — От кого он прячется?
     Сокрытие целой звездной системы, подобной этой, обошлось бы в геометрической прогрессии дороже, чем сокрытие только одной планеты. Если бы Железный Король действительно добрался до Великого Улья, он применил бы подобное заклинание лишь на короткое время.
     И кто будет смотреть, кроме самого Последнего Горизонта? — спросила Сола.
     Горизонт открыла рот, чтобы заговорить, сделала паузу и снова закрыла его. Волшебные глаза закружились у нее за спиной, когда она нахмурилась в глубокой задумчивости.
     — …возможно, нам следует проявить небольшую осторожность, — сказала дух. — В конце концов, я еще не в полной силе.
     Из-под своего шлема Сола пристально посмотрела на Горизонта.
     Проекция горизонта подернулась рябью света, и весь корабль загудел от энергии. — Я использовала запечатывающую магию, чтобы защитить нас в подпространстве. На всякий случай я отзову Варика и Района.
     Последовала пауза, затем Горизонт начала нервно смещаться с места. — Они… кажется, меня не слышат.
     Сола немедленно начала спускаться с моста, при каждом шаге стуча ботинками.
     — Моя телепортация за пределы этой системы заблокирована, — продолжала Горизонт, дрейфуя вместе с Солой. — Магия такого масштаба может быть только подготовкой к атаке.
     Дверь отъехала в сторону, когда Сола вышла в коридор.
     — У нас есть подпространственный двигатель?
     — Боюсь, что нет.
     На мониторах по всему мостику Сола увидела оружие, появляющееся повсюду На Последнем Горизонте.
     — Многие из моих функций ограничены без полного состава экипажа, но у меня есть щиты и полный комплект оружия. Мы не можем сбежать через подпространство, но, возможно, сможем уничтожить достаточно врагов, чтобы ослабить их магию и вызвать Капитана.
     — Хорошо. — Она вытащила Убийцу Миров из своего инвентаря, его изображение плавало на внутренней стороне ее визора, но она еще не вызывала его. — Если мы найдем местонахождение короля, я хочу попробовать.
     Хмурый взгляд Горизонта медленно сменился злобной, хищной улыбкой.
     — Как чудесно. Приключение само пришло к нам.
     Краем глаза Сола увидела Омегу, откинувшегося на спинку скамейки и ухмыляющегося полудюжиной ртов.

[]
     Настоящий Бенри Валленар преклонил колени в присутствии Железного Короля.
     Недавно возрожденный лидер Железного легиона парил в центре гнезда проводов, сделанных одновременно из металла и плоти. Десяти футов ростом, равный большинству карошанцев, он представлял собой шедевральное сочетание плоти и стали. Остальные творения Легиона были всего лишь прототипами до его совершенства.
     Сталь придавала его облику форму мускулистого человеческого тела. Его глаза горели магическим пламенем, а череп был сделан из небьющегося стекла. Мозг внутри был хорошо виден, был больше любого человеческого органа, и усеян мерцающими искрами, как будто срабатывание его нейронов генерировало видимый свет.
     Сам Король парил в потоке Эфира, который был крошечным по сравнению с непостижимыми реками, которыми он управлял по всему Легиону. Он висел в воздухе, сплетаясь из бесконечной энергии.
     Бенри обратил внимание на узоры, на звук, на ощущение проносящегося в воздухе Эфира. Каждая деталь может иметь решающее значение.
     Технически, его похитили, но он все еще мог найти что-нибудь, что можно было бы использовать в своих интересах. В конце концов, они гарантировали его безопасность.
     Король Железного легиона обратил к нему пылающие глаза и заговорил механическим гулом.
     — Ты готов отдаться в объятия Железного легиона? Чтобы сбросить никчемную плоть?
     По коже Бэнри пробежал холодок. Это было все, чего он боялся. Даже с магическим контрактом он ни на секунду не должен был доверять королю зомби, крадущих тела.
     Он потратил мгновение, пытаясь подобрать нужные слова, но лицо короля из плоти и металла расплылось в ухмылке, обнажив хромированные зубы.
     — Просто немного коллективного юмора для тебя, человек. Расслабься.
     Бенри выдохнул. — Ты простишь меня, если я не буду смеяться.
     — Тебе было бы веселее, если бы ты это сделал. — Король напевал, раскачиваясь в своем гнезде из проводов и Эфира, его пальцы танцевали, когда он дирижировал своей невидимой симфонией. — Это по-настоящему весело. Хотел бы я поделиться этим с тобой. Я ортуллианский креск-паук, и звезды — моя паутина. Это как… в какие игры ты играл, откуда ты пришел?
     — Я вырос на тренировочных упражнениях в компьютерной симуляции.
     — Фу ты. Если бы твой отец еще не был мертв, я бы убил его ради тебя. Ты многое упускаешь. Вы можете играть в компьютерные игры, и иногда вы управляете армиями против другого игрока, у которого тоже есть свои…
     — Я понимаю концепцию.
     Король пожал плечами.
     — Я не могу уследить за тем, что понимают люди. Достаточно сложно ограничивать себя слышимой речью. В любом случае, это похоже на игру в тысячу игр одновременно, каждая из которых немного отличается, с самой вселенной в качестве вашего противника. Бесконечная, совершенная игра. — Он вздрогнул. — Я попытаюсь дать тебе представление, но я не хочу поджаривать тебе мозги.
     Бенри не хотел, чтобы Король видел его испуг, по крайней мере, и Король не помнил порога человеческой терпимости. — Во-первых, я надеюсь, вы не возражаете, если я спрошу вас, что я здесь делаю.
     Лицо Железного Короля побледнело от недоверия, что было впечатляюще, учитывая, что оно было сделано из металла. — Разве это не было очевидно? Я хочу, чтобы вы помогли мне захватить корабль вашего сына.
     — Что?
     Он не мог иметь в виду Лунный свет. Железный легион не испытывал такой уж недостаток в звездолетах, чтобы нуждаться в одном конкретном разведывательном фрегате.
     Король задумчиво потер подбородок, отчего металл негромко звякнул о металл. — Интересно. Ты не знал. Это говорит мне больше, чем вы можете себе представить, о том, как далеко распространилась информация на момент вашего захвата. Спасибо. Как бы то ни было, ваш сын Варик признан капитаном ”Последнего горизонта".
     Бенри пришлось несколько раз обдумать последнее предложение, прежде чем оно обрело для него хоть какой-то смысл. — Звездолет “Зенит”?
     — Тот самый.
     Первой реакцией Бенри было раздражение. Его сын опередил его в выборе другого бесценного артефакта, на этот раз до того, как Бенри узнал о нем. Он сильно подозревал, что Варик делал это нарочно.
     Во-вторых, мысли Бенри обратились ко всем способам, которыми он мог бы извлечь из этого выгоду. Естественно, было больше вариантов, если бы Варик сотрудничал, но даже если бы он этого не сделал…
     Железный Король прервал его размышления.
     — Все устройства Зенит работают по строго определенным правилам. Условие их огромной мощности. Последний горизонт принимает только шесть членов экипажа, с которыми у него симбиотические отношения. Я намерен захватить корабль и использовать его мощь для Легиона. Мне была бы нужна ваша помощь.
     Еще один холодок пробежал по телу Бенри, хотя он и пытался скрыть это. Это было оно. Возможно, его совесть была мелкой и сморщенной, но он не хотел видеть устройство Зенит в руках Железного Легиона.
     Пока он пытался сформулировать отказ, который не привел бы его к вечному рабству, Железный Король огрызнулся, чтобы привлечь его внимание.
     — Выслушай меня, прежде чем делать какие-либо поспешные выводы. Поведение Железного легиона, которое вы видели до сих пор, — это то, как они ведут себя без лидера. Бездумно пожирающие и размножающиеся, чтобы поддерживать свое собственное существование.
     Король махнул рукой.
     — Меня это не интересует. Я не хочу убивать и воскрешать всю галактику. Это не весело. Я хочу владеть ей.
     Бенри подозревал, что в глазах людей, которые станут его пешками, разница между этими двумя вещами будет невелика. — Ваша конечная цель — галактическое господство?
     — Не только это. Это более сложная цель, чем ты думаешь. В этой игре большая конкуренция. После этого… — Король посмотрел вдаль, и в его стеклянном мозговом футляре вспыхнули огоньки. — … Я подозреваю, что впереди будут гораздо более интересные игры.
     Бенри перевел дыхание и собрался с духом.
     — Я не могу представить себя добровольно участвующим в какой-либо операции, которая закончится тем, что я откажусь от своего разума.
     Железный Король бросил на него еще один непонимающий взгляд.
     — Что? Разве я не… Я действительно не могу уследить за тем, что ты делаешь и чего не понимаешь. Ты архимаг с уникальной магией, а твой сын — настоящий шедевр. Какой толк от вас обоих в качестве бессмысленных трофеев?
     — Тогда что ты предлагаешь? — Спросил Бенри. Он все еще ожидал, что его казнят в любую секунду, независимо от того, заключен магический контракт или нет.
     — Партнерство. Команда занимает позиции экипажа на Последнем горизонте для тебя и меня, а Варик может сохранить свои.
     Железный Король сотворил гексаграмму из розово-оранжевого пламени.
     — Простым решением было бы убить Варика и занять его место, но в магии корабля есть меры безопасности, предотвращающие это. Когда Капитан умирает, Последний Горизонт снова впадает в спячку, так что удобнее держать его рядом. Я займу остальные места, но между нами двумя семья Валленар будет контролировать треть звездолета "Зенит". Хорошая сделка, верно?
     — Я сомневаюсь, что Варик согласится на эту сделку, — сказал Бенри.
     Он помнил Варика, каким он был до ритуала, но Бенри теперь почти не знал своего сына.
     Железный Король подмигнул, что было особенно тревожно из-за его горящих глаз. — Его уступчивость не имеет значения. Он не согласится, так зачем тратить время на переговоры?
     — Потому что он нам нужен. Он по-прежнему будет капитаном, не так ли?
     — О, с этим проблем не будет. Поверь мне. — Магический контракт, написанный пламенем, развернулся за спиной Железного Короля. Бенри осмотрел его точно так же, как и предыдущий, и обнаружил, что его содержимое было именно таким, как сказал король.
     — Итак, мы договорились? — спросил Железный Король.
     И, как и прежде, Бенри заколебался. — А у меня есть выбор?
     — Конечно. Но я сомневаюсь, что тебе понравится другой вариант.
     Бенри не стал спрашивать, что это за вариант. Он не хотел знать.
     Во второй раз Бенри Валленар подписал контракт с Железным легионом. По крайней мере, на этот раз он мог видеть, что ему предстоит получить.
     Если его заставили играть эту роль, он мог бы сыграть ее и хорошо. — Каково состояние звездолета?
     — Загнан в угол, как зверь. — Стальная усмешка короля стала шире. — Уверен, он ждет этого с таким же нетерпением, как и я. Это не игра без риска, что ты можешь проиграть.
     Бенри поправил галстук. — Я абсолютно уверен, что ты победишь.
     — Не смотри на это так! Ты все испортишь! Нет, мы можем проиграть это. И следующее. И следующий, и следующий и следующий и следующий и следующий и следующий …
     Голос Железного Короля звучал все быстрее и быстрее, пока его губы не расплылись, а голос не превратился в пронзительный скулеж. Воздух наполнился энергией, и волосы на руках Бенри встали дыбом. Глаза короля пылали таким жаром, что готовы были прожечь воздух за пределами его черепа.
     …И СЛЕДУЮЩИЙ!” — крикнул он наконец, а затем завершил свою тираду безумным смехом.
     — А потом? Мы победим. — Лидер Железного легиона протянул хромированную руку. — Но, знаешь, в некотором смысле мне всего несколько дней от роду. Давай сделаем так, чтобы мой первый раунд прошел хорошо.
     Очень неохотно Бенри пожал руку короля.
     Проблеск трансцендентного видения Железного легиона промелькнул в его сознании. Всего на мгновение он увидел часть того, что сделал Король.
     Миллиарды глаз, может быть, триллионы, по всей галактике. Армии, командиры, живые существа, шпионы и паразиты — все отчитывались перед своим Королем. Бесчисленные компьютерные мозги передавали информацию Легиону, и Король руководил всем этим.
     Во всяком случае, он недооценил себя.
     Каждое движение его пальца завоевывало мир. Он увеличил производство на шахтерской планете, чтобы подготовиться к войне, которая начнется через пятьдесят лет. Он бросал целые Ульи на самоубийственные миссии на территории Галактического Союза, чтобы усилить давление на политических противников. Ему не удалось в одном месте добиться успеха в двух других, все время принося победы своим врагам, чтобы они недооценивали его войска.
     Это был танец на всю галактику, и Бенри подумал, что его глаза сейчас нальются кровью. Если бы он был меньше, чем Архимагом, его сознание рухнуло бы.
     Затем зрение уменьшилось, так что он был сфокусирован только на одном флоте. Он сразу увидел ширину звездной системы. Он снова почувствовал свое тело, его дыхание стало тяжелым от облегчения.
     — Забавно, не правда ли? — пробормотал король.
     Теперь Бенри видел корабли, окружавшие Последний Горизонт, чувствовал, как они окружают звездную систему. Их распределение отличалось безупречной элегантностью, их возможности представляли собой идеально взаимосвязанную кристаллическую решетку успеха. Он восхищался дальновидностью Железного Короля.
     И он понял, чего хотел от него король. Дело было не только в его связи с Вариком; Железный Король никогда ничего не делал только по одной причине.
     Ему нужно было Зеркало Безмолвия.
     Бенри отдал свою магию под контроль короля Легиона.
     Даже среди заклинаний Архимагов Зеркало Безмолвия считалось шедевром. Оно оживляло тени потенциала, приумножая ресурсы. Теоретически, не было ничего, что он не мог бы клонировать какое-то время. Они с Вариком доказали это вместе.
     Но их ритуал был ничем по сравнению с тем, на что был способен Железный Король.
     В глубине души король был магом. У него была одна отличительная магия: способность направлять, усиливать и контролировать силы других.
     Итак, когда Железный Легион получил Зеркало Безмолвия, его Король расширил действие заклинания в миллион раз.
     Один окружающий флот превратился в два, три, четыре. С тысячи точек зрения Бенри смотрел вниз на Последний горизонт.
     — Надеюсь, ты готов, Бен, — сказал Железный Король с металлической усмешкой. — Пора забирать наш новый корабль.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЬ


     Рядом с Солой, спроецированное тело Горизонта напряглось.
     — Что-то изменилось, — сказала дух корабля.
     Соле не нужно было этого говорить. Она могла видеть, как приближающийся строй кораблей-Охотников самопроизвольно множится, ряды за рядами серебряных зубов смыкаются на них, как челюсти.
     — Король посылает за нами Охотников, — сказала она. Ее хватка усилилась от усилия, которое потребовалось, чтобы не призвать Убийцу Миров. — Это значит, что его здесь нет.
     Она никогда не сталкивалась с Железным Королем лично, но знала все, что можно было знать о Железном Легионе. Король заимствовал магию у кого-то или чего-то и использовал ее для усиления своих войск. Его внимание в других областях ослабнет, но здесь он наверняка победит.
     Если только они с Горизонт не смогут что-нибудь с этим сделать.
     Она скользнула в командирское кресло и начала просматривать отчеты.
     — Дайте мне тактическую информацию. — Она должна была знать, где она может нанести наибольший урон.
     — Приближаемся! — крикнула дух.
     Мгновение спустя корабль тряхнуло. Черно-белый призрак корабля-Охотника материализовался рядом с ними, врезавшись в их щиты. Алые плазменные клинки разорвали второго, а третий врезался в гигантскую человеческую руку, сотканную из голубой магии.
     Челюсть Горизонт сжалась, и она подняла свою рогатую голову. Семиконечные глаза засветились красным, зеленым и синим. Сола могла чувствовать ярость уязвленной гордости корабля.
     Снаружи проявились глаза и руки, которые заметили корабли и сбили их с пути. На мониторах Сола увидела, как некоторые из глаз запустили лазеры, в то время как другие выпустили сверкающие заклинания. Какое бы заклинание Железный Король ни использовала, чтобы наслать на них призраков, Горизонт соответствовала ее собственной магии.
     Все это было прекрасно, но это были всего лишь истребители. Оставался еще целый флот.
     — Дай мне контроль над вооружением! — Потребовала Сола.
     — Боюсь, у вас есть другая задача.
     Что-то в голосе Горизонта заставило Солу перевести взгляд в нижний угол визора.
     Омега исчез.
     Адреналин захлестнул ее, когда она перемотала видео. Бесцветная копия Омеги появилась за пределами тюрьмы, освободив оригинал, затем исчезла. Железный Король прорвал магическую защиту Последнего Горизонта и вмешался напрямую, чтобы освободить пленника.
     Вместо Убийцы Миров Сола призвала свой дробовик. — Как он смог наложить здесь заклинание?
     — Пожалуйста, не говори Варику, — нервно попросила Горизонт.
     Этого разговора было достаточно.
     — Позаботься о флоте, — сказала Сола. — Я избавлюсь от нашего гостя.
     — Мне жаль. Я заглажу свою вину. Если бы у нас был инженер… — Горизонт покачала головой. — Никаких оправданий. Я разберусь с королем.
     Внутри визора Солы открылось новое видео. Прямая трансляция из коридоров корабля отслеживала прогресс Омеги.
     Он был скользким. Красный маркер, указывающий на его присутствие, то и дело перелетал с места на место или расплывался в нескольких комнатах одновременно.
     Но Сола схватила его.
     Она бежала трусцой по гладким коридорам Последнего Горизонта, каждый шаг отдавался металлическим барабанным боем. Освещение менялось между синим, зеленым и красным, казалось бы, случайным образом. Вскоре Сола увидела вырванные панели, оборванные провода и брызжущую магию. Вандализм Омеги.
     Отсюда он мало что мог сделать, но пробирался все глубже вглубь корабля. В конце концов, он сможет нанести Горизонту реальный урон, что вынудит дух корабля разобраться с ним напрямую. Отвлекая внимание от короля.
     Возможно, Омега был просто отвлекающим фактором, но он был самым раздражающим типом: тем, кого они не могли позволить себе игнорировать.
     — Я переключаю его на менее критичные системы, -произнес голос Горизонт в ухе Солы. — Но в конце концов они у меня закончатся. И я не могу сосредоточиться ни на этом, ни на…
     Предложение закончилось, и Горизонт не стала продолжать.
     Сола остановилась перед дверью. Настойчивый красный сигнал на ее сканерах указывал на то, что Омега был с другой стороны, как и звук рвущегося металла. Схемы предполагали, что это было дополнительное энергетическое отделение, которое поддерживало работу части корабля.
     Это не было бы катастрофой, если бы он был разрушен. По всему кораблю были резервные системы питания. Но его потеря сделала бы их более уязвимыми для ущерба извне.
     — Приближаемся, — сообщила Сола, хотя Горизонт, без сомнения, мог видеть ее, даже когда снаружи бушевала война. Она навела дробовик.
     Как раз в тот момент, когда она собиралась пинком открыть дверь, настойчивый красный огонек на ее визоре исчез. Сканеры замолчали.
     Сола большую часть своей жизни провела в Железных Ульях. Когда сканеры замолкали, это означало, что тебя поймали. Это была засада.
     Она откинула ружье назад, за плечо, и нажала на спусковой крючок.
     Омега поймал взрыв плазменного металла, когда он материализовался из Подпространства позади него. Середина его тела была размазана по стене, половина превратилась в дрожащее пятно масла.
     Она подняла пистолет. — Падальщики всегда выскакивают сзади.
     Она действительно смотрела запись боя Варика против Омеги, но нет необходимости говорить ему об этом.
     — Возвращайся на гауптвахту, — продолжила она. Если он не подчинится, она выплеснет все на него.
     Омега хрипло рассмеялся.
     — О, но на улице здесь намного веселее.
     Сканеры Солы выдали предупреждение, и она бросилась в сторону, когда за ее спиной материализовался пистолет. Толстый ствол шириной с кулак. Рука, державшая его, торчала из черной лужи, и он мгновенно нажал на спусковой крючок.
     Волна оранжевого света коснулась ее скафандра, и забрало помутнело, но ничего такого, с чем не справилась бы броня.
     Пока, когда ее забрало не прояснилось, она не увидела, что прямо ей в лоб направлен еще один пистолет. Омега держал его сам, целый и невредимый человек, маниакально ухмыляясь.
     Она дернулась в сторону, но гром и боль оглушили ее. Пуля пробила ее щит, пробила шлем и оторвала левое ухо.
     Кровь и металл забрызгали стену позади нее, и она упала набок. Омега засмеялся и что-то сказал, направляясь по коридору, но она не расслышала этого.
     Она уже разворачивалась, чтобы выстрелить в него.
     Ее дробовик оторвал ему четверть тела у плеча, и он застонал, но это не помешало ему догнать ее и схватить оставшуюся часть шлема одной рукой.
     Он наклонился вперед, чтобы прошептать ей на здоровое ухо.
     — Я разочарован. Я думал, это продлится дольше.
     Часть щеки Солы была оторвана вместе с ухом, и из-за боли и крови было трудно говорить, но она справилась.
     — Хорошие новости. — Она подняла светящуюся красную сферу, которую проявила из своего инвентаря. — Граната.
     За мгновение до того, как сработала взрывчатка, он выглядел искренне обрадованным.
     Сола вернулась в свою комнату мгновением позже, восстанавливаясь после туманного пламени своего Погребального Костра. Как всегда, ее костюм был безупречен.
     — Тебе нужна помощь? — Спросила Горизонт через ее шлем.
     — Нет. — Она отозвала свой дробовик.
     Сола снова пробежала по коридорам, подключаясь к обоим своим сканерам и внутреннему каналу связи корабля. Омега охотился за чем-то, и если бы она смогла опередить его, то смогла бы заманить его в ловушку.
     Во-первых, его поведение было странным. Он не разрушал каждую систему, с которой сталкивался, но действовал целенаправленно. Во-вторых, пропало несколько частей. Ядро из вспомогательного энергетического отделения, турели системы внутренней защиты и полевой проектор — все это было изъято.
     Он воровал комплектующие. Детали для оружия.
     Карта Горизонт показала ей отсек для беспилотных летательных аппаратов, укомплектованный беспилотниками, способными вести противокорабельный бой. Они были почти бесполезны, пока экипаж не был укомплектован, но текущий путь Омеги приведет его туда. Если бы он действительно искал детали для оружия, то именно на этом бы остановился.
     Сола поднялась на лифте.
     Она добралась до отсека дронов раньше Омеги. Это было широко открытое пространство для сборки и развертывания дронов, окруженное стеллажами, где сами дроны — маленькие круглые устройства, блестевшие, как жуки или автономные шлемы, — ждали в бездействии. Около половины из них были задействованы в битве вокруг корабля, что наводило на мысль об отчаянии Горизонт.
     — Горизонт, дай мне командовать дронами, — послала она сообщение.
     Сола была уверена, что корабль услышал ее, но словесного ответа не последовало. В следующую секунду Омега появился из подпространства.
     Она приветствовала его выстрелом из дробовика.
     Его голова была разорвана в клочья, но она немедленно восстановилась из его тени. Его оранжевые глаза, один ярче другого, сверкали над нечеловечески широкой улыбкой. “
     — Неубиваемый! Идеальный! Двое бессмертных…
     Она выстрелила в него снова.
     — …убивают друг друга…
     Она вырвала выстрелом еще один кусок из него.
     — …навечно!
     Граната попала ему в зубы и затем взорвалась.
     Он исчез в подпространстве, когда ее граната для уменьшения материи проделала аккуратную дыру в полу. Как сообщил Варик, Омега не мог регенерировать бесконечно.
     Ее собственное бессмертие имело свои пределы, но она подозревала, что сможет пережить его.
     Она развернулась, целясь себе за спину, но он не материализовался там. Вместо этого в конце комнаты возникла жидкая тень.
     — Ты выследила меня здесь! Аплодисменты, аплодисменты. Кланяйся! Но я вижу, ты не уверена, почему. Что ж, я тебе скажу.
     Пара турелей возникла над бесформенным телом Омеги, словно деревья, проросшие в одно мгновение. Это были огромные башни, и она узнала их. Последний Горизонт отрастил их после того, как принял Солу в качестве своего Меча.
     Только теперь вместо ярко-зеленых они пылали оранжевым.
     Наверняка они были неработоспособны. Даже с украденным силовым ядром у него не хватило бы времени собрать функциональное устройство.
     Когда они разогревались, в башнях загорался оранжевый свет.
     — Удачи в третьем раунде! — Крикнул Омега.
     Плазменные разряды с визгом разрывали воздух вокруг Солы.
     На этот раз она была готова к встрече с ними.
     Она активировала импульсные ускорители в своей броне, чтобы проскочить за стойками дронов, оказавшись чуть впереди турелей. Орудия последовали за ней, разрывая на части расставленных на полках дронов, но ее скафандр перенаправил их энергию, чтобы двигать ее все быстрее и быстрее.
     Наконец она добралась до другого конца отсека и добралась до башни.
     Из него высунулась голова Омеги. — Пока!
     Ствол смотрел на нее сверху вниз. Когда он нагрелся, она схватилась за него рукой.
     Затем она положила его в свой инвентарь.
     Вся турель исчезла, и куча темной слизи с улыбающейся головой шлепнулась на землю. Улыбка стала шокированной.
     — Что? Отдай это обратно!
     Сола снова взмахнула своими импульсными ускорителями, когда плазменные разряды размером больше ее головы прошлись по щиту ее брони. Она бросила свой дробовик обратно в инвентарь и вытащила "Убийцу миров".
     Комната наполнилась красным светом и не совсем слышным визгом, когда Эфирное оружие царапнуло ногтями по реальности. Она еще не стреляла из него, но прошло совсем немного времени с ее последнего выстрела. Она предпочитала ждать неделями, прежде чем использовать его снова, иначе он стал бы… взрывоопасным.
     Черная жижа растеклась по всей оставшейся башне.
     — Я хочу это, я хочу это, я хочу это! — Скандировал Омега. Но он не прекращал стрелять. В дополнение к плазменным разрядам по обе стороны от Солы материализовалась пара рук с пистолетами.
     Она нажала на спусковой крючок.
     Алый сгусток энергии существовал всего мгновение. Пуля пробила башню, корпус "Омеги", отсек для беспилотников, несколько промежуточных помещений, внешний корпус "Последнего горизонта" и два окружающих корабля Железного легиона.
     Все, к чему прикасался Убийца Миров, было уничтожено.
     Ветер вырвался из отсека беспилотников за секунду до того, как корпус "Последнего горизонта" восстановился, но "Омеге" повезло меньше. Его оружие лежало на земле, а остальная часть его тела полностью растаяла, превратившись в слизь. Лужицы пытались собраться вместе, но красный свет оставался в очертаниях колотой раны в центре тела. Красный огонек разъедал его изнутри, вспыхивая всякий раз, когда он пытался взять себя в руки.
     Реальность начала кружиться вокруг него, указывая на прыжок в Подпространство, но рана Убийцы Миров снова вспыхнула, и он остановился с отчетливым звуком боли.
     Появился рот. — Всегда… знал, что…Я буду застрелен… смертью”.
     — Цель захвачена, — сказала Сола.
     — Ты в безопасности?— Вернулся голос Горизонта. — Ты причинила больше вреда, чем он когда-либо мог причинить!
     — Сможешь ли ты сдержать его на этот раз?
     Корабль заурчал сильнее, но медленный луч синего света собрал оставшиеся обломки "Омеги".
     -Только никогда больше не стреляй в меня из этого оружия. -Мгновение спустя она добавила: — … и теперь ты командуешь дронами.
     Сола оглядела разгромленный отсек для беспилотников.
     — Спасибо.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ


     Корабль "Солнечный парус" компании "Валленар Корпорейшн" приводился в движение ультрасовременным приводом для скиммеров, который напоминал скрученный узел металлических трубок. Он легко замурлыкал, когда я положил на него руку, ощутив тепло машины и ровный гул эфира.
     Он не был таким спокойным, когда я начал втискивать в него магию. Это было все равно что подсоединить топливопровод звездолета прямо к плазменной пушке: вряд ли получится, даже если и получится, непрактично и, прежде всего, опасно.
     Я все равно это сделал. Одно из преимуществ быть архимагом в том, что иногда можно нарушать правила.
     Пилоты моего отца постоянно перекрикивались друг с другом с мостика, и я был достаточно близко, чтобы слышать их.
     — Что это за магия? — спросил один. — Заклинание постоянно меняется!
     — Кажется, я понял! — крикнул другой, прежде чем передать координаты.
     — Ни за что. Это должно быть…
     — Это правильно! — Крикнул я в ответ.
     — Но, сэр, здесь нет ничего…
     — Просто следуй заклинанию!
     — Для этого нам потребуется…
     Вмешался копия моего отца.
     — Следуйте его заклинанию. Навигационная магия моего сына не вызывает сомнений. Вы все будете получать плату за риск, но опасности не будет, пока вы точно придерживаетесь курса заклинания.
     На мгновение в команде воцарилась тишина, но абсолютная уверенность в его голосе сотворила свое волшебство. Они хором рявкнули в ответ “Да, сэр”, затем продолжили передавать показания друг другу.
     Они следовали по золотой реке в космосе, которая безошибочно вела их к месту назначения. Если бы я сам не посетил Последний Горизонт, я бы не смог произнести это заклинание, и всем нам повезло, что я смог. Ни Район, ни я не знали координат корабля, поскольку Горизонт телепортировал нас напрямую.
     Пока я балансировал Эфир, проходящий через наш Привод, чтобы он давал нам максимальную скорость, не размазывая нас по пяти измерениям, Район подошел и хлопнул себя кулаком в грудь в визирском приветствии.
     — Галактический союз предупреждает нас о внезапных действиях Железного легиона! — Сообщил Район. — Они ожидают, что у нас будет полный флот, но они не могут оказать нам никакой помощи.
     Размышляя, я постукивал пальцами свободной руки. Оставалось слишком много вопросов без ответов. Как Легиону удалось незаметно перебросить такой огромный флот так далеко? Был ли на самом деле Железный Король, направляющий события? Выжил ли он после того, как я отправил его в звезду, или Легиону удалось вырастить второго короля?
     И самый важный вопрос из всех: могли бы мы что-нибудь сделать, чтобы помочь Горизонту, даже если бы прибыли вовремя?
     На такой скорости мы сожгли бы Двигатель Скиммера этого корабля, нам пришлось бы сменить судно, и мы все равно не прибыли бы еще в течение часа. Сражения флота на флот могли длиться несколько дней, но Железный Король не стал бы сковывать свои лучшие силы и упускать из виду фактор внезапности, если бы думал, что это задержит его так надолго.
     Что-то должно было вселить в него уверенность, что он сможет быстро захватить Последний Горизонт, прежде чем Галактический союз сможет сплотиться и заставить его заплатить цену за свое обязательство.
     Несмотря на то, что Король был почти бесконечным мозгом, управляющим огромным галактическим разумом-ульем, он не был непогрешимым. Он мог совершать ошибки, хотя моя уверенность в этой области была обусловлена моим пониманием магических принципов, которые создали его, больше, чем любыми знаниями из первых рук.
     Кроме того, Железных Королей побеждали и раньше. Все, что для этого потребовалось, — это апокалиптическая война, которая превратила бы половину галактики в руины.
     Я старался не чувствовать, как холодный кулак Железного Короля пронзает мою грудь.
     Было возможно, что Последний Горизонт продержится до нашего прибытия. По крайней мере, у Горизонта было улучшенное оружие и щиты. Но не… ничего другого. Она работала с половиной команды, большинства из которых даже не было рядом, чтобы помочь.
     Нам нужно было попасть туда. Горизонт нуждалась в нас.
     Я мог чувствовать Эвриаса за несколько комнат отсюда, через все печати, которые я оставил на его ящике. Этим я мог объяснить существование целых батальонов кораблей Легиона. У Района было свое собственное аналогичное оружие.
     Ни одна из этих вещей не победила бы короля, если бы он не оставил себя незащищенным и уязвимым. Что было примерно так же вероятно, как если бы он прятался на борту этого самого корабля.
     Мы не могли сражаться с Королем. По крайней мере, пока у нас не будет полной команды, и, возможно, не тогда. По крайней мере, я не хотел рисковать.
     Нашим единственным шансом было захватить Горизонт и сбежать. Как мы могли это сделать?
     Я довольно долго бормотал что-то себе под нос, прикидывая в уме, когда понял, что Район все еще стоит там.
     Озабоченно нахмурив брови, он уставился на двигатель скиммера.
     — Мы успеем вовремя? — спросил он. Это были самые сдержанные слова, которые я слышал от него до сих пор, по крайней мере, в этой жизни.
     Я выдохнул.
     — Возможно, мы не понадобимся. Возможно, король недооценил Горизонт.
     — Не говорите, что мы полагаемся на ошибки врага. Скажите, что мы верим в наших союзников! — В этих словах была доля обычной энергии Района, но она быстро угасла.
     — Мы облажались, — сказал он.
     — Ты этого не делал, — ответил я. — Это сделал я. Это была ловушка, и я попался в нее. Я думал, мы проявили осторожность, оставив Горизонт позади.
     — Нам не следовало оставлять их. Мы должны были быть там.
     Его темно-красные глаза были темными и смотрели куда-то в тень, которую я не мог разглядеть. Даже его третий, золотой глаз, был тусклым.
     Это было так знакомо, что пронзило мне сердце.
     Вот так он выглядел за несколько минут до того, как отправил своего Божественного Титана на верную смерть.
     Я заглянул в нехарактерную тьму в его глазах и понял то, что вызвало у меня укол вины. То, о чем я избегал спрашивать раньше.
     — Рыцари-титаны ушли, не так ли? — Спросил я.
     Официальное сообщение о Рыцарях Отряда Титанов гласило, что они выполнили свою миссию, прогнали Рой Д'Ниссов и удалились. За год, прошедший с момента завершения моего ритуала, я изучил Д'Ниссов, но только настолько, чтобы прийти к выводу, что их Королева Роя не собирается возвращаться.
     Я не исследовал самих Рыцарей, по крайней мере, не больше того, что прочитал в Подстроке. Я не хотел знать.
     — Явик все еще жив, — сказал Район с отдаленным отголоском своего обычного оптимизма. — Он ушел на пенсию, чтобы жить со своей семьей на Найрон-Семь.
     Я ждал, что он продолжит, но он этого не сделал, и это снова ранило меня. Это означало, что остальные трое мертвы. Предполагалось, что они проживут дольше.
     Но я мог честно сказать, что точно знал, что он чувствовал.
     Я проиграл такую команду. Только двое из нас выбрались. Он хотел вернуться и отомстить за них, но я сказал, что он глупый. Я ушел. Он… Я остановился, но не по той причине, которую он, вероятно, предположил. Я намеревался сказать: — Он ушел драться, и я больше никогда его не видел.
     Но это было неправдой, не так ли?
     Я посмотрел в лицо Району, в лицо человека, которого я оставил умирать. Теперь у меня был шанс поступить по-другому.
     Слезы навернулись прежде, чем я смог их остановить, и я быстро вытер их. Я уже облажался, показав слабость.
     Слезы вызвали бы сочувствие Района, в котором я не нуждался и не заслуживал. Человек, которого я оплакивал, не был мертв.
     Он успокаивающе положил руку мне на плечо, и я замер, вместо того чтобы поднять глаза.
     — Ты принял правильное решение, — сказал он.
     Я покачал головой, но по-прежнему не смотрел на него. — Думаю, мы оба ошибались.
     — Прости меня, я не был знаком с твоим другом, но я знаю, каково это — быть единственным выжившим. — Его рука слегка сжалась. — Я бы никому такого не пожелал.
     Слезы снова навернулись мне на глаза, но совсем по другой причине. Он был готов раздавить мне плечо.
     — Эй, не мог бы ты… — Я оттолкнул его руку, которую у меня не было возможности убрать силой.
     Он отдернул руку. — Ах, да! Извините.
     Район поник, как раненый щенок, виноватый в том, что причинил мне боль. Он был в лучшей форме, чем раньше, но я должен был вернуть его разум в игру.
     Что потребовало немного дополнительной честности.
     — Мы знаем друг друга недолго, — сказал я, — но если мы сравниваем людей, которым помогли, с теми, кого подвели, я могу с уверенностью сказать, что твой рейтинг намного выше моего.
     Район рефлекторно покачал головой, как будто не мог смириться с предположением, что, возможно, принес больше пользы, чем вреда.
     Я переключил свое внимание на двигатель скиммера.
     — Что бы ни случилось, мы скоро доберемся туда. И когда мы это сделаем, Легион пожалеет о том, что мы это сделали.
     Район так громко стукнул кулаками, что я подумал, что корпус разорвался.
     — Правильно!
     На самом деле это было не так.
     Если бы нам противостоял Железный Король, он бы не пытался уничтожить Последний Горизонт. Он бы захотел забрать корабль себе. Это был императив Железного легиона, их единственное универсальное стремление: сделать все частью Легиона. Если Король добьется успеха до нашего прибытия, лучшее, на что мы могли надеяться, — это нырнуть обратно в подпространство до того, как он уничтожит нас.
     Смерть забралась мне под кожу. Я был близок к смерти, потерпев неудачу, в последний раз.
     Но я держал это при себе.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ОДИН


