Вот и солнца сестрица ясная восходит, да полная, налитая, словно яблочко серебряное на лазоревом блюдечке. Нынче свадьба твоя, моя лебёдушка, любушка моя кровиночка. Свадьба-свадебка, дыба святая, дуб да небушко станут сватами. Косу девичью разовью тебе, расчешу частым гребнем, волосиночку к волосиночке уложу, чтоб дорожка к жениху тебе ладная, чтоб дорожка в новый дом тебе ровная. А и будет у красавицы моей две косы, косы крепкие да под белый плат.

   Так ходить тебе, как твоей матушке, как моей матушке, да как всем праматёрушкам, что леса Белого хозяйкой в миру славились.

   Лентами тебя приберу, косы женские тебе совью-заплету, лебединую сороченьку накину, и пойдёшь ты на высокий холм, к дубу зеленому, по-над озером лесным ветви раскинувшем. Той же тропочкою, что всю жизнь я ходила, а допрежь меня матушка моя, а до неё и все матушки наши с тобою, доченька.

   На тропиночке, на самом дальнем краешке суженый тебя дожидается. Только знай - тропинка прямо в озеро поведёт, а ты иди по ней ровно и иди, с пути проторённого не сворачивай.

   Сорочку на бережку оставь, а сама в воду входи, там жених твой, там наречённый. Там все наши суженые и отцы обреталися.

   Тело белое горячее в воду тёмную прохладную смело неси, вглубь иди, к судьбе своей. А коснутся когда сосцов твоих лаской ласковою воды студёные, так и знай - то жених навстречу тебе из озера поднялся, мужем и женою чтобы вам сделаться.

   И обнимет он тебя, и к груди прижмёт, и прильнёт к устам сахарным. И узнаешь ты с ним радость нездешнюю и безбрежную, счастье нескончаемое. Так до первых солнечных лучей не отпустит тебя озёрный дух из сильных и нежных рук, так и будете с мужем друг друга радовать-наслаждать, так и понесёшь ты с первой же ноченьки.

   А срок придёт, девочку родишь. Как вода текучая, ласковую, словом, будто зимний лёд, твёрдую, а нравом жаркую, словно кипучий пар. Прям как матушка, да как все праматёрушки наши, что испокон веков Белолесья хозяйкою славились.

   Судьбу коли изведать - в Белолесье, здоровье порастрачено - в Белолесье, потерянного разыскать - в Белолесье идут, хозяйку спрашивать.

   Отвечаем да правим, латаем да находим, - сила жене духа озёрного из леса Белого даётся невиданная.

   Да береги людей, приходящих к тебе, любушка ты моя, лебёдушка. Раньше захода солнца никогда не показывайся, красу твою человечий зрак трогать не должон, не то беды не миновать.

   Много вёсен тому пожаловал ко мне князь с дружиною. С похода пришли, из тяжёлого ратного, раненых привезли. Говорили князю люди знающие - нельзя до заката хозяйку Белолесья звать-выкликать, да молодой был князь, горячий, удержу ни в чём не знал и знать не хотел.

   - Я хозяин земель здешних, - похвалялся вот прям туточки, на подворье нашем, - моё слово здесь указ.

   Вывести силою меня приказал, если подобру не выйду.

   Уж просила я его неповинных пожалеть, уж просила обождать, пока царь небесный на покой уйдёт - и отопрусь, и покажусь, и всё для войска его, что нужно, сделаю, позабудут они хвори да раны.

   А князь ещё пуще ярится. Да и из людей его лишь один воин голос супротив подал. Он же единственный, кто лицо своё рукавом закрыл, когда я на порог выступила.

   Обомлел князь, онемела дружина. И давай меж собой ратиться, кому я достанусь.

   Князя первого же голова к ногам моим и покатилась. Кто в той сече не лёг, бежать хотел, да только поднялась им навстречу вода озёрная, волны тяжкие на людей обрушила, никого в живых не оставила.

   Воина того одного не тронула: он как на коленях на подворье с лицом закрытым стоял, так до заката и остался. И лишь только опустилась ночь, подошла я к нему, силой невиданной хозяйской исцелила да велела идти поведать всем, что за беда и отчего приключилась с князем и дружиною его.

   Без нужды не кажись людям, доченька, любушка.

   А на озеро почаще ходи, почаще. Не отказывай милому в радости - и сама веселись. Радостью этой сила его прирастает - а значит, и твоя, хозяйка леса Белого.

   Меж тем, сестрица царя небесного на самую вышину поднялась. И в зеркальце будто, в землю-матушку смотрится. Близок, близок свадьбы час.

   Принарядится и твоя матушка. Белые одежды отныне тебе носить, а я в чёрном платье простом судьбе навстречу пойду. До ручья, что из озера исходит. Тропинка к нему почти заросла. За шестнадцать годочков всегда зарастает, матушка мне говорила ещё. А она это от своей матушки в день свадьбы прослышала. То же и доченьке в свой срок передашь.

   Подойду к ручью, сорочку чёрную с платом оставлю там, заберёшь через три дня.

   Мне же дорога в ручей, там отец твой, мой муж дожидается. Обнимет он меня в последний раз, к сердцу прижмёт, прильнёт к устам сахарным, и познаем мы с ним радость нездешнюю и бескрайнюю, счастье вечное и безбрежное.