Французова Татьяна : другие произведения.

Сундук с приданым. Глава двадцать вторая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    А ещё через пятнадцать минут у нас всех встали волосы дыбом: вместо упорядоченных записей, из принтера повалило неизвестно что. Первым это заметил Цветан, который выгребал страницы из поддона и складывал на стол, чтобы потом разложить. Я случайно посмотрела на него, и как раз застала момент, когда его глаза расширились, брови поползли вверх, а губы сложились в трубочку. Эта гримаса удивления, как правило, заставляла меня смущённо отворачиваться, чтобы не поедать его взглядом, - очень уж сексапильно это у него получалось. Но тут, впервые на моей памяти, его изумительные губы не просто округлились, а ещё и очень чётко выговорили: - Какого ***?
  НЕ КАЖИ ГОП...
  
  Мне показалось, что прошла уйма времени, но, когда мир перестал вращаться и покачиваться, телефон всё ещё звонил. С некоторым трудом протянув руку, я взяла его, неловко поднесла к уху и прошелестела:
  - Алло?..
  Из трубки немедленно полился полноводной рекой хорошо знакомый мне голос, - помощник юриста бабы Люки! Сделав над собой усилие, я сосредоточилась, чтобы понять, о чём он говорит. Через минут пять переспросов и уточнений, выяснилось, что он позвонил, чтобы напомнить мне об окончательном оформлении моих прав на квартиру, как наследницы Леокадии. Я должна была обязательно приехать завтра к ним в офис, чтобы подписать очередные документы и уладить последние формальности. И всё это должно было быть сделано именно завтра, - или уже никогда.
  Помощник так усиленно стращал меня ужасными последствиями моей возможной неявки, что под конец я с трудом удерживалась, чтобы не поклясться самым ценным, что у меня есть, что я непременно приду. (К слову сказать, остановила меня только мысль о том, что он явно не поймёт, о чём речь, если я начну клясться жизнью Ангела...)
  К концу разговора я окончательно пришла в себя, и даже вспомнила, что хотела поговорить с самим юристом, но помощник сказал, что в офисе шефа нет, и будет он только завтра. Так что, как раз при подписании документов я его и увижу.
  Многословно поблагодарив за напоминание, я записала время, на которое нам назначили встречу, и рассыпалась в любезностях. В конце концов, если бы не лень этого человека и не его нежелание скрупулёзно исполнять инструкции, оставленные бабой Люкой, - неизвестно, оставалась бы я всё ещё здесь, или меня бы уже попросили освободить квартиру. А возвращаться обратно, в свой спальный район, и в квартиру родителей совершенно не хотелось!
  Когда я положила трубку, Цветан, по-прежнему не сводивший с меня подозрительного взгляда, вопросительно поднял бровь.
  - Это насчёт подписания документов, - пояснила я. - Завтра к 14 часам надо ехать... И кажется, тогда моё обязательное одиночество, наконец-то, закончится. Ура! Можно будет звать сюда, кого захочу... Конец мучениям!
  Брат Ангела скептически хмыкнул.
  - Не знаю, не знаю, - протянул он, - я бы не советовал недооценивать Леокадию. Что-то мне подсказывает, что фантазия у неё была весьма богатая, и настойчивости - хоть отбавляй... Так что это ещё не конец. А ты, по-прежнему, должна быть завтра одна на этой встрече?
  - Понятия не имею, - ответила я, потирая виски, - мне ничего не сказали.
  - Тогда езжайте вдвоём, - посоветовал Цветан. - Если будут какие-то осложнения, брат тебе поможет.
  Я кивнула. Даже если бы никаких осложнений не возникло, я всё равно предпочла бы находиться как можно ближе к моему возлюбленному. И завтра, и вообще всегда!
  - А, кстати, кого именно ты собираешься сюда звать? - поинтересовался Цветан, усаживаясь за стол и принимаясь за сортировку очередных "шедевров" Леокадии.
