И во сне я вижу одно - пустой концертный зал. Огромный. На много тысяч мест. Там мягкие удобные полукресла без номеров, угловые проходы с бархатными дорожками, а в стенах - высокие узкие хрустальные проемы. Витражи. Там очень тихо.
Я иду. Спускаюсь к сцене. Чувствую, как приятно охватывает фигуру широкий пояс, как прохладный золотистый шелк рубашки ласкает кожу, и какие теплые мои руки. Хотя обычно они ледяные.
Никого нет. На сцене - он. Я никогда не видел таких инструментов. Но он похож на орган, на рояль, на клавесин, на современный синтезатор - только за ним стоят. И он не заслоняет музыканта от публики. Клавиши. Серебристо-прозрачные и обсидианово-черные. Тоже теплые. Как будто бы - живые. Как будто бы - маленькие змейки. Пюпитра нет. Педалей нет. Нот - тоже нет.
Я прикасаюсь кончиком пальца к черной. Мягкий, нежный, звенящий звук - и даже в чем-то струнно-скрипичный. Я открываюсь перед этим чудесным инструментом. Прихожу к нему сердцем. Становлюсь его частью. И когда руки падают на клавиатуру водопадом - уже ничего не удивительно. Как будто бы все свое бытие я учился играть только на нем. Как будто бы все мои песни написаны для него. Как будто бы он - это единственный способ создать все, что угодно.
Руки падают. Мягко. Аккорды, созвучия и диссонансы. Голос - без слов. Инструмент улучшает голос. Я не устаю стоя. Я вообще не чувствую сцены. Я чувствую - полет. Токи силы. Сгущающуюся в углах зала Тьму.
А когда я первый раз вдыхаю, я вижу, как приоткрывается дверь, и заходят.
Тихо занимают два места в первом ряду.
Расправляют складки одежды.
И взгляд этот заставляет единое на сцене взорваться бурей, вихрем мелодии. Она похожа на смерч живого огня. Или - на танец снежных. Или - на дверь. Дверь в меня. Дверь - ко мне.
Я улыбаюсь. Усталости нет. Грусти нет. Невозможного - тоже нет. Зачем?
Ведь есть же я, есть клавиши под пальцами и есть те единственные зрители, которых я хотел бы видеть на этом концерте... Сила. Уверенность. Счастье. Навсегда.