Голубая, почти белая звезда показалась из-за горизонта, в одно мгновение залив все вокруг серебристым светом. Горы Стены Безмолвия купались в свете, став белоснежными и словно сами светились. Легкий утренний ветер пробежался по саду, увлекая за собой легкие и нежные лепестки цветов вишен, набирая силу, он ворвался на террасу дворца и швырнув аромат сада в комнату, унеся. Мужчина, находившийся в комнате, отодвинул затрепетавшую под порывом ветра занавеску и вышел на залитую светом террасу.
Его империя просыпалась - от далеких берегов Хранилища Тагенрога и до ледяного берега Апаса ночь сменял день. Мужчина закрыл свои голубые глаза, которые так часто сравнивали с глазами бога Вайкара, и предоставил себя всему, что нельзя увидеть: чистоте утра, щебету проснувшихся птиц, командным окрикам, откуда-то снизу. Он знал обо всем, что сейчас происходило в Тирне, без зрения, слуха или осязания, он был неразрывно связан со своей империей. Восходящий с земли мощный поток теплого ветра ударил снизу террасы, перехватив дыхание и растрепав седые волосы императора, потом, резко сменив направление, ворвался в комнату. Открыв глаза, мужчина бросил взгляд на марширующих внизу на белых лошадях - один к одному - гвардейцах.
- Стараются. - Возникший из воздуха за спиной императора мужчина подошел к парапету и с интересом взглянул вниз. Он был средних лет, одного роста с императором, длинные волосы цвета спелого каштана волнами падали на плечи. Темно-серый китель был помят и высокие сапоги-ботфорты, украшенные белыми крыльями, покрыла пыль, говорящая о дальней дороге.
- Готовятся к встрече принца, Джакарт. Как и во всем дворце. Встреча должна пройти на высшем уровне.
- Он по-прежнему один? Сарвар не боится за сохранность своего сына?
- Да. Он один. - Джакарт вернулся к осмотру маневров гвардейцев. - Сарвар сказал, что Мистриксу нечего боятся. Да и сомневаюсь, что сам принц согласился бы быть под чьей то защитой. Знаете ли, он из такого рода людей...
- Да, да...Кровь Иемицу... - Император проговорил это со вздохом, словно вспоминая что-то давно забытое и утраченное.
- Он сейчас на границе Предгорного леса Оноредье. Думаю, после обеда мы будем в Гарделионе.
- Отлично. Займи его чем-нибудь до завтра...только не переусердствую.
- Ну я же не Сколья. - Джакарт улыбнулся. - Мальчик очень любознательный, стремится все узнать, его и занимать ничем не стоит.
С этими словами он бросился через парапет, широко раскинув руки. Воздух подхватил его тело и понес на запад к блистающей в дали Стене Безмолвия. Император вернулся в комнату. Подняв с искусно вырезанного из полупрозрачного зеленого камня стола небольшой шар, раскрашенный яркими красками, он слегка встряхнул его. Раздался протяжный мелодичный звук и в комнату вбежали две смазливые девушки-иткирки и, сложившись пополам, поклонились императору.
- Где Кирена? Ну же? Почему молчите?
Иткирка с острыми пятнистыми ушками боязливо подняла голову и взглянула на мужчину.
- Она рано утром, ещё до восхода уехала из Роздагера, - тихо пролепетала она.
- Совсем одна?
Пятнышко, небольшой жеребец серой масти с большим белым пятном на лбу, высоко подбрасывая длинные ноги, мчался по полю. Из-под копыт испуганно шарахались перепелки, снова юрко прячась в высокой траве. Пятнышко все время норовил свернуть обратно, и вернутся домой в теплое стойло, но я упрямо поворачивала его узкую хитрую морду в сторону темнеющих старых деревьев. Лес Оноредье был очень старым лесом, напоминавшим мне заброшенный сад. Возможно, когда-то он и был таким, в те времена, когда на этих горах жили боги, а теперь опустевший и заброшенный покоился в тени огромных Стен Безмолвия. Правда недавно я нашла в глубине леса, если ехать от старого раскидистого дуба вдоль гор, которые хорошо видно во всем лесу, как бы далеко ни приходилось зайти, старые каменные развалины. Я расспрашивала о старых богах Сколью, он хитро улыбался, рассказывал кучу историй сидя в плетеном кресле и попивая кофе, но ни одной из них не стоило верить. В конечном итоге все истории сводились к тому, что он в одиночку убивал симонхов и спасал красавиц-принцесс, клятвенно говоря, что древние боги его бабушки и дедушки. Жаль, что Джака уехал несколько сезонов назад, думаю, он рассказал бы об этих развалинах больше. Пятнышко резво вскочил на крутой обрыв берега лесной речки и, гарцуя, зашагал вверх по течению, углубляясь в лес. В этот момент не было ничего приятнее сидеть на его сильной спине и наслаждаться утренним воздухом, настоявшимся за ночь на лесных травах. Огромный старый дуб, словно великан, возвышался над всем лесом. Под широкой кроной ещё таилась ночь, когда я въехала на поляну, где он рос. Остальные деревья почтительно росли за пределами очерченными гигантом, словно уступая место дедушке. На другом краю возилась семейство светло-желтых гроровов. Большая самка подняла голову, увенчанную рогом, покрытым мягкой нежной кожей, и не найдя меня особо опасной снова положила её на землю, нежась во влажном ворохе листвы. Десять малышей даже не прекращали возню возле своей огромной мамаши, подрывая тупыми носами землю и поглощая найденные желуди. Пятнышко недовольно заржал, возмущенный присутствием гроровов. Стреножив, я оставила его под дубом. Он ещё долго в возмущении хлестал себя по бокам мокрым хвостом. От дуба до руин можно было добраться только пешком, потому что приходилось перелезать через овраг, и в этот момент я проклинала свою длинную юбку, которая цеплялась за все торчащие ветки. И, наконец, мои усилия были вознаграждены. В безмолвной тишине просыпающегося леса из поднимающегося тумана выступили белые остовы старых каменных зданий, на половину ушедшие в землю, засыпанные листвой и обвитые вьюнком. Все это было так сказочно и таинственно, что стало грустно. Может быть, здесь, когда-то жили совсем другие люди, у них были свои радости и печали, они любили и ненавидели, вообще жили и радовались жизни, пока почему-то не покинули этих мест, и лес не поглотил их дома.
Монтари поднялась высоко над горизонтом, разогнав туман и осветив лес тонкими лучами, прорывающимися сквозь листву. Забравшись на высокую куполообразную крышу, возвышающуюся над всеми постройками, я наблюдала за жизнью в оставленном городе. На ржавую железку, торчащую из земли, слетела юркая трясогузка и звонко щебеча, запрыгала по листве. Быть может, на этот город напал враг, жестокий и беспощадный. Жители, все до единого, отказались сдаться и закрылись за высокими стенами. Враги окружили их и взяли в осаду, но долго не могли взять город, так смело обороняющийся. Осыпая днем и ночью защитников градом стрел, построив стенобитные орудия, враги волна за волной бросались на штурм города. Звон мечей, предсмертные крики и ругань, звуки боевых рогов...Рогов?
В эту минуту длинный раскатистый рев пронесся по лесу и вернул меня в реальность. Он был далеко, но взволновал меня. Кто мог охотиться в Оноредье, Королевском Лесу? Спрыгнув на землю и, отбив ноги, я побежала к Пятнышку. Новый рев охотничьей трубы раздался совсем рядом, когда я выбежала к старому дубу. Семейство гроровов почувствовав неладное, неторопливо поднялось и скрылось в кустах. Я быстро вскарабкалась на дуб, чтобы разглядеть тех, кто охотится в моем лесу, но так никого и не увидела. Мой отец не любил охоту, а Сколья и Ундиго, обитавшие в Роздагере, не пользовались охотничьими рогами. Им для охоты ни нужны были вообще, ни лошади, ни собаки. Они просто носились по лесу, и тихо подкравшись сзади дергали осторожных оленей за уши. Либо носились между деревьями, соревнуясь в ловкости, возвращаясь после таких прогулок с синяками и шишками, наевшись листвы, древесной коры и птичьих перьев. Рог зазвучал совсем близко и на поляну вышел всего один человек. Я затаилась в листве и рассматривала его. Это был парень яварго. Как и все яварго он был среднего роста, волосы по плечи цвета коры лесного ореха...На поясе висел длинный охотничий рог, но одет он был совсем не по охотничьи. Я бы сказала, что он больше походил на разбойника с большой дороги, если бы в Оноредье были дороги. В Королевский Лес вообще попасть было трудно, да и не безопасно, по крайней мере, для всяких нечестных людей, ведь Керр Ригор был совсем близко. Я сидела тихо как мышка. Пришелец, выйдя из леса, первым делом положил глаз на моего Пятнышка, который, насторожено подняв уши, следил за ним.