  - Как кого? - удивилась я. - Всех своих родных, разумеется!
  - Угу, - пробормотал мой, без пяти минут, деверь. - А куда ты планируешь на это время деть нас?
  - Вас?.. - я осеклась.
  Действительно, об этой стороне вопроса я как-то пока не задумывалась. Когда я мечтала о том, что первый месяц моего проживания здесь, наконец, закончится, я представляла, что вампиры и мои родственники вполне мирно буду сосуществовать... Но, на практике, это грозило многими осложнениями. Как, например, я смогу объяснить, почему Ангел живёт у меня? Да ещё и не один, а со своим братом?! Нетрудно догадаться, о чём будет думать мама, да и папа тоже. А ведь это ещё самая безобидная из всех новостей, которые я должна им сообщить!
  Осознав всю глубину надвигающихся проблем, я села обратно на диван и обхватила голову руками.
  Сочувственно хмыкнув, Цветан предложил:
  - Давай мы завтра же съедем отсюда в гостиницу...
  - Что?! Нееет, никаких гостиниц! - вскинулась я, мгновенно представив, что будет со мной, если я не смогу видеть Ангела целые сутки. Или даже больше. - Ты с ума сошёл! Никуда съезжать не надо!
  - Надо! - решительно ответил Цветан. - Иначе как ты объяснишь наше присутствие здесь? И ты уверена, что твой братец не побежит в контору доносить на тебя, - просто так, из вредности, чтобы лишить тебя жилья?
  Я уже открыла было рот, чтобы возразить ему, но так и застыла, с открытым ртом. Да, раньше я бы со спокойной совестью заявила, что мой брат на такое не способен, но теперь... Ох, не только москвичей напрочь испортил квартирный вопрос!
  Нахмурившись, я мрачно спросила:
  - И что ты предлагаешь?
  - Чтобы мы завтра, после вашего последнего (надеюсь!) визита к юристу, перебрались в гостиницу. Затем ты сможешь звать своих родственников сюда, - хоть всех вместе, хоть по одному. А уже потом, через пару-тройку дней, вы с братом объявите, что вас связала неземная любовь, вы желаете быть вместе, и всё такое. Хорошо бы ещё, чтобы к этому моменту была готова полностью легенда для него, - кто он, чем занимается, откуда, что закончил, и т.д. и т.п. А дальше уже всё пойдёт, как по маслу. Ангел легко впишется в любой коллектив, если захочет...
  Я мрачно посмотрела на Цветана, который так легкомысленно рисовал безрадостное (для меня) ближайшее будущее. Проблема заключалась в том, что мне было трудно отпустить Ангела даже на те несколько часов, что он проводил на охоте, а уж добровольно согласиться на его отъезд! Да ещё и в гостиницу, где крутится Бог весть сколько девиц, только и мечтающих упасть в чьи-нибудь объятия!.. Ну, нет! Должен быть какой-то другой выход, и я его найду, а пока, на всякий случай, лучше сменить тему.
  - Как твои впечатления от дневника Леокадии, было что-нибудь интересное? - небрежно спросила я, подбирая свою пачку "чтива" и пристраивая её на коленях.
  Цветан недовольно поморщился и ответил:
  - Ничего. Скука смертная.
  - Стиль не нравится? - поддразнила я его.
  - Как литературному произведению - грош цена её писанине, - ответил он. - А вот как снотворное - безотказно действует...
  И Цветан демонстративно зевнул.
  - А вот и неправда, - возразила я, - стиль у неё как раз есть! С содержимым намного хуже...
  - Что, мало информации? - лениво спросил мой оппонент, упаковывая в папку очередную стопку листов.
  - Много. Но она вся какая-то... не по делу. Она пишет про маму, бабушку, отчима, - кстати, не знала, что у неё был отчим! - да ещё про домработницу. Ну, немного про школу... И всё. Странно как-то.