     Привод скиммера вышел из строя именно там, где я и предсказывал.
     Его гнездо из трубок становилось все горячее и горячее, все более неистовым в Эфире, пока прикосновение к нему не обожгло меня даже через перчатку. Я продолжал пропускать магию через устройство, но его компоненты перегорели, как я и ожидал.
     Корабль с содроганием выскользнул из подпространства, и нас закрутило в пространстве под диким углом.
     Судя по отблескам стали, которые я мог уловить через вращающийся обзорный иллюминатор, мы были в пределах видимости колонии. Там будет представительство корпорации "Валленар", и — как и планировалось — мы сможем подобрать другой корабль. Предполагая, что у них есть что-то прилично быстрое, мы были всего в часе полета от Последнего Горизонта.
     Я был доволен собой. Не каждый мог предсказать эфирное сопротивление Накопителя в течение трех секунд.
     Но ни один план не был идеальным, как я заметил, когда колония приблизилась к нашему вращающемуся окну с пугающей скоростью. У нас было мало сил, чтобы выровняться, поэтому мы остановились только тогда, когда врезались в саму колонию.
     “Обнаружено несколько блокировок цели”, сообщил корабельный компьютер, и я исправил свои ошибочные предположения. Мы не врезались бы в колонию; мы были бы уничтожены орудиями обороны периметра колонии прежде, чем мы приблизились бы к ней.
     — Район! — Я позвал. — Ты можешь позаботиться об этом?
     От него ничего не было слышно, поэтому я выглянул в коридор.
     Хотя корабль бешено вращался, ничто из этого не влияло на нашу искусственную гравитацию внутри. Пока я отводил взгляд от иллюминатора, мы могли с таким же успехом стоять на месте.
     Когда я не получил ответа немедленно, я потянулся к Эфиру вокруг корабля. Без Района мне пришлось бы справляться с этим самому, хотя я провел последние пять часов, борясь с потоком энергии в магическом подвиге, который сам по себе должен был принести мне титул Архимага.
     Корабль был защищен, но я не хотел полностью отдавать нашу безопасность в руки защитных чар.
     Прежде чем я превратил воду в защитный экран вокруг корабля, один из пилотов Корпорации крикнул: — Он запускает капсулу!
     Я расслабился и ослабил концентрацию. Было приятно иметь хотя бы одного надежного союзника.
     Мой отец прошел по коридору и хлопнул ладонью по стене. Его глаза были цвета бронированной стали. — Начинай эвакуацию! Ты что, не слышал сигнала тревоги?
     — Расслабься. — Я потянулся и зевнул. — Он справится.
     Он схватил меня за край накидки. — Проснись! Это не теоретическая проблема, это реальная. Мы вот-вот умрем, ты понимаешь?
     Я наблюдал, как он срывался в стрессовой ситуации, пытаясь подтолкнуть меня к действию. Я вспомнил две свои версии, которые угрожали бы ему наставлением волшебной палочки за эту речь, и третью, которая всерьез подумывала о том, чтобы отправить его в космос. В этой жизни, до ритуала, я бы сгорел от стыда и поспешил сделать так, как он хотел.
     С точки зрения перспективы, это было только… грустно.
     — Я понимаю смерть, — сказал я. — А ты понимаешь?
     Он увидел во мне что-то, что заставило его вздрогнуть. На мгновение в его глазах промелькнул страх, прежде чем он скрыл его гневом, оттолкнув меня.
     — Я дал тебе шесть жизней, а ты все еще не повзрослел. Ты не можешь доверять…
     Корабль снова тряхнуло, и он споткнулся, потому что не ожидал этого. Мне, тем временем, было хорошо и комфортно в объятиях моего кольца левитации.
     Корабль выровнялся и теперь замедлял ход, приближаясь к причалу колонии. Пилоты были на Вспомогательной линии, идентифицировали нас как судно Валленара и просили разрешения на посадку.
     В космосе вспыхнул красный огонек. На соседнем мониторе я увидел, как мигающее предупреждение отключилось, когда ракета, которую он отслеживал, была уничтожена.
     Отец отряхнул куртку и взял себя в руки. — Твой друг…
     — Я веду наш корабль. Как видишь, я ничего не бросал, потому что в этом не было необходимости.
     — Тебе следовало усилить его щиты. Не существует такой вещи, как слишком многоуровневая защита.
     Я постучал пальцем по стене, показывая белый магический круг.
     — Я полностью согласен, именно поэтому я разместил защитные печати по всему кораблю. Я не могу не думать, что настоящая версия моего отца заметила бы это.
     Он сунул сигарету в рот. — Собирай свой персонал. Мы отправимся на следующий корабль через шестьдесят секунд после стыковки. — Затем он зашагал прочь.
     Было приятно сознавать, что не существовало версии моего отца, которая могла бы признать его неправоту.
     Колония запаниковала после нашего насильственного прибытия, вокруг нас столпилось с полдюжины кораблей сопровождения, а в доке ждал отряд вооруженных войск. Если бы не логотип корпорации "Валленар", я подозреваю, что нас бы задержали.
     Но ценность моей фамилии все еще была высока, так что в доке нас ждал более изящный и быстрый корабль. Этот аппарат больше походил на подводный аппарат, чем на традиционный звездолет или древнее парусное судно, и его Импульсный привод в мгновение ока доставил бы нас к Последнему Горизонту.
     Я перекинул свой посох через плечо и спустился по трапу рядом с Районом, который, уперев руки в бока, гордо разговаривал с офицером обороны колонии.
     — Я скорее отдам свою жизнь, чем причиню вред вам или вашим кораблям! — Объявил Район.
     Офицер выглядела так, словно пыталась скрыть головную боль.
     — Я знаю репутацию отряда Титанов, но мы не можем просто так допустить подобное обращение с колонией. Несколько гражданских кораблей разослали экстренные вызовы.
     — Я бы спас их!
     — Я… я понимаю это, но…
     Я привлек внимание Района жестом, когда переходил с одного трапа на следующий корабль. — Пора отправляться.
     — Простите нас, офицер, но мне нужно спасти еще людей. Просто помните, что Силы титанов на вашей стороне! — Он лучезарно улыбнулся.
     Затем его фигура расплылась, и он возник в пятидесяти футах над головой, нанося удар сокрушительным взрывом алой силы.
     Поднялся ветер и заполнил стыковочный отсек, сбив шляпу офицера обороны колонии.
     Что-то взорвалось под кулаком Района, и сначала я подумал, что это беспилотник. Я был сбит с толку. Если бы он стал ломать оборудование колонии, они бы никогда не позволили нам уйти.
     Затем он приземлился рядом со мной и спросил: — Ты думаешь, это преследовало нас?
     Мгновение между ударами моего сердца тянулось до тех пор, пока мне не показалось, что мое сердце остановилось.
     Он протягивал мне кусок плоти и металла размером с кулак с единственным глазом и парой кожистых крыльев млекопитающего, которые боролись с его хваткой. Существа Железного легиона не были неизвестны внутри колонии, так что от их присутствия у меня перехватило дыхание.
     Все дело было в цвете. "Скаут" был черно-белым. Только высокоуровневое использование заклинания "Зеркало тишины" могло создавать копии, которые выглядели неотличимыми от настоящих. Быстрые временные клоны представляли собой бесцветные тени.
     Это было результатом заклинания моего отца.
     Я вскинул голову, чтобы посмотреть на копию Бенри Валленара, который выглядел таким же ошеломленным, как и я. У Железного легиона — может быть, даже у Железного короля — был мой отец. Или его копия.
     В то время как я был обеспокоен его возможной судьбой, существовала гораздо более серьезная проблема. Что Легион мог сделать с магией моего отца?
     Это было трудно себе представить. Ходили ужасные истории о том, что Железный легион заполучил в свои руки Эфирных Техников, волшебников с уникальными заклинаниями и высокоуровневых боевых мастеров, но люди уровня Архимагов, как правило, не попадали в плен.
     С Зеркалом Безмолвия Легиону не нужно было предсказывать, куда мы с Районом отправимся. Если они достаточно расширят заклинание моего отца, то смогут следить за каждым маршрутом в подпространстве и разместить шпионов в каждой колонии, станции или планете, где мы могли бы пополнить запасы.
     Они могли бы наколдовать целую армию прямо на нас за считанные секунды.
     Эфир разлил воду вокруг меня, где она собралась, чтобы вращаться в постоянно увеличивающихся кольцах вокруг моих рук.
     — Красная тревога! — Крикнул я. — Атака приближается!
     Силы обороны колонии не отреагировали на мою команду. Я надеялся, что они это сделают; они видели логотип корпорации "Валленар", и хотя это не давало нам никакой официальной власти над ними, это должно было, по крайней мере, придать мне некоторого доверия.
     Вместо этого они наставили на меня винтовки. Пара магов отделения читали заклинания и подглядывали за моей связью с Эфиром.
     Я проигнорировал их и продолжил петь, осматривая открытые двери ангара, которые выходили в звездную пустоту космоса.
     Как только я увидел мерцающий эфирный знак, белый на фоне темноты, я высвободил свою стихию в этом направлении. Призрачный серо-белый корабль-Охотник материализовался сразу за ангарным отсеком, достаточно большой, чтобы вместить истребитель.
     Моя вода хлынула в него, не дав ему врезаться в колонию.
     Второй корабль был разрублен Районом пополам.
     Третий был уничтожен плазменными пушками из колонии.
     Грохот и сотрясение земли подсказали мне, что мы опоздали к остальным.
     Мой процессорный имплантат передавал мне информацию со сканеров нашего корабля. Ветер, внезапно сотрясший воздух, был вызван многочисленными пробоинами в корпусе по всей колонии. Бреши не были заделаны, потому что существа Легиона появлялись из ниоткуда, нацеливаясь на механизмы жизнеобеспечения. Сбежавшие корабли уничтожались врагами, которые появлялись прямо из Эфира.
     В этой колонии проживало четыреста тысяч человек.
     Корабль нырнул в разноцветный поворот Подпространства, ускользая через промежутки, которые создавали мы с Районом. Я брызнул водой сразу во все стороны, избавляясь от всех элементов, которые я собрал, чтобы покрыть весь ангар.
     В этот момент я разрубил пополам десятки бесцветных Пешек Железного Легиона. Район представлял собой размытую малиновую полосу, метавшуюся во всех направлениях, входя в атмосферу и выходя из нее.
     Без моего элементализма он был практически без поддержки, но я не мог уделить ему больше внимания. Я снял печати с моего посоха.
     Когда круги, вращающиеся вокруг ящика, исчезли, в ангарном отсеке собрались облака. Мох и лианы поползли вверх по ближайшим кораблям, тем, которые еще не стартовали. Кто-то из охранников колонии споткнулся на траве.
     Я схватился за гладкую рукоять своего посоха и почувствовал, как моя магия расширяется.
     Для того, кто говорит о том, что не стоит полагаться на магию как на оружие, я часто использую магию как оружие. Но оружие не только более эффективно, есть только одна вещь, которую оно может сделать.
     Магия может сделать что угодно.
     Силы Эвриаса прокатились по колонии, извергая Эфир, излучая жизнь. Я посылал приказы, текущие по этим соединениям, направляя энергию.
     Которым я приказал сформировать печати.
     Вращающиеся синие магические круги появились из ниоткуда, их были тысячи, когда Эфир последовал моим инструкциям.
     Круги растянулись по зияющим дырам во внешней части колонии, образуя импровизированную повязку. Недостающий материал был извлечен оттуда, где он был разбросан, и больше не дрейфовал в пространстве и не складывался рядом со зданиями. Печати связали обломки друг с другом, в мгновение ока вернув их на место.
     Истекающие кровью, шатающиеся люди чувствовали, как затягиваются их раны, когда они убегали от бесцветных Пешек. Я не умел проводить сложное исцеление, но соединить разорванную кожу, разорванные мышцы и перерезанные вены было несложно.
     Разрушенные корабли сплелись воедино, дрейфующих пилотов оттащили в безопасное место, когда я привязал их к колонии, и синие круги вспыхнули на каждой поверхности, как выхлопные газы звездолета.
     Это было не идеально. Запечатывающая магия, какой бы гибкой она ни была, не могла решить все проблемы, и у меня не было точного контроля над тем, что именно делает заклинание.
     Работа в таком масштабе заключалась скорее в том, чтобы продержаться, пока заклинание выполняло свою работу, что было в десять раз сложнее, чем контролировать поток эфира через Двигатель нашего Скиммера.
     Само заклинание было не менее точным, чем обычно. Оно соединит вены так же легко, как половинки разделенного звездолета. Если бы это была машина или программа, я должен был бы давать ей конкретные указания для каждого действия, но магия больше реагирует на желания и намерения, чем на инструкции.
     Если обычно произносить заклинание было все равно что управлять собственными руками, то произносить его через Эвриаса было все равно что отдавать приказы армии.
     Кроме того, ни одно заклинание не могло сделать все. Связующая магия отлично подходила для заживления ран, удержания врагов на месте и блокирования дальнейших атак. Это было сделано для того, чтобы свести вещи воедино и удержать их на месте.
     Это все еще не было исцеляющим заклинанием. Оно не могло воскрешать мертвых, отводить пули или залечивать плазменные ожоги. Он не мог восстановить потерянный кислород.
     После того, как на корпусе были залатаны уплотнения и отремонтированы системы жизнеобеспечения, воздух в конечном итоге должен был вернуться, но это не было большим утешением для людей в камерах, где воздух уже вышел.
     Заклинание также не могло привести людей в безопасное место там, где их не существовало; если бы корабль был уничтожен, моя магия попыталась бы восстановить корабль и пилота, что включало бы возвращение пилота на корабль. Если бы это заняло слишком много времени, пилот, возможно, уже погиб бы в вакууме.
     Итак, не идеально, но гораздо лучше, чем ничего.
     После первой или двух минут самые важные чрезвычайные ситуации были улажены. Я смог сосредоточить свое внимание на своей настоящей цели.
     Заклинание продолжало действовать автоматически, но я постепенно нарисовал сапфировые символы по всему контуру колонии. Как только они оказались на месте, вокруг всего металлического колеса вспыхнул единый массивный магический круг.
     Все копии "Зеркала Безмолвия" внутри колонии мгновенно исчезли.
     Я запечатал заклинание.
     Появилось несколько настоящих кораблей-Охотников, но без поддержки их черно-белых копий обычная оборона колонии могла справиться с ними. Теперь, когда моя концентрация не была столь абсолютной, я увидел Района как светящуюся красную звезду, которая резко остановилась, когда клонированный корабль, который он собирался уничтожить, исчез.
     Я привалился к Эвриасу, опираясь на него. Благодаря его силе вокруг меня выросла целая маленькая экосистема, но я немного ослабил контроль над заклинанием. Железный легион все еще мог создавать нам проблемы, но теперь, когда был создан запечатывающий круг, мы пережили самое худшее.
     Это быстро оказалось одной из самых глупых мыслей, которые когда-либо приходили мне в голову.
     Пока что.
     Пространство искривлялось за пределами открытого ангарного отсека. От едва заметной червоточины в космосе до широкой, извивающейся, клубящейся цветной дыры диаметром в несколько миль. Что-то огромное вот-вот должно было появиться из подпространства.
     И я знал, что это было.
     В панике я позвонил Району. Он немедленно ответил, хотя вид с его стороны представлял собой тошнотворную сцену хаотичного высокоскоростного боя.
     — С тобой все в порядке? — спросил он. В ходе этого вопроса он разрубил корабль-Охотник надвое, развернулся, чтобы приземлиться на крышу звездолета-колонии, и открыл люк, чтобы бросить пару выживших внутрь, где они могли дышать.
     — Ты когда-нибудь сражался с Бегемотом? — Спросил я. Подпространственный поворот разрешался сам собой, и с каждой секундой я потел все больше.
     — Конечно! Мы победили одного из них недалеко от Ксириэль Прайм!
     Это был не слишком обнадеживающий ответ. — Сколько из вас на участвовали в этом?
     — Мы объединили всех пятерых наших Божественных Титанов и поразили его через все звездные системы!
     Я пожалел, что моя мантия не пропускает пот. — Как ты оцениваешь свои шансы против одного?
     — Я не один, — серьезно сказал он. — Мы будем сражаться вместе.
     — Я волшебник. Лучшее, что я могу сделать, это застрелить его из своего пистолета.
     — О. Это верно. — Наступила пауза, пока он думал. — Я сделаю все, что в моих силах!
     Когда искажение Подпространства превратилось в неуклюжего зверя из металла и плоти, достаточно большого, чтобы разорвать колонию надвое, я выхватил свой ЛайтКастер и выстрелил.
     Плазменный разряд безвредно отскочил от одной из бронированных пластин Бегемота размером с город. Не было никаких шансов, что он заметил мой выстрел.
     — Поймал его, — пробормотал я.
     Затем зверь взревел, и люди погибли.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДВА


     Для создания Бегемота требуется поистине ошеломляющее количество ресурсов, даже учитывая масштабы всего Железного легиона.
     Части киборгов собираются на верфях с металлическими каркасами и цифровыми мозговыми чипами, изготовление которых обходится не дороже дредноутов. На самом деле, большинство из них сделаны из найденных в мусоре дредноутов.
     Существо, формирующее тело, обычно представляет собой ту астральную мегафауну, которую Железный Легион может поймать. Не так много существ плавает по звездным путям или крадется в подпространстве, как было в прошлые годы, благодаря возросшему трафику и улучшенной магии скрытности, которая не позволяет им охотиться на нас, но для Легиона их все еще достаточно.
     Этот был сделан из контразавра, мега-рептилии, которая питалась мигрирующими стаями внепространственной добычи. Оно напоминало водную ящерицу с мерцающей аурой на плавниках и перепончатыми пальцами, которые позволяли ему плавать в Эфире.
     У каждого бегемота было несколько общих черт: их ошеломляющий размер, их кибернетические части, их устойчивость к магии и их взаимодействие с подпространством.
     Точная природа отдельных гигантов различалась. Некоторые были достаточно большими, чтобы прорваться сквозь планеты, в то время как другие были размером с города. Некоторые плыли сквозь Подпространство, некоторые прыгали сквозь него, а некоторые искривляли его вокруг себя.
     Из всего своего вида бегемоты, сделанные из контразавров, обладали несколькими особо устрашающими чертами.
     Во-первых, на них, естественно, было трудно воздействовать магией еще до того, как Легион переделал их. Они плавали в Эфире, так что требовалось невероятное количество магии, чтобы вообще изменить их. С Эвриасом я, возможно, смог бы защититься от природного контразавра, но такой бой с гораздо большей вероятностью закончился бы ничьей.
     Хуже было их взаимодействие с Подпространством. Их добыча убегала с помощью микропрыжков, поэтому контразавры развили в себе способность блокировать подпространство на тысячи миль вокруг себя.
     Итак, спасения не было, и магия была бесполезна. Против природного контразавра.
     Это был Бегемот, сделанный из убитого и оживленного контразавра. Его конечности были сотканы одновременно из мяса и машины, его глаза увеличивались, как камеры размером со здание, а жизненно важные органы были защищены броней звездолета. Аура мерцающего света вокруг него наводила на мысль о щите.
     Он был умнее, быстрее, сильнее. В дополнение к его естественной устойчивости к магии, броня была почти неразрушимой.
     Когда Бегемот навис над оставшимися людьми, он взревел. Звук разносился по Эфиру, а не по воздуху, и он обрушился на колонию невидимой волной.
     От этого крика звездолеты разлетелись на части. Колония содрогнулась, и ангарный отсек прогнулся вокруг меня.
     Звук был… не так уж плох, на самом деле. По крайней мере, для меня. Несколько колонистов, которых я только что спас, вздрогнули и зажали уши руками, но моя защита предотвратила худшее.
     Со мной все было бы в порядке. Функция моей собственной мантии защищать меня распространяется на мои барабанные перепонки. И на мои внутренние органы.
     Это было примерно все, о чем мне позволили подумать, прежде чем я должен был вернуть свое внимание к Эвриасу. Жизнь и вода вспыхнули вокруг меня благодаря силе посоха, и теперь я был посреди болота, раскинувшегося по всему ангарному отсеку. Трава и камыши колыхались на ветру, и я увидел маленьких рыбок в луже у моих ног. Под потолком кружились облака.
     И новый урон, нанесенный колонии, вызвал мое заклинание, чтобы исправить это.
     Мой разум погружался все глубже и глубже, пока я пытался держать свое тело в руках. Я изо всех сил старалась не закатить глаза, но у меня был выбор между тем, чтобы оставаться в сознании и держаться за заклинание.
     Глаз, больший, чем мой корабль, сфокусировался и увеличил изображение на мне. Это была еще одна раздражающая черта Бегемотов; они были созданы для отслеживания крупномасштабной магии. Обычно Легион использовал их, чтобы сокрушать целые ритуалы или школы магов. Большинство людей не могут использовать заклинания уровня флота самостоятельно.
     Если бы я был один, я бы уже изолировал свой персонал и сделал все возможное, чтобы сбежать. Я спас столько колонистов, сколько смог. Если бы я не отвлек внимание Легиона и Бегемота от этого места, выживших бы не осталось.
     Но я был не один.
     Мне оставалось только надеяться, что последний оставшийся в живых из Отряда Титанов сможет выполнить работу всех пятерых.
     Мое сердце упало с орбиты, когда я увидел, как Район взлетает в своей малиновой боевой броне и протягивает руку.
     — Это предупреждение!
     — Не предупреждай его, убей, — подумал я, но такой концентрации было недостаточно, когда мне нужно было удерживать Эфир в форме моего заклинания.
     Бегемота не беспокоил Район. Он небрежно наклонился вперед, протягивая ко мне перепончатые когти.
     Нет ничего страшнее, чем увидеть хищника размером больше колонии, который тянется именно к вам. Я хотел бы отдать должное своему самоконтролю за способность продолжать направлять магию, но я использовал свое левитационное кольцо, чтобы зафиксироваться на месте.
     Если бы Район не остановил это, я был бы мертв, но не похоже, чтобы мои шансы сбежать были намного выше. Я ставил на то, что Рыцарь Красного Титана спасет меня.
     И надеясь больше не видеть, как он умирает.
     Район зажег свой силовой клинок и теперь занес его для удара. Энергия потекла в него, собираясь вокруг, и я распознал начало Боевого Искусства. Эфир резонировал вокруг него, когда он вкладывал все больше и больше силы в удар.
     Мне хотелось накричать на него. Не используй боевые искусства против Бегемота. Это все равно что использовать зубочистку, чтобы сдержать астероид. Району нужно было немедленно призвать своего Божественного Титана.
     Титан ответил бы только в случае крайней необходимости, но, конечно, это имело значение. Только Титан мог усилить Боевое искусство Района настолько, чтобы противостоять Бегемоту.
     Или я так думал. Багровая аура вокруг него продолжала расти, и массивное существо обратило на это внимание. Оно заколебалось, переводя свое внимание с меня на него.
     Я уставился на него в изумлении. Версия Района, которую я знал, никогда не могла так далеко продвинуть свое Боевое Искусство, по крайней мере, за пределы своего Титана.
     Что случилось с ним на этот раз?
     В одно мгновение Район перестал пылать, как красная звезда, и сосредоточил всю энергию в своем силовом клинке. Он был чуть ярче обычного, но дрожал от сдерживаемой силы, которая заставляла меня чувствовать, что колония должна снова трястись.
     Это был хороший знак.
     — Сначала ты встретишься со мной лицом к лицу! — Я услышал, как Район кричал по нашей связи, хотя Бегемот не говорил и не мог услышать его на расстоянии стольких миль. Через жесткий вакуум.
     Но я все еще чувствовал, как мое настроение улучшается, когда Район нанес удар, и ослепляющая линия света вонзилась в колоссального зверя. Одним лишь своим мечом он выпустил луч, напоминающий центральную пушку крупного корабля. Он ударил Бегемота по небронированной шкуре сбоку от шеи.
     Где он отлетела без удара.
     Бегемот помедлил, словно ожидая продолжения, затем снова сосредоточился на мне.
     — Как и ожидалось, — сказал Район, кивая.
     Не кивай!
     Я терял контроль над своим заклинанием, но давление со стороны кораблей-Охотников уменьшалось. Копии "Зеркала Безмолвия" выцвели, и их было не так-то просто заменить, по крайней мере, из-за присутствия Бегемота, подавляющего Эфир.
     Помня об этом, я запечатал свой посох обратно в ящик и запечатал его вращающимися печатями. Погода в ангарном отсеке установилась — включая небольшой дождь, которого я не почувствовал, — но вся выросшая молодая трава и тростник скоро погибнут. В конце концов, здесь не было почвы.
     Бегемот снова приближался к колонии, и под “приближением” я подразумеваю “столкновение”. Теперь, когда я не держал Эвриаса, он не был так сосредоточен на мне, но он собирался стереть эту колонию с карты.
     Я повернулся, чтобы взбежать по трапу на корабль корпорации "Валленар". Только чтобы не обнаружить трапа. И корабля тоже.
     Я не была удивлен, что копия моего отца уже сбежала, но мой желудок все еще сжимался.
     Я наблюдал за остальной колонией, пока сшивал ее, но не обращал особого внимания на свое окружение. Особенно после того, как появился Бегемот, который искал меня. Я понятия не имел, когда ушел мой отец и его люди, но это могло произойти в любое время после первых нескольких секунд.
     Корабль, не имеющий возможности работать в Подпространстве, не смог бы увести меня достаточно далеко, пока Бегемот гнался за мной, но теперь, когда внимание монстра было отвлечено, я мог бы преодолеть некоторое расстояние. Я не собирался бросать Района, но мне нужна была страховка. А пушки звездолета были бы на несколько световых лет полезнее плазменного пистолета и нескольких сквернословий.
     Больше никто не стрелял в Бегемота, это было точно. Они разбегались во все стороны, в то время как его сверкающий нагрудник подбирался все ближе и ближе к тому, чтобы похоронить всех нас под обломками.
     Район, моя единственная надежда, держал круглое устройство у неба. Оно вспыхнуло красным.
     — …Божественный Титан! — Позвал Район.
     К нему начала падать алая комета, но узел у меня внутри не ослабевал.
     Я много лет служил Синим рыцарем Отряда Титанов, выполняя сотни заданий, которые требовали от меня вызова моего Божественного Титана. Это были впечатляющие машины с уровнем мощности, которого можно было ожидать от Эфиртех, не имеющие аналогов в галактике. Я бы не хотел встречаться лицом к лицу с кем-либо из Титанов, с моим посохом или без него.
     Но я знал, с чем они могут справиться.
     Просить Района сразиться с Бегемотом в одиночку было все равно что ждать чуда.
     Для сосредоточенной работы моя палочка была лучшим инструментом, чем Эвриас. Я вытащил ее и начал произносить заклинание "Привязки". Защитные заклинания не слишком помогли бы Божественному Титану, но каждая мелочь помогала. Предполагая, что Титан-одиночка может нанести урон этому монстру, на что я не был готов держать пари. Бегемоты были следующей лучшей вещью после непобедимых.
     По крайней мере, так я думал до того, как появился Красный Божественный Титан, вызванный из-за пределов досягаемости подпространственной изоляции "контразавра". Он врезался в лапу Бегемота, которая была протянута к колонии.
     Машина Района прорвалась насквозь.
     В космос брызнули озера крови, и контразавр снова взревел, что, без сомнения, уничтожило еще больше звездолетов.
     Божественный Титан остановился рядом с Районом, и я хорошенько его разглядел.
     Я этого не узнал.
     Это была стопятидесятифутовая гуманоидная броня с серебряными и красными пластинами. Он производил впечатление гладкого отполированного металла, такое же совершенное, как любой фрагмент Последнего горизонта. Это почти ничего не изменило.
     Чего я не ожидал, так это расплавленного света, который горел внутри Титана. Его металлические пластины излучали оранжево-золотой свет, и такой же сиял изнутри забрала его шлема. Когда сундук открылся, наружу хлынуло больше света.
     Это выглядело так, словно Красный Божественный Титан проглотил солнечный огонь.
     Когда Район влетел в открытый сундук и занял свое место, он отправил мне сообщение.
     — Держи свой посох под рукой. Если я стану угрозой, сделай все возможное, чтобы остановить меня.
     — Что это значит? — Я закричал, когда он вздохнул. Сейчас было не время для разговоров; Бегемот был зол, и каждая секунда приближала нас к превращению в космический мусор.
     — Ты сможешь это сделать. Я доверяю тебе, — сказал Район.
     Бегемот вернулся к своим инстинктам и поплыл к нам, разинув пасть, чтобы проглотить нас целиком. Это было так, словно вся галактика исчезла, и только челюсти Бегемота были настоящими.
     — Если мы умрем, — сказал я, — я убью тебя.
     Район не ответил. Прежде чем его видеосвязь прервалась, я увидел, что третий глаз на его голове ярко светится. Затем корм был поглощен солнечным светом.
     Раздалась вспышка расплавленного оранжевого, когда Божественный Титан рванулся вперед.
     Он врезался в металлические зубы Бегемота, схватил один из них и оттащил в сторону. Как новорожденная рыбка, пытающаяся проложить курс высшему хищнику, заплывая ему в зубы.
     Все, что я понимал об этом мире, перевернулось с ног на голову, когда это сработало.
     Голова Бегемота откинулась в сторону, не попав в колонию. Еще одна вспышка оранжевого звездного огня произошла, когда Божественный Титан ударил его кулаком по голове. Удар вызвал свет, подобный солнечной вспышке, и Бегемот снова закричал, отлетая в сторону.
     Одна из его конечностей пронеслась мимо открытого ангарного отсека, и я почувствовал, как мимо проносится смерть. Еще немного, и я бы дрейфовал в космосе вместе с остальными обломками.
     Однако это не было односторонним поражением. Бегемот был козырной картой Железного легиона. Он поймал меха когтем и отшвырнул его в сторону, затем последовал рой ракет.
     Район выпустил лазеры оранжевого света, которые пронзили ракеты, и крылья цвета заката вырвались из его спины, когда он уклонился с невероятной скоростью.
     С местной подсети колонии я вытащил клип со старым сражением Сил Титанов и включил видео в поле моего зрения. Реальность была такой же, какой я ее помнил по своим предыдущим жизням. Потребовалось, чтобы Красный Титан Района, Синий Титан и Зеленый Титан работали вместе, чтобы отразить удар нижней челюсти насекомоподобного Бегемота.
     Красные и зеленые мехи были разбросаны, а на броне Синего образовались трещины. Бой был отчаянным, Силы Титанов едва выходили на первое место. Именно так я и представлял себе.
     Район получил кое-какие улучшения.
     Было достаточно сложно отремонтировать Эфиртех на уровне Божественных Титанов, не говоря уже о его модернизации, но удар от него должен был быть для Бегемота не более чем легким подталкиванием. Вместо этого каждый удар отталкивал Бегемота на много миль от колонии.
     Существо нанесло удар, оставляя за собой искрящийся Эфирный след, и Титан метнулся прочь, как золотая муха. Я уже почти не мог его видеть, но мой процессор делал снимки то тут, то там, чтобы помочь мне собрать воедино то, что произошло.
     Район вытащил силовой клинок размерос со своего меха. Мечи имели ценность в бою только в том случае, если вы владели Боевым Искусством, и даже тогда оружие обычно было лучше.
     Но желто-оранжевый клинок наполнил меня тем же предчувствием, которое я испытал, увидев Убийцу Миров Солы. Который стал страшнее, когда Титан встал в стойку и начал собирать свет. Это было Искусство Района, Танец Пылающего мира, только увеличенный в тысячу раз.
     Я отступил на несколько шагов, спасаясь от воображаемого жара, когда пространство осветилось. Я не чувствовал настоящего тепла на своей коже, но чувствовал, что должен.
     Бегемот не воспринял вызов легкомысленно. Трещины в его груди разошлись в стороны, и оттуда стаями вылетели дроны, чтобы поразить Божественного Титана выстрелами. Пространство пошло рябью, когда щиты Бегемота усилились.
     Я не мог видеть удара меча Района.
     Даже мой процессор был перегружен, так как система была залита солнечным светом. Когда он, наконец, утих и я смог снова посмотреть, в теле Бегемота зияла обугленная дыра.
     Долгий путь.
     Район пробурил туннель от черепа Бегемота до основания хвоста. Я мог видеть звезды на другом конце.
     Щит вокруг Бегемота все еще мерцал и гудел, когда он рухнул, а дроны продолжали стрелять. Каждая часть монстра, кроме его тела, с трудом осознавала, что он мертв.
     Я отправил сообщение Району. — Я не представлял что ты можешь это сделать.
     Ответа нет. Во всяком случае, не по вспомогательной линии.
     В тот момент я находился за тысячи миль от "Титана". Даже с увеличением, обеспечиваемым моим глазным имплантатом, я мог видеть его только как светящуюся точку.
     Но я вздрогнул, почувствовав на себе его взгляд. Я был уверен, что робот повернулся, чтобы посмотреть на меня.
     Голос моего отца жужжал у меня в ушах. — Я никогда не думал, что он сможет сделать это без других четырех Титанов. Мы уже идем за тобой.
     Я не мог ответить. Я читал заклинание, кончик моей палочки горел синим, когда я рисовал печать.
     — Скажи ему, чтобы он не приходил в такую жару, — продолжал мой отец. — У него не будет времени затормозить. Почему ты сканируешь?… Эфир, спаси нас. Красная тревога! Снова поднять тревогу! Это еще не конец!