- Красавчик... Серый Туман, иди ко мне. Я дам тебе сахарок...
И что самое главное этот четвероногий предатель потянулся к нему, как будто всю жизнь его знал. Тут точно без колдовства не обошлось. Пятнышко сам допрыгал к нему и уткнулся мордой в ладони. Незнакомец гладил коня по тщательно вычесанной гриве, а тот прибалдев замер.
Моему возмущению не было предела.
- Какой же ты ласковый, малыш! Кто же тебя здесь бросил волкам на поедание?
Волкам. А как же! Съешь его!
Пока я, негодуя, собирала желуди, чтобы во все оружие встретить наглого разбойника, тот уже снял путы и отпустил Пятнышка, а сам уселся прямо подо мной и достал из сумки на поясе книгу и какие-то странные палочки. Это позволило мне рассмотреть его получше. Теперь без всяких сомнений я могла сказать, что это яварг. В Кебре жили представители самых разных рас и полу рас, но все они были на столько колоритны и разнообразны, что яварго очень просто было отличить от других. И надо признать он был молодым и симпатичным. Молодым мужчиной. Растрепанные волосы падающие на плечи, прямой, чуть с горбинкой нос, небритый... Желудь упал. Жаль не попал по голове, а упал на книжку. Он поднял его и покрутил в руках и взглянул вверх. Я замерла и почти не дышала. Вдруг ветка подо мной подогнулась, хотя она была толстой и крепкой, и я свалилась вниз. Прямо перед ним. Он даже отступил в сторону. Немая сцена. Он смотрит на меня с самодовольной усмешкой, я на него. Шволочь.
- Какие интересные плоды зреют на деревьях в этом лесу, - ещё и руки на груди скрестил, смотрит и усмехается.
- Склони голову, ибо перед тобой принцесса Кебра Мутсера Кирена Исса Шитава! - встав и отряхнувшись, я снова вспомнила о своей королевской принадлежности. Кто бы не был этот тип, но перед именем дочери Человека Убившего Бога он потеряет всю свою самоуверенность.
- Да будь ты последней женщиной в мире, я не сделал бы этого, - теперь он уже открыто смеялся. Все таки, у него красивая улыбка, а в карих глазах плясали чертята. И это меня больше всего бесило.
- Кто ты такой, что не падаешь на колени перед принцессой? Ты заплатишь за это. - Я собрала все свое хладнокровие, которому мог позавидовать даже Таврати и, глядя на него, с ненавистью и призрением пронесла это ледяным тоном. Наверное, такой ледяной взгляд снизу вверх не подействовал на наглеца, потому что он продолжал улыбаться.
- Если бы я падал на колени перед каждой принцессой, лазающей по деревьям, то давно протер бы дырки на штанах. Хотя если бы ты знала, кто я такой, то сама бы упала на колени, "принцесса".
А вот теперь я задыхалась от такой неслыханной дерзости. Решив, что принцессе не приличествует пререкаться, как базарной бабе с простолюдином я забралась на Пятнышко и, обернувшись, показала незнакомцу язык. Он все так же стоял и ухмылялся небритой рожей, скрестив на груди руки. Мне стало так стыдно. Наверное, я вся покраснела.
Пятнышко просто летел, чувствуя, что теперь можно вернуться домой. А я в мыслях перебирала страшные планы мести. В конце концов, нужно было сообщить о разбойниках, поселившихся в лесу. Хотя если отец узнает, что я гуляла в лесу одна...Навстречу пахнуло горячим солнечным ветром, ласковым и светлым. Он взметнул на секунду серую гриву и хвост и исчез.
-Ундиго...-тихо произнесла я.
- Да принцесса... - он ответил таким же тихим заговорческим тоном. Я улыбнулась. Ундижка был моим дядей, хотя на вид ему было лет пятнадцать, зато очень любил поиздеваться над кем-нибудь. А вот когда они сходились со Скольей, то все их задумки редко когда заканчивались хорошо.
- Я встретила в лесу разбойника.
- Дааа? А что ты делала в лесу? - он лежал на воздухе, щурясь от света.
- Я?
-Угу.
- А ничего такого. Ты от темы не уходи.
- Это как раз вот ты от темы и уходишь. Представляешь, как беспокоится твой отец. А если с тобой что-нибудь случится?
- Ну что со мной может случиться? Я уже большая и могу сама за себя постоять.
- Не сомневаюсь, Мутсера. - Голос Ундиго был такой же мурлыкающий и ласковый. - Но Юсю я все равно сообщу. Так говоришь разбойник?
- Да. С охотничьим рогом. Я видела его у старого дуба.
- Хорошо. Посмотрю. - Словно плывя по воздуху на спине, он обогнал Пятнышко и, круто повернув, с неуловимой скоростью исчез. Будто солнечный зайчик прыгал по веткам деревьев.
В Роздагере стояла шум и возня. Со дня на день должен был приехать мой муж. Будущий. Оказывается ещё до моего рождения я была отдана ему в жены. Хотя я ни разу его не видела, но мой отец говорил, что это очень важный союз для всего Кебра, который положит конец всем войнам и страданиям. Ворот в Роздагере не было. Дворец располагался на вершине холма и каскадом террас спадал в долины. На юге располагался Керр Ригор. Его высокие шпили было хорошо видно. Это было сердце всей империи. Именно оттуда мой отец отдавал распоряжения и управлял миллиардными армиями, но главная сила и его могущество всегда были с ним. Роздагер охраняли элитные войска, состоящие из знатных яварго, лейб-гвардия императора, которая теперь маршировала на площади перед дворцом. Пятнышко пронесся как порыв ветра по широкой вымощенной мраморными плитами дороге среди вишневых садов верхней террасы. Капитан лейб-гвардии, симпатяга Найкиора, марширующий впереди и оттачивающий движения остальных выпрямил спину ещё больше, и высоко задрав подбородок, приложил руку ко лбу и к сердцу. Синхронно все сто сорок отборных воинов марширующих на белых лошадях на плацу отдали честь. Забавные ребята. Пятнышко влетел в арку и еле затормозил присев на круп. Отец стоял прямо перед аркой, и его серьезное лицо не значило ничего хорошего.
- Кирена.
Я робко спустилась, даже Пятнышко весь съежился и боком-боком скрылся за колонной. Сделав жалобные глаза и выпятив нижнюю губу, я смотрела на родителя снизу вверх. Наверно вид в запачканном платье у меня был очень жалостный, и даже суровый император улыбнулся и прижал меня к себе.
- Не делай так больше. - Я прижалась к нему ещё ближе. От его одежд пахло чем-то сладко-терпким. Таким далеким, словно горные цветы. - Скоро настанет момент, когда нам с тобой придется расстаться навсегда. Дай хоть ещё немного побыть рядом с тобой.
Я прижалась к нему ещё сильнее.
- Папа, я не хочу расставаться с тобой. Даже если этот таинственный Мистрикс захочет увезти меня в свою страшную страну, я не поеду!
- Ты должна будешь слушаться его во всем, ведь вы с ним одно целое. Верь ему, люби его, во всем мире нет никого ближе вас.
- Но я его даже не видела! Ближе тебя у меня никого не будет.
- Для предназначенья это не имеет смысла. Пророчество должно сбыться и Кебр должен процветать. А теперь бегом мыться.
- Так точно! - Я выпрямилась и приложила ладонь ко лбу и сердцу, что значит преданность и любовь.