  - Погоди, это же только детство! Не думаешь же ты, что она в... сколько ей там было, когда она начала вести дневник?
  - Пятнадцать.
  - Вот, - в пятнадцать лет уже будет описывать, что сделает, когда ей исполнится пятьдесят!
  Цветан завязал аккуратный бантик на последней папке, и вдруг застыл, как статуя. Его глаза начали стремительно наливаться чернотой.
  Я отбросила в сторону то, что читала, резко села, и мы уставились друг на друга.
  - Ты сейчас подумал о том же, о чём и я?.. - неуверенно начала я.
  - Ну, если ты задумалась, за каким дьяволом мы читаем всякую ерунду о её детстве, когда нас должны интересовать последние пять лет её жизни, - то, да. Мы подумали об одном и том же, - медленно произнёс вампир и резко повернулся к компьютеру.
  - Какой это год распечатывается? - нетерпеливо поинтересовалась я, пристраиваясь за его спиной.
  - Слишком ранний... - пробормотал он, бегло просматривая текст на экране. - Это только пятидесятый... А нам нужен, самое раннее - 1998...
  - Вот ёлки-палки, - с досадой отозвалась я. - Сколько времени зря потратили...
  Пальцы Цветана заскользили по клавиатуре. Принтер хрюкнул и остановился, из него с шорохом выполз лист бумаги с недопечатанным текстом.
  - Тааак, ну и где же это... - бормотал себе под нос вампир, стремительно прогоняя по экрану строчки наименований файлов. - Ага!
   Ещё пара минут, - и трудяга-принтер снова принялся постукивать и шелестеть.
  - Уф, - вздохнула я, - почти вовремя сообразили.
  - Вот именно что, - почти, - проворчал Цветан, закуривая новую сигарету. - Не иначе, как эта ведьма наложила проклятие на свою квартиру: тут мозги просто перестают работать!
  Некоторое время мы молча наблюдали за тем, как принтер аккуратно покрывает чистый лист ровными строчками и. наконец, выбрасывает его в поддон. Как только он упал, Цветан немедленно схватил его и принялся читать.
  - Ну, что?- нетерпеливо спросила я, с трудом удерживаясь, чтобы не отобрать у него листок.
  - Ммммм, - промычал он, пробегая глазами строчки, - погоди, ничего не понятно...
  - Как непонятно? Это какой год? - не удержавшись, я всё-таки подлезла к нему и, наклонившись, попыталась прочесть написанное из-за его плеча. Но, не успела я разобрать ни слова, как Цветан вдруг поднял голову, словно прислушиваясь, опустил листок на колени и сказал:
  - Они вернулись.
  И тут же я услышала, как в замке поворачивается ключ.
  Почти непроизвольно сердце сразу забилось в ускоренном режиме, заставляя меня дышать чаще. Дверь открылась, и вошли наши охотники, довольные жизнью, улыбающиеся, - как почти всегда после охоты.
  Я вспомнила, как однажды спросила Ангела, почему их настроение так сильно меняется к лучшему, когда они охотятся. Поколебавшись, он ответил, что дело, видимо, в том, что все вампиры - по своей сути охотники, поэтому ничто так не будоражит их кровь, как преследование жертвы. Даже если сам по себе ты - пацифист и альтруист, вампирская сущность будет требовать удовлетворения своих охотничьих инстинктов, и одна из главных проблем новообращённых - научиться сдерживаться и контролировать её.
  Он пытался объяснить мне особенности вампирского мировосприятия, не вызвав негодования или страха, но у меня всё равно остался в памяти привкус чего-то такого, о чём лучше знать, как можно меньше... Поэтому теперь я просто констатировала для себя, что Ангел и Стаки вернулись в приподнятом настроении, стараясь не задумываться о причинах.
  Подойдя, мой любимый уселся рядом, и я с наслаждением обняла его, зарывшись носом в плечо. От аромата, который источали его кожа и волосы, у меня немедленно закружилась голова. Я дышала и не могла надышаться им. Как обычно, когда он появлялся, я начинала осознавать, насколько сильно мне его не хватало. В душе словно успокаивалась боль, и наступало неописуемое облегчение.