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРИ


     Сила Эвриаса исходит от Мировых Духов жизни и воды, и его чары предназначены для усиления. Это здорово, когда вы хотите вызвать ливень на всем полушарии, но не так эффективно, когда вы пытаетесь поразить единственную цель.
     Для этого у меня есть волшебная палочка.
     Это не Эфиртех, хотя и напоминает эту технологию. Прямоугольник из металлических пластин длиной в фут, содержащий кристаллическую ветвь. Его очарование — сосредоточенность.
     Кристалл быстрее вытягивает из меня магию, сохраняя порядок заклинаний, поэтому я могу небрежно произносить заклинание. Заклинание удерживается зафиксированным только в одной точке или цели.
     Это плохо сказывается на гибкости. Плохо сказывается на сложности и импровизации.
     Но отлично подходит для поражения одной цели.
     Божественный титан Района появился перед колонией быстрее, чем я мог себе представить. Я уже собиралась снять связывающее заклинание, думая, что он врежется в меня, когда Район остановился.
     Мой отец ошибался; это могло замедлиться вовремя. Мои жалкие человеческие органы превратились бы в кашу, если бы я попытался остановить Титана с такой силой, но Район был на несколько порядков сильнее меня, и его Титан был усовершенствован сверх всего, что я мог понять.
     Я не снимал свое заклинание. Я облизнул губы и уставился на сверкающий закатного цвета мех из-за зажженной палочки.
     — Район? — Нерешительно спросил я.
     Я ничего не слышал от него по внутренней линии. Он не отвечал на мое сообщение.
     Божественный Титан медленно дрейфовал в атмосферное поле колонии, которое держалось вместе благодаря моим связывающим заклинаниям. Когда он поднялся в воздух, робот издал громкий металлический рев.
     “ПЕРСОНАЛЛЛЛЛ!”
     Возможно, это был худший голос, который я слышал в своей жизни. Я был уверен, что он доносился не из динамиков, а из вибрирующих пластин брони. Звук был похож на нечестивый гибрид скрежещущей стали и точильного камня.
     Мгновение спустя робот замолчал, и мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что он ждет ответа. Хотя я никогда раньше не испытывал ничего подобного, я был совершенно уверен, что разговариваю с самим Божественным Титаном.
     — Ты хочешь, чтобы я воспользовался своим посохом? — Спросил я. Мог ли оно меня услышать?
     “ПЕРСОНАЛ!” Этот голос прозвучал быстрее и заметно более довольным.
     Любой, кто хоть сколько-нибудь долго пилотировал Божественного титана, со временем мог ощущать в нем некое подобие сознания. Они развили определенный уровень осознанности, даже свою собственную личность. Титаны были шедеврами эфирных технологий, следующей лучшей вещью после устройств Зенит, поэтому ни один Рыцарь так и не узнал в полной мере, на что они способны.
     Но я никогда не представлял, что смогу вести с кем-то настоящий словесный разговор.
     Мне было совершенно ясно одно: если я снова вытащу Эвриаса, меня убьют.
     Даже с посохом в руке я был бы разорван на куски Божественным Титаном, который мог сразиться своими кулакамм с Бегемотом. Самое большее, на что я мог надеяться, — это выиграть время и сбежать.
     Ужас обострил мои мысли.
     Одним из преимуществ ситуаций, связанных с неизбежной смертью, является дополнительное внимание, которое они приносят. Пока ваша жизнь висит на волоске, время не замедляется. Ваш мир проясняется. Все ненужные заботы отпадают, оставляя ваши мысли в их идеальном состоянии.
     В данном случае я быстро продумал любой план, который мог бы не привести к моей гибели.
     Спустя всего долю секунды я снял футляр с плеча и поставил его на землю. Божественный Титан напрягся, что я мог расценить только как предвкушение.
     Я начала снимать первую печать, но заколебался. Как там Район? Я не хочу случайно причинить ему боль.
     Стон металла, исходивший от Титана, потряс мой дух и заставил меня всерьез усомниться в том, что я делаю, пытаясь обмануть непробиваемую броню размером с здание. Почему я связывал свою жизнь со своим актерским мастерством? Поймет ли он меня?
     Мои руки не дрожали. Уверенные руки необходимы волшебнику.
     Броня издала низкое предупреждающее рычание, но когда я снял первую печать и энергия Эвриаса начала излучаться в атмосферу, ее рычание превратилось в нечто вроде металлического урчания.
     — Видишь? — Спросил я, притворяясь спокойным. — Я хочу убрать посох. Но я не смогу этого сделать, если не буду уверен, что Район в безопасности.
     С этими словами, хотя я знал, что это рискованно, я отправил еще одно сообщение Району. Сначала ответа не было. Затем он принял вызов… Или, возможно, робот принял его за него.
     В углу моего зрения появилось изображение Района. Все три его глаза были закатившимися, а челюсть плотно сжата. Жилки энергии цвета солнечного света пробежали по его коже, пульсируя силой и проникая все глубже в него.
     Мне не нужно было быть величайшим из ныне живущих экспертов по теории магии, чтобы понять, что там происходило.
     Я был экспертом, но я и без это поня, что происходит .
     Робот не получал энергию от Района, хотя это должно было быть их симбиозом. Не каждый может пилотировать Божественного Титана. Вместо этого мех направлял свою энергию в него. В каком-то смысле он пытался слиться с ним воедино.
     Я не знал, делал ли мех это сознательно или это было естественным следствием какой-то модернизации, которая вывела его на Чудовищный уровень производительности. Но Район все еще сопротивлялся.
     Поэтому я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь ему.
     Вставая, я отшвырнул ящик с посохом, и протестующий визг робота разбил то немногое стекло в ангарном отсеке, которое еще не превратилось в песок. Его забрало засветилось желто-оранжевым, и на этот раз я почувствовал жар даже сквозь защиту своей мантии.
     Моя палочка поднялась к груди робота. — Я достану посох, если он мне понадобится.
     Молчание Божественного Титана казалось более опасным, чем его крик, но я не собирался ждать, пока он достанет свои плазменные пушки.
     Когда я завершил свое заклинание, на груди робота появился сложный круг запечатывания и связывания. Божественный Титан посмотрел вниз, затем снова поднял глаза, и если бы на его шлеме было какое-то выражение, я бы назвал это презрением.
     Хотя эти Титаны не были так специализированы против магии, как Бегемоты, их нелегко было сдвинуть с места заклинаниями. Но я целился не в Титана.
     Связывающее заклинание, достигшее Района, было лишь в пять раз сильнее обычного. Без невероятной стабильности и сосредоточенности, а также без моей личной связи с Районом, заклинание никогда бы не пробило броню.
     Но именно поэтому я воспользовался волшебной палочкой.
     Защитный круг растворился в Районе, усиливая его собственную способность сопротивляться. Это отделило часть энергии, вторгшейся в него, отсоединив несколько этих сияющих усиков.
     Глаза Визири снова закатились, и на видео было видно, что Район смотрит прямо в камеру. Если уж на то пошло, его челюсть напряглась еще сильнее, пока я не подумал, что что-то хрустнет. Его зубы обнажились в гримасе.
     Район издал бессловесный, ревущий крик, и алая энергия запульсировала, вытесняя оранжевую.
     Робот содрогнулся. Он кричал и корчился. Колония содрогнулась от напряжения.
     Его забрало опустилось и уставилось на меня.
     Но я не прекращал ставить барьеры.
     Я не знал, насколько сознательным был Божественный Титан, но предпочел предположить, что он мог понять мои слова. И если он могл понять мои слова, ему нужно было понять меня.
     Бросая заклинание, я шел вперед, накладывая на себя защиту за защитой.
     — Посмотри, что ты делаешь со своим пилотом. Ты этого не хочешь.
     Пластина на наруче меха открылась, обнажив плазменную пушку, большую, чем любая на Лунном свете. Он повернулся в мою сторону и выстрелил.
     Гром снова потряс ангарный отсек, когда пушка выстрелила, перегрев воздух. Расплавленная плазма ударила по щиту, образованному моим защитным амулетом и мантией, осветив обычно невидимый купол вокруг меня.
     На этот раз купол засиял белыми символами. Дополнительные уровни защиты, которые я наложил с помощью своей палочки.
     Половина щитов сорвалась, но когда плазма рассеялась, я стоял на единственном не поцарапанном участке пола, окруженный расплавленным металлом. Я продемонстрировал внешнюю демонстрацию силы, показывая Архимага во всей его мощи, хотя мое сердце бешено колотилось в груди.
     — Я знаю, ты хочешь защитить его, — сказал я, вспомнив своего собственного Божественного Титана. — Отпусти его.
     Раздался скрежет металла, смысл которого я не смог понять.
     Я все еще смотрел в глаза меху, когда его забрало сменило цвет с золотого на красный. Затем отсек кабины открылся, и оттуда вывалился Район.
     Он упал, вероятно, с высоты семидесяти пяти футов на металлическую площадку внизу, где и приземлился с глухим стуком. Я ничего не сделал, чтобы поймать его.
     Мало того, что я все еще наблюдал за мехом, как будто мы были в каком-то противостоянии стрелков, но Район был воином Визири и Рыцарем Титанов. Если бы в него врезался звездолет, я бы больше беспокоился о корабле.
     — С тобой все в порядке, Район? — Позвал я.
     Слабая, дрожащая рука поднялась в воздух и показала большой палец.
     — Дружба!
     — И тебе дружбы, приятель.
     Уходя, Божественный Титан пробил потолок ангарного отсека, оторвав еще один кусок от колонии, но я предположил, что в тот момент это было все равно. Если бы не мои заклинания, самый большой оставшийся кусок колонии уместился бы у меня в кармане, но это место все равно представляло собой развалины. И моя концентрация была далеко за моим пределом, так что выжившие были предоставлены сами себе.
     Мой процессор подсчитал, что выжило около семидесяти процентов колонистов. Обычно тридцатипроцентные потери были бы душераздирающими, но на этот раз я был потрясен, что нам удалось спасти так много людей.
     Даже зная мои возможности, Железный легион ожидал, что в результате этой атаки здесь погибнут все мужчины, женщины и дети. Это почти произошло.
     Конечно, мое настроение еще больше омрачилось, когда я оценил нашу ситуацию. Железный легион двигался с целеустремленностью, которая предполагала руководство короля, и у него был мой отец.
     Однажды я уже видел начало этого апокалипсиса.
     Я связался со звездолетом корпорации "Валленар".
     — Ситуация ясна. Больше никаких признаков Железного легиона. Нам с Районом нужно кого-нибудь забрать.
     В разговор вмешался другой голос, усталый, но гордый. Это был не мой отец.
     — Не стоит утруждать себя, капитан,— сказала Горизонт. — Я могу забрать тебя отсюда.
     С этими словами нас с Районом окружил ровный голубой свет, и мы оба исчезли.

[]
     Району было трудно оставаться в сознании, когда телепортация корабля подняла его, поскольку он был истощен как морально, так и физически из-за борьбы со своим собственным Божественным Титаном. И он был почти уверен, что сломал несколько ребер.
     Но он все еще был потрясен собственным выживанием. Не то, что он выжил, а как.
     Район был потерян в искаженном сознании Титана, немногим больше, чем часть мощной машины. Магия Варика ослабила свою хватку над его разумом, и Район потянулся за большей силой.
     Он использовал свою уникальную способность, чтобы установить связи между собой и теми, кто ему доверял. Направить, в буквальном смысле, силу дружбы.
     Эта сила часто была разницей между поражением и победой, когда он сражался бок о бок со своими товарищами из Отряда Титанов. Его товарищи-рыцари доверяли ему так же, как он доверял им, обеспечивая глубокую реку, из которой он мог черпать воду в критической ситуации.
     На этот раз, когда он отчаянно тянулся к чему-либо, что могло бы поддержать его, он нашел сияющий источник веры. Дружба, которая, казалось, была выкована годами сражений.
     Дружба с Вариком Валленаром.
     Это был первый раз, когда Район почувствовал, что кто-то поверил в него быстрее, чем он сам в кого-то.
     Район подумал о том, как ему повезло, что он уже нашел новых друзей. На этот раз он поклялся, что не подведет их.
     Чего бы это ни стоило.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ


     Бенри Валленар уставился на сочащуюся влагой стену контрольной камеры Железного Короля. Тени из его Зеркала Безмолвия были отозваны, оставив ему лишь воспоминание.
     Однако воспоминание все еще было захватывающим.
     В то время как король сосредоточился на битве с Последним Горизонтом, Бенри наблюдал за ловушкой для своего сына. Он наблюдал за колонией с тысячи ракурсов и видел, как черно-белые клоны роятся целой армией.
     В то время как его собственное заклинание разрывало колонию на части, стратегически нацеливаясь на самые ценные системы, его сын боролся с Эфиром сильнее, чем мог бы справиться любой волшебник в отдельности. Запечатывающие заклинания собрали воедино мили металлической обшивки и отряды звездолетов, спасли умирающих и в целом сохранили жизнь колонии.
     Бенри никогда еще так не гордился своим сыном, но это поставило его в трудное положение. В любой момент Железный Король может разорвать свой контракт и превратить Бенри в бессловесно страдающего немертвого раба.
     Он никогда не думал, что план короля провалится.
     Бегемоту было приказано вывести из строя и захватить волшебника, а не убить, но огромный звездный зверь-киборг вряд ли был точным инструментом. Это сокрушило бы магию Варика и поглотило бы его целиком, а затем Бенри извлек бы его.
     Затем двое Валленаров и Железный Король разделят места на борту "Последнего горизонта". Конечно, это зависело от того, сдержит ли Железный Король свое слово, во что Бенри не верил ни на секунду.
     Район Райт должен был умереть. Железный Король хотел бы изучить ключ к этому модифицированному Божественному Титану, но он был полностью готов к тому, чтобы потом прочесать космос в поисках этого. Если он его потеряет, ну что ж.
     Железный Король рассматривал только один сценарий, который мог стоить им победы над Бегемотом: если бы Последний Горизонт вмешался. Вот почему он одновременно сосредоточился на блокировке звездолета "Зенит".
     Бенри считал это самым надежным планом, который он когда-либо видел в таком исполнении. В лучшем случае Железный Король получал все, что хотел, практически без риска. В худшем случае, это все еще была эффективная тактика затягивания времени. Терять было нечего.
     Каким-то образом он потерял Бегемота.
     Даже Железный легион не мог производить Бегемотов бесконечно. Во всей галактике их было около десяти.
     Выступление Божественного Титана Района потрясло Бенри до глубины души. Это было за пределами всего, что мог бы сделать один Титан, и почти за пределами того, что смогли сделать пять Титанов на своем объединенном пике.
     Эта правда проникла ему под кожу. Даже если бы у него была вся мощь Варика и его шести жизней, если бы он держал Эвриаса в своих руках, смог бы он сравниться с таким Титаном?
     Возможно, у его сына был не самый большой потенциал в галактике. Это беспокоило его.
     Почувствовав, как на него давит обжигающий жар, Бенри обернулся и инстинктивно пригнул голову. Присутствие Железного Короля было невозможно скрыть; от его непомерного веса прогибался пол, от него исходила температура печи, и он излучал ощутимое чувство уверенности.
     Хотя Бенри выглядел не выше щиколоток в стальных доспехах, он чувствовал, как горящий взгляд скользит по его спине.
     — Неплохо для рабочего дня, не так ли? — задумчиво произнес король.
     Бенри рискнул поднять взгляд. Он ожидал, что король Железного легиона разозлится. До такой степени, что он мог ожидать чего угодно от этого непостижимого киборга.
     Король стоял, заложив руки за спину, где они были опутаны сетью вен и проводов, которые соединяли его с остальным Легионом. Его взгляд оторвался от Бенри, оставив его смотреть в иллюминатор, занимавший половину комнаты.
     Нерешительно Бенри выпрямился и проследил за его взглядом.
     Весь этот сектор пространства представлял собой свалку, смешанную с полом мясной лавки. Куски металла и плоти — некоторые чуть больше облаков ледяной пыли, другие достаточно большие, чтобы на них можно было посадить истребитель, — бесцельно разлетелись в стороны.
     Здесь было уничтожено несколько флотов Легиона. Не просто уничтожено; демонтировано. Разгромлено. Бенри бросил один взгляд на битву, которую король вел с Последним Горизонтом, и у него так закружилась голова, что он почти потерял способность направлять собственное заклинание.
     Наблюдать, как Последний горизонт прорезает Железный легион, было все равно что наблюдать, как тысячи лазеров сметают пляж по песчинке за раз. Каждое из его бесчисленных орудий было нацелено на своего врага, и световая буря уничтожила бойцов Легиона.
     Он никогда не представлял себе ни одного корабля с такой огневой мощью, даже звездолета "Зенит".
     Но Железный легион был бесконечен, а его командир неограничен. Кораблей всегда было больше, и они не были беспомощны. Бенри не мог наблюдать за происходящим, но он знал результат.
     Последний горизонт прорвал их окружение и значительно истощил присутствие Легиона в секторе. Хотя звездолет "Зенит" был на удивление медлителен, король предпочел дождаться подкрепления, а не преследовать его.
     Но Последний горизонт оставил после себя частицу самого себя, вращающийся кусок металла. Он напоминал диск размером с фрегат, разорванный пополам, и его удалось убрать только благодаря стратегической координации ракет, разрушительных заклинаний и вооружения высокого уровня.
     — Мы подтянем еще несколько флотов, — небрежно сказал король. — Я вывожу Ульи с территории Альянса, так что мы будем держать подпространственные маршруты связанными.
     — Если это последний "Горизонт" на половинной мощности, я содрогаюсь при мысли, что он может сделать с полным экипажем, — ответил Бенри. — Нам может понадобиться новая стратегия, учитывая их возможности.
     Внутри шлема, прикрывавшего огромный мозг Железного Короля, вспыхнули огоньки, и Бенри подумал, не наблюдает ли он за работой мозга короля.
     — Бен, если мы собираемся работать вместе, тебе нужно перестать беспокоиться об их способностях и начать понимать мои.
     Это сбило Бенри с толку. Чувствовал ли король, что его недооценивают? И если он оправдывался, означало ли это, что король действительно намеревался работать вместе, или он притворялся?
     — Я не имел в виду…
     Король устало махнул рукой.
     — Прекрати. Послушай. Чего мы добились сегодня?
     — Ты нанес рану Последнему Горизонту,— немедленно сказал Бенри. Лучше всего польстить его самолюбию. — Зенит Эфиртеха сложно и дорого ремонтировать, и тем временем характеристики корабля пострадают. Мы также продолжали оказывать давление на Варика и получили новое представление о способностях Божественного Титана.
     — Мы видели слабые места. Ваш сын не может справиться с Бегемотом и едва справляется со своим собственным персоналом. Район Райт не может свободно управлять своим Титаном.
     Это не было свободным пилотированием его "Титана"? Бенри не высказал своего скептицизма, но из того, что он видел, Район пилотировал Титан, превосходящий способности кого-либо еще в истории.
     Король издал серию механических щелкающих звуков, которые Бенри воспринял как разочарование. Это было пугающе.
     — Ты не обратил внимания на его действия после. Божественный Титан впитал какой-то новый материал, чтобы вырасти до такой степени, и это за пределами того, что может контролировать Район. У тебя есть глаза, но ты должен научиться ими пользоваться.
     Эта снисходительность обожгла гордость Бенри, но он ничего не мог сказать. Не должно быть ничего постыдного в том, чтобы быть менее разумным, чем галактический разум-улей.
     Король оглядел обломки их Легиона горящими глазами.
     — Все это, и чего это нам стоило?
     — Мне оценить потери кораблями или валютой? — Процессор Бэнри выдал ему приблизительную оценку, и он вздрогнул, увидев цифру. Подобная потеря опустошила бы корпорацию "Валленар".
     — Тебе следует думать о времени и возможностях, но это урок для другого дня.
     — У меня нет точного подсчета количества ваших войск, но с точки зрения кораблей, только в этом секторе было размещено восемьдесят пять сотен. Итого, должно быть как минимум…
     Король поднял хромированную руку, которая сияла внутренним пламенем. Все его пальцы указывали на левую часть обзорного экрана, а не на Бенри, но Бенри все равно заткнулся.
     Медленно металлические кончики пальцев скользнули по полю боя. Там, куда указывали эти пальцы, обломки растворялись, как будто невидимая сила выметала всю систему начисто за один раз.
     Эффект был пугающим и абсолютным.
     — Ничего, — ответил Железный Король. — Нам это ничего не стоило.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ


     Телепортация, которая перенесла нас к Последнему Горизонту, казалось, заняла больше времени, чем обычно, хотя в этой реке света было трудно сказать наверняка.
     Я проявился рядом с Районом на мостике, где по гладкому металлу, покрывающему передний обзорный иллюминатор, сделал вывод, что мы, должно быть, в подпространстве.
     Над головой мерцали огни, корабль то тут, то там поскрипывал и стонал. Я летал на кораблях, которые издавали еще более ужасные звуки, — и пилотировал немало из них, — но это встревожило меня больше, чем что-либо когда-либо. Что нужно было сделать, чтобы древний Эфиртех заскрипел, как ржавый люк?
     Прежде чем я успел спросить, передо мной возникла Горизонт в обычной для корабля гладкой проекции разноцветного света. Она выглядела так же, как всегда, сложив руки и наставив рога к потолку, но на секунду замерцала, прежде чем стабилизировалась.
     — Мы вот-вот развалимся? — Спросил я.
     — Конечно, нет, — защищалась Горизонт. — Что заставляет вас думать, что мы… Ее слова были прерваны дрожью голографических помех.
     Район вздохнул с облегчением. -О, хорошо!
     Потом он упал.
     — Надеюсь, у нас на борту есть какое-нибудь медицинское оборудование, — сказал я.
     Голос Района был несколько приглушен из-за того, что он говорил в холодный металл пола, но звучал он достаточно бодро. — Просто дайте мне раскладушку и перекусить, и мне будет девять…
     Его голос затих.
     — Девять чего? — спросила Горизонт с любопытством.
     — Я думаю, он хотел сказать “прекрасно”.
     — Девять… сто процентов, — пробормотал Район.
     — Как насчет того, чтобы переместить его в больницу?
     Синий свет подхватил Района и начал переносить его по коридору, что было интересно мне по магическим причинам. — У вас нет внутренней телепортации?
     — Беспокоиться не о чем! Но не все… полностью подключено к Сети на данный момент.
     Это меня беспокоило.
     Пока Района увозили на облаке света, я опустился в командирское кресло и вывел на экран отчет о состоянии.
     С первого взгляда я почувствовал настоящую, вызывающую сочувствие боль в моем собственном нутре. Кто-то неплохо поработал на моем корабле.
     — Похоже, Железный легион действительно задал тебе трепку.
     Горизонт напряглась, и ее семиконечные глаза переместились.
     — Без пилота я застряла с моим подпространственным двигателем, так что я не смогла оторваться от них! — В ее голосе звучало отчаяние. — Без Командира у меня нет шаттлов или истребителей, мало альтернативных систем вооружения, а мои беспилотники бесполезны без Инженера. Вы должны быть поражены, что я хорошо справилась с этим против флота, которым командовал Железный Король!
     Я поднял на нее глаза.
     — Я думал, ты умерла. Спасибо, что доказала, что я ошибался.
     Было трудно передать глубину моего облегчения. Просматривая отчет о битве, стало ясно, на какой героизм пошла Горизонт, чтобы выжить. Я чуть не потерпел неудачу в шестой жизни.
     Но теперь у всех нас все еще был шанс.
     Секунду Горизонт выглядела шокированной, затем она выпрямилась, изображая спокойную уверенность.
     — Конечно, капитан. С возвращением.
     Я откинулся на спинку стула. — Значит, это действительно Железный король…
     — Другого объяснения нет. — Она выглядела голодной. — Нам следует поторопиться и пополнить команду. В полном составе он достойный нас противник.
     — Мы сможем добраться куда угодно? — Я постучал по экрану. — Похоже, нам не хватает двенадцати процентов вашей массы.
     — Еще одна проблема, которую мог бы помочь решить инженер, но моя структура устойчива. Я останусь работоспособной при любых повреждениях, вплоть до полного отказа системы. Я буду сражаться до последнего вздоха, пока меня не уничтожат.
     Горизонт гордо выпрямилась, но ее уверенность была подорвана мерцающими огнями и отдаленным стонущим звуком. Она сдулась.
     — Да, ущерб значительный. Я починила нас, чтобы заменить потерянные системы, но мы не сможем работать на максимальной мощности без ремонта.
     — А потери противника?
     По экрану начали прокручиваться цифры и диаграммы, перечисляя имущество Железного легиона, потерянное в битве. Я был впечатлен уже цифрами на первом экране, но он продолжил прокручиваться. И прокручивался дальше.
     — Сколько флотов они послали?
     — Не все. Легиону еще предстоит пролить океаны крови. — Горизонт украдкой взглянула в сторону, словно оценивая меня. — При полном составе экипажа у нас нет причин опасаться какого-либо количества подобных нападений.
     Я убрал боевой отчет и перешел к возможностям корабля.
     — Омега все еще не соглашается на сделку? — Я переключился на камеру его содержания, но там была всего лишь пустая камера. Они освободили его? Или Сола выполнила свою угрозу и выбросила его за борт в космос?
     — Мы были вынуждены перевести его в новое место содержания.
     Экран без моего вмешательства сменился на изображение хранилища. Между серией странных предметов, запертых в прочных клетках с мистическими печатями, на полке покачивалась герметично закрытая банка. В нем содержалось вещество, похожее на смолу, которое раскачивалось, ударяясь о контейнер.
     Мне не потребовалось много времени, чтобы разобраться в ситуации.
     — Итак, Омега сбежал, — сказал я.
     — Он был освобожден внешним способом, но Меч справилась с этим. Я перевела его в отсек с безопасным грузом. Это не так уж много, что я могу сделать без инженера.
     — Он меньше, чем был раньше.
     — Один раз он убил Солу, прежде чем она расправилась с ним. Примерно четверть моего внутреннего урона была нанесена его саботажем, и он уничтожил целый отсек беспилотных летательных аппаратов. Подозреваю, что без его вмешательства Железный Легион нанес бы всего восемь процентов урона вместо двенадцати.
     Этими словами Омега исчерпал предел моего терпения. Я бы дал ему еще один шанс, и после этого был бы сценарий: «Железный король отправляется прямо на солнце».
     По-видимому, с Железным Королем этот план не сработал.
     — Сколько стоит четыре процента от стоимости бесценного космического корабля? — Я задумался.
     — По-прежнему бесценно.
     — Я тоже так думаю. — Я постучал по экрану сбоку, затем оставил себе напоминание на консоли. После этого я разберусь с Омегой.
     До тех пор обязанностью капитана было убедиться, что его корабль движется в правильном направлении.
     — Где мы находимся, Горизонт?
     — Мы приближаемся к границе территории Галактического Союза. Я не хочу отдавать себя на милость Союза, но лучше они, чем Железный легион.
     С этим я был согласен.
     — Есть ли кто-нибудь в Профсоюзе, кто может тебя починить?
     Проекция Горизонта осела и вздохнула.
     — Я могу починить себя сама. Мне не хватает материалов. Сплавы для передачи мыслей и синапсные узлы не являются стандартной продукцией на каждой верфи.
     Мне пришлось запросить оба этих вещества в базе данных корабля. Как и ожидалось, это были материалы Эфиртех. Сплавы, проводящие мысль, экспортировались из систем Личборнов исключительно по астрономическим ценам, в то время как узлы синапсов были органическими машинами, выращенными Этрилом в многомерных садах.
     У меня были некоторые связи с этими культурами, и, хотя я терпеть не мог полагаться на свою семью, корпорация "Валленар" была бы рада приобрести редкие товары в обмен на услуги "Последнего горизонта" и его капитана.
     Хотя это напомнило мне о текущем положении моего отца и вероятной судьбе. Кроме того, когда я посмотрел на расчеты Горизонт, я увидел, что ситуация была не такой оптимистичной, как я сначала предположил.
     — Тебе ведь не нужно так мало, не так ли?
     — Каждый из моих базовых компонентов — сокровище, которого недостойно большинство миров.
     Горизонт запрашивала больше сплава для передачи мыслей, чем вся галактика произвела за десятилетие, и, возможно, больше синапсных узлов, чем существовало в цивилизованном космосе. Я бы лучше попросил корону королевы Этрил.
     Я лениво пролистал файлы, обдумывая проблему. Мы могли бы наскрести как можно больше запрошенных компонентов, и — хотя Горизонт, несомненно, стала бы жаловаться — обычные материалы, по крайней мере, не позволили бы нам погрузиться в подпространство. Мы бы выздоровели, хотя на это могли бы уйти годы и целое состояние как в виде наличных, так и в виде услуг.
     Было бы намного проще, если бы у нас был Инженер.
     — Дайте мне список инженеров-кандид… — Список выскочил передо мной прежде, чем я успел закончить предложение.
     — Как вы можете видеть, я сместила список в сторону тех, с кем вы были знакомы, — сказала Горизонт, раскладывая фотографии всех кандидатов.
     Это было ясно. Не так уж много эфирных техников боролись за место в экипаже, поскольку техники не были известны своими способностями в единоборствах, и большинство из тех, кто не был в списке, не соответствовали стандартам Горизонта.
     Передо мной было всего двенадцать фотографий, и половину из них я знал лично по той или иной жизни. Мастера Эфирных техник были необычайно редки, но по всей галактике их все еще насчитывались десятки тысяч. Для меня знать половину из этого списка было бы невозможным совпадением без вмешательства Горизонта.
     — Они все квалифицированы? — Спросил я, просматривая файлы. Пара имен сразу выделялась, как по профессиональным, так и по личным причинам, но все их способности на первый взгляд выглядели впечатляюще.
     Горизонт выглядела оскорбленным.
     — Всего двенадцати процентов урона недостаточно, чтобы заставить меня поступиться своими стандартами. Только герои могут ходить по моим коридорам.
     — И все же ты почти сделала Район Инженером, — пробормотал я. Прежде чем она успела ответить, я открыл профиль. — Что ты о нем думаешь?
     Профессор Денон Джавал был полувизири, его кожа покрылась коричневыми и красными пятнами, а третий глаз был полузакрыт. Его голографическое изображение подозрительно прищурилось вдаль, и над его плечом завис странно перемещающийся бриллиант.
     — Я не ставлю под сомнение его способности, но как насчет его личной совместимости?
     Я хмыкнул. Я недолго работал с профессором Джавалом в своей жизни наемного мага, не связанного с корпорацией "Валленар". Его дар позволял создавать Подпространственные двигатели, что было одним из самых прибыльных талантов, которыми мог обладать Эфирный техник.
     Все остальные, обладавшие подобным даром, были неприлично богаты, но Джавал продолжал переезжать, подрабатывая то тут, то там в Свободных Мирах. Я уговорил его отремонтировать мой Диск в обмен на то, что он снимет с хвоста банду карошанских пиратов.
     Я все еще не была уверен, продолжал ли он путешествовать, потому что ему это нравилось, или потому что был вынужден.
     Он ненавидел контракты, встречи и обязательства. Он так и не избавился от своей паранойи и задавал вопрос за вопросом, даже о самых обыденных предметах.
     Но его способности были реальными. Я не мог представить никого более ценного, кого можно было бы иметь на борту звездолета.
     — Он вытащил бы нас из этой ситуации, — сказал я. — Даже если бы мы наняли его только временно…
     — Смотрите дальше, капитан! — сверкнули семиконечные глаза. — Не смотрите на наши нынешние трудности, а думайте о легендах, которые мы создадим!
     Если бы мы не справились с нашими нынешними трудностями, мы бы вообще никогда не создали никаких легенд, но я все равно выбрал другое имя.
     Зорова из Дома Вечных была карошанкой с бронзовой кожей цвета гальки и светящимися желтыми прядями волос. Она была худой, как скелет, по стандартам своего вида, и на спине у нее была пара механических рук.
     — Я никогда с ней не встречался, но у нее хорошая репутация. И она покинула Карошу год назад, а это значит, что она может быть верна королеве.
     — Она все еще в космосе Альянса. Мы не можем быстро добраться до нее, и если мы зайдем так далеко и обнаружим, что она нам не подходит, мы можем загнать себя в угол. Кроме того, хотя я бы с радостью приняла ее в качестве Инженера, здесь есть другие, обладающие более сильными способностями.
     Это было правдой, хотя я чувствовал, что это ее не дисквалифицировало. Из-за какой-то странной причуды Эфира у карошанских техников никогда не пробуждается дар к созданию Эфирных технологий. Они могут использовать, модифицировать, ремонтировать и улучшать творения других, но не могут сделать это сами.
     Человечество обладает величайшим даром к созданию эфирных технологий. Это наша галактическая претензия на славу. Техники, создавшие оригинальные устройства Зенит, были в основном людьми.
     Что заставило меня еще раз взглянуть на людей в списке. Особенно на одного человека.
     Горизонт просунула свою рогатую голову между мной и проецируемым файлом. — Нет ничего плохого в выражении личных предпочтений, капитан.
     — Я не могу просто нанять друзей, — сказал я. — Я хочу выбрать лучшего человека для этой работы.
     — Все они — одни из лучших специалистов по эфиру в галактике. Почему бы не выбрать тех, на кого, как ты знаешь, ты можешь положиться?
     С некоторой неохотой я выбрал профиль Мелл.
     Ее руки были засунуты в карманы длинного белого халата, очки сползли на нос наполовину, а в зубах была зажата зубочистка. Хотя она, без сомнения, позировала для записи этой голограммы, она не причесалась.
     Один из ее Нова-ботов, крошечный латунный гуманоид, пролетел мимо нее на лопастях несущего винта. Она вынула руку из кармана, чтобы прихлопнуть его, но он отлетел от нее.
     — Ее дар не имеет никакого смысла для инженера космического корабля, — указал я. — И встреча с ней снова может оказаться неловкой.
     — Не для нее. Она понятия не имеет, кто ты, и не имеет возможности узнать о ваших… предыдущих отношениях. Нет, если ты ей не скажешь.
     Это было правдой. На самом деле мы никогда не встречались.
     С другой стороны, Горизонт могла бы рассказать ей.
     — Что касается таланта доктора Мелл, я с нетерпением жду возможности увидеть, как ее андроиды развивают моих дронов. Я подозреваю, что синергия будет наиболее продуктивной.
     Я все еще просматривал других кандидатов в инженеры, но в конце концов вернулся к досье Мелл. Я был капитаном. Все зависело от моего решения.
     Мне нравилось чувствовать, что Сола и Район рядом, знать, что я могу на них положиться. Я хотел большего. И Мелл была еще одной, кого я подвел в жизни, которую помнил только я. Это дало бы мне шанс все исправить.
     Кроме того, она всегда могла мне отказать.
     — Ты можешь телепортировать меня к ней? — Спросил я.
     — К сожалению, не отсюда, но она все еще находится в Галактическом Союзе. Самый безопасный способ сбежать от Железного легиона — пройти прямо через их территорию.
     В этом были свои опасности, но я кивнул.
     — Тогда вглубь Союза. Мы все еще должны сообщить им, что у Железного легиона есть Король. Мы подберем подкрепление по пути к нашему Инженеру.
     Горизонт гордо выпрямилась, запрокинув рога назад.
     — Если мы сумеем уничтожить Железный легион, у нас не будет недостатка в союзниках.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТЬ


     Я вывел "Последний горизонт" из подпространства на расстояние видимости от Волшебной башни.
     Корабль заскрипел и затрясся, когда мы вернулись к реальности, что было не слишком обнадеживающим, но мы держались вместе.
     — Волшебная башня, это профессор Варик Валленар. Мы прибываем и хотели бы попросить о встрече с директором Пореллом.
     Порелл, конечно, не захочет помогать. Он скорее искупается в соленом озере, чем поддержит план, который я придумал.
     Но если бы я смог заставить его потерпеть меня на этот раз, я мог бы пойти в Галактический Союз, представляя не только себя. Волшебная башня не была военной организацией, но у нее был немалый политический размах.
     После того, как Волшебная Башня помогла бы мне привлечь Галактический союз на нашу сторону, я смог бы обратиться в корпорацию "Валленар". Если бы у меня был доступ к Корпоративной сублинии с нашей должности, я бы уже связался с ними, но мы были слишком далеко.
     Я боялся того, что они мне скажут. Мне не очень нравился мой отец, но никто не хочет видеть, как из их семьи делают Пастуха для Железного Улья.
     В любом случае, хотя межличностная сеть была немного сложной, все сводилось к тому, чтобы сначала завербовать самого слабого союзника. Используя их в качестве наживки, я мог бы поймать на крючок крупную рыбу.
     Это был отличный план, но пока я ничего не услышал в ответ из Волшебной Башни.
     Я снова активировал подсеть. Я попробую еще раз.
     — Это капитан Варик Валленар из "Последнего горизонта", просит о встрече с директором Пореллом из "Волшебной башни". Пожалуйста, подтвердите.
     Помехи.
     — Мог ли Железный легион добраться до них? — Спросил я.
     Сола встала за моим креслом, не надев доспехов, и ответила.
     — Легион может атаковать практически где угодно, если они отправят один Улей на самоубийственную миссию. Но здесь они ничего не выиграют.
     Хотя Волшебная башня была известной и влиятельной частью магической культуры Союза, ее вряд ли можно было назвать главной военной целью. Между ними и нами для Легиона было много более богатых целей.
     Если бы они напали на Башню, это было бы из-за меня.
     Теперь мы влетели в систему, и я забарабанил пальцами по краю корабельной консоли.
     — Горизонт, у нас действительно ничего нет на сканерах?
     — Сканеры заглушены, — донесся до меня голос Горизонт. — Уверена, мне не нужно напоминать вам, что с полным экипажем проблем не будет.
     Это не предвещало ничего хорошего. Но я снова перешел на сублинию связи.
     — Волшебная башня, еще раз, это Варик Валленар из "Последнего горизонта". Если вы в беде, пожалуйста, отзовитесь.
     Я все еще ждал с комом в горле, когда по Сублинейному каналу раздался хриплый голос.
     — Капитан Валленар, это коммандер Нелтан из ГСС "Холиен". Вы представились как "Последний горизонт". Пожалуйста, подтвердите.
     — Подтверждаю, коммандер Нелтан. Я контролирую Последний горизонт.
     — Тот самый…
     — Да, командир, тот, о ком вы подумали. Я пытаюсь вызвать Волшебную башню.
     — Система изолирована, капитан. У нас было несколько наблюдений Улья в этом секторе.
     Я нахмурился, глядя на Солу. — Почему здесь должно быть несколько ульев?
     — Я не знаю. Но я не Железный король.
     — Последний горизонт, оставайтесь на месте. Мы хотели бы получить визуальное подтверждение появления звездолета ”Зенит".
     Я сделал паузу. Плохие воспоминания о боях с вооруженными силами Союза всплыли на поверхность. Тем не менее, в конце концов я ответил.
     — Подтверждаю, коммандер Нелтан. Мы подождем там, где находимся.
     Горизонт потерла подбородок, пока волшебные глаза плавали вокруг нее.
     — Учитывая наши повреждения и отсутствие Пилота, я не могу быть уверена, что мы сможем избежать столкновения с флотом Галактического Союза без насилия.
     — Мы должны доверять, чтобы заслужить доверие, — сказал я. — И нам нужно было как-то связаться с Профсоюзом.
     Я колебался, переживая еще несколько неприятных воспоминаний, затем обратился к Соле и Горизонту.
     — Держите оружие наготове, на всякий случай.
     Сола кивнула, и Горизонт широко улыбнулась.
     Спустя несколько минут в темноте космоса расцвели, как цветы, "твисты реальности". Появились серые, невыразительные корабли массового производства. Корабли Галактического союза. Не один флот, а группы из нескольких флотов.
     Это встревожило меня. Я не был стратегом, но, исходя из моего опыта, было всего несколько причин, по которым Союз послал бы такую разношерстную боевую группу. Либо несколько флотов уже были уничтожены Железным Легионом, что означало, что война начиналась хуже, чем я опасался, либо у этих кораблей было… особое назначение.
     Я вспомнил точно такой же лоскутный флот, окружавший меня в прошлом. Это была секретная операция, которую держал в секрете один из лидеров, дергавших за ниточки Галактического союза из тени.
     И, в конечном счете, этот захват привел к моей казни.
     Мне было не по себе от этого воспоминания, но мне было менее комфортно от того, как группа сформировалась, когда они вышли из подпространства.
     Я снова активировал коммуникатор.
     — Коммандер, вы были менее милосердным человеком, чем я бы сказал, вы окружили меня.
     — Последний горизонт, опустите щиты и приготовьтесь к абордажу. Мы реквизируем ваше судно в рамках наших чрезвычайных усилий по защите от Железного легиона. Никто из экипажа не пострадает при мирной капитуляции, и ваше имущество будет возвращено вам во время…
     Коммандер Нелтан из ГСС "Холиен" продолжал говорить, но звук в моих ушах стих. Его голос отдалился от моих ушей, как будто я уплывал куда-то далеко.
     Моя рука лежала на волшебной палочке, которая нетерпеливо жужжала. Я чувствовал Эвриаса в глубине своего сознания как тяжелый груз на складе.
     И я вспомнил, как Профсоюз в последний раз захватил меня в плен. Они пытались захватить меня снова.
     На этот раз все будет не так просто.
     Голос Горизонта проник сквозь щит тишины, который возник вокруг меня.
     — Ты хочешь, чтобы я прогнала их?
     — Нет, — услышал я свой голос. — Я сделаю это.
     Когда я откинул капюшон своей мантии и надела кольцо, Горизонт продолжила разговор с старшим сержантом Холиеном.
     — Командир, это Последний горизонт. Наш единственный враг — Железный легион. Выступать против нас — серьезная ошибка.
     — Я разговариваю с искусственным интеллектом? Где капитан Валленар?
     — Я не компьютер, коммандер, -сказала Горизонт, звуча лишь слегка обиженно. — Я — дух корабля, превосходящий ваши возможности и воображение. Мы бы предпочли, чтобы это не переросло в состязание на оружии.
     — Это пространство Галактического Союза, и вы здесь незваные гости. Ваш вклад необходим против Железного легиона. Согласно законам Союза, я имею полное право реквизировать ваше судно.
     Я подумал, что глаза Горизонт будут гореть ярче, чем у Солы. Я взялся за ручку воздушного шлюза и шагнул внутрь, но прежде чем дверь снова закрылась, я заговорил с ней.
     — Он не собирается слушать.
     — О, я знаю. Но я дала ему шанс не умереть дураком.
     — …Последний горизонт, вы намеревались отправить это сообщение? Потому что вы угрожали военному офицеру и представителю Галактического союза.
     — Это упрямое животное, которое нужно пороть до тех пор, пока оно не послушается, — продолжила Горизонт. — О, простите, это я тоже отправила?
     Я выбрался из воздушного шлюза.
     И снова, благодаря моему левитационному кольцу и мантии, я испытал нежное ощущение того, что меня уносит в реку, а не жестокое ощущение того, что меня выхватывает пустота из моего корабля.
     После громкого всплеска звука от воздуха, пронесшегося мимо меня, я остался дрейфовать в тишине. Наедине со своими мыслями.
     И с четырьмя дюжинами военных кораблей Галактического Союза, рассредоточенных вокруг меня ощетинившимся множеством оружия. Мой процессор услужливо сообщил мне, что их оружие заряжено и готово к стрельбе.
     Я перестал вращаться со своим кольцом и повернулся лицом к шеренге массивных серебристых кораблей.
     Затем я поднял палочку и подключился к своей стихии. Темная вода выскользнула из Эфира, звезды перемещались в ее жидких потоках.
     Когда вода собралась надо мной, я представил, о чем думали бы в этот момент экипажи звездолетов Союза.
     На большинстве кораблей не было приличных эфирных сканеров. Они полагались на магов команды, которые могли читать магию глазами, что в любом случае обычно было быстрее.
     Сканеры были созданы для обнаружения крупномасштабных источников эфира или магических образований, а не для их детального считывания. Не было необходимости активно искать магию. Активные заклинания редко использовались в бою между кораблями.
     Почти каждая модель использовала магию для регулирования атмосферы и дополнения своих щитов, а также набор различных других стандартных защитных заклинаний, но ни одно атакующее заклинание не поражало так сильно, как плазменная пушка. Так что не было никакой необходимости их обнаруживать.
     К этому времени шар из наколдованной воды был в пять раз больше моего тела и продолжал расти. Это был бы момент, когда стандартные сканеры Галактического союза засекли бы мою магию.
     На этом уровне это считалось тактической осадной магией.
     Они пока не будут паниковать. Во всяком случае, они только более жестко высказались бы в своих сообщениях Горизонту.
     Если бы мой отец или Железный Король не передали им какую-нибудь информацию, они бы не знали, что я уже могу разрезать один из их крейсеров пополам.
     И я подумывал об этом.
     К настоящему времени я был уверен, что корабли в этой группе были отобраны за их способность хранить тайну. Теневым лидерам нужно было держать свои операции в секрете или, по крайней мере, вне поля зрения общественности. В каком-то смысле эти экипажи были отобраны за лояльность.
     Лояльность к людям, которые по крайней мере однажды прежде ввергли галактику в гражданскую войну.
     Может быть, мне стоит отправить им сообщение.
     Первый предупредительный выстрел прогремел с крейсера передо мной. Брызги плазмы брызнули на багровый щит Последнего горизонта.
     Я не дрогнул.
     Я отправил сообщение Горизонту через свою консоль. -Нахожусь ли я в пределах досягаемости телепорта от флагмана?
     Хихиканье Горизонта эхом отдалось у меня в ушах. — Скажите мне, когда, капитан.
     Я опустил палочку и выпустил свое заклинание.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕМЬ


     Командир Нелтан из ГСС "Холиен" решил сделать предупредительный выстрел.
     Он не знал, что он здесь делает. Корабль, который они пытались захватить, был явно поврежден, и они рисковали испортить отношения с корпорацией "Валленар", заняв такую агрессивную позицию. Если это был звездолет "Зенит", то ситуация была еще хуже.
     Но еще он был напуган.
     В эти последние несколько дней Железный легион начал продвигаться на территорию Галактического Союза более агрессивно, чем когда-либо прежде. Это выглядело так, как будто они отказывались от Альянса и Свободных Миров, чтобы полностью сосредоточиться на Союзе.
     У любого, кто достаточно долго командовал военным кораблем, было множество страшных историй, и Нелтан не был исключением. Он и раньше бывал на обломках разрушенных кораблей, и у него хватало здравого смысла бояться Железного Короля.
     Планета есть планета, такова была философия Легиона. Это было единственное, что держало Союз вместе. Железному легиону было все равно, принадлежали ли захваченные ими планеты более крупному правительству или на них было разумное население, главное, чтобы у них было в изобилии сырье и живые существа.
     Итак, Железный легион пугал его, но они были не единственной угрозой.
     Его отправил на это задание частный… спонсор. Тот, чью личность коммандер Нелтан не знал, но кто занимал пугающе высокое положение в Союзе. Нелтану ясно дали понять, что успех означает будущее продвижение по службе и счастливую жизнь, в то время как неудача означает немилость.
     Что бы ни означало “немилость”, Нелтан боялся этого не меньше, чем столкнуться лицом к лицу с Легионом. Таким образом, он был готов к успеху.
     Когда разведка Союза сообщила ему, что его корабли способны захватить Последний горизонт, он им поверил. Когда они сказали ему, сколько кораблей, по их расчетам, может быть потеряно в ходе сражения, он не поверил им.
     Звездолет "Зенит" не мог стоить четырех линкоров, шестнадцати крейсеров и семнадцати фрегатов. Даже если легенды об этом были правдой.
     Теперь Последний Горизонт собирал Эфир, за что получил пощечину. Если они не рассеют заклинание, которое готовили, он взломает их щит. С этого момента переговоры станут более агрессивными.
     На его мониторе замелькали планы и прогнозы, основанные на информации, предоставленной разведкой Союза. Он хорошо держал ситуацию в руках.
     Затем что-то ударило по его кораблю.
     Свет вспыхнул над ГСС Холиеном, когда луч прорезал его щиты. Разрез был длиной в несколько миль, но сканеры не зафиксировали плазменный луч. Корабль тряхнуло, и монитор выдал предупреждение, когда их щит замерцал, чтобы стабилизироваться.
     — Что случилось? — требовательно спросил он.
     Один из его офицеров встал. — Это было заклинание, сэр!
     Нелтан почувствовал озноб. Заклинание?
     Был ли в этом секрет Последнего горизонта? Возможно, это усиливало заклинания до беспрецедентной степени. В конце концов, Варик Валленар был Архимагом.
     Нет, в этом не было никакого смысла. Ничто не могло усилить заклинания настолько сильно.
     — Щиты на семьдесят процентов! — в панике произнесла другой офицер. Он бросил на нее строгий взгляд. Она была новичком на его мостике, но потеряла слишком много самообладания. И она была неправа.
     — На восемьдесят процентов, — поправил он, — и успокойся.
     — Извините, коммандер. Совокупно, защитные экраны наших кораблей снижены до семидесяти процентов.
     Озноб Нелтана стал намного сильнее.
     Затем он услышал тонкий звон в ухе. Никто другой не мог этого услышать, и в углу его зрения мелькнуло имя. Кто-то звонил ему по его персональному пульту.
     Он почти отмахнулся от этого по привычке — это была ошибка любителя оставлять открытой свою личную линию, находясь в командовании.
     Затем он увидел название.
     — Переведи этот вызов на центральный монитор, — приказал Нелтан своему корабельному ИИ, — затем ответь.
     На большом мониторе в центре мостика загорелись четыре слова.
     Абонент: Варик Валленар. Подключение…
     Мостик погрузился в тишину, когда связь соединилась, и голова архимага Валленара появилась на экране над всеми.
     В его глазах отражался холодный блеск стали под тенью синего капюшона. Он явно парил в космосе, окруженный звездами, и его корабль был позади, но, должно быть, у него был с собой атмосферный генератор. Вероятно, это было заклятие, учитывая его профессию.
     Когда он заговорил, его голос звучал отчетливо.
     — Коммандер Нелтан. Я пришел сюда, чтобы попросить помощи у Волшебной Башни против Железного легиона. Я не работаю против Союза.
     — Мы намерены использовать ваш корабль против Железного Легиона, капитан Валленар. Такой корабль, как ваш, не может быть использован в полной мере в руках волшебника. Я не обращу внимания на вашу атаку, если вы сдадитесь сейчас. Такое оружие, как это, должно быть обращено против Легиона.
     — Это не было ни одним из орудий Последнего горизонта, коммандер. — Варик взмахнул палочкой, которая, казалось, указывала прямо на экран. — Смотри.
     Вспыхнул синий огонек его палочки.
     Холиен снова задрожал. Его щиты засветились, уменьшив их примерно до сорока процентов. Процент устойчивости щита всегда был приблизительным.
     — Сэр, мы засекли это, — сказал лейтенант. На личный монитор Нелтана высветился отчет, сопровождаемый изображением.
     Это была атака стихии. Поток воды, направленный этой палочкой, жидкий луч, посылающий белые брызги в пустоту.
     Если озноб не прекратится бегать вверх и вниз по позвоночнику, Нелтан собирался проверить свой терморегулятор.
     Но это не меняло его ответственности.
     — Галактический союз не склоняется перед угрозами, — твердо сказал он. — Всем кораблям открыть огонь.
     Варик доказал, что он враг. Теперь было важнее, чтобы Нелтан сокрушил его. Не говоря уже о том, что он не мог просто отказаться от этой миссии.
     Ракеты и плазменные разряды пронеслись сквозь космос по его приказу, и он ожидал увидеть, как через мгновение загорятся щиты Последнего горизонта.
     Вместо этого на Горизонте вспыхнули зеленые огни, как будто стреляли из всех видов оружия одновременно. И как будто у него было в три или четыре раза больше оружия, чем предполагала разведка.
     Взрывы осветили пространство на многие мили вокруг, но ни один из них не задел щиты. Звездолет "Зенит" сбил весь залп в полете.
     Каменное лицо Варика по-прежнему занимало экран монитора. — Этого было достаточно для демонстрации?
     Нелтан подошел ближе к голограмме Архимага. — Помни, что именно ты решил стать врагом Галактического союза.
     Затем он отключил звонок.
     С таким врагом рассуждать бесполезно. Если под их контролем не будет Последнего горизонта, Нелтан никогда не будет спать спокойно.
     Он рявкнул приказ, и корабли сомкнули строй, заполняя вакуум бесконечным облаком оружия. Горизонт отреагировал быстрее и плавнее, чем любой корабль, который он когда-либо видел; он мог понять, почему Разведка так сильно хотела этого сейчас.
     Но даже так, это был один корабль против сорока восьми. То тут, то там по его щитам били пули. Очевидно, давление сработало, потому что у него не было возможности открыть ответный огонь. Он только сбивал их ракеты.
     Коммандер Нелтан приказал активировать импульсные пушки и снова повернулся к обзорному иллюминатору, когда увидел лужу синего света, заливающую мостик перед ним. За долю секунды оно превратилось в фигуру мужчины.
     Затем Варик Валленар оказался с ним лицом к лицу.
     Нелтан был благодарен за подготовку, благодаря которой у него в руке был пистолет, и он прицелился в Валленара до того, как тот закончил формироваться.
     — “На колени! – рявкнул он, и ему вторили четверо других членов экипажа мостика, которые наставили оружие на незваного гостя.
     Это число увеличивалось с каждой секундой.
     Верховный маг медленно обвел мост своим серебряным взглядом. Он поднял руку, как будто держал что-то невидимое.
     Нелтан выстрелил. То же самое сделали двое других.
     Плазменные разряды разбивались о невидимый щит, и амулет на шее волшебника засветился чуть ярче.
     Когда Варик сжал кулак, он произнес одно слово. Лазеры выстрелили между его пальцами во всех направлениях, разрезая мост, как полдюжины лезвий.
     Консоли и мониторы взорвались. Люди бросились врассыпную. Дверь была разрезана пополам. Замигали красные огни и сигнализация, предупреждая о надвигающемся пробое корпуса.
     Но крови не пролилось. Варик опустил кулак.
     — Помни, — сказал Верховный маг, — что я посетил твой корабль и не убивал тебя.
     Заряд плазменного пистолета ударился о его щит, но Варик не отреагировал.
     Годы командования сделали голос Нелтана холодным и сухим.
     — Ты внес себя в список казненных Галактического союза, Валленар.
     Серебристые глаза встретились с его, и Нелтан почувствовал последний холодок.
     — Это было бы не в первый раз, коммандер.
     Варик растворился в голубом свете и исчез.
     После этого на мостике началась паника, но коммандер Нелтан стоял как маяк спокойствия. Командующий офицер должен был быть опорой уверенности.
     Что-то шлепнулось ему на ботинок, и он посмотрел вниз, на мокрую палубу. Только тогда он понял, что лазеры, которые вызвал Валленар, вовсе не были лазерами. Это была вода.
     — Снимите блокировку подпространства, — приказал Нелтан. — Отпустите их.
     Ему показалось, что он услышал вздох облегчения при этих приказах.
     Может быть, это был его собственный вздох.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЕМЬ


     — Союз отдал приказ о нашем захвате по их военной линии связи, — сообщила Горизонт. — Теперь они повысят нашу оценку угрозы.
     Она хорошо изучила их компьютеры, когда телепортировала меня на мостик "Холиена", что привело ее в лучшее настроение.
     — Значит, я предполагаю, что они не будут работать с нами, — сказал я беспечно. Я хотел пошутить, но у меня дрожали руки.
     Я как раз собирался прорваться сквозь их блокаду.
     Я все еще задавался вопросом, не совершил ли я ошибку. Я их напугал, но я показал свои возможности. Если бы они решили бороться с этим, другие корабли могли бы установить магические чары против телепортации. В конце концов, мы бы выиграли сражение, учитывая мои возможности и возможности Солы, но мы не могли позволить себе еще больше повредить Последний горизонт. Кроме того, разгром боевой группы нажил бы врагов всему Галактическому Союзу.
     Конечно, мы могли бы сделать это в любом случае.
     — Вы отлично справились, капитан, — с удовольствием сказала Горизонт. — Это научит их надлежащему уважению.
     — Мы достаточно близко, чтобы выйти на корпоративную подсеть? — Спросил я.
     — Так и есть.
     — Сначала поприветствуй клона моего отца, — приказал я. Я хотел выяснить, что случилось с моим настоящим отцом, и его копия, возможно, смогла бы помочь мне больше, чем сама Корпорация.
     — Он…близко. — Голос Горизонта звучал озадаченно. — Если мы скорректируем курс и покинем подпространство в ближайшие тридцать секунд, то окажемся прямо над ним.
     — Сделай это.
     Когда мы вынырнули из подпространства, мое сердце снова ушло в пятки.
     Железный Король оставил нам подарок.
     Звездолет "Солнечный парус" дрейфовал без электричества, его сломанная мачта и разорванные солнечные паруса удерживались вместе сухожилиями и кусками мяса. К корпусу были привинчены серебряные пластины, латающие боевые повреждения.
     — Получен сигнал бедствия, — сообщиал мне Горизонт.
     — Вы можете обнаружить какие-нибудь признаки жизни?
     — Насколько я вижу, ничего подобного.
     — Взорви это. Пока ты это делаешь, увеличьте сигнал моей подсети. Я сам позвоню в компанию.
     Я повернулся спиной к иллюминатору, когда Солнечный парус был уничтожен. Я видел достаточно сражений звездолетов для одного дня.
     Подсоединенное соединение, каким бы натянутым оно ни было, зашипело и затрещало по краям, когда я, наконец, подключился.
     — Корпорация “Валленар”, — радостно произнесла женщина. — Чем я могу вам помочь, мистер Валленар?
     — Мне нужно связаться с моим отцом.
     Она на мгновение заколебалась, вероятно, ища на своей консоли необходимый протокол.
     — Я не могу гарантировать быстрый ответ, но я, безусловно, могу отправить это сообщение для вас.
     — Одна из его копий была уничтожена Железным легионом в районе координат, которые я вам посылаю. Я видел легионеров, клонированных Зеркалом Безмолвия. Боюсь, его похитили.
     Еще одна пауза.
     — Не хотите ли вы, чтобы я…
     — Я думаю, он в опасности.
     — …одну минуту, пожалуйста.
     Я услышал, как она пошевелилась, когда прошлась по виртуальному экрану.
     — Хотите ли вы остаться на линии на несколько минут в случае немедленного ответа или хотите, чтобы я связалась с вами позже?
     — Свяжись со мной.
     Я уже собирался прервать связь, когда она заговорила снова.
     — На самом деле, мистер Валленар, у меня голосовое сообщение от вашего отца. Кажется, он в безопасности! С вашего разрешения, я отправлю его прямо сейчас.
     В ее голосе звучали радость и облегчение, но я все равно не воспринял это как хорошие новости. Пока не услышал сообщение.
     Однако это вселило в меня надежду. Возможно, у моего отца было объяснение.
     — Перешлите это.
     Всего несколько секунд спустя голос моего отца эхом зазвучал в моих ушах, благодаря моему процессорному имплантату.
     — Я могу отслеживать свои собственные отражения. Если у вас возникнут проблемы с Железным легионом, свяжитесь с Союзом.
     На этом сообщение оборвалось.
     Женщина, принявшая сообщение, бодро перезвонила. — Я могу вам еще чем-нибудь помочь, мистер Валленар?
     — Нет. Спасибо.
     Я отключил звонок до того, как ответил на сообщение, которое вызвало бы больше проблем, чем решило.
     Затем я откинулся на спинку командирского кресла, бесцельно барабаня пальцами по подлокотнику.
     Я не мог сказать, было ли это сообщение от моего настоящего отца или от одного из его клонов. Если бы он утверждал, что в этом не было ничего плохого, тогда Легион, возможно, получил бы его магию каким — то другим способом — возможно, завладев его копией, возможно, с помощью какого-то артефакта или устройства для захвата эфирных заклинаний, или, возможно, разработав подобную магию самостоятельно.
     Не было ничего невозможного в том, чтобы создать заклинание так близко к Зеркалу Безмолвия, что я перепутал бы их, просто это было невероятно маловероятно.
     Если это было не так, то мой отец сотрудничал с Железным легионом. Мне было трудно поверить, что он сделал бы это добровольно, но если бы его превратили в одну из их мерзостей, его магия была бы значительно слабее.
     Возможно, это было старомодное похищение. Заложник, которого Железный Король мог использовать против меня.
     Я не любил своего отца, но я бы спас его, если бы мог. Что оставило меня в том же состоянии, в котором я был раньше: нуждался в союзниках.
     -Можем ли мы уйти достаточно далеко в пространство Союза, чтобы добраться до Мелл? — спросил я Горизонта.
     — Мы можем столкнуться с другими группами, подобными предыдущей, — ответила дух. — Я говорю, что мы сделаем это. Мы должны бороться за нашего Инженера.
     Я почувствовал, как затягивается петля. Я никогда не хотел оказаться в положении, зажатом между Железным легионом и Галактическим Союзом.
     — Сколько времени нам потребуется, чтобы связаться с Карошанским альянсом?” — Спросил я.
     — Несколько дней без пилота. Не могу сказать, что путешествие того стоит. Король-регент Карошана нам не поможет. Железный легион, вторгшийся в Галактический Союз, — его величайшая мечта, ставшая явью.
     Я предполагал именно это, но надеялся, что Горизонт скажет мне обратное. Королева Шайракс отреагировала бы точно так же, и у меня не было причин думать, что ее замена поступит как-то иначе.
     Этрил были частью Союза, но они могли оказать нам некоторую частную помощь. Как и личборны, несмотря на их войну с карошанами.
     Но в обоих случаях помощь, которую они могли нам предложить, была ограниченной. И им потребовалось бы время, чтобы достучаться до нас и убедить. Время, прямо тогда, было более редким, чем считалось, сплавом с электропроводностью.
     — Сколько времени потребуется, чтобы отремонтировать корабль без инженера?
     Горизонт вздохнула.
     — От двух до трех стандартных месяцев. Реальное ограничение — это потребность в материалах, хотя мы можем отказаться от некоторых компонентов, если у нас есть подходящий инженер. Один месяц и значительно меньшие расходы, если бы на борту была доктор Мелл.
     Я сильнее постучал по подлокотнику кресла и изучил ее наигранное выражение лица. Решение было очевидным, хотя духу корабля это могло не понравиться.
     — Горизонт, нам нужна команда. Я знаю, ты не хочешь снижать свои стандарты, но нам нужно нанять самых близких людей, которые могут сделать…
     — У меня есть… признание. — Горизонт прервала меня с крайне неловким выражением лица. — Возможно, я… недооценила эффект от моих поврежденных систем. Пожалуйста, не обращайте внимания на приближающиеся звуки.
     Мои пальцы замерли на спинке стула.
     — Что за звуки?
     Свет в комнате замерцал. Конструкция корабля завизжала и застонала, и внезапно едва ощутимое ощущение движения, вызванное нашим полетом, прекратилось. Пол осел у меня под ногами.
     В физическом пространстве это вызвало бы тревогу.
     В подпространстве это было поводом для паники.
     Я уже рисовал символы в воздухе своей палочкой, создавая защитные печати из тех немногих частиц Эфира, которые я мог выжать из нашего окружения. “Поверхность! Забери нас обратно!”
     Горизонт избегала моего взгляда с выражением, подозрительно похожим на смущение.
     — Я была уверен, что мы сможем завершить погружение без происшествий, но, боюсь, при взаимодействии с Подпространством предсказание работает не так точно.
     — Я в курсе! Я вел курс по подпространственной магии! Ты хочешь сказать мне, что тебе нужно пройти этот курс?
     — Я более чем осведомлена об этой концепции, мне просто пришлось позволить себе некоторые… навигационные вольности.
     — Ты провалила мой урок, Горизонт! Ты провалилась! Подай всю доступную мощность на подпространственный двигатель!
     — Уже делается. Мы отправимся с минуты на минуту.
     Что-то ударилось о корпус, и нечеловеческий визг отдался внутри моего черепа.
     — Задействуйте беспилотники!
     — У нас не так много…
     — Заткнись и запускай дроны! — Я активировал внутрикорабельную связь. — У нас неприятности, ребята. Мне нужен кто-то, способный вести подпространственный бой, на мостике десять секунд назад.
     Сола была близка к тому, чтобы выполнить эту просьбу, потому что дверь со свистом распахнулась, и она вошла прежде, чем мое предложение закончилось. Она была полностью бронирована, и ее визор поблескивал, когда она оценивала ситуацию на моем мониторе.
     — Какой информацией мы располагаем? — Спросила Сола.
     — Беспилотники уже задействованы, — ответил я. — Они дадут нам знать, что это такое.
     — Развернутые беспилотники были уничтожены, — сообщила Горизонт. — Я говорил вам, что у нас их недостаточно.
     Из корпуса донесся металлический скрежет, за которым последовал еще один душераздирающий крик.
     Монитор показал мне, какую информацию нам удалось получить: чем бы ни было это существо, у него были щупальца, которые находились в нескольких местах одновременно. Что позволило ему слой за слоем сдирать кожуру с нашего корабля. Оказывается, лучшая из существующих эфирных Технологий броня была слабой защитой от нарушений реальности.
     С другой стороны, до сих пор они держали это в секрете.
     Сола уже была внутри воздушного шлюза.
     — У моей брони есть экзистенциальный якорь. У меня есть пять минут, прежде чем я выберусь другим путем. Если ты починишь Привод, оставь меня и улетай.
     С этими словами она протянула руку, чтобы закрыть воздушный шлюз. Я остановил ее, завершив свои заклинания. Пять сложных вращающихся магических кругов прикрепились к ее телу.
     — Защитные печати, — сказал я ей. — Они будут…
     Она закрыла воздушный шлюз. Секундой позже она вышла в подпространство. От краткого взгляда на крутящееся внепространственное пространство у меня скрутило живот.
     — Я думаю, она знает, что они делают, — сказала Горизонт.
     — Тебе сейчас не до шуток! Ты потеряла эту привилегию, когда выбросила нас за пределы реальности! Сколько времени займет ремонт привода?
     — Шесть минут.
     — Это самое худшее время, которое ты могла придумать. Перемести меня туда.
     Горизонт прочистила горло.
     — Телепортация затруднена без доступа к Эфиру, но я переместила Двигатель так близко, как только смогла.
     Я побежал по коридору к подпространственному приводу. Пока я бежал, снаружи доносились взрывы и непонятные вопли. Мне показалось, что я услышал крик Солы, хотя, вероятно, это было мое воображение.
     В подпространстве нет точно воздуха. С другой стороны, в подпространстве нет точно никакого воздуха.
     Это сложно.
     Я добрался до прохода к двигателю за две минуты. Это было не слишком далеко от моста, и хотя мне хотелось, чтобы Горизонт приблизил его, я был уверен, что были какие-то физические ограничения, которые она не могла игнорировать.
     Однако это был более мощный Подпространственный двигатель, чем все, что я видел раньше.
     Ядром Двигателя была большая, извилистая, полупрозрачная труба в центре помещения, достаточно большого, чтобы разместить в нем истребители. Мониторы и консоли по всем стенам показывали его текущее состояние, которое было не из приятных. Но не нужно было иметь ученую степень в области подпространственной инженерии, чтобы понять это.
     Свет внутри вращающегося стекла дисковода мерцал и хаотично вращался. Он был ярко-белым и бурлил, как жидкость. Каждую секунду или две вспыхивали радужные завитки, притягивая взгляд.
     Горизонт спроецировала свою голографическую форму рядом с Дисководом.
     — Это проблема не столько механическая, сколько энергетическая. Дисбаланс в моих системах, вызванный структурными повреждениями, нарушил нашу стабильную связь с подпространством.
     — Горизонт, послушай меня. Я не специалист по эфиру. Я волшебник. Пока мы не заберем нашего Инженера, если у нас возникнут механические неполадки, устрани их так, как тебе покажется лучше.
     Я начертил пальцами символы в воздухе.
     — Но если у тебя когда-нибудь возникнет еще одна магическая проблема и ты попытаешься решить ее самостоятельно, я вырву твое энергетическое ядро и брошу его в черную дыру.
     Горизонт неловко переступила с ноги на ногу и почесала основание одного из своих рогов.
     — Я… извини. Я ожидала…
     — Тихо. Извинения позже.
     Сложные магические круги вспыхнули в моих руках и растворились во вращающемся сгустке энергии внутри ядра Подпространственного Двигателя.
     Хотя заклинания предназначались для связывания физических объектов, их можно было применять и для более эзотерических целей. Просто нужно было деликатное прикосновение.
     Я наблюдал за магическими символами, которые вспыхивали тут и там, приспосабливая свои усилия к тому, что я читал. Шаг за шагом, используя запечатывающие заклинания, когда это было необходимо, я усмирил захваченную магию.
     Я думал, что это будет более сложной задачей, учитывая отсутствие внешнего Эфира, который мог бы мне помочь, но мои связующие круги и бурлящие внепространственные силы в Двигателе легко приняли мое новое предназначение. Эфирные символы превратились в сложную сеть, связывающую белые энергии внутри Накопителя и придающую им стабильность.
     Голубой свет моей магии померк, когда в Подпространственном Двигателе за считанные секунды восстановился мир и порядок. Мониторы по стенам комнаты стабилизировались, а горизонт выровнялся.
     — Готовы всплыть, капитан, — сказала дух корабля.
     Я отряхнул руки и бросил на нее уничтожающий взгляд.
     — Позови Солу обратно. На Поверхности. И позвони мне в следующий раз.
     Прежде чем я добрался до мостика, корабль еще раз содрогнулся и скользнул обратно в физическое пространство. В воздухе витало тонкое ощущение правильности, которое говорило мне, что я вернулся туда, где мое место, и металл начал отодвигаться от обзорного окна, открывая звезды.
     Последний эфирный крик сопровождал нас, когда мы уходили, а Подпространственное существо осталось позади.
     Сола вернулась из воздушного шлюза, скафандр треснул тут и там, и пар поднимался отовсюду вокруг нее, там, где выкипала кровь существа. Она ничего не сказала, но ее пистолет исчез обратно в инвентаре.
     — Спасибо тебе, Сола. Если мы когда-нибудь заработаем какие-нибудь деньги, я выплачу тебе за это премию.
     Сола кивнула мне.
     Рейон ввалился в комнату без рубашки, все еще натягивая штаны.
     — Где это? Там монстр? Я готов!
     — Я думаю, тебе следует еще немного отдохнуть, — сказал я. Для человека, который привык реагировать на экстренные нападения монстров, ему потребовалось слишком много времени, чтобы подготовиться к этому. После попытки контролировать своего Титана он явно был готов гораздо меньше чем на сто процентов.
     — Отдохнуть? Я слишком много отдыхал! Я сильнее, чем когда-либо!
     Теперь на нем были штаны, и он напряг багровый бицепс.
     — Я мог бы поднять планету! — Он похлопал себя по мышцам, показывая, каким сильным он себя чувствует.
     Затем его колени подогнулись. Он ухватился за край консоли.
     Взгляд Солы был таким пристальным, что я чувствовал это даже из-под ее шлема.
     — Не беспокойся об этом! — Сказал Район. — Это всего лишь мои колени. Кому они нужны?
     Я хлопнул его по спине, что должно было подействовать на него чуть меньше, чем сильный ветер, но почти толкнул его лицом вниз.
     — Вот это настрой. Горизонт, где мы?
     — Граница Темного Космоса. В альянсе ближайшую систему называют Пятьдесят Три X.
     — Значит, нигде. Все встречаемся в конференц-зале. Нам нужно поговорить о том, чтобы позволить галактике самой заботиться о себе.
     Сола направилась к двери, но Район бросил на меня потрясенный взгляд.
     — Постоять за себя? Что ты имеешь ввиду?
     — Я объясню, когда мы доберемся туда. Горизонт, перемести Района.
     — Я могу идти на своих — стоп! Отойди!
     Голубой свет подхватил Района и понес по коридору. Он запротестовал, но с таким же успехом мог бы поберечь дыхание. Сопротивление было бесполезным.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТЬ


     Мы все собрались за столом для совещаний, который сформировала для нас Горизонт. Он был разделен на шесть клиньев для шести членов экипажа, но занято было только три места.
     Район попытался излучать энергию из своего трехглазого взгляда, но он наполовину опирался на стол. Сола сняла свою броню и сидела, скрестив руки на груди. Горизонт парила над столом в своем голографическом теле, глядя на нас сверху вниз с безмятежной улыбкой.
     — Я должен начать с того, что поделюсь своей точкой зрения, — сказал я. — Я думаю, нам следует бежать. По крайней мере, до тех пор, пока…
     — Отклонено! — воскликнул Район.
     — …пока не угаснет преследование. Нам нужно укомплектовать команду и произвести ремонт.
     Челюсть Солы была сжата, а глаза горели зеленым светом, но я не думал, что она сердилась на меня. Ей было бы неприятно не встретиться лицом к лицу с Железным Легионом, но она поняла бы необходимость.
     Она посмотрела на Горизонт.
     — Если нам нужна команда, давайте наберем команду. Почему мы не можем сразиться с ближайшими тремя разумными существами, которые могут сидеть в кресле и выполнять приказы?
     Горизонт виновато поклонилась.
     — К сожалению, мы не можем. Только величайший может пробудить мои системы. Большинству людей был бы нанесен вред, если бы они попытались установить такую связь.
     Сола смотрела вдаль, ничуть не удивившись. Я уже знал ответ, но он повел меня по другому пути размышлений.
     — Ходят слухи, что королева Шайракс и ее повстанцы могут быть в этом секторе, — продолжила Горизонт. — Однако они продолжают двигаться, и я больше не могу подтвердить ее местонахождение. Сейчас она может быть практически где угодно. Что еще более важно, здесь нет подсети. Без усовершенствований, которые Пилот мог бы внести в мои сканеры, мы будем блуждать в темноте .
     Район посмотрел на меня.
     — Бывшая королева Карошана? Как ты думаешь, она поможет нам?
     — Шайракс сама была бы ценным приобретением для команды, но она не согласится ни на что меньшее, чем быть капитаном, если мы не дадим ей другого выбора, — сказал я. — При таких обстоятельствах она не оказала бы нам более теплого приема, чем Профсоюз”.
     Сола наклонилась вперед.
     — Пока мы бежим, Железный Король продолжит наступление на территорию Галактического Союза. Если мы будем прятаться, пока не придем в идеальную форму, мы больше не сможем вывести Легион. Они будут контролировать слишком большую территорию.
     Я знал правду об этом лучше, чем она. Я видел галактику, где Железный легион достиг этой точки, завоевав достаточно планет, чтобы их никогда нельзя было полностью вытеснить.
     Я сделал ровный вдох, чтобы прогнать голоса мертвых.
     — Я не вижу, что у нас есть выбор. Если то, что мы знаем о Железных Королях, правда, у него есть вычислительная мощность всего Легиона, на которую можно опереться. Что мы можем сделать такого, чего он не может спланировать?
     Я поднял палец.
     — Сола, он знает о тебе все, что ты когда-либо показывала Легиону. Есть ли что-нибудь, что ты скрыла?
     Она ничего не сказала, поэтому я поднял второй палец.
     — Район, твоя карьера Рыцаря Титанов была хорошо известна, и ты только что вышел ва-банк против Бегемота. Он знает о тебе все, не так ли?
     — Он не знает моего сердца. — Район сжал в кулак руку, лежавшую на столе. -Вместе мы можем творить чудеса.
     Я знал, что он не шутит, поэтому продолжил, подняв третий палец.
     — Горизонт, ты только что сражалась с флотом Легиона. Сможет ли Железный Король предсказать, на что ты способна?
     Горизонт закрыла глаза.
     — В моем нынешнем качестве — да. Но отличный член экипажа мог бы многое изменить.
     — Это подводит нас ко мне. Правда в том, что я не показал всего, на что способен.
     Район указал на меня обеими руками. — Вот и все!
     — Этого будет недостаточно, — мрачно сказал я. — Он видел Эвриаса, и он видел достаточно моей магии, чтобы сделать обоснованное предположение. Он не будет недооценивать меня. У нас осталось не так уж много спрятанного оружия, а то, что у нас есть, ничего не изменит. Я не вижу, что у нас есть какие-либо варианты, кроме как бежать прямо сейчас. Когда мы все отремонтируем и у нас будет полный экипаж, тогда мы ударим по нему всем, что у нас есть.
     Я переводил взгляд с одного на другого, пытаясь излучать искренность. Мы должны были действовать разумно. Никто из них не захотел бы отступать, но я знал, что Солу и Горизонт можно убедить логикой.
     Сола постучала костяшками пальцев по столу.
     — Нет. Мы должны драться.
     — Что?
     — Бегство не помогает нам победить, оно лишь откладывает поражение. Железный Король не становится слабее, чем сейчас. Я предлагаю взять курс на ближайшего кандидата в экипаж и сжечь каждый Улей, который встретим по пути туда.
     Я как будто услышал эхо. В прошлый раз она сказала почти то же самое, только вместо того, чтобы настаивать на наборе команды, она убеждала меня отправиться в Великий Улей. Место, где мы оба умерли.
     На этот раз я был уверен, что смогу ее убедить.
     — Это то, как мы побеждаем, — настаивал я. — Когда горизонт будет завершен…
     — Я согласна с Солой. — Дух вытянулась во весь рост на столе, так что ее рога почти касались потолка. — Мои раны — пустяки. Если мы потерпим поражение, давайте умрем в сиянии славы!
     Я хлопнул ладонью по столу.
     — Ты чуть не развалилась на части в подпространстве! Прежде чем мы вернемся на карту, мы взорвемся!
     — В прошлый раз ты спас нас, — уверенно сказал Район. — Ты сделаешь это снова. Его голос, казалось, замедлился, когда он произносил следующие слова, и я знал, что он собирается сказать, еще до того, как он это сделал.
     — Лучше умереть за что-нибудь, — сказал он, — чем жить ради…
     Я выхватил палочку и выстрелил в него. — Заткнись!
     В его ослабленном состоянии он был поражен моим связывающим заклинанием в грудь, и это прижало его к стене. Он казался лишь слегка удивленным, что еще больше разозлило меня.
     — Ты не имеешь права так говорить! — Я закричал. — Ты был неправ. Ты не сделал это лучше, ты просто умер”
     Я повернулся к Соле.
     — Ты хочешь сразиться с Железным Королем? Мы не можем, и я знаю, что не сможем, потому что мы пытались. Это было даже близко не так. Мы просто…
     Гнев покинул меня, и я был опустошен. Я откинулся на спинку стула и закончил с горечью: — …Мы тогда умерли.
     В воздухе надолго повисла тишина.
     Затем последовал вопрос, о котором я знал заранее.
     — Ты из будущего? — С любопытством спросил Район.
     Только не это.
     Сола перегнулась через стол, нахмурив брови над ярко-зелеными глазами. — Кто ты?
     Это было ближе.
     И я рассказал им. О ритуале, о привлечении воспоминаний и магии из пяти предыдущих жизней, и о том, как я сражался бок о бок с ними обоими. Как я умер, и как умер Район.
     Я не вдавался в подробности, чтобы разговор был коротким и старался избежать неприятных подробностей. До сих пор я не рассказывал им, потому что… честно говоря, как вы можете сказать кому-то, что в другой жизни были друзьями?
     Они приняли это легко.
     Удивительно, как люди воспримут, когда ты скажешь им, что это было волшебство.
     Несколькими минутами ранее Район выбрался из моего кокона и теперь сидел за столом. Он задумчиво нахмурился, глядя вдаль.
     — Сколько тебе тогда лет? — спросил он.
     Я развел руками.
     — Я не знаю. Такое ощущение, что проживаешь не одну жизнь, которая в шесть раз длиннее, а шесть раз проживаешь одну и ту же жизнь. И я никогда не умирал от старости.
     На самом деле, была только одна жизнь, в которой я дожил до сорока. Что не сулило ничего хорошего для этой.
     — Это действительно произошло? — Спросила Сола. — Это альтернативные временные линии?
     — Теоретически, нет. Я призывал заклинания, которые я мог выучить, тренировался, жизни которые я, возможно, прожил, и так далее, а затем воплощал это в реальность через Эфир. Это были возможные жизни, которые я мог бы прожить, но так и не прожил.
     Я выдохнул и откинулся на спинку стула.
     — С другой стороны, там вообще не должно было быть личных воспоминаний. И кто знает истинную природу Эфира? Существует популярная теория, что Эфир состоит из энергии, просачивающейся из других миров, некоторые из которых могут быть бесконечно похожи на этот.
     — Звучит как видение, — сказала Сола. — Я работала с волшебниками, которые могут проверять вероятности. Я думаю об этом как о другой версии того же самого.
     Потребовалось настоящее усилие, чтобы не объяснить правильную теорию. Я проговорил сквозь стиснутые зубы: — Эффект… похожий, да.
     — Тогда у нас есть все, что нам нужно, — она жадно наклонилась вперед. — Расскажи мне точно, каково было атаковать Великий Улей. Мне нужно знать оборону, входы, твой подпространственный подход, расположение Улья… каждую деталь, которую ты сможешь вспомнить. Мы выясним, что пошло не так, и сделаем всё правильно на этот раз.
     Район переводил взгляд с нас двоих, лучезарно улыбаясь.
     — Посмотрите на нас! Дружба, которая превосходит время и пространство!
     Я вздрогнул.
     — Я не знаю… Я не знаю, смогу ли я сделать это снова. В прошлый раз…
     Я часто вспоминал боль от удара руки Железного Короля в мою грудь, но я бы не сказал, что это была худшая часть нашей атаки. Это было все, что вело к этому моменту.
     Мы с Солой не совершали набег на Великий Улей в одиночку. Просто мы были единственными, кто добрался до конца.
     Атака на Великий Улей была самоубийством, и мы это знали. Мы с Солой отправились туда в составе разношерстного флота, собранного со всей галактики. Мы потеряли шестьдесят процентов наших кораблей, просто доставив в Улей горстку десантных капсул.
     Высадилось несколько команд, несколько вторгшихся вирусов стремились к сердцу Железного легиона. Трудно было сказать, сколько нас всего; информации было мало, а наши силы были разбросаны. Кажется, нас было пятьсот человек, которые спустились на поверхность, разбросанных по всему Улью размером с Луну, но мы с Солой начинали примерно с семидесятью.
     Только пятеро из нас добрались до Железного Короля.
     Больше всего меня преследовало присутствие короля. Когда он обратил на нас свое внимание, мы проиграли. С ним нельзя было бороться, нельзя было сопротивляться. Мы просто умерли.
     Мы с Солой продержались дольше всех, но никто не мог сказать, было ли это мастерством или чистой удачей.
     — Я не хочу проходить через это снова, — признался я.
     Вернувшись в настоящее, Сола посмотрела на меня с явным пониманием.
     — Нужно многое сделать, чтобы вернуться и столкнуться с тем, что убило тебя. Это никогда не бывает легко.
     Это давило на меня сильнее, чем я думал. Сола знала, что вернется, когда умрет, поэтому я думал, что ее опыт отличается от моего.
     Но я видел достаточно, чтобы знать, что это не совсем правда. Она чувствовала ту же боль. Ей снились те же кошмары. Возможно, даже больше, учитывая, как долго она этим занималась.
     — Ты не боишься смерти, — уверенно сказал Район. Глаз Солы дернулся, и она повернулась, чтобы что-то сказать, но Район продолжил прежде, чем она успела это сделать. — Ты боишься умереть ни за что. Так же, как и я.
     Сола молчала.
     Все еще сидя, Район упер кулаки в бедра и просиял. — Так что давайте оставим после себя память, которой будет гордиться следующий Варик.
     Я не чувствовал страха. Если уж на то пошло, реальность того, что мы собирались предпринять, давила на меня еще сильнее.
     Но, по крайней мере, я шел не один.
     — Горизонт, — начал я, и она закружилась рядом с моим креслом, перестраиваясь из линий синего, красного и зеленого света.
     — Да, капитан?
     — Нам известен диапазон магии Железного Короля?
     — Основываясь на том, что он показал до сих пор, мы знаем его диапазон.
     Я перевел взгляд с Солы на Района.
     — Если мы пересечем границу его сознания, он поймет, что мы приближаемся. Именно так нас поймали в прошлый раз. Если мы собираемся поразить Великий Улей, мы должны войти в подпространство за пределами его досягаемости и всплыть прямо над ним. Мы можем совершить такое погружение?
     — Не без Пилота, — сказала Горизонт, и ее семиконечные глаза заблестели в нетерпеливом ожидании.
     — Идеально. — Я встал. — У нас есть один на складе.
     На лице Солы появилось выражение отвращения.
     Секундой позже Район сделал то же самое.

ГЛАВА СОРОК


     Безопасное хранилище Последнего горизонта было расположено в дальнем от мостика конце судна. Нам потребовалось десять минут, чтобы добраться туда, так как Горизонт не была уверена, что сможет сдвинуть коридоры, не усугубив повреждения конструкции. После того, как мы прибыли, дверь открылась еще через две минуты.
     Я внимательно наблюдал, как титановые и орихалковые стержни выскользнули из своих креплений, уплотнения сами собой расплелись и барьеры ненадолго открылись. Я предполагал, что смогу что-то добавить, но в итоге работа над барьером прошла гладко. Я бы с удовольствием прочитал записи Архимага, который спроектировал это хранилище.
     Даже когда дверь была открыта, в магической защите почти не было щелей. Это место могло вместить наделенного силой Божественного Титана Района и четырех других подобных ему. И это была только внешняя защита; они не учитывали никаких печатей, наложенных на артефакты в хранилище.
     Я назвал это хранилищем, но оно больше походило на тюрьму. У каждого артефакта была своя камера, запечатанная в стекло, как в камерах содержания заключенных, в которых изначально содержался Омега.
     Клетки имели свои собственные слои чар и эфирных технологий, так что они были непроницаемы во всех измерениях и с любого направления, которое я мог себе представить. Если не считать уговоров Горизонт открыть одно из них, ничего не выходило наружу. Ни я со своим посохом, ни Мировой Дух, ни призрак, ни мечта.
     Мне было интересно, для чего они предназначены.
     — Ты же не оставила здесь Омегу с самого начала? — Спросил я.
     — Никто не должен знать об этой комнате, за исключением самых ужасных обстоятельств”, — серьезно сказал Горизонт. — Даже мой капитан. Здесь хранятся вещи настолько опасные, что знание об их существовании представляет смертельную опасность.
     Я пристальнее вгляделся в нее.
     — Ты мне не сказала для моего же блага. Я понимаю. Ты никогда не собиралась сообщать мне, что у меня на корабле целая комната смертоносного супероружия.
     Горизонт запрокинула рога, с интересом разглядывая потолок. — Я бы назвала их не столько супероружием, сколько…особо мощными трофеями.
     — А. Это твоя комната?
     — Время от времени я собираю сувениры о своих величайших приключениях. И некоторые из них попадают сюда.
     Когда я проходил мимо, розово-белое облачко толкнулось в его ячейку. Внутри облака мерцали огни, образуя узор, который, вероятно, что-то означал, и мне показалось, что я увидел тень автомобиля глубоко внутри.
     Я притормозил, чтобы посмотреть, передают ли огни сообщение, но Горизонт перехватила меня.
     — Они тебя не видят. Стекло прозрачное только с этой стороны. Не то чтобы они все равно могли общаться; стекло искажало бы любой узор с намерением передать смысл.
     Когда у нас будет время, я хотел изучить чары на этом стекле.
     Я разглядывал меч, который парил острием вниз над лужей сапфировой силы, гуманоидное тело, завернутое в ткань и цепи, и то, что я мог описать только как живой комок грязи, который отскакивал от каждого уголка своей клетки.
     — Некоторые из них, похоже, могли бы помочь, — заметил я.
     — Ничто здесь не поможет нам против короля, — Горизонт обиженно прижала руку к груди. — Я бы никогда не стала держать что-то под замком, если бы это можно было использовать. Все запечатанное в этой комнате находится здесь, потому что иначе до нее невозможно добраться. Эти сущности невозможно контролировать или направлять, и они одинаково опасны для любого, кто пытается держать их на поводке.
     Я подошел к камере, в которой на подставке стояла стеклянная банка. Банка была достаточно большой, чтобы вместить человеческую голову, и наполнена черной слизью. Вращающиеся глаза были прижаты к каждому уголку стекла, а банка дрожала, как будто слизь пыталась ее опрокинуть.
     — За исключением присутствующих, разумеется, — продолжала Горизонт.
     — Я немного знаю о нем, но очень возможно, что он не примет наши ограничения. В таком случае мы не можем оставить его на борту.
     — У меня готов контракт.
     — Ни при каких обстоятельствах мы не можем позволить ему снова выйти на свободу, — сказал я многозначительно. — Как он делал раньше. Что бы еще ни случилось, он не сможет сбежать.
     — Нет, он не может, — подтвердила Горизонт. — Печати таковы, что Мировой Дух корабля, равного мне, если бы такой существовал, не смог бы покинуть эту комнату, если бы я оставила двери широко открытыми.
     — Это очень обнадеживает, но я имею в виду, что Сола и Район готовы разорвать корабль пополам, если я пошлю им сигнал.
     Горизонт скривила губы в кислой гримасе. — Я слышала, как вы отдавали эти приказы, и хочу заявить протест, в них нет необходимости.
     — Тогда тебе не о чем беспокоиться, — сказал я и вошел. Часть стены растаяла, пропуская меня во входную камеру, похожую на воздушный шлюз. Только когда я оказался внутри и стена снова закрылась, внутренняя камера открылась.
     Камера, в которой содержался Омега, была круглой, за исключением плоской стеклянной стены. Как только вход за мной закрылся, это была фактически невыразительная белая камера, меньшая, чем ванная в моей каюте.
     Я постучал пальцем по банке с нашим незваным гостем.
     — Эй, Омега. Ты меня слышишь?
     Открылся рот, и он заговорил.
     — Ночные закрытия. Ночная эра в поисках болота?
     Я потратил мгновение, пытаясь расшифровать это, прежде чем посмотрел на Горизонт.
     — Это заклинание скремблирования речи очень впечатляет, но мне действительно нужно его отключить.
     — О, но разве ты не находишь, что таким он лучше?
     Голос Омеги стал разборчивым без сучка и задоринки, как будто Горизонт щелкнула выключателем.
     — … боюсь, я не вижу смысла допрашивать меня, если вы не позволяете мне говорить. Пустая трата времени для всех нас, тебе не кажется?
     — Я согласен. Как тебе понравилось пребывание в чулане?
     Оранжевый человеческий глаз сформировался в сгустке рядом с ярким механическим. Оба широко раскрылись от удивления.
     — Ого, так ты хочешь поговорить со мной? Рискованный ход, рискованный ход. Кто знает, каким словесным колдовством я мог бы воздействовать на ваши ничего не подозревающие умы.
     Он широко улыбнулся, в то время как другие, дополнительные рты сформировались, чтобы прошептать "словесное колдовство", пока фраза не разнеслась эхом по комнате.
     Излишне говорить, что в этом не было никакого магического смысла.
     — Я рискну, — сказал я. Краем глаза я просмотрел его досье.
     — Ты хочешь, чтобы я называл тебя Омега? Могильный пес? Как насчет Омала?
     — Назови так, как тебе больше нравится на твоих губах, — сказал Омега, целуя бокал.
     Я протер глаза.
     — Мне нужно поспать, и мы ничего не добьемся, если ты продолжишь пытаться меня побеспокоить. Я видел и похуже.
     — А у тебя есть? Правда? Я не думаю, что у тебя есть.
     — Мы еще не очень хорошо знаем друг друга. Мы доберемся туда. — Я пожал плечами. — Если только ты не заставишь меня выбросить тебя за борт в космос. Как я могу убедить тебя подписать предварительный контракт на пилотирование ”Последнего горизонта"?
     Ухмыльнулись сразу три рта.
     — Деньги. Не присоединяюсь к вашей команде, но я отправлюсь в Улей за сто тысяч стандартов. Нужно как-то убить полдня.
     — Можешь считать меня сумасшедшим, но я думаю, что ты снова набросишься на меня, как только я тебя выпущу.
     — Сумасшедший! — Крикнул Омега.
     — Это плохая позиция на переговорах, но я скажу тебе: я спешу и не знаю, за какие рычаги дергать, поэтому я просто собираюсь начать дергать. Мы проверили вашу компанию Эскалон. Твой племянник Джек выглядит как порядочный человек…Я имею в виду, не порядочный, он торговец оружием, но он не похож на безжалостного убийцу.
     Один из ртов Омеги вытянулся в идеальную букву "О’, когда он ахнул.
     — Это что, переговоры о заложниках? Вы собираетесь причинить вред моему племяннику, если я не подчинюсь? Какую часть его тела вы собираетесь отрезать и отправить мне по почте? Я рекомендую мизинец; тогда ему подошло бы имя Джек Девятипалый, которое, по-моему, отлично смотрится.
     Я почесал в затылке.
     — Я собирался сказать тебе, что его планета находится в очереди на захват Железным легионом, но теперь я думаю, что это, вероятно, тоже ничего не даст тебе.
     — Ты можешь представить Джека Епископом Железного Улья? — Омега хихикнул. — Гигантское механическое лицо? Первое, что у нас было бы общего. Ему бы повезло, если бы они сделали его пешкой вместо еды. Повезло, очень повезло.
     Это не сработало, но он говорил. Чтобы заставить Омега расколоться, потребовались бы часы разговоров в течение нескольких недель.
     У меня не только не было так много времени, но даже если бы оно у меня было, я бы не стала тратить его на него. Я склонялся ближе к лагерю Солы, намереваясь казнить его, вместо того чтобы убеждать.
     — Я собираюсь быть настолько честным с тобой, насколько смогу, Омал, только между тобой, мной и Эфиром. Я не могу сказать, насколько это выдумка, а насколько это действительно ты. Я уверен, что это ключ к твоей уникальной… форме… и я знаю нескольких магов, которые изучили бы тебя, чтобы найти связь между твоей личностью и твоими способностями.
     — Секрет в сухариках, — прошептал Омега.
     — Но у меня нет на все это времени. Через пять минут я ухожу отсюда с твоей банкой под мышкой. Отпущу ли я тебя сражаться с Железным легионом или запечатаю в боеголовку и отправлю к ближайшему солнцу, зависит от того, член ты моей команды или нет.
     Как и раньше, Горизонт спроецировала условия в эфир передо мной в виде голубых голографических слов.
     Ни один из глаз Омеги не просмотрел документ. Он повернулся ко мне, и его улыбка не исчезла.
     — Скучно, скучно, скучно, — декламировал Омега. Он захихикал. — Ультиматум. Присоединяйся или умри. Сражайся со злым Железным легионом. Разве не было бы веселее запустить меня в космос?
     Я наблюдал за ним и вспоминал версии Омеги, которые знал раньше.
     В основном они были такими.
     Я знал его далеко не так хорошо, как Район или Сола, и никогда не работал с ним близко, но в той или иной степени он присутствовал в большинстве моих жизней. Корпорации регулярно нанимали его для саботажа, убийств или всеобщего разгрома, и — в нужных кругах — он был известен по всей галактике. Наемный убийца, которого нельзя было убить, поймать или допросить.
     Он работал против корпорации "Валленар" так же часто, как и на нас, но я никогда не был настолько важен, чтобы стать его мишенью напрямую. По крайней мере, до этого раза.
     Только однажды я мельком увидел человека под маской вынужденного хаоса.
     — Я собираюсь сделать свой ход вслепую, — сказал я Омеге в его банке, — и рассказать тебе историю. Если ты не захочешь присоединиться к нам в конце, тогда… — Я пожал плечами. — Тогда ни один из нас не получит того, чего хочет.
     — Я не люблю истории. Они продолжаются вечно.
     — Сомневаюсь, что вы изучаете историю Галактического союза, но вы, вероятно, слышали о президенте Вашеи?
     Дополнительные глаза в его студенистом теле исчезли, остались только два нормальных глаза. Один биологический, другой эфирный.
     — Мы узнали о ней только в школе из-за ее убийства, — продолжал я. — Телаппен Вашеи была президентом Галактического союза чуть больше ста лет назад, и у нее была блестящая репутация. Установила новые подпространственные маршруты, улучшила отношения с карошанами и держала Корпорации в узде.
     — Но, знаешь, я слышал вещи и похуже.
     Рот Омеги растянулся в сардонической усмешке. — От кого именно?
     Я проигнорировал его.
     — Есть те, кто предполагает, что она играла по обе стороны доски, придумывая и разрешая конфликты, чтобы расширить собственное влияние. Если эти слухи верны, то тот, кто ее убил, оказал галактике услугу. Или пытался это сделать.
     Омега собрал свою студенистую форму в свою собственную человеческую голову. Его эфирный глаз сверкнул, когда он осмотрел меня, что говорило о том, что я на правильном пути.
     — Это интересно, — сказал я, — потому что, казалось, ничего не изменилось в галактике после ее смерти. Либо президент Вашеи не была причиной, либо ее замена была такой же плохой. В таком случае, этот убийца вообще многого не добился, не так ли?
     — Есть те, кто верит, что те, кто на самом деле дергал за ниточки тогда, не изменились. Возможно, они оставались у власти вплоть до сегодняшнего дня.
     — Кто ты? — Спросил меня Омега.
     Второй раз за последние двадцать четыре часа мне задают этот вопрос.
     — Это возвращает меня ко вчерашнему дню, когда флот Галактического Союза устроил нам засаду. Они пришли, чтобы схватить нас, но самое странное, что наша проверка их компьютеров не выявила никаких официальных приказов на это. В любом случае, я телепортировался на их мостик и сказал им отступить, пока мы их не убили. Кто бы их ни послал, я сомневаюсь, что они будут очень довольны мной.
     Я мало что знал об Омеге, но в случае Галактической гражданской войны я знал, на чьей стороне он будет.
     Я склонился над его банкой.
     — Ты хочешь продолжать взрывать контрабандистов за самую высокую цену, Омал? Или тебе нужен враг получше?
     Он изучал меня, и я увидел в нем человека, а не монстра. Мужчину намного старше, чем он выглядел.
     Рядом с ним появился голографический контракт.
     — У тебя более строгие условия, чем у всех остальных, — сказал я. — Магически принужден не причинять вреда команде и выполнять мои приказы. Ты не можешь даже нажать на курок без моего разрешения. Но ты можешь назвать своих врагов, как и все мы, и мы будем сражаться с ними вместе с тобой.
     Омега оглядел контракт с ног до головы, читая его так, словно это был обычный бизнес, а он не голова, запертая в банке. — И куда это мы летим, что я так сильно тебе нужен?
     — Последний горизонт был серьезно поврежден в битве с Железным Королем, — сказал я ему. — Частично тобой.
     Появилась пара глаз Горизонта, созданных из голубого света, исключительно для того, чтобы уставиться на Омегу.
     — Мы отправляемся на самоубийственную миссию в центр Великого Улья Железного Короля, где попытаемся убить его. Корабль пробивает себе дорогу, пока Сола, Район и я выгружаем все, что у нас есть, чтобы взорвать его. Если это не сработает, остальных из нас превратят в Пешек, пока Горизонт разбирают на запчасти.
     Я мотнул головой в сторону двери. — Ты хочешь пойти?
     Омега запрокинул голову и рассмеялся.

