Уважаемый гражданин Эдуард Васильевич Сосискин возвращался с работы, будучи в состоянии умеренного веселия. Веселие было вызвано двумя частями причин: часть первая заключалась (да-да, как и ожидалось) принятой на грудь (хорошо, что не мимо) порцией (циями) растворителя для мозгов под названием "Казанова".
Часть порции номер два заключалась в относительно удачном завершении ежедневных отношений с секретаршей директора Валечкой, да не подумает никто об этом дурно.
Впрочем, дурно об этом помыслить могли только люди, никогда в жизни не видевшие Валечку.
Секретаршу подбирала законная супруга директора. В законе она была четвертая и, испытывая сомнения (вполне обоснованные) в физической и моральной стойкости супруга, искала на стул в приемной задницу, соответствующую определению "гражданка" и физиономию, соответствующую заднице хотя бы по рельефу.
Долго искать ей не пришлось. Уже вторая претендентка полностью соответствовала всем требованиям, но вошедшая во вкус жена своего мужа решила найти абсолютный идеал. В результате, после недельного кастинга остановились на особе, чья физиономия и задница соответствовали друг другу не только по внешней форме, но и по внутреннему содержанию настолько, что сановная супруга впала в состояние, напоминающее оргазм и, абсолютно довольная жизнью, поцокала из офиса своими каблучками, напевая (фальшиво) арию тореадора из "Кармен".
Осчастливленный же директор, пообщавшись со свеженанятым кадром три с половиной минуты, решил, что его супружеское счастье очевидно даст трещину, ежели не отдъячит он супруге образом приблизительно аналогичным.
Именно таким неочевидным путем в офисе появился еще и Эдик Сосискин. Появился он в должности референта жены генерального (ее звали Тамарой, кстати) - и одним своим ФИО капитально веселил окружающих, умаляя авторитет начальницы до невменяемого состояния.
Вот так сановная пара сохранила гармонию супружеских отношений, а ни в чем не виноватые сотрудники евроофиса на Пречистенке были осчастливлены двумя коллегами воистину выдающейся дурости и прочих очевидных достоинств.
Итак, Сосискин возвращался с работы, завершив отношения с Валечкой и предаваясь отдохновению. Вдруг, откуда не возъмись, дорогу его перебежал черный кот. Сосискину это не понравилось и, в законном стремлении пнуть кота под хвост, чтобы неповадно было, он потерял равновесие (и так уже не очень уравновешенное), в результате чего плюхнулся пятой точкой ровно на открытый канализационный люк.
Невостребованный же кот, виляя задом покруче Бори Моисеева, испарился в направлении, противоположном нужному.
-Паршивая скотина!, - мрачно плюнул ему вслед интеллигентный референт.
Вслед за этим он попытался встать, но не тут -то было. Отверстию канализационного люка афедрон Сосискина подходил идеально, как пробка от графина.
Эдик задумался, щурясь в голубое небо. Мимо пробегали ноги. Ног было много. Иногда они пробегали по референту. Затем на голову ему упал фантик. Задолбанный фантиком, Сосискин решил, что пора вызывать кого-инбудь по 911 и полез в карман за мобильником, тем более что за филейную часть (правую) его уже покусывала одинокая (пока) крыса, издавая восторженный писк от столь неожиданно посетившего ее источника продовольствия.
Мобильника в кармане не оказалось. Эдуард взвыл громко, но молча. Взвыть громко и вслух ему было неловко. Поэтому вслух он выл шепотом, но никто не останавливался - Сосискин так органично вписался в отверстие люка, что обладатели ног, вестимо, решили, что он тут растет из семечка и переубедить их было сложно.
Вдруг земля затряслась мелкой, прерывистой тряской. По ней шли, уверенно печатая каблуки в асфальт, шли чьи-то шаги. Сосискин оживился. По мощи марша он, не испытывая ни малейших сомнений, опознал Валечкину чеканную поступь.
Он, конечно, не рассчитывал на сознательную с ее стороны помощь, потому что Валечка, ко всем прочим своим достоинствам, отличалась повышенным градусом вредности. Но предприймчивый Сосискин рассчитывал на нее как на тягловую силу. Проще говоря, он хотел подловить момент и, ухватившись за пояс (или подол) быть извлеченным из люка силой инерции движения Валечки.
Его расчеты оправдались за исключением одного корректирующего момента. Прицепившись к Валечке, Сосискин был так зачарован новым способом движения на наседке (не пешком) что проехал всю трассу до секретаршиного дома, был вознесен лифтом на пятый этаж, а затем, вместе с юбкой небрежно зашвырнут в мусорный бак, откуда и выполз ровно тогда, когда Валечка собиралась ужинать.
Его взору предстало ужасающее зрелище, достойное гибрида кондитерской фабрики и автомобильного кладбища. На столе вповалку лежали батоны, обнимаясь со связками сосисок, стояли батареи томатного сока. Отдельно валялся вареный труп курицы. Курицу было жалко.
Сосискин попятился. Зрелище такого количества однофамильцев, предназначенных на съедение, вызвало в нем какие-то фрейдистско-садистские ассоциации. Он икнул: перспектива быть пожранным не прельщала.
Тем временем из ванной неторопливо выдавливалось тело Валечки, помывшее лапки и умильно покряхтывало. Угроза съедения нависла над референтом вплотную. Тело лязгнуло зубами.
-Что же делать??? - запаниковал Эдик и запищал. Неотвратимо надвигающаяся туша затормозила, вслушиваясь в писк.
Да. Он напряг все детали своего интеллекта и они, скрипнув, соединились и выдали обалдевшему сознанию затюканного жизнью шмумра единственный возможный (как ему казалось) вариант действий. Он вынул сердце из груди и дрожащей конечностью (верхней) - поднес его под нос женоподобному монстру. Монстр чавкнул.
Офис же на Пречистенке некоторое время жил спокойно, избавившись от Валечки и Эдика. Эдик в это время лечил погрызенную задницу, а Валечка адаптировалась к сексу.
...Через девять месяцев у свежеиспеченной госпожи Сосискиной родилось дите, а у ее достойного супруга зажил шрам, проеденный крысой.
Время от времени умиленный жизнью Эдуард обнажает пятую точку, ставит ее перед зеркалом в позицию "ню" и ностальгически обзирает, вспоминая историю своего удачного жениховства. Он понял: счастью в личной жизни может способствовать все, чему не лень, даже страх быть съеденным.
Нынче наступает осень и в окно шефини Тамары начинают стучаться маленькие мохнатенькие зеленые инопланетяне. Что она предпримет по этому поводу - никто не знает, но на всякий случай все готовятся к.