  И как, спрашивается, я могла сама, добровольно, согласиться на то, чтобы его не было рядом несколько дней?! Да это просто невозможно... Лучше уж я никого сюда пускать не буду, пока мы не поженимся, и все вопросы о нём отпадут сами собой!
  Прижавшись покрепче к его груди, я принялась обдумывать дальнейшие планы. Первое, что нужно будет сделать, - это сыграть свадьбу. Только как? Денег у меня нет, и, насколько я понимаю, у Ангела тоже. У моих родителей есть какие-то сбережения, но я к ним не прикоснусь, и просить у Цветана я ни за что в жизни не буду! Хватит того, что он уже сделал для нас, мне никогда не отблагодарить его! Ладно, Бог сними, с мечтами о красивой свадьбе... Уж лучше я пойду под венец в рубище и босиком.
  Тут, представив себе эту незабываемую свадьбу, я тихонько захихикала. Ангел улыбнулся и вопросительно заглянул мне в глаза.
  - Я просто подумала о нашей свадьбе, - тихонько пояснила я. - Представила себе, как мы женимся, в рубищах...
  - Почему в рубищах? - изумился мой любимый. - Ты что, последовательница какого-то течения? Предпочитаешь нищету?..
  - Нет, не предпочитаю, - кротко возразила я. - Но денег на празднование нет. Ни у меня, ни у моих родителей. А у Цветана я ни за что не возьму! - продолжила я, предупреждая возможные возражения.
  Но Ангел не стал возражать, просто прижал меня к себе и принялся рассеянно мурлыкать какую-то мелодию себе под нос. Я всего лишь второй или третий раз слышала, как он напевает, поэтому задержала дыхание и слушала, боясь проронить хоть звук. Голос у него был необыкновенный: мягкий, обволакивающий, вызывающий в памяти какие-то совершенно неподходящие к моменту картинки... Впрочем, я постаралась задавить на корню неуместные поползновения своего организма.
  Когда мелодия смолкла, я выдала подготовленную новость о завтрашнем визите к юристу. Ангел сказал то же самое, что и его брат:
  - Я думаю, будет лучше, если мы поедем вместе.
  - Хорошо, - согласилась я, даже не думая скрывать свою радость. - Мне так будет только легче!
  Помолчав, я, как бы невзначай, продолжила:
  - Ты знаешь, твой брат предложил, чтобы вы съехали в гостиницу.
  - Когда? - спросил мой любимый, не особенно удивившись.
  - Прямо завтра, после юриста. Но я категорически против! - горячо зашептала я ему на ухо, стараясь, чтобы Цветан не услышал. - Не хочу даже думать о том, что ты будешь где-то, далеко от меня! Лучше уж я уговорю родственников пока не приезжать. Скажу, что здесь ужасно грязно, и отложу визиты, хотя бы на пару недель.
  - Думаешь, из этого что-то выйдет? - усомнился Ангел. - Я бы на их месте всё равно приехал.
  - Ну, может, я приглашу их, - показать квартиру, но оставлять ночевать не буду!
  - Попробуй, кто знает, - может и получится... Хотя гостиница была бы более надёжным вариантом.
  - Ни. За. Что. - Раздельно произнесла я. - И не уговаривай!
  - И не собирался, - откликнулся любимый со смехом, - мне жизнь ещё дорога, особенно сейчас...
  Взгляд, который метнул в меня Цветан, ясно показал, что, несмотря на мои старания, он всё слышал.
  - Глупость глупостью питается и порождает одни глупости, - пробормотал он себе под нос, но так, чтобы я слышала, хотя больше, слава Богу, к этой теме возвращаться не стал. Вместо этого он поделился с братом нашими соображениями относительно того, какую именно часть "собрания сочинений" Леокадии нужно читать, и Ангел с ним вполне согласился. Мы все снова принялись рассортировывать и раскладывать распечатанные листы по папкам.