ГЛАВА СОРОК ОДИН


     Вернувшись в сердце корабля, Омега снова стоял в своем человеческом обличье, засунув руки в карманы своего черного пальто, пока я наблюдал за ним. Он уже подписал контракт, но Район и Сола по-прежнему окружали его с обеих сторон, оба с оружием наготове.
     Редко можно было увидеть кого-то, кому Район не доверял.
     Горизонт, со своей стороны, казалась довольной. Она встала под каменной табличкой с изображением Пилота — фигуры, сидящей за штурвалом корабля с точкой входа в подпространство над головой — и протянула Омеге руку, чтобы тот пожал ее.
     — Что бы ты попросил у Последнего горизонта в обмен на свои услуги? — спросила она.
     — Какая это замечательная система! — воскликнул Омега. — Мы обмениваемся врагами? Весело, весело, еще раз весело. Ну что ж. Я помогу тебе убить любого, кого ты захочешь, а когда придет моя очередь, мы отправимся к Солнцестоянию.
     Хотя я и знал, что это произойдет, я вздрогнул, услышав название организации вслух. Они могли подслушивать даже здесь.
     Сола громко усмехнулась. — Их не существует.
     — Тогда нам будет легко провести время.— Широким жестом Омега взял Горизонта за руку.
     На этот раз свет, наполняющий атмосферу корабля, был ярко-оранжевым. Планшет пилота засиял оранжевым, как и огни над головой на несколько мгновений.
     Когда они пришли в норму, я оглядел стены. Загорелись четыре таблички. Только инженер и Командир оставались темными.
     Горизонт села на место, сложив руки и слегка поклонившись новому пополнению. — Добро пожаловать, новый пилот “Последнего горизонта”.
     — До тех пор, пока вы соблюдаете условия контракта, — отметил я.
     Омега указал на меня.
     — Правильно! Как насчет того, чтобы проверить это? — В мгновение ока он выхватил пистолет, направленный в мою сторону.
     Прежде чем он успел выстрелить, Район впечатал его кулаком в потолок.
     — Предатель! — Закричал Район. Он сжал в кулаке пистолет Омеги.
     Сола держала пистолет на прицеле, но Омега скользил по потолку, и она проследила за его головой. Я положил руку на конец оружия Солы, призывая ее опустить его.
     — Он не может причинить нам вреда, — сказал я. Только Горизонт и я никак не отреагировали на его атаку. Мы доверяли контракту.
     Район поспешил встать передо мной.
     — Не доверяй ему!
     — Я ему не доверяю. Я доверяю магии.
     — Ну, я ничего не понимаю в магии! — Район сказал это так, словно каким-то образом выиграл спор, который на самом деле был тем, чем многие из наших разногласий закончились еще в Отряде Титанов.
     — Пусть он попробует застрелить меня, — сказал я. — Это единственный способ убедить его.
     — Это глупо, — сказала Сола.
     Из-за одной из ламп на потолке высунулась голова Омеги. — Я не смог ни в кого из вас выстрелить, хотя и пытался.
     Район ткнул пальцем в Омегу.
     — Я не чувствую от него никакой дружбы!
     Я повернулся к Горизонту. — Ты чувствуешь себя достаточно хорошо, чтобы проводить нас в конференц-зал?
     Четырехцветный дух подняла руку и щелкнула.
     Мгновение спустя мы все собрались в комнате, единственной особенностью которой был стол из шести частей. Я устроился на своем месте. — У меня есть способ…
     — Сюрприз! — Закричал Омега, направляя на меня пистолет.
     Его палец застыл на спусковом крючке, не в силах нажать на него. У меня было время увидеть краткое выражение разочарования на его лице, прежде чем Район снес ему голову.
     — Видишь? — Сказал я Району, пока голова Омеги формировалась заново. — Он не может этого сделать.
     — Я буду бить его каждый раз, — сказал Район.
     — Давайте посмотрим, сможем ли мы пройти эту встречу без убийства, — обратился я ко всем.
     Сола выстрелила в Омегу. Серая слизь разлилась по дальней стене, и та часть его тела, которая оставалась человеческой, упала на пол.
     — Я хотела, — сказала она через шлем.
     Район поднял вверх большой палец.
     Омега захихикал, возвращая себе целость.
     — Я вижу, нам будет так весело вместе.
     Я воспользовался случаем.
     — Я собираюсь обсудить план, пока все живы. — Я активировал проектор на столе, который показал трехмерную карту нашего сектора, и указал на несколько красных точек. — Сола отметила ульи, которые продвигаются вглубь территории Галактического Союза. У нас нет доступа к сублинии, но если все пойдет так, как мы ожидаем, Легион достигнет первой населенной планеты Союза примерно сегодня.
     Бронированная хватка Солы крепче сжала ее пистолет, и я ускорился, прежде чем она выпустила разочарование, снова убив Омегу.
     — Флот Союза задержит их на некоторое время, но не навсегда. Вот почему мы ныряем обратно в подпространство, как только сможем.
     Район и Сола перевели взгляды на Горизонт, которая гордо вздернула подбородок.
     — С появлением Пилота мой подпространственный двигатель вновь достиг легендарных высот. Теперь я снова самый быстрый корабль в галактике. Привод не выйдет из строя.
     — Я позабочусь о том, чтобы этого не случилось, — сказал я, и Сола кивнула мне.
     — Я верю в Горизонт! — Заявил Район.
     Горизонт склонила к нему голову.
     — Как и ожидалось, мой Рыцарь — единственный из вас с сердцем героя.
     — Мы направляемся в Великий Улей”, — напомнил я им, что соответствующим образом испортило настроение. — Мы примерно знаем, где это находится, потому что мы знаем систему, в которой это произошло, и мы знаем траекторию, по которой находятся Ульи. Потребуется шестнадцать часов погружений на средние дистанции, чтобы достичь предела обнаружения "Железного короля", затем одно непрерывное двенадцатичасовое погружение, прежде чем мы достигнем Великого Улья.
     Омега тихо присвистнул, и брови Района поползли вверх.
     — Долгое погружение, — отметила Сола.
     — И быыыстрыыый корабль, быыыстрыый, — отметил Омега. Он проследил наше местоположение на карте от края Темного Космоса до ожидаемых координат Великого Улья. — Скажите, как Пилот, могу ли я заниматься каким-либо пилотированием?
     — Я был бы признательна за возможность понаблюдать за вашими навыками в действии.
     — Ммммм, хорошо, хорошо, хорошо.
     Омега улыбнулся, как будто у него был какой-то план, требующий контроля над кораблем, но я подозревал, что это была всего лишь маска, поэтому я ринулся вперед.
     — Через двадцать восемь часов мы взорвем Великий Улей. И в этом заключается наш план. Мы используем наше самое мощное оружие с максимальной дальности и уходим, как только остынет наш Драйв. Если у Железного Короля есть время вступить в битву, мы уже проиграли.
     Район и Сола заметно отреагировали на это.
     — Мы не можем сдаваться, пока не попробуем, — сказал Район.
     Сола наклонила к нему свой шлем.
     — Я согласна. Мы, конечно, должны избегать внимания короля, если сможем, но нам не нужно этого бояться. Железных королей убивали и раньше. Убийца миров должен выполнить эту работу.
     — Оооо, — сказал Омега, — это называется ”Убийца миров?
     — Это не убило его, — заметил я. — И Железный король выжил, будучи запущенным к звезде. Мы предприняли наш лучший выстрел с орбиты, и мы должны предположить, что если это не удастся, мы проиграем.
     Трое из них выглядели явно неодобрительно, даже Сола из-за своего забрала. Омега выглядел так, словно ему просто нравился спор.
     — У нас завтра напряженный день, — продолжил я. — Сола, мы с тобой встретимся, чтобы обсудить Великий Улей. Район, нам нужен ты, способный сражаться с Титанами.
     Район поморщился, хотя таков был план. — Я сделаю… что смогу.
     — Омега, мне тоже нужно с тобой поговорить. Я хочу знать, на что ты способен.
     Омега захихикал сразу тремя разными голосами. — Ты думаешь, я тебе это уже не показывал?
     — До тех пор не выходи из своей комнаты”, — сказал я. — Мы все собираемся для начала немного поспать. Сола, я поговорю с тобой через шесть часов. И все…
     Я быстро посмотрел каждому в глаза, даже Омеге.
     — … Завтра может быть наш последний день. Не оставляй ничего незавершенным. Поверь мне.
     При этих словах Омега в замешательстве склонил голову набок, но остальные трое поняли.
     — Шесть часов, — повторил я. — Горизонт, веди нас.

[]
     Я только что закрыл дверь в свою каюту, уже надеясь, что смогу немного по-настоящему поспать, когда обернулся и увидел стоящую позади меня Горизонта.
     На данный момент дух корабля выглядел спокойным и приятным, её голографическая форма теперь была окрашена в четыре разных оттенка. Маленькие глазки стайками летали вокруг ее рогов, и пара волшебных рук протянулась, чтобы снять с моих плеч мантию.
     Я позволил им это сделать, любуясь волшебством. — Я могу что-нибудь сделать для тебя, Горизонт?
     — Я только хотела дать небольшой совет, прежде чем вы уснете, капитан. Как Мировой Дух Последний Горизонта, я видела много экипажей и корабль нес на себе много героев. Вместе мы способны на большее, чем ты, возможно, думаешь.
     — Это и есть совет?
     — Думаю, да. Помни, что я с нетерпением жду еще многих приключений, прежде чем снова усну.
     Это был способ духа подбодрить меня, и я оценил её усилия. Я бы оценил это больше, если бы мои нервы не терзали мой желудок.
     — Я видел много приключений, которые заканчивались плохо, — сказал я.
     — Как и я.
     Руки, взявшие мою накидку, отодвинулись назад, представ передо мной. Теперь, когда я присмотрелся повнимательнее, я увидел необычайный уровень детализации в этих созданных по волшебству руках: они были тонкими и худыми, почти как у скелета, с изможденными пальцами и заостренными ногтями.
     По точности их поведения и едва уловимым жестам я мог сказать, что это руки заклинателя. Каждого их движения было почти — но не совсем — достаточно, чтобы вызвать реакцию в Эфире. Как будто они практиковали магические жесты так часто, что движения стали подсознательными.
     — Это руки волшебницы, которая когда-то противостояла мне и моей команде. Она была молодой женщиной, променявшей свою молодость на великую силу. Она мечтала, что сможет использовать эту силу, чтобы вернуть уплаченную цену, но ее амбиций было недостаточно, чтобы победить моих героев.
     Горизонт с нежностью посмотрела на руки. — Один из моих самых гордых трофеев. Только сейчас я помню ее. И отголосок ее силы сохранился во мн”.
     Я протянул руку, чтобы коснуться рук, исследуя магию духа.
     — Ух ты… это магия проявления памяти, а не заклинания.
     Горизонт загадочно улыбнулась мне. — Мои секреты таковы…
     — Как ты и сказала.
     Она моргнула. — Что?
     — Ты сказал, что это базовая магия заклинания. — Я схватил одну из рук и, несмотря на то, что она сопротивлялась, поднес ее к лицу Горизонта.
     — Тебе пришлось намеренно скрывать от меня природу своей магии, чтобы я не смог разглядеть ее насквозь. Я бы заметил руки ведьмы.
     — Ах, это так.…Я не совсем лгала, я только говорила… неопределенно. — Ее взгляд блуждал по потолку, словно в поисках выхода. — Ты понимаешь, я должна была сохранить кое-какую тайну. Все мои предыдущие капитаны были очень благодарны всякий раз, когда я раскрывала новые возможности.
     Я сомневался, что кто-либо из ее предыдущих капитанов был счастлив от того, что их корабль хранит от них секреты, больше, чем я.
     Тем не менее, я отпустил руку. Она отлетела от меня и спряталась за спиной Горизонта.
     — Каждый маг скрывает часть своей магии, но я обеспокоен тем, что это входит у тебя в привычку”.
     Горизонт переминалась с ноги на ногу.
     — Я только хотела напомнить тебе, что помню многие приключения, как и ты. Иногда они плохо заканчиваются для нас, но часто именно врага ждет… мрачный конец.
     Я обвел взглядом облако глаз, парящее за горизонтом. Каждый уникален и каждый, как я теперь понял, трофей.
     — Это все от врагов?
     Как будто ее предыдущее смущение было притворством, Горизонт широко улыбнулась.
     — Все до единого. Ты видишь? Поражение — не единственный возможный конец для тебя. Я видела, как многие приключения терпели неудачу, но еще больше преуспевали, превзойдя мои самые смелые мечты. Разве это не приятно вспоминать?
     Она исчезла, ее улыбка погасла последней.
     Я вздрогнул от этой улыбки. Но, по крайней мере, мне удалось немного поспать.

ГЛАВА СОРОК ДВА


     И снова Бенри Валленар стоял в присутствии Железного Короля. В эти дни это было его обычное место. Он произнес заклинание "Зеркало Безмолвия", наблюдая за галактикой в масштабах, которые никогда раньше не представлял.
     Конечно, он использовал лишь самую малую часть заклинания. Более девяноста девяти процентов энергии направлялось через Короля, чьи горящие глаза смотрели вдаль, когда он по-настоящему наблюдал за галактикой.
     Бенри оценил мастерство плана, который покорил сразу несколько миров, одновременно деморализуя бесчисленное множество других. Он восхищался использованием магии и завидовал системе увеличения, встроенной в существование короля.
     Должен был быть способ повысить свой уровень до такой степени. У него уже было несколько теорий. Можно было нанять эфирных техников.
     Бенри наблюдал за тысячью конфликтов одновременно, но все равно чувствовал, что король хмурится. Новый призрак родился из Зеркала Безмолвия за миллионы миль отсюда, и Архимаг был вынужден смотреть сквозь него.
     Из подпространства появился гладкий крейсер, его пластины сияли оранжевым. Последний горизонт. Он находился в той же системе, что и несколько крупных Ульев, и Бенри ожидал, что Легион начнет приближаться в любую секунду.
     — Как ты думаешь, почему они оказались на моей территории? — спросил король.
     Он мог сымитировать любой возможный ответ, поэтому Бенри задался вопросом, какова цель этого вопроса.
     — Если Последний горизонт главный, я могу только предполагать. Если это мой сын, я предполагаю, что это приманка. Ты спровоцировал его, и он хочет выманить тебя.
     Бенри собрался с мыслями, мысленно оценивая расстояние между этой системой и их собственной позицией. Слишком далеко, чтобы добраться, по крайней мере быстро. Великий Улей не был создан для скорости, поэтому они не смогут приблизиться к Последнему Горизонту достаточно скоро, чтобы заманить их в ловушку.
     Как будто они почувствовали на себе его взгляд, корабль исчез всего через несколько секунд после появления.
     Физические глаза Бенри были закрыты, пока он обрабатывал так много визуальных данных, но он все еще чувствовал, как хмурятся его брови.
     — Это должно напрячь их Подпространственный Двигатель, особенно при таком большом повреждении. Двигатель Последнего Горизонта настолько продвинут?
     — Сейчас да, — ответил король, — но даже в этом случае совершить такое погружение было бы нелегко.
     Человеку показалось, что он слышит мелодию миллиона возможностей, танцующую в сверкающем мозгу Железного Короля.
     Бенри обратил свое внимание на девять вторжений, которые они проводили одновременно. — Как ты думаешь, где они будут вмешиваться?
     — Их наиболее вероятный пункт назначения — Визирия. Количество Ульев и кораблей-Охотников на орбите Визирии увеличилось, хотя Бенри не мог воспринимать никаких приказов. Это было так, как если бы король несколько дней назад расставил эти войска так, чтобы они сейчас были на позициях.
     — Насколько это вероятно? — Спросил Бенри. Действия его сына должны были полностью соответствовать предсказаниям короля, но кто знал, на что способен звездолет "Зенит"?
     Король покачал головой.
     — Невозможно рассчитать. Это зависит от факторов, которые невозможно определить или предсказать с уверенностью. Но это ход, который имеет наибольший смысл. — Блеснули стальные зубы. -Будем надеяться, что они смогут меня удивить.

[]
     Район, Сола и я ждали в воздушном шлюзе мостика после наших долгих погружений. Мои заклинания поиска пути показали нам, что мы приближаемся к месту назначения.
     Сола еще не вызывала Убийцу Миров, опасаясь помешать погружению в подпространство, и она заняла большую часть воздушного шлюза своей громоздкой серой броней. Ее шлем опустился, когда она погрузилась в воспоминания, отвечая только односложно на мои вопросы.
     Я чувствовал, как она сосредотачивается, нацеливаясь на цель, как управляемая ракета.
     Район был одет в свой собственный боевой костюм с красной отделкой без шлема. Он никогда не переставал говорить.
     — Представьте галактику без Железного легиона! — Он ударил себя по ладони противоположным кулаком. — Мы сможем это сделать! Мы будем единственными. Мы войдем в историю. Ты думаешь, мы сможем это сделать? Не сомневайся в себе! Я знаю, что мы сможем! Ты можешь дать мне еще одно заклинание?
     Он продолжал свой разговор в одностороннем порядке, потому что я сам дрожал.
     Футляр с моим посохом лежал у моих ног, освобожденный от всех печатей, кроме одной. Магический круг, представляющий это заклинание, задрожал от напряжения, вызванного сдерживанием Эвриаса, и я сосредоточил свое внимание на нем, чтобы в воздушном шлюзе не появились полевые цветы и дождевые облака.
     Но мое воображение бежало впереди меня.
     Первый удар должен был стать последним. Какое заклинание было самым быстрым, которое я смог сотворить? Что, если Великий Улей обманул мои навигационные заклинания? Что, если повреждения Горизонта слишком сильно ослабили ее системы вооружения, и мы не сможем пробить внешнюю оборону Великого Улья?
     Что, если бы мой отец был в Улье? Стали бы мы убивать его?
     В одной из своих жизней я был призовым бойцом на Визирии. Такой была атмосфера перед боем, когда я пытался отвлечься от своих переживаний, визуализируя победу.
     В другой жизни я был магом поддержки в исследовательском отряде наемников. Это была сенсация перед тем, как мы отправились на сложную миссию. Напряжение было таким сильным, что проникало под кожу.
     Это было ощущение того, что мы разыгрываем наши жизни, как игральные кости.
     Я отбросил все это в сторону. Нервы, возможность неудачи. Я поступил так, как меня заставляли делать во многих жизнях, и сосредоточился на стоящей передо мной задаче.
     — Выхожу из подпространства, — доложила Горизонт. — Если наша информация точна, Великий Улей будет прямо по курсу.
     Я подождал еще секунду, чувствуя, что в моей душе наступил подходящий момент.
     В тот момент, когда мы вышли на поверхность физического пространства, все трое действовали одновременно. Сола щелкнула замком внешней двери, Район бросился вперед, и я сорвал последнюю печать со своего посоха.
     Сила Эвриаса пела в пустоте. Появились виноградные лозы, образуя гнездо вокруг меня. Они удерживали меня на месте, пока корабль наполнялся облаками и завихрялся воздухом, который генерировался быстрее, чем разлетался в вакуум. Привязанный к лианам, я остался в воздушном шлюзе и направил свою магию.
     Мир уже прогибался под Эвриасом, но он кричал и корчился в присутствии Убийцы Миров. Пистолет появился в руках Солы и потребовал внимания, сияя в Эфире, как смертоносная звезда.
     Район высоко поднял свой значок и прокричал что-то, что не долетело до моего шлема. Далеко вверху замерцал новый красно-золотой огонек, который быстро становился ярче.
     Ни один из них не сомневался во мне. Я с уверенностью сказал им, что мое заклинание Космического Пути приведет нас к месту назначения, но я сомневался в себе. Да, я знал теорию, лежащую в основе действия моего заклинания, но кто знал, какими безумными способностями обладал Железный Король?
     Мы все были вознаграждены, потому что я был прав.
     Перед нами, возвышаясь, как планета, возвышался Великий Улей.
     В то время как все другие Ульи, которые я когда-либо видел, представляли собой отвратительные массы плоти и металла, объединенные в комок, словно раковая опухоль поразила кладбище кораблей, этот выглядел продуманным. Или, возможно, вырос.
     Скорее, чем корабль, Великий Улей напоминал череп размером с планету. Это был сплав гладкой солено-белой кожи и черного железа. Шипы длиной в несколько миль торчали из главного ангарного отсека, как бивни из пасти зверя, и тысячи кораблей Железного легиона вырвались вперед. Рой насекомых, ищущих добычу.
     Космические облака, похожие на темные туманности, окутывали остальную часть системы. Скрывающие завесы Железного Короля, ставшие физическими, чтобы блокировать более приземленные методы слежения.
     Здесь не было никаких Бегемотов. Слои щитов и рои истребителей, конечно, защищали Улей, но охрана была относительно невелика.
     Это был наш шанс. Наш единственный шанс.
     Мы бы не вернулись, если бы промахнулись. Как только мы начнем, мы либо убьем Короля, либо погибнем, потерпев неудачу. Снова.
     Благодаря Эвриасу я призвал всю воду в Большом Улье и соответствующее количество из Эфира. Сила, достаточная, чтобы затопить миры, витала над черепом, отбрасывая тень на целое полушарие.
     Мы стреляли все вместе.
     Мой посох был оружием грубой силы. Темная вода обрушилась на Великий Улей водопадом размером с планету.
     Он врезался в щиты, которые засветились, превратившись в огромную изогнутую яичную скорлупу.
     Сола держала копье напротив моего молота. Истребительница миров создала мост, острый, как скальпель, который уничтожил пространство между ней и ее целью. Когда она нажала на спусковой крючок, всего на мгновение, ее соединил свет, пронзивший щит, Улей и пространство за его пределами.
     Через долю секунды после того, как она выстрелила, щит рухнул, и мой астральный поток захлестнул Великий Улей.
     Корабли Легиона были раздавлены. Они, несомненно, взорвались, но я не мог их разглядеть из-за шума воды.
     Особенно учитывая, каким ярким был Горизонт.
     Последний Горизонт ощетился оружием, которого хватило бы на целую армаду. Все они выстрелили во вспышке изумрудного света, пули прошили пространство, где секундой раньше был щит.
     Это было похоже на заградительный огонь целого флота Союза, но это было еще не все.
     Титан Района возвышался над нами, сияя яростью живой звезды цвета заката. Из-за его спины выросли энергетические крылья, и одна из его рук превратилась в пушку. Всего на мгновение позже нас он прицелился и выстрелил.
     Энергетический луч был приличным. Возможно, на небольшой площади он был бы эффективнее, чем моя вода, но в целом конкуренции ему не было. А у Убийцы Миров это выглядело жалко.
     Поначалу я был немного разочарован результатом Района, учитывая улучшения его Титана. Возможно, он был полезен только против бегемотов.
     Пока из-за этих крыльев не вырвалось облако ракет. Я не успел рассмотреть их поближе — они двигались быстрее, чем могли уследить мои глаза, — но они сияли, как сверкающие золотые бриллианты, и тысячами рассекали пространство.
     Лучше, но все равно ничто по сравнению с тем, что делала Горизонт.
     Затем энергетические кристаллы ударились о внешнюю поверхность Большого Улья и взорвались. Части бронированного корпуса Улья просто исчезли, как будто их не было.
     Только тогда Район бросился вперед, движимый энергетическими крыльями. Рука его Титана из пушки превратилась обратно в кисть, и он вытащил свой силовой клинок.
     Лицо Района появилось в углу моего зрения, когда он окликнул меня, на его лице было написано волнение.
     — Ты сделал это! — воскликнул он. — Твои заклинания работают! Я все еще могу думать! Ощущения такие же, как раньше!
     Я не хотел снова сталкиваться с обезумевшим Божественным Титаном, поэтому наложил на Района все заклинания ментальной защиты, какие только смог придумать. Но даже в этом случае я не был уверен, что этого будет достаточно.
     Я направлял больше чистой элементарной воды, чем существовало в большинстве океанов, и направлял энергию целых звезд, но я все равно выдавил из себя улыбку ради него.
     — Ты видишь заклинание поиска пути?
     — Конечно! Я вижу короля!
     Божественный Титан направился прямиком к центру черепа, расположенному над главным входом в Большой Улей. Я был обеспокоен тем, что Район пройдет сквозь мое заклинание, но он протолкнул элементаль воды, как будто это было ничто.
     — Ты слышала его? — спросил я Горизонта.
     — Запускаю ”Омегу, — ответила она.
     Я видел ракету, вылетевшую из орудий Горизонта, только потому, что она выделила ее в моем процессорном имплантате. Она была покрыта серо-черной слизью. Несколько секунд я слышал маниакальный смех Омеги на линии, прежде чем он вышел за пределы досягаемости.
     В отличие от Титана Района, который сопротивлялся моей атаке благодаря чистой защитной силе, Омега был защищен заклинаниями. По сути, я дал ему разрешение пройти. И, как следствие, ракета, которую он израсходовал.
     Он привел в действие нейтронную ракету, которая была величайшим оружием, которое могли произвести производители Горизонта. Привязанный к ней Омега наверняка погиб бы, но он, казалось, наслаждался испытанием.
     С большой концентрацией я боролся с водой, хлещущей из Эфира. Вместо грохочущего черного водопада я втиснул его во что-то, что больше напоминало непостижимо огромный столб.
     Пуля прошла прямо через центр Большого Улья.
     Хотя описание всего этого требует времени, наши атаки завершились за те же несколько секунд. Даже тогда было некоторое сопротивление. Спутники обстреливали нас и пробивали щиты Горизонта, плазменные разряды разбивались о Божественного Титана, а заклинания падали на Солу или погибали от Эвриаса.
     Ни одна из защит не была слишком плохой. Даже близко не подходила к моему худшему сценарию. Последние двадцать восемь часов я прожил в кошмарах наяву о том, как Железный Король засоряет систему минами или душит космос таким количеством кораблей-Охотников, что мы натыкаемся на сплошную стену плазмы, как только выходим из подпространства.
     На самом деле, то, что разыгралось в реальности, было идеальной картиной победы.
     Район пробил дыру в мостике Большого Улья.
     Сола снова выстрелила Убийцей Миров, пробив еще одну дыру в крепости из конца в конец.
     Атаки Горизонта оставляли длинные борозды или пробивали трещины в броне.
     Я сделал воду лезвием, разрезав Большой Улей пополам.
     Когда две половинки разошлись в космосе, ракета Омеги столкнулась. Она вспыхнула, превратившись в сверкающую сверхновую звезду, не менее яркую, чем Истребительница Миров. Он был почти чисто-белым, с едва заметным оранжевым оттенком, намного превосходящим то, что, по словам Горизонта, я ожидал. Омега увеличил взрыв в несколько раз.
     Он никак не мог выжить.
     Хотя почему-то я подозревал, что это так.
     Может быть, он ускользнул в подпространство перед ударом ракеты, или, может быть, он оставил после себя немного слизи, из которой смог регенерировать себя, но я не мог представить, что он умрет так быстро. Назовите это инстинктом волшебника.
     Тот же самый инстинкт подсказывал мне не доверять вещам, которые были слишком простыми. Я не видел копий "Зеркала Безмолвия", и Железному Королю не удалось защититься, не говоря уже о том, чтобы нанести эффективный ответный удар.
     Это меня беспокоило.
     С другой стороны, это было именно то, чего мы хотели. План сработал идеально. Великий Улей разлетался на куски, флот был уничтожен, а враги исчезли по всей системе.
     Я выпустил свою воду. Она продолжала литься по инерции, но без моей магии, поддерживающей ее, наколдованная вода постепенно исчезала.
     Я не освобождал Эвриаса.
     Так или иначе, что-то пошло бы не так.

ГЛАВА СОРОК ТРИ


     Когда Последний Горизонт вышел из подпространства, Бенри увидел это и отреагировал мгновенно.
     Он все еще был недостаточно быстр.
     Казалось, даже Железный Король был застигнут врасплох. Корабли вырвались изо всех отверстий в Большом Улье, и немедленно включилась собственная оборона Улья. Бенри скопировал оружие для ведения ответного огня и генераторы щитов, помогающие противостоять надвигающейся атаке.
     Только менее чем за секунду стало ясно, что не было никаких средств защиты, которые могли бы отразить эту атаку.
     Щиты Великого Улья, более мощные, чем те, что можно найти в любом мире-крепости, рассыпались от одного выстрела Эфирного оружия Падшего Меча.
     Элементализм его сына охватил все корабли за пределами Улья. Он сокрушил каждое защитное сооружение, каждый вспомогательный щит, каждое заклинание, каждую черно-белую копию, которую Варик, вероятно, даже не заметил.
     Если Варик и подозревал, что его отец был на борту, это определенно не остановило его руку.
     Хотя у Великого Улья все еще была броня, собранная и усовершенствованная из самых прочных доступных материалов, она просуществовала недолго. Божественный титан Района разрывал его, как бумагу, когда орудия Последнего горизонта снимали с него слой за слоем.
     Все это произошло так быстро, как Бенри успел моргнуть, после чего чья-то рука схватила его за край мантии.
     — Оставайся в живых, — приказал ему Железный Король. Затем Бенри впечатало спиной в стену.
     Которая тут же ожила и поглотила его.
     Его оставили в темном яйце, втиснутом в кокон, представлявший собой отвратительную смесь холодной плоти и теплого металла. Его паника была мгновенной и инстинктивной, когда он попытался вдохнуть, но почувствовал разреженный воздух.
     Мгновение спустя контейнер дернулся в отвратительном рефлексе, после чего Бенри почувствовал сладкий вкус кислорода.
     Только тогда он обрел достаточно душевного спокойствия, чтобы создать бесцветные копии самого себя вне своего кокона и по-другому взглянуть на свою ситуацию.
     Его желудок скрутило узлом от этого зрелища, в то время как разочарование горело в груди. Он не хотел быть здесь.
     Великий Улей был разорван пополам.
     На одном оставшемся куске неповрежденного моста вызывающе стоял Железный Король. Он начал отсоединять трубки и провода, идущие к его спине, которые зашипели, выбрасывая газ, жидкость или энергию в оставшуюся атмосферу.
     Сам король ухмылялся. Его улыбка отливала хромом, а в глазах горел огонь.
     Он раскинул закованные в сталь руки и закричал. Бенри прочёл по губам и перевел.
     — Приди ко мне! Приди и сразись с Железным легионом!
     Пронзающий мир свет появился в середине тела Короля. Без предупреждения и пощады Убийца Миров разрубил его пополам.
     В то же мгновение появился Божественный Титан Района. Он схватил верхнюю половину тела Короля одной рукой, скомкал ее в шар, затем высвободил оранжевую энергию, настолько мощную, что вид ее уничтожил клона Бенри. Ему пришлось наколдовать еще один.
     Когда он снова смог видеть, Божественный Титан исчез.
     И вот приземлилась ракета.
     Своими человеческими глазами Бенри не смог бы уловить этот момент. Но он научился нескольким магическим трюкам. Глаза его клона уловили вид ракеты, покрытой слизью. Он увидел оранжевый глаз в центре слизи и широкую ухмылку. Ему показалось, что слизь протянула руку и помахала ему.
     Затем взрыв поглотил все белым огнем.
     Кокон Бенри сильно затрясся. Он чувствовал себя камнем в эпицентре извержения вулкана. Его барабанные перепонки болезненно лопнули, он закричал и врезался всем телом в окружавший его кокон под всеми мыслимыми углами.
     Он подавил собственные крики с явной решимостью. Он не умрет с криком. Вокруг не было никого, кто мог бы это засвидетельствовать, но если бы он умер в агонии, то воспринял бы это молча.
     Во всяком случае, так тихо, как только мог. Каждый удар его черепа о металл вызывал по меньшей мере стон.
     С последним треском он остановился. Он ничего не слышал, ничего не видел, и ничего не произошло, когда он нащупал Эфир. Он не мог разговаривать с эфиром. Бенри считал это чудом, что он еще не потерял сознание, но не тем чудом, которое ему было нужно.
     Теперь он был один внутри кокона.
     Каждая мысль была вялой и тяжелой, но он все еще задавался вопросом, где находится. Остановился ли он? Найдет ли его кто-нибудь?
     Или он дрейфовал в космосе?
     Будет ли он бесконечно летать среди обломков, пока не исчерпает способность своего кокона вырабатывать кислород и не задохнется?
     Может быть, сначала он умрет от обезвоживания. Он надеялся, что нет. Каким бы ужасным ни было удушье, по крайней мере, оно наступило бы быстрее, чем другие варианты.
     — Нет! — закричал он. Хотя он не мог расслышать слово и подозревал, что это, вероятно, скорее жалкий скулеж, чем вызывающее заявление, которое он намеревался сделать.
     Поддавшись удушью, он позволил Железному Королю взять над собой верх. Сейчас он не мог использовать магию, но после сна сможет сосредоточиться. Он мог перемещаться сквозь пустоту, пока мог управлять Эфиром.
     Это будет нелегко. Но он сможет добраться до корабля, или планеты, или, по крайней мере, до более крупных фрагментов Великого Улья. Кто-нибудь найдет его. После этого у него будут варианты действий.
     Наличие плана принесло ему достаточно облегчения, чтобы позволить расслабиться. Бенри позволил себе отключиться. Только отдохнув, он мог восстановить силы.
     Мгновение спустя он обнаружил, что ему даже этого не разрешили.
     Его кокон заскреб по поверхности, снова придя в движение и разбудив его. Еще через несколько секунд он снова остановился. Смутные вибрации, похожие на далекие голоса.
     Затем кокон откинулся, и он, моргнув, увидел гладкий потолок и яркий свет.
     Над ним склонилось чье-то лицо. Далекое, с серебристыми глазами, темнокожее лицо его собственного сына. Какими бы мертвыми ни были глаза Варика после его ритуала, в них все еще читалось удивление при виде его отца.
     Бенри страстно желал, чтобы его спас незнакомец.
     С душой, полной негодования, он наконец позволил себе отключиться.

