Фил Лилиана : другие произведения.

Поездка к Евр опе

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  Лилиана Фил
  
  Через призму лет под фотовспышкой протянулись кадры каникулярного зимнего Питера семьдесятых, после которых Москва померкла до серой невзрачности. Макетно-пъедестальность подчеркнулась после соприкосновения с жизнью знакомых на Литейном, где представала воочию раскольниковская замкнутая угловатость. Третьей была отметка на полях о том, что поэт И. Виноградский, альпинист, продавал свои труды тщеславному бездарю в конце восьмидесятых.
  СИ-питерцы задавали драйв своими отчётами на сайте Самиздата и приглашение от Некты Брехунова, приезд которого в дветысячепятом был памятен, грело грёзами. И вот замаячила идея поездки на Европейский Социальный Форум из рядов правозащитников, где распахивалась нива гражданских и конституционных прав.
  Всё решалось буквально в последнюю неделю накануне отъезда. Всё бегом - посольство, виза, ибо это аж в самой Швеции, подумать только! Теперь, главное, билет, а это поэтапно и непременно через Питер!
  Среди ветреной субботы с истекающей гарантией на мобильный телефон была и попытка приобрести место на ночной поезд. Несмотря на то, что уже середина сентября, по подаваемым в кассу сведениям мест не было. Очереди небольшие. Памятуя провальные попытки подсесть на уходящий поезд на другом направлении года два назад, я всё же собираю рюкзак. Делать нечего, ибо это единственный путь к долгожданной встрече с питерцами - объява была сделана за пару дней по вероятности поездки, а сейчас отписала, что стартую на вокзал. Загрузилась книго-конфето-шоколадами как обменной валютой дополнительно в экологично-тряпичную германскую сумку и зашагала в темноте к ярким огням Метро. Там поезда доставляют ко всем вокзалам, в том числе и к площади трёх вокзалов, где Ленинградский тесно соседствует с Ярославским, однажды попутав встречу. Милиция нигде не тормознула и всё получилось с первым же уходящим в ночь поездом.
  Утренний Санкт-Петербург сразу нанизал своим освежающим ветром. На Литейном вглядывалась в арки, пытаясь вспомнить ту, за которой скрывалась миловидная шоколадно-литая купальщица с Амуром. Туда, куда потянуло взглянуть, встретил квартет зелёных бременских музыкантов. Среди серых угрюмых стен они забавляли даже на проволочном каркасе. Подрисованность до гендерности от блаженствующих гуляк, и в целом их вид вкручивал в настроение гурьбу весёлых заек.
зелёные музыканты Питера [Фархай Лилия]

зелёные музыканты Питера [Фархай Лилия]
  Подсказанным выходом из лабиринта дворов вышла к Анне Ахматовой, сидевшей одиноко в сквере колледжа через дорогу. Сразу к ней, надменно-каменной в закрытой позе.
Анна Ахматова [Фархай Лилия]
. В блинной напротив отогрелась кипятком, подкрепилась домашним запасом. Утеплилась походным плащом с космического вида в тон шапочкой, когда-то подготовленными к закрытию велосезона, уже выйдя в продолжение такого незнакомого Питера.
  У метро на площади Восстания полукружились, раскачиваясь танцевально-песенно под барабаны кришнаиты как коробейники в ярких одеждах красочной Индии. Согревала их распахнутая радость. Трогательна ненапускная чистоплотность, но чёрные мужские ботинки как изъян угрюмого реала.
приветствие [Фархай Лилия]

приветствие [Фархай Лилия]

приветствие [Фархай Лилия]

приветствие [Фархай Лилия]
   Вместе с зелёным светом светофора надвигался на меня величественный Невский проспект. Поспешила перейти, но в поисках интернет-кафе, снова пришлось перейти на другую сторону, примагнитившую меня островком новизны утренней северной столицы. За четверть часа, что стоили как час в Индии, ожидаемый ответ по поводу мест в автобусе от питерца Игоря Готлиба не проявился. В Москве меня уверяли, что свободные места есть и будут, а отправка планировалась на следующую ночь до Мальмо через Хельсинки. И мне предстояло выбрать отправку сегодня одной или завтра со всеми.
   СИ-питерцы только-только просыпались, появляясь в сети, а время подгоняло к общению с велоколепием старины.
   Невский тихо и полногрудо дышал простором. Незадачливо-опрокинутый средневековьем седок всё так и полулежал с полуобнажённым торсом рядом с ретивой лошадью и никто вовек не поможет ему подняться.