  А ещё через пятнадцать минут у нас всех встали волосы дыбом: вместо упорядоченных записей, из принтера повалило неизвестно что.
  Первым это заметил Цветан, который выгребал страницы из поддона и складывал на стол, чтобы потом разложить. Я случайно посмотрела на него, и как раз застала момент, когда его глаза расширились, брови поползли вверх, а губы сложились в трубочку. Эта гримаса удивления, как правило, заставляла меня смущённо отворачиваться, чтобы не поедать его взглядом, - очень уж сексапильно это у него получалось. Но тут, впервые на моей памяти, его изумительные губы не просто округлились, а ещё и очень чётко выговорили:
  - Какого ***?
  Я подпрыгнула от неожиданности, Ангел оторвался от папок, которые складывал в освобождённую от хлама коробку, и укоризненно произнёс:
  - Брат!..
  В ответ Цветан, не обратив ни малейшего внимания на наше потрясение, швырнул пачку вынутых листов прямо на аккуратно уложенные папки с записями бабы Люки. Папки немедленно поехали в сторону, я невольно вскрикнула, а Ангел, вскочив со стула, почти во вратарском прыжке, успел поймать падающие страницы. Всего пять или шесть верхних листков слетели и, кружась, исчезли под столом.
  - Что происходит? - встревожено спросил Ангел, придерживая бумажную кипу.
  - ***, - так же чётко ответствовал Цветан, и прежде, чем мы успели высказать ему своё возмущение, он вдруг схватил несколько листов и начал совать их нам в лицо.
  - Посмотрите, просто посмотрите на это!
  Я машинально взяла их. Почему-то распечатки опять походили на плохие фотографии рукописных страниц, как те, самые первые записи, которые мы уже читали. Всмотревшись, я поняла, что так и было: первая страница, судя по всему, относилась ко времени окончания Второй Мировой войны, и повествовал о каком-то новогоднем платье, обрываясь, буквально, на полуслове. А вот вторая описывала события времён обучения Леокадии в институте, поскольку в записях мелькали совершенно точно слова "сессия", "пары", "профессор"... Что до третьего листка, - то я попросту не смогла его идентифицировать, - речь шла о покупке хлеба, так что определить, к какому времени относятся записи, не было никакой возможности...
  Холодея, я спросила Цветана:
  - Что это такое?!
  Видимо, он уже успел взять себя в руки, потому что ответил почти спокойно:
  - Это то, что она оставила в компьютере вместо записей последних пяти лет.
  - Как? - удивилась я. - Но ведь мы проверяли, - всё шло по порядку, без сбоев... Что случилось?
  Ангел тем временем, бросив картонную башню на произвол судьбы, быстро обогнул стол и начал просматривать остальные листы из стопки, брошенной Цветаном.
  - Ну, что? - нетерпеливо спросила я, когда он несколько раз перечитав их, вдруг опустился на стул.
  - Похоже, что она... перетасовала свои записи, - ответил мне он, подпирая голову ладонью.
  - Как?
  - А вот так, - угрюмо ответил Цветан, окончательно перейдя, слава Богу, на литературный язык. - Она, видимо, ввела какую-то программу, которая переставила все листы, в произвольном порядке... И теперь здесь сам чёрт ногу сломит.
  - То-есть, всё бесполезно, что ли? - упавшим голосом спросила я. - Мы зря искали этот компьютер? Она, всё-таки, перехитрила нас?
  Стаки, который вернулся из прихожей с очередной пачкой бумаги, подошёл к нам и с любопытством посмотрел на выпавшие у меня из рук листы.
  - Проблемы? - спросил он, косясь на Ангела, который сидел, барабаня пальцами по столу.
  Цветан, воздев глаза к небу, ответил с кривой усмешкой:
  - Как обычно!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"