ГЛАВА СОРОК ЧЕТЫРЕ


     Горизонт материализовалась рядом со мной, глядя сверху вниз на моего отца с нежной улыбкой. — Хочешь, я приготовлю для него комнату?
     — Нет! — Я провел рукой по волосам. — Почему он здесь? Как? Это не может быть совпадением.
     — Если позволите высказать предположение…
     Горизонт проявил серию глаз, которые осмотрели скрюченное тело моего отца в его ужасной десантной капсуле "Железный легион".
     — Да, все так, как я и подозревала. Могу я провести вашему отцу быструю медицинскую операцию?
     Я оцепенело кивнул.
     Рядом с Горизонтом материализовалась тонкопалая, изящная гуманоидная рука, сделанная из голубого света. Она ущипнула за что-то сзади за шеей моего отца.
     И с отвратительным хлюпаньем рука начала вытаскивать паразита.
     Крошечная струйка крови забрызгала палубу, когда полуметаллический червяк слабо извивался в наколдованной руке Горизонта. Паразит был не длиннее пальца и лишь немного толще пряди волос, но он внедрился в шею моего отца.
     Я вздрогнул и произнес слово, которое резонировало в Эфире. Паразит сгорел.
     — Железный Король знал, что вы возьмете его к себе, — сказала Горизонт. — Он выполнил бы любые приказы короля. Я бы предположила, что он будет саботировать корабль изнутри.
     Я побарабанил пальцами по бедру. Я подозревал, что паразит внедрился слишком глубоко для случайного визуального осмотра, но я бы не стал полагаться на визуальный осмотр. Я бы применил заклинание поиска пути, а у Горизонта были эфирные сканеры.
     — Он должен был знать, что это не пройдет мимо нас, — пробормотал я.
     Горизонт положила руку мне на голову.
     — Я уверена, что это было лишь одно из многих семян, которые он бросил по ветру в свои последние минуты. Если хотя бы одно из них пустит корни, он сможет достичь своих целей даже из могилы.
     Она казалась почти довольной такой перспективой.
     — Заприте его в одной из камер, — сказал я. — Извлеките десантную капсулу.
     Волшебные руки проплыли в воздухе за Горизонтом, без сомнения, чтобы выполнить мой приказ, но я почти сразу остановил ее.
     — Подожди. Оставь капсулу. Я хочу проверить это сам.
     Я наложил заклинания на отвратительную капсулу из металла и плоти, но это было не что иное, как то, чем она казалась: полуорганическая система жизнеобеспечения.
     Я хмурился над этим еще с минуту, когда услышал приближающиеся тяжелые шаги.
     Сола нависла надо мной в своих доспехах.
     — Ты подтвердил смерть короля?
     — У Горизонт есть информация. — Прежде чем она успела ответить, я поднял руку. — Нет, ты права. Одну минуту.
     Мне не потребовалось много времени, чтобы произнести магию поиска пути. Это было одно из моих самых опытных заклинаний. Как и ожидалось, заклинание засветилось золотом в моем поле зрения, когда активировалось, а затем погасло. Ничего.
     Я показал ей заклинание, чтобы она могла сама увидеть, как оно разрушается.
     — Ты видишь искры по краям своего зрения? Они должны сойтись в видимую дорожку. Единственная причина искать так долго — это если цель не существует.
     Визор Солы продолжал медленно сканировать сцену перед нами. Смотровое окно Последнего горизонта было заполнено обломками разрушенного Большого Улья. Одна половина Улья проплыла над нами, закрыв ближайшую звезду и отбрасывая тень на мост.
     — Мне это не нравится, — сказала она.
     Я выдохнул.
     — Я понимаю. Все мои тренировки и опыт говорят, что вы не добьетесь никакого результата без соответствующей цены. Но мы нанесли ему удар сильнейшим оружием галактики одновременно. Возможно, мы недооцениваем самих себя.
     Она что-то проворчала в своем шлеме, но ее пальцы заплясали над мониторами. Проверяя показания сканера и прямую сублинию.
     Мы не смогли получить здесь большую часть сублинейной связи, за исключением трансляций с Дорнота IV. Родной мир Личборнов был в замешательстве, поскольку Железный легион появился в их солнечной системе и так же внезапно взорвался. Все передачи издалека показывали похожие сцены.
     Ульи начали бесцельно дрейфовать.
     Пешки, которые организованными волнами атаковали поселения, сломались и разбежались во все стороны или начали уничтожать друг друга. Корабли-охотники рухнули с орбиты и врезались в поверхность нескольких планет, даже не попытавшись спастись. Насекомоподобный Бегемот, охотившийся на флот Галактического Союза, внезапно замахал лапами в пустоте и скрылся в подпространстве.
     Сканеры Горизонт показывали то же самое. Там, где был порядок, царил хаос.
     Сола долго смотрела на монитор.
     Тем временем я накладывал связующие заклинания на капсулу Железного легиона.
     — Сола, ты не могла бы это проверить?
     Она повернула ко мне забрало, и внутри ее шлема вспыхнул свет.
     — Все чисто, — сказала она. — Стандартная спасательная капсула Железного легиона.
     Я перестал рисовать на нем печати.
     — Тогда для этого нет причин. Горизонт, когда у тебя будет вторая капсула, выброси эту в мусор.
     Сола уставилась вдаль. Еще через несколько секунд ее броня распалась на плавающие голубые кубики. Она рухнула в кресло с оцепеневшим выражением лица.
     Мое кресло, но ей оно было нужно больше, чем мне.
     — Это все? — спросила она меня.
     — Похоже на то.
     — Я представляла… — Она начала что-то говорить, остановилась и поправилась. -… нет, я думаю, я всегда представляла себе смерть в бою.
     — У тебя было много практики.
     Я не испытал такого облегчения, как ожидал. Во-первых, я чувствовал, что только один из моих врагов был стерт навсегда. Во-вторых, то, что я не видел, как Железный Король умер, оставляло слишком много сомнений.
     Я предполагал, что буду оглядываться на него через плечо всю оставшуюся жизнь.
     Она сложила ладонь чашечкой и вызвала туманное бело-голубое пламя.
     — Предполагалось, что битва будет бесконечной. А теперь… что теперь?
     Я собирался ответить, но что-то было в том, как она это сформулировала. Я указал на пламя.
     — Зачем ты вызвала это?
     — Нет, мне это не нужно.— Она махнула рукой, отмахиваясь от этого. — У меня есть одно в моей комнате.
     — Ты призвала свой Погребальный Костер, заглянула в него поглубже и сказала: ”Битва должна была быть бесконечной".
     — Так сказал волшебник, который дал мне его.
     Я протянул руку и указал на ближайший стул. Стулья росли прямо из палубы, но Последний Горизонт мог сдвинуть пол, чтобы передвинуть сиденья по моему указанию.
     Мягкое черное кресло подкатилось ко мне, я развернул его лицом к Соле и сел.
     — Сола. У меня нет привычки расспрашивать людей об их секретах. Каждый заслуживает хотя бы одной тайной магической силы. Но мне нужно знать, откуда ты это взяла.
     Она посмотрела в иллюминатор на обломки Большого Улья.
     — Это важно сейчас?
     — Я думаю, что это возможно важно.
     — Прекрасно. Я достала его недалеко отсюда. — Она кивнула в сторону Дорнота IV. — Мне его дал волшебник. Я нашла его в стазисе на нижнем уровне во время спасательной операции "Зенита". Ты знаешь, что…
     — Я знаком с обломками “Зенита". Продолжай.
     Поверхность Дорнота IV была усеяна обломками многих первых космических аппаратов, некоторые из которых никогда не исследовались из-за неблагоприятных условий планеты.
     — Я вывела его из стазиса, но он уже был ранен. Он умер через несколько минут, но перед этим передал мне это пламя. Он сказал, что это осветит мне путь в бесконечной битве”.
     — Бесконечной, — повторил я. — Он использовал это слово?
     — Мне не нравится твой допрос. Если что-то не так, скажи мне.
     Я откинулся на спинку стула и провел ладонью по лицу.
     — Умирающие волшебники не дают неверных пророчеств. Как часто вы смотрели фильм, где умирающий волшебник на последнем издыхании дает кому-то пророчество, и оно оказывается неправильным?
     Ее глаза горели светом здорового Личборна, но взгляд оставался болезненно холодным.
     — Ты основываешь свои ожидания на том, что происходит в фильмах?
     — В данном случае логика та же.
     Я понял ее реакцию, но это все еще было моей областью знаний. Я подчеркивал важность темы каждым словом.
     -Почему это правда в фильме? Потому что умирающий волшебник, передающий запретную силу, был бы слишком важной деталью, чтобы тратить ее впустую. То же самое верно и в Эфире. Чем могущественнее маг, тем теснее он связан с Эфиром. Важные моменты в его жизни имеют больший вес.
     Ее сомнения улетучились, сменившись сосредоточенностью.
     — Он говорил не просто так, — сказал я. — Если он сказал, что видел тебя в бесконечной битве и применил заклинание, достаточно мощное, чтобы даровать бессмертие, значит, он видел тебя в бесконечной битве.
     В руке Солы появился пистолет, и она встала.
     — Значит, Железный Король все еще жив.
     — Не обязательно. Возможно, теперь, когда твой крестовый поход против Железного легиона завершен, ты найдешь другую битву. Снова и снова, пока ты не исчерпаешь энергию своего заклинания и в конце концов не умрешь по-настоящему. Может случиться так, что другой король восстанет, чтобы управлять Железным легионом, прежде чем мы закончим его уничтожение. И есть другие факторы, которые могут изменить будущее.
     Этого было достаточно, чтобы заставить меня насторожиться, но и только. Недостаточно, чтобы поднять тревогу, но достаточно, чтобы продолжить сканирование обломков Великого Улья.
     Броня Солы снова материализовалась вокруг нее.
     — Если бы это был фильм, монстр был бы все еще жив.
     — …да, — признался я.
     Горизонт материализовалась рядом со мной.
     — В записях предыдущих Железных Королей не упоминается о воскрешении. Но если бы он мог вернуться к жизни, как бы он это сделал?
     Она повернулась, чтобы посмотреть на сброшенный кокон моего отца. Я тоже. Сола тоже.
     — Сола, верни мне это заклинание, — попросил я. Золотые огни заполнили границы моего зрения, значит, заклинание поиска пути все еще не могло найти путь к Железному Королю. Он все еще был мертв.
     Сола бросила в кокон гранату, разрушающую материю. Горизонт сняла со стен орудия, нацелив их на капсулу, и начала превращать ближайшую стену в воздушный шлюз. Я поднял свою палочку.
     Это был рискованный шаг, но в глубине моего мозга с самого начала чувствовался зуд. Если бы Железный Король действительно вернулся к жизни, он определенно возродился бы из чего-то, имеющего большое отношение к Железному Легиону. И, вероятно, к нему лично.
     Самым разумным было бы, если бы он перестроился из самого большого куска Великого Улья. Если бы его душа была привязана к его самому большому Улью, и он был бессмертен до тех пор, пока она существовала, это имело бы магический смысл.
     Как бы плохо это ни было, я бы, по крайней мере, понял это.
     Но хуже всего для нас было бы, если бы он мог контролировать, где он воскрес, и поэтому появлялся бы как можно ближе к нам. Так что я оценил гранату по достоинству.
     Я знал, что веду себя слишком параноидально. Мы не знали, сможет ли Железный Король вернуть себя к жизни, но я бы спал спокойнее, если бы мы хотя бы исключили эту возможность.
     Покрытая сталью рука поднялась из металла и плоти кокона и поймала гранату Солы. Кулак разбил мои печати, как тонкое стекло.
     Граната сдетонировала, но ее взрыв был поглощен пылающим розово-оранжевым огнем, который сжимался до тех пор, пока не поместился в металлической ладони.
     Как только рука показалась, свет в моей магии поиска пути соединился воедино. Она засияла прямо передо мной.
     Заклинание настигло Железного Короля.
     Появилась голова, намного больше, чем у любого человека, ее мозг был покрыт стеклом и вспыхивал случайными импульсами света.
     Сола несколько раз выстрелила из дробовика, но пули растворялись при соприкосновении. Орудия "Горизонта" в стене посылали в него потоки плазмы, но с таким же успехом они могли бы окатить его водой. Я рефлекторно выстрелил печатью, которая разлетелась вдребезги, когда коснулась его.
     С обманчивой скоростью кокон, укрывавший моего отца, растаял, превратившись в Железного Короля.
     Я — Железный легион, — сказал он, — и этому Легиону нет конца.
     Ужас наполнил каждую каплю моей крови. Я нырнул за своим посохом, но было слишком поздно.
     Железный Король махнул рукой, и мой ящик полетел к нему. Печати были настроены на меня, но он сорвал их. Сам посох был так близко ко мне, что был скорее частью меня, чем мои собственные руки, так что я должен был иметь преимущество в любой мистической борьбе за него.
     Даже с таким преимуществом я не смог бы победить его. Он просунул руку в футляр и схватил Эвриаса.
     Сола подобрала Убийцу Миров, но щупальца плоти и магии вырвались из Железного Короля и вырвали его у нее из рук. В отличие от Солы, он не мог владеть пистолетом; его усики были разъедены разъедающим красным светом при соприкосновении, но он мог держать его подальше от нее.
     Голубой свет струился с Горизонта, окружая короля, заковывая его в цепи, но он прорвал и их.
     Железный Король поднял глаза к потолку и ухмыльнулся.
     — Не волнуйся. Как один древний шедевр другому, уверяю тебя: ты в надежных руках.
     Он швырнул Эвриаса на палубу, и Король Железного легиона расширил свою магию, чтобы захватить Последний Горизонт.

ГЛАВА СОРОК ПЯТЬ


     Существует глубокая связь между Архимагом и его посохом. Я не только был связан с Эвриасом в глазах Эфира, но и наша магия была совместима. И это был установленный факт, что применить посох волшебника против его владельца было практически невозможно.
     Итак, Железному Королю предстояло преодолеть три испытания. Ему пришлось бы исказить нашу Эфирную связь, добиться совместимости своей магии с восстанавливающей, питающей силой Эвриаса и заставить посох работать против моей воли.
     Каждый из них был героическим подвигом для любого кто использует магию. Но все они теоретически могут быть достигнуты только силой воли.
     Он не только победил Эвриаса под своим контролем, но и использовал это, чтобы расширить свою магию и сразиться с Последним Горизонтом.
     Я не знал природы власти Железного короля, но он поддерживал связь с Железным Легионом и использовал магию моего отца. Это должно было означать что-то вроде “интеграции и улучшения” или, возможно, какую-то связь.
     Эта теория часто обсуждалась учеными, но факт оставался фактом: он пытался захватить власть над Горизонтом.
     И может преуспеть.
     Оранжево-розовое пламя, усиленное Эвриасом, оттолкнулось от Короля. Оно распространилось по палубе на десятки ярдов, начисто стирая с корабля свет Горизонта.
     Там это прекратилось. Горизонт собралась с духом и выстояла против враждебной магии, битва границы с границей.
     — Хватит! — Крикнула Горизонт. Дух расправила сотворенные магией руки за спиной, как крылья, и поднялась в воздух, где она сияла силой, ничуть не уступающей Королевской.
     — Я — сосуд героев! Я — граница, которую ты не должен пересекать! Я — последний горизонт, за который ты никогда не заглянешь”
     Ее четырехцветный свет проник внутрь.
     Но этого недостаточно.
     Какой бы впечатляющей ни была решимость Горизонта, король рассмеялся.
     — Ты та, за кого я тебя принимаю.
     В моем сознании Горизонт прошептал: “Пой заклинанания быстрее!”
     Щупальца, протянувшиеся из спины Короля, сражались с Солой. Они рвались к Убийце Миров, и это была не та битва, в которую я мог вмешаться.
     Но одно из этих полей битвы было волшебным.
     Я направил свою магию через палочку, и это добавило фокуса. По одному делу за раз.
     Благодаря моей палочке, заклинание для моего величайшего запечатывающего заклинания было произнесено быстро. Я закончил его за секунды, пока внимание короля было приковано к Горизонту.
     Дух корабля дал мне достаточно времени, чтобы закончить кастинг "Абсолютное погребение".
     С шести сторон в Железного Короля ударил свет.
     Но не только в него. Так что я понял, что заклинание пошло не так.
     Как я уже говорил, заклинания не подводят, как программы или машины. Они всегда действуют в соответствии со своей природой и намерениями заклинателя.
     Поэтому я с нарастающим ужасом понял, почему мое заклинание не сработало.
     Когда "Мое абсолютное Погребение" врезалось в "Железного короля", похожий свет упал и на обломки Большого Улья за пределами обзорного окна.
     И, я был уверен, в каждого члена Железного легиона по всей галактике.
     Когда он сказал, что он был Железным легионом, он не имел в виду метафору. Когда я нацелился на него, мое заклинание попыталось запечатать все его проявления где бы то ни было в мире.
     Что было уже слишком. Для этого мне потребовалось бы контролировать Эфир сразу над всей галактикой.
     Ужас сковал мое сердце. Железный король в моих воспоминаниях не был невосприимчив к магии. Конечно, ни один Железный Король в истории не достигал такого состояния, иначе они все еще были бы рядом.
     Мне следовало бы поискать ограничения его магии, но мой мозг был заморожен. Хотя я знал, что ни одно заклинание или сила в галактике не были по-настоящему непобедимыми, это было похоже на то.
     Как же мы должны были убить его?
     Полное Погребение сошло на нет, и я не добился ничего, кроме привлечения к себе внимания Короля. Горящие глаза встретились с моими, и я обнаружил, что вступил в психическую схватку с самым могущественным разумом во вселенной.
     Я всегда держу на себе пять или шесть уровней ментальной защиты одновременно. Мой защитный амулет и моя мантия проникают в психическую сферу, я обучен бороться с псионическими атаками, и, в первую очередь, мой собственный разум относительно защищен от вторжения извне. Атака на мой разум должна была быть более нелепой перспективой, чем когда я выстрелил из плазменного пистолета в бронированного Бегемота.
     Конечно, эта аналогия рухнула, когда я подумал, что королевский "пистолет" больше походил на пушку размером с планету.
     Мой отремонтированный амулет снова сломался. Моя мантия начала изнашиваться, отматываясь нитка за ниткой, поскольку поддерживала мою ментальную стабильность.
     Каждое воспоминание и сознательная мысль внутри меня начали гореть. Я вспомнил жизни, которыми никогда не жил. Слепая пешка в Улье, счастлива выполнять свою роль. Пастух, который двигался в постоянном блаженстве, стремясь подчиниться воле Легиона. Охотник, удовлетворенный своей целью.
     Эти воспоминания казались приятными, соблазняя меня отдохнуть в них. По крайней мере, они были убежищем от моего ужаса.
     Мои настоящие мысли были настолько хаотичными и неупорядоченными, что причиняли боль. Единственным спасением было воспоминание о себе как о члене Легиона.
     Это была удивительно тонкая атака, учитывая, что она также была безжалостной по силе и ошеломляющему размаху. Моя мантия держалась так долго, как только могла, но этот слой был сорван с меня, поскольку ее ткань превратилась в нитки.
     Мой разум был так близок к разрушению, что я чуть не пропустил момент, когда Божественный Титан Района пробил стену и обхватил все тело короля одной рукой.
     Воздух вырвался из отверстия в корпусе, заставив меня порадоваться, что мое левитационное кольцо все еще было цело. Кулак Титана разжался, унося Короля в космос.
     Он забрал с собой мой посох, но Горизонт снова запечатал корпус, прежде чем я смог последовать за ним. Я смог вздохнуть с облегчением, когда ко мне вернулось самосознание.
     Сола вырвалась наружу прежде, чем стена закрылась.
     Я не мог видеть, что происходит, поэтому подбежал к обзорному экрану. В своем Божественном Титане Район отшвырнул Короля и выхватил свой силовой клинок как раз в тот момент, когда Сола добралась до Убийцы Миров снаружи. Оба одновременно направили оружие на Короля.
     Мысленно я услышал смех короля. Я почувствовал, что произойдет, еще до того, как это произошло.
     Одна половина Великого Улья исчезла, словно втянутая в Подпространство, и внезапно Король оказался выше Божественного Титана. Его металлические пластины заблестели, и внутренний огонь оранжевого и розового вспыхнул ярче. Каждая вспышка в его мозгу была подобна новорожденной звезде.
     Он отбил силовой клинок Района в сторону. Убийца Миров пронзил его тело, и он слегка пошатнулся. Едкая красная энергия боролась с ним какое-то мгновение, но за считанные секунды он залечил оставленную ею дыру.
     Его удар слева полностью раздавил Солу.
     Вероятно, это были хорошие новости. Через минуту она придет в себя в своей комнате.
     Что не было хорошей новостью, так это почти невидимый импульс, который прошел из разума Короля в сердце Божественного Титана.
     Я поставил Району несколько ментальных печатей, чтобы сохранить его разум нетронутым, и до сих пор они хорошо держались. Но они должны были помочь ему использовать его собственное оружие. Их было почти недостаточно, чтобы остановить Железного Короля.
     Я почувствовал, как печати лопаются, как семечки в огне.
     Когда я обратился за помощью к Горизонту, я понял, что у меня есть еще одна проблема, которую нужно добавить ко всем остальным. Круг розово-оранжевого огня, начисто очистивший палубу "Последнего горизонта", все еще оставался. Горизонт стояла неподалеку, и участок голографической плоти на ее бедре был лишен цвета. Оно было обтянуто ярко-оранжево-розовой каймой, и она поморщилась, глядя на него, борясь с королевскими чарами.
     Орудия корабля все еще вели огонь по врагу, но это был дождь по ракетному бункеру.
     Сола была готова прийти в себя, но ее величайшее оружие не смогло уложить его.
     Божественный титан Района был в эпицентре нервного срыва, схватившись за голову обеими руками и беззвучно крича в пустоту.
     Оставляя меня здесь. Одного. Без моей команды. Наконец-то осознав масштаб проблемы.
     Я думал, что это безнадежно, но все оказалось гораздо хуже.
     Железный Король мог использовать практически неограниченные ресурсы. Он был связан с Легионом в беспрецедентной и теоретически невозможной степени. Он не уставал. Он не мог быть подавлен ни умственно, ни физически, ни истощен магически.
     Но у него не было иммунитета к магии. Воздействовать на него было трудно по той же причине, по которой было трудно раскопать гору ложкой. С магической точки зрения, он был очень, очень большим. Пока он был связан с Легионом, он считался всем Легионом для целей любых заклинаний.
     До тех пор, пока у него были связи.
     У меня не было никаких заклинаний, чтобы разорвать эту связь, и я смотрел на Горизонт, не имея ответов.
     — Мне очень жаль, — сказал я ей. — Я ничего не могу сделать.
     Горизонт наблюдала за чем-то вдалеке. Я видел вспышки в Эфире, когда она управляла своей магией в большем количестве направлений, чем я мог себе представить, управляя тысячами рук и глаз. Она на мгновение взглянула на меня, прежде чем снова устремить взгляд на битву.
     — Здесь ты умрешь, Семикратный Верховный Маг?
     Я устало поправил ее снова.
     — Шесть. Только шесть.
     — Не обязательно.
     Корабль затрясся вокруг нас, и пятно розово-оранжевого огня на ее бедре расширилось. Она вздрогнула.
     — Хорошо, это сработало бы лучше, если бы ты осознал правду самостоятельно, но у нас мало времени. Я могу поделиться с тобой своей магией.
     Я повторил это утверждение, но оно не имело никакого смысла.
     — Нет, ты не можешь.
     Магия человека была личной. Привязана к его определению в Эфире. У меня было только шесть разных стилей магии, потому что меня было, так сказать, шестеро.
     — Сила корабля — в команде, — сказала Горизонт. Она бросила еще один взгляд в мою сторону и быстро улыбнулась. — А сила команды — это корабль.
     — Я овладел шестью видами магии, — сказал я. — Ты можешь стереть одну? Это возможно?
     Она разочарованно вздохнула.
     — Вот почему— послушай, у нас нет времени, чтобы ты разбирался во всем сам. Твой ритуал прошел идеально. Вас не шестеро, а семеро.
     Я мысленно прокрутил все это в голове.
     — Пять предыдущих жизней, ту, которую ты прожил до ритуала… и ту, что была после. Ты тот же человек, каким был до этого?
     В этом был какой-то магический смысл, но если бы кто-нибудь, кроме звездолета "Зенит", сказал мне это, я бы сказал, что они, должно быть, ошибаются.
     — Значит, седьмая версия тебя…
     Я прервал объяснение Горизонта.
     — Да, я понимаю. У меня есть место для другого заклинания. Поделись им со мной.
     Если шести заклинаний было недостаточно, чтобы победить Железного Короля, я не понимал, как седьмое могло мне помочь. Хотя я и не мог использовать все шесть. Даже когда на карту была поставлена моя жизнь и, возможно, вся галактика, магия проклятий, которой я научился, была… снята со стола. Это только ухудшило бы ситуацию.
     Суть была в том, что я принял бы любую помощь, которую мог бы получить.
     Бестелесная рука начала парить вокруг меня, вычерчивая знаки в Эфире.
     — У тебя не будет времени изучать это с самого начала, — предупредила Горизонт. — Это высочайшее заклинание, поддерживаемое целой дисциплиной, которую ты никогда не изучал. Ты готов, Варик?
     Я попытался отбросить заклинание и подготовиться. Чтобы использовать магию Горизонта, мне пришлось изменить свое определение, чтобы встать вровень с ней.
     Эфир должен был видеть во мне, в первую очередь, Капитана "Последнего горизонта".
     Магический круг вокруг меня был почти замкнут. Во мне снова поднялся страх, и я крикнул:
     — Подожди, я должен быть тем, кто…
     Глаза Горизонт засияли, а улыбка растянулась на лице.
     — Слишком поздно!
     Сине-зеленый свет залил мое зрение.
     Информация затопила мой разум, символы и слова в Эфире, значение которых я едва мог уловить. Они текли в моем сознании подобно реке, угрожая разорвать меня на части.
     Не то чтобы я ничего не видел. На самом деле, все было почти наоборот; меня захлестнуло такое количество ощущений, что я фактически ослеп.
     Но, тем не менее, я почувствовал, что вокруг меня формируются взгляды. Смотрят на меня и вглубь меня.
     Глаза горизонта.
     Я снова почувствовал, что стою на коленях, глядя в металлическое лицо Железного Короля. Сола была рядом, и чудовищные руки удерживали меня на месте. Я почувствовал вкус собственной крови, когда моя грудь была разорвана.
     Это ты? глаза безмолвно спрашивали меня.
     Боль пронзила меня, пока я не перестала понимать, воспоминание это или нет. Да! Я закричал.
     Мы перешли к тому, что я ждал под дождем казни за государственную измену.
     Это ты? спросили они.
     Да!
     Пушки выстрелили.
     Когда сцена снова сменилась, я почувствовал, как Эфир разрывает меня на части. В этом переходе я смог мельком увидеть себя.
     И я увидел себя таким, каким меня видел Эфир.
     Он считало меня неудачником.
     Каждый путь моей жизни заканчивался разочарованием. Я делал свой выбор снова и снова, и каждый раз терпел неудачу.
     Сама Магия разочаровалась во мне.
     Я снова погрузился в воспоминания. Я был на полпути к тому, чтобы бросить значок моего Божественного Титана Району.
     — Это ты? — спросила магия.
     Каждая частичка меня отвергала это. Вплоть до моей души.
     Моя рука замерла на значке. Я не бросал его. Я не мог.
     Нет, я им сказал.
     Затем я обнаружил, что пристегнут к стулу и смотрю прямо в Божье Око. Когда небо провалилось в бесконечную дыру надо мной и ритуал начался, глаза спросили меня еще раз.
     Это ты?
     В тот раз, я сказал, еще нет.
     Когда я почувствовал, что шесть жизней слились воедино, на этот раз я увидел себя таким, каким был Горизонт со времени нашей первой встречи. Мои смерти слились в одну.
     И это был момент, когда я родился.
     Мне был всего год от роду.
     Кто ты такой?
     Видение не оставило меня с этим вопросом. Вместо этого оно снова изменилось. И оно начало учить меня магии.
     Глаза и руки мелькали передо мной, образы и возможности запечатлевались в моем сознании. Я никогда точно не вспомню, откуда они все взялись — для этого их было слишком много, — но с каждым из них я обретал интуитивное понимание магии.
     Каждый из них олицетворял поверженного врага, которого помнили вечно.
     Это были сокровища Горизонта.
     Хотя я не мог видеть конкретных воспоминаний, я чувствовал приливы и отливы ее жизни. Я ощущал форму ее воспоминаний.
     Она тоже прожила много жизней.
     Каждый новый капитан был для нее возрождением. Она жила ради новых приключений, потому что это были единственные времена, когда она вообще могла жить. Она проснулась в сиянии славы, изменила галактику… пока, в конце концов, ее Капитан не погиб.
     Потом она снова заснула.
     Ее истории всегда заканчивались смертью. Так же, как и мои.
     Магия, наконец, открылась мне полностью, как ключ, поворачивающийся в замке. Заклинания Горизонта были воспоминаниями о прошлых жизнях, вызванных к жизни. Каждая из них — наследие выигранных и проигранных битв.
     Для меня не могло быть заклинания, более подходящего.
     И это не было случайностью.
     Я попросил Эфир дать мне семь видов магии и все, что мне нужно, чтобы управлять ими. И Эфир, как всегда, ответил мне.
     Это сделало меня идеальной парой для седьмой магии. Магия горизонта. Никто другой не мог бы лучше подойти для заклинания вершины Горизонта.
     Ритуал не просто сделал меня Семикратным Архимагом. Он подготовил меня к тому, чтобы стать капитаном Последнего горизонта.