  
  



  Шагать прямо посреди великого проспекта утром, когда нет машин, думаю, редчайший случай! Фотографируй себе так и эдак, когда ещё приведётся такое?



   Ах, вот оно что - он перекрыт для состязаний. Со стороны набережной выбегали усталые, спортивного вида бегуны.





  Перед сквериком у памятной Екатерины зажигали танцем, разогревая под барабаны с песнями себя и публику степенного Петербурга, те же кришнаиты. Тоже параллельно переместились. Заново представала столица. Измождённые дистанцией революционного города, чаяли финиша спортивно пожилые и молодые бегуны, в трусах и майках разгоняя холод северной Пальмиры. Привечая догоняющих и обгоняющих спортсменов, подбадривала их иссякающий запал нелёгкого кросса в День города.
  Старожильные изваяния монументальных зданий позеленели до лёгких изумрудных оттенков перемены эпох.






  
  Перекрёсток со знаковым архитектурным зданием собора с одной стороны и внушительная старинная угловая надпись "Зингер" с другой брали в плен своим величием. Здесь кишмя кишил народ. Хотелось скинуть рюкзак да сумку с книгами, оттянувшие руки и плечи. Это порядком надоело - всё мешало целостному впечатлению, но, прочь уныние в речку!


.
   С водоканала из-за белых классических колон жёлтого помпезного здания выглядывал как бы стыдясь необыкновенной игрушечно-дивной красоты храм. После неудачных попыток обнаружить здесь интернет-кафе, двинулась было к нему, к притягательной изюминке драгоценностной архитектуры аля Собор Василия Блаженного. Да и ветер здесь был тише.





   Как вдруг меня запеленали чудесностью своей какие-то волшебно-изумительные звуки, переплетаясь вокруг меня аки лоза, застопорили на месте. Чуть поодаль, в углублении другой улочки перед тем помпезным зданием звучала она. Негромкая божественная музыка прозрачного стекла трепетала пением воды в фужерах! Божественно звучала, тонко, как истекающей мелодией тибетская чаша!
   Восторг игры классической не отпускал меня. Стояла я как пригвождённая. Глазком фотокамеры ловила завораживающий танец рук, пытаясь угадать секрет извлечения поистине волшебных звуков музыкантом. (В Стокгольме повстречается его соратник с иным звучанием иного исполнения иной оркестровки поющего стекла).


Звучала музыка кристалла - прозрачного стекла, пение воды в фужерах!


   Сокрытый путь от суеты был освящён кристальной чистоты звучанием. И архитектурная изюминка Храма Спаса на крови была оживлена царём Пётром с Екатериной под руку. Да, живыми, но, явно костюмированного бала. Пляска красок храма производила впечатление скорее терема, чем храма, если бы не вывеска - так переливчато калейдоскопно играл разнообразием штрихов и ими был весьма насыщен. Как удивительно-сказительна поэма песенных эпох градостроительства.
  


  





   Фонарь на строгом завитке столба гранитного горбатого моста и пики-стрелы боевитости возвещали знаком Марсовое поле. Дорожек путаница, сквер с духовым оркестром, ров со студёною водой. Всё разделяло взгляды, мысли. Блуждая по полю, промерила его неутомимыми шагами до огромного величия моста. Поток машин и мощный ветер, наверняка с Кронштадта, как помнится из истории учебников, и корабли среди неутомимых волн.
   Все тяжести, усталости легко бы поглотила беспокойная Нева, но в порывах ветра обступали мощно в торжестве фигурные столбы с литою гроздью фонарей. Пришвартованный корабль с парусами задавал мажорную тональность, подтягивая дух - не распластаться в сквере на скамейке просто так. Освежающе мелькала средь обнажившихся деревьев бирюза. Всё больше выдвигался строгий гофр массивного купола мечети, отодвигая хилость дум. Обновляющий цвет ясноликого Востока, вязь восточная узоров приподнимала приунывший дальноходьем дух. И - новь дыхания для тропления средь множества прямоугольности - окон, домов, проспекта, прессующих до прямоугольных сущностей. Транспорт заглотил прямоугольно, раздвигая каменистости дороги без штрихов растительного мира до кафе с фруктовостью названия "Манго", регулярным местом встречи.


  (возможно, продолжению быть, коль треба будет... )
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"