Отец улыбнулся и пошел на плац, где маршировала лейб-гвардия, тихо шелестя плащом по вычищенным плитам. А я понеслась наверх.
Весь день я наблюдала, как прислуга из кро-костуа убирала дворец, обсуждали блюда и принца, сидя на маленьком балкончике под самым потолком в тронном зале. Огромные витражные окна были распахнуты, и ветер гулял во дворце. Были притащены здоровые каменные чаши, в которые засовали розовые цветы, падающие до пола. Выстелена дорожка к трону. И все время неумолчные кро-костуа щебетали о гостях, церемонии и приготовлениях. Оказалось, что во дворце никто толком не знал о принце с далекого Госсрига, ни как он выглядит, ни какие у него манеры. Кто то считал, что он истинный шихон - маг и противоестественный колдун, другие крылатые говорили что он иткир и по ночам превращается в горного льва... Мне надоела до ужаса вся эта беготня и я решила отправиться побродить по Гарделиону, городу на юге Кебра, конечно же, переодевшись в обычную горожанку, иначе бы если отец узнал об этом мне пришлось бы не так легко и жалостливой мордашкой тут бы не отделаться. Была только одна проблема. Гарделион был не на столько свободных нравов как южные города, где женщины могли спокойно расхаживать по своим делам, не привязав к себе мужа или брата или сына. Довольно странная традиция, но во многих королевствах Кебра женщинам запрещено было появляться без мужчины - её защитника или покровителя. Любой мужчина увидевший женщину без покровителя мог побить её или забрать себе в качестве рабыни. Это было жизненно необходимо на западе, где часты были нападения кирстов - племени горских женщин варваров, предпочитающих матриархат. Тут внизу показался Красс. Он спокойно расхаживал по тронному залу как у себя дома и тщательно осматривал всякую мелочь, раскланиваясь некоторым кро-костуа, ведь многие из них были высокого титула, почти, как и сам Красс. А он был мне очень кстати. Желудь вылетел с балкона со скоростью пули и попал точно в цель - в рыжую голову Красса. Он так глупо завертел головой, что я не выдержала и мерзко захихикала. Он, наконец, обнаружив желудевого снайпера, изыскано поклонился мне.
- Красс.
- Кирена.
-Ты мне сегодня жизненно необходим.
- Я даже не знаю, а если твой муж узнает?
- Тьфу на тебя! - я надулась. Все эти намеки на мужа мне уже надоели.
- Ты что-то задумала? - Красс примирительно улыбнулся. Он был сыном Ворвардерала, одного очень высоко поставленного яварго, да и просто рыжим симпатягой. По крайней мере он бы не наябедничал бы папе как это сделал бы Ундиго. Красса мало стесняли рамки обязательств перед императором, его отец готовил ему службу при дворе и не отсылал в имперский полк.
- Хочу прогуляться в Гарделион, а заодно расскажу тебе о руинах в лесу.
- Ты все таки ходила туда?
- Тише...Мне нужно замаскироваться.
Хорошо, что рядом с моей комнатой находилась комната иткирки прислуживающей мне. Сейчас она была занята где-то внизу. А не дурно у неё тут - кругом подушечки, все обито и полно шафрановых занавесок. Одолжим у неё оно из покрывал...мм...корсет и платье. Какая прелесть и, конечно же, неизменная цепочка на ногах, которую надевают все полукровки.
- Ты выглядишь как иткирка-проститутка или большая ходячая цветная простыня.
- Будешь острить, не расскажу, кого я встретила.
- Ладно-ладно!
- Теперь нужно незаметно выбраться из Роздагера.
Пока мы проходили по коридорам я упивалась всей сложившейся ситуацией - дворцовые леди презрительно фыркали при виде закутанной в цветное фигуру идущую на цепочке, а мужчины вскидывали бровь и ухмылялись. Красс же весь был красный. Почти сливался со своими волосами.
- Кирена ты мне за это ответишь!
- Тхи тхи бонья! - певуче мурлыкала я слова покорности, давясь смехом.
Наконец мы вышли к конюшням, тут я смогла вздохнуть свежего воздуха. Под покрывалкой было очень жарко.
- Красс ты разве приехал сюда не на повозке.
- Тсс! Залезь обратно.
Из конюшни вышел Найкиора, высокий светловолосый и зеленоглазый яварг, он был капитаном лейб-гвардии и старшим сыном Гирахрона, одного из генералов отца. Он давно выказывал мне свою привязанность. Теперь же ещё и ухаживал за Пятнышком, лично выскабливая ему копыта и вычищая скребницей, так что конь просто сиял.
- Красс.
- Найкиора.
Тут Найкиора бросил презрительный взгляд на меня:
- Как низко ты пал. Приводить в Роздагер шлюх. Я не думал, что у такого заносчивого щенка хватит на это наглости.
Красс молчал, захлебываясь несказанными словами и краснея от всей этой глупой ситуации. Я даже и подумать не могла, что Найкиора и Красс так недолюбливают друг друга. Красс молча снес оскорбление. Найкиора выразив все свое призрение взглядом, снова вернулся к Пятнышку.
- Огого! Так это не первый твой раз!
- Кирена. Помолчи, пожалуйста. Ты меня и так в дурацкое положение поставила. Я бы вызвал его на дуэль, если бы не знал твердо, что он фехтует лучше меня.
- За что вы так друг друга не любите?
- А ты будто не знаешь. Найкиора твердо уверен, что все, что у меня есть, я получил благодаря отцу. Для него все, кто не служит в армии сосунки.
Я только хмыкнула в ответ. Да, Найкиора был резок, но преданней его я никого не знала. Он был для меня как верный пес.
Двуколка Красса запряженная толстой пегой лошадкой стояла тут же в тени под навесом. Он подал мне руку, помогая забраться на заднее сидение, а сам забрался на козлы и хлестнул по упитанному крупу вожжами. Выехали мы из Роздагера окружной дорогой, широкой и пыльной, по которой ездили слуги. Только достаточно отъехав от дворца, он немного расслабился.
- Когда ты успела побывать в руинах?
- Сегодня утром. - Я, наконец-то, скинула душную плотную покрывалку и наслаждалась теплым ветерком равнин. Платье под корсетом оказалось очень легким и полупрозрачным. Эротичненько. Теперь я понимала, как эти ушастенькие легко переносили жару, закутавшись в простыню. Красс обернулся и бросил на меня не двусмысленный взгляд. А ну и пусть. Нет ничего приятнее горячих поцелуев Монтари и легкого свежего ветра. Я развалилась на сиденье задрав ноги на борт и загорала. - Там действительно руины. Старые древние остовы. Правда, они уже наполовину вросли в землю. Зато знаешь, кого я сегодня встретила?
- Кого?
- Настоящего разбойника! - тут я подробно описала этого гада, естественно умолчав как с ним познакомилась. - И увидев меня, он скрылся.
Красс присвистнул.
- Интересно кто он такой. Если действительно заблудившийся разбойник, то к вечеру его поймают. А тебе лучше залезть обратно под простыню. - И он дернул за тонкую цепочку, прикрепленную к стальному обручу на моей ноге, после чего я скатилась.
Мы уже подъезжали к Гарделиону, и тут становилось довольно людно. В Роздагер ехали груженые телеги с последними приготовлениями, шныряли всякие пешие и конные, вообщем суета и толкотня. Красс оставил свою толстушку-лошадку у конюшни за стенами города, и мы пошли пешком. Никогда здесь ещё не было так людно. Приезд этого принца всех быстро взбаламутил. Всем хотелось посмотреть на этот торжественный момент, который войдет в летопись и станет достоянием истории. И с чего они только решили, что принц и принцесса проедут по Гарделиону? Именно из-за этой новости в город съезжалось несусветное количество народа, всевозможных торговцев, воришек и просто праздных гуляк, которые в свой черед ждали больших подачек от императора. Улицы были просто полны разноцветной многоголосой толпой, стекающейся к центру и разливающейся по узким улочкам. Вот именно этой толпой нас с Крассом и раскидало, как бы сильно он не держался за цепочку, а я не прижималась к его спине. Меня толкнул кто-то большой и плохо пахнущий справа, затем я оступилась и слева меня уже оттеснили к стене. Я села на землю под ногами прохожих, подтянула обрывок цепочки и сняла кольцо с ноги. Рыжая голова Красса вконец затерялась в толпе. Я бы все отдала лишь бы посмотреть на его лицо, когда он обернется и увидит на другом конце цепочки совсем не меня. И кто вообще придумал это правило? Я скинула покрывалку и смело зашагала вместе с толпой, в противоположную сторону. И надо заметить на меня никто не обращал внимания, все неслись куда-то по своим делам. Но уйти далеко мне опять таки не удалось - высокий таск, ведущий за собой целую ораву ревущих арамаков толкнул меня, да так что я отлетела и больно стукнувшись ввалилась в какой-то подвал. Дверь тут же захлопнула чья то огромная волосатая рука, а я как упала, так и сидела на грязном липком деревянном полу и привыкала к едкому дыму и полной темноте. Тень огромного грузного человека закрывшего дверь опустилась в угол, и его лицо на мгновение озарилось в свете вспыхнувших углей в трубке. Оно было грязное, широкое, просаленное и абсолютно равнодушное с желтыми глазами, смотрящими в пространство. Затянувшись, он выдохнул дым, который добавился к пелене расползающейся под потолком. По шевелению и коротким красноватым вспышкам я поняла, что народу тут полно. В тишине раздавалось только хриплое дыхание, кашель и ругань. На четвереньках я подползла к месту, где была дверь и даже нашла её на ощупь, но открыть её не удалось. Тип в углу теперь навалился и подпер её.
- Куда собралась, - прохрипел он и наугад схватил меня своей грязной лапищей прямо за вырез платья. У меня даже дух перехватило, когда на меня пахнуло этой специфической гадостью вперемешку с кислым запахом перегара.
- А ну пусти меня! - забрыкалась я из-за всех сил. Отчего он захохотал и поставил меня на стол посреди грязных тарелок и недопитых кружек. Оказывается, комната была сплошь заставлена столами, за которыми сидели, и по запаху уже давно, немытые тела и курили черный табак.
- Я Мутсера Китена Исса Шитава! Как ты смеешь прикасаться ко мне! - Неудачный день. Второй раз за день моё имя вызывает приступы смеха. Печально...
- Думаешь я не знаю кто такая принцесса, ты грязня городская шлюха! - Он больно схватил меня за волосы и, притянув к лицу, зло выговорил через зубы. Как-то все не к добру... - Пойдешь со мной.
- А ну отпусти меня! Со мной нет сопровождающего, но если здесь есть мужчина, который заступится за меня, то ты пожалеешь! - А вот теперь уже смеялись все. Но, похоже, этот верзила принял мои слова всерьез. Он оперся руками о стол и рявкнул в дымную темноту:
- Ну что твари? Кто-то возражает?!
Послышались тихие смешки в глубине, снова тяжелый кашель и ругань. Он схватил меня под мышку и потащил куда-то в темноту. По сравнению с этой тушей я была такая маленькая и незначительная, что все мои крики, визги и протесты не подействовали на него никаким образом. Вдруг он резко обернулся, и я увидела длинную тонкую полоску металла, отпрянувшую от его лопаток. На другом конце полоски стоял тот самый утренний мерзавец. Ага, точно, здесь среди курильщиков опиума ему и самое место! В зубах толстая скрученная сигара, зато лицо серьезное.
- Отпусти её.
- Что? - здоровяк повернулся всем телом и мгновенно выбросил вперед кулак. В темноте я заметила только быстрые движения меча незнакомца, после чего хватка ослабла, и я выскользнула и бросилась к двери. Дернув её со всей дури, я вырвалась из темного подвала на ослепительный свет, прямо в толпу. Прямо в руки Джакарта...
- Приветик дядя Джакарт, - я помахала ручкой, юркнула в сторону.
Пару секунд он стоял ошарашенный.
- А ну стоять, юная леди!!!
Я виновато повернулась, сделала огромные глаза и выпятила нижнюю губу, но на дядю это не повлияло. Он стоял такой же суровый, в полном летуновском обмундировании и грозный как никогда. Видимо он только приехал из своей поездки и никак не ожидал меня встретить так далеко от замка.
- Ты что здесь делаешь? Да ты понимаешь, что с тобой могло случиться! - он легко подкинул меня и забросил поперек плеча. Высоко. Люди обходили нас, поглядывая на эту сцену, низко опустив головы в знак почтения к имперскому генералу и недоумевая, что он делает. Я втайне упивалась случившимся, потом столько слухов наговорят. Особенно про Джаку, всегда такого сдержанного и рассудительного. А он все продолжая меня отчитывать поднялся в воздух и медленно зашагал в сторону шпилей Роздагера. Все таки, это незабываемое зрелище - рассматривать все, что творится внизу с высоты птичьего полета, хотя и немного неудобно. Плечи у Джаки костлявые.
- Да как ты могла! Трон мог лишиться наследника! Ты могла сорвать свою свадьбу с принцем Мистриксом, да и просто погибнуть и никто бы тебя ни нашел! - отчитывать продолжали и дома за ужином. По занудству дяде Джаке не было равных. Ундиго и Сколья как всегда перебрасывались едой за столом, изредка вставляя слова поддержки, типа "Угу!", "Так ей и надо!" и "Сама виновата!" в тираду Джакарта. Папа сидел равнодушный (он просто закатил глаза, когда узнал, что я была в Гарделионе одна в платье служанки) и ждал когда дядя договорит, и начнет отчет, а я понуро ковырялась в тарелке. Мне было стыдно. В основном за то, что я попалась. Очень хотелось задать Джаке встречный вопрос, что он сам делал на пороге такого сомнительного заведения, но я сдержалась. Тогда бы ещё начались расспросы, и он узнал о том, что я была внутри. Наконец он выдохся и умолк, оскорблено отвернувшись от меня.
- Ну простиии...- протянула я дергая его за рукав. Он прижал меня к себе и поцеловал в лоб. От него пахло нежным цветком Джакарта, такой тонкий и неуловимый запах цветения...
- Мы все беспокоимся за тебя и боимся потерять. Не пугай нас так. - Ундиго и Сколья с набитыми ртами дружно и усердно закивали, а папа мягко и устало улыбнулся.
Сегодня за столом нас было четверо. Обычно мы ели вдвоем, но сегодня он решил позвать троих летунов, свою главную боевую единицу и по совместительству моих дядь. Я помнила их всегда, и всегда они были одни и те же, не старели и не менялись. Ундиго, маленькому и юркому на вид было лет пятнадцать, у него были самые забавные уши, которыми он мог шевелить и кончиками касаться друг друга за головой. Он был очень забавный, его дом находился в Лесу Нимф, но чаще он предпочитал жить у нас и отлучался только по заданиям папы. Сколья был огромного роста, высокий и жилистый, как и все таски Пустыни Кхара. Он был принцем у себя в пустыне и очень избалованным, и очень красивым. Зато он знал Роздагер как свои пять пальцев, все его потайные ходы и выходы. Джака был серьезным. Он был самым старшим. Шамбалы здесь не было. Он крайне неохотно посещал Роздагер, предпочитая свой замок Ардо-Рэд. Хотя, к приезду принца он тоже обещал приехать.
- Ничего! Скоро выдадим её за муж и сбагрим со своих рук. Пусть Мистрикс разбирается с её поведением, - ехидно добавил Сколья, подмигнув мне. Я надулась и вернулась к ковырянию мяса в своей тарелки.
- Именно поэтому я и собрал вас, - начал папа, апатично бултыхая новое вино из провинции Элиан в серебряном узорчатом бокале.
Джакарт чуть выпрямил и без того прямую спину и чуть наклонил голову на бок. Очень элегантный. Очень стройный и подтянутый, он похож на моложавого сорокалетнего дядьку, хотя чувствуется, что намного старше. Седые пряди в темных каштановых волосах не спрячешь, но они придают ему особенный шарм.
- Мистрикс разместился в Гарделионе. Он отказался ехать сразу в Роздагер.
- Ты его хорошо упрашивал?
- Я приложил все усилия. Так или иначе, принц размещен с лучшими условиями на лучшем постоялом дворе.
Так вот куда пропадал Джака и вот что он делал в Гарделионе.
- Высматривает. Шпионит. - Папа сделал маленький глоток. - Умный мальчик.
Настала тишина. Мне стало неудобно и я тоже перестала стучать по тарелке и жевать. Так и застыла с набитым ртом. Папа вздохнул.
- Он очень хитер, не зря Сарвар не боялся за его сохранность. Он прекрасно знает, что Мистрикса никто не тронет в связи с заключением Долгого Мира и Соглашением. - Сколья откинулся на спинку стула.
- Откуда ты знаешь про Сарвара? - Джакарт бросил быстрый глаз на голубоглазого гиганта.
- Я многое знаю, любовь моя, - Сколья послал брату воздушный поцелуй, от которого Джаку аж передернуло.
- Да. Мы должны соблюдать условия договора. Кирена...
- Да, папа...
- Ты наше последнее оружие. Помни об интересах Кебра. Нет ничего важнее их. Сарвар, какими бы лживыми словами он не прикрывался, желает только одно - захватить эти земли, которые он отверг, избрав свой путь.
Я внимательно слушала каждое слово. Вся огромная империя держалась на его плечах, и мне суждено было перенять эту ношу и совершенно одной нести груз, скорее всего в чужой враждебной стране. Меня не ждут там друзья, и рядом не будет никого, кто защитит меня, кроме нескольких бумаг, подтверждающих Долгий Мир. Я в задумчивости потерла треугольник на лбу.
Вечером приехал Шамбала. Он привез с собой ручного тарка Бриг, огромную и добродушную. Я как меленький ребенок валялась с ней на ковре, дергала за мягкие шерстяные уши под тягучее гортанное то ли рычание, то ли мурчание "ррруууу-ррруууу". Тарки дикие и опасные животные, но по Бриг я бы это не сказала - она терпела все мои выходки и катала меня на спине. Шамбала с улыбкой смотрел на наши игры. Говорили, что душа его проклята и у него черное сердце, но я не хотела в это верить. У него были голубые ледяные глаза и длинные волосы цвета спелой пшеницы - бело-золотые. Все летуны собрались в большом каминном зале, а меня выпроводили, отдав на руки иткирке Рамара-хи, сославшись на позднее время. Монтари скрылось за Стеной Безмолвия и на темно-синем небе появись крупные звезды. Сад в белых цветах светился мягким серебристым светом. Спать совсем не хотелось, всякие мысли лезли в голову. И про незнакомца которого я встретила в лесу, который после спас меня в приюте черных курильщиков, и про принца Абиора Тати, и про то, какая судьба меня ждет. Мне совсем не хотелось уезжать из дома, этот новоявленный принц был врагом и я, ещё не видя и не зная его, ненавидела всем своим естеством. Рамара-хи тихо, как умеют только кошки, ворочалась за стенкой, устраиваясь среди подушек. У иткиров очень острый слух, но когда они впадают в дрему и у них смешно дергаются ушки и носик, с ними можно делать все что угодно. Рамара-хи прислушивалась к моему дыханию, и, решив, что я уснула, успокоилась. Тихонько встав с постели и неслышно на цыпочках (хорошо, что каменные полы не скрипят) вышла на балкон. Белые стены террас резко выделялись в темноте и уходили вниз, далеко на горизонте мелькали красные огни Гарделиона, а стена гор как извечный мрак выделялся на темном фоне неба. Внизу в саду щебетала какая то ночная птичка. Уцепившись за толстые стебли винограда, оплетшие стену, я перевалила через перила балкона. Роздагер уже погружался в сон, только в самом замке и на кухне была суета приготовлений. Странно, что стражники не заметили мою фигуру карабкающуюся по стене в белой ночной рубашке. Охранники блин. Тихонечко пробравшись по стеночке, я вышла в сад. Вся земля была усеяна бело-розовыми лепестками цветов. Ночной теплый ветерок срывал их с веток вишен и рассыпал, взметнув порывом высоко над землей. Казалось, что сад светится своим светом. Стало грустно. Как белый призрак я прошла по саду к краю террасы. Там внизу темнело озеро. В нем как в зеркале отражалось огромное звездное небо и как особенно крупные звезды белели лебеди, уткнувшие красные носы под пушистые крылья. Ветер, сорвавший лепестки уносил их белой метелью вниз. Тут меня кто-то обнял за плечи. Я вздрогнула. Найкиора подошел так неслышно, или я была погружена в свои мысли, что не заметила его. Сняв свой белоснежный китель в серебряных знаках отличия, он набросил его на мои голые плечи. Только теперь, под тяжелым кителем, согретым Найкиорой, я почувствовала как зябко на ночном воздухе и передернула плечами. Он, оставшийся в белой рубашке, обнял меня. Он был такой большой и уверенный в себе, никогда ничего не боявшийся. Мы молчали и смотрели на то гаснущие, то загоравшиеся огни города.
- Кирена... - наконец проговорил он. Я посмотрела на него. Найкиора все так же смотрел на горизонт, но его лицо было беспокойным.
- Что? - ничего лучше я придумать не могла. Казалось, что для него сейчас происходит очень важное, меняющее его судьбу.
- Тебе тоже не спится?
- Да...Всякие мысли в голову лезут...
- Мне тоже. - Он сглотнул, словно набираясь храбрости. Кто бы мог подумать, что капитан лейб-гвардии может быть таким неуверенным. - Завтра я потеряю тебя навсегда.
Я смотрела на его красивое лицо, и он, чувствуя это, боялся посмотреть на меня.
- Я не хочу тебя терять. - И тут порывом он прижал меня к себе и поцеловал. Это было так неожиданно. У него такие горячие влажные губы и нежная кожа.
- Найкиора... - Все, что проговорила я, придя в себя.
- Я знаю Кирена. Мы с тобой такие разные и никогда даже в мыслях ты не будешь моей,...но я хочу хотя бы надеяться...
- На что?
- На то, что я не безразличен тебе.
- Ты мне не безразличен. Я люблю тебя. - Тихо произнесла я, и он так крепко прижал меня, его сердце сильно билось.
- Что же нам делать? Завтра приедет принц. Враг. Ну почему я должен отдать, то, что дороже всего для меня врагу? Подлому и нечестному.
- Ты сам знаешь, Найкиора... - он сам весь дрожал в порывах отчаянья. Он любил меня сильнее всех в Кебре и Абиора Тати.
- Да. И очень хорошо. Как и я, ты служишь Кебру и будешь его жертвой. Ради блага и процветания. Что же нам делать? - голос его был злой и отчаянный. В нем разрывалась любовь и верность.
- Это предназначение, - и сбросив его белоснежный китель на землю, я пошла в замок. Мне было горько. Найкиора остался стоять неподвижно.
Уснула я только под утро, но едва я закрыла глаза, как меня подняли. Ещё в утреннем полумраке меня умыли, заплели волосы в две косы и увязав крендельком на затылке, украсив все это безобразие белыми крупными жемчужинами. Одели в белоснежную церемониальную длинную рубашку, натянули вышитый золотом и камнями корсет, украшенные жемчугом тапочки, кучу лент на руки и на ноги. Ну вот, другое дело. Теперь и на принцессу Мутсера Кирену Исса Шитава похожа, попробуй меня только оскорбить всякие лесные разбойники! И бегом-бегом в тронный зал. Тут уже была тьма народу, все привилегированные лица разных рас толпились по стенам. От самого каменного трона, уходя вниз террас, тянулась цепочка гвардейцев, похожих на каменные статуи из белого мрамора. Папа сидел на троне, злой и невозмутимый, в великолепном бело-золотом наряде. По бокам трона стояли летуны, вытянувшиеся в струнку, одетые в великолепные кители и держа копья с флагом. Двое кро-костуа подвели меня к трону и я покорно села на ступеньку у подножия. Сама девственность и покорность судьбе. К трону подскочил яварг:
- Его нигде нет, - и скрылся.
- Уничтожу, - проскрипел папа, что меня очень удивило, ведь он всегда был такой спокойный и сдержанный. Но тут где-то далеко раздался рог. Тот самый охотничий рог, который я слышала в лесу. Он повторялся ещё несколько раз все ближе и ближе.
- Как у себя дома, - папа весь был на иголках, но внешне сохранял спокойствие. Все были напряжены и ожидали появления этого страшного принца из Мертвых Земель, сына Врага. Стояла тишина, которую разорвал ещё один резкий ревущий трубный звук и в открытой арке появился он. От такой наглости я подавилась. Папа видимо тоже, но вида не подал. На огромном рыжем жеребце, в золотой сбруе, ремнях и красной попоне прямо в тронный зал, что было неслыханно, въехал всадник. Он был весь закован в доспех из сверкающего метала, изукрашенного золотом, на груди красовался табард с четырехконечной звездой с извивающимися лучами. Осадив коня, он повесил рог на пояс и неспешно загарцевал по ковру мимо застывших гвардейцев к трону. Этот новоявленный принц уже вел себя во дворце как хозяин, что меня просто взбесило. Папа, видя нахальство рыцаря, сидел свирепый и наблюдал за приближающимся всадником, как лев наблюдает за шакалом. Принц подъехал к трону и снял шлем.
- А... - я ошарашено открыла рот.
Высокомерно тряхнув запутавшейся челкой, на меня презрительно бросил взгляд тот самый лесной разбойник. Я вся покраснела. Получалось, что я сижу на коленях перед копытами его коня.
- Слава и честь, император Кебра и Человек Убивший Бога! - его карие глаза были серьезные. На лбу красовался красный треугольник, такой же как у меня. Вот только по этому все решили, что этот хам мой муж?
- И тебе привет, принц Мистрикс.
- Я приехал согласно договору один, без войск. Что бы заключить долгожданный мир между нашими странами и исполнить пророчество.
- Мы чтим, что ты доверился нам, приехав один и став нашей жертвой. Я исполню свою часть договора. Вот моя дочь, принцесса Кирена Исса Шитава.
Мистрикс бросил на меня презрительный взгляд, но я заметила, как смеются его глаза.
- Я должен удостовериться, что здесь нет обмана. Она должна быть невинна и предназначенной только мне.
- Конечно. Этой ночью ты сам проведешь церемонию. А сейчас прими наши дары.
На этой части двое кро-костуа, белокрылые в длинных белых одеждах, подняли меня под руки и увели, даже не спросив хочу я остаться или нет. Привели меня в церемониальный зал. Без окон. И закрыли меня там. Так. Понятно. Тут я тихо должна дожидаться своей несчастной участи. Зал был огромный, выстеленный белоснежным мехом тарков. В чашах в стенах тлели угли и благовония. В общем, тут был интимный полумрак, приятно пахло, тепло и мягко. Немного поплакав над своей нелегкой судьбой, я уснула. Не знаю сколько я спала, не выспавшись за ночь, наверное долго. Так что я решила, что меня тут просто забыли. Повернувшись на другой бок, я снова уснула. Проснулась я от звука открывающейся двери, и в полумрак зашел принц. То есть ввалился. Привыкшая к полумраку я тихонько отползла в угол и наблюдала за Мистриксом, от которого явственно пахло вином. Дверь захлопнулась и закрылась. Тут от его неуверенных движений не осталось и следа. Он подозрительно толкнул дверь и, поняв, что заперт, выругался на незнакомом языке. Немного попривыкнув к полумраку, он огляделся, и начал неспешно снимать свои доспехи. Сбросив все железки на мягкий пол, он остался в легкой вышитой рубашке и обтягивающих штанишках. Наверное, его можно было даже назвать красивым. Я тихо из угла наблюдала.
- Можешь не прятаться. Я тебя прекрасно вижу. - Я старалась не подавать вида, пока он не посмотрел укоризненно прямо на меня.
- Ты... - я подбирала слова для своей обличительной тирады. - Это ты был в лесу!
- И что?
- Ты меня обманул!
- Разве? Я вроде сказал, что, узнав, кто я такой ты упадешь на колени, - он улыбнулся.
- Да как ты можешь въезжать сюда, как к себе домой, варвар! - я задыхалась от возмущения. Он молча сел в противоположный угол, не смотря на то, что он казался пьяным, принц был абсолютно трезв.
- Думаешь, мне очень хотелось ехать через два континента, чтобы увидеть вздорную малявку, лазающую по деревьям и дешевым кабакам. Да меня дома ждет красавица невеста...
- Ты все врешь! - теперь меня захлестнула волна возмущения от того, что он пренебрег предназначением, в то время как я с детства ждала его одного.
- Иди ко мне, малышка, - он мягко улыбнулся и меня к нему потянуло какой то неведомой силой, которой я не могла сопротивляться. Я подошла и села рядом с ним.
- Нет у меня никого, кроме тебя... - он смотрел на меня прямо. В его карих глазах отражалась ядовитая смесь боли, горечи ожидания и неотвратимого рока. - Как и тебе с самого детства меня готовили к этом. Все из-за этих странных знаков.
Тут он провел пальцами по лбу, убрав назад прядь волос.
- Мой отец играет жизнями. Он готов пожертвовать всем, чтобы добиться Кебра, даже своим сыном. Черное искусство навсегда поглотило его и извратило душу. Ты хотя бы чувствуешь себя в безопасности в своем доме, а мне везде грозит смерть. Я один в целом мире. Единственное, что я знал - это то, что есть ты.
Я слушала его и свое предназначение, его слова словно отражались внутри меня, и Мистрикс был частью меня. Да. Предсказание было право. Во всем враждебном мире не было никого ближе нас, хоть я его и видела третий раз в жизни. Он был нахальный, смелый и такой родной... Так мы сидели и болтали всю ночь.
Мистрикс остался у нас до дня нашего Повязания, назначенного в день начала Сезона Глаза Вайкара. На людях он был дерзким и вызывающим, и я восхищалась им, но на самом деле это было все наиграно. Только я чувствовала, как он боялся за каждый свой шаг и ловко балансировал на краю. На самом деле он был очень милым, очаровательным, казалось знал обо всем на свете. Часто мы катались на лошадях в лесу Оноредье, уезжая далеко от Роздагера. А во дворце тем временем шли приготовления.
Папа ходил злой и раздражительный, а вместе с ним и все во дворце. Оказалось, в ту самую ночь капитан лейб-гвардии Найкиора исчез. Генерала Гирахрон, узнавший о том, что его сын дезертировал, обезумел от позора и вырезал всю свою семью и слуг, и поджег дом. Мне было не по себе, когда я узнала об этом.
Приезжал посол короля Сигрида, правителя небольшого королевства где-то в горах Суфуара. Это был высокий мускулистый горец. Сигрид предлагал заключить союз и скрепить его кровным родством. Нелегкая судьба пала на Ундижку. Сначала он долго упирался и носился по дворцу от Шамбалы и Скольи, которые намерились отправить его к будущей жене посылкой. Потом смерился и несколько дней устраивался мальчишник, как они его назвали. Вскоре Ундиго вместе с послом отправился нести волю императора Кебра на далекий Суфуар. Никогда не забуду его беспечное веселое лицо, когда он ехал в парадной одежде летуна на своем коне Гераску. Он, как и я, отправлялся в неизвестность Темных Земель, что бы служить там, на благо империи. Это меня немного успокоило. Я уже не так боялась покинуть дом, особенно если рядом будет Мистрикс.
Вечер был душный, что предвещало грозу. Тучи с гулким ворчанием ползли по небу, тяжело ворочая темными животами. Порывистый ветер метался по опустевшему саду, накрытому вечерней мглой. Мне почему то не спалось от такой духоты. В дверь постучали. Иткирка выглянула было из своей каморки, что бы открыть дверь. Но увидев летящий в неё тапок снова скрылась за дверью. На пороге стоял Мистрикс. Он был одет в тот же доспех, который был на нем в день приезда в Роздагер.
- Что случилось? - Ничего не понимая я впустила его в комнату.
- Я пришел попрощаться. - Его карие некогда мягкие глаза были темными, словно в них поселился мрак.
- Попрощаться? Как? Что произошло?
- Только на время, принцесса. Сарварион прислал письмо. Срочно требуется мое присутствие в Абиора.
- Это обязательно? Осталось всего несколько дней до Сезона Глаза Вайкара и потом мы уже уедем вместе.
Я видела, как он встревожен. Как ему самому не хочется уезжать.
- И все таки я должен ехать. Я вернусь. Обязательно вернусь за тобой. - Мистрикс почти прошептал это и быстрыми шагами вышел. Я выскочила следом - в ночной сорочке и босиком. Не замечая холода каменных плит, я бежала за ним, через колоннаду, потонувшую во мраке. Молния разорвавшая горизонт осветила сад. Гром расколол спертый воздух. На плацу тревожно заржал Гордость, конь Мистрикса. Он уже вскочил в седло и обернулся в последний раз, бросив взгляд на меня. Ветер разметал мои волосы. Слезы душили, текли горячими каплями по щекам.
- Это не надолго принцесса, - он улыбнулся. - Жди меня.
Гордость стремительно понесся, унося моего принца. И тут разразилась гроза, сплошной стеной скрыв всадника. Сколько бы я не всматривалась в пелену дождя, рассмотреть его не удавалось. Дрожа от холодного дождя и грохота грома я плакала, прижавшись к колоне дворца. С тех пор я боюсь гроз. Пугаюсь при грохоте грома разделившего меня с тем, кто мне дороже всего.
Теперь я переселилась в высокую башню, откуда открывался великолепный вид на окрестности, и по долгу смотрела на дорогу. Мне хотелось первой увидеть моего принца. Долгие дни тянулись бесконечно. Однажды вдалеке появился всадник. Он не жалея гнал своего коня, нахлестывая без всякой нужды. На его штандарте был привязан черный флаг. Я сбежала в тронный зал. Там уже собрались летуны и мой отец. Они разговаривали с гонцом, а это был именно тот человек, которого я видела. Перед ними на полу лежал какой-то предмет.
- Кирена, выйди отсюда! - Голос моего отца был очень строгим. Я даже не поняла, с чего это он так обозлился на меня. Обойдя молчащих летунов, я взглянула на лежащий перед ними предмет и ужаснулась. Это была отрубленная голова, с до не узнаваемости изуродованным лицом.
- Кирена, я ещё раз повторяю!...
Шокированная я подняла голову - ужасные кровоподтеки, распухшее, безглазое, в разрезанный до острых ушей рот был засунут сверток. Слезы потекли из глаз от жалости и ужаса. Прижав к себе страшный подарок, я достала пропитавшийся кровью сверток. Летуны молчали, скулы у всех троих подергивались, отец тоже опустил голову.
- Договор о Долгом Мире... - мои губы еле шевелились, когда я читала надпись на скомканном свитке. - Ундиго...
Потом все померкло. Пришла в себя я только через несколько дней. Джака сидевший все это время рядом и следивший за моим здоровьем сказал, что это было сильное потрясение. Я упала без сознания. В тот же вечер мой отец собрался и уехал вместе с Шамбалой и Скольей, оставив Джаку со мной. Я вспомнила изуродованную голову и снова плакала. Мне было жалко Ундижку. Я все время спрашивала, за что его так и кто мог это сделать. Джака молчал. Говорил только, что все будет хорошо. Успокаивал меня.
Однажды во дворец приехал всадник. Они о чем-то долго разговаривали, потом всадник уехал. А Джака приставил ко мне двух гвардейцев и отправил в башню.
- Принцесса, многое меняется. Я надеюсь, что все тревоги пройдут стороной. По крайней мере я сделаю все, чтобы отвести удар от тебя. - Он говорил это очень серьезно.
И меня закрыли в башне, приставив ко мне служанку иткирку и двух гвардов. С высоты был прекрасный вид. Кер Ригор весь шевелился, каждый день оттуда уходили отряды пешие, конные и небесные. Вскоре по дороге потянулись груженые повозки, следом вереницы людей. Жители спешно покидали Гарделион, уходя на восток. Служанка приносила мне вести и сплетни из дворца. Оказывается, огромное войско варваров перевалило через перешеек Думандры. Защитники не смогли остановить их в пустыне, и они уже на подходе к Стене Безмолвия. От отца так и не было вестей. Всю ночь за горами было зарево. Ветер доносил далекий отзвук грома. Рано утром по дороге на восток потянулись небольшие отряды и одиночные путники. Я поняла, что наша армия разбита и бежит. Сарвар предал нас, разорвав договор о мире. Но мне никак не хотелось верить в предательство Мистрикса. Во дворце была беготня. Служанка забежала ко мне, кинула церемониальное платье, сказала, что за мной придут и лучше мне вести себя покорно перед новым императором. Мерзкая иткирка, никогда она мне не нравилась...Процессия всадников, красиво разодетых на странных животных прогарцевала к дворцу. Впереди на черном коне в белой одежде кто-то ехал. Он мне показался очень знакомым...Может это Мистрикс? Почувствовав, что всадник смотрит на мою башню, я поспешно задернула занавеску. Вечером пришли две девушки кро-костуа. Ранее всегда щебетливые, теперь они молчали. Смотрели на меня с грустью и тоской, от которой у меня сжималось сердце.
- Не бойтесь. Вам нечего боятся, - поспешила успокоить их я. Они помогли мне одеться в церемониальную одежду, заплели волосы, завязали в ленты и повели под руки. На выходе стояли уже совсем не мои гвардейцы, а двое здоровенных полуголых мужика, одетые только в шкуры закрывающие гениталии, зато обвешенные оружием. При виде нас один сказал что-то на гортанном языке. Другой засмеялся и схватил волосатой лапищей девушку, ведущую меня справа, за грудь. Она в ужасе бросилась за мою спину. Я развернулась и совсем не по-королевски пнула пяткой прямо в повязку варвара. Он не ожидал такого и со стоном согнулся пополам. Второй выхватил из-за пояса нож, больше похожий на меч, и замахнулся на меня. Две девушки сжались за мной, что предало мне уверенности. Да как он смеет в моем дворце замахиваться на моих слуг!
- Ну! Рискни! - я упрямо вскинула голову.
Он неуверенно убрал нож, сказал что-то и рассмеялся. Мы пошли дальше. Дворец, раньше кишащий, словно вымер. Мы прошли в тронный зал, спешно украшенный. Видимо приезд нового императора был неожиданным. О былой роскоши в которой принимали Мистрикса можно было только вспоминать. В огромном зале было всего несколько человек. Джака стоял справа от пустующего трона - напряженный и невозмутимый. Слева стояли почему-то связанные Сколья и Шамбала. Если они здесь, значит и мой отец жив... Ещё в зале было несколько таких же варваров, которые напялили на себя кучу украшений, рядом с ними ходили огромные мохнатые собаки с красными как огонь языками. Видя меня Шамбала рванул вперед, пытаясь освободиться. Какой-то варвар с белоснежной шкурой на плечах, державший цепь к которой был прикован Лорд Таврати, пнул его тяжелым сапогом, сбив с ног. Шамбала повалился на бок, а варвар продолжал наносить удары куда придется, но летун не проронил ни звука. На плечах варвара была шкура Бриг, такой ласковой и доброй...Мне хотелось рыдать, но я с каменным лицом позволила усадить меня на подножии пустующего трона, где обычно сидела рядом с отцом. Варвары вели себя как у себя дома, не церемонясь со слугами, собаки их гадили прямо в зале, притащив срубленные в саду деревья, они разожгли костер. Я с болью смотрела как они рушат то, что мне было особенно дорого. Сколья и Шамбала зло смотрели на захватчиков, и особенно остервенело на Джаку. Я вопросительно посмотрела на него.
- Все будет хорошо Кирена. - Тихо сказал он, гладя меня по голове. - Я обещал Юсю заботиться о тебе.
В зал на огромном черном жеребце въехал мужчина, одетый в белый китель капитана лейб-гвардии. Все варвары склонили перед ним голову, расступаясь. Я не поверила своим глазам. К трону подъехал, смотря свысока Найкиора. Его голову венчала корона моего отца, в которой блистал, переливаясь мириадами граней, Грах - вырванное из груди королевы драконов Котеры сердце. Я потеряла всякую надежду. Отец никогда бы не отдал Грах живым.
- Я совсем не так ожидал появиться в этом зале. - Найкиора спрыгнул и медленно, растягивая момент сел на трон.
Связанные летуны скрежетали зубами. Варвары продолжали свою бурную деятельность. В зале их становилось все больше - полуголые, грязные они втаскивали в огромный зал моего отца сломанные деревья, тут же разрубая их и складывая новые костры. Чадный дым поднимался под потолок, повисал на белых камнях барельефа. Другие захватчики волокли туши животных, в которых я узнавала лошадей из нашей конюшни. Бедный мой Пятнышко... Найкиора уже по-хозяйски развалившись на их гортанном языке раздавал приказы, смеялся и уже на мой взгляд не отличался от этих диких существ.
- Эй Джака! Разве так встречают нового императора?
Джака спокойно наблюдавший за происходящим, подозвал одну из кро-костуа и что-то ей сказал. Вскоре показались иткиры, катящие бочки из подвалов. Служанки несли с кухни корзины с фруктами и хлебом, ставили их прямо на пол. Варвары срывали с них цветные покрывала и дешевые украшения, засовывали в мешки. Я не выдержала и заплакала.
- Принцесса, успокойтесь. - Найкиора положил свою руку в тяжелой кованой перчатке на мое плечо, прижав к своей ноге. - Я обещал им богатую добычу, иначе бы они не пошли за мной. Скоро они насытятся.
- Ты...предатель! - слезы душили, комком встав в горле. Так трудно было сказать это.
Найкиора помолчал.
- Может быть. А может, и нет. По крайней мере, я всегда был верен себе.
- Ты убил моего отца! Хотя присягал ему в верности!
- Я верно служил ему! Все свои тридцать лет! А ведь для нас, яварго это больше половины жизни! Не то, что вы бессмертные, обагренные кровью бога. Что я получил взамен? Он отнял у меня все, что я любил! Он отнял тебя...что мне оставалось делать? - лицо его стало жестоким в отсвете костров, Грах сверкал, словно омытый кровью моего отца. Скорее всего это было именно так...
- Мне оставалось только стать равным тебе. Я через столько прошел, все потерял и все таки получил его. Грах. Сердце, вырванное твоим отцом у Котеры.
Я уже ничего не слышала и не хотела слышать. Для меня все померкло. Мой отец, все знающий, всегда такой добрый и любящий, заботящийся обо всех. Нйкиора безжалостно зарезал его.
- Все, что я делал, было ради тебя.
Я плюнула ему в лицо.
- Не смей меня примешивать к своему предательству. Убийца! Неблагодарная тварь! Я никогда не предавала свою империю!
В ту же ночь меня бросили в клетку - небольшой железный короб. Сверху накрыли плотной тканью. Видимо погрузили на телегу и повезли куда-то. Я не могла разобрать ни дороги, ни времени суток. Какой-то человек в черной перчатке просовывал мне воду и еду, по этому я могла отсчитывать время. Однажды когда пола тряпки приподнялась, я увидела Сколью и Шамбалу. Они были связаны, с заткнутыми ртами и ужасно изможденные, избитые. От былой веселости не осталось и следа. Их просто привязали к телеге и все время они шли пешком. Время тянулось бесконечно. Было то невыносимо жарко и сухо, все время хотелось пить, но воду давали только один раз, то жутко холодно. Куда меня везли, я могла только догадываться. Я уже потеряла счет времени. Снаружи слышались людские голоса, крики, рев животных - видимо мы проезжали через город. Клетку подняли все те же люди в черной одежде и понесли. По крикам чаек я поняла, что дальше поплывем на корабле. И снова темнота и невыносимый холод. Я уже плохо соображала, что происходит. Наконец с клетки сбросили покрывало. Я думала, что отвыкла от света, но кругом были серые сумерки под затянутым тяжелыми тучами небом. Холодный ветер и моросящий снег. Я находилась во дворе-колодце какой-то огромной крепости, серые стены которой уходили высоко в небо. Сколью и Шамбалу я больше не видела. Меня повели в башню, не связывая, не закрывая глаза, все глубже и глубже. Казалось, что мы шли вечность, спустившись до самых корней мира. Кто мог подумать, что башня настолько глубокая. Наконец мы подошли к площадке. Свет факела тонул в царящем тут мраке, освещая только небольшой круг. Впереди стояли огромные ворота. Без запоров и ручек. Древние. Кованные. Мокрые от влаги.
- Кто вы? Куда вы меня ведете? - я обернулась к своим провожатым.
Но они молча приоткрыли ворота и толкнули меня внутрь. Я оступилась и упала. Я визжала от ужаса полета в бездну, всем телом с диким страхом ожидая падения. С тех пор я боюсь высоты. Но я все летела, а мой крик терялся в пустоте. Это место называется Карцер. Я не раз слышала о том, что тут заключен Хаос - древний бог разрушения, которого мой отец загнал глубоко под землю. Но даже представить не могла, что и меня бросят сюда. Я уже устала кричать, а земли все не было. Мне в голову пришла мысль, что она бесконечна. Только холод, темнота и вечный полет. Изощренная казнь. Браво император! Раздался смешок. Такое чувство, что в моей голове. А потом что-то липкое и упругое словно влезло в мою голову, переворошило все мысли, с изысканным смакованием исследуя каждое воспоминание.
- Кто здесь? - крик потонул в пустоте. Мне было панически страшно. Слезы сами потекли. Вдруг я очутилась в огромной пещере. Просто летела в пустоте и вдруг уже стояла на влажном каменном полу, среди выросших сталагмитов. Может, я схожу с ума. В темноте пещеры тускло мерцал лед. Подойдя, ближе я разглядела внутри фигуру мужчины. Он был словно спящий. Обнаженный с длинными рыжими волосами. Под его ногами так же вмерзшие в лед лежали два небольших дракона. Я отшатнулась от страшной могилы и снова упала в бездну. Снова холодные щупальца изучали меня.
- Уйди! Оставь меня! - я зажала уши руками, пытаясь прогнать Нечто из головы.
Раздался смешок. Просто голос. Так похожий на мой собственный, но мужской. Голос в моей голове.
- Тогда с кем же тебе придется говорить? Нас здесь только двое.
- Кто ты? Зачем ты копаешься в моей голове?
Он молчал, пока я в ужасе летела в бездну. Наконец мне стало неимоверно одиноко.
- Ну пожалуйста вернись!
- Можешь звать меня Габриэль, любимая...Совсем одна. Всеми предана. Всеми брошена. Ты бы хотела покончить с этой жалкой жизнью.
Я тихо вслушивалась в слова моего сознания.
- Все так просто. Такие тонкие линии на руках, темные под тонкой кожей. Только один короткий росчерк лезвия и кровь навсегда покинет вены. - Я сидела в ванной под прохладными каплями душа и смотрела на свои обнаженные руки.
- Стой. - Короткий приказ сознания. - Машина на бешеной скорости пронеслась в нескольких сантиметрах от меня. Если бы я шла дальше, то уже валялась бы на дороге - разбитая и переломанная.
- Габриэль...Мне так плохо...
- Не плачь моя принцесса. Нет никого на свете прекраснее тебя. Нет ничего прекраснее твоих глаз.
Я снова смотрю в свое отражение в стекле. Метро, огромный железный поезд везет меня в своем чреве под землей. Меня ждет уже мой любимый. Он заканчивает работу раньше и встречает меня. Обнявшись, взяв друг друга за руки, мы пойдем домой, ведь нет никого на свете ближе нас. Мы любим друг друга уже семь лет. Он не раз делал мне предложение о свадьбе, но я тяну. Все потому, что у меня другой муж. Мистрикс. Таррыч спокойно относится к моим выдумкам и терпеливо ждет согласия. А я все чаще задумываюсь все ли со мной в порядке. Голос в моей голове. Габриэль. Кебриандал. Я схожу с ума.