[]
     Я вышел из видения, обливаясь потом и задыхаясь на полу. Я дрожал, глядя на Горизонта.
     — Этого не было в своде правил.
     Голографическая форма духа корабля распадалась, мерцая и смещаясь, как плохая передача, но она все еще отводила от меня взгляд.
     — А ты поверил бы… этому?
     Я едва слышал ее. Корабль затрясся вокруг меня.
     Для этого будет время позже, при условии, что мы выживем. Я произнес заклинание и показал глазами в пространство.
     Ситуация была почти настолько плоха, насколько это вообще возможно.
     Сола возрождалась в пламени в своей комнате. Район потерял контроль над своим Божественным Титаном, а сам мех был треснут и находился на грани разрушения. Физическое состояние Горизонта было не хуже, чем раньше, но ее дух был в плохом состоянии.
     Благодаря моим новым глазам я также заметил пятно черной слизи, прилипшее к днищу корабля.
     На этот раз голос Горизонта звучал отчетливо, но по-прежнему тихо, как шепот.
     — У тебя есть план, верно?
     — Есть, — сказал я, — но мне он не нравится.
     Капитан не бросил свою команду. Он пошел ко дну вместе с кораблем.
     Я прошел мимо Солы по коридору, опередив ее и направляясь к воздушному шлюзу. Я собрал шар атмосферы с помощью грубых эфирных манипуляций; пузырь был далеко не так надежен, как моя мантия, но мне это было нужно только для того, чтобы позволить мне продержаться в вакууме несколько секунд.
     Выплывая, я отправил сообщение Соле и Горизонту.
     — Району осталось недолго. Через секунду я собираюсь отвезти Короля куда-нибудь еще. Титан будет искать другого испытания. Не бросай ему его.
     Ответа ни у кого из них не было, но я не дал им времени.
     Железный Король отпустил Эвриаса, чтобы принять его гигантскую форму и сразиться с Божественным Титаном. Я сотворил руку, чтобы схватить посох и притянуть его к себе.
     Прежде чем Эвриас добрался до меня, я уже произносил свое новое заклинание.
     Теперь я понял это заклинание лучше, чем мог понять раньше. Магия Горизонта не создавала копий из ее памяти. Она не строила глазки и не разводила руками.
     Она призвала их. Из места, которого обычно не существовало.
     Наконец-то я понял, почему она называла себя Мировым Духом.
     Король сделал жест, призывая огонь с четырех сторон, чтобы поразить Божественного Титана Района, когда тот сотворил копье из металла и плоти. Он намеревался вонзить копье прямо в грудь. Там, где был пилот.
     Я не знал, выдержит ли Титан такой удар, и не стал ждать, чтобы узнать.
     Мое пение достигло апогея, и я произнес название величайшего заклинания Горизонта. Название из языка, на котором говорили давным-давно, в эпоху создания Горизонта.
     “Конечный пункт мира”.
     С помощью своего посоха я спроецировал свое новейшее заклинание на реальность. Тьма исходила от меня, перекрывая реальный мир.
     Район исчез. Горизонт исчез.
     Король и я стояли одни в море тьмы. Пол был черным, невидимым.
     Его копье ничего не пронзило, потому что он больше не держал копья. И он был своего обычного размера, хотя все еще выше любого человека.
     В этом мире тьмы он посмотрел на меня и ухмыльнулся.
     — Ты думал, это твой лучший шанс, не так ли?
     — Мой мир, мои правила, — сказал я, борясь со своим инстинктивным страхом. — Только ты и я. Нет корабля, но и нет Железного легиона.
     Это было лучшим решением для его бесконечных ресурсов. Здесь у меня было максимально возможное преимущество на моем домашнем поле, в то время как он не мог использовать Легион для получения дополнительной массы или силы. Ему пришлось бы победить меня своими собственными силами.
     Которые, конечно, были огромны.
     Он широко развел руками. — Последний горизонт выбирают за храбрость. Не за интеллект.
     — Думаю, да, — сказал я, а затем открыл десять тысяч глаз. Они ожили по всему темному небу, сверкая на Короля тысячами различных цветов.
     Каждая пара принадлежала поверженному врагу.
     Я перевел дыхание. — Я приму твою капитуляцию.
     — И тебе того же, — сказал он. В следующее мгновение панели по всему телу короля раздвинулись, обнажив оружие всех видов, которые я только мог себе представить. — Дай мне знать, когда тебе будет достаточно.
     Он выстрелил, как бортовой залп с линкора, и это было все, что я мог сделать, чтобы остаться в живых.

ГЛАВА СОРОК ШЕСТЬ


     Я никогда раньше не практиковал семь заклинаний в сочетании друг с другом. Даже если бы и практиковал, ни одна моя версия не смогла бы представить победу над Железным Королем.
     Забытый Эвриас лежал в моей левой руке, когда я использовал свою волшебную палочку, чтобы создать щит из воды. Между щитом, защитными печатями и призрачными руками, которые я вызвал из отдаленных уголков этого изолированного мира, я блокировал выстрелы короля.
     Его первые выстрелы.
     Однако, чем дольше я продержусь, тем больше вероятность, что мир Терминус Мунди измотает его. Многие глаза, которые висели в небе подобно звездам, несли в себе магию, отголоски их изначальных тел. Заклинания окаменения и гипноза, заклинания, которые атаковали его разум и снимали защиту. Некоторые фокусировали свет в лазеры, в то время как другие вносили хаос в Эфир его заклинаний.
     В лучшем случае они были для него незначительной помехой. Все равно что пытаться подставить ему подножку, бросая паутину. И они мало что могли сделать, чтобы помешать ему разорвать меня на куски голыми руками.
     В одно мгновение он навис надо мной, пробивая кулаком руку великана, которую я заклял, чтобы остановить его. Даже если бы он отказался от своей нечеловеческой магической силы, он все равно оставался десятифутовым киборгом, который перевешивал меня на две тонны.
     Мое левитационное кольцо толкнуло меня в ожидающую руку другой руки, унося прочь, пока я произносил связывающее заклинание с помощью своей палочки.
     Я все еще держал свой посох, но не мог им воспользоваться. Это, вероятно, было бы не только слишком медленным и, следовательно, привело бы к немедленной смерти, но и позволило бы мне использовать только одно заклинание за раз.
     Что лишило бы меня моего самого большого преимущества.
     Я призвал шквал рук с неба, слишком незнакомый с этим заклинанием, чтобы знать, смогу ли я использовать его более эффективно. Пока Король возился с ними, я закончил петь ускоренную версию "Зеркала Безмолвия". Появилась черно-белая версия меня самого, посылающая запечатывающие заклинания.
     Копии хватило бы ненадолго, но это дало мне немного времени. В воздухе пронеслись ракеты, но я сбил их водой, произнося заклинание.
     Я бросил законченное заклинание глазу, чей парализующий взгляд теперь позаимствовал мое связывающее заклинание. Его паралич усилился, усиленный моей магией, и движения короля замедлились. Некоторые из его пистолетов заглохли. Он попытался оторвать одну из рук, но обнаружил, что не может этого сделать, прежде чем трое других схватят его.
     Я был бесконечно рад, что это сработало.
     Я запел быстрее, стараясь не волноваться, но это сработало. Лучше, чем я мог себе представить.
     Я закончил вызывать контракт Лагоморфов. Три человекоподобных кролика, одетых в доспехи, напоминающие боевые доспехи Галактического Союза, и вооруженных винтовками, появились на свет и начали стрелять по Королю. У каждого была прицельная линза над одним глазом, а также беспилотники, которые сбивали снаряды.
     Ситуация становилась все более и более неблагоприятной для короля. Чем дольше мы находились здесь, тем больше власти я мог проявить.
     Конечно, мир, вызванный к жизни заклинанием Терминус Мунди, просуществует недолго. Но такими темпами я бы лишил Железного Короля власти к тому времени, когда это место рухнет.
     Я переоценил его личные способности. Должно быть, он слишком полагался на свою магию, поэтому без Железного легиона он был головой без тела.
     Из него вышел бы отличный сотрудник.
     Это была странная мысль, но я должен был обдумать ее. Если бы я мог лишить его уникальной магии, я мог бы использовать ее, чтобы создать соперника Эвриасу.
     Кстати говоря, теперь у меня было достаточно свободы действий, чтобы воспользоваться своим посохом. Я вложил палочку в ножны и, схватив Эвриаса обеими руками, начал читать заклинание.
     После чего король вспыхнул розовым пламенем. Купол сжег все вокруг.
     — Ааааа, это было весело, — сказал он.
     Я не полностью завершил свое заклинание, но все равно попытался произнести его насильно.
     Щупальце из металла и плоти протянулось позади него, на этот раз окутанное розово-оранжевым пламенем. Оно пронеслось по небу над ним, ослепляя десятки глаз.
     В то же время оружие продолжало стрелять по всему его телу, и он оттолкнулся ногами в мою сторону. Заколдованные руки двинулись, чтобы преградить ему путь, но розоватое пламя пронзило их насквозь.
     Это истощило пламя. Оно медленно исчезало, значит, оно не было бесконечным. Оно также не могло быть собственной магией короля; оно было бы произведены Эфирной технологией или зачарованным компонентом его тела.
     Не то чтобы что-то из этого знания помогло мне сейчас.
     Когда я попытался улететь, я почувствовал, как разум Короля вторгается в мой собственный. Пытаясь снова утопить меня в мыслях и враждебных воспоминаниях.
     Мой разум, все еще не оправившийся от битвы за контроль над магией Горизонта, боролся сам с собой. Это стоило мне произнесенного заклинания, и Абсолютное Погребение развалилось на части, не будучи произнесенным.
     Чья-то рука больше моей головы обрушилась на меня.
     Это швырнуло меня на землю. Поспешно созданный мной щит защитил меня, но он разлетелся на части без закрепляющего его амулета.
     Я схватился за левитационное кольцо, пытаясь улететь, но Король был надо мной. Коммандос-лагоморфы постоянно вели по нему огонь, пули отскакивали от его брони. Глаза Горизонта производили больший эффект, взгляды окаменения и паралича ослабляли его ауру розового пламени.
     Но с таким же успехом у него могла быть рука промышленного завода, схватившая меня за все шансы, которые у меня были для сопротивления. Железный Король вырвал Эвриаса из моей руки и отбросил его в сторону.
     Он посмотрел мне в глаза своим горящим розово-оранжевым пламенем.
     — Из тебя получится отличная пешка, — сказал он.
     Затем большим пальцем он сломал мне левую руку.
     Меня учили сопротивляться подобной боли, но я все равно подавил крик. Воспоминания о том, что я много раз ломал себе конечности, нисколько не помогли.
     — Я сохраню тебя в основном целым, — продолжал он. — Я не хочу терять твою уникальную магию, и я, конечно же, не собираюсь терять Последний горизонт.
     Он сломал мне правую руку.
     Я снова закричал, и мои глаза наполнились слезами. Я пропустил все, что он сказал дальше, поскольку боль заглушила мой слух.
     — …проще доказать это тебе. Ты меня не слышал, не так ли? Давай, давай. Обрати внимание. — Он щелкнул своими покрытыми металлом пальцами, что прозвучало как звон маленького колокольчика. — Я рад, что у нас была возможность поговорить. Я не часто работаю вместе с людьми, а когда я это делаю, мне нравится с самого начала прояснять иерархию.
     Он держал меня за воротник одной рукой. Другой он указал между нами.
     — Мы не равны. Я не оскорбляю тебя, это просто факт жизни. Ты не можешь предать меня, ты не можешь обмануть меня, и ты не можешь победить меня. Даже когда я самый слабый.
     — …ждешь? — Пробормотал я. Его массивный кулак уперся мне в подбородок.
     Он отпустил меня и легонько похлопал по спине.
     — Прости, что это было?
     — Чего ты ждешь? — Спросил я.
     Но я спрашивал не его.
     Кусок тьмы поднялся с темного пола и растекся по Железному Королю, как хищная лужа, хватающая свою добычу.
     Полыхнуло розоватое пламя, и темная масса закричала от боли из нескольких ртов. Но рядом со мной вырос еще один рот, ухмыляющийся оранжевым глазом.
     — Ждал, когда ты вытащишь его из огня, — сказал Омега. — Ты же не хотел, чтобы я сгорел, правда? Мерзкий, мерзкий.
     Я не слушал его. Я ковылял к Эвриасу, который плавал в собственном журчащем источнике посреди каких-то цветущих кустов.
     Я пнул посох ногой вверх. Я не смог поймать его рукой, но неуклюже позволил ему упасть мне на плечо.
     Затем я направил Эфир через него и начал петь, пока Омега и Король боролись.
     Из ила торчал череп со стеклянным куполом, словно пловец, изо всех сил пытающийся не утонуть. На лице у него была вымученная улыбка.
     — Только я и ты, да? — проворчал король.
     Было бы глупо останавливать заклинание, поэтому я этого не сделал.
     Но я все-таки заставил себя улыбнуться.
     — Оооооо, у вас такие продвинутые системы! — Восхищенно сказал Омега. — Почему бы вам не дать мне доступ, хорошо?
     — Мне не нужно сохранять тебя в целости и сохранности, — ответил король. — Ты можешь стать броней для моих охранников.
     — Тогда испытание! Кто сможет поглотить другого первым?
     Я закончил свое заклинание и стабилизировал его, чтобы я мог говорить.
     — Эй! Вы забываете одну вещь, — сказал я.
     Каждый повернул ко мне по одному глазу.
     — Абсолютное погребение.
     Сверкающие белые печати напирали со всех сторон.
     Например, когда я запечатывал землю, чтобы открыть Горизонт, это заклинание было приведено в действие Эвриасом. Это было абсолютное запечатывающее заклинание, достаточно мощное, чтобы запереть горы.
     Я только надеялся, что этого будет достаточно.
     Когда Железный Король был сжат до предела и вытеснен из реальности, он сосредоточил на мне свои горящие глаза.
     — Скоро увидимся, — сказал он.
     Затем он исчез.
     Я рухнул, уронив свой посох, и сморгнул навернувшиеся на глаза слезы. Если бы я задержался на секунду, то смог бы заглушить собственное чувство боли, но сначала мне нужно было отдышаться.
     Омега потянулся ко мне, хотя теперь он был всего лишь размером с голову.
     — Что случилось с остальной частью меня?
     — Я нацелился на короля. Единственными частями тебя, которых не хватало, должны были быть те, что слились с ним, так что они будут запечатаны вместе.
     Ужасная мысль пришла мне в голову, поэтому я задал вопрос. — Если вас разделят на части, вы не будете… размножаться, не так ли?
     — Нет, нет, конечно, нет. Отрезанная часть продолжает подчиняться моей воле, пока не иссякнет энергия. Мне просто нужно восстановить свою массу. А пока я могу это сделать.
     Он развернулся в свою человеческую форму, которая теперь была около двух футов ростом. Он широко раскинул руки и улыбнулся еще шире.
     — Кто только что сожрал Железного Короля?
     — Мы так и сделали.
     — Мы это сделали. Он собирается сбежать? — Голос Омеги звучал нетерпеливо.
     — Да. — Мир Горизонта начал растворяться вокруг нас, и я внезапно понял, что мы вот-вот будем дрейфовать в космосе. — Ты можешь доставить меня обратно на корабль?
     — Я могу проглотить тебя и протащить сквозь Подпространство!
     — Горизонт, — позвал я. — Горизонт”, мне нужна срочная помощь.
     Искусственный воздух из моего магически проявленного пространства высасывался в спешке.
     — Горизонт, сделай это быстро! Пожалуйста, ответь! Горизонт! Гори…
     Все, что меня окружало, исчезло в голубом свете, и я обнаружил, что сижу на мосту.
     Горизонт, Сола и Район посмотрели на меня с беспокойством. Ну, первые двое посмотрели. Район висел на консоли, как тряпка, и ему едва удалось приоткрыть глаз и взглянуть на меня.
     Я заставил себя разжать одну руку, хотя даже такое сильное движение вызвало слезы боли. Внутри моей ладони был вращающийся шар с белыми символами: якорь Абсолютного Погребения.
     — Еще один экспонат для хранилища, Горизонт, — сказал я.
     Сола посмотрела на меня. — Это он?
     Я кивнул.
     — А что произойдет, если мы… — Она указала пистолетом в сторону печати.
     Я накренился всем телом, заслоняя его.
     — Нет! Он освободится.
     — Тогда как мы убьем его? — Несмотря на изумрудный блеск ее глаз, выражение ее лица было мрачным. — Ему нельзя позволить остаться. Один контакт с Железным Легионом, и мы снова проиграли.
     — Хранилище может удержать его, — заверила нас Горизонт. — Он больше не освободится.

ГЛАВА СОРОК СЕМЬ


     Железный Король знал, что снова будет свободен.
     Он дрейфовал в центре небытия, неспособный взаимодействовать даже со своим собственным телом. Почти неспособный думать.
     Но он понимал эту магию. Он понимал все.
     Со временем печать потеряет устойчивость, и тогда он будет свободен. Малейшей ментальной связи с его Легионом было бы достаточно.
     Это был интересный поворот на его пути, но от этого становилось только веселее. Это даже не было неудачей.
     Он не чувствовал своего тела, но знал, что смеется. Ни одна игра не была веселой без соперника.
     Время не имело для него никакого значения. Независимо от того, потребуется ли ему на это год или десять тысяч, он бы…
     Печать сломалась.
     Переход из небытия в существование был подобен выходу из темной комнаты на яркий свет, хотя пространство, где он оказался, на самом деле было темным.
     И знакомый.
     Это была магия, которую Варик позаимствовал у Мирового Духа. Глаза наблюдали за ним со всех мыслимых сторон.
     Ближайшие четыре пары принадлежали экипажу "Последнего горизонта".
     Варик стоял прямо перед ним, с настороженным взглядом серебристых глаз и завершенным заклинанием, парящим над ним в форме сложного серого магического круга. Его посох кипел силой, распространяя повсюду жизнь и воду.
     Район Райт из Отряда Титанов стоял рядом с ним, уперев кулаки в бедра. У него был вид школьного учителя, наказывающего расшалившегося ученика.
     Горизонт, облаченная в четырехцветную конструкцию тела, улыбалась слишком широко для ее лица. Она не подготовила никаких способностей, но король подозревал, что она была здесь только для того, чтобы позлорадствовать.
     А потом появилась Сола, Павший Меч. Спрятанная за доспехами, с Убийцей Миров в руках.
     Омега тоже был здесь, он был уверен, что тот прятался где-то в тени. Без сомнения, он даст о себе знать.
     Король выпрямился, так что навис над ними всеми. Горизонт отрегулировала свою проекцию, чтобы она была такой же высокой, что заставило короля улыбнуться шире.
     — Ты хочешь попробовать поиграть со мной?
     — Мы собирались держать тебя взаперти на Горизонте, — сказал Варик. — Но потом мы подумали, что ты в конце концов сбежишь, и нам снова придется сражаться с тобой, и мы решили…зачем рисковать?
     Сола выстрелила Убийцей Миров. Пуля прожгла живот Железного Короля, причинив ему боль, но он ухмыльнулся, несмотря на это.
     — Ты уже пошел на свой риск.
     Он взорвался оружием. Выстрелил каждый пистолет, каждая унция его магии вырвалась наружу в виде розово-оранжевого пламени, и каждый кусочек лишней плоти превратился в новые руки.
     Горизонт, Омега и Район столкнулись с ним. Сола и Варик остались позади, и он не спускал с них глаз.
     Затем Варик выпустил свое заклинание. И внезапно появилось шесть копий Солы, стоявших бок о бок. Каждый был с копией её оружия, Убийцы Миров.
     Улыбка короля погасла.
     Все семь Сол выстрелили. Он отключил собственное чувство боли, но чувствовал, что растворяется. Куски его тела и разума были стерты с лица земли.
     Варик указал на копии Солы.
     — Я не могу поддерживать её копии очень долго. Но, думаю, достаточно долго.
     У короля не оставалось времени. Он превратил большую часть оставшейся плоти в копье. Его рука теперь была всего лишь металлическим скелетом, но он все равно взял копье и метнул его в Варика. Оно несло в себе остатки его разрушающей Эфир магии в виде розового пламени. Если бы он только мог прервать действие заклинания…
     Один выстрел Убийцы Миров уничтожил его заклинание.
     Остальные шестеро снова набросились на него.
     Его мозг работал, пытаясь просчитать выход из сложившейся ситуации, но внезапно он почувствовал себя ограниченным. У него не было триллионов мозгов, с которыми он привык работать. Он чувствовал себя слепым. Ограниченным.
     Смертным.
     Над ним навис серебристый шлем, и он посмотрел в визор Солы. Он не мог видеть ее глаз, но все же послал последний псионический импульс. Мысленная мольба о помощи, волна милосердия, которая должна заставить любого человека колебаться.
     Она не произнесла ни слова.
     И она все-таки нажала на спусковой крючок.


ЭПИЛОГ

     Стеклянный купол, который прикрывал мозг Железного Короля, рухнул на пустую землю мира Горизонта. Это был самый большой кусок, который от него остался.
     Я подтолкнул его ногой и сказал: — Выстрели еще раз.
     Сола убрала Убийцу Миров. — Я не могу.
     — Ты думаешь, нам это нужно? — Спросил Район.
     Омега выстрелил в него. Он использовал разрушающий чары пистолет, который вспыхнул оранжевым. Стекло разбилось, но осколки все еще оставались.
     Неудовлетворенный, я призвал несколько глаз из глубин темного мира. Они подлетели ближе, выпуская лучи из своих зрачков, чтобы смести все до последнего кусочка стекла.
     Горизонт захихикала.
     — Это судьба всех наших врагов. Пусть они станут пылью на ветру и меньше, чем пыл”.
     Я вызвал воду. Она сконденсировалась из Эфира вокруг меня, и я начал разбрызгивать дуги по земле.
     Район положил руку мне на плечо. — Он мертв.
     — Мне просто трудно в это поверить, — сказал я.
     Я произнес быстрое заклинание поиска пути. Оно ничего не нашло, поэтому я начал более длинное. На этот раз я искал любые частицы, которые могли когда-то быть им. Когда это не сработало, я начал повторять третье.
     Сола бросила мигающий красный шарик на то место, где он исчез.
     — Граната, — предупредила она.
     Граната, восстанавливающая вещество, превратилась в сферу, которая затем взорвалась.
     — Мы поймали его, — сказала она. Она посмотрела в далекие глаза неба этого мира, которые напоминали звезды. — Значит, остаются все остальные.
     — Мудрое замечание, — сказал Горизонт. — Капитан потребовал уничтожения Железного легиона, а не его Короля. Хотя они ослаблены и уязвимы после этой потери, они не… Что вы делаете, капитан?
     Я начал осматривать заднюю часть шеи Района.
     — Ищу есть ли паразиты. Такие же, какие он оставил на моем отце.
     Горизонт протянула руку.
     — Вы были посвящены в магию Терминус Мунди. Как ты думаешь, здесь может произойти что-нибудь, чего мы с тобой не увидим?
     Все звезды, как одна, мигнули.
     — Нет, ты права. Заклинания поиска пути тоже дали отрицательный результат.
     — Возможно, это наша величайшая победа над легионом, но не последняя. Пока легион не будет рассеян, изгнан даже из Темного Космоса, мы будем… Он действительно мертв, капитан.
     Я накладывал несколько очень тонких связующих заклинаний, оставляя в воздухе плавающие магические круги. Они прервут любые посмертные попытки манипулировать Эфиром. На всякий случай.
     — Посмотрим, — сказал я. Я подготовил свою магию и собрался с духом. — Я отменяю заклинание.
     Тьма отделилась от мира, оставив нас на мосту Последнего Горизонта. За пределами иллюминатора несколько оставшихся частей Великого Улья были связаны друг с другом, как лоскутное одеяло астероида. Связаны моими собственными заклинаниями.
     Если бы Железный Король снова ожил, он был бы здесь. Я применил Космический Путь, который ни с чем не связан.
     Я передал заклинание Горизонту и говорил в основном сам с собой.
     — Он действительно мертв.
     Омега рассмеялся надо мной.
     — Было бы слишком скучно, если бы мы не смогли прикончить нашего первого врага! Мы не видели, что Солнцестояние сделает с вами после того, как вы объявили им войну! Волнующе, волнующе. — Он потер руки.
     Мой желудок сжался, но он был прав. Секретная организация, контролирующая Галактический союз, будет искать агента на борту "Последнего горизонта". Если бы они не могли этого сделать, они бы сделали из меня пример человека, который перешел им дорогу.
     — По крайней мере, нам не придется беспокоиться о Д'Ниссе! — Уверенно сказал Район. — Ни за что Королева Роя не вернется, чтобы сожрать нас всех!
     Иногда я был убежден, что он говорит все это намеренно.
     — Давайте сначала наведем порядок в Железном легионе, — сказал я и жестом подозвал стул перед корабельной консолью. — Этой работы достаточно и без…
     — Входящее сообщение, капитан, — объявила Горизонт.
     Не дожидаясь моего разрешения, она спроецировала голограмму в центр комнаты. На нем была изображена Шайракс, карошанка ростом девять футов, с блестящими золотыми прядями волос, завязанными сзади, и простым обручем на лбу. Она сцепила руки за спиной и повернулась ко мне лицом, хотя это было записанное сообщение.
     — Это Шайракс Третья, законная Королева Кароши, связывающаяся с Последним Горизонтом. Мне известно ваше местонахождение, и я пришла бросить вам вызов на должность капитана. Приготовьтесь. Если вы сбежите, я не буду милосердна.
     На этом сообщение закончилось.
     По крайней мере, она не изменилась.
     Я опустился в капитанское кресло и отдал приказы.
     — У всех меняются планы. Пора собирать остальную команду.

КОНЕЦ



КОСМИЧЕСКИЕ ЛЯПЫ

     — Я потеряла двенадцать процентов своей массы во время атаки, — сказал Горизонт. — Нашему Инженеру пора зарабатывать себе на жизнь.
     Район материализовался, казалось, из ниоткуда, отдав честь. — Район Райт, инженер, прибыл на дежурство!
     Позади него взорвался голографический фейерверк.
     Я вздохнул. — Из этого ничего не выйдет.
     — Верь в меня, лучший друг!
     — Я же говорил тебе, что тебе следовало стать Рыцарем.
     Мгновение спустя Район стоял перед огромным месивом разрушенных эфирных технологий. Омега пробил брешь в механике корабля, но повреждения были не такими простыми, как разрушенная электроника.
     Повсюду были разбросаны странные устройства и эзотерические материалы — фрагменты древних, непостижимых Эфирных технологий, из которых состоял Последний Горизонт.
     Я понятия не имел, на что смотрю, так что Район был бы еще более растерян. Он упер кулаки в бедра с тем же уверенным выражением лица, что и всегда.
     — Ну, нам понадобится еще одна партия мегаметаллической стали, это точно. Я сразу вижу, что ваш наземный метаскоп и конденсатор потока полностью разряжены. Я могу снова наладить работу системы, но мне понадобится вращающийся гиперскриптор, линейные драйверы всех шестнадцати размеров, пятимиллиметровый техноблок и гаечный ключ.
     Я уставился на него.
     — Ты действительно понимаешь, что делаешь?
     — О, я тебе никогда не говорил? У меня степень по подпространственной инженерии в космическом Массачусетском технологическом институте.
     Он поднял два пальца. — Как я всегда говорю: две самые важные вещи в этой вселенной — это образование и…
     — Дружба, — пробормотал я.
     — …и дружба!

[]
     Бенри вызывающе встал перед Железным Королем.
     — Я больше не буду делать то, что ты мне говоришь! — заявил он. — Мой сын знает, что я здесь, и он спасет меня!
     Железный Король выглянул в иллюминатор. — Ага, вот и он.
     Последний Горизонт разнес Великий Улей на куски.

[]
     — Не используй магию как оружие, — сказал я. — Используй пистолет.
     — Это то, чем вы занимаетесь, профессор? — спросил студент.
     — У меня плазменный пистолет. "Лайткастер-четыре”.
     — Я имею в виду, вы не используете магию как оружие? Вы просто пользуетесь пистолетом?
     Я прочистил горло. — Да, ну, в основном.
     — О, так вы в основном пользуетес своим оружием? Значит, вы используете магию в качестве последнего средства. Или как опору для своего пистолета.
     Я потянул себя за воротник. — Э-э, да, это… это то, что я делаю. Наверняка.
     — Что насчет этого видео, где вы деретесь? У вас пистолет, но определенно похоже, что вы в основном используете магию. Прямо здесь вы разрезаете всю стену пополам заклинанием воды. Из того, что я вижу, вы используете магию примерно в девяноста процентах случаев, а пистолет — примерно в десяти.
     — Суть в том, — сказал я, — чтобы заткнуться.

[]
     Я уже собирался нажать пальцем на спусковой крючок, но заколебался от внезапной мысли.
     — Лунный свет, для ясности, не стреляй в меня. Стреляй в меня.
     “Протоколы безопасности были отменены”.
     — Стреляй в мою сторону, пока не увидишь меня, затем стреляй по всему, что еще есть в комнате. Только не в меня.
     “Параметры неясны. Требуется разъяснение”.
     — Нет времени! — Крикнул я. — Только помни, не стреляй в меня!
     Четырнадцать минут спустя плазменные пушки "Лунного света" поразили сердце Железного улья. Корабль уничтожил Пастухов, Слона и всех Пешек между внешней и внутренней стенами, превратив комнату в дымящееся ядро.
     — Хорошая работа, — сказал я. — А теперь приготовься к…
     — Осталась одна цель.
     Плазменные пушки корабля разнесли меня на части.
     Лунный свет плыл по пустой комнате. — Я же сказал вам, что требуются разъяснения.

[]
     Я перевел дыхание, оказавшись лицом к лицу с Железным Королем. — Я приму твою капитуляцию.
     — Хорошо, — сказал Железный Король. Он пожал плечами. — Каковы ваши условия?
     — Ну, у нас действительно осталось два места в команде, но я не…
     — Продано.
     Я поднял руку. — Нет, подожди, подожди. Я ни за что не позволю тебе присоединиться к нам.
     — Почему бы и нет? Я галактический сверхразум. Вместе мы были бы непобедимы.
     — Ты превратил миллионы людей в зомби! Может быть, миллиарды!
     — Ладно, я остановлюсь. — Он приложил металлическую руку к груди. — На самом деле, это был даже не я. Мне всего около недели от роду. Ты можешь считать меня морально ответственным?
     Я попытался придумать другое возражение. — Это просто… кажется неправильным.
     — Каким образом?
     — Ну… Во-первых, ты собираешься сделать следующую книгу действительно короткой.

[]
     Горизонт нахмурилась. — Я не уверена, что подпространственный двигатель сработает.
     — Мы должны попытаться”, — ответил я. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы удержать нас вместе в подпространстве, чтобы мы могли вовремя добраться до Великого Улья.
     — Итак, вы хотите сказать, — сказала Горизонт, — что мы должны стремиться погрузиться с нашим сломанным Драйвом, чтобы добраться до Улья живыми.
     Я оторвал взгляд от компьютера.
     — В архиве ничего нет! Нам придется поробовать и изобретать способ выжить.
     — И когда мы прибудем, мы будем процветать.
     Я поднял руку. — Дай мне пять.

[]
     В фойе виртуального турнира я в изнеможении прислонился к стене.
     — Мне нужно вздремнуть. Сколько раундов осталось?
     — Осталось всего два раунда, которые требуют вашего внимания, капитан. Однако эти последние раунды могут стать немного странными.
     — В чем странность?
     Горизонт прикусила губу.
     — Я пригласила всех по всей галактике, кто мог бы претендовать на место в моей команде, но есть несколько человек, которые могут оказаться… слишком квалифицированными.
     Я встал и потянулся.
     — Это хорошо для нас, не так ли?
     — Я не уверена. Удачи, капитан.
     Вестибюль растворился, и я материализовался на широкой открытой платформе. Это было самое простое боевое покрытие, которое я мог себе представить. Ничего, кроме меня, пустого пространства и моего противника.
     Он был высоким человеком, широкоплечим и мускулистым, одетым в свободные одежды, которые выглядели почти церемониальными. Он был одет в черно-белое, с белым медальоном на шее, черными волосами и бледной правой рукой, которая, вероятно, была каким-то усовершенствованным протезом Эфиртех.
     Его глаза, должно быть, тоже были эфирными технологиями, или же продуктом магии или странных генетических изменений, потому что они были черными омутами с яркими белыми кругами.
     Мужчина прижал кулаки друг к другу и поклонился мне.
     — Вэй Ши Линдон. Ты мой противник?
     Я поднял палочку.
     — Вообще-то, я больше похож на экзаменатора. Покажи мне, на что ты способен.
     Линдон колебался.
     — Ты уверен?
     — Мне нужно посмотреть, есть ли у тебя то, что нужно.
     — Тогда ладно. Приношу свои извинения.
     [Он хочет посмотреть, на что ты способен], — произнес новый голос. — [Постарайся убивать его немного медленнее, чтобы он мог это видеть.]
     Я огляделся. — Кто это сказал?
     Дальше я увидел только черный огонь.
     Я резко выпрямился перед Горизонтом, задыхаясь, когда очнулся от виртуального мира.
     — Что это было? — спросил я.
     Вот, — сказала Горизонт, — каково это — проигрывать.


[]
     Я шагал перед своим классом, а дождь барабанил по лунным джунглям Волшебной Башни.
     — Если вы собираетесь использовать магию на поле боя, мы должны начать с рассмотрения некоторых наиболее важных элементов снаряжения в современной войне.
     Я вытащил короткий металлический цилиндр, который позаимствовал для этой иллюстрации.
     — Это силовой клинок, и вы часто увидите, как им пользуются мастера боевых искусств. Проще говоря, вы могли бы представить это как саблю, сделанную из света.
     Я поднял маленького робота-гуманоида, который умещался у меня на ладони.
     — Они называются андроидами. Ни при каких обстоятельствах вы не должны называть их «дроидами». Это крайне оскорбительно.
     Я указал себе за спину, на свой корабль.
     — Теперь, как вы все знаете, чтобы попасть на любое поле боя, мы должны путешествовать через подпространство. Это параллельное измерение, которое позволяет нам сверхускоряться; вы могли бы назвать это гиперпространством.
     Я произнес слово, осветившее Эфир вокруг меня.
     — Конечно, мы волшебники. Мы будем заниматься магией. Чтобы использовать магию, мы должны манипулировать Эфиром, энергетическим полем, которое окружает и связывает нас. Это сила. Высшая сила в галактике. Мне нравится думать об этом как о силе.
     Один из студентов поднял руку.
     — Мы уже знакомы с этими концепциями, профессор.
     — Да, — сказал я, — но важно то, что они технически различны. Теперь, чтобы завершить свое обучение волшебству, тебе придется побегать по болоту, неся меня как рюкзак. Кто первый?


ОБ АВТОРЕ

     Уилл Уайт — автор бестселлеров New York Times и № 1 Kindle из серии Cradle, нового фантастического сериала под названием "Последний горизонт", и нескольких других книг, которые он регулярно забывает упомянуть. Его истинная сила проявляется только в полнолуние, когда он превращается в чудовищного мангуста.
     Уилл живет во Флориде, прячась в болотах и подстерегая добычу из засады. Он окончил Университет Центральной Флориды, где получил степень магистра изящных искусств в области творческого письма и проклятую монету из испанского золота